Синдром понедельника. Хроники корпоративного сюрреализма
Синдром понедельника. Хроники корпоративного сюрреализма
Алан Миркович
Сюрреалистичная история о команде, которая, вопреки KPI и дедлайнам, учится слышать музыку в трещинах рутины. Через метафоры – грибницы, впитывающие непроизнесённые «извини», прозрачные розы, плавящие ложь, и комнату эха, где страхи становятся партитурой, – автор создаёт мир, где офисные столы прорастают садами, а человечность побеждает цинизм.Для тех, кто ищет выход из лабиринта «надо» и готов услышать, как тихий диалог с коллегой может переписать код реальности.
Синдром понедельника
Хроники корпоративного сюрреализма
Алан Миркович
© Алан Миркович, 2025
ISBN 978-5-0065-5875-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
Инструкция по выживанию в ландшафтах сюрреализма
Эта книга – алхимия будней, где корпоративные стены дышат, а тишина между совещаниями обретает голос. Сюрреалистичная история о команде, которая, вопреки KPI и дедлайнам, учится слышать музыку в трещинах рутины. Через метафоры – грибницы, впитывающие непроизнесённые «извини», прозрачные розы, плавящие ложь, и комнату эха, где страхи становятся партитурой, – автор создаёт мир, где офисные столы прорастают садами, а человечность побеждает цинизм системы.
От инновационных «арт-отчётов» стажёрки Лизы до директора, меняющего галстук на гитару, каждый персонаж – проводник из вселенной абсурда в пространство искренности. Это манифест против «оптимизации души», где даже чёрные розы расцветают капельками незамеченных «спасибо».
Для тех, кто ищет выход из лабиринта «надо» и готов услышать, как тихий диалог с коллегой может переписать код реальности. Книга-зеркало, отражающее боль, надежду и магию, спрятанную в ежедневном «Доброе утро».
Эта книга – противогаз для тех, кто задыхается в тумане рутин.
Компас – для потерявшихся в лабиринте «надо» и «должен».
Фонарь – для ищущих выходы в стенах офисных сновидений.
Мы все носим невидимые костюмы:
– Костюм «Идеальный сотрудник»
– Костюм «Вечный должник»
– Костюм «Самозванец на празднике взрослости»
Но под ними бьётся другое – мальчики, девочки, мечтавшие стать капитанами, феями, изобретателями вечных двигателей.
Возьми этот текст как отмычку. Каждая глава – дверь в те миры, где страх становится крыльями, абсурд – краской, а боль – черновиком для новых сюжетов.
Когда закончишь читать – проверь карманы. Возможно, найдёшь там билет обратно к себе.
Глава 1. Тишина между строчками
Офисное окно дрожало от порывов ветра. Максим щурился в экран, где цифры сливались в серую рябь. Совещание давно должно было закончиться, но директор тыкал указкой в график:
– К четвергу! Или вы все в резюме добавите «опыт провала».
В углу комнаты Алиса перебирала края блокнота. Её движения были странно ритмичны: два касания, пауза, снова два. Как морзянка.
Максим вдруг вспомнил, как она вчера остановила лифт между этажами, чтобы помочь стажёрке поднять рассыпавшиеся документы.
– Ваше мнение, Алиса? – директор ударил ладонью по проектору.
Она подняла глаза медленно, будто выныривая из глубины:
– Вы требуете сократить сроки. Но Игорь из логистики уже третий день спит здесь на диване. – Её голос прозвучал как скрип двери в тишине. – Может, сначала спросим его о реальных возможностях?
Игорь, сидевший у окна, резко выпрямился. На его пиджаке виднелось пятно от кофе круглое, как мишень.
Трещина.
Два дня назад
Переговорка №3
Максим пытался убедить клиента подписать контракт. Цифры, графики, гарантии. Вдруг за стеклом мелькнула Алиса, она вела под руку ту самую стажёрку с красными от слёз глазами.
– Извините, – он встал, прервав собственную презентацию. – Мне нужно… проверить данные.
В коридоре Алиса молча протянула ему платок. Для стажёрки. Её взгляд говорил яснее слов: «Ты тоже так можешь».
Весы.
Обеденная зона. Запах микроволновой лапши и стресса.
Максим застал Игоря за попыткой починить кофемашину дрожащими руками.
– Директор грозится увольнениями, если не уложимся, – пробормотал тот, не оборачиваясь. – А у меня… – Голос надломился. – Жена звонила. Результаты биопсии через час.
