Главная страница | Историческая фантастика | Избранник темных кладов

Избранник темных кладов
Лана Март
Евгения Кенеке
Жизненные обстоятельства толкнули героя искать древний клад. Сначала ему покажется, что все будет легко и здорово. Но, по мере развития событий, он поймет, что даром ничего не бывает и за свою удачливость придется платить очень дорого. Причем, счет ему выставят не люди.

Лана Март, Евгения Кенеке
Избранник темных кладов

Пролог
Я пришел на кладбище. Только тут можно было получить ответы на вопросы. Светила звездами теплая ночь, но из-за деревьев, росшие там, полностью скрывали звездное небо. Даже ветер не проникал сюда. Еще днем я отсчитал тринадцать могил, поэтому шел уверенно. Но находиться тут было не очень приятно. Могилы, старые памятники, покосившиеся кресты, высокая трава, упавшие оградки могил – все это выхватывалось лучом моего фонаря. А за пределами светового луча царили тьма и тишина. По спине пробегал холодок, казалось, что кто-то или что-то следит за мной из темноты, крадется за мной. Хотелось быстрее уйти отсюда. Но ритуал еще только предстоял.
Я вытащил осиновый кол и очертил вокруг себя что-то похожее на круг. Этот магический символ, хоть и кривоватый, должен стать моей защитой, ведь это страшное место. Ветер завывает в кронах деревьев, и, кажется, что сама природа чувствует тревогу. Дед Кирилл, местный колдун, вручил мне заклинание, полное древних слов и таинственной силы. Сейчас, когда я начинаю его читать, звуки произносимых слогов перекрываются треском сучьев и шорохами в кустах вокруг. Я призываю хозяина перекрестков – демона, обладающего могуществом, о котором многие слышали только в легендах – чтобы узнать, как все это прекратить. Моих сил и знаний не хватит, я уже обречен. Но может быть, я смогу хоть кого-то спасти.
Дед Кирилл тогда сказал, что демон может и не прийти на мой вызов. Или прийти, но в образе животного. Нужно проявлять внимание и замечать все детали. А ответ на свой вопрос я могу получить даже так, как будто сам догадался. Главное, точно формулировать то, что хочешь узнать. Второго шанса может не быть. Рука, на которой надет браслет, снова сильно разболелась. «Хоть бы его как-то снять», – подумал я. Но это было меньшей из моих проблем. Я сам себя одернул, возвращаясь мыслями к тому, что было важно: «Как это прекратить?» – шептал я себе.
Чувства смешивались в голове, но пока один вопрос самым главным: «Как освободиться самому и спасти других? Ничего не надо, оставьте все себе, только отпустите нас», – крутилось в моей голове.
Ветер продолжал напоминать о своей мощи, и я слышал, как он шумит в верхушках старых высоких деревьев, порой казалось, будто он шепчет свои собственные тайны. Минуты текли за минутами, ничего не происходило. Стало казаться, что темнота становится еще плотнее, деревья и ближайшие могилы как будто окружают меня, движутся ко мне. Мне было страшно, чувствовал, как волоски поднимаются на моем теле. Я продолжал повторять свой вопрос. Но ничего, кроме ощущений страха, только тишина. Ноги перестали слушаться, слабость взяла верх, я сел на прохладную землю. Прошло уже больше часа.
«Видимо, у меня не получилось», – с тоской и отчаянием подумал я. Поднявшись с земли, засунул кол из осины за пазуху. Под футболкой кол чувствовался как инородное тело, царапающеемне живот. Но это был символ последней надежды. Я осторожно оглянулся, тяжело вздохнул и вышел из круга, включив фонарь. Свет фонаря пробивал тьму, но лишь слегка: мрак как будто поглощал его, обтекая вокруг луча и скрывая все. Первые несколько шагов я сделал относительно спокойно, стараясь не смотреть по сторонам. Ощущение чужого взгляда усиливалось, как будто невидимые мне глаза следили за каждым моим движением. Затем, мне показалось, что температура воздуха резко опустилась, а изо рта вылетело облачко пара, которое тут же рассыпалось в воздухе, как дыхание призрака. Я ускорился, почувствовав, как ледяной пот потек по спине, делая каждую пору кожи невыносимо чувствительной.
Где-то рядом раздался счастливый и громкий детский смех, зазвеневший как колокольчик. Он взметнулся к небу, радостный и одновременно жуткий, словно из другого измерения. Я замер, не веря своим ушам, но его повторениезаставило меня содрогнуться. Затем меня что-то слегка толкнуло в спину – ощущение, которое уничтожило остатки уверенности. Мои нервы не выдержали, и я побежал.
Бежать. Быстрее, еще быстрее. Я гнал себя, словно у меня за спиной находился самый страшный кошмар. Каждая клетка моего тела требовала бежать, и я это делал. Расстояние до выхода мне казалось бесконечным, хотя до ограды осталось совсем немного. Я чувствовал, как адреналин бешено стучит в висках, все мысли кружились вокруг одной идеи: только покинув территорию кладбища, буду в безопасности. Это нечто наверняка связано с этим местом и останется тут, в границах кладбищенского забора. Но дорога к воротам кладбища короче не становилась, я как будто бежал по бесконечному коридору, а ворота отдалялись от меня.
Молитва, я вспомнил о молитве. В потоке ужаса, который окутал меня, эта мысль оказалась единственным спасительным кругом. До конца я не помнил ни одну, и начал повторять про себя те строчки, которые помнил, в надежде, что это поможет. Но внезапно передо мной в луче света фонаря на доли секунды мелькнуло что-то темное, какой-то силуэт. Его появление заставило меня вскрикнуть, и я почувствовал, как что-то невидимое толкнуло меня в грудь. Я упал на землю, сердце колотилось в груди, словно пыталось вырваться. Но вмиг страх привел меня в себя, и я вскочил, готовый бежать дальше, в поисках спасения… Но сейчас как будто сам ночной мрак стремился меня поглотить, сгусток тьмы обрушился на меня, и я снова оказался на земле. Теперь отчаяние охватило меня с головой. Я начал кричать строки молитв вслух, надеясь, что эти слова станут моим щитом от надвигающейся тьмы. На секунду стало легче, потом вновь раздался звенящий колокольчиком детский голосок, который запел жуткую мелодию. Он звучал как эхо из другого мира: «Никто травушку не косит, никто травушку не жнёт, ой, никто травушку не жнет…» Эти слова впивались в мой разум, отключая все, кроме желания выжить, которое гнало меня вперед, к воротам кладбища, и я вновь встал и побежал.
Но что-то ударило меня в левое плечо, да так, что снова сбило с ног, и я улетел с центральной дорожки на ограждение могилы, и кованый штырь чугунной ограды едва не попал мне в висок. Фонарь разбился. Я стал ползти, вслепую, в ту сторону, где, как надеялся, находилась дорожка, ведущая к выходу. Найти эту тропку среди ночного мрака стало моим единственным смыслом, а страх мне твердил, что не оставит в покое. Болевые ощущения пронзали мое тело, но внутренний голос шептал, что нельзя сдаваться.
Тут детский голосок снова радостно завопил: «Поиграем, поиграем». Радостное завывание резонировало в моем мозгу, как печальная мелодия, обреченно повторяющаяся в неразрывном круге. В то время как внутри меня сжимались железные тиски страха, тело трясло, и я чувствовал, как холод проникает в каждую клетку. Но инстинкт самосохранения гнал меня вперед. Внезапно мне показалось, что я ползу по болоту и земля подо мной так и норовит меня поглотить. Кол мешался, но я боялся его доставать. Для этого нужно было перевернуться хотя бы на бок, это означало сделать остановку и, что было самым страшным, увидеть то, что преследовало меня. Сильное ощущение страха захлестнуло меня, когда я понял, что какая-то нечисть близко. В этот момент что-то схватило меня за ноги и потянуло в сторону, противоположную воротам. Я орал обрывки молитв и брыкался. Меня несколько раз ударило о землю. Но я продолжал вырываться. На шее я нащупал крест, схватил его. Все вокруг зловеще загудело.
На несколько секунд этот кошмар прекратился, и я вскочил на ноги, из последних сил ковыляя к воротам. К спасению. Я не помню, как добрался до ворот и вывалился наружу. За воротами уже начинало светать, а кладбище было погружено просто в чернильную ночь. Я осмотрел свои руки – вся кожа на них была сильно исцарапана и глубокие царапины сильно кровоточили. Моя одежда была местами разорвана и пропитана грязью и каким-то гнильем.
Сил идти куда-то сейчас не осталось, я решил еще немного посидеть на земле, а потом идти домой. Надо отдышаться. Ужас еще не отпустил меня. Сердце колотилось как бешеное, и каждый его удар отзывался эхом в тишине. Я вспомнил, как мне казалось, что я навсегда останусь пленником этой жуткой тьмы. Мысли путались, и во мне росло странное ощущение, что что-то за спиной наблюдает, терпеливо ожидая, когда я сделаю ошибку и оглянусь.
