Главная страница | Зарубежная классика | Портрет Дориана Грея / The Picture of Dorian Gray

Портрет Дориана Грея / The Picture of Dorian Gray
Oscar Wilde
Английская коллекция: читаем, переводим, слушаем
Перед вами всемирно известный роман Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея», рассказывающий о юноше, который в погоне за вечной молодостью потерял собственную личность. Текст произведения адаптирован и снабжен параллельным переводом на русский язык.
Английский текст полностью озвучен носителями языка и бесплатно доступен для прослушивания с помощью QR-кодов, добавленных в текст книги.
Пособие адресовано всем, кто изучает английский язык и хочет читать литературу на языке оригинала.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Оскар Уайльд
Портрет Дориана Грея / The Picture of Dorian Gray

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Дорогие друзья!
Как известно, лучший способ учить иностранный язык – это читать художественную литературу. Но чтение должно быть не только полезным, но и увлекательным. Поэтому мы отобрали для вас лучшие произведения мировой литературы. В книгах серии «Английская коллекция: читаем, переводим, слушаем» вы найдёте адаптированные тексты произведений на английском языке с параллельным переводом на русский.
Все английские тексты озвучены носителями языка и совершенно бесплатны.
Чтобы воспользоваться бесплатным аудиоприложением, необходимо:
– отсканировать QR-код в начале каждой главы,
– перейти по ссылке,
– нажать на кнопку воспроизведения.
После этого вы сможете совершенно бесплатно использовать аудиоприложение.
Желаем успехов!

Chapter 1


The studio was filled with the rich smell of roses. Lord Henry Wotton was sitting on the divan and smoking innumerable cigarettes. Through the open door came the distant sounds of the London streets.
In the centre of the room stood the full-length portrait of a young man of extraordinary personal beauty, and in front of it, some little distance away, was sitting the artist himself, Basil Hallward.
As the painter looked at the gracious and comely form he had so skilfully mirrored in his art, a smile of pleasure passed across his face. He suddenly started up, and closing his eyes, placed his fingers upon the lids.
“It is your best work, Basil, the best thing you have ever done,” said Lord Henry. “You must certainly send it next year to the Grosvenor. The Academy is too large and too vulgar.
The Grosvenor is really the only place to exhibit a painting like that.”
“I don't think I shall send it anywhere,” the painter answered, moving his head in that odd way that used to make his friends laugh at him at Oxford. “No, I won't send it anywhere.”
Lord Henry elevated his eyebrows and looked at him in amazement through the thin blue wreaths of smoke. “Not send it anywhere? My dear fellow, why? What odd people you painters are! A portrait like this would set you far above all the young men in England.”
“I know you will laugh at me,” Basil replied, “but I really can't exhibit it. I have put too much of myself into it.”
Lord Henry stretched himself out on the divan and laughed. “Too much of yourself in it! Upon my word, Basil, this man is truly beautiful. Don't flatter yourself, Basil: you are not in the least like him.”
“You don't understand me, Harry,” answered the artist. “I know that perfectly well. Indeed, I should be sorry to look like him. I am telling you the truth. It is better not to be different from other people. The stupid and the ugly have the best of this world. Dorian Gray —”
“Dorian Gray? Is that his name?” asked Lord Henry walking across the room towards Basil Hallward.
“Yes, that is his name. I didn't intend to tell it to you.”
“But why not?”
“Oh, I can't explain. When I like people immensely, I never tell their names to any one. When I leave town now I never tell my people where I am going. If I did, I would lose all my pleasure. It is a silly habit, I dare say. I suppose you think that's very foolish?”
“Not at all,” answered Lord Henry, “not at all, my dear Basil. You seem to forget that I am married, so my life is full of secrets, I never know where my wife is, and my wife never knows what I am doing. When we meet we tell each other the most absurd stories with the most serious faces.”
“I hate the way you talk about your married life, Harry,” said Basil Hallward, walking towards the door that led into the garden. “I believe you are really a very good husband, but that you are ashamed of it. You are an extraordinary fellow. You never say a good thing, and you never do a wrong thing. Your cynicism is simply a pose.”
“Being natural is simply a pose,” cried Lord Henry, laughing; and the two young men went out into the garden together. After a pause, Lord Henry pulled out his watch.
“I am afraid I have to go, Basil,” he said in a quiet voice. “But before I go I want you to explain to me why you won't exhibit Dorian Gray's picture. I want the real reason.”
“I told you the real reason.”
“No, you did not. You said that it was because there was too much of yourself in it. Now, that is childish.”
“Harry,” said Basil Hallward, looking him straight in the face, “every portrait that is painted with feeling is a portrait of the artist, not the sitter. The reason I will not exhibit this picture is that I am afraid that I have shown in it the secret of my own soul.”
Lord Henry laughed. “And what is that?” he asked.
“Oh, there is really very little to tell, Harry,” answered the painter, “and I am afraid you will hardly understand it. Perhaps you will hardly believe it.”
Lord Henry smiled and picked a flower from the grass. “I am quite sure I'll understand it,” he replied, staring at the flower, “and I can believe anything.”
“The story is simply this,” said the painter. “Two months ago I went to a party at Lady Brandon's. After I had been in the room for about ten minutes, I suddenly realized that someone was looking at me. I turned around and saw Dorian Gray for the first time. When our eyes met, I felt the blood leaving my face. I knew that this boy would become my whole soul, my whole art itself. I grew afraid and turned to quit the room.”
“What did you do?”
“We were quite close, almost touching. Our eyes met again. I asked Lady Brandon to introduce me to him. It was simply inevitable.”
“What did Lady Brandon say about Mr. Dorian Gray?”
“Oh, something like 'Charming boy. I don't know what he does – I think he doesn't do anything. Oh, yes, he plays the piano – or is it the violin, dear Mr. Gray?' Dorian and I both laughed and we became friends at once.”
“Laughter is not at all a bad beginning for a friendship,” said the young lord, picking another flower, “and it is the best ending for one.”
Hallward shook his head. “You don't understand what friendship is, Harry. Everyone is the same to you.”
“That's not true!” cried Lord Henry, pushing his hat back, and looking at the summer sky. “I make a great difference between people. I choose my friends for their beauty, my acquaintances for their good characters and my enemies for their intelligence. A man cannot be too careful in the choice of his enemies. Of course, I hate my relations. And I hate poor people because they are ugly, stupid and drunk —”
“I don't agree with a single word you have said. And I feel sure that you don't agree either.”
Lord Henry touched his pointed brown beard with his finger, and the toe of his boot with his stick. “How English you are, Basil! An Englishman is only interested in whether he agrees with an idea, not whether it is right or wrong. I like persons better than principles, and I like persons with no principles better than anything else in the world. But tell me more about Mr. Dorian Gray. How often do you see him?”
“Every day. I couldn't be happy if I didn't see him every day.”
“How extraordinary! I thought you only cared about your art.”
“He is all my art to me now,” said the painter. “I know that the work I have done since I met Dorian Gray, is the best work of my life. He is much more to me than a model or a sitter. In some strange way his personality has shown me a new kind of art. He seems like a little boy – though he is really more than twenty – and when he is with me I see the world differently.”
“Basil, this is extraordinary! I must see Dorian Gray.”
Hallward got up from his seat and walked up and down the garden. After some time he came back. “Harry,” he said, “Dorian Gray is the reason for my art. You might see nothing in him. I see everything in him.”
“Then why won't you exhibit his portrait?” asked Lord Henry.
“An artist should paint beautiful things, but he should put nothing of his own life into them. There is too much of myself in the thing, Harry – too much of myself! Some day I will show the world what that beauty is. For that reason the world will never see my portrait of Dorian Gray.”
“I think you are wrong, Basil, but I won't argue with you. Tell me, is Dorian Gray very fond of you?”
The painter thought for a few moments. “He likes me,” he answered, after a pause. “I know he likes me. Of course I flatter him dreadfully and tell him things that I should not. He is usually very charming to me, and we spend thousands of wonderful hours together. But sometimes he can be horribly thoughtless and seems to enjoy causing me pain. Then I feel, Harry, that I have given my whole soul to someone who uses it like a flower to put in his coat on a summer's day.”
“Summer days are long, Basil,” said Lord Henry in a quiet voice. “Perhaps you will get bored before he will. Intelligence lives longer than beauty. One day you will look at your friend and you won't like his colour or something. And then you will begin to think that he has behaved badly towards you —”
“Harry, don't talk like that. As long as I live, Dorian Gray will be everything to me. You can't feel what I feel. You change too often.”
“My dear Basil, that is exactly why I can feel it.” Lord Henry took a cigarette from his pretty silver box and lit it. Then he turned to Hallward and said, “I have just remembered.”

