Главная страница | Современные любовные романы | Временная мама для дочери соседа

Временная мама для дочери соседа
Лея Кейн
Согласилась посидеть с дочкой миллионера по соседству – и на мою голову посыпались беды. Сорвалось свидание, бросил жених, испорчен отпуск.
Пришлось подписаться на сделку с тем, кто перевернул мою жизнь вверх дном. Ведь он пообещал помочь мне помириться с бывшим, если я на один вечер притворюсь матерью его дочки.
Осталось набраться терпения, не убить этого папулю и случайно в него не влюбиться.

Лея Кейн
Временная мама для дочери соседа

Глава 1. Царев
– Хочу, хочу, хочу! – верещит своим писклявым, тонюсеньким голосом Бусинка, подпрыгивая на стуле.
У меня на плече мобила, под ногами тявкающая Псина, в сковороде дымящийся окорочок, а на важном договоре арахис в растаявшей глазури.
– Хочу! – громче кричит Бусинка.
Это было первое слово, которое она сказала в своей жизни. С тех пор «Хочу – и точка» – ее жизненный принцип.
– Ангел мой, – обращаюсь к ней, как можно сдержанней, убирая банку шоколадно-ореховой пасты в холодильник, – сначала надо поесть курочку.
Из головки ангела тут же вылезают рожки.
– Не хочу курочку! – куксится, насупившись и ручонками обхватив плечики.
Ненавижу, когда она так смотрит. Словно я монстр.
– Константин, ты еще на связи? – подает голос мобильник.
Зажимаю его между плечом и ухом, беру деревянную лопатку и пытаюсь перевернуть окорочок в шипящем масле.
– Да-да, Рубен Давидович! Я в метро… Тут очень шумно…
– В метро? – удивляется Рубен, начиная подозревать, что я ему лапшу на уши вешаю.
Какое к черту метро? А Лексус мой куда делся?
– Малая вчера сок пролила в тачке. Угнал на чистку в сервис.
– Поспеши, сынок, – делает он вид, что верит моей брехне. – Китайцы не любят ждать.
Брызнувшее масло обжигает руку. Мобильник выпадает прямо в собачью миску с водой. Псина юркает в сторону, мордой цепляется за юбчонку Бусинки, и та летит кнопкой в пол.
Перед моими глазами проносится вся жизнь. За долю секунды успеваю подхватить малявку на руки, а уже потом отключаю плиту, достаю мобильник из миски, открываю окно проветрить и с тоской гляжу на испачканный договор.
Это не жизнь. Это дурдом.
Единственная няня, которая как-то сумела поладить с Бусинкой, умудрилась выйти замуж за турка и свалить в Стамбул. В пятьдесят три самое оно экспериментировать с замужеством! А детсады для меня ад. Осточертели звонки воспитательниц и заведующих посреди совещания с жалобами, что Бусинка разбила нос Васеньке или сломала куколку Леночки. Еще эти яжмамки в чатах и те, кому одиноко по вечерам. Бр-р-р!
Передергиваю плечами, вспомнив те печальные времена. Развлечение не для чувака, на плечах которого серьезный бизнес.
– Ты меня не люби-и-ишь! – начинает хныкать Бусинка.
– Люблю, – отвечаю на автомате, возвращая ее на стул.
Не представляю, что делать с договором. Только недоумок подпишет бумагу в шоколаде. Значит, китайцев мы упустим. А без них плакало все, что я построил.
Воскресенье. Лидочка и не подумает приехать в офис распечатать еще один экземпляр. Она даже на звонок не ответит. И ключи от приемной не даст, даже если лично к ней заявлюсь с огромным букетом, шампанским и ее любимыми пирожными. Пароль-то от компьютера я давно знаю. Только Лидочка способна вбить «сдохнитварь». Такая милая…
– Не люби-и-ишь! – продолжает завывать Бусинка.
Псина уже дерет коврик «Добро пожаловать» у входной двери. Правильно делает. Слишком упоротая надпись для нашей берлоги.
– Люблю, – отвечаю тем же тоном, вытираю мобильник полотенцем и в паутине давно разбитого стекла отыскиваю номер Лидочки.
Сам себе подписываю смертный приговор. Теперь в свой обеденный перерыв, наминая бургеры, она будет метать дротики в мое фото, а не Рубена.
– Константин Сергеич, выходной же, – вздыхает она устало, наверняка уже плетя куклу Вуду в мою честь.
Спорить с ней о том, что в нашем деле понятие «выходной» абстрактное, бессмысленно. У Лиды пятидневка, с восьми до пяти и четким обеденным перерывом. Как жаль, что моя личная секретарша ушла в декрет. С тех пор словно весь мир повернулся ко мне жопой.
– Лидочка, радость моя, – растягиваю я лыбу во всю челюсть, – выручай. Китайцы меня на шашлык для Рубена пустят, если через двадцать минут я не явлюсь на встречу с ними.
– Нет, не люби-и-ишь! – не перестает Бусинка, нервно болтая ножками.