Она приняла форму человеческого силуэта, зыбкого и неясного, как дым, стелящийся по земле. Каждый миг фигура трансформировалась, и в ней мелькали знакомые лица: лица моих близких, знакомых, даже тех, кто давно покинул этот мир. Каждый взгляд, каждая улыбка навевали на меня воспоминания, обрывающиеся в мгновение ока, и вскоре всё это сменялось искажёнными чертами и ненасытными ухмылками. Это нечто приближалось ко мне, смеясь детским смехом – это был смех, полный призрачного злорадства. Я знал, что за этой сладкой мелодией прячется нечто зловещее, нечто, что не имеет права обитать на этой земле. Внезапно среди этой мрачной симфонии раздался смех – он предвещал беду, и сердце у меня замирало от страха, пока не стало невыносимо.Но тут с кладбища через открытые ворота словно хлынула тьма.
Среди всех лиц, которые пронзали меня мимолётными взглядами, последним мелькнуло лицо моей жены. Я увидел её улыбку – такую живую, такую настоящую – и в тот момент почувствовал, как надежда, пускай и последняя, сжалась в комок в горле. Но тут же её улыбка сменилась злым оскалом, а глаза наполнились безумной яростью. Смех превратился в жуткий визг, который разорвал небо над головой, накрыв меня звуковой волной.
Я вспомнил, как сунул кол за пазуху, выходя из круга на кладбище. И все, что мог сейчас сделать, это достать его и выставить вперед. Существо, бросившееся на меня, наткнулось на этот кол, взвыло еще громче, переходя в ультразвук, а в моей голове что-то взорвалось от этого крика, и я потерял сознание.
«Всё бесполезно», – такой была моя последняя мысль.


Глава 1
Рассвет пробивался сквозь легкую дымку, окутывающую край пшеничного поля, где золотистые колосья нежно покачивались на ветру. Передо мной стоял мужчина в черной одежде, словно поглощая в себя все оттенки дремлющей природы. От его фигуры веяло силой, уверенностью и опасностью, в то время как вокруг царило невидимое спокойствие. Находясь на фоне стройных берез с их белыми стволами, он казался одновременно частью мира и его врагом. Ветер медленно шуршал листвой, отзываясь на его присутствие.
В воздухе витал свежий аромат луговых трав, смешивающийся с чуть заметной тревогой. Мне казалось, что где-то тут есть большая вода: река или озеро, потому что воздух был наполнен влагой.
Меня и мужчину разделял грубо сколоченный деревянный стол с лавками. Мужчина стоял ближе к столу и перед ним лежали разные предметы: старинные монеты, потрепанные свитки, полированные камни. Их значение было для меня непонятным, ускользающим, как тень на закате. Мужчина тут хозяин, а я – гость. Он периодически прикасался к этим предметам и брал их в руки. Показывал их мне и, ни слова не говоря, клал обратно.
Напротив мужчины стоял я, Алексей, а за моей спиной находилось ещё несколько человек. Но я их не видел – просто знал, что кто-то там есть. Повернуться и рассмотреть их не получалось. Что-то мешало мне это сделать. Так они для меня и были скрыты, словно призраки. Но их присутствие было ощутимым, как ветер, задувающий плечи, как туман, окутывающий березовую рощу за спиной.
Звуки природы сливались в единый мелодичный поток: шелест листвы, трели птиц и легкий шорох трав. Каждый звук казался многозначительным, будто непроизвольно раскрывал давние тайны. Сон был очень реальным. Я чувствовал, как в сердце разгорается неведомое чувство – это было ожидание, наполненное тревогой и надеждой, словно грозовая туча нависла над горизонтом. Мужчина же оставался неподвижен, вглядываясь в пространство за моей спиной, полное тайн. Взгляд его двигался между березами, мной и тем, что всегда оставалось за гранью моего понимания.
Я знал, что он снова задаст мне вопросы, которые я слышу от него последние десять лет:
– Согласен ли принять мою ношу? Согласен ли искать справедливости и дарить ее? Согласен ли принять путь?
Я каждый раз отказывался. И сейчас тоже отрицательно покачал головой.
– Нет, я не готов, – произнес я, исполненный юношеского максимализма. – Это – не мое время.
Мужчина усмехался, качал головой, и я выпадал из этого сна.
Вот и сейчас я проснулся, обнаружив, что весь в поту, сел на край кровати, мое сердце колотилось так, словно только что закончился забег на длинную дистанцию. Сновидение, которое так живо запомнилось, все еще тревожило ум. Свет утреннего солнца пробивался сквозь занавески, и он попытался собрать мысли в единое целое. Я взял себя в руки, стараясь прогнать страхи и сомнения. Несколько минут сидел в тишине, прислушиваясь к звукам, которые доносились из-за окна: пение птиц, шорох листвы, далекое гудение автомобилей.
«Почему я постоянно возвращаюсь к этому? – размышлял я. – Почему именно я?»
Опять нахлынули воспоминания. Этот сон, словно заколдованный круг, преследовал меня, вытаскивая глубинные страхи и ожидания. Начиная с того момента, когда мне исполнилось девять лет, сознание вновь и вновь возвращалось к одному и тому же сну. Он мне всегда снился в феврале.
В тот год, когда мне исполнилось девять, я учился в школе и с нетерпением ждал летних каникул – времени, когда можно было забыть об уроках и бесконечно играть на улице с друзьями. Однако именно в ту пору начались мои ночные кошмары.
Сон начинался с того, что я выходил из дома и оказывался в большом мрачном лесу, который неожиданно возникал на месте привычной дворовой детской площадки. Лес был густым, деревья стояли близко друг к другу, создавая ощущение замкнутости и тьмы. Лунный свет пробивался сквозь листву, отбрасывая причудливые тени.
Каждый раз, когда я шагал дальше в этот лес, меня охватывало легкое беспокойство. Тишина вокруг была пронзительной, и я чувствовал, что кто-то или что-то наблюдает за ним из темноты. Наконец, я замечал фигуру мужчины в черном. Это был тот, к кому я шел. Через мгновение из леса нас переносило в солнечный день, к деревянному столу, который был вбит в землю рядом с березовой рощицей.
«Алексей, – произносил мужчина глубоким, резонирующим голосом. – Жизнь – это река. Ты должен научиться плыть против течения, чтобы найти свой путь».
А потом задавал мне этот странный вопрос о ноше, справедливости и пути.
Я отказывался. Я не мог понять, чего он хочет от меня. Кроме того, это же сон, как можно что-то такое решать во сне? Когда мне было одиннадцать лет, то я набрался храбрости и спросил у мужчины, кто же он, как его зовут и о какой ноше речь?
Мужчина вновь усмехнулся, сверкнул глазами и сказал:
– Узнай сам, но дам подсказку, что кто-то звал меня Тугарин-змей.
Немного помолчал и продолжил:
– Ты ищешь справедливости. Хоть ты и мал, но уже понимаешь главное. Справедливость. Справедливость и честь дороже жизни для казака. Вот ради чего стоит жить и умирать. Я накопил много богатств, все они должны были служить справедливости. Но отсюда я не могу ничего сделать. И ничем никому помочь. Только тем, кто ищет справедливости, кто честен, я могу прийти и предложить власть над моими кладами. Но ты их не должен использовать для себя, только на благо других. Только во имя справедливости. Ты не будешь нуждаться, но они не для тебя, а для великой цели. Примешь ли ты этот путь?
– Я не готов. Я маленький,– тогда ответил я.
Ответом мне стало: «Вернемся к этому разговору через год».
Я чувствовал, что, может, отложить свой выбор на время, которое ещё не пришло.
Эти слова оставляли след в моей душе, но в то же время вызывали страх. Что значит этот совет? Почему именно он? Каждый раз, когда я просыпался, то чувствовал, что это послание не дает покоя. И я не знал, что делать с этими словами. Но внутренний голос все более настойчиво шептал мне, что момент близок, и скоро я буду вынужден столкнуться с выбором, который может навсегда изменить мою судьбу.


Глава 2
Казак, которого сравнивали с Тугариным-змеем, был Степаном Разиным. Я перечитал все о нем. Мне казалось невероятным, что он мог мне присниться. А вот справедливость – это да. Я с ума сходил, когда сталкивался с чем-то бесчестным или несправедливым, меня срывало с места и бросало в «бой за правду». Не важно, где это происходило – в классе, на улице или, даже, в нашем дворе. Я всегда считал, что, если ты видишь несправедливость, это трагедия не только для тех, кто страдает от нее, но и для тебя. Надо обязательно вмешаться, восстановить справедливость, даже если это значило идти наперекор взрослым. Молодость, как известно, полна максимализма, и возраст тех, кто поступал несправедливо, не имел для меня значения. За это я имел славу конфликтного подростка. Последствия борьбы за правду меня тоже не пугали. Однако каждый раз, когда родителей вызывали в школу, приходил момент, когда мне приходилось оправдываться за свои поступки, что вызывало сложности дома. Эти конфликты становились источником напряжения и недопонимания, ведь мои родители не всегда разделяли мою страсть к правде.
Но в этом процессе я нашел своего рода утешение в чтении. Читал много, запоем.
Степан Разин, как и я, был помешан на справедливости. Мною были прочитаны все доступные легенды о его кладах. И мне все меньше и меньше казалось вероятным, что сон являлся чем-то большим, чем просто сном. Но почему он мне продолжает ежегодно сниться, да еще и с таким полным ощущением реальности происходящего – ответа не находилось.
Мысли мои периодически возвращались к тому, что мне снится Степан Разин, легендарный казак. Все это заставляло меня проявлять все больший интерес к этой исторической личности. Мне казалось, что его казнь была совсем несправедливой, и он не заслужил тех страданий. Он же хотел лучшей жизни не только для себя, но и для народа, в первую очередь для народа. Я продолжил искать книги о Степане Разине, интересоваться историей, просматривать документальные фильмы. Его судьба, наполненная страстью, борьбой за свободу и правду, стала для меня источником вдохновения. Он стал моим героем.
