Главная страница | Короткие любовные романы | Крик в океане

Крик в океане
Алина Горделли
Начало двадцатых годов прошлого столетия. Самое быстроходное в мире пассажирское судно – знаменитый королевский почтовый пароход «Мавритания», отплывает по своему обычному маршруту Ливерпуль – Шербур – Нью-Йорк. Рейс проходит в штатном режиме. Внезапно капитан судна коммандер Британской империи Артур Генри Рострон получает телеграмму из Скотланд-Ярда, что двоим из его пассажиров первого класса может угрожать смертельная опасность. Удастся ли опытному капитану с помощью верного старпома предотвратить, казалось бы, неизбежную трагедию?

Алина Горделли
Крик в океане

Часть 1. Интрига
Старший помощник «Мавритании» Джеймс Гордон Партридж Биссет, а для друзей просто Билл, подобрал намечающийся животик, тщательно оправил форменный сюртук и, почему-то откашлявшись, осторожно постучал в дверь каюты капитана.
– Войдите! – раздался звонкий, уверенный голос.
Биссет вошел в просторную, со вскусом обставленную каюту капитана Артура Генри Рострона, и затворил за собой дверь.
Коммандер Британской империи примерял перед зеркалом форменную фуражку.
«Два дюйма наискосок вправо, или, как шутят моряки, по правому борту, и ни дюймом больше или меньше», – подумал Биссет.
Действительно, местоположение капитанской фуражки на знаменитой голове оставалось неизменным в течение всего времени, что Биссет служил с Ростроном, то есть целых пятнадцать лет.
– Отчаливаем через двадцать две минуты, сэр! – выдал Биссет совершенно ненужную информацию. Корабли Рострона за те же пятнадцать лет не опаздывали с отправлением ни на минуту.
Прежде, чем капитан стремительно обернулся, Биссет успел заметить в зеркале скошеную к уголку губы усмешку.
– Я вас слишком хорошо знаю, мистер Биссет, чтобы предположить, что вы вдруг обеспокоились моей пунктуальностью. Выкладывайте, какие знаменистости почтили нас своим присутствием в этом рейсе.
Встречать знаменитостей, важных особ и вообще пассажиров первого класса, всегда было обязанностью капитана судна, но с недавнего времени Рострон переадресовал это занятие старпому. Сам же он удостаивал чести сильных мира сего себя лицезреть не ранее обеденного времени – за капитанским столиком. Бывали, конечно же исключения, но только для друзей, как, например, мэра Нью-Йорка Джимми Уолкера, семейства Огденов и Миссис Маргарет Браун – хорошей знакомой еще со времен «Титаника».
Все пассажиры первого класса, или как их еще называли, салона, уже поднялись на борт «Мавритании». Биссет протянул капитану список, но Рострон бросил на него мимолетный взгляд.
– Ничего особенного: несколько финансовых воротил, столько же аристократов, светские львы и львицы, все как обычно. Да, вот еще и суб-комиссар Скотланд Ярда. А вот это имя мне кажется знакомым, не актер ли?
Глаза старпома заблестели.
– Знаменитый актер и фигурант нашумевшей скандальной истории!
Капитан Рострон улыбнулся. Улыбка у него была заразительная и задорная, сразу предававшая строгому кэпу мальчишеский вид.
– Так уж и быть, рассказывайте свою скандальную историю! Ох и любитель же вы у нас светских сплетен!
– Так ведь чего только не наберешься от пассажиров, сэр, – шутливо оправдывался Биссет, – особенно во время обеда за старпомовским столиком!
И Биссет по дороге на мостик в общих чертах поведал капитану об интриге, связанной с их будущим пассажиром, пытаясь вышагивать в ногу со стремительно несущимся кэпом и мысленно проклиная свою намечающуюся полноту и одышку. Впрочем, до следующего обеда.
Рострон слушал внимательно, только однажды отвлекшись, заметив запоздалых пассажиров, спешащих к трапу второго класса. Вернее, одну пассажирку, – стройную, судя по фигуре, молодую девушку, скромно одетую, с небольшим дорожным саквояжем в руках, и в не подобающей ее классу, вуалетке. Эта вуалетка диссонировала с общим обликом пассажирки то ли второго, то ли третьего класса, и, поэтому, запечатлелась в памяти капитана.
