Главная страница | Триллеры | Сломанные крылья

Сломанные крылья
Светлана Багрянцева
Благодаря отчиму, я попала в плен как сексуальная рабыня. Казалось, выхода нет, но даже там у меня нашлась подруга и человек, который забрал к себе на остров.
Внимание! В книге присутствует жестокость. Хороший конец будет.

Светлана Багрянцева
Сломанные крылья

Пролог
Мы вышли на улицу, сели в автомобиль и очень быстро подъехали к кирпичному особняку в несколько этажей.
Рогнар припарковал автомобиль во дворе, как только ему открыли ворота. Я увидела, что здание делится на два. В одной части были окна, а в другой только сплошной кирпич.
С крыльца сошёл пожилой мужчина в традиционных одеждах и без головного убора. Он направился прямо к отчиму, который вышел из салона первым.
– Добро пожаловать. Магди, друг мой, как я рад снова видеть тебя у себя. С чего это ты решился сам привезти товар, да ещё и таким странным способом? Поручил бы своим парням, как обычно, – начал радостно щебетать незнакомец.
– Алваро, я рад тебя видеть. Процветания этому дому. Позволь представить мою падчерицу. Это Эмма.
– Добрый день, – вежливо поздоровалась я, ничего не понимая из речи двух мужчин.
О каком они товаре говорят?
– Приятно познакомиться. Я владелец этого дома. Можно звать Алваро. Прости меня, дорогой друг, – почему-то повинился Алваро.
– О нет, ты всё правильно подумал, – ответил отчим.
– Мустам, сынок, запри двери на женскую половину. Пусть пока сидят у себя. У меня гости.
Из дома вышел симпатичный парень чуть старше меня. Он направился за дом. Я увидела часть забора. Вот как всё устроено? Женская половина от мужской отделяется высоким забором. Есть ли на той стороне выход на улицу?
– Идёмте в саману. Сначала отдохнём, попаримся, а потом за стол. Магди, ты уже был у меня. Подсказывай девушке. Я скоро к вам присоединюсь, – сказал владелец дома.
Алваро открыл двери именно той половины, где не было окон. Я попала в прихожую. Там следовало снять обувь. Потом мы босиком прошли до раздевалки.
– Занимай любой свободный шкафчик. Раздевайся. На полке должна быть накидка, её можно обернуть вокруг тела, если стесняешься, – сказал отчим. – Я за тобой вернусь.
Магди вышел, я поступила по его совету, обернулась простыней. Он вскоре пришёл завёрнутый в ткань, и мы направились дальше.
В следующем помещении были душевые. Я округлила глаза. Странное место. В стене торчат смесители, рядом стоят низкие круглые табуретки. Одно место от другого отделяется стенками из тонкого мрамора на вскидку не больше метра в высоту. Дверей никаких нет. На ч?рном гранитном полу стоят принадлежности для мытья.
– Мочалка здесь одноразовая. Поэтому можно спокойно мыться, иди в самую дальнюю кабинку, в ней есть дверь, можешь закрыться, – сказал Магди.
Он зашёл в одну из кабинок, я прошла в ту, где были двери. Тревога накатила с новой силой. Я не стала долго возиться, быстро ополоснулась, обтерев себя мыльными руками. Потом окатилась из душа. Снова завернулась в накидку и вышла. В помещении было жарко, но не особо, в парилке температура должна быть больше.
Так и оказалось. Отчим помылся и повёл в другое помещение. Мы оказались в большом зале с бассейном. Откуда-то поступал пар и густой дымкой кружился под потолком. Я почувствовала, что даже дыхание немного сп?рло.
Магди сел на один из мраморных лежаков и усмехнулся.
– К воде подойди, тебе станет легче. Можно поплавать в бассейне, но сначала нужно как следует прогреться. Хотя ты же не станешь плавать при мужиках голой, – усмехнулся отчим.
У воды действительно стало легче. Я посмотрела вниз, всё было отделано голубым кафелем с синим орнаментом. Красиво.
– Магди это обязательно для заключения сделки парится в бане? Зачем ты меня сюда приволок? – нервно спросила я.
– Таков обычай. Ты же владелица компании, поэтому…
Неожиданно пришёл хозяин дома с двумя здоровенными мужиками. Странно, Алваро был в накидке на голое тело, а вот его спутники нет, они только обувь сняли.
Я уставилась на хозяина дома, который направился ко мне. Неприятный мужик с круглым животом, толстыми щеками и маленькими глазками. Его улыбка была похожа на оскал. Ладони пухлые, пальцы будто сосиски.
Я невольно попятилась назад, но мои руки быстро перехватили двое мужчин, с которыми пришёл Альваро.
– Что же, посмотрим, что ты мне привёз, дорогой Магди, – осклабился Алваро, снимая с меня накидку.
– Магди, что происходит?! – завопила я.
Отчим не ответил, а хозяин дома стал лапать моё тело руками.
– Глаза, как небо. Волосы, словно спелые колосья пшеницы. Талия тонкая. Магди, она красива на лицо, просто ангелочек. Молочно-белая кожа, я просто в восторге.
– Отпустите! Отпустите, сволочи! – заорала я, но на мои крики никто не реагировал.
– Шумная очень. Уши заложило. Ничего, будет сильно возникать – я ей язык отрежу, – скривившись, сказал Алваро. – Парни, держите девку крепче.
Мужики сильнее сжали мои руки, я даже задышала часто, превозмогая боль. Тем временем гад Алваро потрогал меня между ног.
– Губы большие. Жаль, это всё впечатление портит. Впрочем, обрезать не будем. Возможно, моим гостям понравится.
– Как хочешь, Алваро. Она твоя, – послышался голос отчима.
– Попка упругая, кругленькая. Этот ангелочек принесёт мне много денег. Сколько ты за неё хочешь, Магди? – улыбнулся уродец.
– Это подарок, друг мой. У меня только одно условие. Эмма должна остаться здесь навсегда. Убивать я её не хочу. Память о покойной жене-дуре и всё такое. Я сентиментальный… иногда, – захохотал Магди.
– Что за шутки, Магди? – зло спросила я, но из глаз неожиданно брызнули слёзы.
Отчим подошёл ко мне и заглянул прямо в глаза.
– А никаких шуток, Эмма. Тебя больше нет. Я уже договорился. Мне выдадут справку, что тебя укусила ч?рная мамба, самая ядовитая змея мира. Не успели спасти, кремировали здесь. Мать твоя была дурой, какой свет не видывал. Да, сумела удержать бизнес, но мне доверяла безоговорочно. Она сделала меня твоим правопреемником, если с тобой что-то случится, фирма переходит ко мне. Объединю её со своей, и вся эта громадина достанется моему сыну. Мы с Нарин уже подали прошение о союзе.
– Сволочь, я тебя ещё достану, – зло сказала я.
– Ты сначала выберись отсюда. Будешь танцевать для местных похотливых самцов. Потом подставлять им своё тело. Удачи на этом поприще. Желаю успехов и членов потолще да подлиннее, – захохотал Магди.
– Парни, тащите её в подвал. Дайте одежду и поесть. Завтра начнём её обучать. Сегодня я занят, у меня дорогие гости, – улыбнулся Алваро.
Меня поволокли в соседнее помещение. Я брыкалась и орала. Один раз умудрилась укусить руку одного из мужчин. Альваро подбежал ко мне и влепил пощёчину.
– Прекратила истерику! Ещё один визг и я отрежу язык! Он тебе, как я понял, совсем не нужен! – заорал мужик грозным тоном.
Я заткнулась, поняла, что кричать бесполезно. Магди надо мной не сжалится, а искалечить действительно могут.
Теперь я поняла, почему он так заботился обо мне после смерти мамы, банально втирался в доверие. Износ тормозной системы её машины по его приказу устроили. Магди завёл молодую любовницу, та родила ему сына. Он решил избавиться от жены, а заодно прибрать к рукам её бизнес. Урод. Ничего, я сбегу и отомщу. Это же столица. Наверняка тут наше посольство есть.
Ещё одним помещением здесь оказалась просторная комната с креслами и столиками вдоль стен. Середина была пустая. Я лишь мельком смогла посмотреть. Один из мужчин открыл двери и поволок вниз по лестнице. Потом меня запихнули в маленькую комнатушку с серыми стенами. Тут было довольно тепло, но не так, как в комнате с креслами. Я поёжилась, увидела матрас и подушку в углу. Одеяло тоже было. Лязгнула дверь. Я села на матрас и заревела от бессилия.

Глава 1
Эмма
Я сидела в актовом зале. На сцену выходили мои сверстники. Сегодня самый знаменательный день – нам вручают дипломы и распределяют в университет. Экзамены были в январе, потом мы подали документы в те институты, в которых хотим учиться. В течение пяти месяцев до окончания учебного заведения директора вузов решают, кого к себе взять, а на выпускном дне объявляют об этом.
Вокруг парни и девушки с родителями. Я ищу глазами маму, поглядывая на входные двери. Она должна приехать. Обещала. Неужели ей бизнес дороже единственной дочери?
– На сцену вызывается Эмма Картуни, – слышится из динамиков.
Я встала, поправила свой белый пиджак и поплелась на сцену. Мама так и не пришла посмотреть на то, как меня будут провожать отсюда.
На отчима я даже не рассчитывала. Мы с ним не в контрах, а держим нейтралитет. Он не общается со мной, а я с ним. Доброе утро и спокойной ночи это всё, что мы можем сказать друг другу за пять лет.
Подошла к директору Анекену, тот вручил мне диплом.
– Поздравляю с отличным окончанием, дорогая Эмма, – произнёс в микрофон Мирко Анекен. – Тебя пригласил на обучение Мигольский университет экономики.
Я взяла конверт с приглашением и готова прыгать от счастья. Больше всего мечтала попасть именно туда. Ситуацию омрачает то, что моей радости не видит мама.
– Спасибо, господин директор, – улыбнулась я.
Повернулась, чтобы уйти со сцены, и заметила в дверях отчима. Магди смотрел прямо на меня. Странно, с чего бы он сюда прип?рся?
Направилась по проходу прямо к нему. Не скажу, что меня бесило его присутствие, ведь сама когда-то разрешила маме выйти за него замуж.
