Главная страница | Ужасы | Хроники вымирания

Хроники вымирания
Георгий Апальков
"Хроники вымирания" – сборник рассказов, объединяющий в себе истории самых разных, непохожих друг на друга людей, ставших свидетелями конца света. Ни для офисного клерка, ни для неизлечимо больного студента, ни для вчерашней школьницы – ни для кого больше нет старого, привычного мира. Городские площади, парки развлечений и торговые центры – в один погожий летний день всё это оказалось в колючих лапах самой смерти: бесчисленных толп неупокоенных мертвецов, пожирающих тех, в ком до сих пор теплится жизнь. Сборник расскажет как о выживших, так и о тех, кому не посчастливилось уцелеть в водовороте ужаса.

Георгий Апальков
Хроники вымирания

Пролог
Я не автор этой книги. Я не создавала персонажей, не выписывала сюжет, не погружала своих героев в безвыходные ситуации, чтобы те из кожи вон лезли в поисках решения своих проблем на потеху будущему читателю. Всё, что вы увидите далее – подлинные истории людей, до ужаса похожих на нас с вами. Некоторые из них я услышала непосредственно от героев грядущего повествования, некоторые – от их друзей, родственников, знакомых или случайных спутников, деливших с ними тяготы выживания в нашем новом, суровом мире. Все персонажи – реальны. Все события, описанные в рассказах – подлинные. Разумеется, без художественного вымысла подчас будет не обойтись, но он совершенно точно будет сведён к минимуму составителем сборника: тем, кто соберёт эти крохотные крупицы чужих жизней воедино, предприняв робкую попытку обессмертить их. В наше время это особенно ценно. Особенно желанно.
Меня зовут Юлия Гущина. Когда началось вымирание, мне было девять лет. Как и многие из вас, я ходила в школу, делала домашние задания и беспокоилась, пожалуй, только о том, чтобы в четверти у меня выходили одни пятёрки. Жизнь моя состояла из уроков, занятий в спортивной секции по вторникам и четвергам и музыкальной школы по понедельникам, средам и пятницам. В выходные – досуг с родителями, стремившимися заполнить собой и своими ожиданиями от меня всё моё время, а в перерывах между всем этим – отдых и сон, так необходимый растущему детскому организму. Глядя на своих чуть более беззаботных сверстниц, я иногда завидовала им, втайне мечтая о том, чтобы и у меня когда-нибудь появилось побольше свободного времени. Я не имела ни малейшего понятия о том, как я могла бы им распорядиться, но жажде беспечности это совсем не мешало. Как и многим детям в этом возрасте, мне хотелось поскорее стать взрослой, чтобы взять, наконец, под собственный контроль всё, что со мной происходит. Самой выбирать, в какие секции ходить, а в какие нет, самой выбирать, делать ли сегодня домашнюю работу, выбирать, в конце концов, когда ложиться спать и когда просыпаться. Я ещё не знала тогда, как скоро моим желаниям суждено будет сбыться, и в какой изощрённой форме они вот-вот воплотятся в жизнь.
Моей собственной биографии я когда-нибудь посвящу отдельное произведение, в котором поведаю обо всём своём тернистом пути от ежедневной борьбы за существование до пасторального спокойствия сегодняшнего дня. Пока же позвольте мне лишь обмолвиться о том, кто я такая, и кем я была в момент всех тех событий, которые будут описаны ниже. За последние одиннадцать лет моя судьба пересеклась с судьбами множества людей. Многих из них уже давно нет в живых. И что самое ужасное – о многих из них теперь совершенно некому вспомнить, потому что все, кто их когда-либо знал, тоже погибли. Весьма вероятно, что для многих из них я – последний человек, который их всё ещё помнит. Последний мостик, отделяющий их от полного забвения.
