Главная страница | Фэнтези про драконов | Генерал черных драконов. Попаданка с довеском для Хозяина Запределья

Генерал черных драконов. Попаданка с довеском для Хозяина Запределья
Любовь Черникова
Я мечтала о семье, любящем муже и ребенке, но часто мечты сбываются не так, как мы того желаем. Матерью я стала уже в другом мире, и теперь опасность поджидает меня на каждом шагу. Даже в отчем доме я не могу расслабиться. Особенно в отчем доме!
Я полагал, что нет ничего крепче родственных уз, но подвел семью, и теперь должен отправиться в изгнание. Меня ждет Запределье, где необходимо навести порядок по велению моего короля. Вот только это скорее медленная казнь, а не назначение. Так думал я, пока не встретил на дороге беглянку с ребенком.
Вас ждет:
– решительная попаданка
– немного мрачный генерал-дракон
– фамильяр… тоже будет.
– нескучные будни в дыре под названием Запределье
– а героев – ворох проблем, из которых им придется выпутываться на пути к счастливому будущему.

Любовь Черникова
Генерал черных драконов. Попаданка с довеском для Хозяина Запределья

Глава 1

Лена, жена и будущая мать
Настоящее время
Сегодня ребенок толкался как-то особенно рьяно. Получив куда-то в район почки, я инстинктивно дернулась и, улыбнувшись, приложила ладонь к животу. Погладила.
– Тише, Сашка, тише… – прошептала, успокаивая разбушевавшееся дитя.
– Все хорошо, Елена, можете ехать домой, – резюмировала Тамара Николаевна, мой акушер-гинеколог, подняв голову от монитора ноутбука.
– А мне точно не стоит полежать у вас до родов? – уточнила я.
– Если настаиваете, могу определить вас в палату, но никакой необходимости в этом не вижу. Развитие ребенка соответствует сроку и не вызывает опасений. Вам ходить еще больше недели. Не торопите события. Или в палате еще не належались?
Тамара Николаевна улыбнулась. Она знала всю мою подноготную и наблюдала меня задолго до момента зачатия. Благодаря этой светлой женщине мне удалось справиться со всеми проблемами и забеременеть, поэтому у меня не было причин не доверять ее словам. Вот только мы с мужем уже как-то настроились на встречу после выписки, и не думали, что меня отпустят так скоро. На начальных сроках я частенько лежала на сохранении. Думали, что и на этот раз задержусь.
– А почему вчера живот тянуло? – напомнила я о причине, по которой сегодня рано утром Эдик привез меня в роддом при лучшем в нашем городе частном центре планирования семьи.
– А сегодня тянет? – в свою очередь, поинтересовалась Тамара Николаевна и снова успокаивающе улыбнулась.
– Сегодня не тянет. – Улыбнулась я в ответ.
– Ну вот и хорошо! Мы все анализы взяли, узи сделали, я вас посмотрела. Все в полном порядке и в пределах нормы. Это просто весна на вас так действует, вызывает тревогу. Но я вас понимаю, Елена. Звоните мне в любое время дня и ночи, я всегда на связи, – привычно напомнила мне доктор, прописав на ночь легкое успокоительное на травах.
Я была ей благодарна за участие и без зазрения совести пользовалась ее добротой. У моей тревожности была причина. Первого ребенка мы с мужем потеряли по глупости и неопытности. Не всегда у нас было гладко. Мы с Эдиком познакомились, когда я заканчивала пятый курс. Я влюбилась в аспиранта-мажора без оглядки. Страсть, неожиданная беременность, диплом, дикие нагрузки и бессонные ночи. На это наложилась болезнь бабушки, которая меня растила, нехватка финансов и полные непонятки в наших с Эдиком отношениях. Сначала я потеряла Эдика, потом бабушку и вскоре ребенка, за что долго винила себя.
Но теперь все было по-другому. Началась светлая полоса, и я была счастлива и довольна жизнью. Любящий муж, красивый дом, долгожданный ребенок, который вот-вот появится. Не об этом ли я мечтала?
Распрощавшись с персоналом роддома, я вышла на улицу и сощурилась от яркого солнца. Снег, которого за зиму навалило столько, что не успевали убирать, складируя на газонах, потемнел и заметно осел. Недавнее похолодание сменилось резкой оттепелью. Все сверкало, журчало и капало, а воздухе так упоительно пахло весной, что я даже стянула шапку. Настроение взмыло к небесам от мысли, что не придется в такую погоду лежать в палате, и я решила немного прогуляться.
Посетовав, что не захватила солнечные очки – не думала, что они пригодятся при родах, я направилась к высоким кованым воротам. Подсохшая на солнце тротуарная плитка совершенно не скользила. Я шла налегке, улыбаясь всему миру и купаясь в счастье, какое только может дать матери долгожданный ребенок в утробе.
Нашарив в сумочке смартфон, хотела позвонить Эдику и попросить его забрать меня из кафе, но передумала. Наверняка мой заботливый и еще более тревожный, чем я, муж разворчится и начнет убеждать меня остаться в клинике от греха. В последнее время Эдик стал слегка отстраненным, а порой даже резким и нервным. Отец ввел его в бизнес и завалил новыми обязанностями, так что я старалась относиться с пониманием, помня, что еще в день нашей свадьбы Роман Сергеевич поставил сыну условие, что сделает его полноправным партнером, когда тот станет мужчиной.
Сказано это было шутливым тоном, но, как оказалось, свекр отнюдь не шутил. В его глазах «стать мужчиной» выглядело так: построить дом, посадить дерево и родить сына.
Дом у нас уже был и чудесный! Новый, уютный, как с картинки! Я сама следила за строительством и занималась дизайном каждой комнаты с любовью. Деревьев мы тоже успели насадить на два леса, если учесть благотворительный проект для города, который пролоббировал Эдик. Мой сообразительный муж привлек инвесторов, устроил сбор средств среди бизнес-партнеров, чем заслужил уважение и всеобщее одобрение. Я даже не сомневалась, что с такими амбициями и связями он далеко пойдет. Ну а мы с Сашкой будем рядом.
«Пойдете по стопам отца, большим человеком станете Эдуард Романович», – говорили ему высокие чины при встрече.
Но все же Роману Сергеевичу Бурманову кое-чего не хватало, чтобы посчитать сына мужчиной и полноправным бизнес-партнером. Свекр с нетерпением ждал от нас внуков. Да только у меня никак не получалось забеременеть. Три с половиной года нашего брака, счастливого, наполненного любовью и страстью брака, ничего не получалось. Невольно я ощущала себя неполноценной, но теперь все изменилось. Дай бог здоровья Тамаре Николаевне.
Улыбнувшись солнышку, я привычно положила ладошку на живот, благодаря бога за то, что простил и послал мне Сашку. Мы до сих пор не знали, мальчик у нас будет или девочка, отсюда и выбор имени. Мне было необходимо как-то называть малыша, да и имя это нравилось, ну а Эдику придется смириться, если родится девочка. И Роману Сергеевичу тоже. Вот так.
– Ну что, Сашка, устроим папочке сюрприз? Приготовим ему вкусный ужин? – весело предложила я, вызывая такси к ближайшей точке.
Малыш, словно подслушав мои мысли, ощутимо толкнулся, намекнув, что совсем скоро мы с ним увидимся. А у меня для этого все было готово. Детская оформлена в нейтральных бежевых тонах. Закуплено все необходимое. Кроватка, коляска, пеленки и памперсы. Многие вещи для ребенка я создала своими руками.
Я умела и любила шить и вязать, да так, что не отличишь от брендовых вещей, на которые люди круга Бурмановых тратили баснословные деньги. Чего только стоил фетровый модуль с милыми мишками? Муж только покачал головой, когда я продемонстрировала ему цену на подобный в интернете. Оценив мою ручную работу с коммерческой стороны, он даже пошутил, что если Бурмановы вдруг разорятся, то мы с ним точно не пойдем по миру.
Сидя в такси, я заказала все необходимые продукты с доставкой. Я отлично помнила, что осталось, а чего не хватало. За годы совместной жизни наловчилась вести хозяйство. Муж был постоянно занят. Пропадал на работе, помогая отцу, и за стройкой, а потом и за ремонтом приходилось следить мне, как и за всем прочим.
Контролировать приходилось все – от и до. Зная, что клиент состоятельный, каждый норовил приписать в накладные лишние товары или добавить услуги, которые не оказывались. Прислуга тоже не всегда вела себя чистоплотно, и экономическое образование отлично помогало мне выявлять хитропопых и ставить их на место. Муж только диву давался, когда я ему рассказывала об очередном инциденте.
– Что бы я без тебя делал, Ленка? – спрашивал он, обнимая и целуя меня в макушку.
– Платил бы всем в два раза больше? – отвечала я вопросом на вопрос, тая в его сильных руках.
И вот наш дом был готов, обустроен, обставлен, обсажен деревьями по периметру. Оставалось дело за малым – наполнить его детскими голосами и смехом, но на это у нас еще было полно времени. Так мне казалось…
Такси остановилось у ворот нашего дома. Водитель подал мне руку, помогая выбраться из машины. Я и правда чувствовала себя немного колобком. Походка временно утратила былую легкость, и теперь я немного переваливалась при каждом шаге, так что помощь оказалась не лишней.
– Спасибо! – поблагодарила седоватого мужчину лет пятидесяти.
– Вас подождать? – спросил тот, словно не ожидая, что я здесь живу.
Похоже, я не выглядела в его глазах, как жительница элитного района. Без внушительной «уточки», с естественным цветом и видом лица, да еще и отекшим. Без соболиной шубы и беременная я скорее походила на одну из тех дам, которые наивно пытаются подыскать обеспеченного отца ребенку.
– Нет-нет. Спасибо за беспокойство. Хорошего вам дня!
Я благодарно улыбнулась добросердечному таксисту, который не оставил бы в беде несчастную, окажись она на моем месте. Но едва я вошла во двор, как живот прихватило. Прямо как вчера вечером, только намного сильней!
Я замерла, чуть согнувшись и прислушиваясь к организму. Может, зря я поддалась на уговоры Тамары Николаевны? Все же следовало настоять, чтобы меня оставили в клинике, но так хотелось еще побыть дома.
– Сашка, не пугай маму! – попросила мелкого строго.
Боль отступила так же внезапно, как нахлынула. Наверное, я просто устала. В последнее время я быстро утомлялась, что и говорить. Нужно подняться к себе и прилечь. Полежу, подожду доставку, заодно поищу, какой рецепт лазаньи лучше. А когда привезут продукты, возьмусь за ужин. Марину, нашу незаменимую помощницу по дому, муж отпустил за ненадобностью – при мне же и звонил из машины.
Дверь дома неожиданно оказалась незапертой, и это меня насторожило. Неужели Эдик забыл закрыть? В тот момент я уже сидела на переднем сидении нашего седана и не проконтролировала мужа, который забирал мои сумки.
Я осторожно вошла внутрь, отметив, что сигнализация отключена. Подозрительно…

