Главная страница | Эротические романы | Ну ты, Маша, и коза!

Ну ты, Маша, и коза!
Лина Филимонова
– Ты же все понимаешь. Мы же с тобой друзья, правда, малыш?
Неправда! Мы не друзья! Я любила тебя до потери пульса все эти годы. Ты стал моим первым мужчиной. А теперь у тебя другая, и мы просто друзья?
Ну ладно. Сам напросился. Давай дружить…
– Я замуж выхожу.
– За кого?! – он в шоке.
– За твоего босса.
Босс, правда, еще не в курсе. Но разве это проблема?

Лина Филимонова
Ну ты, Маша, и коза!

Глава 1
Маша

– Девочки, это просто трындец! – расстроенно вздыхаю я.
– Что такое, Маш?
– У меня жопа.
На мне облегающее вечернее платье, я стою спиной к зеркалу и – мне хочется плакать. Кажется, дома я не выглядела такой толстой. Или у меня там слишком льстивое освещение?
– У всех жопа, – меланхолично отвечает Риша, бросив взгляд в зеркало на свою идеальную маленькую попку.
Алина с Настей лишь улыбаются.
– Вы не понимаете! У меня ЖОПА! Надо с этим что-то делать.
– Полюби ее, – подсказывает Алина.
Тоже мне, бодипозитивщица нашлась! Легко любить себя, когда ты белокурая красотка с талией дюймовочки. Или рыжая бестия, на которую сворачивают головы все мужики. Или…
– Или найди того, кто полюбит, – влезает Настя.
Сестра того, для кого я сегодня так вырядилась.
– Отличный совет! – бурчу я.
– В человеке главное – душа, – умничает Алина.
– Да кто разглядит душу за таким фасадом! – в сердцах восклицаю я.
И пытаюсь втянуть вышеупомянутую часть тела. Но она, естественно, не втягивается. Как же я ее ненавижу! Она мне всю жизнь портит.
Зачем только я надела такое платье? С чего решила, что это сексуально? Хоть езжай домой переодеваться!
Но торжество в самом разгаре. Папа не поймет, если я внезапно исчезну.
Сегодня – юбилей моего отца, бизнесмена и отца семейства Павла Кожевникова. Которого в байкерской тусовке до сих пор называют Пашка Кабан.
Да, он у меня здоровый и мощный. И скорый на расправу. Под горячую руку ему лучше не попадаться, это все знают.
Я им горжусь и очень люблю. Я – папина дочка. Ну и мамина, конечно, тоже. Но юбилей сегодня у папы. Ему пятьдесят. Страшно даже представить такой преклонный возраст!
Представляю, как у меня разрастется жопа к пятидесяти. Будет как у мамы. Точно. Это капец!
– Надо с этим что-то делать, – снова бурчу я.
Вспоминая, сколько раз я садилась на диету и чем это заканчивалось. А вот чем! Таким вот отражением в зеркале.
– Маш, ты загоняешься. Серьезно. Очень сильно преувеличиваешь проблему. Я это тебе не как любящая подруга говорю, а как разумный адекватный человек.
Да уж, Риша, дочка папиного друга Варлама, – просто образец адекватности. Самая спокойная и уравновешенная из нас. У нее не бывает истерик, пмс, приступов неуверенности в себе и лютого ночного жора.
И да, у нее идеальная фигура!
– Ты нравишься мужчинам, – поддерживает меня Настя.
Ага, нравлюсь. Взрослым дядям. Видимо, как раз из-за своей бескрайней ж… женственности.
Мне девятнадцать. Но легко можно дать двадцать пять. Если не больше. И дают! Ко мне постоянно лезут знакомится чуть ли не папины ровесники.
– Ты богиня! Всегда помни это, – умничает Алина. – А если кому-то что-то не нравится, пусть идут лесом.
Ага, конечно. Если все пойдут лесом, то мы останемся вдвоем. Я и моя жопа.
– Ладно, девочки. Пойдемте. Сразим всех наповал.

* * *

Обязательно сразим!
Не красотой, так умением поглощать тарталетки со скоростью восемнадцать штук в секунду.
Я как раз этим занимаюсь. Зажираю недовольство собой и мандраж перед встречей. Очень вкусно, кстати. Я даже пальцы облизываю, на которые попал сырный соус.
И вдруг ловлю обжигающий взгляд… Бинго. Этого я сразила. Взрослый дяденька, как обычно. Весь такой импозантный, с модной бородкой, в дорогом костюме. Галстук, часы, все дела. Крутой чувак, наверное. Но мне пофиг.
А он смотрит на меня, облизывается. Голодный, что ли? Переживает, что я все тарталетки сожру?
Я улыбаюсь ему и подмигиваю. Мол, не переживай. И тебе достанется. Просто я сейчас очень волнуюсь. Потому что…
Ой. А вот и он. Богдан.
– Придурок! – громко шепчет Настя.
Его родная сестра.
– Типичный козел, – подтверждает Риша.
Уж если она так говорит…
– А что это такое у него на руке болтается? – язвительно произносит Алина. – Где он это подобрал?
– Он, что полы мыть собрался? – подхватывают девчонки. – Если нет, то зачем ему нужна эта швабра?
Они хихикают. А я… улыбаюсь. И глотаю слезы.
Потому что Богдан пришел не один. С ним – главная красавица нашего института Лика Морозова.
Он был влюблен в нее еще на первом курсе. Она его отшила. Он утешился со мной.
А теперь…
Козел!

Ну что, мои любимые читатели, вы уже поняли?
Приветствую вас на долгожданном продолжении “Городских джунглей”! Встретимся со старыми героями и с их новыми версиями. Мы их видели в пеленках, но они успели вырасти:) И будут жечь похлеще родителей :)))
Для ясности:
Маша – дочка Пашки Кабанчика и Багиры.
Риша – дочка Варлама и Яны.
Алина – дочка Кеши Носорога и Сони
Настя – дочка мартовского Кота и Ники.
Богдан, конечно же, сын того же самого Кота и сам тот еще Котяра))

А, впрочем, это не так уж важно. Историю можно читать и без предварительных знаний, на сюжет они не влияют.
Погнали!!!






Глава 2
Маша

Я вижу, как Богдан собственническим жестом обнимает Лику за талию, что-то шепчет ей на ушко и увлекает в глубь зала.
Так больно… Почему это так больно?
Совсем недавно он обнимал меня! Так нежно и страстно, что у меня подгибались колени и кружилась голова. А бабочки, уже давно поселившиеся в животе, от его прикосновений дружно падали в обморок. Я была на седьмом небе от счастья…
Я позволяла ему все. Абсолютно все! Только ему. Я всегда любила его до потери пульса. С самого детства.
А он… Теперь делает все это с другой! Так же нежно и так же страстно.
Мое сердце рыдает кровавыми слезами.
Мне никогда в жизни не было так больно…
Да, между нами началось какое-то охлаждение. Уже давно. Я, конечно, это чувствовала.
А в последние две недели он вообще избегал меня. Я не понимала, в чем дело. Я страдала, мучилась бессонницей и обнаруживала себя ночью перед холодильником. Я зажирала свою боль…
А он в это время развлекался с другой!
Я чувствую, что у них уже все было. Я вижу это по его победному взгляду и по тому, как она вкладывает свою ладонь в его.
Он ее трахает.
А я думала, что мы с ним созданы друг для друга. Что мы вместе навсегда. Поженимся, нарожаем кучу детишек, как наши родители. И будем так же счастливы!

* * *

Я, как зомби, иду за Богданом, пробираясь сквозь толпу.
Народу на папином юбилее тьма. Полгорода собралось, не меньше. Клуб дяди Варлама “Атмосфера” еле вмещает всех желающих. Это вообще не похоже на семейный праздник. Скорее, на какую-то дикую тусу. Наверное, такие устраивали наши родители во времена своей юности.
Да где они? Уже уединились и обжимаются?
Огибаю чью-то широкую спину и – оказываюсь прямо перед Богданом.
– Привет, – он, наконец, замечает меня.
Я молчу. Слова застряли в горле. А слова там такие… даже у моего папы, при всей его толстокожести, отсохли бы уши.
– Маша? – Лика удивленно таращится на меня. А потом обращается к Богдану: – Ты не говорил, что она будет здесь.
Что, блин? Она вообще охренела?
– Это день рождения моего отца! – взвиваюсь я.
– Да? – Лика растерянно хлопает приклеенными ресницами. И тут же капризно оттопыривает нижнюю губу. – Котя… зачем ты меня сюда привел?
Котя? Серьезно? Богдан позволяет звать себя Котей? А мне не разрешал даже нежное “Бусечка”…
У меня кстати, тот же вопрос. какого хрена ты ее сюда приволок?!
– Ты сказал, пойдем на классную тусу! – ноет Лика.
– А разве это не классная туса? Тут даже диджей есть. Пойдем, я угощу тебя отличным шампанским. Поднимемся на крышу, там очень романтично…
Мудак. Козел.
Как же я сейчас хочу его убить…
Ненавижу! Никогда никого так не ненавидела…

* * *

– Какой по счету бокал пьешь? – строго спрашивает отец.
– Не помню…
Правда, не помню. Я вообще только что осознала, что пью. Что-то крепкое. Вообще невкусное.
Папа вглядывается в мое лицо.
– Что-то случилось?
– У тебя юбилей! Мне что, на дне рождения родного отца выпить нельзя? – агрессивно нападаю я. – Я совершеннолетняя, между прочим!
Только такая тактика с моим батей и работает.
– Да пей, кто тебе не дает, – пожимает плечами он. – Только не забывай есть что-нибудь мягкое и обволакивающее.
– Зачем?
– Блевать удобнее будет.
Фу-у-у…
– Всякие там сухарики и крекеры царапают горло, – продолжает он выдавать отцовские наставления.
Вот вообще – фу! Аж пить расхотелось.
– Из своего опыта знаешь?
– Естественно.
Я знаю, что у моего отца была бурная юность. У всех этих взрослых дядек со смешными звериными кличками она была лихой и веселой.
А мы… Мы не такие. Мы слишком хорошо воспитаны. Мы серьезные, ответственные, целеустремленные. Во всяком случае, большинство из нас. Особенно Риша, которую нам с детства приводят в пример родители.
И она бы меня нереально бесила! Если бы не была такой классной девчонкой. И моей лучшей подругой.
– Маш, хочешь, мы ему пипирку отрежем? – произносит самая разумная и уравновешенная девушка на свете, обнимая меня за плечи.
– Риш, ты серьезно?
– Если это тебя утешит – я готова.
Капец…
– Не отрежем, так напугаем, – присоединяется Алина. – Затолкаем его в кладовку, в рот кляп, на голову мешок…
– Расстегнем штаны! И пощелкаем секатором возле самого ценного! – подхватываю я. – Пусть обделается!
И мы все смотрим на Настю.
– Я могу его заманить. А потом стоять на стреме, – произносит родная сестра Богдана.
– Настя, ты настоящий друг!
– А ты сомневалась? Он заслужил! Тем более… вы же не будете ничего отрезать по-настоящему?
Я лишь кровожадно улыбаюсь…



Глава 3
Роман

– Вот это бампер! – раздается восхищенный вздох над моим ухом.
Поворачиваюсь – два юных долботятла раскрыли клювы и похотливо таращатся куда-то влево.
Смотрю в направлении их взглядов… Вау! У меня аж подскочило… давление в трюме.
– Я бы вдул, – выдает первый сопляк.
– Само собой!
Девчонка поворачивается к нам лицом. Вау! И еще раз вау!
– Оху… – выдыхают дятлы. – Это ж пятерка, не меньше!
Два придурка закапали слюнями весь пол.
– Она на эту похожа… Как ее… ну, итальянка. Актриса.
– Моника Белуччи?
– Да!
– Ну, может, у этой лицо попроще. А так – бомба!
– Ваще пушка.
– Эх, я бы сейчас занырнул в эти сиськи…
– А я бы ее нагнул и…
– Эй, щеглы! – не выдерживаю я.
Они синхронно оборачиваются.
– Повежливее, – говорю я.
– Чего?
– Аккуратнее выражайтесь. Девушка может обидеться.
– Она не слышит.
– Тогда я за нее обижусь. Ясно? – рявкаю я.
– Обидишься – и че? – дерзко выступает первый.
– Твоя, что ли? – миролюбиво спрашивает второй.
– Ну, допустим.
Не моя. Но никто не знает, как будут развиваться события…
Мля, если бы я знал, как они будут развиваться, свалил бы оттуда в ту же секунду!

* * *

Сопляки куда-то исчезают Я пью шампанское. А Моника Белуччи закусывает… Вот это аппетит! Глотает тарталетки одну за другой. Даже не пытаясь быть изысканной, как это обычно делают девчонки.
Она просто ест.
А слюни капают у меня.
Ей явно плевать на манеры. И это почему-то капец как заводит! Она просто слизывает соус с пальцев… А у меня сейчас будет взрыв в трюме. Котел кипит, мотор херачит, кочегар пытается пробить башкой потолок…
Она еще и подмигивает мне!
Так. Все. Иду на таран.
– Ты пришел? Молодец!
Меня хлопает по плечу Михаил, один из немногих, кого я знаю в этом городе.
Я приехал недавно, чтобы возглавить филиал фирмы. С Михаилом и его IT-компанией мы сразу наладили сотрудничество. Это он как-то за пивом познакомил меня с Павлом, а тот пригласил на юбилей. Мол, мне, как новому человеку, будет полезно завести знакомства и связи.
– Знакомься, это Юлия, моя жена.
– Очень приятно.
– Мне тоже.
Я озираюсь по сторонам, ищу взглядом Монику. Но она уже исчезла с горизонта.
– Кого потерял?
– Надо бы поздравить именинника, – отмазываюсь я.
– Успеешь, не переживай. Вечер только начинается. Кстати, советую пообщаться вон с тем чуваком. Он может быть тебе полезен. Пойдем, я вас познакомлю.

* * *

Я активно занимаюсь тем, за чем сюда пришел. Общаюсь, налаживаю связи, договариваюсь о сотрудничестве. Становится жарко, я снимаю пиджак и вешаю его на спинку стула. Избавляюсь от галстука, расстегиваю рубашку.
Да… народу на юбилее немеряно. Душновато. Говорят, тут есть терраса на крыше. Надо подняться, подышать.
О, еще один знакомый. Мой новый сотрудник Богдан Васильев. Он студент, так что пока взял его на лето. С перспективой на будущее.
– Здорово! – он хлопает меня по плечу. – Как тебе туса?
Вообще, у нас субординация. Я его босс и мы на “вы”. Но мне вполне понятно, почему сейчас он ведет себя так развязно. Понтуется перед девчонкой. Обычная блонда со стандартными подкаченными губами.
С горячей брюнеткой Моникой и рядом не стояла…
– У нас одинаковые рубашки! – радуется Богдан.
– Разве?
– Давай сфоткаемся, я сторис выложу.
– Я, пожалуй, воздержусь, – произношу отстраненно, намекая на субординацию.
И он уходит, прихватив свою блонду.

