Узница гаргульи
Узница гаргульи
Кэти Роберт
Бестселлеры Кэти Роберт. Сделка с демоном #3
Грейс – охотница на монстров, которая сознательно пошла на сделку с демоном. Много лет назад ее мать сделала то же самое, после чего бесследно исчезла, и ответы, которые нужны Грейс, можно отыскать только в царстве демонов.
Когда ее продали на аукционе гаргулье Брэму, Грейс это не напугало – она ведь не собиралась оставаться с ним дольше, чем необходимо. К несчастью, она не все предусмотрела. Всякий раз, когда девушка пытается сбежать, Брэм ловит ее и возвращает… в свою постель. Страсти накаляются стремительно, и Грейс начинает забывать о своей цели. Лишенная удовольствий ранее, теперь она позволяет Брэму соблазнять себя снова и снова.
По крайней мере до тех пор, пока прошлое вновь не заявит о себе.
Кэти Роберт
Узница гаргульи
Katee Robert
The Kraken's Sacrfice
Deal with a Demon book 3
* * *
Печатается с разрешения Taryn Fagerness Agency and Synopsis Literary Agency
© Copyright © 2022 by Katee Robert
© Бендер В., перевод на русский язык
© Тихонова В., иллюстрация на обложке
© ООО «Издательство АСТ», 2024
Глава 1
Грейс
– Выпусти меня, поганый рогатый монстр! – колочу я в дверь, но, как и прежде, в ответ тишина. Знала, что будет непросто, но даже не представляла, как сильно этот проклятый демон все усложнит. У меня не так много времени, а меня заперли в этой комнате, едва я оказалась в царстве демонов. И вот уже три дня безвылазно сижу тут. За это время я видела только демона с рогами вместо глаз, который сделал на моей коже татуировку с символом, позволяющим понимать языки их мира. Раману болтал без умолку, но понять, что он говорит, я не могла, и это бесило. А когда он ушел, опять стало грустно. Даже в его обществе быть лучше, чем в одиночестве.
С тех пор в комнату никто не заходил.
Чертыхнувшись, отхожу от двери. Руки устали стучать. Я уже изучила каждый сантиметр роскошной, хорошо обставленной спальни. Заняться тут особо нечем. Матрас манит проспать на нем добрых восемь часов, но я слишком напряжена, чтобы восполнять нехватку отдыха.
Надеюсь, с Миной все хорошо.
Уверена, будь остальные члены моей семьи еще живы, им бы не понравилась моя дружба с кем-то вроде Мины. Да, она вампир. Но не только. Еще не встречала никого с аурой, как у нее.
Уж лучше бы Азазелю выполнить свою часть сделки. Я отдала семь лет своей жизни, чтобы он спас трех вампиров, которых пленил отец Мины. Из них я знаю только Райленда, и если он жив и здоров, то позаботится о Мине. А этого должно быть довольно.
Забавно, я – охотница на монстров, но в последнее время спасла их больше, чем убила.
Да, лучше побеспокоюсь о себе. Я ведь в ловушке в царстве демонов, хотя и попала сюда сознательно. Не ожидала, что меня запрут и на несколько дней оставят одну.
Таким же образом много лет назад исчезла и моя мать. Я даже заключила сделку с тем же демоном: рассчитывала быстрее найти ответы. Но оказалось, Азазель не собирается со мной говорить.
Минута ползет за минутой, не могу даже предположить, сколько уже прошло времени. За окном солнце встает и садится, жители заняты своими делами. Кажется, здесь в сутках больше часов, чем в моем мире, и время тянется, как ириска. Еду приносят регулярно – одинаковую, хоть и вкусную. Возможно, демоны, в отличие от большинства людей, не любят разнообразие на завтрак, обед и ужин.
Я как никогда ранее близка к разгадке, и все же найти ответы кажется невозможным.
Мне не вскрыть замок. Бросила попытки после того, как в десятый раз отперла дверь, но она тут же захлопнулась прежде, чем я успела выйти. Тут замешана какая-то магия. Да что там, все это место похоже на заколдованный замок, так что ничего удивительного.
От скуки я сижу на кровати и рву на полоски одно из многочисленных платьев, которые нашла в шкафу. Вдруг дверь открывается, и на пороге возникает сам демон.
Азазель огромен. Должно быть, он ростом выше двух метров – да еще здоровенные черные рога, похожие на бычьи. Он заполняет собой весь дверной проем, и я невольно вздрагиваю. Тот, кто в Библии описывал облик дьявола, наверняка когда-то имел дело с демоном-торговцем вроде Азазеля. От человека в нем мало что есть, да еще эта багровая кожа… Хотя его лицо нельзя назвать непривлекательным по человеческим меркам.
Азазель скрещивает руки на массивной груди и смотрит на учиненный мной беспорядок.
– Если подумываешь сделать веревку и спуститься через окно, лучше не стоит. Тут очень высоко, к тому же в этих краях водятся небесные охотники, которые примут тебя за добычу.
Сказать по правде, ничего такого я не планировала, просто больше нечем занять руки. Но говорить ему об этом не собираюсь.
– По условиям нашего договора ты должен меня охранять. Кстати, удивительно, что каким-то существам можно свободно летать вокруг твоего драгоценного замка.
– Напротив, я считаю их присутствие невероятно полезным. Они отваживают гаргулий, инкубов и суккубов. Мой народ не летает, поэтому небо для нас опасно.
Я высматриваю ложь в его ауре, но вижу только насыщенный желтый цвет изумления, сплетшийся с темным травянисто-зеленым цветом гордости, присутствующей, похоже, постоянно. Он смеется надо мной. Мерзавец. Заставляю себя продолжить и отрываю еще одну полоску.
– Если бы я знала, что соглашаюсь на семь лет такой страшной скуки, то еще много чего внесла бы в договор.
Этот документ и впрямь гарантирует мне безопасность и что меня не будут принуждать ни к чему против моей воли. А еще там есть пункт, в котором указано, что будет с ребенком, если я рожу его в мире демонов. Хотя этого уж точно никогда не случится.
Азазель проходит в комнату, и дверь за ним захлопывается, будто от порыва сильного ветра. От неожиданности я подпрыгиваю. Он смотрит на меня пристально, не отрываясь.
– Сегодня вечером пройдет аукцион. Предводители четырех земель прибудут в замок, и каждый из них выберет одного из моих пленников себе в компаньоны на следующие семь лет. Будет заключен еще один контракт, который закрепит все, на что ты уже согласилась.
– Зачем ты мне об этом говоришь?
– Потому что ты Грейс Йегер. Я знаю, чем занимается твоя семья и на что ты сама способна. Буду с тобой предельно откровенен. Если ты убьешь, покалечишь или причинишь какой-либо вред хоть кому-то в царстве демонов, твой контракт будет аннулирован. А потом ты отправишься на крышу моего замка, где тобой не спеша пообедают небесные охотники.
Моя легкая дрожь становится сильнее.
– Для тебя в порядке вещей угрожать людям, с которыми ты заключаешь сделки?
– Нет. – По выражению его лица ничего не понять. – Только членам кланов, убивших кучу сверхъестественных существ.
Его ответ меня задевает, но он прав. Да, я охочусь только на монстров, которые причинили вред людям, но вот мои прадеды? И их родители? И родители их родителей? Раньше Йегеров не особенно волновало, что же на самом деле делало кого-то монстром. Поступки им были не важны. Я читала дневники и прекрасно знаю, как безумно все было.
– Я бы никогда так не поступила.
– И все же. Хочу, чтобы между нами не осталось недопонимания. От этих семи лет зависит слишком многое, и я не желаю, чтобы кто-то подвергал опасности моих подданных.
Давлю нарастающее раздражение, хотя все сказанное справедливо.
– Да не собираюсь я ничего плохого делать! Если, конечно, ко мне не полезут. – Азазель смотрит еще пристальнее, я чертыхаюсь и поясняю: – В смысле, вред я могу причинить только в ответ… Тому, кто первым причинит его мне. Все, лучшего предложения не будет.
– Если кто-то причинит тебе вред, я сам с ним разберусь. – По его тону ясно, что разговор окончен. Он указывает на шкаф. – А теперь принарядись, нужно произвести впечатление.
Не хочется слушать указания демона просто ему назло. Но ведь контракт заключен по доброй воле. От моей злости не будет никакого толка, а мне, если честно, станет стыдно.
– Я хочу знать, что случилось с моей матерью.
– Нет, не хочешь. – Не сказав больше ни слова, Азазель выходит из комнаты. Дверь с грохотом захлопывается. Странно, я смотрела ему вслед – он к двери даже не прикоснулся.
Порой я просто ненавижу магию! Даже свою собственную. Да что там, ее в особенности. Потому что перед тем, как Азазель повернулся и пошел прочь, его аура приобрела хорошо знакомый мне бледно-голубой цвет. Печаль.
Так я понимаю, что моя мать мертва.
Наверное, этого следовало ожидать: она заключила сделку с демоном и не вернулась домой. Я уже много лет считаю себя сиротой, просто… после прочтения контракта хотелось верить, что, возможно, по какой-то непонятной причине мама решила остаться в мире демонов, что, возможно, она все еще жива и я не последняя в роду.
Все было очевидно, но, видимо, маленькая верящая в чудо девочка внутри меня все еще скучает по маме. Эмоции в ауре Азазеля подтвердили, что напрасно.
Пока думаю обо всем этом, переодеваюсь. Нет смысла нарушать приказ. Все-таки это аукцион и, гордость я еще не утратила. Нахожу подходящее фиолетовое платье и даже делаю легкий макияж. Косметика знакомого бренда, значит, ее доставили из мира людей. Как любезно.
Ровно через два часа после ухода Азазеля дверь в комнату сама по себе открывается – явное приглашение выйти. Несколько дней я только этого и хотела, а теперь не горю желанием покидать комнату. Обратного пути ведь не будет. От этой мысли я улыбаюсь. Его нет уже с того момента, как я подписала контракт.
Нет, можно проследить цепочку событий еще дальше: вот я узнаю имя Азазеля от Мины. Или еще дальше: вот моя мать пошла на сделку с демоном, оставив лишь непонятную записку…
У меня нет иного выбора, кроме как сделать шаг и выйти из комнаты. Я нисколько не удивляюсь, когда вижу в коридоре еще четырех женщин. Никто из них не похож на меня, охотницу, все они обычные люди. Не знаю даже, утешает это или пугает.
Поворачиваюсь, иду в направлении, которое кажется мне самым подходящим, и смутно осознаю, что остальные следуют за мной, словно телята на бойню. Вот только это не бойня. Если моя мать умерла, это не значит, что сделки Азазеля ничего не стоят. Тогда жизнь была бы намного проще и меньше вопросов мешало бы мне спать по ночам.
Вокруг все пронизано магией замка. Пока сидела в комнате, это чувство казалось приглушенным, что подтверждает мои подозрения: взаперти меня держали не только стены, но и чары. Это самый настоящий заколдованный замок. Прелестно.
Наконец мы оказывается в большой комнате, забитой публикой. Свет направлен нам в лица, но, подходя к невысокой платформе, я замечаю в толпе чешую, щупальца, крылья. Монстры. И не только те, что часто появляются в нашем мире. Существ много, они разные, но у меня возникает чувство, что собравшиеся в этой комнате сейчас похожи на людей настолько, насколько это вообще для них возможно.
До того, как миры разделились и перемещаться между ними стало почти невозможно, мои предки охотились именно на таких сверхъестественных существ.
Возможно, эта мысль должна придать мне сил, наполнить гневом, но я ощущаю лишь усталость. Все мысли заволокло голубым цветом печали, и для фамильной гордости в голове не остается места.
Я уже перестала скорбеть по матери. Хотя очень долго не оставляла надежды, что однажды она вернется. Не стоит снова поддаваться этому чувству после встречи с Азазелем.
И все-таки снова чувствую себя потерянной, как тогда, в двадцать лет. Нужно спрятать это чувство глубоко внутри, затолкать в маленькую коробочку и, обмотав цепями, бросить в самый темный угол сознания. Вокруг меня хищники, я не могу позволить себе отвлекаться. Мне обещали безопасность, но в контракте оговорено лишь наказание за причинение мне вреда, а не магическая защита от него.
Между тем аукцион уже начался. Если это можно так назвать. Кажется, нас выбирают по цветам одежды. Кто-то называет фиолетовый – у меня как раз такое платье – но из-за слепящего света я не успеваю разглядеть, кто меня выбрал.
Зато вижу их ауры.
Вокруг полно красного цвета злости и тошнотворного желто-зеленого с примесью коричневого – цвета ненависти: эти существа недолюбливают друг друга. Но больше беспокоит ярко-розовый цвет вожделения, пронизывающий всю комнату. Эти монстры хотят нас. Пускай в контракте оговорено, что нас не могут принуждать ни к какому интимному взаимодействию, но без Азазеля кто будет следить за выполнением условий?
Я смогу себя защитить… наверное.
А как же остальные? У стоящих в ряд женщин на лицах и в аурах страх.
Свет в зале становится не таким ярким. Аукцион окончен, Азазель работает быстро. Пока нас ведут к каким-то дверям, которых раньше здесь точно не было, мне удается получше рассмотреть монстров.
Дракон. Кракен. Существо, которое похоже на человека, если не считать его размера, кожи дымчатого цвета, длинного хвоста, угольно-черных когтей на руках и раздвоенных копыт. И наконец еще одно создание, которое похоже на человека еще больше. Он тоже большой. Они все большие. Я вижу его огромные крылья и пару рожек среди белых волос.
И смотрит он прямо на меня.
Глава 2
Брэм
У отчаяния есть характерный привкус, который слишком хорошо мне знаком. Сейчас он пронизывает каждый сантиметр пространства. Все ощущают его по-своему, хотя каждый из нас скорее умрет, чем признается в этом. Дракон Сол чувствует себя загнанным в угол, но в его энергии улавливается осторожная надежда, от которой у меня ком в горле. Кракен Тэйн и вовсе не желает здесь находиться. А Русалка… В ее энергии нет отчаяния, только сильное предвкушение, которое меня беспокоит.
Я не хочу быть в долгу перед Азазелем.
К сожалению, выбора у меня нет.
Никто из моего народа не желает со мной знаться. Ведь надо мной висит проклятие из-за дурных решений моего отца. То же и с другими благородными семействами: они не желают со мной породниться, хотя нашим потомкам досталось бы большое наследство. Не желают, потому что уверены: из-за проклятия все мои дети обречены на смерть.
Поэтому я здесь, в замке своего врага, делаю вид, будто все нормально. Знаю, Азазель намного лучше своей предшественницы, но это не значит, что я когда-нибудь прощу или забуду ту их сделку с моими отцом, в результате которой погибла вся моя семья. Да и вообще, все, кто сейчас в этой комнате, еще недавно пытались поубивать друг друга в последней войне.
Азазель умеет расставлять ловушки.
А это точно ловушка. Он слишком хитер, чтобы делать что-то по доброте душевной, а значит, у него заготовлено полдюжины заговоров, и все они сосредоточены вокруг этих пяти человеческих женщин. Они оружие? Шпионки? Убийцы? Когда мы это выясним, будет уже слишком поздно.
Мне стоит уйти.
Нет, черт возьми, у меня нет выбора.
Все женщины красивы и с равной долей вероятности могут привести меня к еще одному краху. Правда, для этого им придется встать в очередь за моими подданными и судьбой, которая, похоже, полна решимости всадить мне нож в спину. И не раз.
У меня есть только один путь – сделка и партнер-человек.
Я стискиваю зубы и рассматриваю женщин внимательнее: есть светлокожие и загорелые, блондинки, брюнетки, рыжая, привлекательно полные и стройные. Все люди.
Мое внимание невольно привлекает высокая темноволосая женщина в фиолетовом платье. В отличие от остальных она смотрит с вызовом, почти с ненавистью. Свет льется так, что покупателей не разглядеть в деталях, но это не мешает ей бросать нам вызов всем своим видом. Такое чувство, что она готова впиться ногтями мне в грудь.
Она – ужасный выбор. Мне нужна покладистая и покорная. Та, кто не станет мутить воду и не отвадит тех немногих союзников, которые у меня еще остались. Например, вон та дрожащая рыжеволосая женщина или улыбчивая чувственная брюнетка в синем.
