Главная страница | Криминальные боевики | Позывной «Партизан» – 2

Позывной «Партизан» – 2
Михаил Александрович Каюрин
Продолжение книги "Позывной "Партизан". После тяжёлого ранения и освобождения из плена у афганских моджахедов офицер спецназа ГРУ Сергей Морин возвращается на гражданку. Но и в мирной жизни ему приходится бороться с отребьем общества, отстаивая закон и справедливость, честь и достоинство.

Михаил Каюрин
Позывной "Партизан" – 2

Предисловие

…Бой в Чарикарской долине закончился победой моджахедов. Почти вся группа капитана Оборина погибла под шквальным огнём душманов.
Тяжелораненый Морин и два уцелевших бойца оказались в плену у афганских боевиков. Один из солдат, отказавшись на допросе разглашать сведения о цели проводимой операции, был расстрелял очередью из автомата. Второй, на глазах которого убили его товарища, испугавшись неминуемой смерти и дрожа от страха, сообщил через переводчика, что Морин является офицером.
– Это командир нашей группы, он офицер спецназа ГРУ, старший лейтенант Морин, – дрожащим голосом проговорил перепуганный боец. – Он всё знает, а я – рядовой, простой солдат, исполнял его приказ. Не убивайте меня, пожалуйста…
– Ты хочешь жить, неверный? – осклабившись, спросил чернобородый душман, который только что расстрелял несговорчивого «шурави», и приставил нож к горлу изменника.
– Да, я очень хочу жить, – вибрируя всем телом, произнёс струсивший боец. – И готов сделать всё, что вы потребуете от меня.
– Даже принять нашу веру, «шурави»?
– Да, готов принять ислам.
– Я дам тебе возможность искупить вину перед Аллахом, – с усмешкой произнёс чернобородый афганец и полоснул сверкнувшим на солнце лезвием ножа по горлу предателя.
– Собаке – собачья смерть, – брезгливо проговорил он, вытирая окровавленный нож о полу своего халата. – Шакалам не место среди воинов, преданных Аллаху.
Безжизненное тело Сергея перебросили поперёк мула и перевезли в кишлак, где поместили в одном из глинобитных домов, приставив снаружи охрану.
В конце дня дом, где его поместили, посетили люди Рабани – исламского лидера Афганистана.
Двое бородатых мужчин с угрюмыми лицами постояли подле пленника, перебросились между собой несколькими фразами и покинули комнату. Сергей не мог их слышать, поскольку всё ещё находился без сознания.
– Глаз не спускайте с этого «шурави», – распорядился один из посетителей. – Он мне нужен живым. И пришлите сюда как можно скорее старого Муаатабара, пусть осмотрит пленника и окажет ему необходимую медицинскую помощь.
– Будет исполнено, мухтарам Карзай, – ответил второй. – Доктор Хайрулла прибудет сюда в самое ближайшее время.
– Как только «шурави» придёт в себя – дай мне знать, я остановился неподалёку. Мне нужно с ним побеседовать и решить, как с ним поступить.
Представитель исламского лидера отправился в направлении своего местопребывания, а его спутник поспешил за доктором.
Сергея привязали цепями к стене и приставили к нему пожилого афганца, которому поручили присматривать за ценным «шурави».
А события тем временем разворачивались следующим образом.
Майор Воронцов, планируя очередную операцию, на «вертушке» совершал облёт интересующей его территории. При подлёте к Чарикарской долине он увидел с воздуха странный бой. Между собой воевали два исламских формирования.
«Что за хрень? – задался вопросом Воронцов, – в этом районе никак не должно быть враждующих группировок. Откуда они здесь нарисовались?»
Он вернулся на базу и связался с одним из офицеров спецразведки. Тот долго запирался, но после неотразимого натиска командира отряда ГРУ признался о проводимой секретной операции.
– Кто возглавляет группу? – спросил он.
– Капитан Оборин, – неохотно сообщил офицер.
– Вашу мать! – выругался Воронцов. – Кто вам дал право отправлять людей на верную смерть без ведома непосредственного командира?! Там же «духов» немереное количество! Представляете, что будет, если хотя бы один из офицеров попадёт в плен?
– Не надо повышать на меня голос, майор Воронцов. Не советую. Во-первых, рота капитана Оборина пока ещё не вошла официально в состав вашего отряда и находится в прямом подчинении спецразведки. Во-вторых, офицеры не дураки и представляют ситуацию не хуже нас с вами, поэтому, в критический момент они скорее пустят себе пулю в висок, чем сдадутся в плен моджахедам, – с нескрываемым злорадством ответил человек из спецразведки и в следующую секунду отключил связь.
Воронцов, негодуя, тут же распорядился сбросить группу десанта в помощь Оборину. Но было уже поздно – бой закончился.
Потеснив с воздуха моджахедов, десантная группа смогла всего лишь забрать убитых. Морина среди «двухсотых» не оказалось.
Воронцов вновь связался со штабом армии. В трубке послышался голос того же офицера, с которым состоялся предыдущий разговор.
– Это майор Воронцов. Надеюсь, вам уже сообщили исход боя в Чарикарской долине? – без предисловий задал вопрос Воронцов, стараясь говорить спокойным голосом.
– Да, результаты столкновения двух противоборствующих группировок моджахедов нам известны, – ошарашил неожиданным ответом офицер спецразведки.
– А если я вам сообщу, что по предварительным данным трое офицеров, включая капитана Оборина погибли в бою, а старший лейтенант Морин тяжело ранен и захвачен душманами в плен? – проговорил Воронцов, с трудом сдерживая себя, чтобы не покрыть штабного офицера трёхэтажным матом за шифрованный ответ. – Что вы мне на этот раз ответите?
– Сочтём его предателем Родины и передадим дело в военную прокуратуру, – невозмутимым голосом ответил офицер спецразведки. – Суд решит, кто он есть на самом деле.
– Слушайте, вы! Старший лейтенант Морин не может быть предателем. Он – один из лучших офицеров роты, который не раз доказывал свою преданность Родине, – начал было заступаться за Сергея командир отряда, но тут же почувствовал бесполезность дальнейшего диалога с бездушным человеком и прервал связь со штабом.
– Сволочь! – выругался Воронцов, уставившись в умолкнувшую трубку. – Крыса штабная!
Разозлённый на спецразведку, майор на свой страх и риск стал готовить группу захвата, чтобы вызволить из плена Морина. Он понимал, что, если его план, не согласованный с руководством, закончится провалом – ему не миновать трибунала.
Возглавить группу смельчаков было поручено старшему лейтенанту Суванкулову, которому удалось-таки прорваться через плотное кольцо духов с тремя уцелевшими бойцами.
Через пару дней утром Воронцов вызвал к себе в палатку Суванкулова.
Марат вошёл к командиру отряда и словно попал в утренний туман – так сильно было накурено в его палатке.
– Садись, старлей, – предложил Воронцов, прикуривая очередную сигарету. Жестяная самодельная пепельница была до верху заполнена окурками. На столе Марат разглядел подробную карту того участка местности, где случился жестокий бой с душманами.
– Видишь этот кишлак? – майор Воронцов ткнул карандашом в селение среди гор.
– Вижу.
– По имеющимся сведениям, там находятся люди Рабани. Кто такой этот человек, надеюсь, тебе известно?
Марат согласно кивнул головой.
– Так вот, старлей, по всей вероятности, наш Морин находится в их руках, в этом самом кишлаке. Если они дознаются, что он офицер ГРУ – дело будет иметь плохой конец. Его начнут пытать зверскими методами. Морина надо найти во что бы то ни стало и вытащить из плена. Ясно?
– Так точно, товарищ подполковник, – ответил Суванкулов.
– Сколько тебе нужно людей?
Суванкулов внимательно посмотрел на карту, взвесил в уме все «за» и «против», ответил:
– Восемь бойцов, думаю, будет достаточно.
– Хорошо, пусть будет восемь. Большая группа тоже ни к чему. Пойми, Суванкулов, это очень тяжёлая, но важная операция. Морин надеется, что мы его вытащим, и мы должны это сделать, чего бы нам это не стоило. На примере этой операции все бойцы будут знать, что мы своих не бросаем. Я очень в тебя верю, старлей.
– Понимаю, товарищ подполковник. Сделаю всё возможное, чтобы вытащить Сергея из плена.

