Главная страница | Русское фэнтези | Хранители оберегов. Путь первый

Хранители оберегов. Путь первый
Margaret Ruan
Далеко на востоке, в глубине дремучих лесов, живут древние и могущественные боги – Владыки Леса. Они – мудрые хранители природы, способные общаться с животными и управлять силами земли. Боги дали людям в деревнях свои тотемы ради защиты. Но злые ведьмы украли два тотема и с их помощью воскресили своего бога. С тех пор лес охвачен злом. Тогда боги даровали детям силы, чтобы те через 13 лет пришли за новыми оберегами.

Margaret Ruan
Хранители оберегов. Путь первый

Пролог.Призыв
? Сестры! ? перед ярким пламенем костра встала самая огненная из девиц, ? Сегодня мы положим этому конец, ? громко заявила могучая ведьма. В подтверждение её слов кострище за её спиной взвилось вверх. Языки пламени затанцевали во тьме, а воздух наполнился искрами и пеплом. Горький аромат побежал по лесу, зашумели берёзы и дубы, разнося страшную весть.
? Сегодня мы призовем Сварога, нашего отца, ? она развела руки в стороны, взмахивая ими, словно ворона. Под ногами засиял ровный круг. В нем зажглись руны, они складывались в слова, слова – в заклинание. Словно проснувшийся вулкан поднялась и забурлила земля, обжигая огнём.
? Запомните эту ночь. Ночь, когда начался рассвет Ведьм! ? довольно объявила рыжеволосая предводительница и с грацией кошки уступила место сёстрам. Вперёд вышли две нагие девушки. В свете языков пламени их силуэты напоминали уголки. Одна с белыми распущенными волосами, несла в своих руках деревянный оберег в виде волка. Он был небольшой, длиною с ладонь. Но ценность его была более велика, чем размер. Ведьма прикрыла свои голубые глаза, преклонила голые колени перед костром. И зашептала заклятие. Вторая черноволосая ведьма вторила её действиям, только в её руках был оберег в виде медведя. Ведьмы одновременно встали. Теперь шёпот заклятья шёл за их спинами, слова сливались в песню, песнь уходила в землю пробуждая великую силу, руша божественные запреты. Толпа сестёр читала великий призыв, пока девушки кидали обереги в костёр. Стоило деревянным фигуркам оказаться в объятиях пламени, как кострище развернуло, словно воронку, откинув при этом ведьм назад. Разверзся путь в самые глубины ада – в тёмное мёртвое царство. Из вихря огня выскочили чёрные волки с красными глазами, с их пастей капала слюна, а носы ловили тонкий человеческий запах. Волки ринулись в лес, ища свою добычу. За ними вылетели чёрные вороны. Они ринулись в разные стороны, стремясь увидеть что происходит в мире. И только после них посередине медленно появился он. Высокий, словно священный дуб. Изящный, как колосья пшеницы, бледный, будто берёза, тёмный бог. Его чёрные одеяния были усыпаны драгоценными кровавыми слезами. Чёрные длинные прямые волосы собраны в хвост за спиной. А острый взгляд рыжих глаз не могла выдержать ни одна ведьма. Его красоте и изящности могли позавидовать самые молодые девушки. Ведьмы, все как одна, опустились на колени, перед своим Богом.

? Сварог, любимый отец наш, мы рады приветствовать тебя дома, ? прошептала рыжеволосая ведьма, выползая на коленях вперёд. Она не поднимала от земли глаза, в страхе разгневать владыку. Огненное пламя утихло, став обычным костром. Сварог глубоко вздохнул, наслаждаясь свежим запахом леса, дыма и свободы.
? Наконец-то, ? грозно произнес он, ? Я тут. Молодцы, мои дочери. Сделали все, как надо, смогли. За это будет ждать вас награда, поднимитесь.
Он вскинул руку вперёд, на тонких бледных пальцах заиграли светом перстни. Ведьмы встали с колен. В тот же момент их скромные белые одеяния невест сменились на роскошные траурно-чёрные наряды. Каждый был расшит золотой нитью, каждый усыпан драгоценностями. И от каждого вниз шло чёрное оперенье.
? Теперь вы вольны стать кем угодно, хоть вороной, хоть волком. Живым или неживым, человеком или деревом. Даю вам силы забирать жизнь у каждого, кого вы коснетесь. Несите тьму в этот лес. Обращайте всех на нашу сторону. Мы свергнем устои этого мира. Мы свергнем богов. Да начнётся новая жизнь! ? ведьмы заулюлюкали в восхищение и стали оборачиваться кто чем. Кто колесом пряжи, кто русалкой, кто волком, кто лягушкой. Все они разбежались по лесу, творить и манить других на сторону зла. Лишь рыжая ведьма скинула с себя тяжёлый от жемчуга венец. Он тихо упал на черную землю. Сварог строго на неё посмотрел своим змеиным взглядом: это была первая ведьма отказавшаяся от его даров. Расстегнув верхние пуговицы платья, она положила ладонь на грудь.

? Отец мой любимый. Царь мой милый. Не нужны мне дары и силы, позволь мне стать тенью твоей. Идти за тобой след в след. Быть рядом, тихо и молча. Стать твоей рукой, позволь мне быть с тобой, ? пламенно зашептала она склоняясь перед ним в поклоне. Рыжие пряди упали на тонкие ключицы, прикрывая её обнаженную душу. Сварог усмехнулся и тронул её розовую щеку, с россыпью веснушек.
? Ты невинна и чиста, словно ромашка в поле, что забыла во тьме? ? наклоняясь к своей последовательнице, прошептал он, и так зная ответ. Она подняла взгляд и тут же ощутила пламя в сердце. Сила поглощала её, любовь растекалась мёдом по всему телу.
? У всех нас есть лишь одно желание, царь мой, это служить тебе, наша вера глубокая, впитана с молоком матери, образована в отречье людей, ? ведьма смотрела прямо в глаза тёмного бога, ощущая всю его силу, льющуюся через пальцы. От этой силы дрожало всё нутро. Ей казалось, отпусти он её, и она упадёт прямо на колени к ногам владыки. Сварог мягко улыбнулся, ничего другого он услышать и не мог. Он знал, что девушку с детства гнали отовсюду, считая ведьмой лишь за цвет волос. Знал, что колдовство у той и правда в крови. Но сила ей нужна не из-за мести, а из-за реальной любви.
? Что ж, быть по твоему, отныне имя тебе Лиса. Носи шкуру такую же, что и волосы твои. Пусть лапы твои будут чёрны от земли и тьмы. Следуй за мной днем, а ночью будь девой, ? тихо, но твёрдо произнёс тёмный бог. Глаза ведьмы наполнились рыжим огнём, тело покрылось шерстью, руки и ноги стали лапами, а лицо вытянулось. Сварог довольно улыбнулся и погладил рыжую шерсть плутовки. Она была больше своих сородичей, сильнее и прекраснее.
? Ты хитра, так что образ тебе под стать был дан мною. Служи мне верой и правдой. Днем и ночью, ? произнес он, и отвернулся от Лисы, теряя к ней интерес. Тёмный бог медленно обошёл костёр по кругу, в каждом его шаге образовалось болото. Постепенно место возрождения стало большим болотом, спрятанным за плотными деревьями. Сварог двинулся дальше, оставляя под ногами пепел. Лиса бежала следом, хвостом заметая следы бога. Дойдя до большого дуба, Сварог остановился. Приложил к нему руку, твёрдая кора раскололась, открывая проход в царство Тьмы. Сварог вернулся в свой старую цитадель, что давно поросла горькой травой.
? Первым делом мне понадобятся слуги, ? произнес он, приступая к возрождению своего дома.