Но открыв рот, произношу…
– Фиолетовый. По мне, они все одинаковые.
Ложь. Я чертов лжец.
Азазель бросает на меня странный взгляд, но кивает. Предводители один за другим разбирают остальных женщин. Почти не замечаю, как завершается аукцион. По периметру комнаты появляются двери, каждую пару провожают в комнаты. Все тонкости будут прописаны в еще одном договоре. Азазель вновь доказывает свою проворность, не давая мне задерживаться рядом с другими предводителями. Говорит, что хочет мира, судя по всему, говорит правду, во всяком случае на первый взгляд. Но я знаю, что не стоит ему верить.
Комната, в которой мы оказались, как раз такого размера, что я могу расправить крылья, но противлюсь этому желанию. Не хватало еще, чтобы Азазель подумал, что заставил меня нервничать. Даже если это так. Вместо этого я наблюдаю за женщиной.
Она расхаживает из угла в угол, ее длинные ноги шагают быстро, но плавно. Она совсем не хрупкая, чем казалось на первый взгляд, тонкая ткань фиолетового платья хорошо обрисовывает ее подтянутое, сильное тело. Она красива, как и остальные, но ее красота схожа с той, которой наделены мегеры, обитающие на землях суккубов и инкубов. Великолепная, смертельно опасная и всегда готовая отгрызть тебе лицо.
А еще в ее энергии нет ни намека на страх, лишь яркий оранжевый цвет раздражения. Не знаю, то ли это приносит облегчение, то ли служит поводом для беспокойства. Насколько мне известно, эти люди впервые в мире демонов. Она должна быть шокирована или хоть немного напугана оттого, что увидела нас. Ее поведению должно быть какое-то объяснение.
– Ты ведьма?
Она фыркает:
– Едва ли.
Лучше помолчать, дождаться Азазеля. Пока договор не подписан, велика вероятность, что сделка будет расторгнута. Но я лишь переступаю с ноги на ногу, чтобы привлечь ее внимание.
– А ты неплохо держишься.
– Я уже заключила сделку с демоном. В отличие от Азазеля ты просто парень с крыльями летучей мыши. Ничего особенного. – Она ухмыляется. – Милые рожки, кстати. Просто очаровательные.
Нет, мои рога вовсе не очаровательные.
Мне приходится подавить желание до них дотронуться. Эта женщина за считанные секунды вывела меня из равновесия, а это не сулит ничего хорошего на следующие семь лет. Стоп, я поклялся, что буду обаятельным и добрым, хотя на самом деле не такой. Контракт позволяет мне приложить все усилия, чтобы соблазнить своего нового партнера-человека и склонить ее дать мне то, в чем я нуждаюсь больше всего. Ребенка, наследника.
Хотя сейчас мне хочется рычать, а не улыбаться, огрызаться, а не соблазнять. Я в полной заднице.
Но совершить какую-нибудь глупость я не успеваю – открывается дверь, входит Азазель. Замирает на мгновение, словно ожидал увидеть драку, а потом идет к столу, который появился за миг до того, как распахнулась дверь. Чувствую, как магия замка концентрируется, чтобы дать ему все необходимое.
А девушка, похоже, ничуть не удивлена происходящим. Вновь уверяюсь, что она уже сталкивалась с магией. И задаюсь вопросом, не угодил ли в хитроумную ловушку.
У меня нет иллюзий насчет своего положения: я самый слабый из нынешних предводителей. Возможно, не все осознают, насколько шатко сейчас мое положение, но это точно знает Азазель. Это выражается даже в тщательно сформулированном приглашении. Он знал, что я не смогу отказаться, и знал почему.
Демон скрещивает огромные руки с черными когтями на груди и смотрит изучающе.
– У меня есть сомнения насчет вас. Хочу дать вам обоим возможность передумать. Напоминаю, в противном случае вы подпишете контракт, который свяжет вас на следующие семь лет. – Хочу вмешаться и сказать, что все нормально, но его суровый взгляд направлен только на нее. – Улизнуть не получится. Тебе ничто не угрожает, но это условие подразумевает, что и ты не можешь причинять вред другим. Я не допущу бесчинств в своем царстве.
Во мне бушует любопытство, но нельзя оставить это замечание без внимания.
– Это не твое царство, Азазель.
– Не мое, – охотно соглашается он. Слишком охотно. – Но если кто-то из предводителей злоупотребит моим подарком, все может измениться очень быстро. А это подводит меня к следующему пункту. – Теперь Азазель изучает меня чересчур пристальным взглядом. Демоны-торговцы скрывают свои способности, хранят свои тайны, но я почти на сто процентов уверен, что они не обладают такой же магией, что и мой народ. А значит, он не может увидеть бушующие во мне эмоции. Не так, как я вижу его.
Именно в этот момент я понимаю, что он говорит… искренне? В его словах нет никакого расчета. Только умеренное беспокойство.
– Я слушаю.
– Мне известно о твоем прошлом и о сложностях, которые у тебя могут возникнуть. Я пригласил тебя из вежливости, чтобы не исключать из переговоров. Но хочу, чтобы ты дал слово, что твое прошлое не повлияет на отношение к моему человеку.
– Ой, да хватит ворчать. – Человек, о котором идет речь, упирает руки в бока и смеряет Азазеля сердитым взглядом. Честно говоря, впечатляет, что она, похоже, нисколько его не боится, при том что он в три раза крупнее ее, а она едва достает ему до плеча. – Тебе прекрасно известно, что я вполне способна о себе позаботиться.
– Дело не в этом. – Он сурово смотрит на нее, а то, что она не показывает слабины, свидетельствует о ее силе. У Азазеля мелькает легкое раздражение, и кажется, будто она тоже его улавливает, потому что ее губы едва заметно улыбаются.
Не знаю, стоит ли мне вмешаться или лучше просто наблюдать. Но это довольно неожиданно. Демоны-торговцы известны тем, что защищают своих людей, поэтому я ожидал, что Азазель пригрозит мне, чтобы гарантировать мое хорошее поведение. Но угрозы ни к чему. Мне нужен этот человек.
Ее едва уловимая улыбка исчезает.
– Я дала слово, Азазель. Более того, подписала чертов контракт. Если он так хорош, как ты утверждаешь, тебе не о чем беспокоиться.
Не уверен, зачем она это говорит: чтобы успокоить его или… чтобы пригрозить. Судя по витающему вокруг него беспокойству, Азазель и сам не знает. В иных обстоятельствах я бы позабавился, видя, как этот демон, который десятилетиями был для меня настоящей занозой в заднице, так ошарашен. Но в сложившихся обстоятельствах мне нужно, чтобы он не отказался от сделки.
Переступив с ноги на ногу, слегка расправляю крылья, чтобы привлечь их внимание.
– Все это, конечно, очень занимательно, но если мы собираемся заключать сделку, то давайте уже подпишем договор и покончим с этим.
На мгновение мне кажется, что Азазель сейчас все отменит. Но он лишь медленно качает головой.
– Прекрасно. Как и обсуждалось, один из моих подручных будет регулярно совершать проверки. Если какие-то из условий контракта будут нарушены, земли гаргулий станут моими. Наш договор гарантируют хорошее поведение с обеих сторон.
– Да-да, мы уже все это обсудили. – Женщина нетерпеливо машет рукой. – Я проголодалась, устала и меньше всего мне хочется прохлаждаться тут с вами обоими. Дайте ручку, я подпишу.
– Тебе стоит перечитать контракт.
Вместо этого она выхватывает у него ручку и царапает свое имя над нужной чертой. Грейс. Красивое имя, легкое, неземное… Не такое, как стоящая рядом со мной женщина.
Ее нетерпение заразительно, но я слишком хорошо знаю демонов-торговцев и не стану подписывать контракт, не прочитав его. Да, Азазель перед аукционом присылал копию, чтобы я изучил условия, но было бы глупо с моей стороны предполагать, что за это время в контракт не внесли никаких правок.
И конечно же, туда добавлен пункт. Я перечитываю его еще раз и бросаю на Азазеля удивленный взгляд. Ответом на мой невысказанный вопрос служит его напряженный кивок. И все же я не могу не спросить:
– Во все контракты внесены одинаковые изменения?
– Нет.
Да кто она такая? Или пункт о том, что ей запрещено причинять вред кому-то на моей территории, добавлен из-за случившегося с моим отцом? Мерзкий внутренний голосок шепчет: «Если она убьет меня, хотя бы больше не придется ни о чем беспокоиться. Все наконец-то закончится». Я пожимаю плечами и ставлю подпись в нужном месте.
– На этом я вас оставлю. Первая проверка состоится на этой неделе. Надеюсь, ты будешь с Раману так же любезен, как со своими придворными.
Я из кожи вон лез, чтобы угодить представителям знати, делал все возможное – но тщетно – лишь бы завоевать их расположение и доверие, заставить забыть о правлении моего отца, который изводил всех. Настоящее чудо, что мне пока еще подчиняются, но это не столько свидетельствует о моих навыках, сколько доказывает: все так сильно боятся проклятия, что предпочитают меня не злить. Пока.
Безвыходная ситуация. Впрочем, она такая уже давно. Я годами шаг за шагом прокладывал себе путь наверх и не смогу продвинуться дальше, пока не обзаведусь наследником, который доживет до совершеннолетия и убедит мой народ, что проклятие снято. Теперь у меня есть шанс этого добиться.
Нужно лишь уговорить эту странную и, кажется, опасную женщину родить мне ребенка. Почему-то мне кажется, что все невообразимые препятствия, которые я преодолевал ранее, ерунда по сравнению с этим.
Глава 3
Грейс
Кажется, я совершила ошибку. Нервы сдают, а от скорби, мелькающей в глазах Азазеля каждый раз, когда он на меня смотрит, становится невыносимо находиться с ним рядом. Хочу поскорее со всем покончить. О гаргулье – его зовут Брэм – мне ничего неизвестно. Надеюсь только, что окажусь ужасно везучей и у него не будет волшебного замка, в котором меня можно держать. А любую обычную дверь я скорее всего смогу вскрыть.
Я не намерена нарушать свое слово. Если только чуть-чуть.
Мне нужно узнать, что случилось с мамой. Если она мертва, а все свидетельствует именно об этом, то это случилось в мире демонов, несмотря на обещанную Азазелем безопасность. Искать ответы, которые от меня скрывает Азазель, я собираюсь здесь, на землях демонов-торговцев. Так что придется ускользнуть от гаргульи и пробраться сюда самостоятельно.
Конечно, я не планирую сбегать навсегда. Как только получу ответы, вернусь и стану спутницей человека – летучей мыши.
Ситуация отнюдь не идеальная, но мне не впервой. Я же последняя представительница одной из самых известных семей охотников на монстров в мире людей, и именно ко мне люди обращаются в безвыходных ситуациях.
Внезапно меня охватывает чувство вины. Соглашаясь отплатить за сделку Мины, я думала только о себе. И только сейчас я задумываюсь о возможных последствиях моего семилетнего отсутствия. Да, есть и другие охотники на монстров. Но немногие из них занимаются этим делом так долго, как Йегеры. У них нет ни послужного списка, ни доверия, их имена не на слуху, что давало бы возможность быстро с ними связаться.
Стоило подумать об этом прежде, чем соглашаться. Или, в крайнем случае, надо было оговорить условие, позволяющее мне возвращаться в мир людей при острой необходимости. Я расправляю плечи. Поздно сожалеть. Придется разбираться с ситуацией, которую сама же создала. Да, я подписала контракт, но это не значит, что нельзя потребовать внести в него изменения.
Вот только… я этого не делаю.
Азазель собирает бумаги. Брэм поворачивается к двери и жестом велит мне идти за ним. Мы в молчании идем по коридору, которого прежде здесь точно не было, и выходим к большой арочной двери. Пожалуй, сюда пролезут крылья Брэма.
Он смотрит на меня искоса:
– Ты боишься высоты?
Я уж было закатила глаза, но сдержалась только по одной причине: нужно, чтобы он мне доверял и не приставлял круглосуточную охрану. А пока его аура почти полностью ярко-оранжевая от раздражения. Уверена, есть способ добиться его расположения, но сейчас я просто хочу, чтобы меня оставили в покое.
– Нет.
– Тогда опыт должен стать незабываемым. – Не говоря больше ни слова, он подхватывает меня на руки. Я так потрясена его наглостью, что даже не сопротивляюсь. Во всяком случае, так я объяснила это самой себе. Брэм распахивает двери, и мы падаем… в пустоту.
Я не кричу. Один из первых уроков, который усваивает член семьи Йегер – молчать в ответ на страх. На охоте крик или даже всхлип может привести к гибели.
Но, черт возьми, я изо всех сил вцепляюсь в Брэма, когда он взлетает будто бы в нескольких милях над землей. Холод пробирает сквозь тонкое платье, словно его нет вовсе. И только по этой причине я прижимаюсь к его широкой груди, а вовсе не потому, что приятно находиться в его объятиях. Мои волосы развеваются вокруг нас темным облаком.
Кажется, Брэм смеется, но я не уверена, потому что ветер уносит звуки. Не могу даже толком сосредоточиться, чтобы проверить его ауру. Мерзавец. Он сделал это намеренно.
Я не могу говорить. Не могу сопротивляться из страха упасть. Ничего не могу сделать, пока мы мчимся по воздуху. В горле ком от безвыходности ситуации. Изо всех сил стараюсь оставаться неподвижной и не ударить Брэма.
Кажется, мы летим целую вечность. Страх и холод пронизывают меня до самого нутра. Уверена, что уже никогда не согреюсь. Мне доводилось переживать пытки, такие же страшные, как этот полет.
Когда Брэм прижимает меня крепче, я забываюсь и испытываю одну только благодарность за каплю его тепла. До тех пор, пока над ухом не раздается его голос:
– Приготовься.
Не успеваю спросить, к чему именно мне готовиться. Этот мерзавец складывает крылья, и мы несемся к земле с непостижимой скоростью. Но я все равно не кричу. Не думала, что умру, разбившись вдребезги, но бывает смерть и пострашней.
Не хочу открывать глаза. Мне бы и не удалось из-за слез, выступивших от ветра. Мы летим все так же быстро, но, кажется, снова движемся параллельно земле.
Брэм машет крыльями, замедляясь, и мой желудок едва не переворачивается от смены направления. Всхлипываю, но беззвучно. По крайней мере, я на это надеюсь. Гаргулья приземляется почти грациозно, а потом мы наконец-то останавливаемся.
– Можешь открыть глаза. – Его тело напрягается при ходьбе, но, как бы это ни претило моей гордой натуре, реальность такова, что, стоит ему поставить меня на ноги, я рухну жалкой кучей. – В следующий раз надо подобрать тебе более подходящую одежду. Я и забыл, какие люди хрупкие. Очень чувствительные к температуре.
– Я больше никогда не стану этого делать. – Опять я оказалась в невыгодном положении по сравнению с монстрами. Хоть у меня и есть способность видеть ауру, как у всех Йегеров, в остальном я человек и не обладаю выдающейся силой или выносливостью. За все приходится бороться. В бою я всегда не в выигрышном положении, поэтому сражаюсь не по правилам. В мире людей технологии могут дать мне преимущество и компенсировать нехватку физической силы. Здесь это невозможно.
Больше всего мне сейчас хочется свернуться калачиком. Первым делом открываю глаза. И это оказывается ошибкой, потому что лицо Брэма совсем рядом с моим. Он и правда красив, засранец. Черты его лица выглядят так, словно кто-то высек их из камня – грубые и в каком-то смысле незавершенные. И они привлекательнее, чем я готова признать. Челюсть на вид такая крепкая, словно способна вынести не один удар и скорее сломать нападающему руку, а не сломаться самой.
А его кожа…
Не задумываясь, протягиваю руку и дотрагиваюсь. Его кожа теплая наощупь, но словно каменная: гладкая, эластичная и при этом очень твердая. Проткнуть ее лезвием будет невозможно, потребуется какое-то тяжелое орудие вроде булавы или молота. Но даже в таком случае потребовалась бы недоступная для меня сила.
Хотя я же не собираюсь убивать эту гаргулью. Я подписала контракт. В конце концов, пусть он и перепугал меня до чертиков, вреда пока не причинил. Если начну убивать монстров просто потому, что они монстры, то окажусь ничем не лучше своих предков. Но я Йегер. Ничего не могу поделать с таким ходом мыслей.