***

Получив приказ, Суванкулов собрал людей. Он подобрал проверенных бойцов – тех, которые не раз побывали в переделках, выжив чудом.
Через пару часов «вертушка» с восьмью бойцами на борту во главе со старшим лейтенантом Суванкуловым была уже в воздухе. Она прошла через то место, где состоялся жаркий бой с душманами и взяла вправо, направляясь к кишлаку, указанному подполковником Воронцовым.
Покружив немного, пилот выбрал подходящую площадку и высадил группу захвата. Марат повёл бойцов к кишлаку, где по предположению Воронцова мог находиться Морин. До кишлака было пятнадцать километров по горным тропам.
Десантная операция предстояла быть трудной, поскольку территория, где располагались люди исламского лидера Афганистана, хорошо охранялась многочисленным отрядом моджахедов.
Ровно сутки потребовалось группе Суванкулова, чтобы отыскать местонахождение Морина.
Однажды они напоролись на засаду и с трудом оторвались от неё, потеряв в перестрелке двух бойцов. Группа передвигалась по ущельям, взбиралась на перевалы, карабкались над обрывами.
Захват глиняного домика решено было выполнить под покровом ночи, когда, бдительная охрана притупляла наблюдение.
Бросок был стремительным, охрану вырезали ножами без единого выстрела.
Морин лежал на полу, в углу крохотной комнаты, выстеленной соломой, был в сознании. Левая рука была безжизненной, обе ноги перебинтованы, лицо иссечено каменной крошкой и кровоточило. Увидев Суванкулова, он приподнялся, показывая на цепь, которой был привязан к стене.
– Идти сможешь? – спросил Марат, освобождая ноги от кандалов.
– Я обязан это сделать, Марат, – хриплым голосом ответил Сергей.
На обратный путь ушло трое суток, прежде чем группа смогла добраться до пункта постоянной дислокации. В пути они потеряли ещё троих бойцов.
Сергей испытал большую подавленность, когда очутился на территории военного лагеря. Он увидел хмурые лица сослуживцев тех солдат, которые отправились вызволять его из плена и отдали свои жизни ради его свободы.
«Дорогая цена моего освобождения, – с печалью подумал Морин. – Я жив, а пятеро молодых ребят, спасавших меня, остались навсегда в горах. Они могли бы жить, если бы не отправились на мои поиски».
От такой мысли на душе сделалось скверно, он почувствовал себя виноватым перед этими парнями.
«Лучше бы я принял смерть, чем эти пацаны», – с горечью подумал Морин.
Его отправили в госпиталь, но долго вылёживаться не пришлось. Уже на третий день в палатке госпиталя, куда его поместили, появился офицер из контрразведки.
– Майор Плешаков, – представился он и предъявил своё удостоверение.
Началось дознание. Вначале офицер показался почтительно-вежливым человеком, и Сергей в подробностях рассказал ему всё, что с ним произошло. Авторучка дознавателя с лёгким скрипом бойко бежала по листу бумаги, едва поспевая записывать повествование Морина.
– Всё, дальше ничего не помню, – с улыбкой, больше похожей на гримасу, закончил свой рассказ Сергей. – Очнулся уже незадолго до освобождения.
Его память зафиксировала бой до того момента, когда он броском устремился наверх к пещере, а над головой в этот момент бешено залаяли автоматы моджахедов. Потом раздался взрыв, и он как будто напоролся на что-то острое и горячее, пещера крутнулась перед глазами и пропала во мгле – Морин потерял сознание.
– К тебе приходили люди Рабани? – спросил дознаватель.
– Дважды, когда я был без сознания.
– Откуда тебе это известно?
– О визитах исламистов мне сказал Джабир – старик, которому было поручено присматривать за мной, – сообщил Морин.
– На каком языке вы с ним общались?
– На смеси фарси и русского.
– Ты владеешь афганским языком?
– Немного, обучился в Лагодехи, в школе спецназа.
– О чём говорили со стариком?
– Мы с ним не общались. Он приносил мне воду и лепёшки и тут же уходил. Ему было запрещено общение со мной. Короткий разговор состоялся лишь однажды, когда я очнулся. Это произошло за сутки до моего освобождения группой Суванкулова.
– Странно… – проговорил майор, уставившись в лицо Морина.
– Что – странно?
– Странно то, что за сутки к тебе никто не заглянул, – сказал дознаватель. – Пока ты был без сознания – к тебе исламисты приходили дважды, а когда ты пришёл в себя – никто не появился. Странно.
– Могу допустить, что Джабир умолчал о моём воскрешении из жалости, – предположил Морин. – Решил дать мне денёк оклематься, чтобы набраться сил при допросе. А, может, исламистам в тот день было не до меня. Может, планировали явиться по мою душу на следующий день, да Суванкулов не дал им такой возможности. Причин может быть много, мне о них неизвестно.
Плешаков внимательно прочёл свои записи и одобрительно кивнул. Было непонятно, что означал этот кивок. Секунд двадцать он молчал. Потом из учтивого дознавателя майор превратился в профессионального хищника.
– Браво, Морин, – лениво произнёс он. – Придумал ты здорово. Твою сказку можно хоть сейчас отправлять в издательство.
– Что?! – тут же взвился Сергей. – Вы мне не верите?!
– Не горячись, – Плешаков отложил в сторону исписанные листки, равнодушно посмотрел в лицо допрашиваемого. – Никакого сочувствия от меня не жди – я исполняю свой долг. Так что, давай всё сначала и без вымыслов. Твоя версия никуда не годится.
– Я говорю правду, майор. Всё произошло именно так, как я рассказал, – теряя терпение, заявил Сергей.
– Мне нужны факты и доказательства, а не твое честное пионерское, – невозмутимым голосом произнёс майор. – Но их у тебя нет, и ты решил воспользоваться этим обстоятельством.
Морин не нашёлся, что ответить.
– Ты находился несколько дней в плену у моджахедов, – продолжил дознаватель, – Свидетелей твоего пребывания в плену нет, а, значит, и нет подтверждения того, что ты этот период находился без сознания. Верно? Где доказательства того, что в это время ты не очухался и не поделился с людьми Рабани сведениями, которыми располагаешь? А? Меня такое обстоятельство наводит на определённые мысли.
– Какие ещё мысли, майор?! – вырвалось у Морина.
– Довольно сомнительно, что почти трое суток своего пребывания в плену ты находился без сознания. С такими ранениями, как у тебя, ты должен был очнуться уже в первые сутки. Я консультировался у медиков.
– И что они вам сказали?
– Если бы ты находился трое суток без сознания, то не смог бы вернуться с группой Суванкулова на своих ногах. Тебя бы пришлось тащить на носилках. Так-то вот, герой спецназа.
– Верить мне или нет – ваше право, – устало выговорил Сергей. – Только ничего другого вы от меня не услышите. Этого другого просто не было, не существовало, не происходило, понятно?
– Ну что же, придётся начать всё с начала, только уже без вранья, – майор был невозмутим.
– Тогда лучше начать с пытки – быстрее добьётесь признания, – съязвил Сергей. У него начали сдавать нервы.
– Не надо собачиться, Морин.
Плешаков приступил к допросу по второму кругу. Вопросов была уйма, один хитрее другого. Что ни вопрос – то капкан, расставленный профессионально, и, если бы Морин попытался что-либо скрыть от дознавателя, у него это вряд ли бы получилось. А правду можно рассказывать до бесконечности, не напрягая мозгов. Поэтому майору не удалось уличить Алексея во лжи, разведчик не был пойман на неточностях.
Дознаватель злился, дело принимало запутанный характер.
Два часа допроса прошли, по сути, впустую: ни свидетельских показаний, ни фактов, подтверждающих сказанное, ни улик, ни зацепок. Ничего.
Оставался последний вариант – запугать Морина.
Плешаков отложил ручку и поймал взгляд Алексея.
– Послушай, старлей, а может, всё было гораздо проще?
– Что проще? – разведчик не сразу въехал в суть вопроса.
– Сценарий твоей сказки, можно сказать, просто банален. Окружение, плен, страх смерти, предательство. В таких грехах признаться ой как непросто! Вполне понимаю. Хочешь, я помогу построить канву, так сказать? Попробую реставрировать правду.
От многочисленных вопросов у Алексея дико заболела голова – сказывалась контузия, полученная при взрыве. Он сжал её руками, как тогда, в глиняном домике, когда к нему вернулось сознание. В тот момент она просто разламывалась на части. Это не ускользнуло от взгляда майора, но он не хотел приостанавливать допрос и переносить на следующую встречу. Ему казалось, что приближается развязка, и виток допроса вот-вот замкнётся в кольцо.
– Могу допустить, что бой с«духами» действительно был очень тяжёлый. Вы обрадовались, когда перед вами появилась спасительная пещера. Ликовали, но недолго, потому что понимали: «Духи» загнали вас в ловушку. Пещера лишь отодвинет час гибели, но никак не спасёт от неминуемой смерти. Выиграть схватку с превосходящими по численности афганцами, находясь в тесном кольце окружения возможно только теоретически. Ты, как бывалый разведчик, понимал ситуацию лучше всех. Когда твои бойцы положили головы в песок навсегда, старший лейтенант Морин отбросил автомат и поднял руки. А чтобы тебя не убили на месте, решил немного поиграть, пообещав сообщить какую-то страшную тайну. Офицеру «шурави» поверили и повезли к высокому начальству, где он поделился секретной информацией, чтобы сохранить себе жизнь, – закончил свою версию Плешаков. Последние слова были произнесены зло и холодно.
– Да пошёл ты к чёртовой матери, майор! – не выдержал Сергей и демонстративно отвернулся к стенке, давая понять дознавателю, что больше не произнесёт ни слова.
Плешаков аккуратно сложил листки допроса в папку, закрыл колпачком перо авторучки и направился к выходу. Потом обернулся и довольно тускло произнёс:
– Всё равно придётся сознаться, Морин. Подумай об этом. Хорошенько подумай.
Настроение Сергея окончательно испортилось.
«Ну, и борзый же дознаватель! Откуда только такие берутся?» – с презрением подумал Сергей. К нему в голову пришла неожиданная мысль: что, если в контрразведке позарез нужно избавиться от свидетелей этого странного боя? Они ведь там явно рассчитывали, что все люди капитана Оборина не вернутся с задания вместе с командиром, но просчитались. Он и Суванкулов остались в живых, значит, и Марата ждёт большая неприятность.
У него было такое ощущение, что он опаздывал на трамвай и с разбегу налетел на закрывшуюся дверь. Сильно ударился головой и лежал беспомощно на асфальте.
«Нужно искать выход, нужно выковыривать неопровержимые доказательства, выцарапывать из памяти все факты этой секретной операции полковника Сурмягина, – думал он. – Если этого не сделать – контроль над ситуацией будет утрачен, меня посчитают предателем, и невинная жертва Сергей Морин отправится по этапу».
Сергей вновь и вновь мысленно возвращался к той расстрельной миссии в кишлаке, которая была уготована сводной группе под командованием капитана Оборина.
Через день к нему явился майор Воронцов собственной персоной, с которым Морин поделился своими соображениями.
– Держись, Серёга, я это так не оставлю, – сказал он на прощание. –Проведённая спецразведкой военная операция с имитацией боя двух враждующих афганских группировок, по сути, преступление. Выведем сволочей на чистую воду, поверь мне.
Плешаков не зашёл в палатку ни на следующий день, ни через день, и вообще не подавал о себе знать до выписки из госпиталя. Морин не знал, что и подумать.
А потом был финал. Из госпиталя его доставили в аэропорт Кабула и отправили в Союз. После прохождения медкомиссии с диагнозом о непригодности к дальнейшей службе в вооружённых силах, он был уволен из армии и вернулся на свою малую родину.
Фортуна и на сей раз повернулась лицом к Сергею Морину. Он выжил, чтобы ещё долгое время шагать по мучительному лабиринту судьбы.