“Remembered what, Harry?”
“Where I heard the name of Dorian Gray.”
“Where was it?” asked Hallward with a slight frown.
“Don't look so angry, Basil. It was at my aunt's, Lady Agatha's. She told me that she had discovered this wonderful young man. He was going to help her work with the poor people in the East End of London, and his name was Dorian Gray. Of course I didn't know it was your friend.”
“I am very glad you didn't, Harry.”
“Why?”
“I don't want you to meet him.”
“Mr. Dorian Gray is in the studio, sir,” said the butler, coming into the garden.
“You must introduce me now,” cried Lord Henry, laughing.
The painter turned to his servant. “Ask Mr. Gray to wait, Parker. I will come in in a few moments.”
Then he looked at Lord Henry. “Dorian Gray is my dearest friend,” he said. “He has a simple and a beautiful nature. Don't spoil him. Don't try to influence him. Your influence would be bad. Don't take away from me the one person who makes me a true artist. Mind, Harry, I trust you.”
“What nonsense you talk!” said Lord Henry, smiling, and taking Hallward by the arm, he almost led him into the house.



Глава 1
М астерская была наполнена густым ароматом роз. Лорд Генри Уоттон сидел на диване и курил бесчисленные папиросы. Через открытую дверь доносились отдалённые звуки лондонских улиц.
Посреди комнаты стоял портрет в полный рост молодого человека необыкновенной красоты, и перед ним на небольшом расстоянии сидел сам художник – Бэзил Холлуорд.
Когда художник смотрел на грациозную, прекрасную фигуру, которую он так умело отразил в своем портрете, его лицо озаряла довольная улыбка. Он внезапно вскочил и, закрыв глаза, прижал пальцы к векам.
– Это лучшая твоя работа, Бэзил, лучшее, что ты когда-либо делал, – сказал Лорд Генри. – Ты, конечно, должен послать её в следующем году в Гросвенор. Академия слишком обширная и слишком вульгарная.
Гросвенор – это единственное место, чтобы выставлять такие работы.
– Не думаю, что куда-нибудь пошлю этот портрет, – ответил художник, откинув голову по той странной привычке, которая обычно веселила его друзей в Оксфорде. – Нет, я не буду его никуда посылать.
Лорд Генри поднял брови и в изумлении посмотрел на него сквозь тонкие голубые кольца дыма.
– Никуда не пошлёшь? Мой дорогой друг, почему? Какие странные люди вы, художники! Этот портрет вознёс бы тебя много выше всех молодых художников Англии.
– Я знаю, что ты будешь надо мной смеяться, – ответил Бэзил, – но я действительно не могу выставить этот портрет. Я вложил в него слишком много самого себя.
Лорд Генри вытянулся на диване и засмеялся.
– Слишком много самого себя! Честное слово, Бэзил, этот человек действительно красив. Не льсти себе, Бэзил: ты ничуть на него не похож.
– Ты не понимаешь меня, Гарри, – ответил художник. – Я это отлично знаю. Да мне бы и не хотелось походить на него. Я говорю тебе правду. Лучше не отличаться от других людей. Глупые и уродливые в этом мире преуспевают. Дориан Грей…
– Дориан Грей? Так его зовут? – спросил лорд Генри, проходя через комнату к Бэзилу Холлуорду.
– Да, это его имя. Я не хотел говорить тебе.
– Но почему нет?
– О, я не могу объяснить. Когда мне очень нравятся люди, я никогда никому не называю их имён. Когда я теперь уезжаю из города, я никогда не сообщаю родным, куда еду. Если бы сказал, то лишился бы всего удовольствия. Согласен, это глупая привычка. Наверняка ты думаешь, что это очень глупо?
– Нисколько, – ответил лорд Генри, – нисколько, мой дорогой Бэзил. Ты, кажется, забываешь, что я женат, поэтому моя жизнь полна тайн: я никогда не знаю, где моя жена, а моя жена никогда не знает, что я делаю. Когда мы встречаемся, мы с самыми серьёзными лицами рассказываем друг другу самые нелепые истории.
– Терпеть не могу, как ты говоришь о своей семейной жизни, Гарри, – сказал Бэзил Холлуорд, идя к двери, которая вела в сад. – Я думаю, что ты на самом деле очень примерный муж, но ты стыдишься этого. Ты – удивительный друг. Ты никогда не говоришь ничего хорошего – и ты никогда не совершаешь ничего дурного. Твой цинизм – просто поза.
– Быть естественным – это просто поза, – крикнул, смеясь, лорд Генри; и два молодых человека вместе вышли в сад.
Помолчав, лорд Генри вытащил часы.
– Боюсь, что должен идти, Бэзил, – тихо сказал он. – Но прежде, чем я уйду, я хочу, чтобы ты объяснил мне, почему ты не хочешь выставлять портрет Дориана Грея. Я хочу знать настоящую причину.
– Я назвал тебе настоящую причину.
– Нет, не назвал. Ты сказал, что это из-за того, что в нём слишком много тебя самого. Но ведь это ребячество.
– Гарри, – сказал Бэзил Холлуорд, смотря ему прямо в лицо, – каждый портрет, написанный с чувством, является портретом художника, а не того, кто ему позировал. Причина, по которой я не буду выставлять эту картину, заключается в том, что я боюсь, что показал в ней тайну своей собственной души.
Лорд Генри засмеялся.
– И в чём же она? – спросил он.
– О, да и говорить почти нечего, Гарри, – ответил художник, – и я боюсь, что ты вряд ли поймёшь. Пожалуй, ты вряд ли и поверишь этому.
Лорд Генри улыбнулся и сорвал в траве цветок.
– Я совершенно уверен, что пойму, – ответил он, разглядывая цветок, – я могу поверить чему угодно.
