Главная страница | Современные детективы | Убийство в японском доме

Убийство в японском доме
Алла Краснова
Убит долларовый миллионер. За дело берется 52-летний детектив Барбара Рыжкова. Удастся ли ей найти преступника?

Алла Краснова
Убийство в японском доме

Глава 1

Барбара доставала вещи из посылки, которую ей прислала подруга .
Коробка была небольшой. Первой вещью, которую Барбара достала из коробки, была длинна пестрая юбка. Барбара, немного поморщившись, сразу отложила ее в сторону. Потом она достала небольшую розовую коробочку, в которой был флакончик с духами. И она отложила духи в сторону, даже не послушав аромат и не прочитав название духов. Барбара вообще не выносила никакие запахи, ей это было чуждо, запахи её раздражали. На дне коробки лежали всякие "девичьи радости"в виде  цветастых блокнотов, авторучек и стикеров. Завершала подарок открытка в виде бабочки. Когда Барбара раскрыла ей "крылья", то прочитала очень трогательное поздравление с днём рожденья. "… И пусть в этом году твоей жизни сбудется все то, что чем мечтаешь ты", – написала ей подруга в конце и написала три милых смайлика.

У Барбары день рожденья был 22 сентября, ей исполнялось 52 года. А подарок от ее подруги Симоны, которая жила в Астане, пришел 19 сентября. Подруга перестраховались и прислала пораньше.

С Симоной Барбара не забывали друг друга со школы, поздравляя друг друга с праздниками. Только у Симоны праздников было больше, ведь она дважды успела выйти замуж, родить детей и даже дождаться внука, который был ещё совсем маленький. Барбару, кроме дня рожденья и Нового года,  поздравлять было не с чем, потому что она никогда не выходила замуж, не рожала детей и была одинока. Но она не жаловалась на судьбу, ведь она была детективом и раскрытие очередного преступление вызывало у нее бурю самых ярких эмоций. Это и был ее личный праздник, который она отмечала сама с собой и не хотела ни с кем его делить.

Симона была домохозяйка с филологическим прошлым, а Барбара – детектив.  Трудно было объяснить почему эти две плохо понимающие друг друга, очень разные женщины до сих пор не потеряли связи, но факт оставался фактом: они никогда не забывали друг о друге, в течение нескольких десятилетий.

До дня рожденья Барбаре оставалось всего три дня, и именно в этот момент, читая поздравление своей подруги, Барбара осознала, что ей скоро стукнет 52. Это было неожиданно, как будто кто-то ударил ее пустым мешком по голове. Она раньше, занимаясь работой, не осознавала насколько быстро летит время. Но дочитав поздравление, Барбара махнула рукой, потому что ей надо было выспаться перед началом нового трудового дня. Когда у человека есть дело, которое занимает его целиком, то возраст уходит на второй план, его как будто не замечаешь.

Рано утром Барбара вставала и шла на работу. Обычно на работе ее никто из старших коллег не называл Барбарой, все экономили речевые усилия и называли ее Барбой. Она была не против, но только не в том случае, когда малознакомые люди превращали его в имя Барби. Это созвучие двух имён было парадоксальным, потому что Барбара даже близко, даже в молодости не имела ничего общего с этим кукольным образом. Она всегда была замкнутой,  мрачной, носила джинсы и кеды, была очень худой, у нее были черные, крашенные волосы, и она  не только не вписывалась, но и не желала соответствовать никаких стандартам ни нового, ни старого времени. Глядя на нее со спины можно было подумать, что идёт девочка-подросток, но если бы она обернулась, то сразу было несоответствие. У Барбары было  обычное лицо женщины, перешагнувшей полувековой рубеж своей жизни.  На ее лице были видны все возрастные изменения. Она ничего с ним не делала, потому что не понимала, зачем это надо. Ей было комфортно в своем возрасте и своем худом теле, она часто носила руки в карманах и не думала ни о чем, кроме  расследований. Ещё со школьных времён она носила одну и ту же прическу,  удлиненное каре, которое часто собирала в хвостик. Иногда она себе отрезала челку, и каждые две недели красила волосы в черный цвет в парикмахерской. Непременным атрибутом выхода в люди была красная помада, которой она подкрашивала свои тонкие, суховатые губы. Это единственное, что ей было необходимо, чтобы чувствовать себя собой.

