Главная страница | Триллеры | Где кончается вчера

Где кончается вчера
Алексей Увельский
Что, если однажды ты проснёшься в городе своего детства, в самом начале нулевых? А что, если этот мир окажется пустым? Нет людей, лишь знакомые улицы и тишина. Весь мир у твоих ног. А если этот мир не так прост, как кажется? Если он хранит то, от чего ты смог спрятаться? Герои этой книги отправляются в загадочное путешествие в мир своего детства и юношества, туда, где прошлое требует своих ответов. Но что это за место? Почему они оказались здесь? И главное, какова цена ответов на вопросы, которые они боялись задавать себе всю жизнь?

Алексей Увельский
Где кончается вчера

Травмы могут быть разными, но каждый человек
переживает свою собственную боль,
и для него она – самая сильная.
Мэрилин Мюррей

Глава 1
Виктор сидел за своим столом в уютном, но душном офисе. Он работал программистом в небольшой компании, где технические проблемы появлялись с завидной регулярностью. У него была своя зона комфорта: за экраном монитора, с клавиатурой под рукой Виктор чувствовал себя уверенно. Но сегодня, в этот серый осенний день, рутина снова давила на него. Он пытался справиться с очередным сбоем в программе, но мысли постоянно ускользали. Окна офиса выходили на унылую городскую улочку, и за ними капли дождя стекали по стёклам, как слёзы, оставляя за собой влажные полосы. Рабочий день был переполнен самыми обычными задачами. Виктор исправлял ошибки в чужом коде, отвечал на звонки коллег, которые жаловались на недоступность приложения. Он усердно трудился, понимая, что должен обеспечивать бесперебойную работу корпоративной программы. Но на этот раз его мысли были заняты совсем другим. Секретарша Саша – стройная, с рыжими кудрями, струящимися до пояса, как всегда, полная энергии и оптимизма, шла мимо, весело обсуждая с кем-то по телефону планы на сегодняшний вечер. Витя уже два года работал в этой компании и при виде Саши всегда чувствовал, как её смех поднимает ему настроение и в то же время вызывает грусть – у него не было ни малейшего шанса приблизиться к её сердцу.
Виктор вернулся к мыслям о работе, когда увидел, что Саша, секретарша, уже занялась сортировкой документов на своём столе. Она отличалась весёлым нравом и умела привлекать к себе все взгляды, переключать на себя внимание окружающих. Каждый раз, когда Саша проходила мимо, Виктор замечал, как её огненные локоны колышутся от малейшего движения. Её яркие глаза искрились, когда она смеялась, и это завораживало Виктора. Он часто ловил себя на мысли, что думает о Саше больше, чем положено. Но разве она могла обратить внимание на такого, как он? Виктор всегда был слегка неухоженным. Полноватый, но не настолько, чтобы казаться откровенно толстым, он давно уже не заботился о своём теле. Его круглое лицо с вечной щетиной создавало впечатление, что Виктор постоянно оставлял бритьё на потом. Растрёпанные отросшие волосы выдавали его привычку пренебрегать парикмахером. Очки с тонкой оправой постоянно съезжали набок, придавая ему нелепый вид. С девушками он всегда был робким, общаться с ними у Вити не получалось: слова словно застревали в горле, едва он пытался их произнести. Порой Виктор мечтал о семейной жизни, о том, чтобы иметь кого-то рядом – женщину, с которой можно было бы делиться радостями и горестями, но в свои тридцать два года он ещё не был женат и никогда не имел даже мало-мальски серьёзных отношений. Осознание того, что Саша замужем, делало Виктора ещё более робким, этот факт словно окончательно убивал в нём любые надежды. Иногда, конечно, он пытался оказывать девушке мелкие знаки внимания: приносил ей кофе, оставлял шоколадки с цельным орехом на столе. Однако каждый раз, когда Виктор смотрел в её глаза, он видел только дружелюбие, но не то, что искало его сердце. В свои годы он чувствовал, что время уходит и ему надо что-то менять. Витя часто мечтал о том, как было бы хорошо, если бы он смог сделать шаг вперёд, но внутренний страх будто сковывал его жизнь. Каждый раз, когда приходила эта мысль, в душе возникало сопротивление. Не потому, что Виктор не хотел любви, а потому что его привычная жизнь уже стала комфортной, словно старая, изношенная кофта – не новая, но тёплая и удобная. И в этом знакомом, уютном мирке не оставалось местечка для ухаживаний и создания близких отношений. Он понимал, что замкнулся в этом круговороте, но это давало ему иллюзию стабильности и контроля.
После обеда, когда все в офисе снова разбрелись по своим рабочим местам, Виктор решил сделать небольшой перерыв. Он встал, потянулся и отправился на кухню, чтобы налить себе чашку кофе. На кухне всё ещё сидели несколько коллег, они обсуждали последние новости. Виктор бы присоединился к разговору, но его мысли были далеки от этой темы.
– Витя, тебе уже сказали, что у нас будет корпоратив на следующей неделе? – спросила Катя, одна из сотрудниц, вытащив Витю из его размышлений в реальность.
Виктор задумался, но так и не ответил.
– Ты ведь придёшь? – не унималась Катя, снова возвращая его к реальности.
– Не знаю, – ответил Витя, стараясь не смотреть на Сашу, которая тоже была на кухне. – Может, и пойду.
– Да не будь таким скучным! Приходи! – подбодрила его Катя.
Саша обернулась и, взглянув на Виктора, добавила:
– Приходи, в этом году должно быть классно! Директор обещал снять целый ресторан.
Глаза девушки искрились, словно первый снег на рассвете, и Виктор снова почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Он хотел бы сказать Саше, что она – причина, по которой он раздумывает, идти или нет. Но вместо этого он просто кивнул и быстро покинул кухню, чтобы скрыть свои эмоции.
Виктор вернулся к своему столу, ощутив, как его душа опять наполнилась тоской. Он подумал о том, что хотел бы пригласить Сашу на кофе, поделиться с ней своими мыслями и чувствами. Но его страх и нерешительность всегда возвращали его в привычную зону комфорта. Иногда его сердце шептало: «А вдруг она чувствует то же самое?» Виктор мечтал о том, чтобы стать для Саши кем-то больше, чем просто коллегой. Он представлял, как они вместе гуляют по парку, смеются, обсуждают жизнь, а потом останавливаются, и он берёт её за руку. Эти мысли грели его душу, но при этом заставляли чувствовать себя неуютно.
Время тянулось долго и нудно, но, наконец, можно было уходить. Виктор собрал свои вещи, почувствовав облегчение, что рабочий день завершился. Он уже предвкушал, как дома устроится поудобнее на любимом диване и погрузится в сюжет нового сериала на большом 4K-экране. Это был его ритуал и вместе с тем возможность вырваться из реальности, забыться в яркой картинке и захватывающем сюжете, отключить все тревоги и просто наслаждаться моментом, поедая чипсы. На работе он уже пролистал список новинок своего онлайн-кинотеатра и остановился на сериале «Пингвины моей мамы» – странное, но интригующее название, да и остальные топовые сериалы он давно пересмотрел. Виктор никогда не утруждал себя чтением описаний к сериалам – у него был свой проверенный метод: он обращал внимание только на рейтинг, название и обложку. Если картинка цепляла – значит, можно дать шанс, считал он.
Виктор вышел из офиса и направился к станции метро, наслаждаясь прохладным осенним воздухом. Дождь утих, и асфальт блестел под лучами вечернего солнца. Люди спешили домой. У входа в метро сидел старик с седой бородой, просящий милостыню. Витя, не задумываясь, бросил ему пару монет, прежде чем продолжить свой путь. На станции был привычный хаос и шум: нескончаемые потоки горожан, гул их шагов, звуки приближающегося поезда. Виктор спускался на эскалаторе, наблюдая, как другие мужчины и женщины общаются между собой. В глубине души он понимал, что хочет чего-то большего в своей жизни – общения, дружбы, любви. На платформе было людно. Вокруг Виктора мелькали лица, но он уже не обращал на них внимания. Из тоннеля дыхнул подземный ветер, а вслед за ним появился и поезд. Виктор встал в очередь у входа в вагон, обдумывая, чем сегодня поужинать. В этот момент он заметил знакомый силуэт. Витя не мог поверить своим глазам – это был Серёжа, его лучший друг детства.
Серёжа, весело улыбаясь, то ходил по перрону, то стоял с телефоном в руках, всецело погружённый в разговор. Широкие плечи, мощные руки, мышцы, которые проступали даже сквозь толстую ткань куртки. Его накачанное тело явно говорило о годах, проведённых в спортзале, хотя в детстве Сергей не особо-то увлекался спортом. И всё же это был он, без сомнений: черты лица, характерная ямочка на подбородке – Витя узнал бы друга даже спустя еще лет двадцать, несмотря на его изменившееся телосложение и повзрослевший вид. Движения Сергея были уверенными, точными, будто каждое из них было тщательно выверено. В его взгляде читалась сила и решительность. Виктор чувствовал, как сердце забилось быстрее. Они не виделись со школьного выпускного, когда Сергей уехал в другой город поступать в институт. Витя хотел подойти, сделал шаг назад, но плотный людской поток подхватил его, будто волна, и безжалостно втолкнул в вагон, не оставив выбора. Поезд тронулся, Виктор глядел в окно в надежде увидеть друга детства, но тот уже растворился в толпе.
После метро город встретил Виктора вечерней прохладой, в воздухе не было той тяжести, которая давила на парня в офисе. По пути к дому он шагал по знакомым улицам и дворам, а вокруг царила привычная городская суета.
Виктор жил один в той самой квартире, где прошло его детство и юность. На четвёртом этаже панельная шестнадцатиэтажки.
Фонари медленно загорались, отбрасывая мягкий свет на асфальт. Но в этот вечер Виктор не видел реального мира. Его тело жило в настоящем, но дышал он теперь воспоминаниями. Память блуждала в далёком детстве. Витя вспомнил, как много лет назад они с Серёжей катались на роликах и велосипедах по тем же тротуарам. Друзья были неразлучны, всегда находили приключения на свои головы. Как-то раз они слонялись по заброшке и Серёжа предложил построить импровизированный штаб в одной из комнат. У них с Витей это получилось так хорошо, что все соседские ребята потом приходили к ним в гости, и пацаны вместе долго обсуждали свои военные тактики, словно были настоящими генералами. Виктор невольно улыбнулся, вспоминая времена, когда они с Серёжей, казалось, готовы были перевернуть мир. В детстве каждый день превращался в захватывающую историю, полную приключений и подвигов. Виктор продолжал идти, и чем ближе он подходил к своему дому, тем больше вспоминал ту летнюю пору, когда они с Серёжей бегали на рыбалку, подолгу смотрели на поплавок и радовались даже мелкому пойманному окуньку или ёршику. Тогда время словно замедлялось, и любая мелочь вызывала неподдельное, чистое счастье. Они мечтали о том, как вырастут, станут взрослыми и смогут выбирать, что им делать.
Сергей когда-то жил с Виктором в одном доме, да и вовсе по соседству – их квартиры располагались на одной площадке. Но после школы Серёжа уехал, и с тех пор, Витя его больше не видел. Со временем соседнюю квартиру продали, и теперь там уже давно обосновались совершенно другие люди.
С тех пор жизнь изменилась. Теперь Виктор чувствовал себя одиноким, утонувшим в рутине.
Витя подошёл к своей квартире, достал из кармана ключи и открыл дверь.

Глава 2
Сначала он ничего не заметил. Обычный вечер, обычные звуки: где-то за окнами слышался гул машин, голоса редких прохожих, но в квартире было что-то не так… Пахло чем-то вкусным, из кухни доносились шорохи, будто там кто-то готовил ужин, хотя Виктор уже много лет жил один. Внезапно он ощутил, как его колени стали мягкими, а тело лёгким. Витя закрыл глаза на мгновение, а когда открыл их снова, оказался в совсем другой реальности. Он вошёл на кухню, и перед ним предстал до боли знакомый мир: старый гарнитур, стены в жёлтых обоях, которые слегка выцвели, а на одной из них всё ещё красовалась плитка с натюрмортом – фрукты и кувшин с водой. Время как будто развернулось. На столе стояла огромная кастрюля с борщом, и она казалась даже больше, чем в детских воспоминаниях Виктора. В углу, у стола, хлопотала бабушка. Её волосы были аккуратно собраны в пучок, поверх халата надет тот самый фартук в мелкий цветочек, который Витя так хорошо помнил. Этот фартук – символ любви и труда бабушки, и Виктор почувствовал, как внутри всё сжалось от ностальгии.
– Витя, ты пришёл! – воскликнула бабушка с улыбкой, будто он только что вернулся из школы.
Его сердце забилось быстрее. Это было то время, когда Витя был ребёнком, когда жизнь казалась простой и беззаботной. Он огляделся вокруг: всё находилось на своих местах, даже цветные наклейки на холодильнике из жвачек «Турбо», «Жуйка» и «Бумер», которые они с Серёжей наклеивали в детстве.
– Бабушка… – пробормотал Виктор, не веря своим глазам.
