Главная страница | Современная русская литература | Лисье перо

Лисье перо
Лисса Мун
Обычно сборники книг разного содержания представляют собой сборник литературных произведений, охватывающих различные темы, жанры и стили. В данном сборнике собраны произведения автора Лиссы Мун, каждое из которых предлагает читателю уникальный взгляд на мир и разнообразные сюжеты.

Лисса Мун
Лисье перо
Писатель – это огромное сердце. Спокойные люди редко становятся писателями. П. Павленко

Письмо из будущего в прошлое
«Письмо от 12.05.2024»

Почему ты плачешь, маленькая? Не переживай, все хорошо. Ты отчасти исполнила свою мечту: в свободное время ты можешь заниматься творчеством, когда не находишься на работе или на учебе. У тебя чудесная профессия и славные малыши, которые каждый день с нетерпением ждут, когда, наконец, пройдет ночь и они окажутся в твоих нежных объятиях. Ты очень сильно привязалась к ним, они стали твоей отдушиной и отрадой. В школу ты идешь как на праздник. Поздравляю, ты смогла превратить свое хобби в любимое, приносящее удовольствие, дело. Не верь всем тем, кто говорит, что ты не сможешь добиться желаемого. Наплюй на тех учителей, которые пытаются доказать тебе обратное, а еще лучше просто пожалей. Они глубоко несчастны, ведь они лишены самого главного, что только может тебе подарить педагогика – любви к детям. Если ее нет, то они никогда не познают истинного педагогического кредо.

Маленькая, твой путь будет тернист и труден, временами тебе будет казаться, что для тебя все кончено и светлая полоса никогда не наступит. Не вздумай опускать руки и сдаваться. Слышишь меня? Не смей этого делать. У тебя обязательно все будет хорошо. Ты не зря ломала себя на протяжении стольких лет. Ты стала сильнее, жестче, но все еще не утратила своих чувств и детской наивности. Только теперь ты не доверяешь кому попало и не даешь вторых шансов тем, кто утратил твое доверие. Ты стараешься не заводить новых знакомств, чтобы не привязываться и не разочаровываться в людях снова.

Знаешь, как я могла бы тебя охарактеризовать сейчас? Сломанная, но не сломленная. Да, у тебя огромные трудности и проблемы с доверием и ты скрываешь свои чувства, стараясь затолкать их как можно глубже, чтобы они точно не нашли выхода наружу, ведь ты думаешь, что пара неудачных отношений и все, это – повод не пытаться пройти через это снова. Утри свои слезы, милая, а то я сама расплачусь. Я видела как тебе было плохо в те моменты, когда ты скуля и сдерживая слезы, сползала по стене, но я искренне горжусь тобой. Наверное, даже сильнее, чем твоя семья. Ведь они так редко делали это. Прости, что тогда не могла появиться в твоей жизни и поддержать тебя. Иначе ты бы не стала той, что ты есть сейчас. Да и на самом деле: я – это ты, но в будущем. Хорошенько присмотрись ко мне. Кого ты видишь? Учителя? Писателя – любителя? Человека? Друга? Наставника? Ученицу? Ты права. Я собирательный образ всего перечисленного, как и ты.

Никогда не бойся пробовать что-то новое. Ты не ты, если не вляпаешься в какую-нибудь историю. И скажу по секрету, я делаю это, то есть ты делаешь это до сих пор. Твоя природная тяга к приключениям и страсть к адреналину – никуда не делась, а лишь усилилась с годами. Не забывай о том, что если у тебя что-то не выходит с первого раза – надо пробовать еще и еще. Ты девочка упорная и целеустремленная – всегда добиваешься своего. Прекрасная черта, которую ты развила в себе, преодолевая различные трудности, которые подкидывала тебе госпожа Судьба.

Бейся сильно, будет больно, плакать можно, если ты хочешь. Слезы – это не показатель слабости. Это символ человечности и эмоций, которых у тебя всегда было слишком много. Положив руку на сердце, мне кажется именно по этой причине ты даже и взялась за перо. Вместо того, чтобы держать в себе ты выплескивала свои чувства на бумагу, превращая непокорные мысли в образы. Ты, наверное, не обращала внимания, но в каждой твоей работе есть частичка твоего прошлого, настоящего и будущего. Радостные, грустные или травмирующие события, которые оставили отпечаток в твоей памяти и психике, плотно укоренившись в сознании.

Подойди ко мне поближе, не бойся. Дай тебя обнять. Вот так, садись рядом со мной. Я знаю как тебе в свое время не хватало объятий и семейного тепла по этой причине ты с головой на несколько лет погрузилась в мир книг, не вылезая из библиотеки. Твои одноклассники просто не могли понять твою натуру, им было далеко до твоего богатого внутреннего мира, который они пытались разрушить. Знаешь, люди ведь по своей природе злые, но глубоко несчастные. Если они что-то не в состоянии понять, они будут делать все возможное, чтобы это уничтожить. Они сами же придумывают себе рамки и ограничения, а потом пытаются запихать туда всех и судить по общепринятым нормам. Всех, кто не подходит под каноны – они жестоко карают. Да кто вообще придумал это? Не бойся: быть не такой как все – это нормально, не нужно этого стыдиться. Плюй на мнения посторонних людей. Если зациклишься на том, что о тебе думают другие – потеряешь себя навсегда. А ты уже чуть было не допустила эту страшную ошибку, когда связалась с ним. Ты думала, что спасаешь его и сама не заметила, как он тебя утопил. Но ты нашла в себе силы выбраться из того болота и похоронить свое прошлое там. Заклинаю тебя: никогда не растворяйся в другом человеке, не пытайся быть идеальной, не подстраивайся под чужие ожидания. Живи всем своим врагам назло и делай вопреки. У тебя это отлично получается. Виной тому пример, который был у тебя перед глазами. Ты точно знаешь каким человеком быть не хочешь. Так что дерзай. Когда ты вырастешь, мы встретимся с тобой снова, а пока улыбнись, Да, просто улыбнись. У тебя очень красивая улыбка, не закрывай ее руками. Будь собой, – будь настоящей. Люди, которые любят тебя и дорожат тобой – примут тебя такой какая ты есть. Единственное, они никогда не смогут познать ту боль, что была у тебя на душе, моя маленькая девочка. Поэтому, если тебе снова будет невыносимо плохо – приходи ко мне. Мы вместе разберемся в любой ситуации и ты увидишь, что этот мир все же заслуживает твоей любви…


Закатное солнце
Альбедо восхищал в Итере каждый аспект его личности, начиная от проницательного взгляда его янтарных глаз и заканчивая искренней белоснежной улыбкой. Каждая черта лица, каждое движение его тела притягивали его внимание, создавая в глазах неповторимый образ совершенства. Он обожал тонкий изгиб его губ, который, словно иллюстрация к идеально написанному стихотворению, призывал к нежности и любви. Глубина его бархатного голоса заставляла трепетать его душу, в то время как его уверенность и стойкость захватывали его внимание и заставляли восхищаться. Буквально каждая его черта выражала прекрасное сочетание изящества и силы, что делали его существо поистине уникальным и неповторимым.

Альбедо жаждал раствориться в глубине двух янтарных озер, погрузиться в их ласковые воды и стать частью их величественного уединения. Он нежно касался его волос своей рукой, заботливо закрытой в перчатке, боясь нанести какой-либо вред этому идеальному миру. На голове Итера золотился ореол волос, блестящий в лучах солнца, словно золотые нити, тонкими касаниями ткавшие атмосферу неземной красоты и блаженства его существа.

Альбедо жаждал, чтобы Путешественник наконец растворился в его объятиях. Их миры бы переплелись, сливаясь в одно непреодолимое стремление обрести взаимное искупление. Альбедо всегда был пленен таинственностью и загадочностью этого странника, который бродил по землям, оставляя за собой лишь намеки на свое прошлое. Сияние его присутствия проникало намного глубже, чем краски закатного неба, заставляя ее дрожать от предчувствия и возбуждения. Время и пространство утрачивали свое значение перед ревущим огнем в сердце алхимика. Лишь одно теперь имело для него значение – быть вместе, ибо никто и ничто уже не имело право забрать его у него. Он хотел, нет, желал, чтобы Путешественник принадлежал только ему одному.

Альбедо стремглав погружался в эту пучину неведомого, смывая с себя последние остатки рациональности. Безумие понемногу охватывало его, когда приходило осознание, что Итер не будет просто его. Словно проклятие, оно обрушивалось на его разум, медленно, но неотвратимо. Дни и ночи смешивались в бесконечной пляске времени, лишая его покоя и ясности мысли.

Итер. Этот мощный объект притягивал его силой необъяснимой и завораживающей. Он был окутан пеленой тайны, и каждый его шаг приносил новые откровения и опасности. Но он не мог остановиться в своем желании, потому что понимал, что Итер обладает силой, способной изменить его жизнь навсегда. С запредельной страстью и решимостью он продолжал исследовать этот мир, полный загадок и опасностей. Он погружался в его глубины, словно бездна притягивала его своими темными объятиями. Итер был его опьяняющим наркотиком, его судьбой и его проклятием.

Но по мере того, как он все глубже погружался в эти неизведанные просторы, безумие начинало теснить его сознание. Люди становились непонятными тенями, а нормы и правила обращения с действительностью разрушались. Мир стал смешиваться в единую массу сюрреалистических образов и форм. Он понимал, что ни один человек не может устоять перед Итером. Каждому он приносит страдание и безумие, как ему лишает покоя и сознания. И его нельзя укротить или контролировать. Итер лишь берет и берет, оставляя пустоту и безысходность там, где была надежда и счастье.

С каждым новым шагом к нему приходило понимание, что уже нет возврата. Он полностью погрузился в этот безумный мир, он стал сливаться с ним воедино. И страшно в этом было не то, что он стал частью истории Итера, а то, что Итер стал частью его собственной сущности. Безумие брало над ним верх, и он понимал, что Итер уже не отпустит его. Он стал марионеткой в руках невидимой силы, воплощением самого существа Итера. И он был готов пойти до конца, даже если это означало его собственную гибель.

Такова была цена, которую он заплатил за своё желание быть с ним. Теперь Альбедо был осужден жить в этом безумии, смирившись с тем, что Итер уже не будет лишь его. Это была его судьба, его искупление и его проклятие.


Без выхода
Голоса… Их звуки проникают в мои уши, словно острые иглы, заполняя пространство внутри моей головы. Они возникают в самые неожиданные моменты, внедряясь в мои мысли и разбивая воедино мой сломленный разум.

Почему я вас слышу? Почему вы не оставите меня никак в покое? Я искренне жажду спокойствия, хотя бы на мгновение от ваших измученных звуков. Я стараюсь погрузиться в безмолвие и забыть о вашем существовании, но как нить из паутины вашей обладает силой тяготения, не позволяющей мне уйти.

Что я вам сделала, что вы выбрали своей целью жизни преследование меня? Почему вы выбрали именно меня? Эта мысль преследует, точно тень, которая никак не может быть отогнана. Я стараюсь догнать ее, разобраться в причинах, но она ускользает, оставляя лишь отдушину для новых вопросов.

Мне кажется, что моя душа стала пленницей вашего безраздельного владения. Я превратилась в существование, застывшее на пике своего страха, вечно перепуганное и неспокойное. Мои мысли путаются с вашими словами, формируя клубок бессмыслицы, из которого нет выхода.

Может быть, я действительно изменилась? Возможно, некогда я была спокойной и рассудительной, а теперь мой разум дезориентирован, как компас без стрелки. Я теряюсь в собственных переживаниях, погружаюсь в мир летящих мыслей, которые ускользают у меня из рук.

Не знаю, куда всё это меня приведет. Может быть, я, наконец найду ответы, позволяющие мне освободиться от этих навязчивых голосов. Может быть, найдется выход из этого проклятого лабиринта. Но пока я остаюсь пленницей, слушательницей этих голосов, которые владеют мной и пытаются разрушить мой разум.

Я продолжаю искать способ заглушить эти голоса, как будто надеюсь, что отчаянная сила моего желания перебьет их силу. Но, пока они продолжают звучать, я ощущаю, как слетевший с катушек разум медленно, но верно теряет свое последнее сознание в этом бесконечном потоке голосов.

Сущий хаос овладевает моим сознанием, я буквально не могу больше выдерживать. Голоса в моей голове испытывают неслыханную слабость, словно уставшие звезды, готовые угаснуть навсегда. Они затихают на мгновение, создавая иллюзию прекращения борьбы. Но лишь на короткое мгновение. Снова и снова они разгораются в моих мыслях, подобно ярко светящимся светодиодам, свет которых с такой силой переливается и ослепляет, что туманит моё понимание реальности.

Свечение этих голосов затмевает все мерзопакостное и адекватное, что может существовать в мире. Они творят и наполняют пространство внутри меня своим головокружительным блеском, создавая образы и идеи, которым не присущ вкус разума. Темный водоворот мыслей тащит меня в неизвестные глубины, а свет голосов освещает этот путь, словно проводник в этом жутком мире. Не остаётся сомнения – я окунулась в пучину своей собственной фантазии, где реальность и вымысел слиты в одно целое.

Ох, как же им нравится это дело. Нравится ломать меня, мучить, добивать. Они истинные садисты, настоящие монстры. И ведь все это происходит в моей голове. Они – голоса, эти неумолимые твари, которые никогда не остановятся.

Почему же они не становятся тише? Зачем им насмехаться над моими такими жалкими попытками противостоять? Они знают, что уже давно победили и сломили меня.

Они начали свою игру давным-давно, постепенно вводя меня в их ловушку. На первых порах я отвергала их, боролась, надеялась, что смогу вырваться из их хладнокровных объятий. Но чем больше я сопротивлялась, тем сильнее они становились.

Голоса смеются со мной, смеются над моими попытками. Они знают, что я бессильна перед ними. Издеваются, причиняют боль, пуская в ход все свои козыри. Мне кажется, что они наслаждаются моими страданиями, словно это для них настоящее шоу.

Почему я не могу освободиться? Почему они все еще здесь, вгрызаются в мою память и контролируют мои мысли? Они уже столько раз пытались сломать меня, и каждый раз я верила, что смогу примириться с ними, выжить. Но они неустанно идут ко дну, сея разрушение и безумие на своем пути.

Тьма в моей голове становится все гуще и тяжелее. Они сказали, что я безнадежна. Они насмехаются над моим безволием и радуются, когда я оказываюсь в плену своих собственных мыслей. Они забрали у меня свободу и способность к самовыражению. Теперь они – единственные хозяева этого тела и разума.

Я их пленник. Я понимаю, что уже ничего не могу изменить. Они забрали все, что у меня было: мои мечты, мою реальность, мою жизнь. С каждым днем я все больше и больше превращаюсь в их марионетку, исполняющую их вероломные приказы.

Они – мои вечные спутники, мои ночные кошмары. Я предала свои надежды, сдалась под их давлением. Они победили меня. Раз и навсегда. И теперь я просто существую, чувствуя их присутствие, слушая их насмешливый хохот. Такова моя судьба – подчиняться и сломленно существовать в их мрачной реальности.
Голоса… Отзвуки… Тишина…

В темноте комнаты, пронизанной таинственными шорохами, витает неведомое присутствие. Глубокая ночь распахивает двери в мир загадок и секретов. Голоса прошлого проникают сквозь пелену времени, переплетаясь с отзвуками настоящего. Или это только фантазия одинокого писателя, ушедшего в свои мысли?

Каждый голос несет с собой историю. Историю о людях, событиях и местах, которые нашли отражение в моем воображении. То мурлыканье кошки, томное шуршание дождя за окном или далекий зов птицы – все они составляют мозаику звуков, плавно перетекающих друг в друга.

А может быть, голоса – это лишь насмешка тишины? Тишины, которая витает в воздухе, наполняя мои мысли и слова. Она навязчиво напоминает о своем присутствии, выискивая самые уязвимые уголки души. Когда голоса затихают и замолкают, она героически влачится назад, будто побежденная в своей попытке преодолеть силу живого слова.

Но бывают моменты, когда все голоса сливаются в одно бесконечное эхо. Оно наполняет ум и сердце, превращая их в источник бесконечных возможностей. Каждое слово принимает особую силу, каждое предложение – магическую природу. Я ощущаю, как они рождаются на кончиках моих пальцев, словно звезды на ночном небе. Как одна мысль превращается в лавину и захлестывает собой все вокруг. Это миг творческого богоподобия, когда словесные образы бьются о берега реальности, зрелище величественное и ужасное одновременно.

И все же… Голоса… Отзвуки… Тишина… Они остаются. Они сохранятся в бесконечной памяти времени и действующих лиц. Они станут моим наследием, моим следом на пути сотен, тысяч читателей. А я – писатель, продолжающий искать свои голоса в вымерзших словах и увядающих строках.

Таково пение моего пера, порожденное голосами мира, отзвуками сокровенных тайн. И тишиной, пропитанной ожиданием новых историй. В самой глубине этого вихря я найду свою сущность, свое призвание. И пусть законы писательства не подчиняются лекарствам и эпохам – я бессмертна рядом с голосами, отзвуками и тишиной.


Last memory
Иссанами перехватила катану повыше, держа ее в руке с крепким хватом. Ее сердце билось неистово, заполняя каждую клеточку ее тела энергией и решимостью. Напряжение в воздухе было почти ощутимо, словно время замедлило свой ход, чтобы уступить место этому предельному моменту.

Кумико сделала глубокий вдох, наполняя свои легкие чистым воздухом. В этот миг ей показалось, что она способна поглотить всю мощь и магию этого величественного оружия внутрь себя. Ее дух ожил и поднялся на новую ступень, готовый встретить вызов лицом к лицу и победить.

Тело девушки невольно дернулось в сторону, будто предвосхищая самый грозный удар. Ее мышцы напряжены, готовые к ответной реакции. Она знала, что это необходимо, чтобы справиться с безжалостным врагом, который сейчас лежал перед ней.

Секунда казалась целой вечностью. В глазах Иссанами мелькнул кровавый лихорадочный блеск – блеск ее решимости и преданности своему пути. Это было ее предназначение, ее судьба. Она не сомневалась в своих силах. Ничто не могло остановить ее сейчас.

Еще одно движение, и все будет кончено. Всего один мощный удар, чтобы положить конец порочному кругу, который тянулся на протяжении многих лет. Иссанами была готова покончить с этим злом, разрушить его на куски и освободить тех, кто страдал от его власти.

Глаза ее сверкали настойчивой яростью, а кожа покрывалась капельками пота. Она чувствовала, как каждая клеточка ее тела оживляется и наполняется мощной энергией. Это был ее момент величия. И никто не будет способен его отнять.

