Главная страница | Современные любовные романы | Бывшие. Испепелённая любовь

Бывшие. Испепелённая любовь
Лина Мак
Всему приходит конец: терпению, страху, смелости, жизни. Мой почти настал, но только сейчас я вспомнила того, кого когда-то жестоко обманула. Я знаю, что только у него хватит силы противостоять моей семье. Но готова ли я заплатить цену, которую он просит?

Лина Мак
Бывшие. Испепелённая любовь

Пролог
***
Смотрю на мужчину, которого когда-то предала и не понимаю, как у него получается пробуждать во мне желание жить.
Я даже вкус жизни не помню, а здесь…
– Я бы не обратилась к тебе, но выбора нет, – стараюсь говорить уверенно, и мне совершенно всё равно, как я сейчас выгляжу в глазах Булата.
Знаю, что вид у меня не очень, учитывая, что муж уже неделю сгоняет злость на мне за то, что отец мой решил нарушить их договорённости.
– Ты думаешь, что я – меньшее из зол, Оля? – взгляд леденящий, а голос наигранно-спокойный. – И что мне за это будет?
– Всё, что скажешь, – поднимаю глаза на Булата и содрогаюсь внутренне.
Боюсь и хочу, чтобы он согласился.
– Я захочу всё, – рычит он. – До последней капли, – он делает шаг ко мне и сжимает шею, но с ним всё по-другому. И в его словах слышится совершенно другой подтекст.
Он не душит, только держит, чтобы не отворачивалась. Что-то пытается рассмотреть в моих глазах, когда в его горит огонь. Он меня ненавидит. Ненавидит и хочет, до сих пор.
Поднимаю руку и провожу по его щеке, Булат содрогается, а потом его губы грубо накрывают мои, подчиняя и присваивая, выплёскивая всю злость, что сейчас бурлит в нём.
Он прикусывает губу, и рана на неё снова трескается, начиная кровить. Шиплю, и Булат сразу останавливается. Смотрит на мои губы, проводит большим пальцем по ним, подносит его ко рту и облизывает, глядя мне в глаза.
– Я заберу всё, Оля, – голос его до того спокойный, что это вызывает диссонанс во мне. – И ты не сможешь отказать мне.
– Булат, – отвечаю ему, стараясь улыбнуться. – Я устала. И вариантов у меня немного. Либо умереть, что более приемлемо для меня, либо попросить о помощи.
– Почему же не просила раньше? – спрашивает он.
– Потому что некого было.
– А сейчас ты думаешь, что тебе помогают просто так? – иронично спрашивает он.
– Никто в нашем мире не будет помогать просто так, – отвечаю ему. – И моя мачеха не исключение. Она слишком любит деньги, чтобы помочь мне просто так.
– Какая ты умница, Оля, – улыбается Булат, но сейчас его улыбка напоминает оскал. – Я тоже не исключение.
– Я уже сказала, – отвечаю я.
– Тогда первое условие нашего контракта, – Булат склоняется к моим губам, оставляя между нами несколько миллиметров. – Ты подчиняешься мне. Беспрекословно.

Глава 1
***
– Проси! – Ярослав сжимает моё горло слишком сильно, воздуха не хватает, но я не отвечаю. – Проси, сука! Умоляй! – муж выплёвывает мне в лицо каждое слово. – Я тебя предупреждал, – гаркает он и резко толкает меня на пол.
Больно бьюсь головой о спинку кровати так, что звёзды летят. В голове шумит, но ещё одна резкая боль приводит в себя.
Ярослав хватает за волосы и тащит к кровати. Вздёргивает вверх и бросает на неё животом вниз, придавливает коленом поясницу и задирает платье.
Хочется кричать, чтобы не смел, но я затыкаю себя. Заставляю себя молчать. Знаю, что если скажу хоть слово сейчас, то снова проиграю. Он снова будет изгаляться всю ночь, а наутро сделает вид, что ничего не было.
– Куда тебя сегодня трахнуть, Оля? – спрашивает он возбуждённо. – Давай снова разработаем твою задницу. А то она слишком туговата у тебя.
– Нет, – хриплю я, не успев себя заткнуть.
– Тебе понравится, – шепчет он на ухо и больно кусает за мочку.
Чувствую плевок между ягодиц и сжимаюсь вся. Знаю, что снова будет больно. Знаю, что наутро захочу сдохнуть, но мне опять не дадут.
Его палец уже растирает слюну между ягодиц, а я чувствую, как по щеке стекает слеза. И снова мой инстинкт самосохранения машет мне рукой.
