Главная страница | Современная русская литература | Остров. Испытание. 2 часть

Остров. Испытание. 2 часть
Шаира Тураповна Баширова
Дорогие читатели!
Вторая часть книги "Остров. Испытание" обещает быть не менее захватывающей и эмоциональной, с крутым поворотом сюжета, чем первая.
В этой части книги вы узнаете, смогут ли герои романа вернуться домой после четырёх лет жизни на необитаемом острове. Сохранятся ли чувства у Анжелы и Стаса, которые появились у них на острове?
Возможно, возвращение домой будет не таким простым, как они себе представляют. Может Анжеле и Стасу снова придётся столкнуться с новыми испытаниями и трудностями?
Какую роль сыграет Капитан лайнера Владимир в жизни и судьбе Анжелы?
Сможет ли Анжела после всех трудностей и испытаний снова быть счастливой?
Обо всём этом и многом другом вы узнаете, прочитав вторую часть книги "Остров.Испытание".

Шаира Баширова
Остров. Испытание. 2 часть

Глава 24
Стас, после того, как волнения от встречи поутихли, отец и мать его немного успокоились, хотя Наталья Егоровна не переставая плакать, повисла на плече сына, а отец не выпускал его руку, Стас вспомнил, что совершенно забыл про Анжелу. Он беспокойно оглянулся, пытаясь в толпе разглядеть её.
– Ты кого-то ищешь, сынок? – спросила Наталья Егоровна, мама Стаса, тоже оглядываясь назад.
– Мам, я сейчас, я быстро. Мне нужно найти её, чёрт, как же я мог о ней забыть… – бормотал Стас, высвобождаясь из объятий родителей.
– Стас? Поехали уже домой! – воскликнул Виталий Романович, глава семьи Василенко.
Но Стас никого не слышал, он побежал к трапу, походил среди толпы, которая потихоньку расходилась, но Анжелы нигде не было.
– Чёрт…я ведь даже адреса её не спросил. Где же мне искать её? – продолжая ходить туда-сюда в поисках девушки, бормотал Стас себе под нос.
– Стас, сынок? Да кого ты ищешь? Скажи, может и мы с мамой поможем, – сказал Виталий Романович, подходя к сыну.
– Пап, ты же знаешь, со мной девушка была, ну там, на острове…она мне жизнь не раз спасала…люблю я её, папа. Где же мне искать её теперь? Я, дурак, даже адреса её не спросил. Что теперь делать, пап? – спрашивал Стас, с отчаянием оглядываясь по сторонам.
– Ну для начала успокойся, Стас. Видимо, она уже уехала домой, если и её встретили родители. Пусть пройдёт пару дней, ты ведь знаешь её данные? Ну, фамилию, имя, отчество, найдём через справочную. Поехали домой, завтра приедут родственники, друзья…и Таня, помнишь её? – осторожно спросил Виталий Романович.
Стас с искренним удивлением посмотрел на отца, но подошла Наталья Егоровна и вновь обняла сына за плечи.
– Ночь на дворе, поехали уже домой, сынок, – попросила женщина.
Наталья Егоровна была интересной, красивой женщиной, всегда следила за своей внешностью, но весть о сыне сломила её, она похудела, глаза потускнели, казалось, потеря единственного сына, похоронила и её. Теперь её глаза блестели радостным блеском, радость женщины проявлялась даже в движениях. От волнения, Наталья Егоровна беспрестанно целовала своего сына в плечо и гладила по лицу.
– И правда, поехали домой, сынок, мы все устали, отдохнуть надо. Завтра тяжёлый день. А девушку твою, мы непременно найдём, конечно, но что ты скажешь Тане? Ведь… сын у вас… – сказал Виталий Романович, с беспокойством посмотрев на Стаса, не зная, как он воспримет его слова.
Стас растерянно посмотрел на отца, потом перевёл взгляд на мать.
– О чём это ты? Какой ещё сын? – спросил Стас.
До больницы ехали молча, всю дорогу Анжела плакала, думая о матери, вспоминая её доброе лицо, ласковые слова, которые она говорила дочери.
– Мамочка…прости свою непутёвую дочь, она умерла из-за меня. Господи! Я никогда её не увижу, никогда не услышу её голос, никогда не смогу прикоснуться к ней. Мамочка, ведь я и на прощанье крепко не обняла её, за что, Господи? За что… – отвернувшись к окну и не сдерживая слёз, думала Анжела.
Владимир Владимирович слышал её прерывистое дыхание и понимая её чувства и боль, не мешал ей. Он молча вёл машину. А когда они доехали до больницы, Анжела выскочила из машины и подбежала к окошечку проходной. Она стала стучать, но долго никто не открывал. Как оказалось, сторож в проходной крепко спал, включив радио. Анжела нетерпеливо стала стучать сильнее и громче. К ней подошёл Владимир Владимирович и положил руку ей на плечо.
– Вам нужно успокоиться, Анжела, понимаете? Так Вы напугаете Вашего отца. Ведь если он лежит в больнице с давлением, он может не выдержать…во-первых, Ваше появление через столько лет, во-вторых…простите, но вид у Вас…нет, Вы не подумайте, но он отец, Вы его напугаете своим видом. Вы на взводе, со слезами…так нельзя, – говорил капитан, стараясь успокоить Анжелу.
Сначала она смотрела на него, ничего не соображая, потом стала вникать в его слова и виновато опустила голову.
– Вы правы, но если я не увижу его сейчас, я просто с ума сойду! Моя мама, она умерла из-за меня, понимаете? Это моя вина, – произнесла Анжела, содрогаясь от рыданий и закрывая ладонями лицо.
– Я соболезную Вам, мне правда, очень жаль. Прошу Вас, успокойтесь. Давайте, к Вашему отцу сначала пройду я, подготовлю его, что ли, к встрече с Вами, потом Вы сможете войти и увидеться с ним, – взяв девушку за плечи и пытаясь успокоить её, говорил Владимир Владимирович, заглядывая в её заплаканные глаза.
Потом, отпустив её, он стал стучать кулаком в дверь проходной. Капитан слышал музыку из-за двери, но музыка стихла, видимо, радио выключили и тут же открылось окошечко и в двери показалось заспанное лицо пожилого мужчины.
– Ночь-полночь, ни днём, ни ночью покоя нет! Чего вам? – недовольно ворчал он.
Владимир Владимирович сунул в окошко руку, в которой были деньги.
– Откройте, пожалуйста, нам пройти нужно, жене моей плохо, нужен врач, а поликлиники закрыты, сами понимаете, – убедительно говорил капитан.
Мужчина просунул голову в окошко и посмотрел на заплаканное лицо Анжелы, потом всё же открыл дверь.
– Что же вы скорую не вызвали? – сочувственно глядя на Анжелу и качая головой, спросил охранник.
– Так сами понимаете, скорую пока дождёшься… – ответил Владимир Владимирович, взяв Анжелу под руку и проходя вместе с ней на территорию больницы.
– Зачем Вы сказали неправду? – спросила она, успокаиваясь от рыданий и вытирая мокрое от слёз лицо платочком, который ей машинально протянул капитан.
– Это сейчас неважно, пошли в приёмный покой, – ответил капитан.
В приёмном покое, сложив руки на столе и положив на них голову, спала молодая женщина, капитан тронул её за плечо, женщина тут же подняла голову и посмотрела на него.
– Простите…что у вас? Садитесь, – сказала дежурная медсестра, открывая журнал записей.
– Анжела? Как зовут Вашего отца? – спросил Владимир Владимирович.
– Митрофанов Дмитрий Иванович, семьдесят два года. Его с высоким давлением на скорой привезли, – быстро проговорила Анжела, с надеждой глядя на медсестру.
Женщина стала просматривать записи в журнале и кажется тут же нашла.
– Митрофанова положили в терапию, но сейчас ночь, вы не сможете просто так пройти, – посмотрев на Владимира Владимировича и Анжелу, сказала женщина.
– Утро почти…Вы просто скажите, куда нам пройти, мы только что с дороги, сошли с корабля, – сказал капитан.
– Второй корпус, пройдите по дорожке, прямо за приёмным покоем налево, – сказала медсестра, закрывая журнал.
– Спасибо. Пошли, – сказал капитан, первым выходя из приёмного покоя.
До отделения они дошли быстро, но и там была закрыта дверь. Пришлось стучаться, довольно долго не открывали, начинало светать.
– Вы простите меня…Вам отдохнуть нужно, а Вы тут со мной, – произнесла Анжела, с сожалением посмотрев на капитана.
– Успею ещё, – не переставая стучать в дверь терапевтического отделения, ответил капитан.
Так и не дождавшись, что её откроют, капитан прошёл к окнам и увидев открытое, тут же влез на подоконник и спустился в коридор.
– Давайте, я Вам помогу, – протянув руки, сказал капитан.
Недолго думая, Анжела протянула руку и перелезла через окно. Потом они прошли в фойе, где на стене висела табличка, на которой было написано, на каком этаже находится терапия, хирургия, кардиология и неврология.
