Главная страница | Попаданцы | Новичок 7. Новое начало

Новичок 7. Новое начало
Аристарх Риддер
Центрфорвард #7
…Таким образом комиссия не может утверждать, что нарушение вообще имело место, признаки этого отсутствуют. С другой стороны, отсутствуют признаки и того, что всё случившееся не является преднамеренным. Доказательства, представленные стороной защиты мистера Семенова, не являются гарантией того, что сговор с целью получения прибыли отсутствовал.

Аристарх Риддер
Новичок 7
Новое начало

Глава 1
…Таким образом комиссия не может утверждать, что нарушение вообще имело место, признаки этого отсутствуют. С другой стороны, отсутствуют признаки и того, что всё случившееся не является преднамеренным. Доказательства, представленные стороной защиты мистера Семенова, не являются гарантией того, что сговор с целью получения прибыли отсутствовал.
В связи с вышеизложенным комиссия рекомендует Национальной Хоккейной Лиге принять решение по данному делу самостоятельно.
Юридический английский всё-таки сильно отличается от разговорного или даже литературного. Выводы комиссии штата Невада по азартным играм зачитывались долго, минут двадцать, и в результате ребята из игорной столицы мира отдали решение на откуп лиге.
Отец Бекки предупреждал, что так и будет, и это нормально. Во всяком случае, на его лице я не заметил вообще никаких признаков волнения. Всё шло по плану.
В слушании наступил перерыв, и мы с моим адвокатом покинули зал заседания.
– Всё нормально, Алекс, – сказал Харпер, – сейчас Зиглер возьмёт слово, а потом огласит своё решение. Можно сказать, что тебя уже оправдали, – успокоенный этими словами я вернулся в зал.
Вот только дальнейшее пошло по совсем другому сценарию. Зиглер действительно взял слово, но только для того, чтобы сообщить, что решение будет приниматься коллегиально, посредством голосования Совета управляющих, куда входили владельцы всех клубов НХЛ.
Вердикт я должен был узнать в тот же день. Совет управляющих как раз собрался на плановое заседание непосредственно перед стартом сезона. Очень удобно.
И становилось понятно, почему вынесение вердикта по моему вопросу перенесли на первое октября. Всё было решено заранее. Результат я узнал уже через два часа. И он был неутешительным.
Меня всё-таки дисквалифицировали. Не на весь сезон, что уже радовало, но всё равно наказание за несуществующий проступок очень и очень серьезное.
Меня отстранили на 40 игр, само собой с удержанием заработной платы. Всю первую половину сезона Миннесота должна была провести без своего капитана и лучшего игрока.
Отличный подарок для нового главного тренера, ничего не скажешь!
И что самое поганое, нет никакого смысла и возможностей пытаться как-то опротестовать или смягчить это наказание. НХЛ не подчиняется никому, решение ни одного суда, будь то общей юрисдикции или специальные, спортивные арбитражные.
Лига – это отдельное государство, и его правители вынесли свой вердикт.
И как следовало из мотивировочной части этого вердикта “Ситуация двусмысленная и доподлинно установить истину не представляется возможным. Поэтому лига, принимая во внимание опасность повторения подобных случаев, в будущем создаёт прецедент”.
Отлично, половину моего сезона приносят в жертву будущим интересам НХЛ! Теперь именно на это решение будут ссылаться во всех подобных делах.
* * *
В Миннесоту я возвращался на арендованном бизнес джете. Таким образом мистер Грин решил подбодрить капитана своей команды. Лучше бы он сделал свою работу в этом сраном совете!
– Алекс, я приношу свои извинения, – сказал мне Харпер, когда самолёт взлетел и взял курс на запад, – само собой, что ни о каком вознаграждении мне, как твоему адвокату, и речи быть не может. Я не справился. Еще раз прошу меня извинить. Хотя какие тут к черту извинения! Это полный провал, на котором ты потеряешь как минимум миллион. Такого в моей практике еще не было. Чёртово спортивное право! У вас всё никак у людей!
– Я понимаю, мистер Харпер. Интересно, а как распределились голоса в этом голосовании, и кто вообще настоял именно на таком наказании? Половина регулярного сезона, 40 матчей, это очень жестоко.
– Я обязательно узнаю все подробности. И кто как голосовал, и кто предложил именно это наказание. И знаешь что, Алекс, думаю, что нас могут ожидать неприятный сюрприз.
– Какой, мистер Харпер?
– Не хочу об этом говорить здесь, – отец Бекки обвёл взгляд салон самолёта, – Лучше вернуться к этому вопросу, когда мы прилетим.
Само собой, что после приземления я сразу поехал в офис Харпера.
Секретарша адвоката была на своём месте и, едва увидев нас, она буквально закричала:
– Дерек, тебе звонил Оуэнс из Нью-Йорка дважды.
– Спасибо, Моника. Набери мне его. Это мой контакт в офисе НХЛ, один из секретарей, – это уже мне, – сейчас мы всё и узнаем.
– Мистер Оуэнс на линии, – прервала нас секретарша.
– Джон, мне нужны подробности, – вместо приветствия сказал Харпер в трубку, – потом он зажал её рукой и сказал мне, – Алекс, подожди, пожалуйста, в комнате для посетителей. Моника заказала лёгкий ужин, сейчас его уже доставят.
По телефону Харпер разговаривал около получаса. За это время я и правда успел подкрепиться и позвонить Бекке. Когда та услышала итог нашей поездки в Нью-Йорк, то не сдержала эмоций и расплакалась. Пришлось её утешать и обещать, что приеду, как только смогу.
– Всё именно так, как я и думал, – начал Дерек, когда я наконец вошёл в его кабинет, – результаты голосования тебе не понравятся.
– Не томите, мистер Харпер. Что там?
– Единогласно. Совет управляющих проголосовал практически единогласно. Притом сделал это дважды. Сначала за то, что тебя нужно дисквалифицировать, а потом за срок. 23 голоса за, один против и один воздержался.
– А почему в совете 25 голосов? Команд же двадцать одна.
– Это в этом сезоне команд двадцать одна. В следующем году их будет уже двадцать две, а в сезоне 1992–1993 уже двадцать четыре, официально о втором расширении будет объявлено через два месяца, но уже сейчас в совет входят представители всех участников сезона 1992–1993. Плюс президент НХЛ. Итого двадцать пять. Зиглер воздержался.
– Понятно. Значит президент НХЛ воздержался, Грин проголосовал против, а остальные решили мне нагадить и сделать примером. Со звездами ничего плохого не случится, мы бы вышли в плей-офф, даже если бы меня дисквалифицировали на всю регулярку.
Услышав мои слова, Харпер тяжело вздохнул, достал из ящика стола сигареты и закурил, пуская дым в потолок.
– В том-то и дело, Алекс, что единственным, кто голосовал против твоей дисквалификации, был Фил Эспозито.
– Как Фил? Твой источник ничего не путает? Не Грин проголосовал против, а именно Эспозито?
– Да, к сожалению, я ничего не путаю. Сам понимаешь, это конфиденциальная информация, но всё верно. Владелец твоей команды голосовал за твою дисквалификацию.
* * *
Ну не сука этот Грин? Как это вообще понимать? Да он был обязан меня поддержать! Просто обязан! Почему Эспозито, которому до меня и дела нет и который вообще-то еще тот хейтер Советского Союза выступил против моей дисквалификации, а Грин, человек который платит мне зарплату и которому я принёс Кубок Стэнли проголосовал за?
Учитывая то, что шила в мешке не утаишь, это очень недальновидное решение. Он же должен был отдавать себе отчёт в том, что я в любом случае узнаю, как прошло голосование.
И что после подобного предательства, а это именно предательство в чистом виде, я должен делать вид, что ничего не случилось? Отбыть дисквалификацию, как ни в чем не бывало вернуться в состав команды, улыбаться и жать руку Грину?
А самое забавное в том что да, я так и буду делать. У меня же еще полтора года по контракту будет. Моё нынешнее соглашение заканчивается в девяносто втором году. И я отработаю этот контракт до конца, а потом выйду на рынок свободных агентов. Но не просто так выйду. Когда Даллас, да, теперь уже Даллас, предложит мне продление контракта, я не буду сходу говорить ни да, ни нет, а постараюсь протянуть до марта девяносто второго года, до шестого числа, если быть точным.
Пятого будет дедлайн по сделкам между командами, и если я раньше сообщу, что не планирую продлевать контракт, то меня сто процентов обменяют, притом даже за истекающий через полгода контракт Даллас получит очень много активов, хуже играть за эти два года я точно не стану.
А вот если к шестому марта девяносто второго я так и буду игроком Даллас Старз, то после моего отказа продлевать контракт они получат за меня вообще ноль, дырку от бублика.
И когда я выйду на рынок свободных агентов, то смогу выбрать себе команду. Абсолютно все из них будут готовы кинуть в меня любые деньги.
Именно этими мыслями была занята моя голова всю следующую ночь.
Чувствовал ли я какие-то угрызения совести из-за того, что цинично собирался кинуть команду, которая выбрала меня на драфте и которой я всего несколько месяц клялся в любви?
На самом деле нет. И связано это было не только с тем, что произошло в Нью-Йорке, но и с переездом в Даллас. Останься бы Норт Старз в Миннесоте, я бы почти наверняка проглотил бы обиду на Грина. В конце концов, он не более чем бизнесмен, для которого хоккейный клуб это актив, пусть и достаточно статусный.
Были браться Гунды, на их место пришёл Норман Грин, или Грид, как его теперь презрительно называют в Миннесоте (Greed – жадность (англ), прим автора), после него наверняка будет еще кто-то. Он же бизнесмен из Канады, застройщик, если быть точным, когда в этом возникнет необходимость он продаст команду.
Так что да, останься звезды северными, то я бы не стал ничего делать, а просто пересидел бы этого козла.
Но Далласу я ничем не обязан. Да и руководство команды уже сменилось – меня драфтовали не эти люди, и не с этими тренерами я дважды брал кубок Стэнли.
Что до партнеров по команде, того же Майка? В своё время я всё ему объясню. Он поймёт.
* * *
В общем, на ближайшие два месяца места в НХЛ мне неожиданно не было.
И в связи с этим встал вопрос. Чем в это время заниматься Александру Семенову?
Вариант с путешествием в минорную лигу и игрой за Каламазу Вингз я даже не рассматривал. Интернациональная Хоккейная Лига и её обязательная романтика в виде автобусных путешествий между городами канадской и американской глубинки меня совершенно не привлекала.
Можно было эти два месяца поддерживать форму самостоятельно, занимаясь с персональными тренерами, как в тренажёрном зале, так и на льду. Вариант плохой, но если бы единственной альтернативой была бы ИХЛ, я бы его принял.
Но по счастью у меня была куда лучшая альтернатива. Советский чемпионат и моя первая команда, славный Свердловский Автомобилист. Уровень чемпионата СССР такой, что я совершенно точно буду в отличной форме к новому году. А дисквалификация у меня заканчивается как раз под новый год. Сороковой матч в грядущем сезоне Миннесота проведет двадцать девятого января с Бостоном, а сорок первый в самый канун Нового Года. Тридцать первого декабря Северный звезды принимают Лос-Анджелес. И в этом матче я уже смогу принять участие.
Так что да, раз уж сложилась такая ситуация, то надо попробовать вернуться, пусть и на время, в Автомобилист.
И сразу же как только я принял для себя такое решение, я позвонил в Советский Союз. Не родителям, как можно было предположить, а Асташеву. И набирал я номер с мыслями “Надеюсь еще не поздно”.
Всё дело было в том, что после окончания прошлого сезона Сан Санычу поступило очень заманчивое предложение из югославской Любляны. Одноименный клуб очень захотел видеть Асташева своим главным тренером.
Само собой, что играть в Автомобилисте под руководством другого главного я совершенно не хотел. Хватит с меня уже этой тренерской чехарды. Ну куда это годится, что за какие-то три сезона я играл под руководством аж шести главных? Это если считать Кострюкова и Тихонова, тренеров молодежной и главной сборных страны и нового главного тренера Миннесоты?
Мне повезло, и Асташев взял трубку. И когда я объяснил ему свою ситуацию, он сразу же сказал мне:
– Я всё понял, Саша. Конечно, приезжай. С ЦСКА я вопрос решу.
– Какой вопрос, Сан Саныч, – непонимающе спросил я.
