Лёгкая дорога
Лёгкая дорога
Надежда Храмушина
Догадывались ли ирландские сказатели о том, что упоминая в своих преданиях об удивительных одноруких и одноногих великанах-фоморах, они были совсем недалеки от истины, полагая, что фоморы, одной ногой ступая по нашей земле, другой своей ногой оставались в своём далёком мире?
Надежда Храмушина
Лёгкая дорога
Глава 1.
– Нет, ну если бы это рассказал кто другой, например, наш Колян, я бы ему ни за что не поверил! Но Петрович, нет, он врать не будет, и разыгрывать нас, тоже. Он серьёзный мужик. – Веня посмотрел на Луценко – Олег, ты что молчишь? Сам-то, что думаешь, придумал он это всё?
– Может и придумал. – Пожал плечами Луценко.
– Какое там придумал! Когда он вышел из машины, у него глаза чуть ли не на лбу были. – Подал голос Толик Смирнов – Я сначала подумал, что он сбил косулю, или ещё кого-нибудь. Не врёт, всё так и было.
– Ага, особенно про мумии. Всё так и было. – Колян выглянул из палатки – Мне, значит, они не верят, а Петрович тут нагородил одной правды.
– А что, он когда-то врал? – Толик повернулся к Коляну – Ты же сам говорил, что с ним ни украсть, ни покараулить.
– Говорил. – Согласился Колян – А тут от стресса у него может новая черта прорезалась, которая раньше только в зачаточном состоянии была.
– Такое не придумаешь! – Покачал головой Веня – Когда он рассказывал, мне совсем не до смеха было, мы тут одни в лесу, нам только такой чертовщины не хватало.
– Ладно, кипешовать не будем. У Петровича, замечу, никогда не бывает вспышек паранойи. – Медленно произнёс Луценко – Камнепад, скорее всего, на самом деле произошёл. Ну, а насчёт остального, я так думаю, что ему это вполне могло показаться, но он в это верит. Рядом болота, нанюхался паров всяких, вот и привиделось ему чёрт знает что, да и переволновался человек. Вон как он испугался, что документы в кафе оставил! Сейчас вернётся, успокоится, поразмыслит, и сам решит, показалось это ему или нет. А мы не будем к нему лезть с расспросами.
– Да я тоже ему верю, если честно говорить. – Колян присел к костру рядом с Толиком и продолжил, кивнув на машину Петровича – На его машине пыль не такого цвета, как на машине Луценко, не от грунтовой дороги, а серая, каменная. И эти … половинчатые, даже если они и не мумии вовсе, всё равно подозрительные. Петрович сразу отличил бы нормального человека от … хоть от кого, в каком бы состоянии он ни находился, стресс, не стресс. Он мужик здравый. Что-то мне это совсем не нравится, что случись, а у нас и связи нет. Не хочу я больше это слушать. Пойду, прогуляюсь по лесу. Обстановку пронюхаю.
– Иди, нюхай. – Луценко кивнул – Только далеко не уходи.
Он встал, прошёлся до палатки, достал из рюкзака небольшой приёмник, включил его и поставил на складной столик, стоявший меж двух палаток, рядом с импровизированным очагом из камней. Хоть Луценко и выглядел внешне спокойным, но рассказ Петровича его тоже взбодрил, как и остальных.
Солнце уже ушло из зенита, лениво пробиваясь лучами сквозь пышные кроны сосен, которые, словно бессменные часовые, замерли на берегу неспешной реки Пышмы, широкой и глубокой в этом месте. Берега здесь у неё пологие, сплошь заросшие острой ряской. Ласковая вода блестела, словно серебряная чешуя у рыбы, и радовала глаз. Рай для рыбаков. Хоть и добираться сюда пришлось долго по лесным дорогам, ухабистым и ненадёжным, да ещё и с такими неожиданными приключениями.
Они каждый год на майские праздники всей своей дружной компанией ездили сюда на рыбалку, за судаком. Луценко Олег сам из этих мест, все рыбные места знает, как свои пять пальцев, это он родоначальник традиции совместной рыбалки. У него собственная логистическая фирма, уже лет пятнадцать этим занимается, и свой небольшой коллектив он сплотил настолько, что они и на праздники вместе с семьями собираются, и на дни рождения. На рыбалку ездят сугубо в мужской компании, без детей и жён. Самый младший в их компании – Коля Бастраков, ему тридцать лет, он единственный пока бездетный, но у него есть невеста, и вроде бы даже в скором времени собираются узаконить свои отношения. Веня Дамаев, серьёзный и ответственный, правая рука Луценко, ему тридцать пять лет, женат, есть дочка-первоклассница. Он на рыбалку приезжает без удочек, говорит, что не может себя заставить с крючка рыбу снимать, жалко ему её, и ездит с ними только за компанию. Толя Смирнов на два года старше Вени, отец двух пацанов-погодок, заводила и балагур, он к этой рыбалке уже с Нового года готовится, каждый раз приезжает с ворохом новых снастей. Владимир Петрович, самый старший из них, ему сорок девять лет, и рыбалка для него – единственное хобби длиною во всю его жизнь. Он круглый год по выходным, в любую погоду, ездит рыбачить на Флюс, говорит, иначе с ума сойдёт от своих четырёх женщин в доме. У него три дочери, почти на выданье, и, как он сам говорит, от женихов отбоя нет. У самого Луценко – уже взрослый сын Архип, его гордость, студент второго курса, в Москве учится, серьёзный парень, ответственный, есть на кого фирму оставить.
В этот раз погода выдалась для рыбалки – самое то. Главное – снег давно растаял, травка уже зазеленела, листочки на берёзках распустились – красота! Температура днём выше пятнадцати градусов держится. Ночью, конечно, ещё заморозки прихватывают, но это не страшно, не первый год ездят, укомплектовались уже давно. Они обычно едут на двух машинах, на «Тойоте Руннер» Луценко, и на « Фольксвагене» Петровича. В этом году Петрович поменял машину на «Митцубиси Паджеро», не новую, конечно, но в приличном состоянии. Только вот после того, как они проехали по всем лесным дорогам и переправам, заскучал он по своему старенькому «Фольксвагену». Из-за этого, собственно, ему и пришлось срочно возвращаться до последней их остановки на заправке, куда они завернули перед съездом на лесную дорогу, баки залить, и кофе попить. Петрович, пока они завтракали, так распалился насчёт того, что застучало в передней ступице, и что прежний хозяин совсем не следил за машиной, что в расстроенных чувствах оставил свою сумку с документами в кафе. Заметил пропажу только тогда, когда они уже на месте палатки разбили. Он, по газа?м, и обратно к кафе. Хорошо ещё, что официантка сразу заметила висевшую на спинке стула сумку, и убрала её. Всё хорошо закончилось в этот раз, да только на обратном пути с ним история приключилась, да ещё какая!
– Ну что, Петрович, успокоился немного? – Спросил Луценко, когда тот показался у костра – Иди, садись. Толик, налей ему кипяточку.
– Успокоился. – Петрович сел рядом с Толиком и взял кружку с чаем.
По его виду нетрудно было догадаться, что он не успокоился, и встревоженные мысли его витали далеко отсюда. Ребята переглянулись, Луценко успокаивающе махнул рукой, мол, не обращаем внимания, когда надо, сам заговорит. Петрович отхлебнул горячего чаю и тяжело вздохнул.
– Луценко тут предположил, что ты газов болотных надышался, разнервничался, вот тебе и причудилось. – Нарушил общее молчание Веня – Со всеми такое может случиться.
– Может. – Коротко бросил Петрович, не поднимая глаз.
Веня замолчал, видя, что Петрович не намеревается продолжать разговор. Луценко пошевелил палкой угли и посмотрел на часы:
– Ну что, надуваем лодки. Толик, я достал насос, проверь только, у него резинка выпадает, не потеряй. У меня с последнего раза весло перекосило, сам не знаю что, или зажало его, или что ещё.
– Посмотрю. – Кивнул Толик – Обе надувать? Или пока…
– Петрович, ты со мной поплывёшь? – Перебил его Колян – Или с Луценко?
– Плывите без меня. – Ответил ему Петрович, не поворачиваясь.
– А ты что? – спросил Колян, но Петрович ему не ответил.
Луценко подсел к нему:
– Ты что, так и будешь сидеть, как сирота казанская? Поплыли, сам знаешь, удочку забросишь, и всё сразу станет на свои места.
– Знаешь, Олег, я подумал, мне, того, надо туда съездить. – Он виновато посмотрел на Луценко – Не знаю, не спрашивай, но мне это покоя не даёт! До сих пор перед глазами стоит. Неспокойно мне.
– Зачем тебе это надо? Тем более, сам говоришь, что неспокойно тебе. Вот и надо сначала успокоиться, рыбки половить. – Луценко похлопал его по плечу – Ну и обвалилась та скала, и чёрт с ней! Ну и показались там тебе странные люди, мало ли всяких фриков сейчас вокруг. Да и они, скорее всего, давно уже разбежались. И потом, не буди лихо, пока оно тихо.
– Поеду я. – Упрямо повторил Петрович.
– Час туда, час обратно! Сегодня ты и так уже намотал кучу километров, больше, чем предостаточно. Обратно все вместе домой поедем, тогда и посмотрим, никуда тот обвал от нас не денется.
– Я быстро.
– Эх, Петрович, ну и упёртый же ты! – Луценко поднялся, с тоской посмотрел на реку и сказал – Ладно, с тобой поеду. Толик! Плывите вдвоём с Коляном, Веня, отвечаешь за костёр. Мы с Петровичем до скал и обратно.
– Как скажешь, командир. – Ответил Толик – Перекусим сначала. Вдруг мумии нагрянут, а мы голодные.
– Тебя им за раз не сожрать, сала в тебе много, для печени мумиёшной плохо. – Ухмыльнулся Колян.
– Я с вами. – Откликнулся Веня – Прокачусь. Мне и самому интересно. Вдруг, правда, мумии там расхаживают! Хоть пофоткать.
– Я в доле! – Крикнул Колян – Деньги за мировую сенсацию пополам!
– И я тоже! – Толик поднял руку – Тоже хочу разбогатеть.
– Ну, всё, хватит! – Одёрнул их Луценко, и мельком взглянул на Петровича, но тот никак не отреагировал на шутки ребят – Веня, если с нами поедешь, то молчи лучше, иначе не возьмём. Поедем на моей.
Он завёл машину, потом подумал, достал из рюкзака охотничий нож и положил его под своё сиденье. На вопросительный взгляд Вени только махнул рукой. Луценко заметил, что Петрович порылся в своём рюкзаке и тоже достал складной нож. Ехали молча. Петрович хмуро смотрел в окно, на раскинувшиеся вдаль на километры угрюмые болота, и изредка вздыхал. Луценко сначала включил музыку, но потом выключил, как-то не вязалась бодрая песня с их общим настроением. Только один ветер весело влетал в машину вместе с хором птичьих голосов, не обращая внимания на хмурые лица пассажиров.
Показались скалы, дорога пошла петлять. Ветер набирал силу, и Луценко прикрыл окно. Вокруг стало сумрачнее, на солнце быстро набежали свинцовые тучи, и где-то послышались отголоски далёкого грома. Луценко поехал медленнее, хотя по грунтовой дороге с глубокими колеями, он больше тридцати километров и так не ехал. Они стали внимательно разглядывать скалы, которые в этом месте подходили к самой дороге. Луценко спросил Петровича:
– Где это было?
– Езжай дальше, я скажу. – Коротко ответил Петрович и показал рукой вперёд.
Но говорить ему не пришлось. Только дорога пошла левее, обходя небольшой холм, как они увидели завал из камней, доходящий почти до середины дороги. Луценко присвистнул. Этого завала точно не было, когда они проезжали здесь сегодня утром. Он остановил машину недалеко от разбросанных камней, заглушил двигатель, но никто не спешил покинуть салон. Видно было, где именно произошёл обвал. Самая высокая вершина, высотой метров пятнадцать, была расколота надвое, и передняя часть её обрушилась. На месте рухнувшей скалы лежали крупные осколки породы, а вокруг них камень превратился в щебёнку. На вертикальном склоне устоявшей от обвала половины скалы, на высоте примерно метра два от нагромождённых вплотную к ней камней, зияло большое отверстие, высотой примерно метра два с половиной, и шириной около метра, внутри которого была темнота и всё ещё стояла взвесь пыли от камней.
