Главная страница | Современная русская литература | Водяные, лешие, русалки. Духи заповедного леса

Водяные, лешие, русалки. Духи заповедного леса
Любовь Сушко
Эта книга положила начало всем «Сказкам заповедного леса», главные ее герои – духи славянских мифов, а люди тут играют эпизодические роли и появляются крайне редко. Водяные, домовые, лешие, русалки живут своей особенной жизнью в таинственных лесах – так рождается сказочный мир.

Водяные, лешие, русалки
Духи заповедного леса

Любовь Сушко

© Любовь Сушко, 2024

ISBN 978-5-4490-9415-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Любовь Сушко
ДУХИ ЗАПОВЕДНОГО ЛЕСА
Славянская сага

ХРОНИКИ ЗАПОВЕДНОГО ЛЕСА


Вступление
У Лукоморья дуб зеленый,
Златая цепь на дубе том,И днем и ночью кот ученый
Все ходит по цепи кругом.
Идет налево – песнь заводит,
Направо сказку говорит…
Эти Пушкинские строки знает с детства каждый ребенок, иногда нам снится таинственное Лукоморье, и мы, словно соседей по дому, видим в чудесных этих снах снова и снова всех его обитателей.
И все-таки странно, когда во второй половине ХХ века, студентке филологического факультете классического университета снится не самый красивый и перспективный студент прославленного юридического, а скажем, Кощей Бессмертный, прилетевший в твой сон на Змее Горыныче, которого еще не успел прикончить Добрыня Никитич.
Откуда это? Мы почти ничего не знали о наших мифах, хотя сдавали экзамен по античной литературе, и она была культовым предметом на факультете.
Но кто он такой этот Кощей, и Добрыня, да и история самого Змея – Дракона, покрыта мраком.
Наверное, кому-то очень надо было, чтобы не только к началу ХХ века, но и значительно раньше все они стерлись из нашей памяти.
Железным катком прошлось по ним, по Бессмертным в 10 веке христианство, так и оставшееся далекой и непонятной для большинства славян верой. А в ХХ веке с ним стало то же самое, что оно когда-то сотворило с язычеством. Крестившие огнем и мечом русский народ князья от него же и погибли. Но сквозь все погромы и трагедии, к нам прорываются в ХХ1 век Перун и Дажбог, Волхв и Кощей Бессмертный.
– Напиши обо мне, – слышу я его голос из далекого – далека. И он не просит он требует справедливости.
– Но что же я могу написать, если не о чем не ведаю.
– И все-таки напиши. Стоит только взять чистый лист бумаги, или включить компьютер – это уж как нравится, и все получится.
Я не могу разделить его оптимизма и уверенности, но и оставить эту затею уже не могу.
И после того, как принято решение, мир преображается до неузнаваемости.
Я совершенно уверенна, что в доме моем обитает добрый и милый Домовой, я даже ощущаю его мохнатую лапу порой на своем запястье, когда особенно горько и тяжело, и ни буквы не появляется на листе.
А в лесу зеленоватый Леший указывает мне дорогу к дому, когда заблудился и задумался о чем-то своем и показывает самые удивительные грибы, отодвигая листья, траву разгребая. И уютно и спокойно в такие минуты становится на душе. Природа вечна, мир, вопреки всему человеческому варварству и неверию, продолжает существовать, он вечен, и нам становится немного легче жить и творить свою невероятную историю, в которую возвращается все, что любили, чем жили наши далекие предки.
И прекрасный бог на золотистой колеснице порой проносится мимо распахнутого окна, и тогда в душе рождается то особенное чувство, которое и называют вдохновением.
Мы очень медленно возвращаемся к своему началу, к истокам, чтобы увидеть, понять, почувствовать, как прекрасен и таинственен был мир до всех инородных и чужеземных вмешательств, до тех жутких страхов и диких насилий, которые принес с собой бог-мученник, сделав и нас себе подобными.
Но мы не были изначально такими, мы такими быть не должны, об этом твердят нам солнечные боги, рядом с которыми на протяжении веков жили наши веселые и добродушные предки, которых не пугали карами небесными на сто поколений вперед.
И что такое Леший или Кощей Бессмертный, даже сам Чернобог, рядом с теми, кто с невероятным напором жестокости вытеснили они. Они проиграли в этой дикой схватке, потому что были благородны и добры. Потому что не позволяли себе роскоши совершать крестовые походи и безрассудно сжигать на кострах тех, кто осмелился только думать иначе.
В диком ужасе перед новой верой мы предали их, забыли о них, но рано или поздно наступает момент истины, когда самый забитый и запуганный теряет свой страх, и тогда бессильны оказываются уже те, кто совершали насилие и пугали. И все возвращается на круги своя:
Там королевич мимоходом
Пленяет грозного царя,
Там в облаках перед народом,
Через леса, через моря,
Колдун несет богатыря…
А потом, когда были написаны первые повествования о духах, я прочитала еще раз стихи В. Высоцкого, в которых уже есть та основная идея, которая и пробивалась в мое сознание через века. Так ли все на самом деле страшно, как нам пытались это преподнести? Каковы они наши славные, милые, немного смешные духи. И тогда я еще раз убедилась в том, что ничего случайного не бывает. Мне просто нужно продолжить писать о том, о чем он пел нам в самые горькие и глухие времена.

ПЕСНЯ НЕЧЕСТИ
Мы – ребята битые,
Тертые, ученые,
Во болотах мытые,
Да в омутах моченые.
Как да во лесу дремучем
Что-нибудь да отчебучим.
Добра молодца прищучим,
Пощекочем и помучим.
Воду в реке замутим,
На кустах костей навесим,
Пакостных шутих нашутим —
Весело покуролесим.
Водяные, лешие,
Души забубенные!
Ваше дело – пешее,
Наше дело – конное.
Первый соловей в округе —
Я гуляю бесшабашно.
У меня такие слуги,
Что и самому мне страшно.
К их проказам не привыкну-
До того хитры ребятки.
Да и сам я свистну- гикну,
Аж душа уходит в пятки.
Не боюсь тоски- муры,
Если есть русалочки!
Выходи, Кикиморы,
Поиграем в салочки!
Зря на нас клевещете,
Умники речистые!
Все путем у нечисти,
Даже совесть чистая.
ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ

Легенды заповедного леса
ПРОЛОГ
Черти были любопытны, и часто они сами пытали Ягу и спрашивали старуху о чем-то важном.
Вот и нынче, расскажи, да расскажи, как появился заповедный лес. Она поругала их за то, что они были так невнимательны, ведь она уже говорила о том времени, когда перестали сюда люди ходить, потому что у князя Славена тут свидания с девицами были, а попадаться под горячую руку и нарушать покой не хотелось, а уж когда русалка тут утонула, так и вовсе все изменилось, и боялись они теперь туда и близко подходить. Зато духам, коих больше никто не тревожил, это очень даже нравилось.
Черти это помнили. Память у них хорошая была, только другую историю они услышать хотели. И пришлось Яге рассказать эту историю.
№№№№№

Когда Жива спустилась на землю, там не было ни одного леса. В чистом поле она нашла перепутный камень и села отдохнуть. Жара стояла страшная, солнце пекло нещадно, а укрыться от него негде было. Сморило богиню, и заснула она тут же. А надо сказать, что жили в те времена великаны, люди еще народиться-то не успели в мире этом.
Мало их было, вот и скучали они, и по земле нашей бродили, как неприкаянные. А тут еще и страсти Ярила разжег в больших да горячих сердцах их, куда деваться? Один такой и набрел на богиню нашу.
Спящую ее заметил великан Волот и стал преследовать. Она разожгла такую страсть в душе, что он не мог остановиться. Да и то сказать, прекрасна была богиня наша. Пробудилась Жива, и бросилась бежать, куда глаза глядят. Да жара и песок кругом. И все-таки Она смогла от него убежать, но он все время настигал ее. Что было делать, тогда она бросила гребень и ленту у него на пути
Появился лес, через который он никак не мог пробраться, а когда выбрался, то упал в реку и чуть не утонул.
Лес стал для него лабиринтом, из которого он так и не смог выбраться.
А сама богиня заметила, что в жаркий день там хорошо укрыться от палящих лучей солнца, да и звери там разные и птицы появляться стали, и духи появились быстро, теперь им было где укрыться и спрятаться.
Роща, которая спасла Живу от насилия, стала священной и была ей посвящена.
В лесах, чтобы спасти их и уберечь, боги поселили и первых людей, чтобы их Жива охраняла, а они не чувствовали себя одинокими и беззащитными.
Она оставила там первых своих берегинь, они оставались с людьми вместо нее, и творили заклятия, чтобы все цвело и зеленело.
Она отправила туда и птицу, кукушку из Ирия, которая и стала определять судьбы людей, и передавала ее волю.
– Так тогда и тебя там еще не было, – вмешался в разговор ученый Кот.
Ем хотелось, чтобы Яга рассказала свою историю, но та только взглянула на него, а пока говорить ничего не стало.
Но рано или поздно расскажет, просто история очень печальная оказалась.
– Но если бы не тот великан, – говорил чертенок Зосима, то у нас и лесов бы не было совсем?
– А кто его знает, не это происшествие, так другое какое случиться могло, всякое бывает ведь не так, так эдак.
Но теперь они знали, как все начиналось.

Глава 1 Водяной
Знакомьтесь, Водяной
В некотором царстве, в водном государстве, расположенном в заповедном лесу, на дне небольшого лесного озера мирно жил Водяной и звали его Кеша. Много в мире водяных, и в этом ничего особенного не было, и все-таки он был не таким как все. Потому что в мире не бывает двух одинаковых водяных.

Как и все духи, появился он здесь в незапамятные времена творения всего живого, и с тех пор, получив во владения это озеро лесное, вполне был доволен своей жизнью, и как мог, наводил здесь порядок. Потому что всем известно, что без хозяина любое озеро превратится в гнилое болото, где только чертям и живется вольготно. Но Кеша не собирался до такого безобразия дело доводить, научился дно озерное убирать, все расставлять по своим местам, мусор сносил в одно определенное место, дорожки всякие чистил, за растениями ухаживал. И со временем не только в болото не превратилось его озеро, но стало оно образцовым.
Когда царь Морской однажды случайно к нему заглянул, он диву давался, так там все было аккуратно, да красиво. Тогда повелел он слугам свои верным собрать самых нерадивых водяных, у которых таким порядком и не пахло, и отправил их к нашему Кеше, чтобы посмотрели и поучились, как вести хозяйство надо. Так он и познакомился, пусть не с лучшими, но со многими своими собратьями.
На некоторых никакого впечатления это не произвело. Им было совершенно все равно, что в их собственных озерах творится, некоторые и рады бы так же сделать, да ленивы были, и с ужасом представив, сколько им трудиться придется, отложили это назавтра генеральную уборку на своих водоемах. А кое-какие духи воды засучили рукава, и злорадно решив, что у них еще лучше получится, принялись тоже за дело. И пришлось им потрудиться немало, и на пользу это им пошло. А между тем в Кешином озере стали появляться русалки, и каждая хотела в такой чистоте да покое оставаться, с таким трудолюбивым да добрым хозяином быть, но не нужно было тут их много. Потому и выбирал он только двух, чтобы им не скучно было, а остальных решил пристроить в хорошие озера. Водяной был духом ответственным и знал золотое правило: коли они к нему прибыли, доверяли ему, чувствовал он за них свою ответственность.
И потом, когда они уже в других озерах жили, он наведывался туда, смотрел внимательно, хорошо ли им там, и как они с делами управляются.
И зная, что он пожалует к ним рано или поздно, старались Водяные его соседи оправдать его доверие. Они знали, что со временем он станет первым вассалом Царя Морского, и лучше заранее с ним хорошие отношения установить, тогда и беспокоится, не о чем будет. Так все само собой и образовывалось в мире водном.
№№№№№№№

Вести о таком Водяном донеслись и до самых дальних омутов, где водились самые ленивые, а потому и самые чумазые черти. Пересмешники и забияки они были страшные. И выслушав все это внимательно, они к ужасу своему поняли, что если зараза, связанная с чистотой, будет распространяться и дальше и доползет до их болота, то никакой жизни больше для них не будет. Омутный заставит все в порядок приводить, и болото превратиться в какой-нибудь заповедный пруд – то есть в совершенно гиблое место. Чтобы такого безобразия не произошло, они отправились к Водяному, решив единогласно, что для начала надо с ним поговорить по-хорошему. А если не получится, если он так упрям, как о нем говорят, то придется и другие меры применить.
Забыв о приветствиях – это излишняя роскошь, черти болотные и начали прямо с хода на него наезжать:
– Ты прекрати свои шуточки, – вопил самый маленький, самый грязный, а потому и самый шумный из чертей.
– Нечего тут прежнюю жизнь ломать и дурацкие законы устанавливать, – взревел черт Федор, считавший себя предводителем омутных чертей.
Водяной слушал его молча и сохранял при этом спокойствие, чем разозлил его еще сильнее. Они не понимали, как он может быть таким. Некоторые подозревали, что он страх потерял, и возиться с ним долго придется, а это их напрягало очень.
– Нас много, если сам не угомонишься и не одумаешься, мы тебя грязью закидаем, – вопил черт Васька, для которого милым делом было в грязь на берегу омута закопаться и оттуда выглядывать иногда, когда уж совсем скучно становилось. От такого образа жизни стал он самым толстым и ленивым. Но никому бы не позволил вмешиваться в его пусть и грязную, но очень спокойную жизнь.
Взглянул на них Кеша, когда они сказали почти все, что хотели, и понял, что в защите своей чумазости они странно единогласны, и нельзя им так сразу чистоту навязывать, для некоторых это может болезнью завершится, хотя чего еще мог он ожидать от болотных чертей – только такого отношения. И понимал он, что нет таких слов, какие могли бы их образумить и убедить в обратном.
Хотя, где надо, они были, не так глупы, очень пронырливы, на удивление понятливы, но только не в этом случае. Да еще в силу своей привычки быть один за всех, а все за одного в жизненно важных вещах, они и бунтовали теперь во всю свою чертовскую прыть. И знал Кеша, что и в менее важных вопросах черти всегда были дружными ребятами. Они могли и его со временем заставить плясать под свою дудку, а вот этого он терпеть не станет.
– Идите в свое болото, и не смейте в моем озере беспорядки чинить, – наконец высказал он все, что накипело в душе его.
Только когда они ушли, все еще вопя и возмущаясь на ходу, он понял, что бросил вызов всем чертям сразу, и в тот момент испугался, хотя, что после драки кулаками махать, праздное это занятие.
№№№№№№

Издавна было известно всем, кто сталкивался с чертями, что они всегда осуществляли свои угрозы. Уже к вечеру того злополучного дня на дне озера оказался молодой княжич Изяслав. В тот момент, когда Кеша был в самом дальнем углу своего озера и наводил там порядок, он с размаху туда прямо и залетел, хотя потом никак не мог объяснить, как это получилось.
Известное дело как. Черти знали, когда он на охоту отправиться. А когда отстал он немного от свиты своей, потому что глубоко задумался, конь его встрепенулся, черти выскочили со всех сторон, из всех кустов, где таились до сих пор, и они и погнали его к тому самому озеру, которое, по их мнению, давно по нему плакало.
Русалка бросилась на поиски Водяного, чтобы сообщить ему о последнем происшествии. С ужасом, сменявшимся невероятной радостью, она торжественно сообщила о том, что же произошло прямо у нее на глазах. А так как это было первый княжич, до сих пор такого не случалось, то и показался он ей самым пригожим и самым прекрасным из всех, кого она когда-то могла на земле видеть, а видела она вовсе не многих. Потому он и произвел на нее такое неизгладимое впечатление.
– Хорошо, – согласился он, – хотя на самом деле ничего хорошего не было, потому что оба они понимали, что сначала надо ждать самого князя собственной персоной, а потом и Царь Морской пожалует, потому что именно к нему тот обратиться с мольбами о том, чтобы ему вернули единственного наследника.
Дурную славу так легко и быстро заработать можно, а потом попробуй, оправдайся и отмойся, от той грязи, которую на тебя черти набросали.
Но в заботах и тревогах он не расспросил русалку, а она решила скрыть от него самое главное, то, что княжич не умер, и его можно было, не дожидаясь суда и гостей непрошенных, вернуть на землю целым и невредимым. Но именно этого, даже ради общего спокойствия, ей меньше всего хотелось сделать, потому что страсть вспыхнула в ее душе, и более того, она знала, что и княжич в нее влюбился с первого взгляда и никуда уходить не собирался. Русалка же окончательно потеряла голову. И только Кеша один, как обманутый муж, узнал об этом последним, все остальные духи были в курсе дела.
И почему ее, в кои то веки влюбившуюся, должна была интересовать судьба какого-то водяного, если самая большая любовь на нее в тот миг обрушилась.
В суматохе сам Кеша все еще не видел именитого утопленника, потому и не мог знать главной их тайны.
№№№№№№

Князь появился на берегу вместе со свитой своей. Он приносил самые щедрые дары Водяному, и жрец его просил вернуть им единственного наследника.
В глубине души он считал Водяного злодеем, и даже подумать не мог о том, что тот вернул бы княжича даже без всяких даров, потому что Царь Морской одним своим появлением поднимет целую бурю в озере. Но он ждал своего именитого Властелина.
На этот раз Царь Морской появился в так полюбившемся ему водоеме с самой неприятной миссией, но это была его обязанность. Потому он уселся на кресло и стал слушать Кешу и всех, кто за его спиной собрались. Он узнал о заговоре болотных чертей, и нахмурился, прекрасно зная, что это за братия, как трудно бывает с ними поладить, и уж добряку-водяному они не по зубам, и он не может не разрежать их. И понятно владыке, что ни в чем не виноват его любимец, но случилось то, что случилось, княжич оказался в тот момент у них в озере. И потому он вынес свое решение, которое не обсуждалось, а принималось таким, каким оно и было:
– Мы не можем ссориться с князем из-за ваших внутренних дрязг. По-справедливости он ни в чем не провинился, ничего вам не обещал, не должен, а потому и придется тебе оживить, откачать парня этого и отправить его назад без всяких разговоров и условий. Но если ты не сделаешь этого, допустишь, чтобы и русалки из-за него перессорились, тогда жизнь в озере твоем в настоящий кошмар превратится.
И замолчал Царь Морской, когда закончил он свою неспешную, но очень умную речь, где и грядущее предвидел он очень ясно.
Кеша и не собирался против этого возражать, хотя он не перебивал и слушал очень внимательно своего повелителя. Он и сказал в ответ пылко, что сделает все возможное.
– И невозможное тоже. Будь так добр, ради своего же собственного блага, не тяни с этим, не приводи меня в ярость. Не стоит этот парень всего того, что вокруг него разворачивается, – закончил свою поучительную речь Царь Морской.
Кеша не знал и не понимал, шутил ли так образно Царь Морской или он и сам не особенно понимал смысл сказанного, но выглядел он суровым до неумолимости, как и любой настоящий повелитель, и судья в одном лице.
№№№№№№

Как только он величественно удалился, и Кеша стал собираться поспешно в путь. Он уже решил для себя, что отправиться на землю, в Лес Мертвых, к Яге. Это она, находясь на порубежье, отправлял всех, как на земле, так и в воде, на тот свет, но в редких случаях, она могла и к жизни вернуть, если ее уговорить хорошенько, попросить и рассказать, какая беда может случиться.
Для хозяина озера Кеша был слишком доверчивым созданием, но порой это ему помогало, и там, где другим Яга отказала бы, не глядя, даже слушать не стала и палец о палец не ударила, здесь, несмотря на всю свою суровость, приняла, и выслушала.
Она видела, какой он трудный путь для Водяного проделал по земле, чтобы до нее добраться, это не могло ее не подкупить.
А когда послушала его Старуха коварная, она гордо заявила, (Банник наведался к ней и был тому свидетелем), что ей раз плюнуть, чтобы оживить княжича, и не таких оживляла.
– Правда, – она глубокомысленно помолчала, – усилия все-таки придется прилагать немалые.
Потому, из последних ее слов было понятно, что он останется ее должником.
Кеша поспешно согласился. Он принял бы, не раздумывая, и более жесткие условия, хотя в таком важном деле, когда раздаешь неведомые обещания да еще Яге, когда Банник свидетелем останется, надо очень хорошо обо всем подумать и не один раз, а спешка смерти подобна. Но он торопился исполнить повеление Владыки, и о себе думал меньше всего.
Зато Яга прекрасно все обдумала. И знала о том, что там на самом деле происходило. Оживить живого и на самом деле не составит никакого труда. Но при этом самое приятное еще и должником Водяного сделать. Когда понадобится, она напомнит ему об услуге, если он сам об этом забудет, хотя при его-то честности вряд ли такое случиться может.
– Возвращайся домой, зеленый мой, и ни о чем не волнуйся, рада была увидеть тебя, и рада тебе помочь буду, и обо всем сама позабочусь. Княжич будет дома еще до твоего появления в озере, все в лучшем свете будет.
На этот раз она не лукавила, отправить его надо было и на самом деле, как можно скорее, чтобы Кеша его не узрел и не понял, что все немного не так, как ему могло на первый взгляд показаться.
Банник внимательно за ней следил. Он поражался всему увиденному и услышанному.
– Недаром тебя не любят, и бояться, и надо было такой спектакль тут разыграть. И как язык-то не отсохнет от вранья наглого.
– Не тебе говорить и не мне слушать это. Тебя же все любят и не боятся. А я, между прочим, никакого урона никому не приношу, наоборот доброе дело для Водяного сделала, он мне еще и благодарен будет. А ты если будешь вмешиваться, куда тебя не просят, смотри у меня, – пригрозила она ему.
И не собирался Банник вмешиваться, за долгие годы он знал, что такой простак как Кеша все ей простит, а он же и крайним останется, на него все зло свое Яга и выплеснет. А у него уже и без того репутация в мире духов подмочена и сожжена немало.
№№№№№№

Леший по дороге задержал Кешу, ему интересно было узнать, что там за потасовка с чертями получилась, не держит ли он на них обиды. И пока они вот так болтали, сидя на пеньке, не каждый день Водяного в лесу встретить можно было, а в озеро его и по приговору Царя Лесного он бы не полез, потому и воспользовался случаем с ним поболтать и все новости последние выведать.
№№№№№№

Когда к вечеру возвращался он на озеро свое, на берегу было празднество, которое устроил князь, увидев сына своего живым и невредимым. Он должен был отблагодарить Царя Морского, потому что уже не надеялся увидеть Изяслава своего живым.
Он тихонько проскользнул мимо, убедившись, что княжич целехонек и не стал ни о чем расспрашивать. Из деликатности решил Кеша, что не стоит напоминать о грустном, особенно если тебя и считают повинным. Не стоит поминать старое.
Конечно, можно было на чертей болотных все спереть, но он не хотел этого делать – они были ближе к нему, а не к людям, и почему нужно стаскивать одеяло с других, стараясь спастись самому. Дело улажено, а благородство и было у Кеши самой привлекательной чертой, потому он и промолчал.
А накануне было все так. На дне озера, пока Кеша по лесу шастал, да с Лешим беседы вел, и появился Кощей, он посмотрел на княжича и потребовал, чтобы он убирался отсюда подобру и по здорову. Слезы русалки его никак не взволновали – его могла разжалобить только живая девица, да и то не всякая. Она должна быть Прекрасной или Премудрой одновременно, что почти никогда среди девиц не встречалось. А что обращать внимание на унылую утопленницу, которой когда-то пришлось сигануть в воду и мокнуть там, на протяжении веков. Нет, такие дамы, как бы распрекрасны они не были, не могли его волновать.
Княжич, понимая, что спорить с ним бесполезно, у него даже меча нет, а против Кощея никакой меч не годится. Только и успел он на прощание сказать русалке о том, что любит ее, а потом прозвучала клятва о том, что он снова вернется сюда, как только все, что требуется, совершит, и век его на земле подойдет к концу.
– Жди меня, дорогая, тогда уже навсегда мы будем вместе.
Русалка слушала и не слушала эти слова. Она знала, что все духи, против них ополчившиеся, не станут терпеть такого. И она не ошиблась, Кикимора подсунула Кощею кубок, а тот протянул его воину:
– Вот, давай выпьем, чтобы все твои дела завершились, и ты снова встретился со своей возлюбленной. Он мог показаться даже чувственным и сентиментальным, но никто кроме Изяслава не поверил ему, потому что Кощей всегда говорил совсем не то, о чем думал. Вот и на этот раз в кубке было сладкое вино забвение. Как только сделал он первый глоток, в тот же миг позабыл и про дно морское, и про русалку саму, и про слова клятвы, только что прозвучавшие.
Так, притворно оправдавшись в своих проступках, Кощей исполнил главное – он надолго вернул княжича в тот мир. Пока еще он вспомнит о чем-то, если вообще вспомнит, то много воды утечет.
Русалка предчувствовала, что случилось что-то, когда потеряла счет времени. Она выплывала каждую ночь на берег и была уверенна в том, что на этот раз княжич точно появится. Но ожидания ее тогда были напрасными. Князь если и бродил где-то со свитой своей, то от озера ноги его все время уводили прочь.
И когда пропала последняя надежда, черная тоска охватила ее душу. Кеша боялся даже говорить с ней о том, что произошло. Он знал о клятве, и знал о кубке с водой забвения – ему рассказывали обо всем, что случилось. Но он рассудил так, что если бы княжич любил ее по-настоящему, то никакая вода не помогла бы ему, а может, он просто и хотел чего-то подобного, а Кощей только исполнил его заветное желание. Всякое могло быть, не только люди, но и духи не ведали многого из того, что происходило в этом мире.
Кеше не хотелось о ком-то плохо думать. Но он был так молод, еще почти ничего не видел и не знал, а на берегу столько девушек распрекрасных, что никто и ничто не убережет его.
Любовь между русалками и людьми, если они могут вырваться, всегда очень коротка, потому они и стараются влюбляться в мертвых, тех, кого никто и никогда оживить не решится.
Но после праздника на берегу установилась привычная тишина. И они все старались не напоминать ей о странном недавнем происшествии, и она упорно молчала, и ни с кем не общалась больше.
№№№№

Кеша заглянул к княжескому Баннику ненароком, уж и сам не помнил, зачем там оказался. Тот злыдень и сообщил ему торжественно о том, что их князь решил женить своего сына на дочери соседнего князя, чтобы со временем они земли свои укрепили, и наследники их уже могли довольствоваться большим. Сам банник от этого решения был очень горд, словно для него это было делом первейшей важности.
Водяной же после всего услышанного очень опечалился. И хотя он ругал русалку за то, что она не посмела его отпустить, и до сих пор не могла из души своей вырвать, но на этот раз он искреннее возмутился такому клятвопреступлению, хотя среди людей и их князей дело это было совершенно обычное.
Видя, что он ему не особенно верит, Банник приволок Кикимору, которая по дороге вырвалась и чертыхалась, но потом все подтвердила и говорила упорно о том, что княжич и на самом деле женится в ближайшие дни, и ей даже показалось, что он влюблен в свою невесту.
– Как он у вас быстро полюбил, разлюбил, – возмутился Кеша.
– Да после рыбин твоих дохлых и черта рогатого полюбишь. Она считает, что может кого-то удержать, – возмущалась Кикимора, сгорая от завести к русалке, которая не только смогла полюбить юношу, но и вызвала в душе его ответные чувства.
– Ты бы уж помолчала, – хихикнул Банник, – сама – то красивая и мудрая.
– Может и не такая красивая, но в уме себе отказать не могу, и всегда я была ближе к живым, чем к мертвякам твоим, которыми все озеро запрудил.
Банник с усмешкой заметил, что его Кикимора даже невозмутимого Кешу может из себя вывести. А ему с такой стервозной приходится на протяжении столетий оставаться, и ничего жив еще и невредим.
А Кикимора, отбежав от бани, вопила, услышав нелестные слова о себе, (она не могла не подслушивать их разговор). Сначала она уверяла всех, кто ее слышал, что сам Банник влюблен в эту дохлую рыбину, потому ее, честную и преданную Кикимору позорит и поносит, ни в грош не ставит. Она просила Водяного о помощи, чтобы он объяснил Баннику, кто ему настоящий друг, а кто только хвостом вертит, и круги по воде расходятся во все стороны без всякого толку.
– Это ты во всем виноват, носишься со своими русалками, как дурак со ступами, – ругалась она, сердито сверкая маленькими глазками.
Но духи давно перестали ее слушать и тихонько обсуждали какие-то не особенно важные дела, последние новости, стараясь позабыть о тех неприятных вещах, о которых наговорила им Кикимора.
№№№№№№

А потом Кеша размышлял о том, что хотя Кикимора была противным созданием и заслуживала наказания, но она оставалась слабым созданием, и надо было к ней относиться снисходительно, потому что бесконечные скандалы ничего кроме дурного настроения и головной боли не подарят, а это вовсе не нужно ему было. О Баннике он ничего сказать не мог, тот, кажется, заболевал как раз оттого, что с кем-то не поскандалил, но может это только маска защитная такая, никто не может проникнуть в чужую душу, а особенно в душу Банника, которая все время мечется в пару, между горящими углями. Нет, он поспешил в свое чистое холодное озеро, где не было дыма и пара, чтобы немного охладиться.
Кеша просил о том, чтобы Банник относился к Кикиморе не так грубо, но тот пропустил его слова мимо ушей. Но, подумав, не выдержал и предложил:
– А ты попробуй с ней по-хорошему, она тут же на шею сядет и ножки свешает, а уж какие веревки вить станет, не надо мне этого. Ты потом в своем болоте спрячешься, а мне, куда от ее ласк и страстей делаться прикажешь? Я уж как-нибудь без Кикимор проживу. Твои русалки тихие и спокойные, а это вон смори, уже до самого ада в ярости яму дорыть успела. Пусть она в другой Бане себе жениха находит, а я как-нибудь без ее забот проживу. Может, от скуки помру, но не от разрыва сердца.
Закончил свою обличительную речь Банник, и оставался доволен тем, что сказано им в запале было. Так ничем не закончилось заступничество Кеши. Слышала ли Кикимора эту речь или нет, но одно было понятно, надеяться ей особенно не на что. Но духи тем и отличались от людей, чтобы с ними не случалось, какие беды бы не обрушивались, особенно долго они о том не переживали, и никакая тоска-печаль их долго не крутила и не вертела.
№№№№№№№№

Слухи на земле и под водой у духов распространяются еще скорее, чем у людей. На дне морском вскоре каждый обитатель знал о том, что Кеша беседовал с Банником, что Кикимора поносила его, на чем свет стоит, и объявила о том, что Банник в нее влюблен. А Кеша просил у Банника быть с этой дурочкой терпимее и ласковее, на что тот ответил категоричным отказом.
– Как он может заступаться за ту, которая в каждую дырку сует свой нос, ведь от нее только все беды в мире и происходят, – возмущалась в тот момент русалка.
И когда Кеша появился, русалка не проронила ни слова. Но как оказалось вскоре – это был не минутный порыв, она объявила ему бойкот. Он, конечно, догадывался о том, что это было связанно с последними событиями, происходившими у Банника. Но он не считал себя в чем-то виноватым, и потому старался держаться невозмутимым. Это ее право говорить с кем-то или нет, но если она так хочет, то он ничего не имел против, потому что знал всегда, что общаться надо только тогда, когда этого хочется и с теми, с кем хочется, и никак по-другому.
№№№№№№

И все бы это прошло незаметно, если бы в тот момент бес Федор не заглянул к нему. То ли он сам пожаловал по доброй воле на дно озеро, то ли его остальные черти послали, как – знать, Только он озирался вокруг воровато, словно что-то или кого-то отыскать хотел, заглядывал во все углы, и не сообщал о цели своего визита.
– Ты слишком мягок, Кеша, – говорил он потом, когда они уже уселись, потягивая пиво из кубков.
– Попробовала бы она со мной не разговаривать. Я бы ей показал бойкот, забыла бы дорогу в мое болото.
– Вот потому у тебя ни озера, ни русалок нет, – осторожно заметил Кеша.
Он не хотел обидеть собеседника, но просто старался пояснить ему, почему такое с ним случилось. Вдруг это поможет, и бес исправится.
– И ни кола, ни двор нет, ты уж говори прямо, – вмешалась вторая русалка Анфиса, которая никогда ни с кем в молчанку не играла, это было слишком суровым наказанием, даже когда все остальные ей бойкот объявляли.
– Но Кикимору надо освободить, вернее замуж за Банника выдать, вот и покажи на что ты способен, – обратилась она к Федору, – все равно никакого прока от тебя нет, так может хоть какое-то доброе дело сотворишь.
Она хотел защитить Кешу и услужить ему, и немного поиздеваться не помешает и над бесом и над Кикиморой, они вполне того заслужили. А Анфиса всегда была за справедливость.
– Хорошо, но я что-то другого не пойму, почему ты так со своей подругой верной поступаешь, что готова ее замуж за любого самого злобного банника выдать? Вот и верь после этого в вашу дружбу, – возмущался бес, ему надо было хоть как-то пнуть справедливую русалку.
Собственно сам он знал подлую натуру русалки, но ему хотелось показать Кеше, с кем он в одном озере находится. Чем меньше таких добрых подружек рядом, тем спокойнее и проще всем живется, в этом Федор был уверен.
– А по какому праву русалка, еще одна моя подруга верная, живого князя на землю не отпускала и за мертвого выдавала, этой подлости ты не замечал? – не унималась Анфиса.
Она увлеклась, и сказала то, что было известно всем, кроме Водяного.
И в тот момент они оба взглянули на Кешу, и поняли, что он единственный в собственном озере еще не знал о том, что было известно всем остальным – княжич не был мертв, и к Яге он со своими просьбами ходил напрасно. Но почему же все трое: и бес, и русалка, и яга не заикнулись даже об этом. Понятно, что у каждого из них были на то свои причины. Но как бы добр и терпелив он не был, но в глубине души Кеши с той минуты поселилась обида. Он не мог терпеть открытую ложь, когда на тебя глядят и говорят неправду, но если просто молчат и не говорят правды, это так же подло и скверно. Хотя он терпеть не мог и доносов. И когда подумал здраво, то понял, что не стоит обвинять других, это ему нельзя быть таким беспечным. Ведь это он сам даже не взглянул на него, не поинтересовался, доверился только тому, что о нем сказали, а разве не знает он золотое правило, что надо не только доверять, но и проверять, тем более что не все похожи на него, у них могут быть свои соображения и интересы.
№№№№№№

