Главная страница | Юмористическая проза | Женские истории. Просто о сложном

Женские истории. Просто о сложном
Юлия Крынская


Мини-романы, повести, рассказы про всё, что нас с вами волнует, про то с чем мы так или иначе встречаемся в жизни в одной книге.Отношения бывших супругов, разница в возрасте, квартирный вопрос, соседи, наследство, измены, искушения в командировке, ворожба, первая любовь, последняя страсть, сложные судьбы и многое другое ждёт вас в коротких рассказах Юлии Крынской.





Юлия Крынская

Женские истории. Просто о сложном





Женские истории… Просто о сложном

Рассказы Юлии Крынской

Содержание:


Поздняя любовь

Станция Дно

Весна не для тебя

Скорая помолвка

Не всё золото, что блестит

Телохранитель для Розы

Заботливая сестра

Третий (не) лишний

Близкий незнакомец

Ворожеи

Не совершить ошибку

Ларочка

Первая любовь

Морозoff. Мы жили по соседству

Одиночество внутри тебя

Открой своё сердце

Твоё сердце будет биться

Оговор

Мой несносный сосед

Будь счастлива, сестрёнка

Измена. Его непрочитанная книга

Фиктивная невеста для босса

«Мы вечное эхо друг друга…»

Коммуналка

Брат подруги

Павлин не баклан – думает наперёд

Моя нечаянная дочь

Кто прославит меня лучше всех

Молитва матери

Успеть к алтарю

Вернуть себя

Безнадёжное танго

Домофон




Поздняя любовь


– Вы беременны.

– Что? – Лена приподнялась на локтях в кресле. – Как? – Мурашки мелким бисером рассыпались по телу. В висках застучали молоточки, уши заложило.

– Вам лучше знать, что и как, – снимая перчатки, улыбнулась врач. – Сейчас пойдёте на узи, там вам точно скажут срок. Примерно десять недель.

– Вы же сами поставили мне бесплодие два года назад. Мой муж… – Лена схватилась за щитовидку, виновницу беды.

– Что ваш муж?

– Будет рад, – пробормотала Лена: «Какой Смысл рассказывать докторице, что муж уже катает коляску с малышом и счастлив с молодой женой?»

– Вот и хорошо. Всё меняется. Вы же принимаете гормоны…

– Но я уже несколько лет их принимаю, и всё без толку…

Лена рухнула обратно на кресло, и потолок над ней закружился.

– Может, всё-таки вспомните, когда у вас были последние месячные.

– Постараюсь.

– Одевайтесь.

На узи срок подтвердили. На ватных ногах Лена вышла из консультации. Весеннее солнце больше не радовало. Забеременеть от сына лучшей подруги – хуже не придумаешь. Лена села в машину и потёрлась затылком о подголовник. Закрыла глаза и перенеслась в холодный январский вечер.

Катя с размахом отмечала пятидесятилетие. Заказала банкет на сорок человек. Лена была младше подруги на десяток лет с хвостиком. Они работали в одной компании. Лена пришла сразу после института, и они с Катей делили на двоих кабинет отдела кадров. Поэтому многих за столом на юбилее Лена знала. Кого понаслышке, кого лично.

Тамада сыпал шутками и вытаскивал даже самых застенчивых поучаствовать в конкурсах. Таким гостем оказалась и Лена. После развода с мужем она замкнулась и избегала шумных компаний, хотя раньше любила потанцевать на вечеринках. Даниил, сын Лены, встал с ней в пару. Участники конкурса танцевали на газетах, и каждую минуту нужно было их складывать пополам и продолжать танец на утлом клочке бумаги. Когда на газетах осталось места только для одного, мужчины поставили партнёрш на носки ботинок, а Даниил подхватил Лену на руки.

– Да ты пушинка! – мазнув по Лене взглядом серых глаз, прошептал Катин сын. После армии Даниил раздался в плечах и продолжал совершенствовать тело в зале.

– Вообще-то, я тяжёлая артиллерия, – улыбнулась Лена, не сразу сообразив, что парень перешёл на «ты», и потрепала его по тёмным волосам. Принюхалась, вроде не пьян.

– Батальоны просят огня, – облизнул губы Даниил и заглянул в глубокий вырез Лениного платья.

После конкурса Даниил пересел поближе к Лене и не сводил с неё глаз. Она помнила сына подруги ещё подростком. В прошлом году он разменял четвертак, возмужал, и теперь его взгляды заставляли Лену краснеть. Непринуждённая болтовня с соседями по столу сошла на нет. Лена, чтобы как-то напомнить Даниилу, что она подруга его матери, участливо осведомилась:

– Катя говорила, у тебя девушка есть. У вас всё серьёзно? Мать мечтает о внуках.

– Мы расстались… – Заиграла медленная музыка, и Даниил поднялся: – Пойдём потанцуем?

– Ой, нет, я… Я…

– Даня, пригласи меня, – рассмеялась его тётка, весом в центнер. – А то Лена смущается.

– В другой раз, тёть Тань, – Даниил подошёл к Лене и протянул руку. – Отказать сыну именинницы, всё равно что отказать ей самой.

Татьяна подмигнула Лене:

– Иди потанцуй. Когда ещё с молодым парнем потанцуешь?

Лена с Даниилом пошли танцевать. Он одной рукой припечатал Лену к своим бёдрам, а в другой утопил её ладонь.

– Как на новом месте работается? – нащупывала Лена нейтральные темы.

– Борьба с преступностью – моё призвание. А с такими очаровательными похитительницами – удовольствие.

– Почему это я похитительница? – нервно хихикнула Лена.

– Потому что ты давно похитила моё сердце.

– Да ну тебя! – Лена вдруг поймала себя на мысли, что ей уютно в сильных руках Даниила. Разница в возрасте пугала, но больше напрягало, что Даниил сын Кати. Подруга места себе не находила, когда узнала, что сын в армии увлёкся сорокалетней женщиной с двумя детьми, и облегчённо вздохнула, когда он вернулся домой один. Какими только словами Катя не крыла ту даму.

– Лен, правда, ты мне всегда нравилась.

– Прекрати! Тебе нужна подружка помоложе.

– До сих пор считаешь меня мальчишкой? – Даниил включил всё своё обаяние. Его глаза сияли, голос с хрипотцой обволакивал, губы просили поцелуев.

– Дань, нет. Я подруга твоей мамы…

– Давай сбежим, – жарко прошептал ей на ухо Даниил. Его дыхание опалило Лену.

– Куда? В Африку? – тонула она во взгляде серых глаз.

– С дня рождения. Скажись больной, а я вызовусь тебя подвезти.

– Зачем? – Лена почувствовала, как к щекам прилила кровь.

– Просто покатаемся по заснеженному Питеру. Поболтаем.

– Ты же пил.

– Нет.

Лена потрясла головой, прогоняя наваждение.

– Нет, Дань. Катя обидится, и эта прогулка вообще не укладывается у меня в голове.

– Но ты же гуляла со мной по городу десять лет назад. В Русский музей водила. Я уже тогда смотрел не на картины, а на тебя.

– Не заставляй меня чувствовать себя Пугачёвой.

– Это будет просто дружеская прогулка, – улыбнулся Даниил. – Мой ответный ход. А маме сейчас не до тебя.

– Если только прогулка будет дружеская… То почему бы нет. – Лена посмотрела на широкую грудь Даниила, на татуировки испещрившие крепкую шею и тяжело вздохнула: «Не парень, а сгусток тестостерона».

После танца Лена подошла к подруге:

– Катюш, я поеду, – врать было неловко.

Раскрасневшаяся от танцев с кандидатом в мужья, Катя нахмурилась:

– Что-то случилось?

«Случилось», – мысленно призналась Лена. Даниил, видя её нерешительность, обнял мать.

– У тёти Лены голова разболелась. Я отвезу её – и домой. Если на работу не дёрнут.

– Езжай, Данюша, тебе на сутки завтра. А Лене я дам таблетку. У нас ещё торт и танцы в лазерном дыму.

Лена замялась, борясь с искушением. Даниил обнял мать и чмокнул её в щёку:

– Обезбол с алкоголем лучше не мешать, а сладкое портит фигуру. Как страж порядка, переживаю не только за голову твоей подружки. В её районе одной лучше по ночам не шастать.

Тут даже Лена в душе согласилась с ним. На той неделе возле её дома ограбили женщину.

– Да, Кать, я поеду.

Катин ухажёр подошёл к ним, и она тут же потеряла интерес к разговору. Наспех обняла Лену:

– Созвонимся завтра.

На улице Даниил распахнул перед Леной дверь китайского внедорожника:

– Прошу!

Лена села и огляделась:

– Круто!

Даниил устроился за рулём и смущённо улыбнулся:

– Мама дала на первый взнос.

– Она говорила, да.

Машина мягко тронулась и покатила по заснеженному городу. Крупные снежинки белыми мотыльками ложились на лобовое стекло и таяли быстрее, чем их сметали дворники. Даниил включил музыку и повернул на набережную. Лена откинулась на спинку сиденья и уставилась на реку, скованную льдом. Она походила на Ленину сегодняшнюю жизнь. Ни мужа, ни детей, ни любовника. Холодно и статично.

Даниил и Лена вышли возле сфинксов. Он предложил ей потереть лапу одного из них и загадать желание. В машину вернулись замёрзшие, но довольные. Слово за слово, разговорились, первая неловкость ушла. Выпили безалкогольного глинтвейна около Ростральных колонн, прошлись по берегу вдоль Петропавловской крепости.

– Я замёрзла, – Лена сняла перчатки и подула на озябшие руки.

– Давай сюда, – Даниил схватил её ладони и согрел дыханием.

Лена сунула руки в карманы и пошла вперёд. За спиной послышался вздох, и она ускорилась. До Лениного дома почти не разговаривали.

– Я провожу до квартиры, – не терпящим возражений тоном заявил Даниил.

В лифте Лена, испепеляемая взглядом потемневших глаз, изучала носки ботинок Даниила. На ум шли девичьи глупости о соразмерности ноги и мужского достоинства. «О чём я думаю? Надо было попрощаться у подъезда. Даня явно рассчитывает как минимум на чашку чая. И что дальше?»

А дальше Лена проснулась с ним в одной постели. Изучая потолок, вспомнила подробности, и кровь опалила лицо и уши. Даниил не стал проситься на чай. Он просто шагнул в квартиру, и всё случилось прямо в коридоре.

Зазвонил будильник в мобильном Даниила. Он нащупал его под подушкой и, щурясь спросонок, отключил. Лена, раздумывая, как выбраться из кровати незаметно, промямлила:

– Приготовлю тебе завтрак…

– Это я матери сказал, что мне сегодня на сутки, – Даниил сгрёб Лену в объятия, – но не уточнил, где собираюсь их провести.

Лена клятвенно пообещала себе, что их отношения дольше одного дня не продлятся, и утонула в них до весны.

Лена вынырнула из воспоминаний. За окном просыпалась весна. На деревьях набухли почки, сквозь облака заглядывало ярко-голубое удивлённое небо. В сердце зашевелилась незнакомая радость. Лена погладила живот. Ребёнка она однозначно оставит, но как сказать о нём Даниилу, Кате. Словно в ответ на её мысли раздался звонок от подруги.

– Да, – виновато ответила Лена.

– Слушай, помнишь я говорила, что у Данюши бурный роман?

– Угу.

– Он сказал, что хочет жениться и скоро познакомит меня с невестой.

У Лены перехватило дыхание. Катя, послушав её молчание, хмыкнула:

– Не слышу поздравлений. Пойдёшь подружкой матери жениха на свадьбу?

– Не знаю, Кать. Мама попросила приехать. Старенькая она уже. Я, наверное, вернусь к ней.

– А не проще забрать её сюда? – искренне удивилась Катя.

– Я… Я не знаю…

– Приезжай ко мне. Даньки нет, почаёвничаем.

– Ладно.

