И нет тебя прекрасней
И нет тебя прекрасней
Сборник
Мария Александрова
В сборнике «И нет тебя прекрасней» переплетаются проза и поэзия, создавая гимн женственности. Раздел «Признание» открывают мужчины – их признания в любви и истории, заставляющие сердце биться быстрее. В «Откровении» женщины делятся своим видением мира, открывая глубину чувств и разнообразие переживаний. Этот сборник – путешествие в мир красоты и искренности, где каждое слово наполнено теплом и светом, восхваляя вечную загадку женщины.
И нет тебя прекрасней. Сборник прозы и поэзии
Составитель Мария Александрова
© Издательство «Четыре», 2024
Признание
Марат Валеев
Родился в 1951 году в Свердловской области. Окончил факультет журналистики КазГУ им. Аль-Фараби (г. Алма-Ата). Работал в газетах Павлодарской области. В 1989 году вместе с супругой Светланой, тоже журналисткой, был приглашён в газету «Советская Эвенкия» (ныне «Эвенкийская жизнь») в Красноярском крае, в которой прошел путь от рядового корреспондента до редактора.
Марат Хасанович Валеев – автор и соавтор более 30 сборников юмористических рассказов, художественной прозы и публицистики. На его счету публикации более чем в сотне журналов и газет России, ближнего и дальнего зарубежья. Лауреат и дипломант многих литературных конкурсов, Член Союза российских писателей. Живет в Красноярске.
Изюминка
Как-то одним мартовским утром я стоял в очереди в регистратуру Красноярского СПИД-Центра, чтобы сдать кровь на анализы. Не подумайте плохого, я просто собирался на плановую госпитализацию, а без этого анализа, понятное дело, больница не примет.
Окошечко было ещё закрыто, и я, выбравшись из очереди, присел на лавку у стены. Тут мой взгляд зацепился за молодую женщину, стоявшую до этого впереди меня. Там, в очереди, я мог видеть только её узкую спину с рассыпанными по плечам роскошными рыжими, почти красными волосами. А сейчас, немного со стороны, появилась возможность рассмотреть её получше. Правильно, начал я с ног, обтянутых колготками телесного цвета. И хотя ноги эти были открыты только до колен – выше их скрывало пальто, – я от этих ног уже не мог оторвать глаз. Вернее, от щиколоток.
Боюсь, у меня не хватит слов, чтобы описать их красоту. Они были тонкие – не худые, а именно тонкие и изящные, плавно переходящие опять же в изящные округлые икры. Полы длинного пальто не могли скрыть стройности этих ножек.
Обладательница их время от времени как-то по-особенному отставляла в сторону то одну, то другую ножку в красивых ботильонах. И столько женственности и сексуальности было в этой отставленной ножке!.. Но, чёрт возьми, лучше бы она не оборачивалась, и я бы унёс с собой созданный в моём воображении образ пленительной молодой женщины. Однако она обернулась. И оказалась простушкой с размалёванными глазами, мелкий калибр которых не могла скрыть никакая краска, с толстоватым носом и большегубым ртом, опять же, искусно, посредством помады, визуально уменьшенным в размере.
Мда, не красавица… Но, с другой стороны, друзья мои, много ли вообще на свете таких женщин, в которых бы всё сочеталось самым наилучшим образом: и лицо, и фигура, и манеры, и этот, как его, ум? Таких, если честно, единицы. И я не открою большого секрета, если скажу, что женщину мы вообще-то можем любить и за отдельные её, извините, части, наиболее пришедшиеся нам по вкусу.
Вот когда мне было десять лет, я влюбился в одноклассницу за то, что однажды увидел её на морозе синей, и этот цвет её, к тому же ещё и хорошенького личика так сочетался с её сизоватой меховой шубкой, что я на долгие годы, вплоть до окончания сельской восьмилетки, был в неё безответно влюблен. Впрочем, она о моих чувствах, я так думаю, и не догадывалась.
А уже став взрослым, перед армией, влюбился в девчонку, в которой меня покорил её… носик! Такой аккуратный, точёный, ну просто само совершенство среди женских носиков. И я любил целовать его. Ну да, и губы тоже. До всего остального добраться, увы, не успел – до меня раньше добрался военкомат.
Ещё одна девушка, это когда я уже вернулся из армии, сводила меня с ума своей шеей – длинной, белой, с пульсирующей под почти прозрачной кожей синеватой жилкой. И для меня эта часть её тела была самой привлекательной. Не отказывался я, конечно, и от остальных, но вот эта почти лебединая шейка вводила меня в экстаз и, сколько бы её хозяйка шаловливо, а порой и сердито, ни шлёпала меня по губам, я так и не научился не оставлять на ней следы.
Или вот мой хороший знакомый, Виктор, – тот сходил с ума, если встречал особей с зелёными глазами. Он прямо трясся от вожделения и был готов идти за зеленоглазой женщиной на край света. И ведь встретилась ему такая – Наташа, с глазами цвета малахита. Правда, замужняя уже, с ребёнком. Но Виктора это не остановило, он увёл зеленоглазую Наталью из семьи и увёз её хоть и не на край света, но, считайте, на край России, в Ставрополье. И они жили там счастливо, но, правда, недолго, потому что у Виктора эту Наташу сумел отбить другой любитель зелёных глаз.
Впрочем, пора уже возвращаться ко мне. Мне вот повезло: женился на женщине, которая ну само совершенство (чего уж там скромничать!). Но больше всего мне нравится её профиль. Он и сегодня у Светланки остаётся очень милым и женственным, и я люблю вглядываться в него и думать: «До чего же хорошо, что я тебя когда-то встретил!..»
А то, что я иногда обращаю внимание и на других женщин, вовсе не означает, что я готов променять свою жену на другую женщину. Ведь и на Светланку тоже кто-то смотрит. Да и хорошо! Это ли не повод для гордости за свою возлюбленную, ну и немножко за себя? Пусть завидуют!
Согласитесь, что нельзя не любоваться красотой и совершенством женщины. Пусть они при этом далеко не все красавицы. Но зато в каждой есть своя изюминка, заставляющая нас, мужчин, идти за ними хоть на край света…
Рыбка моя
Я свою Светланку ласково зову Рыбкой. Ну, маленькая потому что, живая очень, трепетная. Красивая, конечно, а как же. И вот, казалось бы, за такой-то срок, что мы вместе, можно было изучить свою спутницу и подругу вдоль и поперёк. Ан нет – всё время открываю в ней что-то новое, неожиданное. Как вот во время поездки на Крит.
Всё там было чудесно. Но не обошлось без «ложки дёгтя»: туроператор «Пегас Туристик» в день отъезда выдернул нас из отеля не в 10 часов утра, как было условлено ранее, а в 05.30, чтобы в шесть быть уже в порту на посадке в самолёт. Ну, мы поворчали накануне, а потом смирились: попадём в Красноярск не ранним утром следующего дня, а вечером сегодняшнего, так что сын нас сможет встретить на машине.
Рано обрадовались! В авиапорту Ираклион экипаж самолёта сообщил, что вылет по техническим причинам задерживается. Сначала на одно время, потом на второе, третье. И так – двенадцать часов! Нас, а это было почти полторы сотни туристов, уже вывели из накопителя обратно в здание порта, завели в пищеблок, да там и оставили ожидать.
Правда, два раза покормили при этом (чтобы не шибко ворчали, да и поводов меньше будет для возбуждения судебных исков). Время тянулось утомительно долго, и, что было особенно обидно, – отправка других самолётов по всем направлениям шла бесперебойно. Одни мы, сибиряки, торчали, как неприкаянные, на втором этаже здания порта, заняв все сидения и столики кафе.
И тут я увидел у кого-то из наших в руках «Комсомолку». Спрашиваю: «Где взял?» «Внизу, – отвечает, – есть газетный киоск». И я отправился вниз по лестнице, чтобы прикупить и себе газету – всё веселей будет дальше ждать затянувшийся вылет. Рыбку, задремавшую за столом, беспокоить не стал. Но, увы, «Комсомолку» уже разобрали. Греческие газеты мне, конечно, были не нужны. Нашёл мятый экземпляр «Жизни» (толстый усатый продавец взял за газетку, между прочим, целых два евро – чистый грабёж!). «Ладно, – думаю, – хоть что-то будет почитать».
И только отошёл от киоска, слышу объявление по внутренней трансляции: «Пассажирам красноярского рейса срочно пройти на паспортный контроль!» Заждавшийся народ как повалил сверху! Смотрю, Светланка моя стоит у перил на втором этаже, озирается по сторонам. Меня-то нет! Она туда метнулась, сюда. Стёклышками своих очков поблёскивает, всё вокруг сканирует, а меня, машущего ей снизу газетой – я, мол, здесь, спускайся! – не видит.
А все бегут в это время к стойке паспортной регистрации – мы, россияне, всегда так: всё боимся, что без нас автобус уедет, поезд уйдет или самолёт улетит. И тут Светка выкидывает такой финт. Не выдержав нервного напряжения – мужа-то всё нет и нет, а все ведь уже пошли на посадку, – она начала нервически подпрыгивать на месте и всплёскивать руками. Ну совсем как ребёнок. А ведь ей тогда (открою страшную тайну!) было уже под шестьдесят! Бабушкой уже была Рыбка-то моя. А вела себя, как глупая девчонка.
Я не выдержал и захохотал при виде такой картины. И громко, никого не стесняясь, перекрикивая гомон толпы, крикнул: «Светланка, да я здесь! Спускайся давай!»
Ну, подробности того, чего наговорила мне моя любимая, опущу. Это же она любя, боясь потерять меня. И поплыли мы с моей Рыбкой… то есть полетели, счастливые, вместе домой…
Александр Громогласов
Родился в 1959 году в городе Сатка Челябинской области. Член Российского союза писателей (РСП). Авторские сборники:
• «Души моей страстной кусочки» (2013);
• «Пишите письма по утрам» (2017);
• «А в душе, как прежде, лето, далеко до декабря» (2019);
• «Мечтать, надеяться, любить» (2022);
• «Души мятежные сезоны» (2024).
Публикации:
• во французско-российском альманахе-аллигате «Жемчужины современной русской словесности»;
• в альманахах и сборниках РСП;
• в сборниках «Самому себе не лгите», «Небывалому быть!», «Пушкин навсегда», «Рукопись души», «Восторг души», «Точка зрения»;
• в альманахе русской литературы «Dovlatoff».
Награждён РСП юбилейными медалями «Сергей Есенин, 125 лет» (2020), «Святая Русь» (2022), «Просветители Кирилл и Мефодий» (2023).
Тост про женщин…
Однажды на заре рожденья мира,
Явился к Богу первый человек.
«Создатель! – он сказал. – Скажи на милость,
С кем коротать мне жизни вечной бег?»
«Создам я женщину», – решил тогда Всевышний
И взял он каплю солнечных лучей,
И грусть луны, и нежный трепет лани,
Взгляд дикой серны, кроткость голубей!
Добавил лёгкость воздуха земного
И нежность пуха, лебединую красу…
«Быть может, этой смесью я мужчину
От одиночества и безысходности спасу!»
Во избежанье приторности всякой
Добавил он непостоянство ветерка,
Сорок болтливость, облаков слезливость,
Грозу и молнию и… прочего слегка!
Он всё смешал. Из смеси получился
Фантазии Всевышнего предел!
Бог жизнь вдохнул и пригласил мужчину:
«Бери и мучайся! Ты этого хотел!»
Я обращаюсь к пьющим и непьющим,
К тому, кто рядом, и к тому, кто ныне здесь:
Поднимем наши кубки и бокалы
За эту удивительную смесь!
Зачем тебе кусочек льда?.
«Зачем тебе кусочек льда?! —
Ты говорила мне тогда. —
Ты не буди во мне огня,
Ведь в том огне растаю я!»
Но ты не льдинка, нет, не льдинка,
Ты чуть застывшая росинка,
Что лишь присела на листах,
Блистая в солнечных лучах.
Хочу согреть тебя теплом,
Я так давно мечтал о том…
Хочу смотреть в твои глаза —
Они манят, как небеса!
Хочу беречь тебя от бед,
Хочу дарить цветов букет,
Хочу совсем тебя забыть,
Ведь не судьба нам вместе быть.
Но вновь приходишь ты ко мне
Незваной, в мыслях и во сне.
Хочу шептать любви слова,
Чтобы кружилась голова,
Хочу от страсти сам не свой
К тебе притронуться рукой,
Хочу обнять, хочу любить,
Хочу с тобою рядом быть!
Но вновь я слышу, как тогда:
«Зачем тебе кусочек льда?!»
Путеводная звезда…
Звездой манящей, путеводной
Блистаешь ты в судьбе моей!
Я знаю, нет во всей Вселенной
Души светлее и родней!
Вот я упал, но сил подняться
И распрямиться больше нет!
А мысли судорогой сводит:
Везде тупик и хода нет!
Но ты тихонько сядешь рядом,
В глаза посмотришь с теплотой,
И я, как путник, из криницы
Напьюсь, наполнюсь весь тобой!
И не страшна людская злоба,
И зависть мне не навредит!
Я защищён твоей любовью,
Она меня в пути хранит!
Весна
А к нам опять, опять пришла весна,
И небо засияло синевой.
Всем ночью будет снова не до сна,
Мой мир наполнен танцем и тобой!
Весенний воздух будоражит и пьянит,
Журчат ручьи, и трель выводит птица.
Душа поёт, ликует и летит,
О чём-то радостно чирикает синица!
Жизнь начинает новый дивный круг,
Оставив в прошлом неудачи и потери.
Придёт любовь, и будет новый друг,
Мечта исполнится, и всё, что мы хотели.
Так было, есть и будет так всегда!
И возраст не имеет здесь значенья.
У нас у каждого на небе есть звезда,
А в жизни есть своё предназначенье!
С праздником весны…
Милые женщины, вас поздравляем
С праздником лучшим, здоровья желаем.
