Главная страница | Эротические романы | Замуж за врага

Замуж за врага
Дина Данич
Дядя продал меня замуж партнеру по бизнесу против моего желания. Но оказалось, что я для мужа – всего лишь разменная монета для мести. И у меня очень мало времени, чтобы сбежать и сохранить себе жизнь.
– Я буду здесь жить? – осторожно спрашиваю, оглядывая комнату, куда муж привел меня.
– Нет, – ухмыляется Ильяс. – Это моя спальня, Аврора. Ты здесь только для того, чтобы скрепить нашу сделку с твоим дядей.
Щеки предательски вспыхивают от его откровенного намека.
– А если я не готова? – мой голос дрожит. Но муж явно не расположен выслушивать мои пожелания.
– Да мне плевать. Ты моя жена и обязана делать то, что я скажу. Ясно?
– Но я…
– Раздевайся. Закрепим наш брак.

Дина Данич
Замуж за врага

1 Аврора

Дверь в кабинет отца приоткрыта. Распахиваю ту и невольно морщусь – опять этот запах табака, от которого начинает першить в горле. Первый порыв – развернуться и уйти, но под тяжелым взглядом дяди Миши прохожу к креслу и сажусь, замечая, что тот почему-то снова не в настроении.
Дядя сидит за столом и мрачно смотрит на меня, словно что-то прикидывая. А у меня внутри зарождается нехорошее предчувствие – точно вот-вот случится что-то очень и очень плохое.
– Через пару недель ты выходишь замуж, Аврора, – заявляет так, будто мы давно обсуждали, и он, наконец, принял окончательное решение.
– Что значит – выхожу замуж? Я против! – мне кажется, я ослышалась, и дядя имеет в виду что-то другое.
– То и значит, Аврора. Через пару недель станешь женой Камаева. Думаю, времени как раз хватит на подготовку.
– Ты не шутишь? – смотрю на него. – Да я же… Я же его совсем не знаю!
– Поженитесь, и узнаешь, – флегматично отвечает дядя Миша. Судя по всему, его мое мнение совершенно не интересует.
– Я не согласна! – возмущаюсь. – Мне всего восемнадцать, и у меня другие планы на жизнь!
Вскакиваю на ноги и собираюсь демонстративно покинуть кабинет, в котором дышать становится все сложнее.
– А ну, села! – рявкает дядя, еще и кулаком по столу шандарахает. – Села, я сказал! Девка избалованная!
– Я не…
– Заткнись, Аврора, и послушай меня внимательно, – цедит он, поднимаясь из-за стола. – Ты выйдешь за Камаева, и сделаешь это с большой радостью, поняла меня? Я уже договорился – он согласен жениться на тебе.
– Да с чего ты…
– Я сказал – молчать! – Испуганно хлопаю глазами. Нет, я, конечно, видела его не в настроении, но вот так он не орал на меня никогда. – Ты росла на всем готовом. Ни в чем отказа не знала. Пришло время отплатить семье за все, что для тебя сделали.
Дядя замолкает, сверлит меня тяжелым, нехорошим взглядом, а у меня в горле пересыхает. Но я все же подбираю слова, чтобы все-таки донести до него свою мысль.
– Хватит напрягаться, – пресекает он мою попытку. – Так уж вышло, что ты оказалась единственной наследницей, и теперь твои “хочу-не хочу” ни черта не значат. Был бы жив твой брат, все было бы иначе. Но раз нет…
– Еще даже траур не закончился, а ты… – глаза наполняются слезами. Как и всегда, стоило вспомнить про Костю и отца.
Их не стало всего три месяца назад. Все из-за их вечных разборок в бизнесе, который не во всем был легальным. И как следствие – в нашем доме всегда было полно охраны.
Но это не спасло папу и брата.
– Не смей реветь! – рычит дядя. – И сделай хоть что-то для семьи. Даже такая бесполезная кукла, как ты, должна думать не о себе, а об общем благе, поняла?
– Ради чего? Чтобы ты и дальше продолжал проворачивать свои делишки? – огрызаюсь.
И тут же жалею, что не удержала язык за зубами. Дядя мгновенно выходит из себя. Довольно грузный, неповоротливый, он с поразительной ловкостью оказывается рядом и больно хватает меня за щеки.
– Ты, деточка, будешь делать то, что я сказал, ясно? Потому что глава семьи теперь я! И я решаю, под кого ты ляжешь и когда. Я – твой опекун, и только я определяю, выйдешь ты замуж или нет. Уясни это в своей тупой головешке. А лучше просто выполняй то, что от тебя требуется, и тогда сможешь и дальше заниматься своими бестолковыми побрякушками.
Он отталкивает меня так, что я бьюсь затылком о спинку кресла. При этом все еще нависая надо мной, продолжает давить взглядом.
Такой неприкрытый цинизм вызывает приступ тошноты. Вдобавок этот запах табака… Папа тоже не был белым и пушистым. Я знала, что его бизнес связан с криминалом. Живя в такой семье, даже если не захочешь ничего знать, все равно что-то да услышишь. Они с Костей всегда оберегали меня от этого. Впрочем, я и сама не стремилась к тому, чтобы быть в курсе таких дел.
Меня воротило от вида оружия, и каждый раз, когда брат пытался затащить меня в тир, я находила сто и одну причину, чтобы избежать этого.
Я хотела жить обычной жизнью, и папа обещал, что вскоре это будет возможно.
Вот только вместо этого их с братом машина взорвалась…
– Брак этот нужен и нам, и Камаевым.
– Их что, много?
– Четыре брата. Так что семья у тебя будет большая и очень дружная, – скалится дядя Миша, все-таки отходя на пару шагов. А я получаю возможность вдохнуть полноценно. – Считай, окупишь сразу все затраты на тебя. Удачная сделка.
– Так же нельзя, – шепчу в ужасе, вцепляясь в подлокотники. – Дядя, так нельзя! Пожалуйста!
– Успокойся и подотри сопли, – брезгливо кривится тот. – Лиля поможет тебе подобрать платье, туфли и, что там вам, бабам, еще надо.
– Я сама способна выбрать себе наряд! – не хватало еще договариваться с этой его подстилкой! Мерзкая, фальшивая тетка, которая удобно устроилась и ублажает папиного брата, пока тот ей позволяет быть рядом и обеспечивает побрякушками.
– Вот и займись делом! – припечатывает дядя. – Давай, иди, Аврора. У меня еще дел полно.
Из кабинета я буквально выбегаю. Злые слезы мешают, стекают по щекам. В холле торможу, шумно выдыхая. Сжимаю кулаки от бессилия. Это так противно – чувствовать, что ты ничего не можешь изменить. Что ты ничего не решаешь, а ведь это – моя жизнь!
Замечаю в окно, как открываются ворота, и на территорию въезжает три огромных внедорожника. Это совершенно точно не наши машины – не та марка. Подхожу ближе, пытаясь разглядеть, кто это. Из машин выходит двое крупных мужчин, а следом показывается еще один. Он чуть уступает им в росте, но почему-то ощущается их безусловным лидером.
Завороженно смотрю, как они направляются к дому, а уже спустя всего пару минут раздается звонок в дверь, и слышатся приглушенные голоса.
Ведомая любопытством, выглядываю в холл. Все трое заходят в дом. Тот самый главный замечает меня, проходит по мне холодным равнодушным взглядом, а у меня мурашки по коже от этого. Ощущение, что ко мне прикоснулась стылая бездушная тьма. Замираю, не в силах даже вдохнуть.
Невольно отступаю и натыкаюсь на кого-то. Ойкаю и, обернувшись, вижу Лилю.
– Понравился? – довольно ухмыляется она.
– Кто?
– Жених твой, – она кивает в сторону, где скрылись гости. – Ильяс Камаев.
Господи, это что, он? Тот, кому меня так цинично отдал дядя?!
Что же мне делать-то?
– Хочешь познакомиться? – предлагает Лиля. – Прямо сейчас.


2 Аврора
Растерянно мотаю головой. От мысли, чтобы оказаться с этим мужчиной в одной комнате, мурашки по коже пробегают!
– Что стоишь как изваяние? – продолжает потешаться Лиля. – Не нравится?
– Нет…
У меня даже не хватает запала с ней ругаться. Я слишком шокирована. Фамилия Камаевых изредка звучала у нас в доме. Но каждый раз, едва я оказывалась рядом, все разговоры на эту тему прекращались. Отец не обсуждал при мне дела.
Я и подумать не могла, что мужчина, которому дядя решил меня отдать, вот такой!
– А зря, – цокает она языком. – Элитный самец, – многозначительно произносит она. – Сильный, у власти. Да и фактурный. Наверняка у него шикарное тело, да и с членом управляться умеет.
– Так давай вместо меня, – предлагаю решение, чувствуя, как щеки вспыхивают от смущения.
Лиля фыркает и кривится. Она вообще не стесняется в выражениях. Естественно, когда дяди нет рядом.
– Надеешься, что я брошу Мишу? Нет уж, Рора, сама отправляйся в этот зверинец. Будешь ублажать своего дикого мужа.
Она даже не скрывает своего злорадства. А я с опаской смотрю туда, куда ушли Камаев и его сопровождающие. Вероятнее всего, в кабинет к дяде.
– Он такой взрослый… – говорю, скорее, сама себе.
– Да уж, конечно, не мальчик, – поддакивает Лиля. – За тридцать перевалило уже. Так что нянчиться с тобой не будет.
А чего я ждала? Сочувствия? От кого? От продажной подстилки, которая за спиной у дяди напропалую флиртует с любым, кто может оказаться ей более-менее полезен? Правда, почему-то дядя напрочь игнорирует данный факт, когда я пару раз заикнулась об этом.
Вообще то, что после смерти отца и брата он тут все заполнил собой, меня очень расстраивает. И дело даже не в деньгах или наследстве. Наш дом превратился в жалкую пародию того, что было раньше.
Отец бережно хранил память о маме, которая трагически погибла. А дядя… Все, что она с такой любовью создавала, растоптал, заявив, что теперь он здесь хозяин.
– Так что советую подготовиться как следует к брачной ночи, – зачем-то добавляет Лиля.
– О чем ты?
– Депиляция там, – она многозначительно смотрит чуть ниже моего живота. – Красивое, соблазнительное белье, платье правильное. И тогда глядишь, нормально устроишься в их клане.
– Ч-что? – шокированно смотрю на нее.
– Не строй из себя монашку, – кривится Лиля. – Ты, конечно, цветочек нетронутый, ну так это вряд ли тебе поможет. Такие, как Камаев, любят опытных женщин. А если сможешь его правильно ублажить, может, и отвоюешь себе какое-то влияние.
– О чем ты? Какое влияние?
У меня в голове не укладывается, как можно вот с этим… этим… роботом! Да какое там ублажать? Мне и стоять-то рядом с ним не по себе. А ведь он просто посмотрел на меня. Что же будет, если мы действительно поженимся, и у нас будет одна спальня на двоих?!
– Не дури, – фыркает Лиля. – Мужики все, даже такие грозные, думают тем, что у них в штанах. Сможешь управлять его этой частью, считай, получишь доступ к власти.
– Это ты так управляешь с дядей Мишей?
Лиля многозначительно прищуривается, а затем ухмыляется и, наклонившись, добавляет:
– Считай, по доброте душевной тебе помогла, дурочка. Но если хочешь быть жертвой – пожалуйста. Нравится быть бесправной коровой и куклой, которую буду доставать, только чтобы справить нужду – вперед.
Она демонстративно уходит, словно я и правда задела ее своими словами.
Я же осторожно крадусь в сторону кабинета отца, который так нагло присвоил себе дядя. Хочу подслушать, о чем там говорят мужчины. Однако стоит мне завернуть за угол, как натыкаюсь на тех самых двух амбалов, которые приехали вместе с Камаевым.
– Здрасте, – неловко улыбаюсь. – А вы что тут делаете?
– Босса ждем, – скупо отвечает один из них.
– Может, хотите воды? Давайте я вас провожу на кухню?
В ответ получаю два суровых, безэмоциональных взгляда. Кошусь в сторону двери – ничегошеньки не слышно.
– Поняла, не хотите.
Разворачиваюсь и ухожу, раздосадованно теребя край футболки. Выхожу на улицу и иду в сторону больших качелей, которые когда-то папа сделал своими руками для нас с братом.
Нет, я совершенно точно не хочу быть куклой, которую будет использовать для своих нужд Камаев. И замуж за него я не хочу. Но если останусь, то дядя так и поступит. А значит, выход у меня только один – надо бежать. Оглядываюсь по сторонам – жаль будет, конечно, но лучше так, чем стать овцой, которую принесут в жертву дядиным амбициям.
Набираю номер Аллы, с которой мы вместе учимся.
– Привет, не занята? – спрашиваю, едва та отвечает.
– Эээ… Прямо сейчас?
– Или завтра, – предлагаю вариант. – Мне нужно платье выбрать. Свадебное. Я знаю хороший салон, но мне нужна компания.
Слышу довольный визг. Алла – фанатка шмоток. А еще у нее есть старший брат, а значит, полно мужской одежды, в которую можно переодеться.
– Давай завтра и прямо с утра! – радуется подруга.
– Ага, отлично.
Мы договариваемся про место встречи, и я уже прикидываю, что надо взять с собой и как объяснить свой выезд за территорию дяде Мише. Однако когда уже собираюсь пойти в дом, на крыльце снова появляется Камаев. Вслед за ним выходит и его видимо охрана.
Мужчина оборачивается, и тут его взгляд останавливается на мне…
Мамочки… Он что, подойдет ко мне?