С годами сон только усложнялся, появлялись новые подробности. Каждый раз, возвращаясь в лес к Степану, я замечал, как меняются мои собственные мысли и чувства. В свои двенадцать лет, тринадцать, четырнадцать я задавался вопросами о значении мужества и чести, о том, что значит быть свободным, жить по справедливости и быть верным своему пути.
С каждым новым годом сновидение становилось всё более сложным. Появлялись новые образы – древние руины, несущие в себе тайны, голоса, призывающие к действию и сулящие силу, богатство и власть. Однако я оставался верен своему решению – отказывался…пока… еще рано.


Глава 3
Я сидел на стуле в небольшой, нуждающейся в ремонте двухкомнатной квартире. На стенах обшарпанные обои, линолеум, который лежал на полу во всех комнатах, тоже нуждался в замене, его покрывали трещины. Эта квартира получена мною в наследство от деда. И вся обстановка сохранилась тут та же, что была при его жизни. Денег на ремонт и новую мебель я никак не мог накопить. Так и жил. Но в моем доме всегда было идеально чисто, я терпеть не мог грязь. Пусть не богато, но чисто. За окном вечернее солнце рисовало тусклые блики на асфальте, а в сердце была тяжесть, которую его лучи не могли изгнать. Несколько лет назад с дипломом в кармане я думал о светлом будущем, о карьере, о том, какой интересной станет жизнь. Но обстоятельства распорядились иначе.
После вуза я почти сразу женился на Оксане – девушке, которая всегда поддерживала мои мечты и планы. Вместе мы затеяли бизнес, полный надежд и амбиций, который в итоге развалился под тяжестью нереализованных идей и финансовых трудностей из-за нашей неопытности. Сначала казалось, что все наладится, но обманувшие нас партнеры, долги накрыли нашу жизнь, как лавина.
Теперь, когда кредиторы пришли за своим с угрозами жестокой расправы, я понял, что жизнь обернулась худшим кошмаром. Беспредельщики, которым был должен, не оставляли мне шансов на нормальную жизнь и возможность хоть как-то выпутаться из проблем. Они приходили по вечерам, стучали в дверь, угрожали и требовали вернуть деньги, которых я сейчас просто не имел. Все, что зарабатывал, подчистую выгребалось ими, а я безропотно отдавал, боясь, что они что-то сделают со мной или моей женой. Однажды они избили меня так, что жена с трудом узнала, в итоге я попал в больницу. С ними невозможно было ни о чем договориться – ими управляли только злоба и жажда наживы. Проценты по долгам все время росли, как и страх за свою жизнь.
И вот теперь, когда владение квартирой, единственное жилье, висело на волоске, а угроза расправы напоминала о себе во всех уголках сознания, я чувствовал себя в ловушке. Если не расплачусь до конца месяца, меня вышвырнут на улицу, и тогда точно потеряю всё. Оксана, напуганная и сдержанная, пыталась подбодрить, но даже её улыбка не могла развеять мрак, поглощавший квартиру.
– Алексей, – сказала она, кладя руку мне на плечо, – давай попробуем найти выход вместе. У меня конкретного предложения нет, но я буду поддерживать тебя.
Я посмотрел на Оксану, и в её глазах увидел ту же безысходность, что и у меня. Наши с ней последние попытки что-то сделать, казалось, только погружали нас еще глубже, на самое дно.
– Оксана, – произнес я, – мне кажется, что я испробовал уже все варианты. Не получается ничего.
Она покачала головой. Я отвел глаза, не в силах терпеть это. Каждый день становился всё более тревожным, мои мечты о будущем разрушены. Вероятно, я буду вынужден подать на развод, чтобы не тащить ее за собой.
Внезапно мой телефон зазвонил, разрывая тишину. Это был Митя, мой старый знакомый.
– Привет, Алексей! Слышал, у тебя непростые времена, я в курсе. Есть мысль, как помочь тебе, если ты не против.
– Митя, что ты имеешь в виду?
– Я готов дать тебе немного денег, но мне нужно, чтобы ты сделал небольшую услугу в ответ. Это не опасно, просто дело, которое требует твоих навыков.
Я замолчал, не зная, чего ожидать от предложения Мити. С одной стороны, деньги решали мои проблемы хотя бы на какое-то время. С другой – интуиция вопила о том, что соглашаться не стоит. Слишком просто и своевременно.
– Послушай, Митя, какие именно услуги ты имеешь в виду?
– Да не волнуйся, всё легально. Просто нужно немного напугать одного человека, чтобы он не лез к нам в дела.
– Митя, сразу ответить не смогу на твое предложение.
– Леха, ты подумай в течение часа, набери меня и дай свой ответ. –В трубке послышались гудки после завершения разговора.
Глубокий вздох, ителефон отложен подальше. Я сидел на кухне и ощущал, как к горлу подступает ком. «Никогда не думал, что Митя может предложить такое. Видимо, я не заметил изменений, которые произошли с другом», – возникали мысли. В голове пронеслись воспоминания о нашем с Митей детстве: совместные приключения, вечерние игры на улице, мечты о будущем. Теперь же эти моменты словно выцвели на фоне того, что Митя предлагал. Бандитские разборки, угрозы – это была совершенно другая реальность. Как же сильно изменился Митя. Тот, который когда-то был добрым и заботливым человеком, теперь казался частью мрачного мира. Я вспомнил, как всегда относился к таким людям – с неприязнью, как и ко всем сомнительным делам. Мне было противно от самой мысли о том, что он может стать частью этого мира.
Потом перед глазами встала картинка с Оксаной, её искренней улыбкой. Она никогда не одобрила бы мое решение, если бы узнала.
– Нет, я так не могу, – произнёс я вслух, как будто пытался убедить не только себя, но и всех вокруг. Словно мой отказ мог изгнать тёмные мысли, которые давили на меня.
Я встал и подошёл к окну, глядя на улицу, которая наполнялась вечерним светом. Люди проходили мимо, ведя свои жизни, не подозревая о моей внутренней борьбе.
С этими мыслями я вернулся к телефону, решительно набрав номер Мити, чтобы отказаться от предложения. Я понимал, что придётся искать выход из сложной ситуации, но при этом я оставался верен самому себе.


Глава 4
Усталость давила, как камень, я не мог уснуть. В голове снова и снова прокручивались мысли о долгах и угрозах. Лёжа на кровати, пытался закрыть глаза, и разум, как всегда, упрямо погрузил меня в тот странный мир снов.
И снова этот сон. Лишь теперь он был более ярким и зловещим. Я оказался на пустынной поляне, где стоял Разин.
– Я всё знаю, – произнес Степан, поднимая руку и указывая на пистолет и кинжал. – Без них ты не найдешь ничего. Сделай выбор.
Он медленно выложил на стол пистолет с серебряной рукоятью, на которой были нанесены древние узоры. Металлический блеск его ствола сверкал на утреннем солнце, а от самого орудия веяло таинственной силой.
– Это Бахорко, – сказал Разин, его голос был низким и уверенным. – Серебряные пули наполнятся силой, если ты будешь прав или справедлив.
Затем он положил рядом с пистолетом кинжал с тонким клинком, от которого отражались холодные блики, подчеркивая и указывая на его безжалостную природу.
– А это – Михрютка, – продолжал он. – Вырезан из самого сердца горы, из самой чистой серебряной жилы. Он защитит тебя от предательства.
Я, стоящий перед Степаном, вздохнул, моя рука медленно потянулась к пистолету.
– Как мне быть уверенным, что эти орудия не приведут к беде? – спросил я и задумался, глядя на предметы на столе.
Степан посмотрел на меня, в его глазах мелькнуло понимание.
– Не упускай эту возможность. Ты можешь использовать новую силу. И ты будешь под защитой. Никто из людей не сможет причинить тебе вреда. Любая злая людская воля, направленная на тебя, обернется против них же. Всем им сразу воздастся по их делам и замыслам, а ты будешь в безопасности.
Я провел пальцами по пистолету и кинжалу, собираясь с мыслями.
– У меня все еще есть для тебя предложение, решайся, – произнес Разин, держа в руках старую карту, на которой были нарисованы непонятные символы. Она была изношенной, края потрепанными.
Меня охватила тревога, время принятия решения все же пришло.
– Я согласен. Но не запомню карту, – с замиранием в голосе произнес я, глядя на размытые линии, которые постоянно меняли своё положение, как живые.
Разин усмехнулся, как будто готовясь к давно запланированному трюку. Он протянул кинжал, лезвие которого искрило в тусклом свете.
– Тогда вырежи ее! Что ты как мямля? – жестко произнес он. – Вырежи её на себе! Перед тобой возможности, а ты бездействуешь?! Думаешь только о том, что о тебе подумает твоя жена?! А это важно сейчас?! Ты сам… А что ты сам думаешь? И будет ли Оксана с вечным неудачником, который только проблемы в дом приносит? Что ты для нее сделал? Не прячься за женскую юбку, будь мужиком хоть раз! Прими решение! И действуй!
