Главная страница | Современные любовные романы | Как поймать жар-птицу

Как поймать жар-птицу
Аня Белякова
Ей пришлось повзрослеть слишком рано – забота о детях, смерть мужа, нестабильная жизнь и тяжесть прошлого не дают права на ошибку. Он – молодой, свободный, с блестящим будущим и жизнью, полной возможностей. Их пути пересеклись неожиданно, когда она уже не верила в любовь, а он ещё не успел понять, что значит по-настоящему чувствовать.
Общество осуждает их связь, обстоятельства делают всё возможное, чтобы разлучить, а прошлое не отпускает. Но между ними – искренность, которую невозможно игнорировать, страсть, способная сжечь всё дотла, и шанс на счастье, который они боятся упустить.
Смогут ли они преодолеть предрассудки, внутренних демонов и давление окружающего мира? Судьбы сплетаются в узел, из которого либо родится настоящая любовь, либо останется лишь боль воспоминаний…

Аня Белякова
Как поймать жар-птицу

…Танцевала через силу, пытаясь расшевелить себя. Движения давались тяжело, словно я в воде, чувствовала сопротивление. Слушала мелодию, тело постепенно вспоминало и отзывалось, готовое излечиться от боли. Танцевала, и обжигающие слёзы текли сами собой от жалости к себе. Это хорошо, я снова ощущала себя живой, наполненной. Так я день за днём выбиралась из личного ада …
Глава 1. Мой дебют в «Оазисе». Ева.
Я сидела в своей комнате и доделывала отчёт. Взгляд мой остановился на толстой тетрадке, из которой торчал ворох записок, заметок. Мой черновик, его я начала писать после похорон, почти два года назад это было…
«….Моё имя – Евдокия Богучарова, или просто Ева, мне тридцать три года. Я рано вышла замуж, родила своего первенца Матвея в восемнадцать лет, а через год на свет появился Ярослав. Я смело могла назвать свою семейную жизнь счастливой, со мной был любящий муж, заботливый отец. С Сашей я жила, как за каменной стеной. Но всё изменилось, когда он отправился на охоту и там погиб. Так я стала вдовой, хотя долго не признавала этого, ведь нашли только останки тела, одежду и документы. День, в который мы провели ритуал похорон, разделил окончательно мою жизнь на «до» и «после».
Ко всему прочему ужасу, всплыли долги мужа. Мне пришлось продать почти всё наше имущество (квартиру с дорогим ремонтом, две машины, дачу на берегу Волги) и погасить часть долгов. На помощь пришёл Эдуард Веселов. Эд учился в одной группе с Сашей на юридическом факультете, и мы дружили семьями. Он, не задумываясь, одолжил мне крупную сумму денег, чтобы я выплатила оставшуюся часть долга, и мне лишь оставалось постепенно расплачиваться с Эдом.
Проблемы сильно меня подкосили. Если бы не поддержка родителей, к которым мы с Ярославом перебрались после продажи квартиры, не знаю, что со мной было бы. Все финансовые вопросы всегда решал Александр. Когда всё утряслось, я просто заморозилась и впала в апатию, перестала за собой следить, располнела, ничем не интересовалась.
Но надо было думать о будущем мальчишек, старший к тому времени уже учился в военной академии на бюджетном месте в Москве, а с младшим было всё неопределенно. Собственно, из-за него я и перебралась в Нижний Новгород. Ярослав учился в одиннадцатом классе, нужно было готовиться к поступлению в институт. В верхней части города у нас была двухкомнатная квартира, оставшаяся по наследству Александру от его матери. И тут на помощь мне снова пришёл друг Эдуард. Он помог мне устроиться в бухгалтерию в филиал строительной фирмы «Строй НН», где сам трудился юристом. Это было лучшее решение, сменить место жительства, где всё напоминало о любимом. Коллектив в бухгалтерии, где я проработала больше десяти лет, меня жалел, и от этого было тошно, а в Нижнем никто не знал моей истории, не считая Эда и сестры Нины. Там я надеялась вернуть себя к жизни…»
Слёзы вновь застилали глаза, стоило окунуться в воспоминания. Но также быстро высыхали.
Этим осенним вечером я ждала подругу, у неё был загадочный голос, когда мы разговаривали по телефону. Зная Алину, так и не терпелось узнать, что у неё за новость.
И вот я теребила в руках костюм, который мне второпях вручила подруга. Маленький лоскут блестящей ткани бирюзового цвета поблескивал и переливался. Расправив тонкую материю, я заметила прозрачные силиконовые бретельки, красивый вырез волной. Что это – мини-платье?
– Евка, помнишь, ты как-то говорила, что хотела бы тоже попробовать станцевать на сцене?
– Не припоминаю… – я заранее насторожилась, в груди защекотало.
– Ну ты же хотела попробовать, как я, – Алина поправила прическу, короткую стрижку. Недавно она отметила свой день рождения, двадцать девять лет. Алина – фитнес-тренер с восьмилетним стажем, занималась со мной по индивидуальной программе стрип-пластикой и экзотическими танцами на пилоне.
Сегодня она предложила мне подменить её напарницу в клубе, где Алина иногда подрабатывала.
– Алина, я в клубе была последний раз пятнадцать лет назад. Там наверняка девочки молоденькие будут, и я – тётя за тридцать.
«Тоже мне вдова на танцполе. С другой стороны, долго ещё траур носить, два года прошло…» – накручивая прядь волос на палец, думала я.
– Да там темно будет, кто твои морщинки разглядывать будет? Насмешила, тётя, – не унималась подруга, настойчивая сил нет. – Ты справишься, ещё фору дашь нам молодым!
«Ну а что, опять вечер проводить дома в одиночестве? Ярик остался у родителей в Балахне. Я и так всё время в работе и в своих переживаниях, да и дети выросли, можно и по клубам… Ну схожу разочек, потанцую, тем более Алину подводить не хочется». Почти год мы с ней занимались танцами, очень сдружились. Дружбу с Алиной я ценила, поэтому и отказывать ей не хотелось.
За окном темнело всё раньше и раньше, а я ещё не задернула шторы. Напротив в доме было уже больше десятка светящихся окон. Кто-то включал, кто-то выключал свет. Десятки окон, десятки судеб. Я засмотрелась на одно с кружевными занавесочками, окутанное теплым оранжевым светом, в его уголке виднелся красненький абажур, такой, как у моей бабушки был в деревне. Должно быть, там жила счастливая семейная пара, а может, одинокая старушка?
– Ну как, ты со мной? Клуб приличный, тебе не стоит ни о чём беспокоиться. Потом потанцуем с тобой, посидим, выпьем, поболтаем. Ева, ты совсем никуда не ходишь! – прервала мои размышления подруга.
Я согласилась. С детства обожала танец, а в молодости так вообще любого могла на танцполе обворожить магией движения. Правда, выступала на сцене я только на школьном вечере. Нужно было спешить, и я занялась созданием своего сценического образа. Последний раз я была на корпоративе по случаю дня рождения нашего директора, и то весь мой образ состоял из черного платья до колен и волос, собранных в пучок. Легкий макияж, капелька духов, и на этом всё. Кафе, кино, театры я не посещала, много работала, и, соответственно, в гардеробе были в основном строгий костюм, блузы, а тут такая возможность нарядиться. Волосы решено было распустить, закрутить на концах крупные локоны.
Алина уехала переодеваться, пообещав заехать за мной через два часа, у неё, как всегда, день был расписан по минутам. И вот в условленное время на пороге передо мной предстала Алина во всей своей красе – длинные накладные ресницы, изумрудные тени, идеально подходившие к изумрудному костюму. Её лаковые леггинсы и лоскут ткани вместо лифа в тон искрились и переливались. Этакая русалка из сказки.
– Вау! Шикарная девочка! – воскликнула я.
– Сейчас такая же будешь, готовься! – прозвучало угрожающе.
Непривычно было себя наблюдать в таком амплуа. Платье идеально село по фигуре, только в груди пришлось немного подколоть булавкой. Для меня Алина захватила черные сапоги-чулки. Мое коротенькое платье сочеталось с леггинсами подруги и топом изумрудного цвета. «Да, эскортницы какие-то, фу!» – Алина тут же усекла мое настроение:
– Евка, ну не волнуйся, расслабься, ты главное делай все как на тренировках, просто танцуй!
«Хм, отличный совет, – подумала я, – легко сказать».
Решено было не тратить время на переодевания. Я набросила поверх платья пальто, прихватив с собой сумку с одеждой на смену. Мы вышли, у подъезда нас уже дожидалось такси. Алина по дороге провела инструктаж, а я пожалела, что ни разу не побывала в ее клубе, хотя она пару раз меня приглашала, просто развеяться после трудовых будней. Сейчас у меня было бы хоть какое-то мало-мальское представление об этом месте. Не жилось мне спокойно, на приключения потянуло. Мы подъехали минут через двадцать. Вышли. Моросил осенний дождик, ветер пробирался под пальто, щекотал спину, хотелось поскорее оказаться в теплом помещении. «Кажется, наступила в лужу. Поскорее бы хоть снег выпал, было бы светлее, а то даже не видно, куда ступаешь».
– Зацени, какие цыпы! – раздалось у меня за спиной. В тени у клуба была компания из трех высоких парней. Они вышли на пятачок, освещенный фонарем, я только и успела отметить их холеный вид, одеты с иголочки, а у одного ботинки бирюзовые. Они курили. У входа ещё кто-то стоял, громко смеялись девушки. Дальше Алинка потянула меня за собой, и я, держась за её руку, поковыляла за ней. «И зачем я напялила эти ботфорты дома, можно было в клубе переодеться? А еще собралась танцевать на этих ходулях».
Нас уже, по-видимому, ждали, две девочки танцевали в клетках, мы должны были их сменить.
Я впала в ступор, огромный зал наполняли разомлевшие посетители, дым стелился густой пеленой, и в носу непривычно защекотало. Все столики были заняты. Мой взгляд задержался на позолоченных клетках, внутри них струился нежный изумрудный свет. Девушки смотрелись там органично, иногда эффектно придерживались за прутья и кокетливо манили, завораживали. Клетка имитировала птичью, а девушки, словно жар-птицы, извивались в такт музыке. Выглядело это всё действие волшебно. Пока я осматривалась, подруга договорилась с администратором о нашем выходе, надо было подтвердить замену, судя по всему, Алина уже всех предупредила обо мне. Мы зашли в раздевалку, оставить вещи.
– Алина, я не могу, может ты одна?
– Так, Евдокия, собралась! Вошла в образ! Один момент… – из своей сумки каким-то чудным образом она выудила бутылку шампанского. – Давай глоточек для храбрости.
Ну глоточек у меня не получился, но буквально через пять минут мне стало так хорошо, возможно, потому что я давно не пила ничего крепче чая. Надо было ловить настроение. «В самом деле, ничего страшного не происходит, ну потанцую, закрою глаза и буду отрываться. Это я умею, когда-то в молодости на школьных дискотеках я пробовала очаровывать, танцуя». Улыбнувшись своим воспоминаниям, я отпила шампанского:
– Я готова, идем, пока не передумала!
Сделав ещё глоток, отправилась в зал походкой от бедра. Может, конечно, последний глоток игристого, что растекся по всему телу теплом, был лишний, но уверенность он мне придал несомненно.
И вот наш выход. Я уже вошла в роль, слушая музыку, делала первые движения, привыкала к своей клетке. «Я жар-птица», – засмеялась смелой мысли. Возле прутьев можно было танцевать, как возле шеста, сверху спускались цепи и канаты, за которые я эффектно придерживалась. Но сейчас я была птицей в клетке, а веревки и цепи – были моими оковами, и я пыталась освободиться. Все, держитесь, бедра извиваются восьмеркой, волосы танцуют, разметавшись по плечам. Так всегда было, сколько себя помню, танец меня захватывал, не я его. А теперь добавим в этот коктейль магию танца и взгляд. Я оглядела зал, увидела и почувствовала к своей персоне интерес. Поймала восхищение, любопытство и… бирюзовые ботинки? Хозяин ботинок – высокий парень, спортивного телосложения, но не качок. Его русые волосы были зачесаны назад и непослушно спадали на один бок. На лице легкая улыбка, и да, он смотрел сюда. С кем-то подошёл ближе, в руках держа бокал. В это время я отпустила цепи, канаты и прижалась к прутьям, показывая, будто бросилась на него, как дикая. Он не сводил глаз, и я тоже, зашипела… А когда он сделал шаг вперед, резко сдала назад, как будто боялась его. При этом мои бедра жили своей жизнью, а локоны и подавно исполняли огненный танец.
В общем, мой стрип-денс перемешался с агрессивным восточным танцем. Слава богу, платье не задралось от этих извиваний, сама была от себя в шоке.
Еще пару композиций и шампанское выветрилось, захотелось посидеть, а лучше полежать, ноги гудели от шпилек. Тело наполнила усталость, а в голове обосновалась безуминка. На меня так действовали танцы, я почувствовала себя красивой девчонкой, выглядела, скорее всего, как симпатичная немолодая, но в самом соку женщина. Прогнала прочь нотки неуверенности, нагоняя на себя злость, что придало мне раскованности. И вообще, хотелось выкинуть эти сапоги к черту! Наконец нас позвали девчонки, сейчас нас должны были сменить. Красиво выбравшись из клетки, поискала глазами Алину, мне нужно было срочно отдохнуть и восстановить силы. Меня мучила жажда и план, «как скинуть эти копыта». Вдруг почувствовала, как меня схватили за руку, увлекая прочь ближе к выходу. Парень шел вперед, раздвигая толпу, а я за ним семенила и спотыкалась.
– Стой! – прокричала ему в спину, но куда там, такой шум и гам царил вокруг, мой голос поглотил грохот танцпола. Мы дошли почти до выхода, парень развернулся ко мне лицом, демонстрируя обворожительную улыбку.
Наверное, на моем лице отразилась смешная гримаса или что-то вроде удивления и вопроса. Передо мной был тот самый красавчик в бирюзовых ботинках. «Вот наглый! Куда только охрана смотрит!» – возмущению не было предела.
На нем были черные джинсы в обтяжку, черный джемпер с расстёгнутыми на верху пуговками, так что видно было частично оголенную грудь. Джемпер надет на голое тело… Я рассматривала его светлые волосы, скорее всего, выгоревшие, на загорелом лице заметила россыпь веснушек, глаза светло-карие и скулы острые, того гляди порежешься. Высокий, плечистый, он стоял передо мной самоуверенный, а в глазах его плясала насмешка. Он наклонился, и почти касаясь над ухом проговорил:
– Привет! Красавица, какие планы на вечер? Присоединишься к моей компании, я видел ты с подругой? Вы скоро освободитесь?
Он продолжал улыбаться, а я поняла, что поплыла, надо было срочно встряхнуться.
– Слушай, мальчик, нам не по пути! Хотя лет пятнадцать назад я с тобой бы зажгла, – выпалила, подошла к нему ближе и положила руку на его грудь, почувствовала горячую кожу, погладила. Мои щеки вспыхнули огнем.
«Ева, что ты творишь! Красавицей назвал, и всё – туман. Должно быть, я из образа никак не выйду», – крутилось в голове. Тут меня спасла Алинка.
– Ева, ты куда удрала? Еле догнала.
Я отдернула руку и бросилась к своей спасительнице, даже забыла про каблуки. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, пульс стучал в шее, как после забега. Мы завернули в комнатушку, которая служила нам и гримерной, и раздевалкой, и какой-то мужик там спал на диванчике у окна.
– Евка, ты молодчина, я наблюдала за тобой в клетке, ты просто супер детка! Сейчас воды попьем и посидим передохнем, у нас всего минут десять. Слушай, а что это там у выхода было? Чё за альфач к тебе подкатил? – тараторила Алинка.
Я хихикнула, ну и выдала «альфач», хотя в точку. Мне нравилась её прямолинейность, Алина говорила всегда то, что думает, такая уверенная в себе барышня, в отличие от меня. Осушив второй стакан с водой, мне полегчало. И почему здесь один диванчик? Захотелось подвинуть спящего и пристроиться рядом. Мужичок засопел, будто чувствуя мои размышления.
– Слушай, я пожалуюсь, почему охрана халтурит?
– Не надо, Алин, неудобно, ничего же страшного не случилось.
– А, понравился, значит, – Алина бросила на меня вопросительный взгляд и прищурила глаза.
Нам пора было идти в зал, приближался наш выход, оставалось продержаться полчаса, и мы свободны. Первый танец прошел бодро, держась за канаты, я разгружала ноги, уже решив перед следующим треком танцевать босиком. То и дело я оглядывала зал, но его нигде не находила. Мне повезло, диджей ставил несколько медленных композиций подряд, и я успела стянуть ботфорты и спокойно босиком танцевала в свое удовольствие. Пару раз замечала в зале знакомую фигуру, всегда с ним была какая-нибудь высокая длинноногая девица модельной внешности. Возможно, это мое воображение, но я чувствовала на себе его взгляд. Перед моей клеткой нарисовался мужчина, руки в тату, волосы черные. Как вообще девчонки отбивались от кавалеров? Он стоял, нагло смотрел, держа руки в карманах, и тут к нему подошёл мой альфач, что-то сказал, и они ушли. Я вытанцовывала из последних сил, тем более на меня смотрел он, вернувшись в зал. Скрестив руки на груди, мой альфач улыбался уголками губ. Мы с Алиной отработали на радость мне и отправились в раздевалку, где выпили по бокалу шампанского и переоделись. Я надела голубые джинсы, белый топ, подчеркивающий мое небольшое декольте, и ботинки на плоской толстой подошве. Теперь можно было просто расслабиться. Выпив бокальчик шампанского и, конечно же, третий за любовь, мы ворвались на танцпол, но уже как вольные птицы. Мой белый топ красиво светился в неоновых огнях. Вот и славно, что я решилась выбраться сюда. «Оазис» – так называлось это место.
К Алинке подошел высокий, широкоплечий парень, пижон, похоже приглашал нас за свой столик. Я была не против, хотелось перевести дух, давно я столько не танцевала. Мы направились за ним в ВИП-зону. За столиком собралась интересная компания: одна девица сидела на коленях у парня, двое спорили, причем один, молоденький, явно с чем-то не соглашался. Все одеты были примерно как наш сопровождающий, наверное молодые мажоры, возникла у меня мысль. Мы устроились на диване, и тут же ко мне подсел он, так что я оказалась заблокирована.
– Как тебя зовут? – спросил он, поправляя, спадающие на лицо, волосы.
Мы познакомились, он представился Никитой. Друзья обращались к нему Ники.
– Ева, – ответила ему. Евдокией меня звали на работе, а Дуняшей называли только близкие. Он говорил мне комплименты о том, что восхищен, как я танцую, что не мог отвести от меня глаз.
– Часто здесь танцуешь?