И Кикимора знала все, что сказал о ней и о замужестве Банник, в ярости она решила пробраться в его баню и устроить там небольшенький пожар. Он так и не успел ее поймать, она бежала без оглядки, пока он тушил огонь, охвативший часть бани. Поймать ее в тот миг он не мог, но ей по-прежнему грозила опасность, в отличие от Кеши, тот никому никогда ничего не прощал, тем более такой дерзости.
Она только на минуту заглянула в дом, где и обитала и сказала на ход Домовому о том, что на время ей надо укрыться подальше. Она не сказала, куда отправляется. Тот, скорее всего не выдаст ее, но чем меньше знаешь, тем лучше спишь. Она заботилась о его спокойствии, потому что в хозяйстве ему придется оставаться за двоих.
Сначала она хотела нырнуть в болото к чертям, но потом решила, что в озере у Кеши ей будет все-таки уютнее и удобнее, и он уже защищал ее, и дальше защитит. Кеша не допустит такого безобразия, да и сам Банник сунется к нему в последнюю очередь. Он как раз у чертей ее и будет искать.
Она помнила о том, что там была и русалка, она и советом поможет и все сделает, что можно. А в других местах друзей-приятелей у нее не было совсем.
С ходу она бросилась в озеро, как недавно княжич, и оказалась в гостях у Кеши в один миг. Правда, не соверши она этого пожара, ей и прятаться бы не надо было, но что сделано, то сделано, а о том, что делала импульсивно Кикимора, она думала, в лучшем случае только после совершенного, и жила по принципу: ввяжемся в драку, а там видно будет, что делать дальше. Часто видно было, что бежать надо без оглядки, как и на этот раз.
Кеша обрадовался ее появлению, хотя и догадывался, что она не просто в гости зашла, но спасается бегством, от своего обожаемого Банника, но если она у него найдет защиту и спасение, то и его совесть немного успокоится.
– Признаюсь, что я поступила дурно, – вопила Кикимора, столкнувшись с русалкой, – но ты в руках Беса и Банника одновременно никогда не бывала, не знаешь даже, что это такое, и ничего особенного я не сказала, кроме того, что этот придурок старый в тебя влюблен, – тут же стала оправдываться она. – Меня вон вообще со всех сторон оскорбляли, как только могли. Но ты можешь княжичу, которому я вина забвения подсунула, о себе напомнить. Как только он тебя узрит, так сразу и припомнит все, – говорила она.
Так русалка узнала истинную причину того, почему она с тех пор Изяслава ни разу не видела. Она понимала, что он просто обманут, он только человек, и при таком окружении спрос с него не велик. И на душе у нее после этого стало немного легче. Оправдание так легко найти, особенно для того, кого ты любишь.
Она даже обрадовалась тому, что так вышло, и Кикимора у них оказалась, потому что она еще долго могла бы пребывать в неизвестности, а это совсем скверно.
– Ты можешь о себе напомнить, – снова затараторила Кикимора, – против брата своего он должен в сражение идти, вот и пойди к Царю Морскому, попроси, чтобы дружина его помогла ему в этом сражении победить. Силы у них не равны далеко, только ты и можешь это сделать.
№№№№№№

Все, даже Кикимора, которая в море никогда не была, прекрасно знала, что у Морского царя была дружина, состояла она из погибших на море воинов, которые, немного отдышавшись, и стали охранять и дозором обходить морские просторы. Иногда, по особенному повелению Морского царя, они выходили на сушу и сражались вместе с живыми, и тогда воины, которым они помогали, непременно побеждали. Потому что при поддержке предков своих, не только проще побеждать, но и поражение невозможно.
Когда Кики напомнила об этом, она хитрила немного. Она знала, от Банника, встречавшегося с Царем Морским, что тот свою дружину уже приготовил для того, чтобы она сражалась на стороне молодого князя, потому что отец его в жертвах щедр был. Но ведь главное – создать иллюзию того, что сделала это именно ты, а не кто-то другой, тем более что это сделать было так легко. Пусть русалка обманывается и думает, что она помогла ему и еще раз спасла от верной погибели, кто там потом станет разбираться, что и как было на самом деле. И ей приятно такое чувство, и делу это повредить никак не могло.
№№№№№

Обрадованная и благодарная Кики за такие советы, Русалка отправилась во владения морского Царя. И встретили ее там великодушно и ласково. И сам Царь принял ее, не заставляя ожидать долго, внимательно выслушал. Он знал, что с ее судьбой играет кто-то из духов, скорее всего Банник, который, говорят, влюблен в нее, и, зная обо всем, хочет выглядеть в лучшем свете.
– Я подумаю об этом, наверное, так мы и поступим, как ты хочешь, раз все мы перед твоим князем виноваты, каждый в чем-то, то ему следует помочь.
Он не мог слишком легко и быстро согласиться, каким же он царем будет, если любая русалка может требовать то, что ей вздумается. Нет, такого допускать он не собирался. Но настроение у русалки с появлением Кикиморы резко улучшилось. Она снова любила весь мир, и быстро и легко простила Кешу.
№№№№№№№

Дружина была готова к сражению, в любую минуту она могла выйти на встречу противнику, это видела русалка, когда она возвращалась домой в свое озеро.
Слишком поздно понял князь Олег – вечный противник князя Изяслава, что, верно, служит ему дружина Морского царя. И как он мог не догадаться об этом еще во время того, как хотел на него двигаться. Недаром он побывал на дне озера.
Но богатыри сражались вместе с живыми, и чтобы не погубить свою дружину, повернулись войска противника Изяслава, и приказал он им отступать.
Не стал за ними гнаться князь. Он пошел к воинам Морского Царя, чтобы поблагодарить их от всей душе. И пригласил их на пир победный. Они же поблагодарили за честь, но сообщили о том, что им пора возвращаться назад, потому что задыхались они на земле.
– Тяжела нам земля и воздух ее тяжел, – говорили ратники, прощаясь с князем-победителем.
На том они и простились в тот славный день.
И задумался князь о том, кого же ему поблагодарить стоит, кроме Царя Морского, за то, что все так славно получилось.
И дурман на него бес навел, и было ему видение – он увидел русалку на дне озера, которая ему приветливо улыбалась. И какие- то странные воспоминания затомились в душе его и в памяти. Но сколько не силился, он никак не мог вспомнить.
– Но кто она такая? – воскликнул, наконец, удивленный князь.
Они ничего не помнил, и ему было странновато узнать, что какая-то девица, безнадежно в него влюбленная, утонула из-за него. Он и прежде слышал немало подобных историй, но так не хотелось, чтобы что-то такое было и с ним самим связанно.
– Не бойся, – стал успокаивать его бес, – это не совсем то, о чем ты думаешь, история, конечно, была, но это другая история. Со временем ты вспомнишь все сам, а я не могу тебе рассказать этого, не положено.
Так твердо произнес он, что князь не решился его еще о чем-то спрашивать.
– А пока не стоит об этом думать даже. Только знай, что в глухом лесу, куда редко захаживает нога человека, есть такое озеро и такая русалка.
И запомнились князю Изяславу слова беса, не мог он с той поры забыть их.
№№№№№№

В то самое время Банник и заметил пропажу. Когда он напрасно ждал Кикимору, и нагрянул в ее владения, чтобы поддать ей хорошенько за то, что она чуть не сотворила с его баней, то выяснилось, что ее давно след простыл.
Кикимора по заверениям правдивого Домового и лживого Овинника исчезла куда-то бесследно. Его это разозлило еще сильнее, и он бросился в болото к чертям. Хотя никогда не рискнул бы перед ними в одиночестве появляться, и не понаслышке знал об их коварстве диком и необузданных нравах. Но в тот момент от ярости он потерял свой страх, и ринулся туда.
Черти знали об исчезновении Кикиморы, но не думали даже, что он у них ее искать станет, потому и решили высказать Баннику все, что они о нем думают. И разговор этот оказался долгим и очень содержательным. Понял Банник, напрасно он по болоту шатался и молил старую кожу свою зря, но где могла быть его Кикимора, если не у чертей болотных.
№№№№№№№№

А Кикиморе к тому времени надоело сидеть в чистом и ухоженном озере. Тем паче, что никакой угрозы ни откуда не последовало, насколько она могла о том судить. Слово за слово, она разругалась с Водяным, вернее ругалась она, а он молчаливо слушал все упреки, которые сыпались на его голову, и грешным делом подумал, что Банник вероятно, во многом был прав, когда ругал ее, на чем свет стоит.
Она возмущалась против всех заведенных тут порядков, и решила заглянуть на болото к чертям, о чем и сообщила своему гостеприимному хозяину.
– Пусть там не такой порядок, – твердила она, – зато тепло и вполне уютно.
Кеша видел, что Кикимора хитрила. При всей ее непутевости, то, что творилось в болоте, ей было глубоко противно. Но ей хотелось только одного – заполучить в помощники шустрых, деловых чертей, которых, если хорошо организовать, можно было заставить делать, что угодно, и направить куда хочется. Она самодовольно полагала, что с этим справится и явно переоценивала собственную хитрость. Не собирались они ей подчиняться и быть у нее на посылках, но это ей предстояло выяснить позднее. И не думала в тот миг прыткая Кикимора, что такого шума они могли наделать просто из вредности, что мало не покажется. Но если умело ими руководить, какую-то схватку вместе с ними вполне можно было выиграть. Может не такую, как хотелось бы, но все-таки.
Водяной пожалел о том, что она все-таки рассердилась на него и знал, что Кики не оставит этого просто так, но разыскивать ее, возвращать, за что-то извиняться он тоже не собирался.
– Пусть будет то, что будет, – успокаивал он себя.
№№№№№№

В то самое время князь Изяслав подошел к озеру, о котором ему говорил бес на пиру. Ему хотелось за все поблагодарить русалку. Правда, он был уверен в том, что ничего такого с ним не бывало. Он знал, что останавливался около этого озера когда-то прежде, мимо часто проезжал, и только – вода забвения сделала свое дело. Но ему хотелось вспомнить что-то, хотя воспоминания эти казались такими тревожными.
Водяной видел и знал, что он и на самом деле ничего не помнит. И не собирался его в том обвинять, ведь духи, если они захотят, могут творить над людьми все, что им вздумается, и любые веревки из них вить, у них не бывает сочувствия и жалости, даже глазом они при этом не моргнут, вводя человека в любую беду.
А вот люди, которые объявляют себя князьями да королями перед ними чаще всего бессильны и беззащитны, и находятся в полной их власти. Хотя они сами никому и ни за что в этом не признаются, но факты упрямая вещь, а случалось такое сплошь и рядом. И он мог много рассказывать о поделках духов и о том, какие козни они способны при желании строить.
№№№№№

В тот момент на берегу появился жрец. И сказал он князю, что тот должен будет после смерти своей вернуться в это самое озеро, потому что так прозвучали слова клятвы им же и данной. И он там навсегда останется, по собственному велению и хотению.
– Надеюсь, это случится не нынче? – только и спросил князь, – потому что у меня много дел на земле, все только начинается.
Кто знает, как обидно было слышать русалке такие слова. Она подплыла к поверхности озера, но даже не показалась перед ним, понимая, что от ее светлой любви- страсти одни брызги и круги на воде остались, да и те скоро исчезнут без следа. Но это не только горько, а еще и несправедливо. И вдруг такая обида и ярость в душе ее с новой силой вспыхнули, что она бросилась к водяному, только хвостом махнула.
– Не пускай сюда Изяслава, и после смерти его, не хочу я его видеть и случайно с ним встречаться не желаю, пусть он даже и не мечтает о том, что снова сможет так просто обмануть меня. Что бы он ни пил, это страшное предательство. Нет, и не может быть ему прощения.
Плохо ее капризы понимал Водяной, но чтобы немного успокоить ее, обещал исполнить все, как она этого хочет. Он знал, что не сможет нарушить зарока, если князь его сам не нарушит, но при этом решил, что со временем все будет видно. А до ухода Изяслава еще не один год пройдет, немало воды утечет.
Спешка – это дело не особенно приятное, она чаще всего бывает даже очень вредной. Русалка еще десять раз передумает, станет просить об обратном, и он останется в полных дураках.
Но расстроенной и разгневанной русалке он говорить всего этого не стал.
– Даже если он не по собственной вине клятву нарушит, на что нам нужен такой слабак? – между тем продолжала она, и в те минуты казалась во всем права. Но что у нее на самом деле было в душе, кто мог знать о том? Потому и решил Кеша, что лучше от всех этих любовных чувств и переживаний оставаться в стороне. Часто в критические минуты он принимал очень разумные решения.
№№№№№№№

Не зря водяной был терпелив. Совсем заскучав, не в силах побороть в израненной душе обиду, однажды русалка объявила ему о том, что уплывает в море.
– Там есть один из воинов, и стану я его верной и любимо женой. Сколько себя помню, он меня любил, и все время знаки внимания мне оказывал, – говорила она, – души во мне не чаял, давно пора была согласиться на все, да я только хвостом вертела и князя своего ждала, а князь каков подлец оказался. Но это было мое наказание за то, что хорошего не замечала и рада была обманываться.
Кеша хотел напомнить ей и о самом главном обмане, о том, что она живого князя за мертвого выдала, даже глазом не моргнув. Но в последний момент не стал этого делать, да и она, понимая, что он много чего сказать ей может, хвостом махнула и умчалась прочь, только ее в этом озере и видели. Русалка знала, что уплывает навсегда и никогда больше не вернется сюда.
Водяной после ее исчезновения, долго не раздумывая, стал искать новую русалку, потому что он знал, как горько и трудно оставаться в одиночестве. Но в те самые дни из леса мертвых к ним на озеро пожаловала прекрасная белая лебедь.
Сначала она казалась обычной птицей, невесть откуда прилетевшей вдруг. Но знали и Водяной и Леший, что обычные Лебеди в такую глушь не залетают. Им всегда нравиться оставаться там, где люди захаживают, чтобы полюбовались они на их красоту и грацию. А оставаться среди духов в глухомани ни один нормальный лебедь бы не захотел.
И догадки их скоро подтвердились, потому что видели они как в полночь, снимала свое оперение лебедь, сбрасывала его на берегу и превращалась она в прекрасную девицу. И такой сиятельной была ее красота, что глаз от нее не оторвать. Но она оставалась холодной и безжизненной. Русалка первой решилась спросить у нее, кто она такая, и что ей здесь надо.
– Я из леса мертвых, Яга послала меня сюда, потому что должен появиться в один прекрасный день мой суженый и ряженый Михаил. Влюбится он в меня с первого взгляда, и в жены меня возьмет. Очень хочется еще какое-то время среди людей побыть, а потом уж в лес Мертвых навсегда вернуться.
Очень мягко и ласково говорила лебедь, но русалку нельзя было провести тихими речами, она чувствовала, что не обо всем говорила Лебедь, есть у нее от Яги какое-то задание еще, и, скорее всего, с человеком этим что-то скверное случиться должно.
Но как же предупредить его, что нельзя жениться на тех, кто из мира мертвых вернулся, не только счастья не будет им, но и погубят они себя, потому что она – то знала, что живые должны быть с живыми, а мертвые с мертвыми.
Она знала, и другое – не стоит вмешиваться в дела, которые Яга творила, только чего ей бояться и что терять – убить ее она все равно не сможет, боли причинить ей тоже не в силах старая ведьма, но, наверное, что-то в отместку все-таки сделает.
Зная, что она разговаривала с Лебедью, Кеша стал расспрашивать ее, кто она такая, и что ее привело сюда. Он был как всегда деликатен, но не скрывал своей тревоги. Она еще больше усилилась, когда он рассказ Анфисы услышал.
Но возражать не стал, а предупредил ее, чтобы та была осторожна, и если будет что-то подозрительное, то ему сообщала.
Русалка обещала так и поступать, только знала она, что Кеша слишком добр и хорош, чтобы против Яги с ее колдуньей что-то предпринять мог. Нет, видно ей самой придется за дело браться.
№№№№№№

Не только русалку подыскивал Кеша и о Лебеди справку наводил, именно в те дни, узнав обо всем, что предприняла первая его русалка, он вдруг понял, что и ему тоже пора жениться. Он знал, как хорошо жить с семьей большой и дружной. Рядом с ним должна быть заботливая хозяйка. И детишки у них должны появиться свои или приемные обязательно. И так он размечтался, что ни о чем другом, кроме собственной женитьбы думать не мог.
Обо всех его планах узнал первым Леший. Он расхохотался так, что деревья стали сотрясаться. А когда перестал смеяться (Кеша терпеливо ждал), тот понял, что это не такая уж плохая и не такая смешная идея. Рано или поздно и ему придется предпринять какие-то шаги, чтобы наследники у него и жена любимая появились. Если люди даже на свой короткий век семьей обзаводятся, то, что о них с их бессмертием говорить?
Были они в расцвете сил, и потому не могли не думать о семьях, которыми как-то все еще не обзаводились. И о детях думали оба в тот день. Не отдавать же родное озеро и родной лес в чужие, невесть чьи руки. Рано или поздно настанет время на покой уходить, или в путешествие по миру отправиться, тогда и должен он быть спокоен и уверен, что все будет еще лучше, чем при нем было.
Так все стало меняться в привычном укладе духов заповедного леса, и ничего удивительного не было в том, что пример для этого подал именно Водяной Кеша. А заразительным бывает не только дурной, но и добрый пример.
№№№№№№

Как только заговорил о женитьбе Кеша, заметил он не только Лебедь белую, но и девушку незнакомую на берегу своего озера. Правда, она приходила сюда и прежде, но не обращал на нее Кеша внимания, мало ли кто в раздумьях по чащам лесными бродит. В тот же день она как раз ему под руку и подвернулась. Он разглядел ее, и понял, что нужно было отправляться и знакомиться с ней.
Алена была сиротой, а когда Иван, ее жених, объявил о том, что он ее, конечно, любит, но не стоит нищету плодить, и есть у него хорошая и пригожая невеста, с которой вместе он получит богатое приданное, не дослушала она даже речей его, куда глаза глядят, побежала. Он ничего говорить не стал, только в след ей посмотрел и решил, что каждый в жизни устраивается, как может, и хорошо, что она не особенно на шею вешалась, не умоляла, ни в чем его не упрекала.
Но черт Федор, все это слышавший, про себя решил, что он еще покажет этому молодцу, где раки зимуют. И тот пожалеет о выборе своем и не один раз пожалеет. Но пока он погнал Алену к тому самому озеру, в которое княжича они столкнули, правда, здесь какой-то гадости он творить не собирался, но про себя решил, что никто лучше, чем Кеша ее проблемы не разрешит. Ведь и Кикимора недавно у него приют нашла, а потом, сколько еще в болоте их над ними же измывалась да свои порядки устраивала, по образу и подобию Кешиного озера. Правда, долго терпеть черти ее капризов не стали, и погнали ее назад к Баннику, который уже присмирел к тому моменту и даже заскучал без нее – они оба были одного поля ягоды, а у чертей и своих таких Кикимор хватало.
– Если не находится для сиротинки жениха на земле, – думал он по дороге к озеру, – то вполне возможно, что для Водяного она и сгодится. Парень он миролюбивый и жалостливый, и приберет то, что никому больше не надобно.
Черт Федор был немного циничен, но при этом шел он все-таки самым правильным путем из всех возможных. И хотя в помыслах его явная ирония проступала, но ведь главное не слова, а дела. И все он сделал на этот раз довольно правильно.
Обернулся Водяной тем самым княжичем, который недавно у них обитал и предстал перед ней торопливо, боясь, что она уйдет. Алена и без того уже оглянулась и испугалась того, что она в такую даль забежала, словно черт ее занес, но она даже не догадывалась, что так это и было.
№№№№№№

И стал ласковую беседу вести Водяной – княжич. Говорил он о том и о сем. Конечно, любой на месте Алены почувствовал бы неладное. С чего это княжичу в такой час, в таком месте одному без свиты появляться? Что он вообще тут может делать? Не ее же дожидается – велика радость. Но ни о чем таком думать она не стала, потому что страх огромный большой радостью в один миг сменился. В ее положении не стоило слишком разборчивой становиться. Вот она и ответила с радостью на речи ласковые. И к черту полосатому бы в объятия бросилась в тот момент бедная девушка, а тут пригожий княжич перед ней был. Впрочем, и от черта она не так далеко в тот момент ушла, как вскоре стало ясно – понятно ей, что уж об этом говорить, если оказался в глухом лесу на нехоженой тропинке, будь готов ко всему.
Княжич сразу заговорил о сватовстве, что удивило ее еще сильнее, обрадовало еще больше, пообещал появиться в ее доме на следующий день. Но после этих слов встрепенулась Алена, представив себе, как он нищий и пустой ее дом увидит, так всякое желание пропадет. И он так же, а может еще быстрее убежит, чем ее жених недавний.
А может до утра еще и передумает, и рухнет все, что так хорошо начиналось вдруг. Потому и заговорила она поспешно:
– Нет, не стоит откладывать, кто бы ты ни был, я за тобой на край света пойду, везде с тобой останусь, буду там, где ты живешь самой верной и преданной спутницей твоей. Ты никогда не пожалеешь о том, что в жены меня решился взять, – пылко и страстно говорила она.
– Может, ты подумаешь еще, – тихо спросил он.
Но ни о чем больше не хотела думать новоиспеченная невеста, которой час назад впору топиться было.
– Хорошо, закрой глаза, и все сама увидишь, – усмехнулся он, решив, что больше тянуть не стоит, пусть она знает, на что решилась и куда сама напрашивается так упорно.
Она старательно закрыла глаза, а когда он попросил их открыть, оказалась она во дворце на дне того самого озера, около которого недавно стояла. В первый момент показалось ей, что никогда больше она не сможет дышать. Но девица оказалась не промах, сразу же опомнилась, и проходить стало разочарование ее. Она помнила о том, что жених ее ни к чему не неволил, это она сама упорно хотела за ним на край света, или на дно озера идти, так и вышло.
Видно такова ее судьба. Но как только присмотрелась девица внимательнее, то сразу увидела, как там все аккуратно и ухожено было, какие рыбки золотистые и веселые вокруг плавали, и русалка перед ней склонила голову. Так все необычно и интересно и красиво оказалось, что расхохоталась она от радости великой, и приняла все это царство подводное в дар от жениха своего. Все не так скверно, а даже распрекрасно оказалось, вскоре она была уверенна в этом.
№№№№№№

Так Алена и узнала в тот же вечер, что вышла она замуж за Водяного. И свадьба у них была веселая и шумная, черти болотные постарались. А на самом почетном месте черт Федор восседал. И она уже знала, что мог ее муж кем угодно, даже князем русским оборачиваться. И обещал ей, что и на земле они на празднике вместе появятся, пусть видят соседи ее, за какого красавца она вышла замуж. И будет она в самых распрекрасных украшениях.
И был он при этом таким обаятельным, заботливым и внимательным, что любой король или царь ему в подметки не годился. Любо дорого было на него посмотреть. Никто с ним сравниться не мог.
Так счастливо и продолжалась грустно начавшаяся история. И рассказала ей русалка о том, что она от Кикиморы слышала, а та в свою очередь от Яги, что недолго оставалось их озеру таким пустым быть. Яга говорила, что очень скоро город на дне их озера появится. Настоящий город с дворцами и храмами. Такое решение уже царь Морской принял. И только сам Водяной еще о том не знает, это подарок для него, потому что лучшего озера в их округе не нашлось.
– И тогда станешь ты княгиней подводного мира, и князья русские да бояре их тебе подчиняться станут, – говорила она восторженно.
Растерялась Алена, но только в первый момент, а вскоре она уже радовалась и песенки напевала.
Не лгала русалка. И это оказалось не пустыми мечтаниями. Скоро так все и случилось.
№№№№№

Во всем остальном мире в то время жизнь текла своим чередом, и только Кеша, проснувшись раньше обычного часа, огляделся вокруг, и так тяжело вздохнул, что невольный стон его, словно эхо, пронесся под водой. И многие, и вблизи и вдали могли слышать его, хотя понятия не имели о том, отчего он мог грустить.
А снился ему замечательный, просто великолепный сон. Видел он себя прекрасным юным принцем на белом коне. И позвал его отец- король и приказал ему отправляться в дорогу. Должен он был посвататься к дочери соседнего короля. И отправился он. Но по дороге к невесте своей и пробудился Кеша.
И сразу же понял, что никакой он не принц, а просто-напросто обычный водяной, но если и не обычный, то все-таки только водяной. А значит, никогда в жизни его не появится ни принцессы-красавицы, ни своего королевства, ни древнего замка с привидениями, а так хотелось ему все это в наследство получить, что мочи не было терпеть.
Но не так уж и нищ он был, потому что озеро с двумя русалками и рыбами разными, и очень даже культурное и ухоженное, у него все-таки было, а это не так уж и мало.
Правда, иногда во владения его сам Царь Морской заглядывал, и утопленники разные появлялись, и со всем этим хозяйством управляться надо было достойно. Ведь никто за него его дела творить не станет. Потому почти никогда не мечтал он о перемене своей участи, только в сны такие мечтания порой, помимо его воли и прорывались вдруг.
Но даже когда он пробудился, и день тот оказался необычным. Появился и на этот раз не Царь Морской, которого он уважал, но не боялся вовсе, а грозный бог подземного мира, сын Чернобога Ний. Весь в черном одеянии, на черном коне своем, въехал он прямо в озеро. Хотя воду не особенно праздновал, все-таки дальше не пошел и приказал русалке, чтобы она тащила срочно к нему Кешу – их хозяина озера.
– Пусть он пред моими очами предстанет, – слышал сам Кеша глухой и грозный голос его.
Конечно, он был у себя дома, но решил все-таки исполнить повеление его. Хоть бог и подземный, но если что-то важное, греха потом не обоберещься.
– Я по поручению Перуна самого, – вместо приветствия заявил Ний.
Удивленно молчал Кеша. Никогда прежде Ний не исполнял приказаний Громовержца, у него был свой грозный повелитель. Но коли он здесь, то затевает что-то, и как-то совпало это с его интересами, иначе бы он пальцем о палец не ударил. Они давно и хорошо знали повадки грозного бога тьмы.
– И что же здесь такое затевается, – Кеша старался казаться совершенно спокойным, хотя это было не просто для него сделать.
– Решил наш грозный бог чудо расчудесное получить. А для этого велел озеро подходящее подобрать, – пояснил тот.
Помолчали немного. В догадках терялся Водяной, понимая, какая ответственность ложится на его вовсе не богатырские плечи.
В тот момент бес Федор выглянул из-за звездного плаща Ния, то понял он, что это не наказание какой-то строптивой девицы, а что-то иное, странное. И почему накануне этот хитрец ничего ему не поведал, даже не намекнул на то, что происходить могло?
– Но что ты сотворить хочешь? – не удержался Кеша, потому что Ний ничего не говорил.
– Сам увидишь, не суетись, недолго ждать осталось, – усмехнулся черный всадник и исчез в то же мгновение.
№№№№№№№

И сотрясалась земля под копытами коня его. И то ли началом это было новой жизни, то ли началом конца, трудно сказать с уверенностью. Любил бог Тьмы недомолвки и тайны, а как по-другому мог он всех духов в страхе и в повиновении держать?
Но уже к полдню странно увеличилось озеро его родное, разрослось оно прямо на глазах, и соседний с ним лес оказался за гранью, на дне его. Но самое удивительное состояло в том, что там он увидел и город, тот самый, который за лесом расположен был. Теперь какая-то странная сила заставило его провалиться сквозь землю, поместить на дно озерное.
И знал он, что назывался тот город Китеж. На первый взгляд могло показаться, что он только в озере его как-то странно отражаться стал, но когда бросился Водяной к тому месту, где он с давних пор стоял, то там ничего кроме его озера и не было – сплошная вода.
И он должен был радоваться тому, что владения его так увеличились к тому моменту, а Кеша взвыл от ужаса. Он хорошо понимал, что на самом деле произошло. Он стал повелителем, принцы и князья – все в его владениях оказались. А вместе с ними Домовые, в потонувших домах, Банники в банях своих, Овинники на Овинах, Кикиморы, и прочие духи, которые до сих пор совсем в ином пространстве обитали, и если и сталкивались с ним, то особенного отношения к нему не имели. Теперь были в его владениях, а значит и в его власти.
Леший из соседнего леса тоже под его начало перешел, потому что лес его подводным стал. Радостно на первый взгляд сознавать это было. Но даже не мог представить себе, насколько больше забот у него будет. А он-то думал, что обустроил свой мир, можно в вольности и беззаботности понежиться. Сколько теперь мороки с потонувшим городом, сколько дел у него появится, ни в сказке сказать, ни пером описать.
– Ты получил город во владения свои, – услышал он голос беса рядом.
На этот раз рогатый молчать не стал. Он хотел первым сообщить своему Водяному радостную весть.
– Только что-то радости твоей не ощущаю.
– Дурак только такому подарку радоваться может, – огрызнулся Кеша, – Было озеро, как озеро, а что теперь стало? Страшно подумать даже.
Но он посмотрел на город свой и стал обходить владения. Сколько не искушайся, а делать что-то все равно надо.
№№№№№№

Словно потерянные, бродили души горожан по дну озера в тот момент, когда Кеша в первый раз появился среди них. Окружив его плотной стеной, самые смелые стали расспрашивать, что с ними такое случиться могло. Почему они все в таком странном положении оказались.
– О, Царь морской, заступись за нас перед богами, – просили они его, – пусть все по старому останется.
Кеша объяснял им сначала, что он никакой не царь, а только обычный Водяной, но они не слышали его и все о своем твердили.
Не знал он, что им сказать, и тихонько ускользнул. На этот раз водяному удалось уйти от ответа. Он не стал им объяснять, что это не в его власти. Даже если бы ему и захотелось от них избавиться – он не сможет этого сделать. Но он понимал, что рано или поздно, ему придется им все рассказать.
№№№№№№№