* * *

Так… что-то я заблудился. Где тут лифт? Или я не в тот коридор свернул?
Ладно, дойду до конца, посмотрю.
Внезапно гаснет свет. Электричество вырубили? Или кто-то балуется с выключателями? Я останавливаюсь и опускаю руку в карман, чтобы достать телефон.
И тут меня кто-то толкает. Такое ощущение, что не одна, а несколько пар рук.
От неожиданности я теряю равновесие, заваливаюсь в сторону, и – как будто лечу в пропасть. А на самом деле, видимо, влетаю в открытую дверь какого-то тесного помещения.
Ударяюсь о стену, отлетаю назад, у меня под ногами гремят то ли ведра, то ли железные тазы. Меня хватают за руки… И я чувствую, как на запястьях защелкиваются наручники.
В ту же секунду к моим губам приклеивается что-то липкое. Скотч? А на голову опускается пыльная тряпка. Мешок?
Что за нах? Это шутки такие?
– Ну что, котик, доигрался? – раздается над моим ухом женский голос. – Пришло время сделать твоим яйкам чик-чик.
Что, мля?
– Выдыхай, милый. Сейчас мы тебя немножко кастрируем…


Глава 4
Роман

– М-м-м! – агрессивно мычу я. – М-м!
Пытаюсь вырваться, хочу снять с головы мешок и, особенно – скотч с губ. Заклеенный рот бесит больше всего!. Но меня держат наручники. И ноги у меня тоже чем-то спутаны… Полный трындец!
– Ну, готовься! – звучит у меня над ухом. – Был котиком, станешь миленькой маленькой кисой!
Вслед за этим – дружный гогот.
Конечно, это шутка. Никто мне ничего отрезать не будет. Девчонки просто развлекаются. Дуры! Идиотки малолетние! Накидались шампанского, решили пошутить. Может, еще и на камеру все снимают. Потом в сеть выложат.
В таком случае даже хорошо, что у меня на голове мешок…
Я ощупываю наручники. Они явно не настоящие, так, игрушка из секс-шопа. Но запястья из них не вытащить. Зато можно разорвать цепочку… Нет, не поддается, как ни стараюсь.
– Штаны с него снимай! – командует одна из хулиганок.
– Я не буду!
– И я не буду.
– Машка пусть снимает!
Интересно, почему именно Машка?
Чувствую, как кто-то возится с моим ремнем. Машка? Я бы этой Машке устроил армагедец и апокалипсис…
Но пока что пытаюсь незаметно растянуть звенья на цепочке от наручников.
– Будешь знать, как обижать хороших девочек! – раздается над моим правым ухом. – И водиться с помойными кошками!
С какими, нахер, кошками? И кого это я обижал? Я только приехал! Еще никого и пальцем тронуть не успел.
Над левым ухом щелкает что-то железное. Ножницы? Секатор?
А-а-а!
Я в шоке. В ахуе. Мне капец как страшно!
Но не всему мне. Есть у меня один безбашенный и, видимо, бессмертный фрагмент организма.
– У него стоит, – хихикают девчонки.
Ну да, когда входит дама, джентльмен встает. Так у нас, настоящих джентльменов, принято.
А дама как раз расстегнула мои брюки.
А может, девушки просто хотят большой и чистой любви? Групповой. Я только за! Честно. Не надо насилия. Уберите секатор. Сколько вас тут? Не ссыте, леди, я справлюсь.
– Сейчас котику яйки чик-чик, – измывается одна из девчонок.
– Котику отрезали конец – вот и сказочке конец, – напевает вторая.
Остальные хохочут, аж заливаются. Охренеть, какая смешная шутка!
– Так, у кого секатор?
– У меня.
Снова железный лязг над ухом.
– Режь.
– Трусы мешают.
– Снимите с него трусы!
– Я не буду его за писюн трогать.
– И я не буду.
– Пусть Машка трогает.
Да почему Машка-то? Какого хрена?
– М! М! М! – ругаюсь я страшным матом сквозь липкую ленту на губах.
– Тут есть железные щипцы, – выдает одна из хулиганок. – Я его сейчас щипцами подцеплю, а ты держи секатор наготове.
Что, мля? Вы это серьезно? Девки, вы вообще охренели?
– Крови, наверное, много будет. Может, ведро подставим? А то убирай потом.
Я чувствую резкое головокружение и слабость в ногах. Реки крови… Мой отрезанный член в ведре…
Жуткие картинки проносятся перед глазами.
А сейчас меня трогают за то, чего я могу лишиться уже через секунду.
– Писюн неправильный – слышу я растерянный голос одной из девчонок.
– В смысле – неправильный?
– Не тот.
Что, мля? Писюн, говорите, пошел не тот? Мой настоящий джентльмен вам еще и не нравится? Капец…
Нормальный он у меня! Более чем. Значительно крупнее среднего.
Дуры пьяные!
Если инвалидом не сделают, то импотентом точно оставят. После такого унижения и нервяка.
– Пофиг. Режь.
Стоять! Не сметь ничего резать!
Я делаю нечеловеческое усилие. Дергаю наручники изо всех своих сил. Так резко, что чувствую острую боль в плечах.
Хрен с ними, с плечами! Надо спасать самое дорогое.
Цепочка наручников рвется, я освобождаю руки. Срываю с головы мешок. Девчонки с визгом разбегаются. Но я ловлю одну за руку. И не отпускаю. Хоть она яростно брыкается. Как молодая кобылица.
– Пусти!
Тяну ее к себе. Обхватываю за талию.
А тут есть за что подержаться… Со всех сторон.
Мы с ней отчаянно боремся в темноте. С меня окончательно упали штаны. С нее наполовину сползло платье.
И тут внезапно вспыхивает свет… И я вижу ее лицо.
Капец. Ни за что бы не подумал, что это она. Жопастая Моника, чтоб ее!
– Пусти…те меня! – лепечет испуганно.
– М! М!! – мычу я.
Рот-то все еще заклеен.
Моника, которую я держу в тесных объятиях, соображает – срывает скотч с моих губ.
– Что, детка, продолжим наши эротические развлечения?






Глава 5
Маша

– Ну, за операцию! – Алина поднимает бокал, мы все чокаемся, хихикаем, переглядываемся.
Я почти не чувствую боли. Еще бы! Сколько-то бокалов чего-то крепкого, сверху – шампанское… Прекрасная анестезия!
– Я знаю, где взять наручники, – говорит Риша.
– Ого! Твои?
– Нет. У отца в кабинете видела.
– Думаешь он там…
– Не хочу об этом думать! И очень жалею, что однажды заглянула в ящик комода в их с мамой спальне.
– Неужели наши родители все еще… Ну… Они же старые!
– Девочки, о чем мы говорим вообще?
– Нужен секатор, – деловым тоном произносит Риша. – Или ножницы.
– Зачем? – перебивает ее Настя. – Вы же не собираетесь на самом деле что-то отрезать.
– Напугать!
– Он будет с мешком на голове. Все равно не увидит.
– Точно…

* * *

Риша расставила всех на позициях. Алина у электро щитка, она должна вырубить свет. Мы с Ришей приготовились перехватить Богдана у кладовки, на пути к бильярдной.
Настя звонит брату:
– Богдаш, мне срочно нужна твоя помощь. Можешь подойти к бильярдной?
И сразу – звонок от Алины.
– Он идет!
– Что-то слишком быстро.
– Я вижу его спину! Вырубаю свет.
– Ну что, банда, погнали?
Мы – грозная банда. Это правда, хотя на вид и не скажешь. Но нас всех папы таскали в походы, в тиры, и на военные игры. Мы умеем стрелять, вязать узлы, ставить палатки и давать отпор обидчикам. А некоторые даже умеют метать топор… Это я про Алину. Ее папа научил. Грозный, но добрый дядька, которого в тусовке зовут Носорогом.
Так что неудивительно, что операция идет как по маслу. Богдан связан, обездвижен, с мешком на голове. Алина присоединилась к нам. Настя, которая изначально хотела стоять на стреме, тоже почему-то оказалась внутри кладовки.
Есть только один косяк – не включается свет, выключатель не срабатывает. Видимо, Алина что-то там напутала на щитке. Но нас уже не остановить…
Алина плетет что-то про кису, Настя – про помойных кошек. Риша щелкает над ухом Богдана складным железным метром, изображая секатор. Мы все давимся от смеха.
Я расстегиваю штаны своего парня. Изначально заходить дальше мы не собирались. Но у него, блин, стоит! Значит, ему еще не страшно. Он не верит, что мы сделаем ему что-то плохое.
Козел! Думает, ему все сойдет с рук!
Я вспоминаю, как он демонстративно обнимал Лику, и дико завожусь. Риша это понимает. Поэтому выдает фразу про железные щипцы.
– Давайте ведро подставим. Крови много будет, – это уже я.
Говорю – и резко сдергиваю с него трусы. Пусть реально испугается!
И тут уж я понимаю, что ему, наконец, стало страшно. А еще я понимаю…
Да нет. Не может такого быть. Мне кажется…
Секунда – и на меня обрушивается страшное осознание. Мне не кажется! Это не Богдан. У него не такой!
Девчонки визжат и разбегаются. Богдан… то есть, не Богдан… хватает меня за руку. Он порвал наручники. И…
Схватил меня в охапку. Прижал к себе так крепко, что у меня кости трещат! Я вырываюсь. Мы боремся. Я чувствую, как с меня сползает трикотажное платье. А с него – штаны.
Я все еще прижата к нему. И… Ай! Резкая вспышка. Я на секунду зажмуриваюсь. Открываю глаза. Кто это? Очень сердито мычит, потому что рот у него до сих пор заклеен.
Я срываю скотч. Ожидаю, что он будет орать и материться. Но он произносит пугающе вкрадчивым голосом маньяка:
– Ну что, детка, продолжим наши эротические развлечения?
А-а-а! Мамочки! Он упирается в меня огромным агрегатом. У меня выпала грудь из платья. Он голый снизу, я – сверху.
– Говоришь, писюн у меня неправильный? Сомневаешься в нем? Ну так давай проверим его в действии!
И он разворачивает меня спиной к себе. Вернее попой. Именно в нее упирается его неправильно огромный….
– Пусти! – ору я.
И отчаянно брыкаюсь. А в голове проносится: я сняла трусы с незнакомого мужика. Я трогала его за член.
Как стыдно-то! И страшно. Очень страшно.
Что он делает? Задирает мое платье? Я даже брыкаться толком не могу. Потому что мои руки… Он связал их за спиной!
И… вдруг снова стало темно. А, нет. Это он надел мне на голову мешок.
– Псих! Извращенец! – ору я. – Отпусти меня!
– Не нравится?
– Нет! – всхлипываю я.
– Давай, заплачь еще.
Я нарочито громко шмыгаю носом. Хотя мне, скорее, хочется убить его, чем разреветься.
– Мне похрен, – выдает он. – Я меня две сестры. Хоть обревись тут. На меня лживые слезные манипуляции не действуют.
– Как их зовут? – спрашиваю я. – Твоих сестер?
Почему-то вспоминаю, как дядя Варлам нам рассказывал, что надо попытаться установить с похитителем человеческие отношения.
Он лишь хмыкает в ответ.
– Я же сказал, бесполезно. Я не ведусь.
И – замолкает.
И молчит. И ничего не происходит.
Это так жутко!
Я стою перед ним со связанными за спиной руками, с мешком на голове, с выпавшей из платья грудью…
Стою минуту, вторую… целую вечность! Меня парализовало от ужаса. Я слышу его дыхание. Он дышит, как настоящий маньяк! А еще – у меня почему-то покалывает кончики пальцев.
И тут вдруг по всему телу проходит волна сладкой дрожи. Потому что моей обнаженной груди касается… я не знаю, что. Но соски реагируют трепетом и жаром.
– М-м-м… – с моих губ почему-то срывается стон.
– Нравится?
– Нет!
– А так?
Боже… что он… зачем он…
– Не надо… – хрипло шепчу я.
– Охренеть ты горячая штучка! Заводишься с пол-оборота…





Глава 6
Богдан

– Ты тупой или бессмертный?
– Че?
– Шланг через плечо!
Мой батя, как всегда, оригинален. И бесцеремонен. Он оттащил меня за шкирку от Лики и теперь отчитывает, как какого-то пацаненка.
– В чем, собственно, претензия? – с вызовом спрашиваю я.
– Ты какого хера притащил на днюху Кабана левую телку?
– Это Лика, – говорю я.
– А, ну тогда ладно. Тогда Кабан тебе яйца не сразу отпилит. А сначала на уши натянет. Чтобы посмотреть, как у тебя глаза выпадут.
– За что?
– А ты не соображаешь, что Кабанчик за свою Машеньку убьёт любого? Я вам с Аркашей всегда говорил: паситесь на других лужайках, не лезьте к дочкам моих друзей. Говорил?
– Говорил, – вынужден признать я. – А с чего ты вообще взял, что мы с Машей…
– Я не слепой и не дебил!
А я был уверен, что мы отлично шифруемся.
Да, батя у Машки капец какой строгий. Он ее тоже предупреждал: не связывайся с этим Котовым пометом. Она для виду согласилась.
И мы замутили втайне от всех.
– Тебя спасает только то, что Кабанчик в последние месяцы по командировкам. Может, еще не прочухал. Но обязательно прочухает! И тебе кабздец. И даже я не спасу. А, может, и не буду… Не заслужил!
Батя кивает на Лику, которая торчит у фуршетного стола с бокалом шампанского, и уходит. А я немного зависаю.
Машка… она бомба. Взрыв мозга вообще! К тому же с детства по мне сохла. Поэтому постоянно лупила чем ни попадя, я вечно от нее то с синяком, то с фингалом. Рука у нее тяжелая. Всегда была.
Ну а сейчас и у меня кое-что тяжелое имеется. Твердое и длинное… Ха-ха. И я решил отомстить. И отомстил. И это было охуенно… До сих пор яйца звенят, когда о ней думаю.
Мы круто поразвлекались пару месяцев, шифруясь от предков. А потом началось…
Когда Машка сказала, что хочет назвать сына Марком, я охуел. Сначала немного обделался, потом понял, что она не беременна, а просто строит планы.
И тут же осознал, что надо рвать когти.
Поэтому – Лика. Вместо тысячи слов.
Жениться в девятнадцать? Настрогать детишек и протухнуть среди памперсов? Поищите другого дебила.
Я до сих пор не подошел к Лике. Говорю же, завис слегонца. Упал в свои мысли. А за спиной слышу голоса девчонок, среди которых моя сестра, Риша и, кажется, Алина. Все – закадычные подруги Машки. Они-то точно о нас знают.
Кстати, я так и не понял, что это был за странный звонок от Насти…
Риша за моей спиной произносит:
– Да ничего страшного, пусть посидят вдвоем.
– Он же злой, этот недокастрированный Кошак.
Кто? Кошаком обычно зовут меня. И моего брата Аркашу. Но меня чаще.
– Ну и что? Что он ей сделает?
– Да… ничего страшного, я думаю.
– Ну вот. Пусть посидят. Пообщаются. Или еще чем займутся.
Девчонки хихикают.
Я ничего не понимаю.
– Нет, ну Богдан вообще оборзел, конечно! Получил по заслугам.
– Почти получил.
– Ну мы же не собиралась на самом деле…
Вот это уже вообще интересно…. Оборачиваюсь к ним.
– Что я получил?
Они таращатся на меня, как на привидение.
– А-а-а! – вскрикивает Алина.
– Это… как вообще? – лепечет Риша.
– Капец…– произносит моя родная сестра Настюха. – Ты телепортировался, что ли?
– Вы о чем? – спрашиваю я.
Но они игнорят мой вопрос. Они ошарашенно таращатся друг на друга.
– Кто тогда там с Машкой?
– Не знаю…
– Какой-то неизвестный мужик! С огромным… этим самым…
– То есть Машка закрыта в кладовке с…
Они убегают.
Что, мля?
Мужик неизвестный, а то, что у него огромный, все знают? И с ним Машка… В кладовке?! Что, блин, здесь творится?
Я срываюсь с места.
– Котик, ты куда? – раздается обиженный писк Лики.
Которая наступила на собственную гордость и сама подошла ко мне.
– Сейчас вернусь. Подожди здесь.
Она надувает губы и кривит лицо, но мне пофиг.
Машка в кладовке с каким-то хреном… Убью! Пока, правда, не понял, кого.




Глава 7
Маша

Жарко. Тут невыносимо жарко. Платье тесное и давящее. У меня кружится голова. Я не могу вздохнуть полной грудью… Подождите. Как раз на груди никакого платья нет. Там нет ничего! Ничто не мешает мне дышать. Кроме… пальцев. Которые сейчас нежно массируют невероятно чувствительную кожу.
И я ничего не могу сделать! Руки связаны за спиной. На голове мешок.
Секунду назад мне показалось, что незнакомец облизывает мои соски… На самом деле я не знаю, что он делает. И почему меня так дергает и прошибает током от каждого его прикосновения.
Из-за того. что я ничего не вижу, ощущения какие-то запутанные. Но невыносимо острые…
И… это все дико неприлично!
– Прекрати! – ору я.
Вернее, думаю, что ору. А на самом деле из моего горла вылетает хриплый шепот.
– Мне кажется, ты хотела сказать: продолжай…
У меня мурашки. По всему телу. От его низкого проникающего голоса. И горячее пульсирующее трепетание внутри…
Почему?! Что со мной происходит? Это ненормально! Я должна бояться. И я, правда, очень боюсь. Но…
– Как тебя зовут? – спрашивает незнакомец.
Его руки при этом не останавливаются. Его пальцы щекочут мои соски. Это просто кошмар!
– М-м-м…
– Неужели Моника?
Какая еще Моника?
– Ч-чего?
– Как зовут, спрашиваю.
– Маша.
– Ах, Маша. Та самая Маша…
Какая самая?
Я слышу характерный щелчок. Он запер кладовку изнутри! На защелку. Мы с ним вдвоем. В тесном помещении. Я голая сверху, а он… Он без штанов! Я сама их с него сняла…
– Отпусти меня! Тебе же хуже будет! – пытаюсь быть угрожающей.
Но очень плохо соображаю. Не знаю, что говорить, потому что… Его руки меня отвлекают! Мешают думать! Заставляют дрожать и…
– Я сейчас сниму с тебя мешок, и ты будешь хорошей девочкой, – произносит он.
– Что это значит?
– Сделаешь искусственное дыхание моему раненому другу.
– Кому? – не понимаю я.
И тут до меня доходит… Он точно маньяк!
– Нет! Я не буду этого делать! Ни за что! И… он не ранен.
– Но ты очень старалась его ранить!
– Ничего я не старалась…
– Секатором! – возмущается он.
– Да не было никакого секатора!
– Не было? А чем вы лязгали?
– Железным складным метром.
– Изобретательно…
– Это Риша придумала, – зачем-то говорю я.
И у меня в голове, наконец, проясняется.
– Мы ошиблись! – ору я.
– Ага, ага. Я понял. Ошиблись и признаете свою ошибку. Мне похрен. Я хочу расплаты. Вы мне чуть член не отрезали!
– Мы перепутали! Мы охотились на другого…
– У меня есть двойник?
– Нет… Просто… Я не знаю, как это вышло! Откуда ты тут взялся вообще? В этом коридоре?
– Я еще и виноват?
– Конечно! Нечего шляться где ни попадя! – распаляюсь я.
Во всех смыслах…
Чувствую, как он на секунду немеет от возмущения. Даже перестает ласкать мою грудь.
– Ну ты, Маша, и… коза!
– Сам ты козел!
Слышу короткий грозный рык. С моей головы слетает мешок. Но все равно перед глазами темно… Он выключил свет. Зачем?!
Чтобы… вот так прижать меня к стене… И впиться своими жадными горячими губами в мои губы. И… он задирает мое платье!
Его пальцы оставляют раскаленные дорожки на бедрах. Он нагло и бесцеремонно отодвигает трусики… Я даже не успеваю ничего понять. И сжать ноги.
– Течешь… Так и думал, – удовлетворенно хмыкает.
– Нет!
– Да, детка.
Да…
Еще один разряд тока от его пальцев. И после разряда – невыносимо острое и возмутительно непристойное желание…. Оно охватывает меня всю, и я уже не могу ему сопротивляться.
Продолжай. Пожалуйста, не останавливайся…
Это единственное, что крутится сейчас в моей голове. Я больше ничего не помню. Кто я, где я, зачем я…
Все мое нервное напряжение, весь страх и ужас от этой ситуации сконцентрировались в одной точке. Она пылает и пульсирует. И его палец сейчас там…. И… я умираю.
Я умру, если ты остановишься!
Плевать на все. Вообще на все. Я вся – там. Пульсирую под его пальцем. Хочу, чтобы он чуть замедлился…
– Да…
И передвинулся немного вниз….
– Да…
А теперь – ускорился. Быстро, легко, нежно и… чуть сильнее…
– А-а-а!
Я кончаю. Буквально через минуту. Бурно и несдержанно. Висну на нем, содрогаюсь, утыкаюсь в его шею и издаю хриплые задушенные стоны.
Случайно замечаю, что он развязал мне руки, и обнимаю его.
Я чувствую, как по бедрам течет. Что это? Я никогда так не… Что он со мной сделал?!
И ровно в этот момент раздается громкий стук в дверь. Черт…
– Маша, ты там?
– Дверь закрыта. Изнутри!
– Маша, отзовись!
– Да… – срывается с моих губ.
– Вы слышали?
– Я ничего не слышала. Маша!
– Да! – уже громче произношу я.
Незнакомец отстраняется. В глаза бьет резкая вспышка света. Это он щелкнул выключателем..
Я смущенно одергиваю подол платья, стараясь не смотреть ему в глаза. Мне так стыдно!
Он полностью одет. И брюки на нем, и ремень застегнут. А я…
– Маша, открой!
– Сейчас…
Я стою, прислонившись к стеночке, пытаюсь отдышаться и жду, когда колени перестанут дрожать. Он смотрит на меня снисходительно и как-то… торжествующе, что ли. Как будто он собой доволен.
Но я ему ничего не сделала!
А он мне… Боже…
– Пойдем? – спрашивает он как ни в чем ни бывало.
Я молча киваю. Он поправляет платье у меня на груди. Его ладони скользят и как бы случайно касаются сосков… Я вздрагиваю и снова начинаю трястись.
Это как будто еще одна волна оргазма… И я никак не могу это остановить!
– Тихо, тихо, – незнакомец обнимает меня и гладит по голове.
Я еле держусь на ногах. Мне сейчас очень хочется упасть… в его объятия. И забыть обо всем.
– Ну ты горячая штучка! – шепчет он мне на ухо. И добавляет: – Мы с тобой не закончили.
– Маша! У тебя все в порядке? – девчонки никак не успокоятся. – Мы сейчас дверь вышибем!
И я не сомневаюсь – они вышибут. Найдут способ.
– Готова выйти? – еще раз спрашивает незнакомец.
Я снова киваю.
Он открывает дверь, пропускает меня вперед. Но сам не отстает, чувствую его своей… спиной.
И первое, что я вижу, выйдя из этой разратной кладовки – ошалевшие глаза Богдана…