– Не трахался со своей шлюхой? – спрашиваю я зло.
Знаю, что у Ярослава есть вторая семья. Но я слишком выгодна для него в роли официальной жены. Слишком выгодна для всех.
Поэтому каждый раз, как я уже сдавалась и хотела умереть, меня вытаскивали с того света.
– Закрой свой поганый рот! – гаркает Ярослав и, сжав мои волосы так, что у меня на висках кожа загорелась, задрал голову. – Ты просто товар. Качественный товар, который должен служить долго! Вот и служи.
– И как она живёт с тем, что ты трахаешь меня, когда она воспитывает твоего сына? – спрашиваю, намеренно провоцируя Ярослава.
Хочу, чтобы он разозлился и ушёл. Чтобы оставил меня, чтобы дал прожить этот день.
Но сегодня явно что-то идёт не по плану. Вместо того чтобы идти по обычному сценарию, муж звякает бляхой ремня, а в следующий миг я ощущаю разрывающую боль ануса.
– А-а-а! – не могу сдержать крик.
– Я научу тебя, тварь, смирению! Вот так! – и он начинает вколачиваться в меня со всей злостью, которая так и витает в воздухе.
В ванную я заползаю на четвереньках, дотягиваюсь до ручки душа, включаю его и ложусь на холодный кафель в душевой. Вокруг меня растекается красная вода, а в голове только пустота.
Хочу закрыть глаза и не просыпаться. Хочу, чтобы от меня все отстали. Смотрю на свои руки, покрытые шрамами, и горький смешок срывается с губ.
Пытаюсь найти в себе хоть малую долю того, что когда-то испытывала. Я же любила и знаю, что это такое. Я знала, что меня любят в семье, знала, что меня любит тот, кто дарил наслаждение, умел доставить удовольствие одним прикосновением.
Когда меня привезли в ЗАГС и сказали, что либо я выйду замуж за Ярослава, либо получу пулю в лоб, я слишком любила жизнь, чтобы согласиться на смерть. Дура!
– Выходим, – дверь открывает помощница Ярослава.
Поднимаю взгляд на эту каменную женщину и удивляюсь, как она может работать на такого человека, как мой муж. Хотя они все здесь, как преданные псы, служат хозяину, совершенно наплевав на то, чем он занимается.
– Выходи, Ольга, – повторяет Жанна. – Иначе я позову охрану, и они вытащат тебя отсюда. Не давай повода Ярославу снова трахнуть тебя.
Медленно сажусь и шиплю от боли между ягодиц. Стягиваю с себя платье. Обмываюсь под её пристальным взглядом и, замотавшись в белый халат, иду в комнату. Ложусь на кровать и прикрываю глаза. Хочу, чтобы меня оставили одну.
– Завтра прилетает твой отец с мачехой, – сообщает обыденным голосом Жанна. – Ярослав сказал, чтобы ты привела себя в порядок. Вы поедете их встречать в аэропорт.
– Хорошо, – говорю безразлично.
– В десять ты должна быть готова, – добавляет Жанна.
– Хорошо, – снова отвечаю, потому что знаю, что она не уйдёт, пока не услышит ответ.
Дверь закрывается, и мои глаза тоже.
В аэропорт приезжаем за полчаса до посадки. Для чего весь этот цирк, я не знаю. Отец и Ярослав тихо ненавидят друг друга, но если они схлестнутся, то оба потеряют всё. А в наше время нельзя быть слишком беспечным.
Вот поэтому они и меряются яйцами.
– Я в туалет, – говорю Ярославу, но не успеваю сделать и шага, как меня хватают за руку.
– Без глупостей, Оля, – холодно произносит муж.
– Все глупости я уже совершила в этой жизни, – смотрю на мужа безразлично.
– Иди, – отвечает он и отталкивает мою руку.
За мной идёт охрана, но в туалет не заходят. Становлюсь перед зеркалом, смотрю в своё отражение и удивляюсь тому, как могу выглядеть так хорошо. Хотя нужно отдать должное визажистам. Потрудились они на славу.
Смачиваю руку и брызгаю в лицо холодной водой. За спиной раздаётся скрип открывающейся двери одной из кабинок. Странно, я не слышала, чтобы кто-то входил.
Поднимаю взгляд и натыкаюсь на глаза, которые уже и не надеялась увидеть.
– Привет, Оля, – голос тихий, но такой, что у меня под кожей пробегает электрический импульс.
Впервые за столько лет!
– Здравствуй, Булат, – шепчу я, медленно разворачиваясь к нему лицом.

