Возвращение в Рио: Перерождение 1968
Возвращение в Рио: Перерождение 1968
Parvana Saba
Можно ли полностью стереть личность?
Существует ли реинкарнация – и можно ли её контролировать?
Что важнее: наука или мораль?
Кто мы такие, если нам стирают память и переписывают нашу жизнь?
"Возвращение в Рио: Перерождение 1968" – это захватывающий научно-психологический триллер о памяти, идентичности и самых опасных экспериментах над сознанием.
Маркус Кавальканти погиб в 1968 году в Рио-де-Жанейро. Так сказали газеты. Так решила история. Но он не исчез.
Спустя 50 лет он возвращается в теле Марии, которая всегда знала, кто она. Она не искала свою личность – она искала правду.
Когда её память начинает восстанавливаться, она понимает, что её жизнь – это результат опасного эксперимента, который должен был остаться тайной. Теперь она знает слишком много. Теперь за ней охотятся. Но главное – она должна выяснить, кто на самом деле управлял её судьбой… и почему.
Parvana Saba
Возвращение в Рио: Перерождение 1968
Глава 1. Последний танец
Рио-де-Жанейро, 1968
Город жил в двух ритмах одновременно.
Один был привычный – ритм самбы, раскатистый, зовущий, вплетенный в само дыхание улиц. Он звучал из окон, доносился с пляжей Копакабаны, звенел в серых переулках, где под гулкие удары барабанов босоногие мальчишки играли в мяч. Это был ритм жизни – свободной, пьянящей, наполненной солнцем и ароматами солёного ветра, манго и дешёвого рома.
Но вторая мелодия, куда более тревожная, разливалась по городу в эти месяцы – ритм гнева. Тяжёлый, глухой, он звучал в сапогах военных, стучащих по мостовым, в резких выкриках студентов на протестах, в шелесте газет, напечатанных на нелегальных станках. Диктатура. Контроль. Аресты.
Два ритма.
Один звал к танцу, другой – к войне.
Но сегодня ночью Маркуса не волновал ни один из них. Сегодня его сердце билось в третьем ритме – ритме любви.
Маркус поднимался по каменной лестнице Санта-Терезы, легко перепрыгивая через две ступени сразу. В одной руке он держал старенький, но дорогой магнитофон – "his baby", как он называл его. В другой – бутылку кашасы, дешёвой, но горячей, жгущей горло приятным теплом.
Ночь была влажной, как бывает только в Рио после вечернего ливня. Горячий воздух смешивался с испарениями дождя, наполняя улицы тяжелым ароматом мокрых камней и сладких цветов жасмина.
Санта-Тереза, район художников, музыкантов и мечтателей, жила в своём темпе. Здесь, в отличие от центра, не было хаоса протестов и полицейских кордонов. Здесь люди продолжали смеяться, пить и танцевать, словно время застыло в вечном карнавале.
Маркус улыбался сам себе.
Он вспоминал её лицо – Карлу, её мягкую улыбку, её сияющие глаза. Вспоминал, как несколько часов назад она накрыла рот руками, шокированная его словами, а потом, смеясь, кивнула:
– "Да, да, тысячу раз да!"
И теперь она ждёт его. В том же доме, на террасе, где они когда-то впервые поцеловались.
Маркус чувствовал себя королём мира.
"Ты выходишь за меня замуж."
Он повторял эти слова снова и снова, как любимый припев.
Он поставил магнитофон на плече, щёлкнул кнопку, и из динамиков разнеслось плотное, глубокое биение барабанов.
Tum-tum!
Tum-tum!
Самба. Ритм, в который вплетена сама душа Рио.
Маркус зашагал под музыку. Его движения были лёгкими, плавными, будто сам город нес его вперёд. Он пританцовывал на каждом шаге, улыбался прохожим, чувствовал, как волны тепла раскатываются по телу, как кровь поёт в унисон с музыкой.
Проходя мимо открытых окон, он ловил одобрительные возгласы:
– "Эй, Маркус, ты снова несёшь самбу по улицам!"
– "Где вечеринка?!"
– "Hoje е dia de festa?" (Сегодня праздник?)
Он только смеялся в ответ. Праздник был внутри него.
Здесь, в Санта-Терезе, все знали Маркуса.
Его называли O Rei da Dan?a – Король Танца.
Не потому что он выступал на сцене, нет. Он просто жил в ритме музыки, и люди чувствовали это. Они завидовали той лёгкости, с которой он двигался, той свободе, которая лилась из его жестов, как вино из переполненного бокала.
Но сегодня он танцевал не ради публики.
Сегодня он шёл к своей любви, к Карле.
Узкие улочки становились круче, поднимаясь вверх по холму. Дома сменялись заборами, за которыми скрывались тенистые сады.
В одном из таких садов, на большой террасе, его ждала Карла.
Сердце подсказывало ему, что она уже вышла на крыльцо, опершись локтями о перила, и смотрит в сторону лестницы, пытаясь разглядеть его среди теней.
Маркус прибавил шагу.
Музыка всё ещё звучала.
Но что-то изменилось.
Ночь, которая сломалась
Звук… исчез.
Не музыка – весь мир.
Голоса замолкли.
Даже ветер больше не шевелил листья деревьев.
Маркус нахмурился, ощущая, как по коже пробежал холодок.
И в этот момент он увидел их.
Фары.
Машина неслась по узкой улочке слишком быстро, слишком бесшумно.
Маркус не успел даже вскрикнуть.
Визг шин.
Удар.
Полёт.
Время замедлилось.
Он летел. Видел над собой темное небо, слышал хрип собственного дыхания.
Удар о мостовую разорвал реальность на куски.
Тьма и свет
Боль.
Она пришла не сразу.
Сначала было только удивление.
Маркус чувствовал себя лёгким, невесомым, как перо, подхваченное ветром.
Он понял, что лежит на спине. Каменная мостовая под ним была тёплой от дневного зноя, но кожа уже начинала покрываться мурашками от влажного ночного воздуха.
Где-то рядом шипел и трещал его магнитофон, изуродованный ударом. Музыка, которая ещё секунду назад была чистой, звонкой, теперь звучала искажённо, рвано, будто старая пластинка с глубокими царапинами.
"Tum… tum…"
"Tshhh… skrkk… tum…"
Звуки становились всё тише.
"Нет, нет, только не это…"
Маркус попытался вдохнуть.
Не получилось.
Лёгкие застыли, как два мешка с песком. Горло сжалось, будто кто-то вдавил в него невидимый нож.
Стало страшно.
Он попытался пошевелить рукой, но пальцы не слушались.
Попробовал поднять голову – мир взорвался острой, пронизывающей болью.
Где-то вдалеке слышались крики.
– "Meu Deus! Ele estа vivo?"
– "Chamem um mеdico!"
– "A pol?cia! Chamem a pol?cia!"
"Нет! Не полицию!"
Губы Маркуса дрогнули, но не смогли произнести ни слова.
Голоса становились всё дальше, тише, отдалённее…
"N?o! N?o me deixe ir!"
"Нет! Не отпускайте меня!"
Но мир не слушал.
Мрак окутал его, как мягкое покрывало, и потянул вниз.
Океан памяти
Маркус не исчез.
Он плыл.
Не в обычной воде – в океане воспоминаний.
Сначала всё было пусто.
Потом появились цвета – размытые, словно краска, растворённая в воде.
Жёлтые пятна – солнечные лучи на песке Копакабаны.
Голубые полосы – небо над Рио в полдень.
Алые вспышки – губы Карлы в первый раз, когда он её поцеловал.
Звуки возникали и исчезали.
– "Ты уверен, Маркус?"
– "Mais do que nunca."
Лёгкий смех.
Карла…
Он увидел её чётко, как будто оказался в прошлом.
Она стояла на террасе, освещённая вечерним солнцем, её длинные тёмные волосы развевались на ветру.
Карла улыбалась, глядя на него с любовью и надеждой.
Маркус потянулся к ней, но не смог дотянуться.
Свет исчез.
Всё вокруг потемнело.
Между мирами
Маркус открыл глаза.
Но это не было Рио.
Он стоял.
На чём-то гладком, холодном, бесконечном.
Вокруг был свет – ослепительный, но не жаркий. Он не исходил из какого-то конкретного источника, он просто был.
– "Где я?" – голос Маркуса прозвучал глухо, словно в огромном пустом зале.
Впереди что-то двигалось.
Он сделал шаг.
Ноги были сильными. Не было боли, не было страха. Только тишина.
Шаг.
Ещё шаг.
И вдруг он увидел людей.
Сотни. Нет, тысячи.
Они шли в длинных рядах, направляясь к невидимым пунктам назначения.
Некоторые стояли молча, опустив головы.
Другие разговаривали, но их слова смешивались в единый гул, который невозможно было разобрать.
Они были в белых одеждах.
Они были спокойны.
"Это сон?"
Маркус зажмурился, потом снова открыл глаза.
Но мир не изменился.
"Я умер?"
Где-то рядом послышался голос.
– "Ты не должен быть здесь."
Маркус резко обернулся.
Перед ним стоял мужчина в белый одежде.
Его лицо было спокойным, но в глазах читалась усталость.
– "Кто ты?"
– "Я здесь, чтобы объяснить."
– "Объяснить что?"
Мужчина выдохнул.
– "Ты умер, Маркус."
Сделка с судьбой
Нет.
Нет, он не мог умереть.
Только что… Только что он был в Рио!
Только что он шёл к Карле!
Он предложил ей выйти замуж!
"Нет, это ошибка!"
– "Ты хочешь вернуться?" – голос мужчины был тихим, но твёрдым.
Маркус замер.
Ему не нужно было думать.
– "Да."
– "Ты уверен?"
– "Mais do que nunca."
Мужчина наклонил голову.
– "Это возможно. Но есть цена."
Маркус застыл.
Цена?
Что это значит?
– "Я готов."
Мужчина посмотрел на него как на ребёнка, который не понимает, во что ввязывается.
– "Будь осторожен, Маркус. Иногда возвращение – худшее, что может случиться."
Маркус открыл рот, чтобы что-то сказать, но всё вокруг взорвалось светом.
Он падал.
Падал.
Падал.
Возвращение
Первое, что он почувствовал – давление.
Что-то сжимало его со всех сторон, сдавливало, лишало свободы.
Он не мог двигаться.
Грудь не наполнялась воздухом.
"Где я?!"
"Почему так темно?!"
Резкий звук.
Сильный толчок.
Что-то ударило его.
И вдруг воздух ворвался в лёгкие.
Маркус… Нет.
Теперь он был кем-то другим.
И кто-то смотрел на него сверху, говоря слова, которых он не понимал.
Но одно он понял точно.
Он вернулся.
Глава 2. Новая жизнь
Рождение в чужом мире
Тьма сменилась оглушающим светом.
Глаза рефлекторно зажмурились, но сквозь сомкнутые веки всё равно пробивалась слепящая белизна. Воздух вокруг казался густым, насыщенным чем-то новым, непривычным. Всё тело пульсировало глухой болью, но эта боль была иной, не той, что приходит после удара машиной.
В ушах раздавался чей-то голос.
– "Девочка… она дышит! Господи, она жива!"
Девочка?
Маркус… или то, что осталось от его сознания, попытался произнести что-то, но из горла вырвался только пронзительный детский крик.
Мир содрогнулся.
Запахи. Острые, странные. Смешение йода, пота, влажного полотна.
Резкий толчок – его… её? – маленькое, беспомощное тело прижали к чему-то тёплому.
Голос над головой был женским, уставшим, но полным облегчения:
– "Мария…"
Рядом послышался глуховатый мужской ответ:
– "Она такая маленькая… но она выживет."
Смысл слов уплывал.
Сон… или новая реальность?
Маленькое сердце билось быстро, как крылья пойманной в ладони птицы.
Но в этот момент сознание Маркуса окончательно потонуло в мягкой, вязкой темноте.
Он умер.
Но жизнь Марии только начиналась.
Ранние годы
В первые годы существования Марии прошлое оставалось в тени.
Дни сменялись ночами, наполняясь теплом маминых рук, голосами взрослых, лёгкими покачиваниями колыбели.
Но порой что-то тревожило.
В снах появлялось море, расстилавшееся перед ней синим простором. На горизонте вставал город с высокими холмами и яркими домами.
Её маленькое тело вздрагивало, пальцы сжимались, как будто пытались удержать что-то ускользающее.
Иногда она плакала во сне, но не от голода или холода.
От чего-то другого.
Родители беспокоились.
– "Она так часто скулит ночью, как будто видит кошмары…"
– "Дети бывают тревожными. Она вырастет – забудет."
Но Мария не забывала.
Голос из прошлого
Ей было три года, когда она впервые заговорила не на том языке.
Было обычное утро. Мама мыла пол на кухне, папа собирался на работу.
Мария сидела на полу, возясь с деревянными кубиками. В голове звучала музыка – не из комнаты, а откуда-то изнутри.
Ритм.
Тепло.
Знакомое чувство, как будто кто-то ждал её.
Она уставилась в пространство, не понимая, почему сердце вдруг затрепетало от радости и тоски одновременно.
А потом губы сами сложили звуки, которые не должны были существовать в её детской речи.
– "M?sica…"
Мать замерла.
– "Что ты сказала?"
Мария моргнула.
– "M?sica… dan?a…"
Голос её был тихим, растерянным, словно слова всплыли сами по себе.
Но мать испугалась.
Она схватила дочь за плечи, заглянула ей в лицо:
– "Где ты это слышала?!"
Мария смотрела на неё непонимающе.
Она и сама не знала.
Но в этот момент где-то глубоко внутри Маркус шевельнулся.
Тайна, которую нельзя рассказывать
После того случая мать не раз спрашивала, кто научил её странным словам.
Но Мария не знала ответа.
Она просто чувствовала, что это часть её самой.
Чем старше она становилась, тем чаще приходили сны.
Они были яркими. Чрезмерно насыщенными, полными запахов, звуков, голосов, которые она не знала, но знала.
Голоса смеялись, звали её, и один из них всегда звучал ближе других.
– "Ты уверен, Маркус?"
– "Mais do que nunca."
И каждый раз, когда этот голос появлялся, её маленькое тело вздрагивало от необъяснимой боли и радости одновременно.
Она никому не рассказывала.
Она уже понимала, что что-то в ней не так.
Воспоминания, которые не исчезают
К пяти годам Мария поняла правду.
Она не была Марией.
Точнее, она была Марией.
Но была ещё кем-то.
Иногда, когда она смотрела на своё отражение, её не покидало странное ощущение несоответствия.
Как будто душа внутри тела была не та, что должна быть.
Один раз, когда мама завязала ей белый бант, Мария вдруг сказала:
– "Мне не идёт. Я мальчик."