Пили чай, разговор не клеился. Брякнул домофон, и Лена чуть не выронила чашку.

– Какие люди у нас! – послышался из прихожей голос Даниила. Он вошёл на кухню, поцеловал мать и наклонился поцеловать Лену. Она отпрянула. Катя рассмеялась.

– Ты чего? Он ещё не женился. Может чмокнуть старую знакомую.

Даниил положил руки Лене на плечи:

– Мам, это и есть моя невеста.

Катины глаза округлились, она хватала ртом воздух. Лена пыталась вскочить из-за стола, но Даниил крепко держал её.

– Я люблю Лену. Ещё мальчишкой влюбился.

– Ты знала об этом? – стукнула Катя кулаком по столу. – У вас что-то было?

Лена закрыла лицо руками. Катя едко произнесла:

– Ах да! У вас же бурный роман.

– Мам, это мой выбор.

– Нет! – поднялась Катя из-за стола. – Нет, нет и нет!

Лена вырвалась из рук Даниила и бросилась к двери. Он следом. Лена рыдала в лифте, а Даниил молча обнимал её. Сел за руль Лениной машины и повёз домой.

– Мы взрослые люди, Лен. Мать поорёт и простит.

– Дань, между нами – целая жизнь. Давай забудем всё, – Лена держалась руками за живот.

– Завтра мне на сутки, послезавтра подадим заявление.

На следующий день Катя с Леной не разговаривала. Любимый рабочий кабинет превратился в камеру заключения. Лена подошла к начальнику и попросилась в отпуск за свой счёт. Даниил заступил на сутки, и она, не в силах больше тянуть, закинула чемодан с вещами в багажник, села за руль и прорыдала всю дорогу до дома матери.

Родной Новгород встретил проливным дождём, а мать – подозрительным взглядом:

– И какой срок?

Лена опешила:

– Откуда знаешь?

Мать улыбнулась и прошла в кухню:

– А то я беременную бабу от небеременной не отличу. Мой руки – и за стол.

Не даром говорят – дома даже стены помогают. Лена сочинила для мамы легенду про любовь с женатым мужчиной. Пила чай из любимой с детства кружки и слушала мамино ворчание:

– С мужем не сладилось, так ты женатика нашла. Ладно, вырастим. Работу и здесь найдёшь.

Три дня Лена не отвечала на звонки Даниила и Кати, рыдала по ночам в подушку. На четвёртый день телефон замолчал и тем же вечером Лена услышала, как возле их забора остановилась машина. Она опасливо выглянула в окно, и сердце пустилось в галоп. Даниил быстро справился с нехитрой щеколдой на калитке и широкими шагами пошёл к дому. Прятаться смысла не было. Лена вышла навстречу и замерла на крыльце. Даниил взбежал по ступеням и прижал её к груди. Она втянула носом ставший родным аромат его тела и всхлипнула.

– Ну всё, всё, успокойся. Беременным нельзя нервничать.

– Откуда ты знаешь? – Слёзы тут же высохли на глазах.

– Ты забыла, что я опер? – Даниил взял её лицо в ладони и вгляделся в глаза. – Надеюсь, глупостей не наделала?

– Глупостей я наделала в январе.

– Чуча моя, – Даниил нежно коснулся губами её губ. – Куда ж ты от меня рванула?

– Прости меня. Я… Я думала, умру без тебя.

– Нет, жить мы будем долго и счастливо.

– А Катя? Она знает про ребёнка?

– Да. Позвони ей. Мама ждёт.

– Мне стыдно, – Лена уткнулась носом Даниилу в грудь.

Даниил достал мобильник и набрал номер:

– Привет, мам! Да, доехал. Всё в порядке. Сейчас дам Лену.

Даниил впихнул ей трубку в руки. Некоторое время подруги молчали. Первой не выдержала Катя:

– Как я понимаю, подружкой мамы жениха ты не сможешь присутствовать на свадьбе.

– Катя, я очень люблю тебя, – порывисто произнесла Лена. – Я так виновата. Прости меня.

– Ладно, доча, – вздохнула Катя и довольно рассмеялась: – Буду и свекровью, и подружкой невесты.




Станция Дно


Ночную тишину душного плацкарта разорвал голос проводницы:

– Станция Дно. Стоянка три минуты!

Лана испуганно остановилась в тамбуре и выглянула из вагона. Разбитый мокрый асфальт и пошарпанное, некогда белое здание вокзала. В голубом свете фонарей тёмные силуэты деревьев за пустынной платформой выглядели зловещей декорацией фильма ужасов.

– Девушка, выходите? – раздался за спиной мужской голос.

– Да, да, секунду, – Лана оглянулась на мужчину. Лет тридцати пяти, темноволосый, коротко стриженный, в плаще, он не вызвал у неё опасений – слишком устало смотрели его серые глаза.

Лана вышла из вагона, прижимая к груди завёрнутую в байковое одеяло Катю. Тяжёлый рюкзак оттягивал плечи. Сбегая из роскошного особняка мужа, Лана хватала лишь то, что понадобится малышке на первое время. Благо на дворе лето.

Накрапывал мелкий дождь. Лана ругала себя, что не дождалась утра на столичном вокзале, но страх гнал её вперёд. На этой станции жила тётя Галя, мамина сестра. До того как попасть в детский дом, Лана несколько раз бывала у неё в гостях с мамой. Когда мамы не стало, тётя изредка навещала её, а Лана отправляла ей открытки с Новым годом и днём рождения. Потом общение сошло на нет. Словно проклятие тяготело над семьёй Ланы. Дедушка с бабушкой умерли, когда ей исполнилось пять. Отца она никогда не знала. Мать, успешная модель, пользовалась бешенным успехом у мужчин. От неё Лане достались белокурые волосы, синие глаза и фигура, которую окружающие обозначали всегда одним словом: «Обалденная». Лана ни в чём не знала отказа, но мать часто уезжала, и её воспитанием занимались няни. Они часто менялись из-за маминого вспыльчивого характера. Лана тоже побаивалась родительницу. Схема работала так: мать срывалась на Лане, утром извинялась к вечеру заваливала подарками.

Тётя Галя была полной противоположностью сестры. Унаследовав от деда тучную фигуру и ворчливый характер, она вышла замуж за одноклассника. Тот сел на пять лет за поножовщину, а после тюрьмы, не найдя работу, вместе с тётей Галей уехал в дом, доставшийся ему по наследству. Пробовал наладить хозяйство, но крепко запил. Встречи сестёр всякий раз заканчивались ссорой, и мама твердила, что ноги её больше не будет в доме Галины. Накануне пятнадцатилетия Ланы, мама попала в автокатастрофу по дороге в Рим. Спешила на самолёт и не справилась с управлением на мокрой дороге. Перед смертью мама влезла в долги и купила пентхаус в Москве-Сити, но они так и не переехали туда. Лана не успела и глазом моргнуть, как оказалась в детском доме. Все дети стремились попасть в приёмные семьи, а Лана мечтала поскорее избавиться от опеки государства и завести свою. Мечтала о ребёнке.

Айдаров приезжал в детский дом как один из спонсоров. Лане сначала показалось, что он хочет взять её под попечительство. Но он дождался совершеннолетия Ланы и сразу перевёз её в свой дом. Директор детского дома убеждала Лану, что это счастливый билет, мол, ты привыкла с детства к дорогой обстановке и вернёшься в привычную среду. Квартира от государства выглядела конурой на фоне особняка Айдарова. Но Лану смущало другое – она не любила Айдарова. И разница в возрасте – двадцать лет.

– Ты полюбишь меня, девочка, – шептал он, гуляя с ней по аллее парка детского дома. – Я сделаю тебя счастливой.

На деле же вспыльчивый, ревнивый и властный Айдаров за год превратил жизнь Ланы в ад, заперев её дома. Она забеременела сразу после свадьбы и почувствовала перемены в муже. Он часто задерживался на работе и встречах, возвращался утром усталый, принося в дом аромат чужих духов.

Айдаров ждал наследника, а родилась девочка. Вскоре Лана узнала, что одновременно с Катей у Айдарова родился сын на стороне. Соперница позвонила сама. Жизнь стала невыносимой.

Вчера Айдаров заявился домой пьяный и снова с запахом ненавистных духов.

– Я знаю, что у тебя есть другая женщина, – вырвала Лана руку, когда муж потащил её в спальню.

Айдаров остановился и, сунув руки в карманы, грозно посмотрел на Лану. Она тихо добавила:

– И ребёнок у тебя от неё.

– И что? – Айдаров вдавил её в стену коридора и до боли сжал плечи. – Ты моя жена, Лана, и останешься ей. Рожай детей и знай своё место! Марш в спальню.

Когда муж уснул, Лана запихнула Катины вещи в рюкзак, взяла нехитрые драгоценности, которые первое время после свадьбы Айдаров дарил ей и сбежала.

Вспоминая незадавшуюся жизнь, Лана добрела до здания вокзала. Мужчина, вышедший следом, не торопясь прошёл дальше. Лана толкнула плечом дверь и вошла в кассовый зал. На обоих окошках стояли таблички «Закрыто», на одной из трёх скамеек спал бомж в грязных джинсах и рваном пуховике. Его запах перебивал все остальные. Но идти с ребёнком до деревни по тропинке мимо ночного леса Лана не решилась.

Она сняла рюкзак, опустилась на скамью и заплакала, прижимая Катю к груди. Малышка тоже захныкала, и Лана дала ей грудь. Скрипнула дверь. В зал вошёл уже знакомый мужчина. Он остановился и, склонив голову набок, усмехнулся:

– Прямо «Мадонна с Младенцем». Ночевать здесь собралась?

– Д-да, – Лана испуганно глянула на зияющие пустотой кассовые окошки.

– Самое место, – мужчина сел рядом. – Долго тебе ещё кормить.

– А что?

– Спать охота.

Лана кивнула на свободную скамейку:

– Так ложитесь и спите.

Мужчина рассмеялся. Лане тоже захотелось улыбнуться, но чувство тревоги взяло верх:

– Меня тётя с дядей должны встретить. Сейчас придут, наверное.

– Тогда подожду их, – зевнул мужчина, прикрывая ладонью рот.

– Зачем?

– Чтобы тебя никто не обидел. Мало ли что. Меня Николай зовут.

– Лана, – она кивнула на дочку, – а это Катя.

– Очень приятно, – мужчина достал из кармана мобильник и уткнулся в ленту новостей.

Катя, наевшись, уснула, и Лана опустила свитер. Время тянулось медленно, мужчина отчаянно зевал, и ей стало неловко.

– Простите, я вас обманула, – пробормотала она. Ей самой хотелось спать, а ещё больше есть. – Моя тётя живёт в деревне за лесом. Мне просто страшно идти.

Николай поднялся и повесил рюкзак Ланы на плечо. Под распахнутым плащом промелькнула кобура с пистолетом. Из своих вещей при Николае была только чёрная кожаная барсетка.

– Пойдём, Лана. Провожу. Мне тоже в Ивановку. Я приехал продавать дом отца. Не бойся меня.

– Ночью с пистолетом приехали продавать?

– Риелтор приедет днём, а с пистолетом я хожу всегда. Ещё есть вопросы?

– У вас есть паспорт? – Лане стало смешно от собственной глупости.

Но Николай достал паспорт из кармана плаща, раскрыл и показал Лане страницу с фотографией.

– Вы дева? – чтобы как-то сгладить неловкость, поинтересовалась Лана.

– В каком смысле? – опешил Николай и убрал паспорт. – А, ты про гороскоп? Да, родился в год собаки. Могу полаять для достоверности.

– Не надо, – Лана поднялась со скамьи и тут же села на место. – Я всё-таки подожду здесь до утра.

– Лан, я очень устал. Ночевать на вокзале – такая себе история. Одну я тебя здесь всё равно не оставлю.

Бомж упал со скамейки и заматерился. Лана вскочила и спряталась за Николая.