– В первый и последний раз, – ответила, наблюдая за его реакцией. Он удивился, а я сразу объяснила, что просто выручила подругу и здесь раньше не бывала.
Он сделал заказ – разные закуски, коктейли. Мы перекусили. Вдруг он положил руку мне на коленку.
– Потанцуем?
И вот мы в зале, не знаю, кто кого привел, похоже я. Наши пальцы сплелись, без каблуков мои глаза были на уровне его губ. Такие пухлые, в веснушках, на подбородке обозначилась еле заметная ямочка. Вмиг его руки оказались на моей талии, мои на его шее. Горячая шея, ладони горячие, я чувствовала его теплое дыхание в волосах. Не иначе как действие шампанского. Слова исчезли. Непонятно куда пропали звуки, и мелодия медленной песни растворилась в нашем оглушительном молчании. Я обхватила своими ладонями его лицо, притянула к себе и впилась в его губы. Целовались жадно. Так и не отпуская лицо, я целовала нос и глаза, ощущая на губах его ресницы, зарывалась руками в его волосах. Он как будто опешил, с моей стороны страсть преобразилась в нежность, просто невероятные веснушки, еле заметные по всему лицу, шее. Музыка сменилась на быструю, но мы не обращали внимания, продолжали целоваться, сплетаясь телами. Губы припухли, подбородок защипало от его щетины, кажется, еще один трек сменился, а нас не разлепить, наваждение нахлынуло. Танец так действовал, во мне пробуждал дикое, животное желание, стирая все границы. Я вновь нырнула в свою стихию, продолжала целовать его шею, прижимаясь к груди. Он предложил уединиться, а меня это словно пробудило от сладостного сна.
Мне захотелось присоединиться к нашей компании и перевести дух, там нашла Алинку и увела ее в туалет. Она хихикала, поигрывая бровями, и протянула:
– У-у-у! Ты вообще, смотрю, времени даром не теряешь, у вас уже есть планы на вечер?
– Алинка, я как раз хотела с тобой посоветоваться, – пропищала, – хочу домой улизнуть, иначе я за себя не ручаюсь.
– Ничего не понимаю, вы же там обжимались, как сумасшедшие. Расслабься, нельзя же быть такой серьезной всегда. Ты и так вся в работе, проблемах, бесконечных делах. Слишком долго ты была одна, тебе нужен мужик, так что идем, нас ждет незабываемый вечер!
– Вот именно, – не унималась, – мужик, а он определенно младше меня лет на десять, я так не могу!
Алинка закатила глаза, а я напряглась, ожидая, что она предложит своей нерешительной подруге.
– Все равно не понимаю, он же тебе нравится!
– Вообще крышу сносит…
– Какая разница, сколько ему лет, восемнадцать точно есть. Ну если ты так домой хочешь, беги, я его отвлеку, скажу, что тебе стало дурно. Может, телефончиками обменяетесь?
– Нет, Алин, бежать без оглядки, – я была настроена серьезно, иначе увижу его и просто передумаю. Странное ощущение не покидало, словно мы давно знакомы. Алинка лишь покачала головой.
Я вызвала такси, забрала свои вещи, и просто не смогла уйти, не взглянув на него еще раз. Уже в верхней одежде, я поднялась в ВИП-зону, там Алинка действительно пыталась его заболтать, но при моём появлении, они обернулись, и Никита направился ко мне. Его лицо было серьёзное, взяв меня за руку, он спросил:
– Ева, ты куда пропала, ты уходишь?
– Да, я плохо себя чувствую, извини, мне надо домой.
– Давай я тебя подвезу, – он не хотел меня отпускать.
Я торопливо попрощалась со всеми, Алинка была явно недовольна, но об этом мне суждено узнать на следующий день. Я пошла к выходу, а Никита, прихватив свою куртку, поторопился за мной.
– Я уже вызвала такси.
– Слушай, Ева, давай встретимся в спокойной обстановке, пообщаемся. Что ты любишь? Ресторан, театр, кино, может, на выставку какую-нибудь сходим, чего ты хочешь? Давай я запишу твой номер, – он уже было приготовил телефон.
Но я его оборвала:
– Нет, не надо нам встречаться, мы разные!
Мы уже оказались на улице, я приблизилась к нему, притягивая своими руками его лицо к себе, горячо поцеловала, жадно и долго. Он обнимал меня за талию и прижимал к себе ближе. Никита, похоже, не ожидал такого поворота событий, наверное, его так красиво не кидали, да и вообще такого красавчика вряд ли какая-нибудь девица додумалась бы бросить. Было даже неловко. Пока он не успел прийти в себя, я забралась в такси и уехала.
Не сиделось мне дома, лучше бы книгу почитала. Даже не приняв душ, смыв лишь косметику с лица, переоделась и легла под одеяло, укрывшись с головой. Всю ночь мне снилось, что я не уехала, а осталась с ним. Снилось, как я тормошила его волосы, целовала веснушки на лице, шее, груди и плечах, да, почему-то мне казалось, у него они там тоже были. И ещё много чего неприличного снилось, что даже сквозь сон то вспыхивала, то дрожала. Проснулась я вся в поту и со смешанными чувствами, будто и вовсе не спала.
Глава 2. Дежавю. Ева.
Ноябрь ворвался неожиданно, но обрадовал теплой погодой. Все же осенние дни навевали на меня грусть. После бессонной ночи, я была разбита, все тело болело, голова шумела, вроде бы и немного выпила. Должно быть, во всём виноваты впечатления. Обвела взглядом кухню, всё на своих местах, привычная обстановка, а ощущения новые, будто меня неделю дома не было. Сварив кофе и сделав бутерброд, я уселась на широкий подоконник на кухне, любуясь видом из окна. Жизнь в городе, как обычно, кипела, машины проносились по дороге, прохожие спешили по своим делам. Под окном с одного дерева на другое перелетали вороны, их было три. Вскоре к ним присоединилось ещё пяток шумных пернатых. Они пытались перехватить друг у дружки лакомый кусочек, в итоге он вывалился из клюва неудачливой птицы прямо в грязь. Подъехала машина и спугнула всю компанию, вороньё взметнулось разом и разлетелось в разные стороны.
Так и не удалось съездить в эти выходные домой к родителям, повидаться с младшим сыном, от этого на душе было еще тоскливее. Ярослав жил с моими родителями в Балахне, в Нижний приезжал раз в неделю на курсы, готовиться к поступлению в институт. Если у него занятия были в пятницу, то уезжали мы с ним в Балахну на следующий день. Сегодня хотела ему позвонить, попробовать выяснить про прогул в школе, о котором сообщила на днях учительница. Не очень-то он спешил со мной поделиться этим проступком. Сложно его было понять мне, не прогулявшей ни одного урока в школе.
Я допила не вкусный кофе, молоко закончилось. Когда сын приезжал ко мне, я готовила ему всякие вкусняшки, любимые пирожки, запеканки, а для себя одной порой и не готовила вовсе, вот даже молока не купила…
Я приняла горячий душ, почувствовала себя гораздо лучше. Устроившись за своим рабочим столом в комнате, принялась скорее за работу. Помимо основной деятельности в строительной фирме, я подрабатывала удаленно в двух маленьких организациях бухгалтером. Сейчас как раз был период отчетов. На основном рабочем месте в «Строй НН» мне завтра тоже будет нелегко, главный бухгалтер уже почти неделю на больничном, а заместитель уехала на отдых в Египет. Мне как ведущему бухгалтеру предстояло сдать срочные отчеты. В довершение ко всему в пятницу мы узнали о проверке налоговой. Так и хотелось схватиться за голову.
Мои мысли прервала Алина, и я поспешно ответила на звонок.
– Привет! Ну и что это ты вчера учудила? Я, понимаешь ли, из штанов выпрыгиваю, отвлекаю твоего альфача, а ты нарисовываешься, как ни в чем не бывало! Он меня потом целый час пытал, но я не дала твой номер. Скажи, я молодец? – услышала бодрый голос подруги.
– Молодец , Алиночка! Ну рассказывай дальше, – торопила её.
И она рассказала про того парня, который нас позвал в их компанию. Оказалось, что это двоюродный брат Никиты Максим, Алинка с ним как-то познакомилась в клубе, ничего серьезного у них не было, но при встрече приветствовали друг друга. Иногда они встречались в фитнес-центре. Странно, что я его никогда там не видела. Вчера по просьбе брата Максим пригласил нас в свою компанию. По его словам, Никита долгое время жил за рубежом, вернулся недавно на Родину.
– Слушай, Ева, мне Макс сегодня звонил, просил твой номер телефона для брата, может, встретишься с ним? Походу, ты его зацепила сильно, – засмеялась Алина.
Мне стало так приятно и трепетно оттого, что Никита узнавал про меня, но я не сдалась и отказалась. Вечером Алинка еще раз позвонила, на этот раз она мне скинула его номер, и я сохранила его себе в телефонную книгу, под именем Альфач, но звонить не стала.
Понедельник я на удивление встретила бодро, надела черную юбку «карандаш», черную кофточку по фигуре, волосы распустила. Захотелось побыть женственной.
Сегодня Никита тоже не выходил у меня из головы. «Может, даже к вечеру я решусь ему позвонить или хотя бы написать банальное: «Привет! Как дела? Это Ева, помнишь меня?» Конечно же, он меня запомнил.
Нужно было торопиться, хорошо, что метро было недалеко от моего дома. Быстро миновав пешеходный переход, я спустилась вниз в метро, лицо тут же обдало холодным воздухом. Почувствовала едкий запах из смеси металла и резины, вперемешку с одеколоном, сигаретами. Уже почти год я жила в Нижнем, но так и не привыкла к его ритму, запаху. Этот город так и остался для меня чужим. К платформе подошел электропоезд, и женский голос объявил следующую станцию, а я включила наушники, погрузившись хотя бы на несколько минут в мир музыки. Держась за поручень, я наблюдала за мелькающей стеной тоннеля за окном и еле сдерживалась, чтобы не подтанцовывать в такт мелодии. Звуки наполняли меня, обволакивали и обретали форму, заполняли всё окружающее пространство.
Когда я добралась до «Строй НН», у меня в запасе оставалось немного времени привести себя в порядок, подкрасить губы блеском. Одев лодочки на невысоком каблуке (шпильки я долго ещё не решусь носить), побежала на второй этаж нашего офиса. Там в юридическом отделе работал мой друг Эдуард Веселов. Эд был старше меня, невысокого роста, я воспринимала его как мальчишку, даже наличие усиков и бородки не мешало мне. Он всегда был на позитиве, задорный, этакий креативщик. Не знаю, что он забыл в юридическом отделе, я всегда видела его занимающимся рекламой или продажами.
– Привет! – плюхнулась на стул рядом с его столом. Эд поделился со мной новостями, только я умолчала о своих субботних приключениях.
– Ева, ты только посмотри, какую я хреновину приобрел. Зарядник универсальный. Работает от аккумулятора, а хочешь фишку покажу?
Я даже не успела кивнуть, а Эд полез в рюкзак, позвякивая, он нашарил то, что искал.
– Фонарь, как раз в такую темень ходить, – он лихо водрузил на лоб фонарик и теперь выглядел, как шахтер. – У нас в подъезде постоянно света нет!
Его черные волосы торчали в разные стороны, очки в цветной оправе съехали, он ловко их поправил, приводя себя в порядок.
– Красава! – я засмеялась, так смешно он выглядел.
Эд мне принялся показывать, как этот суперфонарь замечательно заряжается, сколько у него функций, нахваливал свое приобретение так, что мне тоже захотелось такую штуку. Как он это делал?
Вдруг, дверь с размаха распахнулась, и в кабинет влетела Светлана, точнее сначала влетел аромат её духов, а потом и она, как всегда статная в строгом темном костюме. Она полная, миловидная женщина за сорок. Светлана работала секретарем нашего генерального директора, и по совместительству являлась нашей с Эдом приятельницей. Получилось так, что со своими коллегами в бухгалтерии у меня общение не заладилось. С другой стороны, я не стремилась заводить на новом месте дружеских отношений, не хотела смешивать работу и личную жизнь. В нашем отделе были хорошие девчонки, но и недоброжелателей хватало. Со Светланой же мне часто приходилось общаться по работе. Ей отлично удавалось ладить и с руководством, и с простыми сотрудниками, Светлану все считали «лицом фирмы». Душа любой компании, хохотушка с нами и ответственная в работе.
Мы часто с ней и с Эдом обедали втроем и просто прогуливались, болтали в обеденный перерыв.
– Дуняша, так и знала, что найду тебя здесь! – на работе только она меня звала так ласково.
– Да что ж случилось, я уже хотела уходить! Что Горыныч мечет? – мучилась в догадках.
– Пойдем, Андрей Альбертович вызывает тебя к себе, классно выглядишь, кстати, – прервала Светлана мой поток.
– Только этого не хватало, с утра получить нагоняй, что еще стряслось?
Хоть за глаза мы нашего генерального директора звали Горынычем, на самом деле это был просто строгий, но справедливый руководитель. Он баловал нас премиями, коллектив был обеспечен абонементами в лучший фитнесс-центр города по соседству прямо с нашим офисом. Андрей Альбертович способствовал организации интересных мероприятий для своих сотрудников, спортивных праздников, корпоративов в лучших ресторанах. Светлана рассказывала, как однажды, ещё до моего появления в «Строй НН», Андрей Альбертович летом заказывал автобус для поездки за грибами в лес.
Успокоив себя, с улыбкой, расправив плечи, я зашла вслед за Светланой в его кабинет.
– Доброе утро, Андрей Альбертович! – и замерла. На кожаном диванчике перед огромным столом нашего генерального директора, закинув ногу на ногу, сидел Никита. На нем были темно-синие брюки, белая сорочка, с закатанными по локоть рукавами, жилет в тон брюк, в руках он держал черную кожаную папку. На его лице были крупные очки в черной оправе, волосы убраны назад. На мгновение мне подумалось, что это галлюцинация, но уж больно она реалистична, сидел тут как у себя дома. Не могла понять, узнал ли он меня? Улыбка давно сползла с моего лица, и в голове пронеслись воспоминания субботнего вечера и ночи…
– Доброе утро! Евдокия Дмитриевна, познакомьтесь – Никита Андреевич, он будет работать с вами, пока Вера Павловна на больничном, вы уже в курсе проверки? Так вот, не стесняйтесь, все на себя брать не нужно, вводите смело в курс дела Никиту Андреевича.
Никита развернул голову в мою сторону, посмотрел поверх очков, обжигающим взглядом. Поздоровался тихо, кивнув головой.
До меня дошло, что и сидеть он тоже будет пока за столом Веры Павловны, то есть мы будем находиться вдвоем в одном кабинете. Да как же в таких условиях вообще работать? Тут в моей голове сложился пазл, уже как недели две, вся женская половина офиса гудела, словно пчелы, о том, что скоро в нашем дружном коллективе пополнение. Ждали из Штатов сына Андрея Альбертовича, перспективного молодого человека, ему даже кабинет был готов, только табличку ещё не успели приделать. Он должен был заступить на должность заместителя генерального директора.
– Светлана! – окликнул секретаршу Андрей Альбертович, а я вздрогнула.
Наверное, я была похожа на испуганного, нахохлившегося воробья, вся сжалась пружиной.
– Проводи Никиту Андреевича в кабинет за Верин стол. А вы, Евдокия Дмитриевна, задержитесь ненадолго.
Никита был невозмутим, возможно, он меня не узнал, ведь в клубе было темно, да и он тоже, как и я, пил крепкие напитки. Эта мысль меня успокоила. «Сделаю мордочку кирпичом, ничего не знаю, и это не я вообще. Интересно, у него много знакомых девушек по имени Ева? И вон он очки носит, плохо видит, значит».
Светлана с Никитой ушли. Андрей Альбертович встал из-за стола, закрыл за ними дверь.
На минуту стало легче дышать. Я стояла, потирая вспотевшие ладони, словно школьница у доски.
– Ева, вы уже работаете у нас год, – начал Андрей Альбертович.
– Чуть меньше, я в январе устроилась, – поправила его.
– Ну да, верно. Надеюсь, я могу вам доверять? Вы, насколько я заметил, не болтливая и так хорошо уживаетесь с Верой Павловной, – начал он издалека.
«К чему он клонит? Что я тихушница и почти подружка главного бухгалтера?» С Верой Павловной у нас действительно мало кто уживался. До меня несколько бухгалтеров сменилось, и трех месяцев не выдерживали, увольнялись. Моя начальница не подарок, нервная, постоянно придиралась ко всему, попробуй с такой ужиться. В работе она была требовательна, часто повышала голос. А ещё она очень любила свежий воздух, постоянно открывала окна, тем самым нарывалась на конфликт с теплолюбивыми коллегами. Когда очередной ведущий специалист уволился, не сработавшись с Верой Павловной, это место предложили мне. Из нашего кабинета никто из девчонок бухгалтеров не захотел переходить под бок к главному бухгалтеру. Меня же успокоил тот факт, что сидеть мне предстояло с заместителем Веры Павловны Ольгой Петровной в смежном кабинете. Авось не сдует, когда наша начальница в очередной раз решит устроить сквозное проветривание.
– Я сейчас в сложной ситуации, как вы поняли, мой сын Никита Андреевич сегодня должен был приступить к обязанностям моего заместителя, но мне пришлось изменить решение. Примерно месяц он проработает в бухгалтерии, возможно, переведу его к финансистам. На время проверки, Евдокия Дмитриевна, он в вашем подчинении. Неизвестно, когда выйдет Вера Павловна, а Ольгу Петровну, сами понимаете, из Египта не вызовешь. Я вижу ваше недоумение.
Андрей Альбертович закашлял, встал и отошёл к окну. Как будто боялся, что нас подслушивают и подсматривают за нами. Более тихим голосом он продолжил объяснять:
– Понимаете, Ева, он меня просто вывел из себя, я хочу его наказать, показать всю серьезность своего намерения. Я, может, и сам виноват, с детства держал его в ежовых рукавицах. В последнее время он работал в штатах, без выходных и отпусков. Понятно, что молодость берёт своё. В свои двадцать семь не нагулялся еще, ушёл в отрыв и вошёл во вкус! Я попрошу вас быть с ним построже, загрузите работой. Сейчас займитесь проверкой, потом хоть архив весь разгребает. Подумайте, чем он вам может быть полезным? Неизвестно когда Вера Павловна вернется в наши ряды, помощь вам пригодится.
Андрей Альбертович подергал за цепочку управления жалюзи, затем принялся разглаживать помятые ламели. И пренебрежительно добавил:
– Да хоть за кофе пусть бегает!
– Андрей Альбертович, а как же я потом буду под его руководством работать? – да он меня и слушать не станет, думала я растерянно.
– Вы будете под моим руководством, на него у меня другие планы, – уже спокойно ответил он, стирая рукой пыль с сувениров, стоящих в стеклянной этажерке возле окна.
