Главная страница | Сказки | Садко

Садко
Елена Александровна Усачева
Хоть беги, хоть не беги, а от любви нигде не скрыться. Ни в палатах новгородского князя, ни на дне морском… Вот и храбрецу Садко пришло время влюбиться. Да только за чувства свои придётся повоевать. И не с кем-нибудь, а с опасной ведьмой Барракудой. Удастся ли весельчаку и талантливому гусляру выстоять против зла и спасти от беды Подводное царство? Узнайте в новой книге о невероятных приключениях былинного героя!

Е.А. Усачева
Садко


© Усачёва Е. А.
© Кинокомпания «СТВ»
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Глава первая
Концерт для женихов
На свете много музыкальных инструментов – трещотки, треугольники, гармошки, барабаны. Есть пианино и арфы. Кто-то ловко играет на скрипке или на гитаре.
Контрабас и саксофон тоже хороши. В средневековой Франции играли на лютне, в Древнем Египте – на арфе, на Востоке любили зурну. Якуты рубились на хомусе, финны – на кантеле, индейцы майя – на трубах.
О многих инструментах сказки сказывали – про дудочки и скрипки, про лютни и тамбурины.
А есть ещё гусли. Никто и не вспомнил бы о них, если бы не человек, игравший на гуслях. Звали его Садко.
Хорошо то утро, что радует глаз солнечным светом да слух весёлой музыкой. Солнце в это утро светило, а вот музыка совсем не радовала новгородского князя. Уж очень уныло музыкант тянул мехи гармошки. За эту унылость инструмент ему порвали, а самого выгнали.
– Аким! – позвал князь воеводу. – Найди мне нового музыканта!
Княжья воля – закон. Аким собрал дружинников и отправился в поход. Музыканта искать. Одного он знал как раз, тот жил неподалёку.
Садко и правда жил сразу за стеной княжеского посада, прямо за речкой, около базара. В этот день он вместе с родителями огород вскапывал – настала пора брюкву сажать. Огород – дело не дюже весёлое. Копал Садко, копал, но котик его отвлёк – тот за пером гонялся. Садко поймал перо, дунул, отправляя дальше в путь, а сам замечтался, достал гусли, стал наигрывать лёгкую мелодию о том, как пёрышко летит, как котик за ним прыгает.
Мать недовольно поправила платок на голове. Была она женщиной дородной, с тяжёлыми руками и неласковым взглядом.
– Опять бездельничаешь?! – проворчала она. – Лодырь! У других дети в дружине служат. Ну, если хворый, при боярском приказе взятки берёт хотя бы. А этот что?
– Да ладно тебе, Марья, – вздохнул отец. Был он худенький, лысоватый, тихий. – Душевно ведь играет.
– Маменька! – ласково посмотрел на мать Садко. – Благодаря музыке в нашу дверь когда-нибудь постучит счастье…
– Да по башке бы тебе постучать! – пошла на сына мать.
Она отвесила ему подзатыльник, но звук получился странный – тяжёлый и гулкий, словно в деревянную калитку ударили. Или это и правда в калитку стучат?
Да не просто стучат. От мощного удара она слетела с петель, и во двор вошёл воевода Аким с дружиною. Огромный, в броне и шлеме, он недобро оглядел скудное хозяйство и замерших перед ним людей.
– Кто из вас Садко? – спросил Аким.
Голос его был грозен. Против такого никто не устоит.
Вперёд решительно вышел отец.
– Я! – заявил он, но голос подвёл, дал петуха.
Аким нахмурился.
– Ну, я! – загородив мужа, выступила тогда на первый план мать.
И даже котик мяукнул, давая понять: если что – он тоже за Садко сойдёт.
Но никто из них, конечно, на юношу с гуслями не был похож.
– Я Садко! – тихо сказал музыкант, обходя замерших родственников.
Аким дёрнул бровью, сграбастал вышедшего и рявкнул:
– Князь зовёт!
Садко успел только крикнуть:
– Мама!
А что тут сделаешь? В те времена люди были подневольные, подчинялись князьям да воеводам.
Дружина строем вышла вон со двора.
