Главная страница | Триллеры | Голодные кости

Голодные кости
Лина Янтарова
Выйдя замуж по расчету, Сора Моримото оказывается посреди тайн и секретов. Мрачное поместье, темный лес и хор тысячи костей – вокруг нее вьется паучья нить, затягивая путы. Попав в ловушку, Сора дает обещание отыскать злодея.

Лина Янтарова
Голодные кости

Глава 1
За шелковой гладью паланкина простирались молодые рисовые поля – набухшие от влаги, зеленые от свежих, тянущихся к солнцу ростков. Их изогнутые ряды были похожи на волны, омывающие берег подле величественной горы Року, вершина которой увенчана белой короной вечного снега.
– Уже близко, госпожа, – Аюми ободряюще стиснула холодную ладонь Соры. – Посмотрите, какие здесь красивые места и плодородные земли! Уверена, вы еще сможете полюбоваться рисовыми полями на совместной прогулке с господином Хаттори.
Сора из клана Моримото сдержанно кивнула, стараясь подавить тошноту. Паланкин мерно раскачивался на плечах носильщиков. С каждым шагом она все дальше уносилась от родного дома в пугающую неизвестность, страх перед которой не могли подавить ни зеленые ковры, устилающие земли Хаттори, ни темный хвойный лес, подолом платья раскинутый у Року.
Еще месяц назад Сора любовалась глициниями, занявшими половину сада, бесшумно прогуливаясь по узким дорожкам в сопровождении двух верных служанок. Одной из них была Аюми, приставленная к ней более пяти лет назад – будучи старше всего на три года, бойкая и смешливая, она тут же снискала расположение своей молодой госпожи, став не только слугой, но и подругой. Вместе они перешептывались в саду, стараясь, чтобы фривольные разговоры не достигли ушей Айко – кормилица не одобряла нарушение правил, строгой тенью следуя за дочерью клана Моримото.
Однако здоровье не позволило Айко отправиться вместе с Сорой в новый дом. Поместье клана Хаттори, расположенное на краю страны, окруженное горой Року и мрачным лесом, казалось чем-то невозможным и бесконечно далеким. Их путешествие длилось уже неделю, и Сора изнывала от духоты, тесноты паланкина и однообразных пейзажах за окном.
– Айко, наверное, переживает, – задумчиво произнесла Аюми. Она не могла долго молчать, за что часто награждалась неодобрительным взглядом кормилицы, но сейчас Сора мысленно благодарила служанку за болтливый язык.
Если бы не постоянные разговоры, она бы сошла с ума от долгого и изнурительного путешествия. Страхи, которые усиливались с каждой минутой, приобретали чудовищную форму, заставляли беспрестанно думать о том, что ждет ее в новом доме.
Какой станет ее жизнь? Счастливой, или же, напротив, полной горя?..
Когда тремя неделями ранее отец позвал Сору в свой кабинет, она беспечно впорхнула в комнату, где обстановка разительно отличалась от убранства остальной части дома. Здесь вдоль стен высились шкафы из кедра, набитые свитками и старыми книгами, пол устилали мягкие ковры, а в воздухе витал аромат чернил, бумажной пыли и слабый запах табака.
– У меня есть радостная весть для тебя, – отец с гордостью оглядел дочь. – Твоей руки попросил Райден Хаттори.
Серые, как грозовое небо, глаза Соры расширились. В первую секунду она испугалась, затем страх сменился предвкушением, а после – тысячей вопросов, которым вмиг стало тесно в голове. Но ни один из них она не осмелилась задать, терпеливо ожидая продолжения.
– Ты, верно, слышала о нем. Его дед был великим военачальником, что смог одержать победу в кровопролитной битве с мятежниками, – Ичиго Моримото удовлетворенно кивнул сам себе. – Земли клана Хаттори обширны и плодородны, а сам Райден – превосходный воин. Он станет отличным мужем для тебя, а ты – прекрасной женой для него.
Непоколебимая уверенность в словах отца камнем осела в душе Соры. Как можно говорить так, если она не знала о будущем муже ничего? Клан Хаттори изредка всплывал в разговорах отца с другими главами, однако Сора никогда не прислушивалась к беседам – ей, как дочери, пристало интересоваться другими вещами: искусством и умением вести хозяйство.
Тем не менее, вопрос был решен. Отец не спрашивал ее дозволения – оно ему не требовалось. Сора всегда знала, что рано или поздно предстоит покинуть отчий дом и обзавестись своим собственным – но лучше поздно… Ей только исполнилось восемнадцать, и она надеялась, что в связи со слухами о предстоящей войне замужество будет отложено на неопределенный срок.
– Я не могу сопроводить тебя к супругу, но позабочусь о безопасном путешествии, – пообещал Ичиго. – Свадьба должна состояться в следующем месяце.
– Но зачем же так спешить? – вырвалось у Соры.
Лоб отца прорезали морщины.
– Нехорошие слухи бродят в столице и ее окрестностях. Поговаривают, мятежники вновь пытаются восстать против императора. Нам следует быть готовыми…
«К сражению», – не закончил Ичиго, но это слово, пусть и не сказанное вслух, повисло в воздухе грозным предупреждением.
– На недавнем собрании император озаботился тем, что у клана Хаттори нет наследника. Райден никогда не был женат, – пояснил отец. – Итидзин решил, что в свете грядущих событий ему необходимо позаботиться о продолжении рода.
– Так это камиго итинин приказал господину Хаттори вступить в брак со мной? – осторожно осведомилась Сора.
– Он лишь наказал отыскать невесту, – улыбнулся отец. – А я напомнил, что у меня дочь на выданье. Разве ты не рада?
Рада?.. Сора растянула подрагивающие губы в вежливой улыбке. Как она может быть рада, если ее выбрали по совету императора? Она думала… Мечтала, что встретит будущего мужа на ежегодном празднестве во дворце. И между ними сначала не будет слов – только взгляды, при помощи которых влюбленные узнавали друг друга. А потом – ухаживания, шепот подружек, смущенная улыбка, скрытая веером, глаза, опущенные вниз…
Все это оказалось безжалостно украдено.
– Рада, – Сора склонилась, – я рада, отец. Позволено ли мне самой выбрать слуг?
– Да, – Ичиго, довольный кротостью дочери, разрешил подобную вольность. – Можешь взять с собой, кого захочешь.
Конечно, она выбрала верную Аюми – вместе не так страшно. Позже, когда весть разнеслась по поместью, среди служанок начали распространяться сплетни… Об их содержании Сора рассказала Аюми. Расчесывая волосы своей госпожи перед сном, бойкая служанка была необычайно тиха и задумчива.
– Случилось что-то? – ровным голосом спросила Сора.
Рука Аюми с зажатым в ней гребнем дрогнула на мгновение, а потом вернулась к своему занятию. Причесывать госпожу было настоящим удовольствием – ее темные локоны гладкой волной стелились по спине, навевая мысли о ночной тьме и огненных закатах.
– Нет, госпожа.
– Ты не хочешь уезжать? – обеспокоенно поинтересовалась Сора.
Выбрав Аюми в качестве той, что будет жить с ней в новом доме, Моримото не спросила, желает ли этого сама подруга. Предположила, что она обрадуется – впрочем, так и случилось. Но вдруг ошиблась?..
– Что вы, – Аюми от возмущения снова застыла с гребнем в ладони. – Как можно, госпожа! Куда вы – туда и я. Просто…
– Что просто? – спросила Сора, когда пауза затянулась.
– Служанки всякое говорят, – замялась Аюми. – Про клан Хаттори.
Страх, змеей свернувшийся в груди, заинтересованно шевельнулся.
– И что же говорят?
– Не надо вам этого знать, госпожа, – пошла на попятную Аюми. – Пустые сплетни да слухи – скучно у нас живется, а тут такая новость!
– Раз начала, то говори, – приказала Сора.
– Поговаривают, что предок господина Хаттори не с людьми, а с ёкаями сражался, – помявшись, все же выдала служанок Аюми. – И что клан их проклят с тех пор. Рано на свет все уходят. Места там, сказывают, красивые, но гиблые. Лес возле горы Року отмечен дурной силой, и после заката туда вход воспрещен.
– В любом лесу ночью опасно, – возразила Моримото. – Особенно сейчас, когда неспокойно в столице. Что же до слухов – в каждой провинции своя сказка есть.
– Конечно, госпожа, – подхватила Аюми. – Не стоит их слушать!
Она с удвоенной энергией принялась расчесывать и без того гладкие и шелковистые локоны. Сора молчала, глядя перед собой – руки сложены на коленях, осанка гордая, подбородок вздернут, на лице – благожелательная улыбка.
Только далеки были ее мысли от спокойных дум. То, что служанки от скуки всякое выдумывать горазды, давно известно, но на пустом месте сплетни не возникают.
– Отец бы не выдал меня за плохого человека, – вдруг произнесла Сора.
Аюми, уже успевшая позабыть о разговоре, испуганно вздрогнула. Госпожа обернулась, заглянула в темные глаза, настойчиво повторила:
– Он бы понял, если бы с кланом было что-то не так. Да и бывал он в гостях у господина Хаттори.
– Да, разумеется, – закивала служанка. – Верно вы говорите. Господин Моримото вас очень любит. И мужа он вам самого лучшего выбрал.
– Поздно уже, – Сора поднялась с дзабутона. – Пора ложиться.
Аюми, растерянная резкой сменой настроения госпожи, тоже встала, торопливо принялась гасить свечи, бесшумно задвинула сёдзи. Когда покои погрузились во тьму, Сора открыла глаза, всматриваясь в причудливые очертания веток за окном.