– Да, дела. – Первым заговорил Луценко – Хороший обвал был. И что тут случилось, интересно? Это же Урал, под нами плиты не ходят.
– Не ходят. – Согласился Веня – Если кто-то им не помог. Теперь я тоже верю, что из той дыры мумии вылезли.
– Если тут такая пыль стояла, что до сих пор не улеглась, то как можно было в ней что-то разглядеть, смотря в зеркало заднего вида? – Критически возразил Луценко.
– Ехал я очень медленно, и сразу сбросил скорость, когда позади меня громыхнуло и камни посыпались, и я толчок почувствовал. Скала очень быстро обрушилась, буквально пара секунд. – Сказал Петрович – Они быстро выпрыгнули, сразу же, как только скала обвалилась. И я, увидев их в зеркале, обернулся. Они стали вон на тех крупных камнях. Все в ряд. Трое их было. И вслед мне повернулись. А один на меня рукой указывал. Я чуть в сосну не въехал. У меня мороз по коже до сих пор. И, говорю вам, они какие-то странные были … ну, половинчатые. Меня сразу заколбасило, и я рванул отсюда.
– Может просто из-за пыли они тебе половинчатыми показались? – Спросил Веня – Всё-таки видимость почти нулевая была, сам понимаешь.
– Не знаю, может, из-за пыли, а может, стояли так, но как будто одной половины туловища не было. Полголовы, одна рука, одна нога. И ровно так обрезанные, пыль такой чёткой границы бы не дала. В общем, бред какой-то. – Петрович помотал головой – Пыль тоже странная была, уходила столбом высоко в небо.
– А как тогда они вышли? – Не отставал от него Веня – На одной-то ноге? Выползли, что ли?
– Говорю, вышли нормально, быстро даже очень выпрыгнули, будто всё у них в порядке с ногами. Сам ничего не понимаю. Может, прикрывались чем-то, только я этого не разглядел. Или у них эти балахоны такие специальные.
– Ладно, пошли, посмотрим. – Луценко отстегнул ремень и вышел из машины – Чем это тут пахнет? – Он поморщился – Лекарством каким-то. У меня тёща таким мажется. Та ещё мумия.
– Что-то с аммиаком связанное. – Веня открыл дверцу и тоже принюхался – Что-то мне совсем расхотелось к тому провалу идти. Зря ты мотор заглушил. Вдруг они в засаде там сидят, людей караулят? Оголодали, небось.
– Да ладно тебе! – Цыкнул на него Луценко, открывая багажник и доставая оттуда фонарь – В пещере, наверное, газы скопились, а когда хлопнуло, они и вырвались наружу. Если до сих пор тут такая концентрация сохранилась! Вот и ответ, почему могло привидеться.
– У меня окна были закрыты. – Ответил Петрович, подходя вплотную к развалинам – Я с кондиционером ехал. И никакого запаха я тогда не почувствовал.
Они пошли к открывшемуся проходу, осторожно прыгая по неустойчивым камням. Петрович шёл первым, и Луценко видел, что тот совсем не смотрит под ноги, а задрал голову, не сводя глаз с тёмного проёма. Только Луценко хотел его предупредить, чтобы он смотрел себе под ноги, как большой камень вывернулся из-под ног Петровича, и тот полетел вбок, успев вытянуть перед падением руку. Луценко услышал, как у Петровича хрустнула в руке кость, и он с горечью подумал, что тот сломал руку. Да, неудачно в этот раз началась у них рыбалка, отдохнули, что называется!
Рухнувший на камни Петрович застонал и прижал руку к груди. Луценко с Веней подбежали к нему. Луценко оглядел руку, она прямо на глазах опухала. Веня сбегал за аптечкой, они плотно перебинтовали запястье эластичным бинтом. Веня хотел проводить Петровича до машины, но тот наотрез отказался, сказав, что пока не заглянет в пещеру, обратно не вернётся. Они помогли ему подняться, и, поддерживаемый Луценко, Петрович снова запрыгал по камням, ойкая при каждом шаге.
Рядом с открытым проёмом концентрация аммиачного запаха была намного больше, чем у дороги. К этому запаху ещё и подмешивался запах затхлости. Луценко оставил Петровича на более-менее ровной поверхности, так как тот понял, что с раненной рукой ему не дотянуться до порога проёма, слишком высоко он был от опоры, и тем более не подтянуться и не заглянуть внутрь. Луценко один полез по насыпанной куче камней к проёму. Веня остался рядом с Петровичем, честно сознавшись, что трусит заглянуть внутрь. Луценко немного утрамбовал камни возле скалы, подтащил ещё несколько крупных камней под ноги, проверил их устойчивость, и подтянулся на руках. Нащупав ногой небольшой выступ, он опёрся на него и, пав грудью на каменную площадку, заглянул внутрь, направляя луч фонаря вглубь тёмного прохода.
– Ну, что там? – Нетерпеливо спросил Петрович.
– Темно, пыльно. Фу! Так, минутку, вижу коридор. Не узкий, шириной пару метров, вроде дальше расширяется. Стены ровные, пол тоже. Потолка не видно. Пахнет противно. – Луценко сплюнул – Никакого движения воздуха, пылища зависла там. Когда её тут раздует! – Он медленно водил фонарём по уходящим в тёмную высь стенам – Чёрт! Стены покрыты чем-то белым … – Потом секундная пауза, и в его голосе прорезались нотки недоумения – Не может быть! Да это же фарфор! – Он дотянулся до стенки, пощупал её и воскликнул – Самый настоящий! Офигеть! Идеально ровный. На нём нет пыли! Как в хирургии, всё стерильно. Интересно. – Он поводил фонариком по противоположной стене – Видно только метров на пять, даже меньше. Вроде дальше коридор раздваивается, там два тёмных пятна рядом находятся, похоже, разветвляется он дальше. Там полная темнота, как у негра. – Он обернулся и поглядел на Петровича – Не знаю, что там, но это точно не стоянка первобытного человека, и не логово пещерного медведя.
– Странно, конечно, зачем в горе? стены фарфором покрывать? – Пожал плечами Веня – Очень интересно.
– Интересно. – Согласился Луценко – Но мы туда не пойдём. Это не входит в круг наших забот.
– И что, просто так всё здесь оставим? Это же историческое событие! – Возмутился Веня.
– Мы сообщим в какой-нибудь отдел древностей, пусть сами со всем этим разбираются. Главное, Петрович, можешь успокоиться, обвал был, не показалось тебе. Не исключено, что люди там находились, но только не мумии, как ты их назвал, а обычные, как мы с вами. Просто все в пыли были. Может, какие-нибудь чёрные копатели тут поработали, они и вызвали этот обвал. И благодари, Петрович, свою невероятную удачу, что ты уже проехал, когда скала обрушилась. Иначе бы сейчас откапывали.
– Откуда там люди? Машины рядом никакой не было. – Ответил Петрович.
– Ну, не было, и что? Не накопали они ещё себе на машину.
– До ближайшего населённого пункта сорок километров. Пешком не разбежишься. – Упрямо гнул своё Петрович.
– За такой находкой и все сто можно протопать.
– А вдруг там какие-нибудь ценности запрятаны? – Воодушевился Веня – Мы себя на всю жизнь обеспечим! И детям и внукам ещё останется! Олег, посмотри внимательнее, там есть какие-нибудь предметы?
– Есть, целая куча ничего.
– Олег, я серьёзно!
– Работать надо! А не клады искать. – Отрезал Луценко, спрыгнул и отряхнулся – Всё, получили на всё ответы? Поехали к травмпункт. Тебе, Петрович, гипс наложат, потом к парням вернёмся. Рыбачить будем. Мы зачем сюда приехали?
– Что, так всё тут и оставим? – Не унимался Веня – Давайте после больницы всё-таки слазим туда. Нельзя упускать такой шанс! Такие удачные находки случаются раз в сто лет. Хоть поглядим, что к чему. Пока хозяев нет дома.
– Поехали, потом по дороге подумаем. Веня, помоги Петровичу, я с дороги камни откину.
Веня с Петровичем заковыляли к машине, а Луценко начал откидывать с дороги камни, которые отлетели от скалы. Когда он поднял очередной камень, он заметил, что на его сколе видны небольшие следы пороховых газов. Он начал приглядываться к остальным камням, но больше следов копоти не заметил. Освободив путь, он сел за руль и завёл мотор. Он не стал вслух сознаваться, что после того, как заглянул туда, на душе у него было неспокойно. Он огляделся, вроде всё тихо, никого нет. Ладно, успокоил он себя, что это, первый горный обвал на земле? Да, пещера странная, но ничего опасного он там не увидел. Петрович со своими страхами совсем голову ему закрутил. Плохо, конечно, что он травму получил, но молодец, держится, хотя и морщится при каждом движении.
– Пересел бы ты вперёд, на заднем сильнее трясти будет. – Повернулся он к Петровичу, который сел рядом с Веней.
Но Петрович только помотал головой и поморщился. Луценко медленно поехал вдоль завала, и когда уже отъехал от него метров десять, в зеркале дальнего вида неожиданно вспыхнула яркая вспышка, на краткий миг ослепив его.
– Чёрт! – Не сдержался он и резко нажал на тормоз.
Он протёр глаза и обернулся. Веня и Петрович, видимо, тоже заметили вспышку и тоже оба обернулись назад. Луценко показалось, что стало темнее, хоть он и понимал, что это из-за яркого всплеска света. В глазах у него плавали разноцветные пятна, и как только он ни пытался проморгаться, пятна прыгали на него со всех сторон.
– Никого не травмировал? – Спросил он.
– Олег, поезжай быстрее отсюда. – Сказал Петрович, и в голосе у него прозвучала тревога – Что-то тут не то.
– Да не могу, в глазах до сих пор рябит! Чёрт! – Снова выругался Луценко – Что там вспыхнуло, не заметили?
– Нет. Очень быстро. – Ответил Веня – Может шаровая молния? Смотри, какой ветер поднялся, и потемнело. Гроза будет.
Налетевшие порывы ветра поднимали с дороги пыль и песок, пригибая кустарник и полоща берёзовые ветки. Разрозненные прежде тучи стягивались в одну большую, тяжёлую, которая вот-вот должна была пролиться ливнем.
– Обещали без дождя. – Проговорил Петрович – Ну что, проморгался? Мне показалось, что вспышка света была из пещеры.
Ему никто не ответил. Луценко открыл окно, подставив лицо ветру, из глаз сразу покатились слёзы. Он с трудом разлепил ставшие резиновыми веки, и медленно поехал, ежеминутно вытирая слёзы с глаз. На лобовое стекло упали первые капли дождя, крупные и медленные, будто дождь ещё не решил, будет он покидать свою тучу, или нет.
– Олег, стой! Разворачивайся, поедем к ребятам. – Вдруг сказал Петрович – Не поедем в больницу сегодня. Видишь, дождь начинается! Поедем, когда подсохнет.
– Нет, сейчас надо, что до завтра тебе терпеть?
– Так и так придётся терпеть. Вы же мне закрепили, всё в норме, поворачивай. Смотри, как начал дождь лупить, дороги размоет, застрянем где-нибудь ещё. Там дальше будет низкое место, его сразу зальёт. И в больницу не попадём, и будем сидеть куковать, пока нас не вытащат. Твою машину руками не вытолкаешь, тут трактор нужен. А связи здесь нет.
– Да. – Подумав, ответил Луценко – Ты, наверное, прав. Завтра с утра поедем. Если дождь, конечно, кончится. Вот чёрт, как всё неудачно! Одно к одному!
Он развернулся, и они снова проехали мимо завала. Камни были уже мокрые, и стали зловеще-чёрными, как и загадочная пещера, провожающая их недружелюбным мрачным взглядом. Пока они доехали до своей стоянки, дождь разошёлся уже не на шутку. Дворники не успевали откидывать потоки воды со стекла, а на узкой дороге разливались мутные потоки.
Ребята на стоянке сидели в машине Петровича, с закрытыми запотевшими стёклами. Луценко поставил рядом с ними свою машину и открыл двери. За рулём Митцубиси сидел Колян, он тоже открыл дверцу и выглянул.
– Быстро вы. – Сказал он.
– Петрович руку сломал.
– Ого! Как сломал? – Спросил Колян, округлив глаза.
