Биография Дональда Трампа
Биография Дональда Трампа
Чаласлав
Извилистый путь эксцентричного сына нью-йоркского девелопера от растраты наследства через образ кризисного эксперта к самым вершинам мировой политики
Чаласлав
Биография Дональда Трампа
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
СГОВОР С МОНСТРОМ
Ноябрь 2020
Это было злосчастное время, – век безумия, дни безверия, пора тьмы, зима отчаяния. Как в "Повести о двух городах" Диккенса, только без веры, надежды и света. В Соединенных Штатах царили беспорядок, хаос и неопределенность. Демократия висела на волоске. Нация была поляризована так, как не бывало ещё со времен Гражданской войны. Проведена черта: «за него» или "против".
И против было большинство. Для них он казался вульгарным клоуном, грубым женоненавистником, расистом и забиякой, руководимым замшелыми предрассудками… пока, конечно, дело не шло о его богатстве. Тут он превращался в кого угодно, от святоши до головореза и не останавливался ни перед чем. Он мог быть смехотворным, мог выглядеть мерзким, но ещё задолго до выборов стало ясно, что он гораздо опаснее, чем предполагалось. Его паясничество маскировало бескомпромиссную идеологию деспота, загипнотизировавшую около семидесяти миллионов американцев. Несмотря на то, что в разгар пандемии короновируса его антинаучная политика привела к гибели сотен тысяч человек, благодаря созданному протрамповскими пиар-компаниями и усиленной ложью правых [В политологической терминологии либеральное крыло демократического движения считается левым, а консервативное – правым. В двухпартийной американской системе, соответственно, левыми называются демократы, а правыми – республиканцы. Прим.перев.] СМИ культу личности, вину за это удалось отвести от фигуры господина президента. Впрочем, таковым он больше, к счастью, не является. Но даже проиграв, он не собирается сдаваться, твёрдо решив стать самодержцем Америки. Однако, зачем ему это?
Он, как и все, уже явно измотан. Переболев ковидом, на момент написания книги он держится лишь благодаря регулярно принимаемым стероидам. Хотя, конечно, ему, как главе государства, открыт доступ к таким лекарствам и услугам, которые не доступны большинству граждан. Тем более в тех условиях, куда он своими некомпетентными или даже зловредными действиями, загнал страну. Массово распространяется безработица параллельно росту числа силовиков и бюрократов. Нация недовольна, и недовольство это проявляется единственным доступным нации способом – мирными шествиями. Но он вывел на улицу федеральные войска, чтобы американские солдаты атаковали американских граждан на американской земле.
Устанавливаются вехи новой эры. Полиция убила Джорджа Флойда, Брионну Тейлор и других безоружных чернокожих мужчин и женщин. Нация правомерно отозвалась возмущенными демонстрациями, но белые расисты начали расстреливать протестующих – и в некоторых отныне, увы, провластных кругах это кощунственно восхваляется как героизм. Крайне правые ополченцы с автоматическим оружием разъезжали караванами по Западному побережью и водружали перед протестующими флаги Конфедерации. В Портленде, штат Орегон, началась стрельба – подростки применяли штурмовое оружие – с обещанием, что это только начало. Министерство юстиции объявило Нью-Йорк, Портленд и Сиэтл "анархистскими юрисдикциями", предворяя тем самым, казалось уже, объявление военного положения. Против левых сочинялись параноидальные теории заговора, в частности Кью-Анон. [QAnon – гипотеза об управлении США богачами, навязывающими гражданам либеральные ценности, чтобы им не мешали творить сатанинские ритуалы, например, связанные с маленькими детьми. Прим.перев.] Трамп призвал сторонников белого превосходства – Гордых мальчиков [Proud Boys – крайне правая, радикальная организация, состоящая только из мужчин, которая пропагандирует неофашизм и участвует в политическом насилии. Прим.перев.], как они себя называли – перейти в режим ожидания. Как будто он заранее знал, что проиграет выборы, и делал всё возможное, чтобы дискредитировать итоги подсчётов и остаться на своем посту как можно дольше, до однозначного выяснения результатов. И хотя Джо Байден явно казался победителем, но Дональд Трамп уже нагло заявлял о своей победе. С таким нерешительным противодействием захвату власти и нацией в подвешенном состоянии, одна мысль поражала ужасающей очевидностью: это действительно происходило с Америкой, и это не делало ее вновь великой.
Не смотря на проигранные выборы, Трамп не собирается уходить с политической арены. Нас ждут купленные им митинги, ложь купленных им СМИ, а также активная попытка вернуть ему очки рейтинга со стороны его единомышленников и сил, для которых пребывание его во главе США наиболее выгодно. Из-за продажности таблоидов и телеканалов, активности хакеров и манипулятивного характера соцсетей, незаметно превращающихся в сплошную рекламу, простым американцам трудно определить крупицы правды в новостном потоке. Ваша жизнь без всяких средств дополненной реальности превращается в виртуальность, когда вы круглые сутки находитесь в домашней самоизоляции, а вокруг транслируется, как выразился Финтан О`Тул в “Айриш Таймс” [The Irish Times – ирландская ежедневная газета. Прим.перев.], шоу ужасов Рокки Хоррора на репите.1
Страна превратилась в авторитарное государство, в котором Трамп дерзко экспропреировал власть, лишь бы повысить свои шансы на выборах. Обман стал новой нормой. Количество лживых утверждений Трампа в исследованиях “Проверки фактов” «Вашингтон Пост» [Washington Post – крупнейшая газета столицы США. Прим.перев.] перевалило за двадцать тысяч. И теперь это был не просто странный бред, но антинаучная политика, которая напрямую убила сотни тысяч американцев.2
Один за другим социальные институты и практики, которые американцы считали само собой разумеющимися: уважение к верховенству закона, свободные и справедливые выборы, Почтовая служба Соединенных Штатов, контроль Конгресса, надежная информация о здравоохранении перед лицом смертельной пандемии – были лишены финансирования, оболганы и дискредитированы так основательно, что о них едва ли можно сказать, что они еще существуют.
Это была война за душу Америки. И в основе всего этого лежали, казалось бы, простые вопросы, на которые никогда не было ответа. Действительно, во время президентской кампании почти отсутствовало какое-либо обсуждение того, кто вручил Трампу ключи от Белого дома – то есть обсуждение роли во всём этом России.
Даже самые стойкие республиканские сторонники Трампа были ошеломлены на саммите в Хельсинки в июле 2018 года, когда во время пресс-конференции он поклонился Путину и принял за чистую монету отрицание Владимиром Владимировичем того, что Россия вмешивалась в президентские выборы 2016 в США. Почему Трамп поднял американские спецслужбы, все семнадцать из них, на смех и встал на сторону Путина? Почему он вывел американские войска из Сирии – как того хотел Путин? Почему он сократил американское присутствие в Германии – как того хотел Путин? Почему Трамп ничего не сделал и не сказал, когда широко распространялась информация о том, что Россия предлагает щедрые вознаграждения афганским войскам за убийства американских солдат?
Как это понимать? У русских на него что-то есть? Может ли Дональд Трамп и в самом деле быть российским ставленником?
–
В статье New York Times, написанной за три месяца до выборов 2016 года, бывший директор Центрального разведывательного управления (ЦРУ, The Central Intelligence Agency, CIA) Майкл Морелл ответил на последний вопрос утвердительно, написав: “На языке разведчиков мы бы сказали, что г-н Путин завербовал г-на Трампа в качестве агента Российской Федерации”. 3
В январе 2017 года, незадолго до инаугурации Дональда Трампа, Майкл В. Хейден, бывший глава как ЦРУ, так и Агентства национальной безопасности (АНБ, National Security Agency, NSA), так же назвал г-на Трампа агентом Российской Федерации. Трамп нёс “явную и непосредственную опасность”4 для национальной безопасности Америки и был, по выражению Ленина, “полезным идиотом” – считается, что Ильич так называл наивных западных партнеров, которые были особенно восприимчивы к пропаганде и другим манипуляциям с сознанием. (Позже Хейден добавил: “Это, на самом деле, самое простое объяснение, которое я могу придумать.” 5)
В декабре 2017 года бывший директор национальной разведки (Director of National Intelligence, DNI) Джеймс Клэппер заявил, что Трамп, по сути, является разведывательным “активом” [в военной терминологии – лицо в организациях или странах, за которыми ведется слежка, либо предоставляющее информацию стороннему шпиону. Прим.перев.], обслуживающим президента России Владимира Путина. А в 2019 году бывший директор ЦРУ Джон Бреннан заявил, что Трамп “полностью находится в кармане Путина”, а на встрече с прессой добавил, что поведение Трампа можно назвать “изменой, которая заключается в том, чтобы предавать доверие, провоцировать и подстрекать врага, и я готов подписаться под этим утверждением”. Эти люди – профессионалы в области разведки и в области защиты Соединенных штатов Америки, их выводы основаны на фактической реальности, а не на изменчивых политических интересах.
Надо понимать, что в государственном аппарате, в риторике занимающих ответственные посты американцев, существуют этические границы, некие табу. По крайней мере существовали до президенства Трампа. Никто просто так не назовёт президента Соединенных Штатов российским агентом. И всё же, в той или иной форме, Бреннан, Клэппер, Хейден и Морелл сделали именно это.
Но почему-то эти экстраординарные утверждения – что президент Соединенных Штатов является агентом враждебной иностранной державы – не были восприняты достаточно серьёзно, чтобы, например, стать предметом дипломатического диалога. Как будто вся страна жила в фазе отрицания – даже после попытки импичмента Дональда Трампа. И даже после выборов.
Так что же было на самом деле?
–
Предположение о русском агенте в кресле Овального кабинета вызывает в памяти ассоциацию с «Маньчжурским кандидатом» – классическим фильмом 1962 года, изображающим контроль над разумом как средство коммунистов захватить власть в Штатах. Сегодня это, после развала Советсткого Союза и торжества, так сказать, демократических ценностей на его территории, негласно считается разновидностью паранойи, отвергающейся как сюжет безумных коспирологических теорий.
Но что, если вариант кошмарного сценария маньчжурского кандидата действительно имел место, не буквально, конечно, но в похожей форме и не с кем иным как с Дональдом Трампом в главной роли? Что, если Советы готовили Трампа в качестве агента, который сам в конечном итоге проложил себе путь в Белый дом? Что, если они давно присматривались к Трампу – не как к кому-то, кому суждено стать президентом, а как к одному из многих активов, которые они тщательно прорабатывали, – и внезапно сорвали куш? Что, если бы они без единого выстрела ввели в Овальный кабинет оперативника, совершив на виду у всех самое беспрецедентное нападение на американский суверенитет?
Этим вопросом изводил себя Гленн Карл (Glenn Carle), бывший сотрудник национальной разведки ЦРУ, примерно в январе 2016 года, за десять месяцев до президентских выборов. К тому времени Карл был глубоко встревожен различными связями, которые он видел между командой Трампа и русскими, но он не pyfk, с кем об этом можно было бы поговорить. Он прослужил двадцать три года в секретной службе, занимаясь европейскими (в-основном, балканскими) военно-политическими операциями, но теперь, выйдя в отставку и выращивая органические помидоры в Новой Англии, он больше не имел должности в Лэнгли, штаб-квартире Центрального разведывательного управления.
Несмотря на всю таинственность, окружающую ЦРУ, Карл жил в рациональном мире, основанном на эмпирической опыте, и ему было неприятно вдруг оказаться в положении параноика. Но его версия была настолько ошарашивающей, что никто не желал принимать ее всерьез. Естественным ответом было – это невозможно. Этого просто не может быть.
Стремясь предупредить власти, он связался с бывшим послом, с кем-то из комитета по надзору и с одним или двумя коллегами в агентстве. Те, кто больше не служил в правительстве, разделяли его тревогу, когда он давал оценку происходящему. Но из внутреннего круга никто ему не ответил.
Наконец, Карл поговорил с другим отставным сотрудником ЦРУ, который был значительно старше и имел больший опыт отношений с советской разведкой. И тот рассказал, что в конце 1960-х одно время были распространены архивные инспекции под условным названием «Сговор с монстром».
Этот так называемый "Сговор" был навязчивой идеей Джеймса Хесуса Энглтона (James Jesus Angleton), знаменитого бойца невидимого фронта, шефа контрразведки ЦРУ с 1954 по 1975 год. Энглтон своеобразно прославился своими почти анекдотичными поисками советского резидента в самых высших эшелонах власти США и на самых ответственных постах американской разведки.
В ходе своих изысканий Энглтон стал олицетворять мрачную нависающую над каждым фигуру бдительного "большого брата" из произведений американской культуры. Он стал безумным охотником за кротами времен холодной войны, фанатично ищущим настоящих или воображаемых шпионов, посаженных в сердце ЦРУ, и разоблачающим заговоры, направленные против правительства.
Мало кто сомневался в гениальности Энглтона, но, согласно статье 2011 года в журнале "Studies in Intelligence" [ежеквартальное научное издание по вопросам разведки. Прим.перев.], паранойя, которая была очевидной частью его теории, парализовала операции ЦРУ против Советов почти на два десятилетия, поскольку он “убедился, что КГБ проник в ЦРУ на самых высоких уровнях… Энглтон занял позицию полной убеждённости в том, что практически каждый крупный советский перебежчик или доброволец был априори провокацией КГБ”6. В разведывательных академиях Советского Союза студенты с удовольствием изучали и чтили Энглтона, потому что он так надолго парализовал ЦРУ. 7
Хотя ЦРУ потратило огромные ресурсы, чтобы докопаться до сути, в конце концов Энглтон, который умер в 1987 году, остался с пустыми руками. После десятилетий анализа его данных ЦРУ пришло к выводу, что его теории неосуществимы. Он ошибся.
"Сговор с монстром" все еще был больным местом для агентства даже пятьдесят лет спустя, а потому друг Карла предупредил его, что тот наступает на больную мозоль агентства. Тем не менее, всё же Карл уговорил его проверить новые данные. В конце концов, было бы удивительно, если бы русские не попытались внендрить агента как можно выше в американском правительстве независимо от смерти Энглтона. Находилось достаточно свидетельств того, что российская разведка сосредоточила огромное внимание на Трампе, членах его семьи и людях, имевших к нему доступ.
Друг Карла сделал несколько звонков и наконец перезвонил ему.
– «Да, – сказал он, – это вполне возможно.” 8
–
Так Дональд Трамп является российским агентом? Да. Но не по сценарию "Сговора", постулируемого Энглтоном.
Несмотря на то, что связи с КГБ Трамп установил более сорока лет назад, его высочайший пост в Белом доме – это всё-таки не просто результат одной спецоперации, пусть и необычайно тщательной и длительной. Всё гораздо сложнее.
– Когда люди начинают говорить о связях Трампа с КГБ или российской разведкой, некоторые ищут некий сверхсложный генеральный план, который был разработан десятилетия назад и, наконец, достиг кульминации с избранием Трампа президентом Соединенных Штатов”,– поделился со мной своими замечаниями Юрий Швец, бывший майор КГБ, переехавший в Соединенные Штаты и теперь живущий неподалеку от Вашингтона, округ Колумбия. – Нет, то, что произошло с Трампом, лучше всего можно рассматривать как серию последовательных и иногда не связанных между собой операций, осуществляемых различными ведомствами на протяжении более чем четырех десятилетий"
Согласно Швецу, стандартная практика советских служб (а затем и их преемников) заключалась в разработке активов и данных, которые, возможно, не имели бы немедленной отдачи, но могли бы иметь гораздо большую ценность через годы или даже десятилетия в будущем.
– Это большая разница между КГБ и некоторыми западными агентствами сети HUMINT [human intelligence – тайный человеческий интеллект – массив разведданных. Прим.перев.], – сказал мне Швец во время моего первого интервью в расширенной серии бесед, начавшихся осенью 2019 года. – КГБ очень терпелив. Он может работать над делом годами. Американцы хотят получить результат уже вчера или максимум сегодня; и в результате у них его нет. Они не понимают, что девять забеременевших одновременно женщин, не родят через месяц [Видимо, метафора принципа перехода количества в качество. Прим.перев.]. Каждый процесс должен созреть.”
–
Восхождение Дональда Трампа на пост президента США в 2016 году происходило не в вакууме – беспрецедентный захват исполнительной власти, далеко выходящий за рамки демократических норм, был осуществлён им, разумеется, не в одиночку.
Начиная с советской эпохи, КГБ и его преемники методично изучали различные компоненты американской политики и экономические силы, стоящие за ней – финансирование предвыборных кампаний, правовую систему, социальные сети, технологический сектор, лоббистов с К-Стрит [На магистрали K Street в Вашингтоне располагаются организации и адвокатсткие конторы, продвигающие законы, выгодные для их заказчиков – так называемое "лоббирование интересов". Прим.перев.], корпоративных юристов и индустрию недвижимости – и использовали каждую лазейку, которую могли найти. В конце концов, они начали подрывать один социальный институт за другим, специально разработанные для обеспечения принципа сдержек и противовесов ради защиты нашей демократии, включая наши выборы, нашу исполнительную власть, Министерство юстиции и разведывательный сектор.
И КГБ, как и его преемникам, стало прекрасно известно, что разведывательные операции должны проводиться в рамках процедурала, который, благодаря слабости правоприменения и самой природе контрразведки, дал русским большую свободу действий. Что уж говорить – в этой стране отмывание огромных сумм через анонимно приобретённую недвижимость может осуществляться практически без какого-либо риска. В этой стране можно брать деньги у российской разведки, устанавливать связи с их агентурой, по сути, самому быть агентом, не нарушая закона. Это страна, в которой русские могут запросто нанимать высокооплачиваемых адвокатов в качестве лоббистов, имеющих доступ к множеству важных секретов, и приобретать эти сведения во вполне законном порядке.
Давайте вспомним заголовки СМИ о судебных процессах над Полом Манафортом, Роджером Стоуном, Майклом Коэном и другими соратниками Трампа; о докладе Мюллера против Трампа; об импичменте Трампу и его подозрительном оправдании Сенатом, прошедшим за закрытыми дверями без единого свидетеля; о российских хакерах, вместе с WikiLeaks, повлиявших на падение рейтинга Хиллари Клинтон. Дело в том, что они так и рассматривались – как разрозненные, не связанные друг с другом события. Хотя невооружённым взглядом видно, что это звенья одной цепи, сковывающей воедино Россию и Трампа.
И если подумать о вышеупомянутых событиях как о единой разведывательной операции, а не как об отдельных преступлениях, – внезапно сорокалетнее взаимодействие окружения Трампа (и его самого) с десятками советских эмигрантов, российских мафиози, бизнесменов и тому подобных можно увидеть в совершенно ином свете. Не столько как серию проступков отдельных лиц, сколько как серию стандартизированных разведывательных операций, которые привели Трампа в лоно КГБ, где гэбисты проверили его на предмет возможности внедрения, затем скомпрометировали его посредством прибыльных схем отмывания денег, завоевали умелым подхалимажем, перспективами "Московского проекта", нью-йорской Trump Tower, экстравагантными хорошо оплачиваемыми франчайзинговыми проектами и многим другим. Сотни статей были написаны о связях Трампа с такими олигархами, как Арас Агаларов и его сын Эмин, которые продвигали принадлежащий Трампу конкурс «Мисс Вселенная» в Москве в 2013 году; о менеджере кампании Поле Манафорте, который получил 75 миллионов долларов от пропутинских олигархов и чей главный помощник Константин Килимник был оперативником российской военной разведки; о чрезвычайно прибыльных сделках Трампа с Bayrock Group, девелоперской фирмой, управляемой советскими эмигрантами и о гораздо гораздо большем.
Во время избирательного цикла 2016 года ФСБ нашла множество способов подорвать американские выборы, не нарушая закон. Например, не было ничего противозаконного в том, что натурализованные [не родившиеся в США. Прим.перев.] американские граждане, такие как олигарх-миллиардер Лен Блаватник, уроженец Одессы, например, и, соответственно, их бизнес-проекты вносили миллионы в Фонд лидерства Республиканской партии Митча Макконнелла в Сенате и в Комитет избирательной кампании республиканцев, как тот сделал в 2016 году.
Кроме того, ключевые контакты между российской разведкой и командой Трампа происходили на виду, не привлекая излишнего внимания – как это произошло в апреле 2016 года на крупном внешнеполитическом мероприятии в вашингтонском отеле Mayflower, организованном Центром национальных интересов (CNI) – консервативным аналитическим центром внешней политики во главе с Дмитрием Саймсом (Dimitri K. Simes), который работал неофициальным советником по внешней политике кампании Трампа.
Саймс (Дмиитрий Константиинович Сиимис), родившийся в России, был советником Ричарда Никсона по внешней политике и занимал престижные посты в различных университетах и аналитических центрах: Колумбийском университете, Школе передовых международных исследований имени Пола С. Нитце при Университете Джона Хопкинса, Калифорнийском университете в Беркли и Фонде Карнеги за мир между народами, а также возглавлял CNI и издавал раз в два месяца журнал the National Interest.
В докладе Мюллера был сделан вывод, что Саймс не работал на Кремль, но в нем отмечалось, что Саймс и CNI имели “много контактов с нынешними и бывшими российскими правительственными чиновниками.” Майкл Карпентер (Michael Carpenter), управляющий директор Центра дипломатии и глобального взаимодействия имени Пенна Байдена и советник по внешней политике вице-президента Джо Байдена по России, не без иронии сказал мне: “Повестка дня [то есть Саймс] кристально прозрачна – он полностью прокремлевский и всегда им был.” 9
Другие пошли дальше и описали Саймса как “агента Кремля, внедренного в американскую политическую элиту”, как это сделал Юрий Фельштинский в статье 2018 года на украинском сайте Gordon.10
Фельштинский сообщил, что Саймс через CNI организовывал встречи высокопоставленных чиновников Федеральной резервной системы и Министерства финансов США с Марией Бутиной, которая позже была арестована по обвинению в шпионаже и признала себя виновной в преступном сговоре с целью влияния на политику США. Фельштинский является соавтором – вместе с Александром Литвиненко, подполковником ФСБ, погибшим от отравления радиактивным полонием – книги «ФСБ взрывает Россию» о том, какой ценой аппарат госбезопасности захватил в девяностых/начале двухтысячных власть в РФ.
Связи Саймса с его Родиной уходят корнями в советские времена, и когда Путин пришел к власти, он не стал хитнрить и сделался искренним его сторонником. В Politico Бен Смит писал, что к 2011 году Саймс поставил в неловкое положение финансируемый Фондом семьи Ричарда Никсона CNI, напав на сенатора Джона Маккейна за осуждение вторжения России в Грузию.11
В том же духе и Юрий Швец рассказывал мне, что, в бытность еще своей работы в КГБ, он пересекся с Саймсом в пресс-центре Министерства иностранных дел в Москве и захотел завербовать его.
– Я заметил, что Саймс всегда один, – сказал Швец. – Ни американцы с ним не разговаривали, ни русские рядом не ошивались.
Швец обсудил этот вопрос со своим начальником, который решил проверить того в штабе.
– А на следующий день он звонит мне и говорит: «расслабься, он уже”. То есть не было никакой необходимости вербовать Саймса, потому что он и так был связным гэбистов.
Точно так же в интервью с исследователем Ольгой Лаутман (Olga Lautman) генерал Олег Калугин, бывший начальник контрразведки КГБ, вспоминал, как столкнулся с Саймсом на мероприятии в Вашингтоне после того, как Калугин иммигрировал в Штаты в 1995 году.
Калугин заметил, что Саймс избегал его почти весь вечер, но, так как они раньше общались, Калугин всё же подошел к Саймсу и был потрясен услышанным.
– Предатель, – зло бросил Саймс Калугину.
– Уйдя из КГБ, – пояснил Ольге Калугин. – в его глазах я совершил измену.
Когда Дональд Трамп появился в отеле «Мэйфлауэр», чтобы представить свою первую официальную презентацию, СМИ изобразили это событие именно как то, что кандидат в президенты от Республиканской партии озвучивает свои внешнеполитические цели. Но на деле это событие было организовано Саймсом, который, согласно отчетам Швеца, Калугина и Фельштинского, работал на русскую разведку. Согласно документам, опубликованным Сенатским комитетом по разведке в августе 2020 года, Саймс свидетельствовал перед Сенатом, что именно здесь он впервые представил Дональда Трампа послу России в США Сергею Кисляку.
Так это и работает. Пресса освещала это событие как нечто совершенно нормальное. Все смотрелось совершенно невинно. Тем не менее, российская разведка, по сути, аннексировала внешнюю политику Трампа у всех на виду, и никто этого не заметил.
Ни Саймс, который впоследствии переехал в Москву, ни Центр национальных интересов не ответили на мои телефонные звонки.
В аналогичном ключе не было ничего противозаконного и в том, что сын президента – Дональд Трамп-младший – получил гонорар в размере 50 000 долларов, как сообщила The Wall Street Journal, чтобы выступить с речью в отеле Ritz в Париже 11 октября 2016 года, всего за месяц до выборов, спонсируемых Центром политических и иностранных дел (CPFA) и французским аналитическим центром.12
Но деятельность Дональда-младшего приобретает другой оттенок, если учесть, что CPFA “была оценена французской разведкой как подставная организация и инструмент влияния российских спецслужб для продвижения российской политики на Ближнем Востоке”, как сказал мне бывший сотрудник ЦРУ Гленн Карл.
Гонорар Трампу-младшему выплатили соучредитель CPFA Фабьен Боссарт (Fabien Bossard), который выдвинул кандидатуру Владимира Путина на соискание Нобелевской премии мира, и его жена Ранда Кассис (Randa Kassis), бывшая модель из Сирии, поддержавшая режим Башара Асада и российскую интервенцию в войне с сирийской аппозицией.
И Боссарт, и Кассис “открыто связаны с русскими, – сказал ABC News Рено Жирар (Renaud Girard), французский журналист, выступавший в качестве ведущего. – Они вообще этого не скрывают»” 13 ABC цитирует французские новостные репортажи, описывающие Ранду Кассис как активистку сирийского происхождения, которая регулярно встречалась с высокопоставленными кремлевскими чиновниками, ищущими в ее лице поддержки России.
По данным "the Wall Street Journal", Кассис призналась, что убеждала Дональда Трампа-младшего, как важно сотрудничать с Россией на Ближнем Востоке.
– Мы должны быть реалистами. Кто находится на земле в Сирии? Не США, и не Франция, – объяснила она. – Без участия России у нас не может быть решения сирийского вопроса.14
Сразу же после разговора с ним она вылетела в Москву, где встретилась с министром иностранных дел Сергеем Лавровым, с которым, как сообщила "The Guardian", она тесно дружит.15 Вскоре после этого Министерство иностранных дел выступило с заявлениями по поводу речи Дональда-младшего. Как объяснила Кассис в своем посте в Facebook: “Мне удалось передать Трампу через переговоры с его сыном идею о том, как мы можем сотрудничать вместе, чтобы достичь соглашения между Россией и Соединенными Штатами по Сирии.”
– То, что МИД России повторяет политическую линию, которую российская разведка проводит в таких якобы откровенных событиях, как парижский ужин, соответствует классическому образцу внушения дезинформации,– сказал мне Гленн Карл, – Неразлучная парочка: агенты влияния и дипломатическая пропаганда.”
Он добавил, что с точки зрения национальной безопасности одной парижской встречи “было бы достаточно, чтобы Дон-младший стал человеком, которому вы никогда не сможете доверять. Теперь его никоим образом нельзя допускать к разведывательной службе".
– Это не делает Трампа-младшего шпионом, – сказал он. – Но в глазах офицера разведки такая эксплуатация, ещё и периодически повторяющаяся, делает эту семейку де-факто агентами российской разведки, независимо от того, во что сам объект верит.
Карл сделал одно очень важное наблюдение: в криминальном мире ты невиновен, если вина не доказана, но в разведке схема другая.
Использование подобных юридических лазеек было ключевым принципом работы КГ, поэтому, когда дело дошло до отмывания миллиардов долларов через недвижимость, слабость правовой системы позволила покупателям сохранить свою анонимность. Это, в свою очередь, давало наёмникам, таким как Дональд Трамп, право говорить, что они понятия не имеют, кто их партнёры на самом деле и как они заработали свои деньги. И если Трамп не знал, что средства, о которых идет речь, были незаконными, то он и не виновен. Да, всё настолько просто.
–
Можно было бы подумать, что сомнений в связях Трампа с Россией уже ни у кого не может возникнуть. Ведь скандал Трамп/Россия начал разворачиваться почти сразу после его инаугурации. Действительно, менее чем через месяц после того, как Трамп стал президентом, 13 февраля 2017 года, он подозрительнейшим образом избавился от советника по национальной безопасности Майкла Флинна (Michael Thomas Flynn) за якобы ложь о его связях с русскими. Уже на следующий день Трамп призвал директора ФБР (The Federal Bureau of Investigation, FBI) Джеймса Коми (James Brien Comey) не расследовать дело Флинна. 16
– Я думаю не стоит раздувать скандала из горячности Флинна. Он хороший парень. Я надеюсь, что вы сможете спустить все на тормозах, – сказал Трамп Коми.
Согласно Докладу Мюллера (Расследованию российского вмешательства в выборы 2016 и наличия связей между соратниками Трампа и российскими должностными лицами, проведённое специальным прокурором Робертом Мюллером с мая 2017 по март 2019 года. Прим.перев.), “обстоятельства разговора показывают, что президент просил Коми закрыть расследование ФБР в отношении Флинна.”
Но Коми отказался выполнять приказ президента – что нарушило невидимый брандмауэр между исполнительной властью и ФБР, – поэтому 9 мая 2017 года Трамп уволил и его, а затем заявил всему миру, что вся эта история с "Трамп/Россия" была мистификацией. Как он объяснил Лестеру Холту на NBC всего два дня спустя: “Я набивал себе очки перед выборами, но теперь могу откровенно сказать, что эта история с Россией – выдумка чистой воды».
Однако 10 мая, на следующий день после увольнения Коми, Трамп уже позаботился о том, чтобы его российские друзья были счастливы, и встретился в частном порядке в Овальном кабинете с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым и послом США Сергеем Кисляком. Как отмечает The Washington Post, несмотря на то, что эта необычная встреча с двумя высокопоставленными российскими чиновниками состоялась в резиденции вершины американской исполнительной власти, никаких американских репортеров или фотографов приглашено не было.17 Единственным присутствующим журналистом был фотограф официального российского информационного агентства ТАСС. Президент Трамп решил не пускать американские СМИ, потому что, по его словам, они сообщали “фальшивые новости”, и вместо этого пригласил российские прогосударственные СМИ – фактически то самое издание, чьи репортеры, такие как Юрий Швец, часто выполняли двойную работу в качестве разведчиков, пока пребывали в США.
Присутствие Кисляка было необычным еще и потому, что посол был ключевой фигурой в расследовании отношений Трампа и России и присутствовал на секретных встречах с бывшим советником по национальной безопасности Флинном, который признал себя виновным в дезинформировании ФБР.
“Я только что уволил главу ФБР», – сказал Трамп Лаврову и Кисляку, – он был сумасшедший, настоящий псих. Я столкнулся с большим давлением из-за России. Его сняли.”18
Затем, по словам нынешних и бывших американских чиновников, президент приступил к раскрытию Лаврову и Кисляку секретных разведданных, которые, как сообщается, поставили под угрозу важный источник информации об «Исламском государстве». Информация поступила от партнера по обмену разведданными, который не дал разрешения США поделиться ею с Россией. Осведомленный американский чиновник сообщил газете Washington Post, что источник был засекречен на одном из самых высоких уровней, используемых американскими шпионскими агентствами как “информация с кодовым словом». Трамп, по его словам, “раскрыл российскому послу больше информации, чем мы поделились с нашими собственными союзниками”.19
Когда Трамп настаивал на том, что давление на него в связи с российским вопросом было “снято”, он был слишком оптимистичен. Увольнение Коми не положило конец расследованию, оно просто вызвало назначение Роберта Мюллера (Robert Swan Mueller III) особоуполномоченным следователем, которому было поручено взять на себя расследование Коми. В частности, в одностраничном документе, подписанном заместителем генерального прокурора Родом Розенштейном, говорилось: “Специальный следователь уполномочен провести расследование, начатое директором ФБР Джеймсом Б. Коми для дачи показания перед Постоянным отборочным комитетом по разведке Палаты Представителей 20 марта 2017 года.”
Исполняющий обязанности директора ФБР Эндрю Маккейб газете «Нью-Йорк Таймс» пояснил так: “Мы открыли это дело в мае 2017 года, потому что у нас была информация, указывающая на возможную угрозу национальной безопасности, выявленную контрразведкой, связанную с президентом и Россией”.20
–
Разница между контрразведкой и уголовным расследованием не является каким-то незначительным юридическим различием. Она фундаментальна. Уголовные расследования должны вести к судебному преследованию, а контрразведка – нет. Вместо этого спецоперации предпринимаются, чтобы помешать шпионажу, диверсии или саботажу противника – противником в данном случае, конечно, является Россия.
Даже если речь идет не о нарушении закона как такового, контрразведывательные миссии вполне могут затрагивать вопросы гораздо более серьезные, чем уголовные расследования. В данном случае целью контрразведывательного расследования была защита Соединенных Штатов от вмешательства России в американские выборы. От кибервойны. От дезинформации. От российских активов, которые готовились годами, а может быть, и десятилетиями, и в конце концов были готовы нанести реальный ущерб жизненно важным американским социальным институтам.
И все же, когда "Доклад Мюллера" был опубликован, единственной его частью, касающейся контрразведки, был один-единственный абзац, в котором говорилось, что ФБР “внедрило в Овальный Кабинет сотрудников, которые не работали над расследованием Специального следователя, но целью которых было ознакомление с результатами расследования и отправка – в письменном виде – резюме внешней разведки и контрразведки в центральный филиал и полевые отделения ФБР. Эти сообщения и другая переписка между ЦРУ и ФБР содержат информацию, полученную в результате расследования, но не все из них содержатся в этом томе.”
И всё.
Республиканцы заняли обе палаты Конгресса, Трамп творил, что хотел, и тут, как проблеск надежды, появился прокурор Мюллер. Десятки миллионов американцев доверились его челюсти-наковальне, его репутации бойскаута и поверили в него, как в американского героя, готового мчаться на лихом коне и восстанавливать верховенство закона. Кто лучше Мюллера сможет, наконец, обуздать социопатичного президента, который все больше и больше походил на марионетку Путина?
Но теперь, когда Мюллер выступил с докладом, контрразведывательное расследование прекратилось. Люди на самых высоких уровнях правоохранительных органов были ошеломлены.
– Я ожидал, что этот вопрос (данные контрразведки, связанные с президентом Трампом и Россией) и проблемы, связанные с ним, будут полностью изучены командой Специального следователя, – сказал Эндрю Маккейб (Andrew George McCabe) газете Times, – Если было принято решение не расследовать эти вопросы, я удивлен и разочарован. Я этого не ожидал.
Бесчисленные шляпы и футболки с лозунгами: “Пришло время Мюллера!” 21 приобретались только для того, чтобы оказаться в мусорном баке.
Да, расследование Мюллера, конечно же, дало огромное количество доказательств преступной деятельности, которые привели к обвинению тридцати четырех человек и трех организаций. Десять человек признали себя виновными или были осуждены за преступления, в том числе семь соратников Трампа, а именно: менеджер кампании Трампа Пол Манафорт, помощник кампании Рик Гейтс, советник по национальной безопасности Майкл Флинн, помощник кампании Джордж Надер, доверенное лицо Роджер Стоун, советник Джордж Пападопулос и адвокат Трампа Майкл Коэн.
Но какими бы "убийственными" ни были заявления порноактрисы Шторми Дэниелс и другие обвинения Мюллера, они не шли ни в какое сравнение с серьезностью угрозы национальной безопасности, которую представляли близкие отношения Трампа с Путиным и российской разведкой. Таким образом, Доклад Мюллера просто отсрочил – или, возможно, похоронил – расследование контрразведки, которое ему было поручено провести. И вообще, задокументированное изучение сорокалетних отношений Трампа с русской мафией и российской разведкой, а также всех финансовых операций между ними, так и не было найдено. Как сказал газете Washington Post Адам Шифф (Adam Schiff), председатель Комитета по разведке Палаты представителей США от Калифорнии:
– Просто напомню, что всё это началось как контрразведывательное расследование ФБР о том, действовали ли люди вокруг тогдашнего кандидата в президенты Дональда Трампа как сознательные или невольные агенты иностранной державы. Так что это началось как контрразведывательное расследование, а не как уголовное.22
"Возможно, это не преступление для кандидата в президенты – пытаться заработать деньги у враждебной иностранной державы во время выборов и вводить население в заблуждение, – добавил он. – Но контрразведывательные нормы выходят за рамки простого нарушения уголовного закона. Они в одно время не обязательно являются преступной деятельностью и в то же время потенциально гораздо более серьёзны, чем преступная деятельность из-за возможности менять устоявшиеся формы американской политики в угоду потенциально враждебных сторон заключаемого компромисса”.
К этому применима давняя аксиома журналиста Майкла Кинсли: "По-настоящему скандальны незаконные действия тогда, когда они законны". Иногда самые вопиющие и коррумпированные проступки совершенно легальны. И в Штатах это особенно применимо к разведывательным операциям.
ГЛАВА ВТОРАЯ
КУРАТОР
Точная дата неизвестна, но, по словам Юрия Швеца, КГБ заинтересовался будущим президентом США в 1976 году после того, как Трамп, которому в то время было около тридцати лет, замыслил приобрести уже довольно ветхий, но всё ещё величественный отель Commodore, расположенный рядом с Центральным вокзалом Нью-Йорка. Как ни странно, но молодому человеку это удалось, и за четыре года небоскрёб преобразовался в "Гранд Хаятт" (Grand Hyatt New York).
"Гранд Хаятт", открывшийся в 1980 году, был первым крупным денежным вложением в Трампа – дерзкого застройщика из Квинса, решившего оставить свой след за рекой на Манхэттене. О том, как Трамп нажился на бесчисленных политических льготах под опекой адвоката Роя Кона, адвоката мафии – принца демонов эпохи Маккарти – широко освещалось в "Американском наследии" [American Heritage – журнал, посвященный истории США. Прим.перев.]. Трамп, заплативший всего один доллар за опцион на покупку обветшалого монстра, сколотил на этом проекте огромное состояние, позволившее ему зарекомендовать себя национальной фигурой первой величины. 23
Один нюанс в развитии проекта Grand Hyatt может стать ключом к разгадке тайны связей Дональда Трампа с российской разведкой – покупка Трампом телевизоров для своего нового отеля. Он приобрёл их у Семена “Сэма” Кислина, украинского еврея, эмигрировавшего из Одессы в 1972 году и ставшего совладельцем небольшого магазина электроники в Нью-Йорке.
Магазин Кислина, "Джой-Лад Электроникс" (Joy-Lud Electronics), располагался в доме номер 200 по Пятой авеню на пересечении с 23-й улицей – на перекрестке, наиболее известном культовым зданием "Флэтайрон Билдинг" (Flatiron Building) и парком Мэдисон-сквер-гарден (Madison Square Garden). Сегодня шестнадцатиэтажное здание, в котором когда-то располагался роскошный отель, больше всего прославилось как место для Eataly – огромного рынка "ризотто аль тартуффо" и различных других итальянских деликатесов. Не осталось и следа от Joy-Lud Electronics, который располагался там в восьмидесятые годы, когда здание было известно как Международный центр игрушек и служило пристанищем для десятков предприятий игрушечной индустрии.
Манхэттен в то время был наводнен магазинами дешевой электроники, и "Джой-Лад" в сутолоке этой конкуренции провозгласил свою самобытность табличкой на входной двери, гордо утверждавшей: “Мы говорим по-русски.” Таким образом, магазин Кислина, совладельцем которого он был вместе с Тамиром Сапиром (Теймуразом Сепиашвили), занял уникальную нишу среди единственных людей, которым при советской власти разрешалось выезжать за границу: дипломатов, сотрудников КГБ и членов Политбюро, покупавших там электронное оборудование перед возвращением в Советский Союз.
Причина популярности Джой-Лад среди советских граждан была не только в том, что там работали русскоговорящие. Это также было связано с характеристиками покупаемых устройств. В отличие от американского телевидения, советское ТВ использовало технические стандарты PAL и SECAM, которые широко использовались в Европе и России (Американский стандарт известен как NTSC). Это означало, что обычные для американцев бытовые приборы были бесполезны в Советском Союзе. Однако советские дипломаты, бизнесмены и шпионы – а их были сотни – разумеется не хотели возвращаться из Штатов с пустыми руками, когда можно было вернуться с новеньким VHS- или Betamax-видеомагнитофоном – роскошь, непозволительная для невыездных жителей СССР тех времен.