3 Ильяс
Перемирие с Черкасовыми – вынужденная мера, на которую приходится идти. Мне такое не по душе совершенно, но прежде всего я должен думать о безопасности семьи. Так что придется смириться с неизбежными сопутствующими неудобствами. До момента, пока мы не сможем отомстить за отца.
– Поедешь знакомиться с невестой? – напоминает Данияр, мой младший брат, пока сидим в моем кабинете в главном офисе отцовской компании.
– Зачем? На свадьбе познакомимся, – отвечаю, мотнув головой. Дел невпроворот – последнее время с поставками стало сложнее, а значит, придется менять привычные и отработанные схемы. Это плохо.
– Что, тебе совсем не интересно, какая она? – не унимается брат, пока я подписываю последние бумаги.
– Хочешь занять мое место? – интересуюсь, разминая шею после долгого сидения за столом.
– Нет, брат, – он тут же сдает назад. – Извини, но жениться не входит в мои планы.
– Серьезно? – поднимаю на него взгляд, и Дан перестает ухмыляться.
– Если нужно для дела, я готов, – все-таки получаю достойный ответ. – Но ты сам знаешь – этот ублюдок Черкасов потребовал главу клана.
Знаю. И это бесит меня больше всего.
Бросаю взгляд на небольшое фото, стоящее на моем рабочем столе – на нем отец с матерью. И снова в груди противно тянет от лютой тоски по родителям.
Меня воротит от мысли, что придется взять в жены девку из семьи, что является, по сути, нашими кровными врагами. И чей род должен заплатить за то, что сделали, тоже кровью.
– Ильяс, если ты откажешься, тебя все поймут. Саид и Самир поддержат.
Стискиваю зубы. Двоюродные братья, естественно, поймут. Они же первые были за то, чтобы решать вопрос с Черкасовыми иначе. Вот только столкновение с ними сейчас сильно нас ослабит. А такое недопустимо, когда мы вот-вот ввяжемся в очередное противостояние за транзитные каналы.
– Поеду к Черкасову. Надо обсудить уже брачный договор, – говорю, вставая из-за стола и бросая взгляд на часы.
Данияр напряженно смотрит, уже не шутит, понимая мой настрой. Быть старшим в семье – ответственность, о которой я никогда не просил, но которая всегда со мной.
– Присмотри здесь за всем, – даю указание напоследок и уезжаю из офиса.
Охрану на всякий случай беру. Скорее всего, Михаил не посмеет учинить что-то – он слишком заинтересован в нашем сотрудничестве. Настолько, что без зазрения совести отдал племянницу, зная о том, что здесь никто не станет с ней носиться и потакать ее капризам.
Встречают нас так, будто уже ждали. Осматриваюсь по сторонам – лучше знать о противнике по максимуму.
– Господин Камаев, – услужливо кивает один из охранников Черкасовых. – Вас уже ждут.
Мы проходим в дом, и почти сразу вижу девчонку. Невысокого роста, хрупкую, миниатюрную. И которая смотрит на нас так, будто мужиков в первый раз увидела.
– Босс ждет вас, – напоминает встретивший нас мужик.
Успеваю лишь мельком оценить мою, видимо, будущую жену. Хотя как знать – может, это одна из любовниц Черкасова?
Нас проводят в кабинет, но охрану настойчиво просят оставить в коридоре. Ожидаемо, в принципе. Киваю ребятам, чтобы не дергались, и захожу один.
– Ильяс! – расплывается в фальшивой улыбке старый хрен. Даже из-за стола привстает. Учитывая его комплекцию, выглядит это довольно комично. – Может, кофе?
– Воздержусь, – скупо отвечаю. – Давай к делу.
– Что, даже не хочешь познакомиться с невестой? – ехидно спрашивает жирный хряк. Очень хочется впечатать его мордой в стол и объяснить некоторые вещи. Но приходится держать себя в руках. Пока не время и не место выписывать ответку по всем статьям.
– Оставим это до свадьбы.
– Жаль, – картинно вздыхает Черкасов. – Неужели совершенно не интересно, с кем будешь делить дом? Кто родит тебе детей?
Глядя в его глаза, я отчетливо понимаю, что все это – не просто слова. Михаил специально выводит меня, проезжает по каждой мозоли, надеясь найти повод, чтобы отжать себе условия повыгоднее. Да только хер ему. Я еще отыграюсь. В том числе и на его племяннице.
– Это ничего не изменит, – равнодушно отвечаю. – Так какой смысл?
– И то верно, – вдруг отступает наглый боров. – Давай тогда к делу. Договор юристы проверили. Готов подписать.
Я лишь киваю. Результат нашей встречи я знал и так. И притащился сюда совершенно не за тем, чтобы побыть мальчишкой на побегушках.
Нет, у меня план куда более долгоиграющий.
– Однако будет еще одно условие, которое придется вписать, – неожиданно добавляет Черкасов.
– Например? – спрашиваю, чуя подвох.
– Наследником признается только мальчик.
Я молчу. Михаил тоже. Смотрит на меня, хищно ухмыляется. Он, очевидно, думает, что перехитрил меня. Однако он не догадывается, что весь этот фарс со свадьбой нужен лишь для того, чтобы я смог подобраться достаточно близко и всадить нож в его горло по самую рукоять. Да так, что каждый из его семьи заплатит за ту кровавую бойню, что они устроили.
И за то, чего лишили мою семью.
– Согласен? – все же спрашивает Черкасов.
Равнодушно жму плечами. Мне плевать. Я не собираюсь заделывать ребенка этой его племяннице. Трахать, конечно, да. Раз уж она будет носить мою фамилию, будет хоть какой-то толк. Но вот детей… На хер. Не будет течь моя кровь в ублюдке Черкасовых.
– Тогда завтра и подпишем, – расплывается он в довольной улыбке.
Тварь лицемерная.
– Заодно и познакомитесь. Аврора тоже поставит подпись при тебе. Чтобы все по-честному, Ильяс. Ты уважил меня, приехал лично договориться. Я тоже уважу тебя. Так это работает.
– Безусловно, – отстраненно роняю, стараясь абстрагироваться от клокочущей в груди ярости. – Контракт на поставки тоже подпишем завтра?
– Что ты, это не для женских ушей, – посмеивается Черкасов. – Вот, держи.
– Ты же понимаешь, что юристы должны проверить все?
– Не доверяешь? – недовольно прищуривается он.
– Такое у меня кредо – не верь никому.
– Что, даже в семье? Своим братьям?
– Им особенно, – киваю, подкидывая своему заклятому врагу то, что он сможет использовать, и тем самым поможет его же свалить.
– Тогда перенесем на завтра.
На этом наша бессмысленная встреча заканчивается. Кто-то скажет – впустую потраченное время. Однако, выходя из кабинета, встречаюсь взглядом с Амиром – начальником охраны, и он едва заметно кивает. Отлично. Значит, все идет по плану.
Выходим на улицу, и что-то заставляет меня обернуться. Снова вижу ту самую девушку. Разворачиваюсь и разглядываю ее с головы до ног.
Может, и правда, познакомиться сейчас?