Отец умер, когда мне исполнилось двенадцать лет. У него было больное сердце и вроде как ничего сделать нельзя. У мамы имелся бизнес, она ещё и компанию отца взяла под свой контроль после его смерти. Фирмы пришлось объединить, всё равно потом достанется мне.
Через год к матери посватался тридцатилетний хлыщ. Впрочем, у него своё прибыльное дело, и альфонсом он вовсе не был.
Мама спросила меня, буду ли я против их свадьбы. Разумеется, я разрешила ей выйти замуж. Ей было всего тридцать пять лет, и она имела право на счастье.
– Поздравляю с получением диплома, – с грустью в голосе сказал отчим, когда я подошла к нему.
– Не рад, что мне исполнилось восемнадцать и я стала взрослой? – усмехнулась я.
– Дело не в этом. Идём на улицу, Эмма, – ответил он тихо.
Магди пошёл вперёд, а я за ним. Зачем-то пялилась в его серый клетчатый пиджак, будто хотела просверлить в нём дыру. Он красивый мужик, с горделивой осанкой, но я не испытывала к нему особого тепла. Уж как дочь отца точно не люблю.
Мы вышли на улицу. Магди обернулся, и я увидела сл?зы в его глазах.
– Я только что из морга. Ездил на опознание. Милада погибла в автомобильной аварии, – поведал отчим.
По моим щекам потекли слёзы.
– Как же так? Почему это произошло? – всхлипнула я.
– Я не знаю, Эмма. Предполагают, что в машине твоей мамы отказали тормоза. Полиция ещё будет разбираться в этом происшествии. Сейчас нужно заняться похоронами.
– Поехали. Всё равно я не смогу участвовать в празднике из-за траура.
– Эмма, ты куда ушла? – из дверей школы выбежал мой друг.
– Прости, Рики, у меня мама погибла, сейчас не до праздника.
Парень обнял меня и прошептал слова соболезнования. Я искренне поблагодарила его и пошла к машине отчима.
Мама хотела подарить мне автомобиль по окончании школы. Правда, нужно ещё на курсах вождения учиться. Без мамы не хочется ничего: ни авто, ни диплома. С кем теперь поделиться радостью, что я буду учиться в самом престижном вузе страны, не с отчимом же?
***
Магди устроил пышные похороны. Пришли все мамины подруги и местные предприниматели. Милада была выдающимся человеком, одна из немногих сумела удержать в своих руках огромный бизнес. Неуникальный случай, когда женщина имеет фирму, просто в таких масштабах редко кто из них умудрялся сохранить всё на плаву.
Церемония прощания прошла, поминальный ужин тоже. Я не знаю, как всё это вынесла, но старалась держаться.
На следующий день после похорон я и отчим поехали к адвокату. Кабинет Лисова располагался на втором этаже пятиэтажного здания фирмы «Энд-Картуни». Мы вошли в просторное помещение, и я увидела, что на стульях с высокими спинками уже сидят папины мать и отец. Со стороны мамы была только бабушка.
Родные люди смотрели друг на друга волками. Ещё бы, в своё время отцу выбрали невесту его нации, а папа женился на маме втайне от всех. Потом родилась я, совершенно непохожая на отца. Волосы пшеничного цвета, глаза голубые, кожа белая. Мне даже на солнце долго нельзя, быстро обгораю.
Я поздоровалась. Села с бабушкой Розой, та обняла меня и всхлипнула. Отчим шумно плюхнулся рядом со мной.
– Я собрала вас всех по очень скорбному случаю. Наша дорогая госпожа Милада умерла. Она написала завещание, – начал говорить адвокат.
Оказалось, мама оставила солидную сумму родителям моего отца. Свою мать не обделила деньгами. Отчиму тоже досталось наследство.
– Эмма Картуни получает всё движимое и недвижимое имущество покойной, а также фирму «Энд-Картуни» и все принадлежащие ей счета. В полное руководство предприятиями Эмма может вступить после окончания университета. До этого момента права директора передаются Магди Файко. Это всё, господа. Можно подойти и расписаться в документах. Второй экземпляр вам. По ним в течение недели вы получите причитающуюся вам сумму. Нужно только в банк обратиться.
Первыми подписали бумаги супруги Картуни. Потом подошли ко мне и всё же быстро обняли. Задерживаться они не стали, мама для них была отверженная.
Гали и Ера Картуни были из провинции Гумай. Этот народ со своими традициями и устоями. Семью создают только с людьми своей нации, за измену строго карают, разводиться нельзя. После смерти мужа женщина обязана сохранять верность, даже если супруг погиб, а ей всего лишь двадцать пять лет.
Я знала, что такие женщины всю жизнь оставались в доме св?кров и ухаживали за ними. Мама поступила по-своему, выждала год траура и вышла замуж. Среди новорийцев это не редкость.
Вдобавок ко всему я не похожа на отца. Слишком светлая и смазливая. Бабушка и дедушка думали, что мама меня с кем-то нагуляла, а отец отказывался делать специальный тест на родство.
Я расписалась в документах последний. Толку от них пока никакого, по-настоящему наследство я получу через три года, когда окончу университет. Обиды на маму не было, она права, сейчас я только развалю фирму. Отчим точно справится лучше меня. Вот отучусь на экономическом и тогда можно брать бразды правления в свои руки, а пока у меня есть деньги, которые мама щедро переводила на мой банковский счёт каждый месяц.

Глава 2
Эмма
Без мамы наш особняк сразу опустел. Я пробовала пригласить к нам бабушку Розу, но она сказала, что предпочитает пережить горе одна, в своём маленьком, уютном домике.
После смерти дедушки бабушка продала их трёхэтажный коттедж и поселилась далеко за городом в маленьком тр?хкомнатном домике, увитым розой-вьюнком. Началось лето, сейчас это растение начало цвести и возле дома разливается приятный аромат, стоит самой навестить бабулю.
– Завтрак подан, госпожа, – в комнату заглянула молоденькая служанка.
– Спасибо, Кристиа, – вежливо сказала я.
Мама всегда говорила, что слуги отличаются от нас только уровнем зарплаты, поэтому нужно относиться к ним с уважением. Я была согласна с нею. Отчим нашего мнения не разделял и смотрел на горничных и кухарку свысока.
Вот и сейчас он гордо восседал в столовой и поглядывал с брезгливостью на девушку, которая разливала сок по стаканам.
Я села напротив него и уставилась в свою тарелку. Разговаривать не хотелось, но объявить об отъезде к бабушке надо.
Магди заговорил первым, и я встрепенулась от его слов.
– Я устал, Эмма. Неделю тащу на себе две фирмы. Ты могла бы помочь мне по силам.
– Чем я могу помочь? Я пока ещё ноль в бизнесе, – пожала плечами я.
– Хотя бы займи кресло матери. Будешь собирать данные от начальников отделов, потом передавай мне. Я решу, что делать в той или иной ситуации, а ты донес?шь до подчинённых, – ответил Магди, нанизывая на вилку кусок ветчины.
– Тебе маминого заместителя мало? – спросила я удивлённо.
– Эмма, я всё понимаю. Каникулы. Перед отъездом в университет тебе хочется хорошо отдохнуть, ведь свободным от занятий будет только один месяц в году. И всё же ты должна осваивать бизнес на практике. Через три года ты станешь полноценной владелицей. Я живу в этом доме, пока ты не закончишь учёбу. Потом съеду. Купить собственную недвижимость не проблема.
– Хорошо, с понедельника начну работать. Сегодня всё равно выходной, – согласилась я.
После завтрака заперлась в своей комнате. Обсуждать что-либо с Магди не хотелось. Сегодня суббота, успею завтра спросить, что конкретно я обязана делать на фирме мамы.
Прошла неделя после её похорон, а мне не верится, что её нет. В полиции провели быстрое расследование, якобы экспертиза показала критический износ тормозной системы.
Я ответила, что не верю в это. Мама каждый год проходила техосмотр по собственной инициативе. При малейшем подозрении на неисправности сразу чинила. У неё не мог быть критический износ, ведь это значит годами не заботиться о своём автомобиле.
Меня ж?стко отшили. Я ничего не смыслю в экспертизах, и вообще полиции виднее. Они закрыли дело за отсутствием состава преступления. Мне ещё благодарить бога надо, что мама въехала в придорожный столб. Если бы в аварии пострадал кто-то ещё, нам бы пришлось компенсацию платить, так как виновником аварии признали бы маму. Нужно следить за состоянием транспортного средства.
Я не растерялась и поехала на фирму, в которой мама обслуживалась, хотела взять справку для полиции, что буквально месяц назад мама была на осмотре. Толстый мужик оператор заявил, что мама была, но пять лет назад. Мне даже показали все записи в компьютере.
– Хочешь, я выдам справку? Укажу как есть. Пять лет назад машина проходила техническое обслуживание.
Я же точно знаю, что всё было не так, но пришлось махнуть рукой. Неделю обивала пороги разных инстанций, попробовала вернуть дело на доследование, но мне отказали. Нет состава преступления, и всё тут.
Смирилась с неизбежным. Маме правда уже не поможет, от этого она не воскреснет.
Решила прогуляться по городу, сидеть дома стало невыносимо. Поеду в центр и прогуляюсь по старинным улочкам. Возможно, пообедаю в одном из ресторанов.
Позвонила другу и позвала его с собой. Пообещала заехать за ним на такси. Рики согласился.
***
В том месте, где мы жили, не было школы, я ездила в соседний район. Там стояла элитная гимназия, где учились отпрыски богатых людей, поэтому мы с Рики с разных концов города.
Я забрала его, а потом мы поехали в центр. Рики вышел из машины и сощурился. Сегодня ярко светило солнце. Он надел синие джинсовые бриджи и белую футболку.
Выглядел друг потрясающе. Высокий. Стройный. Он занимался спортом с детства, ходил регулярно на фитнес и качался. На лицо Рики настоящий альфа. Даже сейчас, когда нам только по восемнадцать лет исполнилось, девушки заглядываются на него. Мы просто друзья.
Рики признался, что уже спал с прекрасным полом, я ещё девственница, но и меня парни вниманием не обходили, просто было стыдно тащить их домой для интима, а до гостиницы я почему-то не додумалась. Нужно исправить это недоразумение и закадрить какого-то красавчика.