– Ну как какой? Тебе же восемнадцать лет, а осенний призыв как раз начинается первого октября. А ты нигде не учишься, так что подлежишь призыву, – вот чёрт, я совсем забыл про то, что служба в армии сейчас обязательна.
– Понятно, спасибо! – искренне ответил я, – а что насчёт вашей работы в Югославии?
– Подождут, – резко ответил Асташев, – я в любом случае должен был приступить уехать из Автомобилиста после окончания первого этапа, теперь останусь и на второй.
Если ты приедешь, то наши шансы на то, что мы туда попадём, резко вырастут.
– А что вообще сейчас с командой происходит? В каком она состоянии?
– А ты сам подумай. Нынешний Автомобилист не чета тому, в котором играл ты. Мы куда слабее. Даже если оставить за скобками тебя, то игроков, подобных тому же Бякину или Игорю, у нас в составе просто нет.
– Ясно, – ответил я, – завтра у меня встреча с Бобби Кларком и Бобом Гейни, это наш новый главный тренер. Буду настаивать на то, чтобы эти два месяца играть в чемпионате Союза.
– Хорошо, надеюсь у тебя всё получится. Буду очень рад тебя снова тренировать, пусть и так недолго.
На этом наш с Асташевым разговор завершился.
* * *
Встреча с руководством Миннесоты у меня получилась достаточно короткая. Ни Гейни, ни Кларк, не имели ничего против того, чтобы я отправился поддерживать форму в чемпионат Советского Союза. Оба в прошлом много раз играли против советских команд, как клубов, так и сборных и вообще чемпионат СССР это не какое-то захолустье, а вторая по силе лига в мире. Этот вариант был наилучшим.
Но неожиданно возникла проблема в лице Нормана Грина, этого человека я начинал самым натуральным образом ненавидеть. Мистер Грин потребовал, чтобы я был застрахован на всё время пребывания в СССР. Притом застраховать меня нужно было не только от несчастного случая, но и от травм, полученных непосредственно во время выступления за “Автомобилист”. А так как травмы это постоянные спутники любого хоккеиста, то это требование строило нехилую такую стену между мной и временным возвращением в чемпионат Союза. Вряд ли найдётся безумцы, готовые меня застраховать.
Но как это ни странно, нашлась в Миннесоте страховая компания, которая мне помогла, правда она была ну очень локальная, но зато с более чем столетней историей и пользовалась уважением как в Миннеаполисе, так и в остальном штате.
И нашёл её не я, а Мистер Харпер, который из своего кармана заплатил за эту страховку. Видимо он чувствовал нехилую вину за собой и таким образом старался её загладить.
Хотя, может быть он просто умный человек и понимал, что это хорошее вложение в своего будущего зятя. Я и сам мог заплатить за эту страховку, но отказываться не стал. Ну хочет человек таким образом потратить сто тысяч долларов, а именно столько запросили страховщики. Кто я такой чтобы ему мешать.
Я свои деньги лучше на другое потрачу.
В общем, препятствий моему временному переезду в чемпионат Советского Союза не осталось, и пятого октября мы с Беккой второй раз менее чем за полгода полетели в Москву.
То, что Бекка полетит со мной, стало для меня очень большой неожиданностью. Да и не только для меня, её родители впали в самый натуральный ступор, когда это услышали.
Однако отговаривать дочь не стали. Мистер Харпер только спросил:
– И чем ты планируешь там заниматься почти три месяца? Просидишь дома у родителей Алекса и будешь нянчить его сестру?
– Нет, конечно! Что за глупости? – фыркнула Бекка, – Алекс же будет там играть в хоккей. Буду выступать в группе поддержки его команды.
– Милая, у Автомобилиста нет группы поддержки. Это чисто американская фишка, – сказал я.
– Значит будет! Я её организую. В Свердловске по местному каналу я видела аэробику. Девочки там вполне подходящие. Или ты думаешь, что руководство твоего Автомобилиста не пойдёт навстречу своей главной звезде в его просьбе?
Вот чертовка! Это она здорово придумала. И ведь подобная штука вполне может выгореть. Союз сейчас совсем другой, чем раньше.
– Давай попробуем, – только и ответил я.
Сборы были недолгими, и уже седьмого октября мы с Беккой прилетели в Свердловск.

Глава 2
Уж не знаю кто постарался, но Свердловск встретил меня как самую настоящую суперзвезду. Несколько сотен болельщиков Автомобилиста буквально оккупировали как здание аэропорта так и выезд из него. И многие из них были очень хорошо подготовлены. Количество клубной атрибутики меня приятно удивило.
Как и плакаты, лейтмотивом которых были «Добро пожаловать домой».
Само собой что что буквально сразу мне пришлось давать небольшое интервью журналисту «Вечернего Свердловска». Ничего необычного, простые дежурные вопросы и такие же ответы: да я очень рад вернуться в состав родной команды. пусть даже и на такой короткий срок. Да, я знаю в каком положении команда сейчас и надеюсь помочь ей исправить турнирное положение. И всё в этом духе.
Само собой что потом я немного пообщался с болельщиками, не сделать этого я просто не мог, это заняло у меня не больше полутора часов. Бекка всё это время была рядом со мной и обворожительно улыбалась. Не знаю как она смогла это делать столь долгое время. Это её сверхспособность, не иначе.
И когда я наконец смог закончить с этими приятными, но утомительными обязанности хоккейной звезды меня ждал сюрприз.
Отец встретил нас с Беккой не на своих обычных жигулях, а на щегольском форде, который я выиграл на звездном уикенде позапрошлого сезона.
Машину папа получил достаточно давно, но всё это время она мирно стояла в гараже. Ездить на ней отец стеснялся. «Ну куда мне, простому работяге, такая роскошь. У директора завода и то машина попроще» – этими словами он аргументировал свой отказ пользоваться моим подарком.
– Чего это ты решил отказаться от своей аскезы? – спросил я отца когда мы погрузили часть наших с Беккой вещей в необъятный багажник Форда.
– Ну во первых повода не было пользоваться, – начал отец.
– А сейчас, значит есть?
– Конечно есть! Ты приехал домой в хоккей играть. Это ли не повод?
– Ну допустим. А что во вторых?
– А во вторых что в Свердловске что в Нижнем Тагиле уже достаточно иномарок, я не буду выглядеть на дороге белой вороной.
Ну не знаю что там папа имел в виду под словом «достаточно». За то время что мы ехали из Аэропорта в Нижний Тагил я увидел всего четыре иномарки, пару шкод, БМВ и мерседес.
Я ожидал что отец отвезет нас на дачу, так мы всё еще называли загородный дом родителей, и где они в последнее время жили на постоянной основе. Но оказалось что родители решили что нам с Беккой будет удобней пожить отдельно от них, в квартире.
Спасибо, конечно, но это лишнее. Порядки в советском хоккее всё еще старорежимные, так что я большую часть времени проведу на базе в Курганово, а что до Бекки то учитывая ее поистину наполеоновские планы её будет нужно жильё в Свердловске.
И лучшим выбором являлась гостиница. С деньгами у нас было мягко скажем всё хорошо, так что мы всерьез рассчитывали что с помощью небольшого валютного допинга сервис по советски можно превратить во что-то более привычное для моей избалованной американки.
А планы у Бекки были действительно большими. Сразу как только стало понятно что до нового года мы будем в СССР она потратила кучу времени на то чтобы подготовить программу для будущих свердловских чирлидерш.
Деньги она впрочем на это тоже потратила. Косметика, пипидастры, за этим мудреным словом скрывались помпоны, и прочие на её взгляд необходимые мелочи без которых выступление группы поддержки невозможно и которые сложно достать в СССР.
Мама и отец, конечно, расстроились узнав что сына и будущую невестку, так нет нет да называли Бекку в разговорах, они увидят от силы несколько раз за эти три месяца. Но что поделать, судьба профессионального хоккеиста такая.
И на следующий день мы поехали в Свердловск. Притом первым пунктом у нас значилась Бекка, нужно было снять номер, а потом встретиться не много ни мало, а с ректором Уральского государственного университета, моим старым знакомым Завьяловым, который так и занимал должность председателя областного спорткомитета и парой товарищей из комсомола.
Всё дело в том что в процессе подготовки к нашей поездке в СССР я в том числе позвонил и Завьялову, которому и озвучил планы моей американки. Виктор Васильевич оказался человеком прогрессивным, идея с группой поддержки ему понравилась и он пообещал всяческое содействие. «Хорошая идея, Саша, страна у нас меняется Свердловск тоже и эта группа поддержки вполне может помочь сформировать новое лицо города»
В итоге Бекка решила набрать группу поддержки из числа студенток и провести самый настоящий кастинг, который должен был совмещать в себе конкурс красоты и тестирование физической формы кандидаток. Само собой что без поддержки руководства университета и комсомола это всё было невозможно.
Естественно что всё получилось в лучшем виде и забегая вперед можно сказать что отбор вызвал огромный ажиотаж, желающих как принять участие так и посмотреть на него было очень много.
Впрочем, это неудивительно. В СССР, я это заметил достаточно давно, сейчас существовал самый настоящий культ всего заграничного. Если такие обыденные вещи как джинсы с кроссовками вызывали такой восторг, то что говорить про группу поддержки организованную самой настоящей американкой! Ну как тут устоять?
Вопрос с отелем решился тоже очень просто. В качестве места своего временного проживания Бекка выбрала гостиницу Урал на улице Мичурина.
Типично советский отель с типично советским сервисом обладал, пожалуй что, одним единственным преимуществом. От него и до дворца спорта Профсоюзов и до университета, где и будут готовиться будущие чирлидерши очень удобно добираться. Всего каких-то 15 минут, если на общественном транспорте или 10 минут на такси.
* * *
Со мной всё сложнее. И дело было в Советской Армии. Какой бы ты не был спортсмен, хоть десятикратный чемпион мира, но долг Родине отдавать нужно. И как раз сейчас тот самый осенний призыв в разгаре.
Для обычного советского хоккеиста никаких сложностей не было. Если ты перспективный то добро пожаловать или в ряды одного из армейских или милицейских клубов, коих было предостаточно. ЦСКА, ленинградский СКА и два Динамо, московское и рижское были только верхушкой айсберга. В том же Свердловске существовал и собственный хоккейный СКА, через который прошли очень многие хоккеисты. Мой приятель Лукиянов, например, до моего появления службу проходил как раз в СКА, что не мешало ему периодически играть за Автомобилист.
Женя Мухин и Стас Виноградов, которые сейчас успешно защищают цвета ЦСКА тоже карьеру начинали как раз в СКА и формально числились военнослужащими.
Со мной тоже можно было бы провернуть этот номер, но как быть с тем что я должен буду уехать? Плюс помнится мне существовал какой-то устный договор между Асташевым и Тихоновым о том что я должен перейти в ЦСКА. То что он, этот договор, устный, не значило вообще ничего, в такой сложной и непонятной человеку со стороны структуре как советский хоккей устные договоренности значат столько же сколько зафиксированные на бумаге. Само собой если речь идет про такие фигуры как Тихонов.
Но в итоге всё решилось благополучно для меня. Со слов Асташева нашлись для спасения тонущего Автомобилиста, а турнирное положение у команды было и правда аховым, руководство области не пожалело административных ресурсов и обратилось на самый верх. К товарищу председателю Верховного совета РСФСР Ельцину Б. Н.
И этот лично для меня неприятный человек, мы с ним были шапочно знакомы и он мне очень не понравился, поспособствовал тому чтобы у товарищей в погонах наступила коллективная слепота в масштабах целой страны. Они призывника Семенова просто не видели, как будто и нет меня.
С Тихоновым же вопрос Асташев решал тета-тет, для чего тренеру Автомобилиста пришлось лететь в Москву.
Я же пока главный тренер вёл переговоры в столице заново знакомился с командой, тренерами и персоналом.
Помощником Асташева всё так же работал ПРокофьев, мой номинально первый тренер в нижнетагильском луче, а начмедом так и был Нестеренко, ставший к этому времени достаточно близким другом моих родителей, сестренку помимо педиатров наблюдал именно он.
Ну а если говорить о составе команды то он существенно изменился. Целая группа «старичков», внесшая большой вклад в наше чемпионство уже закончила с хоккеем, например Карцев. Капитан чемпионского Автомобилиста, Витя Кутергин тоже готовился повесить коньки на гвоздь, для него этот сезон точно будет последним, о чем он уже уведомил руководство своей нынешней команды, харьковского Динамо, которое сейчас выступало в первой лиге.