Повинуясь его словам, моя рука взяла нож, острие которого вновь блеснуло. И я начал вырезать карту на своем теле – на бедре. Хоть наносимые царапины и не были глубокими, но каждое движение ножа сопровождалось болью, потекла кровь. Но карта на бедре становилась все полнее и четче, как таинственная вуаль, откалывающаяся от реальности. А Разин смотрел и молчаливо кивал. Потом он куда-то исчез. А я продолжал, пока не завершил ее. Как только я положил нож на стол, раздался громкий крик, переходящий в вой. Этот звук приближался. Мне стало страшно. На этом сон оборвался.
Проснувшись, я резко сел на край кровати. Сон, такой яркий, еще не отпустил меня. Было полное ощущение того, что все происходило на самом деле. Но сказки в сторону. Сегодня очень тяжелый день – я отдаю свою квартиру за долги. Реальность тяжело навалилась на меня. Свет утреннего солнца пробивался сквозь занавески вопреки моим тяжелым мыслям. Я вздохнул, нужно вставать и готовиться. При попытке встать с кровати, правую ногу болезненно кольнуло, и я сел обратно. Посмотрев на нее, увидел следы от порезов. Не просто порезы, они складывались в линии, а те в свою очередь в карту. Это были четкие линии, вырезанные прямо на моей коже. Находясь в состоянии легкого оцепенения, осторожно провел пальцами по коже. Это была та самая карта из сна.
«Это бред, так не может быть», – подумал я, но быстро достал телефон и, как в трансе, сфотографировал свою ногу. Сердце колотилось, как молот, ударяющий по наковальне. Откуда это?!
Память о сне быстро всплыла в сознании – защитник обещал покровительство, пока он будет искать клад. Карта вела в Самарскую область. Внутри менявсе смешалось: страх и возбуждение, безумие и осознание, что теперь есть шанс.
Я разглядывал карту. Линии пересекались, отмечая загадочные места и несколько крестиков, обозначающих точки, где якобы были захоронены сокровища. С каждой минутой уверенность в том, что это был не просто сон, крепла.
Наступающий день обещал быть полным сюрпризов.Преодолевая боль в ноге, я все же встал, сердечный ритм утихал, а в голове раздавались загадочные слова Разина. Я был готов.
Сидя за кухонным столом вместе с Оксаной, я искал слова, чтобы с ней поговорить о своем сне. Она не любила такие разговоры. Но сейчас у меня не было выбора. И я, осторожно подбирая выражения, обратился к жене:
– Мне снова приснился этот сон… Он был более реальным, чем когда-либо.
Оксана взглянула с настороженностью.
– Алексей, может, тебе стоит немного отдохнуть? – сказала она, стараясь смягчить тон. – Это всё стресс. Мы скоро разберёмся с кредиторами, и, возможно, всё наладится.
Ладно, тогда чуть позже с ней поговорю. Надо дождаться кредиторов. Но если Разин обещал мне защиту, то кредиторы не смогут до меня добраться. Вот и проверю заодно, может, и не о чем говорить будет с Оксаной.
Мой взгляд был вновь прикован к окну: уже несколько дней подряд я чувствовал, что за нами кто-то наблюдает. Время тянулось мучительно долго. Мы ждали приезда кредиторов, чтобы ехать переписывать документы на квартиру. И вот, в эту самую минуту, мое внимание привлекла машина, медленно въезжающая во двор. Скорее всего, в этой машине приехали по наши с Оксаной души. Автомобиль был не новым, но надежной марки, а вот маневры становились странными: резкие торможения, резкий газ, попытки маневрировать, то влево, то вправо, задний ход, потом опять резкий торможение. Складывалось впечатление, что водитель потерял контроль. Сердце заколотилось, когда автомобиль резко набрал скорость и понесся прямо, словно стремясь к катастрофе.
Оксана, заметив моё напряжение, подошла ближе. Сейчас я сосредоточил все свое внимание на этой машине, но в считанные мгновения она исчезла за углом. А через пару секунд раздался оглушительный взрыв. Стекла дрогнули, из-за угла, за которым исчезла машина, потянулся черный дым. Эхо от взрыва было сильным.
– Что это было?! – закричала Оксана, отступая в угол кухни.
На улице царила паника. Люди высыпали из соседних домов, многие в растерянности искали свои смартфоны, чтобы позвонить в экстренные службы. Я тоже вышел и медленно пошел к месту взрыва. Зрелище было ужасающим: стена дома проломлена, сыпались кирпичи, видимая часть корпуса машины полыхала. Окна разбились, остекление повсюду валялось по земле, сверкая на солнце осколками, напоминая о случившемся взрыве. Фасад здания, когда-то яркий и ухоженный, теперь выглядел как жертва разрушительной силы. В воздухе витала удушающая вонь горелого, щипавшая ноздри и заставлявшая кашлять. Запах напоминал золу и гниль, смешанную с резким ароматом сгоревшего масла. Эта дрянь, казалось, проникала в лёгкие, заставляя чувствовать себя уязвимым и беззащитным. Мертвое тело одного из тех, кто был в машине, валялось недалеко от места взрыва.
И сейчас передо мной был труп, изуродованный пламенем и силой взрыва. Обугленный язык, высунутый из раскрытого рта, словно пытался что-то сказать. В его глазницы вонзились какие-то металлические конструкции, одна нога была у него оторвана. Это было кошмарно.
– Алексей! – закричала Оксана, выбежавшая следом. Она схватила меня за руку, пытаясь остановить.
– Мне нужно знать, что произошло, – ответил я, вырываясь из её хватки. – Это могло быть связано с нами, с нашей ситуацией!
– О чём ты говоришь? Ты совсем с головой поссорился?! – Оксана нервно ударила меня по плечу.
Прохожие окружили живым кольцом место происшествия, и вскоре сюда начали прибывать пожарные и полиция.
– Что вы знаете? Как это произошло? – спросил я у одного молодого сотрудника, стараясь придать своему голосу спокойствия и уверенности, хотя внутри всё трепетало от волнения.
– Мы пока ничего не можем понять, – ответил он, стараясь игнорировать мой взгляд. – Что-то пошло не так или с водителем, или с автомобилем. Прошу покинуть место происшествия.
Не дождавшись окончания диалога, я снова кинул взгляд на обломки автомобиля. Но, несмотря на весь ужас, я почувствовал защиту, как будто кто-то действительно оберегал меня.
Телефон завибрировал в кармане. Тревожный звонок разорвал тишину.
– Алло, Алексей? Где ты? Почему ты не пришёл? – голос на том конце провода звучал раздражённо. – Где твои сопровождающие? Мы должны были уже начать сделку! Какого чёрта?! Ты страх потерял?!
Слова вызвали новый прилив паники.
– Я… я дома, – произнёс я, стараясь подобрать правильные слова. – Никто не приехал за мной. Я жду, всё как договорились.
– Алексей! – голос собеседника был холоден, как лед. – Ты меня слышишь? Как не приехали? Где они?
– Я не знаю, но я дома.
– Ладно, жди. Сегодня должна быть сделка, ничего не переносится. Жди дома.
После этого звонка больше никто со мной не связывался. Состояние шока длилось до вечера. Я, то сидел на диване, то бездумно ходил по квартире. Вечером решил включить новостной выпуск.
«Новостное сообщение: Череда несчастных случаев в районе.
Сегодня в нашем районе произошла серия ужасных событий, которые потрясли местных жителей. В течение всего дня в нескольких местах зафиксированы опасные инциденты, которые привели к многочисленным травмам и повреждениям имущества города и частных лиц.
Первый инцидент случился утром, на улице Центральной у дома восемь, когда произошел взрыв автомобиля, двигавшегося к дворовой парковке. Свидетели говорят, что незадолго до взрыва машина набрала приличную скорость и врезалась в стену дома, последовал взрыв. Прибывшие на место происшествия спасатели ликвидировали очаг возгорания. По предварительным данным, у машины возникли неисправности в системе, было утеряно управление, это привело к тому, что машина на большой скорости врезалась в стену дома и взорвалась. Водитель и пассажир погибли на месте. Расследование причин продолжается. Мы будем держать вас в курсе событий.
Следующий инцидент произошел, по улице Центральной в соседнем доме под номером десять, от того, где произошла автомобильная авария. В одном из подъездов при подъеме кабины лифта на один из верхних этажей оборвался торс. Система безопасности не сработала, все находившиеся в кабине люди погибли.
Среди других несчастных случаев на улице Центральной в районе дома под номером два также зафиксирован провал асфальта под автомобилем, прямо на проезжей части. Автомобиль упал в провал, заполненный кипятком. Провал образовался в результате коммунальной аварии на подземном магистральном трубопроводе. Владелец машины и трое пассажиров, находившихся внутри, были госпитализированы с обширными ожогами третьей степени тяжести и сейчас находятся в реанимации.
Однако на этом череда несчастий не закончилась. В парке в районе дома номер шесть по улице Центральной в результате резкого и сильно порыва ветра упало дерево. Жертвами падения дерева стали четверо мужчин, проходивших в этот момент рядом с ним. Это привело к серьезным травмам разной степени тяжести. В бессознательном состоянии пострадавшие были доставлены в больницу, но реанимационные мероприятия ни к чему не привели, и мужчины скончались в больнице.
Кроме того, в результате нарушения техники безопасности при проведении работ на стройке в районе дома номер одиннадцать по улице Центральной, обрушились балки на парковавшуюся у проезжей части машину. Водитель погиб на месте. Данный инцидент поднимает вопросы о безопасности строительного процесса во всем районе.
