Мутация вечности
Мутация вечности
Аллен Кайруль
Жизнь девушки по имени Алурис кардинально меняется, когда она становится жертвой в чужом эксперименте. Неожиданно ситуация выходит из-под контроля, в результате чего жители мира оказываются под властью мутации, которая превращает их в неразумных дикарей. Оказавшись в числе зараженных, Алурис предстоит научиться контролировать свой разум, чтобы вести настоящую битву за выживание, а также помочь новым друзьям добраться до эвакуации, которая остается их единственной надеждой на спасение.
Аллен Кайруль
Мутация вечности
1. Зеленая комната
Шорох, стук, непонятные голоса, раздающиеся откуда-то с противоположной стороны стенки. Едва открыв тяжелые веки, голова зазвенела, словно после сильных ударов. Алурис хотела дотронуться рукой до лица, но вдруг почувствовала, что связана. Руки и ноги девушки были крепко затянуты широкими ремнями, она лежала в очень неудобном положении несколько суток. Алу не могла понять, куда же она попала, ее сердце сильно забилось от тревоги и волнения, а тело бросило в дрожь.
Освободиться от ремней не получалось, хоть Алу была и спец в этом, но в самый ответственный момент, когда этот навык мог бы ей пригодиться, попытки были лишь неудачными. Ремни были крепкие, пошевелить телом или руками было практически невозможно, а внутри только продолжала расползаться по мышцам ноющая боль все больше и больше. Осознав, что ничего не выйдет, Алурис немного успокоилась, выдохнула, и ее взгляд упал на странное место, в котором она очутилась.
Девушка была привязана к медицинскому креслу, оно было очень старое и грязное и скрипело даже от малейших движений, отчего поднимался мерзкий запах сгнившего железа. В комнате не было окон, это первое, на что обратила внимание девушка и мысленно расстроилась, что сбежать будет уже не так просто, отвратительно попахивало формалином откуда-то справа. Стены были неприятного темно-зеленого цвета с мутными пятнами чуть выше плинтуса, такого же цвета были потолок и деревянный сгнивший пол. В центре потолка бледно светила свисающая лампочка. Напротив кресла в полумраке виднелась большая железная дверь, рядом с которой навязчиво мигала красная лампочка от телефонной трубки, чем-то напоминающей домофон. В правом углу стоял стол, на нем небрежно были разбросаны бумаги, газеты и картонные коробки с папками. Чуть дальше стола девушка заметила шкаф, тот самый с запахом формалина, дверца которого была приоткрыта, и отчетливо виднелись разложенные по алфавиту медицинские справки и документы. За ним расположился еще один шкаф со стеклянными дверцами, выглядел он белым и чистым по сравнению со всей остальной мебелью в этой комнате. Внутри лежали упаковки с лекарствами, наборы бинтов и пустые стеклянные баночки разных размеров. Уже совсем близко к Алурис возвышался деревянный прогнивший стеллаж, полностью заставленный банками с желтой жидкостью, вероятно – формалином, в которых Алу увидела сначала лягушек, затем свиную голову, а на самом верху мозг и сердце очень напоминающие человеческие.
Алурис стало не по себе. Смотреть на человеческие органы не лучшая затея, когда ты связан неизвестно где, и в скором времени сам можешь пополнить данную коллекцию, а именно такие мысли стали все чаще пробегать в голове у Алу после увиденного. На минуту она даже отчаялась и решила, что попала в ловушку к маньякам, занимающимся незаконной продажей человеческих органов, либо к какому-нибудь психу, который ловит кайф от расчленения человеческого тела. Паника быстро одолела, но довольно быстро спала, когда девушка обратила внимание на стол с ящиками прямо возле ее кресла, на нем лежали медицинские инструменты. Все, что из этого смогла узнать Алу, это скальпель, хоть в чем-то ей помог курс по биологии в школе. Было бы славно воспользоваться им, чтобы обрезать ремни, только вот для начала нужно освободить хотя бы одну руку, а сделать это было практически невозможно.
Неожиданно Алурис стало страшно, мысли о том, что эти инструменты приготовлены для нее, наводили нескончаемый поток паники и раздражения, ей не хотелось больше рассматривать эту жуткую комнату, находиться здесь и каждый раз вдыхать отвратительный запах формалина. Но самое неприятное в этой истории, что девушка даже не помнила, как попала сюда.
Где была в последний раз, чем занималась, с кем говорила, это все словно вылетело из головы, начиналось казаться, что она уже вечность находится связанной в этом месте, отчего все сложнее и сложнее становилось разбираться с собственными мыслями. Она помнила лишь вечер, свое любимое голубое платье в бежевый горошек, босоножки на небольшом каблучке и парк, по которому она решила прогуляться перед возвращением домой из университета в тот вечер. Шоколадное мороженое в киоске, минералка в пакете и повсюду аромат цветущей сирени. Это был чудесный вечер после учебы, который девушка мечтала провести наедине с собой, насладиться поздней весной. И в какой момент этой чудесной истории кто-то ворвался в ее жизнь и все испортил? Этого она вспомнить так и не смогла.
Слезы выступили из ее блестящих кукольных глаз, невидимый ком поднимался все выше и ближе к шее, становилось тяжело дышать, она уже почти зарыдала вслух, как неожиданно услышала шаги. Шаги становились все громче и приближались к ее зеленой комнате.
Задвижка на замке с обратной стороны щелкнула, и тяжелая железная дверь с грохотом открылась. В комнату вошли двое мужчин и женщина. Впереди всех стоял высокий мужчина в черном деловом костюме, его одежда казалась совершенно не свойственной для этого заброшенного места, он держал в руках какие-то бумаги и нервно подергивал правым глазом. Его палец пробежался вниз по напечатанному на листке тексту, затем кривой глаз еще раз взглянул на Алу, словно сверяя информацию, после он тяжело вздохнул и отошел назад к двери.
Другой был пожилой, в очках и маленького роста, в белом медицинском халате с защитной маской на лице. Заметь его Алу не в данной обстановке, она бы решила, что это весьма умный и образованный врач или ученый, может быть, какой-нибудь физик или специалист в области химии. На нем была такая же чистая одежда, как и у предыдущего, никакой крови или желтых пятен и запаха от формалина, наоборот, девушка заметила легкий приятный аромат, который появился в зеленой комнате после их прихода. Все, что можно было подумать о них на первый взгляд, – это лишь то, что они не похожи на убийц, по крайней мере, она хотела так думать, и надеялась, что за стенами этого места должно выглядеть все куда лучше, раз удалось сохранить приличный внешний вид.
Женщина же отличалась худощавым строением фигуры, была одета в черную рубашку с юбкой карандаш, ее светлые волосы оттенка пепельный блонд, забранные в небольшой низкий пучок, идеально дополняли офисный стиль. Алурис была уверена, что не будь она здесь, эта женщина работала бы секретаршей у какого-нибудь богатенького бизнесмена, в обязанности которой входило бы делать кофе на завтрак и обед и везде ходить за своим начальником с умным видом, а зарплату получать за хорошие способности оставаться на вечерние смены.
Однако когда женщина подошла ближе, Алурис смогла рассмотреть черты ее лица, вблизи она не казалась милой или заинтересованной быть таковой. Женщина скорее пыталась вызвать легкий страх или, как минимум, недоумение от происходящей ситуации, хотя второе само собой разумеющееся. На вид ей можно было дать лет тридцать пять, грубые черты лица: ярко выраженные скулы, слегка пухлые, накрашенные красной помадой губы, голубые глаза и тонкие брови, которые она, наверняка, очень умело выщипывала и подкрашивала карандашом, они добавляли ей еще года два к озвученному возрасту.
– Уже очнулась? Хорошо.
– Что здесь происходит? – завопила Алу. – По какому праву меня здесь держат? Что это за место? Немедленно отпустите меня!
– Приказы здесь отдаю я, – тихо прошипела блондинка.
– Кто вы такая?
Женщина отошла чуть назад, наигранно сделала модельный поворот, затем положила свои тощие руки на талию, вздернула голову и громко произнесла:
– Белла Дорис – руководитель проекта в нашей лаборатории.
– Какой еще лаборатории? – возмутилась Алурис.
– Что-то ты задаешь слишком много вопросов, – Белла вплотную подошла к Алу и вцепилась своими тощими пальцами в ее плечо.
– Больно! – вскрикнула Алу. – Отпустите, ненормальная! Какая лаборатория? Какой, к черту, проект? Вы крадете людей и связываете их, это ваш проект? – Алурис кричала на всех находящихся в этой комнате.
– Мы хотим помочь тебе, – уверенно произнесла Дорис и снова вздернула голову.
– Помочь мне? Отпустите меня, это будет самая лучшая помощь.
– Кажется, милая, ты не совсем поняла всю серьезность ситуации, – Дорис наивно заморгала вытаращенными глазами и выхватила бумаги из рук мужчины в черном костюме, – твое имя Алурис Уайли, двадцать два года, рост сто семьдесят один сантиметр, темно-русые волосы, карие глаза, учишься в университете на кафедре ботаники. Хм, любишь цветочки, значит? – ухмыльнулась Белла. – Не замужем, детей нет, школу окончила с отличием, с десяти лет занимаешься плаванием, есть даже несколько медалей за второе и третье место, очень интересно. Отец мертв, мать работает в банке, младшему брату двенадцать лет, он учится в школе и играет на барабанах. Все верно?
– Вы следили за мной?
– Милая, у нас есть даже снимки твоих зубов, о чем ты спрашиваешь?
– Вы вырвете мне зубы? – испугалась Алу.
– Мы ученые, а не изверги. Я советую тебе успокоиться и довериться, ведь нам предстоит работать еще очень долго.
– Работать над чем? Эй!
После этих слов Белла Дорис резко развернулась и быстрым шагом направилась к двери. Перед выходом она что-то шепнула на ухо мужчине в черном костюме, затем еще раз довольно взглянула на Уайли и скрылась за дверью.
– Можете приступать, – низким грубым голосом произнес мужчина в черном костюме, – выполняйте свою работу.
Он оставил бумаги с личными данными девушки на столе и вышел вслед за Беллой из комнаты, прикрыв дверь до легкого щелчка. Теперь Алурис осталась наедине с ученым. Сказать, что ей было страшно, это ничего не сказать. Что поделать, когда с детства у тебя синдром белого халата, приходится мириться с тем, что от страха потеют ладони, и учащается дыхание. Волнение подкрадывалось с каждой минутой все сильнее, внутри бешено колотилось сердце, гоняя кипящую от страха кровь по напряженным венам.
– Не бойся, – словно женским голосом сказал коротышка в очках, – я всего лишь возьму твою кровь на анализ, – буквально через две минуты у него в руках уже был готовенький шприц, которым он вот-вот собирался проткнуть вену Алурис.
– Нет! – завопила девушка. – Не трогайте меня!
– Не бойся, у тебя разве никогда не брали кровь? Это не больно.
Очкарик подошел близко к Алу, протер ее руку спиртовой салфеткой и плавно ввел иглу. Он сказал правду, боли действительно не было. Девушка смотрела на иглу и наблюдала за тем, как уже в третью пробирку подряд бежит ее темно-бордовая венозная кровь. Еще одна пробирка, и очкарик вынул иглу, положив на проколотое место ватку.
– У меня спина болит, – проныла Алу, – я больше не могу лежать в этом положении.
Ученый подошел к Алурис, невольно взглянул в ее глаза, словно что-то хотел спросить, а затем со скрипом поднял верхнюю часть кресла и развернул. Мужчина явно испытывал неловкость или был слишком скромен и культурно воспитан, чтобы проявлять эмоции, в его взгляде ощущалась нотка жалости к Алу, которую он напряженно старался скрывать. Через пару секунд лежанка Алу приняла сидячее положение, и девушка, наконец, смогла пошевелить плечами и спиной.
– Спасибо.
Очкарик молча погрузил пробирки в маленькую белую коробочку и направился к выходу.
– Подождите, – позвала его Алу. Он обернулся.
– Мне нужно идти, к тебе зайдут позже.
– Меня тоже порежут на органы? – спросила Алу, кивая головой на белую этажерку с банками.
– Если Белла не прикажет, то не порежут, – с ухмылкой сказал он и улыбнулся. Алурис вскрикнула, сама не обратив внимания на это, и заревела. – Я пошутил, никто тебя не порежет. Это свиные органы.
Он покинул комнату, заперев дверь с другой стороны, и девушка вновь осталась одна, лишь его медленные глухие шаги слышались ей еще несколько секунд, пока совсем не пропали.
Ученый шел вдоль длинного коридора, один переход сменялся другим, и вскоре он настиг своей лаборатории. Он вынул огромную связку ключей, случайно обронив при этом полупрозрачную белую карточку, и открыл дверь. Уже на входе он заметил карточку на полу, поднял ее и зашел внутрь. В кабинете у ученого все было чисто, прибрано и строго по алфавиту. На боковых столах вдоль стеночки стояли микроскопы, центрифуга и полки с химическими реагентами, слева – рабочий стол, папки и документы, компьютер и приборы, название которых знает лишь он один или те, кому доводилось на таких работать.
Не задерживаясь, он моментально начал исследования с кровью Уайли, и вот уже через час с небольшим все результаты были получены и внесены в таблицы на компьютере. Спустя еще пару часов к ученому в кабинет ворвалась взбудораженная Белла и эмоционально прокричала:
– Она идеально подходит для нашего эксперимента. Молодая девушка, вспыльчивый характер, уверенный тон и невероятно красивая. Что скажете, профессор Шанди?
– Вы правы, Белла, – неуверенно произнес очкарик, – все показатели в норме, она здорова. Хотите взглянуть на отчет?
– Отлично! – воскликнула блондинка, даже не взглянув на протянутые Шанди бумаги. – Все должно пройти идеально, девчонка не должна ничего заподозрить. Проведите еще ряд необходимых анализов и тогда можете начинать. Я не потерплю никаких ошибок! Если все получится, мы войдем в историю, многоуважаемый Шанди, – Белла подошла так близко к профессору, что он почувствовал ее мятное дыхание, – ни этого ли вы хотите?
– Да, – выпалил очкарик, – наверное.
Дорис ехидно улыбнулась, затем, поправив слегка загнувшийся край юбки, вышла из лаборатории и двинулась по длинному коридору. Профессор Шанди уселся за свой рабочий стол и начал записывать что-то на латыни.
Алурис тоже знала латынь, не в прямом смысле этого слова, так как всем известно, что латынь – мертвый язык, и на нем уже давно никто не разговаривает, однако, в науке он по-прежнему актуален, и на кафедре ботаники, где как раз учится Уайли, все растения называют исключительно на нем.
Спустя несколько минут весь листок был исписан медицинскими терминами. Наиболее важные Шанди подчеркнул красным маркером. Сняв запотевшие очки, профессор протер их носовым платком, затем надел обратно, резко встал со стула, немного подумал, сел обратно, взял красный маркер и подчеркнул еще одно слово. Быстрым шагом, следом за Беллой, он направился по узкому коридору к зеленой комнате, в которой вот уже много часов лежит привязанная к креслу Алурис Уайли.
Пропищал уже знакомый для Алурис гудок, и в комнату вошла Белла. Она молча села за стол и начала листать документы с фотографиями.
– Вы отпустите меня? – не теряла надежду Алу.
– Отпустим, когда закончим то, зачем ты здесь.
– Отпустите меня немедленно!
