Последний Хранитель Многомирья. Книга третья. Финальная
Последний Хранитель Многомирья. Книга третья. Финальная
Светлана Шульга
Волшебство ушло из Многомирья. Хранитель бесследно исчез. Великантеры злобствуют. Все муфлевые деревни и их храмы радости сравнял с землёй неведомый злодей. Жизни муфлей разрушены. От горя шкурка муфлей теряет яркость, их характеры теряют лёгкость, а храмовницы теряют свои сказочные способности.
Хомиш Габинс возвращается из героического странствия. С ним возвращаются норна Афи и муфлишка Лапочка. В пути их сопровождает ведмедь-обортень Шэм. Встретив по дороге затаившегося от врагов Многомирья Хранителя, путники открывают для себя имя зла и узнают, что Многомирье скоро превратится из мира радости в мир бесконечного мрака.
Но, по возвращению домой путники обнаруживают, что злом уничтожены и их родные. Хомиш Габинс ищет возможность помочь своей семье. Муфель ещё не понимает, что помочь своей мамуше можно только если помочь всему Многомирью.
Кто же поможет муфлю, чьё сердце трусливо? Муфлишка Лапочка или старый друг. Но Лапочка слишком романтична, а старый друг на стороне зла.
Светлана Шульга
Последний Хранитель Многомирья. Книга третья. Финальная
Глава 1. Ссора
Крошево от камней, что осыпались со стен, визгливо поскрипывало под подошвами переминающихся трёх великантеров и одной женской фигуры, стоящей напротив.
Со стороны можно было подумать, что и здесь прошёл Чёрный Хобот. Смёл всё со стен, затушил факела и центральный очаг, порвал шкуры, что укрывали полы, разбросал обглоданные кости.
Поднявшаяся под потолок штольни пыль мерцала и ленивыми облачками возвращалась на свои привычные для пыли места.
– Верно теперь уж все успокоились. Кхе, кхе, кхе, – первой подала голос изящная женская высокая фигура в зелёном бархатном платье. Она прокашлялась и принялась поправлять съехавшую высокую причёску обжигающе черных волос. Затем нащупала серьги, достающие до плеч, выровняла подрагивающими пальцами массивное колье из посверкивающих камней и выпрямилась.
– Гор-р-р-буха, верни свет, – рявкнула мать племён.
Старуха-великантер со скрюченной спиной удивительно проворно при её возрасте и сложении вернула огонь факелам, развешенным по стенам владения Клайры и удалилась в тёмный угол, где от последнего из факелов вернула огонь и в очаг с сиротливо висящим котлом. По штольне пополз дым.
Женская фигура схватилась за горло. Его саднило от копоти, поднявшейся пыли и крика, она обхватила всей пятернёй тонкую шею с вздувшимися венами, чертыхнулась, только самой себе слышно проговорила: «Чтоб это тело» и уже громче вновь обратилась к той, что возвышалась на голову над всеми:
– Дорогуша Клайра, поговорим начистоту, к чему такие страсти? Вспомним же о достоинстве и дипломатии.
– Кто говор-р-р-рит о достоинстве в моей штольне? Та, что зовётся Ложь? – сквозь ржавые зубы проговорила мать племён и рот её съехал в кривой гримасе. Подбородок затрясся, но Клайра сдержалась и показав, что не намерена и далее выяснять отношения одарила своих подданых красноречивым взглядом. Наструненные до этого рогатые громилы выдохнули. И Горбуха в углу, затеребила костёр. Огонь затрещал, облизал стены огромного чёрного чана, бульон внутри забулькал.
Изящная фигура в темно-зеленом, проводила взглядом это действо, сглотнула, зашлась в кашле от тянувшегося по штольне дыма и пробубнила слышно лишь себе:
– Дипломатия… Кому говорю о дипломатии. Но как там люди говорят «неваженьнько»…
– Что бор-р-рмочешь, – подошла ближе к ней мать племён и наклонив голову проткнула фигуру взглядом в ожидании ответа.