В коридоре скулит Псина, завернувшись в коврик и не зная, как из него вылезти. Зачем я вообще взял этого йоркширского терьера?!
– Так вызовите такси, номер у вас вбит в книге контактов, – вещает мне истину Лидочка.
– Нет-нет-нет, только не бросай трубку! – прошу я ее, вылетая в коридор и вытряхивая Псину из коврика. – Я испортил договор. Это наш экземпляр. На нем сегодня должны появиться китайские каракули. Если я просру контракт, Рубен сделает каракули из меня.
– Это ваши проблемы, Конст…
– Лидочка, но ты же девочка. Красивая, добрая, ласковая…
Сам не знаю, откуда столько комплиментов с языка слетает для Лидочки весом в сто двадцать килограммов и с черным поясом по карате. Ее даже Рубен боится. Взял в секретарши только потому, что ревнивая жена настояла. Но в командировках таскает с собой Вику. Она в делах сечет и всегда согласна помочь лучшему другу семьи. Единственная, ради кого я еще терплю и Рубена, и Лидочку. Не свела бы она меня с ними, так и прозябал бы в тени со своим малым бизнесом и огромным багажом продуктивного ума.
– Я же сказала, не люби-и-ишь! – продолжает реветь Бусинка. Пытается выдавить слезу, актриска.
Возвращаюсь в кухню, хватаю ее под мышку и тащу в комнату.
– Лидочка, ты же понимаешь, что если сейчас все выгорит, я тебя неплохими премиальными награжу. Помимо тех, что тебе Рубен отвалит. Другой помощницы у меня нет.
Залезаю в комод, достаю первое попавшее под руку платьице, но не угождаю Бусинке.
– Оно мне не нравится! – психует она. – Хочу зеленые штанишки!
– Зеленые штанишки в стирке, – бормочу ей, прикрыв мобилу. Не хватало только, чтобы Лидочка узнала, что я остался без прислуги.
– И сколько я получу? – идет на контакт та.
– Не знаю. Зависит от того, сколько Рубен даст. Половину от его суммы?
– Нет, Константин Сергеич, называйте твердую цифру.
Этого следовало ожидать. Лидочка палец о палец не ударит, если ее не замотивировать.
– Сколько ты хочешь?
– Сто косарей.
СТО КОСАРЕЙ?! ЗА РАСПЕЧАТКУ ГОТОВОГО ДОГОВОРА?!
В ее наглости я не сомневался. Наша фирма – единственная в стране, где секретаршу боится даже бухгалтерия. Но сто косарей?!
– По рукам, – ворчу в трубку, косясь на Бусинку, которая своими вкусными конфетками лишила меня сотни тысяч.
– Я скину вам файл договора на почту. Сами распечатайте где-нибудь по дороге, – отвечает Лидочка и скидывает звонок.
Как болван таращусь на экран.
Выходит, у нее на руках есть электронная форма, а я только что согласился отдать ей сто тысяч!
Оставляю платьице рядом с Бусинкой и бегом бросаюсь в гостиную. Скидываю с компьютерного стола стопки бумаг, кружку из-под чая, игрушки детские, игрушки собачьи, игрушки… Оу! Надеюсь, Бусинка этого не видела. Убираю пикантный девайс в ящик стола, включаю ноут, включаю принтер и молюсь, чтобы краски в картридже хватило.
Получаю письмо от Лидочки с сопроводительным ценником «100 000», отправляю договор в печать и возвращаюсь к Бусинке, пялящей на себя зеленые брючки с пятном от мороженого.
– Я не могу взять тебя с собой в этом! – говорю уже жестче.
– Тогда я останусь дома. Одна. Буду есть майонез и смотреть взрослые сериалы, – ставит мне ультиматум.
Хватаюсь за голову. Моя жизнь – сущее наказание.
Мимо пробегают страницы свежего договора в зубах Псины.
– Хр-р-р!!! – рычу ей вслед, возвращаюсь за комп и повторно отправляю договор в печать.
В этот раз дожидаюсь, пока все страницы сложатся в стопку, убираю их в кейс и торопливо залезаю в костюм. Рубашку заправлю по дороге. Галстук сую в карман. Выволакиваю Бусинку в коридор и быстро обуваю ее.
– Неправильно! – ругается она. – У меня будут кривые ножки, и меня никто не возьмет замуж!
Приходится снимать сандалии и надевать наоборот. Гляжу на ее вымазанное личико и растрепанные волосики, но понимаю, что приводить это чучело в порядок некогда. Либо она будет страшненькой и богатой, либо красивенькой, но нищей.
Сунув ноги в туфли, одной рукой хватаю ключи, другой Бусинку, кейс в зубы и выскакиваю из квартиры, тут же столкнувшись с соседкой.
– Полегче, Царев! – приветствует она меня грозным взглядом серо-буро-малиновых глаз.
Всегда пытался понять, какого они цвета. То голубые, то серые. А когда злится, кровью наливаются.
Опять пахнет цветами. Нежными, свежими. Этот аромат совсем не вяжется с ее характером. Она как роза. Захочешь сорвать – руки в кровь шипами раздерешь. Полтора года живем по соседству, а я так и не разгадал ее.