Хорошая была дружина у князя, крепкая, всегда выступала строевым шагом. А где строй, там песня. Слышите? Вот уже затянули.
– Постреляли мы на славу,
Поломали три копья.
И теперь домой по праву:
Нас встречай, родна земля.
Дорога пролегала через базар. Чего тут только не было – и меха, и ткани, и глиняные горшки, и даже заморских птиц продавали.
Бодрым шагом дружинники миновали торговые ряды. Последний нёс на плече Садко. От нечего делать музыкант подыгрывал песне на дудочке.
Все торговцы высыпали из-за прилавков поглазеть на стражу. Попугаи тоже стали глазеть, но только один – большой, белый, с хохолком на голове – смотрел не на певцов, а на кошель, привязанный к поясу стоящего рядом продавца. Птица осторожно протянула лапу, мгновение – и в когтях зажата блестящая монета.
Но как же заразительно пели дружинники! Попугай не выдержал и тоже подтянул:
– Да-тада-да-та-та…
Садко помахал ему рукой. Попугай вскинул крыло с монетой.
Зря он это сделал, конечно. Торговец заметил блеск, сразу узнал свою собственность и, конечно же, отобрал её у попугая.
А дружина шагала дальше. Взлетала в чистое небо песня.
– Солнца лучики сверкали
И сбивали с высоты.
Наши мамки начищали
От коррозии щиты!
Звонко пели, чётко маршировали. Горшки на прилавках подпрыгивали им в такт.
– Месяц пили, месяц ели,
А как проводы прошли,
Мы как птицы улетели
Охранять покой княжны.
– Князь наш батюшка доволен! – от души выводил солист.
– Дело сделаем легко, – подхватывали остальные.
Из-под их ног разбегались куры и коты.
– С этой песней строевою
Приведём к нему Садко.
Так, с песнями, и дошли до княжеских покоев. Дружинник сбросил с плеча пленника, Аким наградил музыканта лёгким пинком, ставя на ноги. Парень натянул шапку на голову и огляделся – никогда он не забирался так далеко от дома. Никогда он не был в княжеском тереме. Боязно.
– Может, я в другой раз зайду… – попятился Садко.
Аким успел схватить его за шиворот.
– А я сказал, – грозно прикрикнул он и впихнул «гостя» в палаты, – добро пожаловать!
Садко попытался удержаться на ногах, но пол был слишком гладкий. Парень брякнулся на попу и заскользил прямо до стола с боярами.
Надо сказать, тронный зал впечатлял не только новеньких, но и каждого, кто в него попадал, – всё сверкало и блестело, всё было нарядно украшено и изысканно расписано.
– Ого… – только и смог вымолвить невольный гость. – Вот это да…
Тут он заметил своё отражение в начищенном до блеска мраморе пола, а заодно разглядел, что его лапти оставляют на нём грязь. Воровато оглянувшись, испуганно затёр след шапкой.
Тем временем в зале кипела жизнь. Бегали люди, расставляли столы, свечи. Стрельцы выстроились вдоль стен зала. В центре зала возвышался подиум с занавесью.
– Пойдём, – потянул Аким Садко за собой и толкнул на табурет. – Играть будешь.
– А в какой тональности? – успел спросить Садко.
– В передней, – отозвался Аким. – К женихам передом, а к невесте задом.
Аким пнул табурет с Садко, тот проскользил по полу и остановился около стойки с музыкальными инструментами – трещотками, бубнами и дудками.
Раздалась торжественная музыка. Двери залы распахнулись.
– Уважаемые женихи! – объявил важный голос – это говорил дьяк в чёрной рясе. – Прошу выходить согласно номерам!
Но никто порядок соблюдать не собирался. Женихи ввалились толпой, расталкивая друг друга. Восточный принц – худой, невысокий, в объёмной чалме; рыцарь – солидный, широкоплечий, с тяжёлым мрачным лицом, в одной руке гигантский щит, в другой длинное тяжёлое копье; японский самурай – низенький, пухлый, с улыбчивым лицом; и, наконец, богатырь – борода и усы, широкая грудь, в руке держит меч.
– Лучший из лучших получит в жёны княжну! – не терял торжественного пафоса дьяк.