Джой-Лад Кислина и Сапира устранил данное недоразумение.
– Для каждого шпиона в США, который провел здесь четыре или пять лет и возвращался обратно в Москву, было принципиальным привезти телевизор, – сказал Юрий Швец, которому было известно о существовании магазина, когда он служил в Вашингтонском отделении КГБ в середине восьмидесятых. – Но в обычном американском магазине, вы не могли купить телевизор, который бы работал в Москве. Единственным вариантом оставался Кислин.2 В результате их (в основном советская) клиентура стала известна как “пылесосы” – прозвище, которым награждали чиновников, эмигрантов и туристов, которые счищали целые прилавки электронного оборудования и потребительских товаров, перед возвращением в Советский Союз. Как только их самолеты из Москвы приземлились в Международном аэропорту имени Джона Кеннеди, толпы советских людей просили, чтобы их отвели в магазин Джой-Лад, где со стен их приветствовали фотографии с автографами знаменитых советских певцов, писателей, спортсменов и космонавтов. А ведь все они тоже были клиентами – Кислин и его напарник научились заискивать перед сильными мира сего.
– У них была специальная политика возврата денег для элиты, – сказал советский эмигрант, знакомый с магазином. – Они без вопросов меняли любое оборудование, даже без упаковки, на что угодно.
Эта технострасть советстких граждан объяснялась не только отсутствием данных товаров у них на родине. Привлекательной являлась их перепродажная стоимость. Как сообщала "Нью-Йорк таймс", видеокамеру, стоившую в магазине Кислина тысячу долларов, можно было перепродать в Советском Союзе за сорокакратную среднюю советскую зарплату.
– Они приобретали в Штатах видеомагнитофон, а после продажи его в России покупали жилье, – вспоминал партнер Кислина, Тамир Сапир (умер в 2014).25 В качестве клиентов Сапир и Кислин принимали у себя в "Джой-Лад" советского министра иностранных дел Эдуарда Шеварднадзе (по совместительству начальника КГБ в Советской Республике Грузии). Среди других посетителей были министр иностранных дел Андрей Громыко, будущий начальник контрразведки КГБ, а впоследствии премьер-министр Евгений Примаков. И Георгий Арбатов – представитель Кремля в американских СМИ. Отоваривался у них как-то и министр нефтехимической промышленности Николай Лимаев, сделавший Сапира посредником в торговле нефтепродуктами, что в 2008 году привело к появлению его имени в списке Форбс среди четырёхсот богатейших людей планеты.26
Но один такой клиент не совсем вписывался в общую картину – наш знакомый сын девелопера и начинающий бизнесмен Дональд Трамп.
Многие подробности сделки Трампа с Кислиным неизвестны. На самом деле сам Кислин, похоже, стал единственным источником этой информации, заявив Bloomberg Businessweek в 2017 году, что он “продал Трампу около двухсот телевизоров в кредит.”
По данным Bloomberg Businessweek Трамп, который позже приобрел репутацию обманщика своих поставщиков, позаботился о том, чтобы вовремя заплатить Кислину.
– Я дал [Трампу] месяц, и ровно через тридцать дней он вернул мне деньги, – сказал Кислин. – Он никогда не доставлял мне никаких хлопот.27
Что значит "никогда". У них были и другие взаимоотношения?
–
Семен Кислин родился в 1935 году в Одессе, украинском морском порту на берегу Черного моря, который был печально известен как пристанище еврейских джентльменов удачи и головорезов, превосходно описанное великим Исааком Бабелем поколением ранее в "Одесских рассказах". Там Кислин управлял тем, что украинцы называли “Народным гастрономом номер один… лучшим в Одессе.” 28
Расположенный на знаменитой Дерибасовской улице Одессы, рядом с Пассажем, элегантным барочным рынком, примыкающим к Городскому саду, магазин был настолько популярен, а семья, по словам жены Семёна Людмилы, настолько преуспела, что они могли позволить себе автомобиль с личным водителем,29 что было необычайной роскошью в нищем Советском Союзе.
При социализме, конечно, предприятия не могли находиться в частной собственности, но управление продовольственным магазином, тем не менее, обеспечивало Кислина весьма респектабельным положением. Из-за хронической нехватки продовольствия по всему Советскому Союзу до 40 процентов всех продуктов питания проходило через чёрный рынок, что создавало широкие возможности для коррупции.30
В этом контексте, как сказал мне Швец, невозможно успешно ориентироваться на таких коррумпированных участках, не будучи связанным с властью – а в конечном итоге это означало работу с КГБ.
– Для еврея открыть магазин свежих продуктов тогда было всё равно что пройти по минному полю, – сказал Швец. – Это было время, когда КГБ буквально охотился за людьми в поисках информации. И директор крупной бакалейной лавки в Одессе неизбежно вербовался.” 31 В этом контексте, как сказал мне Швец, невозможно успешно ориентироваться на таких коррумпированных участках, не будучи связанным с властью – а в конечном итоге это означало работу с КГБ.
– Для еврея открыть магазин свежих продуктов тогда было всё равно что пройти по минному полю, – сказал Швец. – Это было время, когда КГБ буквально охотился за людьми в поисках информации. И директор крупной бакалейной лавки в Одессе неизбежно вербовался.”
Когда я впервые встретил Швеца в октябре 2019 года в стейк-хаусе в Тайсонс-Корнер, штат Вирджиния, примерно в десяти милях от Вашингтона, округ Колумбия, он был одет в спортивную куртку и джинсы, без галстука и выглядел моложе своих шестидесяти семи лет. В середине восьмидесятых Швец приехал в США в качестве вашингтонского корреспондента советского информационного агентства ТАСС. Но эта работа была всего лишь прикрытием. Настоящей карьерой Швеца была работа в контрразведке КГБ – должность, которая давала ему доступ к особо секретным материалам. Он приехал с единственной целью – вербовать американских информаторов.
Пребывание Швеца в Вашингтоне в середине восьмидесятых совпало с периодом, в течение которого КГБ начал всё более пристально следить за Дональдом Трампом через Нью-Йоркскую резидентуру. На данный момент Швец имеет многолетний практический опыт работы в КГБ с протоколами вербовки новых шпионов, личные знакомства с высшим руководством КГБ и понимание методов применения дезинформации, компрометирующих материалов и различных других уловок, используемых российской разведкой, чтобы сбить со следа западных наблюдателей. Благодаря своему опыту он смог уверенно заявить, что Дональд Трамп был взращен в качестве актива для работы на КГБ.
По словам Швца, Кислин был завербован накануне своей эмиграции из Советского Союза в 1972 году Одесским оперативным управлением КГБ, которое имело специальный “еврейский отдел” для наблюдения за подобными ему потенциальными диссидентами.
– Я разговаривал с двузвёздочным генералом, который работал там в то время, – рассказал мне Швец, – и он говорил, что многие евреи, которые эмигрировали, подписывали документы, в которых говорилось, что они будут сотрудничать с КГБ. Это был почти ультиматум. Если вы хотите иммигрировать, вы соглашаетесь сотрудничать с разведкой.”
В письме ко мне Кислин отрицал, что у него были какие-либо подобные отношения.
“Моя семья и я эмигрировали-таки как еврейские беженцы, – писал он. – Не было никакого соглашения ни с какими связанными с СССР субъектами.”
Но Швец был не одинок в своих утверждениях, что Союз отнюдь не безвозмездно позволял советским евреям иммигрировать в Израиль или Штаты. Стратегия была блестяще разработана, паразитируя на знаменитой поправке, пролоббированной сенатором Генри “Совком” Джексоном (Henry Martin "Scoop" Jackson) и членом Палаты представителей Чарльзом А. Вэником (Charles Vanik), обеспокоенными бедственным положением советских евреев, которым не разрешалось покидать страну.
В двух словах, поправка Джексона–Вэника к Закону о торговле 1974 года позволяла Советскому Союзу иметь нормальные торговые отношения с Соединенными Штатами, только в том случае, если еврейским беженцам разрешалось эмигрировать. И это оказалось именно тем, чего хотели Советы [воизбежание тавтологий буду именовать советских граждан "Советами" с прописной буквы. Прим.перев.]. Генерал Олег Калугин рассказал, как тогдашний глава КГБ Юрий Андропов, впоследствии возглавлявший СССР в качестве генерального секретаря ЦК КПСС, обратился к нему за комментариями по поводу поправки Джексона–Вэника.
– Меня вызвали в кабинет Андропова и спросили, есть ли какие идеи по этому поводу, – вспоминал Калугин.32
В то время как многие рассматривали поправку как шаг, направленный на то, чтобы заставить СССР признать права человека и гражданина, однако Калугин увидел в ней большую возможность и для КГБ.
– Во-первых, я сказал, что мы должны сами выбирать евреев, которым будет разрешено иммигрировать.
Да, это ослабило бы растущую напряженность и помогло бы заткнуть "Голос Америки" и программы Би-би-си, обвиняющие Россию в антисемитизме, но также и позволило бы включить троянского коня в то, что казалось новой благожелательной советской эмиграционной политикой.
– Мы сказали [эмигрантам], что вы можете лететь, но в обмен дадите нам информацию. И те пообещали нам свои услуги, – подтвердил Калугин.33
Для многих эмигрантов это было предложение, от которого трудно было отказаться, ведь КГБ имел рычаги влияния – семьи, родственники или знакомые покидающих страну всегда оставались для властей на расстоянии вытянутой руки. А в Соединенных Штатах операция была изолирована от критики, потому что любой, кто пытался обсуждать опасность приглашения такого количества советских евреев, рисковал быть заклеймлённым антисемитом.
Позже, возможно, через несколько лет, КГБ, по словам Калугина, пошлёт офицера для беседы с эмигрантами.
– Он скажет им: "Привет. С наилучшими пожеланиями от… " – и назовёт какое-нибудь имя, а затем несколько ключевых слов, из которых следовало, что эмигрант поймёт, с кем имеет дело.
– И какова была их задача после этого?
– Проникнуть во все сферы управления. Правительство, прежде всего, и бизнес, особенно высокие технологии, – ответил мне Калугин. – Это всегда было первостепенной целью России.
Поэтому-то после поправки Джексона–Вэника Советский Союз великодушно разрешил сотням тысяч советских евреев эмигрировать в Соединенные Штаты. Конечно, это было выдающееся достижение в области прав человека. Еврейский диссидент Александр Лернер высказался, что выполнение этих договорённостей означает “всестороннее улучшение эмиграционной политики, и что мир должен положительно отреагировать на неё.”
Однако поправка также создавала брешь в обороне Америки, чрез которую огромное число русских преступников и шпионов КГБ смогло наводнить Соединенные Штаты. Во второй половине семидесятых годов Калугин сам иногда посещал советские ночные заведения вроде "Распутина" на бруклинском Брайтон-Бич в надежде привлечь новых талантов – то есть русских мафиози, которые согласятся работать в тандеме с КГБ.
– Я присматривался, подбирал людей с необходимыми качествами и проверял их прошлое в Москве, оценивая достаточно ли они хороши, чтобы и дальше поддерживать с ними отношения.
В Соединенных Штатах, мы всё это помним по гангстерским фильмам – итальянская мафия исстари воевала с федералами. Но русские были другими. Они сотрудничали с КГБ, и тот вооружал организованную преступность. Как сказал мне Калугин, “мафия сегодня является одной из ветвей российского правительства.”
Так, под прикрытием этой новой, казалось бы, гуманной эмиграционной политики, законодательство, направленное на то, чтобы позволить еврейским беженцам иммигрировать в Америку, само подпитывало рост Русской мафии и нового поколения агентов КГБ, одним из которых стал Дональд Трамп..
–
Именно при таких обстоятельствах Кислин навсегда покинул Одессу в 1972 году, отправившись сначала в Израиль, а затем в Соединенные Штаты. Его первой остановкой в США оказался Бостон, где он работал продавцом бакалейной лавки, а также таксистом, а после переехал в Нью-Йорк, как раз тогда, когда первая волна советских эмигрантов начала штурмовать Бруклинский Брайтон-Бич. Среди первых заработков Кислина, согласно сообщению на WikiReading, оказались “разгрузка рыбы ночью и продажа овощей на рынке днём. Чтобы прокормить свою… жену и двоих детей… он пролил немало пота и даже крови на брайтонских мостовых, обегая в поисках поденщины весь русский квартал.”34
Конечно, многие эмигранты, согласившиеся работать с КГБ, забывали о своих обещаниях, как только попадали в США. Но не Кислин. Вскоре он и его партнер Тамир Сапир (он же Темур Сепиашвили) открыли небольшой магазин электроники на нижней Пятой авеню, где продавали товары советским коллегам. По словам Швеца, Кислин остался верен КГБ и превратил "Джой-Луд Электроникс" в форпост, сыгравший уникальную роль в деле советской разведки.
Способ сотрудничества Кислина с СССР был простым: "Джой-Луд Электроникс" полностью контролировался КГБ.
Швец считает, что мотивом открытия магазина для Кислина стало “сознательное решение” сотрудничать с КГБ..35 – Поскольку он завербован КГБ и обосновался в Нью-Йорке, это уже признак серьезной оперативной работы, – сказал мне Швец.
Как только "Джой-Лад" открылся, констатировал Швец, КГБ применил стандартный метод работы – дело было передано в Первое главное управление КГБ (ПГУ), которое отвечало за все операции внешней разведки в Советском Союзе, и велось резидентурой ПГУ в Нью-Йорке.
Джой-Лад стал важным форпостом КГБ, всегда заполненным агентами и высокопоставленными советскими сановниками. Интересна и ещё одна причина его существования – страсть чекистов к прослушке.
– КГБ всегда параноил, мол, ЦРУ устанавливало какие-нибудь сложные подслушивающие устройства в электроннику, но именно потому, что сами гэбисты грешили тем же в отношении американских дипломатов или, допустим, зданий в Москве, – иронизировал Швец.
КГБ хотел добиться гарантий, что различные чиновники консульств и посольств, оперативники и информаторы разведки, учёные и другие выездные граждане СССР, вернувшиеся на родину с каким-нибудь электронным сувениром, не будут невольно передавать свои секреты на прослушивающие посты в Лэнгли (ЦРУ) или Квонтико, штат Вирджиния (ФБР). Поэтому магазин Кислина был так важен.
– Они были абсолютно уверены, что ФБР или ЦРУ не смогут использовать "Джой-Лад" в своих целях, – говорил Швец. – КГБ, должно быть, глубоко доверял Кислину, раз позволял ему продавать оборудование особым клиентам, многие из которых были носителями высших государственных тайн. Не было другого магазина в мире, который имел бы потенциальный доступ к стольким данным.
Кислин был не единственным управляющим магазина. Его партнер и совладелец Тамир Сапир также бежал из Советского Союза в Израиль, а затем в Соединенные Штаты в начале семидесятых, и повторил тот же путь становления. Начав свою карьеру в Кентукки, он сменил несколько профессий: ухаживал за пожилыми людьми, продавал инструменты, работал уборщиком, – а затем переехал в Нью-Йорк, где начал водить такси.
– Я работал круглые сутки, желая выкупить машину. Я спал в аэропорту урывками, ожидая прибытия рейсов, – говорил Сапир the Georgian Journal. – И через полгода-таки такси стало моим.” 36 Сапир и Кислин будто сошли с рекламных плакатов американской мечты, приехав в Соединенные Штаты с пресловутыми тремя долларами в кармане, несколько лет выполняя черную работу, а затем так или иначе неслыханно разбогатев.
Конечно, это была "легенда" – то есть прикрытие. Хоть они и не были олигархами, но они были всего лишь одной ступенькой ниже них на иерархической лестнице – советские эмигранты, которые разбогатели благодаря своим связям с новыми мафиозными державами, появившимися после распада Советского Союза.
В случае с Сапиром на его родине всплыли улики, раскрывающие связи Тамира со спецслужбами. По данным одного грузинского журнала, он вернулся в Советский Союз в 1984 году, чтобы поступить в Академию Министерства внутренних дел, которая была тесно связана с советской разведкой.
А в то время, отмечает Швец, это был бы крайне странный выбор для еврейского эмигранта, который уже бежал из Советского Союза. Несмотря на поправку Джексона-Вэнника евреям всё равно было достаточно трудно эмигрировать из СССР в семидесятые годы, как это сделал Сапир, но возвращаться в Союз позже и учиться в университете, так тесно связанном с КГБ, и вовсе не имело смысла, если, конечно, Сапира не подготавливали как разведчика.
Швец добавил, что статья в Грузинском журнале была “типичной историей проникновения разведчика КГБ в США."37
По словам Швеца, подобная утечка часто раскрывала, как КГБ на живую нить маскировал и фальсифицировал личные данные своих оперативников. Поиск таких разоблачающих сведений показывал, как евреи и другие угнетаемые этнические меньшинства получали льготы от КГБ, если они ему подыгрывали; как некоторые рабочие места в ООН и в СССР резервировались для тех, кто служил в КГБ; какие учреждения на самом деле были пособниками чекистов; и как распространялась дезинформация, чтобы завуалировать правду.
Для советских дипломатов и шпионов Джой-Лад был местом, где можно было и других посмотреть, и себя показать. Рассказ Ильи Петровича Штемлера "Breakfast зимой в пять утра", опубликованный в WikiReading, рассказывает о том, как советский посол в ООН Трояновский столкнулся со своим израильским коллегой у кассы "Джой-Лад" и имел случайную незапланированную беседу 38 – в то время, когда между двумя странами ещё даже не было дипломатических отношений [Юнгер предусмотрительно не упоминает, что в данной повести Сэма Ксилина Советы считали американским резидентом, и тому даже пришло уведомление от федерального судьи о том, что его телефон прослушивают. Прим.перев.]
Тамир Сапир раскрыл журналу Forbes, что среди его клиентов был бывший советский министр нефтехимии, который предоставил Сапиру права на распространение десятков тысяч тонн удобрений и десятков миллионов баррелей нефти. Учитывая, что стратегические товары – нефть, газ и тому подобное – находились под контролем КГБ, и именно КГБ должен был выдавать лицензии на их продажу, сам факт того, что Сапир получил доступ к этой продукции, подтверждает его связи с разведкой.39
Тем временем ФБР заподозрило неладное и установило за "Джой-Лад" наблюдение. 40 Но мало кто на самом деле знал, что магазин Кислина имел печать одобрения КГБ, и в дополнение к продаже “чистой” свободной от жучков электроники советским оперативникам, он также мог быть использован КГБ для инициирования потенциальных активов.
В частности, Швецу казалось, что все признаки указывали на Кислина как на “агента-рекрутёра”, а это означало, что “его задачей было искать потенциальные цели для вербовки и регулярно о них докладывать”.
Как только он заметил кого-нибудь подходящего, он докладывал, а его куратор начинал обработку и вербовку.
По большей части подход КГБ к классификации агентов сильно отличался от подхода ЦРУ.
– Свои активы мы называли либо "развитием" – то есть развитием того, над кем мы работаем, – либо "завербованным агентом”, – сказал Рольф Моуэтт-Ларссен (Rolf Mowatt-Larssen), старший научный сотрудник Белферовского Центра науки и международных отношений Гарвардской школы Кеннеди и бывший начальник резидентуры ЦРУ в Москве. – Но у русских было множество разных категорий. 41 Для КГБ и его преемников в спектре широкой категоризации активов имелись как агенты, так и контакты. По словам Швеца, агент – это тот, кто четко понимает, что работает на российскую разведку и ему сознательно поручают выполнение конкретных заданий.
В этом качестве выступали агенты, которым можно было поручить выполнение определенных операций, и они могли быть классифицированы как обработчики, вербовщики, агенты проникновения, хранители, “полезные идиоты” и тому подобное.
– Один агент может предоставить устную информацию, другой привезить документы, списки, фотографии, – сказал Швец. – Но Кислин не был агентом-осведомителем. Я думаю, он был агентом-рекрутёром. Корректировщиком.
Что касается контактов, то в отличие от агентов, доверенный контакт – это тот, кто делает одолжения своему русскому куратору, но из-за личных отношений, а не потому, что ему это поручено. В большинстве случаев, отмечает Швец, доверенные лица понимают, что имеют дело с российской разведкой, но обычно им об этом не говорят, а они и не спрашивают.
– Доверенные контакты не вербуют, – сказал мне Швец. – Отношения с ними культивируются с течением времени. Вы просто завязываете знакомство и с течением времени человек становится вашим доверенным лицом.
И, по суждениям Швеца, именно Кислин заметил Дональда Трампа, который, согласно классификации КГБ, в конечном итоге стал специальным неофициальным контактом – редким вариантом доверенного контакта (обозначение, которое применяется к высокопоставленным активам разведки КГБ, таким как покойный промышленник Арманд Хаммер и покойный британский медиамагнат Роберт Максвелл).
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
АКТИВЫ
Пролог саги о Трампе и России вполне известен. Все началось в семидесятые годы, когда Нью-Йорк был на грани банкротства. Тогда сама мысль об инвестировании в город считалась безрассудной, а молодой, тщеславный, самовлюбленный и до безжалостности амбициозный застройщик по имени Дональд Трамп к тому же только-только начинал свою карьеру. Это было время, когда советские эмигранты начали просачиваться на Бруклинский Брайтон-Бич и близлежащий Кони-Айленд, принося с собой советские пекарни, мясные рынки, лавки и магазины, торгующие блинчиками, борщом, селедкой и кнышами, а также огромные безвкусные ночные клубы и кабаре.
Русские принесли с собой также и другие (менее желанные) вещи, и в первую очередь – мафию, принявшуюся насаждать и обхаживать коррупционеров, с их помощью отмывать деньги, совершать манипуляции с акциями, то есть заниматься мошенничеством на рынке бумаг посредством лазеек в налоговом законодательстве.
Однако даже государству в государстве – богатейшему актору, каким стала русская мафия в те годы – нужны легальные прикрытия для фиктивного оправдания своих криминальных доходов. И данную потребность, думается, лучше всего мог бы удовлетворить богатый застройщик, у которого было множество роскошных квартир для продажи и который готов был смотреть сквозь пальцы на всё, что приносило ему прибыль.
В значительной степени причастность Трампа к Русской мафии и его последующие финансовые сделки с русскими являются достоянием общественности – даже несмотря на то, что они (поразительно!) отсутствовали в "Докладе Мюллера". В течение более чем трех десятилетий по меньшей мере тринадцать человек с известными или предполагаемыми связями с русской мафией жили в Трамп-Тауэр в Нью-Йорке или других владениях Трампа, заключали с ним сделки, и одновременно руководили преступными махинациями. Многие из них использовали недвижимость под брендом Трампа для отмывания огромных сумм денег, покупая многомиллионные квартиры через анонимные подставные компании. Например, Bayrock Group, девелоперская компания, которая базировалась в Trump Tower, при этом имея связи с Кремлем, придумала новую бизнес-модель для франчайзинга кондоминиумов Трампа после того, как он потерял миллиарды долларов на своих казино в Атлантик-Сити. Именно это сделало постоянно банкротившегося Дональда Трампа снова богатым, и привело политичечское устройство США к аналогу клептократического постсоветского режима, зараженного вирусом олигархии с Дональдом Трампом во главе.
На самом деле КГБ начал слежку за Трампом еще до того, как появился Кислин. Это началось в 1977 году, после того как Трамп женился на Иване Зельничковой, чешской гражданке из города под названием Злин (бывш. Готвальдов) в Моравии, где чехословацкая секретная служба (СтБ) имела секретную полицию в штатском, которая была в тесном союзе с КГБ. Это означало, что Злин был своего рода чешским эквивалентом Лэнгли или Куантико.
Согласно совместному отчету британской Guardian и чешской Respekt, в конце семидесятых годов СтБ начало пристально следить за Иваной и ее богатым мужем, в частности, наблюдая за отцом Иваны.
– Мы знали, что Трамп влиятельен, – сказал Respekt бывший глава окружного СтБ Готвальдова Властимил Данек. – Он объявил, что хочет однажды стать президентом, и нам было интересно узнать о нем побольше. И не только мы – разведывательная часть СтБ тоже проявила к нему интерес. Но я не хочу вдаваться в подробности, не хочу иметь проблем.42
В статье Respekt делается вывод, что СтБ получила информацию о Трампе и его жене, которая носила “приватный характер (об их детях и их болезнях, о частных поездках влиятельной пары).” И добавляется, что СтБ также проявляет интерес к политическим амбициям Трампа и высшим кругам в Вашингтоне, к которым он имел доступ.
Швец говорит, что отчет точен, но он сомневается, имеет ли эта информация какую-либо реальную ценность, учитывая дисстанцию между Трампом и его чешскими родственниками.
– Как только западный мужчина женится на иностранке и уезжает из её страны, возможность влияния на него посредством супруги становится очень и очень ограничена, – сказал Швец. – А какие данные мог бы выведать тесть [Трампа]? Они жили отдельно. Их разделял океан.
Более того, несмотря на то, что СтБ отчитывалось непосредственно перед КГБ, Швец говорит, что ещё не ясно, поделились бы чехи своими досье на Трампа или нет.
– Существовала система сотрудничества между спецслужбами, – сказал он. – У обеих стран есть базы данных по отдельным лицам и субъектам, и они поделятся информацией, если их об этом попросят.
Это означало, что если резидентура КГБ в Нью-Йорке хотела получить от чехов информацию о Трампе, теоретически они могли связаться с СтБ. Но на практике система работала не так хорошо, как предполагалось.
– Вся система была ненадежной, – сказал Швец. – Когда вы раскрываете свой интерес другой разведывательной службе, ваши действия перестают носить конфиденциальный характер.
По его мнению, если он поделится информацией о намерениях с конкурирующей разведывательной службой, то она вполне может попытаться завербовать того же человека для двойной игры.
В любом случае, СтБ продолжала следить за Трампом в течение многих последующих лет. По данным The Guardian, после выборов 1988 года Джорджа Буша-старшего всё больше становилось известно о политических амбициях Трампа, и интерес чехословацкой службы безопасности к нему усилился – достаточно, чтобы послать оперативника на встречу с Трампом..43
Менее чем через год, в сентябре 1989 года, небольшая делегация из Чехословакии во главе с Франтишеком Чубой, председателем чехословацкого демонстрационного образцового агрокомбината [знаменитое "чудо Слушовице". Прим.перев.], а позже сенатором Злинского края, отправилась в Нью-Йорк и навестила Зельничкову с мужем в Trump Tower – встреча, которая тщательно контролировалась StB. Согласно сообщениям, суть встречи была относительно спокойной – Трамп посоветовал Чубе купить вертолет Sikorsky, а Чуба пригласил Трампа посетить его сельскохозяйственный кооператив Slusovice. Он надеялся завязать отношения с крупными капиталистическими компаниями. Однако более важным, чем содержание встречи, было то, что за ней внимательно следил Ярослав Янса, сотрудник СтБ.
Возможно, это было началом амбициозной долгосрочной операции, однако она естественным образом потерпела серьезное поражение всего два месяца спустя, когда Бархатная революция привела к концу коммунизма в Чехословакии. Что касается Трампа, то он всё же посетил Чубу в Слушовице, когда ездил в Чехословакию на похороны отца Иваны. Хотя событие было печальным, оно не обошлось без интриги: по словам Guardian, одним из плакальщиков был уже знакомый нам Янса из СтБ.44
–
Нет никаких оснований полагать, что вербовка Кислиным Трампа была каким-то образом связана с чешской операцией. Возможно, это были просто две независимые попытки Трампа заручиться союзниками в борьбе за власть или пробный камень перед залпом по главной мишени, которые в конечном итоге являли собой одну и ту же цель.
На первый взгляд, продажа телевизоров Кислиным Трампу имела несколько озадачивающих аномалий. Корпорация Hyatt уже несколько десятилетий является "голубой фишкой" в мире франшиз. Почему Трамп покупал телевизоры в таком маленьком советском магазинчике, как "Джой-Лад", а не у надежного оптовика? К тому же такие маленькие магазины электроники редко, или вообще никогда, предоставляли кредит. Почему Кислин делает такие одолжения Трампу? И зачем "Гранд Хаятт Нью-Йорк" понадобились телевизоры с двумя системами, которые могли принимать передачи из Советского Союза? По прошествии стольких лет ответов уже не найти.
Барбара Рес (Barbara Res) позже станет в компании Трампа самой высокопоставленной женщиной-руководителем, но в то время она работала на генерального подрядчика HOH Construction в качестве суперинтенданта и руководителя проекта по разработке зданий Grand Hyatt. В эсэмэске Рес написала мне, что не знакома ни с Кислиным, ни с самой покупкой, но с точки зрения Трампа это приобретение не имело смысла, если, конечно, он не получал телевизоры по впечатляюще низкой цене.
По словам Юрия Швеца, КГБ должен был бы заставить Кислина предложить Трампу телевизоры по заниженным ценам. Как только сделка была заключена, сказал он, КГБ, возможно, незаметно установил в них подслушивающие устройства – но это всего лишь предположение. Тем не менее, именно так КГБ стучал в дверь и подбирался к потенциальным активам, чтобы понять, стоит ли их культивировать.
В то время, однако, Трамп еще не был особенно известен за пределами Нью-Йорка – особенно для КГБ. Помните, это было еще до восьмидесятых, до подъема Уолл-стрит. Нью – Йорк, можно сказать, не сразу строился. Блеск его Башни, Трамп, трубящий о своих сексуальных подвигах в таблоидах, безумно экстравагантные казино в Атлантик-Сити – ничего этого еще не было.
Вполне возможно, что Кислин к тому времени уже научился навариваться на своих связях с разведкой, и увидев замаячившего на горизонте Трампа, просто решил нагреться на нём. Швец сомневается, что Кислин сразу же увидел в молодом застройщике потенциал для вербовки, но, вполне возможно, что представил его своим кураторам из КГБ именно как возможного информатора, чтобы получить инвестиции на якобы спецоперацию. Однако, историческую черту Кислин провел: КГБ взял Трампа в разработку.
–
Но почему мы должны верить Юрию Швецу? Или, если уж на то пошло, любому другому сотруднику КГБ? В конце концов, нет такого понятия, как бывший агент, как говорится. Но верно также и то, что, исследуя мир разведки, шпионажа, организованной преступности, политики и других глубоко коррумпированных областей, наиболее осведомленными источниками – теми, кто часто имеет информацию из первых рук и знаком с тайными ремёслами и практикой тайных операций и преступных заговоров – являются те же самые люди, которые занимаются этой практикой: шпионы, преступники и люди, в той или иной степени являющиеся профессиональными лжецами. Более того, как знает каждый, кто смотрел полицейское шоу по американскому телевидению, нет истины в нашей собственной системе уголовного правосудия и мира разведки – источники не должны ни отвергаться, ни приниматься безоговорочно, но должны быть выслушаны, а их истории подтверждены или опровергнуты.
Швец имеет значительный опыт в таких делах, поскольку служил в резидентуре Вашингтона, где пытался – и иногда преуспевал – вербовать американцев для шпионажа в пользу Советского Союза.
В 1980 году он окончил Московский университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы, затем поступил в аспирантуру Академии внешней разведки (Краснознаменный институт КГБ имени Андропова), престижной академии шпионажа, служившей советскому шпионскому агентству и его преемнику – Службе внешней разведки (СВР) – кузницей кадров. Там он и его одногруппники – в том числе Владимир Путин – обучались секретам шпионского мастерства.
В 1985 году Швец с женой и детьми переехал в Вашингтон, где вел двойную жизнь репортёра ТАСС, когда как на самом деле служил в Первом Главном управлении КГБ, отделе контрразведки, считавшемся самым престижным подразделением во всей советской резидентуре. И в этом контексте Швец занимал одну из самых желанных должностей во всем КГБ.
Однако пять лет спустя Швец глубоко разочаровался в госкомитете и подал в отставку по политическим мотивам.
– Мне и многим моим коллегам стало ясно, что руководство КГБ и компартии СССР губит страну, – сказал он в 1999 году, выступая перед Конгрессом США.
В середине девяностых ему было предоставлено политическое убежище в Соединенных Штатах, и, без визы, иммигрировав через Прибалтику, в конце концов он обосновался в пригороде Вирджинии, недалеко от штаб-квартиры Центрального разведывательного управления в Лэнгли, своего некогда заклятого врага.
Друг и коллега бывшего офицера ФСБ Александра Литвиненко, Юрий помог тому собрать и проанализировать досье, связывающее высокопоставленных кремлевских чиновников, в том числе Владимира Путина, с Тамбовской ОПГ, которая отмывала деньги и содействовала наркотрафику для колумбийских картелей..4 В 2006 году Литвиненко был отравлен радиоактивным полонием-210 в результате, как оказалось, заказанного Путиным государственного убийства.
В 1995 году Швец опубликовал книгу "Вашингтонская резидентура: Моя жизнь шпиона КГБ в Америке", его мемуары о вербовке двух американских агентов в восьмидесятые годы, один из которых был помощником в администрации Джимми Картера, а другой – журналистом в Вашингтоне. Два года спустя он начал бизнес в качестве следователя/консультанта по безопасности вместе с Бобом Левинсоном, бывшим агентом ФБР и УБН (Управление по борьбе с наркотиками, Drug Enforcement Administration, DEA) (Так случилось, что Боб исчез в 2007 году после посещения иранского острова Киш. О формальной смерти Левинсона его семья объявила 25 марта 2020 года.)
В 1999 году Швец дал показания перед Конгрессом, предупредив США о широко распространенном отмывании российских денег в Штатах как средстве, с помощью которого “высокопоставленные чиновники советской коммунистической партии, высшее руководство КГБ и высшие боссы преступного мира” начали проникать в западную банковскую систему. А семь лет спустя он стал ключевым свидетелем в расследовании убийства Литвиненко.
Как и некоторые другие бывшие шпионы, Швец зарабатывает тем же ремеслом, но уже в мире корпоративной разведки, предоставляя коммерческие исследования и стратегическую разведку по бывшему Советскому Союзу американским и западноевропейским банкам, хедж-фондам, аэрокосмическим агентствам, энергетическим компаниям и т.п. Погруженный в тонкости работы КГБ, он был в первых рядах при рождении постсоветской России как мафиозного государства и был свидетелем первых волн клептократов и олигархов, которые хлынули на Запад вместе с авторитарными правыми популистскими политиками.
Конечно, когда КГБ впервые вступил в контакт с Трампом, госкомитет не мог прогнозировать его восхождения, но привычки к долгой игре были у чекистов в крови, и простого акта массовой продажи телевизоров Трампу было достаточно, чтобы снежный ком покатился по склону. По словам Швеца, когда Кислин связался с Трампом, ему пришлось бы уведомить своего куратора из КГБ о сделке. Это была стандартная процедура. После того, как куратор Кислина был проинформирован, Нью-Йоркская станция в Первом Главном управлении КГБ получила возможность развивать Трампа как нового агента.
Трамп обладал личностью, которая идеально подходила для потенциального актива – тщеславный, жадный и очень восприимчивый к лести. Было неясно, окупится ли время, затраченное на его разработку, но в КГБ приходилось рисковать. Уж чего-чего, а ждать они умели.
В любом случае после встречи Кислина с Трампом в резидентуру КГБ в Нью-Йорке был бы подан рапорт и направлен в штаб-квартиру. Через несколько недель куратор связался бы с Кислиным, и если бы Кислин увидел Трампа или получил дополнительную информацию, он поделился бы ею с куратором.
– И так вы накапливаете около десяти содержательных отчетов о человеке, – сказал Швец, – чтобы понять, будет ли он полезен в любом из двух случаев. Первое: как доверенный контакт. Второе, что более амбициозно: как агент. Вы обрабатьываете его пока не поймёте, безопасно ли сотрудничать с ним.
Если предположить, что они продвинулись вперед с Трампом, сказал Швец, то у Нью-йоркской станции был бы куратор, назначенный работать с Трампом, но кто этот человек, остается важным вопросом без ответа.
Кстати говоря, Швец не является единственным моим источником информации о том, что "Джой-Лад Электроникс" был тайным форпостом КГБ. ФБР держало его под наблюдением из-за расследования преступлений русской мафии, которая была весьма влиятельным государственным актором, работающим в сговоре с КГБ.
– Я знаю, что ребята из Брайтон-Бич и советского посольства будут отмечены, если войдут или выйдут оттуда, – сказал Кеннет Маккэллион, бывший федеральный прокурор, который тесно сотрудничал с ФБР в ту эпоху. – В то время было несколько заявлений о слежке, и некоторые из обвинений, которые были выдвинуты, касались деятельности в этом магазине.
Есть мнение, что рандеву КГБ с Трампом стало стартовой площадкой для последовательности других высокопродуктивных и прибыльных договорённостей в течение последующих сорока лет.
– КГБ был счастлив. Кислин был счастлив. Все были счастливы, – сказал Швец. – Это была беспроигрышная ситуация.
–
В новой волне советских эмигрантов Семен Кислин стал олицетворением эмигранта из "грязи в князи", став миллиардером или около того. Обычно именно подобным образом его и представляли в прессе, но лишь немногие статьи объясняли бездну между его скромным происхождением и сказочным богатством. Ведь правда в том, что такие истории не случаются на ровном месте, не важно какими способностями обладают другие продавцы или таксисты.
Первая реальная история о Кислине была опубликована "Центром за честность в обществе" (CPI) в 1999 году в статье лауреата Пулитцеровской премии Кнута Ройса, в которой цитировалось досье ФБР 1994 года, характеризующее его как “члена/соратника” мафиозной организации, возглавляемой Вячеславом Иваньковым, “крестным отцом российской организованной преступности в Соединенных Штатах".
К тому времени Кислин основал компанию Trans Commodities Inc., которая, согласно отчету ФБР, “как известно, отмывала в Нью-Йорке миллионы долларов из России”. Он также якобы был связан с олигархом Михаилом Чёрным, который был крупной фигурой в так называемых "Алюминиевых войнах", которые были отмечены хищениями, сбыванием денег и убийствами. Наконец, в отчете говорилось, что Кислин был также “близким соратником” покойного оружейного контрабандиста Бабека Серуша
[Живёт на свете человек
С древнейшим именем Бабек.
Друзьям хорош Бабек Серуш
Хранить богатство наших душ,
Оно ему дороже денег…
Бабек Серуш был, возможно, самым таинственным из друзей Владимира Высоцкого. Прим.перев.] и что он был соавтором визы для Антона Малевского [лидера Измайловской ОПГ. Прим.перев.].
К этому времени Советский Союз развалился, и Россия превратилась в Дикий восток (по аналогии с диким Западом), где ставшие политиками и предпринимателями бывшие гангстеры и гэбисты боролись за контроль над сталью, алюминием, нефтью и другими ресурсами. Чёрный был одним из самых грубых игроков в этих битвах, особенно в кровавых и жестоких "Алюминиевых войнах", во время которых он сначала утверждал, что когда-то был партнёром Олега Дерипаски (закадычного путинского друга), но в итоге вступили с ним в конфликт.
Со своей стороны, Кислин никогда не был обвинён ни в каком преступлении, а в 1999 году он отрицал какие-либо связи с русской мафией, настаивая: “Я не сделал ничего плохого.” Он также отверг обвинения в том, что Trans Commodities отмывала деньги для российской организованной преступности. В электронном письме для этой книги Кислин снова оспорил историю Ройса.
“Я никогда не знал и не имел никаких связей с кем-либо по имени Вячеслав Иванков, и я никогда не был вовлечен в отмывание денег, ни непосредственно, ни через какую-либо компанию”, – написал он.
Тем не менее Кислин пожертвовал более сорока тысяч долларов на успешные кампании Руди Джулиани (Rudolph William Louis Giuliani) во время выборов мэра Нью-Йорка в 1993 и 1997 годах, а также на кампании союзников Джулиани, а также собрал для него миллионы на мероприятиях по сбору средств для неудачного баллатирования в Сенат.46 Джулиани назначил Кислина работать в Корпорации экономического развития Нью-Йорка с 1996 по 2000 год – злачное место, зарезервированное мэром для доверенных союзников.
И это, по мнению Швеца, было очень мудрым решением с его стороны.
– Кислин чувствовал себя уязвимым, – сказал Швец, – особенно после того, как стал мишенью ФБР из-за своей связи с Чёрным. Он знал, что за ним следят, и нуждался в какой-то защите. И именно это привело его к Джулиани. Он вложил деньги в кампанию Джулиани, а потом Джулиани сделал его своим советником. Это был очень умный ход.
И, как мы увидим, это позволило Кислину также иметь взаимовыгодные отношения с Трампом, которые длились более сорока лет и сыграли свою роль в импичменте 2019 года и выборах две тысячи двадцатого.