Я кивнула, готовая уйти, но Андрей Альбертович меня не сразу отпустил:
– Я надеюсь, вы не будете обсуждать наш разговор, пусть все выглядит так, как будто и должно быть. Пусть все думают, что он замещает Веру Павловну. И ещё, Евдокия Дмитриевна, любые трудности, и вы можете сразу обращаться ко мне, просто Никита не в восторге от всего этого. Но, зная, что вы ладите с Верой Павловной, я спокоен за вас, уверен, вы найдете с ним общий язык.
«Уже нашли…» – пронеслось в голове.
Я спустилась на первый этаж, здороваясь с коллегами, торопливо бегущими на свои рабочие места. Сердце стучало, словно в груди таймер вел обратный отсчет. Хвалила себя за то, что в тот вечер сбежала, а не осталась с ним, сейчас бы просто сгорала от стыда, но, скорее всего, написала бы заявление на увольнение по собственному желанию.
Я зашла в кабинет, поздоровалась, все девчонки были на местах. Их столики располагались друг за другом, словно парты в школе. Я направилась к своему кабинету по узкому коридору мимо коллег, отметив, что все, даже наши замужние дамы, усердно подкрашивались, поправляли прически и, посматривая на меня, шептались и хихикали.
«Такое чувство, что они знают, про то, что я танцевала в клубе и целовалась с будущим заместителем генерального директора. А может, кто-то из девчонок там был, и теперь все всё знают…» В итоге к своему кабинету, который находился в конце комнаты, я добралась с пересохшими от волнения губами. Руки мои были неестественно холодные, и я растирала их, в надежде хоть немного согреть. Тихонько зашла. Никита сидел за моим столом, изучал документы.
– Это мое место.
– Я знаю, – сухо ответил он. Сняв очки, Никита потер глаза, взглянул на меня, опять надел очки, встал и медленно пересел. Никакой легкой усмешки, сама серьезность.
Я села за свой стол так, что мы оказались напротив друг друга. Быстро включила монитор, хотелось полностью спрятаться за экраном. Никита сверлил меня взглядом, а я морально готовилась к худшему, но он молчал.
Через минуту зашла Танька из нашего отдела, молоденькая красивая девушка, пышная грудь, пухлые губки – всё при ней. Цокая каблуками, она подошла к нам, коротенькая юбочка ее колыхалась при этом в такт движениям, подчеркивая идеальную фигуру.
– Евдокия Дмитриевна, проверьте, все так? Подпишите, – она наклонилась слегка, так что её декольте оказалось возле Никиты, протянула мне документ. Минуты через две заглянули еще две девицы, спросили когда Вера Павловна выходит с больничного.
Смотрины, ей-богу, каждая хотела обратить на себя внимание. Зоопарк устроили. Вскоре нас позвали пить чай, хотя меня до этого вообще ни разу не приглашали. Я начинала раздражаться, и так сложно было сосредоточиться на работе в его присутствии:
– Нет, мы не будем, спасибо.
– А я буду, – ответил Никита и вышел за дверь, оставив ее открытой.
Я судорожно принялась раскладывать бумаги и с трудом начала работать.
Зашел Эдуард, прикрыв за собой дверь, а я еле сдержалась, чтобы не разреветься. Эд был по своей природе любопытный, наверняка пришел взглянуть, как тут устроился новый коллега. Я не вытерпела и пожаловалась, что у меня и так работы полно, а тут нянчиться поручили.
– В смысле? – навострил уши друг.
– Ну, он мне поможет с проверкой, будет вместо Веры Павловны. Но, Эд, мне же столько ему объяснить надо. Проще самой все сделать. Пускай чаи гоняет, в таком случае! – чуть не сболтнула лишнего.
Эд, как в юности, меня утешал, подбадривал и обнимал меня за плечи. Уверял меня, что я справлюсь. Я сидела за своим рабочим столом, а Эд стоял рядом, когда влетел Никита. Эд, поприветствовав Никиту, поспешно сбежал, у выхода сообщив, что зайдет за мной в обед. И мы остались в кабинете снова одни.
– Твой парень? – спросил Никита и посмотрел пристальным взглядом.
– Нет! – помотала головой и пояснила. – Друг хороший, учились вместе.
Подсунув ему документы, начала объяснять, что надо делать, ожидая невольно вопросов про прошлую ночь.
«И зачем он про Эда спросил, какое ему дело? Так я и рассказала, кто для меня Эдуард».
Никита внимательно слушал мои указания, соглашался и кивал, опять возникла неловкая пауза. Вошла Танька, а я уже даже была ей рада, не хотелось оставаться с Никитой наедине. Она интересовалась проверкой, и я предложила ей нам помочь. Таня взяла стул и подсела к Никите. Она так и жалась к нему, то плечом заденет, то декольте развернет в его сторону, зато был один положительный момент, работа сдвинулась с мертвой точки. Никита задавал вопросы, быстро схватывал, затем вышел сделать звонок.
– Ну как тебе Никита? Такой мужчина видный, и представляешь, говорят, пока один, – вздохнув, заметила Таня.
– Никита Андреевич, – поправила ее.
– Что? – она смерила меня непонимающим взглядом и, не найдя поддержки в моем лице, больше попыток обсудить нового коллегу, не предпринимала.
Ну мы же на работе, хотя кто зачем приходит, уж Татьяна точно на охоту.
Никита вернулся, продолжая разговаривать по телефону, развалился в своем кресле, так, что оно под ним громко скрипнуло. (Вера Павловна будет в ярости, если он что-нибудь сломает в бухгалтерии.) Никита смотрел на меня сердито, как будто я была виновата во всех его бедах:
– Да, коллектив знатный… Нет, Макс, мне отец объявил мораторий.
Танька сидела рядом с ярко-розовым румянцем на щеках, смущенно улыбалась, а я просто отвернулась к монитору, погрузившись в дела.
«Наверное, не сработаемся», – подумала, нервно щелкая мышкой, не попадая с первого раза в нужные вкладки на экране.
Вторая половина дня прошла на удивление продуктивно, Никита охотно помогал мне с отчетами, и с проверкой у нас все шло по плану, а в конце рабочего дня он спросил номер моего телефона:
– Я, может, завтра опоздаю… Если что, позвоню, сообщу… Да не смотрите так на меня, Евдокия Дмитриевна, названивать не буду, – потом он добавил, уже обращаясь на «ты». – Я уже понял, что тебе не интересен, Ева.
Я так и застыла, ничего не ответив, всё-таки узнал. Я ощущала себя пружиной, готовой вот-вот распрямиться. Весь день провела под давлением.
Я достала телефон, продиктовала свой номер, поглядывая, успел ли записать. Заметила, что он именовал меня, как Ева-королева, и я опять смутилась. Ну как девчонка прям…
– Сейчас дозвон сделаю.
Вспомнила, как я его назвала в своей телефонной книге, и поспешно попросила:
– Не надо, ты у меня записан.
Он прищурился, серьезность тут же пропала с его лица, появилась на долю секунды знакомая усмешка, а с ней и мелкие лучики морщинок возле глаз:
– Что ж ты, Ева, мне не позвонила? Я так ждал вчера, думал о тебе.
– А я, может, сегодня собиралась тебе позвонить, – ответила с вызовом, а сама мысленно закрыла себе рот ладонями.
Опять очередная коллега заглянула в кабинет, отпросилась у меня пораньше, так как я была за главного. Спасена. Все это время Никита не сводил с меня глаз и ждал, пока мы останемся наедине, явно, что хотел задать мне пару вопросов.
Танька забежала следом за коллегой полить цветы в нашем кабинете.
– Евдокия Дмитриевна, вы все цветы загубите. Вера Павловна просила поливать их каждый день.
Ну что тут скажешь, на работе мне было не до цветов.
Я начала одеваться, готовилась бежать домой. Какое-то дежавю. Похоже, мне понравилось дразнить его и сбегать в самый неподходящий момент.
Глава 3. Дом. Никита.
Ева-королева! Интересная у неё манера, не договорив, убегать. Вечером я гипнотизировал телефон, но позвонить так и не решился. Отец в конце рабочего дня выдал мне толстый пакет документов, велел перевести с французского и в письменном виде переслать ему на почту перевод на русский язык. Там листов пятьдесят точно было. Он издевался, что ли? Ничего другого мне не оставалось, как приняться за дело.
– Не торопись, сынок, – говорил отец, – можешь вечерами переводить, у тебя недели две, а там у нас встреча с очень важными партнерами, и я хочу, чтобы ты присутствовал, в качестве переводчика. Изучишь за две недели этот пакет, будешь в теме, так что жду твоих советов в данном вопросе. Работой. А да, завтра у нас летучка, вы с Евдокией Дмитриевной должны быть.
Ужасно злился на себя, но видел лишь один выход из этого унизительного положения: быть исполнительным, чтоб все были мной довольны и воспитательница, и отец, тогда он точно сменил бы гнев на милость. Как же он сердился на меня! Отец думал, что я приеду и, погуляв недельки так две, успокоюсь и займусь делами «Строй НН», перехватив у него эстафету. Отчасти я так и планировал, вернувшись из Штатов: встречусь с друзьями, погуляю, расслаблюсь. Всё-таки несколько лет без отпусков, не считая новогодних праздников, в беспросветной работе, истощали и выматывали. Но что-то пошло не так, вышло из-под контроля, странно, что отец раньше не вмешался, а только когда я разбил машину дяди Лёвы на очередной пьянке.
Я вспомнил тот день, когда познакомился с Евой-королевой. Тогда я даже не планировал идти в клуб, и тем более напиваться, понимая, что мне нужно быть в форме к понедельнику, собраться с мыслями. С утра был солнечный денёк, мне хотелось поймать за хвост уходящие теплые деньки октября. Деревья сбросили листву и в полной наготе простирали к небу корявые ветви. Решил прогуляться по городу, по знакомым и памятным для меня местам. Забавно, до чего я соскучился по родному краю, здешнему климату. Даже осень меня не пугала своей промозглой слякотной погодой и темными днями и вечерами. Тем более зима уже не за горами, а с ней горнолыжные склоны. (В планах у меня было освоить сноуборд.)
Когда я учился в лицее, у нас с другом был любимый маршрут. Мы шли до Чкаловской лестницы, спускались вниз, потом бродили по набережной и незаметно доходили до Канавинского моста. Вот и тогда я дошел до моста, остановился почти на его середине и смотрел на «стрелку», где «Ока» сливалась с «Волгой». От проезжающего транспорта мост слегка дребезжал и позвякивал, как живой. Облокотившись на липкие и грязные перила, я обвел взглядом город. На берегу виднелись храмы, поблескивал в солнечных лучах новенький стадион. Каждый год, приезжая домой, гуляя по любимым местам, я отмечал перемены: город менялся вместе со мной. Обычно я приезжал раз в полгода на новогодние праздники, как раз отметить свое день рождение в кругу семьи, и летом в июне ко дню рождения младшей сестры Марьяны. И всё время я замечал что-то новое в родном городе, но не был уверен, нравилось ли мне это. Иной раз казалось, что я упускаю важное. Трепетно было осознавать, что в этот раз вернулся домой насовсем.
Четыре года я жил в США, набирался опыта, как считал отец. Работал в фирме его друга, целый год занимал должность заместителя директора, многому научился. А насмотрелся… Наша фирма занималась флиппингом, искала убитое жилье, в основном это были частные дома, приводила его в подобающий вид, после ремонта продавала по высокой цене. Первый год я сам участвовал в проведении черновых работ с другими эмигрантами. Трудился по десять часов в день, и в таком режиме жил целый год. Вначале было даже интересно поработать в бригаде с разными людьми, но потом была просто борьба за выживание. Отец считал, что я должен пройти эту школу, и я ему верил. Он постоянно мне напоминал о том, как они с братом, дядей Лёвой, строили бизнес с нуля, как было тяжело.
Дальше мне было легче, я занимался поиском домов, участвующих в аукционах, и непосредственно покупками. В Штатах я подтянул язык за эти годы, выучил еще французский, так как отец работал с французами, надеялся, что эти знания мне пригодятся. В Россию я ехал с намерением выйти на серьезный уровень, отец возлагал на меня большие надежды. Он ждал меня, хотел поскорее ввести в дела.
В то утро я договорился встретиться с лучшим другом Денисом Грачевым, соскучился по нему. Денис шёл ко мне по мосту, разведя руки в стороны, что означало – он в недоумении.
– Никитос, ну мы могли просто покататься на машине, я так ботинки стопчу, знаешь ли, отвык от таких прогулок.
– Не ной, Деня, почувствуй какой запах, – я громко втянул ноздрями воздух. Сырость, перемешанная с запахом асфальта, выхлопных газов и пыли ударила в нос.
– Ну и вонь. Лучше бы на великах покатались. Давай со мной вечером рванём. У нас сегодня закрытие сезона, большая компания собирается, целая велостая.
– Ух ты, так и участвуешь в марафонах и катках? Я к вам только весной присоединюсь в лучшем случае. Может, самокаты напрокат возьмем? – пришла ко мне идея, как раз недалеко видел пацанов, сдающих в прокат этот новый для меня вид транспорта. Но Денис не был воодушевлен моей затеей.
– Ага, как дети погоняем! Давай наперегонки, Макса с собой еще позовем, пусть поржет над нами.
– Нет, давай заедем за ним на работу. Ну а что, финансовый директор на самокате – экология! – Денис дорожил своей должностью, на мою шутку лишь поморщился.
Денис работал в филиале «Строй НН», под руководством Льва Альбертовича Шульце, родного брата моего отца. Он уже больше года трудился в должности финансового директора, а до этого несколько лет был простым финансистом.
С Денисом мы вместе учились в лицее, занимались в лыжной секции, и вообще у нас было много общих интересов. Наши родители дружили и хорошо общались, иногда вместе отмечали праздники, дни рождения.
Оглядывая родные места, я засмотрелся на крепость. А может, полазить по кремлю, Денис рассказал, что можно всю стену обойти? В школьные времена мы ходили с классом на экскурсию, но вечно какая-нибудь часть стены была на реконструкции. Нужно только выбрать ясный день и вперёд, покорять крепость. Сегодня Деня меня отговорил от такого мероприятия, мы ещё погуляли час и разошлись. Он домой, а я за братом Максом в бизнес-центр, где находился филиал «Строй НН».
Я обратился к Максу с просьбой помочь мне выбрать одежду. Заметил, что я раздался в плечах, а всё потому, что появилось больше времени на спорт. Не хотелось вечер проводить в торговом центре, с детства не любил это занятие. Гулял бы сегодня на свежем воздухе, покатался бы с Деней на великах, но откладывать это дело в долгий ящик не представлялось возможным.
– Сейчас мы тебя обуем и оденем, как с обложки «Форбс» будешь выглядеть, малыш, – веселился брат.
Мы отправились сразу в то место, где одевался брат. Максиму как-то удавалось выглядеть всегда ярко, был у него вкус. Да и внешне он выглядел привлекательно: высокий, коренастый, волосы как смоль, волнистые. Черты лица, правда, у брата были грубоватые, нос крупный, но что-то в нём было восточное.
В этом отделе никого из покупателей не было, зато работали симпатичные девушки- консультантки. Макс поздоровался с ними, видно было, что он с ними знаком. Моей целью было приобрести пару-тройку костюмов, и подобрать к каждому рубашку, галстук, платок и даже носки в тон. Не любил тратить с утра время на сборы, поэтому хотелось готовые безупречные варианты. Достал чехол, а там, например, темно-синий костюм, белая рубашка, галстуки на выбор черный или синий в тон к костюму. И обязательно носки подходящие, какие-нибудь цветные или с принтом, в зависимости от настроения и случая. С джинсами всё было намного проще, подбираешь любую футболку, рубашку или джемпер, и образ готов. Девушки кружили вокруг меня, словно бабочки, а Макс подкалывал:
– Никита Андреевич, вам бы жениться удачно, чтобы вот так вас с утра провожали на работу, одевали, и никаких забот бы вы не знали, может, девушка оставит свой номерочек? – вот же хитрец, ему уже дали отворот-поворот, так он, якобы, для меня старался. Я усмехнулся, не поддержав брата, решил, пусть сам изворачивается.
– Ну как я вам, Максимилиан Львович, в этом костюме? – обращался к нему и мысленно угорал от его реакции. Знал, что он не любил, когда его называли полным именем, так как в паспорте его записала мать.
– Недурно, – Максим стоял, уперев руки в бока, и рассматривал меня. Мы заняли две примерочные и совсем загоняли девушек. Особенно я их напрягал с выбором носков. Просто хотелось решить проблему с одеждой и закрыть этот вопрос на длительное время, а у них носков в клетку не было. Так и быть, взял в полоску…
Покупки были сделаны. Мы стояли и ждали, пока девушки всё упакуют, и тут мой взгляд остановился на обуви. Про неё-то я совсем забыл, и вообще не очень был готов к здешним холодам. Я выбрал яркие ботинки, не то зеленые, не то бирюзовые. «Буду теперь как пижон, непривычно». Максим одобрительно кивнул, подняв большой палец вверх.
Девушки переглянулись, улыбнувшись нам, я расплатился, и мы отправились с кучей пакетов ко мне домой. Мама уже звонила несколько раз, ждала нас к ужину, а после мы должны были отправиться в театр. У неё на руках оказались два лишних билета, как раз для нас с Максимом.
– Может, не пойдём, Макс?
– Никак нельзя маму расстраивать.
Родители Максима развелись, когда ему было десять лет. Его мать вышла второй раз замуж и уехала в Израиль, там, кажется, родила ребенка. С тех пор, он с ней больше не общался. Да и до развода Макс постоянно жил у бабушки, а после её смерти часто оставался у нас. Моя мама его всегда жалела и любила, как родного, иногда единственная вставала на защиту, когда он во что-нибудь ввязывался.
Мы удачно добрались домой, без пробок. Дверь была не заперта, из дома повеяло теплом и ароматом мяса, специй. Пришло осознание, насколько я голоден. Разулся. Завидев меня, Марьянин кот бросился бежать наутек.
– Это что за чучело-мяучело? – Максим пошёл за котом. – Ники, ты опять кота мучил? Кис-кис! Пушок!
Повесив куртку и пальто брата, небрежно брошенное возле зеркала, отправился в свою комнату, отнести пакеты, пока мама и сестра не увидели меня с покупками. Это их любимое развлечение, ещё заставят всё перемерить и пройтись, ну уж нафиг. Я затолкал всё под кровать, кроме ботинок, их собирался надеть в театр.
