Джампер
Джампер
Евгений Турецкий
Совершенно обычный парень, работающий системным администратором, случайно открывает проход в параллельную реальность. С этого дня его жизнь круто меняется. Вихрь событий захлёстывает его, а чтоб узнать все тайны мироздания, нужно внимательно прочитать этот роман.
Евгений Турецкий
Джампер
Главному врачу
Психиатрической больницы
№___ р-на Выхино
г. Москвы
Зубенко В.В
пациента Смирнова С.А.
Заявление
Прошу Вас назначить повторную экспертизу на предмет определения моего душевного состояния, адекватности и дееспособности.
____________/Смирнов С.А.
17.07.2017
ПРОЛОГ
Ошокин. Добро пожаловать! – протянул мне руку интеллигентного вида мужичок, ни то араб, ни то индус по виду, со страшным дефектом речи. – Вас как величать изволите?
Смирнов… Сергей… Александрович…
Как же Вы, Сергей… Александрович, с Вашими-то данными попались?
Простите? Не понимаю Вашего сарказма.
Не обижайтесь, молодой человек, просто, если открыть телефонный справочник города Москвы, Смирновы Сергеи занимают страниц восемь… Как минимум… И как же Вас угораздило? На вид Вы не производите впечатления завсегдатая этого, и подобных, заведений…
А Вы, простите, абориген?..
Нууу… Давайте считать, что я здесь имею вид на жительство. – лукаво усмехнувшись в кучерявую седую бородку, закрыл нашу беседу мой сосед по палате. На вид ему было… Да фиг его разберёшь. От 60-ти до 80-ти лет. По их типу лица вообще сложно понять возраст. А этот Осокин… Он такой же Осокин, как я королева Елизавета, только не шепелявлю. А тот, с видом учёного, нацепив какие-то, нелепого вида очки, дужки которых перемотаны синей изолентой, начал что-то писать огрызком карандаша в тетради. Глядя на эту тетрадь я невольно содрогнулся, уж очень она напоминала мне о моем дошкольном детстве. Мама мне показывала свои тетради с пятёрками и убеждала меня учиться так же. Зелёная обложка из бумаги, сорт которой даже не определить, страницы разлинованы с косую полоску… Уф! Дежа-Вю…
I
12.04.2017г. 6.40 Мск
Проснувшись, как обычно, минут на 20 позже будильника, я поспешил поставить кофеварку и бегом направился наводить марафет, что называется… Почему бегом? Да потому, что проснулся на 20 минут позже будильника! Я всегда завидовал людям, которые умеют вставать по будильнику. А есть, говорят, такие, кто до будильника просыпается… Но я в такую фантастику не верю. Наспех приняв душ и почистив зубы, побежал на кухню, так как кофе-машина уже выплюнула мою утреннюю порцию энергетика. Кофе.... Мммм… Говорят, есть люди, которые не пьют кофе… Вообще, не понимаю этих извращенцев! Как утро может начаться без кофе?! По себе знаю, сколько бы чая, там, воды, Колы, да чего бы ни было, не пей, утро без кофе не приходит, хоть три Солнца включите в небе. За всеми этими размышлениями, я выскочил из квартиры и, как породистый скакун, во весь опор, рванул к метро.
Шеф у нас – зверь! Сам приходит на работу как поезд, строго по расписанию, и от других того же требует. Народ отлетает, только в путь! Не привыкли москвичи и гости столицы ходить на работу к восьми утра. Надо ли говорить, что работа в нашем агентстве начинается ближе к десяти, но в присутствии шефа, лица у всех серьёзные, кто-то кнопки в компьютере тычет, кто-то в телефоне… В общем, все создают вид бурной трудовой деятельности. А результаты этих тыканий разгребать приходится мне, по долгу службы. Сисадмин я. Мне двадцать шесть лет. Сколько себя помню, компьютер мой лучший друг, собеседник и… пациент. Нет, есть, конечно, у меня друзья и среди людей. Санёк, мой лучший друг, мы с ним с детского сада вместе. Но у него всегда была нездоровая тяга к людям. Точнее к их внутреннему миру. В прямом смысле. Он, как закончил аспирантуру, работает патологоанатомом в районном морге. А во всех других отношениях такой же оболтус, как и я. Случается, что в пятницу и субботу у него выходной. Вот тогда мы и вспоминаем дела давно минувших дней, как писал классик…
Ну, это всё лирика, как говорится. Пришла мне гениальная мысль, время сэкономить и доехать до Киевской на маршрутке, но Кутузовский, как обычно, еле ползёт, всё-таки придётся бежать до Кунцевской. По Рублёвскому шоссе движение тоже продвигается очень ограниченно. Левую полосу перекрыл патрульный автомобиль ДПС, видно ждут какую-то шишку. Народу на тротуаре, как кильки на нересте, а тут ещё местные полисмены перегородили дорогу, проверяют документы у компании приезжих из бывших союзных республик. Тоже нашли время и место! Надо ж додуматься, встать под эстакадой, где вдвоём не разойтись, а они вообще затор организовали. Побежал в обход опоры. И залюбовался творением граффити-художника. Точно! День космонавтики же сегодня. Вот почему на меня смотрит Гагарин со своей, знаменитой на весь мир, улыбкой…
– Твою ж… – очень больно запнулся за арматуру торчащую из насыпи. – «Откуда она тут взялась?! Не первый раз тут хожу, никогда не видел» – это я мягко передаю мысль, которая пронеслась за мгновение полёта. Чтоб не упасть, мой организм изобразил чудеса йоги и акробатики в одном наборе и проскочил между «ног» опоры эстакады… Вылетев обратно на тротуар я сделал вид, что так и задумано и, прихрамывая, с непринуждённым видом продолжил движение к метро. Подходя к станции, что-то меня смутило, но что именно, некогда было раздумывать, потому что людской поток аккуратно пронёс меня сквозь турникеты и внёс в вагон метро. Аллилуйя! Успел вроде…
Московское метро – это отдельная тема для разговора, но что мне в нем нравится, это то, что у тебя есть время на размышления… и наблюдения. Мне нравится смотреть, чем заняты пассажиры в метро. Фантазия сразу рисует какие-то линии чьих-то судеб, встреч, расставаний… Вон, девушка, стиснув губки что-то набирает в телефоне уже больше минуты, при этом её напряжение ощущается, практически, на физическом уровне. Кажется, тронь её сейчас и получишь не шуточный удар током. По-любому, её молодой человек, судя по тому, что нет кольца на безымянном пальце, именно молодой человек, а не муж, сейчас узнает о себе много не лестных слов. Или вот, парень, еле стоит, глаза красные, перегаром за три метра дышит… Точно тусил в клубе, а сейчас едет на зачёт… В общем, надо было идти на психфак учиться в своё время. И вроде всё как обычно, но что-то не так… Знаете, такое ощущение, что, вроде, видел эту картину уже не один раз, а каких-то нюансов то ли не хватает, то ли лишнего…И эта мысль зудит и зудит где-то в мозжечке. Где мозжечок находится знаю, не забывайте – друг патологоанатом.
Вот и кольцевая, переход. Толпа снова послушно приняла моё тело и понесла, главное, в нужный поток перестраиваться. При долгом оттачивании этот навык становится автоматическим, по умолчанию. «Приехали» на платформу. Интересно, никогда не замечал, что название станции «Киевская»на стене, так отполировано, что видно собственное отражение. Хм… Новые что ли повесили буквы? Из бронзы… К чему бы этот пир во время чумы?.. Ну а чему удивляться-то, уж если милицию в полицию переименовываем, тратя баснословный бюджет, буквы на станции метро поменять, вообще плёвое дело… Стоп! Вот что меня смутило и на подходе к «Кунцевской» и в вагоне, и здесь: нет рекламы! В смысле, вообще нет никаких рекламных материалов. Ну ладно в вагонах за ночь содрали все листовки и афишки, но стойки убрать – это надо было постараться. И никаких баннеров на станциях… Только тот же Гагарин широко улыбается в конце зала… Видно, где-то я прозевал изменения в Законе о рекламе и Постановления правительства МО… Это непростительно работнику рекламного агентства… Хоть и системному администратору.
В общем, успел я на работу, и то хорошо. Даже раньше шефа. Пробегая мимо менеджерской, наскоро поздоровался со всеми и подошёл к Лизоньке, нашей принцессе…
Привет, Лизок! Слушай,а что у нас за изменения в Законе о рекламе вступили в действие сегодня? – она посмотрела на меня глазами мистера Крабса из мультика про Спанч Боба.
Какие изменения? Ты чего меня тут пугаешь?! – открыла браузер и начала быстро просматривать сводки новостей в сфере законодательства. – Ты о чем вообще?
А ты не заметила, что у метро убрали все рекламные конструкции, что в вагонах нет даже театральных афиш?..
Уууу, брат ты мой, иди пей кофе…
Не понял.
Проснись, говорю! Ты где был? Что принимал? Что память отшибло… Всё, Серёж, иди работай сам и не мешай работать другим.
Я дошёл до своего кабинета, размышляя, что же я пропустил. Включил комп, и, мягко выражаясь, обалдел. Вместо моего родного «Линукса» начала загружаться «Винда», да еще какая!.. Десятая!!! Это уже был предел чьей-то наглости. Кроме меня пароль от моей учётки знал только шеф и бухгалтер. Но представить себе этих двоих занимающихся переустановкой операционки на моём компьютере, моя фантазия отказывалась. Кроме того, я последним уходил вчера из офиса.... Таааак… Определённо, надо попить кофе и прийти в себя. Кстати, шеф сегодня чего-то задерживается… Может в командировку уехал. Будет возможность похалявить. В сетевуху зарубиться… Пошёл обратно к Лизоньке.
Лииииз… А где у нас сегодня Виктор Палыч, не знаешь?
Да откуда ж мне знать? – Лиза лукавила, у них с шефом были «дружеские» отношения и она была лучше всех в офисе осведомлена о планах шефа. – Подожди, придёт. Где это видано, чтоб директор приходил к восьми на работу. Не царское это дело!
Я так понял, что не заладилось у них с «дружбой» в этот раз, поэтому приставать с дальнейшими вопросами не стал. Пошёл к Артёму, нашему бухгалтеру.
Артём… Игоревич, привет!
А, здоров, Серый, заходи! – пригласив меня, он продолжил что-то высматривать в мониторе. – Вопросы? Или предложения? – усмехнулся он – присаживайся, я сейчас.
Я прошёл к диванчику рядом с его столом, включил кофе-машину на журнальном столике и уселся, ожидая пока он уделит мне время. Артём, молодой, но очень грамотный специалист в своём деле. Кроме того, он интересный собеседник и отличный семьянин. В общем, положительный персонаж, как ни крути. Бывают и у него в голове революции тараканов, но кто без этого?
Рассказывай! – наконец, оторвавшись от монитора, обратил он на меня внимание.
Так чего рассказывать-то? Я спросить хочу!
Зарплата в понедельник будет. В пятницу шеф сказал не давать.
Да при чем тут зарплата. Хотя, тоже обидно, конечно. Но я про другое: кроме тебя и Палыча, кто-то знает ещё пароль от моего компа?
Не думаю. Но исключить не могу. А что?
Да кто-то, понимаешь, за ночь переустановил на моем компе операционку… – я пристально вглядывался в реакцию Артёма, но никаких эмоций, кроме удивления, а потом озабоченности, я на нем не увидел. – Есть мысли по этому поводу?
Эммм… Мысли есть. Озвучивать не возьмусь. Жене обещал не материться. Даже на работе… Но какого… Пффф… Ладно. Давай по порядку.
Я вчера уходил последним, выключил комп, выключил свет, поставил офис на сигнализацию, закрыл дверь. Утром включаю комп… Бац! Загружается «Винда»! Десятая!!! А теперь, внимание вопрос: кто за ночь переустановил мне операционку?!
Погоди-погоди… С чего ты взял, что её кто-то переустановил?
Да это, знаешь, не сложно определить, даже невооружённым глазом, что называется! Когда перед выключением компьютера стоит «Линукс», а по включении «Винда»!
Какой «Линукс»? Ты о чем? Кто тебе позволит установить «Линукс» на корпоративную машину? Когда ты его ставил? – какой-то недоверчиво-принебрежительный тон Артёма заставил меня на секунду засомневаться в своём ли я уме.
Два года назад, вообще-то… – но вот сомнения начали меня одолевать и уверенность в своей правоте уже не была столь очевидна… – Давай ка по кофейку…
Наливай…
За чашкой кофе я рассказал ему о своём недоумении по поводу рекламы в метро, на этот раз осторожно, без резких высказываний, на что он он в очередной раз удивился и поинтересовался, не ходил ли я вчера в клуб и не пробовал ли чего? Меня эта ситуация уже начала несколько напрягать. Я стал себя ощущать не в своей тарелке. Такое впечатление, что меня снимают в программе «Розыгрыш» и вот-вот все войдут и сознаются в этом. Но дальше было ещё интереснее, а хэппи-энд так и не наступал. В девять с копейками на работу пришёл Виктор Палыч, со всеми поздоровался и прошёл в свой кабинет. На его, обычно, гладко выбритом, лице я увидел усы, которых, клянусь, вчера ещё не было. Не может нормальный мужик отпустить усы за сутки! Как?! Меня уже стало потряхивать… О работе я уже думать не мог. Набрался решимости, подошёл к шефу и, сославшись на недомогание, попросил день без оплаты. На что он спокойно отреагировал и подписал заявление. Ничего себе! Ни каких вопросов, ни увещеваний о том, что надо работать на благо Родине, а не отлынивать… Просто взял и подписал заявление. Уже перед самым выходом, я всё таки не удержался и съязвил про его усы.
Спасибо, конечно, Сергей, я уже за двадцать лет привык к ним, но твоё внимание к ним, меня одновременно забавляет и настораживает. Иди, отдохни. Завтра жду на работу.
Двадцать лет?! Какие, к той самой бабушке, двадцать лет?! Да ты вчера был выбрит глаже, чем коленка этой самой бабушки! Издеваются что ли все надо мной сегодня? Вроде и не первое, а двенадцатое апреля… Я зашёл к Артёму, попросил его выключить компьютер после смены и пошёл. Куда пошёл, я пока не придумал, но тот факт, что сегодня я не работник, был очевиден. Даже мне.
Выйдя на яркое апрельское солнышко, я постоял немного вдыхая свежий весенний воздух. Боже мой, как давно я не был на улице днем! Красота-то какая! Капель от сосулек лужи наполняет, птички щебечут, воздух бодрит… Позвонить что ли Шурику? Может куда на природу выберемся, вроде не работает сегодня. Так-с… Где он тут у нас? Ах, вот он. Как будто неожиданность, что он последний в списке звонков.
Алле! Алле-ксандр! Хорош спать, утро уже красит нежным светом…
Какого лешего тебе надо в половине десятого ночи? – это у него юмор такой, когда-то в детстве «Масяни» пересмотрел…
Я говорю, просыпайся, ставь кофе варить, я к тебе еду.
Я что-то не припомню, чтоб тебя позвал…
А мне и не надо, я без приглашения припрусь. Давай поднимай свой ленивый тухлес и бегом на кухню.
Сашка потомственный медик, его дедушка был знаменитый стоматолог Розенберг, папа, не менее знаменитый хирург, ну а на Саньке медицинская фортуна отдохнула и стал он тем, кем стал. Живёт он в родительской квартире в сталинском доме неподалёку от Поклонной горы, с тех самых пор, как родители уехали в Израиль. А потому я решил доехать до Киевской и прогуляться пешочком по «свежему» воздуху Кутузовского проспекта.
Снова меня напрягло отсутствие рекламы в вагоне. Так хоть было чем заняться. Ладно, не буду отличаться от остальных, залезу в свой гаджет. Нет, ну как, все-таки я мог проворонить, что изменения были. Да, к тому же, такие радикальные…
М-да… А Кутузовский как-то тоже преобразился. Знаете, чем-то советским, прям, от него повеяло. Вроде все так же, и магазины те же, а что-то не так. О! Активисты левого сектора по всему Кутузовскому флаги красные развесили. И Гагарин с торца дома смотрит. Вот откуда этот привкус старины… И перетяжек над дорогой нет. Так, за раздумьями я и добежал до Сашкиного дома.
Вот такая вот чешуёвина, Александр. – Подвёл я итог своему рассказу о приключениях сего утра, попивая очередную чашку кофе… Саня всё это время молчал и поглядывал на меня как на маленького ребёнка.
Нууу… Что я имею Вам сказать, молодой человек. – почесав свою трёхдневную небритость, произнёс Шурик тоном своего дедушки – Вам бы к психиатру что ли обратиться, по вопросу провалов в памяти…
Каких, простите, провалов?
Во-во… Этих самых.
Саня, не начинай! У меня с самого утра уже нервы на взводе, а ещё ты мне добавляешь психоза.
Ты вчера чем увлекался, на сон грядущий?
Как обычно, в танки рубился по сети…
Не, я конечно, слышал, что от игрушек крышу сносит, но, боюсь, это не твой случай. Таблетки пил какие-нибудь, может чем посильней?.. Хотя… Где бы ты успел? Ты вчера, как от меня уехал, сразу домой? Или куда-то по пути заскакивал?
Так! Стоп! У тебя покрепче кофе что-нибудь есть?
Обижаааешь… Спирт? Коньяк?
Я вдруг почувствовал приступ тошноты. В моём мозгу как будто смешали акварельные краски… Я точно помнил, как вчера с работы поехал домой. Было уже поздно. Но какая-то часть моего мозга мне говорила о другом: после посиделок у Шурика, я сел в такси, было уже за полночь, потом приехал домой, где меня встретила… бабушка…
Э-эй, дружище! Ты чего побледнел-то?! – видимо моя внешность тоже как-то отреагировала на мысли, да так сильно, что Санька сунул мне под нос ампулу нашатыря.
Ба-буш-ка… – выдавил я из сухого горла…
Сам ты… бабушка.. – Санёк выдохнул, видимо выглядеть я стал лучше, но каша в голове ещё булькала, не давая мыслям занять свои ячейки в кластерах мозга… – на ка, лекарство тебе… Как его пьют, помнишь, надеюсь?
Мгм – промычал я. Кто ж не знает как пьют спирт. И выдохнул…
12.04.2017г. 14.15 Мск
Мы молча допили изрядно начатую 0,5 спирта и вроде стало легче жить. Но понятнее не стало.
Ну, вижу, тебя отпускает. Давай теперь по-порядку, с чувством, с толком, с расстановкой… Прям с самого утра и до звонка в мою дверь. Дальше я и сам знаю. – усевшись на кресло напротив меня, с видом Фрейда, первым завёл диалог Александр Самуилович.
Доктор! А Вы какой доктор? – съязвил я, как мне показалось, очень остроумно.
Я тот доктор, которого никто не минует… Зови меня Доктор-Судьба! Рассказывай давай, Петросян. Что было с утра?
Я проснулся, как обычно… Проспал… – и так я ему во всех красках рассказал, как меня сегодня все задолбали.
А ты, когда запнулся, головой не ударялся? Ни обо что?
Нет. Я аккуратно пролетел, но ногой стукнулся. Такое бывает от ударов ногами?
Бывает. Если ноги ударяют по твоей голове. Но это не про тебя. А почему проспал? Бабушка почему не разбудила?
Бабушка… – я снова впал в ступор… Я отчётливо помню день её похорон. Мне было 14 лет…
Так что там с бабушкой? Ты чего виснешь на этом слове? С ней всё в порядке? Здорова?
Слушай, Зигмунд, как-там-тебя-по-батюшке… а у тебя есть знакомые психотерапевты? Или как там они обзываются?.. У меня, по-моему, какие-то сдвиги начались…
Вот, поверь, видно даже не специалисту, поэтому я тут с тобой беседы задушевные и веду. К доктору всегда успеешь… Так что с бабушкой-то? Надеюсь Наталья Семёновна в порядке?
И я надеюсь. Слушай, я помню, когда её хоронили… Сентябрь… Тёплый такой денёк стоял. Тишина на кладбище…
Э-э-эй… Притормози! Кого хоронили? Ты, брат, меня не пугай… Позавчера с ней виделся в поликлинике, не образец здоровья, конечно, но ко мне ещё рано…
… и ты там был. И родители твои… Нам по 14 лет было.
Так-с. Жалко, что спирт кончился, придётся сеанс коньяком разбавлять… – он принёс бутылку какого-то иностранного производства, я так понимаю, папин подарок из Израиля, со вздохом сожаления протёр её и открыл. Плеснув и себе в кружку, сел обратно в кресло и продолжил: – А что из детства нового ещё в твоей памяти есть? Ну, просто интересно…
А я вот теперь и не знаю, что из моей памяти новое, а что старое. Слушай, как называется, когда память замещается?
Конфабуляции – это называется. А в какой школе ты учился? Мы учились…
В 67-ой, 1567,вроде…
Прааавильно… С кем из пацанов общались?
С Вовкой Лысым, Олегом…
Тоже правильно. А с кем целовался в первый раз, помнишь?
Конечно! Катька Краснова!
Тоже правильно, только Краскова она.
Почему Краскова-то? Помнишь, мы к ней в больницу пошли, когда она руку сломала? Ещё ржали, что в палате одни красные собрались. Краснова, Красноухова и Красникова.
Это ты наверное без меня ходил, не помню я чтоб она руку ломала.
А где ж по твоему мы с ней целовались-то? В больнице, под лестницей.
Всё верно, только ей тогда аппендицит вырезали…
Блин… Опять это самое слово, как ты его там назвал?
Конфабуляции… Я, конечно, не психиатр, но посоветовал бы тебе отдохнуть. Позагорать где-нибудь, на пляже, возле моря поваляться… Слетай в Кубу. Сменишь обстановку… Переработал ты мозгами, вот и плавятся. Ты в отпуске когда был в последний раз?
Два года назад. А чего в Кубу-то? Ближе некуда что ли? В Турцию, в Египет…
Ты меня всё больше и больше удивляешь. Куба интереснее и дешевле.
С каких это пор?
Да уж года три… Как Зюганов с коммунистами пришли к власти, так мы снова на Кубе лучшие друзья!
Зюганов?!
Серж, хряпни ещё коньячка. Хорош чертовски! Не зря папа его привёз. Я вижу что с каждым сказанным словом, твоя мозговая деятельность всё больше и больше заходит в тупик. Не напрягай мозг, тем более, не береди свою память, от этого только хуже становится. И пойдём прогуляемся. Свежий воздух, знаешь ли, никогда не повредит!
Я собственно с этим предложением к тебе с утра и ехал.
Вот и славненько. – потирая руки, Саня пошёл переодеваться, а сам в зеркало всё поглядывал на то, как я допиваю кружку чертовски хорошего коньяка от папы.
А погодка разгулялась, надо сказать, как в сказке. Птички щебечут, солнышко греет, лужи разлились… Весна, одним словом. Дошли мы молча до Поклонной горы, сели на лавочку и наблюдали за молодыми мамашками, прогуливающими своих детей, кто в коляске, кто уже без неё.
Вот надо было, Серж, тебе на Ольге жениться, сейчас бы мозг не размножал себе и другим. Вёл бы размеренный семейный быт, может уже и ляльку бы завели…
Не. Не готов я ещё жениться. Тем более на Ольге.
А год назад ты совсем обратное говорил.
Не начинай, Сань, я год назад с ней два раза в кафе сходил и понял, что семейная жизнь не для меня. Пока, во всяком случае.
Видимо для этого ты с её родителями и знакомился. Чтоб сказать, так мол, и так, не готов я быть вашим зятем.
Опять… Не знаком я с Ольгиными родителями. Когда я понял, что меня всё больше и больше засасывает трясина чувств, отвлекающих от жизненных целей, попросил её не давить на меня, после чего мы больше не встречались.
Ну ты сказочник! Ей Богу! Есть идея: пойдём ка прогуляемся до этой эстакады, под которой ты запнулся. Хочу изучить это парадоксальное место, где бьются ногой, а отшибает память.
А пойдём. Заодно проводишь меня до дома. Я не уверен в своей реакции, когда увижу бабушку. Но на улице ночевать тоже не хочется.
Подходя к месту, где я делал пируэты между опор эстакады, что-то во мне напряглось. Знаете, такое чувство, как будто стоишь под линией высоковольтки. Прям аж волосы зашевелились. Везде. Даже на руках. Ноги упрямо отказывались шагать, а горло пересохло. Я сказал Сашке об этом, но он съязвил про мою изнеженность и чувствительность и подтолкнул меня в спину. Мне пришлось сделать широкий быстрый шаг и я реально стукнулся головой во что-то твёрдое. Словно стекло на дороге поставили. От неожиданности я упал на то место, на которое обычно ищут приключения. Санёк подскочил тут же:
Ты как? Извини, не рассчитал.
Я сидя пытался ощупать впереди себя препятствие, о которое только что ударился.
С тобой всё в порядке? – не унимался Сашка.
Не понял пока. Я обо что-то ударился. Но не вижу обо что.
То что ты ударился, я заметил ещё утром. Вставай. Ещё раз проведём эксперимент.
Да иди ты, экспериментатор.
Вставай, вставай, а то не хватало ещё чтоб менты нас подобрали.
Довод был весомый. Я встал и осторожно прошёлся под эстакадой, сначала в одну, затем в другую сторону. Ничего. Потом прошёл своим обычным шагом – ничего. Потом, снова решил пробежать. И когда, как мне казалось, эксперимент был завершён, я снова ударился лицом об эту «невидимую» преграду. Но в этот раз я увидел, как воздух, в прямом смысле слова, уплотнился до состояния калёного стекла.
Обалдеть! – воскликнул великий экспериментатор и ринулся ко мне.
Ты это тоже видел?
Погоди! Давай ещё раз. Я на телефон сниму, на работе покажу!
Кому? Твоим пациентам? Ещё один такой раз и они меня увидят воочию.
Не. Митрофаныч, сторож наш, мне постоянно рассказывает про места силы, разломы и прочую чушь, чтоб я не спал. Я ему, как эксперту покажу, может он знает что это за аномалия такая.
А давай я сниму про то, как ты в эту фигню лицом втыкаешься?!
Давай! – он, в запале, даже не заметил мой гневный тон, настолько его увлекла эта невидимая стена.
Мотор! – скомандовал я, когда включил камеру на мобильнике. Санёк разбежался и… пробежал насквозь всё пространство под эстакадой.
Это лицо надо было видеть. Видели ребёнка, который разворачивает обёртку, а вместо конфетки обнаруживает там ещё кучу скомканных обёрток? Если видели – представляете. Это была смесь обиды, недоумения и ещё фиг знает чего. Разве что слезы не текли. Эта картина вызвала у меня приступ смеха, на что наш спринтер обиделся.
Ну как так-то? – чуть не всхлипывая промямлил Саня, когда подошёл ко мне.
Не знаю, Александер, но чувствую к доктору пойдём оба.
А где ты запнулся-то покажи.
Вот здесь – поднимаясь по блокам насыпи начал я экскурсию, – засмотрелся на Гага… – и на полуслове замер. Граффити вечно улыбающегося Юрия Алексеевича не было на том месте, где ещё утром я его видел. Даже следов краски. И арматурины не было.
Я так понял, мы нашли точку отсчёта. Да?
Мгм… – прошипел я сухим горлом. Во рту снова образовалось ощущение сухого пергамента. – Так что там твой Матрёныч говорит про места и разломы?
Митрофаныч…
Это уже и не важно…
Каким-то шестым чувством я заметил двоих крепких мужиков в костюмах, быстрым шагом направляющихся к нам. Когда я обернулся, они резко побежали в нашу сторону.
Бежим! – рявкнул я и выталкивая Сашку, рванул, как настоящий кенийский олимпиец. На бегу я пытался быстро сообразить, куда нам, собственно бежать? Саня, тот вообще ничего не понимая, бежал чуть сзади меня с глазами как блюдца, даже не пытаясь узнать, куда и почему мы бежим. Подбегая к железнодорожному мосту, я кинул взгляд на подъехавшую электричку и резко повернул на насыпь. Шурик не отставал. Ребята тоже, но метров шестьдесят – восемьдесят между нами всё же было. Я и не ожидал от нас такой физической подготовки! Как будто оба служили в спецназе. Не меняя скорости движения, мы влетели на насыпь и перемахнули через забор. И уже зашипели двери вагонов, как мы заскочили внутрь. Тут-то они и отстали…
Блин! Ну ты моришь! – отдуваясь как паровоз выдохнул Сашка. – Это кто?
Понятия не имею. – моё сердце колотилось где-то в горле.
А какого ж рожна мы так от них бежали?
А какого они за нами?
Резонно… Что теперь думаешь делать?
Думаю, думать…
Опять резонно. А меня посвятишь в свои думы?
Скорее всего, да. Потому что думать одному у меня сегодня не получается. Короче, я сегодня ночую у тебя. Ты ж всё равно в ночь уходишь.
Так-то, да. Думаешь они бежали за тобой?
Ну или за тобой…
А я-то тут при чем?
Да и я, скорее всего, не при чём, но что-то им от нас нужно. Было…
На Киевской выйдем?
Давай. А пока надо подумать…
Итак, сложив все «за» и «против», в чистом остатке у меня получилось следующее: утром что-то произошло, что повредило либо мою голову, либо связь с реальностью. Причём, заметил это только я. Хотя, нет. Те два мужика в костюмах, явно одно из звеньев этой цепи. Кто они такие, чего хотят… непонятно. Но бежали они, однозначно, за нами. ФСБ-шники? Но чем я их мог заинтересовать? Полиция? Да какие они, нафиг, полицейские?! Тут структура посерьёзней. И почему они были возле этой злосчастной эстакады? И эта невидимая для меня стена… А Саньке – хоть бы что… Получалось, вопросов гораздо больше чем ответов.
Сань, а этот твой Никонорыч, он…
Митрофаныч
Да хоть Сигизмундыч, он сегодня работает?
А, он каждую ночь работает.
Короче, я иду сегодня с тобой на работу.
А ты мне там нужен? Хотя… Да. Мне спокойнее будет, если ты под присмотром будешь. Так ты и впрямь думаешь, что это как-то связано с порталами, перемещениями во времени и пространстве?
Я пока не нахожу других объяснений… Одни вопросы, на которые нет ответов.
Я бы, пожалуй, познакомил тебя с одним доктором, он как раз специализируется на пришельцах и порталах… Если бы ни эти два громилы в костюмах. Да кто они такие, вообще?! – В это время в тамбур начал вливаться людской поток из вагона – явный признак приближающегося контроля. – Блин, ну только контролёров нам ещё и не хватало. Как думаешь, успеют дойти до нас, нет?
Я заглянул в дверное окошко и чуть не сел. Ноги подкосились. В вагон, с противоположной двери, зашли те самые два верзилы в костюмах, которых, я клянусь, мы оставили на платформе. Они не спеша шли по вагону и внимательно всматривались в пассажиров.
