Притяжение, или Не моя невеста
Притяжение, или Не моя невеста
Диана Билык
Острые грани #9
– Нашел свою француженку?
– Нет! Девчонка так надежно замела следы, что даже служба безопасности не справилась. Но ты же знаешь, что я всегда добиваюсь желаемого.
– Значит, хороша чертовка, если ты за три недели ее не забыл. Позовешь шафером, как соберешься жениться?
– Жениться! Э-нет! Обойдется. Найти бы ее и… наказать.
Лешка усмехнулся, считав намек.
– Да, Жека, я хотел тебя познакомить…
Он по-хозяйски обнял тонкую талию притихшей девушки и гордо произнес:
– Познакомься. Это Лена – моя невеста.
И я на миг потерял дар речи.
Это – моя Элен, та самая француженка.
запретная любовь и безумная страсть
противостояние, предательство
расследование, обман
все очень не просто, я предупредила
герои будут ошибаться
сюжет удивлять
а автор ждать ваши впечатления
Диана Билык
Притяжение, или Не моя невеста
Глава 1
Француженка. Меньше месяца назад
Он смотрел так, что мурашки бежали по коже.
Смотрел пристально и буквально сжирал мое тело глазами.
Сначала я жутко испугалась, потому что на меня раньше никто такне смотрел.
Без слов было ясно, что именно незнакомцу нужно. По его раздувающимся ноздрям, по хищному взгляду и лукавой ухмылке: я попалась. По его уверенным шагам: вальяжным, с перекатыванием налитых мускул на крепком торсе, осознавала – не сбегу. По широким плечам, обтянутым белоснежной рубашкой, что скользили сквозь толпу, будто ледоруб – и не вырвусь. По выверенным, четким движениям, будто он тигр, который выследил косулю и готов наброситься – я в его власти.
Страшно стало до дрожи под коленками.
Но потом… я осознала, что мысли вьются в другом направлении.
Какой же он магнетически опасный. Самец.
И как же хотелось развлечься и расслабиться после нескольких месяцев тяжелой пашни и гудящей боли в груди, которую я упрямо прятала.
Подарила мужчине лукавый взгляд из-под ресниц и, немного выгнув спину и красиво скрестив ножки на высоком стуле, медленно повернулась к барной стойке. Знаю, что вид сзади у меня сегодня – убийство верности мужчин. И волосы до поясницы, и бедра подкачанные, и талия узкая.
Мама всегда учила меня быть лучшей. Во всем. Другое дело – я не очень примерная ученица и некоторые вещи пропускала мимо ушей. Например, в соблазнении мужчин вообще профан.
Махнув дрожащей рукой, попросила еще бокал мартини. Для смелости.
Пока бармен готовил напиток, я украдкой выглянула из-за плеча.
Хищник приближался.
Я знала точно, не отстанет, ведь мы играли в гляделки не один час. Он со стороны столиков, где расположились ВИП-гости – и сидел один, я со стороны танцпола – тоже одна. Отрывалась на полную, потому что повод был прекрасный: несмотря на страхи, я со всем справилась. Осталась одна мелочь, но это уже решенный вопрос.
Рядом неожиданно появился неприятный тип: невысокий пузатый француз с лоснящейся лысиной и кривым, множество раз битым, носом. Я невольно отстранилась. Пахло от него ужасно, словно от потного бизона. У меня на запахи особая реакция. Какие-то могут доводить до тошноты и головной боли, а некоторые, древесные и терпкие, могут вызывать бесконечные эротические сны.
– Скучаем? – спросил мужик на французском.
О, как банально…
Я окинула его пренебрежительным взглядом и потянулась за наполненным бокалом мартини.
– А ты красотка, – приставучий, явно не поняв намек, придвинулся и почти коснулся моего колена рукой.
Чудом успела отодвинуть ногу.
– Я здесь не одна, – спокойно и без акцента ответила на его языке и жестом показала назад.
Знаю, что незнакомец, тот самый хищник, который пойдет на все ради достижения цели, уже рядом.
Я будто чувствовала его порами, ноздри выловили вкусный аромат мужского тела, смешанного с дорогим парфюмом. Как я это поняла, сама не знаю, но чутье подсказывало, что это не тройной одеколон моего соседа.
Я еще час назад знала, что добровольно стану жертвой этого хищника. Пусть и на одну ночь.
А почему нет? Я в чужой стране, в красивом вечернем платье за две тыщи баксов. Выгляжу, как богиня, после дорогущих процедур в салоне красоты. Да на мне даже волос ниже головы не найти, я будто только родилась. И пахну, и выгляжу офигенно – хотя для меня это и ново, непривычно, но мне нравится новая «я». Она сногсшибательно сексуальна.
Выпила бокал и попросила еще. Бармен покосился мне за плечо, а у меня волосы на затылке приподнялись, жар пробежал по позвоночнику и застыл внизу живота сладкой истомой.
Хищник. У меня. За спиной. Воздух накалился от его близости, я даже ноги свела, пытаясь привести себя в чувства.
– И лимон, – сказал он на неплохом английском, слегка коснувшись сухими губами моего виска. – Чтобы у моей малышки утром не болела голова.
На лысого он даже не посмотрел, все внимание было приковано к моим плечам и профилю.
Боясь дышать, я тронула кончиком пальца бокал и, медленно проведя по ободу, вызвала легкий хрустальный звон. Все тело накрыло мелкой дрожью.
Теплые пальцы мужчины скользнули по шее, убрали локоны волос вперед, открывая спину: там платье с вырезом до попы, и у кого-то, наверняка, отвалилась челюсть.
Я даже услышала тихий мат, утонувший в скользящем мимо уха поцелуе и убедивший меня, что хищник – русский. Надеюсь, мы не из одного города, не хочу потом столкнуться с последствиями.
Бармен, засуетившись, подвинул ко мне блюдце с цитрусовыми дольками.
– Спасибо… – прошептала я на французском, не справляясь с хрипотцой в голосе, но есть не стала, мне нельзя такие фрукты. Да и пить тоже больше не буду. Хватит, и так пьяна, еле на ногах стою, а я хочу сегодня все помнить.
Откинувшись на твердое плечо, позволила горячей руке скользнуть по ягодице, подняться на талию и, изучив мои формы, замереть на плоском животе.
Лысый мужик затих и, заказав стакан водки, удалился.
А я не дышала. Боялась.
Это ведь настоящий капкан. Из умелых рук, порочных губ, умопомрачительного аромата. Я боялась, что, если повернусь – утону в его магнетизме навсегда.
– Никогда не думал, что французский может так возбуждать, – шепнул хищник на английском и, плавно проведя носом по моей шее, шумно вдохнул.
Я дрожала и плавилась. Это помутнение какое-то, но с первого взгляда поняла, что отдамся. Глупо. Должна сопротивляться, бежать, но не могла. Притяжение такой силы мне не преодолеть.
Да я и не хочу стараться.
Возбужденная после экстремальной работы я пылала от радости и эйфории, как утреннее солнце. Задание выполнила на двести процентов, уверена.
А вот такой взгляд, готовый раздеть меня прямо здесь и сейчас, чтобы отыметь тут же, не отходя, на барной стойке… ох… я встретила первый, нет, второй раз в жизни.
Да когда я еще столкнусь с такой возможностью банально потерять невинность без обязательств? Пусть лучше такой опыт, чем никакого или какой-то, но неприятный.
Повернулась. Волосы мягко скользнули по губам хищника.
А я пропала в холодной стали глаз. Порезалась об нее, чтобы вечно истекать кровью.
Незнакомец спрятал мою руку в своей крупной и очень горячей ладони, потянул ближе, завлекая в гиблые сети, укрощая и затмевая собой свет.
Я пошла за ним, соглашаясь на все.
Глава 2
Евгений. Наши дни
– Есть что-нибудь?
Присев на капот тачки и глубоко вдохнув ночной летний воздух, я слушал ответ, который совершенно меня не устраивал. Так не устраивал, что зубы скрипели.
Начальник безопасности снова ничего не нашел – среди гостей Шарма моя пропажа не числилась.
Значит, имя ненастоящее. Фамилию я не знал, адрес тоже, а внешность для женщины изменить не проблема – немного краски, и брюнетка за час станет блондинкой.
Меня пробило легкой дрожью воспоминаний: темно-шоколадные локоны так приятно было наматывать на кулак.
Эле-е-ен. Э-лен…
Разве могут так возбуждать четыре буквы? Э-л-е-н. Черт!
Пах стянуло приятной болью, но нельзя давать похоти разгуляться, сначала нужно девчонку найти. Подпрыгнув на пятках, я упрямо смахнул напряжение. Взгляд упал на возвышающийся впереди особняк, укрытый ночным небом. У двери, тихо переговариваясь между собой и изредка поглядывая в мою сторону, угрюмо стояли папины охранники.
Я махнул им приветственно, но пока не подходил, все еще слушал отчет начальника безопасности. Собеседник, скупо отчитавшись о проделанной безрезультатной работе, отключился.
Бросив мобильный в карман черных джинсов и вытянув перед собой ноги, я запрокинул голову. Нужен передых.
Вдох-выдох.
Элен, где же ты спряталась?
Звёзды рассыпались над головой, будто бисеринки. Точно, как тогда, во Франции, – высокие, мерцающие, звонкие. Будто возьмут и, серебром украсив макушку, телепортируют меня в сон. Тот сладкий сон, что случился несколько недель назад, а точнее, двадцать дней.
И я теперь практически не сплю. Только и делаю, что считаю. Минуты, часы, дни…
Свихнулся. Вот что.
Вернуться бы во Францию, в день, когда встретил Элен. Вытрясти из таинственной девчонки полное имя и точный адрес. Кто же знал, что сбежит, как только усну после бурной ночи, неуловимая. Но и она не представляет, какие у меня связи, что найду, где бы не пряталась. В любой точке Вселенной.
За спиной разошлись высокие ворота, пропуская во двор авто. Я подтянул пресс, выровнял осанку и отряхнул черную рубашку от невидимой пыли.
К порогу подъехал знакомый серый седан. Лихо завернув, он слегка обдал меня сухим воздухом, смешанным с пылью. Дверь выпустила из салона густой дым сигарет и высокую мужскую фигуру в светлом классическом костюме.
Я приветственно поднял ладонь и слитным движением приложил короткую челку – вечно лезет в глаза.
Леха вальяжной походкой подошел ко мне и крепко пожал руку.
– Рад встрече, – странно улыбаясь, сказал он.
– Взаимно, – ответив на рукопожатие, окинул друга подозрительным прищуром. – Ты сегодня при параде, будто на свадьбу собрался.
– А вдруг!
Сильнее растянул лыбу Морозов и, ткнув пальцем в небо, довольно выпрямился, будто вопрос его окольцевания решен.
Как же, холостяк прожженный. После Риты так и не задержался в отношениях. Каюсь, с ней он расстался по моей вине, но мы с корешем давно этот конфликт перетерли. Нормальная баба не прыгнула бы к другому в койку, а эта падкая попалась – пальцем поманил – и готово. Хотя она умная, симпатичная была, статная такая, элегантная и из богатой семьи. Если бы не ссора с другом, может, я и женился бы в будущем, но ради Лехи пришлось отступить.
Неопределенно махнув головой, я перевел взгляд на дом отца. Что-то терзало изнутри, будто мы на пороге нехороших перемен. У меня такое же гадкое чувство было перед тем, как наш холдинг чуть не прогорел, а еще когда папе жуткий диагноз поставили.
– Что врачи говорят? – затянувшись новой сигаретой, Морозов присел рядом и тоже вытянул перед собой ноги. – Есть шансы? – он бросил короткий взгляд в сторону окон и запрокинул голову к небу.
Хорошая ночь. Только в груди каламбурит сердце. Дурное.
– Пару лет дают, – тяжело выдохнув, я покосился на тлеющий огонек в пальцах друга.
Горло стянуло спазмом.
Ужасно хотелось курить, но я давно бросил и обещал отцу никогда не возвращаться к этому бессмысленному занятию.
– Печально, – протянул Леха и перевел на меня взгляд. – Но ты же не раскисаешь? – По-дружески толкнулся плечом в плечо и неосторожно выдохнул крепким запахом сигарет в лицо.
Я отмахнулся от дыма, а друг, смутившись, отодвинулся подальше.
– Сорян, последняя на сегодня. – Показав на недокурок, выбросил его вертолетиком на газон. – А то папка твой запах учует – премии лишит.
– Точно, – хохотнув, я размял ладонью затекшую поясницу.
Перестарался вчера в спортзале, но иначе не получалось выбить из головы дурь об Элен. Она мне и снилась, и мерещилась, и, казалось, что голос ее слышал в офисе неделю назад.
Натурально агония какая-то.
– Мы все преодолеем, – Леха подал кулак, я ответил ему упругим «тук» и скривил улыбку, мол, все ок. Но на душе как-то… паршиво было, пусть и оставил мрачные мысли при себе.
Морозов не только мой лучший друг, он равный акционер нашего холдинга, хотя все еще считает, что делает недостаточно, чтобы быть полноправным партнером. Если б не он, пять лет назад наше дело бы загнулось, а нас с отцом минимум на несколько лет упекли бы за решетку. Именно Леха тогда придумал рабочую схему, вкинул немалые средства, рискнув своими сбережениями, и вытащил нашу фирму и нас из дерьма буквально за волосы. Банки Феникса точно из пепла воскресли.
