Главная страница | Ужасы | Тот, кто остался

Тот, кто остался
Алексей Сергеевич Скорняков
Когда крики стихли, когда свет угас, когда имена рассыпались прахом, он всё ещё стоял там…
Не человек. Не тень.
Остаток.
Тот, кто отказался исчезнуть вместе с Миром. Тот, кто выбрал быть ничем – и остаться.
«Тот, кто остался» – это не история спасения. Это экзистенциальная повесть-притча о забвении, памяти и цене существования»
Это путешествие туда, где рушится сама ткань смысла. Туда, где свобода оказывается иллюзией. Туда, где последняя борьба – не против смерти, а против забвения.
Эта повесть о тех, кто до последнего удерживает пустоту внутри себя, даже зная, что она победит. Не для того чтобы победить. А, просто, чтобы быть.
Хотя бы на миг.
Хотя бы в ничто.

Алексей Скорняков
Тот, кто остался

Пролог. «Последний среди забытых»
Я не помню, как меня звали.
Когда-то у меня было имя. Его выцарапали на этой стене вместе с тысячами других. Теперь я – просто связка костей, привязанная к кладке, которая рассыпется быстрее, чем я.

Время здесь умерло давно.
Часы на стене остановились – не потому, что сломались, а потому что больше некому было смотреть на них. Время не важно, когда тебя забыли.

Я пытался кричать. Пытался молить, звать, ругаться, рыдать. Но каждый раз, когда я открывал рот, из него исходила только пыль. Она оседала у меня на зубах, на черепе, на цепи.

Иногда я слышу шёпот. Это те, кто живут в тени. Их лица как тряпки, пустые глазницы смотрят сквозь меня. Они приходят ко мне не для того, чтобы спасти. Они – предупреждение. Они показывают мне, кем я стану, если забуду… себя.

Когда-то я был человеком. У меня была мать, женщина, что плакала в моё детство. У меня была любовь – тонкая, как дыхание на стекле в мороз. У меня были мечты – глупые, простые, такие, как у всех: дом, тепло, кто-то рядом.

Теперь у меня осталась только цепь и бесконечный список имён, стертых временем.

Я не знаю, что страшнее: умереть… или жить вечно в Мире, где смерть – привилегия и спасение от небытия.

Я думаю, я всё ещё жив. Я физически чувствую боль. Холод. Страх. Что это никогда не закончится. А самое страшное – ужас полного забвения…

Когда я окончательно исчезну из чужих воспоминаний, из всех слов и мыслей – мои кости осыпятся пылью. И тогда исчезнет даже мысль о том, что я когда-то существовал.

И в конце, когда погаснет последняя искра памяти обо мне, я буду кричать снова. Но никто никогда не услышит.

…Я никто. Я никогда. Я нигде…


Глава 1. Пустота растет
… я проснулся.

Не так, как обычно просыпаются люди – из сна, среди шорохов постели, запаха вчерашнего дня. Я проснулся… от холода. Тишина, которая была настолько густой и тягучей, что ею можно было захлебнуться.

Мой взгляд уперся в серую потрескавшуюся стену. На ней что-то было написано, но буквы плавали и дрожали перед моими глазами, расползаясь, как мертвые черви.
Я хотел повернуть голову, но цепи, обмотанные вокруг шеи и плеч, скрипнули и впились в кость.

«Кто я?» – подумал я. И сам не понял, откуда возникла эта мысль. Она не принадлежала мне. Ничто больше мне не принадлежало.

С потолка пыльной паутиной свисала тьма. В ней кто-то шевелился, но я не мог разглядеть деталей. Детали отсутствовали. Откуда-то слева доносился мерный скрежет, будто по полу тащили железо. Но это, наверное, было пережитком примитивных страхов из былого Мира – все почему-то боятся таких нелепых образов.

Справа было пусто – настолько пусто, что я чувствовал в той стороне дыру в чёрную неизвестность: зияющую дыру, которая только и ждала, чтобы я упал в неё. Ждала, чтобы принять меня в свое лоно. Ждала, чтобы поглотить меня и стать еще чернее.

Подо мной была земля. Сухая, как пепел. Между трещинами проглядывали осколки костей – пальцы, челюсти, фрагменты чужих историй, которые закончились здесь бесконечно раньше моей.

Я снова попытался вспомнить. Лицо матери. Слова друга. Смех женщины, чьё имя щекотало память, но срывалось, словно старый лист с ветки.

Ни..че..го…

Память выскальзывала из рук, оставляя только ощущение липких пустот на ладонях.

Я был здесь давно. Слишком давно.

На стене, рядом с моим лицом, я различил искореженное слово:

«НИКОГДА»

Не «всегда», не «позже», не «прощай». Только – «НИКОГДА».

Я не знал, для чего я здесь. Кто меня привел. За что меня оставили. Почему я один. Я чувствовал только, как пустота растет. Растет и множится ничто вокруг меня, и даже внутри меня!

С каждым мгновением пустота ползла по полу, забираясь в стены, в мое тело, в остатки сознания. Она пожирала звуки, мысли, тепло – всё, что делало меня мной.

Вдалеке, где темнота становилась особенно плотной, я увидел дрожащий огонек. Он мигал, почти исчезая, как последний нерв в теле умирающего животного.