Скучал по своей комнате, без соседей. Только мой мир книг, пластинок, проигрыватель деда, гитара на стене, запах домашний, даже одежда в шкафу пропиталась домом, деревом, кондиционером с мандаринами и ещё чем-то неуловимым, уютным. На прежнем месте в углу так и стоял старый письменный стол со школьных времен с потайным выдвигающимся ящичком. И до сих пор там хранились стихи… Не разрешил родителям выкинуть его, планировал продолжать работать за ним. Внутри мы с Деней нацарапали свои подписи, вроде граффити, можно рукой нащупать неровности. Я провел ладонью по шершавой поверхности, будто опасался, что они исчезли. Нет, как в детстве, все было на месте.
Марьяна позвала меня к столу на кухню. Мы с Максимом слишком долго были в магазине, поэтому все поужинали, не дожидаясь нас. Мама была в ванной, а Марьяна, набросив поверх платья передник, разогревала нам запеканку с мясом.
– Хозяюшка какая, – пел Максим. – Посиди с нами. Ты уже ужинала? Надеюсь, ты не на диете? Не нравишься ты мне, Марьяна, бледная.
– Не на диете, уроков много просто, – грустно ответила Марьяна.
– Так ты всё не делай, – нашелся брат. Слышали бы его родители сейчас. Тот ещё советчик. В ответ она лишь фыркнула.
Марьяна разложила перед нами тарелки и приборы. Пока отвернулась за хлебом, Макс вскочил с места и бросился ей помогать. Он шустро поставил противень с запеканкой посередине стола и уселся рядом со мной.
– Да брось ты эти салфетки, мы сами всё возьмем! Посиди с нами. Какое платье у тебя красивое, а, что с волосами? – Макс не унимался, и есть успевал, и рассыпаться в комплиментах.
Марьяна присела к нам за стол. Действительно, длинные светлые волосы у неё были завиты на концах. Выглядела она непривычно в облегающем платье, с косметикой на лице и крупными локонами. За то время, что я не видел Марьяну, она расцвела, округлилась в некоторых местах и превратилась из «мелочи» в красивую девушку. В последний мой визит я запомнил её обычной девчонкой, как все подростки, облаченной в бесформенные кофты и штаны. Худой она никогда не была, поэтому носила одежду свободного кроя. В кого она только такая пышка? Мать стройная, тонкая кость, я в неё, да и отец никогда лишним весом не страдал. Может, в бабушку? Говорят, она была настоящей русской красавицей в молодости, дед просто обожал ее, должно быть, Марьяша пошла в неё. Только она сама была другого мнения о своей внешности, постоянно смущалась и краснела от комплиментов.
– Как в школе дела, не обижают? – задал Макс дежурный вопрос. Марьяна недовольно взглянула на него, ничего не ответив, уже устала от его излишней опеки. Но ничего Максим с собой поделать не мог, как старший брат и крестный, сильно за неё переживал.
– Марьяш, какие оценки получила сегодня?
– Четверку за сочинение.
– А почему не пятерку? Что проходят сейчас в одиннадцатом классе? – не унимался Макс. Я уже добавки положил, весело орудуя ложкой, а он всё пытал сестру.
– Куприна проходим, произведение «Олеся». Учительница осталась недовольна моим сочинением. А что я могла поделать, если мне не понравилась повесть?
– Что же тебе не понравилось? – Максим даже отложил вилку, слушал Марьяну так внимательно, будто она рассказывала страшную тайну.
– Понимаешь, барин, получается, бросил Олесю, а сам хотел на ней жениться… Я так и написала в сочинении, что он неправильно поступил, он должен был за нее бороться, искать её, – Марьяна, вздыхая, рассуждала, видно, эта несчастная любовь её потрясла и возмутила до глубины души.
– Вот урод! – в сердцах воскликнул Макс, а я не удержался и хохотнул, на что получил неодобрительный взгляд своих родственников.
– Я бы такому барину морду набил, – на полном серьезе выдал Макс, потирая нос.
Кот осмелел и терся на кухне возле нас, и я подбрасывал ему под стол кусочки мяса.
– Вот был бы у Олеси такой брат Максим, – вмешался я. – Не было бы несчастной любви. А что? Наблюдали бы мы счастливый конец, супружество, детишек полна горница. Скучно же… В жизни как раз так и бывает, как с Олесей, – рассуждал я, за что получил под столом от Макса по коленке ногой, аж стол содрогнулся и зазвенела посуда. Кот отскочил на безопасное расстояние.
– А ты бы не искал свою Олесю? – не унималась Марьяна и тут же продолжила. – Нет, он просто смалодушничал и, выходит, не сильно-то её любил!
– Что обсуждаете? – мама вошла на кухню плавной походкой, прервав наш разговор.
– Любовь! – ответил Максим.
– Литературу. 1899 год. Реализм, – сумничал я.
– Душнила, – прошептала мне Марьяна, видимо, обиделась.
Ну а что, просто если на минутку представить, ничего хорошего и не могло выйти у простой девушки из леса и барина. Разные социальные слои. Ну сестренка такая наивная, ей сказки читать в самый раз, а она про любовь рассуждает, не рано ли?
– Молодцы. Ну я готова. Приобщимся к прекрасному, ребята?
Мама, как всегда, выглядела великолепно. Отец её иногда на полном серьёзе называл «моя Елена прекрасная». Она поправила аккуратно уложенные волосы, на ее красивом лице было минимум косметики.
Услышав мамин голос, к нам на кухню вышел из кабинета отец. Он выглядел уставшим, похоже, после ужина он задремал у себя в кабинете. На щеке его было большое красное пятно, след то ли от руки, то ли от подушки. Он был в костюме, слегка помятая рубашка и отсутствие галстука выдавали его времяпрепровождение. Отец несколько месяцев проработал без заместителя, мечтал с мамой выбраться в отпуск, когда я приеду и освоюсь в новой должности.
Мама поправила отцу волосы и воротник на рубашке, а я в свою очередь спохватился, побежал переодеваться. С родителями я почти каждый свой приезд в Нижний Новгород посещал театр. Нравилось мне это или нет, никого не волновало. Я получал особое удовольствие лишь от атмосферы и торжественности всего происходящего.
Мы приехали заранее, мама и Марьяна успели встретиться и пообщаться со знакомыми дамами. Мы же с Максом расположились в фойе и, скрывшись за колонной от любопытных глаз, пробовали виски. Мой старший брат практичный человек, он умел и близких порадовать вниманием, и себе скрасить вечер.
– Знатный вискарь, – оценил я. Жизнь заиграла красками, люди казались приветливыми и улыбчивыми.
Недолго мы радовались, нас обнаружил отец.
– Угощайтесь, дядя Андрей, – Максим протянул маленький пузырек отцу. Он сделал глоток.
– Ух, забористая штука. Ну вы не увлекайтесь больно-то.
Мы послушно закивали, тем более больше у нас и не было. Вскоре народ хлынул в зал, просвещаться. Спектакль начался. Занавес открылся, грянул оркестр. На протяжении всего представления меня не покидала мысль, что со звуком не порядок. Колонки трещали, звук был нечистый, резал ухо. Отец предусмотрительно занял место рядом с Максимом, подальше от мамы. Я поглядывал на него время от времени и диву давался, как он мог при таком шуме спать. Свет зажегся неожиданно, первый акт завершился, и зрители бурно аплодировали, отец тоже. Мы вышли с Максом за выпивкой.
– Во Андрей Альбертович даёт, и вздремнуть успел. Я его даже пару раз подталкивал, а то его храп мне мешал наслаждаться искусством.
– Звук ужасный, не знаю, что и хуже храп отца или треск от аппаратуры?
Вернувшись, мы обнаружили родителей и Марьяну на своих местах. Я поделился своими впечатлениями, расстроив маму.
– А мне всё понравилось, замечательно! – добавил отец.
– Учись, студент, – шепнул мне Макс, сдерживая смех, – а то звук ему не очень. Вон батя у тебя огонь, и любимой жене угодил, и выспался.
Да, отец очень уставал. И маме он почти ни в чём не отказывал, постоянно ходил с ней на разные мероприятия.
Во время второго акта Макс вышел из зала, чтобы ответить на звонок, и вернулся почти под конец представления. Я же честно пытался вникнуть в суть происходящего на сцене действия. Нет, в целом приятная постановка, артисты молодцы, но звук портил все впечатление, даже мама потом со мной всё же согласилась.
После театра Макс принялся уговаривать меня посидеть у него на квартире, встретиться с парнями, познакомиться с очередными девушками.
– И что, мне тоже на работу в понедельник, – Макс продолжал подначивать меня, как в школьные времена. – Разве плохо, если два заместителя выпьют, обсудят важные дела?
– Какие дела? Кого сегодня трахнуть? – я усмехнулся. Брату удалось меня убедить, и мы договорились вечером посидеть у него. За эти дни, проведенные дома, мы с друзьями облазили весь город, побывали на всевозможных жарких тусовках, было выпито море вина. Ежедневный круговорот встреч со старыми друзьями, одноклассниками, знакомства с девушками, слегка выматывали, но мне такая жизнь начинала нравиться. Работая в Штатах без отпуска и выходных, я уже начал думать, что усталость и недосып – это нормальное состояние, что так и должно быть, нечего себя жалеть и раскисать. Дома было всё иначе, и девушки другие. Пожалуй, русские девчонки самые красивые.
В США у меня уже как два года не было постоянной девушки, я довольствовался мимолетными встречами без обязательств, не хотел привязываться, заводить серьезные отношения. Мне предстоял переезд в Россию, и надо было бы расставаться, а это больно. Уж я- то понимал, проходил.
Собрались по обыкновению у Макса в квартире. Мы с Денисом опоздали, выгуливали его собаку, а потом Дене обязательно надо было помыть лапы своему любимцу. Прелесть, а не пёс, повезло другу, что его мама также разделяла любовь к собакам. Когда мы с Деней пришли, парни уже вовсю выпивали и курили прямо на кухне. Открытая форточка не помогала, дым клубился, аж глаза слезились. На столе были уже пустые бутылки, закуска. Макс засуетился, налил нам по стакану водки. Предполагалось сделать с помощью томатного сока «кровавую Мэри».
– Ну, слабаки, погнали, – пробасил Макс.
И мы погнали, а потом повторили.
– А капусты квашеной нет? – всегда в Штатах вспоминал про этот деликатес. У Дениса мама такие блюда готовила, и он постоянно угощал Макса и меня соленьями. Парни обсуждали поездку, собирались в декабре отправиться на горнолыжный курорт, спьяну забронировали номера в отеле.
Вскоре все вышли встречать девушек, а я остался один на кухне. Захотелось курить, тогда я пристроился поближе к окну, к свежему воздуху. Затянулся, давно не курил, как-то обходился. Выпустил дым через нос, добился нужного эффекта, по телу прошла теплая волна и ударила в голову. За стеклом мелькали разноцветные огни, медленно ползли машины, и я заметил очертание своего лица. Я был за окном один, и дела до меня никому не было. Незнакомец смотрел мне в глаза, и чем дольше я пялился на него, тем сильнее искажалась его полупрозрачная физиономия. Кухня плавно кружилась, плясала, меня начало качать, как на палубе корабля. Наверное, пора было сбавить обороты.
– Девушки, познакомьтесь, мой брат Ники, – услышал я за спиной голос Максима и обернулся.
Макс привел на кухню двух девиц, на вид одинаковых, я даже первые секунды пытался найти отличия. Девушки представились, но я тут же забыл их имена. Денис вошёл следом за Максом, сбив бутылки, стоящие на полу вдоль стены. Качаясь, он собрал их и убрал в мусорное ведро. Мы снова уселись на кухне. Макс угощал девушек, а мы с Деней хрустели солеными огурцами. Поинтересовался, чем девушки занимаются, и искренне удивился, узнав, что они студентки, а одна еще подрабатывала по вечерам. Ещё выпили, чокнувшись стопками. Макс отпускал пошлые шуточки, девушки хихикали.
– Тебя, брат, ничего не берет? – удивлялся всегда его бодрому виду.
– Ещё как! Вот интересная вещь получается, каждый человек в пьяном виде раскрывает свою личину, показывает истинное лицо. Вот я, например, готов любить весь мир, – при этом Макс приобнял одну девушку и придвинул к себе поближе, успев подмигнуть второй. – Вот возьмём Алексея, в нем просыпается викинг. Его лучше не трогать, иначе будет «махач». Где он, кстати? – Макс поискал глазами приятеля.
– Денис у нас из стесняшки превращается в рок-звезду, – продолжал Макс.
Девушки при взгляде на Дениса заулыбались. Он определенно подкупал своим обаянием. Красавчик, а выпив, он и впрямь расслаблялся, мог и спеть, и станцевать, весельчак, словом. С такой идеальной внешностью и веселым нравом, все девчонки и так были его, ему совершенно ничего не надо было делать, чтобы привлечь внимание.
– Про Деню согласен, а про тебя не совсем. Макс, ты же тоже подраться не прочь, – спорил.
– Ну, если повод есть, пожалуй. А вот Ники у нас тёмная лошадка, – Макс улыбнулся девушкам. Те активно хлопали глазами и пили вино, косились в мою сторону, будто опасались.
– Обоснуй, – не унимался я, интересно же.
– Итак понятно, держишь лицо, что пьяный, что трезвый. У тебя походка только меняется на плавную, и в разговоре ты сдержан, немногословен. Словно боишься спалиться. А потом хлоп! И в отрубе до следующего дня, – хохотнул Макс.
Про следующий день он верно подметил, порой так болел после пьянки, что жить не хотелось. Лежал пластом весь день, с больной головой. На кухню вернулся Алексей с девушкой. Стоял галдеж, женский смех. Девушки не сдерживались, хохотали, не заботясь о своём виде, вели себя вульгарно. Макс сел между нами с Денисом и обнял нас за плечи. Шепнул мне, так что Денис тоже всё слышал:
– Смотри, Ники, какие девушки классные, контроль качества прошли лично мной и Денисом Александровичем, – я бросил взгляд на Деню, тот отрицательно покачал головой и рассмеялся, уткнувшись в свое плечо.
– Понятно, за качество отвечаешь? Отметки, пожалуй, уже ставить негде…
Не любил связываться с такими девушками, брезговал, что ли.
– Никитос, обижаешь, – Максим крепче притянул меня к себе, что захотелось просто двинуть ему. – Ты же знаешь мои принципы, я с замужними не встречаюсь и с проститутками не вожусь.
Я аккуратно освободился от захвата брата. В прошлом борец, Макс постоянно применял свои приемы. В брате меня всегда удивляло то, как он поддерживал отношения со своими девушками, всегда звонил им, интересовался, помогал. Одной с работой помог, устроил к знакомому, другую постоянно откуда-то подвозил. А была у него девушка, влюбленная в него без памяти, так Макс познакомил её со своим коллегой, и они поженились. У самого-то не было в планах сочетаться узами брака. Не мог его осуждать за такой разгульный образ жизни, перед девушками Максим был честен, всем давал четко понять, что серьёзные отношения – это не про него.
– А ты почему очки не надел сегодня, боишься опять их потерять? Не думал коррекцию зрения сделать? – неожиданно спросил Макс, когда мы остались наедине. Он выглядел серьёзным. Деня в это время развлекал девушек в соседней комнате, достав гитару.
– Нет, не хочу, чтобы в моих глазах ковырялись.
– Без очков у тебя шрам заметен… – задумчиво произнес Макс, словно продолжал чувствовать за собой вину за события далекого прошлого. Лицо его помрачнело. Не любил я, когда Максим вспоминал минувшие наши приключения. Лично мне шрам напоминал смертельный страх и безысходность. Неприятно об этом думать, но мне нужны были эти воспоминания, а что до внешнего вида, так небольшой рубец в аккурат скрывался за дужкой очков или за волосами. Красавцем никогда себя не считал, но вниманием женским, вроде, не был обделен.
Решено было развеяться и продолжить пирушку в другом месте. Мы отправились в ночной клуб «Оазис». Там мы уже успели пару раз засветиться, место мне нравилось. Я планировал поддержать компанию и через час отчалить домой, отсыпаться. Все наши уже подтянулись, за забронированный столик в ВИП-зоне. Удобно, что не надо было думать о девчонках, об ухаживаниях и долгих прелюдиях. Я уже не сохранял номера новых знакомых, интерес быстро пропадал, но в тот вечер я увидел её.
Я отложил папку с документами, никак не мог сосредоточиться на работе. Воспоминания будоражили. Ева танцевала, как дикая кошка, и была не похожа на предыдущих танцовщиц, вяло виляющих задом. Её шикарная грива развивалась, в танце, я запомнил запах её волос. Давно не испытывал такого интереса. Там, в «Оазисе», она была совсем другая – яркая, фигурка, что надо, ладная. Её каштановые волосы блестели рыженцей, несколько прядей прилипли к губам, так что хотелось убрать их. Я запомнил её карие глаза, выразительные, но испуганные, носик острый, такая естественная, никаких накаченных губ, вроде бы ярко накрашена, но не перебор. После отказа от моего предложения уединиться, моё настроение упало. Мне необходимо было отвлечься, и вместо того, чтобы действовать по плану и идти домой спать, я накатил пару бокалов с крепкими напитками и уговорил Макса испытать его машину. Мы отправились за город и устроили настоящую гонку. Дальше воспоминания возникали обрывками, нечеткими картинками. Не помню, откуда взялись кусты на дороге, в общем, прилично поцарапал машину Макса, а точнее дяди Лёвы. Хотели же потусить напоследок… Не помню, как добрался домой, вино смыло окончательно этот фрагмент жизни.
На следующее утро голова гудела, соображала туго. Спал я в одежде. Проснулся оттого, что грудь сдавило и тяжело дышалось. Я открыл глаза, и увидел на груди Пушка. Марьянин кот, похоже, решил, что я сдох, и совсем осмелел. Вот же наглая морда! Бесполезное животное, ест и спит. Вот у Дени собака – друг, одни глаза преданные чего стоят, и дом охраняет, и на охоту можно взять… Пушок замурлыкал, и чем больше я его поглаживал, тем громче он «мурзил», словно его моторчик заводился от моих прикосновений.
С трудом поднялся с постели, придерживая кота. Когда встал, голова закружилась, накатила слабость. В зеркале обнаружил лохматую мятую рожу, мешки под глазами, волосы всклоченные в колтунах. Первое, что пришло в голову: «Кто это?» Я так напивался, наверное, в последний раз на студенческих вечеринках, это было давно и казалось нормальным. Но  на сегодняшний день это всё было неправильным, о да, мне было стыдно. А ещё башка не переставая трещала, сильно мутило. «Нет, пора завязывать пить, а то давление скачет и одышка, чувствую себя стариком». Я прошёл в ванную мимо кабинета отца, под его пристальным взором. Отец смотрел на меня волком, мать ходила бледная, не знаю, за кого больше волновалась, то ли за меня, то ли за отца. Наверное, думала, что он меня пришибет, так ведь есть за что.