Глава 2
– Оля, дочка, – отец обращается ко мне так ласково, что я бы даже растрогалась, если бы не знала, какой он на самом деле.
И от его обращения становится не по себе. Уже чувствую, что этот день не просто так преподнёс мне сюрприз в виде Булата. Мы с ним не виделись с того самого дня, как меня заперли дома за две недели до свадьбы.
Но сейчас не о нашей встрече. Ощущение надвигающейся катастрофы накаляет воздух до предела.
– Да, отец, – откладываю приборы, чтобы полностью сосредоточиться на нём.
Мы заехали сразу в один из ресторанов, которые очень любит мой муж. Да и отец предпочитает здесь бывать, когда прилетает к нам.
У нас здесь отдельная вип-ложа, так что кроме официанта и охраны никто сюда не войдёт и не потревожит трапезу господ.
– Когда вы уже порадуете старика пополнением? – спрашивает отец, а мне так и хочется рассмеяться ему в лицо.
– Как только мы соберёмся, ты первым узнаешь об этом, – вставляет Ярослав злясь.
У него уже есть наследник, ему нет смысла переживать. А я так, до поры до времени. И чем больше проходит этого времени, тем чётче я понимаю, что как только отца не станет, не станет и меня.
Я жду очередного взрыва, но в этот раз его нет. Отец не продолжает тему, не давит на Ярослава, не тычет в меня тем, что я здесь одно разочарование.
– Ну тогда моя зайка подарит мне наследника, – отвечает уверенно отец, сжимая руку Тины.
Она возрастом всего на три года старше меня. Яркая брюнетка, умеющая привлечь внимание к своей персоне. Так она и привлекла внимание отца, а теперь умело руководит им.
– Конечно, милый, – уверенно кивает Тина и кладёт вторую руку на свой плоский живот.
А вот и приближение конца. Ярослав взрывается первым.
– Игорь, что за бред? – выкрикивает муж. – Ты сейчас что хочешь сказать? Какой наследник?
– Мой, Ярик, – отец говорит уверенно, а потом переводит взгляд на Тину. – Зайка, возьми Олю, и пойдите, припудрите носики.
Выходим из комнаты, и за нами сразу же пристраивается охрана. Внутри всё покрывает коркой льда, а ноги не хотят идти.
В голове звучат слова Булата:
– Ну как тебе семейная жизнь, Оля?
– Терпимо, – ответила уклончиво.
Он стал ещё красивее, мощнее, увереннее в себе. Мужчина с каждым годом становится только лучше, если он настоящий.
– А по твоему виду и не скажешь, – хмыкнул он.
– А твоя жизнь как? – спросила я. Непреодолимое желание слышать его голос стало для меня открытием.
Я давно так сильно ничего не хотела, как сейчас. Я уже и забыла, как это – чувствовать что-то помимо боли и только существовать…

– Оля, ты рада, что у тебя появится братик? – спрашивает Тина и даже улыбается мне, но я не могу разделить её радость.
Хотя я должна радоваться. Я же просила, чтобы от меня все отстали, так почему же мне так паршиво сейчас?
– А у нас научились определять пол ребёнка на ранних сроках? – спрашиваю у Тины, смачивая лицо холодной водой.
– Я понимаю, что ты не ожидала, – она будто не слышит меня, но придерживается какой-то своей цели. – Я тоже не была готова к такому повороту. Но ради Игорюши пойду на всё. Даже рожу для него долгожданного наследника.
В воздухе так и повисает её недосказанное предложение: «Раз твоя мать не смогла».
Хочется скрутить её красивую шейку, но не из-за наследника, а из-за того, что смеет думать о моей маме!
– Что ты хочешь, Тина? – спрашиваю я, разворачиваясь к ней лицом.
– Откажись от наследства, – вся её любезность уходит, будто и не было. Вот теперь передо мной та Тина, которую я привыкла видеть – расчётливая сука. – Скажи Игорю, что тебе ничего не нужно. И, возможно, я смогу убедить его, чтобы он дал разрешение на твой развод.
Губы сами растягиваются в улыбке, но, судя по тому, как сощуривается Тина, моя улыбка похожа на оскал. По туалету разносится мой истеричный смех.
Я просто не знаю другого способа, как выплеснуть всю ту безысходность, что живёт во мне.
– Тина, я, может, и дура, но не тупая, – пытаясь успокоить свою истерику, начинаю говорить. – Или ты так хочешь избавиться от меня, что готова уничтожить половину людей отца, лишь бы было всё по-твоему?
Тина только подбородок вздёргивает, а глаза превращаются в щёлочки, которые метают молнии в мою сторону.