У меня отличная память, и я совершенно точно буду помнить всех, с кем мы когда-либо встретились, до конца своих дней. Но хочется, всё же, каких-то гарантий того, что люди эти не канут в пучину безвременья вместе со мной, в далёком, далёком будущем. В этом и состоит главная задумка этой книги: дать мёртвым новую жизнь, пусть жизнь эта и останется всего-то на нескольких сотнях бумажных страниц. Те же, кто ныне живёт и здравствует, тоже, надеюсь, не расстроятся, если их приключения станут частью этого сборника. Вот, с какими чувствами и идеями я приступаю теперь к его составлению. И перехожу к его первой истории.

Красный тракт
– В таком мире живём, малой: тут либо ты их жрёшь, либо они тебя жрут, – философствовал Виктор, стоя в пробке на Красном тракте: широченном шоссе, толстым канатом проходящем через весь город и соединяющем его центр с периферией и всевозможными спальными районами. В наполированном до блеска кожаном салоне новенького внедорожника вместе с ним сидел его помощник, всюду таскавшийся за ним для того, чтобы вовремя освободить своего босса от выполнения скучных, рутинных задач. В сфере ответственности начальника находилось множество рутины и скукотищи, разбираться с которой, по идее, должен был он сам. Но на то он и начальник, чтобы делегировать всё будничное и муторное тем, чьё время и силы для этих целей способен был купить его кошелёк.
На каждое пространное рассуждение босса помощник непременно кивал головой, пытаясь делать это старательно и выглядеть при этом вдумчиво. За полгода на этой работе помощник научился тому, что некоторые называют «чувством руководителя»: способности подстраиваться под его настроение, угадывать его желания и упреждать его просьбы, наперёд беспокоясь о том, о чём шеф ещё только собирался попросить. В моменты, например, когда босс свысока, по-отечески делился своей начальнической мудростью, нужно было кивать и смотреть либо на него, либо куда-нибудь в сторону отсутствующим взглядом: таким, словно всё вокруг – и даже солнце на небе – меркнет перед блистательностью шефовских изречений и живостью его ума.
Виктор чуть высунулся из-за руля, нахмурился и окинул нервным взглядом впередистоящие машины. Затем – несколько раз нажал на гудок, сыграв свою короткую партию в пробочном оркестре.
– Ну чё там, ё-моё?! Вообще что ли наглухо встряли?! Слыш, малой, а кто говорил, мол, пять баллов всего, через полчаса уже на месте будем?!
– Виктор Петрович, там на самом деле пять баллов было вот, буквально только что, – лепетал помощник.
– За такие пять баллов – два балла этим твоим картам, – сказал на это Виктор и стал озираться по сторонам, пытаясь посмотреть во все зеркала заднего вида сразу. Наконец, когда машина впереди продвинулась на метр-другой, он вывернул руль вправо и поспешил встроиться сразу за ней, к неудовольствию водителя на белом седане, которого он только что подрезал. Белый седан недовольно посигналил.
– Да гудни хоть себе в ж… Валера, опусти-ка стекло, – приказал Виктор помощнику, и тот сию же секунду выполнил просьбу начальника, – Не обессудь, гражданин, я на встречу опаздываю!
– Тут все на встречи опаздывают!!! Самый умный что ли?! Я тут уже полчас…
Виктор поднял стекло, нажав кнопку на панели со своей стороны, и возмущения водителя седана заглохли, растворившись где-то там, снаружи, в гуле гудков десятков и сотен других таких же возмущённых водителей. Помощник поймал себя на мысли, что шеф снова показал себя, свой статус, попросив именно его открыть окно с пассажирской стороны, хотя он мог сделать это и самостоятельно. Что ж, его можно понять: занятой человек, всё-таки, да и к тому же за это он ему и платит зарплату. Плевать. Главное – покрутиться возле него ещё полгода, окончательно втереться в доверие, а там можно и свои интересы продавить. Попросить свести с кем-нибудь нужным или в компании на его счёт с вышестоящими поговорить – вариантов много. Нужно только эту первую ступень карьерной лестницы вытерпеть, выстрадать окончательно не растеряв достоинство, а там уж всё пойдёт как по маслу.
