Брокингемская история. Том 21
Брокингемская история. Том 21
Алекс Кардиган
Как бы начальство ни чудило, отдуваться всегда приходится подчинённым… В двадцать первом томе «Брокингемской истории» знаменитым следователям Доддсу и Маклуски выпала судьба принять участие в мероприятиях, проводимых по указанию высшего руководства. А попутно они не упустили случая всунуть свои длинные носы в кое-какие посторонние дела – например, в расследование похищения антикварного портфеля, в загадочную авантюру с разноцветным зонтом и в крайне запутанную историю о вырубке заповедного леса. Блестяще справились они и с поисками проверяющего, бесследно исчезнувшего на территории соседней конторы в самый разгар своей проверки…
Алекс Кардиган
Брокингемская история. Том 21
© А. Кардиган, текст, 2025
© Издательство «Наш мир», оформление, 2025
* * *
CCI. Крупный улов и дырявые сети
– Ну вот теперь-то мы с вами наконец можем поговорить спокойно! – произнёс следователь УБОПЭПа Кристи, усаживаясь на боковую полку плацкартного купе.
Дело происходило в одном ничем не примечательном вагоне одного из совершенно заурядных пассажирских поездов, трудолюбиво бороздящих бескрайние просторы Великобритании в соответствии с одним им известным расписанием движения железнодорожного транспорта. Собеседниками Кристи были два знаменитых своей скромностью следователя лондонской Центральной полиции Доддс и Маклуски; они сидели напротив него на другой боковой полке, поставив на пол свои знаменитые большие саквояжи. (Багаж самого Кристи состоял из бывалой дорожной сумки, которую он для пущей надёжности держал у себя на коленях.) Поезд размеренно катил по рельсам, один пейзаж за окном сменялся другим, а по вагону беспорядочно бродили туда-сюда различные посторонние пассажиры.
– Ну что ж, давайте поговорим! – не стал возражать Доддс, – Для начала объясните нам, будьте добры, в чём заключается суть вашей замечательной Вестхукской операции, на выполнение которой мы с вами в данный момент направляемся! – он с трудом удержался от вполне извинительного молодецкого зевка.
– Кстати, нельзя ли, пока ещё не поздно, подобрать ей более благозвучное название? – поспешил вмешаться Маклуски, – Как мне помнится, в своё время вы выражали готовность переименовать её в целях конспирации в Иствеллскую, по названию некого населённого пункта по соседству с Вестхуком…
– От этой идеи нам пришлось отказаться, – посетовал Кристи, – В силу ряда причин наша сегодняшняя операция пройдёт как раз в Иствелле. Именно в целях конспирации она и получила название Вестхукской…
– Похоже, здесь уже действительно ничего не поделаешь! – смирился с неизбежным Маклуски.
– Теперь я перейду к собственно операции, – планомерно продолжал Кристи, – Но сперва я задам вам один каверзный вопрос: Помните ли вы, кто такой Аткинсон?
– Фамилия кажется мне знакомой, – признал Доддс.
– Это – один из трёх наших Брокингемских подозреваемых супервысшей категории, – раскрыл секрет Кристи, – Да, это он в компании с Торнтоном и Лейстером (а также ещё одним пока не установленным лицом) совершил Брокингемское ограбление… В настоящее время вся эта троица сидит по трём разным СИЗО, а наш УБОПЭП усердно с ней разбирается. Мы основательно проверили всех лондонских знакомых Торнтона, Лейстера и Аткинсона в надежде отыскать среди них их четвёртого соучастника – но наши усилия пока ничем вразумительным не увенчались. Не упустили мы из виду и иногородних приятелей наших троих подозреваемых… Больше всего их оказалось у Торнтона и Лейстера. Мы потратили на возню с ними уйму времени, но опять остались ни с чем. А посему с недавних пор всё наше внимание сосредоточено на одном Аткинсоне… К сожалению, выявить круг его внелондонских знакомств нам пока не удалось. Со стороны может показаться, будто за пределами столицы он вообще ни с кем никогда не общался… Но это явно не так! Нами установлено, что он владеет загородным домом в том самом Вестхуке. Хотя сам Аткинсон упорно отрицает наличие у себя каких-либо родственников или приятелей вне Лондона, нам его показания представляются сомнительными. Мы уверены: За время своих наездов в Вестхук этот Аткинсон наверняка успел близко познакомиться с кем-либо из местных жителей или приезжих дачников… Начальник полиции Вестхука Брайдгрум активно помогал нам в поисках возможных друзей Аткинсона на подотчётной ему территории – но даже ему не удалось напасть на их следы. Именно ради того, чтобы сдвинуть наши поиски с мёртвой точки, и была организована наша с вами операция, – перешёл он наконец к сути дела, – Её план разрабатывался долго и всесторонне; в итоге же, как это часто водится в нашем доблестном УБОПЭПе, его пришлось в самый последний момент перекраивать до неузнаваемости и в спешке утверждать у начальства в самый канун проведения операции. (Отодвигать её сроки ещё дальше мы возможности не имеем, поскольку через месяц я собираюсь уходить в очередной отпуск. Этого месяца мне как раз хватит на то, чтобы составить все необходимые отчёты и отписки по поводу итогов мероприятия.) Итак, на текущий момент план Вестхукской операции представляет собой примерно следующее… Она пройдёт в Иствелле, в ночь с сегодня на завтра. А завтра у нас, если вы ещё не забыли, наступит первое мая… В этот праздничный день некоторые беспокойные граждане имеют склонность проводить кое-какие шумные акции. (Я имею в виду отнюдь не танцы вокруг майского дерева, а кое-что посерьёзнее.) И вот сегодня днём в Вестхуке начальник местной полиции Брайдгрум должен был провести небольшое собрание с местными жителями, как раз по поводу грядущего первомая.
Как обычно в этот день, он напомнит народу о необходимости вести себя в рамках закона и не поддаваться на возможные провокации – а заодно добавит к своей речи ещё парочку важных слов, подсказанных ему нашим УБОПЭПом. Брайдгрум скажет буквально вот что: «Я призываю жителей Вестхука к повышенной бдительности! По моим данным, сегодня вечером в соседнем Иствелле собираются появиться три подозрительные личности, недавно освободившиеся из какого-то лондонского СИЗО.
Ходят слухи, что они сидели там в одной камере с Аткинсоном – тем самым, чей загородный дом находится у нас в Вестхуке. Предстоящую ночь эта троица намерена провести в таком-то доме. Один чёрт знает, какие беспорядки они могут устроить на первое мая в этом Иствелле… Удивительно, куда только смотрит Сайденхем, начальник полиции этого города! Мне стало известно, что сегодня он со всем своим личным составом отбыл куда-то за кудыкины горы на какую-то конференцию, а обратно вернётся только завтра днём. И как ему только в голову взбрело оставить свой Иствелл на целые сутки без надзора полиции!» Далее Брайдгрум скажет ещё парочку тёплых слов по поводу раздолбайства полиции Иствелла, а в завершение своей речи настоятельно рекомендует жителям Вестхука воздержаться от поездок в Иствелл до завтрашнего вечера… Всё это Брайдгрум должен был сказать несколько часов назад на встрече с жителями своего родного Вестхука. На этом его участие в нашей сегодняшней операции и заканчивается – ну а нам с вами остаётся лишь дожидаться, пока на нашу наживку клюнет рыбка…
– Что ещё за рыбка? – не понял Маклуски, – Кристи, да вы никак собрались порыбачить на какой-нибудь речке в окрестностях Вестхука!
– То-то я гляжу, какая-то большая у вас нынче сумка! – блеснул наблюдательностью Доддс, – Похоже, не один десяток удочек вы с собой прихватили…
– Да нет у меня там ни одной удочки! – заверил Кристи, – Я терпеть не могу рыбной ловли – а про рыб я заговорил исключительно в иносказательном смысле… Если вам мои намёки не понятны, я выскажусь открытым текстом: Мы надеемся, что на речь Брайдгрума клюнут пока не известные нам сообщники Аткинсона. (У нас нет сомнений, что кто-то из них проживает как раз в Вестхуке.) В таком крошечном городке выступление начальника городской полиции не сможет пройти незамеченным. Сообщники Аткинсона наверняка будут лично на нём присутствовать – или, в крайнем случае, узнают о нём от других местных жителей. Итак, они услышат, что в соседний Иствелл должны вскоре прибыть бывшие сокамерники Аткинсона… Какова будет их реакция? Разумеется, им захочется встретиться с этими тремя сокамерниками и выяснить, как обстоят дела у самого Аткинсона; не так ли? Опасаться им вроде бы нечего – ведь Иствелл на целые сутки остался без надзора полиции. Очевидно, сообщники Аткинсона не смогут устоять перед искушением и обязательно наведаются в Иствелл ближайшей ночью. (Расстояние между Иствеллом и Вестхуком не превышает нескольких километров.) Но когда они заглянут в дом по адресу, упомянутому Брайдгрумом, они обнаружат там отнюдь не троих уголовников с сомнительным прошлым, а трёх джентльменов с безукоризненной жизненной репутацией, которые, к тому же, являются сотрудниками правоохранительных органов… Вы уже догадались, кого я имею в виду?
– Уж не нас ли с вами? – пробила шальная догадка Маклуски.
– Вы в самую точку попали! – кивнул головой Кристи, – Да, в этом доме, как рыбаки при удочках, будем сидеть мы трое. Всех наших гостей мы будем оперативно задерживать и доставлять в местное отделение полиции – а его начальник Сайденхем охотно нам в этом поможет…
– Но он же уехал на какую-то конференцию! – напомнил Доддс.
– Разумеется, никуда он из своего Иствелла не уезжал, – развеял неясности Кристи, – Как вы уже догадались, дезинформацию насчёт какой-то конференции Брайдгрум намеренно распространил среди жителей Вестхука, дабы те смогли безо всяких опасений наведаться в Иствелл… Нет-нет, Сайденхем и вся его команда всю предстоящую ночь в полной боевой готовности просидят у себя в участке! А завтра утром я прямо из его кабинета созвонюсь со своим УБОПЭПом и вызову сюда специальный фургон для перевозки задержанных нами этой ночью лиц…
– Но вдруг задержанных окажется так много, что одного фургона на всех не хватит? – выразил обеспокоенность Маклуски.
– Тогда я вызову не один, а несколько фургонов, – уточнил Кристи, не заметив иронии в голосе коллеги, – Ну, что вы теперь скажете насчёт плана предстоящей операции? – он вопросительно посмотрел на собеседников, – На мой взгляд, он в целом неплох…
– Я не понял одного: А что вам помешало провести вашу операцию прямо в Вестхуке? – поинтересовался Доддс, – Почему бы сокамерникам Аткинсона не посетить этот чудесный городок, где их приятель и сам любил отдохнуть в своём замечательном загородном домике? В этом случае нашим будущим жертвам ради встречи с нами не пришлось бы тащиться в соседний Иствелл – да и нам с вами тоже…
– Кстати, – добавил Маклуски, – Если бы наша операция проходила в Вестхуке, вы бы имели полное право переименовать её из соображений конспирации в Иствеллскую.
– Нет, Вестхук для нашей операции не подходит, – решительно опроверг Кристи, – Вы только представьте, какую речь пришлось бы тогда произнести Брайдгруму на встрече с местными жителями: «Я призываю вас к повышенной бдительности ввиду приезда троих уголовников! Но наша полиция за порядком в городе следить не станет, поскольку в полном составе отбывает на какую-то конференцию…» Абсурд? Ну ещё бы! Если начальник полиции всерьёз опасается за порядок на подотчётной ему территории, ему следует отменить все посторонние мероприятия и заняться своими непосредственными обязанностями. К тому же, местные жители в любое время дня и ночи могут легко проверить, на месте ли их полиция – для этого им достаточно лишь прогуляться до полицейского участка. Если начальник полиции окажется на рабочем месте, это сразу отобьёт у сообщников Аткинсона желание навещать его бывших сокамерников; если же полиция действительно куда-то уедет, тогда она уже не сможет помочь нам при проведении операции. Но все эти тонкости сами собой улаживаются, если операция пройдёт не в Вестхуке, а в каком-то другом городе, не подпадающем под юрисдикцию Брайдгрума… Кстати, есть ещё одна причина, почему я не хочу показываться в Вестхуке: Я уже побывал там после Нового года, когда проводил обыск в доме Аткинсона. Местные жители наверняка запомнили меня в лицо и догадались, что я работаю в какой-то силовой структуре. Если я ещё раз появлюсь в Вестхуке под видом матёрого уголовника и сокамерника Аткинсона (в доме которого я недавно проводил обыск), на моей конспирации можно будет сразу ставить большой жирный крест. А вот в Иствелле нас с вами не сможет рассекретить ни один местный житель, поскольку до сегодняшнего дня мы туда ещё ни разу не заезжали…
– Будем считать, что вы нас убедили, – не стал засорять себе мозги Доддс, – Итак, наша Вестхукская операция пройдёт не в Вестхуке, а в Иствелле… Надеюсь, вам уже известно, в каком конкретном доме нам предстоит сегодня ночевать?
– Да, разумеется, – подтвердил Кристи, – Нужный нам дом уже арендован, и у меня имеются от него ключи, – он продемонстрировал коллегам связку с двумя ключами – одним большим и одним маленьким, – Вопросом аренды жилплощади для проведения операции у нас в УБОПЭПе занимался некий Медфорд. Наша бухгалтерия выдала ему достаточную сумму денег, и в минувшие выходные он лично наведался в Иствелл. Надо сказать, что задача Медфорда была не так уж и проста… С одной стороны, ему требовалось подобрать для нас совершенно обычный дом, ничем не выделяющийся из множества других. С другой стороны, этот дом должен быть расположен неподалёку от полицейского участка, чтобы Сайденхем с его ребятами смог более оперативно прибыть к нам на помощь в случае необходимости. Но с третьей стороны, дом не должен стоять слишком близко от полицейского участка, дабы тот не отпугивал своим видом сообщников Аткинсона. С четвёртой стороны, дом должен находиться в таком месте, чтобы по дороге до него полицейский участок вообще не попадался гостям на глаза – иначе они заметят свет в его окнах и мигом догадаются, что ни на какую конференцию полиция сегодня не уехала. С пятой стороны, хозяева нужного нам дома должны охотно сдать его Медфорду на пару дней за вполне разумную плату, не задавая лишних вопросов… Следует признать, что Медфорд успешно справился с заданием: В минувшую субботу он вернулся из Иствелла с ключами от арендованного для нас дома. Срок аренды истекает во вторник в двенадцать ноль-ноль – то есть, завтра в полдень. Но к тому времени наша операция уже успеет прийти к своему логическому завершению… (Очевидно, что сообщники Аткинсона захотят посетить Иствелл до того, как Сайденхем вернётся домой с конференции.) Фамилия хозяина дома – Джеремис; именно её мы сегодня утром сообщили Брайдгруму по телефону. Таким образом, в своей сегодняшней речи он упомянул, что сокамерники Аткинсона собираются остановиться в Иствелле в доме некого Джеремиса… Разумеется, сам Джеремис даже не подозревает, кто мы такие и с какой целью арендовали его жилплощадь. Ему и в голову не пришло, что Медфорд служит в одной из главных силовых структур Великобритании. Скорее всего, он принял его за обычного столичного обывателя, который решил отдохнуть на выходные в загородной глуши… Так что дело теперь – только за нами! – не без пафоса подытожил он, – Только от нас зависит, насколько удачно завершится Вестхукская операция – ну и, конечно же, от наших подозреваемых, которые должны попасться к нам на крючок…
– Не станем отрицать: Разработанный вами план не лишён кое-каких остроумных нюансов, – признал Маклуски, с трудом сдерживая зевоту, – Не сомневаюсь, что его воплощение в жизнь пройдёт весело и с огоньком, а его результаты окажутся на редкость неожиданными и непредсказуемыми…
– А вот мне кажется, что нас этой ночью поджидает либо оглушительный триумф, либо сокрушительный провал, – поделился предчувствием Доддс, – В нашей работе золотой середины никогда не бывает – либо одна крайность, либо другая…
– Ну что ж, посмотрим! – со сдержанным оптимизмом ответил Кристи.
На мелкий провинциальный населённый пункт Иствелл уже начали опускаться прохладные весенние сумерки, когда на одной из его окраин со стороны железнодорожной станции появились три решительных джентльмена с двумя саквояжами и одной дорожной сумкой. Свернув с главной тропинки на одну из боковых, они твёрдыми уверенными шагами направились к одиноко стоящему на отшибе за дощатым забором одноэтажному деревянному дому.
– А домик-то – не ахти какой… – поделился первым впечатлением Маклуски.
– Для нас с вами – в самый раз, – ответил Кристи, – К счастью, жить нам в нём всего лишь до завтрашнего утра… Между прочим, в одной старой доброй поговорке говорится, что дарёному коню в зубы не смотрят!
– В данном случае – не дарёному, а арендованному за казённые деньги, – поправил его дотошный Доддс.
Трое путников подошли к калитке в дощатом заборе. Калитка оказалась запертой изнутри – но это отнюдь не стало непреодолимым препятствием для Доддса и Маклуски, двух непревзойдённых специалистов по запирающим и отпирающим устройствам. Перегнувшись по ту сторону калитки, они отыскали щеколду и откинули её в сторону, после чего свободный доступ к дому был окончательно достигнут.
Дом Джеремиса представлял собой как бы вытянутый прямоугольник, обращённый длинной стороной к калитке. Крыльцо со входной дверью было расположено на левом краю фасада, почти напротив калитки… Пройдя по ту сторону забора и задвинув щеколду на прежнее место, решительные гости по кратчайшему пути направились к крыльцу.
– Возможно, именно сейчас нас подстережёт первая неприятная неожиданность, – в задумчивости высказался Доддс, пока Кристи вставлял ключ в замочную скважину, – А вдруг наш ключ не влезет в замок?
– Уже влез, – опроверг Кристи, без труда отпирая входную дверь.
Переступив порог дома, гости очутились в довольно большой комнате, которую было бы уместно назвать прихожей или верандой. Почти всю левую стену занимало огромное окно, задёрнутое несколькими занавесками. Дальняя стена была абсолютно глухой; в правой стене имелась дверь, ведущая в другие помещения дома…
Убранство комнаты, в которую попали трое решительных следователей, выглядело не слишком богато: У дальней стены стоял непритязательный деревянный лежак, а возле окна – небольшой круглый стол с одиноким телефонным аппаратом. Помимо них, в комнате имелись две трёхногие табуретки и коротенькая одноместная лавка. Этими пятью предметами и исчерпывалась вся меблировка данного помещения…
– И внутри домик пока тоже не производит особого впечатления, – подытожил увиденное Маклуски, – Или, может быть, в других комнатах дело обстоит иначе? – он дёрнул за ручку дверь в правой стене, но та оказалась запертой, – Кристи, давайте сюда скорее ключ!
– Оставьте дверь в покое! – остудил его энтузиазм Кристи, – Джеремис сдал нам в аренду только одну комнату; все остальные он запер, а ключи оставил у себя… Собственно, для проведения операции нам троим вполне хватит места и в прихожей, – проявил присущую ему умеренность он.
– Но ведь к нам в гости этой ночью должны прийти многочисленные сообщники Аткинсона! – напомнил Доддс.
– Они здесь надолго не задержатся – Сайденхем пообещал оперативно их от нас забирать и свозить к себе в участок, – ответил Кристи, – Кстати, нам самое время ему позвонить и разведать текущую ситуацию!
Он поставил свою большую дорожную сумку на деревянный лежак и потянулся к телефонному аппарату на столе. Пока он куда-то звонил и с кем-то переговаривался, Доддс и Маклуски успели задвинуть свои драгоценные саквояжи под стол и рассесться по трёхногим табуреткам, а также вполголоса обсудить между собой кое-какие важные животрепещущие проблемы.
– Сайденхем доложил, что всё пока идёт согласно плану, – обнадёжил коллег Кристи пять минут спустя, положив трубку на рычаг, – Он уже созвонился с Брайдгрумом. Тот вроде бы успешно справился со своей частью задания и произнёс нужную речь перед жителями своего Вестхука… Сам Сайденхем тоже преисполнен радужных надежд. Он всю ночь просидит у себя в участке в полной боевой готовности, дожидаясь наших сигналов о задержании подозреваемых… Камера для их приёма у него уже подготовлена. Он уверен, что к завтрашнему утру она пустовать не будет…
– Тогда – скорее за дело! – встрепенулся Доддс, – Пока наши дорогие подозреваемые ещё не начали приходить к нам в гости, мы как раз успеем провести наш скромный дружеский ужин!
Пять минут спустя все трое уже сидели за круглым столом на двух табуретках и одной лавке, а на самом столе были расставлены всевозможные кружки, миски, кипятильники и кое-какие продукты. Плановый ужин протекал в обстановке повышенной бдительности, но и одновременно в атмосфере взаимной доброжелательности и полного взаимопонимания… Не прошло и нескольких десятков минут, как с этим пунктом текущей программы было покончено, и на повестку дня вышел пункт следующий.
– Ну а теперь я предлагаю приступить непосредственно к Вестхукской операции, – объявил Доддс, окидывая цепким профессиональным взглядом круглый стол, на котором снова остался стоять лишь один телефонный аппарат, – Если мы перевернём лавку кверху ногами, она как раз влезет на этот стол в поперечном положении…
– А зачем нам громоздить лавку на стол? – не понял Кристи.
– Для того, чтобы освободить место на полу для наших двух раскладушек, – пояснил Маклуски, мысленно досадуя на непонятливость собеседника, – Ну а вы, Кристи, будете ночевать на деревянном лежаке… Конечно, место это – не слишком удобное; но ничего уже не попишешь! Ради выполнения своей многострадальной операции придётся вам на одну ночь пожертвовать привычным комфортом…
– Нет-нет, никаких коек и раскладушек! – решительно возразил следователь УБОПЭПа, – Мы не имеем права расслабляться ни на одну секунду! Всю предстоящую ночь мы проведём в полной боевой готовности, не смыкая глаз – и, разумеется, отнюдь не в лежачем положении…
Если мы, чего доброго, заснём во время операции, мы проспим к чёртовой бабушке приход наших дорогих подозреваемых! – сознательно сгустил краски он.
– Повесим на дверь табличку «Пожалуйста, стучите погромче!» – и все дела! – предложил Доддс.
– Послушайте, ну как же вам не совестно! – возмутился Кристи, – Я целых четыре месяца разрабатывал план Вестхукской операции, продумал в нём каждую деталь, согласовал его со своим начальством, добился одобрения Министерства – а вам бы только дрыхнуть до самого утра? Нет уж, так не пойдёт! Поскольку я назначен руководителем операции, вы обязаны выполнять все мои указания. А указание у меня будет только одно: До двенадцати часов завтрашнего утра вам придётся забыть, что такое сон и раскладушки! – он решительно уселся на ту самую лавку, которую его коллеги порывались установить в перевёрнутом положении на стол, – Садитесь и готовьтесь морально к предстоящей операции! Ничего другого я вам предложить не могу…
Поняв, что руководитель операции вряд ли пойдёт на попятный, Доддс и Маклуски молча скрыли досаду и снова расселись по своим трёхногим табуреткам… А между тем за окном уже окончательно стемнело. Из-под занавесок виднелась лишь беспросветная темень, а напряжённая тишина на улице, казалось, скрывала в себе нечто зловещее…
– Ну и глухомань! – неодобрительно высказался Доддс несколько минут спустя, – Всего двенадцатый час – а на дворе уже ни души! В Лондоне в это время обыватели только начинают просыпаться и выползать из квартир немного прошвырнуться…
– Ваша правда: В нашем ненормальном Лондоне ночью никогда нормально не поспишь, – охотно согласился Кристи, – Вот и я вчера вечером не мог заснуть до двух часов – у меня под окном так и шныряли всякие гаврики на своих тачках, гудя и сигналя на полную катушку. Похоже, они возвращались из каких-то ночных клубов – или же, наоборот, только выезжали из дома в эти ночные клубы…
Я задремал прямо сидя в кресле. И приснился мне очередной унылый беспросветный сон…
Доддс и Маклуски понимающе закивали своими умудрёнными головами. Из своего богатого профессионального опыта они уже давно уяснили себе одну житейскую мудрость: Каков человек в жизни – такие и сны ему обычно снятся.
– И снилось мне, что я якобы сижу у себя в кабинете и расследую очередное дурацкое дело, – продолжал Кристи, – Напротив меня сидит другой следователь и монотонно излагает обстоятельства этого дела: «Итак, в ту злосчастную ночь потерпевший тихо и спокойно плыл вниз по Темзе…» «Стоп!» – прервал его я, – «На чём именно он плыл: на лодке, на плоту, на яхте, на катере или на субмарине?» «Нет-нет! Потерпевший плыл сам по себе», – опроверг мой собеседник, – «Он имел спортивный разряд по плаванию. Никаких приспособлений для передвижения по воде он не использовал». «Не нарушал ли он каких-либо законов или нормативных актов по водоплаванию?» – уточнил я. «Нисколько!» – заверил докладчик, – «Потерпевший был зарегистрирован в государственном реестре как плавсредство некоммерческого назначения. Ночное время было выбрано им для заплыва из соображений безопасности. (Днём по Темзе вообще невозможно спокойно передвигаться из-за постоянных пробок.) Итак, он тихо и спокойно плыл вниз по течению… Проплывая мимо пристани, принадлежащей обвиняемому, он заметил, что рядом с ней в воде растут какие-то лилии. Поскольку потерпевший являлся большим любителем природы, он подплыл к пристани поближе, чтобы понюхать цветы. В этот самый момент из будки выглянул обвиняемый и…» «Да-да, понимаю», – кивнул головой я, – «И этот обвиняемый застрелил из пистолета потерпевшего, чтобы тот не нюхал его лилии?» «Ничего подобного!» – опроверг докладчик, – «Обвиняемый достал из кармана свисток и свистнул в него, дабы отпугнуть потерпевшего. И тут, к несчастью, одна из установленных в воде фугасных мин сдетонировала от свиста, ввиду чего вся пристань мгновенно взлетела на воздух вместе с потерпевшим и обвиняемым…» «Что за чушь!» – сказал я, – «Разве может фугасная мина взорваться от какого-то свиста?» «Да, конечно», – подтвердил мой собеседник, – «Вы мне не верите? Тогда попробуем провести эксперимент…» Он достал из кармана свисток и принялся в него свистеть. С пятого или шестого раза ему удалось добиться нужного эффекта, и в моём кабинете действительно произошёл взрыв… Я немедленно проснулся и обнаружил, что лежу на полу возле кресла у себя в квартире. (Похоже, меня выбросило из кресла взрывной волной.) В воздухе ещё стоял гул от взрыва и продолжали раздаваться какие-то свисты… Немного очухавшись, я наконец сообразил, что оба этих звука приходят в мою квартиру через окно откуда-то с улицы. Периодически повторяющийся свист оказался противоугонной сигнализацией, сработавшей на одной из припаркованных во дворе машин – а протяжный гул, который я принял за эхо взрыва, на самом деле производил некий полуночный автолюбитель, нажимавший на клаксон своей тачки прямо у меня под окном… Мне оставалось лишь подняться с пола, улечься на кровать и всунуть поглубже в уши свои беруши, которые я недавно привёз из Бембриджа. Но, сказать по правде, против автомобильных гудков мои беруши не слишком-то помогают, – взглянул правде в глаза он, – Неудивительно, что мне едва ли не каждую ночь приходится расследовать во сне всё новые взрывы очередных фугасных мин…!
– Ваши трудности нам хорошо понятны, – проявил присущий ему такт Маклуски, – В последнее время наша цивилизация развивается поистине стремительными темпами, а шумовые установки с каждым годом производят всё больше и больше децибелл… Вы очень к месту вспомнили про Бембридж! Мы тоже до сих пор не в силах позабыть эти ужасные скрежеты и завывания, которые каждую ночь производили под окнами нашей гостиницы эти неутомимые строительные рабочие… С тех пор мне не раз доводилось встречаться с этими строителями во сне. Я уже сбился со счёта, скольких из них мне удалось во сне же арестовать или сразу пристрелить… Если желаете, могу пересказать вам один из своих недавних снов на эту тему! Начинается всё с того, что я будто бы выглядываю из окна нашего общежития и с удивлением обнаруживаю, что прямо у нас во дворе происходит строительство некого странного небоскрёба, а уже возведённый фрагмент будто бы насчитывает в себе этажей пятьдесят, если не все сто. (Как ни странно, при этом верхняя площадка небоскрёба оказалась на одной высоте с окном нашей комнаты, расположенной на втором этаже общежития.) Излишне говорить, что я был до глубины души возмущён этим незаконным строительством. Я решил немедленно побеседовать с этими строителями по душам и высказать им всё то хорошее, что я о них думаю…
Убедившись, что мой табельный пистолет – по-прежнему на положенном месте, я открыл окно и спрыгнул с подоконника прямо на верхушку небоскрёба. Долго разыскивать ответственных лиц мне не пришлось – трое из них сразу попались мне на глаза за ближайшим штабелем кирпичей. Определив с первого взгляда самого главного из троих (на нём была надета самая большая строительная каска), я обратился к нему: «Потрудитесь мне объяснить: На каких основаниях вы возводите этот дурацкий небоскрёб под окнами нашего общежития?» Мой прямой нелицеприятный вопрос застал этих типов врасплох. Они смутились и напряжённо призадумались… Немного собравшись с мыслями, начальник ответил: «Возводимое нами здание стоит на бетонных основаниях».
«Ваши каламбуры можете оставить при себе!» – сурово отреагировал я, – «Я вас спрашиваю не про материальные, а про юридическо-правовые основания вашего незаконного строительства! Проще говоря, я хочу знать, какой идиот дал вам разрешение на возведение вашего идиотского небоскрёба в нашем дворе…» «Я обязательно отвечу на ваш вопрос», – заверил этот тип, – «Но только не сейчас!
Я предлагаю перенести нашу беседу в более подходящее место… Следуйте за нами!» – сказал он – и все трое тут же спрыгнули с края недостроенного небоскрёба куда-то вниз. Возможно, они надеялись, что у меня не хватит смелости последовать их примеру… Но они просчитались: Во сне я способен на такие поступки, которые им и в страшных снах не снились! Итак, я тоже спрыгнул с небоскрёба вслед за моими собеседниками. Как выяснилось, с этого края боковая стена ещё не была возведена; из глубины дома наружу торчали наэтажные плиты – причём чем дальше книзу, тем дальше вперёд выступали эти плиты, образуя собой как бы гигантские ступеньки. Мои спутники, более привычные к такому способу передвижения, быстрее меня доскакали до самого низа и юркнули куда-то за угол; я же добрался до нижнего этажа немного попозже… Завернув за тот же угол, я обнаружил своих троих оппонентов за какой-то строительной будкой. (Похоже, они надеялись укрыться там от моего преследования.) «Ну, я вас внимательно слушаю!» – произнёс я, не в силах скрыть злорадства при виде их озадаченных физиономий, – «Я жду от вас ответа на заданный мною вопрос!» К чести этих проходимцев, они быстро взяли себя в руки.
Их начальник ответил мне так: «Да-да, конечно, ваш вопрос не останется без ответа! Значит, вы хотите узнать, почему мы начали строительство данного объекта в вашем дворе…» – он подошёл к краю какого-то обрыва и в задумчивости посмотрел вниз, – «Видите ли, в чём тут загвоздка: В последнее время повсюду в мире наблюдается бурный и непредсказуемый строительный…» – а далее он, чтобы не тратить лишних слов, просто спрыгнул с обрыва и с громким звуком «Бум!» приземлился где-то далеко внизу. «Нет, я не оговорился!» – продолжал доноситься снизу его голос, – «Именно строительный…» В этот момент с обрыва спрыгнул второй из строителей; при своём приземлении он произвёл всё тот же звук «Бум!», как бы завершив фразу, начатую начальником. «Совершенно верно!» – подтвердил самый главный из строителей, – «Бурный и непредсказуемый, стремительный и неудержимый строительный…» «Бум!» – послышался из пропасти ещё один звук, вызванный падением третьего строителя. «Вот вам и ответ на ваш вопрос!» – радостно подытожил строительный начальник, – «Неудивительно, что в нынешних условиях наблюдается рост числа возводимых зданий, одним из которых и является небоскрёб в вашем дворе…» «Пытаетесь уйти от прямого ответа за словесной эквилибристикой?» – усмехнулся я, – «Ваша аргументация не выдерживает никакой критики! Переживаемый нашим обществом строительный бум является отнюдь не причиной повышенной активности строителей, а, наоборот, её следствием… Итак, я ещё раз повторяю свой вопрос: С какой стати вам взбрело в голову построить свой дурацкий небоскрёб в нашем дворе?» «А вы спускайтесь к нам сюда – тут и поговорим!» – предложил мне этот тип. Очевидно, он был убеждён, что я не рискну повторить его прыжок в пропасть – или же надеялся на то, что я сверну себе шею во время этого прыжка… Однако никакие опасности уже не в силах были меня остановить! Дабы не выслушивать в четвёртый раз всё те же сказки про строительный бум, я не стал сгоряча спрыгивать в пропасть, а уцепился за её край всеми руками и ногами (как кошка на дереве) и осторожно сполз вниз на нужное расстояние. Снова почувствовав под ногами твёрдую поверхность, я огляделся по сторонам и обнаружил, что нахожусь на миниатюрном выступе посереди совершенно гладкой отвесной скалы. (Выступ этот был настолько узок, что на нём едва умещались мои ноги.) Рядом со мной на том же самом выступе сидели на корточках все три строителя в своих касках… Метрах в пяти ниже нас скала резко уходила под воду – вернее, под какую-то мутную субстанцию наподобие жидкого цементо-бетона. Присмотревшись повнимательнее, я понял, что наша скала представляет собой нечто вроде одинокого острова посереди бескрайнего моря, заполненного этой мутной жидкостью до самого горизонта. Метрах в десяти от нас из моря торчит строительный забор в виде железной сетки, как бы опоясывающий нашу скалу вокруг по периметру… Что и говорить, окружающая обстановка выглядела на редкость уныло и безрадостно. Но я явился туда отнюдь не для того, чтобы предаваться унынию!
Бросив на троих строителей насмешливый взгляд, я твёрдым уверенным голосом произнёс: «Ну вот я и здесь! Не знаю, с какой целью вы меня сюда позвали и каким образом теперь собираетесь отсюда выбираться – но вам всё равно придётся ответить на поставленный мною вопрос! Итак, какого чёрта вам вздумалось построить свой дурацкий небоскрёб возле общежития Центральной полиции?» В воздухе повисла гнетущая тишина… Я понял, что строители не были готовы к моему прибытию, и что им, собственно, нечего мне ответить. Выждав для приличия ещё пару минут, но так и не дождавшись ответа, я начал медленно и зловеще вытаскивать из кобуры пистолет… А ведь мне, пожалуй, стоило поторопиться! Не успел я взвести на пистолете курок, как вдруг внезапно проснулся и обнаружил, что лежу с пистолетом в руке посереди нашей комнаты на своей бывалой раскладушке. Выглянув в окно, я убедился, что никакого недостроенного небоскрёба во дворе не видно… С одной стороны, я был рад, что незаконное строительство уже прекращено; но с другой стороны, меня до сих пор не покидает чувство лёгкого сожаления за то, что я так и не успел перестрелять всю эту строительную банду. Выходит, что выбранная этими типами тактика постоянных отсрочек и проволочек всё же позволила им избежать справедливого возмездия с моей стороны…
– Надо полагать, теперь очередь рассказывать вещие сны дошла и до меня, – смекнул Доддс, – Ну что ж, не стану отпираться! Мой сон приснился мне буквально несколько дней назад, в городе Лондоне, вскоре после нашего возвращения из Бембриджа. Начинается всё с того, что я будто бы иду по какому-то длинному тёмному коридору и пытаюсь на ходу сообразить, почему же у меня сейчас такое паршивое настроение… Но вот меня наконец осенило: Я вспомнил, что администрация Центральной полиции направила меня в какой-то архив за справкой о том, что я – это я. В случае неполучения мною этой справки мне грозят крупные неприятности вплоть до лишения премии и военного трибунала…
– Да, я вас понимаю, – выразил сочувствие Кристи, – Я тоже не люблю ходить за справками – как наяву, так и во сне…
– И вот подхожу я к окошку архива, – продолжал Доддс, – просовываю в него голову и говорю: «Добрый день! Моя фамилия – Доддс. Я хочу получить справку о том, что я – это я». Бюрократ из окошка смерил меня насмешливым взглядом и снисходительно хмыкнул. (Надо заметить, что этот тип, как и положено бюрократам, был одет в костюм с галстуком – однако на голове у него почему-то оказалась большая шахтёрская каска с фонариком.) «Доддс?» – переспросил он, – «Как же, как же, слышали мы про вас! Вы уже так долго не приходили к нам за справками, что ваше личное дело теперь завалено кучей других дел и в данный момент находится на глубине трёхсот метров. Боюсь, извлечь его оттуда на-гора будет непросто…» «А вы случаем не сгущаете краски?» – уточнил я, всерьёз забеспокоившись. «Нет, нисколько! Скорее, наоборот», – опроверг шахтёр-бюрократ, – «Если вы мне не верите, то можете сами принять участие в добыче вашего личного дела. Милости просим к нам в забой!» И вот мы с ним уже идём куда-то по другому длинному тёмному коридору. Нас сопровождают три других типа в костюмах и шахтёрских касках, один из которых тащит с собой отбойный молоток… Мы подходим к лифту, на двери которого висит табличка «Вход в шахту», и поочереди в него заходим. (Я ещё успел подумать, что надпись выглядит довольно двусмысленно: Под шахтой может подразумеваться как обычная шахта лифта, так и та шахта, куда спускаются шахтёры для добычи угля.) И вот мы едем на этом лифте куда-то глубоко вниз и все впятером сосредоточенно молчим – а обстановка вокруг стоит какая-то тревожная и взрывоопасная… Через пару минут я не выдержал и поинтересовался: «Послушайте, а не слишком ли долго мы спускаемся? Уж не застряли ли мы, чего доброго, в этом лифте?» «Прекратите сеять панику!» – нервно вскричал один из шахтёров, – «Спуск на глубину трёхсот метров – это вам не с пятого этажа на третий пробежаться! Подобное расстояние соответствует высоте современного стоэтажного небоскрёба… Имейте же хоть чуточку терпения, в конце-то концов!» К счастью, ещё через пару минут лифт всё-таки открыл двери, и нам удалось из него высадиться. Мы попали в ещё более тёмный и извилистый коридор, напоминающий подземные катакомбы каких-нибудь глубоко законспирированных партизан. На стене висела табличка «Вход в архив-забой», а рядом сидел за столом ещё один шахтёр-бюрократ в костюме и каске. «Надеюсь, вам известно, что все работы в архиве должны быть завершены к одиннадцати часам?» – осведомился он у нас. «Мы постараемся управиться к нужному сроку», – ответил наш руководитель; впрочем, стопроцентной уверенности в его голосе я не уловил. Когда мы отошли по коридору чуть подальше, я осторожно у него поинтересовался: «Но неужели наши работы могут и не закончиться к одиннадцати часам? Помилуйте: Ближайшие настенные часы показывают всего лишь половину шестого вечера!» «Пяти с половиной часов нам может и не хватить», – поделился опасением наш руководитель, – «Ведь кто знает, как пойдёт дело…» Но вот наконец мы прибыли к нужному месту – это был один из самых тёмных и мрачных уголков нашего коридора. «Сверлильщик и крепильщики могут приступать к работе!» – скомандовал глава нашей делегации, – «А вы, Доддс, в целях соблюдения мер производственной безопасности останетесь стоять рядом со мной! За ходом работ вы будете наблюдать издалека – вон из-за того угла…» Я послушно спрятался за угол и осторожно из-за него высунулся. А трое наших коллег тем временем приступили к добыче моего личного дела… Сверлильщик включил свой отбойный молоток и вонзил его в ближайшую стену. Из-под сверла во все стороны полетели обрывки картонных папок и кожаных скоросшивателей… Присмотревшись повнимательнее, я обнаружил, что стены наших катакомб состоят из множества канцелярских скоросшивателей и папок, спрессованных в какой-то чудовищный монолит под тяжестью вышезалегающих слоёв. Похоже, в нашем архиве хранились личные дела всех когда-либо проживавших на Земле лиц, начиная с каменного века… Огромные толщи веками не потревоженных залежей документов буквально ходили ходуном под сверлом мастера. Не стояли без дела и два крепильщика: Расположившись по обе стороны от сверлильщика и навалившись на стену всем своим телом и поднятыми руками, они героически удерживали эту стену от неконтролируемого падения…
(Я неоднократно встречал термин «крепильщики» во всевозможных газетных статьях про нелёгкий труд шахтёров – но только теперь мне довелось своими глазами понаблюдать за их работой и понять наконец смысл, заключённый в этом термине. Всё оказалось предельно просто:
Эти крепильщики как бы закрепляли собой стену шахты, не позволяя ей обрушиться во время сверления.) Поначалу дела у наших коллег продвигались весело и с огоньком. Отбойный молоток всё дальше погружался в стену, а углубление в ней становилось всё шире и глубже. Я уже начал было надеяться на благополучный исход нашей авантюры… Но внезапно в нашей подземной каменоломне случилось непоправимое: Оболтус-сверлильщик немного увлёкся и всунул свой отбойный молоток чуть дальше, чем требовалось; стена из спрессованных документов отчаянно зашаталась и, несмотря на самоотверженные усилия крепильщиков, обрушилась всей своей огромной массой на головы всех троих шахтёров. В один момент они оказались погребены под миллионом папок и скоросшивателей… Я не успел и глазом моргнуть, как и меня тоже сшибла с ног и завалила с ног до головы безбрежная гора бумажно-картонной документации. Откуда-то с потолка донёсся тревожный рёв сирены и взволнованный голос диктора из невидимых динамиков:
«Тревога! В архиве произошёл обвал!» Едва приподняв голову под тяжестью навалившегося сверху груза, я увидел перед собой физиономию моего спутника, шахтёра-бюрократа – он тоже лежал рядом в самой гуще каких-то канцелярских папок. «Ну что, Доддс, докаркались?» – вскричал он, даже не пытаясь сдерживать эмоции, – «Вы сомневались, что мы успеем управиться до одиннадцати вечера? Радуйтесь: Вы оказались правы! Теперь мы и за сто лет отсюда не выберемся…» «А как же моё личное дело?» – невольно вырвалось у меня. «О нём можете забыть!» – не без злорадства ответил бюрократ, – «Сверлильщик и крепильщики погибли при обвале – а нужная нам папка теперь завалена ещё сильнее, чем прежде. В данной ситуации речь идёт уже не о том, чтобы выдать на-гора ваше личное дело, а о том, чтобы вытащить отсюда на-гора нас с вами – или, в крайнем случае, наши тела…» «Но я слышал объявление по громкой связи об обвале в архиве!» – попытался подбросить оптимизма я, – «А раз спасательным службам уже известно о наших проблемах, то они уже наверняка спешат к нам на помощь…» «Чёрта с два они спешат!» – фыркнул бюрократ, – «Плохо же вы знаете этих лоботрясов! Пока их тут дождёшься, сто раз успеешь ноги протянуть… Кстати, известно ли вам, что в залежах пустой породы частенько скапливается ядовитый и взрывоопасный газ бюрократин? Чует моё сердце: Если помощь не подоспеет в ближайшие пять минут, мы с вами успеем сполна нанюхаться этой гадости и откинуть копыта… Ладно, не будем без толку сотрясать воздух! Вы вольны поступать так, как посчитаете нужным – ну а я попытаюсь самостоятельно выбраться из забоя…» И он целеустремлённо пополз куда-то наверх, энергично разгребая руками и ногами многочисленные папки и скоросшиватели. А что оставалось делать мне? В мою голову сама собой пришла неутешительная мысль: Даже если мне удастся выбраться из этого завала трёхсотметровой глубины и попутно не отравиться ядовитым газом бюрократином, меня всё равно ожидает военный трибунал за неполученную справку… Уяснив себе это, я окончательно потерял желание что-либо предпринимать. Демонстративно улёгшись на спину, я закрыл глаза и попытался расслабиться… Эта попытка привела к тому, что я проснулся и обнаружил себя лежащим на раскладушке в нашей старой доброй комнатке на втором этаже общежития. Если бы вы только знали, какое облегчение я испытал, когда наконец понял, что мне уже не требуется добывать никаких справок ни в каких архивах! – закончил он свой проникновенный рассказ.
