Живые боги Атлантиды
Живые боги Атлантиды
Галина Вадимовна Погодина
Жрица богини воды Алеана попадает в большую беду, её спасает рыбак Локхаран из покорённого народа мэотис. Между ними вспыхивает страсть, но они вынуждены разлучиться и снова встречаются, когда их сыну исполнилось уже шесть лет. Алеана становится объектом страсти правителя Атлантиды Пун Деусса. Локхаран спасает сына от его покушений и увозит в свою страну. Ревнивый правитель, оскорблённый отказом, пытается убить Алеану, но гибнет сам. Страну сотрясают катаклизмы, происходил катастрофическое наводнение, герои пытаются спастись в своей новой колонии в Северном Причерноморье.
Галина Погодина
Живые боги Атлантиды
Глава первая. Локхаран
Шторм усиливался, но пока Алеана без труда справлялась с волнами. Умело управляя дыханием и экономя силы, она то поднималась на гребни огромных волн, то скатывалась в ложбины, успевая в то же время напевать мелодию священного гимна богине Воды. Это было не совсем обычное ритуальное плавание: расстояние было очень большим, поэтому приходилось делать остановки, места для которых готовились заранее. Но уже через два дня жрицы Нейи должны были попасть на священный остров, чтобы совершить там церемонию поклонению богу Айну – повелителю Дождя. Вот уже четыре года подряд в империи были неурожаи, и атланты стремились вернуть милость богов, устраивая сложные обряды и церемонии.
Плавательная одежда каждой нейяды состояла из облегающей хлопковой или шерстяной туники до колен, поверх которой они носили специальные костюмы для плавания, искусно сделанные из каучука. Внутренняя сторона была выложена волокнами хлопка, снаружи каучук покрывала крупная рыбья чешуя. Куртка включала капюшон и перчатки с подобием плавников, а ноги прятались в чехол в форме рыбьего хвоста: такая амуниция помогала плавать с высокой скоростью и защищала от переохлаждения.
Всё-таки в этот раз ураган был сильнее обычного, пена так и летала над морем. «Похоже, Пун Деусса прав насчёт того, что боги гневаются на народ атлантов», – подумала Алеана, взмывая на очередную волну.
Пун Деусса, правитель и верховный жрец империи, недавно отметил восемьсот лет со дня рождения. Он был прямым потомком основателя государства Атлантиды, вождя по имени Анасиатль, который избрал эти острова для переселения своего народа. Когда на планете началось новое оледенение, атланты вынуждены были покинуть свои исконные земли и перебраться ближе к экватору. Выбранный ими архипелаг в Атлантическом океане уже был заселён народом мэотис, который пытался сопротивляться вторжению, но после многолетней войны вынужден был покориться. Атланты заняли плодородные равнины и лучшие пастбища, вытеснив мэотис на скалистые острова восточной окраины государства. Пришельцы заставили их принять свой язык и религию. Ледники понизили уровень мирового океана, из-за этого в экваториальной зоне увеличилось количество земель, доступных для заселения, но два народа продолжали жить бок о бок в состоянии тлеющего конфликта. Атланты время от времени совершали набеги на поселения мэотис, чтобы добыть пленных и принести их в жертву своим богам, а люди мэотис не упускали случая поджечь корабли атлантов, подобравшись ночью на своих маленьких лодках. Самые неукротимые из побеждённых покинули архипелаг в поисках новой родины и перебрались на близлежащий континент, где поселились бок о бок с темнокожими племенами, а оставшиеся добывали себе пропитание рыбной ловлей, выращиванием коз и сбором диких плодов.
Потомки первых атлантов в совершенстве владели приёмами восстановления человеческого организма и жили невероятно долго. Они умели перемещать энергетические потоки между своим телом и окружающим миром, общались с животными, растениями и потусторонними существами, знали тайны составления препаратов мощнейшего действия, могли распознавать места силы и пользоваться ими в своих интересах. Они были способны впадать в состояние глубокого транса, на несколько часов или даже дней останавливая все процессы в организме, включая сердцебиение. Атланты рождались и росли, как обычные дети, но периоды их молодости и зрелости растягивались на столетия. Однако не все жители Атлантиды обладали такими возможностями, поэтому была изобретена система каст. На вершине иерархии находились семьи, в которых не было тех, кто старел и умирал в обычные человеческие сроки. Эти долгожители заключали браки только внутри своей касты. Таким образом выделились несколько десятков кланов, которые составили правящую верхушку и понтификов, а для окружающих народов они были поистине живыми богами.
По обычаю, атланты создавали семью к тридцати годам, но не служители культа. Обязанностью статусных мужчин-жрецов было вступление в связь с максимальным количеством наиболее достойных женщин из любой касты, причём факт их замужества роли не играл. Для любого жителя империи было великой честью воспитание ребёнка живого полубога.
Главой пантеона были бог Солнца Атан и богиня Земли Ана, на ступеньку ниже находились богиня Воды и Огня, далее следовали боги Дождя, домашнего очага, каждой реки и горы по отдельности. Жрицы богини Огня считались самыми красивыми женщинами империи. Их выбирали в раннем детстве из любой касты. Они изучали не только основные дисциплины, но и сексуальные техники, и с семнадцати лет служили в храме Любви, который находился в труднодоступной горной местности, за высокими стенами форта. К его стенам являлись самые сильные и воинственные мужчины, которых ждала череда сложных и опасных для жизни испытаний. Те, кто успешно их преодолевал, получал право провести блаженный месяц в объятиях одной из жриц.
Служительниц Нейи, богини Воды, было всего одиннадцать, и ими могли стать только представительницы высшей касты. Их обучение было настолько долгим, требовало такой концентрации, что личная жизнь им дозволялась лишь к исходу первой сотни лет. Они тоже не создавали семью, а лишь встречались время от времени со своим избранником, который получал не только титул «Сын Нейи», но и некоторые способности из тех, которыми обладала его возлюбленная. Если жрица рождала ребёнка, он воспитывался дома, пока не становилось понятно его призвание – тогда начиналось специализированное обучение.
Алеана в свои сто два года выглядела, как двадцатилетняя девушка. Нежный овал лица, огромные бирюзовые глаза, гладкая кожа. В волнистых тёмных волосах не было седины. Постоянные физические нагрузки сформировали у неё стройное и сильное тело. Она недавно достигла ранга, который давал ей право обзавестись возлюбленным, но пока не думала о мужчинах: она слишком любила море и привыкла к своему образу жизни – многочасовым заплывам и ритуальному пению на одиноких островках.
Бесконечное болтание на волнах начало утомлять Алеану, хотя её тревожил не столько шторм, сколько отсутствие видимости. Солнце совсем перестало проглядывать сквозь тучи, а без него невозможно было сохранять курс на священный остров. Но делать было нечего, оставалось только держаться на поверхности и терпеливо ждать улучшения погоды. Алеана прикрыла глаза, легла на спину и постаралась расслабить мышцы: ей нужен был отдых. Из этого состояния её вывел новый, тревожный звук, который вплёлся в шум волн и свист ветра – это был грохот прибоя. Поднявшись на гребень, нейяда попыталась разглядеть берег, к которому её принесло штормом, и вид чёрных утёсов, окружённых валами белой пены, её не обрадовал. Это был совсем не тот остров, к которому ей нужно было попасть. Она развернулась и стремительно поплыла прочь от скал, но прилив с огромной силой продолжал тащить её к берегу. Алеана нырнула, надеясь уйти на несколько метров глубже и выбраться из опасной зоны. Под водой тоже сильно мотало, но она упорно боролась, пока не вынуждена была вернуться на поверхность, чтобы глотнуть воздуха, и только тут поняла, что под водой её снова развернуло к утёсам, за которыми виднелась вполне безопасная маленькая бухта. Она даже разглядела лежащую на песчаном берегу рыбацкую лодку.
Поняв, что уйти от острова не удаётся, она сменила тактику, намереваясь проскользнуть между чёрными каменными зубцами и дождаться окончания шторма, чтобы в спокойной обстановке определиться с направлением. Но здесь, возле берега, огромные волны метались, как бешеные, и накатывали на скалы горами солёной пены. В какой-то миг Алеана поняла, что сейчас произойдёт, снова попыталась нырнуть, но очередная волна подхватила её и боком швырнула на утёс, покрытый острыми ракушками. Нейяда бессильно скатилась в море, поливая кровью мокрые скалы.
Ещё не открывая глаз, она поняла, что находится в помещении. Грохот прибоя и свист ветра слышались приглушённо и доносились откуда-то снаружи. Голова раскалывалась от боли, тело горело. Кто-то осторожно касался её левого плеча, и каждое прикосновение приносило ей новую волну боли. За свою жизнь она прошла несколько инициаций, от которых на её теле каждый раз оставались новые шрамы, но сейчас всё было намного хуже.
– Госпожа, ты меня слышишь?
Алеана встретилась взглядом с сероглазым мужчиной лет двадцати пяти, который, очевидно, её спас и теперь стоял на коленях перед низкой лежанкой. Он был одет только в узкие штаны, сшитые из рыбьей кожи, с мокрых кудрей на загорелый лоб стекали капли воды, лицо выражало сострадание.
– Потерпи ещё немного: я уже промыл твои раны пресной водой, сейчас нанесу на них эту целебную мазь, зафиксирую переломы, и будет уже не так больно.
– Кто ты и где мы находимся?
– Меня зовут Локхаран, я простой рыбак. Живу один здесь, на островке Ситанау, распоследней дыре на краю горизонта. Такой ураганище разыгрался, море смахивает на дьявольский котёл, вот я и вышел, чтобы вытащить мою лодку дальше на берег, а то как бы её не унесло. Только взялся за дело, и тут увидел, как тебя швырнуло на рифы. Я как раз успел доплыть, чтобы поймать тебя в охапку и притащить сюда. Погоди, ты мёрзнешь?
Он склонился над небольшой глиняной печкой и начал раздувать огонь. Не прошло и минуты, как языки пламени озарили комнату розовыми отблесками. Сразу стало теплее.
– Полежи тут немного, я сейчас вернусь!
На несколько секунд грохот шторма ворвался в комнату и снова затих. Алеана тревожно приподнялась на локте правой руки. Её хозяин принадлежал к народу мэотис. Такая пленница, как она, была для него подарком богов. За её жизнь покорённый народ мог было что-нибудь потребовать – например, ещё один остров. Но что она могла сделать? Бежать невозможно: Ситанау действительно составлял часть дальних рубежей империи в восточной части архипелага, а она находилась не в том состоянии, чтобы возвращаться вплавь, вдобавок её каучуковый костюм был весь изодран и в лохмотьях лежал на полу.
Алеана понятия не имела, как живут люди мэотис, и осматривалась с любопытством. Кроме печки, комнату освещала восковая свеча в простом глиняном подсвечнике на столике рядом с лежанкой. Присмотревшись, Алеана поняла, что жилище устроено в пещере. Возле стен лежала свёрнутая рыболовная сеть, кожаные мешки, мотки верёвки, стопка вылепленной вручную глиняной посуды…
Снова вернулся Локхаран и принёс целую охапку чего-то зелёного.
– Эти водоросли отлично заживляют раны! Обычно за ними приходится нырять, но сейчас нам крупно повезло, море выбросило их поблизости – вот, насобирал, промыл под водопадом. Понимаешь, меня часто то рыбина укусит, то просто поранюсь об острые плавники. Чтобы раны не гноились, на ночь замотаю больное место – к утру подживает. Смотри, какую печку я сделал! Не сразу, но у меня получилось. Печка – это здорово в такую погоду. На самом острове дров мало, но я приспособился собирать всякие брёвна и обломки, что выбрасывает море.
Он продолжал что-то говорить тихим голосом. Алеана, почти не слушая, старалась отвлечься от боли, чтобы спокойно обдумать свою ситуацию. Похоже, что её спаситель действительно оказался добрым человеком, искренне готовым помочь. Но если он согласится отвезти её домой, то уже его собственная жизнь окажется в смертельной опасности, и Алеана никак не сможет его защитить, поэтому этот вариант она исключила. Впрочем, существовала вероятность, что её найдут свои. Служители богов умели искать людей по энергетическому потоку, исходящему от биополя. Но этот островок был настолько мал и удалён от центра, что у неё не было уверенности в таком исходе событий.
– Ну вот теперь порядок, насколько это вообще для меня возможно. Уж извини, я использовал для бинтов мою рубашку. Она не так чтобы новая, зато чистая. Есть хочешь?
Не дожидаясь ответа, рыбак разложил на столике кусок грубой кукурузной лепёшки, вяленую рыбину и флягу, сделанную из высушенной тыквы. Из неё он налил воды в другую тыкву, маленькую, с узким горлышком, и протянул своей гостье. Затем он разломил рыбу пополам и подал Алеане большой, слипшийся кусок светлой икры.
– Вот это самая подходящая еда для восстановления сил, хотя, если по-честному, у меня другой-то и нет…
Рыба считалась у атлантов плебейской едой, недостойной высшей знати, но Алеана была очень голодна, к тому же икра действительно оказалась очень вкусной, а хлеб был свежим и ароматным. Пока она медленно смаковала угощение, хозяин оторвал кусок от рыбьего хвоста и тоже принялся за еду. После ужина он поднялся, вытащил откуда-то плотный шерстяной плащ и заботливо укутал им свою гостью, а сам сложил стопкой несколько циновок и улёгся на них, укрыв плечи пустым мешком.