Будьте, как вёсны зимой, долгожданны —
Очень красивы, любимы, желанны!
Пусть уважают и чтут на работе,
Сбудется радость, которую ждёте,
Будут наряды, покупки, сюрпризы,
И исполняются ваши капризы!
Пусть о любви вам шепчут мужчины —
В праздники, в будни и так, без причины.
Влюблённые женщины – это мечта,
В жизни встречаются нам неспроста!
Дивное везенье
Люблю тебя за доброту,
За искренность и простоту суждений,
Что даришь мне ты красоту,
Хоть не согласна часто с моим мненьем!
Люблю открытый и летящий взгляд,
Лукавую улыбку Моны Лизы.
И этому я несказанно рад,
Что не используешь ты женские капризы.
Мне нравится, что есть в тебе напор,
Когда мозги выносишь без остатка,
И даже если это перебор,
В тебе всегда останется загадка!
Отходчива, и ты не помнишь зла,
Обиды женские прощаешь с лёгким сердцем,
И если мир прислал к тебе осла,
Его ты воспитаешь с добавленьем перца!
И в этом вся ты: и учитель, и жена,
И друг, жилетка, мечты всей воплощенье.
Ты в целом свете у меня одна,
Благодарю, Господь, за дивное везенье!
Диалог
«Я прошёл уже тыщу дорог
И не встретил нигде пониманья,
А душа – вся разбитая в кровь —
На последнем плелась издыханьи.
Мне казалось, что выхода нет,
Что я вновь заблудился на свете,
Не найти мне желанный просвет,
Но тебя, как спасение, встретил.
Растворился я в чувствах и в нас
И согрелся теплом и участьем,
А сиянье улыбчивых глаз
Наполняло пленительным счастьем».
«Мой родной, как же время летит,
Но мы часто не слышим друг друга,
Ты делами своими горишь,
Я болтаю порою с подругой.
А ведь сколько с тобою прошли!
Как бы жизнь нас порой ни ломала,
Мы смогли пред бедой устоять,
А досталось нам, право, немало!
Нас связала незримая нить,
Мы с тобой повстречали друг друга,
И она помогала нам жить
В дни разлук и в отчаянья вьюге!»
«Так давай же продолжим наш путь,
Крепко за руки взявшись с тобой,
Нам с дороги своей не свернуть,
Что зовётся удачей, судьбой.
Я держу твою руку в своей,
Значит, всё мы с тобой одолеем,
Повстречаем новых друзей
И мечты воплотить все сумеем!»
Огонёк в ночи…
Ты, как последний месяц лета,
Всегда полна тепла и света,
Всегда радушна, хлебосольна,
Готова каждому помочь…
Души любой ты лечишь раны,
Но вместе с этим, как ни странно,
Тебя совсем легко обидеть,
И боль тогда не превозмочь…
Но я с тобою буду рядом!
И помогу всегда – где взглядом,
Где словом, делом незаметным,
И отведу я боль твою!
Как огонёк в ночи кромешной,
Ты на земле, святой и грешной,
Надежду даришь и спасенье
И освещаешь жизнь мою!
Михаил Жинжеров
Родился в 1947 году в Чернигове. Окончил Киевский институт народного хозяйства. Трудился на предприятии военно-промышленного комплекса. С 1994 года живет в Нью-Йорке. Женат, двое детей, пятеро внуков. Публикуется с 2013 года, печатался в литературных журналах и альманахах. Многократный победитель международных литературных конкурсов. Автор книг «Рифмой по затылку», «И смех, и слёзы, и любовь», «Из века в век, из страны в страну», аудиокниги «Пегас в бане». Член Интернационального Союза писателей, Российского союза писателей, Пушкинского общества Америки, Литературного клуба Нью-Йорка. Награждён орденом им. Кирилла и Мефодия, медалями Мацуо Басё, Маяковского, Пушкина, Чехова, Есенина, Бунина, звездой «Наследие» II и III степеней, грамотами и дипломами.
Моя любимая
Сердце заляпано грязною лужею зависти, сплетен,
потерь.
Прежде – талантливый, ныне – ненужный,
старый загнанный зверь.
Ближе и ближе свиданье с могилою, воспоминания рву.
Только со мной моя славная, милая, значит, ещё я живу.
Светит улыбкою доброе личико, сердце открыто для всех.
Только всё реже и реже он слышится,
твой серебристый смех.
Горе, болезни, нужда, унижения – всюду ты рядом
со мной.
Милая, чистая, добрая Женя, мой человечек родной.
Трудно работать, бессонницы муки, был я унижен не раз.
Только со мной твои тёплые руки, светлых сияние глаз.
Где бы я ни был, о встрече мечтаю,
снимок родной достаю.
Только здоровье всё тает и тает. Как я тебя люблю!
Близкие мечутся в мире кипучем, и нелегко им понять —
Рядом прекрасная, самая лучшая бабушка, дочка и мать.
После работы меня ты встречаешь,
взгляд милых глаз ловлю.
Снова в заботах, трудах и печалях. Как я тебя люблю!
Слишком восторженный я, наверное,
но для меня ты одна.
Самая нежная, самая верная, лучшая в мире жена.
Единственная моя
Я помню, встретились мы много лет назад.
В Чернигове у бабушки гостила внучка.
Я видел серые огромные глаза
И маленькие, смугленькие ручки.
Раскрасил золотом тюльпанов парки май.
Деревья – как невесты в белых платьях.
С травой проказник ветер закрутил роман.
Был мир наполнен ожиданьем счастья.
Мой милый ангел, мой сердечный друг,
Твоя улыбка освещала жизнь мою.
Подкралась старость незаметно вдруг,
Но я тебя по-прежнему люблю.
Я помню нашей свадьбы ресторанный день.
Как ты плясала всем на удивление.
Был летний город в изумрудный цвет одет,
А воздух полон неги и томления.
Приятель мой вдруг неожиданно сказал:
«Весёлая и добрая твоя жена».
И сердце мне накрыла тёплая волна,
А ты улыбкой светлой озаряла зал.
Мой милый ангел, мой сердечный друг,
Твоя забота согревала жизнь мою.
Подкралась старость незаметно вдруг,
Но я тебя по-прежнему люблю.
Нам много трудностей преодолеть пришлось:
Мы долго не имели своего жилья,
Терзали сплетни нас, нам часто не везло,
И много раз мы начинали жизнь с нуля.
А эмиграция, болезни, тяжкий труд…
Но дети выросли и, в общем, на плаву.
И внуки милые успешными растут.
Со мной любимая и, значит, я живу.
Мой милый ангел, мой сердечный друг,
Наполнила ты счастьем жизнь мою.
Подкралась старость незаметно вдруг,
Но я ещё сильней тебя люблю.
Дни знойные Нью-Йорк сжимают, как в тисках.
И пот течёт с прохожих, как весной капель.
У стариков давление стучит в висках.
Из кондиционера слышится Равель.
Мне наплевать на зной и влажность, как в парной.
Пойдём с тобой гулять, погоде вопреки.
Пусть молодость прошла, любимая со мной.
Мы веселы, бодры и мы не старики.
Мой милый ангел, чистая душа!
Как много вместе пройдено дорог.
Пойдём по жизни дальше не спеша.
А старость мы не пустим на порог.
Утро
Я приду к тебе на рассвете.
У постели твоей постою.
Ты милее мне всех на свете.
Я тебя очень сильно люблю.
Ты так долго не можешь уснуть,
Засыпаешь только под утро.
Твоя мерно вздымается грудь,
Нежный стан в одеяло укутан.
Твои губы чуть шевельнулись,
Что-то снится тебе, понятно.
Теперь ты слегка улыбнулась.
Сны твои, видно, приятные.
Может быть, дети и внуки
В памяти хронологической.
Кого-то во сне гладят руки.
Лежит луч солнца на личике.
Бьют часы, я уже ухожу.
Дел, забот карусель вечная.
Поцелуем тебя разбужу.
Дорогая, вставай, Женечка.
Мама
О моя терпеливая мать!
Сергей Есенин
Встречались мне люди, как злобные звери:
Мерзавцы, убийцы, бандиты,
Но даже в их сердце для матери двери
Обычно бывали открыты.
Я не был примерным, «пушистым и белым».
Поступков неправильных – рать.
И всё же ни разу, ни в мыслях, ни делом
Тебя не мог я обидеть, мать.
Я редко был дома. Колеся по стране,
О матери думал нечасто.
Но возвращаться к своей родне
Всегда для меня было счастьем.
Мои неприятности – мамина драма.
Пусть я о них сразу забыл.
Меня ты любила сильнее, мама,
Чем сам я себя любил.
А как ты умела терпеть и молчать,
В трудах и заботах не гнулась.
На женских своих не могучих плечах
Семью постоянно тянула.
Ты часто мечтала поехать на юг,
Море увидеть хотела.
Но лишь собралась, как смертельный недуг
Тебя приковал к постели.
Судьба, словно пьеска в дрянном балагане, —
Нам продолжения не угадать…
И я на могиле твоей, дорогая,
Уже не смогу побывать.
Память о маме не тает, не меркнет
В мире тревожном, суровом.
Кто только вспомнит меня после смерти
Приветливым, добрым словом?
Вячеслав Кашин
Родился в 1939 году в селе Саминский Погост Вологодской области в семье крестьян. С 1946 года живет в Карелии. Окончил медицинский факультет Петрозаводского государственного университета, кандидат медицинских наук. Заслуженный работник здравоохранения Республики Карелии, избирался депутатом Петрозаводского городского совета. Сейчас на пенсии, в настоящее время является членом Президиума и Совета ветеранов Республики Карелии. С 2005 года публикует материалы в газете «Карелия», очерки об участниках Великой Отечественной войны, юнгах Северного флота, малолетних узниках фашистских и финских концлагерей, блокадниках Ленинграда, ветеранах военной службы, ветеранах труда и других. В 2015 году издал книгу «Ветераны Карелии в лицах». Имеет публикации в журнале «Север» и ряде книг.
Первая любовь
Я был влюблён. Страдал.
Надеялся на встречу. Ждал.
Я, юноша, сгорал от чувств,
Неведомых и томных.
О, первая любовь. Воспоминания.
Клятвы. Слёзы. Ночь без сна.
И ожидание увидеть снова
И говорить, и говорить слова…
Так сердце юноши пылало
В надежде на ответность чувств.
Но, чтобы быть любимым и любимой,
Ведь надо сердцем сердце понимать!
Так быстротечны даты, встречи.
И пролетают птицами года.
Лишь остаётся в памяти навечно
Та, первая любовь моя.
Она, как яркая звезда на небосводе,
Горит и шлёт небесный свет.
Из юных лет воспоминаний
Унёсшую внезапно жизнь.
Косички
Девочки с косичками —
Все они красавицы.
Просто заглядение,
Мальчишкам очень нравятся.
Я на перемене
Девочку обидел.
Дёрнул за косичку,
Развязался бантик.
А она смеялась.
Виду не подала.
Это ей понравилось?
Загадкой мне осталось.
Я влюблён
Я влюблён!
Такого не бывало.
Потерял покой и сон.
Как видение перед глазами,
Образ твой.
Я влюблён!
Рад каждой встрече,
Голос слышать твой хочу.
И смотреть в глаза твои,
И увидеть там любовь.
Все девчонки
Пред тобой померкли.
Глаз мой видит лишь тебя.
Я теперь такой серьёзный,
Потому что полюбил тебя.
Только ты одна
Волнуешь мое сердце.
Нет прекраснее тебя.
Я пленён тобой и покорён навеки.
Я влюблён в тебя!
Первое свидание
На свиданье пригласил
Первый раз девчонку,
Что сразила сердце мне,
Малому мальчонке.
Мы сидели на скамейке
В метре друг от друга.
Говорили, говорили…
Двигаясь друг к другу.
Глаз с неё я не свожу,
Сердце часто бьётся.
Что-то ей я говорю,
А она смеётся.
Незаметно, потихоньку
Оказался рядом с ней.
Целовались, целовались,
Воспылал любовью к ней.
А потом бродили вместе,
Мы по берегу реки.
И в любви клялись друг другу
До самой утренней зари.
Дёргал Настю за косички
Я учусь в десятом классе,
Выпускного жду звонка.
А моя подружка Настя
Давно косы расплела.
С Настей я дружу давно.
Помню, в первом классе
Настя робко в класс вошла
И ко мне подсела.
Мне не нравилась она
И её косички.
Каждый день и раз, и два
Дёргал за косички.
Настя весело смеялась,
Не держа обиды.
Её чёрные глаза
Мило улыбались.
А теперь страдаю я —
Скоро мы расстанемся.
Я решил стать моряком,
Настя – детским доктором.
Василий Мижериков
Родился в городе Севастополе. Окончил школу с серебряной медалью, затем физический факультет Московского областного педагогического института им. Н. К. Крупской. Вся его трудовая жизнь связана с образованием: учитель физкультуры, физики и математики, доцент кафедры педагогики, начальник отдела Министерства образования Российской Федерации, старший научный сотрудник Академии социального управления.
Василий Андреевич – кандидат педагогических наук, Почётный работник высшего профессионального образования РФ, почётный академик Международной академии наук педагогического образования, обладатель Золотого знака журнала «Вестник образования России», внештатный сотрудник журнала «Жизнь национальностей».
От Вы до Ты
Не поеду в штат Кентукки,
В одиночество и скуку,
А поеду на Кавказ,
Пусть он вновь увидит нас.
Вы мне снова часто снитесь,
Что-то ночью говорите,
Вижу глазки, вижу руки
И, конечно, ЕссентУки…
Ой, я вру, Ессентуки,
Где осенние деньки
Коротали мы вдвоём
На полу и голышом.
Где под вечер мы гуляли,
Кофеёчек попивали,
Шли, милуясь, средь зевак,
Рассуждая о «делах».
