Главная страница | Мистика | Аттракцион

Аттракцион
Дмитрий Деулин
Вечный жид Агасфер во время гражданской войны в России заключает пари с Сатаной.

Дмитрий Деулин
Аттракцион

От натопленной печи веяло  жаром, и жгучее тепло ползло вверх по ноге из-под намокших повязок, но Симон всё никак не мог согреться. По чернильной степи за окном свистала осатаневшая буря, запуская холодные пальцы во всякую щель,  теребя огонёк свечи. Тени по комнате трепетали и вставали на дыбы, от их мельтешения делалось больно глазам.
Снова и снова Симон бездумно разглаживал лист, пока наконец, собравшись с мыслями, не вывел истерическим почерком:
"Верховному Главнокомандующему, генералу Л.Г. Корнилову."
Гром пробарабанил по небу. На печи, вторя ему, раскатисто всхрапнул дед Тарас. Было в этом звуке что-то успокаивающее, что-то отчаянно правильное, и на волне воодушевления Симон прибавил еще:
"Заверяю Вас"
На этом порыв иссяк, и слова разбежались, запутались, попрятались по самым темным углам. Жар разъедал глаза и мысли. Корнилов превратился в Керенского, а потом и вовсе в какого-то Каиафу. В вое за окном Симону чудились теперь отголоски другой бури, куда более безжалостной, и тысячи голосов, заходящихся плачем. За голосами пришли и лица – мертвые истерзанные лица, из которых земля выпила все краски.  Передние жались к стеклу, разинув рты в мучительном стоне, задние напирали, и ряды их терялись во мраке.
– Дед! – позвал Симон хрипло.
"Заверяю Вас… Руки у них страшные, под ногтями земля и кровь", – зачем-то вывел он на листе, – "Беда, если выломают окно!"
Хотелось кричать, но получалось только писать, и всё мельчающая строка пошла в лихорадочный пляс.  Лишь бы не поднимать глаза, лишь бы не видеть лиц своих мертвецов, которым нет числа.
– Да воскреснет Бог! – пророкотал над самым Симоновым ухом голос иерихонских труб. – Да расточатся врази Его!
И вдруг сделалось тихо. Буря по-прежнему визжала и гудела, но после какофонии мертвого хора ее пассажи казались сродни урчанию котёнка. На листе среди грифельной крошки и горячечного бреда выделялась последняя строчка, процарапанная с особенным исступлением:
"Sanctus sanctus sanctu"
В порыве злобы Симон старательно замазал ее карандашом, и только тогда обратился к старику, теребившему его за плечо:
– Дед, ты ж в Бога не веришь!
– Да я-то и не верю, – легко согласился Тарас. Голос его теперь не имел ничего общего с иерихонскими трубами, разве с прохудившейся гармошкой. – Так он верит!
– Кто он-то, дед?
– Тю! Да чорт же!
Симон только вздохнул и понурился. Едва начатое письмо походило теперь на поле боя всех со всеми, изрытое вмятинами от грифеля, исчерканное,  на четырех языках взывающее то ли к Верховному Главнокомандующему, то ли к кому повыше…
– Ишь, начеркал, – добродушно заметил Тарас. – Цельный манифест. Что, скоро новую революцию-то ждать, Симон Матвеич?
– У меня лихорадка, – отмахнулся тот. – Нога воспалилась. Галлюцинации…
– Знамо дело. Это никому не заказано. А ну, подмоги! – с этими словами старик присел и, покряхтывая, взялся за чуть выпирающую из пола доску. Жмурясь от боли, Симон слез на пол и поддел доску с другого конца.
– А новая революция нужна непременно, – рассуждал Тарас, свесившись в подпол. – Был я в Киеве, когда временные приезжали. Ихний председатель хуже гниды!  Всё речи да заседания, и в Киеве теперь такие же уселись, а мужики чего, спрашивается, варежку развесили? Разве не ясно им сказано: "Спасибочки, мол, а теперь желаем заради народного блага всех вас оставить с вот таким-то носом!" Чтоб им всем чорт приснился!
– Угу, – поддержал Симон Матвеич, сидя в обнимку с пузатой бутылью грушовки. В глазах у него таяли чернильные пятна, будто с осьминогом похристосовался.
В эту самую минуту раздался стук в дверь.
– Ну, стерва! – вознегодовал дед Тарас. – Как чуют, мать их за ногу!
И полез за винтовкой. Симон, стряхнув оцепенение, взмокшей ладонью нащупал револьвер.
– Не боись, дед, свои! – пробасили из-за двери.
– Мои давно в земле лежат, – крикнул в ответ Тарас, зажигая прокопчённую лампу. – Станешь бузить – рядышком ляжешь.
По-прежнему сидя на полу, Симон не видел толком, что происходит в сенях. Какие-то люди ввалились гурьбой, мокрые, разгоряченные. Передний, во френче защитного цвета, под дулом дедовой винтовки нимало не смутился, а свою по-хозяйски поставил в углу. Дезертир, решил про себя Симон. Эти с самого февраля хлынули потоком, а следом и бывшие заключенные. Пока "временные" грозили им пальчиком, вооруженные молодчики, опьянев от безнаказанности, повсюду брали что приглянётся. Один такой распорол штыком Симонову ногу, когда на Соломенском перегоне захватывали поезд.
– Нам бы, дед, пшеничной… – сказал дезертир, смачно почесывая заскорузлую шею.
– А мне бы три пуда брульянтов и стоячий хер, – без приязни буркнул Тарас.
– Ты не подумай, мы при деньгах! Вона…
– "Вона"! На что мне твои керенки? Разве печку топить.
– Есть табачок немецкий, – не растерялся дезертир.  – Хороший.
– Еще хирасин, – прибавил второй из-за его плеча. Этот был не из военных, по виду татарин,  всё лицо – сплошные брови.
– Вот и пей свой "хирасин", – буркнул старик, но всё-таки кивнул гостям на стол.
– Здорово, хлопцы, – Симон махнул вошедшим рукой.
– Гля, офицерик, – умилился дезертир. – Ну здорово.
Татарин радостно закивал, а вот третий… И без того кривая и безрадостная улыбка сползла с лица раненого офицера. Этот третий глядел ему прямо в глаза, если не глубже. Очень знакомо, очень узнаваемо.
– Ты, – обреченно вздохнул Симон.
– Я, – развел руками гость.
– Знакомы, что ли? – обрадовался дед Тарас.
– Земляки, – ответил офицер с печальной усмешкой.
– А чего за форма на твоём земляке такая чудная, вроде старинная?

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71809252?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.