Главная страница | Научная фантастика | Шляпство сущее

Шляпство сущее
Полина Маркс
Девиз последнего столетия "Магия – Миру" пошатнулся, когда неконтролируемого волшебства в жизни людей стало слишком много. Стремительное повышение энергии вселенной, неограниченные волшебные превращения, непредсказуемое излучение, блуждающие магические волны, выводящие из строя приборы, а еще хуже становится, когда в не очень надежные руки попадает могущественный и опасный предмет.

Полина Маркс
Шляпство сущее

Глава 1
У въезда на мост через замерзшую реку, к тротуару, провернув шинами по влажному коричневому снегу, пристроился фургон с яркой эмблемой СУУ, службы устранения утечки. Из фургона вылезло нечто в синем комбинезоне и шлеме, но с допотопным громкоговорителем, и каким-то образом оно умудрилось переорать весь поток людей и транспорта:
У въезда на мост через замерзшую реку, к тротуару, провернув шинами по влажному коричневому снегу, пристроился фургон с яркой эмблемой СУУ, службы устранения утечки. Из фургона вылезло нечто в синем комбинезоне и шлеме, но с допотопным громкоговорителем, и каким-то образом оно умудрилось переорать весь поток людей и транспорта:
– Внимание! Зафиксирована нестабильность магического ядра! Просьба сохранять спокойствие! Энергетические волны – 2 балла! Ведется оцепление квадрата!
Из фургона шустро повыскакивали такие же служащие со всем необходимым для оцепления: ленты, конусы, стойки, несколько предупреждающих баннеров с мультимедийным проигрывателем. Спешащие прохожие очень вяло внимали и туго соображали, и быстрый слаженный текучий поток медленно превращался в расползающуюся лужу вязкого человеческого сиропа.
Мультикомм у Нелл в руках, уловив шальную энергетическую волну, коротнул и пустил ток по проводу наушников, прицельно посылая удар в ухо, но файл с расписанием экзаменов у магистров успешно скачал. Нелл дернулась, потерла ухо, тихо ругаясь сквозь зубы, и коснулась сенсорного экрана, открывая файл. В верхней строке всплыла строчка рабочего чата, там яростно ругались аспиранты.
«Если потенциал ядра будет меньше, то будет…» – что будет интригующе обрывалось краем экрана и не до конца высветившимся сообщением, завлекающим открыть мессенджер и проследить за чужой перепиской, но Нелл отвлеклась на женщину с широкой двухместной коляской, которая не оглядываясь, сдала назад, стараясь быстрее уйти от блуждающих волн. Пространство, где остановилась СУУ, медленно освобождалось. Сошедший с ума мультикомм ударил током еще раз, и Нелл пришлось снять наушники.
– Снова повышаем энтропию вселенной, – задумчиво удрученно произнесли сбоку, и Нелл, повернувшись, уперлась взглядом в нашивку экологического патруля.
– Тогда советую не заниматься метаболизмом. Это вредно для окружающей среды.
– Очень вредно! – согласился Нашивка.
Впереди всё оцепили тянущимися желтыми лентами, мультимедийные баннеры истерично замелькали красным, и первым рядам толпы пришлось прикрыть глаза. Сотрудники службы утечки, смешные и похожие друг на друга в голубых комбинезонах, достали по сачку с улавливателями на металлической сетке, и стали маршировать, слоняясь туда-сюда. Прицепленные к сачкам провода волочились за ними по асфальту, как толстые гибкие черви.
– Мам, а что дяди делают?
– Ловят волны.
Нелл поморщилась. Все существенное, что что-то да стоило и несло весомую энергетическую нагрузку, уже утекло свободной энергией в мир. Остались только блуждающие, беспокойно отражающиеся ото всего волны, и стоячие волны, которые отлавливали сачками, моментально преобразовывая их энергию и отправляя в накопитель. Их энергии впритык хватило бы, что бы подзарядить аккумулятор автомобиля. Ну, или совершить маленькое чудо.
– Ронтельмар, доставай шапочку из фольги, здесь становится волнительно!
– Ну, мама, что вы колыхаетесь зря, оно ж всего два балла!
– Ронтельмар, не нервируй меня, голова у тебя одна, и, желательно, чтобы так было и дальше!