А на деле – чтоб скорей
(Мы мечтали) без затей
Быстро вместе душ принять
И улечься на кровать…
Ой, опять соврал немножко —
Я ложился у окошка,
Вы – в другую сторону,
И всё это – на полу!
Чтобы койка не скрипела,
Чтобы тело возле тела
Как могло, так и хотело,
Прыгало, скакало, пело!
Наши «песни» кто подслушал,
Пусть себе отдавит уши,
Для меня Ваш вскрик и стон
Радостями напоён…
А потом, когда усталость
Наши веки смежит малость,
Ты уткнёшься мне в плечо,
Прижимаясь горячо…
И рука моя по спинке
Тёплой, нежной побежит,
Доберётся до ложбинки,
Глядь, и снова ты дрожишь,
И рука твоя проворно
Ищет «хвостик», мнёт его,
Ну а я лежу покорно
В предвкушении всего.
Но другой рукой ласкаю
Каплю тяжкую груди,
И, как масло, таю, таю…
Чу! Твердеет спереди!
И опять безумья скачки,
Вновь седлаешь ты меня
И несёшься в ритме качки,
Амазоночка моя!
И губами ненасытно
Вновь ласкаешь стебелёк…
Околдован этим ритмом,
«Улетает» Василёк.
И волной накрытый страстной,
Я всего себя отдал,
Ты была на пике счастья…
Да, вот это был обвал!!!
Снова тихо на полу,
Утро светится в окне,
Возвращаюсь я во мглу,
Где Вы вновь приснитесь мне…
Стыдливая любовь
…иль ты приснилась мне?
С. Есенин
Серебряная рыбка,
Стыдливая моя,
Прошла дорожкой зыбкой
От «нет-нет-нет» до «да!»
Серебряною песней
Сверкающих грудей
Я в полон взят прелестной
Стыдливостью твоей.
Сошлись в объятьях страстных
Два грешника Земли,
А встали с ложа счастья
Два ангела любви.
Ты завтра на рассвете
Растаешь, пропадёшь…
Возьми записки эти:
Когда вернусь – вернёшь!
И снова светлой рыбкой,
Стыдливая моя,
Дорожкой лунной, зыбкой
Нырнёшь, найдёшь меня.
Благодарю за ласку,
За стоны и за боль,
Серебряной окраски
Стыдливую любовь…
С Новым Годом!
Я с нежным сердцем
И любовью
Смотрю на Юг, где ты живешь,
Шлю пожелания здоровья,
Добра и счастья.
Ты поймешь,
Как мне здесь грустно,
Одиноко,
Как сладок мир,
Когда я сплю
И вижу рыбку серооку…
Как сильно я её люблю!
Пусть Новый год
Со счастьем новым
В полночный час
К тебе придёт
И вместе с запахом еловым
От Василька привет пришлёт!
Я свой зуб потерял
Я свой зуб потерял не в отчаянной драке,
Никого я не бил и никем не был бит:
Была бурная ночь, была схватка во мраке,
Я был пьян от любви, твой штурмуя гранит.
Я боролся с тобой, разнимая колени,
Жарко-жарко дыша в обнажённую грудь,
Чтоб губами скользить по округлым мишеням,
Чтоб вонзать свой язык в твою нежную суть.
Я добился всего… Ты кричала от страсти,
Нежность била фонтаном с зацелованных губ.
Я был горд, как мальчишка, ты светилась
от счастья,
А ценой этой ночи стал потерянный зуб.
Не жалею ничуть, что так ночь коротка,
Её нежность и свет никому не отнять,
Мы с тобой начертали три строчки пока,
В наших планах роман многотомный писать.
Жди меня, я вернусь. Будут нежные встречи,
Я в разлуке скопил тонны ласковых слов.
Расцелую тебя, твои губы и плечи,
Чтобы явь наших встреч была слаще всех снов.
Лечу к тебе
Лечу к тебе, моя родная,
Стада «барашков» подо мной…
И над Ростовом пролетая,
Качну приветливо крылом.
Почти полгода не летал —
В делах и хлопотах увяз,
Но всё ж лечу к тебе, родная,
В уме слагая ритмы фраз.
И предвкушаю разговоры
Далёко за полночь, и смех…
Над нами тихо шепчут горы.
Нам не до них, нам не до всех!
Твои глаза – я в них купаюсь,
И, колокольчиком звеня,
Со мною нежно забавляясь
Прильнёшь ко мне, любовь моя…
Лечу сюрпризом к дню рожденья,
Себя с цветами подарить,
И в звуках страстного томленья
В тебя впечатавшись, любить.
Сегодня, верь, врачую я
По стародавнему рецепту…
Прильни ко мне, любовь моя,
Прими, родная, мою лепту,
Пусть хворь растает в наших стонах,
Унынье станет сиротой,
Печаль мы вместе похороним
Под этой ласковой луной.
Глеб Океанов
Писатель Глеб Океанов окончил Литературный институт, проживает в Москве. Пишет фантастику и реалистическую прозу. Участвовал в писательских семинарах и фестивалях «Мы выросли в России» (Петрозаводск и Омск), «Стилисты добра» (Челябинск), «КоРифеи» (Уфа), «Фестиваль Чижевского» (Калуга). Выступал со сцены «Литературных понедельников у Арса-Пегаса».
Печатался в журналах «Новая Литература», «Рассказки», «Новый Енисейский литератор», «Автограф», «Прочтение», «Лиterra Nova», «Тайные тропы», «Пять стихий», «ЛитОбоз. Пресс», на портале «гУрУ» (Берлин).
В сердце аненный/Happy anned
Анечке
Здравствуй, дорогая.
Раз уж ты открыла конверт и сейчас глядишь на мой ужасный почерк, то, надеюсь, ты дочитаешь послание до конца, а не порвёшь сразу эти тетрадные листки. Писать письма от руки и на бумаге в наше время всё менее привычно, но я попытаюсь. Пишу настоящее письмо в первый и последний раз. Если допустить, что душа человека подобна книге, и её всю можно пересказать от начала и до самого конца, то тогда это моё письмо сродни медленному самоубийству.
Я люблю тебя. Больше всех, всего и больше жизни. Понимаю, что ты уже слышала эти слова, и больше они тебя не трогают. В точности, как и я не могу теперь прикоснуться к тебе, но только к пряди волос, что ты мне подарила. Пусть тебе теперь плевать на мои слова, тон кажется дурацким, образ – противным, а воспоминания обо мне вызывают злобу, дрожь и стыд, – что я могу поделать?..
Ты теперь далеко, и это так непривычно. Ты была рядом всю мою жизнь, сколько я себя помню. Из маленького молчаливого друга со временем ты стала для меня всем. А ведь могла тогда и не улыбнуться мне в ответ – могла показать грубо язык или просто, надувшись, отвернуться, и вся жизнь сложилась бы иначе. Одно мгновение – подумать только! И твоя улыбка… Невозможно забыть того жизнерадостного и беспричинно счастливого ребёнка, каким ты была, и невозможно забыть ту прекрасную девушку, которой ты стала.
Теперь ты далеко. Мало того, что ты уехала из России (в том числе и из-за меня, я полагаю) – любые расстояния всё же преодолимы, – но ты отдалилась от меня самого, и уже давно. И вот эту бездну, знаю, не преодолеть, увы, никак. Я бы мог приехать к тебе, хотя бы в гости – ведь я так хочу тебя увидеть! – но ты только окончательно проклянёшь меня за это.
Нам было хорошо вдвоём – не спорь! Я точно знаю. А заявив обратное, ты бы соврала. Ты меня любила, искренне, страстно и нежно одновременно. И я был готов на всё ради тебя, и ты не представляла своё будущее без меня – я видел это в твоих глазах. Будто разговаривая во сне, твои губы иногда чуть трепетали – с них готовились преждевременно сорваться заветные слова, я знаю.
«Ах! – сказал бы плешивый поэт. – Любовь – обман!», – и всё в подобном духе. Правда банальна. И так пошло и по-детски говорить правду вслух, будто врать не умеешь или не хочешь. Наверное, да, действительно – всё есть химия, программа, алгоритм, всё заранее записано и случится так, как решено заранее. Мне ли этого не знать? Любовь была, любовь прошла, я тебе теперь чужой.
А ведь я знал, что будет так, что так глупо и внезапно всё закончится. Знал, честно. Но всё равно был с тобой, и ради тебя самой в том числе. Ведь ты же была счастлива все эти годы. Хотя и теперь, немного переждав смятение, ты снова будешь счастлива, хоть и без меня. С другим. Потом ещё с одним. Я знаю. Я тебя не виню, да и должен ли? Никто ни в чём не виноват. Ведь концов счастливых не бывает – если счастливый, значит, не конец, как сказал один мудрый человек.
Все эти годы я жил этим мгновением. Я знал, что в этот момент жизнь моя закончится. Нет, ты не подумай, это не юношеский капризный максимализм, это констатация факта. Я вижу будущее, ты знаешь. Догадывалась всегда, по крайней мере. Я вижу насквозь людей, и тебя, и себя самого до молекулярных нюансов. Мне всё ясно, всё понятно: жизнь – наркотик, а мы все, конечно, алчем счастья.
Дорогая, помнишь ту снежную ночь? Тот фонарь и мост? Конечно, помнишь. И я помню твои холодные щёки и горячие губы, слёзы от ветра и растерянное выражение чудесных глаз, в расширившихся зрачках которых отражалось моё счастливое лицо. Ты ведь никогда не забудешь меня. Хоть ты и выбросила наш фотоальбом, он тебе и не нужен – ты и так до мельчайших подробностей помнишь каждую нашу общую фотографию. И оттого мне так странно, что ты сможешь после всего, что между нами было, идти дальше. Себе же я не пророчу ничего, как ни стараюсь. Все возможности утрачены. Жизнь могла бы сложиться иначе, не встреть я тебя в детстве, не улыбнись ты мне, не возьмись мы за руки. И в то же мгновение я, сопляк, узрел будущий крах надежд и мечтаний, но, не задумываясь, вступил в блаженную пропасть. Ты – моя femme fatality. И оно того стоило. Всё было не зря…
Когда это письмо дойдёт до твоего треклятого Амстердама и окажется в твоих лапках, меня уже не будет на этом свете. Да, уверен, ты понимаешь, что я не шучу. Уж в таких-то вещах – точно. Это давным-давно обдуманный шаг. Я видел все варианты моей жизни после тебя, и нигде меня не ждёт ничего хорошего – только одиночество и скука, только бессмысленность и безумие. Ни какого-либо затаившегося таланта не проявится у меня, ни семьи я не создам, не сделаю никому добра, как бы ни старался. А потом и стараться не буду. Я видел их всех, тысячи себя. И прямо сейчас вижу, стоит только закрыть глаза. И все тысячи «я» несчастливы. Видимо, всё моё существование на этой прекрасной Земле случилось лишь для того, чтобы скрасить твою юность, сделать тебя женщиной, сделать тебя той, кого будут любить твои дети и внуки. А я, выполнив свою задачу, снизойду в небытие и воссоздамся вновь, как делал уже не раз.
Запомни или сохрани письмо: пройдёт много лет, ты будешь идти по античным руинам Италии, держа за руку маленькую дочку, другой рукой придерживая округлый живот с будущим сыном внутри. Когда экскурсовод отойдёт по делам, а твоя дочь отвлечётся на большую синюю бабочку, ты приметишь ребёнка лет семи, который будет с любопытством глядеть на тебя. Вы приветливо улыбнётесь друг другу, а потом подойдёт твой муж, ребёнок смутится и убежит. Запомни тогда того кудрявого малыша – это буду я.
Спорим на шоколадку, что ты сама не понимаешь, почему веришь в весь этот бред? Всё очень просто – ты знаешь меня почти всю сознательную жизнь, и ты всегда интуитивно чувствовала всё то, что я сейчас тебе описываю. И, быть может, ты тоже слышала тиканье того абстрактного таймера, по истечении которого твоя любовь должна была погаснуть, но ничего не могла с этим поделать. Да и не надо было, наверно.
Я знаю будущее, я помню прошлое и часть своих прошлых жизней – не все, но всё же. Знаешь, я ведь был и мужчиной, и женщиной, я был зверем и был червём, и травою, и камнем, и светом. Я умирал и возрождался. Я снова умру и снова появлюсь.
Скоро мои лёгкие наполнятся холодной Москва-рекой, и тело бездвижно пойдёт ко дну. Какое-то время спустя я буду дико кричать посреди родильной палаты под слепящим светом больничных плафонов.
Это моё первое и последнее письмо, любимая. Мне сейчас пять лет, мы с мамой отдыхаем в Евпатории. Мама пока ушла с турбазы в магазин, а за мной попросила присмотреть сторожа. Я выпросил у него эти тетрадные листочки, которые ты сейчас держишь в руках, и пишу это послание в будущее, а сторожу издалека кажется, будто я просто рисую. Осенью в нашем детском садике появится новая девочка, и мы впервые с тобой встретимся, и не будем потом расставаться многие годы. Всё это время я буду бережно хранить эти листки внезапного ясного прозрения, чтобы однажды ты их прочла.
Люблю тебя. Любил. И буду любить. Всю жизнь. И потом. Всегда.
P.S.
Думаю, сейчас ты в задумчивости грызёшь ногти – немедленно прекрати! Брось так делать. Дурацкая привычка.