– Идём, Мальвина!

– Почему Мальвина?

– Такая же упёртая.

От Николая веяло силой и спокойствием. Лане захотелось уткнуться лбом между его лопаток и ни о чём больше не думать.

– Пойдёмте.

Они дошли до края платформы и свернули к лесу. Николай осветил дорогу, включив фонарь на телефоне. Асфальт скоро закончился, и они пошли по скользкой от дождя глиняной тропе. Лана, боясь упасть, шла медленно.

– Давай Катю понесу, а ты нам путь освещай.

Лана отдала ребёнка, и взяла Николая под руку, ощутив крепость его мышц. Вскоре показалась деревня.

– Тётин дом вроде третий по правой стороне. – Лана мечтала побыстрее рухнуть в постель.

Они прошли две покосившиеся хибары и остановились возле пепелища. Если бы не знакомая яблоня и сгнившие жигули за забором, Лана подумала бы, что ошиблась. Она стояла, хватая воздух ртом.

– Хороший дом, – цокнул языком Николай. – Ты давно тётю-то видела?

– Три года назад, – всхлипнула Лана. – Я тогда это… Обратно пойду.

– Шагом марш за мной!

Дом Николая стоял последним на этой же стороне.

– Держи ребёнка, ключи достану, – Николай вручил Лане дочь и полез в барсетку. – Посвети на калитку.

Двухэтажный дом отличался от других. Чувствовалась крепкая хозяйская рука. Они поднялись на крыльцо, и Николай провернул ключ в замке.

– Входи, Мальвина. Располагайся, где глянется, – Николай щёлкнул выключателем.

Чистая веранда с посудными полками на стенах, стол накрытый клетчатой скатертью и диван с высокой спинкой. Простой домашний уют. В богатом доме Айдарова Лана не ощущала ничего подобного.

– Можно я здесь лягу? – она скинула кроссовки и прошлась по крашенным доскам.

– Лучше в комнате. Здесь прохладно, боюсь, малышка простудится, – Николай снял плащ и ботинки. Порыскав на обувной полке, кинул к ногам Ланы безразмерные шлёпки. – Ты голодная?

– Да, – призналась Лана. – Но даже не знаю, чего больше хочу: есть или спать?

– Тебе дочку кормить нужно. Так что поешь. И чаю горячего. – Николай поставил на плиту чайник и открыл холодильник. – Есть тушёнка. Сейчас погрею.

Лана сидела на диване, прижимая Катю к груди, и не сводила глаз с Николая. Он вынес из комнаты тёплый пуховый платок.

– Ты, может, куртку снимешь, и Катю заверни в это. Одеяло промокло совсем.

– Да-да, я сейчас, – спохватилась Лана.

Она пеленала дочку на диване, дурея от аромата тушёного мяса, скворчавшего на сковороде. Николай полазил по банкам и одну поставил на стол.

– Это сухое молоко, добавишь в чай. Сытнее будет.

Он снова скрылся в комнате и крикнул оттуда:

– Помешай мясо, я печку растоплю.

После ужина Лана заклевала носом.

– Пойдём в кровать, – поднялся из-за стола Николай.

Она испуганно вздрогнула. Так говорил Айдаров, и это было не про сон.

Николай перехватил её взгляд и поправился:

– Я имею ввиду, спать вас положу.

Лана, обняв дочку, отключилась, стоило голове коснуться подушки. Спала без снов и проснулась от петушиных криков. Катя заворочалась, зачмокала губами, и Лана, дав ей грудь, снова вырубилась.

– Мальвина, как ты? – услышала она сквозь сон. Николай сел к ней на кровать и потрогал лоб: – Не заболела? Щёки красные.

– Доброе утро! – улыбнулась Лана. – Давно так хорошо не спала.

– Скорее, добрый день! – Николай кивнул в сторону веранды. – Я уже в магазин смотался, еды купил. Про тётку твою узнал. Умерли они с мужем год назад. То ли печку не доглядели, то ли дядя твой сигарету забыл потушить.

Лана закрыла глаза. Николай погладил её по волосам.

– Расскажи мне о себе. И я не про гороскоп.

Захныкала Катя, и Лана повернулась набок. Дав дочке требуемое, она тихо произнесла:

– Мне некуда больше идти.

– Уже интересно. Но хотелось бы услышать предысторию.

Лана собралась с духом и, начав говорить, уже не могла остановиться. Иногда слова смешивались с рыданием. Николай гладил её по плечу. Не перебивал, успокаивал.

Днём он договорился с риелтором о продаже дома и отвёл Лану на местное кладбище. Она положила на могилу тёти букет полевых цветов. Оставшийся день была немногословна. Она понимала, что кроме как в детский дом ей вернуться некуда. Лана даже не знала, подошла ли её очередь на квартиру или ей она больше не положена в связи с счастливым замужеством? Но в город возвращаться опасно. Айдаров просто так от неё не отстанет. Просить помощи у Николая неловко, а сам он ничего не говорил.

Лана, баюкая Катю, сидела на скамье, прислонившись к шершавым доскам и смотрела на заходящее солнце. Николай хозяйничал в доме, перебирал вещи. Приходили соседи, он отдавал – кому одежду, кому мебель. Наконец вышел из дома и потрепал Лану по волосам.

– Мальвина, собирайся!

– Куда? – встрепенулась она.

– А у тебя есть варианты?

– Нет. Потому и спрашиваю.

Николай возвёл глаза к небу:

– Ко мне! Фарфоровая твоя голова.

Сердце Ланы зашлось в бешеном ритме.

– Бегу!

Николай привёз Лану в двушку на юге Москвы.

– Завтра машину заберу из ремонта, съездим в магазин закупимся, – Николай вёл себя так, словно они десять лет были женаты.

Лана зачарованно рассматривала фотографии на стене.

– Ты военный?

– Спецназ. Слышала про такие войска? – впервые обнял её за плечи Николай.

Лана повернулась к нему и уткнулась носом в широкую грудь. Тепло крепких мужских рук согревало.

– Будешь меня ждать? – тихо спросил Николай.

Лана подняла к нему влажные от слёз глаза:

– Я умру за тебя.

Он потёрся носом об её нос.

– Лучше роди мне ещё детишек.

Лана развелась с Айдаровым и вышла замуж за Николая. Бывший муж сунулся было к ним забрать дочь, но вылетел из подъезда с разбитым носом. С ним и остался.




Весна не для тебя


Елена прицепила последнюю натёртую до блеска подвеску на люстру и спустилась со стремянки. Пахло «полиролем», и Елена открыла окно нараспашку. В комнату ворвался свежий весенний ветер. Елена, закрыв глаза, глубоко вдохнула. В голове весь день крутилось начало песни: «Не для тебя придёт весна». Константин, когда собирались гости, любил петь казачьи песни.

Но сегодня строчка из песни рисовала совсем иной расклад. Весна пришла не для Елены. Ранний звонок соседки разрушил жизнь. Людмила начала разговор с главного:

– Костя встречается с другой женщиной.

Елена, только что проводившая мужа на сутки, уточнила:

– Может, ты что-то неправильно поняла? Встречается по делам… – После сорока лет брака ей было странно слышать такое.

– Ага! По делам. По интимным.

В последнее время Елена редко исполняла супружеские обязанности, да и Косте это как-то не было нужно. Но они по-прежнему были ласковы друг с другом, понимали один другого с полуслова. Всё как у людей, проживших вместе долго и счастливо. Костя, бравый военный в прошлом, всегда нравился женщинам, и если Елена что-то подозревала порой, то Костя своим безупречным поведением быстро развевал сомнения.

– С чего ты взяла? – тихо спросила Елена, впервые пойдя против правила «ничего не вижу, ничего не слышу».

– Да видела его тут с дамочкой пару раз. Один раз в магазине. Они продукты вместе покупали: шампанское, икру…

– Ну и что! Может, это коллега по работе.

– И презервативы, Лена! Я в соседнюю кассу стояла. Как увидела, зачем он к полке потянулся, так и обомлела.

– Мы ими пользуемся, ну и что? – соврала Елена.

Но соседка хмыкнула:

– Костя твой дамочку эту приобнял и что-то прошептал. Не иначе про то, как вы их используете.

– Ну, а второй раз? – смирившись с фактом, Лена вздохнула.

– А второй – в подъезд они заходили. На соседней улице. У меня в том доме дочка живёт, ну ты знаешь. Я как раз у неё в тот день сидела с внуком. Пила чай у окошка. Квартира-то на первом этаже, двор – загляденье. Смотрю, идёт твой красавец с той же дамочкой, и к дочкиному подъезду сворачивают. С букетом. Я чуть чаем не поперхнулась. Если бы раньше в магазине их не видела, может, ничего бы и не подумала. Мало ли кого проводить решил. Я тут же на пост. Внука рядом посадила в домино играть. Сижу, в окно поглядываю. Твой ровно через два часа вышел.

– Ясно.

– И это всё, что ты можешь сказать?

– А что тут скажешь?

– Ой, Лен! Я бы своему глотку порвала или утюгом огрела. Промеж глаз.

– Это статья, – по привычке юриста обронила Елена.

– Да, бытовуха… Но я тебя ни на что не подговариваю. Чисто по-соседски позвонила. Предупреждён – значит вооружён.

– Спасибо. – Елена сбросила звонок, и, достав дезинфицирующую салфетку, протёрла телефон. Окинула взглядом кухню, она больше не казалась уютной. Кофе выкипел и грязной жижей растёкся по плите. Елена надела перчатки и, напевая про казака, вытерла её до прежнего блеска, машинально помыла и без того чистую стену над плитой. Вымыла полы, как за покойником. Чтобы ещё чем-то себя занять, взялась за протирку пыли. Елена поняла, что не помнит, когда Костя перестал звонить ей с работы. Он работал вахтёром. Открыла шкаф. Костины рубашки висели одна к одной – накрахмаленные и выглаженные. Елена достала пиджак, в котором он вчера ходил в парк играть в шахматы, но других запахов кроме Костиного одеколона не почувствовала. Елену так и подмывало собрать вещи мужа в чемодан, но она переключилась на люстру. В голове звучало: «Не для меня Дон разольётся».

И вот сейчас, распахнув окно, Елена запела в голос. Она не услышала, как в комнату вошёл Костя. Его голос прозвучал выстрелом в спину:

– Я это… Отгул взял.

Елена медленно повернулась, чтобы взглянуть в глаза мужу, но он отвёл взгляд:

– А ты это… Чего у окна-то поёшь? На улице услышал…

– Даю концерт, – холодно произнесла Елена. – Ты говорил, у меня хороший голос.

Костя опешил и кивнул на окно.

– И часто… Выступаешь?

– Скорее регулярно. А ты чего отгул взял? Из-за заикания? Утром вроде нормально разговаривал. – Елена знала ответ и боялась его услышать.

– Я ухожу.

– В шахматы играть?

– Совсем ухожу.

– А, ну ладно. – Елена отвернулась к окну и затянула новый куплет: – «А для меня кусок свинца. Он в тело белое вопьётся…»

– Лена!

– Ну что? – снова повернулась она к мужу. – Чемодан на антресолях, таблетки в тумбочке на кухне, носки твои ещё не стирала – в корзине лежат.

Елена закрыла окно и прошла мимо Кости. Внутри неё всё словно заледенело.

– То есть ты даже не спросишь почему? – растерянно обронил Костя.

– Где-то лучше, наверное, – Елена пожала плечами и вошла в ванную, оставив дверь приоткрытой. Протёрла лицо тоником и взялась за косметичку. Не склонная к излишествам, Елена сохранила и цвет лица, и морщинок на нём было самую малость. Выдавив тональный крем на спонж, она быстро разнесла его по коже. Накрасила ресницы и мазнула помадой губы.

– А ты куда-то собираешься? – Костя просунул голову в ванную.

– Да, – Елена ещё пристальнее уставилась в зеркало и потерла одну губу об другую.