– О, Лижа, как ты фофремя! – бормочу я с кейсом в зубах. Поворачиваю ключ, убираю связку в карман и вручаю ей Бусинку. – Посиди с ней, а, – прошу, освободив рот. – Полчаса.
– Ты в своем уме, Царев? – возмущается, отказываясь от Бусинки. – Я еду по магазинам!
Гляжу на ее сарафан. Легкий, летний. Плечи голые, колени видно. Сладкая она, черт возьми! Невысокая, стройная. Глазища огромные, губы пухлые, волосы длинные, светлые, в общем, роскошные. А еще к счастью или сожалению, только с ней Бусинка находит общий язык. Увы, предложить Лизе поработать няней – преступление. Она для этого слишком крута. Дочь какого-то профессора. Ездит на собственной тачке и может позволить себе отдых на море. Я, конечно, далеко не бедствую. Рубен не взял бы в партнеры нищеброда. Но с Бусинкой особо на личную жизнь и личное пространство рассчитывать не приходится. Вот уже четыре года. От нас даже домработницы сбегают, сверкая пятками. Советуют мне всерьез задуматься о детдоме, «раз с абортом затянули».
– Потом сходишь! – Возвращаю ей Бусинку.
– Когда потом? У меня вечером свидание! Я должна купить платье!
Двери лифта разъезжаются. Я первым успеваю юркнуть в кабину.
– Полчаса! – уверяю Лизу, нажимая кнопку.
Она стискивает зубки, прижимая к себе мое взъерошенное, чумазое горе.
– Имей в виду, Царев, – предупреждает меня на прощание, – опоздаешь – я тебя в порошок сотру. И не посмотрю, что ты миллионер!
– Договорились, – подмигиваю ей с улыбкой и облегченно выдыхаю, когда двери лифта закрываются.

Глава 2. Лиза
– И что ты собираешься с этим делать?
Сенька буравит придирчивым взглядом малышку, а я – ее новый шиньон и длинные, острые когти насыщенного красного. Дружу с ней с самого универа. Но то, что она творит с собой после развода, до сих пор вызывает у меня вопросы.
Марьяна тем временем жадно грызет сочное яблоко, беззаботно болтая ножками на диване.
– Не знаю, – признаюсь со вздохом. – Наверное, ее надо умыть и переодеть.
– Еще чего! – возмущается Сенька и смотрит на свои наручные часы. – Он сказал, полчаса. Прошло сорок минут.
– Это же Царев! – напоминаю я ей. – Полчаса можно смело умножать на три.
– Знаешь, что я тебе посоветую? Если через десять минут он ее не заберет, отведи ее в их квартиру. Ключи у тебя давно есть.
– Предлагаешь бросить четырехлетнюю девочку дома одну?
– У них вроде есть собака. Не заскучает. – Сенька достает из сумочки пачку тонких сигарет и вопросительно кивает на балкон.
– Иди, – разрешаю я, хоть и не люблю коптильни в многоквартирных домах. Но лучше Есении Викторовне не отказывать. Иначе она целый год будет припоминать, какая бессердечная я подруга.
– Хотя у меня есть еще одна идея! – не перестает делиться советами Сенька, зажав двумя пальцами не подкуренную сигарету. – Обратись в органы опеки. Ребенок голодный, грязный, зареванный.
– Ее же могут забрать у отца.
– Он тебе только спасибо скажет, – усмехается подруга и, наконец, выходит на балкон, оставив нас с Марьяной таращиться друг на друга и хлопать ресницами.
– Не слушай ее, – улыбаюсь я, заметив, как начинает дрожать острый детский подбородочек. – Хочешь искупаться? У меня есть пенка. Малина со сливками.
– Хочу! – кивает она с загоревшимися глазками.
Впрочем, какого ответа я ждала? Марьяна – девочка безотказная. Она хочет все и всегда. Царев так помешан на своем бизнесе, что совсем не занимается дочерью. А она растет. Ей нужно внимание, уход, воспитание.
Беру ее за ручку и отвожу в ванную. Пока набирается вода, выпутываю из ее тонких волосиков резиночки и заколочки. Этой девочке остро не хватает материнской заботы. Была бы она моей дочерью, ходила бы в пышных платьицах, с бантами, в изящных туфельках.
Добавляю в воду пену, наполняя ванную синтетическим ароматом малины, и раздеваю свою временную подопечную. Кофточка, брючки и трусики дружной компанией отправляются в стиралку. Там им самое место на ближайшие два часа. Наливаю гель, сыплю пятновыводитель и запускаю беспощадное отдраивание одежонки. Теперь приступаю к отдраиванию их юной владелицы.
Сначала хорошенько замачиваю, потом выскабливаю крошки из волос, промываю их шампунем на два раза. Снова замачиваю, не найдя у себя ничего для водных игр, кроме пустого флакона от геля для душа. Но Марьяна не привередничает. Говорит, дома купается с такими же «игрушками».