Уфа
Лето 2014
Алишер Сираджев
Творческий псевдоним – Алишер Зиё. Родился в 1953 году в г. Нукусе – столице Республики Каракалпакстан. Живёт в Ташкенте, столице Узбекистана. Окончил Ташкентский политехнический институт и Ташкентский институт народного хозяйства. Долгие годы работал в должности заместителя министра энергетики и электрификации Республики Узбекистан. За трудовую деятельность удостоен званий Ветеран энергетики Узбекистана, Заслуженный энергетик СНГ. Автор с детства увлекался литературой, а в 1972 году и сам начал сочинять стихи. Пишет в самых разных жанрах: притчи, сказы, зарисовки из жизни, любовная и философская лирика, юмористические стихотворения. Основным мотивом творчества называет желание поделиться с подрастающим поколением жизненной мудростью своих предков. Публиковался в альманахах Российского союза писателей. В 2018 и в 2021 годах вошёл в состав авторов «Антологии русской поэзии». Дипломант литературно-общественных премий «Герой нашего времени» (орден М. Ю. Лермонтова) и «За верность слову и делу» (медаль имени А. С. Пушкина). Дипломант литературной премии «Наследие» (2013 год), лауреат международных литературных конкурсов «Книга года» (2018, 2020 годы) в номинации «Лучшая поэтическая книга». Обладатель Гран-при международного литературного конкурса им. П. Бажова в 2022 году. Член Российского союза писателей с 2014 года, с 2022 года – член Интернационального союза писателей. Союзом писателей России в 2019 году автору присвоено звание «Заслуженный писатель России».
Весна
Весна – природы пробужденье,
Пора любви, пора цветенья…
Затмить планеты обновленье
Во всей вселенной нет явленья.
Вновь ощущение мгновенья,
Венца всевышнего творенья —
Души и тела воскрешенья,
И жажды жизни вдохновенья.
Острее мироощущенье,
Природы чудо возрожденья,
В весну не ставим под сомненье
Души благого очищенья.
Любви и страсти опьяненье,
Желаний сладостных томленье,
Мук ожиданий упоенье,
Встреч вожделенных наслажденье,
Тончайших чувств благоговенье,
Мирское удовлетворенье,
От дум суетных отрешенье,
Познанье умиротворенья.
Мне блаженство – твое наслажденье
Прикоснувшись губами к твоим волосам,
Забываю я беды, невзгоды.
Обнимая тебя, воздаю небесам
За мгновенья в прошедшие годы.
Время рядом с любимой – миг жизни в раю,
А разлука – как вечность в темнице.
Моё солнце, мой ангел! Любовь не таю,
Милый образ ночами мне снится.
Одарила заботой, вниманьем, теплом
И неведомой ранее страстью.
В восхищении, неге, восторге немом,
Очарован тобой, моё счастье.
Уложив на колени, ласкаю тебя,
Грудь целуя в неистовстве нежном,
Потаённые недра касаясь едва,
Возрождаю я чувства, как прежде.
Увлажняется келья росою любви,
Ощущаю губами желанье.
Мне сокровище мира – себя подари
Вожделенною тайной слиянья.
Вновь ласкаю без устали розы бутон,
Мне блаженство – твоё наслажденье.
Пусть бессвязная речь и сорвавшийся стон
Говорят о любви упоеньи.
Вбираю вновь пьянящие уста…
Закрыв глаза, вбираю вновь
Пьянящие уста.
Мгновенно закипает кровь,
Пленён я неспроста.
Прикосновеньем нежных рук,
Обняв, свела с ума.
Нектар испил, коснувшись губ,
Весь мир стал – ты и я.
Пронзила взглядом…
Пронзила взглядом,
вмиг
кровь в жилах закипела.
И сердцем,
и душой,
и мыслью завладела.
Стрелой Амура ты
сразила наповал,
Не властвую собой.
Повелевай же смело.
И в небесах вдвоём паря…
Я вспоминаю счастье дней,
Когда божественною лирой
Сердца нам согревал Орфей
И чувства властвовали в мире.
Друг друга трепетно любя,
Боясь обидеть даже взглядом,
Мы возносились в облака,
Когда оказывались рядом.
И в небесах вдвоём паря,
Мы наслаждались безмятежно,
Взаимно радости даря,
Любя таинственно и нежно.
Опьянев в объятьях нежных…
Твой взгляд, улыбку, рук тепло
Мне ощутить судьбой дано,
И пусть нечасты наши встречи,
Считаю, в жизни повезло.
Счастливый жребий небом дан —
Прижать к себе изящный стан
И, опьянев в объятьях нежных,
Быть благодарным всем богам.
Жизнь даётся во имя любви!
Червь сомнений мне душу встревожил.
Сплетни, слухи доносит молва,
Что неправедно жизнь свою прожил
И не свята в висках седина.
Что сказать мне в своё оправданье,
Жар любви был не мною воспет.
Много ль счастья обеты молчанья
Дали людям за тысячи лет?
Да, я чувства свои не скрываю,
Святость женщины боготворю,
Состраданием жизнь заполняю,
Милосердию оды пою.
Всемогущий сознание дарит,
Жизнь вдохнув, заклинает: люби!
Благородство, любовь миром правят,
Жизнь дается во имя любви!
Повидавший жестокость, измену,
Океаны пролившихся слёз,
Тот лишь знает участия цену
И желание радостных грёз.
Любимых на руках носите
Ещё в студенческие годы
Меня раздумья волновали,
Что ярче девушки намного
Наш бренный мир воспринимали.
Не мог смотреть я безучастно:
Во взглядах чувства их блистали,
Эмоции бурлили страстно,
Душою в небесах витали…
Однажды эти наблюденья
Под вечер выложил я деду.
Развеял быстро он сомненья,
Поведав притчу мне в беседе:
«Все люди с давних пор, как птицы,
Имели крылья и летали.
Сияли счастьем в небе лица!
Но пищу на земле искали.
В лесах охота постепенно
Мужским уделом главным стала.
А женщина обыкновенно
За быт в пещерах отвечала.
Еду готовила, хранила,
Кормильца-мужа ублажала.
Детей рожала и растила…
И в крыльях надобность отпала.
С годами генокод менялся…
Конечности людей развились
И с небом человек расстался,
А крылья в руки превратились.
В мужьях от схваток и охоты
Эмоции все притупились.
Но чувства радости полётов
У женщин (в небе) сохранились.
Мужчина каждый это знает:
Поднимет милую на руки —
Она на небо “улетает”,
Забыв про все земные муки».
Мне многое раскрылось в сказе,
С лихвою получил ответы.
В каком-то сладостном экстазе
Писал я в рифмах притчу эту.
Нет чувств возвышеннее…
Нет сил, чтобы разрушить братство
Основ счастливой жизни каждой:
Любви, Удачи и Богатства.
О них поведать притчу жажду.
В песках пустыни раскалённой
Дед с бабкой, внучкой дружно жили.
Трёх старцев, жаром опалённых,
Увидев, у окна застыли.
А старцы встали под навесом
И дух перевели устало.
Дед вышел к ним, поклон отвесив,
Промолвил: «Вы прошли немало.
Прошу вас в дом войти на отдых
Испить воды, откушать хлеба».
Услышал он от старцев добрых
Ответ: «Посланники мы неба.
Один из нас любви предвестник,
Второй удачу всем приносит,
А третий – золота наместник.
Спешим мы к тем, кто Бога просит.
Старик, теперь ты знаешь, кто мы,
Но в ком нуждаешься поболе?
Кого увидеть хочешь в доме?
Готовы мы облегчить долю».
Подумал дед позвать удачу,
Но без старухи не решился.
«Какая от неё отдача?!» —
Словам жены не удивился.
Ну что от женщины мы можем
Услышать, кроме слов «богатство»!
Старо как мир: что подороже,
В любом то счастье бабьем царстве.
Спросить решила бабка внучку.
Быть может, будет солидарна?
Ей дед в день пенсии, получки
Копейки не давал задаром.
Но внучка, покраснев, смутившись,
Сказала то, о чём мечтала.
Как будто голоса лишившись…
«Любовь пусть входит», – прошептала.
Во внучке дед души не чаял,
Кивнув, решился в одночасье.
И бабка, чуточку оттаяв,
Пустив слезу, дала согласье.
Придя к совместному решенью,
Дед старца за руку заводит.
К его большому удивленью
Удача за Любовью входит,
За ними – золота наместник.
В халупе старой стало тесно.
А радостный Любви предвестник
Поведал: «Многим неизвестно:
Ваял людей наш Всемогущий,
Любовью наделив прекрасной.
Нет чувств возвышеннее, лучше
Любви глубокой, нежной, страстной!
Из нас троих за мною только
Пойдут посланники другие.
Кто ж выбрал их, жалеют горько,
Суждения их не благие».
Читаю часто притчу деда,
Её считаю кладом сущим!
Рассказ ценнейшим стал заветом,
Любовь возвысивший живущим…
Ожидание сладостный час приближает…
(Ответ любимому)
Ожидание сладостный час приближает,
В грёзах вновь тебя вижу, прошу – приходи.
Взгляд любимых очей память мне воскрешает,
Словом ласковым нежно меня разбуди.
Я весенней росой окроплю свою келью,
Вознесу тебя, милый, в небесную даль
И живительной влагой, как сказочным зельем,
Утолю твою жажду, развею печаль.
Миг разлуки с тобой – это вечность в темнице,
Время рядом с любимым – мгновенье в раю.
Ты – мой ангел, ты – счастья воспетая птица,
Моё солнце! Любовь лишь тебе я дарю!
Ласки волнами новые чувства доносят,
Твои нежность и страсть – воплощенье мечты.
Мои губы горят, всё настойчивей просят…
Всё вокруг, вся Вселенная, мир – это ты.
Мысли, души слились, чувства любвеобильны,
Растворилась в желанном, похоже на сон…
То бессвязно шепчу, моя воля бессильна,
То на гребне блаженства срывается стон.
Очарование любимой
Мужчины-рыцари, прозрейте!
Дары Всевышнего храните.
И суженую обогрейте…
Любовь ещё раз оцените.
Любимой женщины сиянье:
Души тончайшей совершенство,
Степенности очарованье,
Очей божественных кокетство!
Манер изящность, речи сладость!
Изысканность в любом вопросе!
А грация и величавость
Любого в небеса уносят!
И… нежность тела… буйство страсти
Неспешно будит и умело…
В её вы каждой клеткой власти!
(В объятиях взорвётся тело!)
Любви и осенью покорны!
Желанье жить её не старит.
Любимая – она, бесспорно,
Блаженства истиной одарит!
Лежать у ног сочтёте счастьем…
Отдать всю жизнь без сожаленья.
Мгновенье каждое украсьте,
Быть рядом – море наслажденья!
Цени себя – прекрасна будешь
В порту два близких друга жили,
На судне коками служили.
Пустились в плаванье однажды,
Найти желает счастье каждый.
Затерян в океане остров:
Найти его совсем непросто.
К нему случайно судно сносит,
Команда высадиться просит.
Запас воды пополнить пресной,
Отведать мясо дичи местной,
Познать плодов заморских сладость,
Традиций и укладов благость.
На острове царит порядок,
Народа вождь на редкость краток:
Живут прекрасно восемь кланов,
Пасут стада коров, баранов.
Бананами усеян остров,
Растят пшеницу, рис и просо.
Ручьи журчат, с горы стекают,
Сады с полями орошают.
Гостей к себе вождь приглашает
И дичью щедро угощает.
Осыпав каждого дарами,
Семью знакомит с моряками.
В семье две выросшие дочки,
Их замуж надо выдать срочно.
Года бегут, и вождь не вечен.
Наследника не обеспечив,
Не может белый свет оставить —
Народом должен кто-то править.
Одна из дочерей красива,
А младшая, сказать правдиво
И выразиться поприличней,
Была совсем несимпатичной.
Отметим, что островитяне
Уклад хранили в каждом клане:
Сосватав девушку-невесту,
Калым выкладывали тестю.
Красивой коль была как «месяц»,
Коров платили ровно десять.
А если некрасива крайне,
Одной рассчитывались втайне.
(Чтоб дочек, семьи не порочить,
Не дать возможность лица корчить).
Команда корабля готова
В просторы моря выйти снова.
Познав обычаи народа,
Чудесные дары природы,
Один из моряков решился
И к капитану обратился:
Остаться навсегда мечтает,
Сосватать дочь вождя желает.
Моряк, прощаясь с другом верным,
Сказал, что счастлив он безмерно.
Свою, мол, суженую встретил.
Второй, клянясь, ему ответил,
Что приплывёт на остров вскоре,
Пока же бороздить просторы
Желает он морей бескрайних,
Узнать о жизни в странах дальних…
Прошло годов с тех пор немало,
Вновь судно к берегу пристало.
Встречаются друзья, в беседе
Часы летят… Зашли соседи.
Гостей супруга угощает
И статью друга восхищает.
Красива необыкновенно…
Походка женственна, степенна.
Божественны улыбка, жесты,
Слова звучащие – всё к месту.
Гостей чарует нежный голос,
Её в косу сплетённый волос.
Глаза слепят своим сияньем…
Пленяет всех очарованьем.
Увидев красоту супруги,
Моряк спросил тихонько друга:
«Женился ты на старшей всё же!
Мужчине красота дороже
Любых других богатств на свете».
На что мгновенно тот ответил:
«Ошибся ты, женат на младшей, —
О свадьбе рассказал он дальше, —
Ты помнишь, что калым здесь нужен,
Купил коров я десять тут же.
К вождю погнал, волнуясь, стадо.
В семье приходу были рады.
Красавицу позвали срочно,
Чтоб встретился с невестой очно.
Я ж выразил своё желанье:
По нраву младшей обаянье.
Её же страшненькой считали,
Одну корову взять желали.
Всё стадо за неё оставил
И свадьбу шумно вскоре справил.
С тех пор живём, души не чаем,
Рассветы вместе все встречаем».
К жене гость просит обратиться:
«Смогли Вы как преобразиться?
Подобны красоты богине,
Писать с Вас надобно картины!»
Супруга гостю отвечала:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70630510?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Сборник
Мария Александрова
В сборнике «И нет тебя прекрасней» переплетаются проза и поэзия, создавая гимн женственности. Раздел «Признание» открывают мужчины – их признания в любви и истории, заставляющие сердце биться быстрее. В «Откровении» женщины делятся своим видением мира, открывая глубину чувств и разнообразие переживаний. Этот сборник – путешествие в мир красоты и искренности, где каждое слово наполнено теплом и светом, восхваляя вечную загадку женщины.