– Если что-то ночью понадобится, не стесняйся, зови, – сонным голосом пробормотал он.
Ноющие раны и храп Локхарана не давали ей уснуть. Только под утро Алеана сумела сконцентрироваться и отключить боль, а хозяин жилища, видимо, уткнулся во что-то и стал храпеть намного тише. Она проснулась, когда солнце было уже высоко и освещало пещеру через открытую дверь. Алеана усилием воли выбралась из своего тёплого убежища, расправила тунику и, хромая, вышла наружу. Перед ней была небольшая площадка, довольно уютная, закрытая от прямого солнца вьющимися растениями и окружённая плетёной изгородью. С краю стояла довольно большая скамья, сплетённая из гибких лиан, на бамбуковом каркасе. Локхаран сидел на земле около большого плоского камня и усердно растирал по нему другим камнем кукурузные зёрна, аккуратно сметая получившуюся муку в глиняную миску. Он поднял голову и вскочил, увидел Алеану, но тут же засмеялся:
– Прости, но у тебя половина лица такого шикарного фиолетового цвета! А остальные твои раны сейчас посмотрим. Да и вообще, не стоит тебе пока разгуливать.
Не спрашивая разрешения, он бережно взял Алеану на руки и отнёс обратно в постель. Осторожно размотал повязки и довольно хмыкнул. За ночь даже самые глубокие порезы на руке и ноге начали затягиваться, и хоть переломанная левая рука не могла срастись так же быстро, общее состояние было неплохим.
– Скоро будем завтракать. А пока давай-ка я устрою тебя на улице.
После шторма море было спокойным. Площадка находилась на довольно крутом склоне, в полусотне метрах над берегом, с неё открывался вид на синий простор, где на большом расстоянии были разбросаны несколько островов. Алеана полулежала на плетёной скамье, в узорчатой тени вьющихся растений и с интересом рассматривала хозяина – среднего роста, с вьющимися рыжеватыми волосами и небольшой бородкой. Его лицо было загорелым, однако всё-таки светлее, чем у смуглых атлантов. Он совсем не был гигантом, мог даже показаться хрупким, но мускулистое, стройное тело выдавало большую силу. Он ловко замесил тесто, покрошил туда каких-то ароматных трав и принялся жарить лепёшки на раскалённом камне, успевая между делом нарвать съедобных плодов с ближайших лиан и кустарников.
– Сейчас мы устроим шикарный завтрак! Я с утра добыл дикого мёда – со свежими лепёшками пища богов. Ещё здесь есть родник с очень вкусной водой. Вообще я рад, что тебя сюда занесло. Кстати, как тебя зовут-то? Алеана, Алеана! Красивое имя! Я тут живу один уже два месяца. Грустно это, я бы сплавал домой, повидаться с друзьями покойного отца, но это опасно и для меня, и для них.
– Почему же?
– Понимаешь, я совершил преступление против нашего вождя и мне пришлось бежать.
При этих словах он скривился, отвёл взгляд и отчаянно покраснел.
– Ваш вождь – хороший человек и тебе стыдно за свой поступок? Тогда почему бы не признать перед ним свою вину?
Локхаран совсем помрачнел, поднял взгляд на Алеану и мотнул головой.
– Нет.
И он принялся раскладывать еду по банановым листьям. Алеана пыталась угадать, чем же провинился её новый знакомый, но он явно не был настроен развивать эту тему.
– Сегодня собираюсь во время отлива пройтись по мелководью, набрать на обед мидий, гребешков, креветок. Готовлю всё это добро в соусе из местных фруктов – я сам его изобрёл. Буду рад, если ты оценишь.
– Нет слов, как я тебе благодарна за моё спасение и за заботу, и готовишь ты очень вкусно. Но я ведь чужая, враг для мэотис. Ты можешь отвезти меня своим. Наверняка за это простят твои прегрешения, а меня обменяют на что-нибудь и освободят.
– Нет, – этот отказ прозвучал так же холодно, как и предыдущий.
Здесь была какая-то тайна. Как только тема разговора касалась его родины, весёлый и предупредительный Локхаран превращался в насупленного персонажа, не желающего вести беседу. Впрочем, он сердился не на Алеану и был с ней по-прежнему заботлив.
Теперь они много говорили на отвлечённые темы. Алеана прекрасно знала историю Атлантиды и окрестных народов, рассказы о прошлом живо интересовали её собеседника.
– Откуда ты всё это знаешь? – удивлялся рыбак.
– У меня есть целая библиотека старинных рукописей, лучшая в стране, её собирал ещё мой отец, а я всё перечитала, – объяснила она.
Когда Локхаран убедился в неуклонном выздоровлении своей подопечной, он оставил её одну и отправился на рыбалку, со смехом чмокнув на прощание руку «своей богини». Уже через час Алеана заскучала и отправилась изучать местность. Пройдя по тропинке вдоль склона, она нашла крошечные ухоженные террасы с подрастающей кукурузой. Отсюда она спустилась зигзагами к морю и обнаружила маленькую открытую бухточку: это уже была другая сторона островка. Мелкие крабы разбегались от её ног, ленивые волны набегали на белый песок, две-три пальмы склоняли свои шапки. Алеана стянула тунику и вошла в тёплую воду. Здесь было неглубоко. Плавать она ещё не могла, но с огромным удовольствием поплескалась и полежала на мелководье. Немного отдохнув и обсохнув, она снова двинулась вверх и вернулась тем же путём. Снова расположилась на своём месте и с удивлением поняла, что отлично здесь отдыхает, несмотря на ноющие травмы. Ещё больше она удивилась, когда испытала радость и воодушевление, увидев возвращающуюся лодку. Локхаран тоже её увидел и принялся махать обеими руками. Он вернулся очень довольный, с полным мешком, сразу принялся топить печь и чистить рыбу.
– Как провела день?
– Немного погуляла по острову. Видела очень красивую песчаную бухту. Райское место, но в одиночестве здесь очень грустно, мне кажется. Хотя – можно с успехом выстраивать внутреннее тело и заниматься упражнениями для укрепления невидимой силы.
– Я не знаю таких упражнений, поэтому старался постоянно работать, но всё равно терзали всякие мысли: а как я мог бы поступить, чтобы всё было иначе? С ума можно было сойти.
– Почему же ты не хочешь отвезти меня к своим для обмена?
Он взял её правую ладонь и крепко сжал обеими руками, пристально глядя ей прямо в глаза.
– Потому, что надо знать нашего вождя. Может, он и решит тебя обменять, но сначала над тобой будут издеваться, или вообще убьют каким-нибудь мучительным способом. И после такого я сам себя стал бы считать не человеком, а чем-то вроде самой позорной лесной обезьяны, которая сидит на нижней ветке, так что все сородичи гадят ей на голову. Я тебя не отдам, поняла?!
Алеана молча кивнула, опустив ресницы. «Как жаль, что он мэотис. Я бы предложила ему должность начальника моей личной охраны», – подумала она.
– Что же у вас за вождь и почему ты с ним поссорился?
Локхаран мрачно посмотрел на неё, подумал и решился.
– Хорошо, я расскажу. Шестнадцать лет назад вождём мэотис был мой отец, но он погиб при странных обстоятельствах. И наш народ избрал вот этого Фальериса. Если честно, он старый интриган и мерзавец, люди уже сами не рады, что его выбрали, но он окружил себя многочисленными охранниками, самыми порочными и жестокими людьми во всей стране, которые затыкают глотку любому, кто скажет хоть слово против. Я для него всегда был врагом, даже в детстве, а когда подрос и стал самостоятельно отправляться на рыбалку, он несколько раз подсылал ко мне убийц. Думаю, дух отца меня охраняет, потому что одного из них убило молнией, так что он весь чёрный свалился с дерева перед моим домом, другой сорвался со скалы, третьего укусила ядовитая змея. Но Фальерис не угомонился и решил опозорить меня перед всеми. Два месяца назад, на празднике весны, он передал мне застольную чашу с инжирным пивом. Отказаться было невозможно, но мне сильно не понравилась его масляная рожа. Я только сделал вид, что пью, а сам потихоньку вылил пиво на землю и через некоторое время притворился, что уснул. И слышу – Фальерис приказывает принести меня и положить на стол перед ним. Я ещё не понял, что он задумал, и продолжал притворяться спящим. Но вот слышу, что все вокруг хохочут, и чувствую, что он прикасается ко мне… Приоткрыл глаза – а он режет на мне штаны. Я не стал больше ждать, что он там придумал со мной сделать, вломил ему коленом по роже, потом схватил за горло и добавил кулаком. Выбил несколько зубов точно. Тут на меня кинулась его свора, а я был в такой ярости, что расшвырял их всех, как гнилые бананы. Меня остановили только спадающие штаны. Но я понимал, что меня теперь точно прикончат. Прибежал домой, побросал в мешок всё, что под руку попалось, надел запасные штаны и бегом к лодке. Ночью, в темноте и отчалил. Этот остров я и раньше знал. Другие рыбаки к нему не ходят – ловят поближе. Я оборудовал пещеру под жильё, слепил из глины печь и посуду, насыпал маленькие террасы для полей, натаскал на них морского ила, посадил кукурузу, остальное ты сама видишь. Так что вот – будешь теперь надо мной смеяться?
Лицо Локхарана было пунцовым, как закатное солнце. Она помотала головой.
– Ты всё правильно сделал и ещё станешь вождём, предсказываю тебе это.
– Но… Этот старый паскудник прикасался ко мне на глазах у всех! А если бы я действительно отключился, что бы он сделал? Представляешь?? Я же стал посмешищем для всего народа…
– Только глупцы могут смеяться над несчастными, которых унижает более сильный, а ты защитил себя, как подобает мужчине.
Локхаран вздохнул с облегчением.
– Спасибо тебе за эти слова. В самом деле, для меня безумно важно услышать это от красивой женщины. А ты такая красивая! Даже наполовину фиолетовая, как была вначале, ты намного красивее этого сморчка Фальериса…
При этих словах Алеана не удержалась от хохота – она смеялась так, что у неё выступили слёзы на глазах. До крайности смущённый Локхаран закрыл лицо руками, выронив лепёшку. Алеана неловко поднялась на ноги и положила руку ему на локоть.
– Пожалуйста, прости меня – я совсем не над тобой смеялась. Ты достойнейший человек и очень красив. Не то что Фальерис! – лукаво произнесла она.
Он отнял руки от лица и взял её за плечи.
– Я понимаю, что ты волшебница, живая богиня, и простые смертные тебе не пара, но всё же, если бы ты была обычной женщиной, смогла бы полюбить такого, как я?
– Не могу сказать наверняка, но я очень рада, что твой враг успел повредить только твоим штанам.
Тут уже они оба принялись хохотать, как сумасшедшие, пока не лишились сил от смеха и не уселись вдвоём на плетёную скамью.
– А что это за упражнения для внутренней силы, о чём ты говорила? Научишь меня?
– Я попробую. Если ты будешь так делать хотя бы изредка, сможешь продлить свою жизнь и молодость. Наше земное тело может многое, но у этого тела есть двойник, представляющий собой сгусток силы. От его состояния зависит наше здоровье и многое другое. Вот смотри.
Алеана вытянула вперёд правую руку ладонью вверх.
– На моей ладони лежит частица этой силы. И я даю её тебе.
Она положила невидимый шар на ладонь Локхарана. Он прошептал:
– Я чувствую тепло. Оно проходит по руке в моё тело. Это правильно?
– Да. У человека есть семь вихрей, их ещё называют колёсами. Я передала тебе силу колеса дружбы. Оно находится здесь, – она указала на основание шеи.
– А что за колесо тут? – он указал на солнечное сплетение.
– Здесь возвышенная любовь.
– Твой шарик пришёл туда, – улыбнулся Локхаран и указал на точку чуть ниже пупка. – А что тут?
– Это колесо страсти, физической любви.
– О, сниму-ка я его оттуда и отдам обратно, пока он не провалился куда-нибудь ещё поглубже и не наделал бед!
Он отнял ладонь от живота, подержал её немного и – вложил то, что в ней было, в такую же точку на животе Алеаны.
Её первой реакцией было потрясение. Она никак не ожидала, что ученик так мгновенно усвоит урок и добавит в него столько собственных ощущений. Но почти сразу же она испытала безумный взрыв страсти, словно выпила самое сильное зелье богини Огня. Для неё больше не существовало в этом мире ничего, кроме Локхарана. Она закинула ногу ему на колени, обняла за шею и принялась целовать…
Ещё дней пятнадцать прошли, как в дурмане. Они смеялись, говорили что-то бессмысленное, ели что попало и снова кидались друг другу в объятия. Наконец у них закончилась еда, и они решили вместе отправиться на рыбную ловлю. Им повезло, они попали на стаю больших золотистых рыбин и повернули обратно, когда лодка была до половины заполнена добычей.
Локхаран развесил несколько штук вялиться на солнце, а самую роскошную рыбину положил на длинный камень и разжёг вокруг него костёр. Поливая рыбу то морской водой, то кислым соком мелких зелёных плодов, он приготовил отменное блюдо. Стемнело, они продолжали сидеть около костра, отламывая по кусочку от нежного белого мяса, и тихо беседовали. Локхаран оборвал себя на полуфразе, заметив, что Алеана перестала улыбаться и поддерживать разговор.