***

Барбара работала в детективном агентстве, куда мечтали попасть все детективы. Это было детективное агенство N5, представлявшее себя большое пятиэтажное здание на окраине города. Там было все создано для того, чтобы детективам было удобно работать. В этом здании была столовая и кафе, бассейн, бильярд и комнаты для отдыха, где можно было вздремнуть и послушать расслабляющую музыку.

Барбара всегда хотела быть детективом, это было ее мечтой с детских лет, и это мечта исполнилась, благодаря ее постоянной работе. Барбара понимала, что от природы у нее было не настолько много данных, как у других детективов. Она много работала, и у нее получилось  Но это трудолюбие и упорство в достижении только одной цели вытеснили из ее жизни другие сферы, например такие, как семья, материнство. Барбара чувствовала себя чужой, когда другие детективы рассказывали о своих семейных праздниках и весёлом времяпрепровождением с друзьями. Она ничего в этом не понимала. Барбара не могла поделать разговор в этот момент, они не понимала острот и не умела шутить. Она никогда не улыбалась, когда шутили другие, потому что ей было не смешно. Но она не чувствовала себя ущемленой, когда оставалась с самой собой наедине, потому что её профессия давала ей ощущение жизни.  А когда она раскрывала преступление, то сердце ее наполнялось щемящей радостью, и она чувствовала себя самым счастливым человеком на земле.

Но не только это заставляло стучать ее сердце чаще, но ещё и Грегори Ричардсон. Она любила его почти тридцать лет, они вместе учились в академии, и он тоже работал детективом в агентстве N5. У них не было отношений, но пятнадцать лет назад между ними случилась кратковременная связь, длиной в одну ночь. Эту ночь Барбара забыть не могла и не хотела её забывать. Она всегда хотела быть поближе к нему и даже устроилась в это агентство, чтобы чувствовать его присутствие. Это наполняло ее душу трепетом, потому что она понимала:  он где-то рядом.

Вокруг Грегори всего крутилось много красивых женщин, он был очень хорош собой: волевой подбородок, вкрадчивый голос, мягкий взгляд и красивые очень ухоженные руки. Он не был ловеласом, но даже в свои слегка за пятьдесят привлекал молодых женщин. С ним в паре работала Валенсия Шахматова, ей было слегка за 30. Барбара была уверена, что Валенсия влюблена в него, потому что не влюбиться в него было просто невозможно. Многие детективы в их агентстве работали в паре, таких как Барбара, которые работали в одиночку, было мало.

Барбара очень любила приходить на работу и проходить мимо его кабинета. Это был целый ритуал. Его кабинет был этажом выше, но а ее располагался на втором этаже. И все равно вначале она поднималась на третий, проходила мимо кабинета 34, и если ей удавалось по пути уловить его голос из кабинета или свежие нотки его парфюма в коридоре, то значит день задался.

Но в этот раз, когда она пришла на работу, то не смогла проделать свой ритуал, ей помешали.  Некоторые из детективов переезжали в другое здание, потому что у N5  открылся филиал. Поэтому в некоторых кабинетах стояли коробки, куда детективы складывали свои вещи для переезда. Барбара не нравился этот ажиотаж, она не любила суету. Тем более сегодня у нее был особенный день – она планировала взяться за новое расследование, потому что старое она уже закончила.

"Неужели я не увижу его сегодня?"– подумала Барбара, проходя мимо его кабинета, который был закрыт. Напротив его кабинета была распахнутая дверь другого кабинета, где полным ходом шла упаковка вещей.

– Барбара Станиславовна! – окликнул ее молодой детектив в клетчатой рубашке, – добрый день! – весело он кивнул ей из кабинета.

Барбара встрепенулась, но быстро взяла себя в руки. Она не хотела, чтобы Грегори знал, что она ходит возле его кабинета.