– История такова, – сказал художник. – Два месяца назад я был на приёме у леди Брэндон. Пробыв в комнате около десяти минут, я внезапно понял, что на меня кто-то смотрит. Я обернулся и впервые увидел Дориана Грея. Когда наши глаза встретились, я почувствовал, как бледнею. Я знал, что этот юноша станет всей моей душой, всем моим искусством. Я испугался и поспешил выйти из комнаты.
– Что ты сделал?
– Мы были очень близки, почти касались друг друга. Наши глаза снова встретились. Я попросил, чтобы леди Брэндон меня ему представила. Это было просто неизбежно.
– Что леди Брэндон сказала о мистере Дориане Грее?
– О, нечто вроде: «Очаровательный мальчик. Я не знаю, чем он занимается: думаю, что ничем. Ах да, он играет на фортепьяно – или на скрипке, дорогой мистер Грей?» Дориан и я засмеялись, и мы сразу стали друзьями.
– Смех – совсем неплохое начало для дружбы, – сказал молодой лорд, срывая ещё один цветок, – и он – лучшее её окончание.
Холлуорд покачал головой.
– Ты не понимаешь, что такое дружба, Гарри. Для тебя всё едино.
– Это не так! – воскликнул лорд Генри, сдвигая шляпу на затылок и смотря на летнее небо. – Я прекрасно различаю людей. Я выбираю своих друзей за их красоту, знакомых – за их добрый нрав, а врагов – за их ум. Нельзя быть слишком осторожным в выборе врагов. Разумеется, я ненавижу своих родственников. И я ненавижу бедняков, потому что они уродливы, глупы и пьяны…
– Я не соглашусь ни с единым твоим словом. И я уверен, что ты сам с ними также не согласен.
Лорд Генри погладил свою каштановую бороду и коснулся тростью носка ботинка.
– Какой ты истый англичанин, Бэзил! Англичанин только интересуется тем, согласен ли он с какой-либо мыслью или нет – независимо от того, является она правильной или неправильной. Мне больше нравятся люди, чем принципы, и мне больше нравятся люди без принципов, чем что-либо ещё в этом мире. Но расскажи мне ещё о мистере Дориане Грее. Как часто вы встречаетесь?
– Каждый день. Я не смог бы быть счастливым, если бы не видел его каждый день.
– Как необычно! Я думал, что ты озабочен только своим искусством.
– Он теперь для меня и есть всё моё искусство, – сказал художник. – Я знаю, что та работа, которую я проделал с момента встречи с Дорианом Греем, – лучшая работа в моей жизни. Он для меня намного больше, чем просто модель или натурщик. Странным образом его личность показала мне новый вид искусства. Он походит на маленького мальчика – хотя ему, на самом деле, больше двадцати; и когда он со мной, я вижу мир по-другому.
– Бэзил, это поразительно! Я должен увидеть Дориана Грея.
Холлуорд встал со своего места и заходил взад-вперёд по саду. Через некоторое время он вернулся.
– Гарри – сказал он, – Дориан Грей – это причина моего искусства. Ты можешь в нём ничего не увидеть. Я вижу в нём всё.
– Тогда почему ты не выставишь его портрет? – спросил лорд Генри.
– Художник должен изображать красивые вещи, но он не должен вкладывать в них собственную жизнь. В этом портрете слишком многое от меня, Гарри, слишком много от меня самого! Однажды я покажу миру, что такое красота. По этой причине мир никогда не увидит мой портрет Дориана Грея.
– Думаю, что ты неправ, Бэзил, но я не буду с тобой спорить. Скажи мне, Дориан Грей очень тебя любит?
Художник на некоторое время задумался.
– Я ему нравлюсь, – ответил он, помолчав. – Я знаю, что нравлюсь ему. Конечно, я ему ужасно льщу и говорю ему то, что не должен. Он обычно очень мил со мной, и мы проводим вместе много замечательных часов. Но иногда он может быть ужасно беспечным и, кажется, любит причинять мне боль. Тогда я чувствую, Гарри, что отдал всю свою душу тому, кто использует её как цветок, чтобы вставить в летний день в петлицу.
– Летние дни долги, Бэзил, – тихо сказал лорд Генри. – Возможно, ты пресытишься раньше него. Разум живёт дольше красоты. Однажды ты посмотришь на своего друга – и тебе не понравится цвет его кожи или что-нибудь ещё. А затем ты начнёшь думать, что по отношению к тебе он ведет себя ужасно…
– Гарри, не говори так. Пока я живу, Дориан Грей будет для меня всем. Ты не можешь чувствовать то, что чувствую я. Ты такой непостоянный.
– Мой дорогой Бэзил, именно поэтому я и могу понять твои чувства.
Лорд Генри вынул из маленького серебряного портсигара папиросу и зажёг её. Потом он повернулся к Холлуорду и сказал:
– Я только что вспомнил.
– Вспомнил что, Гарри?
– Где я слышал имя Дориана Грея.
– Где это было? – спросил Холлуорд, несколько нахмурясь.
– Не смотри так сердито, Бэзил. Это было у моей тёти, леди Агаты. Она сказала мне, что обнаружила этого замечательного молодого человека. Он собирался помочь в её работе с бедняками лондонского Ист-Энда, и его звали Дориан Грей. Конечно, я не знал, что это твой друг.
– Очень рад, что ты этого не знал, Гарри.
– Почему?
– Я не хочу, чтобы вы встретились.
– Мистер Дориан Грей в студии, сэр, – сказал дворецкий, входя в сад.
– Ты должен теперь меня представить, – смеясь, воскликнул лорд Генри.
Художник повернулся к слуге.
– Попросите мистера Грея подождать, Паркер. Через минуту я приду.
Потом он посмотрел на лорда Генри.
– Дориан Грей – мой самый дорогой друг, – сказал он. – У него простая и прекрасная натура. Не порти его. Не пытайся на него повлиять. Твоё влияние было бы пагубным. Не отнимай у меня человека, который делает меня истинным художником. Помни, Гарри, я верю тебе.
– Какую ерунду ты говоришь! – сказал лорд Генри, улыбаясь и беря Холлуорда под руку, он почти силком привёл его в дом.



