Куриный бульон для души. Чудо любви. 101 история о надежде, родственных душах и магии чувств
Куриный бульон для души. Чудо любви. 101 история о надежде, родственных душах и магии чувств
Эми Ньюмарк
Куриный бульон для души
Любовь бывает разной – бушующей и спокойной, неожиданной и долгожданной, тайной и безоговорочной. Но точно можно сказать одно – это чувство делает нашу жизнь ярче, добавляет в нее настоящее волшебство. Любовь – это зонт, вовремя раскрытый над вашей головой, горячий суп в ненастный день, и трогательные записки без повода. По словам героев одной из историй, «это все равно что дарить друг другу по одной маргаритке каждый день».
В новый сборник из серии «Куриный бульон для души», вошли, как всегда, рассказы реальных людей. Всех этих авторов объединяет одно – несмотря на разочарования и горький опыт прошлых отношений, они осмелились снова открыть свое сердце и полюбить.
В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Эми Ньюмарк
Куриный бульон для души. Чудо любви. 101 история о надежде, родственных душах и магии чувств
© Шараманова А.В., перевод на русский язык, 2025
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025
* * *
Порой хорошая история человеку нужнее, чем пища
Глава 1. Друзья поначалу
В том смысле
Не зря английское BF расшифровывается и как бойфренд, и как лучший друг, ведь это должно иметь в виду одного и того же человека.
Автор неизвестен
Когда Адам позвал меня на свидание в первый раз, я сразу предупредила, что он не нравится мне «в том самом смысле». И, что еще хуже, спросила, не сможем ли мы быть просто друзьями. Другие парни, которым я предлагала «быть друзьями», молниеносно исчезали из моей жизни, поэтому вы можете представить себе мое удивление, когда Адам воспринял мои слова всерьез.
Адам был высоким, со светлыми, выгоревшими на солнце волосами и слегка глуповатой улыбкой. Ему нравилось читать книги, играть в регби и жонглировать. Он ловко умел придумывать каламбуры и двигался с невероятной грацией, независимо от того, была ли это просто ходьба, бег или лазание по дереву. Мы уже были знакомы довольно давно, и я знала, что ему потребовалось немало мужества, чтобы признаться мне в том, что я ему нравлюсь. Я уважала эту смелость. Когда дело доходит до романтики, парням приходится нелегко. Во всяком случае, я бы точно не хотела оказаться на месте того, кто открывается в своих чувствах и ждет ответа.
Итак, он отнесся к моим словам со всей серьезностью: он действительно остался рядом со мной. Адам стал моим другом. И за это я стала уважать его еще больше.
Мы общались в одной компании. Ходили вместе в кино, и каждый раз я просила младшего брата сесть между нами, чтобы Адам не понял меня неправильно. Мы оба были гостями на одной свадьбе: я смотрела, как он снимал пиджак и закатывал рукава, и от мысли о том, что мы не сможем потанцевать, испытывала странную грусть. «Мне бы хотелось потанцевать с Адамом», – однажды подумала я.
Как же я сразу не догадалась.
Однажды мы оба оказались на выездном семинаре университетского клуба. Перед отъездом все члены группы помогали наводить уборку в домике, и мы с Адамом вызвались помыть грязный холодильник в маленькой комнате рядом с кухней. На нижней полке обнаружилось нечто темное и липкое – очевидно, оно пролежало там достаточно долго, чтобы послужить для зарождения новой формы жизни. Разбираться с этим было зловонно, противно… и на удивление весело!
В конце концов я начала замечать, что все, что мы делали вместе с Адамом, было веселым – даже то, что на самом деле не должно было являться таковым. Мне нравилось не то, чем мы занимались, мне нравилось то, что я делала это с Адамом. «Он такой хороший друг!» – думала я.
Я была настолько бестолковой, что даже начала встречаться с другим. Однако даже тогда Адам не оставлял меня. Мы по-прежнему проводили время в одной компании, продолжали видеться в церкви и университете, на концертах и матчах по регби – мы дружили.
Наступила очередная весна, и я рассталась с парнем, с которым встречалась все это время. Помню день, когда в перерыве между рабочими сменами я оказалась дома и принялась жаловаться сестре.
– Почему вокруг нет хороших парней? – причитала я. – Их же просто нет!
Сестра уставилась на меня, практически испепелила взглядом:
– Джессика! О чем ты вообще говоришь? Ведь есть АДАМ!»
– Адам? – не поняла я.
– Да, АДАМ. Он воплощает в себе абсолютно все, о чем ты только можешь мечтать! – Тут она перечислила все требования, которые я когда-либо озвучивала в ее присутствии. – И все это время он находится рядом с тобой. КАК ДРУГ.
О, я не собиралась выслушивать все это и даже раскрыла рот, собираясь начать спор (ведь для чего еще нужны сестры, как не для споров), как вдруг… прикусила язык. Я не смогла вымолвить и слова. Просто не знала, что сказать.
Моя сестра была права. Совершенно права, а вот я, наоборот, ничего не замечала. Я нервно сглотнула комок в горле. Что мне делать теперь, когда я осознала ситуацию?
Я бы чувствовала себя ужасно, если бы мне пришлось быть нечестной с Адамом. Но, боже, это оказалось гораздо сложнее, чем я себе представляла. Я ведь понятия не имела, нравлюсь ли я ему до сих пор… «в том смысле». Прошел почти год с тех пор, как Адам в последний раз говорил мне что-либо романтичное, а чувства людей, как известно, меняются. Во всяком случае, с моими так и случилось.
И все же Адам был моим другом, и я не собиралась ему лгать. Я не хотела скрывать от него свои переживания. Я пригласила его на обед, но сама не могла съесть и крошки, от страха сводило живот. Что он ответит, когда я расскажу ему обо всем? Как мне подобрать нужные слова и какие слова в этом случае вообще можно считать правильными?
Я скажу правду. Ведь Адам – мой друг. Значит, я могу быть с ним откровенной. И я знаю, что он тоже скажет мне правду в ответ, даже если она будет заключаться в том, что я ему больше не нравлюсь… как девушка.
– Адам, – начала я, – недавно я осознала, что…
Я перевела дыхание. Он выглядел очень серьезным.
– Адам, – продолжила я, – я поняла, что каждый раз, когда я вижу тебя… Понимаешь, я действительно очень и очень рада тебя видеть.
В этот момент я даже поморщилась. Неужели это лучшее, что я могу из себя выдавить? Серьезно? Разве этого достаточно? Понимает ли он, что я пытаюсь сказать?
И тут на лице Адама начала медленно проявляться улыбка. Она становилась все шире, а глаза заблестели словно у ребенка в рождественское утро.
– Ну, – сказал Адам, – ну я… очень рад это слышать.
И это было еще «мягко сказано».
Один брак, четверо детей и годы дружбы. Прошло уже много лет, но мы по-прежнему дружим и искренне рады видеть друг друга каждый день. И мы по-прежнему нравимся друг другу… «в том смысле». Как парень и девушка.
Джессика Снелл
Метель
Когда двум людям суждено быть вместе, они непременно будут. Это судьба.
Сара Груэн, «Воды слонам!»
Я не говорила сестрам, что с кем-то встречаюсь, просто однажды сообщила им, что выхожу замуж. Дело в том, что мой будущий муж был монахом. Я познакомилась с ним в церкви, где он занимался волонтерством.
Летом я уехала в летний церковный лагерь, так что мы со Скоттом не виделись несколько месяцев, но потом вернулась, и жизнь продолжала идти своим чередом: каждый из нас занимался своими обязанностями. По утрам Скотт был обычно занят на богослужении. Кто бы к нему ни пришел: бездомный путник в поисках работы или денег; прихожанин с каким-либо поручением; турист, желающий совершить экскурсию, или я, – он получал свою порцию доброты и заботы. Ни к одному человеку Скотт не оставался равнодушным.
Со Скоттом было легко общаться, он обладал прекрасным чувством юмора, поэтому из офиса часто раздавался смех. Скотт делал все, что могло потребоваться в жизни храма и даже больше: помогал прихожанам в решении компьютерных проблем, ухаживал за садом, полировал латунные подсвечники и ассистировал на богослужениях. Как-то раз я даже попросила его уделить немного времени организации детских программ.
Однажды я сказала Скотту, что мне нужен партнер для занятий по танцам. Внезапно в комнате повисла пауза, потом Скотт посмотрел на меня очень странно.
– Я еще вернусь к этому, – пробормотал он, после чего скрылся в своей келье над церковным офисом.
Я пожала плечами: «Это было глупо… Очевидно, что ответ будет отрицательным. Хотя я не понимаю, в чем проблема». Девушка-секретарь тоже выглядела удивленной. В конце концов мы обе вернулись к работе.
На следующий день Скотт сказал:
– Мне нужно было время, чтобы во всем разобраться. Я не спал всю ночь и понял, что влюблен в тебя. Если я хоть немного обниму тебя в танце, то не смогу быть монахом.
Он уверял, что не ждет от меня взаимности, но я все равно не знала, что мне делать с его откровением. Скотт был монахом, да я и сама жила весьма целомудренно после тяжелого завершения многолетнего брака. Мы со Скоттом просто дружили. По крайней мере, я убеждала себя в этом и по возможности старалась избегать дальнейших размышлений. Однако я не могла спрятаться от него: мы вместе работали и молились. Впрочем, Скотт никогда не заставлял меня чувствовать себя неловко – верный своему слову, он больше не упоминал о своих чувствах.
И вот однажды он пригласил меня в гости. Я выросла в пригороде, а ему нравилась жизнь на ранчо. Я была защитником природы и обожала деревья, в то время как ему, наоборот, нравились широкие открытые равнины. Однако все это не помешало мне увидеть красоту в том месте, которое он так любил.
Я позвала его на пикник. Он заботился о моей собаке. Я писала ему стихи. Он писал стихи мне. Мы стали вместе гулять, а потом – ужинать у меня дома. После долгих разговоров и совместных прогулок я поняла, что тоже влюбилась. В скором времени мы обручились.
Наше первое «настоящее» свидание состоялось в тот вечер, когда он попросил меня выйти за него замуж. Мы выбрали дату где-то между свадьбами двух моих сыновей. Одна из них уже состоялась в августе, а другая была назначена на май, так что мы не надеялись, что члены моей семьи захотят тратить силы еще и на нашу, третью по счету, тем более что мы собирались разослать приглашения в самый последний момент. Но все-таки для начала мне было нужно рассказать им о Скотте.
Я уже говорила родителям, что у меня есть особый друг, поэтому их удивление, вызванное приглашением, длилось буквально мгновение: «Да, мы придем!» Но сестры ничего не знали о Скотте.
В конце концов я решила отправить им письмо по электронной почте, потому что обычно я лучше выражаю свои мысли в письменном виде. Хотя, возможно, не в этот раз.
Одна из моих сестер прочитала письмо прямо на работе и, не удержавшись, громко вскрикнула. «Что случилось?» – испугались подруги, сбежавшиеся в учительскую. «Моя сестра только что прислала мне это», – ответила бедняжка.
Привет! Я была очень занята и не успела рассказать тебе о том, что начала кое с кем встречаться. Он замечательный парень, который любит меня и мою собаку, прекрасно ко мне относится, а еще мы собираемся пожениться через полтора месяца.
Когда подруги перестали ахать и смеяться, сестра перезвонила мне и таким образом впервые услышала нашу со Скоттом историю.
Через некоторое время позвонила другая сестра.
– Какой самый ближайший к вам аэропорт? – спросила она.
Честно говоря, я вовсе не ожидала, что она потратит драгоценные дни своего отпуска ради того, чтобы побывать на нашей спонтанной свадьбе. Но сестра сказала:
– Холли, мы давно не помним тебя такой счастливой. Разумеется, мы приедем отпраздновать с тобой это событие!
И, благослови их Господь, мы действительно отпраздновали. Сестры приехали рано, а потом на наши края обрушилась снежная буря, и им пришлось остаться и разделить с нами еще и новогоднюю трапезу. Когда метель стихла, уехали и они. Некоторые из наших гостей вспоминают те выходные только как «те самые, когда мы приехали на вашу свадьбу, а нас замело снегом», но только не моя семья. Они говорят, что были рады обрести нового друга в лице моего мужа и разделить с нами начало нашего «долго и счастливо».
Холли Л. Мозли
Тор на моем пороге
Также любовь всегда может найти выход. Невозможно, чтобы эти двое, чьи сердца горели в огне, были разлучены.
Эдит Гамильтон, «Мифология: бессмертные истории о богах и героях»
Деревянный молоток судьи опустился с глухим стуком, и я вышла из зала вслед за адвокатом, не оглянувшись на своего, уже бывшего, мужа. Мои шаги эхом раздавались по коридору: прочь от боли, предательства и злоупотребления алкоголем. Я с трудом сдерживалась – в эту минуту мне хотелось танцевать. Адвокат посмотрел на меня почти с сочувствием:
– Обычно люди при разводе чувствуют себя крайне удрученно.
«Удрученно?» Да я ощущала себя так, словно только что совершила побег из ужасной тюрьмы. Моей пятнадцатимесячной дочери Пэтти не придется расти в неблагополучной семье. Мы освободились.
– Когда ты начнешь снова с кем-нибудь встречаться? – спросила моя лучшая подруга Дебби спустя пару недель.
– Никогда, – ответила я, – моя новая мантра гласит: каждый мужчина на этой планете – коварный подлец, существующий только для того, чтобы сеять хаос в женских сердцах.
Дебби рассмеялась:
– Ты же не серьезно. Когда-нибудь ты обязательно найдешь настоящую любовь.
Любовь? Нет, спасибо. Я не искала новых отношений. Мне даже не хотелось смотреть в сторону мужчин.
Так оно и было до тех пор, пока я не увидела на крыльце дома моего соседа Фрэнка настоящего скандинаского бога. Высокого. Загорелого. Подтянутого. Великолепного. Мысленно я тут же окрестила его Тором.
Я с трудом отвела взгляд и повторила свою мантру: все мужчины – зло.
Через несколько дней Фрэнк окликнул меня из-за забора:
– Привет, Джини! Я решил сообщить соседям, что мой приятель погостит у меня какое-то время. Он работает в ночную смену. Отличный парень.
«Ладно, Тор – отличный парень, который поживет какое-то время с Фрэнком. Хорошо. Это не имеет ко мне никакого отношения».
Утром, выглянув из окна своей спальни, я увидела Тора. Он медленно окинул улицу взглядом, а затем вдруг снял рубашку, запрыгнул в кузов своего черного пикапа и растянулся там, чтобы вздремнуть на солнышке. Его мышцы, казалось, отражали свет. Я уставилась на него с открытым ртом. «Вот это да, – подумала я, – этот парень что, позирует для обложек романтических книг? С ума сойти!»
Я с трудом оттащила себя от окна, повторяя свою мантру мужененавистничества. Возможно, мне не стоило и стараться, ведь этот парень все равно был слишком крут для меня. Однако наблюдать за ним мне никто не мог запретить. Подглядывание за послеобеденными «сеансами загара» Тора стало ежедневным ритуалом: я забиралась на матрас и выглядывала в маленькое прямоугольное окно над кроватью.