Коллеги не преминули поздравить Доддса с успешным завершением всех его мытарств, а заодно обсудили между собой ещё кое-какие важные животрепещущие темы… Их оживлённую дружескую беседу неожиданно прервал шальной ночной ветер, слегка приоткрывший входную дверь. В этот проём тут же начал поступать прохладный воздух с улицы…
– Ну и холодрыга! – возмутился Доддс, – Маклуски, захлопните-ка дверь поплотнее, чтобы она больше не открывалась! На улице сейчас – всё-таки не май месяц…
– Вы заблуждаетесь! – усмехнулся Маклуски, – Минуту назад на Гринвичском меридиане наступило первое мая! (Об этом свидетельствуют стрелки на часах Кристи.) Так что теперь уже я предложу вам, Доддс, захлопнуть посильнее входную дверь…
Доддс сверился с часами, которые Кристи носил на своём левом запястье, и был вынужден признать правоту коллеги. (Ровно в полночь должна была произойти очередная смена лица, возглавляющего их с Маклуски совместную следовательскую работу – в связи с чем право принятия наиболее ответственных решений переходило уже к Маклуски.) Молча скрыв досаду, Доддс поднялся со стула и направился ко входной двери. Там он на некоторое время застыл на пороге, решив заодно выглянуть на улицу и слегка прозондировать окружающую обстановку…
– Доддс, вы что, хотите нас заморозить? – потерял терпение Маклуски пару минут спустя, – Почему вы не закрываете дверь?
– Тихо! – воскликнул Доддс отчаянным полушёпотом, пристально вглядываясь в ночную темень по ту сторону двери, – Кажется, к нашему дому приближается какой-то тип…
Оба его коллеги мгновенно оценили всю серьёзность ситуации и, резко вскочив на ноги, тоже поспешили ко входной двери, на ходу проверяя наличие на месте своего табельного оружия. Вскоре они уже в шесть глаз пристально наблюдали за смутным светловатым пятном, неуклонно приближающимся к забору их дома со стороны дороги… Когда пятно добралось до калитки в заборе, выяснилось, что это был джентльмен в светлом плаще и с портфелем в руке. Он держался вполне уверенно и бодро насвистывал себе под нос нечто весёлое. (Похоже, он был преисполнен оптимизмом и пребывал в неплохом настроении.) Подойдя к калитке, он привычным движением откинул щеколду по ту сторону забора и по-хозяйски прошёл на внутреннюю территорию… Но когда он взошёл на крыльцо дома и уже протянул руку ко входной двери, та вдруг резко распахнулась, и на пороге показались три суровых решительных джентльмена в штатском.
– Добрый вечер! – произнёс Маклуски; его голос прозвучал строго и нелицеприятно, – Позвольте узнать: Кто вы такой и с какой целью сюда явились?
Человек раскрыл рот от неожиданности и выронил портфель на ступеньки крыльца. С трудом обретя дар речи, он воскликнул:
– А сами-то вы кто и чем здесь занимаетесь?
– Давайте всё же соблюдать очерёдность вопросов и ответов, – не поддался на его хитрости Маклуски, – Мы первыми задали вам вопрос – значит, вам первому на него отвечать… Итак, я повторю: Кто вы такой и каков род ваших занятий?
– Моя фамилия – Джеремис. Я – хозяин этого дома, – ответил новоприбывший, понемногу приходя в себя после испытанного потрясения, – А теперь я жду ответа от вас: Кто вы такие и какого чёрта делаете в моём доме?
Здесь пришёл черёд удивляться и троим участникам Вестхукской операции… Доддс и Маклуски обменялись друг с другом взглядом, полным растерянности и недоумения. Затем Доддс осторожно намекнул:
– Кристи, отвечать придётся вам!
– Видите ли, в чём тут загвоздка, Джеремис… – обратился к хозяину дома Кристи, собираясь с мыслями по ходу дела, – Мы арендовали у вас данное помещение, чтобы… э-э-э… немного отдохнуть в вашем чудесном Иствелле от лондонской суеты…
– Не надо пудрить мне мозги! – вскричал в негодовании Джеремис, – Я ничего вам в аренду не сдавал! И вообще я вижу ваши физиономии впервые в жизни… Тот тип, который снял у меня дом, приходил ко мне один, а не втроём – и ни один из вас ни чуточки на него не похож! Судя по всему, вы – какие-то самозванцы…
– Арендой помещения занимался наш коллега Медфорд, – уточнил Кристи, – Но разве он вас не предупредил, что снимает ваш дом не для себя лично, а для нас троих?
– Ни о чём подобном он и не заикнулся, – опроверг Джеремис, – А если даже и заикался, я пропустил это мимо ушей… Как бы то ни было, срок аренды моего дома истёк, и вам придётся искать другое место для ваших посиделок, – он поднял со ступенек портфель и решительно вошёл в дом, раздвинув плечами незадачливых арендаторов, – Даю вам пять минут на сборы – и чтоб я больше никогда не видел ваших гнусных физиономий!
– Как это срок аренды истёк? – воскликнул ошарашенный Кристи, – Медфорд доложил, что снял ваш дом до двенадцати часов утра вторника!
– Не утра, а ночи, – поправил хозяин дома, – А эти двенадцать часов уже наступили… Так что выметайтесь отсюда подобру-поздорову, пока я сам вас отсюда не вышвырнул! – не без злорадства предложил он.
– Но позвольте! – попытался воззвать к голосу разума Доддс, – Вторник наступил буквально несколько минут назад. Ни о каких двенадцати часах вторника пока не может быть и речи! Разумеется, Медфорд имел в виду утро, а не вечер…
– Мне плевать, что имел в виду ваш раздолбай, – не стал ломать голову Джеремис, – А вот я имел в виду двенадцать часов ночи с понедельника на вторник – именно до этого срока я и сдал ему свой дом… Будем считать, что я уже принял у вас помещение вместе с ключами, – он забрал со стола связку с большим и маленьким ключом, оставленную там Кристи, и сунул её себе в карман плаща; достав из другого кармана другую связку, он отпер одним из ключей дверь в правой стене, ведущую во внутренние помещения дома, – Через пять минут я выхожу и проверяю обстановку. Если вы за это время не успеете убраться к чёртовой бабушке – пеняйте на себя! – и он исчез за правой дверью, оставив своих арендаторов наедине со внезапно возникшими проблемами.
– Ну что, Кристи, доигрались? – не смог сдержать эмоций Маклуски, когда шаги Джеремиса заглохли где-то в глубине дома, – Просто замечательную операцию организовал ваш доблестный УБОПЭП, нечего сказать! В её плане досконально продумана каждая деталь; не правда ли? Таких разработчиков нужно самих сажать в СИЗО в одну камеру с вашим Аткинсоном!
– Да чёрт бы побрал этого Медфорда! – взорвался Кристи, – Да, это – как раз в его стиле: утонуть в посторонних мелочах и забыть про самое главное! Скорее всего, в неразберихе со сроком аренды он виноват куда больше, чем Джеремис… Когда вернусь завтра к себе в УБОПЭП, обязательно всыплю этому Медфорду по первое число за его раздолбайство! (Тем более, что первое число как раз только что наступило.) Но это будет только завтра. А каким образом мы собираемся выпутываться из этой дурацкой истории сегодня…?
– До утра мы из Иствелла уехать не сможем. (Ночью тут не ходят ни поезда, ни автобусы.) – поделился важной информацией Доддс, – Скорее всего, нам придётся ночевать либо на вокзале, либо прямо у Сайденхема в отделении…
– Это – не выход! – возразил Кристи, – Мы не имеем права покидать дом Джеремиса до двенадцати часов утра! Ведь именно сюда (а не на вокзал и не в отделение полиции) будут приходить сообщники Аткинсона… Но как нам тогда быть с этим Джеремисом, который свалился нам на головы, как чёртик из табакерки? (Вот ведь занесла нелёгкая!) Честно сказать, я пока не нахожу разумного выхода из этого тупика… Ну и попали мы в переделку, пропади оно всё пропадом!
Отчаянный пятиминутный мозговой штурм не привёл ни к чему вразумительному… Когда из-за правой двери снова показался Джеремис, участники Вестхукской операции по-прежнему пребывали всё в том же жизненном тупике, как и пятью минутами ранее.
– А вы и не думаете шевелиться, как я погляжу! – осерчал хозяин дома, – Неужели я непонятно объяснил? Хватайте ваши шмотки и уматывайте отсюда поскорее на все четыре стороны!
– Никогда не думал, что попаду в такую идиотскую переделку! – вздохнул в изнеможении Кристи, – Послушайте, Джеремис! Я хочу поговорить с вами серьёзно, как с мужчиной и настоящим джентльменом… Похоже, Медфорд что-то напутал и передал нам неверное время окончания аренды вашего дома – ну а мы, исходя из этой неверной информации, уже запланировали в вашем доме кое-какие… э-э-э… важные и неотложные мероприятия. Мы обращаемся к вам с настоятельной просьбой: Не могли бы вы продлить нам срок аренды ещё на полдня и погулять где-нибудь до двенадцати утра? (Я постараюсь убедить нашу бухгалтерию, чтобы она выделила дополнительные средства на оплату лишних полусуток аренды вашего дома.) Мы будем вам очень признательны…
– Вы совсем рехнулись! – вскричал Джеремис в негодовании, – С какой это стати я должен среди ночи уходить из собственного дома и блуждать до утра по каким-то задворкам?
– Да-да, конечно – этот вариант не выглядит удачным, – признал Кристи, – Тогда я могу предложить вам другой! Джеремис, мы не имеем ничего против вашего присутствия в доме. Если вы до двенадцати часов утра тихо и спокойно просидите где-нибудь во внутренних помещениях, мы как раз успеем провести в данной комнате наше важное и неотложное мероприятие…
– Первый раз сталкиваюсь с такими нахальными арендаторами! – поразился Джеремис, – Мало того, что они не желают вовремя освобождать жилплощадь – они ещё пытаются диктовать мне какие-то условия? Нет уж, я не намерен ни одной лишней секунды терпеть ваше присутствие в своём доме! А если вы не хотите убраться по-хорошему, то придётся мне вам помочь…
И он, схватив с лежака дорожную сумку Кристи, грубо и бесцеремонно поволок её к выходу. Следователь УБОПЭПа не преминул вступиться за свой багаж… В итоге между хозяином дома и арендатором комнаты завязался оживлённый обмен откровенными и нелицеприятными репликами, в ходе которого Джеремис обозвал оппонента бандитом и пригрозил вызвать полицию.
– Пожалуй, он подал нам удачную мысль! – обрадовался Маклуски.
Подскочив к столу, он снял трубку с телефонного аппарата и торопливо набрал на цифровом диске номер местного отделения полиции. (Бумажку с этим номером Кристи предусмотрительно выложил на стол ещё в самом начале вечера.)
– Сайденхем, с вами говорит следователь Центральной полиции Маклуски из дома Джеремиса! – произнёс звонящий в трубку, дождавшись ответа с того конца провода, – Можете подъезжать и забирать первого задержанного… Да-да, к нам в дом несколько минут назад пришёл первый гость. Наверно, вы и сами слышите, как буйно и беспокойно он себя ведёт… Нет-нет, задержанию пока подлежит только одно лицо! Второй из голосов принадлежит нашему коллеге Кристи… Итак, ждём с нетерпением вас и вашу бригаду! – и он положил трубку на рычаг с чувством честно исполненного служебного долга.
Полиция Иствелла продемонстрировала небывалую оперативность: Конфликт Джеремиса и Кристи ещё не успел дойти до стадии мордобоя, а у калитки дома уже припарковался небольшой квадратный автомобиль с надписью «Полиция» на боку. Из него стремительно появился некий суровый сотрудник в служебной форме и с наручниками в руках… Несколько секунд спустя он уже заходил в дом через дверь, галантно придерживаемую перед ним Доддсом.
– Вот я и прибыл! – сообщил новоприбывший всем присутствующим, – Ага, Джеремис, вы уже вернулись из Лондона? Рад вас видеть! Ну, слушаю вас внимательно: Кого тут требуется задержать?
Доддс и Маклуски указали ему на Джеремиса, а тот – сразу на всех троих своих оппонентов.
– Сайденхем, в нашем городе творятся возмутительные вещи! – перешёл в наступление он, – Какие-то бандиты, которых я никогда раньше не видел, предъявляют претензии на мою жилплощадь – да ещё грозятся перерезать мне горло! – сгустил краски он для пущей убедительности, – Разберитесь и примите меры, будьте любезны!
– Стоп! – прервал его начальник полиции, – Давайте всё по порядку: Кто вы вообще такие? – обратился он к участникам Вестхукской операции, с которыми до того был знаком исключительно по телефону.
Доддс, Маклуски и Кристи охотно предъявили ему свои служебные удостоверения – после чего Сайденхем вообще перестал хоть что-либо понимать.
– Уф! – он снял фуражку, вытер лоб свободной от наручников рукой и надел головной убор обратно, – По ночам моя голова соображает не так резво, как в рабочее время… Давайте разбираться! Я получил сигнал о том, что в этом доме требуется задержать какое-то лицо – но в данный момент в нём присутствуют лишь два сотрудника Центральной полиции, один сотрудник УБОПЭПа и хозяин дома… Итак, кого же я должен задержать? – (Доддс и Маклуски снова указали ему на Джеремиса), – Нет, я спрашиваю вас не о том, кому принадлежит этот дом! Джеремис мне хорошо знаком – он уже давно живёт в нашем Иствелле. Вы бы мне лучше подсказали, какое лицо подлежит моему задержанию…
– Это самое лицо и подлежит, – ещё раз подтвердил Маклуски, – То, что оно является местным жителем и вашим давним знакомым, вряд ли можно считать смягчающим для него обстоятельством.
– Сайденхем, вы уж не взыщите: Этот тип сам вынудил нас обратиться к вам за помощью! – вступил в беседу Кристи, – Он появился слишком внезапно и поставил нашу Вестхукскую операцию под угрозу срыва. Нам до сих пор не удалось найти с ним общий язык и объяснить психологизм ситуации… У нас просто не остаётся другого выхода – только запереть его до двенадцати утра в вашем отделении полиции!
– Это неслыханно! – вскричал в негодовании Джеремис, – Арендаторы не желают вовремя съезжать из дома – да ещё требуют посадить за решётку хозяина, чтобы он не мешал их пьяным посиделкам? Первый раз сталкиваюсь с подобным произволом!
– Всё в жизни когда-нибудь происходит впервые, – обнадёжил его Доддс, – Джеремис, вы ещё долго собираетесь тянуть время? Нам некогда с вами миндальничать! Потрудитесь вытянуть руки вперёд и свести их вместе, дабы начальнику полиции было удобнее надеть на вас наручники! Сайденхем, давайте за дело – заберите поскорее этого голосистого типа! Он уже и так надоел нам хуже горькой редьки…
– Вот ведь неприятность… – произнёс в нерешительности Сайденхем, – Джеремис, мне будет очень неловко брать вас под арест – но, похоже, всё к тому и идёт… Поймите меня правильно: Я получил указание от высокого начальства во всём содействовать этим троим джентльменам и обязан беспрекословно выполнять все их пожелания. Надеюсь, вы не будете испытывать неудобств в нашей лучшей камере… Да и сидеть там вам осталось недолго – всего лишь до двенадцати часов утра…
– Значит, и вы с ними заодно? – завопил в возмущении Джеремис, – Это вам даром не пройдёт! Я напишу заявление в Комитет Правозащитников и в Европейский Суд по Правам Человека – и вас самого упекут в Сибирь на каторжные работы! Я компромиссов не признаю и этого дела просто так не оставлю!
Четверым сотрудникам силовых структур не без труда удалось надеть наручники на бескомпромиссного хозяина дома – но даже после этого он не собирался мириться со сложившейся ситуацией. Когда его вывели на улицу и повели к полицейской машине, он продолжал выражать свои эмоции в бурной и нелицеприятной форме. Эхо от его воплей разносилось во все концы мирно спящего ночного Иствелла…
– Джеремис, вы бы постыдились так вопить в первом часу ночи! – попытался воззвать к его совести Кристи, – Вы же перебудите всех своих соседей!
– Ну и пускай! – ещё громче завопил задержанный, – Пусть все соседи узнают, какой произвол творится у них под боком!
– Сайденхем, отвезите его поскорее в участок и посадите в камеру с повышенной звукоизоляцией, не то он и впрямь переполошит весь ваш городок! – скомандовал Маклуски, – Доддс, а вы проконтролируйте, насколько успешно Сайденхем справится с этим делом!
– Задание понял! – заверил Доддс, первым запрыгивая в полицейскую машину.
Маклуски и Кристи помогли Сайденхему пропихнуть упирающегося арестанта внутрь машины, после чего направились обратно к дому. Стоя на крыльце, они молча наблюдали за тем, как полицейский автомобиль отъезжает от забора… Но вот шум мотора и вопли Джеремиса постепенно заглохли где-то вдалеке, и вокруг снова наступила умиротворяющая ночная тишина.
– Ну и вздорный тип этот Джеремис! – посетовал Кристи, – Был бы он приличным и хорошо воспитанным – и мы бы без труда договорились с ним о продлении аренды… Ну и удружил нам Медфорд, нечего сказать! Он словно нарочно выбрал для нас дом с самым склочным и несговорчивым хозяином…
– Ваши претензии в адрес Медфорда лишены смысла, – возразил Маклуски, – В его задачу не входил подбор дома со сговорчивым и доброжелательным хозяином; ваши требования к дому ограничивались тем, что он должен был быть расположен неподалёку от полицейского участка и сдаваться за не слишком большую цену. Ну а с этим заданием ваш Медфорд справился успешно…
– И как назло, хозяин нашего дома оказался не в меру голосистым, – продолжал сокрушаться Кристи, – Вы только прислушайтесь: Какая гробовая тишина стоит по ночам в этом Иствелле! Боюсь, в такой тишине дикие вопли нашего Джеремиса были слышны за километр от его дома… А теперь представьте, что в это самое время кто-то из сообщников Аткинсона уже находился на подходе к нашему дому! Разумеется, крики Джеремиса и приезд полицейского автомобиля сразу отобьют у него охоту соваться в этот дом… В общем, порядочную свинью подложил нам этот Джеремис! – пришёл к неутешительному выводу он.
– Будем считать, что мы не напрасно засадили его за решётку до самого утра, – нашёл повод порадоваться Маклуски.
Доддс, по своему обыкновению, вернулся из полицейского участка предельно оперативно. Его коллеги, стоя на крыльце дома, даже не успели в полной мере прочувствовать, насколько прохладен окружающий воздух, как он (Доддс) внезапно появился из темноты по ту сторону забора и по-хозяйски открыл уже знакомую ему щеколду на калитке.
– Всё – в порядке: Джеремис уже сидит в камере, – доложил он, поднимаясь на крыльцо, – Он слегка успокоился и теперь вопит гораздо тише, чем во время своего ареста… Я предупредил Сайденхема, что он несёт полную моральную и материальную ответственность за задержанного. Если этот Джеремис раньше срока окажется на свободе и опять помешает проведению Вестхукской операции, начальник полиции Иствелла может угодить под трибунал за пособничество Брокингемским подозреваемым… Сайденхем заверил меня, что Джеремис железно просидит в камере до двенадцати часов завтрашнего утра, пока мы с вами не примем решение о его дальнейшей судьбе, – подытожил он.
– Вот и пускай сидит – там ему самое место! – не стал возражать Кристи.
Все трое участников Вестхукской операции в конце концов закончили мёрзнуть на крыльце и зашли в арендованный ими дом. Им на глаза тут же попались сразу две связки ключей на столе, которые были отобраны у Джеремиса при его задержании. Одна из них (с двумя ключами – большим и маленьким) ранее находилась в распоряжении Кристи; второй же совсем недавно пользовался хозяин дома, когда отпирал дверь во внутренние помещения.
– Как ни странно, неожиданное возвращение Джеремиса принесло нам и кое-какую пользу, – глубокомысленно высказался Кристи, забирая обе связки со стола, – Например, теперь мы можем свободно пользоваться всем его домом, а не только одной прихожей…
– Тогда давайте осмотрим его домашнее хозяйство! – предложил Маклуски, – Других развлечений у нас до утра вряд ли предвидится…
– Не имею ничего против, – охотно согласился Кристи, – Как же удачно мы догадались отобрать у него при аресте ключи! Теперь мы имеем возможность проникнуть даже в запертые им от нас помещения – осталось лишь сообразить, какой ключ какому замку соответствует… Например, вот этот, маленький, из моей прежней связки, подозрительно смахивает на ключ от почтового ящика, – догадался он.
– Какой-то почтовый ящик как раз висит на внешней стороне входной двери, – припомнил Доддс, – Возможно, нам стоит проверить, не приходило ли Джеремису за последние пару дней какой-либо важной корреспонденции?
– Если бы в этом ящике могло лежать хоть что-то важное, Джеремис не рискнул бы доверить ключ от него постороннему арендатору, – резонно заметил Маклуски, – Впрочем, почему бы нам и не заглянуть в этот ящик – хотя бы в порядке развлечения?
Все трое снова оперативно вышли на крыльцо. Снаружи на двери действительно висел самый настоящий почтовый ящик; на нём даже была выдавлена надпись «Для писем и газет». Его внешний вид особых подозрений не вызывал – разве что подозрение в том, что его было бы неплохо заново покрасить… Кристи осторожно вставил ключ в замочную скважину и, вопреки опасениям пессимистов, довольно легко открыл замок. Внутри ящика было обнаружено лишь несколько засохших сигаретных окурков и толстый слой грязи. Ничего более ценного там, как и следовало ожидать, не оказалось… Заперев ящик обратно, Кристи со своими коллегами снова поспешил в дом, чтобы поближе познакомиться с его внутренними помещениями.
Отпирать правую дверь, ведущую из прихожей в другие комнаты, необходимости не было, поскольку она и так осталась открытой после задержания хозяина дома. Зайдя в неё и спустившись по трём миниатюрным ступенькам, любознательные арендаторы очутились в небольшом коридоре… Как выяснилось при дальнейшем осмотре, всего комнат в доме оказалось не менее четырёх, и все они выглядели ничуть не лучше, чем прихожая. Наиболее удручающее впечатление производили ничем не обклеенные и никак не покрашенные дощатые стены. Только в одной из комнат на одной из стен виднелись остатки когда-то висевших, но уже давно ободранных обоев. Деревянные двери в доме также были изрядно покорябаны и явно нуждались в покраске.
– Конечно, этот тип здорово запустил своё домашнее хозяйство, – поставил очевидный диагноз Маклуски, – Он совершенно не заботится о внешнем виде своего имущества и обращается с ним по-варварски. Возьмём, к примеру, вот эту дверь! – он остановился перед входом в очередную комнату, – Да на неё просто страшно смотреть! Мало того, что она вся облезла и почернела от времени – этот раздолбай зачем-то искромсал её сверху донизу и разукрасил какими-то дурацкими рисунками и надписями! Ну что за дикость, честное слово…!
Трое участников Вестхукской операции с интересом рассмотрели исцарапанную и разрисованную Джеремисом дверь. Замка на ней не было, а на его месте зиял ничем не занятый проём. Со стороны комнаты поверхность двери была абсолютно чистой – зато с другой стороны она была вся исписана и исцарапана то ли ножом, то ли гвоздём, то ли ещё каким острым предметом. Большинство записей состояло из каких-то цифр, фамилий и названий улиц. (По всей вероятности, Джеремис использовал свою дверь в качестве своеобразной записной книжки, куда заносил телефоны и адреса наиболее важных своих знакомых.) Встречались на ней и более конкретные надписи. Например, в правом верхнем углу было нацарапано: «Бутылка для Айрин!», а рядом – предельно схематичный рисунок, изображающий то ли какую-то бутылку, то ли какую-то Айрин.
– Сразу понятно, насколько низок морально-нравственный облик хозяина этой двери, – глубокомысленно высказался Доддс, – Очевидно, что все его помыслы заняты лишь какими-то бутылками и прочими недостойными предметами…
– Кристи, о чём это вы задумались? – поинтересовался Маклуски, заметив следы глубоких раздумий на лице коллеги из УБОПЭПа.
– Мне удалось установить, каким замкам соответствуют почти все ключи из большой связки. Остался лишь самый последний, – сообщил Кристи, вертя в руках связку ключей, конфискованную у Джеремиса, – Судя по виду, он предназначен для какого-то маленького ящичка или шифоньерчика… Но раз Джеремис решил повесить этот ключ на главную связку и повсюду носит его с собой – значит, в этом ящичке наверняка хранится какое-то любопытное содержимое… Мы ещё не осмотрели ванную комнату и туалет. Наш ящик вполне может оказаться и там! – удачно сообразил он.
Три мастера сыска и розыска продолжили свои поиски в ванной комнате и вскоре обнаружили там огромный встроенный шкаф со врезным замком. Ключ Кристи идеально подошёл к этому замку… Но когда он повернул его в замочной скважине, дверца шкафа открылась далеко не сразу.
– Похоже, заклинило, – смекнул Кристи, безуспешно дёргая дверцу за хлипкую самодельную ручку, – Давайте-ка поднажмём все втроём! Предчувствие мне подсказывает: Этот раздолбай запер сюда нечто важное и необычное…
Коллеги из Центральной полиции поспешили к нему на помощь. В результате их совместных усилий дверца шкафа отчаянно хрустнула и со скрежетом распахнулась… После этого все трое сразу пожалели о затраченных усилиях. На всех трёх полках шкафа плотными рядами стояли различные металлические, стеклянные и пластмассовые ёмкости со всевозможными видами красок – и ничего более… Из шкафа тотчас потянуло настолько сильным и неприятным химическим запахом, что любознательные арендаторы непроизвольно отпрянули от него в разные стороны.
– Ну и вонища! – возмутился Доддс, зажимая себе нос, – Теперь понятно, почему Джеремис так тщательно запер этот шкаф – он просто не хочет, чтобы запах краски распространился по всему дому! Без противогаза или космического скафандра сюда вообще соваться небезопасно…
– Кристи, скорее закройте шкаф обратно! – воскликнул Маклуски, – Не заставляйте нас дышать этими ядовитыми испарениями!
Кристи принялся торопливо запирать дверцу, стараясь по мере возможности сдерживать дыхание из опасения нанюхаться каких-нибудь вредных газов… Приведя шкаф в исходное состояние, мастера сыска и розыска срочно вернулись в прихожую и закрыли за собой правую дверь – однако неприятный запах уже успел проникнуть во все уголки дома и теперь назойливо залезал в носы всем присутствующим.
– Ну вот, я так и знал! – произнёс в сердцах Маклуски, – Кристи, ну какого чёрта вас потянуло в этот дурацкий шкаф? Теперь нам уже никуда не деться от запаха краски – весь дом успел пропитаться им насквозь!
– Попробуем проветрить комнату – это поможет снизить содержание вредных примесей в воздухе! – предложил Доддс.
Открыв входную дверь нараспашку, трое решительных следователей снова вышли на крыльцо и, дабы не стоять там без дела, провели на открытом воздухе свой плановый перекур… Погода на улице по-прежнему стояла прохладная. Впрочем, троих курильщиков в какой-то степени согревало осознание первостепенной важности и необходимости проводимого ими мероприятия…
– Просто удивительно, каким образом Джеремису удавалось до сих пор уживаться под одной крышей со своим встроенным шкафом, – заметил по ходу дела Доддс, – Другой бы на его месте сразу потерял бы сознание при первой же попытке его открыть – а этому раздолбаю всё нипочём! Судя по всему, наш Джеремис, при всех его недостатках, всё же не лишён какой-никакой силы духа и определённого самообладания…
– Современная наука значительно продвинулась вперёд в плане борьбы с неприятными запахами, – решил развить интересную тему Кристи, – Недавно я слышал по радио рекламу какого-то дезодоранта: Он будто бы способен в течение пяти минут уничтожить в помещении все нежелательные запахи. Как уверяют разработчики, этого времени вполне достаточно для того, чтобы их дезодорант разложил на составные части все порхающие в воздухе молекулы посторонних газов и расправился с каждой из них по-отдельности.
– Что за абсурд? – удивился Маклуски, – Позвольте: Но к чему разлагать на атомы уже порхающие по воздуху молекулы, если из встроенного шкафа к нам продолжают непрерывно поступать всё новые и новые ядовитые испарения?
– Пожалуй, в вашем возражении имеется некое здравое зерно, – кивнул головой Кристи, – Но в рекламе дезодоранта было сказано ясно и недвусмысленно: Уже через пять минут вы перестанете ощущать в воздухе какие бы то ни было неприятные запахи!
– Возможно, изготовители дезодоранта подошли к решению проблемы с другой стороны, – высказал подозрение Доддс, – Не исключено, что ни с какими молекулами эта штука и не борется. Она в течение пяти минут выводит из строя обонятельные рецепторы всех присутствующих – после чего те перестают ощущать своими носами все без исключения запахи (в том числе и неприятные)…
Постояв на крыльце ещё немного, трое курильщиков почувствовали, что их нежелание мёрзнуть на холодном воздухе начинает превышать их опасения задохнуться ядовитыми испарениями… Срочно завершив свой затянувшийся плановый перекур, они поспешили вернуться обратно в прихожую, захлопнули посильнее входную дверь и расселись на свои прежние места возле круглого стола. (Кристи опять досталась всё та же одноместная лавка, а его двум коллегам из Центральной полиции – всё те же две трёхногие табуретки.)
– Ну, чем мы собираемся заниматься дальше? – полюбопытствовал Доддс, зевая во весь рот.
– Дожидаться дальнейшего развития ситуации, – ответил Кристи, – и пребывать в постоянной боевой готовности. Не будем забывать, что к нам в гости в любой момент могут нагрянуть сообщники Аткинсона…
– Но мы же выяснили, что их распугали вопли Джеремиса и приезд полицейской машины! – напомнил Маклуски.
– А вдруг эти ребята вообще ничего не боятся? – возразил Кристи, – Или, допустим, они добрались до Иствелла уже после задержания Джеремиса и не слышали его криков… Кстати, мне в голову только что пришла ещё одна ценная мысль! – поделился он с коллегами, – Я подумал: А ведь сообщники Аткинсона могут оказаться и чересчур осторожными. Не исключено, что они не рискнут зайти к нам в дом, а предпочтут оставить для Аткинсона какое-либо зашифрованное послание в том самом почтовом ящике на двери…
– Весьма самонадеянно с их стороны! – скептически хмыкнул Доддс, – Откуда они знают, передал ли нам Джеремис ключ от этого ящика? Ведь если ключа у нас нет, мы уже не сможем ознакомиться с посланием, опущенным в ящик… (Вместо нас это сможет сделать только сам Джеремис, когда вернётся домой и догадается в этот ящик заглянуть.)
– Тем не менее, мы не должны упускать из рассмотрения этот вариант! – остался при своём мнении Кристи, решительно поднимаясь с лавки, – Пожалуй, не мешало бы мне ещё разок проведать этот ящичек…
Он стремительно и целеустремлённо направился ко входной двери. На его лице была написана смутная надежда и затаённая вера в чудеса… Полминуты спустя он вернулся с улицы обратно и молча уселся на прежнее место. Никакого энтузиазма в его облике уже не наблюдалось.
– Мимо? – блеснул догадкой Маклуски.
– В ящике – всё те же окурки; и ни одного шифрованного послания! – вздохнул Кристи, – Но отчаиваться нам пока рано – до утра ещё многое может измениться…
– Вы собираетесь всю ночь каждые полчаса бегать на крыльцо проверять содержимое ящика? – уточнил Доддс.
– На мой взгляд, не такое уж это бесполезное занятие, – подтвердил следователь УБОПЭПа, – Кстати, в моей жизненной практике бывали случаи, когда мне доводилось целую ночь слоняться вокруг почтового ящика в ожидании поступления одной важной бумажки… Если желаете, я могу рассказать вам эту историю во всех подробностях, – выразил готовность он.
– Ну что ж, расскажите, – не стал возражать Маклуски, кладя голову на стол и закрывая глаза.
– Дело было в феврале этого года, – приступил к изложению Кристи, – Я тогда как раз пытался продать свою дальнюю квартиру, расположенную на другом конце Лондона – а помогал мне в этом деле риэлтор Уэйв из фирмы «Лондон-Риэлт»… И вот этот Уэйв в один прекрасный день поставил меня перед фактом: К такому-то дню мне требуется представить ему справку об отсутствии задолженности по оплате этой самой квартиры. Я пообещал, что к нужному сроку нужная справка будет обязательно лежать у него на столе… Могу вам напомнить, что моя дальняя квартира представляет из себя так называемый жилищный кооператив. Выдачей всех справок там занимается председательница кооператива, некая миссис Хамбер, которая проживает в том же самом доме (но в другом подъезде, нежели я). Хотя до часа-икс ещё оставалось несколько дней, я решил ковать железо заранее: Я оперативно созвонился с этой миссис Хамбер и попросил её изготовить мне справочку об отсутствии задолженностей. Она ответила, что сию же минуту её выпишет, отнесёт в мой подъезд и опустит в мой почтовый ящик. Я заранее поблагодарил её за работу… На следующий день я проделал крюк через весь Лондон к своей дальней квартире и заглянул к себе в почтовый ящик. Как и следовало ожидать, он оказался абсолютно пуст… Поднявшись на пятый этаж, я зашёл в квартиру, ещё раз связался с миссис Хамбер по телефону и высказал ей своё недоумение по поводу отсутствия справки. Она ответила, что, к её глубокому сожалению, ей не удалось изготовить нужную мне бумажку ввиду нехватки пустых бланков. Я пообещал раздобыть недостающий бланк и опустить его ей в почтовый ящик – после чего отбыл из дальней квартиры обратно в риэлторскую контору. Риэлтор Уэйв охотно снабдил меня целым десятком этих дурацких бланков… На следующий день я ещё раз наведался на другой конец Лондона и опустил бланки в почтовый ящик миссис Хамбер – а затем поднялся к себе в дальнюю квартиру, позвонил председательнице и поставил её в известность, что бланки уже лежат в условленном месте. Она от всей души меня поблагодарила и заверила, что к утру моя справка уж точно будет готова, а мне останется лишь открыть свой почтовый ящик и её оттуда забрать… На следующее утро я опять пробился через непроходимые лондонские пробки к своей дальней квартире. Как нетрудно догадаться, никаких справок в своём почтовом ящике я опять не обнаружил. Я в очередной раз поднялся к себе на пятый этаж и связался с председательницей. Она сообщила мне потрясающую новость: Оказывается, наш кооператив решил собрать с жильцов по стольку-то фунтов стерлингов на ремонт подъездной двери. Миссис Хамбер забеспокоилась, что будущие покупатели моей квартиры могут отказаться внести положенный платёж, поскольку дверь была сломана ещё до того, как они вселились в этот дом. В связи с этим, она предложила мне самому оплатить эти несколько фунтов в сберкассе и опустить к ней в ящик квитанцию об оплате. (Без этого она якобы не сможет выписать мне справку об отсутствии задолженностей.) С трудом сдерживая раздражение, я ответил, что уже бегу в ближайшую сберкассу… Отстояв огромную очередь, я произвёл платёж, получил квитанцию об оплате и снова вернулся в наш замечательный кооперативный дом. Запихнув квитанцию в ящик миссис Хамбер, я поднялся в свою дальнюю квартиру, позвонил председательше и доложил об успешном выполнении полученного задания. Заодно мне пришлось ей намекнуть, что справка об отсутствии задолженностей нужна мне немедленно – завтра в девять часов утра я должен предъявить её покупателю моей квартиры. Миссис Хамбер ответила, что к этому сроку справка непременно будет лежать у меня в почтовом ящике… Вечером того же дня я в очередной раз проделал крюк через весь Лондон и припарковался возле своего подъезда. Несложно догадаться, с какими чувствами я отпирал свой почтовый ящик… Но чуда не произошло: В проклятом ящике опять было пусто. Поднявшись на пятый этаж и зайдя в свою квартиру, я снял трубку с телефона и уже начал набирать номер миссис Хамбер… Но тут мой взгляд ненароком упал на часы, которые показывали несколько минут первого ночи. Конечно, звонить домой постороннему человеку в столь поздний час было бы чересчур навязчиво с моей стороны… Я положил трубку и немного призадумался.
Мне в голову пришла парадоксальная мысль: А вдруг никаких новых препятствий у миссис Хамбер с моей справкой пока не возникло? Она обещала, что справка будет лежать у меня в ящике к девяти часам утра – но до этого срока остаётся ещё более восьми часов. Не исключено, что наша председательша привыкла все самые важные дела делать по ночам. Возможно, до утра она ещё успеет изготовить мне эту справку и запихнуть её в мой ящик…
Дабы не пропустить момент появления справки в ящике, я не стал далеко отъезжать от своей дальней квартиры, а укатил в ближайший ночной ресторан. Каждые два часа я прерывал свою одинокую ночную трапезу, чтобы снова и снова наведаться к нашему замечательному кооперативному дурдому и проведать свой доблестный почтовый ящик. Всякий раз ящик оказывался пуст, и мне приходилось несолоно хлебавши возвращаться обратно в ресторан… Но вот наконец забрезжило утро, а стрелки часов приблизились к восьми часам. Заходя в очередной раз в свой подъезд, я уже нащупывал на боку кобуру со своим табельным пистолетом и уже предвкушал, как сейчас позвоню этой саботажнице миссис Хамбер и публично обвиню её в пособничестве Брокингемским подозреваемым. Проходя мимо почтового ящика, я чисто машинально его отпер. Внутри него валялся маленький мятый бумажный листок… Да, это была та самая справка об отсутствии задолженностей по квартплате, за которой я безуспешно охотился несколько последних дней. Засунув её в карман, я отправился на другой конец города через непролазные лондонские пробки в контору к риэлтору Уэйву. Когда я прибыл туда, Уэйв уведомил меня о том, что ещё накануне вечером покупатель моей дальней квартиры принял окончательное решение отказаться от её покупки. Таким образом, моя справка об отсутствии задолженностей оказалась никому не нужна… (Срок её действия ограничивался одним месяцем. Разумеется, нового покупателя на мою дальнюю квартиру мы за этот месяц найти не успели.) С тех самых пор эта бумажка так и валяется в верхнем ящике моего УБОПЭПовского стола. Иногда я достаю её оттуда, внимательно разглядываю и вспоминаю эту дурацкую историю… На этом она, собственно, и завершилась! Вернее, завершилось лишь её первое действие – а второе начнётся, когда мою дальнюю квартиру захочет приобрести ещё какой-нибудь покупатель. Мне даже страшно представить, с какими приключениями миссис Хамбер выпишет мне вторую справку об отсутствии задолженностей по квартплате…
– Да-да, конечно, – согласно кивнул головой Доддс, сидящий за столом в позе мыслителя (то есть, подперев голову обеими руками, упёртыми локтями в стол).
– Да вы никак заснули? – сообразил наконец Кристи.
– Несомненно, вы правы, – произнёс сквозь сон Доддс и окончательно уронил голову на стол. (Что же касается Маклуски, то он уже давно качал своей умудрённой головой в такт своим же ритмичным похрапываньям.)
– Ну что за удивительный народ работает в этой Центральной полиции! – высказал неодобрение Кристи, – Они готовы спать в любом положении – хоть сидя, хоть стоя, как какие-нибудь слоны или курицы на насесте! Конечно же, мне до них далеко, – трезво взглянул на вещи он, пересаживаясь с лавки на деревянный лежак, – Я бы не смог заснуть даже на этой деревянной койке… Здесь даже теоретически спать невозможно – слишком уж жёстко! – отметил он, укладываясь на лежак и укрываясь своей зеленоватой курткой.
Полминуты спустя дом Джеремиса сотрясался уже от трёх мощных храпов, принадлежащих всем троим участникам Вестхукской операции…
Яркое майское солнце уже вовсю светило сквозь старые оконные занавески, когда на круглом столе внезапно резко зазвонил телефон. Доддс и Маклуски встрепенулись, подняли головы и с недоумением посмотрели сперва друг на друга, а затем на надрывно звонящий телефонный аппарат.
– Терпеть не могу, когда меня неожиданно будят! – пожаловался Маклуски, героически собираясь с мыслями по ходу дела, – Мне бы для начала вспомнить, где я нахожусь и каким образом тут очутился… – он решительно огляделся по сторонам, – Кстати, что за мужик лежит вон там, на койке?
– Он похож на Кристи, нашего коллегу из УБОПЭПа, – быстро смекнул Доддс, – Я пока не могу вспомнить, с какой стати мы тут все втроём оказались… Но я точно знаю, что сегодня – ваша очередь отвечать на телефонные звонки! – без тени сомнений заявил он.
– Да, я слушаю! Маклуски у аппарата! – представился временно возглавляющий следственную работу, сняв трубку с телефона.
– Приветствую вас! – послышался из телефонной линии чей-то суровый, но вежливый голос, – Ну, как у вас дела?
– Вроде бы неплохо, – ответил Маклуски, – Между прочим, ваш голос кажется мне знакомым…
– Да это же – я, Сайденхем! – уточнил позвонивший.
– И вашу фамилию я тоже где-то уже слышал… – в задумчивости произнёс Маклуски.
– Это – я, капитан Сайденхем, начальник полиции Иствелла, – внёс дополнительное уточнение телефонный собеседник.
– Иствелл? Это название почему-то вызывает у меня некие смутные ассоциации… – признался Маклуски.
– Да вы ещё не проснулись, как я погляжу! – потерял терпение Сайденхем, – Что ещё за смутные ассоциации? В этом самом Иствелле мы с вами в данный момент и находимся!
– Ах, вот оно что! – сообразил наконец Маклуски, – Теперь я вспомнил: Иствелл, Вестхукская операция… Вчера мы прибыли сюда втроём с Кристи. Если не ошибаюсь, в ходе операции нам даже удалось кое-кого задержать…
– Это был Джеремис, хозяин дома, в котором вы сейчас находитесь, – напомнил на всякий случай Сайденхем, – Он до сих пор сидит в отдельной камере в нашем отделении полиции и дожидается, пока вы примете решение о его дальнейшей судьбе… Кстати, вы обещали подойти к нам в участок сразу после двенадцати часов утра, – прозрачно намекнул он.
– Раз обещали – значит, обязательно подойдём! – заверил Маклуски.
– Рад слышать! – усмехнулся Сайденхем, – Между прочим, только что на нашем радио прогудела половина первого…
– Вы хотите сказать, что двенадцать часов уже наступило? – схватил намёк на лету Маклуски, – Тогда вам не о чем беспокоиться: Мы непременно заглянем к вам в участок в самое ближайшее время!
– Но не могли бы вы немного поторопиться? – высказал пожелание начальник полиции Иствелла, – Честно говоря, я уже устал выслушивать жалобы Джеремиса – а он каждые пять минут вызывает меня к себе в камеру…
– А чем конкретно он недоволен? – поинтересовался Маклуски.
– Разумеется, самим фактом своего задержания, – развеял неясности Сайденхем, – Я пытался ему втолковать, что он своими действиями помешал проведению одной важной полицейской операции; но Джеремис утверждает, что это – недостаточная причина для задержания такого добропорядочного и законопослушного гражданина, как он…
– Если проблема только в этом, то она не стоит и выеденного яйца! – обрадовался Маклуски, – Значит, ваш Джеремис хочет, чтобы его задержали по более серьёзному поводу? Пусть не беспокоится: Сейчас мы мигом состряпаем на него обвинение в пособничестве Брокингемским подозреваемым! Итак, ждите нас у себя в отделении полиции! Мы подойдём к вам все втроём в самое ближайшее время…
Положив трубку, Маклуски поспешил присоединиться к своим коллегам, которые к моменту окончания телефонного разговора уже успели окончательно проснуться и были вполне готовы приступить к обсуждению произошедших событий.
– Вот мы и провели эту дурацкую Вестхукскую операцию… – без особого воодушевления подытожил Кристи, – Четыре месяца упорной подготовки; тысячи всевозможных консультаций и согласований; бесконечные советы начальства и прочая нервотрёпка… И что же мы получили в результате, позвольте вас спросить? – с пафосом воскликнул он, обращаясь то ли к своим коллегам из Центральной полиции, то ли к некому воображаемому оппоненту, – Очередное недоразумение; не так ли?
– А чем вам не нравятся итоги операции? – не понял Маклуски, – Самое главное, что мы все трое остались живы – а это уже само по себе неплохо!
– К тому же, минувшей ночью нам удалось более-менее нормально выспаться, – нашёл ещё один повод порадоваться Доддс.