– Я уже труп, Тина, – улыбаюсь ей. – После вашего с отцом спектакля я долго не проживу, потому что больше невыгодна своему мужу, – решаю напомнить ей, кто такой Ярослав Ильинский. – Так что можешь свои предложения папочке моему делать. Ах да, ты подумай над тем, что будет, если у тебя родится девочка, – решаю ткнуть ей в то, что она слишком уверена в своей исключительности.
Разворачиваюсь, чтобы уйти, но Тина меня больно хватает за руку.
– Я могу помочь тебе сбежать от Ярослава, – говорит она уверенно.
Хочу выдернуть руку из её захвата. Запрещаю вслушиваться в её слова и верить в них тоже запрещаю себе. Но эта долбанная искра надежды уже пробивается сквозь тьму души.
– Ты же не знаешь всех нюансов вашего контракта, а я знаю. Я смогу помочь тебе, но ты должна от всего отказаться, – ещё раз повторяет Тина.
– Ты не сможешь, – горько отвечаю я Тине. – Никто не сможет.
Только разворачиваюсь к двери, как тут же отскакиваю от неё. Дверь распахивается с такой силой, что с треском бьётся о стену.
– Мы уезжаем! – гаркает Ярослав и, схватив меня за руку, вытаскивает из туалета.
Еле успеваю за ним, так как ноги начинают заплетаться на каблуках.
Рука начинает жечь в месте, где её сдавливает Ярослав, но я молчу. Надеюсь, что мы сейчас сядем в машину, и он отпустит меня.
Дверь нам открывают ещё до того, как мы подходим к машине, Ярослав заталкивает меня на заднее сидение, и только срабатывает замок блокировки, как мне в лицо прилетает кулак мужа.
– Сука! Конченая тварь! Я научу тебя смирению! – всё, что я успеваю понять из слов Ярослава, когда моё сознание уплывает.

Глава 3
Открываю глаза, точнее, пытаюсь их открыть, но ничего не вижу, кроме пробивающегося света под веки.
В груди зарождается кашель, но от боли во всём теле страшно даже двигаться.
Кто-то трогает мой лоб, чем-то смачивают губы. Какое-то лекарство, так как привкус соответствующий.
Хлопает дверь, и по уверенным шагам узнаю своего мужа.
– Пришла в себя? – спрашивает он зло.
– Да, но сейчас ей нужен покой, – а вот и наш верный доктор Иван Петрович.
– Мне насрать, что ей нужно! – рявкает Ярослав. – Как хочешь, но в порядок её приводи. Её папаша хочет видеть нас на приёме через неделю.
– Я не волшебник, Ярослав. – Ух ты! У нашего доктора, оказывается, есть характер. – Ты с ней что сделал? Она тебе чем опять не угодила? Сколько можно?
А дальше слышится тупой удар и стон доктора.
– В следующий раз ты ляжешь рядом с ней, – шипит Ярослав. – Любого можно заменить.
– Ну так поменяй, – не унимается доктор. Что на него нашло сегодня? Или вид у меня настолько ужасный, что у бедолаги не выдержала психика? – Что же ты Ольгу не заменишь?
– Не твоего собачьего ума дело! – орёт Ярослав, а я понимаю уже, что если Иван Петрович не замолчит, то точно ляжет рядом со мной.
Выдавливаю из себя стон и всё-таки закашливаюсь. Во рту разливается вкус крови, а глаза начинает нестерпимо жечь от выступивших слёз.
– Дышите, Ольга, – рядом слышу голос Ивана Петровича, и его рука ложится мне на грудь, укладывая назад. – Вам нужно успокоиться.
– Чтобы через неделю и следа не осталось, – рычит Ярослав и выходит, хлопнув дверью.
– Оля, я не приду больше, – произносит устало Иван Петрович, а мне так и хочется рассмеяться и сказать ему что-то ироничное, но рот тяжело открывать. – Я не могу так. Я столько лет работал обычным врачом, но когда спас твоего мужа, думал, что судьба улыбнулась мне, и теперь я заживу нормально. Я зажил, – и столько горечи в его голосе. – Но цена слишком высока!
Мужики не выдерживают, а я должна. Всем должна! Не нужно мне было ничего, но оказалось, что я нужна всем.
Так противно от самой себя! Хочется что-то сделать, но мне даже двигаться больно.
Языком аккуратно провожу по губам и зубам, понимаю, что несколько зубов сколоты. Плохие, значит, мне в прошлый раз протезы ставили.
– Оля, Вам нужна помощь, – шепчет Иван Петрович, а я вспоминаю слова Тины, которые услышала перед тем, как меня выволокли из ресторана.