–
После того, как Нью-йоркская резидентура собрала несколько отчетов о Трампе и установила, что он является жизнеспособной перспективой для развития в качестве актива, по словам Швеца, офицеру Нью-йоркского отделения Первого главного управления пришлось бы открыть дело оперативной разработки (ДОР), или файл оперативной разработки. Файлы ДОР были классифицированы как совершенно секретные и имели кодовое название и номер файла, которым они регистрировались в базе данных Первого Главного управления в штаб-квартире в Ясенево, недалеко от Москвы. База данных состояла из каталожных карточек, вроде библиотечных, и хранилась в особо охраняемом помещении в подвале ПГУ. В то время, сказал Швец, в базе данных КГБ не использовались настоящие имена их американских активов из соображений безопасности..47
По словам Швеца, существует три основных направления для развития активов: идеология, деньги и компромат. Из них идеология долгое время считалась лучшей и самой надежной основой для вербовки, но она перестала широко применяться к американцам после того, как в пятидесятых годах были разоблачены преступления Сталина, и, конечно, никогда не рассматривалась по отношению к Трампу.
В семидесятые и восьмидесятые годы, говорит Швец, деньги стали очень важными в вербовке, и это было ключевым фактором в двух наиболее широко освещаемых делах той эпохи: суд над агентом ЦРУ Олдричем Эймсом (Aldrich Ames) и суд над агентом ФБР Робертом Ханссеном (Robert Hanssen), шпионивших для Советов.
И, наконец, советская и российская разведка имеет долгую историю приобретения "компромата" в качестве рычага влияния на свои активы. Но словам Швеца, разного рода компроматы редко использовались КГБ, потому что результаты были ненадёжными. Трамп был особенно любопытным случаем в том, что он был одновременно впечатляюще уязвим для вербовки, но настолько бесстыден, что был бы невосприимчив к давлению, которое почувствовало бы большинство людей. Вместо этого для Трампа настоящим компроматом был денежный след, который связывал его с российской разведкой через массовое отмывание денег.
– Трамп был мечтой для офицеров КГБ, которые хотели развить свой актив, – сказал мне Швец. – У всех есть слабости. Но с Трампом это были не просто слабости. Это были крайности. Всё, что интересовало Трампа, было чрезмерным. Его тщеславие было чрезмерным. Нарциссизм – чрезмерным. Жадность – тем более. Невежество – ещё хуже.”
Оценка Швеца поразительно похожа на оценки различных сотрудников ЦРУ.
– Трамп чрезвычайно уязвим для лести, – сказал мне Рольф Моуэтт-Ларссен. – Его отношение к окружающим определяется не тем, что люди думают или делают, но только тем, заискивают они перед ним или нет. Его абсолютно не волнует тот факт, что русские – мастера манипуляций.
Точно так же отставной офицер ЦРУ Гленн Карл, который провел двадцать лет в подпольных полевых операциях, также считал Трампа “невероятно уязвимым” для влияния русских.
– Я, признаться, размышлял о том, каким способом подбирался бы к нему, будь я офицером внешней разведки, – сказал мне Карл. – Русские, обычно, шантажисты, но с Трампом этот номер не пройдёт, ведь о таких как он в народе говорят "не стыда, ни совести". Тем не менее, есть вещи, которые Трамп не хочет раскрывать – например, что очевидно, свои налоговые декларации. Поэтому я думаю, что у них, вероятно, есть что-то на него, что скопилось за десятилетия классических пристрелки и обработки русскими его как актива.
И действительно, в течение четырех десятилетий, что бы ни происходило между Трампом и советской/российской разведкой, досье на Трампа будет расти по мере их совместных приключений: от отмывания денег для русской мафии через роскошные квартиры Трампа, через партнерство с богатыми советскими эмигрантами в их мошенничестве с франчайзингом, через участие в бесчисленных финансовых нарушениях, через создание секретных каналов связи с русскими и до вечеринок с Джеффри Эпштейном и так далее.
И со временем операция "Дональд Трамп" дала свои плоды.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
ШПИОНСКИЕ ВОЙНЫ
К восьмидесятым годам Бруклинский Брайтон-Бич превратился в темную субкультуру, наполненную тайнами, секретами и двойной жизнью тысяч советских эмигрантов. Здесь всегда было что-то сокрытое. Заскочите в магазин за ночной пиццей, и, скорее всего, вы обнаружите подпольное игорное заведение с высокими ставками в захудалом подсобном помещении. Витрины магазинов с левыми паспортами и свидетельствами о браке находились повсюду, снабжая фальшивыми удостоверениями личности любого, у кого имелось несколько долларов. Были ночные клубы, такие как "Одесса" и "Националь", а позже кафе "Татьяна" и ресторан "Распутин", с громкими праздничными обедами из девяти блюд, включающими борщ, осетрину, дичь и более чем достаточное количество водки, в то время как яркие шоу в стиле Лас-Вегаса шли полным ходом. Там звучали техно и диско, а также русские песни, а иногда Иосиф Кобзон, он же русский Фрэнк Синатра, известный своими связями с Солнцевской братвой – могущественным российским преступным синдикатом.
Вскоре в “Малую Одессу”, как называли Брайтон-Бич, нагрянули подающие надежды гангстеры из Большой, то есть настоящей, Одессы, так называемой "Жемчужины у моря", – среди них были и люди, впоследствии связавшиеся с Дональдом Трампом. Загородный клуб "Эль Карибе", банкетный зал и ресторан в районе Милл-Бейзин в Бруклине, принадлежал доктору Мортону Левину, который разделял интересы со своими родственниками, включая племянника – Майкла Коэна (Michael Dean Cohen). Коэн, тот самый, который позже стал адвокатом Дональда Трампа (на момент написания этой книги приговорен к трем годам тюремного заключения за нарушение финансирования предвыборной кампании, налоговые махинации и банковские махинации. В результате пандемии COVID-19 Коэну было разрешено отбывать часть своего наказания в домашнем заключении).
Ночью Эль-Карибе уступал помещение главарю русской мафии Марату Балагуле. Первый “современный” дон в Русской мафии, Балагула, имевший прочные связи с КГБ, был пионером в переходе организации (актора, именуемого русской мафией) от вымогательства и рэкета, чёрного рынка и различных других форм вульгарного бандитизма в более высококлассный, беловоротничковый мир налоговых афер и махинаций с акциями на Уолл-стрит. Согласно Швецу, Балагула был внедрен в Соединенные Штаты в 1977 году КГБ после поправки Джексона–Вэника.48
Всего через несколько лет после переезда в Соединенные Штаты Балагула получил контроль над достаточным количеством заправочных станций и дилерских центров, чтобы сотрудничать с итальянскими мафиози старой школы в операциях, которые стали известны как "афера с налогами на газ Red Daisy" ("Красная маргаритка") и присвоили миллионы долларов налоговых поступлений из общака сотен заправочных станций. Приехав в Америку без каких-либо понятий о документообороте, они мимикрировали под офисный планктон.
Между тем, колоссальные суммы от различных афер русской мафии должны были как-то отмываться. И так, в 1984 году Давид Богатин, русский босс мафии, который вместе с Балагулой заработал миллионы на мошенничестве с газом "Красная маргаритка", отправился за скупкой квартир в дом номер 721 по Пятой авеню, то есть в Trump Tower – сверкающее новое пятидесяти восьмиэтажное здание, в дом, который построил Трамп.
Богатин, конечно, искал не жильё, а скорее парковку для своих грузовиков с деньгами, так что Трамп продал ему целых пять кондоминиумов за шесть миллионов долларов наличными, что эквивалентно более чем пятнадцати миллионам долларов 2020 года. По данным генеральной прокуратуры штата Нью-Йорк Русская мафия просто-напросто отмыла деньги через недвижимость Дональда Трампа.
–
Примерно в то же время, в начале 1984 года, генерал КГБ Владимир Крючков начал новую агрессивную кампанию по вербовке американских агентов. Благодаря сборнику его записок за тот период под названием “Личное дело" мы знаем, что для Крючкова не было ничего важнее, чем этот рекрутинг. Однако к восьмидесятым годам найти левых американцев, идейно родственных Советам, становилось всё труднее и труднее. В результате он приказал своим офицерам культивировать в качестве активов не только подозреваемых в левых взглядах обычных граждан США, которые могли иметь идеологические симпатии к Советам, но и просто различных влиятельных людей, таких как видные бизнесмены.49
По словам Швеца, "завербовать американского гражданина" гораздо легче сказать, чем сделать, за исключением случаев, когда они оказывались проходимцами, которые обращались в КГБ самостоятельно, обычно по денежным соображениям. Так было с двумя новыми звёздными американскими агентами, предавшими ФБР и ЦРУ, один из которых действовал на территории Швеца вскоре после его первого приезда в Вашингтон 12 апреля 1985 года.
В то время Швец только что прибыл в Соединенные Штаты и представился журналистом, работающим на советское информационное агентство ТАСС, что находилось в здании Национального пресс-клуба на Четырнадцатой улице Северо-Запада. Но что ещё важнее, он также работал под прикрытием на вашингтонскую станцию Первого Главного управления. Это означало, что он два-три раза в неделю ездил в резидентуру советского посольства на Шестнадцатой улице, чтобы писать отчеты для штаб-квартиры КГБ.
Войдя в резидентуру в первый раз, Швец сразу же отправился к начальнику станции оперативников Виктору Черкашину и доложил о вступлении на дежурство. Но когда Швецу отдали первый приказ, он был несколько озадачен.
– Проваливай, – сказал ему Черкашин. – Не приходи на базу в течение трех месяцев.
Перевод: Швец должен вернуться в офис ТАСС и начать работать репортёром, чтобы обеспечить себе прикрытие и не рассекретить штаб.
Швец узнал об этом позже, но 16 апреля, через четыре дня после начала его работы, Олдрич Эймс (Aldrich Hazen "Rick" Ames), офицер контрразведки ЦРУ, имевший доступ ко всем военным планам ЦРУ против Советов, вошёл в советское посольство и впервые зарекомендовал себя как двойной агент, готовый продавать КГБ разведданные.50
В то время Черкашин фактически руководил советскими шпионскими операциями в США. Эймс был невероятно крупной рыбой для резидентуры – одной из самых удачных сделок в истории. В результате, как раз когда Юрий начинал, наблюдение за Эймсом оказалось главной целью вашингтонской базы.51
Между тем перед Швецом стояли ещё две задачи, важнейшей из которых было обнаружение доказательств того, что Соединенные Штаты готовятся к ядерной войне с Советами. В Академии внешней разведки его инструктор неоднократно утверждал, что "Штаты способны превратить нашу страну в радиоактивный пепел".
Такая паранойя не была чем-то необычным для КГБ. Перед смертью в 1984 году генеральный секретарь Юрий Андропов, бывший глава КГБ, утверждал, что Соединенные Штаты это "страна с невиданным милитаристским психозом”, а администрация Рейгана “в своих имперских амбициях заходит столь далеко, что поневоле начинаешь сомневаться, есть ли у Вашингтона тормоза, которые не дадут ему переступить черту, перед которой должен остановиться любой трезвомыслящий человек” [по книги Олега Гордиевского "КГБ". Прим.перев.].
Анатолий Добрынин, советский посол в Вашингтоне, позже объяснил, что Москва поддалась “параноидальной интерпретации” политики Рейгана из-за того, что тот рассматривал программу "Звездных войн" – противоракетную систему, также известную как "Стратегическая оборонная инициатива", которая должна была защитить Соединенные Штаты от ракетных атак – как предвестницу апокалиптической ядерной войны.52
Точно так же Швец вскоре понял, что страх перед неминуемым нападением США в значительной степени необоснован и является больной фантазией, возникшей скорее из-за борьбы за власть между престарелыми бюрократами в Кремле, чем из-за конкретных фактов.
– Мне потребовалось несколько месяцев, чтобы понять, что это просто глупо. Это было просто безумие, – сказал он мне.
Второй из главных задач Швеца была вербовка новых американских агентов. Эти поиски были весьма интенсивными, но малопродуктивными.
– Очень редко офицеру разведки КГБ удавалось найти, разработать и завербовать американского гражданина в качестве агента, – делился со мной Швец. – Все агенты, которые были разоблачены – как Олдрич Эймс, Роберт Ханссен (Robert Hanssen) и другие – были добровольцами, которые, в основном, предлагали свои услуги КГБ за деньги или по сложным личным причинам. Их никто не вербовал. Завербовать американского гражданина в качестве агента в то время было всё равно что обычному пилоту слетать на Луну и обратно.
Одним из редких удачных случаев, с которым столкнулся Юрий, являлось общение некоего советского агента в Вашингтоне с перспективным американским конгрессменом, что он и описал в своих мемуарах "Вашингтонская резидентура". У агента было настолько “феноменальное мастерство в качестве собеседника”, что ему удавалось "проникнуть в самые сокровенные уголки человеческой души."53
Этот конгрессмен предоставил советскому оперативнику целые стопки документов и, как предположил Юрий, был уже на полпути к тому, чтобы стать новым агентом СССР. Но на самом деле всё было с точностью до наоборот: после первой же встречи конгрессмен предупредил следственные органы, и все последующие беседы проходили уже под бдительным оком ФБР.
Это было не так просто, как могло показаться даже для настоящих бриллиантов красноречия.
В общем-то, те годы являлись настоящим экстраординарным периодом шпионских войн – во всем мире. В январе 1984 года в Норвегии из-за ошибки были разоблачены и высланы пять советских резидентов. 54 В феврале в возрасте шестидесяти трёх лет скончался Виктор Мечиславович Лесиовский, советский дипломат, который, как сообщалось, был связан с советской разведкой, когда работал на ООН. (В 1979 году он сообщил Би-би-си, что советская разведка добилась “очень существенного” проникновения в Секретариат ООН.)55 В конце февраля Эфиопия выслала двух советских дипломатов как разоблачённых шпионов. 56 В мая Дания выслала двух членов советской торговой делегации, тоже как шпионов. 57 В октябре советский дипломат, находившийся в Сан-Франциско, также был распознан как резидент, а несколько советских разведчиков были высланы из Вашингтона.58 В течение следующего, 1985 года, так называемого "Года шпиона", спецопераций было достаточно, чтобы приковать Джона ле Карре [Le Carre John, король шпионского детективного жанра. Прим.перев.] к печатной машинке на десятилетия. На самом деле все началось в декабре 1984 года, когда Томас Патрик Кавана (Thomas Patrick "Tom" Cavanagh), бывший инженер корпорации "Нортроп" (Northrop Corporation), был арестован за попытку продать ядро технологии, лежащей в основе многомиллионного бомбардировщика-невидимки, за 25 000 долларов агентам ФБР под прикрытием, выдававшим себя за русских.
Затем семейная шпионская сеть Джона Уокера (John Anthony Walker Jr.), которая действовала в течение семнадцати лет и продавала Советскому Союзу информацию о подводной сенсорной системе ВМС США, была подорвана любовницей Уокера. Рональд Пелтон (Ronald William Pelton), бывший аналитик Агентства национальной безопасности, который якобы продавал секреты нашей электронной прослушки Советам, был идентифицирован в качестве Виталия Юрченко, перебежчика из КГБ, перешедшего на американскую сторону в августе.59 Позже, Юрченко появился на вилле, которой тайно владелао ЦРУ в Вирджинии и разговорился. Когда это произошло, сеть американских агентов КГБ внезапно начала сыпаться.60
Тем временем американская разведка тоже понесла огромные потери, благодаря хорошо законсперированным кротам как в ЦРУ, так и в ФБР. В ЦРУ Олдрич Эймс предоставил КГБ секретную информацию, идентифицирующую сотни западных (в основном американских) агентов, более двадцати из которых были казнены или заключены в тюрьму.61 Как бы ни было прискорбно мне это писать, но Эймс в инициации этих ужасов был не одинок, но ещё и жёстко конкурировал со специальным агентом ФБР Робертом Ханссеном, который, согласно отчету Министерства юстиции 2002 года, был ответственен за “возможно, самую страшную разведывательную катастрофу в США."62 На момент написания этой книги Эймс находится в тюрьме пожизненно без права досрочного освобождения. А Ханссен отбывает пятнадцать пожизненных сроков.
–
Дело Ханссена может показаться далеким от интересующих нас проблем национальной безопасности, связанных с операцией "Трамп/Россия", однако то, как Ханссен со всей своей жуткой методичностью поставления под гильотину своих соотечественников не привлекал внимания в течение двадцати двух лет, удивительно актуально, когда речь идёт о щедром обращении с российскими активами Уильяма Барра (William Pelham Barr), сначала в качестве генерального прокурора в администрации Джорджа Буша-старшего, а затем в той же должности при Дональде Трампе.
Женатый, с шестью детьми, Роберт Ханссен был набожным католиком, членом Opus Dei – глубоко консервативной католической организации, и посещал мессу почти каждый день. Согласно отчету Генерального инспектора Министерства юстиции, Ханссен обладал “плохими навыками межличностного общения и суровым характером, а также был неуклюжим и необщительным одиночкой, источающим чувство собственной важности, которое отчуждало многих его коллег.”63
В докладе отмечалось, что руководитель Ханссена характеризовал его как глубоко религиозного мизантропа, с техническим аналитическим складом ума, обидчивым, зачастую подавленным и стремящимся показать, что он умнее других64 Впервые он начал шпионить для ГРУ в период с 1979 по 1981 год, когда перевелся в Нью-Йорк для работы в советской контрразведке, которая стала его специализацией на протяжении большей части его карьеры в ФБР. Согласно отчету генерального инспектора, “Ханссен быстро начал использовать слабые места во внутренней информационной безопасности ФБР” и вскоре “получил доступ к наиболее важным кадровым ресурсам и техническим операциям ФБР против Советского Союза.”65
В конечном счете это включало информацию, уточняющую американскую стратегию на случай ядерной войны, новые оружейные технологии и идентификацию действующих американских активов в Советском Союзе.
Ханссен, как и Эймс, позже был схвачен, судим, осуждён и приговорён к пожизненному заключению без возможности условно-досрочного освобождения. Но в 1985 году он подавал надежды, и его только-только перевели обратно в Нью-йоркское отделение ФБР, где он служил четыре года назад. Согласно "Нью – Йорк таймс“, его работа состояла в том, чтобы контролировать "сотни агентов его подразделения, поглощенных мнимой тотальной войной против враждебных целей, а в первую очередь – против Советского Союза."66
– Мысль о том, что кто-нибудь может продать свою страну как гражданин, как агент ФБР и как боец в холодной войне – располагая его доступами, ресурсами, сведениями и возможностями – просто не могла никому прийти в голову, – сказал "The New York Times" Джеймс К. Каллстром (James Keith Kallstrom), который знал Ханссена в середине восьмидесятых, когда его подразделение поддерживало отряды контрразведки. – Он был лейтенантом в войне, которая шла на улицах Нью-Йорка.67
–
Каллстром, который в середине девяностых возглавил Нью-Йоркское отделение ФБР и руководил успешными расследованиями деяний как итальянской, так и русской мафии, подружился с двумя ключевыми игроками в саге о Трампе и России. Он тесно сотрудничал с тогдашним прокурором Южного округа Нью-Йорка Руди Джулиани (Rudolph William Louis Giuliani) в расследовании деятельности Cosa Nostra, которое привело к знаменитому судебному процессу 1985-1986 годов, в ходе которого были осуждены главы так называемых "Пяти семей".
Он подружился с Дональдом Трампом примерно в 1973 году, когда Каллстром собирал парад в Нью-Йорке в честь ветеранов Вьетнама, и Трамп явился, чтобы финансировать большую его часть.
– Мы просто обязаны были стать друзьями, – сказал Каллстром в интервью 2020 года, когда кампания по переизбранию Трампа только набирала обороты. (Интервью было сделано для документального фильма 2020 года о Трампе и ФБР под названием “Американский роман: Дональд Трамп и ФБР")68 "). – Я ходил с ним на несколько званых ужинов, мы довольно часто разговаривали. Он очень, очень поддерживал бюро. Когда мы теряли агента или случалась иная беда, он всегда был там, чтобы заплатить за еду или оказать какую-либо другую поддержку.
По данным "Нью–Йорк таймс", Каллстром основал Фонд морской пехоты – Правоохранительный фонд, некоммерческую организацию, которая получила от Трампа более 1,3 миллиона долларов – необычайно щедрый дар от столь скупого застройщика.69
Об их отношениях можно судить по тому, что Каллстром отзывался о Трампе в диаметрально противоположном ключе, чем другие люди.
– Я бы сказал, что мы были партнёрами, которые ценили друг друга, – добавил Каллстром в фильме. – Он [Трамп] периодически звонил мне и пытался поднять мой боевой дух, а потом я звонил ему, когда он попадал в новости, и пытался поднять его боевой дух. Но, в основном, он очень, очень хороший человек с большим сердцем, который делает много добрых дел, о девяноста девяти процентах которых никто не знает. Мы остаёмся на связи даже сегодня – после всего, через что я прошел.
Но Трамп есть Трамп, верность и щедрость прилагаются к нему с определёнными условиями.
– Он [Трамп] обхаживал людей из ФБР, – пишет журналист-расследователь Джефф Штейн (Jeff Stein), редактор SpyTalk, в книге "Американское дело". – И эта тактика хорошо известна всем акулам, что плавают в опасных водах. Они хотят обезопасить себя, когда попадут на скамью подсудимых, и единственный выход – это обзавестись блатом или стать надёжным источником информации.
Каллстром настаивал на том, что Трамп не был информатором ФБР, но анонимный агент сказал Штейну, что Трамп был известен в бюро как “карманный источник” – то есть тот, кто официально не был источником и, следовательно, не был в файлах ФБР, но кто выслужился достаточно, чтобы быть известным как “друг".
С одной стороны, Трамп получил миллионы от российских гангстеров, таких как Давид Богатин, покупающих у него роскошные квартиры для отмывания денег. Он также имел, по крайней мере, эпизодические связи с Кислиным, который пришёл на помощь Трампу после его массовых банкротств в Атлантик-Сити в девяностых годах, выдавая ипотечные кредиты на квартиры в Trump World Tower – семидесятидвухэтажной роскошной высотке рядом с ООН (Согласно исследованию Bloomberg Businessweek, одна треть квартир на самых дорогих этажах башни была захвачена отдельными покупателями или компаниями с ограниченной ответственностью, связанными с Россией или бывшим Советским Союзом.)24 Среди тех, кто, как сообщается, получил выданные Кислиным ипотечные кредиты на квартиры Трампа, был Василий Салыгин, который позже стал депутатом пропутинской Партии регионов Украины, на которую работал Пол Манафорт (Paul John Manafort Jr.) – впоследствии менеджер предвыборной кампании Трампа. И, наконец, партнер Кислина Тамир Сапир, который жил в Trump Tower до своей смерти в 2014 году, также помог выручить Трампа, финансируя злополучную "Trump SoHo development".
Таким образом, дружба Джеймса Каллстрома с Трампом помогает выстроить любопытную логическую цепочку. Богатин, Кислин, Сапир и гангстер Вячеслав Иванков, один из самых жестоких гангстеров в истории русской мафии, владевший кондоминиумом в Trump Tower, – якобы имели связи с КГБ. И все они были на экране радаров ФБР и Трампа. Кто знает, какой информацией Трамп и Каллстром обменялись о них?
И Каллстром был не единственным человеком в ФБР, который играл за обе команды. Действительно, как сообщали соответственно "Нью-Йорк Пост"71 и New York Times72 специальный агент ФБР Джоэл Бартоу расследовал дела Кислина и Черного и позже утверждал, что ни один из них не имел связи с русской мафией, что оба они чисты.
Но. "Нью-Йорк пост" за 1999 год сообщает, что Бартоу, покинувший ФБР в 1997 году,73 работает в юридической фирме Кислина "Rosenman & Colin". И: "Таймс" в 2001 году свидетельствует, что Бартоу с 2000 года начал работать на Михаила Черного. Неудивительно теперь, что, когда Бартоу оставил ФБР и фактически был на жалованье у тех самых людей, преступления которых он расследовал, ФБР не слишком поддерживало его выводы.
– Он не говорит от имени ФБР, – заявил "Таймс" представитель Бюро.74
И точно так же Дональд Трамп плавал по обе стороны закона. По всей видимости, ему так нравилось. Это тешило его странное эго. Которое не позволяло ему быть расточительным. Он мог себе позволить быть щедрым с Калстромом, но безусловно ожидал и встречных действий. И когда дело дошло до расследования его связей с Советами, долг Трампу был уплачен – и довольно щедро. Продажа квартир Давиду Богатину за наличные стала для Трампа некой парадигмой. Это был чрезвычайно безопасный и эффективный способ отмывания огромных сумм. И, как было задокументировано расследованием "BuzzFeed News" 2018 года, более тысячи трёхсот квартир под брендом Трампа в Соединенных Штатах были проданы “в секретных, полностью наличных сделках, которые позволяют покупателям избежать юридического контроля, защищая их финансы и личность.”75
Думается, невозможно подсчитать точную сумму денег, которую Трамп получил от таких сделок, но, учитывая, что средняя цена кондоминиумов составляла 1,2 миллиона долларов, общая сумма серого капитала, оставленного в кондоминиумах Трампа, вероятно, превышает полтора миллиарда долларов, значительная, но неизвестная часть которых поступила от россиян. И это ещё не включает проданную недвижимость Трампа в Турции, Канаде, Панаме, Филиппинах, Индии, Азербайджане или где-либо еще.
Позже, спустя долгое время после того, как он поселится в Белом доме, люди снова и снова будут спрашивать, что русские имеют на Трампа. И в каком-то смысле ответ очень прост: да он им принадлежит.
–
Между тем, на протяжении всей середины восьмидесятых Нью-Йорк был рассадником соглядатаев: русская мафия с Брайтон-Бич, магазин электроники "Джой-Лад", Дональд Трамп, пока ещё нераспознанные кроты Олдрич Эймс и Роберт Ханссен. Да ещё к тому же советская миссия при ООН, как говорили, пригревала змеиное гнездо оперативников.76 Когда дело дошло до борьбы с Советами, Нью-йоркский офис ФБР стал форпостом бюро. Поскольку ФБР располагалось в том же городе, что и ООН, его агенты должны были руководить расследованием деятельности советских дипломатов. И среди следователей был Ханссен, худший предатель в истории ФБР.
Ни одно поле битвы не занимало более важного места, чем Организация Объединенных Наций. Это объяснялось тем, что Постоянное представительство Советского Союза при ООН долгое время было настоящим шпионским гнездом, в котором подавляющее большинство из 114 его сотрудников подчинялось резидентуре КГБ в Нью-Йорке. ООН была раем для шпионов, настоящим оазисом, потому что дипломатическое прикрытие давало КГБ свободный доступ в Организацию, когда как правила ООН запрещали сотрудникам ЦРУ и ФБР находиться там. В 1979 году бывший заместитель генерального секретаря ООН Аркадий Николаевич Шевченко, высокопоставленный советский дипломат, перебежавший на Запад, подтвердил, что в Нью-Йорке дислоцируется до трехсот офицеров КГБ. По данным "Шпиона по соседству" Элейн Шеннон (Elaine Shannon), ФБР подсчитало, что от трети до половины советских дипломатов, назначенных в Советскую миссию при ООН, были подготовленными офицерами КГБ или ГРУ.
В дополнение к Советской Миссии КГБ внедрил сотни разведчиков в Секретариат Организации Объединенных Наций, исполнительный орган ООН, который определяет повестку дня для различных директивных подведомств.
Как правило, конкретные задания в Секретариате раздавались советскими представителями, которые обеспечивали, чтобы результаты поступали к оперативникам КГБ. Среди этих заданий, согласно отчету Комитета по разведке Сената США в мае 1985 года, было и советское присутствие в ООН. Секретариат77 working at the UN’s Dag Hammarskj?ld Library was essentially a cover for KGB operatives, who used it to disseminate Soviet disinformation and implement covert operations.78 работавший в Библиотеке им. Дага Хаммаршельда (Dag Hammarskjold Library) при ООН, был, по сути, прикрытием для агентов КГБ, которые использовали его для распространения дезинформации и осуществления тайных операций.
"Советские разведчики обычно направляют свои усилия, чтобы войти в число персонала через официальные кадровые системы ООН, но они также используют множество других тактик, чтобы достичь своих целей, – говорится в докладе. – Если Советы особенно заинтересованы в конкретной должности, они представят на эту должность хорошо зарекомендовавшего себя кандидата с выдающимися характеристиками. Этот метод был использован для получения мест в дирекции библиотеки Дага Хаммершельда в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке. Когда же специалист необходимой квалификации отсутствует, резюме фальсифицируется.”
Все это Юрий Швец видел вблизи:
– Я знаю это не понаслышке, потому что мой коллега работал на этой должности до 82-го года. В конце семидесятых – начале восьмидесятых, – пояснил он, – должность в библиотеке, выделенной Советскому Союзу, занимал подполковник Александр Елагин из Первого отдела (Северная Америка) Первого главного управления КГБ, проработавший со мной более двух лет. Его позывной – “Старина.”
По словам Юрия, когда Елагин вернулся в Москву в 1982 году, он подготовил доклад под названием “Использование библиотеки ООН для сбора разведывательной информации.”
И именно один из преемников Елагина сыграл ключевую роль в формировании Дональда Трампа. По словам Швеца, с 1985 по 1986 год эту должность занимала Наталья Дубинина, дочь Юрия Дубинина, который в начале 1986 года стал послом СССР в ООН, в то время как его дочь занимала весьма важную должность в Первом Главном управлении КГБ. Утверждение Швеца о том, что Дубинина работала на этом посту, подтверждается ее профилем от 28 апреля 2003 года на российском сайте "АИФ Экспресс".79
–
Разоблачениями шпионов день за днем пестрели газеты в середине восьмидесятых, и хотя Юрий Швец не появлялся в новостях, риск быть раскрытым у него был. После колледжа он поступил на два года в аспирантуру в вуз, который сейчас зовётся Академией внешней разведки (а тогда – Краснознаменным институтом имени Юрия Андропова). Его учили прославленные советские герои холодной войны, легендарные шпионы, большинство из которых были неизвестны американцам, хотя кто-то из них украл американские атомные секреты, а кто-то имел дело с Юулиусом и Этель Розенбергами или британскими шпионами Кимом Филби, Гаем Берджессом и Дональдом Маклином. Швец был обучен идти по их стопам.80
В результате к двадцати восьми годам Швец стал майором КГБ, и в этом звании остался служить в Первом Главном управлении, самом престижном из пяти главных управлений во всем агентстве. В ПГУ, которое отвечало за иностранные операции и разведку, было шестнадцать географических отделов, и Юрий был назначен в Первый отдел (он же североамериканский), включающий Соединенные Штаты и Канаду.
Наконец, в Североамериканском департаменте его разместили в резидентуре Вашингтона, столице “Главного противника".
– Внутри КГБ существовало определенное соперничество между Вашингтонским узлом и его сестрой – резидентурой в Нью-Йорке. Первый, конечно, находился в столице страны, но вторая имела богатую и красочную историю, включавшую дело Розенбергов, кражу атомных секретов и массовое изгнание советских шпионов из ООН. Но Вашингтонская станция была, по выражению Швеца, “святая святых в разведывательном деле".
Впрочем, Швец не был закоренелым приверженцем коммунизма. Овладев английским, испанским и французским языками, он встречался с людьми со всего мира, был гораздо более космополитичен, чем средний советский гражданин, и занимал умеренную среднюю позицию между ревностными социалистами и диссидентами.
Он вступил в КГБ по очень простой причине.
– Это была лучшая работа, которую мог получить человек в Советском Союзе, – сказал он мне. – Платили отлично – по советским меркам, по крайней мере. И льготы были сказочные. В то время, когда рядовые советские граждане жили с жесткими ограничениями за "Железным занавесом", я мог путешествовать по миру. В стране, где национальный дискурс был жёстко контролируем идеологическими догмами, созданными пропагандой и государственной цензурой, я имел доступ к информации, которую обычные советские граждане не могли получить – через "Вашингтон Пост", "Нью-Йорк Таймс", американское телевидение и Би-би-си. Не говоря уже о тайнах, за которые люди отдавали свои жизни.
Наконец-то у него появился смысл жизни. Когда он учился в академии, ему и его товарищам-кадетам постоянно говорили, что их страна находится в смертельной опасности и что только они могут спасти ее.
– В Советском Союзе – а теперь и в России – служить в разведке – быть национальным героем, – говорит Швец.
И, как он откровенничал в своих мемуарах, к нему относились именно так.
– У вас есть беспрецедентная возможность отличиться, – сказал ему генерал Дмитрий Якушкин, прославленный начальник отдела. – Если в вашем сердце ещё есть место для героизма, вы можете проявить его в моём отделе.81
Однако после переезда в Вашингтон Швец постепенно разочаровался. Проведя некоторое время на Западе и получив доступ к СМИ, недоступным обычным советским людям, Юрий оценил советскую пропаганду со стороны и понял, что варился в гнилой, разлагающейся бюрократии.
– То, чему нас учили в академии, не имеет ничего общего с реальной жизнью, – сказал он мне. – И вот тут и пришло огромное разочарование.
Особенно заметно это было на службе. Это был период, в течение которого самые банальные встречи, какие только можно себе представить, могли быть раскручены в отчётах, чтобы завоевать расположение руководства в Москве. Всё, что ему нужно было сделать, это пригласить американца на ланч, обсудить события дня, а затем связать это с чем-то, что он прочитал в "Вашингтон Пост", что можно было бы выдать за конфиденциальное сообщение. Снова и снова, рассказывал мне Швец, отчёты, полные фальшивых успехов, получали положительные отзывы, и агенты проглатывали их, ссылаясь на поговорку, мол, на безрыбье и рак рыба.82
Оцепенев от мысли во время вербовки наткнуться на двойного агента ФБР или ЦРУ, коллеги-офицеры Швеца не спешили рисковать и вместо этого штамповали липовые малявы.
– Больнее всего было сознавать, что всё, что мы реально делали, было ради подковёрной борьбы парочки восьмидесятилетних членов Политбюро, – сказал он мне. – Они воспользовались нашим патриотизмом ради того, чтобы развалить страну. Как это ещё назвать?
Когда офицеры КГБ не потягивали мартини во второсортных барах Вашингтона, они покупали себе дачи в России. Годы спустя Швец поймал себя на том, что задается вопросом, как такая комически некомпетентная организация могла на самом деле поставить российского агента в качестве президента Соединенных Штатов.
ГЛАВА ПЯТАЯ
ЭКСПЕРТ
В середине восьмидесятых Юрий Швец, находившийся в Вашингтонской резидентуре, регулярно поддерживал связь со своими нью-йоркскими коллегами. Швец говорит, что он не уверен, кто на Нью-йоркской станции был постоянным контактом Трампа, но они почти наверняка были бы кем-то из Советской миссии при ООН и связывались с Трампом примерно раз в месяц.
Однако слежка за Трампом не обязательно означала, что КГБ рассматривал его как ценное приобретение. КГБ всегда жаждал новых американских активов, и Трамп был лишь одним из сотен людей, к которому он наводил мосты. В лучшем случае он представлялся им богатым и влиятельным бизнесменом. Некая лотерея – он мог стать более могущественным, а мог и потерять интерес.
В то время идея вовлечения Трампа в дискуссии о внешней политике и ядерном оружии звучала совершенно глупо, учитывая его слишком очевидное отсутствие опыта и знаний. Но внезапно, в середине восьмидесятых, без видимой причины, Трамп сам вдруг вообразил себя одним из ведущих мировых экспертов по ядерному оружию.
Кто был инициатором его фантазии неясно. Дядя Трампа Джон Трамп, умерший в 1985 году, и правда был физиком в Массачусетском технологическом институте и даже во время второй мировой помогал Карлу Комптону (Karl Taylor Compton) создавать высокоточное вооружение. Джон Джордж Трамп был тем, кто получил доступ к имуществу умершего Николы Теслы для его экспертной оценки. Он также впервые применил высоковольтные машины в медицине и инженерии вместе с Робертом Ван де Граафом. Как сообщалось в журнале "Science for the People", к Джону Трампу неоднократно обращались с просьбой сделать оружие всех видов.
– А он что сделал? – восторженно комментировал директор лаборатории Трампа Джеймс Мелчер. – Исследования рака, стерилизация ила на Оленьем острове, мусороперерабатывающие предприятия – великие удивительные вещи. Он не прикасался к оружию.83
Дональд Трамп часто вспоминал своего знаменитого дядю как свидетельство генетической предрасположенности их семейства к недюжинному интеллекту. Но нет никаких доказательств, что племянник пошёл по стопам дяди в этом вопросе.
Как заметил Уильям Гейст (William Geist) в "Нью-Йорк Таймс", в своём новом амплуа виртуоза стратегического ядерного оружия Трамп, по крайней мере на короткое время, оставил свои привычные экстравагантные наряды, которые он носил раньше (например, малиновые пиджаки с аляпистой обувью), в пользу тёмных костюмов, белых рубашек и галстуков приглушенных тонов. Внезапно у Трампа, дерзкого, вульгарного карнавального зазывалы, который всегда проецировал эстетику Вегаса больше, чем Манхэттена, появилась новая сторона. Он стал задумчив. И глубок. Он встревожился, что мы, возможно, движемся к ядерному холокосту. И он решил остановить нас.
Трамп заверял, что это не было мимолетной фантазией. В апреле 1984 года он сказал Гейсту, что беспокойство по поводу ядерной войны не оставляло его с тех пор, как он впервые обсудил это со своим дядей много лет назад. В результате, по его словам, он хотел бы использовать свои поразительные таланты для ведения переговоров по соглашениям о разоружении.84
Точно так же семь месяцев спустя он удивил репортера Washington Post Лоис Романо в ноябре 1984 года, заявив, что он должен взять на себя Переговоры по ограничению стратегических вооружений с Советским Союзом.85
– Некоторые люди умеют вести переговоры. Это искусство, с которым вы, в основном, рождаетесь. У тебя либо есть этот дар, либо его нет.
Трамп дал понять, что, по его мнению, у него есть всё необходимое для ведения переговоров. А что касается технических знаний вопросов ядерного разоружения – ну, это пара пусятков.
– Потребуется полтора часа, чтобы узнать всё, что нужно узнать о ракетах, – сказал он Романо. – По-моему, я и так знаю почти всё.
Прежде чем интервью закончилось, Трамп вдруг ответил на незаданный вопрос. Когда он это сделал, он тем самым выдал, что у него был особый пункт в повестке дня, который он хотел донести.
“Знаешь, кто на самом деле хочет, чтобы я это сделал? Рой… Я бы сделал это в ту же секунду.”
Рой, конечно же, был адвокатом Трампа Роем Коном (Roy Marcus Cohn), который приобрёл дурную славу за то, что был орудием сенатора Джо Маккарти, демагога пятидесятых.
Так что теперь Трамп рассказывал "Вашингтон Пост", что Кон убеждал его принять участие в ядерных переговорах. Что это было?
Во-первых, трудно поверить, что Кон, всё ещё не перестроенный маккартистский "Холодный Воин", каким бы то ни было образом, в какой бы то ни было форме, оказался в постели с Советами. Или что он найдёт подходящей идею о том, чтобы Трамп продвигал себя в качестве эксперта по ядерному оружию. Скорее всего, Трамп, у которого уже тогда были творческие отношения с фактами, все это выдумывал. С его другом Рональдом Рейганом в Белом доме имя Роя Кона имело значительное влияние в Вашингтоне и наверняка привлекло бы внимание репортера "Вашингтон Пост". В глазах Трампа прикрепление имени Кона придало бы маскараду серьёзность.
Затем, в 1985 году, Трамп встретился с репортёром стильного, ныне несуществующего ежемесячного делового журнала под названием Manhattan, Inc., который вел хронику “Хозяев Вселенной” – дельцов с Уолл-стрит. Короче говоря, журнал препарировал моду, полностью основанную на спекуляции, жадности и демонстративном потреблении.
К этому времени Трамп стал главным героем светских таблоидов. Трамп-Тауэр был предметом разговоров о международной недвижимости в течение двух лет с момента его открытия, и с такими знаменитостями, как Майкл Джексон, Джонни Карсон, Брюс Уиллис и Софи Лорен, владеющими там кондоминиумами, Трамп сформировался как бренд в новом секторе продажи элитных квартир. Несмотря на то, что один грандиозный проект за другим так и не был реализован (крупнейший спортивный стадион под куполом, 150-этажное здание) популярность Трампа взлетела до небес [В комедийном фильме "Плуто Нэш" поместили его рекламу на застраивающуюся поверхность Луны. Прим.перев.].
В то же время для СМИ его интенсивная и явно напускная озабоченность “Темой”, как Трамп называл гонку вооружений, и его страсть спасти человечество от уничтожения служили восхитительно ироничной драпировкой для глянцевых статей о бесвкусице, выпендрёже и комплексе неполноценности этого нелепого победителя выдуманных им сражений. Помятуя об этом, арт-директор Manhattan, Inc. Нэнси Буткус (Nancy Butkus) придумала остроумную затею для фото.86
Пока Трампа прихорашивали в ванной, она заговорила с ним через закрытую дверь о гениальной идее для обложки.