Неделю спустя накопившееся чувство вины заставило меня остановиться. Я установила одиннадцатую заповедь: не пялься на гостя ближнего своего. Тщательная уборка дома отвлечет мой разум (и гормоны) от мужественного друга моего соседа. Пока Пэтти дремала, я накинула потрепанный сарафан и собрала волосы в небрежный хвост. Не было смысла надевать контактные линзы или краситься.
Прихватив средство для мытья окон, я направилась в спальню. «Только для того, чтобы прибраться, – сказала я себе, – не для того, чтобы подглядывать за этим парнем». Конечно. Даже я сама себе не верила. Но Тора не было на его обычном месте.
Внезапно в дверь постучали. Скандинавский бог стоял на моем пороге. Неужели он заметил, как я пялилась на него? Капельки пота проступили над моей верхней губой. Я вытерла ее мыльной перчаткой и, заикаясь, пробормотала:
– А, да. Привет, эм…
Тор улыбнулся. «Вау, – подумала я, – да этот парень может утереть нос всем актерам, рекламирующим зубную пасту».
– Привет, меня зовут Джейк. Я остановился у Фрэнка.
– О, здорово, – откликнулась я и тут же внутренне поежилась: ответ прозвучал довольно глупо.
– Фрэнк говорил, что вы очень милая девушка.
– Эм… спасибо, – ответила я.
Он на мгновение опустил взгляд, а потом неожиданно выпалил:
– Может, сходите со мной куда-нибудь?
Я уставилась в его ярко-голубые глаза. Ощущение было такое, словно я прикоснулась к высоковольтной линии. Я скользнула взглядом по его широким плечам. Слишком соблазнительно. Я опустила глаза. Вновь неразумный ход – шорты обнажали его длинные, мускулистые ноги. Тогда я моргнула и призналась:
– Послушайте, я только что разорвала неудачный брак. Отношения меня не интересуют.
Тор-Джейк облегченно выдохнул:
– Аналогично. Я расстался со своей девушкой в прошлом месяце. Не думаю, что готов к новым отношениям, просто надеялся, что мы сможем сходить в кино или еще куда-нибудь. Как друзья.
– Я схожу с вами, если няня моего ребенка будет свободна в это время, – ответила я, – но помните: только дружба и ничего больше.
Джейк засветился как рождественкая елка в Рокфеллер-центре.
– Отлично! Вот мой номер телефона. Позвоните, когда будет удобно, – сказал он и помахал рукой на прощание.
Я закрыла дверь. Почему такой привлекательный мужчина решил пригласить меня на свидание? Зеркало отражало меня в полный рост, растрепанную и в резиновых перчатках. О да, его фраза «просто как друзья» определенно имела смысл.
В те выходные Джейк пригласил меня в кино и на ужин, хоть это и не было свиданием.
– Я благодарен, что ты согласилась пойти со мной, – сказал он.
Несмотря на свою брутальную внешность, Джейк был очаровательно скромен. Мы болтали без умолку. Спустя некоторое время он спросил:
– Ты почти ничего не съела. Что-то не так?
– Нет-нет, все отлично. Я попрошу контейнер и заберу еду домой.
Оплата услуг няни ударила по моим и без того ограниченным финансам, но теперь я смогу обеспечить Пэтти отличный ужин. Разумеется, Джейк не мог этого знать, однако из солидарности тоже почти не притронулся к своей тарелке.
Он отвез меня домой, и я пригласила его зайти.
– Пэтти спит уже целый час, – сообщила няня, забрала свою оплату и ушла. Дочка проснулась как раз в тот момент, когда мы с Джейком уселись на диван. Я привела ее в комнату, предупредив:
– Только не обижайся, Пэтти сторонится мужчин.
В этот момент Пэтти выдернула свою крошечную ручку из моей и направилась прямиком к Джейку. Он похлопал по дивану рядом с собой:
– Хочешь посидеть с нами?
В ответ она протянула ему обе руки. Я замерла от удивления.
Джейк подхватил Пэтти и усадил ее на диван. Она прижалась к нему. Джейк усмехнулся, взглянул на меня и вновь похлопал по подушке:
– Присоединишься к нам?
Весь вечер мы болтали и смеялись, а когда Пэтти захотелось спать, я уложила ее и вернулась к Джейку.
– Я отлично провела время.
– Я тоже, – ответил он.
Я придвинулась чуточку ближе.
– Просто напоминаю, что не ищу отношений.
– Я тоже.
Он положил руку на спинку дивана, а я наклонилась к нему:
– Просто друзья. – Он нежно провел большим пальцем по моей щеке:
– Друзья.
Мы смотрели друг другу в глаза. Он обхватил мое лицо своими ладонями, словно это был драгоценный фарфор, и наши губы на мгновение встретились.
На следующий день Джейк снова постучал в мою дверь, нагруженный тяжелыми пакетами:
– Кажется, вчера вечером тебе понравилась еда в ресторане. Я все думал, почему ты почти ничего не съела, и когда ты пошла укладывать Пэтти, проверил твой холодильник.
Он одарил меня нежным поцелуем, и это немного успокоило мое чувство неловкости.
Последующие месяцы показали, что Джейку можно доверять. Его честность, щедрость и любовь заставили мою мужененавистническую мантру исчезнуть навсегда. Еще через год Джейк сделал мне предложение, и даже не знаю, кто был в большем восторге от этого: я или Пэтти.
Сегодня, после тридцати трех лет дружбы и любви, я благодарю Бога за то, что Тор далеким летним днем появился на моем пороге.
Джини Джейкобсон
Наш совместный проект
Никто не идеален, пока ты не влюбишься в него.
Автор неизвестен
Когда учитель назначил нас партнерами по проекту в выпускном классе старшей школы, мне захотелось застонать и уронить голову на парту. Мне не нравилось работать в группах, а Уоррену… ну ему не нравилось работать вообще.
Поначалу я пыталась замотивировать его и уговорить поучаствовать в проекте в течение хотя бы двадцати минут. Но потом поняла, что если я не хочу получить двойку, то мне придется справляться с заданием в одиночку. Нам поручили сделать мини-макет Пентагона, поэтому почти все выходные я провела в подвале в окружении картона, папье-маше и красок.
В день презентации проектов все наши работы были выстроены в ряд у школьной доски. Уоррен вошел в класс и громко спросил:
– Эй, Кристалл, а какой из них наш?
Я вновь испытала сильное желание упасть головой на парту. А он, как будто желая еще больше оскорбить меня, поинтересовался, не идет ли речь «вон о том отвратительном зеленом Пентагоне, выглядевшем так, будто ребенок срыгнул на него шпинатом».
Мы получили четверку. Четверку! Только лишь потому, что Уоррен не смог удержаться и не объявить всем, что мы не работали вместе над проектом. Я была в ярости.
Прошло пять лет.
Однажды мои родители зашли в салон связи, чтобы отремонтировать телефон. Менеджер сообщил им, что они находятся в поисках сотрудников. Родители рассказали мне об этом, и я подала заявление. Первым, кого я увидела, когда пришла на собеседование, был Уоррен. По его словам, он ощутил тогда мгновенное чувство притяжения. Что до меня, то я вспомнила Пентагон и разозлилась.
Однако, начав работать вместе, мы быстро сдружились. Мы гуляли, ходили вместе за мороженым и даже играли в мини-гольф. К своим двадцати трем годам я еще никогда ни с кем не встречалась. Да и теперь мне просто нравилось, что у меня есть друг, с которым можно проводить время.
Поэтому, когда мы сидели на диване у него дома и смотрели фильм и он вдруг начал как-то странно и тяжело втягивать ртом воздух, я подумала, не случился ли у него приступ астмы. Я и представить себе не могла, что в тот момент он пытался набраться смелости и пригласить меня на свидание.
Инстинктивно я была готова сразу же сказать нет – это слово было моим «ответом по умолчанию» каждому, кто когда-либо отваживался подступиться ко мне с подобным предложением. Но вместо этого я почему-то замялась и пробормотала:
– Ммм… Конечно, почему нет?
В тот вечер он отвез меня домой, до конца не уверенный, есть у него девушка или нет. Следующие шесть месяцев я провела в попытках найти вежливый способ порвать с ним. Вовсе не потому, что он сделал что-то не так – наоборот, он оказался невероятно милым и заботливым, а потому, что отношения с мужчиной в принципе пугали меня. Но Уоррен был настоящим джентльменом, что стало для меня очередным сюрпризом.
Мы дурачились, занимались скрапбукингом, играли в тыквенный боулинг (хотя он жульничает в любом виде боулинга, и мне приходится внимательно следить за ним), и в конце концов я с огромным удивлением начала чувствовать установившуюся между нами связь.
Я не могла признаться, что люблю его. Мой язык просто отказывался произнести это слово, поэтому я выбрала другое:
– Ты мне нравишься… очень.
В один из дней, когда мы ели пиццу, я поняла, что хочу провести с этим человеком всю оставшуюся жизнь. Я решила идти ва-банк.
– А что бы ты ответил, если бы я сама сделала тебе предложение? – спросила я.
– Я сказал бы нет, – заявил Уоррен. – Потому что человеком, который делает предложение, должен быть я.
Через некоторое время Уоррен организовал поездку в зоопарк. Мы увидели слонов (удивительно прекрасные создания), покормили жирафа по имени Грейс и вернулись ко мне домой. Уоррен знал, что я мечтаю о пушистой белой собаке. К сожалению, в моей квартире нельзя было заводить домашних животных, поэтому он выставил заводного игрушечного белого пса на террасу и отправил его ко мне. На шее у пса висело кольцо.
Мы поженились в октябре следующего года. Это была настоящая осенняя свадьба, полная тыкв – в беседке, которую построил для нас мой отец. А потом мы забрались в карету Золушки, которая была запряжена настоящей белой лошадью, и отправились на встречу с гостями.
И по сей день когда люди спрашивают, как мы познакомились, мы смотрим друг на друга и смеемся, прежде чем рассказать им нашу историю о Пентагоне из папье-маше.
К. К. Уорренс
В конце концов, все получится
Как поцелуй, связуют письма души.
Джон Донн, английский поэт
«Ох, он просто огромный…»
С этим парнем я была знакома лишь по переписке и, соглашаясь на свидание, никак не ожидала, что мой новый приятель окажется таким великаном. Наушники прилегали к его мощной шее, а плечи и проступающие сквозь ткань рубашки бицепсы казались вырезанными из дерева. Одним словом, в нем не было ничего из того, что я хотела бы видеть в своем будущем муже.
Пару недель назад моя коллега Джинни прикрепила газетную вырезку на стену над моим рабочим столом. В статье говорилось о паре, которая вела переписку во время «Бури в пустыне», а потом поженилась. «Это может произойти и с тобой!» – написала на газете Джинни.
Помню, что тогда я лишь усмехнулась. К тому времени я тоже переписывалась с одним моряком по имени Тони. Мы познакомились благодаря кампании, направленной на поддержку военнослужащих. Но мы с Тони были просто друзьями, и ничего больше. Ну или по крайней мере так я говорила самой себе.
Два года назад, когда я еще училась в колледже, нам предложили написать письма незнакомым военным – морякам и летчикам, участвовавшим в операции «Буря в пустыне». Мое письмо случайно попало на корабль к Тони. Потом наши письма стали пересекать различные океаны и колесить по всем Соединенным Штатам, а дружба росла с каждым маркированным конвертом.
Эти письма были нашей единственной формой общения на протяжении первого года. В один из конвертов я вложила свою фотографию, однако Тони ждал еще несколько месяцев, прежде чем отправить мне свою в ответ, поэтому какое-то время я продолжала писать человеку, лица которого никогда не видела.
Однажды Тони удалось позвонить мне, но короткий телефонный разговор не мог заменить нам писем, которые мы продолжали отправлять друг другу. И вот теперь я стояла в аэропорту Атланты и во все глаза смотрела на здоровяка, приближавшегося ко мне быстрым шагом.
– Привет, – сказал он.
– Привет, – пролепетала я. – Ты Тони?
Он кивнул. Короткая армейская стрижка, светло-голубые глаза. Он выглядел точь-в-точь как парень с той единственной фотографии, которую я получила, только был намного, намного крупнее.
У него был только час до транзитного рейса в Чарлстон, и весь этот час мы пытались поговорить. Тони оказался молчаливым, отчего я тоже чувствовала себя весьма неловко. А я-то представляла, как сказочно пройдет наше первое свидание!
Объявили посадку, и я помахала ему на прощание. Я была разочарована, ведь было очевидно, что я ему не понравилась.
Однако спустя несколько дней раздался телефонный звонок. Это был Тони. Мой друг по переписке по-прежнему хотел общаться со мной.
Теперь нас разделяло всего четыре часа езды на машине, так что мы бесконечно мотались туда и обратно. Тони подкупил меня своей добротой, щедростью, заботой и любовью. В конце концов он надел мне на палец обручальное кольцо… Это было три ребенка и двадцать три года назад.
Кристи Вудс
Все, что было утрачено, вернулось
Тогда быть полностью увиденным кем-то и быть любимым в любом случае – это человеческое подношение, которое может граничить с чудесным.
Элизабет Гилберт
Мы с подругой обедали и болтали о наших семьях. Когда она заговорила о том, как замечательно живут ее старшие дети, я почувствовала, что у меня упало сердце. Ее дети получили лучшее воспитание. У них было двое родителей, двое бабушек и дедушек, много любви и поддержки – в общем все, что делает взрослых людей цельными личностями с устойчивой психикой.
Моим троим детям повезло гораздо меньше. Бабушка с дедушкой умерли еще до их рождения, отец бросил меня ради другой женщины. У нас было слишком мало денег, и нам приходилось переезжать каждые два года. В какой-то момент я работала на трех-четырех работах, чтобы компенсировать отсутствие алиментов.
Я была так занята выживанием, что у меня не было времени, чтобы расслабиться и насладиться временем, проведенным со своими детьми. Я чувствовала себя полной неудачницей, потому что, как бы я ни старалась, у меня никогда не находилось для них достаточно денег, энергии или терпения. И все же, так или иначе, нам удавалось сводить концы с концами, и в целом все складывалось неплохо.
Словно прочитав мои мысли, подруга вдруг остановилась.
– Знаешь, ты мой герой, – сказала она. – Я постоянно всем рассказываю о тебе.
Герой? Я? Почему?
И тогда она призналась, что я всегда была для нее источником вдохновения и что она восхищается моим мужеством и тем, как я вырастила своих детей. Я не могла поверить своим ушам, ведь, по моему мнению, это она была воплощением прекрасной матери, жены, домохозяйки и всего того, кем я надеялась однажды стать. И вот эта идеальная женщина говорит, что восхищается мной?
Через некоторое время я вспомнила наш разговор и решила подвести промежуточные итоги. Мои дети выросли. Две мои дочери были замужем за прекрасными мужчинами. Они смогли реализовать себя в разных областях; стали замечательнями матерями для трех моих любимых внуков. Мой сын, хотя еще и находился в поиске своего жизненного пути, умел преодолевать любые трудности и обладал многими полезными навыками.
А ведь еще совсем недавно они были детьми, а я – матерью-одиночкой, делающей все возможное, чтобы удержаться на плаву.
Воспитывать трех подростков – задача почти неподъемная. Я много молилась и верила, что у Бога хватит терпения, чтобы вынести все мои жалобы и сетования.