Сон долго не шел той ночью. Снова и снова Сора про себя повторяла, что отец желает ей счастья – стало быть, господин Хаттори действительно достойный и хороший человек. Но из раза в раз ей казалось, что она пытается этим себя обмануть, успокоить.
Сейчас, когда гладкая дорога, лентой вьющаяся между раскидистых деревьев, уводила паланкин к поместью, Сора отчетливо осознала, что в словах болтливых служанок есть доля истины. По мере приближения небо затягивалось тучами, а сам дом окутал туман. С замиранием сердца Моримото смотрела, как из белесой призрачной дымки вынырнула сначала темная крыша, а за ней – очертания энгавы.
Темное дерево, кажущееся черным из-за густой тени криптомерий и эноки в саду, внушало мысли о печали. Колокольчики не звенели от ветра, воздух был сырым и тяжелым настолько, что грудь распирало при каждом вдохе.
– Мы на месте, – крикнул Ивао громко.
Паланкин остановился. Вслед за Аюми единственная дочь клана Моримото покинула паланкин, стараясь сдержать свое любопытство.
Воздух был прохладным, с нотками свежей воды и слабым ароматом цветов. Ивао, младший брат отца, а также его наследник, зычным голосом отдавал приказы носильщикам и воинам. На Сору никто не обращал внимания – у поместья не стояли слуги и господа, никто не спешил встречать долгожданную невесту.
А долгожданную ли?.. Сомнения пробрались в ее разум. Осмелившись поднять глаза, Сора неприятно поразилась: поместье выглядело большим, но опустевшим. Словно бы его хозяева призраки, а не живые люди с горячей кровью.
– Госпожа, – Аюми легко дотронулась до кимоно, расшитого узором взлетающих птиц, призывая посмотреть вправо.
– Сора, – Ивао, идущий к ним, улыбнулся, не считая нужным скрывать свое злорадство. – Идем. Господин Хаттори ожидает во внутреннем дворе.
Спина покрылась ледяным потом, по плечам побежали мурашки. Стараясь выглядеть достойно в глазах будущего мужа, Сора мелкими шажками засеменила за Ивао. Кимоно, и без того тяжелое, тянуло к земле, волосы у затылка больно оттягивали увесистые кандзаси.
Несмотря на страх, Сора не могла отделаться от мысли, присущей всем женщинам: достаточно ли она красива? Какой ее увидит супруг? После долгого путешествия у нее наверняка усталый и немощный вид, а ведь господин Хаттори хочет наследника.
Ивао резко остановился. Сора едва успела замедлить шаг, чтобы остановка смотрелась изящной и непринужденной. Глаза она по-прежнему не отнимала от земли.
– Добро пожаловать, – голос, ворвавшийся в ее уши, был тягучим, как мед. – Надеюсь, дорога не сильно вас утомила.
Ивао что-то ответил, но Сора не слышала – кровь прилила к вискам, ладони неприятно вспотели. Голос ее будущего супруга растекся по телу мелкой вибрацией, заставив все внутри задрожать.
Потеряв всякий страх и учтивость, она подняла голову, не дожидаясь представления. И столкнулась глазами с женихом – он смотрел прямо на нее, будто бы ждал этого. Его черные волосы были небрежно закручены в низкий пучок, темные брови неодобрительно хмурились, а тонкие губы плотно сжаты.
Сердце замерло на мгновение, а после забилось с удвоенной силой. Ее муж был красив. Беспощадно, невообразимо, невероятно красив – утонченные черты лица, светлая кожа, широкие плечи, изящные кисти руки и длинные, гибкие пальцы. Но сильнее всего поражали его глаза лавандового оттенка.
Разве у людей бывают такие глаза?..
– Господин, – опомнившись, она склонилась в поклоне.
Раздался шелест хакама. Сору овеяло сладким запахом, в котором смешались цветочные ноты и запах влажной земли, чужие пальцы дотронулись до ее лица – холодные, похожие на прикосновение льда.
– Посмотри на меня, – властно приказал Райден.
Ее мгновенно бросило в жар. Как он посмел… На людях, вот так бесцеремонно трогать ее лицо? Сора вскинула голову, с вызовом уставившись на будущего мужа. Хотела сделать замечание, но не осмелилась, увидев, что его глаза потемнели на тон, а губы сжались еще сильнее.
Он был явно недоволен.
– Господин Хаттори, – вступил в разговор шокированный Ивао. – Моя племянница воспитана в лучших традициях, и…
– Идемте в дом, – перебил его Райден.
Сора подавила возглас негодования. Какое неуважение к Ивао! Она не любила дядю, но сейчас он представлял клан Моримото. Ее худшие опасения оправдывались – Райдену навязали эту свадьбу. Он не хотел брака. Не хотел брать в жены Сору.
Горькая обида разлилась внутри, начисто стерев любое волнение и трепет перед будущим супругом. Держа спину прямо, Сора последовала за дядей, держась на почтительном расстоянии от мужчин. Ее затуманенное сознание едва могло удерживать внимание на окружающей обстановке: она в полузабытье опустилась на дзабутон, смиренно сложив руки на коленях, и застыла каменным изваянием, пока Ивао с владельцем поместья вели разговоры о грядущей церемонии.
Лишь одна фраза запомнилась – точно была безжалостно вырезана в разуме, как ножом в коре дерева:
– Свадьба будет завтра.
Завтра. Сора вздрогнула. Зачем же так спешить?..
Она бросила взгляд украдкой на мужчин, беседующих о делах – Ивао не возразил господину Хаттори, не посмел. Вместо этого он принялся обсуждать недавние слухи о восстании, с самодовольством пересказывая сплетни, которые и говорить-то было стыдно. Подобным могли заниматься слуги на кухне, но никак не благородный господин.
Сора перевела взгляд на господина Хаттори – и выражение полнейшей скуки на его лице, смешанной с брезгливостью, стало для нее пощечиной. Он не слушал рассуждения Ивао – подперев щеку раскрытой ладонью, Райден смотрел на него, как на ничтожное насекомое.
«Он хочет поскорее покончить с этим», – подумалось Соре. – Отправить Ивао восвояси, потому что даже видеть его не может».
Тихий шорох раскрываемых седзи породил волну любопытства. Зная, что ей не положено оборачиваться, Сора заставила себя сохранить позу. Раздались мелкие шажки – женщина средних лет, одетая в простое кимоно с голубым поясом и с подносом в руках, принялась прислуживать за столом.
Моримото не притронулась к еде. Сначала, как положено, трапезничать стали мужчины. Когда пришла пора и ей отведать разнообразные блюда, Сора не смогла проглотить ни кусочка.
– Кейко позаботиться о вас, – Райден бросил взгляд на женщину, что прислуживала им. – Она покажет комнаты и поможет разместиться.
– Благодарю за гостеприимство, – Ивао поднялся, сложил ладони вместе, – господин Хаттори.
Сора тоже кое-как встала – напряженные мышцы отозвались болью. Стиснув зубы, она смотрела в пол.
Ее проводили в женскую половину дома – идя по пустым и просторным коридорам вслед за Кейко, Сора гадала, всегда ли тут так мрачно. Солнечный свет не освещал комнаты из-за густых крон деревьев, окружающих поместье стеной, но больше всего пугало отсутствие звуков – мертвая тишина давила на уши.
Звонкий голосок Аюми, которая вместе с вещами уже ожидала Сору в выделенной ей комнате, показался сладким щебетанием птиц.
– Госпожа, – хорошенькое лицо служанки сияло улыбкой. – Посмотрите, какие покои! Здесь есть выход в сад, а еще…
Аюми осеклась и заговорила тише, заметив недовольство Кейко.
– Еще моя комната рядом с вашей, – запнувшись, закончила она.
Сора кивнула.
– Займись вещами, Аюми.
Без лишних слов понятливая служанка коротко поклонилась и отправилась разбирать одежду. Моримото повернулась к Кейко, обратив на нее вопросительный взгляд.
– Эти покои предназначены для супруги господина, – проскрипела Кейко. – Раз уж вы станете ею завтра, я решила сразу определить вас сюда. Рада служить вам, госпожа.
Она склонила голову, продолжив смотреть на Сору исподлобья.
– Домашними делами занимаешься ты?
– Верно. Я служу клану Хаттори вот уже без малого двадцать лет, – ответила Кейко.
– А остальные слуги?
Взгляд Кейко стал острым.
– Господину Хаттори не требуется много слуг. Акио и я – вот и все, кто заботится о нем. Но из-за вас мы, конечно, вызовем слуг из деревни.
Раздражение внутри вспыхнуло жарким огнем. Очевидно, Кейко не рада появлению Соры и не старалась скрыть своих чувств. Однако начинать знакомство с ссоры – плохой знак.
В чем-то Сора даже могла понять пожилую женщину – поместье находилось в ее полном распоряжении много лет, пока император не приказал Райдену обзавестись семьей. Однако нет никакой вины Соры в том, что на роль невесты выбрана она.
– Расскажи мне о деревне, – попросила Моримото. – Она большая?
– В первой шестьдесят домов, госпожа. Во второй пятьдесят восемь.
– Я хочу сама отобрать слуг для дома, – решила Сора.
– Вряд ли это возможно. Госпожа, – добавила Кейко после недолго молчания.
Неожиданно строптивость служанки развеселила Сору. Поджав губы, чтобы улыбка не вырвалась наружу, она поинтересовалась:
– Отчего же?