Наконец, в результате обрыва линии электропередач по улице Центральной на участке между домом двенадцать и тринадцать двое мужчин пострадали от удара током. Пострадавшие также были доставлены в ближайшую больницу. Один мужчина уже скончался, за жизнь второго – врачи продолжают борьбу.
Местные власти уже инициировали проверку всех обстоятельств произошедших событий, чтобы выяснить причины и предотвратить подобные инциденты в будущем. Мы будем следить за развитием событий и обещаем держать вас в курсе. Берегите себя и оставайтесь с нами».
Я выслушал этот новостной выпуск с тайным ликованием. Степан Разин сдержал слово: я был под защитой. Меня больше не тронут эти бандиты. Я считал, что все, кто сегодня пострадали, были отправлены за мной, но не добрались. Слишком близко все произошло к моему дому.
– Оксана, это всё не случайно, ты согласна?
Она нервно посмотрела на меня, её глаза искали ответ, который мог бы объяснить происходящее.
– Я не хочу в это верить, но по-другому не могу.
– Я сейчас покажу тебе одну вещь, но прошу отнестись как можно спокойнее.
Было видно, как Оксана напряглась.
– Показывай.
Я продемонстрировал порезы на ноге, которыесделал во сне. Было видно, что это не просто случайные линии, а какая-то схема, карта. Оксана, широко раскрыв глаза, отпрянула от неожиданности.
– Леша, чёрт возьми, у тебя крыша окончательно поехала! – Оксана просто визжала, ни о каком спокойствии и речи не шло. – Тебе в психушку нужно ехать! Опять эти фантазии о кладах Разина!
Я понимал её эмоции, молчал, набравшись терпения. Только после того, как она затихла, решил продолжить.
– Я не знаю, как всё это объяснить, – сказал я мягко. – Но эта карта – не придумка, она здесь. И если это результат сна, то что же на самом деле происходит? Сегодня я должен был отдать нашу квартиру. Но никого нет. А несчастные случаи – есть.
Я прикусил губу, стараясь обуздать волнение.
– Может, я сошёл с ума. А может, это нечто большее. Мы сейчас сами по себе, но, пожалуйста, поверь мне, я намерен разобраться. Это опасно, из-за этого тебе нужно на какое-то время уехать из квартиры, так как я не могу обеспечить безопасность. Мне нужно узнать, куда ведет эта карта. Я верю в то, что она меня куда-то приведет. А еще, я верю в существование этих кладов и всегда верил, просто не признавался до конца себе.
Глаза Оксаны наполнились решимостью, хотя и затенённые беспокойством.
– Никуда я не поеду! Мы идем вместе. Никуда одного не отпущу.
В её словах была непреклонная уверенность. Я пробовал возразить.
– Оксана, это опасно, и тебе не стоит идти со мной. Я не знаю, что меня ждет. Но так жить в страхе нельзя. Если я смогу найти клады, то у нас будут деньги и мы решим наши проблемы. Женщине не место в таких походах.
– Опасно?! Мы с тобой живем в этом «опасно» уже несколько месяцев, а сейчас ты предлагаешь мне куда-то уехать! Куда?!
Я понял всю справедливость её слов, отчаяние овладело мной, и пришлось принимать факт, что спорить бессмысленно.
Мы решили ехать вместе с ней. Попробуем автостопом добраться до нужного места. Но нужно кого-то попросить присмотреть за квартирой.


Глава 5
– Добрый вечер, Василий Иванович! – поздоровалась Оксана со своим родственником, когда тот ответил на вызов телефона. Василий Иванович –дальний родственник по линии матери и приходился то ли пятиюродным, то ли шестиюродным дядей. Родство было неблизким, но семьи общались и сохраняли хорошие отношения между собой. Поэтому для Оксаны он был просто «дядя», который старше нас лет на пятнадцать.
На том конце провода прозвучал голос уставший, но вежливый:
– Оксана, добрый! Так поздно… что-то случилось?
Она помедлила, собираясь с мыслями.
– Нет, у меня маленькая просьба будет к Вам.
– Слушаю.
Оксана поспешила объясниться:
– Можете проследить за квартирой, мы уезжаем на несколько месяцев.
В ответ раздался удивленный вздох. Василий Иванович, казалось, был застигнут врасплох необычной просьбой.
– Проследить за квартирой? Странная просьба. Я цветы не поливаю, почту не отслеживаю. Вам нужно кого-то более хозяйсвенного поискать. Оксан, не сочти за грубость, но как-то странно все это звучит.
Она понимала его сомнения. Наступившая пауза была наполнена неясностью. Оксана, стараясь не допустить сомнений и недоверия в свой голос, продолжила:
– Да, может показаться странным.
Василий Иванович задумчиво молчал и, наконец, предложил:
– Оксана, приезжай завтра, обсудим.
– Утром можно?
– Да, я с шести утра бодрствую, так что приезжай.
– Я с Лешей заеду около восьми утра.
– Договорились.
Оксана присела на диван, перебирая в голове возможные сценарии завтрашней встречи с дядькой. Его опыт в поиске кладов был известен в кругу их семьи, хотя сам он не любил распространяться о своих достижениях. Оксана вспоминала семейные рассказы, в которых Василий Иванович фигурировал как настоящий знаток своего дела.
Завтрашняя встреча могла все изменить. Она надеялась, что под предлогом заботы о квартире удастся ненавязчиво завести разговор о его увлечении. Оксана знала, что Василий Иванович дорожит своей приватностью, и потому не решалась напрямую спрашивать о кладах и секретах. «Как бы завести разговор?» – думала она, не представляя, как будет начинать диалог. Может быть, рассказать о своем интересе к истории местности или вспомнить какие-то старинные семейные легенды? Любой из этих подходов мог подтолкнуть его на откровенность.
Василий Иванович был копателем и мог все-таки что-то полезное рассказать своей дальней родственнице. Она знала, что, если беседа завяжется, Василий Иванович, возможно, расскажет о тех местах, о которых знают только посвященные. Это было тщательно оберегаемым знанием, не предназначенным для случайных ушей.
Я уже лег спать, сон пришел быстро.
Сейчас я стоял среди туманов времени, и передо мной возникал образ человека, которого я знал – Степан Разин. Он смотрел на меня с незримой мудростью, взгляд его проникал внутрь, будто читая мои мысли.
– Алексей, ты согласился, – сказал Разин мне.
Разин говорил, и его голос был подобен шелесту древних рек: «Те, кого ты берешь с собой, – твоя ответственность».
– Я осознаю это.
Я понимал, что рядом со мной еще несколько человек, я хотел повернуться, но не мог. Только четкое ощущение других людей, которые рядом со мной, их фигуры оставались неразличимыми, как тени. Было лишь стойкое убеждение, что одного из них я знаю. Это ощущение страшно завораживало. Одна из фигур подошла ко мне и легонько взяла под руку. Это была Оксана, она делала так всегда. Этот простой, но теплый жест был так насыщен смыслом и глубиной, что я почувствовал себя в безопасности, несмотря на весь окружающий хаос.


Глава 6
Утро выдалось прохладным, и город только начинал просыпаться, когда мы быстро собрались и покинули квартиру. Взяв лишь самое необходимое, тихо выскользнули на улицу. Нужно добраться до Василия Ивановича. Дорога к нему прошла без происшествий.
– Доброе утро, Василий Иванович, – сказала Оксана, когда мы зашли в его квартиру.
Оксана попыталась улыбнуться, хотя напряжение было заметно.
– Доброе, Оксана и Алексей. Проходите, – приветствовал нас Василий Иванович, хотя и был удивлен.
Когда мы вошли в его квартиру, тишина прихожей нарушалась лишь шорохом наших шагов. Он проводил нас на кухню, где царил аромат свежезаваренного травяного чая. Василий Иванович гордился своим чаем, собранным собственноручно.
– Ну, рассказывайте. Предлагаю опустить тему с присмотром вашей квартиры. Это какой-то бред, я уже сказал Оксане вчера по телефону. Так что давайте сразу к делу.
Тишина наполнила кухню, прерываемая лишь звуком улицы за окном. Атмосфера была напряженной.
– Василий Иванович, мы поедем искать клад, – начал я прямо, так как разговоры «вокруг да около» были не для меня в этот момент.
– Понятно.
Василий Иванович посмотрел на нас с раздражением. Его взгляд был пронзительным, как у человека, который всю жизнь сталкивался с подобными затеями и знал их истинную ценность.
– Что именно «понятно»? – пробормотал я.
– Что вы, сосунки, напридумывали в своей голове!? Вам заняться нечем?! Так и знал, что про эту тему пришли спрашивать! Вы что-то вбили себе в головы? Идите, работайте на своих работах, нечего в эту сферу вклиниваться! Вы глупые и наивные, что меня ещё больше заставляет раздражаться.
– Это обоснованно! У нас есть карта кладов Степана Разина!
– Разина?! У вас?! Вы даже не представляете, – продолжил он, немного смягчившись, – сколько людей уже искали его клады. Всю жизнь считал, что эта история не стоит потраченного времени и сил. Если бы каждый из них занимался чем-то полезным, сколько всего можно было бы сделать!
Поправив очки, он вздохнул и добавил:
– Я, конечно, понимаю, молодость и жажда приключений. Но вы ошибаетесь. Займитесь тем, что знаете и не нужно лезть в эту тему.