Когда машина впереди проехала ещё дальше, освободив ещё больше пространства за собой, Виктор окончательно встроился за ней. Но не затем, чтобы сменить ряд: нет, у Виктора – победителя по жизни – были куда более грандиозные планы.
– Виктор Петрович, там же…
Машина подпрыгнула на бордюре и въехала на тротуар к изумлению шедших по своим делам пешеходов. Виктор уверенно, с чувством полнейшей собственной правоты нажал на газ и одновременно на гудок, разгоняя в стороны до крайности возмущённых прохожих.
– Я тебе говорю: надо своё всегда брать! Жри или тебя сожрут. Иначе никак. Учись, пока я жив, малой, – сказал Виктор, назидательно хлопнув помощника по плечу. Тот вжался в кресло, уповая на то, чтобы начальник вместе с его манёврами и философией жизни не попался сейчас патрулю или тем ребятам с камерами, которые клеймят хозяев жизни красными наклейками на лобовые стёкла. Шеф попадёт, а разгребать как обычно ему. Хоть бы всё обошлось.
Вояж по тротуару вскоре завершился: внедорожник упёрся в поворот, и нужно было возвращаться во вставший намертво поток. Тут у Виктора зазвонил телефон. На экране появилась фотография губастой молодой девчонки с ресницами-крыльями, обозначенной как «Наталья Н. Склад». Одной рукой выруливая в сторону пробки, другой Виктор ответил на звонок.
– Да, лапуля. Заинька, уже почти приехал, кроха моя! Чего? Да какой интернет, я в офисе с утра… Так, погоди-ка, зая.
Виктор отнял телефон от уха и прижал его к груди, чтобы «зая» не услышала того, что он вот-вот намеревался сказать.
– Ну ты, чудило! Чё ты делаешь, э?! Человеком будь! – крикнул он в поднятое стекло кому-то, кто заблокировал ему заезд в поток. Казалось, водитель простенькой, низенькой легковушки делал это специально. Виктор нажал на кнопку, и стекло сползло вниз.
– Алё, гараж! Ты специально что ли? Проучить меня захотел?! Дай проехать, куда ты своим корытом лезешь!
Помощник вглядывался в окна легковушки и предвкушал проблемы. За её рулём сидел приземистый человек, одетый в военную форму. Звёзд военный с неба не хватал: на погонах было всего-то три полоски. Наверное, подумал помощник, у военного тоже был свой начальник: человек с большими звёздами. Такой же самодур, любящий при любом удобном случае показать, кто здесь папа и поучить подчинённых уму-разуму. Неспособный сказать и слова поперёк своему боссу, он с превеликим удовольствием ставил на место чужих боссов на крутых тачках, когда судьба подкидывала ему такую возможность. Ведь что за счастье: напомнить иной раз очередному хозяину жизни о том, что сделан он из того же мяса, что и все остальные.
– Я говорю, свалил!!! – начинал кипятиться Виктор. Но военный на легковушке был непреклонен. Он не высовывался из окна, не кричал ничего обидного Виктору в ответ и даже не поворачивался в его сторону. Он просто не давал ему влиться обратно в поток тех, кого тот минуту назад счёл тупее, ниже и недостойнее себя.
Когда стекло вновь поднялось до конца, Виктор в отчаянии стукнул кулаком по рулю и выругался в заключительный раз:
– Козлина деревенская! – затем он перевёл взгляд на помощника, – Валера, иди разберись! Видишь, я по телефону говорю.
Валера открыл было рот, чтобы ответить что-то, но тут же осёкся. Ничего: не впервой. Не обязательно ему сейчас брать и решать эту нерешаемую проблему. Главное – не отказаться от попытки её решить и не потерять тем самым лицо перед шефом. Иначе все последние полгода, преисполненные подобными унизительными поручениями, пойдут псу под хвост.