Рядом со смирением зашуршала фольга. Нелл опасливо сделала пару шагов назад, насколько позволила толпа: не хотелось случайно вмазаться в стоячую волну и потом несколько дней избавляться от разных магических накоплений или, еще хуже, преобразований.
– Простите, а что случилось?
– Магическая игрушка взорвалась у какого-то дурака. Вот он, сидит у стеночки с лицом-картошкой. В прямом смысле картошкой!
Нелл чуть качнулась, выглядывая из-за спин и действительно высматривая беднягу, попавшего под магический выброс. Возле него уже крутились врачи, а потом, поддерживая, увели в машину скорой помощи.
– Вот ведь мамкин волшебник, что им спокойно не сидится!
– Ой, и правда картошка. Как же он жить то дальше будет, с картофельной-то головой?
– Некоторые и без магии с картофельной головой живут, – не удержалась Нелл, поворачиваясь на голос. – И ничего! Даже диплом получают.
– И не говорите! – в сердцах согласилась невольная собеседница, кутаясь в пухлый от шерсти шарф почти по самый острый нос. Из-за шарфа удрученно донеслось: – Таких дураков сейчас выпускают!
О, Нелл могла бы со знанием дела высказаться, но тут впереди кто-то тонко вскрикнул, толпа дрогнула и как-то нервно затрепыхалась. Нелл привстала на мысочках, пытаясь высмотреть, в чем дело, но люди вдруг заколыхались, как колосья на ветру, и пришли в движение. Нелл снесло этим потоком. Сумку зажевало между чьими-то локтями, Нелл выдернула ее, прижимая к себе и отшатнулась, наступая кому-то на ногу. В свою очередь, видимо, ради восстановления справедливости и равновесия во вселенной, кто-то хорошенько постоял каблуком на ее лакированном ботинке. Нелл взвыла, попятилась, натыкаясь на тела, куртки, шарфы, сумки, и наконец вывалилась из плотной массы в свободное пространство улицы. Проверив сумку, карманы, в них перчатки и мультикомм, она посмотрела на время и начала прикидывать путь обхода.
– Тора Мадичи! Тора Мадичи! Здравствуйте!
Нелл медленно оторвалась от мультикомма, уставилась пустым взглядом в пространство и подавила глубинный инстинкт броситься наутек. Она повернула голову, выхватывая среди спешащих людей копну солнечных кудрей и, к сожалению, смутно знакомое улыбающееся лицо, раскрасневшееся на морозе.
– Тора Мадичи, здравствуйте! – поздоровался он, подойдя почти вплотную.
– Мерси, – сощурилась Нелл, припоминая, где его видела. В голове у нее развертывались сложные комбинации расписаний, занятий, лабораторных работ и лица, лица, лица, одинаково задорные, сияющие лица молодняка. Уже окончивших школу, но пока не попавших в настоящую взрослую жизнь. Все веселые и радостные лица беззаботных людей, получивших свободу от родительской опеки.
«До первой сессии» – ехидно подумала Нелл.
– Я – Ларси, – невозмутимо поправил ее студент. – Как хорошо, что я вас встретил!
– Лучше бы ты встретил меня на пару минут позже, – пробурчала она, все еще думая, где его видела. На семинарах? В деканате? На вступительной лекции для первокурсников? Уж больно довольное у него лицо для студента в преддверии сессии. Прогульщик, что ли?
– Подожди, – вспомнила вдруг Нелл, – у твоей группы же сейчас пара!
– Ага, а пара у вас, тора Мадичи! Я уже написал всем, что вы опаздываете!
Нелл поперхнулась и скосила глаза в мультикомм, сверяя, что действительно, пара именно у них. Тут Ларси соизволил оглядеться и оценить проходимость улицы.
– Что стряслось? – присвистнул он, и глаза у него нездорово загорелись. – Магический выброс! Давайте поближе подойдем?
– Чтобы тебя тоже окатило блуждающей волной? Кого-то уже явно зацепило, – усмехнулась Нелл, и поджала губы. – Лучше бы ты так на пары ходил, Перси.
– Я – Ларси, – ничуть не обиделся он, широко улыбаясь. – Пойдемте обходным путем, тора Мадичи. Все равно в одну сторону.
