Главная страница | Юмористическая проза | Его солнечный одуванчик

Его солнечный одуванчик
Улькера Динова
– Возьмите меня. Мне очень нужна эта работа.
– Ты в своём уме, одуванчик? Куда ты, по-твоему устраиваешься? В турагентство? Иди, девочка отсюда. Училась бы лучше.
– Ну, пожалуйста, – жалобно мяукнула как её там, он даже имя не запомнил, – Вам ведь самому выгодно меня взять.
– Аж интересно стало с чего бы. Просвети.
– Ну…, я не очень красивая. Явно не формат для вашего клуба. Зато будет кому работать. К такой официантке явно не подкатят, правильно? И ваша голова не болит.
– Ещё чему поучишь, малявочка?
– Барменшу нанимайте, вместо парнишки того. Да, да! И чтобы с грудями пятого размера как минимум. И пусть будет, скажем… С кисточками одними на них.
А в её словах что-то было. Девчонка явно выдавала простое и гениальное на автомате.
– Кисточки, говоришь? Тааак, что ещё там в твоей головке завалялось по идеям?
– А вот возьмите и скажу! А если благодаря мне вы поднимите выручку вдвое – дадите премию сверху.
– А ты борзая!
– Мне очень надо, Максим Александрович.

Улькера Динова
Его солнечный одуванчик

Глава 1
– Возьмите меня. Мне очень нужна эта работа.
Ну что за недоразумение а? Стоит над душой, пытаясь взять измором.
– Ты в своём уме, одуванчик? Куда ты, по-твоему устраиваешься? В турагентство? Иди, девочка отсюда. Училась бы лучше.
– Ну, пожалуйста, – жалобно мяукнула как её там, он даже имя не запомнил, – Вам ведь самому выгодно меня взять.
Макс уже начинал терять терпение. За шкирку бы её и вывести из клуба. Да расплачется же. Итак уже на грани.
– Аж интересно стало с чего бы. Просвети.
– Ну…, я не очень красивая. Явно не формат для вашего заведения. Зато будет кому работать. К такой официантке явно не подкатят, правильно? И ваша голова не болит. Вот как сейчас. Столик у випов простаивает, а вашу красотку увели в приват трахать. У вас стратегическая ошибка, Максим Александрович!
Она ещё и такие грязные словечки употребляет. По губам бы за такое!
– Ещё чему поучишь, малявочка?
– Барменшу нанимайте, вместо парнишки того. Да, да! И чтобы с грудями пятого размера как минимум. И пусть будет, скажем… С кисточками одними на сосках. Знаете сколько алкоголя только за вечер уйдёт? Месячную выручку сделаете.
А девчонка-то явно не овечка, как свиду кажется. В её словах что-то есть. Она явно выдавала простое и гениальное на автомате. И за что у него маркетолог зарплату получает? Надо уволить к чёртовой матери эту Анжелу.
– Кисточки, говоришь? Тааак, что ещё там в твоей головке завалялось по идеям?
– А вот возьмите и скажу! Ещё куча всего! У вас тут ошибок – масса! А если благодаря мне вы поднимите выручку вдвое – дадите премию сто тыщ.
– А ты борзая!
– Мне очень надо, Максим Александрович.
– Ну-ка расскажи, что там такого тебе нужно, что сотку стоит?
– Я хочу себе нос сделать! Вот перестану буратинкой быть – сразу и жизнь наладится! С таким носом только невидимкой-официанткой и работать!
Вполне себе нормальный у неё нос. Ну, курносый немного. Но чтоб под нож ложиться!
– Совсем дурная? Зачётный нос! Мне нравится!
– Вы… Правда так думаете? – такая радость в голосе. А у самой глазки заблестели и улыбка расплылась. Красиво улыбается. Ну, не принцесса, конечно, но если и такие милахи начнут переделываться у "пластиков", тогда в этом мире интереса уже не останется. Нахрена ещё одну куклу, не отличимую от других ваять из себя?
– Ты, давай бросай эту дурную мысль, малявочка. И приходи завтра с документами. Сообразим куда тебя.
– Так вы меня берёте?
– Что тебе из предыдущего предложения непонятно, Карина?
– Катерина!
– Иди давай, пока я добрый. Катерина.
Ну село селом. А сам-то давно столичным стал? Поулыбался, когда она подпрыгнула от радости, хлопая ладошками. Забавная. Ещё не пообтесала здешняя жизнь. Успеет, какие её годы. И алкоголя, и запрещёнки попробует, и капаться будет по больницам. Депресняк словит. Неудачная любовь. Аборты. Порванные вены. Всё видел. Со всеми проходил. Ничего нового. Только вот… За каким-то хером захотелось её взять. Пусть при деле будет. И под его личным присмотром. Специально здесь в головном клубе оставит. Конечно, в чём-то она права. Простовата слишком для здешних обывателей. Зато попа целее будет и заработает денег. Какой-то он и вправду добрый тюфяк сегодня.
– Ой! Максим Александрович, только у меня условие одно, – сунула она в дверной проём свой носик.
– Ты ещё и условия мне будешь диктовать? Таких нахалок я давно не встречал. Сейчас передумаю, малявочка. Дуй отсюда!
– Сейчас, сейчас. Вы только не сердитесь, но я в таком декольте как у ваших девочек работать не буду.
Насмешила, ей-богу.
– Ну, конечно. Им-то есть что показать. В отличие от тебя, – хмыкнул он в ответ.
Её груди – одно название. Ни обнять, ни поплакаться лёжа на них.
– Спасибо вам! До завтра, Максим Александрович!
– Иди уже, – сделал глоток кофе, – Детский сад, штаны на лямках. Связался на свою голову.
Девчонка тут же испарилась. Максим хотел было дальше продолжить смету на следующий месяц изучать, как его снова отвлекли.
– Я смотрю, штат всё моложе у тебя, Макс, – пробасил с порога лучший друг.
– Ооо, здорова, Руст, – пожали с другом руки и обнялись, приподнимая шуточно друг друга, – не говори, блять. Я себя воспитателем чувствую в садике. Понаберёшь вот таких дюймовочек – сопли всем подтираешь ходишь потом. Рад видеть тебя. Давно не был здесь. Марго всё страдала по тебе, пока один лох не женился на ней.
– Совет да любовь.
Макс подошёл к кофемашине и запустил режим эспрессо для друга. А себе захотелось ещё одну порцию американо. Вместо курения. Бросал весь последний год. Еле продержался, пока бухгалтерия к чертям не полетела. Еле новый клуб в ноль вывел. А сейчас, когда страсти улеглись немного, начал новую попытку бросить. Пока спасался ударными дозами кофе. Тоже не есть хорошо, конечно.
– Ты как, дваждый молодой папаша? Памперсы, пелёнки? Веселишься? Бедная Эльза теперь только и будет успевать рожать, походу.
– Поговори мне. Нормально всё. Она привет тебе передаёт, кстати. В гости зовёт.
– Да? Надо наведаться тогда к вам.
– Как только в хлоргексидине искупаешься. Тут у тебя воздушно-капельным можно подхватить херню всякую. Аида маленькая ещё.
– Ну пиздец, какого ты мнения обо мне, оказывается, – парировал Макс, поставив на стол две чашки горячего кофе. Нет, надо определённо на чай переходить. Только вот кони он раньше двинет от стресса тогда. И кому это нужно? Даже позаботиться некому о нём, – Лады, работы всё равно невпроворот. Летом на шашлычку приеду. Не отмажешься уже.
– Учитывая, что твой член побывал в каждой из твоих работниц – мнение сложилось вполне конкретное. – подколол его друг, – Шучу, приходи как время будет. И летом тоже ждём. Как раз к тому времени заедем в дом, думаю.
– Молодец ты, Руст. – вздохнул Макс, – Как ни крути. Всю жизнь одну ба… женщину любишь. Нашёл, женился. Детей заделал одного за другим. Всем обеспечил. Один я как говно в проруби болтаюсь.
– У тебя кризис среднего возраста что ли, Чанышев? Моросишь сидишь.
– Да чёрт его знает. Накрывать стало часто в последнее время. Оксанка полквартиры отжала, с таким трудом покупали. На полу даже поначалу ночевали. Думал, до конца со мной будет. Нет. Сучка побогаче хер нашла. Светка вообще не знаю что это было. Гормональный всплеск какой-то. Знал же, что шаболда. Рискнул бляха на свою голову. Долбоёб, – глубоко вздохнул Макс. Настроение у него сегодня какое-то лирично-меланхоличное. Малявочкой навеяно что ли? Та, вроде, бойкая, палец в рот не клади.
Что в Рустаме импонировало всегда, так это то, что он молча выслушает и никогда не осудит. Хорошее качество. Макс так не умел. И неслабо получал бы за свой язык, если б этот самый школьный друг его не выручал частенько. А в передряги с десятого класса Макс, практически, через день попадал.
– Марина же, вроде, ничего была, ты говорил?
Макс удивился, что друг запомнил его трёп относительно жён. Всегда казалось, что тому жутко неинтересна вся эта тема. И о своём молчал и к Чанышеву не лез никогда полюбопытствовать о личном.
– Там я сам тупанул по-страшному, – бляха, хоть опять сигареты доставай.
Изменил с новенькой стриптизершей и как раз она надумала нагрянуть. Некрасиво вышло.
– Верни, если любишь.
– Какой там. Отболело, да прошло. Это ты у нас… Ромео! – хохотнул Макс, – Только с одной или кинжал в грудь. Мне быстро приедаются они. Башкой одинаковые, внизу тоже. Никакого интереса.
А вот Карина-Катерина потенциал имела. Только зачем ей старый, потрёпанный жизнью циничный кобель? Пожалеть если только, на своей плоской груди. Ну как плоской. Твёрдая двоечка. Какие-то контуры даже под её водолазкой выступают. Это у него уже профдеформация. Девки меньше четвёртого не работают здесь. Клиенты нынче привередливые пошли. Им подавай натуральное и сочное. И сзади и спереди.
– Всё жду, когда в оборот тебя возьмут. Не доживу, похоже, – проворчал друг.
– Дохлый номер, Руст. В брак больше ни ногой. А для траха любая здесь готова.
Катерина тоже, интересно? С чего он вообще об этом подумал?
– Осталось для души найти. Спасибо за кофе, – Рустам отложил чашку в сторону. Обычно тоже курил напару с Максом, но после женитьбы бросил. Аж завидно было, как ему так быстро и навсегда удалось это сделать. Вот что значит железная воля и мотивация.
– С этим сложнее. Где-то мы все не туда массово свернули в жизни. И мужики и девки. Покажешь бабки, цацки подаришь – обслужат по высшему классу, ресницами хлопать будут и натурально признаваться в любви, профессионально имитируя под тобой. Может, ты и правильно сделал, Рустам, что под себя со школы слепил жену.