Он сделал шаг вперёд, и под ногой раздался тот самый скрип половицы, который пронзил его до глубины души, словно забытый аккорд, зазвучавший через годы. Витя вспомнил, как когда-то носился по квартире, играя в прятки с мамой и папой, стараясь не выдать себя этим скрипом. Казалось, что стены помнили его детские прикосновения, а тихий звук пола был голосом прошлого, вернувшимся, чтобы вновь напомнить Виктору о беззаботных днях. Каждая мелочь вокруг пробуждала целую бурю воспоминаний: старая раковина со скрипучим смесителем, который они с отцом не раз пытались чинить; древняя плита, явно ровесница самого дома, на которой бабушка колдовала над кастрюлями и сковородками.
– Ты не опоздал на ужин, – сказала бабушка, накладывая Вите в тарелку ярко-красный борщ, в котором плавали кусочки свеклы, картофеля и мяса. Один только вид этого борща напоминал парню о семейных вечерах, когда все собирались за столом и обсуждали прошедший день. Бабушка добавила ложку сметаны, которая растеклась по поверхности борща, образуя белоснежные завитки.
Виктор уселся за стол, который был застелен клетчатой скатертью, и почувствовал, как на него накатывает волна воспоминаний. Всё было именно так, как он запомнил: деревянные стулья, которые скрипели при каждом движении, старый сервиз с розами на краях. Витя крепко зажмурил глаза, но в голове всплыли аналогичные образы: смех бабушки, когда он старательно пытался помочь ей на кухне, но в конечном итоге только портил всё вокруг.
Виктора переполняли эмоции: тёплая радость от возвращения в детство, где всё было таким знакомым и родным, и глухая тревога, шепчущая, что это всего лишь обман сознания или призрачный сон. Взгляд парня скользнул по стене, увешанной расписными тарелками с яркими цветами и птицами. В углу он увидел старый, потрескавшийся календарь с изображением моря, над которым стояла дата – 2002 год.
– Витя, – сказала бабушка, привлекая внимание внука, – Почему ты такой задумчивый?
Виктор оглядел себя и понял, что он подросток.
– Да о контрольной задумался. Надо бы подготовиться, – ответил он, стараясь сохранить нейтральный тон.
– Ой, контрольные! – рассмеялась бабушка, её глаза засверкали от нежности. – Да ты же у меня умница, всё решишь на раз-два!
Виктор почувствовал, как его сердце наполнилось теплом от её слов. Она всегда верила в него, и это придавало сил.
– Стараюсь, – сказал он, потирая затылок. – Иногда только не успеваю.
– Неправда! Ты всегда успеваешь! – улыбаясь, убеждала его бабушка.
Витя кивнул, улыбаясь.
– Ладно, бабушка, я пойду, было очень вкусно, – сказал он, вставая из-за стола. Ему было нужно немного времени, чтобы осознать всё, что происходило вокруг.
Виктор вышел из кухни и направился в коридор. Ощущение, что он вернулся в детство, накрывало его всё сильнее. Каждая деталь, каждая знакомая вещь вызывала яркие воспоминания. В коридоре, слегка пожелтевшие и покрытые пылью, висели его детские рисунки, приклеенные к стене. Они были немного помяты, но всё ещё сохраняли насыщенность красок. Виктор сразу узнал один из них – на нём был изображён Каспер из мультика: кажется, Витя рисовал его ещё в садике или классе в первом. Но на кухне его взгляд опять зацепился за старый настенный календарь с датой – 2002 год. Неужели родители так долго держали эти каракули на стене?.. Он прошёл мимо чуть покосившегося шкафа, где хранились семейные вещи: игрушки, книги и даже старая музыкальная шкатулка с балериной, которая играла мелодию, когда её открывали. Виктор остановился, приглядываясь к ней. Пальцы потянулись к её изящным изгибам, и он вспомнил, как сидел и слушал эту музыку, витая в детских мечтах. Следующий шаг привёл его в гостиную, где стоял видавший виды диван, на котором Витя проводил вечера с бабушкой и родителями, обсуждая события дня или выбирая телеканал для семейного просмотра. Парень вспомнил, как в детстве, когда к нему заходил Серёжа, они строили шалаш из подушек и превращали комнату в настоящий замок. Над диваном висели фотографии. На них Витя, улыбаясь, стоял в окружении семьи: с мамой, папой и, конечно, бабушкой. Напротив дивана почти до потолка возвышалась старая советская «стенка» – этакий мебельный монумент эпохи. В ней можно было найти всё, что угодно, – разные книги с пожелтевшими страницами, родительские документы в потрёпанных папках, стопки фотоальбомов и аккуратно сложенную старую одежду, которую уже никто не носил, но в семье её зачем-то хранили. В углу стоял пузатый телевизор с мерцающим экраном – настоящий пожиратель домашних вечеров, притягивавший к себе всю семью, словно магнит.
Каждый уголок этой квартиры был пропитан воспоминаниями. Виктор направился в свою комнату, и в ней его охватило ещё более сильная ностальгия. Всё было так, как тогда: тот же самый шкаф, уставленный игрушками, которые когда-то были его лучшими друзьями, тот же самый письменный стол, на котором его ждали старые книги, учебники и прочие школьные принадлежности. Почти на краю стола лежала книга, её страницы были слегка пожелтевшими, а открыта она была на том месте, где Витя остановился, когда-то читая её. Это был роман Даниэля Дефо о приключениях Робинзона Крузо, который Виктор прочёл несколько раз, погружаясь в мир одиночества и выживания главного героя на необитаемом острове. Виктор подошёл ближе и, не в силах сдержать улыбки, увидел свои записи на полях – детские заметки с попытками осмыслить сюжет и характер героя. Витя вспомнил, как мечтал о том, чтобы однажды оказаться на необитаемом острове, где его ждали бы приключения и свобода. И вот теперь он смотрел на любимую книгу из детства: время будто сыграло с Виктором добрую шутку.
На полке рядом со столом стояла картонная коробка, в которой лежала старая приставка «Денди». Обычно её место было в зале, у телевизора, но почему-то сегодня она оказалась здесь. Виктор усмехнулся, вспомнив, как они с Серёжей часами просиживали за этой приставкой, ссорясь из-за очерёдности игры и крича от радости, когда кому-то удавалось пройти сложный уровень. Даже родители не отставали от мальчишек, увлечённо играя в «Танчики» или «Бомбермена». Это были весёлые моменты, наполненные азартом и духом соперничества. Виктор открыл коробку, и его пальцы невольно коснулись старого джойстика. Тот самый скрип кнопок, словно эхо далёкого детства, обласкал слух Виктора, вызвав улыбку на его лице.
– Как же я скучал по этому, – прошептал он, вспоминая беззаботные времена.
В голове Вити всплыл образ: вечер, громкий смех и болтовня друзей, которые собрались у него поиграть. Они были детьми, не знающими проблем, не обременёнными ответственностью.
На стене висела старая карта, которую Витя прикрепил к обоям кнопками, когда был ещё маленьким. Она была полна ярких точек – стран и интересных мест, которые Виктор хотел бы посетить. Он шагнул к карте и, потерев пальцем по ней, вспомнил, как сам рисовал линии маршрутов.
Все эти детали: от запаха старого дерева до ярких воспоминаний о дружбе и детских играх, переполняли сердце Виктора. Он находился здесь, в этом месте, где мог быть самим собой, где был защищён от всего мира. И, несмотря на то, что Витя не знал, как долго это будет продолжаться, он был готов провести здесь целую вечность, наслаждаясь той беззаботной радостью, которую так долго искал. Виктор обернулся и вдруг осознал: он не просто вернулся в детство, он смог вернуть частичку себя, которая была потеряна в рутине взрослой жизни.

Глава 3
Свет в ресторане мягко освещал столик, накрытый белоснежной скатертью, на которой играли лёгкие тени от свечей. Серёжа и Саша сидели напротив друг друга, а в воздухе витали ароматы свежеприготовленных блюд. Вокруг раздавались смех и разговоры других гостей ресторана, создавая атмосферу уюта и праздника. Сегодня у Серёжи и Саши годовщина свадьбы – пять лет, полных любви.
– Представляешь, – начала Саша, поднося к губам бокал вина, – как быстро пролетели эти пять лет? Кажется, что наша свадьба была совсем недавно.
Серёжа, внимательно глядя на жену, кивнул. Он вспомнил их первую встречу и то, как Саша очаровала его своим смехом и искренностью. Ему невероятно повезло с женой. Она была не только удивительно красива, но и будто наполнена жизнью – весёлая, задорная, с заразительной улыбкой, которая могла осветить любой день Сергея.
– Да, время летит незаметно, – согласился он, улыбаясь. – Но за эти годы мы много всего пережили вместе.
Саша рассмеялась, и её глаза заблестели.
– А ты помнишь нашу первую годовщину? – спросила она. – Как мы решили приготовить ужин вместе, но я случайно перепутала соль с сахаром, а ты уронил сковороду на пол. Мы оба смеялись до слёз, пока пытались спасти ужин, но в итоге так ничего и не получилось. Но та пицца, которую мы потом заказали и ели, сидя прямо на полу, была самой вкусной в моей жизни.
Воспоминания о таких мелочах согревали сердца супругов. Серёжа взял Сашину руку и легонько сжал, ощущая её тепло. Он думал о том, как они вместе смеялись и грустили, делились мечтами и страхами, поддерживали друг друга в трудные времена.
– Спасибо тебе, – сказал Сергей, искренне глядя в глаза жены. – Ты сделала мою жизнь такой яркой и наполнила смыслом.
– О, Серёжа, – засмеялась Саша, покраснев. – И я тебе благодарна за всё. Но иногда мне кажется, что ты слишком сильно погружён в работу, думаешь только о своей качалке, а мы всё меньше и меньше времени проводим вдвоём, – внезапно заметила Саша, слегка нахмурившись.
Серёжа задумался, тарабаня пальцами по столу.
– Так то оно так, но ты же знаешь, какие у меня планы! Это необходимо для нашего будущего, – наконец сказал он.
– Я понимаю, но мне кажется, что ты забыл о том, для чего ты так много работаешь, – продолжала Саша, в её голосе слышалась лёгкая обида. – Мы женаты, но иногда мне так одиноко.
Серёжа почувствовал, как в нём вспыхивает злость.
– Я не забываю о тебе! – воскликнул он. – Ты не представляешь, сколько времени и усилий я вкладываю в наше будущее. И ты должна это ценить!
В воздухе повисло напряжение. Супруги отвели глаза друг от друга, когда к их столу подошла официантка, не скрывая жадного взгляда, которым буквально пожирала Сергея. Она аккуратно поставила деревянный поднос с роллами и суши, специально наклонившись так, что глубокое декольте едва не оказалось у Сергея перед носом, а затем, вильнув округлыми бёдрами, медленно ушла к следующему столу. Саша, конечно же, заметила этот явный флирт, но не подала виду. Она знала, что внешность Сергея всегда привлекала внимание женщин: у него было подтянутое, накачанное тело, обворожительная улыбка и короткая стрижка, подчёркивающая его мужественные черты. Женские взгляды всегда сопровождали мужа Саши, и она привыкла к этому, ну или старательно делала вид, что ей всё равно.
– Извини, – произнесла Саша, вздохнув. – Я не хотела ссориться. Я просто хочу, чтобы мы больше времени проводили вместе.
Серёжа снова посмотрел на жену, и его сердце сжалось – как же он её любил, но мотать нервы она всё-таки умела.
– Я тоже этого хочу, – сказал Сергей тише, стараясь не показывать, как его задели слова супруги. – Я обещаю: я всё исправлю.
Саша улыбнулась, подняв бокал. Её глаза потеплели.
– За нас, дорогой, – сказала она, пристально глядя на мужа. – Вместе мы справимся со всем.
– За нас, – ответил Серёжа, подняв свой бокал, но на сердце всё ещё было тяжело от недопонимания, возникшего между ними.
Супруги продолжили ужин, поочерёдно пробуя роллы – то с крабом, то с нежным лососем, то хрустящие с креветкой. Разговор постепенно стал лёгким и непринуждённым, они снова смеялись, обсуждая забавные случаи и строя планы. Но где-то в глубине души каждого из них всё ещё оставался неприятный осадок. Оба понимали: этот разговор не закончен и им придётся вернуться к нему позже.
– Как же было здорово этим летом в Турции… – Саша вздохнула с лёгкой улыбкой, и её лицо сразу засияло, словно вновь освещённое южным солнцем. – Хочу снова на море, побродить по пляжу.
Сергей кивнул, вспомнив беззаботные дни отдыха под ярким, щедрым all inclusive солнцем.
– Да, там, конечно, обалденно, – согласился он, улыбнувшись. – Но, боюсь, в следующем году заграница нам не светит. Придётся довольствоваться дачей или речкой, зато бюджетно и сердито.
Саша слегка приподняла брови и надула губки.
– Ну, – начал Сергей, откинувшись на спинку стула, – нам бы уже, наконец, избавиться от нашего старого «Пежо» и взять что-то более надёжное. Он же вечно ломается!
– Может, возьмём что-нибудь новенькое, из салона? – предложила Саша, прикусив губу.
Сергей тяжело вздохнул, проводя рукой по волосам.