Chapter 2


As they entered they saw Dorian Gray. He was sitting at the piano, with his back to them, and he was turning the pages of some music by Schumann. “You must lend me these, Basil,” he cried. “I want to learn them. They are perfectly charming.”
“That entirely depends on how you sit today, Dorian.”
“Oh, I am bored with sitting, and I don't want a portrait of myself,” answered the boy, turning quickly. When he caught sight of Lord Henry, his face went red for a moment. “I am sorry, Basil, I didn't know that you had anyone with you.”
“This is Lord Henry Wotton, Dorian, an old Oxford friend of mine. I have just been telling him what a good sitter you were, and now you have spoiled everything.”
“You have not spoiled my pleasure in meeting you, Mr. Gray,” said Lord Henry, stepping forward and offering his hand. “My aunt has often spoken to me about you. You are one of her favourites, and, I am afraid, one of her victims also.”
“I am in Lady Agatha's black books at present,” answered Dorian. “I promised to go to a club in Whitechapel with her last Tuesday, and I forgot all about it. I don't know what she will say to me. I am far too frightened to call.”
Lord Henry looked at him. Yes, he was certainly wonderfully handsome, with his curved red lips, honest blue eyes and gold hair. “Oh, don't worry about my aunt. You are one of her favourite people. And you are too charming to waste time working for poor people.”
Lord Henry sat down on the sofa and opened his cigarette box. The painter was busy mixing colours and getting his brushes ready. Suddenly, he looked at Lord Henry and said, “Harry, I want to finish this picture today. Would you think it very rude of me if I asked you to go away?”
Lord Henry smiled, and looked at Dorian Gray. “Shall I go, Mr. Gray?” he asked.
“Oh, please don't, Lord Henry. I see that Basil is in one of his difficult moods, and I hate it when he is difficult. And I want you to tell me why I should not help the poor people.”
“That would be very boring, Mr. Gray. But I certainly will not run away if you do not want me to. You don't really mind, Basil, do you? You have often told me that you liked your sitters to have some one to chat to.”
Hallward bit his lip. “If Dorian wishes it, of course you must stay.”
Lord Henry took up his hat and gloves. “No, I am afraid I must go. Good-bye, Mr. Gray. Come and see me some afternoon in Curzon Street. I am nearly always at home at five o'clock. Write to me when you are coming. I should be sorry to miss you.”
“Basil,” cried Dorian Gray, “if Lord Henry Wotton goes, I will go too. You never open your lips while you are painting, and it is horribly boring just standing here. Ask him to stay. I insist upon it.”
“All right, please stay, Harry. For Dorian and for me,” said Hallward, staring at his picture. “It is true that I never talk when I am working, and never listen either. It must be very boring for my sitters. Sit down again, Harry. And Dorian don't move about too much, or listen to what Lord Henry says. He has a very bad influence over all his friends, with the single exception of myself.”
Dorian Gray stood while Hallward finished his portrait. He liked what he had seen of Lord Henry. He was so unlike Basil. And he had such a beautiful voice. After a few moments he said to him, “Have you really a very bad influence, Lord Henry? As bad as Basil says?”
“There is no such thing as a good influence, Mr. Gray. All influence is immoral.”
“Why?”
“Because to influence someone is to give them your soul. Each person must have his own personality.”
“Just turn your head a little more to the right, Dorian, like a good boy,” said the painter. He was not listening to the conversation and only knew that there was a new look on the boy's face.
“And yet,” continued Lord Henry, in his low musical voice, “I believe that if one man lived his life fully and completely he could change the world. He would be a work of art greater than anything we have ever imagined. But the bravest man among us is afraid of himself. You, Mr. Gray, are very young but you have had passions that have made you afraid, dreams —”
“Stop!” cried Dorian Gray, “I don't know what to say. There is some answer to you, but I cannot find it. Don't speak. Let me think. Or, rather, let me try not to think.”
For nearly ten minutes he stood there with his lips open and his eyes strangely bright. The words that Basil's friend had spoken had touched his soul. Yes, there had been things in his boyhood that he had not understood. He understood them now.
With his smile, Lord Henry watched him. He knew the exact moment when to say nothing. He was surprised at the sudden effect of his words on the boy. How fascinating the boy was!
Hallward continued painting and did not notice that the others were silent.
“Basil, I am tired of standing,” cried Dorian Gray suddenly. “I must go out and sit in the garden. The air is stifling here.”
“My dear fellow, I am so sorry. When I am painting, I can't think of anything else. But you never sat better. You were perfectly still. And I have caught the effect I wanted. I don't know what Harry has been saying to you, but there is a wonderful bright look in your eyes. I suppose he has been flattering you. You mustn't believe a word that he says.”
“He has certainly not been flattering me. Perhaps that is the reason that I don't believe anything he has told me.”
“You know you believe it all,” said Lord Henry, looking at him with his dreamy eyes. “I will go out to the garden with you. It is horribly hot in the studio. Basil, let us have something iced to drink, something with strawberries in it.”
“Don't keep Dorian too long,” said the painter. “This is going to be my masterpiece.”
Lord Henry went out to the garden, and found Dorian Gray holding a flower to his face. He came close to him, and put his hand on his shoulder.
Dorian Gray frowned and turned his head away. He liked the tall young man who was standing by him. His dark, romantic face interested him. There was something in his low, musical voice that was fascinating. But he felt a little afraid. Why was this stranger having a strong influence on him like this? He had known Basil Hallward for months, but the friendship between them had not changed him. Suddenly someone had come into his life and turned it upside down. Someone who seemed to have the key to the mystery of life itself.
And yet, what was there to be afraid of? He was not a schoolboy or a girl. It was silly to be afraid.
“Let us go and sit out of the sun. I don't want you to be burnt by the sun.”
“What does that matter?” cried Dorian Gray, laughing as he sat down on the seat at the end of the garden.
“It should matter very much to you, Mr. Gray.”
“Why?”
“Because you are young, and youth is the best thing in the world.”
“I don't feel that, Lord Henry.”
“No, you don't feel it now. Some day when you are old and ugly you will feel it terribly. Now, wherever you go, you charm the world. Will it always be so? You have a wonderfully beautiful face, Mr. Gray.”
“I don't think.”
“Don't frown. It is true. The gods have been good to you. But what the gods give they quickly take away. You have only a few years in which to really live, perfectly and fully. Live your life now, while you are still young!”
Suddenly the painter appeared at the door and waved at them to come in. They turned to each other and smiled.
“I am waiting,” he cried. “Do come in. The light is quite perfect, and you can bring your drinks.”
They got up and walked towards the house together.
“You are glad you have met me, Mr. Gray,” said Lord Henry, looking at him.
“Yes, I am glad now. I wonder whether I will always be glad.”
“Always! That is a terrible word. Women are so fond of using it.”
After about a quarter of an hour Hallward stopped painting. He stood back and looked at the portrait for a few moments. Then he bent down and signed his name in red paint on the bottom left-hand corner.
“It is finished,” he cried. “And you have sat splendidly to-day. I am awfully obliged to you.”
Lord Henry came over and examined the picture. It was certainly a wonderful work of art.
“My dear man,” he said. “It is the best portrait of our time. Mr. Gray, come over and look at yourself.”
Dorian walked across to look at the painting. When he saw it his cheeks went red with pleasure. He felt that he recognized his own beauty for the first time. But then he remembered what Lord Henry had said. His beauty would only be there for a few years. One day he would be old and ugly.
“Don't you like it?” cried Hallward, not understanding why the boy was silent.
“Of course he likes it,” said Lord Henry. “Who wouldn't like it? It is one of the greatest paintings in modern art. I will give you anything you like to ask for it. I must have it.”
“It is not my property, Harry.”
“Whose is it?”
“Dorian's, of course,” answered the painter.
“He is a very lucky fellow.”
“How sad it is!” said Dorian Gray, who was still staring at his own portrait. “I will grow old and horrible. But this painting will always stay young. It will never be older than this day in June… If only it were the other way!”
“What do you mean?” asked Hallward.
“If I could stay young and the picture grow old! For that – for that – I would give everything! Yes, there is nothing in the whole world I would not give! I would give my soul for that!”
“I don't think you would like that, Basil!” cried Lord Henry, laughing.
“I certainly would not, Harry,” said Hallward.
Dorian Gray turned and looked at him. “You like your art better than your friends. I am no more to you than a green bronze figure.”
The painter stared in amazement. It was so unlike Dorian to speak like that. What had happened? He seemed quite angry. His face was flushed and his cheeks burning.
“You will always like this painting. But how long will you like me? Until I start getting old. Lord Henry Wotton is perfectly right. When I lose my beauty, I will lose everything. I shall kill myself before I get old.”
Hallward turned white, and caught his hand. “Dorian! Dorian!” he cried. “Don't talk like that, I have never had a friend like you, and I will never have another. How can you be jealous of a painting? You are more beautiful than any work of art.”
“I am jealous of everything whose beauty does not die. I am jealous of the portrait you have painted of me. Why should it keep what I must lose?” Hot tears came into his eyes as he threw himself on the sofa.
“You did this, Harry,” said the painter, angrily.
Lord Henry shook his head. “It is the real Dorian Gray – that is all.”
“Harry, I can't argue with two of my best friends at once. Between you both you have made me hate the best piece of work I have ever done. What is it but canvas and colour? I will destroy it.”
Dorian Gray watched as Hallward walked over to the painting-table and picked up a knife. The boy jumped from the sofa, tore the knife from Hallward's hand and threw it across the room. “Don't, Basil, don't!” he cried. “It would be murder!”
“I am glad that you appreciate my work at last, Dorian,” said the painter coldly. “I never thought you would.”
“Appreciate it? I am in love with it, Basil. It is part of myself. I feel that.”
“What silly people you are, both of you!” said Lord Henry. “I don't like scenes, except on the stage. Lets forget about the painting for one night and go to the theatre.”
“I would like to come to the theatre with you, Lord Henry.”
“And you will come too, won't you, Basil?”
“I can't,” said Hallward. “I have too much work to do.”
“Well, you and I will go together, Mr. Gray.”
The painter bit his lip and walked over to the picture.