Но, не успев испугаться, увидела небрежно брошенные вещи мужа – пальто на банкетке. Ботинки – один у входа, второй едва ли не посередине гостиной. Покачала головой. Привык благоверный, чтобы ему прислуживали. Уже и пальто лень самому повесить, и обувь поставить как надо! А меня-то и не было всего несколько часов!
Убрав пальто в шкаф, я направилась за вторым ботинком. Аккуратно подпинывая его к входу, чтобы не нагибаться, прошлась взглядом по гостиной. Диванные подушки валялись как попало, одна нашлась на полу за диваном. Еще одна – у телевизора. Я вспомнила, как утром Эдик возвращался за забытым мобильником и психовал. Наверное, не мог найти вот и швырялся? Ничего-то он без меня или Марины отыскать не может. Да и ищет вовсе не там, где стоило бы. Например, пульт от телевизора – в холодильнике.
Я невольно улыбнулась, вспомнив привычку мужа, над которой регулярно подтрунивала.
Прилечь тянуло все сильней. Короткая прогулка была для меня уже серьезной нагрузкой. Ныла поясница, а ноги отекли. Я всерьез подумала расположиться в гостиной, но хотелось сперва переодеться в домашнее. Вот только для этого следовало подняться к себе.
– Надо было строить одноэтажный дом, как когда-то советовала бабушка.
Со светлой грустью вспомнила я родного человека. Бабуля прожила долгую и счастливую жизнь, сильно пережив своего мужа, но, к сожалению, и дочь тоже. Мама ушла, когда мне было всего шесть, и меня растила бабушка. Я помнила, как она ворчала, глядя бесконечные сериалы. Говорила: «Понастроют дворцов с этими лестницами. А ежели колени болят, что тогда? Не находисся туда-сюда, да и опасно!»
Я тогда посмеивалась, мечтая о таком же «дворце», а вот теперь поняла всю мудрость ее слов.
Мой муж, как и я, мечтал об уютном доме, и дай ему волю, разорился бы и на третий этаж с мансардой. Его отец полностью поддерживал сына. Помогал финансово и говорил, что это должно быть не стыдно продать в будущем, если захочется чего-то другого, или передать внукам. А вот сколько стоит содержание такой громадины, и кто ее будет убирать и обслуживать, ни один из них не задумывался. Я едва смогла убедить мужа остановиться на двух этажах, чтобы не нанимать целый штат прислуги. Мне же хотелось домашнего уюта, а не бродить по помпезным коридорам полупустого замка, в котором шныряют чужие люди.
Вздохнув, я принялась тихонько подниматься, и живот снова дал о себе знать. Нудно тянуло, иногда я ощущала какую-то пульсацию и останавливалась, пережидая, пока перестанет.
От лестницы направо вело хозяйское крыло, где располагались наша с Эдиком спальня, детская и будущая игровая комнаты. Едва я вошла в нашу примыкающую к спальне уютную мини-гостиную, где мы так любили смотреть сериалы, как до меня донеслись голоса и женский смех. Медленно, как во сне, я приблизилась к приоткрытой двери, прислушиваясь к негромкому, но оживленному разговору.
– Не переживай, Эль. Эта скоро родит, и мой батя заткнется. Достал он уже со своими внуками, ей-богу! Еле держусь, чтобы ему не нагрубить.
– Эдичка, когда ты уже разведешься? Ты ведь ничего не потеряешь, так чего тянуть? – нетерпеливо вопрошала его коллега Эльвира. – Мне до чертиков надоело прятаться и встречаться с тобой после работы. И в отпуск мы ездим под видом командировок, а ты запрещаешь мне выкладывать фотки. Да и нет у нас их толком! Бесит!
Капризный тон помощницы руководителя я ни с кем не могла перепутать.
– Погоди ты со своими фотками! – отмахнулся муж. – Меня отец убьет, если я разведусь с Этой. Я ведь когда женился, думал о бизнесе. Ну ты моего батю знаешь. Старый самодур с замашками аристократа. Фамилия-династия… Задолбал!
– Ну так и женился бы на мне, а не на этой моли! Она тебе не пара! Ты же сам понимаешь, что это мезальянс!
Неприятное слово все-таки прозвучало, и я крепко зажмурилась, справляясь с одолевшим вдруг головокружением. Нахлынули воспоминания. Свадьба на Мальдивах. Завидный жених, роскошь и великолепие. О чем еще можно было мечтать простой девчонке из обычной семьи?
Портили все шепотки гостей и повисшее в воздухе слово «мезальянс». Взгляды гламурных стерв, у которых ничего своего и не осталось, кроме этих самых взглядов. Те, что помоложе, смотрели с недоумением. Те, что постарше, снисходительно, а некоторые с неприкрытой жалостью. Жгучая брюнетка по имени Эльвира, красотка с раскосыми глазами, так и вовсе прожигала невесту откровенной ненавистью.
В тот день я себя успокоила, что они мне просто завидуют. Эдик выбрал не одну из них, лощеных и с влиятельной родней, а предпочел меня – обычную девушку. Это ли не настоящая любовь?
Только сейчас ко мне пришло понимание. А ведь мы с Эдиком и правда из разных миров. Он – сын бизнес-воротилы, и я – простая девчонка, которую вырастила бабушка. Хорошая, воспитанная, красивая, с образованием, но совершенно не его круга.
– Ты детей не хотела, а бате внук нужен позарез! – огрызнулся мой муж.
Эльвира обиженно засопела, и Эдик смягчился.
– Понимаешь, помешался он на спиногрызах. Взял бы себе из приюта парочку, раз так хочется, и развлекался сколько влезет. Нет же, он ко мне привязался. Династия, кровь! – передразнил презрительно. – Потерпи. Эта вот-вот родит, и ей будет не до меня. От няни она откажется, я уверен. Мы это обсуждали не раз, и она заявила, что сама будет нянчиться с личинкой.
Личинка? Спиногрыз?
Это он сейчас о Сашке, да? О нашем сыне?!
А я с такой гордостью обещала ему заботиться о ребенке самостоятельно, не доверяя чужим женщинам. Думала оценит. Отметит, что не трясусь за фигуру, и готова жизнь семье посвятить. А он… А ему все равно! Он говорит о нашем ребенке с… презрением! Как о чем-то незначительном!
Мой уютный мир дал трещину, стал мрачным и унылым. Черным…
Затошнило от понимания, что муж меня не любит и никогда не любил. Использовал как инструмент, чтобы подмазаться к отцу и получить треклятую долю в бизнесе, и только!
И Сашка его не интересует. Он ждет его с таким нетерпением не потому, что рад ребенку, а потому, что тот поможет достигнуть цели!
– Подожди еще немного. Эта будет занята и не сможет уделять мне должное внимание. У меня появится повод для развода. Отец мне поверит. Он ведь и сам встретил мою мать, когда его первая жена была беременна, так что мы одного поля ягоды. У него не будет аргументов, чтобы меня пристыдить.
– А если Эта откажется разводиться?
– Я смогу ее убедить, уж поверь. – Муж нехорошо рассмеялся.
От обиды у меня закружилась голова. Живот вдруг пронзило острой болью. Не в силах слушать этот разговор дальше, я попятилась. Меня шатало. Живот начало прихватывать с подозрительной частотой.
Тренировочные схватки? Нет… Это что-то другое.
По ногам потекло теплое. Отошли воды?
– Нет… Сашка, нет! Рано! – в ужасе вырвалось у меня вместе с рыданиями.
– Эта здесь?! Почему ты мне не сказал? – донесся, точно сквозь вату, голос любовницы мужа.
– Она должна быть в клинике… – растерянно замямлил Эдик. – Я не знал…
– Уже ухожу! Не буду вам мешать! – крикнула я, больше не скрываясь, и поспешила к выходу.
Нужно было что-то делать. Ехать в больницу.
Нужно… Нужно позвонить свекру!
Единственный человек, который относился ко мне с искренней теплотой в этой семье, был Роман Сергеевич. Именно он успокоил меня тогда на свадьбе. Пригласил на танец и сказал, чтобы не обращала внимания на злыдней.
– Вокруг моего сына всегда будут вертеться разные бабы. Не трави себе душу, Лена, иначе сгоришь. Помни – ты его жена, и точка! На остальных плевать, пусть что угодно из себя корчат.
Тогда я думала, что смогу со временем привыкнуть, но нет… Эдику и правда постоянно кто-то строил глазки.
– Флирт – это просто развлечение, милая. В наших кругах так принято. Не ревнуй, – убеждал меня каждый раз муж.
Вот пусть и дальше развлекается. Только не видать ему теперь доли в отцовском бизнесе. Он изменил мне еще до рождения ребенка, и это несложно доказать.
Нужно позвонить свекру немедленно! Он поможет. Он не допустит, чтобы со мной и Сашкой случилось плохое. Но где же телефон?
Я судорожно хлопала по отсутствующим карманам, но пальто и сумка остались внизу. Стоило поторопиться, чтобы не родить прямо в холле, только вот торопиться у меня получалось плохо. Резкая боль пронзила живот. Вскрикнув, я остановилась и схватилась за перила.
– Стой! – Муженек ухватил меня за плечо и потянул обратно.
Балансируя, словно на краю пропасти, я снова пожалела, что наш дом не одноэтажный. Права была бабуля… Ой как права!
Повернулась и посмотрела с презрением на благоверного. В одних трусах, со следами помады на шее и выстроенным регулярными тренировками в зале торсе он вызвал у меня одно лишь отвращение.
Как же противно! Омерзительно!
– Не трогай меня! – Мой голос напомнил рычание демона.
– Успокойся и прекрати орать, как полоумная! – прикрикнул на меня Эдик и перешел на сухой деловой тон: – Я сейчас оденусь и отвезу тебя в клинику. Мы спокойно поговорим в машине. Ладно? У меня давно не было женщины, ты же понимаешь. Все это просто недоразумение.
– Действительно! – Перебила я его, добавив в голос издевки. – Вот и вали к своему «недоразумению»!
– Как она смеет, Эдичка! Как ты смеешь, приживалка? – возмутилась Эльвира.
Любовница мужа куталась в мой, между прочим, халат!
Почему-то именно этот факт окончательно во мне что-то сломал. В ушах зазвенело – это разбились мои наивные мечты на счастливую, благополучную жизнь.
– Да пошли вы все! А ты забудь про компанию отца, про меня и про ребенка! Понял? – Наставила я на мужа указательный палец.
Гнев придал мне сил. Развернувшись, я почти поскакала вниз по ступеням, но новая схватка напомнила, что я не в том состоянии, чтобы прыгать легконогой газелью. Сбившись с шагу, поскользнулась и взмахнула руками, попытавшись удержаться за перила. Рука схватила воздух. Я неловко оступилась еще раз и полетела. Ударилась боком о перила, отчего живот отозвался резкой болью, а меня развернуло. Раздался неприятный сухой звук – это мой затылок встретился с полом.
Странно… Я думала, когда ударяешься головой, то мгновенно теряешь сознание, но оно меркло постепенно, сужаясь до тусклого круга…
– Нет, Ленка, нет! – почти искренне кричал муж, глядя на меня словно через трубу.
Труба становилась все уже, и бледное лицо Эдика плыло и искажалось.
– Это все ты виновата, тварь! Пошла вон из нашего дома! – заорал он на Эльвиру и снова принялся меня тормошить. – Ленка, нет. Только не умирай! Я люблю тебя! Люблю, правда! Нет!
Он говорил что-то еще, но я уже не могла разобрать его лепет из-за шума в ушах.
– С-с-с… Сашка… – Беззвучно прошептали мои губы, прежде чем я окунулась в опалившую адским огнем темноту.