– Ты что-то загрустила. Заболели раны? Хочешь пойти спать?
– Я чувствую опасность, Локхаран! Давай погасим костёр.
Некоторое время их глаза привыкали к темноте. Наконец Алеана указала рукой в сторону моря.
– Что там за огоньки мерцают вдалеке?
– Это? Это Паунау, мой остров, с которого я приехал, – удивлённо ответил он.
– Если мы видим их огни, значит и наш костёр виден оттуда.
– Охх… как я не подумал! Может, ещё никто и не заметил?
– Я чувствую опасность. Нужно собираться и уходить.
– Теперь и мне стало не по себе. Но я бы не рискнул плыть прямо сейчас, мы можем в темноте попасть в лапы врагов, мы же не знаем, где они. Ложись спать, тебе нужен отдых. А я буду наблюдать за морем.
– Нет, наше общее спасение будет зависеть от тебя, поэтому выспаться надо тебе.
Локхаран склонил голову, соглашаясь, накинул ей на плечи суконный плащ, улёгся на свои циновки и скоро уснул. Ночные бдения были для Алеаны обычным делом, разница состояла в том, что во время ритуалов она отключалась от реальности в молитвенном экстазе, а сейчас надо было быть крайне внимательной ко всему, что происходило вокруг. Она уселась на край площадки. Вышла луна, море отражало её серебристый свет, и на нём не было никаких признаков приближающихся лодок. Потом луна скрылась и стало очень темно – настолько, что Алеана не различала даже линию прибоя. Наконец небо начало едва заметно светлеть, но тут сгустился туман – худшее, что могло быть в этой ситуации. Она решила разбудить Локхарана, чтобы посоветоваться.
– Скверная история, – вполголоса проговорил он.
И тут туман начал подниматься. За считанные минуты море полностью открылось, и Алеана увидела то, чего опасалась – добрый десяток больших лодок, приближающихся к острову. Они пока ещё были на полпути, но неизбежно заметили бы беглецов при выходе из бухты.
– Теперь у нас только один выход. Как твоя рука? Ты сможешь понести этот мешок? Отлично, держи и иди ко второй бухте – ты же видела, где она. А я принесу туда лодку.
Алеана с мешком на плече зашагала по тропинке, а Локхаран побежал вниз по склону. Они пришли почти одновременно: рыбак, пошатываясь, красный от натуги, действительно нёс на плече лодку с привязанной к скамьям мачтой и вёслами. Плюхнул её в воду и помог Алеане забраться внутрь.
– Думаю, надо уходить под прикрытием острова, чтобы нас не сразу заметили.
– Согласна с тобой. Если промедлим, нас найдут.
Локхаран сел на вёсла и сначала увёл лодку подальше от Ситанау, и уже потом повернул на нужный курс. Беглецы были уже довольно далеко, когда в рассветной тишине до них донёсся многоголосый крик ярости.
– Заметили, – прокомментировал Локхаран.
– Раз так, поднимем парус?
Рыбак поспешно вставил в гнездо мачту, поднял косой парус, сунул шкот в руки Алеане, а сам снова схватил вёсла. Теперь они плыли намного быстрее, в то время как их враги только бежали вниз по склону.
– Эх, надо было поджечь их лодки.
– Там наверняка оставались часовые…
Локхаран выбрал для спасения довольно большой, скалистый и малолюдный остров, но к нему нужно было идти целый день при попутном ветре, а у врагов паруса были крупнее, гребцов больше, и они постепенно нагоняли беглецов. Несколько часов прошли в отчаянных усилиях, Локхаран уже выбивался из сил, его ладони были стёрты в кровь. Справа по их курсу вырастал Паунау – его родной остров, но это было сейчас самое опасное место для обоих.
– Давай зайдём за тот мыс, скроемся из виду, набросаем в лодку камней и затопим её на мелководье, и спрячемся сами, хоть в воде, – предложила Алеана.
– Если успеем…
Лодка рывками продвинулась ещё на несколько метров, и тут ей навстречу из-за мыса вышел большой и величественный корабль, а за ним ещё четыре. Это был правительственный флот атлантов.
– Ляг на дно, Локхаран! – крикнула Алеана.
Она спустила парус и накрыла им своего возлюбленного. Флагманский корабль подходил всё ближе, и вот уже можно было различить людей на верхней палубе. Алеана поднялась на ноги и повелительно указала им на лодки преследователей. Её узнали и поняли, вдоль борта выстроились лучники и метатели огня. Корабли обходили лодку и атаковали отряд Фальериса, его приспешники запаниковали – они рассчитывали на весёлую охоту за человеком, а не на беспощадный бой с превосходящим противником. Один сноп огня летел за другим, поджигая лодки преследователей. Многие прыгали в воду, но их там настигали длинные стрелы с острыми каменными наконечниками.
Алеана опустилась на скамью. Локхаран отбросил парус.
– Мне всё равно, что будет, но я тебя не оставлю! Я еду с тобой!
– А мне не всё равно! Ты не хотел видеть меня убитой, и я не хочу увидеть тебя на окровавленном жертвеннике! На Паунау у тебя больше не осталось врагов, ты будешь избран вождём. Мы обязательно встретимся! Это произойдёт, когда ты станешь во главе не только твоего острова, но и всего вашего государства. За это время я постараюсь подготовить наших правителей к мысли о мирном договоре с мэотис. Надвигаются тяжёлые времена. Собирай власть, ищи полезные минералы на своих островах, строй корабли и крепости, вооружайся! И женись – наша встреча не должна испортить тебе жизнь.
– Нет!..
Мы увидимся! Приезжай, когда станешь владыкой в своей стране, и мы встретимся на равных. Это единственный способ, чтобы сейчас сохранить наши жизни… и… жизнь нашего сына!
– Что?!?
Алеана накрыла себя и его парусом, целуя на прощание, а затем прыгнула за борт и поплыла к кораблям. Локхаран видел, как ей бросили верёвку и подняли на борт, как накинули на плечи драгоценную мантию, как офицеры принялись почтительно кланяться перед ней. А она подошла к борту с немым прощанием, немного постояла и исчезла. Поняв, что его сказка закончилась, Локхаран лёг на спину, кусая губы и глядя в синее небо.
Глава вторая. Гес
По мраморной лестнице Алого дворца, прыгая через две ступеньки, мчался курьер. Как назло, в Зале Совета именно в это время проходило собрание верховных правителей, и перед курьером сомкнулись щиты охраны. Он горячился, настаивал и пытался прорваться в зал. Эта возня привлекла внимание заседающих, и двери открылись изнутри. Курьер отпихнул локтем офицера, вбежал и низко поклонился, подняв руку со свитком.
– В главный порт прибыли военные корабли мэотис!
– Ах!
Алеана испугалась, что выдала себя этим возгласом, но остальные были взволнованы не меньше, хоть и по другим причинам. Пун Деусса, величественный старик с белой бородой и длинными белыми волосами, с растянутыми до плеч мочками ушей, одетый в алую мантию и высокую золотую диадему, протянул руку со своего трона, курьер рухнул на колени и отдал ему свиток. Верховный жрец торопливо его развернул и начал читать. Пробежав текст глазами два или три раза, он снова свернул послание и спрятал в рукав мантии. Все выжидающе смотрели на него.
– Сообщается, что прибыли три больших и хорошо вооружённых корабля под личным командованием верховного вождя мэотис, который… желает заключить с нами договор о торговле!
– Зачем с ними торговать, если мы можем пойти и бесплатно взять у них всё, что нам нужно. Да и нет у них ничего, кроме сушёной рыбы и людей для жертвоприношений, – презрительно произнёс верховный стратег.
– Времена меняются. Возможно, боги требуют от нас не крови, а прекращения нашего самоуправства и жестокости! – произнесла Алеана.
Собеседники переглянулись. Жрица Нейи затронула запретную тему, но не исключено, что она была права.
– Если у мэотис появились военные корабли, может быть уже не так просто теперь брать у них всё, что нам вздумается, – вкрадчиво добавил советник по торговле.
– Пока в этой гавани стоит в готовности наш собственный флот, никто нам в этом не помешает! – заносчиво вздёрнул бороду адмирал.
– Нужно принять и выслушать этого вождя, а там уже решим, что делать дальше, – предложил главный распорядитель по продовольствию.
– Но он недостоин такой чести, как принятие полным составом Совета, – заявил Пун Деусса. – Сначала я поговорю с ним лично в Малом зале.
Алеана поспешила в галерею, которая охватывала круглое здание Алого Дворца. Отсюда, с высоты, можно было видеть весь город, за исключением порта: прибрежную часть закрывали массивные крепостные стены, высота которых превышала двадцать метров, а громадные башни возвышались почти на шестьдесят метров. И вот со стороны порта появилась процессия, она двигалась между великолепными святилищами и ступенчатыми пирамидами, которые украшали центральную площадь Метцинкоатля – столицы Атлантиды. Даже на таком расстоянии было видно, как сверкает на солнце начищенное золото, но отдельных людей пока невозможно было различить.
На центральной лестнице Алого дворца торопливо выстраивалась гвардия в нестерпимо сияющих серебряных доспехах и высоких шлемах, а в коридорах вдоль стен встали рядами обнажённые жрицы Огня с ароматическими курильницами в руках. И вот Алеана увидела Локхарана: он поднимался уверенно и неторопливо, упругой походкой, не глядя по сторонам. Он выглядел абсолютно иначе, чем во время жизни на Ситанау: на нём были белоснежные штаны и такая же накидка с широкой красной полосой, грудь защищали искусно украшенные перламутром костяные доспехи, на золотом поясе висели два коротких меча в перламутровых ножнах. Лоб охватывал золотой головной убор с высокими, колышущимися на ветру орлиными перьями, на ногах были сандалии из белой кожи с золотыми пряжками. Бороды у него в этот раз не было, и выглядел он совсем молодым.
За ним двумя рядами, с дружным топотом, поднимались вооружённые воины в чёрных одеждах, с длинными бамбуковыми мечами и в доспехах, выкрашенных в чёрный цвет. Между ними шли люди в струящихся зелёных мантиях, они несли подарки владыкам Атлантиды. Алеана отметила про себя, что своё появление в стане врагов Локхаран обставил очень эффектно. Прямая спина вождя мэотис исчезла за дверью Малого зала, носильщики в зелёном тоже прошли внутрь, а охрана осталась ждать снаружи.
Беседа длилась уже более получаса, когда к Алеане подошёл слуга, низко поклонился и попросил её пройти в Малый зал. С сильно бьющимся сердцем, но стараясь сохранять невозмутимость, она прошла в услужливо распахнутые двери. Пун Деусса сидел в высоком золотом кресле и довольно улыбался: видимо, гость нашёл, чем заинтересовать правителя атлантов. Локхаран держался прямо и величественно, но увидев Алеану, вскочил и низко ей поклонился.
– Посланники из страны мэотис пробудут у нас несколько дней, – сообщил Пун Деусса. – В честь этого события мы устроим серию празднеств, приёмов и обсуждений, а ещё господин Локхаран просит познакомить его с историей Атлантиды. Лучший знаток истории у нас ты, Алеана, и у тебя в доме находится лучшая в стране библиотека. Поручаю тебе нашего гостя: расскажи ему всё, что ты знаешь, о величии атлантов, и пусть он расскажет тебе побольше о народе мэотис – возможно, мы недооценивали наших соседей. Его люди будут жить на своих кораблях, об их пропитании и отдыхе мы позаботимся. Ступайте.
Алеана опустила ресницы и сложила ладони, выражая готовность исполнить приказ, повернулась к Локхарану и с подчёркнуто бесстрастным видом кивнула, приглашая следовать за собой. Несмотря на внешнюю невозмутимость, она была вне себя от волнения и спускалась торопливо, насколько это позволяло длинное придворное платье и обувь на высокой платформе. Рядом с дворцом находился навес, где стояли паланкины придворных в ожидании своих хозяев. Здесь же коротали время носильщики и слуги – болтали между собой и угощались напитками. Увидев свою госпожу, восемь носильщиков сорвались с места и бегом вынесли к нижним ступеням её большой паланкин. Она пригласила Локхарана войти первым и сама села рядом с ним. Едва паланкин тронулся, как Локхаран задёрнул шторы, положил на пол свою высокую шапку и схватил Алеану, тиская, тормоша, жадно целуя куда попало… Она не отставала, и только один раз прошептала:
– Давай потише – иначе носильщики догадаются, чем мы тут занимаемся.
– Извини, я скучал, виновато ответил Локхаран немного погодя, неловко поправляя на ней одежду.
– Так ты не женился?
– Пробовал, но после тебя я перестал чувствовать других женщин. Это было всё равно, что целовать мою лодку, никакой разницы. А я мужчина, и лодка мне нужна совсем для других целей, – серьёзно объяснил он.
– Ты совсем не изменился, – засмеялась Алеана.
– Хуже точно не стал, тебе понравится! Ты мне вот что скажи. Он есть?
– Да. Его зовут Гес – Гесаинин Райми. Ему шесть лет, он уже многое умеет и очень похож на своего отца. Ты сейчас его увидишь.