– Негоже молодой госпоже одной ездить в деревню. Господин будет гневаться.
– Я поговорю с ним, – пообещала Сора.
Подобное заявление еще больше расстроило Кейко. Видя, как женщина еле сдерживается, чтобы не вылить свою злость, Сора добавила:
– Благодарю тебя за помощь, Кейко. Надеюсь, мы с тобой сладим в будущем.
– Конечно, госпожа. И я надеюсь, – взгляд Кейко прямо таки кричал о противоположном.
Поклонившись, она покинула покои. Едва сёдзи за ней закрылись, Аюми с другого конца комнаты выдохнула:
– От меня от нее мурашки по коже. Она вас явно невзлюбила.
– С чего бы ей меня любить? – Сора подавила горький вздох. – Они не рады мне, потому что…
Она осеклась, не став заканчивать, но продолжение фразы осталось горечью на языке. Слуги всегда перенимают отношение своих хозяев – очевидно, если бы господин Хаттори был рад прибытию невесты, радовались бы и они.
Винить Кейко бесполезно, как винить отражение в зеркале за уродство.
– На новом месте всегда тяжело, – рассудила Аюми. – Но они полюбят вас, как только узнают. Вы такая красивая, добрая и умная – загляденье! Любой был бы рад видеть вас своей.
«Но Райден Хаттори – не любой», – с мрачным раздражением подумала Сора.
Его имя произносилось с подобострастием и восхищением. Сам император высоко ценил клан, который приносил ему победы одну за другой. За прошедшие столетия ни один бой, что велся Хаттори, не был проигран.
Злые языки гадали, что было тому причиной – невероятное мастерство, удача или же нечто другое?..
Ходила молва о неких темных силах, что покровительствовали роду Хаттори. Но пока он приносил победы, император оставался глух и слеп.
– Поместью требуется женская рука, – продолжила болтать Аюми. – Здесь так пусто…
И правда – комнаты, хоть и были вычищены до блеска, казались необжитыми: ни икебан, ни картин, ни замысловатых росписей. Позволят ли ей украсить пространство? Или же здешняя безликость – результат желаний господина Хаттори?
– Вы можете прогуляться по саду перед сном, – предложила Аюми. – Пока я заканчиваю с вещами.
– Хорошее предложение, – Сора с тоской устремила взгляд в сторону зелени, видневшейся через приоткрытые сёдзи. Оттуда тянуло вечерней прохладой и влагой. – Но я слишком устала и хотела бы искупаться.
– Я немедленно займусь, госпожа, – отреагировала Аюми.
Оставив вещи, она покинула комнату, чтобы распорядиться насчет фурако. С уходом служанки стало еще неуютнее – Сора зябко дернула плечами, почувствовав легкий озноб, закрыла сёдзи, ведущие в сад, но теплее не стало. Казалось, от самих стен шел жуткий, могильный холод.
– Сейчас нагреют воду, госпожа, – Аюми вернулась с радостным известием. – Давайте-ка я расплету вам волосы.
Ловкие руки служанки аккуратно вынимали украшения из прически – по мере того, как освобождались волосы от плена кандзаши, легче становилось и на душе. Закончив, Аюми провела гребнем по длинным прядям, помогла переодеться в косодэ – легкое нижнее платье.
В помещении для купания пахло нагретым кедром – из-за гигантской фурако, в которой источала пар вода, – и ароматными маслами, что заблаговременно принесла с собой Аюми. Погрузившись в горячую воду, Сора жестом отпустила служанку – эти минуты ей хотелось провести в тишине и одиночестве, не думая ни о чем.
Но мысли, одна хуже другой, сами лезли ей в голову. Моримото страшил завтрашний день – день, когда она станет частью клана Хаттори, чье величие сохранялось даже при скудном количестве представителей.
Но еще больше ее пугал собственный жених – насколько красивый, настолько же и равнодушный. Его идеальная красота казалась ядовитой – и этот яд уже начал проникать в ее тело вместе с холодными взглядами, брошенными на нее, и резкими, отрывистыми приказами.
Сора закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на чем-то хорошем. Перед глазами возникло лицо отца – он, несомненно, будет счастлив, если его дочь проявит себя как хорошая супруга. Затем появилось лицо Ивао, искаженное злорадством – дядя претендовал на роль главы столько, сколько Сора себя помнила, поэтому отбытие из единственной наследницы Моримото несказанно радовало алчущего родственника.
Сора тихонько вздохнула. Если бы она родилась мужчиной, то ее жизнь была бы свободнее. Но проще ли?
Мысли сменяли друг друга как капли, падающие в воду и глухо разбивающиеся об ее поверхность. Монотонный, мелодичный звук, который звучал не только в ее голове.
Сора широко распахнула глаза, цепляясь одной рукой за деревянный бок фурако.
Звук падающих капель никуда не исчез. По обнаженным плечам прошелся холодный ветер, невесть откуда взявшийся в закрытом теплом помещении. Сердце учащенно забилось, взгляд заскользил по углам, где притаились тени, напуганные ярким светом горящих свечей.
Щелк.
Тихий звук за спиной заставил ее подскочить. Вода в фурако всколыхнулась, пошла рябью. Стремительно обернувшись, Сора завизжала от ужаса, увидев прямо перед собой две гигантские клешни.
Угрожающее щелканье вплелось в ее вопль, когда одна из клешней сомкнулась в опасной близости от ее лица. Моримото отшатнулась к другому краю – деревянный край бочки больно врезался в лопатки.
Что-то – или кто-то – страстно желало достать ее, потому что в следующее мгновение клешня нацелилась ей в глаза. В попытке спастись Сора инстинктивно нырнула вниз, в ароматную воду, которая с неотвратимостью сомкнулась над ее головой. В открытый рот хлынула жидкость, стремительно заполняя легкие, по телу разлилась обжигающая боль, вслед за которой пришла темнота.

Глава 2
Страх завладел ее телом, порабощая и уничтожая любой намек на сопротивление. Беспомощно забарахтавшись, Сора попыталась вынырнуть, но сверху на голову надавило что-то тяжелое, не дающее выбраться и глотнуть воздуха.
И страх превратился в ужас, в беззвучный крик, погребенный под водой. Когда легкие зажгло так, словно их объяло безудержное пламя, кто-то схватил Сору за плечи, с силой стискивая их, вытащил из фурако.
Закашлявшись, она выплевывала горькую от масел воду, согнувшись и тяжело дыша. Чья-то рука бережно убрала мокрые пряди с ее лица, заботливо поддержала за локоть.
– Помо…
Приступ сухого, раздирающего горло кашля вновь атаковал ее.
– Не торопись, – последовал совет, сказанный голосом, что так пленил Сору сегодня. Глубокий, бархатный, ласкающий слух – но, услышав его сейчас, она ошеломленно вскинула голову.
– Вы? – Сора попыталась высвободиться из рук Райдена. – Что вы… Как вы тут оказались?
– Я услышал шум, – его глаза цвета ирисов смотрели на нее со злостью. – Ты что же, боишься воды? Или больна чем-то?
– Я…
Сора, вспомнив, кто напал на нее, съежилась от страха.
Две клешни вместо человеческих рук. Дикое, искаженное яростью лицо.
– Здесь кто-то был, – сказала она.
Этот «кто-то» не мог быть человеком.
– Я принимала ванну, и он подкрался ко мне сзади.
– Когда я зашел, тут никого не было, кроме тебя.
Сора ошеломленно уставилась на него.
– Я не лгу, – от обиды ее голос задрожал. – Кто-то пытался утопить меня!
– Кто? – со странным снисхождением поинтересовался Райден.
– Я не знаю его, никогда не видела. Высокий… Мужчина, – запнулась она. – С клешнями.
Бровь Райдена чуть дернулась.
– С клешнями?
– С клешнями, – повторила Моримото. – Почему вы мне не верите?
– Потому что людей с клешнями не существует? – издевательски предположил Райден. – Должно быть, ты задремала и увидела кошмар, который приняла за реальность.
– Я знаю, что видела, – запальчиво воскликнула она. – Я не спала! Кто-то пытался убить меня прямо здесь, в этой ванне. В вашем поместье!
Взгляд Райдена стал холодным.
– Ты обвиняешь кого-то из моих слуг?
– Да нет же, – с досадой произнесла Сора. – Просто прошу вас серьезнее отнестись к произошедшему. И…
Она вдруг осознала, что абсолютно обнажена перед ним. И пусть вода в фурако надежно скрывала ее нижнюю часть тела, а длинные волосы прикрыли грудь, ее плечи, ключицы и спина…
Густой румянец наполз на щеки.
– Пожалуйста, выйдите, – прошептала она. – Я неподобающе одета.
– Ты скорее неподобающе раздета, – хмыкнул Райден. Его отсутствие одежды не смущало. – Где твоя служанка?
– Должна быть у дверей, – Сора поглубже опустилась в воду, стараясь сохранить почтительный тон.
Получалось из рук вон плохо, учитывая, что она уже стала красной от смущения, а на глаза навернулись слезы от обиды.
– Я поищу ее. Надеюсь, за несколько минут ты не предпримешь новую попытку утопиться.
Слова вонзились в нее метко брошенным кинжалом. Сора молча стерпела, уткнувшись подбородком в колени.
Ее будущий супруг был безжалостен в высказываниях. Некоторые люди не знают, какой силой обладают слова – одни могут вознести на небеса, другие – сбросить в пропасть. Но он знал. Знал и не стеснялся пользоваться своим оружием.