– Ты так заинтересован миром во всем мире, может ты захочешь попозировать с голубем?
Трамп несколько секунд молчал.
– Без проблем, – отозвался он.
И вот фотограф Уильям Купон (William Coupon) посадил символ Твиттера на знаменитое чудо парикмахерского искусства, которое иначе зовётся причёской Дональда Трампа и, говорят, фоткал, пока голубь не привнёс в этот перфоманс нечто своё.87
–
Какой бы странной ни была фиксация Трампа на ядерном оружии, с точки зрения КГБ, она открыла новые возможности. – Чтобы иметь хоть какой-то опыт по этим вопросам, Трампа должен был бы кто-то проинструктировать, – сказал мне Швец. – Но как простой застройщик он не входил ни в один мозговой центр. Он не работал ни в Госдепартаменте, ни в Пентагоне.
И все же Трамп был настолько одержим, что по-своему искал экспертов по этому вопросу. В 1986 году он встретился с нобелевским лауреатом доктором Бернардом Лауном (Bernard Lown), который вместе с советским кардиологом Евгением Чазовым только что получил Нобелевскую премию мира от имени Международной организации "Врачи за предотвращение ядерной войны". Зная, что Лаун недавно вернулся со встречи с Михаилом Горбачевым в Москве, Трамп выкачал из него всё, что тот знал о советском лидере, а затем заявил, что в течение часа беседы с Горбачёвым он положит конец холодной войне.
– Высокомерие этого человека и его же невежество примерно одного порядка – сказал мне Лаун. – Надо же додуматься, что он может решить это за час!
Трамп также присутствовал на гала-концерте в Палм-Бич в ноябре 1985 года, организованном Армандом Хаммером, богатым владельцем Occidental Petroleum, который имел давние и тесные связи с Кремлём.
К восьмидесятым годам Хаммер давал советы и президенту Рейгану, и Михаилу Горбачеву. И русские любили его за это – достаточно, чтобы, как сообщала "Нью-Йорк таймс", Брежнев подарил Хаммеру роскошную московскую квартиру и предложил назначить его послом США в Москве. Это предложение озадачило членов администрации Рейгана, один из которых сказал газете “Нью-Йорк Таймс”:
– Мы просто не знаем, по какую сторону баррикад находится Хаммер.88
Другими словами, Арманд Хаммер вполне мог быть советским активом.
Не было никаких сомнений в том, что Трамп хотел бы оказаться в таком же положении, как восьмидесятисемилетний Арманд Хаммер, – и это дало КГБ идеальную возможность.
Когда я спросил о том, как надо вести себя рекрутёру с новоиспечённым агентом, и Юрия Швеца, и Глена Карла, их ответы оказались похожи.
– Будьте добры с ними, – сказал Швец. – Дайте им то, что они хотят. Никак не портите отношения.
Как объяснил Карл: "Думаю, мы исполняли мечты наших информаторов. Всё, чего им не хватало в жизни, мы могли предоставить. Если им нужно психологическое успокоение, потому что чувствовать себя предателем это определенно некоторый стресс, они всегда могли прийти поплакать у меня на плече. Если им нужно с кем-то поговорить, я слушаю. Если тебе нужен приятель по боулингу, ты знаешь, мне, кстати, очень нравится десятигеглевик. И так далее".
Один из величайших парадоксов разведывательной работы заключается в том, что очень кропотливая тайная работа иногда лучше всего выполняется на виду – открытость обеспечивает прикрытие. Как сказал мне Карл, хорошие разведывательные операции конструируются так, чтобы избежать наказания в суде.
КГБ, конечно, знал об этом и соответствующим образом разрабатывал разведывательные тактики. В результате спецслужбы и протоколы КГБ проскальзывали через бесчисленные лазейки в американской правовой системе, правительственной бюрократии и регулирующих органов. Поэтому Дональд Трамп купил сотни телевизоров в магазине электроники Семёна Кислина. Ничего плохого в этом нет. Откуда ему было знать, что Джой-Лад находится под каблуком КГБ? Или, что более важно, как прокуроры могли доказать, что Трамп это знал?
Став крупной фигурой в Нью-Йорке благодаря Trump Tower, будущий президент отчаянно хотел занять место на мировой арене. Для следующего шага стратегия была настолько проста, что казалась самоочевидной: Дональд Трамп был девелопером недвижимости по всему миру. Поэтому обсуждать вопросы с Трампом, не привлекая излишнего внимания, хотя бы и с российскими дипломатами можно было в любой точке планеты. Действуя через его интересы, КГБ мог развивать Трампа как актив. Новое внимание Трампа к “ядерке” только облегчало КГБ задачу.
– Контакт Трампа мог законно позвонить ему и пригласить на обед, чтобы обсудить, например, постройку Башни Трампа в Москоу-Сити или узнать его ценное мнение по вопросам разоружения, – предполагает Швец.
Глубоко неуверенный в себе интеллектуально, очень внушаемый, чрезвычайно восприимчивый к лести, Трамп стремился получить какое-то реальное подтверждение своему гению. А потакать ему в этом отношении КГБ будет более чем счастлив.
Дискуссии о Trump-Tower-Moscow могли бы обеспечить весьма надёжное прикрытие для контактов с Трампом, которые могли бы длиться десятилетиями. И кроме того, Трамп давно подружился с различными людьми в ФБР, вспомним Джеймса Каллстрома (Стойкий сторонник Трампа, он позже наезжал на Билла и Хиллари Клинтон как на “преступную семью"). Так что ФБР вряд ли станет глубоко копаться в его отношениях с Советами.
В конце концов, мечты Трампа о строительстве небоскрёба в шаге от Красной площади были столь же нелепы, как и его предполагаемый опыт в области ядерного оружия. Конечно, советский лидер Михаил Горбачёв стал известен как награждённый нобелевкой миротворец, разморозивший напряженность холодной войны, но, как он напомнил репортёру в начале 1986 года, Михаил Сергеевич все ещё был во многом коммунистом. Для него коммунизм Ленина оставался “прекрасным и незапятнанным идеалом”89
В то время советы всё ещё ревностно охраняли Берлинскую стену, чтобы защитить восточных немцев от соблазна капиталистической роскоши Запада. Советские СМИ строго контролировались государством. На этом фоне трудно поверить как кто-то мог действительно думать, что советские идеологи разрешат построить рядом с Мавзолеем кричащий памятник капиталистического общества потребления – Trump-Tower-Moscow.
– У советского правительства кончались деньги, – сказал мне Швец. – Политбюро искало кредиты на Западе, чтобы кормить народ из чужого кармана – безумием было думать, что они выполнят обещание по строительству Башни.
Тем не менее, Трамп был не способен противостоять лживой лести. Советы играли на его тщеславии, и он выполнял всё, что ему скажут.
– В то время он никому не нужен был в Москве, КГБ просто охотились за всеми, кто был готов сотрудничать, пускаясь во все тяжкие, даже обещая с три короба, – говорит Швец. – Башня Трампа в Москве станет жемчужиной его империи, внушали ему. Башня Трампа в Нью-Йорке сделала его игроком на национальной сцене, а строительство в Москве подарит ему международный успех, наверняка, думал он.
–
На сайте московской ежедневной газеты "Московский комсомолец" (тираж которой составляет почти миллион экземпляров) ровно в 6:54 по московскому времени 9 ноября 2016 года – через девять часов двадцать минут после того, как Хиллари Клинтон признала поражение, и Дональд Трамп был объявлен сорок пятым президентом Соединенных Штатов – появилось интервью с Натальей Дубининой, дочерью советского посла в ООН Юрия Дубинина, которая вместе со своим отцом была в числе первых советских чиновников, встретившихся с Трампом в марте 1986 года, что пролило свет на некоторые нюансы "Трамп-Тауэр-Москоу"90
Стоит отметить, что, несмотря на скорость публикации провластного МК, Наталья все же была не первым человеком, трактовавшим историю того, как начались отношения Трампа с Советским Союзом. Накануне – 8 ноября 2016 года, в День выборов в Америке – Екатерина Добрынина была процитирована на оппозиционном сайте "Дождь". Она утверждала, что в 1987 году её отец Юрий Добрынин, тогдашний посол в США (не путать с его преемником Юрием Дубининым, который также занимал пост посла в ООН), лелеял идею построить аж две Башни Трампа: одну в Москве, а другую в Ленинграде.
Но её рассказ был далеко не таким подробным, как беседа Натальи Дубининой с интервьюэром "МК"91
“Почему американский бизнесмен несколько раз приезжал в Россию?” – спрашивал автор статьи. “МК” раскопал эксклюзивные подробности самого первого визита Дональда Трампа в Москву и узнал, что решающую роль здесь сыграли не политика и не манящий запах денег от новых бизнес-проектов, а стечение обстоятельств и широкая улыбка советского дипломата.92
Версия "МК" начинается в марте 1986 года, когда советский дипломат Дубинин был назначен постоянным представителем Советского Союза при ООН и вылетел в Нью-Йорк, где его двадцатидевятилетняя дочь Наталья работала в секретариате ООН. В то время жёсткие советские правила не позволяли членам одной семьи одновременно работать в одной и той же стране, поэтому Наталья планировала вернуться в Советский Союз сразу после приезда отца.
Но, по данным "МК", вылет Натальи домой был отложен, а это означало, что у неё появилась редкая возможность устроить для него небольшую экскурсию по Нью-Йорку.
– Я встретила папу и предложила показать ему Нью-Йорк, – вспоминала Наталья. – Всё-таки я долго там жила, а он приехал впервые.
По словам Натальи, первой остановкой была Башня Трампа на Пятой авеню, которая так поразила её отца, что он решил, что должен встретиться с создателем этого “беспрецедентного архитектурного шедевра".
– Это здание было первым, что увидел мой отец в Нью-Йорке, – сказала Дубинина "МК". – Он никогда не видел ничего подобного, это была революция в подходе к архитектуре.
На самом деле он был настолько поражён, сказала Дубинина, что решил немедленно встретиться с создателем здания, после чего они с Натальей поднялись на лифте в офис Дональда Трампа, что было экстраординарным отступлением от протокола ведения Холодной войны Советского Союза. В условиях непрекращающихся шпионских войн кадровые офицеры внешней службы и “чистые” дипломаты слишком хорошо знали, что ФБР изучает их и проводит вербовку. По словам Швеца, просто стать мишенью ФБР уже означало в значительной степени конец карьеры и незамедлительное возвращение в Москву.
Глупый риск как для Дубининой, так и для её отца, если смотреть поверхностно.
– Высшие должностные лица, такие как резидент в Нью-Йорке и Вашингтоне или советский посол, – это ребята, которые знали много секретной информации, – сказал Швец. – Консул, например, был осведомлен о многих стратегических тайнах, и я помню, как тогдашние резиденты КГБ говорили, что он не имеют права работать на улицах Америки без телохранителя. Это было железное правило.
В 1984 и 1985 годах в советском посольстве в Вашингтоне произошло два инцидента, когда ФБР пыталось завербовать сотрудников резидентуры КГБ. Вскоре после этого всем советским дипломатам в Соединенных Штатах, если только они не были офицерами разведки, было запрещено вступать в несанкционированные неофициальные контакты с любыми американцами. Одно лишь обращение к ним со стороны ФБР могло привести к тому, что их отправят домой, поскольку КГБ очень боялся, что ФБР прибегнет к крайним мерам, чтобы получить любую информацию, которую оно ищет.
Тем не менее, по словам Дубининой, как только её красноречивый отец встретился с Трампом, он отмахнулся от всех подобных протоколов и взял всю ответственность на себя.
– Мой отец свободно говорил по-английски, – рассказала Наталья ”МК“, – и когда он сказал Трампу, что первое, на что он согласился посмотреть в Нью-Йорке это его Башня, Трамп сразу растаял. Он человек эмоциональный, несколько импульсивный. Он ищет признания, и, конечно, ему нравится, когда он его получает. Визит отца подействовал на него, как мёд на пчелу.
Примерно через полгода,,93 в октябре, на обеде, устроенном королём парфюма Леонардом Лаудером (Leonard Lauder), Трамп оказался рядом с Дубининым, который был недавно назначен послом в США, и Виталием Чуркиным, оба из которых продвигали проект Trump Tower Moscow. Как утверждает Трамп в книге “Искусство сделки” (посредством фиктивного писателя Тони Шварца): "Одно привело к другому, и теперь я веду переговоры о строительстве большого роскошного отеля через дорогу от Кремля в партнёрстве с советским правительством."94
–
Однако рассказ Дубининой полон неточностей, некоторые из которых кажутся намеренными – может, была и другая задача, ответственная за его публикацию? Ошибки важны, говорит Швец, потому что они заставляют того, кто понимает методы работы КГБ, поверить, что “Наталья была офицером КГБ, и ее история в "МК" была попыткой скрыть истинную природу контактов КГБ с господином Трампом”.
По словам Швеца, реальное значение “грубой лжи” в сюжете "МК" заключается в том, что это активная мера, сфабрикованная российской разведкой с двумя целями.
"Во-первых, это был "привет" от российской разведки "человеческого интеллекта" (HUMINT) их человеку в Белом доме, – написал мне Швец. – А во-вторых, это была срочная попытка скрыть детали его первых контактов с внешней разведкой КГБ”.
Анализ Швеца основан не столько на инсайдерской информации о людях, стоявших за статьей в "МК", сколько на его подготовке и знаниях как бывшего агента КГБ, хорошо разбиравшегося в тех же самых методах работы, видевшего и проводившего активные операции изнутри; знающего, как завербовать американского агента и фактически делавшего это самостоятельно; и знающего, что говорят в разведывательных операциях, как их искать их маркеры и как их не допускать. Этот опыт он приобрел, работая с КГБ в Вашингтоне в то же самое время, когда Дубинина работала в резидентуре Нью-Йорка. Он также работал в одном отделе с Александром Елагиным и Юрием Антиповым, исполнявшими обязанности начальника резидентуры КГБ в Нью-Йорке в середине 1980-х годов. В результате его знакомство с торговыми операциями и протоколами, которые регулировали операции как для Юрия Дубинина, так и для его дочери, помогло выявить несоответствия в её отчёте, которые весьма показательны.
Среди прочего Швец отметил аномалии в задокументированной жизни Натальи, которые оставили окутанными тайной два года после её окончания Московского государственного института международных отношений (МГИМО). Такое часто случается, говорит Швец, с молодыми разведчиками, которые проходят подготовку в Краснознаменном институте имени Юрия Андропова и должны прикрыть эти годы фиктивным трудоустройством, прежде чем приступить к оперативной работе. – После окончания обучения вы проводите от одного до трёх лет на тренировках. И вы просто исчезаете из поля зрения на некоторое время. Но затем, когда вы составляете свою официальную биографию, вам нужно оправдать эти два или три года.
А когда он заглянул в прошлое Дубининой, то нашел массу вопросов без ответа.
“В разных российских изданиях место работы Натальи в то время обозначено весьма странно: Лаборатория проблемного анализа международных отношений, – поделился он. – На самом деле такой лаборатории в Советском Союзе в то время не было, и самое близкое название было Научный центр информации (НЦИ), который был неофициальным названием Первого главного управления КГБ.”
– Дубинина молчала с 1986 года до следующего дня после избрания Трампа, – сказал Швец. – И вдруг она выходит с большим интервью, опубликованным в тот же день. Ясно, что оно было составлено заранее и ожидало результатов голосования. "МК" проявил себя важной частью крупной российской операции по прикрытию следов HUMINT, призванной замаскировать истоки контактов Дональда Трампа с русскими. Вместо этого он навёл на них прожектор.95
Само издание "Московский комсомолец" также представляет интерес, поскольку, по данным Guardian, в прошлом оно помогало как советской, так и российской разведке, включая публикацию дезинформации, предполагающей, что ренегат Александр Литвиненко, (агент ФСБ, обличавший военные преступления Путина в Чечне, коррупцию в мэрии Собчака и противоправные попытки молодого российского правительства заглушить опозиционные голоса), умерший от отравления радиацией в лондонской квартире, мог быть убит американцами.
Швец также говорит, что "МК" неоднократно использовался КГБ, ФСБ и СВР для активных мероприятий. 96
“Я не понаслышке знаю, что ”Московский комсомолец" применялся для информационных атак российской разведки, – написал мне Швец в текстовом сообщении. – Я знаю их образ действий, потому что меня обучали по тем же учебникам, что и Путина и тех, кто руководит российскими спецслужбами. Содержание [в интервью Дубининой] было очень символичным. Это было не то, что редактор мог напечатать без разрешения Кремля.”
Он считает, что статья была отредактирована “до последней буквы на самом верху российского сегмента HUMINT и тщательно выверена Кремлём” перед публикацией.
Швец добавил: “Образ действий КГБ ясно показывает, что Наталья была офицером КГБ, и ее история в "МК"вместе с некоторыми другими публикациями российских СМИ было попыткой скрыть истинный характер контактов КГБ с Трампом".
В данном случае, сказал Швец, интервью Дубининой напоминает ему о том, что произошло в 2009 году, когда Владимир Путин назначил Гундяева новым главой РПЦ, вскоре после чего отставной агент КГБ рассказал прессе о своей давней дружбе с отцом Кириллом. Все поняли, что это было интервью с куратором КГБ нового патриарха. Это было совершенно ясно. Это было послание КГБ новому патриарху Русской Православной Церкви, в котором говорилось: "Ничто не забывается, помните, кому вы служите и следуйте линии партии". То же самое относится и к интервью Натальи, но на этот раз ФСБ здоровалась с Дональдом Трампом, прикрывая рукой от журналистов и следователей реальное происхождение связи с ним.
Как мы помним, заявления Дубининой о том, что она встретила своего отца в аэропорту по прибытии, взяла его на импровизированную экскурсию по Нью-Йорку и поднялась в офис Дональда Трампа – нарушают все протоколы дипломатического поведения. Не могло быть никаких импровизированных прогулок – дипломата встречали, садили в авто и сопровождали до офиса. Всё. Советские дипломаты, если только они не были офицерами разведки, избегали любых несанкционированных, неофициальных контактов с американцами.
По словам Швеца, карьерные советские дипломаты, которые не были шпионами – КГБ называл их “чистыми” – редко покидали свои кабинеты, разве что для слушаний на Капитолийском холме, публичной презентации какого-нибудь доклада или поездки в Госдепартамент за официальными документами. Они строго избегали личных встреч с американцами, во время которых ФБР могло попытаться их завербовать. Поэтому было довольно легко определить, кто из советских дипломатов и журналистов на самом деле работал на КГБ.
Наконец, даже если принять рассказ Натальи, в котором она и ее отец нарушили такие строго соблюдаемые протоколы в первый же день его пребывания на посту посла, есть еще одна проблема, а именно утверждение, что её отец своим глубоким знанием английского языка ослепил Трампа настолько, что тот “сразу растаял.”
Юрий Дубинин настолько плохо владел английским, что его неспособность выучить язык цитировалась в "Вашингтон Пост",97the New York Times, United Press International,98 the Chicago Tribune,99 Newsweek,100 и многих других изданиях как необычный и серьёзный недостаток для посла, занимающего столь заметную должность.
По данным Newsweek, уже после приезда в США Дубинин начал изучать английский язык с репетитором, 101 но даже тогда ему приходилось полагаться на переводчиков на пресс-конференциях.102 В мае 1986 года, всего через два месяца после переезда в Нью-Йорк в качестве посла в ООН, Дубинин получил ещё более престижный пост советского посла в столице. Газета "Вашингтон Пост" сообщала, что данный выбор был “неожиданным решением”, и что “Москва порвала со своей практикой назначения экспертов по американским делам и свободно владеющих английским языком на высшую дипломатическую должность в Вашингтоне.”103
Точно так же “Нью-Йорк Таймс” отмечала, что назначение Дубинина послом “поразило некоторых дипломатов”, учитывая, что у него был “недостаток”, состоящий в необходимости наличия "переводчика для общения с англоговорящими собеседниками".104
С точки зрения Швеца – майора КГБ – неумение Дубинина говорить по-английски не было случайностью и, возможно, даже стало причиной, по которой выбрали именно его на столь видный пост.
В то время Швец посещал советское посольство почти каждый день.
– Поскольку Дубинин не говорил по-английски, то он просто сидел в своем кабинете в посольстве, не выходя из здания. Он занимал третий этаж и жил в полном уединении. Он не появлялся даже на общих обедах. Его жена спускалась за едой в столовую сама. Он жил отшельником в советском посольстве по меньшей мере полтора года, даже не подписывал ни одной телеграммы из США в Москву, то есть не пересекался ни с кем, даже с курьерами.
Его предшественник Анатолий Добрынин, легенда советской дипломатии, служил послом в Соединенных Штатах в течение двадцати четырех лет, то есть шести сроков президентов, начиная с Кубинского кризиса. Но он был отозван Горбачёвым, который явно старался переформатировать американо-советские отношения. Добрынин был так близок с Генри Киссинджером, что обедал с ним четыре раза в неделю и плавал с ним на борту президентской яхты "Секвойя". По словам Збигнева Бжезинского, занимавшего пост советника по национальной безопасности при Джимми Картере, этот сдвиг – возвращение Добрынина в Москву – был симптомом намечающейся Горбачёвым разрядки напряженности между двумя супердержавами.105
Это означало, что Кремль не хотел заменять Добрынина схожей по энергетике личностью, чей голос иногда мог издавать собственные ноты, непозволительные верному рупору Кремля. Вместо этого в Вашингтон направили Дубинина, которого “Нью-Йорк таймс” называла "аппаратным бледнолицым” и чья жёсткая позиция обеспечила ему прозвище "Молотов при Помпадур"106 [Помпадур известна тем, что разбазарила казну Франции на недвижимость, вынудив население на Революцию. Прим.перев.].
Но если Дубинин не говорил на английском, это означало, что первый контакт с Трампом произошёл с кем-то другим. Если бы Дубинина была, как она утверждает, просто ещё одним советским аппаратчиком, работающим в ООН, она не была бы уполномочена встречаться с Трампом, потому что это не было её работой. Если, конечно, в то время она уже не работала в КГБ. Заметьте, это был период, когда Советская миссия при ООН широко использовалась как место гнездования КГБ.
Действительно, в марте 1986 года США потребовали, чтобы Советская Миссия сократила персонал из-за опасений, что они занимаются недипломатической деятельностью, включая шпионаж.107 По данным Сенатского комитета по разведке, в Советскую миссию широко внедрился КГБ, что привело к высылке двадцати пяти дипломатов позже в 1986 году, и в общей сложности более ста человек к марту 1988 года.108
– Они безнаказанно нарушают наши законы, – заявил сенатор Дэниел Патрик Мойнихан (Daniel Patrick Moynihan). – Они знают, что мы знаем, и всё равно делают. Не останавить их – значит вызвать презрение. Впрочем, наши поблажки, на мой взгляд, действительно заслуживают презрения.109
Но вернемся к Дубининой. Может показаться мелочью, саморекламой, появиться в статье российской газеты с рядом ошибок и враньём. Что тут такого? Почему на самом деле так важно, что Наталья, а не её отец обратилась к Трампу?
Значение интервью Дубининой, по словам Швеца, состояло в том, что Дубинина нечаянно показала свою причастность и изобличила тот факт, что по состоянию на 1986 год Дональд Трамп был контактным лицом резидентуры КГБ в Нью-Йорке. То есть на тот момент Трамп уже культивировался как российский актив. Замалчивание реальной истории, по-видимому, было достаточно важным, чтобы русская разведка через тридцать лет сочинила вместо неё фальшивку.110
– Одним из ключевых заданий статьи было замаскировать тот факт, что инициатором приглашения Трампа в Москву выступил именно КГБ, – заметил Швец. – Это очень важно. Если первый контакт был установлен российским HUMINT, то все последующие контакты с российскими представителями должны были в конечном счете контролироваться КГБ/ФСБ/СВР и быть частью единой масштабной разведывательной операции, которая существенно способствовала его избранию президентом США в 2016 году.
Шансы на строительство его Башни в Москве были равны нулю. Значит, в Союзе не были заинтересованы в Трампе ни экономические, ни партийные силы. Остаётся только КГБ. Но экономика и политика это как раз те инструменты, с помощью которых и вешают людей на крючок, говоря: "Послушайте, мы бы хотели, чтобы вы приехали просто обсудить с нами эту интересующую вас вещь". Конечно, любой мог учуять, что в бардаке, происходящем в Москве, желание его присутствия плохо пахнет, но только не Трамп. Он был польщен и счастлив. При виде красивых женщин и заманчивых предложений, он распускался как павлин.
В общем, по словам Швеца, таким образом Дональда Трампа пригласили в Россию. Кто это был: Юрий Дубинин – плохо говорящий по-английски затворник пятидесяти пяти лет с серым лицом и тяжелым взглядом – или его дочь Наталья, привлекательная двадцатидевятилетняя женщина, которая свободно говорила по-английски и, возможно, так получилось, случайно в тот момент работала на КГБ? Во всяком случае Дубинина отказалась отвечать на наши многочисленные телефонные звонки и текстовые обращения.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ЯСЕНЕВО
У широкой публики КГБ часто вызывает в памяти образ Лубянки – массивного московского здания в стиле необарокко, где Николай Бухарин, большевик-революционер и враг Иосифа Сталина, был несправедливо обвинен в 1937 году в заговоре с целью убийства Владимира Ленина и приговорен к смертной казни на показательном процессе. Более тысячи заключенных были казнены в подвале центрального здания КГБ в период с 1944 по начало 1960-х годов:111 сначала при Сталине, потом при Хрущёве. Место бесчисленных чисток, ставшее теперь зловещим музеем ужаса кровавого режима, было также местом, где были казнены некоторые из организаторов этих чисток, вспомнить хотя бы Лаврентия Берию. У этого здания тёмная кошмарая репутация фабрики мучений и пыток.
В отличие от него, дом Первого главного управления КГБ в Ясенево, пригородном районе на юго-западном направлении от Москвы, является менее известным, строго ограниченного доступа комплексом посреди холмистой березовой рощи, зеленых пастбищ, полей пшеницы и ржи. Подъезжая к нему на машине, вряд ли можно догадаться об истинном его предназначении по знакам с надписями “Санитарная зона” и “Научно-исследовательский центр.”112 Обсаженная деревьями подъездная дорожка ведет к современному семиэтажному зданию – штабу контрразведки КГБ. Главное Y-образное офисное здание, теперь примыкающее к гораздо более высоким строениям, с одной стороны окружено библиотекой и актовым залом, а с другой: клиникой, спортивным комплексом и плавательным бассейном.
Несмотря на свою известность и историю Лубянка имела меньше престижа и льгот, чем дом КГБ в Ясенево.
– Работать в Первом Главном управлении было мечтой офицеров КГБ, – сказал Швец. – Это была чекистская элита.
“О службе здесь мечтал и Путин, – добавил он. – Он подал заявление на вакантную должность, но так и не получил ее.”
Швец, казалось, говорил это с оттенком иронии, но не без некоторой гордости, ведь он получил допуск в это элитное подразделение профессионалов контрразведки, а его однокурсник Володя Путин – нет.
Прозванный “Дачей”, дом в Ясенево был эквивалентом Лэнгли для КГБ, а позже и для СВР, и располагался сразу за Московской кольцевой дорогой, схожей по значимости с вашингтонской межштатной 495. Но какие бы буколические виды не окружали "Дачу", штаб-квартиру Первого главного управления охраняли более тчательно, чем Кремль: её периметр был окружён колючей проволокой и электронными датчиками и патрулировался спецохраной с боевыми псами.
Здесь царствовала роскошь в типично советском стиле: Союз разваливался культурно, юридически и экономически, а здесь устраивались роскошные частные вечеринки, суетились штатные массажистки и прочий служебный персонал, убирающий комнаты, готовящий ресторанные блюда и подстригающий сады и лужайки. Здесь имелись бассейн, теннисные корты, футбольное поле, сауны и тренажёрный зал. Как описано в книге Пита Эрли (Pete Earley) "Товарищ Жан: секреты главного российского шпиона, действовавшего в Америке после окончания Холодной войны"113, в собственном продуктовом магазине тут продавались лососина, колбаса, сыры, икра и свежие продукты, которые были просто недоступны массе советских граждан.
– У них было кино – показывали запрещенные в СССР фильмы на иностранных языках просто для поддержания профессиональной квалификации, – говорит Швец. – У них был пруд, где они ловили карпов, их потом подавали на ужин. Это было отличное место для отдыха перед поездкой за границу. Зачастую агенты проводили за границей около трех или четырех лет, а затем возвращались на два-три года в штаб-квартиру.
В главном здании Североамериканский департамент (Соединенные Штаты и Канада) ПГУ занимал половину пятого этажа..114 Он стал эпицентром, когда дело дошло до шпионажа за Соединенными Штатами. В то время в офисах площадью около 160 квадратных футов не было ни компьютеров, ни высокотехнологичного оборудования – только картотечные шкафы и стандартные письменные столы.115
Если не брать в расчет удобства, возвращение в Ясенево было отдыхом и по психологическим причинам. В начале восьмидесятых Юрия и его коллег регулярно вызывало на ковёр начальство за то, что они не могли завербовать американцев.
– Теоретически каждый оперативный сотрудник КГБ должен был искать, выявлять, разрабатывать и вербовать активы, – сказал Швец, которому в США было поручено именно это.
Вербовать, вербовать, вербовать – такова была мантра КГБ. Но, по правде говоря, выходить на улицу и рандомно пытаться расположить к себе первого встречного случалось очень редко. В США много шпионов были проходимцами, которые иногда буквально входили в советское посольство с решением выгодно продать свою измену, как это сделал Олдрич Эймс, или разрабатывали систему анонимных писем, как это делал Роберт Ханссен, тоже зарабатывая на этом немалые деньги. На самом деле, когда Швец оглянулся на период между 1970 и 1985 годами и на сотни полевых офицеров КГБ в Вашингтоне, Нью-Йорке и Сан-Франциско, он смог найти только один случай, когда офицер КГБ фактически завербовал американского шпиона, который не был засланным казачком.
Офицер, который привел новобранца, оказался не кем иным, как генералом Олегом Калугиным, впоследствии начальником контрразведки КГБ, единственным, кто сам нашёл, идентифицировал, разработал и завербовал агента.
Так какую же награду получил Калугин за свой триумф? Его отправили обратно в Советский Союз, обвинив – возможно, ошибочно – в том, что он завербовал двойного агента. В конце концов Калугина понизили до заместителя начальника Ленинградского КГБ, что стало серьёзным ударом по его карьере.
Это было очень похоже на то, что случилось со Швецом, которому удалось завербовать два источника политической разведки: бывшего советника Белого дома и журналиста под кодовым именем Сократ и его жену, тоже журналистку, под кодовым именем Спутница.
Позже Швец опознал Сократа как Джона Хелмера (John Helmer), уроженца Австралии, который окончил Гарвард и стал помощником Джимми Картера в Белом доме. Его жена, Клаудия Райт (Claudia Wright), она же "Спутница" – австралийский журналист, работавший на Национальное общественное радио, The New Statesman и другие средства массовой информации..116 (Хелмер переехал в Москву в 1989 году, где писал для Австралийского финансового обозрения, Австралийской газеты и других издательств. Клаудия Райт умерла в 2005.) Конечно, это были годы Рейгана, так что Хелмер больше не был инсайдером администрации, но он передал Швецу информацию о скандале "Иран-контрас" до того, как его обстоятельства стали достоянием общественности, об отношениях США с Ливией и о других внешнеполитических вопросах, которые аналитики КГБ оценили как очень важные и ценные.
Но, как и в случае с Калугиным, вместо лавров Швец получил бессрочный отпуск в Москву в марте 1987 года, где он был помещён под микроскоп.
– Они были уверены, что Сократ на самом деле был агентом ЦРУ, и это не я кого-то завербовал – это ЦРУ пыталось завербовать меня, – сказал мне Швец.
Так уж вышло, что Швецу хватило здравого смысла добиться того, чтобы Сократ прилетел из Вашингтона в Ясенево через несколько недель. Это означало, что у его коллег появится возможность самим подвергнуть Сократа перекрестному допросу. Большая часть начальства считала, что Сократ облапошил Юрия. Да и сам Юрий говорил, что с нуля завербовать подлинный актив практически невозможно. Единственный способ узнать правду – провести несколько часов с Сократом, подвергая его перекрестному допросу, накачивая его постулатами КГБ и оценивая, готов ли он сотрудничать.
Швец и Сократ были не единственными, кого посылали в Москву. Дональд Трамп тоже сюда являлся. В январе 1987 года Юрий Дубинин, который уже закончил свой короткий двухмесячный срок в качестве постоянного резидента ООН и стал главным советским связным в Вашингтоне, написал Трампу письмо. Согласно протоколу, Дубинин сообщил Трампу, что есть “хорошие новости из Москвы”, а именно, что Госкоминтурист, ведущее советское туристическое агентство, “выразил заинтересованность в создании совместного проекта по строительству и администрированию гостиницы в Москве.”
Поездка Трампа случилась 4 июля 1987 года.118 В День независимости. Люк Хардинг из Guardian написал об этом довольно подробно в сюжете "Секретные встречи, грязные деньги и то, как Россия помогла Дональду Трампу победить."119 Он заметил, что это напоминает ему "классическое упражнение по культивированию, с, по-видимому, полной поддержкой КГБ”.
По словам Швеца, письмо с приглашением Трампа было написано по указанию генерал-майора Ивана Семёновича Громакова в резидентуре ПГУ в Вашингтоне. Громаков, умерший в 2009 году, был оперативником высокого уровня, возглавлявшим Четвертый (немецкий) отдел ПГУ. В начале восьмидесятых он присутствовал на встречах тогдашнего председателя КГБ СССР Виктора Чебрикова и начальника Первого Главного управления Владимира Крючкова с высшими руководителями восточногерманского Штази (Stasi) во главе с генерал-полковником Маркусом Вольфом..120
"Если поездка включала все расходы, оплаченные "Интуристом", это было явным признаком того, что за ней стоит КГБ", – заметил Швец.
Судя по всему, Трамп был в восторге от приглашения. Но нет никаких свидетельств того, что он знал о роли генерала Громакова или о широко известном факте, что "Интурист" был под колпаком КГБ, позволяя Советам следить практически за любым иностранцем, попавшим в СССР.
Швец говорит, что до того, как Трампа привезли в Москву, КГБ в Нью-Йорке сделал бы то, что они назвали “предварительной оценкой” его личности. Для этого они бы получили информацию о нём от своих людей из его окружения – возможно, Кислина, возможно, Давида Богатина, который купил пять квартир в Трамп-Тауэр, или, возможно, от Натальи Дубининой, ещё одного предполагаемого оперативника.
Затем последовала профессиональная оценка, для которой Трампу пришлось бы встретиться с опытным оперативником не менее трех-четырех раз.
– С точки зрения его личности, – добавил Швец, – парень не сложнее печенья, его важнейшие характеристики: низкий интеллект в сочетании с раздутым эго. Такой симбиоз делает его мечтой для опытного рекрутёра.
Путешествуя со своей женой Иваной, Трамп остановился в отеле "Националь", где Владимир Ленин и его жена останавливались в 1917 году, и где Трамп почти наверняка находился под постоянным наблюдением. Во время поездки Трамп увидел полдюжины потенциальных строительных площадок, ни одна из которых не была так близка к Кремлю, как он надеялся.121
Для бывшего начальника московского отделения ЦРУ Рольфа Моуэтт-Ларсена (Rolf Mowatt-Larssen) на этом относительно раннем этапе карьеры Трампа, когда он был видной фигурой в Нью-Йорке, но едва ли международной фигурой, не было никаких сомнений в том, что КГБ будет повсюду следить за Трампом, когда он посетит Россию.
– Они ни за что не проглядели бы такого парня, как Трамп, – сказал мне Рольф. – Он известный американец. Любая поездка – тем более в Москву – вызовет полноценную разведывательную процедуру.
Тем временем ему устроили грандиозную экскурсию по Москве, развлекая и щедро потчуя. Олег Калугин, бывший глава контрразведки КГБ, предположил, что КГБ, возможно, использовал проституток в качестве “медовых ловушек” для Трампа в надежде заманить в неё такую жирую муху. Калугин, который не утверждал, что видел такие материалы, сказал мне: “Я не удивлюсь, если у русских есть (и Трамп знает об этом), досье со времени его поездки в Россию и в частности его участия во встречах с молодыми дамами, которые контролировались [советской разведкой]”122
Но теперь, когда Трамп приехал в Москву, КГБ должен был решить, что с ним делать.
«Когда у вас появляется новый источник», – говорит Швец, – вы начинаете думать, как его использовать. Когда нас учили, как вербовать, они говорили: "Набирайте кого угодно – мы подбирём ключи к любому".
В то время КГБ также был обеспокоен потерей стареющих активов, таких как Арманд Хаммер из Occidental Petroleum, у которого были тесные и интригующие отношения с Советами, которые длились десятилетиями. Начиная с 1920-х годов, советские лидеры, от Ленина до Брежнева, использовали Хаммера как ценный инструмент открытия западных рынков капитала для Советов..123 В течение десятилетий он помогал струиться потоку средств и технологий в СССР, подкупал иностранных чиновников и выступал в качестве посредника для советской разведки таким образом, что Эдвард Джей Эпштейн (Edward Jay Epstein), автор биографического досье Хаммера, назвал промышленника “виртуальным шпионом” для Советов. Он продолжал получать выгодные контракты от СССР, потому что имел особые навыки в отмывании денег и употреблении их для нужд советской разведки.124
Среди многих категорий в СВР было важно различать активы и агентов. Агенты были завербованы и могли выполнять конкретные задания. Они были хорошо осведомлены и обладали самосознанием.
– Вербовка касается только агентов, – сказал мне Швец. – Вербовка – это процедура, когда вы садитесь с разработанным активом и заключаете нормативную сделку. На самом деле вы искренни: "Послушайте, я офицер КГБ, и мы работаем с вами уже довольно давно, так что давайте договоримся: услуга за услугу".
Однако среди активов есть исключения. Швец называет их "доверенными лицами".
“Доверенных лиц не набирают, – сказал Швец. – Отношения с ними культивируются с течением времени. Вы просто строите с ними отношения, пользуясь любой возможностью.”
И в этом контексте Арманд Хаммер был, по словам Швеца, тем, что КГБ называл “особым неофициальным контактом".
В случае Хаммера это означало, что он был чрезвычайно богатым бизнесменом, имевшим доступ в правительственные коридоры Кремля или Белого дома, и мог быть вызван в разное время для оказания щепетильных услуг.
Сможет ли Трамп занять место Хаммера, было далеко не ясно. Но лучшие дни Хаммера явно остались позади. И, по словам Швеца, постоянная фиксация Трампа на его ядерных переговорах заставило КГБ присмотреться к нему более пристально. Видимо они сказали: “У тебя большой потенциал. Когда-нибудь ты станешь большим политиком. У тебя такой неортодоксальный подход! Какие замечательные идеи! Такие люди, как ты, должны руководить Соединенными Штатами. И тогда вместе мы сможем изменить мир. Может быть, нам стоит просто быть друзьями и забыть о вражде? В Кремле растёт восхищение твоими успехами как бизнесмена, и мы ищем новые идеи и возможности, и я считаю, что и для твоего бизнеса в России такие возможности есть".
– Конечно, они ему врали. Но, похоже, он был опьянён. "Мы хотим объяснить нашу позицию по разным вопросам, посмотрите, пожалуйста на эти проекты и вот на эти". Он смотрит, делает заметки, ему услужливо дают распечатку. КГБ называет этот метод "дразнить", но если называть вещи своими именами, то это просто гипнотизирование зеленью, делёж шкуры неубитого медведя и, по совместительству, прямые инструкции активных мер.
По словам Юрия, именно это и происходило с его собственным рекрутом, Джоном Хелмером – Сократом, которого насильно кормили тезисами КГБ на встречах с советскими экспертами по контролю над вооружениями, внешней политике и тому подобному.
“Они рассказывали ему о наших взглядах на общее будущее и делились мнениями по поводу того, как лучше этих целей достичь. Какую информацию получить, какие связи наладить, от чего оберегаться и так далее, – сказал мне Швец. – Это были наши активные меры.”
