Главная страница | Юмористическая фантастика | Правдоборец. Инъекция Скверны. Книга 1

Правдоборец. Инъекция Скверны. Книга 1
Михаил Липарк
Мне было восемь, когда случилось Переплетение Миров. Над городом возвели магический купол, а из нас с четырехлетней сестрой сделали рабов.
Пока аристократы разбирались кто теперь главный, магия почти пропала. Мы освободились и сегодня идем на последнее дело. Чтобы стать по-настоящему свободными надо всего лишь украсть чемоданчик с инъекциями, после которых человек обретает сверхспособности.

Михаил Липарк
Правдоборец. Инъекция Скверны. Книга 1

Глава первая. Про ограбление
Привет! Да-да. Я к тебе обращаюсь. Как видишь тут больше никого нет. Вернее, есть. Но мы с тобой только что синхронизировались и теперь нам насрать на то, что происходит вокруг.
– Блядь!
Машина резко тормозит, и я ударяюсь носом о подголовник переднего сиденья. Дергаю за провод наушников, чтобы высказать пару ласковых нашему водителю.
– Тише! – Соловей нервно трет потертый руль, словно это ножки красотки, про которую он рассказывал мне вчера вечером. – Патруль Робототехники.
Перед тем, как пригнуться, я замечаю дрона. Луч света скользит по капоту машины, и я прячу голову между сидений. Также поступают и остальные. Если попадемся – хана.
– Вы! Оба! – шепот Лики едва не срывается на крик. – Успокойтесь. Если они уловят ваше сердцебиение, то нам всем крышка. Я вас из бездны достану, если откинусь тут по вашей вине.
Я хватаю провод. Скользя двумя пальцами по нему, добираюсь до наушников. Вставляю в уши. Вновь разум застилает «Лунная соната» Бетховена. Чувствую, как сердце начинает биться медленнее.
Так. На чем я остановился? Ах, да. На том, что мы с тобой синхронизировались. Это один из бесполезных видов магии. Когда я что-то думаю – эти же мысли попадают тебе в голову.
Не веришь? Ладно. Представь белого кролика. Теперь двух. Один на другом. И вот они делают то, за что прославились. М-м? Как тебе? Чувствуешь магию?
Меня за рукав дергает Лика. Я поднимаю глаза. Она выдергивает один из наушников.
– Кажется пронесло, – моя сестра поправляет съехавшую со лба повязку с логотипом «Nvidia» и выпрямляется. – Надо проехать по этому мосту, протаранить ворота и мы у точки доступа.
– Ты уверена? – Соловьев вытирает пот со лба и снова хватается обеими руками за руль.
Он из нас самый большой. И нет. Не накаченный. Как раз наоборот. Прежде чем сесть в его машину мне пришлось провести на заднем сиденье генеральную уборку. Крошки шоколада, пачки из-под чипсов, пустые банки газировки – все было выброшено прямо на дорогу. В общем «правильное» питание теперь заставляет жидкость валить из его тела при любом удобном случае.
– Да, – Лика достала планшет и сравнила данные еще раз. – Последний рывок и мы богаты. Дождемся, когда эти дроны пролетят и по газам.
– Мне все еще не нравится эта идея, – я достаю телефон и выключаю музыку. – Ты уверена, что этот тип нас не кинет?
Сестра поворачивается ко мне.
– Это наш шанс, брат. Свободный клан поставят на колени. Нас заставят служить либо магам, либо Робототехнике. А альтернатива стать частью теневого клана или присоединиться к демонам меня не радует. Давай выкрадем скверну и останемся свободными. Уедем к чертям из этого проклятого города.
– Так и быть, – я наматываю провод на телефон и убираю в карман. – Но немного подстрахуемся.
Терпеть не могу тупых героев. По всем законам жанра после того, как мы выкрадем товар и сядем в машину, которая должна будет нас увезти отсюда – нас либо прикончат, либо сделают так, что мы ходить не сможем до конца жизни. Ну либо сдадут. Не говоря уже о том, что денег нам точно не светит.
Кстати. Ты еще здесь? Пока дроны пролетают закончим с магией.
Магия – отстой. И то, что я продемонстрировал – это единственная магия, которой я обладаю. Описывать все настолько красочно, что ты сможешь сидеть в моей голове, а я в твоей. Понимаешь? Вот, например.
Сейчас мы находимся на окраине города. На небе полная луна. Льет дождь. Как и всегда в этом замечательном, в кавычках, месте. За забором склад компании, которая принадлежит императору. Кстати, о нем.
Виктор Зубов суровый тип. Несколько лет назад мужик захватил престол и нашел способ вернуть магию одаренным. Да. Она была. Но пропала однажды. В день, когда мы освободились от рабства. А теперь вернулась благодаря ему и правит бал. Короче. Если интересно, о нем даже книгу написали. Узурпатор. Или как-то так. Почитай на досуге.
В общем. Мы с сестрой сказочные попаданцы. Восемнадцать лет назад произошло Переплетение Миров. Привычный мир хорошенько тряхнуло, и восьмилетний мальчик оказался под магическим куполом со своей четырехлетней сестрой. Без матери и отца. Хотя до этого мы были совершенно счастливой семейкой из любой рекламы про сок или сливочное масло.
Так. Стоп. Дам тебе возможность вспомнить ту девочку, которая пьет и писает. Потом снова пьет и снова…
На чем я остановился? А. Вспомнил.
Тринадцать лет я прятал сестру в одной из заброшенных квартир старого города, а сам пахал в шахте добывая брилий и приворовывая его, чтобы продавать людям из теневого клана. Однако пока я горбатился под землей, девчонка даром время не теряла. Она нашла скрытый портал в один из параллельных миров и сбегала туда изучать высокие технологии. Теперь она лучший хакер в Новом Мире и благо об этом знают только избранные.
Именно поэтому сегодня мы здесь. Как единственные люди, которым вообще под силу прорваться через охрану к складу «Скверна-медикал» и стырить отсюда кейс с инъекциями скверны. Один такой укол дает сверхспособность человеку. Абсолютно рандомно. За такой чемодан хорошо платят на черном рынке, поэтому мы и вписались в это все.
– Сейчас! – кричит Лика, и Соловей втаптывает педаль газа в пол. – Давай-давай-давай! Еще немного. Я должна успеть отключить электронику, пока нас не изрешетили.
Машина таранит забор и дроны начинают гудеть по всей территории. Соловей давит на тормоз. Лика выскакивает из машины и подлетает к распределительной коробке. Открывает. Подключается.
– Долго еще? – наш приятель, как всегда, начинает паниковать первым.
Дроны приближаются. Гудят, наводя на мою сестру свои пушки. Теперь начинаю напрягаться я.
– Лика? – выхожу из машины и заглядываю через ее плечо.
На голубом экране планшета куча цифр. Сестра пытается взломать код, но явно задерживается.
– Лика. Ты, наверное, в курсе, – поднимаю глаза на приближающийся дрон. – Но не могу не обратить твое внимание на то, что через несколько секунд нас нафаршируют свинцом. Если ты, мать нашу, не отключишь их.
– Заткнись, Боря. Делаю, что могу, – сестра облизывает свои сухие губы.
Луч света направляется прямо мне в лицо. Я жмурюсь и прикрываю глаза рукой. Сигнализация становится тише.
– ВНИМАНИЕ! Вы находитесь на частной территории. Поднимите руки и не двигайтесь до прибытия охраны. В противном случае будет открыт огонь на поражение.
– Чертова жестянка, – хмыкаю я.
Кстати, о высоких технологиях. После Переплетения Миров тут появились грифоны, эльфы, орки, демоны и прочие сущности, которых до сих пор все считали сказочными. Но вот технологии появились гораздо позже. Когда какой-то киборг, напичканный микросхемами, попал в Новый Мир. Умелица по имени Ксения Анатольевна Рогова разобрала его на части и использовала полученные знания для того, чтобы создать мегакорпорацию под названием «Робототехника».
– Еще немного, – сестра снова облизывает губы, продолжая тыкать пальцами по экрану планшета.
– ВНИМАНИЕ! У вас есть десять секунд на то, чтобы поднять руки и сдаться. Десять…
– Лика.
– М?
– Пора признать, что ты не успеваешь.
– Я успею.
– Семь. Шесть… – пулеметы дрона заряжаются.
– Ненавижу овнов, – выдыхаю я.
– Что?
– Я говорю, что жалею, что отец с матерью не подумали и решили зачать тебя именно в июле. Им все равно, а мне всю жизнь приходится бороться с тем, что ты упертая, как баран.
– Два. Один.
Я уже давно стоял с поднятыми руками. Но теперь и Лика бросает планшет, чтобы сыграть в крокодила. Она показывает название группы, которая была популярна в девяностые. Еще до Переплетения.
– Оставайтесь на месте до прибытия охраны, – электронный голос доносится из динамиков уже трех дронов, окруживших нас.
– Блядь, – скрепит блондинка с окрашенными в розовый кончиками волос. – Загрузка завершена. Осталось только одну кнопку нажать.
– Одну? – не шевеля губами переспрашиваю я.
– Угу, – пыхтит Лика.
Кошусь в сторону Соловья, прыщавый лоб которого показывается из-за приборной панели автомобиля.
Эти дроны настроены на считывание учащенного сердцебиения. В рекламе по телику это часто преподносили, как преимущество. Мол тепловизор можно обмануть. От камеры спрятаться. Привычные звуки – бессмысленный расход энергии, потому что дроны будут отвлекаться и на животных, и даже на насекомых. Не говоря о том, что их можно отвлечь намеренно. А вот сердцу не прикажешь. Все равно, что пытаться обмануть детектор лжи.
Правда такие, как мы и к этому приспособились. И сейчас Соловей, единственный из нас, кто остается до сих пор незамеченным, потому что сумел успокоиться.
Я широко раскрываю глаза и едва уловимым движением головы указываю на планшет. Соловей нервно отрицательно крутит головой. Чертов трус.
Ладно. Значит теперь предстоит непростая задача. Взглядом напугать его сильнее, чем заряженные пулеметы дронов.
Я еще шире открываю глаза. Поджимаю губы. А ладони, поднятые вверх, превращаются в кулаки. Одним из которых я едва заметно покачиваю.
Соловей поднимает брови. Смотрит на меня в ответ, как кот из Шрека. Но меня этим не проймешь. Я продолжаю угрожать ему.
Я не злой. Но мы с самого детства вместе. Его трусливая натура всегда с нами. Но сейчас именно тот момент, когда я должен заставить его переступить через нее. Иначе сюда явится охрана и тогда нам всем не поздоровится.
– Нас. Всех. Прикончат, – проговариваю я, широко раскрывая рот.
Так, чтобы он мог прочитать мой посыл по губам. За закрытыми окнами и из-за сигнализации все равно не услышит. А если начну кричать, то скорее активирую дроны.
– Или. Посадят. В тюрьму, – добавляю я. – Нет пиццы. Нет сладостей. Есть скользкое мыло…
Не думаю, что Соловьев разобрал что-то из того, что я говорил после. Но что-то на него подействовало.
Наш друг тяжело вздыхает и опускает стекла в старой шестерке. Включает классическую музыку. Делает громче. Как я и сказал, датчики этих железяк не настроены на прием любых других звуков, кроме сердцебиения.
Соловей выходит из автомобиля и поправляет капюшон. Один из дронов тут же бросает луч света на машину, за которой Соловьев спрятался. Но тепловизоры не считывают человека из-за специального комбинезона. Мы все так одеты.
Затем тот успокаивает свое сердце, и камера жестянки снова устремляется на нас.
Голова парнишки появляется над крышей машины. Он с закрытыми глазами. Глубоко дышит. Стандартная процедура, чтобы успокоиться. Затем медленно начинает идти в сторону планшета. Обходя дроны сзади.
– Нажми ввод и все, – сжимая челюсть, проговаривает моя сестра.
В этот самый момент я слышу, как за спиной открываются ворота склада. Лазерные прицелы теперь бегают по асфальту.
– Всем оставаться на месте! Это собственность Империи. Мы имеем право стрелять на поражение.
Надо отдать должное нашему другу. Он часто трусит. Сомневается. Но в решающий момент всегда делает то, что от него требуется.
Вот и сейчас Соловей срывается с места. Словно в замедленном действии он переставляет свои не самые стройные ноги, но одна из них запинается о бортик, и паренек падает на землю. Я смотрю на сестру. Она закатывает глаза, а один из дронов тут же переключает свое внимание на распластавшегося Соловьева. Сердечный ритм сбился.
– Лика, – проговариваю я. – Смотри.