Скоро все устроилось, и они привыкли к тому, что не темное пустоватое дно перед ними, а целый город, большой и шумный.
Тогда в очередной раз и заглянул к ним Царь Морской. Прибыл он на этот раз с огромной свитой своей, потому что всем хотелось видеть, какое чудо произошло в обычном озере, как переменился подводный их мир.
И вышел почтительно Водяной с русалками и женой своей милой, чтобы Царя Морского приветствовать. Кеша извинялся искреннее за то, что еще не наведен должный порядок – слишком быстро все переменилось, и до всего у него руки пока не доходят.
– Скоро сказка сказывается, да не скоро делается, – философски заметил Царь Морской.
Он знал, что потом эту фразу его любимую разные создания на все лады повторять будут. Он любил придумывать такие фразы, которые со временем нетленками станут.
Но всем, что он увидел, царь остался доволен. Сколько городов на земле осталось, разве не справедливо, чтобы хоть один из них и под водой был. А если понравится и все правильно устроится, может, и другие захотят там поселиться, как знать.
– Но город-то погубили, – сетовал Леший Мефодий, который по воле рока оказался подводным жителем.
– Это как сказать, мы его от печенегов спасли. Как саранча они налетают на земли русичей, камня на камне не оставляют. И только на этот раз им придется мимо пробежать, вот диво то будет – вместо города, в который они направлялись – одна вода сплошная.
И если на самом деле так дела обстояли, а Царь Морской вряд ли лукавил, то обрадовался Кеша такому повороту дела, и сам к спасению ощутил свою причастность.
Но еще больше подкупило его то, как радовалась Алена своим новым владениям. Она-то знала, что даже в бабушкиных сказках и мечтаниях судьба не была к ней так благосклонна.
Бывало, говорила ей бабушка долгими зимними вечерами, гребнем ее длинные волосы расчесывая:
– И хорошая ты у меня, детка, и пригожая, только боюсь даже боярин или воевода, не то, что князь никогда на тебе не женится.
– Но если полюбит он меня, – возражала тогда она, уже много слышавшая от других о пылкой и красивой любви.
– А что любовь, ему от жены своей совсем другое надо, любовь как звезда, вспыхнет и погаснет, с любовью много не наживешь, ее в карман не положишь.
Но сейчас из Сварга бабушка должна была видеть, что она ошибалась. Сам князь города этого приходил к ней с поклоном, и слуги его верные без ее распоряжений ничего делать не могли.
Вот и радовалась она, и порхала легко и весело по своему подводному городу. И не понимала она, почему ее подданные так тосковали, томились и любыми путями на землю рвались, хотя много раз объяснял им Кеша, что сделать этого больше никак невозможно, они должны спокойно принять свою участь и научиться жить под водой. Со временем это им может даже и понравиться.
Только одно смутило ее немного, когда в собственном дворце она в первый раз встретила князя Изяслава. Видно после всех потрясений память к нему вернулась. Правда сиротинку из мира своего, которая издалека только им любовалась, узнать он все равно не смог бы, где уж ему. Но все время расспрашивал ее и Анфису о какой-то прекрасной русалке, бродил, искал ее повсюду, но не находил.
– Скажи мне, ведь я был уже здесь, и она здесь была, и в любви я ей клялся, и обещал навсегда вернуться. Вот и вернулся, но где же она сама, куда вы ее подевали.
Алена ничего толком не знала о прошлом, о том, что до нее тут происходило. Анфиса упрямо молчала, только хвостом яростно вертела. И, наконец, когда приказала ей Алена говорить, потому что все видели, что она что-то знает, она не посмела ее ослушаться.
– Я и на самом деле не та русалка, – выпалила она, – только тут нет других.
– Но ведь была, я точно знаю, что была, – упрямо твердил князь.
– Была, и она без памяти влюбилась в юного князя, которого черти болотные из вредности к нам зашвырнули живым и невредимым. И он с первого же мгновения полюбил ее, так, что никого больше видеть не желал. Вот и поклялся, что никогда ее не оставит.
Анфиса рассказывала так, словно князя не было поблизости, но он слушал внимательно и на ее явные издевательства никакого внимания не обращал.
– По воле отца собственного и царя морского вынужден он был на землю спешно воротиться, но и тогда обещал он, что не задержится там надолго, а сразу к ней и пожалует. Но ничего такого не сбылось, не осуществилось. Даже по человеческим меркам времени много прошло, хотя жизнь у них и коротка. Как ушел княжич, так и не вспомнил больше о русалке своей. Сколько тосковала она да рыдала, только слезы в воде никто никогда не замечает. И умирая от тоски, поступила она очень необдуманно. Когда в сражение он пошел и потерпеть крах должен был неминуемо, она и тогда пришла ему на помощь. Дружину Царя Морского привела она. Он победил, и даже пришел поблагодарить ее. Но не вспомнил о ней и на этот раз, не узнал ее, словно в первый раз в жизни видел. Кто же такое пережить способен? Немило ей стало озеро наше, и отправилась она в море-океан, туда, где дружина повелителя нашего обитает, и стала женой всегда хранившего ей верность воина. Может, он и не князь, но уж забывать о ней никогда не забывал, – так закончила свой печальный рассказ русалка.
И с вызовом взглянула она после этого на князя.
– Я должен увидеть ее и прощение попросить, – простонал князь и закрыл лицо ладонями, он вовсе не хотел, чтобы они все видели, как он страдает.
– Теперь это невозможно, – резко произнесла Анфиса, словно у нее было право выносить приговоры, – ты пришел сюда не по своей воле, и не посмеешь врываться в ее жизнь и снова нарушать ее покой.
Он повернулся к Водяному, который стоял давно поблизости, прося у него о помощи. Но промолчал Кеша. Это был тот редкий случай, когда он был согласен со своей строптивой русалкой.
– Она просила, чтобы мы не пускали тебя в озеро, когда уходила, – прибавила Анфиса, обрадованная поддержкой Патрона, – мы не в силах были помешать тебе, но с нею ты не встретишься никогда.
№№№№№

Когда кто-то грустит и тоскует, обязательно находятся утешители. Вот и на этот раз перед Изяславом появился черт Федор – старый знакомый и верный друг и Водяного и Лешего.
– Не обижайся на русалку, – ласково заговорил он, – показывая, что он в курсе всего, что творилось и нынче твориться в этом озере, – у нее волос длинный, а ум короткий. Я могу провести тебя к твоей Дарье.
Так князь узнал, как зовут русалку, надо признать, что он не помнил и этого
– Если не хочешь в своем обличии перед ней предстать, можешь ее мужем обернуться, я научу тебя, как это делается, – вкрадчиво предложил он. – Это даже забавно будет.
И должен был князь знать, какие черти проказники да забияки. Не от доброты душевной он все это творит. Но ни о чем этом он не думал, а упрямо хотел только одного – увидеть ее хотя бы издалека, прощения попросить, и сказать, что память к нему вернулась так же неожиданно, как и пропала. Она должна если не понять и простить, то хотя бы знать это. И глубокой ночью, когда все спали, вслед за чертом он отправился в море синее. Федор готов был развлечься, и понимал, что князь ему в этом верным помощником станет. Но не подозревал ни черт Федор, ни князь Изяслав, что княгиня, жена его верная, слышала их разговор. В отчаянии не зная, что делать, уверенная, что не вернется он назад, там с русалкой и останется, бросилась она к Водяному, и, задыхаясь, обо всем ему поведала. Удивился он, хотя чего можно было ждать от черта Федора, но как мог князь за ним пойти? Он-то был серьезным и рассудительным человеком.
– Да как же можно просить прощения за то, в чем не был виноват? Совсем, видно князь голову потерял, ничего он не соображает больше.
Но Кеша не мог в море отправиться в погоню за ними. Он отправил туда только русалку свою:
– Посмотри, что там творится.
И согласилась с ним Анфиса. Она добралась до дворца царя морского быстрее, чем черт с князем туда попали, потому что хорошо знала обходные пути, но решила ни о чем не говорить своей подруге – пусть это будет для нее сюрпризом. И русалке хотелось немного развлечься, раз уж она тут оказалась.
№№№№№№
Когда на пороге неожиданно появился воин, который вместе с остальными должен был быть в дальнем походе, она удивленно подняла брови и взглянула на русалку, пытаясь понять и угадать, кто под этой личиной может скрываться. Но русалка молчала, словно понятия ни о чем не имела. А когда бес выглянул из-за спины лжевоина, она не выдержала:
– Пусть мой гость разоблачится, если он хочет, чтобы мы с ним общаться стали, иначе, я прогоню его прочь, и слова больше не скажу, – потребовала русалка, и требования ее были справедливы.
Он чувствовал, что влюбляется в нее снова, и ничего не мог больше с собой поделать. Ему осталось только разоблачиться. Она удивилась еще больше:
– Князь Изяслав, я ожидала встретить кого угодно, только не тебя, как странно, я была уверенна, что никогда больше мы не увидимся, – я рада тебя видеть, но поздно, слишком поздно ты вернулся, ничего нельзя изменить, да я и не хочу менять. Я любила тебя когда-то, но на этот раз едва узнала. Ты больше не нужен мне, тот, кто нарушил клятву, не заслуживает доверия, не стоит оправдываться. Ты только одна из бесплотных теней в этом мире, и мне нет до этого дела.
Такой твердости никогда прежде он не встречал в душе ее ни разу, но может быть, ни одна женщина и не любила его так.
Анфиса была вполне довольна всем, что она увидела, князь получил именно то, что он заслужил. И немного поругав черта, она вместе с ними отправилась назад в их озеро. Федор всю дорогу рассуждал о том, что как бы сильна любовь не была, она очень коротка. Она обрывается, и жить приходиться дальше уже без нее.
– Я всегда и всем говорил, что это так и есть, но влюбленные посылают меня подальше, а могли бы и прислушаться к тому, что говорит старый опытный черт.
Он немного преувеличивал свой возраст, потому что для черта был еще очень молод. Но в тот момент на эту мелочь ни князь, ни русалка не обратили никакого внимания.
– Не доверяй чертям, они всегда подведут и ничего кроме огорчения тебе не дадут, – наставляла его Анфиса, – если бы они могли хоть что-то чувствовать.
Федор, наконец, отвлекся от собственной персоны, и прислушался к речам, которые она произносила:
– А это что там за разговорчики, как смеешь ты меня поносить, несчастная. Вот и старайся ради вас, копыта бей.
Он расшумелся так, что князь готов был броситься, чтобы утешить его, и хорошо, что русалка его остановила:
– Как же легко тебя провести и обморочить, сразу видно, что ты до сих пор с чертями не общался, а ты, Федор, прекрати, пока не получил взбучку.
Он и на самом деле замолчал. Весь дальнейший путь они проделали молча. Да и что еще было говорить.
№№№№№№№№№
Водяной волновался, поджидая их назад. Он узнал, что там произошло. Он предупредил Черта, чтобы тот к его людям, особенно к князю не приближался:
– Ищи себе жертвы в другом месте, а у меня здесь не место для твоих опытов и философий, – твердо говорил он.
– Где хочу, там и ищу, все вы неблагодарные скотины, – снова начал скандалить Федор, но его больше никто особенно не слушал.
И не прощаясь, он гордо удалился в свое болото, чтобы рассказать омутнику и всем, кто его окружает, что там происходило. Конечно, что-то он преувеличил и приврал, но они там не были, и проверить не могли. Их и не интересовала особенно правда, а хотели послушать интересную историю, в которой человек как обычно и случалось, оказался наивным, простоватым дурачком, особенно интересно им было это услышать, если речь касалась князя, пусть и бывшего. Но и в тихом омуте, где водятся черти, и в образцовом озере, где был теперь прекрасный город, жизнь текла своим чередом. Она была яркой и многообразной, и там случались самые невероятные истории.

Глава 2 Омутник
В некотором царстве, в водном государстве, на дне тихого лесного омута, в котором, как известно, черти и водятся, никогда не было мира и спокойствия, потому что там, где собирается больше двух чертей, не может быть никакого покоя, жил и управлялся с этим хозяйством Омутник, и звали его Прохор.

Самая бурная жизнь протекала на дне лесного Омута, в который и переместился обиженный на водяного, русалок и князя Федор. Это было самым его любимым местом – малой родиной. Может быть, там и были когда-то спокойные времена, но так давно, что никто уже о них и не помнил.
И управлял всем этим шумным и беспокойным хозяйством Омутник Прохор.
В свое время, когда происходила дележка, Прохору досталась самая пустынная и дальняя местность, которая и стала называться болотом, или омутом, и была эта яма глубокая немного в стороне от того самого озера, где потом поселился Водяной Кеша и жил припеваючи. И хотя были они расположены совсем рядом, но отличались друг от друга, как неба и земля.
Соседство такое сначала Кешу особенно не волновало, тем более что Прохор оставался почти в одиночестве, он скучал и бездельничал долгое время. Но все кончается, а хорошие и спокойные времена завершаются быстрее, чем дурные.
№№№№№№№

Черти размножались. Демону земли хотелось, как и всем остальным, обрести своих помощников, вот и плодил он их. А так как у каждого из них нрав был отвратительный, то часто ни с кем нигде не могли они ужиться. Потому и бежали, обиженные на весь мир, куда глаза глядят, и часто оказывались в том самом Омуте. Сначала здесь они прятались от преследования, а потом, решали, что это и есть их дом родной и то место, где можно свои кости бросить.
Но и здесь, как вскоре выяснялось, долго и спокойно они сидеть не могли. Ругались черти, в пух и прах ссорились со всеми со всем остальными духами из-за любого пустяка. И неважно, что делили шкуру неубитого медведя, главное, чтобы ссоры были погромче, и ярости им девать некуда было. И на всех бочку катили, не разбираясь, где свои, а где чужие.
А так как Омутнику хотелось быть справедливым и судить не по своим симпатиям, а по делу, то он ругался с ними, и порой никак не мог ничего решить. Но как бы все не решалось, кто-то все равно оставался недовольным, а он врагом то одних, то других делался.
И тогда они удирали в том омуте еще дальше, начинали еще больше ямы копать и что-то хотели предпринять для того, чтобы все хотя бы внешне было шито и крыто.
Омутник никого никуда не мог прогнать, потому что дальше уже некуда было, и он сам учился терпению и пониманию. А учил его этому водяной Кеша, у которого испытания часто и побольше были, но он всегда выходил из них достойно. Но ему хорошо говорить. Хоть и разные духи ним рядом обитали, но черти около него задерживались никогда. Они все в омут отправлялись, потому что знали, что каждый должен обитать там, где родился, лучшего места для него нет и быть не может.
И чем больше становилось чертей в омуте, тем чаще возникали страшные споры, потасовки и бесконечные выяснения отношений.
№№№№№№№

Но черти всегда чертями оставались. Они мирились, быстро забывали все скандалы, потому что и во внешнем мире происходили какие-то скандалы. Тогда они оживлялись и не могли не сунуть своих носов во все, что происходило.
И бросаясь в любую драку, они бились в пух и прах, забыв о том, с чего все начиналось, кто против кого пойти должен. Шерсть летела клочьями во все стороны, они ломали руки и ноги, выворачивали копыта, хвосты пытались оторвать друг у друга, но срасталось все так же как на собаках. И немного успокаивались, зализывали старые раны до новых драк. А потом все для них начиналось сначала.
Обычно, если что-то не получилась, Омутник бежал советоваться к своему ближайшему соседу, а им оказывался Водяной Кеша, они во многом были противоположны во взглядах, потому и могли рассудить все по справедливости, если приходили к общему решению.
№№№№№№№

О том, что в озере появился тихий омут, первой узнала из посторонних духов Кикимора. Она не особенно любила прогулки под водой, но и не верила на слово – надо было все увидеть своими глазами.
В один прекрасный день спустилась она на дно озера, ходила и бродила, никого ни о чем, не спрашивая, грешным делом подумала о том, что заблудилась и не выберется наружу никогда, но тут на омут и наткнулась, который не сразу и заметить могла. Прохор умело замаскировал его от посторонних, случайных глаз. Только не от Кикиморы, от нее трудно было что-то спрятать.
Но не просто так оказалась тут Кикимора. Она искала последнего своего возлюбленного. Собственно черт Федор никогда и никого не любил, и ее тем паче, но она внушила себе, что из всех чертей он самый симпатичный и умный, что он не такой стервозный, как остальные, потому он и годился ей в мужья.
Федор не подозревал об этом решении. А когда она ему сказала о том, что он ее избранник открытым текстом, он очень озадачился, и понял, что если будет поблизости оставаться, то она его захомутает. Тогда ему и придется навсегда с Кикиморой оставаться, но это никак не входило в его планы.
Тогда он заглянул в тихий омут, отыскал там себе местечко, и стал обустраиваться, уверенный в том, что его возлюбленная не настолько безумна, чтобы тут с ним оставаться.
Кикимора не будет жить в омуте, – говорил он Прохору, -потому тебе придется временно меня потерпеть.
Омутник знал, что не бывает ничего более постоянного, чем временное, но это его не смущало и не расстраивало. Из всех чертей, Федор был самым разумным и уравновешенным, по всем вопросам с ним можно было посоветоваться.
И потому Прохор направился к своему любимцу:
– Говорят, это тебе мы обязаны тем, что Кикимора у нас тут шастает? – осторожно спросил он, зная, что с Федором надо вообще быть осторожным, потому что он взрывной парень, и поссорится и с самим Нием, если почувствует что-то обидное в его словах.
– Я ее сюда не приглашал, и сам готов спрятаться подальше, потому что никакая жена и спутница дней моих суровых не нужна, особенно если она Кикимора.
– Но ты не горячись особенно, вдруг больше никого не найдется.
Сначала Федору показалось, что Омутник над ним издевается, но как-то по внешнему виду не скажешь.. Но после женитьбы их Водяного все только об этом и говорили. Хотя есть большая разница, в той смертной, которая к нему спустилась, и в Кикиморе, которая скандальна и неистребима.
Вот об этом и поведал он своему другу Омутнику:
– Лучше быть одному, чем с Кикиморой, – так закончил свою пылкую речь Федор, и Омутник решил про себя, что тот может и прав оказаться. По крайней мере, в советах он не нуждался.
№№№№№№

Вот теперь, зная, что больше нигде его нет, Кикимора была уверенна, что в омуте он от нее и прячется. Но черти, только заметив ее приближение, предупредили Федора, он успел закопаться в ил и стал совершенно незаметен. Даже если бы она наступила на него, и тогда бы ничего не почувствовало, слишком мягким было все дно под ногами, и Федору пришлось бы сдержаться и пережить боль. А наступала Кикимора очень тяжело, хотя и была худой и легкой.
Но она потопталась по омуту, заглянула в рожи всем чертям, никого похожего на Федора и близко не было. Хотя на первый взгляд все черти казались совершенно одинаковы, но она и среди тысячи бы своего единственного отыскала, если бы он не под ногами у нее, запрятанный в ил лежал, с ясновидением да еще на дне морском у нее были большие проблемы. Нигде никого не нашла, чертыхнулась и должна была отправиться назад.
Она порадовалась тому, что Федора здесь не было, потому что сдуру могла бы согласиться остаться с ним здесь жить. А это было очень тяжело, под водой оставаться, она и теперь не была уверенна в том, что жертва была бы оправданна.
Возвращаясь назад, Кики приняла решение, что выбирать надо среди земных духов, среди своих, а в омуте ей делать нечего. Может, Банник и не так хорош, как Федор, но там есть раздолье и воздух, не будешь все время мокрым и вонючим жить, а это уже немало.
Но ей не нравились и порядки, которые завел на дне озера своего Кеша – все у него там было чисто и прибрано и красиво, все исключительно на своем месте оставалось, не знаешь куда наступить, здесь же в двух шагах – все разбросанно и так жутко, что и ногу некуда поставить больше.
Ей не хотелось для жизни ни того, ни другого, надо было что-то среднее выбирать. И это тоже было на земле.
Федор и сам возмущался тому, что мусорить могли все, но никто из-под палки не хотел наводить порядок, убираться. В этом его несостоявшаяся невеста была права. Но он знал и другое. Процесс воспитания длительный, ничего с одного раза просто так не делается. А у чертей – тем более, они самые упрямые создания из всех духов.
№№№№№№

Омутник был кончено, Властелином, но большего забияки, чем он сам не было нигде. Потому что именно Федору приходилось бросаться во все драки и разнимать его. Дрался он еще лучше всех чертей. А причина для этого всегда находилась. Вот и на этот раз, словно стрелы из лука к нему прилетели черти, и сообщили о том, что Прохор не на шутку сцепился с Водяным. Он бросился туда.
Что там было, они сплелись в такой клубок, что и всем вместе никак нельзя было оторвать этих двоих. Они бы давно поубивали друг друга, если бы были смертными, но теперь казалось, что этой потасовке не будет конца и края.
Когда Федор, отбив его от Водяного, тащил в их омут, побитого, но орущего, что он еще всем водяным покажет, он не удержался в первый раз:
– Послушай, теперь я понимаю, почему черти себя так ведут, да они же на тебя насмотрелись.
Федор и сам был всклокочен, потому что и ему досталось, и совершенно напрасно, ведь он-то не затевал той драки. Копыто, которым он пинал то одного, то другого страшно болело, как ему удалось спасти свой хвост, он и сейчас понять не мог, и весь такой урон только из-за того, что этим двоим захотелось подраться. Прохор даже вспомнить никак не мог, что они с самого начала не поделили – это и было самым обидным из всего.
– Не собирался я с ним мириться, вырывался у него из рук и орал тот, – если он озеро свое подметает, да пашет вместе со всеми, то имеет право диктовать, что мне делать с моими чертями. Я должен позволять, чтобы меня, хозяина и властелина, учил какой-то водяной?
– Кеша не вмешивается в происходящее, ты еще не видел противных Водяных. Но я займусь поисками и подыщу тебе такого, после которого наш Кеша Ангелом покажется, – пообещал ему бес, Омутник прислушался и замолчал. В том, что такие Водяные существуют, он не сомневался, и это могло случиться, Федор был хитер и пронырлив, он обязательно что-то подобное придумает.
Шутил ли он или на самом деле собирался искать такое озеро – понять было трудно, но Омутник посмотрел на него грозно.
– Ты брось свои шуточки, я пока еще решаю, где и кому жить.
– Конечно ты, – согласился Федор, только я посмотрел, что от тебя бы осталось, если бы нынче я не подоспел вовремя.
Федор, конечно, был хитрецом, но очень часто он говорил правду, что для всех чертей и для Прохора было большой редкостью.
№№№№№№

Они остановились на берегу озера. Сначала Федор не понял, куда это смотрит побитый повелитель его, да так, что его и с места нельзя было сдвинуть.
– Откуда она здесь? – спросил Омутник, указывая на белую лебедь на озерной глади, – ей, наверное, тут очень одиноко и пусто, но как же она прекрасна.
– Ты о птичке, – усмехнулся Федор, – не советую приближаться к ней.
– А это еще почему, ты, что забил уже ее?
– И не собирался, просто это не простая птичка, из мира мертвых прислал ее к нам Чернобог.
– Надеюсь, ты узнал зачем, мы должны быть готовы ко всему, – говорил Омутник.
Он сетовал на то, что из-за глупых ссор понятия не имел о том, что ему делать и как быть дальше, и мог пропустить очень важные события. Но не мог глаз оторвать от Лебеди, которая сбросила свои одеяния перья и прохаживалась по берегу, сверкая своей неземной, но немного зловещей красотой.
Про себя он признал, что без Федора ему трудно было обойтись, хорошо, что он тут появился.
– Узнал, она должна извести одного из княжеских богатырей. Мертвые не должны жениться на живых, и тот, кто нарушит эту клятву, обязательно поплатится за это, но она так обольстительна, что один из воинов на все решиться, и жизнь свою Чернобогу подарить, чтобы с нею оставаться.
Так и узнавал Омутник обо всех происшествиях, которые случались в их местах.
А как раз после той потасовки с Омутником и случилась свадьба у Кеши с Аленой, эти слухи не могли не дойти и до Прохора.
Впервые он рассердился на Федора за то, что тот привел невесту его другу, при котором и врагов не надо – Водяному Кеше. И теперь сидел на почетном месте на их свадьбе.
– Прежде, чем о чужих беспокоиться, ворчал Омутник, и о своем властелине мог бы подумать. Когда женился Водяной и ему именно этого и захотелось.
Федор видел его недовольство, но не мог понять, то ли девица ему понравилась, и он влюбился с первого взгляда, что мало было похоже на правду, то ли он просто завидует своему вечному сопернику.
Но он философски решил, что все обойдется, только вот никак не мог придумать, кого такого отыскать ему. Какая дура согласиться жить с ним не в прибранном озере, а в беспорядке омута, да еще с дюжиной чертей придачу.
№№№№№№

Прохору не удалось досидеть до конца той развеселой свадьбы, потому что один из чертей шепнул ему, что в омуте появились новенькие, и старенькие уже дубасят их от всей души.
– И так всегда, – ворчал он по дороге. Все черти как черти, а тут ни сна, ни покоя, и не могут они ничего решить.
Но подоспел он как раз вовремя – разобраться, что происходило в этом водовороте, было невозможно. Они сплелись в один клубок. И тогда, вспомнив о том, что под рукой не оказалось Федора – он не стал забирать его со свадьбы, Прохор сам бросился в эту толпу, и стал яростно отдирать одних от других.
Наконец, куча исчезла, она превратилась в дюжину изодранных, израненных чертей, Он расставил их друг против друга и уселся на огромный пень, который на время служил ему троном.
– Молодцы, хорошо гостей принимаете, – обратился он к своим.
– Удивительно, как к вам еще кто-то прийти решается.
– А мы и не звали никого, – говорили они яростно, и самим места мало.
– Места всегда всем хватит, а вот то, что с мозгами у вас проблемы – это хорошо видно. А вы, – обратился он к новеньким, – не успели еще заявиться, и уже готовы на все. И как вы тут жить собрались, может, сразу себе другой Омут поищете?
– Мы уже были во всех других, – пробурчал один из них. Его откровение понравилось Прохору.
– Замечательно, позвольте угадать, там было все так же и это последняя ваша надежда, обхохочешься. И что мне с вами прикажете делать?
Молчали одни, сопели остальные, и тогда понял Прохор, что решение принимать придется все-таки ему самому:
– Хорошо, пока оставайтесь, уйдут те, кто первыми задираться. Вернется Федор, он за вами проследит, я ему полностью доверяю.
№№№№№№

Со временем в омуте и на самом деле стало тесно, когда в озере появился город Китеж, и хотя оно разрослось, но и народу прибавилось, Омутник принял решение:
– Все наши черти пойдут на землю, будут приставлены к поселкам, городам, людям, сюда же по очереди будут приезжать на отдых один раз в год, и рассказывать о том, что им удалось проделать за это время.
Все они увидели, как разленились за это время черти, но приказу следовало подчиниться, и они унеслись, обгоняя друг друга, занимать свои города и веси. И в тот же миг везде жизнь всколыхнулась до невероятности, а так как они были особенно деятельными, то чего только не творилось в этом мире.
Но Омутник переложил ответственность и на Леших, и на Домовых, и на других духов.
Когда тем было невмоготу терпеть проделки чертей, они все собрались в лесу у Тиши и стали требовать появления Омутника. Федор внимательно посмотрел на Прохора.
– Их много, – самое главное ты не заводись, всех все равно не переспоришь, но пусть они говорят, что хотят – пар выпустят, но им все равно придется с чертями нашими считаться.
Поддержка Федора оказалась в тот миг неоценимой, потому что как только он увидел все эти злые рожи, сразу же запал его пропал.
Слушать пришлось долго, натворить они успели немало. Но когда им самим говорить надоело, Федор поднялся с места:
– Вы закончили, – усмехнулся он, – и вы не можете справиться с парой чертей, в то время как у нас, их всегда больше дюжины, и ничего, мы живы и невредимы, – говорил он спокойно.
Он еще долго давал им советы о том, как управляться с их чертями, и даже сам себе показался настоящим учителем.
– Тем, кто будет возмущаться, мы еще дополнительно чертей пошлем, – вдруг неожиданно оборвал он свою речь, – пока самых строптивых мы у себя держим, но если вы так настаиваете, – усмехнулся он.
Никто из духов не посмел ничего сказать в ответ. На такой торжественной ноте разговор и закончился. И хотя сам Прохор не сказал ни одного слова, но все разрешилось само собой. Хорошо, когда в этом мире есть такие черти, как Федор, что бы он без него делал.
Так и выяснилось в тихом омуте, что только номинально оставался Прохор Омутником, на самом деле им давно стал черт Федор. И все обращались к нему в трудную минуту и внимательно на него смотрели, потому что в любом обществе есть тот, кто сидит на троне, и тот, кто на самом деле управляет этим миром. Особенно если это мир чертей, где компания всегда подбирается такая разношерстная, непостоянная и яростная.
Но о том, что происходило в тихом омуте и его окрестностях, рассказ еще впереди, а пока нас с вами надо перебраться их заповедного леса в мир людей, потому что самые мирный, милые духи селились рядом с ними, тесно с ними соприкасались, начинали их понимать и с ними взаимодействовать.
И если идти по этому пути, то первыми из них были, конечно Домовые.

Глава 3 Домовой
В некотором царстве, в неведомом государстве, именуемом русским княжеством, стольном граде Киеве, в одном из больших и светлых домов, появившемся здесь одним из первых, проживал с момента его появления, Домовой и звали его Спиря. Конечно, домовые были в каждом из таких домов, и было их великое множество, но именно этот оставался самым важным и интересным из его собратьев, вот и посмотрим на одну из историй, с ним связанных.

И был он, как и все его собратья, маленьким, мохнатым, забавным и деловым. Потому что старый дом надо было охранять, оберегать, следить за ним в несколько раз лучше, чем за новым. Он все это делал довольно успешно, но порой случались и промахи, и связанны они были с теми минутами, когда его от дел отвлекали какие-то сплетни, появления гостей, пересуды, споры, и драки.
В такие минуты бросал Спиря все свои наиважнейшие дела и мчался туда, чтобы подслушать и подсмотреть за тем, что между людьми твориться. А так как люди были такие беспокойные существа, что у них всегда что-то этакое случалось, то и дела бросал он довольно часто. И порой случалось, что, зазевавшись, размечтавшись, задумавшись, забывал он о главном – например, об огне в печи, и несколько раз случалось такое, что вот-вот пожар был готов вспыхнуть.
Если бы пронырливая Кикимора не смотрела за всем во все глаза, не пихала везде свой нос, то не избежать бы им беды. Но в последний момент, услышав ее истошные вопли, он несся туда и тушил все пожары, едва они только начинались, и выгонял угарный дым из жилища своего. Но ничему не учился упрямый Домовой, стоило только затеяться какой-то новой ссоре или просто спору между людьми, как он был уже там, и первым среди них советчиком и судией оказывался.
№№№№№

Несколько столетий прошло. Он и не припомнил, сколько людей в доме его жили, скольких схоронил он, скольким на свет появиться помог. А с ним ничего не делалось, будто вчера только он в доме том появился. В свободное от хозяйственных дел и гулянок время, он изучал свой дом снизу и сверху заглядывал, находил все, что там не то и не так было, и заставлял хозяев то крышу подлатать, то пол перестелить. И так упрям был, что даже самый нерадивый из них, плюнув на все, брался за дело. Потому что знал Спиря, что отнесут их на погост не нынче, так завтра, и спрос с них не велик, а ему- то снова оставаться в доме этом. И еще неизвестно кто жить будет там, и сможет ли он хорошо все это сделать. Мастеров еще поискать надо и неизвестно, сколько им еще возиться придется.
Так в заботах и хлопотах и проходила его бесконечная жизнь. И рассказывал он другим духам, когда в бане собирались, разные истории, про недавно живших людей и про давно покинувших этот мир. И так привыкли все слушать его истории, особенно долгими зимними вечерами, что без них уже и обходиться они никак не могли. Не было среди духов иных таких рассказчиков.
№№№№№№

Но однажды сломали старый дом, и сначала горевал Спиря и был уверен, что деваться ему некуда будет, но пока он в бане перебивался, стали мастера именитые строить на этом самом месте княжеский дворец. Тогда он и понял, что по праву должен занять там свое место. Хотя обрадовало это Спирю только на первый взгляд. Потому что одно дело простой дом с малым количеством обитателей, а совсем другое дворец князя, пусть и удельного. Насколько больше будет это хозяйство. Ведь там и слуги, и воины, и наложницы, и заморские гости всякие. И за всеми внимательно следить надо, и самое главное – он знал, что всяких происшествий и любовных историй там целая пропасть будет.
Но не боялся работы Спиря, потому что он был одним из первых Домовых, закалиться успел, и мудрости его да терпения на все хватит.
Но больше всего помнил он те времена, когда после смерти князя Владимира (она оказалась внезапной), во дворец торжественно въехал молодой Ярослав. Уже по предсказаниям Яги он знал, что надолго он поселился. Это хорошо, потому что негоже часто менять постояльцев. Как бы они плохи не были, но к ним привыкаешь, а от тех еще неизвестно что ждать можно.
И после свадьбы Ярослава, и вовсе шумно и многолюдно стало в чертогах домового, потому что привезла с собой княгиня целую дружину иноземных воинов. Всех их надо было где-то разместить и обустроить.
Спиря знал о том, что грозные викинги, заставившие трепетать любого, боялись любого чародейства и всякой магической силы, потому он часто устраивал всякие розыгрыши. И потешался он от всей души, когда они шарахались в разные стороны, от шагов и голосов, становились в такие минуты тихими и очень послушными. Но только одного из них не трогал Спиря, а наоборот заботился о нем и всячески оберегал – это был молодой король Гаральд – юноша с печальными глазами, изгнанный злобным дядей вероломно с земель его. Не был он похож на всех остальных. Но самое главное, и без любой ведьмы знал Спиря, что он станет героем героев и королем королей. И еще об одном рассказала ему Яга- его любимая княжна Елизавета женой его и королевой Норвегии станет.
Конечно, в те героические времена он и не вспомнит о маленьком Домовом, который делал его жизнь ярче и разнообразнее, но не волновался об этом Спиря, потому что заботился он о Гаральде совершенно бескорыстно.
№№№№№№

Во все времена первой и лучшей его подругой была Кикимора. Она любила слушать его истории любовные, любила обсуждать с ним последние новости, она первой заметила его отношение к юному воину.
– Что это ты, когда всех пугаешь, Гаральда не трогаешь, словно он твой сын родной, непонятно, – однажды заметила она.
– Зато ты ему прохода не даешь, – усмехнулся он.
– И не только, я поспорила с бесом Федором, что он ни за что не пойдет к Яге, чтобы судьбу свою узнать.
– Что за глупые споры, – возмутился он.
– А то ты Федора не знаешь, его хлебом не корми, но дай воспитывать кого-то, вот на мальчишку и напал, говорит, ты должен знать свою судьбу, и действовать так, как скажет тебе ведьма, но ты же знаешь, как они к нашим лесам и нашим ведьмам относятся – жуть, да и только. Я его отговаривала, рисовала, что его там ждет – ничего не помогает, он собрался в лес.
Если бы Спиря в тот момент встретил Федора, то побил бы его хорошенько, но тот ему под руку не попался. И, бросив свое хозяйство, вместе с Кикиморой, он бросился догонять Гаральда, который уже углубился в заповедный лес, находившийся на порубежье, с другой стороны был лес Мертвых. Именно в этом месте разместил в свое время Леший Тиша Ягу, отстроив ей избушку на курьей ноге. И с тех пор принимала она добрых молодцев, и тех, кто послабее и потише был, не раздумывая, отправляла на лопате в печку, на тот свет, в царство Чернобога. Но если добры молодцы поворотливы оказывались и не поддавались ей просто так, то жизнь им оставляла, да еще и подарочки бесценные дарила, чтобы они действовали складнее. Они пошли ее суровые испытания и должны быть награждены. Тогда уже удача от них больше не отворачивалась.
Вот туда и направил Федор Гаральда, рассуждая при этом, что если он таков, как они говорят, то ничего с ним худого не случится, если же он в печке окажется на лопате у Яги, то все – пустые хлопоты и туда ему и дорога. Сам он не мог не последовать за ним, потому что все это должен был своими глазами видеть.
№№№№№№