***

Видя все это, боги собрались у священного костра в ожидание Велеса. Липы шумели в ночи, звери бегали мимо, боги шептались.
? Ведь знал же, знал что Сварог тихо сидеть не будет, ? зашептала Мокошь бледными губами на ухо Смарглу. Тот кивнул, и с тёмных локонов посыпалась земля. Мокошь сделала пару шагов в сторону, с отвращением смотря на исхудавшего мужчину. Священные одеяния на нем висели, словно старые тряпки.
? Смаргл, тебе бы отдохнуть, помыться, поесть да выспаться, ? аккуратно предложила богиня, боясь запачкать свой украшенный сарафан, ? как богиня воды с принятием баньки помогу.
? Мокошь, отстань от бедняги, ? одернула наглую девицу Лада. Она была похожа на само солнце. Светлые пряди собраны в пышную косу, сарафан расписан золотом и красной нитью. На плечах тёплая шаль с орнаментом солнца и цветов. Загляденье да и только.
? Сестрица, я же помочь хочу, ? надулась Мокошь, окончательно становясь прозрачной, как вода в речушке.
? Хочешь помочь, иди на границу леса и борись с тьмой, ? упирая руки в бока, строго выдала Лада. Мокошь молча отошла к лежавшему под деревом Дажью.
? Смаргл, ты как? ? осторожно спросила Лада, кладя руку на его плечо. Мужчина со впалыми глазами, поросший бородой, мягко улыбнулся.
? Спасибо, сестра, за беспокойство, я в порядке, через сезон меня сменит Перун, вот и отдохну.
Бог с золотыми усами и серебряными волосами, по телосложению напоминающий трех богатырей разом, обернулся на свое имя. Заметив своего друга, он тут же подошёл.
? Ты хворно выглядишь, друг мой сердечный. Боюсь, сестры наши правы, тебе нужен отдых. Давай после беседы я отправлюсь на границу, а ты отдохнешь, ? он осторожно похлопал уставшего бога по плечу. Тот неуверенно кивнул. Мокошь сидела рядом с Даждьбогом, а вокруг них крутился Стрибог. В отличие от старых богов, он был ещё молод. Носил житейское одеяние и имел не так много сил. Его чёрные волосы вились как у барашка и хорошо подходили его смуглой коже. Даждьбог, наоборот был мягок и светел. Золотые кудри, белая одежда и ленивый нрав. Даждьбог больше всего любил на таких собраниях спать. Трое молодых богов обсуждали похищение оберегов. Лишь Прабог стоял молча у костра. Старец смотрел на костёр, думая о чем-то своём. Он сжимал посох до белых костяшек.

Медленно из лесной рощи вышел огромный медведь, напоминающий больше гору, нежели животное. Обернувшись, он обрёл свое величественное человеческое обличие. Седые волосы легли на широкие плечи, с которых спускался вниз темно-зеленый кафтан. Старец строго посмотрел на присутствующих своими тёмными глазами. Взгляд его был печальный и тяжёлый настолько, что все молча подошли к костру.
? Дела наши плохи, ? грозно произнес он, ? Сварог восстал из подземного мира. Теперь тьма медленно, но верно поглотит Великий Лес. И уберечь мы не сможем ни себя, ни людей.
? Не стоило доверять им обереги, ? возмутилась Мокошь, но Лада на неё шикнула, и богиня умолкла. Велес нахмурился сильнее. Казалось, ещё немного и начнёт метать молнии, хотя больше это было присуще Перуну.
? В чем-то Мокошь права, мы сами виноваты, что решили оберегать их так. Но два оберега ещё целы. С ними мы сможем сдержать натиск Тьмы, ? Перун задумчиво погладил свою бороду.
? Можем, но оставлять поселения Волков и Медведей мы не можем, ? твёрдо произнес Прабог. Большинство богов закивали головами в знак согласия.
? Тогда даруем им новые обереги, ? заявил Велес.
? А если их опять украдут? ? подал голос самый молодой из богов Стрибог. Его волосы не отросли ещё даже до плеч, но он все равно набрался смелости высказаться. Мокошь его поддержала.
? Мы не можем бездумно разбрасываться своей силой, особенно в такое время, ? поддакнула она. Лада на это закатила глаза. Ей было стыдно за свою сестру-богиню.
? Что же, в этот раз мы должны сделать так, чтобы украсть их было нельзя, ? с младшими неожиданно согласился и Прабог.
? Что, если мы привяжем обереги к душам? ? предложил Даждьбог. Все удивлённо взглянули на него. Он редко когда высказывался, но на удивление его слова имели смысл.
? Хорошая мысль, сын мой, ? похвалил молодого бога Велес, ? даруем этим душам наши силы. Пусть растут, учатся, а на тринадцатом году жизни придут ко мне. Если смогут, я дам им обереги. Если нет, значит сгинет племя того, кто слаб духом оказался, ? строго и твёрдо заявил бог. Остальным осталось лишь молча принять его слово.
? Лада, сестра моя, отправляйся в Переволоку, надели силами дитя, что было зачато в эту ночь. Ты же брат мой, Прабог, иди в Медверуку и сделай то же, что и Лада.
? Как прикажешь, брат, ? отозвались оба поклонившись.
? Через двенадцать зим, на тринадцатом лете встретимся снова, а до тех пор будем защищать Великий Лес, ? заявил Велес и обернулся медведем. Он медленно ушёл прочь. Остальные боги тоже начали расходиться. Мокошь поймала Стрибога за руку и оттянула в тень.
? Братишка Стриг, ? слащаво протянула богиня, ? А не думаешь ли ты, что неправильно даровать силу только двум людям? ? хитро взглянув на него, Мокошь убедилась, что брат не против, наклонилась ниже к его уху.
? Поселений много, у тебя там в горах люди же тоже страдают, ? Стрибог нерешительно кивнул.
? Давай под шумок дадим сил ещё двоим. Так наши с тобой обереги никто не украдёт. Что думаешь? Согласен?
? Сестра, ? парень растянулся в улыбке, ? Да, конечно согласен, ? на том двое и порешили, разойдясь кто куда. В эту ночь четыре бога отняли от своей души по капельке и отдали человеческим детям в утробах матерей. Теперь им оставалось только ждать.

Глава 1 Микула
Летнее солнце стояло высоко в небе, берёзы тихо шелестели под его мягкими лучами. Молодой парень, которому было от роду не больше тринадцати лет, шёл по густой зелёной траве. Ветер гладил каштановые волосы, на круглом лице розовели щеки. Одет он был просто: белая рубаха, подпоясанная красным шнурком, синие порты да лапти поверх онучей. По краям белой рубахи шёл красный треугольный орнамент, вышитый его матушкой с заботой. Парень обнял березку, тяжело вздыхая. Пустое лукошко, словно опавший листок, упало к его ногам.
? Ох, берёзка – березушка. Матушка моя плакать будет, не нашёл я сегодня, ни ягод, ни грибов. Что же на обед она делать-то будет? ? тихо зашептал мальчик. Берёза зашелестела немного иначе, чем её сестры. Молодой парень внимательно слушал, закрыв глаза. Деревья всегда ему помогали, и не важно, были его слезы искренними или пустыми, как воды Живого Ручья.
? Спасибо тебе, родненькая, спасибо, любимая, ? радостно отозвался он, подхватывая лукошко. Пойдя в направлении, что подсказала берёзка, парень нашёл целую грибную поляну. Тут и подберезовики торчали, склоняя свои тёмные шляпы, и лисички смеялись да искрили своими рыжими платьями, и красная сыроежка раскинула свои сети кругами. Мальчик осторожно собирал дары природы, пока вдалеке не радался знакомый голос.
? Микула! ? мягкий голос матери тронул парня за плечи. Мальчик знал, что это берёзки принесли клич матушки. Ведь от деревни он ушёл далеко, не докричаться, не доаукаться. Поднявшись на ноги, Микула поклонился деревьям и рощи благодаря за еду. И, развернувшись, бегом поспешил домой. Матушка продолжала его звать. Мальчик увидел её на выходе из рощи.