Так, Саня, не делая резких движений, но очень быстро двигаемся в сторону «хвоста». – Саня уловил ход мыслей, это было видно по его квадратным глазам. И начал, не оборачиваясь, протискиваться сквозь людскую массу, двигаться к переходу между вагонами. Но это оказалось не просто. Так как до последнего вагона оставался всего один. И все «зайцы» уже скопились в монолит, ожидающий открытых дверей на станции. До которой ещё минуты две-три езды. Но, как говорилось в одном российском фильме: «жить захочешь, не так раскорячишься», поэтому Шурик, внезапно познав всю систему ниндзю-цуань, стал, словно вода, просачиваться между плотной людской массой. Мне оставалось только следовать за ним, попутно озираясь на «товарищей в штатском». Которые, к слову, прошли уже большую часть вагона, при этом, бесцеремонно, подняли двух парней, примерно нашего возраста, которые имели нахальство им возразить. Затем последовал молниеносный удар под дых и возмущённый гул пассажиров. Но нам это было только на руку. Спасибо вам, пацаны, что не зная сами, вы дали нам время добежать до конца следующего вагона. Добрались мы вовремя. Двери открылись и мы, слившись с людской толпой поплыли в сторону Киевского вокзала, откуда направились в метро.
Так, молодой человек, ты мне сможешь убедительно объяснить, как эти две гориллы попали в поезд? – Саня был напуган не меньше моего.
Я задался тем же вопросом. Я видел вот этими глазами, как закрылась дверь у них перед носом!
Ты зачем, вообще, ко мне с утра припёрся?! Я не знаю, что там с твоей головой, но проблем в жизни мне совсем не хочется. А эти мужики – это, блин, большая какая-то проблема! – у Санька началась истерика. Нет, я его не осуждаю, жил себе парень спокойно, трупиков вскрывал, после этого отсыпался, тусовался, короче, жизнь была понятна и ясна. До этого дня.
Санёк-Санёк, успокойся, мы привлекаем внимание… А оно нам сейчас не надо… Я и сам нифига не понимаю. И мне это нравится не больше чем тебе. Ты хоть живёшь в понятном мире, а я… Блин, я только сегодня узнал, что бабушка, которую мы схоронили, жива… Так… Слушай, может ей позвонить, может она что-то просветит?
Звони – он психанул и пошёл впереди меня на платформу. «Звони…» Еще бы знать её мобильный… Хотя есть же городской. Его-то я помню, мой, как никак… Мне так думается… Я достал мобильник и набрал по памяти свой городской, в телефоне его, понятно, не было, потому что себе домой я, обычно, не звонил. Не было такой нужды. Пошли гудки и моё сердце опять заколотилось, как отбойный молоток…
Алло? – раздалось на том конце.
Б..бабуль, привет… – я не могу передать словами то чувство, когда разговариваешь с человеком с того света. Горло пересохло, язык прилип, мысли разбежались в разные стороны… Поэтому, написанное, не совсем то, что я произнёс вслух. Получилось бульканье с кряхтением и сопением.
Серёж, это ты?
Да.
Что случилось?
А что случилось? – послышался шорох в трубке и неожиданно раздался мужской бас. – Сергей Александрович, меня зовут Виктор Анатольевич, нам необходимо срочно увидеться, я жду Вас дома. Не заставляйте бабушку волноваться. – И вызов прервался. Саня стоял в паре шагов от меня и, видимо, слышал, а может быть догадался…
Уже там?
Мгм… – я мотнул головой, не зная что делать дальше… – не ходи со мной. Им лишние свидетели не нужны…
Ага, так я тебя и отпустил одного. Поехали. Раз уж я все равно в теме.
II
12.04.2017г. 9.40 Мск
Я проснулся от громкого крика бабули: «Серёжа! Ну что ж ты в кровати-то ещё?!» Голова болела, что-то мы вчера с Саньком перебрали, похоже… Блин, десятый час, шеф меня покарает. Придти на работу позже него!.. Это катастрофа! Благо бабушка завтрак приготовила, не натощак нестись. На ходу я затолкал в себя яичницу и запил чаем. Выбежал на улицу, а таааам… Красота! Весна, птички поют, капель… Да и фиг с ним, с шефом, выпишет выговор, а то и просто побурчит и отправит из кабинета. Ему, наверняка, не хочется сисадмина менять, который с ним с самого основания конторы. А хорошо как, оказывается, когда не в час пик едешь на работу, народу на улице нет, практически, метро полупустое. В общем, надо взять на заметку, что иногда можно опаздывать на работу и получать от этого неописуемое удовольствие. Вон как широко Гагарин улыбается в конце зала. Точно, День космонавтики же! Скажу на работе, что в космос летал, в честь праздника.
Захожу я, значит, в офис, там что-то непонятное творится. Со мной никто не здоровается, а смотрят на меня как на душевно больного. Странно. Пойду у Лизоньки узнаю, к чему бы это?
Лизок, привет!
И снова, здрасьте!
Это какой-то розыгрыш, да? Опоздали чуток, дней, примерно, на 12. Что происходит-то?
Серёж, я тебе уже сказала, иди работай и мне работать не мешай.
Интересный поворот, ладно, не буду к человеку приставать, пойду к Тёмке загляну лучше.
Артём, я категорически Вас приветствую!
Ты ещё не дома, что ль? – пробурчал он не отрываясь от монитора.
А должен?
Насколько я понял, шеф отпустил тебя – поднял взгляд на меня – или не отпустил все-таки? Ну, коль уж ты здесь, глянь, что-то 1С: подвисает. Ты сервер не отключил, надеюсь?
А я его включал уже что ли? – насколько мог иронично с ехидной улыбочкой уточнил я.
Серёг, не морочь голову, я понял, что у тебя утро выдалось не из лёгких, но это уже не смешно. Посмотри, что там с сервером и, если шеф все-таки тебя отпустил, иди отдыхай, ок?
Ну ладно, пойду. Или что-то я не понимаю, или что-то произошло, чего я не понимаю… Ну ладно, сервак, так сервак… Хм, странно, комп включен, мой, между прочим, админский, комп! Тёма что ль включил? Ну, видимо, потому что сервер тоже надо запускать, чтоб он работал. Сижу в кресле, жду, пока запустится. И шеф меня не ищет, да и, кроме того, домой меня отпустил… Когда успел? В любом случае, это лучше, чем выговор, можно и выдохнуть. Саньку надо позвонить, нефиг спать. А то я на работе, а он спит. Говорил вчера, не надо мешать коктейли… Блин, голова раскалывается.. Интересно, сети нет. В центре-то Москвы… Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!.. Перезапустил. Нет сети. Ну да ладно, я нескромный и с рабочего могу позвонить. Как так, линия занята? Видимо, какие-то вспышки на солнце, не иначе. А то с чего бы все как с ума посходили?! Включая технику. Как бы это узнать, за какие такие заслуги шеф меня домой-то отпустил? Заочно. И отпустил ли? А то я б к Саньку поехал, папин коньяк пробовать. Нет, не подумайте, я не алкоголик, но бывают дни, особенно утра, наверное так это слово произносится, когда для того чтобы не умереть, надо стать чуть-чуть алкоголиком. За раздумьями вышел в менеджерскую, попить водички, сами понимаете, не зря мысли об алкоголизме в голову лезут… А тут и шеф, на водопой тоже идёт.
Сергей, я был уверен, что ты домой уже ушёл.
Да-да, Виктор Палыч, сервер перегружал. Сейчас пойду. – Уффф.. Что-то, может и правда домой пойти, а то какие-то галлюцинации, видимо…– всё, убегаю, Артём выключит компьютер в конце смены. До свидания, Виктор Палыч!
До завтра.
Не понятно, что за чертовщина тут происходит, но я не дурак, чтоб отказываться от выходного. Тем более в моем сегодняшнем состоянии. Поеду ка я с неожиданным визитом к Саньку. По-любому, ещё спит. Есть такая порода людей, которая может спать сутки напролёт. Сашка такой. Сколько его помню, спит как сурок, правда в случае необходимости, может соскочить и за минуту быть у дверей, собранным, выбритым и наодеколоненным.
До метро с работы, оказалось идти ещё приятнее, вот что значит заработаться. Уже и забыл как улица днем выглядит. А погода-то какая… Мммм… Красота. Погулять что ли выдернуть этого спящего красавца. Может и организму полегчает. Точно! Надо погулять. До «Парка Победы» ехал практически один в вагоне. Кто-то заходил и на следующей выходил, а так, я один сидел на всем сиденье. Как будто и не в Московском метрополитене, честное слово! От скуки залез в телефон – сети так и нет. Может телефон сдох? Хотя что «Яблоку» за полгода сделается? Ладно хоть wi-fi ловит халявный. Саня точно спит. Ни в Контакте, ни в ОК его нет. Раньше, пока Фейсбук не был под жёсткой цензурой антиамериканских правительственных служб, он там обитал, а теперь приходится довольствоваться «отечественным производителем». Ладно, приехали. Время уже обед, но мой организм ещё не готов к приёму чего-либо внутрь себя, яичница бабушкина все ещё ворочается во мне… Надо подышать. Пойду не спеша. Идти, правда, двести метров, но надо как-то постараться. Эх, красота вокруг! В парке мамки прогуливают своих чад, два придурка сидят на лавочке и руками машут. Вот, мог бы поклясться, один из них похож на Шурика, а второй в куртке, как у меня! Х-ха! Власть моды! С этим импортозамещением все стали ходить как из инкубатора. И я не исключение. А вот второй типок, который один в один Санька, одет не в наши вещички, импортные. Блин, может это он и есть? Пока соображал, ребята оба встали и пошли в сторону Мемориала. Который в «моей куртке» хромает чего-то и шатаются слегка, эх, привлекут они внимание милиции, как пить дать. Ну их, пойду ка к Шурику, заставлю этого клубного гурмана расщедриться на коньячок.
Подошёл я к домофону, значит, кнопочки натыкал, вызов идёт, Сашка не идёт. Повторил. Та же песня. И тут из подъезда выходит сосед Сашкин, дядя Вова. Ну, мы как-то с детства его привыкли так звать, так он и остался дядей Вовой для нас.
Здрасьте, дядя Вов!
Привет, Серёж, забыли чего?
Да, вроде нет.
А чего вернулись? Дороги не будет! Примета есть такая…
Откуда вернулись? – уточнил я на всякий случай, подозревая что-то нехорошее… Сразу эти два раздолбая на лавочке вспомнились и как-то яичница к горлу подошла…
Откуда ж мне знать, куда вы направились – хохотнул дядя Вова и пошёл куда-то по своим, изрядно пенсионерским, делам.
Тааак… Значит… Так же не бывает, да? Я либо есть, либо меня нет, правильно? Логика же она – вещь железная… И если я здесь, а мы ушли с Шуриком, то либо меня два, либо у меня шизофрения или какой-то другой вариант душевного и умственного расстройства… И, кстати, тогда становится понятным кого отпустил шеф! Но не понятно, кто это вообще?!! Спокойно, Сергей Александрович, спокойно… Надо догнать этих двоих. Или не надо… Бабуле надо позвонить! – такая гениальная мысль пришла мне в голову, и грела моё сознание, пока я в очередной раз не обнаружил, что нет сети. Тьфу ты. Ладно, поеду домой, там разберёмся. Дома хоть городской телефон есть. Дойти до остановки и на маршруточку… Цель номер один. В переходе не многолюдно, но два каких-то амбала стоят прямо посередине, мимо них никак не пройти. Вот не люблю я амбалов, которые дорогу перегораживают, по-любому докопаются до чего-нибудь, или «дай закурить» банальное, или «чё ты наушники затолкал по самое среднее ухо», или ещё масса вариантов. Но возвращаться у них на глазах – это, вообще, махать красной тряпкой перед быком. Ё-маё! Попробую просочиться аккуратно с видом иностранца. Ага, сейчас, просочился… Не успев раскидать эту мысль по сознанию, я увидел, как эти двое двинулись в мою сторону. Даже и тени сомнений не было, что идут они именно ко мне и вариантов побега уже тоже не оставалось. Я замер в ступоре.
Сергей Александрович? – вежливо, но настойчиво, поинтересовался один из них, вид у которого был чуть милее, чем у его напарника. Второй, вообще, своей фигурой и передней частью головы (лицом, это язык не поворачивается назвать) очень смахивал на бойцовского питбуля. Его голова плавно переходила в шею, на месте встречи которых сидели уши, а нижняя челюсть чуть выпирала вперёд. Глаза при этом были как две коричневые пуговицы и, кажется, даже не моргали. В общем спорить с ним хотелось меньше всего на свете, поэтому я быстро согласился с тем, что я Сергей Александрович. – Вы нас извините, пройдёмте, пожалуйста.
Вашу бабушку! Извините… Пожалуйста… Откуда он такие слова знает? Он мог просто сказать: «сидеть!» И я бы сидел в собственной луже! Остатки воли покинули меня от страха и я покорно пошёл «пройти» с ними. Мы вышли на другой стороне Кутузовского, как раз к той остановке, на которую я и целился. Но маршрутку мне ждать не пришлось, так как меня вежливо пригласили в тонированный «Соболь», за рулём которого сидел ещё один амбал. Единственное, о чем я пожалел в тот момент, что на прощание так и не дозвонился до бабули.
Виктор Анатольевич, семь тысяч четырнадцатый в машине! – позвонил кому-то «вежливый» амбал. Ему что-то ответили и он сказав «хорошо», дал команду «Трогай!», тому, кто за рулем. И тот послушно поехал. Больше всего меня смутило, что я не знал, куда мы «тронули», а водила знал. И это пугало ещё больше. Блин, «семь тысяч четырнадцатый» – это я что ли? Почему? И куда мы едем? Машина тонирована не только снаружи, но и изнутри, так, что ничего не видно. – Вы не волнуйтесь так, Сергей Александрович, мы едем в наш офис, с Вами проведёт беседу наш руководитель и всё Вам объяснит, а потом мы отвезём Вас домой.
Спасибо. Успокоили. Но я как-нибудь сам доберусь… С Вашего позволения… – это, видимо, показалось смешным «питбулю» и он ощерившись издал кашляюще-свистящий звук, по всей видимости, смех… Меня передёрнуло.
Не обращайте внимания, Стасик – хороший парень, но работа у него вредная, поэтому манерам не обучен – железным тоном сказал «вежливый» глядя на «питбуля» и тот сразу сделался той же страшной мумией, какой и был до этого.
Стасик! Да ну, нафиг! Это Стасик?! Это Хэллрейзер! Он его вообще видел этого Стасика? Им непослушных взрослых можно пугать, я не говорю о детях, у тех будет травма психики до скончания дней! Ему и оружия, мне кажется, не надо. Он сам психологическое оружие! Одного вида его достаточно, чтобы сдаться в плен. От таких приключений меня пробил холодный пот и пересохло в горле. Про похмелье я и думать забыл! Но мой внешний вид, видимо, всячески изображал недомогание и «вежливый» предложил мне бутылку минералки, которую ловко извлёк откуда-то из за сиденья. Я отказываться не стал. Да и как тут откажешь, когда рядом сидит такой «Стасик». Хлебнув, я почувствовал облегчение во всем организме. Но включился мозг! И это было ни к стати. Пока я на эмоциях и в панике делал всё на автомате, было проще. А сейчас в голове зароились, будто дикие осы, мысли. И по большей части – вопросы. Кто это? Куда меня везут? Почему семь тысяч четырнадцатый? Как это связано с тем «мной», который ушёл с Шуриком? Что, черт подери, вообще происходит?! Почему я?! Не знаю сколько времени эти осы жалили мой мозг, но машина остановилась. Странно, а ведь до этого, мы ни разу не останавливались? Что в Москве побороли пробки? Или светофоров не осталось?
Приехали. – оповестил всех шкаф из за руля и Стасик открыл дверь. От яркого уличного света картинка потерялась на какой-то момент.
Выходите, Сергей Александрович, не бойтесь. – это «вежливый» поторопил меня из задней части «Соболя». Я подался вперёд и…
От всех этих нервов мой организм не выдержал и отпустил-таки утреннюю яичницу, точнее, то, что от неё осталось, прямо на ботинки Стасика.
III
12.04.2017г 16.15 Мск.
Так, Саня, не пори горячку. Домой я еду один. Ты в случае чего, знаешь что произошло и как нужно действовать. Если заберут нас обоих, никто ничего не узнает и не докажет. Ты лучше дуй к своему Митрофанычу и узнай у него, что это может быть и чем мне это чревато.
Ты бредишь что ли? Ты всерьёз думаешь про вот эти вот порталы-переходы? Мы с тобой взрослые люди, Серый, с высшим образованием! Я, конечно, не знаю во что ты вляпался, но в теорию с перемещением в пространстве-времени я верю в последнюю очередь.
У тебя есть другие варианты? По тупому выражению на твоём лице, вижу – нет. Поэтому давай-давай, на работу, труба зовёт. Я в разливайку, для храбрости, и домой, хоть на бабушку посмотрю. Как никак двенадцать лет не видел. Всё! На связи! – Я обнял его, хлопнул по спине, по-дружески и быстро, не оборачиваясь пошёл в метро.
На станции «Кунцевская» всегда стоял ряд ларьков с фастфудом, шаурма, суши-роллы всякие и прочее, там же втихаря продавали водочку и прочие горячительные для «постоянных» клиентов. Но каково же было моё удивление, когда на месте «Шаурмы» я увидел павильон «Разливай!», но это меня порадовало ни чуть не меньше. К тому же, как выяснилось, хозяин тот же узбек, ассортимент тот же, только разливные напитки теперь продают открыто и их перечень увеличился. Чудеса Советской власти, прям! И тут же стоят полисмены, которые оприходуют незадачливых алкоголиков в местный вытрезвитель. Об этом меня предупредил хозяин и бонусом подарил пачку «Мятной» жвачки. Выпив залпом полстакана коньяка и закусив его наскоро самсой, я засунул жвачку в рот и пошёл с надменным видом мимо патруля, которому, кстати, было не до меня, другого «клиента» обрабатывали, в направлении дома. Подходя к этой злополучной эстакаде, я снова почувствовал напряжение, словно от высоковольтки, но амбалов в костюмах видно не было. Да и к чему им теперь быть, они ждут меня дома. На парковке возле дома стоял единственный автомобиль – «Соболь», наглухо тонированный. Я каким-то краем интуиции понял, что это не просто автомобиль, он за мной… Я прошёл мимо него, никто на меня не бросился, не стали заламывать руки и завязывать глаза… Хотя опять-таки «зачем?», там бабушка в заложниках. Я открыл подъездную дверь и вошёл.
IV
12.04.2017г 17.02 Мск
Друг, Митрофаныч, выручай! – слёту начал Саня.
Здравствуй, для начала, Саша, чем я тебе могу помочь? – Митрофаныч оторвался от старого, видывавшего виды, блокнота и поверх очков посмотрел на Санька.
…вот поэтому к тебе, как к главному специалисту по всей этой мистике, я и обращаюсь – закончил пересказ сегодняшних злоключений Шурик и глотнул кефира из бутылки Митрофаныча.
Хмм… Давненько я не слышал таких занимательных историй, – усмехнулся в усы Митрофаныч, – где, говоришь, он пролетел?
В смысле «пролетел»? Ааа! Под эстакадой на Рублёвском, на пересечении с Кутузовским, под ж/д мостом. А что?
Да не было там раньше портала. Вот что.
А ты знаешь где были? Ну ка, давай подробнее, они что, и в самом деле есть?
Да полно! Как дырок в хорошем сыре! Только к каждому порталу свой ключ. Ну, как тебе объяснить, способ входа-выхода. Поэтому, случайно в него попасть крайне проблематично. Но твой друг как-то умудрился-таки вляпаться в это… Ну, ты за него не переживай, его вернут обратно.
В каком смысле «обратно»? Это как? То есть был человек и нету? Митрофаныч, ты меня не пугай! Надо что-то делать. Нельзя же так просто взять человека и… «вернуть».
Ещё раз говорю, не переживай. Его вернут в своё пространство-время, а тот который либо ушёл вместо него, либо остался здесь, что для него тоже не лучший вариант, останется в этом. Ну промоют ему мозги слегка, сначала узнают что ему известно, а потом он проснётся дома, как ни в чем не бывало.
Погоди, ты откуда всё это знаешь? Рассказывай давай. Я что-то очень обеспокоен судьбой товарища… Товарищей…а ты чего-то недоговариваешь… Не темни, выкладывай что тебе обо всем этом известно, кто эти люди? Как они узнали про Серого? Как они его «вернут»?
Очень много вопросов, молодой человек, на которые я не могу сейчас ответить. Подожди минутку, я скоро вернусь – сказал Митрофаныч и исчез в направлении санузла.
Санёк маялся, маялся… Прошло минут двадцать, как Митрофаныч ушёл в туалет, и всё нет. Ну понятно, что у каждого свой организм и требуется разное время, но не в такой же напряжённой ситуации!
Митрофаныч! Ну ты там уснул что ли? – крикнул Санек в направлении, куда тот подался. В ответ – тишина, как у Высоцкого в песне. Саня напрягся. Его нервы тоже начали сдавать. Денёк был нелёгкий. А ещё ночная смена предстоит. – Митрофаныч! Едят тебя мухи! Ты там в параллельный мир ушёл что ли?? – гаркнул он во всю глотку – Главное, чтоб не в лучший из миров… – пробурчал про себя и сам испугался этой мыли.
Митрофаныч! Хорош издеваться! – начал ломиться, в закрытую изнутри, дверь Шурик, но в ответ опять доносилось только собственное эхо. Так на своей работе Сашка ещё никогда не боялся. – Да ну, нафиг! Да так же не бывает! Ёлки зелёные!!! И этот ещё пропал… Хоть бы жив был…
V
12.04.2017г 16.47 Мск
Когда Стасик увидел содержимое меня на своих ботинках, он, видимо, забыл, что хороший парень и очень жёстко вытряхнул меня из «Соболя». Прямо на асфальт. На что «вежливый» ему сказал, мол аккуратнее надо быть. Дал мне несколько несильных оплеух, а когда я пришёл в себя, дал влажную салфетку и поинтересовался, всё ли у меня хорошо.
Место, куда мы приехали, доверия не внушало. Серая бетонная коробка, за массивными железными воротами. И в этом бетонном колодце одна единственная дверь и больше ни окон, ни каких-либо других отверстий, которые обычно люди делают в жилищах. Дверь была старая, деревянная. По ощущению, некрашеная со времён революции.
Прошу Вас – так же вежливо предложил мне пройти тот, который не Стасик, и открыл эту самую дверь. Как я и думал, лестница, которая вела на второй этаж, была сделана в те же времена, что и дверь и выкрашена в коричневый цвет, который был прошоркан по середине ступеней и перилах . Как-то нелепо всплыла мысль о царской семье, которую расстреляли в подобных, как мне представилось, казематах. Стены этих казематов были внутри такие же бетонные, как и снаружи. В общем, фантазия разыгралась не на шутку, да так, что у меня снова подкосились ноги. Стасик, который шагал позади меня, как-то непринуждённо так, подхватил меня подмышку, как портфель какой-нибудь и занёс на второй этаж, где нас ждала столь же старая, но лакированная дверь.
Вежливый постучал и за за двери раздался приятный мужской бас:
Да входите уже. – «Вежливый» открыл дверь и пропустил меня вперёд, сам зашёл следом. Стасик вообще решил не заходить.
Здравья желаю, товарищ полковник! – отчеканил «вежливый» – Сергей Александрович Смирнов, семь тысяч четырнадцать.
За столом из хорошего красного дерева, как мне показалось, сидел мужчина неопределённого возраста, от сорока, до шестидесяти. Сухой, подтянутый, знаете, такой типичный советский чекист. Вообще весь кабинет, в целом походил на декорацию к фильму о 1937г. Как я уже отметил, стол, покрытый зелёным сукном, на котором лампа с абажуром и чёрный телефон с дисковым номеронабирателем. Деревянные стеллажи с книгами и какими-то папками, у входной двери жёсткий кожаный диван без спинки, а возле стола стул, сиденье которого обито чёрной, уже изрядно вытертой кожей. Короче, от всего этого зрелища кабинета НКВД-шников, меня опять начало мутить и подкосились ноги.
Да Вы присаживайтесь, Сергей Александрович, в ногах правды нет. – спокойным голосом предложил мне «товарищ полковник» и указал на стул возле своего стола. – Чай будете?
Спасибо, не откажусь. – подходя на неверных ногах к стулу, прошамкал я сухими губами, и всё-таки попав на него своим органом, который хоть и не искал приключений, но нашёл, откинулся на спинку.
Серёжа, сделай нам, пожалуйста чайку – вежливым, но не терпящим возражений, голосом, попросил-приказал товарищ полковник и «вежливый», как выясняется мой тёзка, исчез за его спиной между двух, казалось бы, плотно стоящих стеллажей. – Я смотрю, самочувствие у вас не очень, правда? – обратившись уже ко мне, пристально посмотрел в глаза товарищ полковник.
Да, как-то, знаете, события последнего часа не сильно способствуют здоровому цвету лица – и откуда-то во мне неожиданно для себя проснулся сарказм, я сам обалдел.
Шутите… Это хорошо! – с какой-то двоякой интонацией улыбнулся полковник. Мне вдруг вспомнился, не знаю откуда всплывший, фрагмент из фильма про товарища Сталина, который после такой фразы отправил на расстрел какого-то солдата…
Простите, как я могу к Вам обращаться? – поинтересовался я у хозяина кабинета.
А ко мне лучше не обращаться, Сергей Александрович, – как-то опять двусмысленно ответил тот. Что ещё больше нагнало жути в мой и без того воспалённый мозг. – Я надеюсь наша встреча будет недолгой и особенно разговаривать нам не придётся. Я Вам сейчас, вкратце, объясню причину Вашего визита сюда, дам некоторые рекомендации и… – в это время что-то громко щёлкнуло за спиной полковника. И от этого звука и моего внутреннего напряжения, я подскочил на стуле задействовав мышцы только одного седалищного органа, сантиметров на пять! От чего на лице моего оппонента появилась улыбка, обнажая жёлтые прокуренные зубы. – Вы успокойтесь, мы не причиним Вам никакого вреда, напротив, мы сейчас оберегаем Вас от неожиданных случайностей. – из за стеллажей в это время появился вежливый Серёжа с двумя стаканами чая, как вы уже, наверняка догадались, в подстаканниках. – Спасибо, Сергей, можешь быть свободен, пока. – Тёзка поставил стаканы и удалился за дверь. Мы остались вдвоём. Звук, от которого я подпрыгнул, был всего лишь щелчок отключающегося электрического чайника. Эта мысль вернула меня в реальность из галлюцинаций о чекистах, «воронкАх», репрессиях и расстрелах. Я облегчённо выдохнул. Что не осталось незамеченным полковником. – Вот и славно, попей сладкого крепкого, чая. Ты такого, наверняка, не пробовал. – Как-то неожиданно перешёл он на «ты» и отхлебнул из своего стакана и нагнувшись ко мне над столом, продолжил сухим официальным тоном. – Ваше сегодняшнее «недомогание» связано не с Вашими вчерашними походами, по большей части, а с появлением в Вашей параллели двойника. Того самого, которого Вы видели со своим другом. – Вот это была интересная новость, я тоже отхлебнул из стакана. Чай оказался, действительно, крепким и вкусным, но сахара в нем было столько, что мне хватило бы на неделю. – Такое ощущение всегда бывает за некоторое время до аннигиляции.
До чего, простите?
До аннигиляции. Этот термин был позаимствован из физики.
Да, я знаю, что такое аннигиляция, но как этот термин можно применить ко мне?
Вы, значит, знаток физики, тогда, наверняка знаете, что одно и то же тело не может занимать два места в одном пространстве и времени и два тела не могут занимать один объем…
Эммм… Наверное, да.
А сегодня у Вас был такой шанс. Но, благо, мы успели вовремя сработать. Вы пейте чай, пейте. Сахар сейчас нужен Вашему организму, как никогда. Так вот, сейчас мы ждём звонка и развлекаемся беседой. Как только звонок поступит, Вы поедете домой и ляжете спать. А на утро ничего не будете помнить об этом дне.
Вы что, сделаете мне лоботомию или вколите какую-то сыворотку?
Нет. Это ни к чему. Я уже всё сделал.
Раз уж Вы всё сделали, можно Вас попросить, объяснить мне кто этот двойник, почему аннигиляция и как это вообще возможно?
А почему бы и нет? Попросите.
Прошу.
Нет, нельзя. – железным тоном отрезал полковник. – Попробую объяснить ровно то, что Вы сможете воспринять. Тот, кого Вы видели в парке, это – Вы. Выпавший из параллели семь тысяч одиннадцать. Который сумел открыть новый неизвестный до сего дня портал сразу через три параллели. И это очень осложнило нашу работу и успело задеть несколько человек. А это не очень хорошо, как Вы понимаете. Надеюсь…
И я надеюсь. Но пока не особо понимаю…
Да теперь это и не особо важно. Главное, что Вы сейчас здесь, а семь тысяч одиннадцатый уже локализован.
А что будет с ним? Со мной… семь тысяч одиннадцатым?
Попробуем вернуть назад.
Где-то сбоку за спиной у полковника, неожиданно, раздался кашель, которым обычно привлекают к себе внимание… Я опять подпрыгнул на стуле, усилием тех же мышц! Я был уверен, что мы в кабинете только двое! Он тоже напрягся, видно было, что не ожидал этого звука. Резко встал и зашёл за один из многочисленных стеллажей с книгами, что стояли позади стола.
Здравья желаю, товарищ генерал! – отсалютовал полковник кому-то, невидимому мне. После чего господа-товарищи офицеры перешли на шёпот из которого я смог вычленить только те же цифры и свою фамилию… Что меня вовсе не позабавило… Я напрягся в ожидании чего-то нехорошего. Какое-то шестое чувство заставило меня встать со стула и двинуться к двери. Дойти до которой я, разумеется, не успел.
Сядьте, пожалуйста, обратно – приказным тоном скомандовал мне голос из дальнего угла комнаты. И это не был мне знакомый мне голос полковника. Пока я стоял и мялся в нерешительности, в дверь вошёл «вежливый» Серёжа за спиной которого маячила фигура Стасика. Выходить сразу расхотелось. Я вернулся на стул. И тут раздался телефонный звонок. Блин! Я от него не то что подпрыгнул, меня снесло со стула! Это Вам не 64-голосая полифония на смартфоне, от такого трезвона уши заложило! И душа ушла в пятки. Из за стеллажа вышел полковник и взял трубку.
Прекрасно! – всего одно слово и положил трубку обратно. – Товарищ генерал, на месте! – крикнул он за стеллаж и вернулся ко мне. – Так вот, Сергей Александрович, допивайте чаёк и ребята довезут Вас до дома.
А можно я сам доберусь?
Можно. Но не выйдет. Сюда, как и отсюда, самостоятельно никто не путешествует. – и глядя через плечо в сторону, откуда раздался кашель, добавил: – за редким исключением…
И я понял, что Серёжа со Стасиком ещё составят мне компанию. Как и обещали… Я залпом допил чай, хоть гортань и свело от количества сахара и встал со стула.
