Главная страница | Любовное фэнтези | Осколки

Осколки
Саша Урбан
В их мире всё решает магия. А Элоиза занимается самым тонким – любовным колдовством. Вот только теперь приворотную магию хотят запретить, а мрачный заклинатель расследует серию жестоких убийств, совершенных под воздействием приворотного зелья. Того, что год назад создала Элоиза

Саша Урбан
Осколки

Поцелуй смерти I
Ви всю трясло. Волнение, зародившееся в ее душе еще в обед, к вечеру стало невыносимым. Весь день Ви только и делала, что отгоняла стискивавший горло страх повседневной рутиной. Она привела в порядок дом – небольшую съемную квартиру, в обшарпанные обои которой впитались запах табачного дыма, выпечки, ее духов и самые счастливые годы ее жизни. С каждым годом квартира все больше приходила в упадок. Сай обещал привести ее в порядок, да что там в порядок – вот сейчас он заработает денег на своем зелье для запоминания снов, и они разбогатеют, а там рукой подать и до собственной квартиры. Да что, квартиры! Они купят целый особняк в квартале Рек. Или даже в пригороде, а художники, писатели, предсказатели и мыслители будут ездить к ним, чтобы получить эликсир.
Когда-то смелые планы Сая вызывали у Ви искреннюю улыбку, но годы шли, а мечтательная улыбка превращалась в едкую гримасу. Сай целыми днями пропадал в лаборатории, Ви брала дополнительные смены на очистной станции и до седьмого пота махала руками, разгоняя потоки воды вместе с другими заклинателями. И все это ради того, чтобы содежать их крошечную семью, чтобы Сай мог и дальше идти к мечте. Ви засыпала одна, злилась по поводу и без, а по ночам рыдала, потому что не могла вспомнить, о чем мечтала сама. Вся ее жизнь, весь ее труд, свелся к Саю и его экспериментам.
А потом Сай в очередной раз пришел под утро, и комнату их квартирки заполнил новый аромат. Духи, вырвиглазные, дешевые, вызвавшие у Ви только два желания – чихать до тех пор, пока не вылетит мозг, и убить Сая. Но Ви была слишком уставшей после двух смен на станции, чтобы закатывать мужу скандалы. Она просто легла спать на самом краю кровати, а в сердце пустила корни черная жестокая обида. Если Сай решил, что может сесть ей на шею и свесить ноги, то и Ви может сделать так, чтобы муженек и думать не смел о том, чтобы жить без нее.
Сильвия на смене как раз рассказывала, что в центре можно купить нужный эликсир, такой забористый, что в магазинах его не найти. Только с рук, у проверенных людей. Сама она, конечно, не пробовала, но были знакомые, которым так удалось сохранить брак. Там муж напивался и поколачивал жену, но после пары капелек эликсира стал заботливым, как собака-нянька.
Преисполненая жажды праведной мести, Ви обзавелась флаконом заветной розовой жидкости. Все содержимое могло уместиться в наперстке, и Ви поколебалась лишь один раз – когда отдавала за эти капли недельную зарплату. Правда, колебания не заняли много времени, стоило ей замяться на секунду, и в носу тут же засвербило от воспоминания о едком запахе чужих духов.
Второй раз Ви запереживала сейчас. Так-то приворотные эликсиры не были запрещены, а за их применение в браке выступали даже в Верховной коллегии, когда затрагивались вопросы демографии. И все-таки совесть выбрала момент, чтобы начать ворочаться.
Может, стоило просто отпустить Сая, и каждому пойти своей дорогой?
Ну уж нет! Она ради муженька пожертвовала молодостью, лишилась наследства, годами работала в несколько смен, лишь бы прокормить их, а Сай увольнялся, стоило очередному начальнику повысить на него голос. Ну уж нет! Ви уйдет, но прежде получит назад все, что вложила в этого грязного неблагодарного фантазера!
Произнеся эти слова, как заклинание, Ви вылила зелье в соус и оставила тарелку с ужином дожидаться Сая. Вынесла мусор, навела порядок дома и даже немного подремала до тех пор, пока в коридоре не раздались шаги мужа.