За полтора года, что Царевы живут по соседству, я сидела с этой девочкой дважды. И всякий раз она умудряется удивить меня особенностями их быта. Боюсь, в следующий раз скажет, что ест из одной миски с их йоркширским терьером. А ведь Царев разрушил романтические стереотипы в моей голове. Я-то думала, все миллионеры – крутые властные мужики. Вокруг них вертятся модели, а слуги вылизывают подошву их итальянских ботинок. Оказывается, у богатых дяденек тоже бывают трудные времена. Маленькая дочка сводит его с ума, а единственная зазноба не задерживается у него дольше часа. Либо Марьяна срывает их сердечные планы, либо у Царева совсем беда…
Отмыв маленькую царевну до скрипа и блеска, укутываю ее в свой безразмерный плюшевый халат, отношу в гостиную и включаю ей мульт-канал.
Сенька к тому времени уже хозяйничает у меня на кухне. Варит кофе и приглашает полакомиться пирожными, вытащенными из моего холодильника. Хорошо, что она не нашла бутылку коллекционного вина, которое я купила для сегодняшнего вечера. Всем ясно, что Валера собирается сделать мне предложение. Ужин в крутом ресторане, где столик приходится бронировать за месяц вперед, даже для мужчины его величины – роскошь. А он, как-никак, пилот. Почти семь тысяч часов в небе. Не мужик. Мечта!
– Прошел час, – снова терзает меня подруга, когда я шлепаюсь на стул и гляжу на мокрый сарафан. – Не успеешь купить платье, будешь в халате говорить «да» бриллианту.
– До вечера еще есть время. Магазины работают допоздна, – успокаиваю я саму себя.
– У тебя так-то еще прическа, маникюр и мейкап, – напоминает Сенька, откусывая пирожное.
– Может, тогда ты посидишь с Марьяной? – с мольбой спрашиваю я. – Царев ее не бросит. Должен же он вернуться.
– Ага. Как в прошлый раз. Через сутки.
– У него сломалась машина, он застрял за городом, – зачем-то выгораживаю я его.
– Или в позапрошлый. Через двое.
– У него состоялась незапланированная командировка.
– А сегодня его похитят сомалийские пираты. Лизка, не будь дурой. Он трындынбулькается с телками, а ты подтираешь сопли его дочери. Пусть этим занимается его мать, раз вовремя не научила сына половой компетентности. – Сенька запивает пирожное глотком кофе и сверлит меня глазами. – Или ты передумала выходить за Валеру? Имей в виду, семь лет разницы в возрасте не проблема. Зато он состоявшийся мужик. И без балласта… – со вздохом добавляет она, когда Марьяна пришлепывает на кухню, кутаясь в мой халат.
– Я хочу кушать, – признается она, голодно глядя на пирожные и облизываясь.
– Слу-у-ушай, – тянет Сенька, разглядывая отмытую девочку, – так вот почему ты о ней печешься. Она же твоя копия. – Переводит ошарашенный взгляд на меня. – Ты что, ее мать?
– Глупостей не говори, – ворчу на Сеньку и опускаюсь на колени перед Марьяной.
Подворачиваю ей рукава халата, поправляю пояс и усаживаю ее на свое место. Не представляю, чем накормить ребенка. Не льняной же кашей, которую я ем на завтрак.
– Нет, ты приглядись! – не отстает Сенька. – Ее как будто по тебе лепили. Погоди, я тебе сейчас докажу.
Отложив надкусанное пирожное, она вытирает пальцы салфеткой и покидает кухню. А я лезу в холодильник. Меня больше волнует голодный ребенок, чем продырявленный мыльными сериалами мозг подруги.
– Марьяш, будешь макароны с сыром?
– Буду.
– А салат из свежих овощей?
– Буду.
– Отлично, – облегченно выдыхаю я.
Достаю овощи и сыр, ставлю кастрюлю на плиту и, пока в ней закипает вода, шинкую салат.
– Вот! – Вернувшаяся на кухню Сенька сует мне под нос старую фотографию.
– Что – вот? – не понимаю я, зачем мне снимок столетней давности. – Ты таскаешь с собой фотоальбом?
– Нет, в твоем нашла.
Отвлекаюсь от готовки, присматриваюсь к своей группе из детского сада и поглядываю на сложившую на столе ручки Марьяну. На фото я приблизительно того же возраста, что она сейчас. И правда похожи. Как две капли воды.
– Забавно, – улыбаюсь я, возвращаю фото Сеньке и снова берусь за нож.
– Забавно? И все? – обалдевает она. – Нужно разобраться, кто ее мать?!
– Думаю, если бы ее матерью была я, я бы это запомнила, – едва сдерживаю улыбку. – И тебе не кажется, что обсуждать такое при ребенке – неуместно? Мы же не знаем, где ее мать. Может, она умерла, – уже тише добавляю я, через плечо поглядывая на облизывающегося ребенка.
– Или бабла Царева хватило, чтобы отсудить дочку себе, – в своем репертуаре строит догадки Сенька. – Но ты все же поговори с ним.