И вдруг она сделала движение – резкое и точное. Катана пронзила воздух с изяществом, словно пылающий меч, и оказалась точно в цели, пронзая чужое сердце. Этот порочный круг разорвался, рассыпаясь на части, когда она разрушила его силу и могущество.

Иссанами смотрела перед собой, отдышавшись от усилий, сознавая, что ее цель достигнута. Она отыскала несуществующие грани и показала миру, что ничто не является неоспоримой судьбой. У нее была воля и сила преодолевать любые преграды, которые встали на ее пути. Преграды и люди…

Янтарные глаза Лиссы уставились на Кумико замутненным, покрытым пеленой взором. Губы слегка приоткрылись от неожиданности боли и шока, в то время как она пыталась осознать, что только что произошло. Из уголка рта побежала алая струйка крови, она не могла остановить ее, словно обреченная на течение этой жизненной эссенции. Рубашка Мун была уже насквозь пропитана в том самом месте, где у нее должно было быть сердце. Это поцелуй смерти, которому она с трудом сопротивлялась, став мишенью судьбы. Теперь она предстояла перед судьей жизни и смерти, волей случая ставшая свидетелем собственной уязвимости. Ее жизнь висела на волоске, и только непослушная струйка крови все продолжала течь, напоминая ей о непостижимости каждого мгновения.

«Наконец-то!» – пронеслось громким шепотом в сознании Иссанами, когда она с яростным огоньком в глазах смотрела на того, кто судьбоносно предстал перед ней. Бессмысленный поток времени наконец-то настиг ее, а она была свидетелем этого проклятого процесса. Как хорошо теперь, что осталось всего лишь одно место на сцене, и лишь один актер с достоинством сыграет эту роковую роль до конца, создавая гармонию вокруг себя. Она ощутила, как силуэт ее улыбки становился все более хищным, все более мрачным, все более не человеческим.

Лисса с трудом из последних сил попыталась поднять руку и заговорить, но из ее груди вырвался лишь хрип и болезненный стон. Судорога сотрясала все ее дрожащее тело. В каждой из ее негибких конечностей промышляли тысячи игл, ранящих ее нервные окончания и кожу. Единственная мысль, которая еще осталась в ее голове, была наполнена беспорядком и страхом. Она пыталась разобрать вечно пляшущие пятна перед глазами и сосредоточиться на мгновении, чтобы выравнить свое дыхание.

Огонь бушевал в ее груди, охватывая каждую клетку, и она мечтала только о том, чтобы огонь заглох. Ее тело принимало на себя все последствия этой борьбы. Каждый вздох становился испытанием, каждое дуновение ветра терзало ее свежие порезы. Но Лисса не сдавалась. Она выжидала, будучи на грани своих сил, но, ни в коем случае не сдавалась. Она была писателем, и сейчас писала самую сложную главу своей жизни. Лисса знала, что эта борьба – это всего лишь история, которую ей предстоит рассказать. Она была готова страдать, чтобы передать свой опыт посредством слов. И когда она, наконец, смогла собрать остатки сил и произнести свои первые слова, они звучали как долгожданный рассвет после адской ночи. Ее голос был слабым, но наполненным смыслом, и каждое произнесенное слово затмевало боль и огонь. Лисса понимала, что этот текст останется вечным свидетельством ее силы и выносливости, свидетельством того, что она преодолела непредсказуемые испытания. Когда ее руки закончили писать последнее слово, а сознание начало покидать ее истощенное тело, Лисса улыбнулась. Она была писателем, и ни одна боль не могла победить ее страсть к слову.


Ханахаки, но без цветов
Альбедо мягкий, так что сложно представить его в роли яндере. Он не такой жестокий, как Дотторе, не такой садист, как Скарамучча и не такой эгоистичный, как Кейя. Яндере Альбедо почти не отличается от просто очень влюбленного Альбедо, за исключением некоторых деталей.

Начнем с того, что он будет всеми силами пытаться получить ваше внимание. Ему сложно контактировать с людьми, а долго разговаривать не об исследованиях и подавно, но он будет лезть из кожи вон. Альбедо не хочет просто иметь вас, он хочет, чтобы вы любили его, и он сделает все ради этого.

Альбедо мягкий, тихий и спокойный, поэтому его не бывает много. Он старается контролировать себя в этом плане, но даже если он будет откровенно навязываться вам, вы не почувствуете этого. Он ведь такой милый и такой интересный, только поглядите. Вот он рассказывает о своих экспериментах в области алхимии, а вот зовет посмотреть на свой лагерь на Драконьем Хребте и обещает показать все местные красоты. Ну как ему можно отказать?

Он будет действительно очень расстроен и зол, когда увидит, что кто-то другой завладевает вашим вниманием, но он не способен на какое-либо насилие прилюдно, поэтому его максимум – позлиться на себя, а потом продолжить подбиваться к вам с удвоенной силой.

Альбедо будет задаривать вас дорогими подарками – ему самому мора не интересна, а алхимия позволяет из простых материалов создавать ценные вещи, так что весь ваш дом будет уставлен различными подарками от него самого.

Также ему очень нравиться касаться вас. Его прикосновения невесомые и легкие, потому что он не хочет доставлять вам дискомфорт. Он может поправить ваши волосы, мягко взять вас за запястье, мол, показать, что-то, может поправить какой-то элемент одежды, и если вы будете позволять это и отвечать на его симпатию – вы сделаете его самым счастливым. Правда. По нему не скажешь, но его будет распирать от счастья.

Яндере Альбедо не страшный. Разве что он настолько одержим вами, что как Дилюк выучит вас наизусть. Да даже лучше чем он. Вы не говорили ему какие цветы ваши любимые, а он знает. Вы не говорили, что обычно заказываете еду в «Хорошем Охотнике», а он знает. Вы не говорили ему многие вещи, но он знает. Он знает все. И он старается это скрывать, однако выходит не очень хорошо.

Вообще, Альбедо максимально не хочет, чтобы вы боялись его. Ему очень хочется добиться вашей любви. И вы, вероятнее всего, дадите ему то, что он просит. Он ведь такой учтивый, такой заботливый и хороший, верно?

Яндере Альбедо, на самом деле, не так ужасен, как может показаться на первый взгляд. Он всячески будет требовать от вас любви, взаимопонимания и каких-либо действий с вашей стороны. Он будет требовать от вас любви, но сам будет проявлять ее крайне редко.

Альбедо хочет просто иметь контроль и власть над вами, чтобы ни одна живая душа не смела задеть вас, даже просто посмотреть в вашу сторону, он хочет, чтобы вы полностью любили только его и готов пожертвовать всем.

По своему характеру Альбедо достаточно спокоен, в отношениях вам будет казаться, что вы полностью доверяете друг другу, но на самом деле, у него куча секретов от вас, в, то время как вы не имеете права хранить тайны от него. Он будет следить за вами, даже когда вы и не подозреваете об этом – все благодаря чудесам алхимии.

Однако если ему будет казаться, что вы проявляете недостаточно любви по отношению к нему, его отношение кардинально изменится. Поначалу он станет проводить все больше времени с вами, но если он все равно не убедится в вашей любви, то станет куда более жестоким.

Альбедо начнет все чаще звать вас на «безопасные» эксперименты, от которых раньше старался уберечь и всячески отгородить. Он начнет показывать чудеса алхимии, то какой прекрасной, но в тоже время ужасной может быть искусство бытия. Таким образом, он подготовит тебя к дальнейшим действиям.

Начнется все с обычного подробного изучения алхимии, тогда как закончится серьезными последствиями. Он начнет просить вас протестировать некоторые препараты, станет более агрессивно относиться к вам. Эти препараты не окажут хорошего влияния на ваш организм. Вы будете все чаще впадать в сонливое состояние, чувствовать себя слабой и беспомощной, пока ваш организм окончательно не даст сбой.

Вскоре вы очнетесь прикованной в темном подвале. Терпение Альбедо лопнуло, и он решил добиваться вашей любви иным способом, более радикальным и действующим. Своими сверкающими бирюзовыми глазами он будет наблюдать за вами в полной темноте, тогда как вы не будете в состоянии разглядеть хоть что-то.

Альбедо приблизится к вам, осторожно, не причиняя физических увечий, возьмет за подбородок. Он некоторое время будет разглядывать ваши испуганные глаза, а потом спросит холодным как лед голосом:

– Ты ведь меня любишь?

Не понимая, к чему все это, да и будучи просто напуганной, вы не сможете ответить на его вопрос, что подтвердит мысли Альбедо.

Выбор у вас небольшой, вы либо будете любить добровольно, либо он будет «учить» вас любить его, ведь, если вы не любите его, то почему – бы не создать эту любовь искусственно?

Все же алхимия творит чудеса.

Когда вы, наконец, помиритесь, ваши отношения уже не будут прежними. Альбедо закроет глаза на то, что вы его боитесь, и уже не любите так искренне как прежде. Он будет относиться к вам как к самому дорогому существу на всем белом свете, но это вряд ли затмит его садистские наклонности.

Полюбите ли вы такого Альбедо? Впрочем, у вас все равно не останется выбора.


Авторские будни
Как Лисса и Лаура фанфики писали.
Лисса и Лаура пытаются написать фанфик.
– То есть ты серьёзно полагаешь, что я стану помогать тебе писать работу с рейтингом NС – 21, с графическим описанием насилия, расчлененкой, убийствами и наркотическими отварами?
– Да.
– Ладно. Я, конечно, не против, но ты же на этом не остановишься. Без пыток же, например, никак, да?
*радостный кивок*

*Лисса что-то пишет*
Лаура: – Это что там у тебя?
Лисса: – Пока ничего.
*Резко перестаёт писать ручка. Лисса нервничает и пытается её расписать как можно быстрее, из-за чего в некоторых местах появляются дырки*
– Эм…– Лаура перебирает свой пенал и быстро находит пишущую ручку. – Тебе точно не нужна нормальная? Я бы на твоём месте выкинула бы все неработающие.
*Смотрит на отчаянные попытки заставить бедную пишущую принадлежность снова писать*
– Стой! – протягивает копыто, чтобы предотвратить катастрофу, но уже поздно: лист расползается по швам, а из разломленной напополам ручки капают на стол чернила. – Я же говорила, стой…
– Она. Не хотела. Писать! – зло бросает пони, стараясь вспомнить то, что она хотела перенести на бумагу.
В конце концов, её голову озаряет идея: одновременно безумная, одновременно спасительная. Вытащив из пенала карандаш, Лисса торжествующе поднимает его над головой.
– Вот мой идеал!
Сильное нажатие заставляет его стержень сломаться.
*крик боли и ярости, а так же сопровождающий их нервный тик глаза*

– У меня нет идееееей… – Лаура «устало» роняет голову на вытянутые копыта и смотрит на карандаш Лиссы, быстро скользящий по бумаге и выводящий аккуратные слова. – Че ты там все строчишь?.. Опять напишешь семь страниц и дашь мне со словами: «А вот теперь пора переходить к сути?»
– Вообще-то я написала пятьдесят шесть, а суть у нас только через семь глав!
*смешок на реакцию*

Лаура: *пробегает глазами по тексту и на моменте выпадающих из персонажа кишков шарахается с выпученными глазами от листа*
– Это что такое?..
– «Расплата», – невзначай бросает кобылка, переходя к другой тетради и что-то записывая.
*поднимает взгляд*
– Тебя что-то смущает?
*пока пони ничего не успела предпринять или ответить, выхватывает из её копыт блокнот*
– Ой, блин, точно, я же забыла описать то, как его расчленят, а потом воскрешат и подожгут. Спасибо, что напомнила!
*Лаура делает нервно глоток чая из чашки, со звоном отставляет в сторону и начинает необъяснимо ржать*
– То есть это ты проду написать решила? И просишь помочь? Об этом ты просила в самом начале?
*захлебывается и бьётся лбом о стол*
*Лисса с удивлением смотрит на странную реакцию и продолжает писать*

– Теперь пришло время придумать имена новым персонажам! – победоносно заключает Лисса, захлопывая блокнот.
*от этого звука пробуждается Лаура*
– Неужели ты все?
*сапфировая поняша кивает*
– Давай, открывай тот сайт, будем методом научного тыка.
*Грин открывает перечень имен*
– Начнём с какой буквы?
– По традиции с «А». Ну чего там? Только давай сразу с переводом, а то мистера «туалетный ершик» мне вполне хватило.
*Лаура перечисляет нормальные имена*
– Так, секундочку, а кому мы вообще имя то выбираем?
– Главному герою. Азур, кстати, неплохо звучало.
*начинает ржать*
– Неплохо… Только все эти имена – женские!
– Пофиг, будет трансом. Забыла сказать, что у нас слэш с изнасилованием. Надо такое имя, которое будет отражать его сущность.
*молчание, пустой взгляд в стену*
– … Ты точно просто фанфик пишешь?..

*Лисса страдает*
– Что случилось? Чего такая грустная?
– Я создала персонажа и влюбилась в него…
– И?
– Потом создала ещё одного персонажа и влюбилась уже в него…
– Так, и?
– Потом в ещё одного…
– Давай ближе к сути.
*открывает тетрадь со всеми персонажами*
– А теперь мне нужен арт, где будут изображен каждый обитатель моего гаремника.
*Лаура нервно грызёт карандаш и листает блокнот с записями на пятьсот страниц, где графически подробно прописан каждый до мельчайших деталей*

*Снова грустная Лисса*
– Что на этот раз?
– Альбедо…
– Что Альбедо?
– Как ты не понимаешь… Его не существует… в реальности…

*дикий ржач*
– «Смотрю, чтобы ничего… Не валялось!»
*звуки Лауры в истерике*
PS: поймут только авторы.
PSS: А если вам реально интересно, то просто посмотрите фильм «Дело номер» – автор сценария – Лисса.
PSSS: ссылка прилагается.

*идёт чтение фанфика*
– Итак, первым делом мы заставим его страдать.
– Он уже страдает.
– Не перебивай. Тогда биться в агонии. Итак, мы заставим его мучиться при помощи пыток.
– Было уже. Фанфик назад.
– Ты дослушай до конца. Главный герой очнется связанный на стуле, ему будут периодически прилетать удары по лицу стальным кастетом, потом пойдёт соляная кислота, нож, вырезание глаз и век.
– А не перебор?
– В самый раз. Так, дальше мы его кастрируем.
– Оу…
– Дальше подожжем волосы, раздробим кости.
– Может теперь достаточно?
– Нет. Избавимся от всех зубов, очертим улыбку, вырвем ногти.
– Может все-таки достаточно?
– Погоди. Ещё он будет писать письмо с извинениями, ему подарят надежду на то, что он выберется, а потом отберут.
– А вот это реально жёстко.
– Финал – выстрел из Макарова.
– Напомни, кто гг?
– Мой бывший.
– А, ну тогда понятно. Одобряю.

И напоследок:
Топ самых глупых смертей, что одна за другой обрушились на ничего не подозревающих кобылок. Сначала они погибли, захлебнувшись слюнями в приступе неконтролируемого ржача… Потом вспомнили, что не дописали фанфик и прожили пять минут, прежде чем в помещении, где создавались в блокноте истинные шедевры, не отключили свет. Резко обернувшись, Лисса проткнула свою напарницу карандашом. По столу прокатились, весело подпрыгивая, два глаза. Именно в этот момент свет дали, и пони с ужасом обнаружила, что её подруга забрызгала кровью и внутренностями весь стол, а заодно и лежащие на нем ненапечатанные фанфики, от чего Лисса словила не один пердечный сриступ, чтобы упасть замертво рядом.

========== Часть 2 ==========

Сегодня мы отправимся за очень интересными цветочками – сообщает Лисса Лауре, собирая сумки в дорогу.
– Напомни, как они называются?
– Дурман индийский. Достаточно одного зернышка размером с горошину, и тебя накроет приступ безудержного хохота, который будет продолжаться в районе получаса.
– Ага. Понятно. А нам он зачем?
– Как зачем? А фанфики ты как писать собираешься? На трезвую голову что ли?
– Ну нет, конечно, просто тут написано, что все растение очень ядовито. Ну нажремся, ну напишем мы эти фанфики… А вдруг на меня не подействует? Зря я что – ли кофе по утрам хлещу? Вдруг ты уснёшь, что мне тогда делать? Я же все сцены сама описать не смогу, тем более исполнительные.
*смотрит своими блестящими глазами прямо в душу*
– Что тогда?
– Тогда будем жрать его по очереди, чтобы в случае чего одна из нас смогла записать задуманное.
– Погоди, а там много?
– Если смотреть из впроцессников, то…
*открывает блокнот на N кол-во страниц (ещё больше, чем для персонажей гаремника)*
– Вуаля!
*Лаура хлопается в обморок*

– Нужно чем-нибудь заняться – на двадцатой минуте скуки и пустого взгляда в одну точку Лаура не выдержала. – Давай напишем фанфик. Самый дурацкий во всей истории. Самую беспросветную обкуренную наркоманию.
– Но у нас каждая работа такая.
*смотрит с сомнением*
– Предлагай, кого возьмём за основного персонажа, который будет размышлять о смысле жизни?
*задумчивость*
– Как насчёт Шарика?
– Хм, предлагаешь перенести собаку в 19 век и сжечь на костре как ведьму? Ну не.
– А что тебе не нравится? Он перед смертью будет долго размышлять о смысле жизни. Вообще весь фанфик будет сплошной монолог.
– Давай что-то более адекватное.
– Хорошо, тогда возьмём велосипеды и опишем с их точки зрения жизнь в загоне.
– Каком ещё загоне?
– А, ну, короче, мой велик – мальчик, а твой девочка. Максимус начнёт подкатывать к Мериде, у них пойдут жеребята, а в конце концов старость они встретят в общем загоне на двоих на какой-нибудь ферме.
– Какие нафиг жеребята?!
*убийственное выражение морды*

*идёт война многострочников и однострочников*
– «Оно закаляет тебя трудностями, дарует жизненный опыт, делает тебя более эгоистичным к чужим проблемам, или наоборот учит наживаться за их счет, учит идти по головам невзирая ни на что ради достижения собственной поставленной цели, только оно способно залечить разбитое сердце, собрать по осколкам душу, взять себя в руки и заставить идти дальше, подарит надежду на будущее, что несомненно важно, ведь ты уже готов прыгнуть вниз, стоя на краю пропасти, занося ногу над бездной». Слово «цели» – выдели курсивом.
– Есть.
– Дальше.
– Стоп, а разве не точка?
*мысленные подсчёты*
– До точки ещё 1500 знаков. Вперед и с песней.
*two days later*
– Ладно, теперь я.
*думает, затем начинает печатать*
– Во, придумала! Значит так… «За окном вечерело. Луна поднялась на небо. Темнело. Ничего не видно». Как тебе?
*взгляд непонимания*
– То есть это весь фанфик что ли? Ты хочешь передать весь смысл в одной фразе?
– Ну да. А что, полагаешь будет лучше утонуть в том количестве воды, которое ты написала?
– Я ещё не дописала вообще-то. Это треть.

