Любовь не виновата
Любовь не виновата
Ольга Брюс
История о Любе, которая рано овдовела и, забрав детей, переехала, чтобы начать жизнь сначала. Но судьба подкинула ей новые испытания…
Ольга Брюс
Любовь не виновата
Глава 1
Любовь не виновата
История с Иваном у Любови началась ещё в школе. Как мог не заметить первый парень на хуторе самую смазливую девчонку в старших классах? Стройная, высокая, светлая коса толщиною с руку, а глаза синие, цвета ясного неба в середине июля. Густые ресницы, словно крылья бабочки, трепетали при каждом вздохе, а на щеках играл здоровый румянец. А характер – просто песня. Добрая и скромная, совсем не испорченная городскими соблазнами. Иван тоже был хорош собой: широкоплечий, с копной темных, вьющихся волос, и с глазами цвета горького шоколада. Улыбка у него была открытая, добрая, и когда он смотрел на Любу, в его глазах вспыхивали искорки.
Долго Ваня ухаживал за Любой. Цветами осыпал, на свидания под луной водил, песни под гитару пел. А Любины родители всё в штыки: «мальчишке» три десятка не за горами, а он за школьницей с цветами носится. Куда, мол, торопится? Пусть девка сначала в институт поступит, ума наберется. Ванины родители, напротив, Любочку сразу полюбили – и подарки дарили, и стол накрывали по случаю прихода. Благо, люди обеспеченные – фермеры как-никак. А что? Понравилась им девушка. Не те вульгарные барышни, которых Ваня раньше приводил знакомиться.
– Хорошая девочка, Иван, – говорила Ване мать. – Береги её.
Как говорится, сердцу не прикажешь – дождалась Любовь совершеннолетия, плюнула на «родительскую волю», да и пошла под венец с любимым. Свадьба была скромная, но весёлая. Играла гармонь, гости плясали до упаду, а молодые светились от счастья.
Матушка с батюшкой такого дочери не простили:
– Ноги твоей и твоего хахаля в доме нашем чтобы не было! И дочери у нас, считай, что нет!
Ну как после этого быть? Насильно мил не будешь. И даже когда через год после свадьбы Любовь родила старикам внука Серёжку: она и фотографии им передала через знакомых, и возле дома их с коляской проходила – даже не екнуло сердечко у деда с бабкой. Бывают такие люди – когда принципы растут откуда не надо.
Походила Люба у дома, погоревала чуток – не без этого, да и плюнула на всё. Жизнь то продолжается. Ушла с головой в семейные хлопоты. Дом у Афанасьевых был большой, двухэтажный, с верандой, увитой диким виноградом. Вокруг дома – цветник, где Люба выращивала розы, пионы и другие цветы. А за домом – сад с яблонями, грушами и вишнями. А ещё дальше – огород на десять соток, овощами засаженный. Работы непочатый край. Да и свекрови помогать надо: щей наварить, мужиков с работы накормить, банки на зиму закрутить. Тут ещё ребёнок на руках. В общем, забыла Люба про обиды, зажила семейной жизнью на зависть злым языкам и дурным глазам.
Следующая попытка Любы наладить мосты с родителями случилась через четыре года. Поводом стало рождение дочери. Маленькая Алёнка была копией Любы – такие же синие глаза и светлые волосы. Что ещё, если не рождение внучки, способно растопить лёд в сердцах одиноких стариков?
– Мама, папа, – сказала Люба, держа на руках малышку. – Посмотрите, какая у вас внучка родилась!
Однако, родители Любы оказались людьми обидчивым и злопамятными: вместо прощения одарили дочку проклятиями.
– Уходи отсюда! – крикнул отец. – И девку свою забери! Не нужны нам ни ты, ни она!
Благо, Любовь тогда была не суеверной и во всё это не верила. Но на душе было горько и обидно.
– Не переживай, доченька, – говорила ей свекровь, обнимая Любу за плечи. – С годами все понимают, что нету ближе людей, чем родная кровь. И твои одумаются.
Дети тем временем росли, дела ладились. Иван предлагал супруге переехать в город.
– Там, – говорит, – и школы посильнее, и детям есть куда сходить. Кинотеатры, аттракционы…
– А чем тебе не нравится наш хутор? – не соглашалась с мужем Люба. – Здесь здорово: раздолье, свежий воздух. Речка рядом, лес… Детей возить в школу в соседний посёлок для тебя проблема? Да все здесь так живут. И мы так выросли. Ну не хочу я в этот муравейник, ты пойми!
– Ну нет, так нет, – вздохнул Иван и поковылял в сарай, кормить своё хозяйство.
Иван и сам любил свой хутор всей душой, но беспокоился о детях, о жене. Хотят ли они тоже этой жизни? Вдали от благ цивилизации, всех этих парков, магазинов. И за Любовь переживал, что не было у неё подруг – одна только семья, да буренки с грядками.
Но к разговору этому Иван больше не возвращался.
«Всему своё время! – думал Ваня. – Всему свой час…».
Глава 2
Жить по-новому
Маленький городок, куда приехала Люба, был словно подбрюшьем большого мегаполиса – здесь было не так шумно и суетливо, но довольно комфортно, и всё, казалось, создано для людей. Аккуратные домики с черепичными крышами утопали в зелени, по улицам неторопливо прогуливались мамы с колясками, а воздух был напоен ароматом свежескошенной травы и цветущей липы.
Люба приехала на автобусе – водить машину она так и не научилась, как ни настаивал на этом Иван. Теперь же Люба жалела, что не слушала мужа. Дорога изрядно вымотала её.
Городок встретил Любу довольно приветливо. Утро дышало свежестью, легкая суета царила на улицах, но не было той нервозности, которая присуща большим городам. Люди здоровались друг с другом, улыбались, словно все всех знали. Люба шла по улице, разглядывая витрины магазинчиков, и чувствовала, как напряжение последних дней постепенно отпускало её.
В небольшом уютном кафе, прямо за автостанцией, за столиком у окна сидела Марго – давняя подруга Любы, с которой они не виделись, пожалуй, с самого школьного выпускного. Марго была поглощена чтением книги, тонкий лучик солнца играл в её золотистых, идеально уложенных волосах.
Если бы Марго не подняла руку, когда Люба вошла в зал, та прошла бы мимо, и не узнала бы, что эта элегантная и ухоженная женщина – та самая Ритка, которую в школе дразнили «Ритка – Улитка» за её медлительность и нерешительность. Одна только Люба дружила с ней в классе – исключительно по доброте душевной.
– Любка! – воскликнула Марго, вскакивая из-за стола. – Не может быть! Это ты?
Они обнялись, смеясь и вскрикивая от радости.
– Ритка! – удивилась Люба. – Ты так изменилась! Просто не узнать!
Сразу после школы Ритка переехала из посёлка в город и, словно бабочка, выпорхнувшая из кокона, превратилась в Марго. Отучилась на дизайнера интерьеров, устроилась на работу в престижную фирму, вполне удачно вышла замуж – и жизнь забила ключом.
И вот Любовь сидит напротив старой подруги, попивает кофе из миниатюрной чашки, над которой в хуторе все смеялись бы как кони. Ароматный напиток приятно согревал душу, а лёгкая джазовая мелодия, льющаяся из динамиков, создавала атмосферу полного умиротворения.
– А дети? – любопытствовала Марго, её глаза сияли искренним интересом. – Детей ты обещала показать!
Люба достала телефон, нашла фотографии своих детей и протянула подруге детства.
– Это Серёжа, старшенький мой, моя кровинушка, – приговаривала Люба, пока подруга разглядывала её повзрослевшего сына. С фотографии смотрел высокий, широкоплечий парень с открытой улыбкой. Темные, слегка вьющиеся волосы, как у Ивана, и такие же тёмные, пронзительные глаза.
– Какой большой он у тебя! – выпучила глаза от удивления Марго. – Жених готовый!
– Да, он у нас весь в папу – богатырь, – улыбнулась Люба, но в улыбке её Марго заметила целое море грусти.
– Скучают, небось, по папе? – сочувственно спросила Марго.
– Этот виду не показывает, – сказала Люба, указывая на сына на фото и смахивая с ресниц выступившие на глазах слёзы. – Мужчина как-никак… А вот Алёнка скучает. Очень!
И она перелистнула альбом на телефоне, чтобы показать подруге, как выглядит её повзрослевшая уже, семнадцатилетняя дочь. С фотографии смотрела девушка неземной красоты: светлые, как у матери, волосы, большие синие глаза, тонкие черты лица.
– Да, папина дочка, – с печальной улыбкой сказала Марго. – Любила его, наверное, сильно…
– Любила… И любит… – еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, говорила Люба. – Она верит, что папа смотрит на нас сверху. Разговаривает с ним. Так забавно. И так грустно…
– Жесть! – не смогла найти другого слова Марго. – Бедные дети! Ты-то как?
– Да я-то что? – пожала плечами Люба. – Мне некогда горевать. На мне теперь дети, и хозяйство всё… тоже на мне. Родители Ванины один за другим ушли, когда сына потеряли. Не представляю даже, каково это, хоронить своего собственного ребёнка.
– Так он же у тебя… того… – не могла подобрать слова Марго. – Ну… болел.
– Да, диабет… инсулинозависимый с детства, – вздохнула Люба. – Но кто же знал, что так рано его эта зараза съест. У него здоровья – вагон… Был… Да всплыл…
Марго грустно покачала головой, сочувственно глядя на подругу. В её глазах читалось искреннее участие и желание помочь.
– Теперь-то что делать будешь? – спросила она, серьезно глядя на Любу. – Одна-то по-любому хозяйство не потянешь. Это ж не цветочки в горшочках разводить.
– Нет. Не потяну, – вздохнула Люба, чувствуя, как к горлу подступает ком. – Уехать я хочу из хутора. Всё мне там о Ване напоминает. Каждый уголок дома, каждый кустик в саду… Не могу я там. Сердце разрывается.
– А что, это мысль! – энергично поддержала Марго. – И детям хорошо будет. Город, новые возможности… Давно надо было уезжать.
– Уезжать? Из хутора? Давно? – с глубокой ухмылкой отвечала Люба. – Да Ваня жил своей фермой. Он Серёжу в институт не отпустил, чтобы тот ему помогал, да учился управляться с хозяйством. Говорил: «Кому ферма наша достанется? Чужим людям?». Кто же знал, что все вот так случится?
– Ты, подруга, не раскисай! – попыталась взбодрить Любу Марго. – Давай так. Ты там, на хуторе, свои дела решаешь. Что где продать, дела закрыть. А я на себя беру твой переезд сюда. Перевезти вещи, жильё на первое время, работа – помогу, чем смогу! У меня связи есть. Найдем тебе что-нибудь подходящее.
– Ритка, ты даже не представляешь сейчас, как ты меня выручаешь! – глаза Любы наполнились слезами благодарности. – Спасибо тебе! Даже не знаю, как тебя благодарить…
– Да ладно, забей! – подмигнула Марго, смущённо улыбаясь. – Никогда не забуду, как ты ко мне подошла, когда меня все «Улиткой» дразнили. Не побоялась, что засмеют! Да ещё и дружить предложила. Я, знаешь, подруга, таких вещей не забываю!
Люба с благодарностью смотрела на Марго, понимая, что это её шанс поменять всё и начать жить по-новому. Лучик надежды затеплился в её душе.
Обсудив некоторые подробности будущего переезда Любы и детей в город, подруги договорились быть на связи, после чего вышли из кафе и разошлись каждая по своим делам. Марго грациозно села за руль блестящего чёрного внедорожника и, помахав Любе рукой, умчалась по своим делам. А Любовь поспешила к месту отправки автобусов, чтобы скорее вернуться домой и привезти хорошую новость детям.
Вот так простая деревенская барышня решила бросить всё в свои сорок лет, и переехать в городок, полный неизвестности. В душе Любы боролись страх и надежда. Страх перед неизвестным будущим, перед необходимостью начинать всё с чистого листа. И надежда на то, что в городе, вдали от хутора, наполненного горькими воспоминаниями, она сможет найти свое место в жизни, дать детям хорошее образование, подарить им счастье.
Люба прекрасно понимала, что это будет не просто, она готовилась к трудностям, к необходимости адаптироваться к новой среде, к новому ритму жизни. Увы, за четырнадцать лет брака женщина полностью разучилась принимать решения. Иван брал на себя все заботы, решал все проблемы, был для неё опорой и защитой. И если бы не подруга, то так и осталась бы в хуторе, словно корабль, намертво прикованный к причалу. Но Иван ушёл из жизни Любы так же неожиданно, как и появился, оставив после себя пустоту, которую невозможно было ничем заполнить. Теперь нужно было как-то перестраиваться. Жить по-новому. Одной, без крепкого мужского плеча.
Глава 3
Продажа фермы
Вернувшись домой, Люба почувствовала некоторое волнение, смешанное с тревогой. Дети ждали её в гостиной, и она знала, что разговор о предстоящем переезде не будет простым. Все собрались за столом. Сергей, её старший сын, сидел с нахмуренными бровями, а Алёнка, младшая дочка, казалось, тоже глядела на мать с неодобрением.
– Дети, нам нужно поговорить о переезде, – начала Люба, стараясь скрыть волнение в голосе. – Мы не можем тянуть больше. Это решение примут все.
Сергей отозвался резко:
– Мам, ты в курсе, что Афанасьевы прожили здесь не одно поколение? Ты хочешь, чтобы на нас всё прервалось? Не боишься брать на себя такой грех?
Люба почувствовала, как холодок пробежал по её спине. Она знала, что вопрос был серьезный. Но отвечать было необходимо.
– Сынок, я всё понимаю, – оправдывалась она, – но кто будет тянуть всё это хозяйство? Ты да я, да мы с тобой?
– А Алёнка на что? – сильнее нахмурил брови Сергей, как будто на его плечах лежала вся тяжесть мира.
– А Алёнка, дорогой мой, заканчивает школу и идёт в институт! Хоть кто-то в нашей семье должен получить диплом, – в голосе Любы прозвучала решительность.
– Ну и пусть валит! Сами справимся, – возразил Сергей. – Наймём рабочих, и всё закрутится само собой.
Люба ухмыльнулась, видя наивность своего сына.
– Рабочих? – В её голосе прозвучали сарказм и ностальгия. – Это где ж ты в нашем хуторе рабочих найдёшь? Отец уже лет пять как один работал. Где он только этих работяг не искал: а у нас на хуторе одна беда – мужик, если толковый, своё ведёт хозяйство. А бестолковых полно. С утра до вечера самогон хлещут. Тебе оно надо – такие работнички?
Дочь Алёнка сидела молча, слушая всю эту перепалку, пока, наконец, не сорвалась.
– Нет, вы посмотрите! – сказала она, глядя то на мать, то на брата. – Сидят тут, решают… А у меня кто-нибудь спросил, чего я хочу?
– Да, Алёнка, – подхватил Серёжа, делая вид, что именно сейчас его волнует мнение сестры. – Ты как считаешь? Стоит ли нам бежать из хутора?
– Бежать из хутора? – переспросила Алёнка, недоумевая. – Менять школу, когда на носу выпускной класс? Экзамены, поступление? Новый класс. Новые правила, требования.
– То есть ты против? – подытожил Сергей.
– Нет уж! – неожиданно выдала Алёнка, её настроение менялось на ходу. – Здесь я тоже не останусь. Я хочу в город. В цивилизацию хочу!
– Ничего не понимаю! – схватился за голову Серёжа. – То не хочу, то хочу! Вот как вас женщин понять?!
Смех над нервной реакцией Серёжи повис в воздухе, разрезая напряжённость. Люба и Алёнка громко рассмеялись, и Серёжа, сначала хмурясь, тоже не смог сдержать улыбку. Спустя несколько секунд все уже держались за животы, которые, казалось, вот-вот лопнут со смеха.
На такой позитивной ноте "совет" Афанасьевых принял решение – ферму продавать!
***
Полетела по окрестностям новость: «Любка Афанасьева ферму продаёт». Предприимчивые хуторяне и гости из соседних сёл потянулись к дому Любы. Многие наслышаны о том, чем живёт ферма, знают, что это лакомый кусок. Только вот никто не хотел предлагать за неё нормальные деньги. Все понимали, что у молодой хозяйки была безвыходная ситуация, и все как один стремились сбить цену.
В этот момент новость услышал Ванин друг – Никита. Они дружили с детства: жили по соседству, учились в одном классе и по жизни хорошо общались. Никита пришёл к Любе, чтобы обсудить её планы.
– Ты пойми, Любаша, осени надо ждать, – объяснял он вдове. – Там урожай, у всех деньги появятся. А сейчас откуда их взять в таком количестве? Скот вялый, земля пустая. Неудачное, ты, Любка, время выбрала для переезда.
– Да я разве что выбирала? – печально отвечала Люба. – На всё воля божья! А нам до осени уже переехать в городок надо, да обжиться успеть. Алёнке в новую школу надо. Серёжке работу найти. Мне занятие подыскать.
– Какое такое занятие? – спрашивал Никита, его интересовало, чем вообще собиралась заниматься Люба в городе. – Ты же всю жизнь на ферме!
Любовь только вздохнула в ответ. Она и сама не знала, что будет в городе: как заработать на жизнь, концы с концами сводить. Лишь одно ей было ясно: оставаться здесь больше нельзя.
Никита, понимая её растерянность, только кивнул, но в голосе его слышалась поддержка:
– Ты справишься, Любка. Я помогу тебе с продажей фермы. Главное – не отчаивайся.
***
Не прошло и недели с момента разговора с Никитой. Звонок от него раздался неожиданно. Люба, как обычно, занималась готовкой. Она вытерла руки о фартук и взяла трубку.
– Приезжай! – возбужденно сказал Никита, его голос переполнял энтузиазм. – Есть покупатель у твоей фермы!
Сердце Любы забилось чаще – к ней вернулась надежда. Она наспех собралась и приехала так быстро, как только могла. Как только она вошла в кабинет, Никита торопливо подбежал к ней.
– Любочка, давай-давай быстрее! – подгонял он её, ведя к столу нотариуса. – Это важно!
Люба села за стол, её внимание привлек молодой мужчина, сидящий напротив нотариуса. Он казался знакомым, но где она могла его видеть? В этот момент Никита отвлёк её от мыслей, вручив несколько бумаг, указав пальцем, где нужно поставить подписи.
– Куда ты гонишь! – негромко возмутилась Люба, чувствуя, как её охватывает лёгкое смятение. – Дай хоть почитаю.
– Не, ну интересная! – вскинул руки Никита с отчаянием. – Мы её ждём полдня, а она – «почитаю»! Нотариусу ехать надо, дорогая моя! Или… Подожди… Тебе помощь нужна вообще?! Или сама продашь ферму? Только смотри, предупреждаю, эти акулы-фермеры тебя живьём сожрут!
Люба почувствовала неловкость перед Никитой и быстро пробежалась глазами по тексту. Слишком быстро, в бешеной спешке, глядя на незнакомые формулировки, она ничего не поняла. Но поставила подписи там, где указал Никита.
– Великолепно! – ударил в ладоши Никита, его голос прозвучал с искренним восторгом. Парень, сидящий за столом, улыбнулся. – Люба, ты, это… пересчитай!
Никита махнул головой в сторону конверта, который лежал на столе и распирал от денег. Люба, собираясь с силами, открыла его. Сумма показалась ей очень маленькой – это было на порядок меньше, чем предлагали ей за ферму на хуторе.
Люба почувствовала слабость в ногах, неприятное ощущение в животе. Голова закружилась.
– Дайте ещё раз почитать бумаги! – еле слышно произнесла она, обращаясь к нотариусу. Та, увидев её пронзительный взгляд, посмотрела на Любу непонимающим взглядом.
– Да не надо ничего читать, – защебетал Никита, его голос был слишком настойчивым, чтобы не вызвать подозрения. – Тем более Антонина Павловна всё уже убрала. Изучит на досуге, проставит все печати. Я сам тебе привезу твою копию.
– Сумма! – не унималась Люба, её голос даже немного дрожал от волнения. – Какая сумма стоит в бумагах?
– Та же, что и в конверте, – отвечал Никита, делая вид, что не понимает причины её возмущения. – А что, собственно, не так?
– А то, что в худшем предложении от крохоборов фермеров было больше!
– Подожди-подожди! – начал разводить руками Никита. – Ты всерьёз считаешь, что они дадут тебе столько, сколько обещали? Ты плохо их знаешь, милочка. Когда дело дойдёт до сделки, ты получишь вдвое меньше, чем даю тебе я.
– Так это ты покупаешь ферму? – спросила Люба, всё ещё держа конверт.
– Да нет же! Вот, привёл тебе покупателя. Знакомься, Юрец, – сказал Никита, показав на парня за столом.
Парень кивнул в ответ. В этот момент Люба вспомнила, где видела его: на юбилее у Никиты, который отмечали в ресторане еще при жизни её мужа Вани. Тогда Никита представил его как своего двоюродного брата. Люба испытала смятение.
– Подожди, это же твой родственник! – грозно произнесла она, повышая голос.
– Не-е-ет! – затянул Никита, его глаза как будто забегали. – Он просто… знакомый.
– А, я всё поняла! Это сговор. Развести лохушку решили? – выпалила Люба, на глазах её заискрились слёзы.
– Люба, это всё не так!! – заорал Никита, сбрасывая с себя все обвинения. – Я же тебе объяснял. Лето. Денег нет. Осенью приходи, дам тебе остальное. Сколько тебе надо? Вот сколько надо, столько и дам тебе. Слово даю!
Любовь вышла от нотариуса полностью опустошённая. Она привыкла, что все вопросы в семье, связанные с большими деньгами, всегда решал муж Иван. Она просто не знала, как это делается. Бедняжка понимала, что её взяли обманом, сыграли на доверии. Но ничего вернуть было нельзя. Оставалось надеяться на порядочность Никиты, в чём Люба уже очень сильно сомневалась.
В таком разбитом и раздавленном состоянии Люба вернулась домой.
Глава 4
Прощай, родной хутор
Люба решила не посвящать детей в детали сделки с Никитой. При Ване так повелось: дети не вмешивались в финансовые вопросы родителей, и Люба не видела причин менять эту традицию сейчас.
Однако, она недооценила свою дочь. Аленка, несмотря на юный возраст, тонко чувствовала настроение матери. Последние дни Люба ходила как тень, глаза покраснели от слез, улыбка совсем пропала с лица. Девочка видела, как мать бесцельно бродит по дому, перебирает старые фотографии, подолгу смотрит в окно. В воздухе висело тяжелое предчувствие чего-то непоправимого.
Аленка не стала донимать мать расспросами. Она просто подошла к Любе, сидевшей на диване, и обняла ее.
– Не горюй, мамочка, – прошептала она, взяв горячую руку матери в свою ладонь. – У тебя все обязательно получится.
В этот момент Любу будто током прошибло. Ком в горле, который стоял там последние дни, растворился. Она обняла дочь в ответ, прижала к себе, вдыхая запах ее волос. На глаза навернулись слезы, но это были уже не слезы отчаяния, а слезы благодарности и любви. В этот миг Люба поняла, что она не одна. У нее есть дети, ради которых стоит бороться, ради которых нужно жить. И эта мысль придала ей сил.