– Куда?

– Почему тебя это интересует?

– Ты моя жена.

Елене тяжело давалось каждое слово, выручали короткие ответы.

– Уже нет.

Костя захлопнул дверь, а Елена бессильно опустилась на край ванны. Уставилась на две щётки в стаканчике и машинально вынула Костину, для протезов. Взяла в шкафчике клей для них, достала с полки бритву и вернулась в комнату:

– Не забудь, – Елена бросила вещи на диван. – Будешь уходить, ключи оставь на тумбочке, а дверь захлопни. Она достала из шкафа самое нарядное платье и скрылась в спальне. Костя вошёл и, подперев плечом дверной косяк, принялся наблюдать за женой.

– Так куда ты всё-таки собралась?

– К подружке. В покер играть, – Елена застегнула пуговицы и повертелась перед зеркалом.

– С каких пор ты играешь в покер?

– С недавних, – выдохнула она и, сняв обручальное кольцо, надела перстень. – Прости, меня ждут.

Костя схватил её за плечи:

– Ты не можешь просто так уйти.

Елену душили слёзы:

– Руки! – процедила она.

Костя отпустил её. Елена прошла в коридор, сунула ноги в туфли и выскочила за дверь. Прижавшись к ней, перевела дух. Идти было куда, но ни к детям, ни к подругам Елена не поехала. на улице она вызвала такси и отправилась в центр. Попросила водителя остановить возле корабля-ресторана. Давно хотела здесь побывать. Заказав из меню всё что душенька пожелала, Елена достала из сумки блокнот и ручку. В груди щемило. Елена принялась выписывать на листок дела, которые давно хотела сделать. Косте было лень выбираться из дома в выходные, и Елена уже забыла, когда они куда-нибудь ходили вместе. Дальше Лена пошла по списку: купила билеты в любимые театры, наметила экскурсии, увидев рекламу выступления казачьего хора, приобрела билеты и туда. После оформила абонемент в студию вокала и полезла на сайт купи-продай. Елена всегда мечтала о маленькой собачке, а Костя не любил тяфкалок.

Телефон периодически уведомлял о звонках Кости, но Елена не отвечала. Она сидела с блаженной улыбкой и поедала десерт, когда от мужа пришло сообщение: «Зараза ты, Лена». Проигнорировав и его, Елена позвала официанта:

– Будьте добры, бокал красного. Вот этого, – ткнула она пальцем в дорогое вино в меню.

– Минуточку.

– У-у, – смакуя, тихо простонала она.

То ли ресторан чуть покачивался на волнах, то ли голова у Елены кружилась от свободы. От освобождения – как она в итоге обозначила для себя расставание с мужем.

Тёмная река мирно несла мимо окна блестящие от света фонарей волны, вдалеке сиял огнями Зимний дворец. Елена вписала в блокнот ночную экскурсию на теплоходе. Оплатив счёт, Елена позвонила заводчику и поехала за собакой.

Маленький рыжий комочек выбрал Елену сам. Он подбежал и радостно запрыгал возле её ног. Вдвоём они отправились в магазин за приданым.

***

Ритм жизни, заданный Еленой, не оставлял места для тоски. Времени на готовку и хозяйство теперь требовалось меньше. У Елены словно открылось второе дыхание. Соседка только пыхтела ей вслед. Однажды её муж подкатил к Елене с предложением поднести сумки и выпить чашечку кофе. Она лишь улыбнулась, вспомнив про грозившую ему кару – разорванную глотку и утюг. Ей было хорошо вдвоём с Шушей. Преданный пёсик завладел всем её существом. Костя первое время не звонил, но вскоре звонки стали всё чаще и чаще. Елена делилась с мужем, где побывала, похвасталась хвостатым сыночком. Костя о себе не рассказывал, а она не спрашивала.

Осень позолотила листву, и Елена купила им с Шушей билеты на юг. Арендовала на две недели комнату в уютном домике. Чемодан уже был собран, и Елена пила чай, ожидая такси. На звонок в дверь Шуша разразился весёлым лаем. Елена открыла и удивлённо уставилась на Костю с чемоданом. Лицо мужа посерело и осунулось. Он поедал Лену голодным взглядом.

– Лен, я – дурак.

– А я – зараза, – усмехнулась она. – Приятно познакомиться.

– Пустишь?

– У меня теперь новая жизнь, – улыбнулась Лена. – Так сразу не готова тебе ответить.

Муж упал на колени:

– Ленка, прости меня.

– Идти тебе, как я понимаю, некуда.

– Я не хочу больше никуда.

Лена пошарила в тумбочке и протянула ему ключи.

– Живи пока. – В телефоне клацнуло уведомление о приезде такси. – Прости, мне пора.

Две недели Костя звонил каждый день. Лена вернулась с юга загорелая и постройневшая. В квартире пахло новыми обоями и жареной курицей. Костя встретил её в фартуке:

– Я это… Сюрприз тебе. Обои, как ты мечтала. А ещё я это… Сам могу готовить, прибирать.

– И на машинке строчить умеешь?

– Научусь, если надо.




Скорая помолвка


После долгих лет заграничной командировки я вернулся в родной городишко повидать мать. За границей у меня была жена «по легенде». Но на самом деле, мне бы она только мешала. Поэтому самым близким человеком для меня всегда оставалась мама. Вырваться к ней на три дня казалось счастьем. Но мне пришлось задержаться на месяц. Еле уговорил командование продлить отпуск.

В первый же день накрылась бритва. Отправился в торговый центр. Даже в субботу здесь немноголюдно. На первом этаже забавная девчушка с русыми тугими косичками гоняет электрическую машинку между замершими в ожидании посетителей магазинами. Зато на втором – весёлые крики ребятни и грохочет музыка.

Малышка, завидев меня, направляет машинку прямо мне под ноги:

– Задавлю!

Перепрыгиваю через машинку и вхожу в магазин электроники. Но девчонка не сдаётся и преследует меня. В джинсовом комбинезоне и розовом свитере она похожа на куклу.

– Ева! Не приставай к посетителям, – из-за кассы мне на помощь спешит дама лет сорока.

– Ничего страшного, – успокаиваю её и поворачиваюсь к хулиганке, упорно старающейся наехать на мою кроссовку. – Ты чья такая, разбойница?

– У меня мама фея, а папа космонавт! – Ева смотрит на меня задорным взглядом синих глаз.

– Её мама аниматором работает, – поясняет словоохотливая дама. – А космонавт улетел, когда Евы ещё на свете не было. Вам помочь с выбором?

– Хотите я помогу? – Ева убирает пульт и поднимает с пола машинку.

– А мама разрешает тебе разговаривать с незнакомцами? – дама строго одёргивает малышку. – Я сама проконсультирую молодого человека, – она приторно улыбается мне. – Наш консультант заболел, но я знаю весь товар.

Ева обиженно надувает губы и снова достаёт пульт:

– Я сейчас и вас задавлю, тётя Поля.

– Мне нужна бритва.

– А чего вам брить-то? Голову? – придирчиво оглядывает меня Ева.

– Лицо, – невольно улыбаюсь, а тётя Поля вскипает:

– Иди в коридор, Ева! А то сейчас матери пожалуюсь.

– Мне будет приятно, если Ева поможет мне, – прихожу на выручку малышке. – Вы только покажите, где нужный отдел.

– Там, – тычет в один из стеллажей тётя Поля, с подозрением глядя на меня.

Иду к нужным полкам, а Ева вприпрыжку следует за мной.

– А почему вы бороду не отрастите? Сейчас модно.

– Думаешь?

– Вам бы пошла!

Разглядываю коробки с бритвами. Ева берёт на нижней полке коробку с напечатанным на ней фото слащавого бородача.

– О, смотрите, какой красавец!

– А я не красавец?

Ева с интересом рассматривает меня:

– Ну ничего такой. Мне синеглазые нравятся.

В магазин влетает худенькая девушка в парике с белыми буклями. Грудь вздымается в вырезе голубого длинного платья с пышной юбкой. Прямо Золушка с бала!

– Где он?

– Там, – тычет в нашу сторону кассирша.

С Золушкой я погорячился. Фурия налетает, хватает Еву за руку и, раскрыв рот, отступает.

– Наташа, – во рту пересыхает. Смотрю на Еву, и меня прошибает холодный пот. Мы с Наташей одноклассники. Я стал её первым мужчиной. Последние годы в школе Наташа училась из рук вон плохо, и причиной этому был я. Об институте Наташа и не думала, а я мечтал выучиться на военного переводчика. Мы плохо расстались. Когда вернулся после института домой, Наташа собиралась замуж за Рината Караева, местного авторитета. Я отговаривал её, жарко целуя на лодочной станции. Мы тогда потерялись для мира на три дня. И снова каждый остался при своём мнении.

– Здравствуй, Матвей.

– Мама, этот дядя хочет брить лицо. Скажи, ему пойдёт борода…

– Сколько тебе лет, Ева? – сажусь на корточки возле малышки.

Она растопыривает пальцы на руке и показывает мне:

– Пять.

Поднимаю на Еву глаза:

– Моя мать знает?

– О чём? – краснеет Наташа.

– От какого космонавта у тебя ребёнок? – бросаю беглый взгляд на её руку: кольца на безымянном пальце нет.

Оставив меня без ответа, Наташа тащит Еву к выходу. Кинув коробку с бритвой на полку, догоняю беглянку.

– Наташа, нам надо поговорить!

– Нам не о чем говорить!

– Мама…

– Да помолчи ты! – срывается Наташа и тут же, подобрав подол пышной юбки, садится и обнимает Еву. – Прости, зайчонок.

От Наташи разве что не искрит. Серые глаза мечут молнии в меня.

– Откуда ты взялся на нашу голову?

– Я вернулся, чтобы увидеть тебя.

– Посмотрел? Теперь вали.

– Мама, ты зачем его ругаешь? Он тебя обидел, да? – Ева гладит маму по щеке. – Не плачь только.

– И не собираюсь! Пойдём, Ева.

– Наташа, пожалуйста.

– Мне работать надо. Извини.

Наташа поднимается и едва не бежит к лестнице на второй этаж. Ева вертится, но мать крепко держит её за руку. Поднимаюсь следом за ними, смешиваюсь с толпой родителей. Наталья усаживает Еву на скамейку и спешит к детям, собравшимся вокруг принца в короне из фольги.

– Золушка вернулась! – возвещает он. – Бал продолжается.

Наташа хлопает в ладоши.

– Берёмся за руки, ребята.

Под песню про жука из старого фильма про Золушку Наталья, задорно подпевая, ведёт хоровод:

– Встаньте, дети, встаньте в круг, встаньте в круг, встаньте в круг. Жил на свете добрый жук…

Спускаюсь в отдел бытовой техники, кассирша краснеет как рак. Беру с полки бритву, выбранную Евой, и подхожу расплатиться.

– Вы, молодой человек, простите…

– Что вы, я, напротив, оценил ваш поступок. В наши дни бдительность – прежде всего, – прикладываю карту к терминалу. – Вы не могли бы дать мне ваш телефон позвонить? Я свой, кажется, забыл дома.

– Конечно, – кассирша разблокирует мобильник и услужливо протягивает мне. – А вы, оказывается, знакомы с Наташей.

– В школе учились вместе, – улыбаюсь я и копирую в память последний набранный номер. Возвращаю кассирше телефон. – Собрался звонить, а номер не помню. Всего доброго!

***

Дома закрываюсь в ванной. Смотрю на себя в зеркало, а перед глазами Ева – моя маленькая копия. У меня есть дочь! С трудом перевариваю этот факт. Что теперь делать? У меня и у Натали – у каждого своя жизнь. Столько лет прошло. Она замужем за Караевым. Бреду на кухню, квартира благоухает мамиными пирожками. Желудок намекает, что неплохо бы подкрепиться. Сажусь за стол и приподнимаю край полотенца над блюдом. Мама ставит заваривает чай в моей любимой кружке.