Мы переглянулись. Я увидел в глазах Оксаны ту же решимость, которая была и в моей.
– Не понимаете, – твёрдо произнес я. – Мы готовы идти до конца, чтобы это ни означало. Нам нужен ваш совет и поддержка. Если не готовы нас выслушать и дать рекомендации, то мы тогда пошли.
На мгновение повисла тишина на кухне, я привстал, чтобы направиться к выходу.
– Хорошо, – остановил меня Василий Иванович, – рассказывайте: что за карта.
Я начал рассказывать все, что знал о кладах и карте, и чувствовал, как слова лились из меня, словно давно заученная мантра. Каждый факт, каждая деталь всплывали в памяти без усилий, будто сами собой. Не нужно было останавливаться и искать необходимую информацию – она уже была глубоко во мне, интегрирована в сознание и жила там своей жизнью. Это давало мне ещё больше уверенности в важности моего рассказа. Я описывал сложные узоры на карте, рассказывая о каждом изгибе и символе, будто это была часть моей собственной правды.
Когда я остановился, Василий Иванович смотрел на меня с удивлением.
– Леш, я многое слышал, но такого никогда. Такое ощущение, что ты охотник за кладами Разина уже много лет. Ты откуда это все узнал?
Я почувствовал легкое смущение от его слов, но не дал ему этого заметить. Во мне смешивались чувства, но чувство неизвестности страшило больше всего.
– Я не могу ответить на этот вопрос. Нам нужна помощь с оборудованием для реализации нашего плана.
Василий Иванович – человек практичный. Он почесал подбородок, не отрывая от меня пытливого взгляда.
– Моё предложение такое: вы берете нас с собой, мы Вам помогаем в поисках, делим все поровну, – предложил он, в его голосе звучали нотки деловитости.
Таким предложением я был немного ошарашен, тем более к такому разговору я не был готов. Понимая, что всё пошло абсолютно не по плану и то, что деваться нам с Оксаной было уже некуда, решение нужно принимать сейчас. Не теряя самообладание, я выдохнул.
– Что значит «нас»? – спросил я, пытаясь выиграть время. – И что с квартирой? Поверьте, мы не от легких проблем покидаем дом и тащимся неизвестно куда. И поровну не получится, не все от меня зависит. Но обиженными не уйдете.
– Я и Николай – он мой помощник, я без него никуда, – Василий Иванович ответил с уверенностью, словно это было само собой разумеющимся. – Ладно, обсудим долю позже. Но меньше, чем на тридцать процентов не соглашусь, так и знай.
Оксана, которая молчала с начала разговора, решила проявить инициативу:
– Василий Иванович, это и так не тема для разглашения, а Вы нас перед фактом ставите!
– Это вы меня перед фактом ставите! В любом случае решение за вами. И всё же сделаю акцент: не горячись… Оксана, – Василий Иванович сделал глоток своего заваренного чая.
Я задумался, вспомнив свой сон, который вертелся в моей голове, как калейдоскоп загадок. Вокруг, помимо меня, было ещё восемь человек, которых я не видел в лицо, а только ощущал их присутствие.Каждый из восьми проецировал свой настрой, эмоцию.В этот момент мне показалось, что энергетика Василия Ивановича знакома мне, и я её ощущал во сне.
– Сон… – пробормотал я, не замечая, как мои слова прорвались наружу.
Оксана взглянула на меня с любопытством:
– Что ты сказал? Сон?
Я покачал головой, пытаясь привести мысли в порядок:
– Мы согласны, но с вас оборудование и транспорт.
Василий Иванович встал из-за стола, ушел в дальнюю комнату. Было слышно, что он начал говорить по телефону. Видимо, с Николаем. Вернувшись на кухню, сказал:
– Выезжаем завтра. Будем у Николая. Он успеет все подготовить.
– У нас нет времени ждать до завтра, мы поедем сегодня, – резко сказал я. – Времени на сборы нет. Надо уехать из города в течение часа.
Мы направились к железнодорожной станции, стараясь быть незаметными среди прохожих. Добравшись до станции, выбрали первую подходящую электричку– её путь пролегал в соседнюю область.
Наблюдая за окном пейзажи, сменявшие друг друга с каждой станцией, я думал о предстоящем: впереди нас ждало знакомство с Николаем, мы направлялись к месту встречи.
По прибытии на нужную станцию, нас встретил крепкого телосложения, но невысокого роста мужчина с короткой стрижкой и добродушной улыбкой. Он стоял рядом с «Буханкой», явно готовый к долгой поездке.
– Рад видеть, – сказал он, искренне пожимая руку Василию Ивановичу. От их рукопожатия веяло давним доверием и дружбой.
– Коль, ты всегда готов к любым моим предложениям, – усмехнулся Василий, благодарно кивая.
– Василий, ну что ты… какие сборы, с тобой я всегда готов, столько уже пройдено! – с тёплой ноткой в голосе ответил Николай, и было очевидно, что эти слова не просто вежливость. Затем он обратил внимание на меня и Оксану, изучая с лёгким любопытством. – Знакомь нас, – попросил он, чуть приподняв брови в ожидании.
– Алексей, Оксана, – представил нас Василий Иванович, а затем добавил, кивая в сторону: – Это Николай. Он нам поможет.
Николай протянул руку сначала мне, потом Оксане, стараясь завоевать наше доверие с первого же рукопожатия.
– Рад знакомству, – сказал он, и в его голосе звучала уверенность, способная развеять любой скептицизм. – Не бойтесь, всё будет хорошо.
Оксана вежливо улыбнулась в ответ, хоть в её глазах ещё проскакивали тени сомнений.
Мы начали залезать в старую, но надёжную «буханку», принадлежавшую нашему новому знакомому Николаю. Я заметил татуировку на шее ее владельца, скрытую под волосами чуть выше уха. Это было нечто, что могло легко ускользнуть от внимания человека. Восемь точек, аккуратно расположенные в форме круга. Что это могло значить? Было ли это простым эстетическим решением, или каждая точка носила в себе личное значение? Я хотел спросить его, но что-то внутри меня остановило.
Теперь нас было четверо: я, Оксана, Василий Иванович и Николай. Мы были здесь, в машине, а где-то в моих сновидениях мелькали образы ещё четверых. Эти мысли не выходили из головы, закручиваясь, как загадочный круг точек на шее Николая. Я пытался вспомнить детали сна, но они ускользали от меня, оставляя только смутные образы и чувство грядущих открытий.Видимо, встретим ещё четверых, чтобы стало восемь… как в моём сне.
Мы быстро собрали всё необходимое и перегрузили вещи в «буханку». Сначала я отнёсся с недоверием к этой машине – разве может что-то, выглядящее так старо, предлагать реальную надёжность? Но Николай уверенно заявил, что она ещё ни разу его не подвела.
– План, который предложил Алексей, хорош, я давно такое не видел и не слышал. Но до первой точки ехать долго. Вначале доедем до места, которое мы давно хотели исследовать с Николаем, – начал Василий Иванович.
Я не мог удержаться от резкого ответа. Чувствуя трепет от незапланированных изменений, которые выбивали из колеи, я прервал его:
– Какое еще место? Мы не договаривались?! – выпалил я, теряя терпение. – Мне нужно ехать.
Василий Иванович, напротив, был невозмутим. Он взглянул на меня холодным, но спокойным взглядом.
– Слушай, Лёха, хватить истерить, – грубо ответил Василий Иванович, но в его словах слышалась нотка понимания. – На дорогу надо денег набрать, да и по пути всё. Не сильно задержимся.
Его слова хоть были категоричными, но в них ощущалась тень доверия.
Мы загрузились в машину и поехали. Я и Оксана молчали – каждый был погружен в свои мысли. Возможно, мы оба пытались осознать, что за затея, в которую мы впутались, и куда она может нас завести. Николай, сидя за рулем, полностью сосредоточился на дороге, изредка кидая взгляды в зеркало заднего вида, будто оценивал наше состояние. Василий Иванович изредка уточнял путь. Его уверенность раздражала, но в то же время вызывала уважение. Как легко он и Николай пустились в это приключение со мной.
Я украдкой взглянул на Оксану. Она смотрела в окно, но по её лицу было ясно, что мыслями она далеко отсюда. Её тонкие пальцы играли с краем рукава, это движение выдавало её внутреннюю тревогу. Я хотел что-то сказать, но нужные слова не подбирались. Казалось, что любое сказанное слово будет звучать неуместно в этой тишине, где каждый сосредоточен на своих собственных мыслях.
Я смотрел в окно, наблюдая за лесом, который мы проезжали. Внезапно моё внимание привлекло что-то необычное. Вдалеке, на границе леса, я начал различать смутный образ, который двигался параллельно нам. Первоначально я думал, что это простая игра света и тени. Однако, тщательней приглядевшись, я увидел, что это существо, возвышающееся на высоту почти три метра. Его фигура оставалась тёмной и трудно различимой, несмотря на солнечный свет, пробивающийся сквозь ветви деревьев. Словно тень, вырвавшаяся наружу из глубины леса. Оно было слишком далёким, чтобы разглядеть какие-либо детали. Я затаил дыхание, наблюдая за его движениями, стараясь уловить малейший намёк на его намерения. Мне становилось не по себе. Я хотел поделиться увиденным с остальными, но это казалось невероятным, что решил пока оставить это при себе.