– Нам на четвёртый этаж, – проходя к лестничной площадке и быстро поднимаясь наверх, сказал капитан.
Анжела молча шла за ним. Они поднялись на четвёртый этаж и прошли в открытую дверь отделения. На посту сидела молодая девушка, в белом халате и шапочке.
– Доброе утро, девушка, Вы не скажете, в какой палате лежит Митрофанов? – спросил капитан, мило улыбнувшись медсестре.
– Что вы тут делаете в такую рань? Кто вас пропустил? – удивилась девушка.
– Девушка…нам нужен Митрофанов, прошу Вас. Это его дочь, она не видела отца целых четыре года. Просто скажите, в какой он палате и всё, – начиная раздражаться, сказал капитан.
Медсестра внимательно посмотрела на Анжелу.
– Это Вы с необитаемого острова прибыли, верно? – спросила медсестра, поднимаясь с места и с любопытством разглядывая Анжелу.
– Да нет, она приехала с длительной командировки, из за границы, – ответил капитан.
– Господи. Просто скажите, в какой палате лежит мой отец! Это так трудно? – не выдержав, воскликнула Анжела.
– В восемнадцатой, это по коридору, с правой стороны, – быстро ответила медсестра, указывая, рукой в сторону палаты.
Капитан взяв Анжелу за руку, увёл по коридору.
– Подождите меня здесь, я сам позову Вас. Прошу, наберитесь терпения, скоро Вы обнимите своего отца, – видя, как напряжена и встревожена Анжела, сказал капитан.
Она кивнула головой и встала у двери, которую тихо открыл капитан, заглядывая в палату. Там находились три кровати, время было половина шестого, двое мужчин сидели на кроватях, третьего не было, но постель была расправлена.
– Здравствуйте. Кто из Вас Митрофанов Дмитрий Иванович?
– Он в туалет вышел, сейчас вернётся, – сказал один из мужчин.

Глава 25
Капитан тут же вышел из палаты и увидел, как Анжела, сидя прямо на полу, плача, обнимает отца, сидевшего рядом с ней. Они тихо говорили что-то друг другу и оба плакали. Владимир Владимирович отошёл к окну и достал из кармана сигареты. Хотел было закурить, но вновь засунул пачку в карман.
– Анжела, доченька, жива родная…жива…а я думал, что уже никогда тебя не увижу. Наша мама…Полинушка, всё ждала тебя, ждала…но так и не дождалась, – растерянно говорил Дмитрий Иванович, разглядывая дочь, которая гладила его лицо и без конца целовала ему руки и морщинистые щёки.
– Папочка, папочка…прости меня…простите меня… мамочка… – бормотала Анжела, не в силах говорить.
– Главное, ты вернулась живая. Не плачь, дочка, – вытирая ладонью лицо дочери от слёз, говорил старик.
– Теперь я никогда тебя не оставлю, папочка. Ты только поправляйся. Вставай, что же мы на полу сидим, вставай, папочка, – вставая сама и помогая отцу подняться, сказала Анжела.
Владимир Владимирович быстро взял старика под руку, Дмитрий Иванович с удивлением взглянул на него.
– Здравствуйте, Дмитрий Иванович. Звягинцев Владимир Владимирович, капитан второго ранга, – представился капитан, глядя на худощавого старика со светлыми, седыми волосами, совсем не похожего на дочь.
– Здравствуйте, молодой человек, вижу по форме и регалиям. Спасибо, я сам, – сказал Дмитрий Иванович, но руки не отнял.
Они вошли в палату, посадили старика на кровать и Анжела села рядом с ним, обняв его руку и прижимаясь к плечу.
– Я вас оставлю. Скоро вернусь, – сказал Владимир Владимирович и направился к выходу, решив поговорить с врачом.
– Анжела, дочка? Как же ты изменилась. Если бы мама увидела тебя…но где же ты была все эти годы? Ведь нам сообщили, что корабль потерпел крушение и все пассажиры и экипаж погибли. Что нам пришлось пережить тогда… – сказал Дмитрий Иванович.
– Папочка…я всё расскажу тебе, всё расскажу… – невольно тронув свой живот, произнесла Анжела.
Стас совершенно забыл о Тане, да и как он мог помнить её? Мимолётная связь, ничего для него не значащая…да и были они вместе близки всего-то пару раз, а тут ребёнок.
– Разберёмся, ладно, поехали домой, ужасно по дому соскучился, – сказал Стас и посмотрел в сторону, где стояла машина отца.
Сев в машину, они втроём поехали домой. Наталья Егоровна, сев на заднее сидение, обнимала сына за шею, прижималась к нему, сидевшему впереди рядом с отцом. Отец раньше часто давал ему свою машину, потом сказал, что как только Стас закончит институт, он её ему подарит.
– Меня всё равно служебная машина возит, права у тебя есть. Так что, как только возьмёшь диплом, оформлю машину на твоё имя, – перед самым отъездом в кругосветное путешествие, сказал отец.
Сейчас же, он даже не предложил сыну сесть за руль. Может просто боялся, всё-таки тот четыре года не водил автомобиль. Стас был не в обиде, зная, как родители любят его. Домой приехали под утро, конечно же, все устали.
– Хорошо, что ты не стал отвечать на вопросы журналистов, они такие дотошные! Иначе, завтра с утра названивали бы с вопросами друзья и знакомые. Сейчас ты устал, ложись, поспи, – сказал Виталий Романович, легонько хлопая сына по плечу, когда они вошли в квартиру, поставив машину в гараж.
– Может ты есть хочешь? Я бы ужин согрела, – ласково поглаживая Стаса по плечу и груди, спросила Наталья Егоровна.
– Нас накормили на корабле. Не хочу, спасибо. Утром поем твоих горячих оладушек, мамочка, – целуя мать в щёчку, сказал Стас.
Но сказав это, парень вспомнил Анжелу и сердце его непонятно сжалось.
– Нужно найти её через справочное бюро, как же…а, Митрофанова Анджела…ммм…как же… а, Дмитриевна, пятьдесят седьмого года рождения… Хорошо, что запомнил, – подумал Стас, проходя по комнатам и разглядывая всё вокруг, словно впервые видел свою квартиру.
Родители ему не мешали, понимая его состояние. Стас вошёл в свою комнату, лёг на кровать и закрыл глаза. Утром его разбудил звонок в дверь. Поднявшись, он вышел из своей комнаты и прошёл в ванную. Мама повесила для него чистое полотенце, раздевшись, он встал под душ.
Как часто, живя на острове, Стас мечтал оказаться дома и вот так, просто встать под душ и мыться душистым мылом. Сейчас, напротив, парень вспомнил, как нырял с Анжелой в озеро, плавая с ней нагишом, как они вдвоём ныряли в океане и ловили футболкой рыбу. Он вспоминал, какой смышлёной она была и как часто спасала его от смерти. Он вспомнил, как она, надрезав рану от укуса змеи, высасывала яд, потом обрабатывала рану. А когда он температурил, она, раздевшись донага, грела его своим телом…
Всё это Стас вдруг вспомнил так ясно, стоя под душем, что ощутил непонятную тоску. Тоску по Анжеле и даже по острову. Выключив воду, он обернулся полотенцем вокруг бёдер и вышел из ванны.
Со стороны большого балкона, Стас услышал голоса и среди прочих, голос ребёнка, ему стало интересно, кто это мог прийти с утра. Пройдя в зал, он через тонкую занавеску посмотрел в окно, отделяющее балкон от зала. Увидев Таню, парень удивлённо поднял брови и усмехнулся. Девушка изменилась, ярко накрашенная, в короткой юбочке и открытой маечке, она и вела себя так, словно была у себя дома.
– Интересное явление, раньше вроде, поскромнее была, – подумал Стас, невольно сравнивая Таню с Анжелой.
Потом он перевёл взгляд на ребёнка, малыша, лет трёх, которого обнимала Наталья Егоровна и что-то ласково сюсюкала ему на ушко. Малыш хватал женщину за ухо и норовился сорвать с уха золотую серёжку. Но не это привлекло внимание Стаса, он усмехнулся и прошёл в свою комнату, быстро оделся и вышел на балкон. Увидев его, Таня, бесцеремонно бросилась ему на шею.
– Стас! Любимый мой! Как же я рада видеть тебя! Сколько слёз я пролила, думая, что ты погиб, – восклицала Таня, но Стас, тут же схватив её за руки, разжал её объятия и попросил сесть.
– Стас? Ну ты чего? Смотри, это наш сын, наш Сашенька. Санечка? Иди к папе, – продолжала Таня.
Стас посмотрел на ребёнка, который обнял Наталью Егоровну и с испугом смотрел на него. Стас видел, что малыш очень похож на парня из Казахстана, который в тот год приезжал в Одессу к родственникам, Стас даже имя его запомнил, Берген, он часто видел Таню в его обществе. Она, правда, отшучивалась, говоря, что они лишь друзья и он всё равно скоро уедет в Алма-Ату.