Кофейная гуща капнула на пол. Где-то звонил телефон. Максим вдруг осознал: они пять лет ели за одним столом, но никогда не спрашивали друг у друга «Как ты?» по-настоящему.
– Давай я помогу с отчётами, – сказал он, убирая тряпку из рук Игоря. – Ты сейчас нужен дома.
Перезагрузка.
18:47. Пустой офис. Алиса разбирала документы в шкафу.
– Зачем вы это сделали? – Максим оперся о дверной косяк. – Для Игоря. Для стажёрки. Вас же могут…
– Уволить? – она повернулась, держа папку с надписью «Архив 2018». – Посмотрите.
Внутри были фотографии: команда смеётся у украшенной ёлки. Молодой директор с гитарой. Кто-то принёс щенка в офис.
– Мы стали машинами, – она провела пальцем по пыльной фотографии. – А ведь начинали как семья.
Максим взял одну из карточек. На ней он сам с другой причёской и без тени под глазами.
Финал. Катализатор.
На следующее утро директор застыл на пороге: Игорь спал на диване, прикрыв лицо отчётами. Рядом термос с супом и записка «От Максима».
– Что это? – босс ткнул в бумаги.
– Правда, – раздался голос Алисы. Она стояла с папкой «Архив» в руках. – Помните? Вы сами говорили: «Команда – это когда закрываешь проект и остаёшься праздновать с теми, кто через ад прошел».
Тишина длилась ровно столько, чтобы Игорь успел сесть и протереть глаза.
– Перенесите дедлайн, – неожиданно сказал директор. – И… купите новый диван.
P.S.
Иногда чтобы изменить пространство, достаточно напомнить ему, что внутри есть люди.
Спроси завтра коллегу: «Как ты на самом деле?»
И приготовься услышать.
…а стажёрка на следующий день принесла торт. Домашний. С вишней, как в детстве.
Глава 2. Бумажные самолётики
Офисный принтер захлебнулся, выплюнув триста страниц отчёта. Максим поднял лист на обратной стороне мелькнула детская каракуля: «Папа, когда ты придёшь?» Он обернулся: Игорь, не отрываясь от экрана, складывал испорченные страницы в самолётики. Аккуратно, как оригами.
Вирус.
Алиса вошла в переговорку с коробкой скрепок и ниток. Директор сдвинул брови:
– Это ваш план «Перезагрузки»?
– Нет. Это симптомы, – она высыпала скрепки на стол. – Каждая – это невысказанное «спасибо». Нитки полетели следом. А это «мне страшно сказать».
Максим невольно тронул шрам на ладони след от падения в детстве, когда гнался за голубем. Неожиданно вспомнил, как мама кричала: «Да ты художник, а не бегатель!»
– Мы начнём с пяти минут в день, -Алиса привязала нитку к скрепке. – Каждый берёт один «страх» и одно «спасибо». Передаём как эстафету.
Директор потрогал конструкцию, словно она была опасна. Вдруг сорвал с галстука булавку:
– Мой страх? Что через месяц здесь будет расти плесень вместо людей.
Инфекция.
Стажёрка Лиза поставила на кухне баночку с вишнёвым вареньем. «От мамы», записка дрожала от старания вывести буквы. К полудню на столе появились:
– Фото пса Джека с подписью «Он жуёт тапки, но слушает лучше людей»
– Стикер: «Спасибо, Коля, за зарядку к моему телефону в тот дождь»
– Засушенная ромашка в паспарту от Игоря: «Первый цветок, который сорвала моя дочь»
К трём часам директор принёс старую гитару. Не играл просто поставил в угол, как икону.
Лихорадка.
Максим застал Алису в архиве. Она сверяла документы с красной ниткой на запястье.
– Это что, новый корпоративный стиль? – он показал на нить.
– Моя бабушка так счетоводы помечала. Тех, кому можно доверять. – Она перевязала нить ему на палец..
Вдруг вбежала Лиза:
– Игорь… он…
Они нашли его спящим на стопке отчётов. В руке самолётик с надписью: «Простите, я соврал про биопсию. Просто боялся, что меня выгонят как слабака».
Вакцина.
Десятилетняя Варя топала по коридору в смешных ушах зайца. Остановилась у «Стены памяти», которую начал Максим:
– Почему вы рисуете смайлики на серьёзных бумажках?
Директор, поправляя галстук с динозавром (подарок Вари), сел на корточки:
– Потому что мы…
– Врете, – девочка ткнула пальцем в график. – Дядя Максим вчера плакал у принтера. А вы написали ему «молодец» с улыбочкой.