Возможно, именно поэтому задаю вопрос, который вертится в голове:
– Огонь может тебя сжечь?
Брэм смотрит на меня. Его глаза не голубые и не серые – я вообще никогда не видела такого цвета. При здешнем освещении они кажутся почти фиолетовыми. Или как там называется очень светлый оттенок фиолетового? Я не художник.
Я бы смутилась от того, что так пристально на него смотрю, если бы он не делал то же самое. Он изучает взглядом мое лицо, будто никогда прежде не видел человека. Может, и не видел. Похоже, они редко встречаются в этом мире.
А может, он просто в ужасе от моего вопроса.
– Нет, – наконец отвечает он и несет меня дальше, как я понимаю, по крыше. Она сложена из камня и похожа на крыши европейских замков. Пытаюсь вытянуть шею, чтобы заглянуть за ограждение, которое не дает бескрылым существам упасть с края.
– Я сама могу идти.
– В тебе говорит гордость. Если отпустить тебя, ты, чего доброго, поползешь, как младенец, и мы будем спускаться целую вечность.
Брэм прав, но это не мешает мне обижаться на то, что он сказал это вслух. Тело наконец поняло, что мы не замерзнем насмерть, но мышцы еще потряхивает легкой дрожью, и я без конца вздрагиваю. Как это ни печально, я благодарна, что Брэм меня согрел.
Но злюсь из-за этой благодарности.
Он несет меня через арку, почти такую же, как в замке демонов-торговцев, но в этой нет дверей. Брэм спускается по, кажется, бесконечной лестнице. Я невольно замечаю, что она огибает круглую шахту, такую глубокую, что легко можно разбиться насмерть. Очевидно, те, у кого есть крылья, лестницей не пользуются.
И вновь я испытываю признательность за то, что Брэм не летит вниз, – и вновь злюсь на себя за эти чувства. Я не знаю его и не планирую задерживаться здесь надолго, чтобы это изменить. Каждая моя благодарность становится связывающей нас нитью, которая помешает мне улизнуть без предупреждения.
Мы спускаемся, как мне кажется, еще на два этажа в широкий коридор с высоким потолком. По обеим сторонам несколько арок, и я мельком заглядываю в комнаты, пока мы проходим мимо. Они выглядят вполне обычными, по крайней мере по человеческим меркам.
О чем я вообще думаю?
Я же не дома, среди людей. Если буду и дальше сравнивать все, что здесь вижу, с привычным мне миром, это чревато предвзятостью. Хотя я здесь не для того, чтобы узнать этот народ и это место по-настоящему, это не значит, что должна вести себя по-скотски.
К тому же будет намного проще улизнуть из замка, если его обитатели не станут приглядывать за мной потому, что я какая-то подозрительная. Пожалуй, пора перестать прикасаться к этому мужчине и начать узнавать о его слабостях. Я не намерена с ним сражаться, поджигать его или совершать какое-то другое насилие. Если меня не вынудят.
Наконец перед дверью в конце коридора он осторожно ставит меня на ноги. Задерживает большие ладони на моих бедрах, и я никак не могу понять, почему: потому, что ему нравится ко мне прикасаться или потому, что он правда думает, что я могу упасть. Ни тому, ни другому не бывать. Отступаю назад, и Брэм тотчас меня отпускает.
Наверное, это первый шаг в замысловатом танце соблазна, который он намерен устроить. Плевать. Даже если он большой, красивый и невероятно теплый. Делаю еще шаг назад для собственного спокойствия. Воздух в коридоре намного комфортнее, чем на улице, но его не назвать приятным. Теперь, когда Брэм больше ко мне не прикасается, я невольно дрожу от холода.
Он указывает на дверь позади меня.
– Твоя комната. Там есть одежда, но я закажу еще, когда снимем с тебя мерки. Ужин через час. – Он замолкает, будто осознав, насколько грубо прозвучали его слова. – Я буду очень признателен, если ты поужинаешь со мной.
Меньше всего хочется беззаботно проводить с ним время, но я не дам ему повода за мной следить. Поужинаю с ним сегодня, а когда все в замке заснут, улизну тайком и вернусь на земли демона-торговца, чтобы найти искомые ответы. Полет сюда длился около часа, значит, путь обратно займет не больше недели. Возможно. Перед этим нужно найти карту, так что, вероятно, отправляться в путь сегодня же – не лучшая мысль. Посмотрим, что мне удастся выяснить до ужина, после этого и приму решение.
Нет. Черт возьми, все это только тянет время. Ничего, я уже много где побывала, и даже если земли демона-торговца в паре сотен миль отсюда, смогу туда добраться. Да, я согласилась остаться в этом мире на семь лет. Но в передвижениях меня пока не ограничили.
Чувство вины никуда не девается. Уверена, Азазель будет счастлив вернуть меня обратно к Брэму, как только я получу ответы. А договор мы восстановим. Этот проклятый демон знает, что случилось с моей матерью, и мне невыносимо находиться так близко к разгадке и не знать ее.
Смотрю на Брэма.
– Прекрасное предложение.
Глава 4
Брэм
С энергией Грейс что-то не так, но я никак не могу понять, что именно. У всех населяющих мир демонов существ я вижу примерно одни и те же эмоции: насыщенный морской цвет означает удовлетворение, красный – злость, темно-зеленый – ревность. А энергия Грейс кажется приглушенной, словно она ушла в себя. Так быть не должно. Подозреваю, что это скорее связано с тем, как она переживает свои эмоции, а не с какой-то ее загадочной магией.
И она точно что-то скрывает.
Возможно, мне следует выбросить это из головы. Вряд ли люди идут на сделку с демонами-торговцами, когда в их жизни все идеально. Я хочу построить наши отношения на доверии, убедить ее разделить со мной постель, зачать и выносить ребенка. Это будет сложно, если начать обвинять ее во лжи спустя несколько часов после знакомства.
Но я не дурак.
Кое-кто в моем мире уверен, что люди слабые, что они игрушки, которые можно передавать друг другу или обменивать, но я точно знаю, как они на самом деле опасны. Боги, да одной из первых ее фраз был вопрос о том, можно ли меня сжечь. Это ненормально. Надеюсь, что Грейс не такая кровожадная, как…
Нет. Не стану об этом думать. Я как никогда близок к тому, чтобы начать с чистого листа, и мне жизненно необходим этот шанс. Другого не будет. К тому же в договоре Азазеля есть пункт, который запрещает ей причинять вред мне или моему народу. Сложно сказать, как именно он будет следить за его соблюдением, но магия демона-торговца – необычная штука.
Оставляю ее одну и иду отдать распоряжения по поводу ужина. В замке сейчас пустовато, но в последнее время это обычное дело. Знатные семьи следят, чтобы в резиденции находилось достаточно их представителей, но в их отсутствие двор напоминает город-призрак. До сих пор помню, как не мог пройти по коридору, не поприветствовав с полдюжины гостей, как ужины и торжества собирали полный зал, и нам постоянно требовался полный штат прислуги, чтобы удовлетворить потребности всех присутствовавших.
Это было давным-давно.
На первом этаже мимо меня кто-то прошмыгивает, но быстро скрывается в боковом коридоре, и я не успеваю его узнать. Так всегда. Народ шарахается прочь, будто одно касание моей тени способно перенести на них наше семейное проклятие. На самом деле никакого проклятия не было вовсе, только череда плохих решений с фатальными последствиями. Впрочем, они об этом не знают, и им плевать.
На кухне какой-то незнакомец печет печенье.
– Ты кто такой? – Похоже, он хорошо здесь ориентируется, но не припомню, чтобы нанимал его. – Где повар? Где… – Замолкаю, осознав, что не помню имени последнего повара. Он хорошо работал, пек восхитительный хлеб, я нанял его всего несколько недель назад. Боги, как же его звали?
– Джей уволился. – Мужчина заканчивает нарезать печенье и выкладывает его на противень. – А перед уходом нанял меня на замену.
Я смотрю на него несколько мгновений.
– Ты наверняка знаешь, что обычно так не делается. – Хотя сомневаюсь, что ныне сохранился нормальный порядок вещей. Мне уже много лет не хватает персонала и едва удается поддерживать все наплаву. Джей не первый слуга, который исчез, не сказав ни слова. Спасибо, нашел себе замену.
– Мне была нужна работа. – Он пожимает плечами. – До меня долетали слухи о вас и об этом месте, но Джей сказал, что тут хорошо платят, а еще дают комнату и питание.
Мой отец твердо верил, что обо всем можно договориться, и любил поспорить с персоналом о зарплате. Я не могу позволить себе такую роскошь. Оглядываю моего нового повара: худощавый, темноволосый, ростом мне по плечо, кожа насыщенного синего оттенка. Ничего необычного.
– И сколько, по словам Джея, обещали платить?
Он называет сумму, я стискиваю зубы: почти вдвое больше, чем полагалось Джею. Да, новый повар прижал меня к ногтю, и неважно, сознательно или нет. Провожу ладонью по лицу. Отец в гробу перевернется от моего решения, но я бы вообще не оказался в таком положении, если бы не он, так что пусть идет к черту.
– Если останешься после первого месяца работы, удвою сумму.
Повар приподнимает брови и беспокойно двигает крыльями.
– Да и первоначальная оплата, считайте, грабеж.
– Верно, но это не помешает тебе ее принять, как и прибавку через месяц.
…Если продержится.
Он проводит рукой по коротким черным волосам.
– Я не суеверный, как многие. Если мне хорошо платят и не изводят придирками, только рад поработать.
– Какое свободное мышление.
Повар снова пожимает плечами.
– Вовсе нет. Любой, у кого есть хоть капля мозгов, понимает: даже если проклятие существует, оно касается только вас и вашей семьи. Если вы не собираетесь породниться с простым поваром, мне ничего не грозит.
Испытываю облегчение пополам с унынием. Что ж, других вариантов все равно нет.
– Хорошо. Мне нужно, чтобы ты приготовил ужин для меня и моей… – И тут я задумался, как называть Грейс. Она гостья, которая задержится на семь лет, можно сказать, постоялица. Я едва ее знаю, поэтому называть ее своей партнершей или как-то еще более интимно кажется неправильным. – Дамы, – наконец неловко договариваю я.
– Уже приступил. Ужин будет подан через час. – Он отворачивается к плите, бросает на меня взгляд через плечо. – Кстати, меня зовут Сайлас.
Киваю и спешу покинуть кухню. Кажется, стоит мне где-то замешкаться, тут же все снова пойдет наперекосяк. Будто лечу сквозь шторм, и внезапные порывы ветра или молнии могут обрушиться на меня в любой момент. Существует только один способ все исправить, но я не знаю, получится ли.
Я бы много лет назад отказался от роли предводителя, но без официального наследника на моих землях начнется гражданская война. Из своего рода я последний. А это значит, что без меня вера в проклятие должна исчезнуть. Кто-то другой мог бы с легкостью занять мое место… если бы не политические вопросы. Мой род правит этими землями с незапамятных времен. И хотя мы заключали браки с представителями других благородных семей, титул передавался только по нашей линии.
До сих пор.
Впервые в своей проклятой жизни я ужасно хочу быть эгоистом и бросить все, но страх перед последствиями не дает мне покоя. Если на наших землях начнется междоусобица, это обернется гибелью сотен, если не тысяч подданных, а пока мы слабы, с нами легко покончить, вторгнувшись извне.
Нет, я должен преуспеть. Выбора нет.
Не могу думать здесь. Это дом моего детства, и в свое время я бегал по этим коридорам, уверенный, что никто и ничто не сможет до меня добраться. Что я в полной безопасности. А теперь это место больше похоже на мавзолей. Воспоминание обо всем, чего я лишился, от которого мне никогда не уйти. Если замереть и прислушаться, кажется, будто стены смыкаются, пытаются вдавить меня в строительный раствор и камень, пока не перестану быть собой, пока не стану очередным призраком в этих коридорах.
Мрачные мысли ведут меня к ближайшей вертикальной шахте и вынуждают взмыть в воздух. За считанные секунды вылетаю из замка и только тогда могу нормально дышать и хотя бы несколько мгновений не думать о том, что будет утрачено, если у меня ничего не получится.
Горные вершины на севере за большим озером граничат с землями Русалки. Она уже не смущаясь охотится на моей территории. Удовольствия, которые она предлагает, так велики, что инстинктивный страх перед инкубами и суккубами подавляется. Мы вспоминаем, как жестока была последняя война, только когда нам это удобно.
Можно лететь дальше над горами на восток, мимо территории демона-торговца, к океану, лететь, пока не устанут крылья и я не рухну в воду. Тогда не нужно будет волноваться ни о каком проклятии, и терзающие меня воспоминания наконец затихнут.
Выражение лица моего отца, застывшего в момент смерти.
Кровь моей сестры, пропитавшая камни, когда ее сердце остановилось.
Близнецы, чьи тела так сильно пострадали, что я даже не смог понять, отчего они погибли. Только знал, от чьей руки.
А я сбежал, когда должен был сражаться, спрятался, когда должен был помочь.
Мне надо было умереть в тот день вместе со своей семьей. Каждая прожитая с тех пор секунда кажется незаслуженной. Вот истинное проклятие, с которым я живу.
Внутреннее напряжение так сильно, что хочется содрать с себя кожу, чтобы выпустить его. Знаю, что должен держать все в себе, превозмогать любую слабость, но иногда у меня кончаются силы.
Я запрокидываю голову и в крике выплескиваю свою печаль ветру.
Глава 5
Грейс
Высунувшись в окно, осматриваю внешнюю стену замка. Где-то тут должен быть выход. В отдалении что-то взметнулось в воздух, и я понимаю, что это Брэм. Невольно замираю. Никогда не мечтала иметь крылья и летать. Мне довольно и способности читать ауру людей. Никто ведь не признается, как неудобно, что от меня невозможно утаить правду. Зачем мне еще какая-то магия? Она всегда как обоюдоострый меч, и я уверена, что способность летать тоже имеет свои минусы.
Но выглядит это и правда красиво. Брэм рассекает воздух, как акулы океан, вкладывая всю свою энергию в движения, в скорость. Внезапно он выгибается дугой и запрокидывает голову. Даже отсюда я слышу его крик и чувствую ответную боль в груди. Даже если бы я не видела вокруг него это бледно-голубое с белой каймой пятно, все равно бы поняла: он переживает такую печаль, которую большинство людей не могут и вообразить.
Мне тошно от того, что я знакома с этим чувством и что сочувствую Брэму. Он кричит так, словно остался последним живым существом во всем мире и только сейчас это осознал. Я чувствовала то же самое, когда моя мать не вернулась домой и я осталась последней из рода Йегер.
Большую часть жизни семья была для меня компасом, с которым я сверяла свои действия. Неважно, следовала ли я потом семейным традициям или осуждала их. Раз я последняя, значит, теперь лишена всех ориентиров, и как жить дальше, непонятно. Пожалуй, разберусь с этим, когда вернусь в свой мир. А пока мне нужно найти ответы.
Осторожно закрываю ставни и отхожу от окна. При необходимости смогу спуститься по внешней стене, но хотелось бы избежать такого пути. Должен быть лучший способ выбраться отсюда, не имея крыльев.
Но сначала нужно разобраться с ужином.
А еще с тем, что в замке ужасно холодно. Я вдруг замечаю, что дрожу, и начинаю растирать голые руки в попытке согреться. Возможно, гаргульи очень похожи на людей, но лишь на первый взгляд. Очевидно, что плотная кожа защищает их от низких температур как в небе, так и на земле. В моей комнате нет даже камина.
Брэм говорил что-то про одежду…
Подхожу к старому шкафу в углу. С усилием приоткрыв дверцу, ожидаю, что мне в лицо полетит пыль, но, похоже, за порядком в замке следят. Внутри много одежды самых разных фасонов. Единственное, она вся примерно одного размера и явно подходит для холодного климата. Глянув на дверь, быстро снимаю платье. Велик соблазн одеться в штаны и тунику – тепло и движения не сковывает, но я не хочу вызывать у Брэма подозрения, что собираюсь сражаться или сбежать.