Леха – старый верный друг. Я мог бы в ладони протянуть свое сердце и разрешить ему подержать, не боясь, что раздавит.
Это я – паршивая овца, до сих пор чувствую вину за Риту.
– Нашел француженку? – заговорщицки придвинулся Морозов. В синих глазах приятеля отражалось темное небо, а светлые слегка курчавые волосы набрали грязной серости.
– Прикинь! – я вскинулся и на нервах разрезал ладонью воздух. – Нет! Она так надежно замела следы, что даже служба безопасности не справилась. Среди гостей не числится, имя скорее всего ненастоящее, да и полное я не знаю. Как попала на мероприятие – хорошенький вопрос. Явно кто-то провел.
– Что-то долго ты возишься. Разве в Шарме не было камер?
– Были, но девица так искусно прятала лицо, что найти ее в фас оказалось трудновыполнимо.
– Ищи по профилю. Перебери всех.
– Полтыщи народу, ты в своем уме? А еще сотня человек в обслуге.
– Ну я ради любви и не на такое бы пошел. – Леша развел руки в стороны, показывая, на что способен ради зазнобы – мир обойти, не меньше. Неприкрытое вранье, он тот еще циник и эгоист, но я не прокомментировал этот факт.
– Какой там любви?! – фыркнул я. От этого разговора у меня сводило зубы, нетерпение катилось по венам, скапливаясь между ног пульсирующей тяжестью. – Трахнуть ее хочу еще разок. А можно два. – И с безумной лыбой добавил: – Десятка.
– Значит, хороша чертовка, – рассмеявшись, Морозов хлопнул меня по плечу. – Позовешь шафером, как соберешься жениться?
– Жениться! Ха! Обойдется. На таких не женятся. Таких жестко берут. Найти бы ее среди миллиардов женщин и наказать… хорошенько.
– Всего-то среди миллиардов… – прыснул друг. Достал из кармана выглаженных брюк пачку сигарет, покрутил ее в ухоженных тонких пальцах, но все-таки спрятал обратно.
Пока он отвлекся, я проверил сообщения на телефоне. Есть от Анэль, а еще от секретарши, менеджера и главбуха, но ни одного от начальника безопасности. Значит, за пару минут новостей не прибавилось, а в доме отца о незнакомке с ароматом Парижа придется забыть.
– Не знаешь, что наш старичок задумал? – спросил я, нарочно переключаясь на другую тему, потому что от одного упоминания Элен у меня дико поднималось давление. – Наверное, вкинул пару миллиардов в очередной филиал в Замбезии? Вызвал срочно, говорил загадочно… мол, не по телефону, только при встрече. Точно куда-то влез. А нас, как акционеров, перед фактом поставит.
– Да н-е-е… – Лешка, прищурившись, довольно и зубасто заулыбался. Словно лебеды переел и тащится. Да что с ним сегодня? Странный какой-то. – А папа тебе не сказал?
– А должен был? – я смахнул ночного мотылька с рубашки и зыркнул на звезды. Где-то там, в сотнях или тысячах километров от меня, Элен смотрит на это небо и эти звезды.
Мы словно рядом в этот миг.
Но не вместе.
Морозов пожал плечами и двинулся ко входу первым, так и не ответив.
Его спина перекрывала видимость, когда мы поднимались по широким ступенькам, когда открылась дверь, и я услышал спокойный, но немного осипший голос отца:
– Надеюсь, тебе у нас понравится. Коллектив хоть и разношерстный, но цепкий. Мои ребята многое прошли, чтобы добиться успеха, теперь любое колебание в денежном потоке чуют.
– Умеете вы, Максим Олегович, расхваливать, – шутливо вклинился в разговор Леха и пропустил меня вперед. Сам же, обогнув большой круглый стол, направился к стоящей возле отца девушке.
– Надеюсь, что вызвал ты нас не для очередной хвалебной оды. Я этого не вынесу-у… – вылетело из моего рта, чтобы так и повиснуть в воздухе, продлившись в неуместное и очень тихое «су… ка…».
Столкнувшись с темным взглядом папиной гостьи, я так и замер, не в силах вдохнуть.
Элен.
Сегодня девушка была в строгом деловом костюме молочного цвета, из-под ворота жакета выглядывала алая блуза, подчеркивающая бледную кожу. Прическа другая, не пышные темные волны, струящиеся по плечам, а каштановые ровные волосы, стянутые в тугой хвост на затылке.
Но это она!
Приоткрыв красивый рот, моя «француженка» заполошно моргнула, но вмиг подобралась, слабо растянула знакомые губы в улыбке и, немилосердно разорвав наши взгляды, протянула руку.
Не мне. Лешке. Блядь. Спрятав свои пальцы в большой ладони Морозова и смущенно покраснев, прижалась к его крупной груди.
Друг, повернувшись ко мне, по-хозяйски обнял тонкую талию девушки и гордо произнес:
– Жека, познакомься. Это Лена – моя невеста.
Ну, пиздец, приехали.
Глава 3
Француженка. Ранее
– Да, мам, я сегодня задержусь, – прижимая к уху телефон, забежала в холл универа за пять минут до звонка. Народу – тьма, не протолкнуться. – У меня еще курсы. Ты забыла?
– Тогда мы с Мариной сами за покупками сходим.
– Мам, не стоит, я все равно отмечать не собираюсь. Купите необходимое по мелочам и Зоэ что-нибудь вкусненькое, за меня не беспокойся.
– Скажешь тоже! – возмутилась мама. – Двадцать лет один раз в жизни бывают.
– Ничего не знаю. Это мой день рождения, хочу и не отмечаю.
– Ты боишься, что мы лишнюю копейку потратим, а я чуток накопила. Там хватит.
Протиснувшись к окну, планировала бросить сумку и подготовиться к уроку, но мест не оказалось: ребята со второго курса облепили подоконник и что-то бурно обсуждали.
– Мам, нам еще за квартиру и садик малой платить. Не шалите там.
– Bien entendu[1].
Это мамино «конечно» – настоящее «нет», знаю я ее, упрямую. Ладно, пусть. Мое рождение не только мой праздник и ее тоже, так что я не против тортика.
– Je t'aime, maman[2].
– Et moi toi[3], Элен. То есть, ты согласна?
– Можно подумать, если откажусь, ты меня услышишь, – усмехнулась я.
Порылась в сумке, чтобы достать нужный конспект. Нужно где-то стол или свободный угол найти, на весу не удобно. Переместилась в толпе, стараясь двигаться быстрее – если прозвенит звонок, меня затопчут, и я не успею повторить.
Мама ласково засмеялась и, попрощавшись со мной на французском, отключилась. Хоть этот язык мне и не родной, русский все-таки ближе, но я его знаю в идеале и часто пользуюсь своим умением на учебе. Спасибо маме, она носитель французского, что с детства говорила со мной на своем языке и подтягивала грамматику. А еще я прекрасно знаю английский – тоже благодаря мамуле. Она у меня полиглот и знает много языков. Я пока три, но на этом не останавливаюсь.
После школы даже хотела на переводчика поступать, но в последний момент передумала и пошла в программирование. Это мне интересней.
Улыбаясь, я все-таки пробилась к нужному кабинету, но кто-то выбил из руки телефон. Пытаясь его поймать, потеряла равновесие и едва не упала на кого-то в толпе.
– Красинская Елена? – спросили сверху, придерживая меня за локоть.
– Я, – ответила, склонившись, чтобы найти телефон под ногами. Для меня это ценная вещь, мы с мамой год копили, чтобы хороший взять. – Ну, где же он?
– Твой? Ему, увы, не повезло, – мне протянули телефон, и я увидела, что экран безбожно раздолбан десятками ног. Мобильный сдох безвозвратно.
Как так? Вот тебе и подарок на день рождения.
Мыслей уйма: от матерных до слезливых, но получалось только скривить улыбку и протиснуться к кабинету.
Зазвенело оповещение о начале пары.
Толпа резко сместилась, мои одногруппники залетали в аудиторию, словно их подгоняет пожар, а я осталась снаружи. Мне нужно прийти в себя.
– Елена, я хочу тебе кое-что предложить, – голос того, кто подал мне телефон, заставил очнуться и поднять голову.
Глядя в пронзительные голубые глаза мужчины, я с трудом вспомнила, что умею говорить.
– Чт-то?
– У меня предложение, – повторил он с легкой улыбкой. – Тебя рекомендовали, как очень способную ученицу.
– Кто?
Незнакомец засмеялся, видимо, мои ограниченные ответы показались ему юморными, и показал пальцем вверх.
И я, наконец, сфокусировалась и попыталась рассмотреть мужчину получше. Блондин, молодой, но постарше студентов, лет под тридцать, немного кудрявый, короткостриженый. Довольно симпатичный персонаж, я даже на минутку оторопела от его ухоженной и необычной внешности. А какой высокий и сбитый. Одет дорого, в ухоженных руках кожаное портмоне, а на запястье часы, очень уж похоже, что золотые.
Взгляд переместился ниже, мама учила, что статус человека легко определить по обуви, и я окончательно убедилась, что передо мной стоит очень непростой человек. Его туфли стоят, как три моих телефона. На такие даже пыль боится садиться.
Я немного отступила, чтобы увеличить между нами расстояние.
– Что именно вы хотите?
– Взять тебя… – он откашлялся и многозначительно дернул уголком губ. – Взять тебя на работу уже сейчас, не дожидаясь конца учебы. Если с тестовым заданием справишься, дам другое – более дорогостоящее. Обеспечишь себя и свою семью на год. Справишься дважды, возьму тебя в коллектив на постоянку.
Звучало как-то… не очень правдоподобно, в груди резонировало, а я привыкла прислушиваться к интуиции. Да и откуда этот модник меня знает? Не должны сверху, как он показал, открывать мои данные, я не давала согласия на подобные вещи.
– Не уверена, что я вам подхожу. Вы не видели меня в работе.
– Мне тебя… очень советовали, – незнакомец косо улыбнулся, и мне эта улыбка совсем не понравилась. Она злая какая-то. Или фальшивая. Вызывающая табун мурашек по коже.
– Нет, спасибо. – Еще отступила. – Я уже заключила договор с другой фирмой и после учебы пойду туда работать. Извините.
Хотела уйти, но блондин нагло схватил меня за плечо. Это немного напрягло. Столкнувшись с моим взглядом, он отступил, улыбаясь почти ласково. Хотя для меня это больше прикрытое вежливостью ехидство. Или скрытая злость. Мужчина словно был уверен на тысячу процентов, что соглашусь, а я взяла и отказала.
– Возьми визитку. Вдруг что-то поменяется, свяжись со мной.
Я перехватила протянутую карточку.
Морозов Алексей Александрович.
Золотистый феникс в разорванном круге на черном фоне.
Где-то я такой логотип уже видела.
И ниже телефон.
Хотела сказать блондину, что в этом нет необходимости, мол, не собираюсь ничего менять, и вернуть визитку, но мужчина уже ушел. Стук его каблуков доносился со стороны лестницы, а девочки-студентки, которые спешили на пары, чуть головы себе не свернули, разглядывая его зад.
Странный какой-то.
Но красивый, отрицать не стану.
[1] Bien entendu – конечно (тут и далее перевод с французского).
[2] Je t'aime, maman – люблю тебя, мама.
[3] Et moi toi – и я тебя.
Глава 4
Евгений. Наши дни
Мне пришлось сесть на первый попавшийся стул, потому что Элен (какая еще к черту Лена?!) увела взгляд и сделала вид, что мы незнакомы.
Охренеть… Я ее и так, и этак… куда же еще ближе знакомиться?
Сам тоже не признался. И вида не подал. Мне нужно время осознать, что произошло, и как в этой цепочке оказался Леха…
Очень хотелось курить. Хоть вой. Хотелось сделать что-то безумное и несуразное, чтобы голова встала на место. Желательно не та, что в штанах…
– Сын, ты в порядке? – поинтересовался папа, заметив мое замешательство.
– Все прекрасно. – Я все-таки поднялся. – Устал немного.
Окинул взглядом воркующую парочку. Они словно ушли в свой мир и не замечают нас с отцом, хотя плечи у девушки, когда я встал, подозрительно напряглись, губы стиснулись до бескровия.
– Освежусь с дороги, – сказал я севшим голосом и отвернулся от неприятного зрелища. – Извините.
Сжав кулаки, попер горящим танком в ванную.
Не знаю, сколько стоял над рукомойником, стискивая до скрипа фаянс, и сколько наливал себе на голову ледяную воду, но нихрена не мог прийти в себя.
Это плохо-плохо-плохо!
Элен зацепила меня. Да так сильно, что с первого взгляда понял, что хочу надолго присвоить и использовать по полной. Но я не посмею к ней приближаться из-за друга, не в этот раз. Леха явно счастлив, вон как светился на улице. Даже костюмчик приодел, что для него вообще несвойственно.
А может, это другая девушка?
Я резко поднял голову и выпрямился, в отражение мне криво улыбалось чудовище с растрепанными волосами и горящими глазами.
Близняшка… двойник… Да хоть клон, твою мать! Но ротик так томно приоткрыла, когда меня увидела! Явно узнала. Вот же сука. Что за игры?