– Обязательно, – завершаю я этот разговор, даже не планируя ничего подобного.
Что я ему скажу? Возьму за горло и потребую объяснений, почему у его дочки тоже светлые волосы и голубые глаза? Ну бред же.
Приготовив макароны и салат, выставляю все перед Марьяной и сажусь рядом, просто любуясь, с каким аппетитом она ест.
Раньше я не думала о детях. Универ, карьера, отсутствие на горизонте нормального бойфренда. Встретив Валеру, вдруг поняла, что хочу стать мамой. Он будет замечательным отцом. Это видно по его отношению к племянникам. На все праздники дарит им подарки, всегда интересуется успехами. Очень надеюсь, что он не будет против беременности. А я приложу все усилия, чтобы подарить ему сына как можно раньше. Да и пора бы уже. Мне двадцать семь. Я и так затягиваю с первенцем.
– Спасибо, – причмокивая, говорит Марьяна, едва ли не вылизав тарелку. – Было очень вкусно.
– А врать она умеет, – хмыкает Сенька.
Грозно хмурюсь, покосившись на нее. Пусть у меня нет особых кулинарных талантов, но я не заставила ребенка голодать.
Девочка сладко зевает, и я отвожу ее в свою комнату. Новое постельное белье, конечно, было расстелено не для нее, а для Валеры, которого я намереваюсь притащить к себе после ресторана, но не на неудобном диване же укладывать ребенка спать.
Она засыпает моментально. Сопит с раскиданными по подушке волосиками и чуть приоткрытым ротиком. Сейчас самое подходящее время сбегать по магазинам. Хотя бы впопыхах. Чтобы купить любое подходящее мне платье. Лишь бы новое. Которое Валера еще не видел. Но если я оставлю Марьяну с Сенькой, я попросту предам доверие ребенка.
Смотрю на часы. Царев бессовестно опаздывает. Звоню ему. Не отвечает. А Валера словно чувствует, что у меня проблемы, и курьером присылает букет с запиской: «Безумно жду сегодняшний вечер. Люблю тебя».
– Ты его потеряешь, – тяжко вздыхает Сенька.
– Не каркай, – фыркаю я, обнимая цветы. – Лучше смотайся за моей сестрой. – Бросаю ей на колени ключи от своей машины. – Пусть она берет все свои плойки, утюжки, гель-лаки, лампы, палетки. И платье с серебристыми пайетками, в котором она была на свадьбе своей подружки в прошлом месяце.
– Лизка…
– Сень, у меня нет другого выхода. Валера – мой последний шанс устроить личную жизнь.

Глава 3. Царев
Нервно тру висок, пока наши потенциальные китайские коллеги обсуждают контракт. Я надеялся, что они прилетели сюда, уверенные в своем решении. А эта делегация из пяти кругломордых рыл по-прежнему рассчитывает на более выгодные для их стороны условия. Хотя мы и так не загоняем их в рамки, пользуясь действующим в их стране ограничением по вырубке леса. Устанавливаем цену на печатную продукцию, согласно рыночным законам и нынешней инфляции.
– Не понимаю, – шиплю Рубену, – когда Кайсаров успел сделать им предложение? Пока они в самолете стюардесс лапали?
– Какая уже разница? – ворчит тот. – Если мы не подсластим сделку, они заключат контракт с ним. А нам придется искать другого импортера.
– Говори своими словами. Мы будем сосать…
– Наши коллеги посовещались, – перебил меня их переводчик, – и пришли к выводу, что ваши условия утратили актуальность. Рынок диктует новые принципы работы.
Все китайские морды растянулись в широких улыбках и закивали. В самых сокровенных мечтах я уже обмотал их галстуки вокруг шей и затянул так, что у них глаза из орбит вылезли.
– Ваша конкурентоспособность вызывает уважение у представителей нашей страны, – продолжил переводчик перебазаривать никому не нужную лесть. – Мы приятно удивлены, что ваши бизнесмены делают невозможное для развития разных отраслей…
Плевать мы с Рубеном хотели на эту чушь. Нам нужен контракт! И уже завтра эти скупердяи получат первую партию товара!
– Рубен Давидович, Константин Сергеевич, ваши старания достойны оваций…
Рубен пониже сползает под стол, разблокирует экран своего смартфона и пишет Вике: «Твой выход, девочка».
А куда нам еще деваться? Китайцы спрыгивают, альтернативы нет, Вика – наш последний шанс обеспечить себя надежными партнерами на ближайшие пять лет. Мы из кожи вон вылезем, чтобы контракт пролонгировался. Снова и снова. Пока с моей башки не упадет последний седой волосок.
Паршиво, что Рубен сразу не послушал меня. Думал впечатлить китайцев шашлыком и люляшкой. Забыл, что они тоже мужики. Им бы девчонок смазливых и изысканный стол с дорогим пойлом.
Одно только появление нашей палочки-выручалочки на пороге кафе вызывает слюноотделение у китайцев. Даже их переводчик замолкает.