*звонит будильник, на часах четыре утра*
Лаура: это мой.
Лисса: угу.
*звуки щелканья клавиатуры*
*звонит будильник, на часах восемь утра*
Лисса: а это уже мой.

– Лисс, зачем ты слушаешь настолько депрессивную музыку, что аж плакать хочется?
– Потому что мне надо написать заказ.
– Какой?
– Романтичный фанфик.
– А… А почему в песне поётся «We will die»?
– Это для призыва вдохновения. Тебе не понять.
– Хм, у меня свои методы. Ну как, работает твой плейлист?
*Лисса нюхает старые заплесневелые книги*
– Ага.
– Не – не – не, старье не сработает. Вот что я называю настоящим способом!
*чертит круг, кладёт в середину нарисованный пакетик орешков, поджигает зажигалкой*
*Лисса молча смотрит*
Лаура: *кладёт на уже обгоревший рисунок прядь своей гривы, отходит подальше. Чего-то ждёт. <… > Бьёт себя по голове кирпичом и начинает поклоняться*
*Лисса смотрит на труп*
– О, и вправду работает.

*Лисса возвращается из магазина с несколькими пакетами. Лаура не в силах сдержать свое любопытство ныряет в них с головой*
– Эм, Лисс, а зачем тебе наручники, кляп и плетка?
– Как зачем? – с удивлением спрашивает кобылка – Перед тем как написать фанфик мне надо проиграть каждую сцену в жизни.
– А…
*осознание*
*визг и звуки спасающейся бегством Лауры*

– Ой, гляди, – Лаура останавливается посреди поля и указывает копытом на яму. – Кишки!
– Где?! – моментально оживляется Лисса.
*дикий ржач*
– Да я же пошутила! Просто гнилые яблоки.
*обидка*
– Хотяяяя… Есть одна идея… – Лаура потирает копыто о копыто. – Пригласи Мнио сюда на прогулку на день Святого Валентина.
– Зачем?
– Ну смотри. Он идёт такой, ничего не подозревает, а ты такая ~бац – и толкаешь его в эту яму. Я туда накидаю резиновых органов, встрою решётку с электрошокером…
– Мне уже нравится. А если кто-то пройдёт мимо?
– Мы просто устроим небольшой дружеский пикник. Пожарим шашлыки.
– Я не ем понятину.
– Вот и попробуешь.

– Лисс, что такое круговорот воды в природе – я знаю, а что такое вечный круговорот фикрайтера в природе?
*Лисса не переставая писать*
– Это когда ты достигаешь отметки в 1к лайков, а в качестве подарка ты пишешь ещё один фанфик в благодарность поклонникам за то, что они тебя читают.

– Ух ты, красивое дерево.
– Любуешься природой?
– Не, думаю как бы туда повесить Мнио за шею, переломав все хрящи.
– Как говорится, на что ловить будешь? На сеть или на скотч? И верёвку нужно красивую выбрать неоновую какую-нибудь с подсветочкой. О, или ты хочешь сделать из него многофункциональную боксерскую грушу? Тарзанку? Пиньяту?
*задумчивость*
– Ему больше пойдёт роль кастрированной натуры без глаз и с выпущенными внутренними органами.
– Это будет мой лучший портрет, если позволишь. Я как раз несколько банок красной краски прикупила.

– Блин, получается не Мнио, а свинья с пяточком.
– Ну, учитывая, что он будет орать как резаный поросенок, то это вполне оправдано.
*утвердительный кивок*
– А если учесть, что именно у него горит, то он теперь кобылка.
– Оу…

В качестве бонуса:
*у авторов закончились идеи, поэтому тут будет пусто*


Alone in the darkness

Неспокойный дух

Доверие – не знаю, как у вас, но лично у меня с ним большие проблемы. Это началось ещё с детства. Уже тогда я начала распределять людей на две категории: «плохие» и «хорошие». Первый тип занимался разорением естественного места обитания моих сородичей и даже их истреблением, а второй вселил в меня веру, что не все люди одинаковые, и всегда найдутся те, кто готов протянуть пострадавшему руку помощи. Так я и очутилась в церкви, куда меня забрали служители, покуда я была ещё маленьким несмышленным лисёнком.

Психологи могли бы с уверенностью поставить мне диагноз «шизофрения», если бы могли, но, увы, – я в них не нуждалась. На выручку в тяжёлые времена приходила тульпа. Да, та самая вторая личность, которая всегда знает чего ты хочешь и даёт тебе это. С ней можно разговаривать, она способна поддержать любой диалог. Однако у тульпы есть один существенный недостаток – она нереальна. Наверное, именно поэтому наивный маленький детёныш с таким энтузиазмом выбежал из леса к костру, у которого сидели нелюди, полностью проигнорировав все «мудрые» наставления и советы тульпы. Голос в моей голове настойчиво твердил, переходя на крик, что этого не стоит делать, но любопытство. Оно губительно. Какой же дурой я тогда была. Так бы и треснула себе по морде. Цена ошибки велика – я поплатилась за это своим зрением. Помню только, как мир плавно померк, а глазницу прожгло невыносимой болью. Каждая клеточка в организме пронзительно закричала от острого ощущения, буквально моля о помощи. Моё глазное яблоко словно бы проткнуло кинжалом.

Внезапно я ощутила нарастающее давление на обожженной стороне мордочки, и мой мир погрузился в темноту навсегда. Чтобы скрыть этот изъян, мне пришлось добыть маску «смерти», надевая которую я могла видеть дату и причину погибели любого живого существа. Долговое обязательство связало меня по лапам: я не могла распространять или предупреждать об этом. Ненависть к людям, которая стала сопровождать меня постоянно превратилась во вполне реальный сгусток темной энергии. Она завладела моим телом и сознанием, подчинила своей воле. С этого момента я оказалась полностью в её власти. За уникальную способность, которой этот артефакт наделял меня, я должна была платить безоговорочным послушанием. Это и ослепило меня, сделав одной из многочисленных игрушек тьмы, которые не составляло труда сломать и там же бросить. Тем не менее, бороться с этим я не могла, хотя в принципе, первое время и не пыталась. Как мне тогда казалось, власть над временем заманила меня в ловушку. Теперь числа обратных отсчетов, забирающие у меня силы, и заставляющие все вокруг гибнуть на моих глазах, с мольбой протягивая руки и лапы, сделали меня абсолютно беспомощной. Но исправлять что-либо уже слишком поздно…

Если честно, то я не помню свой точный возраст. На вид мне около шестидесяти, но это не так. Бессмысленно ухаживать и заботиться о себе, если не живёшь сегодняшним днем. Моя некогда бледно-персикового цвета шкура сильно поизносилась, став грубой и неопрятной. В некоторых местах шерсть свалялась в колтуны, от которых было невозможно избавиться. Никто не знает откуда взялись бледно чёрные тату на моём теле. Загадочная связь с маской наделила меня этим странным опознавательным знаком. Фиолетовая коса достаёт мне до сгиба лапы, но я рада, что она хотя бы не волочиться по земле, как у моих отцов. У них она в разы длиннее.

Порядок – я люблю следить за ним. Порой это даже доходит до сумасшедствия. Пока я ещё жила в семье, я не могла чувствовать себя комфортно, если все мои братья и сестры не были выстроены в линиечку по стойке смирно. Мои родители опасались этой черты моего не самого легкого характера, хотя можно было бы сразу предположить, что никакие средства не смогут это исправить. Подумав так, я оказалась права: тягу к полному контролю над всем так и не удалось искоренить. Это уже изначально выглядело странно: такая неряха как теперешняя я, держала весь дом в кристальной чистоте.

Желание выделяться – сколько себя помню на моей морде всегда присутствовала та странная маска, закрывающая большую половину моего обзора, но скрывающая ужасный шрам. Но даже помимо неё была куча мелочей, которые я предпочитала в своём внешнем образе. Мои каштановые глаза были подведены чёрными линиями для маскировки. Ввиду своего яркого оттенка шкуры охота давалась мне с трудом, из-за чего приходилось валяться в листве. Порой мне было лень приводить себя в порядок, поэтому я ходила в таком виде, по этой причине меня часто называли «листочек». Я не могла противиться такому прозвищу, хоть оно мне и не нравилось. Предпочитаю соглашаться со всеми, а не вступать в конфликты. Не понимаю тех, кто получает удовольствие от споров с оппонентами. Хотя, возможно все дело в том, что я просто бесхарактерная, и мне проще согласиться с другими, нежели отстаивать личную точку зрения, пускай она и в корне верна или единственная правильная.

Но, в прочем, это не столь важно. Я чувствую, что «панцирь» маски, в котором все это время был заключён злой дух, манипулировавший мной все эти годы, делавший меня бесхребетной, серой, слабой жертвой, лишь плывущей по течению обстоятельств, дал ощутимую трещину. Тьма скоро вновь освободиться, разрывая старые временные оковы чужого тела. Она исчезнет из меня и снова унесется в пространство, где отсутствует свет и время. Глубокая пустота совсем скоро захватит все измерение, но к этому моменту меня уже не будет.

Гибель маски – это вовсе не моё освобождение. Я добровольно связалась с темнотой, и этот союз вечен. Как и другие её приемники, мы пройдём от галактики к галактике в поисках нового приюта, пока Пустота наращивает мощь, пока все, что способна подкинуть нам судьба с плохим чувством юмора не погрязнет в вечном мраке бесконечности…

Порядок тут не причём

Шелест свежеопавших листьев был приятен слуху, лаская барабанные перепонки. Лисичка замерла на месте, вдыхая свежий морозный воздух осеннего дня. Лёгкие приятно закололо, и она продолжила свой путь, свернув дальше в чащу. Предстоящая уборка в норе занимала все мысли, и плутовка решила не оттягивать важное дело до последнего. Она в принципе не любила откладывать что-либо в долгий ящик, считая это недобросовестным отношением к выполнению домашних обязанностей, коих у её братьев и сестер было навалом.

Впереди замаячил тёмный туннель, куда и нырнула Эви. Несколько длинных прыжков – и она оказалась в просторной норе, освещаемой косыми лучами солнца, проглядывающими сквозь кривые корни. Любопытный нос высунулся ей навстречу, но тут же исчез, гонимый одному ему известным настроением. Обстановка в помещении накалялась ввиду предстоящего действа. Все члены семейства были взвинчены и раздражены – маленькие лисята требовали постоянного тотального контроля. Упустить их из виду значило добровольно подписать соглашение на разгром жилья, которое они обустраивали несколько месяцев. Эви напротив держала ситуацию под контролем и была как нельзя спокойна и сосредоточена. Родителей видно не было, а младшие поспешно разбегались, пока их тоже не припахали.

– Опять все одной делать! – раздражённо воскликнула лисичка. – Ну-ка назад! Мне нужна ваша помощь! Те братья и сестры, которым не удалось спастись бегством, понуро поплелись обратно.

– Для начала надо вынести старые лежанки и приготовить новые – оттадавала распоряжения Эви, собственнолапо скатывая сразу несколько спальных мест в одну кучу и вытаскивая наружу. – Вы двое, – она обратилась к самым озорным братьям – Сходите к водоёму и принесите воды. Она нам пригодится.

– Сестренка, а нам что делать? – Эви оглянулась на свой хвост. На нем повисли две озорные малышки.

– А вам… – она запнулась, глядя на две пары сияющих круглых глазенок. – А вы… Марш подметать свои углы!

Лисята исчезли из поля зрения, и к лисичке вернулась привычная строгость. Вот уже в третий раз, младшие сестры буквально «гипнотизировали» её своими умными глубокими глазами. Когда-то и у неё были такие, но, увы. Время берет свое. Факт того, что она была второй по старшинству просто не оставлял ей времени на капризы и дурачества, а иногда так хотелось вспомнить ушедшее, вернуть его.

Эви тряхнула головой, стараясь избавиться от тягостных и одновременно приятных мыслей. Взяв себя в лапы, она продолжила занятие. Её пышный персикового цвета хвост неплохо справлялся с уготовленной ему ролью мятелки и совка одновременно.

– Апчхи! Грязи в этот раз накопилось значительно больше, чем всегда, и лёгкая пыль мгновенно поднялась густой завесой до земляного потолка, мешая дышать и набиваясь в рот. – Фу, какая гадость!

Ловко орудая своим «инструментом», лиса с лёгкостью доставала пыль из самых потаенных углов. Её семья носилась взад-вперёд, стараясь быть полезной, но в целом Эви справлялась со всем самостоятельно. Отцы могли бы ей гордиться, если, конечно, видели бы её в этот момент.

Лисичка продолжала что-то бубнить себе под нос, когда её внимание привлёк грозный рык и последующее за ним жалобное хныканье. Бросив все дела, она пулей двинулась навстречу звуку. Как Эви и предполагала виновниками оказались лисята, которых застали прямо на месте преступления и теперь отчитывали за плохое поведение.

– Наша сестра приходит к нам в гости раз в сто лет, а вы что устроили?! Вместо того, чтобы помочь – вы набедокурили в три раза больше! Ну и кто это по-вашему теперь будет убирать?! – его хвост раздражённо метался из стороны в сторону.

Лиса обвела взглядом нору и со стоном осела на лапы. Весь её труд пошёл барсуку под хвост. Озорные рыжие комочки в процессе игры не заметили как наступили лапами в кучки грязи и оставили в каждом углу свои следы. Глаз Эви начал непроизвольно дёргаться, внутри пробуждался вулкан, и его магма лишь жаждала подходящего случая, чтобы выплеснуться наружу.

«Держи себя в лапах. Держи себя в лапах!» – лисичка зажмурилась и стиснула зубы с такой силой, что послышался скрежет.

– Немедленно идите на поверхность и вымойте лапы! – максимально спокойно сказала Эви, но в её голосе через каждое слово сквозили нотки бешенства.

Один из отцов плутовки, высокий серый с белым лис сочувственно сверкнул голубыми глазами.

– Тебе помочь? – он ласково потрепал дочь хвостом по спине. – Прости их за это. Лисята – что с них возьмешь?..

Эви развернулась к нему всем корпусом и зыркнула:

– Когда я совершала подобное со мной так не сюсюкались! Они хоть и маленькие, но должны понимать, что творят и нести ответственность за свои поступки! Порядок обязаны соблюдать все: от мала до велика. Мы не свиньи в конце концов, чтобы так жить!

– Эви…

– Что, Эви, пап? Что, Эви?!

– С тобой все в порядке?

Вулкан внутри лисички был уже готов низвергнуться, как вдруг застыл. Плутовка всерьёз задумалась: а действительно ли с ней все хорошо? Ответ на этот странный вопрос никак не хотел находиться, хотя раньше Эви такого за собой не замечала. В её голове, ровно как и в её вещах, всегда царил идеальный порядок. Сейчас же ровные ряды мыслей и эмоций обрушились, скутываясь в неразборчивый клубок, извлечь из которого что-либо не представлялось возможным.

– Я… – её голос дрогнул и стих. – Со мной не все в порядке…

Один из лисят, желая поиграть с отцом, вцепился в его загривок и с силой куснул. Создавалось ощущение, что этих забавных комочков больше ничего не интересовало в этой жизни, кроме игры. Вопреки всем ожиданиям лисенка, отец не поддержал затею, более того он наградил его холодным колючим взглядом и вынес приговор:

– Наказан!

Весь запал малыша разом утих. Он вздрогнул как-будто от удара.

– Давай найдём место потише – предложил лис, и не дожидаясь ответа дочери, отправился глубоко в лес.

Эви не оставалось ничего, кроме как потрусить следом. Лис не останавливался, пока не отошёл от норы больше, чем на сто хвостов. Заросли стали чаще, и, продираясь сквозь мясистые стебли, кремовая плутовка то и дело оставляла на сучках и колючках светлые клоки собственной не слишком опрятной шерсти.

– Пришли – отец остановился и сел на тёплую от солнца, опавшую листву. – Рассказывай. Что тебя беспокоит?

Изначально лиса хотела увильнуть от ответа, солгать дабы не заставлять отца беспокоиться о том, что она может решить и сама, но подняв на него глаза, она поняла – слукавить не получится. Он ждёт от неё правду и ничего кроме правды.

– Всё дело в маске – начала она неуверенно.

– Маске? Только не говори, что она…

Эви кивнула.

– Да, человеческая.

– Ты хоть знаешь чем это грозит?! – он зарычал, его загривок встал дыбом. – Я строго-настрого запретил тебе даже близко подходить к людям, но ты меня ослушалась, и что теперь? Жалуешься, что их вещица приносит тебе неприятности? Ты сама в этом виновата, Эви.

– Я и не думала, что ты сможешь меня понять – вздохнула лиса и бросилась в кусты. Такое поведение отца лишь усугибило её потерю контроля над собой. Единственное, что ей сейчас могло помочь – уборка. Расскладывая вещи по местам, выметая пыль и грязь – она могла контролировать ситуацию, а значит и себя. Это успокаивало нервы, но не более того. Словно данное занятие являлось своеобразным наркотиком, которое принимая каждый раз хочется больше и больше; приходится увеличивать дозу. Но что дальше? Рано или поздно оно перестанет помогать.

Держа путь к норе, она вдруг осознала, что не хочет туда возвращаться. Резко развернувшись, лисичка кинулась прочь от дома, даровавшего ей дополнительный удар по больному месту. Стойкое ощущение опасности следовало за Эви по пятам, и она упрямо неслась вперёд, позабыв обо всем, что было ей дорого. Теперь путь сюда закрыт. Ей не найти больше сил, чтобы вновь прийти на чужую отныне территорию.

Не потеряй своё "Я"

Во многих своих смыслах жизнь пуста и безмолвна, но кто знает на что способна госпожа Смерть. Что сама по себе представляет Смерть? Это новое начало, ведущее к чему-то необъяснимому и неизведанному. Это одновременно и конец, тяжелый и печальный. Полное растворение в пустоте. Линия невозврата, пройти которую суждено лишь единожды. То есть, это и новая жизнь, яркая и красочная, и огромная утрата, её дополняющая. В конце своего пути мы можем найти что-то дорогое сердцу, но никто не сможет дать гарантии, что в этом же тёмном или светлом туннеле мы не расстанемся с этим навсегда. Что есть новая жизнь по сравнению с нашей утратой из прошлого. Мы будем помнить и нести в себе эти крупинки счастья, но не при каких обстоятельствах нам не суждено вернуть те сладостные мгновения. Постепенно и они растворятся в пучине неизвестного, и каждое живое существо будет на век забыто теми, кто поклялся о нем помнить вечность.