После душа явился на кухню, где меня тут же окружила заботой мама. Когда я вернулся из Штатов домой, она почти не пользовалась услугами помощницы, ей хотелось самой для меня готовить, ухаживать. Вот и в то утро она кружила по кухне, вся такая легкая и изящная, готовила омлет, блинчики, кофе…
Маме не было пятидесяти, в прошлом бывшая модель, она стройная и изящная, выглядела скорее на сорок, немного морщинок вокруг глаз не портили её красоту. Даже дома она ходила в туфлях, обязательно на каблуке, в элегантном платье, всегда у нее был легкий макияж и прическа. Когда-то она работала в модельном агентстве, потом родился я, мама ушла с головой в заботу обо мне, отце и доме. После она открыла школу моделей для детей, сама преподавала, но родилась сестра Марьяна, и мама окончательно осела дома. Сейчас она занималась благотворительностью и просто жила в своё удовольствие.
Я молча уселся за стол, стыдно было перед ней за своё поведение и потрепанный вид. Она вон как старалась, а я напился до чертиков, даже не помнил, как очутился дома. Отец, похоже, уже знал про машину дяди, и я ужасно боялся, что он выдаст, от этого напряжения кусок в горло не лез.
– Никита, когда поешь, зайдешь ко мне в кабинет, поговорим, – строго отчеканил он, а я лишь кивнул. Как отец так незаметно прокрался на кухню?
После завтрака поплелся в его кабинет, любимое место отца в доме, там он проводил почти всё своё время. У него была большая библиотека. Обычно с утра кабинет заливало солнечным светом, если на улице была ясная погода. Отец сидел за своим столом, когда я вошёл. Он был в белой футболке и джинсах, такой подтянутый, волосы слегка тронуты сединой, гладко выбрит. Отец для своего возраста выглядел очень хорошо, под стать маме. На его столе были разложены документы, ноутбук включен, значит, работал.
– Садись! – приказным тоном сказал. – Как объяснишь свои выходки?
– Пап, перебрал, просто день рождения друга, давно не виделись, – соврал, мялся перед ним, как пацан мелкий, ощущая давно забытое чувство из детства.
Всегда перед ним дрожал, но когда жил далеко от дома самостоятельной жизнью, отвык от его нотаций, и подрасслабился. Сейчас же он меня школил, и было хреново.
– У вас там каждый день День рождения! – и тут он завёл разговор про помятую мной машину и спросил, что ему со мной делать. Я уверял его, что всё, никаких гулянок, только дела фирмы.
– Да ты мне вчера это же обещал, как тебе верить? Ну я все понимаю, что ты давно не видел друзей, захотел расслабиться, но должен быть предел, мать волнуется. Ты каждый день пьешь, дома ночуешь через раз, каких-то девок приводишь! Сын, ты ведешь себя аморально! – он перешел на крик, а у меня и так голова гудела, хотелось, чтобы он поскорее закончил, вынес свой вердикт и отпустил. Ну а про девок мне и самому было интересно, память словно отшибло.
– Так вот, что я решил, никакой машины тебе не будет, метро или пешком ходи, и долг за ремонт машины Льва сам погасишь из своих сбережений. А и самое интересное… – отец сделал паузу, прищурился и так пристально на меня посмотрел, руки на груди скрестил. – В замы к себе не возьму.
У меня аж голова просветлилась, боль улетучилась, спина враз взмокла от пота.
– Пап, ну я так долго к этому шёл, ну оступился, что теперь делать? – пробормотал, я просто в шоке сидел перед ним, растирал лицо руками, вообще не мог предположить, что он удумал. Я столько вкалывал, учился, чтобы только отец мной гордился и хвастался перед друзьями, какой у него сын молодец. Закончил МГУ с красным дипломом, в совершенстве владел английским, французским, немецким. Интеллектуал, блин! Тем более опыт в аналогичной должности у меня был.
– Я надеюсь, ты возьмешься за ум.
– Да я уже всё понял, пап, я готов приступить к работе хоть сейчас, – сник, понимая, что ничего хорошего меня не ждет в ближайшем будущем.
– Отлично, завтра выйдешь, как и решили, но будешь работать в бухгалтерии. У меня главбух на больничном, а у нас проверка из налоговой. Испытательный срок тебе месяц.
– Ты берешь меня на должность главбуха? Я же не шарю в этом.
– Нет, дорогой, скорее в помощники бухгалтеру, а потом посмотрим, как проявишь себя. Не шарит он… Зарплата будет соответствующая. А теперь вали, приводи себя в порядок. И ещё, никаких служебных романов, понял?
Давно я не испытывал такого унижения. Лучше вообще бы к себе не брал, но отцу надо было меня показательно наказать, ткнуть как щенка носом в дерьмо. Когда Светлана привела бухгалтершу, которая теперь должна меня воспитывать, я захотел провалиться или слиться с диваном, исчезнуть, отмотать назад. Вот она нашлась, моя сбежавшая королева. От напряжения весь вспотел, но вида не подал. В универе я просто обожал курс психологии, даже, помнится, отрабатывал некоторые приемчики на близких, чем сильно их раздражал. Поэтому легко натянул на себя маску равнодушия. Она стояла передо мной вся такая строгая леди, практически без макияжа, красивенная, а я боялся на неё взглянуть. «Евдокия Дмитриевна, йопт. Хоть в ладоши от радости хлопай, да только не в моем сегодняшнем положении».
Я перевел несколько документов. Работа отвлекала от тягостных мыслей. Радовал один момент, пока я пил чай в бухгалтерии, окруженный женским вниманием, удалось выяснить, что Веру Павловну скоро выпишут, а значит, у меня появится шанс свалить. «Нужно только немного потерпеть, включить режим «отличника». Да, сложно мне будет завоевывать авторитет в коллективе, после всего».
На следующий день пришёл в офис на полчаса раньше, принес вкуснятины и отправился с гостинцами в отдел кадров. Улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой, и вот личные дела Евы, Эдуарда у меня на руках, прихватил ещё дело главбуха, которая на больничном, сверху положил. Хорошо, что кадровик – одна из старейших работников, начинала с моим отцом, когда фирма только вышла на рынок, и помнила меня мальчишкой, поэтому вопросов лишних не задавала. Вот теперь я смело мог наводить справки.
Глава 4. В гостях. Ева.
Начался новый день, и я еле-еле заставила себя встать, получилось поспать всего три часа. Всю ночь я проработала, нужно было подготовить срочные отчеты по своей дополнительной работе, а ещё написать хоть пару строк в черновике романа.
Включила ночник, и его тусклый свет мягко осветил комнату, то, что нужно. Завтракать времени не было – проспала. На стуле, стоящем рядом с диваном, висели черные брюки, и, протянув руку, я медленно начала одеваться. Этим утром мне уже не хотелось наряжаться, да и времени было мало. Надела черную водолазку, собрала волосы в высокий хвост, умылась прохладной водой. Краситься не было желания, нанесла лишь бальзам для губ, и вот теперь я выглядела привычным для себя образом. Захватила сумку для спортивного зала, планировала попасть сегодня на тренировку с Алиной.
Всё-таки опоздала на работу почти на десять минут. Я прошла в свой кабинет под фырканье некоторых особ, похоже, они сплетничали, как обычно, будто заняться нечем.
Уже тогда, работая бухгалтером в одном кабинете с девчонками, я не вписалась в коллектив, и, как только появилась возможность перейти на должность ведущего бухгалтера в отдельный кабинет, я, недолго думая, согласилась, о чем ни разу не пожалела.
Никита оказался пунктуальнее меня, уже был на месте, весь погружен в работу. На нем сегодня были черные брюки, черная рубашка и пиджак. В очках в черной оправе, он был похож на супермена из комиксов, идеальный. Вот сейчас выйдет, как переоденется, и полетит спасать мир. Краем глаза я заметила, что он изучал личные дела. Любопытно. Он шустро убрал папки в стол, увидев мой интерес.
– Доброе утро, – поприветствовала его.
Едва успела включить компьютер и надеть балетки, на пороге появилась Светлана, поздоровалась с нами и стала меня оценивающе осматривать, а потом заключила:
– Бляха-муха, Дуняша, ты не могла сегодня как-то поприличнее одеться, сегодня же планерка, а нам надо тебя замуж выдать. Давай хоть подведи глазки. Так, шпильки доставай! – она наклонилась и заглянула ко мне под стол, стала нагло там передвигать коробки, искать туфли. Потом полезла к Никите, он отстранился удивленно. В этом была вся Светлана, вроде бы представительная женщина, но наедине сама непосредственность, никого не стеснялась. У неё растрепалась прическа и краешек блузки выехал из юбки.
– Светик, угомонись, мне документы бы собрать и мысли в кучу!
Так и пришлось подкраситься и достать из шкафа туфли на высоком каблуке, а то она бы все здесь перевернула. Светлана недовольно причитала:
– Евка, ну у тебя что, юбок нет, что ли? Волосы распусти, так будет лучше, да, Никита Андреевич?
Он кивнул, его явно забавляло всё это действо. Светлана всегда уговаривала меня ярче краситься, вот и сегодня она собирала меня, как на свидание. У нас действительно работали интересные, и главное, были и свободные, коллеги мужского пола, давно можно было присмотреться к кому-нибудь. Время незаметно пролетело в утренней суете, и надо было уже идти на планерку. Никита первый направился к двери, оглянулся:
– Ну мы идем?
Поплелась за ним, чуть не забыв документы, блокнотик и карандаш. Шла потерянная, бессонная ночь на меня плохо сказалась, по пути я пыталась сосредоточиться, продумать, что говорить по поводу проверки. Никита резко остановился, чтобы кому-то пожать руку, и я врезалась ему в спину. О, так стыдно было, отдавила ему ногу. Он жестом показал идти вперед. Я избегала смотреть ему в лицо, опустила глаза и послушно обогнала его. Мы поднимались по лестнице в кабинет Андрея Альбертовича, и теперь мне казалось, что Никита сверлил меня взглядом, следуя по пятам. Наконец-то, все собрались, расселись за широким столом напротив генерального директора, мы с Никитой сели рядом. Андрей Альбертович терпеливо ждал всех. Я отметила в его чертах лица, что-то схожее с чертами Никиты. «И зачем я только его разглядываю?» – удивилась своей смелости, опустила глаза и зашелестела листами блокнота. В кабинет, извиняясь за опоздание, вошёл Лев Альбертович, брат нашего генерального директора. «Странно, он редко у нас бывает, его офис в другом здании, на планерки он к нам обычно не заходит». Андрей Альбертович начал, убедившись, что все в сборе. Всё это время я напряженно сидела, вытянувшись как струна, боялась пропустить свои вопросы, руки сцепила в замок, ноги скрестила, неудобные туфли меня отвлекали от мыслей. Не любила я такие мероприятия, обычно Вера Павловна ходила и Ольга Петровна с другими руководителями на собрания такого рода. Андрей Альбертович обсуждал с юристами новый проект, я даже и не вникала в суть. Следующий вопрос на повестке дня: выставка и благотворительный вечер, решали, кто туда отправится. Вдруг, почувствовала, как под столом Никита коснулся своей коленкой моей ноги, как бы невзначай. За столом и правда было тесновато, но больше ко мне никто не жался. Ногой легонько оттолкнула его коленку, острая такая, рассмотрела уже. Он опять настойчиво прижимался, и я бросила на него взгляд. Похоже, ему было скучно. Он спокойно сидел, откинувшись на спинку стула, рассматривал коллег, слушал заинтересованно.
Наконец, очередь дошла и до нас, Андрей Альбертович поинтересовался, как у нас дела с проверкой из налоговой. Никита перевел взгляд на меня, я заверила директора, что в четверг закончим и отправим ответ в налоговую. Никита опять прижался своей коленкой к моей, и мой голос предательски дрогнул, выглядела, должно быть, полной дурой. После летучки всех отпустили, только Никиту попросили задержаться. Я подскочила самая первая к выходу и поспешила к себе в кабинет, безумно хотела кофе, чувствовала себя жутко.
В коридоре меня поймала Светлана, подозвала к себе и, заглянув за мою спину, воскликнула:
– Евка, что у тебя за хвост, не пойму? – я оглянулась, да, был какой-то дискомфорт.
Она резко дернула и вытащила, как ловкий фокусник, у меня из брюк капроновые колготки.
– Это что такое? Да, подруга, с тобой совсем беда! – она усмехнулась, и уже тише, скомкав тонкую ткань в кулак, прошептала, чтобы не слышали коллеги, расходившиеся по кабинетам после планерки. – Спрячь скорее свой шлейф.
Я засунула колготки в карман брюк. Как только, не заметила их, когда одевалась с утра? И никто в бухгалтерии не сказал, ещё на совещание явилась в таком виде. Светлана только покачала головой, наблюдая за мной.
«Надеюсь, никто не видел. Сегодня же после тренировки спать лягу и до утра буду отсыпаться. Устрою себе вечер в честь меня. Надо отдыхать… Может, попишу», – размышляла я, спускаясь на первый этаж в свой кабинет.
Недавно у меня возникла идея для новой книги, на это меня подтолкнул младший сынуля. Я всегда начинала писать, когда у меня возникали черные полосы в жизни. Так когда-то описание своей истории любви с Сашей помогло мне справиться с потерей мужа, переосмыслить действительность. Но недавно я осознала, что у меня проблемы с Яриком. Когда-то на него оказывал влияние Саша или Матвей, но мужа нет, а старший сын в Москве в военной академии. Мои родители, с которыми Ярик жил, для него не были авторитетом, да и я, получается, тоже. Мне сложно было его понять, у меня, кажется, и подросткового периода не было. Детство – да, а потом раз – и первая любовь, замужество, дети и семейная жизнь. «Подумать только, у меня не было подросткового периода, как же со мной повезло маме с папой! Даже сестра Нина, помню, задавала жару родителям, она часто спорила, больше с мамой, по поводу откровенных нарядов. Видимо, у девочек все иначе, мягче». Ярослав сейчас был полон протестов, всё воспринимал в штыки. После того как Саша погиб на охоте, Ярик замкнулся, потом вовсе стал огрызаться. Я пыталась быть с ним где-то строже, а где-то на одной волне. Получалось плохо. Он даже говорил непонятно, на своем языке. «Вот, мама, это трэш послушай», – Ярослав, скидывал мне очередной музыкальный трек. Да, и я пробовала слушать молодежную музыку. «Неплохо было бы почувствовать подростковый бунт, которого у меня не было. Что это такое? Какой он? Может, так бы я лучше поняла сына?» – размышляла я, возможно, поэтому я так легко согласилась на Алинкино предложение выступить тогда в клубе.
До обеда я проработала одна в кабинете, проверку отложила, нужно было решить накопившиеся текущие вопросы. Никита, по всей видимости, был занят с отцом. В обеденный перерыв осталась в кабинете, перекусила салатом и фруктами и, в качестве отдыха, решила пописать роман. Достала свою потрепанную тетрадь, но не успела погрузиться в грустные воспоминания, ко мне зашел Эдуард. О своём писательстве я скрывала, лишь с Эдом поделилась как-то, показала ему свои старые юмористические рассказы. Мы смеялись тогда до слез, у меня даже тушь потекла.
– Пишешь?
– Ага, каждый сходит с ума по-своему, – я закрыла тетрадь и убрала её в сумку.
– А знаешь, у меня есть один знакомый журналист, он ведет блог, прикольный чувак. Я вспомнил, он раньше работал в издательстве, может попросить помочь тебе найти редактора для твоих рассказов? Наверняка у него остались знакомые. Хватит писать в стол. Ну талантливо же пишешь.
– Я на всё согласна, – обрадовалась я. – Откуда у тебя столько знакомых, Эд?
– Да разве это много? – Эд, налил себе кипяток в чашку, хозяйничал как у себя дома, потом уселся напротив за стол Ольги Петровны. – Марк интересный человек, он учился с моей первой женой в одной группе, пересекались потом, я ему помогал составлять исковое заявление в суд. Надо будет ему позвонить.
Обеденный перерыв, как всегда, пролетел молниеносно, вот бы так было с рабочим днем. Эд ушел к себе, а я, выпив две чашки кофе, принялась за проверку. Вернулся Никита, он был серьёзен, даже больше задумчив, наверное, отец озадачил чем-нибудь.
Мы работали, не поднимая головы, особенно Никита. Выполнив задание от меня, он открыл свой ноутбук и начал печатать, даже не взглянув в мою сторону. Было обидно, может, у него действительно важные дела. «Надо, конечно, уже выкинуть его из головы», – но вместо этого, в конце рабочего дня я полезла в соцсети. Нашла Алину у себя в списке друзей, посмотрела расписание занятий на её страничке. Незаметно очутилась на странице Максима Шульце, он был у Алины в друзьях. Я рассматривала фотографии Максима, везде он был статный и высокий, крепкого телосложения, с татуировками, яркий. Максим Шульце красовался с красивыми девчонками, и в общем его страница была такая же пестрая, как он сам. Много было фото машин, гулянок, оружия, цитат и мата. Я нашла общие фотографии, где узнала Никиту, задержала взгляд на них. Любовалась им, чувствуя себя подсматривающей в замочную скважину, да ещё объект сидел передо мной, спокойно работал, в отличие от меня… Я полезла дальше, хихикая внутренне, еле отыскала в друзьях Никиту. Страничка Никиты Шульце меня удивила. Я ожидала увидеть машины и девчонок, что там ещё парни любят? А вместо этого – изображения студенческой жизни, где он просто неузнаваем, худощавый парнишка с коротко стриженными волосами. Я узнала его по выдающимся скулам и крупным очкам. На его страничке были фотографии спортивных соревнований, велосипеды, лыжи, статьи научные, что-то про охоту, машины, конечно же, какие-то чертежи и схемы, но ни одной фотки альфача, никаких девочек. Никита встрепенулся, скрипнув стулом, я резко свернула его страничку. «Вот это адреналин, не хватало ещё попасться с поличным». Он продолжал заниматься своими делами, стуча по клавишам ноутбука длинными пальцами, а я быстренько закрыла все фотографии. Отчего-то было волнительно и радостно внутри.
Около шести часов в кабинет к нам зашёл Андрей Альбертович, Никита его, видимо, ждал, он уже набросил пальто и упаковал ноутбук. Андрей Альбертович поинтересовался, всё ли у нас в порядке, Никита молчал, предоставляя мне слово. Я утвердительно кивнула, хотя была не уверена, успеваем ли мы.