Цокая каблуками своих туфель, плавно покачивая бедрами, натренированными на уроках дефиле, и с изяществом поправляя крупные локоны волос, Вика приближается к столику и в народном для наших гостей жесте приветствует их. Их ехидные улыбки теплеют. Видеть перед собой роковую красотку куда приятнее, чем жиреющего Рубена и вымученного отцовством меня.
Вика в красках рассказывает, как рада видеть столь почетных гостей в родной стране и родном городе, как усердно она готовилась к этой встрече, и что хотела бы обсудить представленный нами договор еще раз, акцентируя внимание на деталях, которые они могли проглядеть и которые не имеют более выгодной конкуренции у других экспортеров. Пока она приглашает их покинуть кафе и отправиться в лучший ресторан города, мне звонит Лиза.
Черт! Как не вовремя!
Я уверен, с Бусинкой все в порядке. Лиза – единственный человек в мире, рядом с которым моя мелочь становится просто шелковой. Это невероятно, но факт. А причина ее звонка – мое нарушенное обещание. Ясно, что она будет орать в трубку, требовать немедленно приехать и забрать ребенка. Но я не могу просто взять и сорваться! Китайцы еще на крючке. Повернуться к ним задом – это перечеркнуть все наши усилия и собственноручно отдать миллионы Кайсарову.
Прости, Лизонька, но сходишь на свидание в другой раз.
Решаю не отвечать и возвращаю внимание к гостям. Вика их уже разогрела, и они готовы набить брюхо в ресторане. Остается надеяться, что наша бронь не будет напрасной, и к концу сегодняшнего дня мы получим заветные каракули на договоре.
Рубен провожает их к выходу, у которого припаркован наш кортеж, а я рассчитываюсь за угощение и попадаю во власть Вики.
– Детка, ты как всегда на высоте, – лыблюсь ей.
– Кончай, Царев, – усмехается она. – Комплиментами сыт не будешь.
– Ну не дуйся. – Обвиваю ее талию своей лапой и притягиваю к себе. – Скоро я найду няню, и мы снова будем проводить много времени вместе.
– А мы когда-то проводили много времени вместе? – оскорбленно хмыкает она. – Доиграешься в папашу, глазом не моргнешь, как я за кого-нибудь замуж выйду.
Взмахнув ресницами, легонько отталкивается от меня и следует за делегацией. Выдыхаю, стиснув зубы. Взглядом сверлю ее сочную задницу и чувствую себя спящим вулканом. Того и гляди – взорвусь. Но не могу я доверить Бусинку кому попало. Достаточно того, что ее матери до нее нет дела.
Выхожу на улицу, где китайцы расфасовываются по тачкам, и задерживаюсь из-за входящего звонка. Только теперь меня беспокоит не Лиза.
Принимаю вызов, подношу мобилу к уху.
– Рано звонишь злорадствовать, Иван Григорич, – насмешливо начинаю я. – Или хочешь услышать, что ты гнида?
– Я, Костик, предупреждал, что с Рубеном у тебя будущего не будет. Зря ты за юбкой побежал, – напоминает Кайсаров.
– Я с Рубеном на равных работаю, а у тебя на побегушках был. Как мальчик, – выплевываю зло. – Ты меня не сломаешь, слышишь?
– Не забывай, что я знаю твое слабое место. Мне достаточно сделать один звонок – и ты лишишься Марьяны.
– Ну ты и мразь, – цежу сквозь зубы, в кулаке сжимая мобилу.
– Подумай об этом, когда сядете за стол в ресторане.

Глава 4. Лиза
– Лизунчик, ты королева, – идеализирует меня моя драгоценная старшая сестренка, заканчивая последние штрихи.
– А с платьем не перебор? – спрашиваю я, крутясь перед зеркалом. – На тебе оно казалось скромнее.
Меня слегка напрягает голая спина и открытые колени. Все-таки в одежде должны быть разумные меры обнаженки: либо плечи, либо бедро, а не все сразу. Да и пайеток излишне много. Я вся сверкаю, как гирлянда.
– Отличное платье, – выносит свой вердикт Сенька, щелкая семечки.
– Лишь бы Валера не ослеп, – ворчу я.
Поправляю уложенные сестрой локоны, контрольный раз осматриваю маникюр и мейкап.
– Ясик, может, подводки добавить? Не тускло?
– Лизунчик, успокойся, дыши ровнее, – утешает меня сестра. – У тебя очень яркие глаза. Они прекрасно подчеркнуты. Лучше давай выберем серьги.
Она открывает шкатулку, от вида которой глаза разбегаются.
– Ва-а-ау! – восторженно тянет Марьяна, подбежав к нам. – Как много бусиков!
Яся улыбается ей:
– Хочешь бусики? Как тебе эти?
– Краси-и-ивые…
– Тогда я дарю их тебе. Поворачивайся. – Яся аккуратно убирает шелковистые волосики Марьяны на плечо и надевает на ее тонкую шейку бусы.
– Спасибо! – взвизгивает девочка, крепко обняв мою сестру.