Глава 2
Когда они вошли, то увидели Дориана Грея. Он сидел за роялем, повернувшись к ним спиной, и переворачивал страницы произведений Шумана.
– Вы должны одолжить это мне, Бэзил, – воскликнул он. – Я хочу это разучить. Это совершенно очаровательно.
– Это зависит от того, как вы будете сегодня позировать, Дориан.
– О, я скучаю, позируя, и мне не нужен мой портрет, – ответил юноша, быстро оборачиваясь.
Когда он заметил лорда Генри, его лицо на мгновение покраснело.
– Извините, Бэзил, я не знал, что у вас кто-то есть.
– Это лорд Уоттон, Дориан, мой старый товарищ по Оксфордскому университету. Я только что говорил ему, что вы превосходно позируете, а теперь вы всё испортили.
– Вы не испортили моего удовольствия познакомиться с вами, мистер Грей, – сказал лорд Генри, выходя вперёд и протягивая руку. – Моя тётя часто говорила мне о вас. Вы – один из её любимчиков и, боюсь, также одна из её жертв.
– Теперь я у леди Агаты на плохом счету, – ответил Дориан. – Я обещал в прошлый вторник пойти в клуб в Уайтчепеле – и совершенно забыл об этом. Я не знаю, что она скажет мне. Я слишком боюсь показаться ей на глаза.
Лорд Генри посмотрел на него. Да, он был, конечно, удивительно красив, с его изогнутыми красными губами, честными голубыми глазами и золотистыми волосами.
– О, не волнуйтесь о моей тёте. Вы – один из её любимчиков. И вы слишком очаровательны, чтобы понапрасну тратить время, работая ради бедняков.
Лорд Генри сел на диван и открыл свой портсигар. Художник был занят смешиванием цветов и подготовкой кистей. Внезапно он посмотрел на лорда Генри и сказал:
– Гарри, я хочу закончить этот портрет сегодня. Ты не сочтёшь за грубость, если я попрошу тебя уйти?
Лорд Генри улыбнулся и посмотрел на Дориана Грея.
– Мне уйти, мистер Грей? – спросил он.
– О, пожалуйста, не уходите, лорд Генри. Я вижу, что Бэзил в дурном настроении, а я терпеть не могу, когда он сердится. И я хочу, чтобы вы сказали мне, почему я не должен помогать бедным людям.
– Это было бы очень скучно, мистер Грей. Но я, конечно, не уйду, если вы этого не хотите. Ты ведь не возражаешь, Бэзил, не так ли? Ты часто говорил мне, что тебе нравится, когда у твоих моделей есть кто-то, с кем они могут поболтать.
Холлуорд закусил губу.
– Если Дориан так хочет, то, конечно, оставайся.
Лорд Генри взял шляпу и перчатки.
– Нет, боюсь, я должен уйти. До свидания, мистер Грей. Навестите меня как-нибудь на Керзон-стрит. Я почти всегда дома в пять часов. Напишите мне, когда вы придёте. Будет обидно, если вы меня не застанете.
– Бэзил, – воскликнул Дориан Грей, – если лорд Уоттон уйдёт, то я тоже уйду. Вы никогда рта не раскрываете, когда работаете, а стоять здесь ужасно скучно. Попросите, чтобы он остался. Я настаиваю на этом.
– Хорошо, пожалуйста, останься, Гарри. Ради Дориана и меня, – сказал Холлуорд, смотря на портрет. – Это правда, что я никогда не разговариваю во время работы и никогда не слушаю. Это должно быть очень скучно для моих натурщиков. Садись, Гарри. А вы, Дориан, поменьше вертитесь и не особо слушайте то, что говорит лорд Генри. Он оказывает очень плохое влияние на всех своих друзей, я здесь – единственное исключение.
Дориан Грей встал, а Холлуорд заканчивал его портрет. Ему понравилось знакомство с лордом Генри. Он был так не похож на Бэзила. И у него такой красивый голос. Через некоторое время он сказал ему:
– Вы действительно оказываете очень плохое влияние, лорд Генри? Столь плохое, как говорит Бэзил?
– Нет такой вещи как хорошее влияние, мистер Грей. Всякое влияние является безнравственным.
– Почему?
– Потому что влиять на кого-то – это отдавать им свою душу. У каждого человека должна быть своя собственная индивидуальность.
– Поверните голову немного направо, Дориан, будьте хорошим мальчиком, – сказал художник.
Он не слушал беседу и подметил только на лице юноши новое выражение.
– И всё же, – продолжал лорд Генри своим низким певучим голосом, – я полагаю, что если бы каждый человек жил полной жизнью, он смог бы изменить мир. Он стал бы произведением искусства, более значимым, чем всё то, что мы когда-либо представляли себе. Но и самый храбрый человек боится себя. Вы, мистер Грей, очень молоды, но и у вас были страсти, которые напугали вас, мечты…
– Остановитесь! – крикнул Дориан Грей, – я не знаю, что сказать. Есть что ответить вам, но я не могу это нащупать. Не говорите ничего. Дайте мне подумать. Или, скорее, дайте мне попытаться не думать.
В течение почти десяти минут он стоял с раскрытым ртом и странным блеском в глазах. То, что произнёс друг Бэзила, затронуло его душу. Да, в его детстве были вещи, которые он не понимал. Он понял их теперь.
Лорд Генри с улыбкой наблюдал за ним. Он знал, когда не нужно ничего говорить. Он был удивлён неожиданным эффектом, который произвели на юношу его слова. Настолько тот был очарователен!
Холлуорд продолжал рисовать и не замечал, что другие замолчали.
– Бэзил, я устал стоять, – вдруг воскликнул Дориан Грей. – Я должен выйти и посидеть в саду. Здесь душно.
– Мой дорогой друг, мне так жаль. Когда я пишу, я не могу думать ни о чём больше. Но вы никогда не позировали лучше. Вы были совершенно спокойны. И я поймал выражение, которое хотел. Я не знаю, что говорил вам Гарри, но в ваших глазах замечательный яркий блеск. Предполагаю, что он польстил вам. Вы не должны верить тому, что он говорит.
– Он, конечно, не льстил мне. Возможно, именно поэтому я не верю ни слову из того, что он мне сказал.
– Ну уж нет, вы всему этому верите, – сказал лорд Генри, смотря на него своими томными глазами. – Я выйду с вами в сад. В студии ужасно жарко. Бэзил, дай нам выпить чего-нибудь холодного, чего-нибудь с земляникой.
– Не задерживай Дориана надолго, – сказал художник. – Это будет моим шедевром.
Лорд Генри вышел в сад и нашёл Дориана Грея, прижимавшего к лицу цветок. Он подошёл к нему поближе и положил ему руку на плечо.
Дориан Грей нахмурился и отвернул голову. Ему нравился высокий молодой человек, стоявший рядом с ним. Его смуглое, романтичное лицо заинтересовало Дориана. В его низком, мелодичном голосе было нечто очаровательное. Но он чувствовал себя немного испуганным. Почему этот незнакомец оказывал на него такое сильное влияние? Он в течение многих месяцев знал Бэзила Холлуорда, но их дружба никак не изменила его. Вдруг кто-то вошёл в его жизнь и перевернул её вверх ногами. Кто-то, у кого, казалось, есть ключ к самой тайне жизни.
И всё же: чего здесь бояться? Он не школьник и не девочка. Бояться было глупо.
– Давайте сядем в тени. Я не хочу, чтобы солнце вас спалило.
– Какое это имеет значение? – смеясь, воскликнул Дориан Грей, садясь на скамейку в конце сада.
– Это должно иметь для вас очень большое значение, мистер Грей.
– Почему?
– Потому что вы молоды, а молодость – лучшая вещь в мире.
– Я этого не чувствую, лорд Генри.
– Нет, вы не чувствуете этого сейчас. Однажды, когда вы будете старым и уродливым, вы почувствуете, что это ужасно. Сейчас же, куда бы вы ни пошли, вы очаровываете мир. Всегда ли так будет? У вас чудесное красивое лицо, мистер Грей.
– Не думаю.
– Не хмурьтесь. Это правда. Боги относились к вам хорошо. Но боги скоро отнимают то, что дают. У вас есть лишь несколько лет, чтобы действительно пожить, радостно и полно. Живите своей жизнью сейчас, пока вы ещё молоды!
Вдруг в дверях появился художник и махнул им, чтобы они шли в дом. Они повернулись друг к другу и улыбнулись.
– Я жду, – прокричал он. – Входите же. Свет сейчас прекрасен, и вы можете захватить свои напитки.
Они встали и вместе пошли к дому.
– Вы рады, что встретили меня, мистер Грей, – сказал лорд Генри, смотря на него.
– Да, сейчас я рад. Интересно, буду ли я радоваться всегда.
– Всегда! Это ужасное слово. Женщины так любят им пользоваться.
Примерно через четверть часа Холлуорд прекратил работать. Он отошёл назад и в течение нескольких минут смотрел на портрет. Потом он наклонился и красной краской в левом нижнем углу написал своё имя.
– Всё закончено, – воскликнул он. – И вы сегодня блестяще позировали. Я вам премного обязан.
Лорд Генри подошёл поближе и исследовал картину. Это было, конечно, замечательное произведение искусства.
– Мой дорогой, – сказал он. – Это лучший портрет нашего времени. Мистер Грей, подойдите и посмотрите на себя.
Дориан подошёл посмотреть на портрет. Когда он увидел его, его щёки раскраснелись от удовольствия. Он чувствовал, что впервые признает свою собственную красоту. Но потом он вспомнил то, что сказал лорд Генри. Его красота оставалась бы только в течение нескольких лет. Однажды он станет старым и уродливым.
– Вам не нравится? – воскликнул Холлуорд, не понимая, почему юноша молчит.
– Конечно же, ему нравится, – сказал лорд Генри. – Кому бы такое не понравилось? Это одна из самых грандиозных картин в современном искусстве. Я дам вам всё, что попросите. Я должен заполучить её.
– Она мне не принадлежит, Гарри.
– А кому тогда?
– Дориану, конечно, – ответил художник.
– Он – счастливец.
– Как это грустно! – сказал Дориан Грей, который ещё смотрел на свой собственный портрет. – Я буду становиться старым и противным. Но этот портрет всегда будет оставаться молодым. Он никогда не станет старше, чем в этот июньский день… Если бы всё было наоборот!
– Что вы имеете в виду? – спросил Холлуорд.
– Если бы я мог остаться молодым, а портрет бы старел! За это… за это… я отдал бы всё за это! Да, во всём мире нет ничего, чего бы я не отдал! Я отдал бы за это свою душу!
– Не думаю, что тебе бы это понравилось, Бэзил, – воскликнул, смеясь, лорд Генри.
– Конечно, нет, Гарри, – сказал Холлуорд.

