Главная страница | Современные детективы | Незваный гость

Незваный гость
Татьяна Александровна Бочарова
Детектив сильных страстей. Романы Т. Бочаровой
В своих захватывающих повестях Татьяна Бочарова создает уникальную смесь жанров: здесь мастерски переплетены детективная история, трогательная мелодрама и глубокая лирика человеческих чувств и переживаний. Ее герои – это обычные люди, такие же, как мы с вами, оказавшиеся по воле судьбы в вихре сложнейших испытаний. Им предстоит сделать нелегкий выбор, распутать клубок интриг и обмана, выдержать удары судьбы и не сломаться. Они должны найти в себе силы не только выстоять, но и поддержать тех, кто в этом остро нуждается.
В сборник входят повести «Последний шанс», «Концерт онлайн», «Апрельское привидение», «Незваный гость».

Татьяна Бочарова
Незваный гость

© Бочарова Т., 2025
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025
* * *

Последний шанс

1
Алле Германовне снился страшный сон. Это был самый настоящий кошмар. Во сне ей казалось, что на площадке за входной дверью кто-то ходит. Тихо-тихо, взад-вперед. Потом дверная ручка начала двигаться, а в замке что-то зашевелилось, зашуршало, заскрипело.
«Кто-то лезет в квартиру»,?– со страхом догадалась Алла Германовна. Она на цыпочках подкралась к двери и, умирая от страха, заглянула в глазок, но ничего не увидела: обзор закрывала чья-то пятерня. Алла Германовна почувствовала, как заныло в затылке. Шорох в замочной скважине усилился. Женщина стала медленно оседать на пол.
В это время раздался свирепый вопль. Что-то серое метнулось к двери, раздался громкий скрежет. Алла Германовна сидела на паркете в прихожей и с изумлением наблюдала, как ее любимая кошка Шейла с дикими криками атакует дверь.
– Мя-ау!! Мя-а-ау!!! – Отважное существо кидалось на дерматиновую обивку, оставляя белые полосы, из которых торчал ватин.
На площадке послышались торопливые шаги, затем вдалеке хлопнула дверь, и наступила тишина.
Алла Германовна вытерла со лба холодный пот и потихоньку стала подниматься на ноги. Шейла как ни в чем не бывало терлась об ее колени и ласково мурчала, будто не изображала только что разъяренную фурию.
– Спасибо, дорогая моя,?– пробормотала старушка.?– Ты меня спасла. Да-да, спасла, это не преувеличение.
– Мррр,?– томно проговорила Шейла и, подняв хвост трубой, направилась в кухню, намекая на то, что благодарность должна быть не только на словах, но и в пищевом эквиваленте.
– Сейчас, сейчас,?– захлопотала Алла Германовна,?– сейчас я дам тебе печенки…?– Она сделала шаг в сторону кухни и… проснулась.
В окно ярко светило солнце. Шейла лежала на одеяле, в ногах, и сладко мурлыкала во сне. «Привидится же такое»,?– со страхом подумала Алла Германовна.
Она, кряхтя, встала с постели, обула теплые войлочные тапочки, вышла в коридор и застыла на месте: вся дверь была располосована когтями.
«Неужели это был не сон?» – Алла Германовна с ужасом смотрела на испорченную обивку. Кошка проснулась и, громко мурча, сновала взад-вперед по коридору.
– Шейла, значит к нам действительно кто-то лез ночью в квартиру? – спросила Алла Германовна.
– Мяу,?– ответила та со знанием дела.
– Какой кошмар.
– Женщина запахнула халат и отправилась в ванную. Умывшись, она покормила Шейлу, сварила себе геркулесовую кашу и позавтракала. Еда ее немного успокоила. Алла Германовна подумала и позвонила внуку, Алексею.
– Алешенька!
– Да, бабуль.
– Беда, Алешенька. Ко мне ночью кто-то ломился в квартиру.
– Да ты что? – встревожится тот.?– С чего ты это взяла? Ты не спала?
– В том-то и дело, что спала! И во сне видела, как все происходило. Меня спасла Шейла.
– Шейла?? Как кошка могла тебя спасти?
– Она кинулась на дверь, орала, царапалась. Я думала, мне это снится, но нет – так было на самом деле. Обивка вся разодрана.
– Ба, не дури. Никто к тебе и не думал лезть. Это твоя полоумная кошка ночью точила когти. Пора их подстричь. Я займусь этим, когда приеду к тебе.
Шейла, точно услышав слова Алексея, возмущенно мяукнула и одним махом запрыгнула на холодильник.
– Не бойся, дорогая,?– добродушно усмехнулась старушка,?– я не дам тебя в обиду. А когда ты приедешь? – спросила она внука.
– Да могу и сегодня. Посмотрю твою дверь, поработаю немного в тишине, а то дома предки достали, то и дело ссорятся и орут друг на друга.
Алексей жил с матерью и отчимом. Его покойный отец был сыном Аллы Германовны. Невестка после смерти мужа со свекровью отношения не поддерживала, в гости не ходила, не заботилась о ней. Она второй раз вышла замуж, родила дочь и полностью погрязла в проблемах новой семьи.
Все, что осталось у бедной женщины, – внучок, Алешенька, единственный свет в окошке. В момент смерти отца он был уже достаточно большой. Отучился в институте, устроился на приличную работу. Жениться не спешил, жил в семье у матери и с удовольствием навещал бабушку. Та его баловала, как могла, – то деньжат подкинет с пенсии, то любимое блюдо состряпает, то обновку справит. Алексей в свою очередь тоже в долгу не оставался – в квартире у бабушки все было в полном порядке: починено в срок, краны не текли, обои не отклеивались. Алла Германовна выделила внучку маленькую комнату в своей двушке, там стоял его диван, стол и ноутбук, за которым он часто оставался поработать. Мать с отчимом жили плохо, между ними часто возникали склоки, находиться там было тяжело. То ли дело у бабушки: и чистота, и порядок, и вожделенная тишина. А еще вкуснейшие блинчики, компоты да борщи…
– Приезжай, Алешенька,?– взмолилась Алла Германовна.?– Мне что-то не по себе. И сердце шалит, и давление вроде подскочило.
– Бабуль, не дрейфь. К обеду буду. Купить что-нибудь?
– Пастилы белевской,?– попросила старушка. Она была любительница сладкого, а уж продукцию этой фабрики просто обожала.
– Будет сделано,?– шутливо отрапортовал Алексей и повесил трубку.
Алла Германовна прошла к себе в спальню, достала с полки тонометр и измерила давление. Оно действительно было высоким.
– Вот, Шейлочка, не хватало еще, чтобы меня разбил удар,?– пожаловалась старушка кошке.
Та в ответ ободряюще мяукнула, мол, не переживай, все будет хорошо.
Алла Германовна выпила таблетку и прилегла на кровать, включив телевизор. Шел какой-то детектив, пожилая женщина расследовала убийство. Алла Германовна невольно втянулась в сюжет. Постепенно ей стало легче – волнение отпустило, прошла тяжесть в затылке. Началась реклама. Алла Германовна поднялась и решила протереть пыль. Она была очень чистоплотна: полы мыла раз в два дня, кухню и санузел каждый день и протирала влажной тряпкой все поверхности и предметы в доме не меньше двух раз в неделю.
Вот и сейчас, несмотря на неважное самочувствие, она орудовала тряпкой, смахивая пыль с подоконника и столешниц. Дверь приоткрылась, и, бесшумно ступая мягкими лапками по ковру, вошла Шейла. Она по-хозяйски запрыгнула на комод и стала тереться мордочкой о статуэтки.
Алла Германовна любила собирать безделушки, а покойный муж знал это ее пристрастие и привозил ей из командировок подарки. Ездил он много, по разным регионам России, бывал и на западе и на востоке, поэтому скульптурки в коллекции Аллы Германовны имелись самые разнообразные: от фарфоровой украинской дивчины в цветастом венке до буддийского монаха, вырезанного из дерева.
– Тихо, разобьешь.?– Алла Германовна аккуратно переставила большого белого керамического медведя.
Он был почти размером с кошку, морду имел свирепую, с разинутой пастью, полной острых зубов. Шейла периодически рычала на него, считая соперником, претендующим на ее территорию. Вот и сейчас она вдруг начала бросаться на фигурку и угрожающе шипеть.
– Глупенькая ты,?– засмеялась Алла Германовна.?– Он же неживой, разве ты не видишь?
Но кошка продолжала сидеть, собравшись в пружинистый комок, готовая к прыжку. Ее хвост воинственно распушился, уши прижались к голове.
– Хватит тебе.?– Алла Германовна аккуратно протерла медведя тряпкой и вернула на место, на всякий случай отодвинув подальше от края.
В это время реклама закончилась и продолжился фильм. Старушка уселась на диван, водрузила на нос очки и погрузилась в просмотр, почти позабыв про напугавшие ее события.

2
К обеду приехал Алексей. Его уже ждал накрытый стол – первое, второе, третье и любимые блинчики на десерт. Он вошел в прихожую, оглядел ободранную дверь и присвистнул.