Все посмотрели на помост. Там на троне сидел сам князь – седоволосый человек, на голове символ княжьей власти – шапка с соболиной опушкой.
Рядом с князем стояла княжна. Постойте! Никакая это не княжна, а её портрет в полный рост. А издалека как настоящая, вот только глаза очень большие – прорези, через которые в зал и подсматривала невеста.
– Настенька, ты здесь? – позвал князь.
– Да, папенька, – отозвался из-за картины нежный девичий голос.
– Это последняя партия, – предупредил князь. – Выбирай внимательнее.
Поняв, что сейчас самое время начать играть, Садко вскочил на табурет, откашлялся, взмахнул руками над гуслями. За его спиной появились двое стрельцов и за плечи усадили его обратно на табурет.
– Первый номер, – объявил дьяк. – Жених из Японии, Я Рака Ем Руками. С детства мечтает о жене с большими глазами. В быту неприхотлив, питается рисом…
Стражник толкнул Садко, и тот заиграл восточную музыку. Под неё японец степенно вышел в центр зала, поклонился, сложив руки перед собой, выхватил из-за пояса меч и стал ловко размахивать им. А потом подбросил вверх так, что он пролетел над люстрой и срезал с неё все свечи. Свечи попадали вниз, сложившись в фигурную композицию.
– Аригато, – поклонился японец. И ему на голову тут же свалилась срезанная люстра.
Стражники и женихи засмеялись.
Бояре, сидящие за столом жюри, показали оценки. Средненькие.
– Из далекой Индии раджа! – объявил второго жениха дьяк. – Прекрасно владеет всеми частями тела!
Вперёд вышел индийский принц, поклонился. Садко крутанул на колене гусли и заиграл индийскую музыку. Двигаясь под неё, раджа скинул одежду, оставшись только в тюрбане и набедренной повязке.
– Он что, голый? – ахнули стражники.
– Срамота!
Глаза у Настеньки за картиной стали размером с круглые прорези. Заметив это, князь нервно сдёрнул с головы шапку и закрыл ей обзор.
Раджа медленно развернул на полу циновку с гвоздиками остриями вверх, сел на неё в позу лотоса, сложил перед собой руки и закрыл глаза. Медитативная музыка продолжала звучать. Стражников невольно потянуло в сон. За ними стали кемарить женихи. Повалились друг на друга бояре за столом. И даже князь задремал и сполз с трона. Тем самым создал такой грохот, что все открыли глаза. Но только не раджа. Естественно, такой жених не годился для княжны, поэтому князь велел унести его прочь.
– Номер третий! – вступил дьяк. – Герцог Вилли Франкенштайн. Копьём пробивает насквозь дракона, по самый хвостик.
На подиум важной походкой выступил герцог с тяжёлым копьём. Копьё он воткнул в пол, раскрутил над головой щит и бросил его через зал. Щит пробил стену дворца, вылетел на улицу, сделал там круг и, проломив дырку в стене дворца с другой стороны зала, вернулся в руки хозяина.
Опешивший Садко не нашёлся, что сыграть, – настолько всё это было экзотично. Да герцогу и не нужно было музыкальное сопровождение.
– Любит поэзию, – объявил дьяк.
Герцог нажал кнопку на грудной пластине доспехов. Со спины выехала ударная мини-установка, трубы, а на груди появился диджейский пульт с двумя железными перфорированными пластинками. Заиграла музыка. Герцог тряхнул длинными волосами. Вдарили басы, грянули трубы, заскрипели пластинки. В поддержку выступающему засветилась светомузыка. Садко поймал ритм и стал подыгрывать жениху на гуслях. Князь на троне задвигался – настолько всё это было зажигательно. Игриво глянул на портрет – как реагирует дочка.
Герцог стал пританцовывать под динамичную музыку. Но продемонстрировать танцевальные способности не успел: споткнулся о свою же ногу и упал. Волосы его навернулись в два кулёчка, похожих на рога.
Зрители засмеялись.
Члены жюри выставили оценки.
Расстроенный герцог удалился на своё место.
Легко, как пёрышко, подбрасывая пудовую гирю, навстречу ему выдвинулся русский жених.