– Оступился на камнях. Там и вправду откололась часть скалы и рухнула, образовался завал. Хорошо так отпало, до половины дороги всё засыпало. Только хотели в больницу ехать, так дождь начался, побоялись застрять.
– Так, может, не сломал, только вывихнул?
– Нет, я хруст слышал и рука опухла.
– В больничку бы надо.
– Надо. Но вертолётом мы пока не обзавелись.
– Плохо. – Вздохнул Колян.
– Плохо. – Согласился Луценко.
– Никого рядом не видели? – Из-за Коляна выглянул Толик.
– Никого. Но там вход открылся в гору. Небольшая такая пещерка, но, похоже, из неё ещё два коридора идут. Я заглянул, темно. Стены ровные, все белым фарфором покрыты. В общем, странная такая пещера, не природная. Интересное местечко. А когда мы отъехали от неё, мне по глазам, будто лучом резануло, чуть их не вскипятило, до сих пор слезятся. Петрович говорит, что в пещере источник света был. Не знаю, не заметил.
– Из необитаемой пещеры фонариком бы вам не помаячили. – Философски проговорил Толик – Кто-то там всё-таки был. Адреналину вам добавил.
– Коля, за задним сиденьем лежит аптечка, дай мне. – Попросил Петрович – У меня там обезболивающее есть.
Колян достал аптечку и протянул Луценко, тот передал её Петровичу и тут же выскочил из машины. Пока он добежал до палатки, вымок до нитки. Он подхватил канистру с питьевой водой и сел с ней в машину.
– Что, болит? – Сочувственно спросил Колян.
– Ноет, зараза. Ничего, сейчас таблетку выпью, пройдёт. – Петрович проглотил таблетку и Луценко наклонил канистру, чтобы Петрович запил её водой.
– Ну, а следы пребывания там людей есть? – Спросил Колян – Звуки какие-нибудь?
– Тишина. – Ответил Луценко – И пылища там, ничего не разглядишь.
– Веня, покажи фотографии. – Попросил Колян.
– Я не стал даже туда заглядывать.
– Да, блин! Лучше бы я с вами поехал, а не этот трус. Олег, а ты сам сфотографировал пещеру?
– Говорю тебе, там такая пылища, одна серость бы была на них, нечего там и смотреть. – Ответил Луценко.
– Петрович, а те мумии какие были? – Спросил Толик.
– Тощие они были, поэтому они мне показались очень высокими, чуть ли не двухметровыми. Может, такие же, как мы, а может, и на самом деле, двухметровые. Ну, и все в пыли были, остальное, что там разглядишь!
– Может это они на тебя проклятье наслали, поэтому ты и сломал руку? – Спросил с заднего сиденья Веня.
– Веня, – Луценко к нему обернулся – ты что, бабка тёмная, что ли? Какое проклятие? Мы ведь уже говорили об этом! Если кто и был там возле пещеры, так это обычные люди. Я вам не сказал, но когда я камни с дороги убирал, на одном была копоть, как от взрыва. Понятно?
– Понятно, что ничего не понятно. – Вздохнул Веня – Только если стены коридора покрыты фарфором, то предназначение того помещения, куда вход открылся, очень даже смахивает на что-то медицинское или ритуальное. Медицинское сразу отметаем. Остаётся ритуальное. И вряд ли тот, кто проводит там свои ритуалы, радеет о мире во всем мире и о всеобщем благополучии, в лучшем случае – из глины золото варит. Иначе бы не скрывался в таком диком месте.
– Ты хоть представляешь, сколько тысяч лет тем скалам, или даже миллионов? – Спросил его Луценко – Даже если там и находилось когда-то что-то ритуальное, то за эти тысячелетия стопроцентно не осталось ничего живого!
– Да, согласен, если только тот, кто там находился, не добровольно замуровал себя, чтобы выйти, когда время придёт. – Не сдавался Веня – И не обязательно, что это был человек.
– Давай, давай, сочиняй! – Луценко махнул на него рукой – Сказочник наш. Петрович, давай я тебе сиденье разложу, ты ляжешь.
– Не надо, не хочу. – Петрович покачал головой – Знаешь, Олег, ты, конечно, можешь тоже назвать меня тёмной бабкой, но только когда один из них показал на меня рукой, у меня как будто внутри что щёлкнуло. Может, так и прилипает проклятье.
– А что, вполне возможно! – Подхватил Толик – Похоже на психическую атаку. А у него в руках что-нибудь было?
– Не знаю, не всматривался.
– А почему ты решил, что это мумии? – Спросил Колян – Они что, перебинтованные были?
– Нет, в балахонах каких-то были. – Пожал плечами Петрович, но тут же дёрнулся от боли и прижал больную руку – Не знаю, просто назвал и всё. Тощие такие были, серые какие-то. Будто ожившие мертвецы.
– Петрович, ну ты хоть тут не фантазируй! – Луценко укоризненно посмотрел на него – Всему же есть разумное объяснение, что придумывать страсти-то! Все лица их были в пыли, какого они, по-твоему, должны были быть цвета? Посмотрел бы я на тебя, если бы рядом с тобой такой же хлопок произошёл! Я давно говорю, эти все ужастики, которые нам показывают, психику напрочь разрушают. И у детей, и у взрослых.
– На пустом месте ничего не возникает, знаешь, сколько невероятных случаев происходит на белом свете! – Веня с азартом начал перечислять – Это и таинственное исчезновение людей по всей земле, и не менее таинственное их возвращение через много лет, и различные неопознанные летающие объекты, и подозрительные сущности на проявленных фотографиях, невидимые простому глазу. Каким бы ты ни был рьяным материалистом, ты не можешь от этого взять и просто отмахнуться.
– Меньше надо всякую ерунду смотреть и придуманные сущности воображать на некачественных фотографиях. – Парировал Луценко.
– А на голове у них что было? – Снова с интересом в голосе спросил Колян.
– Да не помню я! Что, думаешь, я долго их разглядывал что ли? Я как вдул по газам!
– Ну да, я бы тоже испугался. – Согласился с ним Колян.
– Все бы испугались. – Поддержал его Веня – Интересно, а они потом куда делись? Мне кажется, что они обратно в свою пещеру ушли.
– Лишь бы гулять не отправились по лесам. – Сказал Толик – И по вашим следам не кинулись, Петровича возвращать.
– До нас почти двадцать километров, всяко разно сюда не пойдут, да ещё Петрович говорил, что они одноногие. – Колян поёжился – Не хотелось бы мне с ними встретиться. Хотя, конечно, интересно узнать, кто они и откуда. Я что ещё подумал, вполне возможно, что эта пещера ещё один выход имеет, так что ни о каких тысячелетиях тут речь не идёт, а вполне современные апартаменты там. Беленькие и чистенькие. Хозяева там всякими колдовскими опытами занимались, вот у них и сдуло одну стенку, а они такие вылазят в удивлении, что, да как!
– А ничего, что они половинчатые? – Поддел его Веня.
– Это тоже вполне возможно объяснить. – Не унимался Колян – Они тоже пострадали при взрыве, их разорвало пополам, но они же колдуны, они новые половинке себе нарастят.
– Сейчас договоритесь, что будете всю ночь в палатках от страха дрожать, сбившись в одну кучу. – Усмехнулся Луценко – Ты, Колян, время зря не теряй, прямо сейчас садись и пиши, Веньку вон ещё возьми в соавторы, народ такие истории любит. Прославитесь.
– Я предлагаю дежурить по очереди. На всякий случай. – Сказал Петрович – Верите вы мне, или нет, но те, кого я видел, на друзей не похожи. Я первый буду дежурить. Всё равно я в этот раз не рыбак. Днём отосплюсь. – Потом добавил – Что-то мне подсказывает, что всё может стать ещё хуже.
– Петрович, я тут недавно говорил ребятам, что ты не параноик, видать ошибся малость. – Усмехнулся Луценко.
– Так они, может, только и ждут того, что мы запаникуем! – Высказал своё предположение Толик.
– Мы не паникуем, а спокойно реагируем на возможную опасность. Я – за дежурство. – Сказал Веня.
– Дежурьте! Видимо, вас бессмысленно переубеждать. – Устало согласился Луценко – Только смотрите, чтобы ваше дежурство не вылилось в разброд и шатание. А я поплыву на вечернюю рыбалку. Судак как раз на охоту выйдет на мелководье, вот там я его и приму. Утром вас ухой накормлю. Петрович, ты как?
– Пока дышу.
– Я имел в виду, таблетка помогла?
– Вроде, да.
Дождь всё не унимался, вокруг стало совсем темно. Ветер подул холодный, северный, и костёр давно потушило дождём. Они достали колбасу и хлеб, наделали бутербродов, у Петровича в термосе ещё оставалось немного тёплого чая, а Толик вытащил армейскую фляжку с коньяком, так они и поужинали. Хоть Луценко и пресекал в корне разные страшилки, но разговор то и дело возвращался к необычным историям, которые случались или с их знакомыми, или где-то услышанные кем-то или прочитанные. Особенно не унимался Колян:
– Мне мой батя случай один рассказывал. Он тогда ещё до армии с родителями жил в Заречном, возле Белоярской атомной станции. Рядом с ними по соседству один дед жил, старый был уже, но заядлый любитель зимней рыбалки. Так вот, весна уже была, лёд худой был, но деда это никогда не останавливало. Но в тот злополучный раз деду не повезло, и он провалился сквозь лёд, когда к берегу пробирался. В тулупе, валенках, со своим ящиком. Барахтается там, в ледяной воде, и чувствует, что силы уходят, всё, кранты, не выбраться ему. А дед этот фронтовик был, до Берлина дошёл, героический такой дед. Ну и, понятно дело, атеист, тогда ведь все атеистами были. Снаружи. Но мало кто с войны атеистами возвращались, там хочешь – не хочешь, верить начнёшь. И дед этот взмолился. И чувствует, как за обе руки его кто-то на лёд тянет. И руки такие холодные, как ледяные. Смотрит, и не верит своим глазам! Лёд вздыбился перед ним, и руки его приклеились к нему, а льдина та переворачивается в воде и его за собой тащит наверх. Вытянула она его из воды, он на ней так и растянулся. А в это время по дороге на станцию грузовик с досками ехал. Водитель и грузчик увидели его, и побежали к нему на помощь. Доски бросили на лёд, доползли по ним до той льдины, где дед плавал, потом водитель прыгнул в воду и дотолкал льдину с дедом до крепкого льда. Затащили деда на доски, сразу в больницу его повезли. Всё хорошо закончилось, дед тот даже не поболел. Да ещё и бутылёк спирта выпил, пока сестра ему в задницу укол ставила. Подкрепил своё пошатнувшееся здоровье. Весь посёлок долго обсуждал всё это, деда с той поры Берингом все звали. Ну, что скажете, что чудес не бывает? И к льдине чудесным образом приклеился, и машина с досками в то же время шла.
– У тебя, Колян, все истории одинаково заканчиваются. Все на радостях пьют спирт, или водку. – Отреагировал Петрович.
– Нет, не все одинаково. – Ухмыльнулся Толик – У него один раз история закончилась распитием чачи. Да, Колян?
Луценко залез в палатку, достал из рюкзака плащ, переоделся в сухое, вытащил спиннинг, и в одиночестве поплыл на своей лодке, которую он называл «Резиновая жемчужина», за уловом. Остальные не захотели рыбачить под дождём, и расселись в большой палатке. Сначала поиграли в карты, вскипятили на газовой горелке чайник и попили чая, потом Петрович пошёл в свою машину дежурить, а Веня отправился в свою палатку, пожелав всем нескучной ночи. Колян всё не мог никак успокоиться, и вспоминал разные загадочные случаи. Веня, которому надоело слушать его, из своей палатки издал звук грозной иерихонской трубы, вызвав на секунду замешательство в соседней палатке, а потом, выведенный на чистую воду, чистосердечно раскаялся, и в лагере стало тихо. А дождь всё барабанил и барабанил по палаткам, по машинам, по листьям и по воде, и потихоньку всех сморил сон, даже Петровича.
Глава 2.