Витя благополучно решил свои проблемы со свердловским криминалитетом, чему способствовал еще один мой знакомый Смирнов, под руководство которого город очень хорошо зачистили от всякой дряни типа уралмашевцев или центровых. Так что в следующем году Кутергина ждали в Автомобилисте уже в качестве тренера. Правда пока что не главного, но легенда уральского хоккея должна была в конечно итоге клуб возглавить.
Ну а если вернуться к составу Автомобилиста то он в нём даже и без ушедших было достаточно ребят с которыми я стал чемпионом. Плюс имелось два очень любопытным молодых игрока.
Первым был Николай Хабибулин, которого сватали в ЦСКА, он был частью сделки которую Асташев заключил с Тихоновым еще перед олимпиадой в Калгари. Молодой вратарь должен был перейти в ЦСКА, в обмен на это Тихонов брал Третьяка на олимпиаду. Сразу выдергивать Хабибулина из системы уральского хоккея и перевозить его в Москву Тихонов не рискнул и молодой игрок успел поиграть за различные молодёжные команды области. Но то что в следующем году Коля откажется в ЦСКА не было ни для кого секретом, но пока что он в составе Автомобилиста, пусть и на позиции третьего вратаря. При всё своем таланте. который был виден невоурежжным взгядом он пока что уступал более опытным Зуеву и Ширгазиеву. Юры Волошина, сменщика сначала моего однофамильца Семенова, а потом и Третьяка в том самом чемпионском сезоне уже в команде не было.
Ну а вторым был будущий «Капитан Россия», как этого игрока долгое время называли из-за того что он никогда не отказывал нашей национальной сборной, Алексей Яшин. Он как и Хабибулин очень молод, на момент старта чемпионата Алексею не было семнадцати, но тренеры команды потихоньку подтягивали его к основному составу.
И почему они делали было понятно любому кто видел Яшина на льду. В свои 16 лет он уже внушал уважение богатырской статью. Рост Алексея был под метр девяносто, а вес почти сто килограмм. Плюс он еще и центральный нападающий по своему основному амплуа.
Кого-то он мне по всем этим показателям очень сильно напоминал и на первый взгляд это сходство и было причиной того что столь юный хоккеист уже в команде мастеров, если говорить по старинке.
Однако я прекрасно знал что Яшин здесь по праву. он и правда был одним из самых успешных игроков в истории уральского хоккея, по регалиям круче него пожалуй только Бякин. Меня я само собой оставлял за скобками.
И когда я присоединился к команде тренеры на первой же тренировке поставили меня и Яшина в одно звено. Я как более опытный игрок должен был помочь Алексею в его хоккейном образовании, стать дядькой – наставником.
Звучит смешно, особенно если учитывать то что мне и самому вот-вот исполнилось восемнадцать.
Правда если закрыть глаза на возраст и посмотреть исключительно на хоккейную сторону вопроса то я действительно на совершенно другом уровне в плане опыта.
Олимпийский чемпион и победитель молодежного чемпионата мира, чемпион СССР в составе Автомобилиста и двукратный обладатель кубка Стэнли в составе Миннесоты Норт Старз, до кучи в моём активе есть еще и президентский кубок полученный в сезоне 1988–1989 за первое место по итогам регулярного первенства НХЛ, как ни крути это тоже трофей.
Ну и целая россыпь индивидуальных трофеев и достижений, перечислять которые просто нет смысла, достаточно того что именно я держу рекорды как по заброшенным шайбам так и по набранным очкам за сезон сразу в двух лигах. И в чемпионате СССР и в Национальной Хоккейной Лиге.
Так что если говорить исключительно про хоккей, то да. Я вполне мог выступить наставником для Алексея.
И я не удивился тому факту что в результате на первую игру за свой новый-старый клуб я вышел в одном звене с Яшиным. Я на позиции центра, Алексей должен был играть левого крайнего, а один из моих старых знакомых Володя Еремин соответственно правого.

Глава 3
К моменту моего появления в составе Автомобилиста 45-й чемпионат Советского Союза был в самом разгаре.
Турнир стартовал аж второго сентября и моя команда успела провести 12 матчей, практическу половину.
И результаты были далеки не только от того что видели болельщики в чемпионский сезон, но и от того что последовало за ним.
В этих 12 матчах удалось одержать всего 4 победы, а две последние игры команды так и вовсе закончидлись разгромами. Гостевой матч против ЦСКА в одиннадцатом туре закончился со счётом 10:3 в пользу армейцев. Игра в Казани против тамошней Итили тоже не принесла очков. 6:0, теннисная баранка для Автомобилиста.
Как итог перед тринадцатым туром Автомобилист занимал далеко не почетное 14 место. Хуже нас пока что было только минское Динамо.
Игра тринадцатого тура против Химика пришлась на тринадцатое число и это был домашний матч.
На котором впервые за долгое время дворец спорта профсоюзов собрал аншлаг. Свердловские любители хоккея пришли посмотреть на своего любимца.
13 октября 1990 года. СССР Свердловск. Дворец спорта имени Профсоюзов. Матч тринадцатого тура первого этапа высшей лиги чемпионата Советского Союза по хоккею с шайбой. Автомобилист, Свердловск – Химик, Воскресенск. 5000 зрителей. Все билеты проданы
Дворец спорта совершенно не изменился. Как и наши фанаты, до отказа заполнившие трибуны. Жалко что девочки Бекки только-только начали свои тренировки и никак не успевали к этому матчу. По оценкам моей девушки группа сможет выступить не раньше середины ноября.
Но и без них на арене было хорошо. БАрабаны, флаги, плакаты, трибуны в цветах Автомобилиста. Да, сейчас у команды не лучшее время и трибуны зачастую не заполнялись полностью, но по части фанатского движа мы все равно впереди всех остальных команд.
И когда я вышел на стартовое вбрасывание то трибуны взорвались овациями. Я буквально кожей чувствовал что все пять тысяч человек ждут от меня не просто хорошего хоккея, но и шоу. И само собой они ждут того что я поведу за собой команду и она воспрянет духом.
Что ж, заказывали? Получайте!
Уже в своей первой смене я понял что играть мне будет комфортно. Да, слева и справа новые партнеры, один из которых безусый юниор в маске, но игра-то та же самая! Как и лёд, чуть душноватая атмосфера и трибуны.
А более низкий чем обычно уровень партнеров означал только одно. Нужно хотя бы на первых порах больше брать игру на себя. Показывать качества больше характерные канадской, а не нашей манере игры.
Вот я и начал это делать.
Выигрыш вбрасывание, пас на защитника, а потом приём обратной передачи на нашей синей линии. Ускорение со смещением налево, Яшин молодец, понял что от него требуется и освободил мне фланг уйдя в центр.
Я на скорости объезжаю игрока Химика, вхожу в зону соперника, обыгрываю защитника и не сближаясь с вратарём щёлкаю что есть силы!
Щёлкаю и спустя мгновения победно вскидываю руки вверх. Вратарь гостей Червяков хоть и увидел момент броска, но тот был слишком сильным и точным. Есть моя первая шайба после возвращения! И это Одииин – ноооль! Автомобилист повёл.
До конца первого периода я успел набрать еще три очка, набрав по итогам двадцатиминутки 2+2 при показатели полезности +3. В середине периода я провел чистый силовой против защитника гостей Басалгина и завладел шайбой в чужой зоне. Быстро сориентировался и бросил с очень острого угла, стараясь попасть в верхний ближний угол. Как мне показалось Червяков не вполне его контролировал.
Оказалось что мне не казалось Вратарь гостей и вправду был не готов к моему броску. 2:0!
В концовке периода я добавил к заброшенным шайбам две первые передачи. Сначала после моего броска первым на добивании оказался Попов, мои крайние форварды успели смениться, а я чуток опоздал.
На когда до конца двадцатиминутки оставалось всего тридцать секунд у меня получилось сделать шикарный голевой пас на Яшина.
Алексей в том моменте снова всё сделал безукоризненно. Отдал мне передачу, поменялся позициями на площадке, а потом, когда я уже набрал крейсерскую скорость и вошёл в чужую зону по флангу он следовал за мной параллельным курсом.
Я сблизился с Червяковым, показал бросок и когда кипер гостей купился на моё движение и вышел вперед сокращая угол обстрела, спокойно покатил Яшину.
Алексей не промазал. 4:0 после двадцати минут игры!
Второй и третий период получился куда спокойнее. не в последнюю очередь из-за Асташева. Тот решил попробовать различные сочетания звеньев, чтобы найти идеального третьего для моего звена. НАшу с Яшиным пару тренерский штаб разбивать не стал, видимо она будет константой вплоть о окончания моего пребывания здесь.
В итоге все сорок минут ко мне и Алексею ставили различных нападающих. Но в итоге всё вернулось к тому с чего мы начали. Третьим в нашем звене так и остался Еремин.
Ну а матч завершился со счётом 7:3. Я к своим четырем очкам добавил еще два, отметившись в итоговом протоколе хет триком и тремя передачами.
Звание лучшего игрока стало приятным завершением вечера.
Начало положено!
* * *
14 октября 1990 года. Москва, база хоккейного клуба ЦСКА.
Борис Моисеевич ШАгас как и два три сезона назад так и был главным селекционером ЦСКА и тайным агентом Тихонова. Отношения между ними как были так и остались доверительными и Шагас был одним из немногих кто мог задавать острые вопросы Тихонову и не быть при этом посланным на три буквы.
НА следующий день после игры в Свердловске он и задал очень интересный вопрос.
– Виктор ВАсильевич, а как так получилось что Семенов вернулся в свой Автомобилист, а не стал игроком ЦСКА? Пусть и три неполных месяца. У тебя же были договоренности с Асташевым по поводу Семенова. Или что, из-за его перехода в НХЛ их похерили?
– Нет конечно, Борис Моисеевич, не похерили, как ты выражаешься. Я, скажем так, пошёл на встречу своему ассистенту в сборной. Эти три месяца ничего не решат для ЦСКА.
– Зато они могут многое решить для Автомобилиста, – заметил Шагас, – ты фактически им подарил освобождение от переходного турнира по окончанию этого сезона. Понятное дело что с Семеновым в составе Автомобилист попадает во второй этап.
– Верно. И там он благополучно утонет в подвале турнирной таблицы, – эксперименты с плей-офф, которые были признаны успешными в сезонах 1987–1988 и 1988–1989 начиная с прошлогоднего розыгрыша свернули и формула чемпионата страны вернулась к удобному для Тихонова формату.
– И что же ты получишь за свое согласие? Не тяни, я прекрасно знаю что Асташеву это ничего обошлось недешево.
– Ты удивишься, Борис Михайлович, но ему это вообще ничего не стоило. Вот совсем ничего.
– Это как? – удивился Шагас.
– Скажем так, Асташев очень грамотно распорядился тем что ему и так уже по факту не принадлежит.
– Не понял. Что ты имеешь в виду?
– Не что, а кого, – поправил ШАгаса Тихонов и довольно закурил. Отчего-то ему нравилась эта своеобразная игра в шарады.
– Виктор Васильевич, хватит говорить загадками. Кого ты у Асташева выцыганил?
– А ты попробуй угадать, – не собирался сдаваться главный тренер ЦСКА.
– Чёрт с тобой, ладно, – согласился Шагас, попробую. Состав у уральцев ну очень средний сейчас, Семенова оставим за скобками, он считай у них в аренде.
– Верно, всё так и есть. Согласился Тихонов.
Шагас последовал примеру своего собеседника и закурил, отчего в кабинете главного тренера ЦСКА и сборной Советского Союза стало нуц очень мало воздуха. Пришлось прерваться и открыть окно. Холодная московская осень тут же принесла в кабинет свежесть и легкую нотку сырости. В столице только что прошёл дождь. Впрочем, в кабинете было душно и без сигаретного дыма и глоток свежего воздуха был приятен обоим.
– Итак, сейчас в Автомобилисте есть по большому счёту всего два толковых игрока, которые в будущем могут усилить твою команду. И один из них, Хабибулин, уже по факту армеец. Ты же его сто процентов забираешь в следующем году. Остаётся только один. Ты нацелился на Яшина? Верно?
– Ну вот. Ты и сам всё понял. Да, мне нравится этот парень. И я хочу видеть его в составе своей команды. Он. конечно не второй Семенов, но как минимум он очень на него похож. И то что мой пока что потенциальный новичок поиграть эти три месяца в одном звене с Семеновым это часть сделки. Я забираю Яшина плюс он набирается опыта у Семенова.