Отступить? Оставить все, как есть? Сделать вид, что тоже ее не знаю? С какого хрена? А если она пытается одурачить Леху, покушаясь на его немаленькое состояние? Таких баб около нас косяки водятся, но их вычислять легко, они согласны на все, даже на самую мерзость.
Судя по наряду Элен и вообще присутствию на вечеринке Шарма, она сама не из бедных и была там не в ряду прислуги или девочек по вызову.
Нужно выяснить, что барышня задумала.
Во Франции уломать ее на секс получилось легко, но я еще тогда понял, что она не такая, как все.
Хрен его знает, почему. Чутье.
Возвращаясь к столу, я коварно ухмылялся и потирал ладони. Элен это заметила. Поспешно отвела взгляд, снова приникнув к плечу Лехи. На бледных щеках разросся пунцовый румянец. Она приложила ладонь к одной стороне, и я заметил, как подрагивают тонкие пальцы.
Страшно, что я ее выдам?
– И как же вы познакомились? – практически падая на стул, в лоб спросил я.
Не Лешу, а ее. Смотрел так, будто пытаюсь продырявить прекрасный лобик взглядом. Там, под темными прядями, ближе к виску, прятался крошечный шрам. Жаль, сейчас его не видно.
Девица перевела на меня сдержанный взгляд и, слабо дрогнув губами, – это даже не улыбка, это крик о помощи – обратилась к благоверному:
– Лучше ты расскажи.
Леха будто изнутри вспыхнул, улыбка расширилась, а его лапы потянулись к маленьким ладошкам девушки, чтобы спрятать, будто уберечь от меня.
Неосознанно скрипнул зубами. Я помню ее руки. Помню, как облизывал каждый палец и рассматривал колечко на мизинце, которого теперь там нет. Щекотал языком линии жизни, а девушка игриво смеялась. И родинку помню на безымянном пальце правой руки, но сейчас ее прикрывало широкое золотое колечко.
Не было его тогда! И следа не было!
На уме одни междометия и маты… Сука-сука-сука… как я так попал?
– Жень, пока Алексей с духом собирается, наполни бокалы, – попросил папа, бесцеремонно выдернув меня из раздумий. – Что-то Леночка скромничает. А это вино стоит попробовать.
Умеет же папа вовремя встрять.
Я приподнялся и, подхватив холодную бутылку, щедро усыпанную испариной, склонился над столом.
– Французское вино на папин вкус – самое лучшее в мире, а этот сорт винограда, с южных земель, – особенно нежен и приятно щекочет язык…
Прищурившись, разливал рубиновую жидкость по бокалам и цепко следил за реакцией девушки.
Если это она, то вспомнит, как я жадно слизывал лужицы вина с ее живота, как набирал на кончики пальцев темные капли и ронял их на упругую грудь. Она у нее шикарная, под мои ладони как раз, сосочки твердые – темные вишенки. Что я только не делал, чтобы растянуть время нашей ночи, чтобы покусывать и запомнить ее вкус, чтобы дразнить и испытывать, чтобы она стонала и кричала подо мной…
И она кричала…
Элен побагровела, густые ресницы, трепыхнувшись, спрятали бездну карих глаз. Она, твою ж сука-мать, все помнит.
– Это мерло ты привез, Жень, насколько я помню, – подключился Леша, так и не начав рассказ о знакомстве.
– Потому что отлично знаю, что любит папа, – пожал плечами, продолжая пожирать глазами девушку напротив. – Тоже этот сорт обожаю за пикантность черничной ноты и… цвет.
Приподняв бокал, который я налил для девушки, покачал напиток, чтобы он коснулся стенок, и сквозь мутное стекло опять посмотрел на Элен – я будто врос в нее после той ночи.
Она завороженно наблюдала за моими действиями, кусала губы, сминала пальцами салфетку.
– Чистая страсть. Попробуй, Ле-на… – почти прошептал и протянул ей бокал, нарочно не выпуская из рук.
Она дернулась. Совсем слабо, но отклонилась назад, и этого хватило, чтобы внутренний хищник во мне ощерился, приготовился атаковать.
– Особенно, если набрать немного в рот и подержать, покатать на языке, приласкать.
– Жека, я надеюсь ты вино имеешь в виду, – неприятно заржал Леха и залпом выпил свой напиток, беспощадно уничтожив нежное послевкусие дорогого вина. Не особо друг заметил, как его невеста сжалась, как подрагивают у нее пальчики, как она сомневается, брать ли бокал из моих рук или отказаться.
– Леночка, не бойся, – мягко поддержал внимательный папа, сделав в корне неверный вывод, – оно не крепкое, от двух глотков ничего не будет.
– Я… особо не пью, – промямлила девушка, но маленькая рука все-таки потянулась, намереваясь взять бокал так, чтобы не коснуться моей кожи.
Хренушки. Я грубо обхватил ножку и широкое ложе стакана, где колыхался рубиновый напиток, и немного отстранился, вынуждая Элен наклониться над столом.
Леше кто-то позвонил. Друг поднялся и молча ушел из гостиной. Лена же остановила руку в воздухе и жалобно бросила взгляд вслед жениху. Словно его присутствие ее успокаивало.
– Леночка, – пригубив немного вина, произнес папа. Ему нельзя, но глоток – это почти ничего, изредка он себе позволяет. – Пока Лешка сбежал, расскажи, наконец, где вы все-таки познакомились. А то я знаю нашего влюбленного, он вечно все скрывает, боится сглазить. Но мы ведь не глазливые. Верно, Жень?
– Ни в коем случае, – шутливо подхватил я, продолжая нависать над столом и изучать лицо напротив. Да она побледнела, глаза забегали в ужасе. – Но сначала глоток вина, а потом рассказ. Лен, выпьешь за папино здоровье?
Когда мы отдыхали между подходами в сексе, я, на ужасном английском, рассказывал Элен, что переживаю за смертельно больного отца и не могу ничем помочь. Диагноз поставлен, жизнь самого близкого человека утекает, словно вода из сита. Она должна знать, как это важно. Если не полная дрянь, конечно.
Это сработало. Девушка подалась вперед, чтобы перехватить бокал, и коснулась моих пальцев. По ее коже табунами бежали мурашки, волоски на коже рук приподнялись, губы слегка приоткрылись, зрачки, расширившись, утопили в глубокой черноте чайные радужки.
– Пей, – низко попросил я. – И рассказывай.
Лена послушалась. Словно сделать глоток – это для нее единственный выход отмолчаться и отвлечь нас. Она явно не желает делиться историей знакомства с Лешей.
Интересное кино.
Глава 5
Француженка. Ранее
До конца учебного дня я словно на иголках. Мало того, что осталась без связи, так еще и этот тип, что визитку дал, из головы не выходил. Я на автомате забросила тисненую картонку на дно сумочки и влетела в аудиторию. И так опоздала, препод чуть прогул не поставил. Хотя прекрасно видел, что я осталась в коридоре.
Кто же меня посоветовал этому кудрявому блондину? Сходить в деканат узнать? Не люблю, когда лезут в личную жизнь без моего согласия. Могли бы спросить, нуждаюсь ли я в таких вот связях. Хотя декан точно знает, что у меня договор с Казаковым. У него небольшая компания, выпускают приложения для телефонов. Мне там обещали хороший карьерный рост и достойную зарплату, что меня полностью устраивало.
Почему-то вопрос, кто слил мою анкету новому работодателю, меня сильно волновал. Это будто предчувствие: царапало и сдавливало горло, а почему, и сама не знаю.
Надо бы наверх сбегать, все-таки узнать, откуда информация утекла, и попросить больше никому мои данные не давать. Мама с таким трудом договорилась с Казаковым, не хочу ни его ни ее подводить.
Но не было и минутки свободной, чтобы отлучиться, я едва успела в туалет сбегать между парами.
Тревога до того резонировала в груди, что, когда уроки закончились, и нас отпустили домой, я не сразу это поняла.
– Красинская, что сидишь? Мечтаешь? – насмешливо бросил Змеев, мой одногруппник, когда аудитория опустела. – Влюбилась в блондинчика, дэ? Зависаешь на ходу.
– Что? – я суматошно вскинулась, чтобы собрать тетради в стопку.
– Да ладно! – Парень почесал заросший молодой щетиной подбородок и хмыкнул. – Можно подумать, вы, девки, не втрескиваетесь с первого взгляда в дорогие ботинки и золотые часики. Ну скажи честно: запала ведь на мужика? Весь день летаешь где-то.
– Иди ты…
– Влипнешь, Ленка. Смотри, охомутает богач, оттрахает хорошенько и выбросит за борт, потом плакать будешь. А я тебе предлагал свои, – он коряво усмехнулся, – услуги. При чем безвозмездно. Мне должной точно не останешься, а перед этим… – он махнул головой на выход и пальцами показал на голове кудри, – за брюлик будешь на коленях работать.
От его жесткой речи стало не по себе. Я не желала отвечать, только челюсти стиснула от ярости и, психуя, одну из тетрадей надорвала, пока всовывала в сумку.
– Можно подумать, у тебя брюлик есть! – рявкнула шепотом, стараясь не повышать голос, учитель все еще в аудитории.
– А что, – он приблизился, – ради камушка ты на все готова?
– Коль, отстань, а? – оттолкнула его подальше. – Достал.
Парень замолчал, но пока я складывала свои вещи, посмеивался в кулак и корчил рожу, даже показал неприличное: лизнул себя между пальцами, словно делает воображаемой девушке приятно. Вот же дурак.
Обычно он не такой прилипала, я его отшила еще в прошлом году, но сегодня будто луна сошла с орбиты, и Коля внезапно решил испытать шанс снова.
Что еще больше удивило, одногруппник проводил меня на улицу и даже насмехаться прекратил. Я молча косилась на его профиль, прикидывая в голове варианты, почему он решил столько своего времени мне уделить. Змеев – хороший парень, толковый, пусть и немного нагловатый пошляк. Такие просто не в моем вкусе, слишком тощий и нескладный, хотя на мордашку симпатичный. Никогда не смотрела на него, как на объект обожания. Как-то некогда было, мне особо не до лирических отступлений, тут бы в реальности выжить, сказки о любви и прекрасном принце я оставила еще в родном городе и старой квартире.
В группе у нас в основном мальчики, девушек всех расхватали еще в первый месяц и теперь они периодически идут по рукам. Я же давно дала понять, что настроена здесь только учиться. Меня и не трогали. Ну почти. До этого дня я была для всех серой и неприглядной, не отсвечивала, прилежно училась и была настроена на стабильное будущее в компании Казакова. Но с приходим Морозова жизнь резко сделала кульбит.
– С чего ты решил, что тот… блондин – богач? – поинтересовалась я, когда мы почти дошли до остановки, а одногруппник все еще молчал.
Коля цокнул языком.
– Машину видел, когда с пацанами на курилку ходили. Он тут с час околачивался, его все девки универа успели заценить. Кто-то даже свой телефончик ему подкинул. А пришел он к тебе, Красинская. Да и часы на руке полсотни тысяч баксов стоят, не меньше.
– Капец. – Выдохнув, я в ужасе оглянулась. Мало ли, вдруг этот белобрысый еще не уехал. – Что ему нужно от меня?
– Так ты его не знаешь? – удивился одногруппник.
– Гонишь! Откуда? Сегодня впервые увидела, какую-то стремную работу предлагал. Я отказалась, даже не разбираясь. У меня же договор с Казаковым, ты знаешь.
– Вот и правильно. Не связывайся с ним, чуйка у меня на таких. Глаза у него злые какие-то, а на лбу написано: «Хочу все и сразу». Ладно, Красинская, погнал я. Раз куни не хочешь, пойду кого-нить еще поищу.
– Вечно ты такое морозишь, что уши вянут. – Я смущенно засмеялась и стукнула его кулачком в плечо. – Мы же друзья?
Колька не ответил, посторонился, махнул мне на прощание и поскакал на подъезжающий трамвай.
– До завтра, – бросил он напоследок, и прозвучало это как-то невесело.
– Пока…
До автошколы ехать полчаса, я опаздывала жуть, но нужной маршрутки, как назло, долго не было. На остановке мне стало так плохо от волнения и духоты, что я присела на лавочку.
Солнце припекало, сентябрь будто забыл, что он вообще-то осень. Я уже и худи стащила, осталась в футболке, но все равно было очень жарко, хотелось пить.
– Лена? – кто-то окликнул со стороны проезжей части. – Красинская, неужели правда ты? – В мое пространство вклинилось светлое лицо в обрамлении черных-черных волос.
На мгновение я потерялась, выуживая из памяти знакомые черты. С Бегловой мы не виделись со школы, хотя очень крепко дружили.
– Марго? – вскочив, я обняла подругу, а затем отодвинула от себя, чтобы рассмотреть. – Вот это ты красавица стала! Я тебя едва узнала.
Волосы у нее ровные и длинные, до попы доставали, сама одета с иголочки, в строгом брючном костюме бордового цвета, серые глаза лучились.
– Ты тоже не отстаёшь, – улыбнулась она. – Все такая же сногсшибательная брюнетка. Глаза до сих пор горят! Далеко едешь? – она окинула взглядом ободранную остановку и слегка поморщилась.
– На Набережную. У меня там водительские курсы.
– О, мне по пути. Поехали.
Подруга потянула меня за руку и потянула к пешеходному переходу.