Дьяк объявил:
– Четвёртый номер конкурса – русский богатырь Иван Всеславович. Чемпион по боям без правил среди медведей! В мирное время впадает в спячку, так как это экономически выгодно.
Проходя мимо герцога, богатырь крутанул пальцем чуб, делая такой же рог, как у соперника, и засмеялся. Герцог покраснел от ярости. Богатырь пошёл дальше и сам не заметил, как наступил на длинный шлейф плаща герцога. Зато это заметил Вилли. Спасая свой плащ, он дёрнул его изо всех сил. Богатырь не удержался на ногах и упал, мощным телом проломив помост. Рядом рухнула пудовая гиря.
– Ах ты железяка! – взревел богатырь и бросился на герцога.
Садко вскочил на лавку, заиграл бодрую плясовую и запел, коротко описывая, что вокруг происходит.
– Наших бьют! – завопил богатырь.
Он впечатал герцога в стену и стал вырывать у него копьё. За конец копья зачем-то уцепился японский принц и тут же взлетел в воздух от мощного удара. Приземлился японец у подножия трона князя. От переизбытка чувств высморкался в первую же попавшуюся тряпку. На беду, ею оказался плащ князя.
– Ах ты гад! – завопил государь. – В князя сморкаться! В народного любимца?! Ну, я тебе!
Он закатал рукава, снял шапку, повесил на специальный гвоздик на троне и прыгнул в гущу завязывающейся драки. Бояре за столом с восторгом за всем этим наблюдали.
– И это ещё только смотрины! – весело заметил один. – Представляете, какая свадьба будет! Ну-ка врежь-ка! – подставил он щеку соседу. Тот с охотой выполнил просьбу. – Ох, хорошо! – потёр место удара боярин.
В драку вступили дружинники. Началась куча-мала. Она докатилась до мирно спящего индуса, подхватила его и вывалилась на улицу. По ходу движения из общей толпы выпал князь. Аким бережно поставил государя на ноги, отряхнул. И только сейчас все заметили, что в пылу выступления Садко забрался на княжий трон. Государь нахмурился, увидев такой непорядок. Аким без слов выкинул Садко с неположенного ему места и усадил на него законного представителя.
– Концерт окончен, – сурово произнёс воевода, отталкивая музыканта.
– А как я пел? – спросил Садко. – Князь доволен?
– Князь потрясён, – ответил Аким, хватая Садко за шкирку. – Говорит, никогда такого не слыхивал. Заходи, если что.
С этими словами он вышвырнул Садко во двор и захлопнул дверь. Садко тут же принялся барабанить в неё. Аким с недовольством выглянул.
– Я, конечно, всё понимаю! – с вызовом произнёс Садко. – Но любой труд должен быть оплачен!!!
Воевода порылся в карманах, вытащил куриную ножку и бутылку вина. От ножки откусил, вина отпил – оставшееся вручил музыканту:
– Держи, заработал!
Садко невольно принял подачку. Дверь снова захлопнулась.
– Инструмент верните!!! – возмутился Садко.
В голову ему прилетели гусли.
Да, тяжёлая судьба у музыканта. Особенно при княжьем дворе.
Вышвырнув гусли, Аким запер двери. Но в них снова постучали. Обозлённый воевода распахнул их, явно собираясь наподдать Садко так, чтобы он дорогу забыл в княжий терем. Но за дверями никого не было. Воевода пожал плечами и уже собрался двери закрыть, но они… не поддались. Кто-то их держал. Аким выглянул. Никого.
Около его ног недовольно кашлянули.
Воевода опустил взгляд. Перед ним стоял невысокий огненно-рыжеволосый воин в рогатом шлеме. С ромашкой в кулаке.
– Тебе чего, сантиметр? – умильно спросил Аким.
– Я вождь варягов Рюрик! – возмущённо заорал воин. – Пришёл свататься за княжеский дочь!
– Опоздал ты, Юрка! – Аким присел на корточки, чтобы быть с воином одного роста. – Приём документов закончился. Приходи в следующем году.
Воевода легко переставил претендента на руку княжны и потянулся к створкам двери.
– Пусти меня! – кинулся на препятствие Рюрик. – Пусти, противный русский!