– А, Олег Федорович, – кивнула ему Барбара. – Удачи вам на новом месте, – быстро заключила дальше, желая уйти отсюда поскорей, чтобы ее тайная любовь не стала явной.

– Над чем работаете? – крикнул ей вдогонку молодой детектив в клетчатой рубашке.

– Пока стою перед выбором, – негромко ответила Барбара и ринулась восвояси.

***

Кабинет у Барбары был цыплячьего цвета. А на двери помимо номера кабинета – 20, висела табличка с ее именем – Барбара Рыжкова. Изначально родители хотели назвать ее Варвара, но акушерку, принимающую роды у матери в другой стране, звали Барбара, и ее мать решила, что это знак.

Интерьер ее кабинета был очень нетипичен для ее внешности. От худой пятидесяти двухлетней женщины не ждёшь цыплячьего цвета, но она хотела, чтобы он был именно таким, потому что в жизни и так много мрачного. Когда Барбара смотрела на себя в зеркало, то видела мрачную высушенную женщины, которая почти никогда не улыбалась, и ей хотелось, чтобы ее кабинет ей добавлял того, чего ей не додала природа – радости.  Она выбрала жёлтый цвет как цвет солнца и радости. Каждый детектив в их агентстве имел право выбрать те условия, в которых ему будет удобно работать, поэтому компания полностью оплатила любые пожелания детектива. Барбара на особом счету – у нее был свой кабинет, который она ни с кем не делила и, заходя в него, она понимала, как много она сделала, чтобы добиться признания.

На столе стоял ноутбук. Он был приглашенного жёлтого цвета и был выполнен на заказ. Здесь Барбара все расходы взяла на себя. По сути, ей некуда было тратить деньги, поэтому она могла позволить себе и такое.

Барбара включила его, потому что сейчас ей надо было выбрать дело, которое она будет расследовать.
Детективное агентство N5 было очень серьёзным, и всем детективам работы хватало. Молодым детективам давали несложные дела, а серьёзные дела, требующие тщательного расследования, были предназначены только для опытных детективов. Барбара в этом агентстве доросла до  права выбрать самой то дело, которое она хочет расследовать. С приходом нового дела ее жизнь вновь наполнялась смыслом, она ставилась яркой, и каждая краска жизни начинала звучать с утроенной силой: еда обретала вкус, огни на улицах города становились ярче, а самое главное она ненадолго ставилась своей среди чужих.

В каталоге на сайте  агенства Барбара через свой личный кабинет смотрела новые дела.  Чтобы взяться за какое-то дело, ей просто необходимо было поставить галочку напротив дела, и там моментально появлялось её имя. Это означало, что  никто из детективов уже не мог взять его. В списке каталога были не только новые дела, но и старые, которые возвращались на доследование. Их детективы могли брать повторно, но детективы это делали редко. Повторно расследовать дела никто не хотел, ведь  если не вышло раскрыть сразу, то, скорее всего, дело вряд ли можно раскрыть. Но в этот раз Барбару привлекло именно такое дело,  потому что напротив этого дела стояло два имени Грегори Ричардсон и Валенсия  Шахматова. Глаза у Барбары загорелись,   она поняла, что это дело будет ее, даже не прочитав материалы. Она всегда старалась быть к Грегори ближе,  иметь с ним какую-то  связь, пусть дале и через общее расследование. А ещё это был способ щёлкнуть по носу Валенсию Шахматову, которая работала с ним в паре.  Барбара как будто хотела сказать: "Вот, Валенсия не смогла помочь тебе раскрыть это дело, а я смогу. Она плохая помощница". Барбара всерьез считала, что Валенсия, несмотря на свою молодость и красоту, не достойна его. Барбара всеми силами уговаривала себя не ревновать его к ней, но не получалось, она ничего не могла с собой поделать.

Барбара поставила галочку напротив этого дела и ткнула мышью, чтобы посмотреть его материалы. Мельком просмотрела краткое описание дела и пробежалась глазами по материалам расследования, страниц было слишком много. Это все надо было распечатать, чтобы работать с этим дальше.