Она едва ли могла вспомнить, когда Сай целовал ее так требовательно и жадно. Пожалуй, в их первую брачную ночь, когда опьяненные вином и чувством свободы, они завалились в гостиничный номер. Сай не выпускал ее из рук, даже когда они совсем выдохлись, и Ви провалилась в сон. Впервые за несколько месяцев на губах женщины была искренняя улыбка. Что ни говори, а эликсир сработал. Знать бы только, сколько продлится эффект…
Через несколько часов прозвенел будильник, и Ви неохотно оторвала голову от подушки. Перевернулась, чтобы выпутаться из рук Сая, так и стискивавшего ее в теплых объятиях, и чуть не вскрикнула, наткнувшись на его пылающий взгляд.
– Ты проснулась, – жарко прошептал он и прижался губами к ее шее. Ви рассмеялась от волны мурашек, прокатившейся по телу.
– Сай, мне нужно на работу, – она попыталась отстраниться, но Сай только крепче прижал ее к себе.
– Может, ты возьмешь сегодня выходной?
Он прижимался так близко, что Ви кожей чувствовала его нетерпение. Она уперлась рукой в его грудь.
– Сай, давай завтра, я уже договорилась с Сильвией. Да и у Моник ребенок заболел, она весь день будет у целительницы.
– Ви, – он лишь покачал головой, как будто жена дурила ему голову.
Его пальцы обхватили ее запястья и завели руки женщины за голову, прижали к изголовью кровати так, что изогнутые прутья впились до самой кости.
– Сай! – окликнула его Ви, но муж уже навис над ней и принялся осыпать поцелуями губы, шею, грудь, спускаясь все ниже.
Поцелуи становились все жарче, Сай пускал в ход зубы, будто и не забывал, как ей нравится. Ви извивалась от смеси удовольствия и злости. Она же сказала, она попросила. Ви уперлась пятками в матрас и попыталась вывернуться, но Сай вскинулся и прижал ее всем телом к кровати.
– Я так тебя люблю, – выдохнул он ей в губы. И впился в нежную кожу укусом.
***
Коронера вырвало почти сразу, как они оказались на месте преступления. Капитан Ган, и тот прикрыл нос и рот платком, а про себя порадовался, что не завтракал. В обшарпанной квартирке устроили кровавую баню. Постельное белье в застиранный цветочек окрасилось бурым, на подушках лежало изуродованное тело женщины. На ней не было живого места, ее словно пропустили через измельчитель для мяса и уложили подремать.
Рядом в петле болтался мужчина. Его лицо и грудь были измазаны кровью, а на щеках бурое месиво разъели дорожки слез.
– Вайолет и Сай Фареро, – проговорил коронер, поджимая губы на случай, если его опять начнет выворачивать наизнанку. – Два дня назад женщина не вышла на смену, а ее муж просрочил оплату аренды лабораторного кабинета.
– Кто хватился их первым?
– Начальник смены Вайолет. На теле помимо укусов есть следы, как и у предыдущих жертв.
– Затрахал до кровавых мозолей, а потом загрыз в порыве страсти, – закончил за него капитан Ган. Во рту стало кисло от этих слов. Коронер кивнул. – Где детектив?
– Он… его рвет. Все еще.
Ган сделал глубокий вдох и мысленно помолился всем богам, какие только могли помочь ему не закинуть юнца прямо в тухлые воды Солари.
– Мог бы и привыкнуть, – только и сказал мужчина. – Ладно, напишите Аверу. Скажите, что у нас еще два трупа, и он назначен вторым детективом на этом деле. И позовите нашего молодца, пусть заморозит тела, чтобы они дожили до экспертизы.
Коронер кивнул. Стоило ему приоткрыть дверь, как в квартиру тут же ураганом ворвалась юркая девчонка с исписанным блокнотом.
– Капитан Ган, расскажите, кто является главным подозреваемым в деле о «Поцелуе смерти»!
Капитан обернулся и смерил девицу испепеляющим взглядом. Затем чуть улыбнулся и слегка повернул запястье. Поток смрадного воздуха ударил журалистке в лицо. Девушка зажала нос и рот рукой, сдерживая тошноту, а ветер лишь усилился, выпинывая ее из квартирки.
– Это нападение на прессу! – крикнула она напоследок.
– Это просто кошмар, – лепетал в тон ей коронер.

Осколки сердца I
– Раскаяться никогда не поздно, а вот согрешить можно и не успеть, – с этим нехитрым тостом Элоиза прильнула к бокалу пива под одобрительный гул барной стойки.