«Я помогу тебе, только откажись»!
Ну раз моя мачеха хочет себе такого счастья, кто же я такая, чтобы ей отказывать. Прошу пить шёпотом, а потом прошу Ивана Петровича, чтобы он написал с моего номера мачехе, что я согласна на новое платье.
Она не дура, поймёт, что я имею в виду. Я никогда ей не писала и не звонила. Но номер её у меня есть, так же как и мой у неё.
Остаётся только самой придумать, как не попасть из одной западни в другую.
Пока меня лечат и приводят в порядок, я пытаюсь найти выход. Больше не хочу так.
Вот всё же странные мы создания люди! Когда просим об избавлении, нам его не дают, а когда это самое избавление с косой нависает над головой, ты его уже не хочешь.
За два дня до поездки к отцу Ярослав отправляет меня к стоматологу. Он не трогает меня эту неделю. Не заходит, не общается. Все приказы передаёт через Жанну.
И это такое счастье – не видеть его! Но у этого счастья есть привкус страха, даже паники. Я не представляю, что он сделает со мной после торжества у отца.
Меня больше никто не защитит. Я им не нужна. Отец явно уверен, что у него родится сын, а вот я не уверена. Но здесь уже никто не будет спрашивать моего мнения. Пусть Тина теперь разбирается.
Лежу в кресле стоматолога и не перестаю думать, что мне делать и как выйти из сложившейся ситуации.
И ответ приходит. Я даже и забыла, как мы когда-то тренировали память с Булатом. Мы запоминали номера телефонов.
Я тогда столько их знала, а он – только мой.
Стоматолога кто-то зовёт в коридор, и он выходит, откладывая телефон, да ещё и не заблокированный. Он ждал, пока у меня застынет лекарство на зубах.
Быстро хватаю его, открываю сообщения и пишу всего два слова:
«Спаси меня»!
Нажимаю отправить и молюсь, чтобы у Булата сохранился его старый номер. Ответ не приходит, и я уже готова выть. Может, цифры неправильно набрала? А может, номер он сменил, хотя сообщение висит прочитанное.
За дверью раздаются шаги, и я панически удаляю сообщение из телефона доктора. Все они едят из миски Ярослава. Нельзя так подставляться.
В груди нарастает отчаяние, и я уже готова к тому, что будет дальше. Не собираюсь больше сопротивляться.
Пытаюсь понять, когда всё изменилось, и понимаю, что именно в тот момент, когда я полюбила. Когда я стала счастлива по-настоящему. Когда пришла домой и, счастливая, сказала папе, что я выхожу замуж.
Вот тогда всё сломалось. Вся моя идеальная жизнь рассы?палась как карточный домик, когда меня через час поволокли к гинекологу, и тот сказал отцу, что я уже не девственница. А мне на тот момент было больше двадцати.
В тот момент я осознала, что моя жизнь всегда была лишь правильно выстроенная стратегия для большой игры отца. А я выгодное вложение.
Дни до приезда к отцу прошли слишком быстро, а я не успела смириться с тем, что скоро всё закончится.
К его родительскому дому мы подъехали в полной тишине. Ярослав, на удивление, спокойный и даже улыбается. Что-то спрашивает, а я не отвечаю.
Не вижу смысла что-то делать. Только продлевать агонию.
На мне чёрное в пол шелковое платье на тонких бретелях. Зачем он сказал одеть его, я даже боюсь предположить, но то, что ещё не полностью сошедшие синяки виднеются по шее и плечам, меня уже не трогает.
Все знают, кто мой муж, но всем насрать. Так зачем прятать всю его любовь?
– Оля, дочка, – ко мне подходит отец и, сжав плечи, прижимает к себе. – Прекрасно выглядишь.
Хочется плюнуть ему в лицо, но я заставляю себя успокоиться. Нет смысла играть роль раненой собаки, всё равно добьют.
– Как ты себя чувствуешь? – ко мне подходит теперь Тина. – Ярослав сказал нам, что ты упала с лестницы, – произносит мачеха достаточно громко, чтобы все, кто находятся рядом, услышали.
– Всё замечательно, – улыбаюсь ей. – Я всегда была неуклюжей, – отвечаю, вкладывая в эти слова намного больше.
Но всем снова всё равно.
– Скоро начнётся банкет, а пока дамы идут направо, а мужчины налево, – бодро сообщает отец, указывая направление Ярославу. – У нас есть незаконченное дело.
От этих слов Ярослав превращается в комок ненависти и злости, а вот отец, наоборот, слишком довольно улыбается. Они уходят, а меня дёргает Тина.