Меня резко накрыло новой волной тревоги. Даже ноги онемели, и голова пошла кругом.
– Тебе плохо? – Подхватив под руку, Марго осторожно повела меня к парковке.
– Наверное, немного перегрелась, – предположила я ослабленным голосом.
Душу скрутило так, что я едва могла дышать. Не понимаю, что происходит?
– Идем. – Притормозив, Марго завернула к навесу. – В кафе прохладно, съедим мороженое. Ты придешь в себя.
– Я опоздаю, – получилось сипнуть.
– Не переживай. На машине быстро домчим.
И я сдалась. Когда еще ее встречу? Особенно, если вспомнить, что она дочка очень богатого в городе человека, а у ее брата частная клиника, в которую не каждый может прийти лечиться, потому что для избранных, то есть, очень зажиточных пациентов. Мы с ней из разных миров, вряд ли где-нибудь еще пересечемся.
Около раздачи я отнекивалась от мороженого, хотела взять только воды, но подруга настояла.
– Ну что, рассказывай, что нового? – сделав заказ и усаживаясь напротив, спросила подруга. – Как мама? Как сестра?
– Да все по-старому, – пожала я плечами, в голове прикидывая, сколько я должна отдать за порцию мороженого.
– Хочешь сказать, за три года, что мы не виделись, ничего не происходило?
– Я тетей стала, – вспомнила вдруг, хотя это радостное событие в нашей жизни было с привкусом горечи – отец малышки так и не объявился.
Марго вспыхнула радостью, но тут же погасла.
– Классно. Оксанка шустрая. А ты сама замуж не вышла? – Марго пристально смотрела в мое лицо, мазнула взглядом по моим рукам, которые я тут же спрятала на коленях и потерялась на мгновение.
– Н-нет. Пока и не собираюсь.
– Я думала, что тебя после школы точно кто-то украдет. Ты же… просто невероятная. Особенно глаза. Да в них сгореть можно! Мужики, наверное, не отлипают.
– Не выдумывай, Марго, – смутилась я. Убрала волосы за ухо, тихо поблагодарила официантку, которая как раз принесла наш заказ. – А ты? Замужем?
– Ой, не. Брак – это не для меня, – отмахнулась подружка.
Она сложила перед собой пальцы в замок, и я с интересом разглядывала ее ровные ухоженные ногти. Мне руки из-под стола лучше не доставать. Я дома аккуратно состригу лишнее – вот и весь маникюр.
Марго, немного помолчав, все-таки договорила:
– Встречалась с одним… мудаком, но… в общем, не сложилось, а больше не хочу. Работы много, да и учеба еще, жить не успеваю, какие там женихи. – В ее голосе чувствовалась какая-то болезненная вибрация, но я не переспрашивала, дала ей возможность высказаться. – Знаешь, что еще? Слишком много охочих до моих богатств, а это трудно назвать любовью, поэтому и не верю никому. Просто эти охотники еще не в курсе, какие мне папа после смерти оставил дыры в бизнесе. – Голос Марго сорвался.
– Сочувствую на счет отца, не знала, что его уже нет, не слежу за новостями.
– Все в порядке, уже год прошел, я почти оклемалась. Ну а ты как? Таинственная такая, слова не вытащишь. Колись уже, есть на примете кто? Не верю, что за тобой не тянется хвост ухажеров. Да я думала, что ты первая замуж выскочишь из нашего класса!
Глава 6
Евгений. Наши дни
Девушка отпила вина, но сделала это поспешно. Резко подалась вперед, алые капли забрызгали светлую скатерть, и Элен, краснея и задыхаясь, беспомощно ударила себя ладонью по груди.
Я, вывернувшись из-за стола и мигом приблизившись, легко похлопал ее между лопатками. Она ведь хрупкая, боялся навредить.
– С-с-спасибо, – свистнув, девушка отставила в сторону почти пустой бокал. Откашлявшись, вскочила на ноги и шарахнулась от меня. – В-все в-в порядке, Же-е-ень…
И это длинное «Жень» бальзамом влетело в уши. Ее голос, ее тембр. Она почти так же стонала мое имя в Париже, только изменяла его на французский манер: Жа-а-ан. А когда я ласкал языком ее сочную горошину, впивалась в мои волосы и полушепотом протягивала: «Ша-а-ан».
Элен явно догадалась, о чем я подумал. Она попыталась отступить, заметалась взглядом, но я ее остановил.
– О, – нагло провел пальцем по лацкану светлого жакета, – несколько капель попало. Надо бы обработать, пока не впиталось.
Девушка опустила взгляд на пятно и поджала губы. Странно. Рита бы просто скинула жакет, забыв о неприятности сразу, у нее таких дорогих вещей сотни. А Элен явно распереживалась. Словно эта одежда досталась ей нелегко.
Да она играет.
– Идем, покажу ванную комнату. – Я протянул ей руку. Нужно ближе ее прощупать, пообщаться.
– А Леша где? – пропищала она, стягивая жакет и оставаясь в полупрозрачной блузе цвета крови. Шелк не скрывал ее черное кружевное белье и темные напряженные соски.
Я сглотнул и, зашипев сквозь зубы, отвернулся.
Ох, сложно мне будет с ней рядом находиться и не лапать.
– Если звонят по работе, то это надолго. – Мой голос изменился, сел, будто я бухал две ночи подряд. Дернув галстук и прочистив горло, снова сказал Элен: – Идем. Займет две минуты, и вернешься к ненаглядному жениху.
Последние слова получились слишком язвительными, отец таких тонкостей нашего общения не поймет, а что подумает Элен – мне плевать.
Зато я заметил, как на этих словах милое личико «француженки» дернулось от неприязни.
Я ей настолько неприятен? А почти месяц назад, активно выплясывая на мне, она так не думала. Или притворялась? Да как такое можно сыграть?! И зачем? Решила использовать меня, как удачно подвернувшийся под руку дефлоратор?
Лена бросила умоляющий взгляд на отца. Тот в ответ качнул головой, поддерживая мое желание помочь. Он всегда учил меня галантности – и нет ничего зазорного, что уделяю внимание чужой женщине. Отец просто не знает, какой я могу быть сволочью, и что увести девушку лучшего друга в прошлый раз оказалось легкотней и спортивным интересом.
– Да, Леночка, иди, – папа как-то вяло откинулся на спинку стула. Ему плохо?
Я машинально шагнул к нему, чтобы помочь, но папа резким движением руки показал мне увести девушку подальше. Он терпеть не может жалости к себе, из-за этого никто из окружения, кроме нас с Лешкой, личной охраны, водителя и врачей, не знает про рак. А Элен я болтнул об этом без всякого зазрения совести, не знал же, что стану ее искать, и тем более, что она найдется. Да и еще как найдется!
Я подхватил жакет из рук девушки и, не оглядываясь, ушел в кухню. Тихие робкие шаги последовали за мной.
Недовольный голос Лешки доносился из кабинета на втором этаже. Да, это точно надолго. Значит, у меня есть время все выяснить.
Проходя по коридору, я мельком обернулся. Элен ссутулилась и, заламывая руки, бесконечно косилась на входную дверь. Она дышала часто-часто, глаза бегали, а на щеках распустились мальвы смущения или стыда.
Я нарочно не пропустил ее, зашел первым, чтобы, когда шагнет за порог кухни, захлопнуть дверь и защелкнуть замок.
Попалась.
– Что… вы…ты делаешь? – яростно прошептав, она попятилась от моего взгляда и врезалась спиной в стену.
– Я хочу спросить тебя. – Приблизился. Отбросил ее жакет на стол. Еще шаг. Вплотную. – Что ты здесь делаешь? Элен…
Еще сдвинулся, буквально вклеиваясь в нее. Чтобы запереть и заставить поднять на меня взгляд, который она весь вечер уводила.
– Не понимаю, – тихим шелестом. Задрала голову, подобралась и, выставив перед грудью руки, попыталась меня сдвинуть. Она трепетала всем телом, подбородок и губы подрагивали, но тихие слова я разобрал: – Я буду кричать…
– Так же, как в Шарме кричала, когда я тебя… – прижался к ней, чтобы почувствовала, на что намекаю.
– Где? – прошептала упрямая.
Оттолкнула сильнее, но я не из тех, кто легко отступает. Правую руку уронил со стены на ее затылок, закрепил, вплавив пальцы в мягкие волосы, чтобы не могла уйти или пошевелиться.
Замер. И она. Будто два айсберга перед тем, как столкнуться.
– Что ж ты не кричишь? – нагнувшись, коснулся дыханием ее распахнутых губ. Она даже пахнет, как тогда – виноградной косточкой и персиками.
– Я тебя… – запнулась, – вас не знаю. Отпустите. Пожалуйста. – В темных глазах блестели слезы, густые ресницы, без капли макияжа, слиплись. – И не понимаю, что вы хотите.
– За идиота держишь? Считаешь, что у меня амнезия и я все забуду, просто потому что ты так хочешь?
Элен качнула головой. Горошины слез скатились из уголков глаз и сорвались с упрямых скул. Она по-настоящему боится. Я чувствовал всем телом, как дрожит, как окаменела подо мной.
– Что за хрень?! – Резко отстранился, убрал руки вверх, чтобы не наброситься и не сожрать ее на месте.
Это слишком. Если ошибся, и это не она, то я реально перехожу грань – Лешка никогда такое не простит.
Вдруг память сыграла со мной злую шутку?
Отступил к раковине, психуя и скрипя зубами, достал стакан и лимонную кислоту с полки. Размешав ложку белых кристалликов с водой, дернул жакет, что был брошен на столе, и налил на лацкан немного жидкости. Пятно потемнело от влаги, немного расширилось и, медленно растворяясь, исчезло.
Словно наша с Элен ночь. Раз – и нет ее.
Злясь на себя, ополоснул испачканный край под проточной водой. Не глядя на Элен, вышел из кухни. В ванной, подставив лацкан под сушилку, наконец, выдохнул.
Возмущения и похоть взрывали мозг, я закипал и не мог остановиться. Как это может быть не она? Я что – свихнулся?
Досушив жакет, отложил его на стиралку и наклонился над ней.
Дверь, тихо скрипнув, замолкла, легкие шаги остановились за спиной.
Я ухмыльнулся и, позволив девушке подойти еще, буквально напал. Зря она так безрассудно пошла за мной. Приподняв ее голову, заставил потянуться на носочках у стены, откинул каштановые волосы в сторону и увидел то, что ожидал. Маленький тонкий шрам, спрятанный под волосами.
– Жень, – ее голос погас, в глазах стояла невысказанная боль, – ничего не было.
Зараза, она все-таки!
– Эл-е-ен…
– Пожалуйста, – вдохнув, она медленно выдохнула и, дрогнув, договорила, – сделай вид, что ничего не было… – Элен смотрела так пристально, будто то, что я отвечу, жизненно важно.
– Ты в своем уме? – яростно выпустил и, стиснув ее лицо в ладони, приподнял подбородок.
Губы – помутнение, аромат – возбуждение, ее близость – сумасшествие.
– Леша не должен знать о нас, – обожгла она. – Прошу тебя…
– То есть, ты за него замуж собиралась, – показал головой в сторону, – а трахалась со мной? И я должен молчать?
– Не должен. Но я прошу. Умоляю. У нас с тобой ничего нет и не будет.
– Вот как? Словно ты дала мне шанс, когда сбежала?
Она язвительно оскалилась и яростно прошептала:
– Словно он тебе нужен был. Ты ведь сам говорил, что не создан для постоянных отношений. Это было просто развлечение, просто секс. Одноразовый.
– Вот как! Получила то, что хотела, и свалила?
– Именно, – с облегчением выплюнула.
– Язва.
– Что поделаешь. – На ее порочных губах расплылась улыбка, но какая-то жутко-фальшивая.
По коже катилось ощущение, что Элен играет. То ли стерву, которая внезапно стала противной и неинтересной, то ли притворяется невестой для Лешки, и придется ему помочь с прозрением.
Проверить девицу, как тогда Риту? Да только друг не станет со мной разговаривать после этого. Оставить все, как есть, пусть сам ломает зубы об этот гнилой орешек?
– Сука… свалилась ты на мою голову!
Я отпустил Элен, она практически осела на пол, потеряв опору, но быстро выровнялась.
Мне нужно подумать и присмотреться к ней, прежде чем что-то предпринимать.
Девушка быстро надела жакет и только тогда облегченно выдохнула, будто этот элемент одежды – надежный вид брони.
Но и мне легче стало: видеть очертания ее фигуры и просвещающиеся соски под тонкой тканью – та еще пытка.
– Мы с Лешей обручились… позже, – поправив волосы у зеркала, холодно произнесла девушка.
И почему так гадко от этой фразы?
– Серьезно? То есть, ты с ним уже встречалась, когда в моем номере отплясывала? – не веря, бросил гнилой смешок.
Лена поджала губы, и они плавно перетекли в изощренную ехидную улыбку.
– Мы были в ссоре… и всего лишь встречались, а теперь я его невеста. – Небрежно повела плечиком и, окинув меня пренебрежением, словно я – пустое место, спокойно вышла из ванной.
Сказала через плечо:
– Надеюсь, что ты хороший друг и не станешь все портить.
Твою мать, конечно же, хороший.
Лучший.
Диана Билык
Острые грани #9
– Нашел свою француженку?