Глава 2

Данте ар Шахгар
Примерно за девять земных месяцев до текущих событий
Голова раскалывалась так будто я вчера кутил с троллями, вот только троллей в Верховедах не видели уже лет триста. Ушли они куда-то в Запределье и дальше, не выдержав конкуренции с новыми обитателями этих мест.
Тролли ушли, а поговорка осталась, да и моя раскалывающаяся голова никуда не делась, как я ни надеялся.
– Сколько же я вчера выпил? – пробормотал пересохшим ртом, не открывая глаз.
В ответ раздалось дружное женское хихиканье. Я резко сел на постели, и перед глазами поплыло. Замутило так, будто я баба на сносях. Зажмурившись, переждал момент, всерьез опасаясь, что меня вот-вот вывернет. Удержался только чтобы перед шлюхами не опозориться. Таковых в помещении набралось целых шесть штук. Самых разных мастей и комплекций. Особенно меня поразила одна – с огромными, как две дыни, грудями и пышными формами.
– Что, милый, нравится?
Постельных дел мастерица подвигала из стороны в сторону своим богатством. Между прочим, ничем не прикрытым. Я моргнул дважды и даже немного протрезвел. Изумление скрыть не удалось, и многоопытные дамы снова захихикали, не забывая принимать самые соблазнительные позы.
Странно. Обычно в моем присутствии себе такое мало кто позволял.
– А ну, бррррысь! – рыкнул я, не в силах терпеть это хихиканье.
Высокие звуки отдавались в голове почище ударов учебного гонга на полигоне.
Девиц не самого тяжелого поведения тут же как ветром сдуло. Вздохнув, я спустил ноги на пол, попутно обнаружив, что на мне совершенно ничего нет. Посидел так, подержав голову в ладонях. Немного магии, и стало значительно лучше.
Ну вот, совсем другое дело!
Размышляя, как оказался в борделе среднего пошиба, пришел к выводу, что абсолютно этого не помню. Совсем. Оставалось надеяться, что я не… Скажем, не развлекался со всеми этими барышнями разом, не то замучаюсь по лекарям бегать. Тут и драконье здоровье не поможет. Срамные болезни – приставучие жуть!
Ванная комната нашлась там, где я и предполагал – за одной из двух дверей. С удовольствием я умылся и огляделся в поисках одежды. Но ни здесь, ни в комнате моих вещей не обнаружилось.
Ничего. Сейчас все мигом найдется.
Я не особенно стеснительный – как был, так и вышел в коридор. Миновал милующуюся на бархатной, слегка потертой задами клиентов, тахте. Лысоватый мужик, постанывая, наслаждался местным сервисом. Обслуживающая его девка забыла о работе, уставившись на меня с открытым ртом. Мужик что-то недовольно проворчал, но увидев меня предпочел слиться с веселенькими обоями. Правда, красные пятна на его роже мало походили на синие цветочки.
Не обращая ни на кого внимания, прошел до конца коридора, где обнаружилась лестница на первый этаж. Угодливые дамы время от времени появлялись на моем пути, намереваясь предложить свои услуги, но выражения моего лица хватало, чтобы они резко передумывали.
Оказавшись в холле, спугнул несколько клиентов сего сомнительного заведения. Впрочем, мне было глубоко наплевать.
– Мои вещи. Где они? – поинтересовался я невозмутимо, ни к кому конкретно не обращаясь.
Тут же откуда-то появилась, кланяясь, хозяйка. Я сразу понял, что эта женщина здесь главная.
– Лэрд, я лейра Ласка, и это мое заведение. Идемте. Ваши вещи в целости и сохранности. Я позаботилась о том, чтобы ничего не попало. Вы вчера мало пеклись о сохранности чего бы то ни было, – заявила она, многозначительно улыбаясь.
Лейра Ласка провела меня в свой рабочий кабинет. Надо сказать, он мало отличался от кабинета моего дяди. Тот же стол у окна, те же шкафы с папками вдоль стен. Разве что там были личные дела не драконьей гвардии, а «тружениц тыла». И обстановка чуть менее роскошная, чем у наместника.
– Вот, пожалуйста, лэрд. Ваши вещи.
В углу на тахте для отдыха было сложено белье и оружие: короткий меч в ножнах, кинжал, перевязь с сюрикенами. Кошелек, перчатки лежали рядом. На вешалке висела моя одежда. Под ней стояли сапоги, начищенные до блеска. Все было на месте. Ну или все, о чем я помнил…
– Я приказала привести в порядок вашу одежду, лэрд. – Хозяйка снова поклонилась.
Почистить? Неужели я так нажрался, что умудрился не только провести ночь в борделе, но еще и вывалялся в грязи? Да, генерал ар Шахгар, ниже падать уже некуда…
Несмотря на самоуничижительные мысли, на моем лице не дрогнул ни один мускул.
– Выйди.
Лейра Ласка, сухая и гибкая как плеть, выскользнула из кабинета, дав мне возможность спокойно облачиться. По давней привычке, я сначала тщательно проверил вещи, убедившись, что их не пропитали отравой или не насыпали в сапоги битого стекла. Моя магия ничего подобного не обнаружила, и я спокойно оделся. Рассовал по специальным карманам оружие. Застегнув перевязь, поправил ее и, поддавшись порыву, пересчитал купюры в кошельке. С недавних пор в княжествах королевства Морейн в ход пошли зачарованные особым образом бумажные деньги, хотя и от золота с серебром не спешили отказываться.
На первый взгляд все здесь. Правда, я в душе не чаю, сколько у меня было этих бумажек, когда я выходил из дома. Короткий отпуск, который меня вынудил взять его величество, действительно был мне необходим. Но с чего это я вдруг пошел в разнос? Может, встретил сослуживца?
Не помню…
– Я что-нибудь должен? – поинтересовался у хозяйки, которая ждала в коридоре у кабинета.
– Нет, лэрд. За вас заплатил ваш товарищ.
– Я пришел не один? – удивился я, не припоминая, с кем мог так яростно кутить.
Ну точно сослуживца встретил! Иначе с чего бы пить до беспамятства? Хотя и в этом случае не было повода… Мне совершенно не нравилось происходящее. Было чувство, что я что-то упускаю.
– С вами был какой-то мужчина, но он торопился. Вот он и заплатил за то, чтобы мы за вами присмотрели, – пояснила лейра Ласка.
Так вот что эти девы делали у меня в комнате! Присматривали!
– Кхм… Ласка, когда я проснулся, рядом было шесть девушек. Я… Они…
Взгляд лейры Ласки стал масляным.
– Лэрд, вы были ненасытны! Требовали каждую, что попадалась на пути. Но девочки остались довольны. Не каждый раз им так везет.
Меня на миг обуял священный ужас. Я прикрыл глаза, силясь вспомнить, как развлекался с той рыжей девицей с дыньками и одновременно опасаясь действительно это вспомнить. Но перед внутренним взором вдруг пронеслась совершенно иная картина.
Светлые волосы, утонченные черты лица. Огромные глаза, глядящие на меня с испугом.
– Не бойся… Не бойся меня.
– Я не боюсь. Лучше вы, чем…
– Лэрд, вам нехорошо? – ворвался в мои грезы голос лейры Ласки. – Может, позвать лекаря?
– Не надо лекаря. Позовите всех девиц со светлыми волосами. Немедленно! – приказал я, отметив, как на миг хозяйка изменилась лицом.
– Лэрд?
– Я сказал что-то непонятное?
Я и сам себя не понимал, но мне нужно было увидеть ту девушку. Ей здесь не место! Нужно вытащить ее отсюда.
– Лэрд, некоторые еще с клиентами. Так не положено… – лепетала лейра Ласка. Но, встретившись с моим взглядом, смирилась: – Как прикажете, лэрд. Одну минуту.
– Вот и славно.
Спорить с драконами себе дороже. Особенно с генералами драконов…
Вскоре в холле передо мной выстроились блондинки всех оттенков и в самых разнообразных нарядах: от невесомых панталончиков, до плотных кожаных комбинезонов, похожих на доспехи. Я прошелся вдоль этого гротескного строя, точно перед новобранцами на плацу. Вглядываясь в лица, пытался найти тот самый оттенок между голубым и серым. Но ни тех испуганных глаз, ни шелковых волос, ощущение которых в пальцах я запомнил, среди них не было…
– Здесь все? – спросил, не глядя на лейру Ласку.
– Все, лэрд. Клянусь!
– Ее здесь нет! – заявил я раздраженно.
– Возможно, она была в парике? – предположила одна из девиц.
Лейра Ласка бросила на нее убийственный взгляд, а затем обратилась ко мне.
– Лэрд, мы можем позвать всех, но уверена, вы не найдете здесь ту девушку, что ищете.
– Это еще почему?
– Потому что она вам пригрезилась, – осторожно заметила хозяйка и обезоруживающе улыбнулась.
Я вопросительно уставился на нее, но прежде чем ответить, она жестом прогнала своих подчиненных, и те порскнули точно тараканы по углам при ярком свете.
– Когда вы сюда пришли, то описывали именно такую девушку. Просили, чтобы я подобрала вам подходящую…
Я этого не помнил. Ничего не помнил, и это ужасно бесило!
Покинув заведение лейры Ласки, я оказался в квартале, где жили ремесленники, торговый люд и горожане среднего достатка. Хвала Локрусу*, что меня не занесло в Гадюшник – столичные трущобы. Такого позора я бы не вынес.
Время было вечернее. По всему выходило, что я провел в борделе не только ночь, но и весь следующий день.
Тем лучше. Пока доберусь до дома, дядя уже поужинает и запрется у себя в покоях, чтобы немного поработать перед сном или почитать книгу. У меня будет время привести в порядок мысли.
Моя слава имела обратную сторону медали. На улицах меня узнавали в лицо, но мне не хотелось лишнего внимания. Я поймал экипаж и, откинувшись на спинку сиденья, прикрыл глаза. Происходящее совершенно не нравилось. За всю мою жизнь не было ни дня, чтобы из моей памяти исчез целый отрезок времени. А ведь я пережил немало попоек, и по голове меня били до беспамятства, и магией доставалось…
Нет! Однажды все-таки было! Прямо накануне гибели отца…
Осознав это, я нахмурился и попытался мысленно вернуться в тот роковой день.
Мне было всего семнадцать. Правитель Морейна, черный дракон Нарваг ар Гэрхэй собирался идти войной на северных драконов Хладаарга. Мой отец собрал войско Верховедов и должен был выступить на рассвете к точке встречи с князем Верохояров – наши княжества имеют общие границы с северянами. Следовало встретить врага на его земле и продержаться до подхода остальных частей из южных и восточных княжеств Морейна. Но утром отца обнаружили мертвым на конюшнях. Говорили, что нашел его именно я, но я этого не помню. И до сих пор не вспомнил ничего, что случилось тогда.
Началась паника. Поход оказался под угрозой, но мы не могли подвести короля. Мой дядя Диего ар Шахгар собрался повести войско сам, да только у него не было ни опыта в военных делах, ни авторитета у вояк. Солдаты могли взбунтоваться и отказаться присягать ему на верность.
К тому же следовало вычислить по горячим следам и покарать предателя, чем дядя и занялся в первую очередь. Время шло, воины роптали, пошли слухи, что в одиночку генералу из Верхояров не выстоять. В этом случае Морейн проиграл бы войну Хладааргу, толком ее не начав, а мы могли потерять наши земли.
Допустить такого исхода было нельзя, поэтому я сам отправился в войско и потребовал присягнуть на верность мне. Пришлось пободаться и сломать пару самых ретивых, но я доказал, что Данте ар Шахгар сын своего отца. Войско мне присягнуло. Дядя сначала растерялся, а потом сильно рассердился и стал ругаться. На что я твердо заявил ему, что Верховеды обещали прийти к месту встречи, значит, придут и точка!
Но мне все время казалось, что ругался он больше для виду, а сам выдохнул с облегчением, когда понял, что ему не придется идти впереди войска. Война никогда не была его коньком, а меня учил отец с самого детства и брал в походы. Поэтому я стоял на своем, а его попросил стать наместником в Верховедах, пока я занят. На том и порешили.
Дядя занялся поимкой убийцы и предателя, а я… Я успел. Когда наше войско подошло к точке сбора, бой уже шел. Мы ударили противнику во фланг, и вместе с генералом Кристором ар Харшатом отбили атаку северян, потеряв три четверти объединенного войска. Но мы выстояли и дождались подхода подкрепления. Чтобы поддержать людей и магов, мне пришлось принять боевую форму. Впервые я воззвал к древней крови и перевоплотился в дракона.
То сражение вошло в историю как битва при озере Ётунов, а его величество прямо на поле боя пожаловал мне звание. Я стал самым молодым генералом за всю историю существования нашего королевства, но и самым результативным по прошествии восьми лет. К тому моменту дядя уже нашел предателя и успел его казнить, не дожидаясь моего возвращения. Сказал, что вспылил и не сдержался.
За прошедшие годы было много сражений. Нам постоянно приходилось с кем-нибудь воевать. Уже через год после битвы при озере Ётунов к берегам Поморья, что на востоке Морейна, подошел берберский флот. Целая армада кораблей с магами огня, заклинателями духов и несколькими красными драконами, трое из которых до сих пор кормят рыб где-то в заливе благодаря мне. Потом было несколько стычек с южанами, которые решили пощипать Черноземы – мягкое подбрюшье зверя Морейн, как называют эти земли в народе.
На востоке постоянно кипело Запределье, рождая очередных князьков, которые то и дело пытались укусить Морейн за бок. Сколько себя помню, они беспокоили окраины Степей-да-Болотья, Левшаров и моих родных Верховедов. Отец собирался ими основательно заняться, после войны с северянами, да не дожил. Но я продолжил его дело и после очередной блестящей победы попросил у короля разрешения взять Запределье.
Объединившись с соседями, мы вошли туда и навели такого шороху, что тамошние царьки хвосты прижали и запросили пощады. Запределье же, оно какое? Там и власти-то единой нет. Точнее, не было до того, как я там побывал. Теперь эти земли формально принадлежали королевству Морейн и даже платили в казну налоги, вот только на деле нашу власть так и не признали. Но хотя бы набеги прекратились, и то хлеб. Вот только надолго ли?
Так мы и жили. Дядя Диего правил Верховедами в качестве наместника, пока я воевал-воевал-воевал…
К счастью, внезапно наступило затишье. С Хладааргом заключили мир. В Запределье тоже было подозрительно спокойно, а у южан случился междусобойчик, и стало как-то не до нас, и у меня вдруг появилось свободное время.
– Съезди-ка домой, Данте, – по-дружески обратился ко мне его величество. – Отдохни, вникни в дела княжества. Настанет время, и тебе придется самому княжить. К тому же ты единственный из моих генералов, кто за эти годы не отдыхал от войны и не пропустил ни единого конфликта. Так нельзя. Пора тебе остепениться. Подыщи жену, заведи детей. Пора тебе и о наследниках подумать. Нельзя допустить, чтобы славный род Шахгаров прервался на тебе.
С королями, как водится, лучше не спорить. Отпуск так отпуск.
Странное, однако, дело! Я помню, как приехал в отчий дом. Как поздоровался с дядей, который, усадив за стол, сразу вывалил на меня целый ворох проблем. В княжестве не все шло гладко, но это было решаемо, и у дяди были на меня большие надежды. Помню и как потом пошел к себе, чтобы отдохнуть – это уже вечером. А дальше – пустота…
Лежа в постели, я прикидывал и так, и эдак, а потом решил действовать по-другому. Попытался сосредоточиться на той девушке, которая мне якобы пригрезилась. И чем больше я о ней думал, тем больше понимал, что все же не пригрезилась!
Она действительно была в том борделе! В той самой комнате. На той самой постели. Со мной…
Кусками детской головоломки приходили воспоминания. Мелкие, точно осколки стекла, и такие же острые. Мелькали обрывки пикантных сцен. Как наяву я слышал стоны, тихий шепот. От одного воспоминания о ней тело реагировало. Правильно реагировало – по-мужски. Странно, но стоило убедиться, что все было на самом деле, и меня немного отпустило. Я знал, что не сделал ничего плохого. Такого, что ей бы не понравилось. Но кто она, и как оказалась в том борделе? А главное, куда пропала потом, к сожалению, я так и не выяснил.
Недаром мне показалось, что лейра Ласка что-то недоговаривает. Наведаюсь-ка я к ней завтра и поспрашиваю еще раз. С этими мыслями я и уснул, а проснулся от стука в дверь. Дядя не стал утруждать себя ожиданиями и ворвался раньше, чем я успел ему ответить.
– Данте, что ты натворил, негодник?!
От такой формулировки я себя почувствовал маленьким, клянусь Эсклером**!
– И что же я такого натворил, дядя? – ответил я вопросом на вопрос, не спеша поднимаясь с кровати.
Да так и остолбенел, увидев в руках Диего ар Шахгара открытую шкатулку.
– Откуда это у тебя? – поинтересовался севшим голосом.
– Ты меня спрашиваешь? – расстроенно ответил вопросом на вопрос дядя. – Данте, как ты мог так поступить с нами? Его величество прикажет нас казнить!
Дядины причитания рассердили меня. Я отвык, чтобы со мной так разговаривали, потому рявкнул:
– Дядя, ответь, где ты это взял?
Диего ар Шахгар от неожиданности вздрогнул.
– Не смей говорить со мной в таком тоне, племянник!
Он обиженно поджал губы.
– Дядя, а ты прекрати причитать, как брошенная девица, и объясни толком, где ты взял Сердце Рады***?

* Локрус – бог хитрости, обмана, распутства, злых шуток и пьянки
** Эсклер – бог здорового тела и духа, здравого смысла и чистого разума
*** Рада – богиня любви, плодородия, семейного очага, родственных уз