***
После увольнения из армии Сергей Морин вернулся в родной город, но ненадолго. На металлургический завод не вернулся – стабильное ранее предприятие к этому времени охватил экономический кризис. Завод чах на глазах, не нуждаясь в кадрах.
Не найдя подходящей для себя работы, он завербовался на Север, где и проработал вахтовым методом без малого пять лет.
Однажды, возвращаясь из областного центра, чтобы навестить родителей, он повстречал однокурсника по институту Алексея Бурлакова, который, как оказалось, был главой соседнего города.
– Хватит, Серёга, мотаться по вахтам, перебирайся-ка ты ко мне в Кедровск, – сделал неожиданное предложение бывший однокашник. – Предлагаю тебе должность заместителя начальника управления городской коммуналки.
Увидев на лице Морина недоумение, пояснил:
– Не вороти нос, Серёга. Предложение хорошее и дельное.
– Но я никогда не работал в коммунальной сфере, – попытался возразить Морин. – Я же не энергетик и не специалист по водопроводному хозяйству, в конце концов.
– Я тебя приглашаю не простым электриком или водопроводчиком, а на руководящую должность, – убедительно проговорил друг. – Речь идёт о создании структуры совершенно нового муниципального предприятия «Энергоресурс», которое ты и возглавишь. Не боги горшки обжигают, Серёга, справишься.
И мэр Кедровска рассказал, что предстоит сделать.
– Когда будешь создавать своё детище – познаешь производство до мелочей. Ты человек дотошный и ответственный, инженер-технарь, у тебя всё получится, – с уверенностью закончил Бурлаков.
Так Сергей Морин стал директором крупного муниципального предприятия «Энергоресурс».
Первые пять лет дела на предприятии шли хорошо, пока не грянули лихие девяностые.
К тому времени срок полномочий мэра у Алексея Бурлакова закончился, он перебрался в областной центр, занялся бизнесом. Кресло мэра занял Марк Сергеевич Вольский, бывший начальник ГАИ – неграмотный тщеславный человек.
Смена власти в Кедровске произошла в тот период, когда в стране царили хаос и беспредел.
Бюджет города не рассматривался и никем не утверждался – его просто не существовало. В администрации города творилась финансовая вакханалия.
Бывший начальник ГАИ рубил с плеча, разбазаривая по собственному усмотрению скудные бюджетные средства, будучи уверенным в своей полной безнаказанности.
Сергей увёртывался от бредовых распоряжений Вольского, как мог, чтобы удержать на плаву возглавляемый им «Энергоресурс».

Глава 1

Похороны

За пару дней до смерти отца Сергей Морин отбыл в командировку в Москву. Поехал оспаривать тарифы в Федеральную энергетическую комиссию, потому что был не согласен с решением областного единого тарифного органа.
Директор «Энергоресурса» не стал вести бесполезную переписку с регулирующим органом, взял билет на самолёт и улетел в столицу.
Ему удалось решить вопрос положительно, прежде чем его отыскало печальное известие.
Сергей Степанович рассчитался за проживание в гостинице и поехал в аэропорт.
Вылететь ближайшим рейсом не удалось – в Екатеринбурге мела пурга, рейс откладывался на неопределённое время.
Морин болтался в Домодедово, не зная, как ему лучше поступить.
Можно было отправиться и поездом, но такой вариант, конечно же, был рискованным – Сергей мог опоздать на похороны. Оставалось надеться только на Всевышнего.
В это самое время в другом конце зала металась в поисках междугороднего телефона-автомата женщина в длиннополой шубе.
Было два часа ночи. Она тоже не могла улететь в Екатеринбург и заметно нервничала. Ей требовалось срочно позвонить.
– Чёртова столица, – ругалась она вполголоса, вешая трубку очередного аппарата, хранящего полное молчание.
Женщина отыскала справочное бюро, но окошечко информатора, как и следовало ожидать, в ночное время оказалось зашторено.
– В провинции нет такого бардака, как здесь, – продолжала возмущаться женщина. – А тут можно задернуть занавеску и уйти спать.
На скамейке, опершись рукой о подлокотник, дремал мужчина. Рядом с ним пустовало место. Женщина подошла и опустилась на сиденье. Мужчина пошевелился и открыл глаза.
– Шторка давно задёрнута, не заметили? – обратилась она, бросив на мужчину мимолётный взгляд.
– С вечера, пожалуй, в окошке никто не мелькал. – Мужчина повернулся лицом к женщине.
Она хотела спросить ещё о чём-то, лицо её медленно вытянулось от удивления.
– Сережа…– прошептала она. – Ты… ты как здесь оказался?
– Собственно говоря, так же, как и ты, Элла. Собираюсь улететь.
Они замолчали и долго смотрели друг другу в глаза.
– Послушай, – очнулась Элла, – пока я тут носилась по залу, видела одну кафэшку, кажется, работает. Может, присядем, поговорим.
– Хорошо, веди, – согласился Морин.
Они отыскали уютное кафе и заняли крайний столик. Полусонная официантка с недовольным видом приняла заказ.
Элла прекрасно выглядела. Пролетевшие годы после расставания с Сергеем почти не изменили её внешность. Всё те же роскошные волосы до плеч, лучистые карие глаза с необычайно чистыми белками всё так же светились нежным светом. Чуть вздернутый вверх носик, смешливые губы, и только мелкие морщинки на верхней губе выдавали её возраст.
Элла была весела, много и охотно рассказывала о себе, о своём сыне, о том, как работается ей в клинике. Потом спросила:
– А ты, Серёжа, чем-то удручён?
– Неужели очень заметно? – искренне удивился Морин.
– Да. Какой-то бледный, встрёпанный.
– Всё в норме, если не брать во внимание тот факт, что лечу я на похороны отца. Вот и издёргался весь, времени на подготовку похорон просто в обрез. Родственники съедутся только в день похорон, похоронными делами придётся заниматься в одиночку. Мать-старушка не в счёт.
– Извини, Сережа. У тебя горе, а я, дура, веселюсь, порхаю.
– Ничего, это даже хорошо. Отец завещал: «Умру – чтоб никаких слёз. Все должны веселиться и гулять, потому как уйду я в лучший мир». Будем исполнять его пожелание.
Сергей Степанович задумчиво посмотрел куда-то вдаль, тихо произнёс:
– Жаль старика. Никогда не любил отмечать свой день рождения, а нынче всех удивил. Собрал всех родственников, друзей, знакомых. Видно чувствовал свою кончину.
Разумеется, Элле ничего не было известно о Сергее, и она, услышав о смерти его отца, держала паузу, не выспрашивала. Сергей сам пришёл на помощь.
– Почему не спрашиваешь, как я живу? Или тебе неинтересно?
– Что ты, Серёжа, возмутилась Элла. – Наоборот, я хочу всё знать о тебе. Только неприлично как-то в такой неподходящий момент лезть к тебе со своими расспросами.
– Прилично, неприлично. Не молчать же всё это время в знак траура. Кстати, а куда ты летишь?
– В Екатеринбург. Еду принимать партию медицинского оборудования.
– Ты что, бизнес-леди? – съязвил Сергей.
– Нет, что ты! Я всего лишь главный врач городской поликлиники. С большим трудом удалось урвать кое-что из финансов, вот и поехала сама. Снабженец у меня неопытный, побоялась его отпускать. Эти новые русские жулики могли запросто его оболванить и подсунуть какой-нибудь хлам вместо новых аппаратов. Сейчас такое неспокойное время!
– Это точно, – согласился Морин. – Везде нужен личный контроль. По себе знаю.
Элла сменила тему разговора, ей не терпелось расспросить Сергея, узнать всё, что сталось с ним за прошедшие годы. Она подпёрла ладонями подбородок, уставилась в лицо Сергея.
– Ты-то как? Кто, где, с кем? Женат, у тебя куча детей?
Морину не оставалось ничего другого, как рассказать о себе с того самого дня, когда Элла покинула Афганистан и вернулась в Союз. Правда, изложил свою жизнь Сергей без особых подробностей, в общих чертах, не упуская возможности ругнуть мэра-самодура.
– Вот так и живу, и жизнь моя в постоянной борьбе и поиске смысла, – с иронией закончил он.
– Так до сих пор ничего и не знаешь о жене и дочери?
– Ничего. Ни крупицы, ни капельки. Уехали в Москву и как испарились в ней. Я, когда из Афгана вернулся, лет пять их разыскивал. Потом понял, что бесполезно, и как-то смирился, охладел к поиску. Раз не объявляются – значит, у них всё хорошо. А если хорошо – зачем лезть в чужую жизнь?
– А сейчас… сейчас ты один? – спросила Элла и опустила глаза. Какая-то странная тень легла на её лицо.
Сергей не заметил перемены, рассмеялся.
– До сих пор не разведён, как ни странно. Во всех анкетах пишу, что женат. А жены нет. Но монахом себя не чувствую, женщин не чураюсь. Привык к походной жизни. Афганистан многому меня научил.
– Мне это знакомо. Примеряешь себя к другому человеку и вскоре разочаровываешься. Не так ли?
– Наверное, ты права.
– В твоей ситуации не возбраняется встречаться с женщинами. Главное, Партизан, не причинять им горя.
Элла впервые за время беседы назвала Сергея его афганским позывным.
– Откуда такие глубокие познания? – поинтересовался Морин.
Элла усмехнулась, очевидно что-то вспомнив.
– Был такой период, когда я о многом в жизни задумывалась. Пересматривала её как бы со стороны, год за годом, день за днём. Муж мой, царство ему небесное, одно время в крупных бизнесменах ходил. Домой появлялся, как ясное солнышко, редко. Пил, гулял, имел много любовниц. А духовности – никакой. Такой образ жизни и привёл его к гибели. Вот откуда все мои познания.
– Ты выходила замуж?
– Да, умудрилась ошибиться, – усмехнулась Элла. – Не смогла встретить такого, как ты.
– А теперь – одна?
– Нет, не одна. У меня есть сын. – Элла пристально посмотрела в глаза Сергею. – Во всяком случае, к одиноким женщинам себя не причисляю.
– Ещё бы! – хмыкнул Сергей и окинул Эллу взглядом. – Красивая, преуспевающая женщина не может быть одинокой. Я даже могу представить себе, как мужики ложатся перед тобой штабелями.
– Скажешь тоже, – Элла слегка смутилась, польщённая комплиментом. – Хотя внимания к моей персоне, конечно, предостаточно. Медперсонал клиники на пятьдесят процентов укомплектован мужиками, я давно привыкла к этому и на ухаживания смотрю сквозь пальцы. Мне есть о ком заботиться. Мы с сыном друзья.
У Эллы чуть было не вырвалось: «И он очень похож на тебя, и его тоже зовут Сергеем».
Она замолчала и опять уставилась на Морина.
Так и сидели они, глядя в глаза друг другу. Обоим хотелось спросить: «Когда мы можем увидеться и где?» Но они молчали, каждый понимал, как нелепо прозвучит этот вопрос. В Афганистане они были знакомы всего пару месяцев, из которых на личные встречи судьба отвела им дней десять, не более.
Объявили посадку, видимо метель в Екатеринбурге утихла. Подали промёрзший автобус, который, ужасно скрипя, довёз пассажиров до трапа. Сергей и Элла облюбовали два пустующих кресла в начале салона, разместились рядом.
Ночной полёт всегда утомляет человека, и через полчаса голова Эллы уже покоилась на плече Сергея. Он старался не шевелиться, чтобы не разбудить женщину.
Вот так же в ту памятную новогоднюю ночь под Кабулом её голова лежала на его плече. Она тихо спала, а он не сомкнул глаз.
В аэропорту Кольцово они расстались, оставив друг другу свои телефоны.
За Эллой приехала чёрная «Волга», Сергей Степанович взял такси. Он спешил на похороны отца, времени оставалось очень мало.