– Замолчи, – вскрикнула Белла, – сегодня низкое атмосферное давление, у меня болит голова.
– Да вы что! А я прямо на курорте здесь отдыхаю.
– Знаешь что, Алурис Уайли, ты меня раздражаешь, но не могу не отметить, как мне нравится твой вспыльчивый характер. Ты похожа на меня в молодости, такая же буйная, еще веришь, что можно спасти этот мир.
– Не сравнивайте меня с собой! Я не краду людей и не запираю их. Да вас вообще в тюрьму надо посадить за те дела, которые вы здесь вытворяете.
– Мы делаем то, что должны. Однажды мир нам будет благодарен за наш проект.
– Что это за проект? – не унималась Алурис и все еще продолжала попытки вырваться из тугих ремней на кресле.
– Ты обязательно узнаешь обо всем, но чуть позже. Главное верь, что мы делаем это на благо всему миру, возможно, ты тоже войдешь в историю вместе с нами и изменишь мир.
– Вы правы, я верю, что мир можно изменить, можно сделать лучше, но точно не таким способом, не убивая других людей!
– Мы не убиваем людей, – разозлилась Дорис.
– Да ну, а для чего тогда я здесь? Будете ставить на мне эксперименты?
– Ты умная девушка, Уайли, но этот разговор мне наскучил. Давай лучше поговорим о тебе, – Белла подсела ближе и пристально взглянула в темные как ночь глаза Алу.
– Я не собираюсь вам рассказывать о себе, вы итак слишком много знаете.
– Действительно, – согласилась блондинка, – у меня целая папка документов на таких, как ты, со всей подробной информацией.
– На таких, как я? – воскликнула Уайли. – Я здесь не одна? Скольких вы здесь держете?
– Не много.
– И давно они здесь?
– Ну, скажем, ты не первая в этой комнате, если смогла заметить по расцарапанному креслу, и не самая непослушная, как оказалось.
– Что вы будете делать со всеми людьми?
– Я уже сказала тебе, скоро все узнаешь, Уайли, больше я повторять не намерена. Если ты спросишь еще раз…, – хотела договорить Дорис, но в комнату вошел профессор Шанди. Он принес с собой несколько странных коробочек, у одной из них были присоски и провода, Алу уже видела похожий прибор раньше, им замеряют кардиограмму сердца каждый год на медицинской комиссии в университете.
Ученый воткнул шнур в розетку, надел на уши подобие наушников, длинный непонятный шланг с присоской на конце прицепил ко лбу Алурис, другие два провода, которые были чуть тоньше, установил на виски девушки. Алу была все также привязана, поэтому не могла сопротивляться очередным экспериментам, а за долгое время, проведенное в пустой комнате, она ослабла.
– В данный момент девушка не в очень хорошей форме, – заметил профессор.
– Делайте свою работу, об остальном не беспокойтесь, – возмутилась Дорис.
– Из-за плохого самочувствия мы можем получить неверный результат, тогда наша работа пойдет насмарку. Как считаете, не пора ли перевести Алурис Уайли в другую комнату? – коротышка почесал затылок и снова посмотрел на Дорис.
– Ну, хорошо, хорошо, – недовольно проворчала блондинка, взявшись за переносицу, – я разберусь с этим. А теперь, может быть, вы перестанете болтать и уже, наконец, займетесь делом? – завопила Белла.
Втянув голову в плечи, профессор нацепил на Алурис еще несколько различных проводов с присосками на шею, живот, бока и грудную клетку. Убедился, что все находится на своих местах, достал ноутбук, на экране которого высветились различные цветные схемы, их показания постоянно менялись, но вскоре остановились, и ноутбук издал короткий гудок.
Ученый быстро забегал пальцами по клавиатуре, и через секунду Алу почувствовала вибрирование на правом виске. Один из столбиков стал синий. Затем вибрацию на левом виске, столбик снова поменял свое значение и стал красный. Так вибрировал каждый провод на теле Алу, меняя показания в таблице.
– Могу сказать, что при данном обследовании, учитывая легкое истощение, обезвоживание и недомогание, явных патологий не выявлено, – прокомментировал коротышка, – можно указать в отчете, что девушка нам подходит для дальнейшей работы.
– Идеально! – глаза Беллы засветились. – Ты прошла отбор, моя хорошая, – обратилась она к Алу, – теперь тебя можно перевести в более удобные условия, ведь ты, наверное, проголодалась.
– Какой еще, к черту, отбор? – Алурис разозлилась, ей хотелось ударить блондинку прямо в ее лживую физиономию, но женщина ласковым голосом, подобно заботливой мамочке, присела на колени рядом с Алу.
– Милая девочка, мы о тебе позаботимся, – Дорис прикоснулась своей тощей рукой к мягким волосам Алурис, – профессор Шанди, – окликнула она его, – немедленно позовите ко мне охрану.
– Как скажете, – донеслось из коридора.
– И передайте профессору Миросу, что я жду от него отчет по разработке «МВ» уже две недели, – добавила блондинка, отойдя от Алу. Минуты через три охрана была уже в комнате. – Развяжите ее.
Двое охранников, как один, ринулись развязывать девушку. Алурис, наконец, села в удобное положение и начала растирать затекшие руки и ноги.
– Вставай, – велела блондинка, – мы уходим.
Двое мужчин, в числе которых был и высокий в черном костюме, резко подняли девушку и потащили вслед за Дорис по узкому коридору так быстро, что Алу еле-еле успевала переставлять затекшие ноги.
Узкие стены давили со всех сторон, вызывая ощущение замкнутости и дискомфорта, казалось, что в этих темных стенах не хватает кислорода. На покрашенных стенах висели старые календари и картинки нарисованных животных, где-то в углу слышался стук настенных часов. Пройдя весь коридор, который на первый взгляд казался бесконечным, Алурис увидела прозрачную дверь. Один из охранников открыл ее, и девушка вошла внутрь.
Место, в которое она попала, оказалось большой лабораторией, внутри которой находилось с десяток ученых, и каждый был занят своим делом. Удивительно, но на проходящую мимо Алу оглянулся лишь высокий худой мужчина в маске на лице, он задумался на секунду, а затем вновь продолжил свою работу. По-видимому, здесь не редко проходят подопытные вроде Уайли, местные ученые уже воспринимают это как должное, либо просто боятся высказать свое мнение против коварной начальницы Беллы Дорис.
В каждом углу кипела работа, шуршание бумаг наполняло комнату легким спокойствием, Алу на секунду показалось, что она пришла в государственную больницу, большое количество людей вызывало чувство защищенности, хотя девушка прекрасно понимала, что это не так.
Через лабораторию Алурис снова попала в коридор, только на этот раз он был широкий, хорошо освещаемый и такой же белый, как и лаборатория. Справа и слева коридор был заставлен стеклянными камерами, подобное девушка видела только в фильмах и сериалах, но никогда не думала, что такие бывают и на самом деле. Обилие белого цвета непроизвольно заставляло задуматься о психбольнице, оказаться в которой Алу боялась больше всего в жизни, однотонное покрытые со всех сторон помещения вызывало отвращение и странное головокружение. Камеры были пустые, но внутри каждой имелась своя кровать и небольшой столик. В конце коридора Белла остановилась возле одной из таких камер, провела пропускной полупрозрачной белой карточкой по электронному замку, дверь открылась, и охранники толкнули Алурис внутрь.
Алу упала, сильно ударившись коленкой о белые плиты пола. Стены клетки были матовые и белые, словно из мрамора, а в углу стояла кровать с чистым постельным бельем. Потолок не отличался разнообразием и тоже был белый с тремя огромными встроенными светильниками. Из-за прочности стен казалось, что находишься в полном вакууме, а белые стены словно давят со всех сторон. Белла вошла в комнату вслед за Алу и помогла ей присесть на край кровати.
– Располагайся, – довольно произнесла женщина, – кормить тебя будут три раза в день, так что жаловаться не на что, почти как в санатории.
– Зачем я здесь? – еле слышно спросила Алурис, незаметно смахнув скатившуюся слезу. Белла проигнорировала ее вопрос.
– Стекло непробиваемое и звуконепроницаемое, – сказала она, подходя к выходу, – биться бесполезно, пытаться разбить тоже, кричать можешь даже не пытаться, слышно будет от силы в метре от камеры, – усмехнулась она. – Профессор Шанди будет обследовать тебя каждый день, и даже не думай сопротивляться, иначе тебя снова отведут в зеленую комнату и свяжут, туда отправляют всех непослушных гостей нашего института.
– Но я в той комнате была одна.
– Ты действительно думаешь, что у нас только одна зеленая комната? – Дорис взяла что-то из рук охранника и подошла к Алурис. – В нашем институте такие комнаты называют еще комнатами пыток. Но ты об этом не думай, я уверена, с тобой таких проблем у нас не возникнет.
Белла положила на колени Алу горячий пакет с контейнером и вышла из камеры. Стеклянная дверь закрылась, и блондинка вместе с охранниками исчезла в другом конце белого коридора.
2. Белая камера
Прошло уже несколько недель, как профессор Шанди ежедневно посещал камеру Алурис и каждый раз досаждал ей все новыми и новыми обследованиями. Алурис уже сама не помнила, сколько дней пролетело с того момента, как она очнулась в той страшной зеленой комнате, и, хоть вид в ее новом месте жительства был куда лучше предыдущего, настроение и состояние девушки становились только хуже.
Две недели? Или десять? В белых стенах Алу даже не замечала, когда заканчивался день, и наступала ночь, три яркие лампы круглосуточно освещали эти четыре квадратных метра, внутри которых была заперта девушка. Без сомнения, длительное нахождение в замкнутом одноцветном пространстве монотонно, но уверенно заставляло сходить с ума. Сколько раз день сменил ночь, можно было только гадать или пытаться определить по количеству контейнеров, в которых ежедневно доставляли пищу.
Все вены у Алу были исколоты, в некоторых местах уже образовались болезненные гематомы, и сдавать кровь стало новым ночным кошмаром для Уайли, невзирая на то, что раньше она считала это крайне безобидным занятием. От постоянных вибраций голова Алу все чаще болела, последнее время девушка стала замечать за собой видения и галлюцинации. Стены словно сдавливали со всех сторон, вызывая чувство нестерпимой боли и одиночества, каждая секунда, которую приходилось проводить в этом неприятном помещении, заставляла девушку сходить с ума.
В попытках отвлечься, Алу перебирала руками золотой кулон на своей шее и вспоминала семью. Этот кулон подарил отец ее маме в день свадьбы, он был небольшой, полукруглый, с изображением крошечных рыбок, плавающих в аквариуме. Когда отец ушел, мама отдала его Алурис, как единственное, что может напоминать ей о нем.
Отец всегда твердил, что нельзя забывать, кем ты являешься на самом деле, даже если весь мир пытается сбить тебя с верного пути. Она заложила этот смысл в кулон, но после смерти отца он приобрел для нее еще одно значение – ничто не бывает вечно, а значит, и пути могут меняться, главное всегда помнить, кто в этом мире именно ты.
В попытках самокопания не давал сойти с ума только ученый, который несколько раз в день навещал девушку, разговаривал с ней и отвлекал от навязчивых мыслей. Иногда он был слишком назойлив, и, учитывая вспыльчивый характер Уайли, ее терпения с каждым днем оставалось все меньше, но лгать самой себе бессмысленно, и Алу признала тот факт, что общение с ученым идет ей на пользу.
Закончив свой невкусный завтрак, который рано утром принес Шанди, Алу сунула остатки под кровать и улеглась в ожидании очередного посещения профессора. Сегодня девушка проснулась рано и, на удивление, чувствовала себя хорошо. Звуконепроницаемые стены создавали эффект вакуума, у Алурис стала развиваться клаустрофобия, ей все сильнее хотелось удариться головой обо что-нибудь твердое, лишь бы не слышать этой нескончаемой пустоты, которая словно сдавливала ее голову с разных сторон.
– Интересно, – произнесла вслух Алурис, – что же сейчас делает мама и Рон? Заметили ли они, что я пропала?
На Алу нахлынула меланхолия, и ей чертовски захотелось поплакать. Девушка собиралась вытереть скатившуюся слезу рукой, но тут же вспомнила, что сгибать руку в локте невыносимо больно.
– Долбанные иголки, – возмутилась девушка и закрыла глаза.
Профессор должен был прийти еще час назад. За несколько дней, проведенных в этих стенах, Уайли буквально зазубрила график посещения ее камеры, да и сам профессор был довольно пунктуальный человек и всегда приходил вовремя, либо раньше на несколько минут. Алурис смотрела на стрелку часов, которые висели по ту сторону стекла, и считала секунды, время здесь казалось вечностью.
– Вот если бы из этой камеры было видно, что делают те ученые в лаборатории, – но, к ее великому разочарованию, из камеры можно было увидеть только пустую камеру напротив и ее соседнюю, такую же пустую. – Глупый ученый! – воскликнула девушка.
Доходил почти полдень, но и в три, и в четыре, и в пять никто не пришел. Девушка в ярости соскочила с кровати и бросилась к стеклу, навалившись на него всем своим телом. Она била кулаками и в истерике выкрикивала имя ученого, затем разбежалась в сторону двери и накинулась, что есть силы. Подсознательно девушка знала, что дверь была заперта, и никакие усилия не помогут ее открыть, но какого же было ее удивление, когда под весом Алу дверь камеры открылась, и она с воплем вывалилась в коридор. Уайли не поверила своим глазам, электронный замок был отключен, и все это время она находилась в открытой камере.
Коридор был пуст, даже вдалеке у входа в лабораторию не раздавались голоса, она была здесь совершенно одна. Не задумываясь, Алу вскочила и со всех ног кинулась в сторону лаборатории. Она неслась по коридору и ничего не видела, только белые плиты мелькали у нее под ногами, в глазах переливались яркие вспышки от светильников, заставляя глаза прищуриваться от ослепляющего света. Обессиленная и уставшая, она споткнулась на середине пути и распласталась на полу.
– Не нервничай, – пыталась успокоить себя девушка, поднявшись на ноги, – что это еще за стук? – услышала она вдруг тихие монотонные удары откуда-то справа.
Среди множества пустых камер вокруг, в одной из них Алу вдруг увидела очертание девушки, такой же пленницы, как и она. Она стучала кулаком по стеклу, рука от ударов уже словно опухла, но она не унималась, всеми силами стараясь обратить на себя внимание Уайли. Если бы не звуконепроницаемые стены, это бы вышло у нее куда лучше, но со стороны коридора были едва слышны слабые хлопки, которые чудом Алурис Уайли все же заметила при попытке сбежать.
Алу подошла ближе, девушка восторженно смотрела через стекло, словно видела перед собой единственный шанс на спасение. Ее светло-русые волосы были растрепаны, а сквозь очки хорошо проглядывались ярко-зеленые глаза, которые впервые за долгое время радостно засияли при виде Алу. Не теряя времени, Алу дернула дверцу, но она была заперта.
– Какого хрена? – не поверила она и дернула еще раз. – Дверь была действительно закрыта.
Алурис посмотрела на девушку, та обеспокоенно что-то говорила и размахивала руками, но ни слова Уайли разобрать не смогла. Соседняя камера тоже была закрыта, в этом убедилась Алу, когда попыталась дернуть за ручку.
– Черт! Я не могу тебя оставить здесь, – обратилась она к девушке в камере, хотя прекрасно знала, что та ее не услышит, – нужна карточка. Подожди! – крикнула она ей, затем отвернулась и бросилась бежать дальше. Вслед Алу услышала, как заключенная вновь ударила по стеклу, в надежде, что ее не бросят.