Петрович вздрогнул от какого-то резкого звука, и проснулся. Больная рука ныла, а спина затекла. Караульщик чёртов! Не заметил даже, как уснул. Он пошевелился, немного размял суставы и размотал повязку, которая впилась в кожу. Рука, пока он спал, опухла ещё больше. Пальцы стали синюшными и он пошевелил ими, чтобы восстановить кровоснабжение. Он протёр рукавом запотевшее стекло и увидел, что лодки Луценко ещё нет. Дождь не прекратился, кругом темно, в палатке у ребят уже не горит свет, угомонились. Он открыл дверь и выпрыгнул из машины. Выпрыгнул и сразу присел, боль в руке отдалась от головы до самых пят. Он потянулся к аптечке и достал ещё одну таблетку, проглотил её, запив водой из канистры. Похлопал себя по карманам, нашёл телефон, чтобы посмотреть время, но экран был чёрным, и ни на какие его действия не реагировал. Придётся зарядить от аккумулятора. Он снова сел в машину, и повернул ключ в замке зажигания. Это ещё что? Он ещё раз повернул, потом ещё несколько раз. Чёртова машина! Разве бы его старенький Фольксваген так себя повёл? Эх! Ладно, придётся заряжать ещё и аккумулятор. Он достал из багажника клеёнчатую накидку, набросил её и прошёл до берега. Он долго вглядывался в ту сторону, куда уплыл Луценко. Через всю реку тянулась сверкающая лунная дорожка. Лодки нигде не было видно. Он свистнул и прислушался. Никто не свистел ему в ответ. Он ещё пару раз свистнул. Уснул он там, что ли?
Петрович ещё потоптался на берегу и решил разбудить Толика, который должен был дежурить вторым. И тут он заметил странную вещь, на которую сразу не обратил внимания. Дождь шёл, а поверхность реки была абсолютно спокойная, не потревоженная, как зеркало, будто капли до неё не долетали. Он протёр глаза, потом снова вгляделся в реку. Нет, на реке была только лёгкая рябь от её течения. Он зашёл в воду, протянул руку над водой, и капли забарабанили по ней, соскальзывая с гладкого рукава плаща и падая вниз. Но куда они падали? На короткое мгновение ему показалось, что капли поднимаются вверх, чтобы снова вернуться в дождевое облако. Он потряс головой. Наваждение какое-то! Он же не спит! Он снова посмотрел на реку. Нет, ему не показалось, капли не долетали до воды.
«Началось!» – подумал он, резко повернулся и пошёл к палаткам. Он распахнул палатку, где спали Толик с Коляном, и несколько раз подёргал Толика за ногу. Тот спросонья что-то забормотал, но потом поднял голову и сонно спросил:
– Ты чего?
– Вставай, дежурить пойдёшь. Но сначала проверим кое-что, или я с ума схожу. Если что, разбудим остальных.
– Зачем?
– Вылазь быстрее, по ходу решим. Тут что-то странное творится. Как бы ни стало ещё хуже.
– Ты не пугай меня, а то я не вылезу.
Петрович ждал возле палатки, пока Толик оденется, и его начала бить мелкая дрожь, поскольку понемногу до него начало доходить, что не только дождь ведет себя ненормальным образом. Он поднёс к глазам здоровую руку, чтобы смахнуть дождинки с лица и замер. Кожа на руке и мокрый плащ были желтоватого оттенка, и в воздухе тоже висел желтоватый отсвет. Он поднял вверх голову. В небе прямо над ним, сквозь тучи пробивались несколько светлых пятен желтовато-кирпичного оттенка. Откуда? Ночь на дворе, из осветительных приборов – только луна. Откуда тогда на небе непонятные светящиеся пятна?
– Зачем остальных-то будить? – Зевая, спросил Толик, выползая из палатки, на ходу накидывая капюшон на голову.
– Сейчас увидишь. – Петрович пошёл к берегу, Толик за ним.
Увидев спокойную гладь реки, с бушующим над ней ливнем, Толик, с которого моментально слетел сон, повернулся к Петровичу и прошептал:
– Что это?
– На небо посмотри.
Толик поднял голову и тут же снова посмотрел на Петровича:
– Что это? М-мы где? – Зазаикался он.
– Всё там же. Только что-то непонятное вокруг нас происходит. Теперь я точно уверен, всё это связано с теми тремя мумиями. Не спрашивай, почему. Уверен, и всё. Надо взять себя в руки. Это, Толик, я себе сказал, потому что мне всё это не нравится, и я чувствую, как внутри у меня всё холодеет от какого-то предчувствия.
– Где Луценко?
– Лодки не видно. И не откликается. Хотя вечером Венька с ним переговаривался, он недалеко тут был. Толя, посмотри, сколько сейчас времени, у меня зарядка кончилась. И машина вдруг заглохла… Слушай, а ведь неспроста у меня разом всё закончилось и разрядилось. Посмотри на свой телефон.
Толик достал из кармана телефон, судорожно потыкал в него пальцем, потряс, снова потыкал, и растерянно показал его Петровичу:
– Это уже не случайность. Петрович, надо будить остальных. Дождаться Луценко и валить отсюда. Какая-то аномальная зона вокруг образовалась. Раньше ведь такого не было никогда.
– Раньше и камнепада тут отродясь не было, с него всё и началось. Ничего хорошего от этого ждать не следует. Иди, Коляна буди, я Веньку разбужу. Да не пугай его сразу, пусть сначала проснётся.
– Надо Луценко как-то знак подать.
– Говорю тебе, не слышит он. Три раза свистел.
– Крикни тогда, надо его срочно возвращать.
– Ты думаешь, что он не видит, что на реке делается?
– Это меня и беспокоит. Но может всё это скоро закончится. – Веня с тоскливой надеждой посмотрел на небо.
– Или всё станет ещё хуже. Извини, что повторяюсь. Но эта фраза просто застряла у меня в голове. – Ответил ему Петрович и зашагал к палатке, потом обернулся и добавил – Какое-то турне у нас в этот раз вышло не весёлое.
Колян, как только увидел светящиеся пятна на небе, сразу уверенно сказал:
– А я что говорил! Это инопланетяне! Это их тарелки тут летают. Им мы без надобности, что зря паниковать!
– А речку от дождя закрыли тоже инопланетяне? – Спросил Петрович – Машина не заводится, телефоны разряжены.
– Вот как раз это всё и указывает на них. – Сказал, подошедший к ним Веня – Они всё глушат. А с речкой, конечно, интересно. Какое-то необъяснимое явление природы. Или у них какой-то прибор работает, притяжение воды вызывает.
Они все вместе начали звать Луценко, но тот не отвечал. Со стороны леса раздалось долгое шипение. Все разом замолкли и настороженно повернулись туда. Но между стволами сосен была только темнота и ничего больше. Зато в небе разразилась целая канонада, гром ухнул с такой силой, что казалось, что небеса тот час обрушатся вниз.
– Пошли, в машине закроемся. В машине Луценко. – Сказал Толик, и первым быстро зашагал к ней.
Они все сели в Тойоту, и Веня попытался её завести. Петрович, заранее предвидя, что из этого ничего не выйдет, только качал головой.
– Всё лучше и лучше. Аккумулятор мёртвый. – Тихо сказал Веня, после десятка попыток – Не смешно.
– А никто и не смеётся. Что делать-то будем? – Шёпотом спросил Колян.
– Заблокируйте двери! – Сказал Толик, и в голосе его прорезалась тревога – Кто-то ведь шипел там, в лесу.
– Сидим пока тихо и ждём Луценко. – Вполголоса сказал Петрович – Может, никого рядом и нет, зря беспокоимся, а все эти аномалии, так они ведь когда-нибудь закончатся. Ни один зверь нас тут не унюхает. До утра так просидим, а там видно будет. Если что, пешком напрямую к трассе пойдём. Напрямую будет километров тридцать. По лесу это расстояние мы за восемь часов пройдём.
– Надо посигналить, чтоб Луценко услышал. – Толик потянулся к рулю.
– Чем? Задницей? – Зло зашипел Колян.
– Куда мы вляпались? – Толик протёр рукой окно и с тоской посмотрел в темноту.
– Тихо! – Вдруг оборвал Веня – Не шевелитесь и молчите.
Все, как по команде, застыли, вглядываясь в темноту за окнами. Нечёткие стволы деревьев начали проваливаться в туман, который проявлялся тонкими слоями, накатываясь к машине. Слой за слоем, туман поднимался выше и выше, словно его намазывали, как масло на хлеб, и уже держался на уровне крыши машины. Он был грязно- жёлтого цвета, плотный, похожий на вату.
– Чёрт! – Прошептал Толик – Пахнет, как возле пещеры. Чёрт, заднее окно приоткрыто!
– Попробуй закрыть! – Повернулся к нему Петрович.
– Не получается, я уже нажимал, даже не дёргается. Туман такой странный, вам не кажется?
– Откуда туман? – Тихо проговорил Петрович – Дождь же идёт! Нет, парни, это точно не туман. Или не простой туман.
Туман окружил машину плотным, абсолютно чётким кольцом. Толик и Петрович закашлялись.
– Сдохнем тут, выходить надо! – Сквозь кашель проговорил Петрович и потянулся к двери.
– Не открывай! Там, то же самое! Нас специально выманивают! – Вскричал Веня – Сквозь куртку дыши!
Они все уткнулись в куртки, но из глаз их уже текли сплошным потоком слёзы, кашель непрерывно сотрясал их, а дышать становилось всё труднее и труднее. Первым не выдержал Колян и буквально вывалился из машины. За ним выпрыгнули и остальные, падая прямо на мокрую землю и хватая ртом воздух. На открытом воздухе было гораздо легче дышать, хотя тоже чувствовался запах аммиака.
Туман словно только этого и ждал, одним броском накрыл их, словно придавив камнем, парализуя волю людей, и погружая их в небытие. Венька видел, как лежащего рядом с ним Толика начало бить, словно электрическим разрядом. Но постепенно глаза его заволакивало чем-то жёлтым и колючим. Он попытался натянуть куртку на нос, но рука его свалилась вниз, только чуть дернувшись.
* * *
Луценко вытащил лодку на берег и достал садок с уловом. Он ещё раз, при свете луны, полюбовался на три крупных рыбины. Хорошая уха будет! Он сделал пару шагов и остановился. В лагере было тихо, даже долетавший до брезента палаток дождь делал это приглушённо, словно прячась от кого-то. Они же собирались дежурить! Он отбросил садок, остановился возле первой палатки и прислушался. Внутри неё не раздавалось ни единого звука. Что было очень странно само по себе, так как он знал, что Петрович храпит так, что может своим храпом напугать и медведя. Он заглянул в палатку, она оказалась пустой, потом заглянул во вторую, там тоже никого не было, и сердце его дрогнуло от нехорошего предчувствия. Сбитый с толку отсутствием товарищей, он быстро заглянул в машины, ещё надеясь увидеть кого-нибудь там. В машинах тоже никого не было, а его машина стояла ещё и с распахнутыми настежь всеми дверцами. Он закрыл двери, и залез в большую палатку, где на газовой горелке стоял прокопчённый алюминиевый чайник. Чайник был ещё тёплый. На поролоновом коврике рассыпанная колода карт, спальные мешки не убраны, но в них точно уже успели поспать. Он как-то не был готов к тому, что вернётся в пустой лагерь. Окружающая Луценко тишина была тревожной, она словно вытянула все живые звуки из промоченного воздуха. Он снова вылез из палатки. В свете луны мокрая листва холодно блестела, дрожа под неугомонным ветром. Он подошёл к машине Петровича и открыл водительскую дверцу. На переднем сиденье лежали снятые бинты. Он непроизвольно потянулся к ним и скомкал в руке. Хотели уехать, но не получилось? Побежали, даже не закрыв за собой двери? От кого? Теперь уже и он готов был поверить, что там, возле скал, произошло что-то такое, что не вписывалось в обычный уклад их жизни, и именно оно повлекло за собой исчезновение его ребят. Поехать туда, проверить? Чёрт, и зачем он только оставил их, надо было всем вместе держаться! Но кто знал? Может они попрятались в лесу? Почему тогда он ничего не слышал, никакого шума? Он уплыл недалеко, даже одно время слышал смех их, и если бы был подозрительный шум на стоянке, то он бы обязательно услышал, и через десять минут был бы уже здесь.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71050450?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Надежда Храмушина
Догадывались ли ирландские сказатели о том, что упоминая в своих преданиях об удивительных одноруких и одноногих великанах-фоморах, они были совсем недалеки от истины, полагая, что фоморы, одной ногой ступая по нашей земле, другой своей ногой оставались в своём далёком мире?