Помню один день, когда я помогала в проведении информационно-просветительского мероприятия в своей церкви: мне нужно было нарезать кое-какие листы для осеннего карнавала и я устроила небольшой беспорядок на полу спортзала. Я попросила сына пропылесосить за меня, однако он отбросил рукоятку пылесоса в сторону, заявив, что он не будет этого делать. Наверное, ему было неловко заниматься уборкой на глазах у сверстников. И тут один мужчина предложил отвести моего сына в другой конец спортзала, чтобы тот мог покидать баскетбольный мяч в корзину. В тот момент я испытала что-то вроде облегчения, поскольку «сцена» и правда была довольно унизительной.
На следующий день незнакомец снова подошел ко мне. Он сказал, что, когда ему было столько же лет, сколько моему сыну, он терпеть не мог пылесосить. Его доброта привлекла мое внимание, хотя я и не была уверена, что смогу когда-нибудь вновь доверять мужчине.
Однако чем больше я наблюдала за этим человеком, тем спокойнее себя чувствовала. Стоило мне обернуться, как он оказывался рядом. В буквальном смысле! А когда по соседству с нашим домом стали сдавать в аренду квартирку в полуподвальном помещении, Джон переехал туда. Он предложил по пути на работу отвозить моего сына в школу, что сэкономило мне немало времени.
В течение следующих девяти лет мы с Джоном общались и отлично проводили время вместе с нашими друзьями по церкви. Однажды моя младшая дочь заметила, что я улыбаюсь без причины, и поинтересовалась, не думаю ли я о Джоне в этот момент.
– А что, если бы мы с Джоном стали встречаться?» – спросила я.
В ответ она лишь рассмеялась и ответила:
– Вы оба никак не можете признать очевидного!
Затем я задала тот же вопрос сыну:
– Что ты думаешь, если… – начала я.
– …Если вы с Джоном будете встречаться? – подхватил он. – Давно пора!
В октябре мы стали парой, но, чтобы сделать мне официальное предложение, Джон решил дождаться Дня святого Валентина. Он повел меня в ресторан в Ванкувере, а после ужина, вместо того чтобы подать мне пальто, вдруг опустился на одно колено и протянул кольцо.
Затем мы пошли прогуляться в ближайший парк и долго бродили под луной. Аллею пересекала светящаяся вывеска. «Я люблю тебя», – было написано на ней. Наконец мы вышли на парковку, и нам открылся вид на город, залитый мерцающими огнями. Внезапно, на виду у прохожих, Джон заключил меня в объятия и стал кружить в вальсе, шепотом напевая мотив. Все это – яркие огни города и Джон, нежно обнимающий меня, – было похоже на сцену из романтического фильма студии «Холлмарк».
Восемь месяцев спустя состоялась свадьба. Мой сын вел меня к алтарю, а две дочери выступали в роли подружек невесты. Это было волшебно. Через год мы купили наш первый дом. Все утерянное мной за последние четырнадцать лет было восстановлено. У трех наших внуков есть дедушка, которого они обожают.
Оглядываясь назад, я поняла, что имела в виду моя подруга. Я пережила много душевной боли и трудностей, перенесла достаточно потерь, но сила, о которой она говорила, заключалась в моей вере. Я поспешила сказать ей об этом. Я не позволила обстоятельствам определять мое будущее, потому что знала, что у моей истории обязательно будет хороший конец.
Кэрол Маркс
Быстрые решения
Мы спонтанны и стихийны, когда можем быть максимально искренними.
Хилари Тайер Хаманн
Это слово на букву «р» пугает не меньше, чем новость о неизлечимой болезни. Оно будто окружено зловещим мистическим облаком. Когда я впервые произнесла его по отношению к себе самой, во мне тут же поселился страх, что отныне я навеки буду носить клеймо неудачницы. Что и говорить, развод – отвратительное слово.
В сорок четыре года я дала себе клятву никогда больше не выходить замуж. И быть абсолютно счастливой наедине с собой, внутри своего собственного маленького мира. Спустя некоторое время после этого обещания, под сенью соснового бора, в местечке под названием Тахо[1 - Озеро в штате Невада, США, расположено в горах Сьерра-Невада.] я познакомилась с Рэем.
Рэй гостил у моей подруги как раз в то время, когда я тоже решила навестить ее. Покинув сухую пустыню Аризоны, чтобы найти успокоение, я и не подозревала, что вместо этого найду свою вторую половинку.
Все началось с искренней дружбы – ничего подобного я раньше никогда не испытывала. У нас оказалось так много общего! Во-первых, он тоже был из Аризоны. По ходу разговора мы обнаружили, что вращаемся в одних и тех же кругах. Мы оба владели лошадьми, которых просто обожали. Более того, он частенько бывал в конюшне, где я держала свою лошадь. На радио, в кино и на телевидении нас представляло одно и то же агентство в Финиксе. Танцы были нашим любимым занятием, а пение – безумной страстью.
Почти целый год мы были друзьями. В это время я встречалась с другими парнями и всегда могла рассказать Рэю о своих неудачных свиданиях. Он сочувствовал и давал искренние советы. Мы вместе ужинали, ходили в кино и на танцы, и в большинстве случаев каждый платил сам за себя. Рэй поддерживал меня больше, чем мои подружки, он умел слушать очень внимательно, никогда не осуждал и позволял мне плакать на своем плече до самого рассвета.
Однажды вечером (мы как раз заказали пиццу) я в очередной раз жаловалась Рэю на свою загубленную личную жизнь, и вдруг он сказал:
– Ты ведь знаешь, что, когда тебе надоест ходить на все эти свидания, я буду ждать тебя?
Я осеклась на полуслове. Позже, проводив его домой, я задумалась. Неужели это правда? Неужели Рэй действительно испытывает ко мне подобные чувства?
Через какое-то время Рэй спросил:
– Не хочешь съездить в Тахо, чтобы повидаться с Ливией? Я поеду на несколько дней, и, если бы ты смогла отпроситься с работы, было бы здорово. Что думаешь?
Мы сели в его спорткар, откинули крышу и всю дорогу пели и хохотали как сумасшедшие. Наверное, что-то изменилось в выражении наших лиц, потому что следующие несколько дней наша подруга Ливия то и дело посматривала на нас и интересовалась:
– А вы, ребята, вместе? Что происходит?
Знала бы она, что пока мы ехали в машине Рэй спросил:
– Хочешь выйти замуж?
Я рассмеялась:
– Нет, не особо.
– Я тоже, – признался он. Однако, остановившись у ювелирного магазина в Карсон-Сити, мы все же купили простые обручальные кольца и положили их в бардачок.
В конце концов мы поженились в часовне около Тахо, а Ливия и ее муж были нашими свидетелями. Что бы ни происходило дальше, я никогда не оглядывалась назад и не сомневалась в правильности нашего спонтанного решения. Я вышла замуж за своего лучшего друга, который стал мне родственной душой, защитником и отцом нашего позднего ребенка. При рождении малышка весила всего один фунт девять унций[2 - Около 800 г.], и только наша крепкая дружба помогла нам пройти через это испытание.
Мы вместе уже тридцать один год, а наша дочь выросла в красивую, молодую женщину. И эта женщина умеет принимать быстрые решения. Мы с Рэем думаем, что тут дело в генетике.
Элис Клис
Я тоже
Любовь не знает преград. Она преодолевает препятствия, перепрыгивает через заборы, проникает сквозь стены, чтобы прибыть к месту назначения и принести надежду.
Майя Энджелоу
В возрасте сорока пяти лет я поставила крест на любви. Имея за плечами череду неудачных отношений, я пришла к выводу, что мне просто не суждено ее встретить. Я смирилась с мыслью, что останусь одна, рассталась со своим последним кавалером, продала квартиру и купила дом в другом штате.
Мне нравился мой новый дом и новая жизнь. Я с удовольствием изучала местность и знакомилась с соседями, которые оказались дружелюбными и гостеприимными людьми. Но на излете первой зимы, когда на ветках деревьев стали проклевываться первые почки, мое счастье вдруг угасло. Я невыносимо скучала по своей семье и друзьям.
Чтобы хоть как-то поднять себе настроение, я отправилась в книжный магазин. Чтение всегда было моим излюбленным занятием, а хороший роман мог бы стать лекарством от уныния.
Перебирая книги, я заметила, что за мной следит какой-то мужчина. Он не произносил ни слова, но весьма пристально наблюдал за тем, как я листаю страницы. В надежде, что мне просто все это почудилось, я перебралась в противоположный конец магазина. Не прошло и нескольких минут, как он тоже завернул за угол и остановился в нескольких футах от меня, делая вид, что рассматривает книгу. Я не знала, следует ли мне быть встревоженной или польщенной. Он был чуть выше шести футов, темноволосый, с голубыми глазами. Одет в джинсы, клетчатую рубашку и рабочие ботинки. Я подумала: «Он брутально красив, хотя и не мой тип». Однако, не скрою, была слегка заинтригована.
– Не можете найти хорошую книгу? – наконец спросила я.
– Да нет, – ответил он, – вообще-то, я следил за вами. Я хочу купить книгу для своей дочери, но понятия не имею, что ей нравится. Подумал, что если понаблюдаю за вами и увижу, что вы выбрали, то у меня могут появиться кое-какие идеи.
– Наверное, я не лучший выбор для подобных наблюдений. Мне нравятся разные жанры. Но вы же замечали, какие книги читает ваша дочь?
– Понятия не имею. Знаю только, что на их обложках, как правило, изображен какой-нибудь полуголый мужчина с длинными волосами, который держит на руках женщину в струящемся платье.
– Это любовные романы, – рассмеялась я.
По дороге в нужную секцию мы познакомились: его звали Брэд. Вместе мы выбрали несколько романов, а потом он пригласил меня выпить кофе в кафе книжного магазина.
За кофе мы проговорили несколько часов. Брэд оказался неординарным человеком. Он имел свое мнение обо всем и порой выражал его в несколько грубоватой манере. Однако это не мешало ему оставаться практичным, теплым и дружелюбным. И весьма обаятельным.
Я была очарована его голубыми глазами. Несмотря на то что у нас не было ничего общего (и у него совершенно не было чувства стиля), мне нравился этот парень – он заставлял меня смеяться. Возможно, поэтому я согласилась поужинать с ним следующим вечером.
Брэд стал бывать у меня дома по несколько раз в неделю. Мы не торопили события и просто проводили вместе много времени, чтобы получше узнать друг друга. Сначала мы стали друзьями – такого в моих предыдущих отношениях еще не случалось.
У нас все же было кое-что общее: Брэд любил чинить разные вещи. Он работал на стройке и недавно закончил ремонт своего дома, а я как раз, наоборот, только начинала его. Любое решение в этой области давалось мне с большим трудом. Однажды я спросила Брэда:
– Как думаешь, панели в моей спальне были установлены прямо на гвозди?
– Не знаю, – ответил он, – но есть только один способ узнать это.
Он прошел в спальню и сорвал одну панель – за ней оказалась гипсовая стена. Затем он оторвал остальные части панели и бросил их в угол.
Я смотрела на свою обновленную прекрасную спальню и вспоминала прочитанную когда-то книгу о пяти языках любви. Я так и не узнала, какой из них был моим – все мужчины, с которыми я встречалась, говорили на одном языке. Но, кажется, Брэд только что смог найти другие слова: по счастливому стечению обстоятельств, наш с ним язык любви оказался одинаковым – это был акт служения. Нам нравилось делать что-то друг для друга.
Однажды одна из моих собак выскочила на улицу и убежала. Я провела три ночи без сна, молясь, чтобы она вернулась домой. На четвертый день мне позвонила какая-то женщина – пропажа нашлась. Наше следующее свидание с Брэдом прошло в магазине стройматериалов. Он отвел меня в отдел наружных работ, и мы вместе выбрали доски для забора. Вечером, установив его, мы сидели у костра, пили вино и смотрели, как собаки гоняются друг за другом по двору. Именно тогда я поняла, что по уши влюбилась в Брэда. Хотя и скрывала от него свои чувства еще целый год.
Помню, как одним холодным утром я попыталась перенести стол из кабинета в комнату для музыкальных занятий. Лестница на второй этаж была крутой и узкой, а на мне были надеты мои любимые пушистые носки. Когда я ступила на первую ступеньку, моя нога соскользнула. Держась за стол, я съехала с оставшихся тринадцати ступенек. Все мои кости остались целыми, но синяки покрывали мое тело с головы до ног, и еще несколько недель я провела в постели. Наконец я вышла из комнаты и обнаружила, что Брэд установил на лестнице перила. Это было самое прекрасное, что я когда-либо видела, так что я, как полная дура, стояла на месте и безудержно ревела. Брэд прибежал узнать, в чем дело. Слезы все еще ручьями стекали по моему лицу, когда я пролепетала:
– Я люблю тебя.
– Да, я знаю, – ответил он, – я тоже.
Повернулся ко мне спиной и ушел обратно в гостиную. В этот момент мне ужасно захотелось врезать ему.
Именно так общался Брэд – через поступки и добрые дела. Мне потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к этому, но в целом мы всегда отлично ладили и очень редко ссорились. Он не любил много разговаривать, но спорить не любил еще больше. За все годы, что мы были вместе, я помню только три ссоры – и они были ужасными. Во время одной из них я была уверена, что нашим отношениям пришел конец. Брэд выбежал из дома, поклявшись никогда не возвращаться. Однако вернулся спустя несколько часов. Я работала в своем кабинете и отказывалась выходить к нему. Тогда он просунул сложенный листок бумаги под дверь. На нем большими жирными буквами было написано: «Я тоже».
Л. М. Лаш
Глава 2. Стоит ждать
Мы не встречались раньше?
Когда в глубине души вы верите, что ваша вторая половинка существует, ничто не помешает ему или ей войти в вашу жизнь.
Ариэль Форд
В первый раз он увидел меня так: обливаясь потом, я объясняла очередному покупателю, что в моей тележке с мороженым сломался холодильник. Дело происходило в парке развлечений под названием «Мир веселья», самом большом на северо-западе Миссури. Единственным, что меня утешало, было то, что моя и без того мизерная зарплата никак не зависела от того, продавала ли я фруктовый лед[3 - Популярный в Америке вид мороженого – рожок с ледяной крошкой и сахарным сиропом.] по завышенной стоимости или просто стояла без дела под огромным желтым зонтом.
– Почему бы тебе просто не повесить табличку «закрыто» и не прокатиться вместе с нами? – вдруг услышала я. Какой-то парень наклонился к тележке, стараясь не удариться головой о зонтик. От мысли, что я могу сбежать с работы, чтобы покататься на американских горках с этим симпатичным парнем и его бестолковыми друзьями, которым на вид было, как и мне, около шестнадцати лет, мне стало весело.
– Обещаю, тебе понравится, – пообещал он.
– Извини, мне нельзя покидать рабочее место. Приказ начальника, – ответила я, хотя его приглашение было таким же милым, как и он сам, и мне совсем не хотелось говорить ему «нет». Наши взгляды встретились всего на одно мгновение, но у меня екнуло сердце.
– Ну как знаешь, – согласился незнакомец, – но если вдруг ты окажешься Где-то в штате Канзас – найди меня.
И он ушел.
В действительности он не говорил «Где-то», просто я, хоть убей, не могла вспомнить название города, которое он тогда произнес, равно как и то, упоминал ли он свое имя. Однако я еще долго не могла забыть его веселый взгляд. Возможно, свою роль здесь сыграло и то, что за все лето меня впервые почти пригласили на свидание.