Рустам грозно посмотрел на друга. Не любит, когда Макс о его жене подшучивает.
– Так слепил, что двадцать лет не виделись, – мрачно прокомментировал друг.
– Херня и неудачные обстоятельства это всё. Зато сейчас ты счастливчик и уверен, что твоя жена с тобой по любви, – отмахнулся Макс.
Звонок раздался. Сразу понятно, что другу жена позвонила. Довольный Рустам – редкость. Никак Макс не мог привыкнуть к этому.
– Поехал я. Секция у твоего тёзки здесь недалеко закончилась. Забрать надо.
Они вышли из кабинета Макса и спустились на первый этаж. Девочки репетировали новый номер на сцене. Бармен тот самый бокалы начищал. Все готовились к началу сегодняшней смены.
– Легка на помине. Купил бы уже Эльзе машину, раз её тарантайку продали. Что как нищеброды на одной гоняете?
– Не проболтайся, Макс. Сюрприз испортишь.
– Любовь, мать вашу. Пиздуй уже. А то стошнит сейчас от вашей ванили, – показал жестом два пальца в рот, – Каблук.
Рустам в шутку сделал захват за шею Максу и наклонив его, начал кулаком чесать волосы тому. Немного поборолись на потеху остальным и, попрощавшись, разошлись каждый в свою жизнь. Кто счастливую, а кто в ту, которая устраивала.

Глава 2
Весь вечер Макс наблюдал за новенькой бойкой девчонкой. Сначала по мониторам из кабинета. Затем периодически выходил и, облокотившись на перила, со второго уровня зорко следил за Одуванчиком. Намертво прозвище теперь приклеилось. И ведь не соврала, заразка. Порхала с лёгкостью между столиками так, что хвостик на голове подпрыгивал. Напялила какую-то бесформенную чёрную рубашку и юбку по колено. На ногах, так вообще мрак. Какие шпильки? Растоптанные балетки и непрозрачный капрон. Ну точно монашка-невидимка. Усмехнулся и покачал головой. Надо отдать должное, Катя была права, говоря, что никто особо отвлекаться на неё не будет. По крайней мере, на трезвую голову. А вот что потом будет, чёрт его знает. Вечер только только набирает обороты, мужики под влиянием алкоголя чего только здесь не чудили.
Сам почему-то расслабиться сегодня и выпустить её из поля зрения не мог. Впервые такое, что он за нанятую девочку личную ответственность чувствовал. Парни-то из охраны хорошо своё дело знают. Никому в обиду девок не дают. Поэтому те охотно идут работать к нему, зная, что защита будет на уровне. Ещё и развоз по домам всем обеспечил. На его веку только одна идиотка решила схитрить, договорившись с посетителем заранее и выйдя из машины, не доехала до дома. Тот клиент не будь дураком, увёз к себе и решил, что ему всё можно. Вышла она с больничного только через три недели. С тех пор Макс ввёл железное правило. Кто берёт заказы после клуба, увольняется автоматически без разговоров. А особо хитрых сдавали сами же клиенты-посетители в пьяных разговорах. Ряды заметно поредели, зато совесть Макса была чиста. На хрен надо за их попы ещё отвечать.
– Что, уже утомилась, Одуванчик? А работала всего два часа, – застал её в подсобке, быстро что-то печатающей в телефоне с серьёзным выражением лица. Даже хмурым, он бы сказал. Интересно, родные знают куда дочь подалась? И есть ли парень у этого чуда? – Сказал же, не потянешь ты. Не для тебя эта работа.
Катя спокойно допечатала и подняв на него свои серо-голубые глазки, с невинно-озорной улыбкой ответила:
– Что вы, Максим Александрович? Всё хорошо у меня. Ещё раз спасибо, что взяли. Думала, будет труднее. Поля отправила на пятиминутный перекур. Но я не курю и Лёва трубку не взял, поэтому решила написать ему сообщение.
Ага. Лёва, у нас имеется, значит. По любому прыщавый очкастый дрыщ какой-нибудь, давно и безнадёжно влюблённый в неё.
Тааак. А Максу самому какое дело до этого? Правильно. Никакого. Поэтому, включаем злого босса-абьюзера и как следует пугаем девочку:
– Я не понял, у нас Поля здесь главная или я? Живо за работу, Катя! Там два випа простаивают! Перекур у неё с Лёвой. Пожелай своему котику-енотику споки и дуй обратно.
– Максим Алекса…
Хлопнул дверью и пошёл прочь. Мда. Час от часу, как говорится. Лёвушка, бля. Точно недомужик, раз свою девушку отпускает в такое место работать. А может, эта Катя и его тоже умело водит за нос.
Конечно, Катя сильно преувеличила, говоря боссу о своих ожиданиях. Ноги у неё за два часа беготни готовы были просто взорваться. Просто уму непостижимо, как девчонки умудрялись на таких высоченных каблуках умело лавировать между столиками и с лёгкостью разносить несколько заказов на подносе. Этому ей предстоит ещё выучиться, если она хочет увеличить срок службы своих ног и уменьшить количество подходов к каждому столу. Это ж её даже на неделю не хватит. Итак еле взяли. Терять работу нельзя. Без какого-либо опыта ей больше некуда устроиться.
– Так, перерыв окончен, – щелчок пальцами перед лицом. Поля бдит, – убирай телефон свой и на третий неси четыре текилы. Сопутствующее не забудь к ним.
– А сопутствующее это…
Поля закатила глаза и положила соль, лайм и много салфеток на деревянную подложку.
– Учись быстрее, Катя. Иначе вылетишь. А деньги тебе по зарез нужны, я слышала.
Откуда? Неужели Максим Александрович проболтался? Не ожидала от него такого.
– А как вы узнали?
– Ты…
– А?
– На ты обращайся, говорю. Я на пару лет тебя всего лишь старше, – ну очень сомнительно. А может, макияж так взрослит. Кто их знает, этих красавиц, – хочешь что-то держать в секрете – меньше здесь трынди. У стен тоже есть уши.
– Да особо не секрет, что мне деньги нужны. Вам… тебе разве не нужны? Или другим? Я ведь как есть сказала, – искренне удивилась Катя, не понимая её предостережения.
Поля раскрыла было рот, чтобы возразить, но в итоге подтолкнула её в зал со словами:
– Иди уже а.
Когда двери закрылись за Катей, тихо под нос пробубнила: "Нанял блаженную на мою голову."
Когда Максим согласовывал по телефону новую партию алкоголя с поставщиком, заметил на экране какой-то непонятный движ в одном випе. Даже Сашка-охранник прибежал.
Спешно попрощался, обещая перезвонить и спустился вниз.
– Приносим извинения, девушка первый день работает, правил ещё не знает всех.
– Вообще-то, в таких ситуациях, пострадавшему клиенту предлагают выпивку за счёт заведения! – возмущался этот самый "несчастный потерпевший".
Всё ясно. Старый хрен, постоянно отдыхающий здесь. Жена, любовница, да ещё и здесь умудряется добирать. Перепил сегодня, похоже. Ещё и допом клянчит, хотя сотни тысяч спускает здесь каждые выходные.
Одуванчик стоит трясётся, опустив голову. У самой губки дрожат. Вот-вот и расплачется навзрыд. Не хотел же брать. Знал, что вот так возиться придётся. Не привыкшая она к такому. Точно с луны свалилась.
– В чём дело, Марк Анатольевич? Катерина чем-то провинилась? – пожал его потную ладонь Макс и незаметно вытер об штаны.
– Здравствуй, Максим. Да ты не дёргайся, разобрались уже. Девчонка больно хорошенькая, люблю конопатых. Только диковата больно. Ты бы объяснил ей, что нужно быть повежливее с гостями, – ухмыльнулся тот, откровенно разглядывая Одуванчика липким взглядом, – я всегда щедр, ты же знаешь. А Катенька не хочет со мной немного развлечься.
Удод недоделанный! Сейчас будет ему повежливее.
Катя испуганными глазами уставилась на Максима в ожидании ответа. Боится, что подлолжит её под этого удода? Глупая. Хотя, правильно. Пусть попереживает. Может, это её немного отрезвит и она сама надумает уволиться.
– Катя, свободна. Иди займись другими гостями.
– Но…
– Катя, – с нажимом произнёс Макс, выразительно на неё посмотрев, – иди.
Она кивнула и сбежала, сверкая пятками. Коза и тут умудрилась вляпаться. Хотя, этот недоумок готов без разбору даже столб трахнуть, если он признаки жизни подаст.
– Видите ли, Марк Анатольевич, с сегодняшнего дня у меня работает специальный контингент, исключительно для обслуживания столиков. Скажем так, не для личного пользования, – сам удивился, как на ходу придумал, – они в чёрной форме итак стараются быть незаметными. Вы наш постоянный гость и мы это очень ценим и приносим извинения за недоразумение. Девушка получила чёткие инструкции и просто пыталась соблюдать их.
О как! Сам почти поверил.
– Понимаю, Максим. Коктейли разносить тоже кому-то надо. Похвально, что ты не стоишь на месте и развиваешься. Но больно понравилась она мне. Такая чистая и вкусная девочка, – он вытащил из кармана свою платиновую карту и светя ею перед носом Максима, заговорщическим тоном сказал, – может, ты её отпустишь, всё-таки, ненадолго?
Чтобы она потом кости не собрала из-под него? Отказов он не понимает. Девчонки не любят с ним ходить. Поэтому он большие деньги платит.
Макс чувствовал, как медленно вскипает. Втащить что ли ему меж глаз, долго не думая?
– При всём уважении, исключений не делаю, Марк Анатольевич. Ничего личного и поймите правильно. Сегодня вам разрешу, завтра другие прознают и тоже захотят.
– Понял, не дурак.
Очень хотелось бы верить. Но его пьяные бегающие глаза говорили об обратном. Сука, доставит он проблем ещё, пятой точкой Макс чувствовал.
– Хорошего вечера.
Отошёл, но Санька предупредил, чтобы глаз не спускал. Вот на хрена ему нужны были эти проблемы с одуваном, спрашивается? Слишком скучно жилось? Вот и получи веселуху.
Через полчаса, совсем закрутившись с документами и бесконечными звонками Макс мельком взглянул на тот самый вип, но "потерпевшего гостя" там не просматривалось. Пробежался по остальным камерам. Кати тоже нигде не было. Затылок обдало холодом. Дурное предчувствие накрыло.
Нашёл, всё-таки, и утащил? Убьёт гада!
– Саня, где Катя? Марка тоже нет. Ты чем вообще занимаешься?
– Извините, Максим Александрович. За ней Диман должен был присмотреть. Я в приваете проблему устраняю.
– Бля.
Уволит к чёртовой матери, если с ней что-то случится.