Надежда Храмушина
Лёгкая дорога
Глава 1.
– Нет, ну если бы это рассказал кто другой, например, наш Колян, я бы ему ни за что не поверил! Но Петрович, нет, он врать не будет, и разыгрывать нас, тоже. Он серьёзный мужик. – Веня посмотрел на Луценко – Олег, ты что молчишь? Сам-то, что думаешь, придумал он это всё?
– Может и придумал. – Пожал плечами Луценко.
– Какое там придумал! Когда он вышел из машины, у него глаза чуть ли не на лбу были. – Подал голос Толик Смирнов – Я сначала подумал, что он сбил косулю, или ещё кого-нибудь. Не врёт, всё так и было.
– Ага, особенно про мумии. Всё так и было. – Колян выглянул из палатки – Мне, значит, они не верят, а Петрович тут нагородил одной правды.
– А что, он когда-то врал? – Толик повернулся к Коляну – Ты же сам говорил, что с ним ни украсть, ни покараулить.
– Говорил. – Согласился Колян – А тут от стресса у него может новая черта прорезалась, которая раньше только в зачаточном состоянии была.
– Такое не придумаешь! – Покачал головой Веня – Когда он рассказывал, мне совсем не до смеха было, мы тут одни в лесу, нам только такой чертовщины не хватало.
– Ладно, кипешовать не будем. У Петровича, замечу, никогда не бывает вспышек паранойи. – Медленно произнёс Луценко – Камнепад, скорее всего, на самом деле произошёл. Ну, а насчёт остального, я так думаю, что ему это вполне могло показаться, но он в это верит. Рядом болота, нанюхался паров всяких, вот и привиделось ему чёрт знает что, да и переволновался человек. Вон как он испугался, что документы в кафе оставил! Сейчас вернётся, успокоится, поразмыслит, и сам решит, показалось это ему или нет. А мы не будем к нему лезть с расспросами.
– Да я тоже ему верю, если честно говорить. – Колян присел к костру рядом с Толиком и продолжил, кивнув на машину Петровича – На его машине пыль не такого цвета, как на машине Луценко, не от грунтовой дороги, а серая, каменная. И эти … половинчатые, даже если они и не мумии вовсе, всё равно подозрительные. Петрович сразу отличил бы нормального человека от … хоть от кого, в каком бы состоянии он ни находился, стресс, не стресс. Он мужик здравый. Что-то мне это совсем не нравится, что случись, а у нас и связи нет. Не хочу я больше это слушать. Пойду, прогуляюсь по лесу. Обстановку пронюхаю.
– Иди, нюхай. – Луценко кивнул – Только далеко не уходи.
Он встал, прошёлся до палатки, достал из рюкзака небольшой приёмник, включил его и поставил на складной столик, стоявший меж двух палаток, рядом с импровизированным очагом из камней. Хоть Луценко и выглядел внешне спокойным, но рассказ Петровича его тоже взбодрил, как и остальных.
Солнце уже ушло из зенита, лениво пробиваясь лучами сквозь пышные кроны сосен, которые, словно бессменные часовые, замерли на берегу неспешной реки Пышмы, широкой и глубокой в этом месте. Берега здесь у неё пологие, сплошь заросшие острой ряской. Ласковая вода блестела, словно серебряная чешуя у рыбы, и радовала глаз. Рай для рыбаков. Хоть и добираться сюда пришлось долго по лесным дорогам, ухабистым и ненадёжным, да ещё и с такими неожиданными приключениями.
Они каждый год на майские праздники всей своей дружной компанией ездили сюда на рыбалку, за судаком. Луценко Олег сам из этих мест, все рыбные места знает, как свои пять пальцев, это он родоначальник традиции совместной рыбалки. У него собственная логистическая фирма, уже лет пятнадцать этим занимается, и свой небольшой коллектив он сплотил настолько, что они и на праздники вместе с семьями собираются, и на дни рождения. На рыбалку ездят сугубо в мужской компании, без детей и жён. Самый младший в их компании – Коля Бастраков, ему тридцать лет, он единственный пока бездетный, но у него есть невеста, и вроде бы даже в скором времени собираются узаконить свои отношения. Веня Дамаев, серьёзный и ответственный, правая рука Луценко, ему тридцать пять лет, женат, есть дочка-первоклассница. Он на рыбалку приезжает без удочек, говорит, что не может себя заставить с крючка рыбу снимать, жалко ему её, и ездит с ними только за компанию. Толя Смирнов на два года старше Вени, отец двух пацанов-погодок, заводила и балагур, он к этой рыбалке уже с Нового года готовится, каждый раз приезжает с ворохом новых снастей. Владимир Петрович, самый старший из них, ему сорок девять лет, и рыбалка для него – единственное хобби длиною во всю его жизнь. Он круглый год по выходным, в любую погоду, ездит рыбачить на Флюс, говорит, иначе с ума сойдёт от своих четырёх женщин в доме. У него три дочери, почти на выданье, и, как он сам говорит, от женихов отбоя нет. У самого Луценко – уже взрослый сын Архип, его гордость, студент второго курса, в Москве учится, серьёзный парень, ответственный, есть на кого фирму оставить.
В этот раз погода выдалась для рыбалки – самое то. Главное – снег давно растаял, травка уже зазеленела, листочки на берёзках распустились – красота! Температура днём выше пятнадцати градусов держится. Ночью, конечно, ещё заморозки прихватывают, но это не страшно, не первый год ездят, укомплектовались уже давно. Они обычно едут на двух машинах, на «Тойоте Руннер» Луценко, и на « Фольксвагене» Петровича. В этом году Петрович поменял машину на «Митцубиси Паджеро», не новую, конечно, но в приличном состоянии. Только вот после того, как они проехали по всем лесным дорогам и переправам, заскучал он по своему старенькому «Фольксвагену». Из-за этого, собственно, ему и пришлось срочно возвращаться до последней их остановки на заправке, куда они завернули перед съездом на лесную дорогу, баки залить, и кофе попить. Петрович, пока они завтракали, так распалился насчёт того, что застучало в передней ступице, и что прежний хозяин совсем не следил за машиной, что в расстроенных чувствах оставил свою сумку с документами в кафе. Заметил пропажу только тогда, когда они уже на месте палатки разбили. Он, по газа?м, и обратно к кафе. Хорошо ещё, что официантка сразу заметила висевшую на спинке стула сумку, и убрала её. Всё хорошо закончилось в этот раз, да только на обратном пути с ним история приключилась, да ещё какая!
– Ну что, Петрович, успокоился немного? – Спросил Луценко, когда тот показался у костра – Иди, садись. Толик, налей ему кипяточку.
– Успокоился. – Петрович сел рядом с Толиком и взял кружку с чаем.
По его виду нетрудно было догадаться, что он не успокоился, и встревоженные мысли его витали далеко отсюда. Ребята переглянулись, Луценко успокаивающе махнул рукой, мол, не обращаем внимания, когда надо, сам заговорит. Петрович отхлебнул горячего чаю и тяжело вздохнул.
– Луценко тут предположил, что ты газов болотных надышался, разнервничался, вот тебе и причудилось. – Нарушил общее молчание Веня – Со всеми такое может случиться.
– Может. – Коротко бросил Петрович, не поднимая глаз.
Веня замолчал, видя, что Петрович не намеревается продолжать разговор. Луценко пошевелил палкой угли и посмотрел на часы:
– Ну что, надуваем лодки. Толик, я достал насос, проверь только, у него резинка выпадает, не потеряй. У меня с последнего раза весло перекосило, сам не знаю что, или зажало его, или что ещё.
– Посмотрю. – Кивнул Толик – Обе надувать? Или пока…
– Петрович, ты со мной поплывёшь? – Перебил его Колян – Или с Луценко?
– Плывите без меня. – Ответил ему Петрович, не поворачиваясь.
– А ты что? – спросил Колян, но Петрович ему не ответил.
Луценко подсел к нему:
– Ты что, так и будешь сидеть, как сирота казанская? Поплыли, сам знаешь, удочку забросишь, и всё сразу станет на свои места.
– Знаешь, Олег, я подумал, мне, того, надо туда съездить. – Он виновато посмотрел на Луценко – Не знаю, не спрашивай, но мне это покоя не даёт! До сих пор перед глазами стоит. Неспокойно мне.
– Зачем тебе это надо? Тем более, сам говоришь, что неспокойно тебе. Вот и надо сначала успокоиться, рыбки половить. – Луценко похлопал его по плечу – Ну и обвалилась та скала, и чёрт с ней! Ну и показались там тебе странные люди, мало ли всяких фриков сейчас вокруг. Да и они, скорее всего, давно уже разбежались. И потом, не буди лихо, пока оно тихо.
– Поеду я. – Упрямо повторил Петрович.
– Час туда, час обратно! Сегодня ты и так уже намотал кучу километров, больше, чем предостаточно. Обратно все вместе домой поедем, тогда и посмотрим, никуда тот обвал от нас не денется.
– Я быстро.
– Эх, Петрович, ну и упёртый же ты! – Луценко поднялся, с тоской посмотрел на реку и сказал – Ладно, с тобой поеду. Толик! Плывите вдвоём с Коляном, Веня, отвечаешь за костёр. Мы с Петровичем до скал и обратно.
– Как скажешь, командир. – Ответил Толик – Перекусим сначала. Вдруг мумии нагрянут, а мы голодные.
– Тебя им за раз не сожрать, сала в тебе много, для печени мумиёшной плохо. – Ухмыльнулся Колян.
– Я с вами. – Откликнулся Веня – Прокачусь. Мне и самому интересно. Вдруг, правда, мумии там расхаживают! Хоть пофоткать.
– Я в доле! – Крикнул Колян – Деньги за мировую сенсацию пополам!
– И я тоже! – Толик поднял руку – Тоже хочу разбогатеть.
– Ну, всё, хватит! – Одёрнул их Луценко, и мельком взглянул на Петровича, но тот никак не отреагировал на шутки ребят – Веня, если с нами поедешь, то молчи лучше, иначе не возьмём. Поедем на моей.
Он завёл машину, потом подумал, достал из рюкзака охотничий нож и положил его под своё сиденье. На вопросительный взгляд Вени только махнул рукой. Луценко заметил, что Петрович порылся в своём рюкзаке и тоже достал складной нож. Ехали молча. Петрович хмуро смотрел в окно, на раскинувшиеся вдаль на километры угрюмые болота, и изредка вздыхал. Луценко сначала включил музыку, но потом выключил, как-то не вязалась бодрая песня с их общим настроением. Только один ветер весело влетал в машину вместе с хором птичьих голосов, не обращая внимания на хмурые лица пассажиров.
Показались скалы, дорога пошла петлять. Ветер набирал силу, и Луценко прикрыл окно. Вокруг стало сумрачнее, на солнце быстро набежали свинцовые тучи, и где-то послышались отголоски далёкого грома. Луценко поехал медленнее, хотя по грунтовой дороге с глубокими колеями, он больше тридцати километров и так не ехал. Они стали внимательно разглядывать скалы, которые в этом месте подходили к самой дороге. Луценко спросил Петровича:
– Где это было?
– Езжай дальше, я скажу. – Коротко ответил Петрович и показал рукой вперёд.
Но говорить ему не пришлось. Только дорога пошла левее, обходя небольшой холм, как они увидели завал из камней, доходящий почти до середины дороги. Луценко присвистнул. Этого завала точно не было, когда они проезжали здесь сегодня утром. Он остановил машину недалеко от разбросанных камней, заглушил двигатель, но никто не спешил покинуть салон. Видно было, где именно произошёл обвал. Самая высокая вершина, высотой метров пятнадцать, была расколота надвое, и передняя часть её обрушилась. На месте рухнувшей скалы лежали крупные осколки породы, а вокруг них камень превратился в щебёнку. На вертикальном склоне устоявшей от обвала половины скалы, на высоте примерно метра два от нагромождённых вплотную к ней камней, зияло большое отверстие, высотой примерно метра два с половиной, и шириной около метра, внутри которого была темнота и всё ещё стояла взвесь пыли от камней.
– Да, дела. – Первым заговорил Луценко – Хороший обвал был. И что тут случилось, интересно? Это же Урал, под нами плиты не ходят.