– Алё, да, зая, я тут. Чего ты там про интернет говорила? Новости? Да нет, какой там?! Говорю: в офисе целый день. К тебе только-только вот вырвался, а тут пробка – просто полный п…
Помощник вышел на улицу и закрыл за собой дверь внедорожника, заставив разговор начальника с «Натальей Н. Склад» утонуть в вакууме параллельной вселенной. Теперь надо в считанные секунды, во что бы то ни стало придумать, как запихнуть автомобиль начальника обратно в намертво вставшую пробку. Пойти и поговорить с военным на легковушке, попытавшись убедить его пропустить шефа вперёд себя? Затея смелая, но бесперспективная. Куда лучше встать прямо перед машиной позади военного и заблокировать её на какое-то время ценой чувства собственного достоинства. Босс пристроится за легковушкой к неудовольствию водителя за ней, а военный в легковушке будет весь оставшийся день гордиться собой и своей непоколебимостью.
Дождавшись, пока машины в правом ряду тронутся, следуя к повороту, помощник выскочил на дорогу и занял позицию. Он встал перед миниатюрной машинкой, за рулём которой была женщина среднего возраста. На заднем сиденье за её спиной сидели двое детей в детских креслах: один постарше, второй – помладше. Увидев, что творит Валера, женщина нахмурилась и возмущённо посигналила. Валера лишь пожал плечами и виновато улыбнулся ей, мечтая, чтобы эта его извращённая версия минуты славы поскорее закончилась. Босс не упустил шанс и воткнул свой автомобиль обратно в поток. Как только последнее колесо внедорожника спустилось с бордюра, Валера поспешил ретироваться и скрыться в салоне начальнической машины.
– …ладно, всё, давай. И поспокойнее там, слышишь? Это ж интернет: там постоянно фигню всякую пишут. Я к тебе скоро заскочу уже. Ненадолго, правда: дела, служба. Всё, зая, давай, отбой.
Виктор положил трубку и, вернув телефон в нишу справа от себя, перевёл взгляд на помощника.
– Х-ха! – усмехнулся он, – Это ты молодец! Ловко придумал. Только рано назад залез: надо ещё на другую полосу перестроиться.
Валера пристально посмотрел в глаза начальнику, пытаясь понять, шутит он или говорит серьёзно. Виктор внёс ясность:
– Да расслабься, малой, я стебусь. Тут я уже сам. Тут мы их щас…
Реплику босса прервал новый телефонный звонок. На этот раз Виктору звонила женщина с чуть меньшим размером губ и гораздо большим количеством морщин. Записана женщина была чуть менее изощрённо: просто «Жена».
– Алло? – деловым тоном ответил Виктор, – Да. Да, на работе ещё. Что значит «до скольки»? Как обычно. Да. Да, до вечера. Может, и допоздна. А что такое? И ты туда же! В смысле… Ай, неважно. Какие новости? Где? Да откуда у меня телевизор тут, ну откуда, ну?! Интернет… Не знаю, щас у Валеры спрошу, у него телефон модный. Всё, давай. Давай говорю! Что значит приезжай? Я работаю! Сказал вечером – значит вечером! Да не ори ты!!! Всё, давай!
Виктор сбросил вызов и швырнул телефон на приборную панель.
– Вот бабьё, а? – с деланным изумлением сказал он помощнику, не отрывая взгляда от дороги и не теряя сосредоточенности на своих манёврах, – Жить спокойно сами себе не дают! Вечно всё подперчить надо.
– А что такое-то, Виктор Петрович? – спросил помощник, одновременно открывая браузер в телефоне и кликая на закладку новостной ленты.
– Да хренота какая-то. Не знаю, по телеку что-то такое сказали, взбаламутили всех. Я не особо понял: чё-то типа митингов или, вроде, фанаты футбольные… Короче, барагоз какой-то в городе. В других городах, вроде, тоже. Оппозиционеры поди опять бушуют. Фигня всё, понятное дело, но ты там это… Глянь-ка на всякий, чё почём. Заодно посмотри, чё там с этой пробищей: поедет она сегодня вообще или нет.