– Надо срочно стричь когти твоей бандитке, иначе она весь дом располосует. Вон, смотри,?– он указал на следы когтей на боку дивана.?– Не только дверь страдает.
Алла Германовна молча кивала. Спорить с внуком она не любила, но и мучить любимое животное ей тоже не хотелось. Поэтому она предпочла перевести разговор на другую тему.
– Расскажи, как у тебя с работой?
– Как-как,?– Алексей кисло усмехнулся и отправился в ванную, мыть руки.?– Да никак,?– прокричал он секундой позже сквозь шум воды.
– Почему? – забеспокоилась Алла Германовна.
– Потому что денег мало платят,?– ответил внук, появляясь на пороге.?– Давай не будем об этом.?– Он сел за стол и с удовольствием оглядел бабушкину стряпню. – ?Ох, красота. Почему мать так не готовит? Глядишь, у них бы с отчимом ссор поменьше было бы.
Алла Германовна молчала, закусив губу. Невестка всегда отличалась бесхозяйственностью, готовить не любила, да и не умела. Сын Гришенька всегда ходил полуголодный, часто забегал к матери на борщи и пироги. Но не в правилах Аллы Германовны кого-то критиковать. Она была очень миролюбивым человеком и считала, что любые недостатки заслуживают снисхождения.
– Кушай, Лешенька,?– сказала она, налив в тарелку куриный суп, и ласково погладила внучка по голове.?– Кушай, у меня добавка есть.
Алексей с аппетитом принялся работать ложкой.
– Эх, вкуснота!?– Он с наслаждением причмокнул.?– Ба, ты гений кулинарии! Может, мне переехать к тебе?
– Мяу! – громко вскрикнула Шейла и запрыгнула к хозяйке на колени.
– Смотри-ка, ревнует,?– засмеялся Алексей.?– Не бойся, киска, я твою еду есть не стану. Мне бабушка другую приготовит. Правда, ба?
– Правда, милый,?– с улыбкой согласилась та.
После обеда Алексей прилег вздремнуть на полчасика. Алла Германовна ходила на цыпочках, тихонько мыла посуду и тщательно следила, чтобы Шейла не зашла в комнату и не потревожила внука.
Полчасика обернулись всеми двумя. Когда на пороге кухни появился румяный со сна Алексей, Алла Германовна уже поставила тесто для пирожков.
– Поспал? – Она ласково взглянула на внука.
– Не то слово! Отлично выспался, бабуль. Теперь поработать надо. А потом закажем в интернете новую дверь. Это старье давно пора выкинуть.
– Дорого, поди,?– озадачилась Алла Германовна.?– Может, как-нибудь починить?
– Можно и починить, да только толку в этом ноль. Твоя фурия снова все раздерет. Лучше купить ламинированную дверь.
– А сколько она стоит? – со страхом поинтересовалась Алла Германовна.
Она знала, что у внука с деньгами туго, зарплату периодически задерживают, стало быть, все расходы по установке новой двери ей придется взять на себя.
Алексей пожал плечами.
– Не знаю, сколько стоит, ба. В крайнем случае можно в кредит взять.
– Нет, только не кредит,?– испуганно замахала руками Алла Германовна.?– У меня есть немного, отложено на черный день. На них и купим.
– Ну и славно,?– обрадовался Алексей.?– Ладно, я за комп.
Он скрылся в своей комнате. Алла Германовна принялась раскатывать тесто. Шейла сидела рядом на полу и смотрела, как трудится хозяйка. Ее голова вертелась то вправо, то влево, следуя за направлением рук старушки.
– Эх, Шейлочка, ты умничка, охраняешь квартиру. Но дверь загубила.?– Алла Германовна не смогла подавить вздох.
– Мяу,?– возмущенно произнесла Шейла.
По ее тону было ясно, что она хотела сказать: мол, при чем тут дверь, когда тебе грозила опасность.
– Да, да,?– кротко согласилась Алла Германовна и кинула кошке щепотку говяжьего фарша.?– На, угощайся.
Шейла схватила фарш зубами и тут же проглотила. Алла Германовна начинила пирожки и поставила их в духовку. Ей стало скучно, захотелось посмотреть на любимого внука. Она потихоньку приоткрыла дверь комнаты: Алексей сидел за ноутбуком, вид у него был серьезный и сосредоточенный. Он даже не сразу услышал, как кто-то вошел.
– Алешенька! – тихонько окликнула Алла Германовна.
Алексей вздрогнул и обернулся.
– Ба? Ты чего подкрадываешься? Я чуть инфаркт не получил!
– Ну прости меня, дуру старую,?– виновато проговорила она.?– Я только хотела сказать, что пирожки скоро будут готовы. Пойдем чай пить?
– Конечно, пойдем.?– Алексей посмотрел на бабушку с улыбкой.?– Я сейчас, сохраню работу и приду. Жди меня на кухне.
Через пятнадцать минут бабушка и внук мило чаевничали за столом, Алексей с приличной скоростью поглощал пирожки с большого круглого блюда и блаженно причмокивал языком.
– Дверь я заказал, завтра мастера приедут и поставят ее. Дадут четыре комплекта ключей.
– Четыре? – удивилась Алла Германовна.?– Зачем так много?
– На всякий случай. Дверь-то железная, ее просто так не взломаешь, если что. Придется МЧС вызывать, а это дорого. Так что пусть лежат. А один я себе возьму.
– Конечно, Алешенька,?– тут же согласилась Алла Германовна.

3
Попив чаю, Алексей уехал по делам, а Алла Германовна вышла во двор подышать свежим воздухом. На лавочке ее уже ждала подружка, Серафима Ильинична. Алла Германовна тут же поведала ей перипетии минувшей ночи.
– Представляешь, Сима, сон мне приснился вещий. Будто лезет кто-то ко мне в квартиру, а моя Шейла кидается на дверь и шипит. Проснулась – так и есть, дверь расцарапана. Наверное, и правда кто-то хотел забраться, а кисонька моя услышала.
– Ночью, говоришь? – навострила уши Серафима.?– В квартиру?
– Да,?– испуганно подтвердила Алла Германовна.?– А что?
– А то, что я знаю, кто это был! – одним духом выпалила подружка.
– Кто? – ахнула Алла Германовна.
Серафима придвинулась к ней вплотную и жарко зашептала в ухо:
– Сижу я, значит, вчера тут, никого не трогаю. Вдруг пьяницы эти идут, Петро и Захар. Один другого чуть не за шкирку тащит, глаза их бесстыжие. С самого утра наклюкались, аж ноги не держат. Тьфу.?– Серафима смачно плюнула на асфальт под лавочкой.
– Ты не отвлекайся, Сима,?– попросила Алла Германовна.?– Говори, что дальше-то было!
– А дальше, слышу я, Петро говорит Захару: бабосы, говорит, нужны. Трубы горят, мочи нет. Надобно опохмелиться.
Алла Германовна в сердцах покачала головой.
– Вот ироды, прости их господи.
– Да не говори,?– с готовностью поддержала ее Серафима и продолжила, слегка повысив голос: – Ну так и вот. Захар-то ему и отвечает: «Где их взять, бабосы?» А Петро-бесстыдник возьми и брякни: «Да в чем проблема! Ночью залезем к кому-нибудь да возьмем, что близко лежит».
– Так и сказал «залезем»? – не поверила Алла Германовна.
– Так и сказал,?– подтвердила Серафима.
– Да как же это? Это ж воровство, грабеж! – Она беспомощно всплеснула руками.
– А я про что! – Серафима нагнулась еще ниже к ее уху и, брызгая на нее слюной, забормотала: – А дальше – больше. Стали они гадать, к кому сподручнее вломиться. Вспомнили тебя!
– Меня? – вскрикнула Алла Германовна.
– Тебя. Дверь, говорят, у ней хлипкая, дома никого. Бабка уснет, мы к ней влезем и пенсию заберем.
– Вот паразиты! – Она почувствовала, как на смену страху и беспомощности приходит праведный гнев. Надо же, среди бела дня обсуждать грабеж, совсем совесть пропили, алкаши несчастные! – Вот я их! Я… я… я сейчас полицию вызову! Да их тотчас заберут, вот увидишь.
Серафима с сомнением покачала головой.
– Чем докажешь? Они ведь будут отпираться.
– Как чем? А ты на что? Ты же этот, как его, свидетель.
Лицо Серафимы помрачнело, ее переносицу прорезала глубокая морщина.
– Ты вот что, Германовна…?– Старуха замялась на мгновение, а потом решительно продолжила: – Я тебе здесь не помощница.
– Как не помощница? Что ты такое говоришь? – изумилась Алла Германовна.
– А так. Боязно мне. Петро-то уже один раз сидел, ему ничего не стоит человека пришить. Я одна живу, у меня даже внука нет, как у тебя – твоего Алешеньки ненаглядного. Некому будет защитить меня, если что. Прознает Петро, что я на него донесла, да задушит ночью во сне.