Гаральд знал обо всех страхах, которые его соотечественники перед русскими духами не скрывали, но про себя решил, что чему быть, того не миновать, и если суждено ему провалиться сквозь землю, то он и там себе королевство завоевать сумеет. И отправился он по пути- дорожке, куда и отправил его Федор.
И все остальные духи и вида не подали, что произошло что-то странное и страшное. И одна Кикимора, как только узнала от Спири, что она пропустила самое главное, а ее любимец отправился прямо в лапы к Яге окаянной, не выдержала и бросилась на ту самую неведомую дорожку, по которой и должен был добрый молодец в тот момент двигаться.
– Едва догнала тебя, мил мой, – задыхаясь, прохрипела она, – сойди с дороги, если цел быть хочешь, не надо тебе у Яги показывается, и наши родные там конец свой бесславный находят, а ты – то иноземный да бесхитростный, не проведешь нашу старуху.
Взирал на кривую страшную девицу Гаральд, и пытался понять, кто она такая, откуда все знает, и как тут оказалась. Но за то время, как он на этих землях оставался, ко многому привык Гаральд, и он знал, что не причинит ему никто большого вреда, все это сказки для тех, кто ничего делать не собирается.
– А почему я должен сворачивать с полпути, и отчего ты не хочешь, чтобы я с вашей Ягой встретился, – решил расспросить он хорошенько эту девицу.
– Да потому что она коварнее всех змеев, и очень любит таких красавцев удалых, – заговорщески шептала Кикимора, зная, что если Яга сама не слышит ее, то черная ворона, которая все время поблизости вертелась, обязательно ей про все расскажет.
Помолчал Гаральд, а потом прибавил
– Конечно, я благодарен тебе за ласку да за заботу, только никогда еще не сворачивал я с середины пути, и теперь делать этого не стану.
– Какой же ты упрямый, ничего слушать не желаешь, а я между тем дело говорю, – сокрушалась Кикимора.
Она оглядывалась по сторонам, уверенная, что Федор находится где-то рядом, и за дерзость свою ей придется поплатиться.
№№№№№№

Но он двигался дальше. Плюнула Кикимора на тропинку, и повернула назад. Она прекрасно понимала, что напрасно только ноги била. Но в чащу леса за ним идти не решилась, не могла она видеть того, что там происходить будет.
А он уже вышел между тем к забору высокому, который для Яги леший городил. И взглянул воин на несколько черепов, на ветру болтавшихся:
– Бедняги, – прошептал Гаральд, – не особенно им повезло.
Старуха за ним следила, хотя часто слепой она прикидывалась, но то, что надо было ей самой, разглядеть она умела хорошо. Вот и Гаральдом на этот раз любовалась, очень даже зрячей, можно сказать дальнозоркой оказавшись.
– Какой красавец, – размышляла она, – недаром кикимора неслась за ним так, что чуть не развалилась по дороге, – жалко такую красоту в печке жечь, да ничего не поделаешь, я его насильно не тащила, сам пришел.
И он уже просил повернуться избушку к нему передом, а к лесу задом. Научили его всему хорошо, и помнил он тонкости, как с ведьмами общаться надо.
– Проходи, милок, – приветствовала его сгорбленная бабка, – слышала я, что ко мне ты собрался, все в лесу о том только и говорят. Ну что же, коли пришел, гость дорогой, садись-ка на лопату мою сам, уважь старушку.
И вспомнил Гаральд, как накануне русалка ему рассказывала, что делать надо и не растерялся он.
– Потому, что уважаю я тебя, тебя первую и на лопату усажу сам, бабуля, ты не такая уж тяжелая, посмотрим, чем ты меня угостить собираешься.
И он направился к ней, чтобы и на самом деле поудобнее ее на лопату усадить. И все старание приложил воин, чтобы мимо лопаты не села старушка, но она в тот момент проворно отпрыгнула в сторону.
– Ладно, ладно, умный ты мой, руками-то не лапай, обойдемся и без лопаты, раз ты шустрый такой, что-то мне угощений расхотелось, боюсь, последний зуб об тебя поломаю.
Он успел заметить, что у старухи юмором было все в порядке, значит, надо быть еще осторожнее.
– Ну и что ты хотел кроме печурки моей тут увидеть? – уже спрашивала его она, и при этом щурилась и разглядывала его еще внимательнее.
– Говорят, ты и помочь можешь, и верную дорогу укажешь, потому что надоело мне в чужом мире без дела томиться.
– Какой ты деловой, оказывается, – усмехнулась Яга, – да что тут сделаешь, Владимиркины горе – воины еще всех наших змеев горемычных побили. Тут тебе вряд ли отличиться удастся. Да и пустая это забава, ничего она ни уму, ни сердцу твоему не даст, касатик ты мой. Но если ты испросишь у князя корабль и мир завоевывать отправишься, там думаю, есть еще с кем повоевать, и много кого пограбить можно, тогда и княжна твоя на тебя другими глазами взирать станет.
Долго еще вели они беседу, уже темнеть стало, когда поднялся Гаральд, и стал он Ягу благодарить за теплый прием и слова ласковые. Она только ухмыльнулась ему в ответ:
– Мало ко мне в последний век добрых молодцев захаживает, все больше уроды какие-то попадаются, даже и в печке сжарить не жалко, только вони да копоти от них больно много, а ты – совсем иное дело, иди и завоюй все, что только тебе захочется, все, что достойно тебя будет.
Выйдя из избушки, миновав забор, взглянул на черепа, покачивающиеся на ветру, Гаральд, и решил, что ему и на самом деле повезло больше, чем им всем вместе взятым. А старуха не так страшна, как ее малюют те, кому ни разу в жизни видеть не доводилось.
№№№№№№

А все это время Кикимора никак себе места не находила. Она была уверенна в том, что никогда к ним не вернется Гаральд, Яга наверняка уже изжарила его и не подавилась.
Домовой только усмехался и старался ее утешить. Но ничего не помогало, она ругалась страшно, обрушившись, то на одного из них, то на другого, и весь белый свет был виноват, то по глупости и коварству своему отправили духи такого прекрасного парня прямо в объятия к Яге, а уж она найдет, что с ним делать надо.
– Он вернется, – усмехнулся Банник, только куда тебе с княжной Елизаветой тягаться, да и сам он, если бы даже ни одной девицы тут не было, все одно не обратил бы на тебя никакого внимания, так что суетиться.
НО никого из них не хотела она слушать до той самой минуты, пока по неведомой дорожке не зашагал Гаральд назад. И был он не только жив и невредим, но очень даже доволен тем, что там увидел и услышал.
– Живой, – возликовала Кикимора,
– А я что тебе говорил, – усмехнулся Домовой.
– И что с ним случиться могло? – проворчал Банник.
Он думал о том, что она никогда о нем так не пеклась, если бы пропал, и не заметила бы исчезновения. Как же несправедливо был устроен весь этот мир окаянный.
№№№№№№

Все стало происходить стремительно. Как только стало немного теплее, первые ладьи были спущены на воду, и Гаральд на княжеском пиру, Домовой слышал это первым и рассказал остальным, сообщил о том, что отправляется по совету Яги завоевывать мир, и вернется он только тогда, когда в богатстве и славе превзойдет киевского великого князя.
– Он чего-то не того пил, – растерянно заявила Кикимора, – разве такое можно когда-то осуществить. – Да они веками эти свои богатства собирали и охраняли, как можно за несколько лет собрать такое же.
Домовой видел, как посмотрела на жениха своего княжна, что-то печальное и яростное одновременно мелькнуло во взгляде ее. И Кикимора уже готова была наброситься на нее с кулаками, потому что была уверенна в том, что прочь отправляется ее любимый принц из-за этой безмозглой девицы, которой отцовских богатств мало, она еще и парня погубит, не моргнув глазом.
– Она не любит его, – проворчал Банник, вот и весь сказ.
– Это проверить надо, – не унимался Домовой. – Да и что тебе о любви известно, огненный ты наш, только и знаешь, что с Кикиморой браниться, на подглядывать за бесстыдниками, которые тоже ничего не ведают, о верности и чувствах людских.
Он знал, что другие духи ничего не понимают в людях, и если княжна кажется холодной, то это еще ничего ровным счетом не значит.
– Хорошо, – оживился Овинник, – это и проверить можно.
Он отозвал в сторону Банника, и они о чем – то долго совещались. Овинник куда-то исчез. Но потом появился оба.
Спиря понимал, что за дружками своими коварными он должен смотреть в оба. Даже представить трудно, на что они могут решиться. Но он не знал, что они задумали. Кикимора может, и знала, но упорно молчала. Она ни за что не выдала бы их и потому, что получит хорошую взбучку, но самое главное, ей больше других хотелось как-то больнее обидеть княжну.
В первый раз Спиря разозлился по-настоящему, и еще больше на собственную нерасторопность. А тем временем Гаральд входил к Елизавете. Это было странно само по себе, потому что ни разу до сих пор грозный воин не осмелился этого сделать – он-то точно это знал, но еще более странным было то, что все его друзья- товарищи поблизости были. И пока Домовой по другому ходу пробрался в покои княжны, застал он там такую картину. Елизавета удивленно поднялась с ложа своего и взглянула на него, при свете двух факелов труднее было разглядеть пришельца, но она приблизилась. Он странно засмущался, что-то ворчал про то, что прежде чем отправляться в путь, он хотел бы заглянуть к своей любимой девушке. Она смотрела на него и долго хранила молчание. Но, наконец, произнесла:
– Ты похож на викинга, но кто ты на самом деле?
Он говорил что-то еще более туманное, а в этот миг она услышала голос слуги, который возвещал, что великий князь Ярослав, и Гаральд Норвежский ждут ее в гридне.
– Я так и знала, все это бесовы проделки, – усмехнулась она, – Но что-то шуточки его каким-то плоскими стали.
И, обойдя мнимого Гаральда, она направилась в гридню.
Черт Федор набросился на остальных:
– Что это такое, вы, что не знали, что княжна во всем мои происки видит, хотя я никогда бы ничего такого бездарного не сделал, я так понимаю, что Леший изображает доблестного воина, Да даже Кикимора их не перепутала бы, а вы княжну дурачить решили.
Он поддал всем собравшимся, кому пинка, кому тумака, и только Гаральд, как настоящий воин, смог довольно ловко от него увернуться.
№№№№№№

Когда княжна вернулась из гридни, все духи уже разбежались по своим делам, и только Домовой терпеливо дожидался ее тут.
– Я не участвовал в этом, – говорил Спиря, извиняясь перед девицей. – Но им так хотелось увидеть, узнаешь ли ты его или нет, они увлекаются разными розыгрышами, никак без этого жить не могут.
– Я никогда бы не перепутала его ни с кем, – тяжело вздохнула она.
Помолчали немного.
– Но я прошляпил тот момент, когда они обо всем договаривались, а потом, разве их остановишь, хотя я всегда был против таких проверок, сколько разных бед из-за них случалось.
– Хватит извиняться, что в этом проку, скажи мне лучше, вернется Гаральд назад или нет, только это тревожит меня нынче.
– Зачем же ты его отпускаешь? – удивился он.
– Но мне не нужен муж, который будет около меня сидеть и ничего не делать, он рожден был конунгом, а не лентяем, только будет ли удача на его стороне, вот что важно?
– Не думай о плохом. Вы беду часто сами и призываете, а дурные духи рады стараться исполнить все, о чем вы говорите, слова – страшная сила, и ты это знаешь не хуже меня.
Домовой вспомнил, как княжон обучали грамоте, языкам разным, и какой способной ученицей была Елизавета.
Сейчас он подумал о том, что Банник вряд ли остановится, и ей надо быть осмотрительной, да и он не должен им доверять.
– Они неплохие ребята, – снова говорил он ей о духах, – но так давно живут, что скука их заедает смертная. Тогда они затевают игры, а люди становятся их игрушками. И игры эти чаще всего бывают жестокими.
Он тяжело вздыхал и охал, говоря о людях и о духах, которым издавна приходится существовать рядом.
«Им тоже хочется быть любимыми, вот откуда капризы их и происходят. Но любовь люди для себя придумали. Они только знают, что это такое, да и то не все, на их короткую жизнь ее может и хватить, но уж духам всегда мало ее» – размышлял Спиря, когда остался один, Елизавета в тот момент вышла в соседнюю комнату.
Княжна тоже в те минуты думала о любви. И она знала, что чувство это может стать и даром великим, и кошмаром, и мукой вечной. Оно бросает то в небо, то в бездну, и там почти невозможно выжить, вот и случаются самые жуткие драмы. И снова думала она о Гаральде, о том трудном походе, который ему предстоит предпринять.
Спиря тихонько вышел из ее комнаты и пошел дозором обходить свои бескрайние владения. Иногда он завидовал тем Домовым, у которых было всего две-три комнаты. Насколько проще было им жить и следить за своим хозяйством. Но чаще он гордился тем, что имел. Ему редко когда приходилось сидеть на месте. Но он хорошо знал каждый уголок громадного княжеского дворца. И везде надо было навести порядок, посмотреть, не валяется ли мусор. Погасить забытые свечи и факелы. И духи могли подбросить какой-нибудь уголек хохмы ради. И хорошо, если увидит вовремя, а то закончится это плачевно.
№№№№№№

– Ты отправишься в мир снегов, – на другой вечер говорил Домовой своей княжне, – но это чужой мир, твой мир здесь. Хотя твоя мать и бабка пришли оттуда, но человек своим миром может считать тот, где он появился на свет. И дом родной может быть только один, а потому обещай мне, что ты вернешься назад, когда твой конунг покинет этот мир. У меня душа изболится, если ты там, в одиночестве, с чужими духами останешься.
Елизавета потом долго думала над словами Домового. Она и сама знала, что ей захочется вернуться назад, и дала ему слово, что умирать будет тут. Но он ясно сказал ей, что Гаральд погибнет раньше, чем она. Но в этом не было ничего удивительного.
И Домовой рассказывал ей потом:
– Начиналось все тут так страшно, я помню, как был убит Ярополк и Олег, и тогда твой дед, сын рабыни и стал великим князем, когда по их трупам прошагал. Но бабка твоя была горда и независима. Она едва терпела его, и хотела только одного – отомстить за ту кровь, которую проливал он рекою. Из нее потом жертву сделали, но она всегда достойна восхищения была. Я помню тот день, когда в поход твой дед против отца твоего собирался, и пошел бы, да Марена прибрать его успела вовремя. Тогда и пришел во дворец наш Ярослав, и с бесчинствами было покончено, может и навсегда.
Слушая Домового, княжна мысленно возвращалась в собственное прошлое. Она ощущала связь времен – это была ее собственная история, которая останется в душе, пока она жива.
Она знала, что другие духи не особенно были благосклонны к людям, но Домового своего она любила, и всегда разговаривала с ним долгими лунными вечерами, когда совсем не хотелось спать. Они столько видели, столько людских тайн в памяти своей хранили. И если хоть один из них решился бы книгу написать о том, что было, то такого бесценного труда и придумать невозможно было. Но они никогда ничего не писали.
В те дни Спиря видел сон. Отряды Леших из одних краев, шли войной на соседей своих, и ни тем, ни другим не было числа. Он издавна знал, что просто так Лешие не воюют друг с другом, значит, и князья-братья снова пойдут войной друг на друга. Но пока он никому про такой дурной сон рассказывать не стал. Он знал, что княжна Елизавета успеет еще уехать в свою снежную страну до этих пор. А когда она вернется назад, а она обязательно вернется, то все уже закончится. Потому лучше ей и не знать ни о чем.
№№№№№№№

А вот духам в бане он поведал о том, как во сне его собираются Лешие, чтобы войной на соседей идти.
– А люди? – поинтересовался Кромешник, – он удивлялся, что ему ничего такого не снилось.
– Там полумертвым найдут у реки князя нашего Изяслава, его после сражения подберут рыбаки и в Киев доставят, здесь он и помрет.
Так задолго до событий судьба сына Ярослава в княжеской бане была решена. В это время к окну подлетела черная ворона. Она рассказала о другой битве в грядущем.
– Сама Морриган в книгу судеб заглядывала, – говорила она в тот вечер. Там видела она, как в их Британии схлестнулся их Гаральд, с Гарольдом Норвежским, зятем вашего князя. И оба они валяются на поле сражения мертвее мертвых.
– Что это извести такое тебя обрадовало вдруг? Лешие доупаду будут биться, князь погибнет, королей мертвых видела, а тебе все радость.
– Я рыдала, коли, люди умирать бы перестали. И поживиться нечем, и сколько их будет – яблоку негде упасть. И зачем нам столько их тогда.
– Ты сразу обо всем думаешь, – вздохнул Домовой, – а мне княжна наша покоя не дает, сколько ей всего выпадет на долю.
– Она королева, у нее нет, и не будет выбора.
Домовой думал о том, что пройдет еще какое-то время, прежде чем она обо всем узнает. И хорошо, что люди ничего не могут знать о своей судьбе, иначе бы жизнь их стала невыносимой.
№№№№№№

Пока все они носились с Елизаветой, Кощей решил, что он ничем не хуже Гаральда и ему тоже нужна княжна. Елизавета была все время на виду, и с нею могут трудности возникнуть. Прикинув все «за» и «против» он решил, что украдет младшую – Анастасию, потому что на нее никто не обращает внимания, и она только томиться в неволе. Никто не видел, что произошло на самом деле, ему удалось на этот раз пробраться незаметно. Но Домовой первым обнаружил пропажу и забил тревогу. И Банник на его расспросы и сказал ему зло:
– А Кощея ты и не заметил. Все с князьями да с королями якшаться привык, вот и проворонил его, а он девицу прям из-под носа у тебя и уволок. Такого злыдня еще поискать надо. Но некогда было домовому его воспитывать, надо было дело делать.
Ему нравилось, что можно было поиздеваться вволю.
Домовой понимал, что он не может броситься на поиски, потому что это займет не один день, и бросать дворец он не имел никакого права. Да и в схватке с Кощеем он не победит, хоть тот и старик, но злой и коварный старик. Но он тут же разыскал Федора.
– Ты должен за княжной идти, никто не сделает этого так хорошо, как ты, – убеждал он его.
Федор поломался немного для вида, но его подкупили слова Домового:
– Он обнаглел совсем, но если ты ее не вернешь, то никто не вернет.
Федор решил навестить Кощея, и переиграть его, было делом чести.
№№№№№

Федор, как и все черти, был самым вольным из всех духов, он приходил в свой тихий омут, когда хотел, покидал его, когда пожелает, и не было над ним никакого начальства вообще. Омутник его искал упорно, когда тот ему нужен был, но это уже были не беса, а его собственные проблемы.
Но заметили духи другое – вместе с ним бесследно исчез Банник, когда он не появился до самого утра, все поняли, что это не случайно.
– И ему княжну надо, совсем сдурели все тут, – ворчал Леший, – он давно уже страдает, хотя никому никогда в том не признается.
Кощей поджидал гостей. И то, что появился Федор, его мало удивило, но то, что за спиной его стоял Банник, показалось ему очень странным, и оказалось для него полной неожиданностью. И с одним из них попробуй, справься, а тут еще два таких пройдохи.
– А ты зачем тут? Двое против одного, – набросился он на них.– Княжну захотел или тебе нравится с Федором прогуливаться?
– Возвращай княжну, если жив, хочешь остаться, – взревел Федор.
– А кто тебе сказал, что я ее крал? – нагло ответил Кощей и стал наступать на него. Он изготовился к отпору, не веря в то, что бить они его все-таки решаться, старика то двухсотлетнего.
– Да ворона твоя сказала, что она тут, бедняжка.
И хотя черт блефовал, но Кощей попался на удочку, он знал, что вокруг одни только предатели, а если черт их пытать начнет, то они расскажут и то, чего сроду не было. А вороны его почему-то особенно не любили, они бесу все и без всяких пыток расскажут.
– Может, она и возвращаться с тобой собирается? Кто тебе сказал, что она с чертями такими куда-то пойдет?
Федор понимал, что говорить с Кощеем можно бесконечно, и все вокруг да около, потому он и решил действовать.
– Одного из своих чертей я отправил на остров Буян, – заговорил он очень тихо, но четко, – и если ты думаешь, что нам неизвестно как лишить тебя жизни твоей никчемной, то ты глубоко заблуждаешься.
– Шантажист чертов, – взревел Кощей, – А ну-ка Настька, выходим, я помирать из-за тебя не намерен, любовь любовью, но жизни лишиться – это уж слишком, не к чему мне это.
И княжна появилась на пороге, она была спокойна, и мало походила на несчастную пленницу. Федор это сразу заметил. Не мешало бы еще выяснить, кто и кого украл из них. Но раз они пришли, то надо было спасать.
– Домовой без тебя убивается, с ног сбился, ничего делать не может, а ты тут со старикашками развлекаешься, – ворчал Банник.
– И как это он забыл про свою Лизавету и обо мне вспомнил? – усмехнулась Анастасия, – сколько я его звала да искала, он был глух, и вдруг такая забота, я сейчас разрыдаюсь.
Она была обиженна на все, что происходило вокруг.
– Из-за Домового ты удрала из Киева? – поразился Банник, – но пошли назад, мы все побросали там из-за такой никчемной девицы. Ноги били столько верст, чтобы узнать, что Домовой, этот старик несчастный о ней позабыл. Вот и разбери этих девиц, с ума все спятили.
Возмущению его не было предела. Но девица оказалась на редкость спокойна и упряма – настоящая королева.
Она оглянулась на него и двинулась к ним навстречу, хотя особенно ей не хотелось уходить.
№№№№№

Почти всю дорогу они не разговаривали. Банник был уверен в том, что все усилия были напрасными. Но с ним такое случалось всегда. Но пока ждали возвращения княжны и черта, Домовой обходил свои владения и следил за баней, потому что и в эти дни людям надо было мыться.
Когда он вернулся в дом и увидел ее в постели, то глазам своим не поверил. Он долго стоял над нею и думал о том, что что-то не совпадало. Если нет ни Федора, ни Банника, то откуда взялась она. Конечно, она могла вернуться из другого места и без них. Но Федор никогда не ошибался, если он говорил про Кощея, значит, она была там. Даже если бы Кикимора и обернулась княжной, зачем бы она завалилась спать в ее кровать – в это не было никакого смысла. Но чем больше он присматривался, тем больше понимал, что это была не она. И он удивился тому, что никто из людей во дворце этого не заметил.
И тогда он решил разоблачить самозванку. И первым делом он свистнул любимого пса Анастасии Дива.
Девушка невольно проснулась и открыла глаза. Пес уставился на нее и стал рычать. Было очевидно, что он не узнавал девушку.
– Но это не моя собака, – не растерялась она, – откуда взялась эта псина, где мой песик.
И тогда сам Домовой обернулся черным псом. А когда она приблизилась к нему, зарычал, и шерсть на загривке поднялась дыбом, ему было интересно посмотреть, что она будет делать дальше.
Анастасия бросилась бежать из дворца, понимая, что ей не удастся выдать себя за княжну, напрасно Кощей ее в этом уверял. И она с размаху оказалась прямо в озере. Она хотела выбраться, решив, что оба пса ее перестали преследовать, но ударилась о какую-то корягу и испустила дух. Она камнем пошла ко дну. Русалка, которую привлекла еще погоня на земле, проворно бросилась к ней.
– Ты недаром тут оказалась, что же случилось в княжеском дворце, рассказывай, и не придумывай ничего. Большой глупостью было связываться с Домовым, ты могла морочить голову людям какое-то время, но он все видит насквозь и все знает.
– Меня с самого начала сравнивали с княжной, – рыдая, говорила она. А когда Кощей заверил меня, что она исчезла и больше не появится, я поняла, что это единственный случай, когда можно поправить мое плачевное положение, тогда и пробралась во дворец, – говорила Ирка, дочь простолюдинки, над которой природа так пошутила вдруг.
– Я многому научилась за это время, они бы поверили, что я – это она, но проклятый пес, а потом и второй, они наделали столько шуму.
– А то тебе неизвестно, что собаку свою хозяйку узнает из тысячи.
– Но я просто не успела отравить его, и делов то было.
– Собаку можно умертвить, но что бы ты сделала с Домовым, можно договориться с Банником, даже с Кикиморой, если ты такая хитрая, но он никогда ни на какие хитрости не пойдет. Впрочем, теперь это тебе без надобности, потому что туда ты вернуться все равно не сможешь.
– Я мертва? – удивленно спрашивала она.
– Еще как мертва, мертвее не бывает, – усмехнулась русалка, иначе ты бы со мной не разговаривала. Садко и Алешка Попович ходили по дну озера живыми, но у них было особенное заклятие, а ты просто свалилась к нам, о чем же тут еще думать можно.
№№№№№№

Елизавета, поглощенная своими переживаниями, не заметила не появления, ни исчезновения Анастасии, и Домовому было, за что ее упрекнуть, но он не стал этого делать, потому что и сам никогда почти не замечал на младшую дочь Ярослава, и она была права, когда упрекала его в бездушии.
– Они родные сестры, – сам с собой беседовал Домовой, – и надо что-то сделать, чтобы они стали немного ближе, потому что только родственники могут поддержать друг друга, человек не привык жить в одиночестве, не должен он один оставаться.
Она любит того, кто покинул ее. Это странно, тем паче, что он никогда не будет ее любить так, как ей хочется. Но об этом не мог говорить он с ней в такие минуты – разговор получился бы слишком горестным. А у нее в последнее время и без того печалей хватало.
Самозванку он успел на дно озера отправить, но где же настоящая княжна, если черт не сможет ее спасти, то и никто не сможет. Хотя через какое-то время она все равно уедет в другой мир, и ее король не особенно от Кощея отличается, но все должно делаться ладом, а не так, как теперь происходит.
№№№№№№

В тот момент, когда Домовой размышлял и томился в неведении, Анастасия уселась на широкий пень и не собиралась больше никуда идти.
– Я смертельно устала и шага больше не сделаю, – твердила она.
– Мы и без того все бросили, и с тобой плетемся, как люди или черепахи, что еще прикажешь? – возмутился Банник, он уже пожалел о том, что пошел княжну спасать, а не лежал в своей теплой и пустой бане.
– Тебе хорошо говорить, у тебя лапы мягкие, они не болят вовсе, черт копытами земли не касается. А я все ноги до крови давно постирала, пока за вами гнаться хотела.
Она ничего не хотела слушать, оказалась капризна и удивительно упряма.
Федор молча развел костер. Из принципа он не собирался поддерживать Банника и нападать на девицу. Двое на одну – это не по-мужски. Долго ли они сидели у костра или нет, но в это время мимо пролетал Горыныч. Он был жив, хотя по всем версиям Добрыня убил его когда-то и на куски порубил. И даже голову его с собой как доказательство своей ненужной доблести приволок. Духи дали попраздновать ему победу, а потом вернули общими усилиями Змея к жизни. Благо возможности их все еще были неограниченны, если они чего-то хотели, то обязательно добивались.
№№№№№№

Федор пронзительно свистнул. Горыныч наклонил одну из своих голов (их осталось две, третьей он лишился в схватке с Добрыней). Он стал разглядывать землю с высоты своего полета. Черта разглядеть ему не удалось, слишком мал и неприметен тот был, но девицу заметил. Девиц он видел с любой высоты и всегда безошибочно определял, насколько она молода и привлекательна.
Тогда он и спустился вниз. Если она его зовет – почему бы и нет. Правда, он тут же выяснил, что звала его не девица, а только бес, но что тут поделаешь, мы всегда обманываемся. Но девица в наличии там все-таки была, и то хорошо.
Он уже мог разглядеть своих старых знакомых, и подивился тому, что Банник оказался так далеко от бани своей.
– Тебя тоже Кощей стащил? – постарался пошутить он.
Чувство юмора у него осталось прежним, хотя голов было меньше, но это мало повлияло на природное дарование. Да и как ему было без юмора к миру, к жизни и смерти относиться?
– Что это вы тут делаете? – спросил он у них.
– Княжну спасаем, – отвечал Бес, – именно от Кощея путь и держим.
Черт умел иронизировать и смеяться над самим собой.
Но сама Анастасия встала, словно заколдованная, и двинулась к нему. Ей еще никогда не доводилась видеть Змея так близко, он еще и говорящим оказался. Она прикоснулась ладонью к его стальным чешуйкам, и улыбнулась, видя, что это не призрак, а настоящий змей – чешуйки были хоть и железными, но теплыми.
– Ты настоящий, а я так горевала, когда слушала былину про то, что тебя Добрыня прикончил.
– Он так думает. И даже не лжет, одна моя голова у него осталась. Но у людей и у чертей вообще по одной голове, а у меня, их все-таки две, – успокоил девицу Горыныч.
Она ему определенно нравилась. И черт понял, что ему нетрудно будет уговорить его довести их до стольного города Киева.
– Княжна устала, Кощей ее хоть не на край света уволок, но все-таки далеко, – говорил Федор.
Он хорошо понимал, что Баннику переговоры со Змеем нельзя было доверить, он их завалит. И тогда им придется и дальше топать на своих лапах и копытах, слушать нытье спасенной девицы и злиться друг на друга.
– Только на тебя последняя надежда.
Змей снова на них взглянул:
– Но я не хочу там появляться, – говорил он, – они примут меня за привидение и всякие страшные истории рассказывать начнут. Уж убитый, так убитый, не стоит воскресать. И Яга мне запретила там появляться, – напомнил он Федору, который был при том памятном разговоре.
– Но они не сражаются с призраками, тебе ничего не грозит, – твердил Федор, удивляясь его упрямству.
– Хорошо, – обратился он к княжне, – забирайся ко мне на спину, – я столько девиц крал, что одну можно и назад вернуть. Но обещайте, что скажете им потом, что я ее не воровал, а наоборот спасал, только они и вам не поверят, – вслух размышлял Горыныч.
Анастасия все еще разглядывала его, не обращая внимания на слова.
– Я долго ждать не буду, мне еще много куда слетать надо, – возмущался он.
Бес понял, что если они будут медлить, то придется пешком отправляться.
Бес с Банником подхватили княжну, и вместе с нею запрыгнули ему на спину – там места хватило всем. Горыныч запарил в воздухе.
№№№№№№

Никогда прежде она не переживала столько всего, и чувство полета вызвало в душе ее столько восторга, что и передать невозможно. Бес был спокоен, Банник чертыхался, он все время соскальзывал с дракона и хватался за него из последних сил, но думал о том, что они его запросто потерять могут по дороге. И хотя разбиться до смерти он не разобьется, конечно, но кубарем лететь вниз занятие малоприятное. В последний раз подпрыгнул и Федор, потому что сползавший вниз Банник ухватился из последних сил за его хвост. Он при этом вопил, и с трудом затащил его назад. Хвост страшно болел, ему даже показалось, что еще до конца полета он может отвалиться. Это стало бы настоящей трагедией.
Федор был так спокоен, как будто он всю жизнь только на драконах летал. Это случалось не так часто. Но не мог же он показать Анастасии, что чего – то боится или чувствует себя неуверенно, тем более, что она ничего кроме радости не испытывала и смеялась над чертыхавшимся Банником.
№№№№№№

Княжеские дружинники в тот момент возвращались из очередного дозора. Они с обнаженными мечами и булавами бросились на поляну, куда и собрался приземлиться Горыныч.
– Кто-то уверял, что тут чудовища перевелись, – взревел один из воинов. Слава Добрыни им никак не давала покоя. Но Анастасия уже спрыгнула с дракона и двинулась к нему навстречу. Банник и черт остались для них невидимыми, и только дракон с девицей как на ладони.
– Если здесь есть чудовище, то оно в твоей шкуре прячется, тебе меня сначала убить надо будет, а потом за моего дракона примешься, – твердила княжна.
И он признал сразу, кто перед ним стоит. У нее был очень грозный вид. Воин невольно отступил.
И все стали приближаться к ней, уже более-менее миролюбиво:
– Княжна, это твое чудовище? – спросил воин, стоявший ближе остальных.
– Это мой друг, и не смейте его трогать. Вам достаточно подвигов бесполезных, а он живым и невредимым лучше будет, чем разрубленным на куски.
Горыныч, конечно, радовался тому, что она его так защищала, но и обиделся оттого, что она его совсем со счетом списывала. Да при необходимости он мог на них еще так огнем дыхнуть, что мало не покажется. Они же исполнили ее приказание, и не стали ничего делать, понимая, что любой подвиг может преступлением обернуться, смотря, как его преподнесешь вдруг. А князь Ярослав вовсе не был похож на отца своего, и как он прыть их оценить может они не ведали.
№№№№№