И нет тебя прекрасней. Сборник прозы и поэзии
Составитель Мария Александрова
© Издательство «Четыре», 2024
Признание
Марат Валеев
Родился в 1951 году в Свердловской области. Окончил факультет журналистики КазГУ им. Аль-Фараби (г. Алма-Ата). Работал в газетах Павлодарской области. В 1989 году вместе с супругой Светланой, тоже журналисткой, был приглашён в газету «Советская Эвенкия» (ныне «Эвенкийская жизнь») в Красноярском крае, в которой прошел путь от рядового корреспондента до редактора.
Марат Хасанович Валеев – автор и соавтор более 30 сборников юмористических рассказов, художественной прозы и публицистики. На его счету публикации более чем в сотне журналов и газет России, ближнего и дальнего зарубежья. Лауреат и дипломант многих литературных конкурсов, Член Союза российских писателей. Живет в Красноярске.
Изюминка
Как-то одним мартовским утром я стоял в очереди в регистратуру Красноярского СПИД-Центра, чтобы сдать кровь на анализы. Не подумайте плохого, я просто собирался на плановую госпитализацию, а без этого анализа, понятное дело, больница не примет.
Окошечко было ещё закрыто, и я, выбравшись из очереди, присел на лавку у стены. Тут мой взгляд зацепился за молодую женщину, стоявшую до этого впереди меня. Там, в очереди, я мог видеть только её узкую спину с рассыпанными по плечам роскошными рыжими, почти красными волосами. А сейчас, немного со стороны, появилась возможность рассмотреть её получше. Правильно, начал я с ног, обтянутых колготками телесного цвета. И хотя ноги эти были открыты только до колен – выше их скрывало пальто, – я от этих ног уже не мог оторвать глаз. Вернее, от щиколоток.
Боюсь, у меня не хватит слов, чтобы описать их красоту. Они были тонкие – не худые, а именно тонкие и изящные, плавно переходящие опять же в изящные округлые икры. Полы длинного пальто не могли скрыть стройности этих ножек.
Обладательница их время от времени как-то по-особенному отставляла в сторону то одну, то другую ножку в красивых ботильонах. И столько женственности и сексуальности было в этой отставленной ножке!.. Но, чёрт возьми, лучше бы она не оборачивалась, и я бы унёс с собой созданный в моём воображении образ пленительной молодой женщины. Однако она обернулась. И оказалась простушкой с размалёванными глазами, мелкий калибр которых не могла скрыть никакая краска, с толстоватым носом и большегубым ртом, опять же, искусно, посредством помады, визуально уменьшенным в размере.
Мда, не красавица… Но, с другой стороны, друзья мои, много ли вообще на свете таких женщин, в которых бы всё сочеталось самым наилучшим образом: и лицо, и фигура, и манеры, и этот, как его, ум? Таких, если честно, единицы. И я не открою большого секрета, если скажу, что женщину мы вообще-то можем любить и за отдельные её, извините, части, наиболее пришедшиеся нам по вкусу.
Вот когда мне было десять лет, я влюбился в одноклассницу за то, что однажды увидел её на морозе синей, и этот цвет её, к тому же ещё и хорошенького личика так сочетался с её сизоватой меховой шубкой, что я на долгие годы, вплоть до окончания сельской восьмилетки, был в неё безответно влюблен. Впрочем, она о моих чувствах, я так думаю, и не догадывалась.
А уже став взрослым, перед армией, влюбился в девчонку, в которой меня покорил её… носик! Такой аккуратный, точёный, ну просто само совершенство среди женских носиков. И я любил целовать его. Ну да, и губы тоже. До всего остального добраться, увы, не успел – до меня раньше добрался военкомат.
Ещё одна девушка, это когда я уже вернулся из армии, сводила меня с ума своей шеей – длинной, белой, с пульсирующей под почти прозрачной кожей синеватой жилкой. И для меня эта часть её тела была самой привлекательной. Не отказывался я, конечно, и от остальных, но вот эта почти лебединая шейка вводила меня в экстаз и, сколько бы её хозяйка шаловливо, а порой и сердито, ни шлёпала меня по губам, я так и не научился не оставлять на ней следы.
Или вот мой хороший знакомый, Виктор, – тот сходил с ума, если встречал особей с зелёными глазами. Он прямо трясся от вожделения и был готов идти за зеленоглазой женщиной на край света. И ведь встретилась ему такая – Наташа, с глазами цвета малахита. Правда, замужняя уже, с ребёнком. Но Виктора это не остановило, он увёл зеленоглазую Наталью из семьи и увёз её хоть и не на край света, но, считайте, на край России, в Ставрополье. И они жили там счастливо, но, правда, недолго, потому что у Виктора эту Наташу сумел отбить другой любитель зелёных глаз.
Впрочем, пора уже возвращаться ко мне. Мне вот повезло: женился на женщине, которая ну само совершенство (чего уж там скромничать!). Но больше всего мне нравится её профиль. Он и сегодня у Светланки остаётся очень милым и женственным, и я люблю вглядываться в него и думать: «До чего же хорошо, что я тебя когда-то встретил!..»
А то, что я иногда обращаю внимание и на других женщин, вовсе не означает, что я готов променять свою жену на другую женщину. Ведь и на Светланку тоже кто-то смотрит. Да и хорошо! Это ли не повод для гордости за свою возлюбленную, ну и немножко за себя? Пусть завидуют!
Согласитесь, что нельзя не любоваться красотой и совершенством женщины. Пусть они при этом далеко не все красавицы. Но зато в каждой есть своя изюминка, заставляющая нас, мужчин, идти за ними хоть на край света…
Рыбка моя
Я свою Светланку ласково зову Рыбкой. Ну, маленькая потому что, живая очень, трепетная. Красивая, конечно, а как же. И вот, казалось бы, за такой-то срок, что мы вместе, можно было изучить свою спутницу и подругу вдоль и поперёк. Ан нет – всё время открываю в ней что-то новое, неожиданное. Как вот во время поездки на Крит.
Всё там было чудесно. Но не обошлось без «ложки дёгтя»: туроператор «Пегас Туристик» в день отъезда выдернул нас из отеля не в 10 часов утра, как было условлено ранее, а в 05.30, чтобы в шесть быть уже в порту на посадке в самолёт. Ну, мы поворчали накануне, а потом смирились: попадём в Красноярск не ранним утром следующего дня, а вечером сегодняшнего, так что сын нас сможет встретить на машине.
Рано обрадовались! В авиапорту Ираклион экипаж самолёта сообщил, что вылет по техническим причинам задерживается. Сначала на одно время, потом на второе, третье. И так – двенадцать часов! Нас, а это было почти полторы сотни туристов, уже вывели из накопителя обратно в здание порта, завели в пищеблок, да там и оставили ожидать.
Правда, два раза покормили при этом (чтобы не шибко ворчали, да и поводов меньше будет для возбуждения судебных исков). Время тянулось утомительно долго, и, что было особенно обидно, – отправка других самолётов по всем направлениям шла бесперебойно. Одни мы, сибиряки, торчали, как неприкаянные, на втором этаже здания порта, заняв все сидения и столики кафе.
И тут я увидел у кого-то из наших в руках «Комсомолку». Спрашиваю: «Где взял?» «Внизу, – отвечает, – есть газетный киоск». И я отправился вниз по лестнице, чтобы прикупить и себе газету – всё веселей будет дальше ждать затянувшийся вылет. Рыбку, задремавшую за столом, беспокоить не стал. Но, увы, «Комсомолку» уже разобрали. Греческие газеты мне, конечно, были не нужны. Нашёл мятый экземпляр «Жизни» (толстый усатый продавец взял за газетку, между прочим, целых два евро – чистый грабёж!). «Ладно, – думаю, – хоть что-то будет почитать».
И только отошёл от киоска, слышу объявление по внутренней трансляции: «Пассажирам красноярского рейса срочно пройти на паспортный контроль!» Заждавшийся народ как повалил сверху! Смотрю, Светланка моя стоит у перил на втором этаже, озирается по сторонам. Меня-то нет! Она туда метнулась, сюда. Стёклышками своих очков поблёскивает, всё вокруг сканирует, а меня, машущего ей снизу газетой – я, мол, здесь, спускайся! – не видит.
А все бегут в это время к стойке паспортной регистрации – мы, россияне, всегда так: всё боимся, что без нас автобус уедет, поезд уйдет или самолёт улетит. И тут Светка выкидывает такой финт. Не выдержав нервного напряжения – мужа-то всё нет и нет, а все ведь уже пошли на посадку, – она начала нервически подпрыгивать на месте и всплёскивать руками. Ну совсем как ребёнок. А ведь ей тогда (открою страшную тайну!) было уже под шестьдесят! Бабушкой уже была Рыбка-то моя. А вела себя, как глупая девчонка.
Я не выдержал и захохотал при виде такой картины. И громко, никого не стесняясь, перекрикивая гомон толпы, крикнул: «Светланка, да я здесь! Спускайся давай!»
Ну, подробности того, чего наговорила мне моя любимая, опущу. Это же она любя, боясь потерять меня. И поплыли мы с моей Рыбкой… то есть полетели, счастливые, вместе домой…
Александр Громогласов
Родился в 1959 году в городе Сатка Челябинской области. Член Российского союза писателей (РСП). Авторские сборники:
• «Души моей страстной кусочки» (2013);
• «Пишите письма по утрам» (2017);
• «А в душе, как прежде, лето, далеко до декабря» (2019);
• «Мечтать, надеяться, любить» (2022);
• «Души мятежные сезоны» (2024).
Публикации:
• во французско-российском альманахе-аллигате «Жемчужины современной русской словесности»;
• в альманахах и сборниках РСП;
• в сборниках «Самому себе не лгите», «Небывалому быть!», «Пушкин навсегда», «Рукопись души», «Восторг души», «Точка зрения»;
• в альманахе русской литературы «Dovlatoff».
Награждён РСП юбилейными медалями «Сергей Есенин, 125 лет» (2020), «Святая Русь» (2022), «Просветители Кирилл и Мефодий» (2023).
Тост про женщин…
Однажды на заре рожденья мира,
Явился к Богу первый человек.
«Создатель! – он сказал. – Скажи на милость,
С кем коротать мне жизни вечной бег?»
«Создам я женщину», – решил тогда Всевышний
И взял он каплю солнечных лучей,
И грусть луны, и нежный трепет лани,
Взгляд дикой серны, кроткость голубей!
Добавил лёгкость воздуха земного
И нежность пуха, лебединую красу…
«Быть может, этой смесью я мужчину
От одиночества и безысходности спасу!»
Во избежанье приторности всякой
Добавил он непостоянство ветерка,
Сорок болтливость, облаков слезливость,
Грозу и молнию и… прочего слегка!
Он всё смешал. Из смеси получился
Фантазии Всевышнего предел!
Бог жизнь вдохнул и пригласил мужчину:
«Бери и мучайся! Ты этого хотел!»
Я обращаюсь к пьющим и непьющим,
К тому, кто рядом, и к тому, кто ныне здесь:
Поднимем наши кубки и бокалы
За эту удивительную смесь!
Зачем тебе кусочек льда?.
«Зачем тебе кусочек льда?! —
Ты говорила мне тогда. —
Ты не буди во мне огня,
Ведь в том огне растаю я!»
Но ты не льдинка, нет, не льдинка,
Ты чуть застывшая росинка,
Что лишь присела на листах,
Блистая в солнечных лучах.
Хочу согреть тебя теплом,
Я так давно мечтал о том…
Хочу смотреть в твои глаза —
Они манят, как небеса!
Хочу беречь тебя от бед,
Хочу дарить цветов букет,
Хочу совсем тебя забыть,
Ведь не судьба нам вместе быть.
Но вновь приходишь ты ко мне
Незваной, в мыслях и во сне.
Хочу шептать любви слова,
Чтобы кружилась голова,
Хочу от страсти сам не свой
К тебе притронуться рукой,
Хочу обнять, хочу любить,
Хочу с тобою рядом быть!
Но вновь я слышу, как тогда:
«Зачем тебе кусочек льда?!»
Путеводная звезда…
Звездой манящей, путеводной
Блистаешь ты в судьбе моей!
Я знаю, нет во всей Вселенной
Души светлее и родней!
Вот я упал, но сил подняться
И распрямиться больше нет!
А мысли судорогой сводит:
Везде тупик и хода нет!
Но ты тихонько сядешь рядом,
В глаза посмотришь с теплотой,
И я, как путник, из криницы
Напьюсь, наполнюсь весь тобой!
И не страшна людская злоба,
И зависть мне не навредит!
Я защищён твоей любовью,
Она меня в пути хранит!
Весна
А к нам опять, опять пришла весна,
И небо засияло синевой.
Всем ночью будет снова не до сна,
Мой мир наполнен танцем и тобой!
Весенний воздух будоражит и пьянит,
Журчат ручьи, и трель выводит птица.
Душа поёт, ликует и летит,
О чём-то радостно чирикает синица!
Жизнь начинает новый дивный круг,
Оставив в прошлом неудачи и потери.
Придёт любовь, и будет новый друг,
Мечта исполнится, и всё, что мы хотели.
Так было, есть и будет так всегда!
И возраст не имеет здесь значенья.
У нас у каждого на небе есть звезда,
А в жизни есть своё предназначенье!
С праздником весны…
Милые женщины, вас поздравляем
С праздником лучшим, здоровья желаем.
Будьте, как вёсны зимой, долгожданны —
Очень красивы, любимы, желанны!
Пусть уважают и чтут на работе,
Сбудется радость, которую ждёте,
Будут наряды, покупки, сюрпризы,
И исполняются ваши капризы!