– Госпожа, – Аюми, возникшая в дверях, бросилась к ней с выражением испуга на лице. – Госпожа, простите, умоляю! Я отлучилась всего на пару минут в комнату, чтобы закончить с вещами, клянусь!
Сора подняла руку, призывая служанку замолчать.
– Все в порядке, – с трудом проговорила она, когда Аюми закрыла рот, глядя на нее блестящими от слез глазами. – Помоги мне, пожалуйста. Вода уже остыла.
Кое-как закончив с купанием, Сора в сопровождении служанки вернулась в покои, где зажженные тонкие свечи наполняли пространство не только мягким светом, но и теплом. Расчесывая волосы госпожи перед сном, Аюми робко, опасаясь гнева, спросила:
– С вами все хорошо? Вы бледны.
Сора, сидящая на дзабутоне с неестественно ровной спиной, собиралась заверить служанку в хорошем самочувствии, но неожиданно сказала совсем другое:
– Мне кажется… Я кого-то видела.
Рука Аюми замерла.
– Кого? Господина Хаттори? Он… Вломился к вам в фурако? – прошептала Аюми.
Сообразив, что служанка решила, будто Райден пытался обесчестить ее, Сора едва сдержала смешок. Казалось, даже к Ивао он питал более теплые чувства, чем к собственной невесте.
– Нет, Аюми. Кого-то другого. Я даже не уверена… Не знаю, человек ли это был.
– Человек ли? – эхом отозвалась служанка. – Но… О!
Услышав изумленный возглас, Сора резко повернулась.
– Что такое? Аюми?
– Ваши волосы, госпожа…
Мучительное чувство вязкого ужаса вновь заполонило легкие.
– Что там? – севшим голосом спросила Сора.
– Отрезанная прядь… Вы отрезали себе волосы? – Аюми непонимающе уставилась на госпожу. – Простите за мое предположение! Но тут…
Сора подняла руку, на ощупь нашла пару укороченных прядей, разительно отличавшихся по длине от других волос. Словно кто-то щелкнул острыми ножницами…
Щелкнул. В памяти всплыла клешня, нацеленная ей в лицо.
– Когда я последний раз причесывала вас, такого не было, – залепетала Аюми. – Прошу прощения, госпожа. Я бы никогда…
– Аюми, успокойся. Я верю тебе, – на лице Соры возникло сосредоточенное выражение.
Поднявшись, она огляделась с воинственным видом, точно готовилась к битве. Новость, которая должна была вызвать панику, обрадовала Моримото – по крайней мере, теперь она знала, что ей ничего не привиделось.
Райден ошибался, говоря, что она уснула, разморенная горячей водой. Сора не спала. Все, что она видела, происходило в реальности.
– Госпожа? – ничего не понимающая Аюми с тревогой следила за ней. – Прошу, расскажите мне. Что происходит?
Решившись, Сора набрала в грудь воздуха, повернулась к служанке – своей единственной союзнице в этом доме.
– Кто-то напал на меня, когда я принимала ванну. Нет, не господин Хаттори и не кто-то из его людей, – быстро добавила она, видя на лице Аюми священный ужас. – Это был кто-то… Что-то…
Сора умолкла, пытаясь понять, как обозначить то, что она видела. Силуэт… Определенно мужской – высокий, но худощавый, одетый в серые цвета. Лицо…
Она содрогнулась. Лицо напавшего было похоже на маску – словно некий мастер пытался вырезать человеческие черты, но у него ничего не получилось. Отдаленно монстр был похож на человека, но у людей не могут так широко раскрываться рты.
И его руки… Вернее, их отсутствие. Из рукавов серого балахона вместо кистей торчали две клешни – гигантские и черные.
Аюми, выслушав поток невнятных восклицаний, побелела.
– Г-госпожа, – заикаясь, проговорила она. – Это очень похоже на кама-кири.
– Кама-кири? – нахмурилась Сора.
– Злой дух с клешнями, что нападает в ванных комнатах и пытается состричь волосы под корень, – прошептала Аюми. – Айко рассказывала вам, помните…
Сора вспомнила. Стоило служанке упомянуть Айко, как в памяти всплыли темные вечера и длинные ночи, которые кормилица проводила у постели маленькой госпожи. После гибели матери Сора замкнулась в себе – от веселого ребенка, с восторгом рассматривающего цветастые кимоно, осталась только тень.
Полюбив уединение, она много времени проводила в саду, разглядывая плавающих карпов в пруду. Их плавные движения завораживали ее, помогали отключаться от мира, в котором больше не было мамы – Сора давала им имена, подмечая особенности поведения и уникальную раскраску.
Но по вечерам боль и тоска накатывали с новой силой. Тогда Айко обычно рассказывала ей сказки – жуткие истории о злых духах, ёкаях и демонах. Слушая монотонное повествование, Сора засыпала, убаюканная вестями о том, что где-то добро непременно победило зло.
– Помню, – напряженно откликнулась Сора. – Но это же выдумки, сказки. Айко их рассказывала ее мать, а она, в свою очередь, делилась выдумками со мной. Никакого кама-кири не существует.
– Тогда что вы видели? – справедливо возразила Аюми.
Сора замолчала, кусая губы. Собственная уверенность в том, что она видела своими глазами, не давала ей возразить служанке.
И волосы… Кто-то отрезал пару ее прядей.
Кама-кири не из тех духов, что вредит людям. Он срезает локоны под корень – вот и все, чем опасна эта нечисть. Но причины его прихода… Сора поежилась, обхватила себя руками. Айко говорила, что кама-кири своими забавами часто пытается не допустить брачного союза, если тот несет погибель.
– Хотите, я лягу спать здесь, с вами в комнате? – дрожащим голосом спросила Аюми.
По лицу служанки было видно, что она сама напугана до ужаса. Сора кивнула.
– Да. Принеси себе футон и расстели рядом с моим. Так будет спокойнее.
– Я попросила одного из воинов господина Ивао присмотреть ночью за женской половиной, – зачастила вернувшаяся Аюми. – Он сказал, что мимо него и насекомое не пролетит. Просил не беспокоиться.
Воины дяди не внушали Соре особого доверия, но даже такая защита лучше, чем совсем никакой. Расстелив футон, Аюми помогла госпоже улечься и затушила свечи – одну за другой. Покои погрузились во тьму. Со стороны седзи, ведущих в сад, немедленно раздались шорохи и скрипы.
– Это всего лишь ветер и деревья, – тихонько сказала Аюми. – Нечего бояться.
И не понятно было, кого она пыталась успокоить больше – себя или Моримото. Не говоря ни слова, Сора вытянула руку, нащупала ладонь Аюми и крепко сжала, уверенно повторив:
– Это всего лишь ветер. С нами ничего не случится. Спокойной ночи, Аюми.
Служанка благодарно улыбнулась ей в темноте – хоть Сора и не могла этого видеть, но могла почувствовать, как загрубевшая ладонь служанки сжала ее пальцы в ответ. Так, не размыкая рук, они уснули.
Сон был беспокойным. Сора ворочалась с боку на бок – представлялись то мертвецы, тянущие к ней руки, то сад в родном доме, где деревья пытались схватить ее за ноги, угрожающе изгибая ветви. Проснулась она совершенно разбитой и усталой – словно и не спала вовсе.
Аюми выглядела не лучше. Под глазами служанки залегли тени, здоровое, пышущее румянцем лицо стало бледным. Она вяло перебирала наряды своей госпожи, чтобы подготовить праздничное кимоно, в котором Соре предстояло вступить в новую жизнь.
Умывшись холодной, как утренняя роса, водой, она устроилась перед столиком, на котором были расставлены разнообразные баночки и кисти для нанесения свадебного макияжа.
– А как же завтрак, госпожа? – растерянно спросила Аюми.
– Кусок в горло не лезет, – коротко ответила Сора.
– Так не пойдет, – обычно робкая Аюми уперла руки в бока. – Вы вчера не съели ни крошки, а сегодня вам предстоит долгий и трудный день. Необходимо позавтракать. Я схожу на кухню и вернусь.
– Не задерживайся, – вырвалось у Соры.
Ей ни минуты не хотелось оставаться одной в этом мрачном поместье. Оно напоминало тело дряхлого старика, который все еще был жив благодаря заботе родных, но уже практически не открывал глаз, считая часы до смерти.
– Вот, госпожа, – Аюми вернулась с подносом. – Зеленый чай, рис, форель и яйца.
Еда оказалась вкусной. Попробовав рис, Сора осведомилась:
– Сколько человек работает на кухне?
– Четверо, госпожа. Руководит всем женщина из деревни, – Аюми занялась украшениями. – Представилась как Маи. Сказала, ее срочно доставили вчера вечером вместе с тремя девушками-помощницами, чтобы она занялась приготовлениями.
– Почему в поместье так мало слуг? – недоуменно пробормотала Сора.
– Господин Хаттори редко посещает дом, – Аюми принялась выбалтывать то, что узнала. – В основном он находится на местах сражений вместе со своими воинами.
– Сейчас они здесь, в поместье?
– Конечно. Прибыли вместе с господином Хаттори, – удивилась Аюми. – Заняли правое крыло. Там же разместили господина Ивао и его людей.
– Дядя наверняка счастлив такому соседству, – кисло подметила Сора.
Она не понимала, почему Райден отказался от всех слуг, кроме Кейко и Акио. Глава знатного клана, снискавший особое расположение императора, мог позволить себе жить в роскоши, но вместо этого предпочел уединенное поместье с двумя пожилыми людьми.