Мать рассмеялась:
– "Что ты говоришь, глупышка? Конечно, ты девочка."
Но Мария знала.
И это пугало её до дрожи.
Страх быть другой.
В детстве дети живут эмоциями. Они не анализируют, но чувствуют.
Мария не могла объяснить, почему иногда хотела сказать "я" о ком-то другом.
Почему имена и лица, которых она никогда не знала, казались ей родными.
Почему всегда, когда на улице кто-то играл на гитаре, у неё начинало щемить сердце.
Она не могла разобраться в себе.
Но чувствовала.
И однажды приняла решение:
Никто никогда не должен узнать.
Что бы это ни было, это должно исчезнуть.
Она будет нормальной.
Она будет такой, какой от неё ждут.
Только бы эти мысли не вернулись снова.
Мария перестала говорить о странных снах.
Она не произносила больше ни слова по-португальски.
Она училась жить так, как должна была жить обычная советская девочка.
Но забыть полностью не получилось.
Потому что Маркус всё ещё был внутри неё.
И ждал.
Глава 3. Призраки прошлого
Обычная жизнь, которая никогда не была обычной
Советский Союз, 1970-е.
Снаружи всё было обычным.
Типичный город, таких тысячи по всей стране. Узкие серые улочки, старые пятиэтажки, одинаковые, как спички в коробке. Во дворах – качели, облезшие от ржавчины, гаражи, где вечерами пьяные мужики спорили о футболе, и тёплый запах хлеба из ближайшего гастронома.
Дом Марии был таким же, как и все. Ничего примечательного.
Мать – строгая, но заботливая. Работала бухгалтером, не верила в глупости и мечты.
Отец – молчаливый, уставший мужчина. Инженер, который приходил домой поздно и пах чертежами, сигаретами и вечным советским стрессом.
Мария была обычной девочкой.
Так, по крайней мере, считали все вокруг.
Но внутри неё жила другая история.
Музыка, что пробуждает душу
Когда Марии исполнилось семь, ее отправили в школу. В школе появился учитель музыки – Игорь Васильевич, странный человек с грустными глазами и голосом, который звучал так, будто он когда-то пел в опере, но теперь это никому не нужно.
Он привёл старый патефон и поставил пластинку.
Из динамика зазвучали бразильские ритмы.
Мария замерла.
Сердце вдруг сжалось, а затем забилось быстрее.
В голове словно взорвались картинки:
Яркие огни Рио. Тёплый воздух. Голоса на португальском. Самба, разливающаяся по улицам.
Руки Марии задрожали.
Она знала эту музыку.
Она чувствовала её каждой клеткой тела.
Знала, как под неё двигаются ноги. Как греется кожа. Как смеются люди.
Но откуда?
Учитель спросил:
– "Мария, ты почему так побледнела?"
Она не могла сказать правду.
Только прошептала:
– "Мне нравится эта музыка…"
Вечером она вернулась домой и впервые задала матери вопрос, который давно тлел внутри:
– "Мама, мы когда-нибудь были в другой стране?"
Женщина даже не подняла глаз от кастрюли с супом.
– "Глупости, конечно нет."
– "А в Бразилии?"
Ложка замерла.
Мама посмотрела на неё резко:
– "С чего ты взяла? Кто тебе сказал?"
Мария пожала плечами.
– "Я просто подумала."
Мама с тревогой взглянула на дочь.
– "Думай о школе, а не о глупостях."
Мария поняла предупреждение.
Об этом нельзя говорить.
Но музыка уже сделала своё дело.
Маркус проснулся.
Сон, который нельзя забыть
В ту ночь Мария увидела его.
Во сне она не была Марией.
Она бежала по улицам Рио, её лёгкие дышали солёным воздухом, тело двигалось в ритме самбы.
На ней не было девчачьего платья.
Она была мужчиной.
На плече – магнитофон, в голове – счастье.
И в этом сне Маркус жил снова.
А потом всё разбилось.
Фары.
Визг шин.
Удар.
Мария проснулась с криком.
Она не понимала, что это значит, но внутри гудело болезненное чувство утраты.
Она села на кровати, дрожа от страха и осознания.
Эти сны были не просто снами.
Это было её прошлое.
Тайные поиски
С тех пор Мария начала искать ответы.
Она не знала, чего именно ищет, но чувствовала, что где-то есть правда, которая объяснит всё.
Она тайком смотрела карты в школьных учебниках, искала Рио-де-Жанейро.
Она ходила в библиотеку и смотрела журналы с фотографиями Бразилии, чувствуя странное волнение, как будто узнаёт родной город.
Она пыталась говорить слова на португальском, но язык ещё не подчинялся полностью.
Однажды в классе учительница сказала:
– "Ребята, сегодня мы говорим о странах Латинской Америки."
Мария вцепилась в край парты.
Учительница включила плёнку, и голос диктора заговорил:
– "Бразилия – это страна карнавалов, солнца и самбы…"
Мария почувствовала, как её накрывает волна чего-то необъяснимого.
Это её мир.
Она жила там.
Она была там.
Её дыхание сбилось.
Соседка по парте посмотрела на неё:
– "Ты чего? Тебе плохо?"
Мария покачала головой.
Но внутри что-то сломалось окончательно.
Бунт против судьбы
К тринадцати годам Мария устала притворяться.
Она ненавидела юбки.
Ненавидела косички, ненавидела, когда её называли "доченька".
Она чувствовала себя не на своём месте.
Однажды она сказала отцу:
– "Почему я должна быть девочкой? Может, я мальчик?"
Он ударил кулаком по столу.
– "Перестань говорить бред! Ты нормальная советская девочка!"
Мария сжалась.
Она поняла, что проиграла.
Что этот мир не примет её историю.
Что ей не поверят.
Что никто никогда не скажет: "Да, ты Маркус."
И она сдалась.
Жизнь в забвении
Мария решила убить Маркуса.
Она стала той, кем её хотели видеть.
Больше не говорила о снах.
Больше не спрашивала про Бразилию.
Она училась, как надо.
Она одевалась, как надо.
Но внутри всегда оставалась чужой.
И однажды, когда ей исполнилось восемнадцать, она решила:
"Я уеду. Я найду себя. Я узнаю, кто я на самом деле."
И судьба услышала её.
Глава 4. Тень Маркуса
Жизнь, которая не её.
К восемнадцати годам Мария уже умела играть роль.
Не вспоминала Бразилию. Она не говорила о снах. Не задавала глупых вопросов.
Она стала той, кем её хотели видеть.
Но внутри всё горело.
Голос, который звучал не так.Иногда, когда она смотрела в зеркало, ей казалось, что она видит чужое лицо. Глаза, которые должны были быть другими. Руки, которые не были её руками.
Почему вместо музыки – холодная тишина. По утрам она просыпалась в страхе, забывая, где находится. Пыталась понять, почему вместо жаркой ночи Рио за окном снег и пустая улица.
Почему она Мария, а не Маркус.
Мария ненавидела юбки и платья.
Но мать заставляла их носить.
– "Ты девушка. Должна выглядеть прилично."
Мария ненавидела танцы в школе.
Но отец говорил:
– "Пусть мальчики приглашают тебя. Это важно."
Мария ненавидела своё отражение.
Но никто этого не замечал.
Она хотела быть невидимой.
Но один учитель – учитель истории – заметил.
Человек, который знал больше, чем другие
Николай Сергеевич был не таким, как другие учителя.
О том, что мир больше, чем нам кажется. Он говорил о вещах, которых не было в учебниках. О философии, о судьбе, о смысле жизни.
Как-то после урока он задержал Марию.
– "Ты всегда так странно реагируешь, когда мы говорим о других странах."
Мария напряглась.
– "Я?"
Учитель усмехнулся.
– "Ты, Мария. Я вижу твои глаза, когда ты смотришь на карту мира. В них есть тоска. Будто ты ждёшь, что кто-то вернёт тебя домой."
Мария не знала, что ответить.
Она только побледнела.
А потом он сказал самое страшное:
– "Я знал одного человека, который тоже говорил, что жил не в своём теле."
Мария замерла.
Другие, такие же, как она
– "Кто?" – выдохнула она.
Николай Сергеевич долго молчал.
А потом сказал:
– "Я познакомлю тебя с ним."
Встреча состоялась через неделю.
Мария пришла в назначенное место – старая библиотека, полутёмный зал, запах пыли и бумаги.
Там её ждал незнакомец.
Седые волосы, длинные пальцы, глубокий, изучающий взгляд.Он был старше. Лет сорок, может, пятьдесят.
Он долго смотрел на неё, а потом спросил:
– "Ты помнишь?"
Мария всего на секунду хотела соврать.
Но что-то в его голосе сломало её защиту.
Она кивнула.
– "Иногда. Во снах."
Мужчина закрыл глаза, как будто облегчённо вздохнул.
– "Ты не первая. Я тоже жил другой жизнью."
Мария задрожала.
Разговор, который изменил всё
Мужчина сказал, что его звали по-другому.
Что помнил запах чернил, тяжесть старых книг, звук карет на мостовой.Что он жил в 19 веке, был врачом.
– "Я помню, как умер."
– "Я тоже," – прошептала Мария.
Они долго говорили.
О том, как страшно никому не говорить правду. О том, как это – жить с чужими воспоминаниями.
– "Ты не одинока, Мария."
Она почувствовала, что её мир больше не прежний.
Теперь она знала:
Маркус не был просто сном.
Он был реальностью.
План, который она построила в ту ночь
Когда Мария вернулась домой, она не могла заснуть.
Её сердце стучало бешено.
Ей хотелось кричать, бежать, что-то делать.
И тогда она приняла решение.
"Я найду правду."
"Я узнаю, кем была."
"Я вернусь."
Проблема была в одном.
Как найти путь обратно?
Ответ – в книгах
С тех пор Мария погрузилась в поиски.
Она читала всё, что могла найти.
Про феномены дежавю. Про реинкарнацию. Про научные исследования памяти.
Всё, что могло хоть немного объяснить, почему она помнит Маркуса.
Ответов не было.
Но был один намёк.
В старой книге, написанной индийским философом, говорилось:
"Некоторые души помнят. Но вернуться – значит осознать, что возвращение меняет всё."
Мария поняла одно:
"Я должна вернуться в Бразилию."
Но как?
Первый шаг к свободе
Она училась лучше всех.
Чтобы освободиться.
Чтобы получить стипендию. Чтобы уехать.
Мир вокруг не понимал, почему она так упорно идёт вперёд.
Но Мария знала:
"Я найду путь обратно."
И тогда всё начнётся заново.
Глава 5. На пути к истине
Побег из прошлого
Мария уехала в Москву сразу после школы.
Это был первый шаг к свободе. Сначала она сказала родителям, что поступает в университет.
Они гордились. Говорили:
– "Наша дочь будет учёной!"
Они не знали главного.
Мария не собиралась оставаться в СССР.
Она хотела уйти как можно дальше.
Потому что знала – где-то там есть ответы.
Где-то там её ждёт её настоящая жизнь.
Погружение в науку
Она поступила на факультет психологии.
Не потому, что хотела лечить людей.
А потому, что хотела понять саму себя.
"Что со мной?"
"Почему я помню прошлое?"
"Как это возможно?"
Она изучала мозг, память, сознание.
Но ответов не было.
Однажды профессор сказал:
– "Память – это сложный механизм. Иногда мозг играет с нами странные шутки."
Мария не верила в "шутки".
Она знала:
Её прошлое реально.
Она просто ещё не нашла доказательства.
Америка: билет в новую жизнь
На третьем курсе ей выпал шанс участвовать в обменной программе.
США.
Билет из прошлого.
Мария не сомневалась ни секунды.
Она собрала вещи, простилась с родителями и улетела.
Навсегда.
Нью-Йорк: город, который ей не принадлежал
Америка была другой.
Свободной.
Яркой.
Шумной.
Но Мария не чувствовала себя свободной.
Она чувствовала, что живёт в чужом теле, в чужом времени.
Каждую ночь сны возвращались.
Карла.
Рио. Самба.
И тот самый удар.
Каждое утро она просыпалась с ощущением утраты.
Но утраты чего?
Первый контакт с Бразилией
Как-то вечером Мария зашла в маленький бар в Бруклине.
Там играла живая музыка.
Бразильская самба.
Первый аккорд – и её накрыло волной воспоминаний.
Она не могла дышать.
Её тело знало эти ритмы.
Они были частью её.
Мария подошла к сцене.
Музыканты увидели её странное выражение лица.
Один из них спросил:
– "Voc? gosta da m?sica brasileira?" (Тебе нравится бразильская музыка?)
Мария застыла.
Она поняла его.
Без перевода.
Без словаря.
Она знала этот язык.
Где-то глубоко внутри.
И впервые за много лет она почувствовала, что нашла частичку себя.
Люди, которые тоже помнят
После этого вечера Мария начала искать таких же, как она.
Про случаи, когда люди вспоминали прошлые жизни.
Она читала книги про реинкарнацию.
Мария глубже погрузилась в изучение психологии, стремясь найти научное объяснение тому, что происходило с её сознанием. Она не просто изучала память и личность – она искала механизмы, способные объяснить случаи, выходящие за пределы традиционной науки.
Защитив диплом по феномену спонтанных воспоминаний, она начала работать психологом, специализируясь на людях, которые, как и она, чувствовали, что прожили больше одной жизни.
Теперь её пациенты вспоминали языки, которых никогда не учили.
Описывали места, в которых никогда не бывали.
Жили с ощущением, что их сознание принадлежит кому-то другому.
Но среди всех этих случаев её история оставалась единственной в своём роде.
Однажды она наткнулась на информацию о докторе Джон Кендалл, психолог.
Он изучал людей, которые утверждали, что жили прежде.
Мария написала ему письмо.
Через неделю пришёл ответ:
– "Ты не первая, Мария. Приезжай. Нам есть о чём поговорить."
Доктор Кендалл был старым, но проницательным человеком.
Он выслушал её историю.
А потом сказал:
– "Ты думаешь, что уникальна? Ты не первая. И не последняя."
Он рассказал о людях, которые помнили прошлые жизни.
Женщина, которая говорила на языке древнего Египта, хотя никогда его не изучала.
Мальчик, который знал детали битвы при Ватерлоо, которых не было в учебниках.
И он задал главный вопрос:
– "Мария, ты уверена, что хочешь знать правду?"
Она не колебалась.
– "Да."
Доктор кивнул.
– "Тогда начнём."
Гипноз: дверь в прошлое
Кендалл предложил метод гипноза.
Он сказал:
– "Если твоя память настоящая – её можно вытащить."
Мария согласилась.