? Микула, ну сколько тебя ждать-то? ? тучная женщина в тёмном сарафане, уткнув руки в бока, грозно смотрела на сына, ? Зову, зову, а ты не откликаешься. Думала, приключилось чего.
? Прости, матушка, ? Микула был теперь ростом с неё. Дорос совсем недавно с первыми весенними днями, но даже так мамина ругань его пугала. Ему все ещё казалось, что он тот самый семилетний мальчик, который ничего не может, кроме как держаться за её подол.
? Не ходи далеко в лес, кто знает сколько там нечисти. Утащат и поминай как звали, ? уверенно заявила матушка. А уж её словам мальчик верил больше всех. Как матушка сказала, так оно и будет, как ни крути, ни вороти.
? Берёзки мне бы сказали, будь что не так, не переживай, матушка, ? Микула обнял ту за плотные плечи. Только теперь он ощущал, что вырос. Матушка больше не могла его защитить. Её щитом должен был стать он.
? Ладно, ? похлопала она его по спине, ? большой уже. Отпусти, ? смягчаясь в говоре, простила она. На губах её Микула заметил слабую улыбку, что было не частым явлением в последние годы, словно что-то тяготило женщину внутри что-то, что нельзя было выразить словами. Только тоской.
? Я грибов набрал, пойдём, по дому помогу, ? улыбнулся он в ответ, надеясь на небольшое чудо в настроении матушки.
? Лучше бы отцу помог в поле, ? заворчала женщина. Солнце выловило в её тёмных волосах, собранных в косу, пару седых прядей. Микула тяжело вздохнул и взял её за руку, которая была белой от муки.
? Там в поле и без меня помощников хватает, ? заверил её сын, ? А я у тебя один. Давай пока дрова нарублю, вечером баньку топить-то надо, матушка, ? весело предложил Микула. Он не любил ходить работать в поле, из-за того что его часто дразнили и поддевали. Что, мол, сложен он был не как остальные мужики. Слишком длинный, слишком худой, да и лицо такое женственное, что можно с девкой перепутать. Ресницы пышные, девушки на деревне завидовали. Локоны кудрявые, румянец естественный и губы пухлые. Микула часто смотрел на свое отражение в реке и не понимал, почему пошёл больше в мать, чем в отца. Тот был как настоящий мужик. Сильный, с бородой и голос словно гром. Не то что у него, писк да и только.
? Да, дрова на вечер нужны. Да и тебе полегче будет, ? согласилась мать, забирая у Микулы корзину с грибами. На том они и порешили. Пока матушка готовила обед, топила печь, парень рубил дрова. С топором, как и с ножом, обращаться он умел. Ещё отец учил его обращаться с копьем, но охота парню давалась с трудом. Не любил он зверье лишний раз убивать. Как не любил потом его потрошить. Куда больше ему нравилось вырезать ножом разные фигурки, игрушки детям, али обереги, а ещё делать мебель. Все стены избушки он сам украсил. Из года в год вырезал он на косяках узоры швей, а на стенах лесных животных. Их изба на деревне была второй по красоте. Впрочем, он часто делал и игрушки, и мебель, и оружие другим людям. В их Медверуке только он да дедушка Верерук занимались резьбой. Тот его часто учил. Отец против не был, но Микула видел, что он не одобряет такое его увлечение.

На обед отец пришёл хмырый и уставший. Свалив в углу два топора, он вытерся о полотенце и молча сел за стол. В избушке повисла тяжёлая тишина. Обед был скромен: постные щи, хлеб да грибы. Но их маленькой семье больше и не нужно было. Мясо появлялось на столе только после удачной охоты, а на неё ходил только отец. Обычно в воскресные дни. Микула мог бы и сам охотиться, но предпочитал уединение с природой и её дары. Отобедав, отец отложил глиняную ложку и строго посмотрел на сына.
? Микула, разговор есть, ? сурово произнес он. Мальчик, взглянув в серые грозные глаза отца, сразу всё понял.
? Да, отец, ? он смиренно отложил ложку в сторону, готовясь услышать худшее. Сердце бешено колотилось от волнения. Нечасто отец с ним говорил. А если и говорил, то либо нравоучал, либо ругал. Микула был уверен ? ругать его не за что. А нравоучения ? это мудрость, которую надо слушать внимательно и запоминать. Обычно матушка в такие минуты оставляла их, но в этот раз осталась. Парень сразу заметил её беспокойство, но ничего не сказал.
? Сын мой, завтра тебе будет уже тринадцать лет. Ты становишься совсем взрослым. Полноценным мужчиной, так сказать, ? Микула сразу заметил, что и отцу неловко тоже. "Только бы не женитьба", ? подумал про себя парень. Он ещё не был готов. Все эти свадебные обряды его пугали.
? Мы с матерью тебе кое-что не рассказали. Ты же помнишь про силу свою? ? Микула кивнул. Сложно забыть, что умеешь владеть огнём, когда тебя чураются сверстники. Конечно, владел он не так искусно, как какой-нибудь бог, но разжечь костёр вполне мог. А ещё Микула умел говорить с деревьями. И этим он успешно пользовался изо дня в день.
? Силу тебе даровал наш бог-покровитель Прабог. Но, как ты понимаешь, не безвозмездно. В ту ночь он пришёл во сне к твоей матери, ? отец умолк, давая слово своей любимой.
? Прабог поведал мне сокровенное. Сказал, когда ты родишься на свет. Сказал мне о силе твоей. И просил отпустить по истечению двенадцати зим. В твоё тринадцатое лето, в день рождения,отправить в путь через Великий Лес. Как ты знаешь, ведьмы украли оберег нашей деревни. И теперь нечисть может легко нас поглотить. Прабог дал нам защиту, поселил с нами духов, что помогали прятать деревню от сил зла. Но их помощь не вечная. Ты должен отправится в глубь леса и встретиться с богом Велесом. Он дарует оберег тебе и ребёнку из противоположной нам деревни волков. Возможно, ты встретишь того ребёнка в лесу. Он сказал, что если ты справишься, то наша деревня больше не будет знать несчастий. Но если нет, то нам останется только погибель, ? матушка тихо заплакала, прислоняя к глазам пожелтевший от времени платок. Каждое слово застревало в её горле. Давалось с большим трудом, словно кололось и наносило ужасные муки. Микула не мог поверить в услышанное. Он должен был покинуть уютный и тёплый дом, чтобы пойти в лес? Туда, куда никто кроме охотников не ходил. Туда, где обитало страшное зло. Туда, куда запрещали ходить всю жизнь. И не просто пойти, а найти бога Велеса и ещё одного человека из деревни волков. Всё это казалось ему невозможным. Микула не представлял, куда идти, как сражаться со злом и как найти самого Велеса. Всё, что он умел, это прятаться. Не драться, не охотится, а только хвататься за подол матушки, позволяя ей его оберегать.
? А никто другой пойти не может? ? дрожащим голосом спросил мальчик.
? Микула! ? отец с силой ударил кулаком по столу, отчего тот вздрогнул, ? Тебе дана была сила, тебе и идти. Тебя избрал сам Прабог, будь мужчиной. На тебе ответственность за всю деревню, ? грубо и с нажимом произнёс отец. Он не кричал. Ему и не надо было.
? Не злись, дорогой. Он просто в шоке, дай ему немного времени, ? взмолилась заплаканная женщина. Отец хмыкнул и отвернулся от сына. Микула ощутил, что его мутит и на слабых ногах вышел из дома и тихо сел на лестницу. По двору ходили куры, кошка Муся спала на заборе. Солнце нежно заливало теплом одинаковые избушки. Вокруг царило спокойствие. Такое тихое и мирное, что сложно было представить и поверить в сказанные матушкой слова. Но матушка всегда говорила правду. На его плечи легла большая ответственность. Это спокойствие и мир, и жизнь каждого из деревушки неожиданно легла на его плечи. Микула прислушался к лесу, но лес молчал. Да и что бы он ему сказал? Парень не был готов к такому заявлению от родителей. Куда идти? Сколько идти? Как избежать зла? Как прожить в лесу без еды?