***

Похоронами отца Сергею пришлось заниматься в одиночку. Безденежье и хаос в таёжном городке был в полном разгаре.
Мать встретила его без слёз, но состояние её было подавленным.
– Слава богу, сынок, что ты приехал быстро, – сказала она. – Вся надежда только на тебя. Помощи допроситься не удалось ни от кого. Вокруг либо малые дети, либо дряхлые старики. Все мужики подались туда, где ещё деньги платят. А от баб толку никакого, кроме сочувствия и слёз. Пореветь я могу и без них.
И она рассказала, с какими трудностями столкнулась.
Сергей окончательно понял, что организацией похорон придётся заниматься в одиночку.
В связи с отсутствием денег у населения все отношения в сфере услуг строились исключительно с помощью «жидкой валюты» – спиртного. В обороте использовался любой вид – спирт, водка или креплёное вино, которые были недоступны в открытой продаже и приобретались только по талонам.
Выкупить можно было по одной бутылке на душу населения в месяц. В ходу были самогон и брага.
Сергей прислушался к дельному совету друзей: привёз с собой спирт и водку.
На следующий день ранним утром он отправился на кладбище, чтобы получить место под могилку.
По словам матери, сторож жил в казённом доме на краю кладбища. По словам очевидцев, застать его можно было лишь ранним утром, когда тот ещё спал. Вернее, не застать, а умудриться перехватить его трезвым, иначе потом он будет уже невменяемым.
Направляясь к сторожу, он и не предполагал, какая удручающая картина реальности откроется перед ним.
Старый деревянный дом стоял на краю кладбища, дверь подсвечивалась маленькой лампочкой Ильича в пятнадцать ватт. Окна были тёмными.
«Успел, – с удовлетворением подумал Сергей. – Буду первым посетителем. Главное – застолбить место, а уж потом решать остальные дела».
Он вошёл в дом, нашарил на стене выключатель. Включив свет, был ошарашен представшим перед ним зрелищем.
Весь пол был заставлен пустыми бутылками, разнообразными банками из-под консервов и засохшими кусками хлеба на столе. На старом изодранном и грязном диване в телогрейке и в валенках на спине лежал человек. По нему бегали крысы. Со стороны казалось, что человек был мёртв и омерзительные серые твари собираются устроить пир, отыскивая самое лакомое место.
По узкой полоске пола между бутылками Сергей пробрался к дивану, согнал наглых крыс веником. Постояв над недвижимым телом сторожа секунд десять, принялся приводить его в чувство.
Долгое время тот мычал, вяло отмахивался рукой, и пытался перевернуться на бок. После двух сильных оплеух открыл, наконец, глаза и стал озираться по сторонам мутным взглядом. Увидев перед собой человека в дублёнке, спросил:
– Ты кто?
– Конь в пальто, – с улыбкой ответил Морин.
– Чего тебе надо?
– Догадайся с одного раза и будешь вознаграждён, – Сергей приоткрыл дипломат, извлёк бутылку «Пшеничной», поводил ею перед лицом сторожа.
Ему не впервой было иметь дело с человеком, находящемся в запое. На Севере ему довелось сталкиваться с разными категориями пьющих людей, и он познал методы приведения в чувство поражённых алкоголем мужиков.
– Встать сможешь? – спросил он.
Вместо ответа сторож, вибрируя всем телом, приподнялся и сел на диване.
Сергей откупорил бутылку, затем взял со стола стакан, налил чуть больше половины и протянул бедняге. Трясущимися руками тот обхватил стакан, медленно выцедил.
– Это для запуска твоего мотора, – сказал Сергей. – Сделаем дело – она вся будет твоей.
Бутылка снова перекочевала в дипломат.
Через пять минут, очнувшийся сторож пошел показывать место.
Снегу навалило по грудь. С трудом прошагав с десяток метров, запыхавшийся хозяин кладбища остановился.
– Не могу, – признался он. – Иди сам. Дойдёшь до крайнего дерева – отмерь десять шагов влево и копай. Я, пожалуй, вернусь и дождусь тебя в доме. Сердце выпрыгивает из груди.
Сторож отдал лопату и медленно поплёлся к дому. Сергей стал пробиваться сквозь снег к указанному дереву, затем очистил от сугроба небольшой квадрат земли, проверил грунт. Земля оказалась песчаной, податливой.
«Хоть тут повезло, – с удовлетворением отметил про себя Сергей. – Не придётся искать компрессор с отбойным молотком».
Он вернулся в дом, сделал запись в журнале, отдал початую бутылку сторожу и зашагал с крутой горы в город. Нужно было найти экскаватор.
Домой он вернулся поздним вечером, закончив все обременительные хлопоты.
В час похорон, невзирая на тридцатиградусный мороз, у дома Степана Морина было многолюдно. Все жители посёлка, от малого до старого, пришли проводить земляка в последний путь. Даже из других городов приехали однополчане.
Сергей заказал духовой оркестр и периодически подносил оркестрантам водку, чтобы те не отморозили конечности.
Гроб вынесли на улицу и поставили на табуретках перед домом. Оркестр грянул тяжёлой медью, и процессия потянулась вниз по улице, за кумачовым гробом. В том месте, где улица наиболее близко подходила к реке, процессия остановилась. Сергей, зная, как отец любил реку, дал возможность ему, уже мёртвому, проститься с любимицей, скованной сейчас толстым льдом, и потому безмолвной, неживой.
Постояв несколько минут, траурная колонна двинулась дальше.
Вынутая из могилы земля оказалась рассыпчатой и мягкой.
– Какой человек по жизни – таково ему и последнее пристанище от Бога, – обронил кто-то из присутствующих.
– А я и не подозревала, что он настоящий герой, – сказала пожилая женщина, разглядывая подушечки с наградами.
– Да, два ордена Славы, два ордена Красной Звезды и медаль за Отвагу, – произнёс мужчина, державший её под руку. – Это только те, которые я знаю. А у него ещё и уйма других.
– Он жил тихо и скромно, – добавила старушка с сухим морщинистым лицом, утирая платочком выкатившиеся слёзы. – Мухи не обидел за свою жизнь, никогда не отказывал в помощи нуждающимся. Мне вон крышу починил однажды и ни копейки не взял за свою работу. А ведь неделю трудился.
– Да, золотой был человек, царство ему небесное.
Гроб поставили рядом с могилой, люди произносили прощальные слова. Речей не было – собравшиеся произносили короткие фразы, но ёмкие по смыслу. Высказывания следовали беспрерывно, одно за другим, словно люди, провожающие Степана в последний путь, передавали их по цепочке, как символическую эстафетную палочку.
Когда высказался последний человек, и наступила тишина – грянул оркестр, гроб опустили в могилу, на крышку полетели первые пригоршни земли. Мужчины плакали, не стыдясь своих слёз…

Глава 2

Каждому – своё.