– Умно, да, – согласился Шагас, – и это действительно ничего не стоит Асташеву. Вот только Юрзинов будет в ярости. Ох как он будет возмущаться!
– не просто возмущаться, – поправил собеседника Тихонов, – орать он будет. Владимир Владимирович умеет быть очень громким.
То что главный тренер московского Динамо уже закидывал удочку насчёт того чтобы многообещающий молодой игрок из Автомобилиста в конечно итоге продолжил карьеру в Московском Динамо знали оба, и Шагас и Тихонов. Знали они, вернее были уверены, они и то что Яшин в конечно итоге скорее всего примет предложение Юрзинова, когда оно последует конечно.
И вот теперь Тихонов решил сыграть на опережение и заполучить очередной молодой талант. То что хоккеист может и не заиграть в ЦСКА, а состав у армейцев несмотря на регулярные отъезды ведущих игроков за границу был всё равно ломовой, Тихонова не смущало. Да и вероятность этого была ну очень маленькая. Что-то, а в хоккее и хоккеистах Тихонов разбирался чуть ли не лучше всех в мире, потенциал Яшина он прекрасно видел.
И всё это означало что у Шагаса скоро появится новая задача. Обеспечить переезд молодого игрока и его адаптацию к московской жизни.
– И когда можно ожидать Яшина у тебя в составе?
– Точно не в этом сезоне и возможно не в следующем. Посмотрим как он будет прогрессировать в одном звене с Семеновым и примем решение. Если раскроется как следует то заберем его летом. А если нет, то подержим еще год на Урале. Там у него будет куда больше игровой практики чем у меня. А молодежку Яшин точно за это время перерастет.
– Что ж, вынужден согласиться, – сказал в итоге Шагас, – что ты в очередной раз на высоте. Из ничего получил для своей команды очень перспективного игрока.
– Что поделать, – в шутку развел плечами Тихонов, – хочешь жить умей вертеться.
* * *
Октябрь для Автомобилиста, если судить по результатам, получился лучшим месяцем за очень долгое время. Домашняя победа над Химиком стала началом достаточно внушительной победной серии.
В следующем матче, тоже домашнем, мы нарисовали ноль в графе заброшенных шайб для гостей, Торпедо из Ярославля. Несмотря на двадцать два броска гости так и не смогли пробить нашего вратаря.
Которым, к слову, в этом матче был Хабибулин, матч с Торпедо стал для Николая дебютом. Начать взрослую карьеру с победы, да еще и не пропустив. что может быть лучше?
Победу же нам принесли пять заброшенных шайб. Три из которых пришлись на моё звено. Дважды я забросил сам, а еще один раз отличился Яшин.
Который ну очень быстро учился и по-настоящему стал понимать как со мной играть. Последним обстоятельством Асташев был очень доволен.
И при этом несколько раз в шутку жаловался что если бы не этот «чёртов НХЛ и прочие ЦСКА с Динамо, то он бы собрал в Автомобилисте команду династию, выражаясь заокеанским языком.
Ну да. Яшин, Бякин, Хабибулин, я. Это уже мощнейший костяк для династии. Но что поделать, мы живем в том мире который есть.
После двух домашних побед мы отправились в Москву и в упорном матче обыграли Спартак, 5:4. Затем жертвой моей команды стало нижегородское Торпедо, 4:1 в гостях, а 25-го мы приняли ЦСКА.
Утром следующего дня Советский Спорт вышел с заголовком «На Урале снова дают лучшие спортивные спектакли в стране И такой хоккей нам нужен!».
Этот многословный заголовок открывал восторженную статью об игре Автомобилиста и ЦСКА в которой мы за три минуты до конца матча проигрывали в две шайбы, 3–5, но в результате, играя с пустыми воротами, сначала сравняли, а за десять секунд до конца Слава Безукладников забросил победную шайбу. 6:5 в нашу пользу!
Я в этой игре отметился не только дублем и двумя голевыми передачами, но и силовыми приёмами, коих к концу игры набралось аж 14. Можно сказать что армейцев я натуральным образом забил.
Впрочем всё было в пределах правил и очень корректно. Несмотря на жёсткость травм никто из гостей не получил.
На следующий день мы еще и взяли реванш у Итиля, обыграв казанцев 4:1.
И эта победа подвела черту под нашим октябрем.
По его итогам мы переместились в четырнадцатого места на одиннадцатое и уже вплотную приблизились к промежуточному выполнению задачи на сезон, попаданию во втрой этап чемпионата страны.

Глава 4
Ноябрь для Автомобилиста начался с выезда в Челябинск. Трактор в этом сезоне прямо скажем совсем не тот что раньше, как и свердловская команда он переживал свои не лучшие времена, хотя и находился выше нас в турнирной таблице.
Впрочем после очного матча, который мы сыграли пятого ноября, произошла своеобразная рокировка.
Мы без особых проблем переиграли челябинцев и это было заметно буквально во всём. Начиная от количества силовых приёмов и бросками по воротам и заканчивая заброшенными шайбами.
Игра в итоге завершилась 6:1 и до пятьдесят восьмой минуты мы вообще рассчитывали на сухарь Хабибулина. Который для молодого вратаря мог стать вторым подряд. Предыдущая игра, она же первая в этом сезоне, у Николая пришлась на нашу домашнюю встречу с ярославским Торпедо.
Результат мы сделали уже к концу второго периода, 5:0 по такой игре не отыгрываются и всю третью двадцатиминутку играли очень строго по счёту, желая сохранить наши ворота в неприкосновенности.
Однако это не получилось. Сначала я заработал спорное удаление за фол в центре площадки. Спорное по моему мнению, в НХЛ такое не свистят, но я то сейчас играю в чемпионате СССР.
А потом Захар Гатаулин, который в моё первое появление в составе Автомобилиста кочевал по всем без исключения клубам области, грубо сфолил и получил 2+2.
В результате у Челябинска получилось почти полторы минуты поиграть 5 на 3.
За это время хозяева смогли нанести по воротам будущей «стены Булина» больше бросков чем за весь третий период – 6, из которых два пришлось на очень опасные добивания.
Вот с одного из них Челябинск и забросил. Цыгуров бросил, а Знарок добавил с пятачка.
С Олегом Валерьевичем, которого я совершенно не ожидал увидеть в составе Трактора мы, кстати, достаточно мило пообщались после финального свистка и Знарок версии рижского Динамо и Трактора это, как говорится две большие разницы.
Нет, на площадки он так и был очень неуступчивым игроком, но вне её пределов показался мне очень приятным собеседником, даже удивительно.
Впрочем, если говорить начистоту не он был источником моих неприятностей в чемпионском сезоне.
Что до итогового протокола игры с Трактором то в нём фамилия Семенов встречалась три раза. 1+2 по итогам шестидесяти минут. Лучшим же игроком признали моего партнера по звену Яшина. В этот вечер он поставил свой личный рекорд, забросив аж 4 шайбы.
Две с моих передач, одну после шикарного сольного прохода и еще одну добив шайбу после броска Еремина.
У Алексея после моего перехода в Автомобилист вообще пошёл совсем другой хоккей, куда более качественный и как следствие результативный. Такими темпами он будет очень высоко котироваться на драфте НХЛ, когда туда попадёт конечно.
Хотя, вроде как, он в любом случае ушел под высоким пиком, в первой пятерке в свою Оттаву. Посмотрим что будет теперь. Может быть ему повезет и первой командой станет не бесперспективный новичок лиги, а более солидная команда с которой можно по настоящему бороться за высокие результаты.
* * *
Игра с Трактором стала последней для Автомобилиста перед длительной паузой, 10 дней команда отдыхала, но не вся.
Я и Яшин получили вызов в сборную, куда мы и отправились вместе с Асташевым. Старший тренер Автомобилиста по-прежнему оставался помощником Тихонова в первой команде, несмотря на конфликты, которые возникали между двумя специалистами 2 года назад они хорошо сработались и менять что-либо Виктор Васильевич не собирался даже на фоне неудач свердловской команды.
Сборной СССР предстоял выезд в пока еще братскую Чехословакию на три товарищеские игры. ПО словам всё того же Асташева изначально турне по Чехословакии планировалось провести неделей ранее, но в начале октября даты сдвинулись.
И для меня это был всего второй выезд со сборной. Первый был на Олимпиаду в Калгари, после которой Автомобилист триумфально доиграл остаток сезона.
А потом я уехал и мне стало не до поездок со сборной СССР.
Первая команда страны встретила меня очень радушно. Было видно что меня рады видеть как тренерский штаб так и игроки. Костяк сборной всё так же составляли армейцы, на смену уехавшим за океан, само собой что я имею в виду КЛМ пришли молодые, Федоров, Могильный и Буре.
Первые два, никуда не собирались убегать и спокойно ждали. Мы вдоволь наговорились с ними во время этой поездки, С федоровым нас вообще поселили в один номер.
Как оказалось у них с Тихоновым имелась договоренность что после текущего сезона он их отпустит в НХЛ, где обеих очень и очень ждали. Федорова в Детройте, а Могильного в Баффало.
Когда речь зашла про красные крылья я непроизвольно поморщился и Федоров это заметил.
– Что, Сашка, не любишь мою будущую команду? – улыбаясь спросил он.
– Как это я не люблю красные крылья? – я ответил ему улыбкой, – что за глупости! Все в НХЛ знают насколько большое и сильное чувство у меня к Детройту. И оно взаимно, что вдвойне хорошо. И с переездом северных звезд ничего не измениться, мы остаёмся в том же дивизионе и я буду стараться как можно сильнее любить Детройт при каждой личной встрече, отлюбливать по-полной.
– Скорей бы уже переехать, – сменил тему Федоров, – сплю и вижу как буду играть в НХЛ.
– Ты, надеюсь еще не договорился о контракте?
– Нет пока, пока знаю что его со мной подпишут, но какие конкретно цифры там будут зафиксированы я не знаю.
– Когда будешь разговаривать с клубными боссами то настаивай на годичном контракте, – дал я ему совет, к слову точно такой же как и Могильному, – ты куда лучше чем они думают и наверняка первый сезон у тебя будет ударным, кандидатом на Колдера я тебя вижу точно так же как и Сашку. А парню который в дебютный сезоне сделает больше одного очка за игру, при трех десятках заброшенных шайб не могут платить мало. Так что торгуйся.
– Ты думаешь что у меня вот так вот сходу получиться заиграть на таком уровне в НХЛ?
– Конечно! Какие могут быть сомнения? Что ты что Могильный куда лучше девяноста пяти процентов игроков в НХЛ. Вы там точно будете звездами. Так что не прогадайте и монетизуруйте свой хоккей по максимуму.
Помимо всего прочего мои советы были связаны еще и с тем что уже в январе девяносто второго из уравнения исчезнет совкомспорт, который можно будет уже не учитывать при подписании новых контрактов. По старым-то всё равно придётся отчислять в эту мутную контору и если парни подпишуться летом девяносто первого на пару-тройку лет то будут платить этим кровососам тогда, когда это совершенно не требуется.
Нет, если бы Союз не развалился, я бы и слова не сказал против того чтобы часть, например, моей зарплаты, пусть даже и половина, уходила в бюджет Советского государства. При всех своих недостатках Союз мне нравился.
Но ведь после развала наверняка же Совкомспорт приватизируют, а платить каким-то мутным типам не хочется.
Хотя, возможно что можно будет перезаключить контракт, но это такой вопрос в котором у меня нет уверенности.
Плюс при этом возможном переподписании Кларк, или кто там будет генеральным менеджером у теперь уже Даллас Старз наверняка попробует заключить новое соглашение с более длительным сроком, допустим лет пять-шесть. А мои планы наоборот расстаться с Далласом.
Вокруг НХЛ и грядущего переезда армейцев, да и не только их в основном и крутились все разговоры во время этой поездки. Сборная Чехословакии и игры с ней служили лишь фоном.
И если сменить тему и поговорить о хоккее то никаких особых трудностей и задач чехословаки перед нами не поставили. Все три игры, во Фридек-Мистеке, Тренчине и Злине, проходили по плюс-минус одному сценарию.
Чехословаки пытались цепляться за нас, но к середине второго периода всё становилось понятно.
Как итог три победы с общим счётом 17:5. Всё получилось очень солидно и уверенно, по-советски.
Чемпионат на время товарищеских игр сборной даже не думали останавливать, но это проблема Автомобилиста не касалась, пока мы с Алексеем резвились в Чехословакии остальные ребята отдыхали, спасибо календарю.