Домовой, узнав, о происшествии на поляне, со всех ног бросился туда. Он не Горыныча хотел защитить. Больше всего его интересовало другое – настоящая ли это княжна или опять какую-то самозванку к ним занесло. Это надо было выяснять сразу, чтобы потом не морочить себе голову.
Сомнения отпали сразу, еще издалека он заметил, как она одна, прикрывая собой змея, против воинов стоит.
– Это она, конечно, она, – радостно вопил он.
Банник тоже следовал за ним. И это подтверждало, что на этот раз ошибки быть не могло. Они спасли княжну из лап Кощея и вернулись вместе с ней.
– Если бы Горыныч мимо не пролетал, не скоро бы ты нас тут всех узрел, – говорил он на ходу, – освободить-то мы ее быстро освободили, Кощею жизнь своя дороже, чем любая княжна, но дорога ей не по силам оказалась, столько было воплей, столько капризов, хоть на себе ее тащи.
№№№№№№

Воины решили уйти назад. А Анастасия стояла на поляне и внимательно смотрела, как улетал Горыныч. Она знала, что не скоро увидит его, не каждый день Змеи являются людям. А Домовой, когда он скрылся из вида, стал рассказывать о том, как самозванка Ирка, чуть ее место законное не заняла. И она только самодовольно хмыкнула. Но когда она вошла в свою комнату, то испытала небывалую радость, оказавшись дома, а не в холодном замке Кощея. А ведь не окажись там Федор с Банником, она навсегда могла затеряться на краю света. Мало ли девиц вот так пропадали бесследно. Но Домовой, как только она вернулась, снова ушел к Елизавете – все было как обычно. Она готовилась к свадьбе с Гаральдом, потому что по всем предсказаниям он должен был скоро вернуться.
– Скажи, а там у меня будет Домовой? – с тревогой спрашивала его княжна, – как я смогу обходиться без твоих забот и советов.
Он понимал, что ее волновало. Она не могла рассчитывать на особенно теплый прием в чужом мире, и любовь короля это совсем не то, что любовь воина в чужом мире. Хотя, она останется только самым дорогим его завоеванием, и все-таки, не стоило обольщаться.
№№№№№

– Я не понимаю тебя, – твердил Банник, – на этот раз все сложилось самым лучшим образом, он вернется домой, он богат и знатен, он король королей, что еще хочешь ты для своей ненаглядной княжны?
– Любви, верности, заботы. Он подарит ей снежное королевство, там никогда не сможет она согреться, в какие бы меха он ее не кутал. Я не стал ей пока говорить, но там и Домовые такие же холодные, как и их короли.
– Да, в этом ты пав, – ядовито усмехнулся Банник, – это у нас только такие мягкотелые, каких свет не видывал, вот и княжон ты таких навоспитывал, что от одного ветерка они болеют и умирают.
Банник всегда пинал и критиковал его, можно было уже и привыкнуть.
Но он вдруг вздрогнул и встрепенулся:
– И нечего иронизировать, веками мы хранили тепло в наших домах, берегли их от всех бед. Так пещеры превращались в самые уютные жилища. Там не просто тепло было, но и душевно. А викинги – вечные бродяги, они приходят домой, чтобы бросить на солому свои кости, пробыть под крышей до утра, особенно в случай непогоды и снова без сожаления, спокойно покидают свой дом. Он остается пустым и холодным на самом краю земли. Туда не хочется возвращаться.
А у нас даже Водяные и Лешие занялись порядком и уютом. Это очень важно, для сохранения тепла и души, – твердил Спиря.
Духи в натопленной бане слушали его молча. Они дивились пылким речам его. Никогда прежде он не был так многословен. Но можно хоть один раз сказать о том, что сам считаешь важным, самым главным.
Маленький незаметный Домовой казался им в те минуты почти богом могущественным. Да таким он, в сущности, был с самых древних времен. И владел он душами и чувствами людей, до которых занятым вечно глобальными делами богам, не оставалось дела.
Люди, если обращали на это внимание, то не придавали особенного значения, и только его княжна перед объездом в мир снегов и льдов поняла, или только почувствовала, как много она теряет.
№№№№№№

Они проводили Елизавету пышно и торжественно. Анастасия не особенно печалилась после ее отъезда. Когда грустный Спиря заглянул к ней, она спросила его капризно:
– Надеюсь, теперь ты будешь меня замечать. Я так рада, что ее нет больше в нашем дворце.
– Ты говоришь сгоряча, не подумав, она твоя сестра, единственный, родной человек в огромном мире.
– Она захватила весь этот мир и подчинила его себе, нам больше ничего не остается, – капризно говорила Анастасия.
У него невольно опустились руки, Домовой отступил в темноту.
– С ней бесполезно говорить об этом. Но неужели все его усилия напрасны?
Он надеялся, что со временем она поймет то, что происходило в мире, и полюбит Елизавету, хотя всегда легко любить на расстоянии. Но случилось совсем другое. Князь объявил о ее замужестве. Она поспешно собирала вещи, и должна была в ближайшее время отбыть куда-то в далекую, неведомую Венгрию. Он очень тревожился. Хотя Спиря не мог сказать точно, как там обстояли дела с Домовыми, кому отдает он свою вторую княжну, и потому очень беспокоился. Он расспрашивал духов о неведомом мире, посылал туда Горыныча, но тот ничего конкретного не сказал, хотя из обрывочных его рассказов становилось понятно, что все там не по-людски делается. Домовых Змей не нашел, сколько не искал, самого его местные воины чуть не порешили, когда стали гоняться за ним и стрелы каленные пускать.
– Но как бы там не было, она все одно должна туда ехать, – говорил деловито черт Федор.
И это было чистой правдой.
За этот короткий срок он успел полюбить Анастасию, и всей душой к ней привязался. Она стала не такой капризной и нетерпимой, наверное, прочувствовала, что лучше родного мира все равно ничего нет
Правда, к тому времени во дворце появилась новая дева – жена молодого князя Изяслава, польская царевна Гертруда. Но она даже говорила на чужом языке, и казалась такой глупой и бездушной, что Спиря старался обходить ее стороной. Хотя по долгому опыту он знал, что со временем ко всему привыкаешь. Но пока она шарахалась от любых шорохов, от любых снов, которые он ей изредка посылал. Ему хотелось одного – оставить ее в покое. Чужое оставалось чужим. Но он жил, вел хозяйство и терпеливо дожидался возвращения своей Елизаветы. Он точно знал, что она вернется, она обязательно вернется, и тогда его жизнь снова наполнится особенным смыслом. А пока Спиря отправился в заповедный лес к своему самому близкому другу Лешему Тише, и вместе с ним и мы заглянем туда, чтобы посмотреть как там все начиналась, как текла жизнь у хозяина заповедного леса.

Глава 4 Леший
В некотором царстве, в лесном бескрайнем государстве, в заповедном лесу жил-был Леший, и звали его Тиша..
На вид был он даже самым обычным лесным хозяином, ничего особенного, но бог лесов Велес выделил его с первого взгляда, и потом все время в его лесу появлялся в первую очередь.
Сначала Тиша был страшно недоволен таким вниманием. Это люди своих богов видеть хотят. Для него же это была только лишняя морока, срочно надо было сломанные деревья убирать, зверюшкам каждому свое место отводить, птиц заставлять погромче петь, а ему это делать из раза в раз не хотелось, но, зная, что он все равно пожалует, куда от этого денешься.
Вот и завел он себе распорядок, просыпаясь на рассвете, обходить владения свои, следить, чтобы люди не безобразничали, а они часто хуже любых зверей были и такое творили, что только диву даешься. И знал он, что всю его бесконечную жизнь с людьми ему воевать придется. Потому что ничего они не понимают, ничему не учатся, и забывают все правила и заветы.
Для того чтобы как-то облегчить свое незавидное положение, соорудил он хижину довольно забавную на курьей ноге, и решил поискать ведьму. Пусть живет здесь, пугает одних, воспитывает других, и ему не так скучно будет с ней рядом. Он точно знал, что любой дух, даже бесполезная Кикимора, вертушка и хохотушка, в лесном его хозяйстве пригодиться может вполне, а уж ведьма – создание совершенно ему необходимое.
№№№№№№№№

Когда Велес в очередной раз заглянул к Тише, он на эту избушку и наткнулся. И удивленно оглядев ее со всех сторон, и спросил у него:
– Зачем ты нагородил тут такое сооружение, делать, что ли нечего было.
Тогда он и поведал ему свою мечту – идею, о том, что просто необходима ему и всем обитателям леса Яга. Она и лечить и ворожить умеет, и с добрыми молодцами, которых сюда нечистые занесут, управляться. Рассмеялся Велес:
– Странный ты какой-то, всем девиц молодых да распрекрасных подавай, а тебе старуха нужна дряхлая. Ее еще и в помине нет, а ты уже так о ней заботишься.
– Но она мне не для развлечений, а для дела нужна, – не сдавался Тиша.
– Вот и говорю, что ты у нас очень даже странный тип.
Ничего не пообещал ему Велес, но про себя решил, что все леса и поселки обойдет, но непременно отыщет ему такую бабку, чтобы самому из леса своего сбежать захотелось. Она ему такие порядки наведет там, что мало не покажется.
Но Тиша знал, что он в ближайшее время получит то, что ему хотелось. Он еще раз заглянул в избушку, загородил ее высокими кольями, чтобы солиднее было, и стал ждать Ягу.
№№№№№№№

Долго ходил-бродил Велес по владениям своим, подыскивая для Тиши ведьму самую распрекрасную. Встретил он на Омуте лесном, там, где самые яростные черти водились, черта Федора, а тот всегда был рад любому помочь, да пакость какую устроить невиданную, а как только узнал, что бога их беспокоит, так в два счета отыскал он то, что требовалось. И, более того, это была не просто ведьма, какая рядовая, но самая настоящая Яга. Потому что совсем недавно Федор встречался со Змеем Горынычем, а тот и рассказал ему, что в горах у него заскучала матушка. Люди туда не добираются, звери разбежались давно и некого лечить ей, не над кем издеваться, а так и знания свои вечные позабыть можно. Никому она навязываться не хотела, потому что знала, какой страх у духов вызвать может. Но так хотелось ей хоть немного ближе к людям и духам переселиться, что совсем она заскучала.
Велес обрадовался. Федор всегда был самым смекалистым из чертей, и на этот раз он нашел именно то, что и было нужно.
Вот Велес к бабе Яге и наведался. И на самом деле без дела приуныла она, но когда он рассказал ей о том, что он для нее придумал, то она вроде не очень и обрадовалась даже. Стала расспрашивать подробно, каков тот самый Леший, удобно ли у него в лесу, и куда он ее поселить собирается.
Велес, чтобы долгих речей не вести, взял ее с собой и поволок к Тише, предупредив, что будет она жить на рубеже между лесом мертвых и живых, который они называют заповедным лесом, и дел у нее там будет предостаточно.
Ничего она на это не ответила, только заявила, что если там ей что-то не по нраву придется, то она вернется назад к себе. Хотя про себя она точно знала, чтобы там не было, назад она точно не вернется, ведь хуже вряд ли будет в каком-то другом месте. А если что-то ей не понравится, то она всех чертей поднимет, и все заставит переделать. Раз такой случай выдался, то она уж им точно воспользуется на всю катушку.
Но Велесу вовсе не обязательно было знать ее настоящих мыслей, а Федор, шнырявший где-то поблизости, только посмеивался, сравнивая ненароком то, что говорит старуха, и то, что она думает на самом деле.
Так они и добрались до заповедного леса. А когда увидела она сооружение Лешего, то в такое умиление пришла, что уже ни о чем и не думала. Такой там был забор из кольев, на которые человеческие черепа можно будет вещать, такая куриная нога у избы, что она уже восторга не скрывала, и говорила, оглянувшись к Велесу:
– Твоя взяла, я остаюсь.
Тиша был очарован, увидев, как старухе понравилась его работа. Так они и оказались в объятиях друг друга, и с кем бы ни ссорился Тиша, на кого бы ни сердилась Яга, друг в друге они души не чаяли. И жили без всяких ссор и скандалов всю оставшуюся жизнь. А была она у них долгой, и много приключений и разных испытаний выпало на их долю.
№№№№№№

Вот и в этот вечер Леший устремился в то место владений своих, где ведьма обосновалась. Он понимал, как многое от нее будет зависеть. Ему очень повезло. Искал он просто ведьму, а нашел настоящую, древнюю Ягу, которая еще до самого света в мире этом появилась. Это она, сбросив несколько столетий, и сделав себе рекламу, рассказал ему сказки про то, как за особые заслуги перед древним миром была когда-то награждена бессмертием.
Конечно, провести лешего было не так трудно, как любого из чертей, но наглая ее ложь оказалась очевидной даже для него.
– Ты ври, да не завирайся, бабка, – говорил он, бесцеремонно оборвав ее. – Что-то за все время я не разу не слышал, чтобы наши боги кому-то даже за особые заслуги бессмертие дарили. Старость никогда не была в особом почете в том мире, это верно, но тебе стесняться особенно нечего, у каждой ведьмы есть свои прелести.
Яга едва скрывала свое зло. Был бы он добрым молодцем, давно бы она усадила его на лопату, изжарила и слопала бы за милую душу. Но это был старый волосатый Леший, кроме вони от паленой шерсти ничего не получишь. И никто не поручится за то, что он при этом рукоприкладством заниматься не станет, на старушку руку не поднимет. Бессмертная – то она, конечно, бессмертная, но развалиться может от кулаков и пинков его запросто. А потом никакая мертвая и живая вода ей не поможет больше. А внук ее Кощей, расторопен, только когда по девкам бегает. Да и от этого толку никакого. В последнее тысячелетие ни одна из девиц не была им довольна. Обещает горы золотые, а как до дела дойдет, если только дойдет, то сплошные разочарования, вот и приходится ему девиц убивать, чтобы о позоре его никто не узнал. А когда уцелевшие к ней с жалобами прибегали, она им всем одно и то же говорила, что хоть она и столетняя старуха (Леший знал что сведения о ее возрасте надо на десять умножать), то все равно никаких делов бы с ним иметь не стала.
Но когда эти безголовые девицы прислушивались к словам таких почтенных дам, как она. Вот потому все их беды и разочарования и случались.
Яга не замечала, что она давно размышляла вслух. И если Леший не перебивал ее, то вовсе не из почтения к возрасту. Просто он надеялся выудить из ее болтовни какие-то важные сведения и о Кощее, и о каких-то других обитателях таинственного мира, к которому он и сам принадлежал.
Уж если она не знает чего-то, то у других и спрашивать не стоит.
№№№№№№

Леший спросил Ягу о белом лебеди, который на озере лесном у Водяного Кеши появился.
Сверкнула удивленно глазами своими подслеповатыми Яга:
– А ты все шастаешь да высматриваешь? Оставь эту птичку в покое. Чернобог не по твою душу ее послал. И не вздумай влюбиться. Может, ты и бессмертный, но в подземном мире бессмертие твоя не таким распрекрасным окажется. Да и мне не хочется с другим лешим дело иметь. Еще неизвестно, что за фрукт будет, а ты парень мировой, если бы нос свой не пихал куда попало, и не строил из себя очень важного типа.
Он ничего ей на это не ответил. Но стало понятно, что птичка эта убойная, и предназначена она, чтобы погубить кого-то из смертных.
Леший сразу вспомнил о богатырях – своих любимцах Дунае, Добрыне, Илье. Правда, Дунай и сам уже где-то по лесу Мертвых бродил. Добрыня никогда ни на какую птичку не клюнет. Он от волшебниц всех мастей и страстей немало натерпелся, начиная с Маринки. А Илья любую птицу укокошит, глазом не моргнет. Правда, был еще Алешка, но тот черта рогатого самого вокруг пальца обведет, а если окажется в ее объятиях, то туда ему и дорога – невелика потеря.
Правда, слова о черте вызвали обиду у черта Федора, который всегда поблизости вертелся, а уж если черта помянешь, явится он непременно.
Да он и не мог быть в другом месте, если Леший с Ягой беседу вели.
– А то мало вы с Алешкой войну вели, – не сдавался Леший. И если вспомнить хорошенько, то проигрывал он вам не всегда.
– Да руки не доходили просто. Мы его привыкли смертным простым считать, а он из-за русалок ваших какими-то их фокусами всегда пользовался, вот и весь секрет его хитростей.
№№№№№

Леший поспешил остановить и Ягу, и Федора. Он и без того задерживался. И дел у него было великое множество.
Ведь лес его граничил с лесом Мертвых, потому Яга тут с такой радостью и согласилась поселиться. На границы между тремя мирами: людей, духов и мертвецов и было ей самое место.
Здесь все важнейшие дела во все времена и совершались, где еще можно было запросто и Кощея, и Горыныча встретить, когда им среди голых скал надоедало оставаться, и жалобы мертвяков слушать, и хотелось в мире живых как следует поразвлекаться. Это ведь они придумали для себя людей, чтобы забавляться с ними и плести интриги, как – то, меняя их судьбы.
Кощей, имевший дело и с живыми и с мертвыми, а часто первых обращая во вторых, прекрасно знал, чего и те и другие стоят. Он видел, какие метаморфозы в один миг и с героями, и с подлецами происходить могут. Вот и Леший видел порой в своем и соседнем лесу удивительные происшествия, а какие он знал истории.
ГЛАВА 2

Иногда в середине леса мертвых вдруг шум раздавался. Исходил он из той самой пещеры, которая вела в подземный мир Чернобога.
И отделялся от пещеры в те минуты огромный черный конь, отличался он от обычных коней тем, что был крылат, а на нем выезжал во всей своей ужасающей мир красоте сын Чернобога, (злые языки твердили, что это был только его приемный сын, но кто это мог знать наверняка) – Ний. Он был старшим братом Кощея. И называли его тогда Князем Тьмы.
Когда он отправлялся в мир людей, то происходили разные жуткие события, а они должны были содрогнуться от ужаса. Ничего кроме большой беды не приносил им Ний, если бы и захотел. Такова была его судьба, в том и состояло его предназначение в этом мире.
Но для него это было обыденным делом, и все прекрасно понимали, что не могут они обойтись без подземного мира и грозных его богов. Сам он, все, что приносил людям, вовсе бедой не считал.
Вот и перед тем, как в их озере появился затопленный город, Ний тогда тоже торжественно выезжал из своего темного логова.
Правда, с городом в озере у Кеши было много неясностей. Почему, например, он оказался по эту, а не по ту сторону мира?
Ний говорил, что он должен служить напоминанием живым, с мертвых проку мало. А эти еще могут узнать, какая участь их может подстерегать. И в этом был свой резон. Но Леший, в споре с Водяным не верил в то, что причина только в этом, должно быть во всей этой истории еще что-то.
Но если кроме Ния кому-то это еще и было известно, то Морскому Царю. С ним бог Тьмы накануне встречался и долго вел беседу. Но разве простому Лешему к ним подступиться? Он был для них еще дальше, чем Ний.
Вот и оставалась странная тайна. И она, скорее всего, никогда не будет раскрыта.
Так, размышляя о происшествиях последней сотни лет, и наткнулся Леший на Гаральда.
Он знал этого чужеземца, поселившегося в княжеском дворце, ведал про то, что тот любил уединения, и чаще всего для своих размышлений и выбирал его лес.
Правда, про варягов издавна ходят слухи и сплетни о том, что они боятся всяких колдунов и ведьм, славянских пуще всего на свете. Но об этом такого не скажешь. Именно лес на порубежье и стал его излюбленным местом, как только он забрел сюда в первый раз. И он спокойно смотрел в глаза любому колдуну и духу, вел с ними долгие беседы, словно смерть ему не могла угрожать.
Вот и на этот раз, распевая песенку про прекрасную княжну, которая не любит отважного воина, он направился прямо к Яге.
Леший хотел остановить его и намекнуть на то, что с этой бабушкой надо быть осторожнее, недолго и в объятиях Марены оказаться, после такого свидания. Она любила только Добрыню (кто же его не любил) и пальцем бы его не тронула, а вот хитрец Алешка чуть на лопате ее не оказался, и ему пришлось настоящее испытание пройти, правда, потом Яга была и к нему благосклонна, но натерпелся он от коварства ее немало.
Но он не стал влюбленного варяга ни о чем предупреждать – еще интереснее будет посмотреть, что после его встречи со старухой получиться может.
№№№№№

Леший бросил все свои важные дела и тихонько, почти бесшумно последовал за ним. Яга была немного удивлена, когда увидела иноземного красавца. Она понимала, что дорогу к ней ему Леший указал. Но почему тот оправлял его, и глазом не моргнув, понять она никак не могла.
И только взглянув на него внимательнее, увидела она, как окутала его душу, словно паутиной, любовью богиня Лада. И вздохнуть бедняге невозможно было. Но она никогда не искала легких путей. И самое главное, еще больше, чем погубить юношу, хотелось отомстить хитроумному князю, который считал себя выше Олега Вещего, а у самого ни рожи, ни кожи. Да и мозгами проблемы, только хитрости в избытке.
Но на безрыбье и рак рыба, вот он этим и пользуется довольно умело. Еще папашка его, Владимир, всех благородных и достойных выкосил, никакой Яги там не потребовалось. Один только этот мудрый и остался.
№№№№№№

– Елизавета, – услышал Леший имя княжны, о которой распевал свои песни Гаральд. ОН помнил рыжую девицу, у которой спеси на дюжину чертей хватит. У Лады, наградившей его любовью к этой девчонке, с чувством юмора все в порядке было, но он знал, что лучше не трогать богиню, она только кажется славной и безобидной, а на самом деле такое творит, что черт Федор ее стороной оббегает. Правда, он уверял, что любовь его совершенно не интересует. Но, скорее всего, потому, что он прекрасно знает, что не стоит трогать лиха, пока оно спит, себе же спокойнее будет. Он любит, конечно, неприятности собирать на свою голову, но не такие и не столько. Вот его и не интересует любовь. Но если взглянуть на Гаральда, то сразу понятно, что с Федором он не знаком, если рвется, очертя голову из огня да в полымя. Видно, совсем своих мухоморов объелся.
Но в то время он очнулся от своих раздумий и услышал, что старуха уже готовит заговор на любовь. Она рада была бросить вызов самой Ладе. И если та решила над чужестранцем поиздеваться, то это захотела пленить княжну. И не бывало такого, чтобы ей не удалось сделать того, что хотелось.
№№№№№

После всего, что происходило в избушке на курьей ноге, Лешему хотелось только одного, еще раз взглянуть на Елизавету и посмотреть, как она изменилась после заклятия. Он знал, что это довольно опасная затея. Но даже представить себе не мог, что и сам может по уши влюбиться в эту белобрысую девчонку. Наверное, вокруг бабки была такая аура или заклятие оказалось заразным и его тоже задело немного, и действовало оно на всех, кто оказался поблизости, но он не мог предвидеть такого подвоха, а вот случилось же.
Впрочем, бочку он на старушку катил напрасно. Она над княжной, а не над ним колдовала, и нечего было околачиваться поблизости, его сюда никто не звал.
Водяной, встретившись с ним накануне, завел разговор о женитьбе, и он понял, что безнадежно влюблен.
Такая вот беда с самым мирным из всех Леших приключилась.
3

Когда Гаральд появился на лесной опушке с Лешим за спиной, он увидел, что среди девушек была Елизавета. Она быстро отделилась от стайки и шагнула прямо к нему. Приблизилась, посмотрела прямо в глаза и рассмеялась звонко.
Услышав этот смех, Леший понял, что он погиб окончательно и бесповоротно. Он развернулся, и со всех ног бросился к Яге, не слушая, что говорил ей принц, и что отвечала ему княжна.
Он перевел дыхание только на пороге избушки, чуть не стукнувшись о забор, где раскачивались черепа. Этот забор он сам и городил когда-то, и делал это так старательно. Вот чуть и не угробился о собственное детище.
– Что это ты как угорелый несешься? – усмехнулась старушка, – пожара вроде не случилось еще.
– Какой пожар? Не морочь мне голову, расколдуй ее, – вопил Леший.
А старуха только молча и спокойно на него смотрела.
– Расколдуй, заколдуй, – ворчала она, – да с какой это стати я должна делать такое? Сядь, остынь и подумай что к чему, а то в озеро нырни да освежись, а еще лучше к Баннику сходи, да помойся, а то, грязный, как поросенок. А он про любовь все знает и тебе расскажет. В какие это времена княжна, да еще такая, как наша Елизавета, с Лешим свою судьбу свяжет? Я и с принцем-то заморским едва управилась. И он ей не мил столько времени был, а тебе то старому, да волосатому на что надеяться?
И уселся Леший на пень. Обидными, но правильными слова ее было. Он все это и сам прекрасно понимал, и даже в озеро нырять не стал. А тем более слушать циничные речи Банника, который какое угодно чувство испохабит. Но было понятно, что она никогда не полюбит Лешего, если рядом такой воин и принц ее любит. Разве он не видел, как они давеча встретились, так стоит ли копыта бить, как сказал бы его друг черт Федор. Не стоит. Только никак он с такой обидой не мог справиться, как ни старался.
№№№№№№

То, что происходило в лесу, давным- давно не нравилось Мефи. Он и без того был в стороне долго. На этот раз он ворвался к Гаральду, и пылко убеждал его в том, что тот должен отправиться в путешествие, бросить к ногам русского князя и Елизаветы весь мир, им завоеванный, со всеми его богатствами.
И пылкие речи его упали на удобренную почву. Гаральд тут же стал собираться в поход. Пока он держал это втайне, по совету беса, чтобы не возникло никаких препятствий. И княжна Елизавета вместе с остальными только в последний момент узнала о том, что им предстоит долгая разлука.
Она не решилась остановить его, да и понимала, что не сможет этого сделать. И как можно было удержать руками ветер. Но сердце ее в те дни было разбито. Леший понял это сразу, как только увидел ее.
Словно слепая, брела она по этому лесу, одинокая и совершенно потерянная. Он набросился на беса, за ней следовавшего.
– Зачем ты сотворил такое, – возмущался он, – ведь это твоих рук дело, не смей мне брехать и выкручиваться.
– Я и не собирался, – спокойно говорил черт, – конечно, моих, в отличие от вас, я из него героя сделаю, да такого, что весь мир содрогнется. А ты посмотри на свое отражение вот в том болоте – любовь тебя делает полным идиотом. Тебе никогда таким героем не стать, хотя бы и облик его ты принял, но это только обман, иллюзия. Но делом тебе заняться не помешает.
Леший понимал, что во всем Мефи прав, но все-таки было ему очень обидно. Хотя делом ему точно заняться надо. Он свистнул Кикимору, и вежливо попросил, чтобы она повернула княжну назад. Нечего ей делать у Яги, которая никак ей помогать не станет.
Кикимора решила исполнить его приказание, потому что это совпало с ее желанием.
Елизавета заплутала в лесу. Так и не найдя избушки, она повернула назад, и вышла прямо к Киеву.
№№№№№№№№

Проводив издалека княжну, Леший примостился на огромный пень на перекрестке дорог. Это дерево он повалил совсем недавно, когда пришел в ярость, сам не зная отчего. Но теперь пень стал для него своеобразным троном. И в ярости есть добрая сторона. Но он не стал смотреть на собственное отражение в луже, вспомнив про совет черта. Он и без того знал, что выглядит, вероятно, глупейшим образом. Но в озере за его спиной произошло какое-то замешательство, и он услышал голос русалки.
– Ну что, доволен тем, что натворил, девица умрет от любви, а тебе хоть бы что, верни назад этого глупого мальчишку, – яростно потребовала она.
– Да будет тебе известно, что это не моих, а черта рук дело, – возмутился Леший.
– Может, и влюбился в нее черт? – ехидно спросила русалка.
Его тайна ни для кого уже не была тайной, – как легко все на черта сваливать. Да никто больше тебя не был заинтересован в том, чтобы он был как можно дальше от княжны.
Лешему очень обидно было выслушивать напраслину, эту полуправду, которая казалась ему противнее всякой лжи. Но он не стал спорить с глупой бабой, потому что ему не в чем было особенно оправдываться.
И тогда русалка усмехнулась:
– Но пока его нет, ты можешь ее испытать, тебе ведь раз плюнуть – превратиться в Гаральда, ты видел, как он выглядит. Может она и не заметит подмены.
Коварству русалки не было границ, но эта идея запала ему в душу. Почему бы хоть несколько часов ему не побыть там, рядом с ней. Ради своей любви он был готов на все.
4

Водяной Кеша оказался поблизости, и он не мог не слышать слова своей русалки. Он прекрасно понимал, к чему она толкает Лешего, и, вынырнув из воды, подступилась к нему:
– Не делай этого, не слушай ее болтовню, – возмущался он, – тебе же только хуже будет от всего этого, обман еще никого не доводил до добра.
В том никто не сомневался. Искушение было слишком велико. И все трое знали, что как только она появится в лесу, Лже – Гаральд перед ней и предстанет. Леший непременно воспользуется таким дурацким советом.
Напрасно Кеша ругался на русалку и запрещал ей на поверхности воды появляться, и грозил навсегда запереть в одной из темниц на дне его озера, которые пока пустовали, чтобы она не смущала своими аферами других духов. В его озере пока не водились те, кто могли нарушить все законы.
Русалка понимала, что должна успокоиться, иначе он осуществит свою угрозу. А страдать из-за Лешего, которого угораздило влюбиться в княжну, ей совсем не хотелось. Она точно знала, что игра эта не стоила свеч.
А между тем, когда утром Елизавета снова побрела по лесу, затрещала ветка, чья-то рука раздвинула кустарник, и перед ней появился Гаральд во всей своей красе.
Княжна замерла, окаменела, не дышала даже какой-то срок. Леший был уверен в том, что в это момент он точно лишится чувств, а может и умрет от разрыва сердца, и бес Федор понял, что его обвинят в смертоубийстве, да еще не человека, а Лешего, одного из лучших во всем околотке. Ведь всегда было так, чтобы не случилось – всегда виноват исключительно один черт во всем.
Но Леший отдышался. Встрепенулась и Елизавета, она оказалась девицей более крепкой, чем на первый взгляд выглядела:
– Кто ты? – спросила она сердито, и готова была гневаться на самозванца. Она все пристальнее и внимательнее в него вглядывалась.
Он молчал и никак не мог сообразить, что же сказать нужно в этом случае.
– Откуда ты взялся, ты похож на Гаральда немного. Но ты не он и никогда им не будешь. В тебе больше от славянина, чем от викинга. Что-то тяжелое и темное в тебе есть.
Лешему хотелось придать суровому викингу все его черты, о которых она говорила, да поздно было – раньше надо было думать о том. Он-то думал, что ей как раз обратное понравится, но надо было раньше думать.
– Я никогда не полюбила бы такого Гаральда, – говорила она между тем, и леший ясно слышал приговор собственному творению. И ему осталось только исчезнуть. А где-то за спиной пронзительно хохотала русалка. И Водяной сокрушался о том, что Леший его не послушался, и вышло все так, как он и говорил. За последнее тысячелетие он наслушался от русалок столько любовных историй, что давно мог считаться знатоком человеческих чувств. Жаль, что те, кто не знал почти ничего, не прислушивались к его советам, ведь стольких бед и разочарований можно было избежать в этом случае.
Но Леший не будет сам собой, если он кого- то послушает и не попадет в очередную историю.
№№№№№

Яга встретила его беззубой усмешкой:
– Ну и как, Гаральд на час, разоблачила тебя девчонка? Не забудь, что она влюблена в него и никогда ни с каким Лешим принца своего не перепутает. Это тебя черт попутать может, но не ее. Ты все время думаешь, что тебе подсунут слепо-глухо-немую дурочку, но не бывает такого, милок, – упрекала она его беззлобно.
– Но мне просто на нее взглянуть хотелось, не мог же я в собственном обличии перед нею появляться, – оправдывался Леший.
– И стал для всех посмешищем, – усмехнулась она в ответ, дивясь его упрямству.
– Ты бы замолкла, старуха, – не выдержал ее издевательств Леший, – мне и без тебя тошно. Мало я о тебе заботился, и что получил в ответ, помощи никакой, одни только упреки и насмешки.
– Сам виноват, нечего на других пенять, – не унималась старуха.
И вдруг он пригляделся и заметил в углу создание белоголовое и белобородое. Высокий сухощавый старик, которого Леший никогда прежде не видел, сидел перед ним.
– Не сердись на Ягу, – усмехнулся он, – она намного старше тебя и просто забыла, как это бывает.
№№№№№№