Так, есть только два места, где можно её найти. Туалет и подсобка. Первым делом кинулся в женский. Точно. Стоял дикий визг.
– Отпустите, пожалуйста. Я просто официантка. Ну что вы ко мне прицепились? Ааай! Не трогайте меня, пожалуйста, – услышал Макс и когда влетел внутрь, старый ублюдок уже задрал Кате юбку и разорвал на ней рубашку, пытаясь расстегнуть себе ширинку. Девчонка вырывалась, но скотина мёртвой хваткой удерживал её, прижав к стене.
– Такая строптивая кобылка. Люблю таких. А ты мне сразу понравилась, конопатая. С огоньком. Целочка, небось?
Глухой удар в челюсть. "Пострадавший" хоть по-настоящему теперь пострадавший. Сполз без сознания по двери кабинки.
Катя стояла в шоке, прикрываясь руками. "Бросала бы ты девочка это гиблое дело." Тем более, что голубое бельё в красный горошек Макс прекрасно во всех деталях разглядеть успел.
– Ну, что, Катерина, не помню как тебя по батюшке. Надеюсь, дошло теперь, что работа здесь не для тебя?
Думал, сейчас скажет, извините, мол, бес попутал, каюсь, сознаюсь и увольняюсь, так уж и быть Нет, стоит всхлипывает и выдаёт:
– Ма… Матвеевна. У вас две слепые зоны, Максим Александрович. Коридор сюда и подсобка. Там тоже небезопасно, – а сама дрожит как лист.
Это он и сам знал. Только вот до сегодняшнего дня не особо важно было. Теперь придётся и в эти зоны проставить наблюдение. И не только из-за Кати. У него ещё кое-какие подозрения были.
– Ты совсем полоумная? – заметил, как она с болью посмотрела на него, но был слишком взбудоражен произошедшим. Ничего, немного встряски не помешает. Чтоб неповадно было больше соваться в такие заведения. А то придумала, – Тебя только что чуть не изнасиловали, а ты про слепые зоны? Совсем что ли тормозов нет? Уволена!
Он вылетел из туалета, крича охране, чтобы вывели клиента проветриться, а Катя только поспевала за ним.
– Но, но так нечестно, Максим Александрович! Он неадекватный. Я ведь его не провоцировала. Нанимайте больше ребят.
Он резко остановился и развернулся к ней. Катя впечаталась в него на всех скоростях и ойкнула, держась за лоб. Какое твёрдое по всем фронтам начальство. Чуть не убилась.
– Знаешь что? Иди-ка ты… домой.
Она упорно продолжала гнуть свою линию, глядя на него во все глаза.
– У вас ещё огромного зеркала в холле не хватает. Прям на всю стену. Я видела, как девушки селфи делают, прихорашиваются, а вот доказательства, что они сюда зачекинились – не хватает.
– И зеркало прям поможет, думаешь? – скептически спросил Макс. Точно без тормозов. Растрёпанная вся, взъерошенная, как будто в привате отработала только что и несёт свою рационализаторскую чепуху по улучшению условий труда и обстановки.
– Ещё как! А как известно, если поставить геометку под фото, могут и друзья-подруги подтянуться, правильно? Вы желательно на зеркале ещё хэштег залепите! По типу #Maxxxiparty. Чтобы он лично для вашего заведения был. Вам очень раскрутки личного бренда не хватает.
Зараза. Первый день пришла и уже клуб в петушиный сарай превратила. Босс подрался из-за неё, охраннику лишение премии или увольнение грозит, маркетолога уже вышвырнул, так ещё постоянного клиента, возможно, лишился, если не хуже. Такой может и по судам затаскать. Если вспомнит, конечно. Хотя, отсутствие камеры в туалете и куча компрометирующего его видео сегодня пошло в плюс. "Курносая" королева красоты, мать её за ногу.

Глава 3
В отличие от своего лучшего друга-детдомовца Рустама, Максим был единственным сыном состоятельных родителей. Ему всё было дозволено и покупалось всё по первой просьбе. Любимому сыночке никогда не отказывали. Не сказать, что он был уж слишком разбалованным, всё-таки, Чанышев-старший – человек старой закалки, пытался держать сына в узде и привить хоть какую-то дисциплину, но Максиму, всё же, зубами себе место под солнцем, как его однокласснику выгрызать не приходилось. Лишь однажды он пригласил Рустама к себе домой в классе шестом, чтобы просто показать тому новую игровую приставку, но мать Максима довольно открыто проявила своё пренебрежительное отношение к гостю сына. С тех пор, сколько бы Макс не приглашал его к себе, тот всегда отказывался. Хотя отец спокойно относился к их дружбе, частенько подвозя мальчишек на машине, Всегда говорил, что из работающего с подросткового возраста Рустама будет больше толку, нежели с самого Максима, потому что тяжёлая жизнь и труд облагораживает мужика и очень мотивирует на заработок денег. А из маменькиного сынка – неизвестно ещё кто вырастет.
По переезду в Москву большую роль в становлении "клубного" бизнеса Максима также сыграл отец, открывший в столице мебельный магазин, быстро превратившийся позже в торговую сеть по всей стране. Охламону, который был отчислен с третьего курса юридического, Чанышев старший дал немалые деньги на дальнейший старт со словами: "Ты, Максим, безответственный, абсолютно бесполезный прожигатель жизни и моих денег. Учёбу ты не потянул. Значит, доверия к тебе нет. К себе попусту место занимать и зарплату получать не возьму, даже не просись. Раз ты меня не послушался и решил по-своему жить, кути дальше. Мать твоя умоляла слёзно сыночке помочь – я выполняю только из любви к ней. С этими деньгами делай что хочешь, мне плевать. Но если у тебя остались хоть какие-то мозги, значит ты их куда-нибудь правильно вложишь. А если промотаешь, имей ввиду, больше не получишь отныне ни копейки. Дальше придётся крутиться самостоятельно".
Сейчас, уже к своим почти сорока Максим понял отца. По другому бы до него не дошло и тот как мог пытался достучаться. Неизвестно, как бы сложилась жизнь, если бы отец так категорично не поступил.
Но что нужно было тогда двадцатилетнему молодому парню, привыкшему к лёгким деньгам? Выпить, найти смазливую мордашку на ночь и закатить вечеринку где-нибудь за городом, на чьей-то даче. А наутро с жутким похмельем продолжить дальше зажигать на заднем сиденье машины, желательно с двумя красотками и завалиться в сауну. Неудивительно, что Макса быстро отчислили. Ведь у него весь второй курс и половина третьего так пролетели. И отрезвляющей пощёчиной стало не сколько само отчисление, сколько ультиматум отца. Сейчас он, может, и был благодарен бате за жёсткость, но тогда, взяв деньги, он молча ушёл из дома и не вернулся, пока через четыре года, Чанышев старший сам ему не позвонил и не поздравил с первым прибыльным годом. Следил за его делами. Видел, как сын барахтается и выживал первые два года, но не вмешался ни разу.
Макс как сейчас помнил, что впал сначала в ступор, держа пачки денег отца в руках, затем неделю пил. Вскоре понял, что он теперь сам за себя и крепко задумался о своём будущем. Дошло, наконец, какой шанс он упустил, бросив учёбу и раскидываясь отцовскими деньгами. Понемногу спустился с небес в реальную жизнь, где нужно платить за съёмную квартиру, что-то есть, одеваться, оплачивать счета и зарабатывать. С последним было плохо. Точнее, никак. И за этот почти голодный год он понял цену каждой копейке и как они тяжело зарабатываются. Мама под угрозой смерти боялась давать, у отца бесполезно идти просить. Он своё слово сказал. И тогда, Максиму ничего лучше не пришло в голову, как начать пробовать. Снял помещение под клуб, закупился на оставшиеся деньги мебелью, алкоголем и сделать более-менее нормальный ремонт, набрал молодых красивых девушек и взять в долю двух парней, с кем он пил и гулял всё это время. У тех пацанов в отличие от него напряг с финансами не было и Макс, кое-как убедив их вложиться в этот бизнес, на свой страх и риск гарантировал прибыль на третий год.
Клуб только за первые два года вышел в ноль, что уже всех приободрило. Максима самого это очень угнетало, надоело ночевать постоянно в кабинете и круглыми сутками работать, но из чистого упрямства он тогда выстоял. Хотя были моменты уныния, когда он хотел послать всё к чертям и бросить это гиблое дело.
Сарафанное радио и появление постоянных, щедро платящих клиентов, отдыхающих в Кристалле каждые выходные, позволило клубу обрести репутацию места с неплохой выпивкой, адекватным хозяином и очень услужливыми и милыми девочками. Понятно, что этот самый хозяин мастерски выдрессировал их, заставляя работать над новыми шоу-программами и лично их "проверяя на профпригодность". Он довольно щедро платил им зарплату и девочки работали по несколько лет, выполняя все капризы гостей. Многие потом устроили свои жизни, становясь постоянными любовницами своих клиентов. Особо шустрые даже умудрялись замуж выскочить. Сам он до сих пор не понял, как три раза умудрился жениться. Не просто в гражданском браке пожить и разбежаться, а именно зачем-то надо было обязательно жениться. Мудрость пришла только с годами и теперь его никто не смог бы даже под прицелом, ближе чем на километр приблизить к ЗАГСу.
Как-то незаметно пролетело время. Пацаны свои доли продали Максу и ушли в самостоятельное плавание. А он решил вложиться в открытие нового заведения. Там уже было легче. Опыта было валом, он много что знал и раскрутить второе заведение удалось быстрее. Соответственно, и дохода с него было больше, так как находилось оно в довольно удачном месте. Дела Макса пошли в гору. Довольно много лет он спокойно управлялся с двумя клубами. Позже, оставив в Кристалле довольно толкового менеджера, сам перебрался в Maxxx, сделав его головным. Только вот чёрт дёрнул его пару лет назад третий клуб открыть. Сейчас бы он уже не затевал ничего, да только поздно уже обратку включать. Хотя бы мозги чем-то заняты. Иначе засосёт его опять в какую-нибудь бабёнку и очнётся он уже четырежды женатым. Лучше уж с новым клубом мучиться, чес с очередной жадной особой. Чем выше он поднимался, тем хуже обстояли дела на личном фронте. Каждая его новая пассия вскоре превращалась в капризную куклу, требующую к себе бесконечное внимание и финансирование. Вместо любви, он верил теперь только в однодневные встречи. К сегодняшнему дню Максим превратился в прожжёного, трижды разведённого циника, жутко уставшего от жизни. Идей было всё меньше, желание вставать и что-либо делать практически отсутствовало. Всё как-то по накатанной шло, по инерции. На плаву и ладно.
