Тробблинсы. Шкатулка с секретами

Тробблинсы. Шкатулка с секретами
Наталья Филимонова
Кто сказал, что супергерои – это суровые ребята в плащах и с квадратными подбородками? У Тробблинсов просто маленький семейный бизнес. Спасают мир по пятницам и средам.
Кто сказал, что супергерои обязаны быть бескорыстными? Имейте в виду, оплата по договоренности. В конце концов, героям чем-то надо кормить крокодила!

Наталья Филимонова
Тробблинсы. Шкатулка с секретами

Глава первая. Новый доктор
Запись в бортовом журнале космического судна “Пандора” 22 августа 448 условного года от основания Конфедерации человеческих миров
24 августа 2831 года по земному летоисчислению

“…Вы не подумайте, я обожаю свою семью. Но иногда они бывают просто невыносимы. Особенно с тех пор, как мы получили все эти суперспособности. Ну, знаете, все эти полеты и прочие штучки вроде телепатии – не то, чего вы пожелали бы для своих родственников, просто поверьте мне на слово. Я знаю, о чем говорю.
Кажется, я опять пишу не о том. Макси уверяет, что у меня в голове каша с кусочками свежих фруктов. По-моему, у него самого там спагетти с сыром. А мама считает, что мне надо воспитывать в себе усидчивость, учиться систематизировать информацию и бла-бла-бла. Как будто мне пять лет! А я дипломированный пилот вообще-то. И я уже почти полтора года как рулю этой посудиной.
Но тетя Кло маму поддержала, и капитан папа тоже, так что дело было решенное. Мне поручили вести бортжурнал и фиксировать в нем все самое главное. Видите ли, записи Пенни ничего не объяснят для не посвященных в наши маленькие секретики.
Систематизировать, это надо же! Да на этом корабле от сотворения мира никто бортжурнала не вел и понятия не имеет, как это делать и зачем. И это при том, что у нас тут имеется, к примеру, дедуля Том в должности официального балласта! То есть интенданта, разумеется. Это он сам так говорит.
Ладно. Я все равно попробую.
Чтобы хоть кто-то мог понять, что у нас тут происходит, придется сначала рассказать о том, кто мы такие – Тробблинсы, чем мы занимаемся и почему стали такими, как есть…”
Карен Тробблинс почесала нос и все-таки чихнула. Краем глаза уловив движение рядом, резко повернула голову.
По стене пробежал здоровенный – с кулак – черно-желтый паук.
– Чтоб тебя! – пробормотала она и даже привстала, однако паук уже нырнул за решетку вентиляции. Девушка, раздраженно фыркнув, махнула рукой и снова склонилась над сенс-панелью.
“....Такими, как есть. Да, а еще мы поспорили с Макси, смогу ли я рассказать эту историю и хватит ли у меня терпения довести ее до конца. Вот возьму и издам потом свои мемуары. Как антинаучную фантастику. В назидание братцу!
…В общем, все началось полтора года назад – с дедушкиного юбилея. 90 лет – это вам не шуточки! Это стоило отпраздновать как следует. И мы даже почти готовы были собраться. Все! Вообще все Тробблинсы и впридачу Вилсы – а это совсем немало. Особенно учитывая, что мама с папой тогда плотно осели на Земле, тетя Лиспет с дядей Робом – на Уютном Гнездышке в другом краю галактики, мы с Макси только что закончили академию на Самуре, тетя Кло болталась по всему космосу в каких-то круизах, а где искать дядю Генри после того, как он уволился из своего института, вообще никто не знал. Даже Пейдж – его родная дочь вообще-то. Он вечно сбрасывал ее на маму или тетушку Лиспет.
В общем, собрать вместе всех Тробблинсов – это была та еще задачка.
Но тут дедуля объявил, что арендовал корабль.
Надо знать нашего дедулю, чтобы понять, насколько это невероятно. Томас Тробблинс скорее собственноручно отпилит себе ногу, чем “впустую” потратит хоть один кред из того, что накопил за свою бесконечную жизнь. А “пустыми тратами” он считает, по-моему, вообще все на свете. Нет, серьезно, он копил деньги все 90 лет! Есть подозрение, что если он однажды все-таки покинет нас, мы все сможем купить себе по планете.
С другой стороны, есть еще подозрение, что он нас всех переживет, и это куда вероятнее. Кроме разве что малыша Тоби – его-то точно не переживет никто.
Словом, дедуля у нас не просто прижимистый. По-моему, само слово “прижимистость” придумали, когда он родился на свет. Хотя сам он предпочитает называть это “бережливостью”.
Так вот, дедуля вдруг арендовал корабль и объявил, что намерен отлично провести этот уик-энд, а если мы не отправимся с ним, то мы ему больше не дети. И не внуки тоже, да-да.
В общем, он настолько всех впечатлил, что Тробблинсы собрались как миленькие. Даже дядя Генри откуда-то вынырнул, никто так и не понял – откуда…”