В гостиную вошел Сережа. Он будто прочитал мысли матери.
– Ну что, девчонки, – сказал он, бросив на диван спортивную сумку. – Пакуем чемоданы?
– Кстати, да, – кивнула Люба, вытирая слезы. – Можем выезжать хоть сейчас.
Аленка медленно обвела взглядом гостиную: старый диван с вытертыми подлокотниками, кресло-качалка, в котором часто читал отец, большой обеденный стол, за которым собиралась вся семья. Сердце сжалось от боли. Здесь она родилась, здесь прошло все ее детство. Здесь каждый предмет дышал воспоминаниями. Как же тяжело уезжать, оставляя позади кусочек своей души.
Любе было еще труднее. Каждый уголок фермы был связан с ее трудом, с ее заботой. Она вышла во двор, чтобы попрощаться со своими питомцами. Подошла к клеткам с кроликами. Пушистые комочки, не подозревая ни о чем, сновали туда-сюда, грызли подсохшую травку, шевелили носами. Люба протянула руку и погладила одного из них. Теплый, мягкий мех… Как же тяжело все это бросать.
Она прошла в птичий двор. Гуси важно расхаживали по территории, куры копошились в земле, утки плескались в небольшом искусственном прудике. Знакомые звуки, знакомые запахи… Все это скоро останется лишь в ее памяти.
В этот момент зазвонил телефон. На экране высветилось имя «Никита». Любе совсем не хотелось отвечать, но она пересилила себя.
– Привет, наконец-то дозвонился! – раздался в трубке приветливый голос Никиты. – Ты мне скажи, любезная, когда вы съезжаете?
– Как вещи соберем, так и съедем, – ответила Люба, не понимая, к чему такие вопросы.
– А… когда вы соберете вещи? – настаивал Никита.
– Слушай, тебе не стыдно? – не выдержала Люба. – Ты буквально выставил нас на улицу. Заплатил сущие гроши за действующую ферму. И тебе хватает наглости торопить нас со сборами?!
– Ага, значит так?! – тон Никиты резко изменился. – Делаем так. Даю время до завтрашнего вечера. Если вы будете все еще там в восемь часов, вызываю полицию. А то привыкла, что ее все жалеют, вдовушка… тьфу! Учти, с моей стороны жалости не будет. Я и так был к тебе слишком добр все это время. Я все сказал. Все.
Никита бросил трубку. Люба продолжала держать телефон у уха. Наглость и бесцеремонность Никиты будто парализовали ее. Она стояла, не шевелясь, глядя в одну точку.
– Мама, с тобой все нормально?
Люба вздрогнула, обернулась. Рядом стоял Сережа и с тревогой смотрел на нее.
Она грустно улыбнулась сыну, молча кивнула и пошла в дом.
Сережа стоял за углом сарайчика во время разговора матери по телефону и все слышал. Он слышал, каким тоном Никита разговаривал с его матерью. В груди мальчика закипала ярость. Он поклялся себе, что отомстит дяде Никите за такое отношение к матери, тем более в такой сложный для нее период. Он пока не представлял как, но знал, что обязательно это сделает.
***
Весь оставшийся день прошел в суматохе сборов. Горы вещей, коробок, пакетов росли с пугающей скоростью. Сложнее всего было решить, что брать с собой в новую жизнь, а что безжалостно отправить на свалку. Марго, подруга Любы, обещала снять для них двухкомнатную квартиру в городе. Но что такое городская «двушка» в сравнении с просторным домом на ферме?
– Берем только самое необходимое, – твердо решила Люба. – Одежду, документы, фотографии, минимум вещей… Остальное – на выброс.
Часть вещей Сергей пообещал сжечь в уличной печи. Остальное – пусть остается новым хозяевам. Сердце сжималось от боли при мысли, что чужие люди будут ходить по их дому, пользоваться их вещами.
Когда основная часть сборов была позади, семья собралась за ужином в просторной гостиной. Это был последний ужин в родном доме, прощальный ужин. Несмотря на суету и усталость, Люба нашла время приготовить что-то особенное. На столе красовался запеченный с яблоками гусь, свежие салаты из овощей с грядки и, конечно же, румяный пирог с грибами – фирменное блюдо Любы, которое больше всех любил Иван.
Ели молча. Каждый был погружен в свои мысли. В воздухе висела грусть. Никто не хотел верить, что этот ужин на ферме – последний.
Завтра начнется новая жизнь, от которой никто не ждал чудес. Сергею предстояло искать работу, Аленке – готовиться к выпускному классу в новой школе, а Любе – просто жить дальше. Теперь она была главой семьи, и все решения лежали на ее плечах.
После ужина дети разошлись по комнатам. Люба осталась сидеть за столом, глядя на недоеденного гуся. Вспомнила, как раньше, когда семья была полной, такого гуся едва хватало на всех. Все шутили, смеялись, делились новостями, строили планы… Было тепло и уютно. Жаль, что эти времена уже никогда не вернутся.
***
Утром следующего дня машина, которую прислала Марго, приехала на час позже. Водитель, молодой парень с проколотым ухом, извинился за опоздание и сразу принялся помогать с погрузкой вещей. Сумки, мешки, коробки быстро исчезали в просторном кузове, покрытом тентом. Сергей сел рядом с водителем, а Люба с Аленкой устроились на заднем диване.
Ехали молча. Все смотрели в окна, но видели не мелькающие за стеклом пейзажи, а картины прошлой жизни.
– Приехали, – объявил водитель, останавливаясь возле старого трехэтажного кирпичного дома.
Люба и дети вышли из машины. Перед ними раскинулся унылый двор со ржавой детской площадкой. Ни одного дерева, ни кустика. Резкий контраст с зеленым, утопающим в цветах двором их фермы, с аккуратными плиточными дорожками и уютными беседками. Но это была их новая реальность.
Водитель помог выгрузить вещи. Помахал рукой на прощание и умчался, оставив после себя только клубы дорожной пыли.
Люба вздохнула и предложила детям подняться на второй этаж. Там их уже ждала тетя Маша – грузная женщина с суровым лицом, хозяйка квартиры.
– Вот кухня, вот ванная, – без лишних церемоний начала тетя Маша. – Балкон наполовину забит моими вещами – не трогайте. С остальным, думаю, разберетесь. Если что, звоните.
И она многозначительно посмотрела на Любу. Та сначала не поняла, в чем дело, а потом спохватилась и достала из сумки конверт с деньгами. Отсчитала нужную сумму и протянула хозяйке. Тетя Маша, довольно улыбнувшись, сунула деньги в карман халата и вышла.
– Мама, это что сейчас такое было? – спросила Аленка, строго глядя на мать.
– Ты о чем, доченька? – не поняла Люба.
– Ты зачем всем светишь деньгами? – продолжала Аленка, кивнув на торчащий из сумки конверт. – Мама, ты не у себя на ферме. И папы с ружьем рядом нет. Убери, спрячь и никому не показывай от греха подальше. Я не хочу, чтобы нас прирезали за эти бумажки.
Люба послушно кивнула и переложила конверт в потайной карман сумки. Потом огляделась. Вот он, их новый, пусть и временный, дом.
Глава 5
Подруга
Утро следующего дня началось со звонка Маргариты. Резкий, пронзительный рингтон вырвал Любу из объятий тревожного сна.
– Эй, привет, лежебока! – весело щебетал голос подруги в трубке. – А ну поднимайся! Ты чего, сюда спать приехала? Это тебе не твоя деревня. Здесь люди в постоянном драйве! Утро, фитнес, кофе и бегом на работу. А чего ты хотела? Успех не приходит во сне.
Люба невольно улыбнулась. Забавно было слушать все эти наставления от Марго, чей «успех» заключался в удачном замужестве.
– Я вот что подумала, – не давая Любе вставить и слова, продолжала Марго. – Я сейчас на пробежке, на стадионе. Он в двух шагах от тебя. Одевайся и выдвигайся ко мне. Начнем с работы над твоей формой!
Любе совершенно не хотелось никуда идти. Тело ломило от усталости, голова была тяжелая. Хотелось просто забиться под одеяло и забыться. Но отказать Марго, которая, как ни крути, очень помогла ей с переездом, она не могла.
Сборы на пробежку превратились в настоящее испытание. Люба перерыла все чемоданы, но так и не нашла ничего подходящего. В итоге напялила старые спортивные штаны, растянутую футболку и кеды без шнурков.
Стадион действительно оказался недалеко. Люба быстро отыскала Маргариту в толпе занимающихся. Ярко-розовый спортивный костюм и фиолетовый ободок с огромным бантом делали ее похожей на экзотическую птицу.
Марго окинула Любу критическим взглядом.
– Ужас, Любка! – присвистнула она. – Кого ты собираешься покорять в таком виде?
– Никого я не хочу покорять, – оправдывалась Люба, оглядывая себя. Выглядела она, мягко говоря, не очень.
– Так, смотри, – Марго важно вышагивала перед подругой, размахивая руками, совмещая разговор с разминкой. – С этого дня бросаешь свои колхозные привычки. Марго тебе пояснит, как нужно жить!
Люба снова улыбнулась. Рита, конечно, молодец, но указывать взрослой женщине, что и как делать – это уже слишком. Однако спорить с Марго было бесполезно.
Через минуту подруги уже бежали по дорожке вокруг стадиона. Любе было тяжело с непривычки, но природная выносливость, закаленная годами работы на ферме, сослужила ей хорошую службу. Марго, привыкшая к неспешным прогулкам по магазинам, выдохлась гораздо быстрее. Остановилась у турников и махнула рукой, призывая подругу присоединиться.
Немного размявшись на снарядах, подруги решили завершить тренировку. Вскоре они уже сидели в уютном кафе, поглощая полезный завтрак из злаковой каши с ягодами.
– Слушай, Любка, а давай сейчас на набережную! – предложила Марго, глядя на подругу горящими глазами.
– Да я бы с радостью, – начала оправдываться Люба, – только вот дети скоро проснутся, а у меня завтрак не готов…
– Завтрак? – рассмеялась Рита. – Ты серьезно? Им по сколько лет, по пять? Что они, сами не сообразят, что пожевать с утра?
– Не в этом дело, – попыталась объяснить Люба. – Просто это… традиция такая. Собираться всей семьей за завтраком.
– К черту ваши деревенские традиции! – отмахнулась Марго. – У меня вон, проснулся, что нашел в холодильнике, то и слопал. Сам собрался и в школу потопал. А я что? Я свободный человек, что хочу, то и делаю. Оторви уже своих от титьки, дай им самостоятельности!
Люба нахмурилась. Нравоучения Марго начинали ее раздражать.
– А-а, точно! – Марго вдруг хлопнула себя по лбу. – Тебе же работу надо найти! Вы там, в своем хуторе, привыкли бездельничать. А что? Земля сама прокормит. Хозяйство, вон, какое… Здесь такого нет, родная. Здесь, чтобы кусок хлеба заработать, пахать надо.
Люба выдавила глупую улыбку. «Земля сама прокормит…» Удивительно слышать такое от человека, который сам вырос в деревне.
– Короче, я все придумала! – подняла палец Рита. – Мы купим тебе бизнес! Деньги-то у тебя остались?
– Да… – неуверенно ответила Люба. На самом деле, она не была уверена, что хочет именно этого, но спорить с Марго сейчас не было сил.
– Вот и отлично! – Марго радостно захлопала в ладоши. – Берем в аренду помещение, закупаем оборудование, сдаем в аренду мастерам: маникюр, педикюр, брови, ресницы… Сейчас все на этом сидят! Прибыль будет. Сто процентов!
– Но я же в этом ничего не понимаю, – растерянно развела руками Люба. В ее глазах читался неподдельный испуг.
– А в чем понимаешь? Что умеешь делать, кроме как коров доить? – не унималась Марго.
– Ну… я шить умею, – тихо произнесла Люба. – Люблю шить…
– Шить? – скривилась Марго. – Так себе увлечение… Ну ладно, пусть будет по-твоему.
Она достала телефон и начала что-то быстро печатать. Через пару минут повернула экран к Любе.
– Вот, нашла тебе готовый бизнес. Ателье и обувная мастерская – два в одном. Отдают недорого, считай даром.
Люба внимательно прочитала объявление. Выглядело действительно заманчиво. Небольшое ателье в центре города, все оборудование в придачу. И цена… Совсем небольшая.
– Да, интересно, – кивнула Люба, перечитывая объявление еще раз. – И что дальше?
– Звонить, простушка ты моя! – рассмеялась Марго. – Деньги сами к тебе не придут. Это не куры ваши, которые сами яйца несут. Здесь двигаться надо, разговаривать!
Любу уже изрядно раздражали эти стереотипные шуточки про деревню, но она терпела. Марго все-таки хотела помочь, и Люба не хотела показаться неблагодарной.
– Ладно, я тогда запишу номер… – неуверенно сказала она, доставая из кармана свой старенький телефон. На фоне роскошного «айфона» Марго он смотрелся как музейный экспонат.
– Зачем записывать? Звони прямо сейчас! Назначай встречу, – скомандовала Марго.
Внутри у Любы все сжалось от страха. Она совершенно не представляла, как будет вести разговор. Но выбора не было.
Люба неуверенно нажала кнопку вызова. В трубке послышались гудки, которые казались ей бесконечно длинными. Наконец, ответил грубоватый мужской голос с легким южным акцентом:
– Да! Внимательно слушаю!
На секунду Люба растерялась, не зная, что сказать.
– Да-а! – повторил голос, уже с оттенком нетерпения.
– Здравствуйте… Доброе утро… – промямлила Люба. – Я по объявлению… Насчет ателье… Вы же продаете?
– Ателье, да. Продаем. Спрашивайте.
Рита, сидевшая напротив, начала активно жестикулировать, показывая Любе, чтобы та назначила встречу.
– Встреча! – осенило Любу. – Мы можем встретиться? Обсудить… Договориться…
– Да, конечно, – ответил мужчина. В его голосе послышалась улыбка. Растерянность и нерешительность Любы, видимо, его забавляли. – А где?
Люба вопросительно посмотрела на Риту. Та молниеносно выхватила из сумочки ручку и нацарапала на салфетке: «Аметист».
– «Аметист», – прочитала Люба.
– В «Аметисте», значит, – подтвердил мужчина. – Хороший ресторан. У вас, похоже, хороший вкус. К двум часам дня вас устроит? Заодно пообедаем.
– Да, вполне, – ответила Люба.
– Ну тогда до встречи в «Аметисте»?
– До встречи… в «Аметисте».
Люба отключила вызов и только сейчас заметила, что Марго смотрит на нее с широкой улыбкой.
– Он тебя только что на обед пригласил! – восхищенно прошептала она. – Ты ему, кажется, понравилась! Да и он ничего такой, судя по голосу.
– А, нет-нет, – замотала головой Люба, понимая, к чему клонит подруга. – У меня нет никакого желания строить отношения. Ни сил, ни желания.
– Ты просто еще не встретила того, кто пробудит это желание, – не унималась Рита.
– Ты думаешь, за это время, с тех пор как Вани не стало, ко мне не приходили свататься? – с легкой иронией спросила Люба.
– Серьезно? – Марго вытаращила глаза. – И ты молчала? Ну-ка, колись!
– Да… приходили… И не один… – Люба уже начала жалеть, что завела этот разговор. – Андрей приходил, – тихо сказала она. – Владелец соседней фермы.
– Так он же женатый! – удивилась Марго.
– Развелись два года назад.
– Да ты что?!
– А я… как я могу?
– Вот как все могут, так и ты можешь! Слушай, подруга, если ты так и будешь ходить, как «вдовушка-повесила-головушку», так и останешься одна до конца своих дней.
– Почему одна? У меня есть Серёжа, Аленка…
– Тьфу! Завтра твои Серёжа и Алёнка создадут свои семьи, и будешь ты одна выть со своими шмотками да нитками. А мужик он нужен. Всегда. Ну, или хотя бы иногда. Понимаешь, о чем я?
Люба понимала. Но пока не была готова к новым отношениям. Марго махнула рукой.
– Эх, делай как знаешь, только потом не жалуйся. Нет, вы посмотрите на нее! К ней Андрей приходил, а она его отшила! Да ты знаешь, сколько я за этим Андреем в старших классах бегала? А он эту… козу крашеную выбрал. Так ей и надо, дуре!
Любе стало забавно наблюдать, как злится Маргарита. Та, заметив улыбку на лице подруги, обрадовалась.
– Вот, уже улыбаешься! – воскликнула она. – С этой самой улыбкой и пойдешь на встречу. А я с тобой. Скажем, что мы партнеры. Проконтролирую.
Люба кивнула, и подруги разошлись по домам готовиться к предстоящей встрече.
Глава 6
Попалась
Легкий макияж, платье из «новинок» гардероба пятилетней давности и когда-то подаренный Ваней парфюм с чуть резковатым ароматом жасмина – так Люба подготовилась к встрече, которая могла стать для нее судьбоносной.
Ресторан «Аметист» находился относительно недалеко от съемной квартиры, поэтому Люба решила прогуляться пешком. Она ловила каждый момент, чтобы полюбоваться городком. Нельзя сказать, что здесь были какие-то захватывающие дух виды или выдающаяся архитектура. Обычный провинциальный городок, каких в России тысячи. Но атмосфера… она была особенной. Небольшая, неторопливая суета, размеренный ритм жизни, люди, занятые своими делами, без сумасшедшего блеска в глазах, характерного для жителей мегаполисов. Город не настолько мал, чтобы все друг друга знали, но если ты прожил здесь с рождения, то обязательно встретишь на улице знакомого: с кем-то вместе ходил в детский сад, с кем-то ездил в одном автобусе.
Люба была здесь чужой, но совершенно этого не ощущала. Казалось, городок распахнул свои объятия и был рад каждому, кто решил сюда переехать.
Дорога к ресторану лежала через частный сектор. Красивые дома с разноцветными крышами и фасадами – кто во что горазд, не идеально ровный, но вполне приличный асфальт, ухоженные дворы, аккуратные низенькие заборчики – отсутствие высоких заборов говорило о том, что местные жители не привыкли прятаться друг от друга. Воздух был чистым и свежим, наполненным ароматами свежих трав и цветов. Время от времени слышалось пение птиц и далекий лай собак.
Здесь, в этом уютном районе, и располагался «Аметист» – один из любимых ресторанов местного населения, а если быть точнее, его обеспеченной части. Ресторан вполне соответствовал своему названию: большие витражные окна глубокого фиолетового цвета, приятный плиточный фасад под темный гранит. Одноэтажное здание, растянувшееся вдоль улицы, имело плоскую крышу, с которой свисали кашпо с яркими петуниями. Огромные двухстворчатые двери, широко распахнутые для встречи гостей, вели в просторный холл.
Как только Люба подошла к ресторану, услышала знакомый звук мощного мотора внедорожника Марго. Рита лихо запарковалась прямо перед входом. Молодой человек в форме, встречавший гостей, поспешил к машине и вежливо попросил Марго перепарковаться чуть правее. Рита что-то недовольно пробурчала себе под нос, но все же выполнила его просьбу.
Заметив Любу, Марго тут же преобразилась. На ее лице расцвела лучезарная улыбка, как будто минуту назад вовсе не она ворчала на парковщика.
– Эх, Любка, – протянула Рита, окидывая подругу оценивающим взглядом. – Думаешь, вот так девушка должна выглядеть на свидании?
– Во-первых, у меня не свидание, – возразила Люба. – А во-вторых, неужели я так плохо выгляжу?
– Отвратительно! – с притворным ужасом произнесла Рита. – Ты как старая фанатка группы «Комбинация», ей-богу! Только это не вечеринка «ностальжи по девяностым», а деловая встреча. Эх, надо было тебя и тут проконтролировать. Это я виновата.
– Ничего ты не виновата, – Любе стало неловко перед подругой. – Да и я уверена, что все не так плохо, как ты говоришь. Ладно, не паникуй. Пошли уже. Время.
Подруги вошли в ресторан. В небольшом холле располагался гардероб и несколько уютных диванчиков. Дальше – большой зал, в котором почти не было посетителей. Оно и понятно: будний день, дневное время.
Едва они переступили порог зала, как к ним подбежал официант в белоснежной рубашке и предложил проводить к лучшему столику у большого окна с видом на улицу.
Мужчины, назначившего встречу, еще не было. Он не опаздывал – до назначенного времени оставалось минут пять. Люба и Марго, чтобы потянуть время, взяли меню. Для Марго цены были вполне привычными, а вот Любу они, мягко говоря, удивили.
И вот, наконец, появился он. Черноволосый, со жгучими черными глазами, среднего роста, на вид лет сорока-сорока пяти.
– Здравствуйте, уважаемые дамы, – вежливо поздоровался он, обводя взглядом столик. – Кто из вас назначил мне встречу в этом замечательном месте?
Марго вскочила со стула, как школьница, готовая отвечать у доски.
– Это Любовь! – воскликнула она, театрально указывая на подругу. – Перспективный модельер, будущий модный дизайнер!
– Ну-ну, – усмехнулся мужчина. – Я всего-то старенькое ателье продаю, а не дом моды.
Марго наигранно рассмеялась. Люба все это время смущенно смотрела в окно, разглядывая прохожих.
– А что, подруга немая? – полушепотом спросил мужчина у Риты, кивая в сторону Любы.
– Немного стесняется, – так же тихо пояснила Марго, подмигнув. – Не идет на контакт с незнакомыми людьми.
– Так давайте знакомиться, – мужчина улыбнулся и протянул Любе крепкую, но ухоженную руку. – Я – Тимур.
– Любовь, – представилась она, несмело пожимая ему руку.
– Маргарита, – с кокетливой улыбкой добавила Рита.
Тимур сел напротив.
– Значит, решили внести немного модных вещей в серые гардеробы наших жителей? – спросил он, тепло улыбаясь собеседницам.
– А почему бы и нет? – подхватила Марго, пока Люба собиралась с духом, чтобы хоть что-то сказать. – Все имеют право быть красивыми и стильными. Не только мы с вами.
Тимур улыбнулся, польщенный таким откровенным заигрыванием.
– Тогда должен вас предупредить, – перешел он к делу, – что ателье на текущий момент работает… как бы сказать… скорее в минус.
– Это потому, – не растерялась Марго, – что у него не было хорошей швеи. Поверьте, Тимур, с этого дня все пойдет в гору.
– Хотелось бы верить, – с надеждой в голосе произнес Тимур. – Ну что же, если вы всерьез решили купить это ателье, давайте выберем день для сделки. Встретимся в моем офисе, оформим все бумаги.
– Встретимся? Снова? – продолжала кокетничать Марго. – С большим удовольствием. Когда?
Тимур достал карманный календарь и внимательно изучил его. – В четверг мне удобно. В полдень.
Он достал блокнот, написал адрес офиса, вырвал листок и протянул дамам. Обе потянулись к бумажке, но Марго оказалась проворнее. Схватив листок, она улыбнулась Тимуру и спрятала его в сумочку.
– Ну что же, теперь, когда деловые вопросы улажены, – сказал Тимур, потирая руки, – предлагаю пообедать.