Тишина ударила в набат. Игорь закрыл лицо руками. Алиса развязала нитку с пальца Максима.
– Правда, – сказала она громко, – мы только учимся. Хочешь быть нашим учителем?
Финал. Иммунитет.
На следующий день каждый получил конверт. Внутри:
1. Фото коллеги с его детской мечтой (Максим не знал, что Игорь хотел быть фокусником)
2. Пустой бланк: «Моя сегодняшняя правда: _____»
3. Семечко подсолнуха
Директор вышел с гитарой на середину офиса. Не заиграл, просто сказал:
– Сегодня в пять. Пицца и… может, кто-то помнит три аккорда?
P.S.
Самые важные системы ломаются не от ошибок, а от молчания.
Завтра принеси коллеге то, что пахнет твоим детством.
И спроси: «О чём ты мечтал, когда это нюхал?»
…а Варя прислала список вопросов для следующего совещания:
1. Почему стулья не разноцветные?
2. Можно вместо KPI считать смех?
3. Когда вы все станете волшебниками?
Глава 3. Слова как фонари
Офис пах свежей краской – Варя настояла, чтобы стены перекрасили в цвет «спокойного моря». Директор нервно теребил медиатор от гитары, глядя на экран: клиент требовал объяснений по детским рисункам вместо отчётов. Лиза, бледная как мел, шептала: «Я случайно…», но Алиса перебила:
– Подожди. Скажи, что на самом деле произошло.
Тишина стала третьим участником разговора.
Эхо.
Максим обнаружил Игоря в серверной. Тот методично чистил клавиатуру спиртовой салфеткой.
– Ты же не IT-шник, – Максим прислонился к стойке.
– Знаю. – Игорь выдержал паузу, доставая из кармана смятый самолётик. – После вчерашнего… Когда Варя сказала про плач у принтера. Ты…
– Да, – Максим перехватил взгляд. – Это был день, когда умер мой кот. Детский страх, что горе это стыдно.
Игорь протянул салфетку. Не для клавиатуры.
Слова-зеркала.
Алиса собрала всех у «Стены памяти». В руках коробка с надписью «Честность. Хрупкое. Не встряхивать».
Правило одно: говорите только о себе. Не «ты опоздал», а «я чувствую тревогу, когда жду».
Директор первым бросил камень в стеклянный щит:
– Я ношу галстук, потому что мой отец сказал: «Настоящий мужчина без галстука как суп без соли». Мне 47, а я всё ещё боюсь его разочаровать.
Лиза, обнимая папку с рисунками:
– Я отправляла эти файлы, потому… потому что цифры казались мёртвыми. Хотела, чтобы они увидели нас.
Варя, болтая ногами:
– А я вчера соврала, что люблю брокколи. Мама плакала на кухне, а я испугалась её грусти.
Тишина в наушниках.
Максим и Игорь поехали к клиенту. В машине Игорь вдруг выключил радио:
– Давай договоримся. Если я начинаю говорить шаблоны ты сигналишь. Как в том фильме.
Клиент, седовласый мужчина с шрамами на костяшках пальцев, крутил в руках детский рисунок Лизы:
– Это ваша «стратегия»?
Максим вдохнул полной грудью:
– Нет. Это наша стажёрка боялась, что вы не увидите за цифрами людей.
Клиент достал из стола фото: мальчик с акварелью в руках.
– Мой внук. У него ДЦП. Эти рисунки… – он провёл пальцем по каракулям. – Первый раз вижу, чтобы бизнес говорил на его языке.
Перезагрузка слуха.
Вечером Алиса застала директора за странным ритуалом: он ставил гитару в каждый угол офиса, прикладывая ухо к деке.
– Ищу, – пояснил он. – В дереве иногда остаётся эхо песен, которые на нём играли.
И?
– В третьей гитаре… – он вдруг сел на пол. – Звук скрипки. Её оставила Ольга из бухгалтерии. Уволилась три года назад. Говорила, что здесь не слышат тихого.
Алиса достала из коробки «Честность» последний предмет зеркальце в форме облака.
Завтра вернём ей гитару.
Правда как алгоритм.
На утреннем совещании Варя включила проектор. На экране схема:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71729287?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Алан Миркович
Сюрреалистичная история о команде, которая, вопреки KPI и дедлайнам, учится слышать музыку в трещинах рутины. Через метафоры – грибницы, впитывающие непроизнесённые «извини», прозрачные розы, плавящие ложь, и комнату эха, где страхи становятся партитурой, – автор создаёт мир, где офисные столы прорастают садами, а человечность побеждает цинизм.Для тех, кто ищет выход из лабиринта «надо» и готов услышать, как тихий диалог с коллегой может переписать код реальности.