– Как же задушит, если его арестуют? – возразила Алла Германовна.
– А если не арестуют, каким-то образом оставят на свободе? Нет, милая, мне еще пожить охота, ты уж прости.?– Серафима отодвинулась от Аллы Германовны, поправила косынку на голове и перекрестилась.
Алла поняла, что от Серафимы толку не будет. Однако она уже не могла остановиться, ее распирала бурная жажда деятельности.
– Ты как хочешь,?– сказала она соседке,?– а я этого так не оставлю.
– В полицию пойдешь? – спросила Серафима.
– Нет. Для начала домой, к Захаровой жене, Кате. Пусть знает, что ее муженек по ночам выкидывает.
Катю знал весь двор. Это была хрупкая женщина, совсем еще молодая, вечно с темным, печальным лицом и глазами, опущенными долу. Жильцы много раз видели, как она тащила бесчувственное тело мужа в подъезд, а затем по лестнице на четвертый этаж. Детей у Кати и Захара не было, и все соседи недоумевали, отчего она с ним не разведется, ведь приличная женщина, симпатичная, образованная. Неужели не найдет себе нормального мужика вместо этого пьянчуги? Но Катя держалась стойко и самоотверженно ухаживала за своим алкоголиком. С соседями она почти не общалась, так, скажет сквозь зубы «здрасте» или «до свиданья» и бежит себе дальше.
– Пойду поговорю с ней.?–?Алла Германовна решительно встала с лавочки.?– Толь-ко бы она дома была.
– Да дома она,?– мрачно проговорила Серафима,?– я видела, как она недавно из магазина возвращалась, вся пакетами обвешанная. Небось обед готовит любимому муженьку.
– Пожелай мне удачи,?– сказала Алла Германовна и поспешила в подъезд.
Она не особенно сердилась на Серафиму: понимала, что в ее словах есть резон, да и в принципе не умела ни на кого злиться.

4
Алла Германовна, кряхтя и задыхаясь, с трудом забралась на четвертый этаж и надавила на кнопку звонка. Она не опасалась того, что дверь откроет сам Захар – наверняка он спит после попойки и лихой, бессонной ночи. Ее расчет оказался верен: послышались быстрые, легкие шаги, дверь распахнулась, и на пороге возникла Катя в коротком домашнем халатике и симпатичном передничке. Вкусно пахнуло борщом. Катя удивленно взирала на непрошеную гостью, в ее глазах читалась тревога.
– Здравствуйте. Зачем пришли? – спросила она у Аллы Германовны.
– Милая, можно я войду? Мне поговорить с вами надо,?– как можно вежливей и мягче произнесла та.
– Входите.?– Катя посторонилась, пропуская Аллу Германовну в квартиру.
Она никогда прежде не бывала здесь и машинально отметила, что обстановка очень даже симпатичная и аккуратная. На полу плитка, недорогая, но миленькая, стены оклеены белыми однотонными обоями, под потолком модный светодиодный плафон. «Наверное, все сделано и куплено на деньги жены»,?– подумала Алла Германовна.
– В комнате Захарка спит,?– тихо проговорила Катя,?– идемте в кухню.
Алла Германовна разулась и пошла по коридору за хозяйкой. Катя привела ее на кухню и усадила за маленький квадратный столик. На плите весело кипел борщ, в духовке за стеклом красиво румянились котлеты. Пахло миром и уютом.
– Чаю? – бесстрастным голосом поинтересовалась Катя.
– Если можно,?– скромно согласилась Алла Германовна.
Катя молча налила кипяток в большой цветастый бокал, плеснула туда же заварки из стеклянного чайника и поставила перед гостьей.
– Вот, угощайтесь.?– Она достала с полочки вазочку с пастилой.
– Спасибо.?– Алла Германовна отхлебнула чай. Он оказался очень вкусным и ароматным, заваренным на травах.
– Так зачем вы пришли? – спросила Катя и села напротив нее за стол.
– Видите ли, дорогая, мне не совсем ловко это говорить, но…?– Алла Германовна неловко замялась, но потом собралась с духом и продолжила: – Я пришла поговорить о вашем муже.
– О Захаре? – Катя удивленно вскинула красивые тонкие брови.
– Да.?Дело в том, что он… он и его собутыльник Петро из девятнадцатой квартиры сегодня ночью ломились ко мне в дверь.
– Что? – Катя вскочила с табурета.?– Что вы такое несете? Чтобы мой Захар лез в чужую квартиру?! Этого не может быть!
– И тем не менее это так,?– с грустью проговорила Алла Германовна.?– Я вам сейчас все расскажу.
Она поведала Кате о ночном происшествии, о своем сне, о поцарапанной дверной обивке и о разговоре, подслушанном соседкой во дворе. Катя слушала молча, не перебивая, только покусывала губы и хмурилась.
– Вот как-то так,?– закончила свое повествование Алла Германовна.
Катя продолжала молчать, глядя в столешницу. Наконец она подняла глаза на гостью.
– Вы теперь заявите в полицию?
– Не скрою, я хотела это сделать. Но сначала решила поговорить с вами.
– А вы уверены, что эта ваша, как ее… Серафима… не ошиблась и говорит правду? Вдруг она все это придумала.
– Зачем ей врать? – мягко возразила Алла Германовна.?– Она действительно видела вашего мужа с Петром и слышала, как они обсуждали проникновение ко мне в квартиру.
Катино лицо вдруг сморщилось, ресницы затрепетали, по щекам ее покатились слезы.
– Господи, какой стыд,?– прошептала она едва слышно.?– Захар, Захар, до чего ты докатился! А ведь какой был парень! – Она всхлипнула и посмотрела на Аллу мокрыми и ясными серыми глазами.?– Вы ведь думаете, что он всегда такой был, совсем пропащий. Да? Так и думаете?
Алла Германовна неопределенно пожала плечами.
– Напрасно.?– Катя шмыгнула носом и высморкалась в цветастую салфетку.?– Мы с Захаром вместе учились в школе, в одном классе. Он был самым популярным мальчиком среди одноклассниц. В него все были влюблены, и я не исключение.
Алла Германовна с удивлением взирала на соседку. Та, словно по мановению волшебной палочки, преобразилась: плечи выпрямились, подбородок гордо поднялся, глаза засияли. Сейчас она выглядела настоящей красавицей.
– Я долго пыталась его отбить у очередной соперницы,?– проговорила Катя, и голос ее сделался грудным и мелодичным.?– У меня никак не получалось. Захар гулял то с одной, то с другой, а на меня не обращал внимания. Я пекла плюшки и ватрушки, таскала их в школу и тайком подкладывала ему в портфель, прямо как Нелли из фильма «Большая перемена», влюбленная в своего учителя. Захар их находил и преспокойно ел, но продолжал встречаться с другими девчонками. Постепенно я впала в отчаяние. Я настолько упала духом, что перестала печь свои пирожки. Захар не обнаружил их в своем рюкзаке день, другой, третий. А на четвертый он неожиданно подстерег меня на ступеньках школы.
– Эй, Соловьева,?– обратился он ко мне.?– Ведь это ты пихаешь мне свои обалденные плюшки? Я знаю, что это ты, не отпирайся.
От волнения я не смогла сказать ни слова. Просто стояла и смотрела на его лицо, красивое, как у киноартиста.
– Что молчишь? – Он усмехнулся.?– Мука у тебя дома кончилась? Или яйца? – Он уже откровенно смеялся.
Я тоже улыбнулась, сначала несмело, а потом уверенней.
– Ничего не кончилось,?– сказала я.?– Все есть.
– А если есть, чего тогда перестала печь? У тебя классно получается. Я уже привык.
И тут я почувствовала такой сильный укол ревности, что от боли у меня сердце зашлось.
– Пускай тебе твоя Юлька плюшки печет,?– выпалила я и тут же сдулась.
Мне захотелось провалиться под школьную лестницу. Теперь Захар точно уйдет и больше никогда даже не посмотрит в мою сторону. Какая же я дура! Не надо было дерзить ему!
Однако Захар повел себя неожиданно. Он прищурился, уголки его губ приподнялись, а в глазах возникло хитрое выражение.
– Так вот оно что! – процедил он насмешливо.?– Ты ревнуешь? Понятно.
– Что тебе понятно? – запинаясь, спроси-ла я.
– Что не видать мне моих любимых плюшек-ватрушек, покуда я гуляю с Юлькой. Так? – Он вдруг глянул мне прямо в глаза.
Меня точно обожгло. Но я выдержала его взгляд и кивнула.
– Так.
– Окей,?– произнес он вполне серьезно.?– Давай договоримся. Я перестаю встречаться с Юлькой, а ты уже с завтрашнего дня возобновляешь свое пекарное производство. Идет?
Это было пределом моих мечтаний, прекрасным сном, о котором нельзя было и помыслить. Однако я осмелела настолько, что решительно покачала головой.
– Нет. Не идет.
– Нет? – Он удивленно свистнул.?– А что тебе еще надо?
– В кино,?– умирая от страха, пролепетала?я.?– Пригласи меня в кино.