Поэтому определённые эмоции в сторону Одуванчика для него были в новинку и, что самое интересное, вгоняли в ступор от непонимания. Он рассматривал её весь первый рабочий день и никак не мог определиться, что в ней такого привлекло его, так ещё и заставило взять на работу к себе. Её, абсолютно не соответствующую требованиям. И красивее были, и пошустрее, и смышлёные, а вот она чем-то зацепила. Сама по себе, без идей. А они дали понять, насколько он устарел морально. Лет на пять точно. За последнее время успокоился и даже наплевал на попытки внести нововведения в клуб и прилично забросил работу по ребрендингу.
Его аж подкидывало от того факта, что старый хрен лапал Катю и не успей Макс вовремя найти их, случилось бы непоправимое. Сам не ожидал от себя такой реакции. Уверял себя, что просто защищает её как беспомощного ребёнка и злился, что той хоть бы хны. Отряхнулась и пошла дальше. А ему седых волос только добавила своей выходкой. Хотя кулаки у Макса давно чесались и случай в туалете стал хорошим поводом научить мудака хорошим манерам.
Весь в напряге вернулся в кабинет, после того, как отправил Одуванчика дальше работать. Обычно не пил на работе, а тут пришлось даже двойной виски плеснуть, чтобы немного напряжение снять. Ещё бы помахал кулаками, была б его воля. Опасная девочка эта Катерина. Прям ящик Пандоры открыла, сама того не понимая. Усмехнулся и сделал глоток. В дверь постучались. Поля пришла, светя декольте и коротенькой юбочкой и точно смотря ему в глаза. Раньше от одного только взгляда на её колготочки в сеточку и шпильки заводился, а сегодня совсем не алё. Плохо. Очень плохо.
– Ты так за остальных не переживаешь, как за новенькую, Максим Александрович. – спокойно выдала Поля, увидев стакан в его руке, – Можно подумать, она первая, кого по попке здесь шлёпнули. Считай, что боевое крещение прошла.
– Вот ни черта ты сейчас не успокаиваешь, Поля. Нехило вы все у меня расслабились, раз такое случилось, – довольно резко ответил Макс.
Поля подошла к нему и опустилась на колени, поглаживая его пах.
– А хочешь, расслаблю и тебя как следует? Ты же знаешь, я это умею.
Макс сделал глоток, посмотрел на неё, а у самого слова Кати, сказанные в первый день крутятся, что у него стратегическая ошибка. К чему вдруг это всплыло в голове? Нет времени анализировать сидеть. Вместо карих глаз Поли, серо-голубые озорные глазки Одуванчика, смотрящие на него как на божество снизу вверх. И сарафанчик её. Ярко-жёлтый, коротенький, на бретельках одних. Дёрни за верёвочку и всё само откроется. Красная шапочка, млять. Он бы взглянул на её второй размерчик. И помял бы даже…
Поля его возбуждение восприняла на свой счёт и хотела было расстегнуть брюки, но Макс перехватил её руку и устало ответил:
– Иди, работай Поля. Следи за ней. С тебя спрошу, если опять что-то приключится.
Та недовольно поджала губы. "Если умная – промолчит" мелькнула у него мысль. Она дошла молча до двери, но у порога уже тихо сказала:
– Не слишком ли много чести для новенькой?
Не смолчала. А главное, как он вдруг отказался от её услуг? И из-за кого? Из-за Одуванчика? Да нет, это смешно просто. Устал, перенервничал, вот и итог.
Остаток вечера тихо прошёл. И Макс решил больше не спускаться, доделывая все дела. Лишь изредка поглядывая в мониторы, ловил себя на мысли, что вполне конкретно ищет одну маленькую девушку в чёрной форме. И прилично расстроился, увидев, как она устала под конец смены. Пару раз даже подвис, заметив, что вместе с заказами, Одуванчик щедро раздаривала гостям свою улыбку. И кому? Похотливым, пьяным мужикам. Глупая! Маленькая и такая наивная! Не понимающая, что пьяни в стриптиз-клубе никогда не нужно улыбаться, если не хочешь нарваться на новые приключения. Ничему её жизнь не учит!
Очнулся уже в раздевалке девочек. Пока шёл, уверял себя, что всего лишь хочет вбить в её головку правила, а сам переживал за её уставшие ножки.
"Совсем с катушек ты съехал, Чанышев. Не надо было отказываться от Поли, чтобы о ножках Одуванчика не думать сейчас".
Открыл дверь, а там Катя на корточках сидит, под диваном шарит рукой и плачет.

Глава 4
– Что случилось опять? – резко получилось. Катя аж вздрогнула. Подняла свои заплаканные глаза на него и шмыгнула носом.
– Вы что, теперь всё время за мной следите, Максим Александрович?
– Во-первых, мне по статусу положено за всеми приглядывать. Во-вторых, Лёлю мне надо.
Надо ему.
Катя промолчала и продолжила поиски. Макс присел рядом с ней на корточки и осматриваясь вокруг, уже мягче спросил:
– Так что мы ищем?
Хотелось ответить "Да вы идите к Лёле, я сама как-нибудь."
– Потерялась. Цепочка, – оглядывалась везде Катя. Потом и вовсе не обращая внимания на него, начала на четвереньках шарить рукой уже под столом, забавно оттопыривая свою аккуратненькую попку. Ещё чуть-чуть и до трусиков в горошек юбка задерётся. Макс аж подвис от этого волнующего вида.
Тьфу ты блин!
– Тебя после почти изнасилования так не трясло, как сейчас. И всё из-за какой-то цепочки? Купишь новый с первой зарплаты, вместо того, чтобы никому ненужные операции на нос делать.
– Она памятная. От папули. Там кулончик в виде ангелочка был, – губки подрагивают от обидной потери. Присела на коленки, потеряв всякую надежду найти. Так расстроилась, что не взглянула на него ни разу.
– Дорогой, стало быть?
Какого чёрта он сейчас тут делает? Ему своих проблем мало?
– Ну, сам по себе не очень. Просто он его мне на десять лет подарил.
– Уверена, что здесь потеряла? В туалете смотрела? Может, мудень Гришин сорвал его с тебя?
– Везде посмотрела. Нигде нет. Он был на мне после… после него. Я проверяла.
Странно.
– Вставай, Одуванчик, – взял её за руку и пересадил на диван, продолжая блуждать взглядом по полу. Ничего блестящего нигде не наблюдалось, – Прекрати реветь. Найдётся цепочка твоя, девочек подключим. Ты это…
Повернулся к ней, а Катя обхватив себя вовсю раскачивалась назад-вперёд, тихонько всхлипывая.
Бляха-муха, это ещё что такое? Ну, обидно, конечно, но не настолько же ужасно всё.
– Не расстраивайся так, Катерина, – тихо вздохнул Макс и поспешил налить ей воды из кулера, – вернётся твой ангелочек.
А она, как будто не слышала и впала в транс. Даже на протянутый стакан стакан внимания не обратила и начала одной рукой по шее проводить, будто заново перепроверяла наличие украшения.
Мда, нельзя так сильно к вещам привязываться. Он что-то слышал про якоря. Похоже, она настолько привыкла к этой цепочке, что теперь в себя прийти не может после потери. Что в таких ситуациях делать, Макс вообще не знал. И словами успокоить не получается. Придётся, ва-банк идти. Отложил стакан на стол и присев рядом с Катей, притянул к себе. Как можно аккуратнее, чтобы не взбрыкнула, положил её голову к себе на плечо и начал гладить по волосам. В нос ударил её нежный цветочно-ванильный аромат. Ей очень шёл. Так и знал, что ничем другим от Одуванчика пахнуть не может. Втянул незаметно и прикрыл глаза. А она тихо что-то шептала, еле уловил "Как же так, так берегла ангелочка" и незаметно для себя Макс резонируя с ней, начал тихонько покачиваться. Невольно улыбка расплылась. Давно он просто так не обнимал девушку. Зайди кто сейчас, на смех поднимут. Хозяин клуба сидит и сопли официантке своей подтирает. А следующих слов вообще не ожидал от себя.
– Давай отвезу домой, Катя. Девочки сами закроют смену.
Катя словно в себя пришла, резко подняла глаза на него и посмотрела с удивлением. Будто только поняла, что Макс приобнял её. Перевела взгляд на свои руки, лежащие на его груди и сглотнула. Мамочки. Даже не поняла, как это случилось. И он как кот, наевшийся сметаны улыбается. Довольный такой, что щёки треснут скоро.
– Лёвчик обещал приехать. Не переживайте.
– Лёвчик твой пусть дома сидит, диван душит. Сказал отвезу, значит не обсуждается, – как-то совсем резко оборвал он.
– Ну, может, Никитка надумает. Кто-то из них всё равно приедет. Неудобно вас дёргать.
Ещё и Никита?! Ну Катя, ну… Одуванчик щедрый.
– А не многовато парней для тебя одной, Катенька? Любишь хороводы вокруг себя устраивать? Двоим головы заморочила, ещё и на нос жалуется. Совсем обнаглели девочки. Тебе скольких сразить наповал надо, чтобы в красоте своей убедиться?
– Максим Александрович, вы о чём? – всё ещё вхлипывая после слёз и икая спросила Катя. А глазки-то невинно округлила! – Никитка с Лёвушкой мои братья. Близнецы они. На два года меня старше. Мы втроём квартиру снимаем и учимся. Савочка ещё есть малой. Дома остался с мамой, восьмой класс заканчивает.
Улыбается сама, глазками хлопает на него. Забавно ей. Весело. Макс мрачно взглянул в ответ, приподняв бровь.
– Обхохочешься прям, Одуванчик. Собирайся. К братьям-близнецам своим. Принцесса в горошек.
Она нервно хихикнула, вытерла слёзы и забрав сумочку и джинсовку со стула, тихо ему ответила уже уходя:
– Пожалуйста, не забудьте спросить у девочек про цепочку. Я тоже завтра поспрашиваю, – затем с хитрецой взглянув на него, добавила, – завтра буду принцессой в сердечко.
Пока он встал с дивана, как обычно, быстренько упорхнула.
Одуванчик в сердечко. Усмехнулся про себя и покачал головой. Давно так не улыбался. Очень давно.
***
– Так, народ. Через две недели устраиваем "развратную пятницу". Таргет сегодня запустить надо. Поля, сама займись этим. Анжелы нет и не будет. Не сможешь, найди того, кто сможет, – Катя подняла пальчик и хотела было что-то сказать, как Макс спешно продолжил говорить, – будем экспериментировать и увеличивать продажи алкоголя и поток новых клиентов. Роман, есть девочка – бармен на примете? С аппетитными формами?
– Ну, есть одна. Зелёная ещё, конечно, но потенциал есть, – откликнулся бармен.