– Пробка из-за аварии на тракте, возле выезда на трассу, – ровным голосом доложил помощник Виктору, внутренне гордясь тем, как быстро ему удалось выполнить запрос шефа, – Серьёзное что-то: и погибшие есть, и машин там много, фур даже несколько перевернулось. А по буйствам… Есть какие-то нападения на сотрудников, есть что-то про подавление агрессоров, применение водомётов… Что за агрессоры – непонятно. От нас сейчас всё далеко, но кое-где мелькают места недалеко от офиса.
– Конечно мелькают: центр же. Хм… Авария – это хреново. Тем более, если фуры грохнулись. Сворачивать надо было, зря растолкали только всех. По ходу, будем снова перестраиваться щас, иначе дотемна тут простоим.
Помощник машинально глянул в зеркало заднего вида, в котором отражалась миниатюрная машинка женщины с двумя детьми. Глянув поверх зеркала, он увидел легковушку военного, всё с тем же невозмутимым спокойствием сидевшего за её рулём.
– Валера, а давай-ка ещё раз твой этот номер! Вон, этому, который справа, поперёк дороги встань, типа шнурки завязать. А то они теперь хрен уступят, козлы – хоть тарань.
Валера проявил инициативу, и наказание за неё не заставило себя долго ждать. Теперь к его и без того широкому спектру ассистентских обязанностей добавилась ещё одна, до крайности унизительная. В первый месяц работы ему претила идея забирать шефских детей из вечерних секций и отвозить их домой, пока босс вместе с «Натальей Н. Склад» сводят накладные на скрипучей кровати в номере какой-нибудь гостиницы неподалёку от офиса. Сейчас ему это даже начало нравиться, в сравнении со всем прочим, что ему приходилось делать для начальника. Возможно, когда-нибудь в будущем быть личным сортом шлагбаума для босса тоже станет задачей из разряда повседневной рутины.
«А может, Бог, наконец, накажет эту свинью за всё, что она творит?» – промелькнуло в голове у Валеры.
Он вышел из внедорожника, вновь оставив босса одного в салоне. На этот раз ему предстояло перекрыть дорогу двум бородатым парням на чёрном джипе, скорее напоминавшем танк, чем автомобиль. Несколько долгих секунд Валера вглядывался в их силуэты за тонированным стеклом и думал о том, какова вероятность того, что эти ребята переломают ему ноги за его выходку? И вступится ли за него шеф в случае конфликта? А если не вступится, то что сделает? Просто уедет, оставив его здесь одного? И как он после этого посмотрит ему в глаза позже, когда они встретятся в офисе?
Валерины размышления прервал истошный крик, донёсшийся откуда-то издалека: с той стороны, в которую направлялся весь вялотекущий поток машин. Крик был мужским и оттого ещё более жутким. Кто-то кричал то ли «Отпусти!», то ли «Помоги!» – трудно было разобрать. В следующее мгновение вопль повторился, но теперь кричали уже несколько голосов в унисон.
– Отойди!
– Уйди от него! Уходи!
– Беги!
В нескольких десятках метров Валера заметил людей, бежавших против потока и лавировавших между машинами. Внезапно один из них перестал оббегать автомобили и, взобравшись на первую попавшуюся тачку, стал перемещаться прямо по её крыше. Валера оглянулся на немногочисленных пешеходов на обочине, желая убедиться в том, что они видят то же самое, и ему не чудится происходящее из-за усталости или перегрева на жаре. Прохожие замерли и тоже смотрели на бегущего по крышам безумца, меж тем стремительно приближавшегося к боссовскому внедорожнику. Ещё немного и он ступит ногой на начальнический капот, и начальник придёт в ярость. Для Валеры это хороший шанс проявить себя и не дать ему сделать это, встав грудью за барское имущество. Но то ли что-то подсказало тогда Валере, что с этим бегуном лучше не связываться, то ли он просто струсил – в любом случае он решил на этот раз не идти до конца в своём желании угодить боссу и поспешил вернуться в салон внедорожника.