О любви мы и болтали с Рики, прогуливаясь по центру города. Неожиданно друг показал на окна одного ресторана.
– Смотри, это не твой отчим там сидит? – спросил он.
Я подошла ближе, действительно он. Магди сидел не у окна, а во втором ряду столиков, но его было прекрасно видно. Напротив него – девушка не больше двадцати лет на вид. Выглядела девица шикарно, длинные каштановые волосы, большая грудь, тонкая талия. Лицо – настоящее произведение искусства, им можно любоваться вечно.
На руках у Магди сидел реб?нок, судя по одежде, мальчик, которому не больше года. Отчим наклонился и стал целовать щ?чки малыша.
Я буквально закипела от злости. Знала, что у Магди есть только родной брат, который большая шишка в управлении нашего города. Двоюродная сестра намного старше отчима. У Магди нет такой молодой родственницы. Получается, это его любовница?
Я сделала снимок на телефон, унимая порыв ворваться в кафе и устроить скандал. Там малыш, его нельзя пугать. Ребёнок в любом случае не виноват.
Магди достал из кармана пачку денег и кинул на стол. Девушка сграбастала их в сумочку. Он ещё и деньги ей платит? Замечательно.
– Пойдём отсюда, – сказала я другу.
– Ничего ему не скажешь? – удивлённо спросил Рики.
– Магди вдовец имеет право встречаться с кем хочет. Время траура не вышло, и всё же скандалить на виду у всех я не буду. Ребёнок ещё испугается. Дома устрою ему армагеддон.
На самом деле я не тютя, могла дать сдачи словесно. Девушка-стесняшка это вовсе не обо мне.
Вечером я действительно устроила Магди скандал. Ворвалась в столовую, словно ураган. Отчим уже приготовился ужинать без меня.
– Вот как ты скорбишь по маме, да?! – начала с ходу кричать я.
Сунула ему телефон в лицо. Магди посмотрел на фото и только вздохнул.
– Любовницу себе завёл?! Или при жизни мамы она была?! Что, надоело спать с женщиной старше себя и нашёл молоденькую?! – заорала я пуще прежнего.
– Остынь, Эмма! – рявкнул Магди, а потом сказал уже тише. – Я любил твою маму и не изменял ей. Один раз оступился, перепил на дне рождения у друга. Девушка от меня забеременела, я сделал тест на отцовство. Айки мой сын. Что, я должен был бросить его? Так, настоящий мужчина не поступает. Я каждый месяц даю Нарин деньги на содержание сына. Твоя мама знала об Айки, и сама говорила, что я правильно поступаю. Реб?нок ни в ч?м не виноват.
Я почему-то сразу сдулась. Если это ребёнок Магди, то, получается, он ещё и благородно поступил. Не бросил малыша на произвол судьбы. И всё же какая-то червоточина свербила на душе, интуиция подсказывала, не всё так просто. Эта Нарин могла быть настоящей любовницей, а не девушкой, которая залетела случайно с первого перепиха.
У моего одноклассника отец живёт на две семьи. Официальная жена смирилась с этим, лишь бы её не бросали. Если честно, я такого никогда не понимала.
Села за стол и насупилась. Отчим сам продолжил эту тему.
– Прости меня. Плохой поступок, признаю это. Но раз уж так случилось, что я мог поделать? Не бросать же собственного сына? К тому же твоя мама простила. Да, у нас тоже был большой скандал. Она долго плакала, но…
– Ладно, забыли, – буркнула я.
– За этот вечер я услышал от тебя больше слов в свой адрес, чем за все пять лет. Понимаю, тебе неприятно, что я заменил место твоего отца. И всё же нужно немного потерпеть, Эмма. В конце августа ты уедешь учиться в другой город. Через три года примешь фирму, и мы можем никогда не видеться. У тебя есть деньги и возможность не приезжать на каникулы домой. Покатайся по миру. Если надо, я ещё денег дам.
– Ты что, откупиться от меня пытаешься? – спросила я раздражённо.
Почему-то бесило, что он всё время повторяет, как понимает меня, теперь ещё и денег обещает.
– Вовсе нет. Ты под моей опекой, пока не начнёшь жить самостоятельно. Это элементарная забота и дань уважения твоей маме. Кстати, насчёт поездок. Через неделю мы летим в Маранас, в город Альфан.
– Зачем? – удивилась я.
– Мама там хотела заключить выгодный контракт. Страна не самая хорошая, но по части экономического сотрудничества они никогда не подводили. Вчера звонил владелец компании «Суник». Говорит, что посредники ему не нужны. Он будет заключать договор только с настоящим владельцем фирмы, а по закону это ты. Не переживай, я за всем прослежу. Тебе только подписи на документах поставить.
– Полетели, если так нужно, – сказала я, вставая из-за стола.
Наелась и пошла к себе, размышляя о поездке. С чего вдруг маме понадобилось сотрудничество с фирмой в Маранасе? Маранийцы – народ странный. Несколько лет назад у них был переворот, в прошлом году всё вернулось на круги своя. Власть отвоевало прежнее правительство, остатки повстанцев ушли в соседнее государство и там затаились.
Скорее всего, мама решила, что в Маранасе наступил относительный мир, и можно спокойно ехать, заключать сделку. Всем известно, что через электронный оборот документов в интернете Маранийцы никакие контракты не делают. Предпочитают по старинке увидеть владельца компании, а потом как он лично подписывает документы на бумаге. Что же, если надо, можно слетать и в Маранас. Говорят, Альфан очень колоритный год.

Глава 3
Эмма
Я действительно вышла на работу и неделю провела в офисе. Ничего сложного, ко мне приходили с проблемой, я анализировала со всех сторон. Потом отправляла Магди по электронной почте, приписывая свои выводы и как бы я поступила. Удивительно, но пару раз попала в точку. В других случаях отчим присылал решение вопроса и пояснял, где я была не права.
Это оказался колоссальный опыт, и я подумала о том, что Магди на самом деле неплохой человек, учит меня вести бизнес уже сейчас. Возможно, переживает, чтобы не развалила наследство родителей, когда самостоятельно начну им рулить.
За неделю у меня возникло к нему больше доверия, чем за все пять лет. Дома он говорил о делах, объяснял специфику, и это не мешало нам в это же время ужинать или завтракать. На работу я ехала в его машине, поэтому там тоже велись беседы. Я спрашивала что-то, он отвечал.
В воскресенье мы вылетели в Маранас. Путь туда не близкий. Шесть часов лететь. К вечеру должны прибыть. Магди пообещал, что нас там встретят, попросил взять минимум вещей. Одежду обязательно закрытую и не обтягивающую.
Когда мы зашли в аэропорт Альфана, я поняла, почему он так сказал. Несмотря на жаркую погоду, все мужчины были в широких белых брюках и тунике ниже колен. На голове неглубокий башлык с двумя широкими полосками, свисающими до груди.
Были тут и немногочисленные женщины, они носили бежевые платья до пола с различной вышивкой. На голове тоже башлык, но плотно прилегающий к голове. Ленты закрывали лицо и крепились по бокам. Таким образом, я могла увидеть только глаза и кончики пальцев у мараниек.
К нам подошёл мужчина средних лет с некрасивым смуглым лицом. Нос приплюснутый, глаза узкие, тонкие губы.
– Добро пожаловать, дорогой Магди, – сказал мужчина, будто меня не существовало.
– Добрый вечер, Рогнар, – улыбнулся отчим.
– Добрый вечер, – вежливо поздоровалась я.
Мужчина глянул на меня и ответил будто нехотя:
– Добрый вечер. Идёмте, господа.
Мы вышли на улицу, я тут же ощутила на себе палящее солнце Маранаса. Надела солнечные очки и поплелась за отчимом. Вещей мы взяли немного, поэтому чемодан был один на двоих. Магди в?з его сам до машины, потом положил в багажник.
Наш сопровождающий сел за руль, Магди на переднее сиденье, а я сзади. Всю дорогу смотрела в окно. Природа тут изобилием растительности не баловала. Кое-где был низкий кустарник и пальмы, в основном горы и бесконечный песок. Когда показался город, я ужаснулась. Низкие одноэтажные домики коричневого цвета, было впечатление, что они тоже каким-то образом сляпаны из песка. Я спросила об этом отчима.
– Это дома бедняков. Они сделаны из глиняных блоков с добавлением цемента. В этом районе Маранаса всегда тепло. Даже зимой ниже восемнадцати градусов столбик термометра не опускается. Летом жара доходит до сорока градусов. Ты зря шляпку с собой не взяла, лицо обгорит. В гостинице должны продавать шляпы с полями, купим завтра, – ответил отчим.
Сразу за домами бедняков начались немногочисленные высотки. Проехали колоритный круглый храм местного бога.
Наконец-то нас привезли в гостиницу. Я вышла из машины и огляделась. Здание небольшое, всего четыре этажа, на элитное заведение не тянет, но зато на первом этаже есть ресторан. Внутри всё оказалось настолько же уныло, как и снаружи. Стены выкрашены в т?мно-зел?ный цвет, в вестибюле пара журнальных столиков и четыре обшарпанных кресла. За стойкой стоял парень всё в тех же белых одеждах, но уже без башлыка.
– Прости, Эмма, но это единственная гостиница. После очередной гражданской войны страна только восстанавливается, – произнёс отчим.
– Да ладно. Я не привередливая, – пожала плечами я.
Мужчина, что нас сюда доставил, попрощался и обещал заехать утром. Магди раскланивался с ним, как с лучшим другом. Они знакомы? Почему отчим об этом не сказал? Всё казалось странным, и почему-то накатила тревога, но я отмела ненужные мысли. Что со мной может случиться? Подпишу контракт и домой.
Администратор выдал ключи. Мы поднялись на второй этаж. Отчим забронировал для нас один номер, но с двумя односпальными кроватями. Уборная тоже имелась, куда я поспешила зайти. В номере оказалось слегка уютнее, чем в холле, такого сервиса я ещё не видела. В углу уборной стоял унитаз, в другом – кран и душевая лейка. Слив прямо в полу. Раковина маленькая, будто игрушечная. Как тут умываться?
Вышла в комнату. Голубые обои кое-где были заляпаны. У стола отколот один угол. Хоть бельё на кровати выглядело чистым, что не могло не радовать.