Ложь стряхнула пыль с пышных рукавов, с груди, глянула на подол, который был беспомощно погружен в землистую пыль и подняла подбородок одарив Клайру самой широкой улыбкой, которая была в числе улыбок «для очарования». Вопреки ожиданиям на мать племён улыбка не подействовала. Животастая великантерша так и стояла, хищно прищурившись и вперившись лупатыми глазищами в кашляющую и чихающую.
– Говорю. Как это важненько – быть дипломатичным. Ты ведь мать племен великантеров. Тебе ли не знать что это такое, – произнесла гостья маслянистым голосом. – Но отбросим лишние разговоры. Давайте по делу. Терпеть не могу, когда говорят не по делу. Сотрясая воздух и друг друга, мы ни к чему не придём, а нам нужно так много. Вам весь этот мир, а мне все миры. Друг без друга мы так и останемся – вы в штольнях, я в нижнем мире. Ни к чему нам раздор. Давайте начнём сначала.
Сгорбленная великантерша, что возилась в углу,
поймав повелительный жест от Клайры принялась спешно собирать разбросанную по полу посуду, кости и расправлять замятые разномастные шкуры.
Громила великантер, тряся золотыми кольцами в носу и ушах, последовал её примеру и взялся поднимать тяжёлые кресла вокруг стола, у которого некоторое время назад сидели две главные в этой штольне фигуры.
Ложь, приподняв полы платья, осторожно и мягко села на одно из них.
– Р-р-р-рыжеглазый, кр-р-р-ресло, – рявкнула Клайра и громила спешно поднес одно из кресел под пятую точку стоящей у стола предводительницы.
Выдающаяся великантерша едва вместилась. Живот её тяжело ходил обёрнутый шкурами, глаза всё ещё метали искры.
Откуда-то снаружи доносились сиплые голоса и приглушённые возгласы, разносимые эхом по гулким коридорам владений лупатых подземных жителей. Да ещё ногти сидящей гостьи, остро и звонко постукивали по каменному столу.
«Цок, цок, цок» летало от стены к стене.
«Цок, цок, цок» отражалось от каменного овального потолка и тонула в мягких шкурах, раскиданных в хаотичном порядке по землистому полу.
Прервать эту затянувшуюся паузу вновь решилась гостья.
– Дорогуша Клайра, может теперь вдвоём обсудим наши дела? Отпусти своих прислужников.
– Матери племён не о чём молчать за спинами своего племени.
Там! – она ткнула толстым указательным пальцем в сторону двери. – Там Рыжеглазый. Там! – она указала в угол, где чавкал бульон и кипящие струи переливались через его края. – Там Гор-р-рбуха. И они оба будут в штольне сколько скажу. Ур-р-разумела, Ложь?
Каменный квадрат толстой столешницы разделял хозяйку штольни и её горделивую гостью в бархатном платье. Факелы, на стенах, трещали.
– Гор-р-р-буха. Жрать! – резко скомандовала Клайра, не отводя лупатого взгляда от сидящей напротив.
Рыжеглазый у двери закряхтел, в его утробе слово «жрать» угукнуло, ухнуло и заурчало на всю штольню. Горбуха тоже издала неясный звук и шаркая подошла к столу. Над столом поднялись ароматные густые клубы. Перед матерью племён стоял деревянный поднос с глиняной грубой кружкой, внутри которой белело какое-то густое питьё, схожее с молоком и глубокое овальное блюдо с тремя зажаренными ногами свинорыла и запеченными овощами.
Клайра звучно втянула большими ноздрями ароматные клубы, что исходили густо от лоснящейся еды. Судя по жирному блеску и размеру ног свинорыл был молодой, некрупный, но довольно упитанный. Утроба Рыжеглазого, стоящего на посту у двери, издала булькающее урчание.