Локхаран с сияющими глазами откинулся на подушки. В паланкине было душно, Алеана отодвинула занавески, и её спутник принялся с любопытством разглядывать окрестности. Неутомимые носильщики поднимали паланкин в гору по каменной лестнице. Из левого окна виднелось мерцающее синее море, справа проплывали одна за другой богатые усадьбы, украшенные цветами, колоннами и статуями.
– Как я понимаю, у тебя неплохие успехи в управлении государством, – улыбнулась Алеана.
– Всё было сделано в точности так, как ты говорила. Теперь у меня есть верфи, на которых мы строим военные, рыболовные и купеческие суда, мы вовсю торгуем с континентом, и не одной только сушёной рыбой. Больше никто кроме нас не умеет выделывать рыбьи кожи, а это превосходный материал для одежды, палаток, портьер, мебели и чего угодно. В обмен мы получаем строевой лес и другое, чего у нас нет. Об этом я рассказал вашему верховному жрецу, и он тоже захотел получать партии кожи в обмен на зерно. Но я ему не говорил, что у меня уже готов военный флот из двадцати восьми кораблей и четыре крепости, правда, небольшие – до ваших укреплений мне пока далеко. У меня есть мастерские по изготовлению оружия и лагеря по подготовке солдат для разных возрастов. Начиная с семи лет все мальчики проходят ежегодное обучение и тренировки. Моя цель – чтобы каждый мужчина моего государства мог при необходимости защищать страну с оружием в руках. Ещё – мои разведчики недр нашли залежи золота, серебра и драгоценных камней. Мастерство ювелиров растёт, принося очень большие доходы, которые позволяют мне нанимать специалистов из других стран, обучать своих людей и полностью перестраивать государство. С каждым годом у моего народа рождается всё больше детей – ведь людям есть чем кормить семьи, есть где взять лес и тёсаный камень для строительства больших и крепких домов. Но у меня мало земли, поэтому я отправляю корабли для освоения новых мест, и два года назад создал колонию на континенте, который лежит к востоку. В этой колонии выращивают хлеб, пасут овец и строят большой город, чтобы заселить его в будущем. Если ничто не помешает, через несколько лет мой народ может стать богаче и могущественнее атлантов. Надеюсь, что я теперь достоин моей возлюбленной волшебницы. Кстати, прости, чуть не забыл…
Он потянул шнурок у себя на шее и вытащил маленький кожаный мешочек. Развязал его и извлёк золотой перстень тонкой работы, с необычным полупрозрачным камнем цвета сине-зелёного цвета. Взял руку Алеаны и надел украшение ей на палец.
– Специально заказал нашему лучшему ювелиру, а камень подбирал под цвет твоих глаз. Но это ещё не всё. Подожди немного и скажи, что ты чувствуешь?
– Он тёплый, – удивлённо ответила Алеана.
– Да. Потому что я сейчас счастлив. Если буду опечален, кольцо станет прохладным. Я грустил, вспоминая тебя, так мечтал рассказать тебе о моей тоске, и придумал сделать вот такой подарок.
Алеана поблагодарила его поцелуем.
– Это просто невероятно, ты достиг очень большого мастерства! Я не уверена, что кто-нибудь из атлантов смог бы сделать такое. Но смотри: мы почти на месте.
Локхаран снова надел свою золотую шапку с перьями и расправил плечи. Паланкин остановился у нижней ступени широкой мраморной лестницы, навстречу хозяйке дома выбежали слуги, открыли дверцу, помогли выбраться наружу. Алеана и её гость уже начали подниматься по ступеням, когда их догнал мальчик. Тон его кожи был светлее, чем у матери, и волосы не чёрные, а светло-каштановые. Только глаза сине-зелёного цвета не давали ошибиться.
– Мама, я сразу после уроков побежал встречать тебя, но погнался за ящерицей и чуть не опоздал.
– Ну как, поймал? – поинтересовался Локхаран.
– Нет, убежала. Красивая, большая, зелёная ящерица, я уже несколько раз пытался её поймать, но она дерётся хвостом и кусается… Меня зовут Гес, а кто ты?
– Меня зовут Локхаран, я вождь народа мэотис. Хочу поработать в вашей библиотеке…
– А ты поможешь мне поймать ящерицу? Понимаешь, слуги её боятся, а я хочу, чтобы она жила в моей комнате!
– Хоть сейчас, дружок!
Гес запрыгал от радости. Алеана изумлённо смотрела, как ребёнок, забыв о ней, тащит за руку незнакомого ему гостя в его парадном облачении куда-то в кусты. Через час они вернулись обратно, смеясь и с торжеством неся добычу, завёрнутую в изрядно пострадавшую накидку Локхарана. Они скрылись в комнате Геса, чтобы устроить и накормить питомца, а Алеана ждала их в обеденном зале и любовалась перстнем: он был почти горячий.
Ночью они лежали в объятиях.
– Теперь, когда ты стал вождём, я хочу официально объявить о том, кем мы являемся друг для друга, что я люблю тебя, горжусь тобой, и Гес – наш с тобой сын, – прошептала она.
Он сжал её пальцы.
– Нет. Не спеши. Пока эта тайна никому не известна, она является нашим оружием. А если о ней узнают враги, то уже они получат оружие против нас и нашего сына. К сожалению, врагов всегда больше, чем мы предполагаем. И Гесу пока не говори, что нас всех связывает не просто дружба…
Потянулась целая серия парадов и празднеств, к большой досаде Локхарана, который предпочёл бы провести лишний час с подругой и сыном вместо того, чтобы под палящим солнцем вышагивать впереди своих людей или важно восседать на ступенях пирамиды бок о бок с владыками Атлантиды. Но очередное шествие оказалось прервано совсем не так, как ему бы хотелось. В самый разгар празднества земля загудела, лёгкие деревянные трибуны, на которых сидели зрители, начали шататься и обрушиваться, центральную площадь разорвали трещины. Строй парада рассыпался, все кричали и старались отбежать подальше от строений, которые могли свалиться им на голову. Основной удар землетрясения пришёлся по территории порта и обрушил почти достроенную башню, которая составляла часть крепостной стены. Пирамида, на которой были устроены сиденья для членов Совета, шаталась, но держалась. Наконец всё затихло.
– Опять рухнула башня Айна, – воскликнул советник по торговле, вытянув руку в сторону порта. – Сколько можно, уже в третий раз!
– Мы больше не можем оставлять без ответа это предупреждение богов! – Пун Деусса поднялся на ноги, пристукнув своим золотым посохом. – Я сейчас же поднимусь на пирамиду Солнца, чтобы узнать священную волю Атана!
Действительно, не прошло и получаса, как к самой большой пирамиде потянулась процессия жрецов. Пун Деусса медленно поднялся по очень крутой лестнице на вершину и вошёл в святилище. Он зажёг там курильницы, и вскоре потоки беловатого дыма потянулись над городом. Пирамида Солнца была самым высоким зданием в столице, даже выше Алого дворца. Верховный жрец просидел там два часа без движения, в то время как жрецы, сменяя друг друга, стояли вокруг пирамиды на коленях и хором читали молитвы. Наконец Пун Деусса пошевелился, встал и начал спускаться. Молитвенное пение смолкло, и в наступившей тишине верховный жрец объявил, что знает волю богов. Совет созывать не понадобилось: все его участники были на месте. С ними оставался и Локхаран, таким образом случайно оказавшись на заседании Совета правительства атлантов.
– Боги недовольны, что мы утратили рвение наших предков, и эта башня – только начало, – торжественно объявил Пун Деусса. – Если мы её не достроим, то потеряем свою страну и своё могущество. А чтобы завершить это строительство, потребуется не такое жертвоприношение, как обычно, а другое, по древним традициям предков.
Он сделал паузу, пристально вглядываясь в лица присутствующих.
– Боги недовольны нашими жертвоприношениями, потому что мы не жертвуем им то, что нам дорого. Мы отделываемся рабами и пленными, к которым у нас нет никакой сердечной привязанности и которые несут к престолу богов свои грязные души. Боги требуют в жертву невинных детей. Наших детей. Такие жертвы станут настоящими, угодными богам, потому что принесут нам страдания, но всё же будут добровольными. В один из ближайших дней я отправлю солдат по городу и его окрестностям, и они приведут сюда первого ребёнка, который встретится им на пути. Это и будет жертва, избранная богами, которую мы будем обязаны замуровать живьём в фундаменте башни.
– А не пробовали сменить место строительства? Там же наверняка подземные воды или нестабильный грунт, который повреждает фундамент, – заметил Локхаран, но его предложение осталось без ответа. Члены Совета неуверенно переглядывались, однако больше никто не осмелился возразить всемогущему живому богу и правителю Атлантиды.
Пун Деусса сурово кивнул, отпуская собрание.
– Я не понимаю, что за безумец управляет вашей страной, – горячился Локхаран, сидя в паланкине. – Разве Пун Деусса не знает, что дети находятся под особым покровительством богини Земли? Есть преступления за гранью, за которые боги точно накажут вашу Атлантиду и снесут её ко всем чертям!
Алеана слушала его, ломая руки.
– Пун Деусса живёт дольше всех и, возможно, выдаёт за древние обычаи собственные выдумки прошлых столетий… Это действительно ужасно, и я тоже не верю, что боги могут быть настолько жестоки. Когда мне было всего три года, меня саму назначили в жертву. Нас, нескольких малышей, на ночь заперли в крошечной комнате, набитой ядовитыми змеями. Да вот только я дружила с рептилиями, едва только научилась ходить, и они меня не тронули. Когда наутро к нам вошли жрецы, я играла со змеями и что-то им втолковывала, и не понимала, почему остальные дети сначала кричали и плакали, а теперь лежат неподвижно и не хотят ко мне присоединиться. Тогда меня признали живой богиней и начали воспитывать при храме. В тринадцать лет, когда я получила сан первой ступени, Пун Деусса уже мне поручил выбирать детей для жертвоприношения. Я отказывалась, как только могла. Тогда он принялся меня убеждать, что на мне лежит ответственность за всю страну, за милость богов, и тому подобное. Я высказала сомнение, что милость богов обеспечивается такими страшными поступками. Он обругал меня богохульницей и глупой девчонкой, которая ничего не смыслит, пригрозил мне подземной тюрьмой и отлучением от сана, но мы оба знали, что невозможно отлучить того, кого выбрали боги, если только человек сам от них не отречётся. Тогда он напоил меня каким-то зельем, так что я перестала понимать, что говорю и что делаю. Я смутно припоминала, как меня посадили на высокое кресло в огромном зале, забитом детьми, как ко мне подводили одного ребёнка за другим. Потом двадцать шесть детей заперли в комнате с ядовитыми змеями. Утром все были мертвы, а я тяжело заболела, меня с трудом спасли…
Локхаран смотрел на неё с состраданием, как много лет назад, когда она, израненная, лежала в его пещере на острове Ситанау.
– Вам надо менять всю систему правления, если ещё не поздно. Ваш правитель поклоняется не богам, а самым свирепым демонам, кормит их страданиями людей. За это демоны помогают ему поддерживать власть, но это путь, которым ваша страна идёт прямиком к огромным несчастьям. Истинные боги отвернутся от Атлантиды!
– Не ты первый так рассуждаешь, однако знай, что очень опасно здесь не только говорить такие речи, но даже думать, – прошептала Алеана. – Пун Деусса правит уже более шестисот лет, то ослабляя свои жестокости, то снова их усиливая. За это время против него не раз возникали заговоры, но он всегда узнавал о них вовремя и наказывал своих врагов так, что лишал их всякого желания сопротивляться его воле. А многие были принесены в жертву Атану – у них заживо вырезали сердца. Во дворце есть тайная кладовая, там хранятся чаши, сделанные из черепов тех, кто встал на его пути, но он может использовать и куда более изощрённые способы мести. Прошу тебя, будь с ним предельно осторожен!
– Я приму это к сведению. За мной тоже стоит моя страна, за которую я отвечаю перед богами.
Ему пора было уезжать, но он не мог оторваться от Алеаны и своего обретённого сына. Гес с самого раннего возраста обожал море, а теперь побывал на отцовском корабле и был от него в полном восторге.
– Отпусти его со мной, – просил Локхаран. – Мальчишка прирождённый моряк, у меня он станет капитаном, будет изучать дальние земли, оставит своё имя потомкам!
– Позже: Гес ещё мал, – возражала Алеана.
С тяжёлым сердцем Локхаран приказал собираться в путь. На корабли уже был погружен свежий провиант и пресная вода, завершены официальные прощальные церемонии. Накануне отплытия Алеана послала служанку за Гесом, который отправился купаться вместе с другими детьми и никак не возвращался, но та прибежала одна, рыдающая и бледная, и сообщила, что ребёнка забрал конвой, посланный правителем для поиска жертвы, чтобы замуровать заживо в фундаменте башни Айна. Ритуал должен был состояться завтра утром. Алеана бросилась к Пун Деусса, но он был неумолим:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/galina-vadimovna-pogodina/zhivye-bogi-atlantidy-70429954/chitat-onlayn/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Галина Вадимовна Погодина
Жрица богини воды Алеана попадает в большую беду, её спасает рыбак Локхаран из покорённого народа мэотис. Между ними вспыхивает страсть, но они вынуждены разлучиться и снова встречаются, когда их сыну исполнилось уже шесть лет. Алеана становится объектом страсти правителя Атлантиды Пун Деусса. Локхаран спасает сына от его покушений и увозит в свою страну. Ревнивый правитель, оскорблённый отказом, пытается убить Алеану, но гибнет сам. Страну сотрясают катаклизмы, происходил катастрофическое наводнение, герои пытаются спастись в своей новой колонии в Северном Причерноморье.
