Запретная страсть
Запретная страсть
Яна Ким
Способна ли страсть превратиться в нечто большее и изменить ход судьбы или же это всего лишь безрассудный порыв, обрекающий на печальный финал?
Яна Ким
Запретная страсть
I.
Он был единственным, кто смог зажечь во мне
искру и стал тем, кто ее потушил.
Пролог
И только лежа в окровавленной белой рубашке на холодном бетоне, не сопротивляясь думаешь: почему все именно так?
Свет луны пронзал своими лучами безмятежно тянущиеся ручьи крови. А перед глазами была она. Рвалась ко мне, что-то кричала, но я не мог разобрать слова. Лишь пытался запомнить ее такой: красивой, дерзкой, а главное моей. Это могла быть наша история, но я все испортил. Мои веки начали тяжелеть и глаза постепенно закрывались. После всего, что было, я все равно люблю ее, но к большому сожалению.
Глава 1
«Каждый шаг, каждый поступок, каждое знакомство
могут повернуть жизнь в новом направлении»
– «Кира, код 13. Возьми все необходимое, за тобой заедут через двадцать минут. И проследи, чтобы не было хвоста».
Оторвав свою голову от подушки, я принялась искать телефон, который так отчаянно вибрировал. Найдя его на самом краю, я смахнула пальцем вверх, чтобы его разблокировать, и увидела входящее сообщение от Стаса.
Стас – мой старший брат. Несмотря на то, что мы связаны родственными узами, отличий между нами много. У него густые темные волосы, которые он все время укладывал на бок, и глубоко карие глаза, которые могли проникнуть в самую душу человека. Я же обладала весьма светлыми волосами, а глаза имели редкий зеленый оттенок. Его рост был гораздо выше среднего, в то время как мой еле-еле достигал ста шестидесяти пяти сантиметров. Характерами мы тоже отличались. Дисциплинированный, целеустремленный, сдержанный, справедливый – все эти качества принадлежали брату. Он всегда был в центре внимания и неизменно становился душой компании. Учителя ставили его в пример, а сверстники мечтали с ним подружиться. И по традиции, у такого идеального брата должна быть не идеальная сестра. И это была я. Мое поведение было полной противоположностью. Учителя часто закатывали глаза, заметив, как я вхожу в класс. Они не раз прерывали урок, чтобы успокоиться после очередной моей выходки или острой реплики. Я, без сомнения, была более склонна к хулиганству, чем к академическим знаниям. Всегда стремилась к новизне и предпочитала приключения монотонной зубрежке. Брат был любимцем родителей, наследником семьи и тем, кто должен был продолжить дело отца. На него всегда возлагались большие надежды, отчего я даже завидовала ему. Он обладал спокойствием и умением контролировать обстоятельства, чего мне порой не хватало. Время шло, Стас готовился ко взрослой жизни и новым свершениям. В то время как я вскрывала все новые и новые грани непослушания.
Прочитав сообщение, я, стянув с себя одеяло и лихорадочно соскальзывая с кровати, направилась на кухню, где хранилась медицинская сумка. Открыв ее, я пересмотрела медикаменты. Всё было на месте, пришлось добавить лишь пару упаковок бинтов и обезболивающих. С тех пор, как я начала помогать своему брату в его не совсем законном бизнесе, такие сообщения стали приходить ко мне несколько раз в месяц. Только вот «код13» пришел впервые. Это наш с братом секретный сигнал, означающий, что ситуация вышла из-под контроля и есть угроза жизни. Я собралась достаточно быстро, поскольку к такой ситуации меня подготовили должным образом. Вновь вибрация телефона. Осторожно приоткрыв плотные занавески и выглянув наружу, я замечаю возле шлагбаума черный джип с тонированными стеклами. Быстро обувшись и забросив сумку через плечо, я выскочила из квартиры. У машины меня встречал Руслан – начальник службы безопасности моего брата и по совместительству мой телохранитель. Ему было около тридцати, но суровый взгляд однозначно прибавлял ему возраст. Физически он идеально соответствовал своей роли: высокий, с широкими плечами и мощным торсом, он воплощал мощь, способную справиться с любыми трудностями. Отличительной особенностью был шрам на правой щеке, который добавлял к его образу еще больше мужественности. Несмотря на строгий запрет по обмену личной информации друг с другом, я все же навела кое-какие справки о нем. Это оказалось проще простого. Он никогда не вступал в брак, и у него нет детей. Живет один. Компанию составляет лишь его пёс по кличке Локи, названный в честь персонажа из вселенной Марвел. Родители живут в другом городе, и когда Руслану удается взять выходной, он всегда навещает их.
– Как ты это делаешь? – в знак приветствия, я сжала кулак и выпроводила короткий бросок в его сторону.
– Опыт, не более. Контролировать мелочи ты все же научилась, молодец, – он кивает в знак признания улучшений, но глаза остаются сосредоточенными. – Но помни: детали – как нити паутины, один порыв ветра – и снова всё на виду. Его рука указывает в сторону окна, где занавески теперь лишь слегка колышутся под легким дуновением сквозняка.
– Ветер, как и жизнь, полон неожиданностей, – добавил он, переводя взгляд на меня.
– Но именно в этом и кроется вся прелесть маршрута. Если бы всё было предсказуемо, мы бы давно потеряли интерес.
Я задумалась над его словами. Контролируя детали, сосредотачиваясь на каждой мелочи, можно действительно создать иллюзию порядка. Но в этом потоке изменений невозможно предусмотреть все. Я вздохнула, ощущая, как тянущееся напряжение сменяется легким облегчением перед осознанием простой истины.
– Но даже порванные нити можно связать, – моя реплика ползла, как легкий ветерок, затронув на мгновение его намерения. – Они могут образовать новые узоры, о которых ранее и не думали, не правда ли?
Он улыбнулся, мимолетное выражение тепла добавило света в его задумчивые глаза.
– Именно так. Изучай нити, соединяй, экспериментируй. Но знай: контроль состоит не в том, чтобы избегать ветра, а в умении работать с ним.
Руслан открыл передо мной дверь, и я села в машину. На пассажирском сидении находился Макс – второй телохранитель, которого нанял мой брат после попытки моего похищения в торговом центре с целью получения выкупа. Он был младше Руслана на семь лет. Но даже в таком возрасте успел стать профессионалом своего дела. Его скорость, ловкость и способность быстро решать проблемы делали его настоящим бойцом. И, конечно, мечтой любой девушки. Однако характер оставлял желать лучшего. Макс был чересчур импульсивным и часто поддавался эмоциям. Руслан объяснял это молодостью и горячностью. Ему нужно было время, чтобы научиться выдержке, собранности и контролю над собой. Поэтому Руслан взял его под свое покровительство. Теперь они повсюду сопровождают меня, как Чип и Дейл.
– Снова пытаешься пригласить девушку на свидание? – я посмотрела через его плечо и заметила открытый сайт знакомств.
– Вы ведь не хотите пойти со мной на свидание, Кира Андреевна, вот и довольствуюсь тем, что есть, – он показывает мне на экране телефона девушку с рыжими волосами.
– Макс, – проворчал Руслан, – ты на работе.
Макс подчинился и убрал телефон в карман брюк. Такая реакция была вызвана потерей нескольких ребят во время одной из поездок со Стасом. Они были слишком отвлечены и не следили за ситуацией на дороге. Их машину подорвали на одном из участков дорог, двое парней погибли сразу, еще двое скончались в больнице. Руслан получил серьезное ранение лица, а вследствие – шрам. Он винит себя в их гибели и с тех пор запрещает использовать телефоны во время поездок, если это не требуется для работы.
– Стас просил убедиться, что за нами не следят, – Руслан кивнул, и мы поехали.
В салоне машины повисло напряженное молчание. За окнами проносился городской пейзаж, но мое внимание было сосредоточено на этой неуловимой тени подозрения, которая не покидала меня с тех пор, как месяц назад начались эти нападения. Руслан с Максом пытались вести себя спокойно, но я чувствовала их осторожность. Руслан уверенно рулит вперед, минуя улицу за улицей. Иногда он бросает быстрые взгляды в зеркала, проверяя, чтобы никто не следовал за нами. Каждое его движение выдает годы опыта и многочисленных тренировок, благодаря которым я могу чувствовать себя в безопасности, несмотря на все вокруг. Дом, в который мы направлялись, располагался примерно в двадцати километрах от города. Его местоположение скрыто глубоко в лесу, что делало его недоступным для остальных людей. Подъезд был возможен только одной дорогой, которая была под круглосуточной охраной. Вся территория, и дом в том числе, были оснащены камерами видеонаблюдения и датчиками движения. Это позволяло хозяину дома всегда быть в курсе малейших перемещений внутри и за пределами его владений. Двери были оборудованы замками с биометрическими датчиками, причем доступ к некоторым комнатам имели только избранные лица. Этот дом принадлежал человеку, который ценил свое личное пространство больше всего на свете. Он тщательно отбирал свой круг общения и не допускал к себе посторонних без веской причины. Его секреты стоили дорого, а преданная служба тех, кто ему доверял, подтверждали надежность системы защиты. Именно здесь проводились важные встречи и принимались решения, от которых зависел исход крупных сделок.
Эту крепость невозможно было взять силой или хитростью, и каждый, кто знал об этом месте, уважал его за поразительную неприступность. Человеком, которому принадлежал когда-то этот дом, был мой отец. Я всегда знала, что он занимался чем-то не добропорядочным, но детское воображение рисовало это в более безобидных красках. Он был человеком замкнутым и официально его бизнес заключался в логистике и международной торговле. Позже я узнала, что вся его деятельность была замешана на войне и взаимоотношениях между странами, завязанными на оружии и насилии. Постоянные шепоты в доме, мрачные встречи в его кабинете, где всегда царил запах табака и виски. Его партнеры носили холодные взгляды и строгие костюмы. Они приходили и уходили с неумолимой регулярностью, каждый раз наполняя дом тревожной атмосферой. Журнал и газеты с удовольствием публиковали статьи о таинственной семье, держащей в руках ключи от настоящего арсенала. Это внимание прессы не волновало отца. Он считал, что это только укрепляет его имидж как неприкасаемого и всемогущего человека. Но то, чего он не понимал, это то, что каждый подобный шаг приближал его к краю, за которым ждали последствия и наказания за его действия. Вскоре после его смерти Стас вошел в бизнес и быстро втянулся в этот опасный мир. Сначала он действовал осторожно, соблюдая правила и связи, который установил наш отец. Со временем жадность и амбиции взяли верх, и он начал расширять бизнес, не задумываясь о последствиях. Некоторые считали его гениальным стратегом, другие смотрели на него, как на безжалостного хищника, который продолжает дело, способное приносить только смерть и разрушения.
До дома мы доехали быстрее, чем обычно. Проехав пост охраны, мы добрались до главных ворот. Архитектура здания впечатляла своей элегантностью и грандиозностью: классические колонны, изящные барельефы и огромные оконные проемы, казалось, дышали особым величием. Каждый раз, когда я вхожу в дом, я ощущаю приятное тепло и уют его внутренних пространств, прямо как в детстве. На стенах висели картины, каждая из которых рассказывала свою историю, а на полках были расставлены книги. Мы поспешили снять верхнюю одежду и устроиться в гостиной, где камин пылал огнем, создавая особую атмосферу. Этот дом был наполнен воспоминаниями, и каждая комната хранит в себе моменты счастья и радости. Это было место, куда я всегда стремились вернуться.
– Добро пожаловать, – за спиной появилась Ольга – домработница Стаса.
– Здравствуй, Ольга, – ответила я, немного смутившись от ее неожиданного появления. В ее руках был небольшой букет полевых цветов, словно она только что вернулась с прогулки. Я почувствовала себя не в своей тарелке, Ольга напротив, излучала спокойствие и уверенность.
– Стас уведомил меня о происшествии, он скоро будет, – добавила она.
Ольга работала у нас уже давно, когда еще родители были живы. Она пришла к нам еще совсем молодой, но с удивительно серьезным и ответственным отношением к делу. Мама сразу полюбила ее за трудолюбие, а папа за умение поддержать беседу на любую тему, даже когда они, казалось бы, совсем не касались ее интересов. С годами Ольга стала для не просто помощницей, а частью семьи. Мы с братом часто думали, что после смерти родителей Ольга захочет уйти, ведь ее работа изменилась. Но она осталась рядом. Она поддерживала нас в самые трудные времена. С ее помощью наш дом медленно вернулся к жизни.
– Угости, пожалуйста парней чаем, а я пока подготовлюсь.
– Хорошо, если что-то понадобится, я буду на кухне, – тепло ответила Ольга и пригласила Руслана с Максом к ней присоединиться.