– Ближе к тебе – с капустой пирожки, овальные. Круглые в центре – с творогом…

– Мам, ты Наталью давно видела?

– Вообще не видела. Она как замуж вышла, так и переехала отсюда. Родители её в деревню перебрались, – мать поджимает губы. – Чего ты опять про неё вспомнил?

– Она растит мою дочь.

Мама опускается на стул.

– Кто тебе рассказал? Людка?

– То есть ты знала и ничего мне не рассказала?

– А чтобы это изменило? Ринат воспитывает девочку как свою дочь, насколько мне известно. Но шила в мешке не утаить. Ева не похожа на родителей ни капли, а про ваш роман многие знали. Я как-то видела их в городе вместе. Сердце защемило, но что я сделаю? Пойду в чужую семью? Дайте видеться с внучкой?

– Я встретил сегодня дочь в магазине, – зарываюсь руками в волосы. – Чуть не прошёл мимо! Но она увязалась за мной, и я… Это какая-то дичь. Не знать, что у тебя есть ребёнок.

– Что значит «увязалась»? А Наталья где была? – Маме явно не до лирики.

– Праздник она проводила. Золушка, твою ж дивизию. За ребёнком чужие люди приглядывают. Но дёрнули её быстро. Примчалась, отлаяла меня и, можно сказать, послала.

– Что делать думаешь?

– Выведал телефон Натальи, но раз она замужем… Не знаю. Может, деньгами помочь? Нет, всё не то, – бью себя по щекам. – Ева такая славная! И она моя плоть и кровь.

– Не разрушай семью, Матвей. Я уже смирилась, что с твоей работой внуков мне не видать.

Глотаю пирожки, не чувствуя их вкуса, обжигаюсь чаем и ухожу в свою комнату. Падаю на кровать и сверлю взглядом нашу с Натальей фотографию на стене. Хотел сорвать и выкинуть в прошлый раз, но рука не поднялась. Выуживаю из кармана мобильник и набираю номер.

– Слушаю, – голос Натальи дрожит.

Я не нахожу, что сказать и сбрасываю звонок. Вечером выхожу на улицу пройтись перед сном. Возле тротуара тормозит внедорожник. Из машины выходит угрожающего вида браток.

– Вас хочет видеть Ринат Каримович, – ставит он меня перед фактом без предисловий.

– Пусть назначит встречу.

– Она уже назначена. Садитесь в машину.

Меня привозят в загородный особняк и проводят в дом. Ринат встречает в кожаном кресле у камина. За то время, что я его не видел, он ещё больше раскачался.

– Какими ветрами в нашем городе? – Ринат, перебирая чётки, рассматривает меня, как картину в галерее.

– Может, предложите присесть для начала?

– Садись. Разговор долгий. Чай или что покрепче?

– Чай, – усаживаюсь в кресло напротив и, сцепив пальцы, смотрю на огонь. Ничего хорошего от встречи не жду.

У Рината звонит телефон, и до меня доносятся крики Натальи:

– Ринат! Еву похитили! Помоги!

– Это мои люди её забрали. Приезжай домой, – Ринат небрежно бросает мобильник на стол и нажимает вмонтированную в стол кнопку. В комнату входит стройная темноволосая девушка в закрытом белом платье. Ринат улыбается ей:

– Алсу, подай чай, пожалуйста.

– Слушаюсь.

Ринат провожает девушку взглядом и поворачивается ко мне.

– Так какими ветрами, Матвей?

– Мать повидать приехал.

– Хорошо, что не забываешь. Чем дышишь вообще?

– Как и все, воздухом.

– Не хами, – Ринат садится вполоборота ко мне.

Приходится тоже развернуться.

– Переводчик я. По заграницам мотаюсь.

– Чудесно. Ты напакостил мне шесть лет назад. Как я понимаю, в курсе уже?

– Быстро по городу слухи разносятся, – я пытаюсь понять, куда клонит Ринат.

– Быстрее, чем ты думаешь.

– Столько лет прошло.

– И что?

Я в растерянности.

– Что ты хочешь? Денег?

Ринат усмехается:

– Я растил Еву, как свою дочь, но так и не простил Наталью. Подождём её.

Алсу приносит чай, и мы пьём его в полной тишине. Лишь дрова потрескивают в камине. Наконец хлопает дверь и в комнату влетает Наталья. Тёмные волосы разметались по плечам, глаза горят, как у кошки в темноте. Синее платье не скрывает ни рук, ни колен.

– Зачем ты её?.. – Наталья замолкает, увидев меня.

– Вот и ты, дорогая. Идите за мной.

Ринат приводит нас в комнату, и я холодею, увидев два пустых гроба. Наталья вцепляется в мою руку, хватает воздух ртом.

Ринат проходится перед нами с видом учителя. – В общем так, голубки. Я долгое время не трогал вас. Теперь пришла пора расставить всё по местам. Мне нужна свобода, но Наталью я просто так не могу бросить.

– Мило с твоей стороны, – вставляет Наталья.

– Заткнись! Мои условия таковы: мы по-тихому расписываетесь, вы быстренько женитесь. Процесс я ускорю.

Мне кажется всё дурным сном:

– Что?

– Родной язык забыл за бугром? – разворачивается ко мне Ринат.

Молчу, и он продолжает:

– Медовый месяц живёте здесь, показываетесь втроём на людях. Всё, я свои условия обозначил. Они не обсуждаются. В противном случае, думаю, расклад ясен. А теперь можете поговорить, – Ринат выходит из комнаты и хлопает дверью.

Поговорить! Видеокамеру я приметил, как только вошёл. Наталья, видимо, тоже про неё знает.

– Что скажешь? – тихо спрашиваю.

– Он поженит нас, а через месяц подстроит автомобильную аварию или что-нибудь в этом духе, – цедит Наталья сквозь зубы.

– Чудесный финал. Всё, как я хотел.

– Матвей, пожалуйста, вытащи нас с Евой отсюда, – она бросается передо мной на колени. – Хочешь, разведись потом. Только вытащи нас отсюда.

***

Продлить отпуск оказалось непросто. Через три дня мы с Натальей расписались. Она сторонилась меня, пока Ринат не привёз Еву ко мне. Словно солнышко вошло в мой дом.

– Мама, – бросилась она к Наталье и обняла её за ноги. – А почему ты здесь?

Наталья посмотрела на меня, и я взял Еву на руки:

– Потому что я твой папа. И мы теперь всегда будем вместе.

Наталья улыбнулась, но продолжала держаться особняком. Её уязвлённая гордость не давала ей броситься в мои объятия, а я привыкал к новому для себя статусу женатика. Роль отца мне сразу пришлась по душе. Через неделю мы с Натальей снова стали близки. Месяц гуляли втроём по городу под прицелом глаз охранников Рината. Вскоре в новостях замелькало сообщение о свадьбе Рината Караева с дочерью крупного столичного дельца. Я выдохнул с облегчением. Вряд ли Ринат захочет пачкать руки перед свадьбой.

Я купил три билета в Москву и показал Наталье. Она грустно улыбнулась:

– Тебе недолго осталось терпеть меня.

– С ума сошла? – обнял её. – Никуда я больше не отпущу тебя. Невесте Рината букет на свадьбу пошлю. Ева, собираемся!

Дочка вбежала в комнату с плюшевым медвежонком в руках.

– А бабушку возьмём с собой?

Я почесал в затылке и посмотрел на Наталью. Она рассмеялась:

– Возьмём!




Не всё золото, что блестит


Кире сорок. Самодостаточная дама, изнурённая сведением дебета с кредитом в кабинете без окон. Неожиданно на работе ей предложили путёвку в санаторий. Главбух сломала ногу, а у Киры как раз время отпуска подошло. Мужа она давно выгнала, и ей постыло каждый год чинить дачу-развалину. Плюнув на провалившуюся зимой крышу парника и ремонт пола на веранде, Кира согласилась.

Да и для кого теперь огурцы солить? За годы замужества Кира так устала от готовки, что перешла на полуфабрикаты и обеды в заводской столовой. Пообещала себе, что замуж больше ни ногой. Обзавелась бы котами, но боялась за жизнь ненаглядного Кеши. Он каждое утро приветствовал её:

– Кеша хороший! Хочу чаю, хочу чаю.

А когда она приходила домой, он встречал её, сидя на двери:

– Кира шлялась, Кеша чудо.

Попугай вполне заменял мужа, из которого тоже, кроме просьб, обвинений и самовосхваления, сложно было чего-то добиться. Но Кешу Кира любила. Он не пил «для здоровья», обходился ломтиком огурца и щепоткой корма. Ради птички не приходилось сажать огород и пыхтеть в августе над закрутками. А на время отпуска можно доверить Кешу соседке, не боясь, что он залезет к ней под бочок.

Так майским солнечным днём Кира оказалась с чемоданом перед добротным трёхэтажным зданием санатория. С залива тянуло волглой прохладой, солнце путалось лучами в верхушках вековых сосен парка. Кира расправила плечи и бодрым шагом вошла в холл. Колёсико чемодана, переваливаясь через порог, предательски хрустнуло. На звук бухнувшего об гранитный пол чемодана тут же обернулись три дамы, беседовавшие возле стенда с распорядком дня и расписанием процедур. Смерив Киру оценивающим взглядом, они вернулись к разговору.

– И тут меня нашла работа, – пробурчал мужской голос за Кириной спиной.

Кира обернулась и увидела присевшего возле её чемодана полного брюнета с наметившейся на затылке лысиной. Хотела ответить что-то в духе сильной и независимой, как незнакомец перевернул её чемодан набок и ловко вкрутил отвалившееся колесо.

– Отделался лёгким испугом. Думал, дело хуже. Прошу! – незнакомец поднялся и, перевернув чемодан, подвинул его к Кире.

– Спасибо, – улыбнулась она.

– Жора.

«Обжора», – мысленно прилепила рифму Кира, и тут же почувствовала как её щёки вспыхнули. Она поспешила скрыть смущение, шуткой:

– Он же Гога, он же Юра, он же…

– Григорий по паспорту. Если ещё что-то сломается или какая другая помощь понадобится – я в тринадцатом номере. Тоже только сегодня заехал.

– Спасибо, – рассеянно протянула Кира, завидев в стеклянную дверь другого мужчину. Он точно сошёл с обложки скандинавского журнала «Лесоруб». Разговаривая по телефону, он так заразительно смеялся, что Кире захотелось отломать другое колесо чемодана, чтобы Жора снова переключился на ремонт. А ещё ей очень захотелось, подвернуть ногу и рухнуть к ногам лесоруба. Она читала про такой трюк в романе. Вдруг этот красавец тоже захочет помочь, как герой той женской сказки, и отнесёт если не в номер, то хотя бы на диван возле стойки портье. Но мужчина прошёл мимо, не одарив взглядом небесно-голубых глаз ни её, ни застывших при его виде кумушек у стенда. Они тут же встали ещё более тесным кружком, зашушукались, а Кира точно морок с себя стряхнула. Не даром говорят, что в санаториях у народа крышу срывает на почве безделья и свободы. Кира ещё раз посмотрела придирчивым взглядом на конкуренток, на свою чуть располневшую, но вполне аппетитную фигуру и сделала вывод, что ей есть на что ловить.

– Жора… – начала Кира, но обжора уже ушёл.

Она потащилась к стойке регистрации, стараясь не смотреть в сторону красавчика. Он, поставив ногу на ступеньку лестницы, поправлял вылетевший разделитель пальцев на шлёпанце. Его вид сзади напомнил Кире, как давно её постель пуста. Отругав себя за блудные помыслы, Кира вспомнила о своих планах на жизнь с попугаем и тремя милыми котами. Чтобы окончательно изгнать демона, она напомнила себе о парнике и надоевших заготовках на зиму, добавила воспоминаний про разбросанные носки и вечно открытый тюбик зубной пасты. «Да ну его», – мысленно сплюнула Кира и положила на стойку администратора паспорт и путёвку. Но девушка тоже разглядывала пятую точку лесоруба и, пока он не исчез из виду, не понимала, что Кира от неё хочет.