И я не была исключением из общепринятого правила. В любом случае: хоть с маской, хоть без неё – я обычная лиса. Поклявшись в верном и преданном служении ей – я и подумать не могла к чему это может привести.

«Убивать, убивать».

«Да, дай мне крови. Дай её. Я хочу ещё».

«Мы должны положить конец этому миру и его жалким обитателям».

«Давай же, Эви, не робей. Перед лицом смерти не трусят».

Эти и другие голоса в голове сводили лисичку с ума, доводя до исступления. Она хваталась лапами за голову, стараясь перекричать внутри этот жуткий шипящий глас. Однако, заглушить его не удавалось: маска была сильнее, и всякий раз подавляла волю самой лисы, контролируя её мысли, её действия, её слова… От одной жертвы к другой. Всё светлое оставалось позади, а маска никак не желала насытиться ужасом, кровью, страданиями, требуя все больше и больше с каждым разом. Эви сама загнала себя в ловушку, из которой невозможно было выбраться. И все-таки, страх толкал её на отчаянные поступки, после которых маска теряла свои силы, хотя и лишь на определённое время. Это давало надежду на избавление.

Последним лучом света это было и сейчас. Жизнь в бесконечном мраке, тьме, неизбежности того, что раз за разом должно было произойти – сломала Эви, пошатнула её и без того травмированную психику. Решив для самой себя, что она больше не станет с этим мириться и попытается дать отпор воле маски, лисичка впервые за столько лет позволила себе ослушаться.

Как безумный ученый следит за своим подопечным, расчленяя его на атомы, так и она с отсутствием всякого интереса ждала итога. Чем для неё обернётся подобный риск для жизни? Эви с трудом назвала бы это жалкое существование «жизнью». Она не была личностью или живым существом со своими стремлениями или желаниями. Маска стёрла её индивидуальность, оставив лишь глупую подпевалу собственных амбиций.

Лисичка уверенным шагом двигалась по направлению к обрыву. Скоро всё закончится. Яркие багряно золотые с редкими изумрудными проблесками краски совершенно не вязались с задуманным ею. Голос маски молчал.

Остановившись около кривой коряги, единственной отделявшей её от тёмного ущелья, в котором дно скрывалось за чёрной тканью темноты, плутовка обернулась на прозрачный сосновый лес, пронизанный светом. Родные полянки, родные тропинки. Где-то в глубине скрывалась нора, в которой только просыпались после длительной ночи её родственники. Эви молча прощалась с ними. Она больше никогда не зайдёт в гости не затеет уборку… Лиса вздохнула и улыбнулась. Она готова…


Встретимся в следующей жизни
На крыше дома сейчас пустынно, ни души, за исключением меня – мальчишки, который где-то умудрился потерять свой второй ботинок, и теперь щеголяет в некогда белом носке, а сейчас уже чёрном, отстирать который сможет лишь лучший порошок «Тайд». Как и меня самого. Простите за тафтологию. Каждый человек в Мутве, тем более ребёнок поддаётся необъяснимому влиянию этой темной окутывающей ауры и мечтает на протяжении всего существования лишь об одном – сбежать отсюда нахрен. И я не был исключением. В принципе, никогда не считал себя чем-то выдающимся среди других. Как следствие, люди, которые становятся исключениями – презираемы окружающими. Хотя, наверное, – это круто. Я имею ввиду не то, когда тебя ненавидят, а когда ты не такой как все. Можно делать что хочешь, ведь тебя и так считают пришибленным и ненормальным. Это твоя изюминка. Завидую, у меня её нет. Всю жизнь мечтал ровно ни о чём, а вот Данко. Никогда не видел такого целеустремленного и уверенного в себе человека, как он. Этот парень был моим единственным другом среди творившегося безумия.

Дети заводят друзей «по щелчку пальцев» для этого им достаточно узнать имя своего нового друга и они уже готовы принять его в распростертые объятия без задней мысли. У каждого человека свои интересы, свои слабости и желания. Мы не хотим думать о нем плохо или ожидать предательства с его стороны, но человеческая природа всегда берет вверх. Больше всего нас ранят те, кому мы доверяем больше всего – близкие. Не скажу, что за все время того как я находился в детском доме, мне удалось найти друзей. Есть один человек, которому я доверяю, но не более того, однако он, кажется, считает меня тем самым близким человеком. Что ж, я рад. Иногда и правда необходимо иметь рядом того, кто поддержит и утешит, кто окажет тебе первую помощь (это только по части Данко), с кем можно смотреть на звезды после отбоя и наедаться украденным из столовой сахаром до отвала, а потом всю ночь бегать вниз и пытаться напиться на год вперёд. Невинные шалости детей десяти лет. И да, признаю, он все-таки мой лучший друг.

Называя человека другом, мы пытаемся «приручить» его, как бы странно это не звучало, сделать безопасным и дружественным, но до конца это завершить невозможно, нереально приручить человека как верного пса. Проблема заключается не в плохих людях, а в наших ожиданиях насчёт них. Но назвав кого-то другом, мы ожидаем, что он пройдёт с нами огонь, воду и медные трубы. Нам так хочется довериться кому-то. Мы рады обманываться, но однажды приходит час расплаты за наши сотворенные иллюзии. Суть человеческих отношений всегда остаётся в том, что в них участвовуют два человека. Как их не назови – все одно и тоже.

Данко был тем самым представителем «хороших парней», которых в наше время днём с огнём не сыщешь, но это вовсе не значило, что он не мог дать отпор обидчику. Хотя, на этот случай у него был я.
– Эй, подвинься – меня легонько пихнули в плечо и накрыли пледом. – Держи, ветер тут холодный.

Поначалу я хотел возмутиться такой чрезмерной заботе, но передумал, как только заметил его глаза. Всегда весёлые и с огоньком озорства внутри них сейчас они выглядели совершенно затухшими.

– Тебя кто-то обидел? – уточнил я и зарылся в плед. Ветер действительно заставил меня продрогнуть насквозь.

В Мутве довольно странный климат. Жаркое лето, но ужасно холодные зимы тут вполне обычное дело. Сейчас разгар июля, но на чердаке поздним вечером как нельзя холодно.

Закутавшись в принесенный плед и взяв в руки термос, я почувствовал разливающееся по телу тепло. Стало спокойнее, но незримый страх за Данко рос все сильнее. Он молчал.

– Так что случилось? Повышение голоса сыграло свою роль, и он поднял на меня взгляд. Красные опухшие глаза свидетельствовали о том, что он плакал, причём долго. Тёмные волосы каштанового оттенка были сильно расстрепаны и теперь стояли торчком на затылке и макушке. Из-под серой толстовки выглядывала запачканная чёрная футболка, напоминая о вчерашнем приключении.

Нашим излюбленным развлечением была беготня по гаражам. По крышам гаражей. Кооперативные кирпичные, к счастью ещё были редкостью, поэтому гоняли по крышам обычных деревянных, коих в городе было огромное количество.
Когда охранник этой собственности вышел и начал орать на нас мы смеялись, ведь мы тут, а он внизу. Мужик не придумал ничего умнее кроме как взять большой кусок арматуры и начать нас им тыкать. Мы с Данко спрыгнули на противоположную сторону, походили внизу, подразнивая его и вновь полезли на гаражи. Неожиданно тот охранник выскочил из кустов, и мы дали деру. Еле-еле убежали, спотыкаясь. В тот момент мой друг и пропахал носом землю, запачкав черную футболку с каким-то странным рисунком.

– Дайин, нам надо серьёзно поговорить.
Черт, я весь на нервах. Что могло такого случится, что он в таком состоянии?
Я кивнул. Мне необходимо его выслушать и решить эту проблему. Если понадобится, то даже кулаками.

– Слушаю тебя.

Он испустил тяжёлый вздох и глубоко вдохнул, перед тем как начать говорить. По его виду было понятно, что он сильно волнуется. Я переживаю не меньше его собственного.

– Я больше не могу находиться здесь, понимаешь? Все эти стены, люди, да даже воздух давят на меня мёртвым грузом. Здесь нет будущего и какого-либо смысла. Это место предназначено для воспитания из нас рабов системы. Подумай сам: мы повзрослеем, выпустимся из детского дома, а что потом? Ни работы, ни образования – у нас ничего не будет. Ни куска хлеба, ни крыши над головой. Я не готов с этим мириться – Данко схватил меня за руки и с силой сжал. Не думал, что он настолько сильный. – Завтра мы сбежим отсюда на первом же корабле и…

– Не сможем – я перебил парня, наблюдая за тем, как его залп меркнет – Мы не сможем покинуть его вместе. Даже Роза и Джек не смогли залезть на одну и ту же деревяшку.

Гребаный Титаник. И с чего у меня такие ассоциации?

– Но почему?

– Двоих легче отыскать, нас быстро хватятся – я сделал неоднозначный жест рукой в воздухе. – И масса других проблем. Я понимаю твоё желание сбежать и полностью его поддерживаю, но тебе придётся совершить побег в одиночку.

– Я не уйду без тебя – в его голосе слышится отчаяние и сквозит паника. Я и сам не в восторге от такой перспективы, но выбора у нас нет.

– Я смогу справиться с тем, что может выпасть на мою долю – привёл я пожалуй единственный весомый аргумент. – Едешь ты и точка.

– Дайин – он привстал со своего места, желая меня обнять, но я не позволил. Не сейчас.

– Мне нужно побыть одному. Позволишь?

Мне не хотелось прогонять его. Я просто не хотел, чтобы он видел моих слез. Данко всегда считал меня сильным, старался равняться на мою выдержку, но в данный момент мне можно было показать свои слабости. Через какие-то несколько часов я потеряю на долгие годы лучшего друга, единственное, что есть хорошего в моей жизни, и виной всему этому политическая ситуация в стране.

В скором времени, когда Данко совершит побег, я узнаю о том, что границы перекрыли и ему чудом удалось спастись на одном из последних кораблей. Он везунчик – ему выпал шанс один на миллион начать жизнь заново, в другом месте, где никто не станет осуждать его за то, кем он является. Хотя, нет никаких гарантий, что там будет лучше. Это как вытянуть лотерейный билет. Никогда не знаешь, что тебя там ожидает: выигрыш или проигрыш. Но я надеюсь на счастливый исход, что у Данко все будет хорошо.

На мою долю даже для столь раннего возраста уже выпало немалое количество испытаний, но разлука с другом – самое болезненное из них. Оно оставит на моей душе неизгладимый шрам, который будет напоминать о себе нарывами, как старая рана, каждую минуту.

– «Иди без меня. Потом поможешь мне выбраться уже там, в Шелионе… Я верю в тебя. Ты сам уже знаешь, у меня нет мечты. А у тебя есть. Ситуация каждый день меняется, возможно это твой последний шанс. Вперёд. Только обещай, что каждый раз 24 июля ты будешь приходить в центральный парк Шелиона в шесть вечера и ждать меня. Однажды, я буду там и мы встретимся вновь».

Это были последние мои последние слова перед тем как Данко исчез из моей жизни.

Часть 2

Оказавшись на корабле, я первым делом заметил огромные паруса, которые все чаще и чаще терзал порывистый ветер. На удивление, не было никакой суеты, хаоса, все происходило словно в тихой бухте – этакая прогулка по морю, а не побег из страны, в которой твоё существование ровным счётом ничего не значит. Никто никуда не торопился: кто-то сидел и просто наблюдал за движением в морском порту, а кто просто стоял, и, думая о чем-то своём, смотрел вдаль разноцветного горизонта. Какая-то девочка кричала о том, что потеряла любимую игрушку, а меня глубоко разрывало на части осознание того, что Дайин остался далеко позади, что скорее всего я его больше никогда не увижу. Надежда оставалась всегда даже сейчас, но сомнение подтачивало её как могильный червь, раз за разом, отрывая по куску, и наблюдая за тем, как она корчится в агонии.

Всё происходящее напоминало мне большую машину для производства какой-то продукции – в данном случае ей выступала морская «прогулка» (в реальности же ключ к освобождению). Шум морских волн, встречный ветер, парящий по палубе – все это вдохновляло меня, как человека духовного. Море… Как же много здесь свободы. Я чувствовал себя абсолютно свободным, больше ни разу не вспомнив о земных проблемах. Таинственное влияние моря на человека заставляет задуматься, а так ли оно безобидно в самом деле? Конечно, через пару дней я привыкну, и для меня все станет обыденно и привычно. Но сейчас я просто, стоя у кормы, ловлю это неземное удовольствие.

Всё проходит, все меняется, ровно так как меняются судьбы этих, окружающих меня людей. Но всегда остаётся память о твоём родном доме, о твоём навеки странствующем корабле. Не удивительно, ведь человеческая жизнь, как большой океан, полон загадок, тайн и внутренней жизни.

***

Детский дом – тема, окутанная стереотипами. Большинству представляются трудные дети, хулиганы, которые постоянно сбегают и бедность. Сколько же раз я слышал это чёртово слово.

Бедность – это ситуация, в которой люди остаются лишенными основных жизненных потребностей, таких как отсутствие еды, одежды и жилья. Некоторые люди не могут правильно питаться, спят на обочине дороги и носят грязную и старую одежду. Они не получают правильного и здорового питания, лекарств и других необходимых вещей. Бедность увеличивается из-за увеличения городского населения, так как жители сельских районов любят мигрировать в города, чтобы получить работу или заняться какой-либо финансовой деятельностью. Доход некоторых городских жителей находится ниже черты бедности, а некоторых городских жителей находится на границе уровня бедности. Огромное количество людей, живущих в трущобах, становятся неграмотными. Несмотря на некоторые инициативы, никаких удовлетворительных результатов в отношении сокращения масштабов нищеты в Мутве не выявлено.

Основными причинами бедности являются рост населения, плохое сельское хозяйство, коррупция, огромный разрыв между бедными и богатыми людьми, безработица, неграмотность, эпидемические заболевания и т.д. Обычно люди сталкиваются с нехваткой продовольствия из-за плохого сельского хозяйства и безработицы. В условиях отсутствия основных средств бедность растет более быстрыми темпами. Становление сверхбогатыми и бедными создает огромный разрыв между богатыми и бедными людьми. Богатые люди становятся богаче, а бедные – беднее, что создает экономический разрыв между ними.

А потом наступает момент покинуть детский дом. И тогда ты понимаешь, что у тебя никого нет… ты никому не нужен. Твои проблемы – это только твои проблемы. Как хочешь, так и вертись, выживай.

Когда я был поменьше, то грел надежду, что мне по выпуску дадут жилье. Как же я смеялся, когда правда жизни больно ударила меня под дых.

Всего существует два способа получения квартиры. Встать в очередь или через суд. Первым очень долго, а вторым очень тяжело и практически нереально. В законодательстве Мутвы написано, что, когда ребёнку исполняется восемнадцать лет – государство предоставляет ему жилье. Но только дурак не поймёт, что это просто сказки. Чёртовы коррупционеры, им лишь бы положить побольше в карман и глубоко наплевать на судьбы сирот. Кто-то должен будет положить конец этому произволу, но пока конец приходил только моей отчасти беззаботной жизни.

***

Положение детского дома ухудшалось с каждым днем. Еды оставалось все меньше – голод рос, а вместе с ним сопутствующий экономический кризис. Пока это ощущалось не столь сильно. Некоторые дети, да и что греха таить и воспитатели – делали заначки: сушили хлеб на сухари, откладывали в скромный угол каждую крошку на чёрный день. Нередко случались и драки за возможность насытиться в счёт чужой порции. Вернее «насытиться» не подходящее слово – уж скорее укротить голод на время, чтобы живот не урчал столь громко, подавая признаки жизни. Голодать по несколько дней подряд – стало для меня совершенно обычным делом, наравне как дышать загрязненным воздухом.

В одной из книг я читал, что если человек долго не будет есть – он может погибнуть, но сперва в его желудке образуется немалое количество кислоты, для того, чтобы он начал переваривать сам себя, или ещё хуже – дело дойдёт до язвы. Поговаривали, что у людей с такой болезнью нечеловеческие боли от которых хочется лезть на стену и выть на луну. Я будто бы пугал сам себя рассказами о том, как быстро смогу умереть от нехватки продовольствия. К сожалению, это не заставляло чувство голода исчезнуть, а лишь сильнее раззадоривало его. В один день я не сдержался. Моему растущему организму требовалась питательная еда, насыщенная витаминами и полезными веществами, которые не могли дать полусгнившая капуста или чай из помоев (он вонял так, что я к нему даже не прикасался). Все бы отдал за кусок мяса или хотя бы настоящих щей, чей вкус я казалось уже давно позабыл.

Подговорив пару мелких шкедов, чтобы прикрыли перед взрослыми, я отправился прямиком на рынок, где по моим расчётам ещё должна была остаться хоть какая – нибудь нормальная еда. Воровать мне никогда раньше и в голову не приходило, но что поделать, когда у тебя нет денег и ты не можешь совершить покупку как положено. Мной давно была усвоена простая истина – за красивые глазки тебя никто не угостит даже самым червивым яблоком. Моя внешность не была привлекательной или сильно отталкивающей. Скорее что-то среднее. Подросток одиннадцати лет, с коротко стриженными тёмными волосами, худого телосложения (ещё до наступившего голода), в одежде, которую я не менял уже почти месяц – вот и весь образ. Ах да, ещё глаза, Данко часто говорил, что они у меня какие-то особенные, но я не воспринимал его слова всерьёз. В конце концов, я ведь не барышня, чтобы мне такие комплименты делать. Иногда я смотрел в зеркало на свое отражение – «Два янтаря» – так любил говорить мой друг. «Смотрю в них и меня будто с ног до головы окутывает смолой. Помяни мои слова, глаза – зеркало души, а они у тебя с добрым светом». Данко был единственным человеком, который видел во мне что-то хорошее. Наверное потому что он смотрел вглубь, в душу, а не скользил взглядом по грубой наружности как остальные.

От воспоминаний о друге на мои глаза навернулись слезы. Тот корабль покинул Мутву почти три месяца назад. До сих пор я не знал о нем ничего. Добрался ли он до пункта назначения, сумел ли найти в себе силы забыть все и начать жить заново. Даже если так, то я его не виню. Выпади мне возможность сбежать вместо него, я бы так и поступил. Но нет. Данко всегда в первую очередь заботился о других, а уже потом о себе. Так что об этом не могло быть и речи.