– Сомневаюсь, что потянем, – ответил он. – Думаю, получится накопить на что-то посвежее, пусть и не новое, зато не будет вечно стоять в ремонте.
– Главное, чтобы у нас были планы, – с улыбкой сказала Саша. – Общие планы.
Они оба почувствовали, как напряжение постепенно уходит. Вечер продолжался. В сердцах супругов снова зажглось тепло, когда они вспомнили о том, что самое важное – это быть вместе, несмотря на трудности.
– Пять лет – это всего лишь начало, – сказал Сергей, гладя руку жены. – Дальше будет только лучше.
Саша посмотрела на него нежным взглядом.
– Я верю в это, – мягко произнесла она.
Молодые люди вышли на улицу, и свежий воздух наполнил их лёгкие. Город сверкал огнями, а вечер обещал быть удивительным. По асфальту медленно текли маленькие ручейки воды, оставшиеся после недавнего дождя. Огни города мерцали, отражаясь в лужах, создавая атмосферу уюта и романтики. Вокруг раздавались звуки вечернего города – смех прохожих, треньканье трамваев; чувствовалось нежное дыхание ветра.
– Где там наше такси? – спросила Саша, выглядывая на дорогу. Она слегка поёжилась от холода, но её лицо светилось улыбкой. Серёжа почувствовал, что на душе у него было тепло от того, что они с женой провели этот вечер вместе, несмотря на мелкие недопонимания.
– Показывает меньше минуты, – ответил Сергей, взглянув в телефон.
Заметив приближающееся такси, Серёжа поднял руку, и машина остановилась. Открыв дверь, он пропустил Сашу вперёд, а затем сел рядом с ней. Когда такси тронулось, вечерний город начал расплываться за окнами, а Саша настроилась на непринуждённый разговор.
– Ты знаешь, – начала она, – я всё время думаю, что нам стоит завести собаку. Это было бы так здорово!
Серёжа покачал головой, усмехнувшись.
– Собаку? Ты серьёзно? – хмыкнул он. – А кто с ней будет гулять? А ещё она будет гадить дома и грызть мебель. Я не готов к этому.
– Ну это же так мило! – возразила Саша, её глаза загорелись, словно она пыталась передать мужу всю трогательность своей идеи. – Представь себе, мы бы взяли щенка, вырастили его вместе, и он стал бы настоящим членом нашей семьи.
Серёжа задумался, но тут же вспомнил, как часто ему не хватает времени даже на себя, что уж говорить о том, если в доме появится животное…
– Ну пойми, – ответил он, – у нас нет столько времени. И как мы будем заниматься собакой, если у нас обоих работа?
– Мы можем делить обязанности! – настойчиво сказала Саша. – Я смогу выгуливать её по утрам, а ты – по вечерам. Она будет нашей общей радостью.
Сергей посмотрел на жену, пытаясь представить ту перспективу, о которой говорила Саша. Но его разум всё равно возвращался к реальности.
– Ладно, я подумаю, – сказал он, стараясь успокоить девушку. – Но пока я не особо за.
Напряжение в разговоре становилось всё более ощутимым. Саша посмотрела в окно, в её взгляде читалось разочарование.
– Это не только о собаке, Серёжа. Я просто хочу, чтобы у нас была какая-то общая страсть. Нам нужно больше общения и совместных дел.
– Ты знаешь, у меня тоже есть свои желания и потребности, – попытался оправдаться Сергей, подбирая слова. – Но я просто не представляю, как сделать так, чтобы и тебе, и мне было хорошо.
– Так расскажи мне о своих потребностях, – сказала Саша, поворачиваясь к мужу. – Это ведь не так сложно.
– Я уже пробовал, – признался Серёжа, чуть подавленный. – Но ты вечно меняешь тему, либо высмеиваешь мои желания.
Такси остановилось на светофоре, и Саша сделала глубокий вдох. В этот момент Серёжа почувствовал, как между ними возникла преграда – она была невидимой, но ощутимой.
– Ты не должен бояться рассказывать о своих хотелках, – тихо сказала девушка. – Это нормально.
– Ты их все и так прекрасно знаешь, – ответил Сергей, стараясь не попасться в ловушку. – Какую породу ты хочешь?
Такси продолжало двигаться, и скоро машина оказалась на мосту, который освещался множеством фонарей. Вода внизу блестела, отражая огни города. Саша взглянула на Сергея, в её глазах появились слёзы.
– Я просто хочу, чтобы мы были ближе, – сказала девушка, её голос дрожал.
– Давай проведём вечер спокойно, – предложил Серёжа, пытаясь вернуть разговор в более лёгкое русло. – Посмотрим фильм сегодня вместе?
Саша кивнула, её настроение немного улучшилось. Такси подъехало к дому супругов. Выходя из машины, они почувствовали, как осенний ветер обнял их, и направились к подъезду, обсуждая, какой фильм будут сегодня смотреть, и постепенно напряжение начало утихать. Влажный аромат опавших листьев смешивался с запахом только что прошедшего дождя, помогая семейной паре забыть о небольших разногласиях.
Когда Сергей и Саша поднялись в свою квартиру, их встретил привычный домашний уют. Тёплый свет торшера мягко освещал прихожую. Саша быстро сбросила обувь, прошла на кухню и открыла холодильник.
– Может, заварим чаю? – предложила она мужу, просматривая содержимое холодильника. – После дороги хочется чего-то тёплого.
– Давай, – откликнулся Сергей, расстёгивая куртку и вешая её на вешалку. – Ты пока сделай чай, а я включу фильм.
Сергей подошёл к телевизору и, найдя в онлайн-кинотеатре фильм «Робинзон Крузо» с Пирсом Броснаном, включил его и сразу нажал на паузу. Пока Серёжа возился в мессенджерах, отвечая на сообщения, Саша вернулась из кухни с двумя дымящимися кружками чая и парой бутербродов на подносе. Она аккуратно поставила его на журнальный столик, стоявший рядом с диваном. Чай источал аромат жасмина, а на бутербродах аппетитно блестел растаявший сыр.
– Включил? – спросила Саша, усаживаясь на диван и подтягивая ноги под себя.
– Сейчас начнётся, – кивнул Сергей, нажимая на пульт и поглядывая на бутерброды. – А ты, смотрю, не особо наелась в ресторане.
Экран засветился, и на нём начали появляться первые сцены из старого фильма. Сергей взял кружку, сделал глоток чая и расслабленно откинулся на спинку дивана. Он взглянул на Сашу, которая, кажется, уже успокоилась после их разговора в такси. Она тихо вздохнула, погружаясь в сюжет киноленты.
– Знаешь, в детстве я хотел оказаться на необитаемом острове, как этот Робинзон, – сказал Сергей, комментируя фильм.
– Да уж, – усмехнулась Саша, не отрывая взгляда от экрана. – Взял бы меня в качестве Пятницы?
Серёжа улыбнулся.
Некоторое время они молча смотрели фильм, погружённые в историю выживания Робинзона на острове. В комнате было тихо, только со стороны потолка слышался топот соседских детей, живущих в квартире этажом выше. Сергей чувствовал, как тяжесть дня постепенно сходит на нет. Время шло, и вскоре оба супруга начали ощущать усталость.
– Всё-таки хорошо дома, – тихо пробормотала Саша, прижимаясь к Сергею. Её глаза уже слипались, но она не хотела уходить спать.
– Да, – тихо ответил Сергей, положив руку девушке на плечо. – Дома всегда лучше.
Муж и жена продолжали сидеть на диване, наблюдая, как события фильма разворачивались перед ними. Спокойные звуки природы, пение птиц и шум океана, воспроизводимые в кино, постепенно убаюкивали их. Сергей, не заметив, как его веки стали тяжёлыми, погрузился в сон. Саша вскоре тоже задремала, её дыхание стало медленным и размеренным. Они заснули, сидя бок о бок на диване, в своей тёплой квартире, оставив позади мелкие разногласия. Фильм продолжал идти, но для семейной пары вечер закончился в тишине и покое.

Глава 4
Паша, Таня и Ксюша сидели в гостиной уютной Таниной квартиры. Угловой диван был весь усыпан подушками, на журнальном столике перед друзьями стояли пустые чашки с выпитым кофе и лежали хаотично разбросанные бумаги: расчёты, заметки, предложения – всё, что касалось их большого плана. Они давно обсуждали идею открыть салон красоты, и этот вечер должен был помочь сдвинуть проект с мёртвой точки. Ксюша взяла карандаш и, грызя его конец, что-то быстро черкнула на листе, тогда как Паша, прислонясь к спинке дивана, задумчиво глядел на таблицы с расчётами.
– Таня, нам стоит сделать упор на уникальные услуги, – сказал он, серьёзно посмотрев на девушку. – Услуги, которые не у каждого есть. Просто открыть стандартный салон – этого недостаточно. Конкуренция уже огромная, нам нужно выделяться.
– Паш, ну какие ещё уникальные услуги? – Ксюша перебила его, нахмурившись. Она сидела на диване, скрестив ноги и теребя карандаш. – Все уже предлагают то, о чём ты говоришь. В каждом втором салоне те же самые спа-процедуры, массажи и прочее. Мы не сможем с этим конкурировать на должном уровне.
Таня, молча слушая их спор, постукивала тонкими, изящными пальцами по столу. На её лице отражались усталость и в то же время решимость. Она бросила взгляд на Ксюшу, сидевшую напротив. Эти две девушки были как день и ночь, полные противоположности друг другу. Ксюша была воплощением ухоженности: блестящие, как после недавнего визита к стилисту, длинные мелированные волосы плавно спускались на плечи, идеально отполированные розовые ногти сверкали, словно обёрнутые в глянец. Она всегда следила за своим внешним видом, и даже лёгкая полнота не могла испортить её. Маникюр девушки, волосы, безупречно подобранный образ в одежде, дорогой парфюм – всё это говорило о долгих часах, проведённых Ксюшей в салонах и перед зеркалом.
Таня же выглядела совсем иначе, она словно олицетворяла естественную красоту. Стройная, с милым, почти ангельским лицом, она не нуждалась в косметике или каких-то украшениях. Её каштановые волосы – мягкие, ни разу не тронутые краской, ниспадали локонами на плечи, подчёркивая природное обаяние девушки. На её лице не было макияжа, только лёгкий натуральный румянец, придающий свежесть. Тонкие пальчики, аккуратно подстриженные ногти без лака, минимум бижутерии, одежда простого, но элегантного кроя – всё это придавало ей невероятное изящество. Она всегда выглядела так, будто её красота была дарована самой природой и не требовала какого-либо вмешательства.
Сидя рядом, девушки словно представляли два разных мира: Ксюша – мир блеска и искусственной красоты, в которую вложены время и немалые средства, и Таня – мир естественной привлекательности, той самой, которую не купишь за деньги.
Все трое друзей давно обсуждали, как здорово было бы открыть что-то своё, но ни разу ещё не доходили до чёткого плана действий. Они устали работать на кого-то другого, подчиняться чужим правилам и ограничиваться рамками, в которые их загоняло начальство. Их собственный проект был как глоток свежего воздуха, как последний шанс вырваться из бесконечной рутины и, наконец, ощутить вкус свободы. Ребята понимали, что свой бизнес – это не только возможности, но и новые сложности, вероятно, даже более серьёзные, чем те, с которыми они сталкиваются на работе. Но перспектива и впредь подчиняться чьим-то указаниям, терпеть недовольных начальников и работать ради чужих целей уже казалась невыносимой. Подчинение жгло ребят изнутри. Именно это внутреннее пламя и объединило их, связав троицу жаждой перемен. Каждый из друзей держался за эту идею, словно за последнюю соломинку, которая сможет вытащить их из океана однообразия.
– Девочки, – Паша глубоко вздохнул, наклоняясь вперёд, – мы уже не первый месяц это обсуждаем. Надо наконец-то начать действовать. Я могу заняться документами, арендой, разрешениями, но прежде всё-таки давайте решим, чем мы будем привлекать клиентов.
– Если действовать без чёткого плана – сто процентов разоримся, – наконец произнесла Таня. Её глаза отражали усталость, но в голосе звучала твёрдость. – Паша прав, мы должны быть уникальными. Не можем же мы просто открыть салон и ждать, что клиенты пойдут сами собой. Надо ещё накидать вариантов.
– Можно пригласить известного стилиста и устраивать мастер-классы, – предложил Паша, оживившись. – Он и новых клиентов привлечёт, и других мастеров вдобавок, которые захотят у него поучиться. А мы на этом заработаем. Или организовать тематические вечера красоты с участием стилистов – там, глядишь, и местная богема подтянется.
– А ещё можно сделать акцент на экологичную косметику, – добавила Ксюша. – Это сейчас в моде, и многие люди готовы переплачивать за натуральность, свою нишу точно займём.
Таня медленно кивнула, перебирая в голове свежие идеи. Все они звучали классно и привлекательно, даже немного захватывающе, но было много «но». Реальность была такова, что друзья были ограничены в финансах, и малейшая ошибка могла стоить им всего. Таня нервно потёрла пальцы, пытаясь прогнать мысли о том, как быстро деньги могут закончиться, если они начнут всё это реализовывать, не подготовившись как следует.