? Микула, ? к нему вышла матушка, ? я знаю, все так неожиданно. Тебе сейчас страшно. Но Прабог не ошибся. Ты наш единственный сын. И ты достоин этого дара, ? она присела рядом с ним, приобнимая за плечи. Микула уткнулся в её плечо вдыхая родной запах хлеба и свежей кровати. Матушка пахла спокойствием.
? Но я не хочу. Я хочу остаться дома, с тобой и батюшкой. Я боюсь идти в лес, ? честно признался парень, сдерживая комок слез. Их отец ему бы не простил.
? Микула, всем нам страшно. Отец твой боится, что ты не возмужаешь, я боюсь, что ты не вернёшься. Но Прабог все уже решил. Ты же понимаешь, что если не пойдёшь, то мирных дней нам не видать. Может, и сам Прабог решит нас уничтожить, ? она погладила сына по спине, утешая его.
? Я понимаю, но, ? парень грустно уставился себе под ноги, ? Почему я? Почему бы не пойти Савелию, он самый сильный юноша на деревне, он точно справится, ? надламывающимся голосом спросил он.
? Если бы твой дар можно было отдать кому-то другому, так бы и сделали. Но, увы, ничего такого сделать нельзя. Микулушка, ты должен быть смелым. Тогда у тебя все получится. Мама в тебя верит, ? она посмотрела в голубые глаза сына, и тот неловко кивнул, отводя взгляд.
? Почему вообще к Велесу, неужто сам Прабог не мог сделать нам оберег? ? заворчал мальчик.
? Так делал, только его ведьмы украли. Вот оберег Велеса они украсть не смогут, ты принесёшь его нам. И тогда опасаться больше ничего не придётся. Я молилась чтобы этот день никогда не настал, но Прабог больше не появлялся. А ты рос. И вот теперь ты возмужал, ? она улыбнулась, проводя рукой по щеке парня. В голубых глазах матери Микула видел тоску. Было видно, что даже эта полная жизни женщина не верит в него. Микула поджал губы. Выбора у него не было.
? А Прабог, не сказал куда именно идти? ? спросил Микула, отстраняясь от матери.
? Молодец, сынок, я верила: ты примешь верное решение, ? мальчик на это утверждение лишь усмехнулся, выбора у него и не было, ? Карты он не оставил, но сказал, что двигаться надо туда, где поднимается солнце. Дня два, до большого камня. На том камне и будут написаны дальнейшие указания.
? А если я этот камень не найду? ? стушевался парень.
? Спроси путь у деревьев, они-то точно подскажут, ? матушка встала, ? Пойду собирать корзинку с дарами. А то к Велесу да без даров, невежливо будет, ? она зашла в дом, оставляя парня одного. Микула не хотел подчиняться судьбе. Не такую судьбу он видел для себя. Путь к богу, подношения, обереги все это не для него. Для кого-то сильнее, храбрее и мужественнее. Но как ему обмануть бога? Может, сбежать? Да только куда? Кругом тот же лес. Бежать некуда. Остаться лишь подчиниться и идти навстречу своей смерти. Микула снова тяжело вздохнул. Из дома вышел отец.

? Боишься, сынок? ? спросил он, смотря на него сверху вниз.
? Да, ? честно признался парень. А вдруг не отправят? А вдруг сжалятся.
? Не бойся, вернёшься – пир устроим. В невесты себе любую возьмёшь. Будешь завидным женихом, богатырем. Никто о тебе ничего плохого сказать не сможет, ? он хлопнул Микулу по плечу. "Уж лучше бы про меня злословили", ? подумал парень, смотря, как отец выходит со двора и идёт работать обратно в поле. Микула пожалел, что не ходил с отцом на охоту чаще. А ведь мог бы набраться опыта. Встав, он вернулся в дом, помогать матушке. День склонялся к завершению. Солнце садилось за верхушки елей. Вернулся отец, и все трое отужинали. Микула ел мало, аппетита парень не ощущал. Он с тоской понимал, что сегодня его последняя ночь дома. После того, как все улеглись спать, он тихо прошмыгнул из дома. Усевшись на ступеньки, он запрокинул голову назад, смотря на россыпь звёзд на небе. Они напоминали ему бабочек, что летом кружатся у цветов. Тихо пришла полосатая кошка Муся. Запрыгнула на колени и начала мурчать. Словно пытаясь так его утешить. Вслед за ней раздались тихие шаги. Рядом сел, небольшой мужичок. Их домовой Сюша.
? Я думал, ты бежать решил, ? с хрипотцой произнес тот. Рост его был не больше кошки. Одет был просто, борода у него уже седая была, как и пряди волос, что торчали из-под шапки.
? Да куда же я побегу? ? тоскливо спросил Микула. ? Кругом же лес.
? Да путь у тебя один. И верно ты его пройдёшь. Иначе Прабог выбрал бы другую душу, ? заверил домовой. С Сюшей Микула познакомился на своём пятом году жизни. Тот строго его наругал за брошенный мусор в избе. Примерно с тех пор мальчик и стал помогать матери с хозяйством. Отчасти чтобы не злить домового. А Сюшу разозлить было легко.
? А я вот не верю, неужели этого никак не избежать? ? отчаянно спросил мальчик.
? Никак, ? заверил домовой, ? В последнее время нечисть уже по ночам шастает, ? между делом добавил домовой, ? Особенно по деревне. Многие домовые обеспокоены. Мы, конечно, избы защитим, но тех, кто за двором, спасти не сможем.
? Что же меня ждёт ночью в лесу? ? ужаснулся парень, хватаясь за колени.
? Война, ? честно ответил домовой. Он единственный был честен с Микулой. Тот сжался от страха, смотря на чёрный лес.
? Не бойся, ? приободрил его Сюша, ? ты потомок медведей, в тебе сокрыта сила бога. Они тебя не смогут победить.
? Нет, я точно не дойду. Заблужусь, ? чуть не плача ответил Микула.
? Хочешь брата попрошу, он пошлёт своих детей, те лес хорошо знают. До ночи тебя проводят, утром снова придут? ? нагнув голову, домовой заглянул в темно-голубые глаза юноши.
? У тебя есть брат? ? удивился Микула.
? Конечно. Мы одного вида, но обязанности у нас разные. Если я домовой слежу за хозяйством и избой, то Леший следит за лесом. Это его территория, ? мудро ответил домовой, поглаживая бороду.
? У Лешего есть дети? ? ещё больше удивился парень. Он хотел спросить от кого, но передумал. Не его ума дело.
? Ну да, есть. Озорные правда. Иного путника они бы сбили с дороги. Но я-то попрошу, и они помогут, ? засмеялся маленький муженек.
? Сюш, а попроси пожалуйста. Мне с ними спокойнее будет. Если доведут, я в долгу не останусь, ? Микула схватил домового за его маленькие ладони.
? Конечно, не останешься, ? хитро улыбнулся тот, ? Если вернёшься, так и в лесу нечисти меньше станет. Им это тоже на руку. Так что больше не хандри. Иди спать. Завтра утром я с тобой попрощаюсь, ? домовой успокаивающе погладил Микулу.
? Благодарю тебя, Сюша, ? парень подорвался в дом, чтобы поскорее лечь.

Микула спал до самого утра, ему снились кошмары. В темноте леса сверкали чьи-то красные глаза. Кто-то так и норовил откусить от него кусочек. Так что утром он проснулся с петухами, ощущая усталость в плечах. Идти вновь не хотелось. И черт с этими проводниками, толку от них, если его ночью съедят? А может, и они съедят. А может, их всех вместе съедят. Микула точно не знал, но в одном был уверен: в лесу ему делать нечего. Правда, так думал только он. А вот матушка наоборот. За завтраком она наложила ему вторую порцию каши. Приготовила чистую белую рубаху с вышитыми знаками Велеса. Микула смотрел на перевернутый треугольник и рога над ним, как на проклятье. Все верили в него, а он… Его тошнило от каши. От ощущения, что все радостно ведут его на убой, словно скотину в дар богам. Сложно было ощущать себя иначе, зная, что сил защитить себя у него совершенно нет. Зато есть желание жить.
? Держи, ? отец протянул ему лучшее копье, что у них было. Микула осторожно взял его в руки. Рукоять была тяжёлой, из дуба, покрытая тонким слоем смолы. Узнавалась рука Верерука, узоры, что переплетались с рунами, превращаясь в защитные заклинания.
? Благодарю, отец, ? Микула отложил копье к рубахе. Сердце билось, как бешеное, и мальчик боялся, что отец услышит его.
? Ты молодец, Микула, ? он хлопнул парня по плечу, ? Я буду ждать твоего возвращения.
Матушка, кряхтя, принесла походный мешок и корзинку.
? Вот, Микул, собрала все самое нужное. Котелок, крупы, немного вяленого мяса, полбатона хлеба. А в корзинке все Велесу, я ему рубаху с солнцем вышила, отец твой собрал мёду, Верерука положил флейту. Ты если сможешь, по пути ему грибов собери, что ли. Нельзя к нему с пустыми руками. Обязательно надо что-то от себя положить. Не потеряй только, ? она поставила корзинку на лавку и обняла сына.
? Ты только вернись, хорошо? ? прошептала матушка.
? Хорошо, ? ответил Микула, обнимая её в ответ. После Микула переоделся. Надел вышитую знаком Велеса рубаху, да темно-зелёные штаны, обул красные сапоги. Отец сам его подпоясал.
? Помню, как это было в первый раз, ? тяжело вздохнул мужчина. Только сейчас Микула заметил, как сильно изменился отец. Впали щеки, залегли мешки под глазами, руки стали словно худее. Будто на лет десять за ночь постарел.
? Я вернусь, ? пообещал Микула, беря мешок, корзинку и копье. Его он использовал как посох.