Сестра опускает взгляд обратно и видит, как несмотря на предупреждение, наш друг подползает к планшету и нажимает кнопку ввода. В этот же момент обесточенные дроны падают на асфальт.
– Получилось! – вскрикивает хакерша.
– На землю! Руки за голову и на землю! – кричит кто-то из охранников.
Но мы вместе с сестрой синхронно оборачиваемся.
– На землю, уроды! Считаю до трех. Раз. Два…
– Три, – улыбается моя сестра.
В этот самый момент лампочки на упавших дронах вновь загораются. Жестянки начинают гудеть и поднимаются в воздух.
– ВНИМАНИЕ! У вас десять секунд на то, чтобы поднять руки и сдаться, – разносится электронный голос.
– Это они вам, – я ткнул локтем в плечо сестре и поднял руки.
Лика сделала то же самое.
– Десять. Девять…
– Видите. Они ждут не нас, – улыбаюсь я.
– Блефуют, – один из охранников тычет дулом автомата мне в грудь.
Наш план изначально был такой. Залететь на территорию «Скверна-медикал». Перепрограммировать дронов, а потом в их компании зайти внутрь и не позволить охране нам помешать.
Однако задача упростилась. Охрана сама вышла на улицу, и мы убили сразу двух зайцев. Теперь можно просто дождаться, когда дроны откроют огонь и уберут препятствия с нашего пути. Только вот у всех этих людей есть семьи. Они совсем не виноваты в том, что стали жертвами корпораций и пошли зарабатывать именно сюда. Мужики просто выполняют свою работу.
– Шесть, пять…
– Черт с вами, – выдыхаю я. – Выстрелишь и нам всем конец.
Делаю кувырок в сторону. На свой страх и риск. Знаю, что кто-то может открыть по мне огонь, но на размышления времени нет. Ухожу из-под луча света.
– Стой! – орет охранник, у которого я на мушке.
– Видите?! Дроны даже не среагировали на меня. Поднимайте руки, мать вашу!
В этот момент до всех доходит. Они мгновенно вскидывают руки к небу, не успев даже побросать автоматы.
– Оставайтесь на месте до прибытия охраны! – гудит дрон.
– Еще бы чуть-чуть, – ворчу я и забираю автоматы из рук охранников. – Выпейте вечером за мое здоровье.
Через несколько минут в сопровождении одного дрона мы заходим на склад «Скверна-медикал». Я прикладываю магнитный пропуск, взятый у одного из охранников, к дверям и мы доходим до нужного помещения.
– Вот и оно, – стою возле белоснежного шкафа, посреди комнаты с белыми стенами и гляжу на пробирки с черной жидкостью.
– То, за что аристократы готовы глотки друг другу перегрызть, – Лика берет пробирку в руку и взбалтывает Скверну. Субстанция пузырится. – Может по укольчику?
– Лучше сдохнуть, – я кладу кейс на стол и начинаю перекладывать пробирки.
– Не, ну серьезно? – сестра наваливается локтями на стол и продолжает внимательно разглядывать черную жижу. – Разве тебе никогда не хотелось обладать магическими способностями? Стать одним из аристократов, создать свой клан? Быть сильным настолько, что всем придется с тобой считаться.
– Хотелось. Но я сразу вспоминаю последствия, с которыми столкнулись некоторые одаренные. После инъекции, – защелкиваю крышку кейса. – Лучше уж останусь свободным человеком. Без магии и вот этого всего, чем…
– А второй кейс? – перебивает сестра, когда видит, что я закрыл шкафчик.
– Договор был об одном.
– Да. Но я думала, что…раз уж мы тут, то возьмем сразу два. Продадим еще кому-нибудь.
– Нет, – отрезаю я и отдаю Лике кейс с вакцинами, а сам забираю пустой. – Это часть нашего плана на случай, если твой заказчик окажется гондоном.
Еще через десять минут я выхожу через главный вход «Скверна-медикал» и сажусь на заднее сиденье черного внедорожника. Все это время он был припаркован напротив здания.
– Где Анжелика? – раздается суровый мужской бас.
Я поднимаю глаза. Мужик, сидящий рядом не смотрит на меня. Уставился в темное окно. Он в темных очках и костюме. Явно не хочет, чтобы я знал кто он такой. Чтобы увидел его лицо.
– Она не придет, – отвечаю я. – Вам нужна Скверна, а не моя сестра. Так что давайте к делу.
От всей этой истории с самого начала несет вареным брокколи. Три добровольца из свободного клана взялись за то, чтобы обокрасть императора. Теневой клан с Зубовым в контрах, поэтому я точно не переживаю за то, что нас могут сдать ему. А вот о том, что нас попробуют кинуть, я догадывался с самого начала. Буду надеяться до последнего, что это только моя фобия.
– Ладно. Поехали, – приказывает человек.
Водитель за тонированной перегородкой заводит автомобиль.
Едем быстро. На дверях светится красная лампочка – заблокированы. Стекла обклеены тонировкой с двух сторон. Даже не представляю, где находимся. Радует то, что подстраховался.
Машина останавливается. Мужик достает пистолет и наставляет дуло на меня.

Глава вторая. Случай на свалке
– Уже приехали? – я делаю вид, что не замечаю пушки в руках брюнета и смотрю в окно, через которое ничего не видно. – Красивый пейзаж. Самое то, чтобы провернуть сделку века.
Нет. Конечно, я не самоубийца. Просто прекрасно знаю, что он не выстрелит. Пока не убедится, что Скверна у меня. А ее у меня нет. И где она могу сказать только я. А значит мне ничего не угрожает и можно поиграть на его нервах.
– Доставай телефон и звони сестре, клоун, – лицо человека из теневого клана как будто нарисовано. Двигаются только губы, а все остальное остается неподвижным.
– Сестре? – я вскидываю брови и всматриваюсь в лицо типа, сидящего рядом.
Короткая стрижка. Темные очки. Трехдневная ухоженная щетина. Если – дай Бог, – мне придется опознавать его труп, то я узнаю этого мужика по симметричным шрамам над бровями. Три полосы слева и три справа.
– Ты идиот, если думаешь, что нам нужна Скверна. Мы только хотели проверить на что способна девчонка. А она способна на многое. С ее помощью мы можем ограбить все восемьдесят офисов Робототехники и складов со Скверной. Так что звони сестре и скажи, чтобы она приезжала по координатам, которые я сейчас ей скину.
А вот это не по плану.
И Анжелика и я думали, что человек из Теневого клана лишь посредник. Именно так он все и преподносил. Но это была пыль в глаза. А мы поверили. Ну ничего. Бывает. Жалко только, что это полностью меняет все. Теперь нужно срочно придумывать новый план.
Я достаю телефон и поднимаю глаза на собеседника.
– А вот это сейчас обидно было.
По молчанию понимаю, что нужно пояснение.
– Я про идиота.
Снимаю блокировку с телефона и набираю последний исходящий номер.
– Вы мне доверяете или на громкую поставить? – подношу смартфон к губам.
Но тип не очень разговорчивый. Снова отмалчивается.
– Ты где? – звучит приглушенный голос Лики из динамика.
– Наслаждаюсь видами ночного Петербурга.
– Я серьезно, Боря. Мы с Соловьем уехали, как ты и просил.
– Молодцы… – я смотрю исподлобья на бандита и набираю полную грудь воздуха, чтобы следующее выдать пулеметным залпом. – А теперь уезжайте, как можно дальше. Им нужна ты, а не Скверна. Не бери трубки ни с каких номеров.
Я делаю паузу. Мужик даже не дернулся, чтобы забрать у меня телефон. Только разочарованно покачал головой. Можно было не торопится. Ну и сейчас тогда договорить все, что я хотел.
– Они будут тебя шантажировать, – добавляю я.
Мужик все еще смотрит.
– Меня не тронут. Потому что я им нужен для того, чтобы добраться до тебя.
Все еще смотрит.
– Я позвоню, как освобожусь. Звучит двояко, конечно. Я понимаю.
Смотрит.
– Ну раз нам дают еще поговорить. Дома молоко закончи…
Пуля наконец вылетает из ствола. Выстрел оказался настолько точным, что, разбив телефон, она слегка рикошетит и пробивает окно. Задев только мочку моего уха.
Чувствую острую боль. Пальцами дотрагиваюсь до раны. Кровь.
– Шрам останется, – выдыхаю я и смотрю под ноги на свой разбитый телефон.
– Ты абсолютно ничего не изменил этим поступком, – произносит тот, которого я узнал по выстрелу.
Твоему вниманию легенда Петербурга! Его величество Циклоп. Князев Александр Юрьевич. На самом деле его настоящего имени никто не знает. Известно лишь то, что он наемник. Работает на Теневой клан. Имеет всего один глаз. И – может благодаря этому, а может и нет, – является самым метким стрелком в Новом Мире.
Раздается стандартная айфоновская мелодия. Циклоп достает телефон. Нажимает зеленую кнопку. Ставит на громкую связь.
– Отпусти моего брата, ублюдок! Если хоть один волос с его головы упадет, я клянусь…
Скверна. Я бы тоже никогда не послушал свою сестру, если бы она попала в плен и попросила о ней забыть. Но попробовать стоило. Теперь я знаю, что когда она в ссоре говорит, что ненавидит меня, то точно врет.
– …говори, что тебе нужно? – заканчивает свои угрозы Лика.
– Приезжай на наше место. Через час.
Не дожидаясь ответа стрелок, кладет трубку и убирает пистолет в кобуру под свое пальто. Два раза ударяет по сиденью водителя.
– Ты слышал куда везти?
Машина заводится, и мы трогаемся с места.
Анжелика совершила большую ошибку, когда рассказала о своих способностях Теневому клану. И только сейчас я это понимаю. Я просчитал все варианты, но мне в голову никак не приходило то, что они могут позарится на человека. В свободном-то мире, в котором мы сейчас живем.
Но делать нечего. Нужно найти способ соскоблить с подошвы то дерьмо, в которое мы наступили. Работать на преступников и грабить корпорации всю жизнь – мы не об этом мечтали. Из одного рабства в другое.
– Есть один вопрос, – я вглядываюсь в дыру от выстрела в окне. Теперь, по крайней мере, могу рассмотреть, что мы едем где-то в городе. – Что будет, если моя сестра не согласится?
– Я убью тебя при ней.
– В чем смысл? Тогда она точно пошлет вас на хуй.
– Я буду убивать по одному человеку из Свободного клана до тех пор, пока она не согласится.
– Аргумент, – я откидываюсь на спинку, сцепляю руки в замок и начинаю судорожно придумывать план, чтобы через полчаса Лика не уехала с этими ублюдками.
У нас с Циклопом нет общих тем для разговора. Все время пока мы едем я смотрю в ту крохотную дырку, которую оставила пуля стрелка. Очень напоминает детство. Когда едешь в замороженном трамвае, и чтобы хоть что-то разглядеть через покрытое инеем стекло приходится послать поток воздуха в одно место. И вот она – маленькая щелка надежды, которая помогает не пропустить нужную остановку. Особенно если ты с наушниками в ушах.
Вспомнив про музыку, я достаю наушники из кармана. Подбираю телефон с пола. Экран светится – уже хорошо. Делаю все действия, чтобы музыка теперь снова зазвучала в ушах. Получилось. Робототехника сделала смартфон на славу. Вот теперь я могу сосредоточится на своих мыслях. Я всегда так делаю, когда нужно подумать.
Кстати, обо мне. Меня зовут Борис. Мне двадцать пять. Самый тот возраст, когда у мужиков появляются мозги и они начинают принимать более-менее логичные решения. Перестают бухать, вестись на предложения, типа, попробуй – будет классно. Заканчивают быть мудаками в отношениях с женщинами и в принципе взрослеют.
Я не считаю себя самым умным на свете. Поэтому если ты хочешь обосрать меня за какой-нибудь тупой поступок, то скорее всего у тебя такая возможность будет. Хотя чаще всего это связано с тем, что я не могу держать язык за зубами. Многих ситуаций в моей жизни можно было бы избежать, если бы я не хотел показать человеку, который считает себя лучше меня, что он полный гондон и я плевать хотел на его мнение.
Это вкратце. Теперь о привычках. С восьми лет у меня нет родителей. Более того, мне уже с этого возраста пришлось нести ответственность не только за себя, но и за младшую сестру. Случалось много ситуация, когда мне нужно было искать решение. И нет ничего лучше, чем включить старый добрый «Limp Bizkit» и найти выход из очередной безвыходной ситуации.
Я нахожу его довольно скоро. Знаю, что у меня будет только одна попытка. Поэтому пишу Лике сообщение. Отправляю. Смотрю на Циклопа. Тот слишком уверен в себе. Ему вообще неважно, что я пытаюсь сказать и кому. Он играет в свою игру. По своим правилам.