И тогда началась самая страшная часть её пути.
Он погрузил её в глубокий транс.
Она слышала его голос.
– "Кто ты?"
Мария не могла ответить.
Но потом губы сами прошептали:
– "Маркус…"
Доктор замер.
– "Где ты?"
– "В Рио."
– "Что ты видишь?"
И тогда оно вернулось.
Воспоминание, которого она боялась
Ночь.
Тёплый воздух.
Музыка играет из магнитофона.
Маркус идёт по улице, танцует, улыбается.
Его сердце полно любви.
Карла ждёт его на террасе.
Он слышит её голос.
– "Ты уверен, Маркус?"
– "Mais do que nunca."
И вдруг —
Фары.
Визг шин.
Удар.
Тьма.
Мария вскрикнула и вырвалась из гипноза.
Она дрожала. Плакала.
Доктор смотрел на неё, поражённый.
– "Ты действительно была им."
Мария закрыла лицо руками.
Теперь она знала правду.
Теперь обратного пути не было.
Возвращение в Рио
Мария не спала всю ночь.
Она осознала самое главное.
Она должна вернуться.
В Рио.
Туда, где всё началось.
Туда куда она, 50 лет стремилась.
Туда, где её ждёт её прошлое.
Она купила билет на следующий день.
И впервые за всю жизнь почувствовала, что идёт в правильном направлении.
Глава 6. Полёт в прошлое
Самолёт вздрогнул, когда колёса коснулись взлётной полосы. Тяжёлая машина пронеслась по бетону, вдавливая пассажиров в кресла, а за окном, сквозь дрожащую пелену раскалённого воздуха, вставал город, который она не видела никогда – и который знала до боли.
Рио-де-Жанейро.
Мария сжала подлокотники кресла. В висках пульсировало что-то тяжёлое, не дававшее вдохнуть полной грудью. Весь полёт она боролась с тревогой, пытаясь убедить себя, что это просто путешествие, исследовательская поездка, логичное продолжение её поисков. Но стоило шасси самолёта удариться о землю, как сердце пропустило удар.
Она вернулась.
В тот самый город.
В ту самую точку.
Туда, где её убили.
Пассажиры начали подниматься со своих мест, открывая верхние багажные полки, кто-то уже говорил по телефону, кто-то зевал после длинного перелёта, а она сидела неподвижно, чувствуя, как внутри всё сжимается от предчувствия.
– Сеньора, – раздался голос стюардессы, вежливо, но твёрдо. – Мы прибыли. Вам нужно покинуть салон.
Мария кивнула, не в силах произнести ни слова, поднялась и достала ручную кладь. Ноги неуверенно ступили на ковровую дорожку, ведущую к выходу.
С каждой секундой реальность накрывала её всё сильнее.
Тёплый влажный воздух ворвался в лёгкие, когда она сошла с трапа. Запах соли, растущих повсюду цветов и далёкий аромат приготовленного на гриле мяса ударили в нос – смешение, знакомое и пугающее.
На миг её словно выбросило назад, в другую жизнь.
Она слышит музыку, ритмичные удары барабанов, скрипящие звуки гитары. Чувствует, как горячий воздух касается её кожи, как раскалённые камни улиц отдают тепло босым ступням. Перед глазами вспыхивает образ: Маркус, смеющийся, танцующий, свободный, полный жизни.
Мария замерла.
– Чёрт…
Всё было настоящим.
Город, который её знал
В аэропорту было шумно, людно, как в любом крупном городе. Голоса на португальском доносились со всех сторон, кто-то громко смеялся, кто-то что-то обсуждал по телефону, дети кричали, взрослые спешили на выход.
Но для неё это звучало иначе.
Не как для туриста, который впервые слышит незнакомую речь.
А как для человека, который когда-то знал этот язык так же, как дыхание.
Мария шагнула вперёд, в поток людей, позволив толпе унести её прочь от самолёта. Вокруг мелькали вывески, рекламные экраны, объявления о рейсах. Её взгляд скользил по знакомым буквам, и, хотя она почти не учила португальский, разум узнавал слова сам по себе.
Она понимала.
Это не просто было dеj? vu.
Это было возвращение.
У паспортного контроля она протянула документы, и офицер, молодой мужчина в форме, пробежался взглядом по её данным.
– Primeira vez no Brasil? (Вы впервые в Бразилии?)
Мария на секунду замялась.
– Sim, – ответила она автоматически, чувствуя, как язык сам складывает нужные звуки.
Офицер поставил штамп, улыбнулся и протянул паспорт обратно.
– Bem-vinda ao Rio.
Добро пожаловать в Рио.
Следы прошлого
Мария взяла такси и назвала адрес гостиницы.
Машина плавно выехала из аэропорта, и за окнами поплыли улицы, залитые солнцем, пронизанные хаотичным движением, наполненные голосами, смехом, звуками радио. Люди переходили дорогу прямо перед машинами, водители лениво сигналили, продавцы фруктов сидели на углах, выстраивая горки манго и ананасов.
И чем глубже она погружалась в город, тем сильнее её трясло.
Она знала эти улицы.
Знала их, чёрт возьми.
Вот это перекрёсток… да, он был здесь, только раньше тут не было такого большого киоска. А вот это кафе – оно было старым, с облупленными стенами, и у него всегда сидели музыканты, играя самбу за пару монет.
А вот этот поворот…
Таксист что-то говорил, но она больше не слышала.
Потому что впереди, за очередным поворотом, открылась улица, которую она знала до боли.
Воспоминания ударили, как удар током.
Её голова откинулась назад, в висках застучало. Перед глазами развернулась картина из прошлого: ночь, шаги по камням, музыка в руках, лёгкость, счастье… а потом удар, шины, боль, тьма.
Мария стиснула зубы.
– Сюда, – вдруг выдавила она. – Остановите здесь.
Таксист удивлённо посмотрел на неё в зеркало.
– Но это не ваш отель, сеньора.
– Я заплачу больше. Просто остановите.
Машина замерла у тротуара. Мария вышла, ощущая, как ноги предательски дрожат.
Она стояла там, где умер Маркус.
История, которая ещё жива
Мария медленно обернулась, осматривая улицу, впитывая детали.
Здесь что-то изменилось – новые вывески, другие цвета стен, но в целом это место осталось таким же.
И вдруг она заметила старика, сидящего у входа в кафе.
Он смотрел на неё.
Нет – он смотрел через неё.
Как будто пытался вспомнить.
Мария сглотнула.
Она сделала шаг вперёд.
– Senhor… – она сама не заметила, как перешла на португальский. – Desculpe… voc? conhece esta rua hа muito tempo? (Извините… вы давно знаете эту улицу?)
Старик медленно кивнул.
– Sim, senhorita. Eu moro aqui desde crian?a. (Да, сеньорита. Я живу здесь с детства.)
Она подошла ближе.
– Voc? lembra de um rapaz… (Вы помните молодого человека…)
Старик прищурился.
– Quem? (Кого?)
Мария глубоко вдохнула.
– Um rapaz chamado Marcus. Ele morreu aqui. (Парня по имени Маркус. Он умер здесь.)
Старик замер.
А затем тихо сказал:
– Meu Deus… voc? voltou. (Боже мой… ты вернулась.)
Глава 7. Первый взгляд в глаза прошлого
Мария не могла дышать.
Воздух вокруг сгустился, стал тяжёлым, вязким, насыщенным чем-то таким, чего она не могла объяснить словами, но чувствовала каждой клеткой тела.
Старик смотрел на неё долго и пристально, не мигая, словно пытался заглянуть за грань реальности, выловить что-то, что скользило в пределах его понимания, но ускользало прежде, чем он мог назвать это словами.
– Meu Deus… (Боже мой…)
Он не просто смотрел – он узнавал.
И в этом узнавания было не только удивление.
Мария видела испуг.
Он смотрел на неё так, как человек смотрит на призрака.
Она не могла оторваться от его глаз.
Они были чужими, и в то же время родными.
Ей вдруг стало страшно.
Этот страх был глубже обычного испуга, он был древним, инстинктивным, тем, который заложен где-то внутри на уровне самой сути.
– N?o pode ser… (Не может быть…) – выдохнул старик, отступая на шаг.
Мария не узнала свой голос, когда заговорила.
Он был чужим, глухим, дрожащим.
– O senhor conhecia Marcus? (Вы знали Маркуса?)
Старик сглотнул.
Тишина между ними стала ощутимой, как будто воздух заполнился невидимой стеной.
– Eu conhecia… (Я знал его…)
Голос его был низким, срывающимся, наполненным воспоминаниями, которые он, возможно, пытался забыть десятилетиями, но которые теперь снова вырвались наружу.
– Ele morreu hа muito tempo… (Он умер давно…)
Его взгляд скользнул по её лицу, изучая, взвешивая, проверяя.
– Ou talvez n?o… (А может, и нет…)
У Марии пересохло в горле.
Сердце ударилось о рёбра, как пойманная птица.
Он видит её.
Не просто её – он видит Маркуса.
Город шумел вокруг.
Голоса людей сливались в беспорядочный поток, кто-то смеялся, кто-то спорил, мимо проезжали машины, вдалеке звучала музыка – но для Марии мир замер.
Всё, что имело значение – этот человек перед ней.
Этот человек, который что-то знал.
Мария сделала шаг вперёд, чувствуя, как дрожат ноги.
– O senhor pode me contar sobre ele? (Вы можете рассказать мне о нём?)
Старик не сразу ответил.
Он долго молчал.
А потом вздохнул.
– Por que voc? quer saber? (Почему ты хочешь знать?)
Мария почувствовала глубокую боль в груди.
Как объяснить? Как сказать, что она не просто хочет знать – ей нужно знать?
Что это не праздный интерес, а нечто, что горит внутри, не давая покоя?
Что она не может жить дальше, не найдя ответа?
Она поймала его взгляд и сказала единственное, что было правдой.
– Porque eu acho que fui ele. (Потому что я думаю, что была им.)
Старик замер.
На его лице отразилось столько эмоций сразу, что Мария не успела их разобрать.
Шок.
Страх.
Сомнение.
Понимание.
Он отшатнулся, словно её слова отбросили его назад во времени.
– Se isso е verdade… (Если это правда…)
Он сглотнул, провёл рукой по лицу.
– Ent?o voc? estа em perigo. (Тогда ты в опасности.)
Тайна, которую кто-то пытался похоронить
Мария застыла.
Слова прозвучали буднично, почти обыденно, но внутри у неё всё похолодело.
Опасности больше не существовало.
Маркус умер больше пятидесяти лет назад.
Все, кто его знал, либо умерли, либо забыли.
Как она может быть в опасности?
Старик отвёл взгляд, словно сожалея, что сказал больше, чем хотел.
– O que quer dizer com isso? (Что вы имеете в виду?)
Он не ответил сразу.
Сначала он посмотрел по сторонам, проверяя, не подслушивает ли кто-нибудь.
А потом наклонился ближе и прошептал:
– Marcus n?o morreu por acaso. (Маркус не умер случайно.)
Мария задержала дыхание.
Она не могла говорить.
Старик медленно покачал головой.
– Foi um assassinato. (Это было убийство.)
Правда, которую она не была готова услышать
Мария покачала головой.
Нет.
Нет.
Это не может быть правдой.
– O que? (Что?)
– Ele n?o morreu num acidente. (Он не погиб в аварии.)
Голос старика звучал глухо, будто он говорил не с ней, а с самим собой, с прошлым, которое не мог забыть.
– Foi um assassinato. Alguеm o queria morto. (Это было убийство. Кто-то хотел его смерти.)
Мария почувствовала, как земля уходит из-под ног.
– Mas por qu?? (Но почему?)
Старик отвёл взгляд.
– Isso е algo que voc? precisa descobrir por conta prоpria. (Это то, что тебе предстоит выяснить самой.)
А затем он резко встал, словно разговор был закончен.
– Agora vа embora. (А теперь уходи.)
Мария поднялась следом.
– Espere! (Подождите!)
Она схватила его за запястье.
– Por favor… me diga mais. (Пожалуйста… скажите мне больше.)
Он вздохнул, медленно разжал пальцы.
– N?o posso. Jа falei demais. (Я не могу. Я уже сказал слишком много.)
И прежде чем она успела задать ещё один вопрос, он ушёл.
Мария смотрела ему вслед, пока фигура не растворилась в толпе.
Что делать теперь?
Она осталась одна.
В голове гулко стучали мысли.
"Маркус был убит."
"Кто-то хотел его смерти."
"Почему?"
"Кто?"
Старик знал правду.
Но он боялся её говорить.
Значит ли это, что эта история ещё не закончилась?
Что кто-то ещё жив?
Что опасность никуда не исчезла?
Мария глубоко вдохнула.
Всё, что она знала сейчас – это то, что назад пути больше нет.
Она должна узнать всю правду.
Как бы страшна она ни была.
Глава 8. КЛЮЧИ К ПРОШЛОМУ
Город, который помнит
Мария не двигалась.
Она стояла посреди шумной улицы, окружённая людьми, автомобилями, голосами, музыкой, жизнью, которая текла своим чередом, не замечая её растерянности, не замечая, как внутри всё переворачивалось с ног на голову.
В голове звенело. Слова старика эхом отдавались внутри, не давая собраться с мыслями.
"Кто-то хотел его смерти.""Маркус не погиб случайно." "Это было убийство."
Мария закрыла глаза, пытаясь успокоить дыхание. Мир стал другим. Всё, что казалось просто исследованиями, поисками своей прошлой жизни, вдруг приобрело иной оттенок – опасность, тайну, что-то, что, возможно, до сих пор скрыто под толщей времени.
Она думала, что приехала в Рио найти себя, но теперь поняла: она нашла гораздо больше, чем ожидала.
Это было не просто путешествие в прошлое.
Это было расследование убийства.
И самое страшное заключалось в том, что убийца, возможно, ещё жив.
Следы, ведущие в темноту
Мария глубоко вдохнула, собралась с силами и двинулась дальше.
Старик ушёл, но он оставил за собой след.
Он знал что-то.
Он говорил, словно боялся, словно не хотел вспоминать.
Но он знал.
А значит, существуют и другие люди, которые могут знать.
Теперь у неё была цель: найти тех, кто помнил Маркуса.
Она должна была узнать всё о его жизни. Кто он был? Чем занимался? В какие круги входил? С кем общался?
Она достала телефон и открыла карту города. С чего начать?
Воспоминания вспыхнули сами собой.
"Музыка. Ночь. Тёплый воздух. Терраса, где ждала Карла…"
Где-то здесь был тот дом, где Маркус жил.
Дом, где он смеялся, играл музыку, любил.
И дом, из которого он вышел в свою последнюю ночь.