Глава 3

Лена-Эления
Настоящее время
– Она больше не тужится! Рада милостивая, помоги нам!
Женский голос ворвался в сознание. Он доносился, словно сквозь вату, то приближаясь, то отдаляясь. Голос был мне незнаком, да и смысл сказанного ускользал, а вот панику в нем я услышала отчетливо.
У меня тоже был повод паниковать. Боль пронизывала все мое существо от корней волос до кончиков ногтей на ногах. Но особенно плохо было внизу живота. Там словно костер развели.
– Я не смогу ей помочь. Нужно позвать мага-лекаря, лейра!
– Заткнись, дура! – послышался грубый ответ.
Говорила другая женщина, и ее голос отчего-то показался мне знакомым.
– Я-то дура. Дура, лейра, – согласилась первая женщина. – Но девочка умрет! И малыш! Он…
– Нет! Этот ребенок не может умереть! Иначе сама отправишься к Двуликой!* – раздраженно прикрикнула на нее грубиянка.
Ребенок… Сашка?!
Я словно очнулась от анабиоза. На меня навалились все ощущения и чувства разом. Теперь я осознавала, что именно причиняет мне боль, и чем это грозит для нас обоих. Задышав часто-часто, я напряглась, и зарычав по-звериному, вытолкнула из себя дитя. Усилие не прошло даром, и я снова потеряла сознание, но перед тем, как бархатная тьма беспамятства приняла мое измученное тело в объятия, я все-таки услышала детский плач.
– Просыпайтесь! Лейра Эления, просыпайтесь скорее! – Кто-то нетерпеливо тормошил меня за плечо.
Я открыла глаза и мутным взглядом уставилась на пожилую женщину лет шестидесяти. Дородная, крупная, она была одета так, словно только что вернулась с реконструкторской вечеринки. Знаю, о чем говорю. Увлекалась в институте шитьем костюмов для своей подруги и ее друзей. Иногда даже брала заказы, пока было на это время.
– Вот. Выпейте, лейра. Сразу легче станет. – Женщина сунула мне под нос фарфоровую чашку с каким-то почти черным пойлом. – Это хворебой, ромашка, бычий корень. Быстро на ноги-то встанете. Я вашей мачехе ничего не говорила. Она, как обычно, запрещает мне… Но я-то вас выпою. Вам же еще ребеночка растить, – ласково приговаривала женщина, одновременно пытаясь напоить меня отваром.
Пить неизвестную бурду я не собиралась и попыталась увернуться.
– Ну вот! Пролили! Придется теперь белье менять, чтобы лейра Офелия ничего не заподозрила. Она, ежели узнает, прикажет меня наказать, – расстроенно заметила… Анисья.
В голове само по себе всплыло имя женщины. Няни! Няня всегда была добра ко мне, а я к ней… Точнее, не я, а Эления. Но почему-то Анисья считает, что я – это она. А я… А я ничего не понимаю!
В изумлении я переводила взгляд то на женщину, держащую кружку, то на окружающую меня обстановку. Незнакомая комната, точно из исторического сериала. Везде оборочки, рюшечки. Полог над кроватью, старинного вида секретер… И даже камин здесь имелся! Да не бутафорский, а самый что ни на есть настоящий!
– Лейра Эления, да что с вами такое? Никак не признали меня? – Глаза женщины влажно заблестели. – Сильно, наверное, головой-то приложились?
– Наверное… – ответила я, заметив, что и голос теперь звучит по-другому. Слишком нежно, хоть и с болезненной хрипотцой. Кажется, я горло сорвала.
Но все это было неважно. Главное, что я хотела знать, это в порядке ли мой ребенок?
– Анисья, где Са… Где мой сын? – В последний момент сработал инстинкт самосохранения, и я не стала называть имя.
– Так здесь он – в соседних покоях. И, в отличие от вас, не капризничает. Сосет себе сиську да спит. Даже удивительно, как у вас, лейра, болезной, да хрупкой девицы, такой сильный малыш народился? – Тут няня на меня посмотрела с подозрением, а затем поинтересовалась: – Лейра, а откуда вы знаете, что у вас сынок? Вы же в беспамятство впали?
Я не смогла сдержать улыбку. Сын! Я и не сомневалась, что родится сын.
– Анисья, я могу его увидеть? – попросила я, и сердце от волнения заколотилось быстрее.
Няня посмурнела и замялась.
– Уж и не знаю даже. Лейра Офелия не велела без ее ведома…
При звуках этого имени я испытала омерзение и ненависть. Словно нечто неприятное было связано с этой женщиной. Но что именно?
Память у меня была какая-то выборочная. Например, я четко знала, что вон за той дверью находится уборная, но как она выглядит, и что и где там расположено, даже не представляла. Вот и с Анисьей так же. Одни ощущения. Я знала, что она няня Элении, что добра к ней, но никаких совместных воспоминаний о ней у меня просто нет. Как и о себе. То есть об Элении, я ничего не помнила. Странно…
Или не странно? Я же не Эления.
Признаться, происходящее меня пугало. Фантазия подбрасывала множество версий того, что со мной происходит: от комы до переселения душ. Я не знала, во что мне стоит верить и за что зацепиться. Требовался какой-нибудь якорь, чтобы не сбрендить.
Сашка. Вот мой якорь! Мне необходимо увидеть сына!
– Анисья, принеси мне ребенка. Пожалуйста! – попросила я так ласково, как только могла.
– Ох, лиса! Ох, лиса! Так смотришь на старую няню, что сердце разрывается. Хорошо, будь по-твоему. Только ненадолго и молчок! Поняла?
– Поняла, нянюшка. Поняла! – поторопилась заверить ее я.
– Нянюшка… – растрогалась до слез Анисья. – Давненько ты меня так не называла, деточка. Последний раз, еще когда мама твоя, лейра Нелли, была жива. Света ей в чертогах Двуликой…
Сердце сжалось от фантомной боли. Смерть матери Эления пережила давно, но все равно тосковала. И я могла ее понять, как никто другой. Поэтому боль оказалась общей и для той, чье место я, похоже, заняла. И для меня…
Теория с переселением душ стала вдруг ближе прочих.
– Анисья, что со мной случилось? – Схватила я няню за рукав, пока та не ушла.
– Ты упала с лестницы, деточка, и ребеночек решил родиться до срока. Думали, и не выдюжишь. Ты ведь лежала последнее время. Зачем только решила встать?
Память Элении тут же подкинула ответы: усталость от четырех стен, ставших темницей. От лежания на одном месте, от этой комнаты, которая ее душила. Неудержимое желание пройтись заставило подняться…
– Воздухом подышать захотелось, – ответила я слабо и напомнила: – Анисья, принеси мне сына.
– Только при условии, что вы выпьете отвар, лейра Эления, – снова перешла на официальное обращение нянюшка. – До дна! А то сил не будет ребеночка на руки взять.
Ради того, чтобы увидеть Сашку, я была готова не только выпить кружку неизвестной дряни. Впрочем, Эления доверяла Анисье, придется и мне довериться. В конце концов, зачем той мне вредить?
Поерзав, я приняла сидячее положение и вдруг осознала, что что-то сильно давит на грудь, мешая дышать. Ощупала себя руками, а затем, оттянув ворот просторной рубахи, заглянула внутрь.
– Что это? Зачем?
– Лейра Офелия приказала перетянуть вам грудь, чтобы молоко остановить.
Судя по тому, какой тугой была намотка, лейра Офелия вместе с молоком решила остановить и мое дыхание тоже.
– Сними!
– Но как же…
– Помоги мне снять повязку, я хочу покормить своего сына.
Я попыталась избавиться от нее самостоятельно, но была слишком слаба, чтобы развязать узел.
– Лейра Эления, лейра Офелия меня убьет! – принялась причитать пожилая няня, но помогла размотать тугую повязку.
– Не убьет, Анисья. Мы ей ничего не скажем. – Я заговорщически подмигнула.
Без повязки я ощутила себя свободнее, и самочувствие сразу улучшилось. А, может, подействовал отвар, что я выпила. Анисья ушла, и я, почувствовав в себе силы, торопливо встала с кровати. Поднялась и замерла, пережидая приступ головокружения. Тело побаливало и ломило примерно… везде, но я доковыляла до окна и выглянула наружу из-за занавески.
Клумбы, цветы… Ничего интересного или информативного, кроме того, что я нахожусь на втором этаже, и окна моей комнаты выходят в сад. От созерцания отвлекли естественные позывы, и я направилась в уборную. Но, пройдя мимо большого ростового зеркала, замерла и сделала несколько шагов назад, в изумлении уставившись на собственное отражение.
Девушка, которую я увидела, показалась мне невероятно красивой. Вместо среднестатистической шатенки с мягким взглядом ореховых глаз, симпатичной, но вполне обыкновенной, на меня смотрела миловидная блондинка с едва ли не мультяшной внешностью.
Светлые, почти молочной белизны волосы, нежная кожа. И огромные, будто удивленные глаза, выглядящие так, словно я надела линзы со зрачками немного больше обычных. Такие я видела только у косплееров, которые изображали героинь аниме. Но мои глаза… То есть, глаза Элении были самые что ни на есть настоящие!
Ничего подобного у Анисьи я, к слову, не заметила. Внешность няни была совершенно обыденной.
– А это, вообще, нормально? Может быть, у нас разные расы? – спросила я вслух, максимально приблизив лицо к зеркалу, чтобы получше рассмотреть необычные глаза.
Цвет моих новых волос мягко отливал серебром и тоже был далек от «стандартной палитры». Я потянула себя за растрепанную косу, убеждаясь, что это не парик. Но нет! Волосы держались как влитые, к тому же оказались необычайно приятными на ощупь.
– Обалдеть! Просто обалдеть… – пробормотала я, поворачиваясь так и эдак.
Анисья назвала меня болезной да хрупкой, но мне так не показалось. По комплекции мы с Эленией были одинаковые, так что хоть в этом сохранилось какое-то сходство. Ну и еще выделялась грудь, которая, полная молока, явно стала побольше, чем была изначально. Почему-то именно в этот момент, я окончательно поверила, что попала в другой мир.
Когда-то в универе мы с подругами зачитывались книгами о переселении душ, но я и представить не могла, что подобное случится со мной. Что и меня однажды затянет в… сказку? Хотя… Нет, если подумать, пожалуйста, не надо мне никаких сказок! Только не это! Они все не особенно добрые в неадаптированных версиях.
Ладно. Буду разбираться по ходу пьесы, а пока мне нужно увидеть Сашку! Меня ужасно тянуло к сыну, которого мне до сих пор не принесли из-за какой-то там мерзкой Офелии!
Как это часто бывает, физиологическим потребностям было все равно, в какой ты ситуации и какие испытываешь моральные терзания. Так что отложив на потом размышления о мачехе, я прошмыгнула в туалет и остановилась, в полном изумлении уставившись на фарфоровый стульчак с изящной росписью и инкрустированный синими камнями по периметру.
Такое уважительное отношение к отхожему месту поразило мое воображение. Вот только я не заметила ничего похожего на сливной бачок. Решив, что с этой проблемой тоже потом разберусь, с удовольствием воспользовалась устройством по назначению. К моей неожиданной радости очищение произошло само по себе, поразив меня в очередной раз.
– Прямо магия какая-то!
Я задумалась, а есть ли в этом мире магия? Но сознание Элении ничего не подсказало на этот счет. Прежняя хозяйка тела воспринимала удобство, как само собой разумеющееся, и не заморачивалась изучением его устройства.
Возник вопрос, а где же она сама? Почему уступила мне место?
А еще, мне кажется, место уступили не только мне, но и Сашке тоже…
Думать о дурном не хотелось. Умывшись из самого обычного по устройству умывальника, разве что такого же расписного и отделанного каменьями в едином стиле с унитазом, я покосилась на ванну, но без помощи не решилась ею воспользоваться.
Едва вышла из уборной, как в спальню ворвались сразу две женщины. Анисья с ребенком на руках и высокая, крепкая незнакомка со злым лицом, пышными кудрями и бюстом, вид которого привел меня в священный трепет. Сначала я ошибочно приняла ее за Офелию, но все тут же стало по местам:
– Лейра Эления, не велено отдавать вам малыша! Мне платят за то, чтобы я его кормила!
– Кто вы? – поинтересовалась я слабым и слишком уж нежным голосом, который все еще слегка резал мне ухо своей чуждостью.
– Кто я?! Кормилица, знамо! – заговорила женщина слишком громко и пронзительно.
Ребенок тут же проснулся от ее ора и захныкал, и я поспешила забрать у Анисьи свое сокровище.
«Сынок! Сыночек!» – пела моя душа, безошибочно определив своего ребенка.
Он был такой живой, теплый, настоящий! Мой! Мой! В этом не было никаких сомнений.
– Мартана меня звать, лейра. Лейра Офелия платит мне хорошие деньги, чтобы я кормила вашего сына, – продолжила кормилица, чуть сбавив тон, но не осознавая, какое отталкивающее впечатление на меня производит.
И мой малыш был вынужден пить ее молоко?
– Ах вот оно что? Ну теперь, ты уволена.
– Как уволена? Почему уволена? – сдвинула густые брови кормилица.
– Потому что я сама буду кормить своего сына, ясно? – заявила я совершенно спокойно, не удостоив неприятную мне женщину больше ни взглядом.
Удивительно, но на этот раз мой голос прозвучал куда строже, и в нем прорезались мои настоящие интонации. Так-то лучше!
Похоже, Мартана не ожидала такого отпора от «куколки» на голову ниже и с ангельским лицом. Она недоуменно захлопала пушистыми ресницами, покосилась на Анисью, снова посмотрела на меня.
– Оставь нас! – приказала я, прежде чем она затеяла спор.
Горластая особа явно не была мне ровней. Точнее, она не была ровней Элении и прекрасно это понимала. А Эления, судя по драгоценному унитазу, по меньшей мере принцесса, и меня это больше чем устраивало. Ну а я сама еще в прошлой жизни наловчилась общаться с хабалками.
Дамочка, похоже, прониклась. Покраснела вся, аж пар едва из ушей не повалил, но ничего больше не сказала и из комнаты выскочила как ошпаренная.
– Зря вы так с ней, лейра. Эта гадина обязательно вашей мачехе наябедничает.
Я слушала няню краем уха. Все мое внимание с этого момента занимал малыш. Словно пытаясь стереть память о кормилице, я поспешила дать ему грудь, и теперь Сашка ел так, словно Мартана его и не кормила вовсе. А, может, дорвался до материнского молока, которое наверняка вкуснее?
Не знаю, права ли я была в своих ревнивых мыслях, но в том, что это мой Сашка, я точно была права. Впервые взяв на руки сына, я чувствовала нечто невероятное. Он был такой… Такой маленький, но одновременно крепкий и сильный! И он так нуждался во мне, а я – в нем.
Наевшись, Сашка уставился на меня огромными, похожими на мои, глазенками, только темно-синими. Смотрел он спокойно и уверенно, словно говоря: «Держись, мама! Мы еще им всем покажем!»
– Обязательно покажем, сынок! – прошептала я тихо и улыбнулась собственной фантазии.
Неожиданно беззубый рот сына сложился в подобие улыбки.
Это правда? Он мне улыбнулся? Изумленно я смотрела на ребенка и не могла вспомнить, что читала на эту тему? Умеют ли дети улыбаться в таком раннем возрасте или нет? Да какая разница! Мой сын счастлив оказаться у меня на руках! Со мной рядом. Я это отчетливо чувствовала.
– Сынок, мы теперь будем вместе. Я никому тебя не отдам! – пообещала я, и слезы набежали на глаза.
В горле встал ком, который не давал вымолвить ни слова.
Анисья смотрела на меня со смесью тревоги и умиления, но мне отчего-то не хотелось ее внимания, поэтому я жестом велела ей оставить нас. А после устроилась поудобней на кровати, положив задремавшего Сашку рядом. Я не могла наглядеться на сына. Он был такой миленький! Я погладила светлые, с теплым серебряным отливом, волосы, довольно длинные для младенца. Перебрала крохотные пальчики на ручках…
Слезы умиления и счастья затуманили мой взор, и сквозь них я вдруг увидела золотистые нити, протянувшиеся от ребенка ко мне. Их было так много, что они показались сплошным потоком света. Золотого солнечного света! Но стоило проморгаться, как этот свет исчез.
– Что еще за шутки? – пробормотала я в недоумении.
И, подумав, попробовала рассмотреть этот свет снова. Глядела так и эдак. Прикрывала по очереди глаза, и у меня получилось! Нужно было посмотреть из-под ресниц особым образом, словно в расфокусе.
– Как интересно! Но что это значит?
Естественно, Сашка мне не ответил, он мирно посапывал рядом. Я еще немного поумилялась его малюсеньким носиком-кнопочкой. Крохотными, но такими хваткими, пальчиками – он стиснул мой палец и не желал отпускать. Аккуратно, чтобы его не побеспокоить, я переложила на дальний край кровати одну из подушек, а сама сдвинулась к другому, да так и задремала, прислушиваясь к дыханию ребенка.
– Лена? – позвал меня нежный смутно-знакомый голос.
Я резко распахнула глаза и обнаружила, что стою посреди белоснежногоничто. Ничто колыхалось, перетекало словно дымка, а напротив меня, точно отражение в зеркале, стояла я сама – та, которой была в своем мире.
– Я Эления. Точнее, это ты теперь Эления, а я – Лена. Ты – это я, а я – это ты. Все так странно перепуталось… – Девушка виновато улыбнулась.
– Мы… поменялись телами? – предположила я, слегка растерявшись, и отметила, что голос у меня сейчас мой прежний.
– Прости. Мне было очень страшно, и я молилась всемогущей Геретте. Двуликая услышала, и вот…
Так значит весь этот обмен телами – результат молитв перепуганной Элении? Она слиняла от проблем, а мне теперь их расхлебывать?
– Но я-то не молилась! – ответила я слегка обиженно.
В душе поднялось возмущение. И еще мне не понравилось это ее: «Мне было очень страшно…»
Как-то чересчур многообещающе прозвучало.
– Прости, что тебе приходится это расхлебывать… Я не знала, что так выйдет. Боги исполняют желания по своему разумению, а не по нашим чаяниям. – Лена-Эления говорила высокопарно и смотрела на меня с грустью.
– Да уж… С этим не поспоришь.
– Я оказалась в твоем теле, и ваши лекари… То есть, врачи сотворили чудо. Мы с сыном выжили. О нас теперь заботится Роман Сергеевич. Он властный, но добрый. Мы ни в чем не нуждаемся.
Эления протянула руку, и откуда-то из белесого ничто выскочил мальчик лет шести на вид. Схватился за ее ладонь, глядя на меня исподлобья.
Он был удивительно похож на Эдика, но с моими каштановыми волосами и ореховыми глазами. Несмотря на это сходство я ничего к нему не ощутила. Не больше, чем к любому другому ребенку. Мой Сашка спал рядом со мной на кровати, напившись моего молока! А этот мальчик был очень милый, но совершенно чужой.
– Рада, что твой сын в порядке. А… Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась я, не сообразив, что еще стоит спросить.
– Уже хорошо. Но ты сильно ушиблась при падении. Былобольно. Реа… Реабилитация заняла несколько лет. Правда, амне… Амнезия так и не прошла. – Моя копия хитро улыбнулась. – Но Роман Сергеевич все взял на себя. Мы живем в его доме, и он души не чает во внуке…
– А Эдик? Что с ним? – не удержалась я от вопроса.
– Твой муж пишет мне письма, хочет помириться. Просит, чтобы я его оправдала… – замялась Эления.
– Оправдала? Он что, в тюрьме?!
Лена-Эления кивнула.
– А ты? Ты ему отвечаешь? – задала я новый вопрос.
Она помотала головой.
– Я его совсем не знаю, Лена! Я ведь ничего не помню о себе… То есть о тебе. И… Он мне не нравится. Это… Это же он с нами сделал? – спросила вдруг она.
– Опосредованно. – Не стала оговаривать я мужа. – Он изменил мне, я застала его с любовницей. Бежала, оступилась на лестнице. Но он меня не толкал, если ты об этом.
Эления кивнула.
– Спасибо. Мне было важно знать. Но… Пусть он еще побудет там. Роман Сергеевич зол на сына и не желает ему помогать. А я… Я его боюсь. Мне хорошо так, как есть. Без мужчины. И я хочу, чтобы все так и осталось. Впервые в жизни я свободна.

Она улыбнулась светлой и чистой улыбкой.
– Расскажи, что меня ждет? Кого ты боялась здесь? – задала я наконец самый важный вопрос.
Нужно было спросить об этом раньше, да только сюжет снов редко подчиняется логике. Эления мне что-то ответила, но реальность вдруг всколыхнулась. Исказилась, точно вода, в которую бросили палку, а вместо ее голоса я услышала совсем иной:
– Кто позволил?!
И прозвучал он наяву совсем рядом.