А ещё Данко бы точно не одобрил то, что я собирался сделать.

– Если бы ты был рядом, ты бы смог что-то придумать – прошептал я – Но сейчас я один, поэтому, друг, выживаю как могу, прости. Я пожал плечами невидимому собеседнику.

Подойдя к прилавку с фруктами и овощами, я мысленно постарался запомнить все что на нем находится. Мой выбор пал на связку бананов и пару зеленоватых яблок. Было похоже, что мой вид выдавал во мне с головой сущность беспризорника, иначе почему продавщица смотрела на меня с таким презрением.

– Или покупай, или иди отсюда. Ишь стоит глазами хлопает. Никак воровать пришёл.

От её слов стало горько и обидно. Первым порывом мне захотелось её ударить в заплывшее жиром лицо, как и всегда я решал все проблемы – силой, но привлекать лишнее внимание было ни к чему. Вместо этого я сжал зубы, чтобы ненароком изо рта не вырвались пару ласковых и подошёл ближе, продолжая разглядывать товар, и намечая в голове будущие телодвижения.

– Я что-то непонятно сказала? Или покупай, или иди прочь. У меня тут не выставка.

Кажется я её сильно раздражал своим присутствием.

– Ну что вы – я попытался состроить самое миловидное выражение лица на которое только был способен. – Мать послала меня купить к ужину килограмм картошки. Я просто внимательно её рассматриваю, чтобы она не оказалась порченной.

Услышав о том, что потенциальный покупатель все-таки заплатит, продавщица немного подобрела. Килограмм картошки сейчас стоил боснословных денег, из-за того, что являлся дефицитным продуктом.

– Ну что ж ты сразу не сказал – она аж вся просияла, скорее всего представив немалую сумму наличных в своих загребущих руках. По её телосложению я смог отметить факт того, что она никогда не голодала, и даже питалась только качественной продукцией.

«Чёртовы коррупционеры» – выругался я про себя. – «Вам лишь бы своровать побольше и поспать послаще».

– Килограмм картошки – повторил я, пробуждая продавщицу от полудремы.

– Да, конечно, сейчас. Она взяла в руки пакет и нагнулась под прилавок, чтобы набрать необходимое количество требуемого овоща. Мне только это и было нужно. Не заставив себя долго ждать, я выбросил руку вперёд, схватил яблоки, бананы, огурцы, и что было мочи помчался наутек.

Яростный крик позади меня подсказывал, что женщина не в состоянии меня догнать.

– Обокрали! Держите вора! Держите его!

Другие люди с удивлением смотрели мне вслед, покамест быстрые ноги не унесли меня прочь от этого места. Я нашёл укромный уголок в подворотне, и, устроив себе настоящий пир, побаловал себя экзотической едой. На удивление я съел все слишком быстро, будто боялся, что кто-то отберёт добытое мной.

Пару раз я ещё совершал вылазки в город за лакомым кусочком, но вскоре даже там поставки были прекращены. Голод и экономический кризис в дьявольском вихре наступали с новой силой, но никто не был к ним готов.


Роковая ошибка

Пролог

Доброго времени суток, меня зовут Алекса Серебряникова. Мне 22 года. И по сей день я задаюсь вопросом, что у меня за дурацкая способность влипать в разные неприятности?
Над моей головой медленно раскачивается тусклая лампочка на проводе. В помещении, где я нахожусь сильно воняет. Принюхавшись, я учуяла запах запекшейся крови и пришла в ужас. В голову стали тут же лезть самые отвратительные мысли: «Они канибаллы?» «Зачем они хранят здесь трупы?» «Что они сделают со мной?» Последнее, что я помнила: крик и сильный удар по голове, который меня вырубил. Я попыталась дотронуться лапой до головы, чтобы проверить нет ли там шишки, но не смогла: лапы были прочно привязаны к спинке стула. Однако мои ноги связаны не были, чем я и воспользовалась при попытке к бегству. Стараясь не шуметь, я приподняла стул в воздух и маленькими шажками двинулась вперёд. Почти достигнув двери, я услышала топот приближающихся шагов и не успела отпрыгнуть в сторону, как она резко отворилась.
Из окна света в комнату шагнули несколько фигур в тёмных одеждах. Тяжёлая железная дверь хорошенько заехала мне по мордочке. Я не удержалась на лапах и с грохотом упала на пол. Со стороны вошедших раздался громкий хриплый смех.

– Вот ты и допрыгалась, журналюга!

Открыв свои сапфировые глаза, я увидела массивного широкоплечего носорога с маленькими злыми глазами. Стоило ему войти в помещение, как свободного места почти не осталось, и его сообщникам пришлось буквально втискиваться в узкий проём. Рядом с носорогом стояло странного вида существо, похожее на гиену. От них всех исходил дьявольский смрад, и я попыталась закрыть нос лапой, но мне это не удалось. Пришлось задыхаться.

– Ты! – грозно прорычал носорог сквозь зубы. – Ты шпионка!

Я попыталась возразить, но меня перебили:

– Избавьтесь от неё!

Не успела я даже вскрикнуть, как меня подняли с пола вместе со стулом, и заклеив рот скотчем, понесли в неизвестном направлении.

Глава 1

–Эй, вы, тупицы несчастные! Аккуратнее там, это мое лучшее изобретение! Если с ним хоть что-нибудь случится, я вас в порошок сотру! –кричал Дарвин на своих неуклюжих подчиненных, которые с трудом тащили в лапах странного вида приспособление, отдаленно напоминающее телескоп. Неожиданно витражи в окнах разом разбились, и на пол коттеджа приземлился цеппеллин. Из его люка молниеносно выпрыгнули четыре зверя в странных костюмах.

–Лапы вверх! –крикнула Олеся, направляя на горилл электрошокер.

–Ты снова проиграл, –со спокойной насмешкой произнес Вольдемар, готовясь подойти к преступнику и заковать его в наручники, чтобы тот не успел сбежать до приезда полиции.

–Не в этот раз! –крикнул Дарвин и в одно мгновение оказался рядом с изобретением.
–Это что, телескоп? –рассмеялся Фёдор. –Ты на звезды смотреть собрался?

–Оу, нет! Внешность обманчива! –улыбнулась ядерная мартышка и нажала на кнопку «Пуск». Машина тут же активировалась, направляя свой пронзительный и точный луч в сторону Савании.

–Узрите, болваны, мое новое изобретение! С его помощью мой тугодум Гегемоша станет невероятно злым и наконец поквитается с вами за все!

–Это не больше, чем громкие слова, –лениво протянул Захар, жуя морковку.

Олеся, которая за время речи Дарвина успела изучить странный механизм, дернула Вольдемара за рукав его красного пиджака и прошептала на ухо:

–Оно и вправду очень опасно! Его радиус поражения более десяти тысяч километров, а сила воздействия равна половине расстояния, пройденного лучом!

Улыбка сползла с морды волка, показывая его обеспокоенность и расстерянность.
–Мы должны срочно его остановить!

Тут из браслета Федора раздался странный звук, а световое табло засветилось красным. Медведь виновато пожал плечами и покрутил в нём что-то, налаживая связь.

–Внимание, бойцы! –услышали все голос Бориса. –По последним данным, пропала некая Алекса Серебряникова, местная журналистка издательства «Таск». Последний раз её видели, входящую в крепость Гегемона, откуда лисе уже не удалось выбраться. Ваша задача освободить её и помешать злобным планам Гегемона! –звук в браслете отключился, но тут же сменился новым. Злобный сухой хохот заставил каждого присутствующего поежиться, словно бы от холода.

–Бегите, СОБЕЗовцы! Кто знает, что он с ней теперь сотворит! Но знайте: ваша песенка уже спета!

–Быстро, все на борт! –скомандовал Фёдор, и цеппеллин взлетел, уйдя в пространство и озарив небо яркой лиловой вспышкой.

Глава 2

Меня втащили в тёмное помещение, где сильно пахло морскими водорослями. Я услышала тихий плеск воды.

– Даже не вздумай сопротивляться! – зарычал голос носорога у меня над ухом, а затем мне в мордочку сунули какую-то грязную тряпицу. Я почувствовала, что мир переворачивается с ног на голову, а в уши заливается противная холодная вода. Она оказалась до горечи солёной, и я, не успев закрыть глаза, почувствовала жгучую боль. Воздуха начало не хватать, а в лёгких появилась неприятная тяжесть. Бандиты окунули меня пару раз, все время задавая один и тот же вопрос ответа на который, увы, я не знала:

– Как ты причастна к СОБЕЗУ? Откуда у тебя столько информации о них?

– Это моя работа! Я – журналистка издательства «Таск» – закричала я, но кляп приглушил мой голос. Носорог хрипло рассмеялся.

– Лгунья! Что ж, попробуем другой способ. Может он поможет развязать тебе язык!
Я с ужасом смотрела, как два рослых солдата поднимают меня выше и заковывают мои лапы в железные оковы на стене. Я беспомощно повисла у потолка. Тот самый адъютант, напоминающий гиену, начал наполнять бассейн лавой, изредка выкидывающей за его пределы раскаленные угли. Стена пришла в движение, и я медленно начала опускаться вниз. Лишь когда я оказалась у самой красно-рыжей поверхности, до моих ушей долетел оклик носорога:

– Мне скучно! Включайте лазер!

Огненное мессиво пыхнуло жаром в мою мордочку и начало сливаться вниз. У меня над головой раздался жуткий жужжащий треск. Красный смертоносный луч медленно приближался ко мне. Казалось бы, пришёл конец. Но тут помощь пришла оттуда, откуда её не ждали. Люк вентиляции со звоном упал с потолка, и из отверстия в комнату проник знаменитый специальный отряд бесстрашных зверей.

– Ну и что за мракобесие у вас тут творится? – поинтересовался Фёдор.

– Опять они?.. – процедил носорог.

– Не хотел бы вам мешать, но, похоже, сейчас от нашей журналистки останутся две половинки! – заметил Вольдемар.

– Лазер можно отключить только двумя кнопками! – злобно улыбнулся носорог.

– Гегемон, ты безумец! – закричала Олеся. Лисичка уставилась на пустой бассейн. На его дне лежал пульт с большими красными кнопками, а свободное пространство вокруг него постепенно заполнялось прозрачной субстанцией. Лисек кинула в бассейн гайку и поняла очевидное.

– Это кислота! – простонала Рыжова. – Ну и как мы собираемся нажать на кнопки? Есть лишь один способ!

В это время лазер почти дополз до моих ушей, и я начала вырываться и кричать.

– Время не ждёт! – напомнил Фёдор, услышав мои отчаянные вопли. – Что там за способ?

Олеся вздохнула, набираясь смелости.

– Придётся нырнуть в кислоту. По-другому мы не сможем отключить луч…

Глава 3

Подойдя к круглому резервуару, Олеся убедилась, что под слоем кислоты действительно есть две большие кнопки. Я очнулась и внимательно посмотрела вниз, от всей души надеясь, что пережитое сегодня не больше, чем дурной сон, и что Кристиан сотрет слезы с моей мордочки и начнет шептать что-то нежное на ушко. Вместо этого я очнулась в тех же путах, сковывавших мои лапы, и увидела Олесю, напуганную и сломленную, которой предстояло это жуткое испытание. Слезы покатились из моих глаз и я начала с мольбой шептать себе под нос.

–Нет, пожалуйста! Пощадите её! Я не достойна того, чтобы за меня кто-то так мучился!..
Олеся в очередной раз пыталась разбить бассейн, но стенки, которые, казалось, были стеклянными, скрывали в себе надежный каменный слой. Поняв, что так она ничего не добьется, лисичка перевесилась через край бассейна и осторожно докоснулась до поверхности прозрачной жидкости. Субстанция показалась водой на ощупь, но через секунду жгучая боль пронзила пушистую лапу, словно на рыжей шерсти поплясали языки пламени. Вскрикнув, Олеся отдернула конечность и с ужасом увидела, что в месте соприкосновения шерсть и кожа потемнели и покрылись волдырями. Лисичке было трудно представить, что случится с её телом, даже если она погрузится в кислоту только наполовину. Олеся понимала, все нужно сделать максимально быстро, и прикинула в уме, что сможет нажать обе кнопки одновременно. Оставалось лишь собраться с духом. Решившись, лисичка вздохнула, стиснула зубы и нырнула в бассейн. Слезы потекли из её глаз, а из-за сжатых губ раздался мучительный стон. Когда лапа коснулась кнопки, кислота поднялась выше, накрывая Олесю с головой. Когда СОБЕЗовец увидела это и то, что её кожа покрывается отвратительными спрутьями, слезы брызнули из её глаз ещё сильнее. Но самым ужасным было то, что приломление света сыграло с ней злую шутку: лапа не могла нажать на обе кнопки одновременно. Рыжова поняла, что все её мучения были напрасны и резко выскочила из бассейна и, дав волю слезам, истошно завопила. Когда боль из невыносимой стала хоть немного терпимой, лисичка, постанывая, начала изучать себя. Некогда рыжее тело было изуродовано. Огромные ожоги покрывали его целиком, кое-где шкура лопнула и отслаивалась лоскутами, а остатки ужасной жидкости смешивались с кровью и ровными струйками стекали по лапам и капали на пол. Лисичка плакала почти до крови, кусая губы, и подрагивала от боли. Никогда в жизни ей не было так плохо.

Гегемон засмеялся: шоу начинало ему нравиться. Перебарывая себя, Олеся снова нависла над резервуаром. Ее передернуло от одной только мысли, что ей придется пережить это вновь.

–Отправляйся следом за своим паршивым дедушкой! –крикнул Гегемон.

– Это самая худшая вещь, которая могла со мной произойти!.. –тихо зарыдала Олеся. Лисичка набрала в легкие побольше воздуха, нацелилась на кнопки, зажмурилась и резко погрузилась в бассейн. Дотянувшись до кнопок и со всей силы ударив по пульту управления, она быстро вынырнула и начала кататься по полу, выгибаясь дугой в агонии и оглашая комнату душераздирающими воплями. Шкура на том месте, которое дважды соприкасалось с кислотой, полностью растворилась и обнажила кровоточущую плоть. Один из сиреневых глаз лисички не открывался, а её прическа почернела, став похожей на обуглившуюся солому. С трудом волоча лапы, Олеся направилась в сторону команды. Федор, Захар и Вольдемар кинулись ей навстречу, поддерживая лапами. А я лежала на полу и ужасалась, на какую жестокость способен Гегемон. Сил, чтобы встать, у меня не было: при падении с такой высоты я, казалось, сломала лапу. От удара мордочки с полом, мой рот наполнился кровью, и я чуть не захлебнулась красной жидкостью. Смех носорога-убийцы стал вдвое различимее, когда я все-таки поднялась с пола. Одна из лап была сломана и ужасно болела, как я и предполагала. Другого выхода у меня не было. Даже если придется ползти, я должна выбраться отсюда и помочь остальным. Я хорошо успела изучить эту крепость, пока меня не схватили. Если идти прямо по коридору, а затем свернуть налево, то мы доберемся до лифта. А в том случае, если он ещё и доедет до первого этажа, то до улицы, а значит и до цеппелина будет лапой подать. Единственной проблемой было то, что к СОБЕЗовцам и ко мне приближались носороги, вооружённые электрошокерами.

– Нет! Это не может так кончиться! –закричал мой внутренней голос, и я почувствовала, что ломаюсь. А когда мой взгляд упал на СОБЕЗ, какая-то часть меня умерла. Через мое тело прошёл удар током, и краем глаза я успела заметить, как адъютант Гегемона что-то кричит ему, размахивая лапами, а затем мой мир померк…

Глава 4

Я с трудом открываю свои синие глаза и верещу от охватившего меня ужаса. Я снова пристегнута железными цепями к потолку как и остальные животные, за исключением Олеси. Она связаная лежит на полу подле копыт носорога.

– Вы глупцы, если думали, что сможете победить меня! – громко возглашает Гегемон.
– Сейчас момент моего триумфа, и вы поплатитесь за ту боль и унижение, что доставили мне.

– Ну ничего себе, а луч добавил тебе не только жестокости и мозгов, но ещё и красноречия – пошутил Вольдемар, пытаясь хоть немного разрядить атмосферу.

– Начните с надоедливого волчонка! – приказывает носорог. Его подручные молча кивают, и он выходит из помещения, оставив за место себя гиену. Один из носорогов в форме подошёл к какому-то механизму и покрутил его. Цепи Вольдемара пришли в движение, и он повис на лапах, плавно опускаясь. Когда он посмотрел вниз, то изо всех сил задрыгал задними лапами.

– Ребят, ну вы же не серьёзно, да? – даже в такой момент он пытался оставаться оптимистом, но в его глазах читались страх вперемешку со скрытыми слезами. Я в ужасе представила, что станет с его женой Шарлотой, когда она узнает о смерти любимого. Это точно убьёт её… Я сильнее задергалась в путах, пытаясь освободиться, но тщетно. Все что оставалось делать, так это смотреть на то, как тело Вольдемара медленно, но верно приближалось к мясорубке. От страха я закрыла глаза, будучи не в силах на это смотреть.

Секунда… Три… Пять… Семь… Десять.

Ничего не происходило. Не услышав ожидаемый звук перемалывающихся костей и воплей боли, я рискнула открыть их и не поверила в то, что вижу. Все носороги валялись на полу в отключке. Вольдемар висел в воздухе намного выше, чем десять секунд назад, а странного вида существо держал в лапе электрошокер и тепло мне улыбался.

– Ты помогаешь нам? – удивился Фёдор.

– Не мог позволить, чтобы вас по-настоящему убили. Это неправильно. Так не должно быть. Всему виной изобретение Дарвина.

Помощник Гегемона спустил отряд вниз, развязал Олесю и дал ей какой-то тюбик.

– Вот, держи, это регенерирующая мазь. Она залечивает абсолютно любые раны.
Потерпи, она немного щиплет. После чего он повернулся ко мне и, с помощью механизма, спустил меня вниз.

– Я видел, что у тебя сломана нога, Алекса. Вытяни её во всю длину и я наложу на лапу шину.

Когда с оказанием первой помощи было покончено, Фёдор подхватил меня на лапы и весь отряд собезовцев, возглавляемый гиеной, отправился искать выход.

– Спасибо, что спасла мне жизнь – тихо поблагодарила я Олесю, когда мы, в очередной раз, забежали за угол, скрываясь от патруля.

– Это мой долг – ответила она, покосившись на остальных. – Зря об этом забывают другие – она вздохнула.

– Чисто, идём! – скомандовал помощник носорога, и мы снова двинулись дальше.