Два года спустя мы с друзьями оказались в Эстес-Парке, штат Колорадо. В ожидании автобуса мы бросали друг другу фрисби. Вдруг эта штука пролетела мимо меня и упала прямиком на стол для пикника, вокруг которого расположилась большая семья.
– Полагаю, ты хочешь получить его обратно.
Высокий парень встал из-за стола и поднял фрисби высоко над головой:
– Как насчет того, чтобы я присоединился к вашей игре?
Однако прежде, чем я успела согласиться, раздался гудок автобуса. Мне оставалось лишь пожать плечами и сказать:
– Извините, но мне нужно идти. – Хоть мне этого совсем не хотелось.
– Очень жаль, – улыбнулся он, глядя на меня в упор. Потом он подался чуть вперед, изобразил что-то вроде джентльменского поклона и протянул мне фрисби. Кончики наших пальцев соприкоснулись.
Его глаза и улыбка напомнили мне того мальчика из парка аттракционов. Мои друзья дразнили меня всю дорогу, и я только подлила масла в огонь, когда спросила, не думают ли они, что это мог быть тот же самый парень. Они уже устали слушать, как я потеряла свой единственный шанс на настоящую любовь, потому что не смогла оставить тележку с мороженым.
Прошло еще тридцать лет, я пережила два неудачных брака, после чего решила больше не искать отношений и сфокусироваться на воспитании детей. К тому времени я купила дом в маленьком городке на юге Колорадо и была вполне довольна, работая в качестве маркетолога в местной больнице.
– Не могли бы вы мне помочь с принтером, пожалуйста? – однажды усышала я.
Я подняла взгляд. В дверь моего кабинета заглядывал симпатичный мужчина средних лет. Он объяснил, что работает по контракту с нашим информационным отделом, поэтому временно разместился в офисе напротив, но не может нигде найти код для принтера.
Пока он говорил, я смотрела на него во все глаза. Стоял январь, и в моем офисе было холодно, но внезапно мне показалось, что за окном наступило лето.
– Если, конечно, у вас есть время, – добавил он, – я не хотел мешать вам.
– Нет, все в порядке. Я могу выделить время для вас. Имею в виду, чтобы помочь вам.
– Спасибо, я очень ценю это, – улыбнулся он.
Я почувствовала себя шестнадцатилетней девчонкой.
– Это может показаться нелепым, – наконец произнесла я, – но скажите, где вы жили во время учебы в старшей школе?
– Где-то в Канзасе. В крошечном городке, о котором ты, наверное, никогда и не слышала. Гридли. А ты?
– Я выросла в Сент-Джо, штат Миссури, – ответила я, – но летом я работала в «Мире веселья», и там всегда было много ребят из Канзаса.
– Можешь не сомневаться, я был одним из тех ребят.
– А тебе доводилось когда-нибудь бывать в Эстес-Парке? – снова спросила я. Мое сердце бешено колотилось.
– Собственно говоря, моя первая поездка туда состоялась с семьей прямо перед первым курсом колледжа, поэтому я думаю, что это был 1981 год, – ответил он, глядя на меня в недоумении, – а после колледжа я переехал в Колорадо. Моя работа предполагает разъезды по всему штату, но сейчас я живу в Денвере.
– Я планирую в скором времени переезжать в Денвер, – сказала я, мысленно пообещав себе составить резюме, чтобы начать искать работу в «Городе на высоте мили»[4 - Денвер имеет прозвище «Город на высоте мили» из-за того, что находится на высоте в одну милю над уровнем моря, что делает его одним из самых высокогорных крупнейших городов США.], находящемся более чем в трехстах километрах отсюда.
– Это здорово, – ответил он, – когда приедешь, обязательно найди меня там.
Я назвала ему код к принтеру, а потом мы обменялись именами и номерами телефонов.
Эта третья встреча привела нас сначала к году отношений на расстоянии, а затем к тому, что девочка, родившаяся в Миссури, и парень из Канзаса наконец поселились вместе в Колорадо.
До сих пор не знаю, вспомнил ли он меня. Да это не так уж и важно. Он уверяет, что безумно влюблен, и я испытываю по отношению к нему те же чувства. Похоже, ему все же удалось сдержать свое первое данное мне обещание: быть вместе действительно оказалось очень весело.
Лиза Марлин
15 июня
История настоящей любви никогда не кончается.
Ричард Бах
15 июня 1973 года: наш день рождения. Я родилась на Восточном побережье, Алекс – на Западном.
15 июня 1986 года: наш тринадцатый день рождения. Мы познакомились в том учебном году, в седьмом классе. Дело происходило в Южной Калифорнии, куда его семья переехала, когда ему было два года, а моя – когда мне было десять. Между нами зародилась дружба (с легким юношеским флиртом). Однажды на уроке физкультуры я увидела на его ученическом билете дату его рождения – 15 июня.
– Я тоже родилась в этот день! – воскликнула я. Тогда он не поверил мне, но это была правда.
15 июня 1990 года: наш семнадцатый день рождения. Алекс оставил поздравительную открытку в шкафчике, и я тут же почувствовала, как у меня внутри все перевернулось. Мы почти не разговаривали в течение этих нескольких лет. На первом курсе наш флирт превратился в многочасовые разговоры по телефону, а затем – в мой первый поцелуй. Мы встречались несколько недель. Хотя наши чувства друг к другу были сильны (возможно, даже слишком сильны для нашего возраста), я оказалась не готова к отношениям, поэтому порвала с ним. Он решил двигаться дальше, нашел себе девушку и стал тусоваться с компанией качков-серферов. Я же общалась с театралами и почти не думала о любви. Однако мы оба по-прежнему жили в одном кампусе, и наши взгляды время от времени пересекались.
15 июня 1993 года: наш двадцатый день рождения. Я вернулась домой после окончания колледжа, а Алекс вернулся в Колорадо. На последнем курсе мы снова стали приятелями, а затем друзьями по переписке – рассказывали друг другу о жизни и мечтах. Я всерьез погрузилась в учебу, к тому же у меня были серьезные отношения с парнем. Что до Алекса, то он наслаждался свободной жизнью. В тот год он позвонил мне в день рождения. Однако тем утром у меня умер дедушка, так что мне было не до разговоров. Это был первый раз, когда мы не разговаривали в наш день рождения.
15 июня 1999 года: наш двадцать шестой день рождения. У меня была квартира и постоянная работа в офисе в нашем родном городе в Южной Калифорнии. У него – комната и сезонная работа в паре часов езды от побережья (чтобы было удобнее уезжать в многомесячные серф-туры по миру). Мы писали друг другу письма и говорили по телефону на протяжении нескольких лет, вне зависимости от того, встречались ли мы с кем-нибудь или были свободными. К тому времени мы уже питали друг к другу глубокие чувства, о которых не хотели говорить. Разумеется, мы созванивались в день нашего рождения. Когда он приезжал в город, чтобы навестить отца, мы шли ужинать, смотрели кино, гуляли по пляжу и иногда могли даже поцеловаться на прощание. Как бы все это ни было похоже на свидания, официально мы не встречались. Так мы в очередной раз упустили друг друга.
15 июня 2001 года: наш двадцать восьмой день рождения. Я поехала учиться в магистратуру на Средний Запад, а он начинал учебу в Сан-Диего. Он купил диван, и я поняла, что, возможно, он действительно готов остепениться. Мы наконец-то поделились давними чувствами и начали встречаться по-настоящему, но… на расстоянии. Я приехала в Сан-Диего, чтобы провести с ним летние каникулы, и это был наш первый день рождения как пары. После шестнадцати лет сомнений и раздумий мы были вместе и по уши влюблены друг в друга. Мы праздновали наш день рождения с шампанским и морковным тортом (наш любимый). Будущее казалось светлым.
15 июня 2002 года: наш двадцать девятый день рождения. Вот уже во второй раз мы не разговаривали в день рождения, и это было просто ужасно. Мы расстались сразу после прошлого дня рождения, тем же летом. Я не смогла переехать в его квартиру и вписаться в его мир, во время моей злополучной поездки в Южную Америку между нами все стало рушиться. Алекс остался в Сан-Диего, я вернулась на Средний Запад, и у нас у обоих было разбито сердце. Оставаться друзьями казалось слишком болезненным, и я попросила его отпустить меня навсегда.
15 июня 2003 года: наш тридцатый день рождения. Мы собрали наших друзей в прибрежном пабе и отпраздновали этот день огромным морковным тортом на стойке бара. За несколько месяцев до этого он позвонил мне, чтобы спросить, скучаю ли я по нему так же сильно, как и он по мне. Я скучала. Более того, пока мы были в разлуке, я поступила в аспирантуру в Сан-Диего. Мы решили встретиться за обедом – нам не хотелось снова терять то, что было между нами. Наконец-то мы были готовы.
15 июня 2017 года: наш сорок четвертый день рождения. Мы праздновали его с двумя нашими детьми, восьми и одиннадцати лет, в нашем прибрежном таунхаусе. После стольких лет телефонных звонков и писем, смеха и слез, ошибок и катастроф – мы были здесь: ели морковный торт с нашими подрастающими детьми. Вместе. Мы смотрели друг на друга, в который раз удивляясь, как нам удалось осуществить все это.
Наши дети знают, что мы познакомились, когда нам было по двенадцать лет, потом дружили, после чего наконец поженились. «А разве не у всех родителей день рождения в один и тот же день?»
Меган Пинкус Каджитани
Мои кровоточащие губы
Простой акт заботы – героичен.
Эдвард Альберт
В свои тридцать восемь я все еще не была замужем. Мой пастор говорил:
– Каждой семье нужна незамужняя тетя, чтобы баловать детей. – Однако от этого мне не становилось легче.
У меня было семь братьев и сестер, и, соответственно, семнадцать племянников и племянниц. Как единственный свободный член семьи, я то и дело оставалась с чьим-нибудь ребенком, чтобы его родители могли взять себе выходной.
Каждый год я прилетала домой накануне Дня благодарения, чтобы помочь маме принять всю нашу родню, состоящую из восьмидесяти человек. А также на Рождество, чтобы упаковать горы подарков и накормить целые полчища родственников. В моей церкви была активная группа одиноких взрослых, которую я координировала. Я также открыла свой бизнес, и у меня появились клиенты, которые зависели от меня.
Моя жизнь была насыщенной – прекрасные люди, события, друзья, семья, работа и церковь. Все полагались на меня, и я не подводила. Одиночество не беспокоило меня. Во всяком случае, не так уж и сильно. Когда я выражала сочувствие и поддержку моим одиноким друзьям, то всегда говорила:
– В истории абсолютно всех отношений в мире есть кое-что общее. Было время, когда двое возлюбленных ничего не знали о друг друге, но наступил новый день – и они познакомились. Этот новый день может наступить завтра и для вас.
Однажды, незадолго до Рождества я сидела на диване в своем уютном домике в Вашингтоне, округ Колумбия, и пила кофе. Неожиданно раздался телефонный звонок – это был мой друг Стивен. Без каких-либо предисловий он сказал:
– Я дал кое-кому твой номер.
Этим «кем-то» оказался мужчина по имени Том, который до недавнего времени жил в религиозной общине. На рождественской вечеринке Том заявил, что церковная жизнь – не его призвание. Он планировал поступать в магистратуру, чтобы стать психотерапевтом.
– Ну и я сказал ему, – продолжал Стивен. – Я давно решил, что, если он покинет общину, я познакомлю его с тобой.
Мы с Томом впервые встретились в феврале и затем виделись на протяжении еще семи месяцев. Тем летом мой бизнес шел крайне медленно, а у него был перерыв между учебными семестрами. Мы ходили в походы, ездили на пляж, лежали на траве в парке «Национальная аллея», говорили о наших мечтах и сновидениях. Тому, который когда-то работал геодезистом, много лет снился один и тот же сон: он осматривал пустое поле, находил три столба, обозначающих границы участка, но никак не мог отыскать четвертый.
Потом моя сестра приехала со своей семьей в гости, и Том повесил защитную сетку на открытые перила лестницы, чтобы дети не упали. Я готовила ужины. Мы смотрели фильмы и ели мороженое с горячим шоколадным соусом. Мы влюбились.
К сентябрю Том начал нервничать. Люди твердили ему, что не стоит заводить серьезные отношения с первой же девушкой, которую он встретил после ухода от церковной жизни. Он сказал, что ему нужен тайм-аут, я согласилась. Я знала, что между нами есть что-то особенное, однако хотела, чтобы он понял это сам.
Мы по-прежнему виделись. Том рассказывал мне о своих новых свиданиях. Он казался несчастным. Я не торопила события. Он решил остаться в Вашингтоне на Рождество и не уезжать ни к своей, ни к моей семье. Я переживала за него.
В самый канун Рождества он позвонил.
– Мне одиноко. Я скучаю, – сказал он, – но я не просто скучаю, а скучаю именно по тебе.
Незадолго до Нового года мы обсуждали возможность женитьбы. На следующий день Том собирался на недельный ретрит – он был «почти уверен», что готов к браку. Он хотел уехать, чтобы помолчать, помедитировать и принять окончательное решение.
Дни тянулись. Мне не терпелось узнать, что же он решил, и одновременно я удивлялась собственному волнению. Хотела ли я отказаться от той жизни, которая у меня была? Мне нравилась моя жизнь. Очень. Хотела ли я делить свой дом с кем-то? Я прожила в нем одна четырнадцать лет. Хотела ли я с кем-то делить свою жизнь? Если бы Том вернулся домой и попросил выйти за него замуж, была бы я готова?
Прошла неделя, и я поехала за ним. Том поцеловал меня и заключил в свои крепкие объятия. Потом я вела машину, а он рассказывал мне о ретрите: о том, как бродил по пляжу и находил зубы акулы; о том, какие книги читал. Я позволила ему выговориться, набираясь храбрости.
– А что насчет нас?
– Нас?
– Ты говорил, что используешь этот ретрит, чтобы подумать о наших отношениях и принять решение.
Он положил свою руку на мою и усмехнулся:
– Прости, я был так уверен в этом, что забыл, что ты не знаешь. В первую же ночь мне приснился сон: тот самый, в котором я занимаюсь межеванием земельного участка. В этот раз я нашел четвертую точку. У меня нет никаких сомнений.
Я разволновалась и не нашлась, что сказать. Мы остановились пообедать. Сделав заказ, я так сильно прикусила губу, что она начала сильно кровоточить. В дамской комнате я прикладывала к ранке холодный компресс из бумажных полотенец, однако, как бы я ни старалась, из моей губы по-прежнему текла кровь – вниз по подбородку, на блузку, в раковину. Я не могла вернуться за стол в таком состоянии.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/emi-numark/kurinyy-bulon-dlya-dushi-chudo-lubvi-101-istoriya-o-nadezhde-ro-71481490/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Сноски
1
Озеро в штате Невада, США, расположено в горах Сьерра-Невада.
2
Около 800 г.
3
Популярный в Америке вид мороженого – рожок с ледяной крошкой и сахарным сиропом.
4
Денвер имеет прозвище «Город на высоте мили» из-за того, что находится на высоте в одну милю над уровнем моря, что делает его одним из самых высокогорных крупнейших городов США.
