Главная страница | Любовное фэнтези | Золотые Цепи

Золотые Цепи
Евгения Белла
Судьба обошлась довольно жёстко с юной Асми, она вынуждена стать рабыней загадочного, эксцентричного и, даже, пугающего знатного и богатого Адэра Пелинора. Теперь ей предстоит погрузиться в таинственный мир интриг, жестокости, роскоши и коварства.
Окунитесь в странный мир, где эстетика плаща и шпаги соседствует с древними обычаями.

Евгения Белла
Золотые Цепи

Глава 1 Пробуждение
Знакомые места из снов редко бывают похожи на то, как они выглядят на самом деле. Девочка знала об этом, она знала об этом как никто другой. Почти каждую ночь ей снилась родная деревня, снилось что она ступает маленькими детским ножками по мягкой траве, что тёплое солнце дарит ей своё последнее осеннее тепло. Она знала что скоро мама позовёт её плести венок из колосьев для сегодняшнего вечера, что деревня завершила уборку урожая и сегодня будет большой праздник, на котором папа возьмёт её на руки и поднимет высоко вверх надо всеми и ей будет весело-весело.
А ещё она знала что будет дальше, потому что это всегда происходило. Она столько раз это видела, что иногда ей даже удавалось проснуться до этого момента, но не сегодня. Приходил Огонь.Страшный, всепоглощающий, он был повсюду, целый бескрайний мир заполненный только Огнём. А потом приходили крики. Вопли множества людей, наполненные болью, страхом, злобой, отчаянием. И самое страшное, приходила вонь, нестерпимый запах гари, запах горящего мира и растоптанной жизни. Это вонь проникала повсюду, от неё слезились глаза и становилось трудно дышать. Она начала жадно глотать отсутствующий воздух, но дышать всё равно было нечем, лёгкие начали гореть и она проснулась.
Открыв глаза, Асми начала судорожно вдыхать в себя воздух. Девушка уже понимала, что это был сон, но она всё равно продолжала чувствовать запах гари, он всегда преследовал её ещё некоторое время после пробуждения.
Асми оглядела свою комнату, если это так можно было назвать. Единственным предметом мебели была небольшая охапка сена, служившая ей постелью, до каждой из четырёх стен комнаты она могла дотянуться не вставая со своего ложа и вела сюда грубая деревянная дверь. Однако, и эти условия были куда лучше, чем у остальных рабов, которых вместе с ней несколько дней назад пригнали в столицу. Им приходилось спать просто во дворе виллы, под открытым небом. Впрочем, погода в этих местах была гораздо теплее чем на родине Асми, так что им ничего не грозило. Впрочем, эти мысли заставили вспомнить её кое-что, о чём она предпочла бы не думать. А именно о том, почему к ней такое особое отношение. И том, что сегодня для неё особый день. Внезапно дверь со скрипом начала открываться.
– О, сегодня у кого-то особый день – вторя мыслям Асми, сказала женщина, заглядывая внутрь помещения.
Это была Старая Мот. Несмотря на прозвище, крепкая невысокая женщина, чуть полноватая, в летах, но всё ещё бойкая и грозная как капитан пехоты. Впрочем, за эти несколько дней пребывания на вилле господина, Асми поняла, что внешнею суровостью Мот скрывается довольно чуткое сердце и она заботится обо всех обитателях виллы, по-своему но заботилась. Впрочем Асли не рисковала делиться с самой Мот своими наблюдениями на её счёт, чтобы лишний раз не нарваться на строгий выговор суровой домашней рабыни.
– Ну что девочка, наверное всю ночь не спала, всё представляла как сегодня изменится твоя жизнь?
– Представляла… – повторила вслед за ней Асми, только не добавив, что мысли, посещавшие её голову, пока она сидела в этой каморке, были отнюдь не весёлые.
– Пойдём, подготовим тебя. И побыстрее, у нас нет целого дня, мы должны успеть до отправки на рынок.
Женщина, уже превращающаяся в старуху и девочка, только начавшая приближаться к возрасту женщины, прошли по коридору, пока не оказались хорошо освещённой комнате. Она была похожа то ли на обиталище стареющей благородной дамы, то ли на место, где актёры, играющие на подмостках городского театра, готовятся к представлениям. Около стены стояла небольшая ванночка, кувшин и губка для обтирания, заметное место в комнате занимало огромное зеркало, которое, должно быть, стоило целое состояние. Рядом со стеной стояло несколько довольно простых сундуков для платья, хотя от комнат с такой роскошной вещью как зеркало ожидаешь что и всё остальное будет кричать о богатстве владельца. Неподалёку от зеркала располагался столик, целиком заставленный всяческими баночками, помадницами, кисточками и прочими косметическими принадлежностями. Во двор выходило большое окно, составленное из кругляшков "лунного" стекла, оно пропускала достаточно света, но при этом разобрать что творилось с другой стороны было решительно невозможно. В общем, всем своим видом комната говорила о том, что здесь приводили в "товарный вид" особых рабынь.
– Значит так, вон в той бочке вода из колодца, бери всё нужное и бегом мыться, я пока подберу тебе что-нибудь подходящее из запасов, а потом займёмся наведением твоей красоты – тут же властно начала распоряжаться Мот.
Пока Асми, стоя в ванночке омывала себя с помощью губки, домашняя рабыня бормотала себе под нос, копаясь в сундуке. Затем, взяв несколько, на её взгляд подходящих нарядов, она направилась к девушке и начала прикидывать что из выбранного будет выгоднее смотреться на юном теле, поочерёдно держа каждую из вещей перед собой и прикидывая на глаз.
– Итак, уже представляла себе каким он окажется? – спросила Мот не отрываясь от своего занятия.
– … – Асми промолчала в ответ. Не то чтобы она не думала о том что её ждёт, но точно ждала от будущего чего-то хорошего.
– Что молчишь? Боги нижнего мира язык украли? Ну что, так ты скажешь думала о богатом дворянине, в городском особняке которого ты будешь жить? Ну или же ты предпочла бы чтобы тебя выкупил какой-нибудь бордель? Ну а что, какая-нибудь вонючая шлюшарня для моряков явно не сможет себе позволить тебя. Будешь работать в дорогом заведении, с богатыми клиентами, может даже довольно быстро сможешь выкупить себя…
– Мот… Я… – голос Асми дрожал, лицо было бледным, а в глазах уж стояли слёзы.
– Мерзавка! А ну не сметь мне тут реветь начинать! Господин в тебя столько вложил, я на тебя свои силы трачу, а ты тут удумала в самый важный день с зарёванным лицом и красными глазами быть?! Кто тебя тогда купит?! – Мот повысила голос на девушку, но при этом под конец речи сама отвернулась от неё, чтобы не показывать своих глаз. Моргнув несколько раз, и сделав пару глубоких вдохов, старая рабыня снова повернулась к Асми и продолжила уже куда более тёплым тоном. – Ну ладно, всё хватит тереть себя, иди сюда.
Асми послушно вылезла из ванночки и как и былая нагая подошла к Мот.
– Вот, полюбуйся на себя – с этими словами Мот подвела молодую рабыню лицом к зеркалу, а сама стала позади – Ну что ты там видишь? Видишь какая ты? Тебе ли тут реветь?
Асми смотрела в зеркало и видела в отражении молодую светловолосую девушку с большими голубыми глазами и правильными чертами лица, пусть и немного бледного от переживаний. Она была невысока, её тело можно было бы назвать хрупким, но большинство мужчин применили бы эпитет "соблазнительное". Её грудь и бёдра обладали заманчивой полнотой. Конечно, никто бы не сказал про неё что-то вроде "у неё грация кошки", но она знала какие взгляды бросали на неё мужчины и знала что они означают.
Когда она ещё маленькой девочкой попала в рабство, то по началу выполняла все те же работы по хозяйству, что и все остальные рабы. Однако, в один день к её тогдашнему хозяину, ещё там, на севере, явился иноземец, каких она тогда ещё не встречала. Гость хозяина принялся осматривать всех молодых и недавно захваченных рабов. Когда дошла очередь до Асми, то иноземец назвал её "миловидной девочкой" и выкупил, как она позже узнала, за немалую сумму её у старого хозяина.
Её посадили в телегу с ещё несколькими отобранными рабами разного возраста, и дальше последовало унылое путешествие длинное в два месяца. Как она позже узнала, её новый владелец занимался перекупкой, обучением и перепродажей рабов в столице империи, на чём смог сколотить немалое состояние.
Когда суровые пейзажи гор, лугов и хвойных лесов родных мест Асми сменились на приветливые поля и более тёплый воздух, они прибыли не место. Это оказалось имение господина, служившее и школой для рабов и перевалочным пунктом. Самых молодых начинали обучать согласной той специализации, к которой, по мнению хозяина, у них были способности. Других же рабов, обладавших познаниями в каком-нибудь ремесле, сразу же отсюда гнали в столицу на продажу.
Асми теперь куда меньше загружали работой, чем у прежнего господина, а также стали куда лучше кормить. Сначала она не могла понять чем она заслужила такое особое расположение. Со временем, её стали обучать: она выучилась грамоте, игре на музыкальных инструментах, а главное, тому как вести себя при свободных людях, быть кроткой и соблюдать правила этикета. Также она узнавала об истории и устройстве империи и прочих государств, её учили изящной словесности и поэзии. Со временем, из разговоров других, она поняла, что её готовят как рабыню для "личного удовольствия". Такие невольницы стояли немало и её нынешний владелец собирался получить небольшое состояние, выгодно продав её.
Когда тело Асми стало терять детскую угловатость и начало наливаться, приобретая заманчивую округлость, хозяин под страхом смерти запретил остальным мужчинам даже на несколько шагов приближаться к ней. Но вот глаз остальные рабы-мужчины, а также слуги и охранники спрятать не могли, и постоянно ей приходилось ловить на себе мужские взгляды, с каждым днём становившиеся всё более и более вожделеющими.
В один из дней, в имение приехал сам хозяин и приказал готовить Асми и ещё несколько рабов к отправке на продажу.
И вот сейчас она здесь, на городской вилле своего господина – последнем перевалочном пункте на пути к её неминуемой судьбе.
А между тем, Мот продолжала успокаивать Асми, рассказывая той, что теперь её жизнь изменится только в лучшую сторону и что будет у неё добрый, красивый господин, который будет отняться к ней ласково и всё в таком духе. Но главное, что Мот взяла со столика гребень и начала нежно расчесывать длинные золотистый волосы Асми. Что-то было очень приятное в этих движениях, что-то почти материнское. Как только она закончила, Асми повернулась к ней и заглянула прямо в глаза.
– Мот… Я… – опять замялась Асми, произнеся ту же фразу что раньше, но теперь она несла совершенно другой смысл.
– Я понимаю – Асми видела по глазам Мот, что та действительно поняла что именно девушка была ей благодарна за всё.
– Так, я сказала тебе не реветь! Сейчас нанесём немного румян и тушь, ты и так привлекаешь внимание, так что лишняя косметика тебе ни к чему, а потом одевайся. И побыстрее.
Когда Асми надела лёгкую, очень короткую, почти не скрывающую её прелестей шёлковую тунику и простенькие сандалии из грубой кожи, входная дверь внезапно резко открылась и в комнату вошёл её нынешний господин. Это был невысокий полный мужчина в летах, но всегда с весёлым выражением лица и, как будто, никогда не унывающий и готовый в любой момент отпустить шутку. Носил он колет цвета красного вина, застёгнутый на все пуговицы, но явно выпирающий спереди под давлением его живота, синие широкие штаны до колена, чулки и туфли.
– Мот, старая шельма. Сколько ты ещё здесь будешь возиться? Надо твои будет тебя на обед собакам отдать. Погрызут твои старые кости, хоть какая-то польза от тебя будет.
– Конечно. Будешь сам свои мозоли потом отскребать. Да и без меня ты не сможешь рукава от штанины отличить.
Асми сначала была испуганна резкими словами хозяина и,ещё более, дерзким ответом Мот. Но потом поняла, что на самом деле это была, практически, дружеская перебранка, между людьми долгие годы живущими бок о бок. Мот была рабыней, но со временем даже между господином и его "живым инструментом" могут возникнуть приятельские отношения. Впрочем, когда господин посмотрел на Асми, то его взгляд изменился. В детстве, её и других детей полушутя пугали, что если они уйдут далеко в лес, то их поймает злобный работорговец и увезёт далеко в чужую страну, где будет над ними издеваться и мучить, в отношении девушек постарше некоторые, к этому добавляли ещё кое-что. Будучи маленькой девочкой Асми представляла себе работорговцев, как большого страшного мужчину, с огромной чёрной бородой, вечно смеющегося над мучениями детей, а взгляд у него должен быть всегда наполнен злобой. Однако реальность оказалась куда хуже детских фантазий Асми. Человек перед ней не смотрел на неё со злобой, злорадством, надменностью или похотью. Нет, взгляд его был собранный и деловой, оценивающий, так крестьянин смотрит на то, хорошо ли насажен топор на топорище. Хозяин воспринимал её как вещь, как что-то что может ходить, дышать, но всё равно остаётся вещью.
– Ну ладно, может собаки сегодня обойдутся без обеда, а то ещё подавятся твоими старыми костями.
– Ага, лучше поскорее скорми меня собакам, всё лучше чем слушать постоянно твои глупые шутки – в очередной раз съязвила Мто в ответ.
– Всё, я мог бы препираться с тобой целый день, но нам пора. Асми за мной.
На последок юная рабыня бросила последний взгляд на Старую Мот. Та посмотрела на неё в ответ, и слегка кивнула головой прикрыв глаза.

Глава 2 Утро в столице
Асми никогда ещё не видела таких больших городов, по сути, она вообще не видела городов до этого. Хотя её родная деревня и считалась относительно большой, у них даже была собственная ветряная мельница, особый предмет гордости жителей. За то время пока Асми переправляли из одного места назначения в другое, ей довелось увидеть несколько мелких поселений, иногда даже с высокой ратушей в центре. Но всё это не шло ни в какое сравнение с тем, что предстало перед глазами юной рабыни сейчас.
Вилла господина, в полу-античном полу-современном стиле, располагалась в пригороде, неподалёку от большой дороги, ведущей в столицу. До невольничьего рынка Асми должны были везти в крепкой железной клетке, стоящей на телеге, в которую были запряжен два вола. Позади неё на цели к телеге были пристёгнуты остальные рабы, которые должны бли идти уже на своих двоих. Всю дорогу, Асми должна была стоять в клетке в полный рост. Помимого того, что такова была традиция, так ещё и это служило и хорошей рекламой товара. Сам господин ехал впереди верхом на коне и хотя было заметно, что в седле он держался неважно, но зато был явно преисполнен собственной важности. Ещё больше комичности его образу добавляли шляпа с пером, которую скорее можно было бы увидеть на каком-нибудь щёголе, а не на стареющем торговце рабами, и шпага на поясе, которой он явно не умел пользоваться. Процессию дополняли четыре охранника с алебардами в руках и тесаками на поясе, шедшие по краям.
Быстро миновав густой пригород они въехали на одну из главных улиц, к которой вёл один из основных трактов, поэтому она должна была являть собой лицо столицы, самого богатого и сильного из известных государств. Вдоль широкой мостовой Стояли величественные дома, высотой в три и даже четыре этажа. Они все были раскрашены в однотонные, но яркие цвета, а по их фасадам бежали затейливые ажурные украшения. И более того, во всех домах были окна, притом из самого настоящего, прозрачного и чистого как вода стекла. И хотя Асми до этого и читала о богатстве столицы Таролокийской Империи, но простые сведения полученные из книг и от учителя в школе рабов всё равно не могли дать представление каково оно всё на самом деле. Одно дело знать, что площадь города около 5 кв. миль, что население его составляет, страшно подумать пятьсот тысяч человек, цифра, которую Асми даже и вообразить себе не могла. Утро в столице, жители которой привыкли вставать довольно поздно, ещё только начиналось. Куда-то шли группками по своим делам простые горожане, чаще всего одетые в широкие штаны и рубахи, некоторые сверху носили ещё и колет попроще из лёгкого сукна или льна, одетые побогаче чиновники и управляющие спешили по своим делам, дворяне, в кружевах и шёлке, проезжая мимо здоровались с господином жестом и с интересом и, не без явного желания в глазах, рассматривали Асми. Иногда встречались и экипажи. Уличные торговки, продававшие различные закуски, только начинали свой рабочий день. Судя по всему, её хозяин нередко ездил этой дорогой, потому что многие из них, увидев его, сразу же начинали громко приветствовать.
– Господин Журден!
– Господин Журден, удачи Вам!
– У Вас сегодня большой день господин Журден, купите яблочко подкрепиться!
– О, господин Журден, с такой рабыней вы сегодня станете богаче сенаторов, не забудьте купить у меня медовые сладости!
– Потом, потом. Позже милые – отвечал им добродушно Журден, помахивая рукой в ответ.
И не смотря на то, что любой горожанин увидев один из главных проспектов в это время, сказал бы что выглядит он довольно пустовато, Асми казалось что сейчас только здесь собралась, как минимум пятая часть населения огромного города.
– Журден, старый развратник! – к хозяину Асми неспешно также ехал верхом богато одетый мужчина. Одет он был в однотонный ярко красный костюм и короткий плащ такого же цвета, надетый только на одно плечо и доходящий до середины бедра. Несмотря на радостное приветствие и ранее утро, в его глазах читалась некоторая усталость и печаль, как будто он постоянно думал о чём-то не очень весёлом. Сопровождало его пятеро молодых мужчин в точно такой же одежде, только сильнее украшенной кружевами и с мушкетами на плече.
– Арми, друг мой! Смотрю, пьянство тебя всё ещё не прикончило. Я так понимаю, тебе со мной до Старого Города по пути? – с этими словами господин Журден покосился на на молодых людей, сопровождавших его старого приятеля, а затем вопросительно взглянул на самого Арми.
