Главная страница | Современные любовные романы | Флирт или вбрасывание

Флирт или вбрасывание
Лия Бруннер
Freedom. Хоккеисты Вашингтон Иглз. Спортивные бестселлеры Лии Бруннер #2
Уютная история любви от автора бестселлеров Amazon Лии Брюннер! Сенсация зарубежного книжного сообщества и настоящий хит Буктока для всех фанатов хоккейной романтики, милых книжных парней и тропа «он влюбляется первым»! Идеальный легкий роман, полный юмора и нежности!
Собрав по кусочкам свое сердце, я решила: больше никаких спортсменов. Чтобы забыть о предательстве бывшего, я с головой окунулась в работу преподавательницы истории. Но мне все еще приходится проводить слишком много времени на хоккейной арене, ведь моя лучшая подруга вышла замуж за игрока НХЛ. А теперь еще и его товарищ по команде не оставляет меня в покое. Колби Найт привык побеждать и на льду, и за его пределами, поэтому воспринимает мою незаинтересованность как вызов. Я игнорирую его попытки до тех пор, пока мне не приходит в голову использовать этого парня, чтобы привлечь внимание бывшего. Мы проводим много времени вместе, и я понимаю, что все больше отдаляюсь от своей цели. Эти милые, но одновременно соблазнительные ямочки на щеках Колби…. Кого я там хотела привлечь? Но стоит мне подумать, что эти отношения могут стать чем-то большим, как болезненное прошлое возвращается, чтобы напомнить, почему я зареклась сближаться со спортсменами. Могу ли я доверять Колби или он просто очередной парень, который снова разобьет мне сердце?

Лия Бруннер
Флирт или вбрасывание
Всем любителям чтения, которые ищут своего Арагорна: я надеюсь, вы его найдете.


Freedom. Хоккеисты Вашингтон Иглз. Спортивные бестселлеры Лии Бруннер

Leah Brunner
FLIRTATION OR FACEOFF
Copyright © 2023 by Leah Brunner


Публикуется по договоренности с автором и его литературными агентами Speilburg Literary Agency, Inc. (USA) через Игоря Корженевского от лица Агентства Александра Корженевского (Россия).

Иллюстрация на обложке Markass

Перевод с английского Н. Абрамишвили


© Абрамишвили Н., перевод с английского, 2024
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Колби
Один год назад
Поднявшись на просторное крыльцо нового домика у озера, принадлежащего моему другу по команде, я оглядываюсь по сторонам, восхищаясь этим местом. Мы в Миннесоте. На меня смотрят два других парня из моей команды, и один из них шутливо отмечает, насколько же огромным должно быть крыльцо, чтобы спокойно вместить троих хоккеистов. А это, между прочим, нелегкая задача.
– Классное место! – говорю я Брюсу и Реми.
Форд Ремингтон, капитан команды «Ди Си Иглз», но для нас просто Реми, кивает мне в знак согласия. Его короткие темные волосы едва колышутся от вечернего бриза.
Другой мой товарищ по команде, – и лучший, на мой взгляд, вратарь в НХЛ, – Брюс Макбрайд, ухмыляется, пританцовывая под музыку, доносящуюся из дома. В отличие от капитана команды, у него на голове непослушная копна светлых волос, которые так и норовят закрыть собой его розовые щеки с каждым порывом ветра.
На мой телефон приходит сообщение, и я достаю мобильный из кармана джинсов, чтобы прочитать его.

НОМЕР НЕИЗВЕСТЕН
Привет, Колби! Это Лейси. Хочешь увидеться вечером?

Я напеваю себе под нос, отвечая очаровательной рыжей девушке, которая сидела рядом со мной в самолете. А я боялся, что в Миннесоте будет скучно.

КОЛБИ
Давай, а в каком отеле ты остановилась? Мы могли бы выпить;)

ЛЕЙСИ
Великолепная идея!;)
Честно говоря, все как-то слишком просто. Женщины даже не пытаются строить из себя недотрог. Что было бы неплохо. Так, для разнообразия.
Оторвав взгляд от телефона, я замечаю, что Брюс и Реми смотрят на меня. Взгляд Брюса так и говорит: «красавчик», но Реми выглядит раздраженным. Я извиняюще ухмыляюсь, делаю шаг вперед и дергаю ручку двери.
Реми со всей силы толкает меня локтем, и я убираю руку.
– Ай! А это за что?
В ответ Брюс смеется.
– Думаю, так Реми хотел сказать тебе, чтобы ты не врывался без стука.
– Найт, ты что, в лесу вырос? – спрашивает меня Реми, скрестив руки на груди. Он смотрит на меня, как отец на сына-хулигана.
Я хочу напомнить ему, что меня воспитывала строгая мать-итальянка, но вместо этого резко вскидываю руки вверх.
– Какие мы важные. Уэст написал, что сделал ей предложение, она согласилась, они уже начали отмечать и мы все можем к ним присоединиться.
По ту сторону двери раздается радостный смех.
Очевидно, что вечеринка уже началась. Я поднимаю брови и жестом указываю на звуки, доносящиеся изнутри дома:
– Видишь?
Реми не слушает меня, подходит к двери и нажимает на кнопку звонка, а затем возвращается к нам с Брюсом, ожидая ответа. Судя по шуму, никто даже не слышит, что в дверь позвонили. Медленно повернувшись к Реми, я бросаю на него раздраженный взгляд.
Он недовольно стонет и снова звонит в дверь. Мы ждем еще минуту, но никто не открывает.
Краем глаза я замечаю, как Брюс чешет затылок.
– Э-э, капитан… Не думаю, что кто-то подойдет к двери.
Реми сверлит взглядом дверь, уперев руки в бока.
– Я не люблю врываться без приглашения.
Вздохнув, я наклоняюсь вперед и изо всех сил стучу в дверь. На этот раз нам открывают.
На улице темно, и глаза не сразу привыкают к яркому свету внутри. Но когда это все-таки происходит, я мысленно задаюсь вопросом, не попал ли я на небеса. Передо мной стоит самый настоящий ангел. Самая красивая девушка, которую я когда-либо видел. А я – профессиональный хоккеист, так что поверьте мне, я видел много красивых девушек. Короткие золотистые локоны аккуратно обрамляют овал ее нежного лица. Свет, падающий откуда-то из-за ее спины, очерчивает ее силуэт волшебным сиянием.
Я буду помнить этот момент до конца жизни. Момент, когда я впервые увидел ее. В тот момент я понял, что любовь с первого взгляда действительно существует.
Она улыбается, и у меня подкашиваются ноги. Идеальные пухлые губы и кромка белоснежных зубов. Так как я за свою карьеру повидал немало выбитых зубов, я всегда обращаю на них внимание. Если бы не стоматолог, я бы сам ходил с парочкой пробелов в белоснежной улыбке. Но, к счастью, я сразу же решил эту проблему. Ведь мое лицо – это мой хлеб.
На мгновение я забываю, что на нашей орбите есть кто-то еще. Я подмигиваю ей и широко ухмыляюсь, демонстрируя свои ямочки на щеках.
– Привет, ангел. Не против, если мы зайдем?
Незнакомка слегка приподнимает светлую бровь. Но даже этого маленького жеста достаточно, чтобы понять, что эта девушка с характером.
Что ж, тем лучше.
– Вы можете сказать, кто хозяин дома? – спрашивает она, всем видом напоминая горячую охранницу.
– Уэстон Кершоу и Мелани, – отвечаю я.
Она прислоняется к дверному косяку, не отводя свои карие глаза от моих.
– А какая фамилия у Мэл?
Я пожимаю плечами.
– Нам нужно назвать их паспортные данные и даты рождения?
Девушка смеется. Она ловко отталкивается от дверного косяка и отходит в сторону, чтобы впустить нас. Честно говоря, несмотря на хрупкость, из нее вышел бы отличный охранник-вышибала.
Я провожаю ее взглядом, позволяя парням зайти в дом, а затем медленно прохожу мимо нее. Я позволяю себе открыто скользить взглядом по ее телу, она замечает это и тут же сильно краснеет. Не только с характером, но еще и застенчивая? Это девушка моей мечты.
Зайдя внутрь, я останавливаюсь прямо перед ней и протягиваю незнакомке руку.
– Колби Найт.
Она неохотно протягивает мне свою длинную тонкую ладонь и пожимает руку.
– Ноэль Вудкок.
В горле встает ком. Видимо от того, что я все это время пускаю на девушку слюни.
– Прости, я не расслышал, что? Ноэль Вуд?..
Она решительно выпрямляется и отпускает мою руку.
– Я сказала, – блондинка резко откашливается, – Ноэль Вудкок. Доктор Вудкок, попрошу.
Я снова чувствую, что задыхаюсь.
– Доктор Вудкок?..
Она пронзает меня взглядом своих опасных янтарных глаз. Этот взгляд одновременно язвителен и до смешного сексуален.
– Я вижу, ты еще недостаточно зрелый. – Она разворачивается на своих каблуках и собирается уходить.
Я иду за ней вслед, словно жалкий щеночек, жаждущий внимания.
– Так, и откуда ты знаешь Уэста и Мэл?
– Я лучшая подруга Мэл. Мы познакомились в колледже. А теперь мы соседи по комнате, – она отвечает мне на ходу, даже не взглянув на меня через свое худое плечо.
Затем, резко остановившись, она поворачивается ко мне и упирается мне в грудь. Ноэль высокая. Конечно, не выше меня, но выше, чем большинство девушек. Ее рост идеально подходит для моих поцелуев.
Она пристально изучает меня взглядом, а затем спрашивает:
– А ты откуда знаешь Уэста с Мэл?
Я ухмыляюсь.
– Мы с Уэстом играем в одной команде.
С ее лица мгновенно пропадает заинтересованность.
– Ты хоккеист?
– Да, ангел. Весь к твоим услугам. – Я склоняю голову в поклоне.
– А-а, – выдыхает она без всякого энтузиазма, оглядывая меня, а затем отворачивается и продолжает куда-то идти.
Я ошеломленно смотрю ей вслед. Что я сделал не так? Женщины в принципе редко меня отвергают… И уж тем более я никогда не получал такую реакцию после слов о том, что я профессиональный спортсмен. Обычно девушки просто с ума по спортсменам сходят. Но что-то подсказывает мне, что Ноэль – простите, доктор Вудкок, – не совсем похожа на обычных девушек.
Мое внимание привлекает голос Уэста, доносящийся с другого конца комнаты. Я оглядываюсь на голос и вижу сияющего от радости Уэста, обнимающего Мелани за талию. Брюс и Реми стоят рядом с ними, Брюс оживленно болтает, а Реми просто молча улыбается. Полагаю, они поздравляют новоиспеченных жениха и невесту. Лишь тогда я понимаю, что стою посреди просторной гостиной, плавно перетекающей в столовую с кухней, и все смотрят на меня. Я был слишком сосредоточен на милой блондинке, чтобы заметить кого-то еще.
Широкими шагами я быстро обхожу незнакомых мне людей, вероятно, родственников Уэста и Мэл, подхожу прямо к паре и заключаю их обоих в свои крепкие объятия.
– Поздравляю, ребят!
– Колби, – задыхаясь, произносит Мэл, невольно уткнувшись лицом мне в подмышку. В отличие от Ноэль, Мэл маленькая, совсем крошечная. Уэст, как и я, гораздо выше нее. Я отстраняюсь, давая ей возможность отдышаться.
– Прости, Мэл.
Она смеется, а Уэст в шутку толкает меня.
– Хватит пытаться задушить мою жену.
– Чувак, она еще даже не твоя жена.
Мэл смеется, а Уэст обнимает ее за плечи. Кто-то в другом конце комнаты привлекает ее внимание, и она подносит ладонь ко рту, крича:
– Ноэль! Иди, познакомься с ребятами!
Я поворачиваю голову, чтобы вновь взглянуть на нее. Ноэль стоит на кухне, разговаривая с мамой Уэста. По ней заметно, как она колеблется, прежде чем извиниться и подойти к нам. Каждое ее движение грациозно, как у фигуристки на льду. В детстве я наблюдал за ними перед хоккейными тренировками.
Подойдя поближе, Ноэль становится между мной и Мэл и одаривает меня напряженной улыбкой.
– Ребята, это моя лучшая подруга Ноэль, – представляет Мэл свою подругу, а затем жестом указывает ей на Брюса: –?Это Брюс, вратарь «Иглз» и эксперт по музыке восьмидесятых.
Брюс ухмыляется и протягивает ей свою большую ладонь. Мои плечи напрягаются, когда он прикасается к ней, и это меня удивляет. Я совсем не ревнивец и далеко не собственник. Но по какой-то не понятной мне причине у меня внутри все сжимается, когда я вижу, как Ноэль касается его руки.
Девушка пожимает руку Брюса и улыбается.
– Я так много о тебе слышала!
Следующим представляют Реми.
– Реми – капитан команды, он очень старается сделать так, чтобы ребята не влипли в неприятности.
Реми кивает, соглашаясь с комментарием Мэл, а затем быстро пожимает руку Ноэль. Выходит что-то среднее между «дай пять» и рукопожатием.
Ладно уж, разрешаю.
– А это Колби! – Мэл подмигивает мне. – Не ведись на его озорную улыбку. Этот парень пойдет на все ради друзей.
Я тронут ее словами и тем, что она так хорошо узнала меня за столь короткое время. Обычно девушки не замечают ничего помимо моего лица и количества денег на банковском счете. Почувствовав себя неловко от того, что с меня сняли привычную маску, я смеюсь над словами Мэл и приобнимаю Ноэль за плечи.
– Пора нам завязывать со знакомствами, ангелок.
Она вырывается из моей хватки, закатывая глаза. Переключив внимание на Брюса и Реми, Ноэль дружелюбно им улыбается.
– Приятно познакомиться со всеми вами, ребята! – Она едва заметно окидывает меня недовольным взглядом. – Почти со всеми.
Что же мне нужно сделать, чтобы заполучить такую же милую улыбку?
Пока Ноэль сосредоточена на моих товарищах по команде, я пользуюсь возможностью и рассматриваю ее как следует. Раньше я подметил лишь рост и ангельское личико, но теперь я понимаю, что многое упустил. К моему большому удивлению, Ноэль стоит босиком. Обычно девушки даже на каблуках на голову ниже меня. На ней джинсовые шорты с высокой талией и золотистыми пуговицами. В них она похожа на морячку. Белая футболка в синюю полоску, заправленная в шорты, дополняет ее простой, но стильный летний образ. Мой взгляд падает на ее невероятно длинные стройные ноги, и я невольно засматриваюсь на них, пока меня не выводит из транса громкое покашливание. Я поднимаю глаза и замечаю, что доктор Вудкок сверлит меня недовольным взглядом, скрестив руки на груди.
Черт, я бы остался в университете на подольше, будь у меня такой профессор, как она. Ну и если бы я не попал в «Иглз» на младших курсах.
Мои губы расплываются в ухмылке, за которой я надеюсь скрыть свое смущение. Ноэль совершенно не похожа на меня. Я не могу не задаться вопросом, что же в ней такого, что привлекает мое внимание. Помимо чертовски сексуального, по-летнему морского образа, конечно же.
Должно быть, ее короткие волосы. Они, возможно, даже короче, чем у Брюса, что подчеркивает ее длинную изящную шею. Светлые пряди слегка вьются. Глаза у Ноэль золотисто-карего оттенка. Как каштановый мед… или ангельский нимб.
Ноэль выглядит невинной, умной, утонченной, но в то же время она кажется очень простым и приятным человеком. У меня создается впечатление, что ее можно пригласить как в ресторан с мишленовской звездой, так и в парк покататься на роликах, и она будет рада каждому из вариантов.
Почему меня так к ней влечет – для меня загадка. Возможно, меня привлекает тот факт, что она бросает мне вызов своим безразличием. Я не привык добиваться кого-то. Все сами идут мне в руки. Но только не Ноэль.
Родственники Мелани и Уэста подходят к нам, заняв место прямо между мной и Ноэль. Уэст на мгновение исчезает и возвращается с именными красными хоккейными майками для каждого из ребят. На спине написано «Уэсани» – так называют пару Уэста и Мелани.
В то время как мы все надеваем майки, курьер привозит пиццу. За ужином родственники Уэста и Мэл рассказывают истории из их детства. Интересно, каково это – жениться на своей детской любви? Брат Мэл и по совместительству лучший друг Уэста, Харрисон, неловко отводит взгляд, когда Уэст целует его младшую сестру который раз за вечер. У меня самого есть младшая сестра, и я уверен, что буду вести себя так же, когда она вырастет. Но смотря на то, каким скованным и напряженным становится Харрисон в такие моменты, я не могу сдержать смех.
Я стараюсь не обращать внимания на Ноэль. Она слишком неземная для меня. Но я не могу заставить себя отвести взгляд и прекратить любоваться каждым ее движением.
Сам того не осознавая, я становлюсь гиперчувствительным и ощущаю ее присутствие своим телом. Когда она выходит из комнаты, я чувствую это. Когда она встает из-за стола или зевает, потягиваясь, словно сонная кошка. Я чувствую это своей кожей. С каких это пор, меня так тянет поцеловать зевающую девушку? А после поцелуя взять ее сонную на руки и уложить спать.
Я встряхиваю головой, прогоняя эти мысли. Это всего лишь симпатия, Колби. Через час пройдет, говорю я себе.
Но я так и не встретился с Лейси в тот вечер.