Он несколько секунд молча и пристально смотрел на меня.
– А ты ничего, малышка. Не промах. Что-то в тебе есть.?– Он взял меня за подбородок и слегка приподнял лицо. Он был высоким, а я совсем маленькой, и моя голова болталась на уровне его груди.?– Окей,?– повторил он.?– Будет тебе кино. Только скажи одну вещь.
– Какую? – все так же заикаясь от волнения, пискнула я.
– Ты кроме пирожков умеешь что-то еще готовить? Суп, например?
Мама моя работала поваром в кафе, и я к своим шестнадцати годам умела готовить множество вкусных и полезных блюд. Я кивнула с радостью и готовностью.
– Умею. Я все умею.
– Отлично.?– Он тряхнул своей восхитительной челкой.?– Завтра в семь встречаемся у кинотеатра. Билеты я куплю. А ты тащи свои плюшки, да побольше…
Катя прервалась и глотнула чая из кружки. Щеки ее разгорелись, глаза заблестели еще сильнее, чем прежде.
– Вы спросите, зачем я вам все это рассказываю? – проговорила она после паузы.?– Захар алкоголик, и это всем известно. Он почти не работает, ничего не приносит в дом. Я не могу родить от него ребенка, потому что у него проблемы с репродуктивной функцией. Он выглядит на все пятьдесят, хотя ему едва за тридцать. И вам неинтересно слушать, каким он был в свои семнадцать.
– Почему?же,?–?возразила?Алла Германовна.?– Очень даже интересно. Вы, милая, не стесняйтесь, продолжайте. Мне все равно некуда спешить, и чай у вас ну очень вкусный.
– Спасибо вам.?– Катя неожиданно положила ладонь на руку старушки.?– Вы единственная, кто хочет это слушать. Моя мама не желает знать Захара. Она требует, чтобы мы немедленно развелись. Все подруги смеются надо мной. Конечно, их можно понять: у них у всех нормальные мужья, дорогие машины, отличные квартиры. Они ездят за границу, отдыхают в шикарных отелях. А я… работаю на трех работах и не могу себе позволить не только отпуск, но и мало-мальски приличные зимние сапоги. Но поймите, я люблю Захара! Я не могу его бросить – без меня он окончательно сопьется и пропадет. Что мне сделать, чтобы вы не обращались в полицию? Хотите, я буду готовить вам? Хотите?
– Что вы, милая! – Алла Германовна поспешно замахала руками.?– Не хватало еще этого! Я и сама хорошо готовлю. Я верю вам и уважаю ваши чувства. Но поймите, с вашим мужем нужно что-то делать. Сегодня он пытался залезть в чужую квартиру, а завтра нападет на кого-нибудь на улице с ножом.
– Нет! – Катя закрыла лицо руками.?– Пожалуйста, дайте нам шанс! Захар не виноват в том, что стал таким. Это все я! – Она уже, не сдерживаясь, зарыдала в голос.
Алла Германовна почувствовала себя кровожадной мегерой.
– Ну что вы, дорогая.?– Она несмело протянула руку и осторожно погладила соседку по голове.
Катя вздрогнула и отпрянула.
– Говорю вам, это я во всем виновата! – Ее слезы как по волшебству высохли, в глазах появилось исступление.?– Вы ведь ничего не знаете! Мы окончили школу и поженились. Захар был самым ласковым, самым любящим мужем. Мы жили с моими родителями, и это было ложкой дегтя в бочке меда. Моя мать почему-то сразу невзлюбила Захарку, придиралась к нему по любому поводу, оскорбляла, унижала. Он с достоинством и терпением принимал все ее подколы и упреки: ни разу не повысил голос, молча выслушивал и отходил в сторону. Но я не могла этого выдержать. Мне отчаянно хотелось сбежать из родительского дома. Но куда? Денег на собственное жилье нет, мы студенты, оба подрабатывали, но это были жалкие копейки.
И тут вдруг умирает моя старенькая тетя и оставляет мне эту квартиру. На самом деле ее решение было для всех неожиданностью. У тети Гали была собственная дочь, но она давно уехала из России и о матери практически не заботилась. А я тетю Галю любила, часто навещала ее, без всякой задней мысли о наследстве. И вот открыли ее завещание и обнаружили, что квартира теперь принадлежит мне. Что тут началось! Из Англии прилетела Женя, теткина дочь. Она кричала на меня, обзывала воровкой, хищницей, грозилась засудить. Пришлось нанять адвоката. Худо ли бедно, нам удалось уладить дело миром. Мы пообещали Жене некую сумму, а она в ответ согласилась оставить нас в покое. Денег у нас не было от слова «совсем», и Захар решился взять кредит. Пришлось ему срочно устраиваться на работу – не просто на подработку, а на настоящую, тяжелую работу, которая отнимает массу сил и времени. В то время мы не думали о последствиях такого опрометчивого решения. Нам было всего-то по девятнадцать лет.
Мы въехали в эту квартиру, сами с любовью сделали ремонт и были сказочно счастливы. Полгода мы летали, как на крыльях, а потом началось. Сначала Захар провалил сессию – у него просто не оставалось сил на то, чтобы подготовиться к экзаменам. Ему назначили время сдать хвосты, но он и этого сделать не сумел. Нужно было что-то делать, хлопотать.
Но в это время выяснились, что я жду ребенка. Захар махнул рукой на институт. «Ну его в болото. Поступлю куда-нибудь на следующий год». Мне бы остановить его, но было не до того – токсикоз, угроза выкидыша. За постоянной тошнотой и плохим самочувствием я не заметила, как Захар начал неуловимо меняться. Из ласкового, веселого парня он стал замкнутым и немногословным. Улыбка редко бывала на его лице.
А потом я потеряла ребенка. Лежала в больничной палате и рыдала. Хотелось, чтобы меня все жалели. Но Захар приходил, молча ставил на тумбочку передачу, сидел рядом положенные пятнадцать минут и уезжал. Я не могла понять, в чем дело. Думала, как выйду из больницы, отдохну и снова забеременею.
Меня выписали, я вернулась и не узнала квартиру. Повсюду были пивные бутылки. Захар лежал на диване, в одних трусах, и курил прямо в комнате. Я вырвала у него изо рта сигарету, кричала, плакала. Заставила встать, собрать бутылки, вынести их на помойку. Потом два часа мыла квартиру. У меня разболелся живот, так, что пришлось вызвать «Скорую». Врач поругал Захара за то, что позволил жене в таком состоянии заниматься уборкой.
Когда он уехал, мы еще долго ссорились, но потом помирились. Захар извинился, сказал, что безумно переживал из-за потери ребенка. Еще его выгнали с работы, но он боялся признаться мне в этом. И кредит платить нечем. Теперь я знаю, что мне нужно было сделать: бросить институт и идти на работу. Вдвоем мы бы быстро выплатили долги, восстановились в вузе и все бы было нормально. Но я представила мать, которая будет вне себя от бешенства, если я брошу учебу, и все осталось, как есть.
Если честно, я надеялась, что Захар как-то справится с ситуацией, найдет другую работу, лучше прежней. Но вместо этого он продолжал пить.
А потом у нас в доме появился Петр. Он был на десять лет старше Захара, страшный, с узкими злыми глазами и тонкими губами-ниточками. Я встречала его несколько раз во дворе, видела, как он пинает бездомного щенка и играет с мужиками в домино. Я представить не могла, что он придет к нам в квартиру,?– у нас не было с ним ничего общего. Однако Захар привел его, был чрезвычайно приветлив и даже суетлив. Погнал меня на кухню, велел приготовить кучу всего, расстараться. Я послушно встала к плите, продолжая недоумевать. Захар и Петр сидели в комнате и о чем-то тихо беседовали. Как я ни прислушивалась, разобрать ничего не смогла. Принесла им еду, накрыла на стол. Они ели, пили водку и перемигивались друг с дружкой. Когда наконец Петр ушел, я учинила Захару допрос.
– Зачем этот страшный мужик приходил сюда? – пытала я мужа.
Тот пытался отшучиваться, говорил, что просто устал без мужского общества, у него не осталось друзей, не с кем посидеть, выпить, обсудить дела. Все это было крайне неубедительно. Я потребовала от Захара обещаний, что Петр больше не переступит порог нашего дома. Тот с легкостью выполнил мое требование. Но буквально через пару дней я снова обнаружила Петра, сидящего на нашем диване с видом короля. При виде меня он нахмурился и обратился к Захару:
– Пусть она уйдет. Мешает.
Я застыла на месте от возмущения. Я мешаю? В своем собственном доме?
В комнате витал душный запах табачного дыма и алкоголя. Я решительно подошла к окну и распахнула его, всем своим видом давая понять, что я не собираюсь сдаваться.
– Катюш, слышь, ты бы правда пошла прогуляться,?– неуверенно попросил Захар.
Голос у него был настолько жалкий, что сердце мое сжалось от дурного предчувствия. Я в сердцах хлопнула оконной створкой и почти выбежала из комнаты. Натянула куртку, вышла на лестницу и спустилась во двор. Не помню, как я оказалась у родного дома. Мама пекла пирог. Она открыла мне дверь и всплеснула руками.