– Немного осталось, – пробормотал Василий Иванович, как будто мы нуждались в напоминании. Его голос прозвучал так, словно все сказанное до этого было введением в эту часть нашего пути. Я заметил, как он быстро обменялся взглядами с Оксаной в зеркале заднего вида, и в его взгляде читалась поддержка и уверенность.
Василий Иванович впервые за время пути включил радио, и тихая музыка, едва слышимая, наполнила автомобиль, смягчая гнетущую атмосферу.
По мере приближения к обозначенной точке местность становилась всё более дикой и напоминала сцену из фильмов о потерянных мирах в постапокалипсисе. Николай остановил машину на краю леса.
Василий Иванович и Николай кратко обсудили что-то, не погружая нас с Оксаной в тонкости, быстро нашли начало тропы, и мы последовали по ней, углубляясь в густой лес. Мы вышли на небольшую поляну, которую когда-то занимала деревня – теперь только несколько сгнивших срубов и размашистые кустарники напоминали о былом жильё.
– Предлагаю остановиться здесь на несколько дней. Время у нас есть. Думаю, что в этой местности точно сможем что-то найти, – Василий Иванович сказал, не спрашивая.
«Ну, твою мать. Зачем я согласился на этот совместный поиск? Теперь фиг пойми где и неизвестно, когда поедем по нужному мне маршруту», – подумал я.
Оксана как будто поняла мои мысли, положила свою руку на мое плечо, немного похлопывая, что меня успокоило. Словно пытаясь мне сказать, чтобы я не шел на конфликт.
«Хорошо, несколько дней, у меня есть время привести мысли в порядок. Вряд ли за нами кто-то едет из тех, кому я должен», – одна за другой крутились мысли в моей голове.


Глава 7
Я решил осмотреться получше. Сейчас мы находились на краю заброшенной деревни. Тут мы раскладывали рюкзаки, разворачивали палатки, надували матрацы, раскладывали спальники и организовывали будущее кострище.
– Это не вся деревня. Чуть дальше, в самом лесу есть более старая деревня. Она, конечно, заброшенная была еще до революции, найти ее можно только по координатам. Это примерно минут двадцать от нашего лагеря, – сказал Василий Иванович. – Как лагерь дооборудуем, то пойдём вместе.
– Добро, Василий. – Николай доставал металлоискатели, по его взгляду было понятно, что он уже готов.
– Мы с Оксаной готовы, – констатировал я.
– Тогда выдвигаемся.
Выйдя к деревне, я не увидел ничего. Если в первом заброщенном поселении, были хотя бы остатки домов, тут уже давно все поглотила природа, и уже никто – кроме тех, кто знал, где искать – не мог сказать, что здесь когда-то кипела жизнь.
Василий Иванович и Николай, вооружившись металлоискателями, методично обходили участок за участком, исследуя. Поверхность земли была покрыта прошлогодними листьями, выползающей травой и густым подлеском, который скрывал свои секреты глубоко под корнями. Мне было не очень интересно. И я предложил жене вернуться обратно к лагерю.
Мы сказали о том, что вернемся к лагерю Николаю и Василию Ивановичу, и пошли обратно. Мы немного сбились с дороги и подходили к заброшенной деревне не с той стороны, с которой из нее вышли. Тут перед нами были несколько относительно целых домов. Мне вдруг стало любопытно посмотреть, что внутри ближайшего дома.
– Оксан, пойдем до того дома, – предложил я, – он единственный, который сохранился лучше всех, в него зайти можно.
– Я бы лучше никуда не пошла, некомфортно мне в таких местах. Дойдем, но ничего трогать там не будем.
Подойдя к дому, стоявшему поодаль от остальных построек, я заметил, что старая деревянная дверь была немного приоткрыта, покачиваясь на ветру. Вокруг царило гнетущее безмолвие, и, казалось, даже птицы удерживались от своих обычных трелей.
Как только я приблизился к порогу, небо, ещё мгновение назад ясное, заволокло тёмными облаками, и едва различимый шорох усилил тревогу. Ветер внезапно налетел с силой. В этот момент дверь передо мной сама собой начала медленно закрываться. Каждый удар петли о дверную раму отзывался в воздухе тяжёлым звуком, словно удар колокола. И вот, наступил момент, когда дверь захлопнулась окончательно с глухим, зловещим треском. И стало тихо.
И вдруг в этой тревожной тишине раздался голос – полушёпот, полухрип, исходящий будто из глубины самого дома: «Убирайся!» Слово это, пропитанное гневом и ненавистью, пронзило воздух. Казалось, оно эхом отразилось от стен и продолжило звучать, заполняя пространство.
От этого неожиданного поворота я застыл на месте. Сердце забилось с бешеной силой, и инстинктивно волна ледяного ужаса накрыла с головой.
– Леш, что ты стоишь? Идем, – я услышал голос Оксаны сзади.
– Ты слышала?
– Что слышала? Ты о чём, Леш? Нет, только шум леса, что достаточно естественно. Почему ты стоишь, заходить не будешь?
Я стоял как вкопанный, не зная, как объяснить все Оксане.
Тут послышался со стороны леса голос Василия Ивановича:
– Идите сюда, мы нашли!
– И лопаты берите, – дополнил голос Николая.
Они, оказывается, тоже вернулись вслед за нами к лагерю. Я быстро направился к ним, чтобы подальше уйти от этого дома. Оксана последовала за мной. Мы вернулись к нашим палаткам, взяли лопаты и пошли к тому месту, где были Василий Иванович и Николай.
Погруженный в свои мысли, я не задавал никаких вопросов, просто копал там, где говорили. Попадалась какая-то мелочь, мы все уже были вымотаны. Ничего ценного мы так и не нашли за сегодняшний день. Когда начало темнеть, то пошли обратно к лагерю, чтобы развести огонь, приготовить еду и заварить чай. Тепло огня и запах костра создавали вокруг уютную атмосферу даже среди заброшенной деревни.
Я не мог сдержать беспокойства, которое заползло в сознание еще днем, после посещения заброшенного дома, да так там и оставалось. За ужином был молчалив и задумчив, наконец, отставив остывшую кружку с чаем, я пошел в палатку под тихий шелест леса. Мне было очень тревожно. Оксана пришла сразу за мной. Мы долго не могли уснуть, наконец, меня сморил тяжелый сон.
Вновь перед моим взором возникла фигура атамана Степана Разина, укутанная в плащ. Он подошёл ближе ко мне, и, несмотря на ночную тень, взгляд его, казалось, светился.
«Ты зря тратишь время на бессмысленные поиски тут, – начал Разин, его голос словно был слышен словно издалека. – Но я помогу тебе. Награда ждет в ста шагах от вашего лагеря. Отсчет от костра».
Разин поднял руку, указывая направление в темноту, в сторону леса, где я и днем бродил, натыкаясь на деревья, и запинался о поваленные стволы. «Ты должен пойти один, и ночь станет твоим союзником. Сейчас. С собой возьми только лопату. Тебе все покажут, свет тебе не нужен. Помни, в кладе найдешь браслет. Возьми его – это будет твоё испытание. Не рассказывай о том, кто и как помог тебе найти это или иного не будет дано».
Я хотел спросить, может быть, есть возможность идти туда днем, но внезапно сон начал развеиваться, и я проснулся. Прошла лишь минута с тех пор, как я пришёл в себя. Сну я верил безоговорочно. Но идти туда, в темноту, совершенно не хотелось. Тишина ночи обволакивала лагерь, все спали. Я решился идти, во многом потому, что у нас с Оксаной не было денег, и пока мы ничего не нашли, то находимся на иждивении Василия Ивановича. Может быть, мы и не стали никого звать с собой. Сейчас мы с ней вынуждены принимать все условия этих двух копателей, поскольку они нас везут, у них инструменты и вообще вся экспедиция за их счет. А я хочу иметь право голоса, поэтому нужно взять лопату и идти.
Я аккуратно выбрался из палатки, стараясь никого не разбудить. Костер был затушен. Недалеко от него лежали лопаты. Подойдя к ним, я взял одну. Затем вернулся к костру, вспоминая, где в моем сне стоял Степан Разин. Определился с направлением и начал отсчитывать шаги от костра, ведомый странным чувством уверенности и неведомым зовом.
Когда я сделал пару шагов от костра, передо мной в воздухе появилась тонкая светящаяся лента. Она не только показывала куда идти, но и неярко освещала путь. Во всяком случае, я видел, что было под ногами. Следуя за лентой, я зашел в лес. На сотом шаге лента резко спикировала вниз и ушла под землю недалеко от дерева. От неожиданности лопата выпала из моих рук. Пока я наклонялся, легкое сияние, оставшееся после ленты, исчезло. Вокруг была темная ночь. Но я примерно помнил место, куда ушла лента. Значит, копать нужно там. Что я и начал делать. Лопата в землю входила легко, но сама по себе земля была еще влажной. Поэтому копалось тяжело.
Тут лопата обо что-то ударилась. Я начал разгребать лопатой землю, пытаясь понять, во что она уперлась. По мере того, как лопата откидывала землю, постепенно появлялись очертания старинного сундука. Сердце гулко застучало, но мои движения стали увереннее. Я обкопал крышку и примерно на половину сам сундук. Попробовал откинуть крышку сундука, но она не поддалась. Это замок не давал поднять крышку. Я сбил лопатой замок. И кое-как сумел открыть крышку сундука.