Срок узурпированной власти Вольского подходил к концу, и бывший начальник ГАИ рассчитывал на второй срок. На этот раз ему предстояло пройти через выборы, но он был убеждён, что большинство горожан отдаст свой голос за него, и он не уступит никому своего кресла. Ни одна из заявленных кандидатур на пост главы города не вызывала у отставного полковника каких-либо серьёзных опасений. Не допуская своего поражения, отставной полковник принялся строить планы своих деяний на второй срок.
Самоуверенный Вольский просчитался. С большим отрывом голосов победил малоизвестный Белышев – инженер-производственник, которого выдвинул коллектив металлургического завода.
Когда новая команда приступила к работе – финансисты ахнули. Долговые обязательства предыдущей администрации составляли половину предложенного бюджета. Это потрясло не только их, но и руководителей муниципальных предприятий.
Казённые деньги просто исчезли в неизвестном направлении. Бездарность милицейского полковника была налицо.
Пока новая администрация составляла программу выхода из кризиса, появилась временная пауза. Ею и решил воспользоваться Сергей, благо, к этому моменту дела на предприятии стабилизировались.
Стоял апрель, до летнего капитального ремонта было далеко.
Морин, проработавший без передышки несколько лет, решил отдохнуть.
Он написал заявление на отпуск, и новый мэр подписал его, не задавая вопросов.
Поразмыслив немного, Сергей отправился в Екатеринбург, чтобы приобрести зарубежную турпутёвку – в Кедровске турбюро не существовало. Ему хотелось в Египет или в Турцию, но обворожительная девушка лет двадцати настойчиво порекомендовала посетить Таиланд.
Она так расписала прелести этой экзотической страны, что Сергею ничего не оставалось, как согласиться.
– Вы там были? – спросил он красавицу.
– Неоднократно, ответила девушка.
Кокетливо улыбнувшись, добавила:
– Руководство фирмы обещает ещё раз направить меня в эту страну. Возможно даже в период вашего пребывания там.
Через три дня Морин вылетел в Бангкок.
В аэропорту Сергея встретил гид по имени Санком. Это был таец среднего роста с длинными чёрными патлами. Скуластое лицо, изрытое множеством шрамов от фурункулов, лоснилось от жары. Он стоял в стороне от основной толпы встречающих, в руках – большая картонка с фамилией Морин, написанной латинскими буквами.
Путешественник направился к тайцу.
– Господин Морин? – спросил тот по-русски.
– Йес, ай эм, – весело ответил Сергей Степанович, проверяя свои познания в английском.
– Давайте говорят по-русски, – предложил Санком, обнажая в улыбке, мягко говоря, не совсем белоснежные зубы.
– Для меня это есть большой практик, моя работа он необходим. Хоросо?
– Замётано, – согласился Морин, поражаясь отличному настроению. Так хорошо ему было разве что в далёкой молодости.
«Как же я буду общаться с тобой, мой славный гид, если ты по несколько минут строишь элементарные предложения? Хотя, нужен ли ты мне вообще? Солнце, море, одиночество – вот чего я хочу. Остальное – мелочи, объяснимся как-нибудь».
– Замётано – это сто? – чёрные глазки Санкома встревожено уставились на россиянина.
– Согласен, значит, – без особого удовольствия пояснил Сергей Степанович.
Санком проводил туриста до подержанного автомобиля грязно-серого цвета.
– Присадись, – указал он жестом на заднее сиденье.
За рулём сидел молодой человек с такой же неряшливой внешностью. Звали его Антхэй. Старые разбитые очки чудом держались на его искривлённой переносице.
«Где-то тебе, парень, хорошо досталось», – отметил Морин про себя.
Представители турфирмы перебросились между собой несколькими фразами на родном языке, и иномарка вырулила со стоянки.
– Паттайя несколько час езда, – не оборачиваясь, сообщил гид. Показав пальцем на водителя, добавил:
– Но он хоросо делай много быстро.
– Ай андестенд ю, – ответил Морин по-английски.
Санком промолчал. Потом разулся и, откинув спинку сиденья, развалился для сна.
«А ты, паря, ещё и беспардонен донельзя, однако, – мысленно оценил Морин поведение тайца. – Культура из тебя так и прёт».
Двигатель автомобиля работал ровно и беззвучно, а через четверть часа его монотонное гудение стало нарушаться периодическим похрапыванием достойного представителя турфирмы.
Водитель действительно знал своё дело, вёл машину уверенно и с большой скоростью. Полторы сотни километров – расстояние от аэропорта до окраины Паттайи – они преодолели за час с хвостиком. Антхэй погасил скорость и толкнул в бок Санкома. Тот открыл глаза, о чём-то спросил по-тайски. Подкатил сиденье, отрегулировал его под себя, шумно зевнул и потянулся.
– Васа отель, господин Морин, «Ройал Круз Эй-Ван», – Санком осклабился, показав всю красоту гнилых зубов.
Машина плавно затормозила и остановилась у входа в отель. Шикарный отель был возведён в виде большого корабля с пятью этажами палубной надстройки.
Словно из-под земли появился швейцар. Улыбаясь до ушей, он подошёл к машине, взял багаж и понёс к регистратуре.
Морин последовал за ним.
Одноместный номер находился на четвёртом этаже. Вещи стояли уже посредине комнаты. Сергей Морин достал из чемодана бритвенные принадлежности, положил на полочку перед зеркалом и принял душ.
Не успел путешественник привести себя в порядок, как в дверь постучали. На пороге стоял сияющий Санком.
– Я – ваша услуга, господин Морин, до завтра утро. Потом я буду встреча группа шведен, три день. Вы будете сам себе. Шаляй-валяй. Но скука не будет. Сегодня я буду показ прелесть Таиланд. Потом господин будет иметь прелесть одиночка, ровно три день, ему будет мало, – хихикнул Санком.
Они снова сели в машину и совершили объезд Паттайи. Когда обзорная экскурсия подошла к концу, их автомобиль остановился у массажного салона.
– Гость Морин должен идти тут. Салон очень хоросо.
– Но… – начал было противиться Сергей Степанович, наслышанный о тайских салонах.
– Нет – но, – замахал руками гид. – Это услуга твоя путёвка. Фирма плата. Гостеприимство. Презент.
Санком взял русского гостя под руку и повёл в здание. У входа по обе стороны стояли модельные тайки, облачённые в ярко-голубые платья. В холле преобладал оранжево-красный свет, исходящий от настенных бра. Небольшие столы покрыты красным бархатом, на каждом – свеча, источающая приятные благовония.
Мужчины присели за угловой столик. Отворилась боковая дверь, из неё вышла стройная тайка, ростом выше среднего. Миловидное лицо расплылось в улыбке. Она подошла к столику и о чём-то спросила Санкома по-тайски. Тот долго ей что-то объяснял.
«Может, свалить отсюда, пока не поздно?» – подумал Сергей Степанович, внутренне борясь сам с собой.
Санком заметил терзания русского гостя и, оттопырив большие пальцы обеих рук, воскликнул:
– Всё быть осеня хоросо, верь меня!
– Ладно, замётано, – согласился Сергей Степанович, а про себя подумал: «Что это я стушевался, как не целованный мальчик? Был бы женат – куда ни шло, а так – сам себе режиссёр в этой жизни».
Любопытство взяло верх, и он остался. Тайка удалилась, её сменила другая, поменьше ростом, с подносом в руках. На столе появилось вино и фрукты.
– Немного ждать, – пояснил ситуацию Санком и разлил вино по бокалам.
Антхэй всё время молчал. Мужчины отпили по глотку, оценили вино. Сергей Степанович незаметно осмотрел холл. Никаких излишеств, никаких переборов. Все предметы, находящиеся в холле, подобраны со вкусом и значением. Благовония, тихая мелодичная музыка приводили в умиротворённое состояние.
Морин почувствовал внутренний покой и расслабление.
Вновь появилась хозяйка холла. Она поклонилась, сложив по-азиатски ладони на груди, предложила последовать за ней. Спустившись на полуэтаж, мужчины оказались в другом зале, меньшего размера, чем первый, залитым всё тем же оранжево-красным светом. Гостей усадили на массивный кожаный диван. Перед ними на столике опять красовалась откупоренная бутылка вина и ваза с фруктами. Вновь появилась девчонка, на вид не старше тринадцати-четырнадцати лет. Но Санком заверил: в салоне нет девушек моложе восемнадцати лет. Она остановилась напротив русского гостя и заглянула ему в лицо.
– Что она хочет? – спросил Морин у гида.
– Господин дать разрешение, и она сядет твои колени, – буднично пояснил Санком.
Брови Сергея поползли вверх, он не нашёлся, что ответить. Паузой воспользовался Санком и подал тайке какой-то знак. Девушка незамедлительно приземлилась на колени русского мужчины. Смущение выступило пунцовым глянцем на лице Морина, но он был уже не в силах что-либо изменить. Не прогонять же невинную девушку, если она исполняет всего лишь ритуал. Юное создание обвило тонкими руками шею Сергея и ему стали понятны её истинные намерения. Он умудрился достать из кармана двести бат и протянул девушке.
– Сенк ю, – сказал он и легко похлопал тайку по бёдрам, давая понять, чтобы она оставила его.
– Разве мистеру неприятно? – спросила она Санкома обиженно.
Сергей умоляюще посмотрел на гида. Тот произнёс несколько слов, и девушка исчезла. Из уст Морина вырвался вздох облегчения. Хозяйка салона сделала знак рукой, и перед мужчинами предстали наряженные тайки, человек двадцать. Они выстроились на значительном расстоянии и в красно-матовом свете казались все на одно лицо.
– Выбирай, – обронил Санком.
Хозяйка хлопнула в ладоши, и девушки медленно совершили оборот вокруг себя.
– Хоросо! – восторгался Санком.
Антхэй продолжал молчать. Русский гость медлил, тайцы терпеливо ждали его выбора.
– Морин растеряйся или хочет массаж от всех сразу?
Сергей чувствовал себя неловко и, ткнув пальцем наугад, выбрал девушку под номером десять. Тайка поклонилась и вышла из зала. Санком и Антхэй назвали свои номера.
Через несколько минут, массажистка, переоблачившись в обыкновенный халатик, взяла Морина за руку и повела за собой.
Они свернули в длинный коридор и остановились перед комнатой под номером десять. Девушка достала ключ и отворила дверь. Она жестом пригласила Сергея и загадочно улыбнулась.
Комната была просторной и состояла из двух половин. В одной находилась ванна и чуть возвышающийся помост. Другая половина задёрнута бархатным занавесом.
– Что там? – спросил Морин по-английски.
– Потом, потом, – засмеялась тайка. – Подойди ко мне ближе. Скажи, как тебя зовут?
– Сергей, – представился Морин.
– Сеге, – повторила массажистка и опять засмеялась. – А меня зовут Хвэй. Сейчас я буду тебя раздевать.
– Не нужно, – запротестовал гость. – Я разденусь сам.
– Нет-нет, мистер. Хвэй разденет. Это её работа. Хозяйка не одобрит.
– А ты, Хвэй, неплохо говоришь по-английски, – сделал комплимент Морин.
– У нас все девушки говорят на английском. Здесь такие требования.
Хвэй раздела Сергея и провела к ванной. Потом взяла какие-то тюбики и выдавила в неё их содержимое. Вода, как квашня на хороших дрожжах, обрастая густой пеной, поднималась на глазах
– Садись, – приказала массажистка, указав на специальное сиденье.
Душистая губка заходила по телу мужчины, затем её сменила приятная струя из душа. Пока он блаженствовал, Хвэй достала большой надувной матрац и выдавила на него те же самые тюбики. Мыльные дрожжи не замедлили подняться. Сергей плюхнулся в облако пены животом вниз. Девушка обнажилась донага и водрузилась ему на спину. Держась за боковые поручни, стала двигаться по клиенту от затылка до пят, разворачиваясь на ходу. В ход пошли руки и ноги одновременно.
Русский гость постанывал от удовольствия.
– Сколько времени длится твой сеанс? – полюбопытствовал он.
– Полчаса мистер лежит на животе, потом ещё полчаса на спине.
– А потом?
– Сейчас Сеге перевернётся на спину и через полчаса он уже не задаст этот наивный вопрос. После моего массажа Сеге будет слушать желание своего тела.
Всё произошло так, как и предсказывала Хвэй. Поёрзав по животу и ногам мужчины голым телом, массажистка вышла из ванной и раздвинула таинственные шторы другой половины комнаты. Сергей уже не сопротивлялся и с непреодолимым желанием переместился на огромную кровать, застланную ароматными простынями. Оранжево-алый ночник освещал ложе.
Тихо булькала тайская музыка. Хвэй продолжила массаж, уже без пены и кремов, заставив Сергея в скором времени вскрикнуть и застонать от избытка чувств.
Ровно через два часа, ни минутой больше, она отвела русского гостя в знакомый холл. Там его дожидались Санком и Антхэй.
– Презент – хоросо?
Морин согласно кивнул головой.