Я спустилась на нулевой этаж, где располагалась зона для медицинской помощи, и зашла в раздевалку. Она была освещена мягким приглушенным светом, и в ней царила особая, почти стерильная атмосфера. Здесь стояло пара белых шкафов, каждый из которых был снабжен кодовым замком. Переодевшись в костюм, который Ольга оставила, я направилась в операционную. Меня встретила Лиза с улыбкой на лице.
– Привет, – пробормотала она, раскладывая препараты возле стола.
– Привет, – ответила я, стараясь держаться как можно увереннее.
В отличие от меня, Лиза обладала потрясающей способностью сохранять спокойствие в самых критических ситуациях. Ее движения были четкими и выверенными, даже когда приходилось принимать быстрые решения под давлением. Лиза понимала, насколько важно действовать слаженно. И зачастую даже подменяла меня в операционной. Лиза подвела меня к столу с инструментами. Даже среди холодного металлического блеска инструментов ее голос сохранял теплый оттенок простого человеческого участия. Я кивнула в ответ и принялась обрабатывать инструменты, стараясь не думать о произошедшем.
– В сумке лежат бинты и обезболивающие, взяла на всякий случай, – указала я на то место, где стояла сумка.
– У нас что-то серьезное?
– Хотелось бы верить, что нет, но будь максимально готова, – заключила я.
Лиза кивнула и продолжила дезинфицировать, а я поднялась обратно наверх. Зайдя на кухню, я сразу почувствовала аромат ромашкового чая. Парней уже не было.
– Садись, – приказала мне Ольга и поднесла горячую кружку, – твой любимый.
– Как ваши дела? – делаю маленький глоток.
Мы всегда делились с ней своими заботами и радостями, в ответ она одарила нас своими мудрыми мыслями, которые заставляли нас чувствовать, что она знает о жизни больше чем мы.
– Все хорошо, спасибо. Готовлюсь вот-вот стать бабушкой, это так волнительно.
– Поздравляю, ты будешь прекрасной бабушкой, – я улыбаюсь Ольге и делаю еще один глоток.
Пока мы ждали прибытие Стаса, время тянулось мучительно медленно. Солнце уже взошло над горизонтом, а в этой тишине начали проявляться отголоски новый тревог. Каждый шорох заставлял обернуться, как будто его шаги вот-вот раздадутся за дверью. Но вот, наконец, в прихожей раздался шум, и дверь отворилась, прерывая затянувшуюся паузу. Это был Руслан. Он сообщил нам, что машины на подъезде. По пути к выходу мы столкнулись с Лизой, которая тоже решила присоединиться к нам, на случай, если раненых окажется больше.
– У меня все готово, – сообщает она и мы вместе выходим во двор.
У ворот появляются несколько черных джипов. Они останавливаются перед нами, и из него начинают выходить люди в черных костюмах. Я замечаю, что кто-то отделался легкими царапинами, а кто-то пострадал серьезнее. Я раздаю цветные бирки Лизе, Руслану и Ольге, чтобы они смогли пометить пострадавших по степени тяжести. Так мы расставим приоритеты и сможем помочь всем, не создавая хаос. Из третьей машины выходит Стас, и я вижу, что его рубашка вся в крови, а лицо в мелких порезах. Я сразу же подбегаю и пытаюсь выяснить, что произошло. Он выглядит растерянным и взволнованным, его глаза блуждают, как будто он не до конца понимает, где находится.
– Стас, что случилось? – он смотрит на меня, но не может ничего сказать.
– Ты ранен? Откуда у тебя кровь? – я хватаю его за плечи и пытаюсь привести в чувство. – Тебя надо осмотреть, – смешанные чувства охватывают меня – страх, тревога и одновременно желание помочь.
– Сначала его, – проследив за его взглядом, я замечаю на заднем сиденье мужчину, который прижимает рукой рану.
Меня охватывает паника, но я стараюсь взять себя в руки. Для начала нужно понять, насколько все серьезно. Я прикладываю два пальца к шее и проверяю пульс. Очень и очень слабый. Зрачки почти не реагирует на свет. Кровь продолжает сочится сквозь пальцы, и каждый вздох дается ему с трудом.
– В аэропорту в нас стреляли, – наконец произносит Стас, – ему досталось больше всех.
– Помоги, – я наклоняю тело на себя, стараясь рассмотреть его спину. Стас тут же перехватывает его на себя, пока я рассматриваю.
– Выходного отверстия нет, пуля все еще внутри него, – констатирую я и возвращаю тело в исходное положение.
– Какие последствия?
– Разрыв тканей, сосудов, заражение, вариантов много. Чем раньше мы достанем пулю, тем выше шанс на то, что он выживет.
Стас понимающе кивает и подзывает ребят, которые осторожно достают раненого из машины и несут в дом. Импровизированная операционная уже была готова. Все в комнате ощущали напряжение и сосредоточенность. Каждый знал, что времени остается немного. Как только его кладут на стол, я разрезаю ножницами рубашку, чтобы иметь полный доступ к ране.
– Следи за его дыханием, – обратилась я к Лизе, пока обрабатывала руки. Она подключила все необходимые приборы и ждала следующих указаний.
Надев перчатки и маску, я начинаю промывать рану водой и обрабатывать кожу вокруг раны. Осмотрев рану, я понимаю, что пуля вошла прямо в область, где проходит артерия, и любое неправильное движение могло привести к беде. Прежде чем извлечь ее, необходимо удалить скопившуюся кровь. Я беру дренаж и вставляю его в рану. И в этот момент я чувствую, как чьи-то руки хватают меня за запястье и тянут на себя. Я сталкиваюсь с огромными черными как уголь глазами, которые пристально смотрят на меня. Дренаж, который я держала второй рукой, с грохотом падает на пол. Я стараюсь сохранять спокойствие, хотя сердце бешено колотится в груди. Продолжая ловить взгляд таинственного человека, я пытаюсь понять, что он хочет от меня и как уговорить его разжать хватку.
– Черт, Олег, отпусти ее, – на помощь приходит Стас.
В какой-то момент глаза незнакомца будто смягчаются, и он ослабляет хватку. Когда его пальцы, наконец, отступают, я ощупываю запястье, оставленное с красными отпечатками. Он продолжает наблюдать за мной, решая, стоит ли оставаться в немой роли или предпринять новые действия. Я достаю новый дренаж и пытаюсь вернуться к работе. Но меня отталкивают в сторону, так что я врезаюсь в стену.
– Ты в порядке? – ко мне подбегает Лиза и помогает встать на ноги.
Все произошло так быстро, что мозг не до конца понял, что случилось. Стас встал между нами. Его дыхание было тяжелым и прерывистым, а глаза горели каким-то неистовым огнем. Незнакомец, напротив, выглядел растерянным.
– Послушай, – начал Стас, не отрывая взгляда от своего друга, – это не выход. Тебя ранили и нам нужно достать пулю как можно быстрее.
Мужчина зашипел от боли и судорожно втянул воздух сквозь зубы. Ему нужна была помощь, но он отказывался кого-либо подпускать к себе. Он лишь смотрел на Стаса, глаза которого были полны тревоги.
– Она не будет меня оперировать, – наконец-то произнес он.
– У тебя нет выбора, либо ты дашь нам сделать свою работу, либо умрешь на этом столе от потери крови, – полная решимости, я подошла к нему.
– Я не позволю, чтобы меня резали, – продолжал кричать он, пытаясь встать с операционного стола.
– Хочешь это сделать сам и сразу отправиться на кладбище? – я протягиваю ему пинцет, – держи, можешь начинать доставать.
В комнате повисло молчание, нарушаемое лишь периодическим пиканьем монитора. Я стояла напротив него и следила за каждым движением. Казалось, все в операционной затаили дыхание, ожидая, что произойдет дальше. Его решимость дрогнула, но гордость все еще стучала в сознании, требуя непримиримости. На лбу выступил пот, а руки бессознательно сжались в кулаки. Всего миг он колебался, и во взгляде пробежала тень сомнения. Затем медленно, словно тяжело поднимаясь из его сущности, на его лице отразилось примирение. Он положил пинцет и устало откинулся обратно.
– Ладно, – прошептал он, почти не слышно. – Делай, что нужно. Но если что-то пойдет не так, на кладбище отправишься ты.
– Только если с тобой, дорогой.
Я подхожу к нему и повторяю манипуляцию. Осушив рану, я засовываю в раневой канал палец и пытаюсь нащупать пулю. Без снимка это сделать очень трудно, да и пациент находится еще в сознании. Поэтому я стараюсь делать это медленно, не создавая лишней боли. Нащупав наконец-то пулю и стараюсь аккуратно исследовать на присутствие другие предметов в ране.
– Чисто, ждем, когда подействует анестезия и можно доставать, – я даю указания Лизе и она со мной соглашается.
Спустя пару минут мужчина проваливается в сон. Анестезия, как надежный щит, отделяет его от всей суеты и напряженности операционного зала. Я аккуратно развожу пальцами края раны в стороны, беру пинцет и пробую добраться до пули. Мне удается ее подцепить с первого раза и вытащить. Достав ее, я кладу в банку и промываю еще раз рану водой. Затем я приступаю к наложению швов и стерильной повязки. Через несколько часов операция была закончена. Поднявшись на первый этаж, я отправилась в гостиную, где уже сидел Стас и потягивал свой виски.Он выглядел усталым, но заметно довольным. Он слегка кивнул мне, поднимая бокал в знак приветствия.
– Все прошло успешно? – спросил он, наблюдая за моими движениями, когда я опустилась напротив него.
– Да, – ответила я, опуская плечи, позволяя себе расслабиться. – Он в порядке, ему нужно немного отдохнуть.
Стас улыбнулся и протянул мне стакан с виски.
– Ты ведь понимаешь, что на его месте мог оказаться ты?
– Я знаю, – тихо ответил Стас, – но от этого легче не становится. Лучше не думать об этом вовсе. Ведь что изменится, если я буду постоянно прогонять эту мысль у себя в голове? Она все равно ничего не исправит, – добавил он, поднося виски ко рту и делая глоток. В виски он находил некий обманчивый комфорт, временную забывчивость.
– Стас, я не могу спокойно жить, зная, что тебе угрожает опасность. Эта мысль не дает мне покоя ни днем, ни ночью. Каждое утро я просыпаюсь с тревогой, гадая где ты сейчас и в безопасности ли ты. Время, когда твоя жизнь висит на волоске, заставляет мой мир дрожать словно натянутую струну, готовую вот-вот лопнуть.
Наши отношения нельзя было назвать идеальными. Мы часто ругались, причем иногда из-за самых незначительных вещей. Ему всегда казалось, что я слишком навязчива и постоянно лезу не в свое дело, пытаюсь контролировать каждый его шаг. Я же, в свою очередь, была уверена, что таким образом забочусь о нем, стараюсь оградить от ошибок. Эти столкновения часто превращались в настоящие громкие скандалы, после которых мы могли не разговаривать по несколько дней. Однако последние годы однозначно сблизили нас. Мы могли сидеть до поздней ночи на кухне и обсуждать все на свете. Со временем я стала более осознанно подходить к нашим отношениям. Я пыталась научиться понимать брата таким, какой он есть, принимая его со всеми особенностями характера, от которых кровь иногда стынет в жилах. Это оказалось не так просто. Но шаг за шагом мы начали находить общий язык, пытаясь прислушиваться к мнению друг друга. Ведь в конечном итоге, несмотря на все различия, мы были связаны дивным узлом родства и дружбы, который, как оказалось, был крепче любых временных размолвок.
– Я постараюсь быть аккуратным, – Стас поцеловал меня в лоб и поднялся с дивана. – Пойду проверю как там Олег.
– Кто он такой? – воспользовавшись моментом я решила спросить.
– Олег? Он мой давний знакомый. Немного сумасбродный, но хороший парень.
Мне показалось странным, что Стас раньше не упоминал о нем. Все это время мы были достаточно близки и делились многим.
– И где он был раньше? – спросила я, стараясь, чтобы голос звучал как можно ровнее. – Почему ты не упоминал о нем?
– Это допрос? – спросил он с ноткой обиды.
– Нет, просто разговор, в котором хочу выяснить некоторые обстоятельства.
– Выкладывай, – его глаза сверкнули на мгновение забытым огоньком дерзости.
– Я видела его татуировку на ребрах, – Стас на мгновение застыл, не зная, что ответить.
Татуировка в виде змеи, которая служила символом нашей клятвы, была у всех членов семьи. Каждый новый член получал эту метку, подтверждая свою преданность и готовность следовать общим идеалам. Сложность узора подчеркивала искусность мастера, создавшего это произведение, а также глубокий смысл, заключенный в каждом завитке. С течением времени татуировка приобрела для нас целый спектр значений. Она стала напоминанием о пройденных испытаниях, о завоеванном уважении и достигнутых целях. В трудные моменты, глядя на нее, мы вспоминали, что из любой сложной ситуации всегда есть выход, стоит только проявить терпение и изворотливость. Змея также символизировала незримую, но осязаемую связь между нами, которая помогала нам оставаться единым целым, несмотря на разногласия.