– Катя! Как ты выглядишь? Скорее заходи.
Я сидела за красиво накрытым столом в чистенькой просторной кухне, пила чай с восхитительными пирогами и плакала, плакала. Мать гладила меня по голове, приговаривая:
– Бедная моя девочка! Ты должна бежать от этого изверга. Я тебе давно говорила, а ты не слушала…
От ее слов слезы из моих глаз катились в два раза быстрее, но я молчала. Ночевать домой в этот вечер я не пришла. Захар много раз звонил, но я не брала трубку.
А наутро мне стало ясно, что я не могу без него. Я дико поругалась с матерью и поехала к себе. Захара я нашла пьяным в стельку. Он был весел, бормотал что-то о том, как мы скоро разбогатеем, он нашел выход и прочую чепуху. Я раздела его, уложила, убрала квартиру, приготовила завтрак и обед. К вечеру он более или менее пришел в себя и стал угрюмым и злым. Молча выпил чаю, так же молча отодвинул меня, оделся и вышел вон. Его не было почти полночи. Он вернулся, когда уже начало светать. На мои расспросы ничего не ответил. Протопал в душ, оттуда в спальню. Лег и захрапел.
С тех пор так и пошло. Петр стал регулярным гостем в нашем доме, они с Захаром пили, дымили, часто куда-то уходили и исчезали на целые сутки. А я… что мне оставалось? Я терпела все это, с горем пополам окончила институт, но по профессии работать не стала, устроилась сразу на три работы, где можно было получать мало-мальски сносные деньги. Платила кредит, содержала Захара. Тот так никуда и не устроился. Иногда, очень редко, приносил домой крупную сумму, которую ему давал Петр, но потом половину ее сам же и пропивал. Да и я не особо радовалась его деньгам – мне почему то казалось, что они заработаны нечестным путем. Вот, предчувствия меня не обманули. Они чуть не залезли к вам в квартиру…?– Катя замолчала. Ее лицо было усталым и бледным, глаза сухими. Она больше не плакала, только иногда судорожно всхлипывала.?– Наверное, вы правы, надо обратиться в полицию. Мой муж – преступник, и если он до сих пор не попался, это не значит, что его надо выгораживать и дальше.
В это время в коридоре послышались шаркающие шаги, и в дверь кухни просунулась всклокоченная голова Захара с красными, налитыми кровью глазами.
– Катюх, это кто? – хрипло спросил он.?– Чего ей здесь надо?
– Проснулся? – Катя резко вскочила из-за стола.?– Бесстыжие твои глаза!! Теперь я знаю, чем вы занимаетесь со своим Петром.
– Чем? – заплетающимся языком пробормотал Захар.
– Воруете по ночам! Лазаете в квартиры!! Это та женщина, к которой вы ломились прошлой ночью!
– Чего ты врешь? – возмутился Захар и, зайдя в кухню, налил воды в стакан и жадно выпил.?– Никуда мы не ломились. Просто хорошо погуляли.
– Знаю я ваши прогулки! – повысила голос Катя.?– Другая соседка слышала, как вы обсуждали свои бандитские планы.
Захар обалдело похлопал глазами и почесал отросшую щетину на подбородке.
– Катюх…?– Голос его звучал виновато.?– Я правда… ничего не помню. Мы отмечали день археолога. У Петро дядька археолог. А потом…?– Он растерянно развел руками.
Катя вопросительно поглядела на Аллу Германовну. Та пожала плечами. Она могла поверить в то, что Захар был пьян и ничего не помнил, но ведь это не убавляло его вины. Если бы им с Петром удалось проникнуть к ней в квартиру – как бы он себя повел? Вдруг напал бы на нее в пьяном угаре? А его подельник – он-то вообще настоящий рецидивист, по нему точно тюрьма плачет. Что же делать? Катю жалко, она не переживет, если Захара арестуют. И молчать тоже нельзя.
– Вот что,?– произнесла Алла Германовна.?– Я пойду. Вы тут разберитесь между собой. А дверь мне завтра новую вставят,?– выразительно проговорила она, обращаясь к Захару.
Тот промычал что-то неразборчивое.
Алла Германовна прошла в прихожую, надела туфли и вышла за дверь. Тут же следом за ней выбежала Катя.
– Спасибо вам! – Она схватила ее за руку.?– Спасибо! Вы очень добрая женщина. Я обещаю… я приму меры! Буду с ним воевать. Увезу его отсюда, в деревню! У меня там дом от бабушки остался. Может, он бросит пить? Это наш последний шанс…?– Катя снова зарыдала, изо всех сил сдерживаясь, чтобы ее не услышал Захар.
– Успокойтесь, милая.?– Алла Германовна погладила Катю по плечу.?– Все образуется. Удачи вам.
Она улыбнулась заплаканной женщине и поспешила к себе домой.

5
Шейла встретила ее громким мяуканьем.
«Где ты гуляла? – слышался в ее голосе упрек.?– Я проголодалась!»
– Сейчас, солнышко, сейчас.?– Алла Германовна поспешно полезла в холодильник за курицей, слегка подогрела ее в микроволновке и положила кошке в кормушку. Шейла тотчас принялась за еду.
Алла Германовна набрала внука.
– Да, бабуль! Сегодня не приеду. Дела. Завтра. И дверь завтра вставят. Так что готовься, обещали утром приехать.
Она вздохнула и пообещала Алексею, что будет готова.
Предстоял длинный одинокий вечер. Алла Германовна взяла вязание и села в кресло у окна. Однако мысли ее продолжали бродить вокруг ночного происшествия. Она думала, что делать с пьяными мужиками и чем помочь несчастной Кате. Может, и правда пусть увезет своего непутевого супруга подальше от Москвы и от собутыльника? С другой стороны – он и там найдет того, с кем можно регулярно выпивать. Так ничего и не придумав, старушка принялась за вязание и вязала до самого вечера. Потом скромно поужинала, посмотрела фильм и улеглась спать.
Полночи ей не спалось. Она ворочалась с боку на бок, невольно прислушиваясь к каждому шороху на лестничной площадке, однако все было тихо. Наконец сон одолел Аллу Германовну. Во сне она снова видела Шейлу. Та почему-то лежала на столе и громко мурчала. Алла Германовна, которая не разрешала кошке залезать на стол, возмутилась было, но потом махнула рукой. Все-таки кошка ее спасительница, и теперь ей все можно. В целом же она спала спокойно, не просыпалась, а утром встала бодрая в хорошем настроении.
В полдень пришли мастера и за сорок минут установили новую дверь. Алла Германовна спрятала комплекты новых ключей в комод, а один отложила для Алексея. Потом поставила чайник, подошла к окну и замерла: через двор шел Петро. Судя по походке, он был абсолютно трезв. Петро пересек детскую площадку и скрылся за деревьями. Алла Германовна невольно сжала руки в кулаки: «У, мерзавец!» Она была совершенно уверена, что преступление замыслил именно Петро, а Захар присоединился к нему просто по своему безволию.
«Если еще раз попробует ломиться в мою дверь, тут же обращусь в полицию»,?– решила Алла Германовна и принялась пить чай.
После обеда приехал Алексей. Он оглядел дверь, подергал ручки с обеих сторон, покрутил ключи в замках и удовлетворенно произнес:
– Ну вот. Другое дело. И залезть никому в голову не придет, и красиво, и современно. А главное, кошка твоя больше антураж не попортит.
Шейла, будто услышав, что про нее говорят, оказалась тут как тут. Принюхалась, пару раз царапнула новую дверь, однако ламинированная поверхность была крепкой и на ней не осталось следов.
Алексей пообедал и скрылся в своей комнате за компьютером. Алла Германовна ходила на цыпочках, боясь потревожить внука и оторвать его от работы. Часа через два тот показался на пороге комнаты. Лицо его было усталым и каким-то бледным, волосы надо лбом слегка взмокли.
– Уф, утомился я что-то,?– проговорил он.?– В душ, что ли, сходить, освежиться?
– Конечно, сходи, Алешенька,?– согласилась Алла Германовна и выдала внуку чистое полотенце.
Алексей скрылся в ванной.
Алла Германовна потихоньку зашла в его комнату. Она решила проветрить там и сделать влажную уборку – вероятно, из-за духоты и пыли Алеша так устал. Она осторожно протерла стол, не касаясь темного экрана ноутбука, затем намочила половую тряпку, на-дела ее на швабру и распахнула окно. В это время Шейла, точно как в сегодняшнем сне, запрыгнула на стол и улеглась прямо на ноутбук.
– Шейла, брысь! – испугалась Алла Германовна.?– Кыш! Пошла отсюда! Ты что? Нельзя. Алеша будет ругаться.?– Она попыталась столкнуть кошку, но та не сдвинулась с места.?– Вот упрямица. Посмотрите вы на нее. Тебе здесь тепло, да? – Алла Германовна погладила Шейлу по загривку.