– С завтрашнего дня приводи с собой. Натаскаешь до дня Х. Справится – в штат приму. Разделим вам смены. При условии, что… Короче, приводи её. Надо будет с ней кое-какие моменты обговорить. Может, не согласится ещё.
Хотя, надо бы уговорить.
– А зарплата?
– Если по алкоголю вырастем, твою оставлю. Так что, постараться придётся. А с ней порешаем.
Девочки переглядывались удивлённо и принялись перешёптываться. Обычно, эти "планёрки" в "тухлом режиме" проходили, а тут хозяин с горящими глазами что-то новое начал выдавать, – Саня, Олег, завтра надо будет выйти на два часа раньше. Доплачу. Примете зеркало и проследите, чтобы нормально вывели на мониторы мне наружку на парковку, камеры в служебном, общих туалетах и в коридоре.
– Мы теперь писать под твоим наблюдением будем ходить, Максим Александрович? – возмутилась Лёлька.
– Пока только умываться и краситься. А если захочу и нужду справлять, девочки.
Остальные начали цокать и глаза закатывать. Одна Одуванчик сияла как медный пятак. Улыбалась, как будто уже премию получила свою. Как бы её перед другими не выдать. Растерзают же. Особенно за камеры.
"Нет, Одуванчик, рано ещё радоваться. Сначала посмотрю, что из твоих идей выгорит."
Хоть бы промолчала сейчас. Спалится, мокрого места от неё не оставят.
– Так, пока всё. Хотя, нет. Катя потеряла вчера золотую цепочку с кулоном ангелочка. Найдёте – отдайте ей. Теперь свободны. Готовимся к смене. Оду… Катерина, останься. Ты мне нужна.
Все неохотно разбрелись по своим местам, а Катя буквально подлетела к нему и не дожидаясь того, что Макс скажет, начала взахлёб тараторить в своём стиле:
– Максим Александрович, отличная идея с "развратной пятницей". Я б сама такое не придумала. Вы молодец. Я тут подумала…
Ну вот что она делает а? Мужика ж только похвали. Уже зефиркой растёкся.
Поля недобро зыркнула глазами, остальные тоже наблюдали. И так тихо, главное, будто змейки затаились в кустах и прислушиваются, что там начальство с "блаженной" обсуждать может.
– Так, пойдём-ка ко мне в кабинет, фонтан идей моего сердца. Там изложишь, что ты подумала, – глядя на притихших девочек, подтолкнул Катю за талию на второй этаж.
Катя что-то попутно щебетала, ничего не уловил. Только её запах и то, как удобно легка его рука на её тоненькую талию. Не отпускал бы. Поплыл так быстро? Как школьник. Да уж, не стоит сегодня от секса отказываться. Определённо не стоит.
Закрыл за собой дверь и пошёл наливать себе кофе. Надо спросить, какой она пьёт.
– Так вот, можно номера на входе набить на руки всем и разыграть бутылку дорогого алкоголя.
Да вот сейчас. Разбежался.
– А ещё, давайте что-то типа аукциона устроим. Самому щедрому, двух девушек отправите.
Серьёзно? Он повернулся и с удивлением взглянул на Одуванчика. Вот это да.
– Согласна, – хлопнула глазками, – попахивает рабовладельчеством. Ну, тогда можно просто по цене одной сделать, или к определённой сумме чека…
– Катя, – надо остановить этот полёт фантазий, иначе её на криминал потянет, – отдыхающие итак заплатят за девочек. Никто из них бесплатно работать не будет. Профессия не предусматривает благотворительности. Они итак многим рискуют. Аукцион неплох, но нужна новенькая для этого. Постоянные клиенты всех девочек здесь, мягко говоря, уже хорошо знают.
Катя резко изменилась в лице, думая, что он на неё намекает. Макс забрал чашку и обернулся, чтобы понять причину долгой паузы. А Одуванчика так и плещется паника в глазах.
– Успокойся. Никто тебе бантик не завяжет и на торги не выставит. Но и с другими так не будем поступать. Насчёт подарочной бутылки я подумаю.
– Не хотите разыгрывать, пусть поборятся.
Ребёнок она ещё.
– Ты какой кофе пьёшь, Одуванчик?
– Я чай только пью. С чабрецом и ромашкой.
Ну, кто бы сомневался.
Макс улыбнулся и ответил:
– Такого ядерного набора у меня нет, могу только зелёный лайм предложить.
– Годится. Мне в большую кружку если можно. Могу вам принести такой чай, я сама летом собирала и сушила, когда дома была. Знаете, как хорошо стресс снимает. Обо всём забудете через пять минут.
Звучит… Забавно. Особенно, в его искажённом сознании, когда девочки, которых он уже выгнал, другими "травами" стресс здесь снимали вместе с клиентами. Налил кипятка в кружку и кинул пакетик завариваться. Из больших у него только одна с надписью "Boss".
– Немного проясню, Катя, – Макс поставил рядом с ней чай и присел на своё кресло напротив, – платёжеспособные гости в моём клубе, это в основном, взрослые мужчины. Они либо уже с девушками приходят и им всё оплачивают, либо здесь снимают. Все эти конкурсы и розыгрыши уместны для садика или свадеб. Они слишком свой статус охраняют, чтобы бороться за какую-то бутылку. Понимаешь?
– Какой тут статус, если они, извините меня, до девочек на ночь снизошли?
– Согласен. Им этого не говори только. Тут, скорее, вопрос денег больше. Не стоит устраивать халяву там, где можно заработать.
Катя задумалась.
– Ну, да. Только выгоду терять.
– Ага.
– Тогда, давайте попробуем написать в рекламе, что среди девушек будет розыгрыш бутылки дорогого вина.
Она не уймётся.
– Максим Александрович, под мою ответственность. Просто один раз попробуем. Упущенную выручку вычтите из моей премии.
Насмешила.
– Я вот никак в толк не возьму, Одуванчик мой, – быстро он начал присваивать её. Надо бы осторожнее быть с местоимениями. Размечтается ещё, – ты сама по себе идейная, тебе больше всех надо или скучно живётся? Взяли официанткой – работала бы себе спокойно. Зачем всё это тебе?
– А что, разве мои идеи бесполезные?
– Я этого не говорил.
– Считайте, что всё вместе.
Слабо верилось. И кстати, пока не забыл:
– А почему тебе именно сюда надо было обязательно устроиться? Можно же было в любую кофейню. И без приключений.
Она хлебнула чай, опустив глаза. Затем добавила:
– Атмосфера нравится.
Ага. Как же. Тусовщица прожжённая.
– Так. Ладно. Пока мужики будут стриптизом заняты, девочек отвлечём Периньоном. Молись, чтобы новая барменша на ура продала всё.
– А давайте так. Если выгорит, возьмёте меня маркетологом.
– Борзеем, пока хозяин на уступки идёт, азартная ты …, – чуть было опять не сказал моя, – наша?
– Ни в коем случае, Максим Александрович. У меня на примете SMM-щица есть в группе. Одну кафешку ведёт успешно. И вам сайт и соцсети, и рекламу, и имидж, всё освежит.
А что он теряет, в принципе?
– По рукам.
Катя улыбнулась и победно отпила свой чай. Ну вот и новый "Boss" во всей красе. Одуванчик полевой, лекарственный.

Глава 5
Какого чёрта Макс попёрся в ювелирный, сам так и не понял и толком не смог ответить на этот вопрос. Не хотел признавать, что расстроился из-за потери цепочки, хоть виду не подал, стараясь как можно более нейтрально всем сообщить на планёрке. Тем более, она говорит, что это памятный подарок. Вроде, даже забыл потом, но чёрный шнурок вместе с каким-то нелепым янтарным кулоном, который она нацепила после того случая, слишком чужеродно смотрелся на тоненькой шейке Одуванчика. Заметил, как она без конца теребит её, стоит только рукам освободиться. Работа слишком нервная, шумно всегда и вообще место неподходящее для неё. Предупреждал же. К чему такие жертвы с её стороны? Раздражение всё больше от её упрямства подступало.
Как-то незаметил даже, что пристальнее следит за ней и старается при каждом просмотре камер отследить её местонахождение. Вот об этом он и говорил. Нельзя брать тех, кто не оправится от похотливых притязаний отдыхающих здесь мужчин. Мух от котлет они здесь под градусом не отличают. Один уже пал от её чар и кулака Макса. Другие, вроде, пока не реагировали на неё. По крайней мере, Катя старалась не задерживаться, принимая заказы и повода не давала.
Всё успевает, зараза. Всего-то неделю проработала, а попутно идеи накидывает и тут же отметает сама. Он тут вообще лишний, похоже. Энтузиазм Одуванчика оказался очень заразительным и умирающий от скуки внутри циник вновь стал оживать и что-то хотеть. Макс только сейчас понял, насколько ему не хватало свежего взгляда. Она права, «омолаживать» клиентуру надо было ещё вчера, чтобы оставаться на плаву. Выгуливать молоденьких – значит оставлять больше денег. Этого только и надо Максу от папиков вроде Гришина.
– Наш босс неделю без сладенького – это что-то новенькое, Максим Алексанрович, – Поля постучала в открытую дверь кабинета.
Он оторвался от документации и поднял глаза на на неё. Выглядела она как всегда эффектно. У мёртвого бы полыхнуло. Знает, коза, как и когда подойти нужно. Оттанцевала свой номер с мужской рубашкой, галстуком и чулками и стоит вся такая разогретая.
– Угостить пришла, Полечка? Закрой дверь.
– Если вы не против, конечно. А то закрались подозрения, что на блаженную нашу глаз положили. Вы же это несерьёзно? – закрылась на замок и подошла к его креслу, расставив ноги, готовая сесть к нему на колени.
Чёрт. Зря она сейчас вот это всё. Не стоило упоминать Одуванчика. С другой стороны, виды открывались шикарные. На этом номере она всегда больше всех зарабатывала и никому не отдавала его. Каким-то образом умудрялась стянуть с себя бельё под конец, оставшись при этом в рубашке. Мужики разве что не пищали от восторга, требуя её в приват. И сейчас, мысль, что она парочку клиентов уже отработала, вызвало в нём что-то похожее на отвращение. Странно. Раньше с этим проблем не было.
– Не называй её так, Полина. У неё имя есть. Цепочку попроси вернуть, если знаешь, кто взял.
Поля закатила глаза и забралась к нему на колени.
– Ты смотри как мы за неё заступаемся. Да вы небось влюбились? – Макс нахмурил брови и хотел было стащить её с себя, как она обхватила его руками за шею и начала покусывать ухо. Знала, его слабое место. Точнее, эрогенную зону. Но он схватил её за плечи и оттянул от себя. Да что ж такое? Всегда же беспроигрышно прокатывало с ним. Поля недоумевая, добавила, – Да не знаю я, где она её посеяла. Девочки тоже. И вообще, что ты с ней носишься как с золотым яйцом? Подумаешь, пару дурацких идей подкинула, так она у нас теперь в почёте сразу?