– Ладно, – отложив попыткий уйти, он присел обратно и потер лоб. – Олег уже крутился в этих кругах, когда я вошел в бизнес. Он помог мне освоиться и заполучить репутацию. Вскоре мы решили объединиться и расширить бизнес. Мы были не просто партнерами, мы были лучшими друзьями.
– И что было потом? – не удержавшись, спросила я.
– Он влюбился. Ее обаяние и харизма влекли за собой, как магнит.
Она завораживала каждого, кто оказывался в ее окружении. Он уехал за ней в Америку и остался там жить. Так и оборвалась наша связь.
– Никогда бы не подумала, что у таких как он есть сердце.
– У всех есть сердце, Кира, даже у тебя, – Стас улыбнулся, слегка наклонив голову. – Просто у нас разные способы его показывать.
– И что заставило его вернуться?
– Некоторые обстоятельства, с которыми нужно разобраться. Кир, я не жду, что ты сразу примешь его, после вашего неудачного знакомства. Просто постарайся ему не грубить и быть милой.
– Он угрожал отправить меня на кладбище, – воскликнула я.
– Кира.
– Не грубить и быть милой, я запомнила. – А теперь позвольте откланяться, скоро начинается моя смена.
– Хорошо, – брат понимающе кивнул и проводил меня до выхода.
– Рекомендации я оставила у Лизы, можешь к ней обращаться, но думаю самое страшное уже позади, – сказала я напоследок.
Накинув на плечи ветровку, я вышла на улицу и почувствовала легкий ветерок. Сумерки уже заволакивали все вокруг, и небо приобрело глубокий синий оттенок, открывая в некоторых местах яркие звезды.
Глава 2
«И среди мирского хаоса, ее глаза были покоем»
Я с трудом разлепил глаза. Обстановка вокруг меня казалась такой незнакомой, но вскоре сознание начало возвращаться. Медленно, но уверенно, комната приобретала четкие очертания, и я стал различать звуки, доносившиеся из открытой двери. Разговоры звучали негромко, но достаточно, чтобы развеять гнетущую тишину, царившую в комнате. За окном уже стемнело. Это означало, что я нахожусь тут отнюдь не пару часов. Пытаясь сесть, я почувствовал легкую боль внизу живота. Скинув себя одеяло, увидел белую повязку, слегка пропитанную кровью. Ощущение времени исчезло, как только перед глазами поплыли обрывки воспоминаний. Я вспомнил, как прилетел ранним утром. Меня уже ждали возле терминала. Власть сна и лекарства все еще окутывала меня плотной дымкой, но необходимость разобраться в случившемся не оставляла в покое. Где я и что произошло? Вопросы нарастали, будто снежный ком, но ответы еще ускользали. Я провел взглядом по комнате, пытаясь отыскать зацепки, которые могли бы помочь вспомнить детали, ускользающие от моего сознания. Скромно обставленная, с несколькими предметами мебели, она, тем не менее, не была мне знакома. В углу стоял небольшой столик с лампой. Шторы на окне были полу раздвинуты и сквозь них пробивался лунный свет. Звук открывающейся двери прервал мои мысли. В комнату вошла девушка в простой одежде медсестры. Ее глаза смотрели с какой-то усталость, но, когда она заметила, что я проснулся, на лице мелькнуло что-то похожее на удивление вперемешку с профессиональным любопытством. Без особых церемоний она подошла ко мне, проверяя бинты и состояние.
– Вы пришли в сознание, хорошо, – сказала она ровным голосом, больше констатируя факт, чем ожидая ответа. – Вам нужно еще немного отдохнуть. Ваше тело пережило серьезное испытание.
Ее слова не дали мне никаких подсказок относительно причин моего состояния, но вместо того, чтобы задать все накопившиеся вопросы, я кивнул, не желая показывать свою неуверенность. Когда девушка покинула комнату, я, собравшись с силами, встал с кровати и подошел к двери. Прислушавшись, я уловил обрывки фраз. Это был женский голос. Он мне казался смутно знакомым, но это не приносило облегчения. Затем последовал звук закрывающейся двери, и голоса стихли. Я слегка приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Свет, более яркий, чем в комнате, на мгновение ослепил меня. Когда зрение привыкло я пошел вдоль коридора и вышел в гостиную. Возле камина расположился Стас. Он сидел в кресле, задумчиво покачиваясь. Видимо настолько был погружен в свои мысли, что даже не замечал моего присутствия.
– Я так понимаю это твой дом? – нарушая тишину произнес я.
Стас поднял на меня взгляд, словно только что вынырнув из глубокой воды. Он выглядел удивленным.
– Да, проходи, – ответил он с усмешкой, указывая на кресло рядом. – Как ты, дружище?
– Как видишь живой, – слегка усмехнулся я.
Я огляделся, стараясь уловить атмосферу пространства. Гостиная излучала уютное тепло. Над камином висела картина с сюжетом морского пейзажа, на котором волны стремительно катились к берегу, словно в постоянном движении. В этой гармонии деталей ощущалась уединенность и мир.
– Что произошло? – проронил я, в надежде, что именно Стас поможет восстановить недостающие фрагменты в моей памяти.
– Очередное покушение. Мы не успели выйти с аэропорта, как возле нас притормозили две тонированные машины и открыли по нам огонь.
Стас сделал паузу, словно собираясь с мыслями, а затем продолжил.
– Все случилось очень быстро. Пока мы бежали в укрытие, я даже не заметил, как тебя зацепили.
Это объясняло мою повязку на животе. Видимо туда попала пуля.
– Смог выяснить, кто это был? – спросил я, сконцентрировавшись на его лице.
– В процессе. Но теперь я знаю точно, что это не случайность. Похоже, они выследили нас еще в городе.
– Я для этого и здесь, чтобы помочь разобраться с этим. Пока летел, проверил документы, которые ты мне прислал. Здесь все серьезнее, чем я думал. Кому-то ты явно перешел дорогу. И теперь он хочет убрать тебя.
– Я уже укрепил наш периметр и установил дополнительные камеры вокруг дома.
Я кивнул и достал из кармана телефон, чтобы позвонить своим людям. Казалось, что времени действительно оставалось мало, а враг был невероятно хорошо осведомлен. Каждое движение теперь нужно было продумывать до мельчайших деталей, чтобы не дать шанса врагу застигнуть их врасплох.
– Вам необходим постельный режим и никакого алкоголя, – вдруг появилась девушка, которая еще недавно заходила ко мне в комнату. И обращалась она явно ко мне.
– Лиза, все в порядке, – ответил Стас.
– Но ваша сестра оставила указания.
– Со своей сестрой я разберусь сам.
Девушка вздохнула, поправляя выбившуюся прядь своих темных волос за ухо. Она знала, что спорить со Стасом бесполезно, но долг требовал от нее хотя бы попытаться убедить пациента следовать советам.
– Почему ты так упрям? – с мягкой укоризной в голосе спросила она. Если Кира узнает, что из-за ваших посиделок разошлись швы, она будет в бешенстве.
– Хорошо, дай нам пять минут, и он вернется в комнату.
Лиза улыбнулась в ответ. Она забрала пустые стаканы с тумбочки и направилась на кухню.
– Та девушка, которая меня оперировала…
– Да, моя младшая сестра. Зовут Кира.
Несколько секунд я молчал, пытаясь понять свои чувства. Воспоминания о недавнем столкновении с девушкой стали возвращаться: ее сосредоточенное лицо, расчетливые движения, резкость в словах. Но самое главное – ее нефритовые глаза, которые сияли в полумраке, словно две драгоценные жемчужины, пронзая мой разум. В этом взгляде было что-то гипнотическое и недосягаемое, как будто за ними скрывались сотни тайн, тысячелетняя мудрость и некая осторожная печаль. Казалось, время остановилось, и мы оказались в замкнутой капсуле, где было только наше дыхание и молчаливая игра миров. Запястья ее казались хрупкими и нежными, но, несмотря на это, в них была скрыта сила, которую я почувствовал своим прикосновением. Она не вырвалась, не вскрикнула, просто смотрела мне в глаза и давала понять, что знает ту бурю эмоций, что разразилась внутри меня. Я почувствовал, как внутри меня начинает расти глубокий стыд за свою опрометчивость, за это внезапное непрошенное вторжение.
– Кажется, я ее разозлил.
– Не беспокойся. Она так на всех реагирует. Профессионал до мозга костей и иногда бывает слишком прямолинейной.
Я слегка улыбнулся и вспомнил как, она протянула инструмент и была готова дать мне самому достать эту пулю. Практичным движением она подвинула своей стройной рукой металлический пинцет, сверкающий холодным блеском под светом лампы. В ее глазах не было ни тени сомнения или страха, только спокойная решимость.
– И не смотря на всю ее строгость, она заботится о каждом своем пациенте.
– Может, я должен извиниться, – неуверенно пробормотал я.
– Можешь, конечно, попробовать, – ответил Стас с легкой усмешкой. – Но не думаю, что это выльется во что-то хорошее. Она не тот человек, который будет держать эмоции на расстоянии.
Мое сознание медленно, но верно возвращалось к реальности, осознавая значимость каждого человека, который прошел через мою жизнь и, возможно, требующего от меня большего понимания и терпимости. Я задумался над словами ее брата, проигрывая в уме диалог с ясной целью в следующий раз быть более внимательным и менее агрессивным.
Кто знал, что эта встреча изменит что-то во мне?
Глава 3
«Жизнь действительно иногда преподносит самые необычные сюрпризы»
– Кира Андреевна, – в ординаторскую вбежала медсестра.
Я подняла голову со стола и увидела перед собой старшую медсестру, которая тяжело дышала, будто она марафон только что пробежала. Ее обычно аккуратно уложенные волосы были растрепаны, а глаза светились не то тревогой, не то возбуждением. Этот ее неряшливый вид странно контрастировал с безукоризненной униформой старшей медсестры. Белый халат, хоть и были слегка измятым, оставался безупречно чистым.
– Что случилось, Настя?
В больнице редко случались нештатные ситуации, и тем более такие, которые могли выбить из колеи нашу старшую медсестру. Она, казалось, колебалась между тем, чтобы обрушить на меня все свои мысли сразу и необходимостью как-то успокоить себя. Я заметила, как ее пальцы нервно перебирали край халата.
– Простите, что разбудила вас, – ее голос дрожал. Она спешно провела рукой по волосам, пытаясь их привести в порядок. – В приемном отделении драка между охранником и каким-то мужчиной. Нам нужна ваша помощь. Они сейчас друг друг все кости переломают.
– Вот когда переломают, тогда и зови. А лучше сразу к травматологу отправь.
Растерявшись, Настя замерла в дверях. Шум из приемного отделения все еще доносился до нее, отчего ее неуверенность усиливалась. Она понимала, что не может так оставить ситуацию без внимания, ведь разгул ярости мог обернуться чьей-то бедой.
– Тот мужчина требовал позвать вас, – я заметила, как ее пальцы начали нервно перебирать край халата.
Я, не совсем проснувшись, кивнула и встала, стараясь прийти в себя. Ночные смены всегда были испытанием для всех нас, но в тот момент чувство ответственности превозмогло усталость.
– Идем, – тихо сказала я и направилась к двери.
В коридоре царила суматоха. Ассистенты несли медицинское оборудование, медсестры пересекались туда-сюда, а врачи обсуждали какие-то срочные планы. По мере нашего приближения я ощущала нарастающее напряжение. Шум голосов усиливался с каждым шагом. Когда мы вошли в приемное отделение, картина предстала совершенно хаотичной. Охранник и мужчина продолжали бороться, не обращая внимания на встревоженные взгляды окружающих. Пара медицинских работников пытались усмирить мужчин, но их попытки оказались тщетными. Мне хотелось вернуться обратно, однако внутренний долг не позволял отступить. В голову всплыли слова наставника: «Эти люди нуждаются в нас даже тогда, когда не знают, что нуждаются».
– Остановитесь, – прокричала Настя, пытаясь перекричать шум, но ее голос потонул в гвалте.
– Вот видите, Кира Андреевна, они даже не слышат меня.