Хотя у него не было прямого контакта с группой Трампа, когда они прибыли, Швец, который всё ещё находился в Ясенево, был в курсе о его приезде.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71283586?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Чаласлав
Извилистый путь эксцентричного сына нью-йоркского девелопера от растраты наследства через образ кризисного эксперта к самым вершинам мировой политики
Чаласлав
Биография Дональда Трампа
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
СГОВОР С МОНСТРОМ
Ноябрь 2020
Это было злосчастное время, – век безумия, дни безверия, пора тьмы, зима отчаяния. Как в "Повести о двух городах" Диккенса, только без веры, надежды и света. В Соединенных Штатах царили беспорядок, хаос и неопределенность. Демократия висела на волоске. Нация была поляризована так, как не бывало ещё со времен Гражданской войны. Проведена черта: «за него» или "против".
И против было большинство. Для них он казался вульгарным клоуном, грубым женоненавистником, расистом и забиякой, руководимым замшелыми предрассудками… пока, конечно, дело не шло о его богатстве. Тут он превращался в кого угодно, от святоши до головореза и не останавливался ни перед чем. Он мог быть смехотворным, мог выглядеть мерзким, но ещё задолго до выборов стало ясно, что он гораздо опаснее, чем предполагалось. Его паясничество маскировало бескомпромиссную идеологию деспота, загипнотизировавшую около семидесяти миллионов американцев. Несмотря на то, что в разгар пандемии короновируса его антинаучная политика привела к гибели сотен тысяч человек, благодаря созданному протрамповскими пиар-компаниями и усиленной ложью правых [В политологической терминологии либеральное крыло демократического движения считается левым, а консервативное – правым. В двухпартийной американской системе, соответственно, левыми называются демократы, а правыми – республиканцы. Прим.перев.] СМИ культу личности, вину за это удалось отвести от фигуры господина президента. Впрочем, таковым он больше, к счастью, не является. Но даже проиграв, он не собирается сдаваться, твёрдо решив стать самодержцем Америки. Однако, зачем ему это?
Он, как и все, уже явно измотан. Переболев ковидом, на момент написания книги он держится лишь благодаря регулярно принимаемым стероидам. Хотя, конечно, ему, как главе государства, открыт доступ к таким лекарствам и услугам, которые не доступны большинству граждан. Тем более в тех условиях, куда он своими некомпетентными или даже зловредными действиями, загнал страну. Массово распространяется безработица параллельно росту числа силовиков и бюрократов. Нация недовольна, и недовольство это проявляется единственным доступным нации способом – мирными шествиями. Но он вывел на улицу федеральные войска, чтобы американские солдаты атаковали американских граждан на американской земле.
Устанавливаются вехи новой эры. Полиция убила Джорджа Флойда, Брионну Тейлор и других безоружных чернокожих мужчин и женщин. Нация правомерно отозвалась возмущенными демонстрациями, но белые расисты начали расстреливать протестующих – и в некоторых отныне, увы, провластных кругах это кощунственно восхваляется как героизм. Крайне правые ополченцы с автоматическим оружием разъезжали караванами по Западному побережью и водружали перед протестующими флаги Конфедерации. В Портленде, штат Орегон, началась стрельба – подростки применяли штурмовое оружие – с обещанием, что это только начало. Министерство юстиции объявило Нью-Йорк, Портленд и Сиэтл "анархистскими юрисдикциями", предворяя тем самым, казалось уже, объявление военного положения. Против левых сочинялись параноидальные теории заговора, в частности Кью-Анон. [QAnon – гипотеза об управлении США богачами, навязывающими гражданам либеральные ценности, чтобы им не мешали творить сатанинские ритуалы, например, связанные с маленькими детьми. Прим.перев.] Трамп призвал сторонников белого превосходства – Гордых мальчиков [Proud Boys – крайне правая, радикальная организация, состоящая только из мужчин, которая пропагандирует неофашизм и участвует в политическом насилии. Прим.перев.], как они себя называли – перейти в режим ожидания. Как будто он заранее знал, что проиграет выборы, и делал всё возможное, чтобы дискредитировать итоги подсчётов и остаться на своем посту как можно дольше, до однозначного выяснения результатов. И хотя Джо Байден явно казался победителем, но Дональд Трамп уже нагло заявлял о своей победе. С таким нерешительным противодействием захвату власти и нацией в подвешенном состоянии, одна мысль поражала ужасающей очевидностью: это действительно происходило с Америкой, и это не делало ее вновь великой.
Не смотря на проигранные выборы, Трамп не собирается уходить с политической арены. Нас ждут купленные им митинги, ложь купленных им СМИ, а также активная попытка вернуть ему очки рейтинга со стороны его единомышленников и сил, для которых пребывание его во главе США наиболее выгодно. Из-за продажности таблоидов и телеканалов, активности хакеров и манипулятивного характера соцсетей, незаметно превращающихся в сплошную рекламу, простым американцам трудно определить крупицы правды в новостном потоке. Ваша жизнь без всяких средств дополненной реальности превращается в виртуальность, когда вы круглые сутки находитесь в домашней самоизоляции, а вокруг транслируется, как выразился Финтан О`Тул в “Айриш Таймс” [The Irish Times – ирландская ежедневная газета. Прим.перев.], шоу ужасов Рокки Хоррора на репите.1
Страна превратилась в авторитарное государство, в котором Трамп дерзко экспропреировал власть, лишь бы повысить свои шансы на выборах. Обман стал новой нормой. Количество лживых утверждений Трампа в исследованиях “Проверки фактов” «Вашингтон Пост» [Washington Post – крупнейшая газета столицы США. Прим.перев.] перевалило за двадцать тысяч. И теперь это был не просто странный бред, но антинаучная политика, которая напрямую убила сотни тысяч американцев.2
Один за другим социальные институты и практики, которые американцы считали само собой разумеющимися: уважение к верховенству закона, свободные и справедливые выборы, Почтовая служба Соединенных Штатов, контроль Конгресса, надежная информация о здравоохранении перед лицом смертельной пандемии – были лишены финансирования, оболганы и дискредитированы так основательно, что о них едва ли можно сказать, что они еще существуют.
Это была война за душу Америки. И в основе всего этого лежали, казалось бы, простые вопросы, на которые никогда не было ответа. Действительно, во время президентской кампании почти отсутствовало какое-либо обсуждение того, кто вручил Трампу ключи от Белого дома – то есть обсуждение роли во всём этом России.
Даже самые стойкие республиканские сторонники Трампа были ошеломлены на саммите в Хельсинки в июле 2018 года, когда во время пресс-конференции он поклонился Путину и принял за чистую монету отрицание Владимиром Владимировичем того, что Россия вмешивалась в президентские выборы 2016 в США. Почему Трамп поднял американские спецслужбы, все семнадцать из них, на смех и встал на сторону Путина? Почему он вывел американские войска из Сирии – как того хотел Путин? Почему он сократил американское присутствие в Германии – как того хотел Путин? Почему Трамп ничего не сделал и не сказал, когда широко распространялась информация о том, что Россия предлагает щедрые вознаграждения афганским войскам за убийства американских солдат?
Как это понимать? У русских на него что-то есть? Может ли Дональд Трамп и в самом деле быть российским ставленником?
–
В статье New York Times, написанной за три месяца до выборов 2016 года, бывший директор Центрального разведывательного управления (ЦРУ, The Central Intelligence Agency, CIA) Майкл Морелл ответил на последний вопрос утвердительно, написав: “На языке разведчиков мы бы сказали, что г-н Путин завербовал г-на Трампа в качестве агента Российской Федерации”. 3
В январе 2017 года, незадолго до инаугурации Дональда Трампа, Майкл В. Хейден, бывший глава как ЦРУ, так и Агентства национальной безопасности (АНБ, National Security Agency, NSA), так же назвал г-на Трампа агентом Российской Федерации. Трамп нёс “явную и непосредственную опасность”4 для национальной безопасности Америки и был, по выражению Ленина, “полезным идиотом” – считается, что Ильич так называл наивных западных партнеров, которые были особенно восприимчивы к пропаганде и другим манипуляциям с сознанием. (Позже Хейден добавил: “Это, на самом деле, самое простое объяснение, которое я могу придумать.” 5)
В декабре 2017 года бывший директор национальной разведки (Director of National Intelligence, DNI) Джеймс Клэппер заявил, что Трамп, по сути, является разведывательным “активом” [в военной терминологии – лицо в организациях или странах, за которыми ведется слежка, либо предоставляющее информацию стороннему шпиону. Прим.перев.], обслуживающим президента России Владимира Путина. А в 2019 году бывший директор ЦРУ Джон Бреннан заявил, что Трамп “полностью находится в кармане Путина”, а на встрече с прессой добавил, что поведение Трампа можно назвать “изменой, которая заключается в том, чтобы предавать доверие, провоцировать и подстрекать врага, и я готов подписаться под этим утверждением”. Эти люди – профессионалы в области разведки и в области защиты Соединенных штатов Америки, их выводы основаны на фактической реальности, а не на изменчивых политических интересах.
Надо понимать, что в государственном аппарате, в риторике занимающих ответственные посты американцев, существуют этические границы, некие табу. По крайней мере существовали до президенства Трампа. Никто просто так не назовёт президента Соединенных Штатов российским агентом. И всё же, в той или иной форме, Бреннан, Клэппер, Хейден и Морелл сделали именно это.
Но почему-то эти экстраординарные утверждения – что президент Соединенных Штатов является агентом враждебной иностранной державы – не были восприняты достаточно серьёзно, чтобы, например, стать предметом дипломатического диалога. Как будто вся страна жила в фазе отрицания – даже после попытки импичмента Дональда Трампа. И даже после выборов.
Так что же было на самом деле?
–
Предположение о русском агенте в кресле Овального кабинета вызывает в памяти ассоциацию с «Маньчжурским кандидатом» – классическим фильмом 1962 года, изображающим контроль над разумом как средство коммунистов захватить власть в Штатах. Сегодня это, после развала Советсткого Союза и торжества, так сказать, демократических ценностей на его территории, негласно считается разновидностью паранойи, отвергающейся как сюжет безумных коспирологических теорий.
Но что, если вариант кошмарного сценария маньчжурского кандидата действительно имел место, не буквально, конечно, но в похожей форме и не с кем иным как с Дональдом Трампом в главной роли? Что, если Советы готовили Трампа в качестве агента, который сам в конечном итоге проложил себе путь в Белый дом? Что, если они давно присматривались к Трампу – не как к кому-то, кому суждено стать президентом, а как к одному из многих активов, которые они тщательно прорабатывали, – и внезапно сорвали куш? Что, если бы они без единого выстрела ввели в Овальный кабинет оперативника, совершив на виду у всех самое беспрецедентное нападение на американский суверенитет?
Этим вопросом изводил себя Гленн Карл (Glenn Carle), бывший сотрудник национальной разведки ЦРУ, примерно в январе 2016 года, за десять месяцев до президентских выборов. К тому времени Карл был глубоко встревожен различными связями, которые он видел между командой Трампа и русскими, но он не pyfk, с кем об этом можно было бы поговорить. Он прослужил двадцать три года в секретной службе, занимаясь европейскими (в-основном, балканскими) военно-политическими операциями, но теперь, выйдя в отставку и выращивая органические помидоры в Новой Англии, он больше не имел должности в Лэнгли, штаб-квартире Центрального разведывательного управления.
Несмотря на всю таинственность, окружающую ЦРУ, Карл жил в рациональном мире, основанном на эмпирической опыте, и ему было неприятно вдруг оказаться в положении параноика. Но его версия была настолько ошарашивающей, что никто не желал принимать ее всерьез. Естественным ответом было – это невозможно. Этого просто не может быть.
Стремясь предупредить власти, он связался с бывшим послом, с кем-то из комитета по надзору и с одним или двумя коллегами в агентстве. Те, кто больше не служил в правительстве, разделяли его тревогу, когда он давал оценку происходящему. Но из внутреннего круга никто ему не ответил.
Наконец, Карл поговорил с другим отставным сотрудником ЦРУ, который был значительно старше и имел больший опыт отношений с советской разведкой. И тот рассказал, что в конце 1960-х одно время были распространены архивные инспекции под условным названием «Сговор с монстром».
Этот так называемый "Сговор" был навязчивой идеей Джеймса Хесуса Энглтона (James Jesus Angleton), знаменитого бойца невидимого фронта, шефа контрразведки ЦРУ с 1954 по 1975 год. Энглтон своеобразно прославился своими почти анекдотичными поисками советского резидента в самых высших эшелонах власти США и на самых ответственных постах американской разведки.
В ходе своих изысканий Энглтон стал олицетворять мрачную нависающую над каждым фигуру бдительного "большого брата" из произведений американской культуры. Он стал безумным охотником за кротами времен холодной войны, фанатично ищущим настоящих или воображаемых шпионов, посаженных в сердце ЦРУ, и разоблачающим заговоры, направленные против правительства.
Мало кто сомневался в гениальности Энглтона, но, согласно статье 2011 года в журнале "Studies in Intelligence" [ежеквартальное научное издание по вопросам разведки. Прим.перев.], паранойя, которая была очевидной частью его теории, парализовала операции ЦРУ против Советов почти на два десятилетия, поскольку он “убедился, что КГБ проник в ЦРУ на самых высоких уровнях… Энглтон занял позицию полной убеждённости в том, что практически каждый крупный советский перебежчик или доброволец был априори провокацией КГБ”6. В разведывательных академиях Советского Союза студенты с удовольствием изучали и чтили Энглтона, потому что он так надолго парализовал ЦРУ. 7
Хотя ЦРУ потратило огромные ресурсы, чтобы докопаться до сути, в конце концов Энглтон, который умер в 1987 году, остался с пустыми руками. После десятилетий анализа его данных ЦРУ пришло к выводу, что его теории неосуществимы. Он ошибся.
"Сговор с монстром" все еще был больным местом для агентства даже пятьдесят лет спустя, а потому друг Карла предупредил его, что тот наступает на больную мозоль агентства. Тем не менее, всё же Карл уговорил его проверить новые данные. В конце концов, было бы удивительно, если бы русские не попытались внендрить агента как можно выше в американском правительстве независимо от смерти Энглтона. Находилось достаточно свидетельств того, что российская разведка сосредоточила огромное внимание на Трампе, членах его семьи и людях, имевших к нему доступ.
Друг Карла сделал несколько звонков и наконец перезвонил ему.
– «Да, – сказал он, – это вполне возможно.” 8
–
Так Дональд Трамп является российским агентом? Да. Но не по сценарию "Сговора", постулируемого Энглтоном.
Несмотря на то, что связи с КГБ Трамп установил более сорока лет назад, его высочайший пост в Белом доме – это всё-таки не просто результат одной спецоперации, пусть и необычайно тщательной и длительной. Всё гораздо сложнее.
– Когда люди начинают говорить о связях Трампа с КГБ или российской разведкой, некоторые ищут некий сверхсложный генеральный план, который был разработан десятилетия назад и, наконец, достиг кульминации с избранием Трампа президентом Соединенных Штатов”,– поделился со мной своими замечаниями Юрий Швец, бывший майор КГБ, переехавший в Соединенные Штаты и теперь живущий неподалеку от Вашингтона, округ Колумбия. – Нет, то, что произошло с Трампом, лучше всего можно рассматривать как серию последовательных и иногда не связанных между собой операций, осуществляемых различными ведомствами на протяжении более чем четырех десятилетий"
Согласно Швецу, стандартная практика советских служб (а затем и их преемников) заключалась в разработке активов и данных, которые, возможно, не имели бы немедленной отдачи, но могли бы иметь гораздо большую ценность через годы или даже десятилетия в будущем.
– Это большая разница между КГБ и некоторыми западными агентствами сети HUMINT [human intelligence – тайный человеческий интеллект – массив разведданных. Прим.перев.], – сказал мне Швец во время моего первого интервью в расширенной серии бесед, начавшихся осенью 2019 года. – КГБ очень терпелив. Он может работать над делом годами. Американцы хотят получить результат уже вчера или максимум сегодня; и в результате у них его нет. Они не понимают, что девять забеременевших одновременно женщин, не родят через месяц [Видимо, метафора принципа перехода количества в качество. Прим.перев.]. Каждый процесс должен созреть.”
–
Восхождение Дональда Трампа на пост президента США в 2016 году происходило не в вакууме – беспрецедентный захват исполнительной власти, далеко выходящий за рамки демократических норм, был осуществлён им, разумеется, не в одиночку.
Начиная с советской эпохи, КГБ и его преемники методично изучали различные компоненты американской политики и экономические силы, стоящие за ней – финансирование предвыборных кампаний, правовую систему, социальные сети, технологический сектор, лоббистов с К-Стрит [На магистрали K Street в Вашингтоне располагаются организации и адвокатсткие конторы, продвигающие законы, выгодные для их заказчиков – так называемое "лоббирование интересов". Прим.перев.], корпоративных юристов и индустрию недвижимости – и использовали каждую лазейку, которую могли найти. В конце концов, они начали подрывать один социальный институт за другим, специально разработанные для обеспечения принципа сдержек и противовесов ради защиты нашей демократии, включая наши выборы, нашу исполнительную власть, Министерство юстиции и разведывательный сектор.
И КГБ, как и его преемникам, стало прекрасно известно, что разведывательные операции должны проводиться в рамках процедурала, который, благодаря слабости правоприменения и самой природе контрразведки, дал русским большую свободу действий. Что уж говорить – в этой стране отмывание огромных сумм через анонимно приобретённую недвижимость может осуществляться практически без какого-либо риска. В этой стране можно брать деньги у российской разведки, устанавливать связи с их агентурой, по сути, самому быть агентом, не нарушая закона. Это страна, в которой русские могут запросто нанимать высокооплачиваемых адвокатов в качестве лоббистов, имеющих доступ к множеству важных секретов, и приобретать эти сведения во вполне законном порядке.
Давайте вспомним заголовки СМИ о судебных процессах над Полом Манафортом, Роджером Стоуном, Майклом Коэном и другими соратниками Трампа; о докладе Мюллера против Трампа; об импичменте Трампу и его подозрительном оправдании Сенатом, прошедшим за закрытыми дверями без единого свидетеля; о российских хакерах, вместе с WikiLeaks, повлиявших на падение рейтинга Хиллари Клинтон. Дело в том, что они так и рассматривались – как разрозненные, не связанные друг с другом события. Хотя невооружённым взглядом видно, что это звенья одной цепи, сковывающей воедино Россию и Трампа.
И если подумать о вышеупомянутых событиях как о единой разведывательной операции, а не как об отдельных преступлениях, – внезапно сорокалетнее взаимодействие окружения Трампа (и его самого) с десятками советских эмигрантов, российских мафиози, бизнесменов и тому подобных можно увидеть в совершенно ином свете. Не столько как серию проступков отдельных лиц, сколько как серию стандартизированных разведывательных операций, которые привели Трампа в лоно КГБ, где гэбисты проверили его на предмет возможности внедрения, затем скомпрометировали его посредством прибыльных схем отмывания денег, завоевали умелым подхалимажем, перспективами "Московского проекта", нью-йорской Trump Tower, экстравагантными хорошо оплачиваемыми франчайзинговыми проектами и многим другим. Сотни статей были написаны о связях Трампа с такими олигархами, как Арас Агаларов и его сын Эмин, которые продвигали принадлежащий Трампу конкурс «Мисс Вселенная» в Москве в 2013 году; о менеджере кампании Поле Манафорте, который получил 75 миллионов долларов от пропутинских олигархов и чей главный помощник Константин Килимник был оперативником российской военной разведки; о чрезвычайно прибыльных сделках Трампа с Bayrock Group, девелоперской фирмой, управляемой советскими эмигрантами и о гораздо гораздо большем.
Во время избирательного цикла 2016 года ФСБ нашла множество способов подорвать американские выборы, не нарушая закон. Например, не было ничего противозаконного в том, что натурализованные [не родившиеся в США. Прим.перев.] американские граждане, такие как олигарх-миллиардер Лен Блаватник, уроженец Одессы, например, и, соответственно, их бизнес-проекты вносили миллионы в Фонд лидерства Республиканской партии Митча Макконнелла в Сенате и в Комитет избирательной кампании республиканцев, как тот сделал в 2016 году.
Кроме того, ключевые контакты между российской разведкой и командой Трампа происходили на виду, не привлекая излишнего внимания – как это произошло в апреле 2016 года на крупном внешнеполитическом мероприятии в вашингтонском отеле Mayflower, организованном Центром национальных интересов (CNI) – консервативным аналитическим центром внешней политики во главе с Дмитрием Саймсом (Dimitri K. Simes), который работал неофициальным советником по внешней политике кампании Трампа.
Саймс (Дмиитрий Константиинович Сиимис), родившийся в России, был советником Ричарда Никсона по внешней политике и занимал престижные посты в различных университетах и аналитических центрах: Колумбийском университете, Школе передовых международных исследований имени Пола С. Нитце при Университете Джона Хопкинса, Калифорнийском университете в Беркли и Фонде Карнеги за мир между народами, а также возглавлял CNI и издавал раз в два месяца журнал the National Interest.
В докладе Мюллера был сделан вывод, что Саймс не работал на Кремль, но в нем отмечалось, что Саймс и CNI имели “много контактов с нынешними и бывшими российскими правительственными чиновниками.” Майкл Карпентер (Michael Carpenter), управляющий директор Центра дипломатии и глобального взаимодействия имени Пенна Байдена и советник по внешней политике вице-президента Джо Байдена по России, не без иронии сказал мне: “Повестка дня [то есть Саймс] кристально прозрачна – он полностью прокремлевский и всегда им был.” 9
Другие пошли дальше и описали Саймса как “агента Кремля, внедренного в американскую политическую элиту”, как это сделал Юрий Фельштинский в статье 2018 года на украинском сайте Gordon.10
Фельштинский сообщил, что Саймс через CNI организовывал встречи высокопоставленных чиновников Федеральной резервной системы и Министерства финансов США с Марией Бутиной, которая позже была арестована по обвинению в шпионаже и признала себя виновной в преступном сговоре с целью влияния на политику США. Фельштинский является соавтором – вместе с Александром Литвиненко, подполковником ФСБ, погибшим от отравления радиактивным полонием – книги «ФСБ взрывает Россию» о том, какой ценой аппарат госбезопасности захватил в девяностых/начале двухтысячных власть в РФ.
Связи Саймса с его Родиной уходят корнями в советские времена, и когда Путин пришел к власти, он не стал хитнрить и сделался искренним его сторонником. В Politico Бен Смит писал, что к 2011 году Саймс поставил в неловкое положение финансируемый Фондом семьи Ричарда Никсона CNI, напав на сенатора Джона Маккейна за осуждение вторжения России в Грузию.11
В том же духе и Юрий Швец рассказывал мне, что, в бытность еще своей работы в КГБ, он пересекся с Саймсом в пресс-центре Министерства иностранных дел в Москве и захотел завербовать его.
– Я заметил, что Саймс всегда один, – сказал Швец. – Ни американцы с ним не разговаривали, ни русские рядом не ошивались.
Швец обсудил этот вопрос со своим начальником, который решил проверить того в штабе.
– А на следующий день он звонит мне и говорит: «расслабься, он уже”. То есть не было никакой необходимости вербовать Саймса, потому что он и так был связным гэбистов.
Точно так же в интервью с исследователем Ольгой Лаутман (Olga Lautman) генерал Олег Калугин, бывший начальник контрразведки КГБ, вспоминал, как столкнулся с Саймсом на мероприятии в Вашингтоне после того, как Калугин иммигрировал в Штаты в 1995 году.
Калугин заметил, что Саймс избегал его почти весь вечер, но, так как они раньше общались, Калугин всё же подошел к Саймсу и был потрясен услышанным.
– Предатель, – зло бросил Саймс Калугину.
– Уйдя из КГБ, – пояснил Ольге Калугин. – в его глазах я совершил измену.
Когда Дональд Трамп появился в отеле «Мэйфлауэр», чтобы представить свою первую официальную презентацию, СМИ изобразили это событие именно как то, что кандидат в президенты от Республиканской партии озвучивает свои внешнеполитические цели. Но на деле это событие было организовано Саймсом, который, согласно отчетам Швеца, Калугина и Фельштинского, работал на русскую разведку. Согласно документам, опубликованным Сенатским комитетом по разведке в августе 2020 года, Саймс свидетельствовал перед Сенатом, что именно здесь он впервые представил Дональда Трампа послу России в США Сергею Кисляку.
Так это и работает. Пресса освещала это событие как нечто совершенно нормальное. Все смотрелось совершенно невинно. Тем не менее, российская разведка, по сути, аннексировала внешнюю политику Трампа у всех на виду, и никто этого не заметил.
Ни Саймс, который впоследствии переехал в Москву, ни Центр национальных интересов не ответили на мои телефонные звонки.
В аналогичном ключе не было ничего противозаконного и в том, что сын президента – Дональд Трамп-младший – получил гонорар в размере 50 000 долларов, как сообщила The Wall Street Journal, чтобы выступить с речью в отеле Ritz в Париже 11 октября 2016 года, всего за месяц до выборов, спонсируемых Центром политических и иностранных дел (CPFA) и французским аналитическим центром.12
Но деятельность Дональда-младшего приобретает другой оттенок, если учесть, что CPFA “была оценена французской разведкой как подставная организация и инструмент влияния российских спецслужб для продвижения российской политики на Ближнем Востоке”, как сказал мне бывший сотрудник ЦРУ Гленн Карл.
Гонорар Трампу-младшему выплатили соучредитель CPFA Фабьен Боссарт (Fabien Bossard), который выдвинул кандидатуру Владимира Путина на соискание Нобелевской премии мира, и его жена Ранда Кассис (Randa Kassis), бывшая модель из Сирии, поддержавшая режим Башара Асада и российскую интервенцию в войне с сирийской аппозицией.
И Боссарт, и Кассис “открыто связаны с русскими, – сказал ABC News Рено Жирар (Renaud Girard), французский журналист, выступавший в качестве ведущего. – Они вообще этого не скрывают»” 13 ABC цитирует французские новостные репортажи, описывающие Ранду Кассис как активистку сирийского происхождения, которая регулярно встречалась с высокопоставленными кремлевскими чиновниками, ищущими в ее лице поддержки России.
По данным "the Wall Street Journal", Кассис призналась, что убеждала Дональда Трампа-младшего, как важно сотрудничать с Россией на Ближнем Востоке.
– Мы должны быть реалистами. Кто находится на земле в Сирии? Не США, и не Франция, – объяснила она. – Без участия России у нас не может быть решения сирийского вопроса.14
Сразу же после разговора с ним она вылетела в Москву, где встретилась с министром иностранных дел Сергеем Лавровым, с которым, как сообщила "The Guardian", она тесно дружит.15 Вскоре после этого Министерство иностранных дел выступило с заявлениями по поводу речи Дональда-младшего. Как объяснила Кассис в своем посте в Facebook: “Мне удалось передать Трампу через переговоры с его сыном идею о том, как мы можем сотрудничать вместе, чтобы достичь соглашения между Россией и Соединенными Штатами по Сирии.”
– То, что МИД России повторяет политическую линию, которую российская разведка проводит в таких якобы откровенных событиях, как парижский ужин, соответствует классическому образцу внушения дезинформации,– сказал мне Гленн Карл, – Неразлучная парочка: агенты влияния и дипломатическая пропаганда.”
Он добавил, что с точки зрения национальной безопасности одной парижской встречи “было бы достаточно, чтобы Дон-младший стал человеком, которому вы никогда не сможете доверять. Теперь его никоим образом нельзя допускать к разведывательной службе".
– Это не делает Трампа-младшего шпионом, – сказал он. – Но в глазах офицера разведки такая эксплуатация, ещё и периодически повторяющаяся, делает эту семейку де-факто агентами российской разведки, независимо от того, во что сам объект верит.
Карл сделал одно очень важное наблюдение: в криминальном мире ты невиновен, если вина не доказана, но в разведке схема другая.
Использование подобных юридических лазеек было ключевым принципом работы КГ, поэтому, когда дело дошло до отмывания миллиардов долларов через недвижимость, слабость правовой системы позволила покупателям сохранить свою анонимность. Это, в свою очередь, давало наёмникам, таким как Дональд Трамп, право говорить, что они понятия не имеют, кто их партнёры на самом деле и как они заработали свои деньги. И если Трамп не знал, что средства, о которых идет речь, были незаконными, то он и не виновен. Да, всё настолько просто.
–
Можно было бы подумать, что сомнений в связях Трампа с Россией уже ни у кого не может возникнуть. Ведь скандал Трамп/Россия начал разворачиваться почти сразу после его инаугурации. Действительно, менее чем через месяц после того, как Трамп стал президентом, 13 февраля 2017 года, он подозрительнейшим образом избавился от советника по национальной безопасности Майкла Флинна (Michael Thomas Flynn) за якобы ложь о его связях с русскими. Уже на следующий день Трамп призвал директора ФБР (The Federal Bureau of Investigation, FBI) Джеймса Коми (James Brien Comey) не расследовать дело Флинна. 16
– Я думаю не стоит раздувать скандала из горячности Флинна. Он хороший парень. Я надеюсь, что вы сможете спустить все на тормозах, – сказал Трамп Коми.
Согласно Докладу Мюллера (Расследованию российского вмешательства в выборы 2016 и наличия связей между соратниками Трампа и российскими должностными лицами, проведённое специальным прокурором Робертом Мюллером с мая 2017 по март 2019 года. Прим.перев.), “обстоятельства разговора показывают, что президент просил Коми закрыть расследование ФБР в отношении Флинна.”
Но Коми отказался выполнять приказ президента – что нарушило невидимый брандмауэр между исполнительной властью и ФБР, – поэтому 9 мая 2017 года Трамп уволил и его, а затем заявил всему миру, что вся эта история с "Трамп/Россия" была мистификацией. Как он объяснил Лестеру Холту на NBC всего два дня спустя: “Я набивал себе очки перед выборами, но теперь могу откровенно сказать, что эта история с Россией – выдумка чистой воды».
Однако 10 мая, на следующий день после увольнения Коми, Трамп уже позаботился о том, чтобы его российские друзья были счастливы, и встретился в частном порядке в Овальном кабинете с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым и послом США Сергеем Кисляком. Как отмечает The Washington Post, несмотря на то, что эта необычная встреча с двумя высокопоставленными российскими чиновниками состоялась в резиденции вершины американской исполнительной власти, никаких американских репортеров или фотографов приглашено не было.17 Единственным присутствующим журналистом был фотограф официального российского информационного агентства ТАСС. Президент Трамп решил не пускать американские СМИ, потому что, по его словам, они сообщали “фальшивые новости”, и вместо этого пригласил российские прогосударственные СМИ – фактически то самое издание, чьи репортеры, такие как Юрий Швец, часто выполняли двойную работу в качестве разведчиков, пока пребывали в США.
Присутствие Кисляка было необычным еще и потому, что посол был ключевой фигурой в расследовании отношений Трампа и России и присутствовал на секретных встречах с бывшим советником по национальной безопасности Флинном, который признал себя виновным в дезинформировании ФБР.
“Я только что уволил главу ФБР», – сказал Трамп Лаврову и Кисляку, – он был сумасшедший, настоящий псих. Я столкнулся с большим давлением из-за России. Его сняли.”18
Затем, по словам нынешних и бывших американских чиновников, президент приступил к раскрытию Лаврову и Кисляку секретных разведданных, которые, как сообщается, поставили под угрозу важный источник информации об «Исламском государстве». Информация поступила от партнера по обмену разведданными, который не дал разрешения США поделиться ею с Россией. Осведомленный американский чиновник сообщил газете Washington Post, что источник был засекречен на одном из самых высоких уровней, используемых американскими шпионскими агентствами как “информация с кодовым словом». Трамп, по его словам, “раскрыл российскому послу больше информации, чем мы поделились с нашими собственными союзниками”.19
Когда Трамп настаивал на том, что давление на него в связи с российским вопросом было “снято”, он был слишком оптимистичен. Увольнение Коми не положило конец расследованию, оно просто вызвало назначение Роберта Мюллера (Robert Swan Mueller III) особоуполномоченным следователем, которому было поручено взять на себя расследование Коми. В частности, в одностраничном документе, подписанном заместителем генерального прокурора Родом Розенштейном, говорилось: “Специальный следователь уполномочен провести расследование, начатое директором ФБР Джеймсом Б. Коми для дачи показания перед Постоянным отборочным комитетом по разведке Палаты Представителей 20 марта 2017 года.”
Исполняющий обязанности директора ФБР Эндрю Маккейб газете «Нью-Йорк Таймс» пояснил так: “Мы открыли это дело в мае 2017 года, потому что у нас была информация, указывающая на возможную угрозу национальной безопасности, выявленную контрразведкой, связанную с президентом и Россией”.20
–
Разница между контрразведкой и уголовным расследованием не является каким-то незначительным юридическим различием. Она фундаментальна. Уголовные расследования должны вести к судебному преследованию, а контрразведка – нет. Вместо этого спецоперации предпринимаются, чтобы помешать шпионажу, диверсии или саботажу противника – противником в данном случае, конечно, является Россия.
Даже если речь идет не о нарушении закона как такового, контрразведывательные миссии вполне могут затрагивать вопросы гораздо более серьезные, чем уголовные расследования. В данном случае целью контрразведывательного расследования была защита Соединенных Штатов от вмешательства России в американские выборы. От кибервойны. От дезинформации. От российских активов, которые готовились годами, а может быть, и десятилетиями, и в конце концов были готовы нанести реальный ущерб жизненно важным американским социальным институтам.
И все же, когда "Доклад Мюллера" был опубликован, единственной его частью, касающейся контрразведки, был один-единственный абзац, в котором говорилось, что ФБР “внедрило в Овальный Кабинет сотрудников, которые не работали над расследованием Специального следователя, но целью которых было ознакомление с результатами расследования и отправка – в письменном виде – резюме внешней разведки и контрразведки в центральный филиал и полевые отделения ФБР. Эти сообщения и другая переписка между ЦРУ и ФБР содержат информацию, полученную в результате расследования, но не все из них содержатся в этом томе.”
И всё.
Республиканцы заняли обе палаты Конгресса, Трамп творил, что хотел, и тут, как проблеск надежды, появился прокурор Мюллер. Десятки миллионов американцев доверились его челюсти-наковальне, его репутации бойскаута и поверили в него, как в американского героя, готового мчаться на лихом коне и восстанавливать верховенство закона. Кто лучше Мюллера сможет, наконец, обуздать социопатичного президента, который все больше и больше походил на марионетку Путина?
Но теперь, когда Мюллер выступил с докладом, контрразведывательное расследование прекратилось. Люди на самых высоких уровнях правоохранительных органов были ошеломлены.
– Я ожидал, что этот вопрос (данные контрразведки, связанные с президентом Трампом и Россией) и проблемы, связанные с ним, будут полностью изучены командой Специального следователя, – сказал Эндрю Маккейб (Andrew George McCabe) газете Times, – Если было принято решение не расследовать эти вопросы, я удивлен и разочарован. Я этого не ожидал.
Бесчисленные шляпы и футболки с лозунгами: “Пришло время Мюллера!” 21 приобретались только для того, чтобы оказаться в мусорном баке.
Да, расследование Мюллера, конечно же, дало огромное количество доказательств преступной деятельности, которые привели к обвинению тридцати четырех человек и трех организаций. Десять человек признали себя виновными или были осуждены за преступления, в том числе семь соратников Трампа, а именно: менеджер кампании Трампа Пол Манафорт, помощник кампании Рик Гейтс, советник по национальной безопасности Майкл Флинн, помощник кампании Джордж Надер, доверенное лицо Роджер Стоун, советник Джордж Пападопулос и адвокат Трампа Майкл Коэн.
Но какими бы "убийственными" ни были заявления порноактрисы Шторми Дэниелс и другие обвинения Мюллера, они не шли ни в какое сравнение с серьезностью угрозы национальной безопасности, которую представляли близкие отношения Трампа с Путиным и российской разведкой. Таким образом, Доклад Мюллера просто отсрочил – или, возможно, похоронил – расследование контрразведки, которое ему было поручено провести. И вообще, задокументированное изучение сорокалетних отношений Трампа с русской мафией и российской разведкой, а также всех финансовых операций между ними, так и не было найдено. Как сказал газете Washington Post Адам Шифф (Adam Schiff), председатель Комитета по разведке Палаты представителей США от Калифорнии:
– Просто напомню, что всё это началось как контрразведывательное расследование ФБР о том, действовали ли люди вокруг тогдашнего кандидата в президенты Дональда Трампа как сознательные или невольные агенты иностранной державы. Так что это началось как контрразведывательное расследование, а не как уголовное.22
"Возможно, это не преступление для кандидата в президенты – пытаться заработать деньги у враждебной иностранной державы во время выборов и вводить население в заблуждение, – добавил он. – Но контрразведывательные нормы выходят за рамки простого нарушения уголовного закона. Они в одно время не обязательно являются преступной деятельностью и в то же время потенциально гораздо более серьёзны, чем преступная деятельность из-за возможности менять устоявшиеся формы американской политики в угоду потенциально враждебных сторон заключаемого компромисса”.
К этому применима давняя аксиома журналиста Майкла Кинсли: "По-настоящему скандальны незаконные действия тогда, когда они законны". Иногда самые вопиющие и коррумпированные проступки совершенно легальны. И в Штатах это особенно применимо к разведывательным операциям.
ГЛАВА ВТОРАЯ
КУРАТОР
Точная дата неизвестна, но, по словам Юрия Швеца, КГБ заинтересовался будущим президентом США в 1976 году после того, как Трамп, которому в то время было около тридцати лет, замыслил приобрести уже довольно ветхий, но всё ещё величественный отель Commodore, расположенный рядом с Центральным вокзалом Нью-Йорка. Как ни странно, но молодому человеку это удалось, и за четыре года небоскрёб преобразовался в "Гранд Хаятт" (Grand Hyatt New York).
"Гранд Хаятт", открывшийся в 1980 году, был первым крупным денежным вложением в Трампа – дерзкого застройщика из Квинса, решившего оставить свой след за рекой на Манхэттене. О том, как Трамп нажился на бесчисленных политических льготах под опекой адвоката Роя Кона, адвоката мафии – принца демонов эпохи Маккарти – широко освещалось в "Американском наследии" [American Heritage – журнал, посвященный истории США. Прим.перев.]. Трамп, заплативший всего один доллар за опцион на покупку обветшалого монстра, сколотил на этом проекте огромное состояние, позволившее ему зарекомендовать себя национальной фигурой первой величины. 23
Один нюанс в развитии проекта Grand Hyatt может стать ключом к разгадке тайны связей Дональда Трампа с российской разведкой – покупка Трампом телевизоров для своего нового отеля. Он приобрёл их у Семена “Сэма” Кислина, украинского еврея, эмигрировавшего из Одессы в 1972 году и ставшего совладельцем небольшого магазина электроники в Нью-Йорке.
Магазин Кислина, "Джой-Лад Электроникс" (Joy-Lud Electronics), располагался в доме номер 200 по Пятой авеню на пересечении с 23-й улицей – на перекрестке, наиболее известном культовым зданием "Флэтайрон Билдинг" (Flatiron Building) и парком Мэдисон-сквер-гарден (Madison Square Garden). Сегодня шестнадцатиэтажное здание, в котором когда-то располагался роскошный отель, больше всего прославилось как место для Eataly – огромного рынка "ризотто аль тартуффо" и различных других итальянских деликатесов. Не осталось и следа от Joy-Lud Electronics, который располагался там в восьмидесятые годы, когда здание было известно как Международный центр игрушек и служило пристанищем для десятков предприятий игрушечной индустрии.
Манхэттен в то время был наводнен магазинами дешевой электроники, и "Джой-Лад" в сутолоке этой конкуренции провозгласил свою самобытность табличкой на входной двери, гордо утверждавшей: “Мы говорим по-русски.” Таким образом, магазин Кислина, совладельцем которого он был вместе с Тамиром Сапиром (Теймуразом Сепиашвили), занял уникальную нишу среди единственных людей, которым при советской власти разрешалось выезжать за границу: дипломатов, сотрудников КГБ и членов Политбюро, покупавших там электронное оборудование перед возвращением в Советский Союз.
Причина популярности Джой-Лад среди советских граждан была не только в том, что там работали русскоговорящие. Это также было связано с характеристиками покупаемых устройств. В отличие от американского телевидения, советское ТВ использовало технические стандарты PAL и SECAM, которые широко использовались в Европе и России (Американский стандарт известен как NTSC). Это означало, что обычные для американцев бытовые приборы были бесполезны в Советском Союзе. Однако советские дипломаты, бизнесмены и шпионы – а их были сотни – разумеется не хотели возвращаться из Штатов с пустыми руками, когда можно было вернуться с новеньким VHS- или Betamax-видеомагнитофоном – роскошь, непозволительная для невыездных жителей СССР тех времен.
Джой-Лад Кислина и Сапира устранил данное недоразумение.