– Давайте будем честными, – сказал Паша. Он вдруг встал и начал прохаживаться по комнате. – Дело ж не только в уникальности. Мы должны быть уверены, что сможем вытянуть это финансово. Аренда, ремонт, закупки – это всё огромные траты. Я сомневаюсь, что нам хватит средств.
– Я как раз и думала об этом, – Таня нахмурилась. – Может, нам придётся брать кредит, но надо быть уверенными, что сумеем его отбить. Уникальность – это, конечно, супер, но главное – проходимость. Нужно открыть салон в районе, где много жилых домов, рядом с супермаркетами и школами. Львиная доля клиентов должна быть из простых людей, иначе не выжить.
Ксюша поддержала подругу, одобряюще кивая:
– Согласна, помещение в хорошем проходимом месте – самое главное. Всё остальное можно будет реализовать постепенно.
Друзья горячо обсуждали бизнес-план, пытались найти баланс между идеями и реальностью. В какой-то момент их голоса стали тише, а споры – менее резкими. Ночь медленно подкрадывалась, окутывая город темнотой, и усталость от долгих разговоров уже повисла в воздухе, подталкивая всех к молчаливому отдыху.
– Ладно, ребята, – сказала Таня, с тяжёлым вздохом откинувшись на спинку дивана. – Уже поздно. Мы и так много обсудили. Давайте остановимся на сегодня. Я уже ничего не соображаю.
– Согласен, – кивнул Паша и посмотрел на часы. – Я завтра на работе ещё что-нибудь наприкидываю.
– Ксю, – Таня повернулась к подруге, – оставайся у меня. Уже поздно.
Ксюша бросила взгляд на окно, за которым сгущалась осенняя тьма. Прохладный ветер хлестал по ветвям деревьев, сбрасывая поржавевшую листву.
– Да, пожалуй, останусь, – сказала Ксюша, зевнув и потянувшись. – Всё равно завтра рано на работу. Вместе и поедем.
– А что если и я останусь? – Паша посмотрел на девушек с лёгкой улыбкой.
– Хорошо, оставайся, – ответила Таня, взглянув на него с прищуром. – Но спать будешь на раскладушке.
Паша ухмыльнулся и начал помогать Тане раздвигать диван для Ксюши. Себе он разложил старую, скрипучую раскладушку, которую Таня вытащила из-за шкафа. Эта раскладушка прошла с ней через годы студенчества, перекочёвывая с одной съёмной квартиры на другую. Девушка купила её ещё на первом курсе, когда пришлось снимать пустую квартиру, где не было даже стула. Раскладушка стала её первым приобретением и с тех пор пережила с Таней несколько переездов, хотя давно уже просилась на свалку, с ободранным тканевым матрасом и уползающей ножкой.
Когда все наконец улеглись и девчонки тихонько зашептались под одеялами, Паша только тогда начал осторожно раздеваться, стянул футболку и аккуратно сложил её на стул. Он всегда считал себя красавчиком – у него было стройное, рельефное тело, кудрявые волосы, падающие на лоб, чётко очерченные скулы. Но в реальности его мнение о собственной внешности редко находило отклик среди девушек. Он знал это, но всё равно юркнул под одеяло с лёгкой самоуверенной улыбкой.
Паша лежал на раскладушке, которая скрипела под его весом при каждом движении. Комната была погружена в мягкий полумрак, лишь лунный свет, просачиваясь сквозь неплотно задёрнутые шторы, отражался от глянцевого журнального столика и подсвечивал грани разбросанных на нём бумаг. Таня и Ксюша уснули. Паша слышал их спокойное, размеренное дыхание, но сам никак не мог погрузиться в сон. Он ворочался, перекатываясь с одного бока на другой, укрываясь одеялом и снова сбрасывая его, но мысли не отпускали его. Сначала они были о бизнесе, о том, что друзья только что обсуждали. Как быть, если не хватит денег на открытие салона? Что если их идея обернётся провалом? В голове мелькали цифры, проценты по, возможно, необходимому кредиту, парень старался подсчитать, сколько средств потребуется на зарплаты мастерам, на различные непредвиденные траты. Паша переживал, что может подвести Татьяну и Ксению, что совместные усилия ребят окажутся напрасными, а может, проект и вовсе затянет их в безвылазную кредитную кабалу. Эти девушки доверились ему, и он не хотел подводить их. Паша тяжело вздохнул, чувствуя, как напряжение в плечах только нарастает. Он посмотрел на потолок, пытаясь отвлечься, но сразу же появились другие мысли. Вспоминались последние месяцы – парень начал замечать, что его стало тянуть к Тане и Ксюше не просто как к друзьям. Это было странное чувство, двоякое. Его влекло к ним обеим, и Паша не знал, кого из них он хочет видеть рядом с собой больше. Девушки были такими разными: Таня – решительная, упрямая и часто саркастичная, но слишком тревожная, а Ксюша – добрая, весёлая, с лёгким отношением к жизни, но при этом серьёзная, когда дело касается родных и друзей.
«Почему они не видят меня так, как я их?» – подумал Паша, снова перекатившись на другой бок и чувствуя раздражение от того, что никак не может отвлечься от этих мыслей. Девушки воспринимали его только как друга, доверяли ему, но не более. Иногда Паше казалось, что он застрял в этой роли навсегда, без шансов выйти за её пределы. Ему хотелось что-то изменить, но он боялся испортить дружбу. Конечно, если он хочет, чтобы девушки разглядели в нём не просто друга, а парня, нужно совершенно иначе проявлять своё внимание к ним. Паша это понимал. Нужно не только поддерживать в отношениях дружескую теплоту и заботу, но и добавлять лёгкую загадку, немного флирта. Дружеское общение – это лишь половина пути, но для того, чтобы девушки видели в нём нечто большее, нужно смелее показывать своё мужское обаяние, проявлять интерес иначе, глубже. Порой Пашу захлёстывали мысли, что, возможно, лучше продолжать оставаться одному. Быть свободным от обязательств, не обременённым сложностями, которые неизбежно приходят с отношениями. Он размышлял о том, как легко жить без того напряжения, которое иногда приносит близость, без риска быть раненым или разочарованным. В такие моменты одиночество представлялось ему не пустотой, а спокойной гаванью, где можно не бояться открываться, не ждать ответа на чувства, не переживать за чужие эмоции. Просто быть наедине с собой, с собственными мыслями, без лишнего хаоса и неопределённости. Где-то глубоко внутри, на самом дне души, Паша прятал свой страх заводить серьёзные отношения. Страх был закопан так далеко, что порой казалось, будто его вовсе нет, но он всегда находил способ напомнить о себе. Этот страх, словно тихая стена, заставлял Пашу держаться на расстоянии, не подпускать никого слишком близко, скрывая свои истинные чувства за маской дружелюбия и спокойствия.
Внезапно Паша почувствовал, как волнение из-за бизнеса и нереализованных чувств словно сплелось в один большой клубок, который не давал ему покоя. Он знал, что такие ночи для него не редкость – когда бессонница мучает, а в голове крутятся тысячи мыслей. У него была своя тактика в подобных случаях. Дома Паша почти всегда погружался в сон под размеренные, успокаивающие голоса дикторов, которые читали знакомые книги. Эти порой монотонные голоса создавали ощущение покоя, убаюкивая, словно мягкая мелодия, и позволяя медленно отключиться от суеты дня, провалившись в сон.
Паша вытащил из-под подушки свой телефон и посмотрел на экран. Время было позднее – далеко за полночь. Таня и Ксюша явно уже давно видели сны. Паша тихо повернулся, стараясь не скрипеть раскладушкой, и начал листать плейлист с аудиокнигами. Его палец остановился на «Робинзоне Крузо». Это было не из-за любви к самому роману, хотя, безусловно, в детстве он ему нравился, а из-за голоса чтеца – плавного, монотонного, словно мягкое покачивание волн. Этот голос успокаивал и убаюкивал Пашу, погружая его в сон даже в самые тревожные ночи, когда голова была забита мыслями и переживаниями.
Когда тихий, умиротворяющий голос диктора словно заполнил комнату, Паша начал ощущать, как напряжение постепенно отступает. Робинзон Крузо, потерпевший крушение в океане и попавший на необитаемый остров, казалось, был таким же одиноким и сбитым с толку, как и Паша сейчас. Он знал, что всё закончится хорошо, что Робинзон справится с трудностями, и это вселяло уверенность в том, что и в жизни Паши всё наладится. На мгновение парень почувствовал, как сам погружается в этот мир – мир, где все проблемы решаются упорством и терпением. Его тревожные мысли постепенно сменялись более спокойными. Но в голове всё ещё мелькали образы. То он думал о бизнесе, представляя, как они втроём открывают двери своего нового салона, то вдруг снова возвращался к размышлениям о девушках. В голове всплывали моменты, когда Таня смеялась над его шутками, когда Ксюша подбадривала его в трудные минуты. Воспоминания накладывались на образ Робинзона Крузо, словно он не на острове, а среди своих друзей, пытается выжить в сложных жизненных обстоятельствах. Паша чуть улыбнулся, понимая, как смешно это выглядит. Он боролся со своими страхами и сомнениями так же, как Робинзон с дикой природой. И как бы сложно это ни было, парень верил, что когда-нибудь всё наладится.
Голос диктора становился всё тише и тише, погружая Пашу в мягкое, сонное состояние. Парень почувствовал, как его тело расслабляется, а мысли постепенно перестают носиться по кругу. Он позволил себе на мгновение забыть о заботах, о бизнесе, о чувствах. Главное, что они с Таней и Ксюшей вместе, что есть надежда на успех, и, может быть, однажды кто-то из этих девушек увидит в Паше не просто друга. С этими мыслями он начал погружаться в сон, а невидимый диктор продолжал рассказывать об одиночестве на острове.

Глава 5
Виктор проснулся резко, словно его кто-то разбудил, хотя в квартире царила тишина. Лёжа на спине, он некоторое время смотрел в потолок, не понимая, где находится. Тело казалось каким-то чужим, а разум был затуманен странными снами, в которых мелькали образы из прошлого. Витя приподнялся, медленно осматривая комнату вокруг. Всё было не так. Это не был привычный современный интерьер его квартиры. Виктор с трудом старался осознать, где он очнулся. Глаза замылены, образы размыты. Он попытался нащупать свои очки, но привычной тумбочки под рукой не оказалось. Мебель, стены, вещи – всё было словно из другого времени. Встав с кровати, парень медленно подошёл к окну. Свет был мягким, утренним. Потирая глаза, Виктор попытался сфокусироваться и прищурился, напряжённо вглядываясь в детали. Занавески, старая деревянная рама, даже двор за окном – всё было как-то знакомо. Он прислонился лбом к холодному стеклу, и тут его осенило. Это не просто ощущение дежавю – это вид из его детства. Но как такое возможно? Он же взрослый человек. Виктор обернулся, и в глаза ему сразу бросился календарь на стене – 2002 год. И правда, всё было точь-в-точь так, как в 2002 году.
Что за чёрт? Полный хаос и неразбериха в мыслях. Витя оглянулся на дверь, ведущую в коридор. В квартире было тихо, а внутри у него ощущалось невероятное напряжение. Как будто время изменило свой ход, словно кто-то повернул невидимый механизм, и прошлое стало настоящим. Виктор, решив испытать классический банальный метод, ущипнул себя, с силой вцепившись в свою кожу, оставив на ней болезненные следы от ногтей. Сердце забилось быстрее, Виктор понял, что это не сон. Он подошёл к зеркалу, висящему в углу его комнаты. Взгляд застыл на собственном отражении. Это был всё тот же взрослый Виктор, с теми же зарождающимися морщинами у глаз, с тем же усталым выражением лица, на котором будто отпечатались годы работы, стрессов, нерешённых вопросов. Ему всё так же тридцать два, но вокруг него был 2002 год, время, когда он был двенадцатилетним мальчишкой. Но почему? Виктор провёл рукой по щетине на лице, слегка ударив себя по щеке, снова и снова проверяя – реален ли это мир. Сон? Может, он всё ещё спит? Но ощущения были слишком явственными. Это не сон. Парень почувствовал, как пот проступает на лбу. Что здесь происходит?
– Есть кто дома? – громко крикнул Витя, выходя в коридор из своей детской комнаты. Но ему никто не ответил.