Глава 1
Колби
Три месяца назад

Сегодня мальчишник Уэста. Он хотел, чтобы все прошло скромно. Так и получилось. Но только потому, что вместо меня он выбрал шафером своего друга детства, Харрисона.
Мы выбрались на озеро поплавать на тюбингах. Уэст и Мэл собираются сыграть свадьбу в своем новеньком доме на берегу озера в Миннесоте, но на сегодняшнюю ночь дом весь в нашем распоряжении. У каждого в руках по банке пива. У всех, кроме Митча – лучшего защитника «Иглз». Он не пьет и сжимает в руках бутылку воды. Из колонок, которые Уэст установил вскоре после покупки этого места в прошлом году, льется музыка в стиле кантри.
Это, безусловно, самый уютный мальчишник в моей жизни. Должен признаться, вечер хоть и нетипичный, но довольно приятный. Уэст никогда не хотел, чтобы ночь перед свадьбой превратилась в шумную вечеринку. Он подходит к свадьбе серьезно. Ему не терпится жениться на Мэл, ведь она для него все. Ему совсем не интересно глазеть на других девушек.
У них и вправду все по-настоящему. Я и не думал, что такое вообще возможно, пока ма не влюбилась и снова не вышла замуж в прошлом году. А затем я лично наблюдал за развитием отношений Уэста и Мэл.
Надувная лодка Митча подплывает ближе и сталкивается с моей. Я протягиваю руку и чокаюсь своей бутылкой пива с бутылкой воды в его руках.
– До сих пор не могу поверить, что ты один из свидетелей на свадьбе у Уэста, – говорю я, вспоминая, как они ненавидели друг друга весь прошлый год.
– Поверь, я мне самому в это с трудом верится, – он усмехается, а затем бросает взгляд на свои наручные часы. – Неужели мы и впрямь должны остаться на ночь? – шепчет он. – Нам что, по восемь лет?
– Мальчишники обычно длятся до утра, Митч.
Брюс подслушивает наш разговор и гребет руками поближе к нам.
– Я вот уже целую вечность не ходил на ночевки! Нам нужно почаще так собираться.
Реми находится в нескольких ярдах от нас и, в отличие от Брюса, не подплывает ближе. Вместо этого он многозначительно закатывает глаза.
Уэст переворачивается на живот в своем тюбинге и подплывает к нам, ловко рассекая воду ногами. Он держит пиво над водой, чтобы не уронить его.
– Это не ночевка! Мы же мужики!
Брюс показательно надувает грудь и делает свой голос еще ниже.
– Извиняюсь. Ты прав, это мужицкая ночевка.
Мы все заливаемся смехом, даже вечно ворчащий Митч улыбается. Уэст бьет себя в грудь, как Тарзан.
– Вот так-то! Кстати, а когда мы с вами будем биться подушками?
Харрисон, чей тюбинг находится рядом с тюбингом Реми, бросает на Уэста невеселый взгляд.
– Не будем мы биться подушками, Уэст.
Брюс хихикает.
– Не волнуйся, ты получишь свой подушечный бой завтра вечером, дружище. – Он выразительно подмигивает Уэсту, приоткрыв рот.
– О да! – Я ухмыляюсь. – Может, ты будешь биться в нижнем белье, если повезет.
Брюс шутливо играет бровями.
– Или даже без нижнего белья.
После этих слов Харрисон бьет себя кулаком в грудь, поперхнувшись глотком пива.
– Ребята, завязывайте! Мэл – моя сестра вообще-то!
Брюс вздрагивает.
– Ах да, я забыл. Прости, чувак.
Митч недовольно стонет, отплывая от нас поближе к Харрисону и Реми. Очевидно, он слишком мужественный и серьезный, чтобы так шутить.
– Удачно вам отдохнуть, старички. А мы, молодежь, пока закатим вечеринку, – кричу я им, но встречаюсь с абсолютно незаинтересованными взглядами.
– Мы же всю ночь будем играть в хоккей на Xbox, да? – спрашивает Уэст, похоже, в предвкушении такого времяпровождения.
– Ой, – я выпячиваю нижнюю губу, по-детски гримасничая. – Я не знаю. Спроси лучше у своего шафера Хариссона.
Уэст фыркает от смеха, протягивает руку ко мне и взъерошивает мои влажные от воды волосы.
– Ты такой ребенок иногда. Продолжай в том же духе, и ты у меня будешь не свидетелем, а вместе с малышами лепесточки у алтаря раскидывать.
Я с вызовом поднимаю подбородок.
– Я бы отлично справился с этой задачей, и ты это знаешь.
Брюс и Уэст смеются, и вскоре от моей фальшивой гримасы тоже ничего не остается и я хохочу вместе с остальными..
– Так, а что завтра наденут подружки невесты? – спрашиваю я, пытаясь представить, как будет выглядеть Ноэль. С тех пор как мы познакомились в прошлом году, я видел ее несколько раз, ведь она всюду ходит с Мелани. Но, несмотря на все мои старания, она по-прежнему не поддается моему флирту.
Уэст смотрит на небо, уже погружающееся в сумерки.
– Честно говоря, я не знаю. Знаю только цвета – зеленый и коралловый.
– Что за цвета такие? – лицо Брюса искажается от отвращения. – Они решили одеться в блевотно-зеленый?
Уэст усмехается.
– Без понятия. Меня волнует только то, чтобы там была Мэл. И чтобы ее подвели к алтарю. Все приготовления были на ней. Она душу вложила в организацию праздника. А я просто дал ей сделать все так, как она считает нужным.
– Умно, – доносится голос Харрисона из-за моего плеча. Он подплывает к нам и сталкивается своей лодкой с моей. Я быстро оглядываю его: темные волосы, карие глаза, длинные руки и ноги. В общем, полная противоположность своей сестре во всех отношениях. За исключением заостренного подбородка и круглых щенячьих глаз.
– Ты физиотерапевт, верно? – спрашиваю я, от чего он поворачивается ко мне.
– Да, мне нравится быть врачом, – Харрисон тоскливо улыбается.
– Тебе нужно работать у нас. «Иглз» всегда нужны хорошие физиотерапевты.
– Уэст сказал мне то же самое. Может быть, когда у меня появятся племянники, я переберусь к вам поближе, чтобы почаще их баловать, – он бросает на Уэста пристальный взгляд.
Уэст запрокидывает голову назад, смеясь.
– Давайте сначала доживем до свадьбы.
Я смеюсь.
– Не тяни с этим, Уэст. Я не против почаще видеть Харрисона.
Брюс пихает мой тюбинг ногой.
– Чувак, может, он живет в другом городе, потому что не хочет видеть, как его младшая сестра целуется с его лучшим другом.
Харрисон кривится, но заметно расслабляется в плечах, словно Брюс дал ему идеальную отговорку.
– Именно так. Брюс меня понимает.
Уэст хихикает.
– Извиняться за это я не буду, – поддразнивает он, опрокидывая банку пива в рот и допивая ее. – Ладно, ребят, я умираю с голоду.
Харрисон опускает глаза на часы.
– Это хорошо, потому что курьер только что привез наши такос.
После этих слов все, даже серьезные Митч и Реми, начинают грести к причалу так быстро, как только могут.