– Лифт! Ура! – крикнул Захар, указывая лапой на серые двери. Но, увы, его возглас счастья услышали и носороги – охранники.

– Кто здесь?! – раздался крик.

– Бегом, к лифту!

Кнопки нажимались мучительно долго, но благодаря этому мы хотя бы могли уйти от погони. Когда двери лифта наконец распахнулись на первом этаже, нас уже ждали.

– Ну и куда это вы собрались? – Гегемон был в бешенстве. – Это ты освободил их, предатель?! – он испепелял взглядом своего помощника.

– Бегите, я их задержу! Это были последние слова, которые я услышала от своего нового друга.

Эпилог

Неделю спустя.

Члены отряда СОБЕЗ и я стоим около маленькой невзрачной могилы. Накрапывает дождь, но зонта не у кого нет. По моим глазам текут слезы, в который раз за эту неделю. По моей вине погиб один из собезовцев, и это мучительно. Отправиться в крепость Гегемона – было моей самой большой ошибкой. Моей роковой ошибкой.


Взгляд твоих снежных глаз
Финальные приготовления к свадьбе шли полным ходом. Приглашённые мастера уже помогли невесте с платьем, макияжем и причёской, и теперь слуги наводили последний лоск. Мать девушки наблюдала за работой со стороны, периодически отлучаясь, чтобы проконтролировать остальные части готовящейся церемонии.

– Рия, тебе нравится? – спросила она радостным и взволнованным голосом с привычными нотками властности. Слуги быстро и бесшумно отошли от госпожи, покорно склонив головы.

Невеста закрутилась перед зеркалом. Белоснежная ткань огибала прекрасные формы молодой девушки, струясь причудливыми узорами до самого подола, напоминающими рисунок зимы на окне. Глаз бога выглядывал лишь небольшим бугорком на поясе, поэтому неосведомлённый едва ли мог догадаться, что он вообще существует. Распущенные волосы ниспадали роскошными нежно-сиреневыми водопадами с проблесками тёмных линий. Девушка пошевелила волчьими ушками, выглядывающими из-под прекрасных прядей. На щеках блестел лёгкий румянец с каплями пота после долгих приготовлений, которые Рия запросто выдержала без каких-либо возмущений. Не хватало только венка из прекрасных цветов, доставленных к торжеству с далёких горных вершин Ли Юэ.

– Поможешь? – попросила она, кивнув на украшение.

На самом деле Рия легко могла управиться и сама или приказать слугам, но ей хотелось, чтобы это сделала мать. Родители девушки относились к её браку неоднозначно. Для столь молодого и перспективного дипломата Фатуи раннее замужество могло запросто поставить крест на дальнейшей карьере. И пусть сама девушка уже добилась многого, порой выполняя поручения самой Царицы, родители всё равно хотели для неё большего. Вполне возможно, что они бы не дали благословение, не будь суженый дочери одиннадцатым Предвестником Фатуи.

Чуть помешкав, мать наконец улыбнулась и подошла к дочери. Она старалась выглядеть радостной и собранной, но Рия прекрасно видела, что та на самом деле волнуется.

Возможно…

Девушка мотнула головой. За долгие годы обучения в Фатуи она волей-неволей подмечала незаметные детали в поведении окружающих. Но сегодня, даже если догадки верны, ей хотелось на время отринуть сущность дипломата Фатуи и побыть обыкновенной счастливой невестой.

– Спасибо, – поблагодарила Рия и улыбнулась своему отражению. Девушка украдкой посмотрела на часы. – Пора?

Мать кивнула.

Снежная – удивительная страна. Даже в самый разгар лета здесь бывает холоднее, чем в пасмурные осенние деньки в Мондштадте, а зимой льды сковывают море неприступными стенами. Добавьте к этому ещё и дурную репутацию Царицы и Фатуи, и станет понятно, почему некоторые относятся к жителям Снежной с настороженностью и считают их холодными, как лёд.

Раньше Рия разделяла подобные убеждения. С самого детства ей прививали такие мысли, и она была твёрдо уверена, что именно так и должна себя вести. Особенно с жителями других стран, если только они не могут быть полезными. Однако всё изменилось, когда Рия познакомилась с одиннадцатым Предвестником Фатуи.
Впервые они встретились на задании, когда Царица приказала Рие сопроводить и по необходимости помочь Чайльду в Ли Юэ. Девушка была наслышана о молодом и перспективном Предвестнике и надеялась, что сможет почерпнуть из знакомства что-нибудь полезное. Его методы оказались логичными и эффективными: под видом доброжелательного и отзывчивого незнакомца он с лёгкостью втирался в доверие к любому, не гнушаясь в нужный момент применить силу. За свою жизнь Рия видела множество сражений и сама превосходно владела парными клинками, но… О, Архонт! Как же великолепен был Чайльд. Он сражался с такой самоотдачей и энтузиазмом, словно получал от боя неописуемое удовольствие. Но в его глазах горело не пламя безумия, какое бывает у жестоких бойцов, а огонёк азарта и восторга, что пылает лишь у самых преданных своему делу людей. Во время сражения Чайльд спокойно общался с оппонентом, давая тому шанс раскрыть весь потенциал, но когда подоспела стража и силы стали неравны… Тогда он перестал сдерживаться и продемонстрировал всё своё мастерство – без лишних слов он молниеносно одолел всех врагов. Увиденное произвело на Рию неизгладимое впечатление. Однако удивления на этом не закончились, и в конце задания Чайльд неожиданно пригласил её на ужин.

На встрече Предвестник вёл себя непринуждённо, часто шутил – пусть и не всегда удачно – и много разговаривал. Поведение напоминало его излюбленную тактику получения доверия у жертв, и вначале Рие даже казалось, что Чайльд решил расслабиться и просто «издевается» над более низкой по рангу. Однако чем дольше шёл ужин, тем сильнее она убеждалась, что парень по-настоящему искренен. В такое было сложно поверить, ведь она считала, что это всего лишь образ, но намётанный глаз дипломата Фатуи не заметил обмана.

После ужина Чайльд предложил Рие прогуляться по вечернему городу. Показывая красоты Ли Юэ, парень уже не столько рассказывал про себя, сколько интересовался жизнью спутницы. До этого момента Рия редко рассказывала кому-то про себя – делиться было особо не с кем, да и дипломат, трезвонящий налево и направо про себя, далеко не уйдёт, – но сегодня девушка по необъяснимой причине была не против поболтать.

Слово за слово речь о буднях члена Фатуи плавно перетекла к личной жизни Рии. Тема была не самой приятной для девушки, но Чайльд как будто это почувствовал и начал разбавлять разговор шуточками и эпизодами из своих приключений. При этом он осторожно, как бы невзначай, интересовался и жизнью Рии. Сама того не замечая, девушка каким-то волшебным образом начала ему приоткрываться.

Задание было выполнено, а корабль в Снежную отбывал только через два дня, поэтому они гуляли до поздней ночи. В городе надолго они не задержались и отправились блуждать по его окрестностям. Здесь на них уже не бросали косые взгляды – никто не мог ничего доказать, но многие подозревали, что в случившемся в городе виноват Предвестник Фатуи.

Бродя по ночным лугам окрестностей Ли Юэ, Чайльд неожиданно попросил Рию закрыть глаза и подождать. В любой другой ситуации девушка бы уже приготовила клинки, но этому парню она почему-то доверяла так, будто бы знала его всю жизнь. Когда рядом вновь послышался голос Чайльда, Рия открыла глаза и увидела улыбающегося парня с букетом цветов. В отличие от других растений на лугу, бутоны оказались раскрытыми даже в столь поздний час. Чайльд сказал, что в прошлый раз случайно наткнулся на эти цветы, которые ему очень понравились, но он не знал, как они называются, и решил поинтересоваться у Рии. Причина казалась такой наигранно нелепой, а его голос звучал так смущённо и сбивчиво, что девушка сразу поняла, что парень её обманывает, но виду не подала. Более того, она любезно приняла «подарок», вдохнула сладкий аромат и с толикой сожаления ответила, что не знает этих цветов. Немного подумав, она предложила поинтересоваться у местных, на что Чайльд охотно согласился, хотя заметил, что уже слишком поздно, и лучше заняться этим уже завтра…
Воспоминания об их первой встрече развеялись с первыми ударами прибрежного колокола, возвращая Рию в прекрасную реальность. По старинной традиции Снежной, невеста должна была пройти к алтарю по замёрзшей реке, из-за чего в прошлом все свадьбы устраивались только к зиме. Иногда церемонии проводили и весной или осенью, хотя некоторые состоятельные жители могли позволить себе традиции даже летом. К счастью, Рия была из богатой семьи, хотя и одного влияния Тартальи хватило бы с головой.

Несмотря на это, свадьба всё-таки проходила не совсем по каноническим правилам. Но лишь потому, что влюбленные сами захотели добавить кое-что оригинальное: вместо того, чтобы заморозить часть реки, невеста плыла к алтарю на льдине. Впрочем, это был не обыкновенный пласт замёрзшей воды, а настоящая ледяная лодочка, украшенная резными узорами на бортах. В лучах летнего солнца она блестела и переливалась, словно огромный драгоценный камень, но даже это сияние меркло по сравнению с огоньком счастья, пылающим в глазах невесты.

Как только Рия увидела на берегу свадебную церемонию, её сердце застучало быстрее, а в уголках губ застыла улыбка. Каждая частичка тела и разума девушки рвалась вперёд, навстречу возлюбленному. Лишь многолетняя выдержка дипломата Фатуи останавливала Рию от желания броситься к любимому, не дожидаясь, пока лодочка причалит. И это были не пустые слова, девушка и правда могла легко добраться до берега, лишь слегка замочив платье. Но такую себя она позволяла видеть только ему.
Церемонию проводили за городом, на берегу реки, специально оборудованном по такому случаю. На праздник пригласили только самых близких, поэтому на обоих рядах – особенно со стороны невесты, – многие места пустовали. По сути, пришли только семьи молодожёнов и парочка друзей Чайльда. А если точнее, то знаменитая на весь Тейват парочка, Путешественница и Паймон. Эти вездесущие занозы вечно совали нос в чужие дела, под предлогом поиска ненаглядного братика. И всё бы ничего, но однажды Путешественница посягнула на самое дорогое для Рии.

Девушка до сих пор могла лишь догадываться, чем именно эта выскочка сумела зацепить Тарталью. Да, она прославилась на весь Тейват, но её подвиги во сто раз преувеличены; да, она управляет сразу несколькими стихиями, но при этом ей далеко до настоящих мастеров; да, она не дурна собой и имеет трогательную историю, но так можно сказать про многих. Однако каким-то образом эта наглячка сумела охмурить Чайльда. Сам он этого никогда не признавал, называя её лишь подругой, но Рия прекрасно видела, как он радовался их каждой новой встрече. Чего уж там говорить, он даже приглашал её погостить у себя. Конечно, он оправдывал всё младшим братом, который хотел с ней повидаться, но Рия не стала бы дипломатом Фатуи, если бы её можно было так легко провести.

Девушке пришлось проявить большую смекалку и всё своё обаяние, чтобы выбить из головы любимого мысли об этой наглячке. Дошло до того, что она на одном из свиданий обвинила его в том, что он бегает за этой выскочкой. Тарталья клялся Архонтом, что они всего лишь друзья – Рие хотелось ему поверить, но её натура требовала доказательств. И тогда он сделал то, чего от него не ожидала даже она. Когда через несколько дней Царица поручила ему новое задание, на котором он легко мог встретиться с Путешественницей, Чайльд отказался. Такую наглость Предвестники себе редко позволяли, а сам Тарталья всегда считался одним из самых преданных Архонту. Возможно, именно поэтому он не получил заслуженное наказание, хотя другие Предвестники начали относиться к нему хуже. Однако его волновала только Рия. И после такого смелого поступка сомнения девушки сразу растворились.

Когда Рия узнала, что Чайльд хочет пригласить Путешественницу на свадьбу, вначале она была против, но потом решила, что это отличная возможность показать ей, какое сокровище та потеряла. Единственное, о чём Рия правда сожалела, так это то, что на празднике была и Паймон. Эта неумолкающая затычка в бочке, которую интересовали только возможность набить брюхо и получить больше моры. Но, к сожалению, Паймон шла в комплекте с Путешественницей.

Когда лодочка наконец причалила к берегу, отец Рии, сопровождавший её всю дорогу, взял дочь под руку и повёл к алтарю. Заиграла торжественная живая музыка, и все гости обратили взоры на невесту. Но сама счастливица смотрела только на него.
Тарталья сменил свой любимый серый костюм с алым шарфом на торжественный белый пиджак с брюками. Исчезла и маска Фатуи, и Глаз бога, и чёрные перчатки. Взгляни на него со сторон, и любой незнающий человек едва ли догадается, что перед ним один из Предвестников Фатуи. Впрочем, сегодня он и не был, как и Рия не была дипломатом. Нет, сегодня они просто двое влюблённых, готовых соединиться узами брака.

С каждым новым шагом, приближающим Рию к любимому, её сердце стучало всё сильнее, а призрачная улыбка в уголках рта расплывалась, раскрывая поддельную радость на душе девушки. Тарталья выглядел празднично напряжённым. По одним только его подрагивающим рукам и улыбке, Рия прекрасно видела, что он готов сам кинуться к ней и донести её до алтаря.

– Береги её, – попросил отец, вкладывая руки дочери в ладони жениха.
Рия рассчитывала услышать очередную шуточку от любимого, но тот вместо этого лишь молча кивнул. Свадьба и правда меняет людей.

Когда отец вернулся к гостям, возлюбленные поднялись к алтарю, где их уже дожидался священник. Его прислали из храма Зимы по приказу самой Царицы, которая не могла остаться в стороне от такого события. Хотя Архонт явно была не в восторге от того, что подающий большие надежды Предвестник и одна из лучших дипломатов решили обременить себя браком, она не стала запрещать свадьбу. Царица лишь высказала надежду, что они оба продолжат служить Фатуи и не позволят врагу воспользоваться их новой общей слабостью.

– Дорогие друзья, мы собрались здесь в этот знаменательный день, чтобы засвидетельствовать союз двух влюблённых сердец, Рии Сакино, дипломата Фатуи, и одиннадцатого Предвестника Фатуи Тартальи Чайльда – начал священник. – Из сотен тысяч людей, живущих в Тейвате, волей судьбы вы нашли друг друга, пройдя сложный путь, ведомый только вам. В силе вашей любви нет никаких сомнений, твёрдости ваших намерений можно лишь завидовать.

Священник выдержал небольшую паузу. Музыка к этому моменту стихла, давая торжественной клятве единолично нарушать тишину церемонии.

– Есть ли среди собравшихся человек, знающий причину, по которой Рия и Чайльд не могут вступить в законный брак?

Тишина.

– В таком случае мне остаётся лишь спросить: Рия, готова ли ты соединить свою жизнь с этим мужчиной, жить с ним в горе и в радости, разделять все его успехи и поражения, оберегать от невзгод и любить всем сердцем, пока смерть не разлучит вас?

– Согласна.

– Чайльд, согласен ли ты взять эту женщину в законные жёны, хранить ей верность и оберегать семейный очаг, стать непоколебимой опорой и светом маяка в минуты трудностей и отчаянья, любить её всем сердцем и душой, пока смерть не разлучит вас?

– Согласен.

Священник протянул молодожёнам кольца. Рия ни на секунду не отрывала взгляда от его голубых глаз, пока его горячие руки надевали символ брака ей на палец. Момент настолько поглотил разум девушки, что она даже забыла, что должна ответить взаимностью. Лишь когда возлюбленный неоднозначно кивнул на кольцо, девушка спохватилась и быстренько закончила свою часть.

– Властью, данной мне Царицей, я объявляю вас мужем и женой. Можете…
Не успел священник закончить, как Тарталья притянул Рию к себе и вцепился в её горячие губы. На мгновение девушка опешила от такой прыти, но уже через пару секунд и сама обняла жениха. Какой бы холодной и суровой ни была природа Снежной, тепло любимого человека могло согреть даже в самые чудовищные метели и ураганы.

Заиграла торжественная музыка, со стороны гостей зазвучали восторженные возгласы и поздравления.

Минута? Две? Час? Рия с трудом осознавала, сколько времени прошло, когда они наконец отстранились. На губах девушки ещё остался жар от сладкого поцелуя любимого, а на его губах виднелся красный след её помады. Рия тихо хихикнула и подалась вперёд, чтобы поцеловать Тарталью ещё раз. Но парень в одно ловкое движение «уклонился», и пока девушка пыталась осознать, что случилось, он поднял её на руки. Подумать только, опытного дипломата Фатуи, выполнявшего поручения самой Царицы, так ловко и просто застали врасплох. Впрочем, сегодня Рия не была дипломатом, как и Тарталья не был Предвестником.

– Нужно предупреждать, – наигранно нахмурилась девушка, хотя получилось скорее забавно.

– Такое извинение пойдёт, – проворковал парень и поцеловал невесту.

– На первый раз прощаю, – улыбнулась Рия. – Но только попробуй меня уронить, и узнаешь, какая я в гневе.

Тарталья словно специально сделал пару шагов вперёд и как будто отпустил любимую. Однако Рия даже не пискнула.

– И это самый перспективный Предвестник? – ухмыльнулась она. – Слишком предсказуем.

– Просто такого искусного дипломата так легко не обмануть, – виновато улыбнулся он и заманчиво добавил: – Итак, какая же ты в гневе?

– Ну… ты меня не уронил, так что… Обойдёмся предупредительным.

Жених наклонился к невесте, и та, обхватив его за шею, вцепилась в его горячие губы.


Древний том. История Афины – Повелительницы драконов

Глава 1. Кто я?

Знаете, что меня удивляет больше всего в жизни? Нет? Ну, понятное дело, откуда вам это знать. Я ведь не говорила. Хех. Думаю, для начала, как все порядочные кобылки, мне следует представиться. Меня зовут Афина. Красивое имя, правда? Родители определённо знали, как меня следует назвать. Хотя, положа копыто на сердце, готова поспорить, что тут настоял отец. Матери было либо всё равно, либо она хотела дать мне самое отстойное имя в истории Эквестрии. Имя, а что оно значит? Что оно несёт в себе? Стоит ли мне искать в нём свою судьбу или это просто мифы, придуманные для того, чтобы продавцы книг по астрологии могли втюхивать этот хлам наивным пони? Думаю, моя позиция на этот счёт ясна. Хм. Так, собственно, о чём я? Ой, точно, я хотела проведать о том, что меня больше всего удивляет, восхищает и в тоже время бесит. Причём в одинаковой мере.

