Главная страница | Современная русская литература | Манагер. Маленькая повесть

Манагер. Маленькая повесть
Игорь Михайлович Бычихин
В повести Игоря Бычихина показана изнанка офисного планктона, который мы привыкли считать аморфным и безобидным. На самом же деле процессы, происходящие внутри этого сообщества, спокойными никак не назовёшь. Кому суждено победить, сожрав конкурентов, кто отойдёт от дел, зарывшись в ил, а кому уготована участь статиста – обо всём этом подробно рассказывается в «Манагере».

Игорь Бычихин
Манагер. Маленькая повесть
Хорошее тихо лежит, плохое далеко бежит.
    Русская пословица


© Бычихин И.М., 2025

Ничего, кроме правды
Россия – страна Слова. Всегда отмечаю с иронией: в Бразилии все играют в футбол, а у нас все пишут стихи. Но не только стихи, разумеется. Ещё как пишут и прозу. Причём зачастую более серьёзно и более качественно. Срифмовать на бегу несколько строк по силам любому, а проза всё-таки требует усидчивости и сосредоточенности. И если уж человек решил попробовать себя в тяжёлом жанре, значит, припёрло, и позарез нужно рассказать какую-то историю.
Игорь Бычихин не гонится за званием писателя – ему просто хочется поделиться с кем-то своими воспоминаниями. Насколько это будет интересно обычным людям – вопрос отдельный. Тут многое зависит от аудитории. А сама по себе аудитория в России огромная, найти своего читателя при желании можно, даже если специально его и не искать. Однако тут, я думаю, заинтересованные точно отыщутся. И вот почему.
Жанр, в котором написан данный текст, можно отнести к «производственному роману». У нас народ привык снисходительно относиться к произведениям подобного толка, созданным отечественными авторами, но при этом восторгаться каким-нибудь Артуром Хейли, работавшим ровно в тех же самых рамках. Но в итоге-то остаётся всё равно лучшее, перерастающее границы жанра.
Повесть Бычихина описывает будни того самого «офисного планктона», о котором все мы премного наслышаны. Да и некоторые модные авторы не упускают возможности прикоснуться к данной теме, рассчитывая, что энное количество офисных работников автоматически перейдёт в разряд их читателей. У Бычихина столь хитрых замыслов нет, да и писателем он себя не считает. Но тем ценнее его текст, который можно рассматривать как своего рода исторический документ, рассказывающий об определённой среде в конкретный временной период.
Тут как с берестяными грамотами, которые могут представлять собой и любовные послания, и средневековую криминальную хронику, и деловые документы, касающиеся торговли или судопроизводства. Но все эти незатейливые артефакты представляют для нас серьёзный интерес. Порой книги иных историков не расскажут об эпохе столько, сколько оригинальные тексты, оставшиеся от далёких предков.
«Манагер» представляется мне именно таким документом, отражающим реалии нашего времени. Автор не стремился тут к изяществу слога, не старался подражать популярным литераторам, не следил за своим, прошу прощения, базаром, а просто описал то, чему сам был свидетелем. Подчас зло, резко, на грани и за гранью фола. Но этот текст имеет шансы пережить многие раскрученные книжки об офисном житье-бытье. Потому что здесь – правда. И ничего лишнего.
Игорь Панин

Уведомление
Данное произведение носит исключительно сатирический характер и не имеет цели кого-то оскорбить. Все совпадения случайны, а персонажи – плод воображения автора. Может использоваться как пособие для начинающего манагера[1 - Транслитерация английского слова manager, на русский язык переводимого как «менеджер».] и его директора. Посвящается офисным работникам.