Можно идти? – поинтересовался я у полковника.
Да. Всего хорошего. Ребята Вас проводят до машины.
До свидания…
Надеюсь, «прощайте» – уточнил полковник.
И то правда. «Прощайте» мне тоже нравится больше.
VI
12.04.2017г 17.02 Мск
Я подошёл к двери, к своей двери, между прочим, и замер. Мозг усиленно отказывался поверить в происходящее. Бабушка… Сколько лет я уже не звонил в эту дверь, а открывал своим ключом. Вот и сейчас стоял в растерянности: открыть самому или все-таки позвонить. Каждая секунда тянулась как резиновая, долго и с надрывом. А я стоял. Пока дверь сама не открылась. А на пороге стояла бабуля. Моя родная, живая, как будто ничего не было и мне всё это приснилось в страшном сне. Как же я по тебе скучал, милая… Всё в том же совдеповском халате и своих нелепых очках в роговой оправе… Невольно у меня покатились слезы. И перехватило горло.
Ну, не переживай, Серёжа, ты же ничего не натворил, правда? Сейчас мы во всём разберёмся и всё будет хорошо. – Она успокаивала меня, как ребёнка, обняв и прижавшись головой к моей груди. Так как рост позволял дотянуться только до туда. – Заходи-заходи. Сходи ка умойся, а я пока чайничек подогрею.
Я зашёл в ванную комнату, не разуваясь и не заглядывая в кухню и комнату. Что-то мне подсказывало, что ничего хорошего я там не увижу. На полотенцесушителе висит два полотенца, по всей видимости, одно моё, второе бабулино. Я умылся, пробил свой зарёванный нос, принял гордый вид и пошёл на встречу неизведанному, но неотвратимому. В кухне, за столом, сидел мужчина лет пятидесяти. Спортивный вид и осанка выдавали в нем военного, пусть даже и в отставке.
Ну, здравствуйте, Сергей Александрович!
И Вам не болеть, Виктор Анатольевич!
Серёжа, кто тебя учил так разговаривать со старшими?! – вмешалась в разговор бабушка, которая, как раз налила мне чай и ставила кружку на стол. Да, для неё я, видимо, был всё ещё мальчиком, которого она нянчила с рождения. Она же не знала, что спустя четыре года, после её похорон, в мой восемнадцатый день рождения, родители разбились в автокатастрофе и я был вынужден заботиться о себе сам. Что и придало моему характеру некоторую жёсткость и циничность.
Ничего-ничего, Наталья Семёновна, это он от волнения, правда, Сергей?
Правда, Виктор Анатольевич. Может быть Вы мне расскажете, что происходит? А то, с самого утра день как-то не задался.
Ваша правда. У нас тоже как-то всё не заладилось. Ну да ладно, пейте чай и поедем всё исправлять.
Что значит «поедем»? – снова ввязалась бабуля – мальчик голодный, уставший, а вы куда-то опять ехать собрались. Ничего не знаю, но пока вы мне всё не расскажете и я вас не покормлю ужином, никто никуда не едет!
Ну, что ж, негоже обижать хозяйку, да и Вы, Сергей, наверняка соскучились, не будем торопиться. Минут тридцать-сорок у нас ещё есть.
А что потом? – меня терзали смутные сомнения, как Ивана Васильевича Буншу из известной комедии Гайдая…
А потом, – шёпотом, наклонившись через стол ко мне, заговорщицки произнёс военный – мы уедем, а другой Серёжа вернётся, так что никто подмены не заметит. – и лукаво подмигнул. Меня это смутило ещё больше. Какой другой Серёжа? Что здесь вообще происходит?! Но вслух, чтобы бабушка слышала, товарищ военный произнёс: – А потом, мы съездим на место аварии и Вы нам все покажете и расскажете, что и как было. Запротоколируем и обратно домой.
Какой аварии? Серёжа? Ты совершил аварию?
Нет, Наталья Семёновна, он стал единственным свидетелем ДТП в котором пострадал важный государственный служащий на Рублёвском шоссе. И нам нужно, чтобы Сергей прояснил ситуацию…
Подождите-подождите… – снова ввязалась бабушка, все-таки мировая она у меня! Была… – Я помню, как один человек вот так уехал и всё, потом только телеграмму прислали, что похоронен там-то…
Что ж Вы такое говорите, Наталья Семёновна?!
Я уже шестьдесят восемь лет, Наталья Семёновна, никуда одного не пущу! Вам подливы побольше или поменьше?
А давайте побольше! Сто лет не ел домашнего гуляша с гречей!
Да, – согласился я, – я тоже по нему скучал…
Ой, Серёжа, тебе ли жаловаться? Бесстыдник! – я как-то упустил, что бабуля, готовит каждый день, тому Серёже, и чуть не испортил всю картину. Тут до меня стало доходить, что я хоть и завидую тому, чьё место вынуждено занял здесь, но так жить уже не смогу.
Бабуль, не переживай, ты же наверняка проверяла документы у Виктора Анатольевича, запиши номер машины, если волнуешься, и, если через пятнадцать минут после отъезда я не вернусь… ты знаешь куда звонить. Мы ведь управимся за пятнадцать минут? – уточнил я у военного.
Думаю, должны.
Вот и договорились! Правда, бабуль?
Ешьте давайте, стынет всё! Договорились… Мобильный твой заряжен?
Конечно заряжен! Вон смотри! – и я опять допустил промах, модели телефонов не совпали…
Таааак… – протянула бабуля – ты куда свой телефон дел? Это что за аппарат? Ты мне зачем полгода тарахтел про свой новомодный как его там?..
Да, бабуль, на работе забыл, у Сашки взял.
И куда я, по твоему, должна тебе звонить, а? – я продиктовал свой номер, бабуля записала его на блокнотик на холодильнике. – Смотри, через пятнадцать минут не вернёшься, буду звонить, всю милицию и прокуратуру на ноги подниму!
Верю, бабуль, верю – чтобы как-то разрядить обстановку, я сделал вид, что мне смешно. На самом деле было вовсе не до смеха. Я понимал, что прощаюсь с ней ещё раз. Навсегда. Знаете, такое чувство, как будто увидел плохой сон, проснулся, а человек вот он, рядом, жив и здоров, а потом снова, просыпаешься и понимаешь, что это был такой вот сон во сне…
Ну что же, Сергей, поедем? – доев свою гречу с гуляшом спросил Виктор Анатольевич.
Пожалуй, да. – согласился я с ним и пожалел, что так и не успел отведать это чудесное блюдо из моего детства. – Вернусь, доем, не убирай, бабуль, хорошо? – и поднявшись из за стола, обнял её, поцеловал в щеку, как когда-то перед выходом в школу и не оборачиваясь пошёл к двери.
VII
12.04.2017г 17.00 Мск
На выходе из кабинета, к моему удивлению, меня ждал только Серёжа. Который ничего не говоря побежал по ступеням скрипучей старой лестницы, лёгкой трусцой. Мне ничего не осталось, кроме как бежать за ним. Хотя сил на бег не было. Машина во дворе уже стояла заведённой, Серёжа, так же молча, открыл передо мной дверь «Соболя». Я ожидал там увидеть Стасика, но салон был пустым. Я залез.
Всего хорошего, – сказал Серёжа и закрыл за мной дверь, ничего не объясняя на мой удивлённый взгляд. Ну, скажу честно, меня это нисколько не расстроило. «Шкаф» за рулём посмотрел на меня в зеркало заднего вида и нажал на газ. Я попытался посмотреть дорогу в лобовое стекло, через плечо водителя, но он, бесцеремонно, закрыл, так же наглухо тонированное, стекло отделяющее салон от кабины. Ну и ладно, решил я про себя. В конце концов, меня избавили от компании двух амбалов, а это уже радовало. На этом позитиве я и задремал. Разбудил меня голос водилы.
Приехали! – Я не сразу понял, кто приехал, куда приехал, что я делаю в машине. Открыл дверь, вышел. Встал у подъезда. «Что-то с памятью моей стало…» – прям, как у Симонова. Ничего не помню, как я сел в этот «Соболь». И лицо водителя незнакомо. Да и машина не наша, не агентская. Ну и ладно. Довезли и на том спасибо. Вот что-то спать хочется, сил нет, отпускают вчерашние коктейли. Интересно, этот экспериментатор коктейльный ушёл на работу? Дверь открыла бабуля.
Привет, бабуль! Как день прошёл?
Привет, всё хорошо, проходи, как раз всё горячее. – бабуля тоже сонная какая-то. Погода, видимо. Или давление упало.
Как самочувствие?
Да вот в сон что-то клонит. Давление померила, нормальное. Не пойму, что-то.
Ложись отдохни. Я сам поем.
Да. Спасибо. Прилягу пойду.
Я съел, заботливо положенный бабулей в тарелку, гуляш, хоть уже и слегка остывший, и решил тоже прилечь. Даже не включив «Танки». Что и для меня самого было удивительным. В принципе, если сейчас без десяти шесть, часик вздремну, нормально… И зарубиться ещё успею.
VIII
12.04.2017г 17.27 Мск
Я вышел в подъезд, спустя секунд тридцать вышел и Виктор Анатольевич.
Ну и что дальше?
А дальше, как и оговаривали, мы поедем на место Вашего перехода и Вы нам всё покажете.
А потом?
Потом мы попробуем вернуть Вас туда, откуда Вы выпали. Очень много вопросов, молодой человек, и очень мало времени. – он открыл передо мной дверцу пассажирского салона «Соболя», впустил меня, следом залез сам.
В салоне уже сидело два человека, в них я признал тех двух амбалов, что гнались за нами с Сашкой. Но вид у них был такой, словно они меня ни разу не видели, да особо видеть и не хотят. Один из них был коренастым, высоким, с короткой стрижкой, по всей видимости, спортсмен. Второй – вообще бульдог! Со стеклянными глазами. Интеллекта в них замечено не было. Да при такой внешности, он ему и ни к чему. Лишняя обуза. Мои размышления, об интеллектуальных возможностях этого типка, прервал звонок на трубку Виктора Анатольевича.
Слушаю, товарищ генерал – приосанившись, как будто по стойке смирно, ответил он. – Есть!
Потом он скомандовал водителю, мол, едем на базу, и обратился уже ко мне:
Так-с, Сергей Александрович, планы немного меняются…– начал он как-то неуверенно, почёсывая кончик носа, – как немного… радикально… В общем, объясню Вам ситуацию. Дело в том, что Вы, не знаю уж каким способом, открыли новый портал. Его не было никогда прежде. Тем самым озадачили наше руководство. И судя по тому, что в дело вмешался сам генерал, озадачили Вы всех нешуточно. Он предлагает Вам посотрудничать с нашим отделом, детали мне не известны, их Вам расскажет полковник Сатеев, к которому мы, собственно, и направляемся. Вы, надеюсь, не возражаете?
А я могу возразить? – съязвил я, глядя на тех двоих в конце салона.
Чувство юмора – отличное качество! Думаю, пока Вы не узнаете всех деталей, торопиться с возражениями не стоит. – загадочно подмигнул мне Виктор Анатольевич. Я молча согласился. Вот только бы Сашке позвонить. Он ведь там сейчас пытает своего Никодимыча, или как там его…
Простите, а могу ли я позвонить?
Александру? – неожиданно для меня спросил мой сопровождающий. У меня аж челюсть отвалилась. И, видимо, это не осталось незамеченным. – Мы знаем гораздо больше, чем Вы думаете. Вы и сами всё поймёте, потерпите немного. А Саша у же в курсе. Вы не переживайте.
Мы приехали в какой-то глухой бетонный двор за массивными железными воротами. Ни одного окна, только дверь. Одна единственная дверь. Старая и обшарпанная.
Интересно, много здесь людей расстреляли? – как-то неожиданно для себя спросил я вслух.
Что? – обернулся Виктор Анатольевич, который вышел из машины раньше меня и деловым шагом направился к этой самой двери, – А! Да, когда-то здесь приводили в исполнение приказы НКВД. К счастью, это было давно. Что мы тут не делали с этой энергетикой, но всё равно ощущается, правда?
Ощущается – не то слово, как сейчас перед глазами стоят. – Хмуро, в очередной раз, съязвил я.
Прошу за мной, – показал на одну-единственную дверь Виктор Анатольевич и так же, по деловому, направился дальше.
Как и рисовало мне моё воображение, лестница на второй этаж выглядела так же угнетающе, как и сам двор. Ощущение такое, как будто я её уже видел где-то. Наверное, в каком-то страшном сне. Или фильме по истории. Не важно. Наверху нас встретила такая же одинокая дверь, правда выглядела она чуть лучше, чем та, которая на улице. За дверью находился кабинет, антураж которого меня уже даже и не удивил. Пока я озирался по сторонам, ко мне обратился хорошо поставленным голосом мужчина, которого я не сразу и заметил между стеллажей и полок, которыми был уставлен этот кабинет. Он стоял у стены, возле, как его раньше называли, бюро, и курил.
Проходите, Сергей Александрович, присаживайтесь. Спасибо, товарищ подполковник, подождите нас за дверью.
Товарищ подполковник молча кивнул и вышел. Видимо, я действительно что-то интересное натворил, раз на охоту за мной отправили не лейтенанта, а подполковника! Ещё бы знать, что именно?
Сейчас всё узнаете, Сергей Александрович. Присаживайтесь. Чай будете?
Спасибо. Только что ужинал.
Ну, на нет и суда нет.
Вы мысли мои читаете что ли все? Что Вы, что товарищ подполковник.
Да это и не к чему, если честно. Мы все попали сюда при схожих обстоятельствах, поэтому и мысли у всех были одинаковы. – Полковник расположился в старинном кресле за столом, покрытом зелёным сукном. И предложил мне садиться на стул, который стоял по другую сторону этого стола. Я сел. И всем своим видом попытался изобразить неописуемое внимание. – Ну что ж, перейдём тогда сразу к делу. – продолжил он и наклонился ко мне. – Слушайте меня внимательно, желательно, не перебивая. Если возникнут вопросы, я позже на них отвечу. Договорились?
Думаю, да. Но обещать не могу. Уж больно денёк выдался нервный.
Да, я сегодня от Вас это уже слышал.
От меня?
Именно. Поэтому, слушайте внимательно, переваривайте информацию и копите вопросы на потом. Зря Вы отказываетесь от чая, вечер у нас с Вами, предстоит долгий.
Ну если так, то… Можно кофе у Вас попросить?
Попросить можно. Но кофе я не пью, а по сему его просто нет.
Спасибо, что не отказали. – Как можно вежливее схамил я, но полковник это проглотил. – Тогда согласен и на чай… Раз вечер долгий…
Тогда, сходите и налейте его себе сами. Вот за тем стеллажом. – он показал мне на один из стеллажей, который стоял за его спиной. Одним краем он упирался в стену, другим в такой же стеллаж…
Я встал со стула обойти стол и увидел, что на самом деле этот стеллаж чуть сзади стоящего слева от него. Хм… А со стула этого не заметно. А подойдя ближе вообще обалдел, потому что отстояли они друг от друга метра на два. За стеллажами стоял журнальный столик той же эпохи, что и вся мебель, и два кресла в белых чехлах. Из всего этого антуража выбивался только электрочайник. Самый обычный, с кнопкой на ручке. Я включил его, выбрал себе один из стаканов в подстаканнике, налил туда заварки из чайничка рядом. Бросил пару кубиков сахара. И пока чайник закипал, решил осмотреть комнату с этой стороны стеллажей, но так как свет от настольной лампы не дотягивался до стен по бокам, решил подойти поближе к ним. Я потихоньку отошёл от столика, насколько это возможно на скрипучем дощатом полу, и пошёл в сторону, как мне думалось, окна. Во всяком случае, в той стороне, был какой-то отблеск света. Сделав шага два-три, я ни на метр не приблизился к источнику света от стены.
Я бы не советовал Вам ходить очень далеко, я не буду потом Вас искать. – сказал из кабинета полковник.
Я осёкся. И вернулся к столику, где как раз вскипел чайник. А это помещение, оказывается, гораздо больше изнутри, чем мне представлялось. Налив кипятка в стакан, я вернулся обратно к полковнику.
Как тут у вас интересно… – в надежде на пояснения, начал я издалека.
Ууу… Тут гораздо больше интересного, чем Вы можете себе представить.
Вы один хозяйничаете в этом… помещении? – Я не смог подобрать правильного слова, чтобы описать его как-то по другому.
Здесь никто не хозяйничает. Это, своего рода, перевалочная база и комната для встреч. Если это все вопросы, давайте вернёмся к тому, почему мы оба здесь.
Да-да, я просто заинтригован…
Так вот, у меня было время порыться в архиве, – он махнул неопределённо в сторону бесконечных стеллажей – и, знаете, что я нашёл?
Даже боюсь предположить…
А Вы помните своего деда? – как-то неожиданно спросил полковник, я даже растерялся.
Эмм… Нет, сколько себя помню, бабушка жила только с нами и вопрос деда был закрыт, когда мне было года три, наверное, может чуть позже. Я только знаю, что он был военным и пропал без вести, где-то ни то в Иране, ни то в Пакистане…
В Израиле, если это Вам интересно.
А откуда?.. Ах да, архив… И что же там ещё интересного, в этом архиве?
Ну так, я предлагаю, начать с самого начала…
IX
12.04.2017г 17.31 Мск
Ну и чего ты мне дверь выносишь, изувер?
Блин, Митрофаныч, ты чего меня так пугаешь-то? Чего молчишь-то, когда тебя спрашивают?
А что, ты мне предлагаешь кричать «Занято!» Вдвоём находимся в закрытом помещении. Чего шуметь?
Ну так что там с новым порталом?
С каким порталом?
Митрофаныч, ты мне, это… прекращай! Блин, пропал на горшке на 20 минут и давай ваньку валять! Ты там мозг выдавливал что ли?
Ну ты хамить-то прекращай. Я как-никак постарше тебя буду.
Извини. Я на нервах. День какой-то шибанутый! Серый не звонит, что там, да как…
Ну так сам позвони.
Он не велел. Ты рассказывай-рассказывай…
А ты послушный мальчик…
А вдруг, что-то не то ляпну…
Так позвони и спроси, «что там, да как»?.. Так, чтобы не привлекать внимания. Звони, давай, звони…
Я завидую твоему спокойствию, Митрофаныч!
Кто жизнь познал, тот не спешит…
Философ… – прошипел сквозь зубы Саня и взялся за телефон. Набрал номер и перестал дышать даже… А когда я ему ответил сонным голосом, заговорщицки спросил:
Ну ты как?
Да я чего-то с работы приехал, так спать захотел, не надо было вчера коктейли мешать, голова раскалывается, память кусками выпадает… Давай я часик вздремну и наберу тебе. Ты на работу как обычно выйдешь? – и тут его прорвало:
Что?! Поспишь?! Да ты, друг мой, в корень охренел! Я тут остатки волос на голове деру, а он поспать прилёг! Серый, у тебя сейчас вот проблемы с памятью или совестью?! Я уже час на работе! Митрофаныча пытаю о порталах, переходах и прочей мистике, а ты поспать?!
Ты чего орёшь-то? Конечно проблемы с памятью, я последнее, что отчётливо помню, твой коктейль из водки, самбуки и ещё фиг знает чего…
А то, что ко мне сегодня припёрся не помнишь?
Александер, у тебя есть психиатры знакомые? Обратись. Меня с работы как довезли домой, так я и не выходил ещё никуда.
Блин, да пошёл ты, Серый… – психанул Санёк и бросил трубку. – Ну, прикинь, Митрофаныч, этот псих лёг спать! Я тут икру мечу, как треска на нересте, а он, сука, спать хочет!
Ну вот видишь, всё в порядке, чего ты нервничаешь? У тебя смена через полтора часа? Вот и ты приляг, отдохни.
Да какой там «приляг», я и присесть не могу, меня разрывает просто! Вот шизофреник! Алкоголик, блин!
А давай, Александр, по чайку! – потерев ладони и отложив свой блокнот, предложил Митрофаныч, – я и чайник уже вскипятил.
Давай. – буркнул Шурик и уселся на старое кресло. Митрофаныч налил чай в стаканы и один поставил на стол перед Саньком.
Попей сладкого, крепкого чая, ты такого, наверняка, не пробовал. – Предложил Митрофаныч и похлопал Сашку по-дружески по плечу – волшебный чаёк.
Спасибо. – Шурик отхлебнул из стакана, чай был действительно, на удивление крепкий, насыщенный, не то что в пакетиках. – Откуда это у тебя такой чай?
Старый знакомый угостил. У него запасы ещё с советских времён остались. Вот такой раньше был индийский чай. Со слонами. – довольно зажмурившись, Митрофаныч отхлебнул из своего стакана и прикрякнул.
Да, вкус отличный… Спасибо, Митрофаныч, пойду ка я, действительно, прилягу. Устал меня этот день. Ты, если что, толкни около восьми, чтоб я успел умыться хотя бы, перед тем как Дмитрия Виленовича сменить.
Конечно-конечно.
Х
12.04.2017г. 18.00 Мск
Ну, в общем дела обстоят следующим образом. Вы слышали когда-нибудь теорию о многомерности нашей вселенной? Она гласит о том, что наш мир состоит из множества параллельных миров, в том числе и на нашей планете.
Ну, что-то такое я читал у фантастов…
Так они правы. Представьте себе книгу на много-много страниц, где одна обложка – есть начало и конец. А страницы плотно прилегают друг к другу. Вот, примерно такой, наш мир. И, конечно, есть в этих страницах микроотверстия, через которые можно проникать с одной страницы на другую. Те, кто знают, где находятся эти отверстия и как они открываются, пытаются этим пользоваться. Задача нашего Центра – не допускать подобных перемещений лиц, которые на это не уполномочены.
Да-да… Я тоже поклонник Лукьяненко, «Дозоры» читал. Не хотите же Вы сказать, что…
Я просил Вас не перебивать. – железным тоном отрезал полковник. – …каждый такой «путешественник» несёт с собой угрозу. Если это просто случайный «счастливчик» типа Вас, то ничего особого он не натворит. Максимум, аннигилируется при встрече с самим собой…
Что, простите, сделает?.. А, пардон, обещал не перебивать…
Аннигилируется – самоуничтожится… – так буднично, словно речь идёт о насморке, продолжил полковник, – ну и придётся контактных людей немного «подлечить», но на мировом и даже государственном уровне это никак не скажется. А вот, если человек направлен сюда специально, с какой-то акцией или задачей, тут последствия могут быть самыми разнообразными… А если не человек?.. В общем, мы для того и существуем, чтобы в идеале свести к нулю все путешествия между слоями, ну или, как минимум, свести последствия таких прыжков к нулю.
А «не человек» – это кто? Инопланетянин?..
Вы крайне невоздержанны, молодой человек. Я больше просить не буду, чтоб Вы меня не перебивали. Если мы всё-таки будем в дальнейшем с Вами работать, я буду очень настойчиво рекомендовать генералу, чтоб он Вас отправил практиковаться на уровень 7018. Майор Липенко быстро научит Вас дисциплине. – психанул полковник и встал. Достал из стола пачку папирос, представляете!.. Папирос! Где он их нашёл?! Видимо там же где и чай. Я по своей привычке к крепкому кофе, заварки налить не пожалел. Но пожалел о последствиях. Чай был, мягко говоря, очень крепким, крайне крепким! От одного глотка сводило горло и сердце застучало, как поршень в двигателе. К тому же запах и дым папирос добавляли эффекта.
Простите-простите, товарищ полковник, просто не каждый день узнаешь такие новости. Когда привык жить в своём понятном и предсказуемом мире, а тут, бац!.. И все мировоззрение летит прахом. Извините, а можно ещё вопрос? При чем тут всё-таки мой дед?
Если бы Вы слушали, а не перебивали, я бы уже рассказал при чем. А теперь имейте терпение и ждите пока я докурю.
Блин, тоже мне, Макаренко… Педагог-организатор. Интересно, чем же я так отличился, что не смотря на звание и навык командовать, полковник продолжает терпеть мои выходки? И почему генерал за меня вступился. Видимо без деда, царство ему небесное, тут не обошлось. Полковник досмолил, наконец-таки, свою папиросу и устало опустился обратно в кресло.
Ну так продолжим, или будем играть в «Что? Где? Когда?» – осведомился он, глядя мне прямо в глаза, холодным, как железный поручень в зимнем трамвае, взглядом.
Да, конечно. Постараюсь больше не перебивать. Но обещать, честно говоря, не могу.
Уж постарайтесь. Я итак очень много времени сегодня потратил на Вашу персону. Продолжим. Ваш дед работал в ЦКП. Центре Контроля Перемещений. Ваша бабушка об этом не знала, как и все наши родственники. Виктор её помнит. Они с Сергеем Александровичем работали вместе в Израиле. И по этой же самой причине не составило особого труда вычислить Вас. Далеко не каждый может преодолеть даже один слой. Если только, чисто случайно, как Вы сегодня. Но! Вы перемахнули сразу три слоя. Что нам доставило хлопот. Именно по этой причине Вы сейчас сидите здесь, а не спите сладко на своём слое. Генерал принял решение завербовать Вас в наши ряды. Я не буду сейчас рассказывать какая это честь и ответственность. Моя задача выяснить Ваше к этому отношение и сообщить генералу. Я вижу, что человек Вы любопытный и не робкий, в отличии от Вас же на этом слое. Мне было бы интересно работать с Вами, если Вас это интересует. И опять же, не будем сбрасывать со счетов Ваши гены. Если Вы будете сто ль же преданны делу, как Ваш дед, из Вас выйдет отличный работник. При должном старании, разумеется. Ну так, что мне ответить генералу?
Уффф… – у меня перед глазами пролетел весь сегодняшний день. Я вспомнил, как встал с утра, как запнулся об эту чёртову арматуру, будь она неладна… – я могу подумать?
Да сколь угодно, в рамках этого кабинета и дня.
Я сел на старый кожаный диван, при входе в кабинет, кажется, такие назывались оттоманками. И попивая тот самый чай задумался. А что я, в принципе, теряю? Работу? Да ну её… Не самая любимая работа. Семьи у меня нет. Ни… ка… кой. Друзья… Да, пожалуй самое слабое звено – это Шурик. Привык я к нему за много-много лет нашей дружбы. Мне его будет очень не хватать.
Скажите, а как же вы живёте, без семей, без друзей?..
Почему же «без семей, без друзей»? У меня, например, есть семья, дети. И они, кстати, ждут меня домой. У младшей дочери сегодня День рождения. Есть у меня и друзья. И не только в том слое, откуда, собственно, я. Так что, не так и мрачно всё, как Вы себе нафантазировали.
А ведь, действительно, на том слое, откуда я вывалился, Сашка ничего не знает, а спит, наверное до сих пор после вчерашней гулянки.
А что, всё-таки случилось с дедом?
Сергей Александрович погиб при исполнении служебного долга. В Израиле.
Очень исчерпывающий ответ. – не удержался я.
Я думаю, Виктор расскажет Вам больше, он был там. Это все вопросы или ещё остались?
Да, ещё один. Что там за пределами света лампы? – я показал в сторону стеллажей, за которыми стоял столик с чайником.
С одной стороны – морг, с другой стороны ничего нет. Во всяком случае, той стены никто не видел.
Морг?! – моя фантазия опять начала рисовать картины расстрелов и складирования трупов…
Да, районный морг. В котором работает Ваш друг.
Да ну! Я был у него на работе, Ничего подобного не видел.
И не увидите, если я не дождусь сегодня Вашего ответа.
А, да. Я согласен. Можете сообщить генералу, что я буду с вами работать.
Вот и отлично! Значит у меня ещё остаётся шанс на именинный торт. – Как-то сразу полковник превратился в домашнего мужичка, суетливого и довольного предстоящим застольем. И куда только девался ледяной взгляд и стальной голос… Он суетливо набрал номер на телефонном аппарате, который, как мне кажется видел самого дедушку Ленина.
И самый-самый последний вопрос на сегодня. – полковник аж челюсть уронил и взглянул на меня с такой тоской, что мне его стало жалко, но трубку от уха не убрал. – Где мне сегодня придётся ночевать?
У него как будто камень с души свалился, мне показалось, он даже выдохнул облегчённо:
Дома, разумеется. Ну, если нет других планов. Вас отвезут. – Видимо на том конце провода сняли трубку, – Да, товарищ генерал, Сергей согласен. Так точно! Передам. – Повесил трубку, снова стал тем самым полковником и уже скомандовал мне. – Завтра, в восемь утра, машина будет ждать около подъезда. Сейчас она внизу. Виктор Вас проводит. Свободны!
Я, конечно, несколько ошалел от такого обращения. Ну придётся, видимо, привыкать… Открыв дверь на лестничную площадку, обнаружил там скучающего Виктора Анатольевича, который молча пошёл вниз впереди меня. Мне ничего не оставалось, кроме пойти за ним следом. На улице уже сгустились сумерки и тени этого колодца, в котором стоял заведённый «Соболь», синими красками расписали ту стену, около которой, как мне казалось, расстреливали политзаключённых. От этого она стала ещё страшнее и мне захотелось побыстрее отсюда убраться.
А более жизнеутверждающего входа в это заведение нет? – спросил я у подполковника.
Есть. Но если бы мы Вас привезли в морг, я думаю, радости Вам это бы не доставило.
Трудно не согласиться. Расскажите мне, пожалуйста, про моего деда. Полковник сказал, что Вы с ним вместе служили и были… – я попытался подобрать слова, которые не прозвучали бы пафосно…
Да… Был. – спас ситуацию подполковник, потупив взгляд, – мы с майором, он тогда уже был майором, а я, только начинающим карьеру, младшим лейтенантом, встречали на выходе из портала джампера, так мы называем путешественников между слоями, который нёс в сектор Газа очень важные разведданные. Но мы ждали его одного, а их вышла целая бригада. Хорошо вооружённых профессионалов. Прикрывать нас, как ты понимаешь, было некому. – он незаметно для себя перешёл на «ты», да и ему простительно, – миссия была засекречена. В общем до следующего портала я его донёс уже без дыхания… Вот так дорого обходятся ошибки разведки. Поэтому я попросил перевести меня на «гражданку». Я был на похоронах твоей бабушки в 7011-м.
Что, простите?
На слое номер семь тысяч одиннадцать. Я, кстати, родился на 7012. Так что наши реальности очень близки. И на 7012-м её хоронили тогда же. Только вы с мамой были на даче, чтоб этого не видеть. Отец позаботился.
Тяжело, наверное, переживать такие события несколько раз?
Тяжело. – не стал лукавить Виктор Анатольевич. – Особенно, когда это близкие люди.
А, если не секрет, сколько же Вам лет сейчас, если Вы служили с дедом, помните бабушку?..
Это не имеет значения. Многие порталы, при обратном переходе, возвращают тебя в то же место и время, из которого ты ушёл.
Так вот как они это сделали! – осенила меня догадка.