– О Митра дай мне сил… – с выражением закатил глаза к небу старый вояка – молодые, все благородные, что чуть не их предки ещё этот город помогали основать, а в голове один ветер, нет в них толку. Вот на нас из-за угла враг выскочит, так эти сообразят с какой стороны мушкет у них стреляет.
Тем временем, юные мушкетёры и не подозревали, что сейчас речь идёт о них и весело вышагивали рядом с телегой, улыбаясь, снимаю шляп перед всеми встречающимися дамами. Впрочем, куда больше внимания они уделяли Асми, беззастенчиво на неё глазея. Конечно, даже не смотря на знатность, вряд ли молодые люди могли себе позволить столь дорогую покупку, но зато они точно будут потом рассказывать всем знакомым о рабыне редкой красоты, что сегодня выставит на продажу господин Журден. Да и, чем тёмные боги не шутят, может у кого-то из них действительно такие знатные родители, что смогут позволить своему дорогому чаду такую покупку. Улыбнувшись своим мыслям, работорговец снова обратился к приятелю:
– Вино и бабы, Арми. Все кто служил и служит в Легионе, любят вино и баб, вне зависимости от возраста. Ничего нового, пообвыкнуться, дурь из головы выбьют, станут примерными вояками. Будут потом, как ты, на новобранцев ворчать.
– Журден, да куда там. У воина должен быть характер, воля. Вот как у нас с тобой Журден. Мы же с тобой, земляк, оба неместные, оба начинали с низов. Вот ты торговцем начинал, без титула, объездил всю Империю. И что? Вот скопил столько денег, что смог дворянство купить. Ты с самыми важными людьми в этом городе дела ведёшь.
– Да полно тебе, полно, друг – говорил Журден, но по нему явно было видно, как всё это ему льстит.
– Я же, вот по военной службе в терциях Легиона столько прошагал и столько крови пролил, что теперь я не просто дворянин, так ещё и привилегированной роте не последний человек. А эти что? Думаешь на таких вот Империя две тысячи лет простояла? Да вот на наших с тобой плечах и на таких как мы, пусть мы даже и не местные. На простых воинах и торговцах она держится. А вот эти завтра придут на наши места и что будет? У них голове одни кружева да бархат. До чего довёл страну этот фигляр…
– Слава Императору! – во всё горло, вдруг, заорал Журден и начал кидать горстями мелкие монеты в нищих, так удачно попавшихся на пути – выпейте сегодня вина за здоровье Императора, господин Журден угощает! Выпейте за мою удачу, но первый тост за здоровье Императора!
Добрые люди тут же с благодарностью и непристойными выкриками дружно кинулись собирать с мостовой внезапный подарок от господина Журдена.
– Арми! Здесь не время и не место – перешёл Журден на громкий шёпот.
Старый вояка, вздрогнул и, как будто, очнулся от наваждения. Затем медленно огляделся по сторонам, естественно, взгляд его задержался на Асми.
– Прости, старый друг. С годами, я всё чаще, бывает, ухожу в свои мысли и не замечаю ничего. Да и пёс с ним! Давай лучше поговорим о чём-то хорошем. Похоже, сегодня ты и твой товар станете главным событием на торгах. И сколько ты за неё думаешь выручить?
– Ну, как я прикинул, есть возможность получить до трёх тысяч золотых торо.
– Трёх тыс… Трёх тысяч?! И как мне вас надо будет завтра называть, господин Журден? Или может, Вы уже станете Его Светлостью Журденом?
–Да перестань Арми. Хотя, если серьёзно, я действительно думаю что это будет мой последний год, когда я занимаюсь невольниками. Знаешь, в одном ты прав, что-то действительно меняется, не знаю к лучшему или худшему, впрочем, и знать не хочу. Я стал скучать по родине, Арми. Мне надоел здешний вечный зной, душные ночи, да и сам город. Я хочу в под конец жизни в родные места, может куплю виноградник, стану присылать тебе своё паршивое вино, поскольку в виноделии я ничего не смыслю. Но ведь любой лактиец должен мечтать о собственном винограднике?
Некоторое время они ехали молча, пока Арми снова не заговорил.
– Ты уже думал кому передашь своё дело?
– Да какое дело Арми? Нет больше никакого дела. Думаешь, торги на невольничьем рынке проводятся раз в год просто потому, что в остальное время мы слишком заняты? Рабовладение – это древняя традиция, существующая ещё со времён основания Таролокийской Империи, а таролокийцы возвели традиции в культ, но даже так, со временем, некоторые из них отмирают. Да, в самых богатых домах столицы, приличный человек просто обязан иметь рабов, но и это уже просто дань традиции. Кто-то может позволить приобрести себе раба-музыканта, гувернанта и прочую обслугу, но поля Империи уже не обрабатывают плененные варвары и прочие. Мы становимся пережитком – теперь настала уже очередь Журдена погрузиться в невесёлые мысли.
– Да брось, сам же сказал, что рабство лежит в самой основе Империи, никуда такие как ты не денутся. В крайнем случае будете заниматься исключительно вот такими рабынями для удовольствия. К тому же, я слышал, что в наши колонии, возможно, будут завозить рабов для плантаций.
– Оставь Арми, меня это всё уже не касается. Да и мой старший говорит, что рабский труд уже не так выгоден для Империи, это всё э..ээ…ээ…
– Журден, что с тобой? Может тебе воды?
– Ээ ..эх..э-ко-номика? – выговорил наконец Журден и принял важный вид.
– Это что ещё за бестия?
– Да кто б его знал, Арми. Мой старшенький так говорит, не знаю что это значит, но он у меня теперь в студентах, большую часть из его речей я вообще понять не могу, но видать что-то очень умное. – опять не без гордости сообщил хозяин Асми своему старому другу.
– Сын пройдохи Журдена станет учёным мужем!.. ха-ха-ха. Сообщи мне кто такое лет тридцать назад, я бы первый отправил его в дом призрения для тех, кого тёмные боги разума лишили.
– Я думаю, что младший пусть по гражданской службе пойдёт в чиновники или коммерцией займётся, например торговлей вином, а вот средненького я хочу отправить карьеру в Легионе делать.
– А вот это правильно, он у тебя парень крепкий, расторопный. И ты знаешь к кому можно обратиться за рекомендательным письмом. Ну, может такие ещё и не дадут этой Империи окончательно…
– Да брось ты снова тоску наводить. Лучше заезжай ко мне вечером, будем пировать. Я распорядился, чтобы было хорошее вино, наше с родины, не та водичка что здесь пьют.
– Ловлю тебя на слове, постараюсь сегодня пораньше освободиться. А вот мы как раз и на месте. До вечера Журден!
– Да не будь я Журден, если как следует не угощу земляка! До встречи Арми! И гони от себя все мрачные мысли, хотя бы сегодня!
Рассталась пара земляков их сопровождающие у ворот Старого Города. Мощная стена когда-то служившая защитой от многочисленных врагов сначала города-государства, а потом и Империи, теперь же, с развитием военного ремесла утратила своё первоначальное назначение и теперь являлась границей между современным Новым Городом и античным Старым. Среди таролокийской знати считалось, что по-настоящему благородные люди могут жить только здесь, либо же на своей загородной вилле, но тоже только если она построена в античном стиле, а лучше, если и сохранилась ещё с древности. Конечно, на самом деле таких давно уже не осталось, все они были разрушены и сожжены во время многочисленных войн и восстаний рабов. Но если знатный господин заявлял, что его вилла построена ещё во времена основания города, то все предпочитали ему верить. Не станет же благородный сын Империи привирать?
Ещё в Новом Городе, особенно по мере приближения к центру, встречалось множество зданий в античном стиле, либо подражающих ему. Но только здесь за стеной Старого Города, действительно ощущалось что столица Империи стояла уже два тысячелетия. Улицы стали уже, дома меньше и без ажурных украшений, с ровными однотонными, штукатуреными стенами и красной черепицей. Впрочем, это только до тех пор, пока она уже не стали приближаться к центру Старого Города, здесь уже встречались по настоящему роскошные дома таролокийской знати, величественные древние храмы и монументальные постройки, о назначении которых Асми не могла и догадываться. Везде стояли величественные мраморные статуи, некоторых из молодая рабыня вспоминала по прочитанному из книг, тогда как кем являются другие она даже и не могла предположить. И, конечно же, колонны, везде, множество колонн. Самых разных как по размерам, так и по стилю исполнения. Но главное что поразило юную девушку из северной деревни – это люди, казалось что даже если пересчитать все звёзды на небе в безоблачную ночь, то их всё равно не будет столько сколько собралось хотя бы на одной улице этого города. Казалось, сюда съехались со всех концов Империи. Здесь можно было заметить костюмы всех возможных фасонов и из любых материалов. По одной и той же улице бок о бок могли идти рыжий северянин с молочно-белой кожей и чёрный как уголь житель самых южных окраин Империи, с жёсткими курчавыми волосами. Притом, пройдись кто-то из них по родной деревни Асми, так просто один вид такого человека стал бы самой важной темой для обсуждения ещё на год вперёд. Здесь, же все настолько привыкли к смешению культур, что никто ни на кого не обращал внимания, это была по истине столица всего мира.
Впрочем, Асми слишком поторопилась с выводом, что здесь никто не обращает на других внимания. Множество взглядов, в первую очередь конечно мужских, было устремлено на неё. Отовсюду, всё новые и новые мужчины беззастенчиво скользили глазами по её почти неприкрытому телу. Их становилось всё больше, целые улицы и площади. Людей было так много и почти все смотрели на неё, она стала чувствовать, будто от такого количества жадных взглядов, ей скоро перестанет хватать воздуха. Шум, крики на разных языках, множество незнакомых запахов и, конечно же, люди. Казалось, что теперь людей стало слишком много, они заполонили каждый свободный клочок пространства и скоро уже в этом мире не останется ничего кроме одной нескончаемой массы человеческих тел. У Асми начала кружиться голова, её не хватало воздуха, она задыхалась. Девушка крепко схватилась за прутья клетки, чтобы не упасть без сознания, она молилась всем известным богам всех народов, о которых знала, лишь бы всё это побыстрее закончилось. Когда внезапно, господин Журден завернул, проехал под аркой и за ним направились все его сопровождающие. Процессия прибыла на место.

Глава 3 Невольничий рынок
Невольничий рынок представлял собой огромную замощенную площадку, окружённую невысокими стенами, с множеством арок, служившими входами. Всё пространство было заставлено многочисленными возведёнными помостами, шатрами и столбами, к котором тянулись цели рабских кандалов.
– Господин Журден! Сюда, господин Журден! – к хозяину Асми подбежал сухощавый человек среднего роста, коротко остриженными чёрными волосами и довольно смуглым лицом, на котором одновременно читалось обеспокоенность и подобострастие – пожалуйте сюда, всё уже готово. Надеюсь, дорога была приятной, господин Журден?
– Дорога как дорога, я не первый год от дома до рынка и обратно хожу, не заблужусь. Лучше скажи Масулло, ты сделал всё так как я и приказывал?
– Конечно, господин Журден. Лучшее место, не близко ко главному входу, но и не в глубине рынка, а главное, прямо напротив главного помоста для основных торгов. Ваши личные помост для рабов и шатёр поставили, и они дожидаются Вас. Хоть чтобы и организовать пришлось отдать немалую сумму.
– Брось, Масулло, всё это мелочь, по сравнению с тем, сколько я сегодня получу на всём этом. – с этими словами Журден достал из кошеля несколько серебряных монет и бросил своему слуге – впрочем, за расторопность хвалю, хотя другого я от тебя и не ожидал.
– Благодарю, господин Журден! Вы так щедры.
– Оставь Масулло, лучше показывай дорогу.
– За мной, за мной, господин Журден. Рабочие установили шатёр именно такой, как вы и приказывали, большой, яркого алого цвета, чтобы было видно издалека, внутри всё тоже так, как Вы распорядились.
Журден со своими слугами и рабами наконец прибыл на место, важно осмотрев всё что было подготовлено для него, он одобрительно кивнул и направился в шатёр.
– Значит так – обратился он к своим слугам – вы все знаете что делать, Кола, Бастиано вы раскроете шатёр так, чтобы было видно большему количеству посетителей, что сейчас происходит внутри, а сами станете с алебардами у входа, Луи, Хуан на вас охрана рабов, Масулло – ты и так знаешь что делать. Рабыня, а ты иди за мной.
С этими словами Журден важно прошествовал в шатёр и вальяжно развалился на заранее приготовленной кушетке с ажурной резьбой. Асми, отчасти была рада наконец хоть немного укрыться от всеобщих взглядов, к тому же шатёр защищал её от палящих лучей южного солнца, к которому она совсем не привыкла. Хоть немного, но ей стало легче дышать.
– Иди сюда, будешь стоять здесь с кувшином и подливать мне вина.
Журден был давно в этом деле и знал, как продать свой товар. Точнее он знал, что продавать нужно не сам товар, а тот образ, те фантазии, что вызывает этот товар у покупателей. Вот он, успешный человек, да не потомственный дворянин, но, тем не менее, выбился "в люди". И смотрите все, как он предаётся неге, лёжа в роскошном шатре посреди ковров и подушек, а ему прислуживает редчайшей красоты рабыня. И каждый может стать таким, достаточно всего лишь раскошелиться на "какие-то" три тысячи золотых монет. Да, старик Журден, став дворянином уже не мог сам зазывать покупателей и расхваливать свой товар, этим должен был заниматься его слуга Массуло, но он знал, что просто лёжа на кушетке и попивая вино, он делает не меньше, чем его представитель, вынужденный под палящим солнцем во всю глотку расписывать достоинства продаваемых рабов.
Тем временем Асми стояла с кувшином в руках, у неё всё ещё кружилась голова, а от волнения всё внутри сжималось, но ей уже было куда лучше, чем когда её везли в клетке по улицам столицы Империи. На всё так же засматривались все посещающие площадь для торгов, притом теперь уже гораздо пристальнее и дольше, но теперь она уже понемногу начала к этому привыкать. К тому же давало знать о себе и её врождённое любопытство, и она начала изучать окружение.
Первое, что поразило Асми, так это то, что остальные рабы господина Журдена, казались довольно возбужденными и, даже, весёлыми. Они стояли на помосте не так далеко от входа в шатёр и им никто не запрещал переговариваться между собой. Все они были из разных провинций и даже других стран, но поскольку их обучили таролокийскому, общались те между собой на нём. Через некоторое время, из их разговоров Асми поняла, почему они с некоторой надеждой смотрели в будущее. Им явно не грозило попасть в каменоломню, или гнуть спину до смерти на чьих-то полях, уже не те времена. Каждый из рабов был довольно умел в каком-нибудь ремесле, науках или обладал каким-то другими полезными знаниями и навыками. С такими задатками у каждого из них был шанс со временем выкупить себя и, более того, ещё и, возможно, самому стать свободным ремесленником в столице Империи. Так что не которые из них, особенно те, что попали в рабство за долги, воспринимали всё это чуть ли не как счастливую возможность.
Впрочем, от их разговоров самой Асми стало только хуже. Она вспомнила утренний разговор её хозяина, господина Журдена, со своим другом. И хоть он вёлся на родном языке лаконийцев, чтобы остальные не могли понять их, но её обучили их речи, так что она помнила какую сумму могут за неё заплатить и что она никогда не сможет собрать хоть что-то близкое, для того чтобы купить себе свободу.
С другой стороны, наслушавшись разговоров рабов, Асми не могла понять, зачем к ним приставили охранников. Но, видимо, такова очередная традиция, решила она. Молодая рабыня уже поняла, что в этом городе к традициям относились с особым трепетом. Все зазывалы, торговцы и многие рабы, обязательно носили туники, что сильно контрастировало с покупателями, одетыми по последней моде в колеты, дублеты, иногда с накинутыми на плечи короткими лёгкими плащами, а если встречались дамы, то все были в широких платьях самых различных расцветок и фасонов. Впрочем, несколько раз среди посетителей попадались и важные мужчины в тогах.
Ещё через некоторое время, Асми стала подмечать, что многие из пришедших на невольничий рынок, как будто и не собирались покупать себе здесь никого из рабов. Сначала это наблюдение её показалось странным, но припомнив утренний разговор господина Журдена со своим приятелем, она поняла, что всё это, в первую очередь, для собравшихся просто не частое событие, что-то, что происходит раз в год, повод собраться и покрасоваться перед остальными. Она вдруг вспомнила, как отец однажды взял её с собой н большую ярмарку в городе, после сбора урожая, земледельцы, отвозили излишки на продажу. И точно также там все одевались, в силу своих сил и возможностей, понаряднее и точно также всё это превращалось в продолжительное гуляние. Так вот, такой же ярмаркой было и то, что Асми видела перед собой, только для самых знатных господ и здесь продавали рабов, а не зерно и мёд.
К господину Журдену постоянно заходили его старые знакомые, со многими из которых он виделся только раз в год. Кто-то от души хвалили его, кто-то начинал подхалимствовать перед собратом по ремеслу, достигшим немалых высот, некоторые, как заметила Асми, были совершенно неискренни с ним, когда желали ему наилучшего. Впрочем, всегда разговор сводился к молодой рабыне и к тому, что предстоящие торги за неё станут главным событием сегодняшнего дня.
Как поняла из их разговоров Асми, её и многих других рабов, должны будут выставить уже когда спадёт дневная жара, на большом помосте в самом центре площади. А собравшиеся знатные господа, устроят торги, где каждый будет пытаться перебить цену другого. К тому, же, судя по всему её будут продавать последней, как самый дорогой товар из представленных. Впрочем, и на протяжении всего дня к Массуло подходили покупатели и спрашивали насчёт того или иного раба и если цена устраивала Журдена, о чём он кивком головы сообщал своему слуге, то невольника тут же продавали. Иногда, некоторые интересовались и Асми, но услышав цену, тут же удалялись.