Мария набрала в поисковике: "Рио-де-Жанейро 1968. Санта-Тереза. Музыкальные клубы."
Статьи посыпались одна за другой. Она листала, читала заголовки, мельком пробегала глазами страницы, пока одна запись не заставила её остановиться.
"Бар 'Casa da M?sica'. Открыт в 1959 году. Место сбора бразильских музыкантов и деятелей искусства. В конце 60-х стал популярной точкой встречи студентов, художников и политически активных людей…"
Политически активных?
Мария нахмурилась.
Старик сказал, что смерть Маркуса не была случайностью.
Возможно, она была связана не только с ним, но и с теми, кто его окружал.
Мария глубоко вдохнула.
Это было место, откуда следовало начать.
Бар, где всё начиналось
Санта-Тереза встретила её знакомыми узкими улочками, старыми трамвайными рельсами и атмосферой богемного Рио, который когда-то знал Маркус. Здесь ничего не спешило, уличные художники выставляли свои картины, молодёжь сидела на ступеньках, играя на гитарах, а воздух был пропитан запахом кофе, кокоса и тёплого камня, нагретого солнцем.
Бар "Casa da M?sica" располагался в старом двухэтажном здании с деревянными окнами и выцветшей вывеской.
Мария толкнула дверь.
Внутри было приглушённо, уютно, пахло алкоголем и старым деревом. На стенах висели чёрно-белые фотографии – музыканты, танцоры, группы людей, снятые в моменты радости.
Мария прошлась взглядом по снимкам.
Она искала его лицо.
И через несколько секунд нашла.
Чёрно-белая фотография.
Группа молодых людей. Гитары, барабаны, смех.
Маркус сидел в центре, вечно смеющийся, светлый, с растрёпанными волосами и глазами, полными жизни.
На спинке фото кто-то когда-то оставил надпись:
"1968. Наши лучшие времена."
Мария дрожащими пальцами коснулась бумаги.
Её сердце замерло.
– Voc? gosta dessa foto? (Вам нравится это фото?)
Женский голос заставил её вздрогнуть.
Мария резко обернулась.
Перед ней стояла хозяйка заведения – женщина лет семидесяти, с густыми тёмными волосами, собранными в пучок, и глазами, в которых скрывалось слишком много истории.
Мария сглотнула.
– Quem е ele? (Кто он?)
Женщина посмотрела на фотографию, а потом снова на неё.
И вдруг застыла.
В её глазах мелькнуло узнавание.
Она шагнула ближе.
– Deus do cеu… (Господи…)
Мария заметила, как её рука дрогнула.
– Por que voc? estа perguntando sobre ele? (Почему вы спрашиваете о нём?)
Мария сделала глубокий вдох.
– Porque eu acho que fui ele. (Потому что я думаю, что была им.)
Женщина покачнулась, как от удара.
А затем прошептала.
– Se isso for verdade… ent?o voc? corre perigo. (Если это правда… тогда ты в опасности.)
Мария уже слышала эти слова сегодня.
Она ещё не знала, что они означают, но одно стало ясным:
Опасность была настоящей.
И правда, которую она пыталась раскрыть, до сих пор не принадлежала прошлому.
Она принадлежала настоящему.
Глава 9.ПРАВДА, КОТОРАЯ ОПАСНЕЕ, ЧЕМ КАЖЕТСЯ
Женщина, которая помнит
Мария не сразу поняла, что произошло.
Женщина перед ней выглядела так, словно увидела призрака. Её тёмные глаза широко распахнулись, в них мелькнуло что-то среднее между страхом, шоком и – что самое странное – узнаваемостью.
Воздух в баре словно стал гуще, плотнее.
Где-то в дальнем углу играла старая пластинка – медленный, тягучий ритм самбы, смешанный с лёгким потрескиванием иглы. Бармен за стойкой неторопливо протирал стакан, несколько посетителей вели ленивые беседы, но вокруг Марии и этой женщины словно образовался свой собственный мир, отдельный от всего остального.
– O que voc? disse? (Что ты сказала?) – наконец прошептала женщина, продолжая вглядываться в лицо Марии так, будто не верила своим глазам.
Мария сжала кулаки, чтобы скрыть дрожь в пальцах.
– Eu acho que fui Marcus. (Я думаю, что была Маркусом.)
Тишина между ними стала почти осязаемой.
Женщина с силой выдохнула, как будто только что осознала, что всё это время сдерживала дыхание. Она медленно разжала пальцы, которые до этого незаметно вцепились в деревянную стойку, и вытерла ладони о подол платья.
– Voc? deve sair daqui. (Ты должна уйти отсюда.)
Мария вздрогнула.
– Por qu?? (Почему?)
Женщина нервно огляделась по сторонам, словно проверяя, не слушает ли их кто-то. Затем она сделала шаг ближе, понизив голос до почти неслышного шёпота:
– Porque ele foi morto. E hа pessoas que n?o querem que essa histоria volte ? tona. (Потому что его убили. И есть люди, которые не хотят, чтобы эта история снова всплыла.)
Мария ощутила, как у неё похолодели руки.
"Эти слова… опять… Опасность. Убийство. Люди, которым нельзя знать."
Она глубоко вдохнула, заставляя себя сохранять спокойствие.
– O senhor da rua tambеm me disse isso. (Тот старик на улице тоже сказал мне это.)
Женщина резко вскинула голову.
– Que velho? Como ele era? (Какой старик? Как он выглядел?)
– Baixo, magro, cabelo branco… (Невысокий, худой, с седыми волосами…)
Женщина сжала губы.
– Antonio…
– Voc? o conhece? (Вы его знаете?)
Женщина кивнула, но ничего не сказала. Вместо этого она снова осмотрелась и, видимо, приняв какое-то решение, жестом велела Марии следовать за ней.
– Venha comigo. Mas rаpido. (Идём со мной. Но быстро.)
Мария почувствовала, как внутри всё сжалось, но подчинилась.
За дверью, где хранятся тайны
Они прошли через небольшой коридор, освещённый тусклой жёлтой лампой, и оказались в маленькой комнате, заставленной старыми деревянными полками, увешанными пожелтевшими фотографиями, выцветшими газетными вырезками, афишами концертов и потрёпанными книгами.
Женщина закрыла за ними дверь, заперла на щеколду и только после этого повернулась к Марии.
– Meu nome е Helena. (Меня зовут Элена.)
Мария кивнула.
– Eu sou Maria. (Я Мария.)
– Eu sei quem voc? е. (Я знаю, кто ты.)
Эти слова прозвучали не как догадка, а как утверждение.
Мария ощутила, как внутри всё перевернулось.
– Como assim? (Что вы имеете в виду?)
Элена посмотрела на неё пристально, а потом кивнула на одну из полок.
– Porque eu vi voc? antes. (Потому что я уже видела тебя раньше.)
Мария нахмурилась.
– O qu?? (Что?)
Элена протянула руку и достала маленькую потрёпанную фотографию.
Она подала её Марии.
Сердце Марии замерло.
На фотографии была Карла.
Карла, сидящая в этом же баре, молодая, красивая, но с глазами, полными тревоги.
И подпись на обороте:
"1975. Ela ainda procura." (1975. Она всё ещё ищет.)
Мария почувствовала, как стены комнаты сузились, как воздух стал вязким, как будто кто-то внезапно выдернул пол из-под её ног.
– Ela ainda procurava? (Она всё ещё искала?)
Элена посмотрела ей прямо в глаза.
– Sim. (Да.)
– O qu?? (Что?) – голос Марии сорвался.
– Ela nunca aceitou a morte dele. Nunca acreditou que foi um acidente. E ela passou a vida inteira tentando provar isso. (Она никогда не смирилась с его смертью. Никогда не поверила, что это был несчастный случай. И она посвятила всю свою жизнь тому, чтобы доказать это.)
Мария схватилась за край стола, чтобы не упасть.
"Карла не забыла… Она искала меня… Маркуса… Всё это время…"
– E ela descobriu alguma coisa? (И она что-то нашла?)
Элена медленно покачала головой.
– Ela desapareceu. (Она исчезла.)
Мария почувствовала, как кровь отхлынула от лица.
– O qu?? (Что?)
– Em 1981. Ela dizia que estava perto de encontrar a verdade. E ent?o… sumiu. (В 1981 году. Она говорила, что близка к раскрытию правды. И потом… пропала.)
Мария медленно опустилась в кресло.
Все нити её жизни слились в одну точку.
Карла не только знала, что Маркус не погиб случайно.
Она пыталась найти убийцу.
И она исчезла.
Мария прикрыла лицо руками.
– Ent?o a histоria ainda n?o acabou… (Значит, эта история ещё не закончена…)
Элена медленно выдохнула.
– N?o. E se voc? quer continuar… voc? tem que ter muito cuidado. (Нет. И если ты хочешь продолжать… тебе нужно быть очень осторожной.)
Мария подняла на неё взгляд.
Теперь она знала точно.
Она не просто нашла прошлое.
Она вернулась в историю, которая ещё не окончена.
И если Карла исчезла, пытаясь докопаться до правды – значит, эта правда опасна.
Но теперь обратного пути уже не было.
Она найдёт убийцу.
Чего бы это ни стоило.
Глава 10. Город, который не отпускает
Рио-де-Жанейро жил своей жизнью, полной шума, красок, смеха, ароматов жареного мяса и свежих фруктов, музыки, доносящейся с улиц, и солнца, которое, казалось, никогда не гасло. Но Мария больше не замечала этого. Город, который мог бы быть для неё мечтой, стал лабиринтом воспоминаний и тайн, которые требовали разгадки.
Она медленно шла по узким улочкам Санта-Терезы, глубоко погружённая в свои мысли. Её шаги отдавались эхом в мостовой, с каждой секундой приближая её к новой точке отправления.
"Карла искала убийцу Маркуса."
"Она была уверена, что его смерть – не несчастный случай."
"В 1981 году она исчезла."
Мария подняла голову и посмотрела на небо. Оно было таким же, как тогда. Синим, бескрайним, с редкими облаками, лениво проплывающими над головой.
"Сколько лет прошло? Сколько времени понадобилось, чтобы я вернулась сюда?"
Где-то глубоко внутри Маркус словно пытался пробиться наружу, но не мог. Он был заперт в её сознании, как заперты были ответы, которые она искала.
"Ты оставил меня одну, Карла. Или это я оставил тебя?"
Дом, где жила любовь
Она стояла перед старым домом.
Этот дом был прошлым Маркуса, тем местом, где он жил, любил, смеялся, мечтал.
Деревянные ставни были выкрашены в зелёный цвет, но краска облупилась от времени. Маленькая терраса с виноградной лозой, спускающейся с крыши, выглядела так, будто кто-то всё ещё ухаживал за ней.
"Я был здесь."
"Я выходил из этой двери в свою последнюю ночь."
"Я шёл по этой улице, не зная, что меня ждёт смерть."
Сердце Марии сжалось, когда она представила, как Маркус, полный жизни, спускается по этим ступеням, направляется в ночь, ничего не подозревая.
Она глубоко вдохнула и постучала в дверь.
Прошло несколько секунд, прежде чем щеколда щёлкнула, и дверь приоткрылась.
Перед ней стояла пожилая женщина, худая, с морщинистым лицом и тёплыми, но настороженными глазами.
– Posso ajudar? (Чем могу помочь?)
– Este era o lar de Marcus. Eu queria saber mais sobre ele. (Это был дом Маркуса. Я хочу узнать о нём больше.)
Женщина нахмурилась.
– Quem е voc?? (Кто вы?)
Мария сглотнула.
– Eu sou alguеm que precisa saber a verdade. (Я тот, кто должен узнать правду.)
Женщина долго смотрела на неё. А затем открыла дверь шире и кивнула.
– Ent?o entre. (Тогда заходи.)
Истории, которые не забываются
Комната была маленькой, уютной, наполненной запахами старых книг, кофе и чего-то неуловимо знакомого. На стенах висели фотографии.
Мария подошла ближе.
Вот Маркус. Он стоит рядом с молодыми людьми, смеётся, играет на гитаре.
А вот Карла. Она сидит на ступеньках, смотрит в камеру с лукавой улыбкой, будто хранит в себе тайну, о которой никто не знает.
Сердце Марии забилось быстрее.
– O que voc? quer saber? (Что ты хочешь знать?) – женщина села в кресло, сложив руки на коленях.
Мария повернулась к ней.
– O que aconteceu com Marcus? (Что случилось с Маркусом?)
Женщина долго молчала.
А потом тихо произнесла:
– A verdade sempre esteve aqui. Mas ninguеm quis v?-la. (Правда всегда была здесь. Но никто не хотел её видеть.)
Мария села напротив неё.
– Me diga tudo. (Расскажите мне всё.)
Ночь, которая изменила всё
– Маркус был не просто музыкантом, – сказала женщина, медленно откинувшись в кресле. – Он знал слишком многое.
Мария нахмурилась.
– Demais? (Слишком многое?)
Женщина кивнула.
– В 1968 году Бразилия горела. Люди протестовали против диктатуры, полиция хватала всех, кто осмеливался говорить правду. Маркус не был политиком. Он просто жил музыкой, но он знал людей, которые боролись против режима. И он видел то, чего не должен был видеть.
Мария напряглась.
– O que ele viu? (Что он увидел?)
Женщина посмотрела ей прямо в глаза.
– Ele viu um nome. (Он увидел одно имя.)
– Qual nome? (Какое имя?)
Женщина взяла старую газету, развернула её, провела пальцем по колонке.
Мария наклонилась.
И увидела.
Имя.
Имя, которое кто-то пытался забыть.
Имя, из-за которого Маркус погиб.
И в этот момент она поняла:
Она теперь тоже в опасности.
Мария сжала газету, чувствуя, как по телу пробежал холод.
Это имя значило что-то важное.
Кто-то не хотел, чтобы его называли.
И Маркус умер, потому что он его знал.
Женщина посмотрела на неё внимательно.
– Agora voc? sabe. O que vai fazer? (Теперь ты знаешь. Что будешь делать?)
Мария подняла глаза.
И в этот момент она поняла:
Она не остановится.
Каким бы страшным ни был ответ, она должна узнать всю правду.
Глава 11. Когда прошлое смотрит в глаза
Имя, за которое убивают
Мария не могла оторвать взгляда от газеты.
Имя, выведенное жирными буквами, обжигало её, как раскалённый металл. Она читала его снова и снова, но оно ничего ей не говорило.
Луис Энрике Мендоса.
Кто он? Почему это имя так важно?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/parvana-saba/vozvraschenie-v-rio-pererozhdenie-1968-71704048/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Parvana Saba
Можно ли полностью стереть личность?