– Значит Берген всё же оставил после себя этого мальчика, то бишь сына, а сам свалил в Казахстан? Тань, кому ты хочешь лапшу на уши повесить, а? Думаешь я поверю, что это мой сын? За кого ты меня держишь? Ладно родители, они внуку рады, но мне бы могла не врать, – засмеявшись, произнёс Стас, отпуская руки девушки.
Наталья Егоровна и Виталий Романович оторопело смотрели на Стаса. Хотя Виталий Романович и заметил, что у ребёнка скорее азиатские черты лица, но кто знает, подумал тогда мужчина, может в роду у девушки были азиаты. А спрашивать он посчитал неуместным и бестактным, ведь она твёрдо заявила, что Сашенька – сын Стаса и он даже знал о ребёнке. Что ж, Виталий Романович поверил, конечно, такое воспитание у него было. Как сказала Таня родителям Стаса, что она ему сказала о ребёнке перед его отъездом и якобы, он сказал, что как только вернётся с кругосветки, они сразу поженятся. При словах Стаса, Таня побледнела и сев на диван, обняла сына.
– Санечка, иди к маме, сынок. Твой папа не хочет взять тебя на руки, – сказала девушка, растерянно глядя на Стаса и его родителей.
– Стас, сынок? Ну что ты такое говоришь? Быть может, у Тани в роду были азиаты? – подойдя к сыну, сказал Виталий Романович.
– Папа! Ну какой род? Ладно, Татьяна, сознавайся давай, знаешь ведь, что я прав и не приму чужого ребёнка. Может быть, тебе правильнее было бы поехать в Алма – Ату и сообщить Бергену о его сыне? – сказал Стас, подходя к девушке.
– Ну да! Это ребёнок Бергена, ты прав. Но…когда сообщили, что лайнер, на котором ты отплыл, через неделю потерпел крушение и потонул…ты знаешь, я говорила тебе, что беременна. Правда я думала, что ребёнок от тебя, Стас, честное слово. Твои родители от горя чуть с ума не сошли, вот я и подумала, что если сообщу им о внуке, им легче станет. Стас? Но ведь ребёнок ни при чём! Прошу тебя, мы же с тобой хотели пожениться, – схватив Стаса за руку, с мольбой говорила Татьяна.
– Верно, ребёнок не виноват, что его мамаша смогла спать в одно время и со мной, и с его папашей. Жениться я не собираюсь, да и не любил я тебя никогда, наверное, ты и сама это чувствовала, так что ты свободна, – хладнокровно сказал Стас.
– Сынок, но мы так привязались к этому малышу, ведь и правда думали, что он твой сын, – взяв сына за руку, сказала Наталья Егоровна.
– Ну вот, теперь вы знаете, что это не мой ребёнок. Так что можете успокоиться, – ответил Стас.
Татьяна с надеждой смотрела на него.
– Как это всё нехорошо…как неприятно это…как же ты могла, Таня? Зачем обманула нас, воспользовавшись нашим горем? Так нечестно, неужели ты не понимаешь, что ребёнок не виноват? – спросил Виталий Романович, искренне удивляясь тому, как бесцеремонно поступила девушка.
– Виталий Романович? Наталья Егоровна? Но я правда думала, что Санечка сын Стаса. Простите…мы пожалуй пойдём, – взяв за руку ребёнка, выходя в зал, а оттуда в прихожую, сказала Татьяна.
– Какой кошмар! Ничего не понимаю…как же так можно? – заплакав, произнесла Наталья Егоровна.
Стас не вышел проводить Таню с ребёнком, он сел на диван и обнял мать за плечи.
– Прости, мама, что заставил вас с отцом пройти через это. Таня всегда была взбалмошной, любила хорошо провести время в ресторанах и на танцах. Она знала, что семья у нас более чем обеспеченная, поэтому…ладно, проехали, – увидев, что проводив Татьяну, возвращается отец, произнёс Стас и замолчал.
– Мы с твоей матерью и подумать не могли, что в таких вещах можно обманывать. Ну да, мальчик не был похож на тебя и даже на нас, но мало ли что. После того, как мы узнали о крушении, нам пришлось очень тяжело, а тут пришла Татьяна и заявила, что беременна от тебя. А мы так привязались к ребёнку. Так может и правда тебе жениться на ней, сынок? – спросил Виталий Романович.
Стас с недоумением посмотрел на отца.
– Пап! Ты что? О чём ты говоришь? Да не люблю я Татьяну, никогда не любил. Если она смогла в одно время спать и со мной, и с Бергеном…прости, мамочка, я не хотел. Нет, папа! И речи быть не может! Как привязались, так и отвяжетесь. Будут у вас свои внуки, не переживайте. Мне бы только Анжелу найти… – сказал Стас, видя, как мать испуганно охает.
– Кто же она такая, эта Анжела, сынок? Или любишь её, что ли? – спросила Наталья Егоровна.
– Я говорил вам уже…она много раз спасала меня, когда я находился на волосок от смерти, да если бы не она, сейчас я не сидел бы тут с вами. Она необыкновенная…да, я очень люблю её, это так, – сказал Стас.
– Что ж, значит мы найдём эту девушку. А сейчас, пошли на кухню, завтракать будем. Хочу тебя побаловать, сыночек, – поднимаясь с дивана, ласково теребя волосы сына, сказала Наталья Егоровна.
– Вот это правильно. Очень соскучился по твоей стряпне, мамочка, – радостно потирая руки, сказал Стас.
– Нужно паспорт твой восстановить, Стас. Метрика у тебя есть, диплом об окончании института, права, паспорт, нужно получить как можно скорее,– сидя за столом на кухне, сказал Виталий Романович.
– Ты прав папа, на это, наверное, время нужно. Потом и на работу устроюсь, – ответил Стас.
– Не так всё просто, сын…пока тебя не было…многое изменилось, – начал говорить Виталий Романович.
– Знаю, папа, я читал об этом в газетах. На корабле, который нас подобрал в море, нам предоставили все условия. Видели бы вы меня, когда я ступил на тот корабль! Борода, волосы, ужас! – засмеявшись, сказал Стас.
– И хорошо, что видим тебя таким, каким ты уехал в эту злосчастную поездку, – гладя сына по волосам, сказала Наталья Егоровна.
– Не совсем понятно, что происходит. Многих увольняют, ничего не объяснив. Поэтому, работу найти будет не так просто. И сам вот думаю, в верхах неспокойно, что нас ждёт, неизвестно. Хорошо, мать врачом работает, врачи всегда нужны, несмотря ни на что, – говорил Виталий Романович и Стас видел в его глазах тревогу.
Анжела сидела рядом с отцом, прижавшись к нему, вдыхая до боли знакомый запах, вперемешку с запахом сигарет, пота, индивидуально присущему каждому человеку.

Глава 26
Владимир Владимирович шёл по коридору, подняв голову и читая таблички на дверях. Наконец, он нашёл кабинет врача и тихонько постучал в дверь, понимая, что сейчас раннее утро и доктор, быть может, отдыхает, после ночного дежурства. Никто не ответил, тогда капитан приоткрыл дверь и вошёл в кабинет.
– Разрешите войти? – спросил он.
Из соседней комнаты вышел доктор, на ходу надевая белый халат и шапочку.
– Вы ко мне? Что у Вас? – спросил пожилой мужчина, среднего роста, плотного телосложения и поседевшими волосами.
– Да, если позволите, хотел спросить о состоянии Митрофанова Дмитрия Ивановича, – сказал капитан.
– Хотя странно, что у него русская фамилия и имя-отчество тоже. Ни дать ни взять, типичный еврей, странно… – про себя, подумал Владимир Владимирович.
– Митрофанова…а, конечно. Его привезли с высоким давлением, да и сердечко оставляет желать лучшего. Он полежит у нас ещё с недельку, а так, состояние по возрасту. Ему семьдесят два года, но состояние его совсем неплохое. Поколем недельку, лекарства я назначил. Так что повода для беспокойства нет. У Вас всё? Простите, мне идти нужно, ночью привезли тяжелобольного, – сказал доктор, проходя к двери.
Владимир Владимирович, успокоившись, вышел вместе с ним из кабинета и пошёл в палату Дмитрия Ивановича.
– Папочка, ты только поправляйся, теперь всё будет хорошо, – сказала Анжела, гладя отца по плечу.
– Да я здоров, ты расскажи лучше, что с тобой было, тебя так долго не было, дочка. Когда нам с твоей матерью сообщили, что лайнер потонул…мы с ней чуть с ума не сошли. Она часто плакала, ночами не спала, а потом её не стало и я остался один, – говорил Дмитрий Иванович, украдкой вытирая слезу.
– Я всё расскажу, папочка, но не сейчас. У нас будет много времени, вот приедешь домой и мы с тобой сядем вдвоём и поговорим. Мне паспорт бы восстановить и на работу устроиться. Как там сейчас в музее? Когда я уезжала, ты ведь ещё работал, хотя и был на пенсии. Ты и сейчас работаешь, верно? – спросила Анжела.