Я начала вертеть головой в поисках чего-либо такого, что смогло бы успокоить этих двоих. Мой взгляд остановился на огнетушителе, который висел на стене в конце коридора. Подбежав, я подхватила огнетушитель с настенного крепления. Он был тяжелее, чем казалось на первый взгляд. Да и пользоваться им никогда не приходилось. Вспомнив, как один из наших сотрудников использовал его в тренировочной ситуации, я оценила свои шансы. Конечно, это довольно нестандартный способ успокоить двоих разгоряченных спорщиков, но отчаяние давало свои небанальные плоды. Уверенно я шагнула обратно. Их ссора набирала обороты, словно ураган, готовый снести все на своем пути. Я выдернула пломбу и направила шланг на мужчин. Нажав на рычаг, я почувствовала, как мощный поток белой пены вырывается наружу и накрывает, словно плотное снежное одеяло. Пена ложилась на них тяжело и неотвратимо, лишая их возможности мгновенно среагировать. Застыв на месте, они пытались протереть глаза и обрести хоть какую-то ясность в происходящем. Возможно, это был не самый дипломатичный метод, но он сработал. Когда запас пены иссяк, я поставила огнетушитель на пол. Незнакомый мужчина, который оказался в центре драки, поморщился, но обрел, казалось, некоторую степень уважение, всматриваясь в меня более пристально.
– А теперь объясните мне, что здесь происходит? – я уставилась на мужчин, ожидая ответа.
– Мужчина попытался пройти без разрешения в больницу, – наконец произнес охранник. – Я его задержал.
– Пугая при этом пациентов?
– Я выполнял свою работу, Кира Андреевна, – он потупил взгляд, явно чувствую неуверенность в своих действиях. Вел себя агрессивно, говорил, что ему срочно нужно попасть внутрь.
– В следующий раз выберите другие методы для таких случаев, хорошо? Люди приходят сюда за помощью и спокойствием, а не для того, чтобы стать свидетелями скандалов и перепалок.
Охранник кивнул и, бросив последний взгляд на мужчину, поспешно удалился. Проследив, как тот дошел до своего поста, обратила свое внимание на незнакомца. Мужчина отряхнул с себя остатки пены и попытался принять представительный вид. Страх, любопытство или может уважение смешалось в его глазах. Я это видела, и это мне вполне подходило. Я спокойно шагнула вперед, чуть приподняв голову, как привыкла делать, когда хотела показать свою уверенность.
– Вы в курсе, что здесь больница и нельзя просто приходить, когда захочется и куда захочется. Да еще и охранников избивать?
– А вы всегда решаете проблемы с помощью огнетушителя? – на его лице появилась легкая усмешка.
– Обычно обхожусь только ведром с водой, но вам повезло, – с сарказмом ответила я.
– Кира Андреевна, простите за мое появление без предупреждения, – начал он с неожиданной вежливостью. – Меня зовут Андрей и вы мне очень нужны, иначе беды не миновать.
– У вас есть, – я взглянула на часы, – пять минут, не более.
– Мне достаточно и одной, – мужчина резко сорвался с места и рванул к выходу.
Через пару минут он снова оказался передо мной, держа в руках огромный огромный букет.
– Это вам, – он протянул букет мне.
– Розы? В чем дело?
– Извинения от Олега Владимировича.
Сперва мне показалось, что усталость сыграла злую шутку с моим восприятием. Но затем я вспомнила наглого мужчину, которого оперировала пару дней назад. Его тоже, кажется, звали Олег.
– То есть вы, приехали, поставили на уши всю больницу, подрались с охранником ради того, чтобы отдать мне этот чертов букет? – я смотрела на него, все еще не веря в то, что происходит.
– Я понимаю, что это может выглядеть как безумие, но Олегу Владимировичу важно, чтобы вы приняли его извинения.
Казалось, еще чуть-чуть и я взорвусь. Внутри меня кипела буря эмоций, которая грозила прорваться наружу в любой момент. Я попыталась найти спасение в глубоком вдохе, но и это не приносило облегчения.
– Значит так, слушай меня внимательно, Андрей. Берешь этот букет и уезжаешь отсюда. А Олегу Владимировичу можешь передать, чтобы шел в… Я на мгновение запнулась.
– Куда ему идти он сообразит сам. Выход вон там, – я указала на дверь справа. Еще раз здесь увижу, не буду столь любезна.
Раньше я старалась проявлять терпимость, давать шанс. Но мой лимит истощен. Люди, которые играют с судьбой, должны осознавать, что у всего есть свои последствия. Я вижу, что желание спорить у этого Андрея на фоне моей холодной решимости отпадает. Поджав губы и бросая недоуменный взгляд на меня, он идет в сторону выхода. Выдохнув, я возвращаюсь в ординаторскую, разгоняя по пути зевак, которые решили поглазеть. Достав из кармана телефон, я захожу в контакты. Набрав брата, я жду, когда он соизволит ответить.
– Кира, – слышу я сонный голос в трубке. Надеюсь у тебя что-то серьезное, чтобы звонить мне в такую рань.
– Будущее убийство брата достаточно серьезное для звонка?
– Что происходит? – голос брата в трубке неожиданно оживился, словно он проснулся в одно мгновение.
– Ко мне только что приехал человек, поставили всю больницу на уши, подрался с охранником, продолжать?
– Больше информации, пока я ничего не понимаю.
– Мне вручили букет роз и сказали, что это извинения от Олега Владимировича, – добавила я, пытаясь понять к чему этот весь спектакль.
В трубке раздается звонкий смех, словно он только что услышал лучший анекдот в своей жизни.
– Прости, я пытался ему объяснить, чтобы не лез к тебе с извинениями. Но он всегда делает по-своему и умудряется вызвать переполох.
– Стас, мне не нужны проблемы. Чтобы я никого и близко не видела рядом с больницей.
– Хорошо, я поговорю с ним.
Я сбросила вызов и покачала головой, не веря, что так просто могла попасть в гущу событий, инициированных человеком, о существовании которого я узнала пару дней назад. Я вынуждена была признать, что жизнь действительно иногда преподносит самые необычные сюрпризы. Олег Владимирович… было что-то в этом имени, что обещало многие удивления, о которых мне еще только предстоит узнать. Погрузившись в свои мысли, я не заметила, как ко мне кто-то подошел. Вздрогнув, я обернулась и увидела перед собой Алю. Ее волосы слегка растрепались, а легкий румянец на щеках выдавал, что он спешила.С тех пор, как мы встретились на практике, она стала моей лучшей подругой. Мы пережили множество перемен: окончание университета, первые шаги в карьере, личные драмы и радости. Мы понимали друг друга с полуслова и могли часами говорить обо всем на свете. Порой мне казалось, что Аля – это мое отражение, которое всегда подскажет, какой выбор сделать и в каком направлении двигаться дальше.
– Привет, – произнесла она, стараясь выровнять дыхание. – Извини, если напугала.
– Не волнуйся, все в порядке.
Аля слегка кивнула, и мы зашли в ординаторскую. Атмосфера была привычно деловитой, но в тот момент казалось, что воздух был наэлектризован ожиданием. Коллеги шептались в углу, обсуждая последние новости из отделения. Они пытались говорить тише, но держать любопытство оказалось непросто. Слова «огнетушитель» и «утренний инцидент» то и дело прорывались в общий шум, заставляя других сотрудников заинтересованно прислушаться. Среди шепота можно было различить разные мнения: от искреннего восхищения до недоумения и осуждения. Я могла лишь догадываться, о чем они судачат, прекрасно понимая, что утром создала настоящий фурор.
– Кто-нибудь знает, откуда у нас в приемной пена по всему полу и огнетушитель рядом лежит? – Аля посмотрела на своих коллег.
– А это у нас Кира Андреевна разнимала дерущегося охранника и незнакомца, – теперь подруга смотрела на меня.
– Огнетушитель? Серьезно? – брови Али поползли вверх показывая насколько она удивлена в данный момент.
– Выбора не было, – я пожала плечами и отошла в самый конец кабинета. Аля пошла за мной.
– Думаю спрашивать про твое ночное дежурство не стоит.
– Было спокойно, пару отравлений алкогольных и все, – я взяла чайник и налила себе в чашку крепкого кофе.
– И что этот незнакомец хотел?
– Принес букет в качестве благодарности от пациента.
– И ты не взяла?
–Ты же знаешь, что этой мой принцип. Тем более там та еще заноза в заднице. Мрачная, холодная и не очень вежливая. От таких я привыкла держаться подальше.
– Так ты парня себе точно не найдешь.
– Да и не стремлюсь я особо к отношениям, не с нашей работой, – ответила я, допивая кофе. – Зато мне спокойно. Живу для себя и не завишу ни от кого. Разве это не главное?
Моя подруга только скептически покачала головой, усмехнувшись. Ее всегда удивляла моя флегматичность и нежелание ввязываться в романтические авантюры, но я давно приняла свой характер и смирилась с ним. Аля, напротив, всегда в центре внимания, ее окружает толпа поклонников и приятелей.Тем не менее, это не мешало нашей дружбе.
– Смотри сама. Но однажды ты встретишь кого-то, кто поменяет твое мнения.
Я только улыбнулась в ответ. Возможно, она права, но сейчас мне совершенно не хотелось что-то менять. Одиночество давало возможность сосредоточиться на себе, на своей карьере. И если где-то в будущем мне встретится тот, кто будет способен полюбить меня такой, какая я есть, то я встречу его с открытым сердцем, но без спешки и иллюзий.
– Прием, ты меня слышишь? – Аля щелкнула перед моим лицом пальцами.
– Прости, задумалась.
– Как насчет того, чтобы сходить в кино сегодня вечером? Мне досталось два билета.
– Отличная идея, – откликнулась я с энтузиазмом, мгновенно ощутив, как поднялось настроение.
Я подумала о том, как здорово будет провести вечер вдали от работы и внезапных звонков брата, окунувшись в мир кинематографических иллюзий. Уже предвкушая мягкие кресла и запах свежего попкорна, мы договорились встретиться в семь возле выхода из приемного отделения.
Время пролетело незаметно. Я отправила последнего пациента к травматологу, заполнила все необходимые документы и устало откинулась на спинку стула. День был насыщенным и напряженным, но при этом практически не отличался от всех предыдущих. Часы на стене показывали, что до конца моей смены осталось двадцать минут. Поэтому, отложив все бумаги на завтрашний день, я отправляюсь переодеваться. В коридорах было уже тихо, пациенты и сотрудники редели, оставляя за собой аромат дезинфицирующих средств и едва слышный шум кондиционеров. И тут я услышала женский плачь. Я замедлила шаги и прислушалась. Он доносился из-за угла, оттуда, где находилась комната для анестезиологов. Я немного помедлила, прежде чем отважиться заглянуть внутрь. На одном из стульев, обхватив руками колени, сидела Аля. Ее плечи дрожали от рыданий. Свет лампы без ажура бледно освещал ее лицо. Я тихо постучала в дверь, обращая на себя внимание, и вошла внутрь. Аля подняла на меня глаза, полные слез, а затем тихо произнесла.
– Он меня бросил.
Ее губы дрожали, как будто застывшие на грани разразиться потоком слов. Взгляд ее серых глаз был устремлен в пустоту, как будто надеясь отыскать в ней утешение. Я села рядом, пытаясь создать ощущение тепла и поддержки своим присутствием.
– Я не могу поверить, что все закончилось так внезапно, – ее голос был почти шепотом. – Утром все еще было хорошо, а десять минут назад он позвонил и сказал, что наши пути расходятся.
Я молча кивнула, давая ей понять, что готова слушать сколько угодно.
– Он просто не достоин тебя, – сказала я, стараясь быть уверенной. Ты еще встретишь своего человека, который будет ценить тебя и уважать.
– Я устала встречать не тех людей, – она подняла голову наверх, чтобы остановить вновь выступившие слезы.
– Так бывает в жизни. Мы встречаем людей, которые могут принести нам боль и страдания. Но вместе с этим они нас учат быть сильными.
Она печально усмехнулась. Видимо, ее опыт был слишком горек, чтобы дать мне легко окунуть ее в волны моей оптимистической философии. Но Аля была умной девушкой, способной вникнуть в собственный эмоции и понять свой истинный путь. Мне хотелось, чтобы она почувствовала, что все раны залечиваются, пусть и со временем. Мы проговорили еще минут десять, и Аля отправилась приводить себя в порядок. А я решила подождать ее на выходе из больницы.
– Я готова, – со мной поравнялась Аля. Ее глаза все еще были красные после слез, но выглядела она гораздо лучше.
– Давай пошлем всех к черту и проведем время как в старые добрые времена, – я улыбнулась и Аля подхватила мой настрой.
– А меня третьим возьмете? – раздался знакомый голос за спиной.
Я обернулась и увидела Стаса. Он улыбался своей фирменной, чуть хитроватой улыбкой, которую я знала наизусть: ему что-то от меня нужно.
Яна Ким
Способна ли страсть превратиться в нечто большее и изменить ход судьбы или же это всего лишь безрассудный порыв, обрекающий на печальный финал?