Глава 8
Роман

Только я знаю, чего мне стоит это гребанное спокойствие. И какие мерзости мне пришлось представлять, чтобы ликвидировать стояк. Мертвые котята – самое приятное из моих воображаемых средств от неконтролируемой эрекции.
А как ее контролировать, если эта Мони… Маша так себя ведет!
Я чуть сам не кончил, вообще бесконтактно, когда она стонала и дергалась в моих руках. Какая же она горячая штучка! Петарда, начиненная порохом…
Я, естественно, собирался продолжить. И она хотела! О, как она хотела…
Но тут вмешались эти гребаные подружки. Понятно, что в такой обстановке продолжать не вариант. Это несправедливо, но… справедливость обязательно восторжествует. Я об этом позабочусь.
– Маш, ты в порядке? – щебечут девчонки..
– Он тебе ничего плохого не сделал?
Пф-ф-ф! Только хорошее!
О, и Богдан здесь. Интересно, зачем? Он что, тоже Машина подружка? Я так понял, у них тут целая тусовка молодняка.
Но Маша-то постарше Богдана будет. Ему, я знаю, всего девятнадцать, а ей лет двадцать пять – двадцать шесть.
– Что вы там делали? – интересуется Богдан.
Я молча хмыкаю. С чего это я буду отчитываться перед своим подчиненным?
– Швабру искали, – произносит Маша.
– Нашли?
– Мы – нет. А ты, я видела, нашел.
Девчонки дружно ржут. Издевательски так.
Богдан сначала непонимающе смотрит на них, а потом сердито пыхтит и краснеет. Интересно, почему тема швабры для него так болезненна?
Вообще, он парень толковый. И очень держится за работу, которую я ему дал. С его опытом, вернее, его отсутствием, он бы вряд ли мог претендовать на такую должность. Меня Михаил попросил за сына друга, и я согласился. Но мы сразу оговорили: если пацан не потянет – идет лесом. Без обид.
– Ну что, банда отбитых хулиганок, извиняться будете? – спрашиваю я.
– За что? – снова влезает Богдан.
Его среди девчонок раньше точно не было. Ну хоть это радует…
– Извините! – произносит самая смелая из них. – Мы больше не будем. Честно-честно.
И они снова хором ржут.
Богдан лишь хлопает ушами. Не понимает, что тут происходит.
А Маша быстрым шагом идет прочь. Я очень не хочу выпускать ее из виду, но… Они все следуют за ней плотной толпой. И мы сейчас все равно не сможем нормально пообщаться. Значит, найду ее позже.
Я остаюсь один. Торчу посреди коридора, как сыч на болоте. Вспоминаю: кто я, где и что вообще здесь делаю.
Смотрю на приоткрытую дверь кладовки. Такое ощущение, что все, произошедшее там, разделило мою жизнь на до и после. Что я вообще…
А! Вспомнил. Я тут на днюхе. У друга моего друга. Надо его поздравить, кстати. А еще я хотел подняться на террасу и подышать. Супер! Подышать – это именно то, что мне сейчас нужно. И покурить. Но я не курю…

* * *

– С днем рождения! – я жму руку имениннику, которого обнаружил на террасе.
Вместе с моим новым знакомым Михаилом.
Подарок я уже перевел на счет – ну а что можно подарить незнакомому человеку?
– Спасибо! – отзывается Павел. – Как вам наш праздник?
– Очень весело, – отвечаю я.
С иронией, понятной только мне..
Именинник скалится:
– На самом деле настоящее веселье еще даже не начиналось. Правда, Михей?
Михаил стоит рядом, выдает:
– Только не говори, что ты собираешься бузить, как в старые добрые.
– Я-то? Да не. Я солидный дядя.
– Но это не помешало вам с Багирой в прошлом месяце рвануть на байкерский фест и навести там шороху. Молодняк был в шоке от вас!
– Тс-с-с! Только детям не говори.
– Капец! – смеется Михей. – Сначала от родителей приходится скрывать свои подвиги, потом от детей…
– Да уж… Детям лучше не знать, что мы творили в их возрасте.
– Дети у нас хорошие. Учатся, работают, думают о будущем.
– И даже не бухают!
– Да?
– Ну точно не как мы.
– Это да… Как, кстати, Богдан себя показал? – спрашивает меня Михаил.
– Отличный сотрудник. Но он всего неделю поработал, я пока окончательных выводов не делаю. Посмотрим.
– А как тебе в целом у нас?
– Мне все нравится. Правда…
– Что?
– У вас тут девки вообще на голову отбитые, – не выдерживаю я.
Очень уж хочется поделиться переживаниями.
– Где – у нас?
Я не хочу вдаваться в подробности. Чуйка мне подсказывает, что в таких вопросах лучше быть сдержанным и не выдавать явки, места и пароли.
– В городе, – отвечаю я. – Или это мне так везет…
– Что случилось-то?
– Да мне недавно чуть самое нужное секатором не отчекрыжили.
Павел с Михаилом переглядываются и ржут.
– Девчонка?
– Ага.
– За что?
– Вообще ни за что! Просто случайно оказался не в то время не в том месте.
– Мимо проходил?
– Прикинь, да!
– Бывает, – ржет Михей. – У меня вот тоже случай был. Одна дикая зараза насыпала мне в кровать битого стекла. Вся спина была в кровавых порезах. Вот я тогда озверел!
– Охренеть… И что ты с ней сделал? – спрашиваю я.
Предвкушая увлекательную историю мести.
– Я на ней женился, – отвечает Михей.





Глава 9
Маша

Я и так была растерянная, обалдевшая и совершенно не в себе. А, когда выбралась из кладовки и увидела Богдана, растерялась окончательно.
У меня хватило желчи на замечание о швабре. Потом я просто зависла на мысли: а что было бы, если бы в кладовку все-таки попал Богдан? Мы бы его напугали и… что? Чего я добивалась вообще?
Не знаю… Я сейчас вообще ничего не знаю…
Я просто хочу оказаться как можно дальше от этой кладовки. От места моего стыда, позора и… Боже. Я не хочу об этом думать. Хочу просто забыть, как страшный сон!
Я бегу. Почти в прямом смысле. Девчонки – за мной. Окружили меня плотной толпой, оттеснили Богдана.
Он плетется где-то сзади. Или вообще отстал.
А я слышу голоса подруг:
– Вот это красавчик!
– Чистый тестостерон!
– И как мы умудрились такого поймать?
– Не надо было отпускать!
И хохот.
– Машка молодец, не растерялась.
– Маш, что вы там делали?
– Он охренительный, правда?
– Как его зовут?
– Я не знаю! – отвечаю только на последний вопрос.
– Вы что, даже не познакомились?
– Нет. И я больше никогда не хочу его видеть!
Риша останавливается. Я налетаю на нее. Мы все тормозим. Мы уже в зале, где проходит праздник…
– Он тебя обидел?
– Нет!
– Он на тебя запал.
– С чего ты взяла?
– Я не слепая.
– Прекрати!
– Ладно, ладно.
Я оглядываюсь и вижу Богдана. Его задержали парни, мой брат Сашка с Ваней. Но он отбивается от них и вроде как хочет подойти к нам.
– Как я выгляжу? – спрашиваю девчонок.
– Очень довольной.
– И немного потрепанной.
– Как будто с сеновала выбралась.
– Вид сзади – просто шикарный, – добавляет Алина.
И я вспоминаю… Точно. Жопа… У меня огромная жопа. Наверное, поэтому Богдан выбрал стройную худышку Лику. Где она, кстати? Что-то ее нигде не видно.
– Маша!
Богдан, наконец, пробирается сквозь заслон из девчонок, берет меня за руку и… Я вздрагиваю.
– Ты чего?
– Ничего, – бурчу себе под нос.
Но я знаю, что это за дрожь. Это как будто отголосок того сумасшедшего оргазма. Который я испытала с незнакомцем. Я не хотела! Я люблю Богдана! И ненавижу… Я очень сильно его ненавижу.
Я все это сотворила из-за него!
Девчонки отходят, разбредаются по залу, оставляют нас одних. Видимо, считают, что нам надо поговорить.
– Маш, что происходит? – спрашивает Богдан.
– Ничего. Тебе вообще какое дело? Или к своей Лике! – ору я.
И вижу ее.
Она движется в нашу сторону с бокалом шампанского в руках. Ее подкаченные губы сжаты, глаза метают молнии… потому что она уже заметила, что Богдан стоит со мной. А он ее не видит. Она за его спиной.
– Откуда ты знаешь Романа? – слышу его голос.
Продолжая наблюдать за приближающейся Ликой. Интересно, она плеснет ему в лицо шампанское? По ее виду кажется, что да.
– Кого? – рассеянно переспрашиваю я.
– Моего босса.
– Я не знаю твоего босса.
Я лишь слышала, что Богдан собирался устроиться на работу в какую-то новую транспортную компанию. Да и вообще, при чем тут его босс и его работа? Нам что, поговорить больше не о чем?
Козел! Какой же он все-таки козел…
Но Лика считает иначе.
– Котик!
Она берет его под руку. На лице – сладчайшая улыбка. Ни следа той раздраженной стервы, которую я только что видела. Фу. Аж тошно.
– Подожди… – отмахивается от нее Богдан, глядя на меня.
– Я не буду больше ждать! – взвивается она.
– Лика…
Он оборачивается к ней.
Я вырваю свою ладонь из его руки.
– Маша…
Он резко разворачивается ко мне.
– Иди на хер! – ору я.
И убегаю.
Снова бегу куда-то, не разбирая дороги. Пробираюсь сквозь толпу, невольно ищу глазами незнакомца. Он должен быть где-то здесь, если вышел из коридора…
Я несусь через коридор, пробегаю мимо кладовки, немного притормаживаю… Там темно и пусто. Ну конечно! А чего я хотела? Застать его там и…
Конечно, нет!
Но после всего пережитого мне так хочется… не знаю, чего. Упасть в объятия. Почувствовать сильные руки. И… просто прийти в себя.
Мне надо просто прийти в себя…
Я пролетаю мимо бильярдной. Оказываюсь в холле. Вижу лифт. Точно! Надо подняться на террасу. Там свежий воздух и кресла-качели.
Вхожу в лифт. Нажимаю на кнопку. Прислоняюсь к стеночке. И… неожиданно для самой себя начинаю рыдать.
Плечи трясутся, в груди давит и режет, из глаз льются потоки слез… Надо успокоиться! Но я не могу.
Надо хотя бы остановить лифт и…
Я тяну руку к панели. Но в ту же секунду двери разъезжаются. Я уже наверху. А передо мной оказываются папа, дядя Миша и… тот самый незнакомец из кладовки!
– Машунь! – бросается ко мне отец. – Что случилось? Кто тебя обидел?



Глава 10
Роман

– Моя дочка тоже хочет работать, – произносит Павел. – Всю плешь проела.
– Нормальное желание для студентки, – комментирует Михаил.
– В целом да, но…
– Ты ее не пускаешь.
– Не пускаю!
– А Сашку пустил.
– Он мужик. С ним таких неприятностей не бывает. Я ее звал к себе в фирму, она не хочет. Говорит, это не по-настоящему. Детский сад под присмотром папочки. Она мол, хочет самостоятельности.
– И это очень похвально! – снова вставляет Михаил.
– В целом да, но…
– А почему вы запрещаете дочери работать? – интересуюсь я.
Чисто из вежливости. На самом деле мне пофиг. Я вообще о другом думаю. Вернее, о другой… Хочу уже закончить этот разговор и найти ее.
– Да потому что! В прошлом году она устроилась в одну контору. Так там босс… похотливый старый козел! Проходу ей не давал. А она еще мне не говорила. Я как узнал…
Он делает руками жест, от которого у меня сводит яйца. Хотя не совсем понятно, то ли он тому козлу шею свернул, то ли хер открутил.
– Потом еще одна попытка была, этой весной нашла себе подработку… И опять такая же фигня! Чуть не убил подонка.
– Да уж, – вздыхает Михей. – Взрослая дочка – это тот еще гемор. У меня малая подрастает. Чувствую, тоже буду убивать…
– Короче, как-то не задалось у нас с работой, – резюмирует Павел уже спокойно.
А Михей произносит:
– Ром, а тебе еще студенты на лето не нужны? Она, кстати, по твоему профилю учится. Вместе с Богданом.
– На факультете логистики?
– Ага. Не знаю, правда, как ее угораздило…
– Я сам не понял, – пожимает плечами Павел. – Какого хрена она пошла туда учиться? Мне кажется, чисто пальцем ткнула наугад.
– Ну, если надо, я найду, чем занять студентку на лето, – отвечаю я. – У нас организационный период, работы валом. Тем более, если она по профилю учится.
– Слушай, это было бы отлично, – произносит Павел. – К тебе на работу я отправлю дочь со спокойной душой.
– А на каком она курсе? Сколько ей лет?
– Девятнадцать. Третий курс закончила.
– Нормально. Богдан такой же, и неплохо справляется.
– Не скажу, что моя дочка семи пядей во лбу… Но, в принципе, девочка сообразительная и бойкая.
– Договорились. Хотя познакомиться бы для начала не помешало.
– Познакомитесь! Она где-то здесь.
Мы втроем идем к лифту. Он открывается. А там… рыдающая Маша.
Капец… Вот уж точно, полная неожиданность!
Для нее тоже. Она видит меня, застывает, приоткрыв рот. Надеюсь, она не из-за меня ревет? Хотя из-за чего еще… Но я же ничего плохого ей не сделал!
Я дергаюсь, чтобы броситься к ней, но меня опережает Павел.
– Машунь, что случилось?
– Ничего, – всхлипывает она.
И смотрит на меня.
– Тебя кто-то обидел?
– Пап, ну кто меня мог обидеть?
Папа? Павел – отец этой секс-бомбы и отбитой на всю голову хулиганки? Которая сейчас смотрит прямо на меня…
Ну все. Вот теперь меня точно кастрируют. Уже по-настоящему…
Двери лифта закрываются, он уезжает. Мы с Михеем остаемся снаружи. Смотрим друг на друга.
– Дети! – пожимает плечами он. – У тебя своих нет?
– Пока нет.
– Ну, тогда отдыхай и развлекайся!
Он хлопает меня по плечу. И идет к лестнице.
А мне, блин, что делать?