– Для каждого шпиона в США, который провел здесь четыре или пять лет и возвращался обратно в Москву, было принципиальным привезти телевизор, – сказал Юрий Швец, которому было известно о существовании магазина, когда он служил в Вашингтонском отделении КГБ в середине восьмидесятых. – Но в обычном американском магазине, вы не могли купить телевизор, который бы работал в Москве. Единственным вариантом оставался Кислин.2 В результате их (в основном советская) клиентура стала известна как “пылесосы” – прозвище, которым награждали чиновников, эмигрантов и туристов, которые счищали целые прилавки электронного оборудования и потребительских товаров, перед возвращением в Советский Союз. Как только их самолеты из Москвы приземлились в Международном аэропорту имени Джона Кеннеди, толпы советских людей просили, чтобы их отвели в магазин Джой-Лад, где со стен их приветствовали фотографии с автографами знаменитых советских певцов, писателей, спортсменов и космонавтов. А ведь все они тоже были клиентами – Кислин и его напарник научились заискивать перед сильными мира сего.
– У них была специальная политика возврата денег для элиты, – сказал советский эмигрант, знакомый с магазином. – Они без вопросов меняли любое оборудование, даже без упаковки, на что угодно.
Эта технострасть советстких граждан объяснялась не только отсутствием данных товаров у них на родине. Привлекательной являлась их перепродажная стоимость. Как сообщала "Нью-Йорк таймс", видеокамеру, стоившую в магазине Кислина тысячу долларов, можно было перепродать в Советском Союзе за сорокакратную среднюю советскую зарплату.
– Они приобретали в Штатах видеомагнитофон, а после продажи его в России покупали жилье, – вспоминал партнер Кислина, Тамир Сапир (умер в 2014).25 В качестве клиентов Сапир и Кислин принимали у себя в "Джой-Лад" советского министра иностранных дел Эдуарда Шеварднадзе (по совместительству начальника КГБ в Советской Республике Грузии). Среди других посетителей были министр иностранных дел Андрей Громыко, будущий начальник контрразведки КГБ, а впоследствии премьер-министр Евгений Примаков. И Георгий Арбатов – представитель Кремля в американских СМИ. Отоваривался у них как-то и министр нефтехимической промышленности Николай Лимаев, сделавший Сапира посредником в торговле нефтепродуктами, что в 2008 году привело к появлению его имени в списке Форбс среди четырёхсот богатейших людей планеты.26
Но один такой клиент не совсем вписывался в общую картину – наш знакомый сын девелопера и начинающий бизнесмен Дональд Трамп.
Многие подробности сделки Трампа с Кислиным неизвестны. На самом деле сам Кислин, похоже, стал единственным источником этой информации, заявив Bloomberg Businessweek в 2017 году, что он “продал Трампу около двухсот телевизоров в кредит.”
По данным Bloomberg Businessweek Трамп, который позже приобрел репутацию обманщика своих поставщиков, позаботился о том, чтобы вовремя заплатить Кислину.
– Я дал [Трампу] месяц, и ровно через тридцать дней он вернул мне деньги, – сказал Кислин. – Он никогда не доставлял мне никаких хлопот.27
Что значит "никогда". У них были и другие взаимоотношения?
–
Семен Кислин родился в 1935 году в Одессе, украинском морском порту на берегу Черного моря, который был печально известен как пристанище еврейских джентльменов удачи и головорезов, превосходно описанное великим Исааком Бабелем поколением ранее в "Одесских рассказах". Там Кислин управлял тем, что украинцы называли “Народным гастрономом номер один… лучшим в Одессе.” 28
Расположенный на знаменитой Дерибасовской улице Одессы, рядом с Пассажем, элегантным барочным рынком, примыкающим к Городскому саду, магазин был настолько популярен, а семья, по словам жены Семёна Людмилы, настолько преуспела, что они могли позволить себе автомобиль с личным водителем,29 что было необычайной роскошью в нищем Советском Союзе.
При социализме, конечно, предприятия не могли находиться в частной собственности, но управление продовольственным магазином, тем не менее, обеспечивало Кислина весьма респектабельным положением. Из-за хронической нехватки продовольствия по всему Советскому Союзу до 40 процентов всех продуктов питания проходило через чёрный рынок, что создавало широкие возможности для коррупции.30
В этом контексте, как сказал мне Швец, невозможно успешно ориентироваться на таких коррумпированных участках, не будучи связанным с властью – а в конечном итоге это означало работу с КГБ.
– Для еврея открыть магазин свежих продуктов тогда было всё равно что пройти по минному полю, – сказал Швец. – Это было время, когда КГБ буквально охотился за людьми в поисках информации. И директор крупной бакалейной лавки в Одессе неизбежно вербовался.” 31 В этом контексте, как сказал мне Швец, невозможно успешно ориентироваться на таких коррумпированных участках, не будучи связанным с властью – а в конечном итоге это означало работу с КГБ.
– Для еврея открыть магазин свежих продуктов тогда было всё равно что пройти по минному полю, – сказал Швец. – Это было время, когда КГБ буквально охотился за людьми в поисках информации. И директор крупной бакалейной лавки в Одессе неизбежно вербовался.”
Когда я впервые встретил Швеца в октябре 2019 года в стейк-хаусе в Тайсонс-Корнер, штат Вирджиния, примерно в десяти милях от Вашингтона, округ Колумбия, он был одет в спортивную куртку и джинсы, без галстука и выглядел моложе своих шестидесяти семи лет. В середине восьмидесятых Швец приехал в США в качестве вашингтонского корреспондента советского информационного агентства ТАСС. Но эта работа была всего лишь прикрытием. Настоящей карьерой Швеца была работа в контрразведке КГБ – должность, которая давала ему доступ к особо секретным материалам. Он приехал с единственной целью – вербовать американских информаторов.
Пребывание Швеца в Вашингтоне в середине восьмидесятых совпало с периодом, в течение которого КГБ начал всё более пристально следить за Дональдом Трампом через Нью-Йоркскую резидентуру. На данный момент Швец имеет многолетний практический опыт работы в КГБ с протоколами вербовки новых шпионов, личные знакомства с высшим руководством КГБ и понимание методов применения дезинформации, компрометирующих материалов и различных других уловок, используемых российской разведкой, чтобы сбить со следа западных наблюдателей. Благодаря своему опыту он смог уверенно заявить, что Дональд Трамп был взращен в качестве актива для работы на КГБ.
По словам Швца, Кислин был завербован накануне своей эмиграции из Советского Союза в 1972 году Одесским оперативным управлением КГБ, которое имело специальный “еврейский отдел” для наблюдения за подобными ему потенциальными диссидентами.
– Я разговаривал с двузвёздочным генералом, который работал там в то время, – рассказал мне Швец, – и он говорил, что многие евреи, которые эмигрировали, подписывали документы, в которых говорилось, что они будут сотрудничать с КГБ. Это был почти ультиматум. Если вы хотите иммигрировать, вы соглашаетесь сотрудничать с разведкой.”
В письме ко мне Кислин отрицал, что у него были какие-либо подобные отношения.
“Моя семья и я эмигрировали-таки как еврейские беженцы, – писал он. – Не было никакого соглашения ни с какими связанными с СССР субъектами.”
Но Швец был не одинок в своих утверждениях, что Союз отнюдь не безвозмездно позволял советским евреям иммигрировать в Израиль или Штаты. Стратегия была блестяще разработана, паразитируя на знаменитой поправке, пролоббированной сенатором Генри “Совком” Джексоном (Henry Martin "Scoop" Jackson) и членом Палаты представителей Чарльзом А. Вэником (Charles Vanik), обеспокоенными бедственным положением советских евреев, которым не разрешалось покидать страну.
В двух словах, поправка Джексона–Вэника к Закону о торговле 1974 года позволяла Советскому Союзу иметь нормальные торговые отношения с Соединенными Штатами, только в том случае, если еврейским беженцам разрешалось эмигрировать. И это оказалось именно тем, чего хотели Советы [воизбежание тавтологий буду именовать советских граждан "Советами" с прописной буквы. Прим.перев.]. Генерал Олег Калугин рассказал, как тогдашний глава КГБ Юрий Андропов, впоследствии возглавлявший СССР в качестве генерального секретаря ЦК КПСС, обратился к нему за комментариями по поводу поправки Джексона–Вэника.
– Меня вызвали в кабинет Андропова и спросили, есть ли какие идеи по этому поводу, – вспоминал Калугин.32
В то время как многие рассматривали поправку как шаг, направленный на то, чтобы заставить СССР признать права человека и гражданина, однако Калугин увидел в ней большую возможность и для КГБ.
– Во-первых, я сказал, что мы должны сами выбирать евреев, которым будет разрешено иммигрировать.
Да, это ослабило бы растущую напряженность и помогло бы заткнуть "Голос Америки" и программы Би-би-си, обвиняющие Россию в антисемитизме, но также и позволило бы включить троянского коня в то, что казалось новой благожелательной советской эмиграционной политикой.
– Мы сказали [эмигрантам], что вы можете лететь, но в обмен дадите нам информацию. И те пообещали нам свои услуги, – подтвердил Калугин.33
Для многих эмигрантов это было предложение, от которого трудно было отказаться, ведь КГБ имел рычаги влияния – семьи, родственники или знакомые покидающих страну всегда оставались для властей на расстоянии вытянутой руки. А в Соединенных Штатах операция была изолирована от критики, потому что любой, кто пытался обсуждать опасность приглашения такого количества советских евреев, рисковал быть заклеймлённым антисемитом.
Позже, возможно, через несколько лет, КГБ, по словам Калугина, пошлёт офицера для беседы с эмигрантами.
– Он скажет им: "Привет. С наилучшими пожеланиями от… " – и назовёт какое-нибудь имя, а затем несколько ключевых слов, из которых следовало, что эмигрант поймёт, с кем имеет дело.
– И какова была их задача после этого?
– Проникнуть во все сферы управления. Правительство, прежде всего, и бизнес, особенно высокие технологии, – ответил мне Калугин. – Это всегда было первостепенной целью России.
Поэтому-то после поправки Джексона–Вэника Советский Союз великодушно разрешил сотням тысяч советских евреев эмигрировать в Соединенные Штаты. Конечно, это было выдающееся достижение в области прав человека. Еврейский диссидент Александр Лернер высказался, что выполнение этих договорённостей означает “всестороннее улучшение эмиграционной политики, и что мир должен положительно отреагировать на неё.”
Однако поправка также создавала брешь в обороне Америки, чрез которую огромное число русских преступников и шпионов КГБ смогло наводнить Соединенные Штаты. Во второй половине семидесятых годов Калугин сам иногда посещал советские ночные заведения вроде "Распутина" на бруклинском Брайтон-Бич в надежде привлечь новых талантов – то есть русских мафиози, которые согласятся работать в тандеме с КГБ.
– Я присматривался, подбирал людей с необходимыми качествами и проверял их прошлое в Москве, оценивая достаточно ли они хороши, чтобы и дальше поддерживать с ними отношения.
В Соединенных Штатах, мы всё это помним по гангстерским фильмам – итальянская мафия исстари воевала с федералами. Но русские были другими. Они сотрудничали с КГБ, и тот вооружал организованную преступность. Как сказал мне Калугин, “мафия сегодня является одной из ветвей российского правительства.”
Так, под прикрытием этой новой, казалось бы, гуманной эмиграционной политики, законодательство, направленное на то, чтобы позволить еврейским беженцам иммигрировать в Америку, само подпитывало рост Русской мафии и нового поколения агентов КГБ, одним из которых стал Дональд Трамп..
–
Именно при таких обстоятельствах Кислин навсегда покинул Одессу в 1972 году, отправившись сначала в Израиль, а затем в Соединенные Штаты. Его первой остановкой в США оказался Бостон, где он работал продавцом бакалейной лавки, а также таксистом, а после переехал в Нью-Йорк, как раз тогда, когда первая волна советских эмигрантов начала штурмовать Бруклинский Брайтон-Бич. Среди первых заработков Кислина, согласно сообщению на WikiReading, оказались “разгрузка рыбы ночью и продажа овощей на рынке днём. Чтобы прокормить свою… жену и двоих детей… он пролил немало пота и даже крови на брайтонских мостовых, обегая в поисках поденщины весь русский квартал.”34
Конечно, многие эмигранты, согласившиеся работать с КГБ, забывали о своих обещаниях, как только попадали в США. Но не Кислин. Вскоре он и его партнер Тамир Сапир (он же Темур Сепиашвили) открыли небольшой магазин электроники на нижней Пятой авеню, где продавали товары советским коллегам. По словам Швеца, Кислин остался верен КГБ и превратил "Джой-Луд Электроникс" в форпост, сыгравший уникальную роль в деле советской разведки.
Способ сотрудничества Кислина с СССР был простым: "Джой-Луд Электроникс" полностью контролировался КГБ.
Швец считает, что мотивом открытия магазина для Кислина стало “сознательное решение” сотрудничать с КГБ..35 – Поскольку он завербован КГБ и обосновался в Нью-Йорке, это уже признак серьезной оперативной работы, – сказал мне Швец.
Как только "Джой-Лад" открылся, констатировал Швец, КГБ применил стандартный метод работы – дело было передано в Первое главное управление КГБ (ПГУ), которое отвечало за все операции внешней разведки в Советском Союзе, и велось резидентурой ПГУ в Нью-Йорке.
Джой-Лад стал важным форпостом КГБ, всегда заполненным агентами и высокопоставленными советскими сановниками. Интересна и ещё одна причина его существования – страсть чекистов к прослушке.
– КГБ всегда параноил, мол, ЦРУ устанавливало какие-нибудь сложные подслушивающие устройства в электроннику, но именно потому, что сами гэбисты грешили тем же в отношении американских дипломатов или, допустим, зданий в Москве, – иронизировал Швец.
КГБ хотел добиться гарантий, что различные чиновники консульств и посольств, оперативники и информаторы разведки, учёные и другие выездные граждане СССР, вернувшиеся на родину с каким-нибудь электронным сувениром, не будут невольно передавать свои секреты на прослушивающие посты в Лэнгли (ЦРУ) или Квонтико, штат Вирджиния (ФБР). Поэтому магазин Кислина был так важен.
– Они были абсолютно уверены, что ФБР или ЦРУ не смогут использовать "Джой-Лад" в своих целях, – говорил Швец. – КГБ, должно быть, глубоко доверял Кислину, раз позволял ему продавать оборудование особым клиентам, многие из которых были носителями высших государственных тайн. Не было другого магазина в мире, который имел бы потенциальный доступ к стольким данным.
Кислин был не единственным управляющим магазина. Его партнер и совладелец Тамир Сапир также бежал из Советского Союза в Израиль, а затем в Соединенные Штаты в начале семидесятых, и повторил тот же путь становления. Начав свою карьеру в Кентукки, он сменил несколько профессий: ухаживал за пожилыми людьми, продавал инструменты, работал уборщиком, – а затем переехал в Нью-Йорк, где начал водить такси.
– Я работал круглые сутки, желая выкупить машину. Я спал в аэропорту урывками, ожидая прибытия рейсов, – говорил Сапир the Georgian Journal. – И через полгода-таки такси стало моим.” 36 Сапир и Кислин будто сошли с рекламных плакатов американской мечты, приехав в Соединенные Штаты с пресловутыми тремя долларами в кармане, несколько лет выполняя черную работу, а затем так или иначе неслыханно разбогатев.
Конечно, это была "легенда" – то есть прикрытие. Хоть они и не были олигархами, но они были всего лишь одной ступенькой ниже них на иерархической лестнице – советские эмигранты, которые разбогатели благодаря своим связям с новыми мафиозными державами, появившимися после распада Советского Союза.
В случае с Сапиром на его родине всплыли улики, раскрывающие связи Тамира со спецслужбами. По данным одного грузинского журнала, он вернулся в Советский Союз в 1984 году, чтобы поступить в Академию Министерства внутренних дел, которая была тесно связана с советской разведкой.
А в то время, отмечает Швец, это был бы крайне странный выбор для еврейского эмигранта, который уже бежал из Советского Союза. Несмотря на поправку Джексона-Вэнника евреям всё равно было достаточно трудно эмигрировать из СССР в семидесятые годы, как это сделал Сапир, но возвращаться в Союз позже и учиться в университете, так тесно связанном с КГБ, и вовсе не имело смысла, если, конечно, Сапира не подготавливали как разведчика.
Швец добавил, что статья в Грузинском журнале была “типичной историей проникновения разведчика КГБ в США."37
По словам Швеца, подобная утечка часто раскрывала, как КГБ на живую нить маскировал и фальсифицировал личные данные своих оперативников. Поиск таких разоблачающих сведений показывал, как евреи и другие угнетаемые этнические меньшинства получали льготы от КГБ, если они ему подыгрывали; как некоторые рабочие места в ООН и в СССР резервировались для тех, кто служил в КГБ; какие учреждения на самом деле были пособниками чекистов; и как распространялась дезинформация, чтобы завуалировать правду.
Для советских дипломатов и шпионов Джой-Лад был местом, где можно было и других посмотреть, и себя показать. Рассказ Ильи Петровича Штемлера "Breakfast зимой в пять утра", опубликованный в WikiReading, рассказывает о том, как советский посол в ООН Трояновский столкнулся со своим израильским коллегой у кассы "Джой-Лад" и имел случайную незапланированную беседу 38 – в то время, когда между двумя странами ещё даже не было дипломатических отношений [Юнгер предусмотрительно не упоминает, что в данной повести Сэма Ксилина Советы считали американским резидентом, и тому даже пришло уведомление от федерального судьи о том, что его телефон прослушивают. Прим.перев.]
Тамир Сапир раскрыл журналу Forbes, что среди его клиентов был бывший советский министр нефтехимии, который предоставил Сапиру права на распространение десятков тысяч тонн удобрений и десятков миллионов баррелей нефти. Учитывая, что стратегические товары – нефть, газ и тому подобное – находились под контролем КГБ, и именно КГБ должен был выдавать лицензии на их продажу, сам факт того, что Сапир получил доступ к этой продукции, подтверждает его связи с разведкой.39
Тем временем ФБР заподозрило неладное и установило за "Джой-Лад" наблюдение. 40 Но мало кто на самом деле знал, что магазин Кислина имел печать одобрения КГБ, и в дополнение к продаже “чистой” свободной от жучков электроники советским оперативникам, он также мог быть использован КГБ для инициирования потенциальных активов.
В частности, Швецу казалось, что все признаки указывали на Кислина как на “агента-рекрутёра”, а это означало, что “его задачей было искать потенциальные цели для вербовки и регулярно о них докладывать”.
Как только он заметил кого-нибудь подходящего, он докладывал, а его куратор начинал обработку и вербовку.
По большей части подход КГБ к классификации агентов сильно отличался от подхода ЦРУ.
– Свои активы мы называли либо "развитием" – то есть развитием того, над кем мы работаем, – либо "завербованным агентом”, – сказал Рольф Моуэтт-Ларссен (Rolf Mowatt-Larssen), старший научный сотрудник Белферовского Центра науки и международных отношений Гарвардской школы Кеннеди и бывший начальник резидентуры ЦРУ в Москве. – Но у русских было множество разных категорий. 41 Для КГБ и его преемников в спектре широкой категоризации активов имелись как агенты, так и контакты. По словам Швеца, агент – это тот, кто четко понимает, что работает на российскую разведку и ему сознательно поручают выполнение конкретных заданий.
В этом качестве выступали агенты, которым можно было поручить выполнение определенных операций, и они могли быть классифицированы как обработчики, вербовщики, агенты проникновения, хранители, “полезные идиоты” и тому подобное.
– Один агент может предоставить устную информацию, другой привезить документы, списки, фотографии, – сказал Швец. – Но Кислин не был агентом-осведомителем. Я думаю, он был агентом-рекрутёром. Корректировщиком.
Что касается контактов, то в отличие от агентов, доверенный контакт – это тот, кто делает одолжения своему русскому куратору, но из-за личных отношений, а не потому, что ему это поручено. В большинстве случаев, отмечает Швец, доверенные лица понимают, что имеют дело с российской разведкой, но обычно им об этом не говорят, а они и не спрашивают.
– Доверенные контакты не вербуют, – сказал мне Швец. – Отношения с ними культивируются с течением времени. Вы просто завязываете знакомство и с течением времени человек становится вашим доверенным лицом.
И, по суждениям Швеца, именно Кислин заметил Дональда Трампа, который, согласно классификации КГБ, в конечном итоге стал специальным неофициальным контактом – редким вариантом доверенного контакта (обозначение, которое применяется к высокопоставленным активам разведки КГБ, таким как покойный промышленник Арманд Хаммер и покойный британский медиамагнат Роберт Максвелл).
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
АКТИВЫ
Пролог саги о Трампе и России вполне известен. Все началось в семидесятые годы, когда Нью-Йорк был на грани банкротства. Тогда сама мысль об инвестировании в город считалась безрассудной, а молодой, тщеславный, самовлюбленный и до безжалостности амбициозный застройщик по имени Дональд Трамп к тому же только-только начинал свою карьеру. Это было время, когда советские эмигранты начали просачиваться на Бруклинский Брайтон-Бич и близлежащий Кони-Айленд, принося с собой советские пекарни, мясные рынки, лавки и магазины, торгующие блинчиками, борщом, селедкой и кнышами, а также огромные безвкусные ночные клубы и кабаре.
Русские принесли с собой также и другие (менее желанные) вещи, и в первую очередь – мафию, принявшуюся насаждать и обхаживать коррупционеров, с их помощью отмывать деньги, совершать манипуляции с акциями, то есть заниматься мошенничеством на рынке бумаг посредством лазеек в налоговом законодательстве.
Однако даже государству в государстве – богатейшему актору, каким стала русская мафия в те годы – нужны легальные прикрытия для фиктивного оправдания своих криминальных доходов. И данную потребность, думается, лучше всего мог бы удовлетворить богатый застройщик, у которого было множество роскошных квартир для продажи и который готов был смотреть сквозь пальцы на всё, что приносило ему прибыль.
В значительной степени причастность Трампа к Русской мафии и его последующие финансовые сделки с русскими являются достоянием общественности – даже несмотря на то, что они (поразительно!) отсутствовали в "Докладе Мюллера". В течение более чем трех десятилетий по меньшей мере тринадцать человек с известными или предполагаемыми связями с русской мафией жили в Трамп-Тауэр в Нью-Йорке или других владениях Трампа, заключали с ним сделки, и одновременно руководили преступными махинациями. Многие из них использовали недвижимость под брендом Трампа для отмывания огромных сумм денег, покупая многомиллионные квартиры через анонимные подставные компании. Например, Bayrock Group, девелоперская компания, которая базировалась в Trump Tower, при этом имея связи с Кремлем, придумала новую бизнес-модель для франчайзинга кондоминиумов Трампа после того, как он потерял миллиарды долларов на своих казино в Атлантик-Сити. Именно это сделало постоянно банкротившегося Дональда Трампа снова богатым, и привело политичечское устройство США к аналогу клептократического постсоветского режима, зараженного вирусом олигархии с Дональдом Трампом во главе.
На самом деле КГБ начал слежку за Трампом еще до того, как появился Кислин. Это началось в 1977 году, после того как Трамп женился на Иване Зельничковой, чешской гражданке из города под названием Злин (бывш. Готвальдов) в Моравии, где чехословацкая секретная служба (СтБ) имела секретную полицию в штатском, которая была в тесном союзе с КГБ. Это означало, что Злин был своего рода чешским эквивалентом Лэнгли или Куантико.
Согласно совместному отчету британской Guardian и чешской Respekt, в конце семидесятых годов СтБ начало пристально следить за Иваной и ее богатым мужем, в частности, наблюдая за отцом Иваны.
– Мы знали, что Трамп влиятельен, – сказал Respekt бывший глава окружного СтБ Готвальдова Властимил Данек. – Он объявил, что хочет однажды стать президентом, и нам было интересно узнать о нем побольше. И не только мы – разведывательная часть СтБ тоже проявила к нему интерес. Но я не хочу вдаваться в подробности, не хочу иметь проблем.42
В статье Respekt делается вывод, что СтБ получила информацию о Трампе и его жене, которая носила “приватный характер (об их детях и их болезнях, о частных поездках влиятельной пары).” И добавляется, что СтБ также проявляет интерес к политическим амбициям Трампа и высшим кругам в Вашингтоне, к которым он имел доступ.
Швец говорит, что отчет точен, но он сомневается, имеет ли эта информация какую-либо реальную ценность, учитывая дисстанцию между Трампом и его чешскими родственниками.
– Как только западный мужчина женится на иностранке и уезжает из её страны, возможность влияния на него посредством супруги становится очень и очень ограничена, – сказал Швец. – А какие данные мог бы выведать тесть [Трампа]? Они жили отдельно. Их разделял океан.
Более того, несмотря на то, что СтБ отчитывалось непосредственно перед КГБ, Швец говорит, что ещё не ясно, поделились бы чехи своими досье на Трампа или нет.
– Существовала система сотрудничества между спецслужбами, – сказал он. – У обеих стран есть базы данных по отдельным лицам и субъектам, и они поделятся информацией, если их об этом попросят.
Это означало, что если резидентура КГБ в Нью-Йорке хотела получить от чехов информацию о Трампе, теоретически они могли связаться с СтБ. Но на практике система работала не так хорошо, как предполагалось.
– Вся система была ненадежной, – сказал Швец. – Когда вы раскрываете свой интерес другой разведывательной службе, ваши действия перестают носить конфиденциальный характер.
По его мнению, если он поделится информацией о намерениях с конкурирующей разведывательной службой, то она вполне может попытаться завербовать того же человека для двойной игры.
В любом случае, СтБ продолжала следить за Трампом в течение многих последующих лет. По данным The Guardian, после выборов 1988 года Джорджа Буша-старшего всё больше становилось известно о политических амбициях Трампа, и интерес чехословацкой службы безопасности к нему усилился – достаточно, чтобы послать оперативника на встречу с Трампом..43
Менее чем через год, в сентябре 1989 года, небольшая делегация из Чехословакии во главе с Франтишеком Чубой, председателем чехословацкого демонстрационного образцового агрокомбината [знаменитое "чудо Слушовице". Прим.перев.], а позже сенатором Злинского края, отправилась в Нью-Йорк и навестила Зельничкову с мужем в Trump Tower – встреча, которая тщательно контролировалась StB. Согласно сообщениям, суть встречи была относительно спокойной – Трамп посоветовал Чубе купить вертолет Sikorsky, а Чуба пригласил Трампа посетить его сельскохозяйственный кооператив Slusovice. Он надеялся завязать отношения с крупными капиталистическими компаниями. Однако более важным, чем содержание встречи, было то, что за ней внимательно следил Ярослав Янса, сотрудник СтБ.
Возможно, это было началом амбициозной долгосрочной операции, однако она естественным образом потерпела серьезное поражение всего два месяца спустя, когда Бархатная революция привела к концу коммунизма в Чехословакии. Что касается Трампа, то он всё же посетил Чубу в Слушовице, когда ездил в Чехословакию на похороны отца Иваны. Хотя событие было печальным, оно не обошлось без интриги: по словам Guardian, одним из плакальщиков был уже знакомый нам Янса из СтБ.44
–
Нет никаких оснований полагать, что вербовка Кислиным Трампа была каким-то образом связана с чешской операцией. Возможно, это были просто две независимые попытки Трампа заручиться союзниками в борьбе за власть или пробный камень перед залпом по главной мишени, которые в конечном итоге являли собой одну и ту же цель.
На первый взгляд, продажа телевизоров Кислиным Трампу имела несколько озадачивающих аномалий. Корпорация Hyatt уже несколько десятилетий является "голубой фишкой" в мире франшиз. Почему Трамп покупал телевизоры в таком маленьком советском магазинчике, как "Джой-Лад", а не у надежного оптовика? К тому же такие маленькие магазины электроники редко, или вообще никогда, предоставляли кредит. Почему Кислин делает такие одолжения Трампу? И зачем "Гранд Хаятт Нью-Йорк" понадобились телевизоры с двумя системами, которые могли принимать передачи из Советского Союза? По прошествии стольких лет ответов уже не найти.
Барбара Рес (Barbara Res) позже станет в компании Трампа самой высокопоставленной женщиной-руководителем, но в то время она работала на генерального подрядчика HOH Construction в качестве суперинтенданта и руководителя проекта по разработке зданий Grand Hyatt. В эсэмэске Рес написала мне, что не знакома ни с Кислиным, ни с самой покупкой, но с точки зрения Трампа это приобретение не имело смысла, если, конечно, он не получал телевизоры по впечатляюще низкой цене.
По словам Юрия Швеца, КГБ должен был бы заставить Кислина предложить Трампу телевизоры по заниженным ценам. Как только сделка была заключена, сказал он, КГБ, возможно, незаметно установил в них подслушивающие устройства – но это всего лишь предположение. Тем не менее, именно так КГБ стучал в дверь и подбирался к потенциальным активам, чтобы понять, стоит ли их культивировать.
В то время, однако, Трамп еще не был особенно известен за пределами Нью-Йорка – особенно для КГБ. Помните, это было еще до восьмидесятых, до подъема Уолл-стрит. Нью – Йорк, можно сказать, не сразу строился. Блеск его Башни, Трамп, трубящий о своих сексуальных подвигах в таблоидах, безумно экстравагантные казино в Атлантик-Сити – ничего этого еще не было.
Вполне возможно, что Кислин к тому времени уже научился навариваться на своих связях с разведкой, и увидев замаячившего на горизонте Трампа, просто решил нагреться на нём. Швец сомневается, что Кислин сразу же увидел в молодом застройщике потенциал для вербовки, но, вполне возможно, что представил его своим кураторам из КГБ именно как возможного информатора, чтобы получить инвестиции на якобы спецоперацию. Однако, историческую черту Кислин провел: КГБ взял Трампа в разработку.
–
Но почему мы должны верить Юрию Швецу? Или, если уж на то пошло, любому другому сотруднику КГБ? В конце концов, нет такого понятия, как бывший агент, как говорится. Но верно также и то, что, исследуя мир разведки, шпионажа, организованной преступности, политики и других глубоко коррумпированных областей, наиболее осведомленными источниками – теми, кто часто имеет информацию из первых рук и знаком с тайными ремёслами и практикой тайных операций и преступных заговоров – являются те же самые люди, которые занимаются этой практикой: шпионы, преступники и люди, в той или иной степени являющиеся профессиональными лжецами. Более того, как знает каждый, кто смотрел полицейское шоу по американскому телевидению, нет истины в нашей собственной системе уголовного правосудия и мира разведки – источники не должны ни отвергаться, ни приниматься безоговорочно, но должны быть выслушаны, а их истории подтверждены или опровергнуты.
Швец имеет значительный опыт в таких делах, поскольку служил в резидентуре Вашингтона, где пытался – и иногда преуспевал – вербовать американцев для шпионажа в пользу Советского Союза.
В 1980 году он окончил Московский университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы, затем поступил в аспирантуру Академии внешней разведки (Краснознаменный институт КГБ имени Андропова), престижной академии шпионажа, служившей советскому шпионскому агентству и его преемнику – Службе внешней разведки (СВР) – кузницей кадров. Там он и его одногруппники – в том числе Владимир Путин – обучались секретам шпионского мастерства.
В 1985 году Швец с женой и детьми переехал в Вашингтон, где вел двойную жизнь репортёра ТАСС, когда как на самом деле служил в Первом Главном управлении КГБ, отделе контрразведки, считавшемся самым престижным подразделением во всей советской резидентуре. И в этом контексте Швец занимал одну из самых желанных должностей во всем КГБ.
Однако пять лет спустя Швец глубоко разочаровался в госкомитете и подал в отставку по политическим мотивам.
– Мне и многим моим коллегам стало ясно, что руководство КГБ и компартии СССР губит страну, – сказал он в 1999 году, выступая перед Конгрессом США.
В середине девяностых ему было предоставлено политическое убежище в Соединенных Штатах, и, без визы, иммигрировав через Прибалтику, в конце концов он обосновался в пригороде Вирджинии, недалеко от штаб-квартиры Центрального разведывательного управления в Лэнгли, своего некогда заклятого врага.
Друг и коллега бывшего офицера ФСБ Александра Литвиненко, Юрий помог тому собрать и проанализировать досье, связывающее высокопоставленных кремлевских чиновников, в том числе Владимира Путина, с Тамбовской ОПГ, которая отмывала деньги и содействовала наркотрафику для колумбийских картелей..4 В 2006 году Литвиненко был отравлен радиоактивным полонием-210 в результате, как оказалось, заказанного Путиным государственного убийства.
В 1995 году Швец опубликовал книгу "Вашингтонская резидентура: Моя жизнь шпиона КГБ в Америке", его мемуары о вербовке двух американских агентов в восьмидесятые годы, один из которых был помощником в администрации Джимми Картера, а другой – журналистом в Вашингтоне. Два года спустя он начал бизнес в качестве следователя/консультанта по безопасности вместе с Бобом Левинсоном, бывшим агентом ФБР и УБН (Управление по борьбе с наркотиками, Drug Enforcement Administration, DEA) (Так случилось, что Боб исчез в 2007 году после посещения иранского острова Киш. О формальной смерти Левинсона его семья объявила 25 марта 2020 года.)
В 1999 году Швец дал показания перед Конгрессом, предупредив США о широко распространенном отмывании российских денег в Штатах как средстве, с помощью которого “высокопоставленные чиновники советской коммунистической партии, высшее руководство КГБ и высшие боссы преступного мира” начали проникать в западную банковскую систему. А семь лет спустя он стал ключевым свидетелем в расследовании убийства Литвиненко.
Как и некоторые другие бывшие шпионы, Швец зарабатывает тем же ремеслом, но уже в мире корпоративной разведки, предоставляя коммерческие исследования и стратегическую разведку по бывшему Советскому Союзу американским и западноевропейским банкам, хедж-фондам, аэрокосмическим агентствам, энергетическим компаниям и т.п. Погруженный в тонкости работы КГБ, он был в первых рядах при рождении постсоветской России как мафиозного государства и был свидетелем первых волн клептократов и олигархов, которые хлынули на Запад вместе с авторитарными правыми популистскими политиками.
Конечно, когда КГБ впервые вступил в контакт с Трампом, госкомитет не мог прогнозировать его восхождения, но привычки к долгой игре были у чекистов в крови, и простого акта массовой продажи телевизоров Трампу было достаточно, чтобы снежный ком покатился по склону. По словам Швеца, когда Кислин связался с Трампом, ему пришлось бы уведомить своего куратора из КГБ о сделке. Это была стандартная процедура. После того, как куратор Кислина был проинформирован, Нью-Йоркская станция в Первом Главном управлении КГБ получила возможность развивать Трампа как нового агента.
Трамп обладал личностью, которая идеально подходила для потенциального актива – тщеславный, жадный и очень восприимчивый к лести. Было неясно, окупится ли время, затраченное на его разработку, но в КГБ приходилось рисковать. Уж чего-чего, а ждать они умели.
В любом случае после встречи Кислина с Трампом в резидентуру КГБ в Нью-Йорке был бы подан рапорт и направлен в штаб-квартиру. Через несколько недель куратор связался бы с Кислиным, и если бы Кислин увидел Трампа или получил дополнительную информацию, он поделился бы ею с куратором.
– И так вы накапливаете около десяти содержательных отчетов о человеке, – сказал Швец, – чтобы понять, будет ли он полезен в любом из двух случаев. Первое: как доверенный контакт. Второе, что более амбициозно: как агент. Вы обрабатьываете его пока не поймёте, безопасно ли сотрудничать с ним.
Если предположить, что они продвинулись вперед с Трампом, сказал Швец, то у Нью-йоркской станции был бы куратор, назначенный работать с Трампом, но кто этот человек, остается важным вопросом без ответа.
Кстати говоря, Швец не является единственным моим источником информации о том, что "Джой-Лад Электроникс" был тайным форпостом КГБ. ФБР держало его под наблюдением из-за расследования преступлений русской мафии, которая была весьма влиятельным государственным актором, работающим в сговоре с КГБ.
– Я знаю, что ребята из Брайтон-Бич и советского посольства будут отмечены, если войдут или выйдут оттуда, – сказал Кеннет Маккэллион, бывший федеральный прокурор, который тесно сотрудничал с ФБР в ту эпоху. – В то время было несколько заявлений о слежке, и некоторые из обвинений, которые были выдвинуты, касались деятельности в этом магазине.
Есть мнение, что рандеву КГБ с Трампом стало стартовой площадкой для последовательности других высокопродуктивных и прибыльных договорённостей в течение последующих сорока лет.
– КГБ был счастлив. Кислин был счастлив. Все были счастливы, – сказал Швец. – Это была беспроигрышная ситуация.
–
В новой волне советских эмигрантов Семен Кислин стал олицетворением эмигранта из "грязи в князи", став миллиардером или около того. Обычно именно подобным образом его и представляли в прессе, но лишь немногие статьи объясняли бездну между его скромным происхождением и сказочным богатством. Ведь правда в том, что такие истории не случаются на ровном месте, не важно какими способностями обладают другие продавцы или таксисты.
Первая реальная история о Кислине была опубликована "Центром за честность в обществе" (CPI) в 1999 году в статье лауреата Пулитцеровской премии Кнута Ройса, в которой цитировалось досье ФБР 1994 года, характеризующее его как “члена/соратника” мафиозной организации, возглавляемой Вячеславом Иваньковым, “крестным отцом российской организованной преступности в Соединенных Штатах".
К тому времени Кислин основал компанию Trans Commodities Inc., которая, согласно отчету ФБР, “как известно, отмывала в Нью-Йорке миллионы долларов из России”. Он также якобы был связан с олигархом Михаилом Чёрным, который был крупной фигурой в так называемых "Алюминиевых войнах", которые были отмечены хищениями, сбыванием денег и убийствами. Наконец, в отчете говорилось, что Кислин был также “близким соратником” покойного оружейного контрабандиста Бабека Серуша
[Живёт на свете человек
С древнейшим именем Бабек.
Друзьям хорош Бабек Серуш
Хранить богатство наших душ,
Оно ему дороже денег…
Бабек Серуш был, возможно, самым таинственным из друзей Владимира Высоцкого. Прим.перев.] и что он был соавтором визы для Антона Малевского [лидера Измайловской ОПГ. Прим.перев.].
К этому времени Советский Союз развалился, и Россия превратилась в Дикий восток (по аналогии с диким Западом), где ставшие политиками и предпринимателями бывшие гангстеры и гэбисты боролись за контроль над сталью, алюминием, нефтью и другими ресурсами. Чёрный был одним из самых грубых игроков в этих битвах, особенно в кровавых и жестоких "Алюминиевых войнах", во время которых он сначала утверждал, что когда-то был партнёром Олега Дерипаски (закадычного путинского друга), но в итоге вступили с ним в конфликт.
Со своей стороны, Кислин никогда не был обвинён ни в каком преступлении, а в 1999 году он отрицал какие-либо связи с русской мафией, настаивая: “Я не сделал ничего плохого.” Он также отверг обвинения в том, что Trans Commodities отмывала деньги для российской организованной преступности. В электронном письме для этой книги Кислин снова оспорил историю Ройса.
“Я никогда не знал и не имел никаких связей с кем-либо по имени Вячеслав Иванков, и я никогда не был вовлечен в отмывание денег, ни непосредственно, ни через какую-либо компанию”, – написал он.
Тем не менее Кислин пожертвовал более сорока тысяч долларов на успешные кампании Руди Джулиани (Rudolph William Louis Giuliani) во время выборов мэра Нью-Йорка в 1993 и 1997 годах, а также на кампании союзников Джулиани, а также собрал для него миллионы на мероприятиях по сбору средств для неудачного баллатирования в Сенат.46 Джулиани назначил Кислина работать в Корпорации экономического развития Нью-Йорка с 1996 по 2000 год – злачное место, зарезервированное мэром для доверенных союзников.
И это, по мнению Швеца, было очень мудрым решением с его стороны.
– Кислин чувствовал себя уязвимым, – сказал Швец, – особенно после того, как стал мишенью ФБР из-за своей связи с Чёрным. Он знал, что за ним следят, и нуждался в какой-то защите. И именно это привело его к Джулиани. Он вложил деньги в кампанию Джулиани, а потом Джулиани сделал его своим советником. Это был очень умный ход.
И, как мы увидим, это позволило Кислину также иметь взаимовыгодные отношения с Трампом, которые длились более сорока лет и сыграли свою роль в импичменте 2019 года и выборах две тысячи двадцатого.