– Сейчас схожу в уборную и спустимся поужинать. Одежду из чемодана развешивать в шкафу не будем, – заявил отчим. – Прости, что номер один на двоих. На самом деле одиноких девушек в страну не пускают и в номерах не селят. При въезде я заявил, что ты моя дочь.
Я села на стул и вздохнула. У нас в стране всё было по-другому. Технологии, небоскрёбы, огромные торговые центры, шикарные гостиницы. Приехав в Маранас, я ощутила себя в каком-то средневековье, если вообще не в каменном веке. Впечатления усилились, когда пришли в ресторан. За столиками сидели только мужчины. Кто-то пил чай и беседовал. Кто-то полноценно ужинал. Мы тоже сели за столик. Молодой мужчина быстро подал блюда, которые заказал Магди на двоих.
– Странно, ни одной женщины не видно, – сказала я задумчиво.
– Вы не проходили в школе об этой стране? – удивился Магди.
– Один урок был, но я тогда заболела. В учебнике информация вскользь. Здесь патриархат. Верят в бога Тайма, причём у религии два течения, из-за этого войны.
– Я был тут несколько раз. Расскажу немного. Патриархат здесь возведён в абсолют. В книге завета сказано, что бог Тайм создал мужчину, а потом подарил ему женщину в качестве рабыни. Поэтому слабый пол тут не учится в школе, девушки чаще всего не умеют писать и читать. Они с детства ходят по улице только в сопровождении мужчин и с закрытыми лицами. С ними не пообщаешься, они не знают международного языка, только местный, да и вообще им запрещено разговаривать с противоположным полом. Если в первую брачную ночь невеста окажется не девственница, муж отрекается от неё, родители не принимают домой. Её привязывают на главной площади к позорному столбу, и она умирает от жары и голода на виду у всех.
– Ужас какой, – я даже поёжилась от сказанного. – Варвары какие-то. Получается, мужчины тоже до свадьбы терпят?
– Нет. Существуют бордели с иностранками, их называют танцующие куклы. Местные девушки под запретом до свадьбы и редко со двора дома выходят.
Магди всё это рассказывал совершенно спокойно, его будто бы не коробило то, как люди здесь живут. Я же возблагодарила бога, что не родилась в Маранасе.
– Когда сделка? Хочется поскорее убраться отсюда, – заявила я решительно.
– Потерпи. Завтра мы приглашены в гости. Нас зовут на обед, но перед этим будем париться в местной бане, которая у них называется купальня. Хозяев нельзя обижать, не так поймут. Не переживай, тебя никто не тронет, – улыбнулся Магди.
Вот ещё новости, в купальню обязательно идти. Я бы и в душе помылась. Но раз надо, сделаем, мама хотела заключить эту сделку, и я должна выполнить её мечту.

Глава 4
Эмма
Рогнар приехал за нами к одиннадцати часам по местному времени. На этот раз он оделся в светло-серую одежду. И всё равно мужчина разительно отличался от нас с Магди.
Отчим был в белых брюках и рубашке с коротким рукавом. Я надела синее платье. В вестибюле Магди купил мне шляпу из тонких стеблей бамбука. Она была в виде конкурса с завязками. У нас в таких не ходили, здесь тоже. Видимо, это чисто туристический атрибут, чтобы защититься от палящего солнца.
Мы вышли на улицу, сели в автомобиль и очень быстро подъехали к кирпичному особняку в несколько этажей.
Рогнар припарковал автомобиль во дворе, как только ему открыли ворота. Я увидела, что здание делится на два. В одной части были окна, а в другой только сплошной кирпич.
С крыльца сошёл пожилой мужчина в традиционных одеждах и без головного убора. Он направился прямо к отчиму, который вышел из салона первым.
– Добро пожаловать. Магди, друг мой, как я рад снова видеть тебя у себя. С чего это ты решился сам привезти товар, да ещё и таким странным способом? Поручил бы своим парням, как обычно, – начал радостно щебетать незнакомец.
– Алваро, я рад тебя видеть. Процветания этому дому. Позволь представить мою падчерицу. Это Эмма.
– Добрый день, – вежливо поздоровалась я, ничего не понимая из речи двух мужчин.
О каком они товаре говорят?
– Приятно познакомиться. Я владелец этого дома. Можно звать Алваро. Прости меня, дорогой друг, – почему-то повинился Алваро.
– О нет, ты всё правильно подумал, – ответил отчим.
– Мустам, сынок, запри двери на женскую половину. Пусть пока сидят у себя. У меня гости.
Из дома вышел симпатичный парень чуть старше меня. Он направился за дом. Я увидела часть забора. Вот как всё устроено? Женская половина от мужской отделяется высоким забором. Есть ли на той стороне выход на улицу?
– Идёмте в саману. Сначала отдохнём, попаримся, а потом за стол. Магди, ты уже был у меня. Подсказывай девушке. Я скоро к вам присоединюсь, – сказал владелец дома.
Алваро открыл двери именно той половины, где не было окон. Я попала в прихожую. Там следовало снять обувь. Потом мы босиком прошли до раздевалки.
– Занимай любой свободный шкафчик. Раздевайся. На полке должна быть накидка, её можно обернуть вокруг тела, если стесняешься, – сказал отчим. – Я за тобой вернусь.
Магди вышел, я поступила по его совету, обернулась простыней. Он вскоре пришёл завёрнутый в ткань, и мы направились дальше.
В следующем помещении были душевые. Я округлила глаза. Странное место. В стене торчат смесители, рядом стоят низкие круглые табуретки. Одно место от другого отделяется стенками из тонкого мрамора на вскидку не больше метра в высоту. Дверей никаких нет. На ч?рном гранитном полу стоят принадлежности для мытья.
– Мочалка здесь одноразовая. Поэтому можно спокойно мыться, иди в самую дальнюю кабинку, в ней есть дверь, можешь закрыться, – сказал Магди.
Он зашёл в одну из кабинок, я прошла в ту, где были двери. Тревога накатила с новой силой. Я не стала долго возиться, быстро ополоснулась, обтерев себя мыльными руками. Потом окатилась из душа. Снова завернулась в накидку и вышла. В помещении было жарко, но не особо, в парилке температура должна быть больше.
Так и оказалось. Отчим помылся и повёл в другое помещение. Мы оказались в большом зале с бассейном. Откуда-то поступал пар и густой дымкой кружился под потолком. Я почувствовала, что даже дыхание немного сп?рло.
Магди сел на один из мраморных лежаков и усмехнулся.
– К воде подойди, тебе станет легче. Можно поплавать в бассейне, но сначала нужно как следует прогреться. Хотя ты же не станешь плавать при мужиках голой, – усмехнулся отчим.
У воды действительно стало легче. Я посмотрела вниз, всё было отделано голубым кафелем с синим орнаментом. Красиво.
– Магди это обязательно для заключения сделки парится в бане? Зачем ты меня сюда приволок? – нервно спросила я.
– Таков обычай. Ты же владелица компании, поэтому…
Неожиданно пришёл хозяин дома с двумя здоровенными мужиками. Странно, Алваро был в накидке на голое тело, а вот его спутники нет, они только обувь сняли.
Я уставилась на хозяина дома, который направился ко мне. Неприятный мужик с круглым животом, толстыми щеками и маленькими глазками. Его улыбка была похожа на оскал. Ладони пухлые, пальцы будто сосиски.
Я невольно попятилась назад, но мои руки быстро перехватили двое мужчин, с которыми пришёл Альваро.
– Что же, посмотрим, что ты мне привёз, дорогой Магди, – осклабился Алваро, снимая с меня накидку.
– Магди, что происходит?! – завопила я.
Отчим не ответил, а хозяин дома стал лапать моё тело руками.
– Глаза, как небо. Волосы, словно спелые колосья пшеницы. Талия тонкая. Магди, она красива на лицо, просто ангелочек. Молочно-белая кожа, я просто в восторге.
– Отпустите! Отпустите, сволочи! – заорала я, но на мои крики никто не реагировал.
– Шумная очень. Уши заложило. Ничего, будет сильно возникать – я ей язык отрежу, – скривившись, сказал Алваро. – Парни, держите девку крепче.
Мужики сильнее сжали мои руки, я даже задышала часто, превозмогая боль. Тем временем гад Алваро потрогал меня между ног.
– Губы большие. Жаль, это всё впечатление портит. Впрочем, обрезать не будем. Возможно, моим гостям понравится.
– Как хочешь, Алваро. Она твоя, – послышался голос отчима.
– Попка упругая, кругленькая. Этот ангелочек принесёт мне много денег. Сколько ты за неё хочешь, Магди? – улыбнулся уродец.
– Это подарок, друг мой. У меня только одно условие. Эмма должна остаться здесь навсегда. Убивать я её не хочу. Память о покойной жене-дуре и всё такое. Я сентиментальный… иногда, – захохотал Магди.
– Что за шутки, Магди? – зло спросила я, но из глаз неожиданно брызнули слёзы.
Отчим подошёл ко мне и заглянул прямо в глаза.
– А никаких шуток, Эмма. Тебя больше нет. Я уже договорился. Мне выдадут справку, что тебя укусила ч?рная мамба, самая ядовитая змея мира. Не успели спасти, кремировали здесь. Мать твоя была дурой, какой свет не видывал. Да, сумела удержать бизнес, но мне доверяла безоговорочно. Она сделала меня твоим правопреемником, если с тобой что-то случится, фирма переходит ко мне. Объединю её со своей, и вся эта громадина достанется моему сыну. Мы с Нарин уже подали прошение о союзе.
– Сволочь, я тебя ещё достану, – зло сказала я.
– Ты сначала выберись отсюда. Будешь танцевать для местных похотливых самцов. Потом подставлять им своё тело. Удачи на этом поприще. Желаю успехов и членов потолще да подлиннее, – захохотал Магди.
– Парни, тащите её в подвал. Дайте одежду и поесть. Завтра начнём её обучать. Сегодня я занят, у меня дорогие гости, – улыбнулся Алваро.
Меня поволокли в соседнее помещение. Я брыкалась и орала. Один раз умудрилась укусить руку одного из мужчин. Альваро подбежал ко мне и влепил пощёчину.
– Прекратила истерику! Ещё один визг и я отрежу язык! Он тебе, как я понял, совсем не нужен! – заорал мужик грозным тоном.