В «Колодце» девушку уже знали и по-своему любили, как любят младших братьев и сестер, которые только научились ходить и говорить, но еще не могут принести больших проблем движениями своих маленьких ножек и извилин. Хоть Элоиза и наведывалась сюда, как на вторую работу, постоянные гости все еще относились к ней со снисхождением, как будто она только постигала азы искусства поглощения алкоголя. Вот и сейчас Барри, старый заклинатель огня, подвинул к ней свою тарелку жареной картошки.
– Закусывай, мелкая, – прокряхтел он.
– Эй!
– Не «эйкай» мне тут. Унесет – глазом моргнуть не успеешь. А вдруг сегодня в этот бар зайдет любовь всей твоей жизни, а ты в слюни? И как ты будешь его потом искать?
– Сопру ботинок и буду примерять каждому встречному, – съязвила Элоиза и положила локти на барную стойку. Совершенно неизящно, но и «Колодец» не был местом сбора великосветской публики. Основной массой гостей тут были старожилы района Ливней, трудяги из ближайшей канцелярии – неизменно уставшие и непонятно чем занимающиеся, а еще несколько сотрудников министерства иностранных дел, недавно возобновившего работу. Ну и Элоиза собственной персоной. Все без исключения собирались с одной целью – расслабиться, выдохнуть и выпить пива после напряженной работы. Расслабиться в первую очередь – расстегнуть бессчетные пуговицы на кафтанах в цветах своих коллегий, ослабить галстуки и шейные платки, снять головные уборы и распустить волосы. Все это было нужно на улице, чтобы – не дай боги – не перепутать, кто перед тобой: заклинатель, алхимик, целитель или еще кто. А в «Колодце» все были просто гостями, и это было одной из причин, почему Элоиза уже год не изменяла этой «блеводерне», как сказала бы тетя Фрэн.
Несмотря на относительно либеральный уклад внутри бара, Элоиза все равно чувствовала особое отношение, но – чуть ли не единственный раз в жизни – в хорошем смысле. Она была самой молодой постоянной гостьей и, что уж сказать, самой симпатичной в их компании, собиравшейся раз в два дня за барной стойкой и прозвавшей себя «Алколлегией». Среди участников этих спиртозных собраний был Барри – заклинатель огня, Лейла – заклинательница ветра, Харольд – целитель, Фатих – алхимик по твердым субстанциям. Главным правилом их собрания было: «Не говорить о работе», поэтому они обсуждали все на свете, от любви до наилучшего способа выращивания острых перчиков. И Элоизе это нравилось до тех пор, пока ее, как самую младшую, не начинали учить жизни.
– Ты, когда того самого встретишь, обязательно приводи сюда, – пробубнила Лейла. – Мы его просканируем и скажем, пара он тебе или кто.
– И как скоро начнет лысеть, – поддакнул Харольд.
Элоиза глянула в отражение в зеркале напротив барной стойки в надежде, что вот-вот в дверях появится Фатих, своими историями всегда отвлекавший местную публику, но дверной проем предательски пустел. На колдовском зеркале вот-вот должен был начаться очередной выпуск шоу талантов, и девушка в глубине души надеялась, что очередные голосистые девицы оттянут внимание Барри, Лейлы и Харольда на себя.
А до тех пор нужно было выкручиваться самостоятельно.
– Коллеги, вы и сами знаете, мне это пока неинтересно, – со всей важностью в голосе сказала Элоиза, делая еще глоток пива, темного и вязкого, как мазут. Достаточно мужественный напиток, но Элоиза научилась пить его также, как научилась шутить сальные шуточки. В «Колодце», как и везде, действовало простое правило – бей первой. Покажи, что тебя не проймешь ни откровенной пошлятиной, ни пойлом, от которого печень попытается съехать на собственную квартиру. И только тогда к тебе перестанут относиться, как к нежной барышне, на уши которой можно навесить тонны отменно вываренной лапши.
– Ну, на будущее, – моментально смягчилась Лейла.
– Кстати, тот парень уже минут пять с тебя глаз не сводит, Элли, – подмигнул Том, бармен. Он был из малоодаренных. Тех, кому природа отстегнула весьма скромные магические способности. Он мог движением руки удерживать стакан в воздухе, да и пиво у него никогда не проливалось и не пенило, но на этом его дар заканчивался.