Существует ли реинкарнация – и можно ли её контролировать?
Что важнее: наука или мораль?
Кто мы такие, если нам стирают память и переписывают нашу жизнь?
"Возвращение в Рио: Перерождение 1968" – это захватывающий научно-психологический триллер о памяти, идентичности и самых опасных экспериментах над сознанием.
Маркус Кавальканти погиб в 1968 году в Рио-де-Жанейро. Так сказали газеты. Так решила история. Но он не исчез.
Спустя 50 лет он возвращается в теле Марии, которая всегда знала, кто она. Она не искала свою личность – она искала правду.
Когда её память начинает восстанавливаться, она понимает, что её жизнь – это результат опасного эксперимента, который должен был остаться тайной. Теперь она знает слишком много. Теперь за ней охотятся. Но главное – она должна выяснить, кто на самом деле управлял её судьбой… и почему.
Parvana Saba
Возвращение в Рио: Перерождение 1968
Глава 1. Последний танец
Рио-де-Жанейро, 1968
Город жил в двух ритмах одновременно.
Один был привычный – ритм самбы, раскатистый, зовущий, вплетенный в само дыхание улиц. Он звучал из окон, доносился с пляжей Копакабаны, звенел в серых переулках, где под гулкие удары барабанов босоногие мальчишки играли в мяч. Это был ритм жизни – свободной, пьянящей, наполненной солнцем и ароматами солёного ветра, манго и дешёвого рома.
Но вторая мелодия, куда более тревожная, разливалась по городу в эти месяцы – ритм гнева. Тяжёлый, глухой, он звучал в сапогах военных, стучащих по мостовым, в резких выкриках студентов на протестах, в шелесте газет, напечатанных на нелегальных станках. Диктатура. Контроль. Аресты.
Два ритма.
Один звал к танцу, другой – к войне.
Но сегодня ночью Маркуса не волновал ни один из них. Сегодня его сердце билось в третьем ритме – ритме любви.
Маркус поднимался по каменной лестнице Санта-Терезы, легко перепрыгивая через две ступени сразу. В одной руке он держал старенький, но дорогой магнитофон – "his baby", как он называл его. В другой – бутылку кашасы, дешёвой, но горячей, жгущей горло приятным теплом.
Ночь была влажной, как бывает только в Рио после вечернего ливня. Горячий воздух смешивался с испарениями дождя, наполняя улицы тяжелым ароматом мокрых камней и сладких цветов жасмина.
Санта-Тереза, район художников, музыкантов и мечтателей, жила в своём темпе. Здесь, в отличие от центра, не было хаоса протестов и полицейских кордонов. Здесь люди продолжали смеяться, пить и танцевать, словно время застыло в вечном карнавале.
Маркус улыбался сам себе.
Он вспоминал её лицо – Карлу, её мягкую улыбку, её сияющие глаза. Вспоминал, как несколько часов назад она накрыла рот руками, шокированная его словами, а потом, смеясь, кивнула:
– "Да, да, тысячу раз да!"
И теперь она ждёт его. В том же доме, на террасе, где они когда-то впервые поцеловались.
Маркус чувствовал себя королём мира.
"Ты выходишь за меня замуж."
Он повторял эти слова снова и снова, как любимый припев.
Он поставил магнитофон на плече, щёлкнул кнопку, и из динамиков разнеслось плотное, глубокое биение барабанов.
Tum-tum!
Tum-tum!
Самба. Ритм, в который вплетена сама душа Рио.
Маркус зашагал под музыку. Его движения были лёгкими, плавными, будто сам город нес его вперёд. Он пританцовывал на каждом шаге, улыбался прохожим, чувствовал, как волны тепла раскатываются по телу, как кровь поёт в унисон с музыкой.
Проходя мимо открытых окон, он ловил одобрительные возгласы:
– "Эй, Маркус, ты снова несёшь самбу по улицам!"
– "Где вечеринка?!"
– "Hoje е dia de festa?" (Сегодня праздник?)
Он только смеялся в ответ. Праздник был внутри него.
Здесь, в Санта-Терезе, все знали Маркуса.
Его называли O Rei da Dan?a – Король Танца.
Не потому что он выступал на сцене, нет. Он просто жил в ритме музыки, и люди чувствовали это. Они завидовали той лёгкости, с которой он двигался, той свободе, которая лилась из его жестов, как вино из переполненного бокала.
Но сегодня он танцевал не ради публики.
Сегодня он шёл к своей любви, к Карле.
Узкие улочки становились круче, поднимаясь вверх по холму. Дома сменялись заборами, за которыми скрывались тенистые сады.
В одном из таких садов, на большой террасе, его ждала Карла.
Сердце подсказывало ему, что она уже вышла на крыльцо, опершись локтями о перила, и смотрит в сторону лестницы, пытаясь разглядеть его среди теней.
Маркус прибавил шагу.
Музыка всё ещё звучала.
Но что-то изменилось.
Ночь, которая сломалась
Звук… исчез.
Не музыка – весь мир.
Голоса замолкли.
Даже ветер больше не шевелил листья деревьев.
Маркус нахмурился, ощущая, как по коже пробежал холодок.
И в этот момент он увидел их.
Фары.
Машина неслась по узкой улочке слишком быстро, слишком бесшумно.
Маркус не успел даже вскрикнуть.
Визг шин.
Удар.
Полёт.
Время замедлилось.
Он летел. Видел над собой темное небо, слышал хрип собственного дыхания.
Удар о мостовую разорвал реальность на куски.
Тьма и свет
Боль.
Она пришла не сразу.
Сначала было только удивление.
Маркус чувствовал себя лёгким, невесомым, как перо, подхваченное ветром.
Он понял, что лежит на спине. Каменная мостовая под ним была тёплой от дневного зноя, но кожа уже начинала покрываться мурашками от влажного ночного воздуха.
Где-то рядом шипел и трещал его магнитофон, изуродованный ударом. Музыка, которая ещё секунду назад была чистой, звонкой, теперь звучала искажённо, рвано, будто старая пластинка с глубокими царапинами.
"Tum… tum…"
"Tshhh… skrkk… tum…"
Звуки становились всё тише.
"Нет, нет, только не это…"
Маркус попытался вдохнуть.
Не получилось.
Лёгкие застыли, как два мешка с песком. Горло сжалось, будто кто-то вдавил в него невидимый нож.
Стало страшно.
Он попытался пошевелить рукой, но пальцы не слушались.
Попробовал поднять голову – мир взорвался острой, пронизывающей болью.
Где-то вдалеке слышались крики.
– "Meu Deus! Ele estа vivo?"
– "Chamem um mеdico!"
– "A pol?cia! Chamem a pol?cia!"
"Нет! Не полицию!"
Губы Маркуса дрогнули, но не смогли произнести ни слова.
Голоса становились всё дальше, тише, отдалённее…
"N?o! N?o me deixe ir!"
"Нет! Не отпускайте меня!"
Но мир не слушал.
Мрак окутал его, как мягкое покрывало, и потянул вниз.
Океан памяти
Маркус не исчез.
Он плыл.
Не в обычной воде – в океане воспоминаний.
Сначала всё было пусто.
Потом появились цвета – размытые, словно краска, растворённая в воде.
Жёлтые пятна – солнечные лучи на песке Копакабаны.
Голубые полосы – небо над Рио в полдень.
Алые вспышки – губы Карлы в первый раз, когда он её поцеловал.
Звуки возникали и исчезали.
– "Ты уверен, Маркус?"
– "Mais do que nunca."
Лёгкий смех.
Карла…
Он увидел её чётко, как будто оказался в прошлом.
Она стояла на террасе, освещённая вечерним солнцем, её длинные тёмные волосы развевались на ветру.
Карла улыбалась, глядя на него с любовью и надеждой.
Маркус потянулся к ней, но не смог дотянуться.
Свет исчез.
Всё вокруг потемнело.
Между мирами
Маркус открыл глаза.
Но это не было Рио.
Он стоял.
На чём-то гладком, холодном, бесконечном.
Вокруг был свет – ослепительный, но не жаркий. Он не исходил из какого-то конкретного источника, он просто был.
– "Где я?" – голос Маркуса прозвучал глухо, словно в огромном пустом зале.
Впереди что-то двигалось.
Он сделал шаг.
Ноги были сильными. Не было боли, не было страха. Только тишина.
Шаг.
Ещё шаг.
И вдруг он увидел людей.
Сотни. Нет, тысячи.
Они шли в длинных рядах, направляясь к невидимым пунктам назначения.
Некоторые стояли молча, опустив головы.
Другие разговаривали, но их слова смешивались в единый гул, который невозможно было разобрать.
Они были в белых одеждах.
Они были спокойны.
"Это сон?"
Маркус зажмурился, потом снова открыл глаза.
Но мир не изменился.
"Я умер?"
Где-то рядом послышался голос.
– "Ты не должен быть здесь."
Маркус резко обернулся.
Перед ним стоял мужчина в белый одежде.
Его лицо было спокойным, но в глазах читалась усталость.
– "Кто ты?"
– "Я здесь, чтобы объяснить."
– "Объяснить что?"
Мужчина выдохнул.
– "Ты умер, Маркус."
Сделка с судьбой
Нет.
Нет, он не мог умереть.
Только что… Только что он был в Рио!
Только что он шёл к Карле!
Он предложил ей выйти замуж!
"Нет, это ошибка!"
– "Ты хочешь вернуться?" – голос мужчины был тихим, но твёрдым.
Маркус замер.
Ему не нужно было думать.
– "Да."
– "Ты уверен?"
– "Mais do que nunca."
Мужчина наклонил голову.
– "Это возможно. Но есть цена."
Маркус застыл.
Цена?
Что это значит?
– "Я готов."
Мужчина посмотрел на него как на ребёнка, который не понимает, во что ввязывается.
– "Будь осторожен, Маркус. Иногда возвращение – худшее, что может случиться."
Маркус открыл рот, чтобы что-то сказать, но всё вокруг взорвалось светом.
Он падал.
Падал.
Падал.
Возвращение
Первое, что он почувствовал – давление.
Что-то сжимало его со всех сторон, сдавливало, лишало свободы.
Он не мог двигаться.
Грудь не наполнялась воздухом.
"Где я?!"
"Почему так темно?!"
Резкий звук.
Сильный толчок.
Что-то ударило его.
И вдруг воздух ворвался в лёгкие.
Маркус… Нет.
Теперь он был кем-то другим.
И кто-то смотрел на него сверху, говоря слова, которых он не понимал.
Но одно он понял точно.
Он вернулся.
Глава 2. Новая жизнь
Рождение в чужом мире
Тьма сменилась оглушающим светом.
Глаза рефлекторно зажмурились, но сквозь сомкнутые веки всё равно пробивалась слепящая белизна. Воздух вокруг казался густым, насыщенным чем-то новым, непривычным. Всё тело пульсировало глухой болью, но эта боль была иной, не той, что приходит после удара машиной.
В ушах раздавался чей-то голос.
– "Девочка… она дышит! Господи, она жива!"
Девочка?
Маркус… или то, что осталось от его сознания, попытался произнести что-то, но из горла вырвался только пронзительный детский крик.
Мир содрогнулся.
Запахи. Острые, странные. Смешение йода, пота, влажного полотна.
Резкий толчок – его… её? – маленькое, беспомощное тело прижали к чему-то тёплому.
Голос над головой был женским, уставшим, но полным облегчения:
– "Мария…"
Рядом послышался глуховатый мужской ответ:
– "Она такая маленькая… но она выживет."
Смысл слов уплывал.
Сон… или новая реальность?
Маленькое сердце билось быстро, как крылья пойманной в ладони птицы.
Но в этот момент сознание Маркуса окончательно потонуло в мягкой, вязкой темноте.
Он умер.
Но жизнь Марии только начиналась.
Ранние годы
В первые годы существования Марии прошлое оставалось в тени.
Дни сменялись ночами, наполняясь теплом маминых рук, голосами взрослых, лёгкими покачиваниями колыбели.
Но порой что-то тревожило.
В снах появлялось море, расстилавшееся перед ней синим простором. На горизонте вставал город с высокими холмами и яркими домами.
Её маленькое тело вздрагивало, пальцы сжимались, как будто пытались удержать что-то ускользающее.
Иногда она плакала во сне, но не от голода или холода.
От чего-то другого.
Родители беспокоились.
– "Она так часто скулит ночью, как будто видит кошмары…"
– "Дети бывают тревожными. Она вырастет – забудет."
Но Мария не забывала.
Голос из прошлого
Ей было три года, когда она впервые заговорила не на том языке.
Было обычное утро. Мама мыла пол на кухне, папа собирался на работу.
Мария сидела на полу, возясь с деревянными кубиками. В голове звучала музыка – не из комнаты, а откуда-то изнутри.
Ритм.
Тепло.
Знакомое чувство, как будто кто-то ждал её.
Она уставилась в пространство, не понимая, почему сердце вдруг затрепетало от радости и тоски одновременно.
А потом губы сами сложили звуки, которые не должны были существовать в её детской речи.
– "M?sica…"
Мать замерла.
– "Что ты сказала?"
Мария моргнула.
– "M?sica… dan?a…"
Голос её был тихим, растерянным, словно слова всплыли сами по себе.
Но мать испугалась.
Она схватила дочь за плечи, заглянула ей в лицо:
– "Где ты это слышала?!"
Мария смотрела на неё непонимающе.
Она и сама не знала.
Но в этот момент где-то глубоко внутри Маркус шевельнулся.
Тайна, которую нельзя рассказывать
После того случая мать не раз спрашивала, кто научил её странным словам.
Но Мария не знала ответа.
Она просто чувствовала, что это часть её самой.
Чем старше она становилась, тем чаще приходили сны.
Они были яркими. Чрезмерно насыщенными, полными запахов, звуков, голосов, которые она не знала, но знала.
Голоса смеялись, звали её, и один из них всегда звучал ближе других.
– "Ты уверен, Маркус?"
– "Mais do que nunca."
И каждый раз, когда этот голос появлялся, её маленькое тело вздрагивало от необъяснимой боли и радости одновременно.
Она никому не рассказывала.
Она уже понимала, что что-то в ней не так.
Воспоминания, которые не исчезают
К пяти годам Мария поняла правду.
Она не была Марией.
Точнее, она была Марией.
Но была ещё кем-то.
Иногда, когда она смотрела на своё отражение, её не покидало странное ощущение несоответствия.
Как будто душа внутри тела была не та, что должна быть.
Один раз, когда мама завязала ей белый бант, Мария вдруг сказала:
– "Мне не идёт. Я мальчик."
Мать рассмеялась:
– "Что ты говоришь, глупышка? Конечно, ты девочка."