* * *

Я не педофил. Честно. Школьницы и даже студентки меня никогда не привлекали. Мне почти тридцатник и я обычно тусуюсь со своими ровесницами
А эта… Студентка, блин! Девятнадцать лет!
А выглядит на все двадцать пять. С этими своими формами… И в платье. И с декольте. И вообще…
Ей всего год назад исполнилось восемнадцать! А она уже хватает за члены взрослых дяденек.
Капец…
Я немного брожу по террасе. Потом все же спускаюсь вниз. С некоторой опаской. Что эта Машуня рассказала отцу? Упомянула ли, как мы с ней в кладовке…
Может, мне грозит жестокая кастрация, и надо валить не только с вечеринки, но и из города?
Я не из пугливых, но… есть части тела, которыми я дорожу безмерно.

* * *

Ну все. Похоже, это он. Пиздец. И даже не скажешь, что подкрался незаметно. Маша со своим грозным батей идут прямо ко мне…
– Знакомься,. Маша, это Роман. Роман, это Маша.
Уф…
– Очень приятно.
Было где-то час назад!
А сейчас дико неловко. А через секунду становится вообще трешово.
– Маш, ну что, пойдешь работать к Роману? – спрашивает свою дочь Павел.
Она смотрит на меня… смотрит… типа раздумывает…
Да скажи уже “нет”! Не надо тебе у меня работать. Сама же знаешь, что не надо!
Я не хочу превращаться в похотливого козла. Нахрена мне под боком такое искушение?
Маша открывает рот. Я завороженно пялюсь на нее.
– Да, – произносит она. – Я буду работать у Романа.


Глава 11
Маша

– Маш, ты чего не ешь?
– Что-то не хочется.
Я отодвигаю тарелку. Мама смотрит на меня с подозрением.
На самом деле мне очень хочется. Мамины сочные пельмешки, сваренные с добавлением лаврового листа и горошков черного перца, источают просто невообразимый аромат.
– Маш, ты опять?
– Что?
– Собралась голодать.
– Я тебе сейчас поголодаю! – рычит отец. – Нельзя истощать растущий организм! Я тебе эти пельмени лично в глотку запихаю!
– Растущий? – ору я. – Вот именно – растущий! Я не хочу больше расти в ширь!
– Машунь, ну ты чего?
Мой батя очень отходчив. А я… снова торчала перед зеркалом. И страдала…
– Мама, зачем ты меня с такой жопой родила? – срывается с моих губ.
Сашка с Димкой ржут, как кони.
Ладно Димка, ему тринадцать. На него я не обижаюсь. Но Сашка… Мы с ним двойняшки! Родились с разницей двадцать минут. Он старше. И он всегда меня во всем поддерживает. Но только не в этом. Над моими страданиями по поводу фигуры он всегда ржет и издевается. Дурак!
– Чтобы все мужчины шеи сворачивали, – невозмутимо отвечает мама. – Вот зачем.
– Я им посворачиваю! – бурчит отец. – Собственноручно!
– Большие попы сейчас в моде, – произносит мама. – Знаешь, сколько подписчиков у Ким Кардашьян?
– Мама! – теперь уже рычу я.
Ненавижу, когда меня сравнивают с этой толстозадой. У меня не настолько огромная жопа!
– Ешь давай, – командует отец.
– Не буду.
– Ешь. я сказал!
– Паш, не ори на нее.
– Да я не ору…
– Знаешь, – задумчиво произносит мама. – Я, пожалуй, тоже не буду пельмени. Сварю нам с тобой куриную грудку. И сделаю салатик.
Я с сожалением отодвигаю тарелку. Сглатываю слюни. И говорю:
– Спасибо, мам.
– Что началось-то? – возмущается отец.
– Я тоже буду худеть, – заявляет мама.
– Что?! Я тебе, блин, похудею! Не смей!
– Паша…
– Вы, девки, совсем рехнулись, что ли? Хотите сушеными воблами стать?
– Хотим стать стройными и красивыми.
– Не смейте уничтожать самое красивое!
Папа шлепает маму по попе. Она смеется и бьет его по руке вилкой. Димка под шумок кидает в Сашку пельменем. Тот сбрасывает его со стула. Писк, визг, возмущенные вопли… Я встаю и ухожу в свою комнату.
Голодная и злая.

* * *

– Ты уверена, что хочешь у меня работать? – спросил вчера Роман.
Теперь уже не незнакомец из кладовки. А босс Богдана. И мой босс тоже.
– Да, – спокойно ответила я. – Мне нужна подработка на лето. А папа больше никуда не пускает.
Я согласилась потому… просто потому, что видела, как Богдан ругался с Ликой. А потом она ушла. И он ее даже не проводил!
Похоже, они расстались. И я…
Конечно, я дурочка. Я должна просто выбросить его из головы. Он похотливый котяра и всегда таким будет!
Но… сейчас лето, мы с Богданом не видимся в универе, куда я поступила только из-за него. А я хочу его видеть! Все равно хочу. Несмотря ни на что.
Если мы будем работать в одной фирме, то будем встречаться каждый день.
Это не значит, что я его простила за Лику и готова принять обратно с распростертыми объятиями. Нет! Вчера, в концевечера, я дала ему понять, что это не так. Я была холодной и отстраненной.
Но… надо же дать ему шанс.
А Роман… У нас с ним вышла очень неудобная ситуация. Но я уже почти забыла об этом. Надеюсь, он тоже. Он же понял, что мы с девчонками ошиблись и все это было не для него.
У меня в мыслях только Богдан…

* * *

“Доброе утро, Машенька”! – читаю с утра сообщение от Богдана.
И не могу перестать улыбаться…
Сегодня мой первый рабочий день. Он об этом не знает. Будет сюрприз!
Я всю ночь ворочалась, вскакивала, открывала шкаф и в очередной раз начинала обдумывать свой убойный рабочий лук. Я должна выглядеть профессионально и серьезно – потому что иду на работу. Но при этом я хочу быть сексуальной – потому что там будет он.
Так что я собираю волосы в пучок, надеваю классическую юбку-карандаш с разрезом, чулки… про это никто не узнает. Но я буду чувствовать себя уверенной и соблазнительной штучкой. Туфли, естественно, на каблуке. И шелковую блузку, которую при случае можно игриво расстегнуть на две пуговки.
Добавляем стрелки, делающие мой взгляд хищным и сексуальным. И помаду оттенка “коралловый соблазн”.
Трепещите, мужчины! Особенно один…



Глава 12
Роман

Я торчу в своей машине возле офиса. Отвечал на звонки, прилетевшие по дороге, и завис. А еще я знаю, что скоро появится Мони… Маша. Или не появится. Может, все же передумает работать в таком скучном месте, как логистическая фирма “Транс Континент”?
Как вообще девчонка может добровольно выбрать профессию логиста? Да еще такая горячая штучка…
Недалеко от моей машины останавливается такси. Дверь открывается, показывается изящная женская ножка в черной туфельке с каким-то то ли ремешком, то ли бантиком на тонкой щиколотке. Я вижу только ее, потому что нахожусь позади. И я сразу понимаю, кто это.
Как понимаю? По реакции организма, мля! У меня в штанах активно и неумолимо растет ядерный гриб!
Ножка тянется, я вижу разрез на бедре… Оху… Это что сейчас мелькнуло, чулки? Да ладно…. Показалось. Точно, показалось. У нас же тут не бордель, чтобы быть настолько экстремальной секси.
Маша уже выбралась из машины. Я вижу, как она поправляет узкую юбку, обтянувшую ее роскошные бедра. Как приглаживает и без того гладкую прическу. И… как расстегивает две верхние пуговицы на блузке, обнажив глубокую ложбинку – мощный магнит для всех мужских взглядов на расстоянии километра. Даже таксист шею свернул.
Вот, блин, малолетняя шлюшка! У меня в фирме, в основном, мужики работают. А тут такое. Да у меня весь рабочий процесс встанет!
Уже стоит, мля…
Я быстро вспоминаю сбитого котенка, над которым рыдал в детстве. Только эта картинка помогает мне утихомирить ядерную реакцию.
– Доброе утро! – догоняю Машу.
– Здравствуй… те.
Не знает, как ко мне общаться, после всего, что между нами было? И, судя по всему, хочет добавки. Ни хрена! Я на работе по кладовкам не зажимаюсь. Тем более, с малолетками. Особенно – с дочками знакомых чуваков.
– Иди за мной, – коротко произношу я.
В диспетчерскую ее! Будет сидеть за закрытой дверью с другими тремя сотрудницами. Подальше от мужской части коллектива.
– А где Богдан? – интересуется Маша.
Семенящая за мной на своих каблуках.
– В отделе логистики.
– А я…
– А ты начнешь с диспетчерской. Он тоже там несколько дней поработал. Хочет изучить всю систему изнутри.
С Богданом все ясно. Он сознательно выбрал логистику как перспективную отрасль и планирует двигаться в этом направлении. А чего хочет эта секс-бомба, я даже представить боюсь…
Мы входим, здороваемся с сотрудницами. Маша садится на офисный стул. Ее юбка немного задирается. Боковой разрез обнажает нежную кожу бедра и… резинку чулок.
Мля! Теперь я вижу: мне не показалось.
Что она творит вообще?
Ее батя говорил, что к ней все пристают… Да все точно наоборот! Это она – провокаторша и нимфоманка. Она всех сознательно провоцирует.. И, возможно, кайфует, когда Паша Кабан потом разбивает мужиками носы и отрывает письки.
Извращенка хренова!
– Ксения, пожалуйста, проинструктируйте новую сотрудницу, – обращаюсь к старшему диспетчеру. – И в целом, расскажите ей, как у нас все устроено.
– Роман Андреевич, у нас сегодня аврал…
Ксения бросает недовольный взгляд на Машу. А та снова повторяет:
– А Богдан…
– Что – Богдан?
Вот она заладила: Богдан, Богдан… Боится, что не справится без своего дружка по песочнице? Скорее всего. Даже любящий папаша сказал, что дочка не семи пядей во лбу. Наверное, этот Богдан за нее курсовые пишет в универе. И, наверняка не он один. Если она вот так вот расстегивает верхние пуговицы, наклоняется и о чем-нибудь просит… Сто пудов, все сокурсники бегут выполнять ее капризы, капая слюнями на пол.
Походу, девочка у нас тупенькая. И поэтому решила добиваться жизненных целей другими методами. Что ж, фактура позволяет.
И тут я замечаю, пуговицы на ее блузке уже застегнуты. Как? Почему? Очень странно…
– Может, Богдан мне все объяснит? – предлагает она. – Тем более, что он работал в диспетчерской.
В целом, мысль неплохая. Ксения занята, я вообще не должен с ней нянчится. На меня вон уже косо смотрят. То ли еще будет, если она здесь останется! С этими своими чулками, сиськами и жопками.
Пока не буду ее оформлять. Может, ей у нас не понравится. Или она не потянет. Хоть бы, хоть бы!
– Ладно, пошли.
Я отправляю ее к Богдану.
А ближе к обеду мне звонит Паша Кабан. Мой потенциальный клиент, кстати. У него строительная фирма, и мы можем взять на себя их логистику.
– Как там моя девочка? Влилась в коллектив? Справляется с работой?
– Пока рано говорить, – уклончиво отвечаю я.
– Как бы там ни было, спасибо, что взял ее. Она такая окрыленная вчера была. Говорит, давно хотела найти что-нибудь по специальности. Так что за мной должок.
– Да брось, – небрежно произношу я.
Мля…
И как я теперь избавлюсь от дочки уважаемого в городе человека, друга моего друга, который испытывает ко мне искреннюю благодарность?

* * *

Во время обеда я вижу Машу в нашей столовой. Сидит за столиком, а вся мужская половина “Транс Континента” соревнуется за право подать ей вилку или принести компот. И Богдан среди них.
А она закидывает ногу на ногу… И у меня срывает крышу.
Иду мимо нее. Рявкаю:
– Мария, зайдите ко мне в кабинет!
Она вздрагивает. Перестает улыбаться.
– Когда?
– Сейчас!
Она растерянно поднимается и семенит за мной. Я иду быстро, не даю ей себя обогнать. Не нужен мне ядерный взрыв в штанах!
Вхожу в кабинет. Сажусь за стол. Она мнется напротив, как будто бы не решаясь сесть.
Из гладкой прически выбилось несколько прядей, помада стерлась, грудь вздымается… Мля… Пуговицы на рубашке опять расстегнуты…
Маленькая шлюшка!
– Сядьте.
Она опускается на стул.
– Как работа? Справляетесь? – спрашиваю я.
С предельной строгостью в голосе.
– Да! У меня неплохо получается. Ксения меня похвалила. А Богдан сказал…
Я отмахиваюсь от ее слов. Меня не интересует, что сказал Богдан. И да, я уже навел справки. Моника не так глупа, как можно подумать. Во всяком случае, инструкции выполняет четко.
Я замечаю, что она закидывает ногу на ногу. С этого ракурса мне не видно, но я точно знаю, что в разрезе юбки сейчас просматривается резинка чулок…
– Оденьтесь завтра по-другому! – не выдерживаю я.
– Как… по-другому? – растерянно лепечет она.
Окидывая себя взглядом.
– Чулки – не самая уместная форма одежды для офиса логистической фирмы.
Она опускает глаза, демонстративно и невыносимо сексуально прикусывает нижнюю губу…
Какая же она развратная! А ведь ей всего девятнадцать, – снова напоминаю себе.
– Можно подумать, я в одних чулках! – выпаливает резко и сердито. – И вообще… откуда вы знаете? Вы что, мне под юбку заглядывали?
Охренеть…
Я даже не знаю, что сказать!
И думаю только об одном: что мне сделать, чтобы она сама не захотела у меня работать?


Глава 13
Маша

Богдан работает в отделе логистики. Я тоже хочу туда!
Но мой новоиспеченный босс настаивает на работе в диспетчерской. И я вынуждена подчиниться, выбора у меня нет. Единственное, чего мне удалось добиться – моим куратором на новом месте будет Богдан.
Через несколько минут мы встретимся. Вот он обалдеет!
Мы с Романом идем по коридору. Нам навстречу попадаются сотрудники, приветливо улыбаются мне, здороваются с боссом. Он пропускает меня вперед и идет позади.
И с этого момента я начинаю спотыкаться. Да что такое! Мне как будто жжет спину. Вернее, попу. Это что, у моего босса такой обжигающий взгляд? Да нет… Конечно, нет! Оборачиваюсь – он совершенно невозмутимо пялится на экран телефона.
Да не нужна ему ни я, ни моя попа, – убеждаю я себя. Сегодня, с первой секунды встречи, он ведет себя совершенно отстраненно и исключительно по-деловому.
Он, так же, как и я, выбросил из головы то неловкое происшествие в кладовке. Мы просто друг друга не поняли…
Но теперь все понятно. Он – босс, я – подчиненная. И меня интересует только Богдаша.
– Это отдел логистики, – произносит Роман.
И мы входим в просторный опен-спейс.
Богдана я вижу сразу. И – у меня внутри мгновенно вскипает огненный вулкан.
Он… козел! Какой же он козел! Всегда – козел!
Он стоит у стола. Рядом – девушка с волнистыми волосами. Они вместе склонились над чем-то. Он приобнимает ее за плечи и что-то увлеченно показывает. И улыбается ей так игриво… Я знаю эту улыбку. Он ее хочет. Эту красотку с локонами и тонкой талией.
В моей груди клокочет ярость. Видимо, она настолько сильна, что Богдан чувствует ее затылком и оборачивается.
– Машенька!
В его глазах вспыхивает совершенно искренняя радость. Он торопится к нам, оставив красотку в одиночестве.
И нет – на его лице не наблюдается абсолютно никакого чувства вины.
– Богдан, Мария будет работать у нас, – деловито произносит босс. – Покажи ей все и объясни обязанности диспетчера. Ты их освоил очень быстро, надеюсь, обучать тоже умеешь.
– Я – легко! – отзывается Богдан. – Я не знал, что тебя взяли в “Транс Континент”. Ты ничего не сказала!
– Хотела сделать сюрприз, – бурчу я.
Чувствую, как вскипевший внутри меня вулкан медленно оседает.
– Я очень рад!
Богдан обнимает меня. Как будто бы только что не…
А, собственно, в чем он виноват? В том, что разговаривал с коллегой? Улыбался ей? Дружески положил руку ей на плечо, просто потому, что так было удобнее?
Мой вулкан утих.
Я осознаю, что ничего криминального не произошло. Просто я – ревнивая дура. Всегда такой была. Всегда ревновала Богдашу ко всем. Всегда мгновенно вспыхивала, увидев его рядом с другой девушкой. И – так же быстро остывала.
Богдан всегда приводил меня в чувство. Говорил, что ничего такого не имел в виду. Что он просто открытый и общительный человек.. И это правда! У него полно друзей. И подруг. Он со всеми очень дружелюбен.
А сейчас он смотрит только на меня.
– Пойдем, я тебе все покажу!
Мы проносимся по всему офису, заглядываем в разные отделы, посещаем склад и огромный гараж, где стоят грузовики всех мастей с логотипом фирмы.
– Логистика – это сфера будущего! – вещает Богдан с горящими глазами. – Очень сложная. И нереально интересная. Мы тут иногда такие сложные логистические цепочки составляем! Перемещаем грузы из одного конца страны в другой, налаживаем регулярные поставки и доставляем что-то срочное…
Я слушаю его вполуха. Больше смотрю. Какой же он красавчик! У него такая улыбка… никто не может устоять. Особенно я.
По дороге Богдан знакомит меня с некоторыми сотрудниками. Это, в основном, мужчины. Все такие приветливые! Улыбаются мне, шутят, говорят комплименты. У них тут прекрасный коллектив.
Экскурсия заканчивается в диспетчерской. Богдан объясняет мне, как отвечать на звонки, и Ксения переводит на меня самых легких клиентов. Я здесь всего два часа, а уже работаю! И мне все очень нравится.

