Главная страница | Стихи и поэзия | Кстати о Севере!

Кстати о Севере!
Шарлотта Бронте
Книга ранее не переведенных стихов Шарлотты Бронте, написанных ей под псевдонимом Карер Белл. Книга будет пополняться, будьте вниматльны!

Шарлотта Бронте
Кстати о Севере!

Строки

Когда ты остановишься один
И лишний час останешься спокоен,
И Вечер завершает чудный день,
И лик его прекрасен и достоин.
И безмятежны небо и земля –
Вдвоем они заканчивают лето.
Минуту я прошу твою хотя б,
Подумай обо мне мгновенье это.

Когда ты возвращаешься домой,
Остановись на тропке, что под вязом,
В священном полумраке, Боже мой,
Таинственным сияньем он обвязан.
Взгляни на этот золотистый свет
Небес и солнца, сшедшего на нет.
На птицу – запоздалую малиновку,
Бесшумно пролетающую мимо.

Послушай ветра шум и скрип шагов -
Но будет тишина. Отдай свой разум,
Насколько ты отдать его готов –
Всю память обо мне обрящешь разом.
О! Если бы так сильно ты любил,
Как я люблю – тебе благословенье,
И в час вечерний мне казалось бы,
Что я вернулась из тоски забвенья.

О, если б ты любил как я –
Такой же дикою любовью…
Стремленья, доходящие до боли,
Лишь приближали б час свиданья!
Но мягкое свеченье мирозданья –
В твоих глазах горит, не угасая,
Когда лежу в твоих объятьях.
Что стала больше понимать я?
Что в них любовь совсем иная.

Моя любовь мучительна и странна,
Но сердце – сильно и правдиво –
Моя любовь к тебе весьма красива,
Но боль моя – мучительная рана.
Я – только экзотический цветок
И сильно божество свое любя,
Покуда слабой жизни хлещет ток
Живу лишь только для тебя.

Моя судьба уже предрешена,
Что делать, если я уже грешна?
Я умереть готова, чтоб
Поцеловал мой хладный лоб.
И будет крепкий сон и милый
Под древом над моей могилой.
О! Я и смерти больше не боюсь,
Лишь бейся обо мне хоть миг твой пульс!

Stanzas by Charlotte Bronte

IF thou be in a lonely place,
If one hour's calm be thine,
As Evening bends her placid face
O'er this sweet day's decline;
If all the earth and all the heaven
Now look serene to thee,
As o'er them shuts the summer even,
One momentthink of me !

Pause, in the lane, returning home;
'Tis dusk, it will be still:
Pause near the elm, a sacred gloom
Its breezeless boughs will fill.
Look at that soft and golden light,
High in the unclouded sky;
Watch the last bird's belated flight,
As it flits silent by.

Hark ! for a sound upon the wind,
A step, a voice, a sigh;
If all be still, then yield thy mind,
Unchecked, to memory.
If thy love were like mine, how blest
That twilight hour would seem,
When, back from the regretted Past,
Returned our early dream !

If thy love were like mine, how wild
Thy longings, even to pain,
For sunset soft, and moonlight mild,
To bring that hour again !
But oft, when in thine arms I lay,
I've seen thy dark eyes shine,
And deeply felt, their changeful ray
Spoke other love than mine.

My love is almost anguish now,
It beats so strong and true;
'Twere rapture, could I deem that thou
Such anguish ever knew.
I have been but thy transient flower,
Thou wert my god divine;
Till, checked by death's congealing power,
This heart must throb for thine.

And well my dying hour were blest,
If life's expiring breath
Should pass, as thy lips gently prest
My forehead, cold in death;
And sound my sleep would be, and sweet,
Beneath the churchyard tree,
If sometimes in thy heart should beat
One pulse, still true to me.


Наслаждение

Короткий стих о том, что
Настанет радостное чувство
Не в храмах дивного искусства,
Его дыхание не создано
Для городского воздуха.
О нет! Ищи его в природе.
Где рощ старинных стаи,
Его Величество приходит
и красотой произрастает.

Где сотни птиц щебечут,
Где шторм поёт
Зловеще
Среди концертных нот.
Где полная луна – бледна
Где спят прекрасные леса,
И переходит тишина
В глухие ночи голоса.

Там, где колдует соловей,
Где трелей перекаты
В тиши заброшенных полей
Мелодией богаты.
На самую великую из гор
Иди обозревать простор,
Холмы, долины, дали
Которых не видали.