– И как это люди умудряются так плохо планировать свое время! – проворчал он, прерывая Биссета и указывая ему на девушку.
– Может быть она ждала, пока схлынет толпа провожавших? – предположил тот. – Мы заполнены до предела, тут такое творилось на сходнях! Поднимающиеся на корабль пассажиры чуть было не были сметены толпой провожающих, которые пытались спуститься вниз. Стюардам еле удавалось проверять билеты. Тем более, что им известно, что вы отплывете точно по расписанию, – зыркнул на капитана Биссет.
– Ну ладно уж, рассказывайте дальше! – добродушно усмехнулся тот.
Биссет с воодушевлением продолжил свой рассказ.
Знаменитого театрального актера звали Гарольдом Стивенсом, его имя горделиво занимало центральное место на афишах лучших театров Уэст-энда, обеспечивая удачливым продюсерам и директорам кругленький доход и толпы восторженных дам. Мистеру Стивенсу было уже под тридцать, так что его высокая, худощавая, но мускулистая фигура, загорелое лицо с высокими скулами (злые языки, в основном принадлежавшие сильному полу, поговаривали, что загар-то искуственный!) привлекали к себе дам по обе стороны от тридцати. Но ни коллеге по цеху, ни страстной поклоннице так и не удалось заставить красавца надеть ей на пальчик обручальное кольцо, хотя романов у него было вдоволь. Как ни странно, сей служитель Мельпомены был действительно очень хорошим актером, и ввиду приближающегося зрелого возраста, стал подумывать о преподавательской карьере. Для пробы сил он открыл при Олд Вике кружок актерского мастерства, чтобы попробовать себя на новом поприще. Не удивительно, что на двадцать мест в классе сразу же нахлынул океан претенденток, в котором быстро затерялся маленький ручеек настроенных на актерскую карьеру молодых людей.
Помощники маэстро отобрали самых талантливых, занятия проходили весело и успешно. И тут-то все и случилось. В мистера Стивенса по уши влюбилась подающая большие надежды семнадцатилетняя инженю, да еще к тому же дочь сталелитейного магната, мисс Элинор Джарвис. Собственно, в самом этом факте не было ничего из ряда вон выходящего, однако загвоздка заключалась в том, что кареглазой брюнетке удалось-таки завладеть сердцем звезды. Начался бурный роман, и все шло к скоропалительной свадьбе.
Поведав из газет, что любимое чадо намерено связать свою судьбу с актером, пусть хоть и знаменитым, суровый папаша Джарвис топнул ногой, хлопнул дверью и запер дочь за семью замками. Мисс Элинор была в отчаянии, грозилась покончить с собой, к ней даже приставили сиделок. Правда покойная мать-аристократка оставила ей, как говорили, фамильные драгоценности, на которые можно было бы жить припеваючи, но вступить во владение ими девушка могла лишь по достижении двадцати одного года или после замужества. Так что мисс Джарвис все еще была несовершеннолетней и без независимых средств к жизни. Без письменного согласия родителя вступить в брак на территории Британской империи ей было невозможно.
В газеты просочились сведения, что, дабы расставить все точки над «i» и успокоить дочь, папа Джарвис вызвал на ковер неудавшегося жениха и провел с ним воспитательную беседу. Некоторые желтопузые газетенки даже утверждали, что от маэстро откупились.
Папа Джарвис потребовал, чтобы мистер Стивенс и публично, и приватно отказался от молодой девушки. Будучи на двенадцать лет ее старше и умудренный жизненным опытом, именно он должен был повести себя разумно и ответственно. Мистер Стивенс покорился желаниям родителя, и лишь попросил о встрече с девушкой наедине. Мистер Джарвис объявил через газеты о расстройстве помолвки, не называя причин, хотя и так было все ясно.