Та блаженно замурчала.
– Ну, ну, хорошая кошечка, хорошая. Но все-таки нужно слезть. Хочешь, ляг на батарею.
Алла Германовна собрала все силы и столкнула Шейлу с ноутбука. Та обиженно отошла, подняв пушистый хвост.
– Вот так,?– проговорила Алла Германовна и хотела начать протирать пол, как вдруг заметила, что экран вспыхнул и на нем появились какие-то буковки.
– Как это! – удивилась старушка. Она совершенно не разбиралась в компьютерах и не поняла, что благодаря Шейле ноутбук вышел из спящего режима. К тому же Алексей не раз говорил, что работает с секретней информацией и она ни в коем случае не должна утечь.
Алла Германовна с опаской взглянула на экран, надеясь увидеть там сложные математические формулы. Но вместо этого заметила обычные русские буквы, которые легко складывались в слова. Не успела Алла Германовна удивиться, как она уже читала электронное письмо.
«Сегодня в семь вечера у метро Владыкино, за магазином автозапчасти. Это последний шанс, если не принесете товар, денег вам не видать как своих ушей».
Старушка вскрикнула и приложила обе руки к груди. Кто это пишет? Что за злодей? О каком товаре идет речь и почему этот изувер общается с Алешенькой в таком тоне, да еще и угрожает?
Вдалеке хлопнула дверь. Алла Германовна засуетилась, попыталась наугад нажать на кнопки. Экран мелькнул и погас.
– Ба, ты чего тут делаешь? – раздался за ее спиной недовольный голос внука.?– Ты… ты зачем ноут трогала? Ты же ни черта в нем не смыслишь, можешь испортить все!
Алексей подбежал к столу и принялся лихорадочно нажимать на клавиши. Алла Германовна застыла на пороге, терзаемая недобрыми предчувствиями.
– Чего ты тут стоишь? – буркнул внук, кинув на нее мимолетный взгляд.?– Ты могла испортить мне всю работу.
– Это все Шейла,?– робко пролепетала Алла Германовна.
– Шейла? – Лицо Алексея вытянулось от удивления.
– Кошка не нарочно,?– поспешно объяснила она.?– Просто… просто она села на клавиатуру. И что-то там нажала… случайно… и вот…?– Алла Германовна растерянно и виновато поглядела на внука.
– Ладно,?– хмуро пробормотал тот.?– Проехали.
– Лешенька,?– все так же робко проговорила старушка.?– А от кого это письмо?
– Какое письмо? – Алексей оторвался от экрана и строго взглянул на нее.?– Ты успела что-то прочитать?
– Успела.?– Алла Германовна кивнула и прижала руки к груди.?– Лешенька, кто это тебе пишет? Кто угрожает? О каком товаре идет речь? Это… это… наркотики? – Алла Германовна почувствовала себя дурно и побоялась, что сейчас упадет без сознания.
– Что? – Лицо Алексея из мрачного сделалось веселым.?– Ну ты даешь, ба! За кого ты меня принимаешь?
– Нет? Слава богу.?– Старушка перекрестилась, но тут же с недоверием спросила: – А что тогда за товар?
– Вот что, ба, не суйся не в свое дело. Это деловая переписка, тут все зашифровано, тебе все равно не понять.
– Ну не понять, так не понять.?– Старушка вздохнула и вышла из комнаты.
На душе у нее было тревожно и тоск-ливо. Она машинально глянула в окно, и руки ее задрожали: в подъезд заходил Петро. В следующую секунду Алла Германовна услышала, как у Алексея зазвонил мобильный.
– Да,?– приглушенным голосом отозвался тот.?– Да, слышу. Ничего не выходит. Я не могу. Не могу, и все!
Алла Германовна бросилась к входной двери и приникла к глазку. На площадке стоял Петро и прижимал к уху телефон. Неужели Алексей разговаривает с этим бандитом?! Тот шантажирует его! Что-то требует, и бедный мальчик страдает. Какой-то товар. Но какой?
Алла Германовна на цыпочках подошла к комнате, где находился внук.
– Все. Перезвоню позже,?– коротко сказал Алексей и отключил вызов.
Алла Германовна приоткрыла дверь.
– Ну что тебе еще, ба? – недовольно спросил Алексей, глядя на нее.
– Алеша, скажи мне правду, не бойся. Ты связался с Петром? Он тебе угрожает? Это он прислал письмо?
– С Петром? – Алексей усмехнулся, но выглядело это ненатурально.?– Я даже не знаю, о ком речь.
– Отлично знаешь! Ты сейчас говорил с ним по телефону. Я видела. И слышала. Это он, Петро, пытался прошлой ночью залезть ко мне в квартиру! Он и Захар с четвертого этажа. Что им нужно? Неужели моя пенсия?!
– Ба, что за вздор ты несешь? – сердито воскликнул Алексей.?– Я не знаю никакого Петра и Захара тоже не знаю! И говорил я со своим новым начальством.
– А письмо от кого?? – не унималась старушка.
– Письмо тебя вообще не касается. Это сугубо мое, рабочее дело.
– Ты врешь, Алеша,?– решительно проговорила Алла Германовна.?– Вы что-то затеяли. Этот уголовник заставил тебя. Это кончится трагедией. Я прошу тебя…
– Да о чем ты просишь? – закричал Алексей.?– Говорю тебе, не знаю я никакого Петра! А ночные воры тебе попросту при-снились. Твоя сумасшедшая кошка драла обивку и орала, вот тебе и привиделся кошмар.
Алла Германовна хотела возразить, но в это время раздался звонок в дверь.
– Вот! Это он! Петро! – Она прижала руки к груди.?– Я звоню в полицию.
Она достала было телефон, но из-за двери вдруг донесся женский голос:
– Откройте! Это мы!
– Кто «мы»? – переспросила вконец обескураженная Алла Германовна.
– Мы, Катя и Захар.
– Что им тут нужно? – недовольно спросил Алексей, вышедший в коридор.
– Сама не знаю.?– Алла Германовна повернула новенькие защелки.
Дверь бесшумно распахнулась. На пороге стояла бледная Катя и такой же бледный, но совершенно трезвый Захар. Глаза его припухли, но щетина была тщательно сбрита, а волосы надо лбом влажно блестели. От него пахло свежестью и хорошим парфюмом.
– Нам нужно сказать вам кое-что.?– Катя покосилась на Алексея и решительно переступила порог квартиры. Захар последовал за ней.
– Ба.?– Алексей нахмурился и неловко оперся рукой о косяк.?– Не верь ни одному их слову. Слышишь? Ни одному!
Алла Германовна удивленно взглянула на внука.
– Откуда ты знаешь, что они хотят сказать? Ты же сказал, что вы не знакомы?
– Знакомы,?– мрачно произнес Захар.?– Еще как.
Алла Германовна схватилась за сердце.
– Тихо, тихо,?–?испуганно запричитала Катя и, подхватив старушку под руку, повела ее в комнату.
Там она усадила ее на диван, принесла с кухни стакан воды, накапала в него валерьянки и заставила Аллу Германовну выпить.
Алексей тоже зашел в комнату и молча с хмурым видом стоял у двери.
– Захар не лез к вам в квартиру,?– мягко, но уверенно произнесла Катя, когда Алла Германовна немного успокоилась и пришла в себя.
– Не лез? – слабым голосом переспросила та.
– Нет.?– Захар подошел совсем близко к дивану.?– Честное слово, клянусь, это были не мы с Петро! И разговора такого я не припомню. Может, конечно, я был настолько пьян, что молол черт знает что. Но у меня и в мыслях не было лазить по чужим квартирам! – Захар мельком оглянулся на Алексея и продолжал: – Но вообще-то я виноват перед вами. Мы все виноваты. И он.?– Захар кивнул на юношу, и тот отвел глаза.?– Что ты отворачиваешься, Леха? – поддел его тот.?– Не пора ли открыть бабушке правду?
– Какую правду? – Алла Германовна беспомощно переводила взгляд с гостя на внука и обратно.
– Эх, и принес же вас черт! – вздохнул Алексей и махнул рукой.?– Все равно придется сознаваться. Ладно уж. Ба, ты прости меня. Я тут придумал… одну не очень хорошую вещь. Просто очень нужны были деньги.?– Он виновато взглянул на бабушку.
Та вскочила с дивана.
– Господи, Алеша, ты меня пугаешь! Что ты имеешь в виду? Это как-то связано с тем письмом на компьютере?
– Да, связано.?– Алексей снова вздохнул.?– Я хотел продать твоего медведя.
– Моего… медведя? Какого?
– Ну статуэтку, которая у тебя на комоде стоит. Дед тебе привез откуда-то.
– Ах эта.?– Алла Германовна поспешно подошла к комоду и взяла в руки фигурку.?– Разве она кому-то нужна?
– Еще как! Это авторская работа известного мастера. Коллекционеры за нее дают две тысячи евро.
– Две тысячи евро? – ахнула Алла Германовна.?– Так много?