Но Мария знала.
И это пугало её до дрожи.
Страх быть другой.
В детстве дети живут эмоциями. Они не анализируют, но чувствуют.
Мария не могла объяснить, почему иногда хотела сказать "я" о ком-то другом.
Почему имена и лица, которых она никогда не знала, казались ей родными.
Почему всегда, когда на улице кто-то играл на гитаре, у неё начинало щемить сердце.
Она не могла разобраться в себе.
Но чувствовала.
И однажды приняла решение:
Никто никогда не должен узнать.
Что бы это ни было, это должно исчезнуть.
Она будет нормальной.
Она будет такой, какой от неё ждут.
Только бы эти мысли не вернулись снова.
Мария перестала говорить о странных снах.
Она не произносила больше ни слова по-португальски.
Она училась жить так, как должна была жить обычная советская девочка.
Но забыть полностью не получилось.
Потому что Маркус всё ещё был внутри неё.
И ждал.
Глава 3. Призраки прошлого
Обычная жизнь, которая никогда не была обычной
Советский Союз, 1970-е.
Снаружи всё было обычным.
Типичный город, таких тысячи по всей стране. Узкие серые улочки, старые пятиэтажки, одинаковые, как спички в коробке. Во дворах – качели, облезшие от ржавчины, гаражи, где вечерами пьяные мужики спорили о футболе, и тёплый запах хлеба из ближайшего гастронома.
Дом Марии был таким же, как и все. Ничего примечательного.
Мать – строгая, но заботливая. Работала бухгалтером, не верила в глупости и мечты.
Отец – молчаливый, уставший мужчина. Инженер, который приходил домой поздно и пах чертежами, сигаретами и вечным советским стрессом.
Мария была обычной девочкой.
Так, по крайней мере, считали все вокруг.
Но внутри неё жила другая история.
Музыка, что пробуждает душу
Когда Марии исполнилось семь, ее отправили в школу. В школе появился учитель музыки – Игорь Васильевич, странный человек с грустными глазами и голосом, который звучал так, будто он когда-то пел в опере, но теперь это никому не нужно.
Он привёл старый патефон и поставил пластинку.
Из динамика зазвучали бразильские ритмы.
Мария замерла.
Сердце вдруг сжалось, а затем забилось быстрее.
В голове словно взорвались картинки:
Яркие огни Рио. Тёплый воздух. Голоса на португальском. Самба, разливающаяся по улицам.
Руки Марии задрожали.
Она знала эту музыку.
Она чувствовала её каждой клеткой тела.
Знала, как под неё двигаются ноги. Как греется кожа. Как смеются люди.
Но откуда?
Учитель спросил:
– "Мария, ты почему так побледнела?"
Она не могла сказать правду.
Только прошептала:
– "Мне нравится эта музыка…"
Вечером она вернулась домой и впервые задала матери вопрос, который давно тлел внутри:
– "Мама, мы когда-нибудь были в другой стране?"
Женщина даже не подняла глаз от кастрюли с супом.
– "Глупости, конечно нет."
– "А в Бразилии?"
Ложка замерла.
Мама посмотрела на неё резко:
– "С чего ты взяла? Кто тебе сказал?"
Мария пожала плечами.
– "Я просто подумала."
Мама с тревогой взглянула на дочь.
– "Думай о школе, а не о глупостях."
Мария поняла предупреждение.
Об этом нельзя говорить.
Но музыка уже сделала своё дело.
Маркус проснулся.
Сон, который нельзя забыть
В ту ночь Мария увидела его.
Во сне она не была Марией.
Она бежала по улицам Рио, её лёгкие дышали солёным воздухом, тело двигалось в ритме самбы.
На ней не было девчачьего платья.
Она была мужчиной.
На плече – магнитофон, в голове – счастье.
И в этом сне Маркус жил снова.
А потом всё разбилось.
Фары.
Визг шин.
Удар.
Мария проснулась с криком.
Она не понимала, что это значит, но внутри гудело болезненное чувство утраты.
Она села на кровати, дрожа от страха и осознания.
Эти сны были не просто снами.
Это было её прошлое.
Тайные поиски
С тех пор Мария начала искать ответы.
Она не знала, чего именно ищет, но чувствовала, что где-то есть правда, которая объяснит всё.
Она тайком смотрела карты в школьных учебниках, искала Рио-де-Жанейро.
Она ходила в библиотеку и смотрела журналы с фотографиями Бразилии, чувствуя странное волнение, как будто узнаёт родной город.
Она пыталась говорить слова на португальском, но язык ещё не подчинялся полностью.
Однажды в классе учительница сказала:
– "Ребята, сегодня мы говорим о странах Латинской Америки."
Мария вцепилась в край парты.
Учительница включила плёнку, и голос диктора заговорил:
– "Бразилия – это страна карнавалов, солнца и самбы…"
Мария почувствовала, как её накрывает волна чего-то необъяснимого.
Это её мир.
Она жила там.
Она была там.
Её дыхание сбилось.
Соседка по парте посмотрела на неё:
– "Ты чего? Тебе плохо?"
Мария покачала головой.
Но внутри что-то сломалось окончательно.
Бунт против судьбы
К тринадцати годам Мария устала притворяться.
Она ненавидела юбки.
Ненавидела косички, ненавидела, когда её называли "доченька".
Она чувствовала себя не на своём месте.
Однажды она сказала отцу:
– "Почему я должна быть девочкой? Может, я мальчик?"
Он ударил кулаком по столу.
– "Перестань говорить бред! Ты нормальная советская девочка!"
Мария сжалась.
Она поняла, что проиграла.
Что этот мир не примет её историю.
Что ей не поверят.
Что никто никогда не скажет: "Да, ты Маркус."
И она сдалась.
Жизнь в забвении
Мария решила убить Маркуса.
Она стала той, кем её хотели видеть.
Больше не говорила о снах.
Больше не спрашивала про Бразилию.
Она училась, как надо.
Она одевалась, как надо.
Но внутри всегда оставалась чужой.
И однажды, когда ей исполнилось восемнадцать, она решила:
"Я уеду. Я найду себя. Я узнаю, кто я на самом деле."
И судьба услышала её.
Глава 4. Тень Маркуса
Жизнь, которая не её.
К восемнадцати годам Мария уже умела играть роль.
Не вспоминала Бразилию. Она не говорила о снах. Не задавала глупых вопросов.
Она стала той, кем её хотели видеть.
Но внутри всё горело.
Голос, который звучал не так.Иногда, когда она смотрела в зеркало, ей казалось, что она видит чужое лицо. Глаза, которые должны были быть другими. Руки, которые не были её руками.
Почему вместо музыки – холодная тишина. По утрам она просыпалась в страхе, забывая, где находится. Пыталась понять, почему вместо жаркой ночи Рио за окном снег и пустая улица.
Почему она Мария, а не Маркус.
Мария ненавидела юбки и платья.
Но мать заставляла их носить.
– "Ты девушка. Должна выглядеть прилично."
Мария ненавидела танцы в школе.
Но отец говорил:
– "Пусть мальчики приглашают тебя. Это важно."
Мария ненавидела своё отражение.
Но никто этого не замечал.
Она хотела быть невидимой.
Но один учитель – учитель истории – заметил.
Человек, который знал больше, чем другие
Николай Сергеевич был не таким, как другие учителя.
О том, что мир больше, чем нам кажется. Он говорил о вещах, которых не было в учебниках. О философии, о судьбе, о смысле жизни.
Как-то после урока он задержал Марию.
– "Ты всегда так странно реагируешь, когда мы говорим о других странах."
Мария напряглась.
– "Я?"
Учитель усмехнулся.
– "Ты, Мария. Я вижу твои глаза, когда ты смотришь на карту мира. В них есть тоска. Будто ты ждёшь, что кто-то вернёт тебя домой."
Мария не знала, что ответить.
Она только побледнела.
А потом он сказал самое страшное:
– "Я знал одного человека, который тоже говорил, что жил не в своём теле."
Мария замерла.
Другие, такие же, как она
– "Кто?" – выдохнула она.
Николай Сергеевич долго молчал.
А потом сказал:
– "Я познакомлю тебя с ним."
Встреча состоялась через неделю.
Мария пришла в назначенное место – старая библиотека, полутёмный зал, запах пыли и бумаги.
Там её ждал незнакомец.
Седые волосы, длинные пальцы, глубокий, изучающий взгляд.Он был старше. Лет сорок, может, пятьдесят.
Он долго смотрел на неё, а потом спросил:
– "Ты помнишь?"
Мария всего на секунду хотела соврать.
Но что-то в его голосе сломало её защиту.
Она кивнула.
– "Иногда. Во снах."
Мужчина закрыл глаза, как будто облегчённо вздохнул.
– "Ты не первая. Я тоже жил другой жизнью."
Мария задрожала.
Разговор, который изменил всё
Мужчина сказал, что его звали по-другому.
Что помнил запах чернил, тяжесть старых книг, звук карет на мостовой.Что он жил в 19 веке, был врачом.
– "Я помню, как умер."
– "Я тоже," – прошептала Мария.
Они долго говорили.
О том, как страшно никому не говорить правду. О том, как это – жить с чужими воспоминаниями.
– "Ты не одинока, Мария."
Она почувствовала, что её мир больше не прежний.
Теперь она знала:
Маркус не был просто сном.
Он был реальностью.
План, который она построила в ту ночь
Когда Мария вернулась домой, она не могла заснуть.
Её сердце стучало бешено.
Ей хотелось кричать, бежать, что-то делать.
И тогда она приняла решение.
"Я найду правду."
"Я узнаю, кем была."
"Я вернусь."
Проблема была в одном.
Как найти путь обратно?
Ответ – в книгах
С тех пор Мария погрузилась в поиски.
Она читала всё, что могла найти.
Про феномены дежавю. Про реинкарнацию. Про научные исследования памяти.
Всё, что могло хоть немного объяснить, почему она помнит Маркуса.
Ответов не было.
Но был один намёк.
В старой книге, написанной индийским философом, говорилось:
"Некоторые души помнят. Но вернуться – значит осознать, что возвращение меняет всё."
Мария поняла одно:
"Я должна вернуться в Бразилию."
Но как?
Первый шаг к свободе
Она училась лучше всех.
Чтобы освободиться.
Чтобы получить стипендию. Чтобы уехать.
Мир вокруг не понимал, почему она так упорно идёт вперёд.
Но Мария знала:
"Я найду путь обратно."
И тогда всё начнётся заново.
Глава 5. На пути к истине
Побег из прошлого
Мария уехала в Москву сразу после школы.
Это был первый шаг к свободе. Сначала она сказала родителям, что поступает в университет.
Они гордились. Говорили:
– "Наша дочь будет учёной!"
Они не знали главного.
Мария не собиралась оставаться в СССР.
Она хотела уйти как можно дальше.
Потому что знала – где-то там есть ответы.
Где-то там её ждёт её настоящая жизнь.
Погружение в науку
Она поступила на факультет психологии.
Не потому, что хотела лечить людей.
А потому, что хотела понять саму себя.
"Что со мной?"
"Почему я помню прошлое?"
"Как это возможно?"
Она изучала мозг, память, сознание.
Но ответов не было.
Однажды профессор сказал:
– "Память – это сложный механизм. Иногда мозг играет с нами странные шутки."
Мария не верила в "шутки".
Она знала:
Её прошлое реально.
Она просто ещё не нашла доказательства.
Америка: билет в новую жизнь
На третьем курсе ей выпал шанс участвовать в обменной программе.
США.
Билет из прошлого.
Мария не сомневалась ни секунды.
Она собрала вещи, простилась с родителями и улетела.
Навсегда.
Нью-Йорк: город, который ей не принадлежал
Америка была другой.
Свободной.
Яркой.
Шумной.
Но Мария не чувствовала себя свободной.
Она чувствовала, что живёт в чужом теле, в чужом времени.
Каждую ночь сны возвращались.
Карла.
Рио. Самба.
И тот самый удар.
Каждое утро она просыпалась с ощущением утраты.
Но утраты чего?
Первый контакт с Бразилией
Как-то вечером Мария зашла в маленький бар в Бруклине.
Там играла живая музыка.
Бразильская самба.
Первый аккорд – и её накрыло волной воспоминаний.
Она не могла дышать.
Её тело знало эти ритмы.
Они были частью её.
Мария подошла к сцене.
Музыканты увидели её странное выражение лица.
Один из них спросил:
– "Voc? gosta da m?sica brasileira?" (Тебе нравится бразильская музыка?)
Мария застыла.
Она поняла его.
Без перевода.
Без словаря.
Она знала этот язык.
Где-то глубоко внутри.
И впервые за много лет она почувствовала, что нашла частичку себя.
Люди, которые тоже помнят
После этого вечера Мария начала искать таких же, как она.
Про случаи, когда люди вспоминали прошлые жизни.
Она читала книги про реинкарнацию.
Мария глубже погрузилась в изучение психологии, стремясь найти научное объяснение тому, что происходило с её сознанием. Она не просто изучала память и личность – она искала механизмы, способные объяснить случаи, выходящие за пределы традиционной науки.
Защитив диплом по феномену спонтанных воспоминаний, она начала работать психологом, специализируясь на людях, которые, как и она, чувствовали, что прожили больше одной жизни.
Теперь её пациенты вспоминали языки, которых никогда не учили.
Описывали места, в которых никогда не бывали.
Жили с ощущением, что их сознание принадлежит кому-то другому.
Но среди всех этих случаев её история оставалась единственной в своём роде.
Однажды она наткнулась на информацию о докторе Джон Кендалл, психолог.
Он изучал людей, которые утверждали, что жили прежде.
Мария написала ему письмо.
Через неделю пришёл ответ:
– "Ты не первая, Мария. Приезжай. Нам есть о чём поговорить."
Доктор Кендалл был старым, но проницательным человеком.
Он выслушал её историю.
А потом сказал:
– "Ты думаешь, что уникальна? Ты не первая. И не последняя."
Он рассказал о людях, которые помнили прошлые жизни.
Женщина, которая говорила на языке древнего Египта, хотя никогда его не изучала.
Мальчик, который знал детали битвы при Ватерлоо, которых не было в учебниках.
И он задал главный вопрос:
– "Мария, ты уверена, что хочешь знать правду?"
Она не колебалась.
– "Да."
Доктор кивнул.
– "Тогда начнём."
Гипноз: дверь в прошлое
Кендалл предложил метод гипноза.
Он сказал:
– "Если твоя память настоящая – её можно вытащить."
Мария согласилась.
И тогда началась самая страшная часть её пути.
Он погрузил её в глубокий транс.
Она слышала его голос.
– "Кто ты?"
Мария не могла ответить.