Дориан Грей повернулся и посмотрел на него.
– Вы любите своё искусство сильнее, чем друзей. Я для вас – не более чем зелёная бронзовая статуя.
Художник смотрел в изумлении. Было так необычно, что Дориан рассуждает подобным образом. Что случилось? Он казался довольно сердитым. Его лицо побледнело, щёки горели.
– Вам всегда будет нравиться этот портрет. Но как долго вы будете любить меня? Пока я не начну стареть. Лорд Уоттон совершенно прав. Когда я потеряю свою красоту, я потеряю всё. Я убью себя прежде, чем стану старым.
Холлуорд побледнел и схватил его руку.
– Дориан! Дориан! – прокричал он. – Не говорите так, у меня никогда не было такого друга, как вы, и никогда не будет. Как вы можете ревновать к живописи? Вы красивее любых произведений искусства.
– Я ревную ко всему, чья красота не умирает. Я ревную к портрету, который вы с меня нарисовали. Почему он будет хранить то, что я должен потерять?
Горячие слезы подступили к его глазам, когда он упал на диван.
– Это ты наделал, Гарри, – сердито сказал художник.
Лорд Генри покачал головой.
– Это просто настоящий Дориан Грей – вот и всё.
– Гарри, я не могу одновременно поссориться с двумя лучшими друзьями. Вы оба заставили меня возненавидеть лучшее произведение искусства, которое я когда-либо создавал. Ведь это только холст и краски. Я его уничтожу.
Дориан Грей смотрел, как Холлуорд подошёл к рабочему столу и взял нож. Юноша спрыгнул с дивана, вырвал из руки Холлуорда нож и бросил его через комнату.
– Не надо, Бэзил, не делайте этого! – крикнул он. – Это будет убийство!
– Я рад, что вы всё-таки цените мою работу, Дориан, – холодно сказал художник. – Я уже и не надеялся.
– Ценю её? Я люблю её, Бэзил. Это часть меня самого. Я это чувствую.
– Какие вы оба глупые! – сказал лорд Генри. – Мне не нравятся сцены, если они происходят не в театре. Давайте на один вечер забудем о живописи и пойдём в театр.
– Я хотел бы отправиться с вами в театр, лорд Генри.
– А вы пойдёте, Бэзил?
– Я не смогу, – сказал Холлуорд. – У меня слишком много работы.
– Хорошо, мы пойдем вдвоем, мистер Грей.
Художник закусил губу и шагнул к портрету.



Chapter 3


At half-past twelve next day Lord Henry Wotton strolled from Curzon Street over to the Albany to call on his uncle, Lord Fermor. His father had been our ambassador at Madrid, but had retired from the diplomatic service.
When Lord Henry entered the room, he found his uncle sitting in a rough shooting-coat and smoking. “Well, Harry,” said the old gentleman, “what brings you out so early? I thought you dandies never got up till two, and were not visible till five.”
“Pure family affection, I assure you, Uncle George. I want to get something out of you.”
“Money, I suppose,” said Lord Fermor. “Well, sit down and tell me all about it. Young people, nowadays, imagine that money is everything.”
“Yes,” murmured Lord Henry, settling his button-hole in his coat, “and when they grow older they know it. But I don't want money. What I want is information: not useful information, of course; useless information. Do you know Mr. Dorian Gray?”
“Mr. Dorian Gray? Who is he?” asked Lord Fermor.
“That is what I have come to learn, Uncle George. Or rather, I know who he is. He is the last Lord Kelso's grandson. His mother was a Devereux, Lady Margaret Devereux. I want you to tell me about his mother. What was she like? Whom did she marry? I am very much interested in Mr. Gray at present. I have only just met him.”
“Kelso's grandson!” echoed the old gentleman. “Kelso's grandson! Of course, I knew his mother intimately. She was a very beautiful girl, Margaret Devereux, but she married a penniless young fellow – a mere nobody, sir. Certainly I remember the whole thing as if it happened yesterday. Lady Margaret fell in love when she was very young. She ran away from home and married a soldier. But she did not have a happy life. The poor chap was killed in a duel, a few months after the marriage. Lord Kelso was very angry and never talked to Lady Margaret again. Dorian's father, the soldier, was killed before Dorian was born. Lady Margaret died before Dorian was a year old. So Dorian was an orphan. So she left a son, did she? I had forgotten that. What sort of boy is he? If he is like his mother, he must be a good-looking boy.”
“He is very good-looking,” said Lord Henry.
“He should have a lot of money waiting for him. Dorian is going to be very rich. Soon Dorian would be twenty-one. Then he would have all Lord Kelso's money,” continued the old man.
“And… his mother was very beautiful?” asked Lord Henry.
“Margaret Devereux was one of the loveliest creatures I ever saw, Harry. She could have married anybody she chose. She was romantic, though. By the way, Harry, talking about silly marriages, Dartmoor wants to marry an American? Ain't English girls good enough for him?”
“It is rather fashionable to marry Americans just now, Uncle George.”
“Is she pretty?”
“She behaves as if she was beautiful. Most American women do. It is the secret of their charm.”
“Why can't these American women stay in their own country? They are always telling us that it is the paradise for women.”
“It is. That is the reason why, like Eve, they are so excessively anxious to get out of it,” said Lord Henry. “Good-bye, Uncle George. Thanks for giving me the information I wanted. I always like to know everything about my new friends, and nothing about my old ones.”
“Where are you lunching, Harry?”
“At Aunt Agatha's. I have asked myself and Mr. Gray. He is her latest protege.”
“Tell your Aunt Agatha, Harry, not to bother me any more with her charity appeals. I am sick of them. Why, the good woman thinks that I have nothing to do but to write cheques for her.”

Lord Henry went out. It was a sad and romantic story. Now Harry was even more interested in Dorian Gray. Dorian Gray… How charming he had been at dinner the night before! Talking to him was like playing upon an exquisite violin. What a pity it was that such beauty was destined to fade!
Lord Henry smiled. Yes; he would try to dominate Dorian Gray – had already, indeed, half done so. There was something fascinating in this son of Love and Death.
Suddenly he stopped and glanced up at the houses. He found that he had passed his aunt's some distance, and, smiling to himself, turned back.
“Late as usual, Harry,” cried his aunt, shaking her head at him.
His neighbour was Mrs. Vandeleur, one of his aunt's oldest friends. Lord Henry began to talk. He felt that the eyes of Dorian Gray were fixed on him. He charmed his listeners, everybody listened to Harry. But Harry was not talking to everybody. He was talking to Dorian. Sometimes Dorian smiled, sometimes his eyes were wide open with surprise. Dorian listened to everything. Dorian Gray never took his gaze off him, but sat like one under a spell.
Dorian Gray spent every day of the next three weeks with Lord Henry. They had lunch together and went to parties. And Dorian was influenced by Lord Henry more and more. When Dorian was alone, he was always looking for pleasurable things to do.