– Простите, но мне надо идти, – сказала Люба. – Может быть, как-нибудь в другой раз.
– Очень жаль, что вы уходите, – вздохнул Тимур. – Пожалуй, и я тогда пойду.
Марго бросила на Любу гневный взгляд. Та лишь пожала плечами. Тимур уже поднялся из-за стола.
– Не спешите расходиться, – вдруг остановила его Марго. – Посидите с моей подругой, пока я отлучусь в дамскую комнату. Я мигом.
Марго упорхнула, бросив напоследок многозначительный взгляд на Любу. Та осталась наедине с Тимуром.
– А вы приезжая? – спросил он после небольшой паузы.
– Да, – ответила Люба, чувствуя, как румянец приливает к щекам. – Неужели это так заметно?
– Вообще-то да, – засмеялся Тимур. – Но вы не пугайтесь. Это, скорее, комплимент. Вы выгодно отличаетесь от здешних барышень.
Любе было приятно слышать такие слова. Она немного расслабилась, что помогло ей продолжить разговор.
– А вы здесь родились? Выросли? – спросила она.
– Нет, что вы, – ответил Тимур. – Моя родина далеко. Я приехал из другой страны. Давно. Лет двадцать прошло. Чего только не случилось за это время… Но, слава богу, сейчас все хорошо. Дела идут в гору. Разве что с ателье этим я промахнулся. Но это мне урок: не берись за то, в чем ничего не понимаешь. Ну ничего, я уверен, у вас получится.
– Почему вы уверены? – спросила Люба, заглядывая Тимуру в глаза.
– Потому что… я вижу сильную женщину, – неуверенно подбирал слова Тимур. – Вижу ваше желание…
– На самом деле, это подруга настаивает, – призналась Люба. – Она надеется таким образом меня вытащить из депрессии.
– А в чем причина депрессии? – осторожно спросил Тимур.
– Мужа не стало…
– Мои соболезнования, – тихо сказал Тимур.
– Благодарю вас, – ответила Люба, отводя взгляд.
Наступила неловкая пауза.
Тимур посмотрел на нее с такой жалостью, которую Люба давно не видела в чьих-то глазах. В этот момент ей показалось, что она впервые после смерти Вани встретила человека, который хоть немного был похож на него – такого же доброго и отзывчивого. Люба невольно улыбнулась. Это было так искренне, что Тимур не мог не заметить той искры, что пробежала между ними.
В этот момент вернулась Марго. Она с удивлением посмотрела на застывших во взгляде друг на друга Тимура и Любу.
– С вами все нормально? – спросила она, садясь за столик.
– Да, все отлично! – поспешно ответил Тимур, словно очнувшись. – Значит, увидимся в офисе у меня.
Он встал, пожал дамам руки, вежливо улыбнулся и направился к выходу. Марго проводила его взглядом голодной тигрицы.
– Рыбка на крючке! – подмигнула она Любе.
– В каком смысле? – не поняла та.
– Ты видела, как он на меня смотрел?
– Нет.
– Скоро моим будет.
– Рита!
– Чего?
– У тебя же муж!
– Объелся груш! Ну и чего такого? Я – молодая, красивая женщина. Имею право на маленькую интрижку. Думаешь, у моего Паши никого не было за эти годы? Как бы не так!
Люба смотрела на подругу непонимающим взглядом. Она не знала, что ее больше возмутило: легкомысленное отношение Риты к мужу или ее желание закрутить роман с Тимуром. Люба вдруг поймала себя на мысли, что почувствовала что-то вроде… ревности. Давно забытое чувство!
Ничего не сказав подруге, Люба взяла сумку и направилась к выходу.
– Эй, ты чего? – крикнула ей вслед Марго. – Обиделась? Меня подожди!
Она схватила свою сумочку и бросилась догонять Любу.
Глава 7
Скандал с соседкой
Долго обижаться на Марго было невозможно. Это же Марго, «Ритка-Улитка» – доброе, безобидное существо, которое в школе дразнили все, кому не лень. Видели бы они сейчас, в какого лебедя превратился тот школьный гадкий утенок!
В общем, Люба и Марго помирились через пять минут после ссоры и договорились в четверг вместе пойти в офис к Тимуру. Марго настаивала на своем присутствии: «Вдруг обманет? Вдруг подсунет что-нибудь не то в договоре?». Если честно, Люба и сама боялась идти одна. Раз уж Марго навязала идею с покупкой ателье, пусть помогает реализовать ее до конца.
До похода в офис оставался еще целый день, и Люба решила заняться домашними делами. Вместе с дочкой, Аленкой, они вооружились тряпками, ведрами и чистящими средствами и принялись вымывать грязь из самых потайных уголков квартиры. Сергей вызвался починить всю качающуюся и болтающуюся мебель.
Работа кипела. Люба и Аленка, словно две неутомимые пчелки, носились по квартире. Одна мыла окна, другая пылесосила. По квартире разносился весёлый смех и шум воды. Аромат чистоты и лимонного средства для мытья полов наполнял воздух. В какой-то момент они даже устроили импровизированную дискотеку с тряпками вместо микрофонов, чем несказанно веселили Сергея, который в это время возился с шатающимся стулом на кухне.
Сережка, вооружившись молотком и отверткой, подкручивал саморезы и подбивал вылезшие от времени гвозди. Привыкший к частному дому, где можно шуметь, не стесняясь соседей, он не сразу понял, что в квартире все иначе. В какой-то момент он слишком увлекся, с раздавшимся звонким ударом молотком в дверь постучали.
Люба открыла дверь. На пороге стоял мужчина в домашних трениках, обтягивающей футболке, подчеркивающей довольно стройную фигуру, и тапочках. На вид ему было лет сорок, с приятными, хоть и немного суровыми чертами лица. Короткие темные волосы были слегка взъерошены, а карие глаза смотрели с явным недовольством.
Не приглашая незнакомца в квартиру, Люба вышла на лестничную площадку. Она уже догадалась, что это сосед снизу, и пришел он жаловаться на шум.
– А ты, я так понимаю, у нас тут новенькая? – начал он с вопроса.
– Да, мы снимаем квартиру у тети Маши, – виновато ответила Люба.
– Тетя Маша, конечно, молодец, – ухмыльнулся сосед. – То притон из квартиры своей сделает, то мастерскую столярную.
– Притон? – не поняла Люба, решив, что это сказано в ее адрес. – Прошу прощения… Но здесь живу я и моя семья.
– Семья, говоришь? Тогда скажи своему мужику: хорош стучать. Люди после смены уставшие, хотят отдохнуть. А тут: бах-бах-бах!
– Вы правда нас простите! Я скажу сыну, чтобы перестал стучать. Не знали. Простите!
Сосед окинул Любу оценивающим взглядом.
– Сын, говоришь? – ухмыльнулся он. – Вот тебе и на! Ребенку доверила молоток и гвозди?
– Ребенку-то уже третий десяток пошел… – улыбнулась Люба, чувствуя, как напряжение спадает.
– Ничего не понимаю, – на лице соседа появилось удивление. – Ребенку третий десяток? Тебе-то, мать, сколько лет тогда?
Люба назвала свой год рождения. Сосед не переставал удивляться.
– Да иди ты! Я думал, тебе лет тридцать, ей-богу. А то и меньше.
Для Любы это прозвучало как комплимент. Она заметно повеселела. Приятно, когда тебе дают меньше лет, чем есть на самом деле.
Обстановка, тем временем, окончательно разрядилась. Звуки молотка из квартиры больше не доносились. Люба и сосед разговорились. Матвей, узнав, что Люба приехала из деревни, поинтересовался причиной переезда. Люба рассказала все: и как без мужа осталась, и как подруга предложила помочь с новым делом. Матвей слушал терпеливо, изредка задавая вопросы.
– Меня Матвей зовут, – представился он наконец. – Будешь знать теперь, если что – зови, поможем, чем сможем.
– Да ну, что вы, – отмахнулась Люба. – Жена, небось, не поймет.
– Жена! Скажешь прям, – вздохнул Матвей. – Женщина, с которой живу… я бы ее так назвал. Не особо у нас с ней… последнее время…
– А дети как же? Дети должны объединять супругов!
– Нет у нас детей с ней. Не дал Бог…
– Простите! – Любе стало неловко.
– Давай на «ты», – предложил Матвей.
– Давай, – согласилась Люба.
Она давно не чувствовала себя так легко и свободно в разговоре с мужчиной. Матвей привлекал ее своей простотой и открытостью. Он говорил с ней так, как будто знает ее много лет. Разговор настолько затянулся, что дети забеспокоились. Люба услышала, как за ее спиной заскрипела дверь. Она обернулась и увидела в образовавшейся щели две любопытные мордочки. Аленка улыбалась, а Сергей, увидев рядом с матерью незнакомого мужчину, нахмурил брови.
– Здрасьте! – поздоровалась Аленка.
– Привет, красавица! – добродушно ответил Матвей, подняв правую ладонь. – И тебя приветствую, богатырь!
Сергей только пробурчал что-то в ответ.
– Дети, все хорошо, – успокаивающим тоном сказала Люба. – Я скоро приду.
Дверь закрылась так же медленно, как и открылась.
– Красивые у тебя детишки, – сказал Матвей, и в его голосе Люба уловила целое море грусти.
В тот момент ей стало по-настоящему жаль этого мужчину. Было видно, что он искренне любит детей, но не имеет возможности подарить эту любовь своим собственным. Любе захотелось крепко обнять Матвея, но она сдержала этот внезапный порыв. Вместо этого она взяла его руку, посмотрела в его глаза и сказала:
– Не сдавайтесь! Люди заводят детей и в более преклонном возрасте. Я уверена, у вас с супругой все еще получится.
В этот момент взгляд Любы случайно переместился в пространство между двумя лестничными маршами, и там она увидела горящие бешенством женские глаза. Рефлекторно Люба выдернула свою руку из ладони Матвея и сделала шаг назад.
– Я не поняла! – раздался женский голос, – Это кто тут у нас чужих мужей завлекает?!
По ступенькам медленно, словно хищная кошка, кралась женщина. Лет сорока, кучерявая шатенка с широкими скулами, огромными, полными злости глазами и острым, как клюв хищной птицы, носом. Стройная фигура обтянута домашним халатом, на ногах – тапочки. Люба сразу поняла – это жена Матвея.
Поднявшись на лестничную площадку, женщина окинула Любу оценивающим взглядом с ног до головы.
– Вижу тебя впервые, – процедила она сквозь зубы, – а ты уже мужика моего в постель тащишь?
– Что вы такое говорите?! – попыталась оправдаться Люба. – Мы просто разговаривали…
– Ты свои глаза видела, курица? – перебила ее соседка. – Мужа моего раздела этим своим куриным взглядом!
Матвей стоял молча. Люба ждала, что он вставит свое слово, но он, казалось, и сам растерялся.
– Полина, пойдем, – наконец, пробормотал он, пытаясь взять жену за руку.
– Руки помой сначала! – взвизгнула она, вырывая руку. – Лапал эту проходимку, теперь меня трогаешь этими же руками! Ты хоть представляешь, сколько мужиков через нее прошло?!
Конфликт приобретал все более неприятную для Любы форму. Полина кричала так громко, что все соседи, что были дома, повысовывали головы из своих квартир. Сергей с Аленкой тоже вышли в подъезд.
– У нее уже дети взрослые! – продолжала Полина, указывая на детей. – А она все гуляет по мужикам!
Аленка нахмурила брови.
– Мы сейчас полицию вызовем! – пригрозила она разъяренной соседке.
– А вызывайте! – кричала та. – Пусть отметят, что здесь новое злачное место появилось. Может, сами нет-нет, да завернут за недорогими услугами!
– Всё, довольно! – не выдержала Люба. – Если у тебя с мужиком твоим проблемы, не надо с больной головы на здоровую! Идите вы к черту, сами разбирайтесь! Дети, идем домой!
Люба схватила детей за руки и завела в квартиру, хлопнув дверью перед носом изрыгающей проклятья женщины.
– Вспомнишь ты еще Пургалову! – донеслось до Любы сквозь плотно закрытую дверь. – Будешь умолять о прощении! Приехала тут, за нашими мужиками!
Дальше Люба ничего не слышала. Она зашла на кухню, плотно закрыла дверь и потянулась за аптечкой, чтобы выпить двойную дозу успокоительного. Сердце бешено колотилось, руки дрожали. В висках стучало, перед глазами все еще стояло искаженное злобой лицо Полины. «Пургалова… Надо же, запомнила её фамилию…» – промелькнуло в голове у Любы. Она налила в стакан воды, выпила лекарство и прижала ладони к горящим щекам. Что за начало новой жизни…
Глава 8
Соседка-блогер
Проснувшись утром, Люба первым делом испугалась, не проспала ли она встречу с Тимуром. Встреча должна была состояться сегодня в полдень, а прошлой ночью Любовь никак не могла уснуть. Мысли о Пургаловой, о ее злых глазах и ядовитых словах, не давали покоя. Люба ворочалась с боку на бок, ей казалось, что она снова и снова слышит этот противный голос, обвиняющий ее во всех смертных грехах. В какой-то момент она даже подумала, что все это ей приснилось, но неприятный осадок в душе говорил об обратном. В полудреме ей чудились кошмары: то Пургалова гонится за ней с метлой, то ее муж Матвей смеется над ней, показывая пальцем. Она то проваливалась в тяжелую дремоту, то снова вскакивала, вслушиваясь в тишину квартиры.
Люба всегда мечтала о жизни в городе.
«Живешь себе в квартире, – думала она, – даже не знаешь, кто твои соседи». Не то что в селе, где все как на ладони, где постоянные сплетни, интриги, пересуды… И вот, угораздило же ее в первые же дни познакомиться со своими соседями, да еще в такой нелицеприятной обстановке! Стыд и обида жгли ее изнутри. Люба чувствовала себя так, словно ее выставили на всеобщее посмешище.
«Как теперь смотреть им в глаза?» – думала она, представляя неизбежные встречи в подъезде.
Схватив телефон, Люба с ужасом обнаружила, что было уже почти одиннадцать часов. Пятнадцать пропущенных от Марго!
«Сейчас она точно подумает, что мне наплевать на собственное будущее», – с тоской подумала Люба. И ведь правда получалось так: Марго старается ради нее, старается, а ей только бы поспать…
Люба тут же перезвонила Ритке.
– Ну и какого, ты, скажи на милость, черта, не берешь трубку?! – Голос Марго был, мягко говоря, недовольным.
– Прости, Рита! Прости, родная! – оправдывалась Люба дрожащим голосом. – Уснула только под утро. Вот и проспала.
– Чем это ты, скажи мне, занимаешься ночами, что засыпаешь под утро? – продолжала наседать Марго. – Я смотрю, не так уж у тебя все плохо.
– Плохо, Ритка! Очень плохо. Но давай потом расскажу. Сейчас собираться надо.
– Не собираться надо, дорогуша, а ноги в руки и лететь в офис мужика того, который жизнь твою никчемную спасает. Ты хоть знаешь, где это находится?
– Нет…
– Бог ты мой! Все надо делать самой! Короче, стой, где стоишь. Вызываю тебе такси. Твоя задача – просто выйти из дома, посадить свою пятую точку в машинку и доехать до офиса. Справишься?
– Справлюсь, – виновато ответила Люба и выключила звонок. Почти сразу пришло сообщение с номером машины, водитель которой обещал приехать через шесть минут.
Люба бросилась собираться. Шесть минут на сборы! Она еще никогда так быстро не приводила себя в порядок. И это, конечно, сказалось на ее внешнем виде. Волосы были кое-как собраны в пучок, макияж наспех наведен, лицо, еще не до конца отошедшее ото сна, украшали темные мешки под глазами. Наскоро натянув первое попавшееся платье и схватив сумку, Люба выбежала из квартиры.
В таком виде такси доставило ее до старинного здания в центре города, где, судя по всему, и располагался офис Тимура. Люба взглянула на часы – опаздывала…
Остановившись на проезжей части и включив «аварийку», таксист спешно высадил Любу и помчался выполнять следующий заказ. Люба, чуть не упав на ходу, поправила сумку на плече и огляделась по сторонам. Справа от дома она заметила знакомый черный внедорожник. Приблизившись, она увидела, что внутри сидит Марго и увлеченно переписывается с кем-то по телефону. Ее лицо менялось каждую секунду: то расплывалось в улыбке, то хмурилось, то выражало тревогу.
Люба молча открыла дверь и села на переднее пассажирское сиденье.
– О, явилась! – съязвила Марго, даже не глядя на подругу.
– Пойдем? – сухо проговорила Люба. – Опаздываем.
– Хм, – ухмыльнулась Маргарита. – Ответственная!
В этот момент она подняла глаза и увидела, как выглядит Люба. И тут ее брови взлетели на лоб, глаза расширились от удивления.
– Мать моя, Любка! – воскликнула она. – Тебя кто так замучил этой ночью? Кто этот неугомонный мужчина?
– Да если бы мужчина, – попыталась пошутить Люба.
– Я многого о тебе не знаю? – поддержала юмор Марго, но тут же снова перешла на претензии. – Я тут решаю ее вопросы, а она развлекается. Мне бы так жить!
– Не надо тебе так жить, – помотала головой Люба. – Мне вчера соседка чуть глаза не выцарапала. Подумала, что я флиртую с ее мужем.
– Флирт – это хорошо, – глаза Марго забегали. – Но взгляд важнее… Что за баба? Старая?
– Не знаю, что за баба… Фамилию только запомнила – Пургалова.
– Пургалова?! – Рита вытаращила глаза на подругу. – Ты поцапалась с Пургаловой?!
– Ты чего так реагируешь? – испуганно спросила Люба. – Да, у нее такая фамилия. А что?
– Ну тогда, милочка, готовься к популярности, – пугающе сказала Марго. – Потому что Пургалова – это местная знаменитость. Очень скандальная особа. Ведет свои соцсети, блоги, каналы. Обливает в них с головой людей, которые ей чем-то не понравились. Сколько уже людей сломали себе жизнь, связавшись с Пургаловой! Теперь вот ты…
– И что теперь делать? – занервничала Люба.
– Теперь-то ничего не надо. Всё, что нужно, ты уже сделала, – Ритка покачала головой и тяжело вздохнула. – Ну всё, подруга, готовься, скоро тебя будет знать каждая собака. Одно радует: не все мужики знают и читают Пургалову. Так что у тебя еще есть шанс.
Марго взглянула на часы и резко дернулась, вспомнив про встречу.
– Любка, ты коза! – прикрикнула она на подругу. – Заболтала меня своей Пургаловой. Опаздываем на встречу!
Подруги выбежали из машины и устремились к зданию. Поднявшись на второй этаж, они быстро нашли офис, указанный на листочке от Тимура. Самого Тимура внутри не было. За столом с серебристым ноутбуком сидел мужчина лет тридцати. Аккуратно уложенные темные волосы, легкая небритость, стильная голубая рубашка – он производил впечатление человека, следящего за собой. Мужчина добродушно улыбнулся и предложил дамам присесть. Люба села, нервно теребя лямку сумки. Марго осталась стоять, с нетерпением ожидая, когда офисный работник завершит печатать что-то на ноутбуке и заговорит с ними. Наконец, он закончил, закрыл ноутбук и перевел взгляд на женщин.
Глава 9
Сосед
Офис Тимура не был похож на контору, в которой занимаются чем-то серьезным. Тесный, захламленный, с облупившейся краской на стенах и дешевым линолеумом на полу. На подоконнике ютилась чахлая герань в горшке, а в углу стоял кулер с водой, который подозрительно гудел. На секунду Ритке даже показалось, что это самое место, откуда звонят мошенники и просят продиктовать номер на оборотной стороне банковской карточки. Её эта мысль позабавила, и она поделилась ею с Любой, тихонько хихикнув.
– Ты посмотри, – прошептала она, – как будто декорации к фильму про девяностые!
Люба продолжало нервно теребить край сумки. Она не разделяла веселья подруги. Вся эта сделка казалась ей слишком уж сомнительной.
Мужчина за столом молча наблюдал за тем, как дамы шепчутся.
– Добрый день. Меня зовут Марк, – представился он, когда в разговоре подруг возникла пауза. – Мне очень жаль, но Тимур Русланович должен был срочно уехать.
– Как уехать? – Марго даже подскочила на стуле от возмущения. – Он же сам назначил нам встречу в полдень в этом офисе! Если не верите, вот записка, написанная его рукой!
Марго взмахнула перед носом Марка скомканным листком бумаги.
– Да, все верно, – отвечал, натянуто улыбаясь, Марк. – Он был здесь в полдень, прождал вас пятнадцать минут, а потом уехал. Просил извиниться! Сказал, что у него срочное дело.
Марго гневно посмотрела на Любу. Если бы та не проспала, то они бы успели!
– У тебя его номер, звони! – рявкнула она, толкая Любу в плечо.
– Не надо звонить! – испуганно произнес Марк, вскакивая со стула. – Он сейчас в суде… Там такое дело деликатное… Босс с женой разводится, ваш звонок будет ну вообще некстати…
– Разводится, говорите? – глаза Ритки заблестели, она многозначительно подмигнула подруге.
– Да вы не переживайте, он подготовил все документы, – поспешил успокоить их Марк. – Читаете, вносим ваши паспортные данные. И все готово! Подпись Тимура Руслановича уже есть. Вы, наверное, прежде захотите съездить в ателье, всё там посмотреть?
– Да что там смотреть?! – отмахнулась Марго. – Давайте к делу уже. Времени мало.
Марк протянул Маргарите документ. Та сделала шаг в сторону, жестом указывая на Любу.
– Нет-нет! Вот. Она. Будущая хозяйка. Наша провинциальная бизнесвумен.
Марк улыбнулся, передал бумаги Любе и снова сел за ноутбук, ожидая, когда новая владелица ателье ознакомится с документами.
Люба вопросительно посмотрела на Ритку.
«Что читать? На что обращать внимание?» – безмолвно спрашивали ее глаза. В них отражалось полное непонимание. Ритка демонстративно закатила глаза, затем вырвала документ из рук подруги и принялась бегло читать его содержимое.
Несколько минут понадобилось ей на знакомство с документом, после чего она вернула его подруге со словами:
– Все нормально, подписывай.
– Это точно? – неуверенно поинтересовалась Люба.
– Ну, хочешь, читай сама! – буркнула Ритка, отбив у Любы всякое желание задавать вопросы.
У Любы не было выбора, кроме как довериться подруге и кивнуть Марку, дав понять, что согласна все подписать.
– Отлично! – обрадовался Марк. – Ваш паспорт, пожалуйста.
Паспорт! Люба испугалась, что забыла его, и принялась лихорадочно рыться в сумке. Терпение Марго уже подходило к концу.
– Только не говори..! – начала язвить она, но в этот момент заветный паспорт появился в руке Любы.
Люба гордо протянула его вечно улыбающемуся Марку, а Марго громко выдохнула.
Когда все процедуры остались позади и бумаги были подписаны, Марк приподнялся с кресла и протянул Любе руку.