Синдром понедельника
Хроники корпоративного сюрреализма
Алан Миркович
© Алан Миркович, 2025
ISBN 978-5-0065-5875-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
Инструкция по выживанию в ландшафтах сюрреализма
Эта книга – алхимия будней, где корпоративные стены дышат, а тишина между совещаниями обретает голос. Сюрреалистичная история о команде, которая, вопреки KPI и дедлайнам, учится слышать музыку в трещинах рутины. Через метафоры – грибницы, впитывающие непроизнесённые «извини», прозрачные розы, плавящие ложь, и комнату эха, где страхи становятся партитурой, – автор создаёт мир, где офисные столы прорастают садами, а человечность побеждает цинизм системы.
От инновационных «арт-отчётов» стажёрки Лизы до директора, меняющего галстук на гитару, каждый персонаж – проводник из вселенной абсурда в пространство искренности. Это манифест против «оптимизации души», где даже чёрные розы расцветают капельками незамеченных «спасибо».
Для тех, кто ищет выход из лабиринта «надо» и готов услышать, как тихий диалог с коллегой может переписать код реальности. Книга-зеркало, отражающее боль, надежду и магию, спрятанную в ежедневном «Доброе утро».
Эта книга – противогаз для тех, кто задыхается в тумане рутин.
Компас – для потерявшихся в лабиринте «надо» и «должен».
Фонарь – для ищущих выходы в стенах офисных сновидений.
Мы все носим невидимые костюмы:
– Костюм «Идеальный сотрудник»
– Костюм «Вечный должник»
– Костюм «Самозванец на празднике взрослости»
Но под ними бьётся другое – мальчики, девочки, мечтавшие стать капитанами, феями, изобретателями вечных двигателей.
Возьми этот текст как отмычку. Каждая глава – дверь в те миры, где страх становится крыльями, абсурд – краской, а боль – черновиком для новых сюжетов.
Когда закончишь читать – проверь карманы. Возможно, найдёшь там билет обратно к себе.
Глава 1. Тишина между строчками
Офисное окно дрожало от порывов ветра. Максим щурился в экран, где цифры сливались в серую рябь. Совещание давно должно было закончиться, но директор тыкал указкой в график:
– К четвергу! Или вы все в резюме добавите «опыт провала».
В углу комнаты Алиса перебирала края блокнота. Её движения были странно ритмичны: два касания, пауза, снова два. Как морзянка.
Максим вдруг вспомнил, как она вчера остановила лифт между этажами, чтобы помочь стажёрке поднять рассыпавшиеся документы.
– Ваше мнение, Алиса? – директор ударил ладонью по проектору.
Она подняла глаза медленно, будто выныривая из глубины:
– Вы требуете сократить сроки. Но Игорь из логистики уже третий день спит здесь на диване. – Её голос прозвучал как скрип двери в тишине. – Может, сначала спросим его о реальных возможностях?
Игорь, сидевший у окна, резко выпрямился. На его пиджаке виднелось пятно от кофе круглое, как мишень.
Трещина.
Два дня назад
Переговорка №3
Максим пытался убедить клиента подписать контракт. Цифры, графики, гарантии. Вдруг за стеклом мелькнула Алиса, она вела под руку ту самую стажёрку с красными от слёз глазами.
– Извините, – он встал, прервав собственную презентацию. – Мне нужно… проверить данные.
В коридоре Алиса молча протянула ему платок. Для стажёрки. Её взгляд говорил яснее слов: «Ты тоже так можешь».
Весы.
Обеденная зона. Запах микроволновой лапши и стресса.
Максим застал Игоря за попыткой починить кофемашину дрожащими руками.
– Директор грозится увольнениями, если не уложимся, – пробормотал тот, не оборачиваясь. – А у меня… – Голос надломился. – Жена звонила. Результаты биопсии через час.
Кофейная гуща капнула на пол. Где-то звонил телефон. Максим вдруг осознал: они пять лет ели за одним столом, но никогда не спрашивали друг у друга «Как ты?» по-настоящему.
– Давай я помогу с отчётами, – сказал он, убирая тряпку из рук Игоря. – Ты сейчас нужен дома.
Перезагрузка.
18:47. Пустой офис. Алиса разбирала документы в шкафу.