В чем причина столь странного поведения? Неужели Райден настолько любит тишину и спокойствие? Кто же готовил для его воинов, когда на полях утихали сражения, кто стирал их вещи и заботился об огромном поместье, кто ухаживал за садом? Неужто Кейко и Акио вдвоем?
– С вашим появлением тут все изменится, – пообещала Аюми. – Вы наймете слуг, как положено, приведете дом в порядок. К обеду вы уже будете полноправной госпожой Хаттори.
Сора дернулась, едва не уронив чашку. Слова служанки звучали как приговор – отчего-то возможность стать хозяйкой этих стен пугала, а не радовала.
– Церемония будет проведена в маленьком храме возле реки, – Аюми закрепила высокую прическу. – Господин Ивао и его люди уже проснулись, завтракают.
Сора хотела было съязвить, что дядя и ночью бы встал, лишь бы полакомиться чем-то бесплатным, но шорох в коридоре завладел ее вниманием. Через мгновение сёдзи, тихо шурша, плавно раздвинулись.
За ними обнаружилась сидящая на коленях Кейко, одетая в темно-красное, парадное кимоно. В руках женщина держала шкатулку.
– Госпожа, – она склонила голову в знак уважения, но темные глаза недобро блеснули. – Господин Хаттори просит вас принять от него вот это.
Она положила шкатулку перед собой. Сора кивнула Аюми – служанка, забрав резную вещицу, быстро принесла ее своей госпоже.
Откинув крышку, Сора затаила дыхание – внутри, переливаясь от нежно-лавандового до глубокого цвета индиго, блестела заколка в виде цветка ириса.
– Это клановое украшение, – проскрипела Кейко. – Его носили все жены предыдущих глав.
Сора аккуратно дотронулась пальцем до искусно вырезанных лепестков, представляя, как женщины – одна за другой – держали в руках заколку, любовались переливами камней, а после украшали ее волосы и шли… На заклание.
Мысль неприятно поразила ее, собственный настрой – еще больше. Кто знает, может, те женщины были счастливы в браке?..
– Я надену его. Передай господину Хаттори мою благодарность за столь щедрый и великолепный дар, – заученно проговорила Сора.
– Это еще не все, – Кейко встала, поманила пальцем служанок, пришедших с ней. – Вы должны надеть его на церемонию, госпожа.
Две девушки, чья поступь и одежда выдавали в них деревенских жительниц, вошли в покои, держа на вытянутых руках ироутикакэ – кимоно из шелка и парчи. Светло-фиолетовое, оно точь-в-точь повторяло цвета клана Хаттори и подходило к украшению.
Сора растерянно потрогала нежную ткань, провела ладонью по искусной вышивке золотой нитью. С собой она привезла сиромуку – белое свадебное кимоно, которое спешно сшили специально для нее, но оно не шло ни в какое сравнение с этим.
Подобный наряд могла бы носить сама императрица. Соре было даже страшно представить себя в нем, хоть и ее клан не бедствовал, а отец всегда старался баловать единственную дочь.
– Вы оскорбите господина Хаттори отказом, – Кейко скрестила руки на груди, предупреждая любые возражения. – Это церемониальное кимоно.
– Я приму его.
У нее не оставалось другого варианта. Отказаться значило смертельно обидеть будущего супруга. Сора обернулась, кивнула Аюми, которая с восхищением разглядывая наряд – получив одобрение, служанка осторожно приняла кимоно из рук девушек, чтобы не помять.
– Вы будете красавицей, – сухо сказала Кейко. – Этот день запомнится вам надолго.
Сора замерла. В невинной фразе ей почудилась угроза, но когда она посмотрела на женщину, то не заметила ничего необычного: Кейко по-прежнему демонстрировала свою неприязнь к ней, но послушно опустилась на колени, чтобы выказать уважение.
В ее словах сквозил яд, но формально она соблюдала все правила. Соре не в чем было ее упрекнуть, поэтому она вернулась к Аюми, чтобы закончить приготовления.
Со стороны сада раздались шумные мужские голоса. Моримото без труда узнала высокий голос дяди, который снова о чем-то разглагольствовал, смех его людей – среди общего шума не было слышно ни голоса Райдена, ни речи его воинов. Сору не отпускало ощущение, что никто, кроме Ивао, не рад данному союзу – среди приглашенных даже не было представителей других кланов. Конечно, это можно объяснить поспешностью и предстоящими сражениями, но…
Не о такой свадьбе она мечтала.
Сердце сжалось в груди. Мучительное чувство неправильности происходящего не отпускало Сору – словно бы она оказалась заколдована злой колдуньей, и вынуждена наблюдать, как по кусочкам рушилась ее старая, прежняя жизнь, которую она любила.
– Я в жизни не видела более красивой невесты, – восхищенно воскликнула Аюми, приложив руки к груди. – Господин Хаттори будет счастлив, что сумел заполучить такую драгоценность!
– О да, несомненно, – отозвалась Кейко.
Ее острый взгляд прошелся по Соре, пытаясь выискать хотя бы один недостаток. Но Аюми не слукавила – дочь клана Моримото и впрямь была прекрасна: черные, как смоль, волосы, белая кожа, алые губы. Со спокойным лицом Сора величаво двинулась в сад, где ее должны были встретить Ивао и его люди, чтобы сопроводить к храму.
– Не опозорь свою семью, – дядя, улыбаясь, приблизился к ней и злобно прошипел на ухо. – Делай все, что прикажет господин Райден, иначе…
Он не договорил, но опасный блеск в его глазах свидетельствовал о том, что Соре лучше прислушаться. Оказавшись в паланкине, она инстинктивно дотронулась до места, где пальцы дяди больно сжали руку – на нежной коже наверняка остался след, который был удачно спрятан за длинными рукавами.
– Не волнуйтесь, – Аюми, как могла, подбадривала свою госпожу. – Господин Хаттори молод, красив и умен, из знатного рода.
Сора выдавила улыбку. Возможно, другая невеста на ее месте радовалась бы красоте и богатству будущего супруга, но Сора предпочла бы другие качества. Ей важно знать, добр ли муж к слугам, не злой ли он человек…
Она вспомнила холодный взгляд Райдена и его язвительную усмешку, застывшую на тонких губах. К ней он не был добр, это уж точно. Подверг сомнению ее слова, бесцеремонно ворвался в баню…
«Вы станете мужем и женой», – шепнул разум голосом старой Айко. – Произошедшее вчера уже не имеет значения. После церемонии господин Райден может делать все, что ему вздумается».
И даже больше. Сора молилась, чтобы ее дальнейшая жизнь была тихой и спокойной. Возможно, им удастся найти общий язык, и судьба будет благосклонна к бывшей дочери клана Моримото.
Паланкин остановился.
– Пора, – Аюми выглянула из-за занавески. – Все уже ждут.
Как во сне, Сора выбралась наружу, почтительно замерла перед десятками лиц, обращенных к ней. Сотни глаз жадно рассматривали ее – мужчины без стеснения разглядывали ее лицо, фигуру, волосы, алчно ловили блеск драгоценных камней.
Она не смела – и не имела права – поднимать свой взгляд. Медленно, как и полагалось, Сора двинулась вперед, к храму, где ее уже ожидал священник – каннуси, и… Райден. Его взгляд выделялся среди сотен других – его она чувствовала острее, четче, словно он был осязаем.
Церемония прошла как в тумане. Они по очереди отпили по три глотка сакэ, связывая себя узами, выслушали поздравления гостей – Сора не помнила, что им желали, потому что ее сердце гулко колотилось в груди от осознания: она больше не Моримото.
Хаттори.
Сора Хаттори.
Чужая фамилия горчила на языке хлеще выпитого сакэ. После всех формальностей молодожены вернулись в поместье, где началось празднование – Ивао первым дал напутствия, чем заслужил тихое хмыканье Райдена. Они сидели рядом, бок о бок – Сора чувствовала тепло его тела, видела широкий разворот плеч, за которым хотелось спрятаться.
– Госпожа, – Аюми, склонившись, обратилась к ней шепотом. – Пора уходить.
Воздух в комнате закончился. Сора силилась сделать вдох, но не могла. Слова служанки звучали в ее ушах громче колокольного звона.
Она знала, но все равно не была готова к первой ночи. Ночи, в которую ей предстояло отдать мужу свое тело, доказав тем самым безоговорочную верность и проявив послушание.
На негнущихся ногах Сора поднялась, бросила короткий взгляд на Райдена. Тот пригубил сакэ, поднеся к губам отеко, еле заметно дернул уголком рта.
Его слова, обращенные к ней, были тихими, но прозвучали громче раската грома:
– Иди, подготовься. Я приду позже.

Глава 3
Пьяные возгласы гостей все еще раздавались за спиной, внушая отвращение. Когда Райден сообщил всем, что собирается уйти к молодой жене, его слова вызвали всплеск зависти и жадности – люди Ивао, сидящие подле своего господина, голосисто засмеялись. Некоторые крикнули нечто похабное, не страшась наказания.
Здесь, вдали от столицы, их языки развязало выпитое спиртное и радушие хозяина. За прошедшие сутки Райден никак не выказал своего недовольства – хотя внутри него закипала неконтролируемая злость. Он бы с великим удовольствием вспорол им животы и развесил кишки вдоль энгавы как украшения, но его невеста…
Жена.
Сора. Райден остановился, глядя на лунную дорожку, посеребрившую пруд в саду. Он знал, что она ждала его в своих покоях – наверняка испуганная, дрожащая, но с решительно вздернутым подбородком. Клановое воспитание и правила приличия смогли накинуть на Сору вуаль кротости, но Хаттори видел искры гнева в ее глазах, когда она смотрела на него.