Глава 3

Неудавшийся отдых.

Адмиралов Роман Борисович в последние годы очень много путешествовал. Являясь официальным владельцем известной туристической фирмы и нескольких крупных торговых комплексов Паттайи, он как бы по делам часто отлучался в страны Юго-Восточной Азии. Реже – в Европу. Но никто не знал, что чаще всего он посещал Россию. Иногда в течение двух-трёх дней он мог побывать сразу в нескольких странах.
– А что вы хотите? Бизнес – он и в Африке бизнес. Хорошие контракты с неба не валятся, нужные партнёры в очередь не выстраиваются. Приходится искать, – объяснял Адмиралов свои частые отъезды.
Всё, что он говорил, было сущей правдой. Однако существовала и другая сторона медали, о которой никто не подозревал. В тайну были посвящены немногие.
Роман Борисович Адмиралов, он же Александр Борисович Бакланов, а ещё ранее вор-рецидивист Роман Гайворонский по кличке Баклан, осел в Таиланде десять лет назад.
В тот злополучный год внезапно перестали поступать наркотики из Афганистана. Правоохранительные органы и разведка министерства обороны серьёзно сели на хвост военным наркодельцам.
Фокус с «грузом-200» раскрылся, другого канала не существовало. Военные, нагло жировавшие на доходах от продажи наркотиков, были арестованы. Несколько человек покончили жизнь самоубийством. Роман срочно поменял фамилию, покинул столицу и лёг на дно.
Сестра Катерина, по мужу Морина, вышла замуж за Игоря Небаскина и стала носить его фамилию.
Вот почему Сергей Морин, возвратившись из Афганистана, не мог разыскать жену с дочерью. Никому и в голову не приходило, что можно выйти замуж во второй раз, не расторгая предыдущего брака. В окружении брата, куда попала Катя волею судьбы, подобных проблем не существовало. Александр Борисович Бакланов был всесилен.
На первых порах Катя не интересовалась делами брата и его людей.
После безрадостных дней в таёжном посёлке праздная жизнь в столице казалась раем. Жильё есть, денег в долг занимать не приходится, свободного времени предостаточно.
Из Игоря получился неплохой муж. У них с Анюткой завязалась настоящая дружба. Катю он не обижал, вёл себя разумно. Хотя такие отношения могли являться лишь внешней оболочкой Игоря Небаскина. Всё-таки босс его – родной брат Катерины, мало ли что? Перестраховка никогда не помешает. Но, как бы там ни было, Катю всё устраивало. И вообще, что ещё нужно одинокой женщине с ребёнком, которую оставил муж?
Так длилось около года. Всё было хорошо, пока она не узнала об истинных делах брата. Катя сильно напугалась. После долгих раздумий решила поговорить с Романом начистоту.
Он внимательно выслушал сестру и, надо отдать должное, не стал запугивать её словами типа «поздно, сейчас мы повязаны одной верёвочкой», или же, наоборот, успокаивать ложью, притупляя страх. Он спросил:
– Чего ты хочешь, Катюша?
– Единственного, Рома: оградить меня и Анечку от своих дел. Это опасно.
– Но ты не принимаешь никакого участия в нашей работе, и тебе нечего опасаться, – ответил брат.
– Это временно, Рома, я знаю. Мне не хотелось бы, чтобы Анечку воспитывали чужие люди, когда её мать окажется за решёткой.
– Не волнуйся, сестрёнка, до этого дело не дойдёт. Оградить тебя от ментов – моя святая обязанность. Тут ты права.
И Баклан сдержал слово. Когда его группе сели на хвост органы правосудия, он открыл в Екатеринбурге турфирму на имя Екатерины Небаскиной. Его люди перевезли её из Москвы. Роман с приближёнными выехал из России. Игорь Небаскин был в их числе.
Вынырнув в Таиланде и став Адмираловым, Роман не оставил мыслей о торговле наркотиками.
В России сохранилась хорошо отлаженная сеть, благодаря которой реализация наркотиков не давала сбоев многие годы. Потерять её было бы непростительно. Необходимо лишь восстановить поставки смертельного зелья. Нужно было срочно что-то придумать. И он придумал. Вернее, не он сам, а его преданный идеолог – молчаливый гений по кличке Тезис. Это он подсказал Баклану страну, куда следует перебраться из России. Талантливый идеолог изобрёл уникальную и вместе с тем очень простую схему.
Обнищание народных масс приобретало всё более угрожающий характер. Царила безработица. В поисках работы в Москву большими потоками устремилась молодёжь. Невостребованные в провинции молодые люди наивно полагали, что в Москве работа найдётся для всех. Парням, после длительных мытарств, удавалось зацепиться где-нибудь на захудалой стройке, а вот девушек повсюду ждал облом.
Пометавшись по Москве месяц-другой, пожив впроголодь, они впадали в отчаяние и готовы были на всё. Их устраивал любой способ заработка – аморальный, противозаконный – наплевать, лишь бы купюр было побольше и как можно скорее.
Торговля телом для них не являлась чем-то непристойным. Можно сказать, наоборот, секс и приключения манили, притягивали девушек таинственностью, ложной романтикой. Немалую роль в жизни начинающих путан сыграл фильм «Интердевочка».
Тезис был хорошим аналитиком и статистом. Он умело воспользовался ситуацией и предложил Адмиралову новую схему. Проституция и наркотики должны замкнуться на большом туризме.
Роман, поразмыслив с неделю, доверился Тезису в очередной раз. За сравнительно небольшой срок он создал ряд туристических фирм, которые отправляли женщин лёгкого поведения за границу. От желающих поработать в Таиланде не было отбоя. Ещё бы. Лето круглый год, море, пальмы, экзотика, секс, отдых и ещё за это платят деньги! Мечта! Это вам не на Тверской стоять! Девушек отбирали самым тщательным образом. Конкурс был намного выше, чем при поступлении в МГИМО.
В Таиланде путан сдавали воротилам массажных салонов. Обходились с ними по-божески. Но и девушки не подводили: работали всеми частями тела, какие только можно было использовать в их работе.
Месяц пролетал незаметно, заканчивалась виза. Путанам возвращали паспорта и отправляли домой. Но каждая из них, а это было обязательным условием, увозила из экзотической страны набор рекламных товаров.
Как не помочь фирме, которая помогла им заработать? Тем более, что товары были обыденные: безобидные пластмассовые игрушки, с эротическими элементами, которые, конечно же, будут пользоваться спросом в России, баночки с зелёным чаем, сверкающие яркими этикетками, ну и всякая мелочь, вроде крема, пасты и аэрозоля.
Товар получали по перечню и под расписку. То же самое происходило и в России. Счастливые путаны исполняли свою миссию добросовестно, не помышляя что-либо утаить от фирмы. Если их интересовала какая-нибудь вещь, они могли её приобрести, но только в Таиланде, и не из той партии, которую перевозили. Да и зачем совершать глупости, если каждая из них желала через пару месяцев вновь отправиться на заработки?
Перевозка наркотиков не давала осечки. Бизнес Адмиралова процветал. Он открыл несколько массажных салонов и ресторан с названием «Адмирал». Русскоязычные туристы с большим удовольствием посещали оба заведения. Однако в наркобизнесе Романа Борисовича существовала одна любопытная деталь: наркотики поставлялись только в Россию и только для россиян.
Однажды на какой-то вечеринке в кругу самых близких и преданных ему людей на вопрос, почему поставки идут только в одну страну, Баклан ответил довольно чистосердечно:
– Я русский и останусь им навсегда. Россия для меня не пустое место, она для меня мать родная. А кто из нас не хотел бы помочь родной матери? Я никого не заставляю принимать наркотики и не рекламирую их, как скажем, табак и алкоголь. Но раз есть больные, должен быть и доктор. В разрушенной России нет клиник, нет центров по реабилитации, нет профессиональных докторов. Кто поможет несчастным, когда у них ломка?
Баклан действительно считал себя благодетелем.
«Ведь делает же врач смертельно больному обезболивающий укол, тот же самый наркотик, – рассуждал он. – Ту же функцию исполняет моя контора. Делать заявления «Нет – наркотикам!» – задача политиков и государства в целом. И пока борьба не продвигается дальше лозунгов и призывов, мне остаётся удел лекаря».
Шло время, Адмиралов проживал в Паттайе, дел было очень много, и он всё реже посещал Россию.
Сестра Катерина жила в Екатеринбурге и раз в три месяца навещала брата. Оформляла в своей фирме путёвку и улетала на две-три недели, как обычный турист.
Когда дочери Анне исполнилось восемнадцать лет, Катерина устроила её к себе. Анюта оформляла документы, выдавала путёвки.
Муж, Игорь Небаскин, мотался туда-сюда, и трудно было сказать, где его постоянное место жительства.
Однажды Анюта положила на стол матери стопку документов для проверки. Екатерина Небаскина, как обычно, стала их просматривать. Взяла копии загранпаспортов, взгляд её привычно заскользил по дате выдачи и окончания срока действия документа.
– Иванова Раиса Степановна, – читала она чуть слышно. – Так, срок действия не истёк. Крылов Иннокентий Никифорович, хорошо, паспорт только что оформлен. Морин Сергей Сте… – Катерина не поверила своим глазам.
– Серёжа?! – прошептала она испуганно. – Не может быть! Ты же погиб в Афганистане… Как это понимать?
С копии паспорта на неё смотрел Сергей Морин. На лице знакомый шрам. Катерина отложила чёрно-белую страничку из загранпаспорта, медленно поднялась с кресла и заходила по комнате. Сердце учащённо стучало. Она набрала номер телефона брата.
– Привет, сестрёнка, – услышала она знакомый голос. – Случилось что?
– Да, Рома. Сергей объявился…
– Что за чертовщина? Какой ещё Сергей? Говори толком.
– Муж мой бывший… – голос сестры дрожал.