Алу подкралась к лаборатории, внутри было тихо и пусто. Назойливо жужжал работающий кондиционер и чей-то старый монитор от компьютера. Уайли медленно вошла. Дверь в другой коридор тоже оказалась закрыта.
– Другого выхода отсюда нет, – расстроилась Алу и тут же начала искать ключ.
Она перевернула содержимое ящиков и раскидала все, что находилось на столах, но все бесполезно. Вероятно, дверь была закрыта с обратной стороны, и ключи ушли вместе с их хозяином. Тревога подкрадывалась стремительно к горлу, руки судорожно дрожали в воздухе, опасаясь неожиданного возвращения злоумышленников, девушка вдыхала глубокими глотками воздух через раз. В углу комнаты она заметила вешалку, на ней одиноко висел медицинский белый халат, точь-в-точь как у профессора Шанди, и даже был такой же воротничок с красной полоской. Алу обыскала карманы и вытащила полупрозрачную карточку. Радость засияла в ее глазах, она взмахнула рукой и вскрикнула:
– Отлично!
Алурис схватила карточку и вернулась обратно в белый коридор. Белый свет слепил ее глаза, заставляя слезы литься через прищуренный взгляд. Девушка все также стояла возле стекла своей камеры и настойчиво била по нему руками. Заметив карточку в руках Алурис, девушка восторженно захлопала в ладоши и засмеялась, ее глаза заискрились светлой радостью, а на щеках скромно возникли крошечные ямочки. Алурис улыбнулась ей в ответ и провела картой по электронному замку, дверь открылась, и рыдающая пленница бросилась в объятия к Алу.
Две незнакомки, они видели друг друга впервые, впервые их руки коснулись друг друга, но это объятие было самым теплым и приятным, что произошло с ними обеими за последнее время. Минуты вместе казались им вечностью, словно они были уже давно знакомы, а сейчас судьба позволила им воссоединиться. В душе играла музыка успеха и восторга, в этом коварном месте они ощущали невиданное единство и доверие.
– Спасибо, – шепотом сказала она, – как ты выбралась? – девушка отпустила Алу и сжала набитый кулак.
– Моя дверь была не заперта.
– Как это?
– Я не знаю, она просто открылась. Может быть, Шанди забыл поставить на блокировку.
– Я Аглая, – перебила зеленоглазая, – Аглая Шах.
– Алурис Уайли, – ответила Алу, на что Аглая улыбнулась, – что мы будем делать? Отсюда не выбраться, входная дверь заперта. Ключа нигде нет.
– Я не хочу обратно в камеру, если они вернутся, то снова закроют нас.
– Не переживай, мы что-нибудь придумаем.
– Как насчет того, чтобы выбраться через окно?
– Давай попробуем.
Они схватились за руки и вернулись в пустую лабораторию, несколько пластиковых окон были задернуты бежевыми занавесками. Алу махнула рукой новой знакомой, приглашая ее подойти к окну, та стремительно подбежала. Вокруг здания возвышался высокий забор, за пределами которого на несколько километров тянулся темнохвойный лес. Вдали за ним виднелась опушка, за которой проглядывались вершины незнакомых холмов.
– Где мы?
– Смотри! – Аглая ткнула указательным пальцем в сторону узкой тропинки, которая шла в глубь леса от железных ворот.
– Отлично. Мы не высоко, наверное, второй или третий этаж, нужно придумать, как выбраться.
– Ты слышишь? – прошептала Аглая.
– Что?
– Ты слышишь? – переспросила она.
– Это Белла! – прокричала Уайли и схватила Аглаю за руку. – Скорее, бежим обратно. Нам нужен план.
Разъяренная Белла ворвалась в лабораторию и, повернувшись лицом ко всем сотрудникам, прокричала:
– Как вы могли совершить такую оплошность? Мы уже столько времени работаем над нашим проектом, и все без результатов!
Ученые молчали.
– Вы видели? – продолжала Дорис. – Вы видели, что сегодня произошло? Каждый день мы теряем людей, потому что вы не умеете делать свою работу. Когда уже люди перестанут умирать? Несколько месяцев потрачено на проект «МВ», я хочу видеть результат.
– Подопытные? – прошептала Аглая из-за угла коридора.
– Я так и знала, что они ставят опыты на людях.
– Что за проект «МВ»?
– Она идет, – дернула девушку Алурис, – бежим в мою камеру.
Белла обошла лабораторию, и только сейчас ее взгляд упал на разбросанные по полу документы и выдвинутые ящики. В ее глазах загорелась искра сомнения и злости, Дорис закатила черные рукава рубашки до локтя и холодным взглядом оглядела помещение по сторонам. Она нервно подбежала к окну, но увидев пустой двор, на минуту выдохнула и успокоилась. Ее женская интуиция была весьма неплохо развита, внутренний голос внушал ей беспокойство, мысли стремительно перелистывали страницы недавно происходящих событий, чтобы как можно быстрее сообразить, что именно ей кажется подозрительным. Дорис вернулась к ученым, которые медленно собирали свои разбросанные вещи обратно по местам, и недовольно проговорила:
– Немедленно проверьте камеры.
– Она сбежала! – в эту же секунду выкрикнул кто-то из коридора.
– Черт! Позовите охрану.
– Аглая Шах, ее камера открыта, внутри никого нет.
– Кто из вас полоумных не поставил замок на блокировку? – Белла почти бежала на своих каблуках. – А девчонка Уайли?
– Еще не проверили, Белла, – пробормотал мужчина в черном.
– Так проверяйте немедленно!
За секунду все всполошились, воцарился полный хаос в лаборатории. Обстановка накалялась, чувство неизвестности происходящего наполнило воздух, оживленные взгляды ученых забегали в разные стороны, словно солнечные зайчики. Охранники стремительно направлялись к камере Алурис во главе с Беллой, взгляд которой мог испепелить любого, попавшего ей на пути, ее голубые глаза теперь горели адским пламенем, а в голове крутились зловещие мысли.
– Они идут, – прошептала Шах.
– Все получится, – успокаивала Алурис, – она, наверняка, с охраной. Ты запомнила план? – Аглая кивнула. Девочки встали в угол между стеной и стеклом так, чтобы их не было видно, и затихли.
– Их так много, Алурис.
– Мы сможем. Еще чуть-чуть. Сейчас, сейчас, – шептала Алу. Белла подбежала к камере, вошла вместе с охранниками в открытую дверь, – давай! – заорала Алу.
Аглая, держа один конец простыни, напрыгнула на охранников и накрыла их с головой. Ее руки тряслись от страха, но ее прыжок был уверенным и четким. За другой конец Алу замотала охранников в простыню, и вместе с Аглаей они опрокинули их на пол.
Командная работа сработала, Белла в ошеломлении прижалась к стене, но Алурис все равно налетела на нее, следом догнала Аглая, девушки схватили Дорис за руки и толкнули ее на кровать. Дорис потеряла левую туфлю и свалилась с грохотом на пол, на ее лице было буквально нарисовано полученное оскорбление.
Девушки бросились вон из камеры. Алурис провела карточкой по замку, дверь заблокировалась как раз в тот момент, когда Белла с охранниками пришли в себя после неожиданного нападения. Две девушки скрылись за стенами коридора, оставив наслаждаться Беллу и охранников компанией друг друга.
– Двух взрослых мужиков победили девчонки с простыней? – кричала Белла. – Вы издеваетесь?
– Они нас заперли, – заметил один из охранников.
Девушки со всех ног ринулись в сторону лаборатории. Вновь этот коридор казался бесконечным, яркий белый свет прожигал глаза, а ноги стремительно отказывали передвигаться. Чувство первой победы согревало душу, но мысли пугали, предвидя предстоящие испытания. Сердце бешено билось в груди, едва не выпрыгивая из нее.
– Алу. Я. Больше. Не. Могу, – еле дыша, сказала зеленоглазая.
Алурис, не сбавляя скорости, протянула Аглае руку, девушка сразу за нее схватилась, и Алу, увеличив шаг, тащила за собой выдохшуюся Аглаю. Их руки вновь воссоединились, оказывая взаимную поддержку, глаза сияли победой и защищенностью, вдвоем им казалось, что спасение гораздо ближе. При входе в лабораторию девушек встретили двое ученых, они заметили беглянок и выставили руки в разные стороны, показывая свою готовность в любой момент схватить их.
– Алу, – изнемогая, сказала Аглая, – мы не пройдем.
– Пройдем, – уверенно ответила Алурис, – пригнись! – вдруг завопила она.
Девушки, как одна, сели на скользкие белые плиты пола и, не снижая скорости, проехали между ними на коленях. Уайли подтолкнула подругу в спину, чтобы та продолжала катиться вперед, но один из охранников успел поймать ее за рукав. Шах не растерялась и горячо поцеловала своим кулаком его челюсть.
– Классный удар, – заметила Алурис.
– Не зря ходила на бокс. Бежим! – подмигнула вторая.
Ученые бросились в разные стороны, кто-то сделал попытку поймать Алурис, но она раздвигала столы и ящики на колесиках в разные стороны, преследователи спотыкались и с криком падали на пол. Дверь на выход была открыта и, резко вскочив и взяв Аглаю за руку, Алурис ринулась бежать дальше.
Они вбежали в темный коридор, тот самый, по которому первый раз прошлась Уайли из зеленой комнаты с запахом формалина. Старые календари и рисунки вновь поприветствовали ее с покрашенных стен, в голове всплыли неприятные воспоминания об этом месте, но рука подруги вновь оказалась рядом, и Алу уже не чувствовала себя так уязвимо и одиноко.
– Нужно закрыть дверь! – крикнула Аглая.
– Тумбочки, – махнула рукой Алу, – подвинем их к двери.
Немного отдышавшись и сбавив темп, девушки двинулись дальше. Они шли по коридору, пока перед ними не появилось два поворота. Девушки побежали вниз по лестнице, перепрыгивая через две, а то и три ступеньки. Когда они добрались до самого низа, их путь перекрыла тяжелая железная дверь, закрытая на засов. Алурис потянула за ручку, но засов был слишком крепкий. Вторую попытку сделала Аглая, засов немного сдвинулся. Сверху уже послышались настигающие шаги и крики.
– Давай вместе, – они схватились за ручку и потянули ее вместе, засов ржаво проскрипел и с грохотом открылся.
Через дверь по асфальтированной дорожке от забора к зданию, они побежали туда, откуда должна была идти тропинка в лес. От бега Алу сильно выдохлась, она начала отставать, Аглая унеслась далеко вперед. Следом за ними уже направлялся знакомый высокий мужчина в черном классическом костюме и кривым глазом. Он схватил Уайли и повалил на землю, выворачивая ей руки. Боль охватила ее тело, стало тяжело дышать. Аглая стояла, как вкопанная, она не могла оставить девушку, которая помогла ей сбежать из камеры. Алурис пыталась отбиваться от охранника, пинала его ногами, била руками, но вскоре он окончательно ее прижал и связал руки. Аглая не двигалась.
– Беги! Аглая! Беги! – донеслись последние вопли Алурис, после чего она вырвала одну руку, вытащила прозрачную карточку из кармана и бросила ее Аглае.
Аглая схватила карту на лету и подбежала к ограде. Перед ней возвышался огромный кирпичный забор, не меньше трех метров в высоту, но невысокой Аглае с ростом чуть выше полтора метра он казался великаном. В углу, где забор примыкал к такой же кирпичной стене трехэтажного здания, откуда только что сбежали девушки, заперта была железная дверь, с внутренней стороны она открывалась карточкой, той самой, которую только что поймала Аглая. Все двери в этом здании открывались одной и той же электронной картой, за исключением некоторых тайных мест Беллы Дорис. Чуть выше электронного замка висел экран от камеры, находившейся по ту сторону забора. В камеру Аглая увидела узко протоптанную тропинку, она неровно бежала вдоль небольшого луга и скрывалась за первой же елью в темнохвойном лесу. Шах провела карточкой по электронному замку, в последний раз посмотрела на Алу, которую охранник потащил обратно в здание и, мысленно прошептав «прости», выбежала в чащу леса.
С криком и воплем Алурис затащили обратно в белую камеру. Боль и отчаяние проглядывались в ее темных глазах, победа была почти у нее в руках, и лишь радость за Аглаю не давала ей унывать. Через открытую дверь тут же влетела Дорис, удивительным образом не спотыкаясь на своих высоких каблуках, в разгневанном состоянии эта женщина могла пробежать целый кросс в своих туфлях.
– Что ты творишь? – вытаращив злые глаза, начала Белла.
– Спасаю наши жизни от таких людей, как вы, – оскалив зубы, ответила Алу.
– Ты повела себя очень плохо, – нежным голоском продолжила Белла, – ты ответишь за это.
– Убьете меня? – фыркнула Алу.
– Посмотрим, может быть, тебе повезет, и ты не умрешь, – поцокала губами Дорис, – мы проведем на тебе наш следующий эксперимент.
– Я так и подумала, вас в тюрьму всех надо. Ставить опыты на людях запрещено!
– Замолчи! Ты ничего не понимаешь, – зашипела Дорис, – если наш эксперимент удастся, то мы войдем в историю.
– Вы войдете только в тюрьму, когда я выберусь отсюда, – огрызалась Алу.
Раздался громкий насмешливый хлопок в ладоши, который подхватил отчаянный хохот Беллы, презрение и гордость слетали с ее ехидной улыбки. Блондинка обошла комнату три раза, а затем, замахнувшись тощей рукой, со всей силы прижала Алурис к стене за шею и прошипела:
– Вздумала со мной играть? – сказала она сквозь зубы. – Это моя игра и она по моим правилам.
– Это вы так думаете, – тяжело вдыхала Алу. Белла снова засмеялась, выставив белые зубы.
– Ты, кажется, забыла, с кем имеешь дело. Я Белла Дор…
В этот момент Алурис харкнула блондинке прямо в лицо и засмеялась в ответ. Стража снаружи начала немного посмеиваться. Когда Дорис подняла глаза, они были залиты кровью, нос расширился, брови встали домиком, сморщив лоб, она выпрямила осанку и со всего маху треснула Алурис своей тощей рукой по щеке так, что она отлетела на полшага вправо и ударилась головой об стену. Глаза Беллы горели яростью, а вокруг тела словно собирались клубни невидимого дыма, кровь в ее венах кипела, и даже на кончиках ее накрашенных ресниц ощущалась злость и возмущение.
– Вы не человек, Белла, вы чудовище, – потирая больное место, нагрубила Алу.
Эти слова девушки еще больше раззадорили яростную блондинку, и она ударила Уайли еще раз, потом еще и еще, пока та окончательно не скатилась на пол, уперевшись разбитым лицом в ноги Дорис и болезненно проныла. Охрана снаружи немного взволновалась, и один из мужчин решил разведать обстановку. Он зашел беззвучно в камеру и обратился к Дорис:
– Белла, может не стоит… – хотел начать он.
– Пошел вон! – заорала распсихованная женщина.
– Я только лишь выполняю свою работу, – ответил он.
– Вон! – крикнула она еще раз.