Где-то внутри, спрятанная под толстым слоем смирения, таилась неукротимая сила.
Когда император завел речь о женитьбе, Райден испытал досаду – брак не входил в его планы. В его случае это – большая ошибка, которую он всеми силами старался не допустить. Но открытое возражение императору вызвало бы слишком много разговоров и слухов, которые и так плотной пеленой окутали его род.
Пришлось согласиться. Пожертвовать собственным спокойствием в угоду исполнения куда более важной цели. Райден ждал скромную и тихую невесту, которую бы постигла участь предыдущих – она бы, как свеча, неумолимо сгорела в закрытом поместье, в окружении стены деревьев. Век бы ее был недолог, но тих.
Сора Моримото одним своим появлением перечеркнула все его намерения.
Темноволосая, кожа – что лунный свет, губы – лепестки ликорисов. Все в ней было красиво, но глаза… Стоило Соре вскинуть голову и посмотреть на него, как внутри, слева, что-то дрогнуло – как птица взмахнула крыльями.
И до того это было странно и непривычно, что Райден растерялся. Он уже много лет не чувствовал ничего – в его груди зияла прожорливая пустота, которая поглощала все эмоции. Кровь, боль, сила – все, что у него оставалось. Он шел по полям сражений, ведя за собой отряд таких же, как он – сеющих смерть – и не останавливался ни на мгновение.
А увидев Сору – замер. Застыл, сраженный наповал не мечом, а юной девушкой.
Возгласы за спиной стали тише – гости понемногу начали разбредаться по своим спальням. Райден взглянул на луну, бесстрастно взирающую на землю сверху – холодная и неприступная, она напоминала ему о том, что он никогда не сможет получить.
Позади зашелестела трава. Кейко, двигаясь шумно и не таясь, приблизилась к нему, встала рядом – почти вровень. В саду не было ни души, потому они могли не опасаться, что кто-то увидит вольность служанки.
– Сора готова. Ждет тебя, – отбросив церемонии, сказала Кейко. – Вот…
В ее руках зловеще блеснуло темное стекло флакона.
– Убери, – приказал Райден.
Кейко растерялась.
– То есть?..
– То и есть. Слова разучилась понимать?
– Но как же ты…
Райден повернулся, взглянул на нее – хлестко, точно ударил. Кейко сжалась, вмиг растеряв всю смелость, отступила назад, опустила голову.
Удовлетворившись реакцией, он перевел взгляд на гору, возвышающуюся над темным лесом. Року – такое название она получила от людей, когда те узнали, что шесть дней подле нее велась страшная битва, которую возглавлял предок клана Хаттори. Он вернулся оттуда с победой, но без младшего брата, заплатив непомерно высокую цену.
Император любил вспоминать подвиги деда Райдена, приговаривая, что внук пошел в него доблестью. Знал бы он, сколь между ними общего… Не одна только воинская честь и умение держать катану.
– Дело твое, – через пару мгновений тихо добавила она. – Но по-моему лучше будет. Моримото – цветок, а ты – коса. Помни об этом.
На лице Райдена не дрогнул ни один мускул. Поняв, что ответа не дождаться, Кейко ушла в сторону дома – вновь зашелестела листва, скрипнули доски на энгаве.
Пальцы сами потянулись к ближайшему цветку камелии, безжалостно сорвали нежный бутон – им не привыкать красть чью-то жизнь. Покрутив цветок в руке, Райден смял хрупкие лепестки, растер между подушечками. Носа коснулся душистый, слабый аромат – и вспомнилась Сора, сидящая в фурако, ее обнаженные плечи, длинная, тонкая шея со змейками мокрых волос… Представилось, как она ждет его, сидя на футоне – покорная, со склоненной головой.
Глухой рык вырвался из груди. Отшвырнув уничтоженный бутон, Райден быстрым шагом направился в женскую часть. Нужно покончить с этим, да поскорее – пока его разум окончательно не поработили мысли о гладкой коже цвета сливок, о широко распахнутых серых глазах, чей цвет напоминал небо в шторм.
Служанка, услышав его приближение, испуганно вскочила, затем склонилась в поклоне. В темноте, ведущей неравную борьбу со светом свечей, чувства Райдена обострились – казалось, он слышал каждый шорох и скрип в доме, который дышал, как живое существо.
А Сора не издавала ни звука. Как застывшая статуя, она сидела на футоне – ее взгляд был устремлен в сад, видневшийся между раздвинутых сёдзи. Ветер гулял по покоям, властно трогая ее за плечи – кожа уже покрылась мурашками, но Сора не пыталась защититься. На ней было нижнее платье из тонкой просвечивающей ткани, волосы, убранные прежде в высокую прическу, сейчас темным водопадом спадали на спину.
Ощутив его присутствие, она обернулась. Тут же склонилась в низком поклоне – лоб коснулся гладких, холодных досок.
– Прекрати.
Райден остановился, глядя на нее, распростертую у его ног.
Место, которое мужчины дали всем женщинам.
Его охватила злость. Место Соры было не здесь – как катана не годилась для колки дров, так и она не должна была покорно склонять голову.
– Простите? – она вопросительно взглянула на него. – Я сделала что-то не так, господин?
– Райден. Зови меня по имени, когда мы вдвоем, – он выдохнул, чувствуя скопившуюся усталость.
Сора опустила глаза, плотно сжала губы.
– Люди не поймут…
– Плевать мне на них, – оборвал он ее.
Испуганная злостью в его голосе, Сора вздрогнула.
– Если я огорчила вас…
Она умолкла, когда он поднял руку. Несколько долгих мгновений между ними стояла плотная тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра – Райден разглядывал женское лицо. Даже сейчас, когда Сора произносила заученные фразы, он видел огонек в ее глазах, недовольство, которое она старательно заталкивала поглубже.
– Ты меня не огорчила.
«Разве что появилась не вовремя», – чуть не добавил он.
Что ему делать с навязанной женой?.. Райден смотрел на нее, чувствуя внутри сожаление. Соре надлежало бы выйти за достойного человека, но теперь она стала пленницей поместья Хаттори.
У нее не будет ни мужа, ни детей.
– Господин… Райден, – исправилась она. – Клянусь, что приложу все усилия, чтобы быть вам хорошей женой.
– Не стоит давать обещаний, которых не сможешь сдержать.
Она ничего не понимала. Не знала – ее наивность была простительна, но Райден не мог слушать клятвы, которые никогда не будут исполнены.
Он шагнул к ней, и от его взгляда не укрылось, как она сжалась в комочек, инстинктивно отодвинувшись дальше. Затравленное выражение лица говорило о том, что Соре хотелось сбежать.
Это было правильно. От него надо бежать. Враги так и поступали на поле боя, зная, что рука Хаттори несет смерть.
Но Соре, в отличие от них, бежать некуда.
– Ты боишься, – он коснулся ладонью ее щеки, наслаждаясь мягкостью кожи. Нежная, точно шелк. – Тебе рассказывали о том, что тебя ждет?
Ее щек коснулся румянец смущения. Сора отвела взгляд, не в силах смотреть на него.
– Немного… Кормилица сказала, что я должна слушать вас.
– Тебя, – исправил он.
Она метнула на него удивленный взгляд. Райдену было понятно ее изумление – подобное обращение считалось неуважительным, и порой строго наказывалось. Но он не желал делать стену между ними еще прочнее и шире – если он не может стать для нее мужем, то другом ему быть никто не запрещал.
– Тебя, – повторила она. – Должна слушать тебя.
Хаттори поморщился. Если это все, что она знала… Он еле сдержал тяжелый вздох, отгоняя от себя мысли о мягкой коже и запахе – Сора пахла душистыми камелиями. Сладкий, чарующий аромат, который сводил его с ума.
– Нелегко, – он отнял руку, тут же почувствовав болезненный укол жадности – жалкого прикосновения было мало, – довериться мне. Я понимаю – мы впервые увиделись вчера.
Сора открыла рот, чтобы возразить, но Райден повысил голос:
– Не надо лгать. Я вижу, как ты смотришь на меня. Вижу страх в твоих глазах.
Страх, спрятанный за бравадой. Сора – как маленькая птичка, что ерошит перья перед ястребом.
– Я не хочу причинять тебе боль, – хрипловато произнес Райден. Пробудившееся внутри желание жгло его внутренности. – Но это неизбежно, если ты не сможешь довериться мне.
– Я смогу, – солгала она.
Хаттори качнул головой. Он хотел взять ее за руку, но мысль о прикосновении была слишком заманчивой, потому он не сделал этого.
– Ложись, Сора.
Ее серые глаза заволокло пеленой ужаса, как небо затягивают тучи в пасмурный день. Но она покорно выполнила его требование – легла, вытянувшись в струнку: взгляд обращен вверх, руки вдоль тела.
Райден сдержал злой смешок. Уступчивость новоиспеченной жены раздражала – она лежала, готовая ко всему, словно давая ему разрешение делать все, что придет в голову.
Идеальная жертва, выращенная специально для хищника.
Он снял хаори, нарочито медленно свернул жилет, наблюдая, как голубоватый ручеек венки на шее Соры тревожно пульсировал. Погасил свечи и лег рядом – она издала едва слышный вздох, напряглась, ожидая худшего.
– Спи, – шепнул Райден, закрывая глаза.
Близость Соры волновала – пришлось искусственно вызвать в памяти сцены сражений, чтобы звон стали отвлек от привлекательных дум. В покоях царила тишина – только ветер отчаянно завывал снаружи, и ветви деревьев скреблись о стены, будто прося впустить их внутрь.