* Двуликая – богиня жизни и смерти Геретта, но простой народ опасается называть ее имя без повода, потому зовет Двуликой. Пожалуй, она главная во всем пантеоне

Глава 4

Данте ар Шахгар
Примерно за девять земных месяцев до текущих событий
Я забрал шкатулку с Сердцем Рады у дяди из рук. Полюбовался на яйцевидной формы золотистый камень со множеством граней, в которых отразились лучи света. Внутри что-то откликнулось, словно шевельнулась большая пушистая кошка. Артефакт среагировал на меня!
Нехорошо! Но самое отвратительное, мне придется как-то объяснить это его величеству.
Я захлопнул крышку и, так и не дождавшись ответа, надавил:
– Дядя?
– Лейра Ласка привезла этим утром. Тебе знакома эта женщина, Данте?
– Держит бордель в Среднем городе, – не стал я запираться.
– Хорошо, что ты хотя бы это помнишь, – обиженно пробормотал родственник. – Теперь понимаешь, что я ощутил, получив от нее артефакт?
Мне же было куда интереснее, отчего лейра Ласка не отдала Сердце Рады мне, если так пеклась об остальных моих вещах?
– К этой женщине у меня все больше вопросов, дядя. Пожалуй, съезжу-ка я за ответами.
Я принялся одеваться.
– Данте, пойми, ты не просто украл артефакт у короля, ты умудрился его использовать на шлюхах! О чем ты только думал, племянник? Совсем помешался в этих своих походах? Что мы скажем Нарвагу Ар Гэрхэю, когда он узнает обо всем? Что теперь будет с нами, сынок?
Дядя без сил упал в кресло и прикрыл глаза ладонью. Диего Ар Шахгар, как истинный дракон, умел держать себя в руках, но повод для истерики на этот раз был весомый. Признаться, я мог его понять. Сам плохо представлял, что дальше делать? Но прежде чем горевать, нужно было во всем разобраться.
– Я не крал Сердце Рады! До этого момента я даже не знал, где оно находится! И тем более, я бы не стал брать ценный артефакт в такое сомнительное место, как бордель. Да я бы вовсе не пошел в тот бордель! – вспылил я, окончательно рассвирепев.
– Но ты же все-таки там был? Не отрицай!
Дядя устало посмотрел на меня, и я осознал, как он сдал за эти годы. Седины в бороде поприбавилось. Потускнели некогда живые глаза. Нынче век драконов лишь немного больше человеческого, а ведь когда-то такие, как мы, жили тысячелетиями. Да и обращаться теперь могут далеко не все. На сегодняшний день в Морейне это его величество и генералы, включая меня. Возможно, еще несколько старожилов, вот и все…
Я вздохнул и уже спокойно продолжил:
– Я там был, дядя. Только есть одно «но».
– Какое же?
– Помнишь день, когда погиб мой отец?
– При чем тут это? – Диего ар Шахгар нахмурился.
– Тогда целая ночь выпала из моей жизни.
– Это я помню. Как же не помнить? Как мы ни бились, так и не удалось тебе помочь. Видимо, ты увидел нечто настолько травмирующее, что предпочел стереть это из собственной памяти. Такое бывает…
Также говорили и многочисленные лекари, которых несколько лет подряд направлял ко мне дядя, пока мне вся эта возня не надоела.
– Я не могу вспомнить, что было той ночью. А теперь не помню и того, что случилось этой. Воспоминания обрываются там, где мы с тобой попрощались после ужина, и я отправился к себе.
– Данте… – выдохнул дядя и посмотрел на меня со смесью удивления и сочувствия. – Ты действительно ничего не помнишь?
– Почти. Помню девушку… Она меня боялась, но только поначалу.
– Одна из девочек лейры Ласки? – уточнил дядя.
– Не думаю. Я проверил, но… Хотя… Да! Нужно проверить это еще раз. Тщательнее. Стоит надавить на эту женщину. Мне показалось, что она что-то скрывает. Теперь я понял, что именно.
Дядя выпрямился в кресле, и глаза его знакомо блеснули, выдавая работу мысли.
– Думаешь, Ласка хотела стащить артефакт, но, узнав, что это такое, испугалась и решила вернуть его от греха? – предположил он.
Я пожал плечами и поправил перевязь с коротким мечом, который больше был символом, чем боевым оружием.
– Данте, зачем ты, вообще, отправился в бордель? Ты мог бы выбрать любую женщину, только пальцем помани. Видимо, сам Локрус вскружил тебе голову! – снова принялся сокрушаться дядя.
– У меня нет ответа на твой вопрос. Лейра Ласка сказала, что меня привел туда товарищ, который щедро заплатил и попросил за мной присмотреть. Но я понятия не имею, о ком она говорит. Кстати, не заходил ли кто-нибудь к нам в гости вчера?
– Я справлялся у охраны, во сколько ты ушел. Это было через полчаса после ужина. Ты был один Данте. Вышел, поймал экипаж и все!
Не тратя больше времени на разговоры, я отправился в Средний город. Интуиция подгоняла меня возрастающей тревогой. Но мы еще не покинули Верхнего города, когда я заметил столб черного дыма.
– Знаешь, где это горит? – спросил я возницу.
– Кажется, в Цветочном квартале, лэрд. Я бы сказал примерно там, куда вы пожелали ехать, – ответил усатый мужик, неуверенно покосившись на меня, и поинтересовался: – Поворачивать назад?
– Ускорься! – бросил я коротко и откинулся на спинку сиденья.
Когда мы добрались до цели, мои опасения подтвердились. От борделя остались лишь головешки, над которыми возвышался остов из несущих стен. Рядом собрались зеваки, и я велел остановиться поблизости. Из кареты выходить не стал. И отсюда все было прекрасно видно и слышно.
Судачили бабы:
– Никто не спасся! Маги-огнеборцы так старались, а пламя не гаснет и не гаснет! Так и не погасло, пока дотла все не сгорело!
– Никак сам Локрус длань приложил. Полыхнуло до небес! Такой домина, а сгорел за каких-то полчаса!
Особняк и правда был немаленький – угловой дом на улице в три этажа. Такой спалить немало времени понадобилось бы.
– Да врешь ты все! – засомневался кто-то в толпе, видимо, подумав так же.
– Как это вру?! Вон и огнеборцы подтвердят!
– Огнеборцы твои прибыли, когда уже спасать было нечего, – добавил какой-то мужик. – Посмотрели на это дело, да рукой махнули. Чего заморачиваться, да магию тратить?
– Туда и дорога этому рассаднику! Странно, что его еще раньше не спалил никто, – громогласно добавила дородная краснолицая женщина, да еще и плюнула в сторону пожарища.
– А мне девок жалко. Живые души, все же… Слышали бы вы, как они кричали! – Не унималась та, что ссылалась на бога обмана и злых шуток.
Среди простого люда было принято списывать любые несчастья на проделки Локруса.
– А чего кричали-то? – переспросил кто-то из мужиков. – Никак внутри кто остался?
– Так живьем же горели! Ежели тебя поджарить, посмотрела бы, как ты смолчал?
– Живьем? Ужас-то какой! – Схватились за сердца сразу несколько кумушек.
– Да треплет все она! У нее же язык как помело! – засомневался плюгавый мужичок, который стоял поблизости. – Кошка там вопила.
– А я тебе говорю, не кошка это!
Бабы принялись шушукаться, и о чем говорили, больше было не разобрать.
– О чем это они? – спросил хорошо одетый горожанин у мужика-скептика.
Тот помялся, скривился, но все же ответил:
– Слухи ходили, что дурные дела здесь творились. Порой девок привозили, а потом их никто больше не видел. Да только сдается мне, это слухи все. Не думаю, что наместник бы позволил…
– Угу. Зарабатывали да сбегали, вот и никто их больше и не видел, – согласился хорошо одетый мужчина.
– А тебе почем знать? – вызверилась на него красномордая тетка. – Ты явно из Верхнего города, у вас там своих «заведений» хватает.
– Да уймись ты уже! – прикрикнул на нее скептик. – Будто сама больше нашего знаешь!
– У рыжей Таськи муженек сюда частенько захаживал, когда она к тетке в Левшары ездила. Он-то мне и сказывал!
– Так я не понял, муж этой вашей Таськи по борделям шастал, или к вам, уважаемая, захаживал? – уточнил франтоватый мужчина.
Его собеседник заржал, а следом грянула вся толпа, найдя шутку удачной. Краснолицая женщина покраснела еще сильнее. Казалось, ее голова сейчас лопнет. А я понял, что ловить мне здесь нечего. По крайней мере, днем. Нужно будет вернуться ночью.

Я приказал вознице везти меня обратно.
– Дядя, это поджог! Кто-то убрал свидетелей. Применили магию, иначе такой большой дом не сгорел бы так быстро. Судя по слухам, внутри сожгли всех, кто там находился, – сообщил я, прибыв домой.
Диего Ар Шахгар ходил по кабинету из угла в угол и сокрушался:
– Мне уже доложили. Вопиющий случай! Я велел начать расследование немедленно! Не хватало, чтобы это повторилось!
– Все это началось с моего приезда. Здесь что-то нечисто, и я обязательно во всем разберусь… – заявил я, покидая кабинет.
Сейчас мне все больше казалось, что его величество был прав, и мне нужно самому заняться княжеством. Навести порядок и разобраться в том, что здесь происходит. Вот только… Только теперь сперва придется вернуть ему Сердце Рады, а заодно объяснить, как так вышло, что артефакт оказался у меня.
Ночью я снова отправился к сгоревшему борделю. Здание оцепили, но рядом обнаружился лишь один дежурный из следственного отдела.
– Стой, кто идет! – бдительно среагировал он на мое появление.
– Данте ар Шахгар, – откликнулся я.
– Лэрд! – Поклонился дежурный и отрапортовал о проделанной работе: – Предварительная версия такова: для поджога использовали артефакт драконьего пламени. Такое не погасить обычными методами, да вы и сами знаете. Здание старое, перекрытия и большинство стен были деревянными. Внутри много тканей. Занялось, как солома!
– Есть ли возможность выяснить происхождение артефакта?
– Завтра перетрясем здесь все до головешки. Если найдем остатки, обязательно вам сообщим.
Я сомневался, что им удастся хоть что-нибудь обнаружить, но кивнул и прошел дальше – в самый центр сгоревшего дома. Там остановился, глядя на небо. Сегодня было пасмурно, но моему зрению это не мешало. Тем более что сейчас я творил магию.
Постоял настраиваясь. Не первый раз я использовал дар черных драконов, но каждый раз оттягивал и оттягивал момент, прежде чем окунуться в смерть и ужас…
Спустя несколько минут, я вышел на воздух, пошатываясь и еле сдерживая рвотные позывы. Слишком много впечатлений даже для того, кто сеял смерть на поле брани. Не врали зеваки. Сгорели все, кто был в этом здании. Все кроме кого-то одного. Я и до этого не сомневался в том, кто именно сбежал, но теперь знал точно.
Лейра Ласка носила свое прозвище не случайно. И явно не по призванию или добросердечному характеру, а по звериным повадкам. Зубастый изворотливый хищник, способный пролезть в любую щель! Что-то мне подсказывало, что она этот пожар и устроила. Не пощадила своих подопечных, а заодно алиби себе организовала, доставив артефакт в дом наместника лично.
Одно радовало – среди погибших не было той девушки, которую я сделал женщиной прошлой ночью…
– Перекройте все выходы из города. Обыщите все притоны. Делайте что хотите, но из-под земли достаньте мне хозяйку борделя, – приказал я, остановившись рядом с дежурным.
– Лэрд… Я же должен охранять… – Замялся было тот, но хватило одного взгляда, чтобы сыскарь козырнул и припустил по улице прочь.
В том, что он выполнит мой приказ, сомнений не было.
– Нечего здесь больше охранять! – сказал я ему вслед.
Мои опасения оправдались. Лейра Ласка действительно знала куда больше, чем желала показать. Холодный расчет, с которым она пошла на жестокое преступление, это только доказывал. Ей заплатили настолько хорошо, что она решилась сорваться с насиженного места и убить курочек, несущих золотые яйца, чтобы не оставить свидетелей. И действовала она не сама по себе. Был заказчик. Весьма состоятельный заказчик и достаточно могущественный, чтобы решиться пойти против одного из генералов. Но кто же он?
Предположим, что он один из нас. Не всем генералам я по душе, но и никому не враг. С каждым мы стояли плечом к плечу и не раз…
Ужасно не хотелось допускать подобные мысли и разочаровываться в соратниках. Да и не верится, что кто-то из них стал бы так глупо подставляться. Красть артефакт, подбрасывать его мне… Куда проще и эффективней устроить подставу на поле боя.
Пытаясь сообразить, в какой именно момент мне могли подбросить Сердце Рады, я пришел к выводу, что и вовсе его туда не приносил. Артефакт уже был в борделе, когда я там объявился!
Осененный догадкой, я направился к ожидающему меня в конце улицы экипажу.
К сожалению, мой верный Гром погиб в последнем бою. Торговец, что мне его продал, утверждал, что его кобыла погуляла с самым настоящим ренгаром из Хаоса, и этот «злобный ублюдок» – тоже наполовину ренгар. Скорее всего, тот мужик врал напропалую, пытаясь сбагрить мне здоровенного красноглазого жеребца с дурным нравом, потому что тот жрал сверх меры и лягался. А сесть на него верхом было смерти подобно для обычного наездника, но не дракона, конечно же.
С простыми лошадьми у меня как-то не складывалось, а вот с Громом мы сразу нашли общий язык. Я ужасно тосковал по своему боевому товарищу, ставшему мне и напарником, и оружием.
За смеском ренгара нужно было ехать в Запределье, там куда больше шансов найти похожего. А пока я пытался подобрать себе нового коня, который не падал бы в обморок, стоит его оседлать, предпочитал нанимать закрытые экипажи. Вот только теперь придется возвращаться в столицу раньше времени. Следовало как можно быстрее доложить о случившемся его величеству, пока этого не сделал кто-то еще.
И все же я решил выждать день-другой, в надежде, что удастся поймать и допросить «лейру Куницу». В том, что та направиться в Запределье, в попытках затеряться, не было сомнений. Где, как не там это сделать легче всего? Мои подозрения оправдались уже к утру. Мы находились в кабинете у дяди. Диего Ар Шахгар сидел за столом. Я стоял у окна и наблюдал за улицей, по которой ходили люди и неторопливо катили экипажи.
– Лейра Ласка не доехала всего-то пару миль до границы, – потея и краснея, рапортовал дяде глава сыскного отдела. Крупный мужчина, от которого заметно несло потом. – Тело уже доставили в прозекторскую. Оно изуродовано, но это точно она. Мы убедились в этом.
– Дайте догадаюсь! Нападение диких зверей? Лошадей задрали, кучер пропал, и никаких денег и драгоценностей в карете? – предположил я.
– Все так, лэрд, – подтвердил глава сыска.
– Скорее даже так: лошадей и лейру задрал кучер, а сам удрал в Запределье со всеми ее сбережениями, – добавил дядя.
– Мы действительно нашли волчьи следы. Крупные… – Не стал отрицать сыскарь.
– Раскручивать в Запределье эту версию смысла не имеет. Оборотни своих не выдают, – заявил я и добавил: – Дядя, я полетел в столицу.
– Как полетел? – удивленно переспросил наместник, поднимаясь.
– На крыльях, естественно! – со злым весельем откликнулся я, представив, как переполошатся все, кто увидит в небе дракона.
Нет, ну правда, не пешком же мне идти? И не в экипаже трястись две недели?
Летел я весь день и всю ночь, и в Маллиру, столицу Морейна, прибыл ранним утром. Встретили меня не слишком приветливо. Сразу четыре дракона поднялись передо мной в небо еще на подлете.
– Данте ар Шахгар, ты арестован по приказу его величества! – сообщил мой друг и товарищ Кристор Ар Харшат.
– Зачем же так официально? – Усмехнулся я.
– Данте, пожалуйста, давай без глупостей. У нас приказ, – попросил Кристор, стараясь смягчить неприятную для всех нас ситуацию.
– Да понял я, понял. Раз вы уже здесь, значит, слухи меня опередили.
Я приземлился на специальной посадочной площадке за королевским замком. Она была достаточно просторной, чтобы разместить три десятка драконов. Рядом опустились и тут же приняли человеческий облик мои соратники, а теперь – конвоиры.
– Что ты натворил, мой мальчик? – с грустью спросил Нерг Ар Гэрхэй двоюродный брат короля.
Самый старший из генералов-драконов всегда относился ко мне по-отечески. Они с королем были чем-то похожи внешне. Оба темноволосые, как и большинство черных драконов. Хищные. Только его величество смотрелся поизящнее, а Нерг был настоящей скалой с задубленной ветром кожей, огромными ручищами, которыми он был способен оторвать коню голову. И грозной рожей, при виде которой дети начинали плакать. А так – добрейшей души дракон.
– Не знаю, дядя Нерг, но обязательно выясню, – ответил я, обратившись к нему неформально и любуясь собственным отражением в его зрачках. И, кажется, он понял, о чем я. А я спросил, ни к кому конкретно не обращаясь: – Мне будет позволено пообщаться с его величеством, или сразу в казематы поведете?
Мне было позволено. Более того, Нарваг Ар Гэрхэй прежде сам желал пообщаться со мной с глазу на глаз. Я рассказал королю о произошедшем и вернул артефакт. Его величество открыл шкатулку, погладил пальцами гладкую поверхность камня. Вздохнул, а затем посмотрел прямо на меня.
– Ты понимаешь, что теперь его нельзя использовать снова, пока не родится твой ребенок?
– Я не знал… – ответил я чистую правду.
– Мало кто знает. Это тайна, и ты поклянешься, что никому о ней не расскажешь.
– Клянусь! – тут же пообещал я.
– Так вот, Данте, ритуал благословения Рады – это не просто дань традициям. Дракон по крови, который желает зачать сильного и одаренного наследника, приходит за благословением ко мне. Зачатие совершается в святилище богини Рады, и «Сердце Рады» – находится в это время рядом. После требуется выждать, пока не родится дитя. Как ты понимаешь, дело это не быстрое. В давние времена бывало, что враждующие рода драконов шли на подлость и убивали чужих женщин, чтобы приблизить свою очередь…
– Не может быть! – Я в изумлении уставился на его величество.
– Еще как может! Уж поверь. В королевских тайных хрониках множество подобных историй. А, знаешь, сколько усилий требовалось, чтобы потом примирить враждующих и не допустить междоусобиц в королевстве? Одному из моих предков это надоело, и с тех пор род Гэрхэй делал все, чтобы сохранить в тайне это свойство артефакта.
– Вы отлично справляетесь, раз все считают, что Сердце Рады долго накапливает силу, – повторил я то, что знал каждый житель королевства Морейн.
– Да-да, молитвы, милость богини… Сказки, призванные уберечь предыдущее дитя от гибели раньше срока! Данте, очередь на артефакт расписана на годы вперед!
– Выходит, я влез без очереди? – задал я закономерный вопрос.
– Выходит, что так, – не стал отрицать его величество.
– И кого же я подвинул, если не секрет?
– Мой сын должен был использовать Сердце Рады в этом году, но он готов подождать еще, а вот те, кто за ним – нет. Как я объясню нарушение очереди подданным? Если промолчу, они решат, что я придержал артефакт, потворствуя прихоти принца. Полагаешь, это принесет пользу моей репутации?
– Похоже, подставили не только меня… – сделал я вывод.
Ситуация сложилась еще хуже, чем я думал. Возможно, я лишь инструмент, а истинной целью была королевская семья. А если посмотреть еще глубже, то – благополучие и единство королевства Морейн.
– Именно! – Его величество поджал губы, размышляя, а затем заявил: – Данте, я верю, что ты не виноват, но мне потребуется время, чтобы во всем разобраться и покарать виновных.
Я позволил себе выдохнуть с облегчением.
– Спасибо, ваше величество…
– Погоди благодарить! – перебил меня король. – В любом случае я обязан провести расследование, и выяснить, как все было на самом деле. А до тех пор придется оставить тебя в королевской темнице. Не обессудь, но иначе я не могу поступить.
Внутри все кипело от гнева, но любое проявление неповиновения сейчас не пошло бы мне на пользу. А вот тому, кто меня подставил, сыграло бы на руку. Узнав детали об артефакте, я сделал вывод: кто-то пытается разжечь междоусобную войну среди драконов Морейна. Этого нельзя было допустить.
– Я понимаю, ваше величество, и сдаюсь на вашу волю, – кивнул я смиренно.