Гляди в небесный свод,
На солнца свет,
На облака –
Жемчужного оттенка.
Когда ты будешь так смотреть,
Ум станет много шире,
Пройдут незримо сотни лет
На мчащейся машине

В те времена, когда земля юна,
Здесь патриархи жили
И Богу агнца приносили
За то, что полны закрома.
И снег голов их и бород
Не знал ни страсти, ни невзгод.
Увидим в пышных их одеждах,
С теченьем старости их нежной.

Тогда тебя встречает радость,
Что подает нам торжество.
Спокойный ум нам дарит сладость
От неподвижности его.

Pleasure

A Short Poem or Else Not Say I
True pleasure breathes not city air,
Nor in Art's temples dwells,
In palaces and towers where
The voice of Grandeur dwells.

No! Seek it where high Nature holds
Her court 'mid stately groves,
Where she her majesty unfolds,
And in fresh beauty moves;

Where thousand birds of sweetest song,
The wildly rushing storm
And hundred streams which glide along,
Her mighty concert form!

Go where the woods in beauty sleep
Bathed in pale Luna's light,
Or where among their branches sweep
The hollow sounds of night.

Go where the warbling nightingale
In gushes rich doth sing,
Till all the lonely, quiet vale
With melody doth ring.

Go, sit upon a mountain steep,
And view the prospect round;
The hills and vales, the valley's sweep,
The far horizon bound.

Then view the wide sky overhead,
The still, deep vault of blue,
The sun which golden light doth shed,
The clouds of pearly hue.

And as you gaze on this vast scene
Your thoughts will journey far,
Though hundred years should roll between
On Time's swift-passing car.

To ages when the earth was yound,
When patriarchs, grey and old,
The praises of their god oft sung,
And oft his mercies told.

You see them with their beards of snow,
Their robes of ample form,
Their lives whose peaceful, gentle flow,
Felt seldom passion's storm.

Then a calm, solemn pleasure steals
Into your inmost mind;
A quiet aura your spirit feels,
A softened stillness kind.


Письмо

О, что же пишут эти пальцы?
О, отчего наморщен лоб?
Успели ленты развязаться,
И кудри развернулись чтоб!
О жадный лоб! О чём ты? С кем ты?
Как свет подчёркивает тьму!
Блестит кристалл на шёлке ленты,
Кому же пишешь ты? Кому?

Упрямый локон вьется к низу
И вот, отброшен он назад,
Так хлещет водопад капризный,
Как распускается коса.
Сестра увлечена письмом
И ничего не замечает.
Закат июльский зо-ло-том
Её вниманье не прельщает.

Все так: лужайка зелена,
Белеет сельская дорожка,
Но не проходит ни одна
По ней нетерпеливо ножка.
И окна в сад отворены,
И кресло со столом меж ними.
Там есть замшелые холмы
И к ним ведущие ступени.

Цветут душистые цветы,
Сквозь окна солнце затеняя,
Но ей не видно красоты
Ни блика солнца за стенами,
О как же нежен наш закат!
Рисован лучезарной тушью!
Как небо розовым блестит!
Но нет! Сестра к ним равнодушна!

Но пальцы у сестры не дремлют,
Строга, наедине с собою,
Перо и руки твёрдо внемлют
Ее и разуму, и воле.
Ее душа поглощена
Письмом без всяческих преград,
Серьёзен взгляд, она бледна.
Сестра, но кто же адресат?

К кому? К кому? О, пишешь ты?
Перо, зависшее над строчкой!
И искажаются черты
Лица слезой над редкой точкой?
Мне не удастся разглядеть
С просторов парка адресата,
И тьма спускается на треть
Гостиной летней пред закатом.

Но кроме всякого добра –
Фарфора, мелких безделушек –
Я вижу антиквариат,
О нём приятно бы послушать.
Мой видит взгляд один портрет,
Что в обрамленьи золотом:
Испанский профиль у мужчины,
И в нем таинственность при том.

О! Это он? Твой бог? Твой гений?
Но руки движутся проворно,
Еще мгновение, мгновенье
И тусклый образ перевернут.
И запечатано письмо,
Ее закончена задача.
Но получается само,
Что не избегнуть больше плача.

А слёзы льются как река,
Пока не прочтена строка,
Покуда в любящие руки
По суше, по воде
Слова прорвутся о разлуке.
Покуда с берегов английских
Письмо не проберется близко!

В колониях все письма ценны:
Один, один и без жены!
Британия, ведь в этой сцене
Все мысли жен отражены!