4 Аврора
Взгляд у Камаева довольно пугающий. Чувство, что на меня бездушный робот смотрит. Оценивает, но так, словно я – вещь на прилавке.
Неприятное ощущение.
И только звонок мобильного нарушает затянувшийся момент. Мужчина резко отводит взгляд, достает телефон и резко отвечает:
– Слушаю.
Больше он в мою сторону не смотрит и, наконец, уезжает вместе со своей охраной. А я еще больше убеждаюсь, что мне совершенно точно надо бежать.
Мне кажется, у меня идеальный план, и я придумала все, как надо. Пока ко мне не приходит дядя и не заявляет, что завтра я должна поехать с ним к Камаевым в офис, чтобы поставить подпись в брачном договоре.
– Но у меня планы, – возражаю, испугавшись, что если подпишу документы, то буду повязана какими-то обязательствами.
– Какие еще, к ебеням, планы? – выходит из себя он. – Я, кажется, четко сказал, что ты должна делать!
– Но ведь… платье… к свадьбе…
Дядя шумно дышит. Сейчас он выглядит еще забавнее, и я бы посмеялась, если бы не власть, которую он имеет надо мной.
– Какое платье?
– Ты сам сказал выбрать платье! Я договорилась с подругой – у нее знакомый модельер, – несу откровенную чушь. – Она записала меня на примерку завтра утром.
– Шустро ты, – выдает он уже более спокойно. Морщится. – Но поехать все равно придется. Так что давай перенеси на денек.
А я, поняв, что это мой шанс, продолжаю давить:
– Ты дал всего две недели. Правда думаешь, что все можно успеть, если откладывать на завтра-послезавтра? Или решил и на свадьбе сэкономить?
– За языком следи, – снова раздражается дядя.
– Ты вообще в курсе, сколько занимает подготовка? Пару месяцев, минимум. Если, конечно, ты собираешься делать все на должном уровне. Впрочем, если тебе плевать, что будут говорить о Черкасовых…
Это срабатывает. Вижу, что дядя Миша злится, но не спорит. Значит, я правильно выбрала точку давления.
– И сколько займет времени эта твоя примерка?
– Несколько часов, минимум. Я же только сегодня узнала, что выхожу замуж!
– Значит так, Лиля поедет с тобой и проконтролирует все, что ты там выберешь. Нам лишние скандалы сейчас ни к чему. Особенно с Камаевыми.
– Не надо Лилю, – мотаю головой. – Она такое навыбирает…
– Зато вовремя тебя привезет, – отрезает дядя. – Или так, или… по каталогу выберешь!
– Неужели я не могу хотя здесь решить сама? – упавшим голосом спрашиваю. – Ты и так все решил за меня. Я же… Это же один раз в жизни!
– Слишком много значения придаешь этому событию, – насмешливо фыркает он.
– Папа бы мне разрешил, – предпринимаю последнюю попытку. Зря, конечно. Потому что дядя сразу начинает злиться еще больше.
– Твоего отца здесь нет, поняла? В этом доме я – закон!
– Твоя Лиля снова будет раздавать свои бесценные советы по тому, как ублажать мужиков, – огрызаюсь я. – Бесит!
– А ты бы поучилась у нее, Аврора. Тебе ведь это предстоит, – глумливо улыбается дядя. – Камаев – мужчина взрослый, соплей разводить не будет.
– И ты так легко об этом говоришь? Отдаешь меня замуж за него?
– Это ради семьи, – пафосно заявляет дядя. – Так что завтра поедете вместе. И точка.
Мой план оказывается под угрозой срыва. Чем больше я узнаю про Камаева, тем меньше у меня желания становиться его женой, и тем больше уверенности, что надо бежать.
Лиля все-таки едет со мной. Она явно не в восторге от того, что ее заставили меня сопровождать. Но, конечно же, дяде в лицо она улыбается так преданно и счастливо, что тот лишь снисходительно кивает на ее вопрос о том, что и ей ведь надо что-то купить на церемонию.
– Значит так, – заявляет она, когда мы с Аллой встречаемся. – Я тут присмотрела пару бутиков, где можно кое-чего глянуть. Так что за мной, крошки.
– Вообще-то мы уже выбрали магазин, – торможу эту деятельную дамочку. И указываю в сторону вывески. Торговый центр этот довольно престижный, и здесь что ни магазин, то какой-нибудь элитный бренд.
Лиля демонстративно вздыхает.
– Хочешь выбрать платье устаревшего фасона? – надменно фыркает она.
– Вот зря вы так, – встревает Алла, – там вообще-то сменился главный модельер, и в этом сезоне…
– Деточка, ты вообще помолчи, ясно? Не тебе выходить замуж за богатого мужика, который умеет ценить стиль.
Подруга забавно пучит глаза, явно не ожидая такой отповеди. Косится в мою сторону.
– Дядя сказал, чтобы ты меня отвезла потом к нему на встречу. Давай мы сами примерим несколько платьев, а ты пока посмотришь в тех магазинах, которые сама выбрала?
Лиля морщится, но я-то вижу, что возиться со мной ей совершенно не хочется.
– Ну ладно. У вас пара часов. Потом встретимся, и ты пойдешь туда, куда скажу я.
Мне не верится, что все оказывается так просто. Конечно же, мы соглашаемся, Обговариваем время и место встречи и, наконец, расходимся в разные стороны. Охрана ненавязчиво присматривает за нами, но у дверей свадебного салона все-таки тормозит.
– Тут только для девушек, – строго произносит Алла.
– Аврора Сергеевна, не положено вообще-то, – замечает один из охранников.
– И что, будете мешать девушкам примерять платья? Они там вообще в зале в них ходят, смотрят в зеркало, выбирают лучшее. Куда мы денемся? Если что, то зайдете. Могу я хоть платье выбрать без вашего надзора? Прямо хоть в туалет с вами ходи!
В итоге мы все-таки добиваемся своего и остаемся одни.
– А как их зовут? – тихонько спрашивает Алла, едва мы отходим подальше. – Второй ничего такой, симпатичный.
Мои мысли заняты немного другим. Так что просто отмахиваюсь от вопроса подруги.
– Ты принесла то, что я просила.
– Ну да. Только что за розыгрыш ты собираешься устроить?
– Не розыгрыш, Алла. Я сбежать собираюсь.
– Ты чего? – она в шоке, но я ее тут же утаскиваю с собой к стойке с платьями.
– Тише! – шикаю на подругу. – Не ори. Мне надо сбежать. Ты наличку принесла?
– Ага.
– Вот, держи. Тут кредитка. На ней куда больше. И давай одежду – переоденусь.
Тут к нам подходит консультант, и приходится сделать вид, что нам и правда нужно свадебное платье.
Зайдя в примерочную, я быстро переодеваюсь в одежду брата Аллы. Он по комплекции чуть шире меня, но не критично.
Я выбрала этот салон именно потому, что здесь есть второй выход. Узнала я об этом совершенно случайно, став невольной свидетельницей разговора двух девушек, одна из них тоже собиралась вот так улизнуть от любовника, который мог ее увидеть там.
И вот эта информация мне пригодилась.
– А ты уверена, что это правильное решение? Неужели там такой жених, что прям совсем край? – осторожно спрашивает Алла.
– Конечно. Он же криминальный авторитет.
Она шокированно смотрит на меня.
– Ничего себе…
– Спасибо за помощь. Пожалуйста, как можно дольше убеждай всех, что я здесь.
Она кивает, явно пребывая в шоке, а я осторожно пробираюсь к служебному помещению, в котором и находится второй выход.
Все, что мне нужно – успеть скрыться и где-то перекантоваться, пока дядя поднимет всех на уши. У меня уже есть пара мест, где переждать бурю.
Все проходит успешно – я совершенно спокойно оказываюсь с другой стороны от магазина, спускаюсь по лестнице и выхожу на парковку, где затеряться среди людей еще проще.
Чем дальше я ухожу от торгового центра, тем спокойней мне становится. Когда мобильник звонит, вижу, что это Лиля, и понимаю, что едва не совершила идиотскую ошибку. Так что телефон выключаю и выбрасываю в ближайший мусорный бак.
Мне нужно добираться на окраину города, и чем быстрее, тем лучше. Там есть небольшой автобусный вокзал, на котором можно поймать попутку. В общем, мой план срабатывает – я добираюсь без проблем. Осматриваюсь по сторонам, прикидывая, с кем безопаснее всего добраться до соседнего города.
Как вдруг передо мной тормозит огромная машина с тонированными стеклами, а затем дверь ее резко открывается, и рядом оказывается мужчина.

5 Ильяс

Черкасов ко мне в офис заявляется со своими юристами, опоздав на полчаса. Поразительная наглость.
Так еще и девчонки с ним нет.
– Ильяс, мы немного опоздали, – расплывается в фальшивой улыбке этот хмырь. – Пробки, сам понимаешь.
– Мои юристы уже готовы, – сухо отвечаю, перебарывая омерзение от необходимости пожать руку этой мрази.
– Да, конечно, – Михаил вальяжно усаживается за стол. – Аврора немного позже подъедет, так что пока обсудим рабочие моменты.
– Обсудим?
Данияр, который вызвался тоже присутствовать, начинает беситься. Я, даже не глядя на него, это чувствую. Брат все-таки.
– Подпишем, я имел в виду, – тут же исправляется Черкасов, почуяв, что вот-вот перейдет грань допустимого.
– Тогда не будем тянуть резину, – предлагаю и сажусь напротив.
Следующие полтора часа юристы проверяют, что в договоре все и правда как надо, и что подписываем мы именно те экземпляры, что обсуждались. С таким ушлым ублюдком, как Черкасов, можно ждать чего угодно.
Замечаю, как он нервно поглядывает на часы, и мысленно ухмыляюсь. Встречаюсь взглядом с Данияром, тот едва заметно качает головой. Что ж, значит, еще рано. Подождем.
– Все в порядке, – подтверждает мой юрист, надежный человек, который повязан с нами так, что предавать не в его интересах. – Можно подписывать.
У Черкасова его спецы подтверждают то же самое, и мы, наконец, заканчиваем с этим делом. Теперь между нами крепкая финансовая нить, которую я без жалости обрежу, как только придет момент.
– Остался брачный договор, – напоминаю я.
– Да, конечно, – мнется Михаил. Потеет, нервничает. И почти тут же к нему подходит один из его охраны и что-то тихо говорит.
– Когда? – отрывисто спрашивает Черкасов. – Как ты…
Замолкает, глядя на меня.
– Прошу простить, но, похоже, сегодня вышла заминка. Невеста задерживается на примерке платья.
– Это настолько важнее подписания брачного договора? – уточняю, зная, что это взбесит Черкасова еще больше.
Он и правда злится – стискивает зубы, бросает беглый взгляд на свой телефон.
– Прошу простить, – цедит он. – Девушки порой совершают опрометчивые поступки.
– Да, такое бывает. Если воспитание оказывается недостаточно правильным.
Ублюдок на пределе, но все еще держится, только кивает в ответ.
– Не волнуйся, Ильяс, я свою ошибку осознал. Проблем больше не возникнет. Перенесем подписание на день.
Как только Черкасов со своими прихвостнями уезжает, брат закрывает плотно дверь и говорит:
– Откуда ты знал?
– О чем?
– Что девка сбежит.
– Я и не знал, – качаю головой. – Но в такой гнилой семье не могло вырасти порядочной девушки. Они все – твари, которые заплатят за смерть отца. Дай только срок.
Данияр кивает одобрительно.
– Так что там?
– Саид написал, что они перехватили ее на окраине города, – отвечает он, показывая сообщение от двоюродного брата.
Вроде бы радоваться, что моя предосторожность сыграла на руку. Но это вызывает лишь глухое раздражение. Будь Аврора тихой молчаливой куклой, было бы проще. Теперь же, когда она станет моей женой и появится в нашем доме, придется еще и за ней тщательно следить. А это лишние проблемы.
– Что будем делать? Вернем Черкасовым?
Поначалу я так и думал, но теперь… У меня рождается вариант поинтереснее. Свадьбе быть – от этого никуда не деться. К сожалению. Но раз уж я вынужден временно породниться с этой стаей шакалов, надо это использовать по полной.
– Пусть подержат ее денек-другой. Посмотрим, как Черкасов запоет.
– Рассчитываешь получить какие-то прогибы от него?
– Хочу посмотреть, как ублюдок будет изворачиваться, – мстительно ухмыляюсь. – Скажи Саиду, чтоб девку не портили и не трогали. А главное – не светились. И кормят пусть нормально.
– Уже жалеешь ее? – бычится Данияр. – Дочь врага?
– Остынь, – осаживаю его тут же. – Ты меня знаешь, брат. Я пойду до конца. И каждый из их рода умоется кровью за содеянное.
Дан удовлетворенно кивает. Его эмоциональность порой играет против него. Не хватает ему еще выдержки. Мне тоже хотелось бы действовать иначе, но… Теперь, когда отца не стало, вся ответственность за семью на мне. И я не имею права действовать сгоряча. Даже если кроет от ярости и ненависти.
Естественно, на следующий день Черкасов вынужден опять извиняться и нести какую-то хрень про то, что его племянница заболела. Это забавно – слушать его отмазы и наслаждаться тем, как он выкручивается. Ведь я-то знаю, что девчонка его под присмотром моих братьев.
– Попахивает подставой, – лениво отвечаю на предложение снова перенести подписание договора.
– Ильяс, о чем ты? – очень натурально возмущается Черкасов. – Аврора просто… хм… Плохо себя чувствует. Разве тебе нужна больная невеста? Перенервничала девочка, с кем не бывает.
– А может, вы просто ищете повод, чтобы меня нагнуть? Я начинаю думать, что условия договора меня не очень-то устраивают.
Михаил нервно фыркает. Я же довольно ухмыляюсь, представляя, как он бесится в этот момент.
– Конечно, нет, – отрывисто говорит. – Мы ведь все недоразумения разрешили. И вину за смерть вашего отца мой брат полностью искупил. Так что давай не будем ссориться – завтра, край – послезавтра все будет подписано.
– А если нет? – полностью игнорируя его слова про вину. Нет, мразь, ты за все заплатишь.
Повисает молчание. Я терпеливо жду, до чего же додумается Черкасов.
– Чего ты хочешь? – наконец, спрашивает он.
– Если через два дня мы не подпишем договор, ты получишь новый вариант. И он будет окончательный. Я не позволю такого неуважения.
На этом я кладу трубку. Невеста, сама того не подозревая, сыграла на моей стороне, натянув своего дядю по полной. Наглеть, конечно, не стоит, но кое-что я с него поиметь смогу.
Естественно, ни через день, ни через два Аврору не отпускают, и Черкасову приходится пойти на мои условия.
А когда мы, наконец, собираемся, чтобы поставить подписи на этом гребаном брачном договоре, Михаилу удается меня удивить.
И взбесить настолько, что я почти теряю контроль, и весь план оказывается под угрозой.