Через еще несколько минут машина останавливается на свалке. Это не только видно через дырку в стекле, но и хорошо слышно. Тут уже стоит шестерка, на которой мы с Ликой и Соловьем приехали сегодня на дело. Наш друг отличный водила, несмотря на все свои недостатки. Привез сестру гораздо быстрее, чем это сделал бы любой другой человек из Петербурга.
С пустым кейсом я выхожу к сестре из внедорожника.
– Как ты? – Лика быстрым взглядом осматривает меня с головы до ног.
– Какого черта ты приехала, Лика? – я начинаю заводится и оглядываюсь на черный внедорожник.
– Ты бы сделал то же самое.
– Нет. Потому что убивать меня они бы не стали. Я был бы нужен им как заложник. Держали бы в не самых благоприятных условиях, но за это время ты бы смогла с кланом прийти и освободить меня. А теперь убьют.
Сестра заглядывает мне за плечо.
– Убежим? – предлагает она. – Сядем в тачку. Соловей за рулем. Они при всем желании не догонят.
Я саркастично улыбаюсь.
– Чего ржешь, Боря? Мы в полной жопе, мне не до смеха.
– Меня забавляет тот факт, что ты договорилась с человеком и даже не знаешь кто он такой.
Лика вопросительно хмурится. Так бывает? Если нет, то вы поняли, что я хотел сказать.
– Человек, сидящий в машине – Циклоп. И жаль, что ты не удосужилась узнать с кем имеешь дело, прежде чем рассказывать о своих способностях, – меня снова начинает выводить из себя факт того, в какой заднице мы оказались. – Сколько раз я говорил тебе советоваться со мной? О твоих способностях вообще никто не должен был знать. Запомни.
Я делаю паузу. Глубоко вдыхаю, приходя в себя и заканчиваю свой отцовский выговор:
– Ладно. Что сделано, то сделано. Я хочу сказать, чтобы ты не смотрела на то, что дверь в машину закрыта. Этот мужик выстрелит сквозь уже сделанную дырку в стекле. И не факт, что при попытке побега не убьет нас с Соловьевым одним выстрелом.
– Ему нужна я?
– Да. Он послал меня за тобой.
Мы оба снова смотрим на тачку, в которой сидит стрелок.
– Значит я должна сесть в машину и тогда он оставит тебя в покое?
– Типа того.
– Какой план?
– План такой…
Но мне было не суждено рассказать то, что я задумал. Потому что не учел одну маленькую деталь – что человек из Теневого клана полная мразь.
Раздается выстрел. Неожиданно. Подло. Прямо в спину. Мою грудь разрывает пламя. Адская боль. Пуля проходит на вылет и царапает плечо Лики.
– Боря! – глаза моей сестры в одно мгновение наполняются слезами.
Мои ноги подкашиваются, и я падаю на кучу пластиковых бутылок.
Знаешь, что больнее всего, когда тебя убивают? Нет, не дырка в груди. И даже не осознание того, что через минуту ты скончаешься. И даже не растекающаяся по груди кровь и не понимание того, что ты просто водяной мешок, которого одна сквозная дырка может лишить жизни. Нет. Глаза родного человека, который задыхается в истерике от того, что скоро ты уйдешь из его жизни. Вот от чего паршивее всего.
Клянусь, если кто-то будет также подыхать в моем присутствии, я расскажу анекдот, чтобы ему было легче.
– Боря, нет!
– Ты сказала…сказала…Соловью?
Но Лика не отвечает. В этот самый момент ее хватает водила. Он хватает из-за спины. Так, что теперь сестренка не может даже махать руками.
Громила поднимает ее, брыкающую ногами, и уносит в машину. Я с трудом поворачиваю голову к машине Циклопа. Кровь тут же брызгает изо рта на пустую мятую бутылку из-под «Добрый-кола». Тачка заводится и уезжает. А все мое тело уже сводит судорога.
Я знал, что не жилец. Знал, что Циклоп не оставит в живых того, кто никогда не бросит мысль вернуть сестру. Я нужен был ему только в качестве приманки. Поэтому выйдя из машины, каждую секунду я ждал удара в спину. И он случился.
– Борис, ты тут?
Когда я открываю глаза, наш бессменный водитель пытается растрясти меня. Задыхаюсь. Понимаю, что еще умираю.
– С…тавь…ссс…тавь… – хриплю я.
Слышу звук защелки кейса. Лицо Соловья уже очень мутное. Видно только его бесконечные веснушки на щеках и носу в свете фар его тюнингованной шестерки.
– Боря! Ты уверен? – тот, от кого зависит моя жизнь держит в руках шприц. Сомневается.
– Коли…мать твою.
Темнеет в глазах. Если он не соберется прямо сейчас – финита ля комедия.
– Ладно. Куда колоть? В вену?
– Да.
– А если я не попаду?
– Блядь! – вырывается почти последнее издыхание. – Сейчас…сейчас самое время подумать об…этом. Ведь я умру…если не попадешь. Ведь сейчас, – сплевываю еще кровь. – Сейчас я живее всех живых. Коли, мать твою!
Я отключаюсь. Но тут же открываю глаза.
Уши наполняют звуки школьной столовой. Я лежу на полу. На потолке лампочки, бьющие в глаза желтым светом. Вокруг гогочут школьники. Какой-то тип в школьной форме берет меня под силки и приподнимает.
Вижу свое отражение в темных очках хулигана. Я подросток с воспаленным прыщем прямо посреди лба и с разбитым носом.
– Нет! Нет! Нет! Только не это! – говорю я и морщусь от звука собственного голоса.
Я отбросил коньки до того, как Соловей воткнул инъекцию мне в вену и теперь попал по-настоящему.
Да. Для человека, который живет в Новом Мире и собственными глазами видел магию, орков, демонов и единорогов – нет никакого сюрприза в том, чтобы после смерти попасть в другое тело и в другую вселенную. По канонам всех книжек про попаданцев. Если так случилось – считай тебе повезло. Вот только мне еще рано. Нужно сперва закончить дела в своем мире, а уже потом поехать по другим.
Ладно. Вообще я точно знаю, что Скверна подействует. Это один из ее побочных эффектов. Уже установлено, что человек с этой пакостью в крови становится бессмертным. Да. Жижа, которая когда-то свалилась из космоса прямо на землю быстро латает человеческое тело изнутри и через пару минут ты как новенький.
Конечно, не все так сладко. Есть и дикие последствия, из-за которых в обычной ситуации я никогда не стал бы делать инъекцию. Но об этом позже. Раз уж у меня есть пара минут пока Соловей там копошится, помогу парнишке из этого мира.
– Повторяй за мной, – цедит хулиган, сквозь свои белоснежные зубы. – Я выродок своей грязной матери-шлюхи…
– Ты выродок своей грязной матери-шлюхи, – отвечаю я и в следующий момент головой разбиваю нос обидчику.
Хватаю теперь я его под силки. Еще один удар. В этом теле я ненадолго, поэтому не жалко собственного лба. Зато как смотрятся разбитые «Авиаторы».
Подставляю колено и перекидываю хулигана через себя. Эффектнее было бы обратным кувырком въехать ему коленями прямо в живот. Но руки того, в кого вселился слишком слабые. Приходится просто быстро переместиться, чтобы оказаться сверху. Контрольный удар в челюсть. Нагибаюсь к уху хулигана. Я же это сделал не для того, чтобы испортить жизнь пареньку, к которому подселился. А чтобы помочь.
– Теперь слушай внимательно, – шепчу я. – Я живу в этой тушке. И появляюсь только тогда, когда кто-то сильно ее достает. И мне срать, что с ней будет. Взгляни на лоб.
В этот самый момент капля крови падает как раз на разбитый зуб хулигана.
– Если хочешь жить, лучше обходи меня стороной. Иначе вернусь и прикончу нас всех…
Мое сознание еще продолжает изрекать мысль, но я уже осознаю, что губы не двигаются. Еще через секунду падаю в обморок, а сам очухиваюсь там, откуда ушел. На мусорной свалке Петербурга.
– Наконец-то! – вскрикивает Соловей. – Я думал ты того.
Но я не отвечаю. Все внутри бурлит. Жарит. Как будто по венам пустили кипяток. До последнего пытаюсь сдержать вопль, но не получается. Кажется, даже крысы испугались того, как сильно я заорал.
Приступ длится уже целую вечность. Я катаюсь по земле. Желание вспороть тело, чтобы достать Скверну собственными руками. Соловьев прыгает сверху и коленями придавливает мои руки. Я больше не могу причинить себе вред. Не могу двигаться.
– Терпи, Боря! – не говорит, а мычит мой друг. – Поэтому перед процедурой колют обезбол.
Еще через некоторое время боль проходит. Соловей чувствует, что я перестал вертеться. Чувствует мое облегченное дыхание и встает.
Я все еще не открываю глаза. Боль прошла. Однако теперь меня наполняет какое-то другое, неведомое до сих пор чувство.
Хм. Осталась главная задача – узнать какую сверхспособность, кроме бессмертия, я получил. Да. Это всегда лотерея. Надеюсь только, что это ни что-то бесполезное, типа, неестественно длинного языка, которым, конечно, при желании можно и придушить, и не возможность наэлектризовывать волосы, растущие на заднице.
А! Я же еще не рассказывал тебе о том, какие способности появились в Новом Мире с приходом Скверны?

Глава третья. Тест-драйв на суперспособности
Я упоминал, что вся магия появилась на Земле только благодаря гигантской паутине, нависшей над планетой после Переплетения Миров? Так вот. В итоге ее смогли уничтожить. Но часть субстанции рухнула прямо на головы жителей Нового Мира. Когда узурпатор захватил престол, он нашел способ вернуть магию людям. Один укол Скверны внутривенно, и ты снова одаренный.
Первую инъекцию ввел сам император. В прямом эфире. Своему деснице. Там была какая-то заминка, но в целом «операция» прошла успешно. Константин Ракицкий тут же продемонстрировал свои новые способности. Кстати, никто до сих пор не знает, что именно он может делать, кроме шаров из темного пламени, созданных в первую минуту после Перерождения.
Затем заветный укольчик получили другие главы кланов Российской Империи, которые поклялись защищать нового императора. За счет реакции с определенной группой крови, резусом и остатком прошлых сил Новые одаренные вернули родовые способности. То есть у всех членов одной семьи способности одного типа. Однако они стали отличатся от магии, что была прежде. Это было открытием даже для самого императора. И вот тут начинается самое интересное.
Кто-то получил действительно мощную силу – например, возможность направлять звук из связок таким образом, что можно убить человека. Но это умение среднего уровня. Дочь Соколовского сперва начала красиво петь, потом стала тренировать связки и уже поэтому научилась дару убеждения, убивать, а также усыплять песней. Эксперты считают, что если развить способность, то можно будет убедить целую армию сражаться за тебя. Хотя можно просто остановиться на развитии в мире шоу-бизнеса, став певицей. Как, собственно, и поступила вторая дочь Соколовского.
А теперь перейдем к тем, кому повезло меньше. Один из очень уважаемых прежде дяденек получил заветный укол и единственное, что теперь может – рыгать. В прямом смысле. Вот прямо чемпион по рыганию. Если ты думаешь, что это не суперспособность, то расскажи о своих сомнениях десяти бедолагам, которых Уткин запер в одном помещении и буквально задушил вонью от отрыжки. И это не первая ступень этого умения. И не последняя. Впоследствии Иннокентий Павлович научился разговаривать с медведями, волками и другими рычащими животными. А на прошлой неделе залил желудочным соком одного из своих провинившихся слуг. Буквально превратив того в скелет.
И это не единственная причина, по которой я не хотел делать инъекцию.
– Как себя чувствуешь? – Соловей протягивает мне руку.
– Лучше, – хватаюсь за ладонь друга и встаю.
Все вокруг как будто играет новыми красками.
– Знаешь куда они увезли Лику? Успеем догнать? – паренек бежит к своей шестерке и открывает дверь. С четвертого раза.
– Мы не поедем за ней, – я не двигаюсь с места.
– Что? – оборачивается тот. – Разве не в этом был план?
– Толя, – если я назвал Соловьева по имени, значит разговор намечается очень серьезный. – План заключался в том, чтобы я выжил. Иначе все точно было бы кончено.
Лучший водила Свободного клана в сердцах толкает дверь. Та хлопает и открывается другая. С противоположной стороны. Соловьев поворачивается к машине задом и наваливается на нее. В позе обиженного скрещивает руки на груди. У меня появляется возможность еще немного поговорить с ним.