Выполнив поворот через левое плечо, как учат на уроках физкультуры, охранник вышел из камеры и встал на свое прежнее место. Они вопросительно переглянулись с его коллегой, пожали плечами и продолжили наблюдать за ситуацией снаружи. Белла подняла голову Алурис и снова прижала к стене. У девушки появился огромный синяк возле глаза, из носа шла кровь и была разбита губа. Монотонная тянущая боль присутствовала по всему лицу и телу, отчаяние охватило ее душу, грусть взяла верх, и девушка еле сдерживала слезы.
– Плюнешь еще раз, – прошипела Дорис, – и я зашью тебе рот.
Белла отпустила Алу и перевернула ее ногой на спину, от боли девушка сразу закрыла раненое лицо руками. Блондинка вышла из камеры и направилась в сторону лаборатории. Шлейф ее негатива еще оставался после ее присутствия, но привыкшие к ее выходкам сотрудники уже не обращали на него внимания.
Охранники еще несколько минут понаблюдали за лежащей на полу окровавленной Алурис, затем заблокировали дверь и отправились вслед за Беллой.
– Профессор Шанди, – позвала Белла, войдя в лабораторию, – завтра осмотрите Уайли и начинайте очередной эксперимент. Планы меняются, девчонка будет следующая, – Шанди кивнул. – Охрана! – снова позвала Дорис. – Немедленно найдите мне Аглаю Шах, она не могла далеко уйти.
Всю ночь Алурис просидела на холодном полу, прислонив лицо к коленям. Она даже не заметила, как уснула в такой неудобной позе и очнулась только потому, что невыносимо заболела спина. Бесконечный белый свет давил, словно невидимой силой, на ее душевные раны, усиливая боль в теле. Девушка медленно переползла на кровать, села на краешек и печально посмотрела на стеклянную дверь. Из последних сил она собралась и вновь попыталась открыть ее, но на этот раз все же дверь была заперта.
– Черт! – возмутилась Уайли. – Это был такой шанс, – расстроилась она, – другого такого больше не будет.
Алурис выдохнула и вернулась на кровать. Спать ей уже не хотелось, хотя часы показывали еще только три ночи. Раны от побоев монотонно ныли, мешая сконцентрироваться на мыслях, поэтому Алу вновь стала вспоминать свою семью.
– Мама, ты даже не представляешь, куда я попала. Прости меня, что я уже несколько недель не появлялась дома.
Утром, как всегда по расписанию, пришел профессор Шанди. Уайли все же умудрилась уснуть после ночных диалогов с самой собой, и приход профессора она встретила еще в полудреме. Шанди смыл кровь с лица девушки, обработал раны и передал ей новую чистую ночнушку голубого цвета.
– Я не пациентка в поликлинике и не собираюсь это надевать.
– Твоя одежда вся в крови, тебе нужно переодеться.
– Мне плевать!
– Алурис, прошу тебя, сядь на кровать, – по-доброму попросил профессор, – не нужно специально раздражать Беллу, она и без этого очень суровый человек.
– Отстаньте от меня! – закрывая лицо руками, прокричала Алу. Ученый отошел от девушки, немного подождал, пока она успокоится, затем вернулся и присел рядом на кровать. – Что вам надо? Очередные пытки?
– Мне очень жаль, что у тебя не получилось сбежать, – искренне сказал профессор. Алурис так резко подняла голову, что она закружилась, – к сожалению, я ничем больше не могу помочь.
– Вы как-то причастны к этому? – спросила она.
– Я не закрыл твою дверь, когда уходил отсюда в последний раз. Надеялся, что ты заметишь, что она открыта.
– А лаборатория? Там не было ни души.
– На сегодняшний день был запланирован эксперимент в правом корпусе, обычно на эксперимент отправляются не все, но я смог убедить Беллу в том, что именно сегодня у нас будет отличный результат и это следует увидеть всем сотрудникам, дабы обрести уверенность в цели, которую она для нас поставила. От радости ожидания Белла приказала даже охранникам присутствовать на эксперименте, она желала, чтобы как можно больше людей увидело ее успех.
– И каков же результат? – вопросительно посмотрела на ученого Алу.
– Очевидно, что все снова пошло не по плану. То, чего пытается добиться Белла, практически невозможно создать в реальной жизни, каждую неделю мы теряем ни в чем не повинных людей, которые случайным образом попали сюда.
– Белла позволила всем уйти и оставить нас без присмотра?
– Ни одну дверь в этом здании невозможно открыть без специальной карты, Белла прекрасно знает это, а карты есть только у доверенных сотрудников, а у меня их целых две!
– Так это вашу карточку я нашла в кармане того халата? Вы оставили ее специально для нас? – чуть не зарыдала от чувств Алу.
– Раньше здесь работал профессор Иан, он был хорошим специалистом, я знал его еще с научно-практической конференции, на которой мы впервые встретились больше двадцати лет назад. До сих пор его белый халат висит в моем кабинете, в котором раньше работали мы вдвоем. Я заметил не сразу, наверное, прошло около полугода, прежде чем я перепутал наши халаты и вдруг обнаружил в его кармане карту. Я никогда не хранил карты в карманах, потому что они все время рвутся, – хихикнул профессор, и где-то в глубине его улыбки блеснул золотой зуб, – я всего лишь перевесил его халат, который, разумеется, никто не заметил, ведь здесь огромное количество точно таких же халатов.
– А что случилось с тем профессором?
– Он попал в ловушку также, как и я, и был вынужден работать на Беллу, разрабатывать для нее все, что ей придет в голову. Его карьера закончилась печально, сначала Иан получил ножевое ранение при попытке сбежать, а затем Белла собственноручно пристрелила его, когда нашла его письмо.
– Что за письмо?
– Иан искал способы донести в мир правду, рассказать, чем на самом деле занимается эта лаборатория, он был готов даже сесть в тюрьму, лишь бы закончить происходящий здесь кошмар. Ни одна его попытка не увенчалась успехом, – грустно вздохнул Шанди.
– Вы придумали для нас идеальный план побега, а мы все провалили, – почти заплакала Алу, но потом на секунду задумалась, – но зачем вам помогать нам?
– Я работал в исследовательском институте всю свою жизнь, наука была моим хобби. Меня никогда не было дома, дочь росла без меня, и я оправдывал всегда это тем, что мои разработки приносят семье хорошие деньги. Жена могла носить дорогую одежду и ездить отдыхать вместе с дочерью в жаркие страны. Я обеспечивал им счастливую и беззаботную жизнь.
– Вы ставили опыты на людях и на заработанные деньги отправляли жену и дочь отдыхать? И как вас совесть после этого не мучила? Я слышала ваши разговоры, люди умирают, а вы говорите мне про курорты и дорогую одежду?
– Нет, что ты! – перебил ее Шанди. – Институт занимался разработкой лекарственных препаратов и вакцин от заболеваний. Наша работа спасла множество жизней.
– Но теперь вы здесь?
– Несколько лет назад в институт пришел неизвестный мужчина, у него были черные как смерть волосы с легкими проблесками седины, он с первого взгляда мне не понравился. Он постоянно приходил и приходил, уговаривал нашего хозяина продать ему научный институт, он рассказывал про миллионы, которые пролеживаются на его счетах, и обещал вложиться в институт и разработать новые лекарства.
– Он не планировал разрабатывать никакие лекарства, верно? – сомнительно взглянула Уайли.
– Разумеется, нет, – согласился Шанди, – он уволил большую часть работников, оставив только самых квалифицированных сотрудников. Все чаще заставлял нас разрабатывать вакцины от несуществующих болезней. А позже появилась Белла. Они были любовниками много лет, но все еще не были женаты и постоянно говорили о жизни, о том, как она скоротечна. Белла каждый день повторяла, как она больна, а ее любовник предложил огромный гонорар, если мы создадим необходимую для нее вакцину. Сначала я пожалел их, думал, она смертельно больна, а он так отчаянно пытается найти спасение для своей любимой. Но все оказалось не так.
– Что же случилось?
– Все скрывалось, мы должны были разрабатывать то, о чем даже не знали. Прибыль с продажи лекарственных препаратов закончилась, и им пришлось продать лабораторию и купить старый пустой завод. Вот так мы переехали сюда, в самую чащу леса. Я даже не знаю, как далеко отсюда ближайший город, нас доставляли на вертолетах, и с тех пор я ни разу не был дома. У нас отобрали мобильные телефоны и все источники связи, здесь нет интернета, дорог, мы буквально находимся в плену, всем родным разослали письма от наших имен, что мы в порядке и скоро вернемся домой.
– И неужели всех это устраивает? Никто не может ничего сделать?
– Охранники, которых Белла привезла вместе с собой, это бандиты, в прошлом сидевшие в тюрьме за убийство и насилие. Дороги назад им нет, они преданно служат Белле, пока она им платит и отмазывает от заключения. У них приказ стрелять на поражение. Она приказала пристрелить даже своего любовника, когда поймала его в кабинете вместе с другой женщиной.
– Какой ужас, – воскликнула Алу.
– Наверняка ты заметила, что женщины в этой лаборатории не работают.
– Она совершенно больная! – вскочила Уайли.
– Спустя время среди моих коллег у Беллы даже появились последователи, ее идея вдохновила многих на проект «МВ», над которым мы сейчас и работаем. Белла убедила их, что есть шанс войти в историю и получить популярность и большие деньги.
– Проект «МВ», о котором все говорят, что это?
– Мутация вечности.
– Это шутка? – с сарказмом хихикнула Алу. – Безумная Дорис заставляет вас разрабатывать таблетку для вечной жизни?
– Не совсем так, но приблизительно ты права, – усмехнулся профессор, – видишь ли, Алу, изначально это было все очень странно, но безобидно. Речь шла о разработке вакцины, которая способна стимулировать выработку особых антител в иммунной системе человека, что по итогу привело бы к отсутствию процессов старения в организме, но когда эта попытка провалилась, Белла не отступила, ее новой идеей стала цель вызвать в организме мутацию, которая способна заставить человека существовать вечно.
– Значит следующая, кто будет пить таблетку для вечной жизни, это я? Или, точнее сказать, для быстрой смерти!
– Алурис, я всеми силами постараюсь это предотвратить. То, о чем говорит Белла, безумие, это невозможно воплотить в реальность. Клетки человека изменяются под действием подобных препаратов, возникают мутации не пригодные для нормальной жизни, человек просто умирает.
В камере снова воцарилось молчание, слова профессора заставили Алурис задуматься о смысле жизни, он говорил так искренно, а глаза передавали сострадание, что девушка решила ему поверить. Идея Беллы заставить человека приобрести мутации, подвергла девушку в шок, это звучало страшно и непредсказуемо, мысли о смерти наполнили ее голову, и по телу пробежался неприятный холодок.
Вдруг со стороны коридора донеслись стуки каблуков Дорис. Ученый подскочил с кровати, схватил какие-то бумажки и сделал очень серьезный и задумчивый вид. Блондинка вошла в камеру в своем любимом черном платье и, поставив тощие руки на талию, заявила:
– Идемте, профессор, пора начинать. Думаю, наша пациентка готова, – Дорис сделала лживую улыбку и поманила Алурис пальцем.
– Белла, – медленно начал Шанди, – только вчера мы потеряли еще одного заключенного, результат сегодняшнего эксперимента всем известен.
С такой же лживой улыбкой Дорис развернулась боком к профессору и сказала:
– А кто говорит об эксперименте? Сначала у меня есть для Уайли подарок.
Алурис печально посмотрела на ученого, но она понимала, что не в его власти сейчас помочь ей. Девушка вышла из камеры следом за Беллой, и пошла вдоль по белому коридору. Одни и те же стены она ненавидела уже больше даже самой Дорис, еще ни одно помещение в жизни Алу не вызывало у нее настолько сильного отвращения. Блондинка все болтала о чем-то по пути и в перерывах поторапливала Алу очередными угрозами.
– Как же все достало, – под нос проговорила Алу.
Ученый тащился где-то сзади и разговаривал сам с собой. С первого дня их встречи Шанди лишь сегодня впервые снял маску со своего лица. Прокручивая в голове мысли о том, что сейчас ей предстоит принять лекарство для вечной жизни, а точнее, для мгновенной смерти, Алу не заметила, как они дошли до лаборатории и направились в уже известный темный коридор.
– Куда мы идем? – рискнула спросить Алу.
– Скоро узнаешь, – ехидно ответила блондинка.
На половине пути Алурис узнала дорогу к комнате с запахом формалина, у нее перед глазами встал вид этого ржавого кресла, банок с органами и мерзкая желтая лампочка, и снова отвращение подступило к горлу, и девушка медленно прищурилась. Она была права, Дорис повернула в зеленую комнату, куда Уайли меньше всего сейчас хотела попасть. На медицинском кресле был кто-то связан и тихо стонал. На секунду девушка обрадовалась, что место для пыток предназначено не ей, но потом Алурис подошла ближе и не поверила своим глазам.
– О, Боже! – воскликнула она. – Аглая!
Белла подошла ближе и схватила волосы Аглаи, на ней не было очков, лицо сильно измазано грязью, ворот фиолетовой кофточки порван, а тело связано тугими ремнями. Шах смотрела из последних сил, слезы катились по щекам при виде Алурис. Глаза ее передавали невероятную боль и страдание, несмотря на то, что встреча с Алу немного ее успокоила.
– Отпустите ее! – завопила Алурис. Дорис сделала насмешливый взгляд и довольно посмотрела на профессора. Шанди молчал. – Отпустите Аглаю, пожалуйста.
Дорис сняла с рук и ног Аглаи ремни, и та медленно слезла на пол, прижав к себе натертые до крови запястья. Мигом к ней подскочила Алу и крепко сжала ее руку. Уже который раз их пути не способны разойтись друг без друга, руки Алурис коснулись плеч Аглаи, и та умиротворенно прижалась к такому уже родному человеку.
– Видишь, – ласково начала Дорис, – научишься культурно разговаривать, и все будет хорошо.
Шанди, следом за Алурис, подбежал к Аглае и начал обрабатывать ее раны. Синяки заполняли ее белую как снег кожу, концы ее светлых волос были измазаны грязью, а широкие выразительные глаза передавали нестерпимую боль. На аккуратной крошечной переносице еще оставались следы от потерянных очков, а розовые ровные контуры губ были до крови искусаны. Подув на больное место, ученый перевязал запястье и протер девушке лицо. Аглая благодарно улыбнулась и прижалась к Алу. Блондинка незаметно подошла к профессору и что-то шепнула ему на ухо, он недовольно кивнул, а затем вышел из комнаты.
– Вставайте! – приказала Белла. – Сейчас же, – девушки медленно поднялись с пола, поддерживая друг друга, – за мной, – велела Дорис и вышла из зеленой комнаты.
Сопротивляться было бессмысленно, и они двинулись вслед за Дорис. Мужчина в черном костюме расцепил руки, и их по одной потащили к лестнице. Для измученных Алурис и Аглаи это казалось еще большим мучением.
Ступени, ступени, ступени. Их бесконечное множество. В конце пути Дорис открыла дверь, и все попали в еще один длинный коридор. Словно не здание, а бесконечные коридоры и люди, продолжающие ходить по ним. Третий этаж здания был самый низкий, Алурис едва не касалась потолка, а высокий Роберт и вовсе передвигался сильно ссутулившись. Комфортнее всех было невысоким Шах и профессору Шанди, их рост несильно отличался.
Стены третьего этажа были словно когтями исцарапаны, а деревянные гнилые доски пола вызывали ужас и отвращение. Дорис остановилась возле очередной двери, открыла ее при помощи карточки, и охранники впихнули внутрь уставших девушек.