Леший встрепенулся. Он освежил свою память и понял, что перед ним никто иной, как волшебник Фин. Но трудно было поверить в то, что он еще жив и находится рядом с ними.
– Ты прав, старик, – снова заговорил он, – мне уже пора покидать этот мир. Вот я и заглянул сюда еще раз, чтобы попрощаться с ней. Когда-то я был в нее безнадежно влюблен.
Старуха молчала, насупившись. Она поняла, что зря срамила Лешего, да еще при ее вечном возлюбленном. Представился случай и ей предстать перед миром в дурацком положении.
– Ты снова хочешь все вспомнить? – раздраженно воскликнула она.
– Любовь всегда остается любовью, сколько бы времени не прошло. Мы встретились не только когда людей, но и духов еще не было на свете. Она была молода и так прекрасна. Но она была колдуньей и ничего о пастухе слышать не хотела. Думаю, она была права, тогда меня не за что было любить, но я отправился в путешествие, привез ей несметные богатства. Она только рассмеялась в ответ. Мне ничего не оставалось, как стать героем, но и это не особенно помогло. И на этот раз она отвергла меня. И тогда я сам удалился от мира и стал постигать тайные знания, и стал таким же волшебником, как и она. Она ответила на мою любовь. Но мне к тому времени уже никто не был нужен, – усмехнулся старик, но глаза его оставались печальными.
– Тогда я навсегда оставался в непроходимом лесу, где не было больше ни одной живой души. Я уже знал, что как бы длинна не была жизнь – любовь очень коротка, и мы почти никогда не совпадаем с нашими любимыми во времени и пространстве, она приходит к одному, когда покидает другого. Так случилось и с нами. Но она подарила мне и богатства и славу и власть. И за это я Яге бесконечно благодарен.
Он замолчал в глубоком раздумье. Напрасно боялась Яга, Леший не собирался смеяться. Он наоборот погрустнел еще больше и глубоко задумался. А про себя решил, что если его посетила любовь, то он и вести себя должен достойно. Совсем не обязательно прибегать к обману. Пусть такой она и останется в памяти, а ведь он обязательно обо всем вспомнит рано или поздно.
И пусть она видит того, кто ее любит. Тут совсем не нужно принимать чужие личины.
А еще он понял, что любовь почти никогда не бывает взаимной, но от этого она не становится прекрасней. И ею необходимо дорожить.
– Какой-то он странный нынче, – говорила Яга, глядя на Финна. – Ты своими старыми бреднями так совсем моего Лешего испортишь. А нам с ним рядом еще не один век вековать. Может, и ты с нами тут останешься? – неожиданно предложила она.
– Мне лестно слышать это, но не могу и не хочу. Мой срок подошел к концу. Мне и осталось только попрощаться с этим миром, со всем, что я любил и чем дорожил.
Он оказался тверд и непреклонен. Кажется, это удивило не только Ягу, но и Лешего.
5

А тем временем Банник злорадно рассказывал о свадьбе, когда они с Водяным заглянули к нему. Он говорил о том, что новоиспеченная королева уже отправилась со своим героем в путь.
– Наш князь своего не упустит, он и черту рогатому свою дочь отдаст, если у этого черта будет свое королевство.
Леший догадался, что он говорил о младшей дочери князя – княжне Анне, к которой тот всегда неравнодушен был. Она и на самом деле недавно была выдана замуж за стервозного старика – короля франков. Но они знали о том, что и там не сгинет, не пропадет русская княжна.
Покинув баню, Леший вышел к берегу реки, он знал, что скоро придется провожать ему и свою любимую королеву. Но он знал от Яги, что хотя и не скоро, но она вернется назад, когда погибнет король. И они встретятся снова. У него в запасе вечность. И он ее обязательно дождется.
– Все влюбленные расстаются и встречаются снова, на этом или на том свете, а ты в лес мертвых вхож, чего тебе боятся и горевать, – говорила она ему, когда они об этом беседовали.
В тот день старуха казалась удивительно доброй. Что с ней случалось крайне редко.
№№№№№№

А потом Леший заглянул на дно озеро, хотя мочить шерсть свою не любил – долго сохнуть приходилось, но он на этот раз решил своими глазами убедиться в том, что и как там происходит.
Водяной, справлявший свою собственную свадьбу, на которую он его накануне приглашал, – был спокоен и счастлив. Теперь у него была верная помощница во всех делах его, именно об этом и мечтал его зеленый друг долгие годы, когда трудился в одиночестве. И глядя на Алену, которая казалась рядом с ним такой счастливой, и Леший решил, что любовь любовью, но и ему пока давно жениться.
И когда он выбрался со дна озера, и побрел по своему лесу любимому, то стал приглядываться к девицам, которые там появлялись. Он и прежде их видел, но никогда не думал о том, что одна из них может стать его женой.
Видно, наступил его черед. В ту летнюю ночь в его лесу собрались все лешие. Но даже это, к удивлению Яги, его не порадовало. Пока приятели его шумели, галдели, обменивались новостями и играли в карты, поигрывая, друг другу зверей и птиц, Тиша сидел в сторонке и думал о том, что когда они к рассвету разбегутся в свои уделы, он снова останется совсем один. И даже после их погрома прибираться самому придется. Хотя, помощники и найдутся, но это совсем не то. Лешему нужна была жена.
Узнав от Алены обо всем, Кеша послал к нему в подарок русалку. Она расположилась на дереве, и взирала на все неподвижно. Но когда понаблюдал за ней Леший, то про себя он решил:
– Пусть она назад отправляется, для нее озеро Кешино больше подходит, чем мой лес. Он передал Кеше, что рад будет видеть ее на празднике.
Кеша только руками развел, впрочем, он сам тоже не на русалке женился.
6

Однажды вечером в лесу появилась девица, такая маленькая светловолосая и шустрая, что он тут же про себя решил:
– Это она.
Забыв обо всем на свете, Леший, как был в своем истинном виде, огромный и волосатый, пред нею и нарисовался. Но девица не испугалась его, даже виду не подала и глазом не моргнула. Она рассмеялась радостно:
– Какой же ты забавный, – говорила она, – я так рада, что тебя встретила здесь и сейчас.
Он и сам готов был заключить ее в объятия, но побоялся, что задушит и раздавит. Тогда пойдет дурная слава и у него никогда больше не будет жены.
– Я пришла о своей судьбе погадать, – заявила девица, – а суженного своего тут и встретила. Разве это не радость, не счастливый случай.
На следующий день Мария прибежала к нему на свидание не одна. Она привела с собой подругу. Леший удивленно взглянул на девицу.
– У нее есть своя история, послушай, когда я рассказала о том, что с тобой познакомилась, она захотела тебя увидеть.
– Однажды вечером, я встретила на гулянке прекрасного юношу. Но он все время куда-то торопился и скрывался от меня, – говорила Светлана, – Однажды я тихонько пошла за ним и узнала, что он укрылся в лесу. И не могла я его найти, как не старалась. А потом Домовой рассказал мне, когда увидел, как я слезы проливаю, что он только наполовину человек, потому что отец у него был Лешим. Но он такой хороший, такой добрый, что никакой другой мне вовсе не нужен, – закончила она свой рассказ. И стала Светлана просить Лешего, чтобы он узнал хоть что-то о Егоре, – так зовут его любимого.
№№№№№№

Еще в середине рассказа понял Леший, о ком идет речь. Она влюбилась в худшего из них. Может потому, что Лешим он был только наполовину. Но это еще раз утвердило его в мысли, что и Лешего можно было любить не меньше, чем княжича или сына короля.
Леший пообещал разобраться во всем, на радости, после того, когда Светлана подарила ему такую надежду. Но он знал, что без помощи Яги ему все равно не обойтись. А что, если она не захочет ему помогать? Старуха бывает страшно упрямой.
– Зачем тебе Егор понадобился. Оставили бы вы все его лучше в покое, – ворчала старуха, – он и без того среди вас все время белой вороной оставался, везде был, как свой среди чужих.
Она знала хорошо историю этого мальчишки и понимала, что всем, кто с ним соприкоснется, он принесет только огорчения и несчастия. Но Лешему хотелось только одного – устроить судьбу незнакомой ему девицы.
– Бестолочь ты этакая, может быть, не к тебе твоя Мария бегает, а только своей подруге она хочет помочь. Пусть сначала замуж за тебя выйдет, а потом будет Егору помогать. Каждый сначала о себе думать должен, а потом обо всей остальных, – внушала ему она.
Но Леший ее не слушал, и хотел, чтобы не только он один, но и все вокруг были счастливы.
Видя, что говорить с Лешим об этом бесполезно, Яга сама вышла навстречу девушке. Девицы смотрели на нее немного растеряно. Она сразу определила, какой из них Егор нужен, а на какой Тиша жениться собирается. К ней она и обратилась:
– Если хочешь Егора увидеть, пошли со мной. Мы посмотрим, как Мария станет женой нашего Лешего. А потом и твоими делами займемся, – пообещала ей старуха.
Девицы переглянулись и поняли, что она не шутит. И они никак не могли противиться ее воле. Мария бросилась к своему Лешему и стала его уговаривать, чтобы он поскорее на ней женился, потому что она очень переживала за свою подругу.
Она ничего не стала говорить об условии старухи, знала, что из-за болтовни все может испортиться. Но Леший, о чем-то догадываясь, решил, что не стоит медлить. Другого такого случая ему не представится. И почему он должен ей в чем-то отказывать. На почетном месте в замке Лешего сидела Яга вместе со Светланой. Леший не особенно присматривался, но ему показалось, что Светлана была как-то растерянной, словно бы она ждала чего-то.
Но свадьба прошла удачно. Светлана куда-то исчезла. Он больше не обращал на чужую девушку внимания. Тем более что ей заранее все было известно.
Леший заботился о ней все время, и девушка убедилась, что она удачно вышла замуж. Ей так понравился этот удивительный и таинственный мир. Все произошло так неожиданно.
Она не стала возвращаться к отцу, зашла к нему только на минутку, чтобы сказать, как у нее все замечательно. Но она ни о чем рассказывать не стала, чтобы он не особенно боялся, и не стали расти всякие странные слухи – у людей всегда были злые языки.
– Не приноси жертвы богам, я нашла свое счастье, – на прощание говорила его дочь. И она на самом деле казалась счастливой, хотя не приглашала к себе в гости. Старик немного волновался, но особенных тревог в душе его в те дни не было.
№№№№№№

Она появилась снова через несколько дней в доме отца с красивым боярином в дорогих одеждах. Но странный холод витал вокруг него. И отец ее странно и настороженно смотрел на нового зятя. Он догадывался, что это какой-то обман. Но он видел, что она счастлива, и не стал ни о чем говорить. Уже возвращаясь домой, на опушке своего леса они встретили Светлану, та только и успела сказать им, что пока остается у Яги и ждет своего счастливого часа.
Увидев, что Светлана грустна, а Яга заставляет служить ее верой и правдой, Тиша решил сам разыскать Егора и поговорить с ним. Он узнал от черта Федора о том лесе, где он обитает.
– Зачем тебе этот надутый болван, он взял все самое худшее от людей и от леших, странно, что он кому-то мог понадобиться.
– Но мы должны сделать все, что от нас зависит, – не сдавался Тиша, он считал себя обязанным подруге Марии, которая так добра была к ним обоим и во всем ей помогала.
№№№№№

Парень и на самом деле был для Лешего просто красавчиком. Но когда Тиша рассказал ему о том, что его сюда привело, он странно переменился в одно мгновение.
– Я знаю, о ком ты говоришь, – усмехнулся он, – она доставала меня и прежде, но мне удавалось от нее прятаться и убегать. Она нашла хорошего союзника. И мне трудно будет от вас прятаться, – вздохнул он.
– Это было просто увлечение, она не нужна мне, я не хочу, чтобы и мои дети были наполовину Лешими, более несчастных созданий трудно себе представить.
Леший слушал его слова и понимал, что это и его тоже касается. Но разговаривать с парнем было бесполезно.
– Я не люблю ее и никогда не полюблю, – говорил он, когда Тиша стал с ним прощаться.
Федор за спиной лешего чертыхнулся. Сначала он даже идти сюда не хотел, но потом все-таки передумал, и все, что и предполагал – все осуществилось.
– Закончилась, не успев начаться, такая красивая любовь, – сокрушался Леший. И нечего было на это ответить Федору, он – то и прежде никаких иллюзий не питал по этому поводу.
– Может, ты сам на ней женишься, – обратился Егор к Федору, он слышал их разговор, и решил, что говорил именно тот.
– Ты бесчувственный болван и обо всем очень сильно пожалеешь, – говорил ему Федор.
И черт весь взъерошился. Егор остановился. Он знал, как опасно было ему грубить. Отомстит он очень жестоко. Но ему так не хотелось думать обо всем, что с ним происходило и еще могло случиться по воле этого добренького Лешего, который и сам такую дурочку нашел на которой жениться смог, и хочет и на него это ярмо надеть – ничего у этой парочки не получится.
Он проклинал свою мать, которая связалась с Лешим, а потом позволила ему на свет появится, оставаться в полном одиночестве. И собственная жизнь казалась ему наказанием за прошлые грехи.
7
Тиша возвращался назад грустным. Он знал, что бес сбежит, а рассказывать обо всем Светлане ему придется самому, и это его страшно угнетало.
Он знал, как расстроится его жена, но надо им обоим сказать правду, потому что если он соврет и оставить надежду, то будет еще хуже – он не собирался этого делать. В ушах его звучали слова Егора:
– Я от нее сбежал в самый дальний лес, она мне проходу не давала, может, ты сам на ней женишься. Не смей ее приводить ко мне.
Как же все было на самом деле, почему он так зол на весь мир. Они так по- разному видели эту историю любви, – спрашивал у себя Тиша. Но у него было ответа на эти вопросы.
Он знал только, что нельзя передавать такие грубые слова. Если она на самом деле любит, то ей будет по-настоящему больно. Но ясно ему было и другое, Егора они все должны оставить в покое, если он так настроен, то пусть и живет своей жизнью. А то он нажалуется Велесу, за то, что они его преследуют.
А тот долго разбираться не будет. Он всегда на стороне мужчин оставался, потому что они бесхитростны и нелепы, и любая более-менее хитра девица легко обведет их вокруг пальца. Они, по убеждению их бога – настоящие чертовки.
№№№№№№

Напрасно метался Тиша. Яга привела Светлану к озеру, и она слышала и видела весь разговор Лешего с Егором, ей вообще ничего не надо было объяснять.
– Вот, смотри, куда ты стремишься всей душой, и этот тип тебе нужен?
Она вернулась к Марии и рассказала ей обо всем, что видела и слышала. Она не стала дожидаться Лешего, чтобы не слышать это еще раз, тут же попрощалась со своей подругой и куда-то ушла прочь. Сколько не уговаривала ее Мария, она с ними не осталась.
– Я не хочу видеть его, потому что мне стыдно, наверное, я обманывала вас и заблуждалась, но мне так хотелось быть с Егором. Я и нынче не могу себе без него этого мира представить.
Мария так и не поняла многого, но потом, когда она рассказала обо всем Тише, тот ей и поведал, как их встретил Егор.
– Он чужак, нигде не найдет он себе места, это бесполезно, – говорил в это время Тиша, сожалея о том, что так вышло, словно он сам был во всем виноват.
Он был благодарен Яге за то, что она избавила его от такого тяжелого объяснения.
№№№№№№

Светлана вернулась к людям, и провела среди них какое-то время. Но она нигде больше не находила себе места и дела. Ей все время снился лес. Она хотела жить в избушке Яги. Она боялась признаться в том, что влюбилась за это время в Тишу. И она решила хоть этого лешего увести от Марии, раз ей не достался тот, другой.
Но она зря наделась на то, что никому не известны ее намерения. По приказу Яги черт Федор встретил ее на лесной поляне.
– Я буду рад проводить тебя назад, – очень вежливо заявил он.
Но усмехнулся при этом, и сам от себя не ожидал он такого идиотизма.
Она удивленно на него смотрела, и тогда он понял, что должен ей пояснить, все, что об этом думает, чтобы не было никаких недоразумений:
– Может среди людей ты, и будешь скрывать свои чувства и мысли, но здесь все на виду. Нам и своих кикимор хватит, со всеми их влюбленностями и интригами.
– Ты не пустишь меня туда? – спросила она удивленно, начиная понимать, к чему она клонит.
– А ты в этом сомневаешься? Да не будь я чертом, если ты к нашему Лешему и своей бывшей подруге приблизишься.
Светлана онемела. Никто и никогда не было с ней так откровенен и так жесток.
Но как он может знать, если она сама ничего точно не знает? Но она понимала, что это среди людей можно притворяться, хитрить, обманывать – здесь разоблачат еще до того, как ты соберешься это делать. Они себе оставили право творить пакости, они оставались коварными, а людям не позволят ничего подобного.
Она понимала, что с духами, и тем более с чертом, ей связываться не стоит – еще хуже все будет.
Но, возвращаясь назад, Светлана решила, что без Лешего ей не жить. Люди были ей глубоко противны. Она не нашла бы себя среди них.
Она уговаривала себя, что отступает только на короткий срок, пока все успокоится, а потом ей обязательно представится случай. Рано или поздно она окажется в объятиях Лешего. Чем лучше ее подруга? Ей просто немного больше повезло и только. Но это не справедливо, – убеждала она себя.
– А это мы еще посмотрим. – Усмехнулся ей в след черт, – у нас тут своя справедливость, тебе придется разочароваться.
Но она не могла слышать его пламенной речи. В такой важный момент он не мог не копаться в чужих мыслях – это казалось ему очень важным делом.
№№№№№

Но в это время Егор обернулся черным вороном и прилетел в лес к Тише, чтобы взглянуть на то, как живет этот Леший, о котором собратья его все уши прожужжали. Да и сам бог Велес не раз ставил его в пример.
Он удивился этой дружной и счастливой семье, и всем духам, которые уживались на небольшой этой территории. В своем лесу он всегда оставался в одиночестве, и никто не смог бы с ним ужиться, да и не собрался никто особенно жить.
И все у него было так хорошо устроено.
Ревность и зависть сжигала его душу. Хотя Мария никогда не была его девушкой. Но он понимал, что потерял Светлану. Она не вернется больше к нему. Он знал, что не найдет и не вернет ее, да ему и не хотелось особенно суетиться, и менять правила своей жизни.
И тогда он отправился прочь, решив больше никогда не заглядывать в этот лес, чтобы не травить себе душу и не лишаться последнего покоя.
– У меня не может быть никаких женщин, никакой семьи, – сам себе говорил он сердито, и лицо его при этом искривилось в страшной гримасе.
Так он отказал и себе и Светлане во второй раз, хотя путь для него был открыт, и все можно было поправить.
Но почему он убивал в своей душе едва родившуюся любовь?
№№№№№№

Федор тем временем заглянул в баню – он провожал девицу до самого города, и рассказал Баннику, что эта странная девица готова броситься в объятия Тиши, и за ней надо смотреть в оба.
Это услышал и Егор, и возмутился:
– Да как она может сравнивать меня с ним, – ярости его не было предела.
Но было очевидно, что он оказался преданным и кем, ничтожной девицей.
И чтобы немного разрядиться, и причинить кому-то такую же боль, какую причинили и ему, Егор привязался к этому мужику и загнал его сначала в чащу, а потом и в болото. И когда тот стал тонуть, он спокойно стоял и смотрел на то, как это происходит. И так забавно кривлялся и вопил мужик, что он посмеялся от всей души. И только в последний момент, когда он уже готов был расстаться с жизнью, черти вместе с Федором, бросили его назад.
Они едва его откачали, чтобы он пришел в себя и смог добраться до своего дома. Федор же приблизился к нему:
– Послушай, ты так ведешь себя, словно тебе подарили бессмертие, но твоя смерть может явиться за тобой даже скорее, чем тебе этого хочется. Мне надоело с тобой возиться, и я позабочусь о главном.
Егор уставился на него совершенно тупым своим взглядом. Он не ожила такой наглости и такого отпора от простого черта. Но по внешнему виду даже было понятно, что тот не шутит. А если он поднимет всех чертей, то не только в этом, но и в собственном лесу ему никакой жизни не будет.
Он не сказал ему больше ничего, развернулся и пошел прочь.
Черти, вынырнув из болота и омута, внимательно следили за ним, они и сами готовы были позабавиться с тем, против которого так яростно был настроен их воевода.
– Эти двое друг друга стоят, – усмехнулся в тот момент Федор, – жаль, что они так далеко разбежались.
Так заповедный лес избавился надолго, может быть навсегда, от двух своих непрошенных гостей. Но никто из его обитателей не собирался успокаиваться.
Даже Мария успела уже понять, что спокойствие здесь – только видимость, на самом же деле кипит буйная и яростная жизнь.
И всегда надо быть внимательным к тому, что происходит вокруг.
8
Они волновались недаром. Когда Яга взглянула на лесную дорожку, то увидела Тишу. Что-то, насвистывая, он направился к дому. Но из дома выходил, воровато озираясь по сторонам, еще один Тиша.
И тогда она сразу все поняла. Но как же Мария не могла отличить своего мужа от подмененного? Она послала своего ворона за Федором. Тот сразу понял, в чем дело. И нагнал он Егора в лесу Мертвых, где тот хотел укрыться у Лешего Арсения.
Федор грозно к нему приблизился. Он плевал на все границы и запреты. И спорить с ним, и оправдываться было бесполезно. И тогда Егор залепетал что-то странное:
– Да, я был у нее, мне так хотелось, – бравурно усмехнулся он.
И почти в то же мгновение получил очень сильный пинок копытом под зад, так, что улетел в сторону. Федор никогда ни с кем особенно не церемонился, а с этим Лешаком тем более.
Арсений заступился за Егора. И тут же началась отчаянная драка, но куда было лешему против проворного и верткого черта. Он разбросал их в разные стороны, отряхнулся, и еще попинал немного лежачих, а потом спокойно пошел прочь.
– Ты достал меня, и я больше не буду с тобой возиться, – бросил он Егору на ходу и еще раз плюнул в его сторону.
Тот не нашелся, что ответить, но понимал, что дела его очень плохи. Черт никогда никому не угрожал, и потому забывал о своих угрозах.
№№№№

Были взбудоражены все черти в окрестностях. Только Тише никто не потрудился поведать о том, что же там происходит, из-за чего начался весь этот сыр и бор.
Он спокойно развлекался со своими детишками, учил их уму разуму, показывал, как за лесом надо ухаживать и среди этой суматохи страшной, казался самым добрым и спокойным духом. Правда, он заметил, что один из его сыновей странно похож на Егора, но не придал этому никакого значения – всякое бывает в мире, чего только не случается.
– Ничего случайного не бывает в мире, – усмехнулся Федор, повторяя его мысли и поражаясь его наивности.
– Я согласен с тем, что жене твоей и в голову прийти не могло, сравнить, какой Леший с ней был, пока ты в другом месте околачивался, но Егор, этот блудливый осел, он-то все хорошо знал.
– Она ни в чем не виновата, – воскликнул Тиша, – а как вы с Ягой вместе могли просмотреть этого типа?
– Но ты сам первый ходил к нему. Говорил с ним о любви, в гости, наверное, приглашал, – напомнил ему о старых событиях Федор.
Тиша понимал, что Федор был прав и еще раз убедился в том, что добрыми делами в подземный мир только дорога стелется. Это казалось ему самым отвратительным из всего, что с ним случиться могло.
9
Слухи о странном происшествии в заповедном лесу, и похождения Лешего с пакостной человеческой душонкой не могли рано или поздно не дойти до Лесного Царя.
Егор и прежде был у него на особом счету, а теперь стал просто чудовищем, в обличие лешего.
– Ты шагу больше ни в этот, ни в свой лес не сделаешь, – сердито завил он. – Федор тебя уже предупреждал, мы дали тебе еще один шанс, как ты этим шансом воспользовался? – от всей души возмущался он.
Егор слушал молча, он стал бы умолять о прощении, если бы грозный царь позволил ему говорить, но этого не случилось в тот миг.
– Ты шагу больше не сделаешь в этот мир, если я увижу тебя здесь, то ты будешь в самом дальнем омуте, из которого тебя никто и никогда освободить не сможет, – таков был странный и страшный этот приговор.
– Черти тебя хорошо будут охранять, – это я обещаю, – говорил ему Федор сердито на прощание.
Ему порядком надоело возиться с этим идиотом, у которого не было ни чести, ни совести.
НО за спокойными его словами скрывалась еще более мощная угроза, кто бы в том усомнился.
Егор видел, что покойной жизни его пришел конец, и все, потому что он, пусть и не в собственном обличии на свидание к чужой бабе сходил?
Понятия чужая жена для него никогда прежде не существовало, он не понимал, почему один два раза он не может получить то, что другой получает столько, сколько ему вздумается.
– Но разве я не могу быть счастлив? – вдруг резко он повернулся к царю Лесному, надеясь, что тот должен хоть как-то его понять.
– Это чужое ворованное счастье, от своего ты дважды отказался, – спокойно разъяснял ему Повелитель. – Никто не позволит тебе разрушать чужое, разве это так трудно понять.
№№№№№№№№

Тиша после этого суда отправился к жене своей, боясь, что до нее могут дойти невероятные слуха. Но она только спросила у него:
– Скажи, это, правда, что один дух может другим оборачиваться. Но как же тогда его отличить можно?
– Такое бывает иногда, – согласился он, – даже среди людей чародеи появляются, оборотни всякие встречаются, а уж духам это и тем более в порядке вещей бывает. Но тебе больше нечего бояться, последнего урода мы подальше отправили. Он не вернется больше, а если захочет вернуться, то в тюрьме у Омутника окажется.
Она знала, что Тиша плохо разбирается в духах, бывает слишком дружелюбен по отношению к тем, кто не заслуживает этого, но и она сама точно такая же, и с этим надо как-то жить, потому что переделать их очень трудно. Но она знала, что он хороший, заботливый муж и отец. Она жалела о том, что так и не увидела царя Лесного, а говорят, он был в их лесу в этот вечер. Но может быть, не всем его доводится увидеть, а вдруг еще такой случай представится.
№№№№№№

Вскоре после этого происшествия, наделавшего столько шума, произошло что-то невероятное. Они стали готовится к зиме, чтобы всем уйти под землю.
Мария вспомнила о том, как это происходило в первый раз. Она всего боялась и страшно томилась в бесконечной темноте. Но Тиша был все время рядом и успокаивал ее. Нельзя им было в жилищах их в такую стужу лютую оставаться.
Он говорил ей, что в этих местах не бывает мертвецов. Тени с Чернобогом находятся совсем в другом месте. Но ей виделись бесплотные тени, казалось, что он просто утешает ее. И она шарахалась в разные стороны, просыпалась в ужасе в их подземной пещере, когда слышались какие-то шорохи.
И в такие минуты, Мария особенно сильно тосковала по людям, которые сидели в своих домах, огонь мелькал в печках, они были все вместе и рассказывали истории про духов, и разные занимательные случаи вспоминали.
Но Тиша, чтобы как-то успокоить ее, вспоминал о том времени, когда люди жили так же в подземных своих жилищах, похожих на погреба, потому что другие еще никак соорудить не могли.
Мария заметила, почему под землей было так скучно. Там не было чертей. Вместе с Банниками они зимовали в банях и овинах, около огня, и вовсе не хотели столько времени под землей околачиваться. Тогда и были они ближе к людям, чем к духам и приобщались к их жизни.
По соседству со своим огромным семейством и русалками жил Водяной Кеша, но они были слишком ленивы и молчаливы, и считали, что в это время единственное, чем следует заниматься – так это отдыхать и отсыпаться.
Наверное, в запретах выходить замуж за созданий не своего круга есть какой-то прок, – с грустью думала жена Лешего – очень трудно привыкнуть к той жизни, на которую ты себя рядом с ним обрекаешь, даже если рядом с тобой добрый и заботливый муж. Но нужны и другие создания, тебе подобные, с которыми так интересно было бы пообщаться.
На эту зиму она уже хорошо знала, что их ждет, и могла к этому подготовиться.
№№№№№№

Зато, с какой радостью, с каким нетерпением ждала каждый раз Мария весну. Она, опережая всех, вырывалась на свежий воздух, бродила по лесу, только что очнувшемуся от сна, и любовалась всем, что видела и слышала вокруг.
Тиша надеялся на то, что за долгую зиму она подружиться с женой Водяного Аленой. Но он ошибся, они были такими разными. Та чувствовала себя Царицей Морской, и жене Лешего не о чем с ней было разговаривать. И хорошо, что настоящая царица об этом не подозревала.
И в первый раз Тиша даже поссорился с другом своим, когда напомнил о том, как Алена оказалась на дне озера:
– Ей нечем особенно гордиться, – с упреком говорил он.
Но Водяной только пожал плечами, он не мог и не хотел насильно заставлять кого-то общаться, если не возникало такой потребности.
Водяной оставался добряком всегда, а вот сам Тиша один раз в году становился неуправляемым. И случалось это 27 сентября. Все точно знали, что если бы кто-то из людей в этот день забрел в лес, он бы сокрушил его, не раздумывая, самое огромное дерево бы свалилось именно на этого горемыку и раздавило бы его в лепешку. Но может, он и прав был, потому что нельзя с людьми быть добреньким и терпимым, они такие создания, что наглеют на глазах, потом управы уже никакой на них не найдется. И твердо знал он сам, и другим терпеливо разъяснял, что если есть какие-то правила, то всем следует их неуклонно исполнять, ради собственного спокойствия, чтобы потом на судьбу- злодейку не жаловаться. А так как люди – создания самые бестолковые на земле, то такого натворить могут и с миром и с самим собой, что потом уже ничего нельзя будет отстроить и восстановить.
№№№№№

Егор был только наполовину человеком, и то, сколько всего наделать успел.
Но в такие дни, зная об особенностях характера мужа своего, сама Мария бежала к людям, и предупреждала их о том, что произойти может, если вздумают они делать то, что не следует.
Она чувствовала перед ними свою вину и ответственность, потому что где бы ни жила, все равно одной из них оставалась.
Тиша, конечно, поругивал ее за такую слабость, и за то, что она с взрослыми людьми возиться, как с детьми малыми, но знал, что все одно она будет так делать.
Он помнил, как во внеурочный час Мария увидела на тропинке их леса человека. Она поняла, что за этим последует, встрепенулась и испугалась за него.
– Тиша, посмотри, ты вернешь его назад? – спрашивала она, насторожившись.
Она поняла по лицу мужа своего, что не стоит верить своим глазам. И на самом деле путник оказался оборотнем. Федор и на этот раз, еще раньше, чем они, разглядел Егора. Когда они подошли к нему с разных сторон, то заметили, что он лишился рассудка и совсем ничего не соображает. Он бормотал что-то, жутко смеялся и страшно вращал глазами.
– Жаль, что мы так просто не сможем его убить, чтобы не мучился, – сокрушался Федор.
Он в последнее время стал страшным гуманистом.
– Он снова вырастет, словно гриб после дождя. Пока с рассудком был – дурак полный, а теперь и представить себе трудно.
№№№№

На какое-то время они потеряли Егора из вида и не могли даже представить себе, где после всех запретов он может обитать. Но Банник рассказал Тише, что он появился среди людей.
– Он ищет Светлану, или любую другую дуру, которая бы все бросила и с ним скитаться начала, – усмехнулся Овинник.
– Он ищет серебряную пулю, которую люди ему обязательно подарят. Они не особенно переносят чужаков, особенно таких, как этот, – сказал в ответ ему Банник, он то был всегда в курсе всех дел.
Никто не знал, кто именно выпустил эту пулю, но в том, что это случится, не нынче, так завтра, сомнения никакого не было. Произошла какая-то ссора, парни, зная, что просто так его не сокрушить, и выхватили оружие. У кого-то был лук с серебряной стрелой. Он остался лежать на поляне, залитой лунным светом, когда они все разошлись кто куда, и предпочитали молчать о том, что там на самом деле произошло.
Говорят, что долго к нему не решались подходить. Воевода разыскал Светлану и рассказал ей обо всем, что произошло тем страшным вечером.
Она знала, что речь шла именно о Егоре. Она приблизилась к нему и устроила плач над вечно молодым и стройным телом.
И только когда они убедились, что он на самом деле мертв, вернулись и стали поспешно сооружать погребальный костер. Они торопились, даже духу и праха его не должно было больше оставаться в их мире.
И только Светлана по настоящему горевала и убивалась над тем, кто был первой и единственной ее любовью. Она уверяла всех в том, что он шел к ней, а люди оказались особенно жестокими.
Но старухи убеждали ее в том, что это самое лучшее из всего, что могло случиться. Что бы он творил, как бы над ней издевался, если бы до нее дошел, об этом только догадываться можно.
– Это богиня Лада уберегла тебя от этого чудовища, которому нигде не было места.
Она была хоть и странной девицей, но родилась и выросла среди них, а значит, оставалась своей.
№№№№№№