– Я знаю, какие у вас там интриги бывают, Поля. Имей ввиду, узнаю, что обижаете – уволю. Катя пока первая, но будут ещё минимум две официантки без допуслуг. Так что, смотри мне. Лично с тебя спрошу.
– Поняла, поняла я. Беречь и стеречь, как яйцо Кощея, – усмехнулась она в ответ.
Сучка! Нарочно выводит из себя. С сексом провал явно и она решила применить другую тактику, опускаясь на колени перед ним. Макс тоже не железный и невольно поддался её попыткам, придвинувшись к краю кресла и позволяя её расстегнуть ширинку. Зачем-то решил взглянуть на мониторы, чтобы зафиксировать чем занимается Одуванчик. Молодые мажоры её возраста отдыхали в шестом випе. Тоже, своего рода, обезьяны с гранатой под алкоголем. Обидят ещё. Хоть Санька одного полностью приставляй к мелкой заразе.
– Куда ты там смотришь, Макс? Работа не волк, расслабляться тоже надо, – вытащила его эрегированный член и облизнула головку, пытаясь сосредоточить его внимание не себе. Её раздражало, что он озабочен вопросами благополучия блаженной. А раньше сам затаскивал её и трахал прямо у двери или на столе. Правы девочки в своих подозрениях. Босс их конкретно поехал на мелкой пигалице.
– Ты не отвлекайся на разговоры, Полечка. Что делать ты знаешь, – схватил её за волосы и опустил глубже, чтобы не болтала. Прикрыв глаза, запрокинул голову вверх и откинулся на спинку кресла. Член-то своего требует неоспоримо, слишком долгое для него воздержание, по сути. А мозг отключить не получается. А Поля ох как старалась. Своё дело она крепко знает. Только вот фантазии у него ускакали не ту степь, позволяя Одуванчику с её милым ротиком врываться и хозяйничать вовсю. Аж застонал на радость Поле, вызывая у той ответный протяжный стон.
«Эх, не по твою душу кайф, Полинка. Ты бы сейчас точно поперхнулась от шока, узнав, на кого тебя такую горячую шальной мозг променял».
От переизбытка красоты, талантов и стараний ему угодить, от девочек всех мастей, он только сейчас понял, как сильно растерял ко всему этому интерес и непривычный, выделяющийся из толпы Одуванчик казался ему уже экзотикой. Мало стало одного секса. Приелось всё и сладким вкусом больше не отдавало. Ему теперь нежность и ласку подавай. Милые улыбки, сарафанчики волнующей длины, чуть выше острых коленок, горящие глазки и веснушки. И ведь временно погонять с ней – как преступление. Не простит никогда, если с собой что-то не сотворит. Вон как среагировала на цепочку потерянную. Да что уж там говорить, он и сам себе не простит. Пруд пруди пачками каждый день новых красавиц сочных, а тут нате вам сюрприз.
Говорил же друг недавно не зарекаться с четвёртым браком. Приплыли, мля!
Чёрт дёрнул в самом разгаре процесса повернуть голову и проверить, что там в зале творится. А там Катенька подозрительно долго у шестого стоит и о чём-то трындит вовсю с блондинистым папенькиным сынком. А тот и рад лыбу давить от уха до уха. Вот-вот клешни свои начнёт тянуть. Ну что за…? Не даст, зараза, продыху. Ни кончить, ни работать нормально невозможно!
Пока Поля старательно трудилась внизу, набрал Санька, не обращая внимание на её нахмуренное лицо.
– Санчес, что там с шестым? Обижают?
– Да, вроде, нет. Культурно ведут себя пока. Да они ж не буйные особо. Лёльку заказали другу на день рождения.
– Мда? Больно фейс у блондина довольный. Следи за Катей, – Поля замерла и зыркнула недобро. Затем вырвалась из его хватки, но вставать не спешила, внимательно следя за каждым его словом.
– Катя сказала, что он просто познакомиться хотел. Пока не хамили. Это ж Звонарёва сынок, – ни о чём фамилия пока не говорит, – Ну, который лакокрасочный король.
Император, мать его.
Макс отключился. Словил недобрый взгляд Поли, прожигающий его. Даже не обратил внимания на это, посмотрев сквозь неё, – У вас от ревности даже член загрустил, Максим Александрович, – поджала губки Поля.
Обиделась? Ну и хрен с ней, сама пришла. Никто не заставлял. Всё равно настроения никакого у него. Ещё и пидор этот блондинистый яйца подкатывает к Одуванчику. Такая же вся из себя сообразительная. Не видит она что ли, какой он лощёный, зализанный мажорик?
Застегнул ширинку и, вздохнув, ответил:
– Иди, Поля. Работай. Лёле с шестым помощь явно нужна. Поздравьте именинника по-двойному.
– Чтобы от твоей блаж… Катеньки отстали? – съязвила она и Максим резко вскочил с кресла, напугав её жёстким взглядом. Поняла, что перегнула и поспешила свалить из кабинета, пока раскрасневшегося босса не разорвало от злости, – Всё, всё, ухожу. Шестой так шестой. Чего так нервничать? Было б кого ревновать…
Не ревнует он. Вот ещё. Просто опять влипнет вместе с одуваном этим. А ему непрятности не нужны. Облоктился на стол, стараясь не поднимать глаз на мониторы и не всё равно не удержался.
Сорвался таки. Резко, со злостью. Да, надо заканчивать с должностью официантки и брать её в менеджеры. В его кабинете спокойнее будет. И голова не болит, и глаза не ищут без конца. Для вида он только повременить решил до "развратной пятницы", чтобы совсем носик свой не задрала.
Ну что за грёбаный душистый Одуванчик, на которого все пчёлы слетаются?
Вылетел весь взъерошенный к перилам второго этажа, пока она свой поднос с напитками несла к столику. Поставила всё неспешно и хотела отойти, как Звонарёв этот её опять задерживает. А она и рада стараться, ни намёка на панику в лице.
Пока пробрался сквозь толпу танцующих, сто раз мысленно придушил этого щегла. Ну вот и последствия неспущенного пара. Получи и распишись, Макс. Бесплатно давали, носом воротил, теперь страдай.
– Катя! Ну-ка иди сюда! Быстро! – нарочно громко и грозно прокричал Макс. Хозяин он, в конце концов, здесь или нет?
У пацанов за столом брови вверх от удивления. Аж выпрямились, предвкушая шоу. Любопытные, как девки. Кивнул ей, чтобы шла за ним.
Поднялись к нему в кабинет. Одуванчик невозмутимо стоит с подносом своим и ждёт, что он скажет. И чего ей всё время улыбается?
Пока успокаивался, она сама начала:
– Чего изволит мой господин? – хлопала глазками Катерина, широко улыбаясь.
А она далеко пойдёт!
– Будешь так своего мужа называть – на колени его поставишь. А если ещё и красиво ублажишь ротиком и есть приготовишь вкусно – на руках носить будет до конца жизни. И даже изменять не захочет, – проворчал он.
Думал, она краснеть и фукать начнёт. Нет, впитывает как губка всё. Да. Определённо далеко пойдёт.
– Я знаю, Максим Александрович, – будничным тоном ответила Катя, – Так что случилось у вас? Там клиент простаивает у меня.
Знает? Интересно, откуда? А с виду божий одуванчик. Аж пригляделся пристальнее к ней. Неужто она в счастливых отношениях, всё-таки? Он же не поинтересовался напрямую. И этими самыми губками ублажает? Чёрт! Поплыл окончательно, Макс! Ментального леща надо себе дать бы. И нижний этаж проветрить, теперь уже без выпендрёжа. Поймать обиженную Полю и зажать прям в привате. А то уже на этого мелкого Одуванчика фантазия разбушевалась.
– Элле передай своего клиента.
– Но…
– Я сказал, передай! Сегодня ты моих гостей обслуживать будешь, – рявкнул он.
– Так нет же никого пока.
Вообще-то пацаны его должны зайти в гости. Как он понял, предлагать проект какой-то. От Макса им чисто финансы нужны были в долевом участии.
– Придут через полчаса. Готовься. А если не придут, будешь мне сейчас план пятницы накидывать.
– Но он такие хорошие чаевые оставляет. И Элле отдать?
Уже и это прознала, негодница. Когда успела только? И как он пропустил?
– Они клиенты, а не мешки с деньгами, – самому себе не верит, а ей втирает эту чушь.
Пожала плечами, будто не согласна.
– Ну как сказать.
– Болтаешь много, Катерина. Принеси мне фреш апельсиновый пока, – никак у Макса не получается раздражение унять.
– Хорошо. А потом?
Ох и несносные нынче пошли Одуванчики.
– Рядом стой! Если опахало найдёшь, стой и маши! – немного успокоился и даже улыбнулся Макс. Умеет она… тучи рассеять. Повезёт кому-то. Особенно вот таким злым кабаном с работы вернуться, а там веснушчатое чудо ждёт улыбаясь. Желательно с борщом и в сарафанчике на голое тело.
– Вы что, султан, вам махать? Может, ноги ещё омыть в чане? – огрызнулась она, а сама руки в боки.
– Это позже. Когда встреча закончится.
– Хм! Какой вы быстрый. Будущему мужу своему ноги омывать буду, как покормлю вкусным ужином, – он приподнял бровь насмешливо. Она серьёзно? – Перед ублажением ртом.
Развернулась и пошла, попкой своей аппетитной дразня. Мужу она будет.
Аж забыл новую цепочку с кулончиком в виде цветочка подарить.

Глава 6
Все последние приготовления были выполнены к той самой, важной пятнице. Зеркало уже две недели как в холле приводило в восторг посетительниц. Тусовщицы не отходили от него, обязательно делая кадр в модном «луке», который они выгуливали. Глядя на всё это, Макс поначалу посмеивался, но потом словил мысль, что Одуванчик пока во всём оказывается проницательной. И это не то чтобы пугало, скорей озадачивало его. Ну не может домашняя девочка быть настолько осведомлённой во всём этом. Со своей подругой SMM-щицей они лихо взяли в оборот его клуб с его рекламой. Приток случился уже через пару дней. Особенно молодёжь подтянулась. В этот раз довериться интуиции Кати и сделать как она советует Макс не отказался и терпеливо давал указания остальным, что и где поправить, убрать или вовсе отказаться от идеи. Словно бы она вертела кубик Рубика в руках и подбирала без конца подходящий формат. При этом, всё больше и больше была близка к идеальному конечному результату. Интересно у неё мозг работал, что безумно восхищало Макса. Вот умела она, что называется, объёмно подойти к вопросу, со всех сторон разглядывая и выявляя недостатки. Если ей в хорошее место попасть, она могла бы стать гениальным кризис-менеджером и спасти любой бизнес из глубокой задницы. Нужно спросить у неё, наконец, на кого она учится. Может быть, как раз его клуб – для неё та самая отличная практика.