Я заткнулась, поняла, что кричать бесполезно. Магди надо мной не сжалится, а искалечить действительно могут.
Теперь я поняла, почему он так заботился обо мне после смерти мамы, банально втирался в доверие. Износ тормозной системы её машины по его приказу устроили. Магди завёл молодую любовницу, та родила ему сына. Он решил избавиться от жены, а заодно прибрать к рукам её бизнес. Урод. Ничего, я сбегу и отомщу. Это же столица. Наверняка тут наше посольство есть.
Ещё одним помещением здесь оказалась просторная комната с креслами и столиками вдоль стен. Середина была пустая. Я лишь мельком смогла посмотреть. Один из мужчин открыл двери и поволок вниз по лестнице. Потом меня запихнули в маленькую комнатушку с серыми стенами. Тут было довольно тепло, но не так, как в комнате с креслами. Я поёжилась, увидела матрас и подушку в углу. Одеяло тоже было. Лязгнула дверь. Я села на матрас и заревела от бессилия.
Вскоре пришёл один из бугаев, принёс белую тунику, железную тарелку с едой и бутылку воды.
– Умывальник и унитаз там, – указал он на противоположный угол.
Я пребывала в таком шоке, что даже не заметила ничего. Хорошо хоть в туалет сходить можно и не придётся терпеть.
Бугай поставил миску на пол, кинул тунику на матрас. Оказалось, он ещё и вязаные чешки приволок. Я быстро начала одеваться. Он усмехнулся и пошёл прочь.
Есть не хотелось, легла на матрас и укрылась одеялом. Что мне теперь делать? Как отсюда сбежать?
Я не стала есть то, что мне принесли, лежала и размышляла, что делать дальше. Ничего путного на ум не приходило.
Пришлось встать, изучить комнату. Под потолком была вентиляция, откуда шёл воздух с улицы. С противоположной стороны ещё одна там подавался тёплый воздух с бани, которая тут называлась самана. Двери тяж?лые, ногами их не выбьешь.
Из этого каменного мешка точно не сбежать. Возможно, удастся ударить охранника по башке, когда он придёт. Мысль мелькнула, а я тут же поняла её бесполезность. В комнате не было ничего тяжёлого, даже стул не предоставили.
Снова легла на матрас. Одиночество буквально душило, был бы телевизор, я бы хоть немного отвлеклась от страшных мыслей.
Неожиданно дверь распахнулась, в комнату зашёл один из буга?в, который тащил сюда.
– Меня зовут Мрай, я твой надзиратель, буду приносить еду и свежее постельное бельё. Ко мне можно обращаться с просьбами. Нужно беспрекословно слушаться, если не хочешь неприятностей. Видишь вон тот крюк в стене? Он предназначен в качестве наказания. Бить нельзя, но привязать и заставить человека часами стоять с поднятыми руками – запросто.
– Надолго так наказывали? Сколько девушек у хозяина? – спросила я, раз уж разрешили.
– Было четверо. Одна умерла две недели назад, отрезали половые губы и получилось заражение крови. Тебя привезли на её место. Что касается наказания, однажды девушка стояла пять часов у стены. Она умоляла сжалиться над ней и готова была ноги хозяину облизывать, лишь бы отвязали. Так что не советую с этим шутить. Я говорю – ты подчиняешься.
– Вот тебе книги. Начальный курс изучения маранийского языка. Это – книга завета, она на международном языке. Учи и то и другое. Буду приходить и спрашивать, – строго сказал Мрай, подавая книги.
– Все учат?
– Не всё. Две девушки, которые танцуют, местные. Иностранцам этого не надо, они не живут тут больше пяти лет в прямом смысле этого слова. Тебя нельзя убивать, поэтому, когда надоешь гостям хозяина, будешь драить полы в доме.
– Как местные? Нельзя же? – удивилась я.
– Их родители задолжали нам кругленькую сумму и не могут отдать, вот девки отрабатывают. Потом вернём в семью, будут всю жизнь братьям вместо служанок, замуж им теперь нельзя.
Если бы мне заявили это на родине, я бы возмущённо сказала: «А ты знаешь, кто я такая?» К сожалению, тут я никто и звать меня никак. Вон даже этот помощник не произносит имени.
– Кстати, здесь всем дают новые имена. Хозяин решил назвать тебя Милала. На нашем языке означает человек божественной красоты. Ты должна гордиться именем. Алваро для тебя только хозяин, по имени ты его называть не имеешь права.

Глава 5
Эмма
Мрай пошёл к моей лежанке, недовольно покачал головой.
– Почему не ела? – спросил он.
– Не привыкла кушать без ложки и вилки, – ответила я.
– Придётся научиться есть руками, – усмехнулся мужчина, забрал чашку и пошёл на выход.
Как только он открыл дверь, я попыталась прорваться сквозь неё, надзиратель профессиональным движением толкнул меня на пол. Я больно ударилась о бетон и застонала.
– На первый раз прощаю. Если такое ещё раз повторится, будешь стоять пять часов у стены. Я жалеть не умею, а вот наказывать люблю, – усмехнулся Мрай и ушёл.
От нечего делать я всё же села изучать книги. Если хочу отсюда сбежать, то знание местного языка не повредит. Думаю, выучу легко. У меня способность, международный досконально я освоила за год, хотя его проходят много лет в школе.
Я почитала, потом удалось вздремнуть. Когда проснулась, не знала, сколько времени. Вечер или ночь? Ужасно хотелось есть, желудок сводило голодными спазмами. Выпила воды, сходила в уборную, снова начала читать.
Пришёл Мрай. Значит, ещё не ночь. Мужчина принёс тарелку с аппетитно пахнущим мясом. В животе опять появился голодный спазм и громко заурчало.
– Можно попросить часы? Хотелось бы знать, какое время суток, – решилась я.
– Знал, что ты это скажешь. Все так делают. Забирай.
Он отдал мне мои кварцевые часы. Те не только показывали время, но и дату. Теперь хоть буду знать, какой день недели. Спасибо я говорить не стала. Мрай, видимо, и не ждал этого. Он предупредил, что часы должны лежать тут. Надевать их к гостям я не имею права.
Надзиратель удалился, я села на лежанку и принялась уплетать мясо, которое оказалось сочным и вкусным. Было стыдно, но я ничего не могла с собой поделать. Голодовка – не моё. И одного дня не выдержу, скопычусь от боли в желудке.
После ужина легла спать, хотелось забыться во сне и снова оказаться дома, где мама ещё жива, и мы счастливы.
Разбудили меня резко. Просто пнули ногой в бок.
– Вставай. Пять минут на умывание. Пятнадцать на завтрак. Скоро приду.
Я увидела у кровати медовую лепёшку и кружку чая. Поднялась, поплелась умываться. Спорить было бесполезно, лучше притвориться покорной, улучить момент и сбежать.
Мрай появился снова, когда я доедала последние крошки.
– Молодец. Кушать надо. Гости не любят толстых, но и слишком худых тоже, – улыбнулся Мрай. – Теперь встань и разденься.
Я увидела блестящую одежду в его руках. Стало до ужаса противно.
– Нет, – заявила я, забыв, что собиралась притвориться покорной.
– Наши женщины так не ходят, даже иностранки остерегаются. Прирежет первый же прохожий. Эта одежда только для танцующих кукол. Надевай, – зло сказал он.
– Не буду, – отчего-то заупрямилась я.
Мрай вынул из кармана рацию. По его приказу прибежали двое парней. Втроём они меня быстро скрутили и привязали руки к крюку. Получилось так, что я стояла на цыпочках.
– На первый раз полчаса хватит. Для начала почувствуй, что это такое. Впрочем, даю тебе шанс остановить всё. Если будешь умолять прекратить, я тебя развяжу.
Мрай уселся на край лежанки и с улыбкой смотрел на меня. Я молчала, но вскоре стало понятно, что руки затекают. Находиться в практически подвешенном состоянии стало больно.
– Ты можешь всё это прекратить, Милала, – вкрадчивым голосом сказал мужчина.
Я стиснула зубы и промолчала. Он посмотрел на часы.
– Ещё пятнадцать минут, Милала.
Не представляла, как выдержала эту экзекуцию девушка, которая простояла так пять часов. Я вскоре была готова выть от боли в руках, потому что стояла на самых кончиках пальцев. Почувствовала, как увлажнились глаза, но мысленно приказала себе не реветь. Я должна всё выдержать.
Мрай встал, подошёл ко мне кошачьей походкой, потом он задрал на мне тунику и стал откровенно лапать руками.
– Не трогай меня! Не трогай! – заорала я.
Начала извиваться, пытаясь уйти от его прикосновений, от моих движений боль в руках только усилилась. Урод неожиданно с силой сжал мою грудь, я заорала от боли.
– Проси, Милала. Давай же, проси меня остановить всё это.
Рука на груди сжалась сильнее. Одурела от боли, по щекам потекли сл?зы и, к моему стыду, я стала умолять оставить меня в покое. Мучитель развязал меня и усмехнулся.
– Выдержала только двадцать пять минут, зато теперь ты знаешь, что я могу и люблю издеваться над такими, как ты.
Он сам потёр мне руки, восстанавливая кровообращение, потом взялся за подол туники и потянул вверх. Я стояла, словно пластмассовый манекен в магазине одежды, и позволял себя наряжать.
Рубашка, которую на меня надели, была отделана блёстками. Она оказалась короткой, до талии. Юбка на резинке, только маленькая полоска ткани, к которой пришита бахрома из блестящих золотых нитей. Всё это «великолепие» струилось до щиколоток. Получилось, что мой пупок был открыт на обозрение всем. Рубашка обтянула моё тело, как перчатка. Мрай вынул из кармана маникюрные ножницы и аккуратно выстриг маленькие круги, обнажая соски.
– Готово, теперь пошли на занятие, – осклабился мучитель.
Он привёл меня в ту самую комнату, где стояли кресла и журнальные столики. Там уже сидел противный Алваро и поедал виноград. На полу лежали подушки, на них сидели двое мужчин, один стучал в барабан, другой – перебирал пальцами струны своего инструмента.