Яна Ким
Запретная страсть
I.
Он был единственным, кто смог зажечь во мне
искру и стал тем, кто ее потушил.
Пролог
И только лежа в окровавленной белой рубашке на холодном бетоне, не сопротивляясь думаешь: почему все именно так?
Свет луны пронзал своими лучами безмятежно тянущиеся ручьи крови. А перед глазами была она. Рвалась ко мне, что-то кричала, но я не мог разобрать слова. Лишь пытался запомнить ее такой: красивой, дерзкой, а главное моей. Это могла быть наша история, но я все испортил. Мои веки начали тяжелеть и глаза постепенно закрывались. После всего, что было, я все равно люблю ее, но к большому сожалению.
Глава 1
«Каждый шаг, каждый поступок, каждое знакомство
могут повернуть жизнь в новом направлении»
– «Кира, код 13. Возьми все необходимое, за тобой заедут через двадцать минут. И проследи, чтобы не было хвоста».
Оторвав свою голову от подушки, я принялась искать телефон, который так отчаянно вибрировал. Найдя его на самом краю, я смахнула пальцем вверх, чтобы его разблокировать, и увидела входящее сообщение от Стаса.
Стас – мой старший брат. Несмотря на то, что мы связаны родственными узами, отличий между нами много. У него густые темные волосы, которые он все время укладывал на бок, и глубоко карие глаза, которые могли проникнуть в самую душу человека. Я же обладала весьма светлыми волосами, а глаза имели редкий зеленый оттенок. Его рост был гораздо выше среднего, в то время как мой еле-еле достигал ста шестидесяти пяти сантиметров. Характерами мы тоже отличались. Дисциплинированный, целеустремленный, сдержанный, справедливый – все эти качества принадлежали брату. Он всегда был в центре внимания и неизменно становился душой компании. Учителя ставили его в пример, а сверстники мечтали с ним подружиться. И по традиции, у такого идеального брата должна быть не идеальная сестра. И это была я. Мое поведение было полной противоположностью. Учителя часто закатывали глаза, заметив, как я вхожу в класс. Они не раз прерывали урок, чтобы успокоиться после очередной моей выходки или острой реплики. Я, без сомнения, была более склонна к хулиганству, чем к академическим знаниям. Всегда стремилась к новизне и предпочитала приключения монотонной зубрежке. Брат был любимцем родителей, наследником семьи и тем, кто должен был продолжить дело отца. На него всегда возлагались большие надежды, отчего я даже завидовала ему. Он обладал спокойствием и умением контролировать обстоятельства, чего мне порой не хватало. Время шло, Стас готовился ко взрослой жизни и новым свершениям. В то время как я вскрывала все новые и новые грани непослушания.
Прочитав сообщение, я, стянув с себя одеяло и лихорадочно соскальзывая с кровати, направилась на кухню, где хранилась медицинская сумка. Открыв ее, я пересмотрела медикаменты. Всё было на месте, пришлось добавить лишь пару упаковок бинтов и обезболивающих. С тех пор, как я начала помогать своему брату в его не совсем законном бизнесе, такие сообщения стали приходить ко мне несколько раз в месяц. Только вот «код13» пришел впервые. Это наш с братом секретный сигнал, означающий, что ситуация вышла из-под контроля и есть угроза жизни. Я собралась достаточно быстро, поскольку к такой ситуации меня подготовили должным образом. Вновь вибрация телефона. Осторожно приоткрыв плотные занавески и выглянув наружу, я замечаю возле шлагбаума черный джип с тонированными стеклами. Быстро обувшись и забросив сумку через плечо, я выскочила из квартиры. У машины меня встречал Руслан – начальник службы безопасности моего брата и по совместительству мой телохранитель. Ему было около тридцати, но суровый взгляд однозначно прибавлял ему возраст. Физически он идеально соответствовал своей роли: высокий, с широкими плечами и мощным торсом, он воплощал мощь, способную справиться с любыми трудностями. Отличительной особенностью был шрам на правой щеке, который добавлял к его образу еще больше мужественности. Несмотря на строгий запрет по обмену личной информации друг с другом, я все же навела кое-какие справки о нем. Это оказалось проще простого. Он никогда не вступал в брак, и у него нет детей. Живет один. Компанию составляет лишь его пёс по кличке Локи, названный в честь персонажа из вселенной Марвел. Родители живут в другом городе, и когда Руслану удается взять выходной, он всегда навещает их.
– Как ты это делаешь? – в знак приветствия, я сжала кулак и выпроводила короткий бросок в его сторону.
– Опыт, не более. Контролировать мелочи ты все же научилась, молодец, – он кивает в знак признания улучшений, но глаза остаются сосредоточенными. – Но помни: детали – как нити паутины, один порыв ветра – и снова всё на виду. Его рука указывает в сторону окна, где занавески теперь лишь слегка колышутся под легким дуновением сквозняка.
– Ветер, как и жизнь, полон неожиданностей, – добавил он, переводя взгляд на меня.
– Но именно в этом и кроется вся прелесть маршрута. Если бы всё было предсказуемо, мы бы давно потеряли интерес.
Я задумалась над его словами. Контролируя детали, сосредотачиваясь на каждой мелочи, можно действительно создать иллюзию порядка. Но в этом потоке изменений невозможно предусмотреть все. Я вздохнула, ощущая, как тянущееся напряжение сменяется легким облегчением перед осознанием простой истины.
– Но даже порванные нити можно связать, – моя реплика ползла, как легкий ветерок, затронув на мгновение его намерения. – Они могут образовать новые узоры, о которых ранее и не думали, не правда ли?
Он улыбнулся, мимолетное выражение тепла добавило света в его задумчивые глаза.
– Именно так. Изучай нити, соединяй, экспериментируй. Но знай: контроль состоит не в том, чтобы избегать ветра, а в умении работать с ним.
Руслан открыл передо мной дверь, и я села в машину. На пассажирском сидении находился Макс – второй телохранитель, которого нанял мой брат после попытки моего похищения в торговом центре с целью получения выкупа. Он был младше Руслана на семь лет. Но даже в таком возрасте успел стать профессионалом своего дела. Его скорость, ловкость и способность быстро решать проблемы делали его настоящим бойцом. И, конечно, мечтой любой девушки. Однако характер оставлял желать лучшего. Макс был чересчур импульсивным и часто поддавался эмоциям. Руслан объяснял это молодостью и горячностью. Ему нужно было время, чтобы научиться выдержке, собранности и контролю над собой. Поэтому Руслан взял его под свое покровительство. Теперь они повсюду сопровождают меня, как Чип и Дейл.
– Снова пытаешься пригласить девушку на свидание? – я посмотрела через его плечо и заметила открытый сайт знакомств.
– Вы ведь не хотите пойти со мной на свидание, Кира Андреевна, вот и довольствуюсь тем, что есть, – он показывает мне на экране телефона девушку с рыжими волосами.
– Макс, – проворчал Руслан, – ты на работе.
Макс подчинился и убрал телефон в карман брюк. Такая реакция была вызвана потерей нескольких ребят во время одной из поездок со Стасом. Они были слишком отвлечены и не следили за ситуацией на дороге. Их машину подорвали на одном из участков дорог, двое парней погибли сразу, еще двое скончались в больнице. Руслан получил серьезное ранение лица, а вследствие – шрам. Он винит себя в их гибели и с тех пор запрещает использовать телефоны во время поездок, если это не требуется для работы.
– Стас просил убедиться, что за нами не следят, – Руслан кивнул, и мы поехали.
В салоне машины повисло напряженное молчание. За окнами проносился городской пейзаж, но мое внимание было сосредоточено на этой неуловимой тени подозрения, которая не покидала меня с тех пор, как месяц назад начались эти нападения. Руслан с Максом пытались вести себя спокойно, но я чувствовала их осторожность. Руслан уверенно рулит вперед, минуя улицу за улицей. Иногда он бросает быстрые взгляды в зеркала, проверяя, чтобы никто не следовал за нами. Каждое его движение выдает годы опыта и многочисленных тренировок, благодаря которым я могу чувствовать себя в безопасности, несмотря на все вокруг. Дом, в который мы направлялись, располагался примерно в двадцати километрах от города. Его местоположение скрыто глубоко в лесу, что делало его недоступным для остальных людей. Подъезд был возможен только одной дорогой, которая была под круглосуточной охраной. Вся территория, и дом в том числе, были оснащены камерами видеонаблюдения и датчиками движения. Это позволяло хозяину дома всегда быть в курсе малейших перемещений внутри и за пределами его владений. Двери были оборудованы замками с биометрическими датчиками, причем доступ к некоторым комнатам имели только избранные лица. Этот дом принадлежал человеку, который ценил свое личное пространство больше всего на свете. Он тщательно отбирал свой круг общения и не допускал к себе посторонних без веской причины. Его секреты стоили дорого, а преданная служба тех, кто ему доверял, подтверждали надежность системы защиты. Именно здесь проводились важные встречи и принимались решения, от которых зависел исход крупных сделок.
Эту крепость невозможно было взять силой или хитростью, и каждый, кто знал об этом месте, уважал его за поразительную неприступность. Человеком, которому принадлежал когда-то этот дом, был мой отец. Я всегда знала, что он занимался чем-то не добропорядочным, но детское воображение рисовало это в более безобидных красках. Он был человеком замкнутым и официально его бизнес заключался в логистике и международной торговле. Позже я узнала, что вся его деятельность была замешана на войне и взаимоотношениях между странами, завязанными на оружии и насилии. Постоянные шепоты в доме, мрачные встречи в его кабинете, где всегда царил запах табака и виски. Его партнеры носили холодные взгляды и строгие костюмы. Они приходили и уходили с неумолимой регулярностью, каждый раз наполняя дом тревожной атмосферой. Журнал и газеты с удовольствием публиковали статьи о таинственной семье, держащей в руках ключи от настоящего арсенала. Это внимание прессы не волновало отца. Он считал, что это только укрепляет его имидж как неприкасаемого и всемогущего человека. Но то, чего он не понимал, это то, что каждый подобный шаг приближал его к краю, за которым ждали последствия и наказания за его действия. Вскоре после его смерти Стас вошел в бизнес и быстро втянулся в этот опасный мир. Сначала он действовал осторожно, соблюдая правила и связи, который установил наш отец. Со временем жадность и амбиции взяли верх, и он начал расширять бизнес, не задумываясь о последствиях. Некоторые считали его гениальным стратегом, другие смотрели на него, как на безжалостного хищника, который продолжает дело, способное приносить только смерть и разрушения.
До дома мы доехали быстрее, чем обычно. Проехав пост охраны, мы добрались до главных ворот. Архитектура здания впечатляла своей элегантностью и грандиозностью: классические колонны, изящные барельефы и огромные оконные проемы, казалось, дышали особым величием. Каждый раз, когда я вхожу в дом, я ощущаю приятное тепло и уют его внутренних пространств, прямо как в детстве. На стенах висели картины, каждая из которых рассказывала свою историю, а на полках были расставлены книги. Мы поспешили снять верхнюю одежду и устроиться в гостиной, где камин пылал огнем, создавая особую атмосферу. Этот дом был наполнен воспоминаниями, и каждая комната хранит в себе моменты счастья и радости. Это было место, куда я всегда стремились вернуться.
– Добро пожаловать, – за спиной появилась Ольга – домработница Стаса.
– Здравствуй, Ольга, – ответила я, немного смутившись от ее неожиданного появления. В ее руках был небольшой букет полевых цветов, словно она только что вернулась с прогулки. Я почувствовала себя не в своей тарелке, Ольга напротив, излучала спокойствие и уверенность.
– Стас уведомил меня о происшествии, он скоро будет, – добавила она.
Ольга работала у нас уже давно, когда еще родители были живы. Она пришла к нам еще совсем молодой, но с удивительно серьезным и ответственным отношением к делу. Мама сразу полюбила ее за трудолюбие, а папа за умение поддержать беседу на любую тему, даже когда они, казалось бы, совсем не касались ее интересов. С годами Ольга стала для не просто помощницей, а частью семьи. Мы с братом часто думали, что после смерти родителей Ольга захочет уйти, ведь ее работа изменилась. Но она осталась рядом. Она поддерживала нас в самые трудные времена. С ее помощью наш дом медленно вернулся к жизни.
– Угости, пожалуйста парней чаем, а я пока подготовлюсь.
– Хорошо, если что-то понадобится, я буду на кухне, – тепло ответила Ольга и пригласила Руслана с Максом к ней присоединиться.
Я спустилась на нулевой этаж, где располагалась зона для медицинской помощи, и зашла в раздевалку. Она была освещена мягким приглушенным светом, и в ней царила особая, почти стерильная атмосфера. Здесь стояло пара белых шкафов, каждый из которых был снабжен кодовым замком. Переодевшись в костюм, который Ольга оставила, я направилась в операционную. Меня встретила Лиза с улыбкой на лице.