* * *

– Любишь шоколад? – Сережа, с которым меня познакомил Богдан, протягивает мне плитку.
– Да, но…
– Угощайся!
– Кофе тут так себе, компот вообще отстой. Я принес тебе капуччино из кофейни,– это уже Кирилл.
– Спасибо…
– Здесь свободно? – за наш столик присаживается еще один новый знакомый.
Кажется, Петр. И еще два стоят рядом…
Богдан, который привел меня в столовую на обед, с каждой секундой становится все более и более сердитым.
– Дайте поесть спокойно! Чего набежали?
И я вдруг понимаю: он ревнует.
Ничего себе… Ух ты! Офигеть вообще…
Никогда не было такого, чтобы ревновал он. Всегда я.
А это, оказывается, так приятно…
И я продолжаю хихикать с Сережей. Он, кстати, очень остроумный парень. И симпатичный. Не как Богдан, конечно… И я ничего такого. Просто…
Богдан ревнует! Это что-то нереальное. Я в эйфории!
Но все портит Роман. Зовет меня к себе в кабинет. Отчитывает за чулки. Как стыдно-то…
От неловкости я становлюсь дерзкой. А, когда вижу его свирепый взгляд, просто вылетаю из кабинета.
Возвращаюсь на свое рабочее место и до конца дня тружусь, как пчелка, ни на что не отвлекаясь. Не будет же он меня увольнять из-за каких-то там чулок!

* * *

– Маш, ты на чем приехала? – спрашивает Сергей, догнав меня на парковке у офиса.
– На такси.
– Я тебя подвезу.
– Может, тебе не по пути…
Вообще-то, я надеялась, что меня подвезет Богдан. Но он где-то замешкался.
– Мне точно по пути! – влезает Кирилл.
– И мне! – раздается голос Петра.
Уф! Наконец-то появился Богдан.
– Богдаш, подвезешь меня?
– Конечно! – радостно кивает он.
Какое счастье! Как хорошо, что я устроилась на эту работу! Возвращаться каждый день с Богданом, по дороге болтать обо всем на свете, шутить, флиртовать. И, может даже, целоваться… Что может быть прекраснее?
Я снова погружаюсь в эйфорию…
И тут раздается внушительный голос Романа. Снова!
– Мария поедет со мной.
– Но… – начинаю я.
– Нам надо обсудить важные рабочие моменты! – рявкает босс. – Садитесь в машину.
Этот человек умеет обломать и все испортить…




Глава 14
Роман

Сижу. Кручу руль. Молчу.
Я в душе не гребу, о чем с ней говорить!
И подвозить ее вообще не собирался. И думать о ней. И представлять всякое… И, тем более, вспоминать!
Но вышел на стоянку, увидел, как на нее слетелись все наши офисные стервятники, и не выдержал. Решил подвезти ее сам. Чисто из альтруистических побуждений. Я же должен за ней присматривать. Того гляди, папеньке пожалуется на Серегу или того же Кирилла. И я лишусь ценных сотрудников!
Маша села в мою машину с крайне недовольным видом. Свела вместе коленки, потянулась рукой к ремню… и ее юбка неумолимо поползла вверх.
И я снова вижу… Вернее, знаю, потому что смотрю только вперед. Чулки! На кружевной резинке. А выше…
Гладкая нежная кожа. Влажные, сочащиеся соком лепестки. Невероятно чувствительный бутончик, пульсирующий под моими пальцами…
Стояк уже практически упирается в руль.
Вот я дебил! Сам выдернул чеку из гранаты и закинул ее себе в машину. Сейчас рванет, мля!
Сижу, рулю. Все еще молчу. Вспоминаю сбитого котенка. Бедняга. Так жалко его! Травма детства. Я так рыдал тогда… И это воспоминание всегда безупречно работало!
Сейчас тоже срабатывает. Но очень медленно.
– Роман… Андреевич…
– Мы не на работе, можно просто Роман.
– Куда мы едем?
– Сейчас заедем в один рестик, поедим.
– Я не хочу есть! – сердито бурчит Маша.
– Я хочу.
– Но… Вы же сказали, надо обсудить рабочие моменты.
– Сначала поедим, потом поговорим. Я, когда голодный, злой. как пёс
Чистая правда!
А голодный и со стояком – вообще дикий степной волк. Который того и гляди схватит сочную козочку за бочок и затрепает. .
Маша косится на меня с опаской. Даже как будто немного отодвигается. Да прекрати ты ерзать! От этого только хуже. Юбка задирается и вообще…
Сиди на попе ровно!
На попе… Мля! Не буду я вспоминать ее попу, обтянутую трикотажным платьем, как второй кожей!

* * *

Мне удается не потерять лица по дороге от автомобиля до столика в ресторане. Для этого я просто не смотрю на Машу. Не подаю ей руки, не открываю перед ней двери. Просто тараном пру к точке назначения.
Девчонка, наверное, думает, что меня воспитывали дикие гопники на районе. Ну и пусть! Лучше так, чем увидит мой стояк. И пожалуется папе.
Мы уже сидим. Можно выдохнуть. И пожрать. Может, у них тут есть сочная козья филейная часть? Я бы сублимировал свои похотливые желания…
Маша сидит напротив, листает обширное меню с картинками.
Я вспоминаю, как она ела тарталетки на празднике – и у меня встает. Снова.
Да блин!
– Выбрала? – спрашиваю ее.
– Тут все такое вкусное!
Она облизывает верхнюю губу. Провокаторша…
На самом деле я понимаю, что у нее сейчас и в мыслях нет меня провоцировать. У нее разгорелся аппетит от соблазнительных картинок и аппетитных запахов, блуждающих по ресторану.
– Я буду вырезку, – решаю я. – И молодой картофель на гриле.
– А я хочу карбонару. Обожаю пасту! – возбужденно тараторит она. – И еще вот эти штучки с лососем. И шоколадный пудинг. Или лучше наполеон заказать? Наполеон я тоже очень люблю.
– Закажи и то, и другое.
И тут Маша резко замолкает. И обиженно надувает губы.
Что я не так сделал?
– Я же на диете! – трагическим тоном восклицает она. – Совсем забыла.
– Зачем тебе диета?
Она смотрит на меня, как на идиота.
– Похудеть хочу.
– Тот же вопрос: зачем?
– Я толстая.
Мля…
– Это такой способ нарваться на комплименты?
Она сердито пыхтит. Захлопывает меню. Смотрит куда-то вниз. На свои бедра? Злая такая… Потомучто голодная!
– Хотите сказать мне комплимент? – произносит скептически. – Не сдерживайтесь.
Вот, блин, коза! Хотя я, конечно, сам нарвался.
– У тебя прекрасная фигура. Я бы ничего не стал менять. И, особенно, уменьшать.
– Пф-ф-ф! – фыркает эта коза.
И заказывает подошедшему официанту зеленый салат и минералку.
Совсем девка рехнулась!
– А чем именно в себе ты недовольна? – зачем-то спрашиваю я.
– У меня слишком… Ну… Это…
– Что?
Я предчувствую, что она скажет какую-нибудь лютую хрень.
– Жопа у меня, вот что! – в сердцах выпаливает Маша. – Очень хочу от нее избавиться.
Вот сейчас я верю, что ей девятнадцать. Да нет, она даже на четырнадцать тянет с этим своим подростковым недовольством своей офигенной задницей.
– Ну ты Маша, и дурочка.
– Сам ты… вы… – Она осекается. – Я хочу быть стройной, ясно? И не смейте меня отговаривать. Мне и так папа запретил… А я, между прочим, совершеннолетняя! И сама решаю, что мне есть. И что делать со своей задницей.
Не, ну эта коза как ляпнет что-нибудь! И у меня снова встает. Как будто он хоть на секунду падал…
Ее заказ приносят очень быстро.
Сидит, жует листик салата. Коза и есть! Грустная такая козочка. Даже как-то жалко ее.
– Так о чем вы хотели со мной поговорить? – вспоминает Маша.
– У меня для тебя личное поручение.
– Личное?
– Очень личное.


Глава 15
Маша

– Мария, скажите, почему вы выбрали кафедру логистики? – официальным тоном интересуется Роман.
– Это очень интересная профессия, – бурчу я.
Не скажу же я боссу, что пошла в этот универ и на эту специальность только из-за Богдана. Я никому в этом не призналась. Даже подругам. Но они, конечно, сами догадались.
– И чем же она интересна? – спрашивает мой босс.
– Э-э-э… – пытаюсь вспомнить пламенную речь Богдаши. – Логистика – это сфера будущего. Очень сложная. И нереально интересная.
– Где-то я это уже слышал, – задумчиво произносит он. – Прям эти самые слова.
От Богдана, наверное. Вполне возможно, Роман задавал ему этот вопрос на собеседовании.
Он задумчиво и изучающе смотрит на меня. И произносит ласково, как серый волк, встретивший Красную шапочку с пирожками.
– Скажи мне, Машенька, какие факторы нужно учесть, чтобы составить эффективную логистическую цепочку?
Блин… Я ничего не помню. Поэтому усиленно жую. Салат. А не карбонару с наполеоном. Моим мозгам не хватает сладкого! И вкусного.
– Ну там… расстояние. Время… – неуверенно лепечу я.
Судорожно вспоминая университетские лекции.
– Допустим. Еще что-то?
– Это что, экзамен?
– Вроде того. Я же должен понимать, кого беру на работу.
Да… На работу меня еще официально не приняли. И вполне могу отказать.
– Нужно учитывать возможности поставщика и потребности конечного получателя, – выдаю что-то невнятное.
Но похожее на фразу из учебника.
И, не глядя, тыкаю вилкой в тарелку. Раздается противный скрежет. Потому что в тарелке уже пусто.
В желудке, кстати, тоже! Такое противное ощущение… эта зелень не только не погасила мой аппетит, а, наоборот, разожгла!
Пью минералку. С газиками. Заказала нарзан, потому что он полезный. И эти газики бегают по моему пустому желудку, щекочут его и стократно усиливают чувство голода.
– Звенья цепи – это логистические посредники…
Я смотрю на Романа, чтобы понять его реакцию на мои неуверенные ответы.
И в этот момент официант ставит передо мной тарелку карбонары. Мой рот мгновенно наполняется слюной, но…
– Я не заказывала!
– Я заказал.
И когда только успел?
– Я худею!
– Тебе не нужно худеть.
– А Богдан похвалил меня за то, что я села на диету.
– Богдан – идиот, – произносит босс.
С этим я категорически не согласна. Но запах карбонары щекочет ноздри…И я сдаюсь. Набрасываюсь на еду, забыв обо всем на свете.
Наверное, я ем не очень красиво. Боссу точно не нравится. У него такое страдальческое выражение лица…
Ну и ладно! Зато это просто божественно вкусно!
Я вытираю губы салфеткой. Откидываюсь на спинку стула. Передо мной ставят наполеон…. Жизнь прекрасна!
И плевать на жопу. Она сзади, я ее даже не вижу.
Зато она мягкая, и на ней удобно сидеть…
– Так что за личное поручение вы хотели мне дать?
В голове прояснилось, и я вспомнила слова шефа. И, кстати, хорошо, что он больше не экзаменует меня.
– Мне нужна личная помощница, – говорит Роман. – И мне кажется, у тебя это получится лучше, чем составление логистических цепочек.
Скорее всего. Я в этих цепочках вообще ни бум-бум. Он что, понял это? Похоже на то… Но он дает мне шанс!
Для меня главное – получить работу в “Транс Континенте”. И провести это лето рядом с Богдашей.
– А что мне нужно будет делать? – спрашиваю босса.
– Выполнять мои личные поручения.
– Личные… – задумчиво повторяю я. – Если честно, ничего не понятно. Это типа вещи забрать из химчистки и купить новые носки?
– Если вдруг срочно понадобится, то и носки. Но в целом это будут рабочие организационные моменты.
– Понятно.
Вроде, звучит, не так страшно.
– Я согласна, – киваю я.
Он ухмыляется. Как будто все было решено заранее, и мое согласие тут вовсе не требовалось.
– Вот тебе первое поручение: напиши краткое эссе о своей личной жизни.
Мне кажется, что я ослышалась. Я чуть наполеоном не подавилась!
– Эссе?
– Краткое. Основные моменты.
– В смысле?
– Я даю тебе полную свободу. Пиши то, что сама сочтешь нужным.
– Какое отношение моя личная жизнь имеет к работе?
– Никакого. Я просто хочу посмотреть, как ты пишешь эссе. Как ты мыслишь. А личные темы всегда лучше всего раскрывают человека.

* * *

– Как прошел первый рабочий день? – спрашивает папа, заглядывая ко мне в комнату.
Я сижу за экраном ноутбука. Ломаю голову над эссе.
– Прекрасно, – отвечаю, не оборачиваясь.
– На какую должность тебя в итоге взяли?
Я поворачиваюсь к нему и говорю:
– Буду личной помощницей Романа.
Папа выглядит удивленным.
– С чего это? – в его голосе звучит подозрение. – Насколько я помню, речь шла о работе по специальности.
– Босс так решил.
– Вот, значит, как… Я ему сейчас позвоню. Поинтересуюсь, с чего такие перемены.
Кажется, я слышу угрозу.
Что, опять начинается? Обломает мне еще и эту работу?
– Папа! – ору я.
– Что?
– Это не детский сад! И не школа! Ты не можешь звонить моему работодателю и интересоваться мотивами его поступков!
– Не могу?
Он чешет затылок.
– Не можешь! Я уже взрослая! Пора это понять!


Глава 16
Маша

– Я тебе вчера куриную грудку приготовила, – говорит мама, когда мы встречаемся утром на кухне. – Смотрю, она в холодильнике лежит. Ты чего не съела?
Сама она вчера пришла домой поздно, зависала в спортзале. Вернулась к регулярным тренировкам, которые уже пару лет как забросила.
– А я… не голодная была.
Мама бросает на меня быстрый взгляд.
– Что ела на ужин?
– Карбонару и наполеон, – виновато отвечаю я.
– Ну ты, Маша, и коза! – восклицает она. – Я, значит, тебе диетические блюда готовлю, сама один салат жую, а ты…
– Ну извини.
– Да ладно! – мама машет рукой. – Ешь свои наполеоны. Организм молодой, метаболизм бешеный. Это мне уже пора себя ограничивать. Любимые джинсы не застегиваются. Дожила!
– Мне тоже пора! – горячо восклицаю я. – Я тоже буду сидеть на диете.
– Диета – это временная мера, – глубокомысленно изрекает мама. – Нужно полностью менять систему питания.
– Надеюсь, ты не перестанешь стряпать пельмешки? – произносит папа, показываясь в дверях.
– Если будешь себя хорошо вести.
– Так скучаю по ним в командировках…
– Опять куда-то собрался? – вскидывается мама.
– Надо отъехать на пару дней.
– Что, зама своего послать не можешь?
– Нужно мое личное присутствие.
Я вижу, что она хочет наорать на отца. Но при нас сдерживается. Что-то у них в последнее время не очень гладко… Я часто слышу, как они ругаются.
Надеюсь, все наладится. И они не разведутся, как родители многих моих одногруппников. Просто эпидемия какая-то! Дети вырастают, предки внезапно понимают, что у них нет ничего общего. И бац – развод. Печально.
Но мои-то любят друг друга. Вон как он ее за попу щиплет…

* * *

Сегодня – никаких чулок. Брюки! Вот что мне нужно. Легкие летние палаццо приятного дымчато-серого оттенка. Они такие свободные и струящиеся, что даже моя попа в них теряется.
Идеально!
А к ним я подобрала розовый топ. В меру скромный. Но сексуальный. Мне же надо произвести впечатление на Богдана.
Я уверена, теперь у нас с ним начнется новый этап. И с Ликой у них ничего не было! Мне показалось. Я просто очень ревнивая…
Смотрю в зеркало. Не слишком ли? Да нет. В самый раз. Моя грудь четвертого размера смотрится очень даже неплохо. А попа… да тоже, в целом, ничего!
Но все равно надо следить за питанием. А не обжираться карбонарой с наполеонами. Вчера я весь вечер пыталась написать эссе. И параллельно переписывалась с Богданом. Он, как и папа, был удивлен, что босс взял меня личной помощницей. Мне даже показалось, что он немного ревнует.
Кайф…
А эссе – это полный трындец. Я столько времени на него потратила! Писала, удаляла, снова писала.
И – злилась.
Что Роману от меня нужно? Кто вообще дает такое задание сотрудникам? Я не хочу рассказывать о своей личной жизни!
Вся моя личная жизнь заключается в одном предложении: я с детства влюблена в Богдана.
Я даже не помню точно, когда это началось. То ли еще в детсадовские времена, когда мы сидели на соседних горшках на тусовках наших родителей. То ли в школьные годы, когда он дергал меня за косу, а я в ответ лупила его чем ни попадя. Вечно расходились в синяках… А потом, бессонными ночами, я мечтала, что когда-нибудь он прискачет за мной на белом коне и спасет от всех драконов.
Богдан всегда был моим прекрасным принцем.
А он… такой непостоянный! И такой общительный. Вокруг него всегда какие-то девчонки. И в универе, и на тусовках, и на работе. Но он любит только меня! Сам говорил.
В те прекрасные месяцы, что мы были вместе.
Мы встречались тайком, потому что наши родители против. Мой отец уверен, что из Богдана получится нормальный мужик только лет через десять. А его батя предостерегает сына, чтобы не лез к дочкам друзей.
Но мы, как настоящие влюбленные преодолели все препятствия. И были безбожно счастливы! Пока Богдан внезапно не охладел ко мне и не исчез со всех радаров. И появился только с Ликой…
Я его ненавижу! И люблю. Как только вижу – такая буря внутри! Даже голова кружится.
Это и есть моя личная жизнь.
Но не буду же я писать об этом в эссе! Которое прочитает босс. Уверена, он не одобрит личные отношения между сотрудниками.
Поэтому, помучившись, я написала примерно следующее: личная жизнь – сугубо личное дело каждого. И в пяти абзацах изложила очень убедительные аргументы о личных границах, праве на приватность и тому подобное.
Роман сам сказал: пиши, что считаешь нужным. Так что придраться не чему! А мысли мои изложены вполне ясно и логично.