Инженер
Дмитрий вышел на гражданку. Что может делать лейтенант на гражданке? Довольно многое, особенно если гражданке это нравится. Но жизнь оказалась не так проста и упорядоченна, как в армии, где ты в обойме и на своём месте.
Дима, инженер по образованию, всегда мечтал стать Архитектором. Да, именно Архитектором с большой буквы, чтобы сограждане, задрав головы, восхищённо смотрели на спроектированные им здания. В армии он два года отслужил связистом, получил знак за порядок в тумбочке и углубил фундаментальные знания по большому количеству программ для 3D-моделирования. Устроиться в фирму, занимающуюся проектированием, не составило большого труда.
Контора, однако, оказалась не слишком серьёзная. Проекты выпускались постфактум. Схема работы была следующая: набирали проектов и под них – проектировщиков. Те чертили, контора проводила согласования, протаскивала проекты через пожарных и Москомархитектуры. Когда работа выполнялась, часть проектировщиков увольняли, предварительно задолжав им за пару месяцев. Основной костяк, состоявший из главного инженера-алкоголика, пары невнятных старых хрюнделей и, соответственно, директора с его замом, был незыблем. Часть проектов была нормальная: благоустройство, постройка новых сооружений. Дмитрий с удовольствием брался за них, например за работу по благоустройству большого завода в центре города.
Это был интересный и сложный проект, в котором Дмитрий выполнял архитектурную, инженерную, электроосветительную, конструктивную части, а также занимался генпланом и вертикальной планировкой с высадкой растений по плану благоустройства и архитектурной подсветкой. Короче, один чертил за пятерых, просто потому, что армия приучила не задавать лишних вопросов и выполнять поручения. Золотое правило службы – «Не умеешь – научим, не хочешь – заставим» – действовало до сих пор. В армии он освоил пару десятков программ, несколько из них весьма пригодилась в проектировании: Дима свободно чертил в «Архикаде», «Автокаде», рисовал в «Максе», считал в «Лире» и «Мономахе».
Руководство конторы «Псевдопроект» в лице генерального директора Карандашкина – сухощавого костлявого высокого старика, который называл себя бывшим замминистра фарфоровой промышленности СССР, и его заместителя, розовощёкого еврея с подлым лицом – армейского замполита Гоблина, не могло нарадоваться на Дмитрия, который один заменял целый штат гастарбайтеров от инженерии. Короче, на Дмитрия сваливали всю фигню до кучи, и он без проблем это тянул. Приходящими и быстро заменяемыми проектировщиками были молодые ребята с высшим образованием из республик. Как правило, они знали одну программу и методично что-то проектировали, многие из них были неплохими специалистами. Но нормальных проектов в конторе было мало, а поскольку у Карандашкина отсутствовали понятия чести и совести, а наглость этих подлецов зашкаливала, они брались за согласование проектов аварийных зданий.
Как-то раз чудом попавший в эту шарашку инженер с российским строительным образованием отказался от одного из проектов, сообщив, что перекрытия в здании рухнут, причём под собственным весом. (Дима предварительно послал их на хрен с этим проектом.) По договорённости с Дмитрием новый проектировщик вызвал специалиста из института бетона, в котором он сам раньше работал. Втроём они отправились на инспекцию здания дореволюционной постройки, в котором поменяли перекрытия при помощи узбекских специалистов, не умеющих читать и писать и промахивающихся мимо очка в сортире. Было забавно наблюдать, как седовласый инженер с многолетним стажем ходит по перекрытиям, словно по тонкому льду. Вместо заключения специалист выдал: «Эта хренотень развалится раньше, чем вы согласуете проект». Но генеральным ушлёпкам из «Псевдопроекта» было индифферентно.
За время работы Дмитрий познакомился с трудовыми мигрантами из Узбекистана. Шла работа по благоустройству большого столичного завода. Частью проекта было возведение нового ограждения протяженностью 1,6 км. Дмитрий бегал на двадцатиградусном морозе с нивелиром, искал отметки по Балтийскому морю, чтобы сделать грамотную разуклонку территории. Забор должен был спускаться и подниматься секциями по две, иногда по три, дабы со стороны штакетник выглядел ровным, вес одной секции – 300 кг без бетонного основания. Приехав в первый раз на авторский надзор, Дмитрий не поверил своим глазам: часть столбов была вкопана в землю, часть стояла на кочках, на разуклонку был забит большой и немытый узбекский кукан, вернее, кутак. Дмитрий бегал за прорабом, тряс проектом и матерился на двух языках (узбекский матерный он выучил в университете).