Эми Ньюмарк
Куриный бульон для души
Любовь бывает разной – бушующей и спокойной, неожиданной и долгожданной, тайной и безоговорочной. Но точно можно сказать одно – это чувство делает нашу жизнь ярче, добавляет в нее настоящее волшебство. Любовь – это зонт, вовремя раскрытый над вашей головой, горячий суп в ненастный день, и трогательные записки без повода. По словам героев одной из историй, «это все равно что дарить друг другу по одной маргаритке каждый день».
В новый сборник из серии «Куриный бульон для души», вошли, как всегда, рассказы реальных людей. Всех этих авторов объединяет одно – несмотря на разочарования и горький опыт прошлых отношений, они осмелились снова открыть свое сердце и полюбить.
В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Эми Ньюмарк
Куриный бульон для души. Чудо любви. 101 история о надежде, родственных душах и магии чувств
© Шараманова А.В., перевод на русский язык, 2025
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025
* * *
Порой хорошая история человеку нужнее, чем пища
Глава 1. Друзья поначалу
В том смысле
Не зря английское BF расшифровывается и как бойфренд, и как лучший друг, ведь это должно иметь в виду одного и того же человека.
Автор неизвестен
Когда Адам позвал меня на свидание в первый раз, я сразу предупредила, что он не нравится мне «в том самом смысле». И, что еще хуже, спросила, не сможем ли мы быть просто друзьями. Другие парни, которым я предлагала «быть друзьями», молниеносно исчезали из моей жизни, поэтому вы можете представить себе мое удивление, когда Адам воспринял мои слова всерьез.
Адам был высоким, со светлыми, выгоревшими на солнце волосами и слегка глуповатой улыбкой. Ему нравилось читать книги, играть в регби и жонглировать. Он ловко умел придумывать каламбуры и двигался с невероятной грацией, независимо от того, была ли это просто ходьба, бег или лазание по дереву. Мы уже были знакомы довольно давно, и я знала, что ему потребовалось немало мужества, чтобы признаться мне в том, что я ему нравлюсь. Я уважала эту смелость. Когда дело доходит до романтики, парням приходится нелегко. Во всяком случае, я бы точно не хотела оказаться на месте того, кто открывается в своих чувствах и ждет ответа.
Итак, он отнесся к моим словам со всей серьезностью: он действительно остался рядом со мной. Адам стал моим другом. И за это я стала уважать его еще больше.
Мы общались в одной компании. Ходили вместе в кино, и каждый раз я просила младшего брата сесть между нами, чтобы Адам не понял меня неправильно. Мы оба были гостями на одной свадьбе: я смотрела, как он снимал пиджак и закатывал рукава, и от мысли о том, что мы не сможем потанцевать, испытывала странную грусть. «Мне бы хотелось потанцевать с Адамом», – однажды подумала я.
Как же я сразу не догадалась.
Однажды мы оба оказались на выездном семинаре университетского клуба. Перед отъездом все члены группы помогали наводить уборку в домике, и мы с Адамом вызвались помыть грязный холодильник в маленькой комнате рядом с кухней. На нижней полке обнаружилось нечто темное и липкое – очевидно, оно пролежало там достаточно долго, чтобы послужить для зарождения новой формы жизни. Разбираться с этим было зловонно, противно… и на удивление весело!
В конце концов я начала замечать, что все, что мы делали вместе с Адамом, было веселым – даже то, что на самом деле не должно было являться таковым. Мне нравилось не то, чем мы занимались, мне нравилось то, что я делала это с Адамом. «Он такой хороший друг!» – думала я.
Я была настолько бестолковой, что даже начала встречаться с другим. Однако даже тогда Адам не оставлял меня. Мы по-прежнему проводили время в одной компании, продолжали видеться в церкви и университете, на концертах и матчах по регби – мы дружили.
Наступила очередная весна, и я рассталась с парнем, с которым встречалась все это время. Помню день, когда в перерыве между рабочими сменами я оказалась дома и принялась жаловаться сестре.
– Почему вокруг нет хороших парней? – причитала я. – Их же просто нет!
Сестра уставилась на меня, практически испепелила взглядом:
– Джессика! О чем ты вообще говоришь? Ведь есть АДАМ!»
– Адам? – не поняла я.
– Да, АДАМ. Он воплощает в себе абсолютно все, о чем ты только можешь мечтать! – Тут она перечислила все требования, которые я когда-либо озвучивала в ее присутствии. – И все это время он находится рядом с тобой. КАК ДРУГ.
О, я не собиралась выслушивать все это и даже раскрыла рот, собираясь начать спор (ведь для чего еще нужны сестры, как не для споров), как вдруг… прикусила язык. Я не смогла вымолвить и слова. Просто не знала, что сказать.
Моя сестра была права. Совершенно права, а вот я, наоборот, ничего не замечала. Я нервно сглотнула комок в горле. Что мне делать теперь, когда я осознала ситуацию?
Я бы чувствовала себя ужасно, если бы мне пришлось быть нечестной с Адамом. Но, боже, это оказалось гораздо сложнее, чем я себе представляла. Я ведь понятия не имела, нравлюсь ли я ему до сих пор… «в том смысле». Прошел почти год с тех пор, как Адам в последний раз говорил мне что-либо романтичное, а чувства людей, как известно, меняются. Во всяком случае, с моими так и случилось.
И все же Адам был моим другом, и я не собиралась ему лгать. Я не хотела скрывать от него свои переживания. Я пригласила его на обед, но сама не могла съесть и крошки, от страха сводило живот. Что он ответит, когда я расскажу ему обо всем? Как мне подобрать нужные слова и какие слова в этом случае вообще можно считать правильными?
Я скажу правду. Ведь Адам – мой друг. Значит, я могу быть с ним откровенной. И я знаю, что он тоже скажет мне правду в ответ, даже если она будет заключаться в том, что я ему больше не нравлюсь… как девушка.
– Адам, – начала я, – недавно я осознала, что…
Я перевела дыхание. Он выглядел очень серьезным.
– Адам, – продолжила я, – я поняла, что каждый раз, когда я вижу тебя… Понимаешь, я действительно очень и очень рада тебя видеть.
В этот момент я даже поморщилась. Неужели это лучшее, что я могу из себя выдавить? Серьезно? Разве этого достаточно? Понимает ли он, что я пытаюсь сказать?
И тут на лице Адама начала медленно проявляться улыбка. Она становилась все шире, а глаза заблестели словно у ребенка в рождественское утро.
– Ну, – сказал Адам, – ну я… очень рад это слышать.
И это было еще «мягко сказано».
Один брак, четверо детей и годы дружбы. Прошло уже много лет, но мы по-прежнему дружим и искренне рады видеть друг друга каждый день. И мы по-прежнему нравимся друг другу… «в том смысле». Как парень и девушка.
Джессика Снелл
Метель
Когда двум людям суждено быть вместе, они непременно будут. Это судьба.
Сара Груэн, «Воды слонам!»
Я не говорила сестрам, что с кем-то встречаюсь, просто однажды сообщила им, что выхожу замуж. Дело в том, что мой будущий муж был монахом. Я познакомилась с ним в церкви, где он занимался волонтерством.
Летом я уехала в летний церковный лагерь, так что мы со Скоттом не виделись несколько месяцев, но потом вернулась, и жизнь продолжала идти своим чередом: каждый из нас занимался своими обязанностями. По утрам Скотт был обычно занят на богослужении. Кто бы к нему ни пришел: бездомный путник в поисках работы или денег; прихожанин с каким-либо поручением; турист, желающий совершить экскурсию, или я, – он получал свою порцию доброты и заботы. Ни к одному человеку Скотт не оставался равнодушным.
Со Скоттом было легко общаться, он обладал прекрасным чувством юмора, поэтому из офиса часто раздавался смех. Скотт делал все, что могло потребоваться в жизни храма и даже больше: помогал прихожанам в решении компьютерных проблем, ухаживал за садом, полировал латунные подсвечники и ассистировал на богослужениях. Как-то раз я даже попросила его уделить немного времени организации детских программ.
Однажды я сказала Скотту, что мне нужен партнер для занятий по танцам. Внезапно в комнате повисла пауза, потом Скотт посмотрел на меня очень странно.
– Я еще вернусь к этому, – пробормотал он, после чего скрылся в своей келье над церковным офисом.
Я пожала плечами: «Это было глупо… Очевидно, что ответ будет отрицательным. Хотя я не понимаю, в чем проблема». Девушка-секретарь тоже выглядела удивленной. В конце концов мы обе вернулись к работе.
На следующий день Скотт сказал:
– Мне нужно было время, чтобы во всем разобраться. Я не спал всю ночь и понял, что влюблен в тебя. Если я хоть немного обниму тебя в танце, то не смогу быть монахом.
Он уверял, что не ждет от меня взаимности, но я все равно не знала, что мне делать с его откровением. Скотт был монахом, да я и сама жила весьма целомудренно после тяжелого завершения многолетнего брака. Мы со Скоттом просто дружили. По крайней мере, я убеждала себя в этом и по возможности старалась избегать дальнейших размышлений. Однако я не могла спрятаться от него: мы вместе работали и молились. Впрочем, Скотт никогда не заставлял меня чувствовать себя неловко – верный своему слову, он больше не упоминал о своих чувствах.
И вот однажды он пригласил меня в гости. Я выросла в пригороде, а ему нравилась жизнь на ранчо. Я была защитником природы и обожала деревья, в то время как ему, наоборот, нравились широкие открытые равнины. Однако все это не помешало мне увидеть красоту в том месте, которое он так любил.
Я позвала его на пикник. Он заботился о моей собаке. Я писала ему стихи. Он писал стихи мне. Мы стали вместе гулять, а потом – ужинать у меня дома. После долгих разговоров и совместных прогулок я поняла, что тоже влюбилась. В скором времени мы обручились.
Наше первое «настоящее» свидание состоялось в тот вечер, когда он попросил меня выйти за него замуж. Мы выбрали дату где-то между свадьбами двух моих сыновей. Одна из них уже состоялась в августе, а другая была назначена на май, так что мы не надеялись, что члены моей семьи захотят тратить силы еще и на нашу, третью по счету, тем более что мы собирались разослать приглашения в самый последний момент. Но все-таки для начала мне было нужно рассказать им о Скотте.
Я уже говорила родителям, что у меня есть особый друг, поэтому их удивление, вызванное приглашением, длилось буквально мгновение: «Да, мы придем!» Но сестры ничего не знали о Скотте.
В конце концов я решила отправить им письмо по электронной почте, потому что обычно я лучше выражаю свои мысли в письменном виде. Хотя, возможно, не в этот раз.
Одна из моих сестер прочитала письмо прямо на работе и, не удержавшись, громко вскрикнула. «Что случилось?» – испугались подруги, сбежавшиеся в учительскую. «Моя сестра только что прислала мне это», – ответила бедняжка.
Привет! Я была очень занята и не успела рассказать тебе о том, что начала кое с кем встречаться. Он замечательный парень, который любит меня и мою собаку, прекрасно ко мне относится, а еще мы собираемся пожениться через полтора месяца.
Когда подруги перестали ахать и смеяться, сестра перезвонила мне и таким образом впервые услышала нашу со Скоттом историю.
Через некоторое время позвонила другая сестра.
– Какой самый ближайший к вам аэропорт? – спросила она.
Честно говоря, я вовсе не ожидала, что она потратит драгоценные дни своего отпуска ради того, чтобы побывать на нашей спонтанной свадьбе. Но сестра сказала:
– Холли, мы давно не помним тебя такой счастливой. Разумеется, мы приедем отпраздновать с тобой это событие!
И, благослови их Господь, мы действительно отпраздновали. Сестры приехали рано, а потом на наши края обрушилась снежная буря, и им пришлось остаться и разделить с нами еще и новогоднюю трапезу. Когда метель стихла, уехали и они. Некоторые из наших гостей вспоминают те выходные только как «те самые, когда мы приехали на вашу свадьбу, а нас замело снегом», но только не моя семья. Они говорят, что были рады обрести нового друга в лице моего мужа и разделить с нами начало нашего «долго и счастливо».
Холли Л. Мозли
Тор на моем пороге
Также любовь всегда может найти выход. Невозможно, чтобы эти двое, чьи сердца горели в огне, были разлучены.
Эдит Гамильтон, «Мифология: бессмертные истории о богах и героях»
Деревянный молоток судьи опустился с глухим стуком, и я вышла из зала вслед за адвокатом, не оглянувшись на своего, уже бывшего, мужа. Мои шаги эхом раздавались по коридору: прочь от боли, предательства и злоупотребления алкоголем. Я с трудом сдерживалась – в эту минуту мне хотелось танцевать. Адвокат посмотрел на меня почти с сочувствием:
– Обычно люди при разводе чувствуют себя крайне удрученно.
«Удрученно?» Да я ощущала себя так, словно только что совершила побег из ужасной тюрьмы. Моей пятнадцатимесячной дочери Пэтти не придется расти в неблагополучной семье. Мы освободились.
– Когда ты начнешь снова с кем-нибудь встречаться? – спросила моя лучшая подруга Дебби спустя пару недель.
– Никогда, – ответила я, – моя новая мантра гласит: каждый мужчина на этой планете – коварный подлец, существующий только для того, чтобы сеять хаос в женских сердцах.
Дебби рассмеялась:
– Ты же не серьезно. Когда-нибудь ты обязательно найдешь настоящую любовь.
Любовь? Нет, спасибо. Я не искала новых отношений. Мне даже не хотелось смотреть в сторону мужчин.
Так оно и было до тех пор, пока я не увидела на крыльце дома моего соседа Фрэнка настоящего скандинаского бога. Высокого. Загорелого. Подтянутого. Великолепного. Мысленно я тут же окрестила его Тором.
Я с трудом отвела взгляд и повторила свою мантру: все мужчины – зло.
Через несколько дней Фрэнк окликнул меня из-за забора:
– Привет, Джини! Я решил сообщить соседям, что мой приятель погостит у меня какое-то время. Он работает в ночную смену. Отличный парень.
«Ладно, Тор – отличный парень, который поживет какое-то время с Фрэнком. Хорошо. Это не имеет ко мне никакого отношения».
Утром, выглянув из окна своей спальни, я увидела Тора. Он медленно окинул улицу взглядом, а затем вдруг снял рубашку, запрыгнул в кузов своего черного пикапа и растянулся там, чтобы вздремнуть на солнышке. Его мышцы, казалось, отражали свет. Я уставилась на него с открытым ртом. «Вот это да, – подумала я, – этот парень что, позирует для обложек романтических книг? С ума сойти!»
Я с трудом оттащила себя от окна, повторяя свою мантру мужененавистничества. Возможно, мне не стоило и стараться, ведь этот парень все равно был слишком крут для меня. Однако наблюдать за ним мне никто не мог запретить. Подглядывание за послеобеденными «сеансами загара» Тора стало ежедневным ритуалом: я забиралась на матрас и выглядывала в маленькое прямоугольное окно над кроватью.
Неделю спустя накопившееся чувство вины заставило меня остановиться. Я установила одиннадцатую заповедь: не пялься на гостя ближнего своего. Тщательная уборка дома отвлечет мой разум (и гормоны) от мужественного друга моего соседа. Пока Пэтти дремала, я накинула потрепанный сарафан и собрала волосы в небрежный хвост. Не было смысла надевать контактные линзы или краситься.
Прихватив средство для мытья окон, я направилась в спальню. «Только для того, чтобы прибраться, – сказала я себе, – не для того, чтобы подглядывать за этим парнем». Конечно. Даже я сама себе не верила. Но Тора не было на его обычном месте.