Следующим утром мы все уже все одеты в одинаковые костюмы. Наряднее некуда. На всех нас темно-синие брюки, кожаные классические туфли и белые рубашки с галстуками цвета морской волны. Это хоть и формальный, но непринужденный образ, идеально подходящий для свадьбы на берегу озера. Мы все спустились в просторную гостиную, оставив главную спальню девушкам. В этой комнате только одно зеркало, которое занято Брюсом. Он рассматривает свой галстук, осторожно прикасаясь к нему.
– Хочу сказать, что этот ваш цвет морской волны, – его губы расплываются в довольной улыбке и он кивает, – намного лучше, чем я ожидал.
Уэст отпихивает его от зеркала, поспешно проводя рукой по своим светлым непослушным волосам, которые сейчас уложены в идеальную прическу.
– Моя девочка никогда бы не выбрала блевотно-зеленый цвет. У нее безупречный вкус. – Он выпячивает грудь, подчеркивая свои слова.
Затем в комнату резко врывается отец Уэста. Его серо-голубые, как у Уэста, глаза тут же наполняются слезами при виде того, как его сын собирается на свадьбу с девушкой своей мечты.
– Ого. Ты такой красивый, сынок! Мама и девочки хотят знать, можно ли им войти. Все одеты?
Уэст хихикает.
– Да, не волнуйтесь.
В комнату заходят мама и сестры Уэста, и все они зажимают его в объятиях. Я бросаю взгляд на Реми, Брюса и Митча, которые выглядят скованно. Думаю, мы все чувствуем себя неловко, как будто нарушаем семейную обстановку. Тихонько кашлянув, чтобы привлечь к себе внимание, я указываю подбородком в сторону двери, и мы с парнями незаметно выходим из комнаты.
Оказавшись в тихом коридоре, Реми выдыхает вздох облегчения.
– Ну и ну. Это было трогательно.
Митч прислоняется к стене.
– Неужели весь этот день будет трогательным?
– Чувак, это же свадьба, – шепчу ему я.
Митч пожимает плечами.
– Ну и что? Надеюсь, никто не будет плакать на моей свадьбе. – Митч вздрагивает, как будто сама идея его напрягает.
Брюс тихо фыркает.
– Ты сам будешь плакать на своей свадьбе. Вот увидишь.
Митч бросает на него строгий взгляд, от чего мы с Реми многозначительно хмыкаем. Брюс запускает руку в карман своих брюк и достает оттуда крем для бритья и упаковку презервативов.
– Кто хочет помочь мне украсить машину Уэста?
Митч и Реми по-мальчишески хихикают, явно соглашаясь с этой идеей.
Я отмахиваюсь.
– Вы, ребята, идите без меня. Я пойду проверю, не нужно ли чего девушкам, – говорю я, стараясь звучать невозмутимо.
Все они смотрят на меня, нахмурившись. Эти ребята видят меня насквозь. Однако ничего не говорят и уходят в гараж в поисках машины Уэста.
Я разворачиваюсь и иду по коридору в сторону кухни. Завернув за угол, я чувствую, как женское тело врезается прямо в меня. Я беру эту девушку за руку, а затем чувствую стойкий аромат ванильного печенья. И тут же понимаю, что передо мной стоит Ноэль.
Из-за нее мне теперь так хочется печенья.
– Ой, извините! – Она хватает меня за руку, чтобы не споткнуться снова. Подняв взгляд, Ноэль наконец меня узнает, и ее щеки мгновенно вспыхивают от смущения. Она застигнута врасплох, и, как мне кажется, я впервые могу увидеть ее искренние эмоции. Может, она не так уж и равнодушна ко мне.
Мои губы медленно расплываются в довольной ухмылке.
– Не стоит извинений, ангел. Ты в порядке?
Она тут же отпускает мои руки и делает несколько шагов назад.
– Все нормально.
С этого расстояния я наконец могу разглядеть ее в образе подружки невесты. Черт возьми, что же она со мной делает… Платье кораллового оттенка идеально на ней сидит, одна тонкая бретелька обвивается вокруг шеи. Верхняя часть платья подчеркивает ее стройную фигуру, а тонкая ткань струящейся юбки придает образу праздничный вид. Коралловый цвет идеально сочетается со светлым оттенком ее лица. Мне нравится, что ее гладкая кожа бледная, без загара. От желания притянуть ее к себе и усыпать ее открытые плечи страстными поцелуями у меня перехватывает дыхание.
Я несколько раз моргаю, пытаясь стереть светлый образ Ноэль с сетчатки собственных глаз.
– Ты выглядишь…?–?я теряюсь и не могу подобрать нужных слов.
– Как подружка невесты? – Она стеснительно поджимает губы, так, будто сомневается в себе. Это еще один раз, когда мне повезло увидеть ее настоящую.
– Сногсшибательно.
Ноэль удивленно распахивает глаза. Вероятно, потому что я сделал ей искренний комплимент, без всякого дерзкого заигрывания. Просто взял и высказал первое, что пришло мне в голову. Ее взгляд скользит к моим ногам, а затем быстро возвращается к моему лицу.
– Ты тоже хорошо выглядишь, – ее голос напряжен, как будто ей физически больно делать мне комплимент.
– Благодарю.
Мы смотрим друг на друга, не зная, что сказать дальше. У нас еще никогда не было искреннего разговора, не наполненного сарказмом.
Ноэль несколько раз моргает, а затем молча проскальзывает мимо меня в кухню. Она начинает доставать продукты из холодильника и расставлять их на мраморной столешнице.
– Что ты делаешь? – спрашиваю ее я, проходя на кухню и прислоняясь к столешнице.
Она роется в холодильнике, повернувшись ко мне спиной.
– Невесте нужен обед. И я, как подружка невесты, позабочусь о том, чтобы сегодня она получала все, что захочет.
Она наклоняется, чтобы достать что-то с нижней полки. Я замечаю, как задирается подол ее платья, обнажая стройные бедра. Зажмурившись, я начинаю мысленно отсчитывать от одного до десяти, пытаясь выкинуть этот образ из головы.
– Что у тебя с лицом? – холодный голос Ноэль возвращает меня в реальность, и я открываю глаза.
– Ничего. Я помогу тебе с готовкой.
Она вздыхает, явно не в восторге от моего предложения, а затем поворачивается и открывает кухонный шкаф. Тарелки лежат на верхней полке, и Ноэль пытается до них дотянуться.
– Мне не нужна твоя помощь.
Девушке не хватает нескольких сантиметров, чтобы дотянуться до тарелок. Это мой звездный час. Я бесшумно подхожу ближе, устроившись прямо за ее спиной, и кладу руку ей на талию, чтобы не испугать. Потянувшись вверх, я легко достаю нужные тарелки другой рукой. Отступив назад, я успешно ставлю их на столешницу к продуктам.
Я вижу, как щеки и даже грудь Ноэль покрывается очаровательным румянцем, и изо всех сил стараюсь сдержать улыбку. Думаю, хоть Ноэль и не хочет этого, я определенно ей нравлюсь. Определившись с этим, я задаюсь вопросом: если я ей действительно нравлюсь, почему она так тщательно это скрывает?
Неловко откашлявшись, Ноэль вновь возвращает себе обычное выражение лица. Она принимается открывать кучу контейнеров с нелепо выглядящими полезными продуктами и начинает готовить салат.
– Это что, семена? – спрашиваю я, разглядывая один из контейнеров, заполненный маленькими коричневыми семечками.
– Это киноа.
– А это? – Я указываю на контейнер, наполненный зеленоватой жидкостью.
– Заправка.
– А это что такое? – Я подвигаю к ней контейнер с листьями салата, просто чтобы позлить ее, в надежде на то, что она наконец-то на меня посмотрит.
Ноэль раздраженно протягивает:
– Это салат-латук, Колби. – Ее глаза встречаются с моими, и она поджимает губы.
– Вау! – усмехаюсь я. – Ты всегда питаешься такой здоровой пищей?
– Эти продукты не мои. Мэл сидит на специальной диете, которая помогает ей справиться с тревожностью. – Ноэль зачерпывает ложкой заправку и спешит добавить ее к салату, но она проливается на мрамор.
Подойдя к раковине, я беру несколько бумажных полотенец и оперативно протягиваю их девушке. Она поспешно хватает их, и наши руки соприкасаются. Ее медовые глаза на долю секунды встречаются с моими, и она делает резкий вдох, а затем быстро отворачивается от меня и вытирает образовавшийся беспорядок.
Я разглядываю ее платье и туфли на каблуках, и меня поражает, насколько она сейчас не вписывается в кухню. Неужели кто-то другой не может заняться обедом? Разве Ноэль не должна быть наверху с другими девушками, которые сейчас фотографируются, красятся или делают что-то еще, чем обычно занимаются девушки.
– Почему ты просто не закажешь еду?
– Ты задаешь слишком много вопросов.
Я молчу, дожидаясь ответа.
– В ближайшем городке не было никаких готовых блюд без глютена и лактозы. Поэтому вчера я решила все это приготовить и засиделась допоздна. Мэл очень не хотела, чтобы я возилась с ней, поэтому она не знает, что этот салат моего приготовления. И не узнает. – Она пристально смотрит на меня, пытаясь удостовериться в том, что я ее понял.
Мой взгляд тут же смягчается от ее слов. Еще одна черта Ноэль, которой я восхищаюсь: близкие у нее на первом месте, и она всегда готова о них позаботиться. А если добавить к этому ее ум и элегантность, то станет почти невыносимо от того, насколько эта девушка идеальна.
Она опускается на корточки и роется в нижнем ящике шкафа. Оттуда ей удается выудить контейнер для блюд на вынос, который она заранее купила и припрятала. На нем все еще красуется наклейка кафе, из которого она его взяла, но он явно был вымыт заранее. Ноэль накладывает приготовленный ею салат в контейнер и накрывает его крышкой.
Затем она направляется к лестнице, но оборачивается, чтобы взглянуть на меня. Она изображает жест, будто закрывает рот на замок, а затем указывает пальцем на меня, призывая сохранить ее тайну.
Я киваю и перекрещиваю сердце, обещая помалкивать.
Я бы хранил все ее тайны, если бы она мне позволила.

Глава 2
Ноэль
Наши дни
– Вот так и произошло падение Римской империи, – заканчиваю я свою лекцию, как обычно, на самом интересном. Нужно поддерживать интерес студентов. Хотя, несмотря на все мои старания, половина из тех, кто находится в аудитории, умирает от скуки. Пара студентов с хоккейной стипендией уже давно спокойно спит на последнем ряду.
Я никогда не пойму людей, которых не увлекает история. Все, что существует в современном мире, так или иначе пропитано историей.
Даже лекционный зал, в котором проходят наши занятия, сам по себе напоминает римский Колизей. Я стою в самом низу, у кафедры, а надо мной возвышаются ряды парт для студентов. К счастью, я просто-напросто читаю лекцию и показываю слайды из презентации на большом экране, а не орудую гигантским мечом, как парни в фильме «Гладиатор».
Когда время лекции подходит к концу, студенты один за другим покидают аудиторию. Некоторые останавливаются перед выходом и дружелюбно улыбаются мне, в то время как другие полностью игнорируют меня. Самые смелые даже задерживаются, чтобы пофлиртовать со мной. Они наверняка думают, что я в восторге от их неумелых заигрываний. Проснувшиеся парни-хоккеисты упрашивают меня продлить срок сдачи их промежуточных работ. Они всячески пытаются доказать мне, что установленный мной срок совершенно несовместим с расписанием тренировок и матчей. Во время нашего спора они оба складывают руки на груди, как будто бы пытаясь сделать так, чтобы их бицепсы выглядели массивнее. Как будто это убедит меня им помочь.
Ах, если бы только они занимались так же усердно, как тренируются в спортзале.
Я одариваю их натянутой, профессиональной улыбкой.
– Мальчики, срок сдачи не обсуждается. Но в библиотеке регулярно собирается учебная группа, на случай если вам нужна дополнительная помощь с заданием. – Я поворачиваюсь, беру со стола брошюрку с информацией об учебной группе и протягиваю ее одному из парней. – Хороших вам выходных.
Они уходят с недовольными стонами, не потрудившись даже пожелать мне хороших выходных в ответ. Все спортсмены одинаковые: самовлюбленные эгоисты, которые обязательно предадут тебя и разобьют тебе сердце. Пожалуй, это одна из причин, по которой я завязала со спортсменами лет десять назад.
Муж моей лучшей подруги, Уэстон Кершоу, – единственное исключение. Но Уэст и Мэл знают друг друга с детства, и он не позволил славе и деньгам заполнить все его мысли.
На моем телефоне срабатывает будильник, я беру свою сумку и достаю его. Отключив будильник, я поспешно собираю вещи и отправляюсь на встречу с деканом исторического факультета.
Быстрым шагом я обхожу разросшийся за время своего существования студенческий городок, и наконец захожу в главный корпус университета, где находится деканат. Сегодня в Арлингтоне, штат Вирджиния, достаточно тепло, чтобы не надевать пальто, но недостаточно жарко для одежды с короткими рукавами. Прекрасный сентябрьский день. По пути я с удовольствием наблюдаю за тем, как осенний ветер срывает с вековых деревьев пестрые листья, а красоту природных красок подчеркивают величественные кирпичные здания вокруг. Прохладный ветерок задевает мою оголенную шею, от чего у меня бегут мурашки по коже. Я слегка вздрагиваю и потираю шею рукой. Лишь когда на улице становится прохладно, я задумываюсь о том, чтобы снова отрастить волосы. Но кудри – это сплошная головная боль, и я знаю, что если бы они были хоть чуточку длиннее, я бы просто не выдержала и вновь срезала их.
Я вхожу в главное здание Арлингтонского университета, отстукивая каблуками по старинной плитке. Дойдя до кабинета декана исторического факультета, я легонько стучу в тяжелую лакированную дубовую дверь.
– Входите, – раздается ее голос по ту сторону двери. Улыбнувшись, я вхожу в знакомое пространство. Декан Моррис что-то печатает на своем компьютере, но тут же поднимает взгляд, когда я закрываю за собой дверь. Ее губы слегка подрагивают, и она снимает свои серебряные очки. У миссис Моррис черные волосы с проблеском седины, стянутые в аккуратный пучок на затылке. Ее добрые карие глаза всегда слегка поблескивают. Каждый раз это заставляет меня задуматься, не знает ли она чего-то такого, чего не знают остальные. Возможно, именно поэтому она постоянно ухмыляется. Когда нужно, она может быть очень грозной, но в спокойной обстановке она очень добрый человек.
– Вы, как всегда, прекрасно выглядите, доктор Вудкок.
Я быстро окидываю взглядом свои коричневые твидовые брюки, кожаные подтяжки и белую рубашку на пуговицах. Сегодня я надела один из моих любимых нарядов. Я знаю, что мой стиль не для всех, но мне нравится сочетать винтажные вещи с современными. Сегодня мой наряд подчеркивают модные черные туфли с острым носом.
– Благодарю. – Я улыбаюсь и сажусь в одно из кресел оливкового цвета прямо напротив ее дубового письменного стола. – Чем я могу вам помочь?
Я сразу перехожу к делу, ведь через полтора часа меня ждет еще одна лекция, а в промежутке нужно еще успеть пообедать.
Женщина пронзает меня внимательным взглядом, положив руки на стол перед собой.
– Вы знаете, что в субботу состоится благотворительный гала-концерт детской больницы округа Колумбия?
Я киваю.
– Я собиралась посетить его, но мистер Моррис запланировал неожиданную поездку на выходные. – Она переводит взгляд на фотографию, стоящую на столе. И хотя рамка отвернута от меня, я знаю, что на фотографии мистер и миссис Моррис. Все еще влюбленные друг в друга по уши после тридцати с лишним лет брака. – И я очень надеюсь, что Вы сможете посетить концерт вместо меня. Я знаю, как вы любите наряжаться. – Она шутливо мне подмигивает.
В ответ я смеюсь.
– С удовольствием. Я уже думаю, что надеть.
– У меня два билета. Так что вам стоит взять с собой кавалера. – Миссис Моррис слегка приподнимает брови.
Я смотрю в потолок, изображая, будто глубоко задумалась.
– Ох, передо мной встает очень сложный выбор. Кого же мне позвать: Брэда, Дерека или Чеда? Вокруг меня так и вьются ухажеры, – говорю я явно шутливым тоном, от чего миссис Моррис усмехается.
– Я уверена, что с этим вы разберетесь. Кстати, университет выделил двадцать тысяч долларов на благотворительную акцию, так что постарайтесь выиграть нам что-нибудь полезное.
– Обязательно.
– Отлично, я отправлю всю информацию и билеты по почте. Спасибо большое, что выручили. – Миссис Моррис берет свои очки и вновь надевает их. – Вы, наверное, торопитесь, ведь вам предстоит выбрать того самого из толпы Дереков, Брэдов и Чедов. Так что не буду вас задерживать.
Я не сдерживаюсь и смеюсь, запрокинув голову.
– Хорошо. – Я поднимаюсь с кресла. – Хороших вам выходных, миссис Моррис.
Мы прощаемся, и я направляюсь в корпус по соседству, в котором есть столовая и уютная кофейня.
Открыв дверь кофейни, я делаю несколько шагов внутрь и случайно врезаюсь прямо в Декстера Хоторна. Моего привлекательного коллегу.
Встретившись с ним взглядом, я тону в его темных глазах и чувствую, как щеки горят. Позабыв про утреннюю прохладу, я ощущаю прилив тепла и понимаю, что наверняка вся раскраснелась. Вот черт.
Декстер придерживает меня за локоть одной своей длинной рукой. Он слегка улыбается, вежливо, как и всегда. Я улыбаюсь в ответ, не в силах вымолвить ни слова, чувствуя его прикосновение.
Декстер перевелся к нам из университета в Англии прошлой осенью. Он красив, умен и образован, и я еще не упомянула о его британском акценте. Я задействовала все свои навыки флирта, но, признаться честно, он совершенно не обращает на меня внимания.
Да что там. Он даже ни разу не взглянул на меня.
Будь я посмелее, я бы пригласила его на благотворительный вечер. Но я совсем не такая. Я хочу, чтобы меня добивались… а не наоборот. Я, конечно, сильная и независимая женщина, но также я достаточно старых нравов. К примеру, я без ума от каждого произведения сестер Бронте.
Что бы вы ни говорили о Хитклифе, но Кэти ни разу не усомнилась в его любви к ней. Хитклиф знал, как добиваться сердца женщины. Хотя, быть может, он и мог умерить свой пыл после того, как Кэти вышла замуж за другого.
– Вы в порядке, доктор Вудкок? – элегантно спрашивает Декстер, растягивая слова, как истинный британец.
Я несколько раз моргаю, понимая, что все еще смотрю на него.
– Ох, да! Спасибо, доктор Хитклиф, – я резко распахиваю глаза, осознав свою ошибку. – То есть, доктор Хоторн!
Он смущенно улыбается.
– Ладно, мне пора на занятия. Желаю вам вкусного кофе. Может, он поможет проснуться.
– Ха-ха, и вам того же! – говорю я ему вслед. Ничего не ответив, Декстер выходит на улицу, звякнув дверным колокольчиком. Лишь в этот момент я понимаю, что он даже не держал в руках стаканчик кофе. Я чувствую себя полнейшей идиоткой.
Казалось бы, я умная и достаточно привлекательная девушка, но при этом я совершенно теряю рассудок рядом с красивым мужчиной. Все героини феминизма, которые так яростно боролись за права женщин в прошлом, явно бы мной не гордились.
Я ни с кем не встречалась с тех пор, как была студенткой и один парень разбил мне сердце. А теперь в моем кругу общения лишь коллеги, которые намного старше меня, или студенты, которые намного младше.
Я – олицетворение той самой цитаты Шарлотты Лукас из экранизации «Гордости и предубеждения» 2005 года: «Мне двадцать семь лет, у меня ни перспектив, ни денег, я уже обуза для своих родителей, и мне страшно. Поэтому не осуждай меня, Лиззи». Только мне двадцать девять лет… и я могу себе позволить платить по счетам. Также, я, вероятно, не являюсь обузой для своих родителей, но я все равно напугана, и у меня нет абсолютно никаких перспектив.
– Мэм… Мэм!
Я несколько раз моргаю и наконец прихожу в себя. Я стою прямо у кассы, и на меня смотрит раздраженный студент, ожидая мой заказ.
– Ох! Извините! Я буду масала-чай на сливках, – говорю я с уверенностью. Хотелось бы, чтобы Декстер был здесь и выслушал мой заказ, тогда бы он понял, что я практически британка и мы с ним очень даже подходим друг другу. Но, увы, я чуть не сбила его с ног и всего лишь выставила себя на посмешище. Есть ли университет, где обучают флирту? Я бы прошла там повышение квалификации. Судя по всему, мне действительно это не помешает.
Почему парни не падают к моим ногам от моих познаний в литературе века эдак десятого?