Галина Погодина
Живые боги Атлантиды
Глава первая. Локхаран
Шторм усиливался, но пока Алеана без труда справлялась с волнами. Умело управляя дыханием и экономя силы, она то поднималась на гребни огромных волн, то скатывалась в ложбины, успевая в то же время напевать мелодию священного гимна богине Воды. Это было не совсем обычное ритуальное плавание: расстояние было очень большим, поэтому приходилось делать остановки, места для которых готовились заранее. Но уже через два дня жрицы Нейи должны были попасть на священный остров, чтобы совершить там церемонию поклонению богу Айну – повелителю Дождя. Вот уже четыре года подряд в империи были неурожаи, и атланты стремились вернуть милость богов, устраивая сложные обряды и церемонии.
Плавательная одежда каждой нейяды состояла из облегающей хлопковой или шерстяной туники до колен, поверх которой они носили специальные костюмы для плавания, искусно сделанные из каучука. Внутренняя сторона была выложена волокнами хлопка, снаружи каучук покрывала крупная рыбья чешуя. Куртка включала капюшон и перчатки с подобием плавников, а ноги прятались в чехол в форме рыбьего хвоста: такая амуниция помогала плавать с высокой скоростью и защищала от переохлаждения.
Всё-таки в этот раз ураган был сильнее обычного, пена так и летала над морем. «Похоже, Пун Деусса прав насчёт того, что боги гневаются на народ атлантов», – подумала Алеана, взмывая на очередную волну.
Пун Деусса, правитель и верховный жрец империи, недавно отметил восемьсот лет со дня рождения. Он был прямым потомком основателя государства Атлантиды, вождя по имени Анасиатль, который избрал эти острова для переселения своего народа. Когда на планете началось новое оледенение, атланты вынуждены были покинуть свои исконные земли и перебраться ближе к экватору. Выбранный ими архипелаг в Атлантическом океане уже был заселён народом мэотис, который пытался сопротивляться вторжению, но после многолетней войны вынужден был покориться. Атланты заняли плодородные равнины и лучшие пастбища, вытеснив мэотис на скалистые острова восточной окраины государства. Пришельцы заставили их принять свой язык и религию. Ледники понизили уровень мирового океана, из-за этого в экваториальной зоне увеличилось количество земель, доступных для заселения, но два народа продолжали жить бок о бок в состоянии тлеющего конфликта. Атланты время от времени совершали набеги на поселения мэотис, чтобы добыть пленных и принести их в жертву своим богам, а люди мэотис не упускали случая поджечь корабли атлантов, подобравшись ночью на своих маленьких лодках. Самые неукротимые из побеждённых покинули архипелаг в поисках новой родины и перебрались на близлежащий континент, где поселились бок о бок с темнокожими племенами, а оставшиеся добывали себе пропитание рыбной ловлей, выращиванием коз и сбором диких плодов.
Потомки первых атлантов в совершенстве владели приёмами восстановления человеческого организма и жили невероятно долго. Они умели перемещать энергетические потоки между своим телом и окружающим миром, общались с животными, растениями и потусторонними существами, знали тайны составления препаратов мощнейшего действия, могли распознавать места силы и пользоваться ими в своих интересах. Они были способны впадать в состояние глубокого транса, на несколько часов или даже дней останавливая все процессы в организме, включая сердцебиение. Атланты рождались и росли, как обычные дети, но периоды их молодости и зрелости растягивались на столетия. Однако не все жители Атлантиды обладали такими возможностями, поэтому была изобретена система каст. На вершине иерархии находились семьи, в которых не было тех, кто старел и умирал в обычные человеческие сроки. Эти долгожители заключали браки только внутри своей касты. Таким образом выделились несколько десятков кланов, которые составили правящую верхушку и понтификов, а для окружающих народов они были поистине живыми богами.
По обычаю, атланты создавали семью к тридцати годам, но не служители культа. Обязанностью статусных мужчин-жрецов было вступление в связь с максимальным количеством наиболее достойных женщин из любой касты, причём факт их замужества роли не играл. Для любого жителя империи было великой честью воспитание ребёнка живого полубога.
Главой пантеона были бог Солнца Атан и богиня Земли Ана, на ступеньку ниже находились богиня Воды и Огня, далее следовали боги Дождя, домашнего очага, каждой реки и горы по отдельности. Жрицы богини Огня считались самыми красивыми женщинами империи. Их выбирали в раннем детстве из любой касты. Они изучали не только основные дисциплины, но и сексуальные техники, и с семнадцати лет служили в храме Любви, который находился в труднодоступной горной местности, за высокими стенами форта. К его стенам являлись самые сильные и воинственные мужчины, которых ждала череда сложных и опасных для жизни испытаний. Те, кто успешно их преодолевал, получал право провести блаженный месяц в объятиях одной из жриц.
Служительниц Нейи, богини Воды, было всего одиннадцать, и ими могли стать только представительницы высшей касты. Их обучение было настолько долгим, требовало такой концентрации, что личная жизнь им дозволялась лишь к исходу первой сотни лет. Они тоже не создавали семью, а лишь встречались время от времени со своим избранником, который получал не только титул «Сын Нейи», но и некоторые способности из тех, которыми обладала его возлюбленная. Если жрица рождала ребёнка, он воспитывался дома, пока не становилось понятно его призвание – тогда начиналось специализированное обучение.
Алеана в свои сто два года выглядела, как двадцатилетняя девушка. Нежный овал лица, огромные бирюзовые глаза, гладкая кожа. В волнистых тёмных волосах не было седины. Постоянные физические нагрузки сформировали у неё стройное и сильное тело. Она недавно достигла ранга, который давал ей право обзавестись возлюбленным, но пока не думала о мужчинах: она слишком любила море и привыкла к своему образу жизни – многочасовым заплывам и ритуальному пению на одиноких островках.
Бесконечное болтание на волнах начало утомлять Алеану, хотя её тревожил не столько шторм, сколько отсутствие видимости. Солнце совсем перестало проглядывать сквозь тучи, а без него невозможно было сохранять курс на священный остров. Но делать было нечего, оставалось только держаться на поверхности и терпеливо ждать улучшения погоды. Алеана прикрыла глаза, легла на спину и постаралась расслабить мышцы: ей нужен был отдых. Из этого состояния её вывел новый, тревожный звук, который вплёлся в шум волн и свист ветра – это был грохот прибоя. Поднявшись на гребень, нейяда попыталась разглядеть берег, к которому её принесло штормом, и вид чёрных утёсов, окружённых валами белой пены, её не обрадовал. Это был совсем не тот остров, к которому ей нужно было попасть. Она развернулась и стремительно поплыла прочь от скал, но прилив с огромной силой продолжал тащить её к берегу. Алеана нырнула, надеясь уйти на несколько метров глубже и выбраться из опасной зоны. Под водой тоже сильно мотало, но она упорно боролась, пока не вынуждена была вернуться на поверхность, чтобы глотнуть воздуха, и только тут поняла, что под водой её снова развернуло к утёсам, за которыми виднелась вполне безопасная маленькая бухта. Она даже разглядела лежащую на песчаном берегу рыбацкую лодку.
Поняв, что уйти от острова не удаётся, она сменила тактику, намереваясь проскользнуть между чёрными каменными зубцами и дождаться окончания шторма, чтобы в спокойной обстановке определиться с направлением. Но здесь, возле берега, огромные волны метались, как бешеные, и накатывали на скалы горами солёной пены. В какой-то миг Алеана поняла, что сейчас произойдёт, снова попыталась нырнуть, но очередная волна подхватила её и боком швырнула на утёс, покрытый острыми ракушками. Нейяда бессильно скатилась в море, поливая кровью мокрые скалы.
Ещё не открывая глаз, она поняла, что находится в помещении. Грохот прибоя и свист ветра слышались приглушённо и доносились откуда-то снаружи. Голова раскалывалась от боли, тело горело. Кто-то осторожно касался её левого плеча, и каждое прикосновение приносило ей новую волну боли. За свою жизнь она прошла несколько инициаций, от которых на её теле каждый раз оставались новые шрамы, но сейчас всё было намного хуже.
– Госпожа, ты меня слышишь?
Алеана встретилась взглядом с сероглазым мужчиной лет двадцати пяти, который, очевидно, её спас и теперь стоял на коленях перед низкой лежанкой. Он был одет только в узкие штаны, сшитые из рыбьей кожи, с мокрых кудрей на загорелый лоб стекали капли воды, лицо выражало сострадание.
– Потерпи ещё немного: я уже промыл твои раны пресной водой, сейчас нанесу на них эту целебную мазь, зафиксирую переломы, и будет уже не так больно.
– Кто ты и где мы находимся?
– Меня зовут Локхаран, я простой рыбак. Живу один здесь, на островке Ситанау, распоследней дыре на краю горизонта. Такой ураганище разыгрался, море смахивает на дьявольский котёл, вот я и вышел, чтобы вытащить мою лодку дальше на берег, а то как бы её не унесло. Только взялся за дело, и тут увидел, как тебя швырнуло на рифы. Я как раз успел доплыть, чтобы поймать тебя в охапку и притащить сюда. Погоди, ты мёрзнешь?
Он склонился над небольшой глиняной печкой и начал раздувать огонь. Не прошло и минуты, как языки пламени озарили комнату розовыми отблесками. Сразу стало теплее.
– Полежи тут немного, я сейчас вернусь!
На несколько секунд грохот шторма ворвался в комнату и снова затих. Алеана тревожно приподнялась на локте правой руки. Её хозяин принадлежал к народу мэотис. Такая пленница, как она, была для него подарком богов. За её жизнь покорённый народ мог было что-нибудь потребовать – например, ещё один остров. Но что она могла сделать? Бежать невозможно: Ситанау действительно составлял часть дальних рубежей империи в восточной части архипелага, а она находилась не в том состоянии, чтобы возвращаться вплавь, вдобавок её каучуковый костюм был весь изодран и в лохмотьях лежал на полу.
Алеана понятия не имела, как живут люди мэотис, и осматривалась с любопытством. Кроме печки, комнату освещала восковая свеча в простом глиняном подсвечнике на столике рядом с лежанкой. Присмотревшись, Алеана поняла, что жилище устроено в пещере. Возле стен лежала свёрнутая рыболовная сеть, кожаные мешки, мотки верёвки, стопка вылепленной вручную глиняной посуды…
Снова вернулся Локхаран и принёс целую охапку чего-то зелёного.
– Эти водоросли отлично заживляют раны! Обычно за ними приходится нырять, но сейчас нам крупно повезло, море выбросило их поблизости – вот, насобирал, промыл под водопадом. Понимаешь, меня часто то рыбина укусит, то просто поранюсь об острые плавники. Чтобы раны не гноились, на ночь замотаю больное место – к утру подживает. Смотри, какую печку я сделал! Не сразу, но у меня получилось. Печка – это здорово в такую погоду. На самом острове дров мало, но я приспособился собирать всякие брёвна и обломки, что выбрасывает море.
Он продолжал что-то говорить тихим голосом. Алеана, почти не слушая, старалась отвлечься от боли, чтобы спокойно обдумать свою ситуацию. Похоже, что её спаситель действительно оказался добрым человеком, искренне готовым помочь. Но если он согласится отвезти её домой, то уже его собственная жизнь окажется в смертельной опасности, и Алеана никак не сможет его защитить, поэтому этот вариант она исключила. Впрочем, существовала вероятность, что её найдут свои. Служители богов умели искать людей по энергетическому потоку, исходящему от биополя. Но этот островок был настолько мал и удалён от центра, что у неё не было уверенности в таком исходе событий.
– Ну вот теперь порядок, насколько это вообще для меня возможно. Уж извини, я использовал для бинтов мою рубашку. Она не так чтобы новая, зато чистая. Есть хочешь?
Не дожидаясь ответа, рыбак разложил на столике кусок грубой кукурузной лепёшки, вяленую рыбину и флягу, сделанную из высушенной тыквы. Из неё он налил воды в другую тыкву, маленькую, с узким горлышком, и протянул своей гостье. Затем он разломил рыбу пополам и подал Алеане большой, слипшийся кусок светлой икры.
– Вот это самая подходящая еда для восстановления сил, хотя, если по-честному, у меня другой-то и нет…
Рыба считалась у атлантов плебейской едой, недостойной высшей знати, но Алеана была очень голодна, к тому же икра действительно оказалась очень вкусной, а хлеб был свежим и ароматным. Пока она медленно смаковала угощение, хозяин оторвал кусок от рыбьего хвоста и тоже принялся за еду. После ужина он поднялся, вытащил откуда-то плотный шерстяной плащ и заботливо укутал им свою гостью, а сам сложил стопкой несколько циновок и улёгся на них, укрыв плечи пустым мешком.
– Если что-то ночью понадобится, не стесняйся, зови, – сонным голосом пробормотал он.