– У нас не было выбора, друг, – я упираюсь ладонями в капот. Голову кружит от слишком ярких красок и обостренных чувств. – За ней охотился Циклоп. Если бы попытались убежать. Были бы уже на том свете. Ну или в школьной столовой.
– Где?
– Не бери в голову. Хочу сказать, что мы сделали все правильно. Наши враги думают, что им ничего не угрожает. Когда Лика остынет, она поймет почему я попросил воткнуть мне Скверну. Поймет, что я жив. И как только я разберусь со своими новыми способностями, можно будет пойти на Теневой клан и достать мою сестру из их лап.
Соловей топчется у машины. Над чем-то раздумывает. Затем срывается с места и решительно направляется к кейсу с инъекциями.
Да. Я совсем забыл упомянуть о том, что Анатолий Соловьев, известный в миру по кличке Соловей, неровно дышит к моей сестре. С тех самых пор, как мы впервые познакомились. Тогда он был на голову ниже и на килограмм тридцать легче. И я понимаю, что задумал этот Дон Жуан.
Толя вновь спотыкается и падает рядом с кейсом. Суматошно двигая конечностями, дотягивается до чемодана. Открывает. Хватает шприц. Теперь мой выход.
Я прыгаю на него сверху. Как на батут. Также мягко, единственное, что не отпружинивает обратно. Хватаю Соловья за запястье. Он не может пошевелиться.
– Дай мне! – орет Толик на всю свалку. – Мы должны ее спасти.
Я понимаю, что разговоры не помогут. Второй рукой тянусь к кейсу и начинаю выливать Скверну из пробирок. Одну за другой. Под вой паренька с разбитым сердцем.
Когда остается пара пробирок Толя находит в себе силы, чтобы стряхнуть меня. Теперь уже он прижимает меня своей тушей к земле. Ровно также, как в тот момент, когда я крутился тут в адской агонии.
– Ты знаешь последствия, – я смотрю на друга, уже набравшего жижу в шприц.
Я могу только попытаться убедить его. Или прибегнуть к такой физической силе, за которую он еще долго не простит меня.
– У тебя уже есть суперспособность, – продолжаю. – Води автомобиль дальше круче всех в этом городе и не порти себе жизнь, друг. Пожалуйста.
Но с конца иглы выпрыскивается Скверна.
Соловей подносит шприц к вене. Я уже не смогу ничего сделать. Если он принял решение, то сделает. Хотя…
Толя уже слишком долго держит Скверну на последнем этапе. Не вводит. И я понимаю в чем дело. Он боится. Как я и говорил, есть у него эта черта. Если бы он еще не видел, как изнемогал я несколько минут назад. А теперь есть над чем подумать.
– Ты не обязан это делать, – у меня получается освободить руку. – Ты не докажешь Лике ничего, если воткнешь эту дрянь себе в тело. А, возможно, сделаешь еще хуже.
– Ты бы знал, как я ненавижу себя за это, – рука парнишки дрожит. Но он все еще не бросил затею. – За то, что не могу просто сделать как ты. Принять решение и действовать.
– У меня есть предложение, – я освобождаю вторую руку и дотягиваюсь до инъекции. – Мы сохраним единственную пробирку. Не будем пытаться ее продать. И если ты когда-то решишь, что укол тебе необходим – я не буду препятствовать. Но сперва посмотришь на меня. На те последствия, на которые я обрек себя.
Пауза.
– Просто у меня не было выбора, а у тебя есть.
Толик нерешительно слазит с меня. Тело тут же обдувает прохладой. Я поднимаю пробирку и переливаю из шприца «Скверну» обратно. Закупориваю. Сажусь в машину рядом со своим другом, который сейчас в полной апатии держится за руль и тупит взгляд о приборную панель.
– Шоколадку? – достаю из бардачка единственный предмет, который вместе с сахаром всегда повышает настроение Соловьева.
– Давай! – тот выхватывает ее у меня из рук и открывает окно.
Несколько минут я наблюдаю за тем, как он выгребает сладости из всех укромных мест своей шестерки и выбрасывает их в окно.
Мы с Анатолием Соловьевым давно знакомы. Вместе трудились еще на рудниках. До исчезновения купола на всех невольных были только кожа и кости. Однако, когда нынешний император пришел в старый город, у нас получилось ослабить пояса. Именно тогда Соловей и сорвался. Превратился в того, кем стал. Буквально за последние семь лет. И сегодня я впервые вижу его таким решительным. Готовым отказаться от своей темной стороны, чтобы стать лучше.
– Ты в норме? – закрываю опустошённый бардачок.
– В норме. Что чувствуешь? – переводит тему на меня.
– Ты про способности?
– Угу.
– Пока только прилив сил.
– Я слышал, что все инъецированные чувствуют легкое покалывание в том месте, которое эволюционировало, благодаря Скверне.
Я стараюсь сосредоточится. Услышать свое тело. Без результата.
– Как будто кончики пальцев пощипывает. Давай просто выйдем и я попробую что-нибудь сделать, – пожимаю плечами и пытаюсь открыть дверь.
Не получается. Соловей обходит с другой стороны и освобождает меня.
– Надо купить тебе новую тачку, – отталкиваюсь от продавленного сидения и вновь оказываюсь посреди свалки.
– Подумай о том, что ты хочешь сделать, – предлагает Соловей. – Мозг сам почувствует куда давать сигнал.
Выставляю руку перед собой. Представляю как над ладонью возникает огненный шар.
– Не то, – чувствую себя полным идиотом и трясу пятерней, словно заевшим пистолетом.
– Попробуй еще раз, – Толя не бросает меня. – Отставь руку назад и попробуй представить шар. Затем бросить его в эту банку.
Соловей подбирает алюминиевую банку из-под «Ред Булла», бежит к огромной куче мусора и ставит ее на старый стул со сломанной спинкой.
– Давай! – кричит с пятидесяти метров.
Я принимаю позу.
– Стой! – орет Толик. – Отойду в сторону. А то еще заденет!
– Чем заденет? Моим огромным, выпущенным из руки, желанием? – бормочу себе под нос и жестом показываю, что жду.
– Теперь давай!
Глубоко вдыхаю. В голове проигрываю момент. Открываю глаза и словно подающий в бейсболе запускаю…ничего.
– Хм, – смотрю на собственные ладони.
Если не получается методом пробы, нужно продолжать сосредотачиваться на чувствах. Понять, что во мне изменилось.
– Может инъекция бракованная? – подходит Соловей и бросает банку туда, откуда взял. – Почему вы решили, что в пробирках Скверна, а не какой-нибудь препарат от бессмертия?
Сперва мне хочется тут же отвергнуть эту догадку, но я немедленно все прикидываю. С досадой понимаю, что Соловьев может быть прав. Уже хочу предложить отправиться в лагерь, но не успеваю.
– Вы че разорались?
Мы с Толиком синхронно оборачиваемся. За спиной стоят трое. Все одеты так, как будто приехали на дачу, достали с чердака самые ущербные шмотки и пошли жарить шашлык. Одно отличие – у всех маски на лицах. Не какие-то особенные. А кто во что горазд. Нашли кусок картона, вырезали отверстия под глаза, добавили пару штрихов и вот один козел, второй, кажется, кот, а третий… Третий не запаривался больше остальных. Колобок что ли…
– Падальщики, – шепчет Соловей.
Надо пояснить.
В общем, падальщики – это клан типов, которые живут за счет того, что заметают следы убийств. Если я хочу кого-то прикончить – звоню связному. Говорю, где забрать труп, а в качестве оплаты они принимают «Visa», «MasterCard», «Мир» – и все это в материальном виде из кошелька убитого. Куда они девают тело человека? А это самое интересное.
Открой форточку. Глубоко вдохни. Готов?
Съедают. А кости измельчают, либо скармливают собакам.
Как эти персонажи оказались тут? Их точно прислал не Циклоп. Во-первых, Теневому клану вообще сиренево повесят на него убийство или нет. К тому же стрелок оставил в живых Соловьева. Наверняка, чтобы показать, что не боится ничего. Если бы нанял падальщиков – убил бы и его. А вот о том, что эти типы проходили мимо по другому заданию, говорит труп, закрытый тканью и лежащий в багажнике старенькой «Тойота».
– Кажется тут еще один трупак, пацаны, – Козел постукивает битой по ладони своей левой руки.
По всем законам жанра сейчас я должен героически разобраться сразу с тремя. Сначала им будет казаться, что они сильнее, но во время битвы у меня проявится какая-нибудь имбовая суперспособность. Потом я отыщу Теневой клан и натяну там всем глаз на задницу.
Однако на такой истории много не заработаешь. Поэтому все будет вообще по-другому и гораздо дольше.
Во-первых. Кто подается в людоеды? Больные психи, которые боятся связываться с живыми. Все, что могут падальщики – просто добить уже беспомощного человека. Собственно, за этим и носят с собой оружие. Почему скрывают лица? Точно не для устрашения. Просто не хотят, чтобы кто-то узнал их. Потому что живут среди обычных людей и надевают маски только для того, чтобы никто не узнал, чем они увлекаются.
Короче говоря. Драться совсем не обязательно.
– Как считаете? – продолжает Козел. – Тоже думаете, что этот жилистый будет не очень вкусным. А вон тот жирный должен быть что надо!
Колобок и кот долго соображают. Я пользуюсь моментом.
– Хочешь знать, что я считаю? – на всякий случай застегиваю карман с единственной пробиркой со Скверной. Чтобы не выпала, если все же придется драться. – Что ты и вся твоя братия – уроды. И не только моральные. Хочешь узнать кто сильнее – нападай. Только подумай вот над чем.
Подхожу ближе и втыкаю указательный палец в грудь падальщика. Продолжаю, приблизившись к уху людоеда:
– Я не забью тебя до смерти. Сниму маску и сфотографирую. Отправлю твою физиономию в сеть и больше тебе не будет никакой жизни среди людей. И если ты думаешь, что я зеленый аристократ, заблудившийся ночью на свалке – то ошибаешься. Ну так что? Вы идете по своим делам или потанцуем?
Пауза. Всего несколько секунд, но тянется как будто вечность.
Выбесить можно любого. К тому же я донес свою мысль не очень аккуратно. И сейчас все зависит от самообладания падальщика.
– Не надо, Козел, – Кот кладет руку на плечо своему товарищу. – Мы же просто пошутили, да?
Снова пауза. Я готов в любой момент принять удар.
– Да! – внезапно доносится приглушенный картоном голос из-под физиономии Козла. – А вы из какого клана? Шуток не понимаете.
– Отъебись, – отвечаю грубо.
Не в моем стиле. Но если сейчас начать прогибаться, то могут и передумать. Тут как с собаками. Нужно до конца выстраивать линию лидерства.
Козел снова напрягается. Не нравится, когда с ним так разговаривают. Вполне может быть, что в обычной жизни он какой-нибудь белый воротничок. Руководитель отдела в крупной фирме, с которым обычно так не разговаривают.
– Нам уже пора, Козел, – Колобок берет друга под руку. – Мы тут по делу. Еще машину дотолкать надо. Аккумулятор разрядился. Не поможете, мужики?
На этот раз я не отвечаю.
Падальщики все понимают. Нехотя сдвигаются с места. Один садится за руль электрокара, два других подходят сзади. Кот закрывает тканью освободившуюся женскую ножку с белой туфелькой.
Я эмпатично мотаю головой.
Всегда не любил смотреть на последствия всего того, что произошло за последние семнадцать лет. После Переплетения. Эти разборки аристократов, невинные жертвы, которые просто попались под руку. Вот такие девушки, которых убрали просто потому, что они кому-то помешали. А теперь вместо того, чтобы близкие похоронили ее как нужно, эти твари поглумятся над телом и сожрут его. Нет в них ничего святого.
Падальщики медленно толкают машину мимо. Зимняя резина шуршит по утоптанной земле. Пластиковые бутылки вылетают из-под колес.
– Помогите, – слышу приглушенный женский голос.
Его слышат также и все присутствующие. Это не моя суперспособность. Однако каждый делает вид, что ничего не было. Всех устраивает результат нашей встречи – когда все просто разойдутся по своим делам.
Я оборачиваюсь. Смотрю вслед «Тойоте».
Насколько то, что сейчас произойдет, можно назвать «безумием и отвагой»? Когда вас двое и вы вписываетесь за девушку, которую везут сперва изнасиловать, затем убить, потом снова изнасиловать и сожрать? Я даже представить не могу, что сейчас сделаю вид будто не услышал ничего. Уважать себя перестану.