В первую секунду он даже преуспел и сдвинул Акима с места, но воевода быстро пришёл в себя и оторвал противника от пола.
– Настырный какой! – с удивлением произнёс он, выкидывая буяна с крыльца.
– Князь Рюрик не простит! – кричал обиженный воин. – Он вернётся! Противные русичи!
И его под руки вынесли со двора.

Глава вторая
Договор
А во дворце в это время шла уборка после смотрин женихов. Князь сидел на ступеньках трона и довольно разминал отбитые в драке плечи и бока.
– Эх, лепота! – протянул князь, поднимаясь и держась за побитую поясницу. – Ну, что, Настенька, выбрала себе жениха?
Картина подвинулась, и из-за неё вышла полноватая конопатая княжна с толстой рыжей косой.
– Да, папенька, – ангельским голоском ответила Настенька.
– Молодец! – обрадовался князь. – Какой номер?
– Он не номер, – засмущалась княжна. – Он на гуслях играл.
– Что? Крестьянин? – изумился князь. – Даже не народный артист!
– Папа! – тут же ударилась в истерику Настенька.
– Прокляну! – ещё пытался справиться с дочкой князь.
Но Настенька уже рыдала:
– Папа!!! Хочу замуж за музыканта-а-а-а! – Плакала, а сама, конечно, подсматривала сквозь пальчики.
А что князь? Не мог он устоять против слёз дочери. Родная же кровинушка!
– Ну… Ладно, ладно тебе, дочка, – растерянно пробормотал он. – Ну не плачь, доченька. – И через плечо недовольно зыркнул на Акима: – Этого, с гуслями… Верни! – И снова погладил дочку по спине: – Успокойся, доченька.
Акиму что? Человек подневольный! Крутанулся на каблуках и отправился за Садко. Вскоре музыкант снова стоял перед троном государя.
– Вот, князь, – доложил воевода.
– За что, князь-батюшка? – бухнувшись на колени от испуга, пополз к трону Садко. – Плохо сыграл?
– Да нет, – проворчал князь. – К сожалению, наоборот.
Музыкант поднялся и взял гусли на изготовку.
– Так это! Я могу ещё… – с надеждой предложил он.
– Не-не-не-не-не! – замахал руками князь. – Достаточно. Подойди сюда.
Садко с готовностью подошёл, встал рядом. Князь недовольно осмотрел его с ног до головы. Увиденное не порадовало. Волосы соломенные, нос великоват, лицо то ли вытянутое, то ли округлое, одним словом, никакое. На ногах лапти, одет в простую рубаху и штаны. Да что Настенька в нём нашла?
– Эх, казнить бы тебя! – протянул князь. – Соблазнил княжескую дочь! Другой бы князь тебе голову снёс. Ну, cкажи спасибо, что я не тиран!
Садко ничего не понял, почесал в затылке.
– Спасибо… – машинально повторил он. – Только я не соблазнял никого.
– Ну да, – покачал головой князь. – Ещё скажи, что не влюбился в княжну мгновенно и без памяти!
Садко удивлённо пожал плечами. Он ничего не понимал.
– Не знаю… – пробормотал он. – Я только на картинке её видел…
Князь встал, привлёк к себе будущего зятя за плечи, зашептал:
– Значит, полюбил благодаря богатому воображению. Молодец! Эй, кто там? Писаря сюда!
Не успел князь договорить, как перед ним появился стол с писарем. Тот приготовился выполнять приказ – макнул перо в чернила и застыл над чистым берестяным листом.
– Значит, пиши, – ткнул пальцем в бумаги князь. – В приданое горшочек золота даю.
Аким удивлённо хмыкнул.
– Серебра? – передумал князь.
Писарь исправил. Аким засопел в усы.
– Просто горшочек, – решил князь и сдёрнул гусли с плеча Садко. – И чтоб никакой музыки!
Инструмент полетел в окно. Садко бросился было за любимыми гуслями, но Аким остановил его.
– Зять – гусляр! – вздохнул князь, проверяя договор женитьбы. – Позор! – И покосился на Садко: – Всё понял?
Музыкант потянулся прочитать, что там в бумаге написано, но ему не дали.
– Читать необязательно, – отмахнулся от него князь, – договор типовой.