После работы всё-таки попала на тренировку. В танцы на пилоне я влюбилась с первого взгляда, как приехала в Нижний Новгород. Когда в отделе кадров мне вручили абонемент в фитнес-центр, я в этот же день отправилась знакомиться с его услугами, сразу решила записаться на занятия. В Балахне я когда-то осваивала восточные танцы, пробовала современные направления, но стрип-пластику и подобные виды танцев обходила стороной. И вот, проходя, мимо танцевального класса, я остановилась и замерла у дверей. Меня чуть не снесло энергетикой, которая повеяла через открытую дверь. Девушка в зале, позже я узнала, что это Алина, вытворяла что-то запредельное. Она, как человек-паук, залезла по пилону наверх под самый потолок и стала выделывать невероятные вещи. На вид хрупкая девушка, а столько силы, как ловко она подтянулась, и, обхватив ногами пилон, повисла вниз головой. Она разводила ноги в сторону в шпагате, выгибалась дугой, как пантера. В тот же день я узнала, как зовут моего будущего тренера, и записалась к ней на пробное занятие в группу. Я ещё не знала, что подружусь с этой невероятной девушкой. Попробовала на первом занятии поделать простые элементы – ноги и руки все в синяках, но тогда я решила, что обязательно покорю новый для себя вид спорта. Выбор мой пал на пилон-экзотик, так как акробатика, мне показалась сложной. До Алинки мне, конечно, было далеко… Здорово было чувствовать своё тело, я по-новому стала себя ощущать, не говоря уж о том, как я похудела и постройнела.
Сегодня мы с Алиной планировали заниматься в стрипах, специальных туфлях на высоком каблуке и платформе.
– Ева, начинай с растяжки, сейчас я подойду, – подруга вышла в коридор, разговаривая по телефону.
Я прошла в зал за гимнастическим ковриком, у нас сегодня была индивидуальная тренировка, Алина убедила меня поучаствовать в показательном выступлении, которое фитнес-центр проводил ежегодно, поэтому нужно было готовиться. Взяла коврик и загляделась на стенд с достижениями подруги. Алина участвовала в соревнованиях, занимая места, на стене красовались в рамочках сертификаты, на лентах висели медали, награды. Я расстелила коврик и принялась за растяжку.
– Ну давай рассказывай, что у вас там. Мне Максим рассказал, что вы работаете вместе над чем-то. Я в шоке… Евка, это – судьба. Ну и как он? И что у вас? – завалила меня вопросами подруга. – Давай без музыки пока позанимаемся. Потреплемся.
Алина показала пару движений, мы разогревали мышцы.
– Да нечего тут рассказывать, ты, похоже, больше моего знаешь. Просто работаем в одном кабинете, пока у меня начальница на больничном.
– А-бал-деть, – только и протянула Алина, покачав головой, она присоединилась ко мне, мы приступили к следующему упражнению. Алина помогала мне сесть в шпагат, надавливая на плечи, было больно, но я мужественно терпела.
– А у тебя самой-то как дела? – подруга будто только и ждала этого вопроса, в взахлеб начала рассказывать про Максима, о том, как он пригласил её на свидание. Я удивилась, насколько шустро развивались их отношения. Он ей звонил каждый день, они общались.
– Может, вчетвером сходим куда-нибудь? – у Алинки заблестели глаза, проснулся дух авантюризма. – Макс рассказал, что Никита за тобой пытается ухаживать, но ты как-то не проявляешь энтузиазма. Мы его, кстати, вчера подвозили… Мне он показался грустным. Ты его что, работать заставляешь? – Алина, смеясь, добавила:
– Правильно, так ему и надо.
После растяжки я принялась отрабатывать вращения на пилоне.
– Лицо держи, Ева! – строго бросила Алина. Хотя мы с ней дружили, но во время тренировок она не переходила ту самую невидимую грань, Алина резко могла переключаться и командовать. Наши тренировки всегда проходили полноценно, без поблажек. – Глазками аккуратно стреляем. У тебя взгляд киллера. Ты должна соблазнять, заигрывать, а не убивать наповал. Легкая улыбка, ты не на приёме у стоматолога.
Подруга начинала слегка сердиться, но я и впрямь не могла сосредоточиться, просто выдохлась.
– Выпрямись! Блин, Евка, ты как вобла на бельевой веревке в непогоду, болтаешься. Подберись. Ты, кстати, Никиту не пригласила на выступление? Мне кажется, он бы пошёл.
– Нет, конечно, как я его приглашу, неудобно же… Никита Андреевич, приходите посмотреть на меня, как я танцую, а я вас с работы пораньше отпущу.
– Стоп! Ты к нему по отчеству что ли обращаешься? – Алинка залилась смехом. А мне вот было не очень смешно. – Ой, вы такие чудные. Подумай, может, сходим куда-нибудь вчетвером? Я Макса подговорю, он точно будет только за!
– Нет, Алин, не в этой ситуации. Представляешь, а я ведь ему позвонить хотела.
Мы ещё потренировались, под музыку отработали мой танец для выступления, Алина велела мне дома тренироваться и не забывать делать растяжку.
– Удачно мы с тобой сходили в «Оазис», а может, повторим? Ты хорошо выступила, девочки хвалили тебя.
– Не-е-ет. Знаешь, я бы просто сходила потанцевать, например, в рок-бар. А где сейчас молодежь отдыхает, кстати? Алин, ты Нижний хорошо знаешь, я только знаю: работа, дом, работа и вокзал. В кремле ни разу не была, уже год пытаюсь сходить, всё некогда.
Действительно, я никуда не ходила, просто не успевала, а по выходным я уезжала в Балахну к родным.
– Блин, вот невидаль, в кремль тебя сводить что ли? – мы отправились в раздевалку переодеваться. Рабочий день подруги сегодня закончился пораньше, мы хохотали. После сложного дня поболтать и посмеяться с подружкой – всё равно, что к психологу сходить.
На следующий день, в среду, я выспалась. Как и пообещала себе, спать я улеглась сразу после тренировки, приняв душ. Хорошо было себя ощущать бодрой, вышла на работу пораньше, открывая входную дверь на улицу, задела мужчину, он уронил ключи и нагнулся, чтобы их поднять. «Жилец новый что ли?»
– Ой, извините, – виновато протянула, вроде не ушибла его.
– Ничего страшного, – не подняв головы, ответил мужчина, подбирая и позвякивая внушительной связкой ключей.
«У него что, десять замков или несколько квартир?»
На работу сегодня приехала рано, предчувствовала напряженный день. Надо было закончить с проверкой, приближались сроки сдачи очередных отчетов. Вера Павловна мне звонила каждый день по несколько раз, консультировала меня, в общем, держала руку на пульсе. Её больничный отпуск подходил к завершению, и я ждала её выхода с нетерпением, как ни странно. Бухгалтерия просыпалась, оживала, наполнялась ароматами кофе и разной выпечки. Мне приходилось торопить коллег, без их данных не могла ничего доделать, но девчонки в бухгалтерии совершенно не хотели спешить. Вот если бы Вера Павловна была, они бы летали тут как ужаленные. Ближе к обеду Никита спросил меня о планах на обеденный перерыв, уже догадался, что мы не успеваем с проверкой. Я ответила, что обедать не буду, он, похоже, голодать не собирался, стал звонить в доставку. «Ну и проглот», – подумала я, когда он делал заказ. Шепнула ему:
– Да ты на обед-то иди, Никит.
– Здесь пообедаем, – ответил коротко, и я не очень поняла, про кого он. Вообще, он был немногословный, и больше попыток прикоснуться коленками или ещё там чем -нибудь, не предпринимал. Наверное, разглядел во мне зануду, которой меня считали некоторые коллеги женского пола. Да и в целом на работу я одевалась скромно, не вызывающе, даже можно сказать, скучно, вела себя тихо. Вряд ли он бы вообще на меня внимание обратил, если бы не та встреча. Это в клубе я выглядела шикарно в мини-платье, в сапогах-чулках, раскованная такая. Наверняка у него девушка есть, а может, и не одна, зачем я опять о нем думаю, да и что в этом такого, кто мне мешает им любоваться. Мои девчонки-коллеги уже обзавидовались мне, вот и шушукаются, сами по нему томно вздыхают, у них-то нет такой возможности сидеть напротив него весь день и жадно разглядывать. Татьяна как-то в шутку при других коллегах высказалась: «Хорошо вам, Евдокия Дмитриевна, нескучно вдвоём в кабинете работать?»
Вскоре приехал доставщик, привез большой пакет еды. Я не сдержалась и усмехнулась, а Никита так строго на меня посмотрел:
– Давай обедать, не знаю, что ты любишь, поэтому заказал всего по чуть-чуть.
Он выкладывал коробочки и пакеты, а у меня уже слюнки почти потекли. Не ожидала, что это он всё для нас заказал. Там даже шашлык был! И ведь не спросил меня.
– Может, ещё шашлык закажем? – Никита увидел мою реакцию на мясо, наверное, у меня глаза заблестели, как у кошки в темноте. Я с последней диетой ничего вкуснее отварной куриной грудки и не ела. Он даже суп заказал, и всякие сладости. Я выбрала себе салат и шашлык.
– Ева, ты вообще, сладкое не ешь? И чай не пьешь? Голодаешь что ли? – предположил он.
– Нет, просто на диете сейчас, но завтра точно голодать придется после такого пира, – ответила ему. – Зачем столько всего накупил? Как будто мы отсюда неделю ещё не выйдем!
– Не знал, что ты любишь. А зачем тебе диеты, ты же и так худющая?
Ничего ему на это не ответила, знал бы он, чего мне стоило прийти в такую форму. Через день я ходила на занятия по пилону, один или два раза в неделю выбиралась в бассейн, хорошо, что всё это за счёт нашей фирмы, только индивидуальные занятия на пилоне я оплачивала сама. А по выходным я занималась дома гимнастикой. Никита приступил к обеду, и мне скомандовал:
– Ешь, я один не справлюсь, – ухмыльнулся, снял пиджак, повесил на спинку стула. Он ел и глаз с меня не сводил. Мой шашлык был теплый, когда я приступила, от удовольствия хотелось глаза закатить, такая вкуснотища, вся перемазалась, только разве не мурлыкала кошкой. Сочное, нежное мясо таяло во рту, а в сочетании с красным сладким луком получился просто умопомрачительный дуэт. Чуть язык не прикусила.
– Вкусно очень, – оправдывалась. Никита сидел напротив, улыбался, а я понять не могла, его забавлял мой вид голодный? Сам-то был весь в крошках. Хоть, слюнявчик с собой носил бы или платки такие специальные, поддел за воротничок, заправил и ешь спокойно. Сидели так мило, только вдвоем, улыбались каждый чему-то своему, и о чём он интересно думал? – Сколько я тебе должна?
– Нисколько, – ответил он сразу, а после задумался, – в следующий раз ты меня накормишь, годится?
Я кивнула, сама озадачилась, чем же я его накормлю? Пирогов что ли напечь и на работу принести?
Никита капнул себе на рубашку соус, стал растирать салфеткой, но делал только хуже. Пятно не получилось убрать, оно лишь разрасталось, и я предложила помочь.
– Давай застираю, мне всё равно умыться надо.
Он порывался сам сходить в уборную, но я его отговорила, хотелось помочь хоть чем-то. Батареи уже были теплые, рубашка должна была быстро высохнуть. «Надо же, какой неряха». Никита согласился и снял рубашку, а я не удержалась и бросила взгляд на его торс. Права была – на груди тоже бледные веснушки. Взяла его рубашку и аккуратно сложила, сунула под мышку, зажав папкой, мало ли в бухгалтерии кто-нибудь обедать остался. Прошла мимо столов, точно в самом углу пили чай две коллеги, в кабинете пахло едой, было душно. Сразу вспомнилась Вера Павловна. «Расслабились девчонки, никаких проветриваний», всегда кто-то жевал, пахло колбасой, чесноком, макаронами быстрого приготовления. В туалете никого не было. Как дуреха прижала его рубашку к лицу, втянула запах, хотелось запомнить его. Показалось, знакомый до боли запах, парфюм что ли, где-то я уже встречала этот аромат… Может, кондиционер, аромат мандаринов и морские нотки, гель для душа. Пятно отлично отстиралось. В дверях в бухгалтерию столкнулась с Таней, она бросила взгляд на мокрую рубашку в моих руках. В кабинете было прохладно, открыли форточку. Вернувшись в кабинет, я застала Никиту за чашкой чая. «Ну, прощай фигура», – и присоединилась к нему. Никита накинул пиджак. Мы, попивая чай, продолжили дальше работать.
Коллеги не спеша возвращались с обеда, кто-то даже позволял себе немного опоздать. Мои поручения выполнять не спешили. «Так мы ничего не успеем», – думала я, начиная сильно нервничать. Я поделилась с Никитой, что вряд ли такими темпами успеем, тогда он вышел к девчонкам, в пиджаке, надетом на голое тело, и стал сам с них спрашивать данные. Поторапливал с серьезным видом. Его наши девушки слушались охотнее, чем меня. На моем столе стали появляться результаты работы, оставалось только собрать всё в единый файл. И тут Никита предложил доделать, он хотел задержаться. Работы на час, ничего сложного, просто механически привести все данные в одну форму, и я согласилась. Надо же, как старался. Я так боялась, что он будет отлынивать от работы или ещё хуже – ходить подкалывать меня, но нет, работал на равных, даже лучше, и никаких пошлых шуточек, намеков, как будто ничего и не было.
Его рубашка высохла, пятна как и не бывало, только мятая в том месте, где я застирала. Попыталась разгладить руками.
– Да ладно, так сойдет, – Никита забрал рубашку и быстро принялся одеваться, застегивать пуговицы.
Зашла Татьяна, бросила взгляд на Никиту, он почти справился с пуговицами, заправлял рубашку в брюки, отвернувшись от нас. Таня отпросилась пораньше, напоследок надменно бросив:
– Вам дверь закрыть?
Никита.
С тех пор как отец вручил мне документ для перевода, у меня не было и минуты свободной, хотелось побыстрее закончить, боялся не успеть, не уложиться в установленный отцом срок. Отец, видно было, оттаял, самое время отлично себя показать. Да ещё эта проверка налоговой… У меня возникла идея, и я предложил Еве доделать всё самостоятельно, надеялся так разгрузить её, мне было нетрудно, тем более давно со всем разобрался. Планировал позвонить ей вечером и предложить завезти отчет к ней домой, под предлогом, что завтра, если и приду, то только после обеда, а отчитаться ей нужно будет с утра. Надеялся напроситься на чашечку кофе, не выгонит же она меня? Весь день выслуживался до смешного, девок приструнил в коллективе. Они Еву совсем не слушались, её поручения нихрена не выполняли, чаи гоняли и ржали весь день в голос, пока мы загонялись с проверкой. От этого Ева раздражалась, глубоко вздыхала. Мне даже было её жалко.
Доделал всё быстрее, чем планировал, и отправился домой ужинать и переодеваться. Вечером принялся осуществлять свой план, позвонил ей и предложил через час заехать, завезти документ. Понял по голосу, что она растеряна, как будто сомневалась, не хотела, чтобы я заезжал. Тогда я принялся её убеждать, что отчет сделал и захватил домой, но меня завтра не будет с утра, надо как-то передать документ. Пришлось немного соврать, как же не будет… Ева согласилась, и я ликовал, у меня появилась надежда на общение в неформальной обстановке. Нет, особых надежд я не питал, о том, чтоб затащить её в постель, например, но пообщаться и затем пригласить её куда-нибудь сходить было бы замечательно. По ходу разговора хотел выяснить, что в ней откликается, а потом решить, куда приглашать, неважно, в кино или в театр, балет или в ресторан с хорошей кухней и живой музыкой. Можно было, конечно, устроить встречу через Макса и Алину, сходить вчетвером куда-нибудь, но мне хотелось, чтобы Ева сама захотела со мной пойти на свидание. А ещё опасался за брата, он мог ляпнуть лишнего про меня, и к его пошлым шуткам ниже пояса нужно привыкнуть.
Я поторопился, принял душ, побрился. Одел джинсы, свитер, поверх косуху, страх как устал от офисных костюмов. Вызвал такси и отправился по, скинутому ранее Евой, адресу. Отметил, что район вполне спокойный, метро близко, от центра и до работы недалеко. Приехал рано, если была машина, сейчас посидел бы просто подождал, а так круги, что ли, наворачивать вокруг её дома? «Кстати, машину надо присмотреть, хотя бы не новую, на первое время». Погода была отвратительная, выпал первый снег и сегодня же растаял. На дорогах была хлюпающая слякоть, промозгло. Ботинки от сырости потемнели, стали тёмно-зеленого цвета. Не любил межсезонье. Решил подняться, предварительно набрал Еву. На звонок она не ответила. «Наверное, прихорашивается для меня, все девочки этим грешат, вот мои мама и сестра вообще ванную не покидают». Позвонил в домофон, ответил сиплый мужской голос, послышался сигнал, и дверь открылась. «Ошибся, что ли, с номером квартиры?» – пронеслась мысль, в личном деле в анкете четко помнил, в графе семейное положение значилось «не замужем». Тем более у Эдуарда выяснил, что Ева свободна. «Ну что же, сейчас посмотрим». Лифт быстро домчал меня до нужного этажа. Увидел, что дверь приоткрыта, но меня никто не встречал, а из квартиры доносились звуки гремящей посуды и детский лепет. Пахло приятно выпечкой и корицей, мама нас иногда баловала всякой вкуснятиной, поэтому запах домашней сдобы мне был знаком.
Я заглянул в прихожую, и увидел паренька с темно-русыми волосами. Рослый и угловатый, слегка сутулился, должно быть, сын. Он пытался выхватить у маленькой девчушки кастрюлю с тестом. Девочка уже была перемазана этой смесью, и ни в какую не хотела отцепляться от посудины, запустив туда свои ручонки. Малышке было на вид года четыре, худенькая, в оранжевых колготках с вытянутыми коленками и в пестрой майке. Её светлые пушистые волосики были растрепаны и торчали в разные стороны, она была похожа на домовенка. Заметив в дверях меня, парень сунул ребенку конфету и вышел ко мне в прихожую:
– Здрасте! Вы к маме?
Я, изучив личное дело, понял, что у Евы есть взрослый сын, но чтоб двое, а может трое? Совсем запутался, про малышку ничего не знал. К маме… В голове не укладывалось, что этот бугай – сын моей хрупкой девочки. Я подвис, наверное, бросалось в глаза мое смущение. Сразу из головы вылетел весь мой план разом, что я там хотел спросить и разузнать, и в какой последовательности? Собравшись с мыслями, ответил:
– Да, я с работы, документ передать.
– Ой, мама вышла, ну вы проходите, подождите её, она к соседке спустилась, скоро придет.
Из дальней комнаты послышался вопль:
– Яр, до меня дошло, сейчас решим, и я даже дам тебе списать!