Барбара уже слышала об этом резонансном деле, когда убили долларового миллионера, который владел сетью аптек в из городе. Его убили в "Японском доме", так назывался клуб, где Михаил Барков часто любил проводить время.

Но если для Барбары детали расследования были не главное, ей нужно было настроиться на работу, поймать волну. Она поставила ноутбук на спящий режим и вышла из здания в парк. Парк был совсем неподалеку. Там можно было походить, посидеть, посмотреть на изредка мелькающих белок, очень быстро высовывпющихся как будто ниоткуда и так же быстро исчезающих.

Барбара была в кедах и куртке, руки в карманы. Со спины ее вполне было можно спутать с молоденькой девушкой, она шла быстрыми короткими шагами по дорожке, смотря на жёлтые  листья, которые лежали возле деревьев. Все ее мысли были о том, что ей предстоит распутать серьезное дело, с которым даже такие детективы как Грегори Ричардсон и Валенсия Шахматова не смогли справиться.

Ей тяжело было признавать, но она признавала, что Валенсия Шахматова чертовски умна. Валенсия в свои слегка за тридцать уже сделала головокружительную карьеру детектива в из агентстве и была узнаваема среди коллег других городов. Разумеется, ее всему научил Грегори. Барбара, конечно, такой не была. В свои тридцать она не имела никаких заслуг.

Барбара села на скамейку, которая когда-то было зелёного цвета и, откинув голову вверх, посмотрела на облака. Они снова плыли такие разные, причудливо меняющие формы, если смотреть на них долго.

Барбара снова подумала о Валенсии, и на ее губах появилось некое подобие улыбки. Это была улыбка обиды, потому что при своем уме Валенсия отличалась красотой, чего не могла сказать о себе Барбара. Тем не менее, Барбара не отрицала, что судьба подарила ей хорошую внешность, но это была хорошая внешность для детектива. Ее внешность была обманчива, ведь от таких "засушенных", как Барбара женщин, выглядящих в свои пятьдесят с хвостиком, как тростинка, не ждёшь такого всепоглощающего напора,  какой был у неё.

Причем этот напор не считываться сразу. Барбара без всяких усилий выглядела очень снаружи спокойной, даже умиротворённой, а внутри у нее мощно работал мозг. Она все запоминала, замечала, сопоставляла анализировала,  складывала детальку с деталькой, чтобы в нужный момент сделать решающий ход и раскрыть преступление.



Глава 2
Вечером добравшись до дома, Барбара аккуратно положила стопку бумаг на пол. Это была часть ее ритуала. Это были материалы дела об убийстве в японском доме. На самом деле у этого японского дома было вполне конкретное название "??", оно переводилось как "встречаться".  Но все называли именно японским домом. Это был клуб, где любители японской культуры проводили время, точнее это была ее русская версия со множеством клише и штампов.

Барбара включила телевизор, который обычно у нее работал в фоновом режиме.   Это была ее традиция, прийти домой и включить телевизор. У неё не было времени его смотреть, все новости она получала из интернета. Телевизор работал очень тихо, она не переключала каналы, в основном работал канал для взрослых и очень негромко. Как ни странно, его ненавязчивый звук помогал ей думать, когда что-то немного отвлекает сознание, то лучше начинает работать подсознание, а для детектива это важно. Иногда до нее из телевизора доносились обрывки фраз, иногда стоны, потому что там часто шла эротика в вечернее время, но Барбара занималась своими делами, готовила себе ужин, делала чай. А ложилась спать Барбара ровно в полночь, полночь символизировала для нее обнуление.

***

Барбара была  своеобразной от рождения,  и ее странный стиль прослеживался во всем. Она специально не намечала его и не поддерживала, он возникал сам собой, потому что она не старалась быть ни на кого похожей, ей это было не интересно. Она просто жила.