– Ну, пойдем.
– А вы мне зачет поставите, – между делом обронил он.
– Не поставлю, – отмахнулась Нелл, позволяя увести себя от моста в противоположном направлении. На дороге перед перекрытым мостом очень быстро собрался затор, и они смогли перейти на другую сторону между машинами.
– Но почему? – удивился Ларси.
– Я тебя весь семестр не видела.
– Но вы же видите меня сейчас!
Под строгим взглядом он стушевался, а потом бросился в объяснения, почему его не было в институте. Где-то между красочной историей о больном дедушке и метеоритом, упавшем возле его родного города, Нелл скучающе обернулась в сторону, откуда они ушли, где проводящие энергию сачки покачивались, как поплавки и отлавливали оставшиеся волны в накопитель.
Надо было сбежать. Нелл возвела глаза к серому и тоскливому небу, из которого сыпалась какая-то мелкая белесая труха вместо снега, прикидывая, что от пары прошло уже минут двадцать и все студенты, даже самые стойкие уже разбежались. Нелл покосилась на болтающего Ларси, которому не слишком нужен был собеседник для приятного времяпрепровождения, и огляделась вокруг, осматривая пестрые в гирляндах магазинчики. Она застегнула карман с мультикоммом и перчатками, и незаметно сбавила шаг, пока совсем не остановилась. Ларси шел, смотря в другую сторону и рассказывая что-то, кажется о своей работе, на которую устроился сразу же, как поступил в институт. Нелл уже давно перестала вслушиваться, хотя внутри себя она лениво ворочала туда-сюда педагогичное желание подергать и понервировать студента за его прогулы.
Она медленно сделала шажок назад, а потом в три мягких шага оказалась возле ближайшего магазина и нырнула внутрь.
– А? – только успел ахнуть Ларси, когда заметил пропажу. – Тора Мадичи, вы где?
Запутавшиеся в нитках металлические трубки колокольчика без звона стукнулись о край двери. На пороге сразу окатило сочным запахом книг, и Нелл замерла, глубоко и жадно вдыхая, понимая, что случайно забежала в книжный магазин.
За кассой девушка в форменной одежде, наматывала светящуюся гирлянду на кассовый аппарат. Гирлянда перемигивалась красным и желтым, девушка приветливо поздоровалась, и Нелл, коротко ответив ей, прошла мимо и скрылась среди рядов стеллажей на случай, если вдруг Ларси в припадке настойчивости все-таки будет ее искать.
Очень приглушенно играла праздничная музыка, создавая приятный фон. С каждой книжной полки свисал короткий и блестящий серебристый дождик, делая их похожими на заснеженные или обледенелые. Нелл невольно увлеклась, просмотрев корешки, и вытащила первую попавшуюся книгу, но потом настороженно замерла, когда где-то в начале магазина запутавшийся колокольчик глухо стукнулся об распахнувшуюся дверь.
Нелл тихо крадучись отступила еще дальше вглубь магазина, прислушиваясь: вот девочка за кассой дежурно поздоровалась, вот заскрежетали шаги по мелким гранулам соли и влажному от растаявшего снега полу, и все стихло. Внутри сжалось от азартного ощущения пряток, забытого в далеком детстве, когда остался один на один со своим страхом быть обнаруженным и хлипким местом, где довелось укрыться. Нелл, облизнув пересохшие губы, зашла за следующий стеллаж.
– Простите, вы не могли бы мне помочь?
Она едва не выронила книгу, которую забыла вернуть на место, и, кажется в прыжке, обернулась, едва не утыкаясь носом в не новое, но опрятное пальто и медные пуговицы с мудреной чеканкой. Она вскинула голову, хватаясь за куртку на уровне груди.
– Боже мой, вы меня напугали!
На нее посмотрели умные глаза в обрамлении глубоких морщин, голубые настолько, что казались прозрачными. Очень немолодое лицо, белые, совершенно белые волосы, зачесанные назад. В руках человек держал шляпу. Он походил на нищего интелегента из тех, кто ютится в захламленной родительской квартирушке с престарелой мамой, говорит, что когда-то занимался наукой, а на деле тщетно доказывал небылицы или недоказуемое, не работает, живет на мамину пенсию, нищенствует и ругает правительство и молодежь.