– Нет! Девчонка так надежно замела следы, что даже служба безопасности не справилась. Но ты же знаешь, что я всегда добиваюсь желаемого.
– Значит, хороша чертовка, если ты за три недели ее не забыл. Позовешь шафером, как соберешься жениться?
– Жениться! Э-нет! Обойдется. Найти бы ее и… наказать.
Лешка усмехнулся, считав намек.
– Да, Жека, я хотел тебя познакомить…
Он по-хозяйски обнял тонкую талию притихшей девушки и гордо произнес:
– Познакомься. Это Лена – моя невеста.
И я на миг потерял дар речи.
Это – моя Элен, та самая француженка.
запретная любовь и безумная страсть
противостояние, предательство
расследование, обман
все очень не просто, я предупредила
герои будут ошибаться
сюжет удивлять
а автор ждать ваши впечатления
Диана Билык
Притяжение, или Не моя невеста
Глава 1
Француженка. Меньше месяца назад
Он смотрел так, что мурашки бежали по коже.
Смотрел пристально и буквально сжирал мое тело глазами.
Сначала я жутко испугалась, потому что на меня раньше никто такне смотрел.
Без слов было ясно, что именно незнакомцу нужно. По его раздувающимся ноздрям, по хищному взгляду и лукавой ухмылке: я попалась. По его уверенным шагам: вальяжным, с перекатыванием налитых мускул на крепком торсе, осознавала – не сбегу. По широким плечам, обтянутым белоснежной рубашкой, что скользили сквозь толпу, будто ледоруб – и не вырвусь. По выверенным, четким движениям, будто он тигр, который выследил косулю и готов наброситься – я в его власти.
Страшно стало до дрожи под коленками.
Но потом… я осознала, что мысли вьются в другом направлении.
Какой же он магнетически опасный. Самец.
И как же хотелось развлечься и расслабиться после нескольких месяцев тяжелой пашни и гудящей боли в груди, которую я упрямо прятала.
Подарила мужчине лукавый взгляд из-под ресниц и, немного выгнув спину и красиво скрестив ножки на высоком стуле, медленно повернулась к барной стойке. Знаю, что вид сзади у меня сегодня – убийство верности мужчин. И волосы до поясницы, и бедра подкачанные, и талия узкая.
Мама всегда учила меня быть лучшей. Во всем. Другое дело – я не очень примерная ученица и некоторые вещи пропускала мимо ушей. Например, в соблазнении мужчин вообще профан.
Махнув дрожащей рукой, попросила еще бокал мартини. Для смелости.
Пока бармен готовил напиток, я украдкой выглянула из-за плеча.
Хищник приближался.
Я знала точно, не отстанет, ведь мы играли в гляделки не один час. Он со стороны столиков, где расположились ВИП-гости – и сидел один, я со стороны танцпола – тоже одна. Отрывалась на полную, потому что повод был прекрасный: несмотря на страхи, я со всем справилась. Осталась одна мелочь, но это уже решенный вопрос.
Рядом неожиданно появился неприятный тип: невысокий пузатый француз с лоснящейся лысиной и кривым, множество раз битым, носом. Я невольно отстранилась. Пахло от него ужасно, словно от потного бизона. У меня на запахи особая реакция. Какие-то могут доводить до тошноты и головной боли, а некоторые, древесные и терпкие, могут вызывать бесконечные эротические сны.
– Скучаем? – спросил мужик на французском.
О, как банально…
Я окинула его пренебрежительным взглядом и потянулась за наполненным бокалом мартини.
– А ты красотка, – приставучий, явно не поняв намек, придвинулся и почти коснулся моего колена рукой.
Чудом успела отодвинуть ногу.
– Я здесь не одна, – спокойно и без акцента ответила на его языке и жестом показала назад.
Знаю, что незнакомец, тот самый хищник, который пойдет на все ради достижения цели, уже рядом.
Я будто чувствовала его порами, ноздри выловили вкусный аромат мужского тела, смешанного с дорогим парфюмом. Как я это поняла, сама не знаю, но чутье подсказывало, что это не тройной одеколон моего соседа.
Я еще час назад знала, что добровольно стану жертвой этого хищника. Пусть и на одну ночь.
А почему нет? Я в чужой стране, в красивом вечернем платье за две тыщи баксов. Выгляжу, как богиня, после дорогущих процедур в салоне красоты. Да на мне даже волос ниже головы не найти, я будто только родилась. И пахну, и выгляжу офигенно – хотя для меня это и ново, непривычно, но мне нравится новая «я». Она сногсшибательно сексуальна.
Выпила бокал и попросила еще. Бармен покосился мне за плечо, а у меня волосы на затылке приподнялись, жар пробежал по позвоночнику и застыл внизу живота сладкой истомой.
Хищник. У меня. За спиной. Воздух накалился от его близости, я даже ноги свела, пытаясь привести себя в чувства.
– И лимон, – сказал он на неплохом английском, слегка коснувшись сухими губами моего виска. – Чтобы у моей малышки утром не болела голова.
На лысого он даже не посмотрел, все внимание было приковано к моим плечам и профилю.
Боясь дышать, я тронула кончиком пальца бокал и, медленно проведя по ободу, вызвала легкий хрустальный звон. Все тело накрыло мелкой дрожью.
Теплые пальцы мужчины скользнули по шее, убрали локоны волос вперед, открывая спину: там платье с вырезом до попы, и у кого-то, наверняка, отвалилась челюсть.
Я даже услышала тихий мат, утонувший в скользящем мимо уха поцелуе и убедивший меня, что хищник – русский. Надеюсь, мы не из одного города, не хочу потом столкнуться с последствиями.
Бармен, засуетившись, подвинул ко мне блюдце с цитрусовыми дольками.
– Спасибо… – прошептала я на французском, не справляясь с хрипотцой в голосе, но есть не стала, мне нельзя такие фрукты. Да и пить тоже больше не буду. Хватит, и так пьяна, еле на ногах стою, а я хочу сегодня все помнить.
Откинувшись на твердое плечо, позволила горячей руке скользнуть по ягодице, подняться на талию и, изучив мои формы, замереть на плоском животе.
Лысый мужик затих и, заказав стакан водки, удалился.
А я не дышала. Боялась.
Это ведь настоящий капкан. Из умелых рук, порочных губ, умопомрачительного аромата. Я боялась, что, если повернусь – утону в его магнетизме навсегда.
– Никогда не думал, что французский может так возбуждать, – шепнул хищник на английском и, плавно проведя носом по моей шее, шумно вдохнул.
Я дрожала и плавилась. Это помутнение какое-то, но с первого взгляда поняла, что отдамся. Глупо. Должна сопротивляться, бежать, но не могла. Притяжение такой силы мне не преодолеть.
Да я и не хочу стараться.
Возбужденная после экстремальной работы я пылала от радости и эйфории, как утреннее солнце. Задание выполнила на двести процентов, уверена.
А вот такой взгляд, готовый раздеть меня прямо здесь и сейчас, чтобы отыметь тут же, не отходя, на барной стойке… ох… я встретила первый, нет, второй раз в жизни.
Да когда я еще столкнусь с такой возможностью банально потерять невинность без обязательств? Пусть лучше такой опыт, чем никакого или какой-то, но неприятный.
Повернулась. Волосы мягко скользнули по губам хищника.
А я пропала в холодной стали глаз. Порезалась об нее, чтобы вечно истекать кровью.
Незнакомец спрятал мою руку в своей крупной и очень горячей ладони, потянул ближе, завлекая в гиблые сети, укрощая и затмевая собой свет.
Я пошла за ним, соглашаясь на все.
Глава 2
Евгений. Наши дни
– Есть что-нибудь?
Присев на капот тачки и глубоко вдохнув ночной летний воздух, я слушал ответ, который совершенно меня не устраивал. Так не устраивал, что зубы скрипели.
Начальник безопасности снова ничего не нашел – среди гостей Шарма моя пропажа не числилась.
Значит, имя ненастоящее. Фамилию я не знал, адрес тоже, а внешность для женщины изменить не проблема – немного краски, и брюнетка за час станет блондинкой.
Меня пробило легкой дрожью воспоминаний: темно-шоколадные локоны так приятно было наматывать на кулак.
Эле-е-ен. Э-лен…
Разве могут так возбуждать четыре буквы? Э-л-е-н. Черт!
Пах стянуло приятной болью, но нельзя давать похоти разгуляться, сначала нужно девчонку найти. Подпрыгнув на пятках, я упрямо смахнул напряжение. Взгляд упал на возвышающийся впереди особняк, укрытый ночным небом. У двери, тихо переговариваясь между собой и изредка поглядывая в мою сторону, угрюмо стояли папины охранники.
Я махнул им приветственно, но пока не подходил, все еще слушал отчет начальника безопасности. Собеседник, скупо отчитавшись о проделанной безрезультатной работе, отключился.
Бросив мобильный в карман черных джинсов и вытянув перед собой ноги, я запрокинул голову. Нужен передых.
Вдох-выдох.
Элен, где же ты спряталась?
Звёзды рассыпались над головой, будто бисеринки. Точно, как тогда, во Франции, – высокие, мерцающие, звонкие. Будто возьмут и, серебром украсив макушку, телепортируют меня в сон. Тот сладкий сон, что случился несколько недель назад, а точнее, двадцать дней.
И я теперь практически не сплю. Только и делаю, что считаю. Минуты, часы, дни…
Свихнулся. Вот что.
Вернуться бы во Францию, в день, когда встретил Элен. Вытрясти из таинственной девчонки полное имя и точный адрес. Кто же знал, что сбежит, как только усну после бурной ночи, неуловимая. Но и она не представляет, какие у меня связи, что найду, где бы не пряталась. В любой точке Вселенной.
За спиной разошлись высокие ворота, пропуская во двор авто. Я подтянул пресс, выровнял осанку и отряхнул черную рубашку от невидимой пыли.
К порогу подъехал знакомый серый седан. Лихо завернув, он слегка обдал меня сухим воздухом, смешанным с пылью. Дверь выпустила из салона густой дым сигарет и высокую мужскую фигуру в светлом классическом костюме.
Я приветственно поднял ладонь и слитным движением приложил короткую челку – вечно лезет в глаза.
Леха вальяжной походкой подошел ко мне и крепко пожал руку.
– Рад встрече, – странно улыбаясь, сказал он.
– Взаимно, – ответив на рукопожатие, окинул друга подозрительным прищуром. – Ты сегодня при параде, будто на свадьбу собрался.
– А вдруг!
Сильнее растянул лыбу Морозов и, ткнув пальцем в небо, довольно выпрямился, будто вопрос его окольцевания решен.
Как же, холостяк прожженный. После Риты так и не задержался в отношениях. Каюсь, с ней он расстался по моей вине, но мы с корешем давно этот конфликт перетерли. Нормальная баба не прыгнула бы к другому в койку, а эта падкая попалась – пальцем поманил – и готово. Хотя она умная, симпатичная была, статная такая, элегантная и из богатой семьи. Если бы не ссора с другом, может, я и женился бы в будущем, но ради Лехи пришлось отступить.
Неопределенно махнув головой, я перевел взгляд на дом отца. Что-то терзало изнутри, будто мы на пороге нехороших перемен. У меня такое же гадкое чувство было перед тем, как наш холдинг чуть не прогорел, а еще когда папе жуткий диагноз поставили.
– Что врачи говорят? – затянувшись новой сигаретой, Морозов присел рядом и тоже вытянул перед собой ноги. – Есть шансы? – он бросил короткий взгляд в сторону окон и запрокинул голову к небу.
Хорошая ночь. Только в груди каламбурит сердце. Дурное.
– Пару лет дают, – тяжело выдохнув, я покосился на тлеющий огонек в пальцах друга.
Горло стянуло спазмом.
Ужасно хотелось курить, но я давно бросил и обещал отцу никогда не возвращаться к этому бессмысленному занятию.
– Печально, – протянул Леха и перевел на меня взгляд. – Но ты же не раскисаешь? – По-дружески толкнулся плечом в плечо и неосторожно выдохнул крепким запахом сигарет в лицо.
Я отмахнулся от дыма, а друг, смутившись, отодвинулся подальше.
– Сорян, последняя на сегодня. – Показав на недокурок, выбросил его вертолетиком на газон. – А то папка твой запах учует – премии лишит.
– Точно, – хохотнув, я размял ладонью затекшую поясницу.
Перестарался вчера в спортзале, но иначе не получалось выбить из головы дурь об Элен. Она мне и снилась, и мерещилась, и, казалось, что голос ее слышал в офисе неделю назад.
Натурально агония какая-то.
– Мы все преодолеем, – Леха подал кулак, я ответил ему упругим «тук» и скривил улыбку, мол, все ок. Но на душе как-то… паршиво было, пусть и оставил мрачные мысли при себе.
Морозов не только мой лучший друг, он равный акционер нашего холдинга, хотя все еще считает, что делает недостаточно, чтобы быть полноправным партнером. Если б не он, пять лет назад наше дело бы загнулось, а нас с отцом минимум на несколько лет упекли бы за решетку. Именно Леха тогда придумал рабочую схему, вкинул немалые средства, рискнув своими сбережениями, и вытащил нашу фирму и нас из дерьма буквально за волосы. Банки Феникса точно из пепла воскресли.