The Letter

What is she writing? Watch her now,
How fast her fingers move !
How eagerly her youthful brow
Is bent in thought above !
Her long curls, drooping, shade the light,
She puts them quick aside,
Nor knows, that band of crystals bright,
Her hasty touch untied.

It slips adown her silken dress,
Falls glittering at her feet;
Unmarked it falls, for she no less
Pursues her labour sweet.
The very loveliest hour that shines,
Is in that deep blue sky;
The golden sun of June declines,
It has not caught her eye.

The cheerful lawn, and unclosed gate,
The white road, far away,
In vain for her light footsteps wait,
She comes not forth to-day.
There is an open door of glass
Close by that lady's chair,
From thence, to slopes of mossy grass,
Descends a marble stair.

Tall plants of bright and spicy bloom
Around the threshold grow;
Their leaves and blossoms shade the room,
From that sun's deepening glow.
Why does she not a moment glance
Between the clustering flowers,
And mark in heaven the radiant dance
Of evening's rosy hours ?

O look again ! Still fixed her eye,
Unsmiling, earnest, still,
And fast her pen and fingers fly,
Urged by her eager will.
Her soul is in th' absorbing task;
To whom, then, doth she write ?
Nay, watch her still more closely, ask
Her own eyes' serious light;

Where do they turn, as now her pen
Hangs o'er th' unfinished line ?
Whence fell the tearful gleam that then
Did in their dark spheres shine ?
The summer-parlour looks so dark,
When from that sky you turn,
And from th' expanse of that green park,
You scarce may aught discern.

Yet o'er the piles of porcelain rare,
O'er flower-stand, couch, and vase,
Sloped, as if leaning on the air,
One picture meets the gaze.
'Tis there she turns; you may not see
Distinct, what form defines
The clouded mass of mystery
Yon broad gold frame confines.

But look again; inured to shade
Your eyes now faintly trace
A stalwart form, a massive head,
A firm, determined face.
Black Spanish locks, a sunburnt cheek,
A brow high, broad, and white,
Where every furrow seems to speak
Of mind and moral might.

Is that her god ? I cannot tell;
Her eye a moment met
Th' impending picture, then it fell
Darkened and dimmed and wet.
A moment more, her task is done,
And sealed the letter lies;
And now, towards the setting sun
She turns her tearful eyes.

Those tears flow over, wonder not,
For by the inscription, see
In what a strange and distant spot
Her heart of hearts must be !
Three seas and many a league of land
That letter must pass o'er,
E'er read by him to whose loved hand
'Tis sent from England's shore.

Remote colonial wilds detain
Her husband, loved though stern;
She, 'mid that smiling English scene,
Weeps for his wished return.


Кстати о Севере!

Да! Кстати, Север – пустошь,
Безмолвие болот.
Лишь ключ разлился густо,
И по траве течёт.

И сумерки висят – они
Считают, что они одни.
Вдруг северный олень
Как призрак забелел.

И вдалеке – вершины гор,
Белее всех, всего.
Над ними светится всегда
Большая, нежная звезда.

***

Speak of the North! A lonely moor
Silent and dark and tractless swells,
The waves of some wild streamlet pour
Hurriedly through its ferny dells.
Profoundly still the twilight air,
Lifeless the landscape; so we deem
Till like a phantom gliding near
A stag bends down to drink the stream.
And far away a mountain zone,
A cold, white waste of snow-drifts lies,
And one star, large and soft and lone,
Silently lights the unclouded skies.


Предчувствие

«Сестра, ты просидела там,
Погрейся у огня.
Была подвластна всем ветрам.
О! Нет чернее дня!
Ты не прочла ни строчки книги,
Хотя она в твоей руке.
Недвижная, и взгляд поник,
О, Эмма! Что там вдалеке?»

«О, Дженни, глянь на поле,
В низинах стелется туман…
И ничего не видно боле,
Все белое – такой обман.
Туман не выдает пейзажа,
Холмы пропали и трава.
Природа черт лишилась даже,
Ее лицо видно едва.

Едва опал осенний лист,
В стареющем саду.
Пролился дождь под ветра свист
В стареющем году.
И прядь у старика – на лоб,
И тучи ходят напролом,
Унылый день сегодня:
Видна тоска Господня!»

«Ты много думаешь, сестра!
Ты долго пробыла одна,
И в сердце поселился страх.
Да разве осень холодна?
Смотри, я прибрала камин,
И повернула кресло.
Иди, скорее сядь, Эм-ми,
Нам будет интересно!»