В прихожей было много обуви, похоже, Яр был с другом или не одним, весело у них тут, однако. Прихожая была небольшого размера, как, впрочем, и кухня, скромная обстановка, похожа на съёмную квартиру, мебели немного и, в целом, вещей мало, будто недавно переехали и не обжились. Разулся, повесил куртку и решил пройти к парням, делать всё равно было нечего. Прошел по узенькому коридорчику, поздоровался. В комнате был ещё один паренек, кучерявый, помельче Яра. Он сидел на кровати, подобрав ноги под себя, а вокруг него были разложены конспекты, учебники. Судя по всему, это была комната Яра, на журнальном столике возле кровати лежали смятые фантики, пакеты с чипсами или с другими снеками. На спинке кровати висела одежда, часть которой свалилась и лежала на полу кучкой. В комнате стоял едкий запах специй, грязных носков. «Ну прям как в студенческой общаге», – понастальгировал я. Горел ночной светильник на стене возле кровати. Решил вмешаться и предложить помочь пацанам.
– Что проходите?
– Дифференциальные уравнения, завтра проверочная работа, – ответил паренек, друг Яра. – Никак не получается решить, препод – зверь, задаёт много, а мы ещё прогуляли один раз, и всё, дыра теперь!
– На каком факультете учитесь, пацаны?
– Мы в одиннадцатом классе, на подготовительные курсы приезжаем, – ответил Яр.
Предложил им свою помощь, показал решение, самому интересно было вспомнить, Марьяне я по этой теме ничего не решал. Пацаны переглянулись и оживились, я устроился на кровати поудобнее. Мы записали решение, объяснил им уравнение. Они понимающе кивали, просили ещё по математическому анализу пройтись, наивные такие, когда-то сам был таким беззаботным. Я старался им понятно всё изложить, по себе знал, что если с самого начала уловишь суть, потом будет легче. Пацаны были довольные, что домашка сделана. Сказал им, чтобы обращались ко мне за помощью, если что. Не знаю, сколько времени прошло, но вскоре услышал, как хлопнула дверь. Ева вернулась, и, похоже, она была недовольна, крикнула с порога:
– Ярик, я же тебя просила присмотреть за Настюшей! Блин, да вы мне всю кухню угваздали! – послышались громкие вздохи. – Как с тобой только твои родители справляются? Козявка ты маленькая…
«Не слышал ещё, как Ева ругается, упс, это я, получается, Ярика отвлек». Пошел виноватый на кухню и замер на пороге.
– Привет! – не нашёлся, что ещё сказать.
Никак не ожидал увидеть Еву в таком виде. На ней были бесформенные треники с вытянутыми коленками, явно мужские, футболка оверсайз черная с жутким принтом. В области живота была изображена рожа с рогами и зубами вампира. «Наверное, у сына взяла поносить. Охренеть, как она принарядилась для меня…» Волосы её были собраны небрежно в высокий пучок, из которого торчали два карандаша и линейка. Она усердно вытирала девочке руки, но когда заметила меня, замерла на секунду, отложила салфетки и присела на стул. Девочку Ева посадила себе на колени, тем самым как будто прячась за неё. Малышка при этом сидела у неё и вся ходуном ходила, ёрзала и строила рожицы, показывала мне язык. Вся кухня была перевернута в буквальном смысле. Пара стульев лежали на полу, а небольшой обеденный стол, который стоял у окна, был залит водой и присыпан мукой. Похоже, малышка играла в повара, на полу тоже белела горка. В раковине была груда посуды, рядом на рабочем столе царил творческий беспорядок. Заходить на кухню я не решился, так и оставшись в дверном проёме, облокотившись об косяк одним боком. Ева смотрела на меня ошарашенным взглядом, как будто вообще забыла, что я должен был заехать. «Пообщались называется в домашней обстановке, да, а Ева неформал вне рабочих стен, да и вообще полна сюрпризов».
– О-о, Никита, ты когда пришёл, давно ждёшь?
– Нет, всё в порядке. У вас тут весело! – я обвел взглядом кухню.
– Да! Хорошо, что у меня так весело не каждый день. Просто у сына занятия перенесли, он обычно по пятницам или субботам у меня приезжает, да ещё сестра племяшку подбросила, – как будто оправдывалась она, застенчиво улыбаясь. – Может, чаю? У меня блины есть.
Я охотно согласился, чего уж там, а блины я любил, вообще поесть не прочь. Ева не ожидала, что я приму приглашение, переспросила, а потом отправилась с девочкой в другую комнату. Я уже было пожалел, что навязался на её голову, напрягаю её, ей и так несладко. Послышались звуки мультиков, а я тем временем принялся поднимать стулья, валяющиеся на полу. Ева быстро вернулась и начала хлопотать, поставила на огонь чайник, вытерла стол и пол от муки. Так ловко справлялась, от моего предложения помочь, наотрез отказалась. Я молча за ней наблюдал и думал, о том, какая она разная. Я уже видел её в клубе роковой красоткой, страстной танцовщицей, потом этакой девчонкой в джинсах, на работе – леди. Но дома я представлял её в халатике или в каком-нибудь уютном, нежном платьице в цветочек.
Необычно было видеть Еву в этом виде, в этой обстановке. Она успела прибраться и уже разливала чай, раскладывала блины. На кухне стало уютно, она присоединилась ко мне, но блины не ела. «Ах да, на диете». Мы обсуждали погоду, пацанов и их учёбу, из слов Евы понял, что желания учиться у сына мало, и отношения между ними натянутые. Обсудили отчёт, Ева заявила:
– Слушай, Никита, я напьюсь, если налоговая всё примет, такая сложная неделя!
– Я с тобой, у меня тоже тяжелые будни выдались, – посмеялся я, а сам смекнул, что можно в пятницу после работы завалиться в кафе, позвать Эда и Светлану, чтоб это не выглядело, как свидание.
Вскоре к нам на запах подтянулись пацаны, а Ева, налив им чая, вышла проверить племянницу. Затем она вернулась, нагрела молока. Я всё поглядывал на неё украдкой и не мог понять, чем она меня зацепила. Ева была не совсем в моем вкусе, я предпочитал более раскованных, фигуристых девушек. Хотя, готов признать, в клубе я рассмотрел её очень хорошо. Задница и грудь – всё при ней, самое главное – всё настоящее, и сейчас она была такая домашняя, родная в этом не красящем её наряде. Еве тридцать пять, у неё взрослые сыновья, немного младше меня. «Нет, я, конечно, не сопляк, перспективный парень». Вот только внутренний голос мне подсказывал, что с ней будет не просто. И самое главное, я понять не мог, как она ко мне относилась, как будто осторожничала, выбирала слова.
– Ребята, я вас на пять минут оставлю, а то у меня Настюша капризничает, надо её спать уложить, – и Ева убежала, а мы с пацанами продолжили уничтожать блины. Вкусно было, наелся досыта. Разговаривали с парнями об учебе. Я им рассказывал про годы, проведенные в МГУ, и практику в Штатах, что мне это дало. Нет, не хвастался, хотел просто, чтобы поняли важность образования.
Почувствовал, что пора уходить, и так засиделся, Ева, наверное, устала, вряд ли захочет продолжить вечер. Вышел за документами и флэшкой, чтоб передать Еве, собственно, за тем и приезжал, заглянул в комнату, где она была с девочкой. Там было тихо, и горел игрушечный ночник в виде мишки, который тускло освещал комнату. Это, похоже, была спальня Евы. Интерьер был выполнен в светлых тонах, на полу лежал пушистый коврик, вдоль стены стоял один шкаф, а у окна располагался внушительных размеров письменный стол. На столе был компьютер, весь в заметках, картинках или фотографиях, не разобрал в полумраке. «Рисует, что ли?» На стене рядом со столом заметил коллаж, в разноцветных стикерах и схемах. Большую часть комнаты занимал разложенный диван, на нем лежали, обнявшись, Ева и Настюша. Лучик света от ночника падал на их лица. Я присел на край дивана, осторожно, чтобы не разбудить. Рассматривал Еву, её длинные ресницы во сне подрагивали и бросали тень на лицо, красивая форма губ, слегка приоткрытые. Заметил маленькие морщинки на её красивом лице, хотел прикоснуться к ней, но понимал, что она может проснуться в любую минуту, а я и так неизвестно сколько времени уже здесь просидел, жадно разглядывая её, как маньячило. Оставил на столе пакет документов, и вышел, напоследок обернулся посмотреть, не проснулась ли она, даже не знаю, чего я хотел больше, чтобы она проснулась или продолжала дальше беззаботно спать. Я пошел попрощаться с мальчишками, Ярику оставил свой номер телефона, на случай каких-нибудь проблем с учебой. А он не удержался и спросил:
– Вы с моей мамой встречаетесь? – прямолинейный какой.
«Прям раз и в лоб спросил, на «вы», хотя до этого обращался ко мне на «ты». Не ожидал такого вопроса, мне хотелось, чтоб он был на моей стороне, но нравится я ему не обязан. Он заметил мою растерянность, ухмыльнулся, а я ответил ему так:
– Нет, не встречаемся, мы работаем вместе, но, если честно, твоя мама мне нравится, я бы хотел с ней встречаться.
Ярик был удовлетворен ответом, кивнул мне, усмехнулся.
– Я не против, – ответил и пошел за мной в прихожую, чтобы проводить.
Пожав друг другу руки на прощание, я ушел. «Итак, у меня, появился союзник».
Вспомнил слова Евы, сказанные в клубе, когда она от меня сбегала, и до меня начал доходить их смысл. Мы действительно разные. Дома я увидел совсем другую Еву, совсем не королеву, хрупкую и трогательную. От этого мне она не меньше нравилась, но определенно традиционных ухаживаний будет мало. «Но я что-нибудь обязательно придумаю».
Глава 5. В кафе. Ева.
Сама не заметила, как задремала. Буквально на пять минут прилегла с Настюшей, та уже капризничала, что означало: девчушка быстро угомонится. Сама же вперед племянницы и уснула. Провалилась в забытье и очнулась, когда услышала, как в комнату кто-то вошел, присел на кровать. Я и с закрытыми глазами поняла, что это Никита, его парфюм был знаком. Когда он ушел, я полежала минут пять, убедившись, что Настюша крепко уснула, осторожно встала, укутала сладко сопящую малышку пледом и направилась на кухню. Мельком глянула на часы, прикинула, что проспала я не больше десяти минут. На кухне хозяйничал Ярик, шумела вода, гремела посуда, брызги летели во все стороны. Ярик, в отличие от аккуратного старшего брата Матвея, напротив, был неряшлив в быту. Всё у него просыпалось, разливалось. Вот и сейчас его попытка помыть посуду, превращалась в какую-то катастрофу: в лужи на полу, мокрые полотенца, скомканные на столешнице. Похвалила его, стараясь скрыть раздражение.
– Наелись? Кирилл уроки делает? – про Никиту не спросила, похоже, ушёл. Обратила внимание на то, что его бирюзовых ботинок в прихожей не было.
– О, да! Почаще блины пеки. Кирюха всё уже сделал, как и я, теперь отдыхать будем, – хвастался Ярик. – Нам Никита помог, он в математике сечет!
– Когда вы его озадачить успели? – удивилась.
– Он сам предложил помощь. Вообще, быстро разобрались, и с прошлыми темами помог, а то там вообще загон и полный кринж! Кстати, он оставил отчёт в твоей комнате.
– А, понятно… Он давно ушел? – неловко было сына расспрашивать про того, кто нравится. Да и Ярик как-то хитренько поглядывал, не нравился мне этот взгляд.
– Минут пять назад или десять. Мам, ты с ним встречаться будешь?
«Ну вот, только не хватало таких вопросов, Никита ему в старшие братья годится», – думала, тревожась. Я начала заниматься арифметикой, высчитывать разницу в возрасте. Мотая головой, прогнала думы, словно они навязчивые летучие насекомые.
– Да с чего бы это? Что за глупости! Мы работаем вместе, и всё!
– Классный чувак, вот прям крутой! Лучше, чем какой-нибудь пузатый старпер, – выдал мой младший отпрыск, чем вогнал меня в краску.
– Я ни с кем встречаться не собираюсь, так всё, кыш с кухни! – хотела закрыть этот вопрос, крайне неловко было разговаривать со своим, хоть и повзрослевшим, сыном, на такие темы. Все-таки, считала сына не готовым для обсуждения своих отношений. Он пробурчал что-то себе под нос недовольно и направился к себе в комнату, шаркая шлепками. «Сто раз просила его так не делать, но он мне наперекор продолжал ходить, как старый дед». Всегда сравнивала Яра с Мотей, насколько они разные, словно не родные. Разница у них была всего лишь год, но Матвей – скала. Он был как отец: высокий, плечистый, всегда занимался спортом, хорошо учился, и проблем с ним почти никогда не было, не считая драк со сверстниками, но мальчишки, куда же без этого. С этими вопросами разбирался всегда Саша, а я, как женщина, оставалась в стороне, поддерживала его мужское воспитание. Матвей и Ярика всегда опекал и защищал, будто разница в возрасте у них не один год, а лет пять. Ярик рос болезненным, может, поэтому его больше баловали и берегли, как результат – вырос взбалмошным и немного инфантильным. Учёба ему давалась нелегко, желания учиться не было, все интересы его сводились к компьютерным играм и к гулянкам с друзьями. Когда я переехала в Нижний Новгород, заметила, что он стал скрытным. Я старалась звонить ему каждый день, в выходные, приезжая в Балахну к родителям, беседовать с ним, но Ярослав не спешил со мной откровенничать. Вот и про прогул, еле выпытала. Только по его настроению я и могла догадываться, всё ли у него в порядке. Сложно мне было с ним.
Убрав на кухне за Яриком, я отправилась искать отчет. Увидела на столе файл с бумагами и флешкой, бегло всё проверила и, довольная, улеглась спать. Завтра предстояло отчитаться перед Андреем Альбертовичем и отправить ответ в налоговую, тогда бы гора свалилась с плеч. Уснула я не сразу, в голове вертелась вечерняя суматоха, до сих пор чувствовала неловкость перед Никитой. Если бы не моя соседка тетя Галя снизу, я бы успела привести себя в порядок, переодеться. Конечно, старушка она милая, но так не вовремя ей понадобилось закрыть форточку. Открыть-то она её смогла, а закрыть никак, голова кружилась, не могла на стул залезть. Ну не бросать же её в беде? А там и занавеску заодно повесить, показания списать со счётчиков и убрать свалившийся с подоконника цветок. Да еще любимая сестренка Нина с мужем собрались в театр, а потом у них намечался романтический ужин. Она попросила меня взять к себе на ночевку Настюшу, я с легкостью согласилась. Племянница уже оставалась у меня пару раз, разлуку с родителями она переносила стойко, да и мне с ней было веселей. А вот Ярик с приятелем, как обычно, словно снег на голову, даже не предупредил! Так что, когда позвонил Никита, я просто была в смятении, сквозь Настюшин звонкий голосок разобрала знакомое «отчет», и дала добро на его приезд. «Вряд ли он захочет пройти, быстренько передаст, что хотел, и уйдет», – рассуждала я.
Дома был бардак, нужно было, быстро, наготовить еды мальчишкам, да и Настюша требовала внимания. Малышка, то есть хотела, то пить, то играть, то писать. У меня голова уже кругом шла. Вернувшись от соседки, я даже не сразу поняла, что Никита пришел, услышала только голоса из комнаты Ярика и третий голос знакомый, низкий, с хрипотцой и с мурлыкающими нотками. Обратила внимание в прихожей на бирюзовые ботинки… Когда он появился на пороге, я замерла, в своей домашней одежде, которую надеваю для уборки, обычно я и дома старалась выглядеть свежо. Вот это конфуз. Он же так гармонично смотрелся у меня дома, с мальчишками, по-свойски общался, они смеялись, и Ярославу он понравился, это было заметно. В какой-то момент мне стало неудобно, будто я здесь лишняя. Я надеялась уложить Настюшу спать и причесаться, надеть домашнее платье, словом, привести себя в приличный вид. «Значит, он заходил оставить отчет и видел меня задремавшей, надеюсь, я не сильно сопела… Стыд-то какой!»
Будильник на следующее утро не пригодился, Настюша проснулась рано, и мы принялись собираться в детский сад. Настюша с самого утра бегала, как заводная, еле успевала её догнать, чтобы натянуть на неё одежду. Такой энергии можно было только позавидовать. Причесать себя племянница мне не дала, зато маленький хвостик на её голове я всё же соорудила. Сварила кашу, поставила кофе, пока ждала пузырьки в турке, успела подвести глаза. Сегодня сделала яркий макияж, настроение было боевое. В пятницу я любила одеваться просто, иногда сразу после работы отправлялась на Московский вокзал и брала билет до родительского дома. Надела зауженные к низу джинсы темно-синего цвета, белую футболку по фигуре и сверху черный пиджак, а волосы я убрала в высокий хвост. К своему образу добавила яркие украшения, свои любимые серёжки с янтарем. «Если налоговая примет отчет, у меня точно будет праздник». Кажется, Никита говорил, что его не будет. Вчера он видел меня в таком неприглядном виде, и подсознательно мне хотелось показать, что я красотка. Жаль, что Никита не оценит моего преображения сегодня.
Мальчишки спали, но через час им надо было подниматься и собираться на электричку в Балахну ко второму уроку. Я оставила им завтрак и поторопилась с Настюшей в детский сад. Вышли рано, надо было всё успеть, потом мне вернуться на работу.
На улице было холодно, пронизывающий ветер нагло трепал мои волосы, выбивающиеся из-под шапки, и врывался под куртку. Снег лежал тонким слоем, хрустя под ногами, прикрывая белесые от инея опавшие листья. На улице было темно, и, если не вспоминать о работе, то можно было подумать, что сейчас вечер и мы вышли прогуляться. Нам встречались собаководы, выгуливающие своих питомцев. Забавно было находить сходства между хозяином и его собакой. Город медленно пробуждался ото сна. Мы спустились в метро, Настюше там нравилось, и, что удивительно, она держала меня за руку, слушала, внимательно кивая, и даже не пыталась сбежать. Аккуратно забрались в прибывший электропоезд. Нам уступили место, и, усевшись рядышком, я ещё крепче сжала ладошку Настюши. Всё наше путешествие не сводила с неё глаз, считала станции. Пришли в детский сад, я отправила её в группу к другим детишкам, попрощалась и выдохнула. Я её очень любила, часто с ней водилась, но, наверное, я просто отвыкла от таких активных малышей, мои-то мальчишки давно уже выросли. На метро я быстро добралась до работы, сделав большой крюк.
В моем кабинете никого не было. Разделась, даже не причесавшись, бросилась к компьютеру. «Скорее бы отправить файл». Программа медленно открывалась, и я, переобувшись, любовалась собой в зеркале. В обтягивающих джинсах и в лодочках на каблуках, я себе очень нравилась, распустила волосы, покрасовалась. Вспомнила, что надо позвонить Ярославу, ну конечно, он проспал, на электричку уже опаздывал… Вскоре мое одиночество нарушила Светлана.
– Вот так секси, а нельзя ли так всегда одеваться, Дуняшечка? Ведь можешь же!
– Заходи на чай, я сегодня одна, – пригласила Светлану. – Сейчас вот как сдам отчет, и гуляй, рванина!