Кто? Аааа… Стас с Серёжей. Да, именно так. Только пользоваться пришлось другим порталом. Этот, кроме тебя, ещё никто не освоил.
Этих громил зовут Стас с Серёжей? Жуть! Им бы больше подошло Хэллрейзер и Терминатор.
Ну, а как ты хотел? Это полевые оперативники. Им по долгу службы нужно быть такими.
А много человек в вашей… нашей организации вообще?
Вообще – много. Более подробно ты узнаешь завтра. Тебя познакомят со всем Бюро нашего сектора.
Что значит «сектора»?
Сектор – это несколько слоев, за перемещением в которых отвечает наше Бюро. В нашем ведении находится пятнадцать слоев. По всему миру.
Так это ещё и международная организация?!
Конечно. У каждого государства свой сектор ответственности. Но бывает, что для предотвращения «прыжка», проще, быстрее и безопаснее самим переместиться на территорию другого государства и обратно, чем задействовать коллег. Это, конечно, противоречит Кодексу, но все стараются закрывать на это глаза. Кроме японцев.
Ну с этими всё понятно, – меня это насмешило, – только эти ребята никому не могут отдать свою работу.
Ну, примерно так. И как во всех международных организациях, хватает своих кротов, крыс и прочей «нечисти». Для этого существует собственная разведка, контр-разведка и службы собственной безопасности.
А сейчас мы едем ко мне в какой слой? 7011-й?
Обязательно. Ты в 14-ом уже спишь.
Честно говоря, я себя чувствую шизофреником. С расщеплением личности. Я здесь уже сплю, и я же, здесь же, ещё не сплю. Голова идёт кругом от этого.
Привыкай. И учись отторгать воспоминания слоя. Да, и мы уже на 11-ом слое.
Это что за явление такое? И… А как мы переместились на 11-й? Я же… Мы же… Аааа… Через несколько слоев – догадался я и в подтверждении своих догадок посмотрел на Виктора Анатольевича, как ученик, который постиг определённый уровень знаний и ищет одобрения учителя.
Нет. Аналитики уже расшифровали ключ и передали его на навигатор. – «обломал» мои крылья «учитель»
Шустрые у вас аналитики. – расстроенным голосом буркнул я.
Завтра познакомишься и с ними. Это, практически, твои коллеги по цеху. Целыми днями за компьютером.
И я буду работать в аналитике?
Об этом ты узнаешь завтра. А сейчас мы уже приехали. В восемь машина будет ждать тебя здесь же. До завтра! – попрощался со мной Виктор Анатольевич и открыл дверь.
Всего доброго! – я даже и не знал, как теперь себя вести, что делать, короче, стоял и тупил. Что не осталось незамеченным.
Иди домой, выпей свой кофе, позвони Сашке, он уже, наверняка, на работе. И не переживай, на этом слое ничего не было. Никто ничего не знает. И не должен узнать.
Пожалуй… – согласился я и посмотрел на окна своей квартиры. Конечно света там не было. А жаль. Наверное…
XI
12.04.2017г 19.50 Мск
Саша, вставай! – тихо толкнул спящего на кушетке в комнатке сторожа Митрофаныч, – А-то проспишь смену.
А! – подорвался Санёк и сел озираясь по сторонам. – Сколько время?
Без десяти восемь, иди умывайся, приводи себя в прядок. И пора Дмитрия менять.
Вот нифига вчера погуляли… Бошка гудит, как набат. Это я весь день продрых, да?
Да, почитай. Ты в следующий раз аккуратнее потребляй.
Блин, спасибо, Митрофаныч. Я сейчас. – и убежал в туалет умываться. Вернулся через пять минут, как только из салона красоты. Вот есть у него такой талант. – Я ночью что ль припёрся? Ничего не помню.
Под утро. Если так мешать, можно вообще на улице проснуться однажды… В наше время так ёрш уносил. Вы вчера что пробовали?
Ой, Митрофаныч, чего только не пробовали… Серый, наверно, вообще чуть живой на работу пошёл… Надо хоть позвонить, поинтересоваться.
Ты ему уже звонил, не помнишь, что ли?
Не-а. Заспал, наверное. – и набрал мне.
Я проснулся ровно через час, как и собирался. Запустил комп, прикрыл дверь, чтоб не мешать бабуле. И как раз в это время зажужжал на столе телефон. О! Александр. Отошёл видимо…
Алло! Отошёл?
Привет, да, еле-еле отхожу. Сморю, я тебе уже звонил. Блин, не помню ничего, здорово вчера накидались…
Не то слово. Сам как сомнамбула. Вздремнул, вроде полегче стало. Ты как? На работе, я так понимаю?
Ну, Митрофаныч говорит под утро приехал. Ты-то как отработал?
Да говорю же, как сомнамбула. Ничего не помню толком. Очнулся уже когда меня домой привезли.
Ну ладно, жив, практически, здоров, это уже хорошо. Ладно, я побежал, смена начинается, позже наберу, если что.
Ок. Я в танк полез.
Блин, танкист! «Да у тебя же мама – педагог, да у тебя же папа – пианист»… – процитировал мне слова из песни Шурик и отбился.
Ну, педагог, не педагог, а я уже на «Тигре» катаюсь и успешно миссии выполняю. В отличие от него, который так и не научился тактике и стратегии «World of Tanks».
XII
12.04.2017г 20.00 Мск
Я поднялся в свою пустую холостяцкую квартиру… Да… Главное не сойти с ума от всего, что произошло сегодня. Расскажи кому, сразу увезут в Люберцы, в больничку. Интересно, как там Александр? Уже должен быть на работе, по идее. Ладно, заварю кофейку и позвоню. Кофе-машина послушно пикнула, зажужжала и начала готовить порцию, так необходимого мне сейчас, энергетика. Запустил компьютер и пошёл переодеваться. В ванной одиноко висит моё полотенце. А казалось, всего три часа назад всё было по-другому. И ужин был, и бабуля, и тепло какое-то домашнее что ли… Блин, жениться что ли? Так! Быстро кофе пить и в танк! Ишь какие мысли завошкались… Жениться он собрался. Где у меня телефон-то? А, вот он родненький… Не Айфон, конечно, как у некоторых, но всё же… Вот ведь шизофрения! Завидовать самому себе… Где там мой друг-алкоголик, поискал я номер в телефоне? Воооот он! Забрал свой кофе, прижал трубку к уху плечом, открыл холодильник… Закрыл. Нету там ничего… Как будто не знал…
Алло! – раздалось в трубке.
Здоров, брат, Александр!
И тебе не хворать! Где пропал?
Да что-то работки навалилось, даже позвонить некогда было. – а про себя подумал: знал бы ты, Александр, что я за сегодня пережил, в обморок бы упал. – Предлагают мне поменять место работы, вот, думаю, решаю…
А чего думать-то? Платят больше – уходи! И сразу уточняй у руководства про соц.пакет, отпуска, больничные и прочие мелочи жизни. А то так и будешь работать без выходных-проходных…
А ведь, действительно, я тут весь в «романтике» прибывая, даже не удосужился спросить о зарплате и «прочих мелочах жизни»… Это – шок, не иначе. Да меня, как-то, особо и не спрашивали, хочу-не хочу… Поступило предложение от которого трудно было отказаться, особенно учитывая предшествующие этому обстоятельства. Видимо, я очень долго это обдумывал, потому что Шурик меня спросил:
Завис что ли? Перегрузи систему!
Да, Сань, пойду в танк залезу, перезагружусь маленько.
Тебе из «Жуков» исполнить что-нибудь? – подколол меня Шурик, это он про песню «Какой ты, нафиг, танкист»
Ха-ха, Алесандр, плачу от смеха… Смайлик прислать? – саркастически ответил я этому шутнику-меломану.
Ладно, на связи, пойду посчитаю покойничков на ночь. И тебе приятного вечера…
Давай, Петросян, созвонимся…
Тааак-с… Денёк завтра предстоит интересный. Но война на просторах интернета идёт, и кроме меня защитить отчизну некому. Полез в танк. Пару часиков и отбой.
XIII
13.04.2017г. 06.20 Мск
Будильник, он ведь, зараза, тварь бездушная, ещё только светает на улице, а он как возьми, да заори! Я, обычно, телефон кладу на тумбочку, рядом с кроватью, чтоб быстро затыкать его голосистую полифонию. Но вчера я знал, что проспать нельзя, а потому, оставил его на компьютерном столе. Чтоб его выключить – придётся вставать. Зато, не просплю! Наверное… Нет. Точно не просплю. Надо идти марафет наводить. Я-то не Шурик, за пять минут не успею. Пока промывал глаза, да сбривал щетину, приготовился кофе. Я сел на кухне и за чашечкой ароматного горячего напитка попытался представить себе сегодняшний день… Мне представилось большое помещение, типа ЦУП, Центр управления полётами. Где куча всякого народа следит за перемещениями прыгунов в пространстве-времени. И внезапно поймал себя на мысли, что вижу картинку из фильма про «Людей в чёрном». Это вызвало у меня усмешку. Тем более, что я себе даже смутно не представлял, что я буду делать в этом ЦКП. Допив кофе оделся, глянул на часы – без десяти восемь. Раньше в это время я уже забегал в офис. Ну как, раньше, ещё вчера. В общем, решил выйти пораньше, подышать свежим воздухом.
Ровно в восемь из за угла дома появился «Соболь», на котором я вчера приехал домой. Красота, на работу тоже возят. Мне всё больше и больше начинала нравиться моя новая работа. Машина подъехала и остановилась возле меня салонной дверью. Но я решил, что поеду на переднем сиденье, рядом с водителем. Я открыл пассажирскую дверь и увидел, на месте сиденья, кучу непонятной аппаратуры. И понял, что спереди я уже не еду.
В этой машине ездят только в салоне. – немного нервным голосом сказал мне мужик в солнечных очках, который сидел за рулём.
Хорошо – сказал я немного опешив и закрывая дверь. Залез в салон и устроился на сиденье за столиком.
Но меня просто разрывало от любопытства, как же этот чудо-транспорт ездит через порталы, которые и люди-то открывают особым, для каждого, способом. И я стал поглядывать в окошко, которое разделяет пассажирскую часть салона и водительскую. Что, видимо, не осталось незамеченным. И водитель закрыл это окошко. «Блин, Челентано, чего вредный-то такой», подумал я про себя. Вспомнил, кого он мне напоминает. Итальянского актёра. Ну этот-то итальянец, скорее откуда-то с гор. Ну да и Бог с ним, не очень-то и хотелось. Прошло минут пять и мы остановились. Меня это удивило. Вчера мы дольше ездили. «Приехали» – сказал мне Челентано, не открывая окошка. Ну ладно, приехали, так приехали. Я открыл дверь. Это чудо в очках привёз меня к станции метро «Парк Победы». Пффф… До сюда я и пешком бы дошёл.
А дальше что? – спросил я его.
Спускайся в переход, тебя там встретят.
Ну ладно, встретят, так встретят. Вышел. Спустился. И ничуть не удивился увидев двух амбалов, с которыми вчера имел удовольствие познакомиться.
Доброе утро, Сергей! – сказал тот, который посимпатичней.
– Доброе утро, Сергей! – ответил я ему тем же тоном, и он просиял. Как будто я сделал ему какой-то комплимент. Стас остался безучастным к нашей светской беседе, а просто развернулся в сторону входа станции метро и пошёл вперёд. Мы за ним. Проходя по очередному переходу, Стас наклонился, словно завязать шнурок на ботинке. Точнее на кроссовке, торчащем из под брюк. Стиляга, тоже мне. И неожиданно дёрнул меня за руку вниз, к себе и сместился к мраморной стене. Я, разумеется, с ним. Потому что хватка у него, как и внешность, оказалась бульдожьей. Тут же встал, и поднял меня.
Извини, так надо. – скромно, без лишних эмоций сказал Стас, не глядя на меня и пошёл дальше. Тут же нас догнал Сергей.
Что это было? – спросил я его, до сих пор ошалевший от выходки Стаса.
Переход. – не стараясь особо расписывать подробности ответил Сергей и следуя за Стасом, скорректировал моё движение к двери технического помещения.
Когда Стас открыл эту дверь, я испытал какой-то первобытный страх. Я не знаю кто как, но лично мне впервые удалось увидеть коридор не имеющий видимого окончания, шириной в полтора метра, по обеим сторонам которого находились абсолютно одинаковые двери без номеров и табличек. Меня аж замутило… Вспомнился знаменитый фильм, где главный его герой, Нео, увидел примерно такую же картину… Но Стаса и Сергея это ничуть не смутило, они шли себе спокойно, видимо зная куда. Хотя, как можно ориентироваться в таком пространстве?! Помещением, это язык не поворачивался назвать. Я реально испытал приступ какой-то фобии. Или как там оно называется. Однако, Стас повернул в одну, из бесчисленной вереницы, дверь. И меня пропустили вперёд. Перед моим взором открылся огромный кабинет с окнами в пол, из которых открывался вид на Москва-Сити. Я вошёл и растерянно встал изучая апартаменты. Как провинциал, впервые попавший в Третьяковку. Ума не приложу, как мы сюда попали из подземки, но высота была порядочная. И потолков, и над уровнем Москвы-реки. В кабинете стояло шесть абсолютно одинаковых серых столов с компьютерами, большой угловой диван по середине и журнальный столик напротив него. В углу сиротливо ютилась мини тумба, на которой стоял кулер с водой и кофе-машина. Народу было, скажем прямо, немного. Два человека, если быть точнее. Это вчерашний полковник Сатеев и ещё один тщедушного вида, лысоватый мужичок, в костюме купленном явно не в этом году. Они стояли около окна и о
чем-то не спеша разговаривали, складывалось впечатление, что я попал на самое начало светского раута. Не хватало только официантов с разносами и оркестра. Моё появление в этих хоромах, как мне показалось, никто не заметил. Во всяком случае, вида не подали. Так прошло минуты две-три.
Вы так и будете стоять у порога, Сергей Александрович? – спросил меня товарищ полковник.
Здравья желаю, товарищи офицеры! – деланно бравируя поприветствовал я присутствующих.
Действительно, дерзок… – согласился с неозвученным вопросом полковника его партнёр.
В ваше распоряжение прибыл! – продолжая ломать комедию уже из принципа, закончил я.
Да мы уже заметили. Что Вы прибыли. Проходите, присаживайтесь.
Простите, а можно для начала беседы кофе попить?
А мы Вас сюда не на беседу и не на ланч пригласили, товарищ стажёр. – пробасил плюгавенький голосом, которого трудно было от него ожидать. – У Вас сейчас вводный инструктаж, затем – ознакомление с расположением необходимых Вам уровней, потом – заступаете в смену с дежурным по ЦКП. Вопросы есть?
Никак нет, товарищ… – я вопросительно посмотрел на него, всем своим видом демонстрируя желание узнать, как же к нему обращаться.
Товарищи остались на уровнях до 11-го. Ко мне же обращаться не иначе, как майор Липенко. Полковник, разрешите приступить к обязанностям? – обратился он к Сатееву. Тот молча кивнул и сел за стол, который ближе всего находился к окну и дальше всего от стола, за который уселся майор.
Вот ведь, товарищ полковник, обещал – сделал… Как сказал, что к этому «липовому майору» отправит, ведь так и поступил.
Стажёр, не считая всех моих достоинств, есть у меня ещё одно. Я легко читаю мысли, поэтому в следующий раз, прежде чем подумать – подумайте. На первый раз обойдёмся устным порицанием. В дальнейшем, начнутся дисциплинарные взыскания. Итак – начал он, не дожидаясь пока я сяду на стул. – С Вашими талантами полковник меня ознакомил, с Вашими родственниками тоже. Надеюсь, Вы будете достойным продолжателем. Но то, что Вам вчера повезло, не делает Вас выдающимся. Как и всем, кто работает в ЦКП, Вам придётся долго и упорно учиться, постоянно совершенствуя навыки. Пока мы не решили в каком отделе Вы принесёте больше пользы, было принято решение, проверить Вас во всех областях, а там делать выводы. Сегодня Вы заступите на смену с дежурным. Посмотрите сами, как работают и взаимодействуют все службы Центра. Это к вопросу о том, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Первое, что Вы должны усвоить на службе: приказы не обсуждаются, они исполняются. Второе – самодеятельность хороша на сцене с баяном, здесь – это может оказаться смертельно опасным не только Вам, но и целому слою. Третье – я надеюсь, лишнее, всё что происходит в этих стенах, остаётся в этих стенах. Никто из сотрудников ЦКП никогда не разглашает информацию о работе. Это базовое правило.
Интересно, подумал я, как же тогда появляются кроты и крысы? Если это базовое правило. И как отследить, кто именно разбазаривает тайны?
Для этого существует служба собственной безопасности, – ответил на мой мысленный вопрос майор, и я осекся, забыл о его таланте, – которую возглавляю лично я.
Простите, я так понял, что организация военизированная. А кому она подчиняется, в чьём ведомстве?
Лично главам государств. Более никому.
И в каком звании я заступаю сегодня на пост?
Стажёр. – отрезал майор Липенко и встал из за стола. – А теперь пойдёмте на обзорную, так сказать, экскурсию.
Я тоже встал, чуть не по стойке смирно. Есть стержень у этого майора. Без лишних слов и демагогии умеет поставить себя авторитетом. Он вышел из кабинета, в ту же дверь, в какую вошёл я. Ну, пришлось поторопиться и мне, чтоб не блуждать одному в этом жутком коридоре. Однако, выйти-то мы вышли, но вошли не в «кишку с дверями», а в ещё более огромный кабинет, ни кабинет, зал, ни зал… Короче в огромное помещение,но уже без окон. Однако хорошо освещённое. Ещё бы понять откуда.
Вы же работали в рекламном агентстве? Уж такие-то решения могли бы и знать. – прокомментировал мой мысленный вопрос Липенко. Надо срочно учиться не думать! – Не получится. – снова ответил он на мою мысль, – надо учиться думать о деле.
Тут я понял, что потолок натяжной, а подсвечивается изнутри ни то лампами, ни то светодиодами. А может и светодиодными лампами. Не важно, главное, что свет идёт с потолка. В этом холле стояли рядами столы с перегородками, на манер интернет-кафе или какого-то колл-центра. За каждым, практически, столом сидел человек и что-то отслеживал в мониторе. Человека три-четыре что-то говорили в микрофон на наушниках.
Это центр перемещений. За каждым сотрудником закреплён определённый сектор пространства-времени. Пойдёмте. – и мы подошли к одному из столов, за которым сидел парень, примерно мой ровесник и всматривался в монитор. – Вот это сектор 112-В. Точнее, его трёхмерная модель, как видите, каждой точке присвоена определённая координата. Известные порталы имеют свои номера. Когда открывается новый портал, ему присваивается новый номер по списку и заносится в реестр. – Он ткнул ручкой в монитор, на котором виднелись сферические зелёные линии с узелками координат и синими кружочками разных размеров. – Вот это, например, портал 112-В-У44-м, – показал он на один из довольно больших синих кружочков. – А вот это – показал он на красный маленький кружок – Ваше вчерашнее творение.
Парень, что сидел за монитором, даже оторвал от него взгляд, чтоб посмотреть на меня. Но меня это не особо смутило, так как, я ещё вчера понял свою особенность. Тут же недобрым взглядом на меня зыркнул майор. И чтобы как-то переменить его настроение и избежать обещанных «взысканий», я спросил:
А почему эти кружки разных цветов и размеров?
Размер, – ответил майор – это площадь портала в пространстве, а цвет… До вчерашнего дня они все были синие. Во всяком случае, в этом секторе. Андрею Вы вчера преподнесли неприятный сюрприз, теперь у него есть портал через несколько слоев. И ему приходится его контролировать во всех этих слоях.
Извините, я не нарочно – сказал я парню за монитором, но мой тон, как обычно, отдавал привкусом яда. Что не осталось незамеченным майором.
Стажёр, Ваша жизнь во всех слоях, зависит от этих людей. Поэтому, побольше уважения! – железным басом, при этом не повышая голоса сказал майор так, что у меня по спине потёк пот, между мурашек.
Извини, Андрей, я, действительно, не специально. – обратился я к парню за монитором.
Ничего страшного, – ответил тот, – Андрей работал вчера, я Паша. – и оба этих шутника расплылись в улыбках.
Быстро мы учимся играть на вашем поле, да, стажёр? – не скрывая усмешки произнёс Липенко.
Да уж… – а что мне ещё ответить. Действительно, быстро. Профи!
Но всё сказанное, остаётся по-прежнему. – сняв ухмылку с лица продолжил майор. – Итак, идём дальше.
Мы прошли через все это помещение, я насчитал столов шестьдесят. Сколько ж секторов на нашей ответственности?!
Семьдесят два. – ответил мне майор. А я уже стал привыкать к его манере отвечать на мои мысли. Теперь понятно, почему они с полковником практически беззвучно общались, когда я вошёл. – Вы догадливы, стажёр, именно по этой причине. Но ход Ваших мыслей мне уже нравится. Если будете так же быстро схватывать остальное, проблем у нас не будет. Сейчас мы направляемся в Центр аналитики. Эти специалисты занимаются раскодировкой входов-выходов порталов.
А что, для выхода тоже может понадобиться ключ?
Конечно! Иначе, Вас не перекинуло бы через три слоя. А перешли бы как все нормальные джамперы, на следующий или предыдущий.
Мы подошли к двери в конце холла Центра перемещений. Липенко открыл её и прошёл вперёд. Я уже даже не удивился, попав, в относительно небольшой, кабинет с окнами на Библиотеку имени Ленина. Чувствую, скоро я вообще разучусь удивляться чему-либо.
Ну, на этот счёт, я бы на Вашем месте, не рассчитывал. Вы ещё ничего не видели. Так что, удивляться придётся ещё не раз.
Доброе утро! – поздоровался с присутствующими майор.
Собственно, присутствующих было пять человек. Два солидного вида мужчины, выглядящих как профессора, две женщины, лет тридцати пяти – сорока и девушка, лет двадцати с небольшим. Вот тут я остановлюсь. Я, конечно, за двадцать шесть лет своей жизни видел разных девчонок. Были и страшные, как Судный день, и красавицы-модели, но она…
Слюни подбери…– меня вернул в этот мир голос майора, который недобро смотрел на меня, с каким-то презрением, что ли.
А?
Привет, пап! – как-то по-детски невинным голосом сказала она майору. И я прозрел! Вон в чем секрет его взгляда… – я вижу ты уже успел запугать нашего стажёра, – хохотнула она и подала мне руку – Светлана!
А… Эм.. Сер..гей. Серёжа, в смысле.
Я уже знаю, тут все уже знают Вас заочно. Сейчас представлю лично.
Майор подошёл к столу, налил себе чай в стеклянную кружку и уселся на стул, возле длинного лабораторного стола, на котором стояло немыслимое множество всякой аппаратуры.
Ребята, вот, знакомьтесь! Сергей Смирнов! – представила меня Светлана.
Боже! Как же ей идёт это имя! Она, действительно, как-будто создана из света. Синие, как васильки, глаза, светлые волосы, цвета зрелого колоса, нежная, почти прозрачная кожа… Ею, буквально, нужно любоваться, поставить на алтарь и смотреть, смотреть…
Рано ты про алтарь задумался! – раздалось у меня в голове. Я аж подпрыгнул от неожиданности. Это был голос майора. Но, клянусь, он сидел в противоположном углу комнаты. Я невольно обернулся на него и снова поймал взгляд отца на «ухажоре»…
Не обращай внимания, он со всеми так! – хохотнул у меня в голове голос Светланы.
Второй раз за день у меня по спине побежали мурашки! Блин, они оба читают мысли.
И передают свои. – практически в унисон ответили они мне. Так же мысленно, разумеется. Моё сознание сжалось в остриё иголки. Чтоб, не дай Бог, ещё какую-нибудь мысль не воспроизвести. Майор встал и подошёл ко всей компании. И наклонившись ко мне негромко сказал:
Молодец, стажёр, быстро учишься. – Я даже побоялся подумать, к какому это навыку относится. Разумеется, я прослушал кого и как зовут в этой комнате, хоть и каждый представился, меня выбил из колеи этот «внутремозговой» разговор и Светлана…
А теперь – продолжала она – мы тебе покажем, чем занимается наш отдел. Ты разумеется понял, что мы находим ключи к порталам. Для этого у нас есть целый арсенал! – она с нескрываемой гордостью обвела рукой кабинет, в котором, и в правду, был целый арсенал непонятной мне техники. Какая-то походила на осциллографы, назначение некоторых для меня и вовсе было загадкой. Как, например, нечто, похожее на граммофонную трубу прилепленную к серому ящику. Или что-то отдалённо напоминающее орган. Правда без клавиш, но с такими же трубами.
А, я вижу тебя заинтересовал аудио-кей. Это не два отдельных прибора, это составляющие одного. Объясню, как он работает. Вот эта часть, сигнализатор, – она показала на «орган» – издаёт звуки от ультра-, до инфра- спектра, а эта часть, анализатор, – это она о трубе от граммофона – регистрирует отклик портала. А вот это – показала она на «осциллограф» – осциллограф. – и засмеялась, как-будто колокольчик зазвенел… – в общем, если оторваться от лирики, – подколола она меня, что порадовало её папашу, – некоторые порталы открываются от звуков, некоторые от световых волн, некоторые реагируют на физические изменения среды. Твой портал, мы вчера еле заблокировали, да ты и сам заметил, наверное, когда бился о блок, – снова хохотнула она, – и, надеемся, с твоей помощью, его расшифровать. На наших слоях такое явление, прямо скажем, не часто случается, и для нашего отдела он представляет определённый интерес. А сейчас не смею вас более задерживать. До встречи! – сказала Света и взглянула на папу, я так понял, они о чем-то «поговорили», в головах, и майор, лёгким толчком в спину, направил меня обратно к двери.
Странно, подумал я, в век цифровых технологий, люди до сих пор пользуются аналоговыми приборами… «Не каждый цифровой прибор может воспроизвести звук ветра, например, и частоты «цифры» все-таки ограничены» – донеслись в моей голове слова Светы. Она всё ещё слушает мои мысли, подумал я, ощущая тепло на душе. «И не только она» – прозвучал в голове голос майора. На что отозвалась Светлана своим замечательным смехом. Выйдя из той же двери, как вы уже, наверное, догадались, мы попали не в центр перемещений, а совсем другой кабинет. Который мне напомнил киношный американский полицейский участок. Множество столов, а между ними проход. Один, достаточно широкий. Некоторые столы пустовали, за некоторыми сидели крепкие парни. Видимо, оперативники.
Совершенно верно! – отозвался Липенко. – это кабинет оперативников. А вон и Ваши старые знакомые. – И, действительно, за столами в середине комнаты, сидели Стас и Сергей. Они махнули мне, я им. – Как работают наши оперативники, Вы вчера видели сами. Поэтому, особенно подробно тут рассказывать нечего. Поступает сообщение из центра перемещений, с координатами точки, ребята берут необходимое оборудование, в случае необходимости, оружие и выезжают на место. Оборудование они берут, разумеется, в центре аналитики.
За разъяснениями мы добрались до противоположной стены в которой было две двери. Таких же, как и все в этом, непонятном помещении. Липенко открыл правую дверь и мы оказались в огромном спортивном зале. Стало ясно, где отсутствующая часть оперативников. Тут было человек тридцать. Кто-то тягал «железо», кто-то играл в баскетбол, кто-то метал ножи в стенд. Короче, кто как умел, так и развлекался. Услышав звук открывающейся двери, опера бросили свои дела, каждый встал по стойке «смирно» и синхронно отчеканил: «здравья желаю, майор Липенко!». Меня впечатлил такой хор, ничего не скажешь, дисциплина тут поставлена. Интересно, а почему Стас с Серёжей не отдали честь?
Мы уже виделись утром. – ответил на мой мысленный вопрос майор. – Хочешь знать секрет этой дисциплины? – резко повернулся ко мне Липенко и посмотрел прямо в глаза. Я даже не зная ответа, уже чувствовал холод в районе желудка, от этого взгляда. – Я каждого из них вытаскивал из таких передряг, что и в кошмарном сне не привидится. А кого-то и не один раз.
Мужик! Ничего не скажешь. Я просто представил себе «бульдога»-Стаса, который попал в передрягу… И уж если его надо было спасать, то у майора, действительно, стальные…
А этого обормота, я трижды вытаскивал из жопы мира. – процедил сквозь зубы майор. – Идём дальше.
Мы снова вышли и, о чудо, оказались в кабинете оперов. Вот это меня удивило. Но майор отрыл дверь слева и мы вошли в небольшую комнату, размером с кухню в хрущёвке. В ней за компьютером сидел высокий спортивный парень. Который увидев майора встал и отчеканил воинское приветствие. После чего майор подошёл к нему и пожал руку.
Принимай, Илюха, стажёра. Будет тебе сегодня с кем общаться.
Илья, – протянул мне руку парень.
Сергей, – ответил я и пожал его крепкую ладонь.
Всё! Работайте. – возвращаясь к двери распорядился Липенко, усмехнувшись, обернулся к Илье , – Ох, устанешь ты, Илюха, отвечать на все его вопросы, любопытный чертяка. В семь тридцать жду в моём кабинете. – Обратившись уже ко мне, на выходе, распорядился он и вышел.
Ээээ… А-м.. Ещё бы знать где его кабинет… – протянул я глядя, как майор закрывает дверь, не глядя в мою сторону…
Не парься, покажу. – сказал Илья. – Бери стул, садись рядом. Будем учиться. И не молчи, я не Липенко, мысли читать не умею.
Уфф.. Как камень с души свалился. Это реально тяжело, контролировать все (ВСЕ!) свои мысли. У меня это унесло больше сил, чем целый трудовой день в агентстве.
Илья, а можно где-нибудь кофе попить?
Да, вон кулер стоит, – махнул куда-то себе за спину Илья, – там же и банка с кофе и сахар. Не хочешь пить из одноразовых стаканчиков, приноси свою кружку, – усмехнулся он – видишь, там целая коллекция стоит.
В тумбе под кулером, действительно, стояла целая коллекция кружек. Шесть штук. Всяких размеров и расцветок. Кофе растворимый… Ну, что ж, на безрыбье, как говорится… Будем пить химию. Налил я себе в стаканчик то, что Илья назвал «кофе», взял стул и придвинул его к столу. На столе, надо отметить, было ,по-военному, чисто. Ничего нет. Монитор, журнал, селектор. Всё! Ах, нет. В руке у Ильи была беспроводная мышь. Даже клавиатуры я не заметил. На мониторе было открыто несколько окон, именно их и разглядывал Илья. И не было слышно ни жужжания системника, не видно ни одного USB-порта. Я сначала подумал, что это моноблок, но нет. Короче, один монитор и мышь. Беспроводная. С чем она коннектится-то хоть?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71483266?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Евгений Турецкий
Совершенно обычный парень, работающий системным администратором, случайно открывает проход в параллельную реальность. С этого дня его жизнь круто меняется. Вихрь событий захлёстывает его, а чтоб узнать все тайны мироздания, нужно внимательно прочитать этот роман.