Между тем, жаркое южное солнце вошло в зенит, полуденный зной полноценно вступал в свои права, посетители спешили удалиться н свои виллы, с намерением вернуться сюда после сиесты, другие намеревались переждать самое пекло в городских парках, за беседами и кувшином прохладной сангрии. Впрочем, немало нашлось и тех, кто не хотел никуда уходить, а остались здесь же, в заранее приготовленных больших шатрах. Для посетителей в них уже были подготовлены закуски и напитки, а также их слух и взгляд должны били ублажать танцовщицы и музыканты. Все они, конечно же были рабами и всё это был очередной способ получше показать свой товар перед началом торгов.
Журден приказал дать своим рабам воды и, даже, разрешил им немного отдохнуть в тени своего шатра, посетителей всё равно в это время не будет, а лишний раз портить свой же товар ему не к чему.
– Масулло! Масулло, подойди сюда.
– Как изволите, господин Журден. У Вас будут какие-нибудь поручения?
– Вот тебе несколько торо, найди мальчишку-посыльного, пусть сбегает на рынок и купит кувшин льда. – приказал Журден, доставая несколько монет из кошеля.– да и сходи в шатёр закажи каких-нибудь закусок.
Через некоторое время, все приготовления к полуденному перекусу господина Журдена были завершены.
– Рабыня налей мне и моему верному Масулло по бокалу вина и брось туда несколько кусочков льда, надо освежиться.
– Ох, господин Журден, вы так добры! Я недостоин…
– Ничего, ничего. Ты заслужил, выпей. Да, и ещё рабыня, можешь себе налить воды со льдом.
Обслужив господина и его слугу, Асми наполнила простую глиняную кружку водой, стоявшей в кувшине рядом с вином, бросила туда несколько кусочков льда, поднесла двумя руками к губами принялась жадно пить. Ледяная вода в знойный южный полдень, казалось, обжигала её, но её было всё равно, впервые за сегодня ей позволили утолить жажду. Впрочем, вместе с этим и пришло чувство голода, последний раз ей дали небольшой кусочек хлеба накануне вечером. Но просить о большем он не могла. А между тем, Масулло всё продолжал рассыпаться в похвалах перед господином Журденом.
– Господин, я всегда знал, что у вас утонченный вкус, спасибо что позволили мне, вашему скромному…
– Оставь Масулло – видимо, даже Журдену, любящему когда ему льстят, наскучило слишком явное лизоблюдство слуги – видишь ли Масулло, ведь когда-то я…
Что там делал Журден когда-то так и осталось для всех тайной, поскольку внезапно его глаза округлились, он резко вдохнул в себя воздух ртом, при этом сделавшись похожим на рыбу, выброшенную из воды. Старый работорговец вскочил с кушетки, с прытью, которую трудно было заподозрить в нём и бросился со вех ног из шатра.
– Господин Пелинор, господин Пелинор! – Журден нёсся со всех ног, к человеку вышагивавшему по опустевшей площади. – господин Пелинор, какая честь. Ох прошу Вас, проходите. Прошу Вас, спрячемся от этой проклятой жары, прошу Вас пожаловать в моё шатёр. – Журден и сам не понимал насколько же он в этот момент был похож на Масулло.
Впрочем, появление нового человека вызвало ажиотаж и внутри больших шатров. Кто-то начал перешептываться, другие также спешили поприветствовать новоприбывшего, правда не покидая спасительной тени. Но главное, что все с интересом наблюдали что будет дальше, даже рабам-музыкантам приказали прекратить играть, все старались вести себя тише, чтобы можно было услышать о чём будут говорить Журден и Пелинор.
Казалось, что новоприбывший поначалу был погружён в свои мысли, поэтому не сразу понял куда его почти насильно пытается затолкать Журден. Что, впрочем, вряд ли удалось бы последнему, поскольку маленький и толстоватый лакониец ни шёл ни в какое сравнение с тем кого настойчиво пытался подталкивать в нужную ему сторону. Господин Пелинор был высок, особенно если сравнивать его с Журденом. Он был довольно хорошо сложен, напоминая больше не кого-то из знати, а мускулистую статую, которую Асми видела в городе. И хотя на нём не было кружев, что удивительно для дворянина из столицы, вся его одежда кричала о богатстве своего владельца. Во всём наряде прослеживалось только три цвета чёрный, белый и золотой. Модную чёрную шляпу с загнутым с правой стороны полем, украшала золотая лента и большое белое перо, на белую шёлковую рубашку сверху был накинут чёрный колет с золотыми пуговицами и обильно узором в виде ромбов, выполненных золотой же нитью. Вокруг талии Был обёрнут широкий белый пояс, а в чёрных ножнах на боку, обильно украшенных золотом, красовалась шпага с широким лезвием и золотым эфесом. Широки чёрные штаны, были подвязаны снизу шнурами золотой нити, белые гольфы подчеркивали сильные ноги, а обут он был в модные туфли с золотыми пряжками. И при всём при этом, носил господин Пелинор свой костюм как-то небрежно, колет был расстёгнут полностью, а не так как было в моде у молодых людей, застёгивать только верх. Белые перчатки из тонкой кожи господин небрежно засунул за пояс. Да и во всём его виде, несмотря ни на что, улавливалась какая-то лихость.
Промедлив несколько мгновений, после того как Журден прервал его размышления, Пелинор оглянулся по сторонам и на его лица появилась лукавая улыбка.
– Ох, простите добрый человек, я немного был погружён в мысли. Впрочем, как я могу отказаться от стаканчика вина в жаркий полдень? – Пелинор снял шляпу и отсалютовал сидящим в шатрах
– Ну что Вы, господин Пелинор. Простите скромного торговца рабами Журдена, что посмел прервать вас. Все мы знаем, что Вы постоянно думаете о нас, простых гражданах Империи! Всё вы о нас, недостойных, заботитесь! – последние две фразы Журден произнёс особенно громко, так, чтобы их услышали все сидящие в шатрах. В ответ оттуда стали доноситься выкрики тостов с пожеланием здоровья господину Пелинору и процветания Империи и её граждан. – Но разве как честный гражданин могу я позволить себе не позаботиться о Вас? Прошу Вас, прошу проходите, выпейте вина с ледяной водой.
Пелинор немного осмотрелся вокруг, как будто выискивая кого-то на полупустой площади, а затем последовал за Журденом. Входя в шатёр, он снял широкую шляпу и Асми бросились в глаза его необычайно чёрные волосы, про такие обычно говорили "цвета воронова крыла". Опять же вопреки столичной моде, они не вились длинными локонами, а были пострижены довольно коротко, спускаясь чуть ниже ушей. Сложно было определить из какого народа происходил господин Пелинор, он был высок как северянин, которых она изредко видела до этого, да и тяжёлые надбровья намекали на это. В целом, лицо с широкой челюстью, широкими, для местных, скулами и мощным подбородком было заметно многое от потомков северных варваров. С другой стороны слегка удлинённый кончик носа и чувственные губы, говорили о том, что в его родословной явно был кто-то ещё. Но больше всего привлекали внимание его глубоко посаженные глаза очень тёмного зелёного цвета, Асми никогда не видела моря, но из описаний путешественников и стихов поэтов, которые её заставляли учить, именно такого цвета могло быть море перед самой грозной бурей.
– Прошу Вас, господин Пелинор, присаживайтесь вот сюда.
– Благодарю Жером, я постою. – гость хозяина ответил весёлым тоном, но глазами он иногда посматривал на вход в шатёр, как будто что-то искал.
– Журден, мой господин – вежливо поправил его работорговец – Рабыня, быстро налей гостю вина и льда не забудь! Господин Пелинор, это вино с моей родины, но если Вы желаете чего-то особого, то я тут же пошлю своего верного слугу.
– Да? Тогда мне перегнанного тростникового вина, разбавленного ледяной водой и выжмите туда половину лимона. – Гость выжидающе посмотрел на хозяина.
– Ах… А господин Пелинор изволит шутить. ха-ха – попытался выдавить из себя Журден подобие смеха – но если вы.. то я…
– Оставь Жювер, я действительно шучу, я готов выпить всё, что Вы мне предложите.
– Журден, господин. Рабыня, позаботься обо всём , подай уважаемому господину кубок. Не правда ли, дорогой гость, приятно, когда после долгих трудов на благо нашей великой Империи, на Вашей вилле, я уверен обставленной с самым изысканным вкусом, Вам будет прислуживать такая прелестная рабыня? А если к вам на придут гости, то…
Пока Журден рисовал перед Пелинором всё более заманчивые и чудесные картины того, как измениться его жизнь, будь у него молодая рабыня, подобная Асми, сама Асми, старалась дышать как можно меньше, поднесла двумя руками кубок гостю. И тогда она увидела его взгляд. Не тот хитроватый прищур, которым он глядел на окружающих, а его настоящий взгляд, изучающий, проникающий вовнутрь, казалось, что он глядеть в самую душу и это пугало. Так мог бы смотреть на зайца ястреб-тетеревятник, реши он его помучить пред смертью. Асми забыла как дышать, кровь отхлынула ото всех членов тела, казалось ещё немного и она взмолится о прощении, она готова была принять любое наказание, лишь бы этот страшный человек перестал на неё смотреть. А ещё поняла в чём главная сила гостя это не статус, и не богатство, и не крепкое тело, как у античных героев, которых ваяли скульпторы Империи. Его сила – это сила власти, не формальной власти, даже если бы у него не было всего того, чем он обладал, к нему бы прислушивались.
Между тем, Пелинор, глядя на Асми о чём-то задумался, подперев левой рукой правую, а той делая странный жест, как будто пытался что-то тереть большим и указательным пальцем рядом с гладковыбритым лицом. Мысли Асми метались, она не могла больше выносить этого взгляда и решила что надо как-то вывести гостя из задумчивости. Но разве могла она обратиться к человек такого высокого статуса? У неё остался один выход.
– Поздравляю Вас назначением на пост сенатора, господин. – произнесла она склонившись.

– Пройдоха Жебер, откуда ты знал что я сегодня здесь появлюсь? – сказал Пелинор выходя из задумчивости и снова принимая привычное лукавое выражение лица. – и рабыню свою предупредил, я смотрю.
– Ох, что вы, господин сенатор, для меня Ваше появление, хоть и приятная, но всё ещё неожиданность. А рабыне я ничего не сообщал, она, должно быть догадалась по Вашему величественному виду, по Вашей гордой осанке, по Вашей…
– Рабыня, говори, как ты поняла кто я? – Пелиор снова начал пристально изучать Асми.
– Простите меня, если я что-то сделал не так, простите меня, я молю Вас. Всё именно так, как и сказал добрый господин Журден – Асми была готова на всё, лишь бы снова не испытывать на себе взгляд этого страшного человека.
– Рабыня, говори правду, если ты станешь врать сенатору… – Асми ещё больше побледнела от слов этого человека, ещё немного и она лишилась бы чувств.
–Прошу Вас господин сенатор, я всё Вам скажу. Но это было очевидно, Вы начали тереть пальцы друг о друга – быстро выпалила Асми, понимая, что в этой ситуации её спасёт только правда.
– Что? Пальцы? О чём ты, поясни. – Впервые на лице сенатора Пелинора возникло недоумение.
– Разве это не очевидно? По поведению доброго господина Журдена стало понятно, что Вы важный человек. Вы гладко выбриты, поскольку по древней традиции сенаторам запрещается иметь растительность на лице, за исключением случаев, когда они должны соблюдать траур. А у Вас, господин, осталась привычка подкручивать усы, когда вы о чём-то думаете, значит назначили Вас на столь высокий пост не так давно. – произнесла всё это Асми на одном дыхании и замерла боясь хоть немного пошевелиться.
В воздухе повисла напряжённая тишина, казалось, даже снаружи шатра весь город притих, поскольку Асми больше не слышала его шума, так продлилось несколько долгих мгновений, пока…
– Ха… ха… ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха – внезапно сенатор начал смеяться во всю грудь, совершенно искренне и громко.
Бывают такие люди, слыша смех которых, остальные невольно сами начинают хохотать, притом зачастую, даже не понимая почему. Таким оказался и сенатор Пелинор, сначала к нему присоединился Журден, который смеялся, казалось чуть не против своей воли, затем , довольно неприятно, начал подхихикивать Масулло, а в один момент улыбнулась даже Асми.
– Сколько? – резко прервав общий приступ хохота, спросил Пелинор. Опять повисло напряжённое молчание.
– Господин сенатор, эта рабыня, обучена изящной словесности, игре на…
– Жууу....
– Журден – пришёл на помощь работорговец
– Журден, я не спрашивал тебя об этом, я спросил сколько ты за неё хочешь?
Старый лакониец, набрал в грудь воздуха громко проговорил
– Пять тысяч золотых торо… -глаза Журдена расширись в панике, казалось, он сам испугался того, что сейчас произнёс. Он, не дыша уставился на сенатора.
– Аккредитив банка Друзы тебя устроит или тащить всю эту гору сюда?
– Ак… ах… устроит – произнёс Журден, казалось из последних сил и на подкосившихся ногах сел на кушетку. Он сам не верил в то, что сейчас произошло.
– Купил! Купил! – вдруг раздался крик снаружи. Оказалось, что вся площадь действительно следила за тем что происходит в шатре Журдена и кто-то даже послал слугу-мальчика подслушать.
– Купил! – раздавались крики. Поздравляем господин Пелинор! А я говорил, говорил! Господин Пелинор умеет удивлять! Виват, Пелинор! – раздавались восклики со всех сторон. Многие начали поднимать бокалы за здоровье сенатора. Другие отправляли своих слуг со срочными поручениями, чтобы они первыми сообщили друзьям свежий слух об эксцентричном сенаторе.
Казалось, даже рабам предалась часть общего веселья. Единственная, кто была не рада – это сама Асми. У неё и раньше всё скручивалось внутри, при мысли о том, как сегодня изменится её жизнь, а теперь ей предстояло всю её провести с этим страшным человеком. Только что, у неё отобрали последнее, что может быть у раба – надежду.

Глава 4 Полуденный зной
После того, как все формальности были улажены, Журден постепенно начал приходить в своё привычное состояние, не важного дворянина, каким он пытался казаться с утра, а пронырливого торговца, каким он являлся большую часть жизни, поэтому снова начал обхаживать сенатора.
– И, конечно же, господин Пелинор, от меня, скромного и верного гражданина Империи, в подарок к это рабыне, совершенно бесплатно, прилагается и эта туника из тончайшего шёлка, которая не скрывает, а только подчеркивает…
– Конечно, ведь на то золото, что я за неё заплатил, ты теперь можешь купить целый корабль, доверху гружёный танаисским шёлком высшего качества. – перебил, с присущей ему лукавой усмешкой, Пелинор Журдена.
– Ах, господин сенатор, вы немного преувеличиваете – ответил с неловкой улыбкой Журден.
– Вот именно, что немного – поставил точку в беседе Пелинор, сделав акцент на последнем слове. Он уже собирался направится к выходу, когда, будто вспомнив что-то, обернулся – Да, Журден, это уже просьба. Прикажи слуге разыскать мальчика-посыльного и отправить ко мне, я буду отдыхать в одном из больших шатров. Хорошего дня.
– Всенепременно господин сенатор. И Вам хорошего дня.
– Рабыня, идём.
– Слушаюсь, господин сенатор.
Поклонившись напоследок Журдену, Асми последовала за своим новым хозяином, который, как и говорил, направился прямиком к большим шатрам.
– Кстати, как тебя зовут? – спросил Пелинор на ходу, не оборачиваясь.
– Асми, господин сенатор. – она была рада любой возможности избежать этого пугающего пронзительного взгляда, хотя понимала, что это и ненадолго. А о том, что будет потом, когда они останутся вдвоём, они и помыслить боялась.
– Перестань постоянно называть меня сенатором, я без этого помню о своей должности.
– Как прикажете, господин… господин.
Когда Пелинор, в сопровождении своей новой рабыни, добрался до места, где знать пережидала полуденный зной, снова зазвучали многочисленные поздравления и похвалы утончённому вкусу благородного сенатора. Асми про себя отметила, что многие из господ, в этот момент напоминали лебезившего перед её новым хозяином Журдена.
– Благодарю, благодарю вас господа – Пелинор пробирался через всё новых дворян, желавших засвидетельствовать свой почтение важному государственному лицу. – не смею вас отвлекать господа, набирайтесь сил перед торгами.
В конце концов, пробившись через многочисленных доброжелателей, Пелинор направился прямиком к дворянину, одиноко сидящему за небольшим круглым столиком на небольшом отдалении ото всех остальных.
– Сенатор Пелинор, поздравляю Вас. Как всегда, вы продемонстрировали отменный вкус. – говоривший был человеком среднего роста и телосложения, около тридцати лет, с довольно простоватыми чертами лица, свойственными скорее крестьянину, чем дворянину, коротающему время среди самых знатных господ Империи. Выражения лица он имел глуповатое и постоянно улыбался.
– Благодарю, господин Морван. Впрочем, как я знаю, мало что может сравниться с вашими поистине удивительными познаниями в лошадях. Вы и в этом году думаете выставлять своего жеребца на скачках?
– Привет, Адэр – сказал дворянин на тон ниже, внезапно изменившимся голосом. Но больше Асми поразили перемены в его лице, взгляд стал сосредоточенным и острым, стало понятно, что всегдашнее его глуповатое выражение лица – маска для окружающих.
– Привет, Жак – внезапно, хозяин и дворянин, хоть и быстро, но крепко пожали друг другу руки, как знала Асми, среди высшей знати жест этот считался совершенно неприемлемым.
– Адэр, ты опоздал…
– Конечно же, господин Морван, как я могу Вам отказать? Что может быть лучше двух-трёх стаканчиков сангрии в полуденный зной? – внезапно перебил собеседник Пелинор. Оглядевшись и на мгновение задержав взгляд на Асми, тот снова расплылся в глуповатой улыбке.
– Сентор Пелинор, позвольте у Вас спросить совета, относительно одного предприятия.