***
Карен подняла глаза к потолку в поисках вдохновения. Как должно выглядеть искомое, не особенно представлялось, но точно не как живописно свисающие лохмотья паутины.
– Поймаю Шона и сверну ему шею, – вслух пообещала девушка. – Запускать Констанцию в мою каюту – это уж слишком!
– Травматичные физические воздействия на членов экипажа и пассажиров, потенциально способные привести к летальному исходу, запрещены уставом пассажирского флота, а также законом Конфедерации, – сообщил мелодичный женский голос из-под потолка.
– Ой, Пенни, не начинай…
“Пандора” – точнее, конечно, ее искусственный интеллект – регулярно напоминала своим обитателям об уставе, законах и прочих разнообразных правилах. Возможно, все дело в том, что едва ли не единственным, кто точно помнил все оные правила на борту корабля, был сам корабль.
Еще, конечно, малыш Тоби – тот вообще помнил все. Но уж его-то правила заботили в последнюю очередь. Да и нарушить что-либо он пока не мог бы, даже если бы ну очень захотел. Разве что планы своих родных.
Да, она же рассказывала о юбилее деда Тома…
Хорошо все-таки было доисторическим писателям – они могли в таких случаях хотя бы погрызть стилус. Или чем они там писали?
Грызть сенс-панель вовсе не так удобно. Карен все же бросила на нее оценивающий взгляд, но пришла к выводу, что на такое способен только дядюшка Генри. Нет уж, лучше просто сделать перерыв.
Шон оказался легок на помине.
В дверь каюты коротко стукнули, а затем тот, кто топтался за ней, не дожидаясь ответа, дернул ручку, и в проем просунулась лохматая голова братишки.
– Ты тут? Там капитан папа нового доктора привел!
Карен, мгновенно забыв о своих кровожадных планах, вскочила с места.
Новый доктор! На это точно стоило взглянуть.
С судовым доктором экипажу “Пандоры” катастрофически не везло с самого начала. Собственно, это единственная вакансия из всего состава, предписанного для типовых экипажей малых пассажирских судов, которую никак не мог занять никто из многочисленных членов семьи Тробблинс. Тетя Лиспет вообще-то проходила удаленные курсы медсестер, но чиновников ее квалификация чем-то не устраивала.
Правда, после того, как ей однажды довелось-таки вправлять Максу вывихнутое плечо, все как-то сразу догадались – чем именно.
За отсутствие дипломированного медика в составе экипажа регулярно приходилось платить огромные штрафы – буквально в каждом порту на цивилизованных планетах! И бесполезно было кому-то доказывать, что Тробблинсы никогда ничем не болеют, и доктор им, в общем-то, без надобности. Ну… чаще всего. Наличие же на борту детей и особенно грудного младенца еще усугубляло проблему. Хотя все Тробблинсы готовы были единодушно поклясться, что “грудной” – последнее определение, которое стоило бы применять к малышу Тоби.
Увы, настоящие дипломированные медики почему-то разбегались от “Пандоры”, как тараканы. Последний вообще попытался удрать посреди рейса, как только познакомился с питомцами Шона. Никто бы ему, в общем-то, и не мешал, насильно мил не будешь. Но он же собирался это сделать без скафандра через шлюз в открытом космосе, что даже шестилетняя Люси сочла несколько опрометчивым решением. Она-то и подняла крик, так что доктора вовремя изловили. Чтобы благополучно высадить в первом же порту, разумеется. И смиренно оплатить очередной штраф.
Его предшественник выдержал целый рейс, надо признать. Но потом его все равно пришлось высаживать – с нервным срывом, компенсацией и чуточку подправленной памятью.
Еще один упорно думал, что все Тробблинсы его разыгрывают и устраивают “фокусы” специально для него. Поначалу его это веселило, потом стало раздражать, а после и вовсе бесить. Этот уволился сам – с паранойей в начальной стадии и слегка истеричным хихиканьем.
Словом, врачи на “Пандоре” не задерживались, и тот, кто целый рейс продержался, считался старожилом и крепким орешком. Младшие члены семьи делали ставки, как скоро покинет борт очередной новичок. Рекордом было 48 секунд, столько понадобилось некоему доктору Смитсону на побег спиной вперед – сразу после того, как вошел. Что поделать, просто ему не повезло. Да и сам виноват, раз уж вошел без предупреждения. Макс как раз чистил вентиляцию, паря под потолком кают-компании, а Карен подавала ему инструменты, телепортируясь вверх-вниз.
Возможно, это доктор Смитсон бы еще пережил. Но на диване у головизора устроились Шон и Люси – дети мирно смотрели мультики и грызли яблоки. Милейшая, казалось бы, картина! Просто яблоко оставалось последнее. Поэтому малышка Люси, недолго думая, опустила на него взгляд. Два тонких ярко-алых луча сошлись в одной точке, аккуратно прошлись по яблоку – и то распалось на две половины.
Вот милой маленькой девочки в платьице с оборками и с лазерным взглядом тонкая психика доктора Смитсона уже не вынесла, так что на выход он пятился куда стремительнее, чем до этого входил.
И даже попрощаться не соизволил. Все члены семьи единодушно пришли к выводу, что такой впечатлительный и невежливый доктор им все равно ни к чему.
Так или иначе, врач на “Пандоре” всегда был свежим лицом, на которое каждому хотелось взглянуть. Пока оное лицо не успело удрать вместе со всеми остальными частями тела.
Выскочив из своей каюты, Карен на секунду задумалась, не перенестись ли в кают-компанию сразу, но решила, что шокировать новенького с порога все-таки не стоит. Тетя Лиспет, конечно, потом подчистит ему память в случае чего, но капитан папа такое не очень-то одобряет.
В итоге неслись к кают-компании вместе: Карен, Шон, отчаянно заливающаяся лаем такса Джинджер и оказавшаяся тут же Люси. У самой двери Карен все же затормозила – это детям и собакам позволительно врываться бегом, чтобы поглазеть на нового человека, а ей… несолидно все-таки!
Так что в кают-компанию вошла, чуть выровняв дыхание и совершенно спокойным шагом. По крайней мере, насколько она вообще умела ходить спокойно.
Новый доктор с первого взгляда как-то совершенно не впечатлял. Парень… да разве что чуть старше Карен – может быть, лет 25-26. Белобрысый и худощавый. Ростом немногим выше среднего – а рядом с великаном Максом и вовсе смотрелся хлипковато. Впрочем, рядом с Максом кто угодно смотрелся бы хлипковато. Даже капитан был ниже него на полголовы и поуже в плечах – а уж его-то мелким не назовешь.
Одет новенький был в обычную клетчатую рубашку навыпуск с закатанными рукавами, джинсы и кроссовки.
– Два-три дня, – шепнул рядом Шон. – До старта.
– Н-ее. Сиводня убежит, – так же вполголоса, но уверенно заявила Люси, старательно выговаривая слова.
Карен окинула парня еще одним придирчиво-оценивающим взглядом. Вообще-то молодые новички обычно держались подольше. Психика у них покрепче, видимо. Неизношенная нервная система – всегда в таких делах большой плюс.
– Неделя, – вынесла наконец вердикт. – Или до следующей станции.