Та вмиг напрягается, поправляя свой по моде безразмерный пиджак. Яся всегда была стильной. У нее изысканный вкус, большие светло-карие глаза, аккуратный нос, от природы пухлые губы и выраженные скулы. Она с детства умела одеваться элегантно. Я, как младшая сестра, пыталась повторять за ней, восхищалась ее чувством стиля, но меня постоянно тянуло к пестрым блузкам, юбкам-разлетайкам или растянутым майкам. Наверное, поэтому она в итоге работает в крутой фирме, а я до сих пор ищу себя.
– Смотри, что у меня есть еще. – Яся достает из коробки ленточку для волос, украшенную большим бантом-цветком и стеклярусом, повязывает на головку Марьяны и разворачивает ее к зеркалу. – Погляди, какая красавица!
Я, наконец, останавливаю свой выбор на серьгах и надеваю их. Зазвонивший телефон заставляет Ясю не только отвлечься от Марьяны, но и занервничать. Приняв вызов, она уходит на кухню и прикрывает дверь.
– Сень, тебе не кажется, что она ведет себя странно? – пытаюсь я развеять свои сомнения.
– Вы обе ведете себя странно, – вздыхает Сенька, отодвигая от себя пакетик с семечками. – Возитесь с этой девчонкой, как будто она ваша. Лучше набери еще раз ее папашу. У тебя свидание через час. С минуты на минуту подъедет такси. А Царев не торопится забирать свое избалованное чадо.
– Да, ты права.
Беру телефон и сотый раз набираю Царева. Снова не отвечает. Видимо, корона не позволяет. Пишу ему пятнадцатое по счету сообщение. Уже не спрашивая, где он и когда вернется. Сразу с ноги: «Ты гад, Царев!»
В комнату возвращается Яся. Впопыхах собирает свои шкатулки, коробки, сумочки, объясняя срочность авралом на работе.
– Какая работа, Ясик? – удивляюсь я. – Ночь на носу.
– У нас важный проект. Нашли ошибку… – тараторит она и вдруг замирает. – Лизунчик, я оставлю это все у тебя? Потом заберу, окей?
– Ну ладно, – пожимаю я плечом.
Просить ее посидеть с Марьяной до приезда Царева бессмысленно. Сестра буквально испаряется из моей квартиры, даже не чмокнув меня на прощание.
Мы с Сенькой гасим свет в гостиной и тихонько выбираемся на балкон. Уж очень интересно, кому так срочно понадобилась моя сестра. Чего и следовало ожидать, за ней приезжает вовсе не такси. Черный «Форд Мустанг», в который она запрыгивает со свистом.
– Есть какие-нибудь соображения? – спрашивает Сенька.
Автомобиль выруливает со двора с визгом колес. Оставляя в воздухе запах жженой резины.
– Похоже, это очень важный проект, – бормочу я, надеясь, что сестра ни во что не вляпалась. – Слушай, Сень…
– Посидеть с ребенком? – догадывается она и закатывает глаза. – Хорошо. Только учти, я не буду ей готовить, читать сказки и подтирать попу.
– И не нужно. Я вернусь часа через два. Придется поменять планы. Не стану приглашать сегодня Валеру к себе. Потому что не уверена, что до утра Царев заберет Марьяну. Позову его завтра или послезавтра. Приготовлю что-нибудь вкусненькое…
– Лиз, такси.
– Да-да, я уже вызвала…
– Лиза! – перебивает меня Сенька и указывает на двор. – Твое такси уже приехало.
– О, и правда мое. Сень, я так волнуюсь. Видишь, руки дрожат. Сердце из груди выпрыгивает. – Я возвращаюсь в квартиру и, быстро собирая всякую мелочь в клатч, объясняю Марьяне: – Марьяш, мне нужно ненадолго уйти. За тобой присмотрит тетя Сеня. Она очень хорошая…
Глаза девочки тут же тонут в море слез. Шмыгнув носиком, она садится на диван и закрывает личико ладошками.
– Я не хочу, чтобы ты уходила! Эта тетя злая! Она будет пугать меня плохими дядьками! А еще от нее невкусно пахнет!
Сенька возмущенно цокает языком.
– Нет, – улыбаюсь я, присаживаясь перед Марьяной. – Она очень хорошая. Вы вместе посмотрите мультики.
– Возьми меня с собой на свидание! – начинает просить Марьяна и складывает ладошки в молитвенном жесте.
Надо было держать язык за зубами при ребенке. А мы весь вечер только и болтали о том, какая я счастливица.
– Я буду сидеть тихо. Как мышка, – обещает девочка. – Твой Валера меня даже не заметит.
Боже! Как я объясню Валере, что это за девочка? Но совсем не прийти на свидание – это поставить крест на его доверии. Пусть присутствие чужого ребенка немного подкорректирует развитие наших отношений, и он сделает мне предложение на неделю позже, чем не сделает вообще.
– Ты можешь сказать ему, что я твоя племянница, – всхлипывает Марьяна, обливаясь слезами. – А если не возьмешь меня с собой, тогда запри меня в нашей квартире, как тебе предлагала злая тетя Сеня. Я обниму нашего песика и буду плакать в него.