– Максим Александрович, всё почти готово у нас. Евочка такая классная, зря Рома её таланты преуменьшил. Она знаете как мастерски бутылками и коктейлями вертит. Вот бы я так умела!
– У тебя итак талантов хватает, Катенька. Что, тоже с кисточками в интересных местах наливала бы всем? – прищурился Макс ревностно, пытаясь понять, серьёзно она говорит или нет.
– Пришлось бы, наверное. Хотя на моих прыщиках кисточки не будут держаться, – Макс раскрыл рот от шока. Катя заметила и хлопнув глазками, мило и непринуждённо добила его вконец, – Ну, а чем ещё с моей внешностью удивлять?
Пожала плечами, будто ничего такого не выдала сейчас. Пил бы он что-нибудь, точно поперхнулся бы.
– Ну не скажи, Одуванчик. Что-что а удивлять – твой конёк.
Катя раскраснелась и хихикнула.
– Вы сами поняли, что сделали мне комплимент, Максим Александрович? – ехидно спросила, светясь как стоваттная лампочка.
Действительно, что это он вдруг?

– Дальше излагай, – нахмурил брови грозно Макс и принялся перебирать бумаги на столе.
Катя не смогла даже после этого сдержать улыбку и спокойно продолжила:
– Группу вашу мы реанимировали, но нужно обновлять информацию на постоянной основе. Дальше, фирменный ваш хэштег везде где только можно запущен. Такие фотографии появились, мы валялись с Любочкой от смеха. Потихоньку набирает популярность. Если пятница удастся – нужно обязательно раз в месяц её проводить. Пусть будет фишечкой вашего клуба. Там ещё у меня мужской и женский день в идеях висит. Но это потом, когда протестируемся.
– Женские дни в банях бывают. Думай что-то оригинальнее.
Чего он продолжает хмуриться? Так расстроился, что похвалил её? Подумаешь.
– Да необязательно в банях. Сейчас где только девочки не собираются. Всё-таки, придётся вам крепких накачанных парней нанимать на стриптиз, Максим Александрович. Глядишь, там и девичники начнутся.
– Были пацаны в одно время. Только гемор от обоих полов. Перетрахались и перессорились все между собой. Да и клиентов было меньше.
Катя стараясь не обращать внимания на заметно помрачневшее настроение Макса, продолжила мысль:
– Вам придётся развести их по разным дням. Понимаете, девочки быстрее расслабятся, если чисто мужской штат будет в их день работать. И в баре, и в стриптизе и в остальном. Так легче барьер переступить и начать беспределить. Поверьте мне. Так и с мужчинами, которые не хотят глазеть на мужские сами знаете что и любят на девочек приходить. А чем девушки хуже? Им нужен персональный день. Ну один раз попробуйте, всегда же можно отмести потом.
– Доведёшь ты меня до седых волос, Одуванчик. И как за тобой успеть прикажешь? – вздохнул Максим.
– Вы только дайте карт-бланш и я вам помогу. Всё постепенно сделаем, – уверяла она.
Вот всем бы так гореть на работе с завидным энтузиазмом. Видно, что её прям саму прёт от всего этого.
– Давай разберёмся сначала с пятницей, а там видно будет. Не всё сразу.
***
В разгаре "развратной пятницы" Максим сам отдыхал с друзьями. Так сказать, тестировал на себе этот вечер. Но контролировать процесс не забывал, периодически отходя и решая возникшие вопросы. Алкоголя предусмотрительно запасли вдвое больше в баре. Рома на удивление решил тоже выйти на подмогу новенькой Еве, которая была «во всеоружии» в районе груди. Ещё до начала вечера она скинула с себя всё лишнее и абсолютно никого не стесняясь, начищала до блеска бокалы. Дааа, выглядело это весьма эффектно. Макс с охраной даже сами подвисли на некоторое время, словно под гипнозом наблюдая, как эти самые кисточки туда-сюда вместе с содержимым под ними колышутся. Еле оторвались. Ай да гениальный Одуванчик!
Все девушки были на входе «пронумерованы». Поля своим тоже обновила танцевальные наряды. Везде начищено, дополнительные столики поставлены. Пару секьюрити Макс на вечер забрал из "Кристалла".
Пацаны его, услышав новость о предстоящем экспериментальном пятничном вечере, сами себя пригласили и решили оторваться по полной. К их предложенному проекту по открытию ресторана он отнёсся довольно прохладно и подумывал отказаться от идеи вложиться туда. Пусть даже и без личного участия и контроля. А он так не мог. Итак три клуба, за глаза просто не имеющему никакой личной жизни мужику. Он считал, что ресторанный бизнес – самая трудная и неблагодарная ниша. Либо туда влезать конкретно, либо никак. На полшишечки особо не развернёшься. Благо, все взрослые и без обид восприняли его решение. У него самого немного другие идеи были, но только в зачаточном, ещё шатком состонии. И всем этим в его голове, почему-то, могла запрягать только Одуванчик.
Пахен схватил Лёльку, а Дёма затребовал себе Польку. В этот раз они поменялись и активно обрабатывали девочек на продолжение вчетвером. Макс только головой качал и улыбался. Вроде, старался контролировать основные моменты, а следить за всем оставил своего неугомонного будущего менеджера. Успевал только замечать, как она порхала везде, попутно разнося заказы. Зря не освободил её от этого, только вот два новеньких официанта слишком нерасторопные ещё. А стервозная Поля из вредности взбрыкнула их обучать, ссылаясь на «блаженную Катю, которая уже всё умеет, будто полжизни отработала официанткой».
В какой-то момент Макс почувствовал головокружение. Встряхнулся, но картинка поплыла перед глазами. Пацаны, которых оседлали девочки даже не заметили его состояние. А дальше, мрак. Последнее, что запомнил, это была мысль, что с Полей завтра нужно серьёзно поговорить.
***
– Максим Александрович, очнитесь! Такой грандиозный вечер, а вы всё проспали. Ну как так? Там Еве Ромка успевал новые ящики выносить, представляете?! Я же говорила, что всё получится!
– Господи, Одуванчик, не кричи, пожалуйста. Итак башка раскалывается.
– Друзья ваши, конечно, те ещё кидки. Развлеклись как следует в приватной, вас потащили, а потом уложить не додумались. Могли бы хоть до кабинета довести. И, главное, спокойно уехали на такси. Гоните их прочь из своей жизни! Кто так поступает?
Да у них это обычной практикой было после каждой вечеринки оставить друг друга там, где легли. За это он на ребят не был в обиде. А вот внезапная несознанка вызывала кучу вопросов.
– Пойдёмте потихоньку, ляжете на своём удобном диване в кабинете. Здесь убраться нужно. Уже закончилось всё. Не будем тёте Нине мешать полы мыть, – и причитает себе под нос, – опохмелиться бы вам найти что-то с утра. Зачем же так пить-то, если потом спасти некому вашу головушку?
Макс еле встал не без её помощи и облокотившись на её хрупкие плечи, еле волочил ноги.
– Не надо меня спасать, Одуванчик. Безнадёжный я.
– Надо, надо, Максим Александрович, – бойко ответила Катя, – Тошните, валяетесь, совсем авторитет среди подчинённых своих растеряете. Итак все у вас распустились!
Такая строгая. Натуральная жена прям.
– Открою страшный секрет, прекрасная Катерина, – наклонившись к ней близко, Макс прошептал заговорщически, – они и должны быть распущенными.
И рассмеялся, затем вообще раскашлялся. Ох, вот теперь точно не стошнить бы.
– Ясно всё с вами, – упрекнула и покачала головой Одуванчик.
Ой, скажите, пожалуйста!
– Ничего тебе не ясно…, Катюша. Ничего ты не понимаешь. Только и умеешь совать везде свой носик симпатичный, – повернул голову на неё и уставился на милое личико. От веснушек никак не мог оторваться. Почти так же, как кисточки той самой как её, Евы действовали. Тааак…
– То-то я смотрю, вам мой носик покоя не даёт, – поддела она, а сама еле удерживает его от падения. Вспотела аж вся.
– Такая любопытная. Тебя Варварой надо было назвать. Вернее было бы, – не забыл пальцем прикоснуться к её носику, следя, как она забавно им поморщилась.
Кое-как до дивана доползли.
– А мне и моё имя нравится. Ложитесь. Тяжёлый вы. И чего вас понесло сегодня пить так много? – уложила его и пошла искать что-то похожее на плед.
– Тебе твой любопытный нос и впрямь немного укоротить нужно, Вар… Катенька, – промямлил Макс. Завтра вспомнит, интересно, разговор их?
Она замерла и с такой растерянностью посмотрела на Макса и губы задрожали. Глаза блестят, вот вот расплачется.
Идиот. Сказочный, причём. Будто ребёнка обидел. Знал же, что это её больное место.
– Кааать, прости. Я не то хотел сказать, – перехватил её ручку.
Она натянуто улыбнулась. У самой глаза грустные-грустные.
– Всё нормально, Максим Александрович. Я знаю, что вы не хотели меня обидеть. Я вам сейчас воды принесу, попробую шипучку найти и чистую рубашку наутро достану из шкафа. А вы поспите.
Точно, жена. Хозяюшка. Кто бы хоть раз о его свежей рубашке подумал.
Чёрт! Угораздило же языком своим трепаться. Прикрыл глаза рукой и растянулся на своём диване.
– Не уезжай домой. Поздно уже. Ложись рядышком. Обещаю, не трону, Одуванчик, – пробормотал он сонно и заснул, не дожидаясь ответа.
Как Катя принесла всё, укрыла его и нежно погладила по голове и щеке, Макс уже не помнил.

Глава 7
Что-то очень щекотное на лице мешало Максу дальше нормально досыпать. Смахивал, а оно никак не сходило, сколько бы не старался. И ванилью отдавало слабо, при этом. Так тепло и мягко под боком, к которому кто-то прижимался. Совсем просыпаться не хочется. Будь его воля – провалялся бы весь день. Так, а с кем он вчера ушёл? Слишком резко Макс вскочил с дивана после своего ночного «кутежа», если это можно так назвать и увидел рядом посапывающую малявочку. Когда это он успел её на свой диван уложить? Чёрт. А вдруг обидел? По ощущениям и давлению внизу, ни о каком сексе ночью и речи быть не могло. Но это не означало, что он не мог грязно домогаться до неё. Секс с Полей, случившийся в итоге в тот день по его инициативе, ожидаемого удовлетворения не принёс. Вся привычная система прямым рейсом летела в лютейшую безысходность из четырёх букв, из которых слово "вечность" ну никак не соберётся.