Я не мог понять, что там лежит, света не хватало. И, отбросив лопату, полез в сундук обеими руками, ощупывая все там.
Кроме обрывков какого-то тряпья, каких-то деревяшек, я нашел там чугунок. Но как только я попытался засунуть руку в чугунок, то почувствовал, что кто-то дернул меня за куртку сзади. Я обернулся – никого нет. Внезапно меня дернули за рукав куртки, словно попытались забрать чугунок. Я прижал его к себе посильнее и попытался отойти от этого места. Но как только сделал пару шагов, то что-то свалило меня с ног, как будто была подставлена подножка. Я упал и едва не выронил чугунок. Только начал вставать, как вновь что-то меня уронило.
Но я все равно встал и двинулся, как думал, в сторону лагеря. Но тут меня что-то с силой ударило по щеке, как ветка хлестнула. Проведя рукой, почувствовал кровь. В этот момент я ощутил, что на оба моих плеча кто-то положил руки и пытается пригнуть к земле. Послышался шепот, но я не разбирал слов. Стало очень холодно. А мне – по-настоящему страшно. Я бросился бежать. Периодически что-то меня роняло, иногда падал сам, нечто все время пыталось вырвать из моих рук чугунок. Но я держал крепко. Не знаю, сколько так пробегал по лесу, часа три точно. Но начал заниматься рассвет, и я увидел, что нахожусь в вообще незнакомом месте. Я все так же в лесу. И понятия не имею куда идти.
Единственное, что запомнил, что мы приехали к тому месту, где разбили лагерь, откуда-то с западной стороны. Поэтому решил идти на запад, отталкиваясь от того, что солнце встает на востоке. Время в лесу идет не так, как вне его. И сколько я еще ходил, пока не услышал такие знакомые звуки дороги, не знаю. Кое-как добрел до трассы и пошел вдоль нее. По дороге мне попался указатель, и я понял, что в своих лесных забегах километров пятнадцать преодолел по лесу. А мог и не выйти из леса.
Я продолжал идти и упрямо тащил чугунок. Он мне дорого достался. С направлением, куда идти, я уже определился. Мне нужно было дойти до знака, под которым машина Николая вчера свернула с трассы. Несколько раз рядом со мной останавливались машины и интересовались: не нужна ли мне помощь. Я отказывался. Я был настолько уставший, что не сообразил, что могу попросить воспользоваться телефоном, чтобы позвонить жене или Василию Ивановичу.
И вот, этот указатель на населенный пункт «Еленовка» передо мной. Силы меня оставили, и я присел прямо под этим знаком. Подумал, что посижу минут десять-пятнадцать и пойду по дороге до нашего лагеря, но меня сморил сон. Я не слышал, как подъехала машина Николая, из которой выскочила Оксана и подбежала ко мне. Все происходящее мне казалось сном. Меня с трудом подняли и заволокли в салон.
Помню, что на какое-то время пришел в себя, отдал чугунок Оксане и велел беречь, а потом снова вырубился.

Глава 8
Я с трудом проснулся, голова была тяжелой. Разум всё ещё витал в каком-то тумане.Вход в палатку был приоткрыт, и я видел сидящих у костра Василия Иванович и Николая. Они тихо переговаривались друг с другом, их лица освещались пламенем. О чём они говорили, я услышать не мог. Еще дальше сидела Оксана, её фигура выглядела сгорбленной, она иногда машинально потирала руки, будто пытаясь согреться. Выражение ее лица было каким-то отсутствующим, как будто она погружена в свои мысли.
– Оксана, иди ко мне, – попытался я сказал громко, но получился какой-то хрип и невнятный шепот.
Но Оксана услышала меня. Она быстро подбежала и залезла в палатку. Василий Иванович и Николай тоже не спеша подошли к выделенной нам палатке.
– Леша, где ты был? Мы тебя найти не могли! Как я испугалась, Леша, – причитала Оксана с заботой в голосе. – Леша, ты нас всех напугал.
Я хотел ответить, но тут заметил браслет на руке Василия Ивановича, и во мне все перевернулось. Именно про этот браслет говорил Разин в моем сне. Я почувствовал, как вскипает во мне жуткая злость, и потому, не успев осознать, я рывком вскочил и вцепился в руку Василия Ивановича.
– Отдай его мне! Сейчас же! – прорычал я, мое нетерпение отразилось в голосе, став хриплым и напряженным.
Василий Иванович, сверкнув глазами, отстранился, подтянув руку к груди, защищая браслет. Его глаза выражали одновременно удивление и настороженность.
– Что с тобой, Лёша? – встревожено подала голос Оксана, пытаясь ослабить возникшее напряжение.
Николай, качая головой, взяв меня за плечи, сказал:
– Полегче, ты не в себе. Давай разберемся спокойно. Сначала объясни нам все: где ты был, как и где нашел этот клад?
Я был как ошалевший. Все мое существо сосредоточилось на этом браслете. Не в силах справиться с бурей эмоций, в моей голове крутились мысли: «Браслет мой, значит, его должны вернуть».
– Я ничего не собираюсь объяснять. Браслет мой! – хриплым голосом твердил я.
– Какого черта ты творишь, Леха? У тебя крыша едет! – Василий Иванович с силой оттолкнул меня и отошел на несколько шагов.
Тут Николай вклинился:
– Леша, остынь! Что с тобой? В чугунке, который ты принес, есть и женские кольца, серебряные деньги и другие старинные вещи. Где ты нашел? Расскажи. Там ведь, наверно, и другие вещи есть.
– Нет там больше ничего. Браслет отдай мне, все остальное можете забирать, мне не нужно!
– Леха, а ты кто такой? Ты ничего не перепутал? У тебя крышу снесло точно! Это я все организовал и привез в это место. Ты и рубля не вложил, – зло говорил Василий Иванович.
– Не нужно в эту сторону уводить разговор, Василий Иванович! Мы с вами до поездки все обговорили, и вы согласились! – рыкнул я. – Мне нужен этот браслет. Раз я нашел, то и делить находку мне. То, что там, кроме браслета, забери в уплату.
Взволнованный и раздражённый, я шагнул вперёд на подрагивающих ногах и с вызовом посмотрел на Василия Ивановича и Николая:
– Если вы думаете, что можете решать за меня и делить найденное мной. Именно мной. Не вами, то нам не по пути. Я без вас разберусь, а вот вы и с браслетом – пожалеете. Не для вас он.
Эти слова задели их. Николай вмешался, поднимая руки, чтобы успокоить обстановку:
– Алексей, погоди. Мы не это имели в виду. Давайте успокоимся и вместе решим, что делать дальше. Сейчас не стоит давать эмоциям верх над разумом. Клады очень легко заставляют терять самообладание.
– У меня одно условие, которое я уже озвучил: браслет мой и точка. Все остальное можете забрать себе, я не претендую. Этого хватит, чтобы компенсировать все расходы и даже больше. Так что, это я спонсор поездки. И вы все зависите от меня. И слушаете меня, – резко бросил я. – Оксана, я не понимаю, почему ты им отдала то, ради чего я чуть не сдох.
Оксана виновато отвела глаза. Похоже, что у нее особо и не спрашивали, просто забрали чугунок и все. После нескольких мгновений натянутого молчания Василий Иванович, вздохнув, кивнул в знак согласия. Он снял браслет и протянул мне. Я схватил этот браслет и нервным движением надел себе на левую руку. Сначала было ощущение, что я к коже приложил кусок льда, потом мгновенно температура браслета поднялась до обжигающей настолько, что я чуть не отбросил его. Но через пару секунд все нормализовалось.
Николай прервал молчание:
– Предлагаю переночевать в городке, который недалеко. Минут за тридцать доедем до туда.
С этим предложением все согласились. Как и сказал Николай, доехали до него за полчаса. Нужно было найти гостиницу и купить продуктов.
Но гостиницы мы не нашли, последняя была закрыта больше десяти лет назад. Тогда мы зашли в маленький магазинчик, чтобы немного отдохнуть и купить чего-нибудь на ужин. Предстояла ночевка в машине.
В помещении магазина одуряюще пахло свежим хлебом. Полки были заставлены банками с консервами, крупами, местным мёдом, аляповатыми коробками конфет, в общем, тем ассортиментом, который и другими продуктами, которые можно встретить в небольшом сельском продуктовом магазине. Но самое большое внимание привлекали полки с хлебом: батоны, хлеб белый, хлеб ржаной, сладкие булки. Все это выглядело неимоверно аппетитно.
Пока мы обсуждали, вынужденно жалея себя, перспективу ночёвки в автомобиле, к нам обратилась одна из покупателей – миниатюрная бабушка в ярком платке. Она с любопытством слушала, как Василий Иванович делился нашими проблемами, прежде чем заговорить.
– Что ж вы, ребятушки, такие грустные? Видно, с дороги совсем устали, – сказала она сочувственно, взглянув на наши утомлённые лица.
Василий Иванович, заметив шанс облегчить нашу участь, ответил с лёгким облегчением:
– Да уж, бабушка. Дорога выдалась не из лёгких. Да и переночевать бы где…
– Ах, понимаю вас, – сказала она, тепло улыбнувшись. – У меня дома места много! Приходите ко мне, переночуете. И чайником моим электрическим французским кипяточка наварим и чайку попьем.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/lana-mart/izbrannik-temnyh-kladov-71402605/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.