Но потом губы сами прошептали:
– "Маркус…"
Доктор замер.
– "Где ты?"
– "В Рио."
– "Что ты видишь?"
И тогда оно вернулось.
Воспоминание, которого она боялась
Ночь.
Тёплый воздух.
Музыка играет из магнитофона.
Маркус идёт по улице, танцует, улыбается.
Его сердце полно любви.
Карла ждёт его на террасе.
Он слышит её голос.
– "Ты уверен, Маркус?"
– "Mais do que nunca."
И вдруг —
Фары.
Визг шин.
Удар.
Тьма.
Мария вскрикнула и вырвалась из гипноза.
Она дрожала. Плакала.
Доктор смотрел на неё, поражённый.
– "Ты действительно была им."
Мария закрыла лицо руками.
Теперь она знала правду.
Теперь обратного пути не было.
Возвращение в Рио
Мария не спала всю ночь.
Она осознала самое главное.
Она должна вернуться.
В Рио.
Туда, где всё началось.
Туда куда она, 50 лет стремилась.
Туда, где её ждёт её прошлое.
Она купила билет на следующий день.
И впервые за всю жизнь почувствовала, что идёт в правильном направлении.
Глава 6. Полёт в прошлое
Самолёт вздрогнул, когда колёса коснулись взлётной полосы. Тяжёлая машина пронеслась по бетону, вдавливая пассажиров в кресла, а за окном, сквозь дрожащую пелену раскалённого воздуха, вставал город, который она не видела никогда – и который знала до боли.
Рио-де-Жанейро.
Мария сжала подлокотники кресла. В висках пульсировало что-то тяжёлое, не дававшее вдохнуть полной грудью. Весь полёт она боролась с тревогой, пытаясь убедить себя, что это просто путешествие, исследовательская поездка, логичное продолжение её поисков. Но стоило шасси самолёта удариться о землю, как сердце пропустило удар.
Она вернулась.
В тот самый город.
В ту самую точку.
Туда, где её убили.
Пассажиры начали подниматься со своих мест, открывая верхние багажные полки, кто-то уже говорил по телефону, кто-то зевал после длинного перелёта, а она сидела неподвижно, чувствуя, как внутри всё сжимается от предчувствия.
– Сеньора, – раздался голос стюардессы, вежливо, но твёрдо. – Мы прибыли. Вам нужно покинуть салон.
Мария кивнула, не в силах произнести ни слова, поднялась и достала ручную кладь. Ноги неуверенно ступили на ковровую дорожку, ведущую к выходу.
С каждой секундой реальность накрывала её всё сильнее.
Тёплый влажный воздух ворвался в лёгкие, когда она сошла с трапа. Запах соли, растущих повсюду цветов и далёкий аромат приготовленного на гриле мяса ударили в нос – смешение, знакомое и пугающее.
На миг её словно выбросило назад, в другую жизнь.
Она слышит музыку, ритмичные удары барабанов, скрипящие звуки гитары. Чувствует, как горячий воздух касается её кожи, как раскалённые камни улиц отдают тепло босым ступням. Перед глазами вспыхивает образ: Маркус, смеющийся, танцующий, свободный, полный жизни.
Мария замерла.
– Чёрт…
Всё было настоящим.
Город, который её знал
В аэропорту было шумно, людно, как в любом крупном городе. Голоса на португальском доносились со всех сторон, кто-то громко смеялся, кто-то что-то обсуждал по телефону, дети кричали, взрослые спешили на выход.
Но для неё это звучало иначе.
Не как для туриста, который впервые слышит незнакомую речь.
А как для человека, который когда-то знал этот язык так же, как дыхание.
Мария шагнула вперёд, в поток людей, позволив толпе унести её прочь от самолёта. Вокруг мелькали вывески, рекламные экраны, объявления о рейсах. Её взгляд скользил по знакомым буквам, и, хотя она почти не учила португальский, разум узнавал слова сам по себе.
Она понимала.
Это не просто было dеj? vu.
Это было возвращение.
У паспортного контроля она протянула документы, и офицер, молодой мужчина в форме, пробежался взглядом по её данным.
– Primeira vez no Brasil? (Вы впервые в Бразилии?)
Мария на секунду замялась.
– Sim, – ответила она автоматически, чувствуя, как язык сам складывает нужные звуки.
Офицер поставил штамп, улыбнулся и протянул паспорт обратно.
– Bem-vinda ao Rio.
Добро пожаловать в Рио.
Следы прошлого
Мария взяла такси и назвала адрес гостиницы.
Машина плавно выехала из аэропорта, и за окнами поплыли улицы, залитые солнцем, пронизанные хаотичным движением, наполненные голосами, смехом, звуками радио. Люди переходили дорогу прямо перед машинами, водители лениво сигналили, продавцы фруктов сидели на углах, выстраивая горки манго и ананасов.
И чем глубже она погружалась в город, тем сильнее её трясло.
Она знала эти улицы.
Знала их, чёрт возьми.
Вот это перекрёсток… да, он был здесь, только раньше тут не было такого большого киоска. А вот это кафе – оно было старым, с облупленными стенами, и у него всегда сидели музыканты, играя самбу за пару монет.
А вот этот поворот…
Таксист что-то говорил, но она больше не слышала.
Потому что впереди, за очередным поворотом, открылась улица, которую она знала до боли.
Воспоминания ударили, как удар током.
Её голова откинулась назад, в висках застучало. Перед глазами развернулась картина из прошлого: ночь, шаги по камням, музыка в руках, лёгкость, счастье… а потом удар, шины, боль, тьма.
Мария стиснула зубы.
– Сюда, – вдруг выдавила она. – Остановите здесь.
Таксист удивлённо посмотрел на неё в зеркало.
– Но это не ваш отель, сеньора.
– Я заплачу больше. Просто остановите.
Машина замерла у тротуара. Мария вышла, ощущая, как ноги предательски дрожат.
Она стояла там, где умер Маркус.
История, которая ещё жива
Мария медленно обернулась, осматривая улицу, впитывая детали.
Здесь что-то изменилось – новые вывески, другие цвета стен, но в целом это место осталось таким же.
И вдруг она заметила старика, сидящего у входа в кафе.
Он смотрел на неё.
Нет – он смотрел через неё.
Как будто пытался вспомнить.
Мария сглотнула.
Она сделала шаг вперёд.
– Senhor… – она сама не заметила, как перешла на португальский. – Desculpe… voc? conhece esta rua hа muito tempo? (Извините… вы давно знаете эту улицу?)
Старик медленно кивнул.
– Sim, senhorita. Eu moro aqui desde crian?a. (Да, сеньорита. Я живу здесь с детства.)
Она подошла ближе.
– Voc? lembra de um rapaz… (Вы помните молодого человека…)
Старик прищурился.
– Quem? (Кого?)
Мария глубоко вдохнула.
– Um rapaz chamado Marcus. Ele morreu aqui. (Парня по имени Маркус. Он умер здесь.)
Старик замер.
А затем тихо сказал:
– Meu Deus… voc? voltou. (Боже мой… ты вернулась.)
Глава 7. Первый взгляд в глаза прошлого
Мария не могла дышать.
Воздух вокруг сгустился, стал тяжёлым, вязким, насыщенным чем-то таким, чего она не могла объяснить словами, но чувствовала каждой клеткой тела.
Старик смотрел на неё долго и пристально, не мигая, словно пытался заглянуть за грань реальности, выловить что-то, что скользило в пределах его понимания, но ускользало прежде, чем он мог назвать это словами.
– Meu Deus… (Боже мой…)
Он не просто смотрел – он узнавал.
И в этом узнавания было не только удивление.
Мария видела испуг.
Он смотрел на неё так, как человек смотрит на призрака.
Она не могла оторваться от его глаз.
Они были чужими, и в то же время родными.
Ей вдруг стало страшно.
Этот страх был глубже обычного испуга, он был древним, инстинктивным, тем, который заложен где-то внутри на уровне самой сути.
– N?o pode ser… (Не может быть…) – выдохнул старик, отступая на шаг.
Мария не узнала свой голос, когда заговорила.
Он был чужим, глухим, дрожащим.
– O senhor conhecia Marcus? (Вы знали Маркуса?)
Старик сглотнул.
Тишина между ними стала ощутимой, как будто воздух заполнился невидимой стеной.
– Eu conhecia… (Я знал его…)
Голос его был низким, срывающимся, наполненным воспоминаниями, которые он, возможно, пытался забыть десятилетиями, но которые теперь снова вырвались наружу.
– Ele morreu hа muito tempo… (Он умер давно…)
Его взгляд скользнул по её лицу, изучая, взвешивая, проверяя.
– Ou talvez n?o… (А может, и нет…)
У Марии пересохло в горле.
Сердце ударилось о рёбра, как пойманная птица.
Он видит её.
Не просто её – он видит Маркуса.
Город шумел вокруг.
Голоса людей сливались в беспорядочный поток, кто-то смеялся, кто-то спорил, мимо проезжали машины, вдалеке звучала музыка – но для Марии мир замер.
Всё, что имело значение – этот человек перед ней.
Этот человек, который что-то знал.
Мария сделала шаг вперёд, чувствуя, как дрожат ноги.
– O senhor pode me contar sobre ele? (Вы можете рассказать мне о нём?)
Старик не сразу ответил.
Он долго молчал.
А потом вздохнул.
– Por que voc? quer saber? (Почему ты хочешь знать?)
Мария почувствовала глубокую боль в груди.
Как объяснить? Как сказать, что она не просто хочет знать – ей нужно знать?
Что это не праздный интерес, а нечто, что горит внутри, не давая покоя?
Что она не может жить дальше, не найдя ответа?
Она поймала его взгляд и сказала единственное, что было правдой.
– Porque eu acho que fui ele. (Потому что я думаю, что была им.)
Старик замер.
На его лице отразилось столько эмоций сразу, что Мария не успела их разобрать.
Шок.
Страх.
Сомнение.
Понимание.
Он отшатнулся, словно её слова отбросили его назад во времени.
– Se isso е verdade… (Если это правда…)
Он сглотнул, провёл рукой по лицу.
– Ent?o voc? estа em perigo. (Тогда ты в опасности.)
Тайна, которую кто-то пытался похоронить
Мария застыла.
Слова прозвучали буднично, почти обыденно, но внутри у неё всё похолодело.
Опасности больше не существовало.
Маркус умер больше пятидесяти лет назад.
Все, кто его знал, либо умерли, либо забыли.
Как она может быть в опасности?
Старик отвёл взгляд, словно сожалея, что сказал больше, чем хотел.
– O que quer dizer com isso? (Что вы имеете в виду?)
Он не ответил сразу.
Сначала он посмотрел по сторонам, проверяя, не подслушивает ли кто-нибудь.
А потом наклонился ближе и прошептал:
– Marcus n?o morreu por acaso. (Маркус не умер случайно.)
Мария задержала дыхание.
Она не могла говорить.
Старик медленно покачал головой.
– Foi um assassinato. (Это было убийство.)
Правда, которую она не была готова услышать
Мария покачала головой.
Нет.
Нет.
Это не может быть правдой.
– O que? (Что?)
– Ele n?o morreu num acidente. (Он не погиб в аварии.)
Голос старика звучал глухо, будто он говорил не с ней, а с самим собой, с прошлым, которое не мог забыть.
– Foi um assassinato. Alguеm o queria morto. (Это было убийство. Кто-то хотел его смерти.)
Мария почувствовала, как земля уходит из-под ног.
– Mas por qu?? (Но почему?)
Старик отвёл взгляд.
– Isso е algo que voc? precisa descobrir por conta prоpria. (Это то, что тебе предстоит выяснить самой.)
А затем он резко встал, словно разговор был закончен.
– Agora vа embora. (А теперь уходи.)
Мария поднялась следом.
– Espere! (Подождите!)
Она схватила его за запястье.
– Por favor… me diga mais. (Пожалуйста… скажите мне больше.)
Он вздохнул, медленно разжал пальцы.
– N?o posso. Jа falei demais. (Я не могу. Я уже сказал слишком много.)
И прежде чем она успела задать ещё один вопрос, он ушёл.
Мария смотрела ему вслед, пока фигура не растворилась в толпе.
Что делать теперь?
Она осталась одна.
В голове гулко стучали мысли.
"Маркус был убит."
"Кто-то хотел его смерти."
"Почему?"
"Кто?"
Старик знал правду.
Но он боялся её говорить.
Значит ли это, что эта история ещё не закончилась?
Что кто-то ещё жив?
Что опасность никуда не исчезла?
Мария глубоко вдохнула.
Всё, что она знала сейчас – это то, что назад пути больше нет.
Она должна узнать всю правду.
Как бы страшна она ни была.
Глава 8. КЛЮЧИ К ПРОШЛОМУ
Город, который помнит
Мария не двигалась.
Она стояла посреди шумной улицы, окружённая людьми, автомобилями, голосами, музыкой, жизнью, которая текла своим чередом, не замечая её растерянности, не замечая, как внутри всё переворачивалось с ног на голову.
В голове звенело. Слова старика эхом отдавались внутри, не давая собраться с мыслями.
"Кто-то хотел его смерти.""Маркус не погиб случайно." "Это было убийство."
Мария закрыла глаза, пытаясь успокоить дыхание. Мир стал другим. Всё, что казалось просто исследованиями, поисками своей прошлой жизни, вдруг приобрело иной оттенок – опасность, тайну, что-то, что, возможно, до сих пор скрыто под толщей времени.
Она думала, что приехала в Рио найти себя, но теперь поняла: она нашла гораздо больше, чем ожидала.
Это было не просто путешествие в прошлое.
Это было расследование убийства.
И самое страшное заключалось в том, что убийца, возможно, ещё жив.
Следы, ведущие в темноту
Мария глубоко вдохнула, собралась с силами и двинулась дальше.
Старик ушёл, но он оставил за собой след.
Он знал что-то.
Он говорил, словно боялся, словно не хотел вспоминать.
Но он знал.
А значит, существуют и другие люди, которые могут знать.
Теперь у неё была цель: найти тех, кто помнил Маркуса.
Она должна была узнать всё о его жизни. Кто он был? Чем занимался? В какие круги входил? С кем общался?
Она достала телефон и открыла карту города. С чего начать?
Воспоминания вспыхнули сами собой.
"Музыка. Ночь. Тёплый воздух. Терраса, где ждала Карла…"
Где-то здесь был тот дом, где Маркус жил.
Дом, где он смеялся, играл музыку, любил.
И дом, из которого он вышел в свою последнюю ночь.
Мария набрала в поисковике: "Рио-де-Жанейро 1968. Санта-Тереза. Музыкальные клубы."