Говорят, родители – самое дорогое в жизни и судьбе жеребёнка. Да кто сказал такую глупость, я понять не могу? Они будут оберегать вас и делать все возможное. Из шкуры вон лезть, чтобы их маленькие жеребята выросли успешными и бла, бла, бла… Никогда не научат ничему плохому, не причинят боли, всегда будет подавать жеребятам хороший пример.

Вы что, серьёзно? Единственное, в чём я согласна, так в том, что воспитание пони в детстве сыграет огромную роль в формировании его будущей личности, не более того. Но знаете, это тоже спорный вопрос. И да, и нет. Можно вырасти в богатой семье при этом не утратить своей нравственности и доброго сердца, несмотря на такое количество денег в копытах. Или же наоборот: с самого детства будут вдалбливать в голову манеры хорошего поведения, а вы так и останетесь в душе бесшабашным жеребёнком с жаждой приключений. И когда придёт время, вы покажете им свой характер. Только в подростковом возрасте они узнают (вот неожиданность-то), кого же всё-таки воспитали: соблюдающую этикет кобылку или бесшабашную, взбалмошную пони. Угадайте, к какому типу отношусь я? Хах, что? Нет, я не леди и никогда ей не была. Платьица и юбочки – это как-то не по мне.

Токсичные отношения с родителями оставляют свой отпечаток на жизни жеребёнка, превращаясь в психологические травмы. Мои отношения с матерью никогда не были нормальными. В подростковом возрасте мне нравилось думать, что меня взяли из детского дома. Это много бы объясняло.
В детстве, когда мы ссорились со старшей сестрой (я в семье младшая), мать всегда принимала только её сторону, даже не выслушав мою версию произошедшего. Она – Кейла – всегда демонстративно наказывала меня, а сестру успокаивала, даже если было очевидно, что она притворяется. Вот вам и ещё один невероятный стереотип о том, что младших жеребят любят больше, чем старших. Мой отец почти всё время был на работе, а если вдруг становился свидетелем семейных разборок, то всегда поддерживал меня. Единственный пони в этом мире, для которого я что-то значила.

Мать ругала меня за беспорядок, даже если его учиняла Ника. Поэтому я была вынуждена убирать и за ней, и за собой. Ещё матери нравилось высмеивать меня перед всеми подругами. Она всё время рассказывала им о моих ошибках, проблемах и косяках, в «шутку» жаловалась, что я не ношу одежду для кобылок и не крашусь.

Почему ты просто не пожаловалась отцу или не поговорила с матерью? – спросите вы. Мой отец был очень влиятельной и сильной личностью в военной деятельности, а именно генералом. Поэтому его часто не было дома по несколько месяцев подряд. Когда же он возвращается домой, то был настолько уставшим и времени было так мало, что я спешила провести с ним время, впитывая каждый радостный момент. Нам было просто не до этого, хотя, как мне казалось, отец обо всём знал или догадывался, но не подавал виду. А с Кейлой разговаривать просто не было смысла. Для неё я была не больше, чем пустое место.

Училась я неважно, постоянно спорила с учителями по поводу оценок – это и играло на копыто моей матери. Одноклассники считали меня странной и боялись, ведь стоило меня разозлить – и им могло не поздоровиться. В старших классах меня начали дразнить за то, что я все ещё не получила свою кьютимарку. Кейла с самодовольным видом говорила, что я сама виновата: другие пони меня обижали потому, что знали – я слишком слабая и эмоциональная. При этом я была настолько наивной, что несколько раз открывала матери или сестре душу (буквально поначалу). Когда во мне ещё оставалась капля уважения к ним, я рассказывала о своих переживаниях. Например, после того, как первый жеребец меня бросил. Как вы уже догадались, это в итоге использовано против меня. В ссорах Кейла давила на самое больное, говорила, что парень поступил правильно: он не выдержал моего характера, да и вряд ли вообще кто-то захочет со мной встречаться. Действительно, после того случая личная жизнь у меня не клеилась. Я очень злилась на неё и считала, что такого обращения не заслужила.

Глава 2. Къютимарка

Моя метка доставила мне немало проблем. Сначала я долго не могла её получить и терпела насмешки со стороны одноклассников и матери. Когда же настал день Х, я задавалась вопросом, в чём именно заключается мой талант. Восьмиконечная звезда, заключённая в ореол переходящих от нежно-сиреневого к бирюзовому цветов. Его поддерживают сильные крылья – верный знак того, что никогда нельзя сдаваться и опускать копыта. Но тот случай был исключением.

В тот день я, как обычно, вернулась домой из школы и обнаружила, что моя мать разговаривала по телефону. Судя по выражению её морды, она была крайне недовольна тем, что ей рассказывали. Я тихо закрыла за собой входную и попыталась незаметно прошмыгнуть мимо кухни, чтобы улизнуть на второй этаж, но не успела. Мать резко попрощалась с кем-то на той стороне провода и крикнула:

– Афина, иди сюда!

Я удрученно поплелась обратно.

– Что я тебе говорила? Не использовать магию ни для чего, кроме письма и левитации! Объясни мне, почему твой классный руководитель жалуется, что у неё посреди урока пара-тройка учебников превратилась в пресмыкающихся?! – моя мать, вся раскрасневшаяся от гнева и злости, яростно буравила меня своими охровыми глазами.

Знаете, если бы у пони были сверхспособности, то у Кейлы это было бы сжигание на месте взглядом. Ну, не то, чтобы я боялась, а так, на всякий случай.

– Мама, я… –Мне хотелось ей всё объяснить. Рассказать о том, что эти задиры сами напросились. Они в который раз начали дразнить меня пустобокой, и я не сдержалась.

– Молчи! – она топнула копытом с такой силой, что тарелки на столе издали протяжный звон, а у меня отпало желание издавать звуки или поговорить с ней насчет конкурса талантов, в котором я хотела участвовать.

– Я говорила тебе неоднократно, – по мере того, как она произносила эти слова, она приближалась всё ближе.

Её голос почти переходил на шипение. Жуткое зрелище. Если вы когда-либо доводили свою маму до такого состояния, вы меня поймёте. Шаг за шагом. Между нами оставалось буквально двадцать сантиметров.

– Ты – обычный единорог, без магического потенциала, и не подавала никаких надежд на своё будущее! – она сплевывала слова, как яд.

Я сделала глубокий вдох, набираясь смелости перед тем, как пойти в атаку.

– В нашей школе на этой неделе будет проходить конкурс талантов. Учитель музыки предложила мне поучаствовать. Она сказала, что у меня неплохой голос, и она готова позаниматься со мной.

Кейла запрокинула голову в приступе маниакального смеха. Смеётся – это хорошо, значит, она не будет больше кричать. Она будет стебаться и высмеивать. Тешить своё самолюбие и поднимать самооценку засчёт меня.

– Ахахаха! Голос? Да кому нужен твой голос? Куда ты его воткнёшь? Будешь петь в барах и ночных клубах, где тебя тем временем будут лапать жеребцы-отморозки? Чтобы ты потом мне в подоле жеребёнка принесла? Забудь о сцене: такая бездарность им нафиг не сдалась! Ты всегда будешь ничтожеством в этой жизни. Твоя участь – наблюдать и завидовать тем, кто добился успеха. Посмотри на свою старшую сестру – Нику. Тебе следует брать пример с неё!

Я чувствую, как к моему горлу медленно подкатывает ком гнева. С каждым словом кобылы, что стоит напротив, мне хочется всё больше и больше заткнуть её рот. Я почти не узнала свой голос, когда начала говорить. Он был тихим и приглушённым:

– Клубах, где работала ты? – Я прищурилась. – Нет, Кейла, я не пойду по твоим копытам. – Моя мать смотрела на меня во все глаза, и по её виду можно было сказать лишь одно: я надавила на больное. – Ты никому не была нужна. Тобой пользовались, как игрушкой для плотских утех, а потом выкинули за ненадобностью. А потом, – я сделала паузу, – эту сломанную игрушку подобрал мой отец и чисто из жалости сделал свой женой, дал нормальную работу. Ты должна быть пожизненно благодарна ему за это. И… – Договорить я не успела.

Мои слова ранили маму острее самого остро заточенного клинка, прямо в сердце. Она резко подняла копыто и дала мне пощечину.

– Маленькая дрянь, ты даже не знаешь, о чём говоришь, – процедила она сквозь зубы. – Твой любимый папочка, – она сорвалась на крик, – ИЗНАСИЛОВАЛ МЕНЯ! А ты всего лишь побочный эффект его плотских утех!

Я остолбенела. Новое откровение матери, вырвавшееся только что их её рта, повергло меня в шок.

«Я зачата насильно? Поэтому мама так ненавидит меня? Она не хотела ребенка, а отец заставил её. Я напомнила ей о том дне, что она изо всех сил старалась его забыть?»

В моей голове роились тысячи вопросов, но их поток прервал истерический смех. Моя мать держалась копытом за стол и, кажется, была не в себе. Наш сегодняшний разговор заставил её всё вспомнить и заново пережить. И в этом была виновата я. Я хотела подойти к ней, но она не позволила, остановив жестом копыта.

– Иди… в… свою… комнату… Живо! – строго сказала она, затем добавила: – И не слова отцу!

Я кивнула и молча вышла из кухни, где царила такая негативная атмосфера. Скоро должна вернуться Ника, и мама придёт в себя. А когда с работы придет отец, всё вернётся в норму. Или только относительную норму. Потому что что-то подсказывало мне, что так, как было, уже не будет никогда.

Когда я поднялась наверх, то почувствовала, как по щекам заструились солёные слезы. Я дала им волю и, не в силах больше сдерживаться, прыгнула на кровать, уткнулась в подушку и зарыдала. Воздуха не хватало, с каждым выдохом его становилась всё меньше и меньше. Я зашлась в истерике.

Мой маленький хрупкий мирок только что был окончательно уничтожен. И кем? Самым родным и близким человеком – мамой.

Внизу раздался звонок. Я прислушалась. Кажется, вернулась моя старшая сестра. Хотя я могла и ошибаться. Всё-таки я не видела через стенку…

– Мамочка, я дома, послышался из прихожей голос Ники. Нет, всё-таки сестра – я усмехнулась. Сейчас побежит утешать Кейлу, как только увидит в каком она состоянии.

Слёзы как-то незаметно высохли и на ресницах не осталось влаги. Я села на край кровати и решила дождаться отца. Он скоро вернется, я уверена. Неожиданно, моего плеча коснулась чье-то копыто. Я подняла голову и встретилась со взглядом огненных глаз. Рядом со мной стоял папа. Единственный пони во всей семье, которого я любила и который отвечал мне тем же.

– Фина, – он погладил меня по гриве. – Всё в порядке?

Он выглядел обеспокоенным. Конечно, больше всего на свете мне сейчас хотелось выговориться, поплакать, уткнувшись в его шкуру, но я не могла рассказать отцу о случившемся. Легче никому бы не стало. Поэтому я в который раз проглотила обиду и, улыбнувшись, произнесла.

– Да, всё в порядке, пап.

Фальшивая улыбка, которую я «надевала» каждый раз, сработала безотказно. Отец поверил и мягко улыбнулся. Смотря на его улыбку, мне хотелось заплакать, но я заставляла себя сдерживаться.

– Афин, я тут нашел кое-что, – он протянул мне мою помятую брошюрку о конкурсе талантов и прежде, чем я успела что-либо ответить, добавил:

– Мама против, а я – нет. Не губи свой талант. Развивай его. Это твой шанс. Не вздумай его упустить.

Я кивнула, и он вышел из комнаты.

Я внимательно посмотрела на листок, что был у меня в копытах. Заголовок гласил: «Мы ищем талантливых жеребят! В нашем конкурсе может принять участие каждый жеребенок любого возраста.» Когда я дочитала до номинаций и нашла среди них вокал, то быстро подбежала к серванту и принялась там рыться. Да, просто идеально. Я провела копытом по папке. Эта песня просто обязана стать моим триумфом.

– Сейчас или никогда! – повторила я свою фирменную фразу и стала готовиться к завтрашнему выступлению.


***

Стол за кулисами, я нервно теребила складки своего платья. Волнение перед выступлением, сценическое волнение… С этим чувством сталкивается любой пони, независимо от того в который раз выходит на сцену. Да что сегодня со мной? Я никогда не волнуюсь и тем более не переживаю по пустякам. Но то, что должно произойти через несколько минут. Не было пустяком или обыденным действием. Нет. Я чувствовала. Знала, что сегодня особенный день. Что-то произойдет. И это что-то изменит мою рутинную жизнь. Один за другим участники шоу выходит на сцену, показывали свои номера и возвращались довольные обратно за кулисы.

3…2…1…

Сейчас моя очередь. Я затаила дыхание. Сердце в бешеном ритме отстукивало танго. Глоток воздуха. Перед глазами предстал образ Кейлы:

– Ты никогда не попадешь на сцену…

Но я уже здесь.

Копыто за копытом. Шаг за шагом. Неожиданно я услышала сзади себя смех.

– Удачи, Афина. – растянулся в улыбке Дарк. – Поверь, твоё выступление будет незабываемым.

Я насторожилась. Его улыбка не предвещала ничего хорошего. Я посмотрела из-за кулис в зрительный зал и неожиданно наткнулась на Вайлента. Отец пришёл, чтобы поддержать меня? Он смог отпроситься с работы? Я была так счастлива, но волнение никуда не ушло. Наоборот усилилось.

Я начинаю медленно шагать на сцену, сосредоточившись лишь на своих чувствах, не замечаю тонко натянутую веревку прямо на уровне колен. Я чувствую, как падаю и пытаюсь устоять и удержать равновесие, но, увы, плюхаюсь мордочкой вперед. Кусаю внутреннюю сторону своей щеки, прикрывая глаза, стараясь не заплакать. Слышу смешки этих идиотов. Нужно успокоиться. Ничего хуже быть просто не может. Чувство безысходности накрывает меня. Это полный провал.

– Мисс, как Вас там, Афина? – Сдерживая смех проговаривает жеребец из жюри. Киваю головой, поднимаясь, и иду к микрофону.

– Вы собираетесь нам сегодня что-то петь или вы немая? – кобыла преклонного возраста подхватывает своего коллегу по нахальству и бесцеремонности.

Я снова кивнула. Из динамиков полилась красивая музыка. Прослушав первый проигрыш, я попыталась произнести хоть слово, но сразу запнулась. Краснея и извиняясь, я прошу жюри воспроизвести мелодию заново.

– Афина, у нас не так много времени на таких как Вы.

Осматриваю зал, надеясь найти что-то или кого-то мне поможет. Знаю, это глупо, но сейчас я готова поверить в любое чудо, лишь бы весь ужас сегодняшнего для закончился. Думаю, что все здесь считают меня посмешищем. За исключением одного пони. Ища глазами отца, я понимаю, что его больше нет в зале и расстраиваюсь ещё больше.

– Вы свободны. – Жюри указывают мне копытом на кулисы. Разворачиваюсь на копытах, но прежде чем покинуть сцену делаю то, что хотела сделать всё это время.

– Чтоб ты сдох! – В бешенстве кричу я на Дарка, выплёвывая слова ему в морду, на что получаю множество возражений и угроз с его стороны. Забегаю в раздевалку. Пытаясь скорее убраться из этого здания. Больше всего сейчас мне хотелось попасть в мой спасительный рай, где я могу отчетливо услышать звуки тишины.




Глава 3. Прыжок в неизвестность.

Я всегда знала и чувствовала, что моя мать что-то скрывает. Почему? Она боялась меня, ненавидела и никогда не подпускала близко к себе. Я была для неё словно бомба замедленного действия. Редко я слышала от неё теплое слово или вообще хоть что-то хорошее. Между нами была будто холодная война, участниками которой стали самые близкие друг другу пони: мать и дочь. Между нами давно выстроилась непробиваемая стена, о которую как ни бейся – не сдвинешь с места и маленького камушка.

Совершеннолетие – самый прекрасный возраст, когда распахнута дверь в большую жизнь, когда хочется всего, кажется, что у тебя вырастают крылья за спиной (не у пегасов) и ты можешь горы свернуть! Это время самоутверждения, время, когда ты можешь найти свою дорогу, повстречать настоящих друзей, а если на твоем пути возникнут препятствия и трудности, то суметь их обойти, преодолеть. Это возраст для покорения вершин, изучения неизвестного.

Красивые слова, правда? И снова, увы, не в точку. Что поделать – стереотипы сильны. Лично для меня, седьмое октября было практически обычным днём рождения. После «торжественной» части и поздравлений в кругу «семьи» (без отца это были совершенно чужие мне пони) мама позвала меня наверх.

Я поднялась по ступеням и вошла в её комнату. Кейла стояла с самым несчастным и кислым выражением морды. Если вы когда-нибудь ели лимон, вы способны это представить. Моя мать смотрела на меня как-то отрешённо и даже будто насквозь прожигала взглядом.

– Афина, – её голос звучал глухо, – я должна кое-что тебе показать. Это очень важно.
Я насторожилась. Кейла никогда не разговаривала со мной подобным образом. Скорее, наоборот. Делилась чем угодно лишь со своей старшей доченькой – Никой, но никак не со мной. Она села на кровать и похлопала копытом рядом. Предложила мне сесть. А вот это вдвойне странно. Я посмотрела на мать. У неё был такой вид, словно она вот-вот расплачется. К чему бы это?

– Я должна отдать тебе самое дорогое, что у меня есть.

А, ну тогда ясно. Стоп, что?! Вот это поворот… Что это с ней сегодня? Не заболела ли?
Она протянула мне дрожащими копытами… книгу? Серьезно? Это и есть самое что ни есть дорогое для неё?

– Афина, дело в том, что, – она старалась говорить строго, но её тон выходил крайне мягким, – в нашей семье принято передавать по материнской линии эту книгу. Воспользоваться её силой способны лишь единороги. С её помощью у тебя появится возможность… – она запнулась.

Я поняла взгляд на Кейлу: «маска невозмутимости», затем опустила взгляд обратно на книгу. Передо мной лежал потрепанный временем томик. В кожаном переплете, с золотой гравировкой у корешка. На его обложке были изображены неизвестные мне символы. И самое важное: на нем был замок. Похоже, запечатаный магическим заклинанием.

Я поблагодарила мать и пошла в свою комнату. Я быстро смекнула, что к чему. Матери просто–напросто не удалось «открыть» её, и теперь она решила поделиться ею со своей младшей дочерью. В надежде, что та поможет ей разгадать древнюю тайну поколений.