Евгений Турецкий
Джампер
Главному врачу
Психиатрической больницы
№___ р-на Выхино
г. Москвы
Зубенко В.В
пациента Смирнова С.А.
Заявление
Прошу Вас назначить повторную экспертизу на предмет определения моего душевного состояния, адекватности и дееспособности.
____________/Смирнов С.А.
17.07.2017
ПРОЛОГ
Ошокин. Добро пожаловать! – протянул мне руку интеллигентного вида мужичок, ни то араб, ни то индус по виду, со страшным дефектом речи. – Вас как величать изволите?
Смирнов… Сергей… Александрович…
Как же Вы, Сергей… Александрович, с Вашими-то данными попались?
Простите? Не понимаю Вашего сарказма.
Не обижайтесь, молодой человек, просто, если открыть телефонный справочник города Москвы, Смирновы Сергеи занимают страниц восемь… Как минимум… И как же Вас угораздило? На вид Вы не производите впечатления завсегдатая этого, и подобных, заведений…
А Вы, простите, абориген?..
Нууу… Давайте считать, что я здесь имею вид на жительство. – лукаво усмехнувшись в кучерявую седую бородку, закрыл нашу беседу мой сосед по палате. На вид ему было… Да фиг его разберёшь. От 60-ти до 80-ти лет. По их типу лица вообще сложно понять возраст. А этот Осокин… Он такой же Осокин, как я королева Елизавета, только не шепелявлю. А тот, с видом учёного, нацепив какие-то, нелепого вида очки, дужки которых перемотаны синей изолентой, начал что-то писать огрызком карандаша в тетради. Глядя на эту тетрадь я невольно содрогнулся, уж очень она напоминала мне о моем дошкольном детстве. Мама мне показывала свои тетради с пятёрками и убеждала меня учиться так же. Зелёная обложка из бумаги, сорт которой даже не определить, страницы разлинованы с косую полоску… Уф! Дежа-Вю…
I
12.04.2017г. 6.40 Мск
Проснувшись, как обычно, минут на 20 позже будильника, я поспешил поставить кофеварку и бегом направился наводить марафет, что называется… Почему бегом? Да потому, что проснулся на 20 минут позже будильника! Я всегда завидовал людям, которые умеют вставать по будильнику. А есть, говорят, такие, кто до будильника просыпается… Но я в такую фантастику не верю. Наспех приняв душ и почистив зубы, побежал на кухню, так как кофе-машина уже выплюнула мою утреннюю порцию энергетика. Кофе.... Мммм… Говорят, есть люди, которые не пьют кофе… Вообще, не понимаю этих извращенцев! Как утро может начаться без кофе?! По себе знаю, сколько бы чая, там, воды, Колы, да чего бы ни было, не пей, утро без кофе не приходит, хоть три Солнца включите в небе. За всеми этими размышлениями, я выскочил из квартиры и, как породистый скакун, во весь опор, рванул к метро.
Шеф у нас – зверь! Сам приходит на работу как поезд, строго по расписанию, и от других того же требует. Народ отлетает, только в путь! Не привыкли москвичи и гости столицы ходить на работу к восьми утра. Надо ли говорить, что работа в нашем агентстве начинается ближе к десяти, но в присутствии шефа, лица у всех серьёзные, кто-то кнопки в компьютере тычет, кто-то в телефоне… В общем, все создают вид бурной трудовой деятельности. А результаты этих тыканий разгребать приходится мне, по долгу службы. Сисадмин я. Мне двадцать шесть лет. Сколько себя помню, компьютер мой лучший друг, собеседник и… пациент. Нет, есть, конечно, у меня друзья и среди людей. Санёк, мой лучший друг, мы с ним с детского сада вместе. Но у него всегда была нездоровая тяга к людям. Точнее к их внутреннему миру. В прямом смысле. Он, как закончил аспирантуру, работает патологоанатомом в районном морге. А во всех других отношениях такой же оболтус, как и я. Случается, что в пятницу и субботу у него выходной. Вот тогда мы и вспоминаем дела давно минувших дней, как писал классик…
Ну, это всё лирика, как говорится. Пришла мне гениальная мысль, время сэкономить и доехать до Киевской на маршрутке, но Кутузовский, как обычно, еле ползёт, всё-таки придётся бежать до Кунцевской. По Рублёвскому шоссе движение тоже продвигается очень ограниченно. Левую полосу перекрыл патрульный автомобиль ДПС, видно ждут какую-то шишку. Народу на тротуаре, как кильки на нересте, а тут ещё местные полисмены перегородили дорогу, проверяют документы у компании приезжих из бывших союзных республик. Тоже нашли время и место! Надо ж додуматься, встать под эстакадой, где вдвоём не разойтись, а они вообще затор организовали. Побежал в обход опоры. И залюбовался творением граффити-художника. Точно! День космонавтики же сегодня. Вот почему на меня смотрит Гагарин со своей, знаменитой на весь мир, улыбкой…
– Твою ж… – очень больно запнулся за арматуру торчащую из насыпи. – «Откуда она тут взялась?! Не первый раз тут хожу, никогда не видел» – это я мягко передаю мысль, которая пронеслась за мгновение полёта. Чтоб не упасть, мой организм изобразил чудеса йоги и акробатики в одном наборе и проскочил между «ног» опоры эстакады… Вылетев обратно на тротуар я сделал вид, что так и задумано и, прихрамывая, с непринуждённым видом продолжил движение к метро. Подходя к станции, что-то меня смутило, но что именно, некогда было раздумывать, потому что людской поток аккуратно пронёс меня сквозь турникеты и внёс в вагон метро. Аллилуйя! Успел вроде…
Московское метро – это отдельная тема для разговора, но что мне в нем нравится, это то, что у тебя есть время на размышления… и наблюдения. Мне нравится смотреть, чем заняты пассажиры в метро. Фантазия сразу рисует какие-то линии чьих-то судеб, встреч, расставаний… Вон, девушка, стиснув губки что-то набирает в телефоне уже больше минуты, при этом её напряжение ощущается, практически, на физическом уровне. Кажется, тронь её сейчас и получишь не шуточный удар током. По-любому, её молодой человек, судя по тому, что нет кольца на безымянном пальце, именно молодой человек, а не муж, сейчас узнает о себе много не лестных слов. Или вот, парень, еле стоит, глаза красные, перегаром за три метра дышит… Точно тусил в клубе, а сейчас едет на зачёт… В общем, надо было идти на психфак учиться в своё время. И вроде всё как обычно, но что-то не так… Знаете, такое ощущение, что, вроде, видел эту картину уже не один раз, а каких-то нюансов то ли не хватает, то ли лишнего…И эта мысль зудит и зудит где-то в мозжечке. Где мозжечок находится знаю, не забывайте – друг патологоанатом.
Вот и кольцевая, переход. Толпа снова послушно приняла моё тело и понесла, главное, в нужный поток перестраиваться. При долгом оттачивании этот навык становится автоматическим, по умолчанию. «Приехали» на платформу. Интересно, никогда не замечал, что название станции «Киевская»на стене, так отполировано, что видно собственное отражение. Хм… Новые что ли повесили буквы? Из бронзы… К чему бы этот пир во время чумы?.. Ну а чему удивляться-то, уж если милицию в полицию переименовываем, тратя баснословный бюджет, буквы на станции метро поменять, вообще плёвое дело… Стоп! Вот что меня смутило и на подходе к «Кунцевской» и в вагоне, и здесь: нет рекламы! В смысле, вообще нет никаких рекламных материалов. Ну ладно в вагонах за ночь содрали все листовки и афишки, но стойки убрать – это надо было постараться. И никаких баннеров на станциях… Только тот же Гагарин широко улыбается в конце зала… Видно, где-то я прозевал изменения в Законе о рекламе и Постановления правительства МО… Это непростительно работнику рекламного агентства… Хоть и системному администратору.
В общем, успел я на работу, и то хорошо. Даже раньше шефа. Пробегая мимо менеджерской, наскоро поздоровался со всеми и подошёл к Лизоньке, нашей принцессе…
Привет, Лизок! Слушай,а что у нас за изменения в Законе о рекламе вступили в действие сегодня? – она посмотрела на меня глазами мистера Крабса из мультика про Спанч Боба.
Какие изменения? Ты чего меня тут пугаешь?! – открыла браузер и начала быстро просматривать сводки новостей в сфере законодательства. – Ты о чем вообще?
А ты не заметила, что у метро убрали все рекламные конструкции, что в вагонах нет даже театральных афиш?..
Уууу, брат ты мой, иди пей кофе…
Не понял.
Проснись, говорю! Ты где был? Что принимал? Что память отшибло… Всё, Серёж, иди работай сам и не мешай работать другим.
Я дошёл до своего кабинета, размышляя, что же я пропустил. Включил комп, и, мягко выражаясь, обалдел. Вместо моего родного «Линукса» начала загружаться «Винда», да еще какая!.. Десятая!!! Это уже был предел чьей-то наглости. Кроме меня пароль от моей учётки знал только шеф и бухгалтер. Но представить себе этих двоих занимающихся переустановкой операционки на моём компьютере, моя фантазия отказывалась. Кроме того, я последним уходил вчера из офиса.... Таааак… Определённо, надо попить кофе и прийти в себя. Кстати, шеф сегодня чего-то задерживается… Может в командировку уехал. Будет возможность похалявить. В сетевуху зарубиться… Пошёл обратно к Лизоньке.
Лииииз… А где у нас сегодня Виктор Палыч, не знаешь?
Да откуда ж мне знать? – Лиза лукавила, у них с шефом были «дружеские» отношения и она была лучше всех в офисе осведомлена о планах шефа. – Подожди, придёт. Где это видано, чтоб директор приходил к восьми на работу. Не царское это дело!
Я так понял, что не заладилось у них с «дружбой» в этот раз, поэтому приставать с дальнейшими вопросами не стал. Пошёл к Артёму, нашему бухгалтеру.
Артём… Игоревич, привет!
А, здоров, Серый, заходи! – пригласив меня, он продолжил что-то высматривать в мониторе. – Вопросы? Или предложения? – усмехнулся он – присаживайся, я сейчас.
Я прошёл к диванчику рядом с его столом, включил кофе-машину на журнальном столике и уселся, ожидая пока он уделит мне время. Артём, молодой, но очень грамотный специалист в своём деле. Кроме того, он интересный собеседник и отличный семьянин. В общем, положительный персонаж, как ни крути. Бывают и у него в голове революции тараканов, но кто без этого?
Рассказывай! – наконец, оторвавшись от монитора, обратил он на меня внимание.
Так чего рассказывать-то? Я спросить хочу!
Зарплата в понедельник будет. В пятницу шеф сказал не давать.
Да при чем тут зарплата. Хотя, тоже обидно, конечно. Но я про другое: кроме тебя и Палыча, кто-то знает ещё пароль от моего компа?
Не думаю. Но исключить не могу. А что?
Да кто-то, понимаешь, за ночь переустановил на моем компе операционку… – я пристально вглядывался в реакцию Артёма, но никаких эмоций, кроме удивления, а потом озабоченности, я на нем не увидел. – Есть мысли по этому поводу?
Эммм… Мысли есть. Озвучивать не возьмусь. Жене обещал не материться. Даже на работе… Но какого… Пффф… Ладно. Давай по порядку.
Я вчера уходил последним, выключил комп, выключил свет, поставил офис на сигнализацию, закрыл дверь. Утром включаю комп… Бац! Загружается «Винда»! Десятая!!! А теперь, внимание вопрос: кто за ночь переустановил мне операционку?!
Погоди-погоди… С чего ты взял, что её кто-то переустановил?
Да это, знаешь, не сложно определить, даже невооружённым глазом, что называется! Когда перед выключением компьютера стоит «Линукс», а по включении «Винда»!
Какой «Линукс»? Ты о чем? Кто тебе позволит установить «Линукс» на корпоративную машину? Когда ты его ставил? – какой-то недоверчиво-принебрежительный тон Артёма заставил меня на секунду засомневаться в своём ли я уме.
Два года назад, вообще-то… – но вот сомнения начали меня одолевать и уверенность в своей правоте уже не была столь очевидна… – Давай ка по кофейку…
Наливай…
За чашкой кофе я рассказал ему о своём недоумении по поводу рекламы в метро, на этот раз осторожно, без резких высказываний, на что он он в очередной раз удивился и поинтересовался, не ходил ли я вчера в клуб и не пробовал ли чего? Меня эта ситуация уже начала несколько напрягать. Я стал себя ощущать не в своей тарелке. Такое впечатление, что меня снимают в программе «Розыгрыш» и вот-вот все войдут и сознаются в этом. Но дальше было ещё интереснее, а хэппи-энд так и не наступал. В девять с копейками на работу пришёл Виктор Палыч, со всеми поздоровался и прошёл в свой кабинет. На его, обычно, гладко выбритом, лице я увидел усы, которых, клянусь, вчера ещё не было. Не может нормальный мужик отпустить усы за сутки! Как?! Меня уже стало потряхивать… О работе я уже думать не мог. Набрался решимости, подошёл к шефу и, сославшись на недомогание, попросил день без оплаты. На что он спокойно отреагировал и подписал заявление. Ничего себе! Ни каких вопросов, ни увещеваний о том, что надо работать на благо Родине, а не отлынивать… Просто взял и подписал заявление. Уже перед самым выходом, я всё таки не удержался и съязвил про его усы.
Спасибо, конечно, Сергей, я уже за двадцать лет привык к ним, но твоё внимание к ним, меня одновременно забавляет и настораживает. Иди, отдохни. Завтра жду на работу.
Двадцать лет?! Какие, к той самой бабушке, двадцать лет?! Да ты вчера был выбрит глаже, чем коленка этой самой бабушки! Издеваются что ли все надо мной сегодня? Вроде и не первое, а двенадцатое апреля… Я зашёл к Артёму, попросил его выключить компьютер после смены и пошёл. Куда пошёл, я пока не придумал, но тот факт, что сегодня я не работник, был очевиден. Даже мне.
Выйдя на яркое апрельское солнышко, я постоял немного вдыхая свежий весенний воздух. Боже мой, как давно я не был на улице днем! Красота-то какая! Капель от сосулек лужи наполняет, птички щебечут, воздух бодрит… Позвонить что ли Шурику? Может куда на природу выберемся, вроде не работает сегодня. Так-с… Где он тут у нас? Ах, вот он. Как будто неожиданность, что он последний в списке звонков.
Алле! Алле-ксандр! Хорош спать, утро уже красит нежным светом…
Какого лешего тебе надо в половине десятого ночи? – это у него юмор такой, когда-то в детстве «Масяни» пересмотрел…
Я говорю, просыпайся, ставь кофе варить, я к тебе еду.
Я что-то не припомню, чтоб тебя позвал…
А мне и не надо, я без приглашения припрусь. Давай поднимай свой ленивый тухлес и бегом на кухню.
Сашка потомственный медик, его дедушка был знаменитый стоматолог Розенберг, папа, не менее знаменитый хирург, ну а на Саньке медицинская фортуна отдохнула и стал он тем, кем стал. Живёт он в родительской квартире в сталинском доме неподалёку от Поклонной горы, с тех самых пор, как родители уехали в Израиль. А потому я решил доехать до Киевской и прогуляться пешочком по «свежему» воздуху Кутузовского проспекта.
Снова меня напрягло отсутствие рекламы в вагоне. Так хоть было чем заняться. Ладно, не буду отличаться от остальных, залезу в свой гаджет. Нет, ну как, все-таки я мог проворонить, что изменения были. Да, к тому же, такие радикальные…
М-да… А Кутузовский как-то тоже преобразился. Знаете, чем-то советским, прям, от него повеяло. Вроде все так же, и магазины те же, а что-то не так. О! Активисты левого сектора по всему Кутузовскому флаги красные развесили. И Гагарин с торца дома смотрит. Вот откуда этот привкус старины… И перетяжек над дорогой нет. Так, за раздумьями я и добежал до Сашкиного дома.
Вот такая вот чешуёвина, Александр. – Подвёл я итог своему рассказу о приключениях сего утра, попивая очередную чашку кофе… Саня всё это время молчал и поглядывал на меня как на маленького ребёнка.
Нууу… Что я имею Вам сказать, молодой человек. – почесав свою трёхдневную небритость, произнёс Шурик тоном своего дедушки – Вам бы к психиатру что ли обратиться, по вопросу провалов в памяти…
Каких, простите, провалов?
Во-во… Этих самых.
Саня, не начинай! У меня с самого утра уже нервы на взводе, а ещё ты мне добавляешь психоза.
Ты вчера чем увлекался, на сон грядущий?
Как обычно, в танки рубился по сети…
Не, я конечно, слышал, что от игрушек крышу сносит, но, боюсь, это не твой случай. Таблетки пил какие-нибудь, может чем посильней?.. Хотя… Где бы ты успел? Ты вчера, как от меня уехал, сразу домой? Или куда-то по пути заскакивал?
Так! Стоп! У тебя покрепче кофе что-нибудь есть?
Обижаааешь… Спирт? Коньяк?
Я вдруг почувствовал приступ тошноты. В моём мозгу как будто смешали акварельные краски… Я точно помнил, как вчера с работы поехал домой. Было уже поздно. Но какая-то часть моего мозга мне говорила о другом: после посиделок у Шурика, я сел в такси, было уже за полночь, потом приехал домой, где меня встретила… бабушка…
Э-эй, дружище! Ты чего побледнел-то?! – видимо моя внешность тоже как-то отреагировала на мысли, да так сильно, что Санька сунул мне под нос ампулу нашатыря.
Ба-буш-ка… – выдавил я из сухого горла…
Сам ты… бабушка.. – Санёк выдохнул, видимо выглядеть я стал лучше, но каша в голове ещё булькала, не давая мыслям занять свои ячейки в кластерах мозга… – на ка, лекарство тебе… Как его пьют, помнишь, надеюсь?
Мгм – промычал я. Кто ж не знает как пьют спирт. И выдохнул…
12.04.2017г. 14.15 Мск
Мы молча допили изрядно начатую 0,5 спирта и вроде стало легче жить. Но понятнее не стало.
Ну, вижу, тебя отпускает. Давай теперь по-порядку, с чувством, с толком, с расстановкой… Прям с самого утра и до звонка в мою дверь. Дальше я и сам знаю. – усевшись на кресло напротив меня, с видом Фрейда, первым завёл диалог Александр Самуилович.
Доктор! А Вы какой доктор? – съязвил я, как мне показалось, очень остроумно.
Я тот доктор, которого никто не минует… Зови меня Доктор-Судьба! Рассказывай давай, Петросян. Что было с утра?
Я проснулся, как обычно… Проспал… – и так я ему во всех красках рассказал, как меня сегодня все задолбали.
А ты, когда запнулся, головой не ударялся? Ни обо что?
Нет. Я аккуратно пролетел, но ногой стукнулся. Такое бывает от ударов ногами?
Бывает. Если ноги ударяют по твоей голове. Но это не про тебя. А почему проспал? Бабушка почему не разбудила?
Бабушка… – я снова впал в ступор… Я отчётливо помню день её похорон. Мне было 14 лет…
Так что там с бабушкой? Ты чего виснешь на этом слове? С ней всё в порядке? Здорова?
Слушай, Зигмунд, как-там-тебя-по-батюшке… а у тебя есть знакомые психотерапевты? Или как там они обзываются?.. У меня, по-моему, какие-то сдвиги начались…
Вот, поверь, видно даже не специалисту, поэтому я тут с тобой беседы задушевные и веду. К доктору всегда успеешь… Так что с бабушкой-то? Надеюсь Наталья Семёновна в порядке?
И я надеюсь. Слушай, я помню, когда её хоронили… Сентябрь… Тёплый такой денёк стоял. Тишина на кладбище…
Э-э-эй… Притормози! Кого хоронили? Ты, брат, меня не пугай… Позавчера с ней виделся в поликлинике, не образец здоровья, конечно, но ко мне ещё рано…
… и ты там был. И родители твои… Нам по 14 лет было.
Так-с. Жалко, что спирт кончился, придётся сеанс коньяком разбавлять… – он принёс бутылку какого-то иностранного производства, я так понимаю, папин подарок из Израиля, со вздохом сожаления протёр её и открыл. Плеснув и себе в кружку, сел обратно в кресло и продолжил: – А что из детства нового ещё в твоей памяти есть? Ну, просто интересно…
А я вот теперь и не знаю, что из моей памяти новое, а что старое. Слушай, как называется, когда память замещается?
Конфабуляции – это называется. А в какой школе ты учился? Мы учились…
В 67-ой, 1567,вроде…
Прааавильно… С кем из пацанов общались?
С Вовкой Лысым, Олегом…
Тоже правильно. А с кем целовался в первый раз, помнишь?
Конечно! Катька Краснова!
Тоже правильно, только Краскова она.
Почему Краскова-то? Помнишь, мы к ней в больницу пошли, когда она руку сломала? Ещё ржали, что в палате одни красные собрались. Краснова, Красноухова и Красникова.
Это ты наверное без меня ходил, не помню я чтоб она руку ломала.
А где ж по твоему мы с ней целовались-то? В больнице, под лестницей.
Всё верно, только ей тогда аппендицит вырезали…
Блин… Опять это самое слово, как ты его там назвал?
Конфабуляции… Я, конечно, не психиатр, но посоветовал бы тебе отдохнуть. Позагорать где-нибудь, на пляже, возле моря поваляться… Слетай в Кубу. Сменишь обстановку… Переработал ты мозгами, вот и плавятся. Ты в отпуске когда был в последний раз?
Два года назад. А чего в Кубу-то? Ближе некуда что ли? В Турцию, в Египет…
Ты меня всё больше и больше удивляешь. Куба интереснее и дешевле.
С каких это пор?
Да уж года три… Как Зюганов с коммунистами пришли к власти, так мы снова на Кубе лучшие друзья!
Зюганов?!
Серж, хряпни ещё коньячка. Хорош чертовски! Не зря папа его привёз. Я вижу что с каждым сказанным словом, твоя мозговая деятельность всё больше и больше заходит в тупик. Не напрягай мозг, тем более, не береди свою память, от этого только хуже становится. И пойдём прогуляемся. Свежий воздух, знаешь ли, никогда не повредит!
Я собственно с этим предложением к тебе с утра и ехал.
Вот и славненько. – потирая руки, Саня пошёл переодеваться, а сам в зеркало всё поглядывал на то, как я допиваю кружку чертовски хорошего коньяка от папы.
А погодка разгулялась, надо сказать, как в сказке. Птички щебечут, солнышко греет, лужи разлились… Весна, одним словом. Дошли мы молча до Поклонной горы, сели на лавочку и наблюдали за молодыми мамашками, прогуливающими своих детей, кто в коляске, кто уже без неё.
Вот надо было, Серж, тебе на Ольге жениться, сейчас бы мозг не размножал себе и другим. Вёл бы размеренный семейный быт, может уже и ляльку бы завели…
Не. Не готов я ещё жениться. Тем более на Ольге.
А год назад ты совсем обратное говорил.
Не начинай, Сань, я год назад с ней два раза в кафе сходил и понял, что семейная жизнь не для меня. Пока, во всяком случае.
Видимо для этого ты с её родителями и знакомился. Чтоб сказать, так мол, и так, не готов я быть вашим зятем.
Опять… Не знаком я с Ольгиными родителями. Когда я понял, что меня всё больше и больше засасывает трясина чувств, отвлекающих от жизненных целей, попросил её не давить на меня, после чего мы больше не встречались.
Ну ты сказочник! Ей Богу! Есть идея: пойдём ка прогуляемся до этой эстакады, под которой ты запнулся. Хочу изучить это парадоксальное место, где бьются ногой, а отшибает память.
А пойдём. Заодно проводишь меня до дома. Я не уверен в своей реакции, когда увижу бабушку. Но на улице ночевать тоже не хочется.
Подходя к месту, где я делал пируэты между опор эстакады, что-то во мне напряглось. Знаете, такое чувство, как будто стоишь под линией высоковольтки. Прям аж волосы зашевелились. Везде. Даже на руках. Ноги упрямо отказывались шагать, а горло пересохло. Я сказал Сашке об этом, но он съязвил про мою изнеженность и чувствительность и подтолкнул меня в спину. Мне пришлось сделать широкий быстрый шаг и я реально стукнулся головой во что-то твёрдое. Словно стекло на дороге поставили. От неожиданности я упал на то место, на которое обычно ищут приключения. Санёк подскочил тут же:
Ты как? Извини, не рассчитал.
Я сидя пытался ощупать впереди себя препятствие, о которое только что ударился.
С тобой всё в порядке? – не унимался Сашка.
Не понял пока. Я обо что-то ударился. Но не вижу обо что.
То что ты ударился, я заметил ещё утром. Вставай. Ещё раз проведём эксперимент.
Да иди ты, экспериментатор.
Вставай, вставай, а то не хватало ещё чтоб менты нас подобрали.
Довод был весомый. Я встал и осторожно прошёлся под эстакадой, сначала в одну, затем в другую сторону. Ничего. Потом прошёл своим обычным шагом – ничего. Потом, снова решил пробежать. И когда, как мне казалось, эксперимент был завершён, я снова ударился лицом об эту «невидимую» преграду. Но в этот раз я увидел, как воздух, в прямом смысле слова, уплотнился до состояния калёного стекла.
Обалдеть! – воскликнул великий экспериментатор и ринулся ко мне.
Ты это тоже видел?
Погоди! Давай ещё раз. Я на телефон сниму, на работе покажу!
Кому? Твоим пациентам? Ещё один такой раз и они меня увидят воочию.
Не. Митрофаныч, сторож наш, мне постоянно рассказывает про места силы, разломы и прочую чушь, чтоб я не спал. Я ему, как эксперту покажу, может он знает что это за аномалия такая.
А давай я сниму про то, как ты в эту фигню лицом втыкаешься?!
Давай! – он, в запале, даже не заметил мой гневный тон, настолько его увлекла эта невидимая стена.
Мотор! – скомандовал я, когда включил камеру на мобильнике. Санёк разбежался и… пробежал насквозь всё пространство под эстакадой.
Это лицо надо было видеть. Видели ребёнка, который разворачивает обёртку, а вместо конфетки обнаруживает там ещё кучу скомканных обёрток? Если видели – представляете. Это была смесь обиды, недоумения и ещё фиг знает чего. Разве что слезы не текли. Эта картина вызвала у меня приступ смеха, на что наш спринтер обиделся.
Ну как так-то? – чуть не всхлипывая промямлил Саня, когда подошёл ко мне.
Не знаю, Александер, но чувствую к доктору пойдём оба.
А где ты запнулся-то покажи.
Вот здесь – поднимаясь по блокам насыпи начал я экскурсию, – засмотрелся на Гага… – и на полуслове замер. Граффити вечно улыбающегося Юрия Алексеевича не было на том месте, где ещё утром я его видел. Даже следов краски. И арматурины не было.
Я так понял, мы нашли точку отсчёта. Да?
Мгм… – прошипел я сухим горлом. Во рту снова образовалось ощущение сухого пергамента. – Так что там твой Матрёныч говорит про места и разломы?
Митрофаныч…
Это уже и не важно…
Каким-то шестым чувством я заметил двоих крепких мужиков в костюмах, быстрым шагом направляющихся к нам. Когда я обернулся, они резко побежали в нашу сторону.
Бежим! – рявкнул я и выталкивая Сашку, рванул, как настоящий кенийский олимпиец. На бегу я пытался быстро сообразить, куда нам, собственно бежать? Саня, тот вообще ничего не понимая, бежал чуть сзади меня с глазами как блюдца, даже не пытаясь узнать, куда и почему мы бежим. Подбегая к железнодорожному мосту, я кинул взгляд на подъехавшую электричку и резко повернул на насыпь. Шурик не отставал. Ребята тоже, но метров шестьдесят – восемьдесят между нами всё же было. Я и не ожидал от нас такой физической подготовки! Как будто оба служили в спецназе. Не меняя скорости движения, мы влетели на насыпь и перемахнули через забор. И уже зашипели двери вагонов, как мы заскочили внутрь. Тут-то они и отстали…
Блин! Ну ты моришь! – отдуваясь как паровоз выдохнул Сашка. – Это кто?
Понятия не имею. – моё сердце колотилось где-то в горле.
А какого ж рожна мы так от них бежали?
А какого они за нами?
Резонно… Что теперь думаешь делать?
Думаю, думать…
Опять резонно. А меня посвятишь в свои думы?
Скорее всего, да. Потому что думать одному у меня сегодня не получается. Короче, я сегодня ночую у тебя. Ты ж всё равно в ночь уходишь.
Так-то, да. Думаешь они бежали за тобой?
Ну или за тобой…
А я-то тут при чем?
Да и я, скорее всего, не при чём, но что-то им от нас нужно. Было…
На Киевской выйдем?
Давай. А пока надо подумать…
Итак, сложив все «за» и «против», в чистом остатке у меня получилось следующее: утром что-то произошло, что повредило либо мою голову, либо связь с реальностью. Причём, заметил это только я. Хотя, нет. Те два мужика в костюмах, явно одно из звеньев этой цепи. Кто они такие, чего хотят… непонятно. Но бежали они, однозначно, за нами. ФСБ-шники? Но чем я их мог заинтересовать? Полиция? Да какие они, нафиг, полицейские?! Тут структура посерьёзней. И почему они были возле этой злосчастной эстакады? И эта невидимая для меня стена… А Саньке – хоть бы что… Получалось, вопросов гораздо больше чем ответов.
Сань, а этот твой Никонорыч, он…
Митрофаныч
Да хоть Сигизмундыч, он сегодня работает?
А, он каждую ночь работает.
Короче, я иду сегодня с тобой на работу.
А ты мне там нужен? Хотя… Да. Мне спокойнее будет, если ты под присмотром будешь. Так ты и впрямь думаешь, что это как-то связано с порталами, перемещениями во времени и пространстве?
Я пока не нахожу других объяснений… Одни вопросы, на которые нет ответов.
Я бы, пожалуй, познакомил тебя с одним доктором, он как раз специализируется на пришельцах и порталах… Если бы ни эти два громилы в костюмах. Да кто они такие, вообще?! – В это время в тамбур начал вливаться людской поток из вагона – явный признак приближающегося контроля. – Блин, ну только контролёров нам ещё и не хватало. Как думаешь, успеют дойти до нас, нет?
Я заглянул в дверное окошко и чуть не сел. Ноги подкосились. В вагон, с противоположной двери, зашли те самые два верзилы в костюмах, которых, я клянусь, мы оставили на платформе. Они не спеша шли по вагону и внимательно всматривались в пассажиров.