Теперь Кира разозлилась на красавца не на шутку и мысленно объявила ему войну. Вполуха выслушала основные правила режима, схватила ключ и бравым маршем направилась к лестнице. Поднимаясь, Кира быстро растеряла парадный запал и волочила чемодан, проклиная свою барахлюшность и отсутствие лифта. На площадке третьего этажа она споткнулась о край ковра и рухнула аккурат к ногам красавчика.

– Мечты сбываются, – уставилась Кира на длинные пальцы, торчащие из шлёпок.

– Так хотели в санаторий? – мужчина мечты соскрёб Киру с пола.

– Типа того, – промямлила она, погибая в смеющихся глазах красавчика, как Титаник во льдах.

– Сами дойдёте до номера? А то я заболтался по телефону, забыл ключ внизу взять.

– Нет… – слетело у Киры с языка. – То есть да, конечно, дойду. Кира.

– Очень приятно. Дмитрий. Простите, у меня сейчас встреча онлайн. Нужно срочно попасть в номер, – мазнув взглядом по Кириной груди лесоруб Дмитрий выскочил на лестницу.

Послушав топот его удаляющихся шагов, Кира повторила мантру – коты, носки, закрутки, вспомнила про объявленную войну и покатила чемодан к номеру. Дрожащим ключом едва попала в замок и шагнула в светлую комнату с двумя кроватями, столом и, судя по двери, ведущей направо, персональной душевой. Соседку Кире пока не подселили, чему она безмерно обрадовалась. Гормональный взрыв выбил её из колеи.

Разбирая вещи, Кира думала не о процедурах, а задавалась вопросом есть ли здесь танцы? Как звезда корпоративных танцполов, она знала толк в этом деле. Мыслями то и дело возвращалась к Дмитрию, и, когда послышался деликатный стук в дверь, тут же бросилась открывать, отчего-то нисколько не сомневаясь, что это он.

Но в дверях стоял Жора.

– Кира, вы забыли на стойке путёвку и расписание, – смущённо улыбнулся он.

– Спасибо, – разочарованная Кира чуть не захлопнула дверь перед его носом.

– Сегодня вечером танцы…

– Под баян? – хмыкнула она. Ничего другого у неё с Жорой не рисовалось.

– Вам не нравится баян? – взгляд его медовых глаз потух.

– Что, действительно под баян?

– Нет, танцы как танцы. Просто я умею играть на баяне.

«Крокодил Гена хочет завести себе друзей», – всплыл в памяти мультяшный персонаж, и Кира смягчилась: – Баян, водочка, огурчик? – при воспоминании об огурцах тут же в памяти всплыл парник, за ним – носки и коты. Киру передёрнуло.

– Почему нет?

Разговор на пороге затянулся, и, как назло, из соседнего номера вышел Дмитрий. Он снова смеялся, беседуя по телефону. Проходя мимо, Дмитрий взглянул на Киру с Жорой так хитро, будто застал их за адюльтером.

– Спасибо, что принесли документы, – нарочито громко сказала Кира, но Дмитрий уже, похоже, и думать о них забыл.

Кира на полуфразе свернула разговор и захлопнула дверь громче, чем позволяли приличия.

На ужин Кира спустилась при полном параде. и не она одна. Голубоглазый демон свёл с ума всех курортниц, не иначе. За его стол уже пристроились три кумушки, которых Кира видела в холле. Но она и не села бы вместе с ним. Даже не бросила взгляда, проходя мимо с подносом.

Ковыряя вилкой котлету, Кира обречённо разрешила, когда к ней за стол попросился Жора. Он, приметив, видимо, её дурное расположение, поначалу молчал, а после принялся травить байки. Да такие забавные, что Кира то и дело давилась от смеха.

– Жора, вы сделали мой вечер, – отпустила она комплимент от души.

– Вам очень идёт улыбка. Рад, что развеселил вас. – Жора поднялся из-за стола. – Спасибо за компанию.

Он ушёл и сразу стало пусто. Кира огляделась. За разговорами она даже не заметила, как ушёл Дмитрий.

Жора больше не звал Киру на танцы, и она с чистой совестью отправилась туда одна. Народ уже собрался, и ведущий развлекал публику конкурсами. Дмитрий кивнул Кире, но его тут же подхватили под руки кумушки и потащили к составленным в круг стульям. Идея конкурса заключалась в том, чтобы занять последний стул. Дмитрий галантно поддался одной из дам, и снова нашёл глазами Киру.

Свет в зале померк, и заиграла медленная музыка. Дмитрий протолкнулся к Кире и пригласил её танцевать. От него пахло коньяком и дорогим парфюмом. У Киры закружилась голова. Она мельком видела Жору, но для неё он перестал существовать. Сама не поняла, как оказалась сначала в номере Дмитрия, а потом и в его постели. Две недели пролетели как в сказке. Кира сбросила десяток лет. Когда работа отвлекала Дмитрия от их постельных баталий и прогулок по пляжу, Кира страдала. Каждая минута без возлюбленного казалась ей вечностью.

Во время разлук Кира иногда играла с Жорой в карты, иногда ходила с ним в лес по тропе здоровья. Жора, негласно посланный, но не совсем отпущенный, преданно ждал этих встреч. Тактично не говорил об отношениях Киры с Дмитрием, хотя весь санаторий ходил на ушах, обсуждая разгоревшиеся между ними страсти. В одну из таких прогулок, Кира с Жорой подошли к зданию санатория и увидели Дмитрия с большой спортивной сумкой в руках. Он посмотрел на Киру, как на незнакомую, и быстро пошёл к припаркованному неподалёку джипу. Из него вышла симпатичная худенькая блондинка, и Дмитрий ускорился. Сложив руки на груди, она хмуро смотрела на него. Дмитрий подошёл и попытался её обнять. Блондинка влепила ему пощёчину, и Кира схватилась за щёку. Дмитрий молча сунул сумку в багажник и уселся на переднее сидение. Блондинка прыгнула на водительское место. Джип резко развернулся и помчался по аллее к воротам.

Жора сжал руку Киры, но она будто превратилась в каменное изваяние. Сколько она так простояла Кира не помнила. Она бросилась к санаторию, пряча лицо за ладонями от людских глаз, взбежала по лестнице, распахнула дверь номера и принялась кидать вещи в чемодан. Спустилась вниз и, бросив ключи на стойку, под ехидными взглядами кумушек, выволокла чемодан на улицу и замерла. Жора перетаскивал ящик с инструментами из багажника в салон зелёного седана. Без слов Жора подошёл к Кире, подхватил её чемодан и утрамбовал в багажник. За руку подвёл Киру к машине. Жора сел за руль, включил музыку и неспешно покатил к воротам.

Всю дорогу Кира просидела, уткнувшись лбом в стекло. Она не удивилась, когда Жора привёз её к дому. Так же молча вытащил вещи и кивнул на единственный в доме подъезд:

– Идём?

– Да.

Она не сразу открыла замок, ключ застрял. Жора помог и замер за порогом.

– Ты останешься? – тихо спросила она.

– Если я войду, то останусь уже навсегда, – произнёс он.

– Входи.




Телохранитель для Розы


Роман отхлёбывал кофе из чашки с надписью «За ВДВ», просматривал объявления на сайте знакомств и всё чаще поглядывал окно. Редкое для этой поры в Питере солнце манило на улицу. Золотая осень набирала обороты. Роман сравнил уже не менее сотни красавиц на экране с расплывчатым фото девушки – единственной уликой по делу заказчика. В погоне за быстрой любовью, клиент вырубился на самом интересном месте.

Накануне он договорился встретиться в ночном клубе с девушкой, обещавшей в интернете своё первое неземное блаженство состоятельному женатому мужчине. Он удивился условию о штампе в паспорте, но хрупкая блондинка невинным овечьим взглядом пробудила дремлющего зверя. Клиенту не терпелось полакомиться, и в переписке он согласился расплатиться наличными. Он снял квартиру, сказал жене, что едет в командировку, и отправился на встречу.

По дороге девушка попросила заехать в магазин за «эликсиром храбрости». Он выполнил её просьбу. Добравшись до гнёздышка, посидели, выпили. Проснулся он в квартире один. С жуткой головной болью, без денег, без часов и без перстня. Пришло горькое осознание. Хитрая овца понимала, что женатый мужчина в полицию не побежит. Жалко было не ста тысяч. Перстень передавался в семье по мужской линии несколько поколений. Клиент полез в интернет и вышел на детективно-охранное агентство, где работал Роман.

Отслужившие спецназовцы, Роман и Сергей, два года назад подбили знакомого опера в отставке открыть дело. Романа больше привлекала работа телохранителем на выездах. Расследовать чаще всего приходилось супружеские измены, а у него самого недавно случился развод на этой почве. Пока Роман Родину защищал, Марина изменяла ему с пузатым бизнесменом.

Любитель клубнички заявился в офис во время дежурства Романа. Поиск хорошенькой аферистки поначалу заинтересовал его. Он побывал в магазине, где клиент купил бутылку, и разжился записью с видеокамеры. Фото получилось расплывчатым. Но уже что-то. После сотни однотипных объявлений Роман заскучал и обрадовался, услышав в коридоре знакомый голос. Сергей ввалился в кабинет, прижимая телефон к уху и клятвенно заверяя собеседника в компетенциях Романа и его высоких моральных качествах. Сбросив звонок, Сергей схватил с полки один из кубков Романа за победу на соревнованиях по рукопашному бою, грохнул его каменным основанием по столу и с видом распорядителя аукциона объявил:

– Продано.

– Что на этот раз? – Роман размял пальцами бицухи.

– Дочь магната! Нужно поохранять месяц до свадьбы. Ромыч, не поверишь! – Сергей написал на листке единицу с шестью нулями. – За то, что будешь отгонять от куколки поклонников и проживать в загородном особняке.

– И много у куколки поклонников?

– Это тебе и предстоит выяснить. Будешь сопровождать её везде, даже на йоге.

– А как же аферистка? – Роман кивнул на ноутбук.

– Покумекай ещё сегодня над ней, а завтра я подхвачу.

– Сам-то почему не хочешь за куколкой последить?

– Ты единственный из нас неженатый.

– Так, наоборот, обычно это приветствуется.

– Не в этом случае! Тут особый кандидат требуется. Или с неправильной ориентацией, или потерявший мужскую силу.

– А по печени?

– Ромыч! Лям за месяц! Нам аренду и налоги платить надо. Лицензию продлять в следующем месяце – заканючил Сергей.

– Ну и кем ты меня представил? За ложную ориентацию получишь однозначно, – Роман хрустнул суставами пальцев.

– Что ты! Я ж всё понимаю. Сказал, что тебе во время спецоперации прилетело ниже пояса.

– Спасибо! – Роман вскочил с кресла и прошёлся по кабинету.

– Не благодари! Я тебе скину адрес, завтра к восьми утра поедешь знакомиться с подопечной и её папашкой. А сегодня поройся ещё немного в деле отравительницы и оторвись по полной перед месячной голодовкой.

– Спасибо, что разрешил, – хмыкнул Роман.

Сергей заглянул в экран его ноутбука,

– Красотка какая! У тебя не работа, а сказка. Не то что у меня. Третий день вишу на хвосте у альфонса, похитившего сердце сластолюбивой вдовы генерала. Парню четвертак, а она на олимпиаде в восьмидесятом уже с мячом и лентой по стадиону скакала. Но сегодня буду брать мальца с поличным.

– Така любовь, – процитировал Роман фразу из фильма. – Любовь и голуби.

– Во-во. Давай разбирайся с любовью, а я полетел к голубям в гнёздышко.

Сергей глотнул кофе из чашки Романа, обменялся с ним рукопожатиями и, напевая про расплескавшуюся синеву, вышел за дверь.