Проводить его вышла вся деревня. Народ благословлял, его обнимали, в щеки целовали. Несколько молодых девушек даже плакали за материнскими плечами. Никто ничего плохого ему не говорил. И на мгновение Микула показалось, что он просто надумал себе такое отношение людей. Конечно, вышли не все. Те, кто задирали, не пришли. Возможно, они в него не верили. Да Микула и сам в себя не верил, но виду не подавал. Обняв ещё раз плачущую мать, он пошёл через ромашковое поле к лесу. Туда, где восходит солнце. Туда, куда вела тропа.

Глава 2. Настасья
Серебристый металл со свистом рассек воздух. На острие серпа заиграли обжигающие лучи солнца, а через мгновение он опустился, срезая толстые колосья пшеницы. Настасья удовлетворенно кивнула, глядя на урожай, что упал к её ногам. Жёлтые колосья рассыпались, и девушка уже слышала ворчание матери, которая потом будет их собирать. Только она так срезала урожай. Остальные делали это аккуратно, заранее связав колосья веревками. И лишь злотовласая Настасья действовала на опережение. Спешила, словно опаздывала куда-то. Пыталась быть первой, хотя соревноваться было не с кем.
? Полдень! ? раздался грубый женский крик над полем. Девушки весело поднялись, отряхивая подолы юбок. Настасья, как и все, повесила серп на красный пояс, что подпоясывал рубаху. И тоже побежала к Матрене. Та всегда собирала их на обед. Матрена была их учителем, все девочки, что достигали семи лет, попадали к ней. Женщине уже было за пятьдесят, и она считалась самой мудрой в их деревне. Сейчас она стояла с охапкой сарафанов, напоминая огромную овцу. Сарафаны в работе пачкать было нельзя. Перепутать тоже было невозможно. Орнамент, вышитый на каждом, был индивидуальным. Шили девушки сами, обычно на третий день недели, после обеда. Рисунок на плотной ткани говорил о возрасте девушки, её положение в обществе, и о её достоинствах. Настасья носила орнамент с острыми треугольными краями, говорящий о её силе и работе в поле. А её подруга Маришка вышила себе орнамент с цветами, наглядно показывая свой дар шитья. Потому-то к ней и чаще обращались с просьбами о вышивке. Настасья не просила, она считала все это не таким важным. Как минимум для неё. Натянув сарафаны, девушки одна за другой выстроились в ряд, ожидая сестёр. Матрена помогла с сарафаном самой младшей из них, Аннушке. Ей было всего десять, и она только-только начинала свой путь в работе с полем. Маленькие ручки были изранены грубыми колосьями. Настасья ощущала её боль как свою. Сама она в поле начала работать с семи лет. А обращаться с серпом научилась и того раньше. И пусть ей завтра исполнится всего тринадцать, так что от Аннушки она недалеко ушла, но чувствовала себя гораздо выше младшей. И даже выше старших девушек. Матрена поправила свой легкий расписной платок, и махнув рукой, повела их в большую избу на обед. Мужчины уже отобедали и теперь пришла их очередь. Кормили их хорошо. Щи, свежий хлеб, картошка с зеленью и компот. Настасья ела как в последний раз. Отчасти она знала, что последний. Сегодня после обеда у неё будет свободное время, чтобы собраться. Но ей впервые хотелось остаться среди родных душе сестёр. Шить вместе с ними и не думать о завтрашнем дне. Дне, когда она появилась на свет с даром от бога.

? Насть, ? тихо шепнула Маришка, ? Вечером встретимся, ? она хитро улыбнулась и подмигнула. Темноволосая красавица с серыми глазами и круглым носом была её единственной подругой. Как минимум Настасья считала её, пусть и хрупкую, но равной себе. И не только из-за возраста. Просто так сложилось. В Маришке был стержень. Она терпела боль, голод, плеть. Сносила колкие замечания Матрены и жила с улыбкой. В то время как большинство девушек молча сгибались под давлением. Настасья понимала, что воспитанием их мама заниматся не может. Потому она, Славанька и Катюша были весь день под надзором Матрены. Обычно Настасья следила за младшими сёстрами, но с неделю назад осознала; она им больше не нужна. Те хорошо могли постоять за себя, хорошо справлялись. Особенно Катюша, та была умнее и хитрее даже старших братьев. Отнеся посуду, Настасья подошла к Матрене.
? Матушка, ? они всегда обращались к ней так, потому что та считала, что они её дети, ? Я закончила, ? Настасья никогда не говорила о своих желаниях этой женщине, но знала, что та и так все понимает. Теперь же пришло время попрощаться. Завтра она сюда не придёт. Неизвестно, вернётся ли вообще. Пока остальные девушки ели, тихо перешептываясь, Матрена взяла её под руку.
? Пойдём, ? повела она девушку к выходу. Стоило им оказаться на улице, Матрена тяжело вздохнула и проронила пару слезинок.
? Настасья, ? было видно, как она себя сдерживает: голос ломался, а глаза покраснели, ? Ты мне как дочь. А потому прошу, будь осторожна. И вот, ? она сняла свой платок с головы и повязала его на шею девушки. Это был самый лучший подарок, от этой строгой женщины. Настасья ощутила как защемило сердце. Не хотелось уходить.
? Оберег для тебя, ? она обняла девушку, нежно поглаживая по спине, ? Береги себя. А мы с Машей договоримся о замужестве. Тебе же Илюша нравится?
? Да, ? голос девушки дрогнул, она тоже обняла Матрену. Больше шести лет эта женщина воспитывала её, была рядом каждый день. И пусть она не была с ней добра, пусть не решала её проблемы, но научила очень многому. Стойкости, готовке, шитью, работе в поле. Она взрастила Настасью, как колосья в поле. Она была ураганом, дождливым днем и солнцем. И теперь отпускала Настасью в далёкий, неизвестный ей путь.
? Всё будет, только возвращайся, ? Настасья кивнула, всхлипнула и отпустила тучную женщину. Девушка вышла со двора и отправилась к лесу, стараясь не оглядываться и не плакать. Сегодня надо было встретиться с ещё многими людьми. Ещё предстояло пролить много слез. И в первую очередь, ей нужно было найти его. Того, кого прятал лес.