– Минуточку! – возмутился Садко. – Я свои права знаю! – Он снова наклонился прочитать документ: – Я, Са… Cад-ко…
Потеряв терпение, Аким сжал шею Садко, перехватил руку, макнул палец в чернила.
– На досуге почитаешь, библиофил, – хохотнул он и заставил Садко приложить палец к бумаге. – Так… Отказ от наследства, счёт-фактура, накладная, график выплат, ваучер…
Везде появился отпечаток музыканта. Князь снова притянул Садко к себе.
– Ну, поцелуй невесту, – разрешил он, прижал лицо Садко к картине с княжной. – Но не сильно. И держи себя в руках.
Если тут кто кого и держал в руках, то князь Садко. Но как только все формальности были выполнены, государь оттолкнул музыканта на Акима.
– Вот и славно! – отряхнул руки князь. – Свадьба завтра, начало в полдень, просьба не опаздывать.
– Пшёл! – прогнал Аким новоявленного жениха.
А что Садко оставалось делать? Он и пошёл домой, держа в руках подписанный договор о женитьбе.

Глава третья
Побег
Садко, конечно, не мог ослушаться княжеского приказа – утром он собирался прийти во дворец и… И что там от него требуется? Но всё это было как-то уж странно, неожиданно. Жениться… Разве так просто, по приказу, женятся? Разве для этого кое-что ещё не нужно? Чувства… Хотя бы узнать невесту! А вдруг она музыку не любит? Или любит, но не ту, что любит Садко… Ой, сложно всё это.
Отец дремал в тени перевёрнутой лодки – перед ним стояла кадка чищеной репы. Голову он подпёр рукой, из другой вот-вот был готов выпасть нож.
– Пап… – позвал Садко.
Отец вздрогнул, проснулся и вновь принялся чистить корнеплод.
– А, что? – испуганно переспросил он. И оглянулся. Но около лодки стоял только Садко.
– Ты на маме почему женился? – осторожно начал Садко.
– Полюбил, – мечтательно протянул отец, откладывая репу. – Больше жизни.
Ответ Садко не очень устроил.
– А любовь – это как? – завернул он к этой теме с другой стороны.
– Ну, это… – В попытке придумать удачный ответ отец почесал в затылке. – Когда видишь её… И ноги слабнут. В руках дрожь. И мурашки бегают.
Отец быстрым движением очистил репу, показал. Она получилась в форме сердца.
– Степа-а-а-ан! – грозно позвала мать.
Отец вздрогнул, уронил сердце, то есть репу.
Мать по пояс высунулась из окна. Вид у неё был грозный.
– Степан! – снова позвала она.
– Иду-иду, зайка моя… – заторопился отец. – Видишь?! Побежали!
И он показал сыну свою руку. Ничего Садко в этой руке не увидел – рука как рука. А отец взвалил на себя бадью с репой и зашагал домой.
Ой, странно всё это. И даже мурчащая около его ног кошка не могла ему ничего объяснить.
Утром на площади перед дворцом монахи на колокольне играли марш Мендельсона. В тронном зале шло торжество – молодых венчали.
Садко в нарядной одежде – красивом кафтане и сапогах – стоял посреди зала на подиуме под балдахином. Рядом с ним княжна в таких же богатых нарядах и в фате. Оба с венчальными свечками в руках. Поодаль Аким – а куда же без него. Зал был полон гостей. Тут же стояли взволнованные родители Садко в праздничной одежде. Напротив топтался князь. Ему хотелось, чтобы всё это закончилось побыстрее.
– Когда две прекрасные души встречаются на небе, как ангелы, – восторженно читал по книге дьяк. – Когда глаза сияют, а сердце трепещет…
Садко посмотрел на свою руку. Ничего у него не трепетало. И мурашки не бегали.
Аким недовольно одернул дьяка:
– Короче!
Дьяк ускорился:
– Согласна ли невеста взять в мужья этого… – И споткнулся. – Судко?
– Садко, – поправили из толпы.
– Да, – с улыбкой ответила княжна.
Дьяк захлопнул книгу.
– Ну, мнение жениха всем понятно, – скороговоркой произнёс он. – Будем экономить время. Переходим к процедуре бракосочетания…
Он достал из кармана обручальные кольца.