– Надеюсь, теперь ателье в надежных руках, – сказал он. – Вы можете поехать туда прямо сейчас. Там и ключи вам передадут, и всё расскажут. Хочется верить, что у вас получится сделать его прибыльным…
– А что, оно всегда было убыточным? – спросила Марго, подозрительно прищурившись.
– А что, Тимур Русланович не рассказывал? – удивился Марк.
– Не рассказывал чего? – ответила вопросом на вопрос Марго.
– Неважно, – поспешил уйти от темы Марк. – Говорю же, у ателье просто никогда не было нормальной хозяйки. Уверен, у вас все обязательно получится.
Он протянул руку Любе. Та испуганно пожала ее, и подруги направились к выходу.
Любовь боялась, как бы все это не оказалось очередной авантюрой. Но бумаги были уже подписаны, назад дороги не было.
– Ну что, едем смотреть ателье? – предложила Люба подруге, когда они вышли из душного офиса.
– Слушай, тут такое дело, – начала оправдываться Марго. – Давай завтра. Сегодня столько дел. Сейчас в спортзал, потом спа, там еще кое-что… Сегодня – никак!
Люба печально кивнула. Марго завезла ее домой. Дети куда-то ушли, и Любовь осталась наедине со своими мыслями. На душе было тревожно. Что, если она совершила ошибку? Что, если ателье – это просто пустая трата денег?
Не прошло и нескольких минут, как в дверь позвонили. Люба, погруженная в свои мысли, машинально открыла дверь. Она была уверена, что это дети вернулись домой.
Но там были не дети. За дверью стоял злополучный сосед Матвей, из-за которого Любовь еще вчера попала в неприятную ситуацию. Он выглядел совсем иначе, чем накануне. Не было той наглой ухмылки, взгляда, скользящего по ее фигуре. На Матвее была простая белая футболка, которая подчеркивала его спортивную фигуру, и джинсы. Волосы были аккуратно уложены, а руки он прятал за спиной.
У Любы тут же сработал рефлекс, и она хотела хлопнуть дверью перед носом «опасного» соседа, но тот успел подставить ногу.
– Прошу, выслушай сначала, – взмолился он, – прежде чем выгонять. Эй, мне правда неловко за вчерашнее. Я не хотел, чтобы так всё вышло… Ну, ты сама все видела.
Голос его звучал искренне, и Любовь, поколебавшись, впустила его в квартиру. Держать Матвея на пороге, на глазах у соседей, было действительно не лучшей идеей. Кто знает, что они могли подумать… Да и разговор на лестничной площадке – это не самый приятный вариант.
Неожиданно в руках извиняющегося соседа появилась коробка конфет. Большая, яркая, с изображением райских птиц. Любовь не любила сладости, но подобные знаки внимания… они имеют особую, волшебную силу!
– Я просто хотел по-человечески извиниться, – сказал Матвей, протягивая Любе конфеты. – У нас с супругой сейчас сложный период. Знаешь, так бывает, когда чувства сходят на нет. Понимаешь, о чем я?
– Нет, – ответила Люба, принимая конфеты и убирая их на тумбу в прихожей.
– Это хорошо, что не понимаешь, – продолжал Матвей, взгляд его отражал грусть и тоску. – Значит, у тебя с твоим мужчиной все намного лучше, чем у нас с Настюхой.
– Нет, – снова отрицала Люба, ее голос дрогнул. – У меня хуже. Мой муж… умер.
Матвей не дослушал, взял ее руку и понимающе посмотрел в глаза. Его касание было неожиданным, но таким теплым и нежным.
– Какой ужас, – пробормотал он. – Я очень тебе сочувствую.
Любовь не знала, насколько искренним был Матвей в тот момент. Но его прикосновения, его слова… Любовь давно не чувствовала ничего подобного. Внутри разлилось тепло, которого ей так не хватало. Ей захотелось упасть ему на плечо и просто поплакать, выплеснуть всю накопленную боль и одиночество. Матвей будто прочитал этот порыв. Он медленно приблизился к Любе, и она ощутила аромат его парфюма – такой сладкий, успокаивающий. А он гладил ее по волосам и шептал что-то приятное, слова сливались в нежный шепот, от которого кружилась голова.
Люба сама не заметила, как закрыла глаза и ответила взаимностью на его поцелуй. Он был нежным и в то же время страстным, полным сочувствия и понимания. Она поймала себя на мысли, что ей было хорошо в этот момент – так тепло и уютно. Она будто вернулась в тот момент, когда рядом был Ваня, и она чувствовала себя под его крылом – сильным и надежным. Она скучала по тем временам. Она была готова все отдать, чтобы вернуть их. И все эти чувства Люба вложила в непреднамеренный поцелуй.
Матвей почувствовал эту энергию, эту волну нежности и страсти, исходящую от Любы, и не хотел останавливаться. Его руки обняли ее за талию, прижимая ближе. Неизвестно, чем бы закончился этот порыв внезапной страсти, если бы за спиной…
Глава 10
Сын разозлен
– Мама!.. Что происходит?
Сергей застыл на пороге, его глаза были широко раскрыты. Он, может, и не видел самого поцелуя, но парень был уже не маленький, чтобы не понять, что происходит между матерью и этим… соседом.
Матвей, растерянный и смущенный, отпрянул от Любы. Он пытался пригладить растрепанные волосы и одернуть футболку.
– Слушай, малой, это вовсе не то, что ты там себе подумал! – попытался было объяснить Матвей, выдавливая кривую улыбку.
Но Сергей, словно разъяренный тигр, схватил его за шею и, несмотря на сопротивление соседа, медленно повел к выходу. Матвей пытался что-то лепетать, оправдываться, но Сергей был неумолим.
– Я вам не малой! – процедил он сквозь зубы, затем вытолкнул Матвея в подъезд и с грохотом захлопнул за ним дверь.
В квартире повисла тяжелая тишина. Люба стояла, прижавшись спиной к стене, слезы ручьем текли по ее лицу.
– Сынок, зачем ты так? – прошептала она, голос дрожал.
– Нет, мама, это ты мне скажи: зачем ты так? Зачем так дешево себя продаешь? – Сергей смотрел на мать с болью и непониманием.
Он схватил коробку с конфетами, что лежала на тумбе, и яростно бросил ее на пол. Коробка раскрылась, конфеты рассыпались по прихожей, яркие обертки словно насмехались над Любой.
– Простила за коробку с конфетами? Еще и целоваться полезла? Мама, я не узнаю тебя!
Любовь закрыла лицо руками и еще сильнее прижалась к стене. Сергей стоял перед ней, ожидая объяснений. Но мать не хотела ему ничего объяснять. Для нее он был все тем же маленьким мальчиком, который беспрекословно выполнял ее требования и никогда, даже в мыслях, не позволял себе спорить с матерью. «Да, мама! Хорошо, мама!» – Люба будто слышала опять этот детский голосок. Но перед ней стоял уже мужчина, который только что принял решение за мать.
– Прости меня, сынок… Я устала… Я запуталась, – говорила мать сквозь слезы. – Я уже сама не знаю, чего хочу.
– Зато я все знаю, мама, – вздохнул Сергей, делая шаг навстречу матери и заключая ее в объятия. – Ты хочешь найти замену отцу. Ты просто ищешь его в других… Но так не бывает… Таких, как он, больше не бывает.
Люба кивнула. Сергей говорил ровно то, что она сейчас чувствовала, что она переживала после смерти мужа. Одиночество, пустота… постоянное ощущение, что ей не хватает его сильного плеча, его поддержки, его любви.
– Знаешь, это он тебя разбаловал, – вдруг сказал Сергей, отстраняясь и смотря матери прямо в глаза. – Слишком честный, слишком правильный… Но таких больше не бывает. Пойми ты уже! Жизнь – она другая.
– Ты прав, сынок, – сказала Люба, вытирая слезы. – Пора уже смириться, что вашего папы больше нет. Но я же не одна. У меня есть ты. У меня есть Аленка.
Сергей взял Любу за плечи и посмотрел ей в глаза. Его взгляд был серьезным, взрослым.
– Мама, – сказал он твердо, – я не запрещаю тебе влюбляться. Ищи, находи, люби. Но люби того, кто этого достоин. Не верь первому встречному. Я видел вчера этого… в подъезде. Когда его жена кричала на весь дом, он молчал в тряпочку. Это не мужик. Это пародия на мужика. Держись от таких подальше. Есть на свете нормальные мужчины… Не как папа… Ну, нормальные… Просто тебе они еще не встречались. Поверь мне, мама!
Любовь только кивала в ответ. Интересно, когда настал тот момент, когда они с Сергеем поменялись местами? Теперь он читал нотации матери, а не наоборот, как раньше. И все, что говорил Сергей, было правдой. Она действительно искала в других тень своего покойного мужа, цеплялась за призрачное сходство, обманывая себя. Пора было начать жить заново. Ради себя. Ради детей.
Следующий день Любовь решила начать по-новому. Она больше не хотела зависеть от Марго, спрашивать, когда та найдет в своем «плотном» графике окошко для того, чтобы поехать в ателье. «Хватит ждать у моря погоды! Нужно брать все в свои руки!» – решила Люба.***
У нее был адрес. Сергей помог разобраться, как добраться до него с помощью общественного транспорта. И вот Любовь уже едет на автобусе, крепко сжимая в руках сумку, чтобы начать свой первый рабочий день в качестве владелицы ателье. Внутри все сжималось от волнения. «Справлюсь ли я? Получится ли у меня?» – эти вопросы крутились в ее голове, как надоедливые мухи.
Прибыв на место, Люба огляделась по сторонам. Место, где располагалось ателье, трудно было назвать проходным: невзрачная вывеска, вход со стороны двора, обшарпанная дверь. Сюда пойдет лишь тот, кто будет уверен в качестве услуг и не испугается неприглядного фасада.
В дверях ателье Любу встретила молодая девушка приятной наружности. У нее были длинные черные волосы, собранные в аккуратный пучок, большие карие глаза, обрамленные густыми ресницами, и милая улыбка. Она представилась Кариной и сказала, что работает здесь администратором.
– Работала… – поправилась Карина, сделав акцент на том, что так было при Тимуре. – Теперь не знаю, что будет…
В ее голосе слышалась тревога.
– Не волнуйся, Карина, – успокоила девушку Люба. – Всё будет хорошо.
Карина улыбнулась. После этих слов она немного расслабилась и повела новую хозяйку знакомиться с ателье.
Если честно, Любовь ожидала, что будет хуже. Помещение, конечно, требовало ремонта: в некоторых местах осыпалась штукатурка, краска на стенах выцвела, а линолеум был местами протерт до дыр. Но в целом, работать можно.
Самое главное, было с чем работать: электрическая швейная машина, большой стол для раскроя, пара стеллажей, один из которых был заставлен какими-то коробками с тканями и фурнитурой, – все было в наличии.
Любовь осмотрелась по сторонам и обратилась к Карине:
– Я правильно понимаю, заказов пока нет, поэтому ты одна на рабочем месте?
– Заказы есть, – смущенно ответила Карина, теребя край блузки. – Просто Антонина… ну, швея наша… Она опаздывает…
Люба посмотрела на часы. Было почти одиннадцать.
– Со скольки вы работаете? – спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно.
– С девяти, – тихо ответила Карина, потупив взгляд.
– И давно это продолжается?
– Что продолжается?
– Ну, такое отношение к работе? – Люба старалась говорить ровно, но внутри все кипело от возмущения.
– Понимаете… – Карина запнулась.
– …Любовь Алексеевна, – подсказала Люба.
– Понимаете, Любовь Алексеевна, – Карина вздохнула. – У нас тут с кадрами беда. Тимур Русланович всегда грозился уволить Антонину, но всегда потом звонил, извинялся и просил её снова выходить на работу. Дело в том, что как он ни пытался найти ей замену – ничего! Хорошие швеи – на вес золота. Теперь она знает, что никто ее не уволит, поэтому ведет себя так… самоуверенно. Но, если что, я вам этого не говорила.
– А как же клиенты? – Люба уже догадывалась, каким будет ответ.
– Ждут свои заказы… иногда неделями… Я там договариваюсь, как могу, – Карина развела руками. – Уговариваю, извиняюсь…
– Теперь понятно, почему ателье убыточное, – Люба вздохнула.
Карина только пожала плечами.
– Ладно, все ясно с вашей Антониной. Есть ее номер? Набирай. Поговорим. Пора навести здесь порядок!
Карина нашла в телефонной книге номер Антонины, нажала вызов и передала трубку Любе. После череды гудков в трубке послышался какой-то шум, отдаленно напоминающий музыку, а после – недовольный женский голос:
– Чего тебе, Карина?
– Здравствуйте, Антонина, – сказала Люба строгим, официальным тоном, от которого у самой мурашки по коже побежали. – Это не Карина. Меня зовут Любовь Алексеевна. Я – ваша новая начальница. А вы, простите, где?
В трубке на несколько секунд повисла тишина. Было слышно, как Антонина выругалась, убрав на время трубку от лица. Затем уже более внятно, но все еще с раздражением в голосе, сказала:
– Я уже собираюсь. Буду через минут тридцать… сорок…
– Прекрасно! – ответила Люба, стараясь сохранить спокойствие. – Мы вас очень ждем.
Люба вернула трубку Карине, сама же продолжила осматривать ателье. Она открывала шкафы, перебирала рулоны тканей, рассматривала швейную машинку. Хотелось поскорее начать работать, вдохнуть жизнь в это заброшенное место.
За разговором с Кариной прошел час. Девушка оказалась не местной, приехала к тете на лето после окончания школы, да так и осталась здесь жить. Поступила в университет на «заочку», устроилась на работу к Тимуру Руслановичу – так и живет. Карина рассказала Любе о клиентах ателье, о том, какие заказы чаще всего поступают, о поставщиках тканей и фурнитуры. Люба слушала внимательно, задавала вопросы, стараясь запомнить как можно больше информации.
Непокорная швея по-прежнему не объявилась. Время тянулось медленно, как патока. Люба начала нервничать.
«Неужели вообще не придет?» – мелькнула у нее мысль. И только спустя еще двадцать минут входная дверь, наконец, открылась, и на пороге появилась грузная женщина лет пятидесяти с крайне недовольным выражением лица. На ней было бесформенное платье с накинутой поверх растянутой кофточкой, волосы были собраны в небрежный пучок, а из-под толстого слоя пудры проглядывали следы вчерашнего макияжа. От нее пахло дешевыми сигаретами и каким-то сладким парфюмом.
– А вы, я так понимаю, Антонина, – сказала Люба, глядя на опоздавшую швею строгим взглядом.
– Она самая, – ответила швея, снимая кофту и вешая ее на вешалку в виде забитого в стену гвоздя. – А что, Тимурчик уже слинял? И даже не попрощался…
– Нет-нет, можете не раздеваться, – поспешила предупредить швею Люба, ее голос был твердым и решительным. – Вы уволены.
Глава 11
Конфликт с соседкой
Антонина застыла на месте, словно громом пораженная. Ее глаза, маленькие и близко посаженные, удивленно расширились, а рот приоткрылся, как будто она хотела что-то сказать, но не могла подобрать слов.
– Что?! – наконец выдохнула она, ее голос был хриплым и дрожащим. – Уволена?! За что?!
– За систематические опоздания, – спокойно ответила Люба, глядя прямо в глаза Антонине. – За халатное отношение к работе. За неуважение к клиентам. Этих причин достаточно?
– Да ты… да ты… – Антонина задохнулась от возмущения, ее лицо покраснело, а шея покрылась бардовыми пятнами. – Да я… да я… лучшая швея в городе! Тимурчик… он… он без меня пропадет!
– Тимур Русланович без вас не пропадет, – сказала Люба, делая акцент на имени-отчестве, – потому что это ателье он продал мне. А я, к вашему сожалению, в ваших услугах больше не нуждаюсь.
– Да ты… да вы… – запиналась Антонина, подбирая слова. – Звонить мне еще будете, умолять, чтобы я вернулась! Вы еще пожалеете! Никто не сможет шить так, как я!
И она развернулась, громко хлопнув дверью. Так сильно, что на стене образовался еще один фрагмент с осыпавшейся штукатуркой, а с потолка посыпалась тонкая белая пыль.
Карина втянула голову в плечи и испуганно посмотрела на Любу.
– Остынет, придет. Приму обратно, – как ни в чем не бывало, успокоила ее Любовь, отряхивая с себя пыль.
– Эта, что ли? – ухмыльнулась девушка. – Не дождетесь. Тимур Русланович ее настолько разбаловал, что она возомнила себя здесь единственной и неповторимой швеей… Хотя… Если честно, так оно и есть. Никто не придет сюда работать за такие деньги.
Люба задумалась на мгновение.
– Ну, одна швея у нас уже есть, – с улыбкой произнесла она.
– Да?! И кто же это? – Карина удивленно посмотрела на новую хозяйку.
Люба указала пальцами на себя.
– Вы? – Карина еще больше удивилась. – Но вы же…
– Умею шить, – перебила ее Люба. – И неплохо, поверь мне. А вторую швею мы с тобой оперативно подготовим. За месяц-другой. Ты как? Нитку в иголку вдевать умеешь?
– Умею! – рассмеялась Карина. Девушка была совсем не против освоить дополнительную профессию. Антонина никогда не делилась с ней секретами своего мастерства, ревностно охраняя свою позицию. А тут новая хозяйка сама все предложила!
– Ну вот и ладненько! – Люба хлопнула в ладоши, ее глаза светились энтузиазмом. – А теперь давай разгребать наши заказы. Показывай, что здесь дольше всех пылится на полке. И заодно расскажешь мне про особенности работы с клиентами.
Карина с радостью пошла к стеллажу, чтобы показать Любе объем работы. Она и сама устала от постоянных отсрочек, оправданий и недовольных клиентов. Да и перспектива научиться шить и стать настоящим профессионалом ее тоже воодушевляла.
За этот день, по словам Карины, Любовь сделала больше, чем Антонина обычно за целую неделю. Разобрала несколько самых старых заказов, сама села за швейную машинку, с головой погрузилась в работу. В ней Люба почувствовала настоящее спасение. Впервые за долгое время она смогла отвлечься от всех нехороших событий, которые случились с ней в последнее время. В делах Люба не заметила, как пролетел день.
Возвращаясь домой, Люба шла неспеша, наслаждаясь теплым летним вечером. Усталость, накопившаяся за день, приятно разлилась по телу. Это была не та изматывающая усталость, к которой она привыкла за годы работы на ферме, а приятная, здоровая усталость от физического труда. Люба чувствовала удовлетворение от проделанной работы.
«Я справлюсь!» – думала она. – «Я смогу поднять это ателье на ноги!».
Однако при возвращении домой ее ждал неприятный сюрприз. У входа в подъезд, прислонившись к стене, стояла жена Матвея. Та самая Пургалова, от которой Марго советовала Любе держаться подальше.
– Посмотрите, кто это у нас идет домой так поздно! – язвительно запела Пургалова, затягиваясь дымом сигареты и выпуская его в воздух густым белым облаком. – Устала, наверное?
Любовь хотела просто пройти мимо, сделав вид, что не замечает соседку, но Пургалова преградила ей дорогу в подъезд.
– Конечно, устала, – продолжала она, ехидно улыбаясь. – Ублажать чужих мужиков – та еще работенка!
«Буду молчать!» – думала Люба, помня заветы Ритки о том, что с Пургаловой лучше не связываться.
– Каково это вообще, спать с чужими мужиками? – не унималась соседка, ее глаза блестели злорадством. – Затягивает, наверное?
– Не знаю! – не выдержала Люба, останавливаясь перед Пургаловой. – Не пробовала. Тебе лучше знать, наверное.
Лицо Пургаловой резко изменилось. На смену усмешке пришла гневная гримаса. Ее губы сжались в тонкую линию, а глаза сузились.
Она набрала полные легкие дыма и презрительно выпустила его прямо в лицо Любе.
– Ты бы поаккуратнее с этими штуками, – проговорила Люба, разгоняя дым рукой. – Говорят, плохо на мозги влияет. Хотя… Тебе-то чего бояться?
– Ах ты, дрянь! – прошипела Пургалова, и Любовь заметила, как левой рукой она достала из сумочки какой-то маленький блестящий предмет.
В следующий момент – как будто вспышка. Резкая, жгучая боль пронзила глаза. Люба инстинктивно зажмурилась, пытаясь защититься от… от чего? Она не понимала, что происходит. Мир вокруг погрузился в туман, а глаза словно горели огнем. Дышать стало трудно, горло схватило спазмом. Люба закашлялась, слезы ручьем текли по ее лицу, смешиваясь с чем-то жгучим, едким. Она не могла понять, что с ней происходит. Люба попыталась открыть глаза, но боль стала еще сильнее. Она застонала, схватившись руками за лицо…
И только в ушах противный голос Пургаловой:
– А вот теперь поговорим, шаболда!
Глава 12
Нет худа без добра
– Мама, что с тобой случилось?!
Аленка встретила мать у порога с удивленным и испуганным лицом. Люба стояла, прислонившись к дверному косяку, ее глаза были красные и опухшие, лицо – бледное, а по щекам текли слезы. Она тяжело дышала, словно пробежала марафон, и судорожно терла глаза.
Любовь ничего не отвечала – она сама еще не пришла в себя после встречи с чокнутой соседкой. Она с трудом вспоминала все, что случилось после того, как в глаза ей попала эта гадость. В голове стоял туман, мысли путались. Она смутно помнила, как добралась до квартиры, как нащупала ключ в сумке, как открыла дверь…
Аленка, не дожидаясь ответа, взяла мать под руку и проводила ее в ванную. Включила теплую воду, намочила полотенце и аккуратно протерла Любе лицо. Потом помогла ей промыть глаза. Теплая вода немного облегчила жжение, но глаза все еще слезились, а в горле першило.
Аленка дождалась, когда мать немного придет в себя, после чего, глядя на нее с сочувствием, сказала:
– Мам, ты прости, пожалуйста, но у меня для тебя… новость.
– Хорошая, надеюсь? – попыталась ухмыльнуться Люба, сама не веря в то, что сейчас говорила. Хорошая новость? Откуда ей сейчас взяться? Мир, казалось, рушился на глазах.
– В общем, приходила хозяйка, – сказала Аленка, глядя на мать грустным взором. – Сказала, чтобы до конца завтрашнего дня освобождали квартиру.
– Но почему? – не поняла Люба. Мир и правда рушился. – Что не так? Ей что-то не понравилось? Мы же заплатили вперед…
– Ей-то все понравилось, а вот «соседи наши очень недовольны нашим здесь проживанием», – передразнила Аленка хозяйку. – Так и сказала.
– Соседи, или соседка? – уточнила Люба, уже догадываясь, в чем дело.
Аленка только пожала плечами, подтверждая ее догадку.