В середине комнаты танцевала красивая смуглая девушка в такой же одежде, как у меня, только другого цвета. Танцовщица кружилась, бахрома колыхалась и то тут, то там открывала голое тело на обозрение.
Я ужаснулась, у девушки проколот пупок и соски. Пирсинг в виде штанги, на конце которой три тонкие цепочки с бубенцами. Когда она двигалась, маленькие шарики звенели.
– Привёл наконец-то. Что случилось? – спросил хозяин.
– Пришлось наказать. Не хотела одеваться.
– Ничего, она привыкнет, научится всё делать по первому требованию. Главное, не жалей, наказывай, чтобы знала, что к чему. Её отчим поведал: аллергии на металл у Милалы нет, поэтому через час приедет специалист, чтобы сделать пирсинг, а пока пусть смотрит на Никаю и повторяет движения.
– Иди. Танцуй, – Мрай подтолкнул меня в середину комнаты.
Я встала как вкопанная и не могла пошевелиться. Это был просто ужас, будто смотрю страшный сон и никак не могу проснуться.
Неожиданно в комнату вошёл парень, которого я видела раньше. Он увидел меня, округлил глаза и улыбнулся.
– Хорошенькая. Как ты её назвал, отец? – спросил парень.
– Милала.
– Можно я с ней позабавлюсь? – парень облизал губы.
– Можно, Мустам, но не сейчас. Сначала мы продадим её на аукционе, как нетронутую. Срубим кучу денег с неё. Потом в свободное время играй с ней. Осторожно только, эта девушка мне нужна здоровой и с чистой кожей. Я знаю, из-за неё реки денег к нам потекут. Ещё ни у кого в этом городе не было беленького ангелочка. За такую экзотику можно просить денег побольше.
Мустам развалился в кресле, мой надзиратель подошёл ко мне и процедил сквозь зубы:
– Если не будешь повторять движения за Никаей и обучаться, я тебя поставлю у стены на три часа. Приду только тогда, когда выйдет время наказания.
Я вздрогнула, его слова возымели эффект, мне и двадцати пяти минут хватило, чтобы понять, что это за жуткая экзекуция. Посмотрела на танцовщицу и стала копировать её движения. Хотелось кричать от бессилия, а лучше всего провалиться сквозь землю, было стыдно и противно, а ещё душила невыносимая злоба.
– Мрай, братишка, садись рядом. Полюбуемся на новенькую, – улыбнулся во весь рот Мустам.
– Сильно губу не раскатывайте, сыны мои. Брать девушку можно не чаще двух раз в неделю. Мраю не положено, он уже женился, но один раз позволю, – строгим тоном сказал хозяин.
– Мне и жены хватает. Это младшему надо, – махнул рукой надзиратель.
Гады разговаривали при мне на международном языке. Я всё понимала и ужасалась ещё больше.


Глава 6
Эмма
Я решила подчиниться, вытерпела экзекуцию с пирсингом, часами училась у разных девушек танцевать, старательно изучала язык. Теперь гады маранийцы общались со мной на международном языке, а между собой только на своём.
У меня получалось быстро всё освоить, я ещё внимательно в их речь вслушивалась. Когда Мрай спрашивал меня, я отвечала, но с трудом. Где-то делала вид, что не знаю, старательно косила под тупую. Надзиратель видел мои старания и подбадривал, что через год выучу как-нибудь, а я и за две недели многое начала понимать. Главное, своим прилежным поведением добилась того, что меня стали выводить на улицу рано утром. Хозяин хотел, чтобы я выглядела хорошо, когда впервые выйду к гостям.
Обычно посетители приходили вечером. Парились в самане, а потом развлекались просмотром танцев. Мне позволили поговорить с Никаей, чтобы та объяснила мне, как и что происходит. Девушку завели в мою комнату, и мы имели возможность несколько часов поболтать.
Оказалось, Никаю украли в моей стране и перевезли сюда. У нас работает подпольная банда по отлову красивых девушек. Тогда я вспомнила слова Алваро, он спросил, почему Магди сам меня привёз, мог бы дать задание парням. Значит, отчим – босс этой банды. Кроме официального бизнеса, у него есть и криминальный.
Также Никая поведала мне, что иногда гости приходят днём. Вечером это обязательно. Не проходит и дня, чтобы они не танцевали для кого-то. Если четверо человек, то каждому по танцовщице, иногда посетителей больше, приходится работать два раза, а то и три.
– Они брезгуют ласками. Всё сводится к тупому, сунул-вынул, берут в рот, перед и даже зад. Кому как повезёт, некоторые мужики за минуту кончают, а кто-то и пятнадцать минут в тебя долбится, – рассказала Никая.
Я пришла в неописуемый ужас от всего этого, спросила, есть ли возможность сбежать. Девушка ответила, что нет. Местные гуляют во дворе, но их продала семья за долги, они не уйдут по доброй воле, пока деньги не отработают. Никаю выводят гулять раз в месяц на полчаса. Значит, мне повезло. Я за три дня уже два раза выходила. Изучила двор. Утром приезжает молочник и ему открывают калитку, это мой шанс.
Сегодня в очередной раз вывели на улицу. Делая вид, что танцую, подобралась поближе к воротам. Меня сопровождал только Мрай и смотрел на всё со скучающим видом.
Появился слуга, открыл калитку. Я ринулась вперёд, толкнула молочника и оказалась на улице, хорошо хоть в нормальной одежде, а не в позорном костюме танцовщицы.
Мрай с рёвом кинулся за мной, я ускорила бег, в вязаных чешках бежать по камням больно. Неожиданно меня схватили чьи-то руки, мужчина был один, но довольно сильный.
– Помогите, пожалуйста. Меня держат в плену, – затараторила я.
К нам подбежали ещё двое и скрутили меня.
– Ваше сокровище? – спросил первый мужик у Мрая.
– Это собственность господина Алвара, – ответил надзиратель.
– Следите за своими рабынями лучше, чтобы они не скакали, как зайцы, по улице. Необъезженная?
– В понедельник хотели вывести к гостям, – сказал Мрай с улыбкой.
– Я приду, – сказал мужик, потом нагнулся и прошептал мне в ухо: – Жди меня, сладкая попка.
Мрай ударил меня в солнечное сплетение, я не могла даже вздохнуть, не то что сопротивляться, из-за этого он со слугой легко взял меня за руки и довёл до дома.
Во дворе ждали ещё двое. Меня быстро привязали к столбу. Мраю подали бокс?рские перчатки, он надел их и стал избивать. Не жалел, лупил со знанием дела, чтобы синяков не оставлять. Я орала от боли на весь двор.
Надзиратель снял перчатки, подошёл ко мне и заглянул в лицо.
– Ещё одна такая выходка и я уговорю отца вырвать тебе все зубы, без них сосать лучше. Уверен, спрос на такое будет колоссальный.
– Нет, не будем её калечить, эта девка много лет проработает, на неё спрос будет всегда, – из дома вышел Алваро. – Подсади её на кальян. Скоро она за дозу будет готова десять мужиков подряд обслужить.
– Хорошая идея, папа. Поражаюсь твоей мудрости, – захохотал Мрай.
Хозяин подошёл ко мне и плюнул под ноги.
– Так и знал, что эта шавка принесёт дополнительные траты. Запомни, Милала, бежать бесполезно, тебе тут никто не поможет. Танцующие куклы узаконены, я налоги с прибыли плачу, а ещё ко мне ходят полицейские и не только ко мне. В городе несколько человек, которые могут себе позволить держать саману и рабынь. Твой отчим нас обеспечивает экзотикой из разных стран.
Я похолодела от ужаса, если всё законно, то меня любой прохожий вернёт Алваро, никто не пожалеет.
– Пожалуйста, не надо на кальян. Я обещаю больше не делать глупостей, – я позорно начала умолять.
Брат моего друга сидел на веществах, я видела, что у него мозги буквально в кашу. Он отупел настолько, что не знал ничего другого, кроме как где достать очередную дозу. Его лечили, но через какое-то время он снова скатывался в пропасть. Я не хотела так же, но кто же меня слушать станет?
– Ладно. Подождём, но если будешь брыкаться перед клиентами, точно на кальян сядешь. Мрай, гулять её больше не пускай, пусть в подвале сидит, – нахмурился Алваро.
– А можно просить о милости. Телевизор или Никаю в мою комнату. Я же сдохну от скуки, – осмелилась попросить я, когда меня отвязывали.
– Мрай, телевизор – слишком, а вот Никаю пересели. С ума ещё спятит от одиночества. Мне только дурдома тут не хватает. Хотя по вечерам будет весело, не соскучишься, – на последней фразе хозяин захохотал и похлопал меня по щеке.
Вскоре я стараниями надзирателя оказалась на своей лежанке. Сама дойти не могла, всё тело болело от побоев. Через некоторое время привели Никаю, она держала в руках скатанный матрас. Девушка расположилась рядом со мной, а потом достала из кармана таблетку.
– Обезболивающее. Тебе просили передать. Берегут тебя. Ты красивая и белокожая.
– Спасибо, Ника, – я приняла лекарство. – Мрай сказал, что в понедельник меня выпустят к гостям. Осталось три дня.
– Будет аукцион. Тебя отдадут тому, кто больше всего заплатит. В первый раз всегда только один клиент, потом будет больше, – поведала Ника. – Спасибо, что попросила поселить нас вместе. Я уже с ума одна сходила.
Я знала, что Никая тут год и её настоящее имя Ника. Она смирилась со своей участью. Видимо, мне тоже придётся так поступить. Рассказала ей о попытке побега.
– Это бесполезно. Тут всё как бы легально. Хозяин приглашает к нам врача, если заболели, и тот ничего не говорит, даже не сочувствует. Полиция ходит сюда толпами, потому они закрывают на многое глаза, а для них – скидки.
– Неужели в других странах не знают об этом варварстве? – удивилась я.
– Думаю, нет. Иностранцев не пускают в такие саманы. Даже если это твой друг или партнёр по бизнесу, вход только для местных. Я слышала, разрешено только неженатым, но по большому сч?ту все закрывают глаза, что сюда ходят и достаточно возрастные мужики. Женщина разве скажет слово против? Они здесь почти такие же рабыни, как и мы с тобой, – вздохнула Ника, укладываясь на лежанку.
Моя боль утихла, и я прикрыла глаза. Получается, отсюда есть только один выход, но как же хочется ещё пожить.