Вернулись мы в Свердловск 9 ноября, и уже на следующий день состоялся очередной выезд, в Минск на игру с тамошним Динамо.
И на этом выезде прервалась наша победная серия. Автомобилист вёл в две шайбы к началу третьего периода, но за пять минут до конца наоборот проигрывал в эти же две шайбы.
За четверть часа динамовцы забросили нам четыре шайбы и чтобы спасти ситуацию нам пришлось попрактиковаться в игре без вратаря.
Хорошо хоть что Динамо оказалось гостеприимным хозяином и решило гостям немного помочь. Поочередно удалились защитники минчан, сначала начудил Кривохижа, приёмом из регби он вырубил Велижанина, а потом, когда Дима Попов реализовал это удаление, Матушкин повторил достижение своего партнера по обороне. Второе подряд удаление реализовало наше первое звено. Я из центра зоны Динамо, Еремин добил, а когда вратарь хозяев справился с его броском повторным добиванием Яшин отправил-таки шайбу в ворота Динамо. В итоге 5:5
И эту ничью, пожалуй, можно назвать неплохим результатом. Мы Функционально очень сильно просели в третьем периоде и это Динамо скорее могло сокрушаться об упущенной победе.
Просадка функционала касалась и меня. Вызов в сборную СССР и связанные с этим перелёты сказались на моей физической форме. Издержки юного возраста, ничего не поделаешь
В такие моменты мне пока что не хватало выносливости, уверен что в будущем просадок формы из-за подобных марафонов у меня будет куда меньше.
Из Минска мы полетели в Москву, на игру со столичными одноклубниками нашего последнего соперника.
И в матче с Динамо уже московским ко мне вернулись устраивающие меня физические кондиции, по ощущениям двигался и думал я вечером тринадцатого ноября куда быстрее.
Что не замедлило сказаться на игре первого звена. Володя Еремин вслед за Яшиным тоже смог подстроиться к моему стилю игры, с чем- чем, а уж аж с хоккейным интеллектом у него всё было в порядке. Выйти на другой, более высокий уровень, Еремину мешал техническая и функциональная ограниченность. Но и того что есть ему хватило чтобы стать куда более эффективным членом нашей тройки.
В итоге именно Еремин и стал лучшим игроком матча, набрав 2+2. Я же ограничился ассистентскими фунциями. Пять передач при нуле заброшенных шайб. В том что у меня не получилось отличится лично виноват кипер хозяев Шталенков. Михаил в этот вечер прямо скажем не блистал, если бы было иначе то он не пропустил бы 7 заброшенных шайб.
Но вот что парадоксально так это то что именно на мне динамовец сделал несколько очень эффектных спасений. Чего стоит хотя бы момент в самом конце игры. Я вышел получил обратную передачу от Еремина и бросил в противоход смещавшемуся вслед за шайбой Шталенков.
Но динамовский вратарь очень удачно для себя «оставил» конёк в том углу куда я бросил. В него шайба и попала.
В общем, я ничего в этот вечер не забросил.
Но абсолютно этим фактом не расстроился. Победа в любом случае важнее каких-то там индивидуальных показателей, а уж с этим у нас никаких проблем не было. Динамо мы переиграли в чистую. 7:3.
После этой победы Автомобилист вышел на промежуточное шестое место и всем стало понятно что главную задачу на сезон команда сто процентов выполнить. Второй этап свердловчанам обеспечен.
И само собой что нет-нет, но в разговорах сквозило разочарование тем фактом что уже перед новым годом меня в команде не будет.
«Сашка, Сашка, вот зачем ты уезжаешь? С тобой бы мы точно побились бы не то что за медали, а за чемпионство!» – примерно таков был лейтмотив всех этих разговоров.
Но тут уж я ничего не мог поделать. Контрактные обязательства есть контрактные обязательства.
К слову, дела у Миннесоты шли неплохо. Команда в отсутствии своего лидера уверенно держалась в зоне плей-офф, опережая сразу и Детройт и Торонто. Чикаго и Сент-Луис немного оторвались от нас, но учитывая моё скорое возвращение было понятно что вся борьба за победу в дивизионе, а может быть и в конференции еще впереди.
Но гонка за три-питом, которую Миннесота уже ведёт, лично для меня пока что впереди, а на повестке дня была игра с Крыльями Советов дома.
* * *
Помимо того что игра с таким грозным соперником, а Крылья в этом сезоне были традиционно в порядке, сама по себе представляла интерес, существовал и еще один фактор, который делал матч еще более интересным.
Акробатическая группа «Уральские красавицы», так местный официоз именовал чирлидерш Бекки, наконец-то закончила подготовку и горела желанием показать что же у них получилось.
В перерывах, в обоих, на льду будет самое настоящее акробатическое шоу, плюс девочки будут работать и во время матча. Часть возьмёт на себя уборку льда во время пауз, а в это время остальные будут поддерживать команду на трибунах, в проходах между секторами, если говорит точно.
Саундтреком к выступлениям в перерывах у девчонок будет поппури из музыки уральских рок групп и Арии.
Всё получилось очень эффектно. Подопечные моей американки времени зря не теряли и девчонки продемонстрировали отличную физическую форму, а с ней и шикарные акробатические номера. Все эти поддержки, пирамиды, прыжки и прочее смотрелось очень и очень красиво. Прессу за шоу Автомобилист наверняка получит очень и очень хорошую
Мы, хоккеисты Автомобилиста, старались не отстать от нашей группы поддержки и вместе с нашими московскими соперниками выдали очень эффектный матч.
42-44 по броскам, тридцать четыре штрафные минуты на обе команды и как следствие целый водопад заброшенных шайб.
Ничья 3:3 после первого периода, 5:6 по истечении сорока минут игры и 8:8 в итоге. Мы с крыльями выдали самый результативный матч сезона.
Правда в итоге и нас и москвичей в Советском спорте всё-таки раскритиковали, само собой за пренебрежение защитой и устроенный на площадке голевой хаос.
То что хоккей это в первую очередь игра, которая должны дарить эмоции журналисты главной спортивной газеты страны благополучно позабыли.
Зато девочки понравились абсолютно всем и «Уральские красавицы» получили свои заслуженные минуты славы. О них написал не только Советский Спорт, но и целая куча обычных газет и журналов. Начиная от «Вечернего Свердловска» и заканчивая Комсомольской правдой и Огоньком, главном советском журнале.
Корреспонденты и фотографы Огонька даже специально летали на игру чтобы получить материал из первых рук.
И не только они. Помимо прессы «Уральские красавицы» попали и на телевиденье. Сюжеты о нашей группе поддержки показали в «Утренней почте» субботнем утреннем шоу первого программы центрального телевидения, а потом еще и в «до 16 и старше», передаче посвященной молодежи.
Успех у девчонок получился просто колоссальный и их буквально завалили письмами. Они самым натуральным образом приходили мешками.
И были они самого разного содержания, от восторгов мужской публики и просьб поделится опытом от девушек, желающих организовать у себя нечто подобное тут же появилось ну очень много, до гневных писем твердокаменных граждан старой закалки. Как и в чем последняя категория граждан смогла разглядеть в наших девочках «капиталистический разврат» я не понимаю. Впрочем таких было абсолютное меньшинство.
Больше всего славы, что вполне естественно свалилось на мою Бекку, не знаю, может быть она для того и задумала всё это. Дошло до того что Ребекку Харпер чуть ли не официально называли лицом новой эпохи. Эпохи в которой соперничество двух систем уступило место сначала мирному сосуществованию, за которым неизбежно наступит сотрудничество. Примерно так говорилось в статье посвященной непосредственно Бекке, которая вышла в Огоньке как реакция на письма подписчиков журнала.
Такими темпами мою девушку еще и в Кремль позовут, вместе с американским послом жать руку и улыбаться товарищу Горбачеву.
И как и в моём случае в Свердловске очень сильно переживали что мисс Харпер скоро покинет Урал. До нашего с ней возвращения в штаты оставалось чуть больше месяца.

Глава 5
А вот и четвертое декабря, день прощания. Сегодня у Автомобилиста игр с Ленинградским СКА и это последний матч первого этапа чемпионата Советского Союза сезона 1990–1991. Последнего чемпионата который целиком пройдёт в ещё единой стране. Следующий уже будет совсем другим.
И это мой последний матч в составе Автомобилиста в союзном первенстве. Второй этап текущего чемпионата начнется через месяц, когда я вовсю будут капитанить в пока еще Миннесоте.
Но это в любом случае не последняя моя игра за родной клуб. В НХЛ обязательно будут локауты и я сюда еще вернусь.
Первый по-настоящему большой локаут, из-за которого сезон получится укороченным состоится, если не ошибаюсь в 1995 году. Регулярка из-за этого тогда получилась короткая, меньше пятидесяти матчей. Второй, уже полноценный, с отменой всего сезоне будет в 2004–2005 годах.
И в обоих случаях я хочу в это время играть в хоккей в Свердловске. Вернее в Екатеринбурге, город же к этому моменту уже переименуют.
Так что после сегодняшнего матча я не говорю «прощай», а только «до свидания».
Само собой что этот матч не мог не собрать аншлаг. Как никак это не только моя прощальная игра, но еще и заключительная перед достаточно долгой паузой. Второй этап чемпионата начнётся для Автомобилиста больше чем через месяц. В начале января девяносто первого года.
По интересному стечению обстоятельство на игру со СКА пришлось моё самое результативное выступление в текущем чемпионате Советского Союза. Пента-трик, который я сделал меньше чем за полчаса.
На пять заброшенных шайб у меня ушло всего 27 минут. Две удалось забросить в первом периоде, шайбы получились как под копирку. Яшин бросал, а я добивал после того как кипер гостей Соколов отбивал на пятачок. Эти шайбы мы сделали в равных составах.
А вот во втором периоде я отличался исключительно в большинстве. Гол из левого круга вбрасывания, правого и из центра чужой зоны. Защита СКА в этот вечер так и не смогла ничего сделать с моими перемещениями.
К пяти заброшенным шайбам я добавил еще четыре передачи, и в итоге остановился на 9 набранных очках. В самом концовке игры у меня был реальный шанс заработать и десятый бал за результативность, но Ерёмин попал в штангу после чистого выхода один на один который мы с Яшиным ему устроили. Но и девять очков тоже очень и очень неплохо.
Всего же за те 17 матчей что я успел сыграть на первом этапе чемпионата страны мне удалось набрать совершенно сумасшедшие 72 очка. 42 заброшенных шайбы и 30 передача. Средняя результативность просто фантастическая, больше четырех очков за игру.
И учитывая то что я поучаствовал в шестидесяти процентах всех голевых моментов моей команды, ситуация у Автомобилиста хуже губернаторской. На втором этапе падение результативности в два раза команде практически обеспечено.
А это, в свою очередь с огромной долей вероятности гарантирует свердловской команде «почетное» десятое место в турнирной таблице.
Жалко, конечно, но ничего не поделаешь.
* * *
Сразу после финального свистка болельщики и клуб устроили мне шикарные проводы, наш фанатский актив подготовился к этому событию очень хорошо и меня больше двадцати минут не отпускали со льда. Честное слово, намного более заслуженные в плане регалий игроки и то удостаивались меньших почестей.
Бекке тоже досталась большая толика болельщицкого признания, её девочки за это время стали одним из символов уральского хоккея и руководство спорткомитета области клялось-божилось что обязательно сохранит группу поддержки хоккейной команды
И не просто сохранит, но и приложит все усилия чтобы распространить этот безусловно успешный опыт на команды из других видов спорта.
Тем более что у области и города была команда которую в полной мере можно назвать настоящей гордостью региона.
Свердловскую Уралочку, вполне можно было назвать аналогом хоккейного ЦСКА, только из женского волейбола. Начиная с сезона 1977 года свердловские девчонки ни разу не опускались ниже третьего места, успев в общей сложности выиграть 10 чемпионских титулов.
В текущем сезоне Уралочка тоже лидировала и практически никто не сомневался что к десятому титулу добавится и одиннадцатый.
Девочки Бекки выступали на нескольких матчах Уралочки, программа у них учитывая специфику была немного другая, я бы даже сказал что даже более эффектная с большим количеством всякой акробатики. И их выступления так понравились всем причастным к женскому волейболу что практически вся вторая половина ноября у моей девушки была посвящена еще и новым подопечным, группе поддержки «Уралочки».