Ничьего внимания эти негромкие переговоры, кажется, не привлекли – в кают-компании набилось много народу, и говорили все практически одновременно, как это было заведено у Тробблинсов. Вдобавок Джинджер продолжала заливаться лаем, громко объявляя о том, что этого вот человека она, Джинджер, не знает и знать не хочет.
Правда, на секунду Карен все же показалось, что новый доктор бросил какой-то очень острый взгляд в их сторону. Но это, конечно, только воображение.
– Макс – наш навигатор, – представлял тем временем свой экипаж капитан папа. – С Генри ты уже познакомился… а это Элис – мой старший помощник…
– Рад познакомиться, – молодой врач уверенно пожал руку Максу, а затем и старпому. – Мисс…
– Миссис Тробблинс, – мягко улыбнулась Элис.
Карен едва удержалась, чтобы не скривиться. Похоже, на этот раз им достался зануда. А кто еще мог бы использовать эти церемонные старомодные обращения? В галакто – общепринятом языке межпланетного общения – давно прижилось универсальное обращение “лин” – к кому угодно независимо от пола, возраста и семейного или социального положения. Когда общаешься с ксеносами, это особенно удобно – по крайней мере, никто не обидится из-за того, что ты понятия не имеешь, к какому из пяти полов своей расы он относится.
Она тряхнула головой и пружнисто подошла к столпившимся родственникам.
– Даю подсказку, – голос пришлось повысить, чтобы быть услышанной. – К любому на этом корабле ты можешь обращаться – мистер, миссис или мисс Тробблинс. Ошибешься разве что с Робом, но ему все равно плевать.
– Моя мама – миссис Вилс, – сообщил откуда-то из-за спины голос Люси, и Карен дернула плечом.
– Все равно она была когда-то мисс Тробблинс, так что неважно. Я Карен, – она протянула руку. – Второй пилот. Тробблинс, естественно.
– Очень рад, – рукопожатие у доктора оказалось неожиданно твердым. А вот саму собеседницу он окинул слишком оценивающе-одобрительным взглядом, и Карен тут же набычилась. Она тут не девушка, а пилот! – Андрей Серобуркин. Врач общей практики, терапевт, диагност.
– Можешь звать меня Кло, милый, – мурлыкнула подошедшая с другой стороны тетя Кло и шикарно улыбнулась, чуть отставив ногу в обтягивающем комбинезоне и величественно протягивая руку – тыльной стороной ладони вверх, как для поцелуя.
– Э-э… – у Андрея, кажется, чуть дернулся глаз. Молодой человек, осторожно протянув руку, все-таки пожал пальцы дамы. – Рад, миссис Тро…
– Только мисс! – скрипуче рассмеялась Кло. – Я свободна, как ветер, милый!
Парень отчетливо вздрогнул. Дети, переглянувшись, захихикали. А Кло, снова широко улыбнувшись, вдруг подмигнула доктору.
Клодет Тробблинс было не то за 80, не то под 90 лет – во всяком случае, примерно около того. Точнее никто не знал, а ее родной брат дедуля Томас – не помнил. Или, что вероятнее, совершенно справедливо опасался ее мести и предпочитал не распространяться на эту тему. Высокая, сухощавая, с модной стрижкой, выкрашенными в темно-фиолетовый, почти черный цвет волосами и ярко-алыми тонкими губами, она производила неизгладимое впечатление.
– Карен, можешь показать корабль новому члену экипажа? – капитан предпочел отвлечь внимание от столь эффектной родственницы. – И… Шон, уйми наконец свою собаку! Кстати, ты продлил ветсправки?
Бросив короткий укоризненный взгляд на отца, девушка коротко вздохнула. Ну вот, как всегда – папа считает, что именно она здесь тот человек, которому нечем заняться! Это при том, что второй пилот сидел за штурвалом “Пандоры” куда чаще первого. И пусть старт с Оазиса планируется не раньше послезавтрашнего дня, ей ведь еще и поручили возиться с этим нелепым бортжурналом!
Точнее, если честно, скорее летописью – Макс, посмеиваясь, так и сказал. Все технические записи “Пандора” вела самостоятельно, и летописец ей для этого был без надобности.
…С другой стороны, долго усидеть на одном месте – если это место, конечно, не за штурвалом корабля или хотя бы флипа! – Карен редко удавалось. А поводить новичка по кораблю – занятие ничем не хуже других. Можно заодно присмотреться к нему получше. Вдруг придется пересмотреть свою ставку?
Шон тем временем обиженно прижал к себе рыжую таксу, что-то шепча ей в ухо.
– Идем… новый член экипажа, – Карен, закатив глаза, еще разок вздохнула и приглашающе махнула рукой, делая шаг к выходу на пассажирскую палубу. – Все равно даже если со всеми сейчас перезнакомишься, вряд ли сразу запомнишь. Вот… смотри, отсюда по лестнице – верхняя палуба, там коридор с жилыми каютами. Ты вещи еще не привез?
– Привез, – Андрей мотнул головой. – В кают-компании. У меня их не особенно много. Предпочитаю путешествовать налегке.
– Значит, потом занесешь. Твоя – первая по правой стороне, она ближе всех к спуску и медотсеку. Так, что еще… душевые и уборные в начале и в конце коридора на верхней палубе. Кстати, у тебя в медотсеке есть отдельный санузел, правда, совмещенный. Так-то предполагается, что на случай стационарных больных, но на практике, считай, у тебя такой люкс. Хотя рекомендую не удивляться, если вдруг обнаружишь, что и там занято. Когда в одной душевой второй час плещется тетя Кло или дедуля затянул арию, а в другой Лиспет купает малыша Тоби, остальным как-то приходится выкручиваться.
– Сколько на борту детей? – молодой доктор чуть нахмурился, мысленно подсчитывая.
– Мой братишка Шон, кузина Люси – ты их видел, и еще малыш Тоби. Трое. Шону восемь, Люси шесть. Тоби младший, ему скоро будет полтора года. Да, есть еще Пейдж, но ей уже почти пятнадцать и она считает себя страшно взрослой. У нас семейный бизнес, как ты заметил. Так, смотри, здесь налево проход в машинное, туда лучше не соваться, Роб посторонних в своих владениях не любит… а направо – медотсек. Выход на камбуз – из кают-компании, с другой стороны от шлюза. Да, в том конце жилого коридора еще тренажерка есть. Маленькая, но нам хватает, регулярно там все равно бываем только мы с Максом и капитан папа. Ну вот… осматривай.
Медотсек на “Пандоре” был стандартным: смотровой стол с нависающим куполом и зловещей “трубой” сканера, несколько встроенных закрытых шкафов с прозрачными пластиковыми дверцами, за которыми виднелись пузырьки с лекарствами и наборы инструментов, пара выдвижных узких коек для лежачих больных, еще один небольшой столик – рабочий, с двумя темными сейчас мониторами. У смотрового стола кроме привинченного к полу высокого стула обнаружился придвинутым еще один, самый обычный, а на столешнице предательски темнели круги от чайных чашек.
– Оборудование в основном встроено в переборки и выдвигается с панели управления, вон там, с этим сам разберешься, все стандартно. Криокамер три, за той дверью справа. Все в рабочем состоянии, Роб за этим следит, но если что-то сломается – обращайся к нему же…
– Как к нему обращаться, если в машинное нельзя? И, кстати, мне его так и не представили.