Чем я рискую, спросишь ты? Ведь я же стал бессмертным. Вот только не все так просто. Я рискую шкурой друга. Ведь если мы сейчас впишемся за девушку, то останется два варианта. Либо спасу всех, либо всех прикончат. А как бы поступил ты?
Конечно, так же как я. Ведь спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
– Соловей, – тихо говорю другу. – Если хочешь, садись в тачку и уезжай. Потому что совсем не факт, что выживешь.
– Я с тобой, – говорит Толик, который несколько минут назад решил поменяться в лучшую сторону.
Еще вчера вечером он бы сдрейфил. А сейчас сжимает кулаки.
– Может быть ради этого момента ты все это время безмерно жрал шоколад. Чтобы одним махом сбить сразу двоих, – бормочу я и перехожу на крик: – Эй! А ну давайте посмотрим, что там у вас в багажнике!

Глава четвертая. Тело в багажнике
Машина перестает катиться среди гор мусора. Кот и Колобок оборачиваются на мой вопрос.
Теперь точно все. Схватки не избежать. Они-то может и рады разойтись миром. Но у них заказ. Девчонку просто так не отдадут. Репутация.
– Эта сучка уже не жилец! – кричит кто-то из падальщиков.
Рта не видно. Эмоций тоже. Не понять, который из них горланит.
– Идите своей дорогой! – кричит второй. Другим голосом. – Давайте без геройства. Никому лучше не будет, если вмешаетесь.
– Да? А как минимум один человек с вами не согласится, – я озираюсь и нахожу взглядом старую ржавую трубу.
Вытаскиваю ее из кучи мусора. Взвешиваю в руке. Начинаю идти в сторону падальщиков.
В этот самый момент с водительского сидения выскакивает Козел. Ни говоря ни слова, запрыгивает в багажник пикапа. Один замах и всаживает кинжал в грудь бедолаге, накрытой тканью. Я вижу предсмертные конвульсии девушки.
– Все, – смотрит на меня, сидя на корточках. – Вопрос решен. Сучка сдохла. Проваливайте.
А вот сейчас он совершил тотальную ошибку. Если до этого я считал себя героем, то в один момент эти типы повесили на меня вину в ее смерти. Если бы не попытался спасти, то сейчас она была бы еще жива. То, что было бы дальше – неважно. А значит теперь есть только один путь – исправить свою ошибку.
Но Соловей решает напасть быстрее меня. Он несется мимо с какой-то палкой на перевес.
Вот это работа над собой. Надеюсь, скоро к нему вернется адекватность и прорабатывая собственную трусость он начнет анализировать, прежде чем бросаться в пекло.
Толик валит с ног Кота. А Колобок идет на меня.
Я становлюсь в стойку. Готовлюсь к серьезному сражению. Вот только очень скоро понимаю, почему из всех троих Козел был самым смелым. Падальщик, который сейчас двигается в мою сторону, совсем не умеет обращаться со своим мачете. Видимо использовал его только тогда, когда жертва уже не способна была сопротивляться. Вот и сейчас он, словно семилетний ребенок, размахивает своим оружием очень примитивно. Слева направо. Справа налево. Словно продирается через джунгли.
Встречный удар! Железная труба прилетает прямо по пальцам людоеда. Он вскрикивает и сгибается от боли. Мой снаряд прилетает ему по затылку. Минус один.
Поднимаю глаза. Козел с битой в руках уже идет в мою сторону.
Вот она. Главная битва. Я против Козла. Все остальные – персонажи второго плана в нашей с ним истории.
– Я расфасую твои останки по пакетам. Заморожу и буду есть по чуть-чуть. Каждый день. Вспоминая твой взгляд в тот момент, когда ты подыхал, – угрожает тот.
Наверное, это единственная возможность убить мое бессмертное тело. Забить до потери сознания и сожрать. А может и нет. Проверять мне точно не хочется.
Я жду, когда Козел нападет. Это даст мне преимущество. Смогу контратаковать.
Падальщик закручивает биту в руке. Словно барабанную палочку. Он единственный среди всех троих, кто действительно чего-то стоит. Поэтому и запугивал.
Спортивный снаряд делает еще несколько выкрутасов в его руке, и Козел принимает стойку бейсболиста. Я встаю в подобную позу. Он нападает.
Удар слева. Отбиваю трубой. Тут же ударяю падальщику в промежность ногой. Его относит на несколько шагов назад. Он сгибается и хватается за пах.
– Ах ты… – краснеет он.
– Что? – нарочито подхожу ближе и подставляю ухо. – Бью между ног тому, кто жрет людей?
Выпрямляюсь.
– Не думаю, что кто-то обвинит меня в том, что я повел себя не по-джентльменски.
Удар трубой по голове. Еще минус один.
Поднимаю взгляд. Соловей до сих пор борется с Котом.
Подхожу ближе. Это сражение выглядит настолько убого, что даже первоклассники дерутся эффектнее за то, кто будет играть в приставку первый.
– Отпусти его, – с трудом оттаскиваю Толика.
Кот поднимается на ноги. Смотрит на двух вырубленных товарищей. Мечется. Срывается с места и убегает. Разве, что не буксовал на месте перед стартом, как его сородичи по маске.
– Пусть бежит, – отпускаю друга и хлопаю ему по плечу. – Мы ввязались в это не за тем, чтобы кого-то покалечить. Чтобы девушку спасти.
– Девушку спасти? – Толик поворачивается ко мне.
Но я уже иду к пикапу. Откидываю ткань.
В багажнике лежит девчонка с красными волосами. На шее ремешок с кулоном. На запястьях красные рисунки в виде языков пламени. На пальце перстень. В груди рана.
– Девушку спасти? – Соловей повторяет, как мантру и становится рядом.
– Помнишь, что я тебе обещал? – достаю последнюю пробирку со Скверной.
Толик понимает на что намекаю. Но молчит.
Девушка очень красива. Кому она помешала, может быть, нам еще удастся узнать. Но для начала нужно убедить Соловьева отдать свою порцию. При чем сделать это так, будто решение принял он. Чтобы не было в будущем никаких обид.
– Решать тебе, – протягиваю склянку с черной жижей. – Можешь спасти ее. Можем сделать вид, что ничего не могли поделать. Выбирай. Стать бессмертным или героем.
Молчит.
– Хочешь мое мнение?
– Угу.
– Иногда поступить правильно и по чести – это совершенно разные вещи. Скажет ли эта аристократка тебе спасибо за то, что обрек ее – наверное нет. За то, что вернул к жизни – однозначно да. Вопрос в том, что скажут люди, когда узнают, как ты поступил. Что скажет Лика?
– А что, если уже слишком поздно? – Соловей берет пробирку из моих рук. – Что, если мы сейчас просто зря потратим последнюю инъекцию?
– Я тебе скажу вот что, – поворачиваюсь к другу. – Если хочешь помочь девушке – помоги. Поверь мне. Нет ничего хуже, чем засыпать с мыслью о том, что не поступил так, как должен был поступить. Я знаю о чем говорю.
– О, боже! – женский голос привлекает наше внимание. – Новый Мир уже улетел бы в бездну. Пока вы решаете, что делать. Не говоря уже обо мне.
Забираю пробирку у Толика из рук.
– Одаренная, – убираю обратно в карман.
Рана на груди девушки буквально на глазах затягивается черной жижей. Исчезает. Тело, как новое. Только белая сорочка теперь рваная и в крови.
– Бинго! – отзывается девчонка. – А теперь развяжите меня.
Соловей делает движение, но я останавливаю. Понятно, что Толик ведется на милое личико, большие буфера и стройные ножки. Но я никогда не доверял аристо. Тем более тем, которые вместо «спасибо», приказывают мне. Словно я до сих пор в рабстве.
– Стой, – скрещиваю руки на груди. – Сначала урок по этикету. Что нужно сказать, когда тебя вытащили из тарелки падальщика?
– Ты чего, Боря? – в лучшем водителе Петербурга вновь просыпается естество. – Она же аристократка. Гляди на кольцо.
– Это не значит, что я должен ее боятся, – кладу руку на плечо другу. – И тебе не советую. Но, чтобы ты не переживал – она связана веревками с вплетенным брилием. Ничего тебе не сделает. Можешь расслабиться.
Ему объяснил. Теперь твоя очередь.
Сейчас я нахожусь в Санкт-Петербурге. Столице Российской Империи. Да, до Переплетения Миров столицей была Москва, Империя была Федерацией и все остальное было более привычным. Однако потом на землю русскую ступила нога Александра Николаевича. Императора из другого мира, который быстро навел здесь свои порядки. До того, как его отправили на пенсию.
Так вот. Есть император. Есть главы кланов, которые принесли новому императору клятву на крови и обязались быть верными. Не просто так. А взамен получив заветный укольчик. После переворота в клане есть только один род со способностями. Он и возглавляет касту. С возможностью принимать туда слуг. Все новые одаренные из рода со способностями – аристократы. Люди, мнящие себя выше остальных. Потому что из-за приближённости к главному человеку в стране у них много привилегий. Но это не значит, что кланы не грызутся между собой. Наверняка, и эта фурия попала в багажник не за красивые глаза.
– Спа-си-бо! – саркастично скандирует красноволосая. – Доволен? А теперь развяжи меня.
Знаю. Любой на моем месте уже перестал бы упираться. Но как должен повести себя тот, кто тринадцать лет жизни был вынужден служить таким, как она? Таким, которые не могут сказать простое «спасибо» только потому, что не считают тебя за человека. Да. Может быть по-детски. Но это принципиально.
Накланяюсь. Приближаюсь своим лицом к ее. Так близко, что чувствую запах духов аристократки. Что-то кисло-сладкое. Пахнет очень приятно.
– Неужели вам так сложно сказать простое спасибо? – улыбаюсь.
Девчонка не отвечает. Но для меня и этого достаточно. Того, что показал, что не буду бегать перед ней на задних лапах.
Поднимаю с земли мачете и разрезаю веревки.
– Пожалуйста.
Аристократка тут же выхватывает у меня мачете. Лезвие сперва разрубает череп одного падальщика. Затем второго. Кровь брызжет ей на лицо. Но той вообще все равно. Мало кто любит, когда ему втыкают нож в грудь. А аристократы тем более. Не прощают.
– Уроды, – девчонка вытирает кровь со лба. – Еще бы чуть-чуть.
Плюет на труп Козла. Настоящая леди.
– Эй! – поднимает взгляд на нас с Толиком. – Откуда у вас инъекция?
Выдыхаю.
– Давай мы не будем спрашивать о том, как ты попала сюда. А ты не будешь совать свой нос в наши дела. Договорились?
– Новых одаренных невозможно убить. Поэтому мое тело отдали падальщикам. Чтобы они сожрали меня. Теперь ваша очередь.
Я улыбаюсь.
– Пойдем, Толик. Мы свое дело сделали, – откидываю в сторону ржавую трубу. – Ты знаешь, кто нас ждет.
Я нарочито медленно иду. Жду, когда незнакомка сама попросит подвезти ее. Знаю, что таким, как она нужно приложить немало усилий, чтобы переступить через себя. Ну либо пусть учится, либо идет пешком.
– Вы… – начинает красноволосая, но прерывается.
– Да? – оборачиваюсь. – Что-то хотела сказать?
– А-а! – взмахивает рукой. – Проваливайте на хрен.
Улыбаюсь. От того, как же им сложно дается самая обычная человеческая просьба. Но заставлять девушку одну пешком тащиться по свалке я все-таки не стану. Какой бы стервой она не была.
– Мы на машине, – я указываю в сторону нашей тюнингованной шестерки. – Подбросить?
– Если вам в ту же сторону, – девчонка откидывает мачете и идет впереди нас.
Садимся в машину. Меня не покидает мысль о том, как узнать какие способности у меня появились. Но при аристократке обсудить это с Соловьевым не могу. Чем меньше она о нас знает, тем лучше.
Над кучей мусора восходит солнце. Лобовое стекло покрылось утренней росой. Дворники не работают после наших приключений и Соловей выходит протереть стекло вручную.
– Как тебя зовут? – прерываю неловкое молчание.
– Алина, – отвечает девушка и глядя в зеркало заднего вида собирает хвост на затылке. Забирает изо рта резинку и наматывает ее на волосы. – А вы Боря и Толя. Я уже поняла. Мои деревенские спасители. Смешнее и не придумаешь.
Я безнадежно мотаю головой. Соловей садится в машину. Заводит. Я включаю радио, чтобы не пришлось продолжать разговор.
– …к другим новостям, – вещает голос из динамиков. – Сегодня со склада Скверна-медикал было похищено двадцать экспериментальных пробирок со Скверной. Как заявил представитель компании – это были единственные экземпляры совершенно нового состава инъекции. Новые действующие вещества. Новые побочные эффекты. Инъекция находилась в стадии испытаний. Тесты на людях еще не проводились. Правоохранительные органы сейчас занимаются поиском похитителей.