Жаль что мы не увилим их дебют, девоски пока что были не готовы.
Бедный родственник свердловского спорта, футбольный Уралмаш, который успешно решил задачу по выходу из второй лиги в первую тоже получит своих чирлидерш, которые приступят к поддержке команды уже в следующем сезоне.
В общем, след Бекка на Урале оставила очень заметный.
* * *
Последний матч за Автомобилист однако не означал что для меня хоккей в этом сезоне в СССР закончился.
Мой опыт выступления в товарищеских играх сочли очень успешным и Тихонов ничтоже сумняшеся привлёк меня в состав национальной сборной на турнир на призы газеты Известия.
Вместе со мной вызов получил и Яшин, для которого грядущие игры должны были стать дебютом во взрослой сборной.
Вызов Алексея лично для меня сюрпризом не стал. Во первых это просто логично. Он даже в отрыве он нашей с ним связки показал очень приличный уровень хоккея, и что самое главное то что это только начало и Яшин будет прогрессировать как хоккеист было видно невооруженным взглядом.
Ну а во вторых, Асташев не в передачу, само собой, поведал мне что Алексей стал частью сделки которую он заключил с Тихоновым. Услышав это я только усмехнулся.
Время идёт, а привычки у товарища Тихонова всё те же. Он как тянул к себе всё лучшее что было и есть в нашем хоккее, так и тянет.
Традиционно на этом турнире играли пять сборных, четыре европейские, СССР, Швеция, Чехия, Финляндия, и Канада. И само собой что хозяева турнира, советские хоккеисты, выступали в сильнейшем составе, естественно за вычетом тех кто играл в НХЛ. Могильный, Федоров, Буре, Константинов, Каменский, Малахов, Немчинов. Как обычно Тихонов вызвал лучших.
И как обычно состав сборной Канады будет куда слабее чем команды которые кленовые привозят на чемпионаты мира. Что у кленовых что у их южных соседей американцев на мировые первенства уже давно приезжают команды составленные практически полностью из игроков НХЛ, даты проведения чемпионатов это позволяют.
Турнир в любом случае стартует когда регулярка уже завершена, плюс прошёл первый раунд плей-офф.
Так что выбор всегда очень и очень приличный.
К «Известиям» или Олимпиаде это не относится. Гладкий чемпионат за океаном в самом разгаре и никто не отпустит своих игроков, пусть даже третьих вратарей, седьмых защитников и тринадцатых форвардов на какой-то там международный турнир. Правда что касается Олимпийских игр всё должно вот-вот измениться. На следующих играх скорее всего в составах команд уже должны быть игроки из НХЛ.
Мы заехали в давно ставший родным для всех сборников Новогорск за неделю до старта турнира. еще одной привычке Тихонов не изменял и при любой удобной возможности сажал игроков на сборы.
Первым матчем для нас должна была стать игра со шведами и меня тренеры поставили к Каменскому и Яшину. С первым мы очень успешно играли на Олимпиаде в Калгари, а второй был моим бессменным партнером по Автомобилисту. Так что химия в этом звене очень быстро нашлась, а с физикой ни у кого из моей тройки проблем не было.
В итоге пятнадцатого декабря двенадцать тысяч человек, которые собрались на трибунах дворца спорт Олимпийский увидели именно то, зачем они и пришли.
Первая тройка сборной Советского Союза в полной мере соответствовала этому высокому званию. Мы очень быстро катались и еще быстрее думали.
И матч со шведами превратился в некое состязание между моей тройкой и звеном Федорова.
Которое по очкам мы выиграли. На счету номинальной второй тройки в итоге оказалось 2 заброшенные шайбы и три передачи. Мы на это ответили тремя голами и двумя ассистами.
Всего же сборная СССР забросила шесть шайб, на которые шведы ответили только двумя своими. У нас дублями отметились Каменский с Могильным и еще по одной забросили я и Сергей Немчинов.
Следом мы буквально не заметили финнов. В начале правда пришлось понервничать, судья Липа из Чехословакии, что называется посадил нас на свисток и последовательно четыре раза свистнул удаления советским игрокам в ситуациях, которые обычно не трактуют как игру в пределах правил.
Само собой что убить четыре удаления, восемь штрафных минут подряд, очень и очень сложно. С последним мы и не справились. Кескинен пробил Марьина после идеальной комбинации. Фины сделали четыре передачи в одно касание в нашей зоне и в результате вывели своего нападающего на пустой угол. Тот не промахнулся.
Но это был единственный успех наших соседей в матче.
Дальше на площадке была одна команда.
На шайбу Кескинена буквально в следующей смене ответил Володя Константинов. Тройка Федорова закрепилась в чужой зоне, Сергей отдал под бросок своему защитнику и Константинов богатырским щелчком в касание пробил финского кипера.
Через две минуты мы уже вышли вперед. Жамнов в сольном проходе обыграл троих финнов и попал с неудобной руки над плечом Линдфорса.
На перерыв же команды ушли со счётом 3:1. Финский герой первой половины периода, Кескинен, сфолил на Могильном и мы буквально за двадцать секунд наказали гостей.
Я выиграл вбрасывание, шайба пришла к Попихину, тот отпасовал на вышедшего четвертым форвардом Женю Давыдова. Тот бросил, а я подставил клюшку. Всё очень просто и незатейливо. Но очень и очень действенно.
Весь второй период наша сборная давила и в итоге на 19 бросков которые мы нанесли по воротам Линдфорса фины ответили всего тремя достаточно не опасными попытками от синей линии. НА по-настоящему убойные позиции они просто напросто не могли выйти. Защита сборной СССР играла практически безукоризненно.
Как и нападение. Из девятнадцати бросков результативными стали пять. Фины даже выпустили своего второго вратаря Кеттерера. Правда буквально через пару минут после этой замены произошла обратная и на лёд вернулся Линдфорс.
В итоге ко второму перерыву команды подошли со счётом 8:1 в нашу пользу.
Само собой что третий период можно было считать чистой формальностью. Результат был сделан.
В некотором роде так и получилось, мы расслабились и немного ослабили хватку. Чем на экваторе двадцатиминутки воспользовалась главная финская звезда за всю их историю, которой правда только суждено стать такой. Сейчас-то этот парень только подаёт надежды.
Теему Селянне, а это был именно он, все пятьдесят минут до этого особо ничем не выделялся. Очень сложно что-то сделать когда до тебя просто не доходит шайба, а в силовой борьбе ты, мягко скажем не очень.
Но на пятидесятой минуте Теему принял шайбу в средней зоне. Финтом убрал Жамнова и вошёл в нашу зону. Там он через бортик пробросил шайбу мимо Константинова и выкатился в левый круг вбрасывания. Резкий и очень точный бросок в ближнюю девятку и в итоге единичку на табло Олимпийского сменяет двойка. 8:2 в пользу сборной Советского Союза.
Само собой что Тихонов не мог не отреагировать на такую вольность в исполнении финского нападающего и устроил нам всем небольшой разнос на скамейке. До тайм-аута дело конечно не дошло, но всё равно мы выслушали достаточно острых слов в свой адрес.
В результате следующие пять минут Сборная Советского Союза играла в три звена.
И за это время мы с лихвой перекрыли эту финскую шайбу. Дублем в эти минуты отметился Могильный, для которого заброшенные шайбы стали третьей и четвертой. Плюс я свой дубль превратил в хет-трик.
Мой третий гол получился ну очень типичным. Получение шайбы в нашей зоне, смена позиций, Яшин привычно для нашей с ним пары ушёл в центр. Дальше набор скорости, вход в чужую зону с обыгрышем двух финнов и бросок не сближаясь с кипером. Линдфорс оказался бессилен.
И эта шайба стала для нас финальной. СО счётом 11:2 победила советская сборная.
Настроение у меня после этой игры было просто превосходное.
И честно сказать, я уже всеми мыслями находился там, в Миннесоте. Да, я твердо решил что продлевать контракт не буду, но всё равно сейчас звезды это моя команда. которая даже в моё отсутвие очень уверенно шла к плей-офф и с которой я хотел сделать три-пит, сделать Миннесоту династией уже в этом сезоне.
Плюс я уже успел соскучиться по Бекке. которая хоть и была со мной в СССР, но виделись мы, скажем так эпизодически, всё-таки большую часть времени я проводил сначала на базе в Курганово, а сейчас в Новогорске.
В НХЛ подход совсем другой и даже во время плей-офф никто не запирает игроков на базе, бывают исключения, конечно, но они крайне редки.
В общем, я с нетерпением ждал когда отыграю оставшиеся два матча в составе сборной СССР и полечу в Миннесоту. Не домой, дом у меня в любом случае здесь, но к моей команде.
* * *
Третьим матчем для нашей сборной должна была стать игра с Канадой. И к своему удивлению я, изучая состав кленовых даже обнаружил знакомую фамилию. правда одну. Нападающий Рэнди Смит играл за Каламазу Уингз, наш фарм, в сезонах 1988–1989 и 1989–1990. В основную команду он правда не привлекался, да и в совместных тренировках не участвовал. У меня его фамилия случайно отложилась в памяти. Перед игрой у меня не получилось его поприветствовать, не до того было, и я отложил короткий разговор. После финального свистка перекинусь с ним парой слов.
Остальные же были вообще неизвестными ребятами, которые всю карьеру скитались по минорным лигам или даже заезжавшими играть в Европу. Попадания в состав команды НХЛ были для этих ребят невероятной удачей и стечением обстоятельств.
И сама игра вполне соответствовала уровню соперника, который только по названию был главным антиподом нашей сборной.
Мы играли достаточно спокойно, полностью контролируя ход встречи и что нам что подопечным Дэйва Кинга было понятно что сборная СССР в любой момент может подкинуть угольку в топку, взвинтить темп и как от стоячих уйти от Канады.
5:0 ко второму перерыву без каких-либо опасных моментов для этой Канады.
* * *
Рэнди Смит был взбешен, по другому не скажешь. В первый раз он вышел на лёд вместе с Алексом Семеновым, кумиром не только всей Миннесоты, но и его сына, пусть это и произошло в матче в котором они играют за разные команды.
И этот самовлюбленный русский индюк даже не удосужился поздороваться с Рэнди перед матчем. А они между прочим два года играли в одной хоккейной организации!
Этот факт очень сильно взбесил Смита и вместо того чтобы попросить после матча сувенир с автографом, например клюшку, канадец решил продемонстрировать свои лучшие игровые умения.
А так как Рэнди никогда не был супер забивным форвардом, иначе бы опыт выступления в НХЛ не ограничивался бы целыми тремя матчами за Миннесоту, то его главным талантом на этом уровне была силовая борьба.
Вот он и решил показать Семенову что не только капитан Миннесоты может играть в мужской хоккей.
Когда часы на табло арены показали четыре минуты двадцать секунд до конца третьего периода Смиту представился отличный момент.
Семенов принял шайбу в зоне советской сборной, у борта. Отдал своему защитнику и тут же получил обратный пас.
Так же по борту он набрал скорость и уже вошёл в среднюю зону. Смиту было понятно что будет дальше и Рэнгди уже приготовился встретить русского силовым приёмом, плечо в плечо. он разогнался и был уверен что сейчас просто сметет своего оппонента.
Но тут в Семенова врезался партнер Рэнди по звену, Стефан Руа.
И Руа так «удачно» попал в Семенова что того развернуло на льду. И развернуло так что удар Рэнди пришёлся не в плечо Семенова, а в спину. И этот удар бросил Семенова на бортик, а потом тот упал.
Крик русского был самым страшным звуком который Рэнди слышал в своей жизни. Как и вид хоккеиста, который как самый настоящий сломанный манекен осел на лёд.

Глава 6
– Здравствуйте молодой человек, – сказал подошедший к моей койке уже немолодой врач. А кто еще это мог быть, учитывая халат, фонендоскоп и папку в руках. Притом, судя по всему это не просто врач, а какая-то очень большая шишка. Его окружала самая настоящая свита, – Меня зовут Евгений Иванович Чазов, как вы себя чувствуете?
– Спасибо, хреново, доктор, – ответил я. – Грудь очень сильно болит.
– Это неудивительно, Александр Евгеньевич, учитывая то что у вас, сломаны четыре ребра и пробито легкое. Но это ничего, несмотря на тяжесть полученных травм, прогноз у вас благоприятный. Всё будет в порядке, играть вы точно сможете.
– А когда? У меня, знаете-ли контракт.