Вместо этого выбираю тяжелое платье, которое мне почти впору. Квадратный вырез слишком глубокий на мой вкус, но зато платье многослойное и с длинными рукавами, чтобы было тепло. А еще оно коротковато сантиметров на пять, мне не привыкать. В нижнем ящике нахожу шерстяные чулки и подвязки к ним. Надо же, кто-то подумал даже об этом. Не думаю, что это Брэм, он, по-моему, терпеть не может одежду. На нем сегодня была только причудливая набедренная повязка. Кстати, на спине у платья нет прорезей для крыльев, значит, оно явно сшито для человека. А еще в шкафу нет никакого нижнего белья… Не знаю даже, что и думать.
Нет, неправда. Я прекрасно знаю, что думать по этому поводу. Сомневаюсь, что той, кому принадлежала эта одежда, нужно было нижнее белье. Я прочла контракт Азазеля и знаю, что там оговорена возможность соблазнения. Предполагаю также, что для некоторых людей, заключающих сделки с демонами, секс с монстрами скорее удовольствие, нежели мучение.
Могу даже признать, что Брэм довольно привлекательный. Крылья жутковаты и кожа не похожа на человеческую, но и неприятной ее не назвать. Отчасти я… Нет, довольно. Я здесь только для того, чтобы найти ответы, и не смогу получить их, скача на члене гаргульи.
Но придется сыграть в эту игру, чтобы Брэм ослабил бдительность. Нужно, чтобы сегодня он поверил, будто ему есть на что надеяться, а за мной можно не следить. А завтра я уйду.
Чувствую новый укол вины от мысли, что исполняю договор Азазеля формально, но не по сути. Я обещала семь лет служения, и, возможно, то, что я нарушаю свое слово, меня совсем не красит. Хотя доводилось делать вещи похуже и по менее веским причинам.
В ванной я нахожу расческу и стараюсь расчесать растрепанные ветром волосы. Не утруждаюсь сделать макияж. Половину помещения занимает ванна, явно спроектированная для обладателя крыльев, потому что она огромная и странной формы. Возможно, если ужин пройдет быстро, успею немного в ней понежиться.
Нет, такую блажь я не могу себе позволить. Если сбавлю темп, может статься, вообще не возьмусь за дело. Но я так… устала. Встряхиваю головой.
– Незачем об этом думать. Действуй шаг за шагом, как и всегда.
Выхожу из комнаты в коридор. Не знаю, настало ли время ужина. Но пока Брэм где-то летает, выплескивая эмоции, я осмотрюсь и наверняка встречу кого-то, кто подскажет, где будет проходить ужин.
Похоже, Брэм поселил меня в пустующем крыле замка, ведь здесь нет ни картин на стенах, ни красивых безделушек. Нет даже ковра, идти приходится по ледяному каменному полу. А может, гаргульи вообще не любят украшать свое жилище: все коридоры и лестницы пустые и безликие. В таком однообразии и заблудиться недолго.
Иду и стараюсь запоминать все повороты, чтобы найти дорогу обратно. Но это труднее, чем я ожидала.
Пустые коридоры неожиданно широкие, наверное, чтобы можно было бы аккуратно пролететь. К сожалению, у меня крыльев нет. Винтовые лестницы высокие и какие-то бесконечные, пока я тут брожу, моя бедная голова начинает кружиться, хотя обычно я спокойно отношусь к высоте.
Такому огромному замку нужна целая армия прислуги и придворных. Я не эксперт по царству демонов и их отношениям, но даже в то непродолжительное время в замке Азазеля, что я провела вне своей комнаты, со мной рядом постоянно кто-то проходил.
А это место кажется совсем пустым… Даже заброшенным.
Несколькими этажами ниже моих покоев я нахожу кабинет с огромной картой на стене. Долго рассматриваю ее. Не могу прочесть названия, но почти уверена, что горы в самом низу – именно те, через которые мы пролетали, чтобы попасть сюда. Океана поблизости нет, во всяком случае с крыши замка его не видно. Зато видно озеро. Точно такое же, как на карте.
Кто-то живой встречается мне лишь раз, когда я в очередной раз поворачиваю за угол – и едва не налетаю на трех молодых гаргулий. Пока раздумываю, стоит ли мне улыбнуться или нет, они что-то кричат, взмывают в воздух и улетают через ближайшую шахту. Вздрагиваю от испуга. Через мгновение их и след простыл, но крики стихают несколько мгновений спустя.
Что это было, черт подери?
Где-то через час я наконец нахожу выход из замка, но у меня все еще нет ответа на этот вопрос. Выхожу, ожидая, что кто-то вдруг появится и остановит меня, но снаружи так же пустынно и холодно, как и внутри. Да, это место вовсе не такое, как я ожидала, а его хозяин облачен в свою печаль, как некоторые в одежду. Но главное – вокруг никого, а значит, никто не помешает мне сбежать сегодня вечером.
Я с любопытством осматриваюсь. Вот оно, озеро, как на карте. Простирается на север до самого горизонта, упираясь, по-видимому, в горный хребет. Хорошо, что мне туда не надо. Но вид красивый.
Едва слышный звук возвещает о прибытии Брэма. Он изящно приземляется рядом со мной. Невольно всматриваюсь в его лицо в поисках признаков страданий, которые наблюдала, но гаргулья уже взяла себя в руки и выглядит невозмутимой. Чего не скажешь о его эмоциях. Белый, светло-голубой, серый. Этот мужчина полон печали, скорби и тревоги. Но я тут не при чем. И это уж точно не мое дело.
– Кого ты потерял? – Я не хотела этого спрашивать. Но кажется, мозг решил одно, а рот сделал совершенно другое.
Брэм прищуривает свои жутковатые светло-фиолетовые глаза. Нет, не фиолетовые. Сиреневые? Сама не знаю, почему мне важно это определить. Он смотрит на меня так, будто знает, о чем я думаю. Потом все же отвечает на неуместный вопрос:
– Всех. Я лишился всех.
Я не хочу ощущать нашу близость, но знакомая боль пронзает насквозь.
– Понятно.
– Ужин скоро будет готов. – Он неловко замолкает. – Прекрасно выглядишь.
Ничего не могу с собой поделать – разражаюсь смехом.
– Я в чужой одежде, с обветренным лицом и мне, наверное, не помешает принять душ.
Брэм молниеносно оказывается рядом, кладет ладонь мне на спину и, наклонившись, проводит носом около моей шеи. Все происходит так быстро, что я даже не успеваю среагировать. И вот он уже отступает и снова оказывается вне досягаемости.
– Ты приятно пахнешь. Как горы. Нам сюда.
Несколько секунд смотрю ему вслед, потом соображаю: надо идти за ним. Он просто… меня понюхал. И это оказалось не так противно, как должно было. Признаться, кожу до сих пор слегка покалывает. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не поднять руку и не дотронуться до шеи кончиками пальцев, словно можно украдкой ухватить его дыхание на моей коже.
У меня было предостаточно партнеров и даже несколько возлюбленных. Но ни один из них не сумел вызвать у меня такую сильную реакцию столь незначительным жестом. Мне хочется винить во всем его грубую привлекательность, но, боюсь, истинная причина кроется в том, что мы похожи.
Я тоже всех потеряла.
Хорошо, что скоро я к чертям сбегу отсюда. Если проведу с Брэмом какое-то время, то могу очутиться прямиком в его постели.
Глава 6
Брэм
Ужин получился вкусным, я приятно удивлен. Видимо, новый повар знает свое дело, и это настоящее облегчение. Я сейчас не в состоянии искать ему замену. Если бы он плохо справился, пришлось бы в довершение всего через силу есть какую-нибудь гадость.
Мне неожиданным образом неловко сажать Грейс за этот стол, ведь нас всего двое. Стульев хватит на двенадцать персон, но сегодня, как и всегда, они пустуют. Чаще всего я ем один. С удовольствием распрощался бы с этим клятым столом и традицией, которая требует, чтобы я каждый вечер сидел во главе него, но всегда есть надежда, что ко мне присоединится кто-то из знати. На такой случай у меня должно быть подготовлено место.
Грейс наблюдает, как я накладываю еду в ее тарелку, потом в свою. Ее любопытство светло-зеленого цвета.
– Мы будем ждать остальных?
– Больше никого нет. – Говорю слишком резко, эмоции играют со мной злую шутку. Я должен соблазнять эту женщину, а не срываться на нее за каждый безобидный вопрос. Делаю глубокий вдох и пробую снова. – Я последний из своего рода. По традиции правитель земель оставляет за своим столом место для всех знатных семей. Иногда они решают присутствовать, иногда нет. – Нет смысла объяснять, что никто уже много лет не приходит на ужин.
Грейс берет вилку и ковыряет еду.
– Я тоже последняя из своего рода.
– Сожалею. – Я морщусь. – Не знаю, зачем это сказал. Пустые слова, от которых никакого толку. Да к тому же вынуждают сказать что-то в ответ, и… Что вообще можно на это ответить? Я вот никогда не знаю.
На ее губах первая искренняя улыбка, которая адресована мне. Грейс красива, но когда ее темно-серые глаза загораются, становится неотразимой.
– Горе – странная штука, правда?
– Страннее не придумаешь. – Особенно в моем случае, когда дело не в чем-то столь простом, как несчастный случай или болезнь. Не случайность сгубила мою семью, а глупость… и злоба. Но я-то знаю, что не стоит говорить об этом за ужином с человеком, к которому меня влечет. – Полагаю, вопрос о том, почему ты пошла на сделку с Азазелем, под запретом?
– Я не вполне понимаю, что в сложившейся ситуации под запретом, а что нет. – Она пожимает плечами. – Несколько десятилетий назад один вампир спас моему деду жизнь, и в результате мы оказались в пожизненном долгу. Старый хрыч ненавидел быть должником, тем более перед тем, кого считал монстром. Остальные члены нашей семьи относились к этому серьезно. С деда долг так и не спросили и с моего отца тоже. Теперь с долгами разбираться мне. Все немного запутано, но если вкратце: я согласилась пойти на сделку с Азазелем в оплату долга.
Поразительно. Очевидно, она о многом умалчивает. Ну да, мы ведь только познакомились. Мне любопытно, чем занимается ее семья, раз они общаются с вампирами. В этом мире нет вампиров, но у меня сложилось впечатление, что с людьми у них плохие отношения. Во всяком случае так гласит местная легенда, хотя она порядком устарела.
– Что будешь делать, когда выплатишь долг и вернешься обратно?
Ее улыбка меркнет.
– Не знаю. Наверное, найду Мину и ее людей и удостоверюсь, что с ними все хорошо. Чувствую себя виноватой из-за того, что не была рядом и не помогла в решении ее проблем. Мне она показалась хорошей.
Внутри меня, подобно живому существу, шевелится любопытство.
– И многим ты помогаешь?
– Мне бы хотелось так думать, но некоторые могут с этим не согласиться. – Грейс качает головой. – Наверное, после сделки вернусь к прежним занятиям. Пока не думала об этом. – Она откусывает кусочек и жует. Я все еще пытаюсь решить, стоит ли продолжать разговор на эту тему или лучше выбрать более безопасную, как она вдруг спрашивает: – Ну а ты? Почему ты согласился на сделку? Похоже, риски серьезные, а награда невелика.
Она не ошибается. Раздумываю, не стоит ли солгать, но вскоре она сама все поймет. Мне не нужно выкладывать все карты на стол, чтобы объяснить ей, в какой ситуации она оказалась.
– Я последний представитель своей семьи. У нас тут, по сути, что-то вроде монархии, и у меня нет детей, которые могли бы унаследовать титул. Из-за… некоторых сложностей… ни одна из благородных семей не желает со мной породниться. Если умру, не оставив наследника, между семьями начнутся распри, которые могут обернуться гражданской войной, отчего пострадает весь мой народ. – Я мог бы на этом закончить, но это было бы нечестно с моей стороны. – Есть и еще одно обстоятельство, из-за которого популярны аукционы Азазеля. Из-за особенностей устройства этого мира сила магии каждой территории напрямую связана с силой магии ее предводителя. Магия каждого из нас ослабевает уже на протяжении многих поколений с тех пор, как миры разделились и перемещаться между ними стало намного сложнее.
Грейс неспешно кивает.
– И люди – отличный проводник для вашей магии.
И она вновь доказывает, что очень много знает. А мое недоверие к ней растет.
– Только в процессе размножения. – Я пожимаю плечами с притворным безразличием. – Тот предводитель, который сумеет убедить своего человека завести потомство, обретет преимущество над остальными. Не так давно мы воевали между собой, и все прекрасно понимают: если война начнется снова, предводитель-получеловек увеличит шансы на победу.
Грейс ест не спеша, видимо, обдумывая услышанное. Наконец, отпивает глоток вина и откидывается на спинку стула.
– По условиям контракта, ты не можешь заставить меня спать с тобой. И уж точно не можешь принудить вынашивать твоего ребенка.
– Я не собираюсь тебя ни к чему принуждать. Это чудовищно. – И вновь мои слова звучат слишком резко. Знаю, что должен ее успокоить, но слишком многое идет не так, как я рассчитывал. Ее вопрос о том, можно ли меня сжечь. Знания о мире демонов. И этот чертов пункт в нашем с Азазелем договоре.
– Ты и не можешь этого сделать. – Она делает еще глоток вина. – А если попробуешь – лишишься своих земель.
Интересно, она ненавидит только тех, кого считает монстрами, или вообще всех?
– Тебя никто не будет принуждать. И контракт здесь ни при чем.
– Тогда ты в невыигрышном положении. – Грейс вздыхает. – Если пробуду здесь семь лет, то не хочу, чтобы у нас были напряженные отношения. Думаю, это будет утомительно для нас обоих, и вряд ли тебе самому этого хочется.
Грейс нечестна со мной. Не могу сказать, что откровенно лжет, но ее эмоции стали более сдержанными с момента нашей встречи, а значит, она усердно старается их контролировать. Но вовсе не от страха. Из всего спектра эмоций страх скрыть труднее всего. Это базовое и очень сильное чувство.
– Согласен, – медленно отвечаю я. – Ты пришла сюда сама. Осматривалась? – Уже сам знаю ответ и не уверен, что предпочел бы, чтобы она пряталась в своей комнате, пока я за ней не приду, или же нет. Не хочу, чтобы она меня боялась, но в этой женщине есть что-то опасное. Если она представляет угрозу…
Что я буду делать в таком случае? Убегать.
Делаю большой глоток вина.
– Осторожнее на лестницах. Они очень крутые, и при падении можно разбиться насмерть.
– Я уже говорила, что не боюсь высоты и у меня прекрасное чувство равновесия. Все будет нормально.
– Точно. Хорошо. – Я откидываюсь на спинку стула и смотрю на вино в бокале. Велик соблазн сказать ей, что сомневаюсь в ее намерениях. Хотя и собственным инстинктам я уже не доверяю. На мое мнение о людях повлияли события прошлого. Вполне возможно, что я ищу неприятности там, где их нет.
Вряд ли Грейс привели сюда добрые намерения. Пока она не перейдет к действиям, я ничего не пойму. Так что буду внимательно за ней приглядывать.
Выдавив улыбку, позволяю ей поверить в мое притворное доверие.
– Понимаю, тебе нелегко. Мне тоже. У нас еще много времени, Грейс. Мы не спеша узнаем друг друга. – Это ложь. В голове тикают часики. Не верю, что проклятие существует. Чушь все это. Но произошло так много плохого, что сложно избавиться от чувства, будто я следующий. Я не смогу спокойно вздохнуть, пока у меня не будет наследника. А может, не смогу даже тогда.
Ужин быстро подходит к концу. Я провожаю Грейс обратно в ее комнату и замечаю, что она будто бы пытается запомнить маршрут. Испытываю едва ли не облегчение от того, что коридоры пусты – по крайней мере никто не станет свидетелем растущей между нами неловкости. Мне хочется верить, что она запоминает путь, чтобы не заблудиться в коридорах, пока живет здесь, но решимость в ее энергии выдает лукавство. Оно ускользает от меня каждый раз, когда пытаюсь на нем сосредоточиться.
– Доброй ночи, Грейс. Увидимся утром.
– Да. Увидимся утром. – Она бросает быстрый взгляд в окно. Ищет возможный путь побега?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71176159?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Кэти Роберт
Бестселлеры Кэти Роберт. Сделка с демоном #3
Грейс – охотница на монстров, которая сознательно пошла на сделку с демоном. Много лет назад ее мать сделала то же самое, после чего бесследно исчезла, и ответы, которые нужны Грейс, можно отыскать только в царстве демонов.
