Главная страница | Героическое фэнтези | Йени и царь страны мёртвых

Йени и царь страны мёртвых
Юлия Деулина
Колдунья, умеющая сплетать и расплетать живое, плывёт в мир мёртвых, чтобы спасти свою дочь.

Юлия Деулина
Йени и царь страны мёртвых

Йени плела корзину, когда к ней вновь пришли на поклон люди из деревни. Не за плетением, женщина увидела это по глазам, прочитала со стиснутых губ и осунувшихся плеч. Через тростниковый мосток люди перешли так, будто под их ногами текла Ануахэ, остановились, не подходя к хижине. Ярость в них спеленали лозы страха, и Йени решила заговорить первой:
– Тихих вод, люди. Что случилось?
Они молчали, пока одна женщина, прижав руки к груди, не выкрикнула с отчаяньем:
– Колдунья в золотом черепе! Она увела их по реке!
Йени не шелохнулась, не моргнула даже, хоть и похолодело всё внутри. Шуршали камыши, и большая рыба играла в реке, хвостом ударяя по водной глади, будто по барабану. Эти звуки наполнили пустоту внутри Йени, не давая оглохнуть от тишины. Не успела она хоть что-нибудь сказать, как заговорил мужчина:
– Такое уже было, когда я был мальчишкой. Колдун в маске-черепе уводил людей по реке. Потом некоторые возвращались. Ты и твои дочери помогают людям, но какую плату решила брать одна из них? Мы терпели мошкару и жаб, терпели крокодилов, тушили пожары, много раз оставались без еды и воды. Но теперь она забрала людей для духов Ануахэ.
Мужчина затих, а вместе с ним и ветер перестал биться о камыши, и ушла с поверхности рыба. Йени заговорила:
– Скольких… – язык не повернулся сказать «моя дочь», – колдунья в черепе увела? Давно?
– Сегодняшним утром за ней ушли трое, – ответил мужчина.
Женщина, стоящая рядом с ним, заплакала.
– Идите по домам. Я сделаю так, как должна поступить.
Мужчина кивнул, серьёзно, будто понял тяжесть выбора Йени. Но ему не понять, даже если бы Нака увела за собой его детей. Эти люди попали в мир мёртвых, и будут жить там. То, что эти люди просят сделать с Накой – хуже смерти. И хуже вдвойне то, что Йени уже сотворяла такое. Напуганным и обиженным людям не понять, как не понять, наверное, и любым другим, чем мёртвый человек отличается от расплетённого.
Люди ушли – никому не хотелось злить колдунью настойчивостью и женским плачем. Они и так говорили, отчаявшись. Йени могла бы остаться в хижине, доплести корзину, а после отдыхать весь день, слушая песни лягушек. И так всё время. Люди бы приходили, жаловались и умоляли справиться с Накой, но требовать бы никто не посмел. Можно бы было закрыть на всё глаза. Жаб и мошкару можно пережить, но друзья с той стороны Ануахэ будут просить у Наки всё больше и больше. Рано или поздно попросят расплетать людей. Хорошо, что Нака этого не умеет.
Недоделанную корзину колдунья отложила в сторону. Поникшие листья тростника выглядели жалко, и Йени, прихватив с собой моток верёвки и нож, спустилась с порога хижины по шаткой лестнице. Чавкнула под ногами земля, вода наполнила следы босых ног колдуньи.
Нужно поговорить с Накой. Опять.
Три дочери Йени, когда мать отпустила их, постарались уйти подальше от родной хижины. Им было жутко находиться рядом с отцом, примерившим золотой череп Ануахэ. Только младшая Нака оставалась с родителями, слишком долго, как поняла теперь колдунья. Нужно было отправить её вместе с одной из сестёр, и, может быть, сейчас Нака дружила бы с крокодилами, а не с духами реки мертвецов.
Йени старалась не думать больше, руки работали сами, крепкие верёвки обматывали ветки, стягивали их до треска. Люди наблюдали издалека, стараясь, чтобы колдунья их не заметила, но Йени чувствовала людей и знала, как они радуются сейчас – молча, но победно. Ещё бы, колдунья наполовину закончила плести, и стало понятно, что делает она крокодилову клеть. А для кого она её делает, люди и сами догадались. Решили, что в ней поплывёт Нака…
– Стоило бы отправить её туда или ещё в детстве каждый день пороть до крови, но я плохая жена и мать, – жаловалась Йени сама себе.
Люди потихоньку стали расходиться, понесли новости в свои деревни. Они привыкли, что Йени помогает им плести детей и расплетает животных-людоедов, считали, что её долг защищать людей. Наверно, Йени давно бы стоило выпороть и этих наглецов, заставить их ценить её, а не бояться, но, видать, колдунья из неё тоже плохая.
Клеть Йени доделала только к вечеру и, оглядев её поняла, что в такой мертвеца к Ануахэ не отправишь. Бедному прохода не дадут, будут упрашивать выменять, так уж хороша она вышла. Будто бы настоящий крокодил. Йени отошла в сторонку полюбоваться, но улыбка тут же пропала с её лица. Руки больше не находили работы, и за дело взялись мысли. Уже стемнело, в лесу загорелись огоньки ночецветов, и лучшим решением было бы отдохнуть до завтра, а с утра подняться, пойти к дочери и расплести её, как Йени сделала это с отцом Наки. Тогда решение далось ей на удивление легко, Самид был безумен, и золотую маску не снимал уже несколько недель. Но и выбирая между Самидом и своими детьми, Йени выбрала детей. Тогда ей не страшно было это сделать, сейчас страшно было об этом подумать.
– Ещё немного, – попросила Йени у темноты и, чтобы отсрочить встречу, села плести.
Животные всегда плелись легче людей, ведь не надо было плавать к Ануахэ и зазывать душу, следить, чтобы она была доброй. Йени водила рукой по веткам, и они обрастали мясом, верёвки превращались в сухожилия, кора становилась шкурой, два кусочка янтаря стали глазами. Последним забилось сердце. Крокодил замер, холодным взглядом уставился на Йени, приоткрыл огромную пасть. Вот теперь работа сделана целиком, больше с этими ветками ничего не сделать. И нет причины откладывать встречу.
– Довезёшь меня до Наки? – спросила Йени и погладила шершавую морду. Этот крокодил никогда не жил среди сородичей, и не знал их кровожадности. Это была просто клеть, которая умела плавать против течения. И всё ещё могла унести тело человека к Ануахэ, по частям. Но Йени не хотелось об этом думать.