Очень худая от природы Барбара ела мало, как птичка, хотя никогда не следила за фигурой. А если бы с возрастом она поправилась, то попросту не обратила бы на это никакого внимания. На ужин для насыщения ей хватало одного бутерброда с сыром или колбасой, культа из еды она тоже не делала. Еду она предпочитала "чем проще, тем лучше", но простая еда должна была быть хорошего качества.

Есть Барбара вообще не очень любила и делала это только тогда, когда действительно была голодна. Она гораздо больше любила пить. Причем всеми любимый кофе, который поглощали литрами ее коллеги на работе, Барбара не очень любила, она вполне могла обойтись и без него. Больше всего Барбара любила чай, который обрел для неё почти ритуальное значение, его она пила постоянно и могла выпить очень много, без сахара. У нее под коробочки с чаем на кухне был отведен целый шкаф, и когда она его открывала, то его аромат распространялся по комнате. Барбара, которая вообще не любила запахи, прощала чаю эту способность источать аромат. Более того, этот запах ей нравился. Это был единственный запах, который она переносила спокойно. Она умело комбинировала разные сорта чая, добавляя в них цикорий и другие ингредиенты, чтобы создать разные вкусовые композиции. В её доме можно было обнаружить множество упаковок чая, которые ей дарили коллеги. Но коллеги слабо разбирались в сортах чая, поэтому эти коробочки с чаем у Барбары так и лежали не распечатанными.

Заварив себе чай, Барбара начинала думать. Но это была только часть ее ритуала. Чтобы задать ритм своему внутреннему миру, Барбара иногда надевала туфли на высоких шпильках.  Ритмичный стук каблуков, как молоточек, помогал ей сосредоточиться. В 52 года у нее было много туфлей на высоком каблуке и много другой одежды, которую она не носила в реальной жизни.

Раньше она надевала мини-юбки, чулки и другие сексуальные вещи только для мужчин, с которыми встречалась, если они просили.  Но потом она поняла, что эта непривычная для нее одежда и высокий каблук помогают ей лучше думать. Это перевоплощение помогало ей расслабиться, она как будто ещё больше отстранялась от себя самой, от своего тела, и мысли думались сами. Поэтому она стала надевать эти вещи, когда была дома одна. А дома она была одна всегда.

Ей это ничего не стоило, в этот момент она не испытывала никакого неудобства, она, как и всегда оставалась немного отстраненной в любом виде.  Мужчин у Барбары за последние десять лет было не мало, они встречалась с ними из-за секса, и они это знали. Она знакомилась с ними на сайтах знакомств.

Секс для Барбары был чем-то простым и не требующем напряжения, потому что трепет и восторг она испытывала только перед любовью. В ее странном мире секс не соединялся с любовью, это были разные вещи. Но они, как параллельные прямые, которые никогда не пересекаются, в ее мире всё-таки пересеклись. Это было один. Один раз в жизни. В новогоднюю ночь, пятнадцать лет назад, и это был Грегори Ричардсон. Именно после этой кратковременной связи Барбара задумалась о том, что можно с кем встречаться просто ради интимных отношений, потому что Грегори ее не принимал и не воспринимал, явно давая понять, что они не созданы друг для друга. После этой ночи она никогда с ним не говорила об этом, потому это было понятно без слов:  их кратковременная связь, длиной в одну ночь, была возможна лишь под воздействием горячительных напитков и новогоднего угара в гостиничном номере другого города.

Так получилось, что Барбара начала секс только когда ей было уже под сорок, и все ее мужчины были значительно моложе ее. Когда ей было сорок, они были моложе на десять-пятнадцать лет. Когда ей перевалило за пятьдесят, то ее мужчины так и остались в том же возрастном диапазоне: от 25 до 32 лет. Если вдуматься, то Барбара во всем сохраняла постоянство, и,  скорее всего, если бы ей стукнуло семьдесят, ничего бы не изменилось: она бы любила  чай и Грегори, и ее бы окружали все те же молодые любовники.