– Работал, пока в больницу не попал. Меня ведь директором музея назначили, а в последнее время непонятно стало, музей закрыли, сказали временно, думаю и меня уволят. Зачем им больной старик, сейчас молодых берут на работу. Но у меня пенсия персональная, мне много не надо, – говорил Дмитрий Иванович, морща лоб, будто вспоминал что-то.
Владимир Владимирович вернулся в палату, Анжела так же сидела рядом с отцом, положив голову ему на плечо, а Дмитрий Иванович ласково гладил дочь по голове и они тихо разговаривали.
– Доктор сказал, что состояние Вашего отца хорошее, но нужно ещё уколы поделать и лекарства попить. Недельку ему придётся полежать тут. Утро уже…Вам отдохнуть бы надо, ночь не спали, – сказал Владимир Владимирович, подходя ближе.
Он прав, дочка, поезжай домой, поспи, отдохни. У тебя и вид усталый, – сказал Дмитрий Иванович, с благодарностью посмотрев на капитана.
Анжела поднялась и крепко обняла отца.
– Я вечером ещё приду, папочка. Ты тоже отдохни, – ответила она и поцеловав отца в щетинистую щёку, посмотрела на капитана.
– Спасибо Вам, Владимир Владимирович. Если бы не Вы… – пробормотала Анжела, направляясь к выходу.
– Не нужно меня благодарить, я сделал то, что должен был сделать. Поехали? – спросил капитан, открывая дверь палаты и пропуская девушку вперёди себя.
Она, обернувшись, посмотрела на отца, который провожал дочь взглядом и улыбался. Анжела внутренним чутьём поняла, что отец успокоился и вышла из палаты. Спустившись вниз, они вышли через проходную на улицу и подошли к машине.
– Я отвезу Вас домой. У Вас вид усталый, Вам отдохнуть нужно, выспаться. Только… – Владимир Владимирович открыл дверцу машины и Анжела села на переднее сидение.
Обойдя машину, мужчина сел за руль и посмотрел на неё.
– Мне право неловко…Вам наверное, не стоило ездить со мной столько времени… – начала говорить Анжела, но капитан взял её за руку и посмотрел на неё.
– Анжела, послушайте меня…может сейчас не время, но я должен Вам сказать…когда я увидел Вас в первый раз, измученную, испуганную…Ваши глаза…мне не забыть их, не забыть… – говорил капитан, не отпуская руку девушки.
– Владимир Владимирович…прошу Вас, сейчас не время… и Вы не всё знаете обо мне…я должна сказать Вам… – Анжела была растеряна, она была благодарна ему и чувствовала себя перед ним неловко.
– Ладно, поехали. У нас будет время, чтобы поговорить. А сейчас, позвольте, я куплю Вам что-нибудь поесть. Уверен, если Ваш отец в больнице, то в доме нет ничего съестного, – ответил Владимир Владимирович, осознавая, что Анжела смущена и очень устала.
– Вы не должны, я придумаю что-нибудь, не беспокойтесь, пожалуйста, – ответила Анжела, вконец растерявшись.
Но капитан, проехав немного, остановился возле продовольственного магазина и быстро выйдя из машины, зашёл в магазин. Вышел он оттуда с двумя пакетами и сложив их на заднее сидение, вновь сел за руль. До её дома ехали молча, доехав, капитан вновь остановил машину и выйдя из неё, прошёл вместе с Анжелой к дому.
– Если позволите, я приеду вечером, Вы же хотели поехать к отцу в больницу, – сказал Владимир Владимирович, провожая её до дверей и вручая ей пакеты.
– Спасибо…Владимир Владимирович, думаю, в доме есть деньги, родители всегда откладывали, не стоит Вам беспокоиться. Я правда, очень Вам благодарна, но Вы только что с рейса. У Вас своих дел много, – ответила Анжела, проходя в открытую дверь и стучась в дверь тёти Гали, чтобы взять ключи от своей квартиры.
Владимир Владимирович, ничего не сказав, ушёл.
– Ааа, Анжела? Ну шо, как там Володя? Видела отца? – спросила женщина.
– Видела, тётя Галя. Хорошо, скоро домой вернётся. Я ключи хотела взять, – ответила Анжела.
Тётя Галя протянула руку за дверь и взяв ключи с гвоздя, протянула девушке.
– Хорошо, что ты вернулась, Володя один долго бы не протянул, – сказала тётя Галя.
Ничего не ответив, Анжела открыла свою дверь и вошла в квартиру. Стоя с пакетами в прихожей, облокотившись о стену, она, озираясь вокруг, заплакала.
– Мамочка…я так тосковала по тебе… – прошептала она и прошла в зал.
Сев на диван, Анжела посмотрела на портрет мамы в красивой рамке, такого портрета раньше не было, видимо, отец после смерти матери и заказал его. На неё смотрела её мать, с улыбкой, но грустными глазами, в тёмном платье с красными цветочками. Анжела поднялась и подошла к портрету. Протянув руки, девушка дотянулась до рамки и упав на колени, разрыдалась. Сама не заметив как, она легла на пол и закрыв глаза, уснула. Да так крепко, что едва услышала, как в дверь громко стучат. Открыв глаза, смутно понимая, что происходит и где она находится, Анжела поднялась и прошла в прихожую. За дверью стояла тётя Галя.
– Ты шо так долго не открывала, Анжела? Напугала меня до смерти! Уснула, шо ли? – восклицала женщина, бесцеремонно проходя на кухню и ставя небольшую кастрюльку на стол, а полотенце, которым она держала кастрюлю, тётя Галя бросила на спинку стула и сама села за стол.
– Простите, тётя Галя, уснула я. Ночь не спала, устала очень. А что случилось? – спросила Анжела, присаживаясь напротив.
– Да шо могло случиться? Я тебе суп принесла поесть, небось, не ела ишо. – быстро говорила женщина, открывая крышку кастрюли, откуда пошёл пар.
– Спасибо Вам, как вкусно пахнет, – вставая и подходя к раковине с немытой посудой, которой накопилась прилично, сказала Анжела.
– Ты давай, сядь и поешь, а я помою. Я часто заходила к Володе, хгде приберусь, хгде подмету, посуду помою. Полину жалко, ох как жалко-то… всё тебя дожидалась, вот ведь не верила, шо ты погибла. Надо же…материнское сердце чувствовало, наверное, – заплакав, рассказывала женщина и мыла посуду.
Анжела взяла тарелку и налила себе суп. Открыв пакет, она достала хлеб и порезала его.
– Вам налить, тётя Галя? – спросила Анжела с полными глазами слёз.
– Ну и налей, поем с тобой. Мой на работу ушёл. Сын с женой съехали от нас, так прямо вовремя квартиру они получили, как вовремя! Теперь шиш дали бы! Слышала, наверное, что происходит? Вот так и живём, – тараторила тётя Галя.
Анжела смотрела на неё, улыбаясь сквозь слёзы, понимая, как тосковала по дому, по тёте Гале, по отцу и матери, по этой домашней обстановке.
– Как вкусно, спасибо Вам, сто лет супа не ела, – сказала Анжела, с аппетитом отправляя в рот очередную ложку.
– А ты расскажи, как жила то на этом, как его…на острове необитаемом? Тяжело было? Шо только не говорили о тебе, батюшки! И дикари там были? Говорят, трое вас было, одного хищники сожрали, – спрашивала тётя Галя.
– Я всё расскажу, но не сейчас. Мне бы убраться в доме и приготовить отцу ужин, хочу вечером в больницу к нему поехать, – ответила Анжела, доев суп.
– Ну и ладно, потом, так потом. Пойду я, кастрюля пусть остаётся, там суп ишо остался, – вставая из-за стола, сказала тётя Галя, так и не поев своего супа.
Проводив её за дверь, Анжела принялась за уборку. Она везде прибралась, вытерла пыль и пол, перемыла посуду, сложила грязное бельё в ванной комнате. Вспомнив про деньги, подошла к старому комоду, она помнила, что мама прятала деньги в ящике, под постельным бельём. Открыв ящик, она приподняла чистое бельё, там лежали деньги, не много, но Анжела подумала, что на первое время, пока она найдёт работу, хватит.
– Боюсь, меня в моём положении и на работу не примут. Что же я делать буду? На пенсию отца жить? – подумала она, проходя наконец на кухню и вытаскивая из пакетов продукты.
– Боже мой…как неудобно…что же происходит? – подумала Анжела, вспомнив Владимира Владимировича.
Почистив картошку, она пожарила её с тушёнкой и закрыв крышку, убавила огонь.
– Стас…где же ты? – прошептала Анжела, роняя голову на руки.

Глава 27
Проснувшись утром, Стас потянулся, зевая. Потом быстро встал и пройдя на балкон, сделал несколько физических упражнений. На кухне Наталья Егоровна готовила для сына завтрак. Виталий Романович, сидя за столом, читал свежую газету.