– Да. Я пытался незаметно утащить ее, но ты все время вытираешь пыль с комода, постоянно переставляешь ее с места на место, и я никак не мог улучить подходящий момент.
– А при чем здесь Захар? – продолжала удивляться Алла Германовна.
– Захар и Петро вывели меня на людей, которые скупают подобные вещи. Они занимаются этим, в основном Петро, а Захар так, на подхвате. Письмо было от скупщиков, я слишком задержался с доставкой товара. Должен был отдать статуэтку Петру, но так и не отдал. Не знал, что скажу тебе, если ты вдруг спросишь, куда девался медведь.
– Все так и есть,?– подтвердил Захар под вопросительным взглядом Аллы Германовны.
Старушка решительно встала, подошла к внуку и протянула ему медведя.
– Вот, возьми. Надо было сразу сказать, что тебе нужны деньги. Я бы пошла тебе навстречу.
– Ба, ты у меня самая замечательная! – Алексей обнял бабушку и расцеловал в обе щеки.?– Мне ужасно стыдно. Я задолжал нескольким коллегам по работе, но отдам долги, заработаю и куплю тебе другую статуэтку. Обещаю!
– Да не надо мне ничего.?– Алла Германовна обняла внука.?– Главное, что ты не встрял ни в какую уголовщину, не связался с бандитами. А все остальное – чепуха.
– Я так рада, что Захарка не ломился к вам в квартиру,?– вступила в разговор до этого молчавшая Катя.?– И я вам скажу новость: мы сегодня уезжаем в деревню! Будем вести свое хозяйство, кур заведем, козу. Квартиру сдадим, чтобы расплатиться с долгами. Правда, Захар?
Она ласково прижалась к мужу. Тот в ответ обнял ее и нежно поцеловал.
– Как я рада за вас! – Алла Германовна засуетилась.?– Надо нам выпить чаю по этому поводу. У меня как раз и пирожки вчерашние остались!
– Спасибо, но нет.?– Катя поспешно замотала головой.?– У нас поезд через час. Еще до вокзала добираться. Удачи вам и спасибо, что поверили нам и не обратились в полицию.
– Ну что вы, милая, какая полиция! – Алла Германовна расцеловала девушку.?– Дай бог вам наладить жизнь и завести детишек.
– Обязательно,?– с готовностью пообещал Захар и они с женой скрылись за дверью.
– Ну вот оно как вышло,?– задумчиво произнесла Алла Германовна и поправила аккуратные седые кудри.
– Ба, ты правда не сердишься на меня? – снова спросил Алексей.?– Я никогда не представлял себе, что могу взять без спроса чужую вещь, особенно такую дорогую.
– Хватит об этом, солнышко,?– решительно прервала его Алла Германовна.?– Давай-ка мой руки и за стол.
Алексея дважды уговаривать не пришлось. Вскоре маленькое семейство мирно обедало за уютно накрытым столом. Шейла тоже ела, с аппетитом обгладывая куриное крылышко.
– Ты знаешь, это, конечно, покажется тебе смешным, но она с самого начала охраняла нашего мишку. Стоило мне притронуться к нему, кошка рычала и шипела. Как будто знала, что ты хочешь его продать.?– Алла Германовна с улыбкой посмотрела на внука.
– Да она вообще готовый детектив, твоя Шейла,?– хмыкнул Алексей.?– Компьютер вывела из спящего режима, обнародовала тайную переписку. Только дверь она понапрасну изуродовала.
Шейла вдруг перестала есть, громко и недовольно мяукнула.
– Что? Не согласна? – засмеялся парень.
В ответ кошка снова мяукнула.
– Знаешь, Алешенька, а мне кажется, что Шейлочка буйствовала не зря – кто-то все же лез к нам в квартиру,?– сказала задумчиво Алла Германовна.
– Да ерунда, ба, тебе же все объяснили. У Захара и Петро другие заботы, они не шастают по квартирам.
– Не шастают? – странным тоном переспросила Алла Германовна и тут же сама себе кивнула: – Ну да, ты прав.
Она потихоньку встала из-за стола и, оставив внука пить чай, оделась и вышла на улицу. Серафима сидела на лавочке, как будто со вчерашнего дня так и не тронулась с места.
– Здравствуй, Сима,?– задушевно проговорила Алла Германовна, опускаясь рядом с ней на скамейку.
– И тебе не хворать.?– Соседка глянула на нее быстрым внимательным взглядом.?– Ну что, ходила к Захару? Сознался он?
– Ходила. Не сознался. Не он это.
– Не он? А кто же? Петро?
– И не Петро.?– Алла Германовна сделала паузу и внимательно смотрела на соседку. Та невольно заерзала на скамейке.
– Ты чего, Алл? Что так зыркаешь на меня? Уж не думаешь ли ты, что это я к тебе пыталась залезть?
– Знаешь, я именно так и думаю.?– Алла вздохнула и отодвинулась на другой край лавочки.?– Сознайся, Сима, не бери грех на душу. Я ведь вспомнила, как в прошлом году давала тебе ключи, когда на дачу уезжала. Так с тех пор и не забрала.
Серафима молчала, поджав губы.
– И не стыдно тебе? – мягко пожурила ее Алла Германовна.?– На старости-то лет…
– А ты меня не совести! – неожиданно взорвалась Серафима.?– Ишь ты, как выходит несправедливо: одним и пенсия хорошая, и внук заботливый. А другим – шиш с маслом! Неправильно это, нечестно. У меня деньги еще неделю назад закончились, лекарство купила дорогое – и ни копейки больше. Да еще и зубы вставные сломались! Тут я вспомнила про твои ключи и про то, что ты у нас экономная, лишней копейки не потратишь. Ну, думаю, зайду ночью, пока ты спишь, и возьму совсем немножко. По-соседки.
– По-соседски,?– усмехнулась Алла Германовна.?– Могла бы взаймы попросить.
– Так потом отдавать надо! А что отдавать? Нечего! – Серафима смахнула с глаз едва заметные слезинки.
– И мужиков зря оговорила. Это ж подлость, свои грехи на других перекладывать.
– Ну, у Петро-то с Захаром своих грехов немало, потерпят. Им что – они крепкие парни, а я совсем старая. Да и не собиралась я свидетельствовать против них, просто так сказала, хотела тебя отвлечь, чтобы ты не вспомнила про ключи и не подумала на меня. Ты уж прости меня, дуру! – Серафима, уже не сдерживаясь, расплакалась и закрыла лицо руками.?– Бес попутал. Думаю, вот он, последний мой шанс дожить до пенсии.
– Да ладно, успокойся! Я не сержусь. Для меня главное, что Алешенька не связался ни с какими извергами. Даже спасибо скажу – благодаря тебе у меня теперь новая дверь. А то бы думала да колебалась еще невесть сколько.?– Алла Германовна потихоньку встала со скамейки и не спеша направилась в магазин. Там она купила овощей и свежей говяжьей вырезки.
Когда она вернулась домой, Алексей уже уехал. На комоде стояла статуэтка медведя, под ней лежала записка. Алла Германовна дрожащими руками развернула тетрадный листочек.
«Милая бабуля, я не смог. Мне ужасно стыдно, что я хотел тебя обокрасть. Мне предложили выгодный контракт, надеюсь, он покроет мои долги. Придется попахать, но я к этому готов. А последний шанс не должен быть преступлением. Твой любящий внук Алеша».
Алла Германовна вздохнула, вытерла слезы, набежавшие на глаза, и осторожно отодвинула статуэтку в глубь комода. Она думала о том, что за последние сутки уже четвертый раз слышит про «последний шанс». О нем говорила несчастная Катя, о нем писали в письме Алексею, его же упомянула Серафима. И для всех он был абсолютно разный…
Алла Германовна последний раз вздохнула и пошла в кухню. Там уже сидела Шейла, выразительно поглядывая на пустую кормушку.
– Ты моя дорогая девочка! – Алла Германовна нагнулась и погладила кошку по дымчатой шерстке.?– У тебя действительно криминальный талант! Ты моя доблестная защитница. Вот тебе за это.?– Старушка положила вырезку в миску.
Шейла секунду подумала, а потом с аппетитом принялась за еду.

Концерт онлайн

1
Олег зашел в коридор и закрыл за собой дверь. Снял маску и перчатки, кинул их в специально приготовленный пакет для мусора. Затем отправился в ванную и тщательно вымыл руки с мылом – ровно 20 секунд, как рекомендовали медики.
– Олежка, ты вернулся? Все в порядке? – раздался из комнаты голос матери.
– Да, мамуль, все о’кей. Купил, как просила: молоко, яйца, бананы.
– А рис? Рис забыл? – Мать вышла в коридор и вопросительно взглянула на Олега.
– И рис купил. – Олег улыбнулся и привычным жестом поправил очки. – Ма, я тебе продукты в кухню отнесу, а сам пойду. У меня скоро видеоконференция с ребятами.