В комнате бледно светила лампочка, стены были неприятного серого цвета, но все же лучше, чем прошлая зеленая комната. Внутри было пусто, в углу стояло нечто подобие сломанной табуретки, но сидеть на ней точно вряд ли бы получилось. Алу подняла глаза и заметила, что неподалеку от них есть какое-то движение.
– Эй, – позвала она, – кто там?
Из тени медленно вышла мужская фигура. От страха они с Аглаей вскочили на ноги и отпрыгнули назад. Когда неизвестный приблизился, Алурис заметила в нем молодого мужчину, он был в голубых штанах, очень напоминающих новую ночнушку Алу, и в черной рваной футболке. Кулаки его были избиты в кровь, а на лице явно проявлялись следы побоев.
– Кто ты? – спросила Алу. – Тоже пленник?
Мужчина подошел ближе, он был на полторы головы выше Алурис, его кудрявые темные волосы прилипли на влажное окровавленное лицо. Он очень подозрительно долго всматривался в Алу, что она смогла рассмотреть его карие глаза, искрящиеся, словно звезды в темноте. Аглая незаметно прижалась к Алу и тоже пристально посмотрела на мужчину.
– Да, – с опозданием ответил он, – тоже пленник.
– Давно ты тут? – поинтересовалась Аглая.
– Словно вечность, – молодой мужчина развел руками.
– Странный ответ, – заподозрила неладное Алурис.
– Это правда, – пожал плечами он, – они постоянно вырубают меня какими-то уколами, я просыпаюсь снова и снова каждый раз в новом помещении, я не знаю, сколько я спал, сколько дней прошло.
– Ты помнишь, как попал сюда? – поинтересовалась Алу.
– Какая разница?
– Слушай, если не хочешь отвечать, я пойму, но я мечтаю уже скорее отсюда сбежать.
– Эй, эй, притормози с возмущениями.
– Так ты помнишь?
– Я помню только то, как вышел утром выгуливать собаку. Мы бежали вдоль озера по нашей дорожке, я каждый день там бегаю, рядом лес, и Бакс очень любит, когда мы туда ходим.
– Ближе к делу.
– Это все, – чуть грубо ответил мужчина, – больше я ничего не помню. Куда пошел потом, что делал, я не знаю. Я помню только тропинку вдоль озера и свою собаку. Потом я очнулся в гребаном кресле, связанный по рукам и ногам. Там темно и ужасно чем-то воняет.
– Зеленая комната с запахом формалина, – поняла Алурис, – я тоже очнулась там.
– Ты тоже не помнишь, что произошло? – спросил молодой человек.
– Нет, – серьезно ответила Уайли, – я возвращалась из университета через парк, в котором любила гулять в детстве. Обычно я там не хожу, но в тот вечер было тепло и вкусно пахло черемухой, я решила обновить детские воспоминания и пройтись там. Я съела шоколадное мороженое, а потом…, – она задумалась, – пожалуй, это все, что я помню.
– А что насчет твоей подруги?
– Мы познакомились несколько дней назад, когда пытались вместе сбежать.
– Попытка была неудачной?
– Очень смешно, – одернула его Алу.
– Я помню еще меньше, чем вы, – вступила Аглая, – я ехала домой на маршрутке, помню, уступила место пожилой бабушке. Затем я оказалась здесь.
– Это все так странно, – задумалась Алу.
– Они мастера своего дела, раз заставили нас всех забыть, что произошло в тот день, – добавил мужчина.
– Аглая Шах, – перебила зеленоглазая, – а ты?
– Как будто сейчас это важно, – под нос проговорил он, – мы все равно скоро все сдохнем.
– Ну, как хочешь, – отвернулась Аглая.
Мужчина усмехнулся, затем снова пристально начал вглядываться в Алурис, она смотрела на него с легким презрением, но пониманием. Его грубый тон был понятен в стенах этого неприятного здания, но его теплый взгляд наталкивал ее на мысли о доброте и понимании. Он казался ей честным, но слегка подозрительным, а еще ее жутко смущало, что его взгляд начинает вызывать в ней легкое стеснение.
– Алурис, – решила отвлечь его внимание она, – Уайли.
– Алурис, – повторил он, – красивое имя.
– У тебя есть идеи, как можно отсюда сбежать? Лично я не собираюсь оставаться и становиться подопытной крысой, так что, если для тебя все бессмысленно, мы продолжим с Аглаей искать выход сами.
– Меня зовут Милон Жан Криллос, – вдруг вставил он.
– Не удивительно, почему он не хотел говорить свое имя, – усмехнулась Алурис.
Их диалог перебил сильный удар в дверь, шок и испуг пробежался по их телам, после чего в комнату вломились трое охранников. Они резко и грубо подошли к пленникам и растащили их по разные стороны помещения, и по очереди повели к выходу.
– Ну, что, сбежала? – подколол он Алурис.
– Заткнись, Жан Криллос.
Идти пришлось недолго, уже через соседнюю дверь охрана ввела их в большое просторное помещение со светлыми стенами и большими панорамными окнами. Разнообразие у комнат было не большое, одни были до невозможности темные и ужасающие, другие постоянно белые, напоминающие палату в психиатрической больнице. В углу комнаты они сразу заметили кучку столпившихся ученых, которые незаметно перешептывались между собой, мгновенно замолчав после появления гостей.
– Эй, козлы, пришли смотреть на очередное шоу? – не унимался Жан. – Спектакль будет что надо.
– Ты прав, – перебила его Белла, – хочешь быть первым?
– Дамы вперед, – улыбнулся ей Криллос.
– Какую выберешь: зеленоглазая Аглая Шах или кареглазая бунтарка Алурис Уайли?
– А может Белла Дорис? – вступила в диалог Аглая.
– Отменная шутка, – разозлилась Белла, – но ваша болтовня мне наскучила, профессор Мирос, насколько я помню, вы должны были еще две недели назад завершить разработку новой мутации, – недовольно начала Дорис.
– Я уверяю вас, Белла, на этот раз все должно пойти по плану, – скованно оправдался Мирос, – я обратился за помощью к профессору Шанди, мы попытались разобраться, в чем суть проблемы.
– Разобрались?
– Не могу сказать наверняка, – взволновался он, – но, если этот вариант не сработает, то другого быть уже просто не может, мы испробовали все.
– В последнее время я в вас очень разочаровываюсь, Мирос.
– В чем, собственно, проблема? – вдруг осмелел он. – Мы работаем над запрещенным проектом, я устал слушать ваши возмущения, вы должны быть мне благодарны, я единственный всегда поддерживал ваш проект с самого начала!
– Нет никаких проблем, профессор Мирос, – подозрительно спокойно ответила Белла, – суть в том, что…, – она сделала короткую паузу, – вы мне просто надоели.
– Убедитесь сами! – прокричал отчаянный Мирос. – Испытайте девчонку Уайли!
– Легко же вы готовы распоряжаться жизнями других людей, профессор Мирос, – засмеялась она, – готова похвалить вас за это, но, как я уже сказала, мне надоело ждать. Надеюсь, ваша смерть станет мотивацией для остальных.
– Вы убьете меня? – зарыдал он, уже схваченный двумя охранниками.
– Все зависит от вас, профессор Мирос, убедитесь сами, хорошо ли вы делаете свою работу.
– Нет! – упал на колени он. – Испытайте Уайли! Испытайте Аглаю Шах, испытайте Криллоса!
– Мы испытаем вас, профессор Мирос, – расплылась в ехидной улыбке Белла, – Шанди, несите мутацию.
Шанди, сглотнув невидимый комок в горле, не спеша потащился к своему заветному рюкзачку с лекарствами. Ошеломленные происходящей ситуацией ученые словно пытались забиться как можно плотнее в дальний угол серой комнаты. Милон незаметно для себя прижал к себе Алу, а та в свою очередь обнимала плечи Аглаи. Ее белые руки словно издавали холод, который через плечи ощущала Алу.
– Это безумие, – прошептала Шах.
– Поздно ты это поняла, – опять шутил Жан Криллос.
– Начинайте! – прервала их диалог Дорис и отошла подальше.
Мироса толкнули на колени перед Беллой, он по-прежнему рыдал и просил помиловать его. Белла с отвращением смотрела на его лицо, затем пихнула его ногой, когда тот попытался схватить ее, и чуть сдвинулась ближе к окну. Мироса связали, усадили на деревянный стул и сняли с него защитную маску. Впервые было видно его лицо, оно было уставшее, слегка побитое и покрытое множеством морщин. На подбородке виднелись легкие порезы от бритвы, а тонкие губы продолжали вымаливать у Дорис прощения. Он рыдал, словно до этого не был серьезным и уверенным в себе мужчиной. Его глаза с надеждой смотрели на Шанди, что вдруг всем в этой комнате стало его невыносимо жалко. Даже Белла на секунду подошла к нему чуть ближе, подняла за подбородок и несколько секунд смотрела, пока вновь не огрызнулась от омерзения и не оттолкнула его лицо. Алурис не выдержала и бросилась вперед:
– Не делайте этого!
– Схватите ее, – взбесилась Белла, – она нам сейчас все испортит.
Мужчина в черном костюме тут же подошел к Алурис, схватив, вытащил в середину комнаты и туго перевязал ее руки сзади. На защиту Алурис подбежал Жан, оставив Аглаю позади себя у стенки.
– Отпустите ее! – воскликнул он.
– Роберт! – обратилась к черному костюму Белла. – Сделайте уже что-нибудь.
Роберт недовольно посмотрел на парня, затем подошел к нему и ударил кулаком в живот. Милон загнулся и присел от боли, волна боли пролетела по его скрученному телу с огромной скоростью. Оказавшись совершенно одна, Аглая затряслась как осиновый листик и потеряла дар речи, она молча смотрела на своих новых друзей и не выдавала ни звука. Роберт бил снова и снова Жана, пока тот не свернулся клубочком на полу и не отхаркнул в сторону окровавленный сгусток.
– Достаточно, Роберт.
Милон на карачках отполз к Шах, она присела подле него и помогла подняться на колени. Яростный взгляд Криллоса метался с лица Дорис на Роберта и обратно, он снова отхаркнул кровь и все-таки встал в полный рост и сделал один шаг навстречу к Алурис, но Аглая схватила его руку, поймала бешеный взгляд, и отрицательно покачала головой. Он еще раз сплюнул, но больше не двинулся с места. Белла злорадно усмехнулась и махнула рукой Роберту. Он вернулся к Алу, посмотрел на нее своим дергающимся глазом, повернул лицом к Белле и сильно сжал тело девушки. Алурис завыла от боли.
– Сколько у нас сегодня попыток? – цокала ногтями Белла.
– Мы произвели две доработки, – промямлил очкарик, – какую хотите испытать?
– Готовьте обе, одну для девчонки Уайли, вторую для профессора Мироса, – радостным голосом сказала блондинка и подошла к Алу, – вот видишь, – обратилась она к ней, – это моя игра и она по моим правилам.
Алурис смотрела в лживые глаза Дорис и попыталась дернуться, но Роберт сжал ее еще сильнее. Плечи застонали от давления, и где-то внутри Алу показалось, что кости по одной издают хруст. Шанди держал в руках два шприца с жидкостью, он немного их взболтал, снял колпачки и стравил лишний воздух.
– Все готово, – грустным голосом произнес он.
– Отлично!
Шанди протер руку Уайли спиртовой салфеткой, затем разрезал рукав белого халата Мироса и проделал то же самое.
– Молю, Шанди, – не унимался Мирос.
– Простите меня, – обратился он к обоим.
Мирос посмотрел на профессора, тот печально кивнул и ввел иголку в плечо. На шприце было написано «МВ-73», Алурис в ужасе ахнула, представив, сколько человек было до этого: 72, 71, 70, 69… Оранжевая жидкость в шприце стремительно заканчивалась, Мирос с ужасом смотрел на место укола и плакал. Шанди бросил пустой шприц в пакет и достал второй: «МВ-74». Жидкость в нем была уже красного цвета, полупрозрачная и напоминала цвет клубничного варенья.
Очкарик вонзил иглу в дергающееся плечо Уайли и медленно ввел содержимое шприца внутрь. Особых ощущений девушка не испытала, укол напомнил ей прививку от гриппа, а вот необычный цвет шприца вызывал несколько вопросов. Цвет жидкости был разный, кому-то из двух подопытных, определенно, должно было повезти. По крайней мере, Алурис в душе рассчитывала на это и искренне надеялась, что это будет она. Аглая в страхе прижалась к Милону, он поддержал ее одной рукой и тихо сказал:
– Надеюсь, все будет хорошо.
Аглая кивнула, но что-то внутри ей подсказывало, что это не так. Шанди закончил, на первый взгляд, изменений никаких не было, Мирос все также заунывно рыдал, а Алурис в недоумении оборачивалась по сторонам. Надежда не отпускала ее, и девушка верила, что Шанди мог подменить содержимое шприца ради ее спасения.
– Никто сразу не умер, уже хорошо! – оценила Дорис.
– Смотрите! – вдруг неожиданно для всех испуганно закричал низким басом Роберт.
Мирос сидел на стуле, немного ссутулившись, у него непроизвольно открывался и закрывался рот, издавая звуки, похожие на икоту. По телу начались небольшие судороги, затем они усиливались, и скоро его тело трясло уже вместе со стулом, он рычал, икал и плевался одновременно, затем перевернул стул на бок и начал извиваться на полу.
– Что это с ним? – испугалась Аглая, но Милон промолчал.
Мирос изгибался, бился головой о пол и издавал странный пронзительный звук, словно в горле стоял большой ком, и он не мог его проглотить. Все в ужасе смотрели на происходящее, Алу на секунду даже забыла, что только что сама получила почти такой же укол в плечо. Через секунду он затих, судороги прекратились, Мирос оперся руками о пол и медленно поднялся со стулом в прежнее положение. Он оглядел комнату, словно не мог сфокусироваться на чем-то конкретном, попытался протереть глаза, но вспомнил, что руки связаны, глубоко вдохнул и, кажется, хотел что-то сказать, как вдруг снова начал безостановочно икать, все быстрее, быстрее, затем его голова прокрутилась почти полностью назад, и изо рта пошла кровь. Она стекала по подбородку, шее, выбрызгивалась на белый халат, вырисовывая окровавленный рисунок. Он брыкался, пытался звать о помощи, но снова и снова только задыхался от собственной крови.
– Какой ужас! – закричала Аглая, закрыв лицо руками.
– Он захлебывается своей же кровью? – спросила очевидное Белла.
– Помогите ему! – вступила в диалог Алу. – Он же умирает.
Шанди в ужасе посмотрел на Дорис. У него заметно вспотел лоб, и начали запотевать очки. Та отрицательно кивнула, продолжая смотреть на мучения ученого. Мирос делал уже совсем маленькие вдохи, его грудная клетка сжималась и разжималась, словно кто-то надувает и тут же сдувает воздушный шарик, кровь залила всю одежду и пол, глаза закатились за верхние веки, и, сделав последний вдох, Мирос бездыханно повис на спинке стула. От увиденного Аглая с возгласом зарыдала и упала в обморок прямо под ноги мертвому профессору.
– Уберите девчонку! – во все горло завопила женщина.
Глаза Алурис тоже наполнились слезами, но это было вовсе не потому, что она плакала. Ее глазницы ужасно драло, словно к ним прислонили луковицу, из носа пошли сопли, в ушах звенело, тело вдруг затрясло, в глазах все кружилось, сердце стало биться в десять раз быстрее. Алу в ужасе заорала, переключив на себя все внимание аудитории, ее трясло все сильнее, голова вертелась, подобно юле, из глаз рекой бежали слезы, из носа пошла кровь и вдруг Алурис замерла.