Глава 7
Эмма
Настал тот проклятый вечер, когда меня вывели к гостям. Сегодня я танцую первая.
Людей собралось много. Видимо, заранее оповестили, что будет новенькая. Заиграла музыка, я танцующей походкой зашла в большую комнату с журнальными столиками. Каждое кресло было занято гостями, на своём любимом месте сидел Алваро и лыбился.
– Представляю вам моё сокровище, девушка чистая, никем не объезженная. Как всегда, устроим аукцион, тысяча алькаров – начальная цена. Насладитесь едой и прекрасной Милалой.
Гости набивали пузо и смотрели на меня, они что-то восклицали, и я не всё понимала. Несколько фраз удалось перевести. «Какая красивая девушка». «Потрясающая попка». «Всажу в неё по самые яйца, даю тысячу пятьдесят».
Хозяин не постеснялся загнуть цену. Когда я танцевала, шла ленивая борьба за лот. Кто-то время от времени повышал ставки. Я должна танцевать, пока не остановится музыка. На репетициях всё же удавалось передохнуть, тут нельзя. Кружилась, выделывала па руками и ногами. Колокольчики болтались, принося боль незажившим ранкам. Ещё чуть-чуть и я просто рухну на пол. Музыка, наконец, затихла. Алваро назвал ту цифру, которая прозвучала последней.
– Десять тысяч. Кто-то даст больше, или лот уйдёт уважаемому Икаму?
Мужчины молчали, видимо, такая сумма была для них уже слишком. В итоге я досталась тому мужику, который поймал меня при побеге. Алваро выждал немного и приказал меня увести, чтобы подготовить.
Мрай появился в дверях с двумя бугаями. Он, видно, думал, что я выкину фортель. Я уже знала, что бесполезно, буду артачиться – мне потом в десять раз хуже будет. Спокойно пошла с ними, завели в подвал, в маленькую комнату. Тут стояло специальное приспособление из дерева. Две палки, сделанные в виде буквы «г». В районе сгиба узкая перекладина, обитая тканью.
Меня уложили животом на перекладину. Потом привязали к палкам кожаными наручниками руки и ноги. Таким образом, я стояла распятый и доступная. Увидела на столике тарелку с горстью презервативов и едва не закричала от бессилия.
Кричать пришлось позже. Мне, как Нике, не повезло. Гад сначала всю ощупал, видимо, в первый раз видел такую белокожую девушку. Потом он надел презерватив и начал трахать везде, где можно.
Мой крик был настолько оглушительный, что у самой уши заложило. Казалось, что в меня нож воткнули. О наслаждении речи не шло, я тихо скулила, обливаясь слезами. Когда всё закончилось и мужик ушёл, меня сняли с пыточной конструкции и помогли разогнуться. Сама я идти не могла.
– Не притворяйся, придурочная, на ягодицах крови нет, а значит, всё хорошо прошло. На тебя очередь выстроилась уже. Мужики записываются по времени. С завтрашнего дня будешь принимать троих. Не подряд, разумеется, – захохотал Мрай. – И ведь готовы за один раз по тысяче выкладывать. Отец был прав: ты наша золотая жила, Милала.
Мне помогли дойти до другой комнаты и тупо кинули на матрас, как кулёк с дерьмом. Я скорчилась и заскулила.
– Таблетку дай, гад! Больно же! – заорала я вслед надзирателю, уже пофиг, что он мне сделает за оскорбление.
К счастью, меня не наказали и принесли обезболку. Я легла на бок и уставилась в стену. Видимо, Нику увели работать.
Подруга долго отсутствовала, пришла в раскоряку.
– Суки, так возбудились на тебя, что мне пришлось троих подряд обслуживать. Ничего, я уже привыкла. Сейчас полегчает. Ты-то как? – Ника легла рядом на свою лежанку.
– Таблетку хоть дали и то ладно. А вообще хреново. Думала, меня этим здоровым членом на две половины порвёт. Засаживал ещё по самый корень, – с отвращением ответила я.
– Привыкнешь. Я год здесь, и уже кажется, что в моё тело член вместе с яйцами способен провалиться. С Никой было как-то полегче, поплакала ей в жилетку и можно жить дальше. Только как это сделать в таких невыносимых условиях и без возможности сбежать?

Глава 8
Саяр
Мой отец был выдающимся человеком, он смог построить большую империю «Камиран-груп». Сначала занимался строительством, потом открыл сеть отелей на побережье одной из стран. Он сам всё спроектировал, а его люди строили.
В этой части Одауна не было никакой пригодной для туристов инфраструктуры, несмотря на великолепный океан. Папа сделал из этого района туристический рай. Вместо деревни вырос огромный город. И всё это за двадцать лет.
Когда нашу страну штормило, он перевёз семью подальше от зарева гражданской войны в Одаун. К сожалению, отец вскоре умер. Наследство досталось нам с братом Алимом.
Я старше, мне полагалась фирма, а брату деньги, но отец составил завещание по-другому. По моей просьбе я получил только деньги и семейный остров, живу на проценты с наследства и зарабатываю написанием книг. Имя фантаста Саяра Камирана знают по всему миру.
Сегодня брат вызвал меня к себе. Случилось что-то из ряда вон. Обычно он редко д?ргает меня, заставляя отлучиться с моего уютного тропического островка.
Как только я зашёл в дом, ко мне сразу кинулась жена брата Нарим, она упала в ноги и начала умолять.
– Саяр, пощади. Саяр, не губи, ей только восемнадцать.
– Здравствуй, Нарин. Я разберусь. Иди к себе.
– Здравствуй, Саяр, – женщина вытерла сл?зы, встала и ушла.
– Добро пожаловать в мой дом, Саяр, – брат обнял меня и похлопал по спине.
Я повторил его движения.
– Здравствуй, Алим.
Отстранился, снял обувь. Первым делом пошёл в уборную, потом расположился на диване в гостиной.
Служанка быстро принесла на подносе чай и булочки . Я взял одну чашку и отпил, глянул на брата пристально. Алим сел напротив меня в кресле. Брат выглядел крайне расстроенным и в то же время злым. Что у него могло случиться?
– Нарин умоляла о пощаде. Что случилось, брат? – обеспокоенно спросил я.
Алим покачал головой, обхватив её ладонями.
– Беда, Саяр. Мира беременна. Три месяца уже. Узнали, когда у неё сильный токсикоз начался. Срок маленький, и за нашими широкими одеждами ничего не видно. Как её теперь замуж выдать?
– Как такое могло произойти?! Как, Алим?! Это же позор всей семьи. Быстро дойдёт до родины. Здесь тоже наша диаспора живёт.
– Прости, брат. Прости, – сказал умоляюще Алим.
У нас с братом разница в два года. Мне тридцать шесть, а ему тридцать четыре. Мира моя дочь.
Я женился рано, ещё в восемнадцать лет. Понял, что тяготею к девушкам. Ходить к танцующим куклам почему-то не мог. Пришёл однажды в саману, увидел несчастное лицо рабыни и не стал её покупать. К тому же мне рассказали принцип этого секса и стало вдруг противно. Соитие должно происходить по обоюдному согласию.
Попросил отца сосватать для меня девушку. Свадьбу сыграли быстро. Роза оказалась красивой и доброй, она родила мне дочь через год, но не выдержала и умерла. У нас на родине с медициной для женщин всё плохо.
Девочку назвали Мира, заботу о ней взяла моя мама, а потом и жена брата. Нарин, хоть и была молода, полюбила малышку как родную.
Мы переехали в другую страну, и я тоже воспитывал Миру, пока она не стала совсем взрослой. Последние два года дочь была на попечении Нарин и Алима.
– Позови Нарин и Миру, – сказал я ледяным тоном. – Знаешь, кто её обесчестил?
Брат вызвал служанку и приказал позвать женщин.
– Старый приятель отца, Алваро Бакатун, попросил об одолжении. Его сын Мустам ехал сюда по делам. Курортный сезон, отели забиты, Алваро умолял приютить сына на несколько дней. Мы с тобой хорошо знаем семью Бакатун, приличные люди. Я не смог отказать, – ответил Алим.
– Приличные? Насколько я знаю, они всегда зарабатывали на танцующих куклах. Отец это одобрял, а я нет, ты же знаешь.
– Саяр, бедняки сами отдают дочерей за долги, это не возбраняется. Безработица всех доконала. Такую девицу замуж потом не отдадут, но в остальном закрывают глаза, – возразил брат.
В комнату зашли женщины. Я увидел, что моя дочь заплаканная.
– Здравствуй, Мира, – поздоровался я.
– Здравствуй, пап. Я не виновата, правда. Не виновата, – запричитала она, падая на колени.
– А кто виноват?! Кто подпустил мужчину к своему телу?! А ты куда смотрела, Нарин?! Почему, как положено, не следила за её циклом?! – закричал я.
– Следила. Мира мне приносила каждый месяц доказательство месячных. Она меня обманула, – сказала Нарин.
Я подошёл к дочери, схватил за голову и поднял, чтобы она посмотрела мне в глаза.
– Ты же знаешь, что я должен отдать приказ тебя убить, потому что ты не за долги ушла, а просто подставилась под мужика. Что теперь делать, Мира? Пожалеть и быть позором всей нации?
– Я не виновата, папа. Тётя и дядя уехали на рынок покупать продукты. Братья были в гостях. Мустама не было дома, уехал куда-то. Я не общалась с ним, видела, как он иногда на меня смотрит, думала, ничего страшного. Он пришёл раньше всех, затащил в свою комнату и изнасиловал. Слуги не помогли. Я побоялась сказать, надеялась, что обойдётся, – всхлипывая, поведала Мира.
– В то время в доме были несколько служанок. Я ещё недоумевал, с чего им разом понадобилось уволиться, – задумчиво сказал брат.
Я отпустил дочь и снова сел на диван. Ситуация просто кошмарная, стоило в своё время увезти дочь на родину, к родителям жены, но по закону ребёнок должен оставаться с отцом, если матери не стало.
В Одауне запрещают закрывать лицо, как и в других странах, можно носить только платок. Здесь тяжело сделать закрытую женскую половину, во дворе разрешено только одно жилое строение. Ребёнок обязан посещать школу, даже девочка. Если родители запрещают, малышку могут в приют забрать.