Алые пухлые губы гостьи сжались в брезгливой гримасе, но в мгновение ока лицо её сменилось и растянулось. Бывают такие улыбки – «подобия», ты знаешь мой дорогой читатель. Встречал наверняка и в нашем нижнем мире. Нет в таких улыбках света. И тепла нет. А радости, так и вовсе. Есть лишь натянутое, восковое, пугающее. Да обдающее вековым безразличным холодом.
– Ну так, что?
Повис громкий вопрос над гостей в темно-зеленом одеянии.
– Где нагр-р-р-рада? – не сказала, а теперь уже прорычала Клайра сквозь ароматный туман, что разъединял сидящих как лёгкая вьющаяся завеса. Кресло очевидно было ей тесно. Подобие улыбки сползло с лица собеседницы.
– Чтож ты всё награда, да награда, – заёрзала на кресле и Ложь и серьги её закачались, то ли от возмущения, то ли от нетерпения. – Аппетит ваш не утолить. Я отдала, всё, что обещала.
– НЕ всё! – отхлебнула Клайра из кружки, громко вернула её на стол и начала привставать, посуда на столе задрожала. Ложь выбросила длинные руки вперёд. Гостье доставало недавней бурной перебранки. Она ещё помнила, как несколько минут назад уворачивалась, а мимо неё пролетали кресла, суповые тяжелый грубые тарелки, кости с остатками красного мяса. Ложь возвела глаза к потолку, обнаружив на нём одну из костей, что застряла между крупными камнями.
–Хорошо же, – спешно согласилась и отодвинулась гостья вместе со стулом от угрозы с потолка и заодно от стола, на котором стояла горячая еда. – Всё отдам, что привезла. Остальное позже.
Клайра довольно качнула головой, запихнула своё тело в кресло и вгрызлась в мясистую ногу.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/svetlana-shulga-32119/posledniy-hranitel-mnogomirya-kniga-tretya-finalnaya-71106715/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Светлана Шульга
Волшебство ушло из Многомирья. Хранитель бесследно исчез. Великантеры злобствуют. Все муфлевые деревни и их храмы радости сравнял с землёй неведомый злодей. Жизни муфлей разрушены. От горя шкурка муфлей теряет яркость, их характеры теряют лёгкость, а храмовницы теряют свои сказочные способности.
Хомиш Габинс возвращается из героического странствия. С ним возвращаются норна Афи и муфлишка Лапочка. В пути их сопровождает ведмедь-обортень Шэм. Встретив по дороге затаившегося от врагов Многомирья Хранителя, путники открывают для себя имя зла и узнают, что Многомирье скоро превратится из мира радости в мир бесконечного мрака.
Но, по возвращению домой путники обнаруживают, что злом уничтожены и их родные. Хомиш Габинс ищет возможность помочь своей семье. Муфель ещё не понимает, что помочь своей мамуше можно только если помочь всему Многомирью.
Кто же поможет муфлю, чьё сердце трусливо? Муфлишка Лапочка или старый друг. Но Лапочка слишком романтична, а старый друг на стороне зла.
Светлана Шульга
Последний Хранитель Многомирья. Книга третья. Финальная
Глава 1. Ссора
Крошево от камней, что осыпались со стен, визгливо поскрипывало под подошвами переминающихся трёх великантеров и одной женской фигуры, стоящей напротив.
Со стороны можно было подумать, что и здесь прошёл Чёрный Хобот. Смёл всё со стен, затушил факела и центральный очаг, порвал шкуры, что укрывали полы, разбросал обглоданные кости.
Поднявшаяся под потолок штольни пыль мерцала и ленивыми облачками возвращалась на свои привычные для пыли места.
– Верно теперь уж все успокоились. Кхе, кхе, кхе, – первой подала голос изящная женская высокая фигура в зелёном бархатном платье. Она прокашлялась и принялась поправлять съехавшую высокую причёску обжигающе черных волос. Затем нащупала серьги, достающие до плеч, выровняла подрагивающими пальцами массивное колье из посверкивающих камней и выпрямилась.
– Гор-р-р-буха, верни свет, – рявкнула мать племён.