– Но стоило ли тащиться из Лондона за тридевять земель в какой-то Иствелл, чтобы наминать себе бока на этой идиотской койке? – риторически поинтересовался Кристи, пересаживаясь с деревянного лежака на одноместную лавку, – Нет-нет, нам ни к чему себя обманывать и отыскивать какие-то ложки мёда в этой большой бочке дёгтя! Результат нашей операции я бы описал одним-единственным словом: Провал!
– Да бросьте вы! – махнул рукой Маклуски, – Мы недурно провели время в этом замечательном доме: познакомились с домашним хозяйством Джеремиса, с его расписной дверью, глубоко запрятанным лакокрасочным арсеналом и почтовым ящиком для шифрованных сообщений; а также…
– Стойте! – вскричал вдруг Кристи, вскакивая с лавки, – А ведь я же ещё не проверил этот ящик! Предчувствие мне подсказывает: За ночь там вполне могло появиться нечто важное и неожиданное… А ну-ка подождите минуточку!
И он пулей выбежал из комнаты на крыльцо. Ко всему привычные детективы Центральной полиции снисходительно усмехнулись ему вслед… Полминуты спустя Кристи появился обратно, но уже не так стремительно и без какого-либо оптимизма на лице.
– Опять одни окурки? – догадался Маклуски.
– Увы! – вздохнул Кристи, – Ну вот теперь провал Вестхукской операции можно считать свершившимся фактом… А ведь какие радужные надежды мы с вами строили всего сутки назад! – с болью в голосе продолжал он, – Мы ожидали, что сообщники Аткинсона потянутся к нам на огонёк сплошным косяком, а мы будем как на конвейере надевать на них наручники и свозить к Сайденхему в участок… У нас в УБОПЭПе уже приготовили фургон, чтобы вывозить на нём из Иствелла всех наших задержанных. Кое-кто даже беспокоился, что одного фургона может не хватить… Но всё напрасно! Придётся мне объявлять этим фургонам полный отбой. Ни одного подозреваемого нам задержать так и не удалось…
– Положим, одного подозрительного типа мы этой ночью всё-таки задержали, – не преминул напомнить Доддс.
– Вы имеете в виду Джеремиса? – горько усмехнулся Кристи, – И вы предлагаете мне представить его начальству как лицо, задержанное при проведении Вестхукской операции?
– А почему бы и нет? – не стал возражать Маклуски, – Кстати, он сам высказал пожелание, чтобы ему предъявили обвинение посолиднее… К тому же, он ведь действительно был задержан при проведении Вестхукской операции; не правда ли?
– На вашем месте, Кристи, я бы с этим типом церемониться не стал, – не замедлил с дружеским советом Доддс, – Отвёз бы этого Джеремиса к себе в УБОПЭП, помурыжил бы его там недельку-другую и проверил бы на предмет возможных связей с другими Брокингемскими подозреваемыми – а потом без лишнего шума отпустил бы к чёртовой бабушке. Даже малолетние школьники и то знают, что с оперативного задания не стоит возвращаться с пустыми руками и ногами…
– Как говорится: На безрыбье и рак – рыба! – с иронией прокомментировал Кристи, – Возможно, вы и правы: Этот вариант поможет нам избежать полного фиаско… Сказать по правде, Джеремис вполне заслужил недельку-другую ареста. Сдаётся мне, это он распугал своими дикими воплями всех сообщников Аткинсона…
– Раз уж мы с вами перешли на рыболовный жаргон, тогда следует говорить: распугал нам всю рыбу, – блеснул остроумием Доддс.
– Однако будем объективными до конца: Не одни только усилия Джеремиса привели нашу операцию к незавидному финалу, – проявил взвешенный подход Маклуски, – Признаем честно: При подготовке операции имели место и кое-какие недоработки со стороны разработчиков. Выражаясь опять-таки рыболовным языком, в сетях, которыми Кристи собирался ловить свою рыбу, обнаружились кое-какие прорехи…
– Похоже, что так, – проявил самокритичность Кристи, – Да, наши с вами сети оказались дырявыми. Через эти дырки весь крупный улов и улизнул обратно в море – а в наших дырявых сетях запуталась лишь мелкая случайная бестолковая рыбёшка в виде Джеремиса…
– Какие-то странные аналогии приходят к вам в голову! – обратил внимание Доддс, – Любой рыбак знает, что в дырявых сетях может запутаться лишь крупная рыба – а вот всякая мелочь как раз легко пролезет в эти самые дырки!
– А ведь правда! – охотно согласился Маклуски, – Итак, Кристи, вы можете смело рапортовать в свой УБОПЭП о поимке крупного Брокингемского подозреваемого!
– Да вам бы только похохмить над моими неприятностями…! – вздохнул следователь УБОПЭПа.
CCII. Для отвода глаз
– Ну и как вы оцениваете итоги прошедшей операции? – не без ехидства поинтересовался зам по кадрам.
Он метнул свой насмешливый взгляд на двух скромных, но весьма решительных джентльменов, сидевших по ту сторону стола. Те вопросительно переглянулись между собой…
– Доддс, сегодня – ваша очередь отвечать на вопросы начальства! – прозрачно намекнул один из них другому.
– Маклуски, не беспокойтесь: Я не собираюсь увиливать от своих обязанностей, – ответил второй решительный джентльмен, – А по поводу итогов Вестхукской операции я могу сказать следующее: Если отставить в сторону эмоции и отрешиться от односторонних скоропалительных оценок, то в целом эти итоги следует расценить как вполне предсказуемые. На мой взгляд, они удачно вписываются в общую картину Брокингемского расследования… Я бы сказал, что Вестхукская операция, безусловно, принесла положительные результаты в виде одного задержанного подозрительного лица…
– Пытаетесь запудрить мне мозги? – снисходительно усмехнулся зам, – Между прочим, пять минут назад я говорил по телефону с УБОПЭПом – и там итоги вашей операции расценивают как однозначно провальные!
– Руководство УБОПЭПа всегда отличалось повышенной импульсивностью и излишней категоричностью суждений, – заметил Маклуски, – Когда оно немного поостынет, исход Вестхукской операции уже не будет вызывать у него столь односторонней реакции… Как говорил один древний философ: При желании можно где угодно отыскать что-либо положительное! – на ходу сочинил очередной афоризм он.
– Но итоги вашей операции вряд ли допускают двойное толкование, – остался при своём мнении зам, – И не стоит втирать мне очки вашим единственным задержанным! В УБОПЭПе мне объяснили, что это был хозяин дома, в котором вы проводили вашу дурацкую операцию – вы с ним повздорили и под горячую руку задержали по какому-то вздорному обвинению. Теперь этот бедолага сидит в каком-то следственном изоляторе и бурно выражает своё возмущение – а УБОПЭП ума не может приложить, как бы от него поизящнее избавиться… Но и это – ещё не всё! Десять минут назад я беседовал по телефону с Министерством – и там тоже все весьма невысокого мнения о ваших последних творческих достижениях, – многозначительно добавил он.
– Кстати, а что ещё новенького слышно из Министерства? – поспешил сменить нежелательную тему Доддс, – Не появилось ли обнадёживающих новостей про нашего начальника отдела? Если не ошибаюсь, его уголовное дело находилось на пороге передачи в суд…
– Именно там оно и находится в данный момент, – подтвердил зам, – Министерство надеется, что в ближайший месяц-другой дело вашего шефа наконец этот порог переступит – а там уже недалеко и до приговора суда. Пессимисты предсказывают, что вашему шефу впаяют не менее пятнадцати лет заключения; оптимисты робко надеются, что срок его заключения ограничится ровно пятнадцатью годами… Его адвокат Бингли (нанятый Министерством) в очередной раз не смог наладить взаимопонимание со своим подзащитным. Он (Бингли) полагает, что ваш шеф своими странными выходками лишь приближает нежелательную развязку и усугубляет её последствия. Например, на днях вашего шефа опять водили на допрос к следователю прокуратуры… В разгар беседы в кабинет заглянул один из работников следственного изолятора и сообщил, что местный туалет временно вышел из строя по причине прорыва канализационной трубы со всеми вытекающими отсюда последствиями. И тут ваш шеф, проявив совершенно неуместное любопытство, вдруг поинтересовался: «А какие именно последствия из неё вытекают?» Столь бестактный вопрос, заданный в присутствии следователя прокуратуры и прочих высоких гостей, отнюдь не прибавил вашему шефу их симпатий. Они ещё более укрепились во мнении, что он является злостным нарушителем законов и не испытывает никакого почтения к органам правосудия…
– А вот мы бы не стали сгущать краски и раньше времени вывешивать белые флаги! – вступился за начальника отдела Маклуски, – Похоже, наш шеф ещё не потерял присущий ему оптимизм и здоровое чувство юмора!
– Но совсем не об этом я собирался вам рассказать! – спохватился зам, – Дело вот в чём: Руководство УБОПЭПа поручило следователю Кристи тщательно проанализировать итоги состоявшейся операции и подготовить предложения насчёт скорейшего исправления создавшейся ситуации. Исполняя пожелание начальства, Кристи намеревается подъехать в ваше общежитие и обсудить с вами кое-какие важные нюансы… Вы поняли, куда я клоню? Да-да, вы верно догадались: Вы оба прямо сейчас отправляетесь к себе в общежитие и дожидаетесь там прибытия Кристи – а затем до конца дня поступаете в его полное распоряжение!
– Нет проблем! – заверили в один голос два заметно приободрившихся детектива.
– Можете считать, что вам крупно повезло, – произнёс зам одну из своих любимых фраз, – Из антенного корпуса поступают слухи, что там якобы не хватает рабочей силы для каких-то масштабных трудоёмких работ…
– Какая досада! – посетовал Маклуски, умело скрывая переполняющее его торжество, – А ведь мы так мечтали помочь Отделу Разработок в переноске утяжелённых блоков! И если бы не этот настырный Кристи…
– Не беда: Мы обязательно заглянем в антенный корпус как-нибудь в другой раз! – пообещал Доддс.
Некоторое время спустя два знаменитых детектива уже покидали пределы горячо любимой родной конторы через так называемую дальнюю проходную. Настроение у них было приподнятое и даже в какой-то степени боевое.
– Вот мы и отбрыкались от этих трудоёмких работ в антенном корпусе! – вздохнул с облегчением Доддс, – До конца сегодняшнего дня мы будем заняты разговорами с Кристи и получим тем самым своеобразную служебную неприкосновенность – ну а там уже недалеко и до конца очередной рабочей недели. (Народная мудрость гласит: Среда пришла – неделя прошла. Между прочим, на календаре у нас нынче – как раз среда…) А со следующего понедельника мы отправляемся в новую командировку и проведём в ней ещё несколько драгоценных рабочих дней, остающихся до нашего долгожданного отпуска…
– Но может быть, нам сейчас не стоит мчаться на всех парах в общежитие? – вернулся к текущим проблемам Маклуски, когда КПП дальней проходной благополучно остался позади, – Помнится, на прошлой неделе мы целых полдня без толку проторчали у себя в комнате, дожидаясь этого неисправимого копуна Кристи. Свою задержку он тогда объяснил внезапным ограблением своей дальней квартиры… Возможно, нам стоит заняться до обеда какими-нибудь другими важными делами – а в общежитие заглянуть ближе к концу дня? Сдаётся мне, мы окажемся там одновременно с Кристи. Не исключено, что сегодня он опять не сможет прийти вовремя из-за очередной непредвиденной задержки…
– Но вряд ли его дальнюю квартиру ограбят вторично в течение восьми дней, – проявил присущий ему скептицизм Доддс, – Переть оттуда уже нечего – после первого ограбления там остались одни голые стены… К тому же, – добавил он, поглядев издалека на здание родного общежития, – Кристи уже прибыл на место встречи и припарковался на какой-то цветочной клумбе напротив входа в общежитие!
Подойдя к припаркованному автомобилю, проницательные детективы разглядели внутри на переднем кресле хорошо известное им лицо. Следователь УБОПЭПа Кристи, как обычно, был погружён в какие-то невесёлые размышления по поводу сложностей текущей ситуации… Оперативно пробравшись на задние сидения автомобиля, Доддс и Маклуски обменялись со своим коллегой тёплыми дружескими рукопожатиями.
– Ну, как у вас дела? – безо всякого оптимизма осведомился он, – Что ваше начальство сказало по поводу нашей Вестхукской операции?
– Ничего неожиданного мы от начальства не услышали, – заверил Доддс, – Как мы и предвидели, оно высказывает твёрдое и недвусмысленное недоумение итогами нашей с вами работы.
– Моё начальство высказывает примерно то же самое, – подтвердил Кристи, – Оно упорно стоит на своём: Операция полностью провалилась, поскольку нам не удалось задержать ни одного подозреваемого. Джеремис не в счёт – он не имеет к нашему делу ни малейшего отношения… Кстати, этот Джеремис оказался на редкость склочным типом: Он пригрозил привлечь нас к суду за незаконное задержание и пообещал, что сразу после своего освобождения из СИЗО отправится в адвокатскую контору и накатает на нас заявление в прокуратуру… Будь он тихим и уравновешенным парнем, мы бы с радостью отпустили его на свободу уже через пару дней. Но раз он сам полез в бутылку, у нас попросту не оставалось другого выхода – мы были вынуждены предъявить ему официальное обвинение в пособничестве Брокингемским подозреваемым, дабы в какой-то мере легализовать его содержание в заключении. Теперь ему придётся задержаться в СИЗО на месяц-другой, пока мы не прозондируем все его возможные связи с подозреваемыми супер-высшей категории…
– Неплохая мысль! – выразил одобрение Доддс, – В самом деле: Джеремис проживает в Иствелле, а подозреваемый Аткинсон – по соседству в Вестхуке. Между ними уже наверняка завязались кое-какие преступные связи… Конечно, вам необходимо срочно проверить этих ребят на предмет знакомства друг с другом!
– Ценю ваш глубокий юмор! – вздохнул Кристи, – Руководствуясь подобной логикой, мы могли бы сразу засадить за решётку всё население Иствелла – да и Вестхука тоже… Одним словом, начальство УБОПЭПа высказало решительное недовольство итогами Вестхукской операции, – вернулся к главной теме дня он, – Оно обязало меня учесть все допущенные ошибки и заняться разработкой плана новой операции…
– А почему бы и нет? – не стал возражать Маклуски, – До вашего ухода в отпуск остаётся ещё около месяца. Вы потратите это время на обдумывание своего нового плана – ну а затем, после отпуска, со свежими силами приступите к его детальной разработке…
– Если бы всё было так просто! – в сердцах ответил Кристи, – Моё начальство (будь оно неладно!) настаивает, чтобы новая операция была проведена ещё до моего ухода в отпуск, а отчёт о её проведении был составлен до конца текущего квартала!
Два прославленных детектива Центральной полиции не смогли удержаться от удивлённого присвистывания.
– Да, невесёлая история… – сочувственно покачал головой Доддс, – Но успеете ли вы подготовить новый план за оставшийся месяц? Насколько мне помнится, на разработку одностраничного плана Вестхукской операции вам не хватило и четырёх месяцев…
– Я был поставлен перед фактом: Я вообще не уйду в отпуск до тех пор, пока новая операция не будет успешно проведена, – подытожил безутешный Кристи, – А спорить с начальством – дело неблагодарное и бесполезное… Итак, я был вынужден уже сегодня приступить к обдумыванию нового плана. Пока я сидел в машине и дожидался вашего появления, я как раз успел обдумать несколько любопытных идей… Первым делом мне на память пришла всё та же Бембриджская операция. Как вы знаете, в тот раз нашим подозреваемым первой и второй категории были подсунуты стофунтовые банкноты, помеченные особыми значками. С тех пор, насколько мне известно, ни одна из этих купюр так и не была отловлена в свободном обращении… И вот мне вдруг подумалось: А почему бы нам не попробовать поймать наших подозреваемых на эту наживку? – он в задумчивости забарабанил пальцами по автомобильному рулю, за которым сидел, – Допустим, мы разместим в газетах объявление следующего содержания: «Обладатели стофунтовых банкнотов, помеченных таким-то образом, могут беспрепятственно обменять их в таком-то банке на аналогичные банкноты без меток и получить за это небольшой подарок от банка». Разумеется, владельцы меченых банкнотов с радостью заглотнут эту наживку и со всех ног побегут в банк… (Ведь кто из нас не мечтает на ровном месте получить какой-то подарок!) Нам останется лишь направить в этот банк небольшую группу захвата, которая будет оперативно задерживать и доставлять к нам в УБОПЭП всех гавриков с мечеными банкнотами на руках. Вполне возможно, что среди задержанных окажется несколько наших подозреваемых первой и второй категории, которых мы уже давно мечтаем отловить…
– Ваш план выглядит несколько сыровато, – не поскупился на критику Маклуски, – Не забудьте, что Бембриджская операция была проведена больше года назад (в апреле минувшего года), а с тех пор меченые банкноты уже давно успели разойтись по всей стране. В настоящий момент все они находятся на руках у совершенно посторонних лиц, никак не связанных с нашими подозреваемыми. Задержание этих лиц, скажем прямо, вряд ли продвинет вперёд наше Брокингемское расследование…
– Более того, – добавил Доддс, – Ваша новая операция, Кристи, неминуемо приведёт к полномасштабному социальному переполоху – за что ваше начальство охотно всыплет вам ещё один нагоняй… Ну неужели вы не знаете, какие предприимчивые граждане проживают в нашей замечательной стране? Представьте себе весь психологизм ситуации: Вот они раскрывают газету и читают ваше объявление. В нём говорится, что всем обладателям стофунтовых банкнотов, помеченных такими-то значками, полагается какой-то подарок… И как, по-вашему, должны поступить те лица, у которых нет подобных значков на банкнотах? Да это и так очевидно: Они постараются дорисовать эти значки вручную, дабы не остаться без обещанного подарка! Боюсь, ни у одного банка не хватит подарков на всю эту предприимчивую ораву…
– Я привёл вам пример с банкнотами лишь в качестве наглядной иллюстрации, – поспешил уточнить Кристи, – Я и сам понимаю, что этот способ никуда не годится… Но можете ли вы предложить хоть что-то лучшее? Какую ещё приманку, помимо меченых банкнотов, стоит подсунуть нашим подозреваемым?
После непродолжительных, но крайне напряжённых размышлений Маклуски ответил:
– Как назло, ни одной дельной мысли почему-то в голову не лезет! Я не нахожу ни одной наживки, которую можно было бы насадить на наш крючок. Ну только разве что…
– Да, именно так, – поддержал его Доддс, – …разве что акции небезызвестной фирмы «Фигаро»! В своё время некоторыми этими акциями владели кое-какие наши подозреваемые…
– Так-так-так! – Кристи принялся целеустремлённо скрести себе подбородок, – Значит, акции «Фигаро»… Да, эту мысль стоит хорошенько обдумать!
– Вы будете обдумывать прямо здесь, в машине, или отправитесь к себе в УБОПЭП? – поинтересовался Маклуски.
– Торчать целый день возле вашего общежития я не намерен, – ответил Кристи, заканчивая скрести подбородок и протягивая руку к ключу зажигания, – Но и возвращаться в УБОПЭП мне пока рановато, – неожиданно продолжил он, повергая своих коллег в небольшое замешательство, – Сейчас я хочу заглянуть к своему знакомому Милну – тому самому, который возглавляет известный вам антикварный салон. Сказать по правде, я специально вызвался навестить Милна, чтобы улизнуть с рабочего места подальше от начальства, – раскрыл секрет он, заводя машину.
– А что такое стряслось в этом антикварном салоне? – проявил естественное любопытство Доддс, – Его опять обчистили?
– Не без этого, – кивнул головой Кристи, – Милн с нетерпением дожидается моего прибытия… Поэтому думайте быстрей: либо я срочно вас высаживаю и лечу к Милну, либо мы с вами летим к нему втроём! Какой вариант вы выбираете?
– Можете не задавать ненужных вопросов! – прозрачно намекнул ему Маклуски.
– Разумеется, мы поедем с вами, – поставил в известность хозяина автомобиля Доддс, – А по дороге вы как раз успеете нам рассказать, что и как свистнули у вашего приятеля…
Машина Кристи резко съехала с клумбы и углубилась в ближайший двор. Пока следователь УБОПЭПа совершал замысловатый объездной манёвр, слово снова взял Маклуски:
– Если не ошибаюсь, прошлое ограбление салона вашего Милна оказалось делом рук и ног двух его помощников… Грабители редко останавливаются на первой краже. Возможно, эти ребята решили ещё раз обчистить свой собственный салон?
– Нет, они тут ни при чём, – опроверг Кристи, выруливая в соседний двор, – После истории с олимпийской медалью оба помощника Милна (их фамилии – Бридж и Келли) были уволены из салона и угодили в какой-то следственный изолятор. В ближайшие пару лет им будет явно не до новых краж…
– Тогда салон наверняка обчистили новые помощники Милна, которых он нанял взамен Бриджа и Келли, – высказал очевидное соображение Доддс.
– И это тоже крайне сомнительно, – возразил Кристи, выкатываясь наконец из двора на оживлённую улицу с двусторонним движением, – После увольнения своих помощников Милн принял на работу некого Клеменса; в настоящий момент тот занимает должность заместителя директора салона. Милн полностью доверяет своему новому помощнику, а все подозрения в его возможной причастности ко вчерашнему ограблению он отверг прямо с порога… К слову, мне как-то довелось лично встретиться с этим Клеменсом в салоне у Милна. Не стану скрывать: На меня он также произвёл благоприятное впечатление… В общем, Клеменс тут, скорее всего, ни при чём! Помимо всего прочего, он состоит в членах знаменитого Клуба Джентльменов, куда принимают лишь культурных и воспитанных гавриков…
– Это ещё ни о чём не говорит, – проявил присущий ему скептицизм Маклуски, – Порой даже культурный и воспитанный джентльмен не в силах устоять перед искушением ограбить антикварный салон… Кстати, вы ещё не сказали нам самого главного: А что именно спёрли из этого салона?
– Когда я сегодня утром беседовал с Милном по телефону, он не стал вдаваться в подробности, – ответил Кристи, – Насколько мне удалось понять, этой ночью у него похитили какой-то ценный экспонат, выставленный в торговом зале… На всякий случай уточню: В прошлый раз Бридж и Келли украли олимпийскую медаль из главного офиса антикварного салона. В тот момент в торговом зале проводились какие-то ремонтные работы, в связи с чем он был временно закрыт для посторонней публики. Но пару месяцев назад ремонт наконец закончился, и торговый зал снова заработал с прежним размахом… По большому счёту, ремонтная бригада потрудилась неплохо, а ремонт обошёлся без особых неприятностей – из строя была выведена лишь одна система охранной сигнализации. За минувшие два месяца Милну так и не удалось привести её в чувство; этим-то и воспользовались наши грабители… Ночью торговый зал салона никем не охраняется. Непрошенные гости без труда выбили стекло в одном из окон, залезли в какое-то помещение и похитили какой-то экспонат – для этого им пришлось разбить какую-то витрину и взломать парочку шкафов. К счастью, им не удалось добраться до других экспонатов, хранившихся в других помещениях… Сегодня утром, явившись в салон, Милн обнаружил пропажу и немедленно вызвал полицию. Заодно он доложил о своих неприятностях и в наш УБОПЭП – ну а наше начальство тут же вспомнило, что в своё время я расследовал предыдущее ограбление в этом же салоне… И вот мне рекомендовали заглянуть к Милну, прозондировать обстановку и оказать содействие следствию, если это вдруг потребуется. Я с радостью воспользовался удачной возможностью, чтобы не торчать целый день у себя на рабочем месте… Конечно, я не собираюсь отбивать хлеб у полиции и глубоко вникать в суть дела, – откровенно признался он, – Моя цель – проболтаться до конца дня где-нибудь подальше от начальства. Боюсь, моя помощь в расследовании окажется чисто номинальной. Например, я смогу посоветовать полиции, куда ей будет сподручнее спихнуть это дело: в УБОП или в УБЭП…
– Как ни странно, ваш рассказ нас изрядно заинтриговал, – не стал скрывать Доддс, – С каждой минутой эта история представляется нам всё более любопытной…
– А вот мы и приехали! – сообщил Кристи, заезжая в очередной ничем не примечательный двор и ненавязчиво паркуясь на каком-то бордюре напротив ничем не примечательного одноэтажного строения.
Выбравшись из автомобиля, трое решительных спутников стремительно направились в сторону одноэтажного здания. Впрочем, уже на подходе к нему они были вынуждены резко остановиться и бдительно оглядеться по сторонам… Их внимание привлёк неожиданно раздавшийся шум, напоминающий то ли вой пожарной сирены, то ли стрекотание пулемёта.
– Это что ещё за дикие завывания? – риторически осведомился Доддс, – Неужели в антикварном салоне снова начался капитальный ремонт?
– Вы не туда смотрите! – возразил Маклуски, вовремя повернувший голову в нужную сторону, – Весь этот шум производит вон тот тип с газонокосилкой, который бродит по траве возле дома и делает вид, будто её подстригает!
– Ну да, разумеется! – подтвердил Кристи, – В Лондоне наступил май месяц – и теперь у нас на улицах до самой осени будет стоять нескончаемый вой и грохот, как в районе боевых действий… Да чёрт бы побрал все эти работы по благоустройству газонов! – не выдержал он, – Толку от них обычно бывает куда меньше, чем шума…
– А вот не спешите! – попытался обнадёжить его Доддс, – Как говорил один древний философ: Быстро вырастают лишь одни сорняки – а всё хорошее, как нарочно, растёт весьма неторопливо… Всем нам известна старая добрая английская пословица: Чтобы получить хороший газон, его требуется ежедневно поливать и подстригать в течение трёхсот лет. Так что подождите ещё пару-тройку веков – и газон возле антикварного салона вам наверняка понравится!
– Сдаётся мне, все эти народные пословицы выдумывают наши ушлые хитроумные журналюги, – поделился подозрением Кристи, – Ни один дурак на свете не станет триста лет подряд подстригать один и тот же газон – ведь травяной покров на городских газонах полностью меняют каждой весной. (К тому же, если вы будете ежедневно возить по траве вашу замечательную газонокосилку, от вашего газона уже через неделю останется одно пустое место.) Да и потом, если хорошенько подумать, на кой ляд нам вообще сдалась ровно подстриженная трава посереди города? – совсем разошёлся он, – Почему бы не оставить её свободно расти, как ей хочется? От всех этих бесконечных и бессмысленных работ по подстрижке травы в выгоде пребывают лишь производители газонокосилок – да муниципальные власти, которые транжирят на эти работы деньги налогоплательщиков. Скажу вам больше: Вся эта ровно подстриженная трава – одно сплошное надувательство! – он потряс над головой кулаком в разоблачительном порыве, – Вы думаете, на наших лондонских газонах действительно растёт настоящая трава? Да ничего подобного: На траву она похожа лишь при взгляде со стороны! Вот вам наглядный пример: У меня около дома тоже устроили нечто вроде газона. Когда смотришь на него сбоку, проходя по улице, он и впрямь кажется густым и зелёным – но когда я смотрю на него из окна своей квартиры, я вижу лишь сплошные проплешины, из которых торчат какие-то чахлые стебельки. (Очевидно, подобные сорта травы были выведены специально для того, чтобы втирать очки доверчивым гражданам и проверяющим организациям.) А между тем, муниципальная комиссия по озеленению осталась довольна нашим газоном и признала его чуть ли не лучшим в городе…
– Надо полагать, комиссия осматривала ваш газон из окна собственного автомобиля, – высказал предположение Доддс, – Конечно, для всесторонней оценки качества травы на неё следовало бы взглянуть и сверху, с какого-нибудь вертолёта…
– Трудно сказать, будет ли от этого хоть какая-то польза, – взглянул правде в глаза Маклуски, – А вот шума в городе от ваших вертолётов уж точно прибавится!
– Эх, да что толку об этом рассуждать! – махнул рукой Кристи, окончательно утратив былой оптимизм.
Завершив интересный разговор о проблемах озеленения городской территории, трое решительных спутников продолжили свой путь к антикварному салону. Первым дошагав до здания, Кристи уже готов был в него войти… К счастью, в самый последний момент Доддс успел схватить его сзади за рукав и вовремя остановить.
– Кристи, где ваши хорошие манеры? – пристыдил он своего коллегу из УБОПЭПа, – Мы явились в гости в постороннюю контору; давайте же вести себя скромно и культурно! Войдём в антикварный салон через дверь, а не через окно!
– Ну да, в самом деле, – признал свой промах Кристи, убирая уже занесённую было ногу из оконного проёма.
В его оправдание следует заметить, что стекла на этом окне не было. (По всей вероятности, именно его минувшей ночью высадили неведомые грабители.) Кое-кто мог бы принять призывно манящий пустой оконный проём за главный вход в антикварный салон… Но трое решительных и хорошо воспитанных посетителей всё же предпочли войти в чужие владения через маленькую неприметную дверь слева, как и подобает настоящим джентльменам. Сразу за дверью они наткнулись на скромного респектабельного сотрудника средних лет в костюме и галстуке. Кристи незамедлительно обменялся с ним тёплым дружеским рукопожатием.
– Милн, принимайте гостей! – обратился следователь УБОПЭПа к главе антикварного салона, – Со мной прибыли два следователя Центральной полиции, Доддс и Маклуски. Они тоже высказали желание осмотреть место происшествия…
– Очень приятно! – Милн охотно пожал руки обоим прославленным детективам, – Кристи рассказывал мне про вас немало хорошего…
– О вас мы тоже слышали немало любопытного, – не остался в долгу Доддс, – Но давайте ближе к делу: Милн, так что же всё-таки за экспонат у вас свистнули?
– Да как вам сказать… – замялся глава салона, – Дело это – весьма деликатное…
– Мы обещаем вести себя скромно и воздерживаться от бурного проявления эмоций, – заверил его Маклуски, – В нашем присутствии вы можете высказываться совершенно откровенно… Доддс, что с вами? Вы уже хихикаете? Очень некрасиво с вашей стороны!
– Нет-нет, я просто слегка закашлялся, – опроверг Доддс, могучим усилием воли сдерживая своё глубокое чувство юмора, – Итак, Милн, мы вас внимательно слушаем! Что за предмет был у вас похищен минувшей ночью?
– Наш антикварный портфель, – упавшим голосом сообщил глава салона.
– Портфель с каким-то содержимым? – уточнил Маклуски.
– Нет, совершенно пустой, – опроверг Милн.
– Невероятно! – воскликнул потрясённый Доддс.
– Ну кто бы мог подумать! – только и смог сказать ошарашенный Кристи.
– У меня просто нет слов, – произнёс озадаченный Маклуски, – Да, что только не воруют в наше смутное беспокойное время…!
– Это был один из наших наиболее перспективных раритетов, – добавил безутешный Милн, – Мы возлагали большие надежды на его выгодную перепродажу любителям старины. Но увы…
– В каком месте он у вас хранился минувшей ночью? – уточнил Доддс.
– Мы с вами как раз находимся на этом месте, – пояснил Милн, – Портфель был выставлен вон за той стеклянной витриной… Нет-нет, сейчас от витрины уже мало что осталось! Но до недавнего времени она висела вон на той стене…
Трое следователей внимательно осмотрели помещение, в котором находились. Оно представляло собой миниатюрную прихожую размерами примерно три на три метра. На дальней стене с левой стороны на высоте полутора метров от пола можно было заметить остатки некой стеклянной конструкции. В данный момент о её былом величии напоминали лишь жалкие разрозненные осколки… У правой и левой стен, прямо напротив друг друга, стояли два совершенно одинаковых деревянных шкафа. Их дверцы со следами недавнего взлома были распахнуты настежь, демонстрируя окружающим свои абсолютно пустые внутренности. (На дверце левого шкафа была приклеена маленькая бумажка со словом «Антиквариат»; на аналогичной бумажке правого шкафа значилось слово «Документация».) Помимо главного входа, в прихожей имелось ещё две двери: одна – в дальней стене, правее разбитой витрины; другая – в правой стене, перед шкафом.
– В этом году наш салон угодил в какую-то несчастливую полосу, – посетовал Милн, – За минувшие четыре месяца у нас похитили один за другим два наиболее ценных экспоната – сначала олимпийскую медаль 1875 года, а потом и этот несчастный портфель… Когда я сегодня утром подошёл к салону и заметил выбитое окно, я почему-то сразу подумал: «Похоже, кому-то приглянулся наш антикварный кожаный друг…» Так оно в конечном итоге и оказалось – из салона был похищен только он один. (Собственно, других ценных вещей в этой прихожей и не было.) Обнаружив пропажу, я немедленно вызвал полицию. Полицейские приехали, составили протокол, сняли со шкафов и пола отпечатки рук и ног, немного покурили на улице возле входа и отбыли обратно. Сегодня вечером мы с Клеменсом должны лично явиться к ним в отделение для оформления своих показаний… До конца этой недели Клеменс выходит на работу во вторую смену, а в салоне он сегодня появится где-то ближе к обеду. Но, разумеется, я уже позвонил ему домой и поставил в известность о наших неприятностях… Пожалуй, вот и всё, что я могу вам рассказать о ходе расследования! – подвёл неутешительный итог он.
– Но вернёмся к похищенному предмету! – предложил Доддс, уже закончивший осмотр разбитой витрины и пустых шкафов, – Правильно ли мы поняли, что ваш портфель мог представлять большой интерес для любителей антиквариата?
– Ну ещё бы! – без тени сомнений ответил глава салона, – Пару месяцев назад я добыл его по своим особым каналам и за немалые деньги. Ценители старины были готовы оторвать его с руками и ногами… Если бы вы только видели, какой у него был шикарный вид! – он мечтательно прикрыл глаза, – Весь облезлый и обтрёпанный, он производил впечатление глубокой и неподдельной древности, столь милой сердцу любого антиквара… На правом боку у него виднелась полустёршаяся надпись белой краской: 1933. Трудно сказать, что конкретно означали эти цифры: то ли год его производства, то ли какой-то инвентарный номер. Однако на некоторых довоенных фотографиях в руках у многих важных шишек действительно можно увидеть портфели, сильно напоминающие наш… Одним словом, наш экспонат, бесспорно, являлся предметом особой антикварной ценности, – ещё раз подчеркнул он.
– Странные ребята – эти антиквары! – в задумчивости высказался Маклуски, – Они готовы пойти даже на кражу со взломом, чтобы завладеть каким-то старым облезлым портфелем… Нет, простым обывателям никогда этого не понять!
– Да здесь и понимать нечего! – возразил Милн, – Подумайте сами: Ну неужели вам не хочется заполучить в свою коллекцию вещь, которую таскал в своих руках двести лет назад какой-нибудь Наполеон, Бисмарк или Клемансо? – (все трое следователей отрицательно замотали своими умудрёнными головами – но Милн, увлечённый своей речью, этого не заметил), – Вот потому-то мы выставили этот портфель на продажу по цене в несколько тысяч фунтов стерлингов, – (трое следователей не смогли удержаться от удивлённого присвистывания), – Конкретную цену я называть не стану, дабы окончательно вас не смешить… то есть, не смущать. Но очевидно, что столь ценный экспонат мог представлять немалый интерес для грабителей. Собственно, события минувшей ночи это подтвердили…
– Ну что ж, примем эту гипотезу за основу, – не стал упорствовать Кристи, – Итак, некий любитель старины позарился на ваш портфель и решился на его похищение – или же нанял для этой цели профессиональных грабителей… Копнём немного поглубже: А не был ли этот тип завсегдатаем вашего салона? Многим ли вашим посетителям было известно об этом портфеле и его большой ценности?
– Да, конечно, – кивнул Милн, – В последнее время у нас отбою нет от посетителей. Они ломятся в наш салон сплошным потоком – иногда по нескольку штук в день, – (Доддс и Маклуски понимающе усмехнулись), – Мы специально выставили портфель на витрину в прихожей, чтобы он сразу бросался в глаза всем входящим. Помимо этого, я дополнительно обращал внимание посетителей на наш новый экспонат и рассказывал о его достоинствах… Так что сомнений быть не может: Грабители залезли в салон исключительно с целью похищения портфеля! – повторил он, – Если бы их интересовало что-то другое, они бы выбили другое окно – например, то, что ведёт в дальнюю комнату, где хранится наш основной фонд. Ну а раз они полезли сюда – значит, им был нужен именно портфель. Ведь других ценностей в этой комнате не хранилось…
– Вы в этом уверены? – уточнил для полной ясности Доддс, в задумчивости разглаживая рукой бумажку со словом «Антиквариат» на дверце левого шкафа.
– Эти надписи не должны вводить вас в заблуждение, – предупредил Милн, – В наших шкафах уже сто лет ничего не хранится – вернее, не сто лет, а последние четыре месяца. После Нового года в нашем торговом зале начался ремонт, а всё содержимое обоих шкафов было перенесено в другие места. Когда ремонт закончился, шкафы так и остались стоять пустыми… Запираем же мы их по одной простой причине – чтобы не смешить… то есть, не смущать посетителей видом пустых шкафов, – пояснил он.
– Замки на обоих шкафах – довольно примитивные. Хороший мастер взломал бы каждый секунд за пятнадцать, – отметил к слову Маклуски, – Кстати, у кого хранятся ключи от этих замков?
– От правого – у Клеменса, от левого – у меня, – внёс необходимую ясность глава салона.
– Но с какой стати грабителям понадобилось взламывать пустые шкафы? – подумал вслух Кристи.
– Так откуда ж они знали, что они пустые? – резонно заметил Милн, – На мой взгляд, дело было так: Эти ребята залезли в прихожую, разбили витрину и завладели портфелем. Войдя во вкус, они решили заодно поживиться чем-нибудь ещё… Все наши прочие экспонаты хранятся в других комнатах. Чтобы попасть туда из прихожей, требуется выбить ещё несколько дверей – или, на худой конец, снова выйти на улицу и высадить ещё какое-нибудь окно. Не рискнув поднимать лишний шум, грабители ограничились лишь той добычей, что попалась им на глаза в уже взломанной прихожей. А надпись на шкафу вполне могла внушить им определённые надежды… – он указал на бумажку со словом «Антиквариат».
– С этим мы ещё можем с горем пополам согласиться, – признал Доддс, – Да, грабители могли взломать шкаф с надписью «Антиквариат» в надежде обнаружить внутри нечто ценное… Но почему они заодно взломали другой шкаф, на котором написано «Документация»? Неужели документы вашего салона тоже представляли для них какой-то интерес?
В прихожей повисла напряжённая задумчивая тишина. Глава антикварного салона и трое следователей молча подошли к правому шкафу и принялись с настороженностью разглядывать бумажку на его дверце.
– Если позволите, я готов изложить своё мнение по этому вопросу, – осторожно и взвешенно высказался Милн пару минут спустя, – Мне представляется, что этот шкаф был взломан грабителями как бы для отвода глаз…
– Что вы имеете в виду? – не понял Кристи, – Для какого ещё отвода?
– Сейчас я попытаюсь пояснить вам свою мысль… – Милн нахмурил лоб и поскрёб себе пальцем подбородок, – Представьте, что вы – любитель антиквариата. Пару дней назад вы явились в наш салон, увидели этот портфель и услышали от меня или Клеменса о его ценности. И вот вы, после нескольких бессонных ночей, наконец принимаете решение о похищении портфеля… Минувшей ночью вы забираетесь в салон, разбиваете витрину и завладеваете предметом своих мечтаний. Заодно вы взламываете шкаф под названием «Антиквариат» – но он, увы, оказывается пуст. Вы уже готовы отправиться в обратный путь… И тут к вам в голову вдруг приходит отрезвляющая мысль. «Позвольте-позвольте!» – думаете вы, – «Завтра Милн и Клеменс придут в салон, заметят исчезновение портфеля и сразу смекнут, что его похитил кто-то из их недавних посетителей… Очевидно, что грабитель намеренно залез именно в эту комнату, а не в какую другую. Значит, его интересовал этот самый портфель… (Ведь ничего другого здесь не хранилось.) А узнать о том, что в нашем салоне появился новый ценный экспонат, похититель мог лишь после предварительного посещения салона и беседы с его сотрудниками… Милн и Клеменс переберут в памяти всех любителей антиквариата, посетивших их салон в последние несколько дней, и наверняка вспомнят, как я приходил сюда на днях и с интересом рассматривал их драгоценный портфель за стеклянной витриной. Они сообщат мои данные полиции, и уже ничто не спасёт меня от разоблачения… Нет, я обязан получше замести за собой следы и направить следствие по ложному пути!» И тогда вы впридачу к левому шкафу взломаете заодно и правый шкаф, с надписью «Документация»… Теперь для постороннего взгляда картина событий выглядит совершенно иначе:
Какой-то шальной грабитель наобум залез в антикварный салон через первое попавшееся окно; он разбил и взломал всё, что попалось ему под руку в этой комнате, и поспешно удрал обратно, унося с собой свою случайную добычу… В этом варианте уже никому не придёт в голову, что салон ограбил его постоянный посетитель, хорошо знакомый с расположением комнат и местом хранения экспонатов… Вы со мной согласны?
– Пожалуй, что-то здравое в вашей гипотезе есть, – не стал отрицать Кристи.
– С точки зрения психологизма ситуации к ней придраться невозможно, – высказал уверенность Маклуски.
– Дело даже не в этом, – пояснил Кристи, – Да, вполне возможно, что похититель (или похитители, если их было несколько) стремился создать у следствия впечатление, будто он действовал на авось, без заранее намеченного плана. Это означает, что в действительности этот тип прекрасно знаком с вашим салоном и неоднократно бывал в нём ранее… Милн, а ну-ка припомните: Кто-нибудь из ваших недавних посетителей проявлял интерес к вашему портфелю?
– Да как будто нет, – развёл руками Милн, – Меня и самого изрядно озадачивало их безразличие. Я тут из кожи вон лез, расписывая им лучшие стороны портфеля – а они равнодушно проходили мимо витрины и даже не глядели в его сторону… (Все почему-то стремились поскорее попасть в нашу дальнюю комнату и заняться осмотром своих любимых железок и деревяшек.) Впрочем, не исключено, что какой-нибудь охотник за портфелями заходил в салон в моё отсутствие, когда меня замещал Клеменс, – удачно сообразил он, – Тогда вам следует дождаться его прибытия и задать этот вопрос непосредственно ему! А Клеменс должен появиться в салоне буквально с минуты на минуту…
– Мы непременно допросим вашего Клеменса, как только он появится, – заверил Кристи, – А с вашим допросом мы, похоже, уже покончили… Или, быть может, у моих коллег ещё остались какие-то вопросы? – он вопросительно посмотрел на своих решительных спутников, – Доддс, что вы делаете? Зачем вы полезли под шкаф?
Вместо ответа Доддс продемонстрировал всем присутствующим обнаруженную им под левым шкафом улику – небольшую матерчатую лямку с обрывком кожаного ремешка на конце.
– Кусок лямки от какого-то рюкзака, – безошибочно определил Маклуски, – Интересно, с какой стати она оказалась под этим шкафом…?
– Это я её туда забросил, – раскрыл секрет Милн, – Да, вы совершенно правы: Перед вами – лямка от нашего большого старого рюкзака!
– Значит, помимо антикварных портфелей в вашем салоне имеются ещё и антикварные рюкзаки? – смекнул Доддс.
– Нет, это был обычный старый драный рюкзак, – опроверг глава салона, – К продаже клиентам он не предназначался… Во время ремонта мы хранили в нём всякую мелочь; когда же ремонт закончился, мы закинули этот рюкзак за ненадобностью под этот самый левый шкаф. Там он и пролежал вплоть до вчерашнего дня… Сегодня утром, когда я вошёл в салон и обнаружил исчезновение портфеля, оторванная лямка валялась на полу посереди прихожей. До прихода полиции я остерёгся её трогать и куда-либо убирать… Полицейские пришли, проверили эту штуку на предмет наличия отпечатков рук и ног, ничего не обнаружили и вернули её мне – ну а я снова запихнул её под шкаф…
– А куда делась остальная часть рюкзака? – поставил вопрос ребром Маклуски.
– Судя по всему, наш рюкзак унёс с собой похититель портфеля, – не затруднился с ответом Милн.
– То есть, помимо портфеля у вас был похищен ещё и рюкзак? – назвал вещи своими именами Доддс.
– Можно сказать и так, – не стал возражать Милн, – Но потерю этого старого дырявого мешка мы уж как-нибудь переживём! Сказать по правде, мы с Клеменсом уже давно порывались сами отнести его на ближайшую свалку – да вот всё руки никак не доходили…
– Но для чего похитителю портфеля понадобился ещё и ваш рюкзак? – высказал недоумение Кристи.