Пусть о любви вам шепчут мужчины —
В праздники, в будни и так, без причины.
Влюблённые женщины – это мечта,
В жизни встречаются нам неспроста!
Дивное везенье
Люблю тебя за доброту,
За искренность и простоту суждений,
Что даришь мне ты красоту,
Хоть не согласна часто с моим мненьем!
Люблю открытый и летящий взгляд,
Лукавую улыбку Моны Лизы.
И этому я несказанно рад,
Что не используешь ты женские капризы.
Мне нравится, что есть в тебе напор,
Когда мозги выносишь без остатка,
И даже если это перебор,
В тебе всегда останется загадка!
Отходчива, и ты не помнишь зла,
Обиды женские прощаешь с лёгким сердцем,
И если мир прислал к тебе осла,
Его ты воспитаешь с добавленьем перца!
И в этом вся ты: и учитель, и жена,
И друг, жилетка, мечты всей воплощенье.
Ты в целом свете у меня одна,
Благодарю, Господь, за дивное везенье!
Диалог
«Я прошёл уже тыщу дорог
И не встретил нигде пониманья,
А душа – вся разбитая в кровь —
На последнем плелась издыханьи.
Мне казалось, что выхода нет,
Что я вновь заблудился на свете,
Не найти мне желанный просвет,
Но тебя, как спасение, встретил.
Растворился я в чувствах и в нас
И согрелся теплом и участьем,
А сиянье улыбчивых глаз
Наполняло пленительным счастьем».
«Мой родной, как же время летит,
Но мы часто не слышим друг друга,
Ты делами своими горишь,
Я болтаю порою с подругой.
А ведь сколько с тобою прошли!
Как бы жизнь нас порой ни ломала,
Мы смогли пред бедой устоять,
А досталось нам, право, немало!
Нас связала незримая нить,
Мы с тобой повстречали друг друга,
И она помогала нам жить
В дни разлук и в отчаянья вьюге!»
«Так давай же продолжим наш путь,
Крепко за руки взявшись с тобой,
Нам с дороги своей не свернуть,
Что зовётся удачей, судьбой.
Я держу твою руку в своей,
Значит, всё мы с тобой одолеем,
Повстречаем новых друзей
И мечты воплотить все сумеем!»
Огонёк в ночи…
Ты, как последний месяц лета,
Всегда полна тепла и света,
Всегда радушна, хлебосольна,
Готова каждому помочь…
Души любой ты лечишь раны,
Но вместе с этим, как ни странно,
Тебя совсем легко обидеть,
И боль тогда не превозмочь…
Но я с тобою буду рядом!
И помогу всегда – где взглядом,
Где словом, делом незаметным,
И отведу я боль твою!
Как огонёк в ночи кромешной,
Ты на земле, святой и грешной,
Надежду даришь и спасенье
И освещаешь жизнь мою!
Михаил Жинжеров
Родился в 1947 году в Чернигове. Окончил Киевский институт народного хозяйства. Трудился на предприятии военно-промышленного комплекса. С 1994 года живет в Нью-Йорке. Женат, двое детей, пятеро внуков. Публикуется с 2013 года, печатался в литературных журналах и альманахах. Многократный победитель международных литературных конкурсов. Автор книг «Рифмой по затылку», «И смех, и слёзы, и любовь», «Из века в век, из страны в страну», аудиокниги «Пегас в бане». Член Интернационального Союза писателей, Российского союза писателей, Пушкинского общества Америки, Литературного клуба Нью-Йорка. Награждён орденом им. Кирилла и Мефодия, медалями Мацуо Басё, Маяковского, Пушкина, Чехова, Есенина, Бунина, звездой «Наследие» II и III степеней, грамотами и дипломами.
Моя любимая
Сердце заляпано грязною лужею зависти, сплетен,
потерь.
Прежде – талантливый, ныне – ненужный,
старый загнанный зверь.
Ближе и ближе свиданье с могилою, воспоминания рву.
Только со мной моя славная, милая, значит, ещё я живу.
Светит улыбкою доброе личико, сердце открыто для всех.
Только всё реже и реже он слышится,
твой серебристый смех.
Горе, болезни, нужда, унижения – всюду ты рядом
со мной.
Милая, чистая, добрая Женя, мой человечек родной.
Трудно работать, бессонницы муки, был я унижен не раз.
Только со мной твои тёплые руки, светлых сияние глаз.
Где бы я ни был, о встрече мечтаю,
снимок родной достаю.
Только здоровье всё тает и тает. Как я тебя люблю!
Близкие мечутся в мире кипучем, и нелегко им понять —
Рядом прекрасная, самая лучшая бабушка, дочка и мать.
После работы меня ты встречаешь,
взгляд милых глаз ловлю.
Снова в заботах, трудах и печалях. Как я тебя люблю!
Слишком восторженный я, наверное,
но для меня ты одна.
Самая нежная, самая верная, лучшая в мире жена.
Единственная моя
Я помню, встретились мы много лет назад.
В Чернигове у бабушки гостила внучка.
Я видел серые огромные глаза
И маленькие, смугленькие ручки.
Раскрасил золотом тюльпанов парки май.
Деревья – как невесты в белых платьях.
С травой проказник ветер закрутил роман.
Был мир наполнен ожиданьем счастья.
Мой милый ангел, мой сердечный друг,
Твоя улыбка освещала жизнь мою.
Подкралась старость незаметно вдруг,
Но я тебя по-прежнему люблю.
Я помню нашей свадьбы ресторанный день.
Как ты плясала всем на удивление.
Был летний город в изумрудный цвет одет,
А воздух полон неги и томления.
Приятель мой вдруг неожиданно сказал:
«Весёлая и добрая твоя жена».
И сердце мне накрыла тёплая волна,
А ты улыбкой светлой озаряла зал.
Мой милый ангел, мой сердечный друг,
Твоя забота согревала жизнь мою.
Подкралась старость незаметно вдруг,
Но я тебя по-прежнему люблю.
Нам много трудностей преодолеть пришлось:
Мы долго не имели своего жилья,
Терзали сплетни нас, нам часто не везло,
И много раз мы начинали жизнь с нуля.
А эмиграция, болезни, тяжкий труд…
Но дети выросли и, в общем, на плаву.
И внуки милые успешными растут.
Со мной любимая и, значит, я живу.
Мой милый ангел, мой сердечный друг,
Наполнила ты счастьем жизнь мою.
Подкралась старость незаметно вдруг,
Но я ещё сильней тебя люблю.
Дни знойные Нью-Йорк сжимают, как в тисках.
И пот течёт с прохожих, как весной капель.
У стариков давление стучит в висках.
Из кондиционера слышится Равель.
Мне наплевать на зной и влажность, как в парной.
Пойдём с тобой гулять, погоде вопреки.
Пусть молодость прошла, любимая со мной.
Мы веселы, бодры и мы не старики.
Мой милый ангел, чистая душа!
Как много вместе пройдено дорог.
Пойдём по жизни дальше не спеша.
А старость мы не пустим на порог.
Утро
Я приду к тебе на рассвете.
У постели твоей постою.
Ты милее мне всех на свете.
Я тебя очень сильно люблю.
Ты так долго не можешь уснуть,
Засыпаешь только под утро.
Твоя мерно вздымается грудь,
Нежный стан в одеяло укутан.
Твои губы чуть шевельнулись,
Что-то снится тебе, понятно.
Теперь ты слегка улыбнулась.
Сны твои, видно, приятные.
Может быть, дети и внуки
В памяти хронологической.
Кого-то во сне гладят руки.
Лежит луч солнца на личике.
Бьют часы, я уже ухожу.
Дел, забот карусель вечная.
Поцелуем тебя разбужу.
Дорогая, вставай, Женечка.
Мама
О моя терпеливая мать!
Сергей Есенин
Встречались мне люди, как злобные звери:
Мерзавцы, убийцы, бандиты,
Но даже в их сердце для матери двери
Обычно бывали открыты.
Я не был примерным, «пушистым и белым».
Поступков неправильных – рать.
И всё же ни разу, ни в мыслях, ни делом
Тебя не мог я обидеть, мать.
Я редко был дома. Колеся по стране,
О матери думал нечасто.
Но возвращаться к своей родне
Всегда для меня было счастьем.
Мои неприятности – мамина драма.
Пусть я о них сразу забыл.
Меня ты любила сильнее, мама,
Чем сам я себя любил.
А как ты умела терпеть и молчать,
В трудах и заботах не гнулась.
На женских своих не могучих плечах
Семью постоянно тянула.
Ты часто мечтала поехать на юг,
Море увидеть хотела.
Но лишь собралась, как смертельный недуг
Тебя приковал к постели.
Судьба, словно пьеска в дрянном балагане, —
Нам продолжения не угадать…
И я на могиле твоей, дорогая,
Уже не смогу побывать.
Память о маме не тает, не меркнет
В мире тревожном, суровом.
Кто только вспомнит меня после смерти
Приветливым, добрым словом?
Вячеслав Кашин
Родился в 1939 году в селе Саминский Погост Вологодской области в семье крестьян. С 1946 года живет в Карелии. Окончил медицинский факультет Петрозаводского государственного университета, кандидат медицинских наук. Заслуженный работник здравоохранения Республики Карелии, избирался депутатом Петрозаводского городского совета. Сейчас на пенсии, в настоящее время является членом Президиума и Совета ветеранов Республики Карелии. С 2005 года публикует материалы в газете «Карелия», очерки об участниках Великой Отечественной войны, юнгах Северного флота, малолетних узниках фашистских и финских концлагерей, блокадниках Ленинграда, ветеранах военной службы, ветеранах труда и других. В 2015 году издал книгу «Ветераны Карелии в лицах». Имеет публикации в журнале «Север» и ряде книг.
Первая любовь
Я был влюблён. Страдал.
Надеялся на встречу. Ждал.
Я, юноша, сгорал от чувств,
Неведомых и томных.
О, первая любовь. Воспоминания.
Клятвы. Слёзы. Ночь без сна.
И ожидание увидеть снова
И говорить, и говорить слова…
Так сердце юноши пылало
В надежде на ответность чувств.
Но, чтобы быть любимым и любимой,
Ведь надо сердцем сердце понимать!
Так быстротечны даты, встречи.
И пролетают птицами года.
Лишь остаётся в памяти навечно
Та, первая любовь моя.
Она, как яркая звезда на небосводе,
Горит и шлёт небесный свет.
Из юных лет воспоминаний
Унёсшую внезапно жизнь.
Косички
Девочки с косичками —
Все они красавицы.
Просто заглядение,
Мальчишкам очень нравятся.
Я на перемене
Девочку обидел.
Дёрнул за косичку,
Развязался бантик.
А она смеялась.
Виду не подала.
Это ей понравилось?
Загадкой мне осталось.
Я влюблён
Я влюблён!
Такого не бывало.
Потерял покой и сон.
Как видение перед глазами,
Образ твой.
Я влюблён!
Рад каждой встрече,
Голос слышать твой хочу.
И смотреть в глаза твои,
И увидеть там любовь.
Все девчонки
Пред тобой померкли.
Глаз мой видит лишь тебя.
Я теперь такой серьёзный,
Потому что полюбил тебя.
Только ты одна
Волнуешь мое сердце.
Нет прекраснее тебя.
Я пленён тобой и покорён навеки.
Я влюблён в тебя!
Первое свидание
На свиданье пригласил
Первый раз девчонку,
Что сразила сердце мне,
Малому мальчонке.
Мы сидели на скамейке
В метре друг от друга.
Говорили, говорили…
Двигаясь друг к другу.
Глаз с неё я не свожу,
Сердце часто бьётся.
Что-то ей я говорю,
А она смеётся.
Незаметно, потихоньку
Оказался рядом с ней.
Целовались, целовались,
Воспылал любовью к ней.
А потом бродили вместе,
Мы по берегу реки.
И в любви клялись друг другу
До самой утренней зари.
Дёргал Настю за косички
Я учусь в десятом классе,
Выпускного жду звонка.
А моя подружка Настя
Давно косы расплела.
С Настей я дружу давно.
Помню, в первом классе
Настя робко в класс вошла
И ко мне подсела.
Мне не нравилась она
И её косички.
Каждый день и раз, и два
Дёргал за косички.
Настя весело смеялась,
Не держа обиды.
Её чёрные глаза
Мило улыбались.
А теперь страдаю я —
Скоро мы расстанемся.
Я решил стать моряком,
Настя – детским доктором.
Василий Мижериков
Родился в городе Севастополе. Окончил школу с серебряной медалью, затем физический факультет Московского областного педагогического института им. Н. К. Крупской. Вся его трудовая жизнь связана с образованием: учитель физкультуры, физики и математики, доцент кафедры педагогики, начальник отдела Министерства образования Российской Федерации, старший научный сотрудник Академии социального управления.
Василий Андреевич – кандидат педагогических наук, Почётный работник высшего профессионального образования РФ, почётный академик Международной академии наук педагогического образования, обладатель Золотого знака журнала «Вестник образования России», внештатный сотрудник журнала «Жизнь национальностей».
От Вы до Ты
Не поеду в штат Кентукки,
В одиночество и скуку,
А поеду на Кавказ,
Пусть он вновь увидит нас.
Вы мне снова часто снитесь,
Что-то ночью говорите,
Вижу глазки, вижу руки
И, конечно, ЕссентУки…
Ой, я вру, Ессентуки,
Где осенние деньки
Коротали мы вдвоём
На полу и голышом.
Где под вечер мы гуляли,
Кофеёчек попивали,
Шли, милуясь, средь зевак,
Рассуждая о «делах».
А на деле – чтоб скорей
(Мы мечтали) без затей
Быстро вместе душ принять
И улечься на кровать…
Ой, опять соврал немножко —
Я ложился у окошка,
Вы – в другую сторону,
И всё это – на полу!
Чтобы койка не скрипела,
Чтобы тело возле тела
Как могло, так и хотело,
Прыгало, скакало, пело!