– Всё готово, – шепчет она. – Тебе только нужно будет сделать вид, что сильно плохо, и тебя увезут на скорой. А потом я тебя спрячу.
И столько заботы звучит в её голосе, что мне становится не по себе. Раз муж не добил, эта добьёт. Смотрю на неё несколько секунд и тихо отвечаю.
– Мне нужно в дамскую комнату. А потом можно и заканчивать со всем.
Тина кивает, продолжая мило улыбаться, а мне кажется, что она похожа сейчас на ведьму, которая пьёт кровь младенцев, чтобы сохранить молодость.
В туалете нахожусь довольно долго, так как не могу успокоить себя. Но стоит мне открыть дверь, как мне закрывают рот и волочат в противоположную сторону от зала.

Глава 4
***
– Ты просто ошибка, Булат! Мне же нужно было набраться опыта перед свадьбой, ты отлично справился с ролью учителя, – Оля смотрит на меня и произносит каждое слово с усмешкой.
– Что ты несёшь, Оль? – не верю ей.
Хватаю за плечи, встряхиваю, но она будто под чем-то, не реагирует на мои действия.
Хватаю её за щёки, заставляя смотреть в глаза.
– Что, не нравится? – начинает смеяться она. – Не переживай, ты ещё найдёшь ту, которая всё же согласится выйти за тебя. А вот это, – она достаёт кольцо из кармана, даже с пальца сняла, – оставь себе, пригодится.
– Оль, если тебе нужна помощь, скажи мне, – прошу её.
Никогда не унижался так, как в тот момент, но именно тогда был готов на коленях стоять, лишь бы она сказала, что всё это шутка. Злая, отвратительная шутка.
После того как я сделал ей предложение, она исчезла на три дня. Ни звонка, ни сообщения. Мобильный выключен. И дома не было. А теперь она появилась, чтобы сказать, что всё ложь.
– Газимов, ты меня бесишь, – вырывается она из моих объятий. – Спасибо за приятное времяпровождение, дальше нам не по пути…
А сейчас я смотрю на сообщение на своём мобильном. Этот номер знает очень узкий круг лиц. И гадать не нужно, кто написал это сообщение.
Память услужливо подсовывает мне нашу встречу с Олей несколько дней назад. Стоял за колоннами в аэропорту и как конченый пожирал её взглядом.
Вот только она была какой-то неживой. И муж её… Я не святой и никогда не претендовал на эту роль, но Ильинский – мразь редкостная. О нём ходит много интересных историй.
И вот я смотрел на Ольгу и не видел в ней жизни. Просто робот. Так ведут себя те, кто потерял всё ценное в жизни. Я знаю, сам такой.
Увидел, как она идёт в сторону туалетов, и не понял, как оказался в кабинке в женском туалете. Хотел посмотреть на неё вблизи. Посмотрел и охерел!
«Спаси меня» – и всё.
А ведь я просил её когда-то открыться. Просил, чтобы она сказала, в чём дело, но Оля будто не слышала меня.
Не знаю, сколько времени я просидел, перечитывая эти два слова, а потом просто набираю номер, с которого отправлено.
– Слушаю, – слышу мужской голос.
– Здравствуйте, – отвечаю и сразу соображаю, что же сказать. – Ольга Ильинская потеряла у вас свои серьги, – несу чушь полную, но нужно что-то говорить.
– Нет, что Вы, – голос мужика сразу меняется. – Персонал уже убрался возле стоматологического кресла, здесь ничего не было. И мы бы сразу сообщили.
– Хорошо, спасибо за информацию, – отвечаю и отключаюсь.
Откладываю телефон и пытаюсь сопоставить информацию, которую имею.
Логика орёт, что мне это не нужно. Нахер всё! Если я ей нужен только для того, чтобы вытащить её шикарный зад из проблем, то смысла нет ни в чём.
Но бля! Снова её этот потерянный и пустой взгляд.
День и так не задался сегодня. Сначала мой лучший друг с семьёй попал в аварию, и пришлось разбираться с теми, кто нагло пытается их убрать. А теперь это!
Набираю несколько полезных номеров и сразу узнаю нужную информацию. Отец Ольги затевает грандиозное событие. Праздник в честь своей молодой жёны.
Вся инфа по их семейке приходит разом, а ещё занятные данные о том, что у Ольги с Ильинским есть брачный контракт. И слишком много в нём прописано.
Пока всё это читаю, башка кругом идёт, а внутри всё кипит от ярости. Я ведь мог её защитить! Не поверила тогда, а сейчас помощи просит.