Любовь все поняла. Откуда дует ветер, и кто этот ветер нагнал. Пургалова. Эта женщина так или иначе ее достанет. Может, это судьба? Может, этот переезд действительно нужен ей самой? Новый старт, новая жизнь… Но как найти новую квартиру на съем за полдня? Где?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/olga-brus-30929010/lubov-ne-vinovata-71885038/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Ольга Брюс
История о Любе, которая рано овдовела и, забрав детей, переехала, чтобы начать жизнь сначала. Но судьба подкинула ей новые испытания…
Ольга Брюс
Любовь не виновата
Глава 1
Любовь не виновата
История с Иваном у Любови началась ещё в школе. Как мог не заметить первый парень на хуторе самую смазливую девчонку в старших классах? Стройная, высокая, светлая коса толщиною с руку, а глаза синие, цвета ясного неба в середине июля. Густые ресницы, словно крылья бабочки, трепетали при каждом вздохе, а на щеках играл здоровый румянец. А характер – просто песня. Добрая и скромная, совсем не испорченная городскими соблазнами. Иван тоже был хорош собой: широкоплечий, с копной темных, вьющихся волос, и с глазами цвета горького шоколада. Улыбка у него была открытая, добрая, и когда он смотрел на Любу, в его глазах вспыхивали искорки.
Долго Ваня ухаживал за Любой. Цветами осыпал, на свидания под луной водил, песни под гитару пел. А Любины родители всё в штыки: «мальчишке» три десятка не за горами, а он за школьницей с цветами носится. Куда, мол, торопится? Пусть девка сначала в институт поступит, ума наберется. Ванины родители, напротив, Любочку сразу полюбили – и подарки дарили, и стол накрывали по случаю прихода. Благо, люди обеспеченные – фермеры как-никак. А что? Понравилась им девушка. Не те вульгарные барышни, которых Ваня раньше приводил знакомиться.
– Хорошая девочка, Иван, – говорила Ване мать. – Береги её.
Как говорится, сердцу не прикажешь – дождалась Любовь совершеннолетия, плюнула на «родительскую волю», да и пошла под венец с любимым. Свадьба была скромная, но весёлая. Играла гармонь, гости плясали до упаду, а молодые светились от счастья.
Матушка с батюшкой такого дочери не простили:
– Ноги твоей и твоего хахаля в доме нашем чтобы не было! И дочери у нас, считай, что нет!
Ну как после этого быть? Насильно мил не будешь. И даже когда через год после свадьбы Любовь родила старикам внука Серёжку: она и фотографии им передала через знакомых, и возле дома их с коляской проходила – даже не екнуло сердечко у деда с бабкой. Бывают такие люди – когда принципы растут откуда не надо.
Походила Люба у дома, погоревала чуток – не без этого, да и плюнула на всё. Жизнь то продолжается. Ушла с головой в семейные хлопоты. Дом у Афанасьевых был большой, двухэтажный, с верандой, увитой диким виноградом. Вокруг дома – цветник, где Люба выращивала розы, пионы и другие цветы. А за домом – сад с яблонями, грушами и вишнями. А ещё дальше – огород на десять соток, овощами засаженный. Работы непочатый край. Да и свекрови помогать надо: щей наварить, мужиков с работы накормить, банки на зиму закрутить. Тут ещё ребёнок на руках. В общем, забыла Люба про обиды, зажила семейной жизнью на зависть злым языкам и дурным глазам.
Следующая попытка Любы наладить мосты с родителями случилась через четыре года. Поводом стало рождение дочери. Маленькая Алёнка была копией Любы – такие же синие глаза и светлые волосы. Что ещё, если не рождение внучки, способно растопить лёд в сердцах одиноких стариков?
– Мама, папа, – сказала Люба, держа на руках малышку. – Посмотрите, какая у вас внучка родилась!
Однако, родители Любы оказались людьми обидчивым и злопамятными: вместо прощения одарили дочку проклятиями.
– Уходи отсюда! – крикнул отец. – И девку свою забери! Не нужны нам ни ты, ни она!
Благо, Любовь тогда была не суеверной и во всё это не верила. Но на душе было горько и обидно.
– Не переживай, доченька, – говорила ей свекровь, обнимая Любу за плечи. – С годами все понимают, что нету ближе людей, чем родная кровь. И твои одумаются.
Дети тем временем росли, дела ладились. Иван предлагал супруге переехать в город.
– Там, – говорит, – и школы посильнее, и детям есть куда сходить. Кинотеатры, аттракционы…
– А чем тебе не нравится наш хутор? – не соглашалась с мужем Люба. – Здесь здорово: раздолье, свежий воздух. Речка рядом, лес… Детей возить в школу в соседний посёлок для тебя проблема? Да все здесь так живут. И мы так выросли. Ну не хочу я в этот муравейник, ты пойми!
– Ну нет, так нет, – вздохнул Иван и поковылял в сарай, кормить своё хозяйство.
Иван и сам любил свой хутор всей душой, но беспокоился о детях, о жене. Хотят ли они тоже этой жизни? Вдали от благ цивилизации, всех этих парков, магазинов. И за Любовь переживал, что не было у неё подруг – одна только семья, да буренки с грядками.
Но к разговору этому Иван больше не возвращался.
«Всему своё время! – думал Ваня. – Всему свой час…».
Глава 2
Жить по-новому
Маленький городок, куда приехала Люба, был словно подбрюшьем большого мегаполиса – здесь было не так шумно и суетливо, но довольно комфортно, и всё, казалось, создано для людей. Аккуратные домики с черепичными крышами утопали в зелени, по улицам неторопливо прогуливались мамы с колясками, а воздух был напоен ароматом свежескошенной травы и цветущей липы.
Люба приехала на автобусе – водить машину она так и не научилась, как ни настаивал на этом Иван. Теперь же Люба жалела, что не слушала мужа. Дорога изрядно вымотала её.
Городок встретил Любу довольно приветливо. Утро дышало свежестью, легкая суета царила на улицах, но не было той нервозности, которая присуща большим городам. Люди здоровались друг с другом, улыбались, словно все всех знали. Люба шла по улице, разглядывая витрины магазинчиков, и чувствовала, как напряжение последних дней постепенно отпускало её.
В небольшом уютном кафе, прямо за автостанцией, за столиком у окна сидела Марго – давняя подруга Любы, с которой они не виделись, пожалуй, с самого школьного выпускного. Марго была поглощена чтением книги, тонкий лучик солнца играл в её золотистых, идеально уложенных волосах.
Если бы Марго не подняла руку, когда Люба вошла в зал, та прошла бы мимо, и не узнала бы, что эта элегантная и ухоженная женщина – та самая Ритка, которую в школе дразнили «Ритка – Улитка» за её медлительность и нерешительность. Одна только Люба дружила с ней в классе – исключительно по доброте душевной.
– Любка! – воскликнула Марго, вскакивая из-за стола. – Не может быть! Это ты?
Они обнялись, смеясь и вскрикивая от радости.
– Ритка! – удивилась Люба. – Ты так изменилась! Просто не узнать!
Сразу после школы Ритка переехала из посёлка в город и, словно бабочка, выпорхнувшая из кокона, превратилась в Марго. Отучилась на дизайнера интерьеров, устроилась на работу в престижную фирму, вполне удачно вышла замуж – и жизнь забила ключом.
И вот Любовь сидит напротив старой подруги, попивает кофе из миниатюрной чашки, над которой в хуторе все смеялись бы как кони. Ароматный напиток приятно согревал душу, а лёгкая джазовая мелодия, льющаяся из динамиков, создавала атмосферу полного умиротворения.
– А дети? – любопытствовала Марго, её глаза сияли искренним интересом. – Детей ты обещала показать!
Люба достала телефон, нашла фотографии своих детей и протянула подруге детства.
– Это Серёжа, старшенький мой, моя кровинушка, – приговаривала Люба, пока подруга разглядывала её повзрослевшего сына. С фотографии смотрел высокий, широкоплечий парень с открытой улыбкой. Темные, слегка вьющиеся волосы, как у Ивана, и такие же тёмные, пронзительные глаза.
– Какой большой он у тебя! – выпучила глаза от удивления Марго. – Жених готовый!
– Да, он у нас весь в папу – богатырь, – улыбнулась Люба, но в улыбке её Марго заметила целое море грусти.
– Скучают, небось, по папе? – сочувственно спросила Марго.
– Этот виду не показывает, – сказала Люба, указывая на сына на фото и смахивая с ресниц выступившие на глазах слёзы. – Мужчина как-никак… А вот Алёнка скучает. Очень!
И она перелистнула альбом на телефоне, чтобы показать подруге, как выглядит её повзрослевшая уже, семнадцатилетняя дочь. С фотографии смотрела девушка неземной красоты: светлые, как у матери, волосы, большие синие глаза, тонкие черты лица.
– Да, папина дочка, – с печальной улыбкой сказала Марго. – Любила его, наверное, сильно…
– Любила… И любит… – еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, говорила Люба. – Она верит, что папа смотрит на нас сверху. Разговаривает с ним. Так забавно. И так грустно…
– Жесть! – не смогла найти другого слова Марго. – Бедные дети! Ты-то как?
– Да я-то что? – пожала плечами Люба. – Мне некогда горевать. На мне теперь дети, и хозяйство всё… тоже на мне. Родители Ванины один за другим ушли, когда сына потеряли. Не представляю даже, каково это, хоронить своего собственного ребёнка.
– Так он же у тебя… того… – не могла подобрать слова Марго. – Ну… болел.
– Да, диабет… инсулинозависимый с детства, – вздохнула Люба. – Но кто же знал, что так рано его эта зараза съест. У него здоровья – вагон… Был… Да всплыл…
Марго грустно покачала головой, сочувственно глядя на подругу. В её глазах читалось искреннее участие и желание помочь.
– Теперь-то что делать будешь? – спросила она, серьезно глядя на Любу. – Одна-то по-любому хозяйство не потянешь. Это ж не цветочки в горшочках разводить.
– Нет. Не потяну, – вздохнула Люба, чувствуя, как к горлу подступает ком. – Уехать я хочу из хутора. Всё мне там о Ване напоминает. Каждый уголок дома, каждый кустик в саду… Не могу я там. Сердце разрывается.
– А что, это мысль! – энергично поддержала Марго. – И детям хорошо будет. Город, новые возможности… Давно надо было уезжать.
– Уезжать? Из хутора? Давно? – с глубокой ухмылкой отвечала Люба. – Да Ваня жил своей фермой. Он Серёжу в институт не отпустил, чтобы тот ему помогал, да учился управляться с хозяйством. Говорил: «Кому ферма наша достанется? Чужим людям?». Кто же знал, что все вот так случится?
– Ты, подруга, не раскисай! – попыталась взбодрить Любу Марго. – Давай так. Ты там, на хуторе, свои дела решаешь. Что где продать, дела закрыть. А я на себя беру твой переезд сюда. Перевезти вещи, жильё на первое время, работа – помогу, чем смогу! У меня связи есть. Найдем тебе что-нибудь подходящее.
– Ритка, ты даже не представляешь сейчас, как ты меня выручаешь! – глаза Любы наполнились слезами благодарности. – Спасибо тебе! Даже не знаю, как тебя благодарить…
– Да ладно, забей! – подмигнула Марго, смущённо улыбаясь. – Никогда не забуду, как ты ко мне подошла, когда меня все «Улиткой» дразнили. Не побоялась, что засмеют! Да ещё и дружить предложила. Я, знаешь, подруга, таких вещей не забываю!
Люба с благодарностью смотрела на Марго, понимая, что это её шанс поменять всё и начать жить по-новому. Лучик надежды затеплился в её душе.
Обсудив некоторые подробности будущего переезда Любы и детей в город, подруги договорились быть на связи, после чего вышли из кафе и разошлись каждая по своим делам. Марго грациозно села за руль блестящего чёрного внедорожника и, помахав Любе рукой, умчалась по своим делам. А Любовь поспешила к месту отправки автобусов, чтобы скорее вернуться домой и привезти хорошую новость детям.
Вот так простая деревенская барышня решила бросить всё в свои сорок лет, и переехать в городок, полный неизвестности. В душе Любы боролись страх и надежда. Страх перед неизвестным будущим, перед необходимостью начинать всё с чистого листа. И надежда на то, что в городе, вдали от хутора, наполненного горькими воспоминаниями, она сможет найти свое место в жизни, дать детям хорошее образование, подарить им счастье.
Люба прекрасно понимала, что это будет не просто, она готовилась к трудностям, к необходимости адаптироваться к новой среде, к новому ритму жизни. Увы, за четырнадцать лет брака женщина полностью разучилась принимать решения. Иван брал на себя все заботы, решал все проблемы, был для неё опорой и защитой. И если бы не подруга, то так и осталась бы в хуторе, словно корабль, намертво прикованный к причалу. Но Иван ушёл из жизни Любы так же неожиданно, как и появился, оставив после себя пустоту, которую невозможно было ничем заполнить. Теперь нужно было как-то перестраиваться. Жить по-новому. Одной, без крепкого мужского плеча.
Глава 3
Продажа фермы
Вернувшись домой, Люба почувствовала некоторое волнение, смешанное с тревогой. Дети ждали её в гостиной, и она знала, что разговор о предстоящем переезде не будет простым. Все собрались за столом. Сергей, её старший сын, сидел с нахмуренными бровями, а Алёнка, младшая дочка, казалось, тоже глядела на мать с неодобрением.
– Дети, нам нужно поговорить о переезде, – начала Люба, стараясь скрыть волнение в голосе. – Мы не можем тянуть больше. Это решение примут все.
Сергей отозвался резко:
– Мам, ты в курсе, что Афанасьевы прожили здесь не одно поколение? Ты хочешь, чтобы на нас всё прервалось? Не боишься брать на себя такой грех?
Люба почувствовала, как холодок пробежал по её спине. Она знала, что вопрос был серьезный. Но отвечать было необходимо.
– Сынок, я всё понимаю, – оправдывалась она, – но кто будет тянуть всё это хозяйство? Ты да я, да мы с тобой?
– А Алёнка на что? – сильнее нахмурил брови Сергей, как будто на его плечах лежала вся тяжесть мира.
– А Алёнка, дорогой мой, заканчивает школу и идёт в институт! Хоть кто-то в нашей семье должен получить диплом, – в голосе Любы прозвучала решительность.
– Ну и пусть валит! Сами справимся, – возразил Сергей. – Наймём рабочих, и всё закрутится само собой.
Люба ухмыльнулась, видя наивность своего сына.
– Рабочих? – В её голосе прозвучали сарказм и ностальгия. – Это где ж ты в нашем хуторе рабочих найдёшь? Отец уже лет пять как один работал. Где он только этих работяг не искал: а у нас на хуторе одна беда – мужик, если толковый, своё ведёт хозяйство. А бестолковых полно. С утра до вечера самогон хлещут. Тебе оно надо – такие работнички?
Дочь Алёнка сидела молча, слушая всю эту перепалку, пока, наконец, не сорвалась.
– Нет, вы посмотрите! – сказала она, глядя то на мать, то на брата. – Сидят тут, решают… А у меня кто-нибудь спросил, чего я хочу?
– Да, Алёнка, – подхватил Серёжа, делая вид, что именно сейчас его волнует мнение сестры. – Ты как считаешь? Стоит ли нам бежать из хутора?
– Бежать из хутора? – переспросила Алёнка, недоумевая. – Менять школу, когда на носу выпускной класс? Экзамены, поступление? Новый класс. Новые правила, требования.
– То есть ты против? – подытожил Сергей.
– Нет уж! – неожиданно выдала Алёнка, её настроение менялось на ходу. – Здесь я тоже не останусь. Я хочу в город. В цивилизацию хочу!
– Ничего не понимаю! – схватился за голову Серёжа. – То не хочу, то хочу! Вот как вас женщин понять?!
Смех над нервной реакцией Серёжи повис в воздухе, разрезая напряжённость. Люба и Алёнка громко рассмеялись, и Серёжа, сначала хмурясь, тоже не смог сдержать улыбку. Спустя несколько секунд все уже держались за животы, которые, казалось, вот-вот лопнут со смеха.
На такой позитивной ноте "совет" Афанасьевых принял решение – ферму продавать!
***
Полетела по окрестностям новость: «Любка Афанасьева ферму продаёт». Предприимчивые хуторяне и гости из соседних сёл потянулись к дому Любы. Многие наслышаны о том, чем живёт ферма, знают, что это лакомый кусок. Только вот никто не хотел предлагать за неё нормальные деньги. Все понимали, что у молодой хозяйки была безвыходная ситуация, и все как один стремились сбить цену.
В этот момент новость услышал Ванин друг – Никита. Они дружили с детства: жили по соседству, учились в одном классе и по жизни хорошо общались. Никита пришёл к Любе, чтобы обсудить её планы.
– Ты пойми, Любаша, осени надо ждать, – объяснял он вдове. – Там урожай, у всех деньги появятся. А сейчас откуда их взять в таком количестве? Скот вялый, земля пустая. Неудачное, ты, Любка, время выбрала для переезда.
– Да я разве что выбирала? – печально отвечала Люба. – На всё воля божья! А нам до осени уже переехать в городок надо, да обжиться успеть. Алёнке в новую школу надо. Серёжке работу найти. Мне занятие подыскать.
– Какое такое занятие? – спрашивал Никита, его интересовало, чем вообще собиралась заниматься Люба в городе. – Ты же всю жизнь на ферме!
Любовь только вздохнула в ответ. Она и сама не знала, что будет в городе: как заработать на жизнь, концы с концами сводить. Лишь одно ей было ясно: оставаться здесь больше нельзя.
Никита, понимая её растерянность, только кивнул, но в голосе его слышалась поддержка:
– Ты справишься, Любка. Я помогу тебе с продажей фермы. Главное – не отчаивайся.
***
Не прошло и недели с момента разговора с Никитой. Звонок от него раздался неожиданно. Люба, как обычно, занималась готовкой. Она вытерла руки о фартук и взяла трубку.
– Приезжай! – возбужденно сказал Никита, его голос переполнял энтузиазм. – Есть покупатель у твоей фермы!
Сердце Любы забилось чаще – к ней вернулась надежда. Она наспех собралась и приехала так быстро, как только могла. Как только она вошла в кабинет, Никита торопливо подбежал к ней.
– Любочка, давай-давай быстрее! – подгонял он её, ведя к столу нотариуса. – Это важно!
Люба села за стол, её внимание привлек молодой мужчина, сидящий напротив нотариуса. Он казался знакомым, но где она могла его видеть? В этот момент Никита отвлёк её от мыслей, вручив несколько бумаг, указав пальцем, где нужно поставить подписи.
– Куда ты гонишь! – негромко возмутилась Люба, чувствуя, как её охватывает лёгкое смятение. – Дай хоть почитаю.
– Не, ну интересная! – вскинул руки Никита с отчаянием. – Мы её ждём полдня, а она – «почитаю»! Нотариусу ехать надо, дорогая моя! Или… Подожди… Тебе помощь нужна вообще?! Или сама продашь ферму? Только смотри, предупреждаю, эти акулы-фермеры тебя живьём сожрут!
Люба почувствовала неловкость перед Никитой и быстро пробежалась глазами по тексту. Слишком быстро, в бешеной спешке, глядя на незнакомые формулировки, она ничего не поняла. Но поставила подписи там, где указал Никита.
– Великолепно! – ударил в ладоши Никита, его голос прозвучал с искренним восторгом. Парень, сидящий за столом, улыбнулся. – Люба, ты, это… пересчитай!
Никита махнул головой в сторону конверта, который лежал на столе и распирал от денег. Люба, собираясь с силами, открыла его. Сумма показалась ей очень маленькой – это было на порядок меньше, чем предлагали ей за ферму на хуторе.
Люба почувствовала слабость в ногах, неприятное ощущение в животе. Голова закружилась.
– Дайте ещё раз почитать бумаги! – еле слышно произнесла она, обращаясь к нотариусу. Та, увидев её пронзительный взгляд, посмотрела на Любу непонимающим взглядом.
– Да не надо ничего читать, – защебетал Никита, его голос был слишком настойчивым, чтобы не вызвать подозрения. – Тем более Антонина Павловна всё уже убрала. Изучит на досуге, проставит все печати. Я сам тебе привезу твою копию.
– Сумма! – не унималась Люба, её голос даже немного дрожал от волнения. – Какая сумма стоит в бумагах?
– Та же, что и в конверте, – отвечал Никита, делая вид, что не понимает причины её возмущения. – А что, собственно, не так?
– А то, что в худшем предложении от крохоборов фермеров было больше!
– Подожди-подожди! – начал разводить руками Никита. – Ты всерьёз считаешь, что они дадут тебе столько, сколько обещали? Ты плохо их знаешь, милочка. Когда дело дойдёт до сделки, ты получишь вдвое меньше, чем даю тебе я.
– Так это ты покупаешь ферму? – спросила Люба, всё ещё держа конверт.
– Да нет же! Вот, привёл тебе покупателя. Знакомься, Юрец, – сказал Никита, показав на парня за столом.
Парень кивнул в ответ. В этот момент Люба вспомнила, где видела его: на юбилее у Никиты, который отмечали в ресторане еще при жизни её мужа Вани. Тогда Никита представил его как своего двоюродного брата. Люба испытала смятение.
– Подожди, это же твой родственник! – грозно произнесла она, повышая голос.
– Не-е-ет! – затянул Никита, его глаза как будто забегали. – Он просто… знакомый.
– А, я всё поняла! Это сговор. Развести лохушку решили? – выпалила Люба, на глазах её заискрились слёзы.
– Люба, это всё не так!! – заорал Никита, сбрасывая с себя все обвинения. – Я же тебе объяснял. Лето. Денег нет. Осенью приходи, дам тебе остальное. Сколько тебе надо? Вот сколько надо, столько и дам тебе. Слово даю!
Любовь вышла от нотариуса полностью опустошённая. Она привыкла, что все вопросы в семье, связанные с большими деньгами, всегда решал муж Иван. Она просто не знала, как это делается. Бедняжка понимала, что её взяли обманом, сыграли на доверии. Но ничего вернуть было нельзя. Оставалось надеяться на порядочность Никиты, в чём Люба уже очень сильно сомневалась.
В таком разбитом и раздавленном состоянии Люба вернулась домой.
Глава 4
Прощай, родной хутор
Люба решила не посвящать детей в детали сделки с Никитой. При Ване так повелось: дети не вмешивались в финансовые вопросы родителей, и Люба не видела причин менять эту традицию сейчас.
Однако, она недооценила свою дочь. Аленка, несмотря на юный возраст, тонко чувствовала настроение матери. Последние дни Люба ходила как тень, глаза покраснели от слез, улыбка совсем пропала с лица. Девочка видела, как мать бесцельно бродит по дому, перебирает старые фотографии, подолгу смотрит в окно. В воздухе висело тяжелое предчувствие чего-то непоправимого.
Аленка не стала донимать мать расспросами. Она просто подошла к Любе, сидевшей на диване, и обняла ее.
– Не горюй, мамочка, – прошептала она, взяв горячую руку матери в свою ладонь. – У тебя все обязательно получится.
В этот момент Любу будто током прошибло. Ком в горле, который стоял там последние дни, растворился. Она обняла дочь в ответ, прижала к себе, вдыхая запах ее волос. На глаза навернулись слезы, но это были уже не слезы отчаяния, а слезы благодарности и любви. В этот миг Люба поняла, что она не одна. У нее есть дети, ради которых стоит бороться, ради которых нужно жить. И эта мысль придала ей сил.
В гостиную вошел Сережа. Он будто прочитал мысли матери.