Наши «песни» кто подслушал,
Пусть себе отдавит уши,
Для меня Ваш вскрик и стон
Радостями напоён…
А потом, когда усталость
Наши веки смежит малость,
Ты уткнёшься мне в плечо,
Прижимаясь горячо…
И рука моя по спинке
Тёплой, нежной побежит,
Доберётся до ложбинки,
Глядь, и снова ты дрожишь,
И рука твоя проворно
Ищет «хвостик», мнёт его,
Ну а я лежу покорно
В предвкушении всего.
Но другой рукой ласкаю
Каплю тяжкую груди,
И, как масло, таю, таю…
Чу! Твердеет спереди!
И опять безумья скачки,
Вновь седлаешь ты меня
И несёшься в ритме качки,
Амазоночка моя!
И губами ненасытно
Вновь ласкаешь стебелёк…
Околдован этим ритмом,
«Улетает» Василёк.
И волной накрытый страстной,
Я всего себя отдал,
Ты была на пике счастья…
Да, вот это был обвал!!!
Снова тихо на полу,
Утро светится в окне,
Возвращаюсь я во мглу,
Где Вы вновь приснитесь мне…
Стыдливая любовь
…иль ты приснилась мне?
С. Есенин
Серебряная рыбка,
Стыдливая моя,
Прошла дорожкой зыбкой
От «нет-нет-нет» до «да!»
Серебряною песней
Сверкающих грудей
Я в полон взят прелестной
Стыдливостью твоей.
Сошлись в объятьях страстных
Два грешника Земли,
А встали с ложа счастья
Два ангела любви.
Ты завтра на рассвете
Растаешь, пропадёшь…
Возьми записки эти:
Когда вернусь – вернёшь!
И снова светлой рыбкой,
Стыдливая моя,
Дорожкой лунной, зыбкой
Нырнёшь, найдёшь меня.
Благодарю за ласку,
За стоны и за боль,
Серебряной окраски
Стыдливую любовь…
С Новым Годом!
Я с нежным сердцем
И любовью
Смотрю на Юг, где ты живешь,
Шлю пожелания здоровья,
Добра и счастья.
Ты поймешь,
Как мне здесь грустно,
Одиноко,
Как сладок мир,
Когда я сплю
И вижу рыбку серооку…
Как сильно я её люблю!
Пусть Новый год
Со счастьем новым
В полночный час
К тебе придёт
И вместе с запахом еловым
От Василька привет пришлёт!
Я свой зуб потерял
Я свой зуб потерял не в отчаянной драке,
Никого я не бил и никем не был бит:
Была бурная ночь, была схватка во мраке,
Я был пьян от любви, твой штурмуя гранит.
Я боролся с тобой, разнимая колени,
Жарко-жарко дыша в обнажённую грудь,
Чтоб губами скользить по округлым мишеням,
Чтоб вонзать свой язык в твою нежную суть.
Я добился всего… Ты кричала от страсти,
Нежность била фонтаном с зацелованных губ.
Я был горд, как мальчишка, ты светилась
от счастья,
А ценой этой ночи стал потерянный зуб.
Не жалею ничуть, что так ночь коротка,
Её нежность и свет никому не отнять,
Мы с тобой начертали три строчки пока,
В наших планах роман многотомный писать.
Жди меня, я вернусь. Будут нежные встречи,
Я в разлуке скопил тонны ласковых слов.
Расцелую тебя, твои губы и плечи,
Чтобы явь наших встреч была слаще всех снов.
Лечу к тебе
Лечу к тебе, моя родная,
Стада «барашков» подо мной…
И над Ростовом пролетая,
Качну приветливо крылом.
Почти полгода не летал —
В делах и хлопотах увяз,
Но всё ж лечу к тебе, родная,
В уме слагая ритмы фраз.
И предвкушаю разговоры
Далёко за полночь, и смех…
Над нами тихо шепчут горы.
Нам не до них, нам не до всех!
Твои глаза – я в них купаюсь,
И, колокольчиком звеня,
Со мною нежно забавляясь
Прильнёшь ко мне, любовь моя…
Лечу сюрпризом к дню рожденья,
Себя с цветами подарить,
И в звуках страстного томленья
В тебя впечатавшись, любить.
Сегодня, верь, врачую я
По стародавнему рецепту…
Прильни ко мне, любовь моя,
Прими, родная, мою лепту,
Пусть хворь растает в наших стонах,
Унынье станет сиротой,
Печаль мы вместе похороним
Под этой ласковой луной.
Глеб Океанов
Писатель Глеб Океанов окончил Литературный институт, проживает в Москве. Пишет фантастику и реалистическую прозу. Участвовал в писательских семинарах и фестивалях «Мы выросли в России» (Петрозаводск и Омск), «Стилисты добра» (Челябинск), «КоРифеи» (Уфа), «Фестиваль Чижевского» (Калуга). Выступал со сцены «Литературных понедельников у Арса-Пегаса».
Печатался в журналах «Новая Литература», «Рассказки», «Новый Енисейский литератор», «Автограф», «Прочтение», «Лиterra Nova», «Тайные тропы», «Пять стихий», «ЛитОбоз. Пресс», на портале «гУрУ» (Берлин).
В сердце аненный/Happy anned
Анечке
Здравствуй, дорогая.
Раз уж ты открыла конверт и сейчас глядишь на мой ужасный почерк, то, надеюсь, ты дочитаешь послание до конца, а не порвёшь сразу эти тетрадные листки. Писать письма от руки и на бумаге в наше время всё менее привычно, но я попытаюсь. Пишу настоящее письмо в первый и последний раз. Если допустить, что душа человека подобна книге, и её всю можно пересказать от начала и до самого конца, то тогда это моё письмо сродни медленному самоубийству.
Я люблю тебя. Больше всех, всего и больше жизни. Понимаю, что ты уже слышала эти слова, и больше они тебя не трогают. В точности, как и я не могу теперь прикоснуться к тебе, но только к пряди волос, что ты мне подарила. Пусть тебе теперь плевать на мои слова, тон кажется дурацким, образ – противным, а воспоминания обо мне вызывают злобу, дрожь и стыд, – что я могу поделать?..
Ты теперь далеко, и это так непривычно. Ты была рядом всю мою жизнь, сколько я себя помню. Из маленького молчаливого друга со временем ты стала для меня всем. А ведь могла тогда и не улыбнуться мне в ответ – могла показать грубо язык или просто, надувшись, отвернуться, и вся жизнь сложилась бы иначе. Одно мгновение – подумать только! И твоя улыбка… Невозможно забыть того жизнерадостного и беспричинно счастливого ребёнка, каким ты была, и невозможно забыть ту прекрасную девушку, которой ты стала.
Теперь ты далеко. Мало того, что ты уехала из России (в том числе и из-за меня, я полагаю) – любые расстояния всё же преодолимы, – но ты отдалилась от меня самого, и уже давно. И вот эту бездну, знаю, не преодолеть, увы, никак. Я бы мог приехать к тебе, хотя бы в гости – ведь я так хочу тебя увидеть! – но ты только окончательно проклянёшь меня за это.
Нам было хорошо вдвоём – не спорь! Я точно знаю. А заявив обратное, ты бы соврала. Ты меня любила, искренне, страстно и нежно одновременно. И я был готов на всё ради тебя, и ты не представляла своё будущее без меня – я видел это в твоих глазах. Будто разговаривая во сне, твои губы иногда чуть трепетали – с них готовились преждевременно сорваться заветные слова, я знаю.
«Ах! – сказал бы плешивый поэт. – Любовь – обман!», – и всё в подобном духе. Правда банальна. И так пошло и по-детски говорить правду вслух, будто врать не умеешь или не хочешь. Наверное, да, действительно – всё есть химия, программа, алгоритм, всё заранее записано и случится так, как решено заранее. Мне ли этого не знать? Любовь была, любовь прошла, я тебе теперь чужой.
А ведь я знал, что будет так, что так глупо и внезапно всё закончится. Знал, честно. Но всё равно был с тобой, и ради тебя самой в том числе. Ведь ты же была счастлива все эти годы. Хотя и теперь, немного переждав смятение, ты снова будешь счастлива, хоть и без меня. С другим. Потом ещё с одним. Я знаю. Я тебя не виню, да и должен ли? Никто ни в чём не виноват. Ведь концов счастливых не бывает – если счастливый, значит, не конец, как сказал один мудрый человек.
Все эти годы я жил этим мгновением. Я знал, что в этот момент жизнь моя закончится. Нет, ты не подумай, это не юношеский капризный максимализм, это констатация факта. Я вижу будущее, ты знаешь. Догадывалась всегда, по крайней мере. Я вижу насквозь людей, и тебя, и себя самого до молекулярных нюансов. Мне всё ясно, всё понятно: жизнь – наркотик, а мы все, конечно, алчем счастья.
Дорогая, помнишь ту снежную ночь? Тот фонарь и мост? Конечно, помнишь. И я помню твои холодные щёки и горячие губы, слёзы от ветра и растерянное выражение чудесных глаз, в расширившихся зрачках которых отражалось моё счастливое лицо. Ты ведь никогда не забудешь меня. Хоть ты и выбросила наш фотоальбом, он тебе и не нужен – ты и так до мельчайших подробностей помнишь каждую нашу общую фотографию. И оттого мне так странно, что ты сможешь после всего, что между нами было, идти дальше. Себе же я не пророчу ничего, как ни стараюсь. Все возможности утрачены. Жизнь могла бы сложиться иначе, не встреть я тебя в детстве, не улыбнись ты мне, не возьмись мы за руки. И в то же мгновение я, сопляк, узрел будущий крах надежд и мечтаний, но, не задумываясь, вступил в блаженную пропасть. Ты – моя femme fatality. И оно того стоило. Всё было не зря…
Когда это письмо дойдёт до твоего треклятого Амстердама и окажется в твоих лапках, меня уже не будет на этом свете. Да, уверен, ты понимаешь, что я не шучу. Уж в таких-то вещах – точно. Это давным-давно обдуманный шаг. Я видел все варианты моей жизни после тебя, и нигде меня не ждёт ничего хорошего – только одиночество и скука, только бессмысленность и безумие. Ни какого-либо затаившегося таланта не проявится у меня, ни семьи я не создам, не сделаю никому добра, как бы ни старался. А потом и стараться не буду. Я видел их всех, тысячи себя. И прямо сейчас вижу, стоит только закрыть глаза. И все тысячи «я» несчастливы. Видимо, всё моё существование на этой прекрасной Земле случилось лишь для того, чтобы скрасить твою юность, сделать тебя женщиной, сделать тебя той, кого будут любить твои дети и внуки. А я, выполнив свою задачу, снизойду в небытие и воссоздамся вновь, как делал уже не раз.
Запомни или сохрани письмо: пройдёт много лет, ты будешь идти по античным руинам Италии, держа за руку маленькую дочку, другой рукой придерживая округлый живот с будущим сыном внутри. Когда экскурсовод отойдёт по делам, а твоя дочь отвлечётся на большую синюю бабочку, ты приметишь ребёнка лет семи, который будет с любопытством глядеть на тебя. Вы приветливо улыбнётесь друг другу, а потом подойдёт твой муж, ребёнок смутится и убежит. Запомни тогда того кудрявого малыша – это буду я.
Спорим на шоколадку, что ты сама не понимаешь, почему веришь в весь этот бред? Всё очень просто – ты знаешь меня почти всю сознательную жизнь, и ты всегда интуитивно чувствовала всё то, что я сейчас тебе описываю. И, быть может, ты тоже слышала тиканье того абстрактного таймера, по истечении которого твоя любовь должна была погаснуть, но ничего не могла с этим поделать. Да и не надо было, наверно.
Я знаю будущее, я помню прошлое и часть своих прошлых жизней – не все, но всё же. Знаешь, я ведь был и мужчиной, и женщиной, я был зверем и был червём, и травою, и камнем, и светом. Я умирал и возрождался. Я снова умру и снова появлюсь.
Скоро мои лёгкие наполнятся холодной Москва-рекой, и тело бездвижно пойдёт ко дну. Какое-то время спустя я буду дико кричать посреди родильной палаты под слепящим светом больничных плафонов.
Это моё первое и последнее письмо, любимая. Мне сейчас пять лет, мы с мамой отдыхаем в Евпатории. Мама пока ушла с турбазы в магазин, а за мной попросила присмотреть сторожа. Я выпросил у него эти тетрадные листочки, которые ты сейчас держишь в руках, и пишу это послание в будущее, а сторожу издалека кажется, будто я просто рисую. Осенью в нашем детском садике появится новая девочка, и мы впервые с тобой встретимся, и не будем потом расставаться многие годы. Всё это время я буду бережно хранить эти листки внезапного ясного прозрения, чтобы однажды ты их прочла.
Люблю тебя. Любил. И буду любить. Всю жизнь. И потом. Всегда.
P.S.
Думаю, сейчас ты в задумчивости грызёшь ногти – немедленно прекрати! Брось так делать. Дурацкая привычка.
Уфа
Лето 2014
Алишер Сираджев
Творческий псевдоним – Алишер Зиё. Родился в 1953 году в г. Нукусе – столице Республики Каракалпакстан. Живёт в Ташкенте, столице Узбекистана. Окончил Ташкентский политехнический институт и Ташкентский институт народного хозяйства. Долгие годы работал в должности заместителя министра энергетики и электрификации Республики Узбекистан. За трудовую деятельность удостоен званий Ветеран энергетики Узбекистана, Заслуженный энергетик СНГ. Автор с детства увлекался литературой, а в 1972 году и сам начал сочинять стихи. Пишет в самых разных жанрах: притчи, сказы, зарисовки из жизни, любовная и философская лирика, юмористические стихотворения. Основным мотивом творчества называет желание поделиться с подрастающим поколением жизненной мудростью своих предков. Публиковался в альманахах Российского союза писателей. В 2018 и в 2021 годах вошёл в состав авторов «Антологии русской поэзии». Дипломант литературно-общественных премий «Герой нашего времени» (орден М. Ю. Лермонтова) и «За верность слову и делу» (медаль имени А. С. Пушкина). Дипломант литературной премии «Наследие» (2013 год), лауреат международных литературных конкурсов «Книга года» (2018, 2020 годы) в номинации «Лучшая поэтическая книга». Обладатель Гран-при международного литературного конкурса им. П. Бажова в 2022 году. Член Российского союза писателей с 2014 года, с 2022 года – член Интернационального союза писателей. Союзом писателей России в 2019 году автору присвоено звание «Заслуженный писатель России».