– Иди, милый, иди. – Мать потрепала Олега по волосам и вздохнула: – Эх, какое время настало. Видеоконференции какие-то. Когда это все закончится…
Она ушла в кухню. Олег по-быстрому отнес ей продукты и скрылся в своей девятиметровой комнатушке. Большую ее часть занимал рояль – старенький, потертый «Блютнер». Он достался Олегу от деда, тот был известным пианистом, преподавал в консерватории. В отличие от деда, его сын, отец Олега, в музыку не пошел, занялся всерьез спортом, ездил на международные турниры, привозил награды. Из одной такой поездки он не вернулся – ушел к молодой врачихе, лечившей спортсменов. Олегу тогда было шесть лет.
Он сидел под никому не нужным дедовым роялем и распевал во весь голос душевную мелодию, услышанную по телевизору. Мелодия оказалась полонезом Огинского, как сказала зашедшая к ним соседка, учительница из музыкальной школы. А у Олега она диагностировала абсолютный слух и посоветовала срочно отдать его учиться музыке. Так Олег попал в школу имени Гнесиных, а потом и в Гнесинскую академию.
Музыка была смыслом его жизни, ничего он так не любил, как игру на рояле. Во дворе Олега насмешливо дразнили «ботаном» – он никогда не играл в футбол с другими мальчишками, не гонял с ними на велике, не бегал на коньках. Он вообще не любил прогулки, с удовольствием заменяя их долгими, вдумчивыми занятиями за старым дедовым инструментом. Настоящие друзья у Олега появились лишь в академии. Там он нашел единомышленников, таких же, как и он, «ботанов», готовых день-деньской слушать Баха и Моцарта и разыгрывать этюды и упражнения.
На втором курсе Олег создал свой ансамбль, в него входили две скрипачки, Арина и Олеся, и виолончелист Дима Федоров. В апреле у них планировалось большое сольное выступление в одном из столичных музеев. Ребята готовились, репетировали по много часов. И вот теперь, из-за проклятого карантина, концерт должен был сорваться! Вся работа коту под хвост.
Арина даже расплакалась, она вообще была крайне эмоциональной девушкой, чуть что – сразу в слезы.
– Тихо ты, не реви, – сказал Димон. – Что-нибудь придумаем.
– Да что тут можно придумать? – всхлипнула Арина.
Они вчетвером стояли на ступеньках академии. При них здание закрыли, велели всем студентам идти домой и носу на улицу не высовывать.
– Я, кажется, знаю, что надо делать, – проговорил Олег и поправил пальцем очки на переносице своим излюбленным жестом. Все уставились на него с любопытством.
– Что же? – спросила Олеся, смешливая пухленькая блондинка с забавными ямочками на щеках.
– Мы сыграем концерт онлайн. Каждый из своей квартиры. Запишем все номера, смонтируем и пустим в эфир. Пусть все, кто хочет, слушают. Так сейчас многие делают. Чем мы хуже?
– Ничем! – обрадовалась Олеся и захлопала в ладоши.
– А у нас получится? – недоверчиво произнесла Арина и на всякий случай хлюпнула носом.
– Получится, – твердо произнес Олег. – Все, что для этого нужно, – хороший вай-фай, ноут, микрофон и наушники.
– Отличная идея, Олежка, – поддержал его Димон. – Я – за!
– И я! – воскликнула Олеся.
– И я, – печально согласилась Арина. – А когда начнем репетировать?
– Да хоть сегодня, – ответил Олег. – Делать-то все равно нечего. Поехали по домам, вечером выходим на связь.
С тех пор вот уже две недели ребята два часа в день репетировали и записывали свои произведения. Это оказалось совсем не просто: звук в эфире отставал, приходилось репетировать по двое, сначала рояль со скрипкой, затем скрипка с виолончелью, затем две скрипки вместе и так далее. Потом каждый записывал свою партию отдельно под метроном, и только после этого можно было монтировать запись. Постепенно, однако, они записали почти половину номеров. Оставалось еще столько же.
У приятелей вошло в традицию каждый вечер собираться в видеоконференции и обсуждать текущие проблемы и предстоящий концерт. Во время этих встреч они шутили, смеялись, болтали, иногда давали друг другу советы по игре. Сейчас как раз было время эфира.
Олег включил ноут и послал вызовы Димону, Арине и Олесе. На экране один за другим появились лица друзей. Вот Димон со своей виолончелью на фоне обоев и полированного шкафа. Вот Олеся, как всегда улыбается, держит в руках скрипочку, а рядом на кресле развалился большой полосатый кот. Последней включилась Арина – худенькая, прямая, как струнка, с гладко зачесанными волосами, бледная и сосредоточенная. Над головой у нее висела дешевенькая репродукция – голубые васильки в тонкой прозрачной вазе.
– Привет! – Олег помахал ребятам в знак приветствия. – Как настроение?
– Все супер, – бодро отозвалась Олеся.
– Нормально, – ответил Димон.
Арина ничего не сказала, только слегка поежилась, как будто ей было холодно. Впрочем, ей всегда было то холодно, то жарко, то как-то еще не так, как остальным. Такой уж у нее был характер – форменная капризуля.
– У меня тоже все о'кей, – произнес Олег и, подойдя к роялю, сыграл бравурный пассаж. Ребята заулыбались. – Осталось не так и много работы, – обнадежил их Олег. – Я сегодня звонил в музей. На онлайн-просмотр уже записалось больше 100 человек.
– Это успех, – хмыкнул Димон.
– Зря иронизируешь. – Олег отошел от рояля и подсел к ноуту. – Живьем тебя бы пришли послушать максимум сорок человек. А тут уже сто. А будет еще больше!
– Олежа прав, – поддержала его Олеся. – Может, вообще за такими онлайн-концертами будущее.
– Не дай бог, – тихо проговорила Арина и снова поежилась.
Они еще немного поговорили, посплетничали о том о сем.
– Ладно, – сказал Олег. – Пора расходиться. Нужно заниматься. Завтра записываем, как всегда.
– Пока-пока! – пропела Олеся весело и помахала рукой.
– На связи, – произнес Димон.
Арина открыла было рот, чтобы что-то сказать, но в это время на экране перед ней возникла какая-то странная фигура, закутанная в черное. Арина вскрикнула. Существо схватило ее и поволокло за собой.
Миг – и все стихло. На картинке в ноутбуке осталась пустая комната, вернее, та ее часть, которую захватывала камера. Друзья сидели ошеломленные. Первым опомнился Димон.
– Эй! Что происходит? Арин, ты где?
Ему никто не ответил.
– Ариш! – позвала Олеся. Улыбка сбежала с ее лица.
– Арина, хватит прикалываться, – сердито произнес Олег. Закидоны скрипачки начали его утомлять. – Вернись обратно и попрощайся по-человечески. Нам всем пора заниматься.
Но на экране по-прежнему было пусто. Черный икеевский стул одиноко стоял у стены, оклеенной светлыми обоями. Репродукция слегка накренилась и покачивалась из стороны в сторону.
Олегу стало жутковато. Арина жила одна – она была не москвичкой, приехала учиться в академию из Твери. В общаге ей не понравилось, и родители снимали для нее квартиру на окраине. Мало ли что могло случиться? Вдруг к ней действительно кто-то залез?
Он поспешно набрал Аринин номер. Она не взяла трубку. На лицах ребят было написано недоумение.
– Что за черт? – Димон тоже стал набирать номер Арины. Раз, другой. – Не отвечает! Олеська, напиши ей в соцсети. Что она дурью мается?
– Уже написала. Не читает…
– Фигня какая-то, – озадаченно произнес Димка. – И че делать?
– Я боюсь, – пролепетала Олеся. – Вдруг Аришку похитили?
– Совсем того? – возмутился Димон. – Кто ее может похитить?
– Не знаю, – жалобно проговорила Олеся. – Я видела какого-то Кинг-Конга.
– Сама ты Кинг-Конг! – Олег поднялся с дивана. – Надо ехать к Арине, выяснять, в чем дело.
– Как ты поедешь? – Димон тоже встал и отложил виолончель. – Нужно пропуск заказывать.
– Закажу, в чем проблема. Ладно, я отключаюсь. Приеду на место, отзвонюсь.
– Удачи, – дрожащим голоском проговорила Олеся.
– Ни пуха, – добавил Димон.
– К черту, – сказал Олег и выключил ноут.
В комнату просунулось удивленное лицо матери.
– Вы чего так кричите? – Она испуганно посмотрела на сына, натягивающего джинсы и свитер взамен футболки и треников. – Ты куда собрался?
– Нужно срочно в одно место сгонять, – уклончиво ответил Олег. Ему не хотелось говорить матери об Аринином исчезновении.
– Как это – сгонять? Ты же знаешь, на улицу выходить нельзя. Опасно. Ты и так сегодня уже в магазин ходил. Хватит.
– Ма, мне очень надо. Ты не волнуйся, я буду осторожен. Маску надену, перчатки. Санитайзер возьму.
– Да куда ты едешь? Объясни по-человечески.
– У Арины струна лопнула на скрипке. Я ей привезу – у меня есть, давно купил, хотел подарить ей на день рождения, да не успел.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71513950?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.