Спустя продолжительное время дыхание Соры выровнялось, стало бесшумным – она уснула. К Райдену сон не шел. До появления золотистых лучей, мажущих розовым по белой шапке Року, он так и не смог освободить голову от сотни разных мыслей.
Когда солнечный свет прокрался в покои, чтобы поцеловать украдкой девичьи щеки, Хаттори поднялся и тихо ушел.
Эта ночь была одной из самых долгих, что ему доводилось переживать в своей длинной жизни.

Глава 4
«Женщина захочет – сквозь скалу пройдет», – любила приговаривать Айко, когда Сора упрямилась, бросая занятие на полпути. В ловких руках кормилицы все горело, крутилось, исправно работало – не то что у подопечной, которой едва хватало терпения вышить скромный кусок ткани.
Айко укоризненно качала головой, вскользь бросала:
– Эх, девочка, как же ты с мужниным домом управляться будешь…
А Сора только смеялась, ускользая в сад, чтобы посплетничать с Аюми под тенью дзельквы. Сейчас же, глядя на запустение, которое разрослось по поместью подобно паутине, она жалела, что не слушала Айко.
Женское крыло, в котором ее поселили, и главная часть дома выглядели почти приемлемо, но мужская… Мебель – то, что от нее осталось, – казалась настолько древней, что грозила рассыпаться от одного взгляда. На циновки было жалко смотреть – их будто потрепал зубами огромный зверь.
Ее охватило отчаяние. Сора не могла представить, сколько времени, сил и средств потребуется, чтобы вернуть поместью прежнее величие. Но что гораздо страшнее – она не знала, с чего начать.
Помогла верная Аюми, тенью скользившая за своей госпожой.
– Нужно тут все хорошенько отмыть. Для этого необходимы слуги.
Она оглядела помещение и добавила:
– Много слуг, госпожа.
– Позови девушек, которых привезли готовить праздничный ужин, – попросила Сора.
Аюми была права – следовало избавиться от хлама и пыли, что копилась тут, похоже, столетиями.
Служанка умчалась, оставив Сору в одиночестве. В комнате, где она находилась, почти отсутствовала мебель, не считая изящного комода у стены со множеством шкафчиков. Подойдя к нему, Сора провела пальцем по лакированной поверхности, снимая толстый слой пыль, аккуратно потянула за верхний ящик – с протяжным скрипом тот неохотно поддался.
Внутри обнаружились свернутые письмена – пожелтевшая ветхая бумага, тонкая, как крыло бабочки, темные чернила. Поверх лежало массивное кольцо с круглым зеленым камнем. Сора взяла украшение, повертела в руках – похоже на серебро, почерневшее от времени.
Она хотела достать и письма, но за спиной раздались шаги Аюми. Закрыв ящик, Сора обернулась с виноватым видом, точно они поменялись местами: Аюми была госпожой, а Сора – любопытной служанкой. Кольцо, спрятанное в ладони, жгло кожу.
– Госпожа, – последовал поклон, – девушек рано утром отослали в деревни.
Сора нахмурилась.
– Что? Но почему? – ее гладкий лоб изрезала еле заметная морщинка. – Слуги необходимы этому дому, как растениям вода. Кто распорядился?
– Кейко, – последовал ожидаемый ответ.
Сора вздохнула.
– Ясно. Что же, раз Кейко пригласила этих девушек, она же и имела право их отослать.
– И что теперь делать, госпожа? – робко поинтересовалась Аюми.
– Я сама поеду в деревню и отберу слуг. Как и говорила, – с нотками раздражения поведала свой план Сора.
– Но господин Хаттори…
Аюми осеклась, увидев тень, набежавшую на лицо госпожи при упоминании мужа.
– Я спрошу дозволения, само собой, – ответила Сора таким тоном, что было ясно: ей очень не хотелось этого делать. – Он у себя?
– Насколько мне известно, господин Хаттори еще не покидал свой кабинет, – бойко отчиталась Аюми.
– Отлично, – Сора направилась в главную часть.
В пустынных коридорах не было ни души. Звук собственных шагов, который Сора никогда не слышала в родном доме, эхом разносился по поместью. Перед дверью, ведущей в кабинет Райдена, она остановилась, обнаружив неожиданное препятствие.
Кейко, стоящая в коридоре, напоминала цепного пса, грозно смотрящего на всех, кто пытался подойти к ее хозяину.
– Добрый день, моя госпожа, – проскрипела она. Спрятав руки в длинных рукавах, Кейко поклонилась. – Вам что-то угодно?
Ее настороженный взгляд ясно давал понять: она готова к схватке.
– Я хотела увидеть супруга, – спокойно ответила Сора. Ругаться с вредной служанкой она не собиралась. – Он занят?
– Да, и сильно. Боюсь, он не сможет вас принять, – Кейко смягчила отказ еще одним поклоном, но в ее глазах блеснуло торжество.
Встревоженная Аюми переминалась с ноги на ногу за спиной своей госпожи, ожидая, что хозяйка отчитает служанку за наглость. Но Сора только улыбнулась – кончики ее губ изогнулись, придав лицу лукавство.
– Хорошо. Не смею отрывать господина от важных дел, – бывшая Моримото втайне наслаждалась замешательством Кейко. – Я зайду попозже.
Недоверчивый взгляд провожал их вплоть до поворота – стоило Соре оказаться вне досягаемости бдительной служанки, как она услышала взволнованный шепот Аюми:
– Она солгала вам, я уверена!..
– Тише, – шикнула на нее Сора. – Нет разницы, солгала она или сказала правду. Главное, что моя совесть чиста.
– Вы что же это удумали? – побледнела Аюми.
– Я поеду в деревню, – объявила Сора. – Раз господин так занят, что у него и минутки нет, то придется принимать решение самой.
– Но… Но госпожа, – взмолилась Аюми, – это может быть опасно! Вы же не знаете дороги…
– Из поместья ведет одна дорога, не заблудишься. Верхом ездить я умею, ты тоже. Хорошо, что Айко не стала запрещать тебе учиться со мной.
Аюми побелела лицом еще сильнее. Лошадей она побаивалась, и уроки посещала только потому, что Соре было скучно одной. Пока служанка лихорадочно искала новые аргументы против безумной затеи, они уже покинули дом и вышли во внутренний двор, где располагалась конюшня.
Идя по мощеной плитке, Сора разглядывала аскетичное убранство, которое разбавляла лишь пара деревьев, чьи корни бугрились, ломая камень. День был солнечным, ясным, на ветвях звонко распевала песни одинокая птица.
Сора остановилась так резко, что Аюми едва не влетела ей в спину.
– Что такое, госпожа? Вы передумали? – с надеждой спросила служанка.
Сора покачала головой.
– Тишина. Ты слышишь? Почему нет голосов?
– Потому что в поместье нет слуг, – опасливо напомнила Аюми.
Выражение лица госпожи пугало – на нем застыл ужас вперемешку с недоверием. Так выглядела старая Рэй, когда ей поведали, что нашлось тело сына, который исчез около десяти лет назад…
– Воины, – промолвила Сора. – Почему нет голосов воинов?
Ни звона стали, ни громких переговоров – ничего. Отряд из мужчин – всегда шум.
– Ты говорила, они живут в мужском крыле, – Сора нашла глазами окно комнаты, в которую она заходила утром. – Но там никого не было.
Аюми торопливо поклонилась.
– Я не солгала вам, госпожа. За крылом есть пристройка – и воины господина Хаттори, и люди господина Ивао были размещены там.
– Дядя уехал, – задумчиво произнесла Сора. – А где же люди моего мужа?
– Сходить и узнать? – робко предложила Аюми.
– Позже, – решила она. – Сначала посетим деревню.
– Госпожа, бросьте, дурная затея, – продолжила уговаривать ее служанка, когда Сора зашла в конюшню.
Запах сена, конского пота и кожи ударил в нос. Пройдя вдоль денников, в которых нервно втягивали ноздрями воздух лошади – все как на подбор, гнедые и рослые. Сора дошла до самого конца, ища свою кобылу – подарок отца на шестнадцатый день рождения.
Ее звали Чикара – мощь, сила. Невысокая, но крупная лошадь с отлично развитой мускулатурой и широкой грудной клеткой оправдывала свое имя, с легкостью переправляясь через реки с наездницей на спине.
Аюми поглядывала на других коней с опаской – своей лошади у нее не имелось.
– Поедешь со мной, – решила Сора, поглаживая Чикару. – Чикара сможет выдержать нас обеих.
Увидев хозяйку, та радостно заржала, а Сору укололо чувство вины – она совсем позабыла о своей кобыле. Кто ухаживал за ней эти дни? Грива Чикары выглядела чистой, а сама она казалась довольной и счастливой.
– Может быть, попросить сопровождение у господина Хаттори, – заикнулась Аюми, прижав руки к груди. – Несколько человек…
Она замолчала – со стороны входа раздалось негромкое шарканье. Так ходят старые или получившие травму люди – осторожно, приволакивая ногу. Лошади, ведущие себя беспокойно с момента появления Соры, неожиданно успокоились и притихли, внимательно следя за идущим мимо денников пожилым мужчиной.
Если бы слово «старость» получило физический облик, то он бы в точности соответствовал внешности старика. Скрюченный, сухопарый, с кустистыми белоснежными бровями и высохшей кожей, что плотно обтянула его череп – он был похож на воплощение Смерти.