Леха – старый верный друг. Я мог бы в ладони протянуть свое сердце и разрешить ему подержать, не боясь, что раздавит.
Это я – паршивая овца, до сих пор чувствую вину за Риту.
– Нашел француженку? – заговорщицки придвинулся Морозов. В синих глазах приятеля отражалось темное небо, а светлые слегка курчавые волосы набрали грязной серости.
– Прикинь! – я вскинулся и на нервах разрезал ладонью воздух. – Нет! Она так надежно замела следы, что даже служба безопасности не справилась. Среди гостей не числится, имя скорее всего ненастоящее, да и полное я не знаю. Как попала на мероприятие – хорошенький вопрос. Явно кто-то провел.
– Что-то долго ты возишься. Разве в Шарме не было камер?
– Были, но девица так искусно прятала лицо, что найти ее в фас оказалось трудновыполнимо.
– Ищи по профилю. Перебери всех.
– Полтыщи народу, ты в своем уме? А еще сотня человек в обслуге.
– Ну я ради любви и не на такое бы пошел. – Леша развел руки в стороны, показывая, на что способен ради зазнобы – мир обойти, не меньше. Неприкрытое вранье, он тот еще циник и эгоист, но я не прокомментировал этот факт.
– Какой там любви?! – фыркнул я. От этого разговора у меня сводило зубы, нетерпение катилось по венам, скапливаясь между ног пульсирующей тяжестью. – Трахнуть ее хочу еще разок. А можно два. – И с безумной лыбой добавил: – Десятка.
– Значит, хороша чертовка, – рассмеявшись, Морозов хлопнул меня по плечу. – Позовешь шафером, как соберешься жениться?
– Жениться! Ха! Обойдется. На таких не женятся. Таких жестко берут. Найти бы ее среди миллиардов женщин и наказать… хорошенько.
– Всего-то среди миллиардов… – прыснул друг. Достал из кармана выглаженных брюк пачку сигарет, покрутил ее в ухоженных тонких пальцах, но все-таки спрятал обратно.
Пока он отвлекся, я проверил сообщения на телефоне. Есть от Анэль, а еще от секретарши, менеджера и главбуха, но ни одного от начальника безопасности. Значит, за пару минут новостей не прибавилось, а в доме отца о незнакомке с ароматом Парижа придется забыть.
– Не знаешь, что наш старичок задумал? – спросил я, нарочно переключаясь на другую тему, потому что от одного упоминания Элен у меня дико поднималось давление. – Наверное, вкинул пару миллиардов в очередной филиал в Замбезии? Вызвал срочно, говорил загадочно… мол, не по телефону, только при встрече. Точно куда-то влез. А нас, как акционеров, перед фактом поставит.
– Да н-е-е… – Лешка, прищурившись, довольно и зубасто заулыбался. Словно лебеды переел и тащится. Да что с ним сегодня? Странный какой-то. – А папа тебе не сказал?
– А должен был? – я смахнул ночного мотылька с рубашки и зыркнул на звезды. Где-то там, в сотнях или тысячах километров от меня, Элен смотрит на это небо и эти звезды.
Мы словно рядом в этот миг.
Но не вместе.
Морозов пожал плечами и двинулся ко входу первым, так и не ответив.
Его спина перекрывала видимость, когда мы поднимались по широким ступенькам, когда открылась дверь, и я услышал спокойный, но немного осипший голос отца:
– Надеюсь, тебе у нас понравится. Коллектив хоть и разношерстный, но цепкий. Мои ребята многое прошли, чтобы добиться успеха, теперь любое колебание в денежном потоке чуют.
– Умеете вы, Максим Олегович, расхваливать, – шутливо вклинился в разговор Леха и пропустил меня вперед. Сам же, обогнув большой круглый стол, направился к стоящей возле отца девушке.
– Надеюсь, что вызвал ты нас не для очередной хвалебной оды. Я этого не вынесу-у… – вылетело из моего рта, чтобы так и повиснуть в воздухе, продлившись в неуместное и очень тихое «су… ка…».
Столкнувшись с темным взглядом папиной гостьи, я так и замер, не в силах вдохнуть.
Элен.
Сегодня девушка была в строгом деловом костюме молочного цвета, из-под ворота жакета выглядывала алая блуза, подчеркивающая бледную кожу. Прическа другая, не пышные темные волны, струящиеся по плечам, а каштановые ровные волосы, стянутые в тугой хвост на затылке.
Но это она!
Приоткрыв красивый рот, моя «француженка» заполошно моргнула, но вмиг подобралась, слабо растянула знакомые губы в улыбке и, немилосердно разорвав наши взгляды, протянула руку.
Не мне. Лешке. Блядь. Спрятав свои пальцы в большой ладони Морозова и смущенно покраснев, прижалась к его крупной груди.
Друг, повернувшись ко мне, по-хозяйски обнял тонкую талию девушки и гордо произнес:
– Жека, познакомься. Это Лена – моя невеста.
Ну, пиздец, приехали.
Глава 3
Француженка. Ранее
– Да, мам, я сегодня задержусь, – прижимая к уху телефон, забежала в холл универа за пять минут до звонка. Народу – тьма, не протолкнуться. – У меня еще курсы. Ты забыла?
– Тогда мы с Мариной сами за покупками сходим.
– Мам, не стоит, я все равно отмечать не собираюсь. Купите необходимое по мелочам и Зоэ что-нибудь вкусненькое, за меня не беспокойся.
– Скажешь тоже! – возмутилась мама. – Двадцать лет один раз в жизни бывают.
– Ничего не знаю. Это мой день рождения, хочу и не отмечаю.
– Ты боишься, что мы лишнюю копейку потратим, а я чуток накопила. Там хватит.
Протиснувшись к окну, планировала бросить сумку и подготовиться к уроку, но мест не оказалось: ребята со второго курса облепили подоконник и что-то бурно обсуждали.
– Мам, нам еще за квартиру и садик малой платить. Не шалите там.
– Bien entendu[1].
Это мамино «конечно» – настоящее «нет», знаю я ее, упрямую. Ладно, пусть. Мое рождение не только мой праздник и ее тоже, так что я не против тортика.
– Je t'aime, maman[2].
– Et moi toi[3], Элен. То есть, ты согласна?
– Можно подумать, если откажусь, ты меня услышишь, – усмехнулась я.
Порылась в сумке, чтобы достать нужный конспект. Нужно где-то стол или свободный угол найти, на весу не удобно. Переместилась в толпе, стараясь двигаться быстрее – если прозвенит звонок, меня затопчут, и я не успею повторить.
Мама ласково засмеялась и, попрощавшись со мной на французском, отключилась. Хоть этот язык мне и не родной, русский все-таки ближе, но я его знаю в идеале и часто пользуюсь своим умением на учебе. Спасибо маме, она носитель французского, что с детства говорила со мной на своем языке и подтягивала грамматику. А еще я прекрасно знаю английский – тоже благодаря мамуле. Она у меня полиглот и знает много языков. Я пока три, но на этом не останавливаюсь.
После школы даже хотела на переводчика поступать, но в последний момент передумала и пошла в программирование. Это мне интересней.
Улыбаясь, я все-таки пробилась к нужному кабинету, но кто-то выбил из руки телефон. Пытаясь его поймать, потеряла равновесие и едва не упала на кого-то в толпе.
– Красинская Елена? – спросили сверху, придерживая меня за локоть.
– Я, – ответила, склонившись, чтобы найти телефон под ногами. Для меня это ценная вещь, мы с мамой год копили, чтобы хороший взять. – Ну, где же он?
– Твой? Ему, увы, не повезло, – мне протянули телефон, и я увидела, что экран безбожно раздолбан десятками ног. Мобильный сдох безвозвратно.
Как так? Вот тебе и подарок на день рождения.
Мыслей уйма: от матерных до слезливых, но получалось только скривить улыбку и протиснуться к кабинету.
Зазвенело оповещение о начале пары.
Толпа резко сместилась, мои одногруппники залетали в аудиторию, словно их подгоняет пожар, а я осталась снаружи. Мне нужно прийти в себя.
– Елена, я хочу тебе кое-что предложить, – голос того, кто подал мне телефон, заставил очнуться и поднять голову.
Глядя в пронзительные голубые глаза мужчины, я с трудом вспомнила, что умею говорить.
– Чт-то?
– У меня предложение, – повторил он с легкой улыбкой. – Тебя рекомендовали, как очень способную ученицу.
– Кто?
Незнакомец засмеялся, видимо, мои ограниченные ответы показались ему юморными, и показал пальцем вверх.
И я, наконец, сфокусировалась и попыталась рассмотреть мужчину получше. Блондин, молодой, но постарше студентов, лет под тридцать, немного кудрявый, короткостриженый. Довольно симпатичный персонаж, я даже на минутку оторопела от его ухоженной и необычной внешности. А какой высокий и сбитый. Одет дорого, в ухоженных руках кожаное портмоне, а на запястье часы, очень уж похоже, что золотые.
Взгляд переместился ниже, мама учила, что статус человека легко определить по обуви, и я окончательно убедилась, что передо мной стоит очень непростой человек. Его туфли стоят, как три моих телефона. На такие даже пыль боится садиться.
Я немного отступила, чтобы увеличить между нами расстояние.
– Что именно вы хотите?
– Взять тебя… – он откашлялся и многозначительно дернул уголком губ. – Взять тебя на работу уже сейчас, не дожидаясь конца учебы. Если с тестовым заданием справишься, дам другое – более дорогостоящее. Обеспечишь себя и свою семью на год. Справишься дважды, возьму тебя в коллектив на постоянку.
Звучало как-то… не очень правдоподобно, в груди резонировало, а я привыкла прислушиваться к интуиции. Да и откуда этот модник меня знает? Не должны сверху, как он показал, открывать мои данные, я не давала согласия на подобные вещи.
– Не уверена, что я вам подхожу. Вы не видели меня в работе.
– Мне тебя… очень советовали, – незнакомец косо улыбнулся, и мне эта улыбка совсем не понравилась. Она злая какая-то. Или фальшивая. Вызывающая табун мурашек по коже.
– Нет, спасибо. – Еще отступила. – Я уже заключила договор с другой фирмой и после учебы пойду туда работать. Извините.
Хотела уйти, но блондин нагло схватил меня за плечо. Это немного напрягло. Столкнувшись с моим взглядом, он отступил, улыбаясь почти ласково. Хотя для меня это больше прикрытое вежливостью ехидство. Или скрытая злость. Мужчина словно был уверен на тысячу процентов, что соглашусь, а я взяла и отказала.
– Возьми визитку. Вдруг что-то поменяется, свяжись со мной.
Я перехватила протянутую карточку.
Морозов Алексей Александрович.
Золотистый феникс в разорванном круге на черном фоне.
Где-то я такой логотип уже видела.
И ниже телефон.
Хотела сказать блондину, что в этом нет необходимости, мол, не собираюсь ничего менять, и вернуть визитку, но мужчина уже ушел. Стук его каблуков доносился со стороны лестницы, а девочки-студентки, которые спешили на пары, чуть головы себе не свернули, разглядывая его зад.
Странный какой-то.
Но красивый, отрицать не стану.
[1] Bien entendu – конечно (тут и далее перевод с французского).
[2] Je t'aime, maman – люблю тебя, мама.
[3] Et moi toi – и я тебя.
Глава 4
Евгений. Наши дни
Мне пришлось сесть на первый попавшийся стул, потому что Элен (какая еще к черту Лена?!) увела взгляд и сделала вид, что мы незнакомы.
Охренеть… Я ее и так, и этак… куда же еще ближе знакомиться?
Сам тоже не признался. И вида не подал. Мне нужно время осознать, что произошло, и как в этой цепочке оказался Леха…
Очень хотелось курить. Хоть вой. Хотелось сделать что-то безумное и несуразное, чтобы голова встала на место. Желательно не та, что в штанах…
– Сын, ты в порядке? – поинтересовался папа, заметив мое замешательство.
– Все прекрасно. – Я все-таки поднялся. – Устал немного.
Окинул взглядом воркующую парочку. Они словно ушли в свой мир и не замечают нас с отцом, хотя плечи у девушки, когда я встал, подозрительно напряглись, губы стиснулись до бескровия.
– Освежусь с дороги, – сказал я севшим голосом и отвернулся от неприятного зрелища. – Извините.
Сжав кулаки, попер горящим танком в ванную.
Не знаю, сколько стоял над рукомойником, стискивая до скрипа фаянс, и сколько наливал себе на голову ледяную воду, но нихрена не мог прийти в себя.
Это плохо-плохо-плохо!
Элен зацепила меня. Да так сильно, что с первого взгляда понял, что хочу надолго присвоить и использовать по полной. Но я не посмею к ней приближаться из-за друга, не в этот раз. Леха явно счастлив, вон как светился на улице. Даже костюмчик приодел, что для него вообще несвойственно.
А может, это другая девушка?
Я резко поднял голову и выпрямился, в отражение мне криво улыбалось чудовище с растрепанными волосами и горящими глазами.
Близняшка… двойник… Да хоть клон, твою мать! Но ротик так томно приоткрыла, когда меня увидела! Явно узнала. Вот же сука. Что за игры?
Отступить? Оставить все, как есть? Сделать вид, что тоже ее не знаю? С какого хрена? А если она пытается одурачить Леху, покушаясь на его немаленькое состояние? Таких баб около нас косяки водятся, но их вычислять легко, они согласны на все, даже на самую мерзость.