– Зачем вы это сделали? – Максим оперся о дверной косяк. – Для Игоря. Для стажёрки. Вас же могут…
– Уволить? – она повернулась, держа папку с надписью «Архив 2018». – Посмотрите.
Внутри были фотографии: команда смеётся у украшенной ёлки. Молодой директор с гитарой. Кто-то принёс щенка в офис.
– Мы стали машинами, – она провела пальцем по пыльной фотографии. – А ведь начинали как семья.
Максим взял одну из карточек. На ней он сам с другой причёской и без тени под глазами.
Финал. Катализатор.
На следующее утро директор застыл на пороге: Игорь спал на диване, прикрыв лицо отчётами. Рядом термос с супом и записка «От Максима».
– Что это? – босс ткнул в бумаги.
– Правда, – раздался голос Алисы. Она стояла с папкой «Архив» в руках. – Помните? Вы сами говорили: «Команда – это когда закрываешь проект и остаёшься праздновать с теми, кто через ад прошел».
Тишина длилась ровно столько, чтобы Игорь успел сесть и протереть глаза.
– Перенесите дедлайн, – неожиданно сказал директор. – И… купите новый диван.
P.S.
Иногда чтобы изменить пространство, достаточно напомнить ему, что внутри есть люди.
Спроси завтра коллегу: «Как ты на самом деле?»
И приготовься услышать.
…а стажёрка на следующий день принесла торт. Домашний. С вишней, как в детстве.
Глава 2. Бумажные самолётики
Офисный принтер захлебнулся, выплюнув триста страниц отчёта. Максим поднял лист на обратной стороне мелькнула детская каракуля: «Папа, когда ты придёшь?» Он обернулся: Игорь, не отрываясь от экрана, складывал испорченные страницы в самолётики. Аккуратно, как оригами.
Вирус.
Алиса вошла в переговорку с коробкой скрепок и ниток. Директор сдвинул брови:
– Это ваш план «Перезагрузки»?
– Нет. Это симптомы, – она высыпала скрепки на стол. – Каждая – это невысказанное «спасибо». Нитки полетели следом. А это «мне страшно сказать».
Максим невольно тронул шрам на ладони след от падения в детстве, когда гнался за голубем. Неожиданно вспомнил, как мама кричала: «Да ты художник, а не бегатель!»
– Мы начнём с пяти минут в день, -Алиса привязала нитку к скрепке. – Каждый берёт один «страх» и одно «спасибо». Передаём как эстафету.
Директор потрогал конструкцию, словно она была опасна. Вдруг сорвал с галстука булавку:
– Мой страх? Что через месяц здесь будет расти плесень вместо людей.
Инфекция.
Стажёрка Лиза поставила на кухне баночку с вишнёвым вареньем. «От мамы», записка дрожала от старания вывести буквы. К полудню на столе появились:
– Фото пса Джека с подписью «Он жуёт тапки, но слушает лучше людей»
– Стикер: «Спасибо, Коля, за зарядку к моему телефону в тот дождь»
– Засушенная ромашка в паспарту от Игоря: «Первый цветок, который сорвала моя дочь»
К трём часам директор принёс старую гитару. Не играл просто поставил в угол, как икону.
Лихорадка.
Максим застал Алису в архиве. Она сверяла документы с красной ниткой на запястье.
– Это что, новый корпоративный стиль? – он показал на нить.
– Моя бабушка так счетоводы помечала. Тех, кому можно доверять. – Она перевязала нить ему на палец..
Вдруг вбежала Лиза:
– Игорь… он…
Они нашли его спящим на стопке отчётов. В руке самолётик с надписью: «Простите, я соврал про биопсию. Просто боялся, что меня выгонят как слабака».
Вакцина.
Десятилетняя Варя топала по коридору в смешных ушах зайца. Остановилась у «Стены памяти», которую начал Максим:
– Почему вы рисуете смайлики на серьёзных бумажках?
Директор, поправляя галстук с динозавром (подарок Вари), сел на корточки:
– Потому что мы…
– Врете, – девочка ткнула пальцем в график. – Дядя Максим вчера плакал у принтера. А вы написали ему «молодец» с улыбочкой.
Тишина ударила в набат. Игорь закрыл лицо руками. Алиса развязала нитку с пальца Максима.
– Правда, – сказала она громко, – мы только учимся. Хочешь быть нашим учителем?
Финал. Иммунитет.