Глава 3
Колби
Самый разгар тренировки. Набирая скорость, я скольжу по льду в сторону Брюса, который стоит на воротах, и обгоняю новичков в нашем забеге с одного конца катка на другой. Драматически завершая свое выступление, я делаю классический хоккейный прием и резко торможу перед воротами, осыпая Брюса ледяной крошкой, как во время метели.
Он пыхтит, быстро моргая, чтобы очистить лицо от крошечных кусочков льда.
– Ну ты и засранец, – говорит он, сквозь смех. – Есть еще порох в пороховницах?
– Конечно. – Я выпрямляюсь, стараясь не чувствовать себя старым, ведь мой тридцатый день рождения на следующей неделе. Я понимаю, что тридцать – это не приговор, но тридцатилетний хоккеист – это самое настоящее ископаемое. Я все еще надираю задницы новичков в упражнениях на скорость, так что, думаю, мне пока не о чем беспокоиться.
Я бросаю взгляд на тренера Янга, который пристально смотрит на новичков и нового защитника из юношеской лиги, делая пометки на своем планшете. Это последняя неделя тренировок перед началом предсезонки. Мы, старшие игроки-ветераны, не принимаем особого участия в этих матчах, но предсезонка – отличная возможность тренерам понаблюдать за новичками и, при хорошем развитии событий, подписать парочку контрактов.
Новый защитник проносится мимо меня, направляясь к скамейке запасных, чтобы попить воды.
– Эй, парень! Ты хорошо поработал сегодня. Тебя зовут Трэвис, да? – спрашиваю я его.
Я замечаю, что ездит по льду он медленно, делая упор на левую ногу.
– Ага, – ворчливо отвечает он, не утруждая себя дружелюбной улыбкой. Может, это потому, что он потянул мышцу, а может, он просто недружелюбный придурок. Время покажет.
– Ты в порядке? – Я следую за ним к скамейке.
– В порядке. – Он морщится, потирая ногу через щитки. – Сейчас приложу лед и все как рукой снимет.
Он по-прежнему не улыбается и даже не делает вид, что хочет поболтать, поэтому я оставляю его в покое.
Мимо меня проезжает Уэст, который всю тренировку ухмыляется.
– Ты сегодня немного медлительный, Уэст. Мэл не давала тебе спать прошлой ночью?
Он раздраженно отпихивает меня, но все равно не может стереть улыбку со своего лица. Так что, полагаю, ответ положительный. Я усмехаюсь и замечаю, как он краснеет. От этого мне хочется смеяться еще больше.
– Не смущайся ты так, у тебя еще практически медовый месяц. Ты должен наоборот гордиться своей усталостью.
Реми ездит по катку вместе с нами, но все это время он не сводит глаз с новичков. Наверное, он оценивает их, как и тренер. Я уверен, что Янг захочет услышать его мнение как капитана команды.
– Чем гордиться? – спрашивает Реми.
Да уж, слух у него необычайно острый. Уэст бросает на меня строгий взгляд, молча приказывая мне помалкивать.
– Своей женой-красавицей, конечно же, – отвечаю я, решив не смущать его еще больше.
Реми поворачивается к нам с Уэстом.
– Уверен, что брак – это здорово, но сегодня ты был ужасно медленным, Кершоу, – голос Реми настолько серьезен, что мне требуется целых пять секунд, чтобы понять, что он шутит.
Он подмигивает ему и уезжает, оставляя меня с покрасневшим Уэстом наедине. Я многозначительно хмыкаю, и он опять пихает меня в плечо.
Затем из ниоткуда появляется Митч, наш лучший защитник. Он протягивает руку и вновь вытягивает меня на лед. Митч хитро ухмыляется, что для него в новинку. Полгода назад я бы и не подумал, что он вообще способен на улыбку. Но потом он встретил свою невесту Энди.
– Будем надеяться, что Кершоу не будет отвлекаться весь сезон, – ворчит Митч, хотя абсолютно не выглядит раздраженным.
– Ты следующий, знаешь ли. Не успеем и глазом моргнуть, как вся команда будет окольцована.
Он фыркает, не удержавшись от смеха.
– Моя сосредоточенность на игре непоколебима. Даже для Энди. – Внезапно его внимание переключается куда-то позади меня, и я вижу, как его губы расплываются в улыбке. Выглядит это крайне странно, как будто он задействует мышцы, которые никогда раньше не использовал. Похоже на наивного жеребенка, делающего свои первые неловкие шаги. Я оглядываюсь через плечо и вижу, как Энди и ее братишка Ноа наблюдают за нашей тренировкой из-за стеклянного ограждения.
– Ты прямо сосредоточеннее некуда, дружище.
Он не обращает на меня внимания и подъезжает к ним, чтобы поздороваться. Наверное, он бы поцеловал Энди, если бы не ограда.
Покачав головой, я беру со скамейки свою бутылку с водой и направляюсь к воротам, чтобы поболтать с Брюсом. Он наблюдает за Митчем и Энди, которые воркуют друг с другом так, словно провели год в разлуке.
– Все женятся, чувак. Ты следующий? – поддразнивает меня Брюс.
– Я бы женился хоть на следующей неделе, если бы Ноэль сказала «да». – Я шутливо поигрываю бровями.
Брюс берет свою бутылку с водой и слегка обливает меня из нее.
– Думаю, для начала ты должен уговорить ее хотя бы сходить с тобой на свидание.
Я безразлично отмахиваюсь.
– Это все мелочи.
В ответ Брюс смеется.
– Честно говоря, я думал, что ты к ней уже остыл.
– Честно говоря, я тоже. – Я опускаю взгляд на свои коньки, в миллионный раз удивляясь, почему я все еще не остыл. Мы так и не виделись после свадьбы Уэста и Мэл в июле, и все равно она – единственная, о ком я думаю.
После тренировки я принимаю душ и переодеваюсь. Выходя из раздевалки и направляясь в сторону парковки, я слышу, как из кабинета тренера Янга раздается тихое «пс-с-с».
– Найт, иди-ка сюда, – подзывает меня тренер Янг.
Я делаю несколько шагов спиной вперед, имитируя лунную походку. Он тяжело вздыхает, и его взгляд устремляется на один из стульев в комнате рядом с его письменным столом.
Схватив стул, я придвигаю его ближе к столу и сажусь. Кабинет тренера уютный, но достаточно простой. На стенах развешаны джерси и памятные вещи, а через два окна в комнату проникает вечерний свет.
– Уже соскучились, тренер? Прошло всего… сколько? Минут тридцать?
Тренер Янг делает странное движение глазами, будто пытается закатить их, но в последний момент передумывает. Вместо этого он изображает слабую улыбку.
– Мне нужна твоя помощь.
У меня в животе будто обрывается трос. Это не к добру. Тренер Янг и наш генеральный менеджер Том Паркер всегда просят Реми об услугах. Зрелого и уравновешенного Реми. Но меня – никогда. Я опускаю руки.
– Хорошо, – говорю я, молча призывая его продолжить.
– В эти выходные состоится благотворительный вечер.
Я мгновенно расслабляюсь. Мероприятие, ничего особенного. Я откидываюсь на спинку стула и одариваю его своей фирменной ухмылкой.
– И вам нужно сопровождение? Что ж вы сразу так не сказали? – Я в шутку подмигиваю ему.
– Найт, – порицающим тоном говорит тренер Янг. – Будь серьезным хоть на секунду.
– Ладно. Продолжайте.
– Том попросил меня несколько месяцев назад организовать «Вечер с ”Ди Си Иглз”» для благотворительного аукциона. И я вспомнил об этом только сейчас. – Он нервно поправляет воротник своего темно-синего поло. – Естественно, мне нужен один из вас. Чтобы на «Вечере с ”Ди Си Иглз”» был хоть один хоккеист из команды.
Мои брови взлетают вверх.
– Вы продаете хоккеистов на аукционе?
– Ты нужен там только на один вечер! Точнее, на ужин, – запинается он. – И это для доброго дела! Деньги, собранные на аукционе, пойдут на исследования для детской больницы.
Я сутулюсь. Наша команда всячески участвует в жизни населения, но волонтерство в детской больнице – это, наверное, лучшее из того, что я слышал. Я уже мысленно согласен, но решаю подразнить тренера еще чуть-чуть. Мне нравится наблюдать за тем, как он нервничает.
– То есть я должен продать свое тело, очень даже красивое тело, во благо деткам? Так что ли?
– Нет, нет и еще раз нет! – Он встает со своего места и начинает размахивать руками. – Ты все неправильно понял. Давай объясню с начала. – На его лбу выступают капельки пота.
Я откидываю голову назад и смеюсь. Когда я опускаю голову, то замечаю, что тренер Янг сварливо хмурится.
– Так ты согласен или нет?
– Согласен, согласен, – я утвердительно киваю. – Я пойду. Но что я получу за это?
– Удовлетворение от осознания того, что деньги с аукциона пойдут на помощь деткам. И, возможно, прекрасный ужин с богатым стариком.
Вздохнув, я встаю со стула и делаю шаг к двери.
– Хорошо, будет сделано. – Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но останавливаюсь в дверном проеме. – Почему вы попросили меня, а не Реми или Брюса?
– Реми категорически отказался. – Тренер опускается обратно в свое кресло. – И попросил меня спросить тебя. Сказал, будто ты думаешь, что в смокинге выглядишь как агент 007.
Я хихикаю.
– Я не думаю, я знаю.
Он игнорирует мой сарказм.
– Спасибо, что согласился. Я пришлю все подробности по телефону.
Он машет рукой в сторону двери, давая мне понять, что я свободен.

Придя домой с тренировки, я захожу в просторный гараж, который ведет в большую прихожую, плавно перетекающую в кухню. Войдя внутрь, я снимаю обувь на коврике, не желая пачкать только что вымытый кафельный пол. На кухне я замечаю маму, ее темные непослушные волосы как обычно убраны в пучок. Мама, будучи матерью-одиночкой, много работала, убирая дома, чтобы прокормить нас обоих. Она многим жертвовала, чтобы я мог играть в хоккей, ведь это недешевый вид спорта. Когда я стал частью «Иглз», я помог ей переехать поближе ко мне. С тех пор я плачу ей за то, что она каждую неделю убирает мою квартиру и готовит для меня еду. Это дешевле, чем нанимать личного шефа, и плюс ко всему, мама остается при деньгах. К тому же она потрясающе готовит итальянские блюда… И мысль о том, что она могла остаться одна в Нью-Йорке, разбивает мне сердце.
Я ухмыляюсь, подхожу к ней сзади и резко хватаю за плечи. Она вопит от неожиданности, сильно вздрагивая:
– Колби! Как такой огромный бугай может так тихо подкрадываться?
Я хохочу от ее реакции.
– Впервые слышу, что меня называют тихим.
Я замечаю блеск в карих глазах матери.
– И то верно. Ты вечно болтал на уроках! И сейчас ничего не изменилось.
Поцеловав ее в щеку, я поворачиваюсь к плите, чтобы посмотреть, что на ужин.
– Ого, курица и ньокки?
– Твое любимое! – Она вздыхает. – Я хочу, чтобы ты перестал мне платить. Я теперь замужем, а ты – мой сын! Это смешно.
– Мне обойдется вдвое дороже, если я заплачу кому-то другому, мам. Ничего в этом такого нет. – Я пожимаю плечами.
Она качает головой, возвращаясь к огромной плите из нержавеющей стали и помешивая суп.
– Как прошла тренировка?
Я запрыгиваю на барный стул за широким кухонным островком и рассказываю ей о тренировке. Все это напоминает мне детство. Только теперь у меня есть собственный особняк площадью около пятисот квадратных метров.
– А потом тренер попросил меня пожертвовать собой ради благотворительности.
Мать оборачивается на меня.
– Чего?
Я смеюсь и рассказываю ей о благотворительном аукционе. Она с облегчением выдыхает, когда я объясняю ситуацию, но все еще выглядит немного озабоченной.
– Мне это не нравится. Ты так и продолжишь заводить интрижки направо и налево? Неужели ты никогда не остепенишься? – Затем в уголках ее губ мелькает улыбка. – Только посмотри, как мы счастливы с Чарли.
Я ухмыляюсь. Мне нравится видеть ее счастливой. Мать была раздавлена, когда отец изменил ей. Не думаю, что она вообще верила, что когда-нибудь снова полюбит. Но Чарли, пожалуй, единственный мужчина, достойный ее. Этот святоша – социальный работник, специализирующийся на приемных семьях. Они поженились в прошлом году и до сих пор ведут себя так, будто у них медовый месяц.
– Я еще молод, мам. Мне нужно хорошенечко нагуляться, – говорю я с ухмылкой. Хотя в последнее время я не гуляю ни с кем. Эта идея меня больше не впечатляет.
Кажется, она удивлена моим ответом.
– Тебе скоро исполнится тридцать! Я бы хотела, чтобы ты женился на хорошей девушке и завел детей. Ты был бы отличным отцом. – Мама вдруг становится серьезной. – Но ты не найдешь себе жену, если будешь скакать с цветка на цветок! – Она отворачивается от меня, снова раздражаясь.
Надо сказать, что уже около года я подобным не занимаюсь. У меня даже не возникает желания ходить по барам и знакомиться с кем-то. Может, я действительно старею?
– Мам, успокойся. Это вечер с игроком «Иглз», а не свидание. Скорее всего, выиграет какой-нибудь старичок, который всегда был фанатом нашей команды. Я покатаюсь с ним на коньках в ледовом комплексе, мы сделаем несколько совместных фотографий, и на этом все закончится. Ничего особенного.
Она поджимает губы.
– Надеюсь, ты прав. Потому что на свете много сумасшедших женщин с большими деньгами.
– Спасибо за заботу, мам. – Я ласково улыбаюсь, и она нерешительно улыбается мне в ответ.
– Трудно отключить нравоучения, прости.
– Может, вам с Чарли пора завести деток, чтобы у тебя не было времени и сил волноваться обо мне? – поддразниваю я.
– Я слишком стара, чтобы заводить еще детей, Колби. Как физически, так и морально, – говорит она, выдавливая из себя смешок. Мы на мгновение встречаемся глазами, прежде чем она отводит взгляд от меня. Я знаю, что мы думаем об одном и том же… Мой отец зря времени не терял, и у меня появилась младшая сестра.
Мне так жалко, что мама не встретила Чарли раньше. Она самая лучшая мама на свете, и если бы ее жизнь сложилась иначе, думаю, у нее был бы целый выводок детей.
Наблюдая за тем, как она готовит и что-то помешивает в кастрюле, я представляю ее в роли бабушки. Я вижу, как она печет печенье вместе с внуками. Вся кухня в муке и яйцах.
В моей груди поселилась боль, которая становится все более и более знакомой. Желание завести свою семью. Жену, с которой можно разделить всю жизнь, детей, которые займут все комнаты в этом большом доме. Мою семью.
Год назад я не пропускал ни одну юбку, думая, что это лучшее время в моей жизни. Что я в самом расцвете сил. Но я начинаю задумываться, не ошибался ли я. Провести всю жизнь с одной женщиной – это не скучно, а очень даже интересно. Это как попасть в НХЛ: ты невероятно много работаешь для достижения цели, а затем делаешь все, чтобы сохранить то, что обрел. Каждый день ты концентрируешься на чем-то одном, куда направляешь всю свою энергию. Я хочу таких отношений. Я готов к ним.