Как щедро, мамочка.
«Однако, хитрый ход, Кейла», – я усмехнулась.
В моей голове уже зрел план. Раз книга теперь моя, то и сила, что скрыта в ней, теперь тоже принадлежит мне, и я не намерена ей ни с кем делиться. Я прижала книгу к себе и расплылась в улыбке.
Стоило мне зайти в комнату, как я моментально захлопнула дверь. Резким, отрывистым движением, будто бы разделяя себя и остальной мир.

Запрыгнув на кровать и заключив книгу в телекинетическом поле, я взялась за её изучение. Странные символы не давали покоя моему любопытству, будоражило разум, насилуя его вопросами. Пожалуй, первый и самый главный вопрос, который меня волновал больше всего на свете, был: а что с этим делать, черт возьми? Конечно, молча таращиться на книгу было прекрасной идеей, но, как говорится, какие ещё есть варианты? Неожиданно раздавшийся стук копыт прервал мои мысли. Дверь медленно открылась, и в проеме показалось копыто моей сестры.

– Ника? – Я удивилась. – Что ты здесь делаешь?

Единорог просочилась в щель.

– Не то, чтобы мне было интересно. Но… Что тебе подарила мама?

Я насупилась.

– Неважно.

– Ты же знаешь. Рано или поздно мне станет известно, – она прищурилась.

Я скрестила копыта на груди.

– Это угроза, Ника?

– Предупреждение, Афина.

Я указала копытом на выход.

– Будь добра, избавь меня от своего общества.

Сестра показала мне язык и гордой походкой покинула обитель тьмы – так она любила называть мою комнату. Вроде взрослая, а ведет себя хуже ребенка.

Я провозилась с книгой весь вечер, больше не спустившись вниз. Однако, это будто был никто и не заметил, ну, оно и к лучшему. В будущем я узнаю, что это время у меня больше не ограничено.

***

Решение покинуть этот осточертевший дом пришло немедленно, когда я услышала разговор матери и сестры, в котором они говорили о том, как планируют распорядиться моей судьбой.

– Ничего толкового из неё всё равно не выйдет, – задумчиво проговорила Кейла. – Её единственный выход – начать торговаться собой, если она хочет хоть как-то волочить своё жалкое существование.

Ника залилась смехом, а я почувствовала, что меня вот-вот стошнит. И этих пони я называла своей семьей? Последняя капля уважения к ним пропала.

Собирая вещи в своей комнате, я наткнулась на старую пыльную книгу, которую когда-то подарил мне отец. «Большой сборник сказок» –прочитала я надпись, когда сдула пыль с обложки.
Решив немного поностальгировать по ушедшему детству, я открыла книгу и была удивлена. Вместо страниц внутри был вырезан прямоугольник, в углублении которого, лежало запечатанное письмо, старая потрепанная временем карта, ключи и маленький бархатный мешочек. Вот это находка!
Интересно, отец надеялся, что я смогу найти этот тайник? Книга сказок хранилась на полке почти над самым полом. Вайлент знал, что Кейла никогда не стала бы опускаться так низко, даже для того, чтобы протереть пыль (слишком много чести).

= письмо =

Я перечитала письмо ещё и ещё раз, ощущая нарастающую с каждой секундой ярость. Из-за всего того, что узнала. Внутренняя дамба, которую я так старательно выстроила все эти годы, дала течь, а позже и вовсе рухнула под напором эмоций. Я в гневе раскидывала по комнате вещи, больше не в силах сдерживаться. Я выкрикивала проклятия в адрес Кейлы, а в душе была готова разорвать её на куски.

Дверь в мою комнату резко отворилась, и на пороге показались мать и сестра.

– Ты что, Афина, совсем с катушек слетела?! – Кейла обвела недовольным взглядом беспорядок, что я учинила, и, подойдя ближе, замахнулась на меня копытом.

– Ты что, мерзавка, совсем страх потеряла?!

Я ловко увернулась от её пощечины и, схватив мать магией за гриву, подтащила к себе. Её глаза расширились от удивления и ужаса.

– Не смей бить меня! – Я отчетливо произнесла каждое слово, чтобы они возымели отрезвляющий эффект на Кейлу.
Ника, до сих пор стоявшая в проеме, кинулась мне на встречу. Поняв, что оставаться здесь становится опасно, я подхватила магией свои сумки и со всей силы швырнула Кейлу о стену, наслаждаясь тем, как моя старшая сестра вскрикнула от ужаса. Я быстро спустилась на первый этаж и, бросив последний решительный взгляд на окружающую обстановку, открыла дверь. Я покинула дом, в котором мне больше не было места.

Часть 2. Глава 1. Новое знакомство.

Обойдя несколько магазинов в округе и приобретя необходимые для путешествия вещи, такие как запасы еды и воды, перочинный нож, фонарик, теплую одежду, книги по магии, скотч, коробки спичек и многое другое, я зашла в последнее место своего маршрута.
За прилавком стоял пожилой жеребец в очках и внимательно разглядывал какие-то бумажки. Похоже, составлял отчет. Я вежливо кашлянула, напоминая о своём присутствии. Тот и ухом не повёл.

– Извините, – решила я нарушить тишину. – Мне нужно средство передвижения, какой-нибудь фургон на колесах или кемпинг.

Снова тишина. Я хлопнула копытом по прилавку, заставив пони подпрыгнуть.

– Я не глухой, – пробурчал он. – Идите за мной, я покажу вам то, что есть в ассортименте.
Я кивнула и последовала за продавцом.

– Выбирайте любой, – жеребец обвел копытом все предметы в комнате.

Чего тут только не было: и телеги, и трейлеры, и кемперы, и фургоны. Я остановила свой взгляд на последних и стала внимательно их изучать. В зале по меньшей мере было около трех-четырёх фургонов. Рассудив, что у первого неподходящие цвета, а второй жутко большой, я решила оставить свой выбор на третьем, среднего размера фургоне нежного синего цвета с фиолетовыми полосками, украшенного замысловатыми узорами. Расплатившись с продавцом одним из своих драгоценных камней, я покинула магазин. Дело оставалось за малым: обустроить своё новое жилище и окончательно распрощаться с этим местом. Двинувшись туда, куда укажет карта.
«Точно, карта! Я совсем про неё забыла».

Вытащив из седельной сумки сложенную пополам бумагу, я положила её на траву и приблизила к ней свой рог, заставив засветиться. Минуту ничего не происходило, но я не сдавалась. Мой рог засветился ещё ярче, и спустя секунду меня ослепило яркой вспышкой. Вместо потрепанного клочка бумаги передо мной лежала карта с уже отмеченным маршрутом. Отправной точкой был особняк Кейлы, а конечной – неизвестный мне дом, который был подписан, как жилище Эрики.

«Наверное, это и есть место, где живет моя бабушка, – подумала я. – «Интересно, будет ли она мне рада?»

***

Пробираться со своей ношей через лес оказалось задачей не из легких. Фургон то и дело подскакивал на кочках, цепляясь за корни деревьев, и то и дело грозил меня задавить, если я хоть секунду сбавлю темп. Я как можно тише старалась проходить мимо огромных деревьев, ломая ветки, чтобы пробраться сквозь них.
Добраться до другого конца леса стоило огромных усилий, но ведь мой отец прошел через ещё большие трудности, он очень выносливый, а значит, и у меня всё получится! Подбадривая себя, шаг за шагом я двигалась вперёд.

По темному осеннему плыла над моей головой мелкая звёздная пыль, отличающая серебром, наблюдая за тем, что происходит внизу. Слышался непрекращающийся шелест листьев и почти бесшумное шуршание лесных обитателей. Где-то пролетела падающая звезда.
Наверное, свидетели этого события уже успели загадать желание. Вроде бы такая тишь… Брр. Холодно…

Идеальную тишину нарушили резкие звуки. Издалека послышались хруст веток и тихий топот. Услышать это было очень жутко, ведь ночью в лесу, в котором почти никого нет, обычно никто ниоткуда не бежит. Но не сегодня. Я сорвалась на галоп и побежала через лес, смотря только прямо, боясь увидеть что-то не то.

Прибыв на опушку, я остановилась и огляделась. Такая тишина часто бывает перед чем-то страшным. Как говорят: «затишье перед бурей». Сняв себя халат, я села на ближайший пенёк и затаила дыхание, пытаясь расслышать хотя бы мельчайший шорох. Резким рывком я повернула голову в сторону хруста веток, медленно встала и тихими шагами начала приближаться к источнику доносящегося звука. Сунув мордочку прямо в кусты, я почувствовала горячее прерывистое дыхание. А подняв голову, наконец сообразила, что, а точнее, кто там находится. Прямо на меня из кустов смотрел бурый медведь. Я сразу определила, что зверь невиданных размеров, достаточно стар, возможно, слеповат, но ветер был очень сильным, да и к тому же, дул в его сторону, поэтому он без труда мог учуять меня. До медведя было чуть меньше метра, но я быстро разорвала между нами дистанцию, бросившись наутек. Я с сожалением отметила, что уже не успею добежать до своего фургона, да и бежать вместе с ним было бы намного тяжелее.
Острые ветки хлестали меня по шкуре, оставляя раны, некоторые из них кровоточили, но мне было не до этого. Я бежала без оглядки так, как раньше не бегала никогда. Мне чудилось, что я слышу дыхание совсем рядом, и старалась прибавить темп. Скоро я почувствовала, что мне не хватает воздуха в лёгких, и я начинаю задыхаться.

Передо мной раскинулся шаткий мост, перекинутый через чертовски быструю реку. Я оглянулась назад. Судя по звукам, медведь был уже близко. Выхода не было. Я ступила копытом на первую доску и, убедившись, что мост меня выдержит, поскакала вперед. Как же я ошибалась! Не дойдя даже до середины, я почувствовала, как теряю под собой ощущение досок и начинаю падать вниз. Когда я впервые коснулась копытом воды, холод прошиб моё тело насквозь.

Я намокну и утону…Я ведь даже не умею плавать!
Я забила копытом по воде, пытаясь удержаться на плаву. Ледяное течение быстро отнимало силы, а намокшая шкура тянула камнем вниз. Воздуха не хватало, я то и дело хлебала воду ртом и носом. Пытаясь призвать на помощь магию, я лишь больше убедилась в своей беспомощности.
– Помогите! – закричала я и снова погрузилась в воду почти до кончиков ушей.

Надо мной быстро «сомкнулся» водяной потолок, не давая шанса всплыть.
«Это конец», – подумала я, прежде чем потеряла сознание.

***

Просыпаюсь от странного звука, который неприятно разносится в ушах, с белым шумом. Глаза еле разлипаются, и я смотрю на всё сквозь серую пелену размытости, что пропадает с каждым неловким хлопком век. Мой взгляд попадает на потолок. Белый, как облако на небе. Да что, блин, происходит?

Я пытаюсь пошевелить копытами, но те не слушаются. Каждый вдох дается тяжело и больно, а ещё этот непроходящий озноб. Я вдруг осознаю, что лежу под теплым одеялом. Черные, как две бездны, глаза быстро хлопнули. Уже окончательно фокусируя взгляд на потолке, я заметила легкое движение, что привлекло моё внимание, и устремила взор в бок, замечая странный высокий силуэт. Это была нежно-розового цвета кобылка, с насыщенно розово-фиолетовой гривой. На её боках находились седельные сумки, из которых торчали какие-то странные на вид травы. А когда она наклонились над моей кроватью, я пискнула от ужаса. Прямо на её шее сидела самая настоящая змея.

– О, ты наконец-то очнулась! – в голосе незнакомки было столько тепла и заботы, что я нашла в себе силы ответить ей улыбкой.

– Что со мной произошло? Где я? – с трудом шевеля губами, произнесла я.

– Ты упала в реку и едва не утонула, но тебя учуяла моя ручная волчица и позвала меня на помощь. От кого ты спасалась, девочка, за тобой кто-то гнался?

– Я не… Нет, то есть да, – Я подняла копыто ко лбу. – У-у-у, моя голова.

Пони сразу засуетилась и куда-то убежала. Я услышала грохот чашек и какое-то шипение.

– Вот, возьми, – она поставила на стол рядом со мной чашку с непонятного цвета бурдой. – Выпей, и тебе сразу станет легче.

Я недоверчиво посмотрела сначала на неё, потом на питьё. Она ободряюще кивнула. Я притянула чашку магией, но из-за ощутимой слабости не смогла её удержать. С громким звоном посуда разбилась, и я в ужасе смотрела на осколки.

– М-мне так жаль, я…

– Ерунда, сейчас вернусь.

Когда осколки были убраны с пола, я взяла ещё одну принесенную кобылой чашку и сделала аккуратный глоток.

– Ну и гадость! – почувствовав, что меня сейчас вырвет, я начала крутить головой в поисках чего-то куда можно стошнить, и, не найдя ничего подходящего, я проглотила то, что было во рту.

– Ну как? – с улыбкой поинтересовалась пони.

– Отвратительно!

Вместо того, чтобы нахмуриться или отругать, она залилась звонким смехом.

– Я знаю. Это ведь настойка из полыни, – она ехидно улыбнулась.

– Настойка… Чего?

– Полыни. Лекарственное растение. Зажми нос и пей.

– Она вонючая.

– Запомни на будущее: чем более гадко на вкус растение, тем оно полезнее.

Поняв, что другого выхода у меня нет, я взяла кружку и сделала большой глоток. Поморщилась, но проглотила.

– Умница. А теперь скажи, как ты оказалась в реке?

Я постаралась сосредоточиться на своих воспоминаниях, но они были слишком размыты. С трудом представляя в голове картины прошлого, я начала:

– За мной гнался медведь. Единственным способом спастись от него было перебраться по мосту на другую сторону через реку. Я помню, как встала на одну из досок и провалилась вниз, а из-за того, что я не умею плавать, стала тонуть.

Я поежилась. Проговаривая всё это вслух, я будто вновь оказалась в воде и захлебывалась без шанса на спасение.

– Больше ты ничего не помнишь? – ласково спросила она.

– Я… Я оставила свои вещи, там, в лесу.

– Где именно?

– На опушке, около большого раскидистого дуба. Ты знаешь, где это место?

– Примерно представляю. Думаю, с твоими вещами всё будет в порядке. Туда мало кто захаживает. Поэтому не стоит беспокоиться.

– Надеюсь, что так, – я не разделяла уверенности этой странной пони.

– Есть хочешь?

Я отрицательно помотала головой. После того как она дала мне эту так называемую полынь, я вообще не хочу брать в рот ничего в этом доме.

– Как тебя зовут?

Она продолжала заваливать меня вопросами.

– Афина.

– Весьма необычное имя, а меня – Минерва.

Я внимательно посмотрела в её карие глаза.

– А как ты вообще оказалась в лесу, девочка?

– Это очень долгая история. Не думаю, что…

– Погоди. Я только чайник поставлю и сразу вернусь.

Кажется, она не понимает намеков. Я тяжело вздохнула и принялась ждать возвращение Минервы, чтобы начать свой рассказ.

***

Когда я закончила свою долгую историю, Минерва тяжело вздохнула.

– Тебе многое пришлось пережить, но стоит отпустить прошлое и начать новую жизнь, – она заключает меня в объятия, и я чувствую, как на меня падает слеза.

Соленая капля прочерчивает кривую дорожку на моей шкуре и падает вниз.

– Моя жизнь тоже далеко не безоблачная, я много натерпелась от судьбы. Она посылала мне слишком много трудностей и испытаний. Я держалась из последних сил, чтобы не сломаться… Чтобы меня не смогли сломать, – она тяжело вздохнула и внимательно посмотрела на меня. – Я и мой брат ничего не знаем о своих настоящих родителях. Сколько нас помню, мы росли в религиозном детском доме. Между нами всегда существовала особая связь, пока его не забрали у меня. Моего брата взяли в приёмную семью, и я навсегда потеряла его… – несмотря на всю жизнерадостность Минервы, сейчас, при воспоминаниях о дорогом её пони, она была слаба и скинула маску, явив настоящую себя.

Я не выдержала и, подавшись вперед, заключаю её в крепкие объятия. Она не сопротивлялась, и с минуту мы сидели в полной тишине.

– Что было дальше? – осторожно спросила я, опасаясь надавить на больное.
Она смахнула слезы с глаз и продолжила:

– Потом меня отправили в школу, где я училась целительству. Даже не обладая потенциалом к магии, я всё равно была одной из лучших учениц. Всё шло своим чередом, пока я не пристрастилась к алхимии. Эти запретные знания манили меня и будто просили, чтобы я её изучила. Поддавшись искушению, я стала все глубже вникать в её суть. Первое, что я усвоила, принявшись за теоритическую базу – это то, что познание алхимии невозможно без изменения мышления. Второе – это очень длительный и кропотливый процесс. И третье, самое важное, алхимию надо разгадать, как загадку, а не прочитать, как ответ в книге. Я была уже почти близка к разгадке, как вдруг меня отчислили. Религиозный культ посчитал это ремесло грязным и неподобающем кобылке. Кстати говоря, именно там я и получила кьютимарку. В тот день я собирала под храмом растения и впервые сотворила колбочку с зельем. Всё это время я не переставала страшно скучать по брату и надеялась на то, что когда-нибудь смогу увидеть его вновь, – она снова замолчала, а задумалась.

По Минерве и не скажешь, что она пережила такое. В её глазах всегда плещется огонёк счастья и веселья. С мордочки не сходит теплая улыбка. А в итоге – это просто притворство. Она пытается скрыть свою боль за весельем. Ей это и вправду неплохо удаётся.

– После отчисления, – продолжила Минерва, сделав глоточек воды, – я отправилась странствовать по землям, изучая травы, растения и обмениваясь знаниями с местными алхимиками. Так я добралась до места, где живу сейчас.

– Ты сама собственнокопытно построила этот дом? – удивилась я.

– Нет, конечно. В городе я познакомилась с одним жеребцом…– её щеки порозовели, и она опустила уши, грустно вздохнув. – Оказалось, что его город был охвачен лихорадкой. Тот пони был почти при смерти, но благодаря моим знаниям в алхимии, умении в регенерации и исцелении, я помогла ему встать на копыта и излечила других местных жителей. В благодарность за помощь они помогли мне построить этот самый дом.

Минерва замолчала, давая разговору возможность умереть в тишине, прежде чем начать новый.

– Как только ты окрепнешь и полностью придешь в себя, мы вернемся за твоими вещами.
Заметив смущение на моей мордашке, она быстро добавила:

– Ты можешь оставаться здесь столько, сколько пожелаешь. Мне очень приятна твоя компания. И знаешь что…

– Что?

– Переезжай ко мне насовсем. Мне очень грустно тут одной.

Я кивнула.

– Хорошо.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71054590?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.