Внезапно в дверь постучали. Скандинавский бог стоял на моем пороге. Неужели он заметил, как я пялилась на него? Капельки пота проступили над моей верхней губой. Я вытерла ее мыльной перчаткой и, заикаясь, пробормотала:
– А, да. Привет, эм…
Тор улыбнулся. «Вау, – подумала я, – да этот парень может утереть нос всем актерам, рекламирующим зубную пасту».
– Привет, меня зовут Джейк. Я остановился у Фрэнка.
– О, здорово, – откликнулась я и тут же внутренне поежилась: ответ прозвучал довольно глупо.
– Фрэнк говорил, что вы очень милая девушка.
– Эм… спасибо, – ответила я.
Он на мгновение опустил взгляд, а потом неожиданно выпалил:
– Может, сходите со мной куда-нибудь?
Я уставилась в его ярко-голубые глаза. Ощущение было такое, словно я прикоснулась к высоковольтной линии. Я скользнула взглядом по его широким плечам. Слишком соблазнительно. Я опустила глаза. Вновь неразумный ход – шорты обнажали его длинные, мускулистые ноги. Тогда я моргнула и призналась:
– Послушайте, я только что разорвала неудачный брак. Отношения меня не интересуют.
Тор-Джейк облегченно выдохнул:
– Аналогично. Я расстался со своей девушкой в прошлом месяце. Не думаю, что готов к новым отношениям, просто надеялся, что мы сможем сходить в кино или еще куда-нибудь. Как друзья.
– Я схожу с вами, если няня моего ребенка будет свободна в это время, – ответила я, – но помните: только дружба и ничего больше.
Джейк засветился как рождественкая елка в Рокфеллер-центре.
– Отлично! Вот мой номер телефона. Позвоните, когда будет удобно, – сказал он и помахал рукой на прощание.
Я закрыла дверь. Почему такой привлекательный мужчина решил пригласить меня на свидание? Зеркало отражало меня в полный рост, растрепанную и в резиновых перчатках. О да, его фраза «просто как друзья» определенно имела смысл.
В те выходные Джейк пригласил меня в кино и на ужин, хоть это и не было свиданием.
– Я благодарен, что ты согласилась пойти со мной, – сказал он.
Несмотря на свою брутальную внешность, Джейк был очаровательно скромен. Мы болтали без умолку. Спустя некоторое время он спросил:
– Ты почти ничего не съела. Что-то не так?
– Нет-нет, все отлично. Я попрошу контейнер и заберу еду домой.
Оплата услуг няни ударила по моим и без того ограниченным финансам, но теперь я смогу обеспечить Пэтти отличный ужин. Разумеется, Джейк не мог этого знать, однако из солидарности тоже почти не притронулся к своей тарелке.
Он отвез меня домой, и я пригласила его зайти.
– Пэтти спит уже целый час, – сообщила няня, забрала свою оплату и ушла. Дочка проснулась как раз в тот момент, когда мы с Джейком уселись на диван. Я привела ее в комнату, предупредив:
– Только не обижайся, Пэтти сторонится мужчин.
В этот момент Пэтти выдернула свою крошечную ручку из моей и направилась прямиком к Джейку. Он похлопал по дивану рядом с собой:
– Хочешь посидеть с нами?
В ответ она протянула ему обе руки. Я замерла от удивления.
Джейк подхватил Пэтти и усадил ее на диван. Она прижалась к нему. Джейк усмехнулся, взглянул на меня и вновь похлопал по подушке:
– Присоединишься к нам?
Весь вечер мы болтали и смеялись, а когда Пэтти захотелось спать, я уложила ее и вернулась к Джейку.
– Я отлично провела время.
– Я тоже, – ответил он.
Я придвинулась чуточку ближе.
– Просто напоминаю, что не ищу отношений.
– Я тоже.
Он положил руку на спинку дивана, а я наклонилась к нему:
– Просто друзья. – Он нежно провел большим пальцем по моей щеке:
– Друзья.
Мы смотрели друг другу в глаза. Он обхватил мое лицо своими ладонями, словно это был драгоценный фарфор, и наши губы на мгновение встретились.
На следующий день Джейк снова постучал в мою дверь, нагруженный тяжелыми пакетами:
– Кажется, вчера вечером тебе понравилась еда в ресторане. Я все думал, почему ты почти ничего не съела, и когда ты пошла укладывать Пэтти, проверил твой холодильник.
Он одарил меня нежным поцелуем, и это немного успокоило мое чувство неловкости.
Последующие месяцы показали, что Джейку можно доверять. Его честность, щедрость и любовь заставили мою мужененавистническую мантру исчезнуть навсегда. Еще через год Джейк сделал мне предложение, и даже не знаю, кто был в большем восторге от этого: я или Пэтти.
Сегодня, после тридцати трех лет дружбы и любви, я благодарю Бога за то, что Тор далеким летним днем появился на моем пороге.
Джини Джейкобсон
Наш совместный проект
Никто не идеален, пока ты не влюбишься в него.
Автор неизвестен
Когда учитель назначил нас партнерами по проекту в выпускном классе старшей школы, мне захотелось застонать и уронить голову на парту. Мне не нравилось работать в группах, а Уоррену… ну ему не нравилось работать вообще.
Поначалу я пыталась замотивировать его и уговорить поучаствовать в проекте в течение хотя бы двадцати минут. Но потом поняла, что если я не хочу получить двойку, то мне придется справляться с заданием в одиночку. Нам поручили сделать мини-макет Пентагона, поэтому почти все выходные я провела в подвале в окружении картона, папье-маше и красок.
В день презентации проектов все наши работы были выстроены в ряд у школьной доски. Уоррен вошел в класс и громко спросил:
– Эй, Кристалл, а какой из них наш?
Я вновь испытала сильное желание упасть головой на парту. А он, как будто желая еще больше оскорбить меня, поинтересовался, не идет ли речь «вон о том отвратительном зеленом Пентагоне, выглядевшем так, будто ребенок срыгнул на него шпинатом».
Мы получили четверку. Четверку! Только лишь потому, что Уоррен не смог удержаться и не объявить всем, что мы не работали вместе над проектом. Я была в ярости.
Прошло пять лет.
Однажды мои родители зашли в салон связи, чтобы отремонтировать телефон. Менеджер сообщил им, что они находятся в поисках сотрудников. Родители рассказали мне об этом, и я подала заявление. Первым, кого я увидела, когда пришла на собеседование, был Уоррен. По его словам, он ощутил тогда мгновенное чувство притяжения. Что до меня, то я вспомнила Пентагон и разозлилась.
Однако, начав работать вместе, мы быстро сдружились. Мы гуляли, ходили вместе за мороженым и даже играли в мини-гольф. К своим двадцати трем годам я еще никогда ни с кем не встречалась. Да и теперь мне просто нравилось, что у меня есть друг, с которым можно проводить время.
Поэтому, когда мы сидели на диване у него дома и смотрели фильм и он вдруг начал как-то странно и тяжело втягивать ртом воздух, я подумала, не случился ли у него приступ астмы. Я и представить себе не могла, что в тот момент он пытался набраться смелости и пригласить меня на свидание.
Инстинктивно я была готова сразу же сказать нет – это слово было моим «ответом по умолчанию» каждому, кто когда-либо отваживался подступиться ко мне с подобным предложением. Но вместо этого я почему-то замялась и пробормотала:
– Ммм… Конечно, почему нет?
В тот вечер он отвез меня домой, до конца не уверенный, есть у него девушка или нет. Следующие шесть месяцев я провела в попытках найти вежливый способ порвать с ним. Вовсе не потому, что он сделал что-то не так – наоборот, он оказался невероятно милым и заботливым, а потому, что отношения с мужчиной в принципе пугали меня. Но Уоррен был настоящим джентльменом, что стало для меня очередным сюрпризом.
Мы дурачились, занимались скрапбукингом, играли в тыквенный боулинг (хотя он жульничает в любом виде боулинга, и мне приходится внимательно следить за ним), и в конце концов я с огромным удивлением начала чувствовать установившуюся между нами связь.
Я не могла признаться, что люблю его. Мой язык просто отказывался произнести это слово, поэтому я выбрала другое:
– Ты мне нравишься… очень.
В один из дней, когда мы ели пиццу, я поняла, что хочу провести с этим человеком всю оставшуюся жизнь. Я решила идти ва-банк.
– А что бы ты ответил, если бы я сама сделала тебе предложение? – спросила я.
– Я сказал бы нет, – заявил Уоррен. – Потому что человеком, который делает предложение, должен быть я.
Через некоторое время Уоррен организовал поездку в зоопарк. Мы увидели слонов (удивительно прекрасные создания), покормили жирафа по имени Грейс и вернулись ко мне домой. Уоррен знал, что я мечтаю о пушистой белой собаке. К сожалению, в моей квартире нельзя было заводить домашних животных, поэтому он выставил заводного игрушечного белого пса на террасу и отправил его ко мне. На шее у пса висело кольцо.
Мы поженились в октябре следующего года. Это была настоящая осенняя свадьба, полная тыкв – в беседке, которую построил для нас мой отец. А потом мы забрались в карету Золушки, которая была запряжена настоящей белой лошадью, и отправились на встречу с гостями.
И по сей день когда люди спрашивают, как мы познакомились, мы смотрим друг на друга и смеемся, прежде чем рассказать им нашу историю о Пентагоне из папье-маше.
К. К. Уорренс
В конце концов, все получится
Как поцелуй, связуют письма души.
Джон Донн, английский поэт
«Ох, он просто огромный…»
С этим парнем я была знакома лишь по переписке и, соглашаясь на свидание, никак не ожидала, что мой новый приятель окажется таким великаном. Наушники прилегали к его мощной шее, а плечи и проступающие сквозь ткань рубашки бицепсы казались вырезанными из дерева. Одним словом, в нем не было ничего из того, что я хотела бы видеть в своем будущем муже.
Пару недель назад моя коллега Джинни прикрепила газетную вырезку на стену над моим рабочим столом. В статье говорилось о паре, которая вела переписку во время «Бури в пустыне», а потом поженилась. «Это может произойти и с тобой!» – написала на газете Джинни.
Помню, что тогда я лишь усмехнулась. К тому времени я тоже переписывалась с одним моряком по имени Тони. Мы познакомились благодаря кампании, направленной на поддержку военнослужащих. Но мы с Тони были просто друзьями, и ничего больше. Ну или по крайней мере так я говорила самой себе.
Два года назад, когда я еще училась в колледже, нам предложили написать письма незнакомым военным – морякам и летчикам, участвовавшим в операции «Буря в пустыне». Мое письмо случайно попало на корабль к Тони. Потом наши письма стали пересекать различные океаны и колесить по всем Соединенным Штатам, а дружба росла с каждым маркированным конвертом.
Эти письма были нашей единственной формой общения на протяжении первого года. В один из конвертов я вложила свою фотографию, однако Тони ждал еще несколько месяцев, прежде чем отправить мне свою в ответ, поэтому какое-то время я продолжала писать человеку, лица которого никогда не видела.
Однажды Тони удалось позвонить мне, но короткий телефонный разговор не мог заменить нам писем, которые мы продолжали отправлять друг другу. И вот теперь я стояла в аэропорту Атланты и во все глаза смотрела на здоровяка, приближавшегося ко мне быстрым шагом.
– Привет, – сказал он.
– Привет, – пролепетала я. – Ты Тони?
Он кивнул. Короткая армейская стрижка, светло-голубые глаза. Он выглядел точь-в-точь как парень с той единственной фотографии, которую я получила, только был намного, намного крупнее.
У него был только час до транзитного рейса в Чарлстон, и весь этот час мы пытались поговорить. Тони оказался молчаливым, отчего я тоже чувствовала себя весьма неловко. А я-то представляла, как сказочно пройдет наше первое свидание!
Объявили посадку, и я помахала ему на прощание. Я была разочарована, ведь было очевидно, что я ему не понравилась.
Однако спустя несколько дней раздался телефонный звонок. Это был Тони. Мой друг по переписке по-прежнему хотел общаться со мной.
Теперь нас разделяло всего четыре часа езды на машине, так что мы бесконечно мотались туда и обратно. Тони подкупил меня своей добротой, щедростью, заботой и любовью. В конце концов он надел мне на палец обручальное кольцо… Это было три ребенка и двадцать три года назад.
Кристи Вудс
Все, что было утрачено, вернулось
Тогда быть полностью увиденным кем-то и быть любимым в любом случае – это человеческое подношение, которое может граничить с чудесным.
Элизабет Гилберт
Мы с подругой обедали и болтали о наших семьях. Когда она заговорила о том, как замечательно живут ее старшие дети, я почувствовала, что у меня упало сердце. Ее дети получили лучшее воспитание. У них было двое родителей, двое бабушек и дедушек, много любви и поддержки – в общем все, что делает взрослых людей цельными личностями с устойчивой психикой.
Моим троим детям повезло гораздо меньше. Бабушка с дедушкой умерли еще до их рождения, отец бросил меня ради другой женщины. У нас было слишком мало денег, и нам приходилось переезжать каждые два года. В какой-то момент я работала на трех-четырех работах, чтобы компенсировать отсутствие алиментов.
Я была так занята выживанием, что у меня не было времени, чтобы расслабиться и насладиться временем, проведенным со своими детьми. Я чувствовала себя полной неудачницей, потому что, как бы я ни старалась, у меня никогда не находилось для них достаточно денег, энергии или терпения. И все же, так или иначе, нам удавалось сводить концы с концами, и в целом все складывалось неплохо.
Словно прочитав мои мысли, подруга вдруг остановилась.
– Знаешь, ты мой герой, – сказала она. – Я постоянно всем рассказываю о тебе.
Герой? Я? Почему?
И тогда она призналась, что я всегда была для нее источником вдохновения и что она восхищается моим мужеством и тем, как я вырастила своих детей. Я не могла поверить своим ушам, ведь, по моему мнению, это она была воплощением прекрасной матери, жены, домохозяйки и всего того, кем я надеялась однажды стать. И вот эта идеальная женщина говорит, что восхищается мной?
Через некоторое время я вспомнила наш разговор и решила подвести промежуточные итоги. Мои дети выросли. Две мои дочери были замужем за прекрасными мужчинами. Они смогли реализовать себя в разных областях; стали замечательнями матерями для трех моих любимых внуков. Мой сын, хотя еще и находился в поиске своего жизненного пути, умел преодолевать любые трудности и обладал многими полезными навыками.
А ведь еще совсем недавно они были детьми, а я – матерью-одиночкой, делающей все возможное, чтобы удержаться на плаву.
Воспитывать трех подростков – задача почти неподъемная. Я много молилась и верила, что у Бога хватит терпения, чтобы вынести все мои жалобы и сетования.
Помню один день, когда я помогала в проведении информационно-просветительского мероприятия в своей церкви: мне нужно было нарезать кое-какие листы для осеннего карнавала и я устроила небольшой беспорядок на полу спортзала. Я попросила сына пропылесосить за меня, однако он отбросил рукоятку пылесоса в сторону, заявив, что он не будет этого делать. Наверное, ему было неловко заниматься уборкой на глазах у сверстников. И тут один мужчина предложил отвести моего сына в другой конец спортзала, чтобы тот мог покидать баскетбольный мяч в корзину. В тот момент я испытала что-то вроде облегчения, поскольку «сцена» и правда была довольно унизительной.