Когда ее продали на аукционе гаргулье Брэму, Грейс это не напугало – она ведь не собиралась оставаться с ним дольше, чем необходимо. К несчастью, она не все предусмотрела. Всякий раз, когда девушка пытается сбежать, Брэм ловит ее и возвращает… в свою постель. Страсти накаляются стремительно, и Грейс начинает забывать о своей цели. Лишенная удовольствий ранее, теперь она позволяет Брэму соблазнять себя снова и снова.
По крайней мере до тех пор, пока прошлое вновь не заявит о себе.
Кэти Роберт
Узница гаргульи
Katee Robert
The Kraken's Sacrfice
Deal with a Demon book 3
* * *
Печатается с разрешения Taryn Fagerness Agency and Synopsis Literary Agency
© Copyright © 2022 by Katee Robert
© Бендер В., перевод на русский язык
© Тихонова В., иллюстрация на обложке
© ООО «Издательство АСТ», 2024
Глава 1
Грейс
– Выпусти меня, поганый рогатый монстр! – колочу я в дверь, но, как и прежде, в ответ тишина. Знала, что будет непросто, но даже не представляла, как сильно этот проклятый демон все усложнит. У меня не так много времени, а меня заперли в этой комнате, едва я оказалась в царстве демонов. И вот уже три дня безвылазно сижу тут. За это время я видела только демона с рогами вместо глаз, который сделал на моей коже татуировку с символом, позволяющим понимать языки их мира. Раману болтал без умолку, но понять, что он говорит, я не могла, и это бесило. А когда он ушел, опять стало грустно. Даже в его обществе быть лучше, чем в одиночестве.
С тех пор в комнату никто не заходил.
Чертыхнувшись, отхожу от двери. Руки устали стучать. Я уже изучила каждый сантиметр роскошной, хорошо обставленной спальни. Заняться тут особо нечем. Матрас манит проспать на нем добрых восемь часов, но я слишком напряжена, чтобы восполнять нехватку отдыха.
Надеюсь, с Миной все хорошо.
Уверена, будь остальные члены моей семьи еще живы, им бы не понравилась моя дружба с кем-то вроде Мины. Да, она вампир. Но не только. Еще не встречала никого с аурой, как у нее.
Уж лучше бы Азазелю выполнить свою часть сделки. Я отдала семь лет своей жизни, чтобы он спас трех вампиров, которых пленил отец Мины. Из них я знаю только Райленда, и если он жив и здоров, то позаботится о Мине. А этого должно быть довольно.
Забавно, я – охотница на монстров, но в последнее время спасла их больше, чем убила.
Да, лучше побеспокоюсь о себе. Я ведь в ловушке в царстве демонов, хотя и попала сюда сознательно. Не ожидала, что меня запрут и на несколько дней оставят одну.
Таким же образом много лет назад исчезла и моя мать. Я даже заключила сделку с тем же демоном: рассчитывала быстрее найти ответы. Но оказалось, Азазель не собирается со мной говорить.
Минута ползет за минутой, не могу даже предположить, сколько уже прошло времени. За окном солнце встает и садится, жители заняты своими делами. Кажется, здесь в сутках больше часов, чем в моем мире, и время тянется, как ириска. Еду приносят регулярно – одинаковую, хоть и вкусную. Возможно, демоны, в отличие от большинства людей, не любят разнообразие на завтрак, обед и ужин.
Я как никогда ранее близка к разгадке, и все же найти ответы кажется невозможным.
Мне не вскрыть замок. Бросила попытки после того, как в десятый раз отперла дверь, но она тут же захлопнулась прежде, чем я успела выйти. Тут замешана какая-то магия. Да что там, все это место похоже на заколдованный замок, так что ничего удивительного.
От скуки я сижу на кровати и рву на полоски одно из многочисленных платьев, которые нашла в шкафу. Вдруг дверь открывается, и на пороге возникает сам демон.
Азазель огромен. Должно быть, он ростом выше двух метров – да еще здоровенные черные рога, похожие на бычьи. Он заполняет собой весь дверной проем, и я невольно вздрагиваю. Тот, кто в Библии описывал облик дьявола, наверняка когда-то имел дело с демоном-торговцем вроде Азазеля. От человека в нем мало что есть, да еще эта багровая кожа… Хотя его лицо нельзя назвать непривлекательным по человеческим меркам.
Азазель скрещивает руки на массивной груди и смотрит на учиненный мной беспорядок.
– Если подумываешь сделать веревку и спуститься через окно, лучше не стоит. Тут очень высоко, к тому же в этих краях водятся небесные охотники, которые примут тебя за добычу.
Сказать по правде, ничего такого я не планировала, просто больше нечем занять руки. Но говорить ему об этом не собираюсь.
– По условиям нашего договора ты должен меня охранять. Кстати, удивительно, что каким-то существам можно свободно летать вокруг твоего драгоценного замка.
– Напротив, я считаю их присутствие невероятно полезным. Они отваживают гаргулий, инкубов и суккубов. Мой народ не летает, поэтому небо для нас опасно.
Я высматриваю ложь в его ауре, но вижу только насыщенный желтый цвет изумления, сплетшийся с темным травянисто-зеленым цветом гордости, присутствующей, похоже, постоянно. Он смеется надо мной. Мерзавец. Заставляю себя продолжить и отрываю еще одну полоску.
– Если бы я знала, что соглашаюсь на семь лет такой страшной скуки, то еще много чего внесла бы в договор.
Этот документ и впрямь гарантирует мне безопасность и что меня не будут принуждать ни к чему против моей воли. А еще там есть пункт, в котором указано, что будет с ребенком, если я рожу его в мире демонов. Хотя этого уж точно никогда не случится.
Азазель проходит в комнату, и дверь за ним захлопывается, будто от порыва сильного ветра. От неожиданности я подпрыгиваю. Он смотрит на меня пристально, не отрываясь.
– Сегодня вечером пройдет аукцион. Предводители четырех земель прибудут в замок, и каждый из них выберет одного из моих пленников себе в компаньоны на следующие семь лет. Будет заключен еще один контракт, который закрепит все, на что ты уже согласилась.
– Зачем ты мне об этом говоришь?
– Потому что ты Грейс Йегер. Я знаю, чем занимается твоя семья и на что ты сама способна. Буду с тобой предельно откровенен. Если ты убьешь, покалечишь или причинишь какой-либо вред хоть кому-то в царстве демонов, твой контракт будет аннулирован. А потом ты отправишься на крышу моего замка, где тобой не спеша пообедают небесные охотники.
Моя легкая дрожь становится сильнее.
– Для тебя в порядке вещей угрожать людям, с которыми ты заключаешь сделки?
– Нет. – По выражению его лица ничего не понять. – Только членам кланов, убивших кучу сверхъестественных существ.
Его ответ меня задевает, но он прав. Да, я охочусь только на монстров, которые причинили вред людям, но вот мои прадеды? И их родители? И родители их родителей? Раньше Йегеров не особенно волновало, что же на самом деле делало кого-то монстром. Поступки им были не важны. Я читала дневники и прекрасно знаю, как безумно все было.
– Я бы никогда так не поступила.
– И все же. Хочу, чтобы между нами не осталось недопонимания. От этих семи лет зависит слишком многое, и я не желаю, чтобы кто-то подвергал опасности моих подданных.
Давлю нарастающее раздражение, хотя все сказанное справедливо.
– Да не собираюсь я ничего плохого делать! Если, конечно, ко мне не полезут. – Азазель смотрит еще пристальнее, я чертыхаюсь и поясняю: – В смысле, вред я могу причинить только в ответ… Тому, кто первым причинит его мне. Все, лучшего предложения не будет.
– Если кто-то причинит тебе вред, я сам с ним разберусь. – По его тону ясно, что разговор окончен. Он указывает на шкаф. – А теперь принарядись, нужно произвести впечатление.
Не хочется слушать указания демона просто ему назло. Но ведь контракт заключен по доброй воле. От моей злости не будет никакого толка, а мне, если честно, станет стыдно.
– Я хочу знать, что случилось с моей матерью.
– Нет, не хочешь. – Не сказав больше ни слова, Азазель выходит из комнаты. Дверь с грохотом захлопывается. Странно, я смотрела ему вслед – он к двери даже не прикоснулся.
Порой я просто ненавижу магию! Даже свою собственную. Да что там, ее в особенности. Потому что перед тем, как Азазель повернулся и пошел прочь, его аура приобрела хорошо знакомый мне бледно-голубой цвет. Печаль.
Так я понимаю, что моя мать мертва.
Наверное, этого следовало ожидать: она заключила сделку с демоном и не вернулась домой. Я уже много лет считаю себя сиротой, просто… после прочтения контракта хотелось верить, что, возможно, по какой-то непонятной причине мама решила остаться в мире демонов, что, возможно, она все еще жива и я не последняя в роду.
Все было очевидно, но, видимо, маленькая верящая в чудо девочка внутри меня все еще скучает по маме. Эмоции в ауре Азазеля подтвердили, что напрасно.
Пока думаю обо всем этом, переодеваюсь. Нет смысла нарушать приказ. Все-таки это аукцион и, гордость я еще не утратила. Нахожу подходящее фиолетовое платье и даже делаю легкий макияж. Косметика знакомого бренда, значит, ее доставили из мира людей. Как любезно.
Ровно через два часа после ухода Азазеля дверь в комнату сама по себе открывается – явное приглашение выйти. Несколько дней я только этого и хотела, а теперь не горю желанием покидать комнату. Обратного пути ведь не будет. От этой мысли я улыбаюсь. Его нет уже с того момента, как я подписала контракт.
Нет, можно проследить цепочку событий еще дальше: вот я узнаю имя Азазеля от Мины. Или еще дальше: вот моя мать пошла на сделку с демоном, оставив лишь непонятную записку…
У меня нет иного выбора, кроме как сделать шаг и выйти из комнаты. Я нисколько не удивляюсь, когда вижу в коридоре еще четырех женщин. Никто из них не похож на меня, охотницу, все они обычные люди. Не знаю даже, утешает это или пугает.
Поворачиваюсь, иду в направлении, которое кажется мне самым подходящим, и смутно осознаю, что остальные следуют за мной, словно телята на бойню. Вот только это не бойня. Если моя мать умерла, это не значит, что сделки Азазеля ничего не стоят. Тогда жизнь была бы намного проще и меньше вопросов мешало бы мне спать по ночам.
Вокруг все пронизано магией замка. Пока сидела в комнате, это чувство казалось приглушенным, что подтверждает мои подозрения: взаперти меня держали не только стены, но и чары. Это самый настоящий заколдованный замок. Прелестно.
Наконец мы оказывается в большой комнате, забитой публикой. Свет направлен нам в лица, но, подходя к невысокой платформе, я замечаю в толпе чешую, щупальца, крылья. Монстры. И не только те, что часто появляются в нашем мире. Существ много, они разные, но у меня возникает чувство, что собравшиеся в этой комнате сейчас похожи на людей настолько, насколько это вообще для них возможно.
До того, как миры разделились и перемещаться между ними стало почти невозможно, мои предки охотились именно на таких сверхъестественных существ.
Возможно, эта мысль должна придать мне сил, наполнить гневом, но я ощущаю лишь усталость. Все мысли заволокло голубым цветом печали, и для фамильной гордости в голове не остается места.
Я уже перестала скорбеть по матери. Хотя очень долго не оставляла надежды, что однажды она вернется. Не стоит снова поддаваться этому чувству после встречи с Азазелем.
И все-таки снова чувствую себя потерянной, как тогда, в двадцать лет. Нужно спрятать это чувство глубоко внутри, затолкать в маленькую коробочку и, обмотав цепями, бросить в самый темный угол сознания. Вокруг меня хищники, я не могу позволить себе отвлекаться. Мне обещали безопасность, но в контракте оговорено лишь наказание за причинение мне вреда, а не магическая защита от него.
Между тем аукцион уже начался. Если это можно так назвать. Кажется, нас выбирают по цветам одежды. Кто-то называет фиолетовый – у меня как раз такое платье – но из-за слепящего света я не успеваю разглядеть, кто меня выбрал.
Зато вижу их ауры.
Вокруг полно красного цвета злости и тошнотворного желто-зеленого с примесью коричневого – цвета ненависти: эти существа недолюбливают друг друга. Но больше беспокоит ярко-розовый цвет вожделения, пронизывающий всю комнату. Эти монстры хотят нас. Пускай в контракте оговорено, что нас не могут принуждать ни к какому интимному взаимодействию, но без Азазеля кто будет следить за выполнением условий?
Я смогу себя защитить… наверное.
А как же остальные? У стоящих в ряд женщин на лицах и в аурах страх.
Свет в зале становится не таким ярким. Аукцион окончен, Азазель работает быстро. Пока нас ведут к каким-то дверям, которых раньше здесь точно не было, мне удается получше рассмотреть монстров.
Дракон. Кракен. Существо, которое похоже на человека, если не считать его размера, кожи дымчатого цвета, длинного хвоста, угольно-черных когтей на руках и раздвоенных копыт. И наконец еще одно создание, которое похоже на человека еще больше. Он тоже большой. Они все большие. Я вижу его огромные крылья и пару рожек среди белых волос.
И смотрит он прямо на меня.
Глава 2
Брэм
У отчаяния есть характерный привкус, который слишком хорошо мне знаком. Сейчас он пронизывает каждый сантиметр пространства. Все ощущают его по-своему, хотя каждый из нас скорее умрет, чем признается в этом. Дракон Сол чувствует себя загнанным в угол, но в его энергии улавливается осторожная надежда, от которой у меня ком в горле. Кракен Тэйн и вовсе не желает здесь находиться. А Русалка… В ее энергии нет отчаяния, только сильное предвкушение, которое меня беспокоит.
Я не хочу быть в долгу перед Азазелем.
К сожалению, выбора у меня нет.
Никто из моего народа не желает со мной знаться. Ведь надо мной висит проклятие из-за дурных решений моего отца. То же и с другими благородными семействами: они не желают со мной породниться, хотя нашим потомкам досталось бы большое наследство. Не желают, потому что уверены: из-за проклятия все мои дети обречены на смерть.
Поэтому я здесь, в замке своего врага, делаю вид, будто все нормально. Знаю, Азазель намного лучше своей предшественницы, но это не значит, что я когда-нибудь прощу или забуду ту их сделку с моими отцом, в результате которой погибла вся моя семья. Да и вообще, все, кто сейчас в этой комнате, еще недавно пытались поубивать друг друга в последней войне.
Азазель умеет расставлять ловушки.
А это точно ловушка. Он слишком хитер, чтобы делать что-то по доброте душевной, а значит, у него заготовлено полдюжины заговоров, и все они сосредоточены вокруг этих пяти человеческих женщин. Они оружие? Шпионки? Убийцы? Когда мы это выясним, будет уже слишком поздно.
Мне стоит уйти.
Нет, черт возьми, у меня нет выбора.
Все женщины красивы и с равной долей вероятности могут привести меня к еще одному краху. Правда, для этого им придется встать в очередь за моими подданными и судьбой, которая, похоже, полна решимости всадить мне нож в спину. И не раз.
У меня есть только один путь – сделка и партнер-человек.
Я стискиваю зубы и рассматриваю женщин внимательнее: есть светлокожие и загорелые, блондинки, брюнетки, рыжая, привлекательно полные и стройные. Все люди.
Мое внимание невольно привлекает высокая темноволосая женщина в фиолетовом платье. В отличие от остальных она смотрит с вызовом, почти с ненавистью. Свет льется так, что покупателей не разглядеть в деталях, но это не мешает ей бросать нам вызов всем своим видом. Такое чувство, что она готова впиться ногтями мне в грудь.
Она – ужасный выбор. Мне нужна покладистая и покорная. Та, кто не станет мутить воду и не отвадит тех немногих союзников, которые у меня еще остались. Например, вон та дрожащая рыжеволосая женщина или улыбчивая чувственная брюнетка в синем.
Но открыв рот, произношу…
– Фиолетовый. По мне, они все одинаковые.
Ложь. Я чертов лжец.