– Как раз это объяснить проще простого, – не особо затруднился Милн, – Скорее всего, этому типу нужна была тара для переноски нашего портфеля… Не всякий рискнёт открыто нести по улицам только что похищенный и такой запоминающийся предмет с цифрами 1933 на боку! Сам по себе портфель был не столь уж и маленьким, – Милн изобразил руками некий абстрактный параллелепипед, – Но ведь и рюкзак тоже был довольно вместительным! Если его расшнуровать и растянуть на полную длину, наш портфель без проблем бы в него влез…
– А вот особой прочностью ваш рюкзак, похоже, похвастаться не мог, – уточнил для полноты картины Маклуски, указав на лямку в руках у Доддса, – При первой же нагрузке он не выдержал и оборвался…
– Да, его лямки уже давно протёрлись и были готовы в любой момент оторваться, – подтвердил Милн, – Похоже, так оно и произошло, когда грабитель попытался надеть рюкзак на спину… Не имея времени на долгие раздумья, он оставил оторванную лямку на полу и поспешно покинул салон, унося рюкзак на одном плече…
– Но тогда почему не оборвалась вторая лямка? – задумался Доддс, – Ведь после обрыва первой лямки второй пришлось бы нести на себе двойную нагрузку – а по прочности она вряд ли превосходила первую…
– Возможно, похититель не стал надевать рюкзак на спину, а вынес его прямо в руках, – тут же нашлась у Милна ещё одна гипотеза, – Допустим, где-то поблизости его ждала машина, и дотащить до неё рюкзак было для него делом одной минуты…
– В таком случае, ему не было никакого резона прятать портфель в какой-то рюкзак, – заметил Маклуски, – Дотащить похищенный предмет до припаркованной неподалёку машины он мог и безо всякой тары!
– Значит, у него просто не хватило времени это сообразить, – пожал плечами Милн, – Далеко не все грабители способны здраво рассуждать… Но вы ведь не сомневаетесь, что рюкзак унёс с собой похититель портфеля? – уточнил он на всякий случай.
– Сомневаться в этом было бы откровенно глупо, – заверил его Кристи, – Мои коллеги просто любят почесать языком – вот и задают вам самые нелепые вопросы, какие только приходят им в головы!
– Тогда, с вашего позволения, мы зададим потерпевшему ещё один вопрос, – снова вступил в разговор Доддс, – Милн, постарайтесь-ка припомнить: Когда вы сегодня утром вошли в эту комнату, не заметили ли вы в её облике чего-то необычного, помимо разбитой витрины и взломанных шкафов? Может быть, на полу в тот момент была разлита какая-то жидкость, а в воздухе витал некий посторонний запах?
– Да нет же! – опроверг порядком сбитый с толку глава салона, – На полу валялись лишь стеклянные осколки – да ещё оторванная лямка. И никаких посторонних запахов я тогда в воздухе не почувствовал…
– Вот и славно! – кивнул головой Доддс, – Милн, мы не вправе вас далее задерживать и отрывать от важных дел! Если не возражаете, мы ещё немного побродим по прихожей до прихода Клеменса… Собственно, мы уже познакомились со всеми вещественными уликами – а теперь пришло время их тщательного и всестороннего осмысления, – обнадёжил жертву ограбления он.
– Желаю удачно помыслить! – не замедлил с дружеским напутствием глава салона, – На всякий случай знайте: В дальнем закутке стоит очень удобный плюшевый диван…
– Будем иметь в виду! – заверил Маклуски.
– А теперь скажите мне честно: Для чего вы спросили у него насчёт каких-то жидкостей и запахов? – не смог сдержать любопытства Кристи, когда Милн окончательно удалился из прихожей в правую дверь, – С чего вы взяли, будто сегодня утром тут на полу было что-то разлито?
– На начальном этапе расследования эта гипотеза вполне имела право на существование, – ответил Доддс, – Но раз Милн отрицает наличие в комнате посторонних запахов, то нам, пожалуй, придётся отказаться от этого предположения…
– Кристи, перестаньте делать недоумевающее лицо! – не выдержал Маклуски, – Вы до сих пор не поняли, о какой жидкости идёт речь? Тогда загляните ещё разок в шкаф – и всё поймёте!
– Но в этом шкафу совершенно пусто! – возразил Кристи, заглянув в левый шкаф, с бумажкой «Антиквариат».
– Мы имеем в виду не этот, а другой шкаф, – внёс необходимую ясность Доддс.
– А там – тем более! (Хоть шаром покати!) – доложил следователь УБОПЭПа, засунув голову в шкаф под названием «Документация».
– Наблюдательность вам изменила, – посетовал Маклуски, – Посмотрите повнимательней: На нижней полке, в левом углу, возле самой стенки, лежит нечто любопытное…
– Да нет там ничего, кроме залежей пыли! – отрапортовал Кристи.
– Вот про неё-то мы и говорим! – подтвердил Доддс, – Очевидно, не так давно внутренности шкафа протирали мокрой тряпкой – после чего пыль осталась лишь по углам полок, куда наша тряпка по каким-то причинам не смогла дотянуться. Когда мы с Маклуски заглянули в этот шкаф, мы сразу же приметили в залежах пыли левого угла нижней полки некие довольно чёткие отпечатки…
– Ах, вот вы про что! – сообразил наконец Кристи, – Ваша правда: Отпечатки и впрямь свежие и отчётливые. Всего их два, и оба имеют округлую конфигурацию. Очевидно, совсем недавно в этом месте стояли два каких-то предмета, имеющих круглое основание. Их очертания что-то явно мне напоминают…
– Не будем ходить вокруг да около: Это были обычные бутылки ёмкостью не менее полулитра, – назвал вещи своими именами Маклуски.
– Похоже на то, – согласился Кристи, – Да, это – почти наверняка бутылки… Но даёт ли нам что-либо это открытие? – он вытащил голову из шкафа и в задумчивости выпрямился в полный рост.
– Оно даёт нам одну очень важную зацепку: Оказывается, этот шкаф отнюдь не простоял пустым все четыре последних месяца, как нас пытался уверить Милн, – обратил внимание Доддс, – Ключ от этого шкафа, как мы только что выяснили, хранится у Клеменса. Именно у него мы и должны поинтересоваться, что за бутылки он прятал в своём запертом шкафу…
– А вот и Клеменс! – обрадовался Кристи.
Действительно, в этот момент в салон с улицы зашёл ещё один респектабельно одетый и безукоризненно выбритый джентльмен. Его полный достоинства, но приветливый и добродушный вид просто не мог не расположить к себе всех присутствующих, как уже знакомых с ним ранее, так и увидевших его впервые.
– Привет весёлой компании! – улыбнулся он, радушно пожимая руки всем троим следователям, – Кристи, рад вас видеть! Насколько я понимаю, вы решили навестить нас по случаю очередного ограбления… А это – судя по всему, ваши коллеги по работе?
– Доддс и Маклуски из Центральной полиции, – представил своих спутников Кристи, – Да, мы хотим с вами побеседовать насчёт похищенного портфеля…
– Кстати, Милн любезно предложил нам воспользоваться его плюшевым диваном! – удачно вспомнил Доддс.
Вскоре все четверо уже сидели (в тесноте, но не в обиде) на небольшом симпатичном диванчике в так называемом дальнем закутке. (Чтобы попасть в него, им пришлось покинуть прихожую через дверь в дальней стене.) Первым слово взял Кристи:
– Дабы не откладывать главный вопрос на потом, спрошу сразу: Клеменс, не проявлял ли кто из недавних посетителей вашего салона в вашем присутствии нездорового интереса к этому несчастному портфелю?
– Ах, вы про это чудо портфельной промышленности! – усмехнулся Клеменс, – Я отвечу вам предельно откровенно – но только, пожалуйста, не выдавайте меня Милну! – он по-заговорчески подмигнул собеседникам, – Если он узнает, как я отзываюсь о его кожаном протеже, он будет сильно огорчён… А всё дело в том, что этот старый облезлый портфель вовсе не был таким уж бесценным сокровищем. Мой начальник глубоко заблуждается на сей счёт… (Его приятели, перепродавшие ему втридорога это старьё, его здорово одурачили. Они до сих пор с удовольствием потирают руки и держатся за животы, вспоминая эту афёру.) К сожалению, Милн чересчур доверчив и легко поддаётся надувательству, когда речь заходит о каких-то старомодных вещах. По моему мнению, этот портфель уже давно пора было снять со стеклянной витрины антикварного салона и отнести на ближайшую мусорную свалку… Разумеется, мне никогда не приходило в голову рекомендовать этот портфель нашим клиентам – а сами они тем более не проявляли к нему ни малейшего интереса. Когда сегодня утром Милн сообщил мне по телефону о его похищении, я, не скрою, был озадачен сверх всякой меры. Мне до сих продолжает казаться, что тут имеет место какое-то недоразумение… Ума не могу приложить, какой дурак позарился на этот старый портфель, – подытожил свои впечатления второе лицо антикварного салона.
– Вы одним махом поставили крест на главном направлении нашего расследования! – подосадовал Кристи, – А о чём бы мне ещё вас спросить, я пока что-то не соображу…
– Тогда вопросы будем задавать мы с Маклуски! – охотно подхватил эстафету разговора Доддс, – Клеменс, признаемся вам по секрету: Мы тоже придерживаемся примерно такого же мнения о похищенном предмете, как и вы! Мы тоже считаем, что выставлять его на продажу за несколько тысяч фунтов было чересчур самонадеянно со стороны Милна. (Хоть мы и не видели лично этот несчастный портфель, но слышали его словесное описание от вас и вашего начальника.) Неудивительно, что ваши коммерческие партнёры до сих пор с удовлетворением потирают свои руки и ноги… Но вернёмся к событиям минувшей ночи! Нам известно, что ключ от правого шкафа (на дверце которого приклеена бумажка «Документация») хранится у вас. Мы хотим вас спросить: Так что же всё-таки находилось в этом шкафу минувшей ночью?
– Абсолютно ничего! – улыбнулся Клеменс, – Последние пару месяцев, после окончания ремонта в торговом зале, наши шкафы стоят в прихожей без дела. Даже я сам за это время ни разу не заглядывал в свой правый шкаф… Боюсь, грабитель только зря потратил силы и время на его взлом! – развёл руками он.
– Неужели зря? – засомневался Маклуски, – А вот по нашим данным, в момент взлома вашего шкафа на его нижней полке стояло несколько весьма любопытных предметов…
– Их было не менее двух, и они имели округлую форму, – дополнил коллегу Доддс, – Судя по всему, речь идёт о каких-то бутылках…
Клеменс с изумлением уставился на своих проницательных собеседников, сидевших на плюшевом диване справа от него… Но понемногу удивлённое выражение на его лице сменилось восхищённым, и он в восторге воскликнул:
– Невероятно! Фантастика! Высший класс! Вот что значит профессиональные сотрудники следственных органов…! Да, вы абсолютно правы: Со вчерашнего утра в нижнем отделении моего шкафа стояли бутылки сильноалкогольного напитка «Бездонная бочка»…
– Знакомое название, – не преминул отметить Маклуски, – Значит, и их тоже похитил наш вездесущий грабитель?
– Такой уж я неудачливый: Не успел спрятать бутылки в шкаф – а их уже кто-то слямзил! – с лёгкой грустью признал Клеменс, – Но я вас ещё раз попрошу: Пожалуйста, не говорите об этом Милну! – он сконфуженно улыбнулся, – Я запер бутылки в шкаф без его ведома. Если бы он об этом узнал, он бы наверняка этого не одобрил… По его мнению, антикварный салон – не место для хранения алкогольных напитков. Уж такие у нашего Милна старомодные консервативные взгляды…!
– Вы нас совсем запутали! – начал горячиться Кристи, – Выходит, этот проходимец (или эти проходимцы, если их было несколько) вынес из вашего салона целую кучу добра: и портфель, и рюкзак, и ещё несколько бутылок… Кстати, с какой целью вы их туда поместили?
– От таких прозорливых дознавателей бесполезно утаивать секреты Полишинеля, – признал своё поражение Клеменс, – Извольте, я готов изложить вам историю попадания моих бутылок в этот злополучный шкаф! Но история эта будет длинной и затейливой…
– Не беспокойтесь: Мы совершенно никуда не торопимся! – заверил рассказчика заинтригованный Доддс.
– Я начну издалека, – приступил к изложению Клеменс, – Для тех, кто недостаточно близко со мной знаком, я должен уточнить, что вот уже два с лишним года состою в членах знаменитого Клуба Джентльменов, возглавляемого небезызвестным Бленчфлауэром. Мы почти каждый будний день собираемся в нашем Клубе. Как и полагается истинным джентльменам, при этом не обходится без кое-каких азартных игр, включая карты, нарды и бильярд… Не скрою: Бильярд издавна считается одной из моих сильных сторон. Однако и глава нашего клуба, Бленчфлауэр, также сильно увлекается этой игрой. Впрочем, пока ему ещё рановато со мной тягаться… Мы с Бленчфлауэром неоднократно скрещивали наши деревянные кии в присутствии других членов Клуба. Без ложной скромности сообщу, что я неизменно брал верх во всех этих поединках. Каждый раз, проигрывая мне партию, Бленчфлауэр публично признавал своё очередное поражение и обещал уплатить мне очередную ставку (а играли мы, разумеется, отнюдь не на голый интерес). Однако, как подобает настоящему скряге, он не слишком торопился исполнять обещанное. Его не покидала надежда, что рано или поздно он обязательно отыграется – и тогда необходимость возвращать должок отпадёт сама собой…
Мало-помалу его задолженность передо мной достигла тысячи фунтов. Признаюсь, вся эта канитель уже начала мне порядком надоедать… На одном из прошлых заседаний Клуба у нас за столом зашёл разговор о честности и порядочности, а Бленчфлауэр громче всех ратовал за то, что истинный джентльмен обязан всегда держать данное им слово. И тогда я сказал: «Даю честное слово: Ни один член нашего Клуба никогда не сможет задолжать мне более одной тысячи фунтов!» Весь стол горячо апплодировал мне в течение пяти минут, а горячее других хлопал в ладоши председатель нашего Клуба… Но вот прошло ещё несколько дней. Позавчера, в понедельник, я снова присутствовал в Клубе на очередной тусовке.
(Вчера и позавчера я был занят в салоне в первую смену: Я приходил на работу с утра, а уходил вскоре после обеда. В Клуб я отправлялся прямо из салона, не заезжая домой.) Как я и предвидел, Бленчфлауэр опять предложил мне сразиться в бильярд на прежнюю ставку. Но я с печальным видом развёл руками и сказал: «Увы, я дал слово джентльмена и обязан его держать! Существует вероятность, что я опять вас обыграю – и вы тогда будете должны мне уже больше тысячи фунтов…» Все прочие члены Клуба выразили мне своё пламенное одобрение.
(У многих ещё была свежа в памяти моя торжественная клятва на недавнем собрании.) И тогда Бленчфлауэр предложил мне сыграть в бильярд не на деньги, а на ящик «Бездонной бочки». Мы договорились, что проигравший партию сразу после этого отвезёт победителя в ближайший круглосуточный супермаркет и купит ему этот ящик за свой счёт. Все присутствующие дружно одобрили это предложение… Итак, мы с Бленчфлауэром снова сошлись за бильярдным столом, и победа вновь осталась за мной. Теперь он уже не мог отвертеться от своего обещания – и пришлось ему после полуночи везти меня в магазин за «Бездонной бочкой»… Он лично притащил мне в машину купленный им ящик; затем мы пожали друг другу руки и разъехались в разные стороны. Я отвёз «Бочку» к себе домой – а на следующее утро (это было вчера) притащил ящик сюда, в салон. Поскольку Милн появился на работе лишь ближе к обеду, мне как раз хватило времени на то, чтобы расставить бутылки по нижней полке своего шкафа, а пустой ящик выкинуть на помойку. Когда Милн явился, мой правый шкаф опять был заперт. По внешнему виду было невозможно догадаться, какие интересные изменения произошли у него внутри… Таким вот образом в моём шкафу и появилось столь необычное содержимое! – подытожил Клеменс свой проникновенный рассказ, – Конечно, тогда я и представить себе не мог, что мои бутылки простоят на новом месте так недолго – менее одних суток…
– Погодите! – поспешил вмешаться Кристи, – Но почему вы притащили бутылки в салон, а не оставили их у себя дома?
– Чтобы ответить на ваш вопрос, мне придётся излагать вам ещё одну историю, – предупредил Клеменс.
– Излагайте – нам совершенно некуда торопиться! – обнадёжил его Маклуски.
– Тогда, с вашего позволения, я опять вернусь к нашему Клубу Джентльменов, – возобновил свой рассказ словоохотливый Клеменс, – Есть среди наших членов два типа по фамилиям Моббс и Снодлигаст. К сожалению, порой даже в самой приличной компании попадаются такие весёлые ребята, с какими ни за что не захочешь встретиться ночью в тёмной подворотне – да и днём у себя дома тоже… Два года назад, когда я только вступил в Клуб Джентльменов и ещё не успел как следует изучить тамошнюю публику, я сгоряча пригласил всех членов Клуба к себе домой на собственный день рождения. Разумеется, Моббс и Снодлигаст оказались в числе приглашённых… Год спустя я, наученный горьким опытом, уже не рискнул позвать их на очередное аналогичное мероприятие; тогда они явились туда безо всякого приглашения и опять испортили мне весь праздник. Как я потом узнал, эти ребята на всех без исключения торжественных посиделках ведут себя примерно одинаково… Алгоритм их поведения таков: Зайдя в чужую квартиру, они первым делом вычисляют, в каком месте хозяева хранят свой спиртной запас. (Моббс и Снодлигаст обладают удивительным чутьём на алкогольные напитки.) Затем они начинают бродить кругами вокруг этого места и настойчиво призывают хозяев откупорить хотя бы одну бутылочку – якобы для небольшой дегустации. В конце концов их домогательства достигают цели… Но едва открыв ёмкость со спиртным, Моббс и Снодлигаст в один момент его выпивают и тут же предлагают приступить к дегустации следующего напитка. В итоге дружеская посиделка быстро превращается в обычную попойку, а праздничное настроение присутствующих стремительно улетучивается… Вот такие замечательные джентльмены состоят в членах нашего Клуба! Между прочим, оба они присутствовали при моём позавчерашнем бильярдном поединке с Бленчфлауэром. Едва я положил в лузу решающий шар, Моббс и Снодлигаст тут же подошли ко мне, злорадно ухмыльнулись и многозначительно сказали: «Итак, Клеменс, вы выиграли целый ящик „Бездонной бочки“. Мы очень рады за вас! Завтра вечером мы обязательно заглянем к вам домой и продегустируем ваш напиток!» И я сразу понял, что мне уже никак не удастся отвертеться от их визита…
– А если просто не открывать им дверь? – дружески посоветовал Доддс.
– Тогда они будут до самого утра трезвонить мне снаружи и не дадут нормально выспаться, – оценил последствия Клеменс.
– А если отключить звонок? – предложил Маклуски.
– И это тоже не поможет, – вздохнул Клеменс, – Когда Моббс и Снодлигаст твёрдо намерены продегустировать какой-то напиток, их не остановит ни наводнение, ни землетрясение, ни военное положение… Увидев, что я забаррикадировался в квартире и не отвечаю на их звонки и стуки, они выйдут на улицу, встанут под моим окном и начнут вопить ненормальными голосами: «Клеменс, мы пришли продегустировать вашу „Бездонную бочку“!» Заодно они обойдут всех моих соседей (сверху, снизу, справа, слева и наискосок) и каждого попросят постучать Клеменсу в пол, потолок или стенку. В общем, скрываться от этих настойчивых ребят лишено смысла… С другой стороны, я не мог позволить им в один присест выпить всю мою «Бездонную бочку». (Она бы здорово пригодилась мне месяц спустя, когда я буду отмечать свой очередной день рождения.) У меня оставался только один выход: На следующее утро я отвёз свой ящик на работу и запер все бутылки в шкаф. Вскоре выяснилось, что я трудился не зря… Тем же вечером Моббс и Снодлигаст действительно явились ко мне домой на дегустацию «Бочки». Открыв дверь на их настойчивый звонок, я снова увидел на пороге их ухмыляющиеся рожи. «Ну что, Клеменс!» – произнёс Моббс, заходя в прихожую, – «Тащите сюда первую бутылку! (Штопор у нас уже есть.)» «Какая жалость!» – ответил я, – «Сегодня утром я отвёз все бутылки к себе в антикварный салон и оставил их там!»
Улыбки мгновенно слетели с их круглых лоснящихся физиономий. «Какого чёрта вы их туда отвезли?» – вскричал возмущённый Снодлигаст. «Я хотел показать их Милну, своему начальнику», – удачно симпровизировал я, – «Я опасался, что иначе он не поверит моему рассказу о выигрыше у Бленчфлауэра». «Но почему вы не привезли их потом обратно?» – проявил дотошность Моббс. «Милн отобрал у меня все бутылки и запер их в шкаф», – продолжал на ходу импровизировать я, – «Он сказал, что выдаст мне их только месяц спустя, на мой очередной день рождения». Ребята озадаченно переглянулись друг с другом.
«Сдаётся мне, Клеменс пудрит нам мозги», – высказал подозрение Снодлигаст, – «Он наверняка припрятал бутылки где-то у себя в квартире и выдумал всю эту историю, чтобы не дать нам продегустировать свою „Бочку“!»
«Я вас нисколько не обманываю!» – заверил я, – «Никаких бутылок со спиртным у меня в квартире в данный момент нет. Если не верите, можете обыскать всё вокруг!»
«Разумеется, мы вам не верим», – сказал Моббс, – «И не поверим, пока не обыщем всю вашу квартиру сверху донизу!» «Милости прошу!» – не стал возражать я. Ребята подошли к делу предельно серьёзно: Они облазили все укромные уголки, заглянули во все шкафы и тумбочки, под кровать и на антресоли; в довершение всего они не поленились обстукать пол, потолок и стены на предмет наличия в них каких-либо тайников. Как и следовало ожидать, ни одной капли спиртного им обнаружить не удалось… «Похоже, „Бочки“ тут и вправду нет», – вынужден был признать Снодлигаст, – «Значит, придётся нам перенести дегустацию на завтрашний день!» «Но завтра я тоже не смогу вынести бутылки из салона», – возразил я, – «Милн запер их в шкаф с документацией, что в прихожей. Без ключа его открыть невозможно». (Я решил, что настоящий джентльмен должен по возможности всегда говорить одну только правду и ничего, кроме правды, если позволяют обстоятельства.) «Ну так возьмите ключ и откройте его!» – посоветовал мне Моббс. «Этот ключ Милн всегда носит при себе и никому никогда его не даёт – даже мне», – ответил я. (Здесь мне пришлось по воле обстоятельств немного отклониться от правды.) «Да чёрт бы вас побрал!» – воскликнул в отчаянии Снодлигаст, – «Клеменс, вы испортили нам всё праздничное настроение!» И они с мрачными физиономиями покинули мою квартиру, даже не попрощавшись… Я мысленно поздравил себя с удачно принятым решением, позволившим мне защитить свою «Бездонную бочку» от посягательств Моббса и Снодлигаста… Но конец моему недолгому счастью положил телефонный звонок Милна сегодня утром, с сообщением о взломе и опустошении наших шкафов. Конечно, сам Милн даже не подозревал, что в моём шкафу этой ночью находилось столь необычное содержимое. Он продолжает горевать о пропаже своего старого портфеля – я же сокрушаюсь о потере целого ящика спиртного… Как же насмешлива злодейка-судьба! Мне удалось отстоять «Бочку» от домогательств Моббса и Снодлигаста – но в итоге она досталась какому-то шальному ночному грабителю, заглянувшему в антикварный салон в поисках совершенно другой добычи… Собственно, вот и весь мой рассказ!
– Да-да, нам было очень интересно, – кивнул головой Кристи, – Благодарю вас за откровенность, Клеменс! Не смеем вас далее задерживать…
После того, как Клеменс покинул гостеприимный дальний закуток, его недавние собеседники смогли уже более раздольно устроиться на плюшевом диване. Несколько минут спустя напряжённую тишину прервал голос Доддса:
– Похвально, что Клеменс так основательно подходит к празднованию своего дня рождения! Это мероприятие требует к себе вдумчивого и всестороннего подхода – иначе при его проведении возможны любые неприятные неожиданности… Помнится, как-то раз наш коллега Родли наткнулся в газете на статью о Вильяме Шекспире. Более всего его заинтересовал тот факт, что великий поэт прожил ровно пятьдесят два года и умер двадцать третьего апреля, в свой собственный день рождения… «Похоже, Шекспир перепраздновался», – произнёс Родли в задумчивости, – «Я всегда говорил: Любое дело следует делать с умом и во всём знать меру!»
– О поэзии мы с вами поговорим как-нибудь потом! – вернулся к прозе жизни Кристи, – Вот мы прослушали показания обоих потерпевших… Каков будет следующий шаг нашего расследования?
– По всей вероятности, арест злоумышленников, – предположил Маклуски.
– А как мы сможем их разыскать? – не понял Кристи.
– Ещё какой-то древний философ говорил: Если не знаешь, как поступить, поступай попроще! – охотно поделился житейским опытом Доддс, – А проще всего было бы явиться вместе с Клеменсом завтра утром в его Клуб Джентльменов… Моббс и Снодлигаст, скорее всего, опять будут там ошиваться – и долго их разыскивать нам не придётся, – проявил присущий ему оптимизм он.
– А для чего нам эти Моббс и Снодлигаст? – выразил недоумение следователь УБОПЭПа.
– Например, для того, чтобы снять с них отпечатки рук и ног, – не затруднился с ответом Маклуски, – и сверить их с теми, что оставили в прихожей нашего салона эти неуловимые ночные грабители.
– А какое отношение имеют эти ребята к ограблению нашего салона? – удивился Кристи, – Вы подозреваете, что это они его ограбили?
– А какие сомнения в этом могут быть? – ответил вопросом на вопрос Доддс, – Из рассказа Клеменса следует, что эти ребята все свои наиболее важные дела привыкли делать вдвоём. Очевидно, и в наш салон они также залезли сообща… Картина произошедших событий теперь предельно ясна, а правильная реконструкция сама собой выстраивается в наших мозгах. Начну я, как водится, с психологизма ситуации… Мы знаем, что Моббс и Снодлигаст проявляют повышенный интерес к спиртным напиткам. Их не в силах остановить даже военное положение; разумеется, хлипкое оконное стекло тем более не стало для них непреодолимым препятствием… Клеменс раскрыл им главный секрет: Бутылки с «Бочкой» хранятся в шкафу с документацией, что в прихожей его антикварного салона. Эта информация послужила грабителям как бы отправной точкой для поисков – а остальное доделала их высокая профессиональная интуиция и потрясающее чутьё на спиртные напитки. Конечно, им было известно расположение знаменитого антикварного салона Милна; возможно, они уже знали о поломке системы охранной сигнализации в этом салоне; возможно, они вообще не подозревали о том, что в нём когда-то была проведена сигнализация; наконец, не исключено, что они даже не задумывались над подобными тонкостями. Так или иначе, они безо всяких колебаний высадили окно рядом со входной дверью и залезли внутрь… Чутьё не подвело двух выдающихся мастеров своего дела, и они сразу наткнулись на шкаф под названием «Документация». Без труда его взломав, они завладевают желанными ёмкостями и поспешно покидают место событий…
– Стойте! – воскликнул Кристи, – Но для чего они прихватили с собой рюкзак и портфель?
– Их подвиг на это всё тот же психологизм ситуации, – охотно пояснил Доддс, – Вскрыв шкаф, Моббс и Снодлигаст обнаруживают, что бутылки стоят на нижней полке, а ящика из-под них нигде не видно. (Как нам известно, накануне Клеменс уже выкинул его на помойку.) Унести все бутылки вдвоём в руках и в зубах наши весёлые ребята не в состоянии. Им волей-неволей приходится задуматься о поисках подходящий тары. Им опять повезло: Под соседним шкафом они обнаруживают большой старый рюкзак… Моббс и Снодлигаст без проблем впихивают в него все бутылки из шкафа. Но при попытке надеть полный рюкзак одному из них на спину одна из лямок не выдерживает тяжести груза и обрывается. (Поскольку сегодня утром Милн не заметил на полу прихожей следов разлитой жидкости и не почуял в воздухе никаких посторонних запахов, мы вправе сделать вывод, что Моббсу и Снодлигасту удалось подхватить падающий рюкзак на лету и избежать непоправимых последствий.) Поняв, что данная тара не подходит для переноски их хрупкого груза, наши весёлые ребята заново осматриваются вокруг… Их внимание привлекает старинный портфель за стеклянной витриной. Ещё один осторожный удар чем-то тяжёлым – и стекло разлетается вдребезги, а портфель поступает в распоряжение Моббса и Снодлигаста. Согласно наблюдениям Милна, его дырявый рюкзак после расшнуровывания и растягивания вполне смог бы вместить в себя его антикварный портфель; но с другой стороны, добавим мы, если рюкзак не растягивать, он сам без труда влезет в этот портфель. Так и поступили наши грабители: Не имея желания выгружать бутылки из рюкзака и заново укладывать их в портфель, они запихивают в него сразу весь рюкзак, набитый бутылками – после чего с чувством честно исполненного долга спешат на выход…
– На месте Милна и Клеменса мы бы не стали тянуть с арестом Моббса и Снодлигаста, – не преминул высказаться Маклуски, – Находясь на свободе, они имеют возможность в кратчайшие сроки выпить всё содержимое похищенных ими бутылок и тем самым лишить следствие главной вещественной улики по данному делу. К тому же, Клеменс должен быть заинтересован в их аресте ещё и по другой, сугубо личной причине – если они просидят в каком-нибудь СИЗО месяц-другой, то уже не смогут посетить мероприятие по случаю его очередного дня рождения и снова его испортить. Отмечать это событие им придётся в более камерных условиях – то бишь, в своей камере предварительного заключения…
– Да и Милну скорый арест этих ребят тоже был бы наруку и наногу, – заметил к слову Доддс, – При обыске в их квартирах следователям наверняка удастся обнаружить этот несчастный антикварный портфель и вернуть его законному владельцу – или, на худой конец, Моббс и Снодлигаст укажут конкретный мусорный ящик, в который они этот портфель выкинули…
– Но подождите! – вскричал вдруг Кристи во внезапном озарении, – Да, я готов допустить, что эти два типа вскрыли правый шкаф (где, как они знали, хранились бутылки), разбили витрину и похитили портфель. Но с какой целью они тогда взламывали левый шкаф, на котором приклеена бумажка «Антиквариат»? Ведь они не являются антикварами-любителями…
Два прославленных детектива Центральной полиции обменялись между собой весьма вопросительно-многозначительным взглядом.
– Здесь возможны сразу два объяснения, – не стал упрощать проблему Маклуски, – Не исключено, что Моббс и Снодлигаст проявили присущее им высокое профессиональное любопытство и захотели проверить, не заперто ли в двух совершенно одинаковых шкафах совершенно одинаковое содержимое. Однако…
– Вот именно! – поддержал коллегу Доддс, – Однако наиболее правдоподобное объяснение уже было высказано Милном: Скорее всего, грабители вскрыли второй шкаф как бы для отвода глаз.
– Каких ещё глаз? – машинально спросил Кристи.
– Представим себе ещё раз весь психологизм ситуации, – снова углубился в рассуждения Доддс, – Вот Моббс и Снодлигаст запихивают рюкзак с бутылками в портфель. Они уже готовы отправиться в обратный путь – но тут им в головы неожиданно приходит отрезвляющая мысль… «Постойте-постойте!» – думают эти ребята, – «Завтра Милн и Клеменс придут в салон и обнаружат пропажу бутылок. Они заметят, что из двух одинаковых шкафов был взломан только один – тот самый, в котором эти бутылки ранее находились. Это наверняка покажется им подозрительным…» (Как мы помним, Моббс и Снодлигаст были уверены, что Милну также было известно о запертых в правом шкафу бутылках.) «Нет-нет, так не пойдёт!» – думают эти ребята, – «Милн и Клеменс сразу поймут, что грабители залезли в салон с целью похищения „Бездонной бочки“, спрятанной в правом шкафу. На допросе в полиции Клеменс вспомнит, что накануне сообщил о месте её хранения нам двоим – и мы неминуемо угодим под подозрение… Чёрт побери! Мы обязаны получше замести за собой следы и направить следствие по ложному следу!» Именно с этой целью они и взломали пустой левый шкаф, под названием «Антиквариат»… Теперь некоторые недальновидные следователи как пить дать придут к выводу, что в салон залезли какие-то случайные грабители, которые взломали и разбили в прихожей всё, что попалось им под руку и под ногу, и прихватили отсюда всё, что только попалось им на глаза. Ну а Моббс и Снодлигаст при этом окажутся как бы вне подозрений… Кристи, вы опять хотите что-то возразить?
– Я уже устал вам возражать, – вздохнул в изнеможении следователь УБОПЭПа, – Можете считать, что я с вами согласился! Ваша гипотеза и впрямь выглядит довольно правдоподобно… Решено: Сегодня же забегу в полицию и изложу следователям вашу точку зрения! – принял важное стратегическое решение он, – Тем самым у меня появится повод завтра утром ещё раз наведаться в полицию и поинтересоваться, как продвигается расследование – а затем заехать к Милну и познакомить его с текущим состоянием дел…
– А заодно вы ещё раз улизнёте под благовидным предлогом на целый день с рабочего места, – закончил его мысль Маклуски.
– Это – само собой, – кивнул головой Кристи.
– В таком случае, не забывайте и про нас! – прозрачно намекнул ему Доддс, – Мы тоже были бы непрочь слинять завтра подальше от антенного корпуса… Кристи, не могли бы вы с утра пораньше позвонить нашему заму по кадрам и потребовать срочно направить к вам Доддса и Маклуски для какого-то важного и неотложного дела?
– Не беспокойтесь: За мной дело не станет! – заверил Кристи.
CCIII. Социологический опрос
– Я вызвал вас к себе, чтобы сообщить одну важную новость, – произнёс зам по кадрам, одетый в свой традиционный синий костюм.
Его собеседники по ту сторону стола, следователи Отдела Расследований Доддс и Маклуски, настороженно переглянулись между собой. (Только самый дотошный наблюдатель смог бы заметить, что заодно они осторожно перемигнулись между собой самым краешком глаз.)
– Дело вот в чём, – продолжил зам, – Десять минут назад мне позвонил ваш знакомый Кристи из УБОПЭПа и попросил откомандировать вас к нему до конца дня. Ему срочно требуется проконсультироваться с вами насчёт плана какой-то операции… Я не нашёл повода ему отказать – а посему вы оба сию же минуту отправляетесь в своё общежитие и дожидаетесь там прибытия Кристи! Он обещал подъехать в самое ближайшее время…
– Какая досада! – воскликнул Маклуски, умело скрывая переполнявшее его торжество, – А ведь мы с Доддсом как раз собирались заглянуть сегодня в наш большой антенный зал! А вдруг там требуется наша помощь по переноске утяжелённых блоков? Если этот Кристи намерен и впредь вставлять нам палки в колёса, то работы в антенном корпусе рискуют завершиться прежде, чем мы до них доберёмся…
– Или, может быть, они уже и так завершились? – решил уточнить у зама Доддс; в его голосе промелькнула затаённая надежда.
– Нет, они не завершились, – опроверг зам, – Скажу вам более: Они ещё даже не начались, – (два прославленных детектива не смогли удержаться от удивлённого присвистывания), – А виной всему стал Кейс, новобранец Отдела Разработок…
– И что же натворил этот Кейс? – заинтересовался Маклуски.
– Дело было так: Вчера утром этот Кейс вместе со всеми явился в антенный зал для проведения текущих работ на Большой Установке, – начал рассказывать зам, – Перед началом работы, как водится, всем сотрудникам было предложено расписаться в журнале о том, что они были ознакомлены с инструкцией по производственной и противопожарной безопасности. Все прочие сотрудники послушно поставили свои подписи – и только один Кейс выразил желание сперва прочитать инструкцию…
– Его можно извинить: Он ещё слишком молод и неопытен, – нашёл достойное оправдание отсутствующему коллеге Доддс.
– Прочитав инструкцию, Кейс решительно отказался её подписывать. Образумить его не удалось даже Трейси, его непосредственному начальнику, – продолжал зам, – На выручку Отделу Разработок в антенный корпус прибыл сам Главный инженер. Когда он внимательно изучил инструкцию, ему пришлось признать, что Кейс кое в чём прав… Как оказалось, в одном из пунктов чёрным по белому было написано буквально следующее: «При проведении работ рабочее оборудование обязано находиться во взрывоопасном состоянии». Именно этот пункт и вызвал главные возражения Кейса…
– Подобное требование действительно выглядит немного странновато, – согласился Маклуски, – Стало быть, Отделу Разработок вменяется в обязанность обливать свой главный пульт бензином и обвешивать его тротиловыми шашками? На месте Кейса мы бы тоже испытали определённые сомнения…
– Как вскоре выяснилось, в текст инструкции вкралась досадная опечатка, – пояснил зам, – Машинистка пропустила в одном слове целых три буквы: На самом деле оборудование должно было находиться не во взрывоопасном, а во взрывобезопасном состоянии… Инструкцию пришлось отдать на перепечатку. Пока её исправляют, заново утверждают у начальства и согласовывают в Министерстве, работы в антенном зале приостановлены; они возобновятся только после того, как все сотрудники распишутся в журнале об ознакомлении с новой инструкцией. Из-за этого и произошёл перерыв в работах на целых двое суток…
– Вот сколько неприятностей может причинить один молодой неопытный сотрудник! – посетовал Доддс.
– Самое удивительное, что предыдущая инструкция была безо всяких проблем утверждена высшей администрацией Центральной полиции ещё полтора года назад, – заметил зам, – После этого она была вывешена на самом видном месте у входа в большой антенный зал. До сих пор все сотрудники Отдела Разработок охотно расписывались за неё в журнале и обязались неукоснительно соблюдать все её требования. Если бы не Кейс, ещё неизвестно, как скоро мы бы обратили внимание на этот странный пункт… В общем, работы на Большой Установке приостановлены до следующей недели, – подвёл итог он.
– А с ближайшего понедельника мы с Доддсом будем находиться в очередной командировочной поездке, – уточнил на всякий случай Маклуски.
– На ваше счастье, мне некогда вникать в ваши текущие проблемы, – не стал забивать себе голову зам, – Скажите мне в двух словах: Ваша командировочная поездка действительно насущно необходима?
– А как же! – подтвердил Доддс, – Мы обязаны срочно посетить Крукроуд и Алексвилл, чтобы ознакомиться с составленными там Брокингемскими отчётами. Откладывать это дело в долгий ящик лишено смысла: Уже через месяц мы уходим в очередной отпуск – а почитать отчёты наших коллег мы бы хотели ещё перед отпуском.
– Вам сильно повезло, что я сейчас по горло занят собственными проблемами, – повторил зам, – У нас в отделе кадров – в самом разгаре повторная компьютеризация личных данных сотрудников Центральной полиции, погибших во время предыдущей Министерской проверки…
– А много ли сотрудников у нас погибло? – заинтересовался Доддс.
– Доддс, ваш чёрный юмор здесь неуместен! – призвал коллегу к порядку Маклуски, – Разумеется, во время проверки у нас погибли только личные данные сотрудников, а не сами эти сотрудники!
– Именно так – погибли окончательно и безвозвратно, – подтвердил зам, – И приходится нам теперь повторно вколачивать в эти безмозглые компьютерные мозги все наши личные данные – а ответственным за это дело, как нетрудно догадаться, опять назначен ваш покорный слуга… Смею надеяться, что процесс повторной компьютеризации понемногу приближается к своему логическому завершению. Через пару недель мы ждём ещё одного визита проверяющего из Министерства… Ага, вот мне уже звонят! – зам поднял трубку с зазвонившего телефона, – Ну, Крофт, докладывайте! Как ведут себя компьютеры? Всё ли готово для контрольного прогона? Я очень рад, что вы переполнены оптимизмом. Сейчас я подойду и сам во всём убедюсь… Доддс-Маклуски, не смею вас далее задерживать! – объявил зам, кладя трубку и решительно поднимаясь из-за стола, – Задание на текущий день вы от меня получили – а теперь можете приступать к его выполнению!
– Нет проблем! – в один голос заверили знаменитые детективы, радостно вскакивая со стульев.
Некоторое время спустя оба они уже проходили сквозь вертушки так называемой дальней проходной своей родной конторы.
– Ну что за невезение! – не смог сдержать досады Доддс, – Мы специально уговорили Кристи вызвать нас сегодня к себе, чтобы увильнуть от работ в антенном корпусе – а тут вдруг выясняется, что эти работы уже давно отменены! И придётся нам теперь совершенно задаром обсуждать с этим Кристи его очередные дикие замыслы…
– К сожалению, так всегда и бывает: Чем хитрее хочешь поступить, тем большая глупость у тебя выходит! – смирился с судьбой Маклуски.
Уже при подходе к своему общежитию детективы убедились, что Кристи опять явился на место встречи раньше них. Его автомобиль снова был припаркован на той же клумбе, что и накануне… Мастерам сыска и розыска не оставалось ничего другого, кроме как пролезть в его приоткрытые задние дверцы, удобно устроиться на задних сидениях и обменяться дружескими рукопожатиями с хозяином автомобиля, сидящим впереди за рулём.
– Кристи, мы вас внимательно слушаем! – заверил Маклуски, – Ну, докладывайте: Как продвигается расследование вчерашнего ограбления антикварного салона?
– Продвигается неплохо – то бишь, ни шатко, ни валко, – доложил следователь УБОПЭПа, – Вчера мне удалось побеседовать с работниками полиции и изложить им вашу гипотезу о личности похитителей. Они выслушали меня с большим интересом, но затем заявили, что у них имеется своя собственная версия, гораздо интереснее нашей. Судя по всему, теперь следствие покатится вперёд уже без нашего участия… В общем, я предлагаю вам забыть об антикварном салоне и перейти к обсуждению плана нашей предстоящей совместной операции! – решительно объявил он, повергая своих собеседников в беспросветное уныние.
– Мы все обратились в слух! – ответил Маклуски, мужественно убирая с лица некстати появившееся там кислое выражение.
– Вчера вечером, вернувшись из салона, я имел серьёзный разговор с начальством нашего УБОПЭПа, – продолжил Кристи, – Я изложил нашим боссам вашу идею насчёт акций «Фигаро», которую вы подкинули мне вчера – и боссы признали, что идейка выглядит заманчиво и перспективно. Прямо в моём присутствии они созвонились с некоторыми своими приятелями и поделились с ними моим предложением. В итоге к концу вчерашнего дня контуры нашей предстоящей операции обрели более-менее отчётливые очертания… Прежде всего, руководство УБОПЭПа приняло решение, что она будет проведена в самые кратчайшие сроки. Ориентировочно, речь идёт о конце следующей недели…
– Ну что за абсурд! – не выдержал Доддс, – К чему такая спешка, позвольте вас спросить? Подумайте сами: Разве за оставшиеся семь дней возможно разработать и подготовить такую сложную и масштабную операцию?
– Боюсь, что тянуть время нам уже некогда, – поставил коллег перед фактом Кристи, – На календаре нынче – начало мая. Через месяц я планирую уходить в очередной отпуск, да и большинство моих начальников тоже. А мы хотим отправиться на отдых уже после того, как дождёмся итогов новой операции и составим все необходимые отчёты… В двух словах план операции будет заключаться в следующем. В нескольких популярных британских газетах на будущей неделе появится объявление примерно такого содержания: «В рамках проведения акции помощи пострадавшим акционерам фирмы „Фигаро“, руководство такого-то банка призывает всех настоящих и прошлых держателей акций фирмы „Фигаро“ явиться в эту пятницу во второй половине дня в одно из отделений нашего банка. При себе желательно иметь сами эти акции или же документы, подтверждающие факт владения ими в прошлом. Всем явившимся гарантируется приятный сюрприз». В каком конкретном банке пройдёт наша операция – этот вопрос будет окончательно решён до конца текущей недели. Скорее всего, им будет небезызвестный «Парадиз»…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71732362?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Алекс Кардиган
Как бы начальство ни чудило, отдуваться всегда приходится подчинённым… В двадцать первом томе «Брокингемской истории» знаменитым следователям Доддсу и Маклуски выпала судьба принять участие в мероприятиях, проводимых по указанию высшего руководства. А попутно они не упустили случая всунуть свои длинные носы в кое-какие посторонние дела – например, в расследование похищения антикварного портфеля, в загадочную авантюру с разноцветным зонтом и в крайне запутанную историю о вырубке заповедного леса. Блестяще справились они и с поисками проверяющего, бесследно исчезнувшего на территории соседней конторы в самый разгар своей проверки…
Алекс Кардиган
Брокингемская история. Том 21
© А. Кардиган, текст, 2025
© Издательство «Наш мир», оформление, 2025
* * *
CCI. Крупный улов и дырявые сети
– Ну вот теперь-то мы с вами наконец можем поговорить спокойно! – произнёс следователь УБОПЭПа Кристи, усаживаясь на боковую полку плацкартного купе.