– Не ходят. – Согласился Веня – Если кто-то им не помог. Теперь я тоже верю, что из той дыры мумии вылезли.
– Если тут такая пыль стояла, что до сих пор не улеглась, то как можно было в ней что-то разглядеть, смотря в зеркало заднего вида? – Критически возразил Луценко.
– Ехал я очень медленно, и сразу сбросил скорость, когда позади меня громыхнуло и камни посыпались, и я толчок почувствовал. Скала очень быстро обрушилась, буквально пара секунд. – Сказал Петрович – Они быстро выпрыгнули, сразу же, как только скала обвалилась. И я, увидев их в зеркале, обернулся. Они стали вон на тех крупных камнях. Все в ряд. Трое их было. И вслед мне повернулись. А один на меня рукой указывал. Я чуть в сосну не въехал. У меня мороз по коже до сих пор. И, говорю вам, они какие-то странные были … ну, половинчатые. Меня сразу заколбасило, и я рванул отсюда.
– Может просто из-за пыли они тебе половинчатыми показались? – Спросил Веня – Всё-таки видимость почти нулевая была, сам понимаешь.
– Не знаю, может, из-за пыли, а может, стояли так, но как будто одной половины туловища не было. Полголовы, одна рука, одна нога. И ровно так обрезанные, пыль такой чёткой границы бы не дала. В общем, бред какой-то. – Петрович помотал головой – Пыль тоже странная была, уходила столбом высоко в небо.
– А как тогда они вышли? – Не отставал от него Веня – На одной-то ноге? Выползли, что ли?
– Говорю, вышли нормально, быстро даже очень выпрыгнули, будто всё у них в порядке с ногами. Сам ничего не понимаю. Может, прикрывались чем-то, только я этого не разглядел. Или у них эти балахоны такие специальные.
– Ладно, пошли, посмотрим. – Луценко отстегнул ремень и вышел из машины – Чем это тут пахнет? – Он поморщился – Лекарством каким-то. У меня тёща таким мажется. Та ещё мумия.
– Что-то с аммиаком связанное. – Веня открыл дверцу и тоже принюхался – Что-то мне совсем расхотелось к тому провалу идти. Зря ты мотор заглушил. Вдруг они в засаде там сидят, людей караулят? Оголодали, небось.
– Да ладно тебе! – Цыкнул на него Луценко, открывая багажник и доставая оттуда фонарь – В пещере, наверное, газы скопились, а когда хлопнуло, они и вырвались наружу. Если до сих пор тут такая концентрация сохранилась! Вот и ответ, почему могло привидеться.
– У меня окна были закрыты. – Ответил Петрович, подходя вплотную к развалинам – Я с кондиционером ехал. И никакого запаха я тогда не почувствовал.
Они пошли к открывшемуся проходу, осторожно прыгая по неустойчивым камням. Петрович шёл первым, и Луценко видел, что тот совсем не смотрит под ноги, а задрал голову, не сводя глаз с тёмного проёма. Только Луценко хотел его предупредить, чтобы он смотрел себе под ноги, как большой камень вывернулся из-под ног Петровича, и тот полетел вбок, успев вытянуть перед падением руку. Луценко услышал, как у Петровича хрустнула в руке кость, и он с горечью подумал, что тот сломал руку. Да, неудачно в этот раз началась у них рыбалка, отдохнули, что называется!
Рухнувший на камни Петрович застонал и прижал руку к груди. Луценко с Веней подбежали к нему. Луценко оглядел руку, она прямо на глазах опухала. Веня сбегал за аптечкой, они плотно перебинтовали запястье эластичным бинтом. Веня хотел проводить Петровича до машины, но тот наотрез отказался, сказав, что пока не заглянет в пещеру, обратно не вернётся. Они помогли ему подняться, и, поддерживаемый Луценко, Петрович снова запрыгал по камням, ойкая при каждом шаге.
Рядом с открытым проёмом концентрация аммиачного запаха была намного больше, чем у дороги. К этому запаху ещё и подмешивался запах затхлости. Луценко оставил Петровича на более-менее ровной поверхности, так как тот понял, что с раненной рукой ему не дотянуться до порога проёма, слишком высоко он был от опоры, и тем более не подтянуться и не заглянуть внутрь. Луценко один полез по насыпанной куче камней к проёму. Веня остался рядом с Петровичем, честно сознавшись, что трусит заглянуть внутрь. Луценко немного утрамбовал камни возле скалы, подтащил ещё несколько крупных камней под ноги, проверил их устойчивость, и подтянулся на руках. Нащупав ногой небольшой выступ, он опёрся на него и, пав грудью на каменную площадку, заглянул внутрь, направляя луч фонаря вглубь тёмного прохода.
– Ну, что там? – Нетерпеливо спросил Петрович.
– Темно, пыльно. Фу! Так, минутку, вижу коридор. Не узкий, шириной пару метров, вроде дальше расширяется. Стены ровные, пол тоже. Потолка не видно. Пахнет противно. – Луценко сплюнул – Никакого движения воздуха, пылища зависла там. Когда её тут раздует! – Он медленно водил фонарём по уходящим в тёмную высь стенам – Чёрт! Стены покрыты чем-то белым … – Потом секундная пауза, и в его голосе прорезались нотки недоумения – Не может быть! Да это же фарфор! – Он дотянулся до стенки, пощупал её и воскликнул – Самый настоящий! Офигеть! Идеально ровный. На нём нет пыли! Как в хирургии, всё стерильно. Интересно. – Он поводил фонариком по противоположной стене – Видно только метров на пять, даже меньше. Вроде дальше коридор раздваивается, там два тёмных пятна рядом находятся, похоже, разветвляется он дальше. Там полная темнота, как у негра. – Он обернулся и поглядел на Петровича – Не знаю, что там, но это точно не стоянка первобытного человека, и не логово пещерного медведя.
– Странно, конечно, зачем в горе? стены фарфором покрывать? – Пожал плечами Веня – Очень интересно.
– Интересно. – Согласился Луценко – Но мы туда не пойдём. Это не входит в круг наших забот.
– И что, просто так всё здесь оставим? Это же историческое событие! – Возмутился Веня.
– Мы сообщим в какой-нибудь отдел древностей, пусть сами со всем этим разбираются. Главное, Петрович, можешь успокоиться, обвал был, не показалось тебе. Не исключено, что люди там находились, но только не мумии, как ты их назвал, а обычные, как мы с вами. Просто все в пыли были. Может, какие-нибудь чёрные копатели тут поработали, они и вызвали этот обвал. И благодари, Петрович, свою невероятную удачу, что ты уже проехал, когда скала обрушилась. Иначе бы сейчас откапывали.
– Откуда там люди? Машины рядом никакой не было. – Ответил Петрович.
– Ну, не было, и что? Не накопали они ещё себе на машину.
– До ближайшего населённого пункта сорок километров. Пешком не разбежишься. – Упрямо гнул своё Петрович.
– За такой находкой и все сто можно протопать.
– А вдруг там какие-нибудь ценности запрятаны? – Воодушевился Веня – Мы себя на всю жизнь обеспечим! И детям и внукам ещё останется! Олег, посмотри внимательнее, там есть какие-нибудь предметы?
– Есть, целая куча ничего.
– Олег, я серьёзно!
– Работать надо! А не клады искать. – Отрезал Луценко, спрыгнул и отряхнулся – Всё, получили на всё ответы? Поехали к травмпункт. Тебе, Петрович, гипс наложат, потом к парням вернёмся. Рыбачить будем. Мы зачем сюда приехали?
– Что, так всё тут и оставим? – Не унимался Веня – Давайте после больницы всё-таки слазим туда. Нельзя упускать такой шанс! Такие удачные находки случаются раз в сто лет. Хоть поглядим, что к чему. Пока хозяев нет дома.
– Поехали, потом по дороге подумаем. Веня, помоги Петровичу, я с дороги камни откину.
Веня с Петровичем заковыляли к машине, а Луценко начал откидывать с дороги камни, которые отлетели от скалы. Когда он поднял очередной камень, он заметил, что на его сколе видны небольшие следы пороховых газов. Он начал приглядываться к остальным камням, но больше следов копоти не заметил. Освободив путь, он сел за руль и завёл мотор. Он не стал вслух сознаваться, что после того, как заглянул туда, на душе у него было неспокойно. Он огляделся, вроде всё тихо, никого нет. Ладно, успокоил он себя, что это, первый горный обвал на земле? Да, пещера странная, но ничего опасного он там не увидел. Петрович со своими страхами совсем голову ему закрутил. Плохо, конечно, что он травму получил, но молодец, держится, хотя и морщится при каждом движении.
– Пересел бы ты вперёд, на заднем сильнее трясти будет. – Повернулся он к Петровичу, который сел рядом с Веней.
Но Петрович только помотал головой и поморщился. Луценко медленно поехал вдоль завала, и когда уже отъехал от него метров десять, в зеркале дальнего вида неожиданно вспыхнула яркая вспышка, на краткий миг ослепив его.
– Чёрт! – Не сдержался он и резко нажал на тормоз.
Он протёр глаза и обернулся. Веня и Петрович, видимо, тоже заметили вспышку и тоже оба обернулись назад. Луценко показалось, что стало темнее, хоть он и понимал, что это из-за яркого всплеска света. В глазах у него плавали разноцветные пятна, и как только он ни пытался проморгаться, пятна прыгали на него со всех сторон.
– Никого не травмировал? – Спросил он.
– Олег, поезжай быстрее отсюда. – Сказал Петрович, и в голосе у него прозвучала тревога – Что-то тут не то.
– Да не могу, в глазах до сих пор рябит! Чёрт! – Снова выругался Луценко – Что там вспыхнуло, не заметили?
– Нет. Очень быстро. – Ответил Веня – Может шаровая молния? Смотри, какой ветер поднялся, и потемнело. Гроза будет.
Налетевшие порывы ветра поднимали с дороги пыль и песок, пригибая кустарник и полоща берёзовые ветки. Разрозненные прежде тучи стягивались в одну большую, тяжёлую, которая вот-вот должна была пролиться ливнем.
– Обещали без дождя. – Проговорил Петрович – Ну что, проморгался? Мне показалось, что вспышка света была из пещеры.
Ему никто не ответил. Луценко открыл окно, подставив лицо ветру, из глаз сразу покатились слёзы. Он с трудом разлепил ставшие резиновыми веки, и медленно поехал, ежеминутно вытирая слёзы с глаз. На лобовое стекло упали первые капли дождя, крупные и медленные, будто дождь ещё не решил, будет он покидать свою тучу, или нет.
– Олег, стой! Разворачивайся, поедем к ребятам. – Вдруг сказал Петрович – Не поедем в больницу сегодня. Видишь, дождь начинается! Поедем, когда подсохнет.
– Нет, сейчас надо, что до завтра тебе терпеть?
– Так и так придётся терпеть. Вы же мне закрепили, всё в норме, поворачивай. Смотри, как начал дождь лупить, дороги размоет, застрянем где-нибудь ещё. Там дальше будет низкое место, его сразу зальёт. И в больницу не попадём, и будем сидеть куковать, пока нас не вытащат. Твою машину руками не вытолкаешь, тут трактор нужен. А связи здесь нет.
– Да. – Подумав, ответил Луценко – Ты, наверное, прав. Завтра с утра поедем. Если дождь, конечно, кончится. Вот чёрт, как всё неудачно! Одно к одному!
Он развернулся, и они снова проехали мимо завала. Камни были уже мокрые, и стали зловеще-чёрными, как и загадочная пещера, провожающая их недружелюбным мрачным взглядом. Пока они доехали до своей стоянки, дождь разошёлся уже не на шутку. Дворники не успевали откидывать потоки воды со стекла, а на узкой дороге разливались мутные потоки.
Ребята на стоянке сидели в машине Петровича, с закрытыми запотевшими стёклами. Луценко поставил рядом с ними свою машину и открыл двери. За рулём Митцубиси сидел Колян, он тоже открыл дверцу и выглянул.
– Быстро вы. – Сказал он.
– Петрович руку сломал.
– Ого! Как сломал? – Спросил Колян, округлив глаза.
– Оступился на камнях. Там и вправду откололась часть скалы и рухнула, образовался завал. Хорошо так отпало, до половины дороги всё засыпало. Только хотели в больницу ехать, так дождь начался, побоялись застрять.