Так, Саня, не делая резких движений, но очень быстро двигаемся в сторону «хвоста». – Саня уловил ход мыслей, это было видно по его квадратным глазам. И начал, не оборачиваясь, протискиваться сквозь людскую массу, двигаться к переходу между вагонами. Но это оказалось не просто. Так как до последнего вагона оставался всего один. И все «зайцы» уже скопились в монолит, ожидающий открытых дверей на станции. До которой ещё минуты две-три езды. Но, как говорилось в одном российском фильме: «жить захочешь, не так раскорячишься», поэтому Шурик, внезапно познав всю систему ниндзю-цуань, стал, словно вода, просачиваться между плотной людской массой. Мне оставалось только следовать за ним, попутно озираясь на «товарищей в штатском». Которые, к слову, прошли уже большую часть вагона, при этом, бесцеремонно, подняли двух парней, примерно нашего возраста, которые имели нахальство им возразить. Затем последовал молниеносный удар под дых и возмущённый гул пассажиров. Но нам это было только на руку. Спасибо вам, пацаны, что не зная сами, вы дали нам время добежать до конца следующего вагона. Добрались мы вовремя. Двери открылись и мы, слившись с людской толпой поплыли в сторону Киевского вокзала, откуда направились в метро.
Так, молодой человек, ты мне сможешь убедительно объяснить, как эти две гориллы попали в поезд? – Саня был напуган не меньше моего.
Я задался тем же вопросом. Я видел вот этими глазами, как закрылась дверь у них перед носом!
Ты зачем, вообще, ко мне с утра припёрся?! Я не знаю, что там с твоей головой, но проблем в жизни мне совсем не хочется. А эти мужики – это, блин, большая какая-то проблема! – у Санька началась истерика. Нет, я его не осуждаю, жил себе парень спокойно, трупиков вскрывал, после этого отсыпался, тусовался, короче, жизнь была понятна и ясна. До этого дня.
Санёк-Санёк, успокойся, мы привлекаем внимание… А оно нам сейчас не надо… Я и сам нифига не понимаю. И мне это нравится не больше чем тебе. Ты хоть живёшь в понятном мире, а я… Блин, я только сегодня узнал, что бабушка, которую мы схоронили, жива… Так… Слушай, может ей позвонить, может она что-то просветит?
Звони – он психанул и пошёл впереди меня на платформу. «Звони…» Еще бы знать её мобильный… Хотя есть же городской. Его-то я помню, мой, как никак… Мне так думается… Я достал мобильник и набрал по памяти свой городской, в телефоне его, понятно, не было, потому что себе домой я, обычно, не звонил. Не было такой нужды. Пошли гудки и моё сердце опять заколотилось, как отбойный молоток…
Алло? – раздалось на том конце.
Б..бабуль, привет… – я не могу передать словами то чувство, когда разговариваешь с человеком с того света. Горло пересохло, язык прилип, мысли разбежались в разные стороны… Поэтому, написанное, не совсем то, что я произнёс вслух. Получилось бульканье с кряхтением и сопением.
Серёж, это ты?
Да.
Что случилось?
А что случилось? – послышался шорох в трубке и неожиданно раздался мужской бас. – Сергей Александрович, меня зовут Виктор Анатольевич, нам необходимо срочно увидеться, я жду Вас дома. Не заставляйте бабушку волноваться. – И вызов прервался. Саня стоял в паре шагов от меня и, видимо, слышал, а может быть догадался…
Уже там?
Мгм… – я мотнул головой, не зная что делать дальше… – не ходи со мной. Им лишние свидетели не нужны…
Ага, так я тебя и отпустил одного. Поехали. Раз уж я все равно в теме.
II
12.04.2017г. 9.40 Мск
Я проснулся от громкого крика бабули: «Серёжа! Ну что ж ты в кровати-то ещё?!» Голова болела, что-то мы вчера с Саньком перебрали, похоже… Блин, десятый час, шеф меня покарает. Придти на работу позже него!.. Это катастрофа! Благо бабушка завтрак приготовила, не натощак нестись. На ходу я затолкал в себя яичницу и запил чаем. Выбежал на улицу, а таааам… Красота! Весна, птички поют, капель… Да и фиг с ним, с шефом, выпишет выговор, а то и просто побурчит и отправит из кабинета. Ему, наверняка, не хочется сисадмина менять, который с ним с самого основания конторы. А хорошо как, оказывается, когда не в час пик едешь на работу, народу на улице нет, практически, метро полупустое. В общем, надо взять на заметку, что иногда можно опаздывать на работу и получать от этого неописуемое удовольствие. Вон как широко Гагарин улыбается в конце зала. Точно, День космонавтики же! Скажу на работе, что в космос летал, в честь праздника.
Захожу я, значит, в офис, там что-то непонятное творится. Со мной никто не здоровается, а смотрят на меня как на душевно больного. Странно. Пойду у Лизоньки узнаю, к чему бы это?
Лизок, привет!
И снова, здрасьте!
Это какой-то розыгрыш, да? Опоздали чуток, дней, примерно, на 12. Что происходит-то?
Серёж, я тебе уже сказала, иди работай и мне работать не мешай.
Интересный поворот, ладно, не буду к человеку приставать, пойду к Тёмке загляну лучше.
Артём, я категорически Вас приветствую!
Ты ещё не дома, что ль? – пробурчал он не отрываясь от монитора.
А должен?
Насколько я понял, шеф отпустил тебя – поднял взгляд на меня – или не отпустил все-таки? Ну, коль уж ты здесь, глянь, что-то 1С: подвисает. Ты сервер не отключил, надеюсь?
А я его включал уже что ли? – насколько мог иронично с ехидной улыбочкой уточнил я.
Серёг, не морочь голову, я понял, что у тебя утро выдалось не из лёгких, но это уже не смешно. Посмотри, что там с сервером и, если шеф все-таки тебя отпустил, иди отдыхай, ок?
Ну ладно, пойду. Или что-то я не понимаю, или что-то произошло, чего я не понимаю… Ну ладно, сервак, так сервак… Хм, странно, комп включен, мой, между прочим, админский, комп! Тёма что ль включил? Ну, видимо, потому что сервер тоже надо запускать, чтоб он работал. Сижу в кресле, жду, пока запустится. И шеф меня не ищет, да и, кроме того, домой меня отпустил… Когда успел? В любом случае, это лучше, чем выговор, можно и выдохнуть. Саньку надо позвонить, нефиг спать. А то я на работе, а он спит. Говорил вчера, не надо мешать коктейли… Блин, голова раскалывается.. Интересно, сети нет. В центре-то Москвы… Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!.. Перезапустил. Нет сети. Ну да ладно, я нескромный и с рабочего могу позвонить. Как так, линия занята? Видимо, какие-то вспышки на солнце, не иначе. А то с чего бы все как с ума посходили?! Включая технику. Как бы это узнать, за какие такие заслуги шеф меня домой-то отпустил? Заочно. И отпустил ли? А то я б к Саньку поехал, папин коньяк пробовать. Нет, не подумайте, я не алкоголик, но бывают дни, особенно утра, наверное так это слово произносится, когда для того чтобы не умереть, надо стать чуть-чуть алкоголиком. За раздумьями вышел в менеджерскую, попить водички, сами понимаете, не зря мысли об алкоголизме в голову лезут… А тут и шеф, на водопой тоже идёт.
Сергей, я был уверен, что ты домой уже ушёл.
Да-да, Виктор Палыч, сервер перегружал. Сейчас пойду. – Уффф.. Что-то, может и правда домой пойти, а то какие-то галлюцинации, видимо…– всё, убегаю, Артём выключит компьютер в конце смены. До свидания, Виктор Палыч!
До завтра.
Не понятно, что за чертовщина тут происходит, но я не дурак, чтоб отказываться от выходного. Тем более в моем сегодняшнем состоянии. Поеду ка я с неожиданным визитом к Саньку. По-любому, ещё спит. Есть такая порода людей, которая может спать сутки напролёт. Сашка такой. Сколько его помню, спит как сурок, правда в случае необходимости, может соскочить и за минуту быть у дверей, собранным, выбритым и наодеколоненным.
До метро с работы, оказалось идти ещё приятнее, вот что значит заработаться. Уже и забыл как улица днем выглядит. А погода-то какая… Мммм… Красота. Погулять что ли выдернуть этого спящего красавца. Может и организму полегчает. Точно! Надо погулять. До «Парка Победы» ехал практически один в вагоне. Кто-то заходил и на следующей выходил, а так, я один сидел на всем сиденье. Как будто и не в Московском метрополитене, честное слово! От скуки залез в телефон – сети так и нет. Может телефон сдох? Хотя что «Яблоку» за полгода сделается? Ладно хоть wi-fi ловит халявный. Саня точно спит. Ни в Контакте, ни в ОК его нет. Раньше, пока Фейсбук не был под жёсткой цензурой антиамериканских правительственных служб, он там обитал, а теперь приходится довольствоваться «отечественным производителем». Ладно, приехали. Время уже обед, но мой организм ещё не готов к приёму чего-либо внутрь себя, яичница бабушкина все ещё ворочается во мне… Надо подышать. Пойду не спеша. Идти, правда, двести метров, но надо как-то постараться. Эх, красота вокруг! В парке мамки прогуливают своих чад, два придурка сидят на лавочке и руками машут. Вот, мог бы поклясться, один из них похож на Шурика, а второй в куртке, как у меня! Х-ха! Власть моды! С этим импортозамещением все стали ходить как из инкубатора. И я не исключение. А вот второй типок, который один в один Санька, одет не в наши вещички, импортные. Блин, может это он и есть? Пока соображал, ребята оба встали и пошли в сторону Мемориала. Который в «моей куртке» хромает чего-то и шатаются слегка, эх, привлекут они внимание милиции, как пить дать. Ну их, пойду ка к Шурику, заставлю этого клубного гурмана расщедриться на коньячок.
Подошёл я к домофону, значит, кнопочки натыкал, вызов идёт, Сашка не идёт. Повторил. Та же песня. И тут из подъезда выходит сосед Сашкин, дядя Вова. Ну, мы как-то с детства его привыкли так звать, так он и остался дядей Вовой для нас.
Здрасьте, дядя Вов!
Привет, Серёж, забыли чего?
Да, вроде нет.
А чего вернулись? Дороги не будет! Примета есть такая…
Откуда вернулись? – уточнил я на всякий случай, подозревая что-то нехорошее… Сразу эти два раздолбая на лавочке вспомнились и как-то яичница к горлу подошла…
Откуда ж мне знать, куда вы направились – хохотнул дядя Вова и пошёл куда-то по своим, изрядно пенсионерским, делам.
Тааак… Значит… Так же не бывает, да? Я либо есть, либо меня нет, правильно? Логика же она – вещь железная… И если я здесь, а мы ушли с Шуриком, то либо меня два, либо у меня шизофрения или какой-то другой вариант душевного и умственного расстройства… И, кстати, тогда становится понятным кого отпустил шеф! Но не понятно, кто это вообще?!! Спокойно, Сергей Александрович, спокойно… Надо догнать этих двоих. Или не надо… Бабуле надо позвонить! – такая гениальная мысль пришла мне в голову, и грела моё сознание, пока я в очередной раз не обнаружил, что нет сети. Тьфу ты. Ладно, поеду домой, там разберёмся. Дома хоть городской телефон есть. Дойти до остановки и на маршруточку… Цель номер один. В переходе не многолюдно, но два каких-то амбала стоят прямо посередине, мимо них никак не пройти. Вот не люблю я амбалов, которые дорогу перегораживают, по-любому докопаются до чего-нибудь, или «дай закурить» банальное, или «чё ты наушники затолкал по самое среднее ухо», или ещё масса вариантов. Но возвращаться у них на глазах – это, вообще, махать красной тряпкой перед быком. Ё-маё! Попробую просочиться аккуратно с видом иностранца. Ага, сейчас, просочился… Не успев раскидать эту мысль по сознанию, я увидел, как эти двое двинулись в мою сторону. Даже и тени сомнений не было, что идут они именно ко мне и вариантов побега уже тоже не оставалось. Я замер в ступоре.
Сергей Александрович? – вежливо, но настойчиво, поинтересовался один из них, вид у которого был чуть милее, чем у его напарника. Второй, вообще, своей фигурой и передней частью головы (лицом, это язык не поворачивается назвать) очень смахивал на бойцовского питбуля. Его голова плавно переходила в шею, на месте встречи которых сидели уши, а нижняя челюсть чуть выпирала вперёд. Глаза при этом были как две коричневые пуговицы и, кажется, даже не моргали. В общем спорить с ним хотелось меньше всего на свете, поэтому я быстро согласился с тем, что я Сергей Александрович. – Вы нас извините, пройдёмте, пожалуйста.
Вашу бабушку! Извините… Пожалуйста… Откуда он такие слова знает? Он мог просто сказать: «сидеть!» И я бы сидел в собственной луже! Остатки воли покинули меня от страха и я покорно пошёл «пройти» с ними. Мы вышли на другой стороне Кутузовского, как раз к той остановке, на которую я и целился. Но маршрутку мне ждать не пришлось, так как меня вежливо пригласили в тонированный «Соболь», за рулём которого сидел ещё один амбал. Единственное, о чем я пожалел в тот момент, что на прощание так и не дозвонился до бабули.
Виктор Анатольевич, семь тысяч четырнадцатый в машине! – позвонил кому-то «вежливый» амбал. Ему что-то ответили и он сказав «хорошо», дал команду «Трогай!», тому, кто за рулем. И тот послушно поехал. Больше всего меня смутило, что я не знал, куда мы «тронули», а водила знал. И это пугало ещё больше. Блин, «семь тысяч четырнадцатый» – это я что ли? Почему? И куда мы едем? Машина тонирована не только снаружи, но и изнутри, так, что ничего не видно. – Вы не волнуйтесь так, Сергей Александрович, мы едем в наш офис, с Вами проведёт беседу наш руководитель и всё Вам объяснит, а потом мы отвезём Вас домой.
Спасибо. Успокоили. Но я как-нибудь сам доберусь… С Вашего позволения… – это, видимо, показалось смешным «питбулю» и он ощерившись издал кашляюще-свистящий звук, по всей видимости, смех… Меня передёрнуло.
Не обращайте внимания, Стасик – хороший парень, но работа у него вредная, поэтому манерам не обучен – железным тоном сказал «вежливый» глядя на «питбуля» и тот сразу сделался той же страшной мумией, какой и был до этого.
Стасик! Да ну, нафиг! Это Стасик?! Это Хэллрейзер! Он его вообще видел этого Стасика? Им непослушных взрослых можно пугать, я не говорю о детях, у тех будет травма психики до скончания дней! Ему и оружия, мне кажется, не надо. Он сам психологическое оружие! Одного вида его достаточно, чтобы сдаться в плен. От таких приключений меня пробил холодный пот и пересохло в горле. Про похмелье я и думать забыл! Но мой внешний вид, видимо, всячески изображал недомогание и «вежливый» предложил мне бутылку минералки, которую ловко извлёк откуда-то из за сиденья. Я отказываться не стал. Да и как тут откажешь, когда рядом сидит такой «Стасик». Хлебнув, я почувствовал облегчение во всем организме. Но включился мозг! И это было ни к стати. Пока я на эмоциях и в панике делал всё на автомате, было проще. А сейчас в голове зароились, будто дикие осы, мысли. И по большей части – вопросы. Кто это? Куда меня везут? Почему семь тысяч четырнадцатый? Как это связано с тем «мной», который ушёл с Шуриком? Что, черт подери, вообще происходит?! Почему я?! Не знаю сколько времени эти осы жалили мой мозг, но машина остановилась. Странно, а ведь до этого, мы ни разу не останавливались? Что в Москве побороли пробки? Или светофоров не осталось?
Приехали. – оповестил всех шкаф из за руля и Стасик открыл дверь. От яркого уличного света картинка потерялась на какой-то момент.
Выходите, Сергей Александрович, не бойтесь. – это «вежливый» поторопил меня из задней части «Соболя». Я подался вперёд и…
От всех этих нервов мой организм не выдержал и отпустил-таки утреннюю яичницу, точнее, то, что от неё осталось, прямо на ботинки Стасика.
III
12.04.2017г 16.15 Мск.
Так, Саня, не пори горячку. Домой я еду один. Ты в случае чего, знаешь что произошло и как нужно действовать. Если заберут нас обоих, никто ничего не узнает и не докажет. Ты лучше дуй к своему Митрофанычу и узнай у него, что это может быть и чем мне это чревато.
Ты бредишь что ли? Ты всерьёз думаешь про вот эти вот порталы-переходы? Мы с тобой взрослые люди, Серый, с высшим образованием! Я, конечно, не знаю во что ты вляпался, но в теорию с перемещением в пространстве-времени я верю в последнюю очередь.
У тебя есть другие варианты? По тупому выражению на твоём лице, вижу – нет. Поэтому давай-давай, на работу, труба зовёт. Я в разливайку, для храбрости, и домой, хоть на бабушку посмотрю. Как никак двенадцать лет не видел. Всё! На связи! – Я обнял его, хлопнул по спине, по-дружески и быстро, не оборачиваясь пошёл в метро.
На станции «Кунцевская» всегда стоял ряд ларьков с фастфудом, шаурма, суши-роллы всякие и прочее, там же втихаря продавали водочку и прочие горячительные для «постоянных» клиентов. Но каково же было моё удивление, когда на месте «Шаурмы» я увидел павильон «Разливай!», но это меня порадовало ни чуть не меньше. К тому же, как выяснилось, хозяин тот же узбек, ассортимент тот же, только разливные напитки теперь продают открыто и их перечень увеличился. Чудеса Советской власти, прям! И тут же стоят полисмены, которые оприходуют незадачливых алкоголиков в местный вытрезвитель. Об этом меня предупредил хозяин и бонусом подарил пачку «Мятной» жвачки. Выпив залпом полстакана коньяка и закусив его наскоро самсой, я засунул жвачку в рот и пошёл с надменным видом мимо патруля, которому, кстати, было не до меня, другого «клиента» обрабатывали, в направлении дома. Подходя к этой злополучной эстакаде, я снова почувствовал напряжение, словно от высоковольтки, но амбалов в костюмах видно не было. Да и к чему им теперь быть, они ждут меня дома. На парковке возле дома стоял единственный автомобиль – «Соболь», наглухо тонированный. Я каким-то краем интуиции понял, что это не просто автомобиль, он за мной… Я прошёл мимо него, никто на меня не бросился, не стали заламывать руки и завязывать глаза… Хотя опять-таки «зачем?», там бабушка в заложниках. Я открыл подъездную дверь и вошёл.
IV
12.04.2017г 17.02 Мск
Друг, Митрофаныч, выручай! – слёту начал Саня.
Здравствуй, для начала, Саша, чем я тебе могу помочь? – Митрофаныч оторвался от старого, видывавшего виды, блокнота и поверх очков посмотрел на Санька.
…вот поэтому к тебе, как к главному специалисту по всей этой мистике, я и обращаюсь – закончил пересказ сегодняшних злоключений Шурик и глотнул кефира из бутылки Митрофаныча.
Хмм… Давненько я не слышал таких занимательных историй, – усмехнулся в усы Митрофаныч, – где, говоришь, он пролетел?
В смысле «пролетел»? Ааа! Под эстакадой на Рублёвском, на пересечении с Кутузовским, под ж/д мостом. А что?
Да не было там раньше портала. Вот что.
А ты знаешь где были? Ну ка, давай подробнее, они что, и в самом деле есть?
Да полно! Как дырок в хорошем сыре! Только к каждому порталу свой ключ. Ну, как тебе объяснить, способ входа-выхода. Поэтому, случайно в него попасть крайне проблематично. Но твой друг как-то умудрился-таки вляпаться в это… Ну, ты за него не переживай, его вернут обратно.
В каком смысле «обратно»? Это как? То есть был человек и нету? Митрофаныч, ты меня не пугай! Надо что-то делать. Нельзя же так просто взять человека и… «вернуть».
Ещё раз говорю, не переживай. Его вернут в своё пространство-время, а тот который либо ушёл вместо него, либо остался здесь, что для него тоже не лучший вариант, останется в этом. Ну промоют ему мозги слегка, сначала узнают что ему известно, а потом он проснётся дома, как ни в чем не бывало.
Погоди, ты откуда всё это знаешь? Рассказывай давай. Я что-то очень обеспокоен судьбой товарища… Товарищей…а ты чего-то недоговариваешь… Не темни, выкладывай что тебе обо всем этом известно, кто эти люди? Как они узнали про Серого? Как они его «вернут»?
Очень много вопросов, молодой человек, на которые я не могу сейчас ответить. Подожди минутку, я скоро вернусь – сказал Митрофаныч и исчез в направлении санузла.
Санёк маялся, маялся… Прошло минут двадцать, как Митрофаныч ушёл в туалет, и всё нет. Ну понятно, что у каждого свой организм и требуется разное время, но не в такой же напряжённой ситуации!
Митрофаныч! Ну ты там уснул что ли? – крикнул Санек в направлении, куда тот подался. В ответ – тишина, как у Высоцкого в песне. Саня напрягся. Его нервы тоже начали сдавать. Денёк был нелёгкий. А ещё ночная смена предстоит. – Митрофаныч! Едят тебя мухи! Ты там в параллельный мир ушёл что ли?? – гаркнул он во всю глотку – Главное, чтоб не в лучший из миров… – пробурчал про себя и сам испугался этой мыли.
Митрофаныч! Хорош издеваться! – начал ломиться, в закрытую изнутри, дверь Шурик, но в ответ опять доносилось только собственное эхо. Так на своей работе Сашка ещё никогда не боялся. – Да ну, нафиг! Да так же не бывает! Ёлки зелёные!!! И этот ещё пропал… Хоть бы жив был…
V
12.04.2017г 16.47 Мск
Когда Стасик увидел содержимое меня на своих ботинках, он, видимо, забыл, что хороший парень и очень жёстко вытряхнул меня из «Соболя». Прямо на асфальт. На что «вежливый» ему сказал, мол аккуратнее надо быть. Дал мне несколько несильных оплеух, а когда я пришёл в себя, дал влажную салфетку и поинтересовался, всё ли у меня хорошо.
Место, куда мы приехали, доверия не внушало. Серая бетонная коробка, за массивными железными воротами. И в этом бетонном колодце одна единственная дверь и больше ни окон, ни каких-либо других отверстий, которые обычно люди делают в жилищах. Дверь была старая, деревянная. По ощущению, некрашеная со времён революции.
Прошу Вас – так же вежливо предложил мне пройти тот, который не Стасик, и открыл эту самую дверь. Как я и думал, лестница, которая вела на второй этаж, была сделана в те же времена, что и дверь и выкрашена в коричневый цвет, который был прошоркан по середине ступеней и перилах . Как-то нелепо всплыла мысль о царской семье, которую расстреляли в подобных, как мне представилось, казематах. Стены этих казематов были внутри такие же бетонные, как и снаружи. В общем, фантазия разыгралась не на шутку, да так, что у меня снова подкосились ноги. Стасик, который шагал позади меня, как-то непринуждённо так, подхватил меня подмышку, как портфель какой-нибудь и занёс на второй этаж, где нас ждала столь же старая, но лакированная дверь.
Вежливый постучал и за за двери раздался приятный мужской бас:
Да входите уже. – «Вежливый» открыл дверь и пропустил меня вперёд, сам зашёл следом. Стасик вообще решил не заходить.
Здравья желаю, товарищ полковник! – отчеканил «вежливый» – Сергей Александрович Смирнов, семь тысяч четырнадцать.
За столом из хорошего красного дерева, как мне показалось, сидел мужчина неопределённого возраста, от сорока, до шестидесяти. Сухой, подтянутый, знаете, такой типичный советский чекист. Вообще весь кабинет, в целом походил на декорацию к фильму о 1937г. Как я уже отметил, стол, покрытый зелёным сукном, на котором лампа с абажуром и чёрный телефон с дисковым номеронабирателем. Деревянные стеллажи с книгами и какими-то папками, у входной двери жёсткий кожаный диван без спинки, а возле стола стул, сиденье которого обито чёрной, уже изрядно вытертой кожей. Короче, от всего этого зрелища кабинета НКВД-шников, меня опять начало мутить и подкосились ноги.
Да Вы присаживайтесь, Сергей Александрович, в ногах правды нет. – спокойным голосом предложил мне «товарищ полковник» и указал на стул возле своего стола. – Чай будете?
Спасибо, не откажусь. – подходя на неверных ногах к стулу, прошамкал я сухими губами, и всё-таки попав на него своим органом, который хоть и не искал приключений, но нашёл, откинулся на спинку.
Серёжа, сделай нам, пожалуйста чайку – вежливым, но не терпящим возражений, голосом, попросил-приказал товарищ полковник и «вежливый», как выясняется мой тёзка, исчез за его спиной между двух, казалось бы, плотно стоящих стеллажей. – Я смотрю, самочувствие у вас не очень, правда? – обратившись уже ко мне, пристально посмотрел в глаза товарищ полковник.
Да, как-то, знаете, события последнего часа не сильно способствуют здоровому цвету лица – и откуда-то во мне неожиданно для себя проснулся сарказм, я сам обалдел.
Шутите… Это хорошо! – с какой-то двоякой интонацией улыбнулся полковник. Мне вдруг вспомнился, не знаю откуда всплывший, фрагмент из фильма про товарища Сталина, который после такой фразы отправил на расстрел какого-то солдата…
Простите, как я могу к Вам обращаться? – поинтересовался я у хозяина кабинета.
А ко мне лучше не обращаться, Сергей Александрович, – как-то опять двусмысленно ответил тот. Что ещё больше нагнало жути в мой и без того воспалённый мозг. – Я надеюсь наша встреча будет недолгой и особенно разговаривать нам не придётся. Я Вам сейчас, вкратце, объясню причину Вашего визита сюда, дам некоторые рекомендации и… – в это время что-то громко щёлкнуло за спиной полковника. И от этого звука и моего внутреннего напряжения, я подскочил на стуле задействовав мышцы только одного седалищного органа, сантиметров на пять! От чего на лице моего оппонента появилась улыбка, обнажая жёлтые прокуренные зубы. – Вы успокойтесь, мы не причиним Вам никакого вреда, напротив, мы сейчас оберегаем Вас от неожиданных случайностей. – из за стеллажей в это время появился вежливый Серёжа с двумя стаканами чая, как вы уже, наверняка догадались, в подстаканниках. – Спасибо, Сергей, можешь быть свободен, пока. – Тёзка поставил стаканы и удалился за дверь. Мы остались вдвоём. Звук, от которого я подпрыгнул, был всего лишь щелчок отключающегося электрического чайника. Эта мысль вернула меня в реальность из галлюцинаций о чекистах, «воронкАх», репрессиях и расстрелах. Я облегчённо выдохнул. Что не осталось незамеченным полковником. – Вот и славно, попей сладкого крепкого, чая. Ты такого, наверняка, не пробовал. – Как-то неожиданно перешёл он на «ты» и отхлебнул из своего стакана и нагнувшись ко мне над столом, продолжил сухим официальным тоном. – Ваше сегодняшнее «недомогание» связано не с Вашими вчерашними походами, по большей части, а с появлением в Вашей параллели двойника. Того самого, которого Вы видели со своим другом. – Вот это была интересная новость, я тоже отхлебнул из стакана. Чай оказался, действительно, крепким и вкусным, но сахара в нем было столько, что мне хватило бы на неделю. – Такое ощущение всегда бывает за некоторое время до аннигиляции.
До чего, простите?
До аннигиляции. Этот термин был позаимствован из физики.
Да, я знаю, что такое аннигиляция, но как этот термин можно применить ко мне?
Вы, значит, знаток физики, тогда, наверняка знаете, что одно и то же тело не может занимать два места в одном пространстве и времени и два тела не могут занимать один объем…
Эммм… Наверное, да.
А сегодня у Вас был такой шанс. Но, благо, мы успели вовремя сработать. Вы пейте чай, пейте. Сахар сейчас нужен Вашему организму, как никогда. Так вот, сейчас мы ждём звонка и развлекаемся беседой. Как только звонок поступит, Вы поедете домой и ляжете спать. А на утро ничего не будете помнить об этом дне.
Вы что, сделаете мне лоботомию или вколите какую-то сыворотку?
Нет. Это ни к чему. Я уже всё сделал.
Раз уж Вы всё сделали, можно Вас попросить, объяснить мне кто этот двойник, почему аннигиляция и как это вообще возможно?
А почему бы и нет? Попросите.
Прошу.
Нет, нельзя. – железным тоном отрезал полковник. – Попробую объяснить ровно то, что Вы сможете воспринять. Тот, кого Вы видели в парке, это – Вы. Выпавший из параллели семь тысяч одиннадцать. Который сумел открыть новый неизвестный до сего дня портал сразу через три параллели. И это очень осложнило нашу работу и успело задеть несколько человек. А это не очень хорошо, как Вы понимаете. Надеюсь…
И я надеюсь. Но пока не особо понимаю…
Да теперь это и не особо важно. Главное, что Вы сейчас здесь, а семь тысяч одиннадцатый уже локализован.
А что будет с ним? Со мной… семь тысяч одиннадцатым?
Попробуем вернуть назад.
Где-то сбоку за спиной у полковника, неожиданно, раздался кашель, которым обычно привлекают к себе внимание… Я опять подпрыгнул на стуле, усилием тех же мышц! Я был уверен, что мы в кабинете только двое! Он тоже напрягся, видно было, что не ожидал этого звука. Резко встал и зашёл за один из многочисленных стеллажей с книгами, что стояли позади стола.
Здравья желаю, товарищ генерал! – отсалютовал полковник кому-то, невидимому мне. После чего господа-товарищи офицеры перешли на шёпот из которого я смог вычленить только те же цифры и свою фамилию… Что меня вовсе не позабавило… Я напрягся в ожидании чего-то нехорошего. Какое-то шестое чувство заставило меня встать со стула и двинуться к двери. Дойти до которой я, разумеется, не успел.
Сядьте, пожалуйста, обратно – приказным тоном скомандовал мне голос из дальнего угла комнаты. И это не был мне знакомый мне голос полковника. Пока я стоял и мялся в нерешительности, в дверь вошёл «вежливый» Серёжа за спиной которого маячила фигура Стасика. Выходить сразу расхотелось. Я вернулся на стул. И тут раздался телефонный звонок. Блин! Я от него не то что подпрыгнул, меня снесло со стула! Это Вам не 64-голосая полифония на смартфоне, от такого трезвона уши заложило! И душа ушла в пятки. Из за стеллажа вышел полковник и взял трубку.
Прекрасно! – всего одно слово и положил трубку обратно. – Товарищ генерал, на месте! – крикнул он за стеллаж и вернулся ко мне. – Так вот, Сергей Александрович, допивайте чаёк и ребята довезут Вас до дома.
А можно я сам доберусь?
Можно. Но не выйдет. Сюда, как и отсюда, самостоятельно никто не путешествует. – и глядя через плечо в сторону, откуда раздался кашель, добавил: – за редким исключением…
И я понял, что Серёжа со Стасиком ещё составят мне компанию. Как и обещали… Я залпом допил чай, хоть гортань и свело от количества сахара и встал со стула.
Можно идти? – поинтересовался я у полковника.
Да. Всего хорошего. Ребята Вас проводят до машины.