И почему весь пиздец в жизни случается разом? Дома – проблемы по работе. Так как моё охранное агентство наводнили крысы, приходится делать грандиозную чистку! Тем более эти крысы нацелились на семью Северова.
С ним мы с детства. Многое пережили, многое прошли. Но то, как с ним жестоко обошёлся родной отец, раздавило бы любого.
И вот сейчас, когда нужна помощь ему, мне нужно спасти ту, которая однажды растоптала всё!
Ну тут мне приходит ещё одно письмо на почту: из нескольких клиник выслали выписки из медкарт, и то, что читаю в них, заставляет волосы на заднице шевелиться!
***
Сжимаю Ольгу в руках и, прикрыв её рот, тащу в дальние коридоры особняка её отца.
Вот не зря у него прозвище Барсук. Нор у него здесь, как дерьма.
Жду, что Ольга начнёт брыкаться, царапаться или, как минимум, сопротивляться, но ничего не следует.
Заталкиваю её в одну из комнат и, включив свет, смотрю в её потерянные глаза. Вижу, что она не сразу соображает, кто перед ней.
– Булат, – выдыхает она так, будто я ей только что реально жизнь спас.
– От чего тебя спасать, Оля? – спрашиваю и понимаю, что злюсь.
Только сейчас осознаю, сколько я умудрился провернуть за пару дней. И ради чего?
– Отвечай, Ольга, иначе я ухожу, – хмурюсь я.
– Я бы не обратилась к тебе, но выбора нет, – она говорит вроде спокойно, но я вижу, как бьётся жилка на шее.
Чувствую её страх.
– Ты думаешь, что я – меньшее из зол, Оля? – спрашиваю у неё и делаю шаг ближе. Мне, как маньяку, нужно вдохнуть её запах, который уже проник в лёгкие. – И что мне за это будет?
– Всё, что скажешь, – смотрит на меня прямо, а у меня желание скрутить и трахнуть её.
Блядь, это ненормально, но мои демоны требуют её!
– Я захочу всё. До последней капли, – дёргаю её на себя, вжимая в тело.
Беру её за шею и замечаю потемнение кожи на лице. Я знаю, от чего остаются такие следы. Осознание того, что её были, вышибает воздух из лёгких.
А дальше я будто одержимый набрасываюсь на её губы. Хочу ощутить её и понять, что она настоящая. Сука, предательница, но потерянная и настоящая.
– Я заберу всё, Оля, – отрываюсь от губ, слизывая её кровь. – И ты не сможешь отказать мне.
– Булат, – она даже улыбнуться старается, – я устала. И вариантов у меня немного. Либо умереть, что более приемлемо для меня, либо попросить о помощи.
– Почему же не просила раньше? – спрашиваю зло.
– Потому что некого было.
– А сейчас ты думаешь, что тебе помогают просто так? – хочется скрутить её и отходить по заднице, но, бля, судя по всему, ей неплохо досталось после последней нашей встречи.
– Никто в нашем мире не будет помогать просто так, – хмыкает она. – И моя мачеха не исключение. Она слишком любит деньги, чтобы помочь мне просто так.
– Какая ты умница, Оля, – улыбаюсь ей и сразу прокладываю маршрут, как нам убраться отсюда. – Я тоже не исключение.
Она молчит и ждёт моего ответа, а я жалею сейчас, что во мне не хватает долбоебизма Севера. В чувства приводят шаги за дверью. Бросаю взгляд на окно за спиной Ольги и говорю:
– Тогда первое условие нашего контракта: ты подчиняешься мне. Беспрекословно. Одна оплошность, и я тебя верну туда, где взял. Говорю «бежать» – бежишь, говорю «прятаться» – прячешься, говорю «легла и расставила свои прелестные ножки» – ты выполняешь. Кивни, если поняла, – заглядываю в глаза Оли и снова матерю себя за слабость.
– Поняла, – выдыхает она.
– Ну раз поняла, значит, задрала своё платье и лезь в окно, – киваю за её спину, как раз когда ручку в эту комнату кто-то начинает дёргать с другой стороны.

Глава 5
***
Прихожу в себя, когда Булат останавливается на какой-то заправке. Осматриваюсь – ночь вокруг. Ничего не видно и не понятно. Я понятия не имею, куда он меня везёт, но и не спрашиваю.
Я так устала от собственной жизни, что даже если мне суждено умереть в ближайшее время, то я хочу провести его с тем, кого никогда не боялась.
– Вот, выпей, – дверь в машину открывается и Булат садится рядом, протягивая мне стаканчик с ароматным кофе.