–
После того, как Нью-йоркская резидентура собрала несколько отчетов о Трампе и установила, что он является жизнеспособной перспективой для развития в качестве актива, по словам Швеца, офицеру Нью-йоркского отделения Первого главного управления пришлось бы открыть дело оперативной разработки (ДОР), или файл оперативной разработки. Файлы ДОР были классифицированы как совершенно секретные и имели кодовое название и номер файла, которым они регистрировались в базе данных Первого Главного управления в штаб-квартире в Ясенево, недалеко от Москвы. База данных состояла из каталожных карточек, вроде библиотечных, и хранилась в особо охраняемом помещении в подвале ПГУ. В то время, сказал Швец, в базе данных КГБ не использовались настоящие имена их американских активов из соображений безопасности..47
По словам Швеца, существует три основных направления для развития активов: идеология, деньги и компромат. Из них идеология долгое время считалась лучшей и самой надежной основой для вербовки, но она перестала широко применяться к американцам после того, как в пятидесятых годах были разоблачены преступления Сталина, и, конечно, никогда не рассматривалась по отношению к Трампу.
В семидесятые и восьмидесятые годы, говорит Швец, деньги стали очень важными в вербовке, и это было ключевым фактором в двух наиболее широко освещаемых делах той эпохи: суд над агентом ЦРУ Олдричем Эймсом (Aldrich Ames) и суд над агентом ФБР Робертом Ханссеном (Robert Hanssen), шпионивших для Советов.
И, наконец, советская и российская разведка имеет долгую историю приобретения "компромата" в качестве рычага влияния на свои активы. Но словам Швеца, разного рода компроматы редко использовались КГБ, потому что результаты были ненадёжными. Трамп был особенно любопытным случаем в том, что он был одновременно впечатляюще уязвим для вербовки, но настолько бесстыден, что был бы невосприимчив к давлению, которое почувствовало бы большинство людей. Вместо этого для Трампа настоящим компроматом был денежный след, который связывал его с российской разведкой через массовое отмывание денег.
– Трамп был мечтой для офицеров КГБ, которые хотели развить свой актив, – сказал мне Швец. – У всех есть слабости. Но с Трампом это были не просто слабости. Это были крайности. Всё, что интересовало Трампа, было чрезмерным. Его тщеславие было чрезмерным. Нарциссизм – чрезмерным. Жадность – тем более. Невежество – ещё хуже.”
Оценка Швеца поразительно похожа на оценки различных сотрудников ЦРУ.
– Трамп чрезвычайно уязвим для лести, – сказал мне Рольф Моуэтт-Ларссен. – Его отношение к окружающим определяется не тем, что люди думают или делают, но только тем, заискивают они перед ним или нет. Его абсолютно не волнует тот факт, что русские – мастера манипуляций.
Точно так же отставной офицер ЦРУ Гленн Карл, который провел двадцать лет в подпольных полевых операциях, также считал Трампа “невероятно уязвимым” для влияния русских.
– Я, признаться, размышлял о том, каким способом подбирался бы к нему, будь я офицером внешней разведки, – сказал мне Карл. – Русские, обычно, шантажисты, но с Трампом этот номер не пройдёт, ведь о таких как он в народе говорят "не стыда, ни совести". Тем не менее, есть вещи, которые Трамп не хочет раскрывать – например, что очевидно, свои налоговые декларации. Поэтому я думаю, что у них, вероятно, есть что-то на него, что скопилось за десятилетия классических пристрелки и обработки русскими его как актива.
И действительно, в течение четырех десятилетий, что бы ни происходило между Трампом и советской/российской разведкой, досье на Трампа будет расти по мере их совместных приключений: от отмывания денег для русской мафии через роскошные квартиры Трампа, через партнерство с богатыми советскими эмигрантами в их мошенничестве с франчайзингом, через участие в бесчисленных финансовых нарушениях, через создание секретных каналов связи с русскими и до вечеринок с Джеффри Эпштейном и так далее.
И со временем операция "Дональд Трамп" дала свои плоды.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
ШПИОНСКИЕ ВОЙНЫ
К восьмидесятым годам Бруклинский Брайтон-Бич превратился в темную субкультуру, наполненную тайнами, секретами и двойной жизнью тысяч советских эмигрантов. Здесь всегда было что-то сокрытое. Заскочите в магазин за ночной пиццей, и, скорее всего, вы обнаружите подпольное игорное заведение с высокими ставками в захудалом подсобном помещении. Витрины магазинов с левыми паспортами и свидетельствами о браке находились повсюду, снабжая фальшивыми удостоверениями личности любого, у кого имелось несколько долларов. Были ночные клубы, такие как "Одесса" и "Националь", а позже кафе "Татьяна" и ресторан "Распутин", с громкими праздничными обедами из девяти блюд, включающими борщ, осетрину, дичь и более чем достаточное количество водки, в то время как яркие шоу в стиле Лас-Вегаса шли полным ходом. Там звучали техно и диско, а также русские песни, а иногда Иосиф Кобзон, он же русский Фрэнк Синатра, известный своими связями с Солнцевской братвой – могущественным российским преступным синдикатом.
Вскоре в “Малую Одессу”, как называли Брайтон-Бич, нагрянули подающие надежды гангстеры из Большой, то есть настоящей, Одессы, так называемой "Жемчужины у моря", – среди них были и люди, впоследствии связавшиеся с Дональдом Трампом. Загородный клуб "Эль Карибе", банкетный зал и ресторан в районе Милл-Бейзин в Бруклине, принадлежал доктору Мортону Левину, который разделял интересы со своими родственниками, включая племянника – Майкла Коэна (Michael Dean Cohen). Коэн, тот самый, который позже стал адвокатом Дональда Трампа (на момент написания этой книги приговорен к трем годам тюремного заключения за нарушение финансирования предвыборной кампании, налоговые махинации и банковские махинации. В результате пандемии COVID-19 Коэну было разрешено отбывать часть своего наказания в домашнем заключении).
Ночью Эль-Карибе уступал помещение главарю русской мафии Марату Балагуле. Первый “современный” дон в Русской мафии, Балагула, имевший прочные связи с КГБ, был пионером в переходе организации (актора, именуемого русской мафией) от вымогательства и рэкета, чёрного рынка и различных других форм вульгарного бандитизма в более высококлассный, беловоротничковый мир налоговых афер и махинаций с акциями на Уолл-стрит. Согласно Швецу, Балагула был внедрен в Соединенные Штаты в 1977 году КГБ после поправки Джексона–Вэника.48
Всего через несколько лет после переезда в Соединенные Штаты Балагула получил контроль над достаточным количеством заправочных станций и дилерских центров, чтобы сотрудничать с итальянскими мафиози старой школы в операциях, которые стали известны как "афера с налогами на газ Red Daisy" ("Красная маргаритка") и присвоили миллионы долларов налоговых поступлений из общака сотен заправочных станций. Приехав в Америку без каких-либо понятий о документообороте, они мимикрировали под офисный планктон.
Между тем, колоссальные суммы от различных афер русской мафии должны были как-то отмываться. И так, в 1984 году Давид Богатин, русский босс мафии, который вместе с Балагулой заработал миллионы на мошенничестве с газом "Красная маргаритка", отправился за скупкой квартир в дом номер 721 по Пятой авеню, то есть в Trump Tower – сверкающее новое пятидесяти восьмиэтажное здание, в дом, который построил Трамп.
Богатин, конечно, искал не жильё, а скорее парковку для своих грузовиков с деньгами, так что Трамп продал ему целых пять кондоминиумов за шесть миллионов долларов наличными, что эквивалентно более чем пятнадцати миллионам долларов 2020 года. По данным генеральной прокуратуры штата Нью-Йорк Русская мафия просто-напросто отмыла деньги через недвижимость Дональда Трампа.
–
Примерно в то же время, в начале 1984 года, генерал КГБ Владимир Крючков начал новую агрессивную кампанию по вербовке американских агентов. Благодаря сборнику его записок за тот период под названием “Личное дело" мы знаем, что для Крючкова не было ничего важнее, чем этот рекрутинг. Однако к восьмидесятым годам найти левых американцев, идейно родственных Советам, становилось всё труднее и труднее. В результате он приказал своим офицерам культивировать в качестве активов не только подозреваемых в левых взглядах обычных граждан США, которые могли иметь идеологические симпатии к Советам, но и просто различных влиятельных людей, таких как видные бизнесмены.49
По словам Швеца, "завербовать американского гражданина" гораздо легче сказать, чем сделать, за исключением случаев, когда они оказывались проходимцами, которые обращались в КГБ самостоятельно, обычно по денежным соображениям. Так было с двумя новыми звёздными американскими агентами, предавшими ФБР и ЦРУ, один из которых действовал на территории Швеца вскоре после его первого приезда в Вашингтон 12 апреля 1985 года.
В то время Швец только что прибыл в Соединенные Штаты и представился журналистом, работающим на советское информационное агентство ТАСС, что находилось в здании Национального пресс-клуба на Четырнадцатой улице Северо-Запада. Но что ещё важнее, он также работал под прикрытием на вашингтонскую станцию Первого Главного управления. Это означало, что он два-три раза в неделю ездил в резидентуру советского посольства на Шестнадцатой улице, чтобы писать отчеты для штаб-квартиры КГБ.
Войдя в резидентуру в первый раз, Швец сразу же отправился к начальнику станции оперативников Виктору Черкашину и доложил о вступлении на дежурство. Но когда Швецу отдали первый приказ, он был несколько озадачен.
– Проваливай, – сказал ему Черкашин. – Не приходи на базу в течение трех месяцев.
Перевод: Швец должен вернуться в офис ТАСС и начать работать репортёром, чтобы обеспечить себе прикрытие и не рассекретить штаб.
Швец узнал об этом позже, но 16 апреля, через четыре дня после начала его работы, Олдрич Эймс (Aldrich Hazen "Rick" Ames), офицер контрразведки ЦРУ, имевший доступ ко всем военным планам ЦРУ против Советов, вошёл в советское посольство и впервые зарекомендовал себя как двойной агент, готовый продавать КГБ разведданные.50
В то время Черкашин фактически руководил советскими шпионскими операциями в США. Эймс был невероятно крупной рыбой для резидентуры – одной из самых удачных сделок в истории. В результате, как раз когда Юрий начинал, наблюдение за Эймсом оказалось главной целью вашингтонской базы.51
Между тем перед Швецом стояли ещё две задачи, важнейшей из которых было обнаружение доказательств того, что Соединенные Штаты готовятся к ядерной войне с Советами. В Академии внешней разведки его инструктор неоднократно утверждал, что "Штаты способны превратить нашу страну в радиоактивный пепел".
Такая паранойя не была чем-то необычным для КГБ. Перед смертью в 1984 году генеральный секретарь Юрий Андропов, бывший глава КГБ, утверждал, что Соединенные Штаты это "страна с невиданным милитаристским психозом”, а администрация Рейгана “в своих имперских амбициях заходит столь далеко, что поневоле начинаешь сомневаться, есть ли у Вашингтона тормоза, которые не дадут ему переступить черту, перед которой должен остановиться любой трезвомыслящий человек” [по книги Олега Гордиевского "КГБ". Прим.перев.].
Анатолий Добрынин, советский посол в Вашингтоне, позже объяснил, что Москва поддалась “параноидальной интерпретации” политики Рейгана из-за того, что тот рассматривал программу "Звездных войн" – противоракетную систему, также известную как "Стратегическая оборонная инициатива", которая должна была защитить Соединенные Штаты от ракетных атак – как предвестницу апокалиптической ядерной войны.52
Точно так же Швец вскоре понял, что страх перед неминуемым нападением США в значительной степени необоснован и является больной фантазией, возникшей скорее из-за борьбы за власть между престарелыми бюрократами в Кремле, чем из-за конкретных фактов.
– Мне потребовалось несколько месяцев, чтобы понять, что это просто глупо. Это было просто безумие, – сказал он мне.
Второй из главных задач Швеца была вербовка новых американских агентов. Эти поиски были весьма интенсивными, но малопродуктивными.
– Очень редко офицеру разведки КГБ удавалось найти, разработать и завербовать американского гражданина в качестве агента, – делился со мной Швец. – Все агенты, которые были разоблачены – как Олдрич Эймс, Роберт Ханссен (Robert Hanssen) и другие – были добровольцами, которые, в основном, предлагали свои услуги КГБ за деньги или по сложным личным причинам. Их никто не вербовал. Завербовать американского гражданина в качестве агента в то время было всё равно что обычному пилоту слетать на Луну и обратно.
Одним из редких удачных случаев, с которым столкнулся Юрий, являлось общение некоего советского агента в Вашингтоне с перспективным американским конгрессменом, что он и описал в своих мемуарах "Вашингтонская резидентура". У агента было настолько “феноменальное мастерство в качестве собеседника”, что ему удавалось "проникнуть в самые сокровенные уголки человеческой души."53
Этот конгрессмен предоставил советскому оперативнику целые стопки документов и, как предположил Юрий, был уже на полпути к тому, чтобы стать новым агентом СССР. Но на самом деле всё было с точностью до наоборот: после первой же встречи конгрессмен предупредил следственные органы, и все последующие беседы проходили уже под бдительным оком ФБР.
Это было не так просто, как могло показаться даже для настоящих бриллиантов красноречия.
В общем-то, те годы являлись настоящим экстраординарным периодом шпионских войн – во всем мире. В январе 1984 года в Норвегии из-за ошибки были разоблачены и высланы пять советских резидентов. 54 В феврале в возрасте шестидесяти трёх лет скончался Виктор Мечиславович Лесиовский, советский дипломат, который, как сообщалось, был связан с советской разведкой, когда работал на ООН. (В 1979 году он сообщил Би-би-си, что советская разведка добилась “очень существенного” проникновения в Секретариат ООН.)55 В конце февраля Эфиопия выслала двух советских дипломатов как разоблачённых шпионов. 56 В мая Дания выслала двух членов советской торговой делегации, тоже как шпионов. 57 В октябре советский дипломат, находившийся в Сан-Франциско, также был распознан как резидент, а несколько советских разведчиков были высланы из Вашингтона.58 В течение следующего, 1985 года, так называемого "Года шпиона", спецопераций было достаточно, чтобы приковать Джона ле Карре [Le Carre John, король шпионского детективного жанра. Прим.перев.] к печатной машинке на десятилетия. На самом деле все началось в декабре 1984 года, когда Томас Патрик Кавана (Thomas Patrick "Tom" Cavanagh), бывший инженер корпорации "Нортроп" (Northrop Corporation), был арестован за попытку продать ядро технологии, лежащей в основе многомиллионного бомбардировщика-невидимки, за 25 000 долларов агентам ФБР под прикрытием, выдававшим себя за русских.
Затем семейная шпионская сеть Джона Уокера (John Anthony Walker Jr.), которая действовала в течение семнадцати лет и продавала Советскому Союзу информацию о подводной сенсорной системе ВМС США, была подорвана любовницей Уокера. Рональд Пелтон (Ronald William Pelton), бывший аналитик Агентства национальной безопасности, который якобы продавал секреты нашей электронной прослушки Советам, был идентифицирован в качестве Виталия Юрченко, перебежчика из КГБ, перешедшего на американскую сторону в августе.59 Позже, Юрченко появился на вилле, которой тайно владелао ЦРУ в Вирджинии и разговорился. Когда это произошло, сеть американских агентов КГБ внезапно начала сыпаться.60
Тем временем американская разведка тоже понесла огромные потери, благодаря хорошо законсперированным кротам как в ЦРУ, так и в ФБР. В ЦРУ Олдрич Эймс предоставил КГБ секретную информацию, идентифицирующую сотни западных (в основном американских) агентов, более двадцати из которых были казнены или заключены в тюрьму.61 Как бы ни было прискорбно мне это писать, но Эймс в инициации этих ужасов был не одинок, но ещё и жёстко конкурировал со специальным агентом ФБР Робертом Ханссеном, который, согласно отчету Министерства юстиции 2002 года, был ответственен за “возможно, самую страшную разведывательную катастрофу в США."62 На момент написания этой книги Эймс находится в тюрьме пожизненно без права досрочного освобождения. А Ханссен отбывает пятнадцать пожизненных сроков.
–
Дело Ханссена может показаться далеким от интересующих нас проблем национальной безопасности, связанных с операцией "Трамп/Россия", однако то, как Ханссен со всей своей жуткой методичностью поставления под гильотину своих соотечественников не привлекал внимания в течение двадцати двух лет, удивительно актуально, когда речь идёт о щедром обращении с российскими активами Уильяма Барра (William Pelham Barr), сначала в качестве генерального прокурора в администрации Джорджа Буша-старшего, а затем в той же должности при Дональде Трампе.
Женатый, с шестью детьми, Роберт Ханссен был набожным католиком, членом Opus Dei – глубоко консервативной католической организации, и посещал мессу почти каждый день. Согласно отчету Генерального инспектора Министерства юстиции, Ханссен обладал “плохими навыками межличностного общения и суровым характером, а также был неуклюжим и необщительным одиночкой, источающим чувство собственной важности, которое отчуждало многих его коллег.”63
В докладе отмечалось, что руководитель Ханссена характеризовал его как глубоко религиозного мизантропа, с техническим аналитическим складом ума, обидчивым, зачастую подавленным и стремящимся показать, что он умнее других64 Впервые он начал шпионить для ГРУ в период с 1979 по 1981 год, когда перевелся в Нью-Йорк для работы в советской контрразведке, которая стала его специализацией на протяжении большей части его карьеры в ФБР. Согласно отчету генерального инспектора, “Ханссен быстро начал использовать слабые места во внутренней информационной безопасности ФБР” и вскоре “получил доступ к наиболее важным кадровым ресурсам и техническим операциям ФБР против Советского Союза.”65
В конечном счете это включало информацию, уточняющую американскую стратегию на случай ядерной войны, новые оружейные технологии и идентификацию действующих американских активов в Советском Союзе.
Ханссен, как и Эймс, позже был схвачен, судим, осуждён и приговорён к пожизненному заключению без возможности условно-досрочного освобождения. Но в 1985 году он подавал надежды, и его только-только перевели обратно в Нью-йоркское отделение ФБР, где он служил четыре года назад. Согласно "Нью – Йорк таймс“, его работа состояла в том, чтобы контролировать "сотни агентов его подразделения, поглощенных мнимой тотальной войной против враждебных целей, а в первую очередь – против Советского Союза."66
– Мысль о том, что кто-нибудь может продать свою страну как гражданин, как агент ФБР и как боец в холодной войне – располагая его доступами, ресурсами, сведениями и возможностями – просто не могла никому прийти в голову, – сказал "The New York Times" Джеймс К. Каллстром (James Keith Kallstrom), который знал Ханссена в середине восьмидесятых, когда его подразделение поддерживало отряды контрразведки. – Он был лейтенантом в войне, которая шла на улицах Нью-Йорка.67
–
Каллстром, который в середине девяностых возглавил Нью-Йоркское отделение ФБР и руководил успешными расследованиями деяний как итальянской, так и русской мафии, подружился с двумя ключевыми игроками в саге о Трампе и России. Он тесно сотрудничал с тогдашним прокурором Южного округа Нью-Йорка Руди Джулиани (Rudolph William Louis Giuliani) в расследовании деятельности Cosa Nostra, которое привело к знаменитому судебному процессу 1985-1986 годов, в ходе которого были осуждены главы так называемых "Пяти семей".
Он подружился с Дональдом Трампом примерно в 1973 году, когда Каллстром собирал парад в Нью-Йорке в честь ветеранов Вьетнама, и Трамп явился, чтобы финансировать большую его часть.
– Мы просто обязаны были стать друзьями, – сказал Каллстром в интервью 2020 года, когда кампания по переизбранию Трампа только набирала обороты. (Интервью было сделано для документального фильма 2020 года о Трампе и ФБР под названием “Американский роман: Дональд Трамп и ФБР")68 "). – Я ходил с ним на несколько званых ужинов, мы довольно часто разговаривали. Он очень, очень поддерживал бюро. Когда мы теряли агента или случалась иная беда, он всегда был там, чтобы заплатить за еду или оказать какую-либо другую поддержку.
По данным "Нью–Йорк таймс", Каллстром основал Фонд морской пехоты – Правоохранительный фонд, некоммерческую организацию, которая получила от Трампа более 1,3 миллиона долларов – необычайно щедрый дар от столь скупого застройщика.69
Об их отношениях можно судить по тому, что Каллстром отзывался о Трампе в диаметрально противоположном ключе, чем другие люди.
– Я бы сказал, что мы были партнёрами, которые ценили друг друга, – добавил Каллстром в фильме. – Он [Трамп] периодически звонил мне и пытался поднять мой боевой дух, а потом я звонил ему, когда он попадал в новости, и пытался поднять его боевой дух. Но, в основном, он очень, очень хороший человек с большим сердцем, который делает много добрых дел, о девяноста девяти процентах которых никто не знает. Мы остаёмся на связи даже сегодня – после всего, через что я прошел.
Но Трамп есть Трамп, верность и щедрость прилагаются к нему с определёнными условиями.
– Он [Трамп] обхаживал людей из ФБР, – пишет журналист-расследователь Джефф Штейн (Jeff Stein), редактор SpyTalk, в книге "Американское дело". – И эта тактика хорошо известна всем акулам, что плавают в опасных водах. Они хотят обезопасить себя, когда попадут на скамью подсудимых, и единственный выход – это обзавестись блатом или стать надёжным источником информации.
Каллстром настаивал на том, что Трамп не был информатором ФБР, но анонимный агент сказал Штейну, что Трамп был известен в бюро как “карманный источник” – то есть тот, кто официально не был источником и, следовательно, не был в файлах ФБР, но кто выслужился достаточно, чтобы быть известным как “друг".
С одной стороны, Трамп получил миллионы от российских гангстеров, таких как Давид Богатин, покупающих у него роскошные квартиры для отмывания денег. Он также имел, по крайней мере, эпизодические связи с Кислиным, который пришёл на помощь Трампу после его массовых банкротств в Атлантик-Сити в девяностых годах, выдавая ипотечные кредиты на квартиры в Trump World Tower – семидесятидвухэтажной роскошной высотке рядом с ООН (Согласно исследованию Bloomberg Businessweek, одна треть квартир на самых дорогих этажах башни была захвачена отдельными покупателями или компаниями с ограниченной ответственностью, связанными с Россией или бывшим Советским Союзом.)24 Среди тех, кто, как сообщается, получил выданные Кислиным ипотечные кредиты на квартиры Трампа, был Василий Салыгин, который позже стал депутатом пропутинской Партии регионов Украины, на которую работал Пол Манафорт (Paul John Manafort Jr.) – впоследствии менеджер предвыборной кампании Трампа. И, наконец, партнер Кислина Тамир Сапир, который жил в Trump Tower до своей смерти в 2014 году, также помог выручить Трампа, финансируя злополучную "Trump SoHo development".
Таким образом, дружба Джеймса Каллстрома с Трампом помогает выстроить любопытную логическую цепочку. Богатин, Кислин, Сапир и гангстер Вячеслав Иванков, один из самых жестоких гангстеров в истории русской мафии, владевший кондоминиумом в Trump Tower, – якобы имели связи с КГБ. И все они были на экране радаров ФБР и Трампа. Кто знает, какой информацией Трамп и Каллстром обменялись о них?
И Каллстром был не единственным человеком в ФБР, который играл за обе команды. Действительно, как сообщали соответственно "Нью-Йорк Пост"71 и New York Times72 специальный агент ФБР Джоэл Бартоу расследовал дела Кислина и Черного и позже утверждал, что ни один из них не имел связи с русской мафией, что оба они чисты.
Но. "Нью-Йорк пост" за 1999 год сообщает, что Бартоу, покинувший ФБР в 1997 году,73 работает в юридической фирме Кислина "Rosenman & Colin". И: "Таймс" в 2001 году свидетельствует, что Бартоу с 2000 года начал работать на Михаила Черного. Неудивительно теперь, что, когда Бартоу оставил ФБР и фактически был на жалованье у тех самых людей, преступления которых он расследовал, ФБР не слишком поддерживало его выводы.
– Он не говорит от имени ФБР, – заявил "Таймс" представитель Бюро.74
И точно так же Дональд Трамп плавал по обе стороны закона. По всей видимости, ему так нравилось. Это тешило его странное эго. Которое не позволяло ему быть расточительным. Он мог себе позволить быть щедрым с Калстромом, но безусловно ожидал и встречных действий. И когда дело дошло до расследования его связей с Советами, долг Трампу был уплачен – и довольно щедро. Продажа квартир Давиду Богатину за наличные стала для Трампа некой парадигмой. Это был чрезвычайно безопасный и эффективный способ отмывания огромных сумм. И, как было задокументировано расследованием "BuzzFeed News" 2018 года, более тысячи трёхсот квартир под брендом Трампа в Соединенных Штатах были проданы “в секретных, полностью наличных сделках, которые позволяют покупателям избежать юридического контроля, защищая их финансы и личность.”75
Думается, невозможно подсчитать точную сумму денег, которую Трамп получил от таких сделок, но, учитывая, что средняя цена кондоминиумов составляла 1,2 миллиона долларов, общая сумма серого капитала, оставленного в кондоминиумах Трампа, вероятно, превышает полтора миллиарда долларов, значительная, но неизвестная часть которых поступила от россиян. И это ещё не включает проданную недвижимость Трампа в Турции, Канаде, Панаме, Филиппинах, Индии, Азербайджане или где-либо еще.
Позже, спустя долгое время после того, как он поселится в Белом доме, люди снова и снова будут спрашивать, что русские имеют на Трампа. И в каком-то смысле ответ очень прост: да он им принадлежит.
–
Между тем, на протяжении всей середины восьмидесятых Нью-Йорк был рассадником соглядатаев: русская мафия с Брайтон-Бич, магазин электроники "Джой-Лад", Дональд Трамп, пока ещё нераспознанные кроты Олдрич Эймс и Роберт Ханссен. Да ещё к тому же советская миссия при ООН, как говорили, пригревала змеиное гнездо оперативников.76 Когда дело дошло до борьбы с Советами, Нью-йоркский офис ФБР стал форпостом бюро. Поскольку ФБР располагалось в том же городе, что и ООН, его агенты должны были руководить расследованием деятельности советских дипломатов. И среди следователей был Ханссен, худший предатель в истории ФБР.
Ни одно поле битвы не занимало более важного места, чем Организация Объединенных Наций. Это объяснялось тем, что Постоянное представительство Советского Союза при ООН долгое время было настоящим шпионским гнездом, в котором подавляющее большинство из 114 его сотрудников подчинялось резидентуре КГБ в Нью-Йорке. ООН была раем для шпионов, настоящим оазисом, потому что дипломатическое прикрытие давало КГБ свободный доступ в Организацию, когда как правила ООН запрещали сотрудникам ЦРУ и ФБР находиться там. В 1979 году бывший заместитель генерального секретаря ООН Аркадий Николаевич Шевченко, высокопоставленный советский дипломат, перебежавший на Запад, подтвердил, что в Нью-Йорке дислоцируется до трехсот офицеров КГБ. По данным "Шпиона по соседству" Элейн Шеннон (Elaine Shannon), ФБР подсчитало, что от трети до половины советских дипломатов, назначенных в Советскую миссию при ООН, были подготовленными офицерами КГБ или ГРУ.
В дополнение к Советской Миссии КГБ внедрил сотни разведчиков в Секретариат Организации Объединенных Наций, исполнительный орган ООН, который определяет повестку дня для различных директивных подведомств.
Как правило, конкретные задания в Секретариате раздавались советскими представителями, которые обеспечивали, чтобы результаты поступали к оперативникам КГБ. Среди этих заданий, согласно отчету Комитета по разведке Сената США в мае 1985 года, было и советское присутствие в ООН. Секретариат77 working at the UN’s Dag Hammarskj?ld Library was essentially a cover for KGB operatives, who used it to disseminate Soviet disinformation and implement covert operations.78 работавший в Библиотеке им. Дага Хаммаршельда (Dag Hammarskjold Library) при ООН, был, по сути, прикрытием для агентов КГБ, которые использовали его для распространения дезинформации и осуществления тайных операций.
"Советские разведчики обычно направляют свои усилия, чтобы войти в число персонала через официальные кадровые системы ООН, но они также используют множество других тактик, чтобы достичь своих целей, – говорится в докладе. – Если Советы особенно заинтересованы в конкретной должности, они представят на эту должность хорошо зарекомендовавшего себя кандидата с выдающимися характеристиками. Этот метод был использован для получения мест в дирекции библиотеки Дага Хаммершельда в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке. Когда же специалист необходимой квалификации отсутствует, резюме фальсифицируется.”
Все это Юрий Швец видел вблизи:
– Я знаю это не понаслышке, потому что мой коллега работал на этой должности до 82-го года. В конце семидесятых – начале восьмидесятых, – пояснил он, – должность в библиотеке, выделенной Советскому Союзу, занимал подполковник Александр Елагин из Первого отдела (Северная Америка) Первого главного управления КГБ, проработавший со мной более двух лет. Его позывной – “Старина.”
По словам Юрия, когда Елагин вернулся в Москву в 1982 году, он подготовил доклад под названием “Использование библиотеки ООН для сбора разведывательной информации.”
И именно один из преемников Елагина сыграл ключевую роль в формировании Дональда Трампа. По словам Швеца, с 1985 по 1986 год эту должность занимала Наталья Дубинина, дочь Юрия Дубинина, который в начале 1986 года стал послом СССР в ООН, в то время как его дочь занимала весьма важную должность в Первом Главном управлении КГБ. Утверждение Швеца о том, что Дубинина работала на этом посту, подтверждается ее профилем от 28 апреля 2003 года на российском сайте "АИФ Экспресс".79
–
Разоблачениями шпионов день за днем пестрели газеты в середине восьмидесятых, и хотя Юрий Швец не появлялся в новостях, риск быть раскрытым у него был. После колледжа он поступил на два года в аспирантуру в вуз, который сейчас зовётся Академией внешней разведки (а тогда – Краснознаменным институтом имени Юрия Андропова). Его учили прославленные советские герои холодной войны, легендарные шпионы, большинство из которых были неизвестны американцам, хотя кто-то из них украл американские атомные секреты, а кто-то имел дело с Юулиусом и Этель Розенбергами или британскими шпионами Кимом Филби, Гаем Берджессом и Дональдом Маклином. Швец был обучен идти по их стопам.80
В результате к двадцати восьми годам Швец стал майором КГБ, и в этом звании остался служить в Первом Главном управлении, самом престижном из пяти главных управлений во всем агентстве. В ПГУ, которое отвечало за иностранные операции и разведку, было шестнадцать географических отделов, и Юрий был назначен в Первый отдел (он же североамериканский), включающий Соединенные Штаты и Канаду.
Наконец, в Североамериканском департаменте его разместили в резидентуре Вашингтона, столице “Главного противника".
– Внутри КГБ существовало определенное соперничество между Вашингтонским узлом и его сестрой – резидентурой в Нью-Йорке. Первый, конечно, находился в столице страны, но вторая имела богатую и красочную историю, включавшую дело Розенбергов, кражу атомных секретов и массовое изгнание советских шпионов из ООН. Но Вашингтонская станция была, по выражению Швеца, “святая святых в разведывательном деле".
Впрочем, Швец не был закоренелым приверженцем коммунизма. Овладев английским, испанским и французским языками, он встречался с людьми со всего мира, был гораздо более космополитичен, чем средний советский гражданин, и занимал умеренную среднюю позицию между ревностными социалистами и диссидентами.
Он вступил в КГБ по очень простой причине.
– Это была лучшая работа, которую мог получить человек в Советском Союзе, – сказал он мне. – Платили отлично – по советским меркам, по крайней мере. И льготы были сказочные. В то время, когда рядовые советские граждане жили с жесткими ограничениями за "Железным занавесом", я мог путешествовать по миру. В стране, где национальный дискурс был жёстко контролируем идеологическими догмами, созданными пропагандой и государственной цензурой, я имел доступ к информации, которую обычные советские граждане не могли получить – через "Вашингтон Пост", "Нью-Йорк Таймс", американское телевидение и Би-би-си. Не говоря уже о тайнах, за которые люди отдавали свои жизни.
Наконец-то у него появился смысл жизни. Когда он учился в академии, ему и его товарищам-кадетам постоянно говорили, что их страна находится в смертельной опасности и что только они могут спасти ее.
– В Советском Союзе – а теперь и в России – служить в разведке – быть национальным героем, – говорит Швец.
И, как он откровенничал в своих мемуарах, к нему относились именно так.
– У вас есть беспрецедентная возможность отличиться, – сказал ему генерал Дмитрий Якушкин, прославленный начальник отдела. – Если в вашем сердце ещё есть место для героизма, вы можете проявить его в моём отделе.81
Однако после переезда в Вашингтон Швец постепенно разочаровался. Проведя некоторое время на Западе и получив доступ к СМИ, недоступным обычным советским людям, Юрий оценил советскую пропаганду со стороны и понял, что варился в гнилой, разлагающейся бюрократии.
– То, чему нас учили в академии, не имеет ничего общего с реальной жизнью, – сказал он мне. – И вот тут и пришло огромное разочарование.
Особенно заметно это было на службе. Это был период, в течение которого самые банальные встречи, какие только можно себе представить, могли быть раскручены в отчётах, чтобы завоевать расположение руководства в Москве. Всё, что ему нужно было сделать, это пригласить американца на ланч, обсудить события дня, а затем связать это с чем-то, что он прочитал в "Вашингтон Пост", что можно было бы выдать за конфиденциальное сообщение. Снова и снова, рассказывал мне Швец, отчёты, полные фальшивых успехов, получали положительные отзывы, и агенты проглатывали их, ссылаясь на поговорку, мол, на безрыбье и рак рыба.82
Оцепенев от мысли во время вербовки наткнуться на двойного агента ФБР или ЦРУ, коллеги-офицеры Швеца не спешили рисковать и вместо этого штамповали липовые малявы.
– Больнее всего было сознавать, что всё, что мы реально делали, было ради подковёрной борьбы парочки восьмидесятилетних членов Политбюро, – сказал он мне. – Они воспользовались нашим патриотизмом ради того, чтобы развалить страну. Как это ещё назвать?
Когда офицеры КГБ не потягивали мартини во второсортных барах Вашингтона, они покупали себе дачи в России. Годы спустя Швец поймал себя на том, что задается вопросом, как такая комически некомпетентная организация могла на самом деле поставить российского агента в качестве президента Соединенных Штатов.
ГЛАВА ПЯТАЯ
ЭКСПЕРТ
В середине восьмидесятых Юрий Швец, находившийся в Вашингтонской резидентуре, регулярно поддерживал связь со своими нью-йоркскими коллегами. Швец говорит, что он не уверен, кто на Нью-йоркской станции был постоянным контактом Трампа, но они почти наверняка были бы кем-то из Советской миссии при ООН и связывались с Трампом примерно раз в месяц.
Однако слежка за Трампом не обязательно означала, что КГБ рассматривал его как ценное приобретение. КГБ всегда жаждал новых американских активов, и Трамп был лишь одним из сотен людей, к которому он наводил мосты. В лучшем случае он представлялся им богатым и влиятельным бизнесменом. Некая лотерея – он мог стать более могущественным, а мог и потерять интерес.
В то время идея вовлечения Трампа в дискуссии о внешней политике и ядерном оружии звучала совершенно глупо, учитывая его слишком очевидное отсутствие опыта и знаний. Но внезапно, в середине восьмидесятых, без видимой причины, Трамп сам вдруг вообразил себя одним из ведущих мировых экспертов по ядерному оружию.
Кто был инициатором его фантазии неясно. Дядя Трампа Джон Трамп, умерший в 1985 году, и правда был физиком в Массачусетском технологическом институте и даже во время второй мировой помогал Карлу Комптону (Karl Taylor Compton) создавать высокоточное вооружение. Джон Джордж Трамп был тем, кто получил доступ к имуществу умершего Николы Теслы для его экспертной оценки. Он также впервые применил высоковольтные машины в медицине и инженерии вместе с Робертом Ван де Граафом. Как сообщалось в журнале "Science for the People", к Джону Трампу неоднократно обращались с просьбой сделать оружие всех видов.
– А он что сделал? – восторженно комментировал директор лаборатории Трампа Джеймс Мелчер. – Исследования рака, стерилизация ила на Оленьем острове, мусороперерабатывающие предприятия – великие удивительные вещи. Он не прикасался к оружию.83
Дональд Трамп часто вспоминал своего знаменитого дядю как свидетельство генетической предрасположенности их семейства к недюжинному интеллекту. Но нет никаких доказательств, что племянник пошёл по стопам дяди в этом вопросе.
Как заметил Уильям Гейст (William Geist) в "Нью-Йорк Таймс", в своём новом амплуа виртуоза стратегического ядерного оружия Трамп, по крайней мере на короткое время, оставил свои привычные экстравагантные наряды, которые он носил раньше (например, малиновые пиджаки с аляпистой обувью), в пользу тёмных костюмов, белых рубашек и галстуков приглушенных тонов. Внезапно у Трампа, дерзкого, вульгарного карнавального зазывалы, который всегда проецировал эстетику Вегаса больше, чем Манхэттена, появилась новая сторона. Он стал задумчив. И глубок. Он встревожился, что мы, возможно, движемся к ядерному холокосту. И он решил остановить нас.
Трамп заверял, что это не было мимолетной фантазией. В апреле 1984 года он сказал Гейсту, что беспокойство по поводу ядерной войны не оставляло его с тех пор, как он впервые обсудил это со своим дядей много лет назад. В результате, по его словам, он хотел бы использовать свои поразительные таланты для ведения переговоров по соглашениям о разоружении.84
Точно так же семь месяцев спустя он удивил репортера Washington Post Лоис Романо в ноябре 1984 года, заявив, что он должен взять на себя Переговоры по ограничению стратегических вооружений с Советским Союзом.85
– Некоторые люди умеют вести переговоры. Это искусство, с которым вы, в основном, рождаетесь. У тебя либо есть этот дар, либо его нет.
Трамп дал понять, что, по его мнению, у него есть всё необходимое для ведения переговоров. А что касается технических знаний вопросов ядерного разоружения – ну, это пара пусятков.
– Потребуется полтора часа, чтобы узнать всё, что нужно узнать о ракетах, – сказал он Романо. – По-моему, я и так знаю почти всё.
Прежде чем интервью закончилось, Трамп вдруг ответил на незаданный вопрос. Когда он это сделал, он тем самым выдал, что у него был особый пункт в повестке дня, который он хотел донести.
“Знаешь, кто на самом деле хочет, чтобы я это сделал? Рой… Я бы сделал это в ту же секунду.”
Рой, конечно же, был адвокатом Трампа Роем Коном (Roy Marcus Cohn), который приобрёл дурную славу за то, что был орудием сенатора Джо Маккарти, демагога пятидесятых.
Так что теперь Трамп рассказывал "Вашингтон Пост", что Кон убеждал его принять участие в ядерных переговорах. Что это было?
Во-первых, трудно поверить, что Кон, всё ещё не перестроенный маккартистский "Холодный Воин", каким бы то ни было образом, в какой бы то ни было форме, оказался в постели с Советами. Или что он найдёт подходящей идею о том, чтобы Трамп продвигал себя в качестве эксперта по ядерному оружию. Скорее всего, Трамп, у которого уже тогда были творческие отношения с фактами, все это выдумывал. С его другом Рональдом Рейганом в Белом доме имя Роя Кона имело значительное влияние в Вашингтоне и наверняка привлекло бы внимание репортера "Вашингтон Пост". В глазах Трампа прикрепление имени Кона придало бы маскараду серьёзность.
Затем, в 1985 году, Трамп встретился с репортёром стильного, ныне несуществующего ежемесячного делового журнала под названием Manhattan, Inc., который вел хронику “Хозяев Вселенной” – дельцов с Уолл-стрит. Короче говоря, журнал препарировал моду, полностью основанную на спекуляции, жадности и демонстративном потреблении.
К этому времени Трамп стал главным героем светских таблоидов. Трамп-Тауэр был предметом разговоров о международной недвижимости в течение двух лет с момента его открытия, и с такими знаменитостями, как Майкл Джексон, Джонни Карсон, Брюс Уиллис и Софи Лорен, владеющими там кондоминиумами, Трамп сформировался как бренд в новом секторе продажи элитных квартир. Несмотря на то, что один грандиозный проект за другим так и не был реализован (крупнейший спортивный стадион под куполом, 150-этажное здание) популярность Трампа взлетела до небес [В комедийном фильме "Плуто Нэш" поместили его рекламу на застраивающуюся поверхность Луны. Прим.перев.].
В то же время для СМИ его интенсивная и явно напускная озабоченность “Темой”, как Трамп называл гонку вооружений, и его страсть спасти человечество от уничтожения служили восхитительно ироничной драпировкой для глянцевых статей о бесвкусице, выпендрёже и комплексе неполноценности этого нелепого победителя выдуманных им сражений. Помятуя об этом, арт-директор Manhattan, Inc. Нэнси Буткус (Nancy Butkus) придумала остроумную затею для фото.86
Пока Трампа прихорашивали в ванной, она заговорила с ним через закрытую дверь о гениальной идее для обложки.