– Я буду рад Вам помочь всем, чем только смогу, но такие разговоры лучше не вести на пустой желудок. Не знаю, читали ли вы последние работы уважаемого профессора Флавиуса, но тот утверждает, что еда способствует выработке мозгового вещества. Асми, вот тебе первое поручение. Там в центре стоят столы с угощениями, рядом должны будь большие люда, возьмешь одно такое и принесёшь в нём для нас с господином Морваном закусок.
– Слушаюсь, господин. – произнесла Асми и замялась – Господин… но… позвольте…
– В чём дело?
– Я ещё не знаю, что Вы предпочитаете, и я боюсь…
– Не важно, главное тщательнее выбери всё самое свежее. – Отмахнулся от неё хозяин. Асми поняла, что её господин и его знакомый хотели обсудить нечто, что не предназначалось для её ушей. Впрочем, она была только рада любой возможности как можно меньше находиться в компании своего хозяина.
– Так в чём дело?
– Не хотел привлекать внимания.
– Так это, по-твоему, "не привлекать внимания"?!
– Жак, давай к делу, у нас не так много времени.
– Я даже знаю кто тому виной.
– Жак…
– Ладно-ладно. Я поговорил с представителем торговой компании Джованни и он…
Продолжения рассказа господина Морвана Асми уже не расслышала, поскольку отошла слишком далеко. Видимо, её хозяин, помимо своего поста в сенате, ещё и имел какие-то дела с негоциантами Империи и очень дорожил своими деловыми тайнами.
Между тем, у молодой рабыни возникли свои немалые трудности. Во-первых, её обучили тому, как прислуживать своему господину, помимо того, что она не знала, что из всего разнообразия яств может ему понравиться, так она ещё и никогда в жизни не видела таких угощений, что только усилило её растерянность. Во-вторых, даже если бы она и знала что именно перед ней, выглядело всё это слишком вкусно, а она, не смотря ни на что, всё ещё была молодой девушкой, которая ничего не ела со вчерашнего дня. От аппетитного вида еды и множества самых разнообразных ароматов, желудок начал предательски напоминать о себе, рот стал наполняться слюной, а голова снова немного закружилась.
Но Асми помнила, что ни в коем случае не может позволить себе и капли вольности. Она понимала, что хоть её господин и отправил её за едой, только для того, чтобы она не услышала ничего лишнего, но также они и не могла задержаться здесь навечно. У сенатора должен быть очень утончённый вкус, но понять что именно из причудливых блюд, должно его удовлетворить, было решительно неясно. Решив, даже пусть она в первый же день рискует нарваться на гнев своего нового господина, взяла только самые простые из угощений – немного хрустящего и тёплого хлеба, белого пахучего сыра и оливок. На негнущихся ногах она направилась обратно, уже готовясь к наказанию от господина, поскольку не смогла выполнить своё самое первое, простейшее задание. приблизившись, Асми увидела, что хозяин разговаривает с мальчиком-посыльным, о котором спрашивал ранее. Сенатор выложил пред ним заметную стопку серебряных монет и теперь отсчитывал их на глазах у юнца.
– Это, за то, что явился быстро – Пелинор положил одну монету – это плата за поручение – сверху добавились ещё три серебряных – а это, за то что ты проявишь всю свою расторопность – сверху легла ещё пара монет. Мальчик завороженно смотрел на происходящее. – Теперь слушай, беги на мою пригородную виллу, виллу сенатора Адэра Пелинора, если вдруг не знаешь, кто я. Найди слугу Симона, пуст этот бездельник берёт экипаж и как можно быстрее мчится сюда. Можешь проехаться вместе с ним, скажи ему,что я разрешил тебе прокатиться на козлах. – рядом со стопкой серебряных монет для мальчика, Пелинор положи ещё одну ровно такую же. – а это получишь, когда вернёшься.
– Благодарю Вас, сенатор Пелинор! Вы самый…
– Беги-беги, я говорил тебе про расторопность, а не про лесть.
Схватив одну стопку монет, мальчик со всех ног помчался прочь с рынка.
– Адэр – покачал головой Морван – одно дело щедрость и эпатаж, но когда это уже переходит границы…
– Оставь, Жак. Он ребёнок, если бы мне в его возрасте… – Пелинор замолчал, явно вспомнив о чём-то невесёлом – Лучше расскажите, господин Морван, о своей поездке в западные провинции Империи. Говорят именно там рождаются самые лучшие скакуны во всей Империи.
Асми поняла, что её господин и дворянин с о внешностью и именем крестьянина, снова не хотят обсуждать при ней ничего важного. К её удивлению, ни сенатор, ни Морван, не стали бранить её за выбор угощений.
Солнце уже заметно продвинулось по небосводу, дневная жара начала постепенно отступать, площадь невольничьего рынка постепенно снова начала наполняться посетителями и выкриками торговцев живым товаром. Впрочем, многие из сидевших в больших шатрах не спешили их покидать, уже образовались небольшие компании бурно обсуждавшие что-то всё более пьянеющими голосами, в одному углу, даже, судя по всему дело шло к дуэли. В этот момент вернулся мальчишка-посыльный вместе с полноватым мужчиной, довольно просто одетым. Носил он такие же Штаны до колена, как и все, но из простой ткани, белую рубашку и широкий матерчатый пояс. Но, в первую очередь, в глаза бросалась не его одежда, а чёрные, пышные ухоженные усы, за которым владелец явно следил с особым трепетом.
– Симон, а ты не торопился. – язвительно заметил Пелинор.
– Слуге сенатора не пристало нарушать запрет на быструю и лихую езду по улицам города, введённую его же господином. – Самое удивительное в Симоне было то, что для слуги он держался с невероятным достоинством. – Вы желаете, чтобы я отвёз ваши расточительные покупки прямо на виллу? – теперь уже настала очередь Симона отпустить колкость в сторону своего высокопоставленного господина. И при этом, ни один мускул на его лице не дрогнул.
– Дождешься ты у меня. Нет, Симон, я тоже отправляюсь на виллу. Благодарю за то, что развлекли меня приятной беседой, господин Морван. Но я вынужден удалиться. Асми, пошли.
– Всего вам наилучшего сенатор Пелинор, всенепременно ожидаю что вы окажете честь полюбоваться как мой жеребец в этом году выиграет на скачках.
Асми последовала за господином к его экипажу, стоявшему у одного из арочных проходов на рынок. Конечно же, в богато \украшенную карету была впряжена двойка красивейших лошадей, другого от своего господина Асми уже и не ожидала. Рядом стояла пра крупных простолюдинов с важным и грозным видом. Симон подошёл к ним протянул им несколько монет.
– Сенатор Адэр Пелинор благодарит вас, добрые люди. Это вам от щедрот господина сенатора, выпейте за его здоровье и здоровье Императора. – Произнёс Симон, в своей характерной спокойно-надменной манере.
– Благодарю Вас, господин сенатор! Ваше здоровье, господин Пелинор! – рассыпаясь в благодарности, бугаи удаляясь.
Хозяин Асми вопросительно посмотрел на своего слугу.
– Вы приказали приехать как можно скорее, я не стал задерживаться и брать охрану, а нашёл.. временных работников. – снова не повёл и бровью Симон.
– Симон, ты иногда бываешь слишком идеален.
– Благодарю, господин.
– И это раздражает.
– Благодарю, господин.
– Это была не похвала.
– Я знаю господин – всё так же монотонно произнёс Симон, открывая дверцу.
– Асми, садись в карету.
Рабыня, не помня себя от страха, залезла внутрь и устроилась на сидение, спиной по направлению к движению, Пелинор, довольно вальяжно, раскинулся напротив неё. Симон залез на козлы, управлял лошадьми тоже он и экипаж тронулся.
Асми снова ехала по тем же улицам древнего города, и снова для неё это превратилось в пытку. Господин беззастенчиво рассматривал её тело, явно оценивая то, на что потратил целое состояние. Всё естество Асми кричало ей что она должна закрыться от его взгляда, но сделать так она не могла, поэтому она просто сидела прямо, положив ладони на бёдра. Ей казалось, что в карете невероятно душно, она опять начала задыхаться. Экипаж с трудом пробирался по узким улочкам Старого Города, заполненными людьми. Теперь Асми поняла зачем нужен был такой широкий проспект, что она видела утром.
– Откуда ты родом?
– Я родилась в Каледонии, это на севере…
– Я знаю где это – перебил Асми господин, внезапно в его голосе чувствовалась сталь. – расскажи о своих родных местах.
– Это была деревня в трёх днях пути от столицы провинции Байлклоча.
– Столицы бывшей провинции, я помню. Раньше таролокийцы называли его Лапизантией. – казалось, это тема затрагивает господина за живое, не меньше чем саму Асми. – ты ведь была из поселенцев? Ваш народ не всегда там жил?
– О чём вы, господин? Я родилась в деревне в тех местах, там жили мои отец и матушка, пока… пока… – Асми, которой и так не хватало воздуха, снова почувствовала запах гари. Она пыталась жадно втянуть в себя воздух, которого, как казалось не осталось в карете, из её рта вырвался хрип. А затем она провалилась во тьму.

Глава 5 Впервые на вилле Пелинора
Пришла в себя Асми уже в незнакомом месте. Она лежала на мраморной скамье, рядом рос кипарис, а над ней склонился сухощавый низенький человек, с залысиной и усами, которые заметно тронула седина.
– Вот так, вот так милочка, аккуратнее, не делайте резких движений. Теперь садитесь. Голова всё ещё кружиться? Видите, господин Пелинор, ничего страшного, обычная нюхательная соль помогла. Сегодня был довольно жаркий день, а в карете, должно быть, совсем душно. Aegroto dum anuma est spes esse dicitur. – произнёс незнакомый мужчина успокаивающим тоном.
Асми приходила в себя, оглянувшись по сторонам, она поняла, что лежит на скамье в среди кипарисов, посаженных перед величественно выглядящей виллой. Невысокой мужчина, стоявший около неё, скорее всего был лекарем. А чуть дальше стояло ещё несколько человек, окружая скамью. Помимо господина Пелинора и его слуги Симона, рядом стояли и две девушки. Одна из них довольно высокая, как для женщины, рабыня в тунике, смуглая, грациозная, но сильная, несмотря на явную женственность, что-то было в её фигуре мальчишеское, как у юношей-атлетов, тёмные волосы были собраны в косу, на лице играла постоянная лукавая улыбка. Второй была миловидная чуть слегка полноватая невысокая рыжая служанка, в просторной юбке, рубашке, переднике и чепчике, всё в неярких, мягких тонах, на её веснушчатом лице читалась неподдельная обеспокоенность и даже лёгкий испуг.
– Благодарю Вас, Ломбарди. Не знаю что бы я делал без вас – обратился господин Пелинор к невысокому мужчине.
– Известно что, сами вправляли бы всем в имении вывихи и лечили ушибы.
– Господин, вы опять решили выбросить состояние на на ветер – Симон, как всегда, удивительным образом сочетал уважительный тон, вместе с этим подтрунивая над свои господином – я не знаю как проверять рабынь для удовольствия, но вы бы ей сначала зубы хоть посмотрели. Вдруг она и в самый ответственный момент в без чувств упадёт?
– Симон, поверь мне, " самый ответственный момент" любая лишится чувств с господином Пелинором – томно произнесла смуглая рабыня.
– Что ж, поверю тебе на слово, Панта, лично я не имел чести удостовериться.
– Ммм… Почему меня окружают одни острословы? – закатил глаза Пелинор
– Qualis dominus, tales servi -подвел черту под разговором лекарь Ломбарди.
– Да что же вы стоите? – бросилась рыжая служанка к Асми и начала её ощупывать – Ну как ты? Давай помогу. Господин Пелинор, Вы её здесь во дворе всю ночь держать собираетесь?
– Твоя правда, Аннет. Ломбарди, прошу Вас, распоряжайтесь. – Снова обратился Пелинор к лекарю.
– Как изволите. Так, Аннет беги и организуй нам горячую ванну и обязательно прихвати кувшинчик красного и кубок. Два кубка, для девушки тоже. Панта, помоги милочке подняться. – Распоряжался лекарь уже более собранным тоном. – Итак, аккуратнее милочка, вставайте, если что, Панта поможет.
Асми медленно, неуверенно поднималась с мраморной скамьи. Смуглая рабыня предложила ей поддержку, и Асми не хватило духу ей отказать. Лекарь и обе рабыни направились внутрь виллы, вслед за спешно убежавшей служанкой. Напоследок, удаляясь, Асми удалось расслышать немного из того, что указаний, что господин начал давать слуге.
– Симон, слушай меня внимательно. Ты должен будешь разыскать торговца рабами Журдена, судя по имени и акценту, он лакониец. Можешь действовать любыми способами, но ты должен…
Что именно должен Симон,Асми уже не расслышала, поскольку её ввели в величественную виллу. Как и положено, сразу за входом располагался внутренний бассейн, окружённый колоннами, поднимавшимися до проёма в потолке, через который было видно вечернее небо. По бокам тянулись многочисленные проёмы, ведшие в другие части виллы. Асми провели через первое помещение с бассейном, и она оказалась в длинном и просторном атриуме, по бокам всё также виднелись многочисленные проёмы дверей. От входа в обе стороны поднимались лестницы, ведущие на галерею, вдоль которой до самого потолка тянулись колонны. Пока Асми вели через это помещение к одному из проходов, рабыня Панта весело поясняла.
– Раньше здесь был внутренний сад, но когда господин Пелинор купил виллу, то приказал переделать его в помещение для приёмов и балов. А сад, куда более большой, по новой моде разбили позади виллы
Если бы Асми часто бывала на виллах таролокийской знати, то поняла бы, что её убранство выглядит несколько необычно. Везде стояла современная резная мебель, на стенах весели картины. Если многая знать этом городе пытались делать вид, что она живёт как в во времена древней Империи, то эксцентричный Пелинор не стеснялся приспосабливать всё под свои нужды.
В конце концов, Асми провели в небольшую комнату, с гладкими стенами неяркого красного цвета. Посреди стояла медная ванна, притом не маленькая ванночка, как у Старой Мот, а такая, что в неё даже такой великан как Пелинор мог бы поместиться целиком. Вокруг этого очередного предмета роскоши уже хлопотала Аннет, заливая туда ведро воды из бочки, стоящей рядом.
– Господин Ломбарди, как Вы и приказали вот вино – Аннет указала на небольшой столик, где помимо ковшиков, губок и прочего стоял кувшин и пара глиняных кубков. – сейчас слуги с кухни принесут кастрюлю с горячей водой, так было быстрее всего.
– Благодарю Аннет – лекарь подошёл к столику и щедро наполнил оба кубка. – И сколько раз тебе повторять? Никакой я не господин. Можешь звать меня… да, впрочем, зови как хочешь. – взяв оба наполненных кубка в руки, Ломбарди направился к Асми – прошу милочка, пейте и никаких возражений. Не зря я говорю, что красное вино полезно для пищеварения, обращения крови, баланса жидкостей, а также укрепляет общие силы организма. Поэтому я советую выпивать по стаканчику с утра, один до обеда, обязательно за обедом, ну а вечером, после трудов праведных, добрый человек просто обязан отдыхать от печалей и горестей бренного мира, за кувшинчиком-другим полезного напитка.
Сам лекарь, судя по всему, неукоснительно следовал своим же советам. Поскольку влив в себя один кубок, уже снова наполнял его. Асми же, до этого никогда ещё не приходилось пить вино, оба её прошлых хозяина, были не из тех, кто станет поить чем-то подобным рабынь, пусть и баснословно дорогих. Взяв кубок двумя руками, она поднесла его ко рту, запах был довольно сильным, но она не скала бы что неприятным, когда её губы коснулись неведомого доселе для неё напитка, поначалу вкус ей показался довольно неприятным. Неразбавленное вино вязало язык и нёбо, а ещё было очень терпким и отдавало какой-то затхлостью. Но постепенно язык, начиная с самого кончика, стал ощущать сладость, во рту чувствовалось множество незнакомых, но волнующих привкусов. Сама того не заметив, Асм полностью допила свой кубок и по её телу начала разливаться приятная теплота. В этот момент, она была готова согласиться со всем что говорил лекарь Ломбарди насчет этого чудодейственного напитка, а сам учёный муж казался ей мудрейшим человеком из когда-либо живших. Между тем, сам учёный муж уже в третий раз наполнял свой кубок и не переставал делиться окружающими своей мудростью
–… да, представьте себе, ни кто иной, как сам Квинтилиус. Позвольте мне процитировать строки из его труда: "Когда свет, лучезарным Митрой нам грешным посылаемый, коснётся гроздей…"
– Иди уже, не мешай нам, надо ещё новую рабыню подготовить для господина – Панта со всегдашней улыбкой начала выталкивать его за дверь.
– Панта, как ты можешь? Будь повежливее с госпо… с лекарем Ломбарди. – Робко возмутилась Аннет
– Ну да, и мы бы с тобой тут всю ночь слушали, как он бы пересказывал своих… этих… – сделала неопределенный жест рукой в воздухе рабыня, только что спровадившая лекаря за дверь. В этот момент, как раз принесли с кухни большую кастрюли, из которой валил пар. – Ладно, за дело.
Аннет приняла емкость с кипятком и целиком вылила его в ванну, разбавив водой из бочки.
– Ну что стоишь? Давай, залезай – обратилась Панта к Асми, но нет так язвительно и чуть нежнее, чем она говорила с остальными.
– Ах, простите я… – замешкалась Асми, поставила кубок на стол и быстро начала снимать с себя тунику.
– "Простите"? Ты слыхала Аннет? Ко мне уже как благородной обращаются – засмеялась во весь голос смуглая рабыня – девочка, давай без всего. Я если ты вдруг ещё не поняла, тоже рабыня, она – указала Панта на Аннет – вольноотпущенная, так что тут все свои. Вот залезай, придёшь в себя окончательно.
– Спасибо, благодарю… тебя – с этими словами Асми начала опускаться в горячую воду. По началу она не понимала почему должно зачем должно быть так горячо, но когда она целиком погрузилась и позволила себе расслабиться, то поняла, что ещё никогда в жизни не чувствовала себя так хорошо.