Порой Элли даже раздражал интерес, который вызывала ее личная жизнь, но не в этот раз. Парень за дальним столиком был хорош собой: высокий, с коротко постриженными каштановыми кудрями и широкими скулами, об которые, при желании, можно было сыр натереть. Он перехватил взгляд Элоизы через зеркало и улыбнулся. Не как эти милые мальчики и юноши, которые приходят в бар, чтобы выпить пива, чинно побеседовать и разойтись. Нет, в глазах, голубых, как талая вода, плескалась насмешка, готовность принять вызов. Какое еще желание может вызвать такая, как Элоиза со своим поведением, ну правда? Превеликая Рошанна, покровительница красоток и плутов, видимо, решила сделать Элль своим личным экспериментом, поэтому отвесила ей рост чуть ниже среднего, зато с лихвой компенсировала это фигурой. Лицо было широким, с тяжелыми бровями, широкой челюстью и высоким лбом, зато губы удались на славу. А еще волосы – тяжелые черные кудри, от веса которых казалось, что шея вот-вот сломается, но Элль принципиально их не стригла. Хватило детства, когда из-за эпидемии вшей ее безжалостно карнали раз в два месяца. Элль прекрасно знала, что была, как минимум, симпатичной, и не брезговала пользоваться этим. Особенно, когда ее внешность примечал кто-то вроде того парня за дальним столиком. Может, еще и счет оплатит?
Обладатель голубых глаз был не один – спиной к Элоизе сидел еще один, рыжий и щуплый. Он взглянул на Элль поверх плеча – этого было достаточно, чтобы девушка разглядела его острый профиль и утратила всякий интерес. Уж что-что, а к своим годам она успела вырастить вкус к мужчинам и пиву. Рыжий обернулся к другу, пожал плечами, и тот мгновенно поднялся из-за стола и направился к барной стойке.
– Мы курить! – скомандовала Лейла и, схватив Барри и Харольда под локти, поволокла мужчин к выходу. Напоследок она подмигнула Элоизе. Это уже стало их личной традицией – помогать друг другу в таком нелегком деле, как создание первого впечатления.
Элоиза ухмыльнулась и натянула на лицо скучающее выражение. Она уже знала, что будет дальше – малознакомый молодой человек поставит свой почти опустевший бокал, закажет еще один у Тома и как бы невзначай обернется, чтобы спросить:
– Тяжелый день?
И выразительно посмотрит на остатки темного пива в стакане Элль. Так и случилось в этот раз. Девушка улыбнулась и подперла щеку рукой, будто читала давно знакомый роман – старый, как мир, но неизменно любимый в своей предсказуемости.
– Каждый день – тяжелый. Просто сегодня у меня были силы доползти сюда.
Оп! Крючок! Так сразу и не понять, то ли она нежная дева в ловушке серой рутины, то ли любительница попасть в криминальные сводки. Элль прищурилась, внимательно глядя за реакцией своего собеседника. Тот лишь прикрыл глаза и выдал бархатистый смешок – самое то, чтобы заполнить молчание. А потом протянул руку:
– Ирвин.
– Элоиза.
– Заклинатель воды.
– Видно по шевронам, – хмыкнула девушка. – Я алхимик.
– Надо же! А я думал, заклинательница металлов.
– Это потому что у меня стальные яйца?
И снова этот рокочущий смех. Ирвин уже начинал ей нравиться. Том поставил перед ним стакан, но заклинатель не спешил уходить.
– Заметь, ты сама это сказала, – улыбнулся он, и Элль подхватила его улыбку. Так-то! Достаточно пару раз опередить, выдать пару шуток на «мужском языке» в свой же адрес, и тебя воспринимают, как равную.
– А я и не скрываю. Но нет, я больше по жидким субстанциям, – и прежде, чем он успел ввернуть хоть слово, добавила. – Да, из этих «бесполезных».
Так называли всех, кто не мог достойно служить Реджису – верховному магу, решившему, что их континенту нужна боевая мощь. Заклинатели стихий, целители и алхимики по твердым субстанциям были тогда в почете. А малоодаренных, вроде Тома, и «бесполезных» специалистов вроде Элль, убирали. Элль повезло, ее вывезли на Стеклянный Архипелаг к тетке. И хоть правительство Реджиса свернулось пять лет назад, его идеи жили. И это был еще один способ проверить, а не надменная ли тварина посасывала пивко поблизости.
– Ой, да ладно, – нахмурился Ирвин, будто слова Элль вызвали у него приступ зубной боли. Несильной, но все-таки неприятной. – Если ты смешаешь полынь с мятой, у тебя получится зелье, а у меня – в лучшем случае коктейль.