– Знаю, конечно. Насчёт сроков сказать пока-что сложно. Понятно только одно, несколько месяцев вы точно вне игры.
– Ясно. Спасибо, доктор.
– Со мной мои коллеги из Миннеаполиса, они хотят вас осмотреть, так что если вы не возражаете.
– Не возражаю, само собой, – врачи из Миннесоты это хорошо, клуб держит руку на пульсе, так сказать.
Доктор сказал через плечо несколько слов какому-то хмырю в халате поверх серого костюма и тот перевел их парочке мужиков очень заграничного вида. Видимо это и есть врачи из США.
Так и оказалось, парочка хирургов из госпиталя Фэйрвью вместе с Крисом Крокером, замом главы мед. службы северных звезд, которого я изначально не увидел, взяли меня в оборот достаточно плотно. Ну, работа у них такая.
* * *
Евгений Иванович Чазов, министр здравоохранения Советского Союза не стал дожидаться пока американцы закончат с пациентом. Для него и так всё было понятно. Как и для его советских подчиненных.
С парнем всё будет в порядке и Евгений Иванович совершенно не понимал для чего вокруг Семенова устроили этот отвратительный балаган. Случай-то хоть и тяжелый, но достаточно рядовой.
То что молодой хоккеист получил тяжёлую травму, вернее даже сразу несколько стало понятно еще на льду Олимпийского. Врачи советской сборной прямо там начали оказывать ему помощь, а потом погрузили на каталку и бегом повезли к ожидавшему у служебного выхода реанимационному ТАМРО-Рафу.
Состояние Семенова было тяжелое и любая задержка могла привести к его смерти. В первую очередь из-за стремительно развившегося напряженного пневмогемоторакса.
Удар в спину получился очень «удачным» и сломал как минимум четыре ребра, пара из которых пробила легкие молодого хоккеиста. Как говорится, где тонко там и рвётся. Характер повреждений у игрока сборной ничем не отличался от тех что он получил в далеком восемьдесят восьмом году.
На счастье Семенова игра проходила в Олимпийском, а вокруг была советская Москва образца декабря 1990 года, В этот холодный вечер движение на проспекте Мира практически отсутствовало и реанимобиль, да еще и сопровождаемый сразу двумя милицейскими волгами долетел до института скорой помощи имени Склифосовского за считанные минуты.
Сотрудники бригады интенсивной терапии за три минуты, бегом, довезли Семенова до центрального входа где ждала машина, потом еще 4 минуты скорая летела до Склифа.
По недавно построенному пандусу рафик въехал прямиком в приёмное отделение где чуть-ли не с десяток врачей, медсестер и фельдшеров на него буквально набросились.
Спустя еще 4 минуты пациента подали на операционный стол, где его уже ждала дежурная бригада, хирурги, анестезиолог и хирургические сестры.
Мытья они начали еще когда скорая распугивая редкие машины отъехала от Олимпийского. О случившемся в институт скорой помощи сообщили сразу же.
А еще через пару часов Семенова уже перевели в реанимацию, под мониторами, подключенным к аппарату искусственной вентиляции лёгких и буквально опутанный паутиной капельниц.
Институт скорой и неотложной медицинской помощи имени Склифосовского в очередной раз показал что является флагманом советской медицины не только на словах, но и на деле.
* * *
Само собой что судьба одного единственного пациента, пусть даже такого как Александр Семенов не требовала вмешательства целого министра здравоохранения. Но вмешались деньги, большие деньги.
О травме своего ведущего игрока менеджмент Миннесоты узнал в тот же вечер. Игру не показывали в США, но сначала Бекка Харпер позвонила отцу, а тот уже связался с Бобби Кларком, она была на трибунах и своими глазами видела что случилось с её парнем.
А потом и Дэйв Кинг, главный тренер канадцев, который знал Кларка, с ним тоже связался.
Сразу же в Миннесоте собрали кризисный штаб и принялись решать что делать. Итогом стало вполне обоснованное решение послать в далёкую Москву комиссию, которая сможет получить точную информацию о том что случилось.
Прессу решили проинформировать без подробностей. «Центральный нападающий Миннесоты Норт Старз и сборной Советского Союза Александр Семенов, получил травму верхней части тела во время матча СССР – Канада. Подробности, как и сроки восстановления выясняются», примерно так. Сухо и по делу.
На получение советских виз у группы экспертов, куда вошли два врача из госпиталя Фэйрвью и представитель медицинского штаба команды, ушло пять дней. Посольство Советского Союза и государственный департамент активно содействовали в этом.
Ну а пока визы оформлялись боссы Норт Старз не сидели сложа руки. Во первых через федерацию хоккея СССР они договорились о допуске американских врачей к Семенову. Как никак Миннесота платила два миллиона долларов напрямую советским чиновникам, так пусть отрабатывают эти деньги!
А во вторых мистер Грин лично связался со страховой компанией в которой был застрахован Александр Семенов. Очевидно что травма выбила лучшего игрока его команды на достаточно долгий срок. А так как он застрахован то пусть платят!
Американцы прилетели в Москву двадцать седьмого декабря и отправились буквально с корабля на бал. Из Шереметьево они сразу-же поехали в институт Склифосовского. Где их встретил не много не мало, а лично министр здравоохранения СССР.
Ответственные товарищи ну очень сильно просили Евгения Ивановича лично поучаствовать в судьбе столько дорогого, притом буквально, для всех хоккеиста. Отказывать он не стал.
Семенова к этому моменту уже перевели из реанимации в отдельную палату. Организм у молодого игрока был крепкий и чувствовал он себя удовлетворительно. Что и отметили американцы. Кроме того они дали высокую оценку профессионализму советских врачей и отдельно сказали что помощь Семенову была оказана по высшему разряду и что и в Миннесоте, как и в любом другом городе США не сделали бы лучше.
Чазову все эти расшаркивания заокеанских гостей были как собаке пятая нога. Он и без них знал о том что Институт Склифосовского это больница самого высокого, вернее даже высочайшего уровня.
А вот дальше и начался тот самый балаган.
* * *
Несмотря на то что выводы экспертов были оптимистичны они не успокоили Грина. Он буквально вбил себе в голову что Семенов не то что не сможет помочь команде в плей-офф, о регулярке речь уже не шла, само собой, но и что он вообще не сможет выйти на свой уровень.
И значит что его огромный контракт превращался в балласт, от которого нужно избавиться. А тут еще и переезд команды на носу. Плюс самая настоящая жажда три-пита, которая буквально пожирала Грина изнутри. Ему не меньше остальных было важно как увезти команду из Миннесоты в статусе династии так и привезти её в Даллас. Клуб только что сделавший три-пит привлечет куда больше инвестиций.
И это значило то что нужно действовать. Притом прямо сейчас!
Поэтому в голове у Грина родился план. Который вполне
Обменять травмированного Семенова на по-настоящему хорошего центрального нападающего, который мог бы с колёс усилить Миннесоту в этом сезоне.
И не просто поменять, но еще и с доплатой и пиками драфта. Прогноз по Семенову хороший и значит что к следующему сезону он будет готов играть.
А за лучшего хоккеиста мира, пусть он и сможет выйти на лёд только в следующем сезоне можно выручить очень и очень многое.
Только предлагать нужно тому кто готов пожертвовать текущим сезоном в надежде на следующий.
Таких команд к середине сезона было не очень много. Вернее всего одна.
Многострадальный Квебек Нордикс, который к экватору сезона насобирал жалкие 9 побед. И это в дивизионе Адамса! В котором, если говорить о прошлом сезоне сезоне, например, последняя команда попавшая в игры на вылет этих побед одержала 38. А Квебек, оставшийся последним всего 12.
В этом году дела у них шли получше, Нордикс шли аж на 16–18 побед., но всё равно этого чудовищно мало.
В общем, как ни крути для них всё кончено и они опять худшая команда лиги.
Которая, между тем, имеет в своём составе очень приличных игроков. И не просто игроков, а центров.
Само собой что речь шла главным образом о Джо Сакике. Он не мог быть полноценной заменой Семенову, да и никто в мире не мог быть такой заменой, но всй равно Джл невероятно талантливый игрок и это явное усиление.
Которого вполне могло хватить для того чтобы сделать Миннесоту одним из фаворитов кубка Стэнли.
И так как обмен один на один не равноценный то с Квебека можно страсти и ещё активов. Да и не только их. От денег, миллионов этак пятнадцати, Грин тоже не отказался бы.
Бобби Кларк, как и Боб Гейни, изначально выступили против такого обмена. Кларк предложил доверять выводам экспертов, которые говорили что Семенов восстановится к плей-офф с очень высокой вероятностью.
Главный тренер Миннесоты был согласен со своим боссом, плюс еще и боялся того что этот обмен может повлиять на химию внутри команды. Как никак Семенов был лидером на льду и любимцем у фанатов.
Но Грин был непреклонен и напомнив кто платит обоим деньги потребовал проработать обмен.
«Бобби, или ты меняешь этого русского на Сакик и хороший довесок или я найду того кто сделает это. Ну а ты будешь искать другую работу», – само собой что после такого Кларк согласился.
Он позвонил Марселю Обю, генеральному менеджеру Нордикс и договорился с ним о встрече. Ради такого дела Бобби решил лично прилететь в Квебек.
Там он и раскрыл карты, с собой у генерального менеджера Норт Старз был пересланый из Москвы факсом, отчёт экспертов.
Предложение Миннесоты было таким: Семенов в обмена на Джо Сакика, защитника Стефана Финна, выбор в первом раунде трех следующих драфтов и двадцать миллионов долларов.
Если бы этот обмен состоялся, то его можно было считать самым большим в истории спорта. Даже переход Гретцки не был таким громким.
Впрочем, Обю отверг это предложение. Отдавать столько за одного травмированного игрока, пусть даже если речь идет об однозначно лучшем в мире, это слишком много.
Но против самой идеи об обмене он не имел ничего против, просто ему был нужен разумный компромисс.
По правде говоря и сам Кларк, да и Грин, который настоял на таком предложении, был уверен что генеральный менеджер Квебека отвергнет это предложение. Оно и было таким для того чтобы имелась возможность уступать.
Что Кларк и принялся делать.
В результате первоначальный грабеж превратился в нечто, куда более адекватное и Кларк с Обю ударили по рукам.
В Миннесоту должны были отправиться только Сакик с Финном и деньги, пять миллионов долларов. Плюс пик первого раунда 1991 года, правда с одним условием.
В случае если Нордикс получают первый номер на драфте то пик остается у них. В противном случае он уходит Миннесоте.
Стороны остались вполне довольные собой и друг другом, но было одно но. Обю потребовал чтобы Семенову было проведено еще одно обследование. И пройти оно должно не в Советском Союзе, хоть и руками американцев, а в США и под контролем канадцев.
То что долечиваться и восстанавливаться Семенов будет уже в Канаде не говорилось, зачем если это и так очевидно.
Кларк счёл требование своего канадского коллеги разумным и передал его Грину, а тот уже сам связался как с все еще находившимся в Москве Крокером, так и с государственным департаментом, чиновники которого должны были поспособствовать в этом деле.
Кроме того, не дожидаясь ответа из СССР мистер владелец Миннесоты еще и договорился, не за спасибо, само собой, об аренде санитарного Геркулеса ВВС США, который и должен был привезти Семенова из Москвы.
То что у него всё получится Грин не сомневался.
* * *
А зря. Совершенно неожиданно как для него, так и для советских чиновников от спорта, которые всё так же были заинтересованы в том чтобы из-за океана им текли миллионы за Семенова, рогом уперся советский минздрав. Притом на самом высоком уровне.
Чазов был категорически против транспортировки Семенова в США. При товарищ министр говорил не о престиже страны или о преимуществах совесткой медицины. Нет, он был предельно корректен.
«Транспортировка больного, да еще столь длительная, может сказаться на его состоянии совершенно непредсказуемым образом. И при этом она не является чем-то необходимым. Случай Семенова не является чем-то уникальным и как лечение так и последующая реабилитация пациента будут проведены в Советском Союзе на самом высоком уровне».
Положа руку на сердце, американские врачи, во главе с крокером, были согласны с советским министром. Притом согласны по всем пунктам.
Они точно также считали что перевозить Семенова сейчас может быть опасно и в этом нет необходимости.
Но деньги-то им платили не за это. Поэтому частное мнение они оставили при себе и запросили тяжелую артиллерию в лице американского посольства.
В результате обращения лично посла Мэтлока на чазова надавили и товарищ министр сдался.