– А? Ну что? – снова заулыбалась Панта – признаюсь, когда нет господина, мы с Аннет, иногда…
– Панта! Прекрати, а вдруг тебя услышат?! – запаниковала Аннет, перейдя на громкий шепот.
– Ну а что? Может в наказание господин заставит уже его тело омывать? – ответила смуглая рабыня с лукавой улыбкой, нежно растирая губкой Асми – Ух,я бы расстаралась, а потом втирала бы масла в его тело, в его плечи, грудь, а потом опускаясь всё ниже, до самого…
– Панта! – лицо Аннет уже приобрело такой же оттенок, как и стены комнаты
Между тем, Асми всё глубже погружалась в блаженство. До этого она не понимала, насколько была грязная. Конечно же, в детстве, в родной деревне, во время игр она часто возвращалась домой вымазанная всем, чем можно. Но сейчас всё было совсем не так, казалось, что сам город налип на неё невидимой тонкой мерзкой плёнкой, которая никак не желала отставать. И только погрузившись в горячую воду она наконец становилась по-настоящему чистой. К тому же кубок вина, которого Асми никогда до этого не пробовала, выпитый после целого дня без еды, давал о себе знать, она откинула голову назад, отдаваясь в нежные руки прислуги господина и начал понемногу проваливаться в забытье.
– К тому же – продолжила разговор служанка Аннет, растирая губкой новую рабыню – теперь у господина Пелинора есть, кому омывать его.
Замечание рыженькой служанки резко заставило вернуться Асми в себя.
– О да, я вижу – Панта продолжала работать губкой – молодая, сочная как спелый персик, сама бы так и съела. Наверное, когда господин тебя увидел, так у него сразу слюнки и потекли? И сколько он за тебя отвалил, наверное, стоишь как дом в Новом Городе?
– Пять тысяч золотых торо – робко ответила Асми
– Пять?!..
– Что б меня бог Нижнего Мира отодрал – внезапно выругалась скромная Аннет
– Нет, не как дом, как квартал… – всё ещё пребывая растерянности, произнесла Панта. – ладно вылезай, а то скоро сама растворишься, заодно полюбуемся, что может столько стоить.
Асми встала на мраморный пол, а девушки принялись втирать в неё масла для блеска кожи и благоухания.
– Ох, хотела бы я посмотреть, что ты такое умеешь за пять тысяч – Панта перешла на привычный, слегка лукавый тон.
– Я обучена грамоте, изящным искусствам, игре на музыкальных инструментах… – начал перечислять Асми невинным голосом.
– Ха-ха-ха – тут даже Аннет, отбросила свою скоромность и не удержалась – да не о том она, Панта спрашивает, хорошо ли ты обучена "амурным" наукам.
Асми только смутилась от такого вопроса, а хмель из головы моментально выветрился.
– Вы посмотрите, кто у нас заговорил обо всяких амурах. Это Вы Симоном подобными науками занимаетесь? – поддела подругу Панта
– Не понимаю о чём ты. – снова густо покраснела Аннет – не знаю что ты там себе навоображала
– Ну ладно-ладно тебе, в конце концов, кто же станет засматриваться на Симона, когда рядом есть господин Пелинор? Такой высокий, мужественный, сильный…
– Ты не понимаешь, Симон он всегда такой собранный, такой величественный, с ним всегда чувствуешь что… – Аннет ещё сильнее смутилась и отвернулась, поняв что подруга её подловила.
– Ха-ха. Ну ладно тебе. Как бы то ни было, вот кому действительно сегодня повезло, я уверенна что господин Пелиор устроит сегодня тебе незабываемую ночь. – продолжала говорить Панта, не понимая что от её слов внутри у Асми всё сжимается, она почти забыла о том, что ей предстоит с человеком, который пугал её одним своим присутствием.

Глава 6 Первая ночь
Асми стояла в спальне своего господина. Это была просторная комната, со стенами бледно-красного цвета. Главное, что бросилось в глаза – это, конечно же, огромная кровать с балдахином, всё обильно украшено ажурной резьбой, вся ткань тёмного бордового цвета. Около окна стоял небольшой столик и несколько стульев. У противоположной от кровати стены, неподалёку от дверного проёма стоял большой, богато украшенный платяной шкаф. На стенах висело несколько картин, что интересно, на всех были изображены корабли в море. Но Асми сейчас было не до живописи. Она стояла посреди комнаты, боясь открыть глаза и пошевелиться. Поскольку Панта и Аннет обильно смазали её тело ароматными маслами, то надевать тунику не стали, вместо этого служанка сбегала куда-то за плащом и накинула его на молодую рабыню. Асми и сейчас была в нём, чувствуя, что это её последняя защита перед всем остальным миром, для неё тонкий льняной плащ воспринимался как доспех. Но она знала, что это только самообман и ничто не спасёт её от того, что сейчас должно произойти. Господин Пелинор пока ещё не пришёл и девушка желала чтобы этого никогда и не произошло, но при этот молилась чтобы мучительное ожидание закончилось.
Дверь скрипнула, Асми испуганно обернулась, чтобы увидеть, как в комнату входит её господин, притом уже в одних только штанах и рубашке, его чёрные волосы были мокрыми, видимо он тоже где-то освежился.
– Ра… Асми, почему ты стоишь? Я не запрещал тебе ложиться на кровать, располагайся, там гораздо удобнее – Пелинор пытался быть относительно вежливым со своей собственностью, но как раз туда Асми и не спешила.
Но ослушаться приказа, пусть и отданного в мягкой форме, она не могла, поэтому на негнущихся ногах направилась к большой кровати. Сев на самый край, она опустила голову, чтобы ни в коем случае не встретиться с тем страшным взглядом этого человека. Пока она сидела в такой позе, то слышала шуршание одежды, впрочем, довольно быстро они прекратилось. Асми почувствовала, как сильные руки деликатно, но настойчиво снимают с неё плащ, теперь она осталась совершенно нагой.
– Ложись – повелительно произнёс хозяин.
Не говоря ни слова, Асми продвинулась спиной назад по кровати и легла. Она понимала, что сейчас должна смотреть на своего господина, но заставить себя не могла, дрожь побежал по её телу. Северянка попыталась представить, что она сейчас не здесь, она лежит не на простыне из нежнейшего шёлка, который сейчас чувствовался как острейшие камни, Асми всё ещё в в своей родной деревне и сейчас лежит на мягкой траве, это не тёплые руки господина Пелинора скользят по её коже, а лучи летнего солнца. И вообще ничего плохого не случилось, да и никогда не случится. Она всегда…
И тут пришли ощущения, которые она не могла игнорировать, как бы не пыталась, Было очень больно, а огромный господин Пелинор нависал над ней, казалось, он заполонил всё пространство в мире, притом как снаружи, так и внутри Асми. Но посмотреть ему в лицо, она так и не решалась, её не только было страшно, но ещё и слёзы затуманили её взгляд, она изо всех сил сдерживалась, чтобы не заплакать. В какой-то момент её взгляд упал на картину, на ней был изображён одинокий корабль, среди бескрайнего моря. Молодая рабыня всё ещё не могла различить много из-за слёз, стоящих в глазах, да и при свете немногочисленных свечей трудно было чо-то хорошо разглядеть, но она почувствовала какое-то родство с нарисованным кораблем. Он был так мал, а небо и море казались слишком бескрайними, по сравнению с ним, ветра и коварная вода могли потопить его в любой момент.
Через некоторое время всё просто закончилось, но зудящая боль всё ещё осталась. Господин Пелинор, ничего не сказав, лёг рядом с Асми. Бросив на него вскользь взгляд, та заметила, что выглядел он довольно мрачно. Асми испугалась ещё сильнее, она не знала что должна делать, но, казалось, что она сделал что-то не так.
– Господин, Вы позволите мне идти? – спросила с надеждой рабыня.
– Идти? Куда? Ты должна согревать мою кровать и будешь спать здесь – произнёс Пелинор довольно холодно.
Асми готова была было оказаться где угодно, она бы с удовольствием променяла кровать с шёлковыми простынями на лежанку из соломы, на которой спала совсем недавно, но ослушаться она, конечно же, не могла. Внезапно Пелинор два раза громко хлопнул в ладоши.
– Панта, хватит стоять там без дела и подслушивать, сбегай за вином и Аннет, а затем смените простынь.
Через некоторое время в спальню вошли служанка и рабыня. Панта несла перед собой поднос, на котором стоял кувшин, стеклянный бокал и гроздь бордового винограда, видимо для украшения. Шедшая следом Аннет, с трудом удерживала перед собой стопку тканей такого же бордового цвета. Видимо, рабыня уже всё рассказала своей подруге по дороге, поскольку та смотрела на Асми с сочувствием и, даже немного неловко, как будто это она была причиной того, что произошло с новой рабыней. Пока прислуга заново застилала кровать, Пелинор, обернувшись в шёлковое бордовое покрывало, как поняла Асми чтобы не смущать Аннет, сам себе наливал вино, поставленное Пантой на столик.
Но взгляд Асми больше всего привлекала гроздь винограда, лежащая на блюде. Даже не смотря на всё что с ней сегодня произошло, она всё ещё оставалась молодой девушкой, которая за весь день выпила только стакан воды и кубок вина. Она уже забыла о том, что стоит совершенно нагая, среди малознакомых ей людей, о том, что только что с ней произошло, о страшном Пелиноре. Все её мысли занимал голод и вид одной грозди, манившей к себе. На ягодках ещё оставались капли воды, соблазнительно поблескивающие в свете свечей, Асми казалось, что возьми она хотя бы одну-две виноградинки, ощути она упругость оболочки, сладость и сочность мякоти, то ни о чём и никогда больше не смела бы и мечтать в жизни.
Между тем, Пелинор, осушив бокал, обратил внимание на её заворожённый взгляд.
– Асми, ты голода?
– Никак нет, господин, простите, я не должна была…
– Рабыня, я напоминаю тебе, что ты не должна обманывать своего господина.
– Простите, господин Пелинор, я не хотела. Я сегодня не ела ничего, и немного засмотрелась, простите меня, я не должна была…
– Ах, точно. Видимо никто об этом не подумал – немного растерянно произнёс сенатор – Панта, как закончите здесь, проведи Асми на кухню, найди там что-нибудь, какие-нибудь фрукты, сладости, сама разберёшься.
– Как прикажете, господин Пелинор.
Через некоторое время, смуглая рабыня в тунике, держа в одной руке медный фонарь, вела снова закутанную в плащ Асми через тёмную виллу на кухню, которая располагалась в другом крыле. Когда они пришли, Панта указала новой рабыне на маленький простой стол и пару табуретов, стоявших рядом с ним.
– Так, садись туда. Я пока поищу, что у нас осталось. Конечно, можно было бы разбудить этого грубияна Хуана, но у него обычно и так скверный характер, а если я попытаюсь его сейчас растолкать, то-то брань будет стоять до самой Ареноции. Так, что у нас тут? Ага, ага – продолжала копаться в шкафчиках Панта, извлекая оттуда всё новые яства – а вот и где он прячет херес. Если что ты этого не видела. – сверкнула в полутьме глазами смуглая рабыня, с заговорщицкой улыбкой взглянув на Асми.
– Конечно, как прикажи… как скажешь, Панта – произнесла девушка, всё сильнее кутаясь в плащ, хотя в кухне и не было холодно, наоборот, стояла настоящая душная южная ночь.
– Да что ты вечно такая? – ставя на стол большое блюдо, наполненное различными фруктами и незнакомыми сладостями, сказала Панта – я же говорила, мы тут все свои.
– Это мне? Мне можно это попробовать? – не веря в то, что видит перед собой, Асми вопросительно посмотрела на смуглую женщину.
– Ну а что? Ты тут видишь кого-то ещё? Ну, меня, конечно, ты же позволишь мне украсть у тебя немного винограда? Не люблю пить херес без закуски. – Ответила Панта, разливая из фляги светлую жидкость в пару глиняных кружек.
Асми, сначала робко взяла виноградину и положила себе в рот, чуть надавив на неё, рабыня почувствовала, как ягода взорвалась сладостью. Асми начал всё смелее пробовать всё что лежало перед ней, всё быстрее работая руками и челюстями
– Панта, что это? А это? А вот это вот, такое вкусное? – засыпала вопросами о незнакомых яствах Асми старшую девушку – А вот это что такое белое, сладкое и нежное?
– Это зефир, готовят из яичного белка. Да ты не торопись, подавишься. Вот выпей. – Панта протянула Асми кружку с хересом.
– Сладкое – произнесла Асми, чуть отпив – а это… это же – глаза девушки задержались на маленькой плошке, в которой была золотистая вязкая жидкость – это же… мёд… мёд, Панта. – Асми аккуратно, почти нежно взяла маленькую плошку двумя руками и поднесла её к себе
– Да, мёд. Конечно, это не то чем обычно угощают рабов, но разве ты никогда не пробовала его? – с сомнением спросила смуглая рабыня
– Это мёд, Панта – голос Асми начал дрожать, в глазах опять скапливалась влага – мёд… мёд… мёд… – постепенно она переходила на рыдания и расплакалась окончательно.
Не задавая вопросов, смуглая рабыня подвинула свой табурет вплотную и нежно обняла Асми. Положив светловолосую голову себе на грудь, она гладила по волосам юную девушку, пока та плакала навзрыд. Если бы Панта начала расспрашивать Асми, то она бы узнала, что в последний раз молодая северянка видела мёд ещё в своем детстве, что рядом с их древней не только стояла пасека, но собирали бортнический мёд. Но Панта знала, что иногда лучше не мучать вопросами того, кому нужно утешение, поэтому она просто гладила молодую девушку, нежно касаясь её золотистых, похожих на шёлк волос. Через некоторое время рыдания Асми стали затихать.
– Ну всё, ладно, давай вытрем тебе глаза – нежно смахнула Панта пальцами слезинки с век молодой рабыни. – Лучше расскажи, что там у вас с господином Пелинором было. Я не всё видела, но вроде не очень хорошо получилось?
– Я не знаю как это должно быть – эта тема для Асми была тоже не из приятных – неужели это всегда так больно? – спросила молодая северянку смуглую женщину, с доверим смотря ей в глаза. Если бы не явные различия во внешности, можно было бы подумать, что сейчас совсем юная девушка пытается узнать о самых сокровенных сторонах жизни у своей более опытной родственницы.
– Больно? Так вот оно что. Ну мне даже и с первым мужчиной как-то особо больно не было – задумчиво произнесла Панта, предаваясь воспоминаниям. – ну чем дальше, тем всё только лучше становится.
– Лучше? – недоверчиво спросила Асми, с лицом ребёнка, которому взрослый рассказывает явные небылицы.
– Можешь мне поверить, я знаю в этом толк. И ты ничего не почувствовала, когда господин Пелинор в тебя?.. – Панта сделал непонятный жест открытой ладонью, слегка поведя её вперёд.
– … – с недоумением посмотрела Асми на неё
– Когда… излился в тебя.
– Излился, ты о чём?
– Ах вот оно что… – Панта ненадолго погрузилась в молчание – Ладно, сама со временем разберёшься. Как сказал бы Ломбарди: "Маги.. эсти… опти…", в общем, что-то такое, не забивай себе голову. Всё, нам пора возвращаться, пока господин Пелинор не устал ждать.
Замечание Панты, заставило Асми помрачнеть.
– Панта, можешь мне налить ещё этого?
– Ну, хорошо, только смотри не пристрастись. Ладно, давай по одной и пойдём.
Через некоторое время, слегка захмелевшие рабыни, немного придерживая друг друга ввалились в спальню Пелинора, который в этот момент читал лёжа на кровати. Слегка наклонившись к стоящему на прикроватном столике подсвечнику, чтобы можно было что-то различить.
– Вы долго – отметил хозяин виллы и двух девушек.
– Простите, господин. Пришлось немного помочь в сопровождении Асми, поскольку она от переживаний и хлопот сегодняшнего дня сильно утомилась. Как видите, от усталости её уже клонит в сон, буквально, ноги не держат – совершенно недрогнувшим голосом произнесла Панта.
– Ну, то, что её ноги не держат я вижу. Помоги ей дойти до кровати. И ещё, Панта…
– Да, господин? – вопросительно посмотрела смуглая рабыня на своего хозяина, укладывая при этом Асми в кровать.
– Сегодня ты тоже останешься здесь.
– Ох, господин – лицо Панты расплылось в улыбке. Грациозным движением она сбросила тунику и на четвереньках, как кошка поползла по кровати к хозяину – Вы сегодня так добры – почти промурлыкала она.
Тем временем, Асми лежала, рядом свернувшись клубочком, и снова смотрела на картину с кораблём. И хотя её мысли были немного в тумане, но она была рада, что сейчас господин Пелинор другой рабыней. Хотя, где-то на само краю её сознания ненадолго вспыхнула обида и неприятное чувство, что она бесполезна и не способна выполнить то, чего от неё ждут.
Но скоро она уснула. Она понимала, что сон принесёт ей облегчение ненадолго, потому что всегда приходит один и тот же кошмар. Но это, хотя бы, был привычный кошмар.