На следующий день незнакомец снова подошел ко мне. Он сказал, что, когда ему было столько же лет, сколько моему сыну, он терпеть не мог пылесосить. Его доброта привлекла мое внимание, хотя я и не была уверена, что смогу когда-нибудь вновь доверять мужчине.
Однако чем больше я наблюдала за этим человеком, тем спокойнее себя чувствовала. Стоило мне обернуться, как он оказывался рядом. В буквальном смысле! А когда по соседству с нашим домом стали сдавать в аренду квартирку в полуподвальном помещении, Джон переехал туда. Он предложил по пути на работу отвозить моего сына в школу, что сэкономило мне немало времени.
В течение следующих девяти лет мы с Джоном общались и отлично проводили время вместе с нашими друзьями по церкви. Однажды моя младшая дочь заметила, что я улыбаюсь без причины, и поинтересовалась, не думаю ли я о Джоне в этот момент.
– А что, если бы мы с Джоном стали встречаться?» – спросила я.
В ответ она лишь рассмеялась и ответила:
– Вы оба никак не можете признать очевидного!
Затем я задала тот же вопрос сыну:
– Что ты думаешь, если… – начала я.
– …Если вы с Джоном будете встречаться? – подхватил он. – Давно пора!
В октябре мы стали парой, но, чтобы сделать мне официальное предложение, Джон решил дождаться Дня святого Валентина. Он повел меня в ресторан в Ванкувере, а после ужина, вместо того чтобы подать мне пальто, вдруг опустился на одно колено и протянул кольцо.
Затем мы пошли прогуляться в ближайший парк и долго бродили под луной. Аллею пересекала светящаяся вывеска. «Я люблю тебя», – было написано на ней. Наконец мы вышли на парковку, и нам открылся вид на город, залитый мерцающими огнями. Внезапно, на виду у прохожих, Джон заключил меня в объятия и стал кружить в вальсе, шепотом напевая мотив. Все это – яркие огни города и Джон, нежно обнимающий меня, – было похоже на сцену из романтического фильма студии «Холлмарк».
Восемь месяцев спустя состоялась свадьба. Мой сын вел меня к алтарю, а две дочери выступали в роли подружек невесты. Это было волшебно. Через год мы купили наш первый дом. Все утерянное мной за последние четырнадцать лет было восстановлено. У трех наших внуков есть дедушка, которого они обожают.
Оглядываясь назад, я поняла, что имела в виду моя подруга. Я пережила много душевной боли и трудностей, перенесла достаточно потерь, но сила, о которой она говорила, заключалась в моей вере. Я поспешила сказать ей об этом. Я не позволила обстоятельствам определять мое будущее, потому что знала, что у моей истории обязательно будет хороший конец.
Кэрол Маркс
Быстрые решения
Мы спонтанны и стихийны, когда можем быть максимально искренними.
Хилари Тайер Хаманн
Это слово на букву «р» пугает не меньше, чем новость о неизлечимой болезни. Оно будто окружено зловещим мистическим облаком. Когда я впервые произнесла его по отношению к себе самой, во мне тут же поселился страх, что отныне я навеки буду носить клеймо неудачницы. Что и говорить, развод – отвратительное слово.
В сорок четыре года я дала себе клятву никогда больше не выходить замуж. И быть абсолютно счастливой наедине с собой, внутри своего собственного маленького мира. Спустя некоторое время после этого обещания, под сенью соснового бора, в местечке под названием Тахо[1 - Озеро в штате Невада, США, расположено в горах Сьерра-Невада.] я познакомилась с Рэем.
Рэй гостил у моей подруги как раз в то время, когда я тоже решила навестить ее. Покинув сухую пустыню Аризоны, чтобы найти успокоение, я и не подозревала, что вместо этого найду свою вторую половинку.
Все началось с искренней дружбы – ничего подобного я раньше никогда не испытывала. У нас оказалось так много общего! Во-первых, он тоже был из Аризоны. По ходу разговора мы обнаружили, что вращаемся в одних и тех же кругах. Мы оба владели лошадьми, которых просто обожали. Более того, он частенько бывал в конюшне, где я держала свою лошадь. На радио, в кино и на телевидении нас представляло одно и то же агентство в Финиксе. Танцы были нашим любимым занятием, а пение – безумной страстью.
Почти целый год мы были друзьями. В это время я встречалась с другими парнями и всегда могла рассказать Рэю о своих неудачных свиданиях. Он сочувствовал и давал искренние советы. Мы вместе ужинали, ходили в кино и на танцы, и в большинстве случаев каждый платил сам за себя. Рэй поддерживал меня больше, чем мои подружки, он умел слушать очень внимательно, никогда не осуждал и позволял мне плакать на своем плече до самого рассвета.
Однажды вечером (мы как раз заказали пиццу) я в очередной раз жаловалась Рэю на свою загубленную личную жизнь, и вдруг он сказал:
– Ты ведь знаешь, что, когда тебе надоест ходить на все эти свидания, я буду ждать тебя?
Я осеклась на полуслове. Позже, проводив его домой, я задумалась. Неужели это правда? Неужели Рэй действительно испытывает ко мне подобные чувства?
Через какое-то время Рэй спросил:
– Не хочешь съездить в Тахо, чтобы повидаться с Ливией? Я поеду на несколько дней, и, если бы ты смогла отпроситься с работы, было бы здорово. Что думаешь?
Мы сели в его спорткар, откинули крышу и всю дорогу пели и хохотали как сумасшедшие. Наверное, что-то изменилось в выражении наших лиц, потому что следующие несколько дней наша подруга Ливия то и дело посматривала на нас и интересовалась:
– А вы, ребята, вместе? Что происходит?
Знала бы она, что пока мы ехали в машине Рэй спросил:
– Хочешь выйти замуж?
Я рассмеялась:
– Нет, не особо.
– Я тоже, – признался он. Однако, остановившись у ювелирного магазина в Карсон-Сити, мы все же купили простые обручальные кольца и положили их в бардачок.
В конце концов мы поженились в часовне около Тахо, а Ливия и ее муж были нашими свидетелями. Что бы ни происходило дальше, я никогда не оглядывалась назад и не сомневалась в правильности нашего спонтанного решения. Я вышла замуж за своего лучшего друга, который стал мне родственной душой, защитником и отцом нашего позднего ребенка. При рождении малышка весила всего один фунт девять унций[2 - Около 800 г.], и только наша крепкая дружба помогла нам пройти через это испытание.
Мы вместе уже тридцать один год, а наша дочь выросла в красивую, молодую женщину. И эта женщина умеет принимать быстрые решения. Мы с Рэем думаем, что тут дело в генетике.
Элис Клис
Я тоже
Любовь не знает преград. Она преодолевает препятствия, перепрыгивает через заборы, проникает сквозь стены, чтобы прибыть к месту назначения и принести надежду.
Майя Энджелоу
В возрасте сорока пяти лет я поставила крест на любви. Имея за плечами череду неудачных отношений, я пришла к выводу, что мне просто не суждено ее встретить. Я смирилась с мыслью, что останусь одна, рассталась со своим последним кавалером, продала квартиру и купила дом в другом штате.
Мне нравился мой новый дом и новая жизнь. Я с удовольствием изучала местность и знакомилась с соседями, которые оказались дружелюбными и гостеприимными людьми. Но на излете первой зимы, когда на ветках деревьев стали проклевываться первые почки, мое счастье вдруг угасло. Я невыносимо скучала по своей семье и друзьям.
Чтобы хоть как-то поднять себе настроение, я отправилась в книжный магазин. Чтение всегда было моим излюбленным занятием, а хороший роман мог бы стать лекарством от уныния.
Перебирая книги, я заметила, что за мной следит какой-то мужчина. Он не произносил ни слова, но весьма пристально наблюдал за тем, как я листаю страницы. В надежде, что мне просто все это почудилось, я перебралась в противоположный конец магазина. Не прошло и нескольких минут, как он тоже завернул за угол и остановился в нескольких футах от меня, делая вид, что рассматривает книгу. Я не знала, следует ли мне быть встревоженной или польщенной. Он был чуть выше шести футов, темноволосый, с голубыми глазами. Одет в джинсы, клетчатую рубашку и рабочие ботинки. Я подумала: «Он брутально красив, хотя и не мой тип». Однако, не скрою, была слегка заинтригована.
– Не можете найти хорошую книгу? – наконец спросила я.
– Да нет, – ответил он, – вообще-то, я следил за вами. Я хочу купить книгу для своей дочери, но понятия не имею, что ей нравится. Подумал, что если понаблюдаю за вами и увижу, что вы выбрали, то у меня могут появиться кое-какие идеи.
– Наверное, я не лучший выбор для подобных наблюдений. Мне нравятся разные жанры. Но вы же замечали, какие книги читает ваша дочь?
– Понятия не имею. Знаю только, что на их обложках, как правило, изображен какой-нибудь полуголый мужчина с длинными волосами, который держит на руках женщину в струящемся платье.
– Это любовные романы, – рассмеялась я.
По дороге в нужную секцию мы познакомились: его звали Брэд. Вместе мы выбрали несколько романов, а потом он пригласил меня выпить кофе в кафе книжного магазина.
За кофе мы проговорили несколько часов. Брэд оказался неординарным человеком. Он имел свое мнение обо всем и порой выражал его в несколько грубоватой манере. Однако это не мешало ему оставаться практичным, теплым и дружелюбным. И весьма обаятельным.
Я была очарована его голубыми глазами. Несмотря на то что у нас не было ничего общего (и у него совершенно не было чувства стиля), мне нравился этот парень – он заставлял меня смеяться. Возможно, поэтому я согласилась поужинать с ним следующим вечером.
Брэд стал бывать у меня дома по несколько раз в неделю. Мы не торопили события и просто проводили вместе много времени, чтобы получше узнать друг друга. Сначала мы стали друзьями – такого в моих предыдущих отношениях еще не случалось.
У нас все же было кое-что общее: Брэд любил чинить разные вещи. Он работал на стройке и недавно закончил ремонт своего дома, а я как раз, наоборот, только начинала его. Любое решение в этой области давалось мне с большим трудом. Однажды я спросила Брэда:
– Как думаешь, панели в моей спальне были установлены прямо на гвозди?
– Не знаю, – ответил он, – но есть только один способ узнать это.
Он прошел в спальню и сорвал одну панель – за ней оказалась гипсовая стена. Затем он оторвал остальные части панели и бросил их в угол.
Я смотрела на свою обновленную прекрасную спальню и вспоминала прочитанную когда-то книгу о пяти языках любви. Я так и не узнала, какой из них был моим – все мужчины, с которыми я встречалась, говорили на одном языке. Но, кажется, Брэд только что смог найти другие слова: по счастливому стечению обстоятельств, наш с ним язык любви оказался одинаковым – это был акт служения. Нам нравилось делать что-то друг для друга.
Однажды одна из моих собак выскочила на улицу и убежала. Я провела три ночи без сна, молясь, чтобы она вернулась домой. На четвертый день мне позвонила какая-то женщина – пропажа нашлась. Наше следующее свидание с Брэдом прошло в магазине стройматериалов. Он отвел меня в отдел наружных работ, и мы вместе выбрали доски для забора. Вечером, установив его, мы сидели у костра, пили вино и смотрели, как собаки гоняются друг за другом по двору. Именно тогда я поняла, что по уши влюбилась в Брэда. Хотя и скрывала от него свои чувства еще целый год.
Помню, как одним холодным утром я попыталась перенести стол из кабинета в комнату для музыкальных занятий. Лестница на второй этаж была крутой и узкой, а на мне были надеты мои любимые пушистые носки. Когда я ступила на первую ступеньку, моя нога соскользнула. Держась за стол, я съехала с оставшихся тринадцати ступенек. Все мои кости остались целыми, но синяки покрывали мое тело с головы до ног, и еще несколько недель я провела в постели. Наконец я вышла из комнаты и обнаружила, что Брэд установил на лестнице перила. Это было самое прекрасное, что я когда-либо видела, так что я, как полная дура, стояла на месте и безудержно ревела. Брэд прибежал узнать, в чем дело. Слезы все еще ручьями стекали по моему лицу, когда я пролепетала:
– Я люблю тебя.
– Да, я знаю, – ответил он, – я тоже.
Повернулся ко мне спиной и ушел обратно в гостиную. В этот момент мне ужасно захотелось врезать ему.
Именно так общался Брэд – через поступки и добрые дела. Мне потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к этому, но в целом мы всегда отлично ладили и очень редко ссорились. Он не любил много разговаривать, но спорить не любил еще больше. За все годы, что мы были вместе, я помню только три ссоры – и они были ужасными. Во время одной из них я была уверена, что нашим отношениям пришел конец. Брэд выбежал из дома, поклявшись никогда не возвращаться. Однако вернулся спустя несколько часов. Я работала в своем кабинете и отказывалась выходить к нему. Тогда он просунул сложенный листок бумаги под дверь. На нем большими жирными буквами было написано: «Я тоже».
Л. М. Лаш
Глава 2. Стоит ждать
Мы не встречались раньше?
Когда в глубине души вы верите, что ваша вторая половинка существует, ничто не помешает ему или ей войти в вашу жизнь.
Ариэль Форд
В первый раз он увидел меня так: обливаясь потом, я объясняла очередному покупателю, что в моей тележке с мороженым сломался холодильник. Дело происходило в парке развлечений под названием «Мир веселья», самом большом на северо-западе Миссури. Единственным, что меня утешало, было то, что моя и без того мизерная зарплата никак не зависела от того, продавала ли я фруктовый лед[3 - Популярный в Америке вид мороженого – рожок с ледяной крошкой и сахарным сиропом.] по завышенной стоимости или просто стояла без дела под огромным желтым зонтом.
– Почему бы тебе просто не повесить табличку «закрыто» и не прокатиться вместе с нами? – вдруг услышала я. Какой-то парень наклонился к тележке, стараясь не удариться головой о зонтик. От мысли, что я могу сбежать с работы, чтобы покататься на американских горках с этим симпатичным парнем и его бестолковыми друзьями, которым на вид было, как и мне, около шестнадцати лет, мне стало весело.
– Обещаю, тебе понравится, – пообещал он.
– Извини, мне нельзя покидать рабочее место. Приказ начальника, – ответила я, хотя его приглашение было таким же милым, как и он сам, и мне совсем не хотелось говорить ему «нет». Наши взгляды встретились всего на одно мгновение, но у меня екнуло сердце.
– Ну как знаешь, – согласился незнакомец, – но если вдруг ты окажешься Где-то в штате Канзас – найди меня.
И он ушел.
В действительности он не говорил «Где-то», просто я, хоть убей, не могла вспомнить название города, которое он тогда произнес, равно как и то, упоминал ли он свое имя. Однако я еще долго не могла забыть его веселый взгляд. Возможно, свою роль здесь сыграло и то, что за все лето меня впервые почти пригласили на свидание.
Два года спустя мы с друзьями оказались в Эстес-Парке, штат Колорадо. В ожидании автобуса мы бросали друг другу фрисби. Вдруг эта штука пролетела мимо меня и упала прямиком на стол для пикника, вокруг которого расположилась большая семья.
– Полагаю, ты хочешь получить его обратно.
Высокий парень встал из-за стола и поднял фрисби высоко над головой:
– Как насчет того, чтобы я присоединился к вашей игре?