Старуха-великантер со скрюченной спиной удивительно проворно при её возрасте и сложении вернула огонь факелам, развешенным по стенам владения Клайры и удалилась в тёмный угол, где от последнего из факелов вернула огонь и в очаг с сиротливо висящим котлом. По штольне пополз дым.
Женская фигура схватилась за горло. Его саднило от копоти, поднявшейся пыли и крика, она обхватила всей пятернёй тонкую шею с вздувшимися венами, чертыхнулась, только самой себе слышно проговорила: «Чтоб это тело» и уже громче вновь обратилась к той, что возвышалась на голову над всеми:
– Дорогуша Клайра, поговорим начистоту, к чему такие страсти? Вспомним же о достоинстве и дипломатии.
– Кто говор-р-р-рит о достоинстве в моей штольне? Та, что зовётся Ложь? – сквозь ржавые зубы проговорила мать племён и рот её съехал в кривой гримасе. Подбородок затрясся, но Клайра сдержалась и показав, что не намерена и далее выяснять отношения одарила своих подданых красноречивым взглядом. Наструненные до этого рогатые громилы выдохнули. И Горбуха в углу, затеребила костёр. Огонь затрещал, облизал стены огромного чёрного чана, бульон внутри забулькал.
Изящная фигура в темно-зеленом, проводила взглядом это действо, сглотнула, зашлась в кашле от тянувшегося по штольне дыма и пробубнила слышно лишь себе:
– Дипломатия… Кому говорю о дипломатии. Но как там люди говорят «неваженьнько»…
– Что бор-р-рмочешь, – подошла ближе к ней мать племён и наклонив голову проткнула фигуру взглядом в ожидании ответа.
Ложь стряхнула пыль с пышных рукавов, с груди, глянула на подол, который был беспомощно погружен в землистую пыль и подняла подбородок одарив Клайру самой широкой улыбкой, которая была в числе улыбок «для очарования». Вопреки ожиданиям на мать племён улыбка не подействовала. Животастая великантерша так и стояла, хищно прищурившись и вперившись лупатыми глазищами в кашляющую и чихающую.
– Говорю. Как это важненько – быть дипломатичным. Ты ведь мать племен великантеров. Тебе ли не знать что это такое, – произнесла гостья маслянистым голосом. – Но отбросим лишние разговоры. Давайте по делу. Терпеть не могу, когда говорят не по делу. Сотрясая воздух и друг друга, мы ни к чему не придём, а нам нужно так много. Вам весь этот мир, а мне все миры. Друг без друга мы так и останемся – вы в штольнях, я в нижнем мире. Ни к чему нам раздор. Давайте начнём сначала.
Сгорбленная великантерша, что возилась в углу,
поймав повелительный жест от Клайры принялась спешно собирать разбросанную по полу посуду, кости и расправлять замятые разномастные шкуры.
Громила великантер, тряся золотыми кольцами в носу и ушах, последовал её примеру и взялся поднимать тяжёлые кресла вокруг стола, у которого некоторое время назад сидели две главные в этой штольне фигуры.
Ложь, приподняв полы платья, осторожно и мягко села на одно из них.
– Р-р-р-рыжеглазый, кр-р-р-ресло, – рявкнула Клайра и громила спешно поднес одно из кресел под пятую точку стоящей у стола предводительницы.
Выдающаяся великантерша едва вместилась. Живот её тяжело ходил обёрнутый шкурами, глаза всё ещё метали искры.
Откуда-то снаружи доносились сиплые голоса и приглушённые возгласы, разносимые эхом по гулким коридорам владений лупатых подземных жителей. Да ещё ногти сидящей гостьи, остро и звонко постукивали по каменному столу.
«Цок, цок, цок» летало от стены к стене.
«Цок, цок, цок» отражалось от каменного овального потолка и тонула в мягких шкурах, раскиданных в хаотичном порядке по землистому полу.
Прервать эту затянувшуюся паузу вновь решилась гостья.