Ноющие раны и храп Локхарана не давали ей уснуть. Только под утро Алеана сумела сконцентрироваться и отключить боль, а хозяин жилища, видимо, уткнулся во что-то и стал храпеть намного тише. Она проснулась, когда солнце было уже высоко и освещало пещеру через открытую дверь. Алеана усилием воли выбралась из своего тёплого убежища, расправила тунику и, хромая, вышла наружу. Перед ней была небольшая площадка, довольно уютная, закрытая от прямого солнца вьющимися растениями и окружённая плетёной изгородью. С краю стояла довольно большая скамья, сплетённая из гибких лиан, на бамбуковом каркасе. Локхаран сидел на земле около большого плоского камня и усердно растирал по нему другим камнем кукурузные зёрна, аккуратно сметая получившуюся муку в глиняную миску. Он поднял голову и вскочил, увидел Алеану, но тут же засмеялся:
– Прости, но у тебя половина лица такого шикарного фиолетового цвета! А остальные твои раны сейчас посмотрим. Да и вообще, не стоит тебе пока разгуливать.
Не спрашивая разрешения, он бережно взял Алеану на руки и отнёс обратно в постель. Осторожно размотал повязки и довольно хмыкнул. За ночь даже самые глубокие порезы на руке и ноге начали затягиваться, и хоть переломанная левая рука не могла срастись так же быстро, общее состояние было неплохим.
– Скоро будем завтракать. А пока давай-ка я устрою тебя на улице.
После шторма море было спокойным. Площадка находилась на довольно крутом склоне, в полусотне метрах над берегом, с неё открывался вид на синий простор, где на большом расстоянии были разбросаны несколько островов. Алеана полулежала на плетёной скамье, в узорчатой тени вьющихся растений и с интересом рассматривала хозяина – среднего роста, с вьющимися рыжеватыми волосами и небольшой бородкой. Его лицо было загорелым, однако всё-таки светлее, чем у смуглых атлантов. Он совсем не был гигантом, мог даже показаться хрупким, но мускулистое, стройное тело выдавало большую силу. Он ловко замесил тесто, покрошил туда каких-то ароматных трав и принялся жарить лепёшки на раскалённом камне, успевая между делом нарвать съедобных плодов с ближайших лиан и кустарников.
– Сейчас мы устроим шикарный завтрак! Я с утра добыл дикого мёда – со свежими лепёшками пища богов. Ещё здесь есть родник с очень вкусной водой. Вообще я рад, что тебя сюда занесло. Кстати, как тебя зовут-то? Алеана, Алеана! Красивое имя! Я тут живу один уже два месяца. Грустно это, я бы сплавал домой, повидаться с друзьями покойного отца, но это опасно и для меня, и для них.
– Почему же?
– Понимаешь, я совершил преступление против нашего вождя и мне пришлось бежать.
При этих словах он скривился, отвёл взгляд и отчаянно покраснел.
– Ваш вождь – хороший человек и тебе стыдно за свой поступок? Тогда почему бы не признать перед ним свою вину?
Локхаран совсем помрачнел, поднял взгляд на Алеану и мотнул головой.
– Нет.
И он принялся раскладывать еду по банановым листьям. Алеана пыталась угадать, чем же провинился её новый знакомый, но он явно не был настроен развивать эту тему.
– Сегодня собираюсь во время отлива пройтись по мелководью, набрать на обед мидий, гребешков, креветок. Готовлю всё это добро в соусе из местных фруктов – я сам его изобрёл. Буду рад, если ты оценишь.
– Нет слов, как я тебе благодарна за моё спасение и за заботу, и готовишь ты очень вкусно. Но я ведь чужая, враг для мэотис. Ты можешь отвезти меня своим. Наверняка за это простят твои прегрешения, а меня обменяют на что-нибудь и освободят.
– Нет, – этот отказ прозвучал так же холодно, как и предыдущий.
Здесь была какая-то тайна. Как только тема разговора касалась его родины, весёлый и предупредительный Локхаран превращался в насупленного персонажа, не желающего вести беседу. Впрочем, он сердился не на Алеану и был с ней по-прежнему заботлив.
Теперь они много говорили на отвлечённые темы. Алеана прекрасно знала историю Атлантиды и окрестных народов, рассказы о прошлом живо интересовали её собеседника.
– Откуда ты всё это знаешь? – удивлялся рыбак.
– У меня есть целая библиотека старинных рукописей, лучшая в стране, её собирал ещё мой отец, а я всё перечитала, – объяснила она.
Когда Локхаран убедился в неуклонном выздоровлении своей подопечной, он оставил её одну и отправился на рыбалку, со смехом чмокнув на прощание руку «своей богини». Уже через час Алеана заскучала и отправилась изучать местность. Пройдя по тропинке вдоль склона, она нашла крошечные ухоженные террасы с подрастающей кукурузой. Отсюда она спустилась зигзагами к морю и обнаружила маленькую открытую бухточку: это уже была другая сторона островка. Мелкие крабы разбегались от её ног, ленивые волны набегали на белый песок, две-три пальмы склоняли свои шапки. Алеана стянула тунику и вошла в тёплую воду. Здесь было неглубоко. Плавать она ещё не могла, но с огромным удовольствием поплескалась и полежала на мелководье. Немного отдохнув и обсохнув, она снова двинулась вверх и вернулась тем же путём. Снова расположилась на своём месте и с удивлением поняла, что отлично здесь отдыхает, несмотря на ноющие травмы. Ещё больше она удивилась, когда испытала радость и воодушевление, увидев возвращающуюся лодку. Локхаран тоже её увидел и принялся махать обеими руками. Он вернулся очень довольный, с полным мешком, сразу принялся топить печь и чистить рыбу.
– Как провела день?
– Немного погуляла по острову. Видела очень красивую песчаную бухту. Райское место, но в одиночестве здесь очень грустно, мне кажется. Хотя – можно с успехом выстраивать внутреннее тело и заниматься упражнениями для укрепления невидимой силы.
– Я не знаю таких упражнений, поэтому старался постоянно работать, но всё равно терзали всякие мысли: а как я мог бы поступить, чтобы всё было иначе? С ума можно было сойти.
– Почему же ты не хочешь отвезти меня к своим для обмена?
Он взял её правую ладонь и крепко сжал обеими руками, пристально глядя ей прямо в глаза.
– Потому, что надо знать нашего вождя. Может, он и решит тебя обменять, но сначала над тобой будут издеваться, или вообще убьют каким-нибудь мучительным способом. И после такого я сам себя стал бы считать не человеком, а чем-то вроде самой позорной лесной обезьяны, которая сидит на нижней ветке, так что все сородичи гадят ей на голову. Я тебя не отдам, поняла?!
Алеана молча кивнула, опустив ресницы. «Как жаль, что он мэотис. Я бы предложила ему должность начальника моей личной охраны», – подумала она.
– Что же у вас за вождь и почему ты с ним поссорился?
Локхаран мрачно посмотрел на неё, подумал и решился.
– Хорошо, я расскажу. Шестнадцать лет назад вождём мэотис был мой отец, но он погиб при странных обстоятельствах. И наш народ избрал вот этого Фальериса. Если честно, он старый интриган и мерзавец, люди уже сами не рады, что его выбрали, но он окружил себя многочисленными охранниками, самыми порочными и жестокими людьми во всей стране, которые затыкают глотку любому, кто скажет хоть слово против. Я для него всегда был врагом, даже в детстве, а когда подрос и стал самостоятельно отправляться на рыбалку, он несколько раз подсылал ко мне убийц. Думаю, дух отца меня охраняет, потому что одного из них убило молнией, так что он весь чёрный свалился с дерева перед моим домом, другой сорвался со скалы, третьего укусила ядовитая змея. Но Фальерис не угомонился и решил опозорить меня перед всеми. Два месяца назад, на празднике весны, он передал мне застольную чашу с инжирным пивом. Отказаться было невозможно, но мне сильно не понравилась его масляная рожа. Я только сделал вид, что пью, а сам потихоньку вылил пиво на землю и через некоторое время притворился, что уснул. И слышу – Фальерис приказывает принести меня и положить на стол перед ним. Я ещё не понял, что он задумал, и продолжал притворяться спящим. Но вот слышу, что все вокруг хохочут, и чувствую, что он прикасается ко мне… Приоткрыл глаза – а он режет на мне штаны. Я не стал больше ждать, что он там придумал со мной сделать, вломил ему коленом по роже, потом схватил за горло и добавил кулаком. Выбил несколько зубов точно. Тут на меня кинулась его свора, а я был в такой ярости, что расшвырял их всех, как гнилые бананы. Меня остановили только спадающие штаны. Но я понимал, что меня теперь точно прикончат. Прибежал домой, побросал в мешок всё, что под руку попалось, надел запасные штаны и бегом к лодке. Ночью, в темноте и отчалил. Этот остров я и раньше знал. Другие рыбаки к нему не ходят – ловят поближе. Я оборудовал пещеру под жильё, слепил из глины печь и посуду, насыпал маленькие террасы для полей, натаскал на них морского ила, посадил кукурузу, остальное ты сама видишь. Так что вот – будешь теперь надо мной смеяться?
Лицо Локхарана было пунцовым, как закатное солнце. Она помотала головой.
– Ты всё правильно сделал и ещё станешь вождём, предсказываю тебе это.
– Но… Этот старый паскудник прикасался ко мне на глазах у всех! А если бы я действительно отключился, что бы он сделал? Представляешь?? Я же стал посмешищем для всего народа…
– Только глупцы могут смеяться над несчастными, которых унижает более сильный, а ты защитил себя, как подобает мужчине.
Локхаран вздохнул с облегчением.
– Спасибо тебе за эти слова. В самом деле, для меня безумно важно услышать это от красивой женщины. А ты такая красивая! Даже наполовину фиолетовая, как была вначале, ты намного красивее этого сморчка Фальериса…
При этих словах Алеана не удержалась от хохота – она смеялась так, что у неё выступили слёзы на глазах. До крайности смущённый Локхаран закрыл лицо руками, выронив лепёшку. Алеана неловко поднялась на ноги и положила руку ему на локоть.
– Пожалуйста, прости меня – я совсем не над тобой смеялась. Ты достойнейший человек и очень красив. Не то что Фальерис! – лукаво произнесла она.
Он отнял руки от лица и взял её за плечи.
– Я понимаю, что ты волшебница, живая богиня, и простые смертные тебе не пара, но всё же, если бы ты была обычной женщиной, смогла бы полюбить такого, как я?
– Не могу сказать наверняка, но я очень рада, что твой враг успел повредить только твоим штанам.
Тут уже они оба принялись хохотать, как сумасшедшие, пока не лишились сил от смеха и не уселись вдвоём на плетёную скамью.
– А что это за упражнения для внутренней силы, о чём ты говорила? Научишь меня?
– Я попробую. Если ты будешь так делать хотя бы изредка, сможешь продлить свою жизнь и молодость. Наше земное тело может многое, но у этого тела есть двойник, представляющий собой сгусток силы. От его состояния зависит наше здоровье и многое другое. Вот смотри.
Алеана вытянула вперёд правую руку ладонью вверх.
– На моей ладони лежит частица этой силы. И я даю её тебе.
Она положила невидимый шар на ладонь Локхарана. Он прошептал:
– Я чувствую тепло. Оно проходит по руке в моё тело. Это правильно?
– Да. У человека есть семь вихрей, их ещё называют колёсами. Я передала тебе силу колеса дружбы. Оно находится здесь, – она указала на основание шеи.
– А что за колесо тут? – он указал на солнечное сплетение.
– Здесь возвышенная любовь.
– Твой шарик пришёл туда, – улыбнулся Локхаран и указал на точку чуть ниже пупка. – А что тут?
– Это колесо страсти, физической любви.
– О, сниму-ка я его оттуда и отдам обратно, пока он не провалился куда-нибудь ещё поглубже и не наделал бед!
Он отнял ладонь от живота, подержал её немного и – вложил то, что в ней было, в такую же точку на животе Алеаны.
Её первой реакцией было потрясение. Она никак не ожидала, что ученик так мгновенно усвоит урок и добавит в него столько собственных ощущений. Но почти сразу же она испытала безумный взрыв страсти, словно выпила самое сильное зелье богини Огня. Для неё больше не существовало в этом мире ничего, кроме Локхарана. Она закинула ногу ему на колени, обняла за шею и принялась целовать…
Ещё дней пятнадцать прошли, как в дурмане. Они смеялись, говорили что-то бессмысленное, ели что попало и снова кидались друг другу в объятия. Наконец у них закончилась еда, и они решили вместе отправиться на рыбную ловлю. Им повезло, они попали на стаю больших золотистых рыбин и повернули обратно, когда лодка была до половины заполнена добычей.
Локхаран развесил несколько штук вялиться на солнце, а самую роскошную рыбину положил на длинный камень и разжёг вокруг него костёр. Поливая рыбу то морской водой, то кислым соком мелких зелёных плодов, он приготовил отменное блюдо. Стемнело, они продолжали сидеть около костра, отламывая по кусочку от нежного белого мяса, и тихо беседовали. Локхаран оборвал себя на полуфразе, заметив, что Алеана перестала улыбаться и поддерживать разговор.
– Ты что-то загрустила. Заболели раны? Хочешь пойти спать?
– Я чувствую опасность, Локхаран! Давай погасим костёр.
Некоторое время их глаза привыкали к темноте. Наконец Алеана указала рукой в сторону моря.
– Что там за огоньки мерцают вдалеке?