– Откуда такие сведения?
– У меня на столе лежит копия его загранпаспорта. Он заказал путёвку в Таиланд, в Паттайю.
В трубке долго длилось молчание.
– Всё, что не делается – к лучшему. Жив, ну и дай Бог. Пусть живет себе и отдыхает у нас, раз ему захотелось. Ты-то что забеспокоилась?
– Не знаю, Рома. Я всё ещё не могу прийти в себя. Мне кажется, он что-то узнал о нас.
– Тогда слушай меня внимательно. Тебе не следует с ним встречаться. Анютке – тоже. Для вас он погиб в горах Афганистана. Дай мне его реквизиты, наведу справки. Кстати, когда он вылетает?
– Через неделю.
– Хорошо. Даже очень хорошо. Не волнуйся и не делай глупостей. Денька через три-четыре я позвоню тебе сам. Всё. Пока. Целую.
Послышались гудки, брат отключился. Катерина простояла неподвижно добрых пять минут, прежде чем очнулась и вернулась к столу. Уселась в кресло, подпёрла ладонями подбородок.
«Что произошло-то? Ну, жив, тебе то что? Ведь он бросил тебя с дочерью и не отвечал на письма. Потом тебе сообщили, что муж погиб, и ты ничуть не расстроилась от такого известия. Прошло столько лет! У тебя всё в ажуре. Возьми себя в руки, неврастеничка!»
Катерина сгребла со стола бумаги, убрала их в сейф и отправилась домой.
… Три дня Сергей наслаждался экзотикой Паттайи. Купался, заплывая так далеко, что берег был едва виден. Потом валялся на горячем песке. Иногда вставал и бесцельно бродил вдоль берега.
Отдыхающих было много. Светлый песок, словно искусственно был забросан обнажёнными телами. Но сколько бы раз ни прогуливался Морин среди них, он ни разу не услышал русской речи.
Вечером он отправлялся в ближайший ресторан и лакомился морепродуктами. Знания английского языка позволяли ему общаться с официантами без каких-либо затруднений.
Истекал третий день его одиночества. Санком не появлялся, телефон в номере молчал. Сергей спустился в лифте с четвёртого этажа и подошёл к регистратуре. Спросил, не поступало ли на его имя какой-либо информации.
Симпатичная тайка отрицательно покачала головой. Вчера на вопрос русского гостя, почему ему не встречаются российские туристы, она ответила, что его сограждане предпочитают останавливаться в других отелях. Это совсем недалеко, минут тридцать езды на такси «Тук-тук». В будущем он запланировал туда съездить.
Сейчас же решил прогуляться пешком, но не по центральной улице, тротуары которой он топтал уже два вечера, а по другой, расположенной параллельно, но пока ещё неизведанной.
Прогуливаясь не спеша, он с интересом смотрел по сторонам. Играла громкая музыка, веселилась местная молодежь.
Вдруг на одном из зданий он увидел русское слово «Адмирал». Оно сверкало, переливаясь неоновыми огнями. Сергей подошёл ближе и прочитал: «Ресторан «Адмирал». Русская Кухня».
– Это именно то, что мне сейчас нужно! – воскликнул он громко, ничуть не стесняясь прохожих, и зашёл вовнутрь.
К нему тут же направился официант и спросил по-русски:
– Желаете отдохнуть?
– Мелькнула такая мысль, – радуясь русской речи, ответил Морин.
– Вы один?
– Да.
– Тогда я советую пройти в другой зал. Там вам будет веселее. Вечер пролетит незаметно и приятно.
Официант вежливо проводил посетителя до маленькой лестницы, ведущей в соседний зал. Сергей окинул взглядом публику и прошёл к столику под пальмой. Заказал селёдочку с картофелем, свинину на косточке и двести граммов водки «Смирнов». Водку и запотевшую бутылочку минералки «Перье» официант принёс незамедлительно. Пока исполнялся заказ, Морин принялся изучать людей, сидящих в зале. Зал был затемнён, использовались хорошо продуманные световые эффекты. За двумя ближайшими столиками расположились девицы лет двадцати – двадцати трёх. Перед ними стояло по бокалу пива и больше ничего. Взгляды пусты, вид усталый. Они беспрестанно курили. Чуть в стороне от них сидели мужчина и женщина средних лет. Они о чём-то громко спорили, энергично жестикулируя руками. Далее, за колонной, находились бильярдные столы, но помещение плохо просматривалось. Слева от Морина грузно восседали двое мужчин лет тридцати. Их бритые головы лоснились и поблескивали в отблесках настенного бра.
«Не густо, – отметил Сергей Степанович. – Может, рановато ещё?»
Официант принёс закуску, пожелал приятного аппетита. Сергей поднёс рюмку с водкой ко рту, но, прежде чем её опрокинуть, подмигнул квёлым девицам. Те перекинулись между собой несколькими фразами и рассмеялись. Девицы словно очнулись от спячки и стали проявлять к нему неподдельный интерес. Через полчаса, когда Сергей вылил из графина остатки водки, одна из них, чернявая, взяв бокал с пивом, направилась к столику Морина.
– Привет, – выговорили пухлые накрашенные губы. Девица бесцеремонно плюхнулась рядом, задрав ногу так, что мужчине невольно бросились в глаза стройные крепкие ноги, обнажённые почти до трусиков и обрамлённые плотным пояском чёрных чулок на четверть выше колена.
– Привет, – добродушно ответил Морин.
– Скучаешь?
– Не то, чтобы… – начал было пояснять Сергей, но девица не дала ему договорить.
– Бери меня, всю ночь веселить буду.
– Так ты…
– Да-да, она самая. А ты, глупый мужчина, подумал, что мы – руссо туристо, зашли дёрнуть по бокалу пива? – путана рассмеялась.
– Если честно – да, – Морину стало тоже смешно.
Проститутку звали Вика и приехала она из Екатеринбурга. По случаю знакомства Сергей заказал для Вики сто граммов коньяка. Они чокнулись и выпили. Вика оказалась очень словоохотливой и на удивление пытливой. Слово за слово она выведала о собеседнике всё, или почти всё, что её интересовало, но и о себе рассказала немало. Внезапно она поднялась из-за стола и сказала:
– Извини, Сергей, пиво просится на слив.
– Да-да, конечно.
Вика исчезла. Морин остался один.
«Вероятно, она решила, что я поведу её в отель, – подумалось ему. – Нужно развеять её уверенность, пока не поздно. Мне скандал не нужен. Сейчас выпьем на посошок, и двину, пожалуй, домой. Тьфу, в отель».
Прошло ещё некоторое время, но Вика не появлялась. Зато из боковой двери вынырнул официант. Он подошёл и, наклонившись к столу, вежливо, но с оттенком некой требовательности, произнёс:
– Господин Морин, вас приглашает к себе хозяин. Будьте любезны, пройдите к нему в кабинет.
– Зачем? – вырвалось у Сергея. Он удивился осведомлённости официанта.
– У вас будет возможность задать этот вопрос непосредственно господину Адмиралову. Прошу вас, не заставляйте его ждать.
Пожав плечами, Морин поднялся со стула и направился к двери, на которую указал официант.
Помещение, в которое он вошёл, больше напоминало небольшую жилую комнату, чем кабинет. Но атрибутика офиса всё же присутствовала. Посредине – большой стол из натурального дерева и массивное кресло, обтянутое чёрной кожей. В кресле восседал мужчина лет пятидесяти с европейской внешностью. Правильные черты лица, шевелюра с проседью. Взгляд открытый, доброжелательный. Обычный облик преуспевающего бизнесмена. Мужчина встал и с обворожительной улыбкой подошёл к вошедшему.
– Здравствуйте, Сергей Степанович, – казённо улыбаясь, проговорил он и протянул руку для приветствия.
– Добрый вечер, – не переставая удивляться, ответил Морин.
– Давайте присядем вот сюда, – мужчина показал рукой на такой же массивный, как и кресло, диван. Кожа шумно вздохнула, гость глубоко погрузился в мягкое чрево дивана.
– Как прошёл перелёт? Не утомились? – вкрадчиво начал владелец ресторана.
Сергей предпочёл промолчать. До последней минуты ему было непонятно, что, всё-таки, происходит. Словно читая мысли гостя, мужчина, обнажив в улыбке белоснежные фарфоровые зубы, произнёс:
– Вполне понимаю ваше беспокойство. Ещё бы! Оказаться за тридевять земель от родных мест и услышать свою фамилию в незнакомом ресторане! Это действительно настораживает. Бизнесмен посмотрел на часы, спросил:
– Чай, кофе, виски, водку?
– При задушевных беседах предпочитаю коньяк, – последовал ответ.
– О да, конечно! – Мужчина не пошевелился и не сделал никакого лишнего движения, но дверь в тот же миг отворилась, на пороге появилась тайка в национальной одежде.
– Принеси бутылочку «Хенесси» и лимон, – распорядился он.
Через несколько минут коньяк стоял на столе. Девушка, сложив ладони вместе, поклонилась и вышла. Хозяин сам разлил коньяк в низкие пузатые бокалы.
– Выпьем за встречу, и я вам всё объясню, уважаемый… э-э… родственник.
От неожиданности бокал российского гостя чуть не выскользнул из руки.
– Пейте, пейте, – рассмеялся загадочный хозяин.
От бокала исходил приятный запах. Сергей выпил залпом, как привык это делать с водкой. Вниз по пищеводу покатилась горячая волна.
– С чего начнём, Сергей Степанович? – спросил новоявленный родственник.
– Вам лучше знать.
– Хорошо. Надеюсь, вы ещё помните свою жену Катю? – взгляд мужчины из доброжелательного превратился в жёсткий и колючий.
– Издеваетесь?
– Вовсе нет. Где она сейчас, знаете?
Морин пожал плечами, удивившись заданному вопросу, но всё же ответил:
– Много лет назад она уехала из родных мест с молодым человеком, после чего её след затерялся. Сколько потом её не разыскивал – всё было безрезультатно.
– Плохо искал, а может, просто не хотел найти, – резко переходя на «ты» высказался мужчина. – Ведь ты в своё время отказался от неё и ушёл на войну.
– Откуда вам это известно? – Сергей от неожиданности привстал на диване.
– Я всё про тебя знаю, мил человек, потому, что прихожусь родным братом твоей бывшей жены.
Не переставая изумляться развороту событий, Морин внимательно вгляделся в лицо сидящего перед ним мужчины.