– Чё там такое?! – спросил Виктор, едва Валера захлопнул дверь. В голосе его звучало одновременно недоумение и возмущение.
– Не зна…
Безумец добежал до викторовской машины и с шумом наступил на прогнувшийся под ногою капот. Виктор рассвирепел.
– Э-э-э, собака сутулая!!! Ты чё творишь?!!
Вслед за первым, по капоту и по крыше пробежался ещё один ненормальный. Виктор, полный праведного гнева и готовый сокрушать судьбы, потянул ручку и отворил водительскую дверь. Помощник глянул вперёд и прежде, чем потерять дар речи, успел сказать начальнику:
– Не выходите. Закройте. Не надо.
– Чё не надо?! Я им рога-то щас пообломаю!
Но быстрее Виктора обломать рога бегунам решили бородатые ребята из грозного тонированного джипа. И водитель, и пассажир – оба шварценеггеровского роста и комплекции – неспешно выбрались из салона. На них были хорошие, чистые и дорогие спортивные костюмы. В руках у одного были чётки. У другого – пистолет. Оба смотрели вдаль и ждали, пока очередной безумец решит испытать на прочность их лобовое стекло. Тех, кто уже это сделал, они решили не догонять: ну их, уже упустили. Но со следующим они планировали завести серьёзный и обстоятельный разговор на тему порчи чужого имущества и норм публичного поведения. Прямо в их сторону стремглав нёсся толстяк, имевший сопоставимые с бородатыми ребятами габариты. Но бородатых ребят его габариты не смущали: аргумент в руках одного из них перевешивал потенциальную угрозу от десятерых таких же амбалов без оружия. Валера внимательно посмотрел на несущегося бугая, только что пробежавшего по легковушке военного, и увидел пятна крови на его рубашке. Кровью было перепачкано и лицо бегуна. Неужели кто-то уже попытался вразумить его старой-доброй зуботычиной? Но если так, неужели она никак не подействовала?
– Э-э, ишак! А ну стой! – ровным, но в то же время грозным голосом пропел один из бородачей: тот, что был с чётками.
Бугай и не подумал остановиться. Наоборот: теперь он летел к бородатому парню с чётками, наплевав на всё то, что секунду назад заставляло его скакать по крышам автомобилей. Спрыгнув с сержантской легковушки, бугай ринулся к бородачу с явным намерением напасть на него.
– Э, э, э, ты чх-о, чх-орт!? – уже чуть более взволновано сказал тот, что с чётками, чуть отпрянув. Тот, что с пистолетом, явно напрягся.
– А-а-а-х-х-хъ! – только и вымолвил бугай, с распростёртыми руками кидаясь на бородача. Тот принял удар достойно: такого нелегко вот так вот, сходу, повалить на землю. Человек с пистолетом поспешил товарищу на выручку.
– Э-э, э-э, э-э! Ты чх-о дъ-елаешь, п-пъедек! – крикнул бугаю тот, что с пистолетом. Но бугай не реагировал. Тот, что с чётками, технично двинул бугаю в челюсть. Валера подумал, что от такого удара он сам бы точно отключился и проспал бы до Нового года. Но бугай не отключился – даже ухом не повёл и снова рванулся в бой как ни в чём не бывало. Тогда бородатый крепко сжал чётки в кулаке и стукнул толстяка ещё раз. Изо рта бедолаги хлынула кровь, тут же смешавшаяся со старыми алыми пятнами на подбородке и рубашке. Вместе с кровью к подбородку прилипли и два беловатых осколка, похожих на жемчужины: должно быть, зубы. Но бугай будто бы не чувствовал боли.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71473690?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.