Федор и Тиша едва успели передохнуть, узнав о том, что случилось то, что и должно было произойти. Но долго им скучать не пришлось.
В лесу в скором времени после расправы над Егором появился молодой и страшно упрямый парень. Он разгуливал после заката, и никакие знаки и предупреждения на него не действовали. Если бы они не знали, что Егор был убит, то подумали бы только на него в первую очередь. Мария понимала, что нельзя злить Тишу, потому что потом с ним никто не сладит. Но парень заметил, что за спиной у него загорелся лес. Он метнулся в сторону. Огонь неотступно двигался за ним по пятам. Он метался, падал, выбивался из сил, и ничего не помогало. Как добежал он до поселка, как смог уберечься, и сам потом никак не мог понять. Он вопил о пожаре, но когда все вышли на опушку леса, ничего там не было. Ни о каком огне и речи не было больше.
НО ни гари, ни копоти – один только кошмар сплошной. И он сам видел, что бежал от какой-то жуткой химеры. И все только обман, но как убедительно все это было показано.
Не только смелый парень, но и сама Мария была уверенна в том, что половина леса охвачена огнем, а что должен был чувствовать человек, убегавший от настигавшего его пламени.
– Я так буду поступать со всеми, кто потерял страх, – самодовольно заявил Тиша.
– От нашего леса ничего не останется, если они будут тут творить то, что вздумается.
И Марии было обидно за людей, почему они такие беспомощные, но такие упрямые и дикие? Откуда их бравада, если они не понимают, что творят и чем это может закончиться.
Но она лучше Лешего знала, какими упрямыми, глупыми и несносными они могут быть.
А сам он вспомнил тризну по Егору. Более странного зрелища не представить, ни люди, ни духи, ни грамма о нем не жалели. И только черт Федор, стоявший рядом со Светланой, не скрывал своей радости. Ему до всего было дело, он должен был все точно знать и видеть своими глазами.
– Он сгорел дотла, – говорил он потом Омутнику и Лешему, – и пепла даже не осталось.
И этим заверениям можно было верить.
10
Все менялось в мире духов. Со временем из Леса мертвых в лес к Тише стали перебираться неприкаянные души, которым среди мертвецов обычных не находилось места, потому что они там казались чужаками.
Арсений перестал к себе пускать тех, кто сами над собой насилие учиняли и уходили, не дождавшись законного срока пребывания в мире живых. Они всегда вели себя особенно странно, будоражили всех, и почтенным покойникам не давали продохнуть, то, завидуя тому, что у тех все шло своим чередом, то, попрекая за то, что их непутевые жизни так страшно закончились.
Думал Арсений, думал и решил, что не место им здесь, пусть уходят в тот образцовый лес, где слишком хорошо его соседи жить привыкли. Сказано – сделано. И некуда было Тише деваться. Пришлось принимать этих несчастных.
И когда на сборе Леших стали попрекать Арсения за самоуправство, он нашелся, что им ответить:
– У меня покой находят нормальные мертвецы, – говорил он сердито, а этих надо в отдельное место отправлять, тот лес просто ближе других оказался, не гнать же их через весь мир, но пусть знают, что не будут они приняты, там, где все остальные.
И нечего на это было лесному царю сказать. А Велес и вовсе поддержал горячо хозяина мертвого леса, груз забот надо делить между всеми, а не взваливать только на одного кого-то. Так и появились новые жители беспокойные в Тишином лесу.
– Если ты им особенно сочувствуешь, – говорил Велес Тише, – вот и забирай их себе. А у Арсений и без того уже приличных покойничков девать некуда. Они тут всем жалуются, что никуда от этих насильников не денешься, ведь они и после смерти мало меняются, такими же буйными и остаются.
№№№№№№

Царь Лесной решил снова заглянуть в заповедный лес, и на отделенных от остальных взглянул он сурово. Тиша уже успел отвести для них самую глухую часть своего леса, куда почти никто не заглядывал, потому что там было только самое гиблое болото, с самыми отчаянными чертями, и повелел он Федору рассказать людям об их решении:
– Может, хоть кто-то из них одумается, когда узнает, что с близкими своими и на том свете не придется им встретиться, а только с такими же сумасшедшими, как и они, сами будут в бессмертии своем оставаться.
А потом он повернулся к сконфуженному Тише:
– Так уж вышло, дружок, ты прости нас. Твой лес оказался на порубежье, ты за них заступался и сочувствовал им, вот и получил, то, что получил. А жена твоя из мира людей, она их лучше примет и поймет.
Его никто так и не спросил, хочет ли он этого или нет, до его желаний не было властелинам никакого дела.
Тиша по дороге домой подыскивал слова, чтобы как-то успокоить и утешить Марию, ведь на ее плечи ляжет большая часть забот, и понятно, что соседство не самое приятное им досталось.
Он и подумать не мог о том, что накануне она сама обо всем с Царем лесным говорила, и не потому, что услужить ему хотела. Она знала, какими изгоями были эти души в Лесу Мертвых, а тут они будут равными среди равных. А болотная часть их леса все равно пустует, люди туда никогда не заходят, потому и волноваться не о чем.
Всякое случиться может, ясно, что со временем их будет все больше и больше. Так почему же они должны отказывать в такой малости. Пусть устраиваются тут. И понимала Мария, что поступает она с ними правильно.
И когда обо всем этом узнал Тиша, то он обрадовался и подивился тому, как добра и умна его милая женушка.
Он и не думал, что все так хорошо обернется. Она здесь оставалась на своем месте и лучшей хозяйки для леса ни среди духов, ни среди людей оттыкать было невозможно.
№№№№№

Мария нашла себе помощников со временем. Они стали предупреждать людей об опасности, как только научились преодолевать рубеж, обернувшись разными птицами лесными. Они прилетали в дома перед пожарами, и другими бедствиями, когда ярился Стрибог и устраивал вихри и погромы разные.
А если Леший принимал решение о том, что кто-то из людей должен быть наказан, перед смертью. Если она была неминуема, они все делали, для того, чтобы им не было страшно, и провожали их стайкой за ту черту. И ей нравилось не повелевать судьбами, а помогать им, облегчать их участь.
Однажды на берегу озера, у них с Кешей даже спор возник о том, как дальше жить:
– Зачем ты все ближе к людям становишься? – удивлено спрашивал его Водяной, – словно тебе до этих бестолковых существо и на самом деле есть какое-то дело.
– А почему бы и нет? Должен же у них быть какой-то бог. Мой лес для них всегда ближе твоего озера был.
– Но строят они свои города на берегах рек, – не унимался Кеша, без воды им не выжить, а лес твой только опасности хранит.
– Но и зверей на охоте, и топливо для костров они только в лесу находят, – резонно заметил тот.
Они и не подозревали о том, что такой спор мог длиться бесконечно долго. А столкнули их лбами незаметно Демон Воды и демон Огня, потому что хотелось и им, послушать духов и выяснить, кто победителем в таком споре окажется.
И когда Тиша распалился так, что вокруг него огонь вспыхнул, то Кеше ничего не оставалось, как только залить этот огонь водой. И Духам и демонам было понятно, что длится он будет столько, сколько они на земле еще останутся.
№№№№№№

Но события вдруг повернули в другую сторону. Уже по дороге домой услышал Тиша, как и все лешие в этом мире странный для постороннего уха звук – это был зов. Царь Лесной созывал их всех на войну. И едва простившись с близким своими, в вихре, который его подхватил, умчался Тиша на Урал, где всегда и собирались все Лешие. На этот раз они отправились против Водяных. Видно недаром, даже они с Кешей отношения выяснять стали – назревал большой конфликт между теми, кто в другое время как-то уживался. Но всегда что-то этакое случалось, и начинали они ссориться, да так, что и бесам становилось тошно, потому что те-то были повсюду – и в лесах и в воде уже к тому времени обитала эта бесчисленная братия.
Только и успел он оставить вместо себя в лесу старшего сына своего Макара.
№№№№№№

Мария и прежде слышала рассказы о том, что очень редко, но такое случается тут, но в ее бытность не бывало еще такой войны. И потому привыкли они думать, что это предания старины глубокой.
Но эта война не так далеко от их леса разразилась. Они слышали, как ломали деревья Лешие, как кидали они их вместе с камнями огромными в озера и реки, где их главные враги укрывались. Но и водяные встали грудью за свои владения, и потопили они все ближайшие к озерам леса.
И боги, видя, что на земле творится, должны были во все это вмешаться рано или поздно, потому что не должны были леса в непроходимые болота превращаться. И обрушились потоки воды на них. Несколько дней шли дожди, пока они не остыли и не угомонились. Мокрые, усталые и злые, как собаки, отступили они от озер, и поняли, что если не просохнут на солнышке, то плесенью покроются и совсем пропадут.
В таком потоке Демон огня не мог помочь Лешим, им нужен был только сам Дажбог, который всегда был особенно равнодушен ко всему, что происходило в это время на земле.
Лешие ради спасения мира, должны были признать свое поражение. И вернулись они по лесам своим несчастные и злые.
Тиша и не ведал прежде, что может быть так приятно возвращение домой. Его лес почти не пострадал от тех ливней. И он понял, что хозяйство его оказалось в целости и сохранности. Макар следил за всем, что вокруг творилось очень умело. Вот только с Кешей он решил больше не общаться, потому что чувствовал в нем личного своего врага, и знал, что еще не скоро злость его пройдет.
Он теперь знал, сколько горя и несчастий эти добряки на вид водяные принести могут. Он понимал, что внешность может быть обманчивой, и судить о духах надо по делам их, а не по тому, как они выглядят и какими казаться могут.
11
Но не успели духи одни с другими примириться, как князья-братья войной друг против друга пошли. И понял Тиша, что теперь уже схватки с соседними лешими ему не избежать никак.
Водяные в такие времена в своих водоемах и оставались, а вот им не отсидеться в лесах своих. И чтобы князья их победили в неправедном сражении, старались и они сокрушить друг друга, и недаром говорят, что на войне все средства хороши, чего только не творили они в такие минуты, чтобы своего добиться.
Тиша знал, что это еще больше расстроит Марию, чем война с водяными, потому что нет более бессмысленного побоища, чем такое. И какой бы из князей и из леших не победил – не может быть тут победителей – одни только побежденные, и убытков не счесть.
Лешие и сами все это неплохо понимали, только поделать ничего не могли и не хотели. Но соображать и рассуждать они начинали, только после самих схваток, когда уже нет никакого резона кулаками махать. А тут уж появлялся Царь Лесной, а то и сам Велес и начинал им внушение делать, но внушай или не внушай, а дело сделано, и дров наломали столько, что долго еще разгребать приходилось, чтобы по лесу пройти и ноги не переломать.
Они понимали, что Велеса мало волнует, какой князь над братом своим победу одержит, а крайними всегда Лешие и оставалось. И ругал он их, на чем свет стоит. И торжественно они ему обещали больше в подобные заварушки не вмешиваться. Но и он, и они понимали, что не суждено таким обещаниям исполнится, потому что это сильнее самих духов было.
Но какое-то время тишина стояла, и близко они друг к другу не подходили. Но для новой драки новая причина находилась. И снова будут они самобичеваться и искренне раскаиваться, не понимая, как такое с ними приключиться могло.
Такова их стервозная натура.
№№№№№№№

Но в один прекрасный момент после всех бесполезных сражений взбесился Тиша. Но, не решившись снова с Кешей связываться и в озере его образцовом беспорядки наводить, никому ничего не сказав, отправился он на болото и начал деревья валить прямо на головы чертей и омут их тихий камнями забрасывать.
В первый момент черти прямо опешили, они ожидали чего угодно от Демонов, Федора, но чтобы их родной Леший так с ними обращался – это было за гранью их понимания. И это после того, как они выдержали борьбу с Водяным, упорно желавшим из их болота распрекрасного чистое и красивое озеро по своему образцу сотворить. Они отстояли болото, и по-прежнему жили так, как им хотелось, но тут такая беда с ними приключилась.
Но недолго черти каменели. Повыскакивали они из болота, набросились на Тишу со всех стороны с такой руганью, с такими тумаками, что пыл его боевой быстро поубавился, и почувствовал он, что скрутят его черти и не посмотрят, что он тут хозяин законный, и дохнуть не дадут.
Хотел он за помощью к своему верному другу Федору обратиться, но, сколько не сверкал очами, того поблизости нигде не было. Тогда яростно разбросал он их в разные стороны, зная, что на место отброшенных, на него новая дюжина четей тут же обрушится, и побрел прочь.
Но и сами черти уже притомились с ним бороться, и многие побиты да укушены друг другом были, и не стали они догонять его. Мифы об их неутомимости оказались шибко преувеличены.
№№№№№

В тот момент все само собой и разрешилось. А черт Федор и привел сюда Царя Лесного, зная, что потом все на них сопрут. Кто поверит, что один Леший против всех чертей разом двинулся?
– Вот посмотри, что твой мирный Леший творит с нашим болотом, – возмущенно вопил Федор, он пылал при этом праведным гневом.
Такого предательства со стороны приятеля своего Кеша не ожидал, но он прекрасного понимал, что каждый должен своих защищать, наверное, и на самом деле он был в чем-то не совсем прав.
– Сто чертей с ним справиться не могут, – слышал он голос Федора за спиной своей, – чем ему интересно наше болото помешало? У него больше дел нет, только сюда явиться и такое безобразие устроить.
Настоящим прокурором в те минуты сам Федор себя ощущал.
И чем больше думал обо всем этом Тиша, тем больше понимал он, что ничего удивительного в том не было. Дружба дружбой, а каждый черт свое болото защищает. И это он вроде бы напал на них, а не они на него, если уж быть совсем точным. Они только защищались, как умели.
Побитый, преданный и осужденный даже самим собой, вернулся Тиша домой. Ни о чем его Мария не стала спрашивать. А сам он упорно молчал и хотел только одного, чтобы до нее не дошли слухи обо всех его недавних безобразиях. Ведь выглядел он в этих своих похождениях, прямо скажем, не очень красиво, с какой стороны на это не посмотреть. Но всякое бывает, особенно если дело между лешим и чертями происходит.
№№№№№

Но буйство Тиши прошло со временем. И он угомонился на какой-то срок, и стал обычным Лешим, таким, каким они все его знали и любили.
И все было бы спокойно и дальше, если бы не пришло известие от иноземных леших, о том, что в жутком сражении погиб тот самый король Гаральд, с которым он лично был знаком, когда тот еще юным принцем по лесу его гулять любил. И красивые песни распевал он о том, что не любит его русская княжна.
Это ему еще раз напомнило о том, что все люди смертны, если даже такого несокрушимого сокрушить удалось. Но вспомнил он, прежде всего о той самой княжне Елизавете, которая уже давно королевой в стране снегов и гор была.
Это в нее не только принц заморский, но и он сам был когда-то так пылко и так безнадежно влюблен. Он знал, и Яга ему сказала о том, что она в скором времени непременно должна вернуться назад и умереть в своем мире, а не на чужбине. И снова затрепетало сердце Тиши, понял он, что никуда не делались его старинные чувства. Вот с той минуты и бродил он по лесу своему, словно неприкаянный.
12

И нашел он причину для того, чтобы еще раз к Яге заглянуть. Он и без того давно старушку не навещал, то одни драки случались, то другие заварушки его отвлекали. Но где уж было ему провести ее и втолковать ей, что просто он без нее соскучился.
– Знаю я, с чем твоя скука связанна, – усмехнулась Яга, – и имя ее королева Елизавета, так ее подданные пока называют. Только скажу я тебе, милок, что пустые это хлопоты, потому что королева королевой навсегда останется, а леший Лешим. Смотри, чтобы Мария ни о чем не догадалась, все время она была тебе верной женой, и оставайся с ней, нечего в облаках летать. Посмотрела бы я, сколько королева в лесу бы твоем нажила, и что бы она тут натворить успела.
Он удивился той бесцеремонности, с которой старуха к его чувствам относилась, могла бы и потактичнее быть. Но ведьма оставалась ведьмой, за это он ее и любил по-своему. Огонь можно только холодной водой затушить – это и Водяной и она хорошо знали, да и он о том догадывался.
Но королева возвращалась домой. И чтобы они ему все не говорили, он подхватил Стрибога, которому все равно было, где носиться, и устремился к ней навстречу.
Он видел кареты, пожилую женщину в дорогих одеяниях и мехах, в ней очень трудно было узнать юную дочь князя Ярослава, которого уже давно на свете не было. Только тогда он стал понимать, о чем ему Яга твердила. Было и ему понятно, что от юношеских мечтаний, от прошлого и следа не осталось больше.
Будь она рядом с ним все это время, возможно, он и принял бы ее такой, но она казалась совсем чужой и очень холодной. Ничто не привлекало и не грело в седовласой женщине. Словно ощутив что-то родное и близкое, королева попросила остановить карету. Она вышла из нее и пошла по заповедному лесу, размышляя о чем- то своем, очень далеком, ему неведомом.
Но он так и не смог на этот раз к ней приблизиться.
№№№№№№

Мария узнала о том, куда он исчез в тот день. Столько шума было из-за возвращения королевы. Она была на берегу озера, когда русалка говорила о ней с четом Федором.
– Она вернулась, – вильнула хвостом та, – интересно, вспомнит ли ее наш Тиша, узнает ли?
– Еще бы, да он уже где-то на дороге дуб дубом стоит, – усмехнулся Федор.
Он рад был немного поиронизировать по поводу своего недавнего обидчика. Но русалка увидела Марию и замолчала.
Федор, однако, не собирался щадить ее чувства. Она привыкла думать, что у нее самый лучший и верный муж, пусть не обольщается особенно.
№№№№№№

Мария вернулась домой и едва дождалась его. И обрушила на его бедную голову все, что ей стало известно на берегу.
Он и без того потрясенный, даже врубиться никак не мог в то, что здесь произошло, почему она так гневается. И только услышав имя своей королевы, он понял, что без козней Федора обойтись не могло. И снова готов был броситься к нему на болото, чтобы завершить недавно начатое побоище, но Мария преградила ему дорогу:
– Ты никуда не пойдешь, нечего удирать и на чертей все сваливать, он только глаза мне открыл и правду сказал. Интересно, когда бы ты сам мне сказал, что всегда любил и теперь любишь ее?
Он порывался к дверям все-таки, но она пригрозила:
– Если шаг сделаешь, я все брошу и уйду навсегда.
И он понял, что она так и поступит, и отправился к себе на лежанку. Надо было отдохнуть и от жены, и от королевы.
– Она вернулась – это главное, – думал он, засыпая.
Во сне он видел юную Елизавету. Она бежала к нему навстречу и, бросившись на шею, кружилась в его объятиях. Какой же прекрасный это был сон. И он понимал, что только в снах своих он может быть свободен и счастлив.
Яга, заглянув в сон его, усмехнулась:
– Неугомонный, никогда он не успокоится. Хорошо, что ее деньки сочтены, совсем скоро она шагнет к своему королю, а то бы все тут с ног на голову поставила. Уж если он чертей болотных не испугался, то, что обо всех остальных думать.
№№№№№№

Велес на этот раз нагрянул в его лес неожиданно. Он долго присматривался и прислушивался, и решил, что Тиша должен стать его правой рукой. И обходя свои бесконечные владения, он все чаще призывал его к себе в свиту, давал ему самые разные поручения. И на зависть всем остальным лешим, он отлично с ними справлялся. И став очень важным созданием, он понял, что на разные глупости у него просто не оставалось времени. Он только давал дельные советы старшему сыну о том, как лучше вести хозяйство и руководить душами мертвецов, если кто-то и мог тут что-то натворить, то именно они, особенно новенькие.
№№№№№№

Однажды во время отсутствия отца, Макар увлекся и зашел на чужую территорию, в лес мертвых. И шагнул к нему навстречу человек не человек, леший не леший, удивительно на него самого похожий:
– Сынок, – прошептал он, – черт Федор все-таки сжалился надо мной и привел тебя сюда.
Черт Федор никогда никого не жалел, но он, как обычно хотел досадить Тише, потому и подтолкнул Макара к тому, кто обманом пробрался в объятия его матери. И был это, когда-то убитый людьми полулеший Егор, тот самый худший из леших, которого прогнали и люди прочь от себя, а потом и убили немного жестоко.
– Почему ты так меня называешь, у меня есть отец, и зовут его Тихон. Никакой другой мне не нужен.
– Отец, да тот, кого ты называешь отцом, – лишил меня любимой девушки, а потом прогнал под людские стрелы, и укокошил вместе с ними. Только ты у меня один и остался на том и на этом свете. А у него и без тебя целый выводок.
Широко открытыми глазами взирал Макар на эту странную тень. Он чувствовал, что во всем сказанном есть доля правды. Но как же узнать, в чем ложь этого создания?
Не прощаясь, отправился он прочь из леса мертвых. Легкий на помине черт ему и подвернулся. Всегда Федор был готов к услугам, тем более что сам он эту кашу и заварил.
Правда, его история очень сильно отличалась от рассказанной Егором.
– Твой отец был полным тюфяком, а этот времени даром не терял. Ты и сам можешь любой облик, какой вздумается принять, вот мой хотя бы и будет еще один черт Федор. Если понадобится для дела, можешь воспользоваться. А он папашей твоим обернулся. Вот после такой ночки ты на свет белый и появился однажды, – завершил он свой странный рассказ.
– Странно конечно, что мать твоя не отличила одного от другого, – прибавил он, будто вспомнил еще что-то, – как бы сильно внешне они не были похожи, но это две большие разницы. Но что теперь прошлое ворошить.
– А со смертью его что? – поинтересовался Макар.
– Устав о сопернике, Тиша наш не стал с ним расправляться, а настоял, чтобы все у него отняли и к людям отправили. А люди – это тебе не черти и лешие, у них страха то не меряно, вот они соорудили серебряную стрелу, и долго терпеть его выходки не стали. И быстро они заставили с жизнью своей поганой его попрощаться.
Едва договорив, Федор исчез, он первым заметил приближение Тихона и не собирался с ним лишний раз сталкиваться, хоть и говорил он чистую правду, но за нее можно было поплатиться еще скорее, чем за ложь.
Заметил его и Макар.
– Что это ты как в воду опущенный, что этот негодный тебе такого наговорить успел? – стал допрашивать он сына, видя, что произошло что-то.
– Я был в Лесу мертвых и видел отца своего, – угрюмо произнес он.
– Брехун это, не знаю, что он тебе такого наговорил, но все совсем не так, и Федора нечего слушать. Этот все перевернет с ног на голову. А я то не понял, что он вокруг тебя как муха вертится и жужжит. Это дело прошлое, никому не смей напоминать о том.
Ничего ему на это не ответил Макар.
№№№№№№

Но сам Тихон не утерпел и заглянул в лес Мертвых, не для встречи с предателем Егором, до которого ему не было никакого дела. Там он хотел еще раз взглянуть на свою королеву, которая только что умерла и теперь обитала с ним по соседству.
Он почти сразу разыскал ее. Она взглянула на Лешего. На этот раз он не собирался менять свое обличие. Раз она была в этом мире, то, что ему скрывать – какой есть, такой есть.
Да и о той единственной любви больше нечего было мечтать, потому он и улыбнулся только:
– Леший, – произнесла она тихо, – я не понимаю, почему ты кажешься мне таким знакомым. Твои глаза. Но мы ведь не могли встречаться прежде.
– Может, виделись во сне, – ласково улыбнулся он, и еще долго брел рядом с нею.
Арсений в тот момент и появился перед ними. Он обходил дозором свои владения, хотя пока в том не было никакой необходимости.
– Мне слуги верные донесли, что ты тут, – услышал он на удивление приятный его голос, – я не поверил и поспешил убедиться. Уж не Велес ли чем-то недоволен?
– Велесу до тебя и до твоего леса нет дела. Он не любит мертвецов и того, кто ими верховодит, а я здесь по личному делу. Пришел на нашу королеву взглянуть, – признался он, да и почему это нужно было скрывать?
– А я и забыл, что ко мне пожаловала та, которую ты всю свою жизнь любил, – Арсений в чем-то был поход на Федора, он не мог не пнуть приятеля больнее, и ехидно усмехнулся при этом.
– В отличие от тебя любил. Это так. Не все Лешие бесчувственные, тебя недаром к мертвецам поставили, – не оставался в долгу Тиша, – а если будешь издеваться, Велес к тебе нагрянет, тогда тебе не сладко будет, – прибавил он.
Арсений мог бы броситься на него, но сдержался. На королеву, которая все еще была поблизости, оба они внимания больше не обращали. Она, к своему удивлению, узнала тайну лешего – он любил ее.
Когда она очнулась от своих раздумий, Тиши уже и след простыл. Взглянув на нее еще раз, отправился прочь и Арсений.
А Федор в тот вечер рассказывал Яге, о том, как эти двое чуть не сцепились из-за королевы, уже ставшей бесплотной тенью
– Не поздно ли этим двум идиотам из-за нее копья ломать? – спрашивал он.
– А ты все о других болтаешь, – попрекнула его старуха, – лучше бы сам позаботился, если не о королеве, то о служанке какой, так и Кикимор всех разберут, – отчитывала его Яга.
Но Федор только хвостом махнул. Ему вовсе не нужна была вся эта суета. Одиночество и полная свобода – самая восхитительная вещь.
№№№№№
Царь Лесной взглянул на Федора. Когда тот от старухи возвращался.
– Чего это ты тут делаешь?
– На тебя взглянуть хотел, – усмехнулся тот
– Угрожать начинаешь?
– Нет, я просто хотел сказать тебя, что хоть любовь и придумали люди, но она восхитительна, и некоторым духам тоже совсем не помешала бы. И Леший обошел тебя по всем статьям. Вот ты и лезешь из кожи, но все напрасно, дорогой мой.
И с этими словами он исчез.
Федор ему ничего не успел ответить. И тогда отправился он в свое любимое место, где чаще всего свои старые кости и грел, последние слухи и новости узнавал, и конечно, местом этим была баня, где после двух сроков людских промывок оказывались духи, и собирались они туда, чтобы погреться, друг на друга посмотреть и себя показать.
И многие должны были признать, что скучно им там без Федора было, если он где-то задерживался, но чаще всего случая побыть с ними Федор не пропускал и все время там он и оказывался в назначенный срок.

Глава 5 Банник
В некотором царстве, в тридесятом государстве, жил да был в бане своей большой и светлой – лучшей бане в городе, темный и старый Банник, и звали его Трофим.

Все знают, что из всех духов Банники самые противные злобные и яростные существа, но этот был всем Банникам Банник.
С самого начала установил он в своем промывочном месте такие строгие правила, и так яростно следил за их исполнением, что любому, кто осмеливался нарушать их, не избежать кары немилосердной его. Даже духи жестоко страдали, а о людях и говорить нечего. Ни одного из них выносили из бани полумертвого, а потом в реке долго отмачивали, чтобы в себя он пришел. Но так как у Трофима не было никакого хозяина, а людей для бани всегда набиралось достаточно, то он с ними и не церемонился особенно, уверенный в том, что только строгость, даже беспощадность и может их как-то на место поставить. И если Добряк Домовой или боровшийся за справедливость Леший старались как-то заступиться за людей и не допустить явного безобразия, то начинало сразу же вонять паленой шерстью, и такие бойни устраивал Трофим, что люди едва ноги уносили, а духам доставалось по полной за все, что ему не мило было. Они долго после такого приема не появлялись у него, что его не особенно огорчало, если прямо сказать, но потом, находили какую-то причину, чтобы заглянуть туда снова. И какое-то время он смирно вел себя, но только до первой вспышки молнии гнева, когда кто-то умудрялся слово не такое сказать, взглянуть не него не должным со злом.
И все-таки, несмотря на такие неудобства, именно баня была для всех духов тем самым местом, где можно было встретить и простолюдина, и воина, и князя самого. Отомстить тайно или явно тому из людей, кто тебе насолил особенно, и посплетничать о том, о сем, людей послушать, когда они уверенны, что никто чужой их не видит и не слышит, и начинают говорить обо всем на свете. А потом удивляются, откуда это чужакам, которых там и в помине не было, все стало вдруг известно. Начинали они подозревать друг друга, даже и, не догадываясь, что и у стен есть уши, а у стен в бани их великое множество.
И князем среди духов, особенно в промывочные дни, и считал себя Банник Трофим. И, в какой-т о мере, он имел на это полное право.
Знали духи, что нельзя ему доверять и в свои интриги брать его никак нельзя, только чаще всего он их опережал, сам все первым творить и начинал, и был зачинщикам в бесчисленных проделках их.
№№№№№№№

Годы шли за годами, одни князья сменяли других, и когда стали они такими важными, что вместе с остальными в баню ходить отказывались, то решили свои собственные бани построить. Но так вышло, что хороших мастеров то время не оказалось под рукой, и потому именно Баня Трофима и стала считаться княжеской баней в первое время. А потом так и осталось все. Это остальным пришлось себе новые бани строить, как могли, так и делали они их, потому что в княжескую им больше хода не было, а ходить грязными никому не хотелось.
№№№№№№№

Когда Трофим узнал о новом положении своем, он не знал радоваться ли ему оттого, что всякий сброд ему больше досаждать не будет, и забот у него поубавится, или печалиться, потому что скучно ждать пока князь появится, да только некоторые из его приближенных пожалуют. Он перестал быть в центре внимания, и рядовые Банники получали новостей и сплетен значительно больше, чем он сам, потому что верные княжеские слуги не особенно любили распространятся о том, что им было ведомо, чаще всего они предпочитали рот на замке держать.
И хорошо, что духи разные по старой привычке у него собирались и новостями делились, потому что ни за что не пошел бы он к новоиспеченным Банникам, а знать про все хотелось, хотя он и делал вид, что ему нет до них никакого дела.
№№№№№№

Жизнь текла своим чередом. Все изменилось только после того, как поползли слухи о том, что князь женится. И в первый раз ступила новая княгиня в баню его. Как только взглянул на нее Банник, так что-то странное с ним и сделалось. Разозлился он страшно, хотя была она тише воды, ниже травы, и не только ничем ему не досаждала, но, наоборот, о таком посетителе можно было только и мечтать. Но именно это и взбесило Трофима больше всего. А еще то, что он понятия не имел, что с ним такое приключилось. Почему он перестал сам на себя походить. И даже заглядывал на собственное отражение в бочке, где вода заготовлена, была, и там не узнавал он себя никак.
Потому и стал с того момента Трофим еще более злым и замкнутым. Никому не мог рассказать он о том, что с ним творится, потому что не собирался посмешищем для этих негодных духов становится.
Так и пошел для него новый отсчет времени. И неизвестно чем все это должно было завершиться.
2
Именно к Трофиму отправился черт Федор, который никак не мог забыть слова Лешего о том, что любовь прекрасна.
Он вдруг понял, что в чувствах его заурядный леший обскакал, а пережить такое было очень трудно такому продвинутому черту, каким оставался Федор. Он искал такого духа, которого любовь уж никак не могла затронуть, по принципу, что найти надо тех, кому еще хуже, чем тебе самому, тогда сразу и полегчает. И среди всех обитателей запредельного мира таким и оказался по его разумению Банник. Если есть таковой бесчувственный дух на свете, то в княжеской бане его искать надо, да и помыться, попарить он очень любил. Поговорка о том, что грязный, как черт не имела к нашему герою никакого отношения.
Лес остался за спиной его, и с черного хода зашел он в княжескую баню, где, судя по всему, не должно быть народу, час был поздний.
Банник, и черт это прекрасно знал, как и все обитатели этого мира, был злым и склочным. К тому моменту он успел рассориться со всеми, с кем можно и нельзя было, а посему и казался особенно злым и угрюмым.
Но чего не знал и не ожидал Федор, так это того, что влюблен, был Банник в тихую и безропотную княгиню Елену. Наверное, под пытками, и себе самому никогда не признался бы в этом Трофим, но что было, то было, сердцу не прикажешь.
И еще более странным было то, что за любовь эту ненавидел он себя лютой ненавистью. И было для ярости много причин. Ее не любил сам князь, и со всеми подряд девками и бабами изменял ей, даже не пытаясь этого скрывать.
Князь оставался властелином, и не собирался себе самому неудобства создавать. А она, зная обо всем, донесли слуги добрые, не только никак себя не защищала, но безропотно все сносила, и слова даже сказать не могла. И оставалась ему самой верной и преданной из всех жен. Но как такое возможно было? О безропотности княгини и долготерпении, то с насмешкой то с сожалением говорили княжеские слуги, приходившие после господ в бане помыться, бесконечно твердили об этом и духи, в свой час здесь собиравшиеся.
Трофим никогда не принимал участие в этих разговорах, но даже слышать их Баннику было порой невыносимо. Вот и злился он пуще прежнего. И тогда он брызгал водой на раскаленные камни, бросал горящие головешки, чтобы хоть как-то отвлечь их от всех этих окаянных разговоров. Но они не особенно его понимали. И были уверенны, что делает он это просто от стервозности своей, и злится, о чем бы они ни говорили – натура у него такая.
Как об этом неожиданно узнал Федор, останется вечной тайной. Сделал ли он свои умозаключения, или кто-то ему подсказал это, или мысли его случайно подслушал (с духами у него это почти никогда не получалось, только с людьми). Может, какие-то хитрости он с Банником сотворил, он и сам точно сказать этого не мог. Только понял Федор, что шел он совсем не к тому, кто никого в этом мире не любит, а к влюбленному созданию добрался.
№№№№№

В тесной промывочной, куда в тот вечер пришли Водяной Кеша, Леший Тиша, Домовой Спиря и сам Банник (они были если не друзьями, то приятелями), он и сказал о самом главном:
– Не трогайте княгиню, братцы, а то наш Банник спалит нас дотла, он нынче особенно яростно настроен.
Перепугались они. Что кроме провокации можно было ждать от Федора. Но по тому, как сверкнули в темноте глаза Банника, как волосы на всем его худом теле дыбом поднялись, поняли они, что может быть единственный раз сказал Федор чистую правду.
Но заговорили они все о войне леших, которая недавно приключилась. Особенно бурно обсуждали, кто кого и как много побил. И никто больше о княгине не заикался. Федор немного обиделся на них. Его усилия пропали почти даром. Но и после этого он вовсе не собирался успокаиваться.
№№№№№№