– Доброе утро, родители. Пап, может сходим с тобой в паспортный стол? Мне бы паспорт скорее получить, – взяв с тарелки горячий оладушек, обжигая руки и кусая его, сказал Стас.
– Стас, сынок, садись за стол, поешь нормально. Тебе чай или кофе? – спросила Наталья Егоровна.
– Ммм…кофееее…мне кофе, пожалуйста. Я и вкус его забыл. Как же хорошо дома! Пап, ты говорил, что человека можно найти по справочному. Прошу тебя, помоги мне найти её, – сказал Стас, умоляюще посмотрев на отца.
– Кто же эта девушка, Стас? Она и правда так дорога тебе? – спросил Виталий Романович, откладывая газету.
– А ты как думаешь? В море, когда корабль пошёл ко дну, я тоже стал тонуть. Очнулся – на доске лежу, а Анжела мне массаж сердца делает. Пап, спасла она меня тогда. Потом, четыре года на острове…мы часто были на волосок от смерти, последнее, что страшное произошло – это волна, накрывшая остров. Тогда я точно думал, хана нам…если бы не она, не сидел бы я сейчас тут с вами. Я люблю её, папа, очень люблю, – с волнением говорил Стас, даже перестав есть.
– А мы так привыкли к Санечке, Стас. Три года помогали Татьяне растить сына, мы же и правда думали, что он наш внук. Правда, Танечка в последнее время стала уже требовать деньги, говорила, сын Стаса растёт и потребности тоже растут. А нам с отцом много не надо, почти все деньги забирала Танечка, внуку, – с чувством вины и тоски, говорила Наталья Егоровна.
– Ну да, вижу теперь, неплохо ей жилось. Ладно, что уж теперь. Не требовать же деньги обратно? Мне бы Анжелу найти, мама. Как же я не договорился с ней о встрече? Нужно было хотя бы адрес у неё спросить, – сказал Стас, мысленно ругая себя.
– Не переживай, сынок. Найдём мы твою Анжелу, – сказал Виталий Романович, похлопывая сына по плечу.
– Сынок…ты прости, что спрашиваю…а между вами было что-то? Ну…между тобой и Анжелой? – теребя салфетку, волнуясь, спросила Наталья Егоровна.
– Наталья? Ну что ты такое говоришь? Стас взрослый человек…хм, даже неловко как-то, – произнёс Виталий Романович, посмотрев на жену и качая головой.
– Было, мама, конечно было. И не верьте тому, что пишут в газетах и показывают по телевизору, хренотень всё это. Мы с Анжелой вдвоём были на острове, ни дикарей, ни хищников там не было. Давайте поговорим об этом потом. Спасибо, мамочка, очень вкусно. Ну что, пап, пошли? Сначала насчёт паспорта договориться надо, потом в справочное бюро зайдём, – сказал Стас, вставая из-за стола и стоя допивая кофе.
– Что же вы там ели, дети? – пробормотала Наталья Егоровна, едва не плача.
Анжела заплела свои пышные, чёрные волосы в косу и подняла наверх, чтобы не мешали. Отрезать она их не стала, хотя за четыре года они выросли ниже её стройной талии. Девушка посмотрела в зеркало, макияж она смолоду наводить не любила, у неё были красивые, чёрные брови дугой, большие, карие глаза, прямой, чуть с горбинкой нос и красивые пухлые губы, нежная, светлая кожа. Она вдруг вспомнила, как говорил Стас, когда целовал её:
– У тебя обалденные губы, такие сладкие, хочется их без конца целовать.
Анжела улыбнулась, на ней было её старенькое короткое платье, которое оголяло её длинные, стройные ноги. Повертевшись у зеркала, в которое не смотрелась четыре года, она провела рукой по животу.
– Надо было сказать Стасу о ребёнке…а вдруг мы с ним больше никогда не увидимся? – от этой мысли, у девушки потемнело в глазах, пошатнувшись, она схватилась за стенку.
– Прочь эти мысли, если он не будет искать меня, я сама его найду, хотя бы для того, чтобы сказать ему, что у него будет ребёнок, – подумала Анжела, проходя в ванную комнату.
Ей надо было постирать, чем она и занялась. В голову лезли разные мысли, то она представляла себе, что Стас встретился с бывшей девушкой и о ней сразу позабыл, то подумала, что он нашёл моложе и красивее её, что такие парни не остаются без женского внимания и он наверняка, найдёт себе помоложе.
– А ведь я правда стара для него…на острове не было никого, вот он и не смог устоять…и я хороша, ведь всегда недолюбливала мужской пол…чёрт меня дёрнул, ведь без них так спокойно жила… – думала Анжела и сердце сжималось от тоски и тяжести на душе.
Хотя она и старалась не думать о Стасе, у неё это не получалось, она сознавала, что любит его. Анжела достирывала бельё, когда в дверь позвонили. Вытерев руки и поправляя непослушную прядь волос, падавшую на виски и лоб, она открыла дверь. У неё совсем вылетело из головы, что должен был прийти Владимир Владимирович, а она в таком виде стоит перед ним. Ей стало неловко, застёгивая нижнюю пуговицу на халате, которая постоянно расстёгивалась от того, что петля стала велика для пуговицы, Анжела растерянно посмотрела на капитана.
– Вы? Ой, я и забыла, что Вы…да, проходите пожалуйста. Я сейчас, я только переоденусь… – бормотала она, пропуская капитана в квартиру.
А он стоял и с восхищением смотрел на неё, не смея сделать шаг.
– Владимир Владимирович, что с Вами? Вы в порядке? – спросила Анжела, совсем растерявшись.
Она ловила себя на мысли, что перед капитаном она робеет, словно девочка, он словно давил на неё, такого она ни перед одним мужчиной не чувствовала. Будто капитан имеет над ней власть, это было непонятное ей чувство.
– Какая, же ты красавица, Анжела! – воскликнул Владимир Владимирович, переходя на ты, отчего девушка, округлив глаза, попятилась назад.
– Что Вы, я это…я стирала, я даже не причесалась… – произнесла Анжела, убирая заколку с головы.
Коса тяжело упала ей на грудь.
– Мы же к отцу твоему хотели поехать, думал, ты уже готова. Время почти шесть часов, – наконец войдя в прихожую, оттуда проходя в комнату, сказал Владимир Владимирович.
Анжела быстро сняла стулья со стола, куда перевернула их, убираясь в квартире.
– Вы посидите, я, быстро. Может чаю хотите? – спросила она, собираясь выйти из комнаты, чтобы пройти в свою.
– Нет, спасибо. Если разрешишь, чай бы я попил, когда мы вернёмся из больницы, – ответил капитан.
Анжела кивнула головой, ничего не ответив и быстро вышла.
– Господи…что ему нужно от меня? Да, он очень мне помог и помогает…но я Стаса люблю…а вдруг Стас забыл обо мне? Надо спросить капитана, может он мне с работой поможет. Если музей закрыт… – быстро снимая старенькое домашнее платье и надевая другое, думала Анжела.
Распустив волосы, она быстро причесалась и собрала их разделив и заколов только верхнюю часть. Потом, пройдя на кухню, она согрела картошку с тушёнкой, положила отцу яблоки, творог и две булочки, все это она взяла из пакета, который Владимир Владимирович привёз ещё утром, купив продукты в магазине.
– Я готова, мы можем ехать. Хотя, мне так неловко загружать Вас своими заботами, – смущённо улыбаясь, сказала Анжела, войдя в комнату, где задумчиво сидел капитан.
Он быстро встал и подошёл к ней.
– Что ж, поехали, наверное тебя отец ждёт, – улыбнувшись в ответ, сказал Владимир Владимирович.
Выйдя их квартиры и закрыв дверь на ключ, они вместе вышли во двор, оттуда на улицу и подошли к машине.
– Может нужно что-то ещё купить отцу? – сев за руль, спросил Владимир Владимирович.
– Нет, ничего не нужно. И потом, я нашла деньги, я же говорила, родители всегда откладывали впрок, – сидя на переднем сидении автомобиля, рядом с капитаном, ответила Анжела.
Капитан завёл машину, ехали довольно долго, оба молчали, каждый, видимо, думал о своём. Приехав в больницу, они поднялись в палату к Дмитрию Ивановичу. Он сидел на кровати и читал газету. Анжела вошла первая и поздоровалась с мужчинами, соседями по палате, их было двое. Они тут же встали и сказав, что хотят погулять во дворе, вышли. Анжела присела рядом с отцом, обняла его и поцеловала в щёку.
– Как ты, папочка? Как себя чувствуешь? – спросила она.
– Очень неплохо. Сегодня кардиограмму делали, доктор сказал, что показатели хорошие. Это благодаря тебе, дочка, твоё возвращение, для меня и есть исцеление, – радостно говорил Дмитрий Иванович.
Анжела, улыбнувшись, чмокнула его в нос и взяла газету из его рук.
– Я тебе поесть принесла, папочка. А газеты лучше не читать, там вечно пишут всякую чушь и к тому же привирают. Давай, садись к столу, я кормить тебя буду, – ласково говорила Анжела, вынимая из пакета чашку, куда положила приготовленный ужин.