Она сидела, но не двигалась, не моргала, не дышала, не говорила. Все в ужасе на нее смотрели, даже Белле на миг стало страшно. Вдруг Алу сделала глубокий вдох и с грохотом упала на пол. Она лежала на грязном полу с полузакрытыми глазами, ее сердце билось, гоняя кровь по телу, легкие работали, превращая кислород в углекислый газ, но сама она не подавала признаков жизни. Шанди с тревогой подбежал к Алурис, пощупал ее пульс и с облегчением объявил:
– Она жива!
Аглая, которая только начала приходить в себя в руках Роберта, незаметно улыбнулась, и только Жан заметил это и поддержал девушку такой же малозаметной улыбкой. Роберт взял на руки Алу и отнес ее обратно в белую камеру и уложил на кровать. Двое других вели в том же направлении Аглаю с Жаном. На этот раз им повезло, их поселили в соседние камеры, и пусть Аглае было не видно через стенку Жана, зато им обоим отлично открывался вид на обездвиженную Алурис в камере напротив.
Неприятное представление закончилось, это принесло им небольшое спокойствием, однако, еще недавно активная и целеустремленная Алу теперь лежала обездвижено в камере напротив, отчего в горле стоял неописуемых размеров ком, проглотить который не хватало сил даже Жан Криллосу.
Дорис ликовала, уже давно ей не удавалось добиться положительного результата на укол, обычно он вызывал моментальную смерть. В этот же раз профессор Мирос последовал за всеми предыдущими испытуемыми, а вот Алурис Уайли хоть и не продемонстрировала ожидаемых результатов, но для начала выполнила самое основное, чего так долго ждала Белла – выжила.
Аглая полностью пришла в себя после того, как профессор Шанди поднес к ее носу нашатырный спирт. Покрутив головой, девушка узнала свою белую камеру, и пусть она была в сознании, но совершенно не помнила, как вернулась сюда. На миг ей стало спокойно, но тут же поплохело, когда она вспомнила мучения Алурис и смерть профессора Мироса.
– Она жива, – успокоил Аглаю ученый, заметив, что та пристально вглядывается в камеру напротив.
Спустя несколько дней Алурис все также лежала беспомощно на кровати, не подавая признаков жизни. В тишине белой комнаты было слышно редкое биение ее сердца, ее ранее загорелая кожа несколько пожелтела, словно от синяков, а руки обездвижено лежали на одном и том же месте уже несколько дней. Шанди навещал Алу несколько раз в день, но состояние девушки не менялось. Каждый раз профессор уходил расстроенный, что не смог выявить у Алурис ничего нового.
В очередной день профессор даже не стал заходить в камеру, он посмотрел на Алу из-за матового стекла, словно на картинку. Она лежала в той же самой позе, и даже волос на ее лице не сдвинулся на миллиметр. Ученый тяжело вздохнул и медленно поплел обратно. Его печаль могли заметить лишь Жан и Аглая, ведь каждый раз перед входом в свой кабинет ему приходилось надевать маску для Беллы Дорис.
Стоило ему только покинуть коридор, как Алу резко развернулась и упала с кровати на белые плиты. Девушка медленно стала подниматься с пола, судорожно одергивая руки и плечи, словно что-то на спине мешало ей выпрямиться. Когда, наконец, она встала и развернулась к стеклу, Жан Криллос в камере напротив в ужасе схватился за голову, а Аглая закрыла лицо руками и закричала.
3. Эффект «МВ»
Профессор Шанди растерянно возвратился в свой кабинет. Последнее время он был сильно удручен происходящими с Алу событиями, ученого печалило неизменное состояние девушки, которое не улучшалось спустя длительное время. Глаза его постоянно бегали по страницам научных книг, в поисках любой информации, которая могла помочь ему найти выход из сложившейся ситуации с Алу, помимо всего, ученый до сих пор не понимал, какие изменения произошли с девушкой. Он собрал отчетную документацию и направился на растерзание к Белле.
– Вы смогли понять, что происходит с Алурис Уайли? – недовольно спросила женщина.
– Боюсь, что нет, – огорченно сообщил очкарик, – девушка жива, но никаких внутренних и внешних изменений не наблюдается, вероятно, она просто в коме.
– Потратить столько времени на то, чтобы люди всего-навсего впадали в кому. Это и есть мутация вечности? Она будет жить в вечном сне, словно спящая красавица? Я разочарована в вас. Нет! Я сильно разочарована в вас, профессор, – глаза Беллы начали краснеть, и она в истерике схватила профессор за воротник, – немедленно принесите мне все экземпляры «МВ». Все до последней колбы!
– Что вы собираетесь с ними делать, Белла? – в ошеломлении спросил ученый.
– Теперь это вас не касается, – грозно ответила Дорис, – тащите сюда все, что вы нахимичили в своей лаборатории!
Холодный пот пробежался по белой коже профессора, коварные идеи Дорис всегда пугали его, но в этот раз ученый был в полной растерянности, идеи покинули его голову, и он не знал, чего ожидать от этой женщины на этот раз.
Через несколько минут взволнованный профессор Шанди уже явился с полупрозрачным белым контейнером. В нем аккуратно в три рядочка были сложены пробирки с красной жидкостью, той самой, которую не так давно испытали на девушке Уайли, каждая пробирка была опломбирована индивидуальным штрихкодом, но в графе «название» у всех было написано лишь одно: «МВ 74». Дорис схватила своими тощими руками холодный контейнер с пробирками и направилась к окну, показательно расталкивая ученых.
Белла отодвинула бежевые жалюзи, открыла створку, достала одну пробирку и подняла вверх над головой. С улицы доносился легкий приятный ветерок со сладким ароматом весны, лучи солнца заискрились в красной жидкости, и она бледно-красным нежным цветом отразилась на белых стенах лаборатории, все также напоминая клубничное варенье. Ученые были в замешательстве от действий Беллы, но ни один не мог предвидеть ее дальнейшие действия. Дорис прокрутила пробирку в руках несколько раз, недовольно пробежалась глазами по присутствующим и начала по одной вышвыривать их в окно.
– Нет! – в истерике завопил профессор. – Это очень опасно! Мы не знаем, как поведет себя вещество в окружающей среде, – почти визжал ученый.
– Вопрос экологии, это последнее, что вас должно волновать сейчас, профессор Шанди! – злобно прокомментировала Дорис. – И так случится каждый раз, когда я не буду получать нужный мне результат, – обратилась она к аудитории, – а следом в окно могут отправиться еще и те, кто не выполняет свою работу!
Ученые в ужасе смотрели на то, как Белла пробирку за пробиркой выбрасывает в окно. Стеклянная бутылочка падает, поблескивая на солнце, а затем со звоном разбивается об асфальт возле железной двери здания, откуда еще совсем недавно пытались сбежать Уайли и Шах. Когда блондинке надоела не совсем увлекательная затея, она столкнула остатки вместе с контейнером за подоконник и прикрыла окно. Внизу раздался громкий шлепок и звук битого стекла. Шанди подбежал к окну, асфальт был сырой с красноватым оттенком вплоть до самого забора, брызги разлетелись на стены здания и запачкали окна первого этажа.
– Никто отсюда не выйдет, – злобно начала женщина, – пока я не получу новую мутацию!
Шокированные ученые пытались прийти в себя, подобное поведение ввело в ступор каждого присутствующего здесь. Профессор Шанди продолжал взволнованно смотреть вниз, на миг ему показалось, что вещество на асфальте начинает мелко пузыриться. Белые пузыри надувались до небольших размеров, а затем лопались, оставляя после себя крохотные клубни полупрозрачного дыма.
Никто даже не мог предположить, что же сейчас творится в отдаленной белой камере Алурис. Девушка кидалась в разные стороны, била себя об стену, царапалась и оглушительно кричала. Если бы не звукоизоляция, все ближайшие соседи давно бы пострадали от таких концертов. В попытке очередной раз кинутся к стене, Алу сорвала со своей шеи золотой кулон, тот самый, что отец подарил ее маме в день свадьбы, и он зазвенел где-то в углу комнаты.
Алурис прислушалась, впервые странные звуки привлекли ее внимание, она осмотрелась. Возле угла кровати заметила кулон, медленно подкралась, понюхала, аккуратно подняла, и тут в ее глазах промелькнула вспышка. Перед глазами она увидела образ отца, мамы и себя, где-то в возрасте лет десяти. Отец держал мать за руку, другой же рукой нес единственную дочурку на руках. Мама улыбалась, в ее глазах и улыбке искрилось счастье, а красное с розами платье развевалось от теплого летнего ветра. Отец отпустил ее руку, и она помчалась в своих узких лодочках по дорожке вдоль набережной, где они гуляли в тот чудесный летний день. Алу радостно завизжала, в секунду соскочила с рук отца и ринулась догонять даму в красном. Их руки слились в цепочке, и вот они уже вместе бегут, посылая друг другу счастливые улыбки, а на шее мамы блистает кулон с золотыми рыбками в аквариуме, которые словно плывут, искрясь от летнего солнца.
От собственного испуга она выронила кулон, упала на четвереньки и стала отхаркивать изо рта черную жидкость. В камере напротив Аглая испытала легкий приступ тошноты совместно с ужасом и небольшим отвращением. Жану повезло больше, из-за стены дальний угол камеры Алу он наблюдать не мог и только догадывался, что же там может происходить. Алурис пришла в себя и увидела перед собой лужу черной жидкости, точно такая же стекала у нее по подбородку, шее и рукам. Рядом с лужей лежал кулон с рыбками, она скорее подняла его и надела обратно на шею. В любом своем состоянии девушка боялась потерять кулон больше всего, тем более тогда, когда не знала, увидит ли свою семью еще когда-нибудь.
Кулон символизировал для нее маму, а память об отце – это вообще единственное, что у нее оставалось при виде этого кулона, ведь после развода с мамой, который произошел вскоре после рождения младшего брата Рона, отец погиб в ужаснейшей автокатастрофе. Алурис не успела даже с ним попрощаться. Родители в очередной раз поругались, и отец выбежал из квартиры на эмоциях, в ту же ночь им позвонили из больницы, его машина съехала с дороги и перевернулась в канаве. Через два дня отец умер от травм, хотя Алу до последнего верила, что он сильный и справится со всеми трудностями, но, как оказалось, просто быть сильным не всегда достаточно для победы.
Девушка до сих пор вспоминает его темно-карие глаза, доставшиеся ей от отца по наследству, его почти черные волосы и блестящую загорелую кожу. Алурис в детстве считала отца идеалом, он был справедлив, очень серьезен, но до безумия добр и заботлив.
Отец был высокого роста, а в детстве казался ей еще выше. Они часто ходили вместе на карусели в парк, а вечером к ним присоединялась мама, освободившись после домашних дел. На маму Алу была похожа гораздо меньше, чем на отца. Мама была невысокого роста и рядом с мужем выглядела крошечной и милой, ее белая кожа переливалась снегом на летнем солнце, а русые волосы с небольшими кудряшками трепетно развевались на ветру. Мамины глаза напоминали вечерний лес, так всегда любил говорить отец Алурис о своей жене, так как ее глаза были глубокого темно-зеленого цвета, при плохом освещении они напоминали карий цвет, но отец знал, что они зеленые.
Они были идеальной парой, их души радовались вместе, глаза сияли, казалось, что они созданы друг для друга. До сих пор Алу не могла понять, отчего родители решили развестись в тот вечер, и зачем отец несколько раз возвращался к ним после развода. Одно такое возвращение стало для него последним. К счастью, младший брат Рон был точной копией отца, его волосы были такими же густыми и черными, а глаза такими же темно-карими и большими. Черты лица были словно скопированы с отца, даже его скромная улыбка была в точности передана на его детском личике, единственное отличие было между ними: кожа Рона также белоснежно сияла, как и у их матери. Глядя на брата Алу испытывала невероятную и трепетную любовь, в глубине души которая исходила с печалью и памятью об отце.
При попытке развернуться Алу тяжело свалилась на пол и только сейчас окончательно поняла, что жива. Она тяжело вздохнула и попыталась встать. Повернувшись лицом к стеклу, вдруг увидела испуганный взгляд Милона и ужас в глазах Аглаи. Девушка медленно подползла к стеклу, минуя черную лужу, встала и прижалась телом к двери. Своей смуглой от природы кожей она ощутила приятный холод на спине.
– Они живы! – мысленно порадовалась Алу. – Почему они так смотрят на меня?
Вдруг у нее закружилась голова, и девушка присела обратно на пол. Прислонившись спиной к стене для сохранения равновесия, Алу начала растирать лицо. По непонятной причине у нее двоилось в глазах, в ушах стоял какой-то шум, горло першило, а в голове крутились чужие мысли. Она положила руки на колени и вдруг обратила внимание на свои ногти.
Они были длинные с заостренными кончиками, словно у кошки. У Алу никогда не было таких длинных ногтей, она их даже не подпиливала, так как не умела этого делать красиво. Алу с интересом начала рассматривать свои пальцы и убедилась, что толщина ногтевой пластины стала куда больше, чем раньше. Алу попробовала сломать ноготь, но он был очень крепкий и острый, словно лезвие. Она надавила ногтем на подушечку пальца, кончик словно иглой моментально проткнул нежную кожу и на поверхность выступила алая капелька крови.
– Так странно, – не почувствовав боли, подумала Алу.
Неожиданно маленькая ранка девушки затянулась, словно ее никогда и не было, лишь загустевшая капелька крови на поверхности утверждала об обратном. Брови Алурис поднялись от удивления, она не верила своим глазам. Уайли вдруг обернулась и обратила внимание на камеру: подушка валялась на полу и была в пух изорвана, на стенах просматривались царапины от пола до самого потолка, а железное изголовье кровати было изогнуто и поцарапано. Она неоднозначно посмотрела на свои руки и вдруг ей в голову пришла интересная мысль, Уайли попробовала поцарапать стену, и вот же было ее удивление, когда острый ноготь оставил на твердой стене глубокую царапину. Положительно кивнув головой, она со всей силы вдавила ногти в стену и повела рукой к стеклу. Пять глубоких дыр, оставленных новоприобретенными ногтями Алу, казались невозможными в этой белой камере заточения, но были полностью реальны.
– Ура! – хотела воскликнуть девушка, но вместо этого издала пронзительный вопль, который был похож на крик какой-то птицы.
В ушах все зазвенело, горло прихватило, и Алу закашляла. Приступ не проходил, и она почувствовала легкое жжение в грудной клетке, кашель усиливался, сопровождаясь странным птичьим писком, но вскоре приобрел привычное звучание и прекратился. Голос вернулся, поначалу он был с легкой хрипотцой, но через пару минут прошла и она.
Алурис подползла к выходу и, замахнувшись, вонзила ногти в стекло, на котором сразу появились пять круглых дырочек. Она восторженно подмигнула ребятам, которые до сих пор в полном недоумении наблюдали за действиями Алурис, а затем провела руку вверх, влево и вниз, вырисовывая круг. Стекло с треском выпало на пол, и девушка вылезла через проделанное отверстие и направилась к камерам напротив. То же самое Уайли повторила дважды, и Аглая с Жаном оказались на свободе.