– Ну что, девчонки, – сказал он, бросив на диван спортивную сумку. – Пакуем чемоданы?
– Кстати, да, – кивнула Люба, вытирая слезы. – Можем выезжать хоть сейчас.
Аленка медленно обвела взглядом гостиную: старый диван с вытертыми подлокотниками, кресло-качалка, в котором часто читал отец, большой обеденный стол, за которым собиралась вся семья. Сердце сжалось от боли. Здесь она родилась, здесь прошло все ее детство. Здесь каждый предмет дышал воспоминаниями. Как же тяжело уезжать, оставляя позади кусочек своей души.
Любе было еще труднее. Каждый уголок фермы был связан с ее трудом, с ее заботой. Она вышла во двор, чтобы попрощаться со своими питомцами. Подошла к клеткам с кроликами. Пушистые комочки, не подозревая ни о чем, сновали туда-сюда, грызли подсохшую травку, шевелили носами. Люба протянула руку и погладила одного из них. Теплый, мягкий мех… Как же тяжело все это бросать.
Она прошла в птичий двор. Гуси важно расхаживали по территории, куры копошились в земле, утки плескались в небольшом искусственном прудике. Знакомые звуки, знакомые запахи… Все это скоро останется лишь в ее памяти.
В этот момент зазвонил телефон. На экране высветилось имя «Никита». Любе совсем не хотелось отвечать, но она пересилила себя.
– Привет, наконец-то дозвонился! – раздался в трубке приветливый голос Никиты. – Ты мне скажи, любезная, когда вы съезжаете?
– Как вещи соберем, так и съедем, – ответила Люба, не понимая, к чему такие вопросы.
– А… когда вы соберете вещи? – настаивал Никита.
– Слушай, тебе не стыдно? – не выдержала Люба. – Ты буквально выставил нас на улицу. Заплатил сущие гроши за действующую ферму. И тебе хватает наглости торопить нас со сборами?!
– Ага, значит так?! – тон Никиты резко изменился. – Делаем так. Даю время до завтрашнего вечера. Если вы будете все еще там в восемь часов, вызываю полицию. А то привыкла, что ее все жалеют, вдовушка… тьфу! Учти, с моей стороны жалости не будет. Я и так был к тебе слишком добр все это время. Я все сказал. Все.
Никита бросил трубку. Люба продолжала держать телефон у уха. Наглость и бесцеремонность Никиты будто парализовали ее. Она стояла, не шевелясь, глядя в одну точку.
– Мама, с тобой все нормально?
Люба вздрогнула, обернулась. Рядом стоял Сережа и с тревогой смотрел на нее.
Она грустно улыбнулась сыну, молча кивнула и пошла в дом.
Сережа стоял за углом сарайчика во время разговора матери по телефону и все слышал. Он слышал, каким тоном Никита разговаривал с его матерью. В груди мальчика закипала ярость. Он поклялся себе, что отомстит дяде Никите за такое отношение к матери, тем более в такой сложный для нее период. Он пока не представлял как, но знал, что обязательно это сделает.
***
Весь оставшийся день прошел в суматохе сборов. Горы вещей, коробок, пакетов росли с пугающей скоростью. Сложнее всего было решить, что брать с собой в новую жизнь, а что безжалостно отправить на свалку. Марго, подруга Любы, обещала снять для них двухкомнатную квартиру в городе. Но что такое городская «двушка» в сравнении с просторным домом на ферме?
– Берем только самое необходимое, – твердо решила Люба. – Одежду, документы, фотографии, минимум вещей… Остальное – на выброс.
Часть вещей Сергей пообещал сжечь в уличной печи. Остальное – пусть остается новым хозяевам. Сердце сжималось от боли при мысли, что чужие люди будут ходить по их дому, пользоваться их вещами.
Когда основная часть сборов была позади, семья собралась за ужином в просторной гостиной. Это был последний ужин в родном доме, прощальный ужин. Несмотря на суету и усталость, Люба нашла время приготовить что-то особенное. На столе красовался запеченный с яблоками гусь, свежие салаты из овощей с грядки и, конечно же, румяный пирог с грибами – фирменное блюдо Любы, которое больше всех любил Иван.
Ели молча. Каждый был погружен в свои мысли. В воздухе висела грусть. Никто не хотел верить, что этот ужин на ферме – последний.
Завтра начнется новая жизнь, от которой никто не ждал чудес. Сергею предстояло искать работу, Аленке – готовиться к выпускному классу в новой школе, а Любе – просто жить дальше. Теперь она была главой семьи, и все решения лежали на ее плечах.
После ужина дети разошлись по комнатам. Люба осталась сидеть за столом, глядя на недоеденного гуся. Вспомнила, как раньше, когда семья была полной, такого гуся едва хватало на всех. Все шутили, смеялись, делились новостями, строили планы… Было тепло и уютно. Жаль, что эти времена уже никогда не вернутся.
***
Утром следующего дня машина, которую прислала Марго, приехала на час позже. Водитель, молодой парень с проколотым ухом, извинился за опоздание и сразу принялся помогать с погрузкой вещей. Сумки, мешки, коробки быстро исчезали в просторном кузове, покрытом тентом. Сергей сел рядом с водителем, а Люба с Аленкой устроились на заднем диване.
Ехали молча. Все смотрели в окна, но видели не мелькающие за стеклом пейзажи, а картины прошлой жизни.
– Приехали, – объявил водитель, останавливаясь возле старого трехэтажного кирпичного дома.
Люба и дети вышли из машины. Перед ними раскинулся унылый двор со ржавой детской площадкой. Ни одного дерева, ни кустика. Резкий контраст с зеленым, утопающим в цветах двором их фермы, с аккуратными плиточными дорожками и уютными беседками. Но это была их новая реальность.
Водитель помог выгрузить вещи. Помахал рукой на прощание и умчался, оставив после себя только клубы дорожной пыли.
Люба вздохнула и предложила детям подняться на второй этаж. Там их уже ждала тетя Маша – грузная женщина с суровым лицом, хозяйка квартиры.
– Вот кухня, вот ванная, – без лишних церемоний начала тетя Маша. – Балкон наполовину забит моими вещами – не трогайте. С остальным, думаю, разберетесь. Если что, звоните.
И она многозначительно посмотрела на Любу. Та сначала не поняла, в чем дело, а потом спохватилась и достала из сумки конверт с деньгами. Отсчитала нужную сумму и протянула хозяйке. Тетя Маша, довольно улыбнувшись, сунула деньги в карман халата и вышла.
– Мама, это что сейчас такое было? – спросила Аленка, строго глядя на мать.
– Ты о чем, доченька? – не поняла Люба.
– Ты зачем всем светишь деньгами? – продолжала Аленка, кивнув на торчащий из сумки конверт. – Мама, ты не у себя на ферме. И папы с ружьем рядом нет. Убери, спрячь и никому не показывай от греха подальше. Я не хочу, чтобы нас прирезали за эти бумажки.
Люба послушно кивнула и переложила конверт в потайной карман сумки. Потом огляделась. Вот он, их новый, пусть и временный, дом.
Глава 5
Подруга
Утро следующего дня началось со звонка Маргариты. Резкий, пронзительный рингтон вырвал Любу из объятий тревожного сна.
– Эй, привет, лежебока! – весело щебетал голос подруги в трубке. – А ну поднимайся! Ты чего, сюда спать приехала? Это тебе не твоя деревня. Здесь люди в постоянном драйве! Утро, фитнес, кофе и бегом на работу. А чего ты хотела? Успех не приходит во сне.
Люба невольно улыбнулась. Забавно было слушать все эти наставления от Марго, чей «успех» заключался в удачном замужестве.
– Я вот что подумала, – не давая Любе вставить и слова, продолжала Марго. – Я сейчас на пробежке, на стадионе. Он в двух шагах от тебя. Одевайся и выдвигайся ко мне. Начнем с работы над твоей формой!
Любе совершенно не хотелось никуда идти. Тело ломило от усталости, голова была тяжелая. Хотелось просто забиться под одеяло и забыться. Но отказать Марго, которая, как ни крути, очень помогла ей с переездом, она не могла.
Сборы на пробежку превратились в настоящее испытание. Люба перерыла все чемоданы, но так и не нашла ничего подходящего. В итоге напялила старые спортивные штаны, растянутую футболку и кеды без шнурков.
Стадион действительно оказался недалеко. Люба быстро отыскала Маргариту в толпе занимающихся. Ярко-розовый спортивный костюм и фиолетовый ободок с огромным бантом делали ее похожей на экзотическую птицу.
Марго окинула Любу критическим взглядом.
– Ужас, Любка! – присвистнула она. – Кого ты собираешься покорять в таком виде?
– Никого я не хочу покорять, – оправдывалась Люба, оглядывая себя. Выглядела она, мягко говоря, не очень.
– Так, смотри, – Марго важно вышагивала перед подругой, размахивая руками, совмещая разговор с разминкой. – С этого дня бросаешь свои колхозные привычки. Марго тебе пояснит, как нужно жить!
Люба снова улыбнулась. Рита, конечно, молодец, но указывать взрослой женщине, что и как делать – это уже слишком. Однако спорить с Марго было бесполезно.
Через минуту подруги уже бежали по дорожке вокруг стадиона. Любе было тяжело с непривычки, но природная выносливость, закаленная годами работы на ферме, сослужила ей хорошую службу. Марго, привыкшая к неспешным прогулкам по магазинам, выдохлась гораздо быстрее. Остановилась у турников и махнула рукой, призывая подругу присоединиться.
Немного размявшись на снарядах, подруги решили завершить тренировку. Вскоре они уже сидели в уютном кафе, поглощая полезный завтрак из злаковой каши с ягодами.
– Слушай, Любка, а давай сейчас на набережную! – предложила Марго, глядя на подругу горящими глазами.
– Да я бы с радостью, – начала оправдываться Люба, – только вот дети скоро проснутся, а у меня завтрак не готов…
– Завтрак? – рассмеялась Рита. – Ты серьезно? Им по сколько лет, по пять? Что они, сами не сообразят, что пожевать с утра?
– Не в этом дело, – попыталась объяснить Люба. – Просто это… традиция такая. Собираться всей семьей за завтраком.
– К черту ваши деревенские традиции! – отмахнулась Марго. – У меня вон, проснулся, что нашел в холодильнике, то и слопал. Сам собрался и в школу потопал. А я что? Я свободный человек, что хочу, то и делаю. Оторви уже своих от титьки, дай им самостоятельности!
Люба нахмурилась. Нравоучения Марго начинали ее раздражать.
– А-а, точно! – Марго вдруг хлопнула себя по лбу. – Тебе же работу надо найти! Вы там, в своем хуторе, привыкли бездельничать. А что? Земля сама прокормит. Хозяйство, вон, какое… Здесь такого нет, родная. Здесь, чтобы кусок хлеба заработать, пахать надо.
Люба выдавила глупую улыбку. «Земля сама прокормит…» Удивительно слышать такое от человека, который сам вырос в деревне.
– Короче, я все придумала! – подняла палец Рита. – Мы купим тебе бизнес! Деньги-то у тебя остались?
– Да… – неуверенно ответила Люба. На самом деле, она не была уверена, что хочет именно этого, но спорить с Марго сейчас не было сил.
– Вот и отлично! – Марго радостно захлопала в ладоши. – Берем в аренду помещение, закупаем оборудование, сдаем в аренду мастерам: маникюр, педикюр, брови, ресницы… Сейчас все на этом сидят! Прибыль будет. Сто процентов!
– Но я же в этом ничего не понимаю, – растерянно развела руками Люба. В ее глазах читался неподдельный испуг.
– А в чем понимаешь? Что умеешь делать, кроме как коров доить? – не унималась Марго.
– Ну… я шить умею, – тихо произнесла Люба. – Люблю шить…
– Шить? – скривилась Марго. – Так себе увлечение… Ну ладно, пусть будет по-твоему.
Она достала телефон и начала что-то быстро печатать. Через пару минут повернула экран к Любе.
– Вот, нашла тебе готовый бизнес. Ателье и обувная мастерская – два в одном. Отдают недорого, считай даром.
Люба внимательно прочитала объявление. Выглядело действительно заманчиво. Небольшое ателье в центре города, все оборудование в придачу. И цена… Совсем небольшая.
– Да, интересно, – кивнула Люба, перечитывая объявление еще раз. – И что дальше?
– Звонить, простушка ты моя! – рассмеялась Марго. – Деньги сами к тебе не придут. Это не куры ваши, которые сами яйца несут. Здесь двигаться надо, разговаривать!
Любу уже изрядно раздражали эти стереотипные шуточки про деревню, но она терпела. Марго все-таки хотела помочь, и Люба не хотела показаться неблагодарной.
– Ладно, я тогда запишу номер… – неуверенно сказала она, доставая из кармана свой старенький телефон. На фоне роскошного «айфона» Марго он смотрелся как музейный экспонат.
– Зачем записывать? Звони прямо сейчас! Назначай встречу, – скомандовала Марго.
Внутри у Любы все сжалось от страха. Она совершенно не представляла, как будет вести разговор. Но выбора не было.
Люба неуверенно нажала кнопку вызова. В трубке послышались гудки, которые казались ей бесконечно длинными. Наконец, ответил грубоватый мужской голос с легким южным акцентом:
– Да! Внимательно слушаю!
На секунду Люба растерялась, не зная, что сказать.
– Да-а! – повторил голос, уже с оттенком нетерпения.
– Здравствуйте… Доброе утро… – промямлила Люба. – Я по объявлению… Насчет ателье… Вы же продаете?
– Ателье, да. Продаем. Спрашивайте.
Рита, сидевшая напротив, начала активно жестикулировать, показывая Любе, чтобы та назначила встречу.
– Встреча! – осенило Любу. – Мы можем встретиться? Обсудить… Договориться…
– Да, конечно, – ответил мужчина. В его голосе послышалась улыбка. Растерянность и нерешительность Любы, видимо, его забавляли. – А где?
Люба вопросительно посмотрела на Риту. Та молниеносно выхватила из сумочки ручку и нацарапала на салфетке: «Аметист».
– «Аметист», – прочитала Люба.
– В «Аметисте», значит, – подтвердил мужчина. – Хороший ресторан. У вас, похоже, хороший вкус. К двум часам дня вас устроит? Заодно пообедаем.
– Да, вполне, – ответила Люба.
– Ну тогда до встречи в «Аметисте»?
– До встречи… в «Аметисте».
Люба отключила вызов и только сейчас заметила, что Марго смотрит на нее с широкой улыбкой.
– Он тебя только что на обед пригласил! – восхищенно прошептала она. – Ты ему, кажется, понравилась! Да и он ничего такой, судя по голосу.
– А, нет-нет, – замотала головой Люба, понимая, к чему клонит подруга. – У меня нет никакого желания строить отношения. Ни сил, ни желания.
– Ты просто еще не встретила того, кто пробудит это желание, – не унималась Рита.
– Ты думаешь, за это время, с тех пор как Вани не стало, ко мне не приходили свататься? – с легкой иронией спросила Люба.
– Серьезно? – Марго вытаращила глаза. – И ты молчала? Ну-ка, колись!
– Да… приходили… И не один… – Люба уже начала жалеть, что завела этот разговор. – Андрей приходил, – тихо сказала она. – Владелец соседней фермы.
– Так он же женатый! – удивилась Марго.
– Развелись два года назад.
– Да ты что?!
– А я… как я могу?
– Вот как все могут, так и ты можешь! Слушай, подруга, если ты так и будешь ходить, как «вдовушка-повесила-головушку», так и останешься одна до конца своих дней.
– Почему одна? У меня есть Серёжа, Аленка…
– Тьфу! Завтра твои Серёжа и Алёнка создадут свои семьи, и будешь ты одна выть со своими шмотками да нитками. А мужик он нужен. Всегда. Ну, или хотя бы иногда. Понимаешь, о чем я?
Люба понимала. Но пока не была готова к новым отношениям. Марго махнула рукой.
– Эх, делай как знаешь, только потом не жалуйся. Нет, вы посмотрите на нее! К ней Андрей приходил, а она его отшила! Да ты знаешь, сколько я за этим Андреем в старших классах бегала? А он эту… козу крашеную выбрал. Так ей и надо, дуре!
Любе стало забавно наблюдать, как злится Маргарита. Та, заметив улыбку на лице подруги, обрадовалась.
– Вот, уже улыбаешься! – воскликнула она. – С этой самой улыбкой и пойдешь на встречу. А я с тобой. Скажем, что мы партнеры. Проконтролирую.
Люба кивнула, и подруги разошлись по домам готовиться к предстоящей встрече.
Глава 6
Попалась
Легкий макияж, платье из «новинок» гардероба пятилетней давности и когда-то подаренный Ваней парфюм с чуть резковатым ароматом жасмина – так Люба подготовилась к встрече, которая могла стать для нее судьбоносной.
Ресторан «Аметист» находился относительно недалеко от съемной квартиры, поэтому Люба решила прогуляться пешком. Она ловила каждый момент, чтобы полюбоваться городком. Нельзя сказать, что здесь были какие-то захватывающие дух виды или выдающаяся архитектура. Обычный провинциальный городок, каких в России тысячи. Но атмосфера… она была особенной. Небольшая, неторопливая суета, размеренный ритм жизни, люди, занятые своими делами, без сумасшедшего блеска в глазах, характерного для жителей мегаполисов. Город не настолько мал, чтобы все друг друга знали, но если ты прожил здесь с рождения, то обязательно встретишь на улице знакомого: с кем-то вместе ходил в детский сад, с кем-то ездил в одном автобусе.
Люба была здесь чужой, но совершенно этого не ощущала. Казалось, городок распахнул свои объятия и был рад каждому, кто решил сюда переехать.
Дорога к ресторану лежала через частный сектор. Красивые дома с разноцветными крышами и фасадами – кто во что горазд, не идеально ровный, но вполне приличный асфальт, ухоженные дворы, аккуратные низенькие заборчики – отсутствие высоких заборов говорило о том, что местные жители не привыкли прятаться друг от друга. Воздух был чистым и свежим, наполненным ароматами свежих трав и цветов. Время от времени слышалось пение птиц и далекий лай собак.
Здесь, в этом уютном районе, и располагался «Аметист» – один из любимых ресторанов местного населения, а если быть точнее, его обеспеченной части. Ресторан вполне соответствовал своему названию: большие витражные окна глубокого фиолетового цвета, приятный плиточный фасад под темный гранит. Одноэтажное здание, растянувшееся вдоль улицы, имело плоскую крышу, с которой свисали кашпо с яркими петуниями. Огромные двухстворчатые двери, широко распахнутые для встречи гостей, вели в просторный холл.
Как только Люба подошла к ресторану, услышала знакомый звук мощного мотора внедорожника Марго. Рита лихо запарковалась прямо перед входом. Молодой человек в форме, встречавший гостей, поспешил к машине и вежливо попросил Марго перепарковаться чуть правее. Рита что-то недовольно пробурчала себе под нос, но все же выполнила его просьбу.
Заметив Любу, Марго тут же преобразилась. На ее лице расцвела лучезарная улыбка, как будто минуту назад вовсе не она ворчала на парковщика.
– Эх, Любка, – протянула Рита, окидывая подругу оценивающим взглядом. – Думаешь, вот так девушка должна выглядеть на свидании?
– Во-первых, у меня не свидание, – возразила Люба. – А во-вторых, неужели я так плохо выгляжу?
– Отвратительно! – с притворным ужасом произнесла Рита. – Ты как старая фанатка группы «Комбинация», ей-богу! Только это не вечеринка «ностальжи по девяностым», а деловая встреча. Эх, надо было тебя и тут проконтролировать. Это я виновата.
– Ничего ты не виновата, – Любе стало неловко перед подругой. – Да и я уверена, что все не так плохо, как ты говоришь. Ладно, не паникуй. Пошли уже. Время.
Подруги вошли в ресторан. В небольшом холле располагался гардероб и несколько уютных диванчиков. Дальше – большой зал, в котором почти не было посетителей. Оно и понятно: будний день, дневное время.
Едва они переступили порог зала, как к ним подбежал официант в белоснежной рубашке и предложил проводить к лучшему столику у большого окна с видом на улицу.
Мужчины, назначившего встречу, еще не было. Он не опаздывал – до назначенного времени оставалось минут пять. Люба и Марго, чтобы потянуть время, взяли меню. Для Марго цены были вполне привычными, а вот Любу они, мягко говоря, удивили.
И вот, наконец, появился он. Черноволосый, со жгучими черными глазами, среднего роста, на вид лет сорока-сорока пяти.
– Здравствуйте, уважаемые дамы, – вежливо поздоровался он, обводя взглядом столик. – Кто из вас назначил мне встречу в этом замечательном месте?
Марго вскочила со стула, как школьница, готовая отвечать у доски.
– Это Любовь! – воскликнула она, театрально указывая на подругу. – Перспективный модельер, будущий модный дизайнер!
– Ну-ну, – усмехнулся мужчина. – Я всего-то старенькое ателье продаю, а не дом моды.
Марго наигранно рассмеялась. Люба все это время смущенно смотрела в окно, разглядывая прохожих.
– А что, подруга немая? – полушепотом спросил мужчина у Риты, кивая в сторону Любы.
– Немного стесняется, – так же тихо пояснила Марго, подмигнув. – Не идет на контакт с незнакомыми людьми.
– Так давайте знакомиться, – мужчина улыбнулся и протянул Любе крепкую, но ухоженную руку. – Я – Тимур.
– Любовь, – представилась она, несмело пожимая ему руку.
– Маргарита, – с кокетливой улыбкой добавила Рита.
Тимур сел напротив.
– Значит, решили внести немного модных вещей в серые гардеробы наших жителей? – спросил он, тепло улыбаясь собеседницам.
– А почему бы и нет? – подхватила Марго, пока Люба собиралась с духом, чтобы хоть что-то сказать. – Все имеют право быть красивыми и стильными. Не только мы с вами.
Тимур улыбнулся, польщенный таким откровенным заигрыванием.
– Тогда должен вас предупредить, – перешел он к делу, – что ателье на текущий момент работает… как бы сказать… скорее в минус.
– Это потому, – не растерялась Марго, – что у него не было хорошей швеи. Поверьте, Тимур, с этого дня все пойдет в гору.
– Хотелось бы верить, – с надеждой в голосе произнес Тимур. – Ну что же, если вы всерьез решили купить это ателье, давайте выберем день для сделки. Встретимся в моем офисе, оформим все бумаги.
– Встретимся? Снова? – продолжала кокетничать Марго. – С большим удовольствием. Когда?
Тимур достал карманный календарь и внимательно изучил его. – В четверг мне удобно. В полдень.
Он достал блокнот, написал адрес офиса, вырвал листок и протянул дамам. Обе потянулись к бумажке, но Марго оказалась проворнее. Схватив листок, она улыбнулась Тимуру и спрятала его в сумочку.
– Ну что же, теперь, когда деловые вопросы улажены, – сказал Тимур, потирая руки, – предлагаю пообедать.
– Простите, но мне надо идти, – сказала Люба. – Может быть, как-нибудь в другой раз.
– Очень жаль, что вы уходите, – вздохнул Тимур. – Пожалуй, и я тогда пойду.