Ел Дмитрий Иванович с аппетитом, запивая булочку кефиром, который принесли на ужин.
– А вы что же не едите? – Дмитрий Иванович почувствовал неловкость, доедая картошку с кусочками тушёнки.
– А мы сыты, правда. Я дома поел, спасибо, – ответил Владимир Владимирович.
– И я тоже…поела… – ответила Анжела, вспомнив, что ела ещё до обеда, когда приходила тётя Галя.
– Очень вкусно. Ты, Анжела, мясо купи, тебе питаться хорошо надо, небось на острове-то недоедала, а? – спросил Дмитрий Иванович.
– Ошибаешься, папочка. Мы ели кабана и дичь, рыбу и устрицы, бананы, ягоды и кокосы. Уж поверь, папочка, вы тут так не питаетесь, как мы со Стасом ели на острове. Он охотился на дичь и кабанчиков, однажды, даже оленя принёс, представляешь? – воодушевлённо говорила Анжела, вспоминая дни, проведённые на острове.
Глаза её блестели, Владимир Владимирович видел, с какой нежностью, что ли, она говорила про Стаса.
– Чем же мог тебя очаровать этот юнец? – подумал капитан.
– Надо же…и всё равно, купи мясо, дочка, деньги ты знаешь где, мама твоя всегда туда прятала, говорила, на чёрный день, – говоря это, Дмитрий Иванович, опустив голову, погрустнел.
– Только свинину я брать не буду, папочка, я её на острове переела. Я лучше говядину куплю, – обняв отца за шею, сказала Анжела, видя, что он стал грустным, вспомнив о матери.
– Мясо на рынке бери, в магазинах ничего не найдёшь, – сказал Дмитрий Иванович.
– Хорошо, я поняла, папочка. Что тебе завтра принести? – спросила Анжела.
– Свари мне борща, дочка, помнишь, как мама варила? – ответил Дмитрий Иванович.
– Помню, папочка…конечно помню. Не грусти, пожалуйста, я вернулась, но мамы нет…а нам нужно жить дальше, прошу тебя, ради меня, держись. Мне тоже её очень не хватает, но её нет, папочка и мы должны с этим смириться, понимаешь? – положив голову на плечо отца, ласково говорила Анжела, украдкой вытирая слёзы.
– Поздно уже, идите, вам пора. Вон, за окнами темно, давай, дочка, капитану, наверное, некогда засиживаться тут, у постели старика, – сказал Дмитрий Иванович.
– Что Вы, Дмитрий Иванович? Я только с рейса и совершенно свободен, – улыбнувшись, ответил капитан.
– Да, простите, я не подумала…ладно, папочка, завтра я сама к тебе приду и посижу с тобой подольше, – вставая, сказала Анжела.
Попрощавшись с отцом и взяв чашку, она в месте с капитаном, вышла из палаты. Спустившись вниз, они вышли на улицу и сели в машину. По дороге, Владимир Владимирович стал говорить, Анжела его не стала перебивать, видя, как он волнуется.
– Я был женат и прожили мы с Ольгой десять лет. Она очень хотела ребёнка, я конечно, тоже. Но у нас никак не получалось, мы прошли обследование, доктора сказали, что у меня всё в порядке. А у Ольги…патология была какая-то. Она неоднократно ложилась в больницу и получала лечение, но увы…и жена решила пойти то ли к знахарке, то ли к частному гинекологу. В общем, ей назначили десять уколов внутривенно, гарантированно обещали, что после них она непременно забеременеет. На шестой день, Ольга, сделав очередной укол, пришла домой сама не своя, вялая какая-то, я тогда как раз с рейса вернулся, хотел жену в ресторан повести. Но она отказалась, сказав, что устала и немного поспит. Но Ольга так и не проснулась. Было расследование, как показало следствие, от этих уколов умерло восемь женщин, совсем молоденьких. Моей Ольге было тридцать четыре года, была примерно твоего возраста. Женщина, которая за большие деньги якобы лечила, сбежала, её так и не наши, уехала в неизвестном направлении, может, имя поменяла. В общем, дело так и закрыли. Мама долго мечтала о внуках, но не суждено было, – долго говорил Владимир Владимирович.

Глава 28
Потом вдруг резко затормозил и остановив машину, повернулся к Анжеле. Взяв её за плечи, чем напугал очень, он посмотрел ей в глаза.
– Ты появилась так неожиданно, такая измученная, но такая сильная…Анжела, ты женщина, которую я искал. Пять лет я не видел ни одной женщины, часто уходил в рейсы, а жизнь словно мимо проходила. Прошу тебя, поехали ко мне, я хочу познакомить тебя с мамой, я уже говорил ей о тебе, – произнёс Владимир Владимирович, не отпуская её.
Анжела была потрясена и растеряна, ей до глубины души было жаль капитана.
– Владимир Владимирович, но…Вы обо мне ничего не знаете…и потом, я люблю другого, – ответила она, прижимаясь к дверце машины.
– Этого юнца? Но я люблю тебя! Неужели ты не видишь? И прошу тебя, не называй меня на Вы и по отчеству, чувствую себя древним стариком, – воскликнул капитан.
– Я сочувствую Вам, мне правда, очень жаль…да, Стас младше меня на целых семь лет…но это не столь важно, когда любишь, – попыталась убедить капитана Анжела.
– А он? Он любит тебя? Стас поздней ночью оставив тебя, не подумав о тебе, просто бросил и уехал. Разве не так? – с отчаянием спросил Владимир Владимирович.
– Но и его понять можно, его ждали родители, которых он не видел целых четыре года. Мы были напуганы и растеряны. Это же естественно, он не мог поступить иначе, – сказала Анжела.
– Конечно, понимаю. Ты всегда найдёшь ему оправдание. Посмотри на меня! Неужели ты не видишь, что я, люблю тебя? – спросил капитан и неожиданно прильнул к её губам.
Анжела напряглась, широко раскрыв глаза и не отвечая на поцелуй, она была напугана.
Ранним утром, Стас, вместе с отцом и матерью вышли из дома.
– Стас? Машину не разучился водить? – спросил Виталий Романович, улыбнувшись сыну.
– Не знаю, нужно сесть за руль, чтобы узнать это, – ответил Стас.
– Выведи машину из гаража, – протягивая ключи от Мерседеса, сказал Виталий Романович.
Стас замешкался.
– Ты уверен, папа? – спросил Стас.
– Давай, машина твоя. Меня ещё служебная машина возит, – ответил Виталий Романович.
Стас, взяв ключи, направился в гараж, который находился за домом. Минут через пятнадцать, он подъехал к родителям и не выходя из машины, лишь сказал, чтобы они сели. Виталий Романович сел рядом с сыном на переднее сидение, Наталья Егоровна села сзади.
– Маму до больницы довезём, потом в паспортный стол поедем, – сказал Виталий Романович.
– А тебе не нужно ехать на работу? Я бы и сам справился, – ответил Стас.
– Конечно справился бы, сынок, но со мной это будет быстрее, – ответил Виталий Романович.
Стас медленно выехал на дорогу и поехал к больнице, где работала Наталья Егоровна. Стас прибавил скорость, при этом мельком смотрел на знакомые улицы, словно видел всё впервые.
– Вроде и не изменилось ничего, а всё кажется новым, – задумчиво произнёс Стас.
– У тебя ещё будет время погулять по городу. Что решил насчёт работы? – спросил Виталий Романович.
– Я пока не думал об этом. Но ты прав, как только мне восстановят паспорт, нужно искать работу. Только куда можно устроиться? В школу, английский преподавать? – спросил Стас.
– Нужно подумать, сынок, это твоё будущее, как никак, – ответил Виталий Романович.
Стас хотел ответить, но вдруг резко затормозил и остановил машину. Хотел было выйти из неё, но отец схватил его за руку.
– Что ты делаешь, Стас? Здесь стоянка запрещена, – сказал мужчина.
– Справочная, пап! Я говорил тебе, мне нужно узнать адрес Анжелы, – сказал Стас, собираясь всё-таки выйти из машины.
– Стас, мама опаздывает, справочная никуда не убежит. На обратном пути и зайдём, – сказал Виталий Романович.
– Ты не понимаешь, папа, у неё не было денег, была ночь, что с ней? Как она доехала до дома, автобусы ночью не ходят, да и без денег…неужели ты не понимаешь? – воскликнул Стас, когда к ним подошёл милиционер.
– Сержант Матвеев, Ваши права, – взяв под козырёк, сказал молодой сержант.
Стас посмотрел на отца и хотел достать права из бардачка, куда он положил метрику, диплом и права, но отец схватил его руку.
– Подожди, Стас, я сам, – сказал Виталий Романович, доставая свои документы из внутреннего кармана пиджака и протягивая сержанту.
Тот просмотрел документы, потом внимательно взглянул на Виталия Романовича и протянув ему его документы, вновь взял под козырёк.