Сверчки протяжно стрекотали. Их и другие песни ночного леса вливались в одну долгую песнь, которую шептала река, перебирая струны камышей. Нака вплетала в волосы змеиные шкурки и глядела из окна на огоньки ночецветов. На сетку, закрывающую окно, сел большой мотылёк, и Нака, улыбнувшись, погладила пальцем его пушистое пузико.
– Уже скоро, погоди немного. Я поговорю с матерью, и она всё поймёт, в конце концов она же тоже когда-то полюбила отца. И он тоже человеком не был. Разве может колдунья полюбить человека?
Мотылёк упорхнул, а со стороны реки раздался всплеск, будто кто-то выбирался из лодки на берег. Нака ждала мать целый день. Жаль, что её друзья не поспели к встрече. Мать бы поглядела, как они радуются этим телам, и вмиг бы перестала сердиться. А ещё жаль, что Амади эти тела не понравились, и он отдал их своим друзьям. Нака не была против, ей и самой эти тощие, при жизни похожие на мертвецов мужчины с плохими зубами не понравились. Но красивых она не нашла. Сколько ещё ей ждать, пока Амади не придёт в мир живых? Надо будет просто выбрать самого крепкого и сильного мужчину и приказать ему идти следом, а не заманивать за собой абы кого. Или, ещё лучше, если мать сплетёт подходящее тело, тогда не нужно будет выбирать из людей. Большинство из них всё равно уродливы.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71828623?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.