Глава 7 Утро на вилле
Проснулась Асми, как это зачастую и бывало, хватая ртом воздух и чувствуя всё тот же запах гари. Первое время, приходя в себя, она не могла понять где находится, пока не вспомнила всё что вчера произошло. Несмотря на то, что лежала рабыня на шёлковой простыне, чувствовала она себя хуже, чем обычно. Во рту стоял неприятный привкус, а в висках пульсировала боль, да и вообще, вся тело плохо слушалось. К тому же со двора доносился этот раздражающий звук, как будто кто-то решил с утра устроить побольше шума. Закутавшись в, уже ставший ей привычным, лёгкий льняной плащ, Асми с трудом подошла к открытому окну. Выглянув наружу, она увидела, что солнце встало уже достаточно высоко. Спальня господина Пелинора располагалась в левом крыле виллы и окна в ней выходили на юг. Само владение сенатора стояло у вплотную к восточной окраине Нового Города, там где начиналась одна из основных дорог. Поскольку сама вила стояла чуть к северу от мощёного тракта, то сейчас Асми могла видеть из окна немного величественных зданий современной постройки, по другу сторону от дороги – поля и виноградники, уходящие за горизонт и среди которых постоянно попадались дома, небольшие имения и пара мельниц, ну и конечно, под самими окнами раскинулись обширные сады господина Пелинора, с беседками, прудами и античными бассейнами. И среди садов, на небольшой замощенной площадке, сейчас находился и сам хозяин всего этого великолепия, к тому же был там не один. Адэр Пелинор и незнакомый жилистый мужчина, оба в очень плотных защитных дублетах, упражнялись в фехтовании на тренировочных рапирах, с не заточенными лезвиями и плотно обтянутыми кожей там, где должно быть острие. Противник Пелинора, хоть был ниже и не так могуч в плечах, всё же явно не уступал тому в тренировочном бою. Оба периодически совершали выпады, рипосты, и обманные финты, то один то другой, на мгновение начинал теснить противника, но в целом, не ощущалось что кто-то из них явно сильнее или умелее. Но при этом, наблюдая, Асми заметила, что если движения незнакомого мужчины были плавными, грациозными и даже, если можно так сказать, изящными, то вот то, как двигался её господин, казалось девушке немного грубым. Пелинор то был сдержан и скуп на движения, как будто выжидая момента, то вдруг переходил на лихие и размашистые выпады.
Весь поединок проходил внутри начерченного круга, с множеством пересекающих его линий. Асми не знала о его назначении, но догадывалась, что это как-то связано с упражнениями по фехтованию.
В один момент, противник начал теснить Пелинора, сделав три ложных выпада: в бедро, плечо и руку. Затем чуть отведя руку с рапирой на себя, он резко выбросил её вперёд, вытянувшись сам, явно целя её господину в правую часть груди. Пелинор резко откинулся влево, потеряв равновесие и чуть не упав, но значительно увеличив дистанцию. Когда противник, захотел, не теряя преимущества, воспользоваться неловкостью сенатора, тот, внезапно сам ринулся вперёд с диким варварским криком и нанёс простой, размашистый, но резкий удар от плеча. Незнакомец попытался его парировать, теперь сам потерял равновесие и отшатнулся назад. Пелинор примирительно поднял руку.
– Господин Грасси – сказал он тяжело дыша – может перерыв?
– Согласен, господин Плинор. – также, с трудом, из-за того что жадно вдыхал воздух, ответил партнёр по упражнениям сенатора – Последний выпад, был довольно неожиданный.
– Потом. Симон, воды! – с трудом крикнул хриплым голосом Пелинор.
Подошёл стоявший неподалёку Симон с двумя наполненными кувшинами. Некоторое время фехтовальщики жадно пили, а затем, уже более в привычной манере продолжили разговор.
– Как Вы и учили, господин Грасси, я просто воспользовался собственными преимуществами. Ещё мой покойный отец, от которого, подозреваю, сейчас устали даже демоны нижнего мира, говорил мне, что раз я пошёл силой в него то "руби всякую каналью от плеча до кишок – вот и вся наука". Занятный был человек. – проговорил Пелинор, вернувшись к своему чуть ироничному тону.
– Действительно. Однако, замечу, приём этот довольно рискованный, да и сработать может только единожды.
– Господин Грасси, для обычного человека и бывает достаточно одного раза. Ну а если, не приведи Митра, мне доведётся повстречаться с подобным, повторно я уже прибегну не к оружию, а к помощи служителей церкви – расстёгивая плотный дублет, ответил Пелинор
– Ха-ха, ваша правда, сенатор. – рассмеялся, также начавший разоблачаться Грасси.
– Тем не менее, если мне не изменяет память, счёт 6-7, не в мою пользу, всё верно? – спросил Пелинор, сбросивший дублет и оставшийся в мокрой от пота рубашке
– Всё верно. Замечу, что вы один из немногих учеников, которые, почти, могут сравняться со мной.
– Ничего-ничего, ещё несколько занятий и, может быть, я догоню Вас. В любом случае, лучше проигрывать кому-то сильному, чем постоянно побеждать Симона. Не желает освежиться у воды?
В этот момент в спальню вошла Панта и Асми отвлеклась на неё от происходящего в саду.
– Доброе утро. Что там? – Панта подошла к окну и по-дружески приобняла Асми – Ах, господин Грасси! Как всегда грациозен как дикий кот. Как думаешь, он не только с рапирой так умело управляется?
– Панта, прости что я вчера, вот так вот. И тебе пришлось… – смущённо проговорила Асми.
– Пришлось? – рассмеялась смуглая рабыня – Да кому пришлось? Я тебя благодарить должна за вчерашнее. Да и ты, смотрю времени не теряешь, только перебрались в столицу, а уже предалась порокам пьянства и разврата.
– Да я же… это всё… – густо покраснела Асми, не найдя что сказать.
– Ох хватит уже тебе такой быть. – заливалась смехом Панта – с тобой и не пошутишь толком. Ладно, на сегодня у нас много дел. Но сначала, тебе надо умыться, прийти в себя и придумать, что тебе носить, не будешь же ты вечно в это заворачиваться, а в твоей прежней тунике на тебя вся мужская часть виллы будет глазеть, а может и некоторая женская. Кстати, может дашь, как-нибудь, поносить?
Панта, сначала вывела Асми во двор и помогла ей умыться ледяной водой из колодца, а потом провела в комнаты для прислуги, где подобрала ей простенькую льняную тунику.
– Ну, ладно, на первое время сойдёт. Думаю, потом приоденет тебя
– Потом? – недоуменно спросила Асми.
– Ну да, видишь ли, ты особая рабыня и простые туники тебе не подойдут, но ты всё сама увидишь со временем. Ну а сейчас пошли к Ломбарди
– К лекарю? Зачем?
– Ну не будешь же ты целый день с больной головой ходить. Кто-кто, а он знает толк как похмельный недуг лечить.
Выйдя и з основного здания виллы, рабыни направились в восточную часть огромного имения господина Пелинора, которая явно была ниже западной.
– Вообще, местность вокруг города холмистая, но так что в этой части у нас спуск. Ну а вообще, ещё до того как построили эти новые, красивые улицы, вилла стояла относительно далеко, так что прежние владельцы старались всё необходимое держать под рукой. У нас тут, по сути, свой маленький городок, с своими ремесленниками и прочим. Вот ту, как раз Ломбарди живёт. – подойдя к двери небольшого дома с красной черепицей, Панта принялась настойчиво стучать в дверь – Ломбарди, открывайте, у нас срочное дело!
– Кого на этот раз лошадь лягнула? – произнёс довольно быстро появившийся в дверном проёме лекарь, с обеспокоенным лицом.
– Да никого – ответила Панта, мягко отодвигая лекаря и без спроса проходя в его жилище – нам ваше чудо действенное зелье необходимо, у нас тут вон хворая стоит.
– А ну так это же другое дело, прошу вас, милочки, проходите, проходите.
Внутри дома Ломбарди всё было довольно старое, но не ветхое. Его жилище выглядело очень уютно, казалось, что здесь будет приятно сидеть, даже если лекарь начнёт читать длинную лекцию целиком на мёртвом языке.
– Так, присаживайтесь, сейчас всё будет готово. – Ломбарди начал возиться с небольшой горелкой, на которую поставил маленький котелок с водой и постоянно закидывал что-то – Хотя, скажу вам, что лично я в этом вопросе придерживаюсь принципа similia similibus curantur, означающим, что подобное надобно лечить подобным. Конечно, сейчас многие злоупотребляют сим принципом, однако, именно в этом вопросе он, пожалуй, является одним из вернейших – как и ожидалось, лекарь снова был не прочь поразглагольствовать.
– Ломбарди, нам сейчас не до подобных методов лечения, у нас ещё целый день впереди. Скоро твоё зелье будет готово?
– Буквально… совсем… да, вот и всё – лекарь перелил содержимое в глиняную кружку и подал Асми – прошу, употребляйте горячим.
Запах от мутно-зелёной жижи шёл резкий и отвратительный. Асми с сомнением посмотрела на подругу.
– Знаю-знаю, ты давай, не дыши и пей, понемногу. Поверь, это действительно помогает.
Зажмурившись и подув на кружку, Асми понемногу, с опаской начала вливать в себя жидкость неясного состава и почувствовала, как начинает оживать. Казалось что до этого момента она и не чувствовала своего тела, которое только сейчас начало пробуждаться. Когда же, допив до дна, молодая рабыня поставила кружку на стол, она ощущала, что, как будто, всё утреннее недомогание ей только померещилось.
– Ну что? А я говорила? Ломбарди давно уже надо начать продавать это своё варево в столице, скоро стал бы богаче господина Пелинора, а может и самого Барона.
– Барона? – переспросила Асми – неужели есть кто-то в столице, да и во всей Империи богаче господина Пелинора? И неужели он смог позволить себе титул познатнее?
– Он давно уже не барон, но когда кто-то в городе произносит "Барон", не упоминая имени, то всем сразу становится понятно о ком речь. Но эту тему лучше не поднимать сейчас, да и лучше никогда её не касаться. – непривычно серьёзным тоном произнесла Панта. – ну что ж, Ломбарди, как всегда, благодарим от всей души, а нам с Асми не стоит задерживаться.
Покинув жилище лекаря, и немного отойдя от него, Панта продолжила рассказывать Асми про владения их хозяина.
– Я тебе уже говорила, что мы тут, почти как отдельный городок, хоть, уже и к столице примыкаем. С нашим лекарем ты уже хорошо, знакома, но у нас тут есть и своя кузня, и пекарь, и ещё многие другие, разве что кроме портного, к тому приходится ходить в город, а к господину Пелинору свой собственный приезжает. Там у нас жилой посёлок, где кроме ремесленников живут те, кто работает на винограднике или на складах.
– На складах? – переспросила Асми.
– А, конечно, ты же знаешь. У нас тут ещё и перевалочный пункт. Господин Пелинор приобрёл эту виллу не только из-за её размеров, но и потому что она стоит на восточном тракте, который ведёт к ближайшему порту. Господин ведь, не только пост в сенате занимает, но ещё и коммерцией занимается.
– Да, я догадывалась – припомнила Асми вчерашний разговор с господином Морваном
– Собственно, он изначально состояние на торговле и сколотил, а потом уже сенатором заделался. Говорят, что он и пост себе этот купил только для того чтобы продвигать свои коммерческие интересы. – Панта, внезапно оглянулась по сторонам, и понизила голос. – Хотя ещё говорят, что свой изначальный капитал господин Пелинор заработал совсем другим способом.
– Да? – приблизилась Асми к Панте и тоже перешла на громкий шёпот.
– Говорят, что раньше наш господин и не был никаким господином, а самым опасным пиратом западных морей, от Кардолузии и до Умбрии. Потом, то ли он нашёл какой-то клад, то ли сам совершил множество удачных налётов, или же убил других пиратских капитанов и присвоил себе все, что они награбили.
Асми припомнила довольно небрежные манеры своего господина, картины в его спальне, то как он утром фехтовал, полагаясь на лихие удары, а ещё вчерашний таинственный разговор с господином Морваном.
– Знаешь, Панта. Мне кажется ты права – она наклонилась сильнее к уху подруги – и ещё, я подозреваю, он до сих пор поддерживает связи с одним из членов своей команды.
Обратный путь до виллы рабыни проделали в тишине, погружённые в свои раздумья.

Глава 8 Чёрный Смит
Вернувшись в основное здание виллы, Панта повела Асми на кухню.
– Нам надо по-быстрому сообразить что-нибудь перекусить, а потом к господину, так что сейчас… – оборвала своё предложение Панта на полуслове, поскольку пред ней возник мужчина в белой рубашке и черных широких штанах. Его живое, подвижное лицо украшали пышные усы, а чуть длинные волосы были перевязаны платком, на манер того, как его носили некоторые мужчины под шляпой или как изображали на рисунках пиратов. Но самой заметной деталью внешности, были его чёрный глаза, настолько выразительные, что, казалось, огонь в них действительно может обжигать. И сейчас он смотрел на Панту с явным негодованием.
– О, …-мать – отпустил он резкое ругательство – Предательница! Со времён святого великомученика Хавьера никто не сталкивался с таким же коварством, на какое способна ты!
– Хуан, там осталось всего полфляги, незачем устраивать представление, как на соборной площади в праздничный день. – спокойно парировала Панта.
– Всего?! О святой легионер Лука! Истину говорят: "Женщина есть сосуд зла" – не унимался страстный мужчина – Это не "всего лишь полфляги", это была частичка моей благословенной родины, которую я берёг…
– Хуан, ты эту "частичку родины" купил на городском рынке, по сходной цене – снова спокойно отразила выпад смуглая рабыня – и это ещё в том случае, если сам не стащил из погребов господина.
– … – Хуан выразительно посмотрел на Панту и картинно сжал около своего лица кулак, затем резко опустив его вниз и распрямив ладонь. Получилось довольно театрально – Ладно, зачем являлась, коварнейшая из женщин?
– Дай мне рулон танаисского шёлка, два отреза сукна и немного кружев. Зачем я, по-твоему могла прийти на кухню? Сообрази нам что-нибудь на завтрак и побыстрее. Это новая рабыня господина и он, вряд ли захочет её долго ждать.
– Ох, святой Марк поил даже ядовитую змею молоком, но и это было не так великодушно как то, что мне сейчас… – страстно выкрикивал Хаун развернувшись и начав собирать завтрак в пару глиняных мисок.
– Он что, повар? – шёпотом спросила Асми у страшей товраки.
– Представь себе. Я говорила, что ему надо было стать актёром, сейчас бы уже собрал целую толпу богатых покровителей своего таланта.
Хуан вернулся довольно быстро, с двумя простыми глиняными мисками, в которых лежали хлеб, сыр и оливки, еда простая, но вкусная и сытная.
– В театре, всё насквозь фальшивое, а мои чувства всегда самые искренние, но такой как ты этого никогда не понять – снова произнёс Хуан страстную фразу и удалился к своим кастрюлям.
Асми вопросительно посмотрела на Панту, но та в ответ только махнула рукой в сторону и закатила глаза.
– Не обращай внимания. Кстати, как тебе оливки?
– Спасибо, очень вкусно. – ответила Асми, уплетая завтрак
– Да? Обычно северяне долго не могут к ним привыкнуть. Ну ладно, доедай и побежали.
Через некоторое время обе рабыни уже стояли в кабинете сенатора Пелинора. Было это просторное, хорошо освещённое помещение, сразу же по правую руку от входа в главное здание виллы, как поняла Асми, здесь её хозяин, помимо прочего, проводил и деловые переговоры. Поскольку это было угловая комната, два её больших ока выходили на юг, туда, где главные ворота виллы, и два на восток, отсюда был виден склон холма, на котором располагались посёлок, склады и прочие постройки. У стен стояли книжные шкафы а позади господина Пелинора висел портрет Императора, на вид это был юноша, довольно милый собой, с тёмно-золотыми локонами и нежным взглядом больших серых глаз, в общем, в нём трудно было заподозрит властителя одного из самых сильных государств в истории. Ну и, конечно же, посреди кабинета стоял огромный стол, как и полагается, богато украшенный ажурной резьбой, за которым также на роскошном стуле с обитой спинкой, сидел сам сенатор Адэр Пелинор и что-то выискивал в большой бухгалтерской книге, попутно изредка делая записи пером, на лежащем рядом листке бумаги.
– 16 число, 15 талантов 36 мин. 17 число, 12 талантов 50 мин.
– 9 талантов 32 мины – ответил сидевший рядом на стуле попроще Симон, просматривая другую книгу.
– Ты уверен? Дай посмотреть. – Пелиор взял у слуги томик, чтобы самому проверить запись. – Ну вот он и попался. Симон, тебе придётся ненадолго отлучиться с виллы.
– Я знал, что так и будет, господин. Прикажете отправляться сейчас?
– Да, лучше покончить с этим как можно быстрее. И ещё прихвати с собой кого-нибудь из охранников, например того здорового Тита, а ещё, на всякий случай, пару пистолетов.
– Господин, Вы знаете меня не первый день, я ни за что не отправился бы к этому мошеннику безоружным.
Асми вспомнился недавний разговор с Пантой, о том, что их хозяин мог быть замешан в каких-то тёмных делах, но она решила не подавать виду.
– Вы, наконец, пришли. – Посмотрел выжидающе Пелинор на своих рабынь – но пока в вас нужды нет. Ну разве что, можете принести мне лёгкого разбавленного вина, заодно, Панта, покажешь Асми где погреб. До полдня должен прийти Смит и подобрать для Асми ошейник.
Асми вопросительно посмотрела на Панту, на что та в ответ просто коснулась тонкого серебряного обруча на шее, который Асми сначала приняла просто за украшение.
– Затем Асми, – продолжал Пелинор – поскольку Симон ушёл, будешь прислуживать мне за обедом. А после полудня придёт портной и снимет с тебя мерки. Всё поняли? Идите.
Спешно выполнив поручение хозяина, и выйдя из основного здания виллы, девушки возобновили разговор.
– Ты слышала, что господин приказал Симону? – шёпотом спросила Асми – Ты думаешь это всё его пиратские дела? – последние слова она произнесла почти беззвучно
– Ах, это. Да нет, не обращая внимания. Скорее всего кто-то из деловых партнёров попытался обмануть господина, он послал Симона чтобы уладить вопрос мирно, без суда или дуэли. Но обманщик, если припереть его к стенке, может повести себя опрометчиво, так что всё это для того, чтобы у него не возникало таких мыслей. Вообще, довольно обычное дело для этого города. – ответила Панта, но в голосе её не ощущалась обычная уверенность.
– А что там насчет ошейника? – спросила Асми, немного обеспокоенно.