– Видели, что я могу? – не громко сказала Алу, показывая длинные ногти. Аглая по-прежнему не могла прийти в себя от внешнего вида Алурис и отстраненно смотрела на нее.
– Разумеется, видели, ты разнесла всю камеру, и как ты еще жива? Ты билась головой о стены, – рассказывал Жан.
– Алурис, твои глаза, – в шоке проговорила Шах.
– Что не так?
– Они же почти черные, и такой странный кошачий белый зрачок, – также испуганно добавила Аглая.
– Все в порядке, – пожала плечами Алурис, – идемте отсюда скорее.
Они быстрым шагом направились в сторону лаборатории, но тут же остановились, когда увидели возле одной из камер профессора Шанди, который в очередной раз направлялся обследовать Алу.
– Алу, ты очнулась, – почти обрадовался он, как заметил явные изменения в девушке, – что это с твоими глазами? Никогда такого не видел. Как ты себя чувствуешь?
– Разберемся с этим позже, – прохрипела Алурис, – сейчас надо убираться отсюда.
– Как вы собираетесь пройти мимо всех? – уточнил профессор. – У вас есть план?
– Этот план я, – смело заявила Алу.
– Думаешь их напугать? – поинтересовалась Аглая.
– Учитывая ваши недоверчивые взгляды в мою сторону, это будет не так и сложно, – убедительно ответила девушка.
– А почему ты хрипишь? – неожиданно заметил Милон.
– Что-то с голосом, – шепотом ответила Алу, – когда пытаюсь говорить громче, появляется странный крик.
Криллос, Шах и профессор во главе с Уайли вошли в лабораторию, присутствующие подозрительно оглянулись, кто-то негромко произнес фамилию Алу и с удивлением всматривался в ее фигуру. У входа появилась охрана, они сомнительно осмотрели компанию прибывших, а затем медленно вытащили пистолеты.
– Профессор Шанди, как это понимать? – грозно спросил один.
– Я все объясню, – начал ученый, – я…
– Закройте уши, – сиплым голосом произнесла Алу.
– Зачем? – не понял Жан.
– Закрывайте, сейчас! – хотела крикнуть Алу, но вместо этого издала птичий вопль.
Раздался громкий словно звенящий невыносимый крик. Криллос бросился назад, прихватив с собой Аглаю, Шанди свалился на колени подле них, и сжимал уши, что есть силы. Волна крика повалила всех присутствующих перед Алу на пол, некоторые потеряли сознание, кто был ближе, отлетел в противоположную сторону, остальные пытались закрыть голову любым приспособлением, но возглас Уайли пронизывал насквозь, заставляя сходить с ума всех, кто слышит его. Несколько секунд, и противники были поражены.
В комнату влетела Белла, вместе с ней преданно вошел в лабораторию и Роберт. Картина была не из приятных: у выхода изгибались от боли ученые, позади Уайли прятались профессор Шанди и бывшие пленники. Остальные, кто находился в центральной части комнаты, без сознания лежали на полу. Алурис стояла посередине комнаты и пристально смотрела на вошедшую Дорис.
Блондинка в недоумении оглядела помещение, затем ее взгляд остановился на Алу, она заметила ее огромные темно-карие глаза, цвет которых заполнил все глазное яблоко и казался почти черным. Глаза были словно неживые с белыми кошачьими зрачками в виде ромбика, что Дорис с ужасом стала отходить назад. Воспользовавшись моментом, Алурис сделала вид, что она дикое животное, безумно начала махать руками, огрызаться и кидаться на Роберта.
– Взять ее! – приказала Белла, но Роберт только в недоумении отскочил назад, не желая подходить к озверевшей девушке. – Тогда убейте ее!
Он поднял оружие, но Алурис почувствовала опасность и снова издала пронзительный крик, волна крика повалила его на пол. Хорошая подготовка помогла ему сконцентрироваться даже в подобной ситуации, Роберт отполз в край комнаты, заслонившись за изгородью, преодолевая громкий вопль, еще раз поднял пистолет и выстрелил в Алу. Она поймала пулю в живот и согнулась от боли. Крик прекратился, уже через минуту ее настигла Белла и вколола что-то в шею. Алу попыталась подняться, но в момент ощутила невероятную слабость, в глазах помутнело, и она бессознательно отключилась.
– У Алурис удивительная регенерация, – услышала девушка голос профессора Шанди, когда стала приходить в себя, – даже рана от выстрела, которую она получила несколько часов назад, уже прошла, словно ее никогда и не было.
– Выходит, благодаря нам у Алу появились суперспособности? – довольно спросила Белла. – Вот это настоящая мутация! – восторгалась она.
– Я бы не назвал это суперспособностями, – негромко ответил ученый, – продолжим, – начал он снова, – я провел несколько тестов над разумом Алу и могу уверить вас, что девушка имеет идеальную интуицию, которая не только предупреждает ее об опасности, но и читает мысли других людей. – Белла промолчала. – Длинные ногти являются главным оружием, которым она может не только убить кого-то, но и проткнуть все, что ей захочется. Они режут и пробивают стекло, железо, камень, – продолжил Шанди, – а крик – это своего рода защита. Им девушка может вмиг оглушить любого, кто стоит на ее пути, без возможности на сопротивление, звук настолько тонко проникает в головной мозг, что человек просто теряет сознание.
– Похвально! – восхищенно произнесла женщина.
– Помимо этого девушка обладает прекрасным зрением. Белые кошачьи зрачки дают способность видеть очень далеко и даже в темноте, при этом увеличенная радужка реагирует на любое минимальное движение.
– Поздравляю, Шанди, – с довольной улыбкой выдала Дорис, – вы убедили меня. Может быть, этот результат даже лучше, чем проект, над которым мы изначально работали! А что насчет вечной жизни? – воскликнула Белла и покинула кабинет профессора.
– На данный момент говорить об этом еще рано, но могу смело предположить, что быстрая регенерация способна не только продлить существование, но и защитить клетки от старения. Возможно, она никогда не состарится и будет жить вечно. Своеобразная мутация вечности, получается.
Коротышка грустно вздохнул и посмотрел на Алурис. Девушка лежала на твердом столе, вновь связанная по рукам и ногам. Во рту у Алу была пластмассовая трубка, которая фиксировала движение ее челюстей, чтобы девушка не могла издавать криков. Уайли давно пришла в себя и смотрела на профессора, который в свою очередь смотрел на нее. Алу слышала весь разговор с Дорис и теперь отчетливо понимала, на что она способна. Профессор знал, что Алу для него не опасна, еще несколько часов назад она защищала его и своих новых друзей в попытках сбежать. Он закрыл кабинет изнутри и поторопился развязать Уайли.
– Как ты? – спросил ученый.
– Жива, уже хорошо, – отшучивалась Уайли.
Алу спрыгнула со стола и начала расхаживать по лаборантской ученого, рассматривая каждую мелочь. Девушка до сих пор никак не могла привыкнуть к своему новому зрению. Она замечала пролетающую мимо букашку и увеличивала картинки в глазах до такой степени, что были видны молекулы воды в стакане. Единственное, что пропустил Шанди в новых способностях Алу, это слух, благодаря которому девушка знала, о чем говорят в соседней лаборатории. Прислушавшись, она убедилась в том, что все безостановочно обсуждают только ее.
– Что с моими глазами? – спросила она, вспомнив слова Аглаи.
Профессор передал ей небольшое зеркальце и девушка, наконец, поняла, что именно так пугает всех окружающих. Глаза Алу были не просто увеличены, как сказал ученый, они были огромные. Все глазное яблоко, которое было привычно белым для девушки, вдруг стало жуткого темно-коричневого цвета, каким раньше был основной цвет ее глаз. А зрачок, он был молочно-белый, вертикально вытянутый в какой-то узкий ромбик и находился в постоянном движении.
– О, нет, нет, – в ужасе произнесла Алурис и заревела, – это выглядит ужасно, профессор, что вы со мной сделали!
– Алу, девочка, не кричи, – испугался он, – если кто-то услышит, то будет очень плохо.
Девушка упала на пол и в истерике ревела, размахивая острыми ногтями, от которых Шанди только и успевал уворачиваться. Возле двери послышались шаги. Разъяренная Уайли, вскочила, похоже изменения произошли и в ее характере, она больше не собиралась оставаться здесь подопытной крысой и отчетливо решила сбежать, убивая всех, кто посмеет ей помешать. Теперь она знала, на что способна, и остановить ее не под силу никому.
Выбравшись из кабинета ученого с оглушительным криком, Алу отшвырнула тех, кто пытался задержать ее, и направилась к лестнице. Уже знакомая дверь и тот самый тугой засов, который сейчас девушка открыла легким нажатием руки, больше не казались ей большой проблемой. Она выбежала на улицу, здание окружало огромное белое облако, которое становилось все больше, заполняя собой атмосферу. В воздухе стоял неприятный запах испорченных мандаринов, а густой туман не давал просматривать даже кончики пальцев на вытянутой руке. От увиденного девушка растерялась, она не ожидала таких погодных изменений поздней весной.
Следом за Алу во двор выбежала охрана во главе с Робертом. Только она собиралась оглушить их своим криком, как охранники согнулись пополам, нездорово начали икать, кричали от боли, вот уже у них изо рта пошла черная жидкость, и они упали на землю без дыхания. Несколько минут Алу вопросительно смотрела на их тела, как вдруг они медленно зашевелились, а затем издали такой же птичий крик, которым не так давно пугала всех Уайли, и выпрямились в полный рост. Ранее узкие голубые глаза Роберта вдруг стали в два раза больше, голубой цвет заполнил все пространство глаза, а посередине вибрировал ромбовидный белый зрачок.
– Совсем как у меня, – заметила Алу.
Уайли подошла к Роберту, на секунду ей показалось, что он сейчас кинется на нее, но бедный Роберт лишь медленно переставлял ноги в сторону забора, за ним вскоре последовали и его товарищи. Они бродили взад и вперед по огражденной территории, не имея никакой цели своего существования, иногда толкали друг друга, ударялись головой об стену, немного изогнули железную дверь выхода, но затем разворачивались и шли в обратном направлении, совершенно не понимая, что делали минуту назад. С одной стороны, они были так похожи на Алу, но с другой, они скорее напоминали безэмоциональных зомби, которые просто бродят в рандомном направлении.
Взгляд Алу упал на окно второго этажа, с которого грозно смотрела Белла и возмущенно с кем-то переговаривалась. Алурис прислушалась.
– Как это понимать? – возмущенно кричала Белла.
– Вокруг здания появился странный дым, – сообщил кто-то из ученых.
– Что еще за дым? Почему не сообщили?
– Обычный туман, но, похоже, это он повлиял на Роберта и охрану, они вдохнули его, как только оказались на улице, а затем с ними случилось это, – ученый в черной водолазке и узких очках дрожащими руками указал на бессмысленно толкающихся у забора мужчин.
Голоса в лаборатории на миг притихли, можно было лишь заметить серьезные и задумчивые лица присутствующих и недоброжелательный вид Дорис. Неожиданно взгляд Беллы упал на разбитый контейнер с пробирками, именно оттуда все больше и больше поднимались клубни белого густого дыма и медленно рассеивались по периметру.
– Черт! – вскрикнула Дорис
– Это из-за выброшенных пробирок? – спросил опять кто-то.
– Заткнись! – взбесилась Белла. – Я не знала, что такое может быть.
– И как это остановить?
– Закрывайте все двери, все окна! – вбежал в лабораторию профессор Шанди. – Если хотите жить, нельзя вдыхать газ! Срочно надевайте кислородные маски!
– Какого хрена она выбросила их? – ругалась во дворе Алурис после подслушанного разговора. – Эта женщина погубит всю планету.
– Для заражения достаточно один раз вдохнуть газ. Мое мнение, действие препарата изменилось под влиянием ультрафиолета – прямых солнечных лучей, теперь он не требует введения в кровь, – бегал по лаборатории очкарик.
– То есть, вы хотите сказать, что все, кто вдохнет газ, пополнят ряды Роберта и его товарищей?
– Так точно, – пожал плечами очкарик.
– Они не похожи на Алурис Уайли, они ведут себя как стадо идиотов, – усмехнулась Дорис.
– Смею предположить, – начал ученый, – что «МВ» подействовал на них несколько иначе.
– Я это вижу и без вас, Шанди. Лучше скажите, от чего это зависит. Когда они придут в себя?
– Боюсь, что если уже не пришли, то…
– Они такими и останутся, – додумала Белла.
– Вы правы, – добавил он, – вероятно, сейчас это предстоит испытать всему человечеству. Только пока непонятно, кому повезет остаться с разумом, а кому с ним навсегда распрощаться.
– Человечества, вы сказали? – ахнула Дорис.
– Газ распространяется довольно быстро, – почесал бороду Шанди, – поглядите, тот холм, который виднеется за темнохвойным лесом, уже покрыт наполовину туманом. Вероятно, вы организовали апокалипсис, Белла.
Дорис ощутила холодный пот, подкрадывающийся к коже, в ее глазах отмечался страх, неуверенность и даже обида. Совершенно не свойственно для нее, она обездвижено стояла возле окна, наблюдая, как Роберт бьется кулаками об кирпичную стену забора, медленно, но уверенно разрушая ее по одному кирпичику, его мощь и сила прибавились также стремительно, как и способности Алурис Уайли. Белла даже не заметила, как кто-то из прежних ее охранников уже выбил дверь и вырвался за забор, а теперь бродит по лугу в направлении чащи леса.
Ученые судорожно бегали по лаборатории с огромными коробками, складывали туда свои самые ценные вещи, но незаметно куда-то пропал профессор Шанди. Белла пришла в свое привычное состояние минут через пятнадцать, она небыстро дошла до своего рабочего места и вытащила оттуда старую пыльную коробку.
– Заблокировать все двери и окна, закрыть все в этом здании, перекройте лестницу на первый этаж! – орала в рупор Белла. – Газ не должен проникнуть внутрь!
– Как долго мы не сможем выходить? – спросил кто-то из ученых.
– Все будут находиться внутри столько, сколько потребуется! – разгневанно орала женщина. – Профессор, – обратилась блондинка к Шанди, который только что вернулся из серого коридора, – вы смогли узнать, сколько это продлится?
– Могу предположить, что в газовом состоянии вещество менее активно, – тихо сказал коротышка, – обратите внимание, вокруг здания облако постепенно рассеивается, а значит, перестанет распространяться и по поверхности земного шара. Нужно дождаться, когда оставшийся во дворе процент вещества прореагирует, после этого его концентрация в воздухе начнет стремительно снижаться.
– Как газ подействует на Уайли? – поинтересовалась женщина.
– Алурис Уайли уже заражена, – рассудительно ответил профессор, – думаю, ее состояние никак не изменится. К тому же, – дополнил очкарик, – вы можете наблюдать за ней из окна, она не уйдет без Шах и Криллоса.
– Зато она может проломить дверь в здание! – вскрикнула Белла.
– Уайли не будет этого делать, она понимает, газ убьет не только вас, но и ее друзей.
Ученые суетливо продолжали о чем-то переговариваться. Шанди с грустью смотрел в окно и наблюдал за тем, как Алурис оглядывается за территорию забора. В это время ничего не подозревающая Аглая сидела на кровати в заточении и рассматривала, чем занят Криллос. Без очков девушка довольно плохо видела, но делать было нечего, они потерялись где-то в лесу, когда Аглая пыталась сбежать.