* * *

– Я тебя подвезу, – говорит папа.
– Не надо.
– Садись.
– Я на такси поеду.
– Что, так много зарабатываешь?
Если честно, я понятия не имею, сколько я теперь зарабатываю. Забыла спросить Романа, каков оклад его личного помощника.
Я же не ради денег пошла на эту работу! А ради Богдана.
Папа никогда не попрекает меня деньгами. У меня есть карточка, он переводит каждый месяц на карманные расходы. И мне, и Сашке, и даже Димке немного – чтобы учился распоряжаться финансами. Но мы не какие-то избалованные мажоры. Мой брат подрабатывает с пятнадцати, я тоже с момента окончания школы ищу нормальную работу. Правда, надолго я нигде не задерживалась…
Но я не транжира! И я много всего делаю по дому, вношу вклад в семью – папа сам любит это повторять, когда я в очередной раз собираюсь идти работать.
– Я зарабатываю достаточно, – отвечаю отцу. – И не надо пытаться меня контролировать. У меня все хорошо. И все под контролем!
Он задумчиво кивает. И уезжает без меня.
Вообще, это подозрительно. Мой батя отличается упрямством и настойчивостью. Странно, что он так легко сдался. И вчера, когда я запретила ему звонить Роману. И сегодня.
Меня мучают дурные предчувствия… Но сейчас мне не до них.

* * *

Такси долго не едет, я уже начинаю нервничать и жалеть, что не поехала с отцом. Не хочется опаздывать в первый рабочий день на новой должности.
Я успеваю практически секунда в секунду.
Влетаю в кабинет босса ровно в девять. Вернее, почти влетаю. Открываю дверь – там пусто.
– Эй, вы куда? – кричат мне вслед.
Я оборачиваюсь. Меня настигает блондинка с идеальной укладкой, идеальным макияжем и в идеальном офисном костюме.
– Я… к Роману. Андреевичу.
– Вы не записаны!
– Я его личная помощница.
Она окидывает меня презрительным взглядом. И выдает голосом, сочащимся ядом.
– У Романа Андреевича нет личной помощницы. Я его секретарь и прекрасно справляюсь со всеми обязанностями.






Глава 17
Роман

– Роман Андреевич, у нас форс-мажор, – раздается звонок, когда я только собираюсь приступить к утреннему кофе, который разбудит меня и приведет в чувство.
А мне очень нужно прийти в чувство! После ночных грез с воображаемым участием Моники Павловны и вполне реальным участием правой руки.
– Что такое?
– Машины от “Груз Сервиса” не пришли. Ни одна.
– Мля… Ладно, я разберусь.
– У нас сроки срываются.
– Я знаю!
Поэтому заглатываю кофе одним большим глотком, обжигаюсь, матерюсь, прыгаю в машину – и еду в компанию-посредник.
Руководоство которой в край оборзело.
Разборки проходят бурно, но завершаются моей победой. Пока временной. Но хоть что-то…
Телефон разрядился. Я ищу в машине зарядку – ее нет. Случайно забрал домой, там впопыхах и оставил.
А время – полдесятого. Это значит, что Маша уже пришла на работу. А там… полный капец. Потому что я никого не успел предупредить о грядущих переменах. По плану я сам должен был встретить ее в офисе.
Но все пошло не по плану…
Виктория, секретарь и делопроизводитель, досталась мне в наследство от предыдущего босса. Наш холдинг выкупил местную логистическую фирму, присоединил и реорганизовал – но аккуратно, оставив на местах все жизнеспособное.
Виктория, в целом, вполне жизнеспособна.
Мля… Чем я думал вчера, назначая Машу своей помощницей?
Да просто что-то психанул, увидев ее среди толпы озабоченных павианов.
Кто тут главный и самый озабоченный павиан, мы уже поняли…

* * *

Я вхожу в свою приемную.
– Роман Андреевич! – Виктория бросается мне навстречу. – У вас там… в кабинете… она!
У секретарши такой вид, как будто к нам в офис забралась голодная пума. А на самом деле, насколько я понимаю, там просто пасется одна дикая козочка…
– Я ничего не смогла сделать! Она…. бешеная! Я как раз собираюсь вызвать охрану…
– Виктория, успокойтесь, пожалуйста. Не надо охрану. Все под контролем. Я забыл вам сказать: у меня теперь есть личная помощница.
– Что?!
Я даже не оборачиваясь вижу, как у Виктории отваливается челюсть и выпадают зрачки.
– Вот эта… хулиганка – ваша помощница?
И я догадываюсь, что она хотела назвать Машеньку немного другим словом. Но уловила серьезность моих намерений, и сдержалась.
Ну да, ну да. Наша Маша – та еще оторва и бандитка. Склонная к членовредительству в темных кладовках…
Мля. У меня встал!
Вхожу в свой кабинет – и сразу тону. Потому что слишком резко заныриваю. В глубокое, сладкое, манящее декольте секс-бомбы Моники Павловны.
Которая сидит в моем кресле. За моим столом. И пьет мою минералку. Естественно, из моего стакана.
“Кто сидел на моем стуле и помял его?” – вертится у меня в голове. Лучше бы ты, Машенька, помяла мою кровать…
– Роман Андреевич!
Маша резво спрыгивает с кресла. Но не одна – ее грудь тоже подпрыгивает вверх. И опускается вниз. И еще какое-то время колышется вверх-вниз по инерции.
А вслед за ней и мой взгляд. Надеюсь, я хотя бы не киваю головой, как автомобильная собачка.
– Вы сказали! – обиженно тараторит моя новая сотрудница. – Вы назначили меня личной помощницей! А она…
Маша кивает на Викторию.
– Она тебя обидела?
– Попробовала бы, – бурчит Маша.
И снова опускается в кресло. В мое!
Похоже, это теперь ее кабинет. А мне придется искать себе новое место обитания.
– Я ее обидела? – Виктория захлебывается в негодовании. – Это она вела себя как последняя хамка!
– Виктория! – произношу я тоном сурового начальника. – Вернитесь, пожалуйста, на свое рабочее место. И закройте дверь.
Та исчезает. Я поворачиваюсь к Маше. Она снова вскакивает. Да блин…
Сядь ты уже! И перестань колыхаться. А то мне так и придется стоять, прикрываясь папкой.
– Вы сказали, что вам нужна личная помощница.
– Да.
– Но Виктория… она не в курсе! – возмущается Маша.
– Да.
– Она пыталась меня выгнать! И говорила всякое… Обвиняла, что я охочусь на вас. Вы ее не предупредили!
– Прости, дорогая. Больше такого не повторится, – на автомате выдаю я.
Уж очень эти разборки похожи на семейный скандал.
Маша замолкает.
– Как тебе мое кресло? – интересуюсь я. – Удобное?
– Извините…
Она снова вскакивает.
Капец… Да, сегодня на ней брюки, а не юбка и чулки. Но эта розовая хрень… из которой почти выпадают сочные, упругие… Да мля!
Это ни хрена не лучше.
Маша мнется возле стола. Я страдаю рядом.
– А где будет мое рабочее место?
– В соседнем кабинете.
– Я могу туда пойти?
– Иди за мной.
Я выхожу приемную. Обращаюсь к Виктории, которая сидит с прямой спиной и поджатыми губами. И молча смотрит на черный экран компьютера.
– Виктория, позаботься, пожалуйста, о рабочем месте для моей личной помощницы Марии. Она займет соседний кабинет. Мы вернемся через два часа.
– Вернемся? – переспрашивает Маша.
– Да. Мы уезжаем.
– Вы же только приехали! – лепечет Виктория. – У вас через час встреча.
– Напомни, с кем?
– С Вячеславом Семеновичем.
– Позвони ему и перенеси ее в “Эйфорию”.
– Куда мы едем? – спрашивает Маша, семеня за мной по коридору.
– Завтракать.
– Опять есть? – трагически восклицает она. – Я сегодня уже завтракала. Я больше не могу.
– А кто говорил, что будет легко? Соберись, Маша. Я в тебя верю.






Глава 18
Маша

Я смеюсь над словами Романа. Но на самом деле мне не особенно смешно. На меня столько всего обрушилось по его вине!
И я на него очень зла.
– Я понимаю, почему вам нужна личная помощница, – говорю по пути к выходу.
Стараясь, чтобы мой голос звучал не очень язвительно. Все же он босс, я должна соблюдать субординацию. И орать на него мне нельзя. Хотя очень хочется.
– Да?
– Конечно. Вы же ничего не помните и не успеваете.
– Серьезно?
– Вы даже Викторию забыли предупредить о том, что взяли меня на работу.
– Я за это уже извинился.
В его голосе слышится металл.
Ах, значит, вот как? Извинился – и все?
– А я вас не простила! – не могу удержаться. – Мне пришлось такое пережить!
– А мне показалось, это Виктория перенесла нервное потрясение. И теперь полдня будет пить валокордин с валерьянкой.
Ну да, я вела себя… не очень прилично. Но она первая начала! Обвинять меня в попытке соблазнить босса. И выгонять из приемной.
Не на ту напала!
– Это вы во всем виноваты! – я все-таки не выдерживаю и ору на него.
Мы останавливаемся посреди коридора. Я тяжело дышу, пытаясь успокоиться. У Романа безмятежное лицо человека, довольного жизнью и собой. Я вся изнервничалась, а ему хоть бы хны.
Так и покусала бы его!
– Ну давай, укуси, – внезапно произносит он.
– Я что, это вслух сказала?
– Нет, слишком громко подумала.
Он не отрываясь смотрит на мои губы. Впился в них взглядом, почти как тогда, в кладовке – горячими губами. Я помню… нет, я прямо сейчас чувствую, какие они жадные и нетерпеливые. Как и его пальцы… От которых горят соски и мгновенно намокают трусики…
Да блин! Что со мной такое?
– Куда мы едем? – спрашиваю деловым тоном.
– В “Эйфорию”.
– Никогда там не была.
– Там потрясающие завтраки. Мне редко удается нормально позавтракать. Дела, встречи, форс-мажоры, как сегодня.
– Вы вообще очень неорганизованный, – не могу удержаться я.
– С сегодняшнего дня ты, Маша будешь меня организовывать.
Как, интересно, я буду это делать? Не имею ни малейшего представления.
Мы идем дальше. Приближаемся к выходу, и Роман распахивает передо мной дверь.
Я выхожу. Он где-то за моей спиной.
Почему у меня такое ощущение, что попа дымится? Так горячо, хоть огнетушитель доставай.
Оборачиваюсь – а, вот почему!
– Богдаша… – лепечу я.
Он стоит посреди холла и таращится на нас. Вид удивленный и недовольный. Что такое? Что ему не нравится?
Роман не дает мне остановиться, увлекает за собой, распахивает передо мной дверь своего автомобиля.
И – придерживает под локоть. И за талию. И… его рука соскальзывает ниже. Наверное, случайно. Не будет же босс специально гладить меня попе?
Или мне вообще показалось?
Жарко. Такая духота сегодня… Совершенно нечем дышать! Просто хочется взять пригоршню кубиков льда, и засунуть себе за шиворот.
А где Богдан? Уже ушел? Я даже не заметила, как.

* * *

– А куриные грудки у вас есть? – спрашиваю я официанта, когда мы размещаемся за столиком в пафосной и очень стильной “Эйфории”.
– В смысле…
– Просто вареные курогрудки.
– Можем приготовить для вас.
– Приготовьте лучше для Машеньки ваши фирменные панкейки с манговым муссом, миндальными лепестками и шоколадной крошкой.
М-м-м… У меня от одного описания слюни потекли.
Почему у меня постоянно что-то где-то течет рядом с этим мужчиной?
– Нет! – мужественно произношу я. – Не надо панкейков.
– Маша, одумайся! – восклицает босс. – Взвесь все “за” и “против”.
И я взвешиваю.
Сухая жесткая безвкусная курогрудь… или сочные, мягкие, сладкие панкейки?
Выбор очевиден.
– Мне, пожалуйста, куриную грудку.
– Маша! – пораженно ахает босс.
– Я худею! У меня огромная ж…– Я проглатываю слово. Все-таки в обществе босса нахожусь. – Она мне всю жизнь портит!
– Она прекрасна, – мечтательно произносит он.
– Э-э-э… Кто – она?
– Ты, Маша. Ты очень красивая девушка. Ты похожа на…
– Попробуйте только сказать, что я похожа на Ким Кардашьян!
За такое я убиваю без предупреждения.
– Мне кажется, ты похожа на Монику Белуччи.
– Я?
Вау. Я помню эту роковую красотку, но не очень хорошо. Поэтому немедленно гуглю.
Еще раз вау! Она просто ходячий секс! Даже я ее хочу!
То есть Роман думает, что я тоже…
Да нет. Он просто вежливый. Вон, сидит, пялится в телефон. До меня ему и дела нет.
А мне принесли курогрудь. А ему – панкейки с манговым соусом.
Я сижу, жую, давлюсь, запиваю несладким американо. А босс попивает макиато со взбитыми сливками. Гад такой!
Он отрезает кусочек панкейка, обмакивает его в манговый мусс, присыпает шоколадной крошкой и миндальными лепестками, поднимает все это великолепие на вилке и… протягивает мне.
Наверное потому, что я смотрю на него глазами голодного бездомного котенка.
Я на автомате открываю рот. Он запихивает туда панкейк. Я жую, закатив глаза, и постанывая от удовольствия.
– М-м-м… Это божественно…
Особенно на контрасте с курогрудью.
– Еще?
– Да…
Еще один невероятно вкусный кусочек попадает в мой рот.
– Боже… – выдыхаю я.
И слизываю манговый соус с губ.
Роман стирает его остатки пальцем с моего подбородка. Кажется, это немного странно. Слишком интимно. Но мне плевать. Мне сейчас плевать на все.
– Еще? – спрашивает Роман.
Его глаза сверкают безумием. Или, скорее, в них отражается мой обезумевший взгляд. Да! Мне окончательно сорвало стоп-кран.
– Не останавливайтесь! – шепчу я.
Лично я уже не могу остановиться. Я совершенно потеряла контроль, забыла обо всех благих диетических намерениях и несусь в пропасть греховного наслаждения.
Мне плевать, что будет с моей попой.
Я хочу его. Это нежный, сочный, божественный панкейк…


Глава 19
Богдан

Какого хера?
Куда он ее повез? И почему лапает за задницу? А она почему улыбается, вместо того, чтобы врезать ему по роже? Как она обычно делает.
У Машки рука тяжелая. И спуску она никому не дает. Кроме меня.
Вообще она – порох! Сегодня всю ночь вспоминал, как мы с ней зажигали. Вздрочнул аж раза три. Лика-то мне так и не дала.
Эх… Ни с кем так не было, как с Машкой. Никогда.
Может, я зря испугался?
Ну ляпнула она про детей. Это же не значит, что она хочет их прямо сейчас. И готова прямо сегодня тащить меня в загс.
Ей девятнадцать! Так же, как и мне.
Хотя выглядит Машуня старше. И это меня всегда заводило. Такая знойная герла… Папики на нее слюни пускают. Но ей насрать на папиков. Ей всегда был нужен только я.
А сейчас она на меня даже не смотрит!
Пялится на Романа. А он – на нее. Маша теперь личная помощница босса. Нахера? У него секретарша есть. Стильная блонда в модных очках, со строгим пучком и красной помадой. Всегда представляю ее в латексе и с плеткой.
А Маша… ну какая из нее секретарша? И, тем более, помощница.
Ромыч этот тот еще жучара. Не ожидал от него! Он у меня девушку уводит. Видно еще тогда, на днюхе у них все и началось. А я не понял.
Лошара.