У меня душа разрывается от ее плача. Девочке и так не повезло, еще я рушу ее надежды.
– Хорошо, – выдавливаю я из себя подобие улыбки и вытираю с ее щечек слезки. – Поедем вместе.
– Лизка, ты свихнулась? – Разводит руками Сенька. – Поревет и перестанет!
Я отправляю успокоившуюся Марьяну в прихожую и грустно смотрю на подругу:
– Не могу я бросить ее.
– Бросил ее Царев!
– С ним я позже разберусь. По-взрослому. Пощады не будет, – убеждаю я скорее саму себя. – А сейчас мне важно удержать Валеру.
– Ну удачи тебе, – кривит губы Сенька и берет свою сумку. – Я тогда тоже поеду. Когда Валера тебя бросит, приезжай рыдать ко мне.
Рассчитывая, что Валера воспримет Марьяну, как легкое недоразумение, я отправляюсь на свидание вместе с ней. Сказочности момента уже не ощущается. Я представляю, что сделала бы, если бы Валера пришел на свидание с чужим ребенком, и умом понимаю, как это абсурдно.
Ресторан шикарен. Яся говорила, что это их фирма занималась здешним дизайном. Каждая мелочь в интерьере продумана, чтобы гости чувствовали себя роскошно и в то же время уютно.
Забронированный Валерой столик находится у панорамного окна. Он не забыл, как я люблю ужинать, глядя на огни ночного города. Играющая музыка ласкает слух. Улыбчивый хостес любезно предлагает игровую комнату для ребенка, но я не успеваю согласиться. Валера замечает нас раньше, чем я отпускаю ручку Марьяны. Мне приходится на негнущихся ногах плестись к нему и наблюдать, как меняется выражение его лица. От радости к удивлению и мрачности.
– Привет, – бормочу взволнованно, крепко сжимая детскую ручонку.
Валера медленно встает из-за стола. Настоящий аполлон в новом костюме. Ухоженный, статный, мужественный. Всегда задавалась вопросом, почему я, когда вокруг него вертятся хорошенькие стюардессы?
Я вижу, как сжимается его кулак и убирается в карман брюк. Кольца мне сегодня не видать.
Открываю рот, чтобы объясниться, но он уже грозно спрашивает:
– И когда ты собиралась рассказать мне, что у тебя дочь?

Глава 5. Царев
Полдня катаем китайцев по городу. Вика показывает им все, даже то, что достопримечательностью стыдно назвать. Удивительно, но она им не приедается. А еще периодически стреляет в меня глазками. Мол, смотри, Царев, как с клиентами работать надо. Вот уж точно, если наша фирма разорится, Вика без работы не останется.
Вечером, наконец, приезжаем в ресторан. У меня к этому времени из-за бесконечных звонков и сообщений от Лизы появляются галлюцинации. Пока паркуюсь, в боковом зеркале замечаю мелькнувшее сверкающее платье и маленькие зеленые брючки, выпорхнувшие из такси. Сзади сигналит какой-то дегенерат с купленными правами. Отвлекаюсь, ставлю тачку, но такси уже уезжает, а вышедших пассажирок нигде не видно.
– Константин, ты в порядке? – пыхтит Рубен.
Верчу башкой. Показалось. Не могла же Лиза приехать кормить Бусинку ужином в ресторане, где столик бронировать за месяц вперед надо. Ерунда какая-то в мозги просачивается от нервов.
– Пойдем выпьем и этих напоим. Виктория их разогрела. Горяченькие. Сейчас все подпишут.
– Хотелось бы.
Устало потираю шею, жму кнопку блокировки дверей на брелоке и тащу себя в ресторан. На входе успеваю незаметно помять задницу Вики.
– Царев, держи себя в руках, – не прекращая улыбаться китайцам, произносит она. – Подпишем контракт и отметим.
Да, безусловно, сегодняшнюю ночь я проведу в кайф. Заслужил.
Хостес любезно приветствует иностранных гостей. Вика каким-то чудом умудрилась договориться, чтобы наша официантка была одета в национальный наряд Поднебесной, а в вип-зоне даже звучали традиционные мотивы. Не удивлюсь, если через пять минут остальных гостей попросят подвинуться вместе с их столиками, а посреди зала проведут чайную церемонию.
– Впечатляет, – мурчу ей на ухо, но едва она поворачивается, как слышу знакомый визгливый голосок:
– Папочка!
Частый бег маленьких ножек – и вот мои колени уже охвачены пухлыми детскими ручками.
Я в шоке. Вика в шоке. Рубену и подавно можно «скорую» вызывать. Только китайцы лыбятся и сюсюкаются на своем, качая головами.
– Уважаемые гости интересуются, – поясняет мне их переводчик, пока я перевариваю, какого черта творит Лиза, – это ваша дочка? Значит, и мама где-то рядом?
Ошалело гляжу на Вику. Глазами молю ее выручать меня. Знал бы, что Лиза за мной следит, чтобы подставить, ответил бы на ее звонок еще днем.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=72014062?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.