– Не утруждайся, не узнаешь, – усмехнувшись, категорично заявил родственник. – Обстоятельства заставили отретушировать своё фото, да и сама жизнь помогла: сколько воды ведь утекло!
Сергей не хотел верить услышанным словам. Вор-рецидивист Баклан бежал из колонии и сгинул в тайге, изорванный зверьём. И похоронил его никто иной, а родной отец Сергея. Блефует? Для чего? Он спросил:
– Вы встречали Катю? Когда?
Адмиралов медлил с ответом, тянул время, явно наслаждаясь внутренним напряжением Морина.
– Встречал и неоднократно. Встречаюсь и сейчас, правда, встречи происходят не так часто, как того хотелось бы. Работа, понимаешь ли, отнимает массу времени. Мотаюсь по всему глобусу. Бизнес. И племянница при деле, – как бы, между прочим, заметил хозяин заведения, – дочь твоя, Анюта.
Морин почувствовал, как усиленно пульсировала в висках кровь. Сотни, тысячи иголок вонзились в тело, стало трудно дышать. Он захватил побольше воздуха, подержал его в лёгких и шумно выдохнул. Потом повторил это несколько раз. Иголки исчезли, сознание стало ясным.
– Не терпится всё узнать? – с издёвкой спросил Адмиралов. – Не торопись, паря, к своему месту на кладбище. Туда ты всегда успеешь, – как говорил один покойный браток. Вот ты, Сергей Степанович, и прими этот совет к сведению, тогда всё узнаешь. Разговор у нас предстоит долгий.
– Я готов, но прежде скажи мне: где Катя и Анюта, что с ними?
– Не волнуйся, они живы и здоровы. Но были времена, когда им приходилось несладко. Слава богу, нашёлся человек, приютил, вывел на меня. С тех пор мы с ними не расстаёмся надолго. – Роман хмыкнул и с нескрываемым цинизмом продолжил:
– Теперь ты ей не нужен, и дочке тоже. Для них ты мертв уже лет так пятнадцать. Катя сделала правильный выбор, отказавшись от тебя и твоей фамилии. Сейчас они могут позволить себе всё, что пожелают.
«Так вот почему я не смог её разыскать, – мелькнуло в голове Морина. – Она под другой фамилией».
Адмиралов взял курительную трубку и набил её каким-то пахучим табаком. Ароматный дым заструился по комнате.
– Ладно, давай закончим наши светские разговоры. Ты знаешь моё прошлое, а оно выработало привычку говорить прямо. Ей ты не нужен, а мне сгодишься. Ты должен искупить свою вину перед ними.
– В том, что она предпочла другого мужчину – моей вины в этом нет, – глухо проговорил Сергей.
– Ты бросил её с малолетней дочерью без средств на существование.
– Неправда, я перечислял всю свою зарплату.
– Увы, твоя жена не получила от тебя ни копейки.
– Такого не может быть, – возразил Сергей Степанович. – Военные финансисты не могли допустить оплошности.
– Могли, не могли, это тебе нужно было поинтересоваться, куда отправляются твои деньги. Для меня важен сам факт: пока ты бегал по горам Афганистана – твоя дочь жила впроголодь, потому что её маму уволили с работы. Скажи спасибо своему разлучнику за то, что догадался перевезти Катю в Москву. Я нашёл ей дело, она хорошо зарабатывает. Если хочешь наладить с ними отношения – я помогу тебе в этом. Но при определённом условии.
– Что я должен сделать? – хрипло выдавил Морин.
– Влиться в наш семейный бизнес, так сказать, – Роман усмехнулся. – Опасный бизнес, – тут же добавил он.
Увидев вопрос в глазах Сергея, спросил:
– Надеюсь, ты когда-нибудь слышал про наркобизнес?
– Ты с ума сошёл? – Морин, словно под действием невидимой пружины, вскочил с дивана. – Неужели ты втянул в это грязное дело свою сестру?
– Не только её, но и племянницу, – спокойно проговорил Адмиралов. – Они обе помогают мне. Любой бизнес, да будет тебе известно, чистым не бывает. Я не считаю свой бизнес грязным. Он вполне гуманный. Я помогаю больным людям избавиться от невыносимых болей.
– Ты – не человек, а чудовище, – процедил Морин.
– Сядь, успокойся. Ничего необычного в моём предложении нет. Я прикажу Кате, и она переедет на Урал, будет всегда рядом с тобой. Ты ведь там на виду у всех, и вне всяких подозрений. У тебя большие связи. Все эти обстоятельства положительно скажутся на нашем деле. Турфирма перейдёт в руки твоей дочери. Она уже совершеннолетняя. Будешь навещать её в Екатеринбурге и забирать у неё товар. Ведь ты хочешь общаться с дочерью? Хочешь, чтобы Катя опять была с тобой?
– Это шантаж, – проговорил Сергей Степанович.
– Нет, это условие. Причём, единственное. С этой минуты другого варианта у тебя нет. Или ты помогаешь Кате, или… или мы вынуждены тебя нейтрализовать. Решай.
Открылась потайная дверь, и в комнату вошли три мрачные фигуры.
Они остановились перед Романом и замерли, ожидая распоряжений шефа. Оружия при них не было, по крайней мере, визуально не просматривалось, возможно, находилось где-нибудь под одеждой. Сергей осмотрелся по сторонам.
«Это уже совсем скверно, – подумал он. – Согласия никакого от меня им не будет, однозначно, да и быть не могло. А посему, Партизан, придется прорываться с боем».
Его взгляд остановился на тяжёлых американских ботинках, в которые были обуты стоящие перед ним «быки».
«Рёбра поломают с первых ударов, – отметил про себя Морин. – Нужен повод, чтобы встать».
Он изобразил на лице полное спокойствие и невозмутимость, чтобы притупить бдительность горилл.
– Чего ты хочешь от меня?
– Соглашайся с моим предложением, и ты свободен.
– Почему ты так уверен, что я не обману тебя и не сдам правоохранительным органам уже там, в России?
– Ты не сделаешь этого, я уверен, потому что тебе дороги Катя и дочь. Они пострадают в первую очередь. К тому же, я передам с тобой товар для Кати. Так мне будет спокойнее. Мои люди проследят за тобой.
– Мне надо подумать.
– Думать будешь, не покидая этой комнаты.
– Мне спешить некуда. Маринуй, сколько тебе вздумается. Я ведь бывший разведчик, могу подолгу сидеть в ожидании противника.
– Не надо передо мной выкаблучиваться.
– Я ничуть не красуюсь перед тобой. Мне действительно приходилось по несколько суток скрываться в заснеженных скалах. А тут, как-никак, комфорт. Есть коньяк, отпуск только начался.
Сергей похлопал себя по карманам. Так и есть, закончились сигареты. Он посмотрел на Романа.
– Разреши сигарету?
– Возьми.
Морин встал, и тут произошло неожиданное. Сделав шаг к столу, он крутнулся на месте, и ногой заехал в голову крайнему верзиле. Потом резко ушёл вниз и нанёс серию ударов ниже пояса второму охраннику. Тот издал глухой стон и, переломившись пополам, упал на пол.
Третий от неожиданности оцепенел и затормозил на пару секунд. Этого было достаточно. На одном дыхании Сергей Морин пружинно взлетел вверх, и грозная фигура отлетела к столу, сдвинув его метра на полтора.
Адмиралов открыл рот и испуганно уставился на «родственника».
Морин немного запыхался, но был, как и прежде, спокоен и невозмутим. Он подошёл к столу и выдвинул верхний ящик. В нём лежал пистолет. Сергей засунул его себе за ремень.
– Ну, как тебе мой танец?
– П-п-понравился, – заикаясь, ответил Баклан.
– Вытряхни всё, что у тебя есть, – приказал Морин. – Брось на пол. Не шмонать же мне столь важного человека, верно?
Адмиралов вывернул карманы и выбросил содержимое на пол. Оружия при нём не оказалось.
– А теперь сними туфли и подыми штаны.
Хозяин ресторана исполнил приказание.
– Вот теперь я вижу, что ты чист. Мне можно уйти? – ядовито спросил Сергей.
– Дальше дверей тебе не уйти, – ухмыльнулся Баклан, немного приходя в себя.
– Не переживай, в зале люди намного сговорчивее, чем эти, – показав движением подбородка на неподвижные тела, сказал Морин. – Они поймут, что я спешу.
Он почти миновал зал, когда заметил погоню. Два бритоголовых парня выскочили из-за столика и бегом помчались за ним.
«Лишь бы не начали палить из стволов», – мелькнуло в голове.
Сергей покинул ресторан и резко свернул к морю.
«На пляже сейчас темно и безлюдно, уйти от преследователей будет проще».
Он бежал в темноте минут десять, потом укрылся за мусорными баками, отдышался. Посидел, прислушался. Никаких подозрительных звуков. Стояла абсолютная тишина.
«Так, Партизан, ты от дедушки ушёл, ты и от бабушки ушёл, а куда дальше покатишься? В отель – нельзя, Адмиралов не дурак, его люди уже там. Интересно, как он вернулся с того света? Вот оборотень-то, самый настоящий! Почему он так легко доверился мне? Был уверен, что соглашусь? Скорее всего – да. Ну, а сейчас он что предпримет? Попытается меня отловить и уничтожить? Вполне вероятно. Он убедился, что со мной невозможно договориться, и сделает всё возможное, чтобы избавиться от меня. Тут и думать нечего. Стоп! Мои деньги и паспорт! Они в сейфе регистратуры. Их следует срочно забрать и больше не появляться в отеле. Всё. Принято».
Сергей прошёл пляж до конца, пересёк шоссе и нашёл среди деревьев неплохое укрытие. Прилёг и тут же заснул.

Глава 4

Спасительница

Его разбудили золотистые лучи восходящего солнца. Часы показывали пять утра.
«Самое время для посещения отеля», – решил Сергей и окружным путём направился к большому кораблю под названием «Ройал Круз Эй-Ван».
Ему удалось подойти к отелю, оставаясь незамеченным. Осторожно заглянув в холл, он не обнаружил ничего подозрительного. Подошёл к полусонной тайке и попросил у неё второй ключ, чтобы открыть сейф. Девушка как-то странно посмотрела на русского постояльца, но не обмолвилась ни словом.
Открыв крышку металлического пенала, Сергей обомлел: ни паспорта, ни денег в нём не было.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=39145976?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.