Он медленно, словно боясь нарушить хрупкое равновесие между прошлым и настоящим, начал обходить квартиру. Первым делом направился к родительской спальне. Там, где в его современной квартире стояла стильная мебель из магазина «ИКЕА», теперь возвышался старый советский шкаф, знакомый Вите до мельчайших деталей. У кровати стоял массивный комод, потёртый, с облупившейся краской, а над ним висело овальное зеркало, которое когда-то видело все утренние сборы мамы Виктора. Он замер, поглощённый воспоминаниями. Ему привиделось, как в этом самом зеркале отражалась мама, аккуратно проводящая помадой по губам, готовая выйти на работу. Он вспомнил, как сидел на полу у двери, ещё совсем маленький, наблюдая за её движениями, а мама, уловив его взгляд, улыбалась ему и, закончив с макияжем, поправляла волосы сына перед тем, как они выходили из дома. Всё было так просто и спокойно тогда, в те далёкие утренние часы, полные запаха маминых духов. Это было так давно, а теперь всё снова перед Витиными глазами, живое и осязаемое. Кровать была аккуратно застелена тем же постельным бельём с цветочным узором, которое, возможно, было модным в начале двухтысячных. Переходя в зал, Виктор осторожно коснулся дверной ручки, но за дверью его встретила та же знакомая атмосфера тёплого детства. Старый зелёный диван, телевизор «Рубин», который тогда был неизменным спутником их семейных вечеров. Витя помнил, как часто сидел здесь с родителями, смотря фильмы или различные шоу, а бабушка приносила сюда чай и пирожки. Напротив дивана стояла та самая советская «стенка», где хранилось буквально всё. Виктор подошёл к ней, открыл дверцу с матовым стеклом и провёл пальцем по корешкам книг. Они все находились на своих местах. Это было настоящим сокровищем его детства. Виктор был страстным книгочеем, готовым долгими вечерами погружаться в неведомые миры, полностью растворяясь в сюжетах. Чтение было для него не просто хобби, а источником вдохновения и утешения. Каждая книга открывала перед ним бескрайние горизонты. Он мог переживать тысячи жизней, и в этот момент ничто не могло сравниться с тем удовольствием, которое приносило чтение.
Виктор медленно перевёл взгляд на телевизор. Там, на полке под экраном, стоял старый кассетный видеомагнитофон, который когда-то был частью их семейной жизни. Он был знаком Вите до мелочей: его тёмная, слегка поцарапанная поверхность, кнопки, которые не раз нажимались детскими пальцами, и небольшая наклейка сбоку. Внимание Виктора привлекла кассета, которая всё ещё торчала из магнитофона, словно застыла в ожидании. Это была кассета с записью их семейного Нового года. Парень сразу узнал её по этикетке, на которой его отец когда-то аккуратно подписал чёрным маркером: «Новый год 2002». Для Виктора эта кассета были символом счастья, которое он потерял с годами. Счастья, когда вся семья была вместе, когда смех его родителей заполнял комнату, а он чувствовал себя защищённым и любимым. Виктор ощутил, что его рука дрогнула, когда он потянулся к кассете. Мысли говорили, что это лишь иллюзия, сон, от которого он сейчас проснётся. Но кассета была реальной. Она была здесь, и с ней вернулось и то время, когда всё казалось таким простым и счастливым. Витя медленно толкнул кассету, и магнитофон с характерным звуком проглотил её. Эти двадцать лет словно испарились, как будто всё, что произошло после того дня, было лишь затянувшимся кошмаром. Как будто тот новогодний вечер, когда они сидели перед камерой, пели песни, обменивались подарками и смеялись, был последним настоящим моментом жизни Виктора. Всё остальное – институт, взросление, работа, одиночество – было лишь тенью того, что он когда-то знал. Витя сел перед телевизором, словно притягиваемый магией этого воспоминания, но не мог заставить себя нажать на кнопку. В голове носились мысли. Ему казалось, что если он сейчас включит видеозапись, то откроет дверь в свою прошлую жизнь, но не сможет закрыть её обратно. Виктор, глубоко вздохнув, положил руку на кнопку и плавно нажал на неё. Видеомагнитофон с лёгким жужжанием начал прокручивать кассету, телевизор замигал, готовясь показать Виктору воспоминания из его детства. На экране появились знакомые кадры. Новый год – тот, который семья отмечала дома. В комнате стояла ёлка, украшенная старыми стеклянными игрушками и гирляндой с разноцветными лампочками. На экране Витя увидел свою маму, которая расположилась на диване с бокалом шампанского, улыбаясь и болтая с подругой. Виктор сидел на полу рядом с ёлкой, развернув коробку с новыми игрушками, которые ему подарили родители. Его лицо сияло от радости. Семья Вити всегда встречала Новый год дома, и этот день, которого он ждал с самой осени, был для него самым уютным и сказочным. Кадр сменился – теперь на экране можно было видеть кухню. Бабушка стояла у плиты, что-то готовила, как всегда, заботясь о том, чтобы все были сыты и довольны. Её голос был полон жизни и тепла. И снова новые кадры. В комнату входит Дед Мороз – сосед дядя Коля, который каждый год играл свою роль. К тому времени Витя уже знал, что в красном тулупе не сказочный добрый персонаж, а просто их сосед, но это не умаляло радости и тепла момента. Мальчику было приятно, что дядя Коля всегда приходил в новогоднем костюме, словно продолжая поддерживать волшебство праздника, хотя Витя больше не верил в чудеса, но сам момент был дорог. Дядя Коля в образе Деда Мороза с важным видом прошёл через комнату и сел на стул у ёлки, поставив рядом с собой коробку, обёрнутую в блестящую бумагу.
– Ну-ка, Витя, расскажи-ка мне стих, а то подарков не дам! – басом произнёс сосед, подняв руку, словно настоящий новогодний волшебник.
Витя засмеялся и начал декламировать стихотворение, которое уже разучил заранее, зная, что его снова попросят выступить перед «Дедом Морозом». Слушая, как его родители и бабушка смеются, он чувствовал, что этот ритуал – часть чего-то большего, чего-то, что поддерживало их связь. Закончив стих, Витя получил свою коробку с подарком, с улыбкой сел обратно на пол и стал развязывать ленточку. Тем временем дядя Коля начал снимать с себя шубу и шапку, аккуратно складывая их на стул.
– Ох, всё, отработал свою смену, теперь можно и по-настоящему отпраздновать, – сказал он, смеясь и стягивая с себя бороду.
Виктор вдруг ощутил, как что-то сдавило его грудь. Он смотрел на экран, на свою семью, на себя в детстве и осознавал, как сильно изменился с тех пор. Эти люди на видеозаписи были полны жизни, радости и надежд. Витя вспомнил, как они все вместе садились за стол, как бабушка всегда говорила оригинальные тосты, выученные заранее, как они смеялись, шутили и рассказывали истории. Это были времена, когда всё казалось простым и вечным. Он сидел перед экраном, и слёзы текли по его щекам.
Немного придя в себя, Виктор вышел в коридор и направился обратно в свою детскую комнату. Пробуждаясь в спешке, он не успел толком рассмотреть её, но теперь остановился в дверях, ошеломлённый. Глаза его метались от одной вещи к другой, и рот невольно раскрывался от удивления. Здесь всё было как в детстве: каждая игрушка, каждый рисунок на стене, даже старый глобус – всё вернулось. Постель заправлена покрывалом с машинками, на столе – учебники, тетради, рядом со стулом – его старый школьный рюкзак. На стенах висели постеры, которые в своё время казались Вите неимоверно крутыми. На одном из плакатов был изображён Эминем, в кожаной куртке и с хмурым взглядом, будто смотревшим прямо на Витю с детской стены. Он вспомнил, как вырвал этот постер из музыкального журнала, считая Эминема воплощением бунтарского духа и силы. На другой стене висели постеры с изображениями любимых игр, которые Виктор вырывал из журнала «Игромания».
Взгляд его упал на стол, где рядом с учебниками и старой книгой лежал листок. Это был тот самый листок со стихами, которые Витя когда-то написал для Кати. Стихи, полные искренности и надежды, были его маленьким секретом, попыткой признаться девушке в своих чувствах. Витя осторожно взял листок в руки. Каждая буква была написана с волнением и робкой надеждой. Этот листок был больше, чем просто память, – это был момент из прошлого, который до сих пор жил в сердце парня.
Затем Виктор переключился на книгу, она поразила его. Это был один из его любимых романов, «Робинзон Крузо», открытый на той странице, где, наверное, Витя остановился, когда читал эту книгу. Он вспомнил, как откладывал её перед сном, когда мама или бабушка отправляли его спать. Витя медленно подошёл к столу и бережно взял книгу в руки. Обложка, потрёпанная временем, со слегка надорванным краем и сгрызанным уголком, казалась до боли знакомой. На ней виднелась детская каракуля, продавленная шариковой ручкой.
У Виктора голова кружилась от этих образов. Всё было так, как он помнил, но почему? Почему он вернулся сюда, что случилось? Он был взрослым человеком, его жизнь была полна уже других забот и проблем. Родители давно перебрались жить на дачу, бабушка, которая когда-то была душой этого дома, умерла три года назад. Витя сам жил здесь после её смерти, но квартира была полностью отремонтирована, от прошлого почти ничего не осталось. Он медленно направился на кухню. Ему не давало покоя ощущение, что бабушка где-то рядом. Может, она и правда ему привиделась, когда он очутился в этом странном мире своего детства? На кухне было всё точно так, как в детстве. Старая электроплита, облупившиеся шкафы, эмалированные кастрюли. Виктор вздохнул, его сердце билось в груди как сумасшедшее. Он был здесь, в прошлом, но остался взрослым. Что это? Воспоминания или новая реальность? Он стоял у кухонного окна, прислонившись к деревянной раме с потёртой краской – такой же старой, как и всё в этой квартире. Он мог даже услышать, как в щели между рамой и стеклом тихо свистит ветер – такой знакомый звук детства. Виктор медленно перевёл взгляд на подоконник с облупившимися краями, где стояли герани, так любимые бабушкой. В уголке подоконника всё ещё лежала пачка спичек, которую когда-то подставляли под открытую форточку. Здесь всё осталось таким же. На подоконнике старая развёрнутая газета, подобная тем, что раньше каждую неделю курьеры кидали во все почтовые ящики. Газета с кучей рекламы и телепрограммой, где Витя в детстве выискивал, во сколько и по какому каналу будут идти мультики или интересные передачи. На первой полосе значилась дата – 9-15 сентября, 2002 год. Виктор задержал дыхание, осознав, что в руках у него не просто старая газета, а предмет из некого портала в прошлое, который почему-то вдруг открылся перед ним.
Он с трудом оторвал взгляд от газеты и посмотрел в окно. Снаружи был всё тот же знакомый двор, который Витя видел сотни раз в своём детстве, но теперь воспринимал его совсем по-другому. С четвёртого этажа был хороший обзор. На площадке у подъезда стояли машины. Виктор посмотрел на них и замер. Это были «Жигули», «девятки», старенькие иномарки, две «Оки» и «Волга». Ни одной современной машины, ни одного кроссовера или иномарки последних лет. Даже самые старые иномарки, которые он видел позже, казались здесь новыми. Виктор облокотился на раму, пытаясь осмыслить эту картину. Он чётко помнил, что в будущем двор был заставлен автомобилями с красивыми блестящими корпусами. Да и не могло быть иначе – за эти годы мир изменился настолько, что машины на улице стали символом времени. Но сейчас… сейчас Виктор смотрел на двор, где ничего не изменилось с тех пор, когда он был ребёнком. Его взгляд остановился на детской площадке. Старые металлические конструкции, облупленная краска на качелях, та самая сломанная горка с перекошенными боками, на которой он когда-то разрезал коленку. Виктор вспомнил, как забирался наверх и раскачивал горку, спуск же был отдельным испытанием: старый металл тормозил, а острые кромки грозили оставить дырку на штанах. Но тогда это не останавливало его, как и других детей, которые тоже играли здесь без раздумий, словно опасность была частью веселья. С тех пор прошло столько лет, но в этом времени ничего не изменилось.
Скрип качелей донёсся до слуха Виктора. Парень вслушался, и на мгновение перед его глазами возник образ: он и Серёжа – ещё дети – бегут к этим качелям, споря, кто будет первым кататься. Оба весёлые, беззаботные, как будто впереди у них было всё время мира. Сейчас те самые качели стояли на месте, слегка пошатываясь от ветра. Виктор мог бы поклясться, что даже их скрип был таким же, как в детстве. Тонкий, ржавый звук, который отчётливо был слышен в тишине двора. Никто не возился на площадке, всё выглядело пустым, словно замершим во времени.
Виктор перевёл взгляд на многоэтажные дома вокруг. Впереди стояла девятиэтажка с облупившимися панелями – здание, которое всегда закрывало часть обзора на восток. В будущем за этой девятиэтажкой уже давно стоял новый дом, построенный всего пять лет назад. Современная высотка из стекла и бетона, с магазинами на первом этаже и жилыми апартаментами выше. Но здесь, в этом времени, никакого нового здания не было. Это было пугающее ощущение – как будто кто-то стёр этот дом из его реальности. Виктор посмотрел направо. Он заметил ещё одно отличие: шестнадцатиэтажка, которую в будущем обнесли забором и оборудовали системой видеонаблюдения, выглядела по-другому. Она стояла без ограждений, и даже двор вокруг неё казался более просторным, свободным. Всё смотрелось совершенно по-простому – обычный подъезд, немного облупившаяся стена и детская площадка, захламлённая старыми игрушками.
Виктор смотрел на всё это как на декорации из прошлого, которые вдруг ожили перед его глазами. Всё вокруг кричало о том, что он вернулся в детство. Он медленно вдохнул прохладный воздух через приоткрытую форточку: даже запах был тот же – пахло детством. Всё это – машины, детская площадка, отсутствие новых зданий – говорило ему, что он действительно вернулся в своё прошлое. Витя не мог понять, почему это произошло и как, но факт оставался фактом: он оказался здесь, в своём прошлом. Тревога нарастала, но вместе с ней было странное ощущение спокойствия. Всё вокруг казалось таким привычным и родным, как будто Виктор вернулся домой после долгого отсутствия.