Нелл видела таких, и училась у них, и работала потом с такими, но никогда не принимала их всерьез. Людей, которые сначала могли объяснить сложнейшую теорию замкнутого магического поля, а потом с безумными глазами рассказывать про мировой заговор ведьм.
Нелл вдруг почувствовала, что пялится на незнакомца слишком долго, но не могла отвести глаза. Особенно от его грязных старых ботинок, замызганных настолько, что весь соляной раствор, в который превращался подтаявший на излете зимы снег, впитался в его ботинки, расписав их причудливыми белесыми узорами. Потом она посмотрела на его сухие, потрескавшиеся от мороза руки, посмотрела на шляпу из темно-зеленого фетра, местами заимевшую проплешины, с маленькой дырочкой на переднем уголке тульи и с неожиданно яркой, начищенной серебристой крупной пряжкой на ремешке.
– Вы в порядке? – с доброй насмешкой спросил человек, после долгой, полной молчания паузы, замечая ее обескураженность. – Может, это вам нужна помощь?
– Что? – неожиданно хрипло переспросила Нелл, и прокашлялась, прижимая ладонь к губам. В ее голове внезапно все взвилось и закружилось, и звонко загудело.
– Может вам присесть? Воды? Едва ли здесь есть бутилированная, но может у очаровательной продавщицы что-нибудь найдется, – забормотал он, а у Нелл в голове со свистом схлопывались и расходились мысли.
«Это волшебник» – оглушительно подумала она, чувствуя что-то неуловимо волнительное.
Он не мог быть кем-то другим. Его одежда, его ботинки, его прозрачные добрые глаза, его шляпа с поблескивающей пряжкой на ремешке, и то, что он выскочил из ниоткуда, когда она просто так, спонтанно оказалась в книжном магазине – всё говорило о том, что перед ней волшебник. По-другому это не бывает.
Вот так перед Золушкой, наверное, появилась крестная фея, и она, наверное, так же замерла, чувствуя, что сейчас вот-вот что-то произойдет.
Или так колдунья подсунула отравленное веретено Спящей красавице.
Или так однажды перед простым мальчиком появился старец, и сказал, что он вытащит меч из камня.
Нелл вдруг поняла, что волшебник держит ее за плечи и с беспокойством заглядывает в лицо. Она мягко отстранилась.
– Всё в порядке, просто голова закружилась, – попыталась улыбнуться Нелл, но в голове все еще бился набат.
Так, должно быть, выглядели древние волшебники. Не сказочные адаптации в остроконечных шляпах и балахонах со звездами, а настоящие, могущественные, которых боялись и сжигали на кострах, пока через столетия не удалось вытянуть всю магическую энергию в единое ядро и преобразить магию для всех.
Нелл снова уставилась на шляпу, как будто она сейчас превратится в кукольно остроконечную. Серебристая пряжка мигнула отблеском света, Нелл удивленно моргнула, и посмотрела в глаза волшебнику.
– Вы что-то хотели? – наконец взяла себя в руки Нелл, когда ощущение глупости стало сильнее ощущения чуда, и она вспомнила, что она взрослая, самостоятельная женщина с ученой степенью.
– Не могли бы вы сделать мне одолжение? – произнес он.
– У меня нет наличных, если что.
Человек по-доброму засмеялся, утерев кончиком пальца лучистую морщинку в уголке глаз.
– Я не попрошайка, увы. И дело у меня более деликатного характера. Вы не могли бы сохранить для меня одну вещь?
Такой легкий и бессмысленный вопрос от совершенно незнакомого человека, ввел в ступор и одновременно заставил всколыхнуть забытое ощущение надежды, растекшееся в груди теплом. Сложно продолжать верить в чудо, когда само понятие чуда переросло в бытовую ежедневную процедуру настолько, что сотворить маленькое волшебство можно было так же легко, как почистить зубы.
– Какую вещь? – очень тихо спросила Нелл, не глядя убирая книжку, которую все так же сжимала в руке, на ближайшую полку. Интуитивно взгляд упал на его руки, и предчувствие ответа сковало внутренности.