Садко снова посмотрел на свою руку.
– Подождите! – остановил он дьяка и передал свечу княжне. – Подержи!
Та с готовностью приняла – она привыкла подчиняться командам. Да и жена – а она без пяти минут жена – должна слушаться мужа.
Освободившимися руками Садко задрал свою штанину. По залу пронёсся ропот.
– Я не могу жениться! – пробормотал Садко, глядя на отца. – У меня мурашек нет… Совсем!
И чтобы подтвердить свои слова, что свадьбы быть не может, он задрал подол платья княжны, показав на её ногу:
– О! И у неё нет!
От такого наглого обращения Настенька тут же упала в обморок на руки отцу. Аким подхватил попытавшегося уйти Садко за шкирку, собираясь такое с ним сделать, такое… Он и сам ещё не придумал, какое страшное сотворит. Князь движением брови остановил его. Тот вернул Садко на подиум. Князь тут же передал на руки жениха княжну.
– Значит, так! – сказал он абсолютно спокойно. – Откажешься – на кол посажу! – И щёлкнул пальцами стрельцам: – Принесите кол!
Двери распахнулись, и в зал на цепях внесли громадный кол.
– Ух, здоровый какой! – пробормотал опешивший Садко.
Князь подошёл к вытянувшемуся по струнке Акиму и похлопал его по пузу:
– Так питается как! На княжеских харчах…
Воевода скромно захихикал.
– Я говорю, кол очень толстый, – Садко глазами показал на установленный рядом с Акимом кол.
– Это ж кол, а не градусник, – легко отмахнулся князь.
Бояре угодливо засмеялись над шуткой государя.
Садко удобней перехватил всё ещё лежащую у него на руках княжну.
– Ну уж нет! – решительно заявил он. – Лично я – против! Мы в свободном Новгороде. Тут на кол не сажают. Предлагаю наказать общественными работами.
Князь покачал головой и выхватил книгу из рук писаря.
– А в до?говоре что написано? – он ткнул пальцем в страницу.
– Где? – сунулся носом в исписанные строчки Садко – читать он не очень умел.
– Вот тут мелким почерком. НА КОЛ!
Князь захлопнул книгу.
Через секунду раздался крик матери:
– Беги, сынок!
И Садко побежал. Сначала передал дочь на руки князя, а потом рванул. Аким устремился следом, но отец успел поставить ему подножку, и Аким покатился по полу.
– Йе-е-ес! – сжал кулак отец. Он ещё на многое способен! И даже помочь сыну.
Помощь отца дала Садко форы. Он выбежал во двор и повернул к воротам. Споткнулся как раз вовремя, чтобы заметить нищего с гуслями в руках – вчера князь их в окно выбросил, вот он и подобрал. Нищий не знал, что с инструментом делать, и осторожно постукивал по нему пальцем.
– О! Мои гусли! – обрадовался Садко, отбирая собственность.
И выскочил за ворота. За ними речка, через неё мостик, а дальше – рынок.
Богатырь Иван Всеславович, не завоевав невесту, решил порадовать маму диковинной птицей – попугаем. Он выбрал белого какаду и теперь стоял перед продавцом, отсчитывая ему монеты. Три. Подумав пару секунд, он положил ещё одну.
Попугай с торговцем напряжённо следили за движением его рук. Как только звякнула последняя монета, продавец с облегчением вздохнул.
Как раз в этот момент на рынок выбежал Садко. С лёту сбил с ног мужичка со свиньёй. Животинка, почуяв свободу, заметалась между людьми – на базаре всегда толчея – завизжала и, боднув Садко, рванула прочь. Это было единственное двигающееся прочь отсюда создание, поэтому Садко уцепился за него. Более того, он ухитрился оседлать свинью. Вот только сел он задом наперёд, да ещё ему на голову нахлобучился мешок, в котором мужичок ту свинью нёс. Одним словом, Садко ничего не видел, предоставив себя воле случая. Совершенно случайно свинья с Садко оказались около богатыря.
Тот как раз протянул руки к клетке и объявил попугаю:
– Я тебя буду Спиридоном звать!

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71102323?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.