Глава 4
Ноэль
Наступает суббота. Я поспешно проверяю онлайн-портал, чтобы убедиться, что все мои студенты сдали контрольные работы. До конца семестра остается месяц, а мне еще нужно прочитать и оценить исследовательские работы. Я наслаждаюсь субботним отдыхом, пока есть такая возможность.
Все выполнили назначенные мною контрольные работы, кроме одного из спортсменов, который пытался заставить меня продлить им с другом срок сдачи. Я вздыхаю. Почему я не удивлена?
Я знаю, что нельзя всех спортсменов грести под одну гребенку, которую я бы назвала раздражающей. Но трудно не соглашаться с негативными стереотипами, когда они раз за разом лишь подтверждают их.
Уэстон Кершоу – единственный, кто продолжает доказывать мне обратное. И меня это радует, ведь если бы он разбил сердце моей подруги, я бы даже поколотить его не смогла. Он слишком большой и мускулистый. К счастью, он хороший парень и никогда не причинит ей вреда.
Реми и Брюс тоже кажутся нормальными, пусть я не так хорошо их знаю. И хотя Митч никогда не улыбается, но, похоже, Энди счастлива с ним. Так что я не обижаюсь на его хмурый вид. Но Колби Найт?
Выключив компьютер, я выхожу из своего рабочего кабинета, который раньше был комнатой Мэл, беру книгу с одной из книжных полок и направляюсь в гостиную. Как только я устраиваюсь поудобнее на большом пушистом одеяле, мой телефон начинает звенеть. Взглянув на экран, я вижу, что мне звонит моя сестра Хелен. Я внутренне расслабляюсь: она самая младшая и наименее драматичная из всей нашей семьи. Даже несмотря на то, что у меня еще есть двое братьев. Да, нас четверо. Вы можете подумать, что в крошечном городке Мэриленд больше нечего делать, кроме как заводить детей. И будете правы.
Я отвечаю на видеозвонок, чуть приподнявшись на диване. Хелен мило улыбается, ее лицо мягче, чем мое, оно более округлое, но она все равно очень похожа на меня. Наши братья унаследовали свои темные волосы и глаза от мамы. Мы с Хелен похожи на бабушку со стороны отца, когда она была молодой. Я замечаю, что Хелен сидит на качелях у крыльца и ветер ласково развевает ее длинные светлые волосы.
– Ноэль! – визжит Хелен. Кажется, она повзрослела с нашей последней встречи. Может быть, это потому что она недавно перешла в среднюю школу.
– Ты накрасилась?
Она отводит взгляд, поджав губы, словно я смущаю ее своим вопросом.
– Не слишком ли ты маленькая для макияжа? – добавляю я игривым тоном.
Хелен закатывает глаза и раздраженно вздыхает. Так я и знала.
– Я уже не ребенок! Я учусь в средней школе.
Я не могу сдержать смех. Все считают себя взрослыми и зрелыми, когда учатся в школе, а спустя десять лет вспоминают, как ужасно они выглядели со стороны. И хотя Хелен – самая милая девочка на свете, она все еще ребенок в свои пятнадцать.
– Я слышала, что сегодня ты идешь на благотворительный вечер с бабушкой. – Она снова смотрит в сторону, накручивая длинный светлый локон на палец.
– Так вот в чем дело. – Я делаю паузу, ожидая, пока она снова поднимет глаза. – Я не могу взять тебя с собой на мероприятие по работе, Хелен. Не говоря уже о том, что ты почти в двух часах езды, а бабушка живет в десяти минутах от меня.
– Но было бы так весело нарядиться! – Она наклоняется к телефону, смотря на меня умоляющим взглядом.
Хелен покачивается на качелях, и к ней подходит Маркус, младший из наших братьев. Наш второй брат Лэндон уехал учиться в Делавэр.
Маркус наклоняется ближе и машет мне рукой. Я улыбаюсь в ответ. Темная челка падает ему на глаза.
– По крайней мере, мы сможем пойти на выпускной! – говорит Маркус, явно пытаясь подбодрить ее. – В стародавние времена, когда Ноэль еще училась в школе, выпускной еще даже не придумали.
– Ха-ха. – Я обиженно скрещиваю руки на груди. – Очень смешно.
– Пойти на мероприятие для взрослых гораздо лучше, чем на какой-то там выпускной. – Хелен скрещивает руки, подражая мне.
– Все красотки в моем классе идут на выпускной, так что тут я с тобой не согласен. – Маркус многозначительно приподнимает брови, заставляя нас обеих рассмеяться. На мгновение он напоминает мне Колби. Темные волосы, дьявольская ухмылочка… Я выкидываю эту мысль из головы. Колби – напыщенный мачо. Мой очаровательный младший брат не такой. Наверное…
– Не смеши меня, – говорю я ему, улыбаясь.
– Мы ведь пойдем на тот фестиваль фэнтези, который будет через пару недель? – спрашивает Хелен, меняя тему.
Маркус фыркает.
– Вы обе – самые настоящие ботанки. У вас никогда не будет парней.
Я напрягаюсь от его слов, и какая-то часть меня задается вопросом, правда ли это. Хелен толкает его своими маленькими ручками, от чего я вновь искренне смеюсь. Маркус не сдвигается с места. Вместо этого он ухмыляется, дразня ее.
– У нас нет парней, потому что у нас есть стандарты, Маркус. В отличие от тебя, – говорит Хелен.
– У меня нет парня, потому что мне нравятся девушки, – парирует он.
Она тяжело вздыхает.
– Ты же знаешь, что я имела в виду. Пожалуйста, уйди, нам, сестрам, нужно поговорить.
Он отталкивается от качелей, а затем наклоняется так, чтобы я все еще могла его видеть.
– Отлично. Поговорим позже, сестренка. – Он подмигивает мне и исчезает.
– Так вот, о фестивале, – говорит Хелен, подпрыгивая от возбуждения. – ?Ты получила свой костюм Арвен?[1 - Персонаж «Властелина колец» Дж. Р.Р. Толкина.]?
Я киваю, подхватывая ее энтузиазм.
– Да! Я все еще жду, когда привезут мои эльфийские ушки, но они должны быть здесь в понедельник.
– Мы будем так классно выглядеть.
На заднем плане слышится какой-то шорох, и вскоре на экране телефона появляются родители.
– Привет, Ноэль! – Темные волосы мамы падают ей на лицо, так как она наклоняется, чтобы посмотреть в экран.
Папа убирает волосы с ее лица.
– Я услышал, что вы обсуждали фестиваль любителей фэнтези?
Хелен распахивает глаза в панике.
– Это только между нами с Ноэль, пап!
Он опускает глаза.
– Ах, да. Девчачьи секретики, – усмехается отец.
– Сейчас не время для секретиков! – говорит мама. – Мы поедем с вами, ведь не виделись больше месяца. А ты ведь так хотел увидеться с бабушкой. – Мама гладит отца по щеке.
Я привлекаю внимание Хелен и пожимаю плечами. Похоже, она не в восторге от того, что к нам присоединятся родители.


Вечером я заезжаю в огромный дом бабушки в Александрии. Мои родители никогда не понимали, почему она не переехала поближе к ним после смерти дедушки, но я могу ее понять. Историческое здание посреди шума и городской суеты? В этом вся ее жизнь. Она не была бы счастлива в маленьком городке в Мэриленде, где нет ни художественных выставок, ни новых ресторанов, ни цветущей вишни весной.
Мы с бабушкой понимаем друг друга, словно мы родственные души. Я тоже никогда не вернусь в Честер-Бей. Это красивый городок и прекрасное место, чтобы растить семью, но я умерла бы там от скуки.
Бабуля, как обычно, ожидала моего приезда. Заехав, я вижу, что она уже стоит на крыльце своего дома в роскошном вечернем наряде. Я заезжаю на крошечное парковочное место, отведенное для нее, и выхожу из своего Chevy Bel Air пятьдесят седьмого года. Мне почти двадцать девять лет, и большинство девушек, с которыми я выросла, имеют мужей и детей. А у меня есть лишь моя ласточка Белль. Моя гордость и радость. Мой отец обожает машины и сам рад подлатать ее, когда надо.
Выйдя из машины, я улыбаюсь бабушке.
– Привет, красавица. Тебе обязательно было так наряжаться? Хочешь меня затмить? – Она разводит руками, но улыбается. В уголках ее глаз появляются очаровательные морщинки.
– Ох, да прекрати. Я никогда не сравнюсь с такой бойкой и юной штучкой, как ты!
Ее нежно-розовое шифоновое платье в пол закрывает ноги. Это ей только на руку, потому что бабушка уже не может носить каблуки. Это один из недостатков жизни, когда тебе восемьдесят пять.
Верхняя часть платья украшена сверкающими бусинами, рукава слегка просвечивают и заканчиваются у локтей. Ее белоснежные волосы, которые раньше были такими же золотыми, как у меня, завиты и убраны назад в совершенстве. Это ее классическая прическа. Единственное, что изменилось – это заколка над ухом. Моя бабушка – воплощение высшего класса, как и следовало ожидать от той, кто полжизни была женой сенатора.
– Ты выглядишь просто великолепно, Ноэль, – говорит она мне, когда я подхожу к ней, чтобы помочь ей пройтись по каменной дорожке. На мне темно-красное платье с корсетом, украшенным вышитыми белыми колосьями. Юбка достаточно простая, она облегает мои бедра до колен, и от этого мои движения скованы. Туфли на шпильках тоже мало помогают.
Наконец я дотягиваюсь до бабушки и беру ее за локоть. Она отпихивает меня.
– Хватит обращаться со мной как со старухой!
Я смеюсь под нос и убираю руку, а сама иду впереди нее, чтобы открыть для нее дверь автомобиля. Бабушка проскальзывает в салон, придерживая подол платья и затаскивая его в машину вместе с собой.
Как только она устраивается поудобнее, я обхожу машину с другой стороны, стараясь не упасть на тонких шпильках. Я неплохо хожу на каблуках, но они явно не созданы для брусчатки.
Затем я завожу Белль, и мы отправляемся на мероприятие. Оно состоится в пятизвездочном отеле на другом конце города, и я уже предвкушаю пробки, которые нас ожидают.
Первую половину пути мы едем молча, но затем бабушка нарушает комфортную тишину.
– Дорогуша, ты не хочешь рассказать мне, почему такая красивая, умная, утонченная… одинокая девушка пригласила на благотворительный вечер свою бабушку, а не молодого, крепкого джентльмена?
Я вздыхаю.
– Я так и знала, что ты это скажешь.
– Ты же знаешь, что любимую карьеру можно совмещать с любимым мужчиной, который согреет тебя по ночам.
– Бабушка, – прерываю ее я, прикусив нижнюю губу, стараясь не рассмеяться. – Если хочешь знать, в Арлингтонском университете появился новый профессор. Я уже несколько недель пытаюсь привлечь его внимание, и все напрасно.
– Значит тебя потянуло на профессоров? – спросила она, слегка нахмурив брови.
– Да, он даже носит вязанные жилеты, – мечтательно вздыхаю я. – И у него всегда с собой какая-нибудь книга.
– Хм…?–?задумчиво протягивает бабуля.
– Что?
– Ох, да ничего, – говорит она, качая головой и откидываясь на сидение.
– Просто скажи, что думаешь. На твоем лице уже и так все написано, бабуль.
Она сцепляет пальцы и изящно кладет руки на колени.
– Просто… Звучит это ужасно скучно. Думаю, тебе нужна абсолютная противоположность. Кто-нибудь с перчинкой!
Я раздраженно выдыхаю.
– Перчинкой? Спасибо, но мне в жизни хватает острых ощущений.
– Ты совсем меня не поняла, – она улыбается мне. – Тебе нужен кто-то авантюрный. Кто-то, кто выведет тебя из зоны комфорта. Кто-то веселый.
Остановившись на красный свет, я смотрю на нее, убирая одну ладонь с руля и кладя ее поверх ее рук.
– Как дедушка?
Она смотрит куда-то далеко, в одну точку, должно быть, вспоминая их совместную жизнь.
– Он был таким хорошим человеком. Мне нравилось, что мы могли повеселиться и хорошенько посмеяться вместе.
На светофоре загорается зеленый, и я ласково похлопываю ее по рукам, прежде чем снова набрать скорость и сосредоточиться на дороге.
– Ну, можно же веселиться, но при этом иметь схожие интересы и характеры, – добавляю я. В ответ на это бабушка качает головой, явно не убежденная моими словами.
– Просто будь открыта к новому. Любовь может вспыхнуть там, где ты меньше всего ожидаешь.