Глава 5

Лена-Эления
Настоящее время
Голос, что я услышала, заставил мгновенно очнуться ото сна. Сев на постели, я столкнулась взглядом с женщиной. Одетая в красивое темно-синее платье статная брюнетка с хищным, похожим на птичье, лицом смотрела с такой неприязнью и презрением, что я против воли сжалась и втянула голову в плечи. В спальню зашли еще несколько незнакомых мне женщин. Одна быстро осмотрелась, заглянула под кровать и проверила уборную. Вторая подхватила Сашку и быстро его унесла. Только это и заставило меня очнуться, вскочить с кровати и попытаться отнять сына.
– Отдайте ребенка! – потребовала я и удивилась, как слабо прозвучал мой голос.
Блеяние ягненка, а не требование! Что за на фиг?!
– Сядь на место! Что ты себе позволяешь, моль? – выплюнула так испугавшая меня незнакомка. – Не выпускать ее из спальни! – приказала она кому-то за дверью и, снисходительно усмехнувшись, оставила меня одну.
Обхватив себя руками, я прошлась по комнате, переживая очередной шок. Была в случившимся некая странность, за которую зацепилось мое сознание. Я присела на широкий подоконник, где были уложены мягкие подушки, и постаралась проанализировать свое состояние. Почему я так испугалась, что впала в оцепенение? Без шуток! Не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Причиной тому стала эта неприятная женщина…
– Офелия! – вспомнила я имя.
Именно что вспомнила! А не просто сопоставила факты и вычислила мачеху Элении. Обладательница сего нежного и поэтичного имени совершенно не соответствовала ему обликом. Жесткая, властная. Злая… Офелия, без сомнений, была злой! А Эления боялась мачеху так сильно, что ее тело сохранило рефлексы, с которыми я не сумела справиться при первом столкновении.
– Обалдеть! – пробормотала я и покачала головой, не веря, что такое возможно.
Хотя, чего удивляться? Все, что со мной происходит, легко охарактеризовать этим самым «обалдеть» наравне с «не может быть». Но я здесь… Только знать бы еще, где именно и что с этим делать? И нахожусь я в чужом теле, обладательница которого заняла мое, если верить сну, и вполне довольна таким поворотом событий. И вот это мне не нравится больше всего! Раз там ей лучше, чем тут, то каково будет тут мне? Что-то я уже не уверена, что мне так уж повезло с чудесным спасением…
Как относиться к разговору во сне, я пока не знала. Стоило ли принимать его за реальную беседу двух душ, или это все лишь такой выверт подсознания? Ответа на этот вопрос у меня не было, зато я окончательно убедилась – жизнь у Элении не сахар. Однозначно с этим нужно было что-то делать. И в первую очередь следовало разобраться с мачехой. Превращаться в блеющую мямлю в ее присутствии я уж точно больше не собиралась.
– Решено! Сейчас же пойду и поговорю с ней!
Нужно было расставить точки над й. Но, главное, вернуть себе Сашку. То, что мой ребенок неизвестно где и с кем, ужасно нервировало. Только усилием воли мне удавалось держать себя в руках и не впасть в истерику.
Я закрыла глаза, немного посидела так, успокаиваясь, и выдохнула. Разговаривать на серьезные темы в неглиже показалось мне не лучшим решением, поэтому я отправилась в уборную. Умылась, причесалась и переплела косу.
– Вот! Так намного лучше.
Гардеробную я обнаружила за другой дверью, которую сначала и не увидела даже. Лишь запомнила, что та служанка, которая зачем-то учинила в комнате быстрый обыск, куда-то заглядывала.
У Элении было много… Действительно много одежды! Хорошей и дорогой. Приятных оттенков и из качественных тканей. Благодаря своим увлечениям, я знала толк в тканях, поэтому получила истинное удовольствие, знакомясь с новым гардеробом. Выбрав строгое платье серого с серебряным отблеском цвета, лаконично украшенное белыми оборочками, примерила и убедилась, что под него нужно надеть что-то еще.
Тонкую рубашку, из материала, похожего на батист, я подобрала сразу, а вот с нижними юбками пришлось повозиться. И для начала понять, сколько их вообще сюда нужно? В итоге надела одну, но достаточно пышную. Надеюсь, этого довольно, чтобы выглядеть прилично?
– Эления, мне бы какую-то подсказку… – пробормотала я.
Ну а что, ведь нет-нет, да и проскользнет какое-то воспоминание или, скорее, знание. Может, мне просто нужно научиться «гуглить» в памяти?
Я попробовала представить, как захожу и одеваюсь в этой самой гардеробной…
Удивительно, но у меня все же получилось! Правда, вспомнила я не совсем то, что планировала. Память Элении подсказала, где спрятана шкатулка с драгоценностями. Теми, что оставила ей мама. А вот те, что дарил отец, Офелия забрала и раздала своим дочкам – Маниже и Алисии. Вот такая полезная информация вдруг всплыла в моей памяти.
– Значит, у меня есть сводные сестры? Как интересно!
За одной из стенных панелей в гардеробной действительно была спрятана шкатулка с драгоценностями. Белые, дымчато-серые, голубые камни красиво гармонировали друг с другом. Золото… В основном белое. Что-то черненое… Браслеты, серьги, колье. Целые парюры! Все это драгоценное добро было свалено вперемешку, отчего увесистая шкатулка больше напоминала небольшой сундук с пиратскими сокровищами и едва закрывалась.
Убрав все на место и закрыв тайник, я надолго задумалась, кто же все-таки такая Эления?
– Баронесса! – воскликнула я, поймав очередное просветление.
Баронесса Эления дан Анатур, дочь Ромиса и Нейли дан Анатур. По щекам внезапно потекли слезы – не моя реакция. Элении. Эта девушка очень любила родителей, а они любили ее…
Но что же с ними случилось?
На этот раз память предшественницы не пожелала подкинуть мне ответ. Возможно, еще не пришло время. Или я исчерпала количество запросов на сегодня? А, может, дело было в чем-то другом?
Я решила подумать об этом позже, а пока следовало сосредоточиться на текущей задаче. Высушив слезы, я немного потренировалась перед зеркалом держать невозмутимое лицо, чтобы выглядеть при разговоре наиболее убедительно, а не несчастной овечкой. Удовлетворившись результатом, направилась к выходу из спальни. Но меня ждал неприятный сюрприз – дверь оказалась заперта, и сколько я ни стучала, мне ее так и не открыли. Не помогли ни требования, ни уговоры, ни угрозы.
– Понятно…
Сдавшись, вернулась на мягкий подоконник и догадалась, что Эления тоже частенько просиживала здесь часами, глядя в окно. А что еще оставалось делать бедной девушке без интернета и книг? Кстати, ни одной книги я в спальне Элении не обнаружила, но была уверена, что моя предшественница любила читать. Раньше, когда был жив ее отец, он постоянно дарил дочке книги, но их тоже забрала Офелия.
Что же еще делала мачеха, чтобы унизить и ущемить падчерицу? А главное, зачем?
Мне стало противно и неуютно. И очень душно. Так, что захотелось рвануть пуговички на лифе. Все же это платье шили явно до беременности, и хрупкая фигурка Элении претерпела серьезные изменения. А еще заныла грудь, которую уже распирало от молока, и это могло стать проблемой. Я с ненавистью подумала о женщине, которая, сама будучи матерью, так легко забрала у меня ребенка. За что Офелия так не любит падчерицу? Знать бы…
От одной попытки порыться в памяти Элении, я начала задыхаться в прямом смысле. Не осознавая, что именно делаю, нащупала защелку и распахнула окно. В комнату ворвался птичий щебет и свежий воздух, напоенный благоуханием цветов и влажной зелени. Похоже, пока я спала, прошел дождик.
Вдох-другой, и мне стало легче.
Что это было? Снова реакция на Офелию? Мне это совершенно не понравилось.
Посидев еще немного на воздухе, я принялась осматривать раму. Подвигала створкой, выглянула наружу прямо в густые заросли кустов, и усмехнулась.
– Серьезно? Никто даже не подумал заблокировать окно?
Похоже, Элении и в голову не приходило выбраться наружу таким способом, но я возликовала. У меня были драгоценности и одежда. Оставалось только забрать Сашку и свалить отсюда подальше! От этой мысли мне окончательно полегчало, и я даже решила не торопиться. Неизвестно, как охраняется дом, да и куда бежать с младенцем на руках, я тоже не зна…
– Запределье! – озвучила слово, которое тут же пришло на ум.
Похоже, Элению тоже посещали мысли о побеге, да только она или не решилась, или попросту не успела. Эта девушка знала о мире за оградой дома слишком мало, и в этом мы с ней сейчас были очень похожи.
Но я была уверена, что Запредельем Эления грезила. Это место, где можно затеряться. Где не будет мачехи и сестер. Не будет ненавистного Януша… Где никто никогда ее не найдет. Обрывочные сведения то и дело всплывали в моей голове в самый неожиданный момент. И некоторые из них становились неожиданностью.
– Оказывается, у меня еще и жених есть!
Мысль, которая почему-то пришла в голову так поздно, ударила точно молотом под дых. Я даже вскочила на ноги.
– А я, вообще, замужем? От кого родился ребенок?
– А мне-то почем знать? – ответил писклявый голос.
Я резко обернулась и, взвизгнув, отпрыгнула назад, прижав руку к сердцу. Кто из нас боялся грызунов больше, я или Эления, я не знала.
– Крыса? – неуверенно определила я существо, которое вольготно расположилось на подушках и активно шевелило усатым носом.
– Сама ты крыса помойная! Обзывается еще тут! – огрызнулось существо и принялось умывать тупоносую мордочку двумя лапками.
Я молча развернулась и ушла в ванную. Тоже умылась, пощипала себя за щеки. Потянула за мочку уха и спросила, глядя прямо в серо-голубые безмятежные очи зеркального отражения:
– Эления, существуют ли говорящие животные?
Никакой подсказки на этот раз. Наверное, не доводилось встречать подобных раньше.
Отсиживаться в укрытии вечно я не могла себе позволить, поэтому осторожно вышла из ванной и осмотрелась. Затем заглянула в гардеробную и под кровать, совсем как та служанка, что рыскала тут во время визита Офелии. Но только я решила, что у меня случились глюки на фоне всего происходящего, как откуда-то со стороны туалетного столика тот же самый писклявый голос поинтересовался:
– А чо, жратвы ваще нет, да?
Я даже поперхнулась воздухом, а затем выдала, сама не знаю, почему:
– Семки е? А если найду?
Уж слишком сильно это странное создание ассоциировалось у меня с типичным гопником по манере общения. Вот, похоже, и вспомнилось.
– Семки? – заинтересованно спросил… хомяк! И привстал на задние лапки.
Точно! Это был самый настоящий хомяк! Черненький с белой бородкой и носочками на лапках. Кругленький и жирненький. С перепугу его за мышь или крысу приняла, но сейчас стало ясно, что это именно хомяк, похожий на джунгарика.
Хомяков я боялась не так сильно. Все же они для меня были чем-то более мирным, чем те же мыши. Ну а что? Раз уж он общается, то и мне не грех ответить и поддержать новый контакт. Тут все равно больше не с кем поговорить, а постоянные разговоры с самой собой редко приводят к чему-то хорошему. Потому я подошла ближе и, присев на корточки, поздоровалась:
– Привет!
– Ну привет от старых штиблет! – недоверчиво посмотрел на меня хомяк. – Чо, не баисся больше?
Говорил он, типично растягивая слова, и я едва удержалась, чтобы не прыснуть.
Хомяк-гопник. Какая нелепость!
– Не боюсь. А ты как сюда попал?
– Хе! – Мой мелкий собеседник усмехнулся так, будто по меньшей мере был капитаном пиратского фрегата. – Окна закрывать не пробовала?
– Понятно. Не думала, что хомяки умеют лазить по стенам.
– Да и ты не выглядишь так, будто умеешь думать.
– Но-но! Повежливее, Хомка! А то не только лазить по стенам, но еще и летать научишься, – пригрозила я мелкому хаму.
– Летать? – Хомяк почему-то воодушевился не меньше, чем при упоминании семечек.
– Ага, – утвердительно протянула я ему в тон.
– Это что, магия какая-то? – Мой собеседник недоверчиво склонил набок голову.
– Угу. Магия полета. Показать? – Прищурившись, я скопировала его жест.
– Не надо, я понял. – Отступил немного хомяк. – Не такая ты простушка, как мне почудилось.
Я многозначительно усмехнулась. Хомяк определенно меня веселил.
– Слушай, у тебя и правда ничего нет пожрать? – спросил он, вернувшись к прежней теме и совсем другим тоном.
От его разговоров о еде у меня тоже желудок свело. Когда Эления ела в последний раз? Не знаю…
– Нет, но попробуем что-нибудь придумать.
Я подошла к двери и заколотила в нее кулаком.