Марго бросила на Любу гневный взгляд. Та лишь пожала плечами. Тимур уже поднялся из-за стола.
– Не спешите расходиться, – вдруг остановила его Марго. – Посидите с моей подругой, пока я отлучусь в дамскую комнату. Я мигом.
Марго упорхнула, бросив напоследок многозначительный взгляд на Любу. Та осталась наедине с Тимуром.
– А вы приезжая? – спросил он после небольшой паузы.
– Да, – ответила Люба, чувствуя, как румянец приливает к щекам. – Неужели это так заметно?
– Вообще-то да, – засмеялся Тимур. – Но вы не пугайтесь. Это, скорее, комплимент. Вы выгодно отличаетесь от здешних барышень.
Любе было приятно слышать такие слова. Она немного расслабилась, что помогло ей продолжить разговор.
– А вы здесь родились? Выросли? – спросила она.
– Нет, что вы, – ответил Тимур. – Моя родина далеко. Я приехал из другой страны. Давно. Лет двадцать прошло. Чего только не случилось за это время… Но, слава богу, сейчас все хорошо. Дела идут в гору. Разве что с ателье этим я промахнулся. Но это мне урок: не берись за то, в чем ничего не понимаешь. Ну ничего, я уверен, у вас получится.
– Почему вы уверены? – спросила Люба, заглядывая Тимуру в глаза.
– Потому что… я вижу сильную женщину, – неуверенно подбирал слова Тимур. – Вижу ваше желание…
– На самом деле, это подруга настаивает, – призналась Люба. – Она надеется таким образом меня вытащить из депрессии.
– А в чем причина депрессии? – осторожно спросил Тимур.
– Мужа не стало…
– Мои соболезнования, – тихо сказал Тимур.
– Благодарю вас, – ответила Люба, отводя взгляд.
Наступила неловкая пауза.
Тимур посмотрел на нее с такой жалостью, которую Люба давно не видела в чьих-то глазах. В этот момент ей показалось, что она впервые после смерти Вани встретила человека, который хоть немного был похож на него – такого же доброго и отзывчивого. Люба невольно улыбнулась. Это было так искренне, что Тимур не мог не заметить той искры, что пробежала между ними.
В этот момент вернулась Марго. Она с удивлением посмотрела на застывших во взгляде друг на друга Тимура и Любу.
– С вами все нормально? – спросила она, садясь за столик.
– Да, все отлично! – поспешно ответил Тимур, словно очнувшись. – Значит, увидимся в офисе у меня.
Он встал, пожал дамам руки, вежливо улыбнулся и направился к выходу. Марго проводила его взглядом голодной тигрицы.
– Рыбка на крючке! – подмигнула она Любе.
– В каком смысле? – не поняла та.
– Ты видела, как он на меня смотрел?
– Нет.
– Скоро моим будет.
– Рита!
– Чего?
– У тебя же муж!
– Объелся груш! Ну и чего такого? Я – молодая, красивая женщина. Имею право на маленькую интрижку. Думаешь, у моего Паши никого не было за эти годы? Как бы не так!
Люба смотрела на подругу непонимающим взглядом. Она не знала, что ее больше возмутило: легкомысленное отношение Риты к мужу или ее желание закрутить роман с Тимуром. Люба вдруг поймала себя на мысли, что почувствовала что-то вроде… ревности. Давно забытое чувство!
Ничего не сказав подруге, Люба взяла сумку и направилась к выходу.
– Эй, ты чего? – крикнула ей вслед Марго. – Обиделась? Меня подожди!
Она схватила свою сумочку и бросилась догонять Любу.
Глава 7
Скандал с соседкой
Долго обижаться на Марго было невозможно. Это же Марго, «Ритка-Улитка» – доброе, безобидное существо, которое в школе дразнили все, кому не лень. Видели бы они сейчас, в какого лебедя превратился тот школьный гадкий утенок!
В общем, Люба и Марго помирились через пять минут после ссоры и договорились в четверг вместе пойти в офис к Тимуру. Марго настаивала на своем присутствии: «Вдруг обманет? Вдруг подсунет что-нибудь не то в договоре?». Если честно, Люба и сама боялась идти одна. Раз уж Марго навязала идею с покупкой ателье, пусть помогает реализовать ее до конца.
До похода в офис оставался еще целый день, и Люба решила заняться домашними делами. Вместе с дочкой, Аленкой, они вооружились тряпками, ведрами и чистящими средствами и принялись вымывать грязь из самых потайных уголков квартиры. Сергей вызвался починить всю качающуюся и болтающуюся мебель.
Работа кипела. Люба и Аленка, словно две неутомимые пчелки, носились по квартире. Одна мыла окна, другая пылесосила. По квартире разносился весёлый смех и шум воды. Аромат чистоты и лимонного средства для мытья полов наполнял воздух. В какой-то момент они даже устроили импровизированную дискотеку с тряпками вместо микрофонов, чем несказанно веселили Сергея, который в это время возился с шатающимся стулом на кухне.
Сережка, вооружившись молотком и отверткой, подкручивал саморезы и подбивал вылезшие от времени гвозди. Привыкший к частному дому, где можно шуметь, не стесняясь соседей, он не сразу понял, что в квартире все иначе. В какой-то момент он слишком увлекся, с раздавшимся звонким ударом молотком в дверь постучали.
Люба открыла дверь. На пороге стоял мужчина в домашних трениках, обтягивающей футболке, подчеркивающей довольно стройную фигуру, и тапочках. На вид ему было лет сорок, с приятными, хоть и немного суровыми чертами лица. Короткие темные волосы были слегка взъерошены, а карие глаза смотрели с явным недовольством.
Не приглашая незнакомца в квартиру, Люба вышла на лестничную площадку. Она уже догадалась, что это сосед снизу, и пришел он жаловаться на шум.
– А ты, я так понимаю, у нас тут новенькая? – начал он с вопроса.
– Да, мы снимаем квартиру у тети Маши, – виновато ответила Люба.
– Тетя Маша, конечно, молодец, – ухмыльнулся сосед. – То притон из квартиры своей сделает, то мастерскую столярную.
– Притон? – не поняла Люба, решив, что это сказано в ее адрес. – Прошу прощения… Но здесь живу я и моя семья.
– Семья, говоришь? Тогда скажи своему мужику: хорош стучать. Люди после смены уставшие, хотят отдохнуть. А тут: бах-бах-бах!
– Вы правда нас простите! Я скажу сыну, чтобы перестал стучать. Не знали. Простите!
Сосед окинул Любу оценивающим взглядом.
– Сын, говоришь? – ухмыльнулся он. – Вот тебе и на! Ребенку доверила молоток и гвозди?
– Ребенку-то уже третий десяток пошел… – улыбнулась Люба, чувствуя, как напряжение спадает.
– Ничего не понимаю, – на лице соседа появилось удивление. – Ребенку третий десяток? Тебе-то, мать, сколько лет тогда?
Люба назвала свой год рождения. Сосед не переставал удивляться.
– Да иди ты! Я думал, тебе лет тридцать, ей-богу. А то и меньше.
Для Любы это прозвучало как комплимент. Она заметно повеселела. Приятно, когда тебе дают меньше лет, чем есть на самом деле.
Обстановка, тем временем, окончательно разрядилась. Звуки молотка из квартиры больше не доносились. Люба и сосед разговорились. Матвей, узнав, что Люба приехала из деревни, поинтересовался причиной переезда. Люба рассказала все: и как без мужа осталась, и как подруга предложила помочь с новым делом. Матвей слушал терпеливо, изредка задавая вопросы.
– Меня Матвей зовут, – представился он наконец. – Будешь знать теперь, если что – зови, поможем, чем сможем.
– Да ну, что вы, – отмахнулась Люба. – Жена, небось, не поймет.
– Жена! Скажешь прям, – вздохнул Матвей. – Женщина, с которой живу… я бы ее так назвал. Не особо у нас с ней… последнее время…
– А дети как же? Дети должны объединять супругов!
– Нет у нас детей с ней. Не дал Бог…
– Простите! – Любе стало неловко.
– Давай на «ты», – предложил Матвей.
– Давай, – согласилась Люба.
Она давно не чувствовала себя так легко и свободно в разговоре с мужчиной. Матвей привлекал ее своей простотой и открытостью. Он говорил с ней так, как будто знает ее много лет. Разговор настолько затянулся, что дети забеспокоились. Люба услышала, как за ее спиной заскрипела дверь. Она обернулась и увидела в образовавшейся щели две любопытные мордочки. Аленка улыбалась, а Сергей, увидев рядом с матерью незнакомого мужчину, нахмурил брови.
– Здрасьте! – поздоровалась Аленка.
– Привет, красавица! – добродушно ответил Матвей, подняв правую ладонь. – И тебя приветствую, богатырь!
Сергей только пробурчал что-то в ответ.
– Дети, все хорошо, – успокаивающим тоном сказала Люба. – Я скоро приду.
Дверь закрылась так же медленно, как и открылась.
– Красивые у тебя детишки, – сказал Матвей, и в его голосе Люба уловила целое море грусти.
В тот момент ей стало по-настоящему жаль этого мужчину. Было видно, что он искренне любит детей, но не имеет возможности подарить эту любовь своим собственным. Любе захотелось крепко обнять Матвея, но она сдержала этот внезапный порыв. Вместо этого она взяла его руку, посмотрела в его глаза и сказала:
– Не сдавайтесь! Люди заводят детей и в более преклонном возрасте. Я уверена, у вас с супругой все еще получится.
В этот момент взгляд Любы случайно переместился в пространство между двумя лестничными маршами, и там она увидела горящие бешенством женские глаза. Рефлекторно Люба выдернула свою руку из ладони Матвея и сделала шаг назад.
– Я не поняла! – раздался женский голос, – Это кто тут у нас чужих мужей завлекает?!
По ступенькам медленно, словно хищная кошка, кралась женщина. Лет сорока, кучерявая шатенка с широкими скулами, огромными, полными злости глазами и острым, как клюв хищной птицы, носом. Стройная фигура обтянута домашним халатом, на ногах – тапочки. Люба сразу поняла – это жена Матвея.
Поднявшись на лестничную площадку, женщина окинула Любу оценивающим взглядом с ног до головы.
– Вижу тебя впервые, – процедила она сквозь зубы, – а ты уже мужика моего в постель тащишь?
– Что вы такое говорите?! – попыталась оправдаться Люба. – Мы просто разговаривали…
– Ты свои глаза видела, курица? – перебила ее соседка. – Мужа моего раздела этим своим куриным взглядом!
Матвей стоял молча. Люба ждала, что он вставит свое слово, но он, казалось, и сам растерялся.
– Полина, пойдем, – наконец, пробормотал он, пытаясь взять жену за руку.
– Руки помой сначала! – взвизгнула она, вырывая руку. – Лапал эту проходимку, теперь меня трогаешь этими же руками! Ты хоть представляешь, сколько мужиков через нее прошло?!
Конфликт приобретал все более неприятную для Любы форму. Полина кричала так громко, что все соседи, что были дома, повысовывали головы из своих квартир. Сергей с Аленкой тоже вышли в подъезд.
– У нее уже дети взрослые! – продолжала Полина, указывая на детей. – А она все гуляет по мужикам!
Аленка нахмурила брови.
– Мы сейчас полицию вызовем! – пригрозила она разъяренной соседке.
– А вызывайте! – кричала та. – Пусть отметят, что здесь новое злачное место появилось. Может, сами нет-нет, да завернут за недорогими услугами!
– Всё, довольно! – не выдержала Люба. – Если у тебя с мужиком твоим проблемы, не надо с больной головы на здоровую! Идите вы к черту, сами разбирайтесь! Дети, идем домой!
Люба схватила детей за руки и завела в квартиру, хлопнув дверью перед носом изрыгающей проклятья женщины.
– Вспомнишь ты еще Пургалову! – донеслось до Любы сквозь плотно закрытую дверь. – Будешь умолять о прощении! Приехала тут, за нашими мужиками!
Дальше Люба ничего не слышала. Она зашла на кухню, плотно закрыла дверь и потянулась за аптечкой, чтобы выпить двойную дозу успокоительного. Сердце бешено колотилось, руки дрожали. В висках стучало, перед глазами все еще стояло искаженное злобой лицо Полины. «Пургалова… Надо же, запомнила её фамилию…» – промелькнуло в голове у Любы. Она налила в стакан воды, выпила лекарство и прижала ладони к горящим щекам. Что за начало новой жизни…
Глава 8
Соседка-блогер
Проснувшись утром, Люба первым делом испугалась, не проспала ли она встречу с Тимуром. Встреча должна была состояться сегодня в полдень, а прошлой ночью Любовь никак не могла уснуть. Мысли о Пургаловой, о ее злых глазах и ядовитых словах, не давали покоя. Люба ворочалась с боку на бок, ей казалось, что она снова и снова слышит этот противный голос, обвиняющий ее во всех смертных грехах. В какой-то момент она даже подумала, что все это ей приснилось, но неприятный осадок в душе говорил об обратном. В полудреме ей чудились кошмары: то Пургалова гонится за ней с метлой, то ее муж Матвей смеется над ней, показывая пальцем. Она то проваливалась в тяжелую дремоту, то снова вскакивала, вслушиваясь в тишину квартиры.
Люба всегда мечтала о жизни в городе.
«Живешь себе в квартире, – думала она, – даже не знаешь, кто твои соседи». Не то что в селе, где все как на ладони, где постоянные сплетни, интриги, пересуды… И вот, угораздило же ее в первые же дни познакомиться со своими соседями, да еще в такой нелицеприятной обстановке! Стыд и обида жгли ее изнутри. Люба чувствовала себя так, словно ее выставили на всеобщее посмешище.
«Как теперь смотреть им в глаза?» – думала она, представляя неизбежные встречи в подъезде.
Схватив телефон, Люба с ужасом обнаружила, что было уже почти одиннадцать часов. Пятнадцать пропущенных от Марго!
«Сейчас она точно подумает, что мне наплевать на собственное будущее», – с тоской подумала Люба. И ведь правда получалось так: Марго старается ради нее, старается, а ей только бы поспать…
Люба тут же перезвонила Ритке.
– Ну и какого, ты, скажи на милость, черта, не берешь трубку?! – Голос Марго был, мягко говоря, недовольным.
– Прости, Рита! Прости, родная! – оправдывалась Люба дрожащим голосом. – Уснула только под утро. Вот и проспала.
– Чем это ты, скажи мне, занимаешься ночами, что засыпаешь под утро? – продолжала наседать Марго. – Я смотрю, не так уж у тебя все плохо.
– Плохо, Ритка! Очень плохо. Но давай потом расскажу. Сейчас собираться надо.
– Не собираться надо, дорогуша, а ноги в руки и лететь в офис мужика того, который жизнь твою никчемную спасает. Ты хоть знаешь, где это находится?
– Нет…
– Бог ты мой! Все надо делать самой! Короче, стой, где стоишь. Вызываю тебе такси. Твоя задача – просто выйти из дома, посадить свою пятую точку в машинку и доехать до офиса. Справишься?
– Справлюсь, – виновато ответила Люба и выключила звонок. Почти сразу пришло сообщение с номером машины, водитель которой обещал приехать через шесть минут.
Люба бросилась собираться. Шесть минут на сборы! Она еще никогда так быстро не приводила себя в порядок. И это, конечно, сказалось на ее внешнем виде. Волосы были кое-как собраны в пучок, макияж наспех наведен, лицо, еще не до конца отошедшее ото сна, украшали темные мешки под глазами. Наскоро натянув первое попавшееся платье и схватив сумку, Люба выбежала из квартиры.
В таком виде такси доставило ее до старинного здания в центре города, где, судя по всему, и располагался офис Тимура. Люба взглянула на часы – опаздывала…
Остановившись на проезжей части и включив «аварийку», таксист спешно высадил Любу и помчался выполнять следующий заказ. Люба, чуть не упав на ходу, поправила сумку на плече и огляделась по сторонам. Справа от дома она заметила знакомый черный внедорожник. Приблизившись, она увидела, что внутри сидит Марго и увлеченно переписывается с кем-то по телефону. Ее лицо менялось каждую секунду: то расплывалось в улыбке, то хмурилось, то выражало тревогу.
Люба молча открыла дверь и села на переднее пассажирское сиденье.
– О, явилась! – съязвила Марго, даже не глядя на подругу.
– Пойдем? – сухо проговорила Люба. – Опаздываем.
– Хм, – ухмыльнулась Маргарита. – Ответственная!
В этот момент она подняла глаза и увидела, как выглядит Люба. И тут ее брови взлетели на лоб, глаза расширились от удивления.
– Мать моя, Любка! – воскликнула она. – Тебя кто так замучил этой ночью? Кто этот неугомонный мужчина?
– Да если бы мужчина, – попыталась пошутить Люба.
– Я многого о тебе не знаю? – поддержала юмор Марго, но тут же снова перешла на претензии. – Я тут решаю ее вопросы, а она развлекается. Мне бы так жить!
– Не надо тебе так жить, – помотала головой Люба. – Мне вчера соседка чуть глаза не выцарапала. Подумала, что я флиртую с ее мужем.
– Флирт – это хорошо, – глаза Марго забегали. – Но взгляд важнее… Что за баба? Старая?
– Не знаю, что за баба… Фамилию только запомнила – Пургалова.
– Пургалова?! – Рита вытаращила глаза на подругу. – Ты поцапалась с Пургаловой?!
– Ты чего так реагируешь? – испуганно спросила Люба. – Да, у нее такая фамилия. А что?
– Ну тогда, милочка, готовься к популярности, – пугающе сказала Марго. – Потому что Пургалова – это местная знаменитость. Очень скандальная особа. Ведет свои соцсети, блоги, каналы. Обливает в них с головой людей, которые ей чем-то не понравились. Сколько уже людей сломали себе жизнь, связавшись с Пургаловой! Теперь вот ты…
– И что теперь делать? – занервничала Люба.
– Теперь-то ничего не надо. Всё, что нужно, ты уже сделала, – Ритка покачала головой и тяжело вздохнула. – Ну всё, подруга, готовься, скоро тебя будет знать каждая собака. Одно радует: не все мужики знают и читают Пургалову. Так что у тебя еще есть шанс.
Марго взглянула на часы и резко дернулась, вспомнив про встречу.
– Любка, ты коза! – прикрикнула она на подругу. – Заболтала меня своей Пургаловой. Опаздываем на встречу!
Подруги выбежали из машины и устремились к зданию. Поднявшись на второй этаж, они быстро нашли офис, указанный на листочке от Тимура. Самого Тимура внутри не было. За столом с серебристым ноутбуком сидел мужчина лет тридцати. Аккуратно уложенные темные волосы, легкая небритость, стильная голубая рубашка – он производил впечатление человека, следящего за собой. Мужчина добродушно улыбнулся и предложил дамам присесть. Люба села, нервно теребя лямку сумки. Марго осталась стоять, с нетерпением ожидая, когда офисный работник завершит печатать что-то на ноутбуке и заговорит с ними. Наконец, он закончил, закрыл ноутбук и перевел взгляд на женщин.
Глава 9
Сосед
Офис Тимура не был похож на контору, в которой занимаются чем-то серьезным. Тесный, захламленный, с облупившейся краской на стенах и дешевым линолеумом на полу. На подоконнике ютилась чахлая герань в горшке, а в углу стоял кулер с водой, который подозрительно гудел. На секунду Ритке даже показалось, что это самое место, откуда звонят мошенники и просят продиктовать номер на оборотной стороне банковской карточки. Её эта мысль позабавила, и она поделилась ею с Любой, тихонько хихикнув.
– Ты посмотри, – прошептала она, – как будто декорации к фильму про девяностые!
Люба продолжало нервно теребить край сумки. Она не разделяла веселья подруги. Вся эта сделка казалась ей слишком уж сомнительной.
Мужчина за столом молча наблюдал за тем, как дамы шепчутся.
– Добрый день. Меня зовут Марк, – представился он, когда в разговоре подруг возникла пауза. – Мне очень жаль, но Тимур Русланович должен был срочно уехать.
– Как уехать? – Марго даже подскочила на стуле от возмущения. – Он же сам назначил нам встречу в полдень в этом офисе! Если не верите, вот записка, написанная его рукой!
Марго взмахнула перед носом Марка скомканным листком бумаги.
– Да, все верно, – отвечал, натянуто улыбаясь, Марк. – Он был здесь в полдень, прождал вас пятнадцать минут, а потом уехал. Просил извиниться! Сказал, что у него срочное дело.
Марго гневно посмотрела на Любу. Если бы та не проспала, то они бы успели!
– У тебя его номер, звони! – рявкнула она, толкая Любу в плечо.
– Не надо звонить! – испуганно произнес Марк, вскакивая со стула. – Он сейчас в суде… Там такое дело деликатное… Босс с женой разводится, ваш звонок будет ну вообще некстати…
– Разводится, говорите? – глаза Ритки заблестели, она многозначительно подмигнула подруге.
– Да вы не переживайте, он подготовил все документы, – поспешил успокоить их Марк. – Читаете, вносим ваши паспортные данные. И все готово! Подпись Тимура Руслановича уже есть. Вы, наверное, прежде захотите съездить в ателье, всё там посмотреть?
– Да что там смотреть?! – отмахнулась Марго. – Давайте к делу уже. Времени мало.
Марк протянул Маргарите документ. Та сделала шаг в сторону, жестом указывая на Любу.
– Нет-нет! Вот. Она. Будущая хозяйка. Наша провинциальная бизнесвумен.
Марк улыбнулся, передал бумаги Любе и снова сел за ноутбук, ожидая, когда новая владелица ателье ознакомится с документами.
Люба вопросительно посмотрела на Ритку.
«Что читать? На что обращать внимание?» – безмолвно спрашивали ее глаза. В них отражалось полное непонимание. Ритка демонстративно закатила глаза, затем вырвала документ из рук подруги и принялась бегло читать его содержимое.
Несколько минут понадобилось ей на знакомство с документом, после чего она вернула его подруге со словами:
– Все нормально, подписывай.
– Это точно? – неуверенно поинтересовалась Люба.
– Ну, хочешь, читай сама! – буркнула Ритка, отбив у Любы всякое желание задавать вопросы.
У Любы не было выбора, кроме как довериться подруге и кивнуть Марку, дав понять, что согласна все подписать.
– Отлично! – обрадовался Марк. – Ваш паспорт, пожалуйста.
Паспорт! Люба испугалась, что забыла его, и принялась лихорадочно рыться в сумке. Терпение Марго уже подходило к концу.
– Только не говори..! – начала язвить она, но в этот момент заветный паспорт появился в руке Любы.
Люба гордо протянула его вечно улыбающемуся Марку, а Марго громко выдохнула.
Когда все процедуры остались позади и бумаги были подписаны, Марк приподнялся с кресла и протянул Любе руку.
– Надеюсь, теперь ателье в надежных руках, – сказал он. – Вы можете поехать туда прямо сейчас. Там и ключи вам передадут, и всё расскажут. Хочется верить, что у вас получится сделать его прибыльным…
– А что, оно всегда было убыточным? – спросила Марго, подозрительно прищурившись.
– А что, Тимур Русланович не рассказывал? – удивился Марк.