«Я вам дал высотные метки, как вы ставили забор, петухи, кутынг яски, джаляб?» – возмущался Дмитрий. «Ровеня земля делали», – невозмутимо отвечали дети хлопка. В итоге верх забора подрезали болгаркой на протяжении семисот метров! В следующий раз Дмитрий приехал и увидел, что часть металлического забора стоит штакетником наружу, часть – штакетником внутрь, а забор варился секциями на закладные, переделать без крана невозможно. «Вы долго мне будете мозги сектымить? Я вас домой в рекуператорах отправлю!» – в отчаянии вопил Дмитрий на прорабов из диаспоры. «Что такой рекуператоры?» – испуганно спрашивали любители стёганых халатов. «Ящики под вагонами для песка!» – орал Дмитрий. В итоге опять зашумели болгарки: секции забора отрезались от опор, переворачивались краном и заваривались заново, по узбекской технологии – без маски (её заменяли закрытые веки). В итоге проект был сдан, но Дмитрий навсегда запомнил, как правильно работать с харыпами[2 - Такие же узбеки, только из сельской местности, так презрительно горожане называют селян.], как их называли образованные узбеки.
Текущие проекты Дмитрия подходили к концу, зарплату ему задолжали за два месяца, и решено было снова сэкономить и выгнать к чертям собачьим и Дмитрия, и чересчур умного проектировщика с профильным образованием, так как подвалило несколько проектантов с периферии. Ребята из Мухосранска согласились работать за половину зарплаты Дмитрия и выполнить проект аварийного здания. Дима же отработал на «Псевдопроекте» уже год и, по сути, осуществил свою мечту стать архитектором. Проектов он закрыл достаточное количество, а именно около шестнадцати. А поскольку Карандашкин снова решил обновить штат, а Дмитрия и его коллегу послать, простив зарплату за два месяца, его больше ничего не держало. Набравшись смелости, он зашёл в крошечный кабинет директора и его зама и сообщил, что если ему и его товарищу по несчастью не будет выплачена заработная плата и внесены не волчьи, а нормальные записи в никому по факту на фиг не нужную трудовую книжку, то им обоим придёт полный и неотвратимый, как дембель, пушистый песец! Козырял Дмитрий подложными документами, сделанными руководством фирмы в своих целях. «Тебе десять, а тебе пять!» – сияя, сообщил им Дмитрий. Те, естественно, озвезденели от такой наглости.
Бессловесные унтерменши из бывших союзных республик не позволяли себе ничего подобного и молча уходили. Гоблин и Карандашкин сидели, повесив мхатовскую паузу из «Ревизора», затем одновременно заговорили, начав сыпать угрозами. Гоблин вскочил с места с пунцовой рожей. Его подлые черты расплылись, тонкие губы дрожали, говорил он с присвистом. Карандашкин вцепился костлявыми пальцами в ручки кресла и злобно хрипел. От желания бросить в Дмитрия чем-то тяжёлым или вцепиться в него их удерживал тот факт, что он в свете последних событий носил под свитером в кобуре травматический пистолет, так как ему совсем не улыбалось получить ломом по черепу от подручных узбеков из смежной конторы на закрытой территории бывшего завода, где дислоцировалась их конторка. Дмитрий пошёл в наступление. «Вы знаете, где я служил. Ребята там тоже хотят кушать, я просто передам им эти документы, – Дмитрий бросил на стол папку с распечатками, – и вам кабздец!»
В итоге зарплаты выплатили, трудовые вернули. Дмитрий вышел на улицу не с хреном в кармане, но что делать дальше, было решительно непонятно. Дима был по образованию инженером, но станкостроителем, в проектных фирмах требовались инженеры-строители. Он начал было получать второе высшее образование, но бросил, поняв, что его задолбало, выходя на улицу с работы, смотреть по сторонам и видеть всё как в тумане: проектирование сажало зрение нехило. Родители были военными пенсионерами и ничем в плане трудоустройства помочь не могли, так как их связи, да и связи самого Дмитрия, ограничивались армией.
По протекции одного университетского друга Дмитрий устроился коллектором в компанию «Отними и Убей». Работёнка показалась ему непыльной: 70 звонков в день по телефонам должников, пока не озвезденеешь, и поездки по адресам – преимущественно несчастных, взявших в крупном банке кредит на телефон и телевизор. Люди, торчавшие[3 - Задолжавшие.] в банк миллионы, как правило, не особо чмырились[4 - Заморачивались.]. Им было похрен, ими занимались профи, такие как друг Дмитрия Фёдор. Фёдор имел внушительную внешность, но на деле был достаточно добрым и приятным в общении человеком. Тем не менее разводить зарвавшихся денежных мешков, охреневших в край от безнаказанности, он умел мастерски. Просто словом, а не делом он заставлял их отдавать кредитные тачки, а то и просто начинать платить многомиллионные долги.
В целом коллектив конторы «Отними и Убей» состоял из бывших оперов, сотрудников наркоконтроля и небольшого количества отмороженных гражданских. С утра до ночи в огромном кабинете раздавались крики сотрудников: «Мой жопу, дебил, я приеду и отымею тебя. Что ты говоришь? Нет денег?.. Мама?.. Хорошо, приеду и трахну твою маму у тебя на спине» – и далее в таком духе. Но проработал Дмитрий там не более месяца. Сборы шли хорошо. Материться в трубку он умел, но такая работёнка надоела ему до отвала. Чмырить людей он, как выяснилось, не любил, а к женщинам относился с привитым в детстве уважением. Кроме того, гнёт проклятий, которые вешали на него обозлённые должники, был ощутимее, чем послание на три буквы в автомобильной пробке. Настроение было стабильно нерадужным, и Дмитрий свалил из этой конторы.