– Так, может, не сломал, только вывихнул?
– Нет, я хруст слышал и рука опухла.
– В больничку бы надо.
– Надо. Но вертолётом мы пока не обзавелись.
– Плохо. – Вздохнул Колян.
– Плохо. – Согласился Луценко.
– Никого рядом не видели? – Из-за Коляна выглянул Толик.
– Никого. Но там вход открылся в гору. Небольшая такая пещерка, но, похоже, из неё ещё два коридора идут. Я заглянул, темно. Стены ровные, все белым фарфором покрыты. В общем, странная такая пещера, не природная. Интересное местечко. А когда мы отъехали от неё, мне по глазам, будто лучом резануло, чуть их не вскипятило, до сих пор слезятся. Петрович говорит, что в пещере источник света был. Не знаю, не заметил.
– Из необитаемой пещеры фонариком бы вам не помаячили. – Философски проговорил Толик – Кто-то там всё-таки был. Адреналину вам добавил.
– Коля, за задним сиденьем лежит аптечка, дай мне. – Попросил Петрович – У меня там обезболивающее есть.
Колян достал аптечку и протянул Луценко, тот передал её Петровичу и тут же выскочил из машины. Пока он добежал до палатки, вымок до нитки. Он подхватил канистру с питьевой водой и сел с ней в машину.
– Что, болит? – Сочувственно спросил Колян.
– Ноет, зараза. Ничего, сейчас таблетку выпью, пройдёт. – Петрович проглотил таблетку и Луценко наклонил канистру, чтобы Петрович запил её водой.
– Ну, а следы пребывания там людей есть? – Спросил Колян – Звуки какие-нибудь?
– Тишина. – Ответил Луценко – И пылища там, ничего не разглядишь.
– Веня, покажи фотографии. – Попросил Колян.
– Я не стал даже туда заглядывать.
– Да, блин! Лучше бы я с вами поехал, а не этот трус. Олег, а ты сам сфотографировал пещеру?
– Говорю тебе, там такая пылища, одна серость бы была на них, нечего там и смотреть. – Ответил Луценко.
– Петрович, а те мумии какие были? – Спросил Толик.
– Тощие они были, поэтому они мне показались очень высокими, чуть ли не двухметровыми. Может, такие же, как мы, а может, и на самом деле, двухметровые. Ну, и все в пыли были, остальное, что там разглядишь!
– Может это они на тебя проклятье наслали, поэтому ты и сломал руку? – Спросил с заднего сиденья Веня.
– Веня, – Луценко к нему обернулся – ты что, бабка тёмная, что ли? Какое проклятие? Мы ведь уже говорили об этом! Если кто и был там возле пещеры, так это обычные люди. Я вам не сказал, но когда я камни с дороги убирал, на одном была копоть, как от взрыва. Понятно?
– Понятно, что ничего не понятно. – Вздохнул Веня – Только если стены коридора покрыты фарфором, то предназначение того помещения, куда вход открылся, очень даже смахивает на что-то медицинское или ритуальное. Медицинское сразу отметаем. Остаётся ритуальное. И вряд ли тот, кто проводит там свои ритуалы, радеет о мире во всем мире и о всеобщем благополучии, в лучшем случае – из глины золото варит. Иначе бы не скрывался в таком диком месте.
– Ты хоть представляешь, сколько тысяч лет тем скалам, или даже миллионов? – Спросил его Луценко – Даже если там и находилось когда-то что-то ритуальное, то за эти тысячелетия стопроцентно не осталось ничего живого!
– Да, согласен, если только тот, кто там находился, не добровольно замуровал себя, чтобы выйти, когда время придёт. – Не сдавался Веня – И не обязательно, что это был человек.
– Давай, давай, сочиняй! – Луценко махнул на него рукой – Сказочник наш. Петрович, давай я тебе сиденье разложу, ты ляжешь.
– Не надо, не хочу. – Петрович покачал головой – Знаешь, Олег, ты, конечно, можешь тоже назвать меня тёмной бабкой, но только когда один из них показал на меня рукой, у меня как будто внутри что щёлкнуло. Может, так и прилипает проклятье.
– А что, вполне возможно! – Подхватил Толик – Похоже на психическую атаку. А у него в руках что-нибудь было?
– Не знаю, не всматривался.
– А почему ты решил, что это мумии? – Спросил Колян – Они что, перебинтованные были?
– Нет, в балахонах каких-то были. – Пожал плечами Петрович, но тут же дёрнулся от боли и прижал больную руку – Не знаю, просто назвал и всё. Тощие такие были, серые какие-то. Будто ожившие мертвецы.
– Петрович, ну ты хоть тут не фантазируй! – Луценко укоризненно посмотрел на него – Всему же есть разумное объяснение, что придумывать страсти-то! Все лица их были в пыли, какого они, по-твоему, должны были быть цвета? Посмотрел бы я на тебя, если бы рядом с тобой такой же хлопок произошёл! Я давно говорю, эти все ужастики, которые нам показывают, психику напрочь разрушают. И у детей, и у взрослых.
– На пустом месте ничего не возникает, знаешь, сколько невероятных случаев происходит на белом свете! – Веня с азартом начал перечислять – Это и таинственное исчезновение людей по всей земле, и не менее таинственное их возвращение через много лет, и различные неопознанные летающие объекты, и подозрительные сущности на проявленных фотографиях, невидимые простому глазу. Каким бы ты ни был рьяным материалистом, ты не можешь от этого взять и просто отмахнуться.
– Меньше надо всякую ерунду смотреть и придуманные сущности воображать на некачественных фотографиях. – Парировал Луценко.
– А на голове у них что было? – Снова с интересом в голосе спросил Колян.
– Да не помню я! Что, думаешь, я долго их разглядывал что ли? Я как вдул по газам!
– Ну да, я бы тоже испугался. – Согласился с ним Колян.
– Все бы испугались. – Поддержал его Веня – Интересно, а они потом куда делись? Мне кажется, что они обратно в свою пещеру ушли.
– Лишь бы гулять не отправились по лесам. – Сказал Толик – И по вашим следам не кинулись, Петровича возвращать.
– До нас почти двадцать километров, всяко разно сюда не пойдут, да ещё Петрович говорил, что они одноногие. – Колян поёжился – Не хотелось бы мне с ними встретиться. Хотя, конечно, интересно узнать, кто они и откуда. Я что ещё подумал, вполне возможно, что эта пещера ещё один выход имеет, так что ни о каких тысячелетиях тут речь не идёт, а вполне современные апартаменты там. Беленькие и чистенькие. Хозяева там всякими колдовскими опытами занимались, вот у них и сдуло одну стенку, а они такие вылазят в удивлении, что, да как!
– А ничего, что они половинчатые? – Поддел его Веня.
– Это тоже вполне возможно объяснить. – Не унимался Колян – Они тоже пострадали при взрыве, их разорвало пополам, но они же колдуны, они новые половинке себе нарастят.
– Сейчас договоритесь, что будете всю ночь в палатках от страха дрожать, сбившись в одну кучу. – Усмехнулся Луценко – Ты, Колян, время зря не теряй, прямо сейчас садись и пиши, Веньку вон ещё возьми в соавторы, народ такие истории любит. Прославитесь.
– Я предлагаю дежурить по очереди. На всякий случай. – Сказал Петрович – Верите вы мне, или нет, но те, кого я видел, на друзей не похожи. Я первый буду дежурить. Всё равно я в этот раз не рыбак. Днём отосплюсь. – Потом добавил – Что-то мне подсказывает, что всё может стать ещё хуже.
– Петрович, я тут недавно говорил ребятам, что ты не параноик, видать ошибся малость. – Усмехнулся Луценко.
– Так они, может, только и ждут того, что мы запаникуем! – Высказал своё предположение Толик.
– Мы не паникуем, а спокойно реагируем на возможную опасность. Я – за дежурство. – Сказал Веня.
– Дежурьте! Видимо, вас бессмысленно переубеждать. – Устало согласился Луценко – Только смотрите, чтобы ваше дежурство не вылилось в разброд и шатание. А я поплыву на вечернюю рыбалку. Судак как раз на охоту выйдет на мелководье, вот там я его и приму. Утром вас ухой накормлю. Петрович, ты как?
– Пока дышу.
– Я имел в виду, таблетка помогла?
– Вроде, да.
Дождь всё не унимался, вокруг стало совсем темно. Ветер подул холодный, северный, и костёр давно потушило дождём. Они достали колбасу и хлеб, наделали бутербродов, у Петровича в термосе ещё оставалось немного тёплого чая, а Толик вытащил армейскую фляжку с коньяком, так они и поужинали. Хоть Луценко и пресекал в корне разные страшилки, но разговор то и дело возвращался к необычным историям, которые случались или с их знакомыми, или где-то услышанные кем-то или прочитанные. Особенно не унимался Колян:
– Мне мой батя случай один рассказывал. Он тогда ещё до армии с родителями жил в Заречном, возле Белоярской атомной станции. Рядом с ними по соседству один дед жил, старый был уже, но заядлый любитель зимней рыбалки. Так вот, весна уже была, лёд худой был, но деда это никогда не останавливало. Но в тот злополучный раз деду не повезло, и он провалился сквозь лёд, когда к берегу пробирался. В тулупе, валенках, со своим ящиком. Барахтается там, в ледяной воде, и чувствует, что силы уходят, всё, кранты, не выбраться ему. А дед этот фронтовик был, до Берлина дошёл, героический такой дед. Ну и, понятно дело, атеист, тогда ведь все атеистами были. Снаружи. Но мало кто с войны атеистами возвращались, там хочешь – не хочешь, верить начнёшь. И дед этот взмолился. И чувствует, как за обе руки его кто-то на лёд тянет. И руки такие холодные, как ледяные. Смотрит, и не верит своим глазам! Лёд вздыбился перед ним, и руки его приклеились к нему, а льдина та переворачивается в воде и его за собой тащит наверх. Вытянула она его из воды, он на ней так и растянулся. А в это время по дороге на станцию грузовик с досками ехал. Водитель и грузчик увидели его, и побежали к нему на помощь. Доски бросили на лёд, доползли по ним до той льдины, где дед плавал, потом водитель прыгнул в воду и дотолкал льдину с дедом до крепкого льда. Затащили деда на доски, сразу в больницу его повезли. Всё хорошо закончилось, дед тот даже не поболел. Да ещё и бутылёк спирта выпил, пока сестра ему в задницу укол ставила. Подкрепил своё пошатнувшееся здоровье. Весь посёлок долго обсуждал всё это, деда с той поры Берингом все звали. Ну, что скажете, что чудес не бывает? И к льдине чудесным образом приклеился, и машина с досками в то же время шла.
– У тебя, Колян, все истории одинаково заканчиваются. Все на радостях пьют спирт, или водку. – Отреагировал Петрович.
– Нет, не все одинаково. – Ухмыльнулся Толик – У него один раз история закончилась распитием чачи. Да, Колян?
Луценко залез в палатку, достал из рюкзака плащ, переоделся в сухое, вытащил спиннинг, и в одиночестве поплыл на своей лодке, которую он называл «Резиновая жемчужина», за уловом. Остальные не захотели рыбачить под дождём, и расселись в большой палатке. Сначала поиграли в карты, вскипятили на газовой горелке чайник и попили чая, потом Петрович пошёл в свою машину дежурить, а Веня отправился в свою палатку, пожелав всем нескучной ночи. Колян всё не мог никак успокоиться, и вспоминал разные загадочные случаи. Веня, которому надоело слушать его, из своей палатки издал звук грозной иерихонской трубы, вызвав на секунду замешательство в соседней палатке, а потом, выведенный на чистую воду, чистосердечно раскаялся, и в лагере стало тихо. А дождь всё барабанил и барабанил по палаткам, по машинам, по листьям и по воде, и потихоньку всех сморил сон, даже Петровича.
Глава 2.