– Эй! Меня кормить собираются? – прокричала я и прислушалась.
Ответа не ждала, если честно. В прошлый раз все мои вопросы игнорировались, но на этот раз снаружи послышалось:
– Лейра Офелия не велела сегодня вас кормить.
– Тварь последняя Офелия эта! Она меня утопить в нужнике приказала, представляешь? – пожаловался хомяк.
– Значит, у нас с тобой общий враг, – заметила я, задумчиво осматриваясь.
– Так ты… на моей стороне? – Хомка даже подошел ближе.
– Выходит, что так. Меня она заперла и не велела кормить, как видишь. А я всего-то хотела заботиться о своем ребенке. Что в этом плохого?
– А я ей в туфли нагадил и погрыз любимый цветок… Гадость редкостная, если честно. До сих пор на языке горечь, но это все от голода. А потом она меня схватила, и я ее за палец цапнул до крови, – поделился хомяк.
– Так ей и надо! Жаль ты ей палец вовсе не отгрыз! – сказала я от души.
– А ты мне нравишься! – Хомяк подошел ко мне совсем близко и попробовал на зуб оборочку на подоле платья, но тут же смутился: – Ой, извини! Есть просто хочется очень…
– Ничего. – Я задумчиво на него посмотрела и предложила: – А давай вместе поищем еду?
План созрел моментально.
Подмигнув хомяку, я снова подошла к двери и заколотила в нее.
– Немедленно позовите лейру Офелию! Мне нужно с ней поговорить! – закричала я.
– Не велено! Утром поговорите, лейра, – ворчливо откликнулись с той стороны.
Похоже, сторожила меня какая-то служанка, которая была этим занятием не слишком довольна.
– Тогда… Тогда я буду плакать всю ночь! – пригрозила я и сама чуть не прыснула от абсурдности угрозы.
– Ваша воля, лейра. Да только у меня приказ, – ответила моя тюремщица.
– Кажется, не срослось… – разочарованно протянул хомяк.
– А вот и нет! Наоборот! Теперь мы знаем, что до утра сюда никто не сунется.
Конечно, стопроцентной уверенности не было, но что делать?
– Мне нужны штаны и… Хомка, ты дом хорошо знаешь?
– Ну, так… Пошарился тут кое-где, – неопределенно ответил хомяк, и его глазки-бусинки шкодливо забегали.
– Отлично! Будешь моим разведчиком.
Не то чтобы я полностью доверяла говорящей зверюшке, которая общалась, совсем как разумное существо, но выбор был небольшой.
– А что бы и нет? – важно согласился хомяк.
– Тогда второй вопрос: ты знаешь, где здесь кухня?
– Теоретически… – замялся Хомка.
– Как это? – Прищурилась я.
– Ну-у… Я как раз туда шел, когда меня одна шлендра в окно выкинула, – пожаловался он.
– Это было до или после того, как тебя хотели утопить в нужнике?
– После. В тот раз я винта дал, но тут мне эта волчица тряпочная на пути попалась. Тоже крысой назвала и веником на совок!
– Пацан к успеху шел… – пробормотала я со вздохом.
– Чиво-о-о?
– Ничего. Значит, на кухне ты не был?
– А у меня встречная предъява! – Встал на задние лапы хомяк. – Ты же тут живешь, отчего, где кухня не в курсах?
– Господи! Ты можешь разговаривать нормально?
– Я тоже не все понимаю из твоего балаканья, – парировал мой новый знакомец.
Я осеклась и, немного поразмыслив, поняла, что отдельные слова, которым нет аналогов в местном языке, похоже, произношу на родном. Упс… Открытие оказалось неожиданным. Стоило впредь быть осторожнее.
– Знаешь, я тут головой ударилась и чуть не померла недавно. С тех пор у меня проблемы и с речью, и с ориентированием на местности, – вывернулась я.
– Так бы сразу и сказала! А то вижу, что ты какая-то странная.
Я даже прыснула.
– Видишь, сколько у нас общего! Оба странные и оба ненавидим Офелию.
– Угу. И оба хотим жрать! – воодушевленно поддержал меня Хомка.
На этой жизнеутверждающей ноте, я отправилась в гардеробную на поиски хоть каких-нибудь штанов. Похоже, девушки здесь носили исключительно платья, поэтому пришлось потрудиться, чтобы соорудить себе подручными средствами подобие юбки-брюк – повезло, что в спальне нашлись ножницы. Иначе не представляю, как бы я спускалась из окна в пышной юбке.
Чтобы выбраться, я использовала классический способ, только связала не несколько простыней, а много нижних юбок, предварительно проверив их на разрыв. Поразмыслив, я постаралась и соорудила почти веревочную лестницу с несколькими перекладинами для удобства. Благо, барахла у Элении было действительно много.
– Не знаешь, что там внизу под нами?
– Комната просторная с большущим столом, но без жратвы. В такое время там никого не бывает.
– Ага! Наверное, что-то вроде столовой, – сделала я вывод.
Возможно, мне повезет, и никто не заметит побега.
– Эй! Возьми на ручки! Мне падать противопоказано! – запаниковал хомяк, когда я уже перебросила ноги через подоконник.
Трогать его мне не слишком хотелось, но судя по взгляду маленького друга, сейчас нельзя было выказать недоверие.
– Мне руки нужны, чтобы держаться, но, полагаю, здесь тебе будет удобно, – выкрутилась я, приглашающе оттопырив карман легкой куртки.
– Сойдет! – согласился хомяк и юркнул в карман с ловкостью, которую я и не подозревала в мягкотелом толстячке.
Подергав самопальную лестницу, проверила ее на надежность крепления и, мысленно помолившись, приступила к спуску. Затаив дыхание, я все ждала подозрительного треска ткани, или грозного окрика, но все прошло гладко, и вскоре я ступила на влажную траву. Хоронясь за кустами, для начала внимательно осмотрела садик, который был небольшим и показался мне слегка запущенным. Но, возможно, тут не было принято стричь растения.
– Хомка, а мы сейчас где?
– Трындец, ты все-таки странная! – откликнулся хомяк.
– Угу. Знаю. Так где?
– В саду. Не видишь, что ли?
– Я не про то! Что за страна? Как называется?
– Королевство Морейн, княжество Верховеды. Город Лемар – столица, район Верхний город – богатеи тут живут значит-ся, – ответил хомяк как по писаному.
– Спасибо! – Я прямо прониклась его познаниями. – Хомка, а еще какие есть княжества, знаешь?
– Знаю. Я как-то карту с голодухи погрыз, вот и запомнилось…
Я прониклась еще больше и решила, что с Хомкой все же выгодно дружить.
Проверив садик позади большого красивого особняка готического вида, я выглянула за угол. Невысокий решетчатый забор отгораживал подъездную дорогу от улицы. Уже вечерело, и прохожих было немного. И тут я увидела нечто удивительное, отчего слегка остолбенела: по улице шел фонарщик и зажигал фонари… отправляя сгустки света прямо из ладоней!
– Магия! – выдохнула я и, спрятавшись, прижалась спиной к шершавой стене.
В мире Элении существовала самая настоящая магия! Между прочим, которую преспокойно использовали в бытовых целях. Обалдеть!
– Чего заморозилась? Шевели булками! – вывел меня из оцепенения хомяк. – Высади-ка, покажу тебе черный ход. От него до кухни рукой подать.
– Погоди! Нужно понять, есть ли во дворе охрана? – Я осторожненько выглянула из-за угла.
– Да на кой она нужна? Тут же все артефактами поутыкано, – отмахнулся мой грубоватый друг.
– Артефактами? – переспросила я и догадалась: – Охранными?!
– Угу.
– А чего ты тогда такой спокойный?
– Думаешь, они на каждого хомяка реагировать станут? Эдак всю магию на мышей да тараканов сольешь за неделю, а зарядка дорого стоит. А сколько птиц по утрам придется выносить…
– Птиц? – переспросила я, не поняв, что он имеет в виду.
– Ну да, птиц, прижмуренных охранками. Они же на голову днем и ночью будут падать!
– Фу!
– Хех! Вот тебе и фу. Ни один дурак не станет настраивать охранки на всякую мелочь. Уж поверь, я в разных местах бывал, и ни разу меня не пришибло.
– Хорошо. Я поняла. А что насчет меня?
– А что насчет тебя? – с недоумением поинтересовался Хомка.
– Ну… Меня не прижмурит?
– С чего бы? Ты же своя.
Я бы на его месте не была так в этом уверена, но не объяснять же, что в теле хозяйской дочки теперь живет другая душа. Вот, кстати, охранки эти, они на тело или на его наполнение срабатывают?
– Ой, да ладно тебе! Это же не банк и не королевская сокровищница, никто тут не ставит охранки, которые людей убивают. Оно надо потом разбираться с легавыми?
– Господи…
Я закатила глаза, пытаясь понять, как так выходит, что незнакомые мне слова чуждой речи автоматически преобразуются в знакомые по родному миру понятия. Да еще столь специфические.
– Слушай, я чота не воткну, ты кого из богов сейчас призываешь?
– Э-э-э…
– Эсклера? Локруса? Раду? Геретту? Может, кого-то из тайного пантеона?
Я едва не выругалась. Оказывается, тут еще и многобожие! Пожалуй, нужно выучить на всякий случай «ху из ху», чтобы не попасть впросак.
Хомяк явно ждал ответа.
– Эсклера, конечно, – ткнула я пальцем в небо.
– И верно! Кого же еще призывать больной на голову, как не бога здорового тела и чистого разума. – Хомяк весьма натурально усмехнулся.
Я незаметно выдохнула и для разнообразия решила не реагировать на подколку. Потом отомщу при случае. Но все же не удержалась и спросила, высаживая хомяка на травку:
– А ты сам-то кому поклоняешься?
Вопрос изначально казался абсурдным, когда речь заходила о хомяке, но ответ последовал:
– Ясень пень, Раде – богине размножения.
Этот мелкий демон самым натуральным образом похабно осклабился!
Тратить время на разговоры было не с руки, и мы двинулись дальше. Пригибаясь и стараясь держаться в тени кустов и статуй, я добралась до небольшого крыльца с противоположной стороны дома. С дороги его видно не было, а от соседей отделяла стена высоких голубых елей, скрывающих даже каменный забор. Проскользнув под самыми окнами первого этажа, я старалась не потерять темного хомяка на темной земле.
– Не бойся, девки Офелии уже спят. Та, что постарше, ночами на свиданки бегает, так что ложится заранее, изображая пай-девочку. Вторая обожает срамные книжки читать под одеялом, которые у старшей сестрички тырит. Слуги в это время уже по дому не бродят без нужды. Хозяйка страсть как этого не любит. Сразу уволит к демонам. А кухню экономка запирает на ночь, чтобы кто попало еду не тырил, – разъяснил обстановку хомяк, когда мы оказались на крыльце.
Я слушала и диву давалась, откуда он все это знает? Уверена, Эления ни сном ни духом о привычках сестер, разве что о привычках мачехи ей что-то да известно.
– Давай, заходи. Дверь не заперта, – подсказал Хомка, когда я осторожно взялась за ручку.
И тут я замерла снова, вспомнив прочитанные книги и сопоставив знания из них с магией фонарщика.
– Че снова морозишься? – заволновался хомяк. – Входи живей, а то сейчас обход будет. Прислужник Офелии перед сном тут все проверяет. И дверь эту он тоже запрет.
Мне и правда стоило поторопиться. Сглотнув, я все-таки вошла в темный узкий коридор, и меня все еще не испепелило и не заморозило. Только при нашем появлении включилось тусклое освещение – полоса желтоватого с прожилками камня вдоль всей стены начала мягко светиться.
– Хомка…
Мой провожатый сразу понял, о чем я говорю.
– Погаснет сразу, как уйдем. Не тяни резину, и все будет тип-топ!
Размышляя о том, сколько еще меня ждет сюрпризов, я на цыпочках следовала за хомяком. Из узкого коридора пристройки, где располагались комнаты слуг, мы попали в основной. Тут тоже было ночное освещение, но горело оно постоянно, так что подозрений не вызывало. Хомка удивительно быстро для своей комплекции и размеров устремился вперед. Пришлось мне за ним поспевать.
– Здесь! – сказал хомяк после того, как мы свернули в очередное ответвление. – Осталось раздобыть ключ.
Он юркнул под одну из дверей, а затем она медленно отворилась.
– Входи! Только тихо! И ключ лови! – шепнул он.
– Что? – переспросила я, шагая следом, и тут наткнулась взглядом на пожилую женщину, спящую почему-то в кресле-качалке.
От неожиданности я даже вздрогнула и зажала себе рот руками, чтобы не вскрикнуть, а Хомка деловито забрался по подолу ей на грудь и принялся перегрызать шнурок на шее. Сообразив, что массивный ключ, свисший набок, вот-вот упадет на каменный пол, подхватила его в последний момент.
Глаза хомяка победно сверкнули. Он вдруг перепрыгнул мне на бедро и повис, вцепившись в плотную, чуть шероховатую, ткань. Зашептал едва слышно:
– Ходу! Ходу!
Быстро и тихо, как только могла, я выскочила из комнаты, а потом осторожно прикрыла за собой дверь. Сердце колотилось от адреналина, руки немного дрожали.
– Отлично! С тобой можно ходить на дело! – похвалил меня Хомка и поторопил: – Давай, открывай быстрее! А то я сейчас с голоду подохну.