До свидания…
Надеюсь, «прощайте» – уточнил полковник.
И то правда. «Прощайте» мне тоже нравится больше.
VI
12.04.2017г 17.02 Мск
Я подошёл к двери, к своей двери, между прочим, и замер. Мозг усиленно отказывался поверить в происходящее. Бабушка… Сколько лет я уже не звонил в эту дверь, а открывал своим ключом. Вот и сейчас стоял в растерянности: открыть самому или все-таки позвонить. Каждая секунда тянулась как резиновая, долго и с надрывом. А я стоял. Пока дверь сама не открылась. А на пороге стояла бабуля. Моя родная, живая, как будто ничего не было и мне всё это приснилось в страшном сне. Как же я по тебе скучал, милая… Всё в том же совдеповском халате и своих нелепых очках в роговой оправе… Невольно у меня покатились слезы. И перехватило горло.
Ну, не переживай, Серёжа, ты же ничего не натворил, правда? Сейчас мы во всём разберёмся и всё будет хорошо. – Она успокаивала меня, как ребёнка, обняв и прижавшись головой к моей груди. Так как рост позволял дотянуться только до туда. – Заходи-заходи. Сходи ка умойся, а я пока чайничек подогрею.
Я зашёл в ванную комнату, не разуваясь и не заглядывая в кухню и комнату. Что-то мне подсказывало, что ничего хорошего я там не увижу. На полотенцесушителе висит два полотенца, по всей видимости, одно моё, второе бабулино. Я умылся, пробил свой зарёванный нос, принял гордый вид и пошёл на встречу неизведанному, но неотвратимому. В кухне, за столом, сидел мужчина лет пятидесяти. Спортивный вид и осанка выдавали в нем военного, пусть даже и в отставке.
Ну, здравствуйте, Сергей Александрович!
И Вам не болеть, Виктор Анатольевич!
Серёжа, кто тебя учил так разговаривать со старшими?! – вмешалась в разговор бабушка, которая, как раз налила мне чай и ставила кружку на стол. Да, для неё я, видимо, был всё ещё мальчиком, которого она нянчила с рождения. Она же не знала, что спустя четыре года, после её похорон, в мой восемнадцатый день рождения, родители разбились в автокатастрофе и я был вынужден заботиться о себе сам. Что и придало моему характеру некоторую жёсткость и циничность.
Ничего-ничего, Наталья Семёновна, это он от волнения, правда, Сергей?
Правда, Виктор Анатольевич. Может быть Вы мне расскажете, что происходит? А то, с самого утра день как-то не задался.
Ваша правда. У нас тоже как-то всё не заладилось. Ну да ладно, пейте чай и поедем всё исправлять.
Что значит «поедем»? – снова ввязалась бабуля – мальчик голодный, уставший, а вы куда-то опять ехать собрались. Ничего не знаю, но пока вы мне всё не расскажете и я вас не покормлю ужином, никто никуда не едет!
Ну, что ж, негоже обижать хозяйку, да и Вы, Сергей, наверняка соскучились, не будем торопиться. Минут тридцать-сорок у нас ещё есть.
А что потом? – меня терзали смутные сомнения, как Ивана Васильевича Буншу из известной комедии Гайдая…
А потом, – шёпотом, наклонившись через стол ко мне, заговорщицки произнёс военный – мы уедем, а другой Серёжа вернётся, так что никто подмены не заметит. – и лукаво подмигнул. Меня это смутило ещё больше. Какой другой Серёжа? Что здесь вообще происходит?! Но вслух, чтобы бабушка слышала, товарищ военный произнёс: – А потом, мы съездим на место аварии и Вы нам все покажете и расскажете, что и как было. Запротоколируем и обратно домой.
Какой аварии? Серёжа? Ты совершил аварию?
Нет, Наталья Семёновна, он стал единственным свидетелем ДТП в котором пострадал важный государственный служащий на Рублёвском шоссе. И нам нужно, чтобы Сергей прояснил ситуацию…
Подождите-подождите… – снова ввязалась бабушка, все-таки мировая она у меня! Была… – Я помню, как один человек вот так уехал и всё, потом только телеграмму прислали, что похоронен там-то…
Что ж Вы такое говорите, Наталья Семёновна?!
Я уже шестьдесят восемь лет, Наталья Семёновна, никуда одного не пущу! Вам подливы побольше или поменьше?
А давайте побольше! Сто лет не ел домашнего гуляша с гречей!
Да, – согласился я, – я тоже по нему скучал…
Ой, Серёжа, тебе ли жаловаться? Бесстыдник! – я как-то упустил, что бабуля, готовит каждый день, тому Серёже, и чуть не испортил всю картину. Тут до меня стало доходить, что я хоть и завидую тому, чьё место вынуждено занял здесь, но так жить уже не смогу.
Бабуль, не переживай, ты же наверняка проверяла документы у Виктора Анатольевича, запиши номер машины, если волнуешься, и, если через пятнадцать минут после отъезда я не вернусь… ты знаешь куда звонить. Мы ведь управимся за пятнадцать минут? – уточнил я у военного.
Думаю, должны.
Вот и договорились! Правда, бабуль?
Ешьте давайте, стынет всё! Договорились… Мобильный твой заряжен?
Конечно заряжен! Вон смотри! – и я опять допустил промах, модели телефонов не совпали…
Таааак… – протянула бабуля – ты куда свой телефон дел? Это что за аппарат? Ты мне зачем полгода тарахтел про свой новомодный как его там?..
Да, бабуль, на работе забыл, у Сашки взял.
И куда я, по твоему, должна тебе звонить, а? – я продиктовал свой номер, бабуля записала его на блокнотик на холодильнике. – Смотри, через пятнадцать минут не вернёшься, буду звонить, всю милицию и прокуратуру на ноги подниму!
Верю, бабуль, верю – чтобы как-то разрядить обстановку, я сделал вид, что мне смешно. На самом деле было вовсе не до смеха. Я понимал, что прощаюсь с ней ещё раз. Навсегда. Знаете, такое чувство, как будто увидел плохой сон, проснулся, а человек вот он, рядом, жив и здоров, а потом снова, просыпаешься и понимаешь, что это был такой вот сон во сне…
Ну что же, Сергей, поедем? – доев свою гречу с гуляшом спросил Виктор Анатольевич.
Пожалуй, да. – согласился я с ним и пожалел, что так и не успел отведать это чудесное блюдо из моего детства. – Вернусь, доем, не убирай, бабуль, хорошо? – и поднявшись из за стола, обнял её, поцеловал в щеку, как когда-то перед выходом в школу и не оборачиваясь пошёл к двери.
VII
12.04.2017г 17.00 Мск
На выходе из кабинета, к моему удивлению, меня ждал только Серёжа. Который ничего не говоря побежал по ступеням скрипучей старой лестницы, лёгкой трусцой. Мне ничего не осталось, кроме как бежать за ним. Хотя сил на бег не было. Машина во дворе уже стояла заведённой, Серёжа, так же молча, открыл передо мной дверь «Соболя». Я ожидал там увидеть Стасика, но салон был пустым. Я залез.
Всего хорошего, – сказал Серёжа и закрыл за мной дверь, ничего не объясняя на мой удивлённый взгляд. Ну, скажу честно, меня это нисколько не расстроило. «Шкаф» за рулём посмотрел на меня в зеркало заднего вида и нажал на газ. Я попытался посмотреть дорогу в лобовое стекло, через плечо водителя, но он, бесцеремонно, закрыл, так же наглухо тонированное, стекло отделяющее салон от кабины. Ну и ладно, решил я про себя. В конце концов, меня избавили от компании двух амбалов, а это уже радовало. На этом позитиве я и задремал. Разбудил меня голос водилы.
Приехали! – Я не сразу понял, кто приехал, куда приехал, что я делаю в машине. Открыл дверь, вышел. Встал у подъезда. «Что-то с памятью моей стало…» – прям, как у Симонова. Ничего не помню, как я сел в этот «Соболь». И лицо водителя незнакомо. Да и машина не наша, не агентская. Ну и ладно. Довезли и на том спасибо. Вот что-то спать хочется, сил нет, отпускают вчерашние коктейли. Интересно, этот экспериментатор коктейльный ушёл на работу? Дверь открыла бабуля.
Привет, бабуль! Как день прошёл?
Привет, всё хорошо, проходи, как раз всё горячее. – бабуля тоже сонная какая-то. Погода, видимо. Или давление упало.
Как самочувствие?
Да вот в сон что-то клонит. Давление померила, нормальное. Не пойму, что-то.
Ложись отдохни. Я сам поем.
Да. Спасибо. Прилягу пойду.
Я съел, заботливо положенный бабулей в тарелку, гуляш, хоть уже и слегка остывший, и решил тоже прилечь. Даже не включив «Танки». Что и для меня самого было удивительным. В принципе, если сейчас без десяти шесть, часик вздремну, нормально… И зарубиться ещё успею.
VIII
12.04.2017г 17.27 Мск
Я вышел в подъезд, спустя секунд тридцать вышел и Виктор Анатольевич.
Ну и что дальше?
А дальше, как и оговаривали, мы поедем на место Вашего перехода и Вы нам всё покажете.
А потом?
Потом мы попробуем вернуть Вас туда, откуда Вы выпали. Очень много вопросов, молодой человек, и очень мало времени. – он открыл передо мной дверцу пассажирского салона «Соболя», впустил меня, следом залез сам.
В салоне уже сидело два человека, в них я признал тех двух амбалов, что гнались за нами с Сашкой. Но вид у них был такой, словно они меня ни разу не видели, да особо видеть и не хотят. Один из них был коренастым, высоким, с короткой стрижкой, по всей видимости, спортсмен. Второй – вообще бульдог! Со стеклянными глазами. Интеллекта в них замечено не было. Да при такой внешности, он ему и ни к чему. Лишняя обуза. Мои размышления, об интеллектуальных возможностях этого типка, прервал звонок на трубку Виктора Анатольевича.
Слушаю, товарищ генерал – приосанившись, как будто по стойке смирно, ответил он. – Есть!
Потом он скомандовал водителю, мол, едем на базу, и обратился уже ко мне:
Так-с, Сергей Александрович, планы немного меняются…– начал он как-то неуверенно, почёсывая кончик носа, – как немного… радикально… В общем, объясню Вам ситуацию. Дело в том, что Вы, не знаю уж каким способом, открыли новый портал. Его не было никогда прежде. Тем самым озадачили наше руководство. И судя по тому, что в дело вмешался сам генерал, озадачили Вы всех нешуточно. Он предлагает Вам посотрудничать с нашим отделом, детали мне не известны, их Вам расскажет полковник Сатеев, к которому мы, собственно, и направляемся. Вы, надеюсь, не возражаете?
А я могу возразить? – съязвил я, глядя на тех двоих в конце салона.
Чувство юмора – отличное качество! Думаю, пока Вы не узнаете всех деталей, торопиться с возражениями не стоит. – загадочно подмигнул мне Виктор Анатольевич. Я молча согласился. Вот только бы Сашке позвонить. Он ведь там сейчас пытает своего Никодимыча, или как там его…
Простите, а могу ли я позвонить?
Александру? – неожиданно для меня спросил мой сопровождающий. У меня аж челюсть отвалилась. И, видимо, это не осталось незамеченным. – Мы знаем гораздо больше, чем Вы думаете. Вы и сами всё поймёте, потерпите немного. А Саша у же в курсе. Вы не переживайте.
Мы приехали в какой-то глухой бетонный двор за массивными железными воротами. Ни одного окна, только дверь. Одна единственная дверь. Старая и обшарпанная.
Интересно, много здесь людей расстреляли? – как-то неожиданно для себя спросил я вслух.
Что? – обернулся Виктор Анатольевич, который вышел из машины раньше меня и деловым шагом направился к этой самой двери, – А! Да, когда-то здесь приводили в исполнение приказы НКВД. К счастью, это было давно. Что мы тут не делали с этой энергетикой, но всё равно ощущается, правда?
Ощущается – не то слово, как сейчас перед глазами стоят. – Хмуро, в очередной раз, съязвил я.
Прошу за мной, – показал на одну-единственную дверь Виктор Анатольевич и так же, по деловому, направился дальше.
Как и рисовало мне моё воображение, лестница на второй этаж выглядела так же угнетающе, как и сам двор. Ощущение такое, как будто я её уже видел где-то. Наверное, в каком-то страшном сне. Или фильме по истории. Не важно. Наверху нас встретила такая же одинокая дверь, правда выглядела она чуть лучше, чем та, которая на улице. За дверью находился кабинет, антураж которого меня уже даже и не удивил. Пока я озирался по сторонам, ко мне обратился хорошо поставленным голосом мужчина, которого я не сразу и заметил между стеллажей и полок, которыми был уставлен этот кабинет. Он стоял у стены, возле, как его раньше называли, бюро, и курил.
Проходите, Сергей Александрович, присаживайтесь. Спасибо, товарищ подполковник, подождите нас за дверью.
Товарищ подполковник молча кивнул и вышел. Видимо, я действительно что-то интересное натворил, раз на охоту за мной отправили не лейтенанта, а подполковника! Ещё бы знать, что именно?
Сейчас всё узнаете, Сергей Александрович. Присаживайтесь. Чай будете?
Спасибо. Только что ужинал.
Ну, на нет и суда нет.
Вы мысли мои читаете что ли все? Что Вы, что товарищ подполковник.
Да это и не к чему, если честно. Мы все попали сюда при схожих обстоятельствах, поэтому и мысли у всех были одинаковы. – Полковник расположился в старинном кресле за столом, покрытом зелёным сукном. И предложил мне садиться на стул, который стоял по другую сторону этого стола. Я сел. И всем своим видом попытался изобразить неописуемое внимание. – Ну что ж, перейдём тогда сразу к делу. – продолжил он и наклонился ко мне. – Слушайте меня внимательно, желательно, не перебивая. Если возникнут вопросы, я позже на них отвечу. Договорились?
Думаю, да. Но обещать не могу. Уж больно денёк выдался нервный.
Да, я сегодня от Вас это уже слышал.
От меня?
Именно. Поэтому, слушайте внимательно, переваривайте информацию и копите вопросы на потом. Зря Вы отказываетесь от чая, вечер у нас с Вами, предстоит долгий.
Ну если так, то… Можно кофе у Вас попросить?
Попросить можно. Но кофе я не пью, а по сему его просто нет.
Спасибо, что не отказали. – Как можно вежливее схамил я, но полковник это проглотил. – Тогда согласен и на чай… Раз вечер долгий…
Тогда, сходите и налейте его себе сами. Вот за тем стеллажом. – он показал мне на один из стеллажей, который стоял за его спиной. Одним краем он упирался в стену, другим в такой же стеллаж…
Я встал со стула обойти стол и увидел, что на самом деле этот стеллаж чуть сзади стоящего слева от него. Хм… А со стула этого не заметно. А подойдя ближе вообще обалдел, потому что отстояли они друг от друга метра на два. За стеллажами стоял журнальный столик той же эпохи, что и вся мебель, и два кресла в белых чехлах. Из всего этого антуража выбивался только электрочайник. Самый обычный, с кнопкой на ручке. Я включил его, выбрал себе один из стаканов в подстаканнике, налил туда заварки из чайничка рядом. Бросил пару кубиков сахара. И пока чайник закипал, решил осмотреть комнату с этой стороны стеллажей, но так как свет от настольной лампы не дотягивался до стен по бокам, решил подойти поближе к ним. Я потихоньку отошёл от столика, насколько это возможно на скрипучем дощатом полу, и пошёл в сторону, как мне думалось, окна. Во всяком случае, в той стороне, был какой-то отблеск света. Сделав шага два-три, я ни на метр не приблизился к источнику света от стены.
Я бы не советовал Вам ходить очень далеко, я не буду потом Вас искать. – сказал из кабинета полковник.
Я осёкся. И вернулся к столику, где как раз вскипел чайник. А это помещение, оказывается, гораздо больше изнутри, чем мне представлялось. Налив кипятка в стакан, я вернулся обратно к полковнику.
Как тут у вас интересно… – в надежде на пояснения, начал я издалека.
Ууу… Тут гораздо больше интересного, чем Вы можете себе представить.
Вы один хозяйничаете в этом… помещении? – Я не смог подобрать правильного слова, чтобы описать его как-то по другому.
Здесь никто не хозяйничает. Это, своего рода, перевалочная база и комната для встреч. Если это все вопросы, давайте вернёмся к тому, почему мы оба здесь.
Да-да, я просто заинтригован…
Так вот, у меня было время порыться в архиве, – он махнул неопределённо в сторону бесконечных стеллажей – и, знаете, что я нашёл?
Даже боюсь предположить…
А Вы помните своего деда? – как-то неожиданно спросил полковник, я даже растерялся.
Эмм… Нет, сколько себя помню, бабушка жила только с нами и вопрос деда был закрыт, когда мне было года три, наверное, может чуть позже. Я только знаю, что он был военным и пропал без вести, где-то ни то в Иране, ни то в Пакистане…
В Израиле, если это Вам интересно.
А откуда?.. Ах да, архив… И что же там ещё интересного, в этом архиве?
Ну так, я предлагаю, начать с самого начала…
IX
12.04.2017г 17.31 Мск
Ну и чего ты мне дверь выносишь, изувер?
Блин, Митрофаныч, ты чего меня так пугаешь-то? Чего молчишь-то, когда тебя спрашивают?
А что, ты мне предлагаешь кричать «Занято!» Вдвоём находимся в закрытом помещении. Чего шуметь?
Ну так что там с новым порталом?
С каким порталом?
Митрофаныч, ты мне, это… прекращай! Блин, пропал на горшке на 20 минут и давай ваньку валять! Ты там мозг выдавливал что ли?
Ну ты хамить-то прекращай. Я как-никак постарше тебя буду.
Извини. Я на нервах. День какой-то шибанутый! Серый не звонит, что там, да как…
Ну так сам позвони.
Он не велел. Ты рассказывай-рассказывай…
А ты послушный мальчик…
А вдруг, что-то не то ляпну…
Так позвони и спроси, «что там, да как»?.. Так, чтобы не привлекать внимания. Звони, давай, звони…
Я завидую твоему спокойствию, Митрофаныч!
Кто жизнь познал, тот не спешит…
Философ… – прошипел сквозь зубы Саня и взялся за телефон. Набрал номер и перестал дышать даже… А когда я ему ответил сонным голосом, заговорщицки спросил:
Ну ты как?
Да я чего-то с работы приехал, так спать захотел, не надо было вчера коктейли мешать, голова раскалывается, память кусками выпадает… Давай я часик вздремну и наберу тебе. Ты на работу как обычно выйдешь? – и тут его прорвало:
Что?! Поспишь?! Да ты, друг мой, в корень охренел! Я тут остатки волос на голове деру, а он поспать прилёг! Серый, у тебя сейчас вот проблемы с памятью или совестью?! Я уже час на работе! Митрофаныча пытаю о порталах, переходах и прочей мистике, а ты поспать?!
Ты чего орёшь-то? Конечно проблемы с памятью, я последнее, что отчётливо помню, твой коктейль из водки, самбуки и ещё фиг знает чего…
А то, что ко мне сегодня припёрся не помнишь?
Александер, у тебя есть психиатры знакомые? Обратись. Меня с работы как довезли домой, так я и не выходил ещё никуда.
Блин, да пошёл ты, Серый… – психанул Санёк и бросил трубку. – Ну, прикинь, Митрофаныч, этот псих лёг спать! Я тут икру мечу, как треска на нересте, а он, сука, спать хочет!
Ну вот видишь, всё в порядке, чего ты нервничаешь? У тебя смена через полтора часа? Вот и ты приляг, отдохни.
Да какой там «приляг», я и присесть не могу, меня разрывает просто! Вот шизофреник! Алкоголик, блин!
А давай, Александр, по чайку! – потерев ладони и отложив свой блокнот, предложил Митрофаныч, – я и чайник уже вскипятил.
Давай. – буркнул Шурик и уселся на старое кресло. Митрофаныч налил чай в стаканы и один поставил на стол перед Саньком.
Попей сладкого, крепкого чая, ты такого, наверняка, не пробовал. – Предложил Митрофаныч и похлопал Сашку по-дружески по плечу – волшебный чаёк.
Спасибо. – Шурик отхлебнул из стакана, чай был действительно, на удивление крепкий, насыщенный, не то что в пакетиках. – Откуда это у тебя такой чай?
Старый знакомый угостил. У него запасы ещё с советских времён остались. Вот такой раньше был индийский чай. Со слонами. – довольно зажмурившись, Митрофаныч отхлебнул из своего стакана и прикрякнул.
Да, вкус отличный… Спасибо, Митрофаныч, пойду ка я, действительно, прилягу. Устал меня этот день. Ты, если что, толкни около восьми, чтоб я успел умыться хотя бы, перед тем как Дмитрия Виленовича сменить.
Конечно-конечно.
Х
12.04.2017г. 18.00 Мск
Ну, в общем дела обстоят следующим образом. Вы слышали когда-нибудь теорию о многомерности нашей вселенной? Она гласит о том, что наш мир состоит из множества параллельных миров, в том числе и на нашей планете.
Ну, что-то такое я читал у фантастов…
Так они правы. Представьте себе книгу на много-много страниц, где одна обложка – есть начало и конец. А страницы плотно прилегают друг к другу. Вот, примерно такой, наш мир. И, конечно, есть в этих страницах микроотверстия, через которые можно проникать с одной страницы на другую. Те, кто знают, где находятся эти отверстия и как они открываются, пытаются этим пользоваться. Задача нашего Центра – не допускать подобных перемещений лиц, которые на это не уполномочены.
Да-да… Я тоже поклонник Лукьяненко, «Дозоры» читал. Не хотите же Вы сказать, что…
Я просил Вас не перебивать. – железным тоном отрезал полковник. – …каждый такой «путешественник» несёт с собой угрозу. Если это просто случайный «счастливчик» типа Вас, то ничего особого он не натворит. Максимум, аннигилируется при встрече с самим собой…
Что, простите, сделает?.. А, пардон, обещал не перебивать…
Аннигилируется – самоуничтожится… – так буднично, словно речь идёт о насморке, продолжил полковник, – ну и придётся контактных людей немного «подлечить», но на мировом и даже государственном уровне это никак не скажется. А вот, если человек направлен сюда специально, с какой-то акцией или задачей, тут последствия могут быть самыми разнообразными… А если не человек?.. В общем, мы для того и существуем, чтобы в идеале свести к нулю все путешествия между слоями, ну или, как минимум, свести последствия таких прыжков к нулю.
А «не человек» – это кто? Инопланетянин?..
Вы крайне невоздержанны, молодой человек. Я больше просить не буду, чтоб Вы меня не перебивали. Если мы всё-таки будем в дальнейшем с Вами работать, я буду очень настойчиво рекомендовать генералу, чтоб он Вас отправил практиковаться на уровень 7018. Майор Липенко быстро научит Вас дисциплине. – психанул полковник и встал. Достал из стола пачку папирос, представляете!.. Папирос! Где он их нашёл?! Видимо там же где и чай. Я по своей привычке к крепкому кофе, заварки налить не пожалел. Но пожалел о последствиях. Чай был, мягко говоря, очень крепким, крайне крепким! От одного глотка сводило горло и сердце застучало, как поршень в двигателе. К тому же запах и дым папирос добавляли эффекта.
Простите-простите, товарищ полковник, просто не каждый день узнаешь такие новости. Когда привык жить в своём понятном и предсказуемом мире, а тут, бац!.. И все мировоззрение летит прахом. Извините, а можно ещё вопрос? При чем тут всё-таки мой дед?
Если бы Вы слушали, а не перебивали, я бы уже рассказал при чем. А теперь имейте терпение и ждите пока я докурю.
Блин, тоже мне, Макаренко… Педагог-организатор. Интересно, чем же я так отличился, что не смотря на звание и навык командовать, полковник продолжает терпеть мои выходки? И почему генерал за меня вступился. Видимо без деда, царство ему небесное, тут не обошлось. Полковник досмолил, наконец-таки, свою папиросу и устало опустился обратно в кресло.
Ну так продолжим, или будем играть в «Что? Где? Когда?» – осведомился он, глядя мне прямо в глаза, холодным, как железный поручень в зимнем трамвае, взглядом.
Да, конечно. Постараюсь больше не перебивать. Но обещать, честно говоря, не могу.
Уж постарайтесь. Я итак очень много времени сегодня потратил на Вашу персону. Продолжим. Ваш дед работал в ЦКП. Центре Контроля Перемещений. Ваша бабушка об этом не знала, как и все наши родственники. Виктор её помнит. Они с Сергеем Александровичем работали вместе в Израиле. И по этой же самой причине не составило особого труда вычислить Вас. Далеко не каждый может преодолеть даже один слой. Если только, чисто случайно, как Вы сегодня. Но! Вы перемахнули сразу три слоя. Что нам доставило хлопот. Именно по этой причине Вы сейчас сидите здесь, а не спите сладко на своём слое. Генерал принял решение завербовать Вас в наши ряды. Я не буду сейчас рассказывать какая это честь и ответственность. Моя задача выяснить Ваше к этому отношение и сообщить генералу. Я вижу, что человек Вы любопытный и не робкий, в отличии от Вас же на этом слое. Мне было бы интересно работать с Вами, если Вас это интересует. И опять же, не будем сбрасывать со счетов Ваши гены. Если Вы будете сто ль же преданны делу, как Ваш дед, из Вас выйдет отличный работник. При должном старании, разумеется. Ну так, что мне ответить генералу?
Уффф… – у меня перед глазами пролетел весь сегодняшний день. Я вспомнил, как встал с утра, как запнулся об эту чёртову арматуру, будь она неладна… – я могу подумать?
Да сколь угодно, в рамках этого кабинета и дня.
Я сел на старый кожаный диван, при входе в кабинет, кажется, такие назывались оттоманками. И попивая тот самый чай задумался. А что я, в принципе, теряю? Работу? Да ну её… Не самая любимая работа. Семьи у меня нет. Ни… ка… кой. Друзья… Да, пожалуй самое слабое звено – это Шурик. Привык я к нему за много-много лет нашей дружбы. Мне его будет очень не хватать.
Скажите, а как же вы живёте, без семей, без друзей?..
Почему же «без семей, без друзей»? У меня, например, есть семья, дети. И они, кстати, ждут меня домой. У младшей дочери сегодня День рождения. Есть у меня и друзья. И не только в том слое, откуда, собственно, я. Так что, не так и мрачно всё, как Вы себе нафантазировали.
А ведь, действительно, на том слое, откуда я вывалился, Сашка ничего не знает, а спит, наверное до сих пор после вчерашней гулянки.
А что, всё-таки случилось с дедом?
Сергей Александрович погиб при исполнении служебного долга. В Израиле.
Очень исчерпывающий ответ. – не удержался я.
Я думаю, Виктор расскажет Вам больше, он был там. Это все вопросы или ещё остались?
Да, ещё один. Что там за пределами света лампы? – я показал в сторону стеллажей, за которыми стоял столик с чайником.
С одной стороны – морг, с другой стороны ничего нет. Во всяком случае, той стены никто не видел.
Морг?! – моя фантазия опять начала рисовать картины расстрелов и складирования трупов…
Да, районный морг. В котором работает Ваш друг.
Да ну! Я был у него на работе, Ничего подобного не видел.
И не увидите, если я не дождусь сегодня Вашего ответа.
А, да. Я согласен. Можете сообщить генералу, что я буду с вами работать.
Вот и отлично! Значит у меня ещё остаётся шанс на именинный торт. – Как-то сразу полковник превратился в домашнего мужичка, суетливого и довольного предстоящим застольем. И куда только девался ледяной взгляд и стальной голос… Он суетливо набрал номер на телефонном аппарате, который, как мне кажется видел самого дедушку Ленина.
И самый-самый последний вопрос на сегодня. – полковник аж челюсть уронил и взглянул на меня с такой тоской, что мне его стало жалко, но трубку от уха не убрал. – Где мне сегодня придётся ночевать?
У него как будто камень с души свалился, мне показалось, он даже выдохнул облегчённо:
Дома, разумеется. Ну, если нет других планов. Вас отвезут. – Видимо на том конце провода сняли трубку, – Да, товарищ генерал, Сергей согласен. Так точно! Передам. – Повесил трубку, снова стал тем самым полковником и уже скомандовал мне. – Завтра, в восемь утра, машина будет ждать около подъезда. Сейчас она внизу. Виктор Вас проводит. Свободны!
Я, конечно, несколько ошалел от такого обращения. Ну придётся, видимо, привыкать… Открыв дверь на лестничную площадку, обнаружил там скучающего Виктора Анатольевича, который молча пошёл вниз впереди меня. Мне ничего не оставалось, кроме пойти за ним следом. На улице уже сгустились сумерки и тени этого колодца, в котором стоял заведённый «Соболь», синими красками расписали ту стену, около которой, как мне казалось, расстреливали политзаключённых. От этого она стала ещё страшнее и мне захотелось побыстрее отсюда убраться.
А более жизнеутверждающего входа в это заведение нет? – спросил я у подполковника.
Есть. Но если бы мы Вас привезли в морг, я думаю, радости Вам это бы не доставило.
Трудно не согласиться. Расскажите мне, пожалуйста, про моего деда. Полковник сказал, что Вы с ним вместе служили и были… – я попытался подобрать слова, которые не прозвучали бы пафосно…
Да… Был. – спас ситуацию подполковник, потупив взгляд, – мы с майором, он тогда уже был майором, а я, только начинающим карьеру, младшим лейтенантом, встречали на выходе из портала джампера, так мы называем путешественников между слоями, который нёс в сектор Газа очень важные разведданные. Но мы ждали его одного, а их вышла целая бригада. Хорошо вооружённых профессионалов. Прикрывать нас, как ты понимаешь, было некому. – он незаметно для себя перешёл на «ты», да и ему простительно, – миссия была засекречена. В общем до следующего портала я его донёс уже без дыхания… Вот так дорого обходятся ошибки разведки. Поэтому я попросил перевести меня на «гражданку». Я был на похоронах твоей бабушки в 7011-м.
Что, простите?
На слое номер семь тысяч одиннадцать. Я, кстати, родился на 7012. Так что наши реальности очень близки. И на 7012-м её хоронили тогда же. Только вы с мамой были на даче, чтоб этого не видеть. Отец позаботился.
Тяжело, наверное, переживать такие события несколько раз?
Тяжело. – не стал лукавить Виктор Анатольевич. – Особенно, когда это близкие люди.
А, если не секрет, сколько же Вам лет сейчас, если Вы служили с дедом, помните бабушку?..
Это не имеет значения. Многие порталы, при обратном переходе, возвращают тебя в то же место и время, из которого ты ушёл.
Так вот как они это сделали! – осенила меня догадка.
Кто? Аааа… Стас с Серёжей. Да, именно так. Только пользоваться пришлось другим порталом. Этот, кроме тебя, ещё никто не освоил.
Этих громил зовут Стас с Серёжей? Жуть! Им бы больше подошло Хэллрейзер и Терминатор.