– А… если увидишь такого диковатого небритого типа в растянутой майке и с отсутствующим взглядом, который пройдет мимо тебя, не заметив, можешь подойти, вынуть из его уха наушник и сказать “Здравствуйте, мистер Вилс, у меня сломался градусник”. Или что у тебя там может сломаться? В общем, это наш бортинженер, мой дядя Роберт. То есть на самом деле, конечно, он муж моей тети Лиспет. Кстати, Лиспет у нас присматривает за детьми, а еще она официально медсестра, так что если вдруг тебе понадобится помощь… ну, я не знаю, с чем. К примеру, если нас всех разорвет на кусочки инопланетный монстр и ты не будешь знать, в каком порядке складывать этот паззл, Лиспет наверняка поможет тебе разобраться и будет подавать нужные конечности для пришивания.
– Учту, – серьезно кивнул Андрей, открыв один из шкафчиков и по-хозяйски окидывая взглядом его содержимое. – Слушай, а Макс – он правда твой брат? Вы не очень-то похожи.
“Не очень похожи” – слабоватое определение на самом деле. Брат и сестра довольно забавно смотрелись рядом: маленькая, крепко сбитая, хоть и неплохо сложенная Карен и могучий, как гора, Макс, которому она едва доставала макушкой до подмышки. При этом девушка казалась юркой и подвижной, как ртутный шарик, с живым лицом, на котором эмоции сменяли друг друга со скоростью света. Говорила она еще быстрее, обстреливая собеседника словами, как пулеметной очередью. Навигатор же выглядел невозмутимым, как все та же гора, и с первого взгляда мог даже произвести впечатление этакого неповоротливого увальня. И разговаривал неторопливо, с паузами, будто тщательно обдумывая каждое слово и взвешивая – достойно ли оно быть произнесенным? Правда, вот волосы у них были одинаковыми – темно-каштановыми, волнистыми, коротко стрижеными. И глаза у обоих карие.
– Двойняшки вообще-то, – второй пилот наморщила нос. Этот вопрос задавали все новые знакомцы. – Я в маму пошла – такая же мелкая, а братишка в папу. Хотя папу он даже перерос, причем во всех направлениях. Вот Шон, кажется, еще не определился, на кого собирается быть похожим.
– Понятно, – врач развернулся и окинул девушку каким-то по-новому оценивающим, профессиональным взглядом.
– В целом, я готов приступить к своим обязанностям. Думаю, стоит начать с историй болезни, а…
Дверь без стука распахнулась. За ней стоял мрачный Шон.
– Ты здесь, – невежливо ткнул он пальцем в Андрея, и тот был вынужден растерянно, но утвердительно кивнуть. Ведь не поспоришь! А мальчик напористо продолжил, – ты должен подписать ветсправки для Молли, Джинджер и Констанции!
– Э-э-э… – парень обернулся к Карен, молчаливо требуя пояснений.
– Питомцы Шона, – она пожала плечами с таким видом, будто это само собой разумелось.
– Послушай, Шон, – доктор даже присел на корточки, чтобы не разговаривать с собеседником сверху вниз. – Ты ведь понимаешь, что я не ветеринар?
– Неважно! – фыркнул мальчишка. – Никто в эти бумажки не смотрит. Просто подпиши и поставь печати, чтоб не просроченные! А то нас в следующем порту на выгул не пустят.
Бумагу как носитель информации, конечно, никто не использовал уже много столетий – за исключением нескольких слаборазвитых цивилизаций и просто чудаков вроде авалонцев. Но название “бумаги” как-то надежно закрепилось за любой документацией.
– При космопорте точно есть ветстанция, я уверен…
– Есть, – мрачно подтвердил ребенок. – Прямо напротив нас. Я только что оттуда. Там все разбежались, а Макс не успел никого поймать.
– Надо было меня брать с собой! – прицыкнула языком Карен. Вечно вот так: пока ты уныло выгуливаешь новичка по кораблю, кто-то весело гоняет по космодрому ветеринаров!
– Что значит – разбежались? – изумился Андрей. – Рабочий день еще…
– Они всегда разбегаются, – терпеливо пояснил Шон, как нечто само собой разумеющееся. – Но когда удается кого-то поймать, он обычно сразу ставит печати и все продлевает.
– То есть ты хочешь сказать, – еще больше напрягся врач, качнувшись с носков на пятки, – что твоих питомцев никто не осматривает? А прививки?
– Нет. А зачем? Они в порядке.
– Да это же попросту опасно! – вот теперь Андрей по-настоящему рассердился. Он даже снова поднялся на ноги и принялся расхаживать по медотсеку, бурно жестикулируя руками. – Собаки могут быть разносчиками множества заболеваний, в том числе представляющих опасность для человека! Тем более – если ты гуляешь с ними по космодромам разных планет. Меньшее, чего можно ожидать, – это обычная глистная инвазия. А может быть, заметь, необычная! Ты знаешь, что кишечные паразиты с некоторых планет способны прогрызать человеческие органы? Потом они, конечно, сдохнут, человеческий белок им не подходит, но тебе от этого легче не станет. А инфекции?! А…
– У Джинджер нет глистов! – возмущение Шона можно было черпать ложками.
– Эй-эй! – Карен подняла ладони перед собой. – Не запугивай ребенка! Что он, по-твоему, может сделать? Ветеринары правда вечно разбегаются при виде Молли! И глистов у нее нет. И у Джинджер тоже… вроде бы.
– Так, – Андрей остановился, что-то мысленно прикидывая. – Давай-ка ты сейчас, по крайней мере, приведешь их ко мне. Мы хотя бы прогоним твоих собак через сканер, удостоверимся в отсутствии паразитов и инфекций. И я постараюсь до отлета добыть вакцины для комплексных ветпрививок. Как раз сразу выясним вес…
– Ладно, – Шон покладисто кивнул и развернулся.
– Эм… – Карен ковырнула пол ногой, – ты уверен, что это хорошая идея?
Все-таки она ставила на целую неделю!
– А что не так?
Ответ на свой вопрос Андрей получил несколько минут спустя, когда дверь медотсека снова без стука распахнулась. В коридоре стоял Шон. По правую сторону от него подпрыгивала на месте, как йо-йо, нетерпеливо потявкивая и взмахивая безразмерными ушами, мелкая рыжая такса Джинджер. Ошейника на ней не было. А вот в левой руке мальчик держал тонкий поводок от шлейки. Шлейка, разумеется, красовалась на Молли.
Несколько секунд доктор просто молча смотрел на открывшуюся картину, не шевелясь и не двигаясь с места.
Шон, Джинджер и Молли с неменьшим интересом смотрели на него.
– Карен, – Андрей медленно повернул голову и как-то неестественно спокойно уточнил, – скажи, мне кажется или твой восьмилетний брат в самом деле привел на шлейке крокодила в наморднике?
– Ну, – Карен легко пожала плечами, – если бы Молли была без намордника, ты бы наверняка немного забеспокоился, верно?
Ветеринаров на портовых станциях вообще-то не так просто напугать. Люди каких только питомцев не таскают с собой по космосу. Но опасных хищников обычно все-таки держат в клетках. Или при них хотя бы имеется хозяин, способный в случае чего скрутить своего любимца и не дать ему откусить от доброго доктора что-нибудь нелишнее. Маленькие дети редко водят с собой взрослых крокодилов на хлипких поводках.
Впрочем, огромные пауки неизвестного науке вида на свободном выгуле тоже, пожалуй, встречаются не так уж часто. Констанция обычно дополняла впечатление для тех, кого недостаточно взбодрила Молли.
– Ага-а… – все так же спокойно протянул Андрей, не столько соглашаясь с девушкой, сколько подытоживая собственные выводы. – Ага. С намордником мне, конечно, значительно спокойнее. Что ж…