Об этой встрече любопытствующим журналюгам удалось узнать ровно ничего. Однако факт оставался фактом. Мисс Элинор, скорее всего, была так обескуражена и разочарована предательством любимого, что, после недолгого недомогания, быстро пришла в себя, стала появляться в обществе, встречаться с подругами, и о театре твердо и окончательно забыла. Только улыбка все реже появлялась на ее лице.
Не прошло и полугода, как папе Джарвису предоставилась прекрасная возможность сказать дочери пресловутое «Я же тебе говорил!».
Пронесся слух о том, что на гастролях в Париже недели три назад мистер Стивенс познакомился с некоей обворожительной тридцатилетней дамой, то ли певицей, то ли даже графиней, подробностей в Британии узнать не удалось, последовала молниеносная помолвка. В газетах появилась неизвестно откуда взявшаяся информация, что пресловутая мадемуазель де ля Фэр, буквально накануне вечером прибыла в Ливерпуль, и они с мистером Стивенсом отправляются на «Мавритании» в Соединенные Штаты Америки, в так сказать, предсвадебное путешествие.
Старпом перевел дух, они как раз поднялись на мостик. Капитан Рострон слегка нахмурился, будто бы что-то ему оставалось неясным, но переспрашивать передумал и пожал плечами, вроде бы – какое мое дело.
Биссет неверно истолковал мимику кэпа и поспешил добавить:
– Они занимают хоть и смежные, но разные каюты первого класса, ведь пара еще не поженилась!
– Мистер Биссет, каковы бы ни были мои собственные убеждения, мы здесь для того, чтобы обеспечивать безопасность и удобство наших пассажиров, а не блюсти их моральный облик, – слегка улыбнулся он, – но я вам буду благодарен, если вы заберете эту пару за свой старпомовский столик.
Биссет расплылся в улыбке.
– С удовольствием, сэр! Интересно же, и будет что рассказать миссис Биссет!
– Вы сами встретили их у трапа?
– Ну да! Импозантный тридцатилетний мужчина, элегантный и представительный. А вот дама меня несколько разочаровала.
– Что так? – с неожиданным любопытством спросил Рострон.
Биссет поколебался.
– Показалась мне несколько вульгарной и вычурной. Одета по последней парижской моде (в этом месте капитан Рострон слегка вздернул брови, как бы удивляясь осведомленности своего старпома в мире кутюр, но тот предпочел этого не заметить), в огромных зеркальных очках-блюдцах, размером что с наш гудок, довольно высокая блондинка. Они поднялись, когда народу было еще немного, я лично их приветствовал, и сразу же исчезли в своих каютах. Это потом уже началось столпотворение с провожающими. Кстати, эту пару никто не провожал.
– Наверное, богачка, – продолжил Биссет, – иначе откуда мистеру Стивенсу было раскошелиться на две лучшие каюты на «Мавритании», хотя, если правду говорят, что Джарвис ему заплатил… – и Биссет умолк под строгим взглядом капитана.
Рострон не любил сплетен, и только Биссету, с которым их связывала и история спасения потерпевших крушение «Титаника», и четыре года войны, разрешалось болтать лишнее. Но только иногда.
– Приготовьтесь к отплытию, мистер Биссет!
– Айэ-айэ, сэр!
Отплытие «Мавритании» из порта Ливерпуля прошло в штатном режиме. Ла-Манш немного штормило, но для самого быстроходного в мире океанского лайнера волнение в проливе не представляло никакого интереса.
За полчаса до обеда, в семь тридцать вечера, радист передал капитану на мостике две депеши. Первая касалась погодных условий в порту Шербура. «Мавритания», как обычно, направлялась в Нью-Йорк через Шербур, оставляя там небольшое количество пассажиров, путешествующих во Францию. С материка на порт надвигался сильный туман – главный враг навигации. Капитан велел объявить о возможной проблеме офицерам.