Ну, а как ты хотел? Это полевые оперативники. Им по долгу службы нужно быть такими.
А много человек в вашей… нашей организации вообще?
Вообще – много. Более подробно ты узнаешь завтра. Тебя познакомят со всем Бюро нашего сектора.
Что значит «сектора»?
Сектор – это несколько слоев, за перемещением в которых отвечает наше Бюро. В нашем ведении находится пятнадцать слоев. По всему миру.
Так это ещё и международная организация?!
Конечно. У каждого государства свой сектор ответственности. Но бывает, что для предотвращения «прыжка», проще, быстрее и безопаснее самим переместиться на территорию другого государства и обратно, чем задействовать коллег. Это, конечно, противоречит Кодексу, но все стараются закрывать на это глаза. Кроме японцев.
Ну с этими всё понятно, – меня это насмешило, – только эти ребята никому не могут отдать свою работу.
Ну, примерно так. И как во всех международных организациях, хватает своих кротов, крыс и прочей «нечисти». Для этого существует собственная разведка, контр-разведка и службы собственной безопасности.
А сейчас мы едем ко мне в какой слой? 7011-й?
Обязательно. Ты в 14-ом уже спишь.
Честно говоря, я себя чувствую шизофреником. С расщеплением личности. Я здесь уже сплю, и я же, здесь же, ещё не сплю. Голова идёт кругом от этого.
Привыкай. И учись отторгать воспоминания слоя. Да, и мы уже на 11-ом слое.
Это что за явление такое? И… А как мы переместились на 11-й? Я же… Мы же… Аааа… Через несколько слоев – догадался я и в подтверждении своих догадок посмотрел на Виктора Анатольевича, как ученик, который постиг определённый уровень знаний и ищет одобрения учителя.
Нет. Аналитики уже расшифровали ключ и передали его на навигатор. – «обломал» мои крылья «учитель»
Шустрые у вас аналитики. – расстроенным голосом буркнул я.
Завтра познакомишься и с ними. Это, практически, твои коллеги по цеху. Целыми днями за компьютером.
И я буду работать в аналитике?
Об этом ты узнаешь завтра. А сейчас мы уже приехали. В восемь машина будет ждать тебя здесь же. До завтра! – попрощался со мной Виктор Анатольевич и открыл дверь.
Всего доброго! – я даже и не знал, как теперь себя вести, что делать, короче, стоял и тупил. Что не осталось незамеченным.
Иди домой, выпей свой кофе, позвони Сашке, он уже, наверняка, на работе. И не переживай, на этом слое ничего не было. Никто ничего не знает. И не должен узнать.
Пожалуй… – согласился я и посмотрел на окна своей квартиры. Конечно света там не было. А жаль. Наверное…
XI
12.04.2017г 19.50 Мск
Саша, вставай! – тихо толкнул спящего на кушетке в комнатке сторожа Митрофаныч, – А-то проспишь смену.
А! – подорвался Санёк и сел озираясь по сторонам. – Сколько время?
Без десяти восемь, иди умывайся, приводи себя в прядок. И пора Дмитрия менять.
Вот нифига вчера погуляли… Бошка гудит, как набат. Это я весь день продрых, да?
Да, почитай. Ты в следующий раз аккуратнее потребляй.
Блин, спасибо, Митрофаныч. Я сейчас. – и убежал в туалет умываться. Вернулся через пять минут, как только из салона красоты. Вот есть у него такой талант. – Я ночью что ль припёрся? Ничего не помню.
Под утро. Если так мешать, можно вообще на улице проснуться однажды… В наше время так ёрш уносил. Вы вчера что пробовали?
Ой, Митрофаныч, чего только не пробовали… Серый, наверно, вообще чуть живой на работу пошёл… Надо хоть позвонить, поинтересоваться.
Ты ему уже звонил, не помнишь, что ли?
Не-а. Заспал, наверное. – и набрал мне.
Я проснулся ровно через час, как и собирался. Запустил комп, прикрыл дверь, чтоб не мешать бабуле. И как раз в это время зажужжал на столе телефон. О! Александр. Отошёл видимо…
Алло! Отошёл?
Привет, да, еле-еле отхожу. Сморю, я тебе уже звонил. Блин, не помню ничего, здорово вчера накидались…
Не то слово. Сам как сомнамбула. Вздремнул, вроде полегче стало. Ты как? На работе, я так понимаю?
Ну, Митрофаныч говорит под утро приехал. Ты-то как отработал?
Да говорю же, как сомнамбула. Ничего не помню толком. Очнулся уже когда меня домой привезли.
Ну ладно, жив, практически, здоров, это уже хорошо. Ладно, я побежал, смена начинается, позже наберу, если что.
Ок. Я в танк полез.
Блин, танкист! «Да у тебя же мама – педагог, да у тебя же папа – пианист»… – процитировал мне слова из песни Шурик и отбился.
Ну, педагог, не педагог, а я уже на «Тигре» катаюсь и успешно миссии выполняю. В отличие от него, который так и не научился тактике и стратегии «World of Tanks».
XII
12.04.2017г 20.00 Мск
Я поднялся в свою пустую холостяцкую квартиру… Да… Главное не сойти с ума от всего, что произошло сегодня. Расскажи кому, сразу увезут в Люберцы, в больничку. Интересно, как там Александр? Уже должен быть на работе, по идее. Ладно, заварю кофейку и позвоню. Кофе-машина послушно пикнула, зажужжала и начала готовить порцию, так необходимого мне сейчас, энергетика. Запустил компьютер и пошёл переодеваться. В ванной одиноко висит моё полотенце. А казалось, всего три часа назад всё было по-другому. И ужин был, и бабуля, и тепло какое-то домашнее что ли… Блин, жениться что ли? Так! Быстро кофе пить и в танк! Ишь какие мысли завошкались… Жениться он собрался. Где у меня телефон-то? А, вот он родненький… Не Айфон, конечно, как у некоторых, но всё же… Вот ведь шизофрения! Завидовать самому себе… Где там мой друг-алкоголик, поискал я номер в телефоне? Воооот он! Забрал свой кофе, прижал трубку к уху плечом, открыл холодильник… Закрыл. Нету там ничего… Как будто не знал…
Алло! – раздалось в трубке.
Здоров, брат, Александр!
И тебе не хворать! Где пропал?
Да что-то работки навалилось, даже позвонить некогда было. – а про себя подумал: знал бы ты, Александр, что я за сегодня пережил, в обморок бы упал. – Предлагают мне поменять место работы, вот, думаю, решаю…
А чего думать-то? Платят больше – уходи! И сразу уточняй у руководства про соц.пакет, отпуска, больничные и прочие мелочи жизни. А то так и будешь работать без выходных-проходных…
А ведь, действительно, я тут весь в «романтике» прибывая, даже не удосужился спросить о зарплате и «прочих мелочах жизни»… Это – шок, не иначе. Да меня, как-то, особо и не спрашивали, хочу-не хочу… Поступило предложение от которого трудно было отказаться, особенно учитывая предшествующие этому обстоятельства. Видимо, я очень долго это обдумывал, потому что Шурик меня спросил:
Завис что ли? Перегрузи систему!
Да, Сань, пойду в танк залезу, перезагружусь маленько.
Тебе из «Жуков» исполнить что-нибудь? – подколол меня Шурик, это он про песню «Какой ты, нафиг, танкист»
Ха-ха, Алесандр, плачу от смеха… Смайлик прислать? – саркастически ответил я этому шутнику-меломану.
Ладно, на связи, пойду посчитаю покойничков на ночь. И тебе приятного вечера…
Давай, Петросян, созвонимся…
Тааак-с… Денёк завтра предстоит интересный. Но война на просторах интернета идёт, и кроме меня защитить отчизну некому. Полез в танк. Пару часиков и отбой.
XIII
13.04.2017г. 06.20 Мск
Будильник, он ведь, зараза, тварь бездушная, ещё только светает на улице, а он как возьми, да заори! Я, обычно, телефон кладу на тумбочку, рядом с кроватью, чтоб быстро затыкать его голосистую полифонию. Но вчера я знал, что проспать нельзя, а потому, оставил его на компьютерном столе. Чтоб его выключить – придётся вставать. Зато, не просплю! Наверное… Нет. Точно не просплю. Надо идти марафет наводить. Я-то не Шурик, за пять минут не успею. Пока промывал глаза, да сбривал щетину, приготовился кофе. Я сел на кухне и за чашечкой ароматного горячего напитка попытался представить себе сегодняшний день… Мне представилось большое помещение, типа ЦУП, Центр управления полётами. Где куча всякого народа следит за перемещениями прыгунов в пространстве-времени. И внезапно поймал себя на мысли, что вижу картинку из фильма про «Людей в чёрном». Это вызвало у меня усмешку. Тем более, что я себе даже смутно не представлял, что я буду делать в этом ЦКП. Допив кофе оделся, глянул на часы – без десяти восемь. Раньше в это время я уже забегал в офис. Ну как, раньше, ещё вчера. В общем, решил выйти пораньше, подышать свежим воздухом.
Ровно в восемь из за угла дома появился «Соболь», на котором я вчера приехал домой. Красота, на работу тоже возят. Мне всё больше и больше начинала нравиться моя новая работа. Машина подъехала и остановилась возле меня салонной дверью. Но я решил, что поеду на переднем сиденье, рядом с водителем. Я открыл пассажирскую дверь и увидел, на месте сиденья, кучу непонятной аппаратуры. И понял, что спереди я уже не еду.
В этой машине ездят только в салоне. – немного нервным голосом сказал мне мужик в солнечных очках, который сидел за рулём.
Хорошо – сказал я немного опешив и закрывая дверь. Залез в салон и устроился на сиденье за столиком.
Но меня просто разрывало от любопытства, как же этот чудо-транспорт ездит через порталы, которые и люди-то открывают особым, для каждого, способом. И я стал поглядывать в окошко, которое разделяет пассажирскую часть салона и водительскую. Что, видимо, не осталось незамеченным. И водитель закрыл это окошко. «Блин, Челентано, чего вредный-то такой», подумал я про себя. Вспомнил, кого он мне напоминает. Итальянского актёра. Ну этот-то итальянец, скорее откуда-то с гор. Ну да и Бог с ним, не очень-то и хотелось. Прошло минут пять и мы остановились. Меня это удивило. Вчера мы дольше ездили. «Приехали» – сказал мне Челентано, не открывая окошка. Ну ладно, приехали, так приехали. Я открыл дверь. Это чудо в очках привёз меня к станции метро «Парк Победы». Пффф… До сюда я и пешком бы дошёл.
А дальше что? – спросил я его.
Спускайся в переход, тебя там встретят.
Ну ладно, встретят, так встретят. Вышел. Спустился. И ничуть не удивился увидев двух амбалов, с которыми вчера имел удовольствие познакомиться.
Доброе утро, Сергей! – сказал тот, который посимпатичней.
– Доброе утро, Сергей! – ответил я ему тем же тоном, и он просиял. Как будто я сделал ему какой-то комплимент. Стас остался безучастным к нашей светской беседе, а просто развернулся в сторону входа станции метро и пошёл вперёд. Мы за ним. Проходя по очередному переходу, Стас наклонился, словно завязать шнурок на ботинке. Точнее на кроссовке, торчащем из под брюк. Стиляга, тоже мне. И неожиданно дёрнул меня за руку вниз, к себе и сместился к мраморной стене. Я, разумеется, с ним. Потому что хватка у него, как и внешность, оказалась бульдожьей. Тут же встал, и поднял меня.
Извини, так надо. – скромно, без лишних эмоций сказал Стас, не глядя на меня и пошёл дальше. Тут же нас догнал Сергей.
Что это было? – спросил я его, до сих пор ошалевший от выходки Стаса.
Переход. – не стараясь особо расписывать подробности ответил Сергей и следуя за Стасом, скорректировал моё движение к двери технического помещения.
Когда Стас открыл эту дверь, я испытал какой-то первобытный страх. Я не знаю кто как, но лично мне впервые удалось увидеть коридор не имеющий видимого окончания, шириной в полтора метра, по обеим сторонам которого находились абсолютно одинаковые двери без номеров и табличек. Меня аж замутило… Вспомнился знаменитый фильм, где главный его герой, Нео, увидел примерно такую же картину… Но Стаса и Сергея это ничуть не смутило, они шли себе спокойно, видимо зная куда. Хотя, как можно ориентироваться в таком пространстве?! Помещением, это язык не поворачивался назвать. Я реально испытал приступ какой-то фобии. Или как там оно называется. Однако, Стас повернул в одну, из бесчисленной вереницы, дверь. И меня пропустили вперёд. Перед моим взором открылся огромный кабинет с окнами в пол, из которых открывался вид на Москва-Сити. Я вошёл и растерянно встал изучая апартаменты. Как провинциал, впервые попавший в Третьяковку. Ума не приложу, как мы сюда попали из подземки, но высота была порядочная. И потолков, и над уровнем Москвы-реки. В кабинете стояло шесть абсолютно одинаковых серых столов с компьютерами, большой угловой диван по середине и журнальный столик напротив него. В углу сиротливо ютилась мини тумба, на которой стоял кулер с водой и кофе-машина. Народу было, скажем прямо, немного. Два человека, если быть точнее. Это вчерашний полковник Сатеев и ещё один тщедушного вида, лысоватый мужичок, в костюме купленном явно не в этом году. Они стояли около окна и о
чем-то не спеша разговаривали, складывалось впечатление, что я попал на самое начало светского раута. Не хватало только официантов с разносами и оркестра. Моё появление в этих хоромах, как мне показалось, никто не заметил. Во всяком случае, вида не подали. Так прошло минуты две-три.
Вы так и будете стоять у порога, Сергей Александрович? – спросил меня товарищ полковник.
Здравья желаю, товарищи офицеры! – деланно бравируя поприветствовал я присутствующих.
Действительно, дерзок… – согласился с неозвученным вопросом полковника его партнёр.
В ваше распоряжение прибыл! – продолжая ломать комедию уже из принципа, закончил я.
Да мы уже заметили. Что Вы прибыли. Проходите, присаживайтесь.
Простите, а можно для начала беседы кофе попить?
А мы Вас сюда не на беседу и не на ланч пригласили, товарищ стажёр. – пробасил плюгавенький голосом, которого трудно было от него ожидать. – У Вас сейчас вводный инструктаж, затем – ознакомление с расположением необходимых Вам уровней, потом – заступаете в смену с дежурным по ЦКП. Вопросы есть?
Никак нет, товарищ… – я вопросительно посмотрел на него, всем своим видом демонстрируя желание узнать, как же к нему обращаться.
Товарищи остались на уровнях до 11-го. Ко мне же обращаться не иначе, как майор Липенко. Полковник, разрешите приступить к обязанностям? – обратился он к Сатееву. Тот молча кивнул и сел за стол, который ближе всего находился к окну и дальше всего от стола, за который уселся майор.
Вот ведь, товарищ полковник, обещал – сделал… Как сказал, что к этому «липовому майору» отправит, ведь так и поступил.
Стажёр, не считая всех моих достоинств, есть у меня ещё одно. Я легко читаю мысли, поэтому в следующий раз, прежде чем подумать – подумайте. На первый раз обойдёмся устным порицанием. В дальнейшем, начнутся дисциплинарные взыскания. Итак – начал он, не дожидаясь пока я сяду на стул. – С Вашими талантами полковник меня ознакомил, с Вашими родственниками тоже. Надеюсь, Вы будете достойным продолжателем. Но то, что Вам вчера повезло, не делает Вас выдающимся. Как и всем, кто работает в ЦКП, Вам придётся долго и упорно учиться, постоянно совершенствуя навыки. Пока мы не решили в каком отделе Вы принесёте больше пользы, было принято решение, проверить Вас во всех областях, а там делать выводы. Сегодня Вы заступите на смену с дежурным. Посмотрите сами, как работают и взаимодействуют все службы Центра. Это к вопросу о том, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Первое, что Вы должны усвоить на службе: приказы не обсуждаются, они исполняются. Второе – самодеятельность хороша на сцене с баяном, здесь – это может оказаться смертельно опасным не только Вам, но и целому слою. Третье – я надеюсь, лишнее, всё что происходит в этих стенах, остаётся в этих стенах. Никто из сотрудников ЦКП никогда не разглашает информацию о работе. Это базовое правило.
Интересно, подумал я, как же тогда появляются кроты и крысы? Если это базовое правило. И как отследить, кто именно разбазаривает тайны?
Для этого существует служба собственной безопасности, – ответил на мой мысленный вопрос майор, и я осекся, забыл о его таланте, – которую возглавляю лично я.
Простите, я так понял, что организация военизированная. А кому она подчиняется, в чьём ведомстве?
Лично главам государств. Более никому.
И в каком звании я заступаю сегодня на пост?
Стажёр. – отрезал майор Липенко и встал из за стола. – А теперь пойдёмте на обзорную, так сказать, экскурсию.
Я тоже встал, чуть не по стойке смирно. Есть стержень у этого майора. Без лишних слов и демагогии умеет поставить себя авторитетом. Он вышел из кабинета, в ту же дверь, в какую вошёл я. Ну, пришлось поторопиться и мне, чтоб не блуждать одному в этом жутком коридоре. Однако, выйти-то мы вышли, но вошли не в «кишку с дверями», а в ещё более огромный кабинет, ни кабинет, зал, ни зал… Короче в огромное помещение,но уже без окон. Однако хорошо освещённое. Ещё бы понять откуда.
Вы же работали в рекламном агентстве? Уж такие-то решения могли бы и знать. – прокомментировал мой мысленный вопрос Липенко. Надо срочно учиться не думать! – Не получится. – снова ответил он на мою мысль, – надо учиться думать о деле.
Тут я понял, что потолок натяжной, а подсвечивается изнутри ни то лампами, ни то светодиодами. А может и светодиодными лампами. Не важно, главное, что свет идёт с потолка. В этом холле стояли рядами столы с перегородками, на манер интернет-кафе или какого-то колл-центра. За каждым, практически, столом сидел человек и что-то отслеживал в мониторе. Человека три-четыре что-то говорили в микрофон на наушниках.
Это центр перемещений. За каждым сотрудником закреплён определённый сектор пространства-времени. Пойдёмте. – и мы подошли к одному из столов, за которым сидел парень, примерно мой ровесник и всматривался в монитор. – Вот это сектор 112-В. Точнее, его трёхмерная модель, как видите, каждой точке присвоена определённая координата. Известные порталы имеют свои номера. Когда открывается новый портал, ему присваивается новый номер по списку и заносится в реестр. – Он ткнул ручкой в монитор, на котором виднелись сферические зелёные линии с узелками координат и синими кружочками разных размеров. – Вот это, например, портал 112-В-У44-м, – показал он на один из довольно больших синих кружочков. – А вот это – показал он на красный маленький кружок – Ваше вчерашнее творение.
Парень, что сидел за монитором, даже оторвал от него взгляд, чтоб посмотреть на меня. Но меня это не особо смутило, так как, я ещё вчера понял свою особенность. Тут же недобрым взглядом на меня зыркнул майор. И чтобы как-то переменить его настроение и избежать обещанных «взысканий», я спросил:
А почему эти кружки разных цветов и размеров?
Размер, – ответил майор – это площадь портала в пространстве, а цвет… До вчерашнего дня они все были синие. Во всяком случае, в этом секторе. Андрею Вы вчера преподнесли неприятный сюрприз, теперь у него есть портал через несколько слоев. И ему приходится его контролировать во всех этих слоях.
Извините, я не нарочно – сказал я парню за монитором, но мой тон, как обычно, отдавал привкусом яда. Что не осталось незамеченным майором.
Стажёр, Ваша жизнь во всех слоях, зависит от этих людей. Поэтому, побольше уважения! – железным басом, при этом не повышая голоса сказал майор так, что у меня по спине потёк пот, между мурашек.
Извини, Андрей, я, действительно, не специально. – обратился я к парню за монитором.
Ничего страшного, – ответил тот, – Андрей работал вчера, я Паша. – и оба этих шутника расплылись в улыбках.
Быстро мы учимся играть на вашем поле, да, стажёр? – не скрывая усмешки произнёс Липенко.
Да уж… – а что мне ещё ответить. Действительно, быстро. Профи!
Но всё сказанное, остаётся по-прежнему. – сняв ухмылку с лица продолжил майор. – Итак, идём дальше.
Мы прошли через все это помещение, я насчитал столов шестьдесят. Сколько ж секторов на нашей ответственности?!
Семьдесят два. – ответил мне майор. А я уже стал привыкать к его манере отвечать на мои мысли. Теперь понятно, почему они с полковником практически беззвучно общались, когда я вошёл. – Вы догадливы, стажёр, именно по этой причине. Но ход Ваших мыслей мне уже нравится. Если будете так же быстро схватывать остальное, проблем у нас не будет. Сейчас мы направляемся в Центр аналитики. Эти специалисты занимаются раскодировкой входов-выходов порталов.
А что, для выхода тоже может понадобиться ключ?
Конечно! Иначе, Вас не перекинуло бы через три слоя. А перешли бы как все нормальные джамперы, на следующий или предыдущий.
Мы подошли к двери в конце холла Центра перемещений. Липенко открыл её и прошёл вперёд. Я уже даже не удивился, попав, в относительно небольшой, кабинет с окнами на Библиотеку имени Ленина. Чувствую, скоро я вообще разучусь удивляться чему-либо.
Ну, на этот счёт, я бы на Вашем месте, не рассчитывал. Вы ещё ничего не видели. Так что, удивляться придётся ещё не раз.
Доброе утро! – поздоровался с присутствующими майор.
Собственно, присутствующих было пять человек. Два солидного вида мужчины, выглядящих как профессора, две женщины, лет тридцати пяти – сорока и девушка, лет двадцати с небольшим. Вот тут я остановлюсь. Я, конечно, за двадцать шесть лет своей жизни видел разных девчонок. Были и страшные, как Судный день, и красавицы-модели, но она…
Слюни подбери…– меня вернул в этот мир голос майора, который недобро смотрел на меня, с каким-то презрением, что ли.
А?
Привет, пап! – как-то по-детски невинным голосом сказала она майору. И я прозрел! Вон в чем секрет его взгляда… – я вижу ты уже успел запугать нашего стажёра, – хохотнула она и подала мне руку – Светлана!
А… Эм.. Сер..гей. Серёжа, в смысле.
Я уже знаю, тут все уже знают Вас заочно. Сейчас представлю лично.
Майор подошёл к столу, налил себе чай в стеклянную кружку и уселся на стул, возле длинного лабораторного стола, на котором стояло немыслимое множество всякой аппаратуры.
Ребята, вот, знакомьтесь! Сергей Смирнов! – представила меня Светлана.
Боже! Как же ей идёт это имя! Она, действительно, как-будто создана из света. Синие, как васильки, глаза, светлые волосы, цвета зрелого колоса, нежная, почти прозрачная кожа… Ею, буквально, нужно любоваться, поставить на алтарь и смотреть, смотреть…
Рано ты про алтарь задумался! – раздалось у меня в голове. Я аж подпрыгнул от неожиданности. Это был голос майора. Но, клянусь, он сидел в противоположном углу комнаты. Я невольно обернулся на него и снова поймал взгляд отца на «ухажоре»…
Не обращай внимания, он со всеми так! – хохотнул у меня в голове голос Светланы.
Второй раз за день у меня по спине побежали мурашки! Блин, они оба читают мысли.
И передают свои. – практически в унисон ответили они мне. Так же мысленно, разумеется. Моё сознание сжалось в остриё иголки. Чтоб, не дай Бог, ещё какую-нибудь мысль не воспроизвести. Майор встал и подошёл ко всей компании. И наклонившись ко мне негромко сказал:
Молодец, стажёр, быстро учишься. – Я даже побоялся подумать, к какому это навыку относится. Разумеется, я прослушал кого и как зовут в этой комнате, хоть и каждый представился, меня выбил из колеи этот «внутремозговой» разговор и Светлана…
А теперь – продолжала она – мы тебе покажем, чем занимается наш отдел. Ты разумеется понял, что мы находим ключи к порталам. Для этого у нас есть целый арсенал! – она с нескрываемой гордостью обвела рукой кабинет, в котором, и в правду, был целый арсенал непонятной мне техники. Какая-то походила на осциллографы, назначение некоторых для меня и вовсе было загадкой. Как, например, нечто, похожее на граммофонную трубу прилепленную к серому ящику. Или что-то отдалённо напоминающее орган. Правда без клавиш, но с такими же трубами.
А, я вижу тебя заинтересовал аудио-кей. Это не два отдельных прибора, это составляющие одного. Объясню, как он работает. Вот эта часть, сигнализатор, – она показала на «орган» – издаёт звуки от ультра-, до инфра- спектра, а эта часть, анализатор, – это она о трубе от граммофона – регистрирует отклик портала. А вот это – показала она на «осциллограф» – осциллограф. – и засмеялась, как-будто колокольчик зазвенел… – в общем, если оторваться от лирики, – подколола она меня, что порадовало её папашу, – некоторые порталы открываются от звуков, некоторые от световых волн, некоторые реагируют на физические изменения среды. Твой портал, мы вчера еле заблокировали, да ты и сам заметил, наверное, когда бился о блок, – снова хохотнула она, – и, надеемся, с твоей помощью, его расшифровать. На наших слоях такое явление, прямо скажем, не часто случается, и для нашего отдела он представляет определённый интерес. А сейчас не смею вас более задерживать. До встречи! – сказала Света и взглянула на папу, я так понял, они о чем-то «поговорили», в головах, и майор, лёгким толчком в спину, направил меня обратно к двери.
Странно, подумал я, в век цифровых технологий, люди до сих пор пользуются аналоговыми приборами… «Не каждый цифровой прибор может воспроизвести звук ветра, например, и частоты «цифры» все-таки ограничены» – донеслись в моей голове слова Светы. Она всё ещё слушает мои мысли, подумал я, ощущая тепло на душе. «И не только она» – прозвучал в голове голос майора. На что отозвалась Светлана своим замечательным смехом. Выйдя из той же двери, как вы уже, наверное, догадались, мы попали не в центр перемещений, а совсем другой кабинет. Который мне напомнил киношный американский полицейский участок. Множество столов, а между ними проход. Один, достаточно широкий. Некоторые столы пустовали, за некоторыми сидели крепкие парни. Видимо, оперативники.
Совершенно верно! – отозвался Липенко. – это кабинет оперативников. А вон и Ваши старые знакомые. – И, действительно, за столами в середине комнаты, сидели Стас и Сергей. Они махнули мне, я им. – Как работают наши оперативники, Вы вчера видели сами. Поэтому, особенно подробно тут рассказывать нечего. Поступает сообщение из центра перемещений, с координатами точки, ребята берут необходимое оборудование, в случае необходимости, оружие и выезжают на место. Оборудование они берут, разумеется, в центре аналитики.
За разъяснениями мы добрались до противоположной стены в которой было две двери. Таких же, как и все в этом, непонятном помещении. Липенко открыл правую дверь и мы оказались в огромном спортивном зале. Стало ясно, где отсутствующая часть оперативников. Тут было человек тридцать. Кто-то тягал «железо», кто-то играл в баскетбол, кто-то метал ножи в стенд. Короче, кто как умел, так и развлекался. Услышав звук открывающейся двери, опера бросили свои дела, каждый встал по стойке «смирно» и синхронно отчеканил: «здравья желаю, майор Липенко!». Меня впечатлил такой хор, ничего не скажешь, дисциплина тут поставлена. Интересно, а почему Стас с Серёжей не отдали честь?
Мы уже виделись утром. – ответил на мой мысленный вопрос майор. – Хочешь знать секрет этой дисциплины? – резко повернулся ко мне Липенко и посмотрел прямо в глаза. Я даже не зная ответа, уже чувствовал холод в районе желудка, от этого взгляда. – Я каждого из них вытаскивал из таких передряг, что и в кошмарном сне не привидится. А кого-то и не один раз.
Мужик! Ничего не скажешь. Я просто представил себе «бульдога»-Стаса, который попал в передрягу… И уж если его надо было спасать, то у майора, действительно, стальные…
А этого обормота, я трижды вытаскивал из жопы мира. – процедил сквозь зубы майор. – Идём дальше.
Мы снова вышли и, о чудо, оказались в кабинете оперов. Вот это меня удивило. Но майор отрыл дверь слева и мы вошли в небольшую комнату, размером с кухню в хрущёвке. В ней за компьютером сидел высокий спортивный парень. Который увидев майора встал и отчеканил воинское приветствие. После чего майор подошёл к нему и пожал руку.
Принимай, Илюха, стажёра. Будет тебе сегодня с кем общаться.
Илья, – протянул мне руку парень.
Сергей, – ответил я и пожал его крепкую ладонь.
Всё! Работайте. – возвращаясь к двери распорядился Липенко, усмехнувшись, обернулся к Илье , – Ох, устанешь ты, Илюха, отвечать на все его вопросы, любопытный чертяка. В семь тридцать жду в моём кабинете. – Обратившись уже ко мне, на выходе, распорядился он и вышел.
Ээээ… А-м.. Ещё бы знать где его кабинет… – протянул я глядя, как майор закрывает дверь, не глядя в мою сторону…
Не парься, покажу. – сказал Илья. – Бери стул, садись рядом. Будем учиться. И не молчи, я не Липенко, мысли читать не умею.
Уфф.. Как камень с души свалился. Это реально тяжело, контролировать все (ВСЕ!) свои мысли. У меня это унесло больше сил, чем целый трудовой день в агентстве.
Илья, а можно где-нибудь кофе попить?
Да, вон кулер стоит, – махнул куда-то себе за спину Илья, – там же и банка с кофе и сахар. Не хочешь пить из одноразовых стаканчиков, приноси свою кружку, – усмехнулся он – видишь, там целая коллекция стоит.
В тумбе под кулером, действительно, стояла целая коллекция кружек. Шесть штук. Всяких размеров и расцветок. Кофе растворимый… Ну, что ж, на безрыбье, как говорится… Будем пить химию. Налил я себе в стаканчик то, что Илья назвал «кофе», взял стул и придвинул его к столу. На столе, надо отметить, было ,по-военному, чисто. Ничего нет. Монитор, журнал, селектор. Всё! Ах, нет. В руке у Ильи была беспроводная мышь. Даже клавиатуры я не заметил. На мониторе было открыто несколько окон, именно их и разглядывал Илья. И не было слышно ни жужжания системника, не видно ни одного USB-порта. Я сначала подумал, что это моноблок, но нет. Короче, один монитор и мышь. Беспроводная. С чем она коннектится-то хоть?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71483266?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Евгений Турецкий
Тип: электронная книга
Жанр: Юмористическое фэнтези
Язык: на русском языке
Издательство: Автор
Дата публикации: 30.12.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Совершенно обычный парень, работающий системным администратором, случайно открывает проход в параллельную реальность. С этого дня его жизнь круто меняется. Вихрь событий захлёстывает его, а чтоб узнать все тайны мироздания, нужно внимательно прочитать этот роман.