Наконец, он медленно отвёл взгляд от серой осенней улицы и вернулся к кухне. Витя посмотрел на старый белый холодильник «Бирюса» в углу, который родители купили в конце девяностых. Виктор хорошо знал этот ритмичный гул компрессора, лёгкое шипение, когда дверца долго открыта, – всё это возвращало его в дни, когда подобное тарахтенье было фоном его повседневной жизни. Открыв дверцу, Виктор испытал странное чувство – будто заглядывает не просто в холодильник, а в собственное прошлое. Внутри холодильника всё стояло так, как это могло быть в любой день того времени. На верхней полке лежал небольшой кусок варёной колбасы в целлофане, а рядом – плавленый сыр «Дружба», обёрнутый в уже потемневшую фольгу. Чуть ниже – знакомый творог в бумажной упаковке, покрытой лёгким конденсатом, и несколько яиц в картонной коробке. На средней полке – огромная миска с зелёным горошком, накрытая тарелкой. Бабушка всегда использовала фарфоровую посуду, чтобы сохранять блюда, обходясь без всяких современных крышек и пластиковых контейнеров. Рядом с горошком лежал завёрнутый в полиэтиленовый пакет батон чёрного хлеба – тот самый, от которого Виктор всегда отрывал корочку, мимоходом заглядывая на кухню после школы. Дальше взгляд его остановился на стеклянной банке с домашними солёными огурцами. Бабушка каждый год заготавливала их сама – Виктор даже помогал ей укладывать огурцы в банки, добавлять укроп и чеснок. Запах рассола был настолько сильным, что Виктор мог почувствовать его, даже не открывая крышку. Рядом стояла слегка запотевшая и початая банка вишнёвого компота.
Закрыв дверцу холодильника, Виктор услышал, что гул компрессора прекратился, возвращая тишину в комнату. Парень стоял посреди кухни и снова оглядывал знакомые предметы вокруг. На плите – старый алюминиевый чайник, слегка потемневший за годы использования. Рядом с ним стояла заварка – потёртая металлическая баночка, сохранившаяся с советских времён, которую бабушка бережно хранила. Виктор глубоко вздохнул. Всё казалось таким же, как было двадцать лет назад, и это пугало. Он не мог избавиться от чувства, что оказался в ловушке прошлого. Как? Почему? Он не знал.
У Виктора не было никаких объяснений тому, что с ним произошло. Внезапное желание выбраться на улицу и пройтись по знакомым местам стало непреодолимым.
Он осторожно прикрыл дверь за собой, чтобы она не защёлкнулась. Тусклый свет едва освещал облупленные стены подъезда. Виктор заметил, что лифты не работают. Это его немного удивило – в настоящем времени Виктора, несмотря на то, что дом был довольно старый, лифты всегда были исправны. Витя уже давно не спускался пешком, но сейчас выбора не было. С глухим эхом его шаги раздавались в пустом подъезде, который казался мрачнее и темнее, чем был в детстве парня. Он медленно начал спускаться по лестнице, стараясь не задерживаться на каждом пролёте, но обращая внимание на детали. Всё было знакомо: тот же запах грязной влажности, облупившаяся краска на перилах, тёмные пятна от старых потёков на стенах, исписанных маркерами. Проходя мимо мусоропровода, Витя заметил, что его дверца не заварена. В современном мире парня мусоропровод уже давно запаяли, но здесь всё оставалось по-прежнему. Открытый мусоропровод, словно старый призрак, навевал ностальгические мысли о том, как удобно было бросить туда мусорный пакет утром перед школой, а не бежать каждый раз на помойку. Виктор добрался до первого этажа и толкнул старую металлическую дверь подъезда, заскрипевшую так, как много лет назад. Домофонных дверей не было – в те времена их ещё не установили, и подъезд был всегда доступен. Выйдя на улицу, Виктор почувствовал свежий утренний воздух, пахнущий влажной землёй и осенними листьями. Солнце только начинало подниматься над горизонтом, и его лучи пробивались сквозь редкие облака, создавая мягкое золотистое сияние.
Витя остановился на пороге и огляделся. Утро казалось спокойным и умиротворяющим. Словно время застыло в этом моменте, и ничто и никто не мешал ему вспомнить о том, как здесь всё выглядело, когда он был мальчиком.
Не сдерживая любопытства, Виктор решил пройтись по двору. Словно в поисках чего-то потерянного, он медленно перемещался по старой территории, которая когда-то была для него всем. Местом, где они играли с друзьями, катались на велосипедах и собирали команды для игр в мяч. Но теперь всё это выглядело пустым и мрачным. В углу двора стояла старая лавочка, на которой когда-то сидели соседи Виктора. Он подошёл ближе и увидел, что на скамейке остались следы почти облупившейся краски. Взгляд Виктора упал на знакомую тропинку, которая вела к киоску, и парень решил прогуляться до него. Этот киоск был одним из его любимых мест, где он покупал сладости и газировку. Витя помнил, как часто бегал сюда, спеша за конфетками «5+» или «Баба-Яга» или просто для того, чтобы поговорить с продавцом. Подходя ближе, он заметил, что киоск закрыт. Мелкая решётка была опущена, а на стёклах виднелись следы от пальцев. Следующая тропинка вела прямиком к его родной школе. Он смотрел на эту тропинку словно на ниточку, связывающую его с тем далёким временем, и внезапно почувствовал потребность пройтись по ней снова. Виктор шёл медленно, погружённый в свои мысли, каждая деталь напоминала о прошлом. Школа, к которой он направлялся, была совсем рядом, буквально в соседнем дворе, она казалась такой же, как и в его детстве. Большое трёхэтажное здание с массивными окнами сохранило свой прежний облик. Во дворе школы, на футбольном поле не было ни души. Всё выглядело так, будто жизнь здесь замерла, остановилась в один момент.
– Словно апокалипсис, – пробормотал Виктор себе под нос, оглядывая пустынный двор.
Он медленно пошёл вдоль школы, разглядывая окна, которые раньше были ему такими знакомыми. Остановился перед большим окном на первом этаже – именно здесь располагался его класс. Витя вспомнил, как за этими окнами проходили его школьные годы, как в этом классе он сидел за второй партой и слушал учительницу, стараясь усвоить важную тему. Вспомнил и учительницу по математике, строгую, всегда с идеальной причёской, и как Витя с Серёжей постоянно пытались передразнивать её манеру говорить.
Серёжа был лучшим другом Виктора в школьные годы. Они вместе делали всё: ходили в школу, играли в футбол, учились на ошибках и делились мечтами. Каждый уголок двора школы напоминал о тех моментах, когда друзья беззаботно бегали по этой территории. В воспоминаниях Вити всё было настолько живым, что он мог даже представить, как Серёжа сейчас выбежит из-за угла, смеясь, с мячом под мышкой. Но Серёжа не появился. Лишь ветер слегка пошевелил листья на деревьях, добавляя ощущение отстранённости, как будто Виктор оказался в забытом временем месте, которое только он один мог видеть. Окна школы выглядели тёмными и пустыми, ни одного звука, ни одного признака жизни внутри. Виктору вдруг захотелось забежать в здание, найти свой старый класс и сесть за свою парту, почувствовать себя тем беззаботным ребёнком, которым он когда-то был. Но двери школы были заперты, и он мог только стоять снаружи, увлекаемый воспоминаниями и мыслями. Почему здесь нет никого? Почему он один в этом застывшем мире?

Глава 6
Сергей медленно открыл глаза. Первые несколько мгновений он не мог понять, где находится. Комната была полутёмной, слегка освещённой тусклым утренним светом, пробивающимся сквозь шторы. Он почувствовал рядом Сашу – она всё ещё спала, её голова лежала на его груди. Сергей потянулся рукой к телефону, чтобы посмотреть время, но телефона не было на привычном месте. Всё вокруг выглядело… странно. Он сел на край кровати, затем осторожно поднялся, чтобы не разбудить Сашу, и начал осматриваться. Взгляд Сергея остановился на старом деревянном шкафу у стены. Сердце пропустило удар. Это был тот самый шкаф, который стоял в квартире его детства. Серёжа даже помнил, как в детстве мама просила его не хлопать дверцами, потому что они могли сломаться. Он медленно подошёл к шкафу и провёл пальцами по его шершавой поверхности, не веря своим глазам.
– Это невозможно, – ошеломлённо произнёс Сергей.
Он огляделся и увидел потёртый ковёр на полу, тот самый ковёр из своего детства. На подоконнике лежала старая кнопочная Nokia с чёрно-белым, а точнее, чёрно-зелёным экраном. Сердце снова сжалось – это был мамин телефон. Сергей точно знал это, ведь сотни раз умолял маму дать ему погонять в ту самую единственную встроенную игру – «Змейку». Всё было точно таким, каким было в детстве, до мельчайших деталей. Сергей повернулся к Саше, которая начала просыпаться. Её глаза постепенно открылись, и она тоже стала осматриваться, ничего не понимая.
– Серёжа… – Голос Саши был хрипловатым от сна, она потёрла глаза и села на кровати. – Где мы?
Сергей тяжело сглотнул, не зная, что ответить. Внутри него нарастало ощущение паники, но он старался оставаться спокойным.
– Это… – Сергей замолчал, собираясь с мыслями. – Это моя квартира… та, в которой я жил с мамой и братом. Но я не понимаю, как это возможно.
Саша осмотрелась ещё раз, её взгляд стал серьёзнее.
– Ты хочешь сказать, что мы…? Как это может быть? Где мы вообще? – встревоженно спросила она.
Сергей прошёлся по комнате. Всё казалось таким знакомым и одновременно далёким. Его старая панцирная кровать с ватным матрасом, стоявшая у стены, обшарпанный стол, за которым Серёжа делал домашние задания, диван и кресло, на которых в детстве спали мама и брат, шкаф, в котором мама хранила всю их одежду. Всё здесь, всё на своих местах, словно время повернуло вспять. Сергей подошёл к окну и медленно отодвинул штору. Вид на двор с четвёртого этажа был точно таким же, как в его детстве. Во дворе стояли те же старые машины. Детская площадка внизу с ржавыми качелями, на которых он постоянно играл. У него внутри начиналась паника.
Сергей резко обернулся к Саше.
– Это… прошлое, Саша. Я не знаю как, не знаю зачем, но это моя старая квартира, и мы… мы как будто снова там. Ну, то есть здесь.
Саша поднялась с кровати и тоже подошла к окну. Она глядела на двор в абсолютном шоке, её руки дрожали.
– Серёжа, ты же не шутишь? Это не розыгрыш?
– Да какой нахрен розыгрыш. Я сам ничего не понимаю. Как это вообще возможно? – повысил он голос.
Они стояли рядом, смотря в окно, пока оба пытались осмыслить всё происходящее. Саша молчала, её взгляд метался от одной детали к другой.
– Может… может, это сон? – предположила она, стараясь найти хоть какое-то рациональное объяснение.
– Да ты глянь, – ответил Сергей, – тут всё реально. Это моя квартира из детства.
Саша медленно прошлась по комнате. Она приблизилась к столу, взяла в руки «Тетрис», лежавший там. Это была игрушка Сергея и его брата. Глаза Саши округлились.
– Господи, Серёжа… Это действительно всё наяву?
Сергей кивнул, в его голове роилось множество вопросов. Он подошёл к двери, открыл её и выглянул в коридор. Старый линолеум, ободранные обои, потёртая входная дверь – всё было точно таким, как он помнил. На месте был даже старый крючок для ключей, а рядом, на полочке в прихожей, стоял тот самый домашний телефон кислотно-зелёного цвета. Потрёпанный диск давно уже потускнел от времени, но его характерные щелчки при наборе номера резко ожили в памяти Серёжи. У его друзей в те годы уже появились современные кнопочные аппараты с определителем номера, а у некоторых счастливчиков даже были радиотелефоны. Сергей прошёл на кухню в поисках ответов.
– Ты говорил, что жил с мамой и братом, – сказала Саша, входя за ним. – А где они?
– Не знаю, – ответил он, озираясь по сторонам. – Здесь только мы с тобой.
– Серёжа, – сказала Саша, её голос был тихим и задумчивым. – Что мы теперь будем делать?
Сергей посмотрел на Сашу.
– Я не знаю, – сказал он, чувствуя, как учащённо бьётся его сердце. – Мы здесь не по моей воле. Но я всё выясню – обещаю.
Они вышли в коридор.
– А это чья комната? – спросила Саша, кивая на закрытую дверь.
Сергей постучал в дверь и подёргал за ручку. Закрыто.
– По идее, здесь должен быть сосед. Он всегда выходил утром на кухню или в ванную, но сейчас… вроде там никого нет.
– Может быть, мы тут одни? – Саша выглядела растерянной, пытаясь понять, как поступить дальше.
– Скорее всего, – ответил Сергей. – Нужно осмотреться, может, найдём какие-то ответы.