Судя по наряду Элен и вообще присутствию на вечеринке Шарма, она сама не из бедных и была там не в ряду прислуги или девочек по вызову.
Нужно выяснить, что барышня задумала.
Во Франции уломать ее на секс получилось легко, но я еще тогда понял, что она не такая, как все.
Хрен его знает, почему. Чутье.
Возвращаясь к столу, я коварно ухмылялся и потирал ладони. Элен это заметила. Поспешно отвела взгляд, снова приникнув к плечу Лехи. На бледных щеках разросся пунцовый румянец. Она приложила ладонь к одной стороне, и я заметил, как подрагивают тонкие пальцы.
Страшно, что я ее выдам?
– И как же вы познакомились? – практически падая на стул, в лоб спросил я.
Не Лешу, а ее. Смотрел так, будто пытаюсь продырявить прекрасный лобик взглядом. Там, под темными прядями, ближе к виску, прятался крошечный шрам. Жаль, сейчас его не видно.
Девица перевела на меня сдержанный взгляд и, слабо дрогнув губами, – это даже не улыбка, это крик о помощи – обратилась к благоверному:
– Лучше ты расскажи.
Леха будто изнутри вспыхнул, улыбка расширилась, а его лапы потянулись к маленьким ладошкам девушки, чтобы спрятать, будто уберечь от меня.
Неосознанно скрипнул зубами. Я помню ее руки. Помню, как облизывал каждый палец и рассматривал колечко на мизинце, которого теперь там нет. Щекотал языком линии жизни, а девушка игриво смеялась. И родинку помню на безымянном пальце правой руки, но сейчас ее прикрывало широкое золотое колечко.
Не было его тогда! И следа не было!
На уме одни междометия и маты… Сука-сука-сука… как я так попал?
– Жень, пока Алексей с духом собирается, наполни бокалы, – попросил папа, бесцеремонно выдернув меня из раздумий. – Что-то Леночка скромничает. А это вино стоит попробовать.
Умеет же папа вовремя встрять.
Я приподнялся и, подхватив холодную бутылку, щедро усыпанную испариной, склонился над столом.
– Французское вино на папин вкус – самое лучшее в мире, а этот сорт винограда, с южных земель, – особенно нежен и приятно щекочет язык…
Прищурившись, разливал рубиновую жидкость по бокалам и цепко следил за реакцией девушки.
Если это она, то вспомнит, как я жадно слизывал лужицы вина с ее живота, как набирал на кончики пальцев темные капли и ронял их на упругую грудь. Она у нее шикарная, под мои ладони как раз, сосочки твердые – темные вишенки. Что я только не делал, чтобы растянуть время нашей ночи, чтобы покусывать и запомнить ее вкус, чтобы дразнить и испытывать, чтобы она стонала и кричала подо мной…
И она кричала…
Элен побагровела, густые ресницы, трепыхнувшись, спрятали бездну карих глаз. Она, твою ж сука-мать, все помнит.
– Это мерло ты привез, Жень, насколько я помню, – подключился Леша, так и не начав рассказ о знакомстве.
– Потому что отлично знаю, что любит папа, – пожал плечами, продолжая пожирать глазами девушку напротив. – Тоже этот сорт обожаю за пикантность черничной ноты и… цвет.
Приподняв бокал, который я налил для девушки, покачал напиток, чтобы он коснулся стенок, и сквозь мутное стекло опять посмотрел на Элен – я будто врос в нее после той ночи.
Она завороженно наблюдала за моими действиями, кусала губы, сминала пальцами салфетку.
– Чистая страсть. Попробуй, Ле-на… – почти прошептал и протянул ей бокал, нарочно не выпуская из рук.
Она дернулась. Совсем слабо, но отклонилась назад, и этого хватило, чтобы внутренний хищник во мне ощерился, приготовился атаковать.
– Особенно, если набрать немного в рот и подержать, покатать на языке, приласкать.
– Жека, я надеюсь ты вино имеешь в виду, – неприятно заржал Леха и залпом выпил свой напиток, беспощадно уничтожив нежное послевкусие дорогого вина. Не особо друг заметил, как его невеста сжалась, как подрагивают у нее пальчики, как она сомневается, брать ли бокал из моих рук или отказаться.
– Леночка, не бойся, – мягко поддержал внимательный папа, сделав в корне неверный вывод, – оно не крепкое, от двух глотков ничего не будет.
– Я… особо не пью, – промямлила девушка, но маленькая рука все-таки потянулась, намереваясь взять бокал так, чтобы не коснуться моей кожи.
Хренушки. Я грубо обхватил ножку и широкое ложе стакана, где колыхался рубиновый напиток, и немного отстранился, вынуждая Элен наклониться над столом.
Леше кто-то позвонил. Друг поднялся и молча ушел из гостиной. Лена же остановила руку в воздухе и жалобно бросила взгляд вслед жениху. Словно его присутствие ее успокаивало.
– Леночка, – пригубив немного вина, произнес папа. Ему нельзя, но глоток – это почти ничего, изредка он себе позволяет. – Пока Лешка сбежал, расскажи, наконец, где вы все-таки познакомились. А то я знаю нашего влюбленного, он вечно все скрывает, боится сглазить. Но мы ведь не глазливые. Верно, Жень?
– Ни в коем случае, – шутливо подхватил я, продолжая нависать над столом и изучать лицо напротив. Да она побледнела, глаза забегали в ужасе. – Но сначала глоток вина, а потом рассказ. Лен, выпьешь за папино здоровье?
Когда мы отдыхали между подходами в сексе, я, на ужасном английском, рассказывал Элен, что переживаю за смертельно больного отца и не могу ничем помочь. Диагноз поставлен, жизнь самого близкого человека утекает, словно вода из сита. Она должна знать, как это важно. Если не полная дрянь, конечно.
Это сработало. Девушка подалась вперед, чтобы перехватить бокал, и коснулась моих пальцев. По ее коже табунами бежали мурашки, волоски на коже рук приподнялись, губы слегка приоткрылись, зрачки, расширившись, утопили в глубокой черноте чайные радужки.
– Пей, – низко попросил я. – И рассказывай.
Лена послушалась. Словно сделать глоток – это для нее единственный выход отмолчаться и отвлечь нас. Она явно не желает делиться историей знакомства с Лешей.
Интересное кино.
Глава 5
Француженка. Ранее
До конца учебного дня я словно на иголках. Мало того, что осталась без связи, так еще и этот тип, что визитку дал, из головы не выходил. Я на автомате забросила тисненую картонку на дно сумочки и влетела в аудиторию. И так опоздала, препод чуть прогул не поставил. Хотя прекрасно видел, что я осталась в коридоре.
Кто же меня посоветовал этому кудрявому блондину? Сходить в деканат узнать? Не люблю, когда лезут в личную жизнь без моего согласия. Могли бы спросить, нуждаюсь ли я в таких вот связях. Хотя декан точно знает, что у меня договор с Казаковым. У него небольшая компания, выпускают приложения для телефонов. Мне там обещали хороший карьерный рост и достойную зарплату, что меня полностью устраивало.
Почему-то вопрос, кто слил мою анкету новому работодателю, меня сильно волновал. Это будто предчувствие: царапало и сдавливало горло, а почему, и сама не знаю.
Надо бы наверх сбегать, все-таки узнать, откуда информация утекла, и попросить больше никому мои данные не давать. Мама с таким трудом договорилась с Казаковым, не хочу ни его ни ее подводить.
Но не было и минутки свободной, чтобы отлучиться, я едва успела в туалет сбегать между парами.
Тревога до того резонировала в груди, что, когда уроки закончились, и нас отпустили домой, я не сразу это поняла.
– Красинская, что сидишь? Мечтаешь? – насмешливо бросил Змеев, мой одногруппник, когда аудитория опустела. – Влюбилась в блондинчика, дэ? Зависаешь на ходу.
– Что? – я суматошно вскинулась, чтобы собрать тетради в стопку.
– Да ладно! – Парень почесал заросший молодой щетиной подбородок и хмыкнул. – Можно подумать, вы, девки, не втрескиваетесь с первого взгляда в дорогие ботинки и золотые часики. Ну скажи честно: запала ведь на мужика? Весь день летаешь где-то.
– Иди ты…
– Влипнешь, Ленка. Смотри, охомутает богач, оттрахает хорошенько и выбросит за борт, потом плакать будешь. А я тебе предлагал свои, – он коряво усмехнулся, – услуги. При чем безвозмездно. Мне должной точно не останешься, а перед этим… – он махнул головой на выход и пальцами показал на голове кудри, – за брюлик будешь на коленях работать.
От его жесткой речи стало не по себе. Я не желала отвечать, только челюсти стиснула от ярости и, психуя, одну из тетрадей надорвала, пока всовывала в сумку.
– Можно подумать, у тебя брюлик есть! – рявкнула шепотом, стараясь не повышать голос, учитель все еще в аудитории.
– А что, – он приблизился, – ради камушка ты на все готова?
– Коль, отстань, а? – оттолкнула его подальше. – Достал.
Парень замолчал, но пока я складывала свои вещи, посмеивался в кулак и корчил рожу, даже показал неприличное: лизнул себя между пальцами, словно делает воображаемой девушке приятно. Вот же дурак.
Обычно он не такой прилипала, я его отшила еще в прошлом году, но сегодня будто луна сошла с орбиты, и Коля внезапно решил испытать шанс снова.
Что еще больше удивило, одногруппник проводил меня на улицу и даже насмехаться прекратил. Я молча косилась на его профиль, прикидывая в голове варианты, почему он решил столько своего времени мне уделить. Змеев – хороший парень, толковый, пусть и немного нагловатый пошляк. Такие просто не в моем вкусе, слишком тощий и нескладный, хотя на мордашку симпатичный. Никогда не смотрела на него, как на объект обожания. Как-то некогда было, мне особо не до лирических отступлений, тут бы в реальности выжить, сказки о любви и прекрасном принце я оставила еще в родном городе и старой квартире.
В группе у нас в основном мальчики, девушек всех расхватали еще в первый месяц и теперь они периодически идут по рукам. Я же давно дала понять, что настроена здесь только учиться. Меня и не трогали. Ну почти. До этого дня я была для всех серой и неприглядной, не отсвечивала, прилежно училась и была настроена на стабильное будущее в компании Казакова. Но с приходим Морозова жизнь резко сделала кульбит.
– С чего ты решил, что тот… блондин – богач? – поинтересовалась я, когда мы почти дошли до остановки, а одногруппник все еще молчал.
Коля цокнул языком.
– Машину видел, когда с пацанами на курилку ходили. Он тут с час околачивался, его все девки универа успели заценить. Кто-то даже свой телефончик ему подкинул. А пришел он к тебе, Красинская. Да и часы на руке полсотни тысяч баксов стоят, не меньше.
– Капец. – Выдохнув, я в ужасе оглянулась. Мало ли, вдруг этот белобрысый еще не уехал. – Что ему нужно от меня?
– Так ты его не знаешь? – удивился одногруппник.
– Гонишь! Откуда? Сегодня впервые увидела, какую-то стремную работу предлагал. Я отказалась, даже не разбираясь. У меня же договор с Казаковым, ты знаешь.
– Вот и правильно. Не связывайся с ним, чуйка у меня на таких. Глаза у него злые какие-то, а на лбу написано: «Хочу все и сразу». Ладно, Красинская, погнал я. Раз куни не хочешь, пойду кого-нить еще поищу.
– Вечно ты такое морозишь, что уши вянут. – Я смущенно засмеялась и стукнула его кулачком в плечо. – Мы же друзья?
Колька не ответил, посторонился, махнул мне на прощание и поскакал на подъезжающий трамвай.
– До завтра, – бросил он напоследок, и прозвучало это как-то невесело.
– Пока…
До автошколы ехать полчаса, я опаздывала жуть, но нужной маршрутки, как назло, долго не было. На остановке мне стало так плохо от волнения и духоты, что я присела на лавочку.
Солнце припекало, сентябрь будто забыл, что он вообще-то осень. Я уже и худи стащила, осталась в футболке, но все равно было очень жарко, хотелось пить.
– Лена? – кто-то окликнул со стороны проезжей части. – Красинская, неужели правда ты? – В мое пространство вклинилось светлое лицо в обрамлении черных-черных волос.
На мгновение я потерялась, выуживая из памяти знакомые черты. С Бегловой мы не виделись со школы, хотя очень крепко дружили.
– Марго? – вскочив, я обняла подругу, а затем отодвинула от себя, чтобы рассмотреть. – Вот это ты красавица стала! Я тебя едва узнала.
Волосы у нее ровные и длинные, до попы доставали, сама одета с иголочки, в строгом брючном костюме бордового цвета, серые глаза лучились.
– Ты тоже не отстаёшь, – улыбнулась она. – Все такая же сногсшибательная брюнетка. Глаза до сих пор горят! Далеко едешь? – она окинула взглядом ободранную остановку и слегка поморщилась.
– На Набережную. У меня там водительские курсы.
– О, мне по пути. Поехали.
Подруга потянула меня за руку и потянула к пешеходному переходу.
Меня резко накрыло новой волной тревоги. Даже ноги онемели, и голова пошла кругом.
– Тебе плохо? – Подхватив под руку, Марго осторожно повела меня к парковке.