– Не переживай, это просто так называется, никто не станет вешать тебе на шею здоровенную железяку, в которой трудно дышать. – Панта продемонстрировала тонкий витой обруч из серебра. – по большей части это такая традиция, но всё же выходить в город по поручению господина, без ошейника, лучше не стоит.
– И неужели на всех рабов так просто надевают серебряные украшения? – снова в недоумении спросила Асми
– Ну это уже всё зависит от хозяина и его желаний: на кого-то вешают железо или медь, кто-то желает чтобы его рабы ходили в серебре, ну а у тебя, скорее всего, он будет из золота.
– Из золота?
– Ты не забывай, что сейчас не времена Первой Империи, для большинства господ, раб – это показатель статуса и богатства. Конечно же, мы вещи, но вещи дорогие, никто не станет пускать благородного скакуна на колбасу. Впрочем… – тут Панта снова стала говорить тише и наклонилась к Асми. – я слушала довольно мерзкие истории и сплетни.
– Сплетни?
– Говорят, что некоторые особо богатые и знатные господа, устраивают извращённые приёмы, на которых как раз мучают и, даже, убивают своих рабов, на потеху собравшимся. Так они пытаются показать, что настолько привыкли к роскоши, что готовы просто уничтожать своё имущество на потеху остальным.
Асми в ответ только промолчала, она помнила, как обращались с невольниками на севере и что даже жизнь свободного крестьянина, на самом деле, стоила не так уж много. Но через некоторое время, всё же задала мучавший её вопрос.
– Панта, мы довольно свободно перемещаемся, ты говоришь, что можем даже покинуть виллу. И всё рабы в городе могут так же? И, неужели, ни кто не пробует бежать?
– Ну убежишь ты и что дальше? Куда? Ты в самом центре Империи. – саркастически заметила смуглая рабыня – к тому же, вот с беглыми рабами могут уже поступить поступать довольно жёстко. И какая судьба ожидает такого беглеца? Всю оставшуюся жизнь прятаться по лесам и горам или стать нищим на улице, в каком-нибудь городе. Нет уж, лучше, хотя бы под крышей и с куском хлеба.
– Просто, на севере, в Каледонии, всё было не так. Там с невольниками обращались довольно сурово, за исключением немногих ремесленников, все остальные работали до изнеможения и обращались с ними довольно жёстко, так что побеги, всё же, случались.
– Ну, везде по-разному, я не могу сказать много про другие провинции или страны. Говорят, что больше всего рабов в колониях и там же им приходится хуже всего. Особенно в этом преуспели умбрийцы, завозящие рабов из чёрных стран, которые к югу от провинции Ареноция. Кстати, с одним из таких ты сейчас и познакомишься.
В этот момент, рабыни как раз подошли к кузнице, Панта бесцеремонно распахнула дверь и вошла внутрь.
– Привет, Мишо. Ну что ты уже не можешь дождатьс, когда придёт Чёрный Смит?
– Панта, это ты? – вышел им навстречу довольно молодой, среднего роста парень, с приятными чертами лица. И хоть он и не отличался могучим сложением, но было заметно, что несмотря на худобу, он довольно крепкий. – Конечно, я всегда рад визитам мастера Смита, просто наблюдая за ним, можно узнать столько всего. – внезапно, возбуждённый голос Мишо сменился унынием – хотя зачем мне всё это здесь? Большую часть времени я чиню косы, вилы и кую гвозди.
– Ну, хватит вам всем быть такими кислыми – Панта подошла к Мишо и положила рку ему на плечо – Чёрный Смит ведь точно так же начинал, прямо в этой кузнице – молодой кузнец снова поднял глаза и с робко улыбнулся ей, а она задержала руку на его плече чуть дольше, чем следовало, и убрала её, как казалось с неохотой. – Ну ладно, где нам подождать?
– Ах, да, конечно, прости меня. Вот прошу, садитесь сюда – немного занервничав, молодой кузнец указал рабыням на стулья, стоявшие рядом с небольшим круглым столом.
Помещение было довольно просторным, но темноватым. На стенах весели различные инструменты, окна были небольшими и, конечно, самое заметное место занимали горн и наковальня. Стол, за которым сидели Асми и Панта, стоял у самого входа, довольно далеко от рабочего места, видимо как раз на тот случай, если кто-то здесь будет ожидать, пока кузнец работает.
Впрочем, долго ждать не пришлось, через некоторое время в проёме показался мужчина очень необычной внешности. Это был настоящий великан, которому в, и без того невысокий дверной проём, пришлось входить почти что согнувшись. К тому же он был широк в плечах и крепко сложен, даже господин Пелинор мог бы показаться рядом с ним хрупким. На его голове не было не единого волоска, а эбонитово-чёрная кожа и широкий нос выдавали в нём уроженца стран, располагавшихся дальше самых южных из провинций Империи. Носил вошедший камзол ярко-серого цвета, по последней моде с широкими полами и разрезанными рукавами, а в руке держал большую шкатулку.
– Панта, Мишо, рад снова вас видеть. – Произнёс великан низким голосом – А ты, видимо, и есть та новенькая. Приятно познакомиться, Смит.
– Здравствуйте, господин Смит. – Тут же вскочила Асми со стула и поклонилась – приятно Вас видеть.
– Оставь, девочка. – небрежно махнул рукой великан – никакой я не господин. – Смит поставил на стол шкатулку, а затем внимательно оглядел Асми. – ну да, как я и думал, у меня как раз есть кое-что для тебя – открыв шкатулку, он вынул оттуда сразу несколько тонких, изящных золотых торквесов.
Асми наблюдала за тем, как чёрный великан поочерёдно, с удивительной, для его мощных пальцев, ловкостью, берёт каждый из них и смотрит на свет.
– Думаю, вот этот будет в самый раз, подойди сюда – Смит остановился на витом ошейнике из золота и чернёного серебра. – Золото и чёрный, если вкусы господина не изменились, то ему понравится. Так, подойди сюда и подними волосы – Асми послушалась, Смит немного разогнул торквес и, надев на шею рабыни, снова чуть сжал его.
Асми потрогала свой ошейник, не было неудобно, скорее непривычно.
– Да не волнуйся ты так, металл очень мягкий, настолько, что ты сама сможешь его без проблем снять. Ну, если понадобится.
– Спасибо… Асми запнулась, она не понимала, стоило ли благодарить за такое, но в конце концов решила, что сам ювелир просто сделал свою работу – спасибо, господин Смит.
– Ещё раз говорю, никакой я не господин. Мишо, почему ты ещё не предложил своему учителю выпить, когда на улице такая жара? Заодно расскажешь мне как поживает моя старая кузница.
Пока молодой кузнец спешно выставлял на стол несколько глиняных кубков, глиняную флягу, кувшин с водой и, вдобавок ко всему, кусок сыра, Смит по-хозяйски взял ещё один табурет и сел всеми со всеми, широко расставив ноги и облокотившись о стол.
– И как жизнь на вилле, Панта? Что нового? – добродушно обратился великан к смуглой рабыне. Тем временем в голове у Асми возникали всё новые и новые вопросы, она решила что лучший способ найти на них ответ – это напрямую задать вопрос.
– Простите, Смит. Я могу к вам так обращаться?
– Конечно, что-то не так с ошейником?
– Ох, нет, с ним всё хорошо, он… – опять замялась Асми, посмотрев на неё чернокожий кузнец понимающе улыбнулся.
– Да, знаю. Сложно отзываться хвалебно о том, что должно говорить всем окружающим, что ты рабыня, даже если вещь лучшего качества из возможных.
– Пожалуй, Вы правы – задумавшись на несколько мгновений, Асми продолжила – Но, спросить я Вас хотела совсем не о том.
– Конечно, если что-то интересно то спрашивай – произнёс Смит, наливая себе при этом вина из фляги и разбавляя его водой из колодца. – отвечу на любой, ну или почти на любой вопрос, если это в моих силах.
– Видите ли, как получилось, что кузнец стал ювелиром? – вспомнив все, что ей рассказывали до этого, она продолжила – Насколько я поняла, раньше Вы были рабом в Умбрии, а потом вас приобрел господин Пелинор, всё верно?
– Да, ты совершенно права. А насчёт первого вопроса, – Смит сделал несколько больших глотков из своей кружки – видишь ли, я и не переставал быть кузнецом, но специализируюсь я на оружии для знатных господ, а в этом городе всю любят чтобы оно было побогаче и повычурнее украшено. Так что со временем, мне пришлось научиться работать и с благородными металлам, как видишь, довольно неплохо. Но все же если я и создаю украшения и рабские ошейники, то изредка и далеко не для всех.
– Вы настолько уважаете господина Пелинора?
– Ну а почему нет? Работая на него, я смог довольно быстро себя выкупить – Смит улыбнулся собственным воспоминаниям – когда я был рабом, он не запрещал мне принимать заказы от других господ, так что я должен быть ему за это благодарен. Видишь ли, по иронии судьбы, порабощение изменило мою жизнь к лучшему.
Все сидящие за столом вопросительно посмотрели на гиганта.
– Ну не томи, раз начал рассказывать, то выкладывай всё.– Панта выпила из кружки разбавленного вина и начала сверлить взглядом Смита.
Выждав паузу и глубоко вдохнув, Чёрный Смит начал свой рассказ.
Я знаю, что здесь, в центре Таролокии считают, будто южнее Ареноции живут одни только дикари, бегающий голышом за антилопами. Сообщу вам, что это не так, к югу от Великой Пустыни можно повстречать несколько сильных королевств, некоторые их которых даже смогли в своё время дать достойный отпор умбрийцам, из-за чего те предпочли заключить с ними мирное соглашение и отказаться от попыток колонизировать весь юг. Впрочем, небольшие колонии на западном побережье стоят до сих пор.
И хотя, как я уже говорил, не стоит думать, что все на юге дикари, но я, как раз, и происходил из одного из таких племён, с трудом выживавших в пустынных землях. Постоянно недоедающие и, что ещё хуже, у нас всегда было мало воды, так что приходилось… а, впрочем, я не стану о таких вещах рассказывать за столом.
Ещё мальчиком меня продали умбрийцам, которые уплатили за меня просто баснословную цену, а именно – железный нож. Дело в том, что моё племя не знало металла, вершиной технологии оставались заточенные камешки. Я до сих пор помню тот нож, сейчас если увидев, что что-то подобное выковал мой подмастерье, я бы его выгнал, без промедления. Но для моего племени это было невиданное сокровище.
Меня, вместе со многими другими чернокожими рабами собирались отправить на корабле в другую колонию, на плантации. Но так вышло, что кузнецу из крепости губернатора понадобился подмастерье и, осмотрев самых крепких мальчиков, он выбрал меня.
Впервые я повстречал железо, только когда меня продали, а тут я сразу попал в кузницу. И то что я увидел, показалось мне просто невозможным, на моих глазах из огня рождались самые разные, замысловатые вещи, о назначении многих из которых, мне тогда приходилось только догадываться. У нас в племени, рассказывали сказки о колдунах, которые могут творить чудеса и сейчас один такой чудотворец был прямо передо мной, да, вечно пьяный и сквернословящий, хоть я и этого тогда не понимал, но всё же удивительный человек. Поначалу я выполнял самые простые действия, которые я мог понять с помощью жестов. Но, постепенно, я начал запоминать некоторые слова, половина из которых, правда, была руганью на умбрийском. Со временем, мастер стал допускать меня и до изготовления самых простых предметов, я не мог поверить своему счастью, неужели я тоже стану одним из таких мастеров чудес, создающих диковинки с помощью огня?
Шли годы, мастер не молодел, а я всё больше перенимал секреты кузнечного дела. Теперь, когда я уже понимал суть процесса, это не казалось мне чудом, но на смену восхищению пришла страсть. Я достиг такого мастерства, которое удивляло даже моего учителя. А губернатор приказал обучить меня умбрийской грамоте, чтобы я смог прочесть те немногочисленные книги о секретах кузнечного дела, что были в колонии.
Со временем, старый кузнец скончался вдалеке от дома, а губернатор, рабом которого я являлся, был отозван назад на родину. Конечно же я отправился вместе с ним. И, скажу вам, побывав там и увидев насколько далеко продвинулось кузнечное ремесло, я второй раз в жизни ощутил, будто попал в сказку с чудесами. Конечно, теперь я уже был достаточно, простите за каламбур, подкован, но мастерство умбрийских мастеров, казалось мне недостижимым.
Впрочем, это только поначалу. Когда начинаешь постепенно углубляться в изучение предмета, то со временем сам не замечаешь как становишься мастером в своём деле.
Не знаю, так ли нужен был я бывшему губернатору как кузнец, казалось, что ему просто льстило удивление знати, когда оне демонстрировал умелого ремесленника, который родился в диком племени. Так что он стал меня отправлять на обучение ко многим из известных кузнецов Умбрии.
Секреты мастеров, стали поддаваться мне как хорошо раскалённый металл. Умбрийцы, сначала с недоверием отнеслись к "дикарю", но со времени у нас даже завязались приятельские отношения со многими из лучших мастеров, которые, замечу, были все свободными людьми. В шутку, из-за цвета кожи, меня на умбрийском прозвали Чёрный Смит, к сожалению, на таролокийском шутка теряет свой смысл.
Однажды, к моему хозяину по делам прибыл важный господин из-за границы. Как вы уже поняли, был это наш с вами Адэр Пелинор. Как всегда, хозяин повёл гостя похвастаться своим умелым рабом и клинками, на которых я в тот момент уже начал специализироваться. Никогда не забуду, с каким взглядом Пелинор осматривал мои работы. Многие знатные повесы, знающие толк в дуэлях, с восхищением любовались тем оружием, которое я создавал. Но только во взгляде этого загадочного иноземца, с постоянной хитрой улыбкой, кроме восхищения я заметил промелькнувшую тень страха, он понимал, что перед ним не просто великолепное изделие, а нечто способное причинить много горестей и страданий.
Именно тогда он и решил выкупить меня за любую цену, которую назначит бывший губернатор.
Когда, после долгого путешествия мы прибыли в столицу Таролокии, я пообещал себе, что для этого человека выкую лучший клинок, неважно широкий меч, скъявонну или рапиру, который он попросит. После долгих попыток, я создал рапиру, которой долго пользовался хозяин. Притом, многие знатные люди стали интересоваться мастером, изготовившим такое оружие, и я благодарен господину Пелинору, что он не только советовал меня, но ещё и разрешал брать заказы, с условием, что я сам буду оплачивать материалы.
Довольно быстро я скопил денег не только на то чтобы выкупить себя, но прикупить в ремесленном районе помещение около реки под современную кузницу, по сравнению с которой, вот это всё старьё, не лучше чем те камешки, которыми в моём племени обстукивали гальку.
Со временем, я стал самым знаменитым кузнецом-оружейником в столице. самые знатные люди Империи, готовы записываться на месяц вперёд, только чтобы была возможность заказать оружие в мастерской Чёрного Смита.
Впрочем, первым делом, я всё же выковал новую рапиру для Пелинора, в которую вложил всё своё мастерство. Я преподнёс её в подарок , не в благодарность, как можно было бы подумать, я до сих пор помню тот его взгляд и мне интересно как использует это оружие такой человек.
Не знаю, кто пишет нашу судьбу, может это действительно три прекрасных девушки ткут узор нашей жизни, как считали древние, или же что-то иное. Но определённо, надо мной этот кто-то явно решил подшутить. Лучший кузнец самой могучей из известных Империй родился в племени, которое не знало металла, и мог бы никогда не притронуться к молоту, если бы не был продан в рабство за самый паршивый железный нож, который я видел в своей жизни.
Когда Смит закончил свой рассказ, солнце уже вошло в зенит, а за столом в кузнице повило продолжительное молчание.

Глава 9 Загадочный и таинственный господин Пелинор
Общее молчание прервала Асми, когда, внезапно, вспомнила о своих обязанностях.
– Панта, уже полдень! Я должна прислуживать господину Пелинору за обедом! – с неподдельным ужасом в глазах произнесла рабыня, обращаясь к старшей товарке.
Но страх Асми вызвал у остальных только приступ смеха.
– Не беспокойся – пробасил вышедший из задумчивости Смит – столичная знать не обедает так рано.
– Обычно, до полуденной жары обходятся лёгкими закусками и вином – подтвердила слова великана Панта – а обед наступает уже когда зной спадёт. Так господа могут приглашать друг друга и подкрепляться перед вечерними приёмами и прочили развлечениями.
– Кстати, мы не благородные, так что, Мишо, тащи что там у тебя есть. – Дал распоряжение Смит молодому человеку, который считал его учителем. Мишо тут же побежал в свой дом, стоявший рядом. – У парня есть задатки, не мастер Улфберт, конечно, но из него может выйти толк. Только пусть сначала руку набьет на всякой мелочёвке. – внезапно поделился своими соображениями насчёт юноши мастер-оружейник.
–К тому же, господин Пелинор вообще может забыть отобедать, если ему не напомнить. – вернулась к прежнему разговору – Для знатного человека – сделала акцент на этих словах Панта и бросила взгляд на Асми – его вкусы могут показаться довольно странными.
Асми поняла, что Панта намекает на их разговор о происхождении богатства господина Пелинора.
– Бывает он может обойтись одним приёмом пищи в день. – продолжила обсуждение своего хозяина смуглая рабыня – Притом, обедает он, чаще всего в одиночестве у себя в кабинете, а иногда и со слугами на кухне. Вкус в еде у него самый неприхотливый. Более того, он, даже, питает какую-то странную любовь к пицце.
– Пицца? Что это такое? – заинтересовалась непривычным названием блюда Асми
– Это такая лепёшка из грубой муки, с томатами и всякой дрянью, что найдётся. Обычно с самой дешёвой рыбой. – внезапно ответил Чёрный Смит вместо Панты – Её, чаще всего, продают в портовых городах. Покупают самые голодные рыбаки, только что вернувшиеся с долгого лова, беднота и всякая городская сволочь. Я, бывает, езжу в ближайший порт по делам, так когда уличный торговец проносит рядом эту дрянь, вонь стоит ужасная.