Я вхожу в бальный зал, держа бабушку под руку, и окидываю его взглядом. Помещение, полное незнакомых мне людей, – это худший кошмар интроверта. Публичные выступления были моим самым большим опасением, когда я училась на преподавателя, но выступление перед студентами отличается от выступления перед сверстниками. Это не так страшно.
Я выпрямляю спину и продолжаю идти, борясь с желанием выбежать из комнаты, уехать домой и свернуться калачиком в постели с книгой в руках.
Учиться в школе в маленьком городке было чудесно, все друг друга знали, и в основном все дети были милыми. Когда я окончила школу раньше всех и поступила в университет, я не знала о существовании злых популярных девочек… Я даже фильмы об этом не смотрела. Мои братья и сестры (а также книги) были моими единственными друзьями.
В колледже я поняла, что в жизни существует множество тех, кто ни за что не будет с тобой общаться. С некоторыми ты не сходишься характерами. А некоторые просто сами по себе ужасны.
Мне совсем не нравилось учиться в университете. До тех пор, пока я не встретила Мэл в библиотеке на первом курсе докторантуры. Ее добрая улыбка мгновенно вселила в меня покой. С первой же встречи я поняла, что мы подружимся. Помогло и то, что в руках у нее была одна из моих любимых книг – «Джен Эйр».
Бабушка поглаживает мою руку, я оглядываюсь и вижу, что она пристально изучает меня взглядом. Она видит, что я волнуюсь, и старается меня поддержать:
– У тебя все получится, милая.
Я одариваю ее натянутой улыбкой, и мы отправляемся на поиски нашего столика. Пока мы идем, я любуюсь потрясающим бальным залом. Детская больница округа Колумбия выложилась по полной для этого мероприятия. В центре каждого круглого столика красуются пестрые дикие цветы, сервировка выполнена в белых и золотых тонах, что прекрасно смотрится на фоне белоснежных скатертей. Сцена освещена разноцветными софитами и двумя большими цветочными композициями, которые сочетаются с теми, что стоят на столах.
На мероприятии даже присутствует несколько детей. Для них есть отдельный столик, заваленный мелками и раскрасками. По всей комнате расставлены мольберты с детскими картинами, к каждой прикреплена небольшая карточка с информацией о ребенке, который ее нарисовал.
– А вот и наше место, – голос бабушки доносится справа от меня, я поворачиваюсь и вижу таблички с нашими именами на одном из столиков. Выдвинув стул для бабушки, я убеждаюсь, что она комфортно устроилась, а затем занимаю свое место рядом с ней.
– Если бы ты привела с собой кавалера, то могла бы сегодня повеселиться, а не нянчиться со старушкой.
– Ну же, прекрати. Я очень люблю проводить с тобой время, и ты это знаешь.
Она усмехается.
Наш столик быстро заполняется, и вскоре за ним остается только одно место. Ведущий вечера приветствует нас и благодарит всех за участие, а затем к нам подбегают официанты. На выбор нам предлагают лосося, курицу или вегетарианский тыквенный суп. Я выбираю курицу. Она приготовлена идеально, гарнир из картофеля и спаржи тоже очень вкусный.
Я снова бросаю взгляд на свободное место за столом и закатываю глаза от мысли, что кто-то может так опоздать на благотворительный вечер.
В этот момент глубокий голос раздается у меня за спиной, и я резко подскакиваю от неожиданности. Знакомый баритон заставляет крошечные волоски на моей шее встать дыбом. Таинственный незнакомец явно наклоняется ко мне поближе, потому что я чувствую его горячее дыхание рядом с моим ухом, когда он говорит:
– Рад видеть тебя здесь, ангел.

Глава 5
Колби
Красный – определенно ее цвет. И не только из-за платья, но и потому, что гневный румянец на ее лице чертовски сексуален. Разъяренная Ноэль в сто раз лучше любой льстящей мне незнакомки.
На мгновение я задумываюсь, не стоит ли мне обратиться к психологу.
Ноэль резко встает, отчего ее стул опрокидывается. Я хватаю стул обеими руками и ставлю его на место. Она оборачивается и сверлит меня недовольным взглядом.
– Ты что здесь делаешь?
Я теряю дар речи: теперь, когда она стоит, я могу разглядеть ее алое платье. Верх его богат на детали, в нем она похожа на красавицу из эпохи Регенства. Но ткань внизу облегает ее стройное тело, делая образ более модным. Сегодня она даже выше, чем обычно, а значит, она надела туфли на каблуках. Ее губы прямо напротив моих. Все это слишком соблазнительно.
– Меня пригласили, – говорю я, пожимая плечами. Кажется, это раздражает ее еще больше.
Милая пожилая женщина, сидящая рядом с ней, громко кашляет, чтобы привлечь внимание.
– Ноэль, дорогая. Познакомишь меня со своим другом-красавцем?
Ноэль поворачивает голову в сторону женщины.
– Ммм…?–?Она не может подобрать слов. В понимании Ноэль мы явно не друзья. Скорее, враги.
– Бабушка, это Колби Найт. Ты помнишь мужа Мэл, Уэста? – Женщина кивает и на ее лице появляется приятная улыбка. – Колби – его товарищ по команде.
– Приятно познакомиться, мистер Найт. Можете называть меня бабулей.
Я протягиваю руку, и бабушка пожимает ее. Повернув ее руку, я наклоняюсь и целую ее в тыльную сторону ладони.
– Здравствуйте, бабуля. Можете звать меня Колби.
Когда я снова смотрю на Ноэль, я чувствую, как все внутри сжимается в комок. Если бы красота была убийственной, я бы уже давно валялся подле ее ног.
Я заглядываю ей за спину, замечаю свободное место сбоку от стола и иду в том направлении. Судя по ее реакции, Ноэль не увидела табличку с моим именем.
Ноэль садится за стол в одно время со мной. Она изо всех сил старается не обращать на меня внимания, но давайте посмотрим правде в глаза: я в смокинге, на меня трудно не пялиться.
Я почти так же хорошо выгляжу, как и она в этом красном платье. Ладно, даже близко нет. Но тоже неплохо.
– Ну что, Колби, сегодня свидания не будет? – спрашивает бабушка с другого конца стола. Остальные за столом смотрят на меня, потом на бабушку.
– Нет, я участвую в аукционе. Так что никакого свидания.
– Что значит участвуешь? – спрашивает Ноэль.
Наконец-то наши взгляды встречаются.
– Увидишь, – подмигиваю я ей. – Не забудь сделать ставку на меня.
Она усмехается, хотя и не понимает, о чем я говорю. Наши защитные механизмы похожи. Правда, когда мне некомфортно, я веду себя как самоуверенный болван. А она притворяется, что все знает и все под ее контролем. На самом деле, мне кажется, что неведение сводит ее с ума. Правда, поскольку она очень начитанная и умная, происходит это, наверное, нечасто.
Ко мне подходит официант и ставит передо мной мое блюдо. Я предупредил, что задержусь.
У моей сводной сестры, Рути, сегодня был третий день рождения, и я хотел созвониться и поздравить ее, прежде чем прийти на аукцион.
Я сразу же приступаю к еде. Утром у нас была длинная тренировка, и я голоден как никогда. Тренер чуть не убил нас. Я проверяю часы: через двадцать минут мне нужно быть за кулисами. Может быть, мне удастся станцевать один танец с Ноэль. Хотя, будем реалистами, она наверняка откажется.
Остальные гости за нашим столом дружелюбно болтают, некоторые уже выходят танцевать. Я не обращаю внимания ни на кого кроме Ноэль. Несмотря на то, что я старательно отвожу глаза, я слышу ее тихий разговор с бабушкой. Она так мило с ней болтает. Как же мне хочется оказаться на ее месте.
Покончив с основным блюдом, я снова проверяю время. Остается тринадцать минут. Вполне достаточно для танца. Я встаю из-за стола и подхожу к Ноэль. Я знаю, что она чувствует мое присутствие своей спиной: это видно по тому, как она выпрямляется, расправляет плечи и резко замолкает.
Я протягиваю руку в сторону дружелюбной бабули.
– Не окажете ли вы мне честь потанцевать со мной?
Бабушкины глаза тут же загораются. Затем она охает и чуть наклоняется, чтобы потереть свою лодыжку.
– Ох, я бы с радостью, но в последнее время у меня разболелась лодыжка. Почему бы тебе не пригласить Ноэль?
Я ухмыляюсь и поворачиваюсь к девушке.
– Сегодня твой счастливый день, ангел, – сам не знаю, зачем я провоцирую ее. Наверное, потому что это весело. – Не окажешь ли ты честь потанцевать со мной?
Губы Ноэль сложились в прямую линию, а по глазам я вижу, что ее мозг работает над тем, чтобы придумать причину для отказа. Но она слишком долго ждет ответа, и ее бабушка пользуется случаем.
– Она с радостью! Давай, Ноэль. Не отказывай бедняге без пары.
Ноэль быстро оглядывает бабушку, уже не так мило, как до этого.
Мне очень нравится эта бабуля. Из нее получается отличная сваха.
Бабушка и Ноэль переглядываются. Между ними происходит безмолвный диалог. Лишь по бровям и мимике можно понять, что происходит.
Ноэль, видимо, проигрывает молчаливый спор, потому что резко встает, едва не опрокидывая стул снова.
Женщины. Просто. Очаровательны.
Диджей выключает предыдущую песню, и из динамиков льется медленная мелодия. Я беру руку Ноэль, замечая, что ее ладонь почти такая же, как моя. Как и рост, ее руки идеально мне подходят. Я вытаскиваю ее на танцевальную площадку. Она слегка упирается, глядя через плечо на бабушку. Бабушка закатывает глаза и делает жест рукой, который как бы говорит: не смей оставлять этого человека одного на танцполе.
Пока Ноэль отвлеклась, я обхватываю ее за талию и упираюсь ладонью в изгиб ее спины. Она поднимает на меня глаза, и я снова поражаюсь ее росту. Мне почти не нужно наклонять подбородок, чтобы смотреть прямо на нее, и от этого я едва сдерживаю довольный вздох. Я могу смотреть прямо в ее глаза цвета карамели. Наверное, она ростом почти под сто восемьдесят сантиметров. А это значит, она всего на пятнадцать сантиметров ниже меня.
Высокие парни почти всегда выбирают себе миниатюрных девушек. Но они так много упускают. Честно говоря, нам, спортсменам, высокие девушки только на пользу. От них не портится осанка.
Ноэль изучает мою шею взглядом так, будто никогда не видела мужскую шею. Она всячески старается не смотреть мне в глаза. Ее тело напряжено в моих руках.
– Почему ты не смотришь на меня?
Ее глаза наконец поднялись и встретились с моими.
– Если посмотрю тебе в глаза, то могу превратиться в соляной столб.
Я киваю.
– Прямо Содом и Гоморра.
Ноэль улыбается уголком рта.
– Я удивлена, что ты понял отсылку.
– Это моя любимая библейская история.
Она тут же удивленно приподнимает брови.
– Что? Почему?
– Отлично показывает, что случается, когда женщины не подчиняются указаниям, – говорю я, прекрасно зная, что это раздражает мою спутницу. И по не понятной мне самому причине мне нравится видеть ее раздраженной.
Она хмыкает и немного отстраняется от меня, а затем слегка приоткрывает рот. Наверняка, чтобы сказать какое-нибудь язвительное замечание. Но я приподнимаю одну руку и слегка касаюсь пальцем ее пухлых губ. Я чувствую, какие они мягкие, и мне хочется прильнуть к ним своими губами.
– Ш-ш-ш. Я знаю, что это отличная мысль. Тебе не нужно меня переубеждать.
Вдруг Ноэль резко высовывает язык и тычет им прямо мне в палец. Это достаточно детский прием, который должен меня отпугнуть. Но я лишь умиляюсь этому забавному жесту. Я убираю руку и провожу ладонью по ее пояснице.
Ноэль вздыхает и хватается за мою руку, поднимая ее чуть выше.
– Так вот что ты думаешь? Женщины – это питомцы, которые должны сидеть, молчать и позволять мужчинам указывать им, что делать?
– Конечно, нет. Лично мне больше нравится, когда они облизывают мои пальцы.
Она возмущенно хмыкает, снова пытаясь отстраниться.
– Я не облизывала твои пальцы.
Я крепко обнимаю ее за талию, а ее руки соскальзывают с моих плеч на грудь. Мне кажется, так она пытается сохранить дистанцию между нами, но мне приятно от ее прикосновений. Все-таки мои мышцы на груди – это один из моих козырей.
– Тогда что, скажи на милость, ты пыталась сделать?
Она на мгновение задумывается, затем в уголках ее губ вновь мелькает улыбка, как будто она вспомнила что-то забавное.
– Мы с младшими в семье так делали. Когда кто-то из нас закрывал другому рот рукой, стараясь заткнуть, мы просто облизывали его руку, и он тут же убирал ее. – На этих словах Ноэль морщит свой хитрый носик. – ?Если подумать, это как-то мерзко.
Я усмехаюсь.
– Сколько у тебя братьев и сестер?
Этот вопрос вызывает у нее искреннюю, светлую улыбку.
Надо запомнить: ей нравится говорить о семье.
– У меня их трое.
– Дай угадаю, ты старшая?
Она колеблется, прикусив нижнюю губу.
– Как ты догадался?
Я усмехаюсь и кружу ее в танце, когда музыка становится громче.
– У тебя это на лбу написано. Целеустремленная, ответственная, серьезная, но при этом со скверным характером.
– Совсем не скверный. – Ноэль понижает голос и переходит на шепот. – Нормальный у меня характер.
Судя по лицу, Ноэль на меня обиделась.
– Не волнуйся, ангел, – шепчу я в ответ. – Я люблю плохих девочек.
– Ну ты и свинья, – говорит она, все еще раздраженная, и снова пытается оттолкнуться от меня. С тяжелым вздохом Ноэль меняет тему. – ?А сколько у тебя братьев и сестер?
– Одна, – отвечаю я, притягивая ее поближе к себе, пока она отвлекается. От Ноэль исходит пьянящий запах, чуть более пряный, чем обычно. На этот раз она пахнет не как сахарное печенье, а как булочка с корицей.
– И дай угадаю, – копирует она слова, которые я ей сказал. – Ты младший капризный сын.
Я запрокидываю голову назад, и прямо из груди у меня вырывается громкий смех, привлекающий внимание окружающих.
– Вообще-то я старший.
– Быть не может.
Я медленно качаю головой из стороны в сторону.
– У меня есть сводная сестра, которая намного младше меня. Большую часть своей жизни я был единственным ребенком.
– Ого. – Ноэль кажется удивленной. – Насколько младше?
– Намного.
– Моей младшей сестре всего пятнадцать лет. Разница в возрасте может ощущаться странно, но в то же время это забавно.
Я улыбаюсь, наслаждаясь тем, что она рассказывает о своей семье.
– Рути три года.
Ноэль удивленно вздыхает.
– Три?
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы не ухмыльнуться, глядя на ее шокированное выражение лица.
– Девушка моего отца намного моложе его.
– Боже мой. Она, наверное, одного возраста с тобой.
– Она моложе.
Светлые брови Ноэль вновь приподнимаются:
– И каково это? Странно, наверное.
Я пожимаю плечами, вернув себе самообладание. Маску самодовольного пофигиста. Да, мой отец завел новую семью. Он бросил нас с матерью, чтобы встречаться с девушками вдвое моложе себя. Ничего особенного.
– Раньше было странновато, но теперь нет, – вру я. – Это весело – иметь младшую сестру, которую можно баловать. – Не буду врать, я действительно люблю баловать Рути.
Взгляд Ноэль становится мягче, но не от сочувствия, а, возможно, от любопытства.
Теперь, когда мы поддерживаем нормальный разговор, мне хочется говорить еще больше.
– Я всегда хотел брата. Думаю, это было бы здорово. Было бы с кем играть в хоккей.
– Девочки тоже могут играть в хоккей, – утверждает она. – Может быть, Рути когда-нибудь будет играть в хоккей.
Я ухмыляюсь при мысли о Рути с ее упругими каштановыми кудряшками в хоккейном шлеме и маленьких хоккейных коньках. Интересно, познакомятся ли они когда-нибудь с Ноэль.
Музыка затихает, и я неохотно позволяю девушке выскользнуть из моих объятий.
Я провожаю Ноэль обратно к столику и выдвигаю для нее стул.
– Простите, дамы. Но сейчас я нужен для аукциона.
Ноэль смущенно смотрит на меня, нахмурившись, но бабушка машет мне рукой и говорит:
– Повеселитесь там!