Мира вынужденно училась и вела почти светский образ жизни, за исключением того, что без сопровождения взрослого мужчины ходила только в школьных стенах.
– Завтра полечу в Маранас. Мустам должен ответить за содеянное. Если бы ты заявила сразу о насилии, его бы посадили в тюрьму по законам этой страны.
– Как было заявить? Стыдно, папа. Мустам уехал в аэропорт вечером, – возразила дочь.
– Какое решение ты принял, Саяр? – спросил Алим.
– По закону нашей родины, если двое согрешили до свадьбы, они вместе взойдут на плаху, как и любовники. Я здесь вижу только один выход: Алваро должен взять её в свою семью. Если Мустам откажется жениться, будет суд в храме веры. Отцовство сейчас легко доказать. Дождёмся рождения ребёнка и проведём тест ДНК.
Мира подползла ко мне на колени и заплакала.
– Пап, ты же не сделаешь этого? Я не хочу умирать. Пожалуйста, пощади, пап.
– Я сделаю всё, чтобы он на тебе женился. Не переживай, ты моя единственная дочь, и я не собираюсь остаток дней посещать твою могилу. Встань, тебе сейчас нужно беречь малыша.
Я поднял дочку и посадил к себе на колени, она всхлипнула.
– Спасибо. Я хотела бы жить свободно, как живут девушки в Одауне. Почему в этой стране нет таких жестоких правил?
– Каждый народ живёт по-своему. У всех разная религия. Я не собираюсь нарушать книгу завета. Ты выйдешь за него замуж, это спасёт твою жизнь и обеспечит ребёнка, – ответил я.
– Как скажешь. Я приму любое твоё решение.
– Хорошо. А теперь забирай тётю и уходите. Нам с Алимом нужно обсудить детали.
Мира и Нарим ушли. Мы с братом стали обсуждать мою поездку на родину. Мустама нужно заставить жениться, тут поможет Алваро, если не хочет, чтобы его сын был м?ртв.

Глава 9
Саяр
Я прилетел в город Альфан столицу Маранаса утром. Был налегке, взял с собой только наплечную сумку с документами и телефоном. Оставаться надолго не планировал, вечером у меня самолёт обратно.
Брат предупредил Алваро, чтобы был дома, но не сказал, по какому поводу я еду. Главное – сохранить интригу, чтобы они не смогли что-либо предпринять.
Такси быстро доставило меня до нужного дома. Сам Алваро открыл калитку.
– Приветствую в моём доме, дорогой Саяр, – расплылся в улыбке старик.
– Доброе утро, дорогой Алваро. Хотя как сказать, доброе оно или нет, – ответил я.
– Желаешь посетить мою саману? Попарься, насладись обществом моих сокровищ.
– Нет, я приехал сюда не для развлечения. Хочу поговорить о серьёзных делах. Сын твой, Мустам, дома? – раздражённо ответил я.
– Дома. Если он нужен, то его позовут. Идём тогда в гостиную дома. Прикажу подать чай.
– От чая не откажусь.
Я пошёл в дом вслед за Алваро. Заметил, что старик выглядит великолепно. Ему уже шестьдесят, а больше пятидесяти не дашь.
Алваро Бакатун учился с моим отцом в одном классе. Насколько я помнил, их семья всегда держала саману и зарабатывала на ней, как на обычной бане, а также торговала танцующими куклами.
Алваро женился, но первая жена оказалась бесплодной. Через четыре года он взял себе ещё жену, та родила ему Мрая и трёх дочерей. Потом Бакатун снова женился, и от этого брака у него Мустам и две дочери.
Старшие дочери уже замужем. Здесь не жалеют: как только стала совершеннолетней, уходи из дома к мужу.
Алваро приказал проходившему мимо слуге подать чай с медовыми лепёшками, тот умчался выполнять приказ. Из глубин дома вышел Мрай.
– Добро пожаловать, Саяр. Рад тебя видеть.
– Спасибо, Мрай. Доброе утро.
Если наши отцы были одноклассниками, то мы с Мраем тоже учились вместе, хоть особо и не дружили.
– Что привело тебя в наш дом? Или ты будешь только с отцом разговаривать? – спросил Мрай.
– Можешь присутствовать. Я не делаю из своего визита секрет, но кроме вас, пока никому не рассказываю. Надеюсь, что мы уладим это дело миром, – ответил я ледяным тоном.
Мы расположились в гостиной. Тут был узкий диван, образовывающий букву «п» и квадратный стол. Сели все по разные стороны, чтобы видеть друг друга. Двое парней уже несли один поднос с чаем, а другой – с леп?шками.
Я дождался, пока слуги удалятся, прикрыв за собой дверь, и только потом отломил от лепёшки. Давно их не ел, соскучился.
– Теперь можно говорить. Слушаю тебя, Саяр, – нервным тоном произнёс Алваро.
Я запил леп?шку чаем и посмотрел на своих собеседников строгим взглядом. Внутри клокотала злоба, но я постарался её унять: сначала попробуем решить дело миром.
– Алваро, ты просил моего брата Алима приютить у себя Мустама на пару дней. Было такое? – я посмотрел прямо в глаза старику.
– Было. Отрицать не имеет смысла. Тогда все номера в гостиницах оказались заняты, а у нашей семьи в этом городе было срочное дело, – ответил Алваро.
– Мой брат не может сделать в своём доме полноценную женскую половину, но мы не нарушаем закона книги завета. Женщины не едят с нами за одним столом и не выходят к гостям. Тем не менее Мустам, которому оказали гостеприимство, вероломно покусился на честь нашей семьи. Он изнасиловал мою дочь Миру. Она беременна, три месяца срок. Мира скрывала от нас, боялась наказания.
– Что?! Саяр, это правда?! – вскрикнул Мрай.
– Я не тот человек, который будет врать. По закону я обязан обратиться в наш суд. Вы знаете, у нас нет светского суда, всё решают в храме, руководствуясь книгой завета. Она гласит, что прелюбодеи, мужчина и женщина, согрешившие, как до её свадьбы, так и после должны быть убиты. Только отец имеет право обнять её до свадьбы. Только дядя, дедушка или брат могут обнять и подать руку, если она упала. Опять же до свадьбы. После замужества только муж. Мире восемнадцать лет, и мы подыскивали ей жениха. Теперь мне придётся убить собственное дитя, и всё по вине твоего сына, Алваро, – грозным тоном сказал я.
– Этого нельзя допустить. Если суд состоится, моя семья будет опозорена. Моя свадьба расстроится, я уже сговорился и через месяц церемония в храме. За девушку деньги плачены, – потрясённо воскликнул Алваро.
– Ты собрался в четвёртый раз жениться? – удивился я.
– Книга завета и наш бог разрешают нам иметь пять жён, если мы способны их купить и обеспечить. Я тоже собрался в третий раз жениться. Хочется молодого тела, – пожал плечами Мрай. – Я приведу брата. Пусть прояснит ситуацию. Вдруг твоя дочь наговаривает. Всё же она живёт в более свободной для женщин стране. Прости, Саяр, но и такое может быть.
– Веди, послушаем, что он скажет, – недобро усмехнулся я.
Мрай ушёл и вскоре вернулся с бледным парнем, которого держал его за ворот туники, потом приятель толкнул брата в мою сторону.
Я встал, подошёл к Мустаму и, заглянув в глаза, прошипел злобно.
– Так вот кому я должен собственноручно яйца отрезать на главной площади города. Отвечай, ты тронул мою дочь Миру?
– Правду, Мустам. Я не потерплю в таком деле лжи! – крикнул Алваро.
– Я с ней переспал, но она сама хотела. Живёт в стране, где разрешено до свадьбы, поэтому крутила передо мной задом. Она не была девственница, – заскулил парень, а глазки так и забегали.
Я подошёл к дивану, достал из сумки справку.
– Вот заключение гинеколога. Его сделали за неделю до твоего приезда. Мы уже начали подыскивать ей жениха, поэтому взяли документ о том, что девственная плева целая. Почти сговорились с одной семьёй, как оказалось, что Мира беременна.
Я подал документ Алваро и наблюдал, как ещё больше побледнел Мустам.
– Я был с ней, не отрицаю, но с одного раза нельзя забеременеть. Это не мой ребёнок, – промямлил Мустам.
– Ты женский врач, что так утверждаешь? Сейчас есть способ узнать, от кого она родила. Возьмём кровь на тест ДНК у тебя и у ребёнка, когда он родится, – сказал я, снова садясь на место. – Если окажется, что дитя твоё, я пойду в суд в храме этого города. У нашей семьи двойное гражданство, и мы имеем право просить защиты здесь так же, как и вы.
– Подожди, Саяр, не пори горячку, – Алваро отдал мне справку. – Теперь непонятно, кто прав, а кто виноват. Она говорит, что была невинна. Мой сын утверждает, что взял её порченую. В любом случае, если ребёнок его, учитель в храме вынесет приговор убить обоих прелюбодеев. Задета твоя честь, ты отрежешь ножом член у моего сына и этот же нож воткн?шь в лоно своей дочери. Тебе хочется убивать собственное дитя? Хочется оставлять внука без матери и отца? Прошу тебя, давай решим дело миром. Если его ребёнок, я возьму Миру в свою семью как дочь.
– Саяр, брат, ты же помнишь, мы не были большими друзьями, но и зла друг другу не творили. Я сам привезу кровь Мустама и дождусь экспертизы в вашей клинике, здесь такое не делают. Поженим их ради сохранения мира и добра между нашими семьями. Давай не будем предавать огласке это дело, – попросил Мрай.
– Согласен. Тень этого позора падёт на детей моего брата и твоих детей, Мрай. Кто с нами родниться будет после этого? Я дам знать, когда приехать. У меня ещё условие, если я прав, то вы возместите мне моральный вред. Отдадите всё, что я попрошу. Обещаю не наглеть и не разорять, ведь моей дочери жить тут.
Алваро засопел. Видимо, ему не понравились дополнительные условия.
– На кону жизнь твоего сына, Алваро, – напомнил я.
– Хорошо, но тогда и мои условия, хочу миллион местными деньгами за моральный ущерб, если ребёнок будет не от Мустама, – ответил старик.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71510794?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.