– Дорогуша Клайра, может теперь вдвоём обсудим наши дела? Отпусти своих прислужников.
– Матери племён не о чём молчать за спинами своего племени.
Там! – она ткнула толстым указательным пальцем в сторону двери. – Там Рыжеглазый. Там! – она указала в угол, где чавкал бульон и кипящие струи переливались через его края. – Там Гор-р-рбуха. И они оба будут в штольне сколько скажу. Ур-р-разумела, Ложь?
Каменный квадрат толстой столешницы разделял хозяйку штольни и её горделивую гостью в бархатном платье. Факелы, на стенах, трещали.
– Гор-р-р-буха. Жрать! – резко скомандовала Клайра, не отводя лупатого взгляда от сидящей напротив.
Рыжеглазый у двери закряхтел, в его утробе слово «жрать» угукнуло, ухнуло и заурчало на всю штольню. Горбуха тоже издала неясный звук и шаркая подошла к столу. Над столом поднялись ароматные густые клубы. Перед матерью племён стоял деревянный поднос с глиняной грубой кружкой, внутри которой белело какое-то густое питьё, схожее с молоком и глубокое овальное блюдо с тремя зажаренными ногами свинорыла и запеченными овощами.
Клайра звучно втянула большими ноздрями ароматные клубы, что исходили густо от лоснящейся еды. Судя по жирному блеску и размеру ног свинорыл был молодой, некрупный, но довольно упитанный. Утроба Рыжеглазого, стоящего на посту у двери, издала булькающее урчание.
Алые пухлые губы гостьи сжались в брезгливой гримасе, но в мгновение ока лицо её сменилось и растянулось. Бывают такие улыбки – «подобия», ты знаешь мой дорогой читатель. Встречал наверняка и в нашем нижнем мире. Нет в таких улыбках света. И тепла нет. А радости, так и вовсе. Есть лишь натянутое, восковое, пугающее. Да обдающее вековым безразличным холодом.
– Ну так, что?
Повис громкий вопрос над гостей в темно-зеленом одеянии.
– Где нагр-р-р-рада? – не сказала, а теперь уже прорычала Клайра сквозь ароматный туман, что разъединял сидящих как лёгкая вьющаяся завеса. Кресло очевидно было ей тесно. Подобие улыбки сползло с лица собеседницы.
– Чтож ты всё награда, да награда, – заёрзала на кресле и Ложь и серьги её закачались, то ли от возмущения, то ли от нетерпения. – Аппетит ваш не утолить. Я отдала, всё, что обещала.
– НЕ всё! – отхлебнула Клайра из кружки, громко вернула её на стол и начала привставать, посуда на столе задрожала. Ложь выбросила длинные руки вперёд. Гостье доставало недавней бурной перебранки. Она ещё помнила, как несколько минут назад уворачивалась, а мимо неё пролетали кресла, суповые тяжелый грубые тарелки, кости с остатками красного мяса. Ложь возвела глаза к потолку, обнаружив на нём одну из костей, что застряла между крупными камнями.
–Хорошо же, – спешно согласилась и отодвинулась гостья вместе со стулом от угрозы с потолка и заодно от стола, на котором стояла горячая еда. – Всё отдам, что привезла. Остальное позже.
Клайра довольно качнула головой, запихнула своё тело в кресло и вгрызлась в мясистую ногу.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/svetlana-shulga-32119/posledniy-hranitel-mnogomirya-kniga-tretya-finalnaya-71106715/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Светлана Шульга
Тип: электронная книга
Жанр: Героическое фэнтези
Язык: на русском языке
Издательство: Автор
Дата публикации: 16.09.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Волшебство ушло из Многомирья. Хранитель бесследно исчез. Великантеры злобствуют. Все муфлевые деревни и их храмы радости сравнял с землёй неведомый злодей. Жизни муфлей разрушены. От горя шкурка муфлей теряет яркость, их характеры теряют лёгкость, а храмовницы теряют свои сказочные способности.