– Чего вы забыли тут? – прошамкал старик. Во рту у него почти не осталось зубов. – Чего надо?
– Вы разговариваете с госпожой Хаттори, – ощетинилась верная Аюми. – Как вы смеете!..
– Аюми, – Сора прервала ее плавным жестом. – Не надо. Могу я узнать ваше имя?
– Акио, – нехотя ответил он.
Брови Соры недоуменно взлетели вверх. Значит, вот этот старик, стоящий одной ногой в могиле, и сварливая Кейко, ревниво охраняющая вход в кабинет – единственные слуги Райдена?
– Вы на мой вопрос так и не ответили, – брюзгливо заметил Акио.
Только из уважения к возрасту Сора миролюбиво сказала:
– Я пришла проведать Чикару. Она уже застоялась, пора ей размять ноги.
Взгляд Акио – колючий и враждебный – неожиданно потеплел. Он кивнул:
– Это верно. Хорошая лошадка, грех такую в конюшне днями держать.
– Госпожа Хаттори не нуждается в оценке своих действий, – не сдержалась Аюми. Лицо служанки полыхало от праведного румянца. – Тем более от вас!
– А чем я плох? – старик взглянул на нее цепко. – Слишком стар? Или потому, что простой слуга?
Аюми замялась.
– Она госпожа…
– У меня только один господин, – оборвал ее лепет Акио. – Райден. Я его с пеленок помню…
Старик показал свои ладони, испещренные мозолями и белесыми шрамами.
– Этими руками держал, маленького. А он на меня своими глазками смотрел и улыбался…
Представить, что Райден кому-то искренне улыбался, Сора была не в состоянии. В памяти всплыл его вчерашний взгляд – чужой, отстраненный, бесконечно далекий. Только всполохи желания, вспыхивающие в его зрачках яркими кострами, давали понять, что он еще здесь, рядом с ней.
– Акио, я хотела бы вывести Чикару, – прервала поток воспоминаний Сора. – Вы ухаживаете за лошадьми?
– Я, – гордо согласился старик. – На мне вся конюшня. Помогу вам, так уж и быть.
Он неторопливо, кряхтя и охая, принялся выводить Чикару из стойла. На удивление, кобыла, славившаяся своим крутым нравом, слушалась беспрекословно.
– В лес не ездить, – строго наказал Акио. – Нельзя.
Бедная Аюми, которую и без того возмущало поведение старика, скорчила гримаску.
– Почему же? – Сора дотронулась до носа Чикары, которая взволнованно перебирала ногами, предвкушая, как вырвется на свободу. – Хищные звери?
– Да.
Старик помрачнел лицом.
– Много опасности в лесу. Густой, сгинуть можно. Туда даже воины не ходят. Не ходите, – с нажимом повторил он.
Сора пожала плечами. В лес возле горы она не собиралась – ее путь лежал в деревню.
– Я вас услышала, Акио. Благодарю за помощь и за то, что ухаживали за Чикарой.
– Она хорошая лошадка, – прошамкал старик. – И вы простите, если был груб. Привык с одними животными говорить, с ними сподручнее.
Сора внимательно осмотрела его еще раз, в этот раз подмечая дрожь рук и мутные белки глаз. Старость точила Акио изнутри, как жук-точильщик добротный ствол. В его возрасте уж пора отдыхать, а не трудиться, присматривая за десятком коней.
Неужели Райден столь слеп, что не видит, как измучен его слуга? Или же он настолько жесток?..
Решив, что в деревне необходимо набрать не только служанок, но и крепких мужчин, Сора медленно выехала со двора. За ее спиной сидела Аюми, которая со страху прижалась к своей госпоже.
Поместье Хаттори, окруженное деревьями, стояло на возвышенной местности – вся деревня внизу была как на ладони: крохотные аккуратные домики с бамбуковыми крышами и бесконечные рисовые поля, уходящие вдаль. Радостная Чикара приспустила вперед – в лицо Соры ударил свежий весенний ветер. Закрыв глаза, она пила его глотками – упоительный, чистый воздух с примесью аромата цветов и талой воды, спустившейся с гор.
Чем ближе становилась деревня и крупнее – дома, тем сильнее Сора понимала: что-то не так. В такое утро, как это, крестьяне должны заниматься работой в поле – но кучка мужчин и женщин, столпившихся у въезда в поселение, опровергала данный факт.
Собрание?..
Сора нахмурилась, впервые пожалев, что решила выехать одна, в сопровождении Аюми. Конечно, на земле мужа никто не должен желать ей зла, но кто знает… Вдруг крестьяне ополчились на собственного хозяина?
Когда расстояние между Чикарой и группой собравшихся сократилось, Сора услышала плач и разглядела скорбные лица. Кто-то увидел ее приближение – толпа торопливо расступилась, волной схлынула к стенам домов, чтобы дать дорогу.
– Я Сора Хаттори, – она оглядела толпу, не став слезать с лошади. Чужая фамилия прозвучала властно и непривычно.
Вслед за фразой крестьяне склонились, бормоча на разные лады приветствия. Поняв, что общий настрой никак не связан с ее появлением, Сора соскользнула с Чикары, царственно поправила рукава кимоно.
– Всех благ вам, госпожа, – сказала женщина, стоящая ближе всех. Лицо у нее было заплаканным. – Мое имя Маи. Рады видеть.
– Что тут произошло? Почему вы не в полях? – нахмурилась Сора. – Какая-то беда?
Вместо ответа женщина посторонилась, открывая взору тело, лежащее на носилках. Белые одежды и мертвенно бледное лицо молодой девушки… Не было никаких сомнений – мертва.
– Похороны у нас, – произнесла Маи. – Хороним племянницу мою…
Ее голос оборвался. Сора, преодолев ужас, сковавший ее тело при виде мертвой девушки, подошла ближе и пожалела о своей смелости: лицо погибшей было искажено в мучительной гримасе.
К горлу подступила тошнота.
– Почему она погибла? – с трудом выговорила Сора. Никаких ран на теле несчастной она не увидела. – Когда?
– Позавчера ночью, госпожа. Ушла в лес, да не вернулась. Нашли ее на окраине, вчера утром, – Маи запнулась, неловко утерла лицо ладонью, – Мацуши нашел. Лежала без кровинки… Целая, да мертвая.
– Вчера? – эхом отозвалась Сора.
В день ее свадьбы. Утром… Когда она вступала в храм, где-то рядом посреди деревьев лежала эта девушка.
Знал ли Райден?..
Ответ на ее вопрос пришел тут же:
– Мы доложили господину Хаттори, просили разрешение позаботиться о Мирай, – заплаканная Маи устало вздохнула. – Господин разрешил отложить работу.
Знал.
Сора выпрямилась, спрятала ладони в рукавах, соединив руки на животе. Кандзаши в ее волосах тихо звякнули от порыва налетевшего ветра.
– Маи, – голос Соры был полон сочувствия. – Я соболезную твоей утрате. Все, что цветет, неизбежно увянет, но возродится вновь, как Солнце восходит поутру. Ты можешь рассчитывать на мою личную помощь. Если что понадобится – обратись к моей служанке, Аюми.
– Спасибо, милостивая госпожа, – Маи не сдержала слез. – Но мне только одно надобно…
Со стороны толпы послышались неодобрительные звуки. Кто-то – Сора отчетливо услышала – прошептал:
– Молчи, дура…
Рука Хаттори взметнулась вверх. Одного движения и всполоха темно-синей ткани с вышитыми по краю журавлиными перьями хватило, чтобы шум исчез.
– Говори, – обратилась Сора к женщине.
Испуганно поглядывая на соседей, Маи, заикаясь, промолвила:
– Узнать бы, что случилось… Мирай была моей единственной радостью, дочерью покойной сестры. У меня детей нет и не будет уже, я ее как свою собственную любила. Как же так вышло, госпожа, что то немногое, что у меня было – отняли?
– Что послужило причиной гибели, вы узнали? – Сора нахмурилась. – Болезнь, дикие звери?
– Нет, госпожа, – из толпы выступил вперед пожилой, но крепкий мужчина. – Мирай не болела. И следов зверей на ее теле нет.
– Это ты ее нашел?
– Я, – признался мужчина. – Маи тревожилась, вот я пошел в лес, хоть и нельзя.
– Нельзя?
– Господин запрещает ходить к горе, – объяснила Маи. – Опасно там.
– Почему же Мирай пошла?
Жители переглянулись. Сора терпеливо ждала, пока кто-то даст ей ответ. Самой смелой оказалась Маи – помявшись, она сказала:
– На горе Року сто лет тому назад сражение было. Предок господина Хаттори вместе с младшим братом воевал с недругами императора, да все, кроме главы клана, погибли. Там и остались лежать…
– И? – не понимала Сора.
Аюми легонько дотронулась до ее кимоно, привлекая внимание.
– Золото, госпожа…
Сора вздохнула. Конечно, как же она сразу не догадалась – доспехи, сбруя и даже седла украшались богато и изысканно.
– Младший брат главы клана носил шесть перстней с драгоценными камнями, – добавила Маи. – Мирай глупая, поверила, что можно отыскать их. Она в столицу хотела уехать, да где же денег взять? Мы вдвоем были друг у друга.
– Вот сама и виновата, – вмешался в разговор еще один мужчина с сальной ухмылкой. – Говорили же – не ходить! От страху она умерла, потому что в лесу том одни мертвецы лежат.
Сора вспомнила искаженное ужасом лицо девушки. Что такого она увидела в последние мгновения своей жизни? Неужели и вправду увидела мертвеца?

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70953913?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.