– Удружил, нечего сказать, – Роман с тоской взглянул на манящее солнце и плюхнулся обратно за стол. Кресло жалобно скрипнуло под его девяноста.

Интерес к объявлениям совсем угас. Роман перешёл на другой сайт знакомств и сразу залип на блондинке с небесно-голубыми глазами. Девчонке по виду восемнадцать от силы, а туда же. Роман открыл объявление, и его бросило в жар: «Познакомлюсь с опытным красивым парнем. От вас полная анонимность». И ни слова про деньги, статус и прочую байду, которую требовали другие мамзели.

По описанию блондинка походила на фигурантку. Роман хотел уже позвонить клиенту, но передумал. Манкая красавица не требовала ничего взамен. Роман вспомнил напутствие друга и решил приступить к исполнению второй части. Набрал номер.

– Слушаю вас, – нежный голос прозвенел мелодичным колокольчиком.

Во рту у Романа пересохло:

– Я… Я по объявлению, – прохрипел он.

Девушка устало вздохнула. Видимо, Роман звонил далеко не первый.

– Фото можете прислать?

– Мо… Могу.

– Вы заика, что ли?

– Нет, – Роман глотнул кофе, взял себя в руки и без запинки произнёс: – На мели мы лениво налима ловили, налима меняли вы мне на линя. Не меня ль о любви вы так мило манили? В туманы лиманы манили меня.

Девушка рассмеялась.

– Фото сбрось в телегу на этот номер.

Роман быстро пригладил тёмные волосы, сделал селфи и отправил девушке.

– Ничего такой, – промурлыкала она. – А в полный рост есть.

– Сейчас, – Роман порылся в галерее и отправил фото из спортзала.

– Зачётное фото, – хмыкнула девушка.

Роман закатил глаза. Он впервые знакомился по объявлению, да ещё и проходил нелепый отбор.

– Когда встретимся? – сглотнул он, любуясь незнакомкой с экрана.

– Мне сегодня надо, – вздохнула она.

– В армию, что ли, завтра уходишь? – подколол Роман торопыгу.

– Типа того. Сможешь?

– Всегда готов. Где встретимся?

– Пиши адрес. Массажный салон…

«Странное место для встречи», – Роман почесал ручкой за ухом и записал адрес.

– Как тебя зовут-то хоть?

– Таня.

– Меня Роман.

– Я буду ждать тебя через час, Роман, – усмехнулась девушка. – Не опаздывай.

Захлопнув крышку ноутбука, Роман схватил со стола мобильник, ключи от машины

и спешно покинул офис. Ехать было недалеко. Продираясь сквозь пробки, он приехал вовремя и даже успел купить букет роз. Администратор салона улыбнулась и провела мимо массажных кабинок к лестнице. На втором этаже по обе стороны залитого розовым светом коридора тянулись одинаковые двери, отделанные под тёмное дерево. Девушка постучала в одну и молча удалилась.

Щелкнул замок, и дверь приоткрылась. На секунду Роману показалось, что здесь какой-то подвох, но он уже стоял на пороге комнаты, большую часть которой занимала кровать. Таня показалась ему ещё красивее, чем на фотографии. Правильные черты лица почти без макияжа, кожа словно из тончайшего фарфора. Обтягивающее красное платье без рукавов. Роман взглядом скользнул по безвольно повисшим вдоль тела рукам, длинным ногам и сглотнул. Кивнул на букет.

– Это цветы. Тебе.

– Не стоило. Но мне приятно. Сделаешь всё сам? – Таня кивнула на тумбочку. – Защита здесь.

– Угу, – Роман закрыл дверь на замок, положил букет на тумбочку и стянул с себя свитер. – Сейчас всё сделаю.

Он сделал. Это было лучшее делание в его жизни.

– У тебя что, это впервые? – ошеломлённо спросил он, вытирая слёзы на Таниных щеках.

– Да, – Таня смотрела куда угодно только не на него. Ткнула пальцем в дверь возле кровати. – Душ там.

– Может, вместе?

– Нет, потом.

Роман, ничего не понимая, ввалился в ванную. Встал под душ и врубил холодную воду. Его колотило так, будто это у него случился первый раз. Обмотав бёдра полотенцем, он вернулся в комнату. Таня исчезла. Роман первым делом сунулся в карман штанов – бумажник на месте. Он огляделся и заметил на тумбочке, возле букета, красную пятитысячную. Подошёл ближе. По краю купюры было выведено печатными буквами: «Не ищи меня».

– Твою ж дивизию! – взбеленился Роман. – Ещё и заплатила!

Он бросился к окну. Уже стемнело. По тротуару спешили люди, машины разноцветной массой замерли на светофоре. Роман быстро оделся и выбежал на улицу. Он хватал ртом воздух, как после марш-броска. Костеря себя на все лады, сел в машину и набрал Танин номер.

– Абонент недоступен.

– Кто бы сомневался, – процедил Роман сквозь зубы и полез на сайт знакомств. – Уже и объявление удалила.

Роман потёрся затылком о подголовник, закрыл глаза. Нос до сих пор был забит тонким девичьим ароматом. Память услужливо подсовывала горячие воспоминания. Роман снова потянулся к телефону, хотел позвонить Серёге, но понял, что сейчас не в силах делиться таким с другом.

Роман поехал домой, включил телевизор и до утра проворочался в постели. Встал раньше намеченного, долго стоял под хлёсткими струями душа. Таня не шла из головы. Выбрив щёки до синевы и облачившись в костюм-тройку, Роман поправил кобуру под пиджаком и отправился на Крестовский остров знакомиться с работодателем.

Въехав в раздвижные ворота, Роман попал в другой мир – фонтаны, статуи, как в летнем саду, альпийские горки с красочными цветами. Возле дома коренастый охранник с лицом бульдога проверил документы Романа и отворил добротную резную дверь. Проводил в гостиную и замер возле входа. Пахло свежей выпечкой, молодая горничная складывала скатерть на длинном столе. На камине стояли фото в серебряных рамках. Чугунная лестница с витиеватым узором вела на второй этаж. По ней к Роману не спеша спускался статный мужчина. Он улыбался, но цепкий взгляд голубых глаз оставался холодным.

– Доброе утро, Роман, – замер он возле стола. – Сергей рассказал вам условия?

– Вкратце.

– Тогда я повторю. Ко мне можете обращаться Никита Петрович. Охранять вы будете мою младшую дочь Розу. Она через месяц выходит замуж за моего компаньона. Идёт за него с неохотой. Поэтому мне нужно, чтобы вы держали всё под контролем двадцать четыре на семь. О любой непонятной ситуации сообщайте мне. Машину я выделю вам из своего гаража. Роза сейчас вернётся с пробежки. К двенадцати отвезёте её на йогу. Посидите с ней на занятиях. В салонах красоты, на встречах с подругами – глаз с неё не спускать.

За спиной Романа Хлопнула входная дверь.

– А вот и Роза, – теперь уже искренне разулыбался Никита Петрович.

Роман повернулся и потерял дар речи. С пучком светлых волос, в майке и лосинах Таня выглядела ещё притягательнее, чем вчера в красном платье.

Роза опустила глаза и быстрым шагом пересекла гостиную. Никита Петрович окликнул её:

– Хоть ты со мной и не разговариваешь, но разреши представить тебе твоего телохранителя.

Роза замерла на первой ступени лестницы и вцепилась в чугунные перила.

– Я больше не нуждаюсь в цепных псах, – пропела она, не оборачиваясь и строя из себя «Мисс непринуждённость».

– Пока я решаю, в чём ты нуждаешься, а в чём нет. Роман будет сопровождать тебя в поездках и присутствовать на всех твоих встречах и занятиях. Это приказ, и он не обсуждается.

– Даже в бане? – повернулась Роза, избегая встречаться взглядом с Романом.

– В спортклубе они общие, – хмыкнул Никита Петрович.

– А если этот телохранитель тоже влюбится в меня? – обернулась она и похлопала ресницами.

По лицу Никиты Петровича пробежала тень.

– Не влюбится. Роман… Хорошо контролирует свои гормоны.

Роман, вспомнив о своей мнимой импотенции, сжал кулаки. Но тут же улыбнулся про себя: «Кто, кто, а Роза прекрасно знает, что у меня с этим делом всё в порядке». Роза впервые за утро посмотрела на него, и румянец на её щеках разгорелся сильнее.

– Зато я плохо. – Она затопала вверх по лестнице.

Никита Петрович проводил дочь взглядом и тихо спросил Романа:

– Вас точно женщины не интересуют?

– Равно как и мужчины, – Роман хотел хоть как-то реабилитироваться в глазах хмыкнувшего за спиной охранника.

– Идеальный вариант для подобной службы, – довольно улыбнулся Никита Петрович. – Антон проводит вас позавтракать и проинструктирует по правилам дома. Покажет вашу комнату. Антон, дашь Роману документы и ключи от гелика … И позвони страховщику.

– Будет сделано, – пробасил Антон.

Романа накормили и отвели в комнату, где с трудом помещались узкая кровать, одностворчатый шкаф и компьютерный стол. Антон принёс ноутбук и наушники:

– Главное не расслабляйся, – он открыл крышку и ввёл пароль. – У Розы в комнате установили прослушку. Так что будет полегче.

Романа больше интересовало другое:

– У неё был роман с бывшим телохранителем?

– С водителем. Хороший был парнишка.

Романа передёрнуло:

– Почему был?

Охранник замялся:

– Нет, он и сейчас есть, но не здесь, – на его лице отобразилась игра мысли. – Уехал в другой город. Надевай наушники. На рабочем столе одна программа, так что не запутаешься. Девчонка в основном о всякой ерунде трещит с подругами. Но мало ли что. Я к одиннадцати машину подгоню.

Антон вышел. Роман вытащил из внутреннего кармана пятитысячную с Розиной надписью. Сегодня утром он поклялся себе найти девчонку, запавшую ему в душу. Купюру взял с собой как талисман. Час тянулся мучительно долго. Как начать разговор с Розой? Если папаша установил прослушку в комнате дочери, в машине, скорее всего, тоже будет жучок. Как профессионал, Роман обязан выполнить свою работу и отвалить. Но он не только втрескался в Розу. Ему искренне стало её жаль. Толкнуть Розу в объятия первого встречного могло лишь отчаяние.

В динамиках зашуршало и послышался голос Розы:

– Лина, извини, я приболела и не приду сегодня на занятия. Нет, ничего страшного. Лёгкое недомогание. Спасибо, пока.

«Неужели дома заперлась?» – расстроился Роман. В назначенное время он вышел из дома и с трудом скрыл восторг, получив ключи и документы от сияющего чёрным лаком гелика. Плюхнулся на сиденье, ощупал руль и взлохматил волосы.

– Высший класс! – набрал Серёгу по видеосвязи. – Привет женатикам!

– Привет контуженным! – Серёга сидел на подоконнике в офисе, и явно не был увлечён розыском аферистки.

– Ты посмотрел список сайтов, которые я отработал?

– Безнадёжное дело! – зевнул Серёга. – Денег мы с тобой в этом месяце заработали…

– Аллё, гараж! Ты хочешь спустить дело на тормозах? А как же наша репутация?

– Слушай, давай потом. Сидишь в крутой тачке – наслаждайся.

– Наслаждаюсь. Тачка реально клёвая… – Роман запнулся, увидев выпорхнувшую из дома Розу в тёмных очках. – Ладно, пока!

Он выскочил из машины и открыл Розе дверь. Девчонка вырядилась точно в монастырь. Длинное чёрное пальто с капюшоном подчёркивало её фигуру. Роза села в машину и сняла капюшон. У Романа зашлось сердце. Он ощутил знакомый аромат. Вернувшись за руль, Роман завёл мотор.

– Куда вас отвезти?