Глава 3
На следующий день в половине первого лорд Уоттон прогуливался от Керзон-стрит к Олбени, чтобы навестить своего дядю, лорда Фермора. Его отец был нашим послом в Мадриде, но уволился с дипломатической службы.
Когда лорд Генри вошёл в комнату, он увидел, что дядя сидит в грубой охотничьей куртке и курит.
– Итак, Гарри, – сказал пожилой джентльмен, – что привело тебя так рано? Я думал, что вы, денди, никогда не просыпаетесь раньше двух и не выходите из дому до пяти часов.
– Чисто родственные связи, уверяю вас, дядюшка Джордж. Мне от вас кое-что нужно.
– Деньги, я полагаю, – сказал лорд Фермор. – Что ж, садись и расскажи мне, в чём дело. Сейчас молодые люди воображают, что деньги – это всё.
– Да, – пробормотал лорд Генри, поправляя петлицу на пальто; – и когда они становятся старше, то узнают это наверняка. Но мне не нужны деньги. Мне нужна информация: разумеется, не полезная информация; бесполезная информация. Вы знаете мистера Дориана Грея?
– Мистера Дориана Грея? Кто это? – спросил лорд Фермор.
– Вот это-то я и пришёл у вас узнать, дядя Джордж. Или, скорее, я знаю, кто он. Он – внук последнего лорда Келсо. Его матерью была Девере, леди Маргарет Девере. Я хочу, чтобы вы рассказали мне о его матери. Какой она была? За кого вышла замуж? Я сейчас очень интересуюсь мистером Греем. Я только что его встретил.
– Внук Келсо! – отозвался эхом старый джентльмен. – Внук Келсо! Конечно, я близко знал его мать. Она была очень красивой девушкой, Маргарет Девере, но она вышла замуж за бедного парня, полнейшее ничтожество, сэр. Конечно, я помню всё, как будто это случилось вчера. Леди Маргарет влюбилась, когда она была очень молодой. Она убежала из дома и вышла замуж за солдата. Но счастливой жизни у неё не было. Бедняга был убит на дуэли через несколько месяцев после свадьбы. Лорд Келсо был очень рассержен и больше никогда не разговаривал с леди Маргарет. Отец Дориана, солдат, был убит до рождения Дориана. Леди Маргарет умерла, когда Дориану ещё не исполнилось и года. Так Дориан стал сиротой. Так у неё остался сын, да? Я и забыл об этом. Каков этот юноша? Если он похож на свою мать, то должен быть красивым парнем.
– Он очень красив, – сказал лорд Генри.
– Он получит кучу денег. Дориан станет очень богатым. Скоро Дориану исполнится двадцать один. Тогда он наследует все деньги лорда Келсо, – продолжал старик.
– А… его мать была очень красивой? – спросил лорд Генри.
– Маргарет Девере была одним из самых прекрасных существ, которых я когда-либо видел, Гарри. Она могла выйти замуж за любого, кого бы ни выбрала. Однако она была романтичной. Между прочим, Гарри, к вопросу о глупых свадьбах: Дартмур хочет жениться на американке? Разве английские девушки для него недостаточно хороши?
– Сейчас жениться на американках довольно модно, дядя Джордж.
– Она хорошенькая?
– Она ведёт себя так, как будто она красавица. Так поступает большинство американских женщин. В этом секрет их очарования.
– Почему эти американские женщины не могут оставаться в своей собственной стране? Они всегда говорят нам, что там – рай для женщин.
– Так и есть. В этом и причина, почему они, подобно Еве, так стремятся выбраться оттуда, – сказал лорд Генри. – До свидания, дядя Джордж. Спасибо за сведения, которые я хотел получить. Мне всегда нравится всё знать о новых друзьях – и ничего о старых.
– Где ты обедаешь, Гарри?
– У тёти Агаты. Я напросился сам и позвал мистера Грея. Он – её последний протеже.
– Скажи своей тёте Агате, Гарри, чтобы она больше не беспокоила меня своими воззваниями о пожертвованиях. Я сыт ими по горло. Эта благородная женщина думает, что мне больше нечем заняться, как выписывать ей чеки.
Лорд Генри вышел. Это была грустная и романтичная история. Теперь Гарри ещё больше заинтересовался Дорианом Греем. Дориан Грей… Как обворожителен он был во время последнего ужина! Беседа с ним походила на игру на редкостной скрипке. Как жаль, что такой красоте суждено увянуть!
Лорд Генри улыбнулся. Да, он попытался подчинить себе Дориана Грея – и, действительно, уже наполовину преуспел в этом. Было нечто очаровательное в этом сыне любви и смерти.
Внезапно он остановился и посмотрел на здания. Он обнаружил, что проскочил дом своей тёти, и, улыбаясь сам себе, вернулся.
– Как всегда, опоздал, Гарри, – воскликнула тётя, укоризненно качая головой.
Его соседкой за столом была миссис Ванделер, одна из старейших тётиных подруг. Лорд Генри заговорил. Он чувствовал, что глаза Дориана Грея смотрят на него. Он очаровал своих слушателей, все внимали Гарри. Но Гарри говорил не со всеми. Он говорил с Дорианом. Иногда Дориан улыбался, иногда его глаза широко раскрывались от удивления. Дориан всему внимал. Дориан Грей ни разу не отвёл от него взгляда, но сидел, как заколдованный.
В течение следующих трёх недель Дориан Грей каждый день проводил с лордом Генри. Они вместе обедали и ходили на приёмы. И Дориан всё больше и больше подпадал под влияние лорда Генри. Когда Дориан оставался один, он всегда искал, как можно развлечься.



Chapter 4


One afternoon, a month later, Dorian Gray was sitting in a luxurious arm-chair, in the little library of Lord Henry's house in Mayfair. Lord Henry had not yet come in. He was always late, Dorian Gray was bored and once or twice he thought of going away.
At last he heard a step outside and the door opened. “How late you are, Harry!” he said. “I'm afraid it is not Harry, Mr. Gray. It is only his wife.”
He looked around quickly and got to his feet. “I am sorry, I thought —”
“I know you quite well by your photographs, I think my husband has got seventeen of them.”
“Not seventeen, Lady Henry?”
“Well, eighteen, then. And I saw you with him the other night at the theatre. But here is Harry!”
Lord Henry smiled at them both. “So sorry I am late, Dorian.”
“I am afraid I must go,” said Lady Henry. “Goodbye, Mr. Gray. Goodbye, Harry. You are eating out, I suppose? I am too. Perhaps I will see you later.”
“Perhaps, my dear,” said Lord Henry, shutting the door behind her. Then he lit a cigarette and threw himself down on the sofa.
“Never marry a woman with straw-coloured hair, Dorian,” he said.
“Why, Harry?”
“Because they are so sentimental.”
“But I like sentimental people.”
“Never marry at all, Dorian. Men marry because they are tired; women, because they are curious: both are disappointed.”
“I don't think I will marry, Harry. I am too much in love. I'm in love with the most beautiful girl.”
“Who are you in love with?” asked Lord Henry, after a pause.
“With an actress,” said Dorian Gray. His face became red.
“How ordinary.”
“You would not say that if you saw her, Harry.”
“Who is she?”
“Her name is Sibyl Vane.”
“I've never heard of her.”
“No one has. People will some day, though. She is a genius.”
“My dear boy, no woman is a genius. Women never have anything to say, but they say it charmingly.
“Ah! Harry, your views terrify me.”
“Never mind that. How long have you known her?”
“About three weeks.”
“And where did you meet her?”
“I will tell you, Harry, but you must not laugh. You mustn't laugh at me. I met her because of you.”
“Because of me?”
“Yes. You told me to find out about life. You told me to enjoy life – the good things and the evil things. For days after I met you I searched the streets for beauty. I walked around London. There was excitement and danger everywhere. I knew that something wonderful was going to happen. I walked around the East End until I found a dirty little theatre. I see you are laughing. It is horrible of you!”
“I am not laughing, Dorian. Go on with your story.”
“The play was Romeo and Juliet. Romeo was a fat, ugly old actor. But Juliet was a beautiful young actress. She was about seventeen years old. Her hair was dark brown. Her face was small and pale – like a little flower. Her eyes were large and dark blue. I fell in love with her immediately, Harry; she was the loveliest thing I had ever seen in my life. Why didn't you tell me about actresses?”
“Because everybody falls in love with actresses, Dorian,” said Lord Henry. “When did you meet her?”
“I went back the next night and the night after that. On the third evening I waited for her outside the theatre.”
“What was she like?”
“Sibyl? Oh, she was shy and gentle. There is something of a child about her. She said quite simply to me, 'You look more like a prince. I must call you Prince Charming.'”
“Miss Sibyl knows how to flatter you.”
“You don't understand her, Harry. She regarded me merely as a person in a play. She knows nothing of life. She lives with her mother. Sibyl is the only thing I care about.”
“That is the reason, I suppose, that you never have dinner with me now. I thought it might be something romantic.”
“My dear Harry, we eat together every day,” said Dorian.
“You always come very late.”
“Well, I have to see Sibyl play,” he cried.
“Can you have dinner with me tonight, Dorian?”
He shook his head. “Tonight she is Imogen,” he answered, “and tomorrow night she will be Juliet.”
“When is she Sibyl Vane?”
“Never.”
“I congratulate you.”
“How horrible you are! She is all the great heroines of the world in one. I love her, and I must make her love me. You, who know all the secrets of life, tell me how to charm Sibyl Vane to love me! I want to make Romeo jealous. I want you and Basil to come and watch her tomorrow night. You are certain to recognize that she is wonderful.”
“All right. Tomorrow evening. Will you see Basil before then? Or shall I write to him?”
“Dear Basil! I haven't seen him for a week. It is rather horrible of me as he sent me my portrait a few days ago. I love looking at it. Perhaps you should write to him. I don't want to see him alone. He says things that annoy me. He gives me good advice.”
Lord Henry smiled. “People are very fond of giving away advice they need themselves.”
“Oh, Basil is a good man, but I don't think he really understands about art and beauty. Since I have known you, Harry, I have discovered that.”
“Basil, my dear boy, puts everything that is charming in him into his work.”
“I must go now, Harry. My Juliet is waiting for me. Don't forget about tomorrow. Good-bye.”
As Dorian left the room, Lord Henry began to think about what he had just learned. Certainly few people had ever interested him so much as Dorian Gray. Yet the mad worship of this actress did not make him annoyed or jealous. He was pleased by it. It made the boy more interesting to study. Soul and body, body and soul – how mysterious they were! There was animalism in the soul, and the body had its moments of spirituality.
When he arrived home, about half past twelve o'clock, he saw a telegram lying on the hall table. He opened it and found it was from Dorian Gray. Dorian Gray was going to marry Sibyl Vane.