Сергей и Саша вышли из подъезда. Осенний город выглядел точно так, как Сергей помнил его в детстве, – старый двор, облезшие фасады домов, припаркованные у подъездов машины. Никаких признаков того, что это современность, не было, кроме одного странного исключения. Молодых людей привлёк шум. Неподалёку от подъезда на лавочке сидели две девушки и один парень. Они явно о чём-то бурно спорили, эмоционально размахивая руками. Эти трое выделялись на фоне пустоты, окружающей их.
Проходя мимо, Сергей автоматически поздоровался:
– Здравствуйте.
Он не остановился и пошёл дальше, стараясь как можно быстрее уйти от странной ситуации. Саша, заметив компанию, резко дёрнула мужа за рукав и шепнула, притормаживая его:
– Серёжа, подожди. Давай спросим у них, какой сейчас год.
– Да неудобно как-то. Они вообще не в теме, скорее всего. Ещё в дурку упекут за такие вопросы, – слегка замявшись, ответил Сергей.
Но Саша была настойчива. Она подтолкнула мужа локтем, призывая к действиям:
– Да перестань, давай к ним подойдём! Это всё какой-то бред, но, может, у них есть ответы. Вдруг они в курсе, что происходит?
Сергей только собрался что-то возразить, как вдруг услышал быстрые шаги за спиной. Те самые ребята с лавочки, заметив пару, неожиданно рванули к ней.
– Эй, постойте! – крикнул парень, догоняя Сергея и Сашу. Сергей внутренне напрягся, пытаясь понять, что происходит и почему незнакомцы так внезапно решили начать разговор.
– Привет! Мы… – Парень, настигнув Сергея и Сашу, затормозил и остановился перед ними. Девушки тоже приблизились к молодым людям. – Эм-м, простите, но у вас тоже ощущение, что вы не в том времени?
Эти слова потрясли Сергея. Он посмотрел на парня, пытаясь осознать смысл сказанного им.
– Что значит «не в том времени»? – Сергей был сбит с толку, хотя прекрасно понимал, о чём идёт речь.
Одна из девушек – та, что была полнее другой, явно нервничала. Её взгляд метался от Саши к Сергею, словно она пыталась убедиться, что молодые люди её поймут.
– Мы… Я не знаю, как это объяснить, но… Мы как будто оказались в прошлом. Это не шутка, клянусь! – проговорила девушка, понижая голос.
Сергей понял, что эти ребята, возможно, переживают те же чувства, что и он сам. Он посмотрел на Сашу – её глаза расширились.
– Как это… в прошлом? – медленно произнесла Саша, изучая лица незнакомцев.
Парень кивнул:
– Мы тоже не понимаем, что происходит. Мы сидели у Тани дома, обсуждали кое-что, потом, уже за полночь, легли спать, утром просыпаемся в абсолютно незнакомом месте, в какой-то старой квартире, уже лет сто не видевшей ремонта.
Девушка продолжила, поднимая руку, будто подтверждая слова Паши:
– Обои, мебель… это всё из двадцатого века. Мы быстро поняли, что что-то случилось. Всё вокруг как в прошлом, но мы сами такие же, как когда ложились спать! – Её голос дрожал, она явно была взволнована.
Сергей перевёл взгляд на Сашу и увидел улыбку на её лице.
– И что, вы думаете, что это прошлое? – спросил ребят Сергей.
– Мы не думаем, мы знаем! – воскликнула Таня. – В этой квартире был старый компьютер, знаете, пузатый такой. Мы его включили, а там… «Виндоуз-98» и дата – девятое сентября 2002 года!
– Подождите, – вставила Саша, стараясь собраться с мыслями. – Вы хотите сказать, что мы все как-то перенеслись в прошлое? Но… почему? И как?
Паша задумчиво посмотрел на неё и сказал:
– Вот именно. Мы сами не понимаем. Я всё утро пытаюсь понять. Вы же тоже не местные, да?
Сергей нахмурился.
– Мы… Я жил здесь в детстве, в этом самом доме, – сказал он, указывая на подъезд позади. – Мы с Сашей… только что проснулись там. В квартире моего детства. В прошлом.
– Так значит, это не только с нами? – перебила его Таня, растерянно глядя на ребят.
– Но почему именно 2002 год? – спросила Саша, её голос был полон тревоги. – Почему именно это время?
– Я не знаю, – ответил Паша, почесав затылок. – Может быть, это какой-то эксперимент или временной сдвиг. Не знаю… Звучит безумно.
Сергей задумался.

Глава 7
Виктор всё ещё находился под впечатлением от прогулки к своей старой школе. В голове роились вопросы: что происходит, почему он здесь и, главное, как вернуться обратно? И на фоне этих размышлений в нём зрело тревожное чувство: неужели он совсем один в этом забытом мире?.. Внезапно ему захотелось возвратиться домой, туда, где начался его день, ведь там могла крыться разгадка всего случившегося.
Когда Виктор свернул к своему двору, он заметил у подъезда пятерых человек. Они стояли группой, что-то оживлённо обсуждая. Двор всё ещё был пуст – на улицах не было других людей, как будто время застыло в каком-то странном параллельном мире. Но эти пятеро уже вселяли в Виктора надежду. Он не один. И чем ближе Витя подходил, тем больше деталей различал в их внешности. Взгляд вдруг зацепился за одну фигуру. Это была женщина, с рыжими волосами. Виктору она показалась знакомой, хотя с такой дистанции трудно было рассмотреть её лицо. Однако что-то в ней привлекло его внимание. Шаг за шагом, он приближался, и вдруг его осенило – это была Саша, секретарша с работы. Витя замедлил ход, пытаясь понять, как она могла здесь оказаться. Саша выглядела смущённой, но говорила с остальными энергично, часто жестикулируя. Однако, помимо неё, была ещё одна фигура, которая неожиданно привлекла внимание Виктора, – высокий накачанный парень с короткой стрижкой, на вид лет тридцати. Он был одет в простую куртку и джинсы, но его лицо… Виктор остановился на мгновение. Парень был ему до боли знаком. Вначале Витя не мог поверить своим глазам. Неужели это… Сергей? Друг детства, которого Виктор не видел со школьных лет. Они росли вместе, ходили в одну школу, но потом их пути разошлись. Сергей давно исчез из жизни Виктора, уехал, пропал, и Витя его даже ни разу не встречал в соцсетях. Но нет, это был Сергей. Повзрослевший, но, без сомнений, – его старый друг. Виктор замер в нескольких шагах от компании, всматриваясь в лицо Сергея. В голове начала складываться картинка, но она всё ещё оставалась неполной. Как могло быть, что они оба – и он, и Сергей – оказались здесь, в этом странном прошлом? Да ещё и с Сашей. Не решаясь сразу подойти ближе, Виктор остался в тени деревьев, наблюдая за ребятами со стороны. Остальные трое – парень и две девушки – были ему незнакомы, но их лица тоже выражали замешательство и растерянность. Они продолжали что-то обсуждать между собой, не замечая, что Виктор стоит неподалёку. Кажется, эта компания столкнулась с тем же, что и он сам, – непонятной аномалией, которая перенесла их в прошлое. Но что всё это значит? Виктор чувствовал, как тревога усиливается с каждой секундой. Он решил, что пора раскрыться. Ему нужно поговорить с ребятами, понять, что происходит, и, возможно, найти ответы. Виктор глубоко вздохнул и направился к группе.
– Сергей? Саша? – произнёс он достаточно громко, чтобы его голос был услышан.
Вся компания разом обернулась в его сторону. Лица ребят выражали удивление и настороженность.
Сергей уставился на Виктора, его глаза расширились от изумления.
– Витя? – выдохнул он, словно не веря тому, что видел.
– Да, это я… – сказал Виктор, и вдруг ему стало неловко. – Что здесь происходит? Почему вы здесь? – Он уже знал, что это не совпадение, но всё ещё не мог принять происходящее.
Сергей не успел ответить, как Саша перебила его, протараторив:
– Мы не знаем, что это за место и что с нами случилось. Мы тоже проснулись сегодня утром… в прошлом.
Виктор кивнул, хотя слова Саши ничего не проясняли. Всё это оставалось для него загадкой, но теперь он был не один.
Компания поднималась по лестнице в квартиру Виктора. Всех объединяло одно – ребята не понимали, что происходит и почему они оказались в 2002 году. Виктор открыл дверь в квартиру, впуская гостей в свое прежнее жилище. Когда они зашли внутрь, Ксюша предложила приготовить завтрак, и все переместились на кухню, где было только четыре стула. Витя направился в зал, взял пару деревянных стульев, вернулся на кухню, поставив стулья к столу, и присел напротив Сергея. Тот улыбался, разглядывая школьного друга.
– Ну ты как, где сейчас? – добродушно спросил Сергей.
– Я-то? – Виктор сделал паузу, глядя на обстановку вокруг. – Да ничего особенного. Закончил универ, пошёл в IT, теперь кодером работаю. Жизнь вроде как налажена, но такие вещи… – он кивнул на кухню, намекая на их необъяснимую ситуацию, – со мной впервые.
Тем временем Саша присела рядом с парнями и прислушалась к их беседе. Казалось, что она больше всех была шокирована событиями сегодняшнего дня, но всё равно с интересом наблюдала за встречей друзей.
– А что потом? – спросил Сергей. – Слышал давно, что ты жениться собирался?
– От кого? – хмыкнул Витя. – Я вообще первый раз такое слышу…
Разговор был лёгким, несмотря на тревожные обстоятельства. Паша и Таня ещё передвигались по квартире, удивляясь деталям прошлого, Ксюша стояла у плиты, где уже шкворчали яйца. Вскоре завтрак был готов, все сели за стол. Разговоры о причинах возвращения ребят в прошлое и вариантах выхода из этой ситуации продолжились.
– Кто-нибудь может объяснить, как это возможно? – спросил Паша, беря себе кусок хлеба. – Мы все оказались здесь. Это вообще… Как такое может быть?
– Не знаю, – тихо сказал Виктор, – но, видимо, для чего-то это всё нужно.
Яичница с хрустящими кусочками хлеба и лёгкий аромат кофе создавали хоть какое-то ощущение нормальности. Но, несмотря на уют и тёплую атмосферу кухни, мысли о необычном положении не покидали ребят.
– Ладно, давайте попробуем разобраться, – заговорил Сергей, отложив вилку в сторону и глядя на остальных. – Девятое сентября 2002 года. Почему мы переместились именно сюда? Кто-нибудь помнит, что происходило в этот день?
Витя нахмурился, поглаживая подбородок.
– Я пытался вспомнить, но в памяти не всплыло ничего особенного, – сказал он. – Ну, обычный школьный день, наверное. Уже учебный год начался… Хотя, может, что-то и было, но кто ж помнит, что было в определённый день.
– Да уж, двадцать лет прошло, – вздохнула Ксюша, наливая себе чай. – Может, я в школе была, может, болела. Вторая неделя учёбы, по сути.
Паша, задумчиво ковыряясь в яичнице, сказал:
– А ведь если подумать… Этот день мог быть важен для кого-то из нас. Может, он связан с каким-то событием, которое мы забыли?
– У меня в 2002 году вообще много всего было, – ответила Саша. – Но конкретно девятого сентября? Вот с такой точностью не вспомню, что делала. Может, это вообще совпадение?
– Совпадение? – задумчиво сказал Виктор, откинувшись на спинку стула. – Не похоже, что такое может быть совпадением. Мы здесь не просто так, но для меня этот день вообще не выделяется.
Сергей нахмурился и посмотрел на Виктора, спросив его:
– А ты точно ничего не помнишь? Вспомни, может, что-то важное или странное было?
Витя, опустив взгляд, снова попытался углубиться в воспоминания. День, неделя, год… Всё это казалось размазанным пятном времени. Он медленно помотал головой.
– Нет, я не могу вспомнить. Вроде бы ничего примечательного тогда не случалось. Обычный день, как и все остальные. Может, мы все что-то плохое натворили? Хотя вряд ли, с вами-то я вообще не знаком, – кивнул Витя на новых знакомых. Затем он переключился на Сашу, отметив: – Её тоже не было в моём детстве.
– Саша вообще не из этого города, – оживился Сергей. – Мы с ней недавно приехали.
– Ну да, я знатно офигел, – сказал Витя, пожимая плечами. – Не думал, что муж моей сотрудницы – это ты. Вот ведь мир тесен.
Таня, до этого молчавшая, внезапно заговорила:
– Может, всё дело не в нас, а в самом дне? Я пыталась вспомнить какие-то события в стране в тот период, но бесполезно. Может, что-то важное тогда произошло?
Паша добавил:
– Ну, так мы точно ничего не вспомним. Может, и были какие-то важные политические события, но я тогда новости не смотрел, а если и смотрел, явно не помню ничего особенного. Интернета не было, по крайней мере, в моём окружении ни у кого не было.
Ксюша улыбнулась:
– Да, тогда больше по телевизору смотрели новости. Но вряд ли было что-то такое, что могло вызвать… вот это.
Наступило молчание. Все пытались воссоздать события прошлого, перебирать мелочи, но ни у кого не было более или менее внятного объяснения случившемуся.
Сергей, наконец, нарушил тишину:
– Послушайте, может, мы просто пока не готовы понять причину? Но это ведь не значит, что её нет. Мы можем долго гадать, что и почему, но, пока не решим, что делать дальше, ничего не изменится.