***

Барбара в длинных остроконечных серых туфлях присела возле стопки бумаг на полу на корточки, обнажив свои острые, костлявые колени, и стала просматривать материалы дела. Она думала об японском доме. Это был клуб, который все называли японским домом, хотя он имел официальное другое название – ??, которое не прижилось. Этот клуб был довольно известен в узких кругах. Но если погуглить в интернете, то выплывало совсем немного отзывов с невысокой оценкой 3.5 из 5 звёзд. В основном в отзывах это заведение подвергалось критике за свою отдалённость от японских реалий. Там были собраны все штампы, и оно слабо отражало реальность японской жизни для тех, кто действительно хотел познакомится с ее традициями.

В стопке бумаг, которая делала на полу, было более ста листов формата А4, среди этих листов были и фотографии главных фигурантов этого дела. Барбара вначале обратила внимание на трёх женщин, которые имели отношение к Михаилу Баркову: Ольгу С., Одри С. и Айрис Ф. Одри С. была дочерью Ольги.  Именно фотография Ольги привлекла внимание Барбары больше всех; в ней присутствовало нечто нарочито японское и европейское. Ее возрастное лицо за сорок завораживало, как часто завораживают лица, в которых читается смешение разных культур.

Взгляд у Ольги на фотографии был тяжёлым и ровным, как глубокая пещера, притягивающая таинственными глубинами.  Барбара почти сразу решила встретиться с Ольгой. На фотографии стояли ее контакты, и Барбара решила ей позвонить, чтобы назначить встречу.  Телефон у Барбары остался в лёгкой куртке в кармане, она часто носила его именно там. Но едва Барбара успела дойти до куртки, которая висела в коридоре на вешалке, как ее телефон зазвонил длинными протяжными гудками. Барбара слегка вздрогнула, обнаружив себя в мини-юбке и туфлях на высокой шпильке, как будто мир вокруг мог её видеть.

Звонил Филипп. Это был ее любовник, который был моложе на 25 лет. Он называл ее "зая", «детка», иногда "милая", но это как будто проходило мимо нее.  Она познакомилась с ним на сайте знакомств два года назад, и он всё ещё не ушел из её жизни.  Ей казалось, что их встречи подзатянулись, но он не хотел расставаться, и при этом был не настолько навязчив, чтобы она его заблокировала. Он чувствовал это и вел себя так, как ей это удобно. Барбара редко, почти никогда не обращалась к нему по имени, она просто говорила ему "ты", как будто отрицая присутствие его личности в своей жизни. Он был обезличен в ее жизни, и когда он звонил, то ей звонил не Филипп, ей звонил секс.

– Как дела? – вкрадчиво начал разговор Филипп.

– Нормально, – протяжно вдохнула Барбара, потому что думала вообще не о нем.

– А у нас тут аврал на работе, горячий сезон, – не зная, что сказать, произнес он.

– Бедненький,  – процедила Барбара, готовая попрощаться.

– Может, встретимся?

– Не сейчас, – безучастно выдала Барбара так, как говорит робот.

Барбара часто использовала одиночные слова или общие фразы в общении с людьми. Она вообще не любила слова, если они не касаются значимого для нее дела. И поддержать диалог с ней было практически нереально, если она не хотела. Всякие изысканные выражения её раздражали, а комплименты ставили в тупик, она не понимала для чего они ей нужны, поэтому пропускала их мимо ушей, как будто не слышала. С Филиппом у нее не было никакой связи, которую не мог бы заменить другой мужчина, поэтому она этими отношениями не дорожила. И его это притягивало, он чувствовал, что в ней бурлит какая-то недоступная ему жизнь.

Когда разговор с Филиппом был закончен, то Барбара поспешила набрать номер Ольги, но безуспешно, там она встретила только длинные гудки. Тогда Барбара отправила ей сообщение: «Ольга, добрый вечер! Это детектив Барбара Рыжкова. Мне нужно поговорить с вами об убийстве Михаила Баркова. Когда вам будет удобно?».

Ольга прочитала сообщение примерно через полчаса и ответила почти сразу, как только прочитала: «Буду ждать вас завтра в любое удобное для вас время».



Глава

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/alla-krasnova-32194864/ubiystvo-v-yaponskom-dome-71412079/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.