6 Аврора
– Запрыгивай, – заявляет незнакомый парень, сидящий за рулем.
Интуитивно отступаю и врезаюсь в кого-то.
– Простите, – бормочу и пытаюсь обойти, но на плечах появляется крепкая хватка, не дающая даже с места сдвинуться.
– Быстро. Села, – приказ мне на ухо.
Когда удается повернуть голову, то я вижу того же парня, что и за рулем. Точнее, очень похожего.
– Что встала? – едва ли не рычит он. – Глухая? Так я помогу.
В груди холодеет – я не так представляла себе выезд из города. Пытаюсь вывернуться из крепкой хватки, но мужчина выше и гораздо сильнее меня.
– Самир! Время.
Из машины выходит второй, открывает дверь и помогает затолкать меня внутрь.
– Пустите! – кричу, отбиваясь от громилы. Но силы неравные, и я, естественно, проигрываю.
– Либо заткнешься, либо вырублю, – цинично ухмыляется незнакомец. – Поехали, давай, – говорит уже своему… близнецу, выходит?
Машина действительно выезжает на дорогу, и я понимаю, что мы и правда едем за город – как я и хотела. Вот только все пошло не по плану.
– Куда вы меня везете?
Мне, конечно, никто не отвечает. Зато сумку мою отбирают.
– Меня укачивает, – пробую достучаться до похитителей. Мне сейчас очень страшно. Я понятия не имею, кто это, и главное – как меня нашли? Может, с кем-то перепутали?
– Слышите меня? Мне плохо!
– Заблюешь салон, вылижешь потом, – мрачно бросает тот, что сидит рядом.
Вот и весь разговор.
– Мой дядя найдет вас, – захожу с другой стороны. – Лучше отпустите сейчас. Тогда вам ничего не будет.
И снова в ответ молчание. Дергаю ручку двери – та, естественно, заперта. При очередной попытке огромная рука припечатывает меня обратно к спинке сиденья.
– Или сидишь тихо, или накажу.
Испуганно выдыхаю. Мужчина смотрит на меня так, словно я – грязь под его ногами. Презрительно, брезгливо.
Чем-то неуловимо эти двое напомнили мне Камаева, и я уже жалею, что вообще задумала все это. Лучше бы вышла замуж, и хотя бы знала, где я нахожусь, и что со мной будет. Неизвестность гораздо хуже.
Когда маму похитили, мы все не находили себе места. А когда она вернулась…
Стоит только подумать, что и со мной случится что-то подобное, как у меня мороз по коже. Пожалуй, впервые я понимаю, насколько важна охрана, на которой так всегда настаивал отец. И от которой я с такой ловкостью сбежала.
За окном мелькают таблички, а я все больше впадаю в ужас – ведь мы уехали уже достаточно далеко.
Куда меня везут? Зачем? Первая догадка – это из-за бизнеса отца и дяди. Самое логичное предположение. А значит, впереди торг и выкуп. Вторая идея, пришедшая на ум – меня с кем-то спутали. Звучит бредово, но мало ли?
Третий вариант – я случайная жертва. И это самый плохой случай. Ведь тогда моя фамилия ничего не значит, если эти двое вот так вылавливают одиноких девчонок и… Не знаю, продают в бордель!
От этой мысли меня и правда начинает мутить. Стараюсь дышать глубже, перед глазами плывет. Вцепляюсь в сиденье, пытаюсь удержать сознание, но в ушах шумит.
– Эй! – доносится до меня сквозь вату. – Слышь, не смей тут вырубиться!
Чувствую легкий шлепок по щеке. Это ненадолго приводит в себя – сфокусировав взгляд, понимаю, что смотрю прямо на похитителя. Он хмурится, поглядывает на своего напарника.
– Скоро приедем уже, – бросает тот через плечо.
– В-вы меня убьете? – шепчу онемевшими губами.
Тот, что сидит рядом со мной, презрительно кривится.
– За шкуру свою переживаешь, дрянь? Не волнуйся, домой вернешься.
Он отодвигается, а я вдыхаю поглубже. Не знаю, почему, но его слова меня немного успокаивают. Вернусь. Вернусь – это хорошо.
Какое-то время эта мысль помогает держаться. Пока я не задумываюсь над следующим вопросом – а вернусь как? Живой?
Когда меня снова начинает накрывать паникой, машина останавливается. Оказывается, мы приехали к двухэтажному особняку, окруженному забором. А я даже не заметила…
– Выходи, – приказывает похититель, сидящий рядом, как только щелкает замок на двери.
Мне приходится подчиниться, иначе этот не пожалеет меня и выпихнет сам.
– Пошла вперед, – еще один грубый приказ.
Теперь уже оба похитителя оказываются рядом и сопровождают меня до самого дома, идя по обеим сторонам от меня. Оглядываюсь по сторонам, но один из них меня постоянно подгоняет, так что мне мало что удается рассмотреть.
Внутри слишком тихо – словно в доме кроме нас никого.
– Наверх, – раздается еще один приказ.
В итоге мы оказываемся на втором этаже. Теперь уже вдвоем. Первый, тот, что был за рулем, остается внизу.
– Будешь сидеть тихо и не высовываться, домой вернешься целой и невредимой, – заявляет мужчина, когда заводит меня в одну из комнат. – Это понятно?
– Да, – тихо отвечаю. – Но меня будут искать…
– Ты плохо понимаешь?
– Мой дядя, он…
– Плевать, – отрезает похититель. – Хочешь выжить – слушайся. А будешь лезть на рожон, я решу, что тебе скучно, и ты предлагаешь поразвлечься.
При этом он проходится по мне таким взглядом, что я невольно отшатываюсь и обхватываю себя руками, только бы прикрыться.
– Надеюсь, мы друг друга поняли?
Я едва ли киваю на эту угрозу. Да и что я могу?
Мужчина уходит, а я бросаюсь к окну, проверяю замок, но все заперто, а ручек нет. Обессиленно сажусь на кровать, стоящую тут же рядом.
Зачем я сбежала? Если бы я только знала…
До самого вечера ко мне никто не приходит. Из окна виден только внутренний сад, а там – никого. Мне нечем заняться. Я хочу есть и пить, но стучать и требовать что-то банально боюсь. Если вдруг похитители решат, что я нарываюсь, то не смогу отбиться. А так остается хоть какой-то шанс.
Злюсь на Камаева – это ведь из-за него я, по сути, оказалась тут! Если бы не он!
Злюсь на дядю, который устроил все это, и вынудил меня искать возможность избежать принудительного брака.
Злюсь на Лилю, которая навязывала свои советы и только сильнее пугала.
Злюсь на себя, что не побежала сразу, как только машина притормозила. Тогда, может, и удалось бы скрыться…
А ближе к вечеру обо мне, наконец, вспоминают – слышу, как щелкает замок, а затем дверь открывается…