– Привет, – пробормотала она, раскладывая препараты возле стола.
– Привет, – ответила я, стараясь держаться как можно увереннее.
В отличие от меня, Лиза обладала потрясающей способностью сохранять спокойствие в самых критических ситуациях. Ее движения были четкими и выверенными, даже когда приходилось принимать быстрые решения под давлением. Лиза понимала, насколько важно действовать слаженно. И зачастую даже подменяла меня в операционной. Лиза подвела меня к столу с инструментами. Даже среди холодного металлического блеска инструментов ее голос сохранял теплый оттенок простого человеческого участия. Я кивнула в ответ и принялась обрабатывать инструменты, стараясь не думать о произошедшем.
– В сумке лежат бинты и обезболивающие, взяла на всякий случай, – указала я на то место, где стояла сумка.
– У нас что-то серьезное?
– Хотелось бы верить, что нет, но будь максимально готова, – заключила я.
Лиза кивнула и продолжила дезинфицировать, а я поднялась обратно наверх. Зайдя на кухню, я сразу почувствовала аромат ромашкового чая. Парней уже не было.
– Садись, – приказала мне Ольга и поднесла горячую кружку, – твой любимый.
– Как ваши дела? – делаю маленький глоток.
Мы всегда делились с ней своими заботами и радостями, в ответ она одарила нас своими мудрыми мыслями, которые заставляли нас чувствовать, что она знает о жизни больше чем мы.
– Все хорошо, спасибо. Готовлюсь вот-вот стать бабушкой, это так волнительно.
– Поздравляю, ты будешь прекрасной бабушкой, – я улыбаюсь Ольге и делаю еще один глоток.
Пока мы ждали прибытие Стаса, время тянулось мучительно медленно. Солнце уже взошло над горизонтом, а в этой тишине начали проявляться отголоски новый тревог. Каждый шорох заставлял обернуться, как будто его шаги вот-вот раздадутся за дверью. Но вот, наконец, в прихожей раздался шум, и дверь отворилась, прерывая затянувшуюся паузу. Это был Руслан. Он сообщил нам, что машины на подъезде. По пути к выходу мы столкнулись с Лизой, которая тоже решила присоединиться к нам, на случай, если раненых окажется больше.
– У меня все готово, – сообщает она и мы вместе выходим во двор.
У ворот появляются несколько черных джипов. Они останавливаются перед нами, и из него начинают выходить люди в черных костюмах. Я замечаю, что кто-то отделался легкими царапинами, а кто-то пострадал серьезнее. Я раздаю цветные бирки Лизе, Руслану и Ольге, чтобы они смогли пометить пострадавших по степени тяжести. Так мы расставим приоритеты и сможем помочь всем, не создавая хаос. Из третьей машины выходит Стас, и я вижу, что его рубашка вся в крови, а лицо в мелких порезах. Я сразу же подбегаю и пытаюсь выяснить, что произошло. Он выглядит растерянным и взволнованным, его глаза блуждают, как будто он не до конца понимает, где находится.
– Стас, что случилось? – он смотрит на меня, но не может ничего сказать.
– Ты ранен? Откуда у тебя кровь? – я хватаю его за плечи и пытаюсь привести в чувство. – Тебя надо осмотреть, – смешанные чувства охватывают меня – страх, тревога и одновременно желание помочь.
– Сначала его, – проследив за его взглядом, я замечаю на заднем сиденье мужчину, который прижимает рукой рану.
Меня охватывает паника, но я стараюсь взять себя в руки. Для начала нужно понять, насколько все серьезно. Я прикладываю два пальца к шее и проверяю пульс. Очень и очень слабый. Зрачки почти не реагирует на свет. Кровь продолжает сочится сквозь пальцы, и каждый вздох дается ему с трудом.
– В аэропорту в нас стреляли, – наконец произносит Стас, – ему досталось больше всех.
– Помоги, – я наклоняю тело на себя, стараясь рассмотреть его спину. Стас тут же перехватывает его на себя, пока я рассматриваю.
– Выходного отверстия нет, пуля все еще внутри него, – констатирую я и возвращаю тело в исходное положение.
– Какие последствия?
– Разрыв тканей, сосудов, заражение, вариантов много. Чем раньше мы достанем пулю, тем выше шанс на то, что он выживет.
Стас понимающе кивает и подзывает ребят, которые осторожно достают раненого из машины и несут в дом. Импровизированная операционная уже была готова. Все в комнате ощущали напряжение и сосредоточенность. Каждый знал, что времени остается немного. Как только его кладут на стол, я разрезаю ножницами рубашку, чтобы иметь полный доступ к ране.
– Следи за его дыханием, – обратилась я к Лизе, пока обрабатывала руки. Она подключила все необходимые приборы и ждала следующих указаний.
Надев перчатки и маску, я начинаю промывать рану водой и обрабатывать кожу вокруг раны. Осмотрев рану, я понимаю, что пуля вошла прямо в область, где проходит артерия, и любое неправильное движение могло привести к беде. Прежде чем извлечь ее, необходимо удалить скопившуюся кровь. Я беру дренаж и вставляю его в рану. И в этот момент я чувствую, как чьи-то руки хватают меня за запястье и тянут на себя. Я сталкиваюсь с огромными черными как уголь глазами, которые пристально смотрят на меня. Дренаж, который я держала второй рукой, с грохотом падает на пол. Я стараюсь сохранять спокойствие, хотя сердце бешено колотится в груди. Продолжая ловить взгляд таинственного человека, я пытаюсь понять, что он хочет от меня и как уговорить его разжать хватку.
– Черт, Олег, отпусти ее, – на помощь приходит Стас.
В какой-то момент глаза незнакомца будто смягчаются, и он ослабляет хватку. Когда его пальцы, наконец, отступают, я ощупываю запястье, оставленное с красными отпечатками. Он продолжает наблюдать за мной, решая, стоит ли оставаться в немой роли или предпринять новые действия. Я достаю новый дренаж и пытаюсь вернуться к работе. Но меня отталкивают в сторону, так что я врезаюсь в стену.
– Ты в порядке? – ко мне подбегает Лиза и помогает встать на ноги.
Все произошло так быстро, что мозг не до конца понял, что случилось. Стас встал между нами. Его дыхание было тяжелым и прерывистым, а глаза горели каким-то неистовым огнем. Незнакомец, напротив, выглядел растерянным.
– Послушай, – начал Стас, не отрывая взгляда от своего друга, – это не выход. Тебя ранили и нам нужно достать пулю как можно быстрее.
Мужчина зашипел от боли и судорожно втянул воздух сквозь зубы. Ему нужна была помощь, но он отказывался кого-либо подпускать к себе. Он лишь смотрел на Стаса, глаза которого были полны тревоги.
– Она не будет меня оперировать, – наконец-то произнес он.
– У тебя нет выбора, либо ты дашь нам сделать свою работу, либо умрешь на этом столе от потери крови, – полная решимости, я подошла к нему.
– Я не позволю, чтобы меня резали, – продолжал кричать он, пытаясь встать с операционного стола.
– Хочешь это сделать сам и сразу отправиться на кладбище? – я протягиваю ему пинцет, – держи, можешь начинать доставать.
В комнате повисло молчание, нарушаемое лишь периодическим пиканьем монитора. Я стояла напротив него и следила за каждым движением. Казалось, все в операционной затаили дыхание, ожидая, что произойдет дальше. Его решимость дрогнула, но гордость все еще стучала в сознании, требуя непримиримости. На лбу выступил пот, а руки бессознательно сжались в кулаки. Всего миг он колебался, и во взгляде пробежала тень сомнения. Затем медленно, словно тяжело поднимаясь из его сущности, на его лице отразилось примирение. Он положил пинцет и устало откинулся обратно.
– Ладно, – прошептал он, почти не слышно. – Делай, что нужно. Но если что-то пойдет не так, на кладбище отправишься ты.
– Только если с тобой, дорогой.
Я подхожу к нему и повторяю манипуляцию. Осушив рану, я засовываю в раневой канал палец и пытаюсь нащупать пулю. Без снимка это сделать очень трудно, да и пациент находится еще в сознании. Поэтому я стараюсь делать это медленно, не создавая лишней боли. Нащупав наконец-то пулю и стараюсь аккуратно исследовать на присутствие другие предметов в ране.
– Чисто, ждем, когда подействует анестезия и можно доставать, – я даю указания Лизе и она со мной соглашается.
Спустя пару минут мужчина проваливается в сон. Анестезия, как надежный щит, отделяет его от всей суеты и напряженности операционного зала. Я аккуратно развожу пальцами края раны в стороны, беру пинцет и пробую добраться до пули. Мне удается ее подцепить с первого раза и вытащить. Достав ее, я кладу в банку и промываю еще раз рану водой. Затем я приступаю к наложению швов и стерильной повязки. Через несколько часов операция была закончена. Поднявшись на первый этаж, я отправилась в гостиную, где уже сидел Стас и потягивал свой виски.Он выглядел усталым, но заметно довольным. Он слегка кивнул мне, поднимая бокал в знак приветствия.
– Все прошло успешно? – спросил он, наблюдая за моими движениями, когда я опустилась напротив него.
– Да, – ответила я, опуская плечи, позволяя себе расслабиться. – Он в порядке, ему нужно немного отдохнуть.
Стас улыбнулся и протянул мне стакан с виски.
– Ты ведь понимаешь, что на его месте мог оказаться ты?
– Я знаю, – тихо ответил Стас, – но от этого легче не становится. Лучше не думать об этом вовсе. Ведь что изменится, если я буду постоянно прогонять эту мысль у себя в голове? Она все равно ничего не исправит, – добавил он, поднося виски ко рту и делая глоток. В виски он находил некий обманчивый комфорт, временную забывчивость.
– Стас, я не могу спокойно жить, зная, что тебе угрожает опасность. Эта мысль не дает мне покоя ни днем, ни ночью. Каждое утро я просыпаюсь с тревогой, гадая где ты сейчас и в безопасности ли ты. Время, когда твоя жизнь висит на волоске, заставляет мой мир дрожать словно натянутую струну, готовую вот-вот лопнуть.
Наши отношения нельзя было назвать идеальными. Мы часто ругались, причем иногда из-за самых незначительных вещей. Ему всегда казалось, что я слишком навязчива и постоянно лезу не в свое дело, пытаюсь контролировать каждый его шаг. Я же, в свою очередь, была уверена, что таким образом забочусь о нем, стараюсь оградить от ошибок. Эти столкновения часто превращались в настоящие громкие скандалы, после которых мы могли не разговаривать по несколько дней. Однако последние годы однозначно сблизили нас. Мы могли сидеть до поздней ночи на кухне и обсуждать все на свете. Со временем я стала более осознанно подходить к нашим отношениям. Я пыталась научиться понимать брата таким, какой он есть, принимая его со всеми особенностями характера, от которых кровь иногда стынет в жилах. Это оказалось не так просто. Но шаг за шагом мы начали находить общий язык, пытаясь прислушиваться к мнению друг друга. Ведь в конечном итоге, несмотря на все различия, мы были связаны дивным узлом родства и дружбы, который, как оказалось, был крепче любых временных размолвок.
– Я постараюсь быть аккуратным, – Стас поцеловал меня в лоб и поднялся с дивана. – Пойду проверю как там Олег.
– Кто он такой? – воспользовавшись моментом я решила спросить.
– Олег? Он мой давний знакомый. Немного сумасбродный, но хороший парень.
Мне показалось странным, что Стас раньше не упоминал о нем. Все это время мы были достаточно близки и делились многим.
– И где он был раньше? – спросила я, стараясь, чтобы голос звучал как можно ровнее. – Почему ты не упоминал о нем?
– Это допрос? – спросил он с ноткой обиды.
– Нет, просто разговор, в котором хочу выяснить некоторые обстоятельства.
– Выкладывай, – его глаза сверкнули на мгновение забытым огоньком дерзости.
– Я видела его татуировку на ребрах, – Стас на мгновение застыл, не зная, что ответить.
Татуировка в виде змеи, которая служила символом нашей клятвы, была у всех членов семьи. Каждый новый член получал эту метку, подтверждая свою преданность и готовность следовать общим идеалам. Сложность узора подчеркивала искусность мастера, создавшего это произведение, а также глубокий смысл, заключенный в каждом завитке. С течением времени татуировка приобрела для нас целый спектр значений. Она стала напоминанием о пройденных испытаниях, о завоеванном уважении и достигнутых целях. В трудные моменты, глядя на нее, мы вспоминали, что из любой сложной ситуации всегда есть выход, стоит только проявить терпение и изворотливость. Змея также символизировала незримую, но осязаемую связь между нами, которая помогала нам оставаться единым целым, несмотря на разногласия.