Вторая депеша с пометкой «Совершенно секретно» была от генерального директора Кьюнарда Сэра Альфреда Бута: «Рострону. Исчезла дочь сталолитейного магната мистера Фредерика Джарвиса, Элинор. Скотланд Ярд проверяет лайнеры, железную дорогу. Просьба тактично провести тайное дознание. Есть основания предполагать, что она именно на «Мавритании». Если сочтете необходимым, можете привлечь к расследованию находящегося у вас на борту суб-комиссара Скотланд-Ярда сэра Стэнли Клеменса. Описание пропавшей: небольшого роста привлекательная стройная брюнетка, глаза карие. Будем ждать от вас новостей и держать в курсе дела. Бут.»
Рострон нахмурился. В который раз интуиция его не подвела: от героев биссетовского повествования стоило ожидать неприятностей. «Тактично провести дознание» находящихся на борту трех тысяч пассажиров?! Даже если молодых девушек будет «всего» около ста! Рострон решил отложить начало расследования на послеобеденное время.
К восьми часам вечера празднично одетая и таким же образом настроенная публика первого класса потянулась в ресторан. Сильные мира сего с замиранием сердца ожидали, к какому же столику их пригласят. Самых важных персон усаживали за капитанским столиком, менее важных приглашал старпом, и дальше по рангу офицеров и пассажиров.
Капитан Рострон с недавнего времени взял за правило не появляться за капитанским столиком в первый же вечер, дабы никто не сомневался, кто именно на корабле хозяин. Но в свете неожиданной проблемы, он изменил своему обычаю и занял место за капитанским мостиком, то бишь столиком, ровно в восемь ноль-ноль вечера, к вящему удовольствию и гордости избранников и избранниц, и зависти остальных пассажиров. Оброненная старпомом в недавней беседе фраза не давала Рострону покоя. Вроде ничего особенного, но факты не складывались, да и интуиция морского волка его раньше никогда не подводила.
Быть приглашенными за столик старпома, мистера Джеймса Биссета, было тоже почетно, и мистер Стивенс со своей спутницей, равно как и другие везунчики, судя по всему, остались вполне довольны оказанным им уважением.
Капитан Рострон мастерски руководил крэм де ля крэм европейского и американского общества, собранного за его столом, включая суб-комиссара Скотланд Ярда, тем не менее, краем глаза не переставая следить за соседним, биссетовским, благо, что и зрение, и слух у него были моряцкие, а корабельный оркестр играл что-то романтически приглушенное.
Мадмуазель де ля Фэр не показалась Рострону такой уж вульгарной, не иначе как его старпом уже настроился против пары, разбившей сердце молодой девушки. Да, она была экстравагантно, хоть и элегантно, одета, с горделивой осанкой, но была молчалива и в беседу особенно не вступала. Мистер Стивенс, напротив, мастерски увлек разговор от своей личной карьеры и биографии к обсуждению театрального наследия Бернарда Шоу. Присутствовавшие за старпомовским столиком разрумянившиеся дамы вовсю строили Стивенсу глазки, несмотря на присутствие помрачневших супругов и прочих спутников. Капитан с некоторым удивлением отметил, что мадмуазель де ля Фэр никак не реагировала на откровенное кокетство поклонниц своего жениха и казалась рассеянной и отрешенной.
Внезапно она встрепенулась в ответ на какое-то замечание Биссета и с тревогой заглянула в глаза своему спутнику. Капитан Рострон, занятый беседой с одним из американских бизнесменов, пропустил начало разговора. К счастью, старпом повторил сказанную им фразу.
– Да, именно так, если в Шербуре будет сильный туман, то «Мавритания» в порт не зайдет, а пассажиров переправят на катере.
Капитану Рострону за соседним столиком показалось, что мадемуазель де ля Фэр побледнела под слоем пудры.
Мистер Стивенс резко, даже немного невежливо, прервал сидящую по правую руку от него дородную даму, и переспросил Биссета.
– Катеров будет несколько?
– Да нет, зачем же, – ответил старпом, – на борт мы принимаем не более двух дюжин пассажиров из Франции, и почти столько же сходит на берег.
– Значит, будет всего один катер?
– Ну да: вначале он привезет новых пассажиров, а потом отчалит с покидающими корабль. Всего один рейс. Но вы ведь, кажется, направляетесь в Нью-Йорк?