– Ты так заинтересован миром во всем мире, может ты захочешь попозировать с голубем?
Трамп несколько секунд молчал.
– Без проблем, – отозвался он.
И вот фотограф Уильям Купон (William Coupon) посадил символ Твиттера на знаменитое чудо парикмахерского искусства, которое иначе зовётся причёской Дональда Трампа и, говорят, фоткал, пока голубь не привнёс в этот перфоманс нечто своё.87
–
Какой бы странной ни была фиксация Трампа на ядерном оружии, с точки зрения КГБ, она открыла новые возможности. – Чтобы иметь хоть какой-то опыт по этим вопросам, Трампа должен был бы кто-то проинструктировать, – сказал мне Швец. – Но как простой застройщик он не входил ни в один мозговой центр. Он не работал ни в Госдепартаменте, ни в Пентагоне.
И все же Трамп был настолько одержим, что по-своему искал экспертов по этому вопросу. В 1986 году он встретился с нобелевским лауреатом доктором Бернардом Лауном (Bernard Lown), который вместе с советским кардиологом Евгением Чазовым только что получил Нобелевскую премию мира от имени Международной организации "Врачи за предотвращение ядерной войны". Зная, что Лаун недавно вернулся со встречи с Михаилом Горбачевым в Москве, Трамп выкачал из него всё, что тот знал о советском лидере, а затем заявил, что в течение часа беседы с Горбачёвым он положит конец холодной войне.
– Высокомерие этого человека и его же невежество примерно одного порядка – сказал мне Лаун. – Надо же додуматься, что он может решить это за час!
Трамп также присутствовал на гала-концерте в Палм-Бич в ноябре 1985 года, организованном Армандом Хаммером, богатым владельцем Occidental Petroleum, который имел давние и тесные связи с Кремлём.
К восьмидесятым годам Хаммер давал советы и президенту Рейгану, и Михаилу Горбачеву. И русские любили его за это – достаточно, чтобы, как сообщала "Нью-Йорк таймс", Брежнев подарил Хаммеру роскошную московскую квартиру и предложил назначить его послом США в Москве. Это предложение озадачило членов администрации Рейгана, один из которых сказал газете “Нью-Йорк Таймс”:
– Мы просто не знаем, по какую сторону баррикад находится Хаммер.88
Другими словами, Арманд Хаммер вполне мог быть советским активом.
Не было никаких сомнений в том, что Трамп хотел бы оказаться в таком же положении, как восьмидесятисемилетний Арманд Хаммер, – и это дало КГБ идеальную возможность.
Когда я спросил о том, как надо вести себя рекрутёру с новоиспечённым агентом, и Юрия Швеца, и Глена Карла, их ответы оказались похожи.
– Будьте добры с ними, – сказал Швец. – Дайте им то, что они хотят. Никак не портите отношения.
Как объяснил Карл: "Думаю, мы исполняли мечты наших информаторов. Всё, чего им не хватало в жизни, мы могли предоставить. Если им нужно психологическое успокоение, потому что чувствовать себя предателем это определенно некоторый стресс, они всегда могли прийти поплакать у меня на плече. Если им нужно с кем-то поговорить, я слушаю. Если тебе нужен приятель по боулингу, ты знаешь, мне, кстати, очень нравится десятигеглевик. И так далее".
Один из величайших парадоксов разведывательной работы заключается в том, что очень кропотливая тайная работа иногда лучше всего выполняется на виду – открытость обеспечивает прикрытие. Как сказал мне Карл, хорошие разведывательные операции конструируются так, чтобы избежать наказания в суде.
КГБ, конечно, знал об этом и соответствующим образом разрабатывал разведывательные тактики. В результате спецслужбы и протоколы КГБ проскальзывали через бесчисленные лазейки в американской правовой системе, правительственной бюрократии и регулирующих органов. Поэтому Дональд Трамп купил сотни телевизоров в магазине электроники Семёна Кислина. Ничего плохого в этом нет. Откуда ему было знать, что Джой-Лад находится под каблуком КГБ? Или, что более важно, как прокуроры могли доказать, что Трамп это знал?
Став крупной фигурой в Нью-Йорке благодаря Trump Tower, будущий президент отчаянно хотел занять место на мировой арене. Для следующего шага стратегия была настолько проста, что казалась самоочевидной: Дональд Трамп был девелопером недвижимости по всему миру. Поэтому обсуждать вопросы с Трампом, не привлекая излишнего внимания, хотя бы и с российскими дипломатами можно было в любой точке планеты. Действуя через его интересы, КГБ мог развивать Трампа как актив. Новое внимание Трампа к “ядерке” только облегчало КГБ задачу.
– Контакт Трампа мог законно позвонить ему и пригласить на обед, чтобы обсудить, например, постройку Башни Трампа в Москоу-Сити или узнать его ценное мнение по вопросам разоружения, – предполагает Швец.
Глубоко неуверенный в себе интеллектуально, очень внушаемый, чрезвычайно восприимчивый к лести, Трамп стремился получить какое-то реальное подтверждение своему гению. А потакать ему в этом отношении КГБ будет более чем счастлив.
Дискуссии о Trump-Tower-Moscow могли бы обеспечить весьма надёжное прикрытие для контактов с Трампом, которые могли бы длиться десятилетиями. И кроме того, Трамп давно подружился с различными людьми в ФБР, вспомним Джеймса Каллстрома (Стойкий сторонник Трампа, он позже наезжал на Билла и Хиллари Клинтон как на “преступную семью"). Так что ФБР вряд ли станет глубоко копаться в его отношениях с Советами.
В конце концов, мечты Трампа о строительстве небоскрёба в шаге от Красной площади были столь же нелепы, как и его предполагаемый опыт в области ядерного оружия. Конечно, советский лидер Михаил Горбачёв стал известен как награждённый нобелевкой миротворец, разморозивший напряженность холодной войны, но, как он напомнил репортёру в начале 1986 года, Михаил Сергеевич все ещё был во многом коммунистом. Для него коммунизм Ленина оставался “прекрасным и незапятнанным идеалом”89
В то время советы всё ещё ревностно охраняли Берлинскую стену, чтобы защитить восточных немцев от соблазна капиталистической роскоши Запада. Советские СМИ строго контролировались государством. На этом фоне трудно поверить как кто-то мог действительно думать, что советские идеологи разрешат построить рядом с Мавзолеем кричащий памятник капиталистического общества потребления – Trump-Tower-Moscow.
– У советского правительства кончались деньги, – сказал мне Швец. – Политбюро искало кредиты на Западе, чтобы кормить народ из чужого кармана – безумием было думать, что они выполнят обещание по строительству Башни.
Тем не менее, Трамп был не способен противостоять лживой лести. Советы играли на его тщеславии, и он выполнял всё, что ему скажут.
– В то время он никому не нужен был в Москве, КГБ просто охотились за всеми, кто был готов сотрудничать, пускаясь во все тяжкие, даже обещая с три короба, – говорит Швец. – Башня Трампа в Москве станет жемчужиной его империи, внушали ему. Башня Трампа в Нью-Йорке сделала его игроком на национальной сцене, а строительство в Москве подарит ему международный успех, наверняка, думал он.
–
На сайте московской ежедневной газеты "Московский комсомолец" (тираж которой составляет почти миллион экземпляров) ровно в 6:54 по московскому времени 9 ноября 2016 года – через девять часов двадцать минут после того, как Хиллари Клинтон признала поражение, и Дональд Трамп был объявлен сорок пятым президентом Соединенных Штатов – появилось интервью с Натальей Дубининой, дочерью советского посла в ООН Юрия Дубинина, которая вместе со своим отцом была в числе первых советских чиновников, встретившихся с Трампом в марте 1986 года, что пролило свет на некоторые нюансы "Трамп-Тауэр-Москоу"90
Стоит отметить, что, несмотря на скорость публикации провластного МК, Наталья все же была не первым человеком, трактовавшим историю того, как начались отношения Трампа с Советским Союзом. Накануне – 8 ноября 2016 года, в День выборов в Америке – Екатерина Добрынина была процитирована на оппозиционном сайте "Дождь". Она утверждала, что в 1987 году её отец Юрий Добрынин, тогдашний посол в США (не путать с его преемником Юрием Дубининым, который также занимал пост посла в ООН), лелеял идею построить аж две Башни Трампа: одну в Москве, а другую в Ленинграде.
Но её рассказ был далеко не таким подробным, как беседа Натальи Дубининой с интервьюэром "МК"91
“Почему американский бизнесмен несколько раз приезжал в Россию?” – спрашивал автор статьи. “МК” раскопал эксклюзивные подробности самого первого визита Дональда Трампа в Москву и узнал, что решающую роль здесь сыграли не политика и не манящий запах денег от новых бизнес-проектов, а стечение обстоятельств и широкая улыбка советского дипломата.92
Версия "МК" начинается в марте 1986 года, когда советский дипломат Дубинин был назначен постоянным представителем Советского Союза при ООН и вылетел в Нью-Йорк, где его двадцатидевятилетняя дочь Наталья работала в секретариате ООН. В то время жёсткие советские правила не позволяли членам одной семьи одновременно работать в одной и той же стране, поэтому Наталья планировала вернуться в Советский Союз сразу после приезда отца.
Но, по данным "МК", вылет Натальи домой был отложен, а это означало, что у неё появилась редкая возможность устроить для него небольшую экскурсию по Нью-Йорку.
– Я встретила папу и предложила показать ему Нью-Йорк, – вспоминала Наталья. – Всё-таки я долго там жила, а он приехал впервые.
По словам Натальи, первой остановкой была Башня Трампа на Пятой авеню, которая так поразила её отца, что он решил, что должен встретиться с создателем этого “беспрецедентного архитектурного шедевра".
– Это здание было первым, что увидел мой отец в Нью-Йорке, – сказала Дубинина "МК". – Он никогда не видел ничего подобного, это была революция в подходе к архитектуре.
На самом деле он был настолько поражён, сказала Дубинина, что решил немедленно встретиться с создателем здания, после чего они с Натальей поднялись на лифте в офис Дональда Трампа, что было экстраординарным отступлением от протокола ведения Холодной войны Советского Союза. В условиях непрекращающихся шпионских войн кадровые офицеры внешней службы и “чистые” дипломаты слишком хорошо знали, что ФБР изучает их и проводит вербовку. По словам Швеца, просто стать мишенью ФБР уже означало в значительной степени конец карьеры и незамедлительное возвращение в Москву.
Глупый риск как для Дубининой, так и для её отца, если смотреть поверхностно.
– Высшие должностные лица, такие как резидент в Нью-Йорке и Вашингтоне или советский посол, – это ребята, которые знали много секретной информации, – сказал Швец. – Консул, например, был осведомлен о многих стратегических тайнах, и я помню, как тогдашние резиденты КГБ говорили, что он не имеют права работать на улицах Америки без телохранителя. Это было железное правило.
В 1984 и 1985 годах в советском посольстве в Вашингтоне произошло два инцидента, когда ФБР пыталось завербовать сотрудников резидентуры КГБ. Вскоре после этого всем советским дипломатам в Соединенных Штатах, если только они не были офицерами разведки, было запрещено вступать в несанкционированные неофициальные контакты с любыми американцами. Одно лишь обращение к ним со стороны ФБР могло привести к тому, что их отправят домой, поскольку КГБ очень боялся, что ФБР прибегнет к крайним мерам, чтобы получить любую информацию, которую оно ищет.
Тем не менее, по словам Дубининой, как только её красноречивый отец встретился с Трампом, он отмахнулся от всех подобных протоколов и взял всю ответственность на себя.
– Мой отец свободно говорил по-английски, – рассказала Наталья ”МК“, – и когда он сказал Трампу, что первое, на что он согласился посмотреть в Нью-Йорке это его Башня, Трамп сразу растаял. Он человек эмоциональный, несколько импульсивный. Он ищет признания, и, конечно, ему нравится, когда он его получает. Визит отца подействовал на него, как мёд на пчелу.
Примерно через полгода,,93 в октябре, на обеде, устроенном королём парфюма Леонардом Лаудером (Leonard Lauder), Трамп оказался рядом с Дубининым, который был недавно назначен послом в США, и Виталием Чуркиным, оба из которых продвигали проект Trump Tower Moscow. Как утверждает Трамп в книге “Искусство сделки” (посредством фиктивного писателя Тони Шварца): "Одно привело к другому, и теперь я веду переговоры о строительстве большого роскошного отеля через дорогу от Кремля в партнёрстве с советским правительством."94
–
Однако рассказ Дубининой полон неточностей, некоторые из которых кажутся намеренными – может, была и другая задача, ответственная за его публикацию? Ошибки важны, говорит Швец, потому что они заставляют того, кто понимает методы работы КГБ, поверить, что “Наталья была офицером КГБ, и ее история в "МК" была попыткой скрыть истинную природу контактов КГБ с господином Трампом”.
По словам Швеца, реальное значение “грубой лжи” в сюжете "МК" заключается в том, что это активная мера, сфабрикованная российской разведкой с двумя целями.
"Во-первых, это был "привет" от российской разведки "человеческого интеллекта" (HUMINT) их человеку в Белом доме, – написал мне Швец. – А во-вторых, это была срочная попытка скрыть детали его первых контактов с внешней разведкой КГБ”.
Анализ Швеца основан не столько на инсайдерской информации о людях, стоявших за статьей в "МК", сколько на его подготовке и знаниях как бывшего агента КГБ, хорошо разбиравшегося в тех же самых методах работы, видевшего и проводившего активные операции изнутри; знающего, как завербовать американского агента и фактически делавшего это самостоятельно; и знающего, что говорят в разведывательных операциях, как их искать их маркеры и как их не допускать. Этот опыт он приобрел, работая с КГБ в Вашингтоне в то же самое время, когда Дубинина работала в резидентуре Нью-Йорка. Он также работал в одном отделе с Александром Елагиным и Юрием Антиповым, исполнявшими обязанности начальника резидентуры КГБ в Нью-Йорке в середине 1980-х годов. В результате его знакомство с торговыми операциями и протоколами, которые регулировали операции как для Юрия Дубинина, так и для его дочери, помогло выявить несоответствия в её отчёте, которые весьма показательны.
Среди прочего Швец отметил аномалии в задокументированной жизни Натальи, которые оставили окутанными тайной два года после её окончания Московского государственного института международных отношений (МГИМО). Такое часто случается, говорит Швец, с молодыми разведчиками, которые проходят подготовку в Краснознаменном институте имени Юрия Андропова и должны прикрыть эти годы фиктивным трудоустройством, прежде чем приступить к оперативной работе. – После окончания обучения вы проводите от одного до трёх лет на тренировках. И вы просто исчезаете из поля зрения на некоторое время. Но затем, когда вы составляете свою официальную биографию, вам нужно оправдать эти два или три года.
А когда он заглянул в прошлое Дубининой, то нашел массу вопросов без ответа.
“В разных российских изданиях место работы Натальи в то время обозначено весьма странно: Лаборатория проблемного анализа международных отношений, – поделился он. – На самом деле такой лаборатории в Советском Союзе в то время не было, и самое близкое название было Научный центр информации (НЦИ), который был неофициальным названием Первого главного управления КГБ.”
– Дубинина молчала с 1986 года до следующего дня после избрания Трампа, – сказал Швец. – И вдруг она выходит с большим интервью, опубликованным в тот же день. Ясно, что оно было составлено заранее и ожидало результатов голосования. "МК" проявил себя важной частью крупной российской операции по прикрытию следов HUMINT, призванной замаскировать истоки контактов Дональда Трампа с русскими. Вместо этого он навёл на них прожектор.95
Само издание "Московский комсомолец" также представляет интерес, поскольку, по данным Guardian, в прошлом оно помогало как советской, так и российской разведке, включая публикацию дезинформации, предполагающей, что ренегат Александр Литвиненко, (агент ФСБ, обличавший военные преступления Путина в Чечне, коррупцию в мэрии Собчака и противоправные попытки молодого российского правительства заглушить опозиционные голоса), умерший от отравления радиацией в лондонской квартире, мог быть убит американцами.
Швец также говорит, что "МК" неоднократно использовался КГБ, ФСБ и СВР для активных мероприятий. 96
“Я не понаслышке знаю, что ”Московский комсомолец" применялся для информационных атак российской разведки, – написал мне Швец в текстовом сообщении. – Я знаю их образ действий, потому что меня обучали по тем же учебникам, что и Путина и тех, кто руководит российскими спецслужбами. Содержание [в интервью Дубининой] было очень символичным. Это было не то, что редактор мог напечатать без разрешения Кремля.”
Он считает, что статья была отредактирована “до последней буквы на самом верху российского сегмента HUMINT и тщательно выверена Кремлём” перед публикацией.
Швец добавил: “Образ действий КГБ ясно показывает, что Наталья была офицером КГБ, и ее история в "МК"вместе с некоторыми другими публикациями российских СМИ было попыткой скрыть истинный характер контактов КГБ с Трампом".
В данном случае, сказал Швец, интервью Дубининой напоминает ему о том, что произошло в 2009 году, когда Владимир Путин назначил Гундяева новым главой РПЦ, вскоре после чего отставной агент КГБ рассказал прессе о своей давней дружбе с отцом Кириллом. Все поняли, что это было интервью с куратором КГБ нового патриарха. Это было совершенно ясно. Это было послание КГБ новому патриарху Русской Православной Церкви, в котором говорилось: "Ничто не забывается, помните, кому вы служите и следуйте линии партии". То же самое относится и к интервью Натальи, но на этот раз ФСБ здоровалась с Дональдом Трампом, прикрывая рукой от журналистов и следователей реальное происхождение связи с ним.
Как мы помним, заявления Дубининой о том, что она встретила своего отца в аэропорту по прибытии, взяла его на импровизированную экскурсию по Нью-Йорку и поднялась в офис Дональда Трампа – нарушают все протоколы дипломатического поведения. Не могло быть никаких импровизированных прогулок – дипломата встречали, садили в авто и сопровождали до офиса. Всё. Советские дипломаты, если только они не были офицерами разведки, избегали любых несанкционированных, неофициальных контактов с американцами.
По словам Швеца, карьерные советские дипломаты, которые не были шпионами – КГБ называл их “чистыми” – редко покидали свои кабинеты, разве что для слушаний на Капитолийском холме, публичной презентации какого-нибудь доклада или поездки в Госдепартамент за официальными документами. Они строго избегали личных встреч с американцами, во время которых ФБР могло попытаться их завербовать. Поэтому было довольно легко определить, кто из советских дипломатов и журналистов на самом деле работал на КГБ.
Наконец, даже если принять рассказ Натальи, в котором она и ее отец нарушили такие строго соблюдаемые протоколы в первый же день его пребывания на посту посла, есть еще одна проблема, а именно утверждение, что её отец своим глубоким знанием английского языка ослепил Трампа настолько, что тот “сразу растаял.”
Юрий Дубинин настолько плохо владел английским, что его неспособность выучить язык цитировалась в "Вашингтон Пост",97the New York Times, United Press International,98 the Chicago Tribune,99 Newsweek,100 и многих других изданиях как необычный и серьёзный недостаток для посла, занимающего столь заметную должность.
По данным Newsweek, уже после приезда в США Дубинин начал изучать английский язык с репетитором, 101 но даже тогда ему приходилось полагаться на переводчиков на пресс-конференциях.102 В мае 1986 года, всего через два месяца после переезда в Нью-Йорк в качестве посла в ООН, Дубинин получил ещё более престижный пост советского посла в столице. Газета "Вашингтон Пост" сообщала, что данный выбор был “неожиданным решением”, и что “Москва порвала со своей практикой назначения экспертов по американским делам и свободно владеющих английским языком на высшую дипломатическую должность в Вашингтоне.”103
Точно так же “Нью-Йорк Таймс” отмечала, что назначение Дубинина послом “поразило некоторых дипломатов”, учитывая, что у него был “недостаток”, состоящий в необходимости наличия "переводчика для общения с англоговорящими собеседниками".104
С точки зрения Швеца – майора КГБ – неумение Дубинина говорить по-английски не было случайностью и, возможно, даже стало причиной, по которой выбрали именно его на столь видный пост.
В то время Швец посещал советское посольство почти каждый день.
– Поскольку Дубинин не говорил по-английски, то он просто сидел в своем кабинете в посольстве, не выходя из здания. Он занимал третий этаж и жил в полном уединении. Он не появлялся даже на общих обедах. Его жена спускалась за едой в столовую сама. Он жил отшельником в советском посольстве по меньшей мере полтора года, даже не подписывал ни одной телеграммы из США в Москву, то есть не пересекался ни с кем, даже с курьерами.
Его предшественник Анатолий Добрынин, легенда советской дипломатии, служил послом в Соединенных Штатах в течение двадцати четырех лет, то есть шести сроков президентов, начиная с Кубинского кризиса. Но он был отозван Горбачёвым, который явно старался переформатировать американо-советские отношения. Добрынин был так близок с Генри Киссинджером, что обедал с ним четыре раза в неделю и плавал с ним на борту президентской яхты "Секвойя". По словам Збигнева Бжезинского, занимавшего пост советника по национальной безопасности при Джимми Картере, этот сдвиг – возвращение Добрынина в Москву – был симптомом намечающейся Горбачёвым разрядки напряженности между двумя супердержавами.105
Это означало, что Кремль не хотел заменять Добрынина схожей по энергетике личностью, чей голос иногда мог издавать собственные ноты, непозволительные верному рупору Кремля. Вместо этого в Вашингтон направили Дубинина, которого “Нью-Йорк таймс” называла "аппаратным бледнолицым” и чья жёсткая позиция обеспечила ему прозвище "Молотов при Помпадур"106 [Помпадур известна тем, что разбазарила казну Франции на недвижимость, вынудив население на Революцию. Прим.перев.].
Но если Дубинин не говорил на английском, это означало, что первый контакт с Трампом произошёл с кем-то другим. Если бы Дубинина была, как она утверждает, просто ещё одним советским аппаратчиком, работающим в ООН, она не была бы уполномочена встречаться с Трампом, потому что это не было её работой. Если, конечно, в то время она уже не работала в КГБ. Заметьте, это был период, когда Советская миссия при ООН широко использовалась как место гнездования КГБ.
Действительно, в марте 1986 года США потребовали, чтобы Советская Миссия сократила персонал из-за опасений, что они занимаются недипломатической деятельностью, включая шпионаж.107 По данным Сенатского комитета по разведке, в Советскую миссию широко внедрился КГБ, что привело к высылке двадцати пяти дипломатов позже в 1986 году, и в общей сложности более ста человек к марту 1988 года.108
– Они безнаказанно нарушают наши законы, – заявил сенатор Дэниел Патрик Мойнихан (Daniel Patrick Moynihan). – Они знают, что мы знаем, и всё равно делают. Не останавить их – значит вызвать презрение. Впрочем, наши поблажки, на мой взгляд, действительно заслуживают презрения.109
Но вернемся к Дубининой. Может показаться мелочью, саморекламой, появиться в статье российской газеты с рядом ошибок и враньём. Что тут такого? Почему на самом деле так важно, что Наталья, а не её отец обратилась к Трампу?
Значение интервью Дубининой, по словам Швеца, состояло в том, что Дубинина нечаянно показала свою причастность и изобличила тот факт, что по состоянию на 1986 год Дональд Трамп был контактным лицом резидентуры КГБ в Нью-Йорке. То есть на тот момент Трамп уже культивировался как российский актив. Замалчивание реальной истории, по-видимому, было достаточно важным, чтобы русская разведка через тридцать лет сочинила вместо неё фальшивку.110
– Одним из ключевых заданий статьи было замаскировать тот факт, что инициатором приглашения Трампа в Москву выступил именно КГБ, – заметил Швец. – Это очень важно. Если первый контакт был установлен российским HUMINT, то все последующие контакты с российскими представителями должны были в конечном счете контролироваться КГБ/ФСБ/СВР и быть частью единой масштабной разведывательной операции, которая существенно способствовала его избранию президентом США в 2016 году.
Шансы на строительство его Башни в Москве были равны нулю. Значит, в Союзе не были заинтересованы в Трампе ни экономические, ни партийные силы. Остаётся только КГБ. Но экономика и политика это как раз те инструменты, с помощью которых и вешают людей на крючок, говоря: "Послушайте, мы бы хотели, чтобы вы приехали просто обсудить с нами эту интересующую вас вещь". Конечно, любой мог учуять, что в бардаке, происходящем в Москве, желание его присутствия плохо пахнет, но только не Трамп. Он был польщен и счастлив. При виде красивых женщин и заманчивых предложений, он распускался как павлин.
В общем, по словам Швеца, таким образом Дональда Трампа пригласили в Россию. Кто это был: Юрий Дубинин – плохо говорящий по-английски затворник пятидесяти пяти лет с серым лицом и тяжелым взглядом – или его дочь Наталья, привлекательная двадцатидевятилетняя женщина, которая свободно говорила по-английски и, возможно, так получилось, случайно в тот момент работала на КГБ? Во всяком случае Дубинина отказалась отвечать на наши многочисленные телефонные звонки и текстовые обращения.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ЯСЕНЕВО
У широкой публики КГБ часто вызывает в памяти образ Лубянки – массивного московского здания в стиле необарокко, где Николай Бухарин, большевик-революционер и враг Иосифа Сталина, был несправедливо обвинен в 1937 году в заговоре с целью убийства Владимира Ленина и приговорен к смертной казни на показательном процессе. Более тысячи заключенных были казнены в подвале центрального здания КГБ в период с 1944 по начало 1960-х годов:111 сначала при Сталине, потом при Хрущёве. Место бесчисленных чисток, ставшее теперь зловещим музеем ужаса кровавого режима, было также местом, где были казнены некоторые из организаторов этих чисток, вспомнить хотя бы Лаврентия Берию. У этого здания тёмная кошмарая репутация фабрики мучений и пыток.
В отличие от него, дом Первого главного управления КГБ в Ясенево, пригородном районе на юго-западном направлении от Москвы, является менее известным, строго ограниченного доступа комплексом посреди холмистой березовой рощи, зеленых пастбищ, полей пшеницы и ржи. Подъезжая к нему на машине, вряд ли можно догадаться об истинном его предназначении по знакам с надписями “Санитарная зона” и “Научно-исследовательский центр.”112 Обсаженная деревьями подъездная дорожка ведет к современному семиэтажному зданию – штабу контрразведки КГБ. Главное Y-образное офисное здание, теперь примыкающее к гораздо более высоким строениям, с одной стороны окружено библиотекой и актовым залом, а с другой: клиникой, спортивным комплексом и плавательным бассейном.
Несмотря на свою известность и историю Лубянка имела меньше престижа и льгот, чем дом КГБ в Ясенево.
– Работать в Первом Главном управлении было мечтой офицеров КГБ, – сказал Швец. – Это была чекистская элита.
“О службе здесь мечтал и Путин, – добавил он. – Он подал заявление на вакантную должность, но так и не получил ее.”
Швец, казалось, говорил это с оттенком иронии, но не без некоторой гордости, ведь он получил допуск в это элитное подразделение профессионалов контрразведки, а его однокурсник Володя Путин – нет.
Прозванный “Дачей”, дом в Ясенево был эквивалентом Лэнгли для КГБ, а позже и для СВР, и располагался сразу за Московской кольцевой дорогой, схожей по значимости с вашингтонской межштатной 495. Но какие бы буколические виды не окружали "Дачу", штаб-квартиру Первого главного управления охраняли более тчательно, чем Кремль: её периметр был окружён колючей проволокой и электронными датчиками и патрулировался спецохраной с боевыми псами.
Здесь царствовала роскошь в типично советском стиле: Союз разваливался культурно, юридически и экономически, а здесь устраивались роскошные частные вечеринки, суетились штатные массажистки и прочий служебный персонал, убирающий комнаты, готовящий ресторанные блюда и подстригающий сады и лужайки. Здесь имелись бассейн, теннисные корты, футбольное поле, сауны и тренажёрный зал. Как описано в книге Пита Эрли (Pete Earley) "Товарищ Жан: секреты главного российского шпиона, действовавшего в Америке после окончания Холодной войны"113, в собственном продуктовом магазине тут продавались лососина, колбаса, сыры, икра и свежие продукты, которые были просто недоступны массе советских граждан.
– У них было кино – показывали запрещенные в СССР фильмы на иностранных языках просто для поддержания профессиональной квалификации, – говорит Швец. – У них был пруд, где они ловили карпов, их потом подавали на ужин. Это было отличное место для отдыха перед поездкой за границу. Зачастую агенты проводили за границей около трех или четырех лет, а затем возвращались на два-три года в штаб-квартиру.
В главном здании Североамериканский департамент (Соединенные Штаты и Канада) ПГУ занимал половину пятого этажа..114 Он стал эпицентром, когда дело дошло до шпионажа за Соединенными Штатами. В то время в офисах площадью около 160 квадратных футов не было ни компьютеров, ни высокотехнологичного оборудования – только картотечные шкафы и стандартные письменные столы.115
Если не брать в расчет удобства, возвращение в Ясенево было отдыхом и по психологическим причинам. В начале восьмидесятых Юрия и его коллег регулярно вызывало на ковёр начальство за то, что они не могли завербовать американцев.
– Теоретически каждый оперативный сотрудник КГБ должен был искать, выявлять, разрабатывать и вербовать активы, – сказал Швец, которому в США было поручено именно это.
Вербовать, вербовать, вербовать – такова была мантра КГБ. Но, по правде говоря, выходить на улицу и рандомно пытаться расположить к себе первого встречного случалось очень редко. В США много шпионов были проходимцами, которые иногда буквально входили в советское посольство с решением выгодно продать свою измену, как это сделал Олдрич Эймс, или разрабатывали систему анонимных писем, как это делал Роберт Ханссен, тоже зарабатывая на этом немалые деньги. На самом деле, когда Швец оглянулся на период между 1970 и 1985 годами и на сотни полевых офицеров КГБ в Вашингтоне, Нью-Йорке и Сан-Франциско, он смог найти только один случай, когда офицер КГБ фактически завербовал американского шпиона, который не был засланным казачком.
Офицер, который привел новобранца, оказался не кем иным, как генералом Олегом Калугиным, впоследствии начальником контрразведки КГБ, единственным, кто сам нашёл, идентифицировал, разработал и завербовал агента.
Так какую же награду получил Калугин за свой триумф? Его отправили обратно в Советский Союз, обвинив – возможно, ошибочно – в том, что он завербовал двойного агента. В конце концов Калугина понизили до заместителя начальника Ленинградского КГБ, что стало серьёзным ударом по его карьере.
Это было очень похоже на то, что случилось со Швецом, которому удалось завербовать два источника политической разведки: бывшего советника Белого дома и журналиста под кодовым именем Сократ и его жену, тоже журналистку, под кодовым именем Спутница.
Позже Швец опознал Сократа как Джона Хелмера (John Helmer), уроженца Австралии, который окончил Гарвард и стал помощником Джимми Картера в Белом доме. Его жена, Клаудия Райт (Claudia Wright), она же "Спутница" – австралийский журналист, работавший на Национальное общественное радио, The New Statesman и другие средства массовой информации..116 (Хелмер переехал в Москву в 1989 году, где писал для Австралийского финансового обозрения, Австралийской газеты и других издательств. Клаудия Райт умерла в 2005.) Конечно, это были годы Рейгана, так что Хелмер больше не был инсайдером администрации, но он передал Швецу информацию о скандале "Иран-контрас" до того, как его обстоятельства стали достоянием общественности, об отношениях США с Ливией и о других внешнеполитических вопросах, которые аналитики КГБ оценили как очень важные и ценные.
Но, как и в случае с Калугиным, вместо лавров Швец получил бессрочный отпуск в Москву в марте 1987 года, где он был помещён под микроскоп.
– Они были уверены, что Сократ на самом деле был агентом ЦРУ, и это не я кого-то завербовал – это ЦРУ пыталось завербовать меня, – сказал мне Швец.
Так уж вышло, что Швецу хватило здравого смысла добиться того, чтобы Сократ прилетел из Вашингтона в Ясенево через несколько недель. Это означало, что у его коллег появится возможность самим подвергнуть Сократа перекрестному допросу. Большая часть начальства считала, что Сократ облапошил Юрия. Да и сам Юрий говорил, что с нуля завербовать подлинный актив практически невозможно. Единственный способ узнать правду – провести несколько часов с Сократом, подвергая его перекрестному допросу, накачивая его постулатами КГБ и оценивая, готов ли он сотрудничать.
Швец и Сократ были не единственными, кого посылали в Москву. Дональд Трамп тоже сюда являлся. В январе 1987 года Юрий Дубинин, который уже закончил свой короткий двухмесячный срок в качестве постоянного резидента ООН и стал главным советским связным в Вашингтоне, написал Трампу письмо. Согласно протоколу, Дубинин сообщил Трампу, что есть “хорошие новости из Москвы”, а именно, что Госкоминтурист, ведущее советское туристическое агентство, “выразил заинтересованность в создании совместного проекта по строительству и администрированию гостиницы в Москве.”
Поездка Трампа случилась 4 июля 1987 года.118 В День независимости. Люк Хардинг из Guardian написал об этом довольно подробно в сюжете "Секретные встречи, грязные деньги и то, как Россия помогла Дональду Трампу победить."119 Он заметил, что это напоминает ему "классическое упражнение по культивированию, с, по-видимому, полной поддержкой КГБ”.
По словам Швеца, письмо с приглашением Трампа было написано по указанию генерал-майора Ивана Семёновича Громакова в резидентуре ПГУ в Вашингтоне. Громаков, умерший в 2009 году, был оперативником высокого уровня, возглавлявшим Четвертый (немецкий) отдел ПГУ. В начале восьмидесятых он присутствовал на встречах тогдашнего председателя КГБ СССР Виктора Чебрикова и начальника Первого Главного управления Владимира Крючкова с высшими руководителями восточногерманского Штази (Stasi) во главе с генерал-полковником Маркусом Вольфом..120
"Если поездка включала все расходы, оплаченные "Интуристом", это было явным признаком того, что за ней стоит КГБ", – заметил Швец.
Судя по всему, Трамп был в восторге от приглашения. Но нет никаких свидетельств того, что он знал о роли генерала Громакова или о широко известном факте, что "Интурист" был под колпаком КГБ, позволяя Советам следить практически за любым иностранцем, попавшим в СССР.
Швец говорит, что до того, как Трампа привезли в Москву, КГБ в Нью-Йорке сделал бы то, что они назвали “предварительной оценкой” его личности. Для этого они бы получили информацию о нём от своих людей из его окружения – возможно, Кислина, возможно, Давида Богатина, который купил пять квартир в Трамп-Тауэр, или, возможно, от Натальи Дубининой, ещё одного предполагаемого оперативника.
Затем последовала профессиональная оценка, для которой Трампу пришлось бы встретиться с опытным оперативником не менее трех-четырех раз.
– С точки зрения его личности, – добавил Швец, – парень не сложнее печенья, его важнейшие характеристики: низкий интеллект в сочетании с раздутым эго. Такой симбиоз делает его мечтой для опытного рекрутёра.
Путешествуя со своей женой Иваной, Трамп остановился в отеле "Националь", где Владимир Ленин и его жена останавливались в 1917 году, и где Трамп почти наверняка находился под постоянным наблюдением. Во время поездки Трамп увидел полдюжины потенциальных строительных площадок, ни одна из которых не была так близка к Кремлю, как он надеялся.121
Для бывшего начальника московского отделения ЦРУ Рольфа Моуэтт-Ларсена (Rolf Mowatt-Larssen) на этом относительно раннем этапе карьеры Трампа, когда он был видной фигурой в Нью-Йорке, но едва ли международной фигурой, не было никаких сомнений в том, что КГБ будет повсюду следить за Трампом, когда он посетит Россию.
– Они ни за что не проглядели бы такого парня, как Трамп, – сказал мне Рольф. – Он известный американец. Любая поездка – тем более в Москву – вызовет полноценную разведывательную процедуру.
Тем временем ему устроили грандиозную экскурсию по Москве, развлекая и щедро потчуя. Олег Калугин, бывший глава контрразведки КГБ, предположил, что КГБ, возможно, использовал проституток в качестве “медовых ловушек” для Трампа в надежде заманить в неё такую жирую муху. Калугин, который не утверждал, что видел такие материалы, сказал мне: “Я не удивлюсь, если у русских есть (и Трамп знает об этом), досье со времени его поездки в Россию и в частности его участия во встречах с молодыми дамами, которые контролировались [советской разведкой]”122
Но теперь, когда Трамп приехал в Москву, КГБ должен был решить, что с ним делать.
«Когда у вас появляется новый источник», – говорит Швец, – вы начинаете думать, как его использовать. Когда нас учили, как вербовать, они говорили: "Набирайте кого угодно – мы подбирём ключи к любому".
В то время КГБ также был обеспокоен потерей стареющих активов, таких как Арманд Хаммер из Occidental Petroleum, у которого были тесные и интригующие отношения с Советами, которые длились десятилетиями. Начиная с 1920-х годов, советские лидеры, от Ленина до Брежнева, использовали Хаммера как ценный инструмент открытия западных рынков капитала для Советов..123 В течение десятилетий он помогал струиться потоку средств и технологий в СССР, подкупал иностранных чиновников и выступал в качестве посредника для советской разведки таким образом, что Эдвард Джей Эпштейн (Edward Jay Epstein), автор биографического досье Хаммера, назвал промышленника “виртуальным шпионом” для Советов. Он продолжал получать выгодные контракты от СССР, потому что имел особые навыки в отмывании денег и употреблении их для нужд советской разведки.124
Среди многих категорий в СВР было важно различать активы и агентов. Агенты были завербованы и могли выполнять конкретные задания. Они были хорошо осведомлены и обладали самосознанием.
– Вербовка касается только агентов, – сказал мне Швец. – Вербовка – это процедура, когда вы садитесь с разработанным активом и заключаете нормативную сделку. На самом деле вы искренни: "Послушайте, я офицер КГБ, и мы работаем с вами уже довольно давно, так что давайте договоримся: услуга за услугу".
Однако среди активов есть исключения. Швец называет их "доверенными лицами".
“Доверенных лиц не набирают, – сказал Швец. – Отношения с ними культивируются с течением времени. Вы просто строите с ними отношения, пользуясь любой возможностью.”
И в этом контексте Арманд Хаммер был, по словам Швеца, тем, что КГБ называл “особым неофициальным контактом".
В случае Хаммера это означало, что он был чрезвычайно богатым бизнесменом, имевшим доступ в правительственные коридоры Кремля или Белого дома, и мог быть вызван в разное время для оказания щепетильных услуг.
Сможет ли Трамп занять место Хаммера, было далеко не ясно. Но лучшие дни Хаммера явно остались позади. И, по словам Швеца, постоянная фиксация Трампа на его ядерных переговорах заставило КГБ присмотреться к нему более пристально. Видимо они сказали: “У тебя большой потенциал. Когда-нибудь ты станешь большим политиком. У тебя такой неортодоксальный подход! Какие замечательные идеи! Такие люди, как ты, должны руководить Соединенными Штатами. И тогда вместе мы сможем изменить мир. Может быть, нам стоит просто быть друзьями и забыть о вражде? В Кремле растёт восхищение твоими успехами как бизнесмена, и мы ищем новые идеи и возможности, и я считаю, что и для твоего бизнеса в России такие возможности есть".
– Конечно, они ему врали. Но, похоже, он был опьянён. "Мы хотим объяснить нашу позицию по разным вопросам, посмотрите, пожалуйста на эти проекты и вот на эти". Он смотрит, делает заметки, ему услужливо дают распечатку. КГБ называет этот метод "дразнить", но если называть вещи своими именами, то это просто гипнотизирование зеленью, делёж шкуры неубитого медведя и, по совместительству, прямые инструкции активных мер.
По словам Юрия, именно это и происходило с его собственным рекрутом, Джоном Хелмером – Сократом, которого насильно кормили тезисами КГБ на встречах с советскими экспертами по контролю над вооружениями, внешней политике и тому подобному.
“Они рассказывали ему о наших взглядах на общее будущее и делились мнениями по поводу того, как лучше этих целей достичь. Какую информацию получить, какие связи наладить, от чего оберегаться и так далее, – сказал мне Швец. – Это были наши активные меры.”
Хотя у него не было прямого контакта с группой Трампа, когда они прибыли, Швец, который всё ещё находился в Ясенево, был в курсе о его приезде.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71283586?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Чаласлав
Тип: электронная книга
Жанр: Публицистика
Язык: на русском языке
Издательство: Автор
Дата публикации: 06.11.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Извилистый путь эксцентричного сына нью-йоркского девелопера от растраты наследства через образ кризисного эксперта к самым вершинам мировой политики