Дело происходило в одном ничем не примечательном вагоне одного из совершенно заурядных пассажирских поездов, трудолюбиво бороздящих бескрайние просторы Великобритании в соответствии с одним им известным расписанием движения железнодорожного транспорта. Собеседниками Кристи были два знаменитых своей скромностью следователя лондонской Центральной полиции Доддс и Маклуски; они сидели напротив него на другой боковой полке, поставив на пол свои знаменитые большие саквояжи. (Багаж самого Кристи состоял из бывалой дорожной сумки, которую он для пущей надёжности держал у себя на коленях.) Поезд размеренно катил по рельсам, один пейзаж за окном сменялся другим, а по вагону беспорядочно бродили туда-сюда различные посторонние пассажиры.
– Ну что ж, давайте поговорим! – не стал возражать Доддс, – Для начала объясните нам, будьте добры, в чём заключается суть вашей замечательной Вестхукской операции, на выполнение которой мы с вами в данный момент направляемся! – он с трудом удержался от вполне извинительного молодецкого зевка.
– Кстати, нельзя ли, пока ещё не поздно, подобрать ей более благозвучное название? – поспешил вмешаться Маклуски, – Как мне помнится, в своё время вы выражали готовность переименовать её в целях конспирации в Иствеллскую, по названию некого населённого пункта по соседству с Вестхуком…
– От этой идеи нам пришлось отказаться, – посетовал Кристи, – В силу ряда причин наша сегодняшняя операция пройдёт как раз в Иствелле. Именно в целях конспирации она и получила название Вестхукской…
– Похоже, здесь уже действительно ничего не поделаешь! – смирился с неизбежным Маклуски.
– Теперь я перейду к собственно операции, – планомерно продолжал Кристи, – Но сперва я задам вам один каверзный вопрос: Помните ли вы, кто такой Аткинсон?
– Фамилия кажется мне знакомой, – признал Доддс.
– Это – один из трёх наших Брокингемских подозреваемых супервысшей категории, – раскрыл секрет Кристи, – Да, это он в компании с Торнтоном и Лейстером (а также ещё одним пока не установленным лицом) совершил Брокингемское ограбление… В настоящее время вся эта троица сидит по трём разным СИЗО, а наш УБОПЭП усердно с ней разбирается. Мы основательно проверили всех лондонских знакомых Торнтона, Лейстера и Аткинсона в надежде отыскать среди них их четвёртого соучастника – но наши усилия пока ничем вразумительным не увенчались. Не упустили мы из виду и иногородних приятелей наших троих подозреваемых… Больше всего их оказалось у Торнтона и Лейстера. Мы потратили на возню с ними уйму времени, но опять остались ни с чем. А посему с недавних пор всё наше внимание сосредоточено на одном Аткинсоне… К сожалению, выявить круг его внелондонских знакомств нам пока не удалось. Со стороны может показаться, будто за пределами столицы он вообще ни с кем никогда не общался… Но это явно не так! Нами установлено, что он владеет загородным домом в том самом Вестхуке. Хотя сам Аткинсон упорно отрицает наличие у себя каких-либо родственников или приятелей вне Лондона, нам его показания представляются сомнительными. Мы уверены: За время своих наездов в Вестхук этот Аткинсон наверняка успел близко познакомиться с кем-либо из местных жителей или приезжих дачников… Начальник полиции Вестхука Брайдгрум активно помогал нам в поисках возможных друзей Аткинсона на подотчётной ему территории – но даже ему не удалось напасть на их следы. Именно ради того, чтобы сдвинуть наши поиски с мёртвой точки, и была организована наша с вами операция, – перешёл он наконец к сути дела, – Её план разрабатывался долго и всесторонне; в итоге же, как это часто водится в нашем доблестном УБОПЭПе, его пришлось в самый последний момент перекраивать до неузнаваемости и в спешке утверждать у начальства в самый канун проведения операции. (Отодвигать её сроки ещё дальше мы возможности не имеем, поскольку через месяц я собираюсь уходить в очередной отпуск. Этого месяца мне как раз хватит на то, чтобы составить все необходимые отчёты и отписки по поводу итогов мероприятия.) Итак, на текущий момент план Вестхукской операции представляет собой примерно следующее… Она пройдёт в Иствелле, в ночь с сегодня на завтра. А завтра у нас, если вы ещё не забыли, наступит первое мая… В этот праздничный день некоторые беспокойные граждане имеют склонность проводить кое-какие шумные акции. (Я имею в виду отнюдь не танцы вокруг майского дерева, а кое-что посерьёзнее.) И вот сегодня днём в Вестхуке начальник местной полиции Брайдгрум должен был провести небольшое собрание с местными жителями, как раз по поводу грядущего первомая.
Как обычно в этот день, он напомнит народу о необходимости вести себя в рамках закона и не поддаваться на возможные провокации – а заодно добавит к своей речи ещё парочку важных слов, подсказанных ему нашим УБОПЭПом. Брайдгрум скажет буквально вот что: «Я призываю жителей Вестхука к повышенной бдительности! По моим данным, сегодня вечером в соседнем Иствелле собираются появиться три подозрительные личности, недавно освободившиеся из какого-то лондонского СИЗО.
Ходят слухи, что они сидели там в одной камере с Аткинсоном – тем самым, чей загородный дом находится у нас в Вестхуке. Предстоящую ночь эта троица намерена провести в таком-то доме. Один чёрт знает, какие беспорядки они могут устроить на первое мая в этом Иствелле… Удивительно, куда только смотрит Сайденхем, начальник полиции этого города! Мне стало известно, что сегодня он со всем своим личным составом отбыл куда-то за кудыкины горы на какую-то конференцию, а обратно вернётся только завтра днём. И как ему только в голову взбрело оставить свой Иствелл на целые сутки без надзора полиции!» Далее Брайдгрум скажет ещё парочку тёплых слов по поводу раздолбайства полиции Иствелла, а в завершение своей речи настоятельно рекомендует жителям Вестхука воздержаться от поездок в Иствелл до завтрашнего вечера… Всё это Брайдгрум должен был сказать несколько часов назад на встрече с жителями своего родного Вестхука. На этом его участие в нашей сегодняшней операции и заканчивается – ну а нам с вами остаётся лишь дожидаться, пока на нашу наживку клюнет рыбка…
– Что ещё за рыбка? – не понял Маклуски, – Кристи, да вы никак собрались порыбачить на какой-нибудь речке в окрестностях Вестхука!
– То-то я гляжу, какая-то большая у вас нынче сумка! – блеснул наблюдательностью Доддс, – Похоже, не один десяток удочек вы с собой прихватили…
– Да нет у меня там ни одной удочки! – заверил Кристи, – Я терпеть не могу рыбной ловли – а про рыб я заговорил исключительно в иносказательном смысле… Если вам мои намёки не понятны, я выскажусь открытым текстом: Мы надеемся, что на речь Брайдгрума клюнут пока не известные нам сообщники Аткинсона. (У нас нет сомнений, что кто-то из них проживает как раз в Вестхуке.) В таком крошечном городке выступление начальника городской полиции не сможет пройти незамеченным. Сообщники Аткинсона наверняка будут лично на нём присутствовать – или, в крайнем случае, узнают о нём от других местных жителей. Итак, они услышат, что в соседний Иствелл должны вскоре прибыть бывшие сокамерники Аткинсона… Какова будет их реакция? Разумеется, им захочется встретиться с этими тремя сокамерниками и выяснить, как обстоят дела у самого Аткинсона; не так ли? Опасаться им вроде бы нечего – ведь Иствелл на целые сутки остался без надзора полиции. Очевидно, сообщники Аткинсона не смогут устоять перед искушением и обязательно наведаются в Иствелл ближайшей ночью. (Расстояние между Иствеллом и Вестхуком не превышает нескольких километров.) Но когда они заглянут в дом по адресу, упомянутому Брайдгрумом, они обнаружат там отнюдь не троих уголовников с сомнительным прошлым, а трёх джентльменов с безукоризненной жизненной репутацией, которые, к тому же, являются сотрудниками правоохранительных органов… Вы уже догадались, кого я имею в виду?
– Уж не нас ли с вами? – пробила шальная догадка Маклуски.
– Вы в самую точку попали! – кивнул головой Кристи, – Да, в этом доме, как рыбаки при удочках, будем сидеть мы трое. Всех наших гостей мы будем оперативно задерживать и доставлять в местное отделение полиции – а его начальник Сайденхем охотно нам в этом поможет…
– Но он же уехал на какую-то конференцию! – напомнил Доддс.
– Разумеется, никуда он из своего Иствелла не уезжал, – развеял неясности Кристи, – Как вы уже догадались, дезинформацию насчёт какой-то конференции Брайдгрум намеренно распространил среди жителей Вестхука, дабы те смогли безо всяких опасений наведаться в Иствелл… Нет-нет, Сайденхем и вся его команда всю предстоящую ночь в полной боевой готовности просидят у себя в участке! А завтра утром я прямо из его кабинета созвонюсь со своим УБОПЭПом и вызову сюда специальный фургон для перевозки задержанных нами этой ночью лиц…
– Но вдруг задержанных окажется так много, что одного фургона на всех не хватит? – выразил обеспокоенность Маклуски.
– Тогда я вызову не один, а несколько фургонов, – уточнил Кристи, не заметив иронии в голосе коллеги, – Ну, что вы теперь скажете насчёт плана предстоящей операции? – он вопросительно посмотрел на собеседников, – На мой взгляд, он в целом неплох…
– Я не понял одного: А что вам помешало провести вашу операцию прямо в Вестхуке? – поинтересовался Доддс, – Почему бы сокамерникам Аткинсона не посетить этот чудесный городок, где их приятель и сам любил отдохнуть в своём замечательном загородном домике? В этом случае нашим будущим жертвам ради встречи с нами не пришлось бы тащиться в соседний Иствелл – да и нам с вами тоже…
– Кстати, – добавил Маклуски, – Если бы наша операция проходила в Вестхуке, вы бы имели полное право переименовать её из соображений конспирации в Иствеллскую.
– Нет, Вестхук для нашей операции не подходит, – решительно опроверг Кристи, – Вы только представьте, какую речь пришлось бы тогда произнести Брайдгруму на встрече с местными жителями: «Я призываю вас к повышенной бдительности ввиду приезда троих уголовников! Но наша полиция за порядком в городе следить не станет, поскольку в полном составе отбывает на какую-то конференцию…» Абсурд? Ну ещё бы! Если начальник полиции всерьёз опасается за порядок на подотчётной ему территории, ему следует отменить все посторонние мероприятия и заняться своими непосредственными обязанностями. К тому же, местные жители в любое время дня и ночи могут легко проверить, на месте ли их полиция – для этого им достаточно лишь прогуляться до полицейского участка. Если начальник полиции окажется на рабочем месте, это сразу отобьёт у сообщников Аткинсона желание навещать его бывших сокамерников; если же полиция действительно куда-то уедет, тогда она уже не сможет помочь нам при проведении операции. Но все эти тонкости сами собой улаживаются, если операция пройдёт не в Вестхуке, а в каком-то другом городе, не подпадающем под юрисдикцию Брайдгрума… Кстати, есть ещё одна причина, почему я не хочу показываться в Вестхуке: Я уже побывал там после Нового года, когда проводил обыск в доме Аткинсона. Местные жители наверняка запомнили меня в лицо и догадались, что я работаю в какой-то силовой структуре. Если я ещё раз появлюсь в Вестхуке под видом матёрого уголовника и сокамерника Аткинсона (в доме которого я недавно проводил обыск), на моей конспирации можно будет сразу ставить большой жирный крест. А вот в Иствелле нас с вами не сможет рассекретить ни один местный житель, поскольку до сегодняшнего дня мы туда ещё ни разу не заезжали…
– Будем считать, что вы нас убедили, – не стал засорять себе мозги Доддс, – Итак, наша Вестхукская операция пройдёт не в Вестхуке, а в Иствелле… Надеюсь, вам уже известно, в каком конкретном доме нам предстоит сегодня ночевать?
– Да, разумеется, – подтвердил Кристи, – Нужный нам дом уже арендован, и у меня имеются от него ключи, – он продемонстрировал коллегам связку с двумя ключами – одним большим и одним маленьким, – Вопросом аренды жилплощади для проведения операции у нас в УБОПЭПе занимался некий Медфорд. Наша бухгалтерия выдала ему достаточную сумму денег, и в минувшие выходные он лично наведался в Иствелл. Надо сказать, что задача Медфорда была не так уж и проста… С одной стороны, ему требовалось подобрать для нас совершенно обычный дом, ничем не выделяющийся из множества других. С другой стороны, этот дом должен быть расположен неподалёку от полицейского участка, чтобы Сайденхем с его ребятами смог более оперативно прибыть к нам на помощь в случае необходимости. Но с третьей стороны, дом не должен стоять слишком близко от полицейского участка, дабы тот не отпугивал своим видом сообщников Аткинсона. С четвёртой стороны, дом должен находиться в таком месте, чтобы по дороге до него полицейский участок вообще не попадался гостям на глаза – иначе они заметят свет в его окнах и мигом догадаются, что ни на какую конференцию полиция сегодня не уехала. С пятой стороны, хозяева нужного нам дома должны охотно сдать его Медфорду на пару дней за вполне разумную плату, не задавая лишних вопросов… Следует признать, что Медфорд успешно справился с заданием: В минувшую субботу он вернулся из Иствелла с ключами от арендованного для нас дома. Срок аренды истекает во вторник в двенадцать ноль-ноль – то есть, завтра в полдень. Но к тому времени наша операция уже успеет прийти к своему логическому завершению… (Очевидно, что сообщники Аткинсона захотят посетить Иствелл до того, как Сайденхем вернётся домой с конференции.) Фамилия хозяина дома – Джеремис; именно её мы сегодня утром сообщили Брайдгруму по телефону. Таким образом, в своей сегодняшней речи он упомянул, что сокамерники Аткинсона собираются остановиться в Иствелле в доме некого Джеремиса… Разумеется, сам Джеремис даже не подозревает, кто мы такие и с какой целью арендовали его жилплощадь. Ему и в голову не пришло, что Медфорд служит в одной из главных силовых структур Великобритании. Скорее всего, он принял его за обычного столичного обывателя, который решил отдохнуть на выходные в загородной глуши… Так что дело теперь – только за нами! – не без пафоса подытожил он, – Только от нас зависит, насколько удачно завершится Вестхукская операция – ну и, конечно же, от наших подозреваемых, которые должны попасться к нам на крючок…
– Не станем отрицать: Разработанный вами план не лишён кое-каких остроумных нюансов, – признал Маклуски, с трудом сдерживая зевоту, – Не сомневаюсь, что его воплощение в жизнь пройдёт весело и с огоньком, а его результаты окажутся на редкость неожиданными и непредсказуемыми…
– А вот мне кажется, что нас этой ночью поджидает либо оглушительный триумф, либо сокрушительный провал, – поделился предчувствием Доддс, – В нашей работе золотой середины никогда не бывает – либо одна крайность, либо другая…
– Ну что ж, посмотрим! – со сдержанным оптимизмом ответил Кристи.
На мелкий провинциальный населённый пункт Иствелл уже начали опускаться прохладные весенние сумерки, когда на одной из его окраин со стороны железнодорожной станции появились три решительных джентльмена с двумя саквояжами и одной дорожной сумкой. Свернув с главной тропинки на одну из боковых, они твёрдыми уверенными шагами направились к одиноко стоящему на отшибе за дощатым забором одноэтажному деревянному дому.
– А домик-то – не ахти какой… – поделился первым впечатлением Маклуски.
– Для нас с вами – в самый раз, – ответил Кристи, – К счастью, жить нам в нём всего лишь до завтрашнего утра… Между прочим, в одной старой доброй поговорке говорится, что дарёному коню в зубы не смотрят!
– В данном случае – не дарёному, а арендованному за казённые деньги, – поправил его дотошный Доддс.
Трое путников подошли к калитке в дощатом заборе. Калитка оказалась запертой изнутри – но это отнюдь не стало непреодолимым препятствием для Доддса и Маклуски, двух непревзойдённых специалистов по запирающим и отпирающим устройствам. Перегнувшись по ту сторону калитки, они отыскали щеколду и откинули её в сторону, после чего свободный доступ к дому был окончательно достигнут.
Дом Джеремиса представлял собой как бы вытянутый прямоугольник, обращённый длинной стороной к калитке. Крыльцо со входной дверью было расположено на левом краю фасада, почти напротив калитки… Пройдя по ту сторону забора и задвинув щеколду на прежнее место, решительные гости по кратчайшему пути направились к крыльцу.
– Возможно, именно сейчас нас подстережёт первая неприятная неожиданность, – в задумчивости высказался Доддс, пока Кристи вставлял ключ в замочную скважину, – А вдруг наш ключ не влезет в замок?
– Уже влез, – опроверг Кристи, без труда отпирая входную дверь.
Переступив порог дома, гости очутились в довольно большой комнате, которую было бы уместно назвать прихожей или верандой. Почти всю левую стену занимало огромное окно, задёрнутое несколькими занавесками. Дальняя стена была абсолютно глухой; в правой стене имелась дверь, ведущая в другие помещения дома…
Убранство комнаты, в которую попали трое решительных следователей, выглядело не слишком богато: У дальней стены стоял непритязательный деревянный лежак, а возле окна – небольшой круглый стол с одиноким телефонным аппаратом. Помимо них, в комнате имелись две трёхногие табуретки и коротенькая одноместная лавка. Этими пятью предметами и исчерпывалась вся меблировка данного помещения…
– И внутри домик пока тоже не производит особого впечатления, – подытожил увиденное Маклуски, – Или, может быть, в других комнатах дело обстоит иначе? – он дёрнул за ручку дверь в правой стене, но та оказалась запертой, – Кристи, давайте сюда скорее ключ!
– Оставьте дверь в покое! – остудил его энтузиазм Кристи, – Джеремис сдал нам в аренду только одну комнату; все остальные он запер, а ключи оставил у себя… Собственно, для проведения операции нам троим вполне хватит места и в прихожей, – проявил присущую ему умеренность он.
– Но ведь к нам в гости этой ночью должны прийти многочисленные сообщники Аткинсона! – напомнил Доддс.
– Они здесь надолго не задержатся – Сайденхем пообещал оперативно их от нас забирать и свозить к себе в участок, – ответил Кристи, – Кстати, нам самое время ему позвонить и разведать текущую ситуацию!
Он поставил свою большую дорожную сумку на деревянный лежак и потянулся к телефонному аппарату на столе. Пока он куда-то звонил и с кем-то переговаривался, Доддс и Маклуски успели задвинуть свои драгоценные саквояжи под стол и рассесться по трёхногим табуреткам, а также вполголоса обсудить между собой кое-какие важные животрепещущие проблемы.
– Сайденхем доложил, что всё пока идёт согласно плану, – обнадёжил коллег Кристи пять минут спустя, положив трубку на рычаг, – Он уже созвонился с Брайдгрумом. Тот вроде бы успешно справился со своей частью задания и произнёс нужную речь перед жителями своего Вестхука… Сам Сайденхем тоже преисполнен радужных надежд. Он всю ночь просидит у себя в участке в полной боевой готовности, дожидаясь наших сигналов о задержании подозреваемых… Камера для их приёма у него уже подготовлена. Он уверен, что к завтрашнему утру она пустовать не будет…
– Тогда – скорее за дело! – встрепенулся Доддс, – Пока наши дорогие подозреваемые ещё не начали приходить к нам в гости, мы как раз успеем провести наш скромный дружеский ужин!
Пять минут спустя все трое уже сидели за круглым столом на двух табуретках и одной лавке, а на самом столе были расставлены всевозможные кружки, миски, кипятильники и кое-какие продукты. Плановый ужин протекал в обстановке повышенной бдительности, но и одновременно в атмосфере взаимной доброжелательности и полного взаимопонимания… Не прошло и нескольких десятков минут, как с этим пунктом текущей программы было покончено, и на повестку дня вышел пункт следующий.
– Ну а теперь я предлагаю приступить непосредственно к Вестхукской операции, – объявил Доддс, окидывая цепким профессиональным взглядом круглый стол, на котором снова остался стоять лишь один телефонный аппарат, – Если мы перевернём лавку кверху ногами, она как раз влезет на этот стол в поперечном положении…
– А зачем нам громоздить лавку на стол? – не понял Кристи.
– Для того, чтобы освободить место на полу для наших двух раскладушек, – пояснил Маклуски, мысленно досадуя на непонятливость собеседника, – Ну а вы, Кристи, будете ночевать на деревянном лежаке… Конечно, место это – не слишком удобное; но ничего уже не попишешь! Ради выполнения своей многострадальной операции придётся вам на одну ночь пожертвовать привычным комфортом…
– Нет-нет, никаких коек и раскладушек! – решительно возразил следователь УБОПЭПа, – Мы не имеем права расслабляться ни на одну секунду! Всю предстоящую ночь мы проведём в полной боевой готовности, не смыкая глаз – и, разумеется, отнюдь не в лежачем положении…
Если мы, чего доброго, заснём во время операции, мы проспим к чёртовой бабушке приход наших дорогих подозреваемых! – сознательно сгустил краски он.
– Повесим на дверь табличку «Пожалуйста, стучите погромче!» – и все дела! – предложил Доддс.
– Послушайте, ну как же вам не совестно! – возмутился Кристи, – Я целых четыре месяца разрабатывал план Вестхукской операции, продумал в нём каждую деталь, согласовал его со своим начальством, добился одобрения Министерства – а вам бы только дрыхнуть до самого утра? Нет уж, так не пойдёт! Поскольку я назначен руководителем операции, вы обязаны выполнять все мои указания. А указание у меня будет только одно: До двенадцати часов завтрашнего утра вам придётся забыть, что такое сон и раскладушки! – он решительно уселся на ту самую лавку, которую его коллеги порывались установить в перевёрнутом положении на стол, – Садитесь и готовьтесь морально к предстоящей операции! Ничего другого я вам предложить не могу…
Поняв, что руководитель операции вряд ли пойдёт на попятный, Доддс и Маклуски молча скрыли досаду и снова расселись по своим трёхногим табуреткам… А между тем за окном уже окончательно стемнело. Из-под занавесок виднелась лишь беспросветная темень, а напряжённая тишина на улице, казалось, скрывала в себе нечто зловещее…
– Ну и глухомань! – неодобрительно высказался Доддс несколько минут спустя, – Всего двенадцатый час – а на дворе уже ни души! В Лондоне в это время обыватели только начинают просыпаться и выползать из квартир немного прошвырнуться…
– Ваша правда: В нашем ненормальном Лондоне ночью никогда нормально не поспишь, – охотно согласился Кристи, – Вот и я вчера вечером не мог заснуть до двух часов – у меня под окном так и шныряли всякие гаврики на своих тачках, гудя и сигналя на полную катушку. Похоже, они возвращались из каких-то ночных клубов – или же, наоборот, только выезжали из дома в эти ночные клубы…
Я задремал прямо сидя в кресле. И приснился мне очередной унылый беспросветный сон…
Доддс и Маклуски понимающе закивали своими умудрёнными головами. Из своего богатого профессионального опыта они уже давно уяснили себе одну житейскую мудрость: Каков человек в жизни – такие и сны ему обычно снятся.
– И снилось мне, что я якобы сижу у себя в кабинете и расследую очередное дурацкое дело, – продолжал Кристи, – Напротив меня сидит другой следователь и монотонно излагает обстоятельства этого дела: «Итак, в ту злосчастную ночь потерпевший тихо и спокойно плыл вниз по Темзе…» «Стоп!» – прервал его я, – «На чём именно он плыл: на лодке, на плоту, на яхте, на катере или на субмарине?» «Нет-нет! Потерпевший плыл сам по себе», – опроверг мой собеседник, – «Он имел спортивный разряд по плаванию. Никаких приспособлений для передвижения по воде он не использовал». «Не нарушал ли он каких-либо законов или нормативных актов по водоплаванию?» – уточнил я. «Нисколько!» – заверил докладчик, – «Потерпевший был зарегистрирован в государственном реестре как плавсредство некоммерческого назначения. Ночное время было выбрано им для заплыва из соображений безопасности. (Днём по Темзе вообще невозможно спокойно передвигаться из-за постоянных пробок.) Итак, он тихо и спокойно плыл вниз по течению… Проплывая мимо пристани, принадлежащей обвиняемому, он заметил, что рядом с ней в воде растут какие-то лилии. Поскольку потерпевший являлся большим любителем природы, он подплыл к пристани поближе, чтобы понюхать цветы. В этот самый момент из будки выглянул обвиняемый и…» «Да-да, понимаю», – кивнул головой я, – «И этот обвиняемый застрелил из пистолета потерпевшего, чтобы тот не нюхал его лилии?» «Ничего подобного!» – опроверг докладчик, – «Обвиняемый достал из кармана свисток и свистнул в него, дабы отпугнуть потерпевшего. И тут, к несчастью, одна из установленных в воде фугасных мин сдетонировала от свиста, ввиду чего вся пристань мгновенно взлетела на воздух вместе с потерпевшим и обвиняемым…» «Что за чушь!» – сказал я, – «Разве может фугасная мина взорваться от какого-то свиста?» «Да, конечно», – подтвердил мой собеседник, – «Вы мне не верите? Тогда попробуем провести эксперимент…» Он достал из кармана свисток и принялся в него свистеть. С пятого или шестого раза ему удалось добиться нужного эффекта, и в моём кабинете действительно произошёл взрыв… Я немедленно проснулся и обнаружил, что лежу на полу возле кресла у себя в квартире. (Похоже, меня выбросило из кресла взрывной волной.) В воздухе ещё стоял гул от взрыва и продолжали раздаваться какие-то свисты… Немного очухавшись, я наконец сообразил, что оба этих звука приходят в мою квартиру через окно откуда-то с улицы. Периодически повторяющийся свист оказался противоугонной сигнализацией, сработавшей на одной из припаркованных во дворе машин – а протяжный гул, который я принял за эхо взрыва, на самом деле производил некий полуночный автолюбитель, нажимавший на клаксон своей тачки прямо у меня под окном… Мне оставалось лишь подняться с пола, улечься на кровать и всунуть поглубже в уши свои беруши, которые я недавно привёз из Бембриджа. Но, сказать по правде, против автомобильных гудков мои беруши не слишком-то помогают, – взглянул правде в глаза он, – Неудивительно, что мне едва ли не каждую ночь приходится расследовать во сне всё новые взрывы очередных фугасных мин…!
– Ваши трудности нам хорошо понятны, – проявил присущий ему такт Маклуски, – В последнее время наша цивилизация развивается поистине стремительными темпами, а шумовые установки с каждым годом производят всё больше и больше децибелл… Вы очень к месту вспомнили про Бембридж! Мы тоже до сих пор не в силах позабыть эти ужасные скрежеты и завывания, которые каждую ночь производили под окнами нашей гостиницы эти неутомимые строительные рабочие… С тех пор мне не раз доводилось встречаться с этими строителями во сне. Я уже сбился со счёта, скольких из них мне удалось во сне же арестовать или сразу пристрелить… Если желаете, могу пересказать вам один из своих недавних снов на эту тему! Начинается всё с того, что я будто бы выглядываю из окна нашего общежития и с удивлением обнаруживаю, что прямо у нас во дворе происходит строительство некого странного небоскрёба, а уже возведённый фрагмент будто бы насчитывает в себе этажей пятьдесят, если не все сто. (Как ни странно, при этом верхняя площадка небоскрёба оказалась на одной высоте с окном нашей комнаты, расположенной на втором этаже общежития.) Излишне говорить, что я был до глубины души возмущён этим незаконным строительством. Я решил немедленно побеседовать с этими строителями по душам и высказать им всё то хорошее, что я о них думаю…
Убедившись, что мой табельный пистолет – по-прежнему на положенном месте, я открыл окно и спрыгнул с подоконника прямо на верхушку небоскрёба. Долго разыскивать ответственных лиц мне не пришлось – трое из них сразу попались мне на глаза за ближайшим штабелем кирпичей. Определив с первого взгляда самого главного из троих (на нём была надета самая большая строительная каска), я обратился к нему: «Потрудитесь мне объяснить: На каких основаниях вы возводите этот дурацкий небоскрёб под окнами нашего общежития?» Мой прямой нелицеприятный вопрос застал этих типов врасплох. Они смутились и напряжённо призадумались… Немного собравшись с мыслями, начальник ответил: «Возводимое нами здание стоит на бетонных основаниях».
«Ваши каламбуры можете оставить при себе!» – сурово отреагировал я, – «Я вас спрашиваю не про материальные, а про юридическо-правовые основания вашего незаконного строительства! Проще говоря, я хочу знать, какой идиот дал вам разрешение на возведение вашего идиотского небоскрёба в нашем дворе…» «Я обязательно отвечу на ваш вопрос», – заверил этот тип, – «Но только не сейчас!
Я предлагаю перенести нашу беседу в более подходящее место… Следуйте за нами!» – сказал он – и все трое тут же спрыгнули с края недостроенного небоскрёба куда-то вниз. Возможно, они надеялись, что у меня не хватит смелости последовать их примеру… Но они просчитались: Во сне я способен на такие поступки, которые им и в страшных снах не снились! Итак, я тоже спрыгнул с небоскрёба вслед за моими собеседниками. Как выяснилось, с этого края боковая стена ещё не была возведена; из глубины дома наружу торчали наэтажные плиты – причём чем дальше книзу, тем дальше вперёд выступали эти плиты, образуя собой как бы гигантские ступеньки. Мои спутники, более привычные к такому способу передвижения, быстрее меня доскакали до самого низа и юркнули куда-то за угол; я же добрался до нижнего этажа немного попозже… Завернув за тот же угол, я обнаружил своих троих оппонентов за какой-то строительной будкой. (Похоже, они надеялись укрыться там от моего преследования.) «Ну, я вас внимательно слушаю!» – произнёс я, не в силах скрыть злорадства при виде их озадаченных физиономий, – «Я жду от вас ответа на заданный мною вопрос!» К чести этих проходимцев, они быстро взяли себя в руки.
Их начальник ответил мне так: «Да-да, конечно, ваш вопрос не останется без ответа! Значит, вы хотите узнать, почему мы начали строительство данного объекта в вашем дворе…» – он подошёл к краю какого-то обрыва и в задумчивости посмотрел вниз, – «Видите ли, в чём тут загвоздка: В последнее время повсюду в мире наблюдается бурный и непредсказуемый строительный…» – а далее он, чтобы не тратить лишних слов, просто спрыгнул с обрыва и с громким звуком «Бум!» приземлился где-то далеко внизу. «Нет, я не оговорился!» – продолжал доноситься снизу его голос, – «Именно строительный…» В этот момент с обрыва спрыгнул второй из строителей; при своём приземлении он произвёл всё тот же звук «Бум!», как бы завершив фразу, начатую начальником. «Совершенно верно!» – подтвердил самый главный из строителей, – «Бурный и непредсказуемый, стремительный и неудержимый строительный…» «Бум!» – послышался из пропасти ещё один звук, вызванный падением третьего строителя. «Вот вам и ответ на ваш вопрос!» – радостно подытожил строительный начальник, – «Неудивительно, что в нынешних условиях наблюдается рост числа возводимых зданий, одним из которых и является небоскрёб в вашем дворе…» «Пытаетесь уйти от прямого ответа за словесной эквилибристикой?» – усмехнулся я, – «Ваша аргументация не выдерживает никакой критики! Переживаемый нашим обществом строительный бум является отнюдь не причиной повышенной активности строителей, а, наоборот, её следствием… Итак, я ещё раз повторяю свой вопрос: С какой стати вам взбрело в голову построить свой дурацкий небоскрёб в нашем дворе?» «А вы спускайтесь к нам сюда – тут и поговорим!» – предложил мне этот тип. Очевидно, он был убеждён, что я не рискну повторить его прыжок в пропасть – или же надеялся на то, что я сверну себе шею во время этого прыжка… Однако никакие опасности уже не в силах были меня остановить! Дабы не выслушивать в четвёртый раз всё те же сказки про строительный бум, я не стал сгоряча спрыгивать в пропасть, а уцепился за её край всеми руками и ногами (как кошка на дереве) и осторожно сполз вниз на нужное расстояние. Снова почувствовав под ногами твёрдую поверхность, я огляделся по сторонам и обнаружил, что нахожусь на миниатюрном выступе посереди совершенно гладкой отвесной скалы. (Выступ этот был настолько узок, что на нём едва умещались мои ноги.) Рядом со мной на том же самом выступе сидели на корточках все три строителя в своих касках… Метрах в пяти ниже нас скала резко уходила под воду – вернее, под какую-то мутную субстанцию наподобие жидкого цементо-бетона. Присмотревшись повнимательнее, я понял, что наша скала представляет собой нечто вроде одинокого острова посереди бескрайнего моря, заполненного этой мутной жидкостью до самого горизонта. Метрах в десяти от нас из моря торчит строительный забор в виде железной сетки, как бы опоясывающий нашу скалу вокруг по периметру… Что и говорить, окружающая обстановка выглядела на редкость уныло и безрадостно. Но я явился туда отнюдь не для того, чтобы предаваться унынию!
Бросив на троих строителей насмешливый взгляд, я твёрдым уверенным голосом произнёс: «Ну вот я и здесь! Не знаю, с какой целью вы меня сюда позвали и каким образом теперь собираетесь отсюда выбираться – но вам всё равно придётся ответить на поставленный мною вопрос! Итак, какого чёрта вам вздумалось построить свой дурацкий небоскрёб возле общежития Центральной полиции?» В воздухе повисла гнетущая тишина… Я понял, что строители не были готовы к моему прибытию, и что им, собственно, нечего мне ответить. Выждав для приличия ещё пару минут, но так и не дождавшись ответа, я начал медленно и зловеще вытаскивать из кобуры пистолет… А ведь мне, пожалуй, стоило поторопиться! Не успел я взвести на пистолете курок, как вдруг внезапно проснулся и обнаружил, что лежу с пистолетом в руке посереди нашей комнаты на своей бывалой раскладушке. Выглянув в окно, я убедился, что никакого недостроенного небоскрёба во дворе не видно… С одной стороны, я был рад, что незаконное строительство уже прекращено; но с другой стороны, меня до сих пор не покидает чувство лёгкого сожаления за то, что я так и не успел перестрелять всю эту строительную банду. Выходит, что выбранная этими типами тактика постоянных отсрочек и проволочек всё же позволила им избежать справедливого возмездия с моей стороны…
– Надо полагать, теперь очередь рассказывать вещие сны дошла и до меня, – смекнул Доддс, – Ну что ж, не стану отпираться! Мой сон приснился мне буквально несколько дней назад, в городе Лондоне, вскоре после нашего возвращения из Бембриджа. Начинается всё с того, что я будто бы иду по какому-то длинному тёмному коридору и пытаюсь на ходу сообразить, почему же у меня сейчас такое паршивое настроение… Но вот меня наконец осенило: Я вспомнил, что администрация Центральной полиции направила меня в какой-то архив за справкой о том, что я – это я. В случае неполучения мною этой справки мне грозят крупные неприятности вплоть до лишения премии и военного трибунала…
– Да, я вас понимаю, – выразил сочувствие Кристи, – Я тоже не люблю ходить за справками – как наяву, так и во сне…
– И вот подхожу я к окошку архива, – продолжал Доддс, – просовываю в него голову и говорю: «Добрый день! Моя фамилия – Доддс. Я хочу получить справку о том, что я – это я». Бюрократ из окошка смерил меня насмешливым взглядом и снисходительно хмыкнул. (Надо заметить, что этот тип, как и положено бюрократам, был одет в костюм с галстуком – однако на голове у него почему-то оказалась большая шахтёрская каска с фонариком.) «Доддс?» – переспросил он, – «Как же, как же, слышали мы про вас! Вы уже так долго не приходили к нам за справками, что ваше личное дело теперь завалено кучей других дел и в данный момент находится на глубине трёхсот метров. Боюсь, извлечь его оттуда на-гора будет непросто…» «А вы случаем не сгущаете краски?» – уточнил я, всерьёз забеспокоившись. «Нет, нисколько! Скорее, наоборот», – опроверг шахтёр-бюрократ, – «Если вы мне не верите, то можете сами принять участие в добыче вашего личного дела. Милости просим к нам в забой!» И вот мы с ним уже идём куда-то по другому длинному тёмному коридору. Нас сопровождают три других типа в костюмах и шахтёрских касках, один из которых тащит с собой отбойный молоток… Мы подходим к лифту, на двери которого висит табличка «Вход в шахту», и поочереди в него заходим. (Я ещё успел подумать, что надпись выглядит довольно двусмысленно: Под шахтой может подразумеваться как обычная шахта лифта, так и та шахта, куда спускаются шахтёры для добычи угля.) И вот мы едем на этом лифте куда-то глубоко вниз и все впятером сосредоточенно молчим – а обстановка вокруг стоит какая-то тревожная и взрывоопасная… Через пару минут я не выдержал и поинтересовался: «Послушайте, а не слишком ли долго мы спускаемся? Уж не застряли ли мы, чего доброго, в этом лифте?» «Прекратите сеять панику!» – нервно вскричал один из шахтёров, – «Спуск на глубину трёхсот метров – это вам не с пятого этажа на третий пробежаться! Подобное расстояние соответствует высоте современного стоэтажного небоскрёба… Имейте же хоть чуточку терпения, в конце-то концов!» К счастью, ещё через пару минут лифт всё-таки открыл двери, и нам удалось из него высадиться. Мы попали в ещё более тёмный и извилистый коридор, напоминающий подземные катакомбы каких-нибудь глубоко законспирированных партизан. На стене висела табличка «Вход в архив-забой», а рядом сидел за столом ещё один шахтёр-бюрократ в костюме и каске. «Надеюсь, вам известно, что все работы в архиве должны быть завершены к одиннадцати часам?» – осведомился он у нас. «Мы постараемся управиться к нужному сроку», – ответил наш руководитель; впрочем, стопроцентной уверенности в его голосе я не уловил. Когда мы отошли по коридору чуть подальше, я осторожно у него поинтересовался: «Но неужели наши работы могут и не закончиться к одиннадцати часам? Помилуйте: Ближайшие настенные часы показывают всего лишь половину шестого вечера!» «Пяти с половиной часов нам может и не хватить», – поделился опасением наш руководитель, – «Ведь кто знает, как пойдёт дело…» Но вот наконец мы прибыли к нужному месту – это был один из самых тёмных и мрачных уголков нашего коридора. «Сверлильщик и крепильщики могут приступать к работе!» – скомандовал глава нашей делегации, – «А вы, Доддс, в целях соблюдения мер производственной безопасности останетесь стоять рядом со мной! За ходом работ вы будете наблюдать издалека – вон из-за того угла…» Я послушно спрятался за угол и осторожно из-за него высунулся. А трое наших коллег тем временем приступили к добыче моего личного дела… Сверлильщик включил свой отбойный молоток и вонзил его в ближайшую стену. Из-под сверла во все стороны полетели обрывки картонных папок и кожаных скоросшивателей… Присмотревшись повнимательнее, я обнаружил, что стены наших катакомб состоят из множества канцелярских скоросшивателей и папок, спрессованных в какой-то чудовищный монолит под тяжестью вышезалегающих слоёв. Похоже, в нашем архиве хранились личные дела всех когда-либо проживавших на Земле лиц, начиная с каменного века… Огромные толщи веками не потревоженных залежей документов буквально ходили ходуном под сверлом мастера. Не стояли без дела и два крепильщика: Расположившись по обе стороны от сверлильщика и навалившись на стену всем своим телом и поднятыми руками, они героически удерживали эту стену от неконтролируемого падения…
(Я неоднократно встречал термин «крепильщики» во всевозможных газетных статьях про нелёгкий труд шахтёров – но только теперь мне довелось своими глазами понаблюдать за их работой и понять наконец смысл, заключённый в этом термине. Всё оказалось предельно просто:
Эти крепильщики как бы закрепляли собой стену шахты, не позволяя ей обрушиться во время сверления.) Поначалу дела у наших коллег продвигались весело и с огоньком. Отбойный молоток всё дальше погружался в стену, а углубление в ней становилось всё шире и глубже. Я уже начал было надеяться на благополучный исход нашей авантюры… Но внезапно в нашей подземной каменоломне случилось непоправимое: Оболтус-сверлильщик немного увлёкся и всунул свой отбойный молоток чуть дальше, чем требовалось; стена из спрессованных документов отчаянно зашаталась и, несмотря на самоотверженные усилия крепильщиков, обрушилась всей своей огромной массой на головы всех троих шахтёров. В один момент они оказались погребены под миллионом папок и скоросшивателей… Я не успел и глазом моргнуть, как и меня тоже сшибла с ног и завалила с ног до головы безбрежная гора бумажно-картонной документации. Откуда-то с потолка донёсся тревожный рёв сирены и взволнованный голос диктора из невидимых динамиков:
«Тревога! В архиве произошёл обвал!» Едва приподняв голову под тяжестью навалившегося сверху груза, я увидел перед собой физиономию моего спутника, шахтёра-бюрократа – он тоже лежал рядом в самой гуще каких-то канцелярских папок. «Ну что, Доддс, докаркались?» – вскричал он, даже не пытаясь сдерживать эмоции, – «Вы сомневались, что мы успеем управиться до одиннадцати вечера? Радуйтесь: Вы оказались правы! Теперь мы и за сто лет отсюда не выберемся…» «А как же моё личное дело?» – невольно вырвалось у меня. «О нём можете забыть!» – не без злорадства ответил бюрократ, – «Сверлильщик и крепильщики погибли при обвале – а нужная нам папка теперь завалена ещё сильнее, чем прежде. В данной ситуации речь идёт уже не о том, чтобы выдать на-гора ваше личное дело, а о том, чтобы вытащить отсюда на-гора нас с вами – или, в крайнем случае, наши тела…» «Но я слышал объявление по громкой связи об обвале в архиве!» – попытался подбросить оптимизма я, – «А раз спасательным службам уже известно о наших проблемах, то они уже наверняка спешат к нам на помощь…» «Чёрта с два они спешат!» – фыркнул бюрократ, – «Плохо же вы знаете этих лоботрясов! Пока их тут дождёшься, сто раз успеешь ноги протянуть… Кстати, известно ли вам, что в залежах пустой породы частенько скапливается ядовитый и взрывоопасный газ бюрократин? Чует моё сердце: Если помощь не подоспеет в ближайшие пять минут, мы с вами успеем сполна нанюхаться этой гадости и откинуть копыта… Ладно, не будем без толку сотрясать воздух! Вы вольны поступать так, как посчитаете нужным – ну а я попытаюсь самостоятельно выбраться из забоя…» И он целеустремлённо пополз куда-то наверх, энергично разгребая руками и ногами многочисленные папки и скоросшиватели. А что оставалось делать мне? В мою голову сама собой пришла неутешительная мысль: Даже если мне удастся выбраться из этого завала трёхсотметровой глубины и попутно не отравиться ядовитым газом бюрократином, меня всё равно ожидает военный трибунал за неполученную справку… Уяснив себе это, я окончательно потерял желание что-либо предпринимать. Демонстративно улёгшись на спину, я закрыл глаза и попытался расслабиться… Эта попытка привела к тому, что я проснулся и обнаружил себя лежащим на раскладушке в нашей старой доброй комнатке на втором этаже общежития. Если бы вы только знали, какое облегчение я испытал, когда наконец понял, что мне уже не требуется добывать никаких справок ни в каких архивах! – закончил он свой проникновенный рассказ.