«Хорош», – подумала Элль, позволяя себе как следует рассмотреть заклинателя уже вблизи. Да, зрение в очередной раз не подвело ее, Ирвин был, мягко говоря, привлекательным. А если уж совсем начистоту, то складывалось впечатление, будто все боги дружно взяли выходной, чтобы в свободное от других дел время сотворить его. К счастью, Элоиза уже достаточно выпила, чтобы этот молодой человек не казался ей недосягаемым.
Она повернулась так, чтобы скудный свет лампы лился ровнехонько в декольте, выглядывавшее из расстегнутого ворота рубашки. Наклонила голову сначала к одному плечу, потом к другому, позволяя волосам рассыпаться по плечам. И, конечно, Ирвин сделал следующий шаг в этом простецком танце.
– Могу я тебя угостить?
– А твой друг не будет против, что ты его бросишь?
– Приятно, что хоть кто-то здесь думает обо мне, – «друг» нарисовался тут как тут и выглянул из-за плеча Ирвина. Улыбнулся Элоизе своим тонким ртом и бесцеремонно протянул руку, задевая Ирвина за бок. – Я Шон.
– Мог бы просто подойти, – процедил заклинатель воды, оказавшийся зажатым между Шоном и Элоизой.
– Да я тут и так третий лишний, – беззлобно ответил рыжий. Элль скосила глаза на его шевроны и хмыкнула. Как она и ожидала, Шон оказался заклинателем огня. У них всегда пламя пробивалось то в волосах, то в глазах, то в россыпи веснушек. – Я пойду, а то еще за тебя отчет писать.
– Ну извини, что я уволился в конце квартала, – хохотнул Ирвин.
– Да мы просто всем отделом тебе завидуем. Мисс, – он обернулся к Элоизе и чуть склонил голову. – Приятного вечера.
Не успел он выйти из «Колодца», как Ирвин тут же повторил предложение об угощении. Элоиза согласилась с довольной улыбкой. Танец флирта продолжился. Раз – они берут оплаченные Ирвином бокалы и под одобрительные взгляды старожилов барной стойки перемещаются за столик на двоих, уютно укутанный полумраком. Два – выходят на задний двор «подышать», и Элль снова шутит первой, когда Ирвин видит, как она собирает волосы и заталкивает сигарету в мундштук. «Да-да, слишком изящно для такой забегаловки. Просто ненавижу, когда руки воняют», – бормочет она, пока Ирвин подносит зажигалку и сетует на Шона, что тот ушел слишком рано. Затем следуют несколько комплиментов, тут тоже все предсказуемо. Ирвина, как и любого заклинателя-мужчину, впечатляет, что молодая девушка-алхимик ходит в брюках. Элль отвечает, что под мантией все равно не видно, и Ирвин снова выдает бархатистый смешок. Пару минут они разговаривают ни о чем: как в это время года воняет река Солари, что добираться на работу просто невыносимо, и что во всем городе давно нужно объявить нижние этажи нежилыми. Сумерки поглотили последние отблески заката, а из-за густых тяжелых облаков начала выглядывать Феррис – покровительница ночных проделок, вполглаза наблюдавшая за теми, кто остался топтать бренную землю. В эту ночь ее серп особенно ярко сверкал на небосклоне, пробиваясь через смесь туч и смога. Идеальный момент, чтобы сказать:
– Поздно уже, а завтра на работу.
Элоиза обернулась к Ирвину. Тот с улыбкой рассматривал ее залитое серебристым светом лицо.
– Позволишь проводить тебя? – почти шутливо поинтересовался он. Девушка благосклонно кивнула, застегивая мантию.
– Лучше я провожу тебя, а то красивому молодому человеку опасно ходить в таких районах одному.
– Как скажешь, – он придержал дверь, пропуская Элль вперед в душный бар, пропахший сыростью и прокисшим пивом. На секунду девушка замешкалась в темноте, так что Ирвин чуть не налетел на нее. Элоиза воспользовалась заминкой, чтобы развернуться, взять его за отвороты куртки и притянуть к себе. Ирвин среагировал мгновенно: его руки обвили талию девушки, а губы запечатлели легкий, почти целомудренный поцелуй, чтобы через секунду переместиться на нежную шею. Многообещающе.