Оставаясь в одиночестве, (духи на этот раз ушли раньше обычного) Трофим метался по бане своей. И не мог он ничего решить о том, как жить ему дальше. Хотя они и сделали вид, что не услышали этого проклятого брехуна Федора, но все они прекрасно слышали. И не сомневался он в том, что теперь в душе смеются они над ним. И каждому встречному и поперечному рассказывают злобные духи о том, что с Банником приключилось.
Трофим не только о людях, но и о духах думал значительно хуже, чем они того заслуживали. И это никогда не позволяло ему оставаться наивным и доверчивым, но врагов зато нажил он себе целую тьму.
Не знал Трофим, что слышал его еще и домовой Спиря, который всегда был таким молчаливым и незаметным в любой компании, что никто потом вспомнить не мог был ли он с ними или его там не было а тот момент, когда главные происшествия случались.
Он был в ту злополучную ночь. И, зная стервозный характер Трофима, понял, что именно его княгини грозит страшная беда.
Она была во многом похожа на него самого и только по воле какого-то рока стала женой их самодура-князя, с которым сам черт бы не справился. Но она молчаливо сносила все, что он вытворял. Напрасно старался Спиря уберечь ее от каких-то неприглядных картин, который то и дело открывались ее взору. Она оставалась молчаливой свидетельницей его отвратительных поступков.
Но в этот день произошло самое странное. Как только князь с одной из девиц пожаловал в баню без всяких церемоний, Трофим, недолго думая, оставил их там, а само ударился о землю, и в обличие князя к княгине Фаине и отправился.
№№№№№№

Домовой ждал какого-то подвоха и сразу же это заметил, но он ничего не успел предпринять, зная, что с князем случится беда, он бросился к бане, решив, что с княгиней во дворце ничего жуткого и непоправимого не произойдет. И пока он отпирал все засовы, замки были тут замысловатые, пока двери распахивал, князь в бане угорел и почти испустил дух.
Девица его была мертва. Да что девица, сколько их по городам шатается на все согласных, в погибели своей она сама и была повинна, не будет потом с князьями по баням ходить. Но князь у него был один-единственный. А Домовой был добрым созданием, он закрывал глаза на все человеческие слабости. Вот он и выволок его на воздух, и откачивать стал.
3
А потом вместе с водяным, он его на речку оттащил. Долго они еще его в воду окунали и отмачивали. Но надо им отдать им должное, в чувства они его все-таки привели.
Ослабевший от угара, ничего не понимавший, он так и заснул под открытым небом на берегу богатырским сном. Но угрозы для бесценной жизни его больше не было никакой.
Зато Спиря побежал в баню, чтобы мертвую девицу оттуда убрать. И решил он ее сразу в лес к Тише тащить, где собрали к тому времени всех умерших не своей смертью. И хорошо было бы, коли, сам Леший не заметил бы того, откуда взялась она. Но каким бы он был Лешим, если не знал бы, что у него под носом творится. Все он знал прекрасно. Ворон ему заранее рассказал, что Домовой с Водяным и Банником в это время творили.
Вот и вышел он к нему навстречу:
– А это что за дела, – взревел он, – откуда вы ее тащите? Банника работа, раз Водяной тут. А потом все будут говорить, что это я с ней расправился.
Но Домовой его убедил в том, что она все рано часом позже была бы тут, хочет он этого или нет. Это только вопрос времени, так зачем же несчастную туда-сюда таскать?
Он вынужден был с этим согласиться, но все – таки предложил:
– Волоките ее к чертям в болото, их много, они выкрутятся, и жен у них ревнивых нет, а так как Федор все это начинал и Банника хотел на чистую воду вывести, вот пусть, и получает плоды своих трудов.
Они вынуждены были с ним согласиться. И тело девицы оказалось в омуте у чертей, которые проглядели момент ее появления. Они обнаружили ее, когда носильщиков и след простыл, а потом долго гадали и спорили, кто ее так уморить мог, кто из собратьев их, нарушив все клятвы и запреты, связался с земной распутной девкой, да еще в их любимое болото осмелился ее принести.
И самое удивительное в том и состояло, что как не пытался Федор следствие вести, ничего у него из этого не вышло. Он отволок девицу к Лешему, рассказал свою версию о случившемся в болоте. Тот выслушал его, и очень искренне удивился тому, что произошло. Он и сам высказывал свои версии о том, что с ней могло случиться.
Но по его рассказам заподозрить, что Леший знает правду, Федор никак не мог, что и оказалось самым удивительным. А Домовой с Водяным вообще ни о какой девице понятия не имели – это точно.
Федор был уверен в том, что лгать и притворяться они просто не могут, даже если бы и захотели. Оставался Банник. Но тот воды в рот набрал. И вообще ни о чем говорить не собирался. И у него на это были свои веские причины. Так в заповедном лесу появилась еще одна странная тайна. Но уже тогда духи знали, что все тайное рано или поздно становится явным, а уж они обязательно откроют тайну эту.
№№№№№

Мы помним, что обернувшись князем он отправился к княгине, и убедил себя в том, что должен, не вызывая подозрения немного развлечь ее и развлечься сам.
Каково же было его удивление, когда она шагнула к нему навстречу с ножом в руке.
– Ты нарушил свою клятву, о том, что никогда больше не переступишь порога моих покоев, несчастный. Да я лучше с чертом рогатым и с Банником волосатым останусь на ночь, а тебя век не подпущу близко.
В тот момент и про князя, и про себя самого много чего интересного узнал Банник Трофим. Только никак не мог понять он, как ей удавалось так ловко на людях свой нрав крутой скрывать, ведь никто ни о чем, по всей видимости, не догадывался даже. Он понял, что только умножил грехи опального князя, и если тот себя так ведет, то у него на то есть свои веские причины.
Сам же князь, судя по всему, слова своего нарушать, не собирался. А главное, вместо удовольствия получил он только заряд ярости и злости небывалой. И решил он отомстить ей жестоко. А всем известно, что от любви до ненависти только один шаг, а у Банника и того меньше.
Он вернулся в баню, несолоно хлебавши, но там уже никого не нашел. Баня была открыта и пуста. Князь куда-то делся, хотя домой он не возвращался. А о подружке его вообще ничего непонятно было. Да и кто о ней волноваться мог?
Но Банник подловил Кикимору. Она обернулась красивой и распутной девицей, чтобы она совратила князя прямо в бане.
Больше ни о чем он ей рассказывать не стал. Но она была Рада-радешенька и не то, чтобы услужить ему хотела, плевала она на Трофима, но в объятиях княжеских побывать и почувствовать себя княгиней, а не просто кикиморой. А она решила расслабиться и получить удовольствие.
№№№№№№

Так все оно и случилось. Когда князь появился в его бане, ждала его там самая распрекрасная девица, от которой и глаз оторвать невозможно было. Да князь и не собирался этого делать. Из своего потаенного угла Трофим неотрывно за ним наблюдал. Он смотрел за тем, как стервозный князь обольщал девицу, даже и, не подозревая, что перед ним самая настоящая Кикимора. Да и какая ему была разница, кто может скрываться за прекрасной оболочкой. Душа его жертвы его никогда не интересовала.
Вероятно, не случайно в тот самый момент, когда она поддалась его напору, в бане появилась княгиня. Сам черт Федор приволок ее сюда, по просьбе, Трофима, конечно, но и без всякой его просьбы он сделал бы то же самое, потому что она должна была все видеть и все знать.
4
Княгиня и без того знала немало о похождениях муженька своего. Но в первый раз она видела все так ясно. Правда оказалась такой голой и в прямом и в переносном смысле. Но это не заставило ее лишиться чувств, и в ярость неописуемую она впадать не собиралась. Просто стояла и смотрела, и ждала, когда он обратит на нее внимание.
Он заметил ее, но продолжил свое греховное дело, а потом в ярости набросился на нее. И она поскользнулась и упала замертво. Князь повернулся, и не увидел на полатях своей возлюбленной. Он так и не понял потом, куда она могла исчезнуть.
Но она не обращала внимания на все происходящее. Кикимора стала самой собой. Больше от красавицы и следа не осталось. Князь понял, что он натворил.
Банник вместе с чертом присмирели, они не знали, что им дальше делать, куда бежать, кому что сказать. С таким поворотом дел они сталкивались впервые.
Князь понял, что баня – это проклятое место, и бросился прочь. Тем временем уже по знакомому пути Федор вместе с Банником поволокли княгиню. Словно ее и не было никогда в этом мире. Банник что-то ворчал о том, что каждый день приходится с бабами таскаться. Как не занят был черт, но эти слова он услышал:
– Так вот откуда появилась девица в омуте у нас. Привыкли все на чертей валить. А ваш князь хуже любого черта окажется, – наконец порадовался он тому, что справедливость восторжествовала.
Между тем князь вернулся в баню, и к удивлению своему увидел, что не только девица его возлюбленная, но и тело княгини бесследно исчезло. Но куда же она могла деться, если здесь ни одной живой души не было?
Сначала он подумал о том, что она была жива, очнулась и ушла во дворец. Но там ее не оказалось, как он вскоре понял. И слуги уже переговаривались, о разном говорить стали. Тогда он и понял, что самое страшное – это неизвестность, вскочил на коня и помчался к Яге. Он и прежде к ней захаживал. Но сейчас в том возникла суровая необходимость.
№№№№№

Зловеще зашевелились черепа на заборе, который когда-то Леший городил. И хотел сначала князь коня назад поворотить, но любопытство оказалось сильнее страха, и если путь такой он проделал, то надо было и последний шаг сделать, чтобы коварная старуха над ним потешаться на стала.
Она усмехнулась, увидев перед собой князя во всей красе, и прикинулась несведущей ни в чем.
– Что встревожило тебя так, голубчик ты мой ясноглазый? – усмехнулась она.
– Да не будь ты Яга, если не знаешь, что меня сюда привело, – князю было не до шуток, столько всего в последнее время на него свалилось.
– Ты про женушку свою, али про наложницу узнать хочешь?
В тот момент он вспомнил о том, что на самом деле накануне из бани его и две наложницы исчезли, ни одну из них ни живую, ни мертвую нигде больше не встречали. Но как-то он упустил это из вида.
– А что вообще у меня в бане творится? – насторожился князь, пробуждаясь.
До него что-то стало доходить.
– Начну по порядку. Первая из девиц угорела в бане твоей и в соседний лес перебралась накануне. Правда, об этом даже духи ничего не знают, как и что тогда было. Вторая и не девица вовсе была. Ее бы ты не убил, если бы и захотел. А вот с княгиней, бедняжкой ты своими руками расправился, только потому, что она все твое распутство видела, и от ярости не знала, что делать, как ей поступить. Будто мало она от тебя натерпелась, так и такой еще разврат увидеть должна была, – Яга говорила яростно, не собираясь щадить чувства князя.
Жалела ли Яга княгиню, что на нее вовсе не было похоже, или только больнее пнуть хотела, как это можно было узнать.
Но он узнал самую горькую весть и злился, что надежды на лучшее не оправдались.
Так гневным, несчастным и вернулся он домой, ни о чем больше не думая. Он понимал, что будет сурово наказан за все. И убедился, что жуткие силы руководят этим миром. И наступит миг, когда ему за все ответить предстоит.
№№№№№

Свою немалую вину испытывал и Банник. Он вовсе не хотел смертоубийства княгини. И хотелось ему малого – только разлучить этих двоих, а потом добрым молодцем обернуться, и к ней в объятия пойти.
Он выбрал бы внешность привлекательнее, характер покладистый, хотя не очень разбирался в человеческой красоте и нравах, и стал бы ее вечным возлюбленным.
Она оставалась бы с ним, зная, как коварен и подл ее муж. Теперь это оказалось невозможным. Последняя надежда осталась на то, что он избавился от любви, но и в этом просчитался. Никуда она не делась, напрочь угнездившись в душе его.
Только теперь кроме раздражения и досады ничего больше не оставалось. И на долгие годы характер его станет еще нетерпимее и стервознее, хотя казалось, что дальше и некуда.
№№№№№№№

Княгиня в это время в лесу Мертвых бродила, и наткнулась на его хозяина – Лешего Арсения. А тот, видя, что она не в соседний лес к Тихону, а к нему попала, стал расспрашивать ее о том, что такое с ней случилось. Она и рассказала обо всем, что произошло в бане.
– Но зачем ты пошла туда в такой час? Ваш Банник особенно жесток, как он тебя на порог пустил?
Арсений не договорил этой фразы. Он и сам уже догадался, почему она в это бане оказалась. Банник ее туда и привел как раз в нужный момент. Наверное, он не думал, что князь так коварен окажется, потому тело ее в лес и потащил, ощущая свою вину перед ней. Леший Арсений сталкивался чаще всего с уже умершими людьми, потому совсем не знал он живых, и глядя на княгиню, он понимал, как они от духов отличаются, и много еще тайн придется ему узнать, в том он не сомневался.
5
Арсений помолчал немного.
– Не один князь, но и наш подопечный повинны в том, что с тобой приключилось, – заговорил он снова. И я должен испросить прощение за их шалости.
И вдруг после этих слов княгиня переменилась на глазах. Из несчастного и забитого существа она превратилась в дерзкую и властную бабу, какой видно на самом деле и была.
– А я ни о чем жалеть не собиралась. Мне надоел этот презренный развратник. Я с самого начала знала, каков он, и никогда не любила его. Но я всегда любила власть, богатства, драгоценности. Только власть в этом мире и имеет какое-то значение. Получив все легко и быстро, я ни о чем больше не могла мечтать. Вот душа моя и опустела. Я боялась только одного – потерять все, что уже имела, потому не изменяла ему. Но мне и не нужно было всей этой мерзости.
Долго и молча слушал ее Леший, а потом спросил:
– А князь, он знал, догадывался, какова ты на самом деле?
– Он знал, что может убить меня, но сломить не может.
– А ты? Чего хотела ты? – еще больше удивился он, услышав таковы слова.
– Я знала, как сделать так, чтобы он убил меня, а потом всю жизнь об этом сожалел.
Как странно прозвучало такое откровение, Арсений даже невольно отстранился от нее, словно она могла задеть и ударить его в тот момент.
Она поняла, что сказала слишком много, и неожиданно замолчала, да было поздно. Казалось, что она выдохлась или задохнулась от ненависти своей.
Вот и пойми после этого людей, вот и полюби женщину. Как разобраться и точно определить, кто из них палач, а кто жертва? Он никогда бы не взялся этого делать. Он вообще никогда не хотел среди людей оставаться.
– Хорошо, иди, куда глаза глядят, я не хочу больше ни говорить с тобой, ни просто встречаться. Терпеть не могу таких двуличных, продажных и мерзких, как ты, – Арсений тоже решил быть с ней откровенным, с чего ему было жалеть и щадить ее.
Она фыркнула раздраженно и отправилась прочь. Только безмозглый Банник и мог в такую влюбиться, глядя ей в след, думал в это время Леший леса Мертвых. Если бы он встретил прежде тех, кто приволок ее сюда, он бы заставил в соседний лес к Тише оттащить, где ей и самое место.
Его сосед с такими мается, а у него приличные души должны найти себе приют. Но они должны за ней присмотреть.
Но вряд ли она среди них уютно себя ощущать будет.
Она все рассчитала, даже на себя руки наложить не захотела. Всегда приятнее себя жертвой ощущать, думать, что виноват не ты сам, а кто-то совсем другой, тот, кого ты только и можешь презирать. Но она и мертвая еще лопается от ненависти к князю. Ненависть делает из овечки чудовище.
№№№№№№

С самого начала предчувствовал Арсений, что этим все не закончится. Сначала в его лес заглянул Тиша, до которого дошли слухи о том, что погибшая насильственной смертью княгиня не по назначению доставлена была.
– А ты княгиню получить захотел, – усмехнулся Арсений, – мало тебе княжеских наложниц черти натаскали.
– Я считаю, что закон для всех один, и если князь-злодей с ней расправился, она у меня должна быть, среди равных себе, – настаивал Тиша, он всегда оставался борцом за справедливость.
– А я думал, что у нас только Банник все мозги свои растерял, но и ты туда же. Да ты и не знаешь, как тебе повезло, что нет ее у тебя, радуйся, но нет, ты ходишь и неприятностей на свою голову собираешь, – злорадно усмехнулся он. – Не стоит о ней волноваться. У меня за ней присмотрят, а тебе и других довольно.
Так ни с чем и ушел Тиша. Но когда он решил взглянуть на княгиню, и поговорить с ней, то рядом был чародей Мрак – самый зловредный из всех волшебников. Ему стало казаться, что сам Волхв к ангелу небесному, каким он считал княгиню, спустился.
Но, что его поразило еще больше, кроткая княгиня с ним рядом до неузнаваемости изменилась. Когда он прислушался к разговору, то услышал:
– Я должна встретиться с Кощеем, – настаивала она.
– От него-то ты чего хочешь? Он может и Бессмертный в каком-то смысле, но только и способен сказки рассказывать о том, что и когда он проделывал, и в каком веке это в последний раз случилось.
– Мне его дева- лебедь нужна, – признавалась она, не обращая внимания на его черные шуточки.
– А она-то тебе для чего? Князя своего извести собралась?
– Вот еще, пусть он там остается, и кувыркается с ними до ста лет, и тогда я вряд ли без него соскучиться успею. Но есть добрый молодец, богатырь один. Он посмел на чувства мои не ответить. Вот и пусть за свою дерзость поплатится, – призналась она.
Мрак обещал ей то ли Кощея, то ли сразу Лебедь доставить, но Тиша слушать этого уже не стал. Он теперь понимал, откуда ночью появилась на озере у Кеши та самая Лебедь. Можно не сомневаться в том, что кому-то из княжеских богатырей туговато придется. И хорошо, если он ноги от такой птички унести сумеет и жив останется.
Сам же он радовался тому, что княгиню Арсений у себя оставил. У него и с остальными забот было великое множество. Он как-нибудь и без нее обойдется. Собирать у себя в лесу всех Кощеев и лебедей он не собирался, не нужны они ему были.
6
Когда Тиша вернулся к себе и поймал за хвост убегавшего Федора, тот противился какое-то время, не усвоив еще, что Леший его просто так не отпустит. Но, подумав, решил благоразумно Федор сохранить свой хвост в целости. А потому пришлось рассказать Лешему, усевшись на пенек, ту старую историю. Правда, тот предусмотрительно хвост его из рук своих не выпускал, и дернул довольно больно, пока Федор собирался с мыслями. Вот он и завизжал на весь лес.
– Да что ты дергаешь, как угорелый, словно у меня деревянный хвост, думаешь, так просто мысли в порядок привести, словно я первую сотню лет на этом свете живу.
– Приводи их поскорей, у меня терпение тоже не железное, – в это время говорил Леший.
Издевательства черта его вовсе не устраивали. Но и узнать всей правды больше не у кого было.
Услышав его визг, Мария поняла, что муж ее (кто бы в лесу еще хозяйничал), поймал черта и пытает его, значит, случилось что-то очень важное. Она поспешила к ним, зная, что услышит что-то интересненькое. Когда она неслышно подошла к лесной полянке, откуда визг и раздавался, Федор только начал свое повествование.
– А было это так, мальчик и девочка жили в том поселке в соседних домах. Они оба утверждали, что с самого начала любят друг друга. Но не только мальчика любила эта Анна, еще она была жадной, злой и безрассудной, и любила всех без разбора. И все время твердила ему, что жить будет только во дворце, ни у кого не должно быть лучше наряда, чем у нее. На ту беду старый князь и остановился в их поселке. Вот и бросилась она к нему, не долго думая. А уж какой кроткой и послушной сначала она могла казаться, все хорошо знали. Она вырвала у князя обещание, что сын его и наследник женится на ней. Он подчинился воле сурового отца. Если бы старик не умер, князю пришлось бы долго притворяться, но тот ушел к предкам. А как только это случилось, князь и слышать о ней не хотел больше. А когда чародей стал к нему захаживать, он просил извести ее, забрать подальше. Только не знал князь, что с детства она была с тем знакома, кто себя теперь Мраком называл. И не сам князь его интересовал, а его жена. Он не только не тронул княгиню, но и предупредил ее об опасности. Она рассмеялась в ответ. Но чародея от себя не отпускала. Он необходим был ей, как друг и верный помощник. Вот и в лес мертвых он к ней в первый день пожаловал, хотя прежде туда не захаживал никогда.
Так и узнал Леший еще об одной истории любви, которая для многих угрозу представлять станет, когда эти двое захотят встретиться.
Чародей испытывал к ней сложное чувство. Сейчас, когда с князем было покончено, дворцы и богатства ее перестали волновать, он понимал, что опоздал безвозвратно и не сможет больше провести с ней ни единой ночи. Он возненавидел люто всех женщин и знал, что ни с одной из них не свяжет своей судьбы.
Но странные перемены произошли и в бесплотной душе княгини, она прониклась к нему всей той нерастраченной лаской и нежностью, которая в жизни ее была только ненужным грузом. Но здесь она не могла прикоснуться к нему, обнять его, прижаться к его груди, а как же ей хотелось этого. Она понимала, что во многом из-за ее безрассудства и жадности он стал таким, но никак не могла изменить того, что совершилось.
№№№№№№

История, рассказанная Федором, удивительно быстро дошла и до Банника. Он был потрясен, поражен больше остальных. И снова бросился к Кикиморе.
– Прими ее облик, если Мрак так хочет ее, как они говорят, иди к нему в объятия, пусть ей станет тошно, ты сделаешь то для него, что она никогда не сможет сделать.
Кикимора и на этот раз раздумывала и рассуждала здраво.
– Ты совсем ополоумел, запарился, что ли, одно дело дурак-князь, который с любой ляжет, а совсем другое – Мрак. Да он уничтожит меня.
– Конечно, Мрак тебе не по зубам, – усмехнулся Банник, – об этом я как-то не подумал.
– Я не хочу с чародеями, да еще с такими, как Мрак, дело иметь. Себе дороже будет, – упрямо твердила она.
Кикимора лукавила. Всего этого ей хотелось еще больше, чем в прошлый раз. И Банник его успел убедить в том, что если его желание так велико, то он согласен будет обмануться. А раз он с ней никогда прежде не был, то откуда ему знать, какая она.
До сих пор Кикимора о том и не думала даже, а с этой минуты ни о чем другом думать не хотела. Про себя она решила, что появится перед чародеем и посмотрит, как он на нее отреагирует. Если взбеленится – всегда удрать можно будет. Ну а если нет…
Так она и отравилась навстречу к чародею. Внешность княгини ей не особенно нравилась. Она бы с радостью изменила в ней что-то. Но все-таки решила пока ничего не менять. Главное, чтобы он узнал ее и обманулся.
7
Ей странно повезло. Но, скорее всего, это была просто работа Федора, а не случайное везение.
В тот вечер чародей был пьян настолько, что вряд ли он смог бы пристально всмотреться и сравнить копию с оригиналом.
Когда она замерла на пороге, обнажив красивые плечи, он порывисто вскрикнул и прошептал:
– Анна, это ты, но как ты нашла меня?
– В нашем лесу от чертей не может быть секретов, – услышал он в ответ.
– Федор старый предатель, он уже успел нашу историю разболтать всем и тебя сюда привел.
Упрек Мрака был справедлив только наполовину. О его неземной любви к княгине все и на самом деле узнали от Федора, но вот мнимую княгиню он увидел здесь вместе с чародеем, и не мог точно сказать, кто под нее косит.
Он видел кикимору, но понятия не имел о том, что она в княгиню оборачиваться собралась.
Но он не стал возмущаться из-за поклепа, потому что нынче это было не так важно, как то, что будет между ними происходить.
В отличие от Федора, Мрак не знал точно, кто перед ним находится, он только догадывался, что это не сама Анна. Для тени бесплотной она слишком живой казалась. Но какая разница кто это, если сама любовь ни для кого больше не тайна. А если можно получить хотя бы иллюзию, то и от этого он не собирался отказываться.
И она, ощутив это, шагнула в его объятия. Понимая, что Мрак может и передумать. Федор метнулся из его дома, но не потому что не хотел посмотреть, что произойдет дальше, очень даже хотел. Но в тот самый момент он заметил, как за окном мелькнула тень Анны. Она тоже оказалась здесь в тот миг. И он решил остановить ее, хотя бы на время освободить Чародея от ее насилия и пакостей.
Он ловко схватил ее. Она вырывалась из объятий Федора, но это было невозможно.
– Пусти меня, кто там мной прикинулся, (она заметила соперницу через окно). Почему он не прогонит ее? – вопила она, все еще вырываясь из объятий беса.
– Он хочет получить то, что ты ему никогда не давала, и дать не сможешь, – отрезал Федор, не собираясь ее выпускать.
– Но это же обман, – металась и шептала хрипло она.
– Да все ваши отношения даже в жизни и были таким обманом, что же раньше ты не пеклась об этом?
– Я не любила его тогда, – призналась вдруг Анна, и это признание ее слышал сам бес, что было самым странным и страшным.
– Но что теперь твоя любовь? С ней он хоть что-то пережить и почувствовать может, а ты – пустое место, только горечи и разочарования и остались в темной его душе.
За это время он успел оттащить его подальше от дома Чародея. А потом отпустил, и стал смотреть, что она будет делать.
Она уныло брела прочь, зная, что бес не пустит ее туда, не позволит устроить скандал. Да и стоит ли визжать и напоминать о том, что ты все равно не сможешь дать? Но почему тогда в реальности у нее не было ничего с человеком, который так ее любит?
№№№№№№

А Банник, Домовой и Леший вечером слушали рассказ Федора о том, что происходило в доме чародея.
– Он отдал любимую в руки Чародея и позволил князю убить ее? – удивлялся Домовой.
Он увидел, что Банник и на самом деле любит Анну, но никак не мог понять такой странной любви. Она казалась уродливой, необъяснимой. Сам он ничего не говорил, только шипел и фыркал. Он был возмущен из-за того судилища, которое они тут для него устроили, и видел дерзость и наглость остальных духов.
№№№№№№

А тем временем Мрак, проведя ночь с Кикиморой, и прогнав ее на рассвете, казнил себя за то, что в первый раз за все время изменил Анне. Он не хотел больше здесь оставаться. Но ему некуда было идти. Он точно знал, что его никогда не примут в мире людей. Он хорошо помнил историю Лешего Егора, которого прогнали из леса, а потом убили люди серебряной стрелой, как только он среди них появился.
Он пришел к Баннику и стал рассказывать о ночи с Кикиморой.
– Она так была похожа на Анну, хотя я знал, что вы с князем ее укокошили. Но это совсем не то. Я не знаю, как мне было бы с ней, но я не хочу никаких подделок, – странно разоткровенничался Мрак.
Такого от него они не ожидали.
– С княгиней еще хуже, – заверил его Банник, – эта хоть влюблена в тебя, а та тебя никогда и не любила вовсе, ты получил лучшее из того, о чем только можно было мечтать.
Он хотел сказать о том, что ему не досталось и этого, но благоразумно промолчал. Смешно ему было ровняться с Мраком. Он только маленький Банник. Уж если Анна никогда не любила такого как Мрак, то, что о нем говорить?
И вдруг дверь бани распахнулась, и бес Федор привел тень. Мрак успел незаметно спрятаться в предбаннике, а потом выскользнул на улицу. Но, зная, что она там находится, он не мог и не хотел уйти далеко. Маг решил послушать, о чем они будут говорить.
8
Банник, не мигая, смотрел на нее.
– Уж кого не ожидал, так тебя тут увидеть, что, дорогуша, к месту преступления тянет?
Он почувствовал, что любовь куда-то улетучилась. И ему стало значительно легче. Он больше не собирался перед нею прогибаться. Но она не слушала его – слишком мелкая фигура был для нее этот дух.
– Я нигде не могу найти Мрака, – говорила княгиня в тот момент. – Где он может быть?
– Вчера у себя был, и Кикимора наша вместо тебя была в его объятиях, наверное, от нее он узнал немало интересного, – доверительно сообщил Банник, понимая, что причиняет ей очень сильную боль.
Но это его радовало. Он видел, как его слова задели Анну.
– Я видела все, если бы Федор меня не удержал, то плохо бы твоей Кикиморе пришлось. Но он охладил мой пыл. Мне вообще ему больше нечего дать, в этом и беда. Я ничего не ценила, ничего не успела, – растерянно говорила она. Но у меня нет, и не может быть никого дороже.
Мрак слушал. Он больше не верил ей, именно тогда, когда она говорила правду. Но ему хотелось броситься туда и обмануться еще раз. Как долго он ждал от нее этих слов, но они нынче казались просто насмешкой над ним.
Но в душе оборвалось что-то, и он бросился в сторону леса. Бежал, не останавливаясь, и не хотел, чтобы кто-то видел его побега. Он точно знал, что не может и не должен идти у нее на поводу снова. Она испоганила половину его жизни. И он больше не позволит с собой так поступать.
Анна вздрогнула и оглянулась, ей послышались какие-то шаги.
– Кто здесь был? – спросила она у Банника.
– Да кто угодно на свидание торопился, но решил, наверное, со мной не связываться, – усмехнулся Банник.
Он порадовался, что Мрак переборол себя и убежал от нее. Чтобы она не говорила, все это ложь, как и вся ее подлая жизнь. Он должен бросить ее, особенно если любит.
№№№№№№

Банник продолжал интриги. Как только появилась Кикимора, он произнес загадочно.
– Наш князь что-то слишком быстро успокоился. Навести его нынче вечером, после пира.
Кикимора насторожилась. Она знала, что он не собирается просто князя развлекать и подыгрывать ему. Наверняка, придумал что-то особенное.
– Ты придешь к нему в облике княгини. Но не вздумай привидение изображать. Пусть он убедится в том, что она ожила.
Кикимора поежилась немного. Она понимала, что он ей предлагает. Но ей и самой так хотелось поиздеваться над князем. И она ответила ему согласием. Да и не отстал бы от нее Банник, даже если бы она собиралась артачиться.
№№№№№№№

Остальные духи спрятались по углам, и стали ждать того, что происходить должно было. Князь поднялся от стола, и, кивнув все, направился к себе. Но в это время в гридню шагнула Княгиня. Он был довольно трезв и видел ее прекрасно.
– Анна? – спросил он, пристально вглядываясь. Но вдруг пошатнулся и шарахнулся в сторону. Он был уверен в том, что она воскресла. Но он не видел ее тела мертвого, не бросал его в погребальный костер. Кто вообще сказал, что она умерла?
Он толкнул ее в дверь, и сам вышел за ней.
– Где ты была все эти дни?
– Ты заметил, что меня не было? – язвительно спросила она.
И духи могли подтвердить, что Кикимора слишком была похожа на княгиню, как две капли воды.
– Ты даже тризну по мне не справил, – усмехнулась она.
– Ты не потопляема, я знал, что ты в огне не горишь и в воде не тонешь. И он странно захохотал.
Они ожидали, какого угодно, но не такого поворота.
Он мог считать, что она воскресла. Она была уверенна в том, что она не умирала, а просто пряталась от него.
– Ведьма, – прошептал князь, и жестом приказал стражникам отправить Анну в темницу.
Кики растерялась. Она не знала, как ей быть дальше. Своими шутками они сделали из княгини еще большее чудовище. Но как можно было выкрутиться?
№№№№№

Она уселась на лежанке в темнице, не зная, что ей делать дальше. Все получилось отвратительно. Но как еще с ней и с княгиней должен был поступить Банник? А если бы она была на самом деле живой женщиной?
Как странно был устроен мир людей.
В бане духи обсуждали все, что случилось в последнее время. Они яростно спорили о том, как им вытащить Кики из темницы, а при этом княгиня не должна пострадать еще сильнее. Она, конечно, не подарок, но ведь и не ведьма никакая. Они боялась расправы Мрака, который все еще ее любил.
9
Утром, когда князь спросил у своих стражников о пленнице, ему сообщили, что комната, где она была заперта, пуста.
– Здесь побывал Мрак. Она ушла вместе с ним, – не моргнув глазом, соврал один из стражей, как его и учила Кики.
Ничего на это не ответил князь. Он и прежде знал, что жена его связана с черным чародеем, и решил, что разумнее будет не замечать этого.
– Я освободился от нее, – только и повторил он в те минуты, – пусть убирается хоть к Чародею, хоть к Чернобогу. Надеюсь, что я больше не увижу ее, ничего о ней не услышу.
Духи надеялись, что, и сам Мрак ничего не узнает о проделках во дворце. Но слухи до него донеслись моментально. И как князь недавно, он поверил в то, что княгиня каким-то чудом спаслась и жива. Ему больше всего хотелось в это поверить. И хотя из леса мертвых она бесследно исчезла, но это ни в чем не убедило в те минуты.
Князь ее запер в темнице, он же готов был из-под земли достать.
Понимая, что молчанием они не отделаются, Банник решил во всем признаться. Если не перед князем, то перед чародеем за поступки свои надо было отвечать.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/lubov-sushko/vodyanye-leshie-rusalki-duhi-zapovednogo-lesa-34110730/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.