– Шляпу, – ответил волшебник. Его прозрачные глаза лучились озорным лукавством, и Нелл чувствовала себя глупым ребенком.
«Так мошенники разводят своих жертв на миллионы» – отстраненно подумала она, смотря, как шляпа подмигивает ей отблеском на пряжке.
– Простите, – усмехнулся волшебник, заводя глаза, – эти манеры. Она чересчур игрива.
– Кто?
Нелл поклясться могла, что шляпа, этот неодушевленный предмет, веселилась и насмехалась над ней, и от этого брала иррациональная злость.
– И совершенно невоспитанна, – с нажимом произнес он, хотя это не произвело нужного эффекта.
– Невоспитанная шляпа, – с медленным разочарованным вздохом произнесла Нелл, приходя в себя. – Какая прелесть. Так…
– Заберете?
– Нет.
Туманный морок будто разом смыло, и Нелл склонила к плечу голову, чувствуя остаточный интерес, но скорее исследовательский. Как при разговоре с сумасшедшим: никогда не знаешь, в какие дебри зайдет разговор и оттого и интересно.
Лицо человека вытянулось, как если бы он не ожидал от нее такого ответа.
– В самом деле?
– Вы из какого-то благотворительного общества? – в наигранном удивлении подняла брови Нелл, когда ей надоело играться. – Или консультант из магазина головных уборов? Если так, то вы никудышный консультант и ничего тестировать я у вас не собираюсь. Тем более дешевые несертифицированные магические игрушки.
Человек ловко прокрутил в руках шляпу, и она сверкнула пряжкой в последний раз прежде, чем он спрятал её за спину.
– Ну что ж. Очень жаль, – произнес он сухо. – Тогда желаю вам хорошего и продуктивного дня. Сожалею, что занял ваше время.
Получилось как-то… пусто. Нелл коротко кивнула, и, поправив лямку сумки, беспрепятственно обошла его и направилась к выходу. Она миновала маленький столик, с выложенными на нём обложками вверх книгами, обогнула небольшую наряженную елку с магической мишурой, которая скакала по искусственным ветвям по заданной траектории, и почти зашла за стеллаж, когда ее настигло, практически ударило в спину разочарование от того, что всё вдруг закончилось так быстро и так не волшебно.
Нелл закололо между лопаток. Она передернула плечами и обернулась, сама не зная, зачем, и сразу же столкнулась с человеком взглядом. Он стоял, собрав за спиной руки, и смотрел, цепко и долго, так что Нелл казалось, что ее подцепили на крючок, и чем дальше она продолжает удерживать его взгляд, тем глубже этот крючок пробирается во внутренности. И что разрывать с ним зрительный контакт придется с мясом, выворачивая трепещущее нутро наизнанку. На секунду ужас затопил холодом, облизнул ледяной волной по позвоночнику, и у Нелл проскользнула суеверная, не привычная холодному уму мысль, что нельзя обижать и гневить волшебников и ведьм. Но человек качнул головой, чуть дернул уголками губ, и Нелл отпустило.
– Какая глупость, – произнесла она беззвучно непослушными спекшимися губами, и выскользнула на улицу.
Запутавшийся не звенящий колокольчик ударился об дверь, лицо обдало морозом, и Нелл хватанула ртом свежий воздух, как будто долгое время не дышала.
С неба, всё такого же серого и скучного, сыпался снег, и пара снежинок растеклись каплями по щекам. Из открывшейся двери кафе заиграл отголосок рождественской песенки и пахнуло имбирем, рядом взвизгнул ребенок в шуршащих штанишках; прошелся старик с тростью, и железная набойка с шипами на наконечнике скрежещуще отбила по заледеневшему асфальту трель; промчался кто-то завернутый в шарф, едва не поскальзываясь возле водостока, и мир обуял своим движением и жизнью так плотно, что едва не закружилась голова после замкнутого пространства магазинчика.
Нелл мотнула головой и пошла по тротуару, неспешно вплетаясь в людской поток маленькой частичкой. Из ее раскрытой сумки что-то блеснуло серебром, и годовалый ребенок из остановившейся рядом коляски, укутанный в два цветастых одеяльца, вытаращился на отблеск, а потом разулыбался беззубым ртом, как будто что-то его развеселило.