Они наспех попрощались с почтенной публикой и вышли на набережную Солари. По ту сторону вымощенной брусчаткой дороги, за веревочными перилами плескалась широкая река. По поверхности плясали отсверки Феррис и огоньки на борту речных трамвайчиков. Широкими масляными пятнами растекались отражения домов – добротных, пятиэтажных, на том берегу. Ночной квартал же был темен, как кротовтя нора. Элль сделала было шаг, но Ирвин схватил ее за руку и с силой дернул на себя. Мимо, дребезжа, пронесся экипаж и завернул за угол. Элоиза выругалась, но все-таки не упустила шанса прижаться поближе. Ирвин ласково провел рукой по ее спине, успокаивая, как маленькую. Огляделся и только после этого взял девушку за руку.
– Ты предпочитаешь трястись или качаться? – хитро подмигнул он.
– В зависимости от того, кто сверху, – парировала девушка. Ирвин рассмеялся в голос. Если до этого он просто выдавал усмешку с небольшим звуковым сопровождением, то теперь это был настоящий смех, хрипловатый и щекочущий уши.
– Думаю, экипажей на сегодня хватит, – отметил он и подвел Элль к лестнице, спускавшейся к причалу. Хмуро куривший капитан приосанился, как только услышал их шаги, и принялся зазывать на все лады. Ни конкурентов, ни других клиентов на горизонте видно не было.
– Мистер, мисс! Мой катер к вашим услугам. Всего полсильвера.
– Совсем охренели, – задохнулась от возмущения Элль, но Ирвин уже оплачивал проезд и называл адрес.
С другой стороны, стоит ли спорить, когда сорение деньгами становится частью прелюдии. Эта часть мимолетных свиданий с очаровательными малознакомцами особенно нравилась Элль. Все участники этого шоу могли вести себя как угодно: выставлять напоказ все самое лучшее и, иногда, даже самое сокровенное, что в них было. Становиться сильными, независимыми, нежными, ранимыми, на несколько часов давать себе полную свободу, чтобы утром проснуться по будильнику, натянуть маску приличного человека и прилежного работника и с головой нырнуть в рутину. А главное, все это было бесплатно. Честность в обмен на честность, подкрепленную общей тайной и пропитанную взаимным желанием. Хотя афишировать такое хобби не стоило – хоть женщинам и разрешили носить брюки и распускать волосы в общественных местах, к тесному общению с мужчинами до брака до сих пор относились как к верху аморальщины. Но это лишь подстегивало азарт.
Галантно придерживая ее руку, Ирвин помог девушке взойти на борт. Потом снял свою куртку и бросил на влажные сидения. Загудел мотор, винты вспенили воду, и катер заскользил по воде. Пару раз его дернуло в сторону, в эти моменты Ирвин приобнимал Элль и прижимал к себе, будто его спутницу могло ненароком выбросить за борт. За такую страховку девушка благодарила поцелуями.
Плевать, что подумает их капитан. Вообще-то, благодарить должен за то, что они держат себя в руках. Хотя немного вольности молодые люди себе позволили: Элль запрокинула голову, подставляя поцелуям шею. Ирвин охотно принял это предложение и, касаясь нежной кожи языком и губами, спускался все ниже. Пальцы умелыми движениями расстегивали ворот рубашки, пока не показалась стянутая корсетом грудь. Заклинатель наклонился, оставляя поцелуй на ключице. Элль подняла руку и провела кончиками пальцев по гладкой выбритой щеке, подцепила подбородок, заставляя поднять взгляд. А затем подалась вперед, жадно и требовательно припадая к его губам. Целовался Ирвин просто великолепно, мягко вовлекая и поддразнивая осторожными движениями языка, то отстраняясь, то прижимаясь всем телом, а от его запаха кружилась голова. Он пах сигаретами и еще чем-то свежим, терпким, как утренний воздух после ночного дождя. Элоиза прижималась к нему и жадно впитывала этот аромат, выгибалась навстречу прикосновениям и плавилась под его руками.
Катер свернул в один из боковых каналов Солари. Тут же от движения зажглись парящие фонари – плотные шарики с зачарованным пламенем. Коллегия огня получала огромные деньги на освещении городских улиц. В мягком свечении стали видны фасады домов с каменными балконами и свисавшими до самой воды облаками цветущего жасмина.