Коллеги не преминули поздравить Доддса с успешным завершением всех его мытарств, а заодно обсудили между собой ещё кое-какие важные животрепещущие темы… Их оживлённую дружескую беседу неожиданно прервал шальной ночной ветер, слегка приоткрывший входную дверь. В этот проём тут же начал поступать прохладный воздух с улицы…
– Ну и холодрыга! – возмутился Доддс, – Маклуски, захлопните-ка дверь поплотнее, чтобы она больше не открывалась! На улице сейчас – всё-таки не май месяц…
– Вы заблуждаетесь! – усмехнулся Маклуски, – Минуту назад на Гринвичском меридиане наступило первое мая! (Об этом свидетельствуют стрелки на часах Кристи.) Так что теперь уже я предложу вам, Доддс, захлопнуть посильнее входную дверь…
Доддс сверился с часами, которые Кристи носил на своём левом запястье, и был вынужден признать правоту коллеги. (Ровно в полночь должна была произойти очередная смена лица, возглавляющего их с Маклуски совместную следовательскую работу – в связи с чем право принятия наиболее ответственных решений переходило уже к Маклуски.) Молча скрыв досаду, Доддс поднялся со стула и направился ко входной двери. Там он на некоторое время застыл на пороге, решив заодно выглянуть на улицу и слегка прозондировать окружающую обстановку…
– Доддс, вы что, хотите нас заморозить? – потерял терпение Маклуски пару минут спустя, – Почему вы не закрываете дверь?
– Тихо! – воскликнул Доддс отчаянным полушёпотом, пристально вглядываясь в ночную темень по ту сторону двери, – Кажется, к нашему дому приближается какой-то тип…
Оба его коллеги мгновенно оценили всю серьёзность ситуации и, резко вскочив на ноги, тоже поспешили ко входной двери, на ходу проверяя наличие на месте своего табельного оружия. Вскоре они уже в шесть глаз пристально наблюдали за смутным светловатым пятном, неуклонно приближающимся к забору их дома со стороны дороги… Когда пятно добралось до калитки в заборе, выяснилось, что это был джентльмен в светлом плаще и с портфелем в руке. Он держался вполне уверенно и бодро насвистывал себе под нос нечто весёлое. (Похоже, он был преисполнен оптимизмом и пребывал в неплохом настроении.) Подойдя к калитке, он привычным движением откинул щеколду по ту сторону забора и по-хозяйски прошёл на внутреннюю территорию… Но когда он взошёл на крыльцо дома и уже протянул руку ко входной двери, та вдруг резко распахнулась, и на пороге показались три суровых решительных джентльмена в штатском.
– Добрый вечер! – произнёс Маклуски; его голос прозвучал строго и нелицеприятно, – Позвольте узнать: Кто вы такой и с какой целью сюда явились?
Человек раскрыл рот от неожиданности и выронил портфель на ступеньки крыльца. С трудом обретя дар речи, он воскликнул:
– А сами-то вы кто и чем здесь занимаетесь?
– Давайте всё же соблюдать очерёдность вопросов и ответов, – не поддался на его хитрости Маклуски, – Мы первыми задали вам вопрос – значит, вам первому на него отвечать… Итак, я повторю: Кто вы такой и каков род ваших занятий?
– Моя фамилия – Джеремис. Я – хозяин этого дома, – ответил новоприбывший, понемногу приходя в себя после испытанного потрясения, – А теперь я жду ответа от вас: Кто вы такие и какого чёрта делаете в моём доме?
Здесь пришёл черёд удивляться и троим участникам Вестхукской операции… Доддс и Маклуски обменялись друг с другом взглядом, полным растерянности и недоумения. Затем Доддс осторожно намекнул:
– Кристи, отвечать придётся вам!
– Видите ли, в чём тут загвоздка, Джеремис… – обратился к хозяину дома Кристи, собираясь с мыслями по ходу дела, – Мы арендовали у вас данное помещение, чтобы… э-э-э… немного отдохнуть в вашем чудесном Иствелле от лондонской суеты…
– Не надо пудрить мне мозги! – вскричал в негодовании Джеремис, – Я ничего вам в аренду не сдавал! И вообще я вижу ваши физиономии впервые в жизни… Тот тип, который снял у меня дом, приходил ко мне один, а не втроём – и ни один из вас ни чуточки на него не похож! Судя по всему, вы – какие-то самозванцы…
– Арендой помещения занимался наш коллега Медфорд, – уточнил Кристи, – Но разве он вас не предупредил, что снимает ваш дом не для себя лично, а для нас троих?
– Ни о чём подобном он и не заикнулся, – опроверг Джеремис, – А если даже и заикался, я пропустил это мимо ушей… Как бы то ни было, срок аренды моего дома истёк, и вам придётся искать другое место для ваших посиделок, – он поднял со ступенек портфель и решительно вошёл в дом, раздвинув плечами незадачливых арендаторов, – Даю вам пять минут на сборы – и чтоб я больше никогда не видел ваших гнусных физиономий!
– Как это срок аренды истёк? – воскликнул ошарашенный Кристи, – Медфорд доложил, что снял ваш дом до двенадцати часов утра вторника!
– Не утра, а ночи, – поправил хозяин дома, – А эти двенадцать часов уже наступили… Так что выметайтесь отсюда подобру-поздорову, пока я сам вас отсюда не вышвырнул! – не без злорадства предложил он.
– Но позвольте! – попытался воззвать к голосу разума Доддс, – Вторник наступил буквально несколько минут назад. Ни о каких двенадцати часах вторника пока не может быть и речи! Разумеется, Медфорд имел в виду утро, а не вечер…
– Мне плевать, что имел в виду ваш раздолбай, – не стал ломать голову Джеремис, – А вот я имел в виду двенадцать часов ночи с понедельника на вторник – именно до этого срока я и сдал ему свой дом… Будем считать, что я уже принял у вас помещение вместе с ключами, – он забрал со стола связку с большим и маленьким ключом, оставленную там Кристи, и сунул её себе в карман плаща; достав из другого кармана другую связку, он отпер одним из ключей дверь в правой стене, ведущую во внутренние помещения дома, – Через пять минут я выхожу и проверяю обстановку. Если вы за это время не успеете убраться к чёртовой бабушке – пеняйте на себя! – и он исчез за правой дверью, оставив своих арендаторов наедине со внезапно возникшими проблемами.
– Ну что, Кристи, доигрались? – не смог сдержать эмоций Маклуски, когда шаги Джеремиса заглохли где-то в глубине дома, – Просто замечательную операцию организовал ваш доблестный УБОПЭП, нечего сказать! В её плане досконально продумана каждая деталь; не правда ли? Таких разработчиков нужно самих сажать в СИЗО в одну камеру с вашим Аткинсоном!
– Да чёрт бы побрал этого Медфорда! – взорвался Кристи, – Да, это – как раз в его стиле: утонуть в посторонних мелочах и забыть про самое главное! Скорее всего, в неразберихе со сроком аренды он виноват куда больше, чем Джеремис… Когда вернусь завтра к себе в УБОПЭП, обязательно всыплю этому Медфорду по первое число за его раздолбайство! (Тем более, что первое число как раз только что наступило.) Но это будет только завтра. А каким образом мы собираемся выпутываться из этой дурацкой истории сегодня…?
– До утра мы из Иствелла уехать не сможем. (Ночью тут не ходят ни поезда, ни автобусы.) – поделился важной информацией Доддс, – Скорее всего, нам придётся ночевать либо на вокзале, либо прямо у Сайденхема в отделении…
– Это – не выход! – возразил Кристи, – Мы не имеем права покидать дом Джеремиса до двенадцати часов утра! Ведь именно сюда (а не на вокзал и не в отделение полиции) будут приходить сообщники Аткинсона… Но как нам тогда быть с этим Джеремисом, который свалился нам на головы, как чёртик из табакерки? (Вот ведь занесла нелёгкая!) Честно сказать, я пока не нахожу разумного выхода из этого тупика… Ну и попали мы в переделку, пропади оно всё пропадом!
Отчаянный пятиминутный мозговой штурм не привёл ни к чему вразумительному… Когда из-за правой двери снова показался Джеремис, участники Вестхукской операции по-прежнему пребывали всё в том же жизненном тупике, как и пятью минутами ранее.
– А вы и не думаете шевелиться, как я погляжу! – осерчал хозяин дома, – Неужели я непонятно объяснил? Хватайте ваши шмотки и уматывайте отсюда поскорее на все четыре стороны!
– Никогда не думал, что попаду в такую идиотскую переделку! – вздохнул в изнеможении Кристи, – Послушайте, Джеремис! Я хочу поговорить с вами серьёзно, как с мужчиной и настоящим джентльменом… Похоже, Медфорд что-то напутал и передал нам неверное время окончания аренды вашего дома – ну а мы, исходя из этой неверной информации, уже запланировали в вашем доме кое-какие… э-э-э… важные и неотложные мероприятия. Мы обращаемся к вам с настоятельной просьбой: Не могли бы вы продлить нам срок аренды ещё на полдня и погулять где-нибудь до двенадцати утра? (Я постараюсь убедить нашу бухгалтерию, чтобы она выделила дополнительные средства на оплату лишних полусуток аренды вашего дома.) Мы будем вам очень признательны…
– Вы совсем рехнулись! – вскричал Джеремис в негодовании, – С какой это стати я должен среди ночи уходить из собственного дома и блуждать до утра по каким-то задворкам?
– Да-да, конечно – этот вариант не выглядит удачным, – признал Кристи, – Тогда я могу предложить вам другой! Джеремис, мы не имеем ничего против вашего присутствия в доме. Если вы до двенадцати часов утра тихо и спокойно просидите где-нибудь во внутренних помещениях, мы как раз успеем провести в данной комнате наше важное и неотложное мероприятие…
– Первый раз сталкиваюсь с такими нахальными арендаторами! – поразился Джеремис, – Мало того, что они не желают вовремя освобождать жилплощадь – они ещё пытаются диктовать мне какие-то условия? Нет уж, я не намерен ни одной лишней секунды терпеть ваше присутствие в своём доме! А если вы не хотите убраться по-хорошему, то придётся мне вам помочь…
И он, схватив с лежака дорожную сумку Кристи, грубо и бесцеремонно поволок её к выходу. Следователь УБОПЭПа не преминул вступиться за свой багаж… В итоге между хозяином дома и арендатором комнаты завязался оживлённый обмен откровенными и нелицеприятными репликами, в ходе которого Джеремис обозвал оппонента бандитом и пригрозил вызвать полицию.
– Пожалуй, он подал нам удачную мысль! – обрадовался Маклуски.
Подскочив к столу, он снял трубку с телефонного аппарата и торопливо набрал на цифровом диске номер местного отделения полиции. (Бумажку с этим номером Кристи предусмотрительно выложил на стол ещё в самом начале вечера.)
– Сайденхем, с вами говорит следователь Центральной полиции Маклуски из дома Джеремиса! – произнёс звонящий в трубку, дождавшись ответа с того конца провода, – Можете подъезжать и забирать первого задержанного… Да-да, к нам в дом несколько минут назад пришёл первый гость. Наверно, вы и сами слышите, как буйно и беспокойно он себя ведёт… Нет-нет, задержанию пока подлежит только одно лицо! Второй из голосов принадлежит нашему коллеге Кристи… Итак, ждём с нетерпением вас и вашу бригаду! – и он положил трубку на рычаг с чувством честно исполненного служебного долга.
Полиция Иствелла продемонстрировала небывалую оперативность: Конфликт Джеремиса и Кристи ещё не успел дойти до стадии мордобоя, а у калитки дома уже припарковался небольшой квадратный автомобиль с надписью «Полиция» на боку. Из него стремительно появился некий суровый сотрудник в служебной форме и с наручниками в руках… Несколько секунд спустя он уже заходил в дом через дверь, галантно придерживаемую перед ним Доддсом.
– Вот я и прибыл! – сообщил новоприбывший всем присутствующим, – Ага, Джеремис, вы уже вернулись из Лондона? Рад вас видеть! Ну, слушаю вас внимательно: Кого тут требуется задержать?
Доддс и Маклуски указали ему на Джеремиса, а тот – сразу на всех троих своих оппонентов.
– Сайденхем, в нашем городе творятся возмутительные вещи! – перешёл в наступление он, – Какие-то бандиты, которых я никогда раньше не видел, предъявляют претензии на мою жилплощадь – да ещё грозятся перерезать мне горло! – сгустил краски он для пущей убедительности, – Разберитесь и примите меры, будьте любезны!
– Стоп! – прервал его начальник полиции, – Давайте всё по порядку: Кто вы вообще такие? – обратился он к участникам Вестхукской операции, с которыми до того был знаком исключительно по телефону.
Доддс, Маклуски и Кристи охотно предъявили ему свои служебные удостоверения – после чего Сайденхем вообще перестал хоть что-либо понимать.
– Уф! – он снял фуражку, вытер лоб свободной от наручников рукой и надел головной убор обратно, – По ночам моя голова соображает не так резво, как в рабочее время… Давайте разбираться! Я получил сигнал о том, что в этом доме требуется задержать какое-то лицо – но в данный момент в нём присутствуют лишь два сотрудника Центральной полиции, один сотрудник УБОПЭПа и хозяин дома… Итак, кого же я должен задержать? – (Доддс и Маклуски снова указали ему на Джеремиса), – Нет, я спрашиваю вас не о том, кому принадлежит этот дом! Джеремис мне хорошо знаком – он уже давно живёт в нашем Иствелле. Вы бы мне лучше подсказали, какое лицо подлежит моему задержанию…
– Это самое лицо и подлежит, – ещё раз подтвердил Маклуски, – То, что оно является местным жителем и вашим давним знакомым, вряд ли можно считать смягчающим для него обстоятельством.
– Сайденхем, вы уж не взыщите: Этот тип сам вынудил нас обратиться к вам за помощью! – вступил в беседу Кристи, – Он появился слишком внезапно и поставил нашу Вестхукскую операцию под угрозу срыва. Нам до сих пор не удалось найти с ним общий язык и объяснить психологизм ситуации… У нас просто не остаётся другого выхода – только запереть его до двенадцати утра в вашем отделении полиции!
– Это неслыханно! – вскричал в негодовании Джеремис, – Арендаторы не желают вовремя съезжать из дома – да ещё требуют посадить за решётку хозяина, чтобы он не мешал их пьяным посиделкам? Первый раз сталкиваюсь с подобным произволом!
– Всё в жизни когда-нибудь происходит впервые, – обнадёжил его Доддс, – Джеремис, вы ещё долго собираетесь тянуть время? Нам некогда с вами миндальничать! Потрудитесь вытянуть руки вперёд и свести их вместе, дабы начальнику полиции было удобнее надеть на вас наручники! Сайденхем, давайте за дело – заберите поскорее этого голосистого типа! Он уже и так надоел нам хуже горькой редьки…
– Вот ведь неприятность… – произнёс в нерешительности Сайденхем, – Джеремис, мне будет очень неловко брать вас под арест – но, похоже, всё к тому и идёт… Поймите меня правильно: Я получил указание от высокого начальства во всём содействовать этим троим джентльменам и обязан беспрекословно выполнять все их пожелания. Надеюсь, вы не будете испытывать неудобств в нашей лучшей камере… Да и сидеть там вам осталось недолго – всего лишь до двенадцати часов утра…
– Значит, и вы с ними заодно? – завопил в возмущении Джеремис, – Это вам даром не пройдёт! Я напишу заявление в Комитет Правозащитников и в Европейский Суд по Правам Человека – и вас самого упекут в Сибирь на каторжные работы! Я компромиссов не признаю и этого дела просто так не оставлю!
Четверым сотрудникам силовых структур не без труда удалось надеть наручники на бескомпромиссного хозяина дома – но даже после этого он не собирался мириться со сложившейся ситуацией. Когда его вывели на улицу и повели к полицейской машине, он продолжал выражать свои эмоции в бурной и нелицеприятной форме. Эхо от его воплей разносилось во все концы мирно спящего ночного Иствелла…
– Джеремис, вы бы постыдились так вопить в первом часу ночи! – попытался воззвать к его совести Кристи, – Вы же перебудите всех своих соседей!
– Ну и пускай! – ещё громче завопил задержанный, – Пусть все соседи узнают, какой произвол творится у них под боком!
– Сайденхем, отвезите его поскорее в участок и посадите в камеру с повышенной звукоизоляцией, не то он и впрямь переполошит весь ваш городок! – скомандовал Маклуски, – Доддс, а вы проконтролируйте, насколько успешно Сайденхем справится с этим делом!
– Задание понял! – заверил Доддс, первым запрыгивая в полицейскую машину.
Маклуски и Кристи помогли Сайденхему пропихнуть упирающегося арестанта внутрь машины, после чего направились обратно к дому. Стоя на крыльце, они молча наблюдали за тем, как полицейский автомобиль отъезжает от забора… Но вот шум мотора и вопли Джеремиса постепенно заглохли где-то вдалеке, и вокруг снова наступила умиротворяющая ночная тишина.
– Ну и вздорный тип этот Джеремис! – посетовал Кристи, – Был бы он приличным и хорошо воспитанным – и мы бы без труда договорились с ним о продлении аренды… Ну и удружил нам Медфорд, нечего сказать! Он словно нарочно выбрал для нас дом с самым склочным и несговорчивым хозяином…
– Ваши претензии в адрес Медфорда лишены смысла, – возразил Маклуски, – В его задачу не входил подбор дома со сговорчивым и доброжелательным хозяином; ваши требования к дому ограничивались тем, что он должен был быть расположен неподалёку от полицейского участка и сдаваться за не слишком большую цену. Ну а с этим заданием ваш Медфорд справился успешно…
– И как назло, хозяин нашего дома оказался не в меру голосистым, – продолжал сокрушаться Кристи, – Вы только прислушайтесь: Какая гробовая тишина стоит по ночам в этом Иствелле! Боюсь, в такой тишине дикие вопли нашего Джеремиса были слышны за километр от его дома… А теперь представьте, что в это самое время кто-то из сообщников Аткинсона уже находился на подходе к нашему дому! Разумеется, крики Джеремиса и приезд полицейского автомобиля сразу отобьют у него охоту соваться в этот дом… В общем, порядочную свинью подложил нам этот Джеремис! – пришёл к неутешительному выводу он.
– Будем считать, что мы не напрасно засадили его за решётку до самого утра, – нашёл повод порадоваться Маклуски.
Доддс, по своему обыкновению, вернулся из полицейского участка предельно оперативно. Его коллеги, стоя на крыльце дома, даже не успели в полной мере прочувствовать, насколько прохладен окружающий воздух, как он (Доддс) внезапно появился из темноты по ту сторону забора и по-хозяйски открыл уже знакомую ему щеколду на калитке.
– Всё – в порядке: Джеремис уже сидит в камере, – доложил он, поднимаясь на крыльцо, – Он слегка успокоился и теперь вопит гораздо тише, чем во время своего ареста… Я предупредил Сайденхема, что он несёт полную моральную и материальную ответственность за задержанного. Если этот Джеремис раньше срока окажется на свободе и опять помешает проведению Вестхукской операции, начальник полиции Иствелла может угодить под трибунал за пособничество Брокингемским подозреваемым… Сайденхем заверил меня, что Джеремис железно просидит в камере до двенадцати часов завтрашнего утра, пока мы с вами не примем решение о его дальнейшей судьбе, – подытожил он.
– Вот и пускай сидит – там ему самое место! – не стал возражать Кристи.
Все трое участников Вестхукской операции в конце концов закончили мёрзнуть на крыльце и зашли в арендованный ими дом. Им на глаза тут же попались сразу две связки ключей на столе, которые были отобраны у Джеремиса при его задержании. Одна из них (с двумя ключами – большим и маленьким) ранее находилась в распоряжении Кристи; второй же совсем недавно пользовался хозяин дома, когда отпирал дверь во внутренние помещения.
– Как ни странно, неожиданное возвращение Джеремиса принесло нам и кое-какую пользу, – глубокомысленно высказался Кристи, забирая обе связки со стола, – Например, теперь мы можем свободно пользоваться всем его домом, а не только одной прихожей…
– Тогда давайте осмотрим его домашнее хозяйство! – предложил Маклуски, – Других развлечений у нас до утра вряд ли предвидится…
– Не имею ничего против, – охотно согласился Кристи, – Как же удачно мы догадались отобрать у него при аресте ключи! Теперь мы имеем возможность проникнуть даже в запертые им от нас помещения – осталось лишь сообразить, какой ключ какому замку соответствует… Например, вот этот, маленький, из моей прежней связки, подозрительно смахивает на ключ от почтового ящика, – догадался он.
– Какой-то почтовый ящик как раз висит на внешней стороне входной двери, – припомнил Доддс, – Возможно, нам стоит проверить, не приходило ли Джеремису за последние пару дней какой-либо важной корреспонденции?
– Если бы в этом ящике могло лежать хоть что-то важное, Джеремис не рискнул бы доверить ключ от него постороннему арендатору, – резонно заметил Маклуски, – Впрочем, почему бы нам и не заглянуть в этот ящик – хотя бы в порядке развлечения?
Все трое снова оперативно вышли на крыльцо. Снаружи на двери действительно висел самый настоящий почтовый ящик; на нём даже была выдавлена надпись «Для писем и газет». Его внешний вид особых подозрений не вызывал – разве что подозрение в том, что его было бы неплохо заново покрасить… Кристи осторожно вставил ключ в замочную скважину и, вопреки опасениям пессимистов, довольно легко открыл замок. Внутри ящика было обнаружено лишь несколько засохших сигаретных окурков и толстый слой грязи. Ничего более ценного там, как и следовало ожидать, не оказалось… Заперев ящик обратно, Кристи со своими коллегами снова поспешил в дом, чтобы поближе познакомиться с его внутренними помещениями.
Отпирать правую дверь, ведущую из прихожей в другие комнаты, необходимости не было, поскольку она и так осталась открытой после задержания хозяина дома. Зайдя в неё и спустившись по трём миниатюрным ступенькам, любознательные арендаторы очутились в небольшом коридоре… Как выяснилось при дальнейшем осмотре, всего комнат в доме оказалось не менее четырёх, и все они выглядели ничуть не лучше, чем прихожая. Наиболее удручающее впечатление производили ничем не обклеенные и никак не покрашенные дощатые стены. Только в одной из комнат на одной из стен виднелись остатки когда-то висевших, но уже давно ободранных обоев. Деревянные двери в доме также были изрядно покорябаны и явно нуждались в покраске.
– Конечно, этот тип здорово запустил своё домашнее хозяйство, – поставил очевидный диагноз Маклуски, – Он совершенно не заботится о внешнем виде своего имущества и обращается с ним по-варварски. Возьмём, к примеру, вот эту дверь! – он остановился перед входом в очередную комнату, – Да на неё просто страшно смотреть! Мало того, что она вся облезла и почернела от времени – этот раздолбай зачем-то искромсал её сверху донизу и разукрасил какими-то дурацкими рисунками и надписями! Ну что за дикость, честное слово…!
Трое участников Вестхукской операции с интересом рассмотрели исцарапанную и разрисованную Джеремисом дверь. Замка на ней не было, а на его месте зиял ничем не занятый проём. Со стороны комнаты поверхность двери была абсолютно чистой – зато с другой стороны она была вся исписана и исцарапана то ли ножом, то ли гвоздём, то ли ещё каким острым предметом. Большинство записей состояло из каких-то цифр, фамилий и названий улиц. (По всей вероятности, Джеремис использовал свою дверь в качестве своеобразной записной книжки, куда заносил телефоны и адреса наиболее важных своих знакомых.) Встречались на ней и более конкретные надписи. Например, в правом верхнем углу было нацарапано: «Бутылка для Айрин!», а рядом – предельно схематичный рисунок, изображающий то ли какую-то бутылку, то ли какую-то Айрин.
– Сразу понятно, насколько низок морально-нравственный облик хозяина этой двери, – глубокомысленно высказался Доддс, – Очевидно, что все его помыслы заняты лишь какими-то бутылками и прочими недостойными предметами…
– Кристи, о чём это вы задумались? – поинтересовался Маклуски, заметив следы глубоких раздумий на лице коллеги из УБОПЭПа.
– Мне удалось установить, каким замкам соответствуют почти все ключи из большой связки. Остался лишь самый последний, – сообщил Кристи, вертя в руках связку ключей, конфискованную у Джеремиса, – Судя по виду, он предназначен для какого-то маленького ящичка или шифоньерчика… Но раз Джеремис решил повесить этот ключ на главную связку и повсюду носит его с собой – значит, в этом ящичке наверняка хранится какое-то любопытное содержимое… Мы ещё не осмотрели ванную комнату и туалет. Наш ящик вполне может оказаться и там! – удачно сообразил он.
Три мастера сыска и розыска продолжили свои поиски в ванной комнате и вскоре обнаружили там огромный встроенный шкаф со врезным замком. Ключ Кристи идеально подошёл к этому замку… Но когда он повернул его в замочной скважине, дверца шкафа открылась далеко не сразу.
– Похоже, заклинило, – смекнул Кристи, безуспешно дёргая дверцу за хлипкую самодельную ручку, – Давайте-ка поднажмём все втроём! Предчувствие мне подсказывает: Этот раздолбай запер сюда нечто важное и необычное…
Коллеги из Центральной полиции поспешили к нему на помощь. В результате их совместных усилий дверца шкафа отчаянно хрустнула и со скрежетом распахнулась… После этого все трое сразу пожалели о затраченных усилиях. На всех трёх полках шкафа плотными рядами стояли различные металлические, стеклянные и пластмассовые ёмкости со всевозможными видами красок – и ничего более… Из шкафа тотчас потянуло настолько сильным и неприятным химическим запахом, что любознательные арендаторы непроизвольно отпрянули от него в разные стороны.
– Ну и вонища! – возмутился Доддс, зажимая себе нос, – Теперь понятно, почему Джеремис так тщательно запер этот шкаф – он просто не хочет, чтобы запах краски распространился по всему дому! Без противогаза или космического скафандра сюда вообще соваться небезопасно…
– Кристи, скорее закройте шкаф обратно! – воскликнул Маклуски, – Не заставляйте нас дышать этими ядовитыми испарениями!
Кристи принялся торопливо запирать дверцу, стараясь по мере возможности сдерживать дыхание из опасения нанюхаться каких-нибудь вредных газов… Приведя шкаф в исходное состояние, мастера сыска и розыска срочно вернулись в прихожую и закрыли за собой правую дверь – однако неприятный запах уже успел проникнуть во все уголки дома и теперь назойливо залезал в носы всем присутствующим.
– Ну вот, я так и знал! – произнёс в сердцах Маклуски, – Кристи, ну какого чёрта вас потянуло в этот дурацкий шкаф? Теперь нам уже никуда не деться от запаха краски – весь дом успел пропитаться им насквозь!
– Попробуем проветрить комнату – это поможет снизить содержание вредных примесей в воздухе! – предложил Доддс.
Открыв входную дверь нараспашку, трое решительных следователей снова вышли на крыльцо и, дабы не стоять там без дела, провели на открытом воздухе свой плановый перекур… Погода на улице по-прежнему стояла прохладная. Впрочем, троих курильщиков в какой-то степени согревало осознание первостепенной важности и необходимости проводимого ими мероприятия…
– Просто удивительно, каким образом Джеремису удавалось до сих пор уживаться под одной крышей со своим встроенным шкафом, – заметил по ходу дела Доддс, – Другой бы на его месте сразу потерял бы сознание при первой же попытке его открыть – а этому раздолбаю всё нипочём! Судя по всему, наш Джеремис, при всех его недостатках, всё же не лишён какой-никакой силы духа и определённого самообладания…
– Современная наука значительно продвинулась вперёд в плане борьбы с неприятными запахами, – решил развить интересную тему Кристи, – Недавно я слышал по радио рекламу какого-то дезодоранта: Он будто бы способен в течение пяти минут уничтожить в помещении все нежелательные запахи. Как уверяют разработчики, этого времени вполне достаточно для того, чтобы их дезодорант разложил на составные части все порхающие в воздухе молекулы посторонних газов и расправился с каждой из них по-отдельности.
– Что за абсурд? – удивился Маклуски, – Позвольте: Но к чему разлагать на атомы уже порхающие по воздуху молекулы, если из встроенного шкафа к нам продолжают непрерывно поступать всё новые и новые ядовитые испарения?
– Пожалуй, в вашем возражении имеется некое здравое зерно, – кивнул головой Кристи, – Но в рекламе дезодоранта было сказано ясно и недвусмысленно: Уже через пять минут вы перестанете ощущать в воздухе какие бы то ни было неприятные запахи!
– Возможно, изготовители дезодоранта подошли к решению проблемы с другой стороны, – высказал подозрение Доддс, – Не исключено, что ни с какими молекулами эта штука и не борется. Она в течение пяти минут выводит из строя обонятельные рецепторы всех присутствующих – после чего те перестают ощущать своими носами все без исключения запахи (в том числе и неприятные)…
Постояв на крыльце ещё немного, трое курильщиков почувствовали, что их нежелание мёрзнуть на холодном воздухе начинает превышать их опасения задохнуться ядовитыми испарениями… Срочно завершив свой затянувшийся плановый перекур, они поспешили вернуться обратно в прихожую, захлопнули посильнее входную дверь и расселись на свои прежние места возле круглого стола. (Кристи опять досталась всё та же одноместная лавка, а его двум коллегам из Центральной полиции – всё те же две трёхногие табуретки.)
– Ну, чем мы собираемся заниматься дальше? – полюбопытствовал Доддс, зевая во весь рот.
– Дожидаться дальнейшего развития ситуации, – ответил Кристи, – и пребывать в постоянной боевой готовности. Не будем забывать, что к нам в гости в любой момент могут нагрянуть сообщники Аткинсона…
– Но мы же выяснили, что их распугали вопли Джеремиса и приезд полицейской машины! – напомнил Маклуски.
– А вдруг эти ребята вообще ничего не боятся? – возразил Кристи, – Или, допустим, они добрались до Иствелла уже после задержания Джеремиса и не слышали его криков… Кстати, мне в голову только что пришла ещё одна ценная мысль! – поделился он с коллегами, – Я подумал: А ведь сообщники Аткинсона могут оказаться и чересчур осторожными. Не исключено, что они не рискнут зайти к нам в дом, а предпочтут оставить для Аткинсона какое-либо зашифрованное послание в том самом почтовом ящике на двери…
– Весьма самонадеянно с их стороны! – скептически хмыкнул Доддс, – Откуда они знают, передал ли нам Джеремис ключ от этого ящика? Ведь если ключа у нас нет, мы уже не сможем ознакомиться с посланием, опущенным в ящик… (Вместо нас это сможет сделать только сам Джеремис, когда вернётся домой и догадается в этот ящик заглянуть.)
– Тем не менее, мы не должны упускать из рассмотрения этот вариант! – остался при своём мнении Кристи, решительно поднимаясь с лавки, – Пожалуй, не мешало бы мне ещё разок проведать этот ящичек…
Он стремительно и целеустремлённо направился ко входной двери. На его лице была написана смутная надежда и затаённая вера в чудеса… Полминуты спустя он вернулся с улицы обратно и молча уселся на прежнее место. Никакого энтузиазма в его облике уже не наблюдалось.
– Мимо? – блеснул догадкой Маклуски.
– В ящике – всё те же окурки; и ни одного шифрованного послания! – вздохнул Кристи, – Но отчаиваться нам пока рано – до утра ещё многое может измениться…
– Вы собираетесь всю ночь каждые полчаса бегать на крыльцо проверять содержимое ящика? – уточнил Доддс.
– На мой взгляд, не такое уж это бесполезное занятие, – подтвердил следователь УБОПЭПа, – Кстати, в моей жизненной практике бывали случаи, когда мне доводилось целую ночь слоняться вокруг почтового ящика в ожидании поступления одной важной бумажки… Если желаете, я могу рассказать вам эту историю во всех подробностях, – выразил готовность он.
– Ну что ж, расскажите, – не стал возражать Маклуски, кладя голову на стол и закрывая глаза.
– Дело было в феврале этого года, – приступил к изложению Кристи, – Я тогда как раз пытался продать свою дальнюю квартиру, расположенную на другом конце Лондона – а помогал мне в этом деле риэлтор Уэйв из фирмы «Лондон-Риэлт»… И вот этот Уэйв в один прекрасный день поставил меня перед фактом: К такому-то дню мне требуется представить ему справку об отсутствии задолженности по оплате этой самой квартиры. Я пообещал, что к нужному сроку нужная справка будет обязательно лежать у него на столе… Могу вам напомнить, что моя дальняя квартира представляет из себя так называемый жилищный кооператив. Выдачей всех справок там занимается председательница кооператива, некая миссис Хамбер, которая проживает в том же самом доме (но в другом подъезде, нежели я). Хотя до часа-икс ещё оставалось несколько дней, я решил ковать железо заранее: Я оперативно созвонился с этой миссис Хамбер и попросил её изготовить мне справочку об отсутствии задолженностей. Она ответила, что сию же минуту её выпишет, отнесёт в мой подъезд и опустит в мой почтовый ящик. Я заранее поблагодарил её за работу… На следующий день я проделал крюк через весь Лондон к своей дальней квартире и заглянул к себе в почтовый ящик. Как и следовало ожидать, он оказался абсолютно пуст… Поднявшись на пятый этаж, я зашёл в квартиру, ещё раз связался с миссис Хамбер по телефону и высказал ей своё недоумение по поводу отсутствия справки. Она ответила, что, к её глубокому сожалению, ей не удалось изготовить нужную мне бумажку ввиду нехватки пустых бланков. Я пообещал раздобыть недостающий бланк и опустить его ей в почтовый ящик – после чего отбыл из дальней квартиры обратно в риэлторскую контору. Риэлтор Уэйв охотно снабдил меня целым десятком этих дурацких бланков… На следующий день я ещё раз наведался на другой конец Лондона и опустил бланки в почтовый ящик миссис Хамбер – а затем поднялся к себе в дальнюю квартиру, позвонил председательнице и поставил её в известность, что бланки уже лежат в условленном месте. Она от всей души меня поблагодарила и заверила, что к утру моя справка уж точно будет готова, а мне останется лишь открыть свой почтовый ящик и её оттуда забрать… На следующее утро я опять пробился через непроходимые лондонские пробки к своей дальней квартире. Как нетрудно догадаться, никаких справок в своём почтовом ящике я опять не обнаружил. Я в очередной раз поднялся к себе на пятый этаж и связался с председательницей. Она сообщила мне потрясающую новость: Оказывается, наш кооператив решил собрать с жильцов по стольку-то фунтов стерлингов на ремонт подъездной двери. Миссис Хамбер забеспокоилась, что будущие покупатели моей квартиры могут отказаться внести положенный платёж, поскольку дверь была сломана ещё до того, как они вселились в этот дом. В связи с этим, она предложила мне самому оплатить эти несколько фунтов в сберкассе и опустить к ней в ящик квитанцию об оплате. (Без этого она якобы не сможет выписать мне справку об отсутствии задолженностей.) С трудом сдерживая раздражение, я ответил, что уже бегу в ближайшую сберкассу… Отстояв огромную очередь, я произвёл платёж, получил квитанцию об оплате и снова вернулся в наш замечательный кооперативный дом. Запихнув квитанцию в ящик миссис Хамбер, я поднялся в свою дальнюю квартиру, позвонил председательше и доложил об успешном выполнении полученного задания. Заодно мне пришлось ей намекнуть, что справка об отсутствии задолженностей нужна мне немедленно – завтра в девять часов утра я должен предъявить её покупателю моей квартиры. Миссис Хамбер ответила, что к этому сроку справка непременно будет лежать у меня в почтовом ящике… Вечером того же дня я в очередной раз проделал крюк через весь Лондон и припарковался возле своего подъезда. Несложно догадаться, с какими чувствами я отпирал свой почтовый ящик… Но чуда не произошло: В проклятом ящике опять было пусто. Поднявшись на пятый этаж и зайдя в свою квартиру, я снял трубку с телефона и уже начал набирать номер миссис Хамбер… Но тут мой взгляд ненароком упал на часы, которые показывали несколько минут первого ночи. Конечно, звонить домой постороннему человеку в столь поздний час было бы чересчур навязчиво с моей стороны… Я положил трубку и немного призадумался.
Мне в голову пришла парадоксальная мысль: А вдруг никаких новых препятствий у миссис Хамбер с моей справкой пока не возникло? Она обещала, что справка будет лежать у меня в ящике к девяти часам утра – но до этого срока остаётся ещё более восьми часов. Не исключено, что наша председательша привыкла все самые важные дела делать по ночам. Возможно, до утра она ещё успеет изготовить мне эту справку и запихнуть её в мой ящик…
Дабы не пропустить момент появления справки в ящике, я не стал далеко отъезжать от своей дальней квартиры, а укатил в ближайший ночной ресторан. Каждые два часа я прерывал свою одинокую ночную трапезу, чтобы снова и снова наведаться к нашему замечательному кооперативному дурдому и проведать свой доблестный почтовый ящик. Всякий раз ящик оказывался пуст, и мне приходилось несолоно хлебавши возвращаться обратно в ресторан… Но вот наконец забрезжило утро, а стрелки часов приблизились к восьми часам. Заходя в очередной раз в свой подъезд, я уже нащупывал на боку кобуру со своим табельным пистолетом и уже предвкушал, как сейчас позвоню этой саботажнице миссис Хамбер и публично обвиню её в пособничестве Брокингемским подозреваемым. Проходя мимо почтового ящика, я чисто машинально его отпер. Внутри него валялся маленький мятый бумажный листок… Да, это была та самая справка об отсутствии задолженностей по квартплате, за которой я безуспешно охотился несколько последних дней. Засунув её в карман, я отправился на другой конец города через непролазные лондонские пробки в контору к риэлтору Уэйву. Когда я прибыл туда, Уэйв уведомил меня о том, что ещё накануне вечером покупатель моей дальней квартиры принял окончательное решение отказаться от её покупки. Таким образом, моя справка об отсутствии задолженностей оказалась никому не нужна… (Срок её действия ограничивался одним месяцем. Разумеется, нового покупателя на мою дальнюю квартиру мы за этот месяц найти не успели.) С тех самых пор эта бумажка так и валяется в верхнем ящике моего УБОПЭПовского стола. Иногда я достаю её оттуда, внимательно разглядываю и вспоминаю эту дурацкую историю… На этом она, собственно, и завершилась! Вернее, завершилось лишь её первое действие – а второе начнётся, когда мою дальнюю квартиру захочет приобрести ещё какой-нибудь покупатель. Мне даже страшно представить, с какими приключениями миссис Хамбер выпишет мне вторую справку об отсутствии задолженностей по квартплате…
– Да-да, конечно, – согласно кивнул головой Доддс, сидящий за столом в позе мыслителя (то есть, подперев голову обеими руками, упёртыми локтями в стол).
– Да вы никак заснули? – сообразил наконец Кристи.
– Несомненно, вы правы, – произнёс сквозь сон Доддс и окончательно уронил голову на стол. (Что же касается Маклуски, то он уже давно качал своей умудрённой головой в такт своим же ритмичным похрапываньям.)
– Ну что за удивительный народ работает в этой Центральной полиции! – высказал неодобрение Кристи, – Они готовы спать в любом положении – хоть сидя, хоть стоя, как какие-нибудь слоны или курицы на насесте! Конечно же, мне до них далеко, – трезво взглянул на вещи он, пересаживаясь с лавки на деревянный лежак, – Я бы не смог заснуть даже на этой деревянной койке… Здесь даже теоретически спать невозможно – слишком уж жёстко! – отметил он, укладываясь на лежак и укрываясь своей зеленоватой курткой.
Полминуты спустя дом Джеремиса сотрясался уже от трёх мощных храпов, принадлежащих всем троим участникам Вестхукской операции…
Яркое майское солнце уже вовсю светило сквозь старые оконные занавески, когда на круглом столе внезапно резко зазвонил телефон. Доддс и Маклуски встрепенулись, подняли головы и с недоумением посмотрели сперва друг на друга, а затем на надрывно звонящий телефонный аппарат.
– Терпеть не могу, когда меня неожиданно будят! – пожаловался Маклуски, героически собираясь с мыслями по ходу дела, – Мне бы для начала вспомнить, где я нахожусь и каким образом тут очутился… – он решительно огляделся по сторонам, – Кстати, что за мужик лежит вон там, на койке?
– Он похож на Кристи, нашего коллегу из УБОПЭПа, – быстро смекнул Доддс, – Я пока не могу вспомнить, с какой стати мы тут все втроём оказались… Но я точно знаю, что сегодня – ваша очередь отвечать на телефонные звонки! – без тени сомнений заявил он.
– Да, я слушаю! Маклуски у аппарата! – представился временно возглавляющий следственную работу, сняв трубку с телефона.
– Приветствую вас! – послышался из телефонной линии чей-то суровый, но вежливый голос, – Ну, как у вас дела?
– Вроде бы неплохо, – ответил Маклуски, – Между прочим, ваш голос кажется мне знакомым…
– Да это же – я, Сайденхем! – уточнил позвонивший.
– И вашу фамилию я тоже где-то уже слышал… – в задумчивости произнёс Маклуски.
– Это – я, капитан Сайденхем, начальник полиции Иствелла, – внёс дополнительное уточнение телефонный собеседник.
– Иствелл? Это название почему-то вызывает у меня некие смутные ассоциации… – признался Маклуски.
– Да вы ещё не проснулись, как я погляжу! – потерял терпение Сайденхем, – Что ещё за смутные ассоциации? В этом самом Иствелле мы с вами в данный момент и находимся!
– Ах, вот оно что! – сообразил наконец Маклуски, – Теперь я вспомнил: Иствелл, Вестхукская операция… Вчера мы прибыли сюда втроём с Кристи. Если не ошибаюсь, в ходе операции нам даже удалось кое-кого задержать…
– Это был Джеремис, хозяин дома, в котором вы сейчас находитесь, – напомнил на всякий случай Сайденхем, – Он до сих пор сидит в отдельной камере в нашем отделении полиции и дожидается, пока вы примете решение о его дальнейшей судьбе… Кстати, вы обещали подойти к нам в участок сразу после двенадцати часов утра, – прозрачно намекнул он.
– Раз обещали – значит, обязательно подойдём! – заверил Маклуски.
– Рад слышать! – усмехнулся Сайденхем, – Между прочим, только что на нашем радио прогудела половина первого…
– Вы хотите сказать, что двенадцать часов уже наступило? – схватил намёк на лету Маклуски, – Тогда вам не о чем беспокоиться: Мы непременно заглянем к вам в участок в самое ближайшее время!
– Но не могли бы вы немного поторопиться? – высказал пожелание начальник полиции Иствелла, – Честно говоря, я уже устал выслушивать жалобы Джеремиса – а он каждые пять минут вызывает меня к себе в камеру…
– А чем конкретно он недоволен? – поинтересовался Маклуски.
– Разумеется, самим фактом своего задержания, – развеял неясности Сайденхем, – Я пытался ему втолковать, что он своими действиями помешал проведению одной важной полицейской операции; но Джеремис утверждает, что это – недостаточная причина для задержания такого добропорядочного и законопослушного гражданина, как он…
– Если проблема только в этом, то она не стоит и выеденного яйца! – обрадовался Маклуски, – Значит, ваш Джеремис хочет, чтобы его задержали по более серьёзному поводу? Пусть не беспокоится: Сейчас мы мигом состряпаем на него обвинение в пособничестве Брокингемским подозреваемым! Итак, ждите нас у себя в отделении полиции! Мы подойдём к вам все втроём в самое ближайшее время…
Положив трубку, Маклуски поспешил присоединиться к своим коллегам, которые к моменту окончания телефонного разговора уже успели окончательно проснуться и были вполне готовы приступить к обсуждению произошедших событий.
– Вот мы и провели эту дурацкую Вестхукскую операцию… – без особого воодушевления подытожил Кристи, – Четыре месяца упорной подготовки; тысячи всевозможных консультаций и согласований; бесконечные советы начальства и прочая нервотрёпка… И что же мы получили в результате, позвольте вас спросить? – с пафосом воскликнул он, обращаясь то ли к своим коллегам из Центральной полиции, то ли к некому воображаемому оппоненту, – Очередное недоразумение; не так ли?
– А чем вам не нравятся итоги операции? – не понял Маклуски, – Самое главное, что мы все трое остались живы – а это уже само по себе неплохо!
– К тому же, минувшей ночью нам удалось более-менее нормально выспаться, – нашёл ещё один повод порадоваться Доддс.
– Но стоило ли тащиться из Лондона за тридевять земель в какой-то Иствелл, чтобы наминать себе бока на этой идиотской койке? – риторически поинтересовался Кристи, пересаживаясь с деревянного лежака на одноместную лавку, – Нет-нет, нам ни к чему себя обманывать и отыскивать какие-то ложки мёда в этой большой бочке дёгтя! Результат нашей операции я бы описал одним-единственным словом: Провал!