– Да-да, конечно, – торопливо подтвердил Стивенс. Дело в том, что Сесиль, – и он нежно коснулся руки мадмуазель де ля Фэр, – договорилась встретиться на пирсе со своими кузинами… а теперь это, кажется, не получится.
– Как скоро нам станет известно, будет ли «Мавритания» заходить в порт? – мадмуазель де ля Фэр, казалось, произнесла первую фразу за весь вечер. К удивлению капитана Рострона, голос у нее оказался нежным и звонким, с легким французским акцентом.
– Завтра с утра мы сделаем официальное заявление, вас уведомят стюарды.
Мадмуазель коротко кивнула, они со Стивенсом вежливо поблагодарили мистера Биссета и присутствующих за столь приятный вечер и откланялись, к вящему разочарованию публики, за час до окончания обеда, не дожидаясь танцев.
Капитан Рострон проводил их взглядом: они что-то возбужденно обсуждали.
Сразу же после обеда, он послал стюардов за старпомом и суб-комиссаром Скотланд-Ярда с приглашением посетить его каюту.

Часть 2. Туман
Сообщенные капитаном Ростроном новости озадачили его маленькую аудиторию. Было заметно, что сэру Стэнли, который в кои веки путешествовал с супругой в заслуженном и вымученном отпуске, очень уж не хотелось примерять форменный костюм, пусть хоть и в переносном смысле слова. У старпома был вообще виноватый вид, будто именно он накликал на корабль непредвиденные неприятности своим интересом в светской интрижке. Предположение сэра Альфреда о том, что девушка сбежала именно на «Мавританию» было, скорее всего, основано на том, что на корабле находился ее бывший жених и его новая пассия. Сей факт Скотланд Ярду был, конечно же, уже известен.
Триумвират обсудил непонятный интерес пары к порту Шербура, их волнение из-за недоступности порта, и не пришел ни к какому определенному выводу. Все могло быть именно так, как они пытались объяснить: несостоявшейся встречей с милыми кузинами де ла Фэр. Капитан Рострон востребовал список всех двадцати трех пассажиров, которые должны подняться на борт «Мавритании» в Шербуре, но никого, представляющего криминальный интерес, в том списке, вроде бы, не оказалось.
Было принято решение секретно прикрепить пару сметливых стюардов к актеру и его невесте, а полдюжине других осторожно приступить к проверке документов и личностей всех молодых девушек, походящих по описанию на мисс Джарвис. В какой-то мере, влюбленной паре могла угрожать опасность, ведь намерения беглянки были им неизвестны. Мистеру Биссету было поручено ввести в курс дела старшего стюарда, дабы он порекомендовал для этой цели подходящих кандидатов. Сэр Стэнли пообещал прислать на подмогу морякам своего адъютанта, майора Джонса, путешествовавшего вместе с ним и его супругой в качестве ординарца, и, скорее всего, на этом его участие в деле ограничивалось. В конце концов, он не был при исполнении.
Капитан Рострон уснул нескоро, что случалось с ним нечасто. Его раздражало то, что пассажирам «Мавритании» могло что-то угрожать. Кроме того, замеченная им еще утром неувязка не давала покоя. Каким-то образом, она была связана с интересом путешествующей пары к французскому порту, но эти два факта пока что не складывались в логическую картину.
Назавтра, ближе к полудню, как только «Мавритания» приблизилась к французскому берегу, она, благодаря высокой скорости, почти сразу же погрузилась в молочное варево тумана. Видимость была скверной, и в такой ситуации входить в сравнительно мелководный порт Шербура не было никакой необходимости, тем более что одного катера было достаточно для обмена пассажирами. Через громкоговоритель на корабле было сделано объявление о том, что «Мавритания» в порт не заходит. Эту же информацию стюарды распространили по всем салонам и каютам первого класса.
Сметливым стюардам и майору Джонсу были даны надлежащие предписания. За мистером Стивенсом и его спутницей необходимо было установить надзор в той степени, которая не доставила бы им неудобств и, самое главное, не была бы замечена ими или кем-либо другим.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71521717?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.