– Ладно, – отложив попыткий уйти, он присел обратно и потер лоб. – Олег уже крутился в этих кругах, когда я вошел в бизнес. Он помог мне освоиться и заполучить репутацию. Вскоре мы решили объединиться и расширить бизнес. Мы были не просто партнерами, мы были лучшими друзьями.
– И что было потом? – не удержавшись, спросила я.
– Он влюбился. Ее обаяние и харизма влекли за собой, как магнит.
Она завораживала каждого, кто оказывался в ее окружении. Он уехал за ней в Америку и остался там жить. Так и оборвалась наша связь.
– Никогда бы не подумала, что у таких как он есть сердце.
– У всех есть сердце, Кира, даже у тебя, – Стас улыбнулся, слегка наклонив голову. – Просто у нас разные способы его показывать.
– И что заставило его вернуться?
– Некоторые обстоятельства, с которыми нужно разобраться. Кир, я не жду, что ты сразу примешь его, после вашего неудачного знакомства. Просто постарайся ему не грубить и быть милой.
– Он угрожал отправить меня на кладбище, – воскликнула я.
– Кира.
– Не грубить и быть милой, я запомнила. – А теперь позвольте откланяться, скоро начинается моя смена.
– Хорошо, – брат понимающе кивнул и проводил меня до выхода.
– Рекомендации я оставила у Лизы, можешь к ней обращаться, но думаю самое страшное уже позади, – сказала я напоследок.
Накинув на плечи ветровку, я вышла на улицу и почувствовала легкий ветерок. Сумерки уже заволакивали все вокруг, и небо приобрело глубокий синий оттенок, открывая в некоторых местах яркие звезды.
Глава 2
«И среди мирского хаоса, ее глаза были покоем»
Я с трудом разлепил глаза. Обстановка вокруг меня казалась такой незнакомой, но вскоре сознание начало возвращаться. Медленно, но уверенно, комната приобретала четкие очертания, и я стал различать звуки, доносившиеся из открытой двери. Разговоры звучали негромко, но достаточно, чтобы развеять гнетущую тишину, царившую в комнате. За окном уже стемнело. Это означало, что я нахожусь тут отнюдь не пару часов. Пытаясь сесть, я почувствовал легкую боль внизу живота. Скинув себя одеяло, увидел белую повязку, слегка пропитанную кровью. Ощущение времени исчезло, как только перед глазами поплыли обрывки воспоминаний. Я вспомнил, как прилетел ранним утром. Меня уже ждали возле терминала. Власть сна и лекарства все еще окутывала меня плотной дымкой, но необходимость разобраться в случившемся не оставляла в покое. Где я и что произошло? Вопросы нарастали, будто снежный ком, но ответы еще ускользали. Я провел взглядом по комнате, пытаясь отыскать зацепки, которые могли бы помочь вспомнить детали, ускользающие от моего сознания. Скромно обставленная, с несколькими предметами мебели, она, тем не менее, не была мне знакома. В углу стоял небольшой столик с лампой. Шторы на окне были полу раздвинуты и сквозь них пробивался лунный свет. Звук открывающейся двери прервал мои мысли. В комнату вошла девушка в простой одежде медсестры. Ее глаза смотрели с какой-то усталость, но, когда она заметила, что я проснулся, на лице мелькнуло что-то похожее на удивление вперемешку с профессиональным любопытством. Без особых церемоний она подошла ко мне, проверяя бинты и состояние.
– Вы пришли в сознание, хорошо, – сказала она ровным голосом, больше констатируя факт, чем ожидая ответа. – Вам нужно еще немного отдохнуть. Ваше тело пережило серьезное испытание.
Ее слова не дали мне никаких подсказок относительно причин моего состояния, но вместо того, чтобы задать все накопившиеся вопросы, я кивнул, не желая показывать свою неуверенность. Когда девушка покинула комнату, я, собравшись с силами, встал с кровати и подошел к двери. Прислушавшись, я уловил обрывки фраз. Это был женский голос. Он мне казался смутно знакомым, но это не приносило облегчения. Затем последовал звук закрывающейся двери, и голоса стихли. Я слегка приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Свет, более яркий, чем в комнате, на мгновение ослепил меня. Когда зрение привыкло я пошел вдоль коридора и вышел в гостиную. Возле камина расположился Стас. Он сидел в кресле, задумчиво покачиваясь. Видимо настолько был погружен в свои мысли, что даже не замечал моего присутствия.
– Я так понимаю это твой дом? – нарушая тишину произнес я.
Стас поднял на меня взгляд, словно только что вынырнув из глубокой воды. Он выглядел удивленным.
– Да, проходи, – ответил он с усмешкой, указывая на кресло рядом. – Как ты, дружище?
– Как видишь живой, – слегка усмехнулся я.
Я огляделся, стараясь уловить атмосферу пространства. Гостиная излучала уютное тепло. Над камином висела картина с сюжетом морского пейзажа, на котором волны стремительно катились к берегу, словно в постоянном движении. В этой гармонии деталей ощущалась уединенность и мир.
– Что произошло? – проронил я, в надежде, что именно Стас поможет восстановить недостающие фрагменты в моей памяти.
– Очередное покушение. Мы не успели выйти с аэропорта, как возле нас притормозили две тонированные машины и открыли по нам огонь.
Стас сделал паузу, словно собираясь с мыслями, а затем продолжил.
– Все случилось очень быстро. Пока мы бежали в укрытие, я даже не заметил, как тебя зацепили.
Это объясняло мою повязку на животе. Видимо туда попала пуля.
– Смог выяснить, кто это был? – спросил я, сконцентрировавшись на его лице.
– В процессе. Но теперь я знаю точно, что это не случайность. Похоже, они выследили нас еще в городе.
– Я для этого и здесь, чтобы помочь разобраться с этим. Пока летел, проверил документы, которые ты мне прислал. Здесь все серьезнее, чем я думал. Кому-то ты явно перешел дорогу. И теперь он хочет убрать тебя.
– Я уже укрепил наш периметр и установил дополнительные камеры вокруг дома.
Я кивнул и достал из кармана телефон, чтобы позвонить своим людям. Казалось, что времени действительно оставалось мало, а враг был невероятно хорошо осведомлен. Каждое движение теперь нужно было продумывать до мельчайших деталей, чтобы не дать шанса врагу застигнуть их врасплох.
– Вам необходим постельный режим и никакого алкоголя, – вдруг появилась девушка, которая еще недавно заходила ко мне в комнату. И обращалась она явно ко мне.
– Лиза, все в порядке, – ответил Стас.
– Но ваша сестра оставила указания.
– Со своей сестрой я разберусь сам.
Девушка вздохнула, поправляя выбившуюся прядь своих темных волос за ухо. Она знала, что спорить со Стасом бесполезно, но долг требовал от нее хотя бы попытаться убедить пациента следовать советам.
– Почему ты так упрям? – с мягкой укоризной в голосе спросила она. Если Кира узнает, что из-за ваших посиделок разошлись швы, она будет в бешенстве.
– Хорошо, дай нам пять минут, и он вернется в комнату.
Лиза улыбнулась в ответ. Она забрала пустые стаканы с тумбочки и направилась на кухню.
– Та девушка, которая меня оперировала…
– Да, моя младшая сестра. Зовут Кира.
Несколько секунд я молчал, пытаясь понять свои чувства. Воспоминания о недавнем столкновении с девушкой стали возвращаться: ее сосредоточенное лицо, расчетливые движения, резкость в словах. Но самое главное – ее нефритовые глаза, которые сияли в полумраке, словно две драгоценные жемчужины, пронзая мой разум. В этом взгляде было что-то гипнотическое и недосягаемое, как будто за ними скрывались сотни тайн, тысячелетняя мудрость и некая осторожная печаль. Казалось, время остановилось, и мы оказались в замкнутой капсуле, где было только наше дыхание и молчаливая игра миров. Запястья ее казались хрупкими и нежными, но, несмотря на это, в них была скрыта сила, которую я почувствовал своим прикосновением. Она не вырвалась, не вскрикнула, просто смотрела мне в глаза и давала понять, что знает ту бурю эмоций, что разразилась внутри меня. Я почувствовал, как внутри меня начинает расти глубокий стыд за свою опрометчивость, за это внезапное непрошенное вторжение.
– Кажется, я ее разозлил.
– Не беспокойся. Она так на всех реагирует. Профессионал до мозга костей и иногда бывает слишком прямолинейной.
Я слегка улыбнулся и вспомнил как, она протянула инструмент и была готова дать мне самому достать эту пулю. Практичным движением она подвинула своей стройной рукой металлический пинцет, сверкающий холодным блеском под светом лампы. В ее глазах не было ни тени сомнения или страха, только спокойная решимость.
– И не смотря на всю ее строгость, она заботится о каждом своем пациенте.
– Может, я должен извиниться, – неуверенно пробормотал я.
– Можешь, конечно, попробовать, – ответил Стас с легкой усмешкой. – Но не думаю, что это выльется во что-то хорошее. Она не тот человек, который будет держать эмоции на расстоянии.
Мое сознание медленно, но верно возвращалось к реальности, осознавая значимость каждого человека, который прошел через мою жизнь и, возможно, требующего от меня большего понимания и терпимости. Я задумался над словами ее брата, проигрывая в уме диалог с ясной целью в следующий раз быть более внимательным и менее агрессивным.
Кто знал, что эта встреча изменит что-то во мне?
Глава 3
«Жизнь действительно иногда преподносит самые необычные сюрпризы»
– Кира Андреевна, – в ординаторскую вбежала медсестра.
Я подняла голову со стола и увидела перед собой старшую медсестру, которая тяжело дышала, будто она марафон только что пробежала. Ее обычно аккуратно уложенные волосы были растрепаны, а глаза светились не то тревогой, не то возбуждением. Этот ее неряшливый вид странно контрастировал с безукоризненной униформой старшей медсестры. Белый халат, хоть и были слегка измятым, оставался безупречно чистым.
– Что случилось, Настя?
В больнице редко случались нештатные ситуации, и тем более такие, которые могли выбить из колеи нашу старшую медсестру. Она, казалось, колебалась между тем, чтобы обрушить на меня все свои мысли сразу и необходимостью как-то успокоить себя. Я заметила, как ее пальцы нервно перебирали край халата.
– Простите, что разбудила вас, – ее голос дрожал. Она спешно провела рукой по волосам, пытаясь их привести в порядок. – В приемном отделении драка между охранником и каким-то мужчиной. Нам нужна ваша помощь. Они сейчас друг друг все кости переломают.
– Вот когда переломают, тогда и зови. А лучше сразу к травматологу отправь.
Растерявшись, Настя замерла в дверях. Шум из приемного отделения все еще доносился до нее, отчего ее неуверенность усиливалась. Она понимала, что не может так оставить ситуацию без внимания, ведь разгул ярости мог обернуться чьей-то бедой.
– Тот мужчина требовал позвать вас, – я заметила, как ее пальцы начали нервно перебирать край халата.
Я, не совсем проснувшись, кивнула и встала, стараясь прийти в себя. Ночные смены всегда были испытанием для всех нас, но в тот момент чувство ответственности превозмогло усталость.
– Идем, – тихо сказала я и направилась к двери.
В коридоре царила суматоха. Ассистенты несли медицинское оборудование, медсестры пересекались туда-сюда, а врачи обсуждали какие-то срочные планы. По мере нашего приближения я ощущала нарастающее напряжение. Шум голосов усиливался с каждым шагом. Когда мы вошли в приемное отделение, картина предстала совершенно хаотичной. Охранник и мужчина продолжали бороться, не обращая внимания на встревоженные взгляды окружающих. Пара медицинских работников пытались усмирить мужчин, но их попытки оказались тщетными. Мне хотелось вернуться обратно, однако внутренний долг не позволял отступить. В голову всплыли слова наставника: «Эти люди нуждаются в нас даже тогда, когда не знают, что нуждаются».
– Остановитесь, – прокричала Настя, пытаясь перекричать шум, но ее голос потонул в гвалте.
– Вот видите, Кира Андреевна, они даже не слышат меня.