– Да бросьте вы! – махнул рукой Маклуски, – Мы недурно провели время в этом замечательном доме: познакомились с домашним хозяйством Джеремиса, с его расписной дверью, глубоко запрятанным лакокрасочным арсеналом и почтовым ящиком для шифрованных сообщений; а также…
– Стойте! – вскричал вдруг Кристи, вскакивая с лавки, – А ведь я же ещё не проверил этот ящик! Предчувствие мне подсказывает: За ночь там вполне могло появиться нечто важное и неожиданное… А ну-ка подождите минуточку!
И он пулей выбежал из комнаты на крыльцо. Ко всему привычные детективы Центральной полиции снисходительно усмехнулись ему вслед… Полминуты спустя Кристи появился обратно, но уже не так стремительно и без какого-либо оптимизма на лице.
– Опять одни окурки? – догадался Маклуски.
– Увы! – вздохнул Кристи, – Ну вот теперь провал Вестхукской операции можно считать свершившимся фактом… А ведь какие радужные надежды мы с вами строили всего сутки назад! – с болью в голосе продолжал он, – Мы ожидали, что сообщники Аткинсона потянутся к нам на огонёк сплошным косяком, а мы будем как на конвейере надевать на них наручники и свозить к Сайденхему в участок… У нас в УБОПЭПе уже приготовили фургон, чтобы вывозить на нём из Иствелла всех наших задержанных. Кое-кто даже беспокоился, что одного фургона может не хватить… Но всё напрасно! Придётся мне объявлять этим фургонам полный отбой. Ни одного подозреваемого нам задержать так и не удалось…
– Положим, одного подозрительного типа мы этой ночью всё-таки задержали, – не преминул напомнить Доддс.
– Вы имеете в виду Джеремиса? – горько усмехнулся Кристи, – И вы предлагаете мне представить его начальству как лицо, задержанное при проведении Вестхукской операции?
– А почему бы и нет? – не стал возражать Маклуски, – Кстати, он сам высказал пожелание, чтобы ему предъявили обвинение посолиднее… К тому же, он ведь действительно был задержан при проведении Вестхукской операции; не правда ли?
– На вашем месте, Кристи, я бы с этим типом церемониться не стал, – не замедлил с дружеским советом Доддс, – Отвёз бы этого Джеремиса к себе в УБОПЭП, помурыжил бы его там недельку-другую и проверил бы на предмет возможных связей с другими Брокингемскими подозреваемыми – а потом без лишнего шума отпустил бы к чёртовой бабушке. Даже малолетние школьники и то знают, что с оперативного задания не стоит возвращаться с пустыми руками и ногами…
– Как говорится: На безрыбье и рак – рыба! – с иронией прокомментировал Кристи, – Возможно, вы и правы: Этот вариант поможет нам избежать полного фиаско… Сказать по правде, Джеремис вполне заслужил недельку-другую ареста. Сдаётся мне, это он распугал своими дикими воплями всех сообщников Аткинсона…
– Раз уж мы с вами перешли на рыболовный жаргон, тогда следует говорить: распугал нам всю рыбу, – блеснул остроумием Доддс.
– Однако будем объективными до конца: Не одни только усилия Джеремиса привели нашу операцию к незавидному финалу, – проявил взвешенный подход Маклуски, – Признаем честно: При подготовке операции имели место и кое-какие недоработки со стороны разработчиков. Выражаясь опять-таки рыболовным языком, в сетях, которыми Кристи собирался ловить свою рыбу, обнаружились кое-какие прорехи…
– Похоже, что так, – проявил самокритичность Кристи, – Да, наши с вами сети оказались дырявыми. Через эти дырки весь крупный улов и улизнул обратно в море – а в наших дырявых сетях запуталась лишь мелкая случайная бестолковая рыбёшка в виде Джеремиса…
– Какие-то странные аналогии приходят к вам в голову! – обратил внимание Доддс, – Любой рыбак знает, что в дырявых сетях может запутаться лишь крупная рыба – а вот всякая мелочь как раз легко пролезет в эти самые дырки!
– А ведь правда! – охотно согласился Маклуски, – Итак, Кристи, вы можете смело рапортовать в свой УБОПЭП о поимке крупного Брокингемского подозреваемого!
– Да вам бы только похохмить над моими неприятностями…! – вздохнул следователь УБОПЭПа.
CCII. Для отвода глаз
– Ну и как вы оцениваете итоги прошедшей операции? – не без ехидства поинтересовался зам по кадрам.
Он метнул свой насмешливый взгляд на двух скромных, но весьма решительных джентльменов, сидевших по ту сторону стола. Те вопросительно переглянулись между собой…
– Доддс, сегодня – ваша очередь отвечать на вопросы начальства! – прозрачно намекнул один из них другому.
– Маклуски, не беспокойтесь: Я не собираюсь увиливать от своих обязанностей, – ответил второй решительный джентльмен, – А по поводу итогов Вестхукской операции я могу сказать следующее: Если отставить в сторону эмоции и отрешиться от односторонних скоропалительных оценок, то в целом эти итоги следует расценить как вполне предсказуемые. На мой взгляд, они удачно вписываются в общую картину Брокингемского расследования… Я бы сказал, что Вестхукская операция, безусловно, принесла положительные результаты в виде одного задержанного подозрительного лица…
– Пытаетесь запудрить мне мозги? – снисходительно усмехнулся зам, – Между прочим, пять минут назад я говорил по телефону с УБОПЭПом – и там итоги вашей операции расценивают как однозначно провальные!
– Руководство УБОПЭПа всегда отличалось повышенной импульсивностью и излишней категоричностью суждений, – заметил Маклуски, – Когда оно немного поостынет, исход Вестхукской операции уже не будет вызывать у него столь односторонней реакции… Как говорил один древний философ: При желании можно где угодно отыскать что-либо положительное! – на ходу сочинил очередной афоризм он.
– Но итоги вашей операции вряд ли допускают двойное толкование, – остался при своём мнении зам, – И не стоит втирать мне очки вашим единственным задержанным! В УБОПЭПе мне объяснили, что это был хозяин дома, в котором вы проводили вашу дурацкую операцию – вы с ним повздорили и под горячую руку задержали по какому-то вздорному обвинению. Теперь этот бедолага сидит в каком-то следственном изоляторе и бурно выражает своё возмущение – а УБОПЭП ума не может приложить, как бы от него поизящнее избавиться… Но и это – ещё не всё! Десять минут назад я беседовал по телефону с Министерством – и там тоже все весьма невысокого мнения о ваших последних творческих достижениях, – многозначительно добавил он.
– Кстати, а что ещё новенького слышно из Министерства? – поспешил сменить нежелательную тему Доддс, – Не появилось ли обнадёживающих новостей про нашего начальника отдела? Если не ошибаюсь, его уголовное дело находилось на пороге передачи в суд…
– Именно там оно и находится в данный момент, – подтвердил зам, – Министерство надеется, что в ближайший месяц-другой дело вашего шефа наконец этот порог переступит – а там уже недалеко и до приговора суда. Пессимисты предсказывают, что вашему шефу впаяют не менее пятнадцати лет заключения; оптимисты робко надеются, что срок его заключения ограничится ровно пятнадцатью годами… Его адвокат Бингли (нанятый Министерством) в очередной раз не смог наладить взаимопонимание со своим подзащитным. Он (Бингли) полагает, что ваш шеф своими странными выходками лишь приближает нежелательную развязку и усугубляет её последствия. Например, на днях вашего шефа опять водили на допрос к следователю прокуратуры… В разгар беседы в кабинет заглянул один из работников следственного изолятора и сообщил, что местный туалет временно вышел из строя по причине прорыва канализационной трубы со всеми вытекающими отсюда последствиями. И тут ваш шеф, проявив совершенно неуместное любопытство, вдруг поинтересовался: «А какие именно последствия из неё вытекают?» Столь бестактный вопрос, заданный в присутствии следователя прокуратуры и прочих высоких гостей, отнюдь не прибавил вашему шефу их симпатий. Они ещё более укрепились во мнении, что он является злостным нарушителем законов и не испытывает никакого почтения к органам правосудия…
– А вот мы бы не стали сгущать краски и раньше времени вывешивать белые флаги! – вступился за начальника отдела Маклуски, – Похоже, наш шеф ещё не потерял присущий ему оптимизм и здоровое чувство юмора!
– Но совсем не об этом я собирался вам рассказать! – спохватился зам, – Дело вот в чём: Руководство УБОПЭПа поручило следователю Кристи тщательно проанализировать итоги состоявшейся операции и подготовить предложения насчёт скорейшего исправления создавшейся ситуации. Исполняя пожелание начальства, Кристи намеревается подъехать в ваше общежитие и обсудить с вами кое-какие важные нюансы… Вы поняли, куда я клоню? Да-да, вы верно догадались: Вы оба прямо сейчас отправляетесь к себе в общежитие и дожидаетесь там прибытия Кристи – а затем до конца дня поступаете в его полное распоряжение!
– Нет проблем! – заверили в один голос два заметно приободрившихся детектива.
– Можете считать, что вам крупно повезло, – произнёс зам одну из своих любимых фраз, – Из антенного корпуса поступают слухи, что там якобы не хватает рабочей силы для каких-то масштабных трудоёмких работ…
– Какая досада! – посетовал Маклуски, умело скрывая переполняющее его торжество, – А ведь мы так мечтали помочь Отделу Разработок в переноске утяжелённых блоков! И если бы не этот настырный Кристи…
– Не беда: Мы обязательно заглянем в антенный корпус как-нибудь в другой раз! – пообещал Доддс.
Некоторое время спустя два знаменитых детектива уже покидали пределы горячо любимой родной конторы через так называемую дальнюю проходную. Настроение у них было приподнятое и даже в какой-то степени боевое.
– Вот мы и отбрыкались от этих трудоёмких работ в антенном корпусе! – вздохнул с облегчением Доддс, – До конца сегодняшнего дня мы будем заняты разговорами с Кристи и получим тем самым своеобразную служебную неприкосновенность – ну а там уже недалеко и до конца очередной рабочей недели. (Народная мудрость гласит: Среда пришла – неделя прошла. Между прочим, на календаре у нас нынче – как раз среда…) А со следующего понедельника мы отправляемся в новую командировку и проведём в ней ещё несколько драгоценных рабочих дней, остающихся до нашего долгожданного отпуска…
– Но может быть, нам сейчас не стоит мчаться на всех парах в общежитие? – вернулся к текущим проблемам Маклуски, когда КПП дальней проходной благополучно остался позади, – Помнится, на прошлой неделе мы целых полдня без толку проторчали у себя в комнате, дожидаясь этого неисправимого копуна Кристи. Свою задержку он тогда объяснил внезапным ограблением своей дальней квартиры… Возможно, нам стоит заняться до обеда какими-нибудь другими важными делами – а в общежитие заглянуть ближе к концу дня? Сдаётся мне, мы окажемся там одновременно с Кристи. Не исключено, что сегодня он опять не сможет прийти вовремя из-за очередной непредвиденной задержки…
– Но вряд ли его дальнюю квартиру ограбят вторично в течение восьми дней, – проявил присущий ему скептицизм Доддс, – Переть оттуда уже нечего – после первого ограбления там остались одни голые стены… К тому же, – добавил он, поглядев издалека на здание родного общежития, – Кристи уже прибыл на место встречи и припарковался на какой-то цветочной клумбе напротив входа в общежитие!
Подойдя к припаркованному автомобилю, проницательные детективы разглядели внутри на переднем кресле хорошо известное им лицо. Следователь УБОПЭПа Кристи, как обычно, был погружён в какие-то невесёлые размышления по поводу сложностей текущей ситуации… Оперативно пробравшись на задние сидения автомобиля, Доддс и Маклуски обменялись со своим коллегой тёплыми дружескими рукопожатиями.
– Ну, как у вас дела? – безо всякого оптимизма осведомился он, – Что ваше начальство сказало по поводу нашей Вестхукской операции?
– Ничего неожиданного мы от начальства не услышали, – заверил Доддс, – Как мы и предвидели, оно высказывает твёрдое и недвусмысленное недоумение итогами нашей с вами работы.
– Моё начальство высказывает примерно то же самое, – подтвердил Кристи, – Оно упорно стоит на своём: Операция полностью провалилась, поскольку нам не удалось задержать ни одного подозреваемого. Джеремис не в счёт – он не имеет к нашему делу ни малейшего отношения… Кстати, этот Джеремис оказался на редкость склочным типом: Он пригрозил привлечь нас к суду за незаконное задержание и пообещал, что сразу после своего освобождения из СИЗО отправится в адвокатскую контору и накатает на нас заявление в прокуратуру… Будь он тихим и уравновешенным парнем, мы бы с радостью отпустили его на свободу уже через пару дней. Но раз он сам полез в бутылку, у нас попросту не оставалось другого выхода – мы были вынуждены предъявить ему официальное обвинение в пособничестве Брокингемским подозреваемым, дабы в какой-то мере легализовать его содержание в заключении. Теперь ему придётся задержаться в СИЗО на месяц-другой, пока мы не прозондируем все его возможные связи с подозреваемыми супер-высшей категории…
– Неплохая мысль! – выразил одобрение Доддс, – В самом деле: Джеремис проживает в Иствелле, а подозреваемый Аткинсон – по соседству в Вестхуке. Между ними уже наверняка завязались кое-какие преступные связи… Конечно, вам необходимо срочно проверить этих ребят на предмет знакомства друг с другом!
– Ценю ваш глубокий юмор! – вздохнул Кристи, – Руководствуясь подобной логикой, мы могли бы сразу засадить за решётку всё население Иствелла – да и Вестхука тоже… Одним словом, начальство УБОПЭПа высказало решительное недовольство итогами Вестхукской операции, – вернулся к главной теме дня он, – Оно обязало меня учесть все допущенные ошибки и заняться разработкой плана новой операции…
– А почему бы и нет? – не стал возражать Маклуски, – До вашего ухода в отпуск остаётся ещё около месяца. Вы потратите это время на обдумывание своего нового плана – ну а затем, после отпуска, со свежими силами приступите к его детальной разработке…
– Если бы всё было так просто! – в сердцах ответил Кристи, – Моё начальство (будь оно неладно!) настаивает, чтобы новая операция была проведена ещё до моего ухода в отпуск, а отчёт о её проведении был составлен до конца текущего квартала!
Два прославленных детектива Центральной полиции не смогли удержаться от удивлённого присвистывания.
– Да, невесёлая история… – сочувственно покачал головой Доддс, – Но успеете ли вы подготовить новый план за оставшийся месяц? Насколько мне помнится, на разработку одностраничного плана Вестхукской операции вам не хватило и четырёх месяцев…
– Я был поставлен перед фактом: Я вообще не уйду в отпуск до тех пор, пока новая операция не будет успешно проведена, – подытожил безутешный Кристи, – А спорить с начальством – дело неблагодарное и бесполезное… Итак, я был вынужден уже сегодня приступить к обдумыванию нового плана. Пока я сидел в машине и дожидался вашего появления, я как раз успел обдумать несколько любопытных идей… Первым делом мне на память пришла всё та же Бембриджская операция. Как вы знаете, в тот раз нашим подозреваемым первой и второй категории были подсунуты стофунтовые банкноты, помеченные особыми значками. С тех пор, насколько мне известно, ни одна из этих купюр так и не была отловлена в свободном обращении… И вот мне вдруг подумалось: А почему бы нам не попробовать поймать наших подозреваемых на эту наживку? – он в задумчивости забарабанил пальцами по автомобильному рулю, за которым сидел, – Допустим, мы разместим в газетах объявление следующего содержания: «Обладатели стофунтовых банкнотов, помеченных таким-то образом, могут беспрепятственно обменять их в таком-то банке на аналогичные банкноты без меток и получить за это небольшой подарок от банка». Разумеется, владельцы меченых банкнотов с радостью заглотнут эту наживку и со всех ног побегут в банк… (Ведь кто из нас не мечтает на ровном месте получить какой-то подарок!) Нам останется лишь направить в этот банк небольшую группу захвата, которая будет оперативно задерживать и доставлять к нам в УБОПЭП всех гавриков с мечеными банкнотами на руках. Вполне возможно, что среди задержанных окажется несколько наших подозреваемых первой и второй категории, которых мы уже давно мечтаем отловить…
– Ваш план выглядит несколько сыровато, – не поскупился на критику Маклуски, – Не забудьте, что Бембриджская операция была проведена больше года назад (в апреле минувшего года), а с тех пор меченые банкноты уже давно успели разойтись по всей стране. В настоящий момент все они находятся на руках у совершенно посторонних лиц, никак не связанных с нашими подозреваемыми. Задержание этих лиц, скажем прямо, вряд ли продвинет вперёд наше Брокингемское расследование…
– Более того, – добавил Доддс, – Ваша новая операция, Кристи, неминуемо приведёт к полномасштабному социальному переполоху – за что ваше начальство охотно всыплет вам ещё один нагоняй… Ну неужели вы не знаете, какие предприимчивые граждане проживают в нашей замечательной стране? Представьте себе весь психологизм ситуации: Вот они раскрывают газету и читают ваше объявление. В нём говорится, что всем обладателям стофунтовых банкнотов, помеченных такими-то значками, полагается какой-то подарок… И как, по-вашему, должны поступить те лица, у которых нет подобных значков на банкнотах? Да это и так очевидно: Они постараются дорисовать эти значки вручную, дабы не остаться без обещанного подарка! Боюсь, ни у одного банка не хватит подарков на всю эту предприимчивую ораву…
– Я привёл вам пример с банкнотами лишь в качестве наглядной иллюстрации, – поспешил уточнить Кристи, – Я и сам понимаю, что этот способ никуда не годится… Но можете ли вы предложить хоть что-то лучшее? Какую ещё приманку, помимо меченых банкнотов, стоит подсунуть нашим подозреваемым?
После непродолжительных, но крайне напряжённых размышлений Маклуски ответил:
– Как назло, ни одной дельной мысли почему-то в голову не лезет! Я не нахожу ни одной наживки, которую можно было бы насадить на наш крючок. Ну только разве что…
– Да, именно так, – поддержал его Доддс, – …разве что акции небезызвестной фирмы «Фигаро»! В своё время некоторыми этими акциями владели кое-какие наши подозреваемые…
– Так-так-так! – Кристи принялся целеустремлённо скрести себе подбородок, – Значит, акции «Фигаро»… Да, эту мысль стоит хорошенько обдумать!
– Вы будете обдумывать прямо здесь, в машине, или отправитесь к себе в УБОПЭП? – поинтересовался Маклуски.
– Торчать целый день возле вашего общежития я не намерен, – ответил Кристи, заканчивая скрести подбородок и протягивая руку к ключу зажигания, – Но и возвращаться в УБОПЭП мне пока рановато, – неожиданно продолжил он, повергая своих коллег в небольшое замешательство, – Сейчас я хочу заглянуть к своему знакомому Милну – тому самому, который возглавляет известный вам антикварный салон. Сказать по правде, я специально вызвался навестить Милна, чтобы улизнуть с рабочего места подальше от начальства, – раскрыл секрет он, заводя машину.
– А что такое стряслось в этом антикварном салоне? – проявил естественное любопытство Доддс, – Его опять обчистили?
– Не без этого, – кивнул головой Кристи, – Милн с нетерпением дожидается моего прибытия… Поэтому думайте быстрей: либо я срочно вас высаживаю и лечу к Милну, либо мы с вами летим к нему втроём! Какой вариант вы выбираете?
– Можете не задавать ненужных вопросов! – прозрачно намекнул ему Маклуски.
– Разумеется, мы поедем с вами, – поставил в известность хозяина автомобиля Доддс, – А по дороге вы как раз успеете нам рассказать, что и как свистнули у вашего приятеля…
Машина Кристи резко съехала с клумбы и углубилась в ближайший двор. Пока следователь УБОПЭПа совершал замысловатый объездной манёвр, слово снова взял Маклуски:
– Если не ошибаюсь, прошлое ограбление салона вашего Милна оказалось делом рук и ног двух его помощников… Грабители редко останавливаются на первой краже. Возможно, эти ребята решили ещё раз обчистить свой собственный салон?
– Нет, они тут ни при чём, – опроверг Кристи, выруливая в соседний двор, – После истории с олимпийской медалью оба помощника Милна (их фамилии – Бридж и Келли) были уволены из салона и угодили в какой-то следственный изолятор. В ближайшие пару лет им будет явно не до новых краж…
– Тогда салон наверняка обчистили новые помощники Милна, которых он нанял взамен Бриджа и Келли, – высказал очевидное соображение Доддс.
– И это тоже крайне сомнительно, – возразил Кристи, выкатываясь наконец из двора на оживлённую улицу с двусторонним движением, – После увольнения своих помощников Милн принял на работу некого Клеменса; в настоящий момент тот занимает должность заместителя директора салона. Милн полностью доверяет своему новому помощнику, а все подозрения в его возможной причастности ко вчерашнему ограблению он отверг прямо с порога… К слову, мне как-то довелось лично встретиться с этим Клеменсом в салоне у Милна. Не стану скрывать: На меня он также произвёл благоприятное впечатление… В общем, Клеменс тут, скорее всего, ни при чём! Помимо всего прочего, он состоит в членах знаменитого Клуба Джентльменов, куда принимают лишь культурных и воспитанных гавриков…
– Это ещё ни о чём не говорит, – проявил присущий ему скептицизм Маклуски, – Порой даже культурный и воспитанный джентльмен не в силах устоять перед искушением ограбить антикварный салон… Кстати, вы ещё не сказали нам самого главного: А что именно спёрли из этого салона?
– Когда я сегодня утром беседовал с Милном по телефону, он не стал вдаваться в подробности, – ответил Кристи, – Насколько мне удалось понять, этой ночью у него похитили какой-то ценный экспонат, выставленный в торговом зале… На всякий случай уточню: В прошлый раз Бридж и Келли украли олимпийскую медаль из главного офиса антикварного салона. В тот момент в торговом зале проводились какие-то ремонтные работы, в связи с чем он был временно закрыт для посторонней публики. Но пару месяцев назад ремонт наконец закончился, и торговый зал снова заработал с прежним размахом… По большому счёту, ремонтная бригада потрудилась неплохо, а ремонт обошёлся без особых неприятностей – из строя была выведена лишь одна система охранной сигнализации. За минувшие два месяца Милну так и не удалось привести её в чувство; этим-то и воспользовались наши грабители… Ночью торговый зал салона никем не охраняется. Непрошенные гости без труда выбили стекло в одном из окон, залезли в какое-то помещение и похитили какой-то экспонат – для этого им пришлось разбить какую-то витрину и взломать парочку шкафов. К счастью, им не удалось добраться до других экспонатов, хранившихся в других помещениях… Сегодня утром, явившись в салон, Милн обнаружил пропажу и немедленно вызвал полицию. Заодно он доложил о своих неприятностях и в наш УБОПЭП – ну а наше начальство тут же вспомнило, что в своё время я расследовал предыдущее ограбление в этом же салоне… И вот мне рекомендовали заглянуть к Милну, прозондировать обстановку и оказать содействие следствию, если это вдруг потребуется. Я с радостью воспользовался удачной возможностью, чтобы не торчать целый день у себя на рабочем месте… Конечно, я не собираюсь отбивать хлеб у полиции и глубоко вникать в суть дела, – откровенно признался он, – Моя цель – проболтаться до конца дня где-нибудь подальше от начальства. Боюсь, моя помощь в расследовании окажется чисто номинальной. Например, я смогу посоветовать полиции, куда ей будет сподручнее спихнуть это дело: в УБОП или в УБЭП…
– Как ни странно, ваш рассказ нас изрядно заинтриговал, – не стал скрывать Доддс, – С каждой минутой эта история представляется нам всё более любопытной…
– А вот мы и приехали! – сообщил Кристи, заезжая в очередной ничем не примечательный двор и ненавязчиво паркуясь на каком-то бордюре напротив ничем не примечательного одноэтажного строения.
Выбравшись из автомобиля, трое решительных спутников стремительно направились в сторону одноэтажного здания. Впрочем, уже на подходе к нему они были вынуждены резко остановиться и бдительно оглядеться по сторонам… Их внимание привлёк неожиданно раздавшийся шум, напоминающий то ли вой пожарной сирены, то ли стрекотание пулемёта.
– Это что ещё за дикие завывания? – риторически осведомился Доддс, – Неужели в антикварном салоне снова начался капитальный ремонт?
– Вы не туда смотрите! – возразил Маклуски, вовремя повернувший голову в нужную сторону, – Весь этот шум производит вон тот тип с газонокосилкой, который бродит по траве возле дома и делает вид, будто её подстригает!
– Ну да, разумеется! – подтвердил Кристи, – В Лондоне наступил май месяц – и теперь у нас на улицах до самой осени будет стоять нескончаемый вой и грохот, как в районе боевых действий… Да чёрт бы побрал все эти работы по благоустройству газонов! – не выдержал он, – Толку от них обычно бывает куда меньше, чем шума…
– А вот не спешите! – попытался обнадёжить его Доддс, – Как говорил один древний философ: Быстро вырастают лишь одни сорняки – а всё хорошее, как нарочно, растёт весьма неторопливо… Всем нам известна старая добрая английская пословица: Чтобы получить хороший газон, его требуется ежедневно поливать и подстригать в течение трёхсот лет. Так что подождите ещё пару-тройку веков – и газон возле антикварного салона вам наверняка понравится!
– Сдаётся мне, все эти народные пословицы выдумывают наши ушлые хитроумные журналюги, – поделился подозрением Кристи, – Ни один дурак на свете не станет триста лет подряд подстригать один и тот же газон – ведь травяной покров на городских газонах полностью меняют каждой весной. (К тому же, если вы будете ежедневно возить по траве вашу замечательную газонокосилку, от вашего газона уже через неделю останется одно пустое место.) Да и потом, если хорошенько подумать, на кой ляд нам вообще сдалась ровно подстриженная трава посереди города? – совсем разошёлся он, – Почему бы не оставить её свободно расти, как ей хочется? От всех этих бесконечных и бессмысленных работ по подстрижке травы в выгоде пребывают лишь производители газонокосилок – да муниципальные власти, которые транжирят на эти работы деньги налогоплательщиков. Скажу вам больше: Вся эта ровно подстриженная трава – одно сплошное надувательство! – он потряс над головой кулаком в разоблачительном порыве, – Вы думаете, на наших лондонских газонах действительно растёт настоящая трава? Да ничего подобного: На траву она похожа лишь при взгляде со стороны! Вот вам наглядный пример: У меня около дома тоже устроили нечто вроде газона. Когда смотришь на него сбоку, проходя по улице, он и впрямь кажется густым и зелёным – но когда я смотрю на него из окна своей квартиры, я вижу лишь сплошные проплешины, из которых торчат какие-то чахлые стебельки. (Очевидно, подобные сорта травы были выведены специально для того, чтобы втирать очки доверчивым гражданам и проверяющим организациям.) А между тем, муниципальная комиссия по озеленению осталась довольна нашим газоном и признала его чуть ли не лучшим в городе…
– Надо полагать, комиссия осматривала ваш газон из окна собственного автомобиля, – высказал предположение Доддс, – Конечно, для всесторонней оценки качества травы на неё следовало бы взглянуть и сверху, с какого-нибудь вертолёта…
– Трудно сказать, будет ли от этого хоть какая-то польза, – взглянул правде в глаза Маклуски, – А вот шума в городе от ваших вертолётов уж точно прибавится!
– Эх, да что толку об этом рассуждать! – махнул рукой Кристи, окончательно утратив былой оптимизм.
Завершив интересный разговор о проблемах озеленения городской территории, трое решительных спутников продолжили свой путь к антикварному салону. Первым дошагав до здания, Кристи уже готов был в него войти… К счастью, в самый последний момент Доддс успел схватить его сзади за рукав и вовремя остановить.
– Кристи, где ваши хорошие манеры? – пристыдил он своего коллегу из УБОПЭПа, – Мы явились в гости в постороннюю контору; давайте же вести себя скромно и культурно! Войдём в антикварный салон через дверь, а не через окно!
– Ну да, в самом деле, – признал свой промах Кристи, убирая уже занесённую было ногу из оконного проёма.
В его оправдание следует заметить, что стекла на этом окне не было. (По всей вероятности, именно его минувшей ночью высадили неведомые грабители.) Кое-кто мог бы принять призывно манящий пустой оконный проём за главный вход в антикварный салон… Но трое решительных и хорошо воспитанных посетителей всё же предпочли войти в чужие владения через маленькую неприметную дверь слева, как и подобает настоящим джентльменам. Сразу за дверью они наткнулись на скромного респектабельного сотрудника средних лет в костюме и галстуке. Кристи незамедлительно обменялся с ним тёплым дружеским рукопожатием.
– Милн, принимайте гостей! – обратился следователь УБОПЭПа к главе антикварного салона, – Со мной прибыли два следователя Центральной полиции, Доддс и Маклуски. Они тоже высказали желание осмотреть место происшествия…
– Очень приятно! – Милн охотно пожал руки обоим прославленным детективам, – Кристи рассказывал мне про вас немало хорошего…
– О вас мы тоже слышали немало любопытного, – не остался в долгу Доддс, – Но давайте ближе к делу: Милн, так что же всё-таки за экспонат у вас свистнули?
– Да как вам сказать… – замялся глава салона, – Дело это – весьма деликатное…
– Мы обещаем вести себя скромно и воздерживаться от бурного проявления эмоций, – заверил его Маклуски, – В нашем присутствии вы можете высказываться совершенно откровенно… Доддс, что с вами? Вы уже хихикаете? Очень некрасиво с вашей стороны!
– Нет-нет, я просто слегка закашлялся, – опроверг Доддс, могучим усилием воли сдерживая своё глубокое чувство юмора, – Итак, Милн, мы вас внимательно слушаем! Что за предмет был у вас похищен минувшей ночью?
– Наш антикварный портфель, – упавшим голосом сообщил глава салона.
– Портфель с каким-то содержимым? – уточнил Маклуски.
– Нет, совершенно пустой, – опроверг Милн.
– Невероятно! – воскликнул потрясённый Доддс.
– Ну кто бы мог подумать! – только и смог сказать ошарашенный Кристи.
– У меня просто нет слов, – произнёс озадаченный Маклуски, – Да, что только не воруют в наше смутное беспокойное время…!
– Это был один из наших наиболее перспективных раритетов, – добавил безутешный Милн, – Мы возлагали большие надежды на его выгодную перепродажу любителям старины. Но увы…
– В каком месте он у вас хранился минувшей ночью? – уточнил Доддс.
– Мы с вами как раз находимся на этом месте, – пояснил Милн, – Портфель был выставлен вон за той стеклянной витриной… Нет-нет, сейчас от витрины уже мало что осталось! Но до недавнего времени она висела вон на той стене…
Трое следователей внимательно осмотрели помещение, в котором находились. Оно представляло собой миниатюрную прихожую размерами примерно три на три метра. На дальней стене с левой стороны на высоте полутора метров от пола можно было заметить остатки некой стеклянной конструкции. В данный момент о её былом величии напоминали лишь жалкие разрозненные осколки… У правой и левой стен, прямо напротив друг друга, стояли два совершенно одинаковых деревянных шкафа. Их дверцы со следами недавнего взлома были распахнуты настежь, демонстрируя окружающим свои абсолютно пустые внутренности. (На дверце левого шкафа была приклеена маленькая бумажка со словом «Антиквариат»; на аналогичной бумажке правого шкафа значилось слово «Документация».) Помимо главного входа, в прихожей имелось ещё две двери: одна – в дальней стене, правее разбитой витрины; другая – в правой стене, перед шкафом.
– В этом году наш салон угодил в какую-то несчастливую полосу, – посетовал Милн, – За минувшие четыре месяца у нас похитили один за другим два наиболее ценных экспоната – сначала олимпийскую медаль 1875 года, а потом и этот несчастный портфель… Когда я сегодня утром подошёл к салону и заметил выбитое окно, я почему-то сразу подумал: «Похоже, кому-то приглянулся наш антикварный кожаный друг…» Так оно в конечном итоге и оказалось – из салона был похищен только он один. (Собственно, других ценных вещей в этой прихожей и не было.) Обнаружив пропажу, я немедленно вызвал полицию. Полицейские приехали, составили протокол, сняли со шкафов и пола отпечатки рук и ног, немного покурили на улице возле входа и отбыли обратно. Сегодня вечером мы с Клеменсом должны лично явиться к ним в отделение для оформления своих показаний… До конца этой недели Клеменс выходит на работу во вторую смену, а в салоне он сегодня появится где-то ближе к обеду. Но, разумеется, я уже позвонил ему домой и поставил в известность о наших неприятностях… Пожалуй, вот и всё, что я могу вам рассказать о ходе расследования! – подвёл неутешительный итог он.
– Но вернёмся к похищенному предмету! – предложил Доддс, уже закончивший осмотр разбитой витрины и пустых шкафов, – Правильно ли мы поняли, что ваш портфель мог представлять большой интерес для любителей антиквариата?
– Ну ещё бы! – без тени сомнений ответил глава салона, – Пару месяцев назад я добыл его по своим особым каналам и за немалые деньги. Ценители старины были готовы оторвать его с руками и ногами… Если бы вы только видели, какой у него был шикарный вид! – он мечтательно прикрыл глаза, – Весь облезлый и обтрёпанный, он производил впечатление глубокой и неподдельной древности, столь милой сердцу любого антиквара… На правом боку у него виднелась полустёршаяся надпись белой краской: 1933. Трудно сказать, что конкретно означали эти цифры: то ли год его производства, то ли какой-то инвентарный номер. Однако на некоторых довоенных фотографиях в руках у многих важных шишек действительно можно увидеть портфели, сильно напоминающие наш… Одним словом, наш экспонат, бесспорно, являлся предметом особой антикварной ценности, – ещё раз подчеркнул он.
– Странные ребята – эти антиквары! – в задумчивости высказался Маклуски, – Они готовы пойти даже на кражу со взломом, чтобы завладеть каким-то старым облезлым портфелем… Нет, простым обывателям никогда этого не понять!
– Да здесь и понимать нечего! – возразил Милн, – Подумайте сами: Ну неужели вам не хочется заполучить в свою коллекцию вещь, которую таскал в своих руках двести лет назад какой-нибудь Наполеон, Бисмарк или Клемансо? – (все трое следователей отрицательно замотали своими умудрёнными головами – но Милн, увлечённый своей речью, этого не заметил), – Вот потому-то мы выставили этот портфель на продажу по цене в несколько тысяч фунтов стерлингов, – (трое следователей не смогли удержаться от удивлённого присвистывания), – Конкретную цену я называть не стану, дабы окончательно вас не смешить… то есть, не смущать. Но очевидно, что столь ценный экспонат мог представлять немалый интерес для грабителей. Собственно, события минувшей ночи это подтвердили…
– Ну что ж, примем эту гипотезу за основу, – не стал упорствовать Кристи, – Итак, некий любитель старины позарился на ваш портфель и решился на его похищение – или же нанял для этой цели профессиональных грабителей… Копнём немного поглубже: А не был ли этот тип завсегдатаем вашего салона? Многим ли вашим посетителям было известно об этом портфеле и его большой ценности?
– Да, конечно, – кивнул Милн, – В последнее время у нас отбою нет от посетителей. Они ломятся в наш салон сплошным потоком – иногда по нескольку штук в день, – (Доддс и Маклуски понимающе усмехнулись), – Мы специально выставили портфель на витрину в прихожей, чтобы он сразу бросался в глаза всем входящим. Помимо этого, я дополнительно обращал внимание посетителей на наш новый экспонат и рассказывал о его достоинствах… Так что сомнений быть не может: Грабители залезли в салон исключительно с целью похищения портфеля! – повторил он, – Если бы их интересовало что-то другое, они бы выбили другое окно – например, то, что ведёт в дальнюю комнату, где хранится наш основной фонд. Ну а раз они полезли сюда – значит, им был нужен именно портфель. Ведь других ценностей в этой комнате не хранилось…
– Вы в этом уверены? – уточнил для полной ясности Доддс, в задумчивости разглаживая рукой бумажку со словом «Антиквариат» на дверце левого шкафа.
– Эти надписи не должны вводить вас в заблуждение, – предупредил Милн, – В наших шкафах уже сто лет ничего не хранится – вернее, не сто лет, а последние четыре месяца. После Нового года в нашем торговом зале начался ремонт, а всё содержимое обоих шкафов было перенесено в другие места. Когда ремонт закончился, шкафы так и остались стоять пустыми… Запираем же мы их по одной простой причине – чтобы не смешить… то есть, не смущать посетителей видом пустых шкафов, – пояснил он.
– Замки на обоих шкафах – довольно примитивные. Хороший мастер взломал бы каждый секунд за пятнадцать, – отметил к слову Маклуски, – Кстати, у кого хранятся ключи от этих замков?
– От правого – у Клеменса, от левого – у меня, – внёс необходимую ясность глава салона.
– Но с какой стати грабителям понадобилось взламывать пустые шкафы? – подумал вслух Кристи.
– Так откуда ж они знали, что они пустые? – резонно заметил Милн, – На мой взгляд, дело было так: Эти ребята залезли в прихожую, разбили витрину и завладели портфелем. Войдя во вкус, они решили заодно поживиться чем-нибудь ещё… Все наши прочие экспонаты хранятся в других комнатах. Чтобы попасть туда из прихожей, требуется выбить ещё несколько дверей – или, на худой конец, снова выйти на улицу и высадить ещё какое-нибудь окно. Не рискнув поднимать лишний шум, грабители ограничились лишь той добычей, что попалась им на глаза в уже взломанной прихожей. А надпись на шкафу вполне могла внушить им определённые надежды… – он указал на бумажку со словом «Антиквариат».
– С этим мы ещё можем с горем пополам согласиться, – признал Доддс, – Да, грабители могли взломать шкаф с надписью «Антиквариат» в надежде обнаружить внутри нечто ценное… Но почему они заодно взломали другой шкаф, на котором написано «Документация»? Неужели документы вашего салона тоже представляли для них какой-то интерес?
В прихожей повисла напряжённая задумчивая тишина. Глава антикварного салона и трое следователей молча подошли к правому шкафу и принялись с настороженностью разглядывать бумажку на его дверце.
– Если позволите, я готов изложить своё мнение по этому вопросу, – осторожно и взвешенно высказался Милн пару минут спустя, – Мне представляется, что этот шкаф был взломан грабителями как бы для отвода глаз…
– Что вы имеете в виду? – не понял Кристи, – Для какого ещё отвода?
– Сейчас я попытаюсь пояснить вам свою мысль… – Милн нахмурил лоб и поскрёб себе пальцем подбородок, – Представьте, что вы – любитель антиквариата. Пару дней назад вы явились в наш салон, увидели этот портфель и услышали от меня или Клеменса о его ценности. И вот вы, после нескольких бессонных ночей, наконец принимаете решение о похищении портфеля… Минувшей ночью вы забираетесь в салон, разбиваете витрину и завладеваете предметом своих мечтаний. Заодно вы взламываете шкаф под названием «Антиквариат» – но он, увы, оказывается пуст. Вы уже готовы отправиться в обратный путь… И тут к вам в голову вдруг приходит отрезвляющая мысль. «Позвольте-позвольте!» – думаете вы, – «Завтра Милн и Клеменс придут в салон, заметят исчезновение портфеля и сразу смекнут, что его похитил кто-то из их недавних посетителей… Очевидно, что грабитель намеренно залез именно в эту комнату, а не в какую другую. Значит, его интересовал этот самый портфель… (Ведь ничего другого здесь не хранилось.) А узнать о том, что в нашем салоне появился новый ценный экспонат, похититель мог лишь после предварительного посещения салона и беседы с его сотрудниками… Милн и Клеменс переберут в памяти всех любителей антиквариата, посетивших их салон в последние несколько дней, и наверняка вспомнят, как я приходил сюда на днях и с интересом рассматривал их драгоценный портфель за стеклянной витриной. Они сообщат мои данные полиции, и уже ничто не спасёт меня от разоблачения… Нет, я обязан получше замести за собой следы и направить следствие по ложному пути!» И тогда вы впридачу к левому шкафу взломаете заодно и правый шкаф, с надписью «Документация»… Теперь для постороннего взгляда картина событий выглядит совершенно иначе:
Какой-то шальной грабитель наобум залез в антикварный салон через первое попавшееся окно; он разбил и взломал всё, что попалось ему под руку в этой комнате, и поспешно удрал обратно, унося с собой свою случайную добычу… В этом варианте уже никому не придёт в голову, что салон ограбил его постоянный посетитель, хорошо знакомый с расположением комнат и местом хранения экспонатов… Вы со мной согласны?
– Пожалуй, что-то здравое в вашей гипотезе есть, – не стал отрицать Кристи.
– С точки зрения психологизма ситуации к ней придраться невозможно, – высказал уверенность Маклуски.
– Дело даже не в этом, – пояснил Кристи, – Да, вполне возможно, что похититель (или похитители, если их было несколько) стремился создать у следствия впечатление, будто он действовал на авось, без заранее намеченного плана. Это означает, что в действительности этот тип прекрасно знаком с вашим салоном и неоднократно бывал в нём ранее… Милн, а ну-ка припомните: Кто-нибудь из ваших недавних посетителей проявлял интерес к вашему портфелю?
– Да как будто нет, – развёл руками Милн, – Меня и самого изрядно озадачивало их безразличие. Я тут из кожи вон лез, расписывая им лучшие стороны портфеля – а они равнодушно проходили мимо витрины и даже не глядели в его сторону… (Все почему-то стремились поскорее попасть в нашу дальнюю комнату и заняться осмотром своих любимых железок и деревяшек.) Впрочем, не исключено, что какой-нибудь охотник за портфелями заходил в салон в моё отсутствие, когда меня замещал Клеменс, – удачно сообразил он, – Тогда вам следует дождаться его прибытия и задать этот вопрос непосредственно ему! А Клеменс должен появиться в салоне буквально с минуты на минуту…
– Мы непременно допросим вашего Клеменса, как только он появится, – заверил Кристи, – А с вашим допросом мы, похоже, уже покончили… Или, быть может, у моих коллег ещё остались какие-то вопросы? – он вопросительно посмотрел на своих решительных спутников, – Доддс, что вы делаете? Зачем вы полезли под шкаф?
Вместо ответа Доддс продемонстрировал всем присутствующим обнаруженную им под левым шкафом улику – небольшую матерчатую лямку с обрывком кожаного ремешка на конце.
– Кусок лямки от какого-то рюкзака, – безошибочно определил Маклуски, – Интересно, с какой стати она оказалась под этим шкафом…?
– Это я её туда забросил, – раскрыл секрет Милн, – Да, вы совершенно правы: Перед вами – лямка от нашего большого старого рюкзака!
– Значит, помимо антикварных портфелей в вашем салоне имеются ещё и антикварные рюкзаки? – смекнул Доддс.
– Нет, это был обычный старый драный рюкзак, – опроверг глава салона, – К продаже клиентам он не предназначался… Во время ремонта мы хранили в нём всякую мелочь; когда же ремонт закончился, мы закинули этот рюкзак за ненадобностью под этот самый левый шкаф. Там он и пролежал вплоть до вчерашнего дня… Сегодня утром, когда я вошёл в салон и обнаружил исчезновение портфеля, оторванная лямка валялась на полу посереди прихожей. До прихода полиции я остерёгся её трогать и куда-либо убирать… Полицейские пришли, проверили эту штуку на предмет наличия отпечатков рук и ног, ничего не обнаружили и вернули её мне – ну а я снова запихнул её под шкаф…
– А куда делась остальная часть рюкзака? – поставил вопрос ребром Маклуски.
– Судя по всему, наш рюкзак унёс с собой похититель портфеля, – не затруднился с ответом Милн.
– То есть, помимо портфеля у вас был похищен ещё и рюкзак? – назвал вещи своими именами Доддс.
– Можно сказать и так, – не стал возражать Милн, – Но потерю этого старого дырявого мешка мы уж как-нибудь переживём! Сказать по правде, мы с Клеменсом уже давно порывались сами отнести его на ближайшую свалку – да вот всё руки никак не доходили…
– Но для чего похитителю портфеля понадобился ещё и ваш рюкзак? – высказал недоумение Кристи.