7 Аврора
На пороге оказывается один из похитителей-близнецов. Кажется, Самир. В его руках – поднос. Он медленно заходит в комнату, цепко оглядывает меня, затем так же внимательно смотрит по сторонам.
– Ужин, – скупо выдает и разворачивается к двери.
– Вы знаете, кто я? – спрашиваю, пока он еще не ушел. – Знаете мою фамилию?
– Считаешь, что она должна меня волновать? – криво ухмыляется он, все-таки остановившись.
– Конечно, – уверенно отвечаю. – Мой дядя найдет меня. И вам не поздоровится!
– Да ну? – он настолько самоуверен, что я начинаю сомневаться. Но выбора-то все равно нет. Я должна пытаться хоть что-то разузнать о том, почему я здесь.
– Я – Черкасова.
Лицо мужчины искажает презрением, граничащим с брезгливостью. Словно я ему таракана показала.
– Херовое достижение, – рубит он. – Еще есть чем похвастать?
– Вы что-то имеете против моей семьи? – хватаюсь за зацепку. – В этом все дело?
Я даже вскакиваю с постели, подхожу ближе.
– Надеешься, я стану отчитываться перед тобой? – похититель смотрит на меня с откровенной злостью.
– Было бы неплохо, – складываю руки на груди. Футболка натягивается, и взгляд мужчины опускается как раз на нее.
– Наглость – второе счастье, да, Черкасова? – цедит он, делая шаг ко мне. – Милая мордашка и услужливая рогатка – вот и все, что у тебя есть! Впрочем, если тебе так скучно, и ты не понимаешь, что значит сидеть тихо и не отсвечивать…
Я отступаю, испуганно глядя на того, кто, кажется, всерьез вознамерился принудить меня к близости.
– Н-не надо!
В памяти тут же всплывает образ мамы после ее возвращения. Липкий страх окутывает с ног до головы.
– Я предупреждал, но ты же упрямая, – ухмыляется Самир. – Давай, раздевайся. Отымею по полной, Черкасова. Еще добавки попросишь!
– Нет! – кричу, когда он хватает меня за горло. Вцепляюсь в его пальцы, пытаясь убрать. Но силы неравны. В голове мелькает, что пусть уж лучше придушит, чем вот так, попользует.
– Еще раз рыпнешься, и мы с братом трахнем на двоих, усекла?
– Да… – с трудом отвечаю.
– Мерзкая тварь, – бросает он напоследок, а затем уходит. Я же еще долго прихожу в себя после такой встряски.
К ужину в этот вечер я так и не прикасаюсь. А сон в первую ночь рваный и беспокойный. Мне чудится, что за мной приходит охрана дяди, меня спасают, а этих двоих – расстреливают меня на глазах.
Снова и снова просыпаюсь с немым криком. Закрываю рот ладонью и с ужасом смотрю на дверь, боясь, что похитители ворвутся и накажут за шум.
На следующее утро мне снова приносят еду. На этот раз не Самир, а тот, другой.
Я молчу. Помню о том, что случилось вчера, и банально боюсь.
Весь день до меня нет никому дела. Из окна я не вижу ничего нового. Звукоизоляция здесь такая, что посторонних шумов практически и нет.
Я начинаю сходить с ума от неизвестности на третий день. Мне постоянно кажется, что все это – изощренная пытка. Что впереди меня ждет что-то еще более страшное. Ведь каждый раз похитители бросают на меня взгляды, полные ненависти, так что я уверена – живой меня не отпустят. Ну, или, как минимум, здоровой.
Мне все чаще снится мама. Ее печальный безжизненный взгляд. Я снова вижу ее в крови, когда она лежит в ванне, а рядом – бритва…
Этот кошмар преследует меня снова и снова. И хотя я не видела этого вживую – отец вовремя остановил меня и не дал войти тогда в ванную, сейчас я вижу такую картину почти каждую ночь.
Мне до одури страшно еще и потому, что ни один из мужчин ничего не говорит. Просто молча приносят еду, и все. В один из дней Самир командует мне:
– На выход.
Я даже не верю поначалу, что это, и правда, так. И только серьезный взгляд мужчины дает понять, что нет, мне не послышалось.
– Зачем?
– Снова решила выкобениваться? – рыкает он, а я невольно вздрагиваю.
Приходится подчиниться. На улице нас ждет его брат. Кивает мне на машину, у которой открыта пассажирская дверь.
“Вот и все”, – проносится у меня в голове. Следом мелькает желание попросить отпустить меня, но… Но я молчу. Глядя на моих похитителей, понимаю – не поможет. Если бы был хоть один шанс! С этими только унижаться.
Руки трясутся. В этот раз за рулем другой брат. Самир же садится рядом, и я буквально кожей чувствую его ненависть ко мне. Хотя за что? Что я ему сделала-то?!
Смотрю в окно, стараюсь сдержать слезы. Когда мне на коленки вдруг падает что-то, вздрагиваю и тут же поворачиваюсь. Это оказывается моя сумка.
Настороженно смотрю – к чему это? Что значит?
Между тем мы въезжаем в какой-то то ли поселок, то ли городок. Мелькают дома, магазины. Возле одной из остановок машина тормозит, и двери тут же разблокируются.
– Свободна, – бросает Самир, даже не глядя на меня.
– Что?
– Глухая?
Едва не подпрыгиваю от его рычания. Открываю дверь и практически вываливаюсь на улицу. А машина сразу же уезжает, оставляя меня одну непонятно где. Проверяю содержимое сумки – все на месте. Даже деньги.
Я настолько шокирована, что не могу ничего понять и, присев на лавочку, какое-то время просто сижу и осознаю. Только когда мелькает мысль, что мужчины могут вернуться, подскакиваю и иду куда-нибудь, лишь бы подальше от этого места.
Не имея мобильного, сложно понять, где нахожусь. Задавать такой вопрос в лоб прохожим я банально опасаюсь. Мало ли, примут за сумасшедшую. Так что пытаюсь ориентироваться по указателям и найти центральную улицу, а там наверняка будут какие-то административные здания.
Но дойти куда-то я не успеваю – на перекрестке мне снова преграждает дорогу машину. В этот раз я уже не жду, сразу бегу, но меня догоняют и жестко хватают за плечи.
– Стой! Аврора!
Замираю, настороженно глядя на мужчин.
– Твой дядя тебя ищет. Так что давай без фокусов, и в машину.
Я выдыхаю с облегчением и сама уже иду, не сопротивляясь. Пожалуй, никогда еще я так не ждала возвращения домой. А ведь с момента смерти брата и отца наш дом перестал быть для меня домом. В дороге я очень нервничаю, понимаю, что, скорее всего, дядя будет ругать за то, что посмела сбежать. Но сейчас я готова пообещать ему что угодно – лишь бы больше не попадать в такую ситуацию. Не знаю, почему меня отпустили, но я до сих пор помню эти дни, проведенные в страхе.
Едва мы проезжаем наши ворота, выдыхаю с облегчением. Даже не понимала, что подспудно не верила в то, что все и правда позади. Сама выхожу из машины и едва не бегу к дому. Захожу и практически тут же вижу, как дядя спускается по лестнице.
Я молча смотрю на него и понимаю, что рада видеть. Впервые. По-настоящему.
А вот он почему-то наоборот – мрачен и суров.
– Я вернулась, – тихо говорю. – Поговорим?
– Это хорошо, Аврора. Поговорим, – кивает он, а затем подходит ближе. – Очень плотно поговорим.


8 Аврора

Боль обжигает щеку. Жар расцветает на коже, и я едва могу вдохнуть. Ошарашенно смотрю на дядю, не веря тому, что он сделал.
– Ты… – прикладываю ладонь к горящей щеке. – Ты…
– Я, – кивает он. И теперь в его глазах такая злость, такая дикая ярость, что становится жутко. Делаю шаг назад, и на это дядя лишь довольно ухмыляется. А после начинает зачем-то расстегивать ремень на брюках.
– Дядя…
– Именно, – кивает он. – Не порол тебя Серега, а зря. Дрянь малолетняя!
– Нет! – вздрагиваю, когда он замахивается, и конец ремня больно обжигает руку. – Не надо!
– Тварь неблагодарная! Наблукалась, сучка такая!
– Меня похитили! – кричу, пытаясь прикрыться. – Похитили!
Дядя замирает, и я, дурочка, надеюсь, что у меня вышло достучаться до него.
– Еще что придумаешь?
– Но я говорю правду! Они держали меня где-то за городом!
– Да? И где же следы твоего похищения? – он проходится по мне взглядом. – Ты поэтому гуляла в пригороде, выбросив мобильный, как только сбежала от охраны?
– Но я же… Я правда хотела сбежать, но дело не в этом. Я испугалась Камаева и сделала глупость. Но клянусь, что все эти дни…
Дядя не слушает – снова замахивается, загоняет меня в угол, не давая возможности отстраниться или спрятаться.
– Сучка неблагодарная! Ты меня подставила перед Камаевым! – ревет он, снова замахивается, хватает за руку, выкручивая ту. – Заставила пресмыкаться перед этим уродом!
– Не надо! Пожалуйста!
Боль расползается по телу, но несмотря на это, мне просто не верится, что все это и правда по-настоящему. Что меня избивает брат отца – и что это не сон!
– Надо, дрянь! Надо! Я научу тебя уму-разуму, раз папаша твой не соизволил!
– Я не…
– Заткнись! Дура! Идиотка! Сучка безмозглая!
Очередной удар уже прилетает не ремнем, а снова по лицу. Мне кажется, у меня в ушах начинает звенеть.
– Дядя, не надо… свадьба же…
– По херу! Замажут! – он хватает меня за горло, поднимает, а я отстраненно думаю, что для своей комплекции он как-то слишком бодро двигается. – Ты подставила меня, Аврора. Мне пришлось извиняться и изворачиваться перед этими выблядками. Так что ты заплатишь за мои унижения по полной, поняла?
Отбрасывает меня так, что я ударяюсь затылком о стену. От новой вспышки боли темнеет в глазах, и я отключаюсь.
В себя прихожу, как выясняется, уже на следующий день. Едва открываю глаза, как вижу Лилю. Она сидит в кресле рядом с моей кроватью и что-то увлеченно печатает в телефоне.
Стоит мне повернуться, как я вспоминаю, что случилось – потому что, кажется, у меня болит все.
– А, проснулась, наконец, – выдает она таким злым голосом. – Ну что, понравилось?
Я молчу. У меня нет сил ни на что.
– Хорошо тебя Мишаня отходил. Но как по мне… Надо было побольше, дура безмозглая.
Я отстраненно думаю, что у этих двоих даже оскорбления как под копирку. Наверное, и правда, идеальная пара.
– Вставай, давай. Надо привести тебя в порядок перед встречей.
– Какой? – с трудом спрашиваю я.
– С той самой, из-за которой Миша и бесится. Ты же сбежала, когда должны были брачный контракт подписать. Вот сегодня поедем.
– Я не…
– Если собралась отказаться, подумай как следует. Дядя твой и так все эти дни вынужден был переносить встречу с Ильясом. Снова и снова. Так что если ты заупрямишься, он тебя и дохлую притащит, – цинично усмехается Лиля.
– Как я… смогу?
Прикрываю глаза, потому что попросту больно смотреть. Ни разу в жизни папа не поднимал на меня руку. Никогда. Я даже не могла представить, что окажусь в такой ситуации. Я боялась Камаева, а оказывается, надо было бояться свою родню.
– Сможешь, Рора. Если хочешь жить, встанешь, выпьешь таблетки, а потом тебя наштукатурят как следует. И запомни этот урок – пригодится в семейной жизни. Муж у тебя тоже с крутым нравом. Так что теплых чувств от него ждать не стоит.
Она бросает эту фразу и, демонстративно поставив мне на тумбочку стакан воды и таблетки, уходит.
Господи…
Прикрываю глаза, дышу. Раз, два, три. Почему? Почему именно со мной?
Дверь снова открывается, и в комнату опять заглядывает Лиля.
– У тебя полчаса. Потом придет визажист. Не будешь готова – пеняй на себя. Я тебя прикрывать не стану.
Я хочу жить. Несмотря ни на что, мне страшно умирать. Тем более от побоев. Я не удивлюсь, если этим и закончится. До этого я понимала, что отношение дяди ко мне не будет таким же, как у родителей. Видела его недостатки. Но я даже не могла представить, что он способен на такое!
Кое-как собираюсь с силами, выпиваю таблетку. К моменту, когда приходит визажист, мне немного полегче. В зеркало боюсь смотреть – все так болит, что кажется, я сплошная гематома.
Девушка, которая делает макияж, не задает ни одного вопроса, но я все же успеваю заметить в ее взгляде жалость.
– Так, ну долго еще? – заходит в комнату дядя. Я невольно вздрагиваю от его голоса. Деревенею, смотрю перед собой, боясь с ним встречаться взглядом.
– Три минуты, и готово, – щебечет девушка.
И ведь правда – ровно через три минуты отпускает меня. Оказывается, мне еще и платье подобрали максимально закрытое. Почему – я понимаю, когда переодеваюсь. Следы вчерашнего еще не проступили в полной мере, но даже так уже становится понятными во что это превратится вскоре.
Спускаюсь вниз, по-прежнему глядя в пол.
– Наконец-то, – ворчит дядя, а для меня его голос, как будто пистолет к виску приставили. – Хватит строить из себя несчастную, – вдруг рявкает он, а я вздрагиваю и перестаю дышать. – Ты – счастливая невеста. Запомни это. Если Камаеву что-то не понравится…
– Я поняла.
Дорогу почти не замечаю. Слишком много мыслей, слишком много страха. Мы приезжаем в какой-то офис. Пока едем в лифте, дядя дает свои ценные указания:
– Веди себя достойно. Ты – Черкасова! Не хами и не оттягивай на себя внимание. Твое дело – поставить закорючку, и все.
Я лишь киваю. Не хочу с ним разговаривать. Мне кажется, я смогла найти хрупкое равновесие, надо затаиться и просто переждать все это безумие. Но как только переступаю порог кабинета, куда нас приглашают, меня снова парализует от страха. Однако теперь перед моим будущим мужем – Ильясом Камаевым, с которым я сразу же встречаюсь взглядом.