Мы с Соловьем медленно поворачиваем головы друг на друга.
Пиздец. Угораздило. Мало мне было тех побочных эффектов, которые, итак, появлялись с уколом Скверны. Сейчас вообще непонятно чего ждать. Узнать бы хоть, что я получил взамен.
– Поехали, – говорю Соловью и переключаю волну. – Высадим ее у какого-нибудь такси.
Толик вытирает вспотевшие руки о комбинезон, переключает передачу, и мы трогаемся. Уверен, что сейчас в глубине души он рад, что не сделал укол.
Едем. Чувствую, как девчонка с заднего сидения через зеркало пялится на меня.
– Быть не может, – откидывается на спинку сидения. – Как вам удалось выкрасть инъекции из самого защищенного места в Российской Империи?
Проклятье. Догадалась. Хотя не сложно было сложить один плюс один.
Хм. Совсем нехорошо, что кто-то из аристократов теперь догадывается о том, что мы сделали. Вытаскивать сестру из лап Теневого клана – одно. А вот иметь проблемы с законом и лично с императором – другое.
Тут я должен остановиться и рассказать тебе кто такой Виктор Зубов. Он же его величество государь император.
Дело в том, что, когда я рассказывал тебе, что магия пропала – это было не совсем верно. Пропала магия, что существовала благодаря энергии Скверны, висевшей над планетой. Но с самого Переплетения миров существовал еще один редкий вид магов – Маги Света. Они же охотники на демонов.
После уничтожения Скверны сила осталась только у них. Виктор Зубов никто иной, как лидер этой касты. А эти типы могут многое. Вплоть до того, что способны возвращаться во времени, телепортироваться, а также творить другую ересь, повелевая фотонами, на которые могут расщеплять свои тела.
Не говоря уже о том, что про самого императора ходят слухи, мол он сам стал демоном и вообще бессмертен.
Так вот. Так далеко во времени никто возвращаться не станет. Чтобы не нарушить никаких пространственно-временных континуумов. Но если кто-нибудь расскажет, что именно мы с Соловьем и Ликой вынесли склад – за нами начнется настоящая охота.
– Можете даже не оправдываться, – Алина высовывается между спинок наших сидений. – Нет другой причины, по которой у двух деревенщин может оказаться пробирка стоимостью в несколько миллиардов рублей.
Знаешь, что меня бесит больше всего? Что девчонка считает нас неотесанными простаками. Все аристократы так относятся к людям из Свободного клана. У нас на пальце татуировка перстня, вместо настоящего украшения. Так и идентифицировала меня. И сейчас мне надо одним действием убить сразу двух зайцев. Показать, что я не тот, об кого можно вытирать ноги. И сделать так, чтобы она никому не рассказала о том, о чем догадывается.
– Толя, – таинственно говорю и пристегиваюсь. – Покажи нашей неженке, что умеет твоя ласточка.
Соловей смотрит на меня. Я киваю. Вижу, как Алина переводит свой нахмуренный взгляд с одного на другого. Но Доминик Торетто на максималках уже надевает специальные перчатки и заставляет мотор гудеть. Втаптывает газ в пол. Разгоняется. Двигает руками и ногами с такой скоростью, что пассажирка уже не успевает следить за ними.
Стрелка спидометра уже давно завалилась, когда мы на полной скорости вылетаем на трассу. На ручном тормозе Соловей поворачивает в сторону города. Задним бампером слегка задевает ограждение. Алина летит с одной стороны заднего сидения на другую. Дверь открывается от удара. Но она успевает ухватиться за подголовник моей сидушки.
– Теперь коронный, – бормочу я.
Толик разгоняется. Алина успевает только закрыть дверь. Ищет ремень, но в этой шестерке его давно нет. Вернее есть. Она находит просто болтающуюся ленту.
– Блядь! – отбрасывает ее в сторону.
В этот момент Соловьев выкручивает руль, и тачка закручивается в бесконечном пируете. Останавливается ровно в том направлении, в котором нам нужно продолжать движение. Я оборачиваюсь.
– К слову о деревенщинах, – показываю жестом Толику продолжать ехать. – Вашему брату нужна эта дрянь в крови, чтобы быть хоть на что-то способными. А тот, которого ты за человека не считаешь, сам научился такому пилотированию.
Отворачиваюсь. Поправляю зеркало, чтобы видеть глаза собеседницы.
– А еще он тринадцать лет добывал брилий для таких, как ты. После целого дня в шахте плелся в гараж и собирал эту машину. Отсасывал бензин по всему старому городу, чтобы покататься поздней ночью. Потому что в Старый Петербург топливо не завозили.
Снова поворачиваюсь к аристократке.
– Поэтому, когда ты, не зная человека, делаешь о нем выводы, – достаю пробирку и демонстрирую ее. – Просто показываешь, насколько все аристократы зашорены. К слову, о том, как каким-то деревенщинам удалось обчистить склад Скверна-медикал.
Но девчонка не теряется. Кладет руки на спинки сидений. Приближается.
– Я поняла, что яйца у вас есть. Один ноль в твою пользу, – снова чувствую кисло-сладкий аромат. – А что скажешь на счет того, почему я не должна донести на вас двоих императору? Только не говори, что спас мне жизнь. В той ситуации мы оба получили то, что хотели. Я стала свободной, а ты почувствовал себя героем. Все честно. Поднимем ставки?

Глава пятая. Обо всем и ни о чем
– Вот сучка, – выдыхаю.
– Что? Прям вслух? – Алина вновь откидывается на спинку своего сидения. – Перейдем сразу к делу. Вы отдаете мне пробирки, и тема закрыта.
– Пробирку.
– Что?
– Осталась всего одна инъекция. Остальная Скверна кормит муравьев на свалке.
Соловей останавливает тачку на обочине. Прямо за желтым такси.
– И почему я не удивлена? – аристократка разочарованно качает головой. – Свободный клан когда-нибудь поймет, что борется за иллюзию, которой не суждено сбыться.
– А знаете, когда треснут стекла на ваших розовых очках? – щурюсь, вглядываясь в отражение красноволосой в зеркале. – Когда узнаете какую цену император пообещал заплатить за эти суперспособности. Но будет уже поздно.
– Да? Не забудь позвонить мне и рассказать, как тетушка Глафира восприняла новость о том, что один из ее прихлебателей обкололся этой самой Скверной.
Я опустил взгляд на свою грудь. Окровавленный комбинезон прямо визжал на всю машину о том, что я пережил смерть. Девчонка догадалась, что мне пришлось поступиться принципами.
Кстати, о них. Чтобы ты не потерял нить, я просто обязан рассказать о Свободном клане. Собственно, в нем мы и состоим. С Толиком и Ликой.
Людей в один клан четыре года назад объединила Глафира Ракимова. Бывшая одаренная, потерявшая свою силу в день Восстания невольных. Она утверждает, что Скверна обладает интеллектом и император заключил с ней сделку. Чтобы подавить то самое восстание и удержать власть. Однажды Скверна пробудится и тогда начнется апокалипсис. Именно поэтому она создала Свободный клан и возглавила его. Клан людей, противостоящих грядущему пиздецу. Я один из них. Видимо был. До сегодняшнего дня.
Алина протягивает руку.
– Не будем тратить время на споры. Давайте оставшуюся инъекцию и я пошла. Вы все равно собирались потратить ее на меня.
Нет. Одно дело пожертвовать этой дрянью, чтобы спасти кого-то. Совсем другое – повестись на шантаж.
– А знаешь, что… – я поворачиваюсь к аристо.
– Отдай пробирку, – вдруг перебивает Толик.
Я с недоумением перевожу взгляд на своего друга.
– Ты прав, – продолжает он. – Мне не нужна эта дрянь в крови, чтобы быть лучше. У меня есть эта тачка и талант. Я вытащу Лику и без Скверны. Сейчас гораздо важнее избежать того, чтобы за нами открыли охоту.
Поворачиваю голову обратно на девушку.
– Он прав, – подтверждает Алина. – Я единственная кто знает о том, что кражу совершили вы. Инъекция у меня – я соучастница. Автоматически. У вас будет гарантия, что никто и ничего не узнает.
Я засовываю руку в карман. Думаю.
Если бы не Толик, то я вылил бы ее прямо там. На свалке. Но сейчас он согласен отдать ее.
А какие еще есть варианты? Продать? Но это опять же не вариант. Где гарантии, что после этого следы не приведут к Свободному клану? Похоже, отдать пробирку девчонке действительно лучший выбор.
Достаю инъекцию. Протягиваю. Рука аристо уже тянется, когда я даю заднюю.
– Я отдам. Но с одним условием. Ты прямо сейчас расскажешь, что собираешься с ней делать.
Мне показалось или взгляд девчонки сделался напуганным?
– Ты сказала, что если мы отдадим пробирку, то будешь с нами в одной лодке. Я хочу знать, что ты собираешься делать. Ведь есть много вариантов. Может быть гораздо безопаснее вылить Скверну прямо сейчас. Чем ждать, когда люди императора выследят меня по горячим следам.
Алина явно в замешательстве. Я не знаю, чего она так испугалась. Но тем интереснее мне становится.
– Я не могу вечно ждать, – откупориваю пробку и наклоняю склянку.
– Стой! – кричит аристо, но даже не дергается.
Боится, что расплесну.
– Тогда говори. Я жду.
– Скверна нужна для меня.
– На кой черт? Ты уже, итак, пропитана этой дрянью.
Молчит.
Наклоняю.
– Ладно, – ерзает на месте. – После первой инъекции я получила не то, что хотела.
– Что?
Пауза.
Наклоняю пробирку.
– Сиськи разного размера! – выпаливает она.
Я машинально опускаю взгляд.
– Доволен? – скрипит зубами девушка и добавляет: – Мудак.
Аристократка с таким отчаянием это сказала, что где-то глубоко внутри я даже почувствовал что-то навроде жалости. Но быстро вспомнил, как она повела себя, узнав, что мы из Свободного клана. Жалость куда-то улетучилась.
Как я и говорил, Скверна играет в свою игру. Она дала ей способность. Уж не знаю какую, но испортила прекрасное тело. Мотивация девушки вполне понятна. И ярость тоже.
Она может считать меня кем угодно. Но я точно не мудак.
– Извини, – закрываю пробирку и протягиваю Алине. – Мне надо было знать, что ты не врешь.
Та забирает заветную инъекцию. Пытается открыть дверь. Снова заело.
Толик выходит, чтобы открыть снаружи.
– Но хочу предупредить. Чтобы ты сильно не рассчитывала на нее. Меня вернули к жизни уже пару часов назад, а я до сих пор не понял какую способность получил. Как и сказали. Состав экспериментальный. Черт знает что они туда впихнули.
Дверь открывается. Алина выходит не ответив.
– Всегда пожалуйста, – бурчу под нос.
– Нужно войти в транс в ледяной ванне. Чтобы активировать Скверну в крови, – Алина засовывает голову обратно в салон. – Можешь не провожать.
Дверь захлопывается. Толик садится обратно. Мы оба смотрим, как девушка, виляя бедрами, подходит к такси и садится в машину.
– Красивая, – мечтательно шепчет Толик.
– Слюни подбери, – блокирую дверь. – Гони домой. Я знаю, как активировать способности.
Теперь нашим домом называется небольшая квартирка в центре города на пятом этаже. Мы с Ликой и Толиком сняли ее на последние деньги. Еще во время того, как планировали покинуть Свободный город и пойти на дело. Соловей последние несколько дней перевозил сюда наши вещи.
Но есть нюанс. Мы с сестрой ни разу тут не были.
– Это что? Наша квартира? – я стою посреди кухни и не верю своим глазам.
Дело в том, что в этом подобии жилища есть лишь одна комната. И туалет. А душевая встроена прямо в кухню. Прямо. В кухню.
– Типичный Петербург, – выдыхаю я. – Скажи, что тут есть ванна.
– Ванны нет, – Толик заглядывает в холодильник.
Пространство в маленьком помещении обдает вонью. Тот вспоминает, что теперь не ест все подряд. Закрывает дверцу.
– Мыться можно прямо тут. В углу. Вон лейка, а вон слив, – заканчивает он, как ни в чем не бывало и хватается за бока.
– Ты не понял. Мне нужна настоящая ванна. Чтобы активировать способности, я должен погрузиться в воду со льдом.
В этот момент Соловей понимает в чем дело.
– Черт, – чешет затылок. – Вы не говорили, что хата нужна с ванной. Разговор был о том, чтобы вещи поместились и, чтобы можно было перекантоваться одну ночь.