Глава вторая. Безумные Тробблинсы
Запись в бортовом журнале космического судна “Пандора”
Полтора года назад
“…Охо-хо, так о чем это я?
Ах да. Дедулин юбилей.
В общем, собрались тогда практически все. Правда, малыш Тоби был еще только в проекте, тетя Лиспет ходила с огромным пузом наперевес, все время держалась за поясницу и макала сосиски в варенье. Сейчас-то мы бы и глазом не моргнули – подумаешь! Вот когда дядя Генри макает провода в антифриз и жует это, закатывая глаза… мда. Ну, тогда мы еще не были такими закаленными и на тетю старались просто не смотреть за обедом.
Без Тоби и Роба нас вышло одиннадцать человек.
Да-да, теперь нас тринадцать. Один особо нервный доктор из тех, что с нами летали, уверял еще, что это дурной знак. Мол, он должен был сразу нас посчитать и бежать куда бы подальше. Ну, ему-то точно, пожалуй, стоило. Он потом еще просил высаживать его сразу у санатория, планировал нервы подлечить.
Так вот, в гостиной у деда мы набились, как селедки в бочке, все время казалось, что кто-то сидит у тебя на голове и болтает ногами.
– Ха! Явились, наконец! – сказал тогда дед Томас. – Хорошо. Итак, дорогие мои потомки… ну и ты, Кло. Мы летим в семейный круиз. Я арендовал корабль, как вы знаете. Пассажирский транспортник. Не так чтоб новый, но вполне надежная машина. Места там хватит на нас всех, даже семейные каюты имеются. И, по счастью, нам с вами не нужно никого нанимать – без доктора мы уж как-нибудь переживем один круиз… если только Лиспет не собирается рожать хотя бы в ближайшую пару недель. Лиспет, ты же не собираешься? Твое пузо уже занимает половину гостиной, я не знаю, куда там еще расти, но надеюсь, ты намерена держать себя в руках и не устроишь нам веселенький уик-энд с пеленками.
– Это гостиная у тебя маленькая, – тут же обиделась тетя. – А пузо у меня нормальное. Почти два месяца еще ходить.
– Отлично. Цени – из-за тебя я специально выбирал судно с самыми надежными гравикомпенсаторами! Меня заверили, что никаких перегрузок ощущаться не будет, и трясти не должно. Не желаю, чтобы от тряски новый Тробблинс вывалился из тебя прямо в мой день рождения…
– Он будет Вилсом!
– Не имеет значения, – отмахнулся дед. – Все остальные члены экипажа у нас есть – ха! Я знал, кого плодить! Навигатор имеется – кстати, Макси, поздравляю с дипломом! Пилотов, – тут он нашел меня взглядом, – даже два. В точности по Уставу. Карен, конечно, поведет…
– Папа, вы уверены? – обеспокоилась мама. – Все же у Карен пока маловато опыта…
– У меня золотой диплом вообще-то! – на этот раз обиделась я.
Нет, ну нормально, да? Почему не верят именно в меня? Мы с Макси, между прочим, закончили одну академию, и свои золотые дипломы получили тоже одновременно. Но в том, что он способен проложить трассу, никто не сомневается. А у меня, лучшего пилота курса, почему-то “маловато опыта”! Ну и когда мне, по мнению мамочки, его набираться?!
– Милая, – мягко, как всегда, улыбнулась на это мама, – не сердись, просто ты у нас чуточку импульсивна…
– Вот и поднаберется опыта, – проворчал дед. – Пусть полетает с нами и под присмотром опытного наставника. В должности второго пилота, хе-хе… так вот. За капитана – конечно, Стивен. Ты, Элис, вполне справишься с должностью старпома, – папа и мама только кивнули поочередно. – Лиспет присмотрит за детьми. Все равно она с этим пузом вряд ли на что-то еще способна. Генри… – тут дед ухмыльнулся, – будет коком. Просто не давайте ему собирать грибы. Бортинженер…
Вот тут возникла пауза, в течение которой дедуля безуспешно шарил по гостиной глазами.
– А где Роб? – спросил он наконец. – Лиспет, куда ты дела этого своего нового мужа?
– У него работа, – извиняющимся тоном произнесла тетя Лиспет. – Большой проект…
– В общем, ты его не привезла, – мрачно подытожил дед. – Что ж… значит, механика у нас тоже нет. Но корабль только что прошел техосмотр, а я совершенно не хочу всю дорогу любоваться на какие-то посторонние физиономии. Надеюсь, эта посудина не начнет разваливаться прямо в вакууме. В конце концов, подлатать что-то по мелочи могут Макси и Стив.
По Уставу гражданского космического флота, почти каждая значимая должность на межзвездном корабле должна быть еще и продублирована. Но малые транспортники далеко не всегда рассчитаны на такой огромный экипаж. Поэтому в космических академиях практически каждый студент, помимо основной, выбирает вторую – вспомогательную специальность. У меня, например, вторая специальность – навигатор, об этом и в дипломе пометка есть. Терпеть не могу ковыряться в звездных картах и расчетах, у меня терпения не хватает. Но в самом крайнем случае могу подменить Макси ненадолго. У самого Макса есть дополнительная специализация бортинженера, хотя ясно, что наниматься куда-то в качестве собственно бортинженера он бы не стал. Факультативная специальность всегда рассматривается именно как резервная, на случай непредвиденных ситуаций. Ну а врача у нас в семье и вовсе нет никакого.
Мама с папой вообще-то возражали, и тетя Лиспет, и тетя Кло, и дядя Генри, и мы с Максом… да все вообще-то. Может, кто и считает, что мы, Тробблинсы, странные, но здравый смысл у большинства из нас все-таки имеется.
Ну да, у Лиспет есть эти ее курсы медсестер, да и мы с Максом в академии проходили обязательную подготовку по первой помощи. И с судовым медоборудованием даже ребенок справится. А все лекарства из типового списка в аптечке подписаны – не ошибешься. И как минимум пара криокамер на крайний случай есть на любом корабле. Если случится какое-то совсем уж неожиданное ЧП (вроде рожающей тетушки, да!), всегда можно буквально отложить эту проблему в долгий ящик – и довезти мороженого страдальца (ну или, что вероятнее в нашем случае, страдалицу) до ближайшего порта с нормальным медцентром. В современные криокамеры людей можно в любом состоянии заталкивать, ничего с ними не случится. Даже в разгар схваток.
Строго говоря, по-моему, доктор на борту куда чаще работает талисманом, чем реально что-то делает. Но все равно лететь в круиз по дальнему космосу без врача и нормального бортинженера (зато с изрядно беременной женщиной и парой маленьких детей!) – исключительно дурацкая затея.
Только деда переспорить никому еще не удавалось. К тому же это был его день рождения. И у него нашелся миллион аргументов. В целом, мы и не заметили, как уже летели в вакууме, и на борту при этом не было никого, кто не носил бы фамилию Тробблинс. Если не считать все той же Лиспет, конечно.
Словом, вот так и вышло, что в тот рейс мы вылетели без Роба. Штраф за неполный состав экипажа пришлось заплатить реально космический! И подписать кучу документов, что осознаем все риски, чтобы нас выпустили из космопорта.
Собственно, из-за этого-то все и случилось. Может, будь у нас на борту нормальный техник, он смог бы что-то придумать, и нам не пришлось бы садиться на тот астероид…”
Записано Карен Тробблинс.