Роза протянула ему бумажку с адресом салона, где они встретились вчера. Роман не нашёлся, что ответить, и выехал за ворота. Молча они покатили по Крестовскому. Перемахнули через один мост, через другой и вскоре остановились возле салона.

– Идём, – обронила Роза, выпрыгнув из машины.

Их встретила та же администраторша и отвела на второй этаж в ту же комнату. На подоконнике в вазе стоял вчерашний букет. Не раздеваясь, Роза села на кровать и подняла на Романа глаза:

– Прости меня.

Роман вытащил из кармана пятитысячную:

– Это было неправильно.

Роза стянула с плеч пальто, под которым не было ничего кроме белья.

– Я всё время думала о тебе.

За долю секунды У Романа в голове сгорели все тормоза.

Три недели пролетели как в волшебном сне. Овладев в совершенстве искусством конспирации, влюблённые безоглядно отдавались друг другу. Роман размышлял, как вывести Розу из-под венца, она, чтобы не вызвать подозрений отца, покорно готовилась к свадьбе. Романа смущала Татьяна Ивановна, мама Розы. Она смотрела на него так, словно всё знала.

Дождливым утром Роман поджидал Розу в машине. Она задерживалась, и он поглядывал то на её окна, то на часы. Наконец Роза вышла и протянула Роману тонкую белую полоску. На ней виднелись две красные чёрточки. Романа прошиб пот.

– Куда вас отвезти сегодня? – Дома у Розы и в машине они поддерживали игру.

– В парк. Хочу пройтись.

– Так ведь дождь.

– Подержите надо мной зонт. Не рассыплетесь.

Они доехали до Приморского парка и вошли в аллею. Зонт в руке Романа дрожал.

– Ты знаешь, что значат две полоски? – тихо спросила Роза.

– Теперь ты младший сержант, – вздохнул он. – Ты же говорила, что пьёшь таблетки.

– А ты говорил, что любишь меня.

– Люблю.

– Тогда в чём дело? Не хочешь ребёнка.

– Хочу. Только, боюсь, он осиротеет, не родившись.

– Я не пила таблетки. С того момента, как мы встретились второй раз.

– Ты сама-то хочешь ребёнка или сделала это назло отцу?

– Два в одном.

– И как будем разруливать?

– Ты украдёшь меня со свадьбы.

– Звучит романтично, но нет.

Роза замолчала. Шла рядом, тихо всхлипывая. Роман перебирал в голове варианты. Наконец выдохнул:

– Я признаюсь твоему отцу.

– Это точно билет на небеса.

Роман взлохматил чуб.

– Давай я тебя сейчас отвезу домой. Скажись больной. Мне нужно уехать, обмозговать всё как следует.

– Ты вернёшься?

– Розалия!

– Рома, мне страшно.

– Спокойствие. Главное – спокойствие.

Роман отвёз Розу и отпросился у Никиты Петровича до вечера. Высвистал Серёгу и, сев в свою машину, помчался в офис. В висках стучали молоточки, а в голове звучал траурный мотив. Серёга, слушая его, делал и запускал бумажные самолётики. После обречённо подытожил:

– Плакали наши два ляма.

– Почему два?

Серёга прошёлся по кабинету и плюхнулся обратно на стул.

– Дело с аферисткой помнишь?

– Да.

– Я провернул его.

– Вырядился блондинкой и выстегнул любителя клубнички?

Сергей выдвинул ящик стола, достал бутылку беленькой и два стакана. Роман накрыл свой стакан ладонью:

– Мне сегодня обратно. Я обещал Розе.

Серёга выпил один, занюхал рукавом и откинулся в кресле:

– Мне этот перстень Никита Петрович заказал. Он вышел на меня через нашего опера. Они с ним в давней нежной дружбе. А любитель клубнички, Игорь Смирнов, старший брат Никиты Петровича.

– Твою ж дивизию. Я даже как-то не провёл аналогии между ними.

– Так с чего проводить-то, – хмыкнул Серёга. – Была бы у них фамилия Пупкин, ты бы может призадумался.

– Да я три недели…

– Я понял, понял. Не вынимал. Но сейчас не об этом. Старший Смирнов вышел сразу на наше агентство. Не без помощи Никиты, конечно. Я мог бы сам наняться в телохранители к Розе. Но мне нужно было потянуть волынку с делом о перстне.

– Никите-то зачем эта безделушка?

– Во-первых, это не безделушка, а фамильная ценность, во-вторых, Никита, как я понял, хотел умыть старшего брата. Тот далеко не магнат, а младшего брата всё время цеплял. Но это их дела. Давай подумаем, может, перстенёк этот чем-нибудь поможет вам с Розой?

– Ага! Прихожу такой к Никите и говорю: папаша, я вашу дочь того, а ещё в курсе, что вы на руку не чисты. Перстенёк не жмёт?

– Да, боюсь ты даже не выйдешь из комнаты. Но с другой стороны… А что с другой стороны? Этот перстенёк может пропасть у Никиты, а ты его найдёшь.

– Не видел на его пальцах ничего, кроме обручального кольца. Предлагаешь обчистить домашний сейф? Или вновь подключить блондинку? Вдруг у Смирновых такой обычай – ходить налево в этом перстне. Кольцо как оберег от венерических болезней.

– Печалька. Сколько у нас времени?

– Свадьба через неделю.

– Тогда шантаж!

Ребята покрутили ещё варианты, но остановились на шантаже. Сергей набрал номер Никиты Петровича.

– Что случилось, Сергей? – встревожился он.

– Тут такое дело. Ваша дочь не хочет замуж за вашего компаньона.

– А твоя в чём беда?

– Она любит Романа…

– Что? – угрожающе прорычал Никита Петрович.

– А он любит её, – как ни в чём не бывало продолжил Сергей.

– Чтоб ноги его не было в моём доме!

– У них будет ребёнок. Если вы будете ставить палки в колёса – я расскажу вашему брату о перстне. И подключу журналистов. Резонансное будет дело.

– Вы оба… Оба поплатитесь за это!

– Так как!

– Никак! Разговор окончен!

Телефон Сергея замолчал. Роман с ужасом взирал на друга:

– Ты понимаешь, что это конец?

– Да, плакали наши два ляма.

– Да причём тут деньги? Я люблю Розу!

– Значит просто увези её.

Роман зарылся пальцами в волосы:

– Да, больше ничего не остаётся.

Серёга кивнул.

– Сегодня же ночью. Позвони ей.

– У неё прослушка в комнате.

– Отправь сообщение. А я пока обрадую Игоря. Хоть на нём денег заработаем.

– Может, не стоит?

– А как же аренда и налоги? И на какие деньги ты собираешься бежать с Розой?

– Это да.

Сергей позвонил Игорю, и через пять минут на счёт фирмы легла крупная сумма денег. Роман списался с Розой:

«Твой отец всё знает. Я уволен»

«Что???»

«Бежим сегодня ночью. Сможешь выйти из дома?»

«Отец орёт в коридоре. Подожди!»

«Если закроет тебя, я ночью проникну в дом. Выберемся»

«Люблю тебя»

«Люблю».

Больше Роза не отвечала ни на сообщения, ни на звонки. Сняв со счёта деньги, Роман заехал домой за самым необходимым и покатил к дому Розы.

Ворота Роману никто не открыл. Он вышел из машины и присел на капот. В доме грянул выстрел. Роман подогнал машину к ближайшему дереву, прыгнул с её крыши на толстую ветку, подтянулся и перемахнул через забор. Дверь в дом была открыта настежь. Роман вытащил пистолет и зашёл внутрь. На полу в холле лежал Антон. Роман склонился к нему и приложил палец к сонной артерии: «Живой!» Возле лестницы, скрючившись на полу, протяжно стонала горничная.

Перескакивая через ступени, Роман взбежал на второй этаж и ткнулся плечом в дверь Розиной комнаты. Она легко поддалась.

– Роза! – шёпотом позвал Роман. Никто не ответил.

В кабинете Никиты Петровича раздался женский крик. Роман тихо пересёк коридор и заглянул в открытую дверь. Смирнов-старший, сжимая в руках «Сайгу» держал под прицелом Никиту, Розу и её мать.

– Ты всю жизнь стоял на моём пути! Отбил у меня невесту, отжал весь бизнес, а теперь ещё забрал кольцо. Я без сожаления расстаюсь с тобой Ник и с тобой Таня. Роза, ничего личного, но ты лишняя в цепи питания.

Роман не стал дожидаться окончания пафосной речи, вкатился кубарем в комнату и сбил Смирнова-старшего с ног.

– Вызывайте полицию!

– Не надо полицию! – Никита Петрович, бледный как полотно, рухнул в кресло. Татьяна Ивановна разрыдалась в голос, а Роза бросилась к Роману. Никита Петрович схватился за грудь и повалился с кресла.

Три скорые с сиренами увезли его и раненных в больницу. Полицию вызвали соседи.

Разбор полётов закончился лишь под утро. В доме остались Роман, Роза и её мать. Заварили чай.

– Мама, я люблю Романа.

Татьяна Ивановна грустно улыбнулась:

– Я знала, что вы встречаетесь. Не знала, на что надеяться. Не хотела, чтобы ты шла замуж за нелюбимого.

– Я не отдам Розу, – Роман прошёлся по гостиной. – Нам с ней лучше уехать.

Татьяна Ивановна покачала головой:

– Не надо никуда ехать. Я хочу нянчить своих внуков.

***

Никита Петрович отказал Роману с Розой от дома. Свадьбу играли без него. Поселились в однушке Романа. Татьяна Ивановна поддерживала молодых. Сын родился крепким, как Роман и голубоглазым, как Роза. В первый день после роддома Татьяна Ивановна задержалась у молодых, помочь с купанием. Поздним вечером в квартире раздался звонок. Роман открыл дверь. Никита Петрович молча прошёл к кроватке и долго смотрел на внука. Вздохнув, снял с пальца перстень и положил его малышу на живот. Повернулся к Роману, протянул руку:

– Добро пожаловать в семью, импотент!




Заботливая сестра


Под Новый год Тая приехала с подругой в Египет погреться на солнышке. В первый же день Тая наткнулась на пляже на Вадима, бывшего одноклассника. Узнала его по огненно-рыжей копне волос и характерной горбинке на носу. Его сломал Вадиму из-за Таи Кирилл, парень из класса постарше. Тае было плевать на обоих. Кирилл вскоре переключился на другую девчонку, а Вадим до последнего звонка таскался за Таей с маниакальным упорством. После того, как он поцеловал её, подкараулив в подъезде, она перестала лишний раз выходить на улицу. Вскоре Тая уехала из Твери в Москву поступать на психологический факультет и напрочь забыла навязчивого поклонника.

На пляже Вадима закапывали в песок двое милых ребятишек лет восьми. Тая уже хотела пройти мимо, но он, восстав из песочной гробницы, преградил ей путь.

– Тая, ты? Сколько лет! Какая ты красивая стала! – Голубые глаза Вадима сияли от радости. Сзади к нему подошла, жуя яблоко, полная женщина, но Вадима прорвало точно плотину: – То есть ты и раньше красивая была. А теперь просто богиня.

– Что за богиня? – прошамкала женщина.

Тая уже ожидала скандала, но Вадим отступил и обнял женщину за плечи.

– Ленка, это же Тая. Помнишь?

Тая с трудом узнала в Ленке располневшую старшую сестру Вадима. В отличие от брата, она была русоволосая. В школе появлялась редко из-за постоянных соревнований по тяжёлой атлетике.

– Точно, здорово. Всё такая же щуплая. Только грудь отрастила. Или нарастила? – Ленка подмигнула Тае.

– Здравствуй, Лена, – сдержанно поздоровалась Тая и задержала взгляд на Вадиме. За годы, что они не виделись, он из слюнявого подростка превратился в настоящего красавца. – Здравствуй, Вадим. Годы тоже обошлись с вами благосклонно.




Конец ознакомительного фрагмента.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71005234?lfrom=390579938) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.