Я начала вертеть головой в поисках чего-либо такого, что смогло бы успокоить этих двоих. Мой взгляд остановился на огнетушителе, который висел на стене в конце коридора. Подбежав, я подхватила огнетушитель с настенного крепления. Он был тяжелее, чем казалось на первый взгляд. Да и пользоваться им никогда не приходилось. Вспомнив, как один из наших сотрудников использовал его в тренировочной ситуации, я оценила свои шансы. Конечно, это довольно нестандартный способ успокоить двоих разгоряченных спорщиков, но отчаяние давало свои небанальные плоды. Уверенно я шагнула обратно. Их ссора набирала обороты, словно ураган, готовый снести все на своем пути. Я выдернула пломбу и направила шланг на мужчин. Нажав на рычаг, я почувствовала, как мощный поток белой пены вырывается наружу и накрывает, словно плотное снежное одеяло. Пена ложилась на них тяжело и неотвратимо, лишая их возможности мгновенно среагировать. Застыв на месте, они пытались протереть глаза и обрести хоть какую-то ясность в происходящем. Возможно, это был не самый дипломатичный метод, но он сработал. Когда запас пены иссяк, я поставила огнетушитель на пол. Незнакомый мужчина, который оказался в центре драки, поморщился, но обрел, казалось, некоторую степень уважение, всматриваясь в меня более пристально.
– А теперь объясните мне, что здесь происходит? – я уставилась на мужчин, ожидая ответа.
– Мужчина попытался пройти без разрешения в больницу, – наконец произнес охранник. – Я его задержал.
– Пугая при этом пациентов?
– Я выполнял свою работу, Кира Андреевна, – он потупил взгляд, явно чувствую неуверенность в своих действиях. Вел себя агрессивно, говорил, что ему срочно нужно попасть внутрь.
– В следующий раз выберите другие методы для таких случаев, хорошо? Люди приходят сюда за помощью и спокойствием, а не для того, чтобы стать свидетелями скандалов и перепалок.
Охранник кивнул и, бросив последний взгляд на мужчину, поспешно удалился. Проследив, как тот дошел до своего поста, обратила свое внимание на незнакомца. Мужчина отряхнул с себя остатки пены и попытался принять представительный вид. Страх, любопытство или может уважение смешалось в его глазах. Я это видела, и это мне вполне подходило. Я спокойно шагнула вперед, чуть приподняв голову, как привыкла делать, когда хотела показать свою уверенность.
– Вы в курсе, что здесь больница и нельзя просто приходить, когда захочется и куда захочется. Да еще и охранников избивать?
– А вы всегда решаете проблемы с помощью огнетушителя? – на его лице появилась легкая усмешка.
– Обычно обхожусь только ведром с водой, но вам повезло, – с сарказмом ответила я.
– Кира Андреевна, простите за мое появление без предупреждения, – начал он с неожиданной вежливостью. – Меня зовут Андрей и вы мне очень нужны, иначе беды не миновать.
– У вас есть, – я взглянула на часы, – пять минут, не более.
– Мне достаточно и одной, – мужчина резко сорвался с места и рванул к выходу.
Через пару минут он снова оказался передо мной, держа в руках огромный огромный букет.
– Это вам, – он протянул букет мне.
– Розы? В чем дело?
– Извинения от Олега Владимировича.
Сперва мне показалось, что усталость сыграла злую шутку с моим восприятием. Но затем я вспомнила наглого мужчину, которого оперировала пару дней назад. Его тоже, кажется, звали Олег.
– То есть вы, приехали, поставили на уши всю больницу, подрались с охранником ради того, чтобы отдать мне этот чертов букет? – я смотрела на него, все еще не веря в то, что происходит.
– Я понимаю, что это может выглядеть как безумие, но Олегу Владимировичу важно, чтобы вы приняли его извинения.
Казалось, еще чуть-чуть и я взорвусь. Внутри меня кипела буря эмоций, которая грозила прорваться наружу в любой момент. Я попыталась найти спасение в глубоком вдохе, но и это не приносило облегчения.
– Значит так, слушай меня внимательно, Андрей. Берешь этот букет и уезжаешь отсюда. А Олегу Владимировичу можешь передать, чтобы шел в… Я на мгновение запнулась.
– Куда ему идти он сообразит сам. Выход вон там, – я указала на дверь справа. Еще раз здесь увижу, не буду столь любезна.
Раньше я старалась проявлять терпимость, давать шанс. Но мой лимит истощен. Люди, которые играют с судьбой, должны осознавать, что у всего есть свои последствия. Я вижу, что желание спорить у этого Андрея на фоне моей холодной решимости отпадает. Поджав губы и бросая недоуменный взгляд на меня, он идет в сторону выхода. Выдохнув, я возвращаюсь в ординаторскую, разгоняя по пути зевак, которые решили поглазеть. Достав из кармана телефон, я захожу в контакты. Набрав брата, я жду, когда он соизволит ответить.
– Кира, – слышу я сонный голос в трубке. Надеюсь у тебя что-то серьезное, чтобы звонить мне в такую рань.
– Будущее убийство брата достаточно серьезное для звонка?
– Что происходит? – голос брата в трубке неожиданно оживился, словно он проснулся в одно мгновение.
– Ко мне только что приехал человек, поставили всю больницу на уши, подрался с охранником, продолжать?
– Больше информации, пока я ничего не понимаю.
– Мне вручили букет роз и сказали, что это извинения от Олега Владимировича, – добавила я, пытаясь понять к чему этот весь спектакль.
В трубке раздается звонкий смех, словно он только что услышал лучший анекдот в своей жизни.
– Прости, я пытался ему объяснить, чтобы не лез к тебе с извинениями. Но он всегда делает по-своему и умудряется вызвать переполох.
– Стас, мне не нужны проблемы. Чтобы я никого и близко не видела рядом с больницей.
– Хорошо, я поговорю с ним.
Я сбросила вызов и покачала головой, не веря, что так просто могла попасть в гущу событий, инициированных человеком, о существовании которого я узнала пару дней назад. Я вынуждена была признать, что жизнь действительно иногда преподносит самые необычные сюрпризы. Олег Владимирович… было что-то в этом имени, что обещало многие удивления, о которых мне еще только предстоит узнать. Погрузившись в свои мысли, я не заметила, как ко мне кто-то подошел. Вздрогнув, я обернулась и увидела перед собой Алю. Ее волосы слегка растрепались, а легкий румянец на щеках выдавал, что он спешила.С тех пор, как мы встретились на практике, она стала моей лучшей подругой. Мы пережили множество перемен: окончание университета, первые шаги в карьере, личные драмы и радости. Мы понимали друг друга с полуслова и могли часами говорить обо всем на свете. Порой мне казалось, что Аля – это мое отражение, которое всегда подскажет, какой выбор сделать и в каком направлении двигаться дальше.
– Привет, – произнесла она, стараясь выровнять дыхание. – Извини, если напугала.
– Не волнуйся, все в порядке.
Аля слегка кивнула, и мы зашли в ординаторскую. Атмосфера была привычно деловитой, но в тот момент казалось, что воздух был наэлектризован ожиданием. Коллеги шептались в углу, обсуждая последние новости из отделения. Они пытались говорить тише, но держать любопытство оказалось непросто. Слова «огнетушитель» и «утренний инцидент» то и дело прорывались в общий шум, заставляя других сотрудников заинтересованно прислушаться. Среди шепота можно было различить разные мнения: от искреннего восхищения до недоумения и осуждения. Я могла лишь догадываться, о чем они судачат, прекрасно понимая, что утром создала настоящий фурор.
– Кто-нибудь знает, откуда у нас в приемной пена по всему полу и огнетушитель рядом лежит? – Аля посмотрела на своих коллег.
– А это у нас Кира Андреевна разнимала дерущегося охранника и незнакомца, – теперь подруга смотрела на меня.
– Огнетушитель? Серьезно? – брови Али поползли вверх показывая насколько она удивлена в данный момент.
– Выбора не было, – я пожала плечами и отошла в самый конец кабинета. Аля пошла за мной.
– Думаю спрашивать про твое ночное дежурство не стоит.
– Было спокойно, пару отравлений алкогольных и все, – я взяла чайник и налила себе в чашку крепкого кофе.
– И что этот незнакомец хотел?
– Принес букет в качестве благодарности от пациента.
– И ты не взяла?
–Ты же знаешь, что этой мой принцип. Тем более там та еще заноза в заднице. Мрачная, холодная и не очень вежливая. От таких я привыкла держаться подальше.
– Так ты парня себе точно не найдешь.
– Да и не стремлюсь я особо к отношениям, не с нашей работой, – ответила я, допивая кофе. – Зато мне спокойно. Живу для себя и не завишу ни от кого. Разве это не главное?
Моя подруга только скептически покачала головой, усмехнувшись. Ее всегда удивляла моя флегматичность и нежелание ввязываться в романтические авантюры, но я давно приняла свой характер и смирилась с ним. Аля, напротив, всегда в центре внимания, ее окружает толпа поклонников и приятелей.Тем не менее, это не мешало нашей дружбе.
– Смотри сама. Но однажды ты встретишь кого-то, кто поменяет твое мнения.
Я только улыбнулась в ответ. Возможно, она права, но сейчас мне совершенно не хотелось что-то менять. Одиночество давало возможность сосредоточиться на себе, на своей карьере. И если где-то в будущем мне встретится тот, кто будет способен полюбить меня такой, какая я есть, то я встречу его с открытым сердцем, но без спешки и иллюзий.
– Прием, ты меня слышишь? – Аля щелкнула перед моим лицом пальцами.
– Прости, задумалась.
– Как насчет того, чтобы сходить в кино сегодня вечером? Мне досталось два билета.
– Отличная идея, – откликнулась я с энтузиазмом, мгновенно ощутив, как поднялось настроение.
Я подумала о том, как здорово будет провести вечер вдали от работы и внезапных звонков брата, окунувшись в мир кинематографических иллюзий. Уже предвкушая мягкие кресла и запах свежего попкорна, мы договорились встретиться в семь возле выхода из приемного отделения.
Время пролетело незаметно. Я отправила последнего пациента к травматологу, заполнила все необходимые документы и устало откинулась на спинку стула. День был насыщенным и напряженным, но при этом практически не отличался от всех предыдущих. Часы на стене показывали, что до конца моей смены осталось двадцать минут. Поэтому, отложив все бумаги на завтрашний день, я отправляюсь переодеваться. В коридорах было уже тихо, пациенты и сотрудники редели, оставляя за собой аромат дезинфицирующих средств и едва слышный шум кондиционеров. И тут я услышала женский плачь. Я замедлила шаги и прислушалась. Он доносился из-за угла, оттуда, где находилась комната для анестезиологов. Я немного помедлила, прежде чем отважиться заглянуть внутрь. На одном из стульев, обхватив руками колени, сидела Аля. Ее плечи дрожали от рыданий. Свет лампы без ажура бледно освещал ее лицо. Я тихо постучала в дверь, обращая на себя внимание, и вошла внутрь. Аля подняла на меня глаза, полные слез, а затем тихо произнесла.
– Он меня бросил.
Ее губы дрожали, как будто застывшие на грани разразиться потоком слов. Взгляд ее серых глаз был устремлен в пустоту, как будто надеясь отыскать в ней утешение. Я села рядом, пытаясь создать ощущение тепла и поддержки своим присутствием.
– Я не могу поверить, что все закончилось так внезапно, – ее голос был почти шепотом. – Утром все еще было хорошо, а десять минут назад он позвонил и сказал, что наши пути расходятся.
Я молча кивнула, давая ей понять, что готова слушать сколько угодно.
– Он просто не достоин тебя, – сказала я, стараясь быть уверенной. Ты еще встретишь своего человека, который будет ценить тебя и уважать.
– Я устала встречать не тех людей, – она подняла голову наверх, чтобы остановить вновь выступившие слезы.
– Так бывает в жизни. Мы встречаем людей, которые могут принести нам боль и страдания. Но вместе с этим они нас учат быть сильными.
Она печально усмехнулась. Видимо, ее опыт был слишком горек, чтобы дать мне легко окунуть ее в волны моей оптимистической философии. Но Аля была умной девушкой, способной вникнуть в собственный эмоции и понять свой истинный путь. Мне хотелось, чтобы она почувствовала, что все раны залечиваются, пусть и со временем. Мы проговорили еще минут десять, и Аля отправилась приводить себя в порядок. А я решила подождать ее на выходе из больницы.
– Я готова, – со мной поравнялась Аля. Ее глаза все еще были красные после слез, но выглядела она гораздо лучше.
– Давай пошлем всех к черту и проведем время как в старые добрые времена, – я улыбнулась и Аля подхватила мой настрой.
– А меня третьим возьмете? – раздался знакомый голос за спиной.
Я обернулась и увидела Стаса. Он улыбался своей фирменной, чуть хитроватой улыбкой, которую я знала наизусть: ему что-то от меня нужно.
Яна Ким
Тип: электронная книга
Жанр: Современные любовные романы
Язык: на русском языке
Издательство: Автор
Дата публикации: 10.01.2025
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Способна ли страсть превратиться в нечто большее и изменить ход судьбы или же это всего лишь безрассудный порыв, обрекающий на печальный финал?