Светлана потирала ладони, мы смеялись. Настроение было хорошее.
– Тогда я скоро, сейчас к девчулям вашим загляну, покалякаю, – и она ушла.
Как она со всеми хорошо ладила, поражалась просто. Светлана была в курсе всех событий и сплетен. Я часто размышляла, почему мы с ней подружились? Наверное, началось с того, что ей стало меня жалко и она взяла надо мной шефство, а дальше, мы просто сблизились. Я всегда готова была выслушать собеседника, а Светлана – болтушка ещё та.
Наконец-то открылась нужная программа, прикрепив файл, нажала кнопку «отправить без ошибок», теперь оставалось только ждать. Статус: «Отчёт отправлен, но ещё не сдан». Я отвлеклась на другие задачи, позвонила агенту, с которым работала по госзаказу, переслала ему документы. Вернулась Светлана из бухгалтерии, и следом зашел Эдуард. У нас осталось полно вкуснятины, которую ещё Никита покупал, и мы приступили к чаепитию, я периодически проверяла статус отправленного файла для налоговой. «Ура! Отчёт сдан», – зелёная галочка. Позвонила на всякий случай куратору, меня заверили, что всё хорошо, файл приняли. От радости, я сорвалась с места, еле сдержалась, чтобы не станцевать ламбаду на столе, но ограничилась более скромными танцевальными па.
– Сдала! Сдала! – радовалась я. Вот так всегда, в этой работе у меня особое наслаждение не от процесса, а от отличного результата. Пока я выплясывала, дверь открылась, и как-то тихонько зашел Никита:
– Всем привет! А что за кипиш без меня?
Пришлось приушипиться и занять рабочее место, но улыбка так и не сползала с моего лица.
– Налоговая приняла наш отчёт!
– Класс, молодец! Надо отметить, приглашаю сегодня всех в кафе после работы, могу всех отпросить на час пораньше, – Никита довольный улыбался, его заслуга тут была тоже немалая.
– О, я за! – Эд не против был уйти с работы пораньше, а вот Светлана сомневалась, ей нужно было сначала согласовать с мужем, хотя, глазки у самой хитро блестели. Не хотела она от нас отставать. Лично я уже давно решила отметить это событие, завтра я планировала ехать к родителям на выходные. Ярик, с другом Кириллом, должны были уехать в Балахну сегодня, дома всё равно меня никто не ждал.
– Без тебя бы я долго ещё возилась с этой проверкой, ещё бы штраф заработала, так что не знаю, кто тут молодец. А ты, вроде, говорил, что сегодня не придешь?
– Планы поменялись, срочные дела, – отнекивался Никита. – Значит, вы тут без меня хотели затусить…
Он сделал вид, что обиделся, а у самого глаза игриво светились, обрамленные лучиками мелких морщинок. Никита тормошил волосы, поправлял их на бок, глаз с меня не сводил. «Не зря наряжалась», – внутри меня богиня расправила плечи и вздёрнула носик повыше.
– Ни в коем случае, – кокетничала я.
– Да мы просто чайку попить зашли, – оправдывалась Светлана.
– Готовишь вкусно, не успел вчера сказать, ты вчера рано уснула, не стал тебя будить…
«Вот же засранец, это он специально сказал?» – Никита улыбался одними глазами. Он прошел в кабинет, снял пальто, аккуратно повесил его на плечики в шкаф, разгладив складки, и присоединился к нам, схватив кекс.
Эдуард и Светлана переглянулись, а потом на меня одновременно бросили непонимающие взгляды. У меня уже щёки запылали. «Ладно, потом им буду объяснять».
– Сам видел моих мужичков, попробуй их не накормить.
Тут вмешался Эдуард:
– Я что-то не догоняю, Ева, что у тебя за мужички? Мотя, что ли, приехал, ты говорила, что он в конце декабря приедет.
– Ярик с другом Кириллом приехал вчера, а Никита отчет завез, – пояснила своим любопытным друзьям, а то они то на меня, то на Никиту странно начали коситься. Никита довольный, как котяра, налил чай, посадив пару коричневых капель на рубашку, и просто развлекался, наблюдая за нашей реакцией, провокатор. Какой же он был самоуверенный! Хотела бы я тоже его смутить, но не знала чем. Да и смелости бы мне не хватило точно. У Светланы заиграла мелодия на служебном телефоне, её разыскивали на рабочем месте, и она убежала, бросив нам напоследок:
– Так, без меня никуда не уходите, вот только до супруга дозвонюсь, надеюсь, отпустит.
– Он у неё ревнивый, – подытожил Эдуард, когда Светлана скрылась за дверью. – Ну ладно, мне тоже пора работать, на связи.
Он, по очереди стрельнув на нас глазами, тоже поспешил на рабочее место, а я встала и начала убирать крошки, посуду, протирать стол. Никита присоединился ко мне, стал помогать с уборкой, а я не удержалась и спросила его:
– Зачем сказал, что был у меня дома?
– А ты меня стесняешься? Я же не про поцелуи в клубе рассказал, как ты меня чуть не съела, а?
Чего добивался? В краску он и так меня уже вогнал. Это я-то его чуть не съела? Да, он отчасти прав, но сам-то был не против, поспешила ему напомнить:
– Кажется, ты тогда был не против, забыл?
– Я и сейчас не против, – он угрожающе близко придвинулся ко мне и теперь нагло рассматривал меня с ног до головы. – Выглядишь классно!
А потом добавил мурлыкающим голосом:
– Всегда, причём, такая разная…
Я вручила ему заварочный чайник, который не успела убрать, и, увернувшись от него, устроилась за свой рабочий стол, прячась за монитор, боялась даже взглянуть на него лишний раз. Уже пожалела, что вырядилась в облегающие джинсы. Собрала волосы в высокий хвост, а Никита устроился напротив. Его лицо преобразилось, стало серьёзное, холодное, а скулы острые:
– Не бойся, приставать не буду.
Он открыл ноутбук и приступил к работе, достал папку с бумагами, принялся читать. Затем, потянулся к своей сумке, долго там копошился. Я делала вид, что работала, сама же не могла сосредоточиться, исподтишка наблюдала за ним. Он нашел очки в сумке, взял влажные салфетки, протер руки и снял линзы:
– Не могу долго в линзах находиться, как будто песок в глаза насыпали.
Напомнила ему про кафе, предложила заказать столик, уже начинала переживать, что он передумал, хотелось как-то разрядить обстановку. Разом улетучилась та легкость и веселье, которые были, пока мы пили все вместе чай утром, и меня это беспокоило. Перед обедом, его вызвал Андрей Альбертович к себе в кабинет, и всё, Никита пропал. Ноутбук и телефон он забрал с собой, значит, были дела с отцом. После обеда он тоже не появился, зато Светлана позвонила и сообщила, что муж её отпустил с нами в кафе. От неё же я узнала, что Никита работал с отцом. (Она уже им кофе делала и относила в кабинет.) На душе было тревожно. Ровно за час до окончания рабочего дня за мной зашёл Эдуард.
– Так, Ева, собирайся, Никита и Светка позже подойдут, пойдем пока вдвоём.
Прямо напротив здания «Строй НН», через дорогу, располагалось уютное кафе, где мы часто обедали и иногда отмечали дни рождения, ценник там был приемлемый, по карману не бил. Официантка проводила нас к забронированному столику, Никита об этом позаботился заранее. Столик находился немного в стороне, и мы сидели так, что нас не видно было за многочисленными цветами в огромных кадках. Они живой изгородью, со всех сторон, закрывали нас от любопытных взглядов, зато, для нас всё кафе, было как на ладони. В зале были светлые стены, занавески зелёного цвета, много деревянных элементов, даже люстры были выполнены под дерево, а на столе преобладала деревянная посуда. Эко-стиль был нынче в моде.
Пока мы были наедине, Эдуард выяснил у меня всё про Никиту: что он делал у меня дома, встречаемся ли мы. «И он туда же». А потом выяснилось, что Никита у Эда спрашивал про меня.
– Ева, он просто интересовался, есть ли у тебя кто-нибудь. Спрашивал про нас с тобой. Я просто сказал, что учился с Сашкой вместе. Вот я и подумал, что он на тебя глаз положил. А ещё я не понял, где ты уснула?
Пришлось в подробностях всё объяснять, иначе было просто неловко, опять же про «Оазис» и тот поцелуй ни слова. Вскоре, наши коллеги появились в кафе, издалека узнала фигуру Никиты. Волновалась, что он не придет, передумает или просто будет занят с отцом. Они шли к нам, Никита шутил, а Светлана смеялась, прикрывая рот рукой. К нам подошла официантка, и мы заказали пиццу. Эдуард и Никита соревновались, кто расскажет больше анекдотов, старались нас со Светланой рассмешить. Эдуард, как мальчишка, вёл себя непосредственно, и с Никитой ему было, похоже, интересно. Мужчины вспоминали случаи из жизни, говорили про охоту, а мы со Светланой, закатив глаза, переглядывались недовольно. Вообще, со стороны, должно быть, смотрелись странной компанией. Наконец-то, принесли долгожданную пиццу, и я устроила себе послабление в диете, а бокал вина – сказка в довершение к блюду. Достав калькулятор калорий, занесла примерное количество съеденного, выслушала колкие шуточки от коллег.
– Смотри, Евка, не поправься! Завтра, наверное, на обед будешь есть салат из салата? – я на Эда не обижалась.
Вино оказывало расслабляющее действие, и я ощутила тепло во всем теле. В кафе становилось людно музыку сделали громче. Эд, услышав знакомые мотивы ча- ча-ча, принялся подпевать и отстукивать пальцами ритм по столу. Он в юности занимался бальными танцами, когда я об этом узнала, то просто пиявкой прицепилась к нему с предложением походить в танцевальный класс со мной. Он был бы просто идеальным партнером, но Эд упёрся, один раз сходил, а дальше придумывал отговорки. Хотя, у нас здорово получалось, он умело вёл в танце, и мне оставалось только ему довериться.
– Пойдем, Ева, тряхнем стариной, что ли, – вот это приглашение. Светлана одобрительно закивала нам, захлопала в ладоши, и я с удовольствием устремилась вслед за другом. С Эдуардом танцевать было одно удовольствие, хоть и занимался он давным-давно, в юности, но тело помнило технику. Вот откуда у него такая осанка и мягкая походка. Эд ловко вёл в танце, невесомо приобнимал, а под конец поднял меня, обхватив за талию, и покружил, от неожиданности я взвизгнула.
– Эд, вот видишь, как ты здорово танцуешь, но мне до тебя далеко, а я тоже хочу так же, – попыталась уговорить его вновь со мной тренироваться. – Ну что тебе стоит хотя бы два разика в неделю со мной позаниматься после работы? Зато, представь, на новогоднем корпоративе, как тобой будет восхищаться женская половина нашего коллектива!
Мы уже почти дошли до нашего столика, а я не хотела мириться с отказом Эдуарда.
– Ну как вам Эд, красавчик, не правда ли? – спросила я у Светланы с Никитой.
– Это было феерично, – вынес вердикт Никита.
– Браво, Эд! – Светлана, как всегда, была самая эмоциональная. – Я, конечно, знала, что Ева у нас танцует, но ты меня просто по-хорошему удивил. Это что там такое было? Может, меня научишь?
Светлана улыбалась, а Эдуард пожал плечами, конечно же, он был не против. Мы продолжали отдыхать, поднимали бокалы, произносили тосты, но неожиданно Эдуард выдал:
– Ева, я тут хорошо подумал, мы с тобой давно знакомы, я опытный, как ты заметила. Короче, я решил ответить на твоё предложение согласием. Я готов стать твоим партнёром. Не уверен, что потяну, но на два раза в неделю, возможно, меня хватит.
– О, Никит, на наших глазах, что-то интересное сейчас происходит, – заметила Светлана, подняв брови. Она пригубила вина. Никита тоже заинтересованно наблюдал за нами. Он не остался в стороне:
– А чё как мало, Эд, два раза в неделю? Ты серьёзно? Если бы Ева сделала мне такое предложение, я бы предложил ей большее! – в его глазах был азарт, не видела его ещё таким.
– Ева, а Никита в теме? – тихонько спросил у меня Эд, прикрывая рот, стараясь не рассмеяться. Я только помотала отрицательно головой в ответ. Самой было смешно, зачем-то решила подыграть другу. Эдуард же продолжал развлекаться, ну такой уж он шутник:
– А ты Евку-то нашу потянешь? Ишь ты чего, в партнёры метит.
– Конечно, что тут такого, – он хитро улыбнулся, взглянув на меня. Я, еле сдерживая смех, повернулась к Светлане и шепнула ей на ухо, что к чему, попросила подыграть нам.
– Ну да, ну да. Ты спортивный, качаешься. Каким спортом занимаешься? – спросил Эд.
– Плаванием, велогонками, скоро в лыжный спорт открою сезон, а что? Есть сомнение?
– Физическая форма – это очень хорошо. Ева, Никита, похоже, то, что тебе нужно. Выносливый, высокий – это тоже плюс.
– Да, посмотри, фигура какая, грациозный, как гепард, – добавила Светлана серьёзным тоном.
«Что они творят? Кажется, мы заигрались, но идти, так до конца».
– Ладно, если Эд не против, пусть Никита будет моим партнером, но ты, Эд, – ткнула в него указательным пальцем, – все равно остаешься запасным вариантом, если он не справится!
Никита поперхнулся вином, недовольно зыркнул на меня, потом перевел взгляд на Эда. Пора было Никиту успокоить, опять его острые скулы опасно выделялись на напряженном лице.
– Встречаемся в понедельник в семь вечера, по дресс-коду сообщу позже, встреча займет полтора часа.
– А можно вопрос? – Никита по-прежнему был серьёзен. Эдуард со Светланой при нас переговаривались и усмехались.
– Да, конечно, спрашивай, – уже пожалела, что поддалась на провокацию Эдуарда и поддержала шутку.
– А почему так мало и конкретно полтора часа, не два и не три?
– Да ты и часа, может, не протянешь! – вмешался Эдуард, самоуверенно ухмыляясь, откинулся на спинку стула. Он был подвыпивший, а вот мне уже было не весело. Никита поджал губы. «О чём он, интересно, думал? Возможно, странная у нас компания, но так и ведь это его инициатива была сходить в кафе». Решила разрядить обстановку, погладила его по руке и приобняла за плечи:
– Эд, мы сами разберемся, – прикосновения не остались незамеченными, Никита расслабился, в ответ поймал мою руку, заглянул в глаза.
Весь оставшийся вечер, Никита всячески за мной ухаживал, каждый раз, касался то руки, то ногой, будто невзначай, задевал мою ногу. От вина я захмелела, как и мои коллеги. Давно мне не было так спокойно и хорошо.
В кафе было весело, появились танцующие парочки, все столики были заняты. Я обвела взглядом зал, и вдруг мой взор застыл. В самом дальнем углу, где и освещение было блеклое, сидели двое. Один мужчина полностью сидел повернутый спиной. На нем я и остановила свой взгляд. Он был в черной водолазке и, неуместной в помещении, кепке тёмного цвета, из-под которой выбивались чёрные пряди волос. Его крепкие руки лежали на столе, он игрался бокалом, крутил его и перекатывал. Чем-то знакомым повеяло от этой фигуры, по телу пробежал холодок. Напротив незнакомца сидел мужчина в деловом костюме темно-серого цвета, запомнился его заостренный нос, он был худощав и суховат, но в то же время выглядел подтянутым. В руках он теребил очки с темными стеклами. В какой-то момент, мы встретились с ним взглядами, что удивительно, столик их располагался далеко от нашего. Моё любопытство жгло изнутри, я уже не слушала, о чем весело беседовали мои коллеги. Музыка перестала для меня звучать, мне необходимо было, взглянуть на лицо сидящего ко мне спиной мужчины.
– Я на минуточку, в туалет, – предупредила коллег, и решительной походкой устремилась к дальнему столику, боясь, что Света за мной увяжется.
Еще не знала, что я скажу, лишь чувствовала, что мне надо приблизиться. Пока я пробиралась сквозь танцующих людей, мужчина успел встать и направиться к выходу. Его друг принялся расплачиваться с официанткой, а мне пришлось резко сменить траекторию движения и ринуться вслед за ускользающим незнакомцем. В одной футболке и джинсах я бросилась к выходу, и меня чуть не снесло порывом ветра. Обжигающий, холодный воздух атаковал меня, но ничто не могло сейчас мне помешать, столько раз я представляла эту встречу. Моё воображение рисовало её по-разному, и каждый раз всё ярче и эмоциональней. Где-то я рыдала в своих фантазиях, а где-то счастливая бросалась его обнимать, хотя прекрасно знала, что он не особо любил нежности. Потом разум просто устал, запретил мне издеваться над собой, и возникла пустота.
Широкоплечий направлялся уверенно к машине.
– Саша, – окликнула я его, сама не понимая, на что надеялась.
Никакой реакции не последовало, лишь его кепка нырнула, и он скрылся за темными стеклами внедорожника. Я растерянно зашагала ко входу, и в дверях столкнулась с тем остроносым типом. Он поспешно надел темные очки, совершенно не по сезону, лицо я его хорошо запомнила. Похож был на цаплю, дала ему определение. «Где-то я его видела», – мелькнуло в голове. Когда я зашла в кафе, меня всю трясло, и я не могла никак унять дрожь. Руки от холода раскраснелись, тут же стало невыносимо жарко.
– Ева, ты что, туалет на улице искала? – поймал меня у входа улыбающийся Никита. Когда он встретился со мной взглядом, его радость сменилась на беспокойство:
– Ты вся дрожишь, что случилось?
Он приобнял меня за плечи и повёл к нашему столику, совершенно не хотелось ни с кем делиться произошедшими событиями. Да, собственно, что произошло? Мне показался в незнакомом мужчине столь любимый мной силуэт. Даже его любовь к чёрным водолазкам, походка – всё в нем напомнило мне мужа. Похоже на манию, болезнь, а я думала, что излечилась. Мы шли с Никитой, а я прижималась к нему, держалась за него, как за спасательный круг. Эдуард тоже заметил перемены в моем настроении:
– Ева, ты освежиться захотела, зачем на улицу побежала? Тебе плохо?
– О! Да всё в порядке, обозналась, думала, что старого знакомого увидела. А у вас тут что, о чём Эд рассказывает? – спросила у Светланы. Хотела поскорее сменить тему и отвлечься, выбросить из головы увиденное.
– Мы думаем о новогоднем корпоративе, Никита Андреевич, как спец по лыжам, предлагает покататься в «Хабарском» на горнолыжных склонах, а потом отметить в местном кафе Новый год и остаться с ночевкой в отеле. Ты, Ева, в том году с нами не гуляла, потому как пришла к нам в январе, много потеряла…

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=72089092?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.