– Это? Это Паунау, мой остров, с которого я приехал, – удивлённо ответил он.
– Если мы видим их огни, значит и наш костёр виден оттуда.
– Охх… как я не подумал! Может, ещё никто и не заметил?
– Я чувствую опасность. Нужно собираться и уходить.
– Теперь и мне стало не по себе. Но я бы не рискнул плыть прямо сейчас, мы можем в темноте попасть в лапы врагов, мы же не знаем, где они. Ложись спать, тебе нужен отдых. А я буду наблюдать за морем.
– Нет, наше общее спасение будет зависеть от тебя, поэтому выспаться надо тебе.
Локхаран склонил голову, соглашаясь, накинул ей на плечи суконный плащ, улёгся на свои циновки и скоро уснул. Ночные бдения были для Алеаны обычным делом, разница состояла в том, что во время ритуалов она отключалась от реальности в молитвенном экстазе, а сейчас надо было быть крайне внимательной ко всему, что происходило вокруг. Она уселась на край площадки. Вышла луна, море отражало её серебристый свет, и на нём не было никаких признаков приближающихся лодок. Потом луна скрылась и стало очень темно – настолько, что Алеана не различала даже линию прибоя. Наконец небо начало едва заметно светлеть, но тут сгустился туман – худшее, что могло быть в этой ситуации. Она решила разбудить Локхарана, чтобы посоветоваться.
– Скверная история, – вполголоса проговорил он.
И тут туман начал подниматься. За считанные минуты море полностью открылось, и Алеана увидела то, чего опасалась – добрый десяток больших лодок, приближающихся к острову. Они пока ещё были на полпути, но неизбежно заметили бы беглецов при выходе из бухты.
– Теперь у нас только один выход. Как твоя рука? Ты сможешь понести этот мешок? Отлично, держи и иди ко второй бухте – ты же видела, где она. А я принесу туда лодку.
Алеана с мешком на плече зашагала по тропинке, а Локхаран побежал вниз по склону. Они пришли почти одновременно: рыбак, пошатываясь, красный от натуги, действительно нёс на плече лодку с привязанной к скамьям мачтой и вёслами. Плюхнул её в воду и помог Алеане забраться внутрь.
– Думаю, надо уходить под прикрытием острова, чтобы нас не сразу заметили.
– Согласна с тобой. Если промедлим, нас найдут.
Локхаран сел на вёсла и сначала увёл лодку подальше от Ситанау, и уже потом повернул на нужный курс. Беглецы были уже довольно далеко, когда в рассветной тишине до них донёсся многоголосый крик ярости.
– Заметили, – прокомментировал Локхаран.
– Раз так, поднимем парус?
Рыбак поспешно вставил в гнездо мачту, поднял косой парус, сунул шкот в руки Алеане, а сам снова схватил вёсла. Теперь они плыли намного быстрее, в то время как их враги только бежали вниз по склону.
– Эх, надо было поджечь их лодки.
– Там наверняка оставались часовые…
Локхаран выбрал для спасения довольно большой, скалистый и малолюдный остров, но к нему нужно было идти целый день при попутном ветре, а у врагов паруса были крупнее, гребцов больше, и они постепенно нагоняли беглецов. Несколько часов прошли в отчаянных усилиях, Локхаран уже выбивался из сил, его ладони были стёрты в кровь. Справа по их курсу вырастал Паунау – его родной остров, но это было сейчас самое опасное место для обоих.
– Давай зайдём за тот мыс, скроемся из виду, набросаем в лодку камней и затопим её на мелководье, и спрячемся сами, хоть в воде, – предложила Алеана.
– Если успеем…
Лодка рывками продвинулась ещё на несколько метров, и тут ей навстречу из-за мыса вышел большой и величественный корабль, а за ним ещё четыре. Это был правительственный флот атлантов.
– Ляг на дно, Локхаран! – крикнула Алеана.
Она спустила парус и накрыла им своего возлюбленного. Флагманский корабль подходил всё ближе, и вот уже можно было различить людей на верхней палубе. Алеана поднялась на ноги и повелительно указала им на лодки преследователей. Её узнали и поняли, вдоль борта выстроились лучники и метатели огня. Корабли обходили лодку и атаковали отряд Фальериса, его приспешники запаниковали – они рассчитывали на весёлую охоту за человеком, а не на беспощадный бой с превосходящим противником. Один сноп огня летел за другим, поджигая лодки преследователей. Многие прыгали в воду, но их там настигали длинные стрелы с острыми каменными наконечниками.
Алеана опустилась на скамью. Локхаран отбросил парус.
– Мне всё равно, что будет, но я тебя не оставлю! Я еду с тобой!
– А мне не всё равно! Ты не хотел видеть меня убитой, и я не хочу увидеть тебя на окровавленном жертвеннике! На Паунау у тебя больше не осталось врагов, ты будешь избран вождём. Мы обязательно встретимся! Это произойдёт, когда ты станешь во главе не только твоего острова, но и всего вашего государства. За это время я постараюсь подготовить наших правителей к мысли о мирном договоре с мэотис. Надвигаются тяжёлые времена. Собирай власть, ищи полезные минералы на своих островах, строй корабли и крепости, вооружайся! И женись – наша встреча не должна испортить тебе жизнь.
– Нет!..
Мы увидимся! Приезжай, когда станешь владыкой в своей стране, и мы встретимся на равных. Это единственный способ, чтобы сейчас сохранить наши жизни… и… жизнь нашего сына!
– Что?!?
Алеана накрыла себя и его парусом, целуя на прощание, а затем прыгнула за борт и поплыла к кораблям. Локхаран видел, как ей бросили верёвку и подняли на борт, как накинули на плечи драгоценную мантию, как офицеры принялись почтительно кланяться перед ней. А она подошла к борту с немым прощанием, немного постояла и исчезла. Поняв, что его сказка закончилась, Локхаран лёг на спину, кусая губы и глядя в синее небо.
Глава вторая. Гес
По мраморной лестнице Алого дворца, прыгая через две ступеньки, мчался курьер. Как назло, в Зале Совета именно в это время проходило собрание верховных правителей, и перед курьером сомкнулись щиты охраны. Он горячился, настаивал и пытался прорваться в зал. Эта возня привлекла внимание заседающих, и двери открылись изнутри. Курьер отпихнул локтем офицера, вбежал и низко поклонился, подняв руку со свитком.
– В главный порт прибыли военные корабли мэотис!
– Ах!
Алеана испугалась, что выдала себя этим возгласом, но остальные были взволнованы не меньше, хоть и по другим причинам. Пун Деусса, величественный старик с белой бородой и длинными белыми волосами, с растянутыми до плеч мочками ушей, одетый в алую мантию и высокую золотую диадему, протянул руку со своего трона, курьер рухнул на колени и отдал ему свиток. Верховный жрец торопливо его развернул и начал читать. Пробежав текст глазами два или три раза, он снова свернул послание и спрятал в рукав мантии. Все выжидающе смотрели на него.
– Сообщается, что прибыли три больших и хорошо вооружённых корабля под личным командованием верховного вождя мэотис, который… желает заключить с нами договор о торговле!
– Зачем с ними торговать, если мы можем пойти и бесплатно взять у них всё, что нам нужно. Да и нет у них ничего, кроме сушёной рыбы и людей для жертвоприношений, – презрительно произнёс верховный стратег.
– Времена меняются. Возможно, боги требуют от нас не крови, а прекращения нашего самоуправства и жестокости! – произнесла Алеана.
Собеседники переглянулись. Жрица Нейи затронула запретную тему, но не исключено, что она была права.
– Если у мэотис появились военные корабли, может быть уже не так просто теперь брать у них всё, что нам вздумается, – вкрадчиво добавил советник по торговле.
– Пока в этой гавани стоит в готовности наш собственный флот, никто нам в этом не помешает! – заносчиво вздёрнул бороду адмирал.
– Нужно принять и выслушать этого вождя, а там уже решим, что делать дальше, – предложил главный распорядитель по продовольствию.
– Но он недостоин такой чести, как принятие полным составом Совета, – заявил Пун Деусса. – Сначала я поговорю с ним лично в Малом зале.
Алеана поспешила в галерею, которая охватывала круглое здание Алого Дворца. Отсюда, с высоты, можно было видеть весь город, за исключением порта: прибрежную часть закрывали массивные крепостные стены, высота которых превышала двадцать метров, а громадные башни возвышались почти на шестьдесят метров. И вот со стороны порта появилась процессия, она двигалась между великолепными святилищами и ступенчатыми пирамидами, которые украшали центральную площадь Метцинкоатля – столицы Атлантиды. Даже на таком расстоянии было видно, как сверкает на солнце начищенное золото, но отдельных людей пока невозможно было различить.
На центральной лестнице Алого дворца торопливо выстраивалась гвардия в нестерпимо сияющих серебряных доспехах и высоких шлемах, а в коридорах вдоль стен встали рядами обнажённые жрицы Огня с ароматическими курильницами в руках. И вот Алеана увидела Локхарана: он поднимался уверенно и неторопливо, упругой походкой, не глядя по сторонам. Он выглядел абсолютно иначе, чем во время жизни на Ситанау: на нём были белоснежные штаны и такая же накидка с широкой красной полосой, грудь защищали искусно украшенные перламутром костяные доспехи, на золотом поясе висели два коротких меча в перламутровых ножнах. Лоб охватывал золотой головной убор с высокими, колышущимися на ветру орлиными перьями, на ногах были сандалии из белой кожи с золотыми пряжками. Бороды у него в этот раз не было, и выглядел он совсем молодым.
За ним двумя рядами, с дружным топотом, поднимались вооружённые воины в чёрных одеждах, с длинными бамбуковыми мечами и в доспехах, выкрашенных в чёрный цвет. Между ними шли люди в струящихся зелёных мантиях, они несли подарки владыкам Атлантиды. Алеана отметила про себя, что своё появление в стане врагов Локхаран обставил очень эффектно. Прямая спина вождя мэотис исчезла за дверью Малого зала, носильщики в зелёном тоже прошли внутрь, а охрана осталась ждать снаружи.
Беседа длилась уже более получаса, когда к Алеане подошёл слуга, низко поклонился и попросил её пройти в Малый зал. С сильно бьющимся сердцем, но стараясь сохранять невозмутимость, она прошла в услужливо распахнутые двери. Пун Деусса сидел в высоком золотом кресле и довольно улыбался: видимо, гость нашёл, чем заинтересовать правителя атлантов. Локхаран держался прямо и величественно, но увидев Алеану, вскочил и низко ей поклонился.
– Посланники из страны мэотис пробудут у нас несколько дней, – сообщил Пун Деусса. – В честь этого события мы устроим серию празднеств, приёмов и обсуждений, а ещё господин Локхаран просит познакомить его с историей Атлантиды. Лучший знаток истории у нас ты, Алеана, и у тебя в доме находится лучшая в стране библиотека. Поручаю тебе нашего гостя: расскажи ему всё, что ты знаешь, о величии атлантов, и пусть он расскажет тебе побольше о народе мэотис – возможно, мы недооценивали наших соседей. Его люди будут жить на своих кораблях, об их пропитании и отдыхе мы позаботимся. Ступайте.
Алеана опустила ресницы и сложила ладони, выражая готовность исполнить приказ, повернулась к Локхарану и с подчёркнуто бесстрастным видом кивнула, приглашая следовать за собой. Несмотря на внешнюю невозмутимость, она была вне себя от волнения и спускалась торопливо, насколько это позволяло длинное придворное платье и обувь на высокой платформе. Рядом с дворцом находился навес, где стояли паланкины придворных в ожидании своих хозяев. Здесь же коротали время носильщики и слуги – болтали между собой и угощались напитками. Увидев свою госпожу, восемь носильщиков сорвались с места и бегом вынесли к нижним ступеням её большой паланкин. Она пригласила Локхарана войти первым и сама села рядом с ним. Едва паланкин тронулся, как Локхаран задёрнул шторы, положил на пол свою высокую шапку и схватил Алеану, тиская, тормоша, жадно целуя куда попало… Она не отставала, и только один раз прошептала:
– Давай потише – иначе носильщики догадаются, чем мы тут занимаемся.
– Извини, я скучал, виновато ответил Локхаран немного погодя, неловко поправляя на ней одежду.
– Так ты не женился?
– Пробовал, но после тебя я перестал чувствовать других женщин. Это было всё равно, что целовать мою лодку, никакой разницы. А я мужчина, и лодка мне нужна совсем для других целей, – серьёзно объяснил он.
– Ты совсем не изменился, – засмеялась Алеана.
– Хуже точно не стал, тебе понравится! Ты мне вот что скажи. Он есть?
– Да. Его зовут Гес – Гесаинин Райми. Ему шесть лет, он уже многое умеет и очень похож на своего отца. Ты сейчас его увидишь.
Локхаран с сияющими глазами откинулся на подушки. В паланкине было душно, Алеана отодвинула занавески, и её спутник принялся с любопытством разглядывать окрестности. Неутомимые носильщики поднимали паланкин в гору по каменной лестнице. Из левого окна виднелось мерцающее синее море, справа проплывали одна за другой богатые усадьбы, украшенные цветами, колоннами и статуями.
– Как я понимаю, у тебя неплохие успехи в управлении государством, – улыбнулась Алеана.