Азазель бросает на меня странный взгляд, но кивает. Предводители один за другим разбирают остальных женщин. Почти не замечаю, как завершается аукцион. По периметру комнаты появляются двери, каждую пару провожают в комнаты. Все тонкости будут прописаны в еще одном договоре. Азазель вновь доказывает свою проворность, не давая мне задерживаться рядом с другими предводителями. Говорит, что хочет мира, судя по всему, говорит правду, во всяком случае на первый взгляд. Но я знаю, что не стоит ему верить.
Комната, в которой мы оказались, как раз такого размера, что я могу расправить крылья, но противлюсь этому желанию. Не хватало еще, чтобы Азазель подумал, что заставил меня нервничать. Даже если это так. Вместо этого я наблюдаю за женщиной.
Она расхаживает из угла в угол, ее длинные ноги шагают быстро, но плавно. Она совсем не хрупкая, чем казалось на первый взгляд, тонкая ткань фиолетового платья хорошо обрисовывает ее подтянутое, сильное тело. Она красива, как и остальные, но ее красота схожа с той, которой наделены мегеры, обитающие на землях суккубов и инкубов. Великолепная, смертельно опасная и всегда готовая отгрызть тебе лицо.
А еще в ее энергии нет ни намека на страх, лишь яркий оранжевый цвет раздражения. Не знаю, то ли это приносит облегчение, то ли служит поводом для беспокойства. Насколько мне известно, эти люди впервые в мире демонов. Она должна быть шокирована или хоть немного напугана оттого, что увидела нас. Ее поведению должно быть какое-то объяснение.
– Ты ведьма?
Она фыркает:
– Едва ли.
Лучше помолчать, дождаться Азазеля. Пока договор не подписан, велика вероятность, что сделка будет расторгнута. Но я лишь переступаю с ноги на ногу, чтобы привлечь ее внимание.
– А ты неплохо держишься.
– Я уже заключила сделку с демоном. В отличие от Азазеля ты просто парень с крыльями летучей мыши. Ничего особенного. – Она ухмыляется. – Милые рожки, кстати. Просто очаровательные.
Нет, мои рога вовсе не очаровательные.
Мне приходится подавить желание до них дотронуться. Эта женщина за считанные секунды вывела меня из равновесия, а это не сулит ничего хорошего на следующие семь лет. Стоп, я поклялся, что буду обаятельным и добрым, хотя на самом деле не такой. Контракт позволяет мне приложить все усилия, чтобы соблазнить своего нового партнера-человека и склонить ее дать мне то, в чем я нуждаюсь больше всего. Ребенка, наследника.
Хотя сейчас мне хочется рычать, а не улыбаться, огрызаться, а не соблазнять. Я в полной заднице.
Но совершить какую-нибудь глупость я не успеваю – открывается дверь, входит Азазель. Замирает на мгновение, словно ожидал увидеть драку, а потом идет к столу, который появился за миг до того, как распахнулась дверь. Чувствую, как магия замка концентрируется, чтобы дать ему все необходимое.
А девушка, похоже, ничуть не удивлена происходящим. Вновь уверяюсь, что она уже сталкивалась с магией. И задаюсь вопросом, не угодил ли в хитроумную ловушку.
У меня нет иллюзий насчет своего положения: я самый слабый из нынешних предводителей. Возможно, не все осознают, насколько шатко сейчас мое положение, но это точно знает Азазель. Это выражается даже в тщательно сформулированном приглашении. Он знал, что я не смогу отказаться, и знал почему.
Демон скрещивает огромные руки с черными когтями на груди и смотрит изучающе.
– У меня есть сомнения насчет вас. Хочу дать вам обоим возможность передумать. Напоминаю, в противном случае вы подпишете контракт, который свяжет вас на следующие семь лет. – Хочу вмешаться и сказать, что все нормально, но его суровый взгляд направлен только на нее. – Улизнуть не получится. Тебе ничто не угрожает, но это условие подразумевает, что и ты не можешь причинять вред другим. Я не допущу бесчинств в своем царстве.
Во мне бушует любопытство, но нельзя оставить это замечание без внимания.
– Это не твое царство, Азазель.
– Не мое, – охотно соглашается он. Слишком охотно. – Но если кто-то из предводителей злоупотребит моим подарком, все может измениться очень быстро. А это подводит меня к следующему пункту. – Теперь Азазель изучает меня чересчур пристальным взглядом. Демоны-торговцы скрывают свои способности, хранят свои тайны, но я почти на сто процентов уверен, что они не обладают такой же магией, что и мой народ. А значит, он не может увидеть бушующие во мне эмоции. Не так, как я вижу его.
Именно в этот момент я понимаю, что он говорит… искренне? В его словах нет никакого расчета. Только умеренное беспокойство.
– Я слушаю.
– Мне известно о твоем прошлом и о сложностях, которые у тебя могут возникнуть. Я пригласил тебя из вежливости, чтобы не исключать из переговоров. Но хочу, чтобы ты дал слово, что твое прошлое не повлияет на отношение к моему человеку.
– Ой, да хватит ворчать. – Человек, о котором идет речь, упирает руки в бока и смеряет Азазеля сердитым взглядом. Честно говоря, впечатляет, что она, похоже, нисколько его не боится, при том что он в три раза крупнее ее, а она едва достает ему до плеча. – Тебе прекрасно известно, что я вполне способна о себе позаботиться.
– Дело не в этом. – Он сурово смотрит на нее, а то, что она не показывает слабины, свидетельствует о ее силе. У Азазеля мелькает легкое раздражение, и кажется, будто она тоже его улавливает, потому что ее губы едва заметно улыбаются.
Не знаю, стоит ли мне вмешаться или лучше просто наблюдать. Но это довольно неожиданно. Демоны-торговцы известны тем, что защищают своих людей, поэтому я ожидал, что Азазель пригрозит мне, чтобы гарантировать мое хорошее поведение. Но угрозы ни к чему. Мне нужен этот человек.
Ее едва уловимая улыбка исчезает.
– Я дала слово, Азазель. Более того, подписала чертов контракт. Если он так хорош, как ты утверждаешь, тебе не о чем беспокоиться.
Не уверен, зачем она это говорит: чтобы успокоить его или… чтобы пригрозить. Судя по витающему вокруг него беспокойству, Азазель и сам не знает. В иных обстоятельствах я бы позабавился, видя, как этот демон, который десятилетиями был для меня настоящей занозой в заднице, так ошарашен. Но в сложившихся обстоятельствах мне нужно, чтобы он не отказался от сделки.
Переступив с ноги на ногу, слегка расправляю крылья, чтобы привлечь их внимание.
– Все это, конечно, очень занимательно, но если мы собираемся заключать сделку, то давайте уже подпишем договор и покончим с этим.
На мгновение мне кажется, что Азазель сейчас все отменит. Но он лишь медленно качает головой.
– Прекрасно. Как и обсуждалось, один из моих подручных будет регулярно совершать проверки. Если какие-то из условий контракта будут нарушены, земли гаргулий станут моими. Наш договор гарантируют хорошее поведение с обеих сторон.
– Да-да, мы уже все это обсудили. – Женщина нетерпеливо машет рукой. – Я проголодалась, устала и меньше всего мне хочется прохлаждаться тут с вами обоими. Дайте ручку, я подпишу.
– Тебе стоит перечитать контракт.
Вместо этого она выхватывает у него ручку и царапает свое имя над нужной чертой. Грейс. Красивое имя, легкое, неземное… Не такое, как стоящая рядом со мной женщина.
Ее нетерпение заразительно, но я слишком хорошо знаю демонов-торговцев и не стану подписывать контракт, не прочитав его. Да, Азазель перед аукционом присылал копию, чтобы я изучил условия, но было бы глупо с моей стороны предполагать, что за это время в контракт не внесли никаких правок.
И конечно же, туда добавлен пункт. Я перечитываю его еще раз и бросаю на Азазеля удивленный взгляд. Ответом на мой невысказанный вопрос служит его напряженный кивок. И все же я не могу не спросить:
– Во все контракты внесены одинаковые изменения?
– Нет.
Да кто она такая? Или пункт о том, что ей запрещено причинять вред кому-то на моей территории, добавлен из-за случившегося с моим отцом? Мерзкий внутренний голосок шепчет: «Если она убьет меня, хотя бы больше не придется ни о чем беспокоиться. Все наконец-то закончится». Я пожимаю плечами и ставлю подпись в нужном месте.
– На этом я вас оставлю. Первая проверка состоится на этой неделе. Надеюсь, ты будешь с Раману так же любезен, как со своими придворными.
Я из кожи вон лез, чтобы угодить представителям знати, делал все возможное – но тщетно – лишь бы завоевать их расположение и доверие, заставить забыть о правлении моего отца, который изводил всех. Настоящее чудо, что мне пока еще подчиняются, но это не столько свидетельствует о моих навыках, сколько доказывает: все так сильно боятся проклятия, что предпочитают меня не злить. Пока.
Безвыходная ситуация. Впрочем, она такая уже давно. Я годами шаг за шагом прокладывал себе путь наверх и не смогу продвинуться дальше, пока не обзаведусь наследником, который доживет до совершеннолетия и убедит мой народ, что проклятие снято. Теперь у меня есть шанс этого добиться.
Нужно лишь уговорить эту странную и, кажется, опасную женщину родить мне ребенка. Почему-то мне кажется, что все невообразимые препятствия, которые я преодолевал ранее, ерунда по сравнению с этим.
Глава 3
Грейс
Кажется, я совершила ошибку. Нервы сдают, а от скорби, мелькающей в глазах Азазеля каждый раз, когда он на меня смотрит, становится невыносимо находиться с ним рядом. Хочу поскорее со всем покончить. О гаргулье – его зовут Брэм – мне ничего неизвестно. Надеюсь только, что окажусь ужасно везучей и у него не будет волшебного замка, в котором меня можно держать. А любую обычную дверь я скорее всего смогу вскрыть.
Я не намерена нарушать свое слово. Если только чуть-чуть.
Мне нужно узнать, что случилось с мамой. Если она мертва, а все свидетельствует именно об этом, то это случилось в мире демонов, несмотря на обещанную Азазелем безопасность. Искать ответы, которые от меня скрывает Азазель, я собираюсь здесь, на землях демонов-торговцев. Так что придется ускользнуть от гаргульи и пробраться сюда самостоятельно.
Конечно, я не планирую сбегать навсегда. Как только получу ответы, вернусь и стану спутницей человека – летучей мыши.
Ситуация отнюдь не идеальная, но мне не впервой. Я же последняя представительница одной из самых известных семей охотников на монстров в мире людей, и именно ко мне люди обращаются в безвыходных ситуациях.
Внезапно меня охватывает чувство вины. Соглашаясь отплатить за сделку Мины, я думала только о себе. И только сейчас я задумываюсь о возможных последствиях моего семилетнего отсутствия. Да, есть и другие охотники на монстров. Но немногие из них занимаются этим делом так долго, как Йегеры. У них нет ни послужного списка, ни доверия, их имена не на слуху, что давало бы возможность быстро с ними связаться.
Стоило подумать об этом прежде, чем соглашаться. Или, в крайнем случае, надо было оговорить условие, позволяющее мне возвращаться в мир людей при острой необходимости. Я расправляю плечи. Поздно сожалеть. Придется разбираться с ситуацией, которую сама же создала. Да, я подписала контракт, но это не значит, что нельзя потребовать внести в него изменения.
Вот только… я этого не делаю.
Азазель собирает бумаги. Брэм поворачивается к двери и жестом велит мне идти за ним. Мы в молчании идем по коридору, которого прежде здесь точно не было, и выходим к большой арочной двери. Пожалуй, сюда пролезут крылья Брэма.
Он смотрит на меня искоса:
– Ты боишься высоты?
Я уж было закатила глаза, но сдержалась только по одной причине: нужно, чтобы он мне доверял и не приставлял круглосуточную охрану. А пока его аура почти полностью ярко-оранжевая от раздражения. Уверена, есть способ добиться его расположения, но сейчас я просто хочу, чтобы меня оставили в покое.
– Нет.
– Тогда опыт должен стать незабываемым. – Не говоря больше ни слова, он подхватывает меня на руки. Я так потрясена его наглостью, что даже не сопротивляюсь. Во всяком случае, так я объяснила это самой себе. Брэм распахивает двери, и мы падаем… в пустоту.
Я не кричу. Один из первых уроков, который усваивает член семьи Йегер – молчать в ответ на страх. На охоте крик или даже всхлип может привести к гибели.
Но, черт возьми, я изо всех сил вцепляюсь в Брэма, когда он взлетает будто бы в нескольких милях над землей. Холод пробирает сквозь тонкое платье, словно его нет вовсе. И только по этой причине я прижимаюсь к его широкой груди, а вовсе не потому, что приятно находиться в его объятиях. Мои волосы развеваются вокруг нас темным облаком.
Кажется, Брэм смеется, но я не уверена, потому что ветер уносит звуки. Не могу даже толком сосредоточиться, чтобы проверить его ауру. Мерзавец. Он сделал это намеренно.
Я не могу говорить. Не могу сопротивляться из страха упасть. Ничего не могу сделать, пока мы мчимся по воздуху. В горле ком от безвыходности ситуации. Изо всех сил стараюсь оставаться неподвижной и не ударить Брэма.
Кажется, мы летим целую вечность. Страх и холод пронизывают меня до самого нутра. Уверена, что уже никогда не согреюсь. Мне доводилось переживать пытки, такие же страшные, как этот полет.
Когда Брэм прижимает меня крепче, я забываюсь и испытываю одну только благодарность за каплю его тепла. До тех пор, пока над ухом не раздается его голос:
– Приготовься.
Не успеваю спросить, к чему именно мне готовиться. Этот мерзавец складывает крылья, и мы несемся к земле с непостижимой скоростью. Но я все равно не кричу. Не думала, что умру, разбившись вдребезги, но бывает смерть и пострашней.
Не хочу открывать глаза. Мне бы и не удалось из-за слез, выступивших от ветра. Мы летим все так же быстро, но, кажется, снова движемся параллельно земле.
Брэм машет крыльями, замедляясь, и мой желудок едва не переворачивается от смены направления. Всхлипываю, но беззвучно. По крайней мере, я на это надеюсь. Гаргулья приземляется почти грациозно, а потом мы наконец-то останавливаемся.
– Можешь открыть глаза. – Его тело напрягается при ходьбе, но, как бы это ни претило моей гордой натуре, реальность такова, что, стоит ему поставить меня на ноги, я рухну жалкой кучей. – В следующий раз надо подобрать тебе более подходящую одежду. Я и забыл, какие люди хрупкие. Очень чувствительные к температуре.
– Я больше никогда не стану этого делать. – Опять я оказалась в невыгодном положении по сравнению с монстрами. Хоть у меня и есть способность видеть ауру, как у всех Йегеров, в остальном я человек и не обладаю выдающейся силой или выносливостью. За все приходится бороться. В бою я всегда не в выигрышном положении, поэтому сражаюсь не по правилам. В мире людей технологии могут дать мне преимущество и компенсировать нехватку физической силы. Здесь это невозможно.
Больше всего мне сейчас хочется свернуться калачиком. Первым делом открываю глаза. И это оказывается ошибкой, потому что лицо Брэма совсем рядом с моим. Он и правда красив, засранец. Черты его лица выглядят так, словно кто-то высек их из камня – грубые и в каком-то смысле незавершенные. И они привлекательнее, чем я готова признать. Челюсть на вид такая крепкая, словно способна вынести не один удар и скорее сломать нападающему руку, а не сломаться самой.
А его кожа…
Не задумываясь, протягиваю руку и дотрагиваюсь. Его кожа теплая наощупь, но словно каменная: гладкая, эластичная и при этом очень твердая. Проткнуть ее лезвием будет невозможно, потребуется какое-то тяжелое орудие вроде булавы или молота. Но даже в таком случае потребовалась бы недоступная для меня сила.
Хотя я же не собираюсь убивать эту гаргулью. Я подписала контракт. В конце концов, пусть он и перепугал меня до чертиков, вреда пока не причинил. Если начну убивать монстров просто потому, что они монстры, то окажусь ничем не лучше своих предков. Но я Йегер. Ничего не могу поделать с таким ходом мыслей.
Возможно, именно поэтому задаю вопрос, который вертится в голове:
– Огонь может тебя сжечь?