На следующий день каждый получил конверт. Внутри:
1. Фото коллеги с его детской мечтой (Максим не знал, что Игорь хотел быть фокусником)
2. Пустой бланк: «Моя сегодняшняя правда: _____»
3. Семечко подсолнуха
Директор вышел с гитарой на середину офиса. Не заиграл, просто сказал:
– Сегодня в пять. Пицца и… может, кто-то помнит три аккорда?
P.S.
Самые важные системы ломаются не от ошибок, а от молчания.
Завтра принеси коллеге то, что пахнет твоим детством.
И спроси: «О чём ты мечтал, когда это нюхал?»
…а Варя прислала список вопросов для следующего совещания:
1. Почему стулья не разноцветные?
2. Можно вместо KPI считать смех?
3. Когда вы все станете волшебниками?
Глава 3. Слова как фонари
Офис пах свежей краской – Варя настояла, чтобы стены перекрасили в цвет «спокойного моря». Директор нервно теребил медиатор от гитары, глядя на экран: клиент требовал объяснений по детским рисункам вместо отчётов. Лиза, бледная как мел, шептала: «Я случайно…», но Алиса перебила:
– Подожди. Скажи, что на самом деле произошло.
Тишина стала третьим участником разговора.
Эхо.
Максим обнаружил Игоря в серверной. Тот методично чистил клавиатуру спиртовой салфеткой.
– Ты же не IT-шник, – Максим прислонился к стойке.
– Знаю. – Игорь выдержал паузу, доставая из кармана смятый самолётик. – После вчерашнего… Когда Варя сказала про плач у принтера. Ты…
– Да, – Максим перехватил взгляд. – Это был день, когда умер мой кот. Детский страх, что горе это стыдно.
Игорь протянул салфетку. Не для клавиатуры.
Слова-зеркала.
Алиса собрала всех у «Стены памяти». В руках коробка с надписью «Честность. Хрупкое. Не встряхивать».
Правило одно: говорите только о себе. Не «ты опоздал», а «я чувствую тревогу, когда жду».
Директор первым бросил камень в стеклянный щит:
– Я ношу галстук, потому что мой отец сказал: «Настоящий мужчина без галстука как суп без соли». Мне 47, а я всё ещё боюсь его разочаровать.
Лиза, обнимая папку с рисунками:
– Я отправляла эти файлы, потому… потому что цифры казались мёртвыми. Хотела, чтобы они увидели нас.
Варя, болтая ногами:
– А я вчера соврала, что люблю брокколи. Мама плакала на кухне, а я испугалась её грусти.
Тишина в наушниках.
Максим и Игорь поехали к клиенту. В машине Игорь вдруг выключил радио:
– Давай договоримся. Если я начинаю говорить шаблоны ты сигналишь. Как в том фильме.
Клиент, седовласый мужчина с шрамами на костяшках пальцев, крутил в руках детский рисунок Лизы:
– Это ваша «стратегия»?
Максим вдохнул полной грудью:
– Нет. Это наша стажёрка боялась, что вы не увидите за цифрами людей.
Клиент достал из стола фото: мальчик с акварелью в руках.
– Мой внук. У него ДЦП. Эти рисунки… – он провёл пальцем по каракулям. – Первый раз вижу, чтобы бизнес говорил на его языке.
Перезагрузка слуха.
Вечером Алиса застала директора за странным ритуалом: он ставил гитару в каждый угол офиса, прикладывая ухо к деке.
– Ищу, – пояснил он. – В дереве иногда остаётся эхо песен, которые на нём играли.
И?
– В третьей гитаре… – он вдруг сел на пол. – Звук скрипки. Её оставила Ольга из бухгалтерии. Уволилась три года назад. Говорила, что здесь не слышат тихого.
Алиса достала из коробки «Честность» последний предмет зеркальце в форме облака.
Завтра вернём ей гитару.
Правда как алгоритм.
На утреннем совещании Варя включила проектор. На экране схема:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71729287?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Алан Миркович
Тип: электронная книга
Жанр: Юмор и сатира
Язык: на русском языке
Стоимость: 796.00 ₽
Издательство: Издательские решения
Дата публикации: 05.03.2025
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Сюрреалистичная история о команде, которая, вопреки KPI и дедлайнам, учится слышать музыку в трещинах рутины. Через метафоры – грибницы, впитывающие непроизнесённые «извини», прозрачные розы, плавящие ложь, и комнату эха, где страхи становятся партитурой, – автор создаёт мир, где офисные столы прорастают садами, а человечность побеждает цинизм.Для тех, кто ищет выход из лабиринта «надо» и готов услышать, как тихий диалог с коллегой может переписать код реальности.