– Ты живешь в квартале Рек? – вскинула брови Элль. Ночные приключения еще не заводили ее в такие элитные места. Хотя, чего ожидать от заклинателя воды? Достаточно посмотреть на его куртку с вышивкой и новенькими шевронами, чтобы понять, что с деньгами у него все хорошо. Наверняка, родители постарались и обеспечили сыночка всем необходимым на случай, если режим Реджиса схлопнется. «Как в воду глядели», – Элль едко усмехнулась собственной шутке. Нет, она тут не для того, чтобы осуждать.
– Да, снимаю квартиру, – пожал плечами Ирвин, и злорадство полилось бальзамом на душу Элль. Значит, не такой уж и золотой мальчик.
– И что ты забыл в «Колодце», если у тебя есть деньги на жилье здесь?
– Искал, где выпить пива без привкуса снобизма, – усмехнулся молодой человек. Капитан пристал к берегу.
Здесь даже пристани выглядели, как музейные экспонаты – из зачарованного резного камня. Стоило к ним приблизиться, и из недр конструкции начинало исходить мягкое свечение, чтобы – не дай боги – пассажир не поскользнулся и не свалился в вонючие воды Солари.
Кстати, Элль даже принюхалась, вода здесь воняла гораздо меньше. Девушка сошла с катера и обернулась – над пятиэтажными зданиями гордо возвышалась Башня Коллегий. Стоявшая на отдельном острове прямо в Зеркале Солнца – озере, через которое протекала Солари – она словно напоминала, что сердце и душа их города заключена в этих стенах из белого сияющего камня.
«Отсюда до работы рукой подать», – подумала Элль и снова мотнула головой, отгоняя мысли. На работу только завтра. А пока что есть только сейчас – бесконечное и тягучее, как ночная темноте. Элоиза вложила свою ладонь в руку Ирвина и позволила заклинателю вести. Она старалась не вертеть головой – пару раз ей приходилось бывать в этих богатых кварталах. Тогда Элль заметила одно простое правило: если хочешь сойти за богачку, делай вид, что тебя не впечатляет ничего, кроме новых цацочек собеседника. А вот эти каменные скульптуры, лепнина, витражи и расписанные фасады – это пустяк, обычные декорации.
– Почти пришли, – Ирвин подвел ее к массивной двери и провел рукой по наполированной серебрянной пластине на уровне груди. Щелкнули замки и дверь открылась. Элоиза изо всех сил напряглась, пытаясь удерживать скучающую гримасу. Тут еще и двери сами открываются!
Внутри их встретил просторный холл с винтовой лестницей, закручивавшеся под самый стеклянный купол.
– Нам на самый верх, – прокомментировал Ирвин и, снова схватив Элоизу за руку, принялся подниматься.
– И ты тут живешь? – пробормотала девушка, пытаясь придать своему тону игривости. Предательское эхо выдало дрожь в ее голосе.
– Да, снимаю небольшую квартирку на самом верху. Сейчас увидишь. Там тесновато, но оно того стоит.
ОНО ТОГО СТОИТ!
Элоиза чуть не выкрикнула это во весь голос, когда Ирвин распахнул перед ней дверь в самом конце лестницы, и напротив себя девушка увидела огромные – во всю стену – окна. А за этими окнами были канал, кафе на том берегу, даже кусочек плавучего парка. Элль даже не заметила, как прошла вперед и чуть ли не прижалась носом к стеклу, впитывая эту красоту. Она даже ослабила всякую бдительность и старательно проигнорировала клацанье закрывающейся двери и удаляющиеся шаги. Она прикрыла глаза, позволяя взволнованной дрожи пробежать по телу. На секунду в уютной тишине она позволила себе представить, что это она живет в квартале Рек и каждый в уютной, как кокон, квартире, пропахшей табаком, крепким кофе и дождем.
Голос Ирвина вырвал ее из фантазий и напомнил, зачем она пришла.
– Как насчет вина?