«О! Этот мирный наш очаг!
Но что за наваждение!
В моем сознании – печаль,
Я покидаю Дженни!
Я отправляюсь далеко,
И родственные узы,
Что рвутся очень нелегко
Становятся обузой!

О! Скоро на дворе зима!
Своими же словами
Я очень рас-трево-жена –
Как пред-знамено-вание.
Не будет солнца и тепла,
Ни радости, но кроме…
Я Вечность вдруг увидела
Своим родимым домом».

Прошла зима, затем весна,
Семь месяцев долой,
И Джейн, в себя погружена,
С поникшей головой,
Сидит в саду одна.
И солнце светит в облаке,
И зелен холм невдалеке…
Сидит одна – рука к щеке.

Всего-то недолго назад
Покрылся сад листвой -
Они же в зимний гололёд
Несли тот гроб с сестрой.
Как падал снег, как падал снег!
Верстою за верста.
Теперь же память о сестре
Растает как мечта.

И снова будет снег белеть,
Но Эммы больше нет…
Зима, прошедшая на треть,
Забрала Эмму вне:
Вне мира, в Райские сады.
И там же, Дженни, будешь ты!

Presentiment

' SISTER, you've sat there all the day,
Come to the hearth awhile;
The wind so wildly sweeps away,
The clouds so darkly pile.
That open book has lain, unread,
For hours upon your knee;
You've never smiled nor turned your head
What can you, sister, see ? '

' Come hither, Jane, look down the field;
How dense a mist creeps on !
The path, the hedge, are both concealed,
Ev'n the white gate is gone;
No landscape through the fog I trace,
No hill with pastures green;
All featureless is nature's face,
All masked in clouds her mien.

' Scarce is the rustle of a leaf
Heard in our garden now;
The year grows old, its days wax brief,
The tresses leave its brow.
The rain drives fast before the wind,
The sky is blank and grey;
O Jane, what sadness fills the mind
On such a dreary day ! '

' You think too much, my sister dear;
You sit too long alone;
What though November days be drear ?
Full soon will they be gone.
I've swept the hearth, and placed your chair,
Come, Emma, sit by me;
Our own fireside is never drear,
Though late and wintry wane the year,
Though rough the night may be.'

' The peaceful glow of our fireside
Imparts no peace to me:
My thoughts would rather wander wide
Than rest, dear Jane, with thee.
I'm on a distant journey bound,
And if, about my heart,
Too closely kindred ties were bound,
'T would break when forced to part.

' ' Soon will November days be o'er: '
Well have you spoken, Jane:
My own forebodings tell me more,
For me, I know by presage sure,
They'll ne'er return again.
Ere long, nor sun nor storm to me
Will bring or joy or gloom;
They reach not that Eternity
Which soon will be my home.'

Eight months are gone, the summer sun
Sets in a glorious sky;
A quiet field, all green and lone,
Receives its rosy dye.
Jane sits upon a shaded stile,
Alone she sits there now;
Her head rests on her hand the while,
And thought o'ercasts her brow.

She's thinking of one winter's day,
A few short months ago,
When Emma's bier was borne away
O'er wastes of frozen snow.
She's thinking how that drifted snow
Dissolved in spring's first gleam,
And how her sister's memory now
Fades, even as fades a dream.

The snow will whiten earth again,
But Emma comes no more;
She left, 'mid winter's sleet and rain,
This world for Heaven's far shore.
On Beulah's hills she wanders now,
On Eden's tranquil plain;
To her shall Jane hereafter go,
She ne'er shall come to Jane !

Предпочтение

Без презрения я упрекаю тебя,
Избегаю тебя не из гордости…
Я не слушаю боле торжественных клятв,
Потому что от них только горести.
Не любила тебя, не люблю и поныне,
Даже если султан ты, а я же – рабыня.
Разве так наступает в мужчине любовь?
Разве нежность приходит так в гости?
Я не верю словам. Эти тысячи слов
Обвиняют тебя в вероломстве.

Побежденную, ты бы покинул меня!
Я читаю тебя словно книгу!
Оттого-то так холоден светлый мой взгляд.
Никогда не дождешься ты неги!
Пусть ты часто в толпе поднимаешь глаза
На мое лицо беспристрастное,
И отважен твой взгляд, но хочу я сказать,
Что усилия эти напрасные.

О! Теперь ты смеешься, считая,
Что моя нелюбовь напускная?
Что под маской скрывается страсть?
Собираешься втайне напасть?
Разрешаю тебе прикоснуться к руке -
Посмотри, как она холодна.
Мои губы дрожат? Не замечен никем

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71540605?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.