* * *

– А где Маша? – спрашивает Кирилл за обедом.
У меня тот же вопрос, кстати! Я уже успел засунуть нос в приемную, обнаружить злую Викторию и выяснить, что ни босс, ни его новая помощница не вернулись.
– Ее сегодня не было в диспетчерской, – говорит Серега.
– Ее же взяли на работу? – спрашивает Петруха.
– Да вроде взяли. Диспетчером.
– Ни хрена! – авторитетно заявляет Кирилл.
– А знаете, что я узнал? – влезает Леха из нашего отдела.
– Что?
– Ромыч взял ее личной помощницей.
– Да ладно!
– Охренеть… Босс, значит, сразу захапал Машеньку себе.
– Ну а чего? Я бы на его месте тоже ушами не щелкал.
– У него же секс-бомба Виктория.
– Но Маша-то погорячее будет… Ромыч не дурак.
А еще говорят, что женщины любят сплетничать! Нет больших сплетников, чем мужики в курилке! Или за обедом.
– А я бы вдул Викусе.
– А я бы с Машенькой…
– Да заткнитесь вы все! – не выдерживаю я.
– А что? Ревнуешь?
– Я?
– Вы же с Машей не… это самое. Или да? Колись!
– Вы же знакомы, да?
– Не ваше собачье дело, – бурчу я.
Бесят!
У нас в универе Маша не настолько популярна. Там и других красоток хватает. К тому же, она часто ведет себя как дикая кобылица: лягается и брыкается. Парни ее побаиваются.
А тут мужики постарше. И смотрят на нее по-другому… Каждый готов залезть ей под юбку!

* * *

Я пишу Маше.
Не отвечает. Не в сети. Была три часа назад. Наверное, поставила на беззвучный. Я тоже всегда так делаю в рабочее время.
Но, блин, что у нее там за работа с Ромычем? Может, он ее в отель повез? И она согласилась?
Потому что я с Ликой…
Мля. Фантазия разыгралась. Надо угомонить.
Пишу:
“Маша, я дебил Я люблю тебя. У меня с Ликой ничего не было”.
Отправляю. Жду. Она не читает. Работаю, но проверяю мессенджер каждые три минуты. До сих пор не прочитала!
Не выдерживаю, и удаляю сообщение.
Пишу новое: “Привет! Как дела?”
Идиотизм.
Но она все равно не читает.
И это сообщение тоже летит в корзину.
Мля…
Я погружаюсь в работу. Сижу за компом, рисую логистическую цепочку.
Дзинь!
Я аж подпрыгиваю на стуле.
“Привет! – пишет мне Маша. – Ты что-то удалил?”
Да, мля! Удалил! Я себя удалил из твоей жизни! А теперь грызу локти от досады.
“Давай сегодня сходим куда-нибудь”, – пишу нейтральное.
“Давай. Только не сегодня”.
“Почему?”
“Сегодня после работы я с Романом еду на шопинг”.
Что за нах? Какой еще шопинг?
“До утра не вернешься?”
В ответ прилетает лишь ржущий смайлик.
Ну ты,, Маша, и коза…

* * *

Я торчу за пару кварталов от ее дома. Припарковался в тени деревьев, сижу в тачке. Наблюдаю.
Как гребаный шпион!
Знаю, на чем бы Маша не вернулась домой – проедет мимо. Другой дороги тут нет.
И она проезжает. На машине босса.
Фак!
Я выжидаю, когда он возвращается обратно. Один. И пишу Маше.
“Выходи, поболтаем”.
“Ты здесь?”
“ На старом месте”.


Глава 20
Маша

“Мне пишет Богдан!!!” – делюсь я с девчонками в нашем общем чате.
И сопровождаю сообщение кучей восторженных смайликов, в том числе танцующей теткой в красном платье. Именно так я себя и чувствую! Глубоко внутри.
Но внешне я спокойна и по-деловому собрана. Потому что сопровождаю босса на встрече с субподрядчиком.
“Не отвечай!” – прилетает мне в чате три одинаковых ответа.
Подруги очень хорошо знают, как мне было больно, когда Богдан внезапно прекратил наше общение. Они ради меня готовы на любую дичь. Что и доказали, отправившись со мной на дело в кладовку.
И пусть все пошло не по плану, я очень ценю их поддержку. И их советы.
“Игнорь его”, – пишет Настя.
Она – родная сестра Богдана. Хорошо его знает. К ее советам стоит прислушаться.
И я игнорирую сообщение. Даже не открываю, чтобы Богдан не понял, что оно прочитано.
Но мое сердечко тает, как пломбир на солнце… И я, конечно же, делаю скрин экрана. Ведь Богдаша признался мне в любви! И в том, что у него с Ликой ничего не было.
Наверное, это лучший день в моей жизни… Но Богдан удаляет сообщение! Какая я молодец, что успела его заскринить.
Потом он спрашивает как дела. Я по-прежнему не открываю. Но внутри у меня все поет…
“Просто динамь его. Вообще не отвечай. Или отвечай уклончиво. Мол, обязательно увидимся, но не сегодня”, – советует Алина.
“Пусть помучается!” – добавляет Риша.
“Пусть побегает за тобой!” – это Настя.
И я понимаю, что девчонки правы.
Богдан слишком привык, что я за ним бегаю. Он знает, что всегда получит от меня то, что хочет. Стоит только поманить пальцем…
И к чему это привело? К тому, что он завел Лику!
Девчонки дело говорят. Я не буду повторять прежние ошибки.
Глупо совершать те же самые действия, и надеяться на другой результат. Надо что-то менять! Надо стать недоступной, загадочной, отстраненной.
“Включи стерву”, – советует Алина.
“Я не умею. Но могу надавать по щам”.
“Маша, помни, ты девочка, а не гопник!” – смеется Риша.
“Вы ее батю видели? Гены не пропьешь!” – это Алина.
“Союз Кабана и Багиры рождает… кого?” – угорает Настя.
“Козу”, – отвечает Риша.
И все громко ржут смайликами.
Да уж… что-то часто в последнее время я слышу эту фразу: “Ну ты, Маша, и коза!”
“Значит, буду козой. Вредной, бодливой и упрямой”
“Моя ты девочка!” – виртуально целует меня Риша.
“Забодай там этого козлика Богдана”.
Обязательно забодаю! Хотя мне очень хочется его расцеловать. Несмотря ни на что.

* * *

– Мне нужно краткое резюме этой встречи, – заявляет босс, когда мы выходим из офиса субподрядчика.
– Что же вы сразу не сказали?
– А зачем, по-твоему, я взял тебя с собой?
Хороший вопрос! Который неоднократно приходил мне в голову на протяжении всего сегодняшнего дня. И когда мы завтракали в “Эйфории”, и когда встречались там с бизнес-партнером. И когда поехали к субподрядчику.
– Если бы я знала, то включила бы диктофон.
– Мне не нужна диктофонная запись. Мне нужна краткая выжимка.
– Я бы сделала ее позже…
– Сразу! – коротко бросает босс.
– Тогда мне нужен ноутбук! Или хотя бы планшет. Я смогу делать заметки по ходу. И даже рисовать схемы и планы.
– Съездим купим сегодня после работы.
Ничего себе. Разве это так делается? Босс лично покупает ноут своей помощнице? Я думала, их выдает завхоз или кто-то вроде… Но я что знаю о работе подобных компаний? Ровным счетом ничего.
Зато у меня теперь есть законный повод продинамить Богдана!

* * *

Не надо к нему выходить. Я знаю, что не надо.
Даже не прошу совета у девчонок, прекрасно понимаю, что они посоветуют.
И все же иду…
Ноги сами ведут меня на наше место, к машине Богдана, укрытой в густой тени деревьев.
Сколько раз я вот так выбиралась к нему тайком! И мы потом ехали в соседний лесок. Типа прогуляться. Но обычно даже не выходили из машины…
Двум студентам, живущим с родителями, непросто найти место для тайных встреч.
Мы бывали у друзей Богдана, которые любезно предоставляли нам комнату. И кровать. Мы проводили время в квартире его родственников, которые однажды уехали отдыхать на неделю. Как-то мы осмелели настолько, что занялись любовью в комнате Богдана, когда его предков не было дома.
А однажды Богдаша отвез меня в гостиницу. Это было шикарно…
– Привет!
Богдан бросается мне навстречу, хотя обычно ждал в машине.
– Привет.
Я аккуратно освобождаюсь из его объятий. Хотя мне невыносимо хочется уткнуться носом в его шею и вдохнуть такой родной и любимый запах…
– Давно не виделись.
Богдан обнимает меня за талию.
– Со вчерашнего дня.
– Я так соскучился!
Он тянется ко мне с поцелуем. Но – нет. Я не буду растекаться лужицей! Буду упрямой и вредной козой.
– Я на минутку вышла. У меня батя дома. Если увидит…
– Да пусть видит! Мне плевать.
Боже… Как сладко это звучит! Богдан готов открыться всем? Как я об этом мечтала…
Но мой батя, и правда, очень страшен в гневе. И прямо сейчас он зол, как черт, потому что они с мамой опять поругались.
Так что я отрицательно качаю головой.
– А что у тебя за вечерний шопинг с боссом? – спрашивает Богдан.
Грозно сдвинув брови.
Я лишь загадочно улыбаюсь. Не буду ничего объяснять!
Богдаша ревнует. По-настоящему. Я это чувствую.
Кайф…
Как все-таки круто, что я пошла на эту работу! И что Роман Андреевич назначил меня своей помощницей.
– Я так хочу тебя… Просто с ума схожу! – пылко произносит Богдан.
И пытается облапать мою грудь. Но я пресекаю его попытки.
– А мне что-то не хочется, – произношу холодно.
И вижу вселенское разочарование в его глазах.
Как же это приятно…
– Мне пора.
– Машунь… просто побудь со мной! Я не буду приставать. Клянусь!
Богдаша не выпускает мою ладонь.
Он сейчас такой несчастный… Такой бедный котик, выброшенный на помойку….
Но я не поддамся!
Я – кремень.
Я помню, как все было, когда я была тряпкой. У него появилась Лика!
– Пока, – говорю я.
Высвобождаю свою руку. И просто ухожу.

* * *

Лежу в постели. В тысячный раз перечитываю скрин: “Я тебя люблю”.
И чувствую, как на губах играет совершенно идиотская счастливая улыбка…


Глава 21
Роман

Мою личную душевую, которую я обустроил на работе, чтобы приводить себя в порядок, теперь можно официально переименовать в дрочильню. И мою ванную комнату дома. И спальню, само собой.
Да что там, туалет в “Эйфории” тоже теперь дискредитирован. У меня просто не было выхода!
Когда Моника Павловна занялась страстным оральным сексом с моим панкейком, у меня чуть глаза не лопнули. А, если бы лопнули, из них бы вытекла чистая сперма…
Такого сперматоксикоза у меня не было со времен армии!
Кто дебил? Я дебил.
Сам себе злобный буратино.
До недавнего времени мои рабочие будни текли размеренно и продуктивно. Я формировал штат, договаривался с контрагентами и субподрядчиками, проводил планерки и совещания.
Я вполне успешно рулил новым филиалом. И был на хорошем счету у столичного начальства. Моя жизнь была спокойной и безмятежной!
И что я сделал? Я завел козу.
Прямо на рабочем месте! Там, где мне надо быть максимально собранным и сосредоточенным.
Вчера мы с Машей провели почти весь день за пределами офиса. А Виктория тем временем обустроила рабочий кабинет для Машеньки. Ну как обустроила… Да никак!
Он стоял закрытым полгода, время от времени туда сваливали что-нибудь ненужное. И там никто никогда не вытирал пыль.
Единственное, что сделала моя секретарша – открыла дверь.
– Виктория! Вы даже не позвали уборщицу! – возмутился я, когда мы с Машей заглянули в кабинет.
– Она обещала прийти завтра после обеда.
– Распорядитесь, пожалуйста, чтобы пришла пораньше.
– Не надо уборщицу, – вмешалась Маша. – Я сама справлюсь. Это что, мой кабинет? Прям весь мой?
– Весь, – вздыхаю я.
Вообще не понимая причин ее восторга.
Это вместилище нелепых стеллажей, пожелтевших коробок, пары столов, нескольких стульев и засохшего фикуса, умершего еще при позапрошлом владельце. А, еще есть комп. Если его можно так назвать.
– Компьютер не работает, – заметила Виктория. – Если он, конечно, нужен.
Сколько яда в голосе! Хоть подставляй баночку и отправляй на фабрику по изготовлению мазей для ревматиков.
– Не нужен, – бодро отозвалась Маша. – Роман Андреевич купил мне новый ноутбук!
– Ах, вот как!
Теперь яд не только в голосе. Но и в высокомерно-презрительном взгляде Виктории.
Мля… И это все я устроил себе сам!

* * *

– Какие будут поручения? – спросила меня Маша сегодня утром.
– Пока что просто разберись… со всем этим.
Я неопределенным жестом обрисовал пространство ее захламленного кабинета.
– Хорошо.
– Если нужна будет помощь, обращайся к Виктории.
На это Маша лишь громко фыркнула.
– Меня беспокоить только в крайнем случае! – добавил я.
И удалился к себе.

* * *

А что, это не такой уж плохой расклад.
Рабочее место Моники Павловны вне поля моего зрения. Чтобы до нее добраться, нужно еще миновать трехглавую змею Викторию…
Так что я буду просто пореже ходить туда.
Да можно вообще не ходить! Пусть сама ходит.
А еще лучше – пусть Моника сидит там. А не дефилирует по коридорам, виляя своей белуччей…
Точно! Завалить ее работой и запереть в кабинете.
Ее не выпускать, никого к ней не впускать. Общаться голубиной почтой. Ладно, по телефону…

* * *

Ближе к обеду меня начинает глодать совесть. Бросил девчонку одну разбирать вселенский хаос. Да там на месяц работы!
А, если она обратится за помощью к Виктории – то и на два.
Маша, все-таки, – дочка друга моего друга. Я должен ей помогать. А не обращаться, как с Золушкой: крупу перебери, пыль протри, порядок наведи…
Я отрываюсь от компьютера, куда все утро вносил данные. Прохожу через приемную.
– Маша ничего не просила?
– Нет!
Виктория умудряется прошипеть это слово, хотя в нем нет ни одной шипящей.
Я подхожу к двери кабинета своей помощницы. Она закрыта. Поднимаю руку, чтобы постучаться. Но одергиваю себя. Это рабочий кабинет! Там не может происходить ничего такого, что требует предварительного разрешения на вход.
Или… может?
Что это за голоса? Машин и – мужской. Я прислушиваюсь, замерев у двери.
Хихиканье. Шепот. Какое-то… хрюканье, что ли. Очень похожее на…
Это полный писец!
Мне в голову ударяет горячая волна ревности и бешенства.
Ах ты, коза! Мелкая шлюшка. Любительница зажиматься по темным кладовкам и пыльным кабинетам…
Чем она там занимается?
А, главное, с кем?!




Глава 22
Роман

Я не стучусь. Я врываюсь. Готовый ко всему. Но не к этому…
Такого не придумали даже на порнохабе!
Там можно найти групповушку любой конфигурации и состава. Но даже там, блин, не используют стремянку! Причем вчетвером.
В углу кабинета стоит стол. На нем – стремянка. На стремянке – Моника Павловна во всей красе. А под ней – четверо дрочил. Собирают впечатления для своих вечерних мастурбаций.
Если бы она была в юбке… Это был бы вообще полный писец. Но юбки на ней нет.
Она сегодня в брюках. В облегающих таких штанишках, очень выгодно подчеркивающих стратегически важный объект.
– Ты что делаешь? – спрашиваю я свою помощницу.
Она оглядывается. Пошатывается. Хватается за ручку стремянки… Четверо дрочил пытаются облапать ее ноги под предлогом поддержки.
– Паутину сметаю, – отвечает Маша. – И пыль.
– А вы что делаете? – рявкаю на подчиненных.
– Помогаем.
– А почему вы внизу, а она нарушает технику безопасности?
– Щель узкая, – произносит Машенька.
– Ч-чего?
– Над кондиционером. А у них руки большие. Только я могу сюда протиснуться и навести чистоту.
– У Маши миниатюрные ладошки, – восторженно произносит Кирилл.
Петр влажно вздыхает. Серега не может оторвать глаз от Машиной ж… женственной фигуры. А Леха хрюкает. От удовольствия. Он жует пирожки, купленные в ближайшей кафешке. У них это фирменное блюдо: какое-то необычное тонкое тесто, поджаристое и хрустящее, и разные начинки.
– Эй, хватит жрать! – прикрикивает на Леху Петр. – Это для Маши.
Тот давится и прекращает.
– Маш, тебе кофе принести? – интересуется Сергей.
Капец…
Итак. Четыре моих сотрудника вместо того, чтобы трудиться на благо компании, ублажают знойную Клеопатру…
Я сам виноват. Пустил козу в огород. И теперь все местные козлики водят вокруг нее хороводы.
О. Еще и Богдан теперь здесь. Нарисовался на пороге.
Злой, как черт. Походу, наша новая цепочка по доставке груза через всю страну, над которой весь отдел трудится второй день, все-таки дала сбой.
– Что там с контейнерами из Владивостока? – спрашиваю его.
– Все по плану. Доставим вовремя, как и обещали. Цепочка безупречная, можно использовать.
А чего тогда такой злой?
– Ну молодец, – киваю я. – А здесь чего забыл?
– Хотел Машу на обед позвать. А ее, смотрю, уже позвали…
– Ага. Четыре раза, – киваю я.
И мы с ним вместе смотрим, как козлики продолжают водить хороводы вокруг нашей Машеньки. Я – стиснув зубы от желания взять всех щенков за шкварники и утопить в ближайшем ведре. А Богдан просто смотрит.
Да, зрелище залипательное…
– Что, у нас в офисе вся работа выполнена? – зловещим голосом произношу я.
Вспомнив, что я тут босс.
– А это… обедать… – лепечут дрочилы – Время уже…
– Всем работать! – рявкаю я.
И они испаряются. Вместе с Богданом.
Мы с Машей остаемся наедине.
Я оглядываюсь по сторонам. Чтобы не пялиться на то, что уже давно взрывает мне мозг и яйца.
Охренеть! Кабинет не узнать вообще. Чистота, красота, все блестит, как новенькое.Даже напрочь засохший фикус ожил. Что, кстати, нарушает законы физики и биологии. Вчера он был абсолютно мертвый!
– Роман Андреевич, – произносит Машенька. – Там, на столе, распечатки. Я сделала краткое резюме ваших вчерашних встреч.
– Серьезно? Как?
– По памяти, – она скромно опускает глазки.
Ага, конечно. Она вчера вообще не слушала наши обсуждения! Но я в общих чертах пересказал результаты встреч Кириллу. А тот, видимо, помог Машеньке…
– Спускайся уже! – приказываю я.
Потому что больше предъявить мне нечего.
Маша аккуратно спускается. Я держу стремянку. И не держу ее за ж… женственные изгибы. Хотя ладони дико чешутся.
Или это от того, что на них уже начинают расти волосы?
– Вкусные пирожки? – спрашиваю я.
Просто, чтобы отвлечься.
Маша уже на столе. Я подставляю стул и подаю руку. Она наступает своей босой ножкой… и я залипаю на ее пальчиках.
– Не знаю. Я не ела, – отвечает она.
– Чего так?
– Я на диете, забыли?
– А им ты не сказала? Чтобы перестали таскать тебе пирожки.
– Конечно, не сказала!
– Почему это?
– Мне мама всегда говорила: Маша, ты только сама себя не топи. Никогда не говори парням, что ты толстая. Особенно тому, кто тебе нравится. Он, может, вообще так не думает. Не внушай ему эту мысль! Если очень надо – поплачься подружкам.
Какая мудрая мама! Респект ей. Вот только…
– А почему ты мне рассказала о своих диетах?
– Ну так вы же не… парень.
Охренеть какое верное замечание!
– Я мужчина.
– И вы мне не нравитесь.
Серьезно?
– Так я тебе вместо подружки?
– Вы мой босс!
Логично, но…
– И как мужчина вы меня вообще не интересуете, – выдает эта дерзкая коза.
Чем ранит меня в самое сердечко. Больно, блин!
Так что я не выдерживаю:
– Вообще не интересую? А я помню, как ты стонала, когда кончила в моих руках…
Маша одновременно краснеет, смущенно опускает глаза, злобно раздувает ноздри и сердито топает ножкой.
– Ну зачем вы начинаете! – дуется она. – Я только все забыла…
– А я, к сожалению, амнезией не страдаю!
Хотя очень хотелось бы.
– Что, и альцгеймер еще не начался? – язвит Машенька.
– Прикинь, нет.
– Это была ошибка! – в запальчивости она почти кричит.
– Так, может, откроешь уже страшную тайну: кого вы ждали там, в кладовке?