Лес встретил её теплом зелёной листвы вперемешку с солнечными бликами. Кроны высоких дубов одобрительно шелестели. Было слышно вдалеке кукушку, вблизи – пение соловья и беготню белок. По тихому шелесту травы она услышала знакомые шаги и сразу обернулась.
? Настюша, ? перед ней стоял высокий парень. Белые, почти как снег, волосы были собраны в хвост и лежали на мускулистом плече. Белая рубаха расстегнута, оголяя обнаженную мужскую грудь. Рукава высоко подвернуты. Голубой лоскут с трудом подпоясывал рубаху. Тёмные штаны да лапти были надеты на накаченные ноги. В руках он держал букет полевых цветов: тут и маргаритки, и ромашки, и одуванчики, и колокольчики.
? Илюша, ? ахнула девушка. И кинулась в его крепкие объятия. Только в них она могла ощутить себя слабой и невинной девушкой. Парень прижал её к себе одной рукой, а второй провел по пшеничным волосам, что собраны в толстую косу.
? Я так рад, что ты пришла, ? прошептал он низким и твёрдым голосом. Илья работал дровосеком, он был силен, мог бы с лёгкостью её сломать в своих объятиях. Но обнимал нежно, словно голубку.
? Я не могла не прийти, ? она отступила, давая ему возможность вручить цветы, ? Спасибо, ? краснея и нежно принимая букетик, ответила она. Они неспешно пошли к речке. Там обычно они могли сидеть часами, общаясь, обсуждая, как прошла их неделя. Но сегодня им предстояло попрощаться. От этого Настасье было невыносимо больно. Больше всего она хотела бы остаться рядом с Ильёй. Выйти замуж, родить и воспитывать их детей. Предел мечтаний для любой, но только чтобы исполнить мечту, не достаточно уговорить родителей и научится шить. Ей предстоит спасти их деревню. Дойти до самого Велеса. И кто бы знал, как сильно она хотела бросить все это. Кто бы знал. Но эта ответственность легла на её плечи.
? Мне больно от того, что ты уходишь. Неужели нельзя пойти кому-то другому? ? в серых глазах плескалось отчаяние. Парень выглядел как побитый пёс.
? А мне ещё больнее тебя покидать, ? Настасья провела ладонью по его щеке. Илья поймал и прислонился к ней холодными губами.
? Я должна, ? зажмурившись от поцелуя, прошептала девушка. Ей словно вырвали сердце. Она должна, иначе о счастье в будущем можно не мечтать.
? Будь проклята богиня Лада, что забирает тебя. Нечестно, что только тебе выпадают такие несчастья. Ты не заслуживаешь их, ? в сердцах высказался возлюбленный.
? Нет, не говори так. Это честь и шанс. Если бы не это, выдали бы меня за первого же жениха на пороге. И не видать бы нам счастья. Я поборюсь за наше будущее. А ты его построишь, ? мягко произнесла Настасья, ? Мы, как настоящая семья, сделаем вклад вместе.
? Но ведь это я должен обеспечить нам будущее, ? возмутился Илья.
? И ты это сделаешь. Мне надо идти, матушка меня ждёт, ? парень снова обнял её. Намного крепче, так, как и обнимают на прощание. На долгие расставания. Но Настасья хотела верить, что это расставание будет совсем недолгим.
? Береги себя, ? прошептал он.
? Обязательно, ? заверила она, обнимая в ответ, ? Я вернусь, ты и не заметишь что меня не было.
? Нет, замечу. Каждую минуту я буду молиться за твоё благополучие, ? заверил её Илья. Настасья была ему благодарна.

Обратно девушка шла на ватных ногах. Хотелось плакать. Но нельзя. Она воин, спаситель деревни. Она избранная Ладой. И её ноша не предполагает слез. Только сражения. Матушка, как всегда, была у печи, готовила ужин.
? Настасья, ? увидев дочь у порога, матушка сразу её обняла, ? А от кого цветочки?
? Илья подарил, ? тихо ответила девушка, ставя их в глиняный горшок и подливая туда воды из кувшина.
? Завтра заплету тебе косу с ними, ? матушка у Настасьи была женщиной хрупкой. Множество родов истощили её тело, но она все равно трудилась. Как и Настасья, женщина была светловолосой. Её большая и длинная коса была убрана под домашний платок без вышивки. Матушка тоже ходила в сарафане, специально сшитым ею для домашних дел. После них она обязательно переодевалась, в красивый и нарядный сарафан, чтобы порадовать мужа.
? Хорошо, ? Настасья сняла платок Матрены и положила его рядом с цветами.
? Сейчас помогу тебе собраться, ? матушка поспешила найти девушке походный мешок. В него Настасья положила маленький котелок, глиняную чашу и ложку, кинжал, доставшийся от отца. Затем собрала крупы по разным мешочкам, запасной сарафан и платок от Матрены. Отдельно матушка собрала ей корзину с подношением.
? Вот, там рубаха, немного варенья, и руны. Мы с отцом сами делали. Если поймаешь что, хотя бы зайца, тоже положи, Велес будет рад таким дарам, ? хлопотала женщина, накрывая все белым платком. К мешку Настасья принесла колчан. Он был обшит её подругой Маришкой, по тёмной ткани вверх бежал заяц, а за ним лиса, оба были окружены зелёными листьями липы. В колчане было около двадцати стрел. Отец заранее сделал их для Настасьи. Также к нему она привязала свой серп. Им она орудовала лучше всего.
? Вот и собралась, ? печально заметила Настасья.
? Так быстро, ? не менее расстроенно заметила матушка, ? Пойдём, поможешь мне с ужином.
Так и поступили. Настасья была неплоха в готовке. Она видела, как мама пытается отвлечься от того, что она уходит из родного дома завтра. Она не плакала, и Настасья брала с неё пример. К ужину пришёл отец и братья с сёстрами. Старшие сразу пошли к ней.
? Мышка – малышка, как ты рано сегодня, ? засмеялся Вася. Потрепал её светлые волосы, сам он тоже был сероглазым блондином. Они все унаследовали цвет волос от матери, и цвет глаз отца. Многие шутили, что они, как матрёшки, одинаковые.
? Отстань от сестры, ? придержал руку Васи Дмитрий. Он был самым старшим, а потому больше по характеру напоминал молчаливого отца. Девочки поспешили на помощь маме, проигнорировав сестру.
? Садитесь уже, ? тихо сказала Настасья и поспешила помочь сёстрам накрыть стол. Ужин прошёл как обычно, братья шумели, шутили, рассказывали страшные истории сёстрам. Пугали младшую волками. Настасья волков не боялась, она уже имела с ними дело и даже обрела друга среди них. Но братьев не останавливала, волки и правда были рядом с ними по её просьбе. Защищали родных от зла, что все больше расползалось по лесу. До её возвращения только волки и могли защитить деревню. Матушка делала вид, что сегодня самый обычный вечер. А вот отец наоборот расспросил, все ли девочка собрала. Настасья понимала, они все переживают за неё. Но сегодня она ещё будет дома. Еще будет тёплая постель и спокойный сон. Но там, в лесу, её уже ждали. Нечисть, что бродила по болотам. Ведьмы, что точно будут им мешать. И ещё один человек, такой же, как и она. У которого была сила и ответственность. И только он мог её понять. После ужина Настасья помогла маме, а потом отпросилась во двор, увидеться с Маришкой.

Подруга стояла у избы, ожидая её.
? Настасья, ну наконец-то, ? заворчала она, ? Я ненадолго, только вот передать, ? девушка сунула кулёк ей в руки. ? Там немного, вяленой рыбки и мяса, и сало ещё положила, хлеба сегодняшнего. Ты завтра в дороге съешь. Тебе же силы нужны будут. И ещё вот, ? она достала маленькое деревянное солнце на шнурке, ? Сама выстрогала. Оберег тебе, на удачу и возвращение домой, ? последние слова вырвались из её уст со всхлипами. Настасья крепко обняла подругу.
? Всё хорошо, все будет хорошо, ? зашептала она, утешая черноволосую девушку. Маришка успокоилась не сразу. Она, шмыгая носом, всё же повязала оберег на шею девушке и сквозь слезы улыбнулась.
? Тебе идёт, ? Настасья ощутила, что и сама готова заплакать. Сердце в груди сжалось от боли. Они все верили, в неё, в её возвращение. А она нет. Настасья готова была умереть.
? Я вернусь, обещаю, ? закусывая губу, прошептала девушка и снова обняла подругу. Ей хотелось остаться в этих теплых и мягких объятиях. Тишина деревни, тёплый свет, мягкие руки. Настасья хотела сохранить это мгновение в своём сердце.
? Я буду ждать, ? пообещала Маришка, ? Каждое утро на рассвете, каждый вечер на закате, я буду стоять у тропы и ждать, так что возвращайся скорее, ? мягко произнесла та, все ещё всхлипывая. Настасья ей верила. Когда они распрощались, она ещё долго смотрела подруге вслед. Затем тихо выскользнула за калитку и пошла в лес. Ей нужно было встретиться с Василисой. Травницей, что жила недалеко от деревни.