Витя кивнул, поддерживая мнение друга:
– Да, ты прав. Нам надо действовать, а не ломать головы над тем, что вряд ли вспомним. Так что давайте сосредоточимся на том, что делать дальше. Мы в прошлом, это факт. Может, ответ где-то здесь, прямо под носом.
Все молчали, ни у кого не было ни малейшей дельной мысли, как и почему они здесь очутились и в каком направлении двигаться.
Таня решила обратить внимание на одну интересную деталь:
– Ребята, а вы вообще заметили, что у нас тут работает электричество? Вроде мы в прошлом, людей нет, а всё функционирует как ни в чём не бывало. – Она показала на люстру над головой и плиту на кухне, где всё ещё стояла горячая, но уже пустая сковорода.
– Кстати, да… – протянула Ксюша, она выглядела озадаченной. – Ни звуков, ни людей, а коммунальные услуги – как в нормальном режиме. В обычной ситуации хотя бы кого-то можно было бы встретить в доме, особенно утром.
– Это действительно странно. Я тоже не слышал шагов в подъезде. Лифты не работают, а никто не ходит по лестницам, ни одного соседа… полный штиль, – добавил Витя.
– И на улице никого, – заметил Сергей, вспомнив пустой двор. – Не только людей нет, но даже звуков города нет. Ни машин, ни собак… Словно город вымер.
– А может… – сказал Витя, почёсывая затылок, – может, включим телевизор? Хотя бы посмотрим, что там показывают.
Все дружно согласились и чуть ли не наперегонки устремились в зал, Витя взял пульт от телевизора. Устроившись на диване, ребята ждали, пока старенький телевизор включится, наконец он с характерным шипением начал показывать изображение. Когда появилась картинка, Виктор нахмурился.
– Это что, ОРТ? – удивился он. – Давно уже «Первый канал» называется.
– Ого, точно! – Сергей наклонился ближе, чтобы получше разглядеть кадры. – А что идёт?
На экране шла передача «Непутёвые заметки». Ведущий Дмитрий Крылов рассказывал о каком-то интересном уголке мира. Ребята замерли, осознавая, что они действительно вернулись в прошлое, раз уж и по телевизору показывали настолько старые программы.
– О-фи-геть… – ошеломлённо произнесла Ксюша. – Вот теперь реально прошлое.
– Ладно, а что на других каналах? – спросил Паша, кивнув на пульт и усмехнувшись. – Включи второй, вроде РТР назывался, посмотрим.
Витя переключил канал. Начиналась передача «Форт Боярд» – заиграл знакомый саундтрек, и это вызвало у всех улыбки.
– «Форт Боярд»! – засмеялся Сергей. – Помню, как мы в детстве его смотрели и мечтали попасть туда. М-да!
– Было время, – согласилась Саша, ностальгически улыбаясь. – Помню, как болела за команды и представляла, что сама там бегаю за этими ключами.
– А можно MTV включить? – вдруг попросила Ксюша. – Это был мой любимый канал в детстве, помните его?
– О, да, MTV был топ, – поддержал её Паша. – Помню, целыми днями его смотрел.
Витя кивнул и нажал кнопку, переключая канал на MTV. На экране пошли кадры передачи «Сводный чарт», где ведущий объявлял популярные музыкальные клипы того времени. Прозвучали знакомые ноты одной из песен, и все дружно рассмеялись.
– Вот это да! – воскликнула Таня. – Настоящая машина времени. Как будто мне снова пятнадцать лет.
– Забавно, что всё это работает и транслируется, как тогда, – задумчиво сказал Витя, продолжая смотреть на экран.
После того, как на экране замелькали клипы начала 2000-х, в комнате вновь повисла тишина. Телевизор по-прежнему гудел, но никто из ребят уже не обращал на него внимания – у каждого в голове крутились свои мысли.
– Слушайте, – наконец подала голос Таня, прерывая молчание, – а что, если мы просто выйдем и попробуем прогуляться по району? Может, найдём какие-то ответы.
– Да, давно пора, – подхватил Паша, пожав плечами. – Может, есть кто-то ещё. Район ведь немаленький.
– А где мы ещё можем искать ответы? – спросила Саша, смотря на экран, где ведущий MTV рассказывал о новом клипе. – Мы ведь все тут, в каком-то странном вакууме. Ну давайте походим, посмотрим… Вдруг найдём хоть кого-нибудь.
Сергей, сидевший с задумчивым видом на краю дивана, кивнул:
– Пожалуй, это лучше, чем оставаться тут и ждать чуда. Пойдём. Возможно, увидим что-то, что укажет нам путь.
Витя выключил телевизор, все медленно поднялись, обменявшись короткими взглядами, и начали собираться.
Прежде чем покинуть квартиру, Сергей, как всегда, проверил карманы – там ли телефон, забыв, что телефоны с ними в прошлое не переместились.
– Я всё ещё не могу понять, почему так тихо, – пробормотала Ксюша, когда ребята начали спускаться по лестнице. – Такое ощущение, будто всё живое исчезло.
– Это пугает, – добавил Паша. – Тяжело понимать, что мы одни в этом огромном мире.
На улице было по-прежнему необычайно тихо, что придавало всему происходящему вокруг ещё большую сюрреалистичность.
– Ну, куда идём? – спросила Таня, оглядываясь по сторонам. – Начнём со двора или двинемся дальше?
– Давайте туда, – предложил Сергей, указывая на тропинку, идущую вдоль детской площадки. – Мы с Витьком знаем этот район как свои пять пальцев, может, найдём что-то странное.
Ребята двинулись по узкой дорожке, окаймляющей двор, по левую сторону стояла школа, а по правой была старая детская площадка и девятиэтажка, за которой в будущем уже возвышались современные высотки. Всё выглядело так, как и двадцать лет назад. Но, несмотря на знакомые виды прошлого, чувство нереальности не покидало молодых людей. Они прошли квартал, но внезапно Витя с Серёжей остановились, их взгляды были прикованы к старому одноэтажному зданию.
– Вот тут… – начал Витя, указывая вперёд, – старый продуктовый магазин! Мы в него в детстве часто ходили. Сейчас уже давно на этом месте «Пятёрочка».
Все повернулись и увидели невысокое здание с неприметной вывеской «Продукты». Виктор вспомнил, как бабушка вечно посылала его сюда со списком за продуктами, а Сергей о том, как его мама даже пару недель отработала в этом магазине, подменяя продавщицу.
– Да уж… Раньше тут не было никакого самообслуживания, – сказал Витя, ошеломлённо озираясь, будто не веря своим глазам. – Ты заходишь, говоришь продавцу, что тебе нужно, и он всё достаёт с полок. Никаких тебе корзин или тележек.
– А давайте зайдём, – предложила Саша. – Там ведь тоже всё осталось как было?
– Похоже на то, – тихо проговорил Сергей, раздумывая, стоит ли заходить внутрь. – Но этот магазин… Я помню, мы с Витьком бегали после школы сюда за жвачками.
– Там всегда был запах хлеба и копчёной колбасы, – добавил Витя. – Такой запах, что его нельзя забыть.
Компания подошла ближе к магазину, и Виктор осторожно потянул дверь. Она со скрипом открылась, впуская ребят внутрь. В комнате пахло именно так, как Серёжа и Витя запомнили: свежим хлебом и чем-то копчёным, смешанным с затхлым ароматом старого пола и краски. Помещение было освещено тусклыми лампами, и за прилавком виднелись полки с привычными продуктами из детства ребят.
– Невероятно, – шепнул Паша, осматривая полки. – Это словно музей.
Таня медленно прошлась вдоль прилавка, её взгляд блуждал по продуктам, которые когда-то были частью повседневной жизни поколения двухтысячных. Внимание девушки привлекли старые весы с металлическими гирьками, которые лежали рядом в ящичке. Она остановилась и провела рукой по прохладной поверхности весов, как будто хотела ощутить прикосновение времени.
– На таких весах взвешивали конфеты и печенье, помните? – сказала она с лёгкой улыбкой, обращаясь к ребятам.
Голос Тани прозвучал мягко. Она вспомнила, как в детстве стояла перед подобным прилавком, наблюдая, как продавец аккуратно взвешивал её любимые леденцы или печенье. Таня смотрела, как гирьки с тихим стуком ставились на весы, как медленно из стороны в сторону качалась стрелка, определяя, сколько сладостей достанется девочке за скромные карманные деньги.
– Да, – протянул Паша, подходя ближе, чтобы разглядеть весы. – У меня всегда не хватало терпения дождаться, когда всё наконец-то взвесят.
Сергей, стоявший поодаль, услышал их разговор и повернул голову в сторону прилавка. Его глаза сузились, когда он заметил старую стойку, за которой раньше всегда стояла продавщица – полная женщина с добродушным лицом, которая, казалось, знала всех детей района. Сергей вспомнил, как в детстве каждый поход в этот магазин был для него событием. Взять немного денег у мамы и прибежать сюда, чтобы купить себе что-нибудь на перекус, – это была настоящая радость. Воспоминания заставили Сергея улыбнуться. Он вглядывался в прилавок и полки за ним, изучая каждую мелочь. Всё вокруг было пропитано духом прошлого, словно время здесь остановилось.
– Всё так, как было, – тихо сказал он, пытаясь осознать, что всё это – реальность, а не игра памяти. – Как будто ничего не изменилось.
В этот момент что-то зашевелилось за старой промасленной шторкой, за которой скрывалась подсобка. Шум был странным – тихим, но достаточно явным, чтобы привлечь внимание. Он прозвучал так, будто что-то двинулось в глубине магазина. Ребята замерли, обменявшись тревожными взглядами. Шум был коротким, но вдруг он повторился, как будто кто-то нечаянно задел полки или предметы, находившиеся в подсобке.
– Что это было? – прошептала Ксюша, всматриваясь в тёмный угол, откуда донёсся звук.
Сергей сделал шаг вперёд, собираясь подойти ближе к шторке, и каждый из ребят внезапно ощутил нарастающее напряжение.
– Там кто-то есть, – пробормотала Таня, медленно отступая назад. Её лицо выражало тревогу.
– Да не, просто ветер, – попытался успокоить всех Сергей, хотя сам не был уверен в своих словах.
Ребята настороженно вслушивались в тишину, но никто из них так и не решился заглянуть за шторку – страх перед неизвестным словно сковал всех шестерых.

Глава 8
За окном медленно светало – серое неприветливое небо постепенно окрашивалось в тускло-жёлтый цвет, словно солнце нехотя начинало свой день. Первые его лучи пробивались сквозь занавески, мягко освещая кровать и нагревая край подушки. Тишина дома нарушилась, когда бабушка, мягко ступая, зашла в комнату внука.
– Витя, пора вставать! – Её голос был таким же ласковым, как всегда, но под этой лаской таилась твёрдость. Бабушка знала, что, если не разбудит мальчика сейчас, он опоздает. – Школа не будет ждать, – произнесла она, тёплой ладонью поглаживая внука по плечу.
Витя открыл глаза, с трудом приходя в себя. Мир был серым и размытым, как будто мальчик по-прежнему находился где-то между сном и явью. Он хотел задержаться в этом состоянии ещё хотя бы на несколько минут, но шаги бабушки, уже возвращающейся на кухню, напомнили ему, что этот сон больше не для него.
– Витя! – позвала бабушка строже. – Вставай, а то опоздаешь!
С этим голосом не поспоришь. Витя глубоко вздохнул, потёр глаза и медленно поднялся с кровати. Мир был ещё слишком тих и не очень хотел, чтобы юноша встал и начал день, но что поделать? Ещё не до конца проснувшись, Витя быстро умылся и направился на кухню. Бабушка уже ждала его за столом, чай был горячим, бутерброды лежали на тарелке, как всегда. Всё было так, как должно было быть. Ритуал. Каждый день – один и тот же ритуал.
– Давай быстрее, у тебя через двадцать минут звонок, – сказала бабушка, протягивая внуку чашку чая.
Витя крепче сжал чашку, стараясь согреться её теплом. Обычное утро, обычный день, но мысль о школе и предстоящей контрольной тяжким грузом давила на плечи. Ещё один глоток чая. Мальчик знал, что времени едва хватает, но чувствовал себя так, будто не до конца проснулся. Словно кто-то застилал его разум, мешая сосредоточиться. Он торопливо допил чай, смахнул крошки со стола, схватил рюкзак, надел куртку и взглянул на часы. Сердце сжалось – времени оставалось мало, и Витя уже чувствовал лёгкую паническую волну, подступающую изнутри. Он поспешно обулся и вышел из квартиры. Там, в полумраке утреннего подъезда, его уже ждал Сергей. Он стоял в углу, почти сливаясь со стеной, но улыбка на его лице казалась чуть более широкой, чем обычно, и это не обещало ничего хорошего.
– Ну что, успеваем? – спросил Сергей, хитро улыбаясь. Он сунул руки в карманы, стараясь выглядеть расслабленным, но в его позе чувствовалось скрытое напряжение, которое Серёжа пытался не показывать.
– Вроде да, – буркнул Витя, поправив лямки рюкзака и попытавшись стряхнуть с себя остатки сонливости. Он чувствовал, что Сергей что-то задумал, но ещё не знал, что именно.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71468989?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.