9 Ильяс

Внешний вид моей невесты вызывает недоумение. Зачем демонстративно обряжать ее в закрытое платье? Чтобы показать что?
К тому же выглядит в нем Аврора, прямо скажем, так себе. Я не сторонник того, чтобы моя женщина выставляла себя напоказ. Но и такое… вызывает раздражение. Потому что Черкасов в очередной раз пытается пустить в глаза пыль.
Но вряд ли ему с этого что-то обломится.
– Надеюсь, в этот раз мы не опоздали, – вроде как шутит эта тварь, лживо улыбаясь.
Данияр, который снова вызвался поприсутствовать, раздражается. Но молчит.
– В этот раз нет, – снисходительно отвечаю. – Проходите, присаживайтесь. Юристы подойдут с минуты на минуту.
– Конечно. Аврора, давай, – он делает шаг к девчонке, и дальше происходит странное. Она дергается, будто даже голову в плечи втягивает, словно этот шакал ее вот-вот ударит. Бледнеет, пытается улыбнуться, заметив, что я на нее смотрю, и подходит к одному из кресел.
Замечаю, как недовольно щурится Черкасов, но ничего не говорит, а следует за племянницей.
Меня настолько поражает увиденное, что я зависаю. Что это такое, на хер, было?
Нет, я не собираюсь сочувствовать этой девчонке – она, как и ее семья, прогнила насквозь. И я собираюсь отомстить каждому, кто носит фамилию Черкасовых. Но…
Неужели дела в этой семье еще куда хуже, чем я предполагал? В моем понимании поднимать руку на женщин – это зашквар. Даже если она заслужила, всегда можно найти более работающий способ наказать, чем бить. Нормальный мужик умеет контролировать свой гнев и не срывать его на том, кто априори не даст сдачи.
Встречаюсь взглядом с братом и отбрасываю ненужные мысли.
К черту. Меня это не касается. Аврора – лишь билет, который поможет мне подобраться к Черкасову достаточно близко, чтобы отомстить. Не более.
– Давайте начинать, – говорю, когда все уже на месте.
Мой юрист дважды проверяет содержимое брачного договора. Что-то уточняет, но я не вникаю особенно в юридические формулировки – в этом плане я спокоен. Во-первых, этот парень мне предан от и до. По достаточно весомым причинам. А во-вторых, пункты, которые обсуждаются, на самом деле ничего не значат и добавлены лишь для отвода глаз.
Я же наблюдаю за будущей женой.
Меня воротит от мысли, что она запятнает собой место моей супруги.
Дочь нашего врага.
Вряд ли бы отец одобрил подобное – все-таки он учил, что жена – это надежный тыл.
Но его нет, и решать теперь только мне.
Аврора сидит так, словно ей штырь вогнали в позвоночник. Прямая, словно палка. Смотрит только перед собой, а еще едва заметно вздрагивает и напрягается, когда Черкасов повышает голос и начинает спорить. А уж когда он прикасается к ее руке, ее реакция становится слишком явной.
Напоминаю себе, что она тоже Черкасова. А значит, тоже виновата, и ее руки тоже в крови моего отца.
Но все равно в груди появляется отчетливое желание вмешаться, которое приходится глушить.
– Можно подписывать, – наконец, говорит юрист. Передает мне бумаги. В этот момент поднимаю взгляд и смотрю на Аврору. Та сидит бледная, словно ее вот-вот поведут на казнь. Хотя в чем-то так и есть. По сути, приговор ей уже вынесен.
Ставлю подпись и подвигаю договор ей.
– Твоя очередь, невеста.
Краем глаза замечаю, как жадно и цепко следит за ней Черкасов. Интересно, это он ее так запугал после того, как девчонка сбежала? Держал взаперти, или что?
– Ну, вот и отлично! – с явным облегчением произносит Михаил, хлопнув в ладоши. – Ресторан уже забронирован, приглашения тоже разосланы.
– Как оперативно, – ухмыляюсь его прыти.
– Так чего тянуть-то? Жених есть, невеста тоже. Бизнес ждать не будет, да, Ильяс?
– Не будет, – медленно киваю, запоминая этот момент и представляя, как эта тварь будет захлебываться своими криками, когда я доведу свой план до конца.
– Тогда и мы займемся делами, – жирный боров, довольно улыбаясь, встает из-за стола. Смотрит на племянницу, а та сидит потерянная, кажется, еще немного, и шлепнется в обморок. Даже интересно – как же она решила сбежать-то, если внутри нет характера ни на грамм? Серая, бледная, никакая.
Абсолютно бесхребетная и неинтересная.
– Вы кое-что забыли, – неожиданно вмешивается Данияр.
– О чем ты? – тут же настораживается Черкасов.
– Раз уж мы берем в нашу семью вашу племянницу, будет справедливо подтвердить ее чистоту. Нам шлюхи не нужны.
Брат скалится, довольный своим фокусом, я же едва сдерживаюсь, чтобы не выругаться.
Мальчишка. Куда лезет? На хер? Плевать мне, что у нее там между ног. Недолго ей носить мою фамилию. Так на черта?
– Ты что это, намекаешь, что Аврора таскается по мужикам? – возбухает Черкасов.
– Если нет, то не составит труда подтвердить это, – продолжает паясничать Данияр. – У нашего врача, – добавляет наглец.
Юристы с обеих сторон делают вид, что вообще не слышат ничего, и они просто мебель. Грамотно.
Черкасов переводит на меня взбешенный взгляд. А я пожимаю плечами.
– Это справедливо, – соглашаюсь с братом, решив тоже побесить мудака. Не ругаться же с братом у него на глазах. Не сомневаюсь, что ублюдок выкрутится и здесь, если его девчонка уже поскакала на членах. Сейчас восстановить девственность – раз плюнуть. Так что для меня это лишь еще один повод унизить Черкасовых.
Аврора затравленно смотрит на дядю. Тот стискивает зубы.
– Хорошо. Будь по-твоему.
– До свадьбы всего несколько дней, – безмятежно добавляет брат, и я начинаю подозревать, что он что-то да знает. Может, Саид с Самиром что-то устроили девчонке? Если так, то…
Черт. Выходит, я буду трахать ту, что уже поимели мои братья?!
Пока я раздумываю над этим, Аврора вдруг встает из-за стола, смотрит прямо мне в глаза, да с таким вызовом, что я даже слегка удивлен.
Ну, и что еще задумала эта избалованная принцесска?