Глава 6
Ноэль
Теперь, когда одеколон Колби не помутняет мой разум, я снова могу сосредоточиться. В конце концов, парфюм – это так типично, как я могу повестись на такое? Я напоминаю себе, что одеколон – это не моя слабость. Я предпочитаю мужчин, которые пахнут книгами. Как, например, Декстер Хоторн.
Я вздыхаю.
Или как кто-то, кто недавно сражался в битве с Сауроном. Я была бы впечатлена, будь это аромат с нотками волшебства. Это я могу понять. Но уж точно не простой одеколон, разлитый по бутылочкам и проданный за заоблачные деньги.
Бабуля похлопывает по моему плечу, выводя меня из ступора.
– Дорогая, аукцион начинается. Ты приготовила свой номер?
Наклонившись над стулом, я достаю свой клатч и кладу его себе на колени. Я вынимаю маленькую табличку с номером, которую я получила, когда регистрировалась на мероприятие, и приподнимаю ее, чтобы ей было видно.
– Поняла. – Она кладет свой номер на стол и осторожно касается моей руки, утягивая ее вниз. – Осторожно, кто-нибудь может подумать, что ты делаешь ставку.
Я усмехаюсь.
– И правда.
На сцену падает свет прожекторов, звучит приятная энергичная музыка, и на сцену выходит ведущий сегодняшнего вечера.
– Дамы и господа, меня зовут доктор Леман, и я президент Детской больницы округа Колумбия. От имени всего нашего персонала, семей и детей, которым помогут ваши пожертвования, я искренне благодарю вас за то, что вы здесь, а также за вашу щедрость.
Зал аплодирует, даже дети за отдельным столиком хлопают и улыбаются.
– Что ж, давайте приступим к веселью. Наш первый лот – это оплаченный отпуск в роскошном спа-салоне и винодельне в долине Напа. Ставка начинается с одной тысячи долларов.
– О-о-о, – довольно протягивает бабушка, глядя на меня с приподнятыми бровями, а затем поднимает табличку над головой.
– Тысяча долларов от человека под номером одиннадцать, – говорит доктор Леман в микрофон, а затем бросает взгляд на другой конец комнаты и заявляет: – Тысяча сто.
Его взгляд снова устремляется к другому столику.
– Тысяча двести!
Торги продолжаются, и бабуля ухмыляется.
– Ничего страшного, я чувствую, что по ходу вечера найдется что-нибудь получше.
– Наверное, они приберегли хорошие вещи напоследок, – шепчу я ей. – Мне нужно выиграть что-нибудь хорошее для Арлингтонского университета.
Бабушка похлопывает меня по плечу свободной рукой.
– Мы обе уйдем с чем-то хорошим. Я это чувствую.
Мы с бабушкой ждем, пока на аукцион выставляют несколько путевок, скоростной катер и несколько произведений искусства. Наконец, на торги выносят картину одного из современных американских художников: пестрое поле, полное бизонов, и ярко-голубое небо. Она идеально впишется в корпус факультета истории. Я делаю ставку и выигрываю картину с запасом в четыреста долларов.
Меня переполняет радость от того, что нашла идеальный товар и уложилась в бюджет. Именно поэтому я едва улавливаю, когда доктор Леман объявляет следующий лот.
– Приготовьте свои таблички, вам уж точно не захочется пропустить наш следующий лот!
Вдруг на сцену выходит Колби, своей типичной самоуверенной походкой. Только сегодня он выглядит в десять раз привлекательнее. Все благодаря идеальному черному смокингу.
Он… выглядит потрясающе.
Другого слова не подберешь.
Колби Найт должен носить смокинг, неохотно признаюсь я себе.
– Команда «Ди Си Иглз» была достаточно любезна, чтобы подарить вам вечер с одним из игроков! Все именно так, вы не ослышались: наш следующий победитель проведет вечер с самим Колби Найтом!
Колби расстегивает пиджак, ловко снимает его, одним движением руки перекидывает его через плечо, принимая свою коронную позу. По залу проносится несколько свистков. От женщин, конечно же.
Доктор Леман объявляет, что торги начинаются с одной тысячи долларов. Мое сердце уходит в пятки, когда я вижу, что моя бабушка поднимает руку.
– Бабушка! Что ты делаешь? – Я пытаюсь выхватить у нее табличку. Ну вот и все: она настолько состарилась, что голова у нее уже не работает. Дальше будет только хуже.
С удивительной для женщины ее возраста силой бабуля вырывает табличку у меня из рук.
– Оставь меня в покое, из-за тебя я проиграю. – Она возмущенно хмыкает и снова делает ставку. Женщина, сидящая в двух столиках от нас, которую бабушка только что обошла в ставке, недовольно глядит в нашу сторону. Бабуля оглядывается в ответ.
Новый участник торгов, мужчина лет пятидесяти, одетый в галстук «Ди Си Иглз», обходит обеих.
Хмурая женщина снова делает ставку, за ней следует еще несколько человек. Колби стоит уже пятнадцать тысяч долларов, а бабушка спокойно сидит на своем месте.
Еще мгновение и человек в галстуке «Иглз» скоро будет объявлен победителем.
В тот самый момент, когда мне кажется, что бабушка наконец пришла в себя… она делает ставку в последнюю секунду. Выиграв вечер с Колби за целых восемнадцать тысяч долларов.
– Продано! Прекрасной юной леди за девятнадцатым столиком! – Доктор Леман подмигивает бабуле, и Колби довольно ухмыляется.
Вскоре он уходит со сцены, и бабушка поворачивается ко мне. Она буквально сияет от счастья. Я давно не видела ее такой довольной.
– Бабуль, о чем ты думала? – Я смотрю на нее, всерьез подумывая о том, чтобы записать ее на прием к психиатру.
– А ты чего так кипятишься? Это лучшая покупка за долгое время. – Она расслабляется в своем кресле, положив табличку на стол.
– Это большие деньги, бабуль.
Она отмахивается от меня.
– У меня много денег. Знаешь, чего мне действительно не хватает?
– Э-э… парня?
Бабушка фыркает от смеха.
– Правнуков! Мне не нужен парень, милая. А тебе нужен.
И тут меня наконец осеняет. Она хочет устроить вечер с Колби… для меня. Ну уж нет.
– Бабушка.
– Ты пойдешь.
– Нет. Не пойду.
Ее глаза становятся печальными, как у котенка.
– Это мое предсмертное желание.
– Ты не умираешь. – Я отворачиваюсь от нее, стараясь не смотреть в грустные бабушкины глаза.
– Умру когда-нибудь, – говорит она.
Я снова смотрю на нее, и выражение ее лица говорит о том, что она настроена совершенно серьезно и не намерена принимать отказ.
Ну что ж, бабушка скоро узнает, что она не единственная упрямая женщина в нашей семье. Потому что я не собираюсь на свидание с Колби Найтом.


В понедельник утром я заканчиваю первую лекцию и проверяю телефон, как только все мои студенты выходят из аудитории. У меня один пропущенный звонок от бабули, еще один – от агента «Иглз», который хочет назначить вечер с Колби Найтом. Я возмущенно вздыхаю, отчего несколько локонов падают мне на лицо. Не могу поверить, что бабушка дала им мой номер телефона. Ладно, вру, в это не так уж и сложно поверить. У этой женщины нет границ, и, судя по всему, она отчаянно нуждается в правнуках.
Помимо пропущенных звонков, я замечаю, что у меня есть еще пять непрочитанных сообщений. Два из группового чата с Мэл и Энди и три сообщения от незнакомого номера.
Первыми я открываю сообщения Мэл и Энди, думая, что остальные – это либо спам, либо реклама от различных сервисов, на которые я подписана.

МЭЛ
Пожалуйста, ради всего святого, ответь на сообщения Колби.

ЭНДИ
Да, умоляем! *картинка с милым котом в сапогах*
– Сообщения Колби? У него даже нет моего номера…?–?бормочу я про себя. И тут до меня доходит, что он скорее всего взял мой номер у агента «Иглз». Мэл и Энди ни за что не дали бы ему мой номер. Женская солидарность и все такое. Дружба у нас на первом месте.
Выйдя из группового чата с девочками, я открываю чат с незнакомым номером.

НОМЕР НЕИЗВЕСТЕН
Привет, ангел.

Я издаю протяжный недовольный стон.

НОМЕР НЕИЗВЕСТЕН
Ты же понимаешь, что любая другая на твоем месте была бы очень рада ужину со мной?

НОМЕР НЕИЗВЕСТЕН
Это просто ужин. Я знаю, ты любишь поесть. И это бесплатно.

НОЭЛЬ
На самом деле, это обошлось в 18 тысяч.

КОЛБИ
18 тысяч пошли на благотворительность. На благо деткам.

КОЛБИ
Вечер со мной – это дополнительный бонус. Я даже готов провести с тобой ночь. Бесплатно. Можешь не благодарить *гиф с подмигивающим Джимми Фэллоном*

НОЭЛЬ
Я не пойду с тобой на свидание.

КОЛБИ
Это не свидание… это вечер с «Иглз».

НОЭЛЬ
Аукцион выиграла бабушка, поэтому именно у нее будет вечер с тобой.