– Понимаю, – достаю стакан и набираю воду из кулера. – Ты не при чем.
Задумываюсь.
Кто бы мог подумать, что главной проблемой сегодня станет ванна. Просто ванна. Которая есть в каждой квартире. И даже у меня она была до сегодняшнего дня.
Дело в том, что мы с Ликой и Толиком оставили свои квартиры. Оставили Свободный город. Ушли на дело, наивно полагая, что выкрадем кейс с инъекциями и уедем навсегда. Но все пошло не по плану.
– Какие есть варианты? – спрашивает Соловей. – Мы на мели. Купить не сможем. Как и снять квартиру побольше. А! Я видел, что этажом ниже живет старушка. Можно попроситься к ней.
– Серьезно? – я выгибаю бровь и смотрю на своего друга. – Здравствуйте, мы соседи сверху! Вы не против, если мы примем у вас ванну? А еще нам нужно килограмм тридцать льда. Да. Мы нормальные. Просто вы отстали от жизни.
– Звучит дерьмово.
– Вот именно, – я прикасаюсь к стакану губами.
Выпиваю до дна. Жажда мучает уже несколько часов.
– Возвращаемся в клан, – заявляю я и вытираю губы рукавом.
– В клан? – у Толика широко раскрываются глаза от новости. – Зачем в клан?
– Там есть ванна, – бросаю я.
– Ванна? – Соловью явно надо придержать челюсть.
– Глафира всегда кичилась тем, что мы семья. Что мы друг за друга горой. Формально никто не знает, что мы собирались уехать далеко и надолго. Можно дать ей шанс доказать, что каждый человек в Свободном клане важен. Ну и есть у меня еще одна идея.
– Ясно, – Толик облизывает сухие губы.
– Заодно да. Там есть ванна. Поехали.
Тебе, наверняка, интересно, как в Свободный клан попали люди, готовые его покинуть в любой момент? Даже если нет, я все равно расскажу. Не благодари.
В двух словах. В день Переплетения в этом мире появилось два Санкт-Петербурга. Один, который был. А другой из параллельной реальности. За счет разного положения планет Земля в разных вселенных, города только частично наложились друг на друга.
Так вот. Ту часть, в которой жил я, накрыло куполом. У нас плохо работала канализация, постоянно прерывался свет, не говоря уже о том, что мы напрочь забыли о высоких технологиях и интернете. В отличие от Нового Петербурга. Где у одаренных магическими способностями были все привилегии. Включая нормальную еду, автопром и кальян. Собственно, для них мы и добывали брилий. Металл, блокирующий магию, к которому аристократы не могли даже прикоснуться.
После подавления Восстания невольных тетушка Глафира заняла город, который все эти годы чах. Он был в таком упадке, что император не решился его восстанавливать. Зато Ракимова построила вокруг Старого Петербурга гигантскую стену и пригласила желающих присоединиться к Свободному клану. Пообещала кров, работу и независимость от гнета Новых одаренных. В обмен на веру.
Передо мной стоял выбор. Начать работать на аристократов и стать слугой одного из них или остаться свободным. Я выбрал свободу. К тому же ценности Свободного клана часто совпадали с моими. Я тоже всегда считал, что однажды Скверна превратит всех в зомби и неплохо, если у меня будет местечко в «Последнем оплоте». Именно так символично и назвали Свободный город.
– Ты уверен, что это хорошая идея? – Соловей притормозил за последней машиной в веренице автомобилей, въезжающий в Свободный город.
В Последний оплот есть только один хорошо охраняемый въезд и один выезд. Тут всегда большая пробка.
– Если нас не пустят, то просто развернемся и уедем. Заодно проверим чего стоят принципы Свободного клана.
Я перевожу взгляд на татуировку перстня на своем среднем пальце. Задумчиво киваю сам себе. Затем открываю окно и высовываю голову наружу.
– Давай по обочине, – говорю Толику.
У того не появляется вопросов. Мы делали так уже не раз.
Шестерка поднимает пыль за собой и заставляет некоторых заскучавших водителей оживиться и начать закрывать окна.
Приближаемся к пропускному пункту. Лысый мужичек с пузиком, в темных очках и сережкой в ухе замечает нас. Машет рукой из стороны в сторону. Приказывает остановиться.
– Снова вы! – Савельич заглядывает в салон, когда Толик опускает стекло. – Если опять приспичило, меня не волнует. Можете выйти и обоссаться прямо тут. Не пущу раньше других.
– Сегодня мы пусты, – отвечаю я. – Дело серьезное. Лику похитили.
Пауза.
– То есть как?
– Наемник из Теневого клана. Из-за ее способностей.
– В сторону! – кричит пограничник, не задавая лишних вопросов. – Проезжайте.
Толик уже трогается с места, когда Савельич нас останавливает.
– Мужики! – подходит к машине и отцепляет с пояса небольшой прибор. – Извините. Процедуры. Я должен замерить.
Мы с Толиком оба глядим на прибор. Он измеряет уровень Скверны в крови. И внутрь не пускают никого, у кого он превышает норму.
Значит пора приводить в действие вторую часть моего плана.
Я киваю своему другу. Соловей протягивает руку. Микроскопическая игла берет пробу крови из ладони. Прибор издает соответствующий сигнал. Пограничник щурится, упираясь взглядом в экран. То ли от солнца. То ли от близорукости. Кивает сам себе, разглядев цифры. Протягивает сквернамер мне. Я подставляю ладонь.
– Сюрприз! – развожу руками, когда прибор начинает пищать.
Глаза Савельича округляются. Он смотрит на дисплей.
– Как? – выпадает у него изо рта.
– Есть причины, – указываю на кровавое пятно на груди. – Пропусти. Я хочу только поговорить с Глафирой. После этого уеду.
– Это невозможно. Ты же знаешь. Прости, Борис.
– Просто скажи ей, что Лику похитили и, что она помогла мне добыть Скверну. Она все поймет.
Пограничник неуверенно топчется на одном месте.
– Савельич, – вытираю ладонь от крови о комбинезон. – Последняя просьба. Просто передай ей мои слова. Если откажется, мы уедем.
Наш соклановец ничего не отвечает. Жестом приказывает оставаться на месте. Сам идет в будку. Через окно я вижу, как он берет трубку с проводного телефона и постоянно пялясь в нашу сторону о чем-то беседует.
– Я же говорил, что так и будет, – Соловей по привычке от нервов начинает наяривать руль.
– Спокойно, Толик. Такой план. Первая его часть сработала. Преданность клана мы проверили, когда нас пропустили без очереди. И если Савельич звонит Глафире, то почти сработала и вторая часть.
Мой друг поворачивает голову на меня и вскидывает брови. Я подвожу пояснительную бригаду:
– Теневой клан знает, что мы вынесли склад. Одна аристо тоже. Это может показаться тупо, но теперь самое время сообщить эту новость главе нашего клана.
– Зачем? – хмурится Толик.
– Лика нужна всем. Теневому клану, чтобы заработать. Глафире из-за Робототехники. Когда Савельич передаст мои слова тетушка догадается, что склад вынесли мы. Но ни скажет никому об этом из-за вот этих колец на наших пальцах.
Соловей широко раскрывает глаза и начинает делать как бульдог у него на бардачке.
– Император повесит ответственность на весь клан, – догоняет он. – Госпоже это не нужно.
– Угу, – хмыкаю я. – И не называй ее госпожой. Звучит довольно пошло.
Савельич возвращается. Заглядывает в окно.
– Езжайте за мной.
Просит одного из людей на границе подменить его. Садится на мотоцикл и едет впереди.
Пока едем, проведу тебе экскурсию. Посмотри по сторонам. Видишь людей в военной форме?
Чтобы у тебя не было иллюзий о слабости моего клана скажу сразу. У всех вояк, которые ходят по Свободному городу есть что противопоставить одаренным. Автоматы у них на плечах заряжены патронами из брилия. Месторождений тут хоть отбавляй. А этот металл действует на аристократов еще хуже, чем криптонит на супермена. Может и не убьет, но ослабит точно.
Последний оплот полностью автономен. Тут есть своя электростанция, свои плантации, свои заводы. Интересно чем он торгует с внешним миром и почему его до сих пор не снесли? Внимание.
Главный офис «Робототехники» находится тут!
Да-да. Если когда-нибудь наступит зомби-апокалипсис, людей защитят роботы. Рогова Ксения Анатольевна неспроста выбрала именно это место для своей компании. Зато теперь Свободный город может торговать с внешним миром. Он ему технологии, а нам взамен свободу, еду и все остальное.
Собственно, по этой причине моя сестра и понадобится Глафире Ракимовой. Внутри города существует противостояние. Клан против корпорации. И Лика это козырь в рукаве главы Свободного клана.
Еще раз. Следи за мыслью. По стечению обстоятельств на одной ограниченной территории вынуждены уживаться Глафира со своим Свободным кланом и Рогова Ксения со своей мировой многомиллиардной корпорацией. И обе делают вид, что их это устраивает. Хотя настоящая борьба за власть еще впереди.
Мы остановились у большого небоскреба. Их два в самом центре города. Один с огромными буквами на крыше «РОБОТОТЕХНИКА» и неоновыми подсветками со всех сторон. Второй принадлежит всем шишкам из Свободного клана. Я в них не вхожу. Поэтому здесь впервые.
Внизу охрана. Камеры. Турели. Настоящий блокпост.
Нас обыскивают на входе. Достают из карманов вообще все. Проходят сканером еще раз.
Красотка в военной форме стоит передо мной на корточках и щупает каждую часть моего тела.
– Знаешь, где я бы пронес что-то запрещенное? – как бы невзначай произношу я.
– Что? – та поднимает глаза.
– Засунул бы гранату в трусы, – хмыкаю. – Просто вы всегда так тщательно массируете ноги и никогда не проверяете промежность.
В этот же момент женская и в то же время твердая рука хватает меня прямо за яйца. Это не так нежно, как я себе представлял. Инстинкты заставляют все тело напрячься. Девчонка смотрит снизу и перебирает то, что оказалось у нее в ладони. Словно это сделано из бесчувственного железа.
– Так? – спрашивает она. – На гранату не похоже. Скорее слайм.
– Это пока, – на надрыве отвечаю я.
Девчонка отпускает. Я добавляю:
– На самом деле там пистолет. Но курок не всегда взведен.
Девчонка улыбается. Подмигиваю и прохожу через еще один металлоискатель.
По крайней мере после инъекции, обаяние я не потерял. Уже хорошо.
Садимся в лифт. Тут телефон. Савельич звонит по нему. Лифт начинает ехать только после того, как человек из пентхауса дает разрешение.
– Поверить не могу, – Соловьев поправляет прическу. – У нас аудиенция с тетушкой Глафирой.
– Выдохни, – наваливаюсь на зеркало спиной и скрещиваю руки на груди.
На самом деле такой шанс выпадает редко. В основном главу нашего клана можно увидеть только на сцене или по телику. А чтобы попасть к ней на рандеву – нужно занимать высокий пост в клане или натворить что-то серьезное.
Короткий звонок. Двери открываются. Нас снова встречают два охранника в черных костюмах. Снова обыскивают. Отходят в сторону.
Женщина в золотом платье стоит спиной к нам. У панорамного окна. Вид открывается на весь футуристичный город.
– Дайте мне хотя бы одну причину не застрелить вас на месте, – говорит женщина и оборачивается.

Глава шестая. Транс для чайников
Кажется, я слышу, как Толик сглатывает.
Не поспоришь. Энергетика в этом пентхаусе, как во дворце императора. Я, конечно, там не был. Но ты тоже. Поэтому можно приврать. Просто знай, что двигаться лишний раз не хочется. Хоть нас и обыскали уже тысячу раз, пистолеты все равно наставляют. Видимо, чтобы фокусов не показывали. Я ж теперь одаренный.
Цокая когтями по мраморному полу, к нам выходит мопс. Маленькая жирненькая собачка. Облизывается. Видимо, кушала. Отрыгивает. Чем хорошо разряжает обстановку.
– Я думал, нас пригласили за чашечкой кофе поговорить о делах, – пожимаю плечами я. – А тут как-то напряженно.
Соловей тычет в меня локтем.
– Вы здесь только по одной причине, – женщина дотрагивается пальчиками до кулона в виде солнца на своей шее. – И пусть у вас не будет иллюзий. Если я не услышу то, что хочу, вас казнят. За измену.
Мопс подходит ко мне и виляет хвостом. Я присаживаюсь и глажу собачку.
– Привет, Чача! Всегда мечтал с тобой познакомиться, – поднимаю глаза. – Мне бы хотелось поговорить без лишних ушей. Вы умная женщина. Понимаете почему.