Чем бы всё не закончилось, а утренний стояк всегда по расписанию наступает, перекрывая собой всякую способность трезво рассуждать. Он ничего вспомнить с ночи не может, куда её ещё твёрдыми членом впечатлять с утра? Хотя, судя по совершенно невозмутимому виду Кати и озвученным недавно намерениям относительно будущего мужа и орально-борщевого поклонения ему, утренней эрекцией её точно не впечатлить. И уж тем более, не напугать. Но на её реакцию он бы посмотрел. И на красные от смущения щёчки с большим кайфом полюбовался бы. Прижаться бы сейчас к тёплой попке вплотную и, укрыв обоих, проваляться до смены. И, как говорится, пусть весь мир подождёт. Мда, каким же тошнотворно-подкаблучным пиздюком можно стать под флюидами Одуванчика. А ещё над Рустамом смеялся.
Прилёг обратно, ощущая приятное томление в паху и невольно залюбовался её милым личиком. Ничего красивого во время сна у человека не бывает, а его не смущают ни её спутанные волосы, ни лёгкий храп, ни даже приоткрытый ротик, пускающий слюни. Такая домашняя и уютная она, как маленький пушистый котёнок. Ластится сама и прижимается во сне к теплу. Потрогал веснушки на скулах, а кожа такая нежная и гладкая. Будить её будет просто кощунством. Устала, видимо, за ночь, круги под глазами пролегли. Набегалась, бедняжка. А он как свин, ей богу. Совесть кольнула за то, что так быстро слился. Не планировал вообще напиваться, всего пару глотков успел сделать. Закусил бы и остаток вечера был бы начеку. А тут всё внезапно пошло по пиз… не по плану то есть. Но внезано ли? Он начал догадываться, чьих это рук дело и что было в бокале.
Минут пять любовался Одуванчиком, изучая каждую чёрточку на лице, пока она не открыла сонные глазки, осознавая первый секунды где находится и тут же подорвалась резко, чуть не упав с дивана.
– Ой, Максим Александрович, вы уже проснулись? Доброе утро, а я вот никак не могла глаза разлепить. К осени я всегда как сурочек. Да и последняя легла, когда все уехали по домам. Там Саша всё проверил говорит, внизу остался ночевать. Устал сильно и…
Идиот, нет чтобы у стены её положить. Удержал её одной рукой, придвигая к себе. Так и привыкнуть недолго к ней, спящей в его объятиях. Неловкое молчание. Наконец, Макс отпустил её и она поспешила сесть на диване.
– Катя, – прохрипел он пребывая в изумлении от своих ощущений и того, как неохотно убрал руку. Так она ещё в глаза ему не может посмотреть. Неужели совершил непоправимое? – Я… к тебе приставал?
Застыла, а у самой глаза на пол лица от его вопроса. Будто бы чушь несусветную сморозил. Часто-часто заморгав, прыснула со смеху и затараторила:
– Ничего не помните, да? Ох и пьянчужка же вы, Максим Александрович, – он поморщился от её характеристики. Вообще-то, его так с универа не вырубало, – После такой ночи вы, как честный человек, теперь просто обязаны на мне жениться!
Всё-таки, полез к ней?! Придурок! Какой же он придурок! Вглядывался в неё, пытаясь напрячь память. Ничего. Абсолютный вакуум после выпитого с пацанами. Откашлялся, пытаясь подобрать хоть какие-то слова, Макс начал оправдываться:
– Извини, Одуванчик. Первый раз со мной такое. Я знаю, мне нет оправдания, но…
Улыбка резко сползла с лица Кати. Такие как он, только под страхом смерти будут с ней. Ну, или в невменяемом как он вчера состоянии полного отлёта. А так нет. Никогда! Проверила? Молодец. Теперь вот страдай, Катенька. Никогда ведь не строила иллюзий относительно мужчин, а тут захотелось в сказку поверить. Всё его хорошее отношение – это пустые заигрывания и ни к чему не обязывающий флирт, который временами у него прорывается, забавы ради только. Или просто потому что игривое настроение. Только и всего. Надо заканчивать ставить его в неловкое положение.
– Максим Александрович. Я пошутила, извините. Мне нужно было уехать, как я и собиралась, зря я вас послушалась и осталась. Так стыдно теперь, – опустила глаза.
Сама расстроилась порядком. Она, подобно тому самому одуванчику, как он её ласково называет, тянулась к его словам и похвале, как к солнцу. Ни разу он её не обозвал, не смеялся злостно над её выходками, не шептался за спиной, что она какая-то не такая. Всегда в лицо, без задней мысли и ненавистной ей жалости. А слышала она в свой адрес многое: тормоз, блаженная, сумасшедшая, не от мира сего, не все дома – ещё самые безобидные выражения. Только вот Катю это абсолютно не трогало. Наоборот, вызывало только стойкое желание пожалеть человека, который от нехватки любви и счастья, пытался унизить её.
– Ну, доброе утро, что ли тогда, шутница, – проворчал он недовольно.
Вроде, радоваться должен, что такой груз ответственности скинул только что. Сразу в глаза бросилось, как он расслабленно выдохнул. Да она бы и после его приставаний не стала бы бегать за ним. Во всяком случае, очень надеялась на своё благоразумие. Так вот чего мама боялась, говоря, что Катя подобно утёнку за любым по пятам будет ходить, считая его навеки своим, кто первый хорошее слово скажет в её сторону. Неужели она так хорошо дочь знала?
Она молча кивнула в ответ и спешно встала в дивана, стараясь больше не смотреть на него. Смешно, конечно. Так неловко было, будто всё уже случилось между ними.
– Я поеду домой. У меня завтра коллоквиум по вышке, Максим Александрович. Отпустите на сегодня, пожалуйста. Выйду ещё в воскресенье, если что.
– И на каких же специальностях учатся нынче конопатые Одуванчики, если не секрет? Значит, ещё и пары прогуливаешь бессовестно?
– Мне к третьей сегодня, успею, Максим Александрович. А специальность моя – менеджмент организаций, – гордо ответила Катя, – представляете, я из двадцати человек в группе всего одна девочка. Леднов до сих пор подкалывает меня, что я всего на две десятых по вступительным баллам его опередила и забрала пятое и последнее бюджетное место.
Что и требовалось доказать, собственно. Да, грешно разбрасываться такими способностями и мозгами. Хоть до этого вывода Макс дошёл в таком убитом состоянии сейчас. Увидел на своём столе стакан с водой и блистер. А рубашка выглаженная висела на спинке стула. Давно его ничего не трогало. А её забота будто коснулась глубоких вод под коркой льда его души.
– Умница! Только постарайся, чтобы работа не мешала учёбе, Катя. Спасибо тебе, отлично потрудилась и меня выручила. На сегодня свободна. В независимости от объёма выручки, я выпишу тебе премию. Ты заслужила.
Она засияла и прикрыла ладонями рот от восторга. Макс усмехнулся. Ну как будто не ожидала? Или так рада, что нос свой, наконец, подправит?
– Спасибо, я очень старалась. Это ещё не всё. Мы с вами выведем ваш клуб в топы, я вам обещаю! До свидания, Максим Александрович.
– Подожди, Одуванчик, – резко вспомнил он и кинулся к столу, – возьми. Это за отличную работу.
Протянул ей коробочку с цепочкой. Катя посмотрела на цепочку, затем на него и обратно на украшение, явно не понимая что происходит. Мотнула головой, не в силах вымолвить ни слова.
– Возьми! – с нажимом сказал Макс, теряя терпение.
– Да не надо мне это всё, Максим Александрович. Вот ещё. Я работаю не для этого, – он отодвинула его руку, боясь, что ещё чуть-чуть и согласится.
– Не возьмёшь, значит? – процедил он.
А чего, собственно, злится?
– Нет, извините, – развернулась и стремительно вылетела из его кабинета.
Макс постоял несколько секунд, глядя ей вслед сбежавшего Одуванчика и, в конце концов, резко швырнул коробочку об стену. Она упала за диван. Впервые от его подарка девушка отказалась. Это было неприятно. Не ожидал от себя такой реакции и не понял, что именно задело. Ну вот, всегда найдётся тот, кто станет причиной заново начать курить. Никогда бы не подумал, что эта малявочка ею станет. Пора бы признать, что её мнение в какой-то момент стало для него важным.
***
Макс с неким раздражением выслушивал каждого отчитавшегося в течении всего дня, а у самого мысли в другом месте. Где-то в районе одуванчиковых полей.
Не обманула она насчёт продаж. Рома отчитался, что весь, даже с запасом заказанный алкоголь улетел. Разыгранную бутылку прям там победившая девушка с подругами своими выпила, да ещё и угостились за счёт отдыхавшей в випе мужской компании. Уехали они, как выяснилось, все вместе потом, большой компанией. Всё прям заметил Рома своим всевидящим оком. Не зря бармен. У них этот талант в крови. И выслушать, и подметить все мелочи.
– Правда, парочку пацанов и одну девочку пришлось насильно вытаскивать. Охрана вообще успевала только выводить на проветривание, скучать никому не пришлось. Пару раз от Евы пришлось особо назойливых и озабоченных отгонять, пока одного не приставили к ней на постоянку.
Волшебный эффект кисточек, мать их.
– Роман, а Катя никуда не влипла за вечер?
– Эээ, я как-то не проследил. Надо было да? Вроде, тишина. Диман за Евой смотрел, Саню же ты сам попросил за Катю отвечать.
Вот у него тогда и поинтересуется. Хотя, если она рядом уснула спокойно, значит, без приключений всё прошло. И чего он напрягся? Вчера надо было не отдыхать, а самому до конца контролировать всё. Сам на себя злился за безответственность. Кстати, вспомнил тут же.
– Когда Полина придёт, отправь ко мне её.
– Понял.
Все отчёты просмотрел. Ну, неплохо. В полтора раза больше подняли, чем в прошлую пятницу. Хоть один приятный момент за весь день. Правильно сделал, что доверился Одуванчику. Верно говорит, надо пробовать и пытаться. Упёртая, заразка. Хорошее качество для работы.
Только начал успокаиваться к вечеру. Все дела подбил и собрался в третий клуб ехать, как залетел весь взъерошенный Санёк и выдал:
– Макс, там это… К «Кристаллу» маски-шоу подъехали. Пацаны отзвонились, кто только подъехал на смену. Персонал остальной мордой в пол лежит.
Ага, вот и сучоныш Гришин дал о себе знать. Не прощают такие гниды унижения своего. А Макс уже почти успокоился. А у самого состояние полного штиля, почему-то. Даже Санёк больше переживает, по ходу.
"Давай, Марк Анатольевич. Жги по полной. Повеселимся".
– Бери Димана и поехали. Будем разбираться.