*
– Что ж… как бы там ни было, мы обязаны взвесить твоего питомца. Питомцев. И прогнать их через сканер тоже не повредит в любом случае.
С этими словами Андрей отвернулся, снял с крючка у входной двери в медотсек белый медицинский халат и накинул его на плечи, тут же почувствовав себя куда увереннее.
Затем подошел к смотровому столу и запустил меню сканера. Для импровизированного ветосмотра, по крайней мере, стоило поправить настройки. В стандартном режиме сканер автоматически будет сравнивать все показатели с человеческой нормой и выдавать тревожные сигналы. К счастью, всегда можно снять видовые настройки, оставив пустое поле – так обычно делают, например, когда есть необходимость провести диагностический осмотр какого-нибудь ксеноса, а специализированной техники для его вида под рукой нет. В дальнем космосе случается всякое. Тогда сканер просто фиксирует доступные показатели и предоставляет медработнику самостоятельно сравнивать их с видовой нормой по справочнику.
А еще Андрею нужно было привести мысли в порядок. Или хотя бы попытаться это сделать. Обитатели “Пандоры” казались безумными через одного. А то и без всяких “через”. Проблема в том, что это был единственный корабль из стоявших в порту Оазиса, на котором срочно требовался врач. В то время как доктору Серобуркину совершенно необходимо было убраться с этой планеты.
– И что, – опасливо уточнила девушка да его спиной, – ты даже не собираешься звонить в органы опеки и кричать, что ребенку угрожает опасность?
– У ребенка есть родители, взрослые брат и сестра, – Андрей деланно-безразлично пожал плечами, – и целая толпа других совершеннолетних родственников. При этом, насколько я понимаю, животное находится на борту и под ответственностью ребенка не первый день, все эти взрослые в курсе ситуации и ничего не имеют против. Полагаю, если бы животное представляло для ребенка реальную опасность, его бы здесь не было. Крокодила, разумеется, не Шона. Значит, я просто чего-то не знаю или не понимаю. Есть, видишь ли, многое на свете, друг Горацио… – тут он обернулся. – Что ты на меня так смотришь?
– Просто впервые вижу доктора, достаточно занудного, чтобы сохранять способность к логическим рассуждениям в компании крокодила.
Взгляд молодого человека сделался укоризненным.
– Ты могла бы назвать меня отважным. Мне было бы приятно.
– Предпочитаю быть честной, а не приятной! – не приняла упрека пилот.
– Ладно, – Андрей еще раз окинул взглядом всю композицию. Увы, в оной мало что изменилось. – Начнем, пожалуй… с собаки. Да.
Отчаянно виляющую хвостом Джинджер доктор без труда поднял на руки и усадил на смотровой стол. Такса тут же, подскочив на задние лапы, пристроила передние ему на плечи и смачно лизнула в лицо.
– Я позову капитана папу, – сообщила Карен. – Тебе понадобится помощь, чтобы поднять Молли.
– Я не… – Андрей обернулся и моргнул. Девушки за его спиной не было. Перевел взгляд на входную дверь – закрытую и неподвижную.
– Она сейчас вернется, – пояснил, как нечто само собой разумеющееся, Шон. – Просто позовет капитана папу.
– Хм… да. Что ж… – молодой доктор снова повернулся к смотровому столу. Пошарил глазами по стене над ним и, обнаружив привычный клапан, надавил, выдвигая встроенную панель со средствами первой необходимости. Ага, вот и нашлепки для забора крови, и экспресс-лаборатория.
Вся процедура заняла пару минут. Наверняка ветеринар знал бы, на что стоит еще обратить внимание, но тут уж не до подробностей.
– Что ж… очагов воспалений я не наблюдаю, вирусов, инфекций и паразитов тоже. Но на твоем месте все же проконсультировался бы с профильным специалистом при первой возможности. И зайди еще завтра насчет прививок и антипаразитарной профилактики. Я подберу препараты и дозировки.
– Папа сейчас подойдет, – сообщил голос Карен за его спиной, и Андрей обернулся, как ужаленный.
– Откуда ты взялась?
– Сходила позвать капитана, я же сказала, – девушка пожала плечами с самым невинным видом. – А Констанцию ты будешь осматривать?
– Констанцию? И где она? – вопрос о том, кто она, волновавший врача куда больше, повис в воздухе.
– Она стесняется, – пояснил Шон.
А секунду спустя доктор увидел, собственно, Констанцию, выбравшуюся из-за шиворота мальчика.
Констанция оказалась пауком размером чуть крупнее земного птицееда. Впрочем, нет, само тельце, желтое в черную крапинку, было даже, пожалуй, поменьше. Зато тонкие, как проволочки, гладкие суставчатые ноги были куда длиннее. Глядя на это создание, невольно хотелось передернуться.
С минуту новый судовой врач “Пандоры” разглядывал паучиху, замершую на плече ребенка.
– Я несколько сомневаюсь, что могу корректно провести какое-то подобие осмотра ввиду отсутствия представлений о норме, – осторожно подбирая слова, произнес он наконец. – Вообще-то я даже не очень понимаю, к какому виду относится и с какой планеты происходит… Констанция.
– Фолькус фаланговидный, – важно сообщил Шон. – С Земли. Из семейства пауков-сенокосцев.
– Сенокосцев? Подожди… косиножек? – представления о видах земных пауков у Андрея были довольно туманные, но мелких длинноногих паучков, встречающихся повсюду и ловящих комаров, видеть, конечно, доводилось.
– Нет, – Шон уверенно мотнул головой. – Косиножки – это сенокосцы, они вообще не пауки. А пауки-сенокосцы – это долгоножки! Другой вид. Констанция – долгоножка!
– Не уверен, что понял, о чем ты говоришь, – с серьезным видом вздохнул молодой человек. – И что вообще хотел бы обладать этой информацией.
– Они все равно такие же серенькие, мелкие и ногастые, без лупы их никто не отличит, да и с лупой только Шон на это способен, – поддержала его Карен. – Констанция просто немножко выросла… ну, знаешь, в космосе бывают перегрузки, разные облучения… в общем, она чуточку мутировала. Самую малость.
– Однако за время пути собачка могла подрасти… – пробормотал врач. – Хотя бы она не ядовитая…
– Ну-у-у…
Спросить о чем-то еще он не успел, потому что в этот момент в каюту вошел капитан.
– Ну, что тут у вас? – бодрым голосом поинтересовался он. Однако тут же, не дожидаясь ответа, подошел к крокодилице, наклонился, без видимых усилий поднял ее и водрузил на смотровой стол.
Андрей моргнул, а потом потрясенно перевел взгляд на монитор, где замигала цифра первого зафиксированного показателя – веса. Девяносто восемь килограммов.
Снова посмотрел на крокодила. Крокодил доброжелательно посмотрел на него.