– Оставьте нас, – приказывает глава Свободного клана.
– Но… – Савельич пытается препятствовать.
Ракимовой хватает лишь одного взгляда, чтобы начальник пограничной охраны замолчал. Вместе с телохранителями он уходит на второй этаж. Мы все слышим, как захлопывается дверь.
– Это вы ограбили Скверна-медикал? – сразу к делу переходит тетушка Глафира.
Мое послание дошло верно.
– Более того. Одна из этих экспериментальных инъекций уже двенадцать часов по мне, – признаюсь я.
– Кто из вас смог взломать защиту Робототехники? – женщина тут же показывает, что мои проблемы ее не волнуют.
А вот кто это из нас троих она не знает.
– Того, кто это смог – похитили, – Соловей отвечает раньше меня и вытирает пот со лба.
Дурак. Вечно бежит впереди паровоза.
– Я узнала то, что хотела. В таком случае вы мне больше не интересны.
– Постойте, – я поднимаюсь на ноги и стряхиваю начесанную шерсть с ладони. – Моя сестра умеет гораздо больше, чем вы можете себе представить. Территория склада напичкана камерами. И ни одна не засняла нас. Дроны были перепрограммированы ею на дружественную органику. Не будем торговаться. Я пришел сюда, потому что знал, что вам это интересно. Вы впустили нас по той же причине. Так давайте перейдем к делу.
– Найти вашу сестру я смогу и без вашей помощи. Если захочу.
– Можете. Но она не станет на вас работать, – вставляю я, пока меня с Толиком не выставили.
Пауза.
– Я понимаю, что интересно должно быть всем. Поэтому предлагаю сделку. Вы поможете мне вернуть сестру, а я договорюсь с ней, чтобы она сделала то, что вам нужно. Когда придет время.
Засовываю руки в карманы комбинезона. Осматриваю жилище. Можно только присвистнуть от масштаба. Но я сдерживаюсь. Дела с большими людьми решаю.
– Вы хотите убедить ее уйти из одного плена и перейти в другой? – женщина едва заметно ухмыляется.
Думает я дурачок. Прощаю.
– Я сказал, что она сделает то, что вам нужно. Когда придет время. А не будет работать на вас.
Молчание. Я добавляю:
– Мы оба знаем, что Робототехника уже сейчас захватывает власть в городе. Люди хотят работать на корпорацию. Они готовы променять свободу на деньги. И однажды за Последний оплот начнется драка. И если одаренных вы можете остановить брилием, то как собираетесь останавливать высокие технологии?
– Я должна подумать.
Глафира нажимает кнопку на кулоне. Солнце начинает мигать. Дверь наверху тут же открывается и уже через пару секунд меня окружают телохранители.
– Проводите господина…
– Борис. Борис Ермак.
– Проводите господина Ермака и его друга. Я свяжусь с ними. Если сочту, что это необходимо.
Телохранители снова наставляют на нас пистолеты. Я не успеваю заметить, как Соловей оказывается в лифте. Меня хватают под руки за медлительность. И тоже затаскивают в коробку. Двери закрывается.
– Не очень дружелюбно, – я поправляю комбинезон.
– Стоило сдохнуть. Это лучше, чем вводить эту дрянь себе в кровь, – бурчит Савельич. – Ты прекрасно знаешь, как тетушка относится к зараженным.
– А еще я прекрасно знаю, что семь принципов Свободного клана – это чушь для наивных дурачков, – хмыкаю я.
– Не говори так, – пограничник переводит на меня суровый взгляд.
Но это тоже часть моего плана. Видит Бог, я не хочу манипулировать. Меня буквально вынуждают обстоятельства.
Никто сейчас не позволит нам с Соловьем остаться в Последнем оплоте. А ванна со льдом мне до сих пор нужна.
– А что? Правда глаза режет? – издевательски усмехаюсь я.
Температура в лифте поднимается.
– Как там он звучит? Не брось в беде свободного человека. Только вместе мы можем сохранить свободу.
Звучит, конечно, красивее. Там под сотню маркетологов трудились. Но суть я доношу.
– Твоя сестра сама виновата. Во что бы она не вляпалась.
– Да что тебе доказывать, – я делаю равнодушный жест рукой. – Каждый в Свободном клане не видит дальше собственного носа. Называют зомбированными всех вокруг, а сами с открытым ртом верят всему, что написано. Даже если есть куча доказательств тому, что это чушь.
Савельич срывается. Хватает меня за отвороты комбинезона и припечатывает к стене лифта.
– Не смей говорить о том, о чем не знаешь. Я давал клятву защищать эти семь принципов.
– Тогда докажи, – широко раскрываю глаза я.
– Что? – тот удивлен не меньше Толика, забившегося в угол.
– Помоги своему соклановцу. Завези домой. Я всего лишь заберу вещи. И поедем дальше.
– Вещи? – хватка Савельича ослабевает.
– Таким как я ведь нельзя оставаться в Свободном городе? Но я прожил тут всю жизнь. Позволь хоть вещи забрать.
– Нельзя, – пограничник отпускает.
– Как я и говорил, – обращаюсь к Толику, но говорю громко. – Понятия в Свободном клане спутаны. Люди думают, что служат принципам. А на самом деле выполняют приказы тетки. Которая, возможно, вообще потеряла связь с реальностью.
Лифт издает своеобразный звук. Я перевожу взгляд на панель с цифрами. Тридцать третий этаж.
Двери открываются и внутрь входит аристократ. Огромный кабан. На пару голов выше меня. Полностью черный костюм. На среднем пальце татуировка в виде перстня с солнцем. Под мышкой кобура. Там пистолет, заряженный патронами из брилия. Наверняка, при себе еще кинжал из этого же металла. Вместо магии они все напичканы оружием.
Аристократ явно удивлен увидеть нас с Толиком. Нажимает на кнопку и отворачивается.
Я понимаю, что это мой шанс окончательно сломать Савельича.
– А что вы так посмотрели? – спрашиваю я.
Бессмертие такая отличная вещь. Словно стираются все границы.
– У?
Снова ноль внимания.
– Делает вид, что не слышит, – продолжаю говорить Толику. – Потому что мы для них грязь из-под ногтей.
Рука аристократа поднимается. Нажимает на стоп. Лифт резко останавливается. Мужик оборачивается.
– Не ссы Толик. Ему нужен только я, – паясничаю.
– Я не знаю, кто тебя пустил сюда, – говорит мужик. – Но, обращаясь к любому в этом здании, такой как ты должен использовать слово господин. Иначе ты, действительно, грязь из-под ногтей.
Мужик отворачивается. Нажимает на кнопку. Лифт продолжает ехать и высаживает пассажира на двенадцатом этаже.
– Собственно я об этом, – нажимаю на кнопку закрытия дверей. – Свободный клан давно уже не свободен, Савельич. Есть какие-то господа, живущие в башне Свободы. А есть все остальные. Которые служат им.
Тот молчит.
– О каких ценностях можно говорить, когда ты ставишь приказ снобов, выше просьбы человека, который стоял с тобой плечом к плечу на границе? Пусть и недолго.
Но пограничник не отвечает.
Я смотрю на Соловья. Тот понимает, что я делаю. Мне нужна чертова ванна со льдом.
Девчонка в форме на первом этаже не сводит с меня глаз, когда мы на улице залезаем в нашу шестерку.
– Заедем. На десять минут. Не больше, – Савельич стучит по крыше нашей машины и уходит к своему мотоциклу.
– Гони, Толик. Сработало.
Уже через тридцать минут мы заезжаем в наш двор. Савельич в очередной раз напоминает, что у нас всего десять минут и мы быстро поднимаемся на третий этаж нашей хрущевки. Я сразу залетаю в ванную. Вставляю пробку в слив и включаю холодную воду.
– А если вода недостаточно холодная? – Толик заглядывает ко мне.
– Так и будет, – смотрю в лицо своего друга.
Есть идея. Ни один нормальный человек после нее не посчитает меня нормальным. Но у меня всего…восемь минут. И одна возможность войти в транс, чтобы понять какую способность я получил.
– Тащи все, что у тебя есть в морозилке, – заявляю я.
– Я вообще никогда не держал лед, – Соловей пожимает плечами.
Он живет этажом выше и до сих пор не бежит сломя голову. Мне приходится пояснять.
– Я не про лед, Толик, – скачу на одной ноге, снимая комбинезон. – Тащи пельмени, кости, что там у тебя еще в морозилке. Скорее!
Кажется, мой друг не до конца понимает, что происходит. Но бежит в свою квартиру.
Я тем временем бросаю в набирающуюся ванну все, что нахожу в своем холодильнике. Раскрываю несколько пачек пельменей и вываливаю их. Замороженная печень. Почки. Овощи, которые Лика всегда покупала, но ни разу не использовала – теперь понимаю, чего они ждали все это время. Две пачки масла, двадцать кубиков льда, кости для собак.
Останавливаюсь ненадолго. Глядя на несколько пакетов отходов. Анжелика отправляла их кому-то, кто держит свое хозяйство.
Понимаю, что времени у меня совсем мало и кидаю все в ванну. Толик возвращается и скидывает все, что осталось у него в холодильнике. Не знаю пожертвовал бы он всеми этими килограммами мороженого, если бы не отказался от сладкого.
– Ну и блевотина, – морщится Соловей.
– Радуйся, что не тебе нужно залезть в это все, – становлюсь обеими ногами в ледяную воду.
Холодно. Это очень холодно. Помнишь чувство, когда заходишь в холодное море. Думаешь, кто все эти люди, которые выходили из воды минуту назад и говорили, что она теплая! Что? Ты никогда не был на море? На небесах только и говорят, что о море. Прости, флешбэки.
В общем. У меня нет ни одной свободной секунды. Но ты не представляешь, как я не хочу в это все опускаться.
Стук в дверь.
– Время вышло! – доносится голос Савельича.
– Не пускай его. Во что бы то ни стало, – даю последние наставления.
Выключаю воду. Все тело напрягается. Я опускаюсь в ванну.
Дыхание тут же перехватывает. Может оно и хорошо. Не буду чувствовать вони – возможно не будет и рвотного рефлекса.
В тело как будто втыкается сразу тысяча иголок. Зубы начинают стучать друг о друга.
План сработал. Вода просто ледяная.
– Задержи его, Толик, – повторяю. – Пока не скажу.
– Я считаю до трех, мужики! – громким басом угрожает пограничник из подъезда. – Не заставляйте выламывать дверь.
Толик испуганно смотрит на меня. В последний раз. Я глубоко вдыхаю и закрываю глаза.
– Не пускай его.
Погружаюсь с головой.
Нахожусь под водой уже несколько секунд. Но ничего не происходит.
Может нужно открыть глаза. Открою и передо мной распахнутся объятия космоса. Скверна же оттуда. И разгоняется она в холоде не просто так.
Открываю глаза. Но кроме плавающих кусков мяса и тусклого света лампочки, проникающего сквозь воду, ничего не вижу.
Хочется выругаться. Но если открою рот, то туда попадет не только вода. А вот это все.
Закрываю и жду еще некоторое время. Воздух заканчивается. Все внутренние органы, кажется, сейчас выпрыгнут из тела. Держусь до последнего. Выныриваю, жадно глотая воздух.
– Какого хрена тут происходит? – Савельич появляется в дверях.
У него из-за спины выглядывает Соловей.
– Я пытался, – оправдывается Толик.
– Понимаю, как это выглядит, Савельич, – снимаю с уха кусок фарша и бросаю в воду. – Крыша у меня на месте.
– Да? – пограничник не может скрыть гримасу отвращения. – Не похоже.
Зубы отколачивают чечётку.
– Если бы я сказал, что мне нужно заехать, чтобы принять ванну со льдом, ты бы не согласился.
– Со льдом, – бывший соклановец достает пистолет. – Вылезай оттуда. Быстро. Иначе буду стрелять.
Дуло смотрит мне прямо в лицо. Савельич явно настроен серьезно.
– Пуля из брилия в голову, и ты труп. Не заставляй меня это делать, Борис.
– Пули из брилия не убивают одаренных, – хмурюсь я.
– Теперь убивают. Вылезай.
Технологии постоянно развиваются. Не удивлюсь, если Свободный клан придумал новый рецепт для боеприпасов. Для борьбы с новыми одаренными.
– Мне нужно это закончить, – говорю я.
Не знаю потому, что нужно закончить начатое или для того, чтобы мое купание в этой луже было не зря.
– Если хочешь стреляй, – закрываю глаза и погружаюсь. Знаю, что не выстрелит.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71815471?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.