Однако прежде, чем я успела согласиться, раздался гудок автобуса. Мне оставалось лишь пожать плечами и сказать:
– Извините, но мне нужно идти. – Хоть мне этого совсем не хотелось.
– Очень жаль, – улыбнулся он, глядя на меня в упор. Потом он подался чуть вперед, изобразил что-то вроде джентльменского поклона и протянул мне фрисби. Кончики наших пальцев соприкоснулись.
Его глаза и улыбка напомнили мне того мальчика из парка аттракционов. Мои друзья дразнили меня всю дорогу, и я только подлила масла в огонь, когда спросила, не думают ли они, что это мог быть тот же самый парень. Они уже устали слушать, как я потеряла свой единственный шанс на настоящую любовь, потому что не смогла оставить тележку с мороженым.
Прошло еще тридцать лет, я пережила два неудачных брака, после чего решила больше не искать отношений и сфокусироваться на воспитании детей. К тому времени я купила дом в маленьком городке на юге Колорадо и была вполне довольна, работая в качестве маркетолога в местной больнице.
– Не могли бы вы мне помочь с принтером, пожалуйста? – однажды усышала я.
Я подняла взгляд. В дверь моего кабинета заглядывал симпатичный мужчина средних лет. Он объяснил, что работает по контракту с нашим информационным отделом, поэтому временно разместился в офисе напротив, но не может нигде найти код для принтера.
Пока он говорил, я смотрела на него во все глаза. Стоял январь, и в моем офисе было холодно, но внезапно мне показалось, что за окном наступило лето.
– Если, конечно, у вас есть время, – добавил он, – я не хотел мешать вам.
– Нет, все в порядке. Я могу выделить время для вас. Имею в виду, чтобы помочь вам.
– Спасибо, я очень ценю это, – улыбнулся он.
Я почувствовала себя шестнадцатилетней девчонкой.
– Это может показаться нелепым, – наконец произнесла я, – но скажите, где вы жили во время учебы в старшей школе?
– Где-то в Канзасе. В крошечном городке, о котором ты, наверное, никогда и не слышала. Гридли. А ты?
– Я выросла в Сент-Джо, штат Миссури, – ответила я, – но летом я работала в «Мире веселья», и там всегда было много ребят из Канзаса.
– Можешь не сомневаться, я был одним из тех ребят.
– А тебе доводилось когда-нибудь бывать в Эстес-Парке? – снова спросила я. Мое сердце бешено колотилось.
– Собственно говоря, моя первая поездка туда состоялась с семьей прямо перед первым курсом колледжа, поэтому я думаю, что это был 1981 год, – ответил он, глядя на меня в недоумении, – а после колледжа я переехал в Колорадо. Моя работа предполагает разъезды по всему штату, но сейчас я живу в Денвере.
– Я планирую в скором времени переезжать в Денвер, – сказала я, мысленно пообещав себе составить резюме, чтобы начать искать работу в «Городе на высоте мили»[4 - Денвер имеет прозвище «Город на высоте мили» из-за того, что находится на высоте в одну милю над уровнем моря, что делает его одним из самых высокогорных крупнейших городов США.], находящемся более чем в трехстах километрах отсюда.
– Это здорово, – ответил он, – когда приедешь, обязательно найди меня там.
Я назвала ему код к принтеру, а потом мы обменялись именами и номерами телефонов.
Эта третья встреча привела нас сначала к году отношений на расстоянии, а затем к тому, что девочка, родившаяся в Миссури, и парень из Канзаса наконец поселились вместе в Колорадо.
До сих пор не знаю, вспомнил ли он меня. Да это не так уж и важно. Он уверяет, что безумно влюблен, и я испытываю по отношению к нему те же чувства. Похоже, ему все же удалось сдержать свое первое данное мне обещание: быть вместе действительно оказалось очень весело.
Лиза Марлин
15 июня
История настоящей любви никогда не кончается.
Ричард Бах
15 июня 1973 года: наш день рождения. Я родилась на Восточном побережье, Алекс – на Западном.
15 июня 1986 года: наш тринадцатый день рождения. Мы познакомились в том учебном году, в седьмом классе. Дело происходило в Южной Калифорнии, куда его семья переехала, когда ему было два года, а моя – когда мне было десять. Между нами зародилась дружба (с легким юношеским флиртом). Однажды на уроке физкультуры я увидела на его ученическом билете дату его рождения – 15 июня.
– Я тоже родилась в этот день! – воскликнула я. Тогда он не поверил мне, но это была правда.
15 июня 1990 года: наш семнадцатый день рождения. Алекс оставил поздравительную открытку в шкафчике, и я тут же почувствовала, как у меня внутри все перевернулось. Мы почти не разговаривали в течение этих нескольких лет. На первом курсе наш флирт превратился в многочасовые разговоры по телефону, а затем – в мой первый поцелуй. Мы встречались несколько недель. Хотя наши чувства друг к другу были сильны (возможно, даже слишком сильны для нашего возраста), я оказалась не готова к отношениям, поэтому порвала с ним. Он решил двигаться дальше, нашел себе девушку и стал тусоваться с компанией качков-серферов. Я же общалась с театралами и почти не думала о любви. Однако мы оба по-прежнему жили в одном кампусе, и наши взгляды время от времени пересекались.
15 июня 1993 года: наш двадцатый день рождения. Я вернулась домой после окончания колледжа, а Алекс вернулся в Колорадо. На последнем курсе мы снова стали приятелями, а затем друзьями по переписке – рассказывали друг другу о жизни и мечтах. Я всерьез погрузилась в учебу, к тому же у меня были серьезные отношения с парнем. Что до Алекса, то он наслаждался свободной жизнью. В тот год он позвонил мне в день рождения. Однако тем утром у меня умер дедушка, так что мне было не до разговоров. Это был первый раз, когда мы не разговаривали в наш день рождения.
15 июня 1999 года: наш двадцать шестой день рождения. У меня была квартира и постоянная работа в офисе в нашем родном городе в Южной Калифорнии. У него – комната и сезонная работа в паре часов езды от побережья (чтобы было удобнее уезжать в многомесячные серф-туры по миру). Мы писали друг другу письма и говорили по телефону на протяжении нескольких лет, вне зависимости от того, встречались ли мы с кем-нибудь или были свободными. К тому времени мы уже питали друг к другу глубокие чувства, о которых не хотели говорить. Разумеется, мы созванивались в день нашего рождения. Когда он приезжал в город, чтобы навестить отца, мы шли ужинать, смотрели кино, гуляли по пляжу и иногда могли даже поцеловаться на прощание. Как бы все это ни было похоже на свидания, официально мы не встречались. Так мы в очередной раз упустили друг друга.
15 июня 2001 года: наш двадцать восьмой день рождения. Я поехала учиться в магистратуру на Средний Запад, а он начинал учебу в Сан-Диего. Он купил диван, и я поняла, что, возможно, он действительно готов остепениться. Мы наконец-то поделились давними чувствами и начали встречаться по-настоящему, но… на расстоянии. Я приехала в Сан-Диего, чтобы провести с ним летние каникулы, и это был наш первый день рождения как пары. После шестнадцати лет сомнений и раздумий мы были вместе и по уши влюблены друг в друга. Мы праздновали наш день рождения с шампанским и морковным тортом (наш любимый). Будущее казалось светлым.
15 июня 2002 года: наш двадцать девятый день рождения. Вот уже во второй раз мы не разговаривали в день рождения, и это было просто ужасно. Мы расстались сразу после прошлого дня рождения, тем же летом. Я не смогла переехать в его квартиру и вписаться в его мир, во время моей злополучной поездки в Южную Америку между нами все стало рушиться. Алекс остался в Сан-Диего, я вернулась на Средний Запад, и у нас у обоих было разбито сердце. Оставаться друзьями казалось слишком болезненным, и я попросила его отпустить меня навсегда.
15 июня 2003 года: наш тридцатый день рождения. Мы собрали наших друзей в прибрежном пабе и отпраздновали этот день огромным морковным тортом на стойке бара. За несколько месяцев до этого он позвонил мне, чтобы спросить, скучаю ли я по нему так же сильно, как и он по мне. Я скучала. Более того, пока мы были в разлуке, я поступила в аспирантуру в Сан-Диего. Мы решили встретиться за обедом – нам не хотелось снова терять то, что было между нами. Наконец-то мы были готовы.
15 июня 2017 года: наш сорок четвертый день рождения. Мы праздновали его с двумя нашими детьми, восьми и одиннадцати лет, в нашем прибрежном таунхаусе. После стольких лет телефонных звонков и писем, смеха и слез, ошибок и катастроф – мы были здесь: ели морковный торт с нашими подрастающими детьми. Вместе. Мы смотрели друг на друга, в который раз удивляясь, как нам удалось осуществить все это.
Наши дети знают, что мы познакомились, когда нам было по двенадцать лет, потом дружили, после чего наконец поженились. «А разве не у всех родителей день рождения в один и тот же день?»
Меган Пинкус Каджитани
Мои кровоточащие губы
Простой акт заботы – героичен.
Эдвард Альберт
В свои тридцать восемь я все еще не была замужем. Мой пастор говорил:
– Каждой семье нужна незамужняя тетя, чтобы баловать детей. – Однако от этого мне не становилось легче.
У меня было семь братьев и сестер, и, соответственно, семнадцать племянников и племянниц. Как единственный свободный член семьи, я то и дело оставалась с чьим-нибудь ребенком, чтобы его родители могли взять себе выходной.
Каждый год я прилетала домой накануне Дня благодарения, чтобы помочь маме принять всю нашу родню, состоящую из восьмидесяти человек. А также на Рождество, чтобы упаковать горы подарков и накормить целые полчища родственников. В моей церкви была активная группа одиноких взрослых, которую я координировала. Я также открыла свой бизнес, и у меня появились клиенты, которые зависели от меня.
Моя жизнь была насыщенной – прекрасные люди, события, друзья, семья, работа и церковь. Все полагались на меня, и я не подводила. Одиночество не беспокоило меня. Во всяком случае, не так уж и сильно. Когда я выражала сочувствие и поддержку моим одиноким друзьям, то всегда говорила:
– В истории абсолютно всех отношений в мире есть кое-что общее. Было время, когда двое возлюбленных ничего не знали о друг друге, но наступил новый день – и они познакомились. Этот новый день может наступить завтра и для вас.
Однажды, незадолго до Рождества я сидела на диване в своем уютном домике в Вашингтоне, округ Колумбия, и пила кофе. Неожиданно раздался телефонный звонок – это был мой друг Стивен. Без каких-либо предисловий он сказал:
– Я дал кое-кому твой номер.
Этим «кем-то» оказался мужчина по имени Том, который до недавнего времени жил в религиозной общине. На рождественской вечеринке Том заявил, что церковная жизнь – не его призвание. Он планировал поступать в магистратуру, чтобы стать психотерапевтом.
– Ну и я сказал ему, – продолжал Стивен. – Я давно решил, что, если он покинет общину, я познакомлю его с тобой.
Мы с Томом впервые встретились в феврале и затем виделись на протяжении еще семи месяцев. Тем летом мой бизнес шел крайне медленно, а у него был перерыв между учебными семестрами. Мы ходили в походы, ездили на пляж, лежали на траве в парке «Национальная аллея», говорили о наших мечтах и сновидениях. Тому, который когда-то работал геодезистом, много лет снился один и тот же сон: он осматривал пустое поле, находил три столба, обозначающих границы участка, но никак не мог отыскать четвертый.
Потом моя сестра приехала со своей семьей в гости, и Том повесил защитную сетку на открытые перила лестницы, чтобы дети не упали. Я готовила ужины. Мы смотрели фильмы и ели мороженое с горячим шоколадным соусом. Мы влюбились.
К сентябрю Том начал нервничать. Люди твердили ему, что не стоит заводить серьезные отношения с первой же девушкой, которую он встретил после ухода от церковной жизни. Он сказал, что ему нужен тайм-аут, я согласилась. Я знала, что между нами есть что-то особенное, однако хотела, чтобы он понял это сам.
Мы по-прежнему виделись. Том рассказывал мне о своих новых свиданиях. Он казался несчастным. Я не торопила события. Он решил остаться в Вашингтоне на Рождество и не уезжать ни к своей, ни к моей семье. Я переживала за него.
В самый канун Рождества он позвонил.
– Мне одиноко. Я скучаю, – сказал он, – но я не просто скучаю, а скучаю именно по тебе.
Незадолго до Нового года мы обсуждали возможность женитьбы. На следующий день Том собирался на недельный ретрит – он был «почти уверен», что готов к браку. Он хотел уехать, чтобы помолчать, помедитировать и принять окончательное решение.
Дни тянулись. Мне не терпелось узнать, что же он решил, и одновременно я удивлялась собственному волнению. Хотела ли я отказаться от той жизни, которая у меня была? Мне нравилась моя жизнь. Очень. Хотела ли я делить свой дом с кем-то? Я прожила в нем одна четырнадцать лет. Хотела ли я с кем-то делить свою жизнь? Если бы Том вернулся домой и попросил выйти за него замуж, была бы я готова?
Прошла неделя, и я поехала за ним. Том поцеловал меня и заключил в свои крепкие объятия. Потом я вела машину, а он рассказывал мне о ретрите: о том, как бродил по пляжу и находил зубы акулы; о том, какие книги читал. Я позволила ему выговориться, набираясь храбрости.
– А что насчет нас?
– Нас?
– Ты говорил, что используешь этот ретрит, чтобы подумать о наших отношениях и принять решение.
Он положил свою руку на мою и усмехнулся:
– Прости, я был так уверен в этом, что забыл, что ты не знаешь. В первую же ночь мне приснился сон: тот самый, в котором я занимаюсь межеванием земельного участка. В этот раз я нашел четвертую точку. У меня нет никаких сомнений.
Я разволновалась и не нашлась, что сказать. Мы остановились пообедать. Сделав заказ, я так сильно прикусила губу, что она начала сильно кровоточить. В дамской комнате я прикладывала к ранке холодный компресс из бумажных полотенец, однако, как бы я ни старалась, из моей губы по-прежнему текла кровь – вниз по подбородку, на блузку, в раковину. Я не могла вернуться за стол в таком состоянии.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/emi-numark/kurinyy-bulon-dlya-dushi-chudo-lubvi-101-istoriya-o-nadezhde-ro-71481490/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Сноски
1
Озеро в штате Невада, США, расположено в горах Сьерра-Невада.
2
Около 800 г.
3
Популярный в Америке вид мороженого – рожок с ледяной крошкой и сахарным сиропом.
4
Денвер имеет прозвище «Город на высоте мили» из-за того, что находится на высоте в одну милю над уровнем моря, что делает его одним из самых высокогорных крупнейших городов США.
Эми Ньюмарк
Тип: электронная книга
Жанр: Семейная психология
Язык: на русском языке
Стоимость: 299.00 ₽
Издательство: Эксмо
Дата публикации: 14.01.2025
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Любовь бывает разной – бушующей и спокойной, неожиданной и долгожданной, тайной и безоговорочной. Но точно можно сказать одно – это чувство делает нашу жизнь ярче, добавляет в нее настоящее волшебство. Любовь – это зонт, вовремя раскрытый над вашей головой, горячий суп в ненастный день, и трогательные записки без повода. По словам героев одной из историй, «это все равно что дарить друг другу по одной маргаритке каждый день».