– Наверное, немного перегрелась, – предположила я ослабленным голосом.
Душу скрутило так, что я едва могла дышать. Не понимаю, что происходит?
– Идем. – Притормозив, Марго завернула к навесу. – В кафе прохладно, съедим мороженое. Ты придешь в себя.
– Я опоздаю, – получилось сипнуть.
– Не переживай. На машине быстро домчим.
И я сдалась. Когда еще ее встречу? Особенно, если вспомнить, что она дочка очень богатого в городе человека, а у ее брата частная клиника, в которую не каждый может прийти лечиться, потому что для избранных, то есть, очень зажиточных пациентов. Мы с ней из разных миров, вряд ли где-нибудь еще пересечемся.
Около раздачи я отнекивалась от мороженого, хотела взять только воды, но подруга настояла.
– Ну что, рассказывай, что нового? – сделав заказ и усаживаясь напротив, спросила подруга. – Как мама? Как сестра?
– Да все по-старому, – пожала я плечами, в голове прикидывая, сколько я должна отдать за порцию мороженого.
– Хочешь сказать, за три года, что мы не виделись, ничего не происходило?
– Я тетей стала, – вспомнила вдруг, хотя это радостное событие в нашей жизни было с привкусом горечи – отец малышки так и не объявился.
Марго вспыхнула радостью, но тут же погасла.
– Классно. Оксанка шустрая. А ты сама замуж не вышла? – Марго пристально смотрела в мое лицо, мазнула взглядом по моим рукам, которые я тут же спрятала на коленях и потерялась на мгновение.
– Н-нет. Пока и не собираюсь.
– Я думала, что тебя после школы точно кто-то украдет. Ты же… просто невероятная. Особенно глаза. Да в них сгореть можно! Мужики, наверное, не отлипают.
– Не выдумывай, Марго, – смутилась я. Убрала волосы за ухо, тихо поблагодарила официантку, которая как раз принесла наш заказ. – А ты? Замужем?
– Ой, не. Брак – это не для меня, – отмахнулась подружка.
Она сложила перед собой пальцы в замок, и я с интересом разглядывала ее ровные ухоженные ногти. Мне руки из-под стола лучше не доставать. Я дома аккуратно состригу лишнее – вот и весь маникюр.
Марго, немного помолчав, все-таки договорила:
– Встречалась с одним… мудаком, но… в общем, не сложилось, а больше не хочу. Работы много, да и учеба еще, жить не успеваю, какие там женихи. – В ее голосе чувствовалась какая-то болезненная вибрация, но я не переспрашивала, дала ей возможность высказаться. – Знаешь, что еще? Слишком много охочих до моих богатств, а это трудно назвать любовью, поэтому и не верю никому. Просто эти охотники еще не в курсе, какие мне папа после смерти оставил дыры в бизнесе. – Голос Марго сорвался.
– Сочувствую на счет отца, не знала, что его уже нет, не слежу за новостями.
– Все в порядке, уже год прошел, я почти оклемалась. Ну а ты как? Таинственная такая, слова не вытащишь. Колись уже, есть на примете кто? Не верю, что за тобой не тянется хвост ухажеров. Да я думала, что ты первая замуж выскочишь из нашего класса!
Глава 6
Евгений. Наши дни
Девушка отпила вина, но сделала это поспешно. Резко подалась вперед, алые капли забрызгали светлую скатерть, и Элен, краснея и задыхаясь, беспомощно ударила себя ладонью по груди.
Я, вывернувшись из-за стола и мигом приблизившись, легко похлопал ее между лопатками. Она ведь хрупкая, боялся навредить.
– С-с-спасибо, – свистнув, девушка отставила в сторону почти пустой бокал. Откашлявшись, вскочила на ноги и шарахнулась от меня. – В-все в-в порядке, Же-е-ень…
И это длинное «Жень» бальзамом влетело в уши. Ее голос, ее тембр. Она почти так же стонала мое имя в Париже, только изменяла его на французский манер: Жа-а-ан. А когда я ласкал языком ее сочную горошину, впивалась в мои волосы и полушепотом протягивала: «Ша-а-ан».
Элен явно догадалась, о чем я подумал. Она попыталась отступить, заметалась взглядом, но я ее остановил.
– О, – нагло провел пальцем по лацкану светлого жакета, – несколько капель попало. Надо бы обработать, пока не впиталось.
Девушка опустила взгляд на пятно и поджала губы. Странно. Рита бы просто скинула жакет, забыв о неприятности сразу, у нее таких дорогих вещей сотни. А Элен явно распереживалась. Словно эта одежда досталась ей нелегко.
Да она играет.
– Идем, покажу ванную комнату. – Я протянул ей руку. Нужно ближе ее прощупать, пообщаться.
– А Леша где? – пропищала она, стягивая жакет и оставаясь в полупрозрачной блузе цвета крови. Шелк не скрывал ее черное кружевное белье и темные напряженные соски.
Я сглотнул и, зашипев сквозь зубы, отвернулся.
Ох, сложно мне будет с ней рядом находиться и не лапать.
– Если звонят по работе, то это надолго. – Мой голос изменился, сел, будто я бухал две ночи подряд. Дернув галстук и прочистив горло, снова сказал Элен: – Идем. Займет две минуты, и вернешься к ненаглядному жениху.
Последние слова получились слишком язвительными, отец таких тонкостей нашего общения не поймет, а что подумает Элен – мне плевать.
Зато я заметил, как на этих словах милое личико «француженки» дернулось от неприязни.
Я ей настолько неприятен? А почти месяц назад, активно выплясывая на мне, она так не думала. Или притворялась? Да как такое можно сыграть?! И зачем? Решила использовать меня, как удачно подвернувшийся под руку дефлоратор?
Лена бросила умоляющий взгляд на отца. Тот в ответ качнул головой, поддерживая мое желание помочь. Он всегда учил меня галантности – и нет ничего зазорного, что уделяю внимание чужой женщине. Отец просто не знает, какой я могу быть сволочью, и что увести девушку лучшего друга в прошлый раз оказалось легкотней и спортивным интересом.
– Да, Леночка, иди, – папа как-то вяло откинулся на спинку стула. Ему плохо?
Я машинально шагнул к нему, чтобы помочь, но папа резким движением руки показал мне увести девушку подальше. Он терпеть не может жалости к себе, из-за этого никто из окружения, кроме нас с Лешкой, личной охраны, водителя и врачей, не знает про рак. А Элен я болтнул об этом без всякого зазрения совести, не знал же, что стану ее искать, и тем более, что она найдется. Да и еще как найдется!
Я подхватил жакет из рук девушки и, не оглядываясь, ушел в кухню. Тихие робкие шаги последовали за мной.
Недовольный голос Лешки доносился из кабинета на втором этаже. Да, это точно надолго. Значит, у меня есть время все выяснить.
Проходя по коридору, я мельком обернулся. Элен ссутулилась и, заламывая руки, бесконечно косилась на входную дверь. Она дышала часто-часто, глаза бегали, а на щеках распустились мальвы смущения или стыда.
Я нарочно не пропустил ее, зашел первым, чтобы, когда шагнет за порог кухни, захлопнуть дверь и защелкнуть замок.
Попалась.
– Что… вы…ты делаешь? – яростно прошептав, она попятилась от моего взгляда и врезалась спиной в стену.
– Я хочу спросить тебя. – Приблизился. Отбросил ее жакет на стол. Еще шаг. Вплотную. – Что ты здесь делаешь? Элен…
Еще сдвинулся, буквально вклеиваясь в нее. Чтобы запереть и заставить поднять на меня взгляд, который она весь вечер уводила.
– Не понимаю, – тихим шелестом. Задрала голову, подобралась и, выставив перед грудью руки, попыталась меня сдвинуть. Она трепетала всем телом, подбородок и губы подрагивали, но тихие слова я разобрал: – Я буду кричать…
– Так же, как в Шарме кричала, когда я тебя… – прижался к ней, чтобы почувствовала, на что намекаю.
– Где? – прошептала упрямая.
Оттолкнула сильнее, но я не из тех, кто легко отступает. Правую руку уронил со стены на ее затылок, закрепил, вплавив пальцы в мягкие волосы, чтобы не могла уйти или пошевелиться.
Замер. И она. Будто два айсберга перед тем, как столкнуться.
– Что ж ты не кричишь? – нагнувшись, коснулся дыханием ее распахнутых губ. Она даже пахнет, как тогда – виноградной косточкой и персиками.
– Я тебя… – запнулась, – вас не знаю. Отпустите. Пожалуйста. – В темных глазах блестели слезы, густые ресницы, без капли макияжа, слиплись. – И не понимаю, что вы хотите.
– За идиота держишь? Считаешь, что у меня амнезия и я все забуду, просто потому что ты так хочешь?
Элен качнула головой. Горошины слез скатились из уголков глаз и сорвались с упрямых скул. Она по-настоящему боится. Я чувствовал всем телом, как дрожит, как окаменела подо мной.
– Что за хрень?! – Резко отстранился, убрал руки вверх, чтобы не наброситься и не сожрать ее на месте.
Это слишком. Если ошибся, и это не она, то я реально перехожу грань – Лешка никогда такое не простит.
Вдруг память сыграла со мной злую шутку?
Отступил к раковине, психуя и скрипя зубами, достал стакан и лимонную кислоту с полки. Размешав ложку белых кристалликов с водой, дернул жакет, что был брошен на столе, и налил на лацкан немного жидкости. Пятно потемнело от влаги, немного расширилось и, медленно растворяясь, исчезло.
Словно наша с Элен ночь. Раз – и нет ее.
Злясь на себя, ополоснул испачканный край под проточной водой. Не глядя на Элен, вышел из кухни. В ванной, подставив лацкан под сушилку, наконец, выдохнул.
Возмущения и похоть взрывали мозг, я закипал и не мог остановиться. Как это может быть не она? Я что – свихнулся?
Досушив жакет, отложил его на стиралку и наклонился над ней.
Дверь, тихо скрипнув, замолкла, легкие шаги остановились за спиной.
Я ухмыльнулся и, позволив девушке подойти еще, буквально напал. Зря она так безрассудно пошла за мной. Приподняв ее голову, заставил потянуться на носочках у стены, откинул каштановые волосы в сторону и увидел то, что ожидал. Маленький тонкий шрам, спрятанный под волосами.
– Жень, – ее голос погас, в глазах стояла невысказанная боль, – ничего не было.
Зараза, она все-таки!
– Эл-е-ен…
– Пожалуйста, – вдохнув, она медленно выдохнула и, дрогнув, договорила, – сделай вид, что ничего не было… – Элен смотрела так пристально, будто то, что я отвечу, жизненно важно.
– Ты в своем уме? – яростно выпустил и, стиснув ее лицо в ладони, приподнял подбородок.
Губы – помутнение, аромат – возбуждение, ее близость – сумасшествие.
– Леша не должен знать о нас, – обожгла она. – Прошу тебя…
– То есть, ты за него замуж собиралась, – показал головой в сторону, – а трахалась со мной? И я должен молчать?
– Не должен. Но я прошу. Умоляю. У нас с тобой ничего нет и не будет.
– Вот как? Словно ты дала мне шанс, когда сбежала?
Она язвительно оскалилась и яростно прошептала:
– Словно он тебе нужен был. Ты ведь сам говорил, что не создан для постоянных отношений. Это было просто развлечение, просто секс. Одноразовый.
– Вот как! Получила то, что хотела, и свалила?
– Именно, – с облегчением выплюнула.
– Язва.
– Что поделаешь. – На ее порочных губах расплылась улыбка, но какая-то жутко-фальшивая.
По коже катилось ощущение, что Элен играет. То ли стерву, которая внезапно стала противной и неинтересной, то ли притворяется невестой для Лешки, и придется ему помочь с прозрением.
Проверить девицу, как тогда Риту? Да только друг не станет со мной разговаривать после этого. Оставить все, как есть, пусть сам ломает зубы об этот гнилой орешек?
– Сука… свалилась ты на мою голову!
Я отпустил Элен, она практически осела на пол, потеряв опору, но быстро выровнялась.
Мне нужно подумать и присмотреться к ней, прежде чем что-то предпринимать.
Девушка быстро надела жакет и только тогда облегченно выдохнула, будто этот элемент одежды – надежный вид брони.
Но и мне легче стало: видеть очертания ее фигуры и просвещающиеся соски под тонкой тканью – та еще пытка.
– Мы с Лешей обручились… позже, – поправив волосы у зеркала, холодно произнесла девушка.
И почему так гадко от этой фразы?
– Серьезно? То есть, ты с ним уже встречалась, когда в моем номере отплясывала? – не веря, бросил гнилой смешок.
Лена поджала губы, и они плавно перетекли в изощренную ехидную улыбку.
– Мы были в ссоре… и всего лишь встречались, а теперь я его невеста. – Небрежно повела плечиком и, окинув меня пренебрежением, словно я – пустое место, спокойно вышла из ванной.
Сказала через плечо:
– Надеюсь, что ты хороший друг и не станешь все портить.
Твою мать, конечно же, хороший.
Лучший.
Диана Билык
Тип: электронная книга
Жанр: Эротические романы
Язык: на русском языке
Стоимость: 149.00 ₽
Издательство: Автор
Дата публикации: 06.02.2025
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: – Нашел свою француженку?