Статьи посыпались одна за другой. Она листала, читала заголовки, мельком пробегала глазами страницы, пока одна запись не заставила её остановиться.
"Бар 'Casa da M?sica'. Открыт в 1959 году. Место сбора бразильских музыкантов и деятелей искусства. В конце 60-х стал популярной точкой встречи студентов, художников и политически активных людей…"
Политически активных?
Мария нахмурилась.
Старик сказал, что смерть Маркуса не была случайностью.
Возможно, она была связана не только с ним, но и с теми, кто его окружал.
Мария глубоко вдохнула.
Это было место, откуда следовало начать.
Бар, где всё начиналось
Санта-Тереза встретила её знакомыми узкими улочками, старыми трамвайными рельсами и атмосферой богемного Рио, который когда-то знал Маркус. Здесь ничего не спешило, уличные художники выставляли свои картины, молодёжь сидела на ступеньках, играя на гитарах, а воздух был пропитан запахом кофе, кокоса и тёплого камня, нагретого солнцем.
Бар "Casa da M?sica" располагался в старом двухэтажном здании с деревянными окнами и выцветшей вывеской.
Мария толкнула дверь.
Внутри было приглушённо, уютно, пахло алкоголем и старым деревом. На стенах висели чёрно-белые фотографии – музыканты, танцоры, группы людей, снятые в моменты радости.
Мария прошлась взглядом по снимкам.
Она искала его лицо.
И через несколько секунд нашла.
Чёрно-белая фотография.
Группа молодых людей. Гитары, барабаны, смех.
Маркус сидел в центре, вечно смеющийся, светлый, с растрёпанными волосами и глазами, полными жизни.
На спинке фото кто-то когда-то оставил надпись:
"1968. Наши лучшие времена."
Мария дрожащими пальцами коснулась бумаги.
Её сердце замерло.
– Voc? gosta dessa foto? (Вам нравится это фото?)
Женский голос заставил её вздрогнуть.
Мария резко обернулась.
Перед ней стояла хозяйка заведения – женщина лет семидесяти, с густыми тёмными волосами, собранными в пучок, и глазами, в которых скрывалось слишком много истории.
Мария сглотнула.
– Quem е ele? (Кто он?)
Женщина посмотрела на фотографию, а потом снова на неё.
И вдруг застыла.
В её глазах мелькнуло узнавание.
Она шагнула ближе.
– Deus do cеu… (Господи…)
Мария заметила, как её рука дрогнула.
– Por que voc? estа perguntando sobre ele? (Почему вы спрашиваете о нём?)
Мария сделала глубокий вдох.
– Porque eu acho que fui ele. (Потому что я думаю, что была им.)
Женщина покачнулась, как от удара.
А затем прошептала.
– Se isso for verdade… ent?o voc? corre perigo. (Если это правда… тогда ты в опасности.)
Мария уже слышала эти слова сегодня.
Она ещё не знала, что они означают, но одно стало ясным:
Опасность была настоящей.
И правда, которую она пыталась раскрыть, до сих пор не принадлежала прошлому.
Она принадлежала настоящему.
Глава 9.ПРАВДА, КОТОРАЯ ОПАСНЕЕ, ЧЕМ КАЖЕТСЯ
Женщина, которая помнит
Мария не сразу поняла, что произошло.
Женщина перед ней выглядела так, словно увидела призрака. Её тёмные глаза широко распахнулись, в них мелькнуло что-то среднее между страхом, шоком и – что самое странное – узнаваемостью.
Воздух в баре словно стал гуще, плотнее.
Где-то в дальнем углу играла старая пластинка – медленный, тягучий ритм самбы, смешанный с лёгким потрескиванием иглы. Бармен за стойкой неторопливо протирал стакан, несколько посетителей вели ленивые беседы, но вокруг Марии и этой женщины словно образовался свой собственный мир, отдельный от всего остального.
– O que voc? disse? (Что ты сказала?) – наконец прошептала женщина, продолжая вглядываться в лицо Марии так, будто не верила своим глазам.
Мария сжала кулаки, чтобы скрыть дрожь в пальцах.
– Eu acho que fui Marcus. (Я думаю, что была Маркусом.)
Тишина между ними стала почти осязаемой.
Женщина с силой выдохнула, как будто только что осознала, что всё это время сдерживала дыхание. Она медленно разжала пальцы, которые до этого незаметно вцепились в деревянную стойку, и вытерла ладони о подол платья.
– Voc? deve sair daqui. (Ты должна уйти отсюда.)
Мария вздрогнула.
– Por qu?? (Почему?)
Женщина нервно огляделась по сторонам, словно проверяя, не слушает ли их кто-то. Затем она сделала шаг ближе, понизив голос до почти неслышного шёпота:
– Porque ele foi morto. E hа pessoas que n?o querem que essa histоria volte ? tona. (Потому что его убили. И есть люди, которые не хотят, чтобы эта история снова всплыла.)
Мария ощутила, как у неё похолодели руки.
"Эти слова… опять… Опасность. Убийство. Люди, которым нельзя знать."
Она глубоко вдохнула, заставляя себя сохранять спокойствие.
– O senhor da rua tambеm me disse isso. (Тот старик на улице тоже сказал мне это.)
Женщина резко вскинула голову.
– Que velho? Como ele era? (Какой старик? Как он выглядел?)
– Baixo, magro, cabelo branco… (Невысокий, худой, с седыми волосами…)
Женщина сжала губы.
– Antonio…
– Voc? o conhece? (Вы его знаете?)
Женщина кивнула, но ничего не сказала. Вместо этого она снова осмотрелась и, видимо, приняв какое-то решение, жестом велела Марии следовать за ней.
– Venha comigo. Mas rаpido. (Идём со мной. Но быстро.)
Мария почувствовала, как внутри всё сжалось, но подчинилась.
За дверью, где хранятся тайны
Они прошли через небольшой коридор, освещённый тусклой жёлтой лампой, и оказались в маленькой комнате, заставленной старыми деревянными полками, увешанными пожелтевшими фотографиями, выцветшими газетными вырезками, афишами концертов и потрёпанными книгами.
Женщина закрыла за ними дверь, заперла на щеколду и только после этого повернулась к Марии.
– Meu nome е Helena. (Меня зовут Элена.)
Мария кивнула.
– Eu sou Maria. (Я Мария.)
– Eu sei quem voc? е. (Я знаю, кто ты.)
Эти слова прозвучали не как догадка, а как утверждение.
Мария ощутила, как внутри всё перевернулось.
– Como assim? (Что вы имеете в виду?)
Элена посмотрела на неё пристально, а потом кивнула на одну из полок.
– Porque eu vi voc? antes. (Потому что я уже видела тебя раньше.)
Мария нахмурилась.
– O qu?? (Что?)
Элена протянула руку и достала маленькую потрёпанную фотографию.
Она подала её Марии.
Сердце Марии замерло.
На фотографии была Карла.
Карла, сидящая в этом же баре, молодая, красивая, но с глазами, полными тревоги.
И подпись на обороте:
"1975. Ela ainda procura." (1975. Она всё ещё ищет.)
Мария почувствовала, как стены комнаты сузились, как воздух стал вязким, как будто кто-то внезапно выдернул пол из-под её ног.
– Ela ainda procurava? (Она всё ещё искала?)
Элена посмотрела ей прямо в глаза.
– Sim. (Да.)
– O qu?? (Что?) – голос Марии сорвался.
– Ela nunca aceitou a morte dele. Nunca acreditou que foi um acidente. E ela passou a vida inteira tentando provar isso. (Она никогда не смирилась с его смертью. Никогда не поверила, что это был несчастный случай. И она посвятила всю свою жизнь тому, чтобы доказать это.)
Мария схватилась за край стола, чтобы не упасть.
"Карла не забыла… Она искала меня… Маркуса… Всё это время…"
– E ela descobriu alguma coisa? (И она что-то нашла?)
Элена медленно покачала головой.
– Ela desapareceu. (Она исчезла.)
Мария почувствовала, как кровь отхлынула от лица.
– O qu?? (Что?)
– Em 1981. Ela dizia que estava perto de encontrar a verdade. E ent?o… sumiu. (В 1981 году. Она говорила, что близка к раскрытию правды. И потом… пропала.)
Мария медленно опустилась в кресло.
Все нити её жизни слились в одну точку.
Карла не только знала, что Маркус не погиб случайно.
Она пыталась найти убийцу.
И она исчезла.
Мария прикрыла лицо руками.
– Ent?o a histоria ainda n?o acabou… (Значит, эта история ещё не закончена…)
Элена медленно выдохнула.
– N?o. E se voc? quer continuar… voc? tem que ter muito cuidado. (Нет. И если ты хочешь продолжать… тебе нужно быть очень осторожной.)
Мария подняла на неё взгляд.
Теперь она знала точно.
Она не просто нашла прошлое.
Она вернулась в историю, которая ещё не окончена.
И если Карла исчезла, пытаясь докопаться до правды – значит, эта правда опасна.
Но теперь обратного пути уже не было.
Она найдёт убийцу.
Чего бы это ни стоило.
Глава 10. Город, который не отпускает
Рио-де-Жанейро жил своей жизнью, полной шума, красок, смеха, ароматов жареного мяса и свежих фруктов, музыки, доносящейся с улиц, и солнца, которое, казалось, никогда не гасло. Но Мария больше не замечала этого. Город, который мог бы быть для неё мечтой, стал лабиринтом воспоминаний и тайн, которые требовали разгадки.
Она медленно шла по узким улочкам Санта-Терезы, глубоко погружённая в свои мысли. Её шаги отдавались эхом в мостовой, с каждой секундой приближая её к новой точке отправления.
"Карла искала убийцу Маркуса."
"Она была уверена, что его смерть – не несчастный случай."
"В 1981 году она исчезла."
Мария подняла голову и посмотрела на небо. Оно было таким же, как тогда. Синим, бескрайним, с редкими облаками, лениво проплывающими над головой.
"Сколько лет прошло? Сколько времени понадобилось, чтобы я вернулась сюда?"
Где-то глубоко внутри Маркус словно пытался пробиться наружу, но не мог. Он был заперт в её сознании, как заперты были ответы, которые она искала.
"Ты оставил меня одну, Карла. Или это я оставил тебя?"
Дом, где жила любовь
Она стояла перед старым домом.
Этот дом был прошлым Маркуса, тем местом, где он жил, любил, смеялся, мечтал.
Деревянные ставни были выкрашены в зелёный цвет, но краска облупилась от времени. Маленькая терраса с виноградной лозой, спускающейся с крыши, выглядела так, будто кто-то всё ещё ухаживал за ней.
"Я был здесь."
"Я выходил из этой двери в свою последнюю ночь."
"Я шёл по этой улице, не зная, что меня ждёт смерть."
Сердце Марии сжалось, когда она представила, как Маркус, полный жизни, спускается по этим ступеням, направляется в ночь, ничего не подозревая.
Она глубоко вдохнула и постучала в дверь.
Прошло несколько секунд, прежде чем щеколда щёлкнула, и дверь приоткрылась.
Перед ней стояла пожилая женщина, худая, с морщинистым лицом и тёплыми, но настороженными глазами.
– Posso ajudar? (Чем могу помочь?)
– Este era o lar de Marcus. Eu queria saber mais sobre ele. (Это был дом Маркуса. Я хочу узнать о нём больше.)
Женщина нахмурилась.
– Quem е voc?? (Кто вы?)
Мария сглотнула.
– Eu sou alguеm que precisa saber a verdade. (Я тот, кто должен узнать правду.)
Женщина долго смотрела на неё. А затем открыла дверь шире и кивнула.
– Ent?o entre. (Тогда заходи.)
Истории, которые не забываются
Комната была маленькой, уютной, наполненной запахами старых книг, кофе и чего-то неуловимо знакомого. На стенах висели фотографии.
Мария подошла ближе.
Вот Маркус. Он стоит рядом с молодыми людьми, смеётся, играет на гитаре.
А вот Карла. Она сидит на ступеньках, смотрит в камеру с лукавой улыбкой, будто хранит в себе тайну, о которой никто не знает.
Сердце Марии забилось быстрее.
– O que voc? quer saber? (Что ты хочешь знать?) – женщина села в кресло, сложив руки на коленях.
Мария повернулась к ней.
– O que aconteceu com Marcus? (Что случилось с Маркусом?)
Женщина долго молчала.
А потом тихо произнесла:
– A verdade sempre esteve aqui. Mas ninguеm quis v?-la. (Правда всегда была здесь. Но никто не хотел её видеть.)
Мария села напротив неё.
– Me diga tudo. (Расскажите мне всё.)
Ночь, которая изменила всё
– Маркус был не просто музыкантом, – сказала женщина, медленно откинувшись в кресле. – Он знал слишком многое.
Мария нахмурилась.
– Demais? (Слишком многое?)
Женщина кивнула.
– В 1968 году Бразилия горела. Люди протестовали против диктатуры, полиция хватала всех, кто осмеливался говорить правду. Маркус не был политиком. Он просто жил музыкой, но он знал людей, которые боролись против режима. И он видел то, чего не должен был видеть.
Мария напряглась.
– O que ele viu? (Что он увидел?)
Женщина посмотрела ей прямо в глаза.
– Ele viu um nome. (Он увидел одно имя.)
– Qual nome? (Какое имя?)
Женщина взяла старую газету, развернула её, провела пальцем по колонке.
Мария наклонилась.
И увидела.
Имя.
Имя, которое кто-то пытался забыть.
Имя, из-за которого Маркус погиб.
И в этот момент она поняла:
Она теперь тоже в опасности.
Мария сжала газету, чувствуя, как по телу пробежал холод.
Это имя значило что-то важное.
Кто-то не хотел, чтобы его называли.
И Маркус умер, потому что он его знал.
Женщина посмотрела на неё внимательно.
– Agora voc? sabe. O que vai fazer? (Теперь ты знаешь. Что будешь делать?)
Мария подняла глаза.
И в этот момент она поняла:
Она не остановится.
Каким бы страшным ни был ответ, она должна узнать всю правду.
Глава 11. Когда прошлое смотрит в глаза
Имя, за которое убивают
Мария не могла оторвать взгляда от газеты.
Имя, выведенное жирными буквами, обжигало её, как раскалённый металл. Она читала его снова и снова, но оно ничего ей не говорило.
Луис Энрике Мендоса.
Кто он? Почему это имя так важно?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/parvana-saba/vozvraschenie-v-rio-pererozhdenie-1968-71704048/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Parvana Saba
Тип: электронная книга
Жанр: Триллеры
Язык: на русском языке
Стоимость: 149.00 ₽
Издательство: Автор
Дата публикации: 28.02.2025
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Можно ли полностью стереть личность?