Глава 6
«Раз пошли на дело я и мо-о-ой Хомка…» – мысленно выводила я незамысловатые строки ставшей, можно сказать, классикой песенки, пока отпирала кухню. Вообще-то, я не фанат данного жанра, но некоторые произведения столь прилипчивые, что при всем желании не увернуться.
Стоило отворить дверь, как хомяк отцепился и, ловко соскользнув по моей штанине, быстро обежал кухню.
– Овощи, крупа, мясо… – перечислял он, останавливаясь у соответствующих мест хранения. – Если тебе готовая жрачка нужна, там посмотри. – Указал он маленькой лапкой в сторону большого резного шкафа с двумя дверцами.
Послушав его, я бросилась сразу к нему, по пути приоткрыв Хомке шкафчик с крупой.
– Благодарствую! – пискнул хомяк и тут же скрылся в его недрах.
Внутри моего шкафа действительно оказалось то, что нужно. Ветчина, копченые колбасы разных видов, птичьи тушки. То ли рябчики какие, то ли перепелки. Они же в зажаренном виде. Еще какие-то мясные блюда: нарезки, рульки, шматы сала и это только то, что мне попалось на глаза. На другой полке обнаружилась рыба тоже в разных видах, ниже стояло заливное.
Еще ниже были ящики с фруктами, овощами и зеленью. Я не могла понять, как это все вместе сосуществует и не портится в обычном шкафу, но алые камни, мерцающие по четырем углам каждой полки, навели меня на мысль, что это тоже какие-то артефакты. На всякий случай я заглянула в соседние шкафы, где обнаружился хлеб, как будто даже свежий, лепешки и всякая разная выпечка. Был шкаф с разными баночками, где хранились мед, джемы, соусы, варенья. Еще был огромный ларь с овощами и корнеплодами вроде картофеля, свеклы и капусты.
От разнообразия запахов у меня голова закружилась. Не выдержав, я схватила пышную краюшку хлеба и впилась в нее зубами. Так не выпуская ее изо рта, принялась рыться в первом шкафу, выудив жареную перепелку и какие-то овощи, похожие на огурцы и помидоры. Села за стол и стала торопливо есть.
Мне было так вкусно, что я жмурилась от удовольствия, наслаждаясь каждым кусочком.
– Хорофая у них фрачка! – поддержал меня хомяк одновременно жуя.
Он набил щеки так, что это выглядело комично.
– Живем, Хомка! – радостно откомментировала я и спросила: – Это ничего, что я тебя Хомкой зову? А то, вдруг у тебя нормальное имя есть?
– А че, нормальное погоняло. Получше многих… – откликнулся хомяк.
– Нет, ну тебя же как-то раньше называли до нашей встречи?
– Да всяко бывало. Шлепок, Шкура, «Ах Ты Мелкий Ублюдок», «Кусок Го…». Нет, это лучше не за едой. – Короче, не парься и зови меня Хомка. По-бабски, конечно, но сойдет.
Он вытащил из защечного мешка орешек и, взяв его двумя лапками, принялся грызть. Выглядело это так мило, что я невольно улыбнулась и тоже вернулась к еде.
Какая-то подспудная тревога вынудила меня поторопиться. Закончив побыстрее, я решила собрать запас с собой – пригодится, если меня продолжат держать в комнате. Спрячу в тайнике, где шкатулка с драгоценностями, или вывешу за окно на время обыска. Вряд ли у них хватит ума там посмотреть.
Разной упаковки на кухне хватало, и я воспользовалась ей по полной, собрав с собой всего понемногу и так, чтобы не было особо заметно. Без волшебного шкафа, конечно, многое может испортиться, но на два-три дня точно хватит. Я задумалась, разглядывая алый камешек, инкрустированный в угол полки. Попыталась вытащить его из гнезда, и у меня получилось! Но шкаф при этом подозрительно загудел, и я торопливо вернула камень на место.
В этот момент меня захлестнули воспоминания.
Тихий вечер. Самое начало лета, и еще прохладно, поэтому на моих плечах красивая ажурная шаль из мягкой шерсти. Тонкая, но удивительно теплая. Я тихонько качаюсь на качелях, наслаждаясь погодой и свежим воздухом. Радуюсь, что проявила твердость и встала с постели, где лежала, точно больная уже целую неделю.
Лекарка, приглашенная Офелией, точно лгала, говоря, что мне не следует выходить из комнаты вовсе. Якобы, это опасно для ребенка. Правильно я сделала, что не стала ее слушать. Мне было так хорошо здесь, не то что в комнате. Сил лежать больше никаких нет! Ах, здорово было бы и вовсе сбежать из дому, да только как это сделать, когда ребеночек вот-вот появится? Придется подождать, пока он родится, и тогда…
Размышления были прерваны торопливыми шагами, которые приближались. Офелия! Мачеха всегда вот так семенила на цыпочках, когда приходили важные гости, но властно вбивала каблуки в пол, когда знала, что рядом нет никого выше нее по положению.
Подспудный страх, с которым я ничего не могла поделать, согнал меня с качелей. Придерживая большой живот и неуклюже переваливаясь, я спряталась за кусты бересклета за миг до того, как из-за угла дома появилась мачеха, а с ней какой-то высокий мужчина в черном. Лица видно не было, его скрывал глубоко надвинутый капюшон плаща, так что узнать, кто наш гость, не представлялось возможным, но я отметила отличную выправку. Он не горбился, как бывает с высокими, и явно не стеснялся своего роста.
Мачеха лебезила и угодливо кланялась, одновременно пытаясь заглянуть под капюшон. Мужчина не выдавал себя ни жестом, ни движением. Словно статую накрыли тканью.
– Когда родится ребенок, в тот же день отправьте весточку на указанный адрес и ждите. За ним придут.
Голос незнакомца звучал приглушенно и без эмоций.
– Лэрд, а что с ним будет потом? – поинтересовалась Офелия.
– Его дальнейшая судьба вас не должна волновать, лейра. Многие знания несут многие печали.
– Конечно-конечно! – торопливо согласилась с ним мачеха.
Мужчина передал Офелии бархатный мешочек.
– Этого должно хватить, чтобы вы держали наш разговор в тайне, и вы сделаете все, чтобы ее сохранить. Или умрете.
Мачеха жадно схватила мешочек и, растянув шнурок, заглянула внутрь. Мне показалось, что она потеряла дар речи. Застыла на несколько мгновений и даже лицом побледнела.
– С лихвой мой… лэрд. – Она даже сглотнула, чтобы смочить пересохшее горло. – Мы спасены! А Эления… У меня есть соображения на ее счет. Никто не усомнится, что девочка двинулась, раз отважилась на такое.
– Отлично. Полагаю, у меня не появится нужда напоминать вам о нашем договоре?
– Клянусь Двуликой! – выдохнула мачеха.
У меня голова закружилась от ужаса. Я не до конца поняла весь смысл этого разговора, но главная мысль билась раненой птицей: Офелия продала моего малыша! Моего сына, которого я успела полюбить всей душой, несмотря ни на что, заберут и отдадут этому страшному человеку!
История в какой-то степени повторялась, только Эления не падала с лестницы. Роды начались прежде времени от пережитого шока. Мачеха и пугающий незнакомец ушли, и тогда моя предшественница поспешила в дом. Она смогла добежать до подножья лестницы и уже там потеряла сознание. Она упала и ударилась, а потом начались роды, которые завершились моим появлением здесь…
– Эй! Пс-с! Проснись и пой! – Тормошил меня хомяк, дергая за штанину. – Тебя что, остаточной магией приложило? Нефиг активированные артефакты руками трогать!
– Все нормально. Все хорошо… – откликнулась я, пытаясь побороть головокружение.
По телу пробегали волны неконтролируемой дрожи – отголоски ужаса, что испытала Эления, и… моего. Только что съеденная пища встала комом в желудке, страх убил окончательно остатки голода, когда я вдруг осознала, что Офелия уже отправила весть о рождении Сашки покупателю!
Когда он придет за товаром? Сколько у меня осталось времени? День? Два? Или несколько часов?
Я этого не знала, но знала точно, что нужно бежать из этого дома и как можно быстрее. Желательно исчезнуть еще до рассвета. Но куда? Где мне укрыться от столь могущественных врагов? В городе мне от них не спрятаться, а интуиция подсказывала, что и во всем княжестве Морейн не скрыться. Но где же тогда искать помощи? Я ведь совсем одна…
Я нашла взглядом хомяка.
– Хомка, ты знаешь, как попасть в Запределье?
Хомяк поперхнулся очередным орешком. Закашлялся, выплевывая содержимое защечных мешков. Невольно я поразилась его запасливости и способностям организма.
– Ниче тя колышет из стороны в сторону! А вроде только что пожрать собиралась… Это от переедания в твою милую головку такие пошлые мысли стучатся?
– Ничего не пошлые! У меня вот-вот сына отберут, если я останусь в этом доме. Офелия его продала еще до рождения. Я только что вспомнила!
– Чиииво?! Вот же паскуда! – возмущенно пропищал хомяк. – Детеныша от матери отрывать – последнее дело! За такое и глотку перегрызть не грех!
– Рада, что ты меня понимаешь и поддерживаешь. Ну так как? Поможешь выбраться из города?
Похоже, это крайняя степень отчаяния, раз я готова положиться на малознакомого, прости господи, хомяка… Но какие еще варианты?
Тем временем Хомка торопливо собирал рассыпанное, засовывая в рот и одновременно семафоря мне лапой. Я уставилась на него, не понимая, что он имеет в виду. Подобрав последнее зернышко, хомяк пристально посмотрел на меня глазками бусинами.
– Ты это… Еды много не бери, если деньги есть, – пояснил он свою жестикуляцию. – На себе все равно много не упрешь. Так, запасец на день-два. И воды.
– Ты сказал деньги? А драгоценности сойдут?
– Сойдут. Да только, пока мы не доберемся до границы, подозрительно их будет использовать. Нужны реалы. Знаешь, где достать?
Я только хотела было сказать, что нет, и вдруг поняла, что знаю! Сейф в кабинете отца Элении. Там всегда хранились деньги и ценные документы. Вот только воспоминания, которые меня посещали, все еще были выборочными, и как туда добраться, я не помнила.
– Ты не мог бы проводить меня до кабинета Офелии?
Конечно же мачеха его оккупировала, не успело тело отца остыть. Какие-то обрывочные воспоминания о некрасивой сцене, после которой Элению заперли до самых похорон, всплыли в моей голове, но я от них отмахнулась. Не желая переживать то же, что и моя предшественница. Уж больно яркие эмоции я при этом испытывала, и с ними было нелегко совладать.
– Должна будешь, детка! – Усмехнулся хомяк.
– Кому должна, прощаю, – выдала я уже почти на автомате, чем развеселила маленького друга.
– Хорошо, идем. Только приберись тут, а то старушенция не поверит, что потеряла ключ в коридоре.
Спохватившись, я принялась закрывать шкафы. Завернула объедки и забрала с собой, смахнула со стола крошки. Осмотрев кухню, осталась довольна, и мы с Хомкой тихонько выскользнули за дверь.
– Ключ брось!
– Куда бросить? – переспросила я.
– Да прямо на пол. Экономка решит, что шнурок перетерся, и она сама его проморгала.
Восхищаясь сообразительностью своего провожатого, я сделала, как он велит, и мы поспешили на поиски кабинета. Коридор вывел нас в темный холл, который мы преодолели с некоторой опаской. А у лестницы, ведущей на второй этаж, хомяк остановился.
– Напомни, как этот твой кабинет должен выглядеть?
– Э-э… Большой стол у окна. Шкафы с книгами… Темно-зеленые тяжелые шторы. – Чужая память подкинула несколько ярких деталей.
– Вкурил. Идем!
Знаний Элении хватило, чтобы добраться до сейфа в отцовском кабинете. Мачеха просчиталась, не подозревая, что барон перед смертью открыл старшей дочери туда доступ. Я смогла отворить не только запертую дверь, но и сейф! Все это было завязано на магии родственной крови.
Отперла и с удивлением уставилась на стопки самых настоящих купюр!
Почему-то я думала, что увижу мешочки с золотыми и серебряными монетами, но здесь лежали пачки купюр разного достоинства и степени изношенности. Не так, чтобы много, но думаю, мне хватит, чтобы добраться до границы. Без зазрения совести я выгребла все в один из прихваченных с кухни бумажных пакетов, и тогда в глубине увидела что-то темное. Тот самый мешочек!
На сердце стало неспокойно, когда заглянула внутрь и обнаружила прозрачные круглые камни. Гладкие, точно стеклянные шарики.
– Серьезно? Это цена новорожденного ребенка?!
Снаружи вдруг послышались чьи-то торопливые шаги.
– Шухер! – пискнул хомяк.
От неожиданности я вздрогнула, и мешочек выскользнул из рук. Содержимое раскатилось по всему кабинету, а я юркнула за занавеску, переживая, что забыла закрыть сейф.
Затаив дыхание, я ждала, что вот-вот дверь кабинета отворится, и кто-то отдернет штору с характерным криком: «Ага!»
Но минуты шли, а ничего не происходило.
– Отбой! – сообщил Хомка. – Это старшая шлендра на свиданку побежала.
Я судорожно вдохнула. Все это время даже дышать опасалась, чтобы не выдать себя. Находиться в кабинете как-то резко расхотелось. Стоило побыстрее закончить и уйти. Я бросилась на пол и принялась собирать рассыпанные шарики в мешочек. Что это такое, вникать не хотелось. Брать их с собой я не планировала. Они меня пугали и вызывали подспудное отвращение, стоило подумать о том, за что стали платой.
Забросив мешочек с шариками в самую глубину сейфа, захлопнула дверцу, мысленно желая, чтобы мачеха не смогла ее открыть. Не знаю, подействует ли? Я была далека ото всей этой магии и понятия не имела, как здесь все работает. Но хотя бы попыталась.
– Дальше куда? – поинтересовался хомяк.
Я задумалась.
– Давай сначала вернемся в мою комнату, я переоденусь и соберу вещи. Потом заберем Сашку, и ходу!
– Понял. Только эта… В том крыле хозяева живут. Я пойду вперед, а ты жди, когда маякну, – проинструктировал меня хомяк.
Началась самая сложная часть маршрута. Перебежками мы двигались по спящему особняку, прячась за напольными вазонами и хоронясь в небольших нишах. Порой я не представляла, где нахожусь, а иногда узнавала отдельные детали так отчетливо, будто провела в этом доме всю свою жизнь. Хомка шел впереди, проверяя путь. Прислушивался и принюхивался, а затем давал знак мне. Так мы и перебрались в противоположное крыло дома.
– Вот твои покои. Метелка, что за тобой приглядывает, дрыхнет, – сообщил мой хомяк.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71452996?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.