Избушка среди деревьев манила тёплыми огнями из окон. Дверь и калитка были приоткрыты. Настасья знала, Василиса её ждёт. Войдя внутрь, она обнаружила девушку у котла. Чёрные волосы толстой косой лежали на спине, белый сарафан был испачкан травами и копотью, сразу было видно, что красавица целый день провела за работой. Она подняла взгляд голубых глаз на гостью и улыбнулась. В отличие от других, Василиса никогда не сочувствовала участи Настасьи. Она обучала её выживанию в лесу и травничеству. Практически те же знания вкладывал в Настасью и отец: охота, сражения, физическая сила, выживание в лесу. С трех лет он учил Настасью, будто та была мальчиком.
? Я думала, ты не придёшь, ? девушка оторвалась от работы, вытерла руки прямо об подол и схватила чёрный кулёк со стола. ? Держи, ? протянула она его Настасье, ? И скажи спасибо. Тут целебные настойки, бинты и мази. Всё что может потребоваться в первую очередь. А там, в лесу, найдёшь, чего не хватит. Но я надеюсь, обойдётся без серьёзных травм.
? Я тоже надеюсь. Благодарю тебя, ? Настасья слегка поклонилась, принимая кулёк. Но вместо привычной усмешки Василиса её обняла.
? Буду ждать твоего возвращения. Не думай, что сможешь сбежать от обучения в дальнейшем. Из тебя выйдет отличная травница, ? прошептала девушка.
? Обещаю, вернусь как можно скорее, ? ответила блондинка. Ей было приятно в объятиях травницы, хоть та и пахла лесом, тем местом которое ждало её. Где была её погибель.

Настасья почти бегом вернулась домой и тихо зашла в избу. Звезды уже загорались на небе, а солнце спрятало последние лучи. Осторожно положив оба кулька в походную сумку, она прислушалась. В комнате, где спали дети, слышался мамин голос. Она рассказывала сказки. Скрипнули половицы, девушка обернулась. На пороге стоял отец, хмурый, как и всегда.
? Батюшка, ? поднялась девушка с колен.
? Присядь, ? требовательно сказал он. Настасья послушно села на скамейку. Отец тренировал её с детства, научил пользоваться и луком, и серпом, и копьем, и топором. Неохотно он отдал дочь и на воспитание Матрене. Согласился лишь под натиском матушки, что хлопотала о её будущем. Отец достал свёрток с верхней полки, развернул и протянул ей. Это были красивые, расписные сапоги.
? Сам сделал, тебе. В лесу в лаптях не удобно. Тут ещё штаны. Ты уж при матери не надевай. Но кто знает, что там в лесу вас ждать будет, ? он говорил мягко и с заботой. Настасья осторожно отложила их в сторону и обняла отца.
? Благодарю, батюшка, ? прошептала она. Так в походный мешок легли мужские штаны, и красные сапоги. Роскошь для их семьи. Но Настасья верила, что когда вернётся героиней, её одарят по заслугам. Когда она вернётся, жизнь будет полна счастья.

На рассвете девушка встала вместе с мамой. Они никого больше не будили. Собрались тихо, позавтракали кашей; матушка заплела ей косу, собрала её на голове и украсила цветами. Настасье это нравилось. Мамины руки были нежными и маленькими. Такими родными, что сердце снова сжималось от тоски. Она ещё не ушла, а уже скучала. Деревянный гребешок матушка положила ей в походную сумку.
? Не забывай причесываться и заплетать волосы, ? проговорила она.
? Конечно, ? свою косу Настасья очень любила. Волосы у неё были густые и длинные, а как известно, именно коса делала девушку краше в глазах возлюбленного. Настасья оделась в нарядный сарафан, обула лапти, взяла все свои пожитки. Было тяжело, но она верила, что справится.
? Береги себя, ? матушка обняла её, позволив себе пару слезинок.
? Готовься к свадьбе, матушка. Я вернусь очень быстро, обещаю, ? девушка обняла её на прощание и направилась к лесу. Отчасти она была рада, что уходит без проводов. Они специально с матушкой так рано встали, ведь знали, что пока каждый с ней простится, день пройдёт. А Настасье нужно было не это. Она хотела как можно скорее возвратиться. Солнце вставало из-за деревьев, протягивая в приветствие свои лучи. Поправив походную сумку на плече, девушка смело вошла в чащобу.