Брэм смотрит на меня. Его глаза не голубые и не серые – я вообще никогда не видела такого цвета. При здешнем освещении они кажутся почти фиолетовыми. Или как там называется очень светлый оттенок фиолетового? Я не художник.
Я бы смутилась от того, что так пристально на него смотрю, если бы он не делал то же самое. Он изучает взглядом мое лицо, будто никогда прежде не видел человека. Может, и не видел. Похоже, они редко встречаются в этом мире.
А может, он просто в ужасе от моего вопроса.
– Нет, – наконец отвечает он и несет меня дальше, как я понимаю, по крыше. Она сложена из камня и похожа на крыши европейских замков. Пытаюсь вытянуть шею, чтобы заглянуть за ограждение, которое не дает бескрылым существам упасть с края.
– Я сама могу идти.
– В тебе говорит гордость. Если отпустить тебя, ты, чего доброго, поползешь, как младенец, и мы будем спускаться целую вечность.
Брэм прав, но это не мешает мне обижаться на то, что он сказал это вслух. Тело наконец поняло, что мы не замерзнем насмерть, но мышцы еще потряхивает легкой дрожью, и я без конца вздрагиваю. Как это ни печально, я благодарна, что Брэм меня согрел.
Но злюсь из-за этой благодарности.
Он несет меня через арку, почти такую же, как в замке демонов-торговцев, но в этой нет дверей. Брэм спускается по, кажется, бесконечной лестнице. Я невольно замечаю, что она огибает круглую шахту, такую глубокую, что легко можно разбиться насмерть. Очевидно, те, у кого есть крылья, лестницей не пользуются.
И вновь я испытываю признательность за то, что Брэм не летит вниз, – и вновь злюсь на себя за эти чувства. Я не знаю его и не планирую задерживаться здесь надолго, чтобы это изменить. Каждая моя благодарность становится связывающей нас нитью, которая помешает мне улизнуть без предупреждения.
Мы спускаемся, как мне кажется, еще на два этажа в широкий коридор с высоким потолком. По обеим сторонам несколько арок, и я мельком заглядываю в комнаты, пока мы проходим мимо. Они выглядят вполне обычными, по крайней мере по человеческим меркам.
О чем я вообще думаю?
Я же не дома, среди людей. Если буду и дальше сравнивать все, что здесь вижу, с привычным мне миром, это чревато предвзятостью. Хотя я здесь не для того, чтобы узнать этот народ и это место по-настоящему, это не значит, что должна вести себя по-скотски.
К тому же будет намного проще улизнуть из замка, если его обитатели не станут приглядывать за мной потому, что я какая-то подозрительная. Пожалуй, пора перестать прикасаться к этому мужчине и начать узнавать о его слабостях. Я не намерена с ним сражаться, поджигать его или совершать какое-то другое насилие. Если меня не вынудят.
Наконец перед дверью в конце коридора он осторожно ставит меня на ноги. Задерживает большие ладони на моих бедрах, и я никак не могу понять, почему: потому, что ему нравится ко мне прикасаться или потому, что он правда думает, что я могу упасть. Ни тому, ни другому не бывать. Отступаю назад, и Брэм тотчас меня отпускает.
Наверное, это первый шаг в замысловатом танце соблазна, который он намерен устроить. Плевать. Даже если он большой, красивый и невероятно теплый. Делаю еще шаг назад для собственного спокойствия. Воздух в коридоре намного комфортнее, чем на улице, но его не назвать приятным. Теперь, когда Брэм больше ко мне не прикасается, я невольно дрожу от холода.
Он указывает на дверь позади меня.
– Твоя комната. Там есть одежда, но я закажу еще, когда снимем с тебя мерки. Ужин через час. – Он замолкает, будто осознав, насколько грубо прозвучали его слова. – Я буду очень признателен, если ты поужинаешь со мной.
Меньше всего хочется беззаботно проводить с ним время, но я не дам ему повода за мной следить. Поужинаю с ним сегодня, а когда все в замке заснут, улизну тайком и вернусь на земли демона-торговца, чтобы найти искомые ответы. Полет сюда длился около часа, значит, путь обратно займет не больше недели. Возможно. Перед этим нужно найти карту, так что, вероятно, отправляться в путь сегодня же – не лучшая мысль. Посмотрим, что мне удастся выяснить до ужина, после этого и приму решение.
Нет. Черт возьми, все это только тянет время. Ничего, я уже много где побывала, и даже если земли демона-торговца в паре сотен миль отсюда, смогу туда добраться. Да, я согласилась остаться в этом мире на семь лет. Но в передвижениях меня пока не ограничили.
Чувство вины никуда не девается. Уверена, Азазель будет счастлив вернуть меня обратно к Брэму, как только я получу ответы. А договор мы восстановим. Этот проклятый демон знает, что случилось с моей матерью, и мне невыносимо находиться так близко к разгадке и не знать ее.
Смотрю на Брэма.
– Прекрасное предложение.
Глава 4
Брэм
С энергией Грейс что-то не так, но я никак не могу понять, что именно. У всех населяющих мир демонов существ я вижу примерно одни и те же эмоции: насыщенный морской цвет означает удовлетворение, красный – злость, темно-зеленый – ревность. А энергия Грейс кажется приглушенной, словно она ушла в себя. Так быть не должно. Подозреваю, что это скорее связано с тем, как она переживает свои эмоции, а не с какой-то ее загадочной магией.
И она точно что-то скрывает.
Возможно, мне следует выбросить это из головы. Вряд ли люди идут на сделку с демонами-торговцами, когда в их жизни все идеально. Я хочу построить наши отношения на доверии, убедить ее разделить со мной постель, зачать и выносить ребенка. Это будет сложно, если начать обвинять ее во лжи спустя несколько часов после знакомства.
Но я не дурак.
Кое-кто в моем мире уверен, что люди слабые, что они игрушки, которые можно передавать друг другу или обменивать, но я точно знаю, как они на самом деле опасны. Боги, да одной из первых ее фраз был вопрос о том, можно ли меня сжечь. Это ненормально. Надеюсь, что Грейс не такая кровожадная, как…
Нет. Не стану об этом думать. Я как никогда близок к тому, чтобы начать с чистого листа, и мне жизненно необходим этот шанс. Другого не будет. К тому же в договоре Азазеля есть пункт, который запрещает ей причинять вред мне или моему народу. Сложно сказать, как именно он будет следить за его соблюдением, но магия демона-торговца – необычная штука.
Оставляю ее одну и иду отдать распоряжения по поводу ужина. В замке сейчас пустовато, но в последнее время это обычное дело. Знатные семьи следят, чтобы в резиденции находилось достаточно их представителей, но в их отсутствие двор напоминает город-призрак. До сих пор помню, как не мог пройти по коридору, не поприветствовав с полдюжины гостей, как ужины и торжества собирали полный зал, и нам постоянно требовался полный штат прислуги, чтобы удовлетворить потребности всех присутствовавших.
Это было давным-давно.
На первом этаже мимо меня кто-то прошмыгивает, но быстро скрывается в боковом коридоре, и я не успеваю его узнать. Так всегда. Народ шарахается прочь, будто одно касание моей тени способно перенести на них наше семейное проклятие. На самом деле никакого проклятия не было вовсе, только череда плохих решений с фатальными последствиями. Впрочем, они об этом не знают, и им плевать.
На кухне какой-то незнакомец печет печенье.
– Ты кто такой? – Похоже, он хорошо здесь ориентируется, но не припомню, чтобы нанимал его. – Где повар? Где… – Замолкаю, осознав, что не помню имени последнего повара. Он хорошо работал, пек восхитительный хлеб, я нанял его всего несколько недель назад. Боги, как же его звали?
– Джей уволился. – Мужчина заканчивает нарезать печенье и выкладывает его на противень. – А перед уходом нанял меня на замену.
Я смотрю на него несколько мгновений.
– Ты наверняка знаешь, что обычно так не делается. – Хотя сомневаюсь, что ныне сохранился нормальный порядок вещей. Мне уже много лет не хватает персонала и едва удается поддерживать все наплаву. Джей не первый слуга, который исчез, не сказав ни слова. Спасибо, нашел себе замену.
– Мне была нужна работа. – Он пожимает плечами. – До меня долетали слухи о вас и об этом месте, но Джей сказал, что тут хорошо платят, а еще дают комнату и питание.
Мой отец твердо верил, что обо всем можно договориться, и любил поспорить с персоналом о зарплате. Я не могу позволить себе такую роскошь. Оглядываю моего нового повара: худощавый, темноволосый, ростом мне по плечо, кожа насыщенного синего оттенка. Ничего необычного.
– И сколько, по словам Джея, обещали платить?
Он называет сумму, я стискиваю зубы: почти вдвое больше, чем полагалось Джею. Да, новый повар прижал меня к ногтю, и неважно, сознательно или нет. Провожу ладонью по лицу. Отец в гробу перевернется от моего решения, но я бы вообще не оказался в таком положении, если бы не он, так что пусть идет к черту.
– Если останешься после первого месяца работы, удвою сумму.
Повар приподнимает брови и беспокойно двигает крыльями.
– Да и первоначальная оплата, считайте, грабеж.
– Верно, но это не помешает тебе ее принять, как и прибавку через месяц.
…Если продержится.
Он проводит рукой по коротким черным волосам.
– Я не суеверный, как многие. Если мне хорошо платят и не изводят придирками, только рад поработать.
– Какое свободное мышление.
Повар снова пожимает плечами.
– Вовсе нет. Любой, у кого есть хоть капля мозгов, понимает: даже если проклятие существует, оно касается только вас и вашей семьи. Если вы не собираетесь породниться с простым поваром, мне ничего не грозит.
Испытываю облегчение пополам с унынием. Что ж, других вариантов все равно нет.
– Хорошо. Мне нужно, чтобы ты приготовил ужин для меня и моей… – И тут я задумался, как называть Грейс. Она гостья, которая задержится на семь лет, можно сказать, постоялица. Я едва ее знаю, поэтому называть ее своей партнершей или как-то еще более интимно кажется неправильным. – Дамы, – наконец неловко договариваю я.
– Уже приступил. Ужин будет подан через час. – Он отворачивается к плите, бросает на меня взгляд через плечо. – Кстати, меня зовут Сайлас.
Киваю и спешу покинуть кухню. Кажется, стоит мне где-то замешкаться, тут же все снова пойдет наперекосяк. Будто лечу сквозь шторм, и внезапные порывы ветра или молнии могут обрушиться на меня в любой момент. Существует только один способ все исправить, но я не знаю, получится ли.
Я бы много лет назад отказался от роли предводителя, но без официального наследника на моих землях начнется гражданская война. Из своего рода я последний. А это значит, что без меня вера в проклятие должна исчезнуть. Кто-то другой мог бы с легкостью занять мое место… если бы не политические вопросы. Мой род правит этими землями с незапамятных времен. И хотя мы заключали браки с представителями других благородных семей, титул передавался только по нашей линии.
До сих пор.
Впервые в своей проклятой жизни я ужасно хочу быть эгоистом и бросить все, но страх перед последствиями не дает мне покоя. Если на наших землях начнется междоусобица, это обернется гибелью сотен, если не тысяч подданных, а пока мы слабы, с нами легко покончить, вторгнувшись извне.
Нет, я должен преуспеть. Выбора нет.
Не могу думать здесь. Это дом моего детства, и в свое время я бегал по этим коридорам, уверенный, что никто и ничто не сможет до меня добраться. Что я в полной безопасности. А теперь это место больше похоже на мавзолей. Воспоминание обо всем, чего я лишился, от которого мне никогда не уйти. Если замереть и прислушаться, кажется, будто стены смыкаются, пытаются вдавить меня в строительный раствор и камень, пока не перестану быть собой, пока не стану очередным призраком в этих коридорах.
Мрачные мысли ведут меня к ближайшей вертикальной шахте и вынуждают взмыть в воздух. За считанные секунды вылетаю из замка и только тогда могу нормально дышать и хотя бы несколько мгновений не думать о том, что будет утрачено, если у меня ничего не получится.
Горные вершины на севере за большим озером граничат с землями Русалки. Она уже не смущаясь охотится на моей территории. Удовольствия, которые она предлагает, так велики, что инстинктивный страх перед инкубами и суккубами подавляется. Мы вспоминаем, как жестока была последняя война, только когда нам это удобно.
Можно лететь дальше над горами на восток, мимо территории демона-торговца, к океану, лететь, пока не устанут крылья и я не рухну в воду. Тогда не нужно будет волноваться ни о каком проклятии, и терзающие меня воспоминания наконец затихнут.
Выражение лица моего отца, застывшего в момент смерти.
Кровь моей сестры, пропитавшая камни, когда ее сердце остановилось.
Близнецы, чьи тела так сильно пострадали, что я даже не смог понять, отчего они погибли. Только знал, от чьей руки.
А я сбежал, когда должен был сражаться, спрятался, когда должен был помочь.
Мне надо было умереть в тот день вместе со своей семьей. Каждая прожитая с тех пор секунда кажется незаслуженной. Вот истинное проклятие, с которым я живу.
Внутреннее напряжение так сильно, что хочется содрать с себя кожу, чтобы выпустить его. Знаю, что должен держать все в себе, превозмогать любую слабость, но иногда у меня кончаются силы.
Я запрокидываю голову и в крике выплескиваю свою печаль ветру.
Глава 5
Грейс
Высунувшись в окно, осматриваю внешнюю стену замка. Где-то тут должен быть выход. В отдалении что-то взметнулось в воздух, и я понимаю, что это Брэм. Невольно замираю. Никогда не мечтала иметь крылья и летать. Мне довольно и способности читать ауру людей. Никто ведь не признается, как неудобно, что от меня невозможно утаить правду. Зачем мне еще какая-то магия? Она всегда как обоюдоострый меч, и я уверена, что способность летать тоже имеет свои минусы.
Но выглядит это и правда красиво. Брэм рассекает воздух, как акулы океан, вкладывая всю свою энергию в движения, в скорость. Внезапно он выгибается дугой и запрокидывает голову. Даже отсюда я слышу его крик и чувствую ответную боль в груди. Даже если бы я не видела вокруг него это бледно-голубое с белой каймой пятно, все равно бы поняла: он переживает такую печаль, которую большинство людей не могут и вообразить.
Мне тошно от того, что я знакома с этим чувством и что сочувствую Брэму. Он кричит так, словно остался последним живым существом во всем мире и только сейчас это осознал. Я чувствовала то же самое, когда моя мать не вернулась домой и я осталась последней из рода Йегер.
Большую часть жизни семья была для меня компасом, с которым я сверяла свои действия. Неважно, следовала ли я потом семейным традициям или осуждала их. Раз я последняя, значит, теперь лишена всех ориентиров, и как жить дальше, непонятно. Пожалуй, разберусь с этим, когда вернусь в свой мир. А пока мне нужно найти ответы.
Осторожно закрываю ставни и отхожу от окна. При необходимости смогу спуститься по внешней стене, но хотелось бы избежать такого пути. Должен быть лучший способ выбраться отсюда, не имея крыльев.
Но сначала нужно разобраться с ужином.
А еще с тем, что в замке ужасно холодно. Я вдруг замечаю, что дрожу, и начинаю растирать голые руки в попытке согреться. Возможно, гаргульи очень похожи на людей, но лишь на первый взгляд. Очевидно, что плотная кожа защищает их от низких температур как в небе, так и на земле. В моей комнате нет даже камина.
Брэм говорил что-то про одежду…
Подхожу к старому шкафу в углу. С усилием приоткрыв дверцу, ожидаю, что мне в лицо полетит пыль, но, похоже, за порядком в замке следят. Внутри много одежды самых разных фасонов. Единственное, она вся примерно одного размера и явно подходит для холодного климата. Глянув на дверь, быстро снимаю платье. Велик соблазн одеться в штаны и тунику – тепло и движения не сковывает, но я не хочу вызывать у Брэма подозрения, что собираюсь сражаться или сбежать.
Вместо этого выбираю тяжелое платье, которое мне почти впору. Квадратный вырез слишком глубокий на мой вкус, но зато платье многослойное и с длинными рукавами, чтобы было тепло. А еще оно коротковато сантиметров на пять, мне не привыкать. В нижнем ящике нахожу шерстяные чулки и подвязки к ним. Надо же, кто-то подумал даже об этом. Не думаю, что это Брэм, он, по-моему, терпеть не может одежду. На нем сегодня была только причудливая набедренная повязка. Кстати, на спине у платья нет прорезей для крыльев, значит, оно явно сшито для человека. А еще в шкафу нет никакого нижнего белья… Не знаю даже, что и думать.