Элль обернулась. Молодой человек уже успел избавиться от куртки, рубашки и ботинок и теперь стоял, привалившись к дверному проему, за которым, скорее всего, находилась уютная кухня. В руках Ирвин держал два бокала вина. Элоиза улыбнулась и сделала шаг в его сторону, на ходу сбрасывая мантию. Тяжелая ткань упала на пол, как занавес в финале дурацкой пьесы под названием «Обольщение». Бровь Ирвина чуть изогнулась, а губы дернулись в предвкушающей улыбке, как тогда, незадолго до поцелуя. Элоиза замерла на расстоянии вытянутой руки и, не сводя с него взгляда, потянулась к пуговицам рубашки. Ирвин послушно следил за ее движениями и попивал вино, всем видом показывая, насколько ему нравится это маленькое представление. Рубашка соскользнула с округлых плечей вслед за мантией, Элоиза осталась лишь в тугом корсете, брюках и сапожках. Выжидающе посмотрела на Ирвина и только теперь приняла бокал из протянутой руки. Освободившейся ладонью Ирвин взял ее за руку и подвел к диванчику у окна. Элоиза села, а Ирвин опустился на колено перед ней, сделал еще глоток из своего бокала и отставил его на низкий журнальный столик. Элль следила за молодым человеком из-под полуопущенных ресниц, и не смогла сдержать стона, когда он подхватил ногу девушки, стянутую сапогом, и, устроив у себя на колене, принялся освобождать шнуровку. Он почти не смотрел на узлы и застежки, его взгляд был прикован к лицу девушки. Молчание стало вязким, и тогда Ирвин сказал:
– Не понимаю, зачем было разрешать женщинам носить брюки, если они до сих пор вынуждены ходить с этими капканами на ногах.
Когда сапог упал на пол, Элль издала первый стон. А когда пальцы Ирвина прошлись по напряженным мышцам, она выгнулась так, как не извивалась под самыми изощренными ласками. Она еле дождалась, когда заклинатель освободит ее от второго сапога и тут же притянула Ирвина к себе на диван. С корсетом и брюками он расправился с такой же легкостью. Кончиками пальцев он исследовал каждый свободный участок кожи Элль и шумно выдыхал каждый раз, когда выгибалась, прижимаясь грудью к его груди. Их стоны слились в один, когда Элль опустилась на его член и тут же принялась двигаться. Ирвин впился пальцами в ее мягкие ягодицы, задавая направление и темп. Идеально. Как по нотам.
Вспышка оргазма Элль, несколько тяжелых хриплых вздохов Ирвина и минута затишья, когда они просто замерли неподвижно, оглушенные грохочущим пульсом. Элль уткнулась лбом в плечо Ирвина и переводила дыхание. Главное, не уснуть. Превозмогая себя, она подняла голову и перекатилась на свободное место на диване. Мягкая обивка щекотала кожу. Она закинула ноги на бедра Ирвина и чуть вскинула подбородок, зная, что сейчас он спросит:
– Все хорошо?
Элль удивленно моргнула. Обычно спрашивали: «И часто ты так?» или «Сколько?». Вопрос: «Все хорошо?» был приятной редкостью, как жемчужина в куче дерьма. Элоиза откинула налипшие на лоб кудри и кивнула. Потянулась за своим бокалом вина и одним глотком допила. Даже обидно было подниматься и собирать с пола свои вещи, но таковы были правила этих маленьких приключений. Ирвин неподвижно наблюдал за тем, как она натягивает белье и брюки, в темноте находит нужный рукав рубашки.
– Не останешься? – нахмурился он.
– Зачем? – улыбнулась Элоиза, будто он сморозил какую-то глупость.
– Можем устроить второй раунд утром. Либо я приготовлю завтрак.
– У меня дома есть кухня, еда и чистая одежда, – небрежно повела плечом девушка. – На сегодня, я думаю, можно закончить.
– Я могу тебя проводить.
Романтик. Элль снисходительно улыбнулась. Заходившееся минуту назад сердце молчало.
– Не стоит, Ирвин. Я живу недалеко. К тому же, мне завтра на службу.
Заклинатель поднялся с дивана и натянул брюки.
– Хотя бы провожу до дверей, – он тряхнул головой, нагоняя на лицо улыбку. Обманчиво миролюбивую, но Элль отдавала ему должное за старание. По ее опыту, мужчины делились на два типа: одни делали все, чтобы ночная незнакомка как можно скорее исчезла в темноте, а другие готовы были всеми правдами и неправдами удержать ее до утра, чтобы потом исчезнуть первыми. Редкие романтики действительно искали повторной встречи, но Ирвин не был одним из них. Он принял правила игры, и от этого на секунду сердце екнуло. Он даже начинал ей нравиться.
– Как хочешь, – бросила она и щелкнула пальцами. Шнурки на сапогах туго затянулись. Элль кое-как собрала волосы и спрятала их под капюшон мантии. Ирвин проводил ее до дверей.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71514850?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.