И тут подвернулся дельный совет пойти в манагеры. В семье Дмитрия слово «продавец» было ругательством, барыжить чем-либо считалось зазорным. Работать надо было тяжело и нудно, желательно за небольшую плату. А главное – честно. Но честность и продажи у Дмитрия ни разу не шли в одном ассоциативном ряду. Однако работа была нужна. Два других варианта, которые прочила ему родня – армейскую службу и проектирование, Дмитрий уже испытал и теперь хотел денег.

Начинающий Манагер
Дмитрий начал бегать по собеседованиям. В первой же конторе по продаже станков его посадили за стол в полутёмном обшарпанном
помещении и начали чинить перекрёстный допрос. Интервьюерами были молодой парень ярко выраженной татарской наружности (казалось, у него в зубах застряла казэ[5 - Вяленая конская колбаса.]) и еврей средних лет с ярко-голубыми от кошерного кокоса глазами. Позадавали тупые вопросы, получили на них казённые ответы – армия учит на глупость отвечать казёнщиной. Разговаривали работодатели как на ускоренной перемотке, и им, видимо, нравились лаконичные ответы Дмитрия. На работу его взяли, слегка попеняв для вида на отсутствие опыта и в связи с этим предложив мизерный оклад. Диман понимал, что куда устроиться на первый раз – разницы нет. И согласился.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71487862?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

notes
Примечания

1
Транслитерация английского слова manager, на русский язык переводимого как «менеджер».

2
Такие же узбеки, только из сельской местности, так презрительно горожане называют селян.

3
Задолжавшие.

4
Заморачивались.

5
Вяленая конская колбаса.