И я осознал – если я останусь здесь, я забуду всё. Даже то, что когда-то хотел выбраться. Забуду даже страх забыть.


Глава 2. Огонь в конце пустоты
Я не знал, сколько времени прошло с того момента, как я увидел огонек. Может быть секунды… Может быть столетия.
Здесь время текло иначе – или, возможно, время здесь вообще не текло.

Огонек дергался в темноте, словно раненное животное. Маленькая, жалкая искорка на фоне безмерной тьмы.
И всё мое существо – то, что осталось от меня – потянулось к нему.

Я дернулся.
Цепи, что впивались в тело, издали глухой вой, натягиваясь, словно жилы. Боль пронзила меня от шеи до кончиков пальцев. Настоящая боль. Настолько реальная, что я почти почувствовал вкус крови во рту!

Цепи с грохотом оторвались от стен! Я попытался встать.
Кости предательски хрустнули. Ноги не слушались. Вены, которых уже не должно было быть, будто наполнились свинцом.

Взамен на каждое движение пустота упорно пыталась отнять какую-нибудь часть меня: шаг – потеря. Рывок – забвение.

Я чувствовал, как что-то стекает с моего тела каплями, исчезая в трещинах пола. Это воспоминания? Силы? Остатки души? Здесь всё имело цену.

Но я все равно пошёл.
Пополз.
Тени в углах комнаты шевельнулись, как ленивые хищники, не веря, что их добыча осмелится уйти.

Каждый шорох цепей отзывался беззвучным оглушающим эхом в бесконечности. Огонек мигал всё слабее. Иногда мне казалось, что я слышу невнятный голос. Шепот. Стон. Смех.
– Вернииииись… – шелестели стены. – Зачеееем ты уходишь? Всё равнооо ведь….

Я продолжал. Я больше не верил голосам. Я тащил за собой цепи, с каждым шагом отрываясь и отделяясь от стен, которые становились всё дальше и дальше – или это было просто иллюзией. Да – это было иллюзией… Или нет?

Чем ближе я подходил к огню, тем ярче он становился. Но с огнём приходило и другое.

Боль. Страх.
И что-то ещё – что-то тёмное огромное зловонное ползло за мной следом, оставляя на земле жирные чёрные пятна.

Я не осмеливался обернуться. Я знал, что обернувшись, не справлюсь, не выдержу, сдамся, отдамся.

Когда я почти достиг огня, я понял: это не пламя. Это был глаз! Огромный, пустой глаз, без зрачка, без жизни.
Он смотрел прямо на меня.

И в ту же секунду я понял: он следил за мной всегда.


Глава 3. Глаз без памяти
Глаз не моргал.
Он не двигался, не сверкал, не выражал вообще ничего – он просто смотрел. Как скала равнодушно смотрит на падающего в пропасть. Она была задолго до всего, она есть сейчас, она будет всегда. Навсегда…

Я застыл перед Глазом. Всё мое изувеченное тело, вся моя искалеченная плоть, оставшиеся внутри клочья сознания – всё застыло под этим взглядом.

Вокруг меня зашевелилось пространство. Стена, к которой я когда-то был прикован, больше не существовала. Пустота больше не была пустотой – она дрожала, переливалась, будто невидимый ветер рвал ткань мира на мельчайшие волокна.

И тогда я почувствовал: что-то тянет меня наружу. Тянет не за кости, не за кожу – тянет за воспоминания, за имена, за лица, за мечты.

Словно огромное, нестерпимо холодное пальто вывернули наизнанку и вытряхнули – всё, что было спрятано внутри, посыпалось, потекло наружу грязными пыльными лохмотьями.

Я вспомнил – нет, скорее, увидел обрывок: комната, запах табака, тонкие женские волосы на простынях. Имя… оно было рядом… почти… нет, имени я вспомнить не мог…

И тут глаз моргнул! Впервые!

Мир взорвался такой титанической тишиной, словно одновременным взрывом триллионов сверхновых!!

Я упал на землю, ударившись локтем о камень. Цепи звякнули и замерли в невесомости.

И там, где раньше был глаз, теперь стоял силуэт. Человек? Призрак? Я не мог понять. Его очертания были размытыми, как отражение в мутной воде. Лишь одно было ясно без сомнений: он смотрел именно на меня. Так же, как я смотрел на него. Словно мы были двумя половинами одной мертвой мысли.

Силуэт протянул руку.
Я знал, что если я прикоснусь к ней – я потеряю что-то. Я отдам что-то. Может быть, самое важное.

Но выбора мне не дали – я должен. Я поднялся на дрожащие ноги. Я сделал шаг. И рука коснулась моего плеча…

В этот момент я понял страшное: я был не один в себе. Кто-то ещё жил внутри меня. Кто-то, кто шептал мне мысли, подсказывал страхи, рисовал ложные воспоминания. Кто-то, кто знал о моих слабостях больше, чем я сам. И он хотел выбраться наружу.


Глава 4. Рожденные из праха
Рука исчезла, как только коснулась меня первыми своими квантами. Но её след остался где-то в глубине. Как заноза под ногтем. Как гвоздь в черепе. Как ожог от раскаленного металла.

Я почувствовал движение под кожей – чужую жизнь, дрожащую, злобную, голодную, безжалостную. Что-то шевелилось внутри, в животе, в горле.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71969011?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.