– Как раз это объяснить проще простого, – не особо затруднился Милн, – Скорее всего, этому типу нужна была тара для переноски нашего портфеля… Не всякий рискнёт открыто нести по улицам только что похищенный и такой запоминающийся предмет с цифрами 1933 на боку! Сам по себе портфель был не столь уж и маленьким, – Милн изобразил руками некий абстрактный параллелепипед, – Но ведь и рюкзак тоже был довольно вместительным! Если его расшнуровать и растянуть на полную длину, наш портфель без проблем бы в него влез…
– А вот особой прочностью ваш рюкзак, похоже, похвастаться не мог, – уточнил для полноты картины Маклуски, указав на лямку в руках у Доддса, – При первой же нагрузке он не выдержал и оборвался…
– Да, его лямки уже давно протёрлись и были готовы в любой момент оторваться, – подтвердил Милн, – Похоже, так оно и произошло, когда грабитель попытался надеть рюкзак на спину… Не имея времени на долгие раздумья, он оставил оторванную лямку на полу и поспешно покинул салон, унося рюкзак на одном плече…
– Но тогда почему не оборвалась вторая лямка? – задумался Доддс, – Ведь после обрыва первой лямки второй пришлось бы нести на себе двойную нагрузку – а по прочности она вряд ли превосходила первую…
– Возможно, похититель не стал надевать рюкзак на спину, а вынес его прямо в руках, – тут же нашлась у Милна ещё одна гипотеза, – Допустим, где-то поблизости его ждала машина, и дотащить до неё рюкзак было для него делом одной минуты…
– В таком случае, ему не было никакого резона прятать портфель в какой-то рюкзак, – заметил Маклуски, – Дотащить похищенный предмет до припаркованной неподалёку машины он мог и безо всякой тары!
– Значит, у него просто не хватило времени это сообразить, – пожал плечами Милн, – Далеко не все грабители способны здраво рассуждать… Но вы ведь не сомневаетесь, что рюкзак унёс с собой похититель портфеля? – уточнил он на всякий случай.
– Сомневаться в этом было бы откровенно глупо, – заверил его Кристи, – Мои коллеги просто любят почесать языком – вот и задают вам самые нелепые вопросы, какие только приходят им в головы!
– Тогда, с вашего позволения, мы зададим потерпевшему ещё один вопрос, – снова вступил в разговор Доддс, – Милн, постарайтесь-ка припомнить: Когда вы сегодня утром вошли в эту комнату, не заметили ли вы в её облике чего-то необычного, помимо разбитой витрины и взломанных шкафов? Может быть, на полу в тот момент была разлита какая-то жидкость, а в воздухе витал некий посторонний запах?
– Да нет же! – опроверг порядком сбитый с толку глава салона, – На полу валялись лишь стеклянные осколки – да ещё оторванная лямка. И никаких посторонних запахов я тогда в воздухе не почувствовал…
– Вот и славно! – кивнул головой Доддс, – Милн, мы не вправе вас далее задерживать и отрывать от важных дел! Если не возражаете, мы ещё немного побродим по прихожей до прихода Клеменса… Собственно, мы уже познакомились со всеми вещественными уликами – а теперь пришло время их тщательного и всестороннего осмысления, – обнадёжил жертву ограбления он.
– Желаю удачно помыслить! – не замедлил с дружеским напутствием глава салона, – На всякий случай знайте: В дальнем закутке стоит очень удобный плюшевый диван…
– Будем иметь в виду! – заверил Маклуски.
– А теперь скажите мне честно: Для чего вы спросили у него насчёт каких-то жидкостей и запахов? – не смог сдержать любопытства Кристи, когда Милн окончательно удалился из прихожей в правую дверь, – С чего вы взяли, будто сегодня утром тут на полу было что-то разлито?
– На начальном этапе расследования эта гипотеза вполне имела право на существование, – ответил Доддс, – Но раз Милн отрицает наличие в комнате посторонних запахов, то нам, пожалуй, придётся отказаться от этого предположения…
– Кристи, перестаньте делать недоумевающее лицо! – не выдержал Маклуски, – Вы до сих пор не поняли, о какой жидкости идёт речь? Тогда загляните ещё разок в шкаф – и всё поймёте!
– Но в этом шкафу совершенно пусто! – возразил Кристи, заглянув в левый шкаф, с бумажкой «Антиквариат».
– Мы имеем в виду не этот, а другой шкаф, – внёс необходимую ясность Доддс.
– А там – тем более! (Хоть шаром покати!) – доложил следователь УБОПЭПа, засунув голову в шкаф под названием «Документация».
– Наблюдательность вам изменила, – посетовал Маклуски, – Посмотрите повнимательней: На нижней полке, в левом углу, возле самой стенки, лежит нечто любопытное…
– Да нет там ничего, кроме залежей пыли! – отрапортовал Кристи.
– Вот про неё-то мы и говорим! – подтвердил Доддс, – Очевидно, не так давно внутренности шкафа протирали мокрой тряпкой – после чего пыль осталась лишь по углам полок, куда наша тряпка по каким-то причинам не смогла дотянуться. Когда мы с Маклуски заглянули в этот шкаф, мы сразу же приметили в залежах пыли левого угла нижней полки некие довольно чёткие отпечатки…
– Ах, вот вы про что! – сообразил наконец Кристи, – Ваша правда: Отпечатки и впрямь свежие и отчётливые. Всего их два, и оба имеют округлую конфигурацию. Очевидно, совсем недавно в этом месте стояли два каких-то предмета, имеющих круглое основание. Их очертания что-то явно мне напоминают…
– Не будем ходить вокруг да около: Это были обычные бутылки ёмкостью не менее полулитра, – назвал вещи своими именами Маклуски.
– Похоже на то, – согласился Кристи, – Да, это – почти наверняка бутылки… Но даёт ли нам что-либо это открытие? – он вытащил голову из шкафа и в задумчивости выпрямился в полный рост.
– Оно даёт нам одну очень важную зацепку: Оказывается, этот шкаф отнюдь не простоял пустым все четыре последних месяца, как нас пытался уверить Милн, – обратил внимание Доддс, – Ключ от этого шкафа, как мы только что выяснили, хранится у Клеменса. Именно у него мы и должны поинтересоваться, что за бутылки он прятал в своём запертом шкафу…
– А вот и Клеменс! – обрадовался Кристи.
Действительно, в этот момент в салон с улицы зашёл ещё один респектабельно одетый и безукоризненно выбритый джентльмен. Его полный достоинства, но приветливый и добродушный вид просто не мог не расположить к себе всех присутствующих, как уже знакомых с ним ранее, так и увидевших его впервые.
– Привет весёлой компании! – улыбнулся он, радушно пожимая руки всем троим следователям, – Кристи, рад вас видеть! Насколько я понимаю, вы решили навестить нас по случаю очередного ограбления… А это – судя по всему, ваши коллеги по работе?
– Доддс и Маклуски из Центральной полиции, – представил своих спутников Кристи, – Да, мы хотим с вами побеседовать насчёт похищенного портфеля…
– Кстати, Милн любезно предложил нам воспользоваться его плюшевым диваном! – удачно вспомнил Доддс.
Вскоре все четверо уже сидели (в тесноте, но не в обиде) на небольшом симпатичном диванчике в так называемом дальнем закутке. (Чтобы попасть в него, им пришлось покинуть прихожую через дверь в дальней стене.) Первым слово взял Кристи:
– Дабы не откладывать главный вопрос на потом, спрошу сразу: Клеменс, не проявлял ли кто из недавних посетителей вашего салона в вашем присутствии нездорового интереса к этому несчастному портфелю?
– Ах, вы про это чудо портфельной промышленности! – усмехнулся Клеменс, – Я отвечу вам предельно откровенно – но только, пожалуйста, не выдавайте меня Милну! – он по-заговорчески подмигнул собеседникам, – Если он узнает, как я отзываюсь о его кожаном протеже, он будет сильно огорчён… А всё дело в том, что этот старый облезлый портфель вовсе не был таким уж бесценным сокровищем. Мой начальник глубоко заблуждается на сей счёт… (Его приятели, перепродавшие ему втридорога это старьё, его здорово одурачили. Они до сих пор с удовольствием потирают руки и держатся за животы, вспоминая эту афёру.) К сожалению, Милн чересчур доверчив и легко поддаётся надувательству, когда речь заходит о каких-то старомодных вещах. По моему мнению, этот портфель уже давно пора было снять со стеклянной витрины антикварного салона и отнести на ближайшую мусорную свалку… Разумеется, мне никогда не приходило в голову рекомендовать этот портфель нашим клиентам – а сами они тем более не проявляли к нему ни малейшего интереса. Когда сегодня утром Милн сообщил мне по телефону о его похищении, я, не скрою, был озадачен сверх всякой меры. Мне до сих продолжает казаться, что тут имеет место какое-то недоразумение… Ума не могу приложить, какой дурак позарился на этот старый портфель, – подытожил свои впечатления второе лицо антикварного салона.
– Вы одним махом поставили крест на главном направлении нашего расследования! – подосадовал Кристи, – А о чём бы мне ещё вас спросить, я пока что-то не соображу…
– Тогда вопросы будем задавать мы с Маклуски! – охотно подхватил эстафету разговора Доддс, – Клеменс, признаемся вам по секрету: Мы тоже придерживаемся примерно такого же мнения о похищенном предмете, как и вы! Мы тоже считаем, что выставлять его на продажу за несколько тысяч фунтов было чересчур самонадеянно со стороны Милна. (Хоть мы и не видели лично этот несчастный портфель, но слышали его словесное описание от вас и вашего начальника.) Неудивительно, что ваши коммерческие партнёры до сих пор с удовлетворением потирают свои руки и ноги… Но вернёмся к событиям минувшей ночи! Нам известно, что ключ от правого шкафа (на дверце которого приклеена бумажка «Документация») хранится у вас. Мы хотим вас спросить: Так что же всё-таки находилось в этом шкафу минувшей ночью?
– Абсолютно ничего! – улыбнулся Клеменс, – Последние пару месяцев, после окончания ремонта в торговом зале, наши шкафы стоят в прихожей без дела. Даже я сам за это время ни разу не заглядывал в свой правый шкаф… Боюсь, грабитель только зря потратил силы и время на его взлом! – развёл руками он.
– Неужели зря? – засомневался Маклуски, – А вот по нашим данным, в момент взлома вашего шкафа на его нижней полке стояло несколько весьма любопытных предметов…
– Их было не менее двух, и они имели округлую форму, – дополнил коллегу Доддс, – Судя по всему, речь идёт о каких-то бутылках…
Клеменс с изумлением уставился на своих проницательных собеседников, сидевших на плюшевом диване справа от него… Но понемногу удивлённое выражение на его лице сменилось восхищённым, и он в восторге воскликнул:
– Невероятно! Фантастика! Высший класс! Вот что значит профессиональные сотрудники следственных органов…! Да, вы абсолютно правы: Со вчерашнего утра в нижнем отделении моего шкафа стояли бутылки сильноалкогольного напитка «Бездонная бочка»…
– Знакомое название, – не преминул отметить Маклуски, – Значит, и их тоже похитил наш вездесущий грабитель?
– Такой уж я неудачливый: Не успел спрятать бутылки в шкаф – а их уже кто-то слямзил! – с лёгкой грустью признал Клеменс, – Но я вас ещё раз попрошу: Пожалуйста, не говорите об этом Милну! – он сконфуженно улыбнулся, – Я запер бутылки в шкаф без его ведома. Если бы он об этом узнал, он бы наверняка этого не одобрил… По его мнению, антикварный салон – не место для хранения алкогольных напитков. Уж такие у нашего Милна старомодные консервативные взгляды…!
– Вы нас совсем запутали! – начал горячиться Кристи, – Выходит, этот проходимец (или эти проходимцы, если их было несколько) вынес из вашего салона целую кучу добра: и портфель, и рюкзак, и ещё несколько бутылок… Кстати, с какой целью вы их туда поместили?
– От таких прозорливых дознавателей бесполезно утаивать секреты Полишинеля, – признал своё поражение Клеменс, – Извольте, я готов изложить вам историю попадания моих бутылок в этот злополучный шкаф! Но история эта будет длинной и затейливой…
– Не беспокойтесь: Мы совершенно никуда не торопимся! – заверил рассказчика заинтригованный Доддс.
– Я начну издалека, – приступил к изложению Клеменс, – Для тех, кто недостаточно близко со мной знаком, я должен уточнить, что вот уже два с лишним года состою в членах знаменитого Клуба Джентльменов, возглавляемого небезызвестным Бленчфлауэром. Мы почти каждый будний день собираемся в нашем Клубе. Как и полагается истинным джентльменам, при этом не обходится без кое-каких азартных игр, включая карты, нарды и бильярд… Не скрою: Бильярд издавна считается одной из моих сильных сторон. Однако и глава нашего клуба, Бленчфлауэр, также сильно увлекается этой игрой. Впрочем, пока ему ещё рановато со мной тягаться… Мы с Бленчфлауэром неоднократно скрещивали наши деревянные кии в присутствии других членов Клуба. Без ложной скромности сообщу, что я неизменно брал верх во всех этих поединках. Каждый раз, проигрывая мне партию, Бленчфлауэр публично признавал своё очередное поражение и обещал уплатить мне очередную ставку (а играли мы, разумеется, отнюдь не на голый интерес). Однако, как подобает настоящему скряге, он не слишком торопился исполнять обещанное. Его не покидала надежда, что рано или поздно он обязательно отыграется – и тогда необходимость возвращать должок отпадёт сама собой…
Мало-помалу его задолженность передо мной достигла тысячи фунтов. Признаюсь, вся эта канитель уже начала мне порядком надоедать… На одном из прошлых заседаний Клуба у нас за столом зашёл разговор о честности и порядочности, а Бленчфлауэр громче всех ратовал за то, что истинный джентльмен обязан всегда держать данное им слово. И тогда я сказал: «Даю честное слово: Ни один член нашего Клуба никогда не сможет задолжать мне более одной тысячи фунтов!» Весь стол горячо апплодировал мне в течение пяти минут, а горячее других хлопал в ладоши председатель нашего Клуба… Но вот прошло ещё несколько дней. Позавчера, в понедельник, я снова присутствовал в Клубе на очередной тусовке.
(Вчера и позавчера я был занят в салоне в первую смену: Я приходил на работу с утра, а уходил вскоре после обеда. В Клуб я отправлялся прямо из салона, не заезжая домой.) Как я и предвидел, Бленчфлауэр опять предложил мне сразиться в бильярд на прежнюю ставку. Но я с печальным видом развёл руками и сказал: «Увы, я дал слово джентльмена и обязан его держать! Существует вероятность, что я опять вас обыграю – и вы тогда будете должны мне уже больше тысячи фунтов…» Все прочие члены Клуба выразили мне своё пламенное одобрение.
(У многих ещё была свежа в памяти моя торжественная клятва на недавнем собрании.) И тогда Бленчфлауэр предложил мне сыграть в бильярд не на деньги, а на ящик «Бездонной бочки». Мы договорились, что проигравший партию сразу после этого отвезёт победителя в ближайший круглосуточный супермаркет и купит ему этот ящик за свой счёт. Все присутствующие дружно одобрили это предложение… Итак, мы с Бленчфлауэром снова сошлись за бильярдным столом, и победа вновь осталась за мной. Теперь он уже не мог отвертеться от своего обещания – и пришлось ему после полуночи везти меня в магазин за «Бездонной бочкой»… Он лично притащил мне в машину купленный им ящик; затем мы пожали друг другу руки и разъехались в разные стороны. Я отвёз «Бочку» к себе домой – а на следующее утро (это было вчера) притащил ящик сюда, в салон. Поскольку Милн появился на работе лишь ближе к обеду, мне как раз хватило времени на то, чтобы расставить бутылки по нижней полке своего шкафа, а пустой ящик выкинуть на помойку. Когда Милн явился, мой правый шкаф опять был заперт. По внешнему виду было невозможно догадаться, какие интересные изменения произошли у него внутри… Таким вот образом в моём шкафу и появилось столь необычное содержимое! – подытожил Клеменс свой проникновенный рассказ, – Конечно, тогда я и представить себе не мог, что мои бутылки простоят на новом месте так недолго – менее одних суток…
– Погодите! – поспешил вмешаться Кристи, – Но почему вы притащили бутылки в салон, а не оставили их у себя дома?
– Чтобы ответить на ваш вопрос, мне придётся излагать вам ещё одну историю, – предупредил Клеменс.
– Излагайте – нам совершенно некуда торопиться! – обнадёжил его Маклуски.
– Тогда, с вашего позволения, я опять вернусь к нашему Клубу Джентльменов, – возобновил свой рассказ словоохотливый Клеменс, – Есть среди наших членов два типа по фамилиям Моббс и Снодлигаст. К сожалению, порой даже в самой приличной компании попадаются такие весёлые ребята, с какими ни за что не захочешь встретиться ночью в тёмной подворотне – да и днём у себя дома тоже… Два года назад, когда я только вступил в Клуб Джентльменов и ещё не успел как следует изучить тамошнюю публику, я сгоряча пригласил всех членов Клуба к себе домой на собственный день рождения. Разумеется, Моббс и Снодлигаст оказались в числе приглашённых… Год спустя я, наученный горьким опытом, уже не рискнул позвать их на очередное аналогичное мероприятие; тогда они явились туда безо всякого приглашения и опять испортили мне весь праздник. Как я потом узнал, эти ребята на всех без исключения торжественных посиделках ведут себя примерно одинаково… Алгоритм их поведения таков: Зайдя в чужую квартиру, они первым делом вычисляют, в каком месте хозяева хранят свой спиртной запас. (Моббс и Снодлигаст обладают удивительным чутьём на алкогольные напитки.) Затем они начинают бродить кругами вокруг этого места и настойчиво призывают хозяев откупорить хотя бы одну бутылочку – якобы для небольшой дегустации. В конце концов их домогательства достигают цели… Но едва открыв ёмкость со спиртным, Моббс и Снодлигаст в один момент его выпивают и тут же предлагают приступить к дегустации следующего напитка. В итоге дружеская посиделка быстро превращается в обычную попойку, а праздничное настроение присутствующих стремительно улетучивается… Вот такие замечательные джентльмены состоят в членах нашего Клуба! Между прочим, оба они присутствовали при моём позавчерашнем бильярдном поединке с Бленчфлауэром. Едва я положил в лузу решающий шар, Моббс и Снодлигаст тут же подошли ко мне, злорадно ухмыльнулись и многозначительно сказали: «Итак, Клеменс, вы выиграли целый ящик „Бездонной бочки“. Мы очень рады за вас! Завтра вечером мы обязательно заглянем к вам домой и продегустируем ваш напиток!» И я сразу понял, что мне уже никак не удастся отвертеться от их визита…
– А если просто не открывать им дверь? – дружески посоветовал Доддс.
– Тогда они будут до самого утра трезвонить мне снаружи и не дадут нормально выспаться, – оценил последствия Клеменс.
– А если отключить звонок? – предложил Маклуски.
– И это тоже не поможет, – вздохнул Клеменс, – Когда Моббс и Снодлигаст твёрдо намерены продегустировать какой-то напиток, их не остановит ни наводнение, ни землетрясение, ни военное положение… Увидев, что я забаррикадировался в квартире и не отвечаю на их звонки и стуки, они выйдут на улицу, встанут под моим окном и начнут вопить ненормальными голосами: «Клеменс, мы пришли продегустировать вашу „Бездонную бочку“!» Заодно они обойдут всех моих соседей (сверху, снизу, справа, слева и наискосок) и каждого попросят постучать Клеменсу в пол, потолок или стенку. В общем, скрываться от этих настойчивых ребят лишено смысла… С другой стороны, я не мог позволить им в один присест выпить всю мою «Бездонную бочку». (Она бы здорово пригодилась мне месяц спустя, когда я буду отмечать свой очередной день рождения.) У меня оставался только один выход: На следующее утро я отвёз свой ящик на работу и запер все бутылки в шкаф. Вскоре выяснилось, что я трудился не зря… Тем же вечером Моббс и Снодлигаст действительно явились ко мне домой на дегустацию «Бочки». Открыв дверь на их настойчивый звонок, я снова увидел на пороге их ухмыляющиеся рожи. «Ну что, Клеменс!» – произнёс Моббс, заходя в прихожую, – «Тащите сюда первую бутылку! (Штопор у нас уже есть.)» «Какая жалость!» – ответил я, – «Сегодня утром я отвёз все бутылки к себе в антикварный салон и оставил их там!»
Улыбки мгновенно слетели с их круглых лоснящихся физиономий. «Какого чёрта вы их туда отвезли?» – вскричал возмущённый Снодлигаст. «Я хотел показать их Милну, своему начальнику», – удачно симпровизировал я, – «Я опасался, что иначе он не поверит моему рассказу о выигрыше у Бленчфлауэра». «Но почему вы не привезли их потом обратно?» – проявил дотошность Моббс. «Милн отобрал у меня все бутылки и запер их в шкаф», – продолжал на ходу импровизировать я, – «Он сказал, что выдаст мне их только месяц спустя, на мой очередной день рождения». Ребята озадаченно переглянулись друг с другом.
«Сдаётся мне, Клеменс пудрит нам мозги», – высказал подозрение Снодлигаст, – «Он наверняка припрятал бутылки где-то у себя в квартире и выдумал всю эту историю, чтобы не дать нам продегустировать свою „Бочку“!»
«Я вас нисколько не обманываю!» – заверил я, – «Никаких бутылок со спиртным у меня в квартире в данный момент нет. Если не верите, можете обыскать всё вокруг!»
«Разумеется, мы вам не верим», – сказал Моббс, – «И не поверим, пока не обыщем всю вашу квартиру сверху донизу!» «Милости прошу!» – не стал возражать я. Ребята подошли к делу предельно серьёзно: Они облазили все укромные уголки, заглянули во все шкафы и тумбочки, под кровать и на антресоли; в довершение всего они не поленились обстукать пол, потолок и стены на предмет наличия в них каких-либо тайников. Как и следовало ожидать, ни одной капли спиртного им обнаружить не удалось… «Похоже, „Бочки“ тут и вправду нет», – вынужден был признать Снодлигаст, – «Значит, придётся нам перенести дегустацию на завтрашний день!» «Но завтра я тоже не смогу вынести бутылки из салона», – возразил я, – «Милн запер их в шкаф с документацией, что в прихожей. Без ключа его открыть невозможно». (Я решил, что настоящий джентльмен должен по возможности всегда говорить одну только правду и ничего, кроме правды, если позволяют обстоятельства.) «Ну так возьмите ключ и откройте его!» – посоветовал мне Моббс. «Этот ключ Милн всегда носит при себе и никому никогда его не даёт – даже мне», – ответил я. (Здесь мне пришлось по воле обстоятельств немного отклониться от правды.) «Да чёрт бы вас побрал!» – воскликнул в отчаянии Снодлигаст, – «Клеменс, вы испортили нам всё праздничное настроение!» И они с мрачными физиономиями покинули мою квартиру, даже не попрощавшись… Я мысленно поздравил себя с удачно принятым решением, позволившим мне защитить свою «Бездонную бочку» от посягательств Моббса и Снодлигаста… Но конец моему недолгому счастью положил телефонный звонок Милна сегодня утром, с сообщением о взломе и опустошении наших шкафов. Конечно, сам Милн даже не подозревал, что в моём шкафу этой ночью находилось столь необычное содержимое. Он продолжает горевать о пропаже своего старого портфеля – я же сокрушаюсь о потере целого ящика спиртного… Как же насмешлива злодейка-судьба! Мне удалось отстоять «Бочку» от домогательств Моббса и Снодлигаста – но в итоге она досталась какому-то шальному ночному грабителю, заглянувшему в антикварный салон в поисках совершенно другой добычи… Собственно, вот и весь мой рассказ!
– Да-да, нам было очень интересно, – кивнул головой Кристи, – Благодарю вас за откровенность, Клеменс! Не смеем вас далее задерживать…
После того, как Клеменс покинул гостеприимный дальний закуток, его недавние собеседники смогли уже более раздольно устроиться на плюшевом диване. Несколько минут спустя напряжённую тишину прервал голос Доддса:
– Похвально, что Клеменс так основательно подходит к празднованию своего дня рождения! Это мероприятие требует к себе вдумчивого и всестороннего подхода – иначе при его проведении возможны любые неприятные неожиданности… Помнится, как-то раз наш коллега Родли наткнулся в газете на статью о Вильяме Шекспире. Более всего его заинтересовал тот факт, что великий поэт прожил ровно пятьдесят два года и умер двадцать третьего апреля, в свой собственный день рождения… «Похоже, Шекспир перепраздновался», – произнёс Родли в задумчивости, – «Я всегда говорил: Любое дело следует делать с умом и во всём знать меру!»
– О поэзии мы с вами поговорим как-нибудь потом! – вернулся к прозе жизни Кристи, – Вот мы прослушали показания обоих потерпевших… Каков будет следующий шаг нашего расследования?
– По всей вероятности, арест злоумышленников, – предположил Маклуски.
– А как мы сможем их разыскать? – не понял Кристи.
– Ещё какой-то древний философ говорил: Если не знаешь, как поступить, поступай попроще! – охотно поделился житейским опытом Доддс, – А проще всего было бы явиться вместе с Клеменсом завтра утром в его Клуб Джентльменов… Моббс и Снодлигаст, скорее всего, опять будут там ошиваться – и долго их разыскивать нам не придётся, – проявил присущий ему оптимизм он.
– А для чего нам эти Моббс и Снодлигаст? – выразил недоумение следователь УБОПЭПа.
– Например, для того, чтобы снять с них отпечатки рук и ног, – не затруднился с ответом Маклуски, – и сверить их с теми, что оставили в прихожей нашего салона эти неуловимые ночные грабители.
– А какое отношение имеют эти ребята к ограблению нашего салона? – удивился Кристи, – Вы подозреваете, что это они его ограбили?
– А какие сомнения в этом могут быть? – ответил вопросом на вопрос Доддс, – Из рассказа Клеменса следует, что эти ребята все свои наиболее важные дела привыкли делать вдвоём. Очевидно, и в наш салон они также залезли сообща… Картина произошедших событий теперь предельно ясна, а правильная реконструкция сама собой выстраивается в наших мозгах. Начну я, как водится, с психологизма ситуации… Мы знаем, что Моббс и Снодлигаст проявляют повышенный интерес к спиртным напиткам. Их не в силах остановить даже военное положение; разумеется, хлипкое оконное стекло тем более не стало для них непреодолимым препятствием… Клеменс раскрыл им главный секрет: Бутылки с «Бочкой» хранятся в шкафу с документацией, что в прихожей его антикварного салона. Эта информация послужила грабителям как бы отправной точкой для поисков – а остальное доделала их высокая профессиональная интуиция и потрясающее чутьё на спиртные напитки. Конечно, им было известно расположение знаменитого антикварного салона Милна; возможно, они уже знали о поломке системы охранной сигнализации в этом салоне; возможно, они вообще не подозревали о том, что в нём когда-то была проведена сигнализация; наконец, не исключено, что они даже не задумывались над подобными тонкостями. Так или иначе, они безо всяких колебаний высадили окно рядом со входной дверью и залезли внутрь… Чутьё не подвело двух выдающихся мастеров своего дела, и они сразу наткнулись на шкаф под названием «Документация». Без труда его взломав, они завладевают желанными ёмкостями и поспешно покидают место событий…
– Стойте! – воскликнул Кристи, – Но для чего они прихватили с собой рюкзак и портфель?
– Их подвиг на это всё тот же психологизм ситуации, – охотно пояснил Доддс, – Вскрыв шкаф, Моббс и Снодлигаст обнаруживают, что бутылки стоят на нижней полке, а ящика из-под них нигде не видно. (Как нам известно, накануне Клеменс уже выкинул его на помойку.) Унести все бутылки вдвоём в руках и в зубах наши весёлые ребята не в состоянии. Им волей-неволей приходится задуматься о поисках подходящий тары. Им опять повезло: Под соседним шкафом они обнаруживают большой старый рюкзак… Моббс и Снодлигаст без проблем впихивают в него все бутылки из шкафа. Но при попытке надеть полный рюкзак одному из них на спину одна из лямок не выдерживает тяжести груза и обрывается. (Поскольку сегодня утром Милн не заметил на полу прихожей следов разлитой жидкости и не почуял в воздухе никаких посторонних запахов, мы вправе сделать вывод, что Моббсу и Снодлигасту удалось подхватить падающий рюкзак на лету и избежать непоправимых последствий.) Поняв, что данная тара не подходит для переноски их хрупкого груза, наши весёлые ребята заново осматриваются вокруг… Их внимание привлекает старинный портфель за стеклянной витриной. Ещё один осторожный удар чем-то тяжёлым – и стекло разлетается вдребезги, а портфель поступает в распоряжение Моббса и Снодлигаста. Согласно наблюдениям Милна, его дырявый рюкзак после расшнуровывания и растягивания вполне смог бы вместить в себя его антикварный портфель; но с другой стороны, добавим мы, если рюкзак не растягивать, он сам без труда влезет в этот портфель. Так и поступили наши грабители: Не имея желания выгружать бутылки из рюкзака и заново укладывать их в портфель, они запихивают в него сразу весь рюкзак, набитый бутылками – после чего с чувством честно исполненного долга спешат на выход…
– На месте Милна и Клеменса мы бы не стали тянуть с арестом Моббса и Снодлигаста, – не преминул высказаться Маклуски, – Находясь на свободе, они имеют возможность в кратчайшие сроки выпить всё содержимое похищенных ими бутылок и тем самым лишить следствие главной вещественной улики по данному делу. К тому же, Клеменс должен быть заинтересован в их аресте ещё и по другой, сугубо личной причине – если они просидят в каком-нибудь СИЗО месяц-другой, то уже не смогут посетить мероприятие по случаю его очередного дня рождения и снова его испортить. Отмечать это событие им придётся в более камерных условиях – то бишь, в своей камере предварительного заключения…
– Да и Милну скорый арест этих ребят тоже был бы наруку и наногу, – заметил к слову Доддс, – При обыске в их квартирах следователям наверняка удастся обнаружить этот несчастный антикварный портфель и вернуть его законному владельцу – или, на худой конец, Моббс и Снодлигаст укажут конкретный мусорный ящик, в который они этот портфель выкинули…
– Но подождите! – вскричал вдруг Кристи во внезапном озарении, – Да, я готов допустить, что эти два типа вскрыли правый шкаф (где, как они знали, хранились бутылки), разбили витрину и похитили портфель. Но с какой целью они тогда взламывали левый шкаф, на котором приклеена бумажка «Антиквариат»? Ведь они не являются антикварами-любителями…
Два прославленных детектива Центральной полиции обменялись между собой весьма вопросительно-многозначительным взглядом.
– Здесь возможны сразу два объяснения, – не стал упрощать проблему Маклуски, – Не исключено, что Моббс и Снодлигаст проявили присущее им высокое профессиональное любопытство и захотели проверить, не заперто ли в двух совершенно одинаковых шкафах совершенно одинаковое содержимое. Однако…
– Вот именно! – поддержал коллегу Доддс, – Однако наиболее правдоподобное объяснение уже было высказано Милном: Скорее всего, грабители вскрыли второй шкаф как бы для отвода глаз.
– Каких ещё глаз? – машинально спросил Кристи.
– Представим себе ещё раз весь психологизм ситуации, – снова углубился в рассуждения Доддс, – Вот Моббс и Снодлигаст запихивают рюкзак с бутылками в портфель. Они уже готовы отправиться в обратный путь – но тут им в головы неожиданно приходит отрезвляющая мысль… «Постойте-постойте!» – думают эти ребята, – «Завтра Милн и Клеменс придут в салон и обнаружат пропажу бутылок. Они заметят, что из двух одинаковых шкафов был взломан только один – тот самый, в котором эти бутылки ранее находились. Это наверняка покажется им подозрительным…» (Как мы помним, Моббс и Снодлигаст были уверены, что Милну также было известно о запертых в правом шкафу бутылках.) «Нет-нет, так не пойдёт!» – думают эти ребята, – «Милн и Клеменс сразу поймут, что грабители залезли в салон с целью похищения „Бездонной бочки“, спрятанной в правом шкафу. На допросе в полиции Клеменс вспомнит, что накануне сообщил о месте её хранения нам двоим – и мы неминуемо угодим под подозрение… Чёрт побери! Мы обязаны получше замести за собой следы и направить следствие по ложному следу!» Именно с этой целью они и взломали пустой левый шкаф, под названием «Антиквариат»… Теперь некоторые недальновидные следователи как пить дать придут к выводу, что в салон залезли какие-то случайные грабители, которые взломали и разбили в прихожей всё, что попалось им под руку и под ногу, и прихватили отсюда всё, что только попалось им на глаза. Ну а Моббс и Снодлигаст при этом окажутся как бы вне подозрений… Кристи, вы опять хотите что-то возразить?
– Я уже устал вам возражать, – вздохнул в изнеможении следователь УБОПЭПа, – Можете считать, что я с вами согласился! Ваша гипотеза и впрямь выглядит довольно правдоподобно… Решено: Сегодня же забегу в полицию и изложу следователям вашу точку зрения! – принял важное стратегическое решение он, – Тем самым у меня появится повод завтра утром ещё раз наведаться в полицию и поинтересоваться, как продвигается расследование – а затем заехать к Милну и познакомить его с текущим состоянием дел…
– А заодно вы ещё раз улизнёте под благовидным предлогом на целый день с рабочего места, – закончил его мысль Маклуски.
– Это – само собой, – кивнул головой Кристи.
– В таком случае, не забывайте и про нас! – прозрачно намекнул ему Доддс, – Мы тоже были бы непрочь слинять завтра подальше от антенного корпуса… Кристи, не могли бы вы с утра пораньше позвонить нашему заму по кадрам и потребовать срочно направить к вам Доддса и Маклуски для какого-то важного и неотложного дела?
– Не беспокойтесь: За мной дело не станет! – заверил Кристи.
CCIII. Социологический опрос
– Я вызвал вас к себе, чтобы сообщить одну важную новость, – произнёс зам по кадрам, одетый в свой традиционный синий костюм.
Его собеседники по ту сторону стола, следователи Отдела Расследований Доддс и Маклуски, настороженно переглянулись между собой. (Только самый дотошный наблюдатель смог бы заметить, что заодно они осторожно перемигнулись между собой самым краешком глаз.)
– Дело вот в чём, – продолжил зам, – Десять минут назад мне позвонил ваш знакомый Кристи из УБОПЭПа и попросил откомандировать вас к нему до конца дня. Ему срочно требуется проконсультироваться с вами насчёт плана какой-то операции… Я не нашёл повода ему отказать – а посему вы оба сию же минуту отправляетесь в своё общежитие и дожидаетесь там прибытия Кристи! Он обещал подъехать в самое ближайшее время…
– Какая досада! – воскликнул Маклуски, умело скрывая переполнявшее его торжество, – А ведь мы с Доддсом как раз собирались заглянуть сегодня в наш большой антенный зал! А вдруг там требуется наша помощь по переноске утяжелённых блоков? Если этот Кристи намерен и впредь вставлять нам палки в колёса, то работы в антенном корпусе рискуют завершиться прежде, чем мы до них доберёмся…
– Или, может быть, они уже и так завершились? – решил уточнить у зама Доддс; в его голосе промелькнула затаённая надежда.
– Нет, они не завершились, – опроверг зам, – Скажу вам более: Они ещё даже не начались, – (два прославленных детектива не смогли удержаться от удивлённого присвистывания), – А виной всему стал Кейс, новобранец Отдела Разработок…
– И что же натворил этот Кейс? – заинтересовался Маклуски.
– Дело было так: Вчера утром этот Кейс вместе со всеми явился в антенный зал для проведения текущих работ на Большой Установке, – начал рассказывать зам, – Перед началом работы, как водится, всем сотрудникам было предложено расписаться в журнале о том, что они были ознакомлены с инструкцией по производственной и противопожарной безопасности. Все прочие сотрудники послушно поставили свои подписи – и только один Кейс выразил желание сперва прочитать инструкцию…
– Его можно извинить: Он ещё слишком молод и неопытен, – нашёл достойное оправдание отсутствующему коллеге Доддс.
– Прочитав инструкцию, Кейс решительно отказался её подписывать. Образумить его не удалось даже Трейси, его непосредственному начальнику, – продолжал зам, – На выручку Отделу Разработок в антенный корпус прибыл сам Главный инженер. Когда он внимательно изучил инструкцию, ему пришлось признать, что Кейс кое в чём прав… Как оказалось, в одном из пунктов чёрным по белому было написано буквально следующее: «При проведении работ рабочее оборудование обязано находиться во взрывоопасном состоянии». Именно этот пункт и вызвал главные возражения Кейса…
– Подобное требование действительно выглядит немного странновато, – согласился Маклуски, – Стало быть, Отделу Разработок вменяется в обязанность обливать свой главный пульт бензином и обвешивать его тротиловыми шашками? На месте Кейса мы бы тоже испытали определённые сомнения…
– Как вскоре выяснилось, в текст инструкции вкралась досадная опечатка, – пояснил зам, – Машинистка пропустила в одном слове целых три буквы: На самом деле оборудование должно было находиться не во взрывоопасном, а во взрывобезопасном состоянии… Инструкцию пришлось отдать на перепечатку. Пока её исправляют, заново утверждают у начальства и согласовывают в Министерстве, работы в антенном зале приостановлены; они возобновятся только после того, как все сотрудники распишутся в журнале об ознакомлении с новой инструкцией. Из-за этого и произошёл перерыв в работах на целых двое суток…
– Вот сколько неприятностей может причинить один молодой неопытный сотрудник! – посетовал Доддс.
– Самое удивительное, что предыдущая инструкция была безо всяких проблем утверждена высшей администрацией Центральной полиции ещё полтора года назад, – заметил зам, – После этого она была вывешена на самом видном месте у входа в большой антенный зал. До сих пор все сотрудники Отдела Разработок охотно расписывались за неё в журнале и обязались неукоснительно соблюдать все её требования. Если бы не Кейс, ещё неизвестно, как скоро мы бы обратили внимание на этот странный пункт… В общем, работы на Большой Установке приостановлены до следующей недели, – подвёл итог он.
– А с ближайшего понедельника мы с Доддсом будем находиться в очередной командировочной поездке, – уточнил на всякий случай Маклуски.
– На ваше счастье, мне некогда вникать в ваши текущие проблемы, – не стал забивать себе голову зам, – Скажите мне в двух словах: Ваша командировочная поездка действительно насущно необходима?
– А как же! – подтвердил Доддс, – Мы обязаны срочно посетить Крукроуд и Алексвилл, чтобы ознакомиться с составленными там Брокингемскими отчётами. Откладывать это дело в долгий ящик лишено смысла: Уже через месяц мы уходим в очередной отпуск – а почитать отчёты наших коллег мы бы хотели ещё перед отпуском.
– Вам сильно повезло, что я сейчас по горло занят собственными проблемами, – повторил зам, – У нас в отделе кадров – в самом разгаре повторная компьютеризация личных данных сотрудников Центральной полиции, погибших во время предыдущей Министерской проверки…
– А много ли сотрудников у нас погибло? – заинтересовался Доддс.
– Доддс, ваш чёрный юмор здесь неуместен! – призвал коллегу к порядку Маклуски, – Разумеется, во время проверки у нас погибли только личные данные сотрудников, а не сами эти сотрудники!
– Именно так – погибли окончательно и безвозвратно, – подтвердил зам, – И приходится нам теперь повторно вколачивать в эти безмозглые компьютерные мозги все наши личные данные – а ответственным за это дело, как нетрудно догадаться, опять назначен ваш покорный слуга… Смею надеяться, что процесс повторной компьютеризации понемногу приближается к своему логическому завершению. Через пару недель мы ждём ещё одного визита проверяющего из Министерства… Ага, вот мне уже звонят! – зам поднял трубку с зазвонившего телефона, – Ну, Крофт, докладывайте! Как ведут себя компьютеры? Всё ли готово для контрольного прогона? Я очень рад, что вы переполнены оптимизмом. Сейчас я подойду и сам во всём убедюсь… Доддс-Маклуски, не смею вас далее задерживать! – объявил зам, кладя трубку и решительно поднимаясь из-за стола, – Задание на текущий день вы от меня получили – а теперь можете приступать к его выполнению!
– Нет проблем! – в один голос заверили знаменитые детективы, радостно вскакивая со стульев.
Некоторое время спустя оба они уже проходили сквозь вертушки так называемой дальней проходной своей родной конторы.
– Ну что за невезение! – не смог сдержать досады Доддс, – Мы специально уговорили Кристи вызвать нас сегодня к себе, чтобы увильнуть от работ в антенном корпусе – а тут вдруг выясняется, что эти работы уже давно отменены! И придётся нам теперь совершенно задаром обсуждать с этим Кристи его очередные дикие замыслы…
– К сожалению, так всегда и бывает: Чем хитрее хочешь поступить, тем большая глупость у тебя выходит! – смирился с судьбой Маклуски.
Уже при подходе к своему общежитию детективы убедились, что Кристи опять явился на место встречи раньше них. Его автомобиль снова был припаркован на той же клумбе, что и накануне… Мастерам сыска и розыска не оставалось ничего другого, кроме как пролезть в его приоткрытые задние дверцы, удобно устроиться на задних сидениях и обменяться дружескими рукопожатиями с хозяином автомобиля, сидящим впереди за рулём.
– Кристи, мы вас внимательно слушаем! – заверил Маклуски, – Ну, докладывайте: Как продвигается расследование вчерашнего ограбления антикварного салона?
– Продвигается неплохо – то бишь, ни шатко, ни валко, – доложил следователь УБОПЭПа, – Вчера мне удалось побеседовать с работниками полиции и изложить им вашу гипотезу о личности похитителей. Они выслушали меня с большим интересом, но затем заявили, что у них имеется своя собственная версия, гораздо интереснее нашей. Судя по всему, теперь следствие покатится вперёд уже без нашего участия… В общем, я предлагаю вам забыть об антикварном салоне и перейти к обсуждению плана нашей предстоящей совместной операции! – решительно объявил он, повергая своих собеседников в беспросветное уныние.
– Мы все обратились в слух! – ответил Маклуски, мужественно убирая с лица некстати появившееся там кислое выражение.
– Вчера вечером, вернувшись из салона, я имел серьёзный разговор с начальством нашего УБОПЭПа, – продолжил Кристи, – Я изложил нашим боссам вашу идею насчёт акций «Фигаро», которую вы подкинули мне вчера – и боссы признали, что идейка выглядит заманчиво и перспективно. Прямо в моём присутствии они созвонились с некоторыми своими приятелями и поделились с ними моим предложением. В итоге к концу вчерашнего дня контуры нашей предстоящей операции обрели более-менее отчётливые очертания… Прежде всего, руководство УБОПЭПа приняло решение, что она будет проведена в самые кратчайшие сроки. Ориентировочно, речь идёт о конце следующей недели…
– Ну что за абсурд! – не выдержал Доддс, – К чему такая спешка, позвольте вас спросить? Подумайте сами: Разве за оставшиеся семь дней возможно разработать и подготовить такую сложную и масштабную операцию?
– Боюсь, что тянуть время нам уже некогда, – поставил коллег перед фактом Кристи, – На календаре нынче – начало мая. Через месяц я планирую уходить в очередной отпуск, да и большинство моих начальников тоже. А мы хотим отправиться на отдых уже после того, как дождёмся итогов новой операции и составим все необходимые отчёты… В двух словах план операции будет заключаться в следующем. В нескольких популярных британских газетах на будущей неделе появится объявление примерно такого содержания: «В рамках проведения акции помощи пострадавшим акционерам фирмы „Фигаро“, руководство такого-то банка призывает всех настоящих и прошлых держателей акций фирмы „Фигаро“ явиться в эту пятницу во второй половине дня в одно из отделений нашего банка. При себе желательно иметь сами эти акции или же документы, подтверждающие факт владения ими в прошлом. Всем явившимся гарантируется приятный сюрприз». В каком конкретном банке пройдёт наша операция – этот вопрос будет окончательно решён до конца текущей недели. Скорее всего, им будет небезызвестный «Парадиз»…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71732362?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Алекс Кардиган
Тип: электронная книга
Жанр: Современные детективы
Язык: на русском языке
Стоимость: 200.00 ₽
Издательство: Наш мир
Дата публикации: 06.03.2025
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Как бы начальство ни чудило, отдуваться всегда приходится подчинённым… В двадцать первом томе «Брокингемской истории» знаменитым следователям Доддсу и Маклуски выпала судьба принять участие в мероприятиях, проводимых по указанию высшего руководства. А попутно они не упустили случая всунуть свои длинные носы в кое-какие посторонние дела – например, в расследование похищения антикварного портфеля, в загадочную авантюру с разноцветным зонтом и в крайне запутанную историю о вырубке заповедного леса. Блестяще справились они и с поисками проверяющего, бесследно исчезнувшего на территории соседней конторы в самый разгар своей проверки…