10 Аврора
– Я готова пройти прием у врача.
Мне требуется вся моя смелость, что еще есть, чтобы произнести эти несколько слов. Все время, пока шло обсуждение условий брачного договора, меня мутило. Ощущение, что я задыхалась, не покидало меня. Еще и Камаев, сидящий напротив, не давал расслабиться. Но теперь он казался мне куда более безопасным вариантом, чем дядя.
Его скрытую агрессию я чувствую каждой клеточкой. Она давит, мешает дышать. Я словно в ловушке, выбраться из которой невозможно.
Ильяс снисходительно хмыкает, переглядывается с тем, кто и заявил подобную дичь. Что-то в них двоих неуловимо общее. Возможно, он и есть брат. Лиля вроде бы говорила, что их четверо.
– Думаю, это лишнее, – вдруг заявляет дядя. – Документы подписаны, отыграть назад не выйдет.
– То есть ты отказываешься уважить нас? – голос Ильяса звучит ровно, без угроз. Но мне становится не по себе – такой леденящий холод сквозит в его взгляде.
Бездушный робот.
Дядя явно нервничает. Интересно, дело в том, что он боится, что следы его побоев будут видны, или в чем-то еще?
Отстраненно наблюдаю за их перепалкой. От меня, по сути, сейчас ничего не зависит.
– Мы же теперь семья, как можно, – в итоге сдается дядя. – Назначай время. Будет вам справка, – едва ли не рычит он. Хватает меня за руку, вызывая вспышки воспоминаний, и чуть не волоком уводит меня из кабинета.
Мы успеваем отойти достаточно далеко, до самого лифта, когда я все же вырываюсь. Кожу обжигает в том месте, где его пальцы прикасались. Меня передергивает от страха, и я отступаю.
– Какого черта ты вякнула? – шипит он на меня. – Я что сказал – сиди и не рыпайся.
– Я хотела как лучше.
– Ты дура? Или так уверена, что тебе нарисуют справку?!
– Так я же… У меня никого…
Дядя прищуривается, чуть остывая.
– Ну, если так… Ладно. Черт с ними. Пусть подавятся.
Потираю запястье, на котором уже проступили синяки. И я понимаю, что браслета нет.
– Идем, – командует дядя Миша, но я торможу.
– Я браслет потеряла. Наверное, в кабинете остался.
– Какой еще браслет, Аврора? Мне нужно вернуться в офис!
– Я быстро! – говорю и убегаю обратно.
Браслет подарила мне мама, когда мне исполнилось четырнадцать. Это было накануне ее похищения. Мое последнее настоящее воспоминание о ней. Он слишком ценный для меня, чтобы просто отмахнуться и забыть. Пусть дядя потом и накажет меня снова. Плевать.
Но подходя к кабинету, я невольно останавливаюсь, потому что слышу то, что явно не предназначено для меня:
– Ты уверен, что девчонка нам нужна? – голос принадлежит тому самому гению, который предложил проверить мою невинность. – Она – дочь врага, Ильяс. И будет жить в нашем доме?!
– Не волнуйся, это не продлится долго, – мой жених отвечает не сразу.
– Отец бы не одобрил!
– Они все заплатят за смерть отца.
В груди холодеет от понимания того, что я слышу. Это действительно… так?
– Пока этот ублюдок только условия диктует! А ты ему потакаешь.
– Наберись терпения, Данияр, – строго возражает Камаев. – Всему свое время. Мы отомстим. И больше не вноси гениальных предложений. Я сам знаю, чем и когда унизить Черкасова. Перегнешь палку, все придется начинать сначала.
Закрываю ладонью рот и в ужасе смотрю на дверь, за которой, по сути, решается моя судьба в том числе. Вот так просто…
Один меня продал, а другой… Другой собирается отомстить за то, в чем я не участвовала!
Едва ли не бегом возвращаюсь к дяде. Тот раздраженно смотрит и, схватив за руку, тащит к лифту.
– Долго я тебя буду ждать?! – цедит он, а меня передергивает от омерзения, что он снова прикасается ко мне.
И только в лифте вспоминаю, что так и не поискала браслет.
– Что-то ты слишком бледная, Аврора, – вдруг говорит дядя. – Что-то еще задумала?
А я понимаю, что либо я расскажу ему то, что услышала, либо… стану соучастницей.


11 Аврора
– Б-браслет, – отвечаю, заикаясь.
– Что браслет?
– Не нашла. А он – мамин…
Дядя презрительно фыркает, кривится, но а я лишь сжимаю кулаки от бессилия. После того, как он меня проучил, я постоянно в ожидании, что дядя снова ударит. И это жутко выматывает. Сейчас я фактически остаюсь одна против всего мира. Ни папы, ни Кости, ни мамы…
– Забудь ты про свою безделушку, – приказывает он.
На улице провожает меня до машины, проверяет, что я села, и отдает приказы водителю и охране, и только после этого уходит в свою машину.
А меня конвоируют домой.
– Давайте заедем в кофейню, – прошу водителя.
– Не положено.
– Но почему? Время же есть.
– Не положено, – повторяет он.
Кошусь на охранника, но тот вообще даже не смотрит в мою сторону. Вздыхаю и отворачиваюсь к окну. С тоской вспоминаю, как еще полгода назад я ездила с Костей на рыбалку. Не любила это, обычно отказывалась, но если бы только знала, что очень скоро у меня не будет такой возможности, обязательно бы проводила с ним куда больше времени.
Дома меня буквально под конвоем отводят в мою комнату и… запирают. Возможно, это было и раньше. Но я так была шокирована после урока от дяди, что мало что соображала. А сейчас выходит, меня посадили под замок. Телефона у меня нет. Пожаловаться некому. Да и не вступится за меня никто.
В течение дня я окончательно понимаю, что теперь сижу под замком – еду мне приносит кухарка, на все мои вопросы только делает страшное лицо и мотает головой.
Видимо, дядя всех напугал так, что вряд ли кто-то решится помочь или хотя бы объяснить, что происходит.
Каждый день я жду, что за мной придут и, как племенную кобылу перед случкой, повезут к врачу на осмотр. Мне, и правда, нечего бояться в этом смысле – мужчин у меня не было. Да что там… Я и целоваться-то не умею. Не сложилось как-то. Сначала папа с братом оберегали, в школе, подозреваю, тоже проводили беседы с парнями, которые проявляли ко мне интерес. Наверное, будь они мне интересны, я бы злилась, а так…
Однако меня так и не отвозят к врачу. Зато Лиля приносит мне мое свадебное платье и заставляет примерить. Не знаю, где она такое нашла, но выглядит все это так себе.
Но мне плевать. Я отчетливо понимаю, что после моего побега дядя не пойдет навстречу ни в чем. И то, что я сижу который день под замком, красноречиво показывает его отношение ко мне.
Платье такое, что открытыми у меня остаются только ладони и лицо. Оно и понятно почему – с каждым днем результат урока от дяди расцветает на моей коже все новыми цветами – от насыщенно фиолетовых до красновато-желтых. И скорее всего, до свадьбы все это не успеет сойти. Но это уже не вызывает никаких эмоций. Да и с кем мне ими делиться? С Лилей, которая только и делает, что отпускает язвительные замечания?
К счастью, платье не нужно подгонять – и причин видеться с любовницей дяди больше не остается. Правда, она все равно заявляется на следующий день.
– Ты плохо выглядишь, Рора. Давай-ка выйдем в сад.
– Меня не выпускают, если ты забыла.
– Потому что ты сама дура, – фыркает Лиля. – Но сегодня в качестве подарка перед свадьбой Миша разрешил выгулять тебя. На, вот, надень очки и шляпу – там солнце сильное.
– Как собаку, – тихо бормочу, глядя в окно. Хотелось бы мне выйти из комнаты? Увы, но да. Я так устала сидеть в четырех стенах, что даже готова потерпеть компанию этой вредной тетки.
Про вынужденный маскарад ничего не говорю. Лишь удивляюсь, неужели дядя и правда стыдится того, что сделал?
Пока мы идем по дорожкам в саду, с тоской думаю, что уже завтра моя фамилия станет Камаева, и мне придется переехать в чужой дом к незнакомым людям, которые считают мою семью врагами. Я ничего не знаю о делах отца и дяди. И понятия имею, правду ли говорил Ильяс. Но во всем этом у меня выходит весьма незавидная участь – я словно разменная монета, кукла, которая нужна, чтобы сыграть какую-то партию.
А я всего лишь хочу жить своей жизнью…
Когда мы отходим достаточно далеко от дома, вдруг чувствую, как Лиля цепко берет меня за локоть.
– Скажи-ка, Рора, а ты уже подготовилась к тому, что будет в спальне? – спрашивает она, понизив голос.
Я тут же краснею от ее вопроса вот так в лоб. Впрочем, чему удивляться – это же Лиля. Для нее такое вполне ожидаемо.
– Нет? – разочарованно фыркает она. – Вот дурочка. Ты правда хочешь, чтобы Камаев не слезал с тебя всю ночь?
– Чего? – испуганно спрашиваю, даже забывая о неприязни к ней.
– А ты как думала? Учитывая их с Мишей разногласия, не удивлюсь, если Ильяс на тебе отыграется.
Невольно вспоминаю то, что услышала в день подписания контракта.
– И что мне делать?
Лиля театрально вздыхает, а затем достает маленький флакончик и передает мне так, словно хочет это скрыть.
– Вот, бери. Да прячь, дура.
Я быстро убираю флакончик.
– Что это?
– На свадьбе наверняка будет момент, так что добавь это в напиток жениху. И все пройдет легче.
– Зачем?
Лиля снисходительно смотрит на меня.
– Чтобы он уснул, конечно же. И вообще, я слышала, у него бешеный темперамент. Так что если не захочешь, чтобы он заездил тебя, то понемногу капай ему – и тебе хорошо, и он выспится.
– А зачем ты мне помогаешь? – спрашиваю чуть погодя, когда мы уже почти возвращаемся к дому.
– Жалко тебя, – пожимает она плечами. – А еще не люблю, когда мужики оказываются сверху.
Тут я замечаю, как на территорию въезжает пара машин. Опять же – незнакомых, и я замолкаю, забыв задавать следующий вопрос. Торможу, ошарашенно глядя. Неужели Ильяс приехал?
Однако я ошиблась – мужчин, которые выходят из автомобилей, я не знаю. Зато, судя по всему, знает Лиля. Придерживает меня за локоть, не давая пройти вперед. Вижу, как дядя выходит встречать гостей, пожимает им руки, а затем они уходят в дом.
Я рвусь вперед, чтобы посмотреть, но Лиля шипит мне на ухо, продолжая удерживать:
– Не высовывайся! Или тебе жить надоело?
Ее голос звучит резко, так что я уже не сопротивляюсь, когда Лиля уводит меня подальше, обратно к беседкам.
– Кто это? – спрашиваю, оборачиваясь и пытаясь понять, куда пошли гости.
– Литовские. Головорезы те еще. Так что на глаза им лучше не попадаться.
– А зачем они здесь?
Лиля демонстративно фыркает.
– Ты же не можешь быть настолько глупой. Естественно, затем, чтобы договариваться о каких-то сделках с Мишей.
– Он ведет с ними дела?
Мне становится не по себе. Если уж бесстрашная Лиля предпочитает держаться подальше, значит, это и правда кто-то очень опасный.
– Как и твой отец, – весомо роняет она.
Это не то, что я хотела бы знать про папу. Поэтому поддерживать разговор на данную тему поддерживать желания нет. Лиля тоже теряет ко мне интерес, и только спустя полчаса, когда Литовские уезжают, мы, наконец, возвращаемся в дом.
В спальне я достаю флакончик и задумчиво кручу в руках. Как его использовать завтра? Я, безусловно, боюсь того, что будет, когда мы с Камаевым останемся одни. Учитывая все, что я уже знаю про него, и то, что услышала в офисе, обезопаситься – идеальный вариант. Но куда спрятать его?
Разглядываю платье, но, как назло, там нет корсета. Зато, оказывается, есть карман. Совсем небольшой. Будто специально сделанный. Когда примеряла, даже не заметила. Решив, что все же воспользуюсь средством, тщательно убираю флакон в карман и закрываю тот на молнию.
Эту ночь я сплю очень плохо. Синяки еще болят. И хотя это не идет ни в какое сравнение с тем, что было в первые дни, все равно я маюсь до самого утра.
В результате визажист, которая приходит, недовольно поджимает губы и ругает за то, что не выспалась как следует.
– Мы тебя, конечно, сейчас подрихтуем, но что же это за дело? – ворчит женщина. – Невеста должна быть свежей и отдохнувшей!
У меня нет ни малейшего желания спорить. Еще когда только узнала про свадьбу, я была уверена, что уезжать из родительского дома будет сложно. Сейчас все изменилось. Я меж двух огней – дядей и Камаевым. И я не знаю, кто из них страшнее. Тот, кто с легкостью избил меня за провинность, или тот, кто станет моим мужем уже через несколько часов.
И кто люто ненавидит нашу семью…
Лиля приходит, когда с макияжем и прической уже покончено. Она, естественно, в новом платье. Шикарном. Да и сама она, надо признать, выглядит очень хорошо. Все-таки дядя не жалеет денег для нее.
– Рора, ты еще не одета, – осуждающе произносит она. – Давайте шустрее. Время-время!
Визажист кивает и заканчивает последние штрихи. Остается только одеться. Когда-то я мечтала, что помогать в такой день мне будет мама. Что она успокоит мое волнение, улыбнется и поддержит.
Но мамы нет. Как и папы с братом. Я одна. Дядя – не в счет. Не после того, что он сделал. Отчасти я даже рада, что сегодня перестану быть Черкасовой. Носить одну фамилию с ним я не хочу.
– Смотри-ка, неплохо, – выдает Лиля, обходя меня по кругу. – Даже в таком платье, как принцесса.
Мне кажется, в ее голосе прорезается зависть. Но я, естественно, молчу об этом.
– Помни, Рора, мужики думают членом, – говорит она и подмигивает, явно уже навеселе.
А мне вот совсем нерадостно. Внутри все скручивается в узел. Пальцы дрожат, и когда я пытаюсь поправить прядь волос, в итоге делаю только хуже. Лиля недовольно цокает языком, бьет меня по рукам и делает все сама.
– Слишком бледная! Давай, улыбнись! Ты замуж все-таки выходишь!
– А если я не хочу? – едва слышно шепчу скорее для себя самой.
– Мало было в прошлый раз? – вдруг так же тихо спрашивает она. – Что ж ты за дура такая, а? Еще хочешь, чтобы поучили уму-разуму?
Жмурюсь, чтобы не видеть этого тошнотворного белого платья. Все меня раздражает и вызывает отторжение. В ушах нарастает гул, и я всерьез думаю, что вот-вот упаду.
– Аврора, подумай хорошо, прежде чем что-то выкинуть. Подставишь Мишу, он тебя не пожалеет больше. Если испортишь свадьбу, закончишь в канаве, – предельно серьезно говорит Лиля. – Давай, вот, выпей воды.
Мне непонятно, откуда у нее вдруг такая забота, но воду все же пью. Становится чуть легче. И ровно в этот момент дверь открывается, и в спальню заходит дядя.
– Готовы? Там гости пожаловали.
– Какие гости? – сипло спрашиваю, вспоминая вчерашний визит Литовских.
– А ты спустись, и узнаешь, – цинично усмехается он. – Давай, племянница. Не заставляй повторять дважды. Думаю, урок ты уже усвоила, – многозначительно добавляет дядя.
От его намека внутри все застывает. Кажется, даже сердце удар пропускает. Такая незаметная для других угроза для меня звучит как приговор. Покорно киваю и иду на выход. Спускаюсь на первый этаж, молясь, чтобы это был кто угодно, только не эти головорезы.
В ушах снова шумит. Видимо, это становится моим нормальным состоянием. Меня трясет, и туфли на высоком каблуке внезапно становятся неудобными и лишними. Мне требуется все мое мужество, чтобы пройти еще несколько шагов, прежде чем я вижу, что, вопреки всем договоренностям, Камаев приехал за мной.
Сам…