Нет, неправда. Я прекрасно знаю, что думать по этому поводу. Сомневаюсь, что той, кому принадлежала эта одежда, нужно было нижнее белье. Я прочла контракт Азазеля и знаю, что там оговорена возможность соблазнения. Предполагаю также, что для некоторых людей, заключающих сделки с демонами, секс с монстрами скорее удовольствие, нежели мучение.
Могу даже признать, что Брэм довольно привлекательный. Крылья жутковаты и кожа не похожа на человеческую, но и неприятной ее не назвать. Отчасти я… Нет, довольно. Я здесь только для того, чтобы найти ответы, и не смогу получить их, скача на члене гаргульи.
Но придется сыграть в эту игру, чтобы Брэм ослабил бдительность. Нужно, чтобы сегодня он поверил, будто ему есть на что надеяться, а за мной можно не следить. А завтра я уйду.
Чувствую новый укол вины от мысли, что исполняю договор Азазеля формально, но не по сути. Я обещала семь лет служения, и, возможно, то, что я нарушаю свое слово, меня совсем не красит. Хотя доводилось делать вещи похуже и по менее веским причинам.
В ванной я нахожу расческу и стараюсь расчесать растрепанные ветром волосы. Не утруждаюсь сделать макияж. Половину помещения занимает ванна, явно спроектированная для обладателя крыльев, потому что она огромная и странной формы. Возможно, если ужин пройдет быстро, успею немного в ней понежиться.
Нет, такую блажь я не могу себе позволить. Если сбавлю темп, может статься, вообще не возьмусь за дело. Но я так… устала. Встряхиваю головой.
– Незачем об этом думать. Действуй шаг за шагом, как и всегда.
Выхожу из комнаты в коридор. Не знаю, настало ли время ужина. Но пока Брэм где-то летает, выплескивая эмоции, я осмотрюсь и наверняка встречу кого-то, кто подскажет, где будет проходить ужин.
Похоже, Брэм поселил меня в пустующем крыле замка, ведь здесь нет ни картин на стенах, ни красивых безделушек. Нет даже ковра, идти приходится по ледяному каменному полу. А может, гаргульи вообще не любят украшать свое жилище: все коридоры и лестницы пустые и безликие. В таком однообразии и заблудиться недолго.
Иду и стараюсь запоминать все повороты, чтобы найти дорогу обратно. Но это труднее, чем я ожидала.
Пустые коридоры неожиданно широкие, наверное, чтобы можно было бы аккуратно пролететь. К сожалению, у меня крыльев нет. Винтовые лестницы высокие и какие-то бесконечные, пока я тут брожу, моя бедная голова начинает кружиться, хотя обычно я спокойно отношусь к высоте.
Такому огромному замку нужна целая армия прислуги и придворных. Я не эксперт по царству демонов и их отношениям, но даже в то непродолжительное время в замке Азазеля, что я провела вне своей комнаты, со мной рядом постоянно кто-то проходил.
А это место кажется совсем пустым… Даже заброшенным.
Несколькими этажами ниже моих покоев я нахожу кабинет с огромной картой на стене. Долго рассматриваю ее. Не могу прочесть названия, но почти уверена, что горы в самом низу – именно те, через которые мы пролетали, чтобы попасть сюда. Океана поблизости нет, во всяком случае с крыши замка его не видно. Зато видно озеро. Точно такое же, как на карте.
Кто-то живой встречается мне лишь раз, когда я в очередной раз поворачиваю за угол – и едва не налетаю на трех молодых гаргулий. Пока раздумываю, стоит ли мне улыбнуться или нет, они что-то кричат, взмывают в воздух и улетают через ближайшую шахту. Вздрагиваю от испуга. Через мгновение их и след простыл, но крики стихают несколько мгновений спустя.
Что это было, черт подери?
Где-то через час я наконец нахожу выход из замка, но у меня все еще нет ответа на этот вопрос. Выхожу, ожидая, что кто-то вдруг появится и остановит меня, но снаружи так же пустынно и холодно, как и внутри. Да, это место вовсе не такое, как я ожидала, а его хозяин облачен в свою печаль, как некоторые в одежду. Но главное – вокруг никого, а значит, никто не помешает мне сбежать сегодня вечером.
Я с любопытством осматриваюсь. Вот оно, озеро, как на карте. Простирается на север до самого горизонта, упираясь, по-видимому, в горный хребет. Хорошо, что мне туда не надо. Но вид красивый.
Едва слышный звук возвещает о прибытии Брэма. Он изящно приземляется рядом со мной. Невольно всматриваюсь в его лицо в поисках признаков страданий, которые наблюдала, но гаргулья уже взяла себя в руки и выглядит невозмутимой. Чего не скажешь о его эмоциях. Белый, светло-голубой, серый. Этот мужчина полон печали, скорби и тревоги. Но я тут не при чем. И это уж точно не мое дело.
– Кого ты потерял? – Я не хотела этого спрашивать. Но кажется, мозг решил одно, а рот сделал совершенно другое.
Брэм прищуривает свои жутковатые светло-фиолетовые глаза. Нет, не фиолетовые. Сиреневые? Сама не знаю, почему мне важно это определить. Он смотрит на меня так, будто знает, о чем я думаю. Потом все же отвечает на неуместный вопрос:
– Всех. Я лишился всех.
Я не хочу ощущать нашу близость, но знакомая боль пронзает насквозь.
– Понятно.
– Ужин скоро будет готов. – Он неловко замолкает. – Прекрасно выглядишь.
Ничего не могу с собой поделать – разражаюсь смехом.
– Я в чужой одежде, с обветренным лицом и мне, наверное, не помешает принять душ.
Брэм молниеносно оказывается рядом, кладет ладонь мне на спину и, наклонившись, проводит носом около моей шеи. Все происходит так быстро, что я даже не успеваю среагировать. И вот он уже отступает и снова оказывается вне досягаемости.
– Ты приятно пахнешь. Как горы. Нам сюда.
Несколько секунд смотрю ему вслед, потом соображаю: надо идти за ним. Он просто… меня понюхал. И это оказалось не так противно, как должно было. Признаться, кожу до сих пор слегка покалывает. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не поднять руку и не дотронуться до шеи кончиками пальцев, словно можно украдкой ухватить его дыхание на моей коже.
У меня было предостаточно партнеров и даже несколько возлюбленных. Но ни один из них не сумел вызвать у меня такую сильную реакцию столь незначительным жестом. Мне хочется винить во всем его грубую привлекательность, но, боюсь, истинная причина кроется в том, что мы похожи.
Я тоже всех потеряла.
Хорошо, что скоро я к чертям сбегу отсюда. Если проведу с Брэмом какое-то время, то могу очутиться прямиком в его постели.
Глава 6
Брэм
Ужин получился вкусным, я приятно удивлен. Видимо, новый повар знает свое дело, и это настоящее облегчение. Я сейчас не в состоянии искать ему замену. Если бы он плохо справился, пришлось бы в довершение всего через силу есть какую-нибудь гадость.
Мне неожиданным образом неловко сажать Грейс за этот стол, ведь нас всего двое. Стульев хватит на двенадцать персон, но сегодня, как и всегда, они пустуют. Чаще всего я ем один. С удовольствием распрощался бы с этим клятым столом и традицией, которая требует, чтобы я каждый вечер сидел во главе него, но всегда есть надежда, что ко мне присоединится кто-то из знати. На такой случай у меня должно быть подготовлено место.
Грейс наблюдает, как я накладываю еду в ее тарелку, потом в свою. Ее любопытство светло-зеленого цвета.
– Мы будем ждать остальных?
– Больше никого нет. – Говорю слишком резко, эмоции играют со мной злую шутку. Я должен соблазнять эту женщину, а не срываться на нее за каждый безобидный вопрос. Делаю глубокий вдох и пробую снова. – Я последний из своего рода. По традиции правитель земель оставляет за своим столом место для всех знатных семей. Иногда они решают присутствовать, иногда нет. – Нет смысла объяснять, что никто уже много лет не приходит на ужин.
Грейс берет вилку и ковыряет еду.
– Я тоже последняя из своего рода.
– Сожалею. – Я морщусь. – Не знаю, зачем это сказал. Пустые слова, от которых никакого толку. Да к тому же вынуждают сказать что-то в ответ, и… Что вообще можно на это ответить? Я вот никогда не знаю.
На ее губах первая искренняя улыбка, которая адресована мне. Грейс красива, но когда ее темно-серые глаза загораются, становится неотразимой.
– Горе – странная штука, правда?
– Страннее не придумаешь. – Особенно в моем случае, когда дело не в чем-то столь простом, как несчастный случай или болезнь. Не случайность сгубила мою семью, а глупость… и злоба. Но я-то знаю, что не стоит говорить об этом за ужином с человеком, к которому меня влечет. – Полагаю, вопрос о том, почему ты пошла на сделку с Азазелем, под запретом?
– Я не вполне понимаю, что в сложившейся ситуации под запретом, а что нет. – Она пожимает плечами. – Несколько десятилетий назад один вампир спас моему деду жизнь, и в результате мы оказались в пожизненном долгу. Старый хрыч ненавидел быть должником, тем более перед тем, кого считал монстром. Остальные члены нашей семьи относились к этому серьезно. С деда долг так и не спросили и с моего отца тоже. Теперь с долгами разбираться мне. Все немного запутано, но если вкратце: я согласилась пойти на сделку с Азазелем в оплату долга.
Поразительно. Очевидно, она о многом умалчивает. Ну да, мы ведь только познакомились. Мне любопытно, чем занимается ее семья, раз они общаются с вампирами. В этом мире нет вампиров, но у меня сложилось впечатление, что с людьми у них плохие отношения. Во всяком случае так гласит местная легенда, хотя она порядком устарела.
– Что будешь делать, когда выплатишь долг и вернешься обратно?
Ее улыбка меркнет.
– Не знаю. Наверное, найду Мину и ее людей и удостоверюсь, что с ними все хорошо. Чувствую себя виноватой из-за того, что не была рядом и не помогла в решении ее проблем. Мне она показалась хорошей.
Внутри меня, подобно живому существу, шевелится любопытство.
– И многим ты помогаешь?
– Мне бы хотелось так думать, но некоторые могут с этим не согласиться. – Грейс качает головой. – Наверное, после сделки вернусь к прежним занятиям. Пока не думала об этом. – Она откусывает кусочек и жует. Я все еще пытаюсь решить, стоит ли продолжать разговор на эту тему или лучше выбрать более безопасную, как она вдруг спрашивает: – Ну а ты? Почему ты согласился на сделку? Похоже, риски серьезные, а награда невелика.
Она не ошибается. Раздумываю, не стоит ли солгать, но вскоре она сама все поймет. Мне не нужно выкладывать все карты на стол, чтобы объяснить ей, в какой ситуации она оказалась.
– Я последний представитель своей семьи. У нас тут, по сути, что-то вроде монархии, и у меня нет детей, которые могли бы унаследовать титул. Из-за… некоторых сложностей… ни одна из благородных семей не желает со мной породниться. Если умру, не оставив наследника, между семьями начнутся распри, которые могут обернуться гражданской войной, отчего пострадает весь мой народ. – Я мог бы на этом закончить, но это было бы нечестно с моей стороны. – Есть и еще одно обстоятельство, из-за которого популярны аукционы Азазеля. Из-за особенностей устройства этого мира сила магии каждой территории напрямую связана с силой магии ее предводителя. Магия каждого из нас ослабевает уже на протяжении многих поколений с тех пор, как миры разделились и перемещаться между ними стало намного сложнее.
Грейс неспешно кивает.
– И люди – отличный проводник для вашей магии.
И она вновь доказывает, что очень много знает. А мое недоверие к ней растет.
– Только в процессе размножения. – Я пожимаю плечами с притворным безразличием. – Тот предводитель, который сумеет убедить своего человека завести потомство, обретет преимущество над остальными. Не так давно мы воевали между собой, и все прекрасно понимают: если война начнется снова, предводитель-получеловек увеличит шансы на победу.
Грейс ест не спеша, видимо, обдумывая услышанное. Наконец, отпивает глоток вина и откидывается на спинку стула.
– По условиям контракта, ты не можешь заставить меня спать с тобой. И уж точно не можешь принудить вынашивать твоего ребенка.
– Я не собираюсь тебя ни к чему принуждать. Это чудовищно. – И вновь мои слова звучат слишком резко. Знаю, что должен ее успокоить, но слишком многое идет не так, как я рассчитывал. Ее вопрос о том, можно ли меня сжечь. Знания о мире демонов. И этот чертов пункт в нашем с Азазелем договоре.
– Ты и не можешь этого сделать. – Она делает еще глоток вина. – А если попробуешь – лишишься своих земель.
Интересно, она ненавидит только тех, кого считает монстрами, или вообще всех?
– Тебя никто не будет принуждать. И контракт здесь ни при чем.
– Тогда ты в невыигрышном положении. – Грейс вздыхает. – Если пробуду здесь семь лет, то не хочу, чтобы у нас были напряженные отношения. Думаю, это будет утомительно для нас обоих, и вряд ли тебе самому этого хочется.
Грейс нечестна со мной. Не могу сказать, что откровенно лжет, но ее эмоции стали более сдержанными с момента нашей встречи, а значит, она усердно старается их контролировать. Но вовсе не от страха. Из всего спектра эмоций страх скрыть труднее всего. Это базовое и очень сильное чувство.
– Согласен, – медленно отвечаю я. – Ты пришла сюда сама. Осматривалась? – Уже сам знаю ответ и не уверен, что предпочел бы, чтобы она пряталась в своей комнате, пока я за ней не приду, или же нет. Не хочу, чтобы она меня боялась, но в этой женщине есть что-то опасное. Если она представляет угрозу…
Что я буду делать в таком случае? Убегать.
Делаю большой глоток вина.
– Осторожнее на лестницах. Они очень крутые, и при падении можно разбиться насмерть.
– Я уже говорила, что не боюсь высоты и у меня прекрасное чувство равновесия. Все будет нормально.
– Точно. Хорошо. – Я откидываюсь на спинку стула и смотрю на вино в бокале. Велик соблазн сказать ей, что сомневаюсь в ее намерениях. Хотя и собственным инстинктам я уже не доверяю. На мое мнение о людях повлияли события прошлого. Вполне возможно, что я ищу неприятности там, где их нет.
Вряд ли Грейс привели сюда добрые намерения. Пока она не перейдет к действиям, я ничего не пойму. Так что буду внимательно за ней приглядывать.
Выдавив улыбку, позволяю ей поверить в мое притворное доверие.
– Понимаю, тебе нелегко. Мне тоже. У нас еще много времени, Грейс. Мы не спеша узнаем друг друга. – Это ложь. В голове тикают часики. Не верю, что проклятие существует. Чушь все это. Но произошло так много плохого, что сложно избавиться от чувства, будто я следующий. Я не смогу спокойно вздохнуть, пока у меня не будет наследника. А может, не смогу даже тогда.
Ужин быстро подходит к концу. Я провожаю Грейс обратно в ее комнату и замечаю, что она будто бы пытается запомнить маршрут. Испытываю едва ли не облегчение от того, что коридоры пусты – по крайней мере никто не станет свидетелем растущей между нами неловкости. Мне хочется верить, что она запоминает путь, чтобы не заблудиться в коридорах, пока живет здесь, но решимость в ее энергии выдает лукавство. Оно ускользает от меня каждый раз, когда пытаюсь на нем сосредоточиться.
– Доброй ночи, Грейс. Увидимся утром.
– Да. Увидимся утром. – Она бросает быстрый взгляд в окно. Ищет возможный путь побега?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71176159?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Кэти Роберт
Тип: электронная книга
Жанр: Любовное фэнтези
Язык: на русском языке
Издательство: АСТ
Дата публикации: 04.10.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Грейс – охотница на монстров, которая сознательно пошла на сделку с демоном. Много лет назад ее мать сделала то же самое, после чего бесследно исчезла, и ответы, которые нужны Грейс, можно отыскать только в царстве демонов.