Утром первого января Семенова привезли в Шереметьево откуда он на борту санитарного С-130 Геркулес отправился в США.
Полёт он перенес нормально, состояние хоккеиста вполне можно было оценивать как удовлетворительное и второго января в госпитале Фэйрвью в Миннеаполисе собрали самый настоящий консилиум из канадских и американских врачей, который должен был объективно оценить состояние игрока Миннесоты и вынести вердикт касательно предполагаемых сроков восстановления.
Его итогом стало небольшая корректировка заключения полученного в Москве. По мнению экспертов сроки полного восстановления Семенова могли составить от пяти до семи месяцев.
Это было связано главным образом с повреждением легких. Если бы дело было исключительно в ребрах то он вышел на лёд куда быстрее.
Результаты консилиума полностью устроили Марселя Обю и пятого января в хоккейном информационном пространстве взорвалась самая настоящая бомба.
Миннесота Норт Старз обменяла своего лучшего, пусть и травмированного игрока в Квебек.
Условия сделки не разгласили, но донельзя Обю лично созвал пресс конференцию и объявил что: «Сегодня, пятого января 1991 года, Квебек Нордикс вступает в новую для себя эру. Мы только что получили лучшего игрока мира и в следующем сезоне будем уже совсем другой командой».
Отдельно генеральный менеджер Квебека отметил что он очень сильно надеется на то что в следующем сезоне Квебек получит на драфте игрока который вместе с Семеновым составит основу для команды на долгие, долгие годы.
Никому не нужно было объяснять кого Обю имел в виду говоря это. Эрик Линдрос, которого так и называли, канадским Александром Семеновым, разрывал всех в юниорской лиге и готовился выйти на драфт.
Их возможный дуэт с Семеновым представлялся даже более сильным чем связка последнего с Модано. Эрик котировался куда выше Эрика.
Правда практически сразу после пресс конференции настроение у Обю сменилось с великолепного на ужасное.
Ему сообщили о резком ухудшении самочувствия Семенова.
Примерно в тоже самое время когда Марсель Обю давал свою пресс конференцию у Александра Семенова резко подскочила температура и он потерял сознание.
Вскоре выяснилась и причина.
Скомпрометированное после травмы и последующего лечения лёгкое стало слабым звеном и подверглось «атаке» собственной микрофлоры организма «взбесившейся» после перелёта.
Итогом этой атаки стала пневмония, которая к тому же вызвала еще и очень серьезное осложнение, абсцесс легкого.
В конечном итоге Семенов всё-таки пошёл на поправку, но абсцесс пришлось удалять хирургически.
И это не просто рушило все прогнозы по срокам восстановления молодого игрока, но вообще ставило под сомнение возможность его возвращения на самый высокий уровень.
Евгений Иванович Чазов оказался абсолютно прав, предупреждая об опасности транспортировки Семенова. Всё получилось именно так как он говорил.
Но кого волнуют слова каких-то там перестраховщиков когда речь идет о по настоящему больших деньгах?

Глава 7
Первого марта меня наконец-то выписали. Два месяца я провёл на больничной койке в университетском госпитале Фэйрвью. Пневмония дала осложнение не только на лёгкие, но и на сердце.
Впрочем, по сравнению с абсцессом и последующей резекцией части лёгкого последнее было не так серьезно и в итоге моей сердечно-сосудистой системе удалось избежать каких-либо последствий. И на том спасибо, как говорится.
У меня и без этого проблем хватает.
Так хреново я себя не чувствовал никогда. Одышка, слабость, боль, бессонница и прочие малоприятные вещи. Такое ощущение что у мне как минимум лет семьдесят, а то и больше!
Ни о каком скорейшем возвращении на лёд и речи не было. Впереди меня ждала долгая реабилитация и дебютировать в новой команде я мог в лучшем случае в следующем сезоне.
И не было никаких гарантий что я вернусь на тот же уровень что был у меня до всей этой истории. Скорее Квебек увидит совсем другого Александра Семенова.
ЧТо безмерно обидно, если в этой ситуации вообще применимо столь обычное слово как обида.
Я же был очень хорошо готов ко второй части регулярного сезона! Да дела у моей теперь уже бывшей команды складывались прекрасно. Мы зашли бы очень далеко в плей-офф и точно были бы главными фаворитами кубка Стэнли.
Но мистер Грин разом всё перечеркнул.
Да, во всём произошедшем я винил в основном Неда Грина. Это его действия спровоцировали череду событий которые превратили меня в развалину.
Именно он принял решение во что б это ни стало обменять меня в Квебек и именно он настоял на том чтобы меня сразу после операции перевезли в Миннеаполис. Хотя в Москве и были люди которые считали что моя транспортировка опасна. Но нет, деньги мистера Грина оказались убедительнее.
Марсель Обю, генеральный менеджер и совладелец Квебека тоже виноват, это же он настоял на мед. осмотре в США, тот что провели в Москве его не устроил.
В общем, как по мне именно эти два человека и были главными виновниками того что я сейчас еле ходячая развалина.
Притом против самого обмена в Квебек я ничего против не имел и когда мне сообщили о нём, а это произошло перед медосмотром, которые устроили американцы и канадцы, я дал своё согласие, хотя оно и не требовалось, на самом деле.
Само собой играть за Квебек не было мечтой всей моей жизни. ПРи прочих равных это одна из последних команд на которую я посмотрел бы. И уж точно не стал бы подписываться с Нордикс на правах свободного агента.
Но то Квебек Нордикс. А колорадо Эваланш это совсем другое дело! Переезд этой команды дело неизбежное и появление в её составе двух суперзвезд ничего бы не решило.
Почему двух, а не одной? Это, на самом деле, очевидно, если вспомнить об Эрике Линдросе.
Он как раз в следующем году выходит на драфт, это уже официально. И Квебек будет иметь первый номер.
Я доподлинно не знаю что изначально послужило причиной отказа Линдроса играть за Нордикс, но вполне возможно что отсутствие кубковых перспектив сыграло в этом очень большую роль. Денег ему, и очень много, платить были готовы.
Со мной в составе Нордикс, пусть даже и без Сакика, Нордикс эти кубковые перспективы получали.
Так что вполне возможно что в этот раз Эрик бы согласился и Квебек получил бы чуть ли не сильнейшую пару центров в НХЛ.
Другое дело что это всё равно не уберегло бы команду от смены прописки. В НХЛ грядут перемены и канадские команды из-за экономических причин очень скоро станут неконкурентными по сравнению со своими американскими коллегами. То что пятьдесят лет клубы из Канады не выигрывали кубок Стэнли это всё-таки закономерность вызванная как раз-таки экономикой. Последним канадским клубом выигравшим кубок Стэнли в «оригинальной истории» НХЛ был Монреаль образца сезона 1992–1993 года. После него сплошное доминирование американских команд, канадцы в финалах появлялись только эпизодически и всегда проигрывали.
В общем, возвращаясь к моей ситуации, а был не против перехода в Квебек, который через несколько лет станет Колорадо.
Но был я не против буквально пару дней, потом началось пневмония и мне резко стало не до хоккея.
То что всё очень хреново я понял практически сразу после того как смог внятно мыслить. Это произошло где-то через месяц после начала пневмонии, которая протекала очень тяжело.
И чуть-ли не первым делом после того как мне стало лучше я потребовал к себе мистера Харпера, отца Бекки.
Которая, к слову сказать буквально не отходила от меня в больнице, можно сказать что она стала для неё вторым домом.
– Привет Алекс, – поздоровался со мной Харпер когда вошёл, – рад что тебе лучше. Мы все очень за тебя волновались.
– Спасибо, – ответил я достаточно слабым и тихим голосом, – мне нужна ваша помощь.
– Конечно, всё что угодно.
– Я хочу засудить и Грина и Обю. Я считаю что из-за них я оказался в этом дерьме. Не трогали бы они меня и дали бы хоть чуть-чуть восстановится в Москве я бы уже через месяц мог приступить к тренировкам. А в результате я лежу здесь и не понимаю смогу ли вообще выйти на лёд.
– Алекс, ты же понимаешь что если ты подашь в суд на Марселя Обю то перечеркнешь себе возможность играть за его команду? Никто не станет с тобой переподписывать контракт. Да и судиться с Грином тоже идея так себе.
– Почему? – насчёт Обю, Харпер, пожалуй, прав.
– Корпоративная солидарность. Ты можешь быть тысячу раз правым, как в этом случае, но твоя правота не помешает владельцам клубов НХЛ сделать тебя персоной нон-грата. Тем более если ты не вернешься на тот уровень что был у тебя до всей этой истории. Этот суд может закрыть тебе дорогу в НХЛ. Ты, безусловно имеешь очень хорошие шансы выиграть его. Но ты готов обменять деньги на карьеру?
– Вы отговариваете меня подавать на них в суд, несмотря на то что в случае победы как мой адвокат получите очень хорошую комиссию?
– Нет, я тебя не отговариваю. Решать тебе и в любом случае я тебе помогу. Просто предупреждаю о последствиях. С моей стороны было бы неэтично не сделать этого.
– МОжет быть вы и правы, мистер Харпер. Хорошо, а что вы мне посоветуете?
– Опять же, решать тебе, но я бы подождал. Подать в суд ты всегда успеешь. Закончи лечение, пройди реабилитацию. Вернись на лёд, а там уже принимай решение. Я могу говорить откровенно?
– Конечно, как же иначе.
– Хорошо. Я консультировался со специалистами, есть вероятность того что ты уже не вернешься на тот уровень на котором играл раньше, к сожалению это так. И если тебя не устроит то как ты сможешь играть, причины могут быть разные, то подавай в суд и будь готов повесить коньки на гвоздь. В двадцать лет выиграть всё в хоккее и уйти, будучи миллионером не самая плохая судьба. У тебя впереди будет целая жизнь, в которой ты точно займешь свое место.
– Спасибо, я подумаю, – ответил я.
Мы тогда еще немного поговорили и мистер Харпер ушёл, оставив меня наедине с моими мыслями.
В принципе, он всё правильно сказал, спешить в этом деле не стоит. Сначала восстановлюсь, вернусь на лёд, а там буду думать.
* * *
Реабилитацию я начал проходить уже в Квебеке, в аффилированном с Нордикс медицинском центре. Нордикс не поскупились и для того чтобы обеспечить моё скорейшее возвращение на лёд наняли целую прорву врачей, специалистов по питанию, тренеров, массажистов и прочих. Мой день был буквально расписан по минутам и посвящен исключительно различным процедурам и тренировкам.
Само собой что я не протестовал и наоборот, прикладывал максимум усилий чтобы как можно скорее встать на коньки.
Но к сожалению, процесс восстановления шёл очень не быстро и самое главное, становилось понятно что если я и верну свои кондиции то очень и очень не скоро.
Одышка, боли прошли. Но слабость никуда не делась, она уменьшилась, но не исчезла. И самое главное что ушла выносливость. Те нагрузки которые были для меня нормой раньше, ускорения и игра с высокой интенсивностью стали для меня недоступны. И это было видно.
Тесты на велотренажере, притом все, показывали сущий кошмар. По их показателям я с отрывом был худшим не только в Нордикс, но и в фарме команды. Грубо говоря, хоть что-то я мог показывать на льду минут пять.
Да, прогресс был. Моё состояние во второй половине марта и оно же в мае разительно отличались. Но всё равно, до приемлемого результата было еще очень и очень далеко.
Немного утешал тот факт что игра на вбрасывание и бросок у меня никуда не делись. На точке я по прежнему играл лучше всех в мире, а щелчки из представляли очень большую опасность для ворот соперника. Правда чтобы получить возможность бросить из «офиса» нужно хотя бы до него доехать и получить шайбу. А учитывая моё состояние с этим точно будут проблемы.
В этот момент, а дело было в мае девяносто первого года, я ощущал себя этаким Овечкиным образца конца его великой карьеры. Только ухудшенной версией, само собой.
У великой восьмерки в сорок помимо броска было еще и здоровье. позволявшее ему проводить достаточно много времени на льду. Я же представлял собой стеклянную пушку, так сказать.
Ну а пока я боролся со своим организмом и его состоянием вокруг меня бурлил хоккей.
Миннесота, усилившись Сакиком достаточно уверенно финишировала в зоне плей-офф. В своем дивизионе моя бывшая команда заняла четвертое место, правда с большим отрывом от финишировавших пятыми кленовыми листьями, и попала в первом раунде на Чикаго.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71279992?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.