12 Ильяс
Когда Черкасовы, наконец, уходят, брат сразу же заводит разговор:
– Почему ты отпустил их просто так?
– А чего ты хотел?
– Почему не настоял на проверке? – продолжает кипятиться Данияр.
– Зачем? – холодно смотрю на него. Когда-то ведь и я таким был – горячим, скорым на расправу. И, наверное, оставался бы сейчас, если бы не смерть отца. – Чего ты добиваешься? Хочешь развалить весь план?
– Хочу унизить этих тварей! – вскидывается он. Сжимает кулаки. Его злость кипит так, что я отлично чувствую это, даже не глядя на брата.
– Остынь. И больше не встревай. Мы вроде договорились, и ты сам согласился…
– Ты уверен, что девчонка нам нужна? – внезапно спрашивает Дан. – Она – дочь врага, Ильяс. И будет жить в нашем доме?!
– Не волнуйся, это не продлится долго, – пытаюсь успокоить его. Меня и самого коробит приводить Черкасову в родительский дом.
– Отец бы не одобрил!
– Они все заплатят за смерть отца. Каждый, – чеканю, чтобы донести до младшего главное.
– Пока этот ублюдок только условия диктует! А ты – ему потакаешь!
– Наберись терпения, Данияр, – строго возражаю ему. – Всему свое время. Мы отомстим. И больше не вноси гениальных предложений. Я сам знаю, чем и когда унизить Черкасова. Перегнешь палку, все придется начинать сначала.
Брат бесится. И я его понимаю – самого корежит, что приходится использовать такие методы. Я всегда предпочитал иное.
Как и отец. За что и поплатился.
– Уверен, Саид с Самиром тоже меня поддержали бы, – бросает он и выходит. Я же зло выдыхаю. Какого, блядь, черта я должен еще и с ним бороться? Мы же семья! Должны быть заодно!
Глухое раздражение набирает обороты. Иду к двери, как замечаю что-то блестящее. Торможу и вижу возле стола браслет. Поднимаю и кручу в руке. Кажется, Авроры. Видел, у нее что-то блестело на руке.
И вот вопрос – случайно ли обронила? Или же…
Черт знает. Но проверить не помешает. Отношу своим спецам – мало ли, какие сюрпризы оставила невеста. Сам же звоню Черкасову.
– Да, Ильяс. Время и место хочешь назвать?
– Нет. Хочу сказать, что мне не нужна проверка.
– Вот как…
Ублюдок кажется удивленным.
– Что так? Или твой брат сменил гнев на милость?
– Данияр молод и горяч. Не понимает иногда, где берега. Так что думаю, ни к чему лишние телодвижения.
– Ну хорошо. Завтра все, как договорились. Встречаемся в ЗАГСе.
– Конечно.
Спустя пару часов узнаю, что браслет оказывается без начинки. И мне приходит в голову интересная идея. Раз уж это не трюк Черкасовой, то почему бы не провернуть такое мне самому? Хорошо, когда у тебя под рукой специалисты в особой сфере, и
проблем с различной техникой не возникает.
Правда, и планы приходится менять. И когда Данияр узнает, что я поеду к Черкасовым и сам заберу невесту, снова впадает в ярость.
– Что дальше? Тапочки ей в зубах начнешь носить?
– Уймись, – осекаю младшего. – Ты знаешь, что ты должен сегодня сделать.
– А ты? Ты знаешь? Или, может, поплыл от девки этой?
Сжимаю кулаки, сдерживая злость.
– Она – наш шанс провернуть все как можно скорее.
– Она – дочь того, кто убил нашего отца! – вскидывается брат. – Или ты забыл?
– Я все помню. Как помню и то, что у нас был уговор. Хочешь встать у руля? Так вперед, Дан, давай. Я уступлю. Хочешь власти – хлебай ложкой. Только не забудь про ответственность. А также о том, что будет, едва ты отправишь всех парней на бойню, и сколько из них вернется, а сколько останется, когда начнется передел территории и канала перевозок.
Жду, что он психанет и потребует отдать ему место главного. Но, похоже, тормоза у него все еще есть. Молчит. Сопит, хмурится.
– Ильяс, она же… Она будет жить здесь!
– Я понимаю, как тебе тяжело, брат, – тихо говорю, кладя руку ему на плечо. – Мне тоже. Но если мы будем не заодно, то ничего не выйдет. Мне нужна поддержка, а не подрывник под боком. Так что подумай и скажи – ты со мной?
Молча смотрим друг другу в глаза.
– С тобой, – медленно отвечает Данияр. – С тобой до конца.
Прислоняюсь лбом к его. Когда-то именно так нас мирила мама.
Мама, чьи руки никогда уже не обнимут, и чью улыбку больше не увидим, потому что…
– Я поеду за ней, чтобы оставить им подарок на территории. Вчера парни смастерили, – показываю брату небольшой круглый корпус, который можно принять за монету.
– То есть ты…
Ухмыляюсь, видя, как понимание проступает на лице младшего.
– Чертяка! А ведь это идея! – кивает он. – Правда, скорее всего, быстро раскроют.
– Возможно. Но учитывая суету со свадьбой, несколько суток у нас есть. Плюс парни обещали, что работать будет попеременно, а значит, засечь могут далеко не сразу.
Данияр смотрит на прибор, затем на меня.
– Прости, что сомневался в тебе. Просто здесь, – он прикладывает руку к груди, – все еще болит.
– Как и у меня, – киваю.
До дома Черкасова доезжаем быстро. Охраны беру по минимуму – опять же, я ведь пока не воевать еду. По крайней мере, Черкасов должен думать именно так.
Михаил удивлен тем, что видит меня.
– Мы вроде договаривались встретиться в ЗАГСе. Невеста еще собирается, – он бросает нервный взгляд на часы. Видать, усвоил, что бывает, если опаздывать.
– Знаю. Но так будет правильнее. Раз уж мы решили наладить партнерство.
Черкасов все еще недоверчиво смотрит на меня, но я чувствую – уже расслабляется.
– Нам не нужна война, – добавляю.
– Хорошо. Потороплю девчонок.
Он уходит, а я неспешно осматриваюсь, прохожу по холлу. Уверен, тут у него достаточно техники напихано. Нужно лишь незаметно оставить вещицу.
Когда слышу робкие шаги, оборачиваюсь. Аврора одета для невесты слишком закрыто. Я не ханжа и понимаю, что женщины любят выставлять себя напоказ. Однако здесь ощущение, что она сделала все, чтобы скрыть себя.
На виду только лицо и кисти рук. Интересный выбор наряда, конечно.
Невеста медленно подходит ко мне, смотрит в пол. Слышится голос Михаила, а я понимаю, что либо сейчас, либо будет поздно.
– Иди ко мне, поближе, – говорю Авроре. Та слушается, и когда оказывается достаточно близко, притягиваю к себе и целую.


13 Аврора
Он меня целует…
Ильяс целует меня!
Мамочки…
Я совершенно не успеваю оказать сопротивление – меня просто сносит происходящим! Его жесткий напор не оставляет и шанса.
Позади раздается свист, и только после этого Камаев меня отпускает. А я, наконец, могу открыть глаза, но лишь для того, чтобы тут же отвести взгляд.
– Репетируете? – довольно произносит дядя, подходя к нам. – Не ожидал от тебя, Ильяс. Повезло тебе, дочка, такой мужчина горячий!

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=72103546?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.