Петрович вздрогнул от какого-то резкого звука, и проснулся. Больная рука ныла, а спина затекла. Караульщик чёртов! Не заметил даже, как уснул. Он пошевелился, немного размял суставы и размотал повязку, которая впилась в кожу. Рука, пока он спал, опухла ещё больше. Пальцы стали синюшными и он пошевелил ими, чтобы восстановить кровоснабжение. Он протёр рукавом запотевшее стекло и увидел, что лодки Луценко ещё нет. Дождь не прекратился, кругом темно, в палатке у ребят уже не горит свет, угомонились. Он открыл дверь и выпрыгнул из машины. Выпрыгнул и сразу присел, боль в руке отдалась от головы до самых пят. Он потянулся к аптечке и достал ещё одну таблетку, проглотил её, запив водой из канистры. Похлопал себя по карманам, нашёл телефон, чтобы посмотреть время, но экран был чёрным, и ни на какие его действия не реагировал. Придётся зарядить от аккумулятора. Он снова сел в машину, и повернул ключ в замке зажигания. Это ещё что? Он ещё раз повернул, потом ещё несколько раз. Чёртова машина! Разве бы его старенький Фольксваген так себя повёл? Эх! Ладно, придётся заряжать ещё и аккумулятор. Он достал из багажника клеёнчатую накидку, набросил её и прошёл до берега. Он долго вглядывался в ту сторону, куда уплыл Луценко. Через всю реку тянулась сверкающая лунная дорожка. Лодки нигде не было видно. Он свистнул и прислушался. Никто не свистел ему в ответ. Он ещё пару раз свистнул. Уснул он там, что ли?
Петрович ещё потоптался на берегу и решил разбудить Толика, который должен был дежурить вторым. И тут он заметил странную вещь, на которую сразу не обратил внимания. Дождь шёл, а поверхность реки была абсолютно спокойная, не потревоженная, как зеркало, будто капли до неё не долетали. Он протёр глаза, потом снова вгляделся в реку. Нет, на реке была только лёгкая рябь от её течения. Он зашёл в воду, протянул руку над водой, и капли забарабанили по ней, соскальзывая с гладкого рукава плаща и падая вниз. Но куда они падали? На короткое мгновение ему показалось, что капли поднимаются вверх, чтобы снова вернуться в дождевое облако. Он потряс головой. Наваждение какое-то! Он же не спит! Он снова посмотрел на реку. Нет, ему не показалось, капли не долетали до воды.
«Началось!» – подумал он, резко повернулся и пошёл к палаткам. Он распахнул палатку, где спали Толик с Коляном, и несколько раз подёргал Толика за ногу. Тот спросонья что-то забормотал, но потом поднял голову и сонно спросил:
– Ты чего?
– Вставай, дежурить пойдёшь. Но сначала проверим кое-что, или я с ума схожу. Если что, разбудим остальных.
– Зачем?
– Вылазь быстрее, по ходу решим. Тут что-то странное творится. Как бы ни стало ещё хуже.
– Ты не пугай меня, а то я не вылезу.
Петрович ждал возле палатки, пока Толик оденется, и его начала бить мелкая дрожь, поскольку понемногу до него начало доходить, что не только дождь ведет себя ненормальным образом. Он поднёс к глазам здоровую руку, чтобы смахнуть дождинки с лица и замер. Кожа на руке и мокрый плащ были желтоватого оттенка, и в воздухе тоже висел желтоватый отсвет. Он поднял вверх голову. В небе прямо над ним, сквозь тучи пробивались несколько светлых пятен желтовато-кирпичного оттенка. Откуда? Ночь на дворе, из осветительных приборов – только луна. Откуда тогда на небе непонятные светящиеся пятна?
– Зачем остальных-то будить? – Зевая, спросил Толик, выползая из палатки, на ходу накидывая капюшон на голову.
– Сейчас увидишь. – Петрович пошёл к берегу, Толик за ним.
Увидев спокойную гладь реки, с бушующим над ней ливнем, Толик, с которого моментально слетел сон, повернулся к Петровичу и прошептал:
– Что это?
– На небо посмотри.
Толик поднял голову и тут же снова посмотрел на Петровича:
– Что это? М-мы где? – Зазаикался он.
– Всё там же. Только что-то непонятное вокруг нас происходит. Теперь я точно уверен, всё это связано с теми тремя мумиями. Не спрашивай, почему. Уверен, и всё. Надо взять себя в руки. Это, Толик, я себе сказал, потому что мне всё это не нравится, и я чувствую, как внутри у меня всё холодеет от какого-то предчувствия.
– Где Луценко?
– Лодки не видно. И не откликается. Хотя вечером Венька с ним переговаривался, он недалеко тут был. Толя, посмотри, сколько сейчас времени, у меня зарядка кончилась. И машина вдруг заглохла… Слушай, а ведь неспроста у меня разом всё закончилось и разрядилось. Посмотри на свой телефон.
Толик достал из кармана телефон, судорожно потыкал в него пальцем, потряс, снова потыкал, и растерянно показал его Петровичу:
– Это уже не случайность. Петрович, надо будить остальных. Дождаться Луценко и валить отсюда. Какая-то аномальная зона вокруг образовалась. Раньше ведь такого не было никогда.
– Раньше и камнепада тут отродясь не было, с него всё и началось. Ничего хорошего от этого ждать не следует. Иди, Коляна буди, я Веньку разбужу. Да не пугай его сразу, пусть сначала проснётся.
– Надо Луценко как-то знак подать.
– Говорю тебе, не слышит он. Три раза свистел.
– Крикни тогда, надо его срочно возвращать.
– Ты думаешь, что он не видит, что на реке делается?
– Это меня и беспокоит. Но может всё это скоро закончится. – Веня с тоскливой надеждой посмотрел на небо.
– Или всё станет ещё хуже. Извини, что повторяюсь. Но эта фраза просто застряла у меня в голове. – Ответил ему Петрович и зашагал к палатке, потом обернулся и добавил – Какое-то турне у нас в этот раз вышло не весёлое.
Колян, как только увидел светящиеся пятна на небе, сразу уверенно сказал:
– А я что говорил! Это инопланетяне! Это их тарелки тут летают. Им мы без надобности, что зря паниковать!
– А речку от дождя закрыли тоже инопланетяне? – Спросил Петрович – Машина не заводится, телефоны разряжены.
– Вот как раз это всё и указывает на них. – Сказал, подошедший к ним Веня – Они всё глушат. А с речкой, конечно, интересно. Какое-то необъяснимое явление природы. Или у них какой-то прибор работает, притяжение воды вызывает.
Они все вместе начали звать Луценко, но тот не отвечал. Со стороны леса раздалось долгое шипение. Все разом замолкли и настороженно повернулись туда. Но между стволами сосен была только темнота и ничего больше. Зато в небе разразилась целая канонада, гром ухнул с такой силой, что казалось, что небеса тот час обрушатся вниз.
– Пошли, в машине закроемся. В машине Луценко. – Сказал Толик, и первым быстро зашагал к ней.
Они все сели в Тойоту, и Веня попытался её завести. Петрович, заранее предвидя, что из этого ничего не выйдет, только качал головой.
– Всё лучше и лучше. Аккумулятор мёртвый. – Тихо сказал Веня, после десятка попыток – Не смешно.
– А никто и не смеётся. Что делать-то будем? – Шёпотом спросил Колян.
– Заблокируйте двери! – Сказал Толик, и в голосе его прорезалась тревога – Кто-то ведь шипел там, в лесу.
– Сидим пока тихо и ждём Луценко. – Вполголоса сказал Петрович – Может, никого рядом и нет, зря беспокоимся, а все эти аномалии, так они ведь когда-нибудь закончатся. Ни один зверь нас тут не унюхает. До утра так просидим, а там видно будет. Если что, пешком напрямую к трассе пойдём. Напрямую будет километров тридцать. По лесу это расстояние мы за восемь часов пройдём.
– Надо посигналить, чтоб Луценко услышал. – Толик потянулся к рулю.
– Чем? Задницей? – Зло зашипел Колян.
– Куда мы вляпались? – Толик протёр рукой окно и с тоской посмотрел в темноту.
– Тихо! – Вдруг оборвал Веня – Не шевелитесь и молчите.
Все, как по команде, застыли, вглядываясь в темноту за окнами. Нечёткие стволы деревьев начали проваливаться в туман, который проявлялся тонкими слоями, накатываясь к машине. Слой за слоем, туман поднимался выше и выше, словно его намазывали, как масло на хлеб, и уже держался на уровне крыши машины. Он был грязно- жёлтого цвета, плотный, похожий на вату.
– Чёрт! – Прошептал Толик – Пахнет, как возле пещеры. Чёрт, заднее окно приоткрыто!
– Попробуй закрыть! – Повернулся к нему Петрович.
– Не получается, я уже нажимал, даже не дёргается. Туман такой странный, вам не кажется?
– Откуда туман? – Тихо проговорил Петрович – Дождь же идёт! Нет, парни, это точно не туман. Или не простой туман.
Туман окружил машину плотным, абсолютно чётким кольцом. Толик и Петрович закашлялись.
– Сдохнем тут, выходить надо! – Сквозь кашель проговорил Петрович и потянулся к двери.
– Не открывай! Там, то же самое! Нас специально выманивают! – Вскричал Веня – Сквозь куртку дыши!
Они все уткнулись в куртки, но из глаз их уже текли сплошным потоком слёзы, кашель непрерывно сотрясал их, а дышать становилось всё труднее и труднее. Первым не выдержал Колян и буквально вывалился из машины. За ним выпрыгнули и остальные, падая прямо на мокрую землю и хватая ртом воздух. На открытом воздухе было гораздо легче дышать, хотя тоже чувствовался запах аммиака.
Туман словно только этого и ждал, одним броском накрыл их, словно придавив камнем, парализуя волю людей, и погружая их в небытие. Венька видел, как лежащего рядом с ним Толика начало бить, словно электрическим разрядом. Но постепенно глаза его заволакивало чем-то жёлтым и колючим. Он попытался натянуть куртку на нос, но рука его свалилась вниз, только чуть дернувшись.
* * *
Луценко вытащил лодку на берег и достал садок с уловом. Он ещё раз, при свете луны, полюбовался на три крупных рыбины. Хорошая уха будет! Он сделал пару шагов и остановился. В лагере было тихо, даже долетавший до брезента палаток дождь делал это приглушённо, словно прячась от кого-то. Они же собирались дежурить! Он отбросил садок, остановился возле первой палатки и прислушался. Внутри неё не раздавалось ни единого звука. Что было очень странно само по себе, так как он знал, что Петрович храпит так, что может своим храпом напугать и медведя. Он заглянул в палатку, она оказалась пустой, потом заглянул во вторую, там тоже никого не было, и сердце его дрогнуло от нехорошего предчувствия. Сбитый с толку отсутствием товарищей, он быстро заглянул в машины, ещё надеясь увидеть кого-нибудь там. В машинах тоже никого не было, а его машина стояла ещё и с распахнутыми настежь всеми дверцами. Он закрыл двери, и залез в большую палатку, где на газовой горелке стоял прокопчённый алюминиевый чайник. Чайник был ещё тёплый. На поролоновом коврике рассыпанная колода карт, спальные мешки не убраны, но в них точно уже успели поспать. Он как-то не был готов к тому, что вернётся в пустой лагерь. Окружающая Луценко тишина была тревожной, она словно вытянула все живые звуки из промоченного воздуха. Он снова вылез из палатки. В свете луны мокрая листва холодно блестела, дрожа под неугомонным ветром. Он подошёл к машине Петровича и открыл водительскую дверцу. На переднем сиденье лежали снятые бинты. Он непроизвольно потянулся к ним и скомкал в руке. Хотели уехать, но не получилось? Побежали, даже не закрыв за собой двери? От кого? Теперь уже и он готов был поверить, что там, возле скал, произошло что-то такое, что не вписывалось в обычный уклад их жизни, и именно оно повлекло за собой исчезновение его ребят. Поехать туда, проверить? Чёрт, и зачем он только оставил их, надо было всем вместе держаться! Но кто знал? Может они попрятались в лесу? Почему тогда он ничего не слышал, никакого шума? Он уплыл недалеко, даже одно время слышал смех их, и если бы был подозрительный шум на стоянке, то он бы обязательно услышал, и через десять минут был бы уже здесь.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71050450?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Надежда Храмушина
Тип: электронная книга
Жанр: Мифы, легенды, эпос
Язык: на русском языке
Издательство: Автор
Дата публикации: 07.09.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Догадывались ли ирландские сказатели о том, что упоминая в своих преданиях об удивительных одноруких и одноногих великанах-фоморах, они были совсем недалеки от истины, полагая, что фоморы, одной ногой ступая по нашей земле, другой своей ногой оставались в своём далёком мире?