– Не рассказывал чего? – ответила вопросом на вопрос Марго.
– Неважно, – поспешил уйти от темы Марк. – Говорю же, у ателье просто никогда не было нормальной хозяйки. Уверен, у вас все обязательно получится.
Он протянул руку Любе. Та испуганно пожала ее, и подруги направились к выходу.
Любовь боялась, как бы все это не оказалось очередной авантюрой. Но бумаги были уже подписаны, назад дороги не было.
– Ну что, едем смотреть ателье? – предложила Люба подруге, когда они вышли из душного офиса.
– Слушай, тут такое дело, – начала оправдываться Марго. – Давай завтра. Сегодня столько дел. Сейчас в спортзал, потом спа, там еще кое-что… Сегодня – никак!
Люба печально кивнула. Марго завезла ее домой. Дети куда-то ушли, и Любовь осталась наедине со своими мыслями. На душе было тревожно. Что, если она совершила ошибку? Что, если ателье – это просто пустая трата денег?
Не прошло и нескольких минут, как в дверь позвонили. Люба, погруженная в свои мысли, машинально открыла дверь. Она была уверена, что это дети вернулись домой.
Но там были не дети. За дверью стоял злополучный сосед Матвей, из-за которого Любовь еще вчера попала в неприятную ситуацию. Он выглядел совсем иначе, чем накануне. Не было той наглой ухмылки, взгляда, скользящего по ее фигуре. На Матвее была простая белая футболка, которая подчеркивала его спортивную фигуру, и джинсы. Волосы были аккуратно уложены, а руки он прятал за спиной.
У Любы тут же сработал рефлекс, и она хотела хлопнуть дверью перед носом «опасного» соседа, но тот успел подставить ногу.
– Прошу, выслушай сначала, – взмолился он, – прежде чем выгонять. Эй, мне правда неловко за вчерашнее. Я не хотел, чтобы так всё вышло… Ну, ты сама все видела.
Голос его звучал искренне, и Любовь, поколебавшись, впустила его в квартиру. Держать Матвея на пороге, на глазах у соседей, было действительно не лучшей идеей. Кто знает, что они могли подумать… Да и разговор на лестничной площадке – это не самый приятный вариант.
Неожиданно в руках извиняющегося соседа появилась коробка конфет. Большая, яркая, с изображением райских птиц. Любовь не любила сладости, но подобные знаки внимания… они имеют особую, волшебную силу!
– Я просто хотел по-человечески извиниться, – сказал Матвей, протягивая Любе конфеты. – У нас с супругой сейчас сложный период. Знаешь, так бывает, когда чувства сходят на нет. Понимаешь, о чем я?
– Нет, – ответила Люба, принимая конфеты и убирая их на тумбу в прихожей.
– Это хорошо, что не понимаешь, – продолжал Матвей, взгляд его отражал грусть и тоску. – Значит, у тебя с твоим мужчиной все намного лучше, чем у нас с Настюхой.
– Нет, – снова отрицала Люба, ее голос дрогнул. – У меня хуже. Мой муж… умер.
Матвей не дослушал, взял ее руку и понимающе посмотрел в глаза. Его касание было неожиданным, но таким теплым и нежным.
– Какой ужас, – пробормотал он. – Я очень тебе сочувствую.
Любовь не знала, насколько искренним был Матвей в тот момент. Но его прикосновения, его слова… Любовь давно не чувствовала ничего подобного. Внутри разлилось тепло, которого ей так не хватало. Ей захотелось упасть ему на плечо и просто поплакать, выплеснуть всю накопленную боль и одиночество. Матвей будто прочитал этот порыв. Он медленно приблизился к Любе, и она ощутила аромат его парфюма – такой сладкий, успокаивающий. А он гладил ее по волосам и шептал что-то приятное, слова сливались в нежный шепот, от которого кружилась голова.
Люба сама не заметила, как закрыла глаза и ответила взаимностью на его поцелуй. Он был нежным и в то же время страстным, полным сочувствия и понимания. Она поймала себя на мысли, что ей было хорошо в этот момент – так тепло и уютно. Она будто вернулась в тот момент, когда рядом был Ваня, и она чувствовала себя под его крылом – сильным и надежным. Она скучала по тем временам. Она была готова все отдать, чтобы вернуть их. И все эти чувства Люба вложила в непреднамеренный поцелуй.
Матвей почувствовал эту энергию, эту волну нежности и страсти, исходящую от Любы, и не хотел останавливаться. Его руки обняли ее за талию, прижимая ближе. Неизвестно, чем бы закончился этот порыв внезапной страсти, если бы за спиной…
Глава 10
Сын разозлен
– Мама!.. Что происходит?
Сергей застыл на пороге, его глаза были широко раскрыты. Он, может, и не видел самого поцелуя, но парень был уже не маленький, чтобы не понять, что происходит между матерью и этим… соседом.
Матвей, растерянный и смущенный, отпрянул от Любы. Он пытался пригладить растрепанные волосы и одернуть футболку.
– Слушай, малой, это вовсе не то, что ты там себе подумал! – попытался было объяснить Матвей, выдавливая кривую улыбку.
Но Сергей, словно разъяренный тигр, схватил его за шею и, несмотря на сопротивление соседа, медленно повел к выходу. Матвей пытался что-то лепетать, оправдываться, но Сергей был неумолим.
– Я вам не малой! – процедил он сквозь зубы, затем вытолкнул Матвея в подъезд и с грохотом захлопнул за ним дверь.
В квартире повисла тяжелая тишина. Люба стояла, прижавшись спиной к стене, слезы ручьем текли по ее лицу.
– Сынок, зачем ты так? – прошептала она, голос дрожал.
– Нет, мама, это ты мне скажи: зачем ты так? Зачем так дешево себя продаешь? – Сергей смотрел на мать с болью и непониманием.
Он схватил коробку с конфетами, что лежала на тумбе, и яростно бросил ее на пол. Коробка раскрылась, конфеты рассыпались по прихожей, яркие обертки словно насмехались над Любой.
– Простила за коробку с конфетами? Еще и целоваться полезла? Мама, я не узнаю тебя!
Любовь закрыла лицо руками и еще сильнее прижалась к стене. Сергей стоял перед ней, ожидая объяснений. Но мать не хотела ему ничего объяснять. Для нее он был все тем же маленьким мальчиком, который беспрекословно выполнял ее требования и никогда, даже в мыслях, не позволял себе спорить с матерью. «Да, мама! Хорошо, мама!» – Люба будто слышала опять этот детский голосок. Но перед ней стоял уже мужчина, который только что принял решение за мать.
– Прости меня, сынок… Я устала… Я запуталась, – говорила мать сквозь слезы. – Я уже сама не знаю, чего хочу.
– Зато я все знаю, мама, – вздохнул Сергей, делая шаг навстречу матери и заключая ее в объятия. – Ты хочешь найти замену отцу. Ты просто ищешь его в других… Но так не бывает… Таких, как он, больше не бывает.
Люба кивнула. Сергей говорил ровно то, что она сейчас чувствовала, что она переживала после смерти мужа. Одиночество, пустота… постоянное ощущение, что ей не хватает его сильного плеча, его поддержки, его любви.
– Знаешь, это он тебя разбаловал, – вдруг сказал Сергей, отстраняясь и смотря матери прямо в глаза. – Слишком честный, слишком правильный… Но таких больше не бывает. Пойми ты уже! Жизнь – она другая.
– Ты прав, сынок, – сказала Люба, вытирая слезы. – Пора уже смириться, что вашего папы больше нет. Но я же не одна. У меня есть ты. У меня есть Аленка.
Сергей взял Любу за плечи и посмотрел ей в глаза. Его взгляд был серьезным, взрослым.
– Мама, – сказал он твердо, – я не запрещаю тебе влюбляться. Ищи, находи, люби. Но люби того, кто этого достоин. Не верь первому встречному. Я видел вчера этого… в подъезде. Когда его жена кричала на весь дом, он молчал в тряпочку. Это не мужик. Это пародия на мужика. Держись от таких подальше. Есть на свете нормальные мужчины… Не как папа… Ну, нормальные… Просто тебе они еще не встречались. Поверь мне, мама!
Любовь только кивала в ответ. Интересно, когда настал тот момент, когда они с Сергеем поменялись местами? Теперь он читал нотации матери, а не наоборот, как раньше. И все, что говорил Сергей, было правдой. Она действительно искала в других тень своего покойного мужа, цеплялась за призрачное сходство, обманывая себя. Пора было начать жить заново. Ради себя. Ради детей.
Следующий день Любовь решила начать по-новому. Она больше не хотела зависеть от Марго, спрашивать, когда та найдет в своем «плотном» графике окошко для того, чтобы поехать в ателье. «Хватит ждать у моря погоды! Нужно брать все в свои руки!» – решила Люба.***
У нее был адрес. Сергей помог разобраться, как добраться до него с помощью общественного транспорта. И вот Любовь уже едет на автобусе, крепко сжимая в руках сумку, чтобы начать свой первый рабочий день в качестве владелицы ателье. Внутри все сжималось от волнения. «Справлюсь ли я? Получится ли у меня?» – эти вопросы крутились в ее голове, как надоедливые мухи.
Прибыв на место, Люба огляделась по сторонам. Место, где располагалось ателье, трудно было назвать проходным: невзрачная вывеска, вход со стороны двора, обшарпанная дверь. Сюда пойдет лишь тот, кто будет уверен в качестве услуг и не испугается неприглядного фасада.
В дверях ателье Любу встретила молодая девушка приятной наружности. У нее были длинные черные волосы, собранные в аккуратный пучок, большие карие глаза, обрамленные густыми ресницами, и милая улыбка. Она представилась Кариной и сказала, что работает здесь администратором.
– Работала… – поправилась Карина, сделав акцент на том, что так было при Тимуре. – Теперь не знаю, что будет…
В ее голосе слышалась тревога.
– Не волнуйся, Карина, – успокоила девушку Люба. – Всё будет хорошо.
Карина улыбнулась. После этих слов она немного расслабилась и повела новую хозяйку знакомиться с ателье.
Если честно, Любовь ожидала, что будет хуже. Помещение, конечно, требовало ремонта: в некоторых местах осыпалась штукатурка, краска на стенах выцвела, а линолеум был местами протерт до дыр. Но в целом, работать можно.
Самое главное, было с чем работать: электрическая швейная машина, большой стол для раскроя, пара стеллажей, один из которых был заставлен какими-то коробками с тканями и фурнитурой, – все было в наличии.
Любовь осмотрелась по сторонам и обратилась к Карине:
– Я правильно понимаю, заказов пока нет, поэтому ты одна на рабочем месте?
– Заказы есть, – смущенно ответила Карина, теребя край блузки. – Просто Антонина… ну, швея наша… Она опаздывает…
Люба посмотрела на часы. Было почти одиннадцать.
– Со скольки вы работаете? – спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно.
– С девяти, – тихо ответила Карина, потупив взгляд.
– И давно это продолжается?
– Что продолжается?
– Ну, такое отношение к работе? – Люба старалась говорить ровно, но внутри все кипело от возмущения.
– Понимаете… – Карина запнулась.
– …Любовь Алексеевна, – подсказала Люба.
– Понимаете, Любовь Алексеевна, – Карина вздохнула. – У нас тут с кадрами беда. Тимур Русланович всегда грозился уволить Антонину, но всегда потом звонил, извинялся и просил её снова выходить на работу. Дело в том, что как он ни пытался найти ей замену – ничего! Хорошие швеи – на вес золота. Теперь она знает, что никто ее не уволит, поэтому ведет себя так… самоуверенно. Но, если что, я вам этого не говорила.
– А как же клиенты? – Люба уже догадывалась, каким будет ответ.
– Ждут свои заказы… иногда неделями… Я там договариваюсь, как могу, – Карина развела руками. – Уговариваю, извиняюсь…
– Теперь понятно, почему ателье убыточное, – Люба вздохнула.
Карина только пожала плечами.
– Ладно, все ясно с вашей Антониной. Есть ее номер? Набирай. Поговорим. Пора навести здесь порядок!
Карина нашла в телефонной книге номер Антонины, нажала вызов и передала трубку Любе. После череды гудков в трубке послышался какой-то шум, отдаленно напоминающий музыку, а после – недовольный женский голос:
– Чего тебе, Карина?
– Здравствуйте, Антонина, – сказала Люба строгим, официальным тоном, от которого у самой мурашки по коже побежали. – Это не Карина. Меня зовут Любовь Алексеевна. Я – ваша новая начальница. А вы, простите, где?
В трубке на несколько секунд повисла тишина. Было слышно, как Антонина выругалась, убрав на время трубку от лица. Затем уже более внятно, но все еще с раздражением в голосе, сказала:
– Я уже собираюсь. Буду через минут тридцать… сорок…
– Прекрасно! – ответила Люба, стараясь сохранить спокойствие. – Мы вас очень ждем.
Люба вернула трубку Карине, сама же продолжила осматривать ателье. Она открывала шкафы, перебирала рулоны тканей, рассматривала швейную машинку. Хотелось поскорее начать работать, вдохнуть жизнь в это заброшенное место.
За разговором с Кариной прошел час. Девушка оказалась не местной, приехала к тете на лето после окончания школы, да так и осталась здесь жить. Поступила в университет на «заочку», устроилась на работу к Тимуру Руслановичу – так и живет. Карина рассказала Любе о клиентах ателье, о том, какие заказы чаще всего поступают, о поставщиках тканей и фурнитуры. Люба слушала внимательно, задавала вопросы, стараясь запомнить как можно больше информации.
Непокорная швея по-прежнему не объявилась. Время тянулось медленно, как патока. Люба начала нервничать.
«Неужели вообще не придет?» – мелькнула у нее мысль. И только спустя еще двадцать минут входная дверь, наконец, открылась, и на пороге появилась грузная женщина лет пятидесяти с крайне недовольным выражением лица. На ней было бесформенное платье с накинутой поверх растянутой кофточкой, волосы были собраны в небрежный пучок, а из-под толстого слоя пудры проглядывали следы вчерашнего макияжа. От нее пахло дешевыми сигаретами и каким-то сладким парфюмом.
– А вы, я так понимаю, Антонина, – сказала Люба, глядя на опоздавшую швею строгим взглядом.
– Она самая, – ответила швея, снимая кофту и вешая ее на вешалку в виде забитого в стену гвоздя. – А что, Тимурчик уже слинял? И даже не попрощался…
– Нет-нет, можете не раздеваться, – поспешила предупредить швею Люба, ее голос был твердым и решительным. – Вы уволены.
Глава 11
Конфликт с соседкой
Антонина застыла на месте, словно громом пораженная. Ее глаза, маленькие и близко посаженные, удивленно расширились, а рот приоткрылся, как будто она хотела что-то сказать, но не могла подобрать слов.
– Что?! – наконец выдохнула она, ее голос был хриплым и дрожащим. – Уволена?! За что?!
– За систематические опоздания, – спокойно ответила Люба, глядя прямо в глаза Антонине. – За халатное отношение к работе. За неуважение к клиентам. Этих причин достаточно?
– Да ты… да ты… – Антонина задохнулась от возмущения, ее лицо покраснело, а шея покрылась бардовыми пятнами. – Да я… да я… лучшая швея в городе! Тимурчик… он… он без меня пропадет!
– Тимур Русланович без вас не пропадет, – сказала Люба, делая акцент на имени-отчестве, – потому что это ателье он продал мне. А я, к вашему сожалению, в ваших услугах больше не нуждаюсь.
– Да ты… да вы… – запиналась Антонина, подбирая слова. – Звонить мне еще будете, умолять, чтобы я вернулась! Вы еще пожалеете! Никто не сможет шить так, как я!
И она развернулась, громко хлопнув дверью. Так сильно, что на стене образовался еще один фрагмент с осыпавшейся штукатуркой, а с потолка посыпалась тонкая белая пыль.
Карина втянула голову в плечи и испуганно посмотрела на Любу.
– Остынет, придет. Приму обратно, – как ни в чем не бывало, успокоила ее Любовь, отряхивая с себя пыль.
– Эта, что ли? – ухмыльнулась девушка. – Не дождетесь. Тимур Русланович ее настолько разбаловал, что она возомнила себя здесь единственной и неповторимой швеей… Хотя… Если честно, так оно и есть. Никто не придет сюда работать за такие деньги.
Люба задумалась на мгновение.
– Ну, одна швея у нас уже есть, – с улыбкой произнесла она.
– Да?! И кто же это? – Карина удивленно посмотрела на новую хозяйку.
Люба указала пальцами на себя.
– Вы? – Карина еще больше удивилась. – Но вы же…
– Умею шить, – перебила ее Люба. – И неплохо, поверь мне. А вторую швею мы с тобой оперативно подготовим. За месяц-другой. Ты как? Нитку в иголку вдевать умеешь?
– Умею! – рассмеялась Карина. Девушка была совсем не против освоить дополнительную профессию. Антонина никогда не делилась с ней секретами своего мастерства, ревностно охраняя свою позицию. А тут новая хозяйка сама все предложила!
– Ну вот и ладненько! – Люба хлопнула в ладоши, ее глаза светились энтузиазмом. – А теперь давай разгребать наши заказы. Показывай, что здесь дольше всех пылится на полке. И заодно расскажешь мне про особенности работы с клиентами.
Карина с радостью пошла к стеллажу, чтобы показать Любе объем работы. Она и сама устала от постоянных отсрочек, оправданий и недовольных клиентов. Да и перспектива научиться шить и стать настоящим профессионалом ее тоже воодушевляла.
За этот день, по словам Карины, Любовь сделала больше, чем Антонина обычно за целую неделю. Разобрала несколько самых старых заказов, сама села за швейную машинку, с головой погрузилась в работу. В ней Люба почувствовала настоящее спасение. Впервые за долгое время она смогла отвлечься от всех нехороших событий, которые случились с ней в последнее время. В делах Люба не заметила, как пролетел день.
Возвращаясь домой, Люба шла неспеша, наслаждаясь теплым летним вечером. Усталость, накопившаяся за день, приятно разлилась по телу. Это была не та изматывающая усталость, к которой она привыкла за годы работы на ферме, а приятная, здоровая усталость от физического труда. Люба чувствовала удовлетворение от проделанной работы.
«Я справлюсь!» – думала она. – «Я смогу поднять это ателье на ноги!».
Однако при возвращении домой ее ждал неприятный сюрприз. У входа в подъезд, прислонившись к стене, стояла жена Матвея. Та самая Пургалова, от которой Марго советовала Любе держаться подальше.
– Посмотрите, кто это у нас идет домой так поздно! – язвительно запела Пургалова, затягиваясь дымом сигареты и выпуская его в воздух густым белым облаком. – Устала, наверное?
Любовь хотела просто пройти мимо, сделав вид, что не замечает соседку, но Пургалова преградила ей дорогу в подъезд.
– Конечно, устала, – продолжала она, ехидно улыбаясь. – Ублажать чужих мужиков – та еще работенка!
«Буду молчать!» – думала Люба, помня заветы Ритки о том, что с Пургаловой лучше не связываться.
– Каково это вообще, спать с чужими мужиками? – не унималась соседка, ее глаза блестели злорадством. – Затягивает, наверное?
– Не знаю! – не выдержала Люба, останавливаясь перед Пургаловой. – Не пробовала. Тебе лучше знать, наверное.
Лицо Пургаловой резко изменилось. На смену усмешке пришла гневная гримаса. Ее губы сжались в тонкую линию, а глаза сузились.
Она набрала полные легкие дыма и презрительно выпустила его прямо в лицо Любе.
– Ты бы поаккуратнее с этими штуками, – проговорила Люба, разгоняя дым рукой. – Говорят, плохо на мозги влияет. Хотя… Тебе-то чего бояться?
– Ах ты, дрянь! – прошипела Пургалова, и Любовь заметила, как левой рукой она достала из сумочки какой-то маленький блестящий предмет.
В следующий момент – как будто вспышка. Резкая, жгучая боль пронзила глаза. Люба инстинктивно зажмурилась, пытаясь защититься от… от чего? Она не понимала, что происходит. Мир вокруг погрузился в туман, а глаза словно горели огнем. Дышать стало трудно, горло схватило спазмом. Люба закашлялась, слезы ручьем текли по ее лицу, смешиваясь с чем-то жгучим, едким. Она не могла понять, что с ней происходит. Люба попыталась открыть глаза, но боль стала еще сильнее. Она застонала, схватившись руками за лицо…
И только в ушах противный голос Пургаловой:
– А вот теперь поговорим, шаболда!
Глава 12
Нет худа без добра
– Мама, что с тобой случилось?!
Аленка встретила мать у порога с удивленным и испуганным лицом. Люба стояла, прислонившись к дверному косяку, ее глаза были красные и опухшие, лицо – бледное, а по щекам текли слезы. Она тяжело дышала, словно пробежала марафон, и судорожно терла глаза.
Любовь ничего не отвечала – она сама еще не пришла в себя после встречи с чокнутой соседкой. Она с трудом вспоминала все, что случилось после того, как в глаза ей попала эта гадость. В голове стоял туман, мысли путались. Она смутно помнила, как добралась до квартиры, как нащупала ключ в сумке, как открыла дверь…
Аленка, не дожидаясь ответа, взяла мать под руку и проводила ее в ванную. Включила теплую воду, намочила полотенце и аккуратно протерла Любе лицо. Потом помогла ей промыть глаза. Теплая вода немного облегчила жжение, но глаза все еще слезились, а в горле першило.
Аленка дождалась, когда мать немного придет в себя, после чего, глядя на нее с сочувствием, сказала:
– Мам, ты прости, пожалуйста, но у меня для тебя… новость.
– Хорошая, надеюсь? – попыталась ухмыльнуться Люба, сама не веря в то, что сейчас говорила. Хорошая новость? Откуда ей сейчас взяться? Мир, казалось, рушился на глазах.
– В общем, приходила хозяйка, – сказала Аленка, глядя на мать грустным взором. – Сказала, чтобы до конца завтрашнего дня освобождали квартиру.
– Но почему? – не поняла Люба. Мир и правда рушился. – Что не так? Ей что-то не понравилось? Мы же заплатили вперед…
– Ей-то все понравилось, а вот «соседи наши очень недовольны нашим здесь проживанием», – передразнила Аленка хозяйку. – Так и сказала.
– Соседи, или соседка? – уточнила Люба, уже догадываясь, в чем дело.
Аленка только пожала плечами, подтверждая ее догадку.
Любовь все поняла. Откуда дует ветер, и кто этот ветер нагнал. Пургалова. Эта женщина так или иначе ее достанет. Может, это судьба? Может, этот переезд действительно нужен ей самой? Новый старт, новая жизнь… Но как найти новую квартиру на съем за полдня? Где?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/olga-brus-30929010/lubov-ne-vinovata-71885038/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Ольга Брюс
Тип: электронная книга
Жанр: Современная русская литература
Язык: на русском языке
Стоимость: 299.00 ₽
Издательство: Автор
Дата публикации: 02.05.2025
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: История о Любе, которая рано овдовела и, забрав детей, переехала, чтобы начать жизнь сначала. Но судьба подкинула ей новые испытания…