Глава 23
Маша

Я сижу на столе. Так получилось. Я начала спускаться, Роман задал мне каверзный вопрос… и я просто села на попу. И зависла. От растерянности.
Что сказать?
Босс точно не одобрит личных отношений между подчиненными. Вон как смотрел на парней, которые пришли мне помочь. По его виду сразу ясно: шуры-муры на работе под запретом.
Бесит его, когда люди отвлекаются от трудового процесса.
С парнями, кстати, вышло забавно. Они приходили один за другим! И каждый раз, когда открывалась дверь, я надеялась, что это Богдан.
Но Роман Андреевич появился раньше.
И зачем он только вспомнил эту кладовку! Это… нечестно. Я только все забыла, закопала в дальнем уголке памяти. Я смотрю на него, как на начальника. А не как на мужчину, который лазил мне под юбку и сумел…
О… он невероятно умелый! Одними только касаниями пальцев довел меня до…
Так! Зачем я сейчас это вспоминаю? Это все босс виноват! Кто его за язык тянул?
Лично мой язык завязан узлом и я не собираюсь рассказывать боссу, что в кладовке мы поджидали Богдана. И что у меня с ним что-то есть. Обойдется!
Если бы Богдан узнал, чем мы с Романом Андреевичем занимались тогда в кладовке – он бы умер от ревности.
Мне нравится, когда он ревнует. Очень. Но та ситуация – точно перебор. Богдану не нужно знать, куда наш босс засовывал свои пальцы…
Которые сейчас лежат на моей коленке. А я смотрю на них и чувствую, что горло пересохло. Настолько, что я не могу говорить.
Мне жарко. То есть холодно. Блин, почему я дрожу?
– Так кого вы собирались кастрировать? – снова спрашивает босс.
А его пальцы рисуют огненные узоры на моем колене. Горячие дорожки мурашек бегут от его пальцев вверх. По бедрам. Прямо туда…
Он слегка надавливает указательным пальцем на коленку. Меня прошибает разрядом тока. У меня четкое ощущение, что он надавил на… И сейчас нежно и аккуратно ласкает…
Боже.
Это полное сумасшествие!
– Мы собирались… Мы хотели… Прекратите! – вскрикиваю я.
– Что?
Его палец замирает. Я шумно вдыхаю. Все это время я забывала дышать!
Я не могу сосредоточиться и придумать более или менее приемлемую версию… Он меня отвлекает! Снова.
– Это вас надо кастрировать! – вырывается у меня.
– Что?
А я внезапно вспоминаю новые подробности наших посиделок в кладовке.
Да, он залез ко мне в трусики.
Но я начала первая! Это я первая стянула с него трусы. И схватила его за… Боже. Я невольно смотрю на его пах. И вижу очертания скрученного удава.
Я помню, какой он! Я держала его в руке и…
Нет, больше я ничего не сделала. Я осознала, что это не принадлежит моему парню. У него все немного не так…
– То есть, это не было ошибкой? – спрашивает босс.
– Не-а, – я мотаю головой.
Пока еще смутно представляя, что буду говорить дальше.
– Но… что я сделал плохого? Я недавно приехал в город. Я никого из вас не знаю!
– Да ничего! Мы просто напились шампанского…
– Ах, вот в чем дело! Я примерно так и предполагал.
– Напились, вспомнили, что все мужики козлы…
Ну все. Меня понесло.
– Прям все? – сомневается Роман.
– Все! А вы… Вы такой…
– Какой?
– Красивый.
– О!
Он приятно удивлен.
– Ага, – киваю я. – Вы такой весь брутальный, к тому же на стиле…
– И что?
– Значит, по-любому козел.
Его глаза распахиваются, а ладонь резко сжимает мое колено. Теперь он не просто удивлен – шокирован. А что? Шок – это по-нашему.
– Л- логика, – бурчит он.
– Это логично! – запальчиво объясняю я. – Красивый, значит, нравитесь девушкам. Значит, разбили не одно сердце. правда же?
– Ну…
– У вас есть девушка?
– Сейчас нет.
– А была?
– Ну конечно.
– Сколько их у вас было?
– А тебе не кажется, что это уже личные вопросы?
– Ну и что. Мы же с вами… друзья?
– В смысле, я твоя подружка? Ты мне рассказываешь про своих загоны, я тебе – про своих бывших?
– А что? Все логично, по-моему.
– Да уж, Маша, с логикой у тебя полный порядок…
Я глупо хихикаю.– Конечно! Мужики – козлы, которых надо кастрировать. Вы – мужик. Значит… доставайте свою сосиску, у нас есть для нее секатор!
Уже чувствую, что меня слишком занесло. Жалею, что ляпнула последнюю фразу. Но слово не воробей…
– Доставать, говоришь?
Он идет к двери.
И – поворачивает ключ в замке.
Мамочки… что он собирается делать?


Глава 24
Роман

– Что вы собираетесь делать? – спрашивает секс-бомба Моника.
И отрывает от стола свою сногсшибательную белучу.
А я… у меня красная пелена перед глазами, сердцебиение двести двадцать вольт и такой лютый стояк. что думать верхней головой я уже не могу. Управление полностью перешло к нижней.
– Буду тебя учить!
– Чему?
– Уважению к начальству! – рявкаю я.
И – расстегиваю ремень.
– Что вы делаете?
Да хер его знает, Машенька. Это полный писец. Тебе.
Нам обоим…
– Выпорю тебя. Как сидорову козу.
Да!
Вот оно. То, что нужно.
Я не могу трахнуть ее прямо здесь прямо сейчас.
А выпороть… наверное, тоже не могу.
Разумная часть меня это понимает. Но я уже во власти демона похоти. А ему похуй на все.
– За что?! – верещит моя помощница.
– Хочешь сказать, не за что?
– Я больше не буду! – она мило хлопает глазками и складывает руки в умоляющем жесте.
– Точно?
– Клянусь мамиными пельмешками!
И хихикает.
Для нее все это шуточки… А для меня?
Как ни странно, ее беззаботный смех приводит меня в чувство.
Эта беспечная козочка и не подозревает, какие демонические бури бушуют у меня внутри! И какой опасности она только что избежала.
Уф. Мля…
Я реально чуть не слетел с катушек! Был в миллиметре от того, чтобы схватить ее, уложить к себе на колени, стянуть эти тесные брючки и… смачно выпороть ее. Нет, не ремнем. Ладонью. Для начала. А потом…
– Пыль вытерла? – рычу я, застегивая ремень.
Типа прекращаю затянувшуюся шутку.
– Что?
– Пыль над кондиционером!
– Н-не совсем. Не успела. Вы меня отвлекли.
– Ну так вытирай!
– Слушаюсь, мой босс!
Она снова влезает на стремянку. И я оказываюсь в положении тех самых дрочил. Мля…
Машенька пыхтит наверху. Я придержива стремянку. Членом, естественно.
А, собственно, зачем нам это препятствие? Если его убрать, знойная Моника приземлится как раз туда, где ей самое место.
И… я толкаю стремянку. Вернее, не я. Он.
Чем я лучше всех этих дрочил? Тем, что они пускают слюни и дрочат. А я уже держу Машу в объятиях.
– Ой! – пищит она. – Вы меня поймали…
– Ты сомневалась?
– Я…
Все. Демон победил. Маша снова сидит на столе. Я – между ее ног. Мой язык у нее во рту. Я задыхаюсь от желания обладать ею. Прямо здесь. Прямо сейчас.
И похуй, что будет потом.
Она хочет!
Первые секунды ошеломления, когда она просто распахнула для меня свой влажный ротик, уже прошли. Я вошел в нее языком и она меня впустила. А теперь она отвечает на мой дикий неистовый поцелуй. Она прижимается ко мне грудью и обвивает меня ногами.
Или… наоборот, пытается оттолкнуть?
Я уже не в состоянии понять. Моя ладонь на ее затылке. Я не даю ей освободиться от своих губ. И я вдавливаю ее в себя, обхватив за талию. Я…
– Вы… самоуверенный засранец! – пищит Маша.
Умудрившись вырываться из моих объятий.
– Думаете, раз вы босс, вам все можно…
– Только то, чего ты сама хочешь.
Она шумно дышит. Ее грудь… о, эти малышки живут своей жизнью. Они так и льнут ко мне, требуя ласки.
Я не могу заставить их ждать. Я помню эти аккуратные чувствительные сосочки. Я сжимаю пальцами правый через тонкую ткань блузки. И чувствую, как Маша выгибается мне навстречу.
– Ты же хочешь еще? – шепчу я ей в ухо.
– Нет… – обессиленно выдыхает она. .
Отстраняется. Утыкается мне в шею, пытаясь отдышаться. Но не пытаясь прекратить мои откровенные ласки.
И – сама целует меня!
Вау. Это просто… М-м-м… Ее губы… Сладкие, сочные, влажные… Мои.
Похоть переплавляется в нежность. От которой я задыхаюсь. Млею, как девчонка…
Уже не такой бешеный… Или такой?
Я все еще сминаю ее губы своими жадными губами. Сжимаю ее всю своими жадными ладонями.
Я дико хочу ее.
И она меня хочет! Я уверен в этом.
Наш неистовый поцелуй напоминает борьбу. Я нападаю, она вроде как отбивается. Но сама провоцирует меня на дальнейшие действия.
Или…
– Тебе нравится? – шепчу в маленькое ушко.
– М-м-м… – стонет она в ответ.
Я судорожно ищу застежку ее брюк. Где, мля, они расстегиваются? Сбоку? Сзади?
– Чего еще ты хочешь? – спрашиваю нежным шепотом.
Просто, чтобы убедиться, что не совсем потерял адекватность и понимаю ее сигналы правильно.
И тут Маша отстраняется от меня. Поправляет блузку. Выравнивает дыхание. И произносит::
– Я бы сейчас хинкали заточила. С аджикой.


Глава 25
Роман

Охренеть.
Еще никто никогда… Ни одна женщина… Никто так не ронял мою самооценку. У меня даже член упал. На полсекунды. Но потом Моника пошевелилась, и он мгновенно восстал из мертвых.
– Хинкали? – рычу я.
Как будто это я тут главный обломщик!– Что? – переспрашивает Маша.
Я тут целуюсь с ней, улетаю на седьмое небо, у меня бабочки в животе! Я думаю, что она чувствует то же самое…
А она все это время думала о хинкали! С аджикой.
– Хочешь хинкали – будут тебе хинкали, – бурчу я. – Поехали в грузинский ресторан, я недавно нашел один очень хороший.
– Я что, по-вашему, хомячиха какая-нибудь? – обиженно вопит Маша. – Или свинья на убой? Что вы меня постоянно накормить пытаетесь?
– Я?
– Вы просто… просто…
По щекам Машеньки катятся слезы.
Я в ахуе.
Меня жестко обломали, и меня же во всем и обвинили! Как будто это я… Охренеть вообще!
Маша дергается. Нацелила копыта, чтобы убежать. Но я держу ее крепко.
– Ты чего ревешь?
– Идите вы к черту! Вы просто… козел! Все мужики козлы!
Да что я сделал-то? Ей же все нравилось! Она сама меня целовала!
А теперь вырывается и убегает.
Мля…
В принципе, я согласен.
К черту. К черту все!
Особенно – эту в край охреневшую, неадекватную, истеричную козу!

* * *

Я иду в столовку. Пожрать-то надо. Хинкали у нас тут, к счастью, не подают. У меня теперь нервный тик на всю жизнь от одного только упоминания!
Сижу. Жую котлетку с пюрешкой. Вообще без удовольствия. Чисто запихиваю в организм топливо для дальнейшей работы.
Поднимаю глаза… И что я вижу?
Машенька!
Сидит за столиком. Как обычно, в окружении дрочил. На переднем плане Богдан. Втирает ей что-то. И ревниво отгоняет соперников.
Маша улыбается ему смущенно и кокетливо…
Коза!
И тут в мою голову впервые приходит мысль: может, этот Богданчик для нее не просто друг?
Раньше я не выделял его из толпы поклонников Моники Павловны. А сейчас смотрю и вижу: он выделяется. Он вон даже смог разогнать всех и остаться с ней вдвоем!
Правда, она неожиданно вскакивает и убегает.
Опять.
Может, у нее ПМС? Или просто разочарована тем, что тут не подают хинкали…

* * *

Возвращаюсь с обеденного перерыва. Один.
Прежде чем зайти в свой кабинет, притормаживаю перед Машиным. Не стучусь. Просто заглядываю. Ее нет.
Еще не вернулась… Наверное, сидит сейчас грузинском рестике. Держит своими пальчиками большой смачный хинкали. Впивается в него зубами. Облизывает губы. Сок течет по подбородку…
Я представляю эту картину и… ну да. Само собой. У меня встает.
Фак!
Хинкали с аджикой. Маша хочет хинкали с аджикой, а не меня. Повторяю эту новую противостояковую мантру. Не очень-то работает…
Иду в свой кабинет.
– Вас посетитель ждет, – говорит мне Виктория в дверях
– Кто?
– Я ему кофе делаю, – продолжает она. – А он с корицей любит. Сейчас принесу.
Да кто там такой, что моя секретарша бегает ради него за корицей?
Заглядываю.
И у меня не только исчезают остатки эрекции. У меня происходит обратный процесс – член как будто втягивается внутрь.
Потому что в кресле у журнального столика сидит Пашка Кабан собственной персоной.
Огромный. Бородатый. Весь в татухах.
Капец…
Что, Машенька уже настучала папеньке?
– Здорово!
Павел поднимается и протягивает мне руку.
А не отрывает мне член без объяснений.
Ладно… Может, и не настучала. Может, он пришел поговорить о сотрудничестве. У нас уже был разговор. Его компании нужны логистические услуги.
Я веду его в свой кабинет. Если бы он знал, что происходило в соседнем кабинете полчаса назад, мой хер был бы уже вырван с корнем и брошен собакам.
Но он не знает…
Пашка Кабан садится в кресло посетителя. Я устраиваюсь в своем. Подыскиваю фразу для начала разговора с отцом девушку, которую я недавно…
Но он начинает первый.
– Я тут записи посмотрел…
– Какие записи?
– С камер видеонаблюдения.
– Та-ак… – неопределенно тяну я.
Пока ничего не понятно. Но почему-то по загривку пробежал холодок.
– Мне их друг показал. Варлам по кличке Волчара. Он хозяин клуба “Атмосфера”, где проходила моя днюха.
Та-ак… Теперь это уже не холодок. А настоящий могильный холод. Пронизывающий меня от затылка до самого члена.
А Пашка Кабан продолжает:
– И по результатам просмотра у меня к тебе, Рома, назрел вопрос. Что ты делал в запертой кладовке с моей дочерью?


Глава 26
Маша

Какие нафиг хинкали? Не нужны мне никакие хинкали!
Совсем, что л

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/lina-filimonova-31985777/nu-ty-masha-i-koza-70959988/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.