Глава 3. В светлом лесу
Микула шёл среди высоких дубов, худых осин и родных душе березок больше часа. Руку оттягивала корзинка с дарами, а ноги ныли от непривычной обуви. Но он не останавливался. Шумели деревья, в кустах орешника слышались шорохи белок. Обещанной помощи все не было.
"Не мог меня Сюша обмануть", ? решил парень, прислоняясь к березке. В её тени было прохладно, ему казалось, что дерево обнимало его в ответ холодными тонкими ветвями. Убаюкивало сладким шелестом, в котором одному ему слышны слова. Лес любил Микулу, а потому с радостью отдавал свои силы, чтобы парень шёл дальше.
"Они скоро придут", ? зашелестели берёзки. Микула сразу понял, про кого говорят деревья. Он радостно поднял корзинку и медленно пошёл дальше навстречу обещанной помощи. Солнце поднималось все выше, играя солнечными бликами на тропе. Парню было тепло и уютно в этом светлом лесу. Казалось, он идёт к очередной полянке с ягодами или грибами, а не на поиски призрачного камня, бога и человека из другой деревни. Что вот сейчас соберёт дары природы и вернётся домой, сядет обедать, потом будет помогать матушке. От мыслей о матушке у Микулы саднило сердце. Как они сейчас там, одни? Отец-то ушёл в поле скорее всего, а матушка… Не скучно ли ей одной? Может, она сидит у окна, в надежде, что Микула вернётся? При мысли о матушке парню захотелось повернуть обратно. Пусть кто-то другой идёт к Велесу. Пусть другие спасают деревню. Он не способен на такое. Он слишком слаб и труслив. И словно в подтверждение его слов вокруг разом зашевелились кусты. Микула вскрикнул и замер, не зная, что делать. Он изо всех сил сжал копье – посох, готовясь сражаться за свою жизнь. На солнечный свет осторожно вышли маленькие человечки. Они были не больше его сапог. Зелёные, полупрозрачные, и больше напоминали ветки деревьев для хвороста, а не людей. Тонкие, словно ниточки, но всё ещё напоминающие людей.
"Дети Лешего, дети Лешего", ? зашелестели берёзы, словно смеясь то ли над Микулой, что по трусости испугался, то ли над самими человечками. Они тем временем с осторожностью смотрели на Микулу большими чёрными глазами. Острие копья они игнорировали, видимо веря, что парень их не тронет. Одежда их скрывала немногое, но походила на вещи Микулы. Парень поднял копье.
? Простите, я думал, что вы дикие звери, ? теперь засмеялись человечки. Их смех напоминал капельки воды, ударяющей о камень. Мелодично, но раздражающе. Дети Лешего ничего не сказали, но поманили Микулу за собой. Тот в нерешительности огляделся по сторонам. Словно кто-то мог подсказать ему, что делать. Никого не было, и парень с осторожностью сошел с тропы, следуя за маленькими помощниками. Ещё в детстве отец объяснил ему, почему сие действие опасно и какие последствия его ждут. Но пугал он не дикими зверями, а злом, чистым и живым, похожим на черную болотную жижу. А также духами, что могут заманить в свои сети, свести с ума и отнять душу. Это было страшнее всего. Волка можно победить, а зло победить нельзя. И хоть Микула мог призвать огонь, который в теории пугал то самое зло, страх никуда не делся. Первые шаги вне тропы давались с трудом. Мальчику казалось, что он вязнет в болоте, хотя под ногами была твёрдая земля да корни дубов. Шагая за детьми Лешего, Микула замечал все более прекрасные и удивительные места: поляну с дикой мятой, высокими стеблями отцветшего левкоя и крапинками красных зрелых костянок. От поляны тянуло свежим ароматом, вместо привычного сырого запаха грибов и земли, что преобладал в лесу. Рыжих белок и серых зайцев, пробегающих мимо. Замечал в спешке улетающих глухих тетеревов. И слышал заунывную песню иволги. Птицы особенно громко шумели в лесу, трещали сойки, надрывались свиристели, скрежетали невидимые глазу дубоносы. Какофония птичьих трелей тонула в шелесте листвы Великого леса, создавая уникальную мелодию. Идти вслед за добрыми духами Микуле было проще. И если бы у него были ещё силы, то он обязательно запел бы. Солнце светило высоко и ярко, когда они добрались до небольшой низины с маленькой речушкой. У реки стояли редкие берёзки, много ольхи и осины. Сама речушка спряталась за цветущими кустами рябины, калины, жимолости и смородины, отчего на самой полянке стоял удушающе сладкий аромат. Около речушки сидел мужчина: тонкий, как берёза, малахитовые волосы скрывали острые плечи, чёрная рубаха, расписанная зелёными нитками, висела на нем мешком. На рубахе Микула разглядел узор не только листьев берёзы, но и белых цветов жимолости. Было заметно, что вышивала эти узоры девушка, и делала это с теплом и добротой. Тёмные штаны были также расшиты. На ногах старые лапти. Рубаха подпоясана зелёной лентой с коричневым пушистыми хвостиками. Под глазами у мужчины залегли чёрные мешки. Нос его был крюковат, как бугорок ветви на стволе дерева. И борода, столь большая и густая, что стянуть её в хвост, было невозможно. Мужчина смотрел на Микулу серьёзным взглядом, и в глубине изумрудных глаз он видел упрек.
? Почему так долго? ? спросил он настолько властно, что Микула был уверен, он обращается именно к нему. Дети Лешего зашелестели, запищали и кинулись кто куда по кустам, оставив Микулу одного. "Хороши помощники", ? подумал он, сжимая свой посох сильнее.
? А ну вернитесь, корешочки недоделанные! ? разгневался мужчина, резко вставая, из его рук стали проступать тонкие ветви и молодые листья. Но дети уже убежали, и ему оставалось только грустно вздохнуть.
? Извини, Микула, они те ещё сорванцы, водили тебя кругами, чтобы посмотреть, как ты начнёшь плакать, ? взгляд мужчины стал мягче. Он махнул рукой, и рядом с парнем появились деревянные стул и стол.
? Присаживайся, ? Микула в удивлении сел, поставив пожитки на землю.
? Вы меня знаете? ? удивился мальчик. Он переборол первый шок и с трудом решился спросить.
? Ну конечно знаю! ? доброжелательно воскликнул незнакомец, и лес зашелестел, ? Сюша о тебе много рассказывал. Я тебя отвлекаю от путешествия, но мне помощь твоя нужна. Всего пару минут отниму, не более, ? торопливо объяснил он. Микула понял что перед ним Леший во всей его красе. Раньше он думал, что Леший выглядит совсем иначе. Страшно, противно, как ива у болота или совсем заросшие, брошенные в лесу дома. Но мужчина перед ним был обычным, да и из странностей только ветви, торчащие из рук.
? А чем я могу вам помочь? ? осторожно спросил парень.
? Видишь ли, ? Леший сел напротив, ? я поругался со своей возлюбленной. А она возьми да удери от меня. Избушка её столь шустро бегает, не угонишься. Помоги мне её найти, ты же с деревьями разговариваешь, пущай скажут, где она, ? попросил он.
? Избушка шустрая? Хотите сказать, изба сама в лес убежала? Да как так-то? ? Микула после избушки дальше не слушал. Его больше удивляла самоходная изба, чем то, что Леший эту избу сам отыскать не может.
? Ну да, встала и ушла, ? спокойно ответил Леший.
? На чем? ? продолжал допытываться парень. Леший заметил блеск в его глазах и усмехнулся.
? На костях, ? засмеялся мужчина, ? То есть этих, лапах куриных. Но так со стороны от костей не отличить, ? Леший с удовольствием наблюдал, как эмоции на лице Микулы сменяют друг друга. От любопытства к страху и отвращению.
? Так поможешь найти? ? продолжил напирать он, хитро подмигивая.
? Нет! ? Микула вскочил, ? Сами ищите свою нечисть. ? Леший нахмурился и, облокотившись на стол, встал.
? Послушай, мальчик, у тебя и выбора особого нет. Без меня и моих детей можешь вечность в лесу блуждать. Деревья тебе этот камень найти не помогут. Он для них ничто. А я точно знаю где он, ведь не раз мимо него ходил. И можешь мне поверить, ни одна тропа к нему не ведёт. А не прочтя слова на том камне, к Велесу тебе не дойти. Так что будь добр, помоги мне, ? с напором произнёс мужчина. Микула в ужасе сел обратно. Взгляд Лешего его пугал. Казалось он его закопает, прямо тут, под столом, и глазом не моргнет.
? Хорошо, я помогу, ? прошептал парень, с трудом вставая на ватные ноги.

В объятиях берёзки ему было спокойнее. Деревце с радостью поделилось с ним энергией, но где возлюбленная Лешего, не сказала.
? Простите, но, похоже, лес не хочет говорить, где она, ? печально ответил Микула.
? Что значит не хочет? Ты что же, заставить их не можешь? ? разъяренно спросил Леший, топая ногой, словно малое дитя.
? Не могу, ? честно ответил Микула. "Плохой, плохой, двуликий", ? хором зашептали деревья.
? Вот же Велесово проклятье, ? выругался мужчина. Он заходил из стороны в сторону, а листья и сучки продолжали расти из его рук.
? Лес называет вас двуликим, что вы сделали? ? все ещё жмясь к березке от страха спросил Микула. Леший грозно зыркнул на него и сел за стол.
? Садись и не верь этому лжецу, ? приказал мужчина. Микула послушно вернулся к столу и сел. Всё внутри него сжималось от страха.
? Да, характер у меня вспыльчивый, но я добрый. Могу конечно и словом приложить, но никак не силой. Яга меня все ревновала. Видишь ли, русалки у нас тут разошлись. И кто-то ей да сказани, что я с ними был. Ну не спорю, был, но я их обратно в озеро гнал. Нечего этой нечисти по моей территории ходить. Я от зла защищаю тут все, как могу. А они вышли его приманивать ещё больше. Знаешь, как после них тяжело лес очищать? ? Микула отрицательно покачал головой.
? Вот то-то же. И она, видимо, не знает. А может, не хочет видеть. Не знаю. Начала меня в кощунстве упрекать да лжи. Я не выдержал и прикрикнул на неё. Ну кто ж знал, что она на бранное слово так обидится? ? Леший тяжело вздохнул и упал головой на стол.
? Я ведь её люблю, больше себя, больше леса, ? от его лица неспешно поползли корни к столу. Мужчина медленно, но верно стал срастаться с деревом. Микула в ужасе сжался. Такое ужасное зрелище он видел впервые.
? Но не могу же я Великий лес без защиты бросить. Не могу. И приказу Прабога противится не могу. Почему она не понимает? ? пока Леший превращался в холмик из ветвей, земли и мха, Микула упорно думал, что делать и как этих двоих помирить. Родители его жили душа в душу и никогда не ругались. Но особо счастливые дни Микула помнил. Это дни, когда отец дарил что-то матушке. Гребень или сарафан новый. В такие дни она тихо пела с улыбкой на лице.
? Подарок! ? воскликнул он, ? Сделайте ей подарок своими руками, ? Леший приподнялся, с трудом отрывая себя от стола. Лишнее стало осыпаться вниз, словно мертвая кора.
? А это идея. Думаешь, она меня за подарок простит? ? с надеждой спросил зеленоволосый мужчина.
? Моя матушка всегда радовалась, когда получала что-то в дар от отца. Можете сделать ей гребень. Любая девушка такому будет рада, ? глаза Лешего засияли. Он сложил ладони вместе, и закрыв глаза представил то, что ему нужно. Из рук выросли ветви, и, переплетаясь и срастаясь между собой, приняли форму гребня. На верхней части распустились яркие цветы. Леший прижал их к гребню, образуя на нем таким образом рисунок.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71523223?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.