2.2
– Младенец! – вслух объявила Карен, входя в каюту. – Это наш новый доктор, и он желает тебя осмотреть.
“Скажи ему, чтобы проваливал!” – бухнуло в голове, и девушка едва заметно вздрогнула.
Привыкнуть к мысленному голосу малыша Тоби было невозможно. Ну как соотнести очаровательного младенца с ямочками на щеках, который лежит в подгузнике и сучит ножками, – и густой сочный бас, обладатель которого вдобавок регулярно отпускает сальные шуточки кузинам?
“Он не будет проваливать! – похоронным тоном мысленно ответила пилот. – Этот тип только что взвесил и прогнал через сканер Молли. И объявил, что воспалительных очагов не наблюдает, но для более полной картины ему необходимо собрать информацию о ее виде… каково, а?”
– Сколько ему, ты сказала? – Андрей уверенно обогнул Карен и теперь, нахмурившись, разглядывал малыша.
Ну вот, начинается…
– Скоро будет полтора года, – обреченно сообщила второй пилот.
– Он выглядит значительно младше.
“Ты смотри, заметил! – снова громыхнул язвительный мысленный бас. – Какой наблюдательный малый!”
Слышать малыша Тоби могли только родственники – все, кроме его отца Роба, единственного человека в семье, не обладающего никакими особенными способностями. По словам самого Тоби, у большинства людей в мозгу стоит некий психологический блок, мешающий телепатическому восприятию.
Правда, это ничуть не мешало ему самому читать чьи угодно мысли.
“Кстати, детка, он считает, что у тебя отличная задница, но ты слишком много болтаешь! Я уже говорил, что он наблюдательный парнишка?”
Карен поморщилась. Иногда лучше просто не знать, о чем думают окружающие. Увы, малыш Тоби не оставлял никому шансов.
Андрей тем временем производил какие-то странные манипуляции: вытягивал ребенку ручки и ножки, постукивал по ним в разных местах, что-то крутил – и при этом все больше хмурился. Наконец доктор быстро прикоснулся к губам младенца пальцем и тут же убрал его. Тоби, округлив рот, вытянул губы в трубочку. Андрей заинтересованно приподнял брови и легонько стукнул пальцем по губам малыша снова. Тот опять вытянул губы.
– Хоботковый рефлекс должен был исчезнуть еще до четвертого месяца, – озабоченно сообщил Андрей и снова показал тот же “фокус”. – Вот, видишь? Круговая мышца рта непроизвольно сокращается и…
“Убери идиота! – взвыл в голове Карен бас малыша Тоби. – Я не могу это контролировать!!”
– Или вот, взгляни! – молодой человек нажал на ладонь ребенка, и малыш распахнул рот. А как только тот его закрыл, нажал на “кнопку” еще раз. – В норме ладонно-ротовой рефлекс исчезает примерно на третьем-четвертом месяце…
“Заткни его!! Себе пусть потычет!”
“Потерпишь!” – мысленно огрызнулась Карен, пытаясь одновременно прислушаться к тому, что говорит доктор, продолжающий вертеть и крутить Тоби, хлопать руками по обе стороны от его головы и бормотать что-то о разнообразных рефлексах. Большинство его предшественников не слишком рвались так уж пристально следить за здоровьем экипажа и пассажиров, и предоставляли Лиспет самостоятельно присматривать за младенцем. Не жалуется – значит, все в порядке.
И всех это, в общем-то, устраивало.
Тоби сам, изучив с помощью старших родственников тонны литературы, пришел к выводу, что физически развивается совершенно нормально – только в несколько раз медленнее, чем все остальные дети. Он даже какие-то закономерности вывел и составил табличку с прогнозом роста. Если ей верить, Тробблинсам предстояло еще немало непростых лет.
Надо сказать, самого Тоби это бесило несказанно. А кому понравится невозможность не то что встать или взять что-то в руки, но хотя бы сконцентрировать на чем-то взгляд? И это не говоря уже о такой бесценной власти над собственными сфинктерами!
“Я слыхал, что был один такой вот любопытный умник, – ядовито сообщил мысленно младенец, – так его, говорят, в бутылочку посадили! Ты ему скажи, поберегся бы…”
– …Значительно отстает от возрастной нормы. Соответствует примерно…
Карен подавила неуместный смешок и очень серьезно закивала.
“Надеюсь, надолго он не задержится”, – мрачно подытожил Тоби, послушно сжимая в кулачке палец доктора. С хватательным рефлексом не спорят.