– Всё было сделано в точности так, как ты говорила. Теперь у меня есть верфи, на которых мы строим военные, рыболовные и купеческие суда, мы вовсю торгуем с континентом, и не одной только сушёной рыбой. Больше никто кроме нас не умеет выделывать рыбьи кожи, а это превосходный материал для одежды, палаток, портьер, мебели и чего угодно. В обмен мы получаем строевой лес и другое, чего у нас нет. Об этом я рассказал вашему верховному жрецу, и он тоже захотел получать партии кожи в обмен на зерно. Но я ему не говорил, что у меня уже готов военный флот из двадцати восьми кораблей и четыре крепости, правда, небольшие – до ваших укреплений мне пока далеко. У меня есть мастерские по изготовлению оружия и лагеря по подготовке солдат для разных возрастов. Начиная с семи лет все мальчики проходят ежегодное обучение и тренировки. Моя цель – чтобы каждый мужчина моего государства мог при необходимости защищать страну с оружием в руках. Ещё – мои разведчики недр нашли залежи золота, серебра и драгоценных камней. Мастерство ювелиров растёт, принося очень большие доходы, которые позволяют мне нанимать специалистов из других стран, обучать своих людей и полностью перестраивать государство. С каждым годом у моего народа рождается всё больше детей – ведь людям есть чем кормить семьи, есть где взять лес и тёсаный камень для строительства больших и крепких домов. Но у меня мало земли, поэтому я отправляю корабли для освоения новых мест, и два года назад создал колонию на континенте, который лежит к востоку. В этой колонии выращивают хлеб, пасут овец и строят большой город, чтобы заселить его в будущем. Если ничто не помешает, через несколько лет мой народ может стать богаче и могущественнее атлантов. Надеюсь, что я теперь достоин моей возлюбленной волшебницы. Кстати, прости, чуть не забыл…
Он потянул шнурок у себя на шее и вытащил маленький кожаный мешочек. Развязал его и извлёк золотой перстень тонкой работы, с необычным полупрозрачным камнем цвета сине-зелёного цвета. Взял руку Алеаны и надел украшение ей на палец.
– Специально заказал нашему лучшему ювелиру, а камень подбирал под цвет твоих глаз. Но это ещё не всё. Подожди немного и скажи, что ты чувствуешь?
– Он тёплый, – удивлённо ответила Алеана.
– Да. Потому что я сейчас счастлив. Если буду опечален, кольцо станет прохладным. Я грустил, вспоминая тебя, так мечтал рассказать тебе о моей тоске, и придумал сделать вот такой подарок.
Алеана поблагодарила его поцелуем.
– Это просто невероятно, ты достиг очень большого мастерства! Я не уверена, что кто-нибудь из атлантов смог бы сделать такое. Но смотри: мы почти на месте.
Локхаран снова надел свою золотую шапку с перьями и расправил плечи. Паланкин остановился у нижней ступени широкой мраморной лестницы, навстречу хозяйке дома выбежали слуги, открыли дверцу, помогли выбраться наружу. Алеана и её гость уже начали подниматься по ступеням, когда их догнал мальчик. Тон его кожи был светлее, чем у матери, и волосы не чёрные, а светло-каштановые. Только глаза сине-зелёного цвета не давали ошибиться.
– Мама, я сразу после уроков побежал встречать тебя, но погнался за ящерицей и чуть не опоздал.
– Ну как, поймал? – поинтересовался Локхаран.
– Нет, убежала. Красивая, большая, зелёная ящерица, я уже несколько раз пытался её поймать, но она дерётся хвостом и кусается… Меня зовут Гес, а кто ты?
– Меня зовут Локхаран, я вождь народа мэотис. Хочу поработать в вашей библиотеке…
– А ты поможешь мне поймать ящерицу? Понимаешь, слуги её боятся, а я хочу, чтобы она жила в моей комнате!
– Хоть сейчас, дружок!
Гес запрыгал от радости. Алеана изумлённо смотрела, как ребёнок, забыв о ней, тащит за руку незнакомого ему гостя в его парадном облачении куда-то в кусты. Через час они вернулись обратно, смеясь и с торжеством неся добычу, завёрнутую в изрядно пострадавшую накидку Локхарана. Они скрылись в комнате Геса, чтобы устроить и накормить питомца, а Алеана ждала их в обеденном зале и любовалась перстнем: он был почти горячий.
Ночью они лежали в объятиях.
– Теперь, когда ты стал вождём, я хочу официально объявить о том, кем мы являемся друг для друга, что я люблю тебя, горжусь тобой, и Гес – наш с тобой сын, – прошептала она.
Он сжал её пальцы.
– Нет. Не спеши. Пока эта тайна никому не известна, она является нашим оружием. А если о ней узнают враги, то уже они получат оружие против нас и нашего сына. К сожалению, врагов всегда больше, чем мы предполагаем. И Гесу пока не говори, что нас всех связывает не просто дружба…
Потянулась целая серия парадов и празднеств, к большой досаде Локхарана, который предпочёл бы провести лишний час с подругой и сыном вместо того, чтобы под палящим солнцем вышагивать впереди своих людей или важно восседать на ступенях пирамиды бок о бок с владыками Атлантиды. Но очередное шествие оказалось прервано совсем не так, как ему бы хотелось. В самый разгар празднества земля загудела, лёгкие деревянные трибуны, на которых сидели зрители, начали шататься и обрушиваться, центральную площадь разорвали трещины. Строй парада рассыпался, все кричали и старались отбежать подальше от строений, которые могли свалиться им на голову. Основной удар землетрясения пришёлся по территории порта и обрушил почти достроенную башню, которая составляла часть крепостной стены. Пирамида, на которой были устроены сиденья для членов Совета, шаталась, но держалась. Наконец всё затихло.
– Опять рухнула башня Айна, – воскликнул советник по торговле, вытянув руку в сторону порта. – Сколько можно, уже в третий раз!
– Мы больше не можем оставлять без ответа это предупреждение богов! – Пун Деусса поднялся на ноги, пристукнув своим золотым посохом. – Я сейчас же поднимусь на пирамиду Солнца, чтобы узнать священную волю Атана!
Действительно, не прошло и получаса, как к самой большой пирамиде потянулась процессия жрецов. Пун Деусса медленно поднялся по очень крутой лестнице на вершину и вошёл в святилище. Он зажёг там курильницы, и вскоре потоки беловатого дыма потянулись над городом. Пирамида Солнца была самым высоким зданием в столице, даже выше Алого дворца. Верховный жрец просидел там два часа без движения, в то время как жрецы, сменяя друг друга, стояли вокруг пирамиды на коленях и хором читали молитвы. Наконец Пун Деусса пошевелился, встал и начал спускаться. Молитвенное пение смолкло, и в наступившей тишине верховный жрец объявил, что знает волю богов. Совет созывать не понадобилось: все его участники были на месте. С ними оставался и Локхаран, таким образом случайно оказавшись на заседании Совета правительства атлантов.
– Боги недовольны, что мы утратили рвение наших предков, и эта башня – только начало, – торжественно объявил Пун Деусса. – Если мы её не достроим, то потеряем свою страну и своё могущество. А чтобы завершить это строительство, потребуется не такое жертвоприношение, как обычно, а другое, по древним традициям предков.
Он сделал паузу, пристально вглядываясь в лица присутствующих.
– Боги недовольны нашими жертвоприношениями, потому что мы не жертвуем им то, что нам дорого. Мы отделываемся рабами и пленными, к которым у нас нет никакой сердечной привязанности и которые несут к престолу богов свои грязные души. Боги требуют в жертву невинных детей. Наших детей. Такие жертвы станут настоящими, угодными богам, потому что принесут нам страдания, но всё же будут добровольными. В один из ближайших дней я отправлю солдат по городу и его окрестностям, и они приведут сюда первого ребёнка, который встретится им на пути. Это и будет жертва, избранная богами, которую мы будем обязаны замуровать живьём в фундаменте башни.
– А не пробовали сменить место строительства? Там же наверняка подземные воды или нестабильный грунт, который повреждает фундамент, – заметил Локхаран, но его предложение осталось без ответа. Члены Совета неуверенно переглядывались, однако больше никто не осмелился возразить всемогущему живому богу и правителю Атлантиды.
Пун Деусса сурово кивнул, отпуская собрание.
– Я не понимаю, что за безумец управляет вашей страной, – горячился Локхаран, сидя в паланкине. – Разве Пун Деусса не знает, что дети находятся под особым покровительством богини Земли? Есть преступления за гранью, за которые боги точно накажут вашу Атлантиду и снесут её ко всем чертям!
Алеана слушала его, ломая руки.
– Пун Деусса живёт дольше всех и, возможно, выдаёт за древние обычаи собственные выдумки прошлых столетий… Это действительно ужасно, и я тоже не верю, что боги могут быть настолько жестоки. Когда мне было всего три года, меня саму назначили в жертву. Нас, нескольких малышей, на ночь заперли в крошечной комнате, набитой ядовитыми змеями. Да вот только я дружила с рептилиями, едва только научилась ходить, и они меня не тронули. Когда наутро к нам вошли жрецы, я играла со змеями и что-то им втолковывала, и не понимала, почему остальные дети сначала кричали и плакали, а теперь лежат неподвижно и не хотят ко мне присоединиться. Тогда меня признали живой богиней и начали воспитывать при храме. В тринадцать лет, когда я получила сан первой ступени, Пун Деусса уже мне поручил выбирать детей для жертвоприношения. Я отказывалась, как только могла. Тогда он принялся меня убеждать, что на мне лежит ответственность за всю страну, за милость богов, и тому подобное. Я высказала сомнение, что милость богов обеспечивается такими страшными поступками. Он обругал меня богохульницей и глупой девчонкой, которая ничего не смыслит, пригрозил мне подземной тюрьмой и отлучением от сана, но мы оба знали, что невозможно отлучить того, кого выбрали боги, если только человек сам от них не отречётся. Тогда он напоил меня каким-то зельем, так что я перестала понимать, что говорю и что делаю. Я смутно припоминала, как меня посадили на высокое кресло в огромном зале, забитом детьми, как ко мне подводили одного ребёнка за другим. Потом двадцать шесть детей заперли в комнате с ядовитыми змеями. Утром все были мертвы, а я тяжело заболела, меня с трудом спасли…
Локхаран смотрел на неё с состраданием, как много лет назад, когда она, израненная, лежала в его пещере на острове Ситанау.
– Вам надо менять всю систему правления, если ещё не поздно. Ваш правитель поклоняется не богам, а самым свирепым демонам, кормит их страданиями людей. За это демоны помогают ему поддерживать власть, но это путь, которым ваша страна идёт прямиком к огромным несчастьям. Истинные боги отвернутся от Атлантиды!
– Не ты первый так рассуждаешь, однако знай, что очень опасно здесь не только говорить такие речи, но даже думать, – прошептала Алеана. – Пун Деусса правит уже более шестисот лет, то ослабляя свои жестокости, то снова их усиливая. За это время против него не раз возникали заговоры, но он всегда узнавал о них вовремя и наказывал своих врагов так, что лишал их всякого желания сопротивляться его воле. А многие были принесены в жертву Атану – у них заживо вырезали сердца. Во дворце есть тайная кладовая, там хранятся чаши, сделанные из черепов тех, кто встал на его пути, но он может использовать и куда более изощрённые способы мести. Прошу тебя, будь с ним предельно осторожен!
– Я приму это к сведению. За мной тоже стоит моя страна, за которую я отвечаю перед богами.
Ему пора было уезжать, но он не мог оторваться от Алеаны и своего обретённого сына. Гес с самого раннего возраста обожал море, а теперь побывал на отцовском корабле и был от него в полном восторге.
– Отпусти его со мной, – просил Локхаран. – Мальчишка прирождённый моряк, у меня он станет капитаном, будет изучать дальние земли, оставит своё имя потомкам!
– Позже: Гес ещё мал, – возражала Алеана.
С тяжёлым сердцем Локхаран приказал собираться в путь. На корабли уже был погружен свежий провиант и пресная вода, завершены официальные прощальные церемонии. Накануне отплытия Алеана послала служанку за Гесом, который отправился купаться вместе с другими детьми и никак не возвращался, но та прибежала одна, рыдающая и бледная, и сообщила, что ребёнка забрал конвой, посланный правителем для поиска жертвы, чтобы замуровать заживо в фундаменте башни Айна. Ритуал должен был состояться завтра утром. Алеана бросилась к Пун Деусса, но он был неумолим:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/galina-vadimovna-pogodina/zhivye-bogi-atlantidy-70429954/chitat-onlayn/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Галина Погодина
Тип: электронная книга
Жанр: Историческое фэнтези
Язык: на русском языке
Издательство: Автор
Дата публикации: 30.04.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Жрица богини воды Алеана попадает в большую беду, её спасает рыбак Локхаран из покорённого народа мэотис. Между ними вспыхивает страсть, но они вынуждены разлучиться и снова встречаются, когда их сыну исполнилось уже шесть лет. Алеана становится объектом страсти правителя Атлантиды Пун Деусса. Локхаран спасает сына от его покушений и увозит в свою страну. Ревнивый правитель, оскорблённый отказом, пытается убить Алеану, но гибнет сам. Страну сотрясают катаклизмы, происходил катастрофическое наводнение, герои пытаются спастись в своей новой колонии в Северном Причерноморье.