Глава 4
Однажды днем, месяц спустя, Дориан Грей сидел в роскошном кресле в небольшой библиотеке дома у лорда Генри на Мэйфер. Лорд Генри ещё не пришел. Он всегда опаздывал, Дориан Грей скучал и пару раз подумывал о том, чтобы уйти.
Наконец он услышал снаружи шаги, и дверь открылась.
– Как вы поздно, Гарри! – сказал он.
– Боюсь, что это не Гарри, мистер Грей. Это всего лишь его жена.
Он быстро оглянулся и вскочил на ноги.
– Простите, я подумал…
– Я довольно хорошо вас знаю по фотографиям, я думаю, что у моего мужа их семнадцать штук.
– Будто уж семнадцать, леди Генри?
– Хорошо, тогда восемнадцать. И я как-то видела вас с ним вечером в театре. А вот и Гарри!
Лорд Генри улыбнулся им обоим.
– Извините за опоздание, Дориан.
– Боюсь, что должна уйти, – сказала леди Генри. – До свидания, мистер Грей. До свидания, Гарри. Вы будете ужинать не дома, я предполагаю? Я тоже. Возможно, увидимся позже.
– Возможно, моя дорогая, – сказал лорд Генри, закрывая за ней дверь.
Потом он зажёг папиросу и опустился на диван.
– Никогда не женитесь на женщине с волосами соломенного цвета, Дориан, – сказал он.
– Почему, Гарри?
– Потому что они так сентиментальны.
– Но мне нравятся сентиментальные люди.
– Никогда вообще не женитесь, Дориан. Мужчины женятся, потому что они устали; женщины – потому что им любопытно; и те, и другие испытывают разочарование.
– Не думаю, что я женюсь, Гарри. Я слишком сильно влюблён. Я влюблён в самую красивую девушку.
– В кого вы влюблены? – спросил, помолчав, лорд Генри.
– В актрису, – сказал Дориан Грей.
Его лицо покраснело.
– Как банально.
– Вы бы так не говорили, если бы увидели её, Гарри.
– Кто она?
– Её имя Сибилла Вэйн.
– Никогда не слышал о ней.
– Никто не слышал. Но однажды люди услышат. Она – гений.
– Мой дорогой мальчик, женщины не бывают гениями. Женщинам вообще нечего сказать, но говорят они очаровательно.
– Ах! Гарри, ваши взгляды пугают меня.
– Неважно. Как долго вы её знаете?
– Приблизительно три недели.
– И где вы с ней встретились?
– Я скажу вам, Гарри, но вы не должны смеяться. Вы не должны смеяться надо мной. Я встретил её из-за вас.
– Из-за меня?
– Да. Вы сказали мне больше узнавать о жизни. Вы сказали мне, что надо наслаждаться жизнью – хорошим и дурным. В течение многих дней после того, как я встретил вас, я искал на улицах красоту. Я бродил по Лондону. Везде были волнения и опасности. Я знал, что произойдёт нечто примечательное. Я шел по Ист-Энду, пока не нашел маленький грязный театр. Я вижу, что вы смеетесь. Это ужасно!
– Я не смеюсь, Дориан. Продолжайте свою историю.
– Играли «Ромео и Джульетту». Ромео был старым толстым уродливым актёром. Но Джульетта была красивой молодой актрисой. Ей было приблизительно семнадцать лет. Её волосы были темно-каштановыми. Её лицо было маленьким и бледным, как маленький цветок. Её глаза были большими и тёмно-синими. Я немедленно влюбился в неё, Гарри; она была самым прекрасным созданием, которое я когда-либо видел в своей жизни. Почему вы не говорили мне об актрисах?
– Потому что все влюбляются в актрис, Дориан, – сказал Гарри. – Когда вы встретились с ней?
– Я пришёл туда снова на следующий вечер, а потом ещё раз. На третий вечер я ждал её перед театром.
– Какой она была?
– Сибилла? О, она была застенчива и нежна. В ней есть что-то от ребёнка. Она сказала мне очень просто: «Вы больше похожи на принца. Я должна звать вас Прекрасным Принцем».
– Мисс Сибилла знает, как польстить вам.
– Вы не понимаете её, Гарри. Для неё я всё равно что герой какой-нибудь пьесы. Она ничего не знает о жизни. Она живёт с матерью. Сибилла – единственная, до кого мне есть дело.
– Предполагаю, что по этой причине вы теперь со мной больше не обедаете. Я так и думал, что у вас какой-нибудь роман.
– Мой дорогой Гарри, мы обедаем вместе каждый день, – сказал Дориан.
– Вы всегда сильно опаздываете.
– Что ж, я должен видеть игру Сибиллы, – воскликнул он.
– Вы можете со мной сегодня вечером поужинать, Дориан?
Он покачал головой.
– Сегодня вечером она – Имоджена, – ответил он, – а завтра вечером она будет Джульеттой.
– Когда же она Сибилла Вэйн?
– Никогда.
– Поздравляю.
– Как вы несносны! В ней живут все великие героини мира. Я люблю её, и я должен заставить её полюбить меня. Вы, кто знает все тайны жизни, скажите, как очаровать Сибиллу Вэйн, как вынудить ей полюбить меня? Я хочу, чтобы Ромео ревновал. Я хочу, чтобы завтра вечером вы и Бэзил приехали и увидели её. Ничуть не сомневаюсь, что вы признаете её великолепной.
– Хорошо. Завтра вечером. Вы до этого времени увидите Бэзила? Или мне ему написать?
– Дорогой Бэзил! Я не видел его целую неделю. Это так ужасно с моей стороны, потому что он несколько дней назад послал мне мой портрет. Я люблю на него смотреть. Возможно, вам следует написать ему. Я не хочу видеться с ним наедине. Он говорит такое, что раздражает меня. Он даёт мне хорошие советы.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/oskar-uayld/portret-doriana-greya-the-picture-of-dorian-gray-71318731/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.