2.3
За ужином у Андрея возникло отчетливое ощущение, что он явился на пиршество упырей, которые вот-вот покончат с основным блюдом и перейдут к закускам – например, свежей докторской колбасе. До того свежей, что доктор еще шевелится. Или докторов тут едят на десерт?..
Уж больно жадное любопытство читалось в бросаемых на него взглядах почти всех членов семейства Тробблинсов, собравшихся вокруг. И негромкий гул разговоров тотчас стихал, стоило остановить на ком-нибудь взгляд. Как будто все в разных концах стола обсуждали именно нового судового врача.
А ужин между тем оказался на удивление вкусным – нечто среднее между домашней кухней и ресторанным шиком. Румяные пирожки соседствовали на столе с какими-то изысканными закусками. А кок – круглощекий толстяк в слегка заляпанном жилете – раскрасневшись от удовольствия, принимал всеобщие комплименты.
Космолетчики в рейсах нередко перебивались стандарт-пайками глубокой заморозки или сублимированными продуктами и консервами. Но, похоже, на борту “Пандоры” плохое питание не грозило никому. Только ожирение.
А вот, кстати…
– Кстати, – начал Андрей, – я обратил внимание, что медицинские карты членов экипажа и пассажиров велись крайне небрежно и отрывочно. В некоторых из них не указан даже возраст, – тут его взгляд остановился на Кло, и та гневно вскинулась, – или вес. Мне понадобятся полные данные. И да, я бы предложил вместе поработать над меню, все-таки вес – значимый фактор здоровья экипажа…
В целом, в какой-то момент он даже осознал, что слегка пережимает, и надо бы потактичнее. Проблема в том, что во всем, что касалось его профессиональной компетенции, Андрей всегда был серьезен до занудства, а к пациентам предельно требователен, не прощая им пренебрежения здоровьем. А все члены экипажа и пассажиры “Пандоры” официально станут его пациентами, как только будет подписан договор найма. Пока капитан почему-то все тянул с документами.
На последних словах врача разом скисли Лиспет и кок. Брови толстяка, которого Карен называла дядюшкой Генри, съехались к переносице, поднявшись печальным домиком, а глаза сделались совершенно несчастными. Особенно когда Лиспет отдернула руку от пироженки, к которой было потянулась.
А еще, похоже, кок относился к тому типу людей, которые любое огорчение предпочитают заедать. В его руке в этот момент была чашка с почти допитым чаем. Ее-то толстяк и поднес к губам, не глядя надкусил край и с хрустом заработал челюстями.
– Вес… – пробормотал он. – Вес не надо…
– Милый, ты снова ешь посуду, – с упреком произнесла Элис.
Генри недоуменно уставился на чашку в своей руке, потом поднял виноватый взгляд.
– Прошу прощения. Немного увлекся.
– Ничего страшного, – вздохнула старпом. – Мне этот набор все равно не нравился. Просто постарайся так не делать.
– А мне нравился вообще-то! – тут же влезла Лиспет. – Между прочим, это я его выбирала!
– С вами посуды не напасешься, – буркнул патриарх семейства – лысый, с чуть оттопыренными ушами старик, которого почти все на корабле называли дедулей. – Опять траты. Не нравится ей! А бюджет у нас не резиновый, чтоб ты знала.
Генри, переждав перепалку, немного посопел и наконец, явно испытывая неловкость и не поднимая глаз, уточнил:
– Я могу доесть эту чашку?
– Конечно, милый, – мягко улыбнулась Элис.
Как прокомментировать происходящее, Андрей так и не смог придумать. Может, чашка из какого-то… пищевого пластика? Особо пищевого! И очень съедобного. В любом случае, не хотелось бы знать, что там тогда так хрустит и лязгает.
– Да, у нас тут немного дурдом, – слегка извиняющимся тоном, будто прочитав его сумбурные мысли, констатировала Карен. – Но ты не переживай, дядюшке от чашки точно ничего не будет, он не такое переваривал.
– Во всяком случае, в летающем дурдоме точно нужен доктор, – вздохнул теперь уже врач в какой-то прострации. – Не совсем уверен, что именно моего профиля, но несомненно нужен.
– Ты привыкнешь! – оптимистично пообещала девушка. – Ну… или не привыкнешь. Это тоже очень вероятно, да. До сих пор еще никому не удавалось.
  • Добавить отзыв
Тробблинсы. Шкатулка с секретами Наталья Филимонова

Наталья Филимонова

Тип: электронная книга

Жанр: Юмористическая фантастика

Язык: на русском языке

Стоимость: 149.00 ₽

Издательство: Автор

Дата публикации: 20.01.2025

Отзывы: Пока нет Добавить отзыв

О книге: Кто сказал, что супергерои – это суровые ребята в плащах и с квадратными подбородками? У Тробблинсов просто маленький семейный бизнес. Спасают мир по пятницам и средам.