Телефон в моей руке неожиданно звонит, и я чуть не роняю его. Мне звонит Колби. Ненавижу, когда так делают. Я принимаю вызов, но только для того, чтобы мы могли закончить этот разговор, и он перестал писать мне. И Мэл. И Энди.
– Что, Колби?
– Доброе утро, доктор Вудкок, – он обращается ко мне по фамилии, как всегда.
Я глубоко вздыхаю и упираюсь спиной в стол, скрестив ноги.
– Тебе так нравится моя фамилия?
– Не так сильно, как моя. – Он делает паузу, а затем я слышу улыбку в его глубоком голосе. – Я могу поделиться своей фамилией, знаешь ли.
– Колби, – говорю я предупреждающим тоном, теряя терпение.
Я слышу, как он вздыхает в трубку.
– Вы, Вудкок, просто невозможны. Твоя бабуля отказывается назначать дату встречи. Говорит, чтобы наш агент связался с тобой. И что в итоге? Ты тоже не хочешь. Вы обе точно знаете, как лишить меня мужского достоинства.
Окинув взглядом высокий потолок лекционного зала, я качаю головой.
– Думаю, твое достоинство было использовано слишком много раз и улетучилось само собой.
Его глубокий смех раздается из динамика.
– Знаешь, я нечасто это делаю, но тебе я готов предложить неограниченный доступ к моему достоинству.
Я громко недовольно рычу в трубку.
– Ладно, ладно. Без шуток. – Я слышу, как он делает глубокий вдох. – Ты знаешь, что мы должны сделать фотоотчет вечера с «Иглз» для детской больницы? Что мне теперь, фотошопить кого-то на фото?
Меня заполоняет чувство вины. Но его затмевает другое чувство: раздражение. Кто просил бабушку мне помогать? Она должна была дать выиграть кому-то другому. Кому-то, кто действительно хотел бы пойти на ужин с Колби. Это не его вина. Но и не моя.
– У меня день рождения в пятницу. Ты же не оставишь меня ужинать в одиночестве в мой день рождения?
Я поджимаю губы, понимая, что мне придется пойти с ним на ужин, иначе я покажусь просто ужасным человеком.
– Ладно.
– Да! – радостно восклицает он, заставляя меня убрать телефон от уха, чтобы не оглушить себя.
– Напиши мне детали встречи. И не звони мне больше.
– Приятно, что ты так же рада нашему свиданию, как и я, – поддразнивает меня он.
– Это не свидание, – говорю я и вешаю трубку, прежде чем он успевает возразить.
– Свидание?
Я подпрыгиваю от удивления, услышав глубокий голос с британским акцентом. Поднявшись из-за стола, я бросаю взгляд на дверной проем и вижу Декстера Хоторна, прислонившегося к дверному косяку. Сегодня на нем коричневый твидовый жилет с деревянными пуговицами и такие же брюки. На нем все будет выглядеть сногсшибательно. А если еще представить его в костюме Леголаса. Так, я, кажется, замечталась.
– Ох, ничего. Никакого свидания.
Я смотрю вниз на свои ноги и заправляю локон за ухо. Стоп, почему я опускаю взгляд? Я уверенная, образованная женщина, и я готова посмотреть ему в глаза, гордо расправив плечи. И мне абсолютно все равно, кем по крови этот мужчина приходится принцу Уильяму.
Он отталкивается от дверного проема и делает шаг вперед.
– Я зашел поговорить с вами о нескольких студентах, которые пытаются перевестись из вашей группы в мою.
Я надменно фыркаю.
– Дайте угадаю, ребята хоккеисты?
– Как вы узнали? – Декстер сводит брови.
Я хватаю свою сумочку и перекидываю ее через плечо.
– Они говорили со мной о продлении сроков сдачи исследовательской работы.
– А, – его идеальные губы растягиваются в ухмылке. – И вы не пошли им навстречу?
Я не улыбаюсь, не желая сдавать позиции. Но мне также не хочется, чтобы он посчитал меня грубой. Самым спокойным тоном, на который я способна, я спрашиваю:
– Вы думаете, мне стоит продлить сроки сдачи для спортсменов? – Я делаю паузу. – Но как же остальные студенты? Это кажется несправедливым по отношению к ним.
Он слегка склоняет голову, соглашаясь с моей точкой зрения.
– Да, я согласен. Просто ребята, учащиеся по спортивной стипендии, учатся по чрезвычайно жесткой программе, и вы могли бы быть немного снисходительнее, – говорит он.
– То, что они могут попасть маленькой шайбой в большие ворота, не означает, что у них будет больше времени на выполнение заданий, чем у остальных. – Я скрещиваю руки, стараясь казаться спокойной, а не раздраженной.
Он легкомысленно хихикает, и я расслабляюсь.
Я встречаю его взгляд и напоминаю себе, что нужно немного сбавить тон. Будь повежливее, Ноэль. Ты слишком дерзкая, и, наверное, поэтому он никогда не приглашал тебя на свидание.
Я неловко кашляю и улыбаюсь. Надеюсь, это заставит его подумать, что я пошутила.
– Думаю, им пойдет на пользу, если у них будет образование, на которое можно будет рассчитывать в случае спортивной травмы.
– Доктор Вудкок, вы занимаетесь спортом? – спрашивает меня Декстер с абсолютно спокойным лицом.
Я лениво пожимаю плечами, делая вид, что ожидала этого вопроса.
– Конечно, – быстро отвечаю я. – Я качаюсь.
Под этим я имею в виду, что сплю под утяжеленным одеялом. Удивление на его лице бесценно, поэтому я не признаюсь ему в этом. Я и правда качалась. В прошлом. Как-то раз Энди заставила нас с Мэл попробовать потягать тяжести во время одной из наших ночевок. Это было ужасно.
Глаза Декстера быстро скользят по моему телу вверх-вниз. Когда они вновь встречаются с моими глазами, я ожидаю увидеть томный взгляд, как у Колби, будто он откровенно разглядывает меня. Вместо этого Декстер выглядит совершенно неубежденным. Видимо, мой высокий рост и худое тело его не впечатляют. На мгновение я чувствую себя неловко и раздраженно. Меня выводит из себя то, что доктор Хоторн смотрит на меня как на младшую сестру.
Потратив минуту на то, чтобы изучить его так же пристально, я понимаю, что он так же долговязый, как и я. Рыбак рыбака.
– А вы занимаетесь спортом?
Внутренне я снова ругаю себя. Остынь, Ноэль. Так ты его точно не охмуришь. Будь спокойна, будь уравновешенна. Подумай, что бы сделала Кейт Миддлтон? Вероятно, он предпочитает именно такой типаж женщин.
Декстер усмехается.
– Конечно, я получал стипендию за спортивные достижения в университете.
– И чем же вы занимались? – мой голос звучит намного громче, чем мне бы хотелось. Кейт Миддлтон бы так точно не поступила. Такими темпами Декстер никогда не увидит во мне желанную женщину. У меня слишком острый язык. Многим парням это не нравится. За исключением Колби. Он, кажется, наоборот расцветает с каждым моим оскорблением. Вот гаденыш.
– Играл в пиклбол[2 - Вид спорта, сочетающий в себе элементы тенниса и бадминтона.].
Из моих уст вырывается смешок, который я не успеваю сдержать. Когда я вижу его обиженное выражение лица, я маскирую свой смех под кашель.
– Ого, здорово. – Я поднимаю брови, стараясь выглядеть впечатленной. – Вам было сложно совмещать пиклбол с учебой?
Он переминается на ногах.
– Не особо. Как вы и сказали, я рад тому, что окончил университет, ведь карьера спортсмена у меня не сложилась.
Можно ли вообще построить карьеру, играя в пиклбол?
Я меняю тему:
– Что ж, вы – потрясающий учитель истории, и им повезло быть у вас в группе.
Отличная работа, Ноэль. Я воображаемо похлопываю себя по спине.
Парни обожают комплименты. Декстер распрямляет плечи и слегка приподнимает подбородок, и мне кажется, что он подбоченился. Поскольку комплимент удался, я продолжаю:
– Я справедливый преподаватель, и дала им достаточно времени, чтобы все выполнить. Если они не будут затягивать с этим, это не должно быть проблемой.
Декстер… То есть, доктор Хоторн снова опускает подбородок в едва заметном кивке.
– Хорошо. Что ж, приятного вам свидания.
Я несколько раз удивленно моргаю, а потом вспоминаю, что он услышал конец моего разговора с Колби. Я открываю рот, чтобы ответить, но не успеваю. Доктор Хоторн разворачивается и тут же выходит из аудитории. Его долговязая фигура поспешно исчезает за углом.
Я вздыхаю, закрывая за собой дверь. Должна ли я быть более снисходительной к студентам? В голове всплывает комментарий Колби о том, что у меня скверный характер. Я напоминаю себе, что я профессор, а не нянька. Но в груди все еще теснится ощущение, что мне нужно что-то изменить в себе, чтобы стать привлекательной. Тогда, возможно, у меня появится шанс на отношения с мужчиной.
Что такого особенного есть у всех девушек из моих книг, чего нет у меня? Почему я – старая дева, а не крутая девушка, способная привлечь внимание самого завидного жениха с другого конца бального зала?
Спокойный и покладистый характер привлекает таких парней, как Декстер? Как я могу быть настолько понятой и любимой своими подругами, но при этом абсолютно непонятой мужчинами?
На глаза наворачиваются слезы. Я сглатываю их. Плакать из-за этого – абсурд. Мне нужно найти книгу на эту тему и изучить ее. Учеба никогда меня не подводила.
Мне в голову приходит мысль. Я знаю идеального человека, который поможет мне в этом. Кто-то, кто знает все, что нужно знать о привлекательности, свиданиях и о том, что притягивает мужчину.
Кому нужны книги, когда есть эксперт по знакомствам в реальной жизни.
Колби Найт, вместо того, чтобы меня доводить, ты наконец-то сможешь оказаться мне полезен.

Глава 7
Колби
– С тридцатым днем рождения, старик, – говорит Брюс, выходя из своего потрепанного «Шевроле». Мы на парковке детской больницы. Мы посещаем пациентов раз в месяц в рамках социальной программы «Иглз» и каждый раз привозим новые игрушки для детей. Обычно я захожу сюда еще раз или два, потому что мне нравится проведывать ребят.
У меня в руках большая спортивная сумка, набитая мягкими игрушками «Ди Си Иглз», но я делаю вид, будто держу трость, и начинаю ходить прихрамывая, как подобает старику.
– Ну здравствуй, внучек. Кажется, я забыл свои зубные протезы.
Он пристально смотрит на мои зубы.
– Не волнуйся, у тебя по-прежнему голливудская улыбка. Слава богу, что есть импланты.
Я фыркаю от смеха и обнимаю его за плечи.
– Это правда. Мы бы все были беззубыми, если бы не современная стоматология.
– Говори за себя, у меня все свои. – Он приподнимает свои светлые брови.
– Может, нам всем стоит надевать вратарские маски?
Он задумывается на секунду, затем кивает.
– Не помешало бы.
Мы входим в большие раздвижные двери в передней части больницы и направляемся к стойке регистрации. Норрис, пожилой джентльмен, который работает за стойкой, узнает нас и улыбается.
– Рад видеть вас обоих, как прошла тренировка?
Брюс улыбается.
– Мы усердно тренируемся. Но мне это нравится. Рад вернуться на лед.
Он вручает нам именные бейджи, и мы надеваем их на шеи, прежде чем подняться на лифте в онкологическое отделение. Когда Том Паркер, генеральный менеджер «Иглз», впервые предложил мне поработать волонтером в детской больнице, я колебался. Я знал, что мне будет ужасно грустно видеть больных детей. Но в тот первый день я понял, сколько радости мы доставили им своим визитом, и это доставило радость и мне.
Я не представляю, как ужасно застрять в одной и той же палате на недели или даже месяцы. Наши визиты скрашивают пребывание детей здесь и дают им повод для радости. Половина из них даже не знает, кто мы такие, они просто рады новым лицам.
Когда мы выходим из лифта, нас приветствует медсестра Бекки. Она думает, что она моя поклонница номер один, но на самом деле таких как она миллионы. Наверное, именно поэтому меня так тянет лишь к одной девушке. Ноэль – единственная, кто не думает, что я – волшебный единорог с радугой, торчащей из задницы.
– Привет, Колби. – Медсестра смотрит на меня с милой улыбкой на лице. У нее веснушчатый нос и две рыжевато-русые косички, которые падают ей на плечи.
– И Брюс! – добавляет она.
Брюс бросает на меня косой взгляд, прежде чем она успевает это заметить. Брюс говорит, что я требую внимания, и когда я рядом, ему не перепадает ни одной девушки. Я постоянно говорю ему, что девушкам блондины не нравятся. А затем мы ругаемся. И так раз за разом.
Мы снова обращаем внимание на Бекки и улыбаемся ей, прежде чем она проводит нас в первую палату. Обычно мы следуем за ней по пятам, когда она совершает обход. Дети, которые не видели нас раньше, всегда радуются ее присутствию.
Мы подходим к первой палате. Она мне знакома. В ней лежит Бродерик, шестилетний мальчик с лейкемией. Его лицо озаряется, когда мы заходим внутрь. Я показательно встряхиваю спортивную сумку у себя в руках, и он радостно хлопает в ладоши.
– Привет, приятель. Сегодня ты выбираешь подарки первым, – говорю я ему, расстегиваю молнию сумки и подхожу поближе. Его родители сидят на маленьком диванчике в углу комнаты и с улыбкой наблюдают за происходящим.
Он окидывает взглядом различные мягкие игрушки, выбирая плюшевого орла, одетого в футболку с номером двадцать семь. Это мой номер.
– Отличный выбор, чувак! – Я подмигиваю ему, зная, что Брюс стоит рядом и, вероятно, испытывает недовольство.
– Знаешь, Бродерик…?–?Брюс достает из сумки орла, на котором красуется его собственный тридцать девятый номер, и садится в ногах больничной койки. – Вратарь, пожалуй, самая важная должность в хоккейной команде.
Бродерик смотрит то на меня, то на Брюса. Я замечаю, что его новая кепка тоже с эмблемой «Ди Си Иглз», и улыбаюсь про себя.
– Это действительно трудный выбор.
Брюс усмехается и протягивает ему игрушку:
– Можешь взять обе. Это наш маленький секрет, хорошо?
Мальчик удивленно распахивает темные глаза.
– Правда, что ли? Хорошо, я никому не скажу.
Брюс делает вид, что закрывает рот на замок и выбрасывает ключ далеко-далеко, чем вызывает искренний смех Бродерика. От него становится тепло на душе. Я бросаю взгляд на его родителей: глаза его мамы полны слез, а папа обнимает ее одной рукой. Интересно, как часто они слышат смех сына?
Мы рассказываем Бродерику о предсезонных сборах и о том, с кем у нас первая игра, пока он не начинает зевать. Медсестра Бекки привлекает наше внимание и кивает, давая понять, что пора дать мальчику отдохнуть, и мы вскоре уходим в соседнюю палату.
В ней лежит маленькая девочка примерно десяти лет. Я не видел ее раньше, но на ней ярко-розовый парик, который подчеркивает ее голубые глаза. В кресле рядом с ее кроватью сидит женщина, у нее такие же голубые глаза, так что я предполагаю, что это ее мама.
Я заглядываю на список с именами пациентов, которых мы сегодня посетим, чтобы узнать ее имя, пока подхожу к кровати.
– Приветик, Эмма.
Она застенчиво улыбается, затем опускает взгляд на свое одеяло.
– Привет, – шепчет она, на секунду поднимая на нас взгляд.
Брюс опирается бедром о кровать и улыбается ей.
– У тебя потрясающие волосы. Как ты думаешь, мои бы мило смотрелись в таком цвете?
Она поджимает губы, стараясь не рассмеяться. Но при этом медленно качает головой из стороны в сторону.
Брюс драматично ахает и прижимает руку к груди.
– Как досадно, Эмма.
Эмма и ее мама хихикают. Брюс забирает у меня сумку и достает орла со своим номером и кладет ей на колени, прежде, чем она успевает выбрать другой.
– Номер тридцать девять. Это мой номер.
– Спасибо, – говорит она, поднимая птицу и прижимая ее к груди.
Брюс оглядывается на меня и улыбается. Я качаю головой, но не могу сдержать улыбку, которая появляется на моих губах.
Мы несколько минут разговариваем с Эммой и ее мамой, пока медсестра Бекки не отводит нас в соседнюю палату.
Мы ходим от палаты к палате в течение двух часов. Это и весело, и грустно… и эмоционально изматывающе. Я чувствую себя эгоистом, даже думая об этом, потому что не могу представить, как тяжело приходится этим семьям. Быть светлым пятном в их жизни – большая честь.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71546422?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

notes
Примечания

1
Персонаж «Властелина колец» Дж. Р.Р. Толкина.

2
Вид спорта, сочетающий в себе элементы тенниса и бадминтона.