– Простите, товарищ Василенко, не признал. Можете ехать, – сказал он.
– Спасибо, сержант. Поезжай, Стас, – посмотрев на сына, сказал Виталий Романович.
Стасу пришлось завести машину и поехать в сторону больницы.
– Чего так испугался сержант, папа? Вид у него был испуганный, – сказал Стас.
– Да не испугался он, просто понял, что ошибся, – ответил Виталий Романович.
Стас пожал плечами и поехал дальше, доехав до больницы, он остановился у самых ворот. Наталья Егоровна, которая молчала всю дорогу, вышла из машины и посмотрела на своих мужчин.
– Сегодня у меня, дежурство, так что хозяйничайте без меня. Котлеты я нажарила, пюре сделала и рассольник сварила. Хлеб свежий купить не забудьте. Завтра увидимся, – сказала Наталья Егоровна, пройдя к сыну и целуя его в щёку.
– Пока, мам, – ответил Стас.
– Поехали в паспортный стол, Стас. Мне ещё на работу ехать, – поторопил Виталий Романович.
Стас выехал на дорогу. Здание РОВД района, где они проживали, находилось далеко от дома. Подъехав к кирпичному забору, им пришлось обогнуть его и подъехать к железным воротам, где и находился паспортный стол. Виталий Романович вышел из машины, а Стас, проехав несколько метров, припарковался и вышел следом за ним.
У дверей паспортного стола стояли люди, но Виталий Романович, не обращая ни на кого внимания, подошёл к двери и открыв её, вошёл. Раздались недовольные реплики, люди возмущались по поводу того, что он прошёл без очереди. Через пять минут открылась дверь и Виталий Романович позвал Стаса, которому хотя и было неловко, но пришлось пройти в кабинет.
– Ну вот, это мой сын, Надежда Яковлевна. Прошу Вас, как я и говорил, паспорт нужно восстановить в кратчайшие сроки. Ему на работу устраиваться надо, – сказал Виталий Романович.
– Я помню Стасика совсем маленьким, светловолосым, шустрым таким. Не беспокойтесь, Виталий Романович, через неделю паспорт будет готов. Стас, садись вот сюда, нужно заявление написать на имя начальника паспортного стола, товарища Ерошенко А. А. И укажи причину утери паспорта. Садись, вот бумага, ручка…справа пишешь: Начальнику паспортного стола тов.Ерошенко, да…здесь. Дальше… Кировского района города Одессы, от Василенко С. В. проживающего по…пишешь свой адрес…а тут пиши… Заявление. Прошу Вас, выдать мне новый паспорт, взамен утерянного, так…причину укажи. Всё, дату и подпись ставь ниже, – диктовала Надежда Яковлевна, потом перечитала написанное и посмотрела на Стаса.
– Мы можем идти, Надежда Яковлевна? – спросил Виталий Романович.
– Да, можете идти. Стас, через неделю придёшь за новым паспортом. Дальше я сама всё сделаю, – сказала женщина, мило улыбаясь.
Стас с отцом поблагодарили женщину и попрощавшись, вышли. Очередь проводила их недовольными взглядами.
– Ты всегда так везде проходишь без очереди? – спросил Стас отца.
– Всегда и везде, сынок. Стоять в очередях мне некогда. А сейчас время такое, всё решается наглостью и деньгами. Не договорись я с Надеждой Яковлевной, ты месяц бы ждал законного паспорта. Ты помнишь Надежду Яковлевну? – спросил Виталий Романович, подходя к машине.
– Нет, откуда бы я её помнил? – ответил Стас, понимая, что отец дал деньги и немалые, за то, чтобы ему в кратчайшие сроки получить свой новый паспорт.
– Ну да, ты же совсем маленький был. Ну неважно, поехали, я на работу опаздываю, – сказал Виталий Романович, садясь на переднее сидение машины.
Стас знал, где работает его отец, поэтому уверенно поехал по дороге, ведущей в Министерство рыбного хозяйства.
– Я не говорил тебе…два года назад меня назначили заместителем министра, если помнишь, я работал начальником отдела, – сказал Виталий Романович.
– Правда? Поздравляю, – равнодушно сказал Стас.
– Спасибо. Но боюсь, скоро рыбное хозяйство перейдёт в частные руки, – сказал Виталий Романович.
– Надеюсь, министерство останется? – ответил Стас, подъезжая к высокому, старинному зданию и останавливаясь у ступеней парадного входа.
– Будь осторожен на дорогах, сынок. Не забудь вовремя поесть. До вечера. Домой я на служебной машине доеду, – громко сказал Виталий Романович, поднявшись на пару ступеней.
– Ладно, пап, до вечера, – махнув рукой, так же громко ответил Стас и развернув машину, выехал на дорогу.
Он решил найти справочное бюро и спросить адрес Анжелы.
– Митрофанова Анжела Дмитриевна, пятьдесят седьмого года рождения… – повторял Стас, ведя машину и озираясь по сторонам.
Наконец, он увидел то, что искал. Поискав глазами, куда можно припарковаться, он поставил машину у обочины дороги и вышел из неё.
– Здравствуйте, девушка, мне нужен адрес Митрофановой Анжелы Дмитриевны, тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года рождения. Прошу Вас, это срочно, – подойдя к окошечку справочного бюро и нагнувшись, заглядывая туда, сказал Стас.
Девушка, не взглянув на него, протянула маленькую бумажку и коротко сказала:
– Пишите.
– Простите? Что писать? – спросил Стас.
– То, что сейчас мне сказали, данные девушки, которую Вы ищите, – наконец подняв голову от книги, которую она с интересом читала, сказала девушка.
Стас быстро написал на бумажке данные Анжелы и протянул в окошко.
– Подождите пять минут, – сказала девушка и принялась за дело.
Ровно через пять минут, она протянула Стасу другую бумагу, чуть побольше, где было семь адресов с данными, как у Анжелы. Стас был озадачен.
– Так много? – спросил он, заглядывая в окошко.
– Уверена, одна из них та, которую Вы ищите, – улыбнувшись симпатичному парню, ответила девушка.
– Да? Что ж, спасибо, – сказал Стас и вернувшись к машине, сел за руль.
Перечитав адреса, он понял, что придётся ездить по всему городу, так как адреса находились в разных районах города.
– Ну и ладно, я же хотел прогуляться по родному городу, по которому так тосковал. – пробормотал Стас, заводя машину.
Он ездил почти весь день по данным адресам, заехав домой только, чтобы поесть. Как это обычно бывает, последний, седьмой адрес и был тот, где жила Анжела, его Анжела. Войдя во двор, он подошёл к её квартире и позвонил. Но дверь никто не открыл. Стас стал тарабанить, думая, что быть может она не слышит. На площадку вышла тётя Галя.
– Шо же ты так стучишь? Нет её, в больницу она уехала, к отцу. А ты кто будешь? – спросила женщина.
– Знакомый. А давно она уехала? – ещё сомневаясь в том, что это его любимая, спросил Стас.
– Давноооо…скоро должна вернуться. А мать её не выдержала и померла…как узнала, что дочь погибла, так и померла, бедная, – словоохотливо говорила тётя Галя.
Я на улице её подожду, спасибо, – ответил Стас, собираясь уйти.
– А шо хотел-то? – спросила тётя Галя.
– Поговорить, – ответил Стас и пошёл к выходу.
Выйдя на улицу, он сел в машину, от нетерпения хлопая руками по рулю. Вечерело, на улице было уже довольно темно, через полчаса к дому подъехали Жигули, свет от уличного фонаря падал прямо на переднее стекло и Стас увидел Анжелу. Выйдя из машины, он хотел было подойти, но то, что он увидел, ошарашило его, парень остановился, как вкопанный.
– Не понял…что тут происходит? – хмуро пробормотал Стас, не отрывая взгляда от стекла автомобиля.
– Что Вы делаете, Владимир Владимирович? – оторопело глядя на капитана, произнесла Анжела, когда он отпустил её.
– Прости, не удержался. Это просто невинный поцелуй, тебе не понравилось? – спросил Владимир Владимирович.
Капитан был уверен, что после того, как он ей признается в любви, да ещё и поцелует, она не устоит.
– Нет, не понравилось. Я же говорила Вам, я люблю другого, спасибо Вам за всё, но больше не приходите, очень прошу Вас, – резко ответила Анжела и повернулась к дверце, чтобы выйти из машины.
Подняв голову, она увидела хмурое, озабоченное лицо Стаса и радостно вскрикнув, открыла дверцу.
– Стас! Как я рада тебя видеть? Как же ты меня нашёл? – радостно воскликнула Анжела, обнимая Стаса за шею.
Но он схватил её за руки и опустив их сжал, не отпуская.
– Кто хочет и ищет, всегда найдёт. А вот ты, я смотрю, успела за эти два дня мне замену найти? – усмехнувшись, спросил Стас.
– Стас? Что ты такое говоришь? Какая замена, о чём ты, милый? – искренне удивляясь, спросила Анжела.