Весна
Весна – природы пробужденье,
Пора любви, пора цветенья…
Затмить планеты обновленье
Во всей вселенной нет явленья.
Вновь ощущение мгновенья,
Венца всевышнего творенья —
Души и тела воскрешенья,
И жажды жизни вдохновенья.
Острее мироощущенье,
Природы чудо возрожденья,
В весну не ставим под сомненье
Души благого очищенья.
Любви и страсти опьяненье,
Желаний сладостных томленье,
Мук ожиданий упоенье,
Встреч вожделенных наслажденье,
Тончайших чувств благоговенье,
Мирское удовлетворенье,
От дум суетных отрешенье,
Познанье умиротворенья.
Мне блаженство – твое наслажденье
Прикоснувшись губами к твоим волосам,
Забываю я беды, невзгоды.
Обнимая тебя, воздаю небесам
За мгновенья в прошедшие годы.
Время рядом с любимой – миг жизни в раю,
А разлука – как вечность в темнице.
Моё солнце, мой ангел! Любовь не таю,
Милый образ ночами мне снится.
Одарила заботой, вниманьем, теплом
И неведомой ранее страстью.
В восхищении, неге, восторге немом,
Очарован тобой, моё счастье.
Уложив на колени, ласкаю тебя,
Грудь целуя в неистовстве нежном,
Потаённые недра касаясь едва,
Возрождаю я чувства, как прежде.
Увлажняется келья росою любви,
Ощущаю губами желанье.
Мне сокровище мира – себя подари
Вожделенною тайной слиянья.
Вновь ласкаю без устали розы бутон,
Мне блаженство – твоё наслажденье.
Пусть бессвязная речь и сорвавшийся стон
Говорят о любви упоеньи.
Вбираю вновь пьянящие уста…
Закрыв глаза, вбираю вновь
Пьянящие уста.
Мгновенно закипает кровь,
Пленён я неспроста.
Прикосновеньем нежных рук,
Обняв, свела с ума.
Нектар испил, коснувшись губ,
Весь мир стал – ты и я.
Пронзила взглядом…
Пронзила взглядом,
вмиг
кровь в жилах закипела.
И сердцем,
и душой,
и мыслью завладела.
Стрелой Амура ты
сразила наповал,
Не властвую собой.
Повелевай же смело.
И в небесах вдвоём паря…
Я вспоминаю счастье дней,
Когда божественною лирой
Сердца нам согревал Орфей
И чувства властвовали в мире.
Друг друга трепетно любя,
Боясь обидеть даже взглядом,
Мы возносились в облака,
Когда оказывались рядом.
И в небесах вдвоём паря,
Мы наслаждались безмятежно,
Взаимно радости даря,
Любя таинственно и нежно.
Опьянев в объятьях нежных…
Твой взгляд, улыбку, рук тепло
Мне ощутить судьбой дано,
И пусть нечасты наши встречи,
Считаю, в жизни повезло.
Счастливый жребий небом дан —
Прижать к себе изящный стан
И, опьянев в объятьях нежных,
Быть благодарным всем богам.
Жизнь даётся во имя любви!
Червь сомнений мне душу встревожил.
Сплетни, слухи доносит молва,
Что неправедно жизнь свою прожил
И не свята в висках седина.
Что сказать мне в своё оправданье,
Жар любви был не мною воспет.
Много ль счастья обеты молчанья
Дали людям за тысячи лет?
Да, я чувства свои не скрываю,
Святость женщины боготворю,
Состраданием жизнь заполняю,
Милосердию оды пою.
Всемогущий сознание дарит,
Жизнь вдохнув, заклинает: люби!
Благородство, любовь миром правят,
Жизнь дается во имя любви!
Повидавший жестокость, измену,
Океаны пролившихся слёз,
Тот лишь знает участия цену
И желание радостных грёз.
Любимых на руках носите
Ещё в студенческие годы
Меня раздумья волновали,
Что ярче девушки намного
Наш бренный мир воспринимали.
Не мог смотреть я безучастно:
Во взглядах чувства их блистали,
Эмоции бурлили страстно,
Душою в небесах витали…
Однажды эти наблюденья
Под вечер выложил я деду.
Развеял быстро он сомненья,
Поведав притчу мне в беседе:
«Все люди с давних пор, как птицы,
Имели крылья и летали.
Сияли счастьем в небе лица!
Но пищу на земле искали.
В лесах охота постепенно
Мужским уделом главным стала.
А женщина обыкновенно
За быт в пещерах отвечала.
Еду готовила, хранила,
Кормильца-мужа ублажала.
Детей рожала и растила…
И в крыльях надобность отпала.
С годами генокод менялся…
Конечности людей развились
И с небом человек расстался,
А крылья в руки превратились.
В мужьях от схваток и охоты
Эмоции все притупились.
Но чувства радости полётов
У женщин (в небе) сохранились.
Мужчина каждый это знает:
Поднимет милую на руки —
Она на небо “улетает”,
Забыв про все земные муки».
Мне многое раскрылось в сказе,
С лихвою получил ответы.
В каком-то сладостном экстазе
Писал я в рифмах притчу эту.
Нет чувств возвышеннее…
Нет сил, чтобы разрушить братство
Основ счастливой жизни каждой:
Любви, Удачи и Богатства.
О них поведать притчу жажду.
В песках пустыни раскалённой
Дед с бабкой, внучкой дружно жили.
Трёх старцев, жаром опалённых,
Увидев, у окна застыли.
А старцы встали под навесом
И дух перевели устало.
Дед вышел к ним, поклон отвесив,
Промолвил: «Вы прошли немало.
Прошу вас в дом войти на отдых
Испить воды, откушать хлеба».
Услышал он от старцев добрых
Ответ: «Посланники мы неба.
Один из нас любви предвестник,
Второй удачу всем приносит,
А третий – золота наместник.
Спешим мы к тем, кто Бога просит.
Старик, теперь ты знаешь, кто мы,
Но в ком нуждаешься поболе?
Кого увидеть хочешь в доме?
Готовы мы облегчить долю».
Подумал дед позвать удачу,
Но без старухи не решился.
«Какая от неё отдача?!» —
Словам жены не удивился.
Ну что от женщины мы можем
Услышать, кроме слов «богатство»!
Старо как мир: что подороже,
В любом то счастье бабьем царстве.
Спросить решила бабка внучку.
Быть может, будет солидарна?
Ей дед в день пенсии, получки
Копейки не давал задаром.
Но внучка, покраснев, смутившись,
Сказала то, о чём мечтала.
Как будто голоса лишившись…
«Любовь пусть входит», – прошептала.
Во внучке дед души не чаял,
Кивнув, решился в одночасье.
И бабка, чуточку оттаяв,
Пустив слезу, дала согласье.
Придя к совместному решенью,
Дед старца за руку заводит.
К его большому удивленью
Удача за Любовью входит,
За ними – золота наместник.
В халупе старой стало тесно.
А радостный Любви предвестник
Поведал: «Многим неизвестно:
Ваял людей наш Всемогущий,
Любовью наделив прекрасной.
Нет чувств возвышеннее, лучше
Любви глубокой, нежной, страстной!
Из нас троих за мною только
Пойдут посланники другие.
Кто ж выбрал их, жалеют горько,
Суждения их не благие».
Читаю часто притчу деда,
Её считаю кладом сущим!
Рассказ ценнейшим стал заветом,
Любовь возвысивший живущим…
Ожидание сладостный час приближает…
(Ответ любимому)
Ожидание сладостный час приближает,
В грёзах вновь тебя вижу, прошу – приходи.
Взгляд любимых очей память мне воскрешает,
Словом ласковым нежно меня разбуди.
Я весенней росой окроплю свою келью,
Вознесу тебя, милый, в небесную даль
И живительной влагой, как сказочным зельем,
Утолю твою жажду, развею печаль.
Миг разлуки с тобой – это вечность в темнице,
Время рядом с любимым – мгновенье в раю.
Ты – мой ангел, ты – счастья воспетая птица,
Моё солнце! Любовь лишь тебе я дарю!
Ласки волнами новые чувства доносят,
Твои нежность и страсть – воплощенье мечты.
Мои губы горят, всё настойчивей просят…
Всё вокруг, вся Вселенная, мир – это ты.
Мысли, души слились, чувства любвеобильны,
Растворилась в желанном, похоже на сон…
То бессвязно шепчу, моя воля бессильна,
То на гребне блаженства срывается стон.
Очарование любимой
Мужчины-рыцари, прозрейте!
Дары Всевышнего храните.
И суженую обогрейте…
Любовь ещё раз оцените.
Любимой женщины сиянье:
Души тончайшей совершенство,
Степенности очарованье,
Очей божественных кокетство!
Манер изящность, речи сладость!
Изысканность в любом вопросе!
А грация и величавость
Любого в небеса уносят!
И… нежность тела… буйство страсти
Неспешно будит и умело…
В её вы каждой клеткой власти!
(В объятиях взорвётся тело!)
Любви и осенью покорны!
Желанье жить её не старит.
Любимая – она, бесспорно,
Блаженства истиной одарит!
Лежать у ног сочтёте счастьем…
Отдать всю жизнь без сожаленья.
Мгновенье каждое украсьте,
Быть рядом – море наслажденья!
Цени себя – прекрасна будешь
В порту два близких друга жили,
На судне коками служили.
Пустились в плаванье однажды,
Найти желает счастье каждый.
Затерян в океане остров:
Найти его совсем непросто.
К нему случайно судно сносит,
Команда высадиться просит.
Запас воды пополнить пресной,
Отведать мясо дичи местной,
Познать плодов заморских сладость,
Традиций и укладов благость.
На острове царит порядок,
Народа вождь на редкость краток:
Живут прекрасно восемь кланов,
Пасут стада коров, баранов.
Бананами усеян остров,
Растят пшеницу, рис и просо.
Ручьи журчат, с горы стекают,
Сады с полями орошают.
Гостей к себе вождь приглашает
И дичью щедро угощает.
Осыпав каждого дарами,
Семью знакомит с моряками.
В семье две выросшие дочки,
Их замуж надо выдать срочно.
Года бегут, и вождь не вечен.
Наследника не обеспечив,
Не может белый свет оставить —
Народом должен кто-то править.
Одна из дочерей красива,
А младшая, сказать правдиво
И выразиться поприличней,
Была совсем несимпатичной.
Отметим, что островитяне
Уклад хранили в каждом клане:
Сосватав девушку-невесту,
Калым выкладывали тестю.
Красивой коль была как «месяц»,
Коров платили ровно десять.
А если некрасива крайне,
Одной рассчитывались втайне.
(Чтоб дочек, семьи не порочить,
Не дать возможность лица корчить).
Команда корабля готова
В просторы моря выйти снова.
Познав обычаи народа,
Чудесные дары природы,
Один из моряков решился
И к капитану обратился:
Остаться навсегда мечтает,
Сосватать дочь вождя желает.
Моряк, прощаясь с другом верным,
Сказал, что счастлив он безмерно.
Свою, мол, суженую встретил.
Второй, клянясь, ему ответил,
Что приплывёт на остров вскоре,
Пока же бороздить просторы
Желает он морей бескрайних,
Узнать о жизни в странах дальних…
Прошло годов с тех пор немало,
Вновь судно к берегу пристало.
Встречаются друзья, в беседе
Часы летят… Зашли соседи.
Гостей супруга угощает
И статью друга восхищает.
Красива необыкновенно…
Походка женственна, степенна.
Божественны улыбка, жесты,
Слова звучащие – всё к месту.
Гостей чарует нежный голос,
Её в косу сплетённый волос.
Глаза слепят своим сияньем…
Пленяет всех очарованьем.
Увидев красоту супруги,
Моряк спросил тихонько друга:
«Женился ты на старшей всё же!
Мужчине красота дороже
Любых других богатств на свете».
На что мгновенно тот ответил:
«Ошибся ты, женат на младшей, —
О свадьбе рассказал он дальше, —
Ты помнишь, что калым здесь нужен,
Купил коров я десять тут же.
К вождю погнал, волнуясь, стадо.
В семье приходу были рады.
Красавицу позвали срочно,
Чтоб встретился с невестой очно.
Я ж выразил своё желанье:
По нраву младшей обаянье.
Её же страшненькой считали,
Одну корову взять желали.
Всё стадо за неё оставил
И свадьбу шумно вскоре справил.
С тех пор живём, души не чаем,
Рассветы вместе все встречаем».
К жене гость просит обратиться:
«Смогли Вы как преобразиться?
Подобны красоты богине,
Писать с Вас надобно картины!»
Супруга гостю отвечала:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70630510?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Сборник
Тип: электронная книга
Жанр: Современная русская литература
Язык: на русском языке
Издательство: Ларина Татьяна Андреевна
Дата публикации: 21.05.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: В сборнике «И нет тебя прекрасней» переплетаются проза и поэзия, создавая гимн женственности. Раздел «Признание» открывают мужчины – их признания в любви и истории, заставляющие сердце биться быстрее. В «Откровении» женщины делятся своим видением мира, открывая глубину чувств и разнообразие переживаний. Этот сборник – путешествие в мир красоты и искренности, где каждое слово наполнено теплом и светом, восхваляя вечную загадку женщины.