– Но зато на приёмах всегда самые изысканные и редкие блюда. Иногда такие, что не каждый знатный человек в столице про них слышал. – снова продолжила Панта – А что за представления и чудачества на этих приёмах. О них потом ещё все в городе пару месяцев рассказывают, один "ведьмин домик" чего стоял.
– Ах да, я помню это! – вмешался в разговор, вернувшийся со снедью Мишо. – да и не только я.
– "Ведьмин Домик"? – переспросила Асми
– Это из одной старой сказки – пояснила Панта – Господин Пелинор тогда, в канун осеннего фестиваля, объявил, что устраивает бал-маскарад в саду и что все приглашённые окажутся в сказке.
– Тогда, как раз, в свет вышел сборник того южанина, в котором известные истории рассказы в пикантном ключе, так что в том сезоне тематика была довольно популярная – пояснил Чёрный Смит.
– Так вот – продолжила Панта – всё, как всегда было устроено с размахом: фейерверки, голые девушки, бегающие по саду и изображающие нимф, фонтан из вина, музыканты, жонглёры, артисты. В общем, пока что всё как обычно.
Асми не могла себе представить и малой части из того, что описывала рабыня, долгое время жившая под крышей господина Пелинора, а уж называть это обычным, было выше её понимания. Что же тогда могло выйти за рамки "обычного"? А между тем, Панта продолжала.
– На самой высокой крыше виллы посадили девушку с невероятно длинной косой, снизу казалось, что этой её собственная, но на самом деле, она была просто привязана к балке рядом и волосы для неё собирали с блондинок чуть не по всей провинции. Конечно же, подвыпившие гости пытались забраться наверх к "принцессе", некоторые даже думали, что она их за это "вознаградит".
– И она, на самом деле должна была… – смутившись не смогла продолжить Асми.
–Нет, не должна – успокоила Панта подругу – но она была актрисой, а они известны довольно свободными нравами. Сидела она там несколько часов, так что когда первым, кто туда забрался, оказался довольно статный молодой граф, она сама на него бросилась и не отпускала ещё очень долго. Говорят, с тех пор он заделался самым горячим поклонником её таланта и не пропускает ни одного спектакля.
Все собравшиеся дружно засмеялись. Но Панта ещё не закончила рассказ о событиях того вечера.
– Было ещё много всякого: актёры в костюмах кентавров, сатиров, двенадцать дресированных лебедей, опустились на воду пруда, взорвался небольшой заряд пороха и когда дым развеялся, из воды появились красивые обнажённые юноши, вызвав тем самым волнение среди дам. А затем, господин Пелинор, одетый в чёрный костюм, изображающий одеяние ведьмы, пригласил гостей выпить в свой домик, который специально построили в саду. Под "домиком", подразумевалось сооружение, размером с несколько хижин зажиточного крестьянина, внутри стоял длинный стол с угощениями. Спустя несколько тостов, у Пелинора завязался горячий спор, относительно сюжета сказки из того самого сборника. В конце концов, он вскричал "Симон, а ну неси суда книгу, сейчас проверим как там всё было. Если я неправ, то буду грызть стены, не будь я Адэр Пелинор!" Когда же Симон вернулся со сборником сказок, оказалось, что господин действительно был неправ в споре.
– И как он выкрутился? – спросила Асми
– Как? Да никак. Он подошёл к стене домика и укусил её – спокойно ответила Панта.
– Укусил?
– Да. Укусил, а потом с хрустом прожевал и проглотил – всё также невозмутимо продолжала рабыня – Сладкий домик ведьмы действительно оказался из сладостей. Притом, значительная его часть состояла из коричневого тростникового сахара, который возят из колоний, а значит стоит он неимоверно дорого. И это не говоря о том, что из него построили целый дом.
– Но, разве никто из гостей не догадался, что домик ведьмы может быть построен из сладостей?
– О, в этом и была главная хитрость – с улыбкой ответила Панта – Весь домик был обильно увешан сладостями, поэтому все решили, что именно таким образом Пелинор, изобразил ту деталь из сказки. Но на самом деле, вся постройка была возведена заранее из карамели, господин пригласил лучших кондитеров и нанял художников, которые вместе трудились над тем, чтобы придать сладкой постройке такой вид, как будто сложена она из дерева. Для того, чтобы солнце на расплавило домик, скупили весь лёд у владельцев ледников и обложили им сооружение. И всё для того, чтобы в нужный момент произвести впечатление на гостей.
Асми попыталась представить, какое состояние на всё это спустил господин, но быстро бросила эту затею.
– И всё это господин Пелинор затеял просто, чтобы впечатлить гостей? Неужели кто-то способен просто так разбрасываться богатством, которого иным хватило бы на несколько жизней?
– А вот тут уже не всё так просто – произнёс Чёрный Смит тоном, чуть более серьезным, чем раньше – Видишь ли, в столице Империи, подобное – это ещё один способ вести дела. Всего несколько лет назад для местной знати он был выскочкой, разбогатевшим на торговле и купившим себе титул. Конечно же, в Таролокии, в силу традиций, куда более уважительное отношение к негоциантам, чем в других странах. Но, всё же, высшая аристократия вряд ли допустила бы его для близкого общения. Однако, не прошло и нескольких лет, как баснословно богатый, эксцентричный Адэр Пелинор не только просто встал вхож в самые влиятельные дома знати, но теперь многие аристократы стали почитать за честь принимать его у себя. И уже совсем скоро все восприняли продвижение бывшего "выскочки" в сенат, как нечто само собой разумеющееся.
– Так всё было ради этого? – предположила Асми. Панта, Мишо и Чёрный Смит приглянулись.
– Возможно – задумчиво произнёс Смит.
– Может быть – развела руками Панта.
– Не знаю – честно ответил Мишо.
– Никто не может себе и представить что в голове у Адэра Пелинора – произнёс чернокожий гигант – одни говорят, что он использовал богатство чтобы получить власть, другие – что власть ему нужна только чтобы стать ещё богаче и это только две самые распространённые версии, есть ещё много куда более диковинных домыслов.
– А правда, что он может быть бывшим – тут Асми понизила голос и перешла на шёпот – пиратом?
Но вполне разумное, как казалось самой Асми, предположение, вызвало только раскатистый и басовитый смех у Чёрного Смита.
– Пиратом? – переспросил он, рассмеявшись – Девочка, не верь во все эти россказни, не стоит доверять всему что слышишь. У меня от смеха даже в горле пересохло, Мишо, будь добр, принеси что-нибудь ещё выпить.
– Конечно, мастер Смит – не смог возразить своему учителю молодой кузнец и снова отправился в свой дом. Даже если он догадался, что его хотят ненадолго спровадить из-за стола, то не подал виду.
– Хм, пират… – внезапно Чёрный Смит наклонился над столом и понизил голос – хотя, говорят разное. Некоторые считают, что он беглый узник. Долгие годы, по ложному обвинению, он провёл в одном из отдалённых имперских фортов, но в какой-то момент, он подслушал, как один известный разбойник хвастался о тех горах богатств, что он награбил. Так вот, притворившись трупом, Пелинор бежал, нашёл тайник с награбленным и теперь вернулся в столицу, чтобы отомстить Барону, который его туда и засадил
Теперь уже пришла очередь Панты рассмеяться.
– И кто говорил не верить в россказни? – заливалась смехом рабыня – может ты ещё вспомнишь те байки, что господин Пелинор, на самом деле – принц из варварской северной страны, где постоянно лежит снег, все ходят пьяные, носят шкуры и бьют друг друга топорами по рогатым шлемам, пребывающий здесь инкогнито? – не переставала смеяться Панта.
– А вы об этом – также улыбнувшись, присоединился, вернувшийся Мишо – Доводилось слышать и такое мнение, что сенатор Пелинор в тайне работает на Барона, чтобы окончательно отстранить Императора от власти, либо же наоборот, он агент Императора должный покончить с Бароном, тут уже всё зависит от симпатий того, кто рассказывает эту байку.
– Ну, если, Мишо, ты решил кого-то этим удивить – с улыбкой проговорил Смит – то, пожалуй, всё же, куда более диковинную побасенку, я слышал от своего клиента, который готов был присягнуть перед самим Первосвященником, что сенатор Адэр Пелинор – это сам восставший из могилы безумный император Ланцетий II, вернувшийся чтобы окончательно сжечь столицу, поскольку ему на том свете не давало покоя то, как дедушка нашего нынешнего правителя, Филипп IV перестроил город.
Все кроме Асми дружно рассмеялись, для молодой рабыни почти всё из рассказанного было похоже на какие-то сказки из далёкой восточной страны, поэтому она уже не понимала, почему одна небылица должна быть смешнее другой. Но всё же кое-что, как тому, кто не привык к роскоши главного города Империи, не давало ей покоя.
– Панта – решила спросить она подругу – а что стало с тем "домиком ведьмы", неужели гости смогли съесть целый дом из сладостей?
– А, это. Конечно же, нет, каждый понемногу отломил себе кусочек, но он остался почти нетронутым, стоял на протяжении всего маскарада. На следующий день его разобрали, немного унесли жители посёлка при вилле, но осталась целая гора сладостей. Тогда господин Пелинор приказал временным слугам, нанятым для обслуживания маскарада, раздать всё детворе из ремесленного и торгового районов, которая, прослышав о чудесном домике, начала уже собираться у ворот виллы. К вечеру стянулось столько желающих, что пришлось просить их хотя бы дать проехать возам, идущим по восточной дороге в город.
Слушая рассказ Панты, Асми всё больше убеждалась, что попала в мир какой-то из сказок из детства. Впрочем, одна деталь ей показалась чуть страннее других.
– Ты говорила про временных слуг, но неужели у господина не хватает собственной прислуги, что приходится нанимать кого-то со стороны?
– Вообще, прислуга в наем для приёмов – это явление нередкое в столице – вместо Патны ответил Чёрный Смит.
– Однако, кое в чём ты права – снова заговорила смуглая рабыня – у господина Пелинора действительно не такой уж большой штат прислуги, особенно для человека его статуса и достатка. Всех кто живёт на самой вилле, ты уже знаешь.
– Что? Ты, Аннет, Симон и повар Хуан? – Панта кивнула головой, когда Асми перечислила всех, кто жил именно в помещениях для прислуги, а не в посёлке – но разве этого достаточно чтобы поддерживать в порядке такую огромную виллу?
– Ну, натаскать воды для всякого, с утра помогают жители посёлка, а их жёны подрабатывают прачками и изредка помогают Хуану на кухне или нам с Аннет прибраться. – тут Панта снова чуть понизила голос – Но главный секрет в том, что сама вилла, большую часть времени, почти необитаема. Сам Пелинор бывает только в спальне, кабинете, библиотеке или иногда на кухне. Ну если не считать тех случаев, когда он в саду упражняется со рапирой или читает. Так что, даже учитывая то, как нас мало, нам, прислуге, не так уж много приходится делать. Ты думаешь, в других домах знатных господ мы могли бы так сидеть всё утро, попивая вино?
Это замечание вернуло Асми на землю.
– Панта, разве нам уже не пора? может господин уже желает обедать? – с тревогой спросила она
– Не уверена, но всё равно не станем задерживаться. Мишо, благодарим за угощения, Смит, приятно было снова тебя встретить.
– Спасибо вам за всё – поблагодарила Асми сразу обоих.
Всю обратную дорогу на виллу, ей не давало покоя то, что она услышала о своём господине. Вроде бы иногда всё складывалось в цельную картину, но какая-нибудь одна деталь всегда противоречила её мысленным построениям: "Кто же Вы господин Пелинор. Пират, сбежавший узник, может быть действительно принц в изгнании?" Впрочем, она ещё не подозревала, как хозяин сможет удивить её совсем скоро.

Глава 10 Новые страхи и новые радости
Полуденный зной ещё не спал, но Асми направилась в кабинет к господину. Когда постучавшись, она вошла, то заметила, что у хозяина сейчас посетитель, что было странно, ведь как она уже знала, столичная знать предпочитала совершать визиты чуть позже этого времени. Но дальнейшие события выветрили все эти мысли из её головы.
– Господин, не желаете ли приказать подавать обед? – спросила она, приблизившись к столу.
– Рановато, но Луг, не желаешь отобедать? – спросил Пелинор у своего гостя, сидевшего спиной к Асми.
– Адэр, ты же меня знаешь. Может, ты ещё спросишь, с какой сторон свет всходит солнце и правда ли, что колоть надо острым концом пики? Я когда-нибудь отказывался от предложения отобедать? Да, девочка, и обязательно неси выпить и побольше – обернулся незнакомый господин. Был это человек среднего роста, но очень крепко сбитый, средних лет, с довольно грубыми чертами лица и вьющимися тёмно-рыжими волосами. Носил гость тёмно-красный камзол того же фасона что и Чёрный Смит, а его шёлковая рубашка была обильно украшена кружевами.
Но не контраст между изящной одеждой и грубой внешностью поразил Асми, а акцент говорившего, одни твёрдые звуки он произносил чуть гортанно, тогда как другие немного смягчал с придыханием. Пред ней явно сидел каледонец из диких горных племён. У юной рабыни сразу же кровь отхлынула от лица, и подкосились ноги.
– Да, столица так и не смогла изменить твоих повадок, Луг. – С всегдашней ухмылкой проговорил Пелинор – Асми, ты всё слышала, распорядись чтобы Хуан по-быстрому что-нибудь приготовил и чтобы там было побольше мяса, насчёт вина ты тоже всё слышала.
– Конечно… то есть, простите, слушаюсь, господин. – Асми почти выбежала из кабинета.
Пока она шла на кухню, в неё боролось множество эмоций страх, гнев, паника, отвращение, негодование, а, главное, недоумение. Конечно, господин Пелинор всё ещё казался её пугающим, но даже он должен был понимать, приглашать в свой дом и за свой стол кровожадного дикаря, этого Асми понять никак не могла. Впрочем, даже дикари всё ещё оставались людьми, а с точки зрения Асми, сидеть рядом горцем, было всё равно, что пытаться вести вежливую беседу волком или даже хуже. Волк хоть и хищник, но по-своему разумен, а гость господина больше напоминал бешеного пса, не способного насытиться всей кровью мира. И теперь, она должна прислуживать этому чудовищу?
Передав указания Хуану, она стала терпеливо ждать, её мысли продолжали метаться. Чрез некоторое время повар поставил пред ней большой поднос, она взяла его, даже не обратив, что именно на нём стоит. Пока Асми несла обед для господина Пелинора и его гостя, то заметила, что её руки трясутся, притом она и сама не могла бы сейчас сказать от чего, от страха или от гнева.
Не помня себя, она снова вернулась в кабинет хозяина. Притом, по мере приближения к столу, она заметила, что тарелки, и бутылки на подносе начинают дребезжать, она спешно поставила обед перед господином, чтобы ничего не разбилось.
И тут взгляд её упал на нож для бумаг, лежащий на столе, её мысли окончательно спутались, с одной стороны её хотелось бежать отсюда со всех ног не только из кабинета, но и с виллы, бежать до тех пор, пока она не выбьется из сил окончательно, а может и дальше, с другой стороны ей хотелось схватить нож и воткнуть гостю в горло, что увидеть как красная кровь окрашивает его белые кружева. В ушах зазвенело, ей стало трудно дышать, но не из-за жары, а тому, что её снова начал преследовать запах гари.
– …и, Асми! – вернул её в себя окрик господина – зайдёшь позже и заберёшь посуду, потом должен прийти портной и снять с тебя мерки, и на сегодня ты свободна, можешь меня вечером не ждать. – Хозяин снова смотрел на неё своим пронзительным, пугающим взглядом.
– Слушаюсь, господин Пелинор. Спасибо, господин Пелинор. – на негнущихся ногах Асми вышла за дверь.
Она брела по вилле, не особо понимая куда.
– Асми, что с тобой? На тебе лица нет – вдруг предстала перед ней Аннет, с большой мягкой щёткой в руке – опять эта Панта что-то такое сказала? Я ей устрою, как вернётся
– Нет, нет. Всё в порядке – попыталась улыбнуться Асми, хотя всё было совсем не в порядке – Панта куда-то ушла? Далеко?
– Куда ближе, чем ты думаешь – раздался немного игривый, как всегда, голос смуглой рабыни – я всего-то относила обед охранникам у ворот. Кстати, может, пойдём в трапезную? Заодно познакомишься с остальными слугами.
– Остальными? Разве ты не сказала, что я уже знакома со всеми? – недоумённо спросила Асми.
– Я сказала, что ты знакома с теми, кто живёт непосредственно на вилле в помещениях для прислуги. Но есть же ещё те, у кого собственные дома в посёлке. Например, конюх и кучер, живут, как раз, неподалёку от конюшни. С охранниками по-разному, кто-то в казармах, а другие с семьями в посёлке. – Начала расписывать Панта, где обитает прислуга господина Пелинора.
– И сколько же охранников нужно для такой виллы? – попыталась представить себе Асми то небольшое войско, что, должно быть, содержал её господин.
– Шестеро. – Ответила вместо подруги Аннет.
– Что? Но, неужели, их достаточно?
– Конечно, сейчас ведь не те времена, когда знатные люди ездили верхом на конях с копьями и нападали на имения соседей.
– Так что, – продолжила уже снова Панта – эти только охраняют главные ворота и гоняют пьяниц, тогда, когда сами не напиваются.
– Конечно же, есть ещё главный садовник, но тот вообще живёт в городе, и проходит сюда раз в несколько дней, его помощники, опять же, обитают здесь в посёлке. – Закончила перечисление прислуги Аннет. – Но обедают почти все в трапезной для слуг. Ну, может, и мы пойдём?
– Спасибо, но я уже поела, когда была у Мишо. – Асми сейчас была не в настроении знакомиться с новыми людьми – к тому же, скоро должна буду прибрать посуду, когда господин Пелинор и его гость отобедают. – Хотя, ей было страшно даже подумать о том, чтобы снова войти в кабинет хозяина, пока там сидит каледонийский горец.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71502541?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.