Из машины вышел Владимир Владимирович и обойдя её, подошёл к ним.
– Ааа…это Вы? Надо же! А Вы, значит, времени даром не теряли, Владимир Владимирович, кажется? – с сарказмом спросил Стас, наконец отпуская руки Анжелы.
– Мальчишка! Что ты понимаешь в жизни? Сам-то куда убежал в ночь, бросив её? – спросил Владимир Владимирович, вплотную подходя к Стасу.
– Никуда я не убегал, я только обнял родителей и вернулся за ней, но не нашёл её, – надменно ответил Стас.
– Прошу тебя, давай зайдём ко мне, поговорим. Владимир Владимирович, спасибо Вам за помощь и прощайте. Я Вам всё сказала. Пошли, Стас, – сказала Анжела, взяв Стаса за руку и уводя к дому.
Но Стас вырвал руку и остановился.
– Да нет, не зайдём. Лучше я уйду, не буду вам мешать, – сказал Стас, подходя к своей машине.
– Стас? Ну что ты такое говоришь? Подожди! – закричала Анжела, понимая, что если он сейчас уедет, они больше никогда, быть может, не увидятся.
– Что я говорю? Что я говорю, спрашиваешь? Ты что, меня за дурака держишь? Я видел, как вы целовались! Это на второй день знакомства, да? – обернувшись, воскликнул Стас.
– Ну да, ты видел то, что хотел увидеть. Но не увидел, что Владимир Владимирович целовал меня, а не я его, – ответила Анжела.
– Не вижу разницы, – буркнул Стас, ничего не понимая.
– Стас? Я этого не хотела, поверь. И не вынуждай меня оправдываться, тем более, я ни в чём не виновата, – подойдя к Стасу и посмотрев в его глаза, произнесла Анжела.
К ним подошёл Владимир Владимирович.
– Я, пожалуй, поеду. Анжела? Если понадобится моя помощь, я всегда готов помочь тебе. Телефон свой я тебе записал, можешь звонить в любое время, – сказал капитан.
Анжела посмотрела на него и с отчаянием покачала головой.
– Прошу Вас, просто оставьте меня в покое. Я правда, благодарна Вам, а сейчас уезжайте, прошу Вас, – с мольбой произнесла Анжела, едва не плача.
Кивнув головой, Владимир Владимирович вернулся к своей машине, сел за руль и уехал.
– Стас, давай зайдём ко мне и поговорим, – сказала Анжела.
– Ты и телефон у него взяла? Зачем? – спросил Стас.
– Господи, Стас! Капитан свой телефон мне ещё на корабле дал, я и взяла без всяких задних мыслей, – ответила Анжела.
– Значит, ты ему ещё на корабле понравилась? Понятно… – сказал Стас.
– Да я эту бумажку там и оставила, у меня и карманов не было, не знаю, зачем он напомнил об этом сейчас, – ответила Анжела.
– Зачем? А я скажу тебе, зачем. Капитан ещё надеется на то, что ты позвонишь ему и вы с ним вновь встретитесь. Неужели непонятно? – сказал Стас.
– Мне всё равно, что он думает. Давай зайдём домой, Стас, я очень устала. – сказала Анжела.
Стас вскинул голову, закрыл машину и пошёл следом за ней. Пройдя двор, они вошли в квартиру и Анжела включила свет.
– Проходи в комнату. Есть будешь? – спросила она.
– Нет, я не голоден, – буркнул Стас, но в комнату всё же прошёл и сел на диван.
Квартира Анжелы отличалась от его квартиры простотой, но тут было уютно и чисто.
– В ночь, когда ты уехал, я не знала, что мне делать. На корабль возвращаться нельзя, весь экипаж покинул его, да меня бы и не пустили. Денег нет, я не знала, как добраться домой. Тут и подошёл капитан. Он предложил довезти меня, сказав, что на стоянке стоит его машина. Я, конечно, согласилась, не ночевать же на улице, – начала говорить Анжела.
– Я вернулся, но не нашёл тебя, – будто оправдываясь, ответил Стас.
– Да, я понимаю…долгая разлука с родителями, ещё эти журналисты…я и не виню тебя, Стас. Капитан довёз меня до дома, а тут я узнала, что моей мамы больше нет, а папа в больнице. Я была в отчаянии и попросила Владимира Владимировича поехать в больницу. Я должна была увидеть папу, ты же понимаешь…слава Богу, папе лучше. Капитан сказал, что приедет на следующий день, чтобы отвезти меня к отцу в больницу. Он, правда, очень помог мне. А сегодня… он рассказал, что его жена пять лет назад умерла, что он живёт с престарелой матерью и представляешь? Признался мне в любви и предложил пожениться. Я была в шоке, это на второй день знакомства! Я ответила ему, что люблю тебя и об этом речи быть не может…хотела выйти из машины…а он вдруг поцеловал меня… Тут ты подошёл…и всё, – закончила говорить Анжела и посмотрела на Стаса.
– Прими мои соболезнования, мне очень жаль, что твоя мама… А я весь день тебя искал, мне семь адресов дали с такой же фамилией и именем, как у тебя. А когда нашёл…что я мог подумать, увидев, как ты целуешься с этим капитаном? – сказал Стас.
– Глупый…мне кроме тебя ведь никто не нужен. Я же люблю только тебя, Стас! – воскликнула Анжела, обнимая Стаса за шею.
– Я так по тебе соскучился…иди ко мне, милая… – произнёс Стас, обнимая её, прижимая к себе и целуя в губы.
– Стас…мне сказать тебе надо… – прошептала Анжела.
– Потом…прошу тебя, потом… – прошептал в ответ Стас, снимая с неё платье.
Он положил её на диван, нежно поглаживая упругое тело любимой, ласково целуя в шею, в губы, плечи и грудь.
– Ты останешься у меня? – спросила Анжела, нагишом проходя в ванную.
– Прости, не сегодня. Я родителям не сказал, они волноваться будут. А завтра я хочу, чтобы ты поехала ко мне, я должен познакомить тебя с ними. Они уже заочно тебя знают, – сказал Стас, войдя следом за ней в ванную комнату.
– Стас…ты кое-что должен знать. Я ещё на корабле пыталась сказать тебе, но не получилось… – волнуясь, проговорила Анжела.
От волнения, она прикрылась полотенцем, Стас напрягся, не понимая, что она может ему сказать и почему-то подумал про капитана.
– Стас…у нас будет ребёнок, – произнесла девушка, внимательно следя за выражением лица Стаса, не зная, как он воспримет её слова.
Наступило молчание.
– Стас? Ты чего молчишь? – спросила Анжела, видя, как он растерян.
– Ты в этом уверена? – спросил Стас.
– Ну…да, месячных не было, правда, я ещё у врача не была, да и когда? Может на днях и схожу. Скажи что-нибудь, может ты не рад? – спросила Анжела.

Глава 29
Стас вдруг схватил её, крепко обнял и стал неистово целовать. Полотенце упало к ногам Анжелы, запрокинув голову, она засмеялась.
– Господи! Значит я скоро стану отцом? Я так рад, милая, так рад! – восклицал Стас, не переставая целовать её.
– Глупенький мой…как же я тебя люблю… – произнесла Анжела, закрывая глаза.
Потом они вместе стояли под душем и долго целовались. Выйдя из ванной комнаты, они оделись и Стас направился в прихожую.
– Я завтра приеду за тобой часам к одиннадцати, будь готова, к нам поедем, – выйдя из квартиры, сказал Стас.
– А я утром к папе в больницу хотела поехать, – ответила Анжела, выходя следом за ним, чтобы проводить до машины.
– Хорошо, вместе и поедем. Надо же и мне познакомиться с будущим тестем, – улыбнувшись, сказал Стас.
От этих его слов, на душе у Анжелы потеплело.
– Думаешь, твои родители примут меня в качестве твоей жены? – спросила она.
– А при чём тут мои родители? На тебе я женюсь, кажется, а не они, – ответил Стас.
– А ты сказал им, что я старше тебя, Стас? На целых семь лет, – спросила Анжела.
– А это тут при чём? На целых, на половиках… глупенькая. Главное, мы любим друг друга, не так ли? – подмигнув, весело сказал Стас, подходя к машине.
– Так, любимый. Но мне очень страшно, – ответила Анжела.
– А тебе не было страшно, когда ты в открытом океане спасала меня от смерти? Когда высасывала яд из раны, от укуса какой-то твари. Сколько раз мы подвергались с тобой опасности, ты у меня такая отважная и смелая! Ничего не бойся, я всегда буду рядом. Поняла? – спросил Стас, крепко обнимая Анжелу.
– А ты не выпускал меня, когда я висела над пропастью, я видела твои глаза в тот момент. Знаешь…я часто вспоминаю те дни, когда мы жили на острове. А ты? – спросила Анжела.
– Иногда. Такого мы с тобой никогда не забудем, это уж точно. Ладно, милая, мне пора. До завтра, – открывая, дверцу Мерседеса, сказал Стас.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71766181?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.