Рот сразу наполнился слюной, а желудок предательски ноет.
– Ты когда последний раз ела? – спрашивает хмуро Булат.
Я только плечами пожимаю, а сделав глоток кофе, радуюсь, что он сладкий.
Слышу, как потрескивает обивка на руле от того, как сильно Булат её сжимает. Он резко наклоняется между сидениями, а я дёргаюсь.
Это рефлекс, но он не остаётся незамеченным. Булат тихо рычит, достаёт сумку и открывает её. Мне на колени ложатся спортивные штаны, футболка с длинным рукавом и кроссовки.
– С размером мог просчитаться, – говорит он отстранённо. – Но надеюсь, что хотя бы не малы.
– Спасибо, – шепчу я.
Горло сковывает спазмом. Мне хочется выть от боли. Я не понимаю её природу, но всё тело болит так, что меня будто разрывает изнутри.
Пытаюсь себя успокоить, убедить, что всё хорошо, что всё закончилось, но выходит паршиво. Булат заводит машину и отъезжает от заправки метров на сто. Становится на обочине.
– Переоденься, а я подышу, – говорит он холодно.
Киваю ему, спускаю с плеч бретели, и как раз в этот момент в салоне загорается подсветка – Булат дверь открыл со своей стороны.
– Это, блядь, что? – спрашивает он с рыком, дёргаясь ко мне и смотря на тело, где у меня ещё не сошли синяки. – Это что, Оля? – он поднимает на меня взгляд, а в нём столько всего, что не вместить.
– Семейная жизнь, – шепчу я и чувствую, как по щеке скатывается слеза.
– Ну и как? – голос Булата наполняется сталью, да такой, что режет побольнее побоев Ярослава.
– Познавательно, – хмыкаю я и стараюсь быстро натянуть футболку, но рёбра болят ещё, и от резких движений не могу сдержать шипение.
– Я помогу, – говорит Булат, а его руки уже дотрагиваются к моему телу, запуская мурашки. – Не дёргайся сильно, – останавливает мои движения Булат.
От его такого близкого нахождения мне становится не по себе или наоборот. Он слишком действует на меня. Он будто поднимает из глубин моей истлевшей души что-то такое, от чего хочется плакать.
– Дура, какая же ты дура, – его злость такая осязаемая, что мне кажется, будто я могу её потрогать. – Я ведь говорил тебе, просил.
– И что бы ты сделал? – голос севший, но я спрашиваю. – Мне выбора не дали, а тебя вообще бы убрали.
– Что же вы, бабы, всё время пытаетесь решать за нас! – рявкает Булат, а я подскакиваю от громкости его голоса. – Прости, – он замечает моё состояние, а потом опускает сиденье и одним движением сдёргивает платье с ног. – Ноги сюда дай, – приказывает он. – Штаны надену тебе. И носки тоже. Тебе нужно отдохнуть. Ехать нам далеко.
– Они будут искать, – шепчу я.
– Обломятся, – рычит Булат, натягивая мне штаны, а я даже не думаю сопротивляться.
У меня будто выкачали все силы, осталась только оболочка.
– Я была нужна как гарантия брачного контракта, – говорю Булату, понимая, что это может быть важным, но и тут получаю ещё один удар.
– Ты не просто гарантия, Оля. Ты и есть контракт, – говорит он зло. – Ты прямая наследница, ты та, что должна была управлять всем, что принадлежит твоему папаше. Но, судя по всему, он не ожидал, что у него может родиться наследник, и делал всё так, чтобы ни у кого не было лазеек ни убрать тебя, ни сместить.
– Что ты такое говоришь? – не хочу верить Булату.
Какая-то часть меня всё же надеялась до последнего, что они не могли так обойтись со мной. Что отец был заложником Ярослава, а выходит…
– Твой любезный муж, судя по всему, просто попал в лапы твоего отца. А так как кишка у него тонка, он срывался на тебе, – руль трещит под руками Булата.
Он заводит машину, включает свет, я смотрю вперёд, а там, за светом фар – тьма. Такая же, как и у меня внутри. Нет выхода из этого круга.
И снова становится больно. Почему именно рядом с Булатом всё это полезло наружу, как из переполненной чаши? Столько лет жила себе и старалась держать себя в руках, в последние годы даже старалась рот не открывать лишний раз, а сейчас…
– Ложись, Оль, – просит Булат. – Тебе нужно отдохнуть. До рассвета ещё долго, и мне нужно убедиться, что сейчас за нами никто не поедет, так что ехать будем, где придётся.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71951623?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.