– Ну, давай! – думала Алурис, усердно втыкая ногти в забор, она старалась окончательно выломать свисающую железную дверь. Прошло уже достаточно времени, Алу начала уставать. – Что же это со мной? – вслух произнесла девушка, чувствуя упадок сил.
У Алурис закружилась голова, ей показалось, что над ее разумом кто-то берет вверх. Неожиданно девушка не смогла себя контролировать и громко завизжала подобно дикой птице. Из окон сразу показались встревоженные головы Беллы и профессора Шанди.
– Что это с ней? – недовольно поинтересовалась женщина. – Вздумала верещать под нашими окнами?
– Она ведет себя подозрительно, – заметил профессор Шанди, – посмотрите на ее поведение.
Алу словно потеряла рассудок. Она начала расхаживать вокруг здания, как еще совсем недавно делал это Роберт, кидаться на стены, вскакивать на четвереньки и пристально всматриваться в окна. Она царапала стекла, двери, при этом совершенно не пыталась пробраться внутрь. Ее действия скорее носили рефлекторный характер, девушка хватала все, что оказывалось возле нее, и с силой разбрасывала в разные стороны.
Когда девушка в очередной раз согнулась, ее голубую сорочку разодрали вдоль спины три костяных отростка, располагающихся в районе лопаток. Отростки напоминали недоразвитые кости крыльев, они были тонкие и длинные, с каждой стороны от основания спины отходило три крупные кости, разделяющиеся дальше на две и более, как еловые ветки. Они заканчивались совсем тонкими короткими костями, кончики которых были загнуты в крючки. Для чего было это странное приспособление, пока совершенно не ясно, ведь летать с такими оголенными «крыльями» явно не было возможности, да и размер их совершенно не был предназначен для поднятия в воздух всего человеческого тела.
Вдруг Алурис направилась к железной двери, что была закрыта изнутри на засов. И тут стало ясно, резко развернувшись к двери спиной, Алурис выпустила, словно стрелы, самые тонкие крючковатые кости. Они отлетели и вонзились в дверь, насквозь протыкая ее железо. Затем она выпустила снова и снова. Железо болезненно скрипело, сопротивляясь ярости Алу, но вскоре поддалось терзаниям, и Уайли содрала ошметки двери и ворвалась внутрь, впустив вместе с собой смертельный газ.
– Не будет этого делать, говорили вы? – взбесилась Дорис на профессора. – Да она нас сейчас всех разорвет в клочья еще до того, как мы умрем от газа.
Алурис медленно поднималась по лестнице, направляясь к лаборатории. Ее темные глаза тускло смотрели в одну точку, словно не замечая происходящего вокруг. Что она брала, куда кидала и где находилась, глазам совершенно было не интересно. Дорис расставила возле входа охрану, а сама схватила рупор и попыталась вразумить девушку.
– Алурис Уайли, убирайся вон, если хочешь остаться жива, – Белла старалась выглядеть как можно серьезнее, но Алурис было совершенно наплевать на то, что женщина пытается ей внушить.
Девушка была не в себе, она даже не слышала и не понимала, что происходит вокруг нее, и чем больше она делала неосознанных поступков, тем сильнее ее это заводило. Шанди схватил противогаз, натянул его поверх очков и на пальцах объяснил Дорис, что собирается выйти в коридор.
– Это безумие, Шанди! – оттолкнула его Белла. – Вы впустите газ внутрь!
– Следующее помещение заблокировано, – пробубнил из противогаза профессор, – я выйду, а вы заприте за мной дверь. Я вернусь, когда действие препарата закончится.
– Это самоубийство, Шанди, – окликнул его кто-то из лаборатории, но он уже направился в сторону выхода.
Дорис мгновенно закрыла за ним дверь, и профессор оказался в полной темноте. Он нащупал следующую дверь, и вышел из темного коридора на лестничную площадку. Снизу послышались медленные шаги, затем легкое рычание и подозрительно тихий птичий писк. Профессор заметил приближающуюся Алу, она не смотрела на него и по началу даже не заметила. Он попытался подойти к ней, но девушка мгновенно среагировала и кинулась вперед. Через два прыжка она оказалась уже возле ног профессора и замахнулась на него своими длинными ногтями. Алурис ранила ученого в плечо, но видимо на подсознании не собиралась этого делать, посему оставила лишь небольшую царапину. Профессор судорожно закопошился и вытащил из кармана халата шприц.
Поймав нужный момент, когда девушка в очередной раз замахнулась, он вколол ей в руку содержимое шприца. Алурис злобно зашипела и издала пронзительный вопль, но профессор был готов и к этому. Он засунул в раскрытый рот девушки большой ватный шарик и бинтом перевязал ей рот вокруг головы. От укола глаза Уайли заслезились, а затем и полностью закрылись, она еще немного двигалась на подсознании, а затем присела на пол, тяжело вздохнула и рухнула на бок.
Профессор Шанди затащил Алу в зеленую комнату и аккуратно уложил на кресло и связал. Дышать по-прежнему было нельзя, а в противогазе профессор чувствовал себя очень неуютно. Он аккуратно отошел назад, вернулся в коридор и прокричал Белле:
– Я связал ее, все в порядке.
– Отличная работа, профессор, – похвалила его блондинка.
Белла мигом нацепила приготовленные заранее наушники и противогаз и выбежала следом за профессором. Она поймала его взгляд в мрачном коридоре, а затем двинулась к зеленой комнате. Хороший метаболизм довольно быстро привел девушку в себя, и Алу снова начала неадекватно ерзать на кресле. Она ворочалась, пыталась кричать, но перевязанный рот не давал ей такой возможности.
Силы у Уайли также прибавилось, поэтому она с корнем вырвала кожаные ремни и только собиралась вскочить с кресла и броситься к двери, как поймала свое отражение на стеклянной дверце шкафа. Глаза замерли при виде золотого кулона на ее шее, она медленно коснулась его рукой, опустила голову и уже смотрела на рыбок в аквариуме, лежащих в ее ладони. В голове опять всплыла картинка отца, мамы и маленькой Алу, она услышала свой детский смех, а затем большие глаза вдруг сверкнули белой искрой.
– Что я здесь делаю? – спросила вслух Алу.
– Мы это тебя должны спросить! – завопила через противогаз Белла с порога комнаты. – Ты чуть не убила нас всех.
– Я скучаю, – вдруг забыв обо всем, выпалила она, – я так скучаю по своим родителям!
– Ну, милая моя, я своих не видела уже больше пяти лет, это не повод врываться с угрозами.
– Белла, Белла, подождите, – отодвинул ее профессор, – кажется, я все понял.
– И что же? – возмутилась Дорис.
– Алу, ты помнишь, что произошло в самый первый раз, когда ты очнулась после укола? – заботливо спросил ученый.
– Все было как в тумане, – вскрикнула Уайли, – но я помню, как звон привлек мое внимание, что-то упало рядом со мной, очень маленькое, тонкое, звук был такой приятный. Я увидела свой кулон, и тут же в моей голове пролетели воспоминания из моего детства, глаза прослезились, и я пришла в себя. Оказалось, что я разнесла всю свою комнату в пух и прах, но я совершенно этого не помнила.
– Этот кулон много значит для тебя? – начал догадываться профессор.
– Это самое ценное, что есть в моей жизни. Кулон напоминает мне о счастливом детстве, когда мои родители были вместе, мы были счастливы.
– Вот и разгадка, – посмотрел через запотевшие стекла противогаза ученый в сторону Беллы, – способности не присущи человеку, поэтому пытаются взять над его разумом верх. Сохранить разум и при этом удержать способности можно лишь одним – не потерять ту нить, что связывает тебя с твоей человечностью, это позволит сохранить самого себя и контролировать свои силы. Как только Алу стала забывать о кулоне, висящем на ее шее, как только прошло много времени с того момента, когда она смотрела на него в последний раз, ее человеческая сущность и воспоминания о детстве стали покидать ее разум. Новоприобретенные силы стали превращать ее в того, кем она должна стать на самом деле, диким и не преклоняющимся ни перед кем хищником.
– Вы о сбоях вроде потери адекватности? – с чувством вины спросила Алу.
– Именно. Что ты чувствуешь в такие моменты?
– Ничего.
– Совсем ничего?
– Пустота, – опустила голову Алу, – я не помню, что делала или говорила, я сразу очутилась здесь.
– Ты теперь не совсем человек, – аккуратно добавил коротышка, – некоторые состояния твоего организма будут проявляться иначе, нежели раньше, – объяснил очкарик. – Ты сказала, что скучаешь по родителям. Вероятно, они та самая нить, кто помогает тебе оставаться самой собой, постарайся думать о них как можно чаще.
– Без моих воспоминаний включается автономный режим? – усмехнулась Уайли.
– Что-то вроде того, – поддержал ее улыбкой Шанди, которую девушка все равно не увидела из-за противогаза, – запомни это чувство, Алурис, – посоветовал Шанди, – в дальнейшем тебе следует заранее контролировать свои чувства, чтобы вовремя напоминать себе о том, кто ты есть, чтобы не навредить остальным.
Из лаборатории вышел ученый с блокнотом, он немного принюхался, постоял, пощупал лицо, руки, взглянул в маленькое зеркальце, что-то записал на чистом листочке, а затем постучал в дверь и вскрикнул:
– Чисто, товарищи, можно больше не бояться. Я жив!
– Профессор Дантер, – поймала его в коридоре Белла, – я смотрю, вы очень любите рисковать.
– Я вызвался проверить воздух, но мои догадки подтвердились! Действие вещества прекратилось, – скрюченный в вопросительный знак ученый с длинным носом, в узких очках и небритыми уже седыми усиками подскочил к Белле и протянул ей свой блокнот, – я получил формулу зависимости времени от концентрации, конечно, концентрация была лишь примерная, однако, я оказался прав. Смотрите, если получить логарифм от…
– Увольте, профессор Дантер, – сняла противогаз Дорис, – я вам верю.
Туман рассеялся. Алурис по-прежнему держали в белой камере, только на этот раз связанную по рукам и ногам. Крики ее были никому не опасны, пока девушка находилась внутри камеры, а на выходе профессор Шанди по приказу Беллы всегда завязывал ей рот. Благодаря хорошему слуху, Алу даже через стены умудрялась подслушивать, что замышляет коварная Дорис, и отрывки о каком-то новом эксперименте над ней ей казались не особо привлекательными. Первое, что заметила Уайли, это отсутствие профессора Шанди в последнее время. Девушка уже редко замечала за собой странные попытки кинуться к стене или удариться головой о стенку кровати, в попытках отдать свой разум новым силам, все больше ее посещало дикое желание придушить кого-нибудь или впиться зубами в шею. Обычно Алурис представляла Беллу Дорис на этом месте и мысленно получала райское наслаждение.
– Вам покажется это странным, – сообщила она Шанди в следующую встречу, – но я хочу впиться зубами в вашу шею.
– Запишу это в твою карточку.
– Вы издеваетесь?
– Сама посмотри, столько нового открывается в твоих возможностях каждый день!
– Кажется, вы обещали мне помочь сбежать отсюда, – оскалила клыки Алу.
– Я сдержу свое обещание, – кивнул профессор, – но сделать это нужно незаметно от Беллы, но сейчас она преследует каждый мой шаг. Ого, у тебя весьма привлекательные клыки, – вдруг заметил удлиненные белые клыки профессор, – это ожидаемо, ты же хищник.
– Признайтесь, профессор, вам самому понравилась эта идея.
– Изучать тебя? Разумеется, Алу, такой, как ты, в мире еще никогда не существовало.
– То есть, вы хотите сказать, что это дает вам повод делать меня подопытной крысой?
– Нет, я хочу сказать, что обратно уже ничего вернуть. Остается только иметь дело с тем, что мы уже натворили.
– Зря вы отказываетесь мне помочь. Я сверну Белле шею и не обещаю, профессор Шанди, что ваша не окажется рядом с ней.
После этих слов Шанди связал ей рот и повел навстречу Дорис. Алурис попала в помещение, в котором раньше никогда не бывала. С другой стороны комнаты она заметила связанного Милона, его вытолкнули вперед навстречу к Алу. Белла развязала Алу руки и тоже подтолкнула навстречу, незаметно сорвав с шеи девушки ее драгоценный кулон. Шанди вытащил маленький карманный пульт, нажал на кнопку и вдоль железного бордюра в центре комнаты, подобно шкафу-купе, начали закрываться две стеклянные стенки. Жан в испуге посмотрел на Алу, схватил голову руками и медленно начал отодвигаться.
– Как думаешь, из нас двоих, кто больше похож на жертву? – вовсе не в шутку проговорил он.
– Видимо, ты.
– Вот и я о том же. Может быть, как-то постараешься меня не убивать?
– Я вообще не понимаю, с чего они решили держать нас здесь, я не собираюсь нападать.
Белла в ожидании сидела по ту сторону стекла и нервно цокала шариковой ручкой. Никто из присутствующих не знал, чего примерно нужно ожидать от данной затеи, но Дорис хотелось явно чего-то интересного. Алу разговаривала с Жаном и параллельно подслушивала шептания за стеклом.
– Чего они хотят? – не мог понять Жан Криллос.
– Они знают, что я теряю рассудок, когда забываю смотреть на кулон. Мой кулон, – вдруг заметила отсутствие на шее она, – черт! Видимо, хотят проверить, как далеко я могу зайти.
– Теряешь рассудок? – ахнул Жан. – И насколько это плохо?
– Ну, в прошлый раз я ворвалась в здание, разорвала железную дверь, ранила профессора Шанди и не помнила об этом.
– Класс, – кивнул он, – и что мне делать?
– В принципе, мне ничего не стоит сейчас разбить это стекло, покусать всех присутствующих, оглушить остальных в лаборатории, вытащить Аглаю и сбежать отсюда всем вместе.
– Да ты уже несколько раз пыталась, Алу, одной тебя мало, чтобы выбраться отсюда, и не забывай, если твои раны регенерируются, то наши с Аглаей – нет. Если нас подстрелят, мы вряд ли выберемся вместе с тобой.
– У меня есть план, доверься мне.
– Тебя вроде как отправили сюда убить меня.
– Говоришь, одной меня мало? – Алурис усмехнулась. – Нас вытащат остальные.
– Есть еще другие?
– Газ распространился по всей поверхности земли, конечно!
– Не знаю, что хуже, быть здесь или в кругу озверевших людей с кошачьими глазами и стрелами в спине. Да и вообще, как ты попросишь их помочь нам? Мы здесь, а они там.
– Я слышу их, – прошептала Алу, болезненно схватившись за переносицу, – начинается, Милон, постарайся не попасть мне под когти, а главное, чтобы я тебя не укусила.
– Ты можешь укусить? – и тогда Уайли показала ему свои длинные белые клыки. – Вот черт! А они откуда?
– Мне кажется, если я тебя укушу, ты превратишься. Клыки заражают.
– Как укус зомби, что ли? Один укус и человек превращается в зомби.
– Не знаю, но не все люди сохраняют разум, некоторые превращаются в дикарей, так сказал профессор Шанди.
– Роберт…, – вспомнил Жан.
– Именно, – кивнула ему Алу, уже начиная замечать блики в глазах, – они просто озверели, они не нашли свою нить.
– Какую еще нить? – ничего не понял Жан.
– Воспоминание, которое сохраняет твою человечность, – уже еле говорила Уайли.
Время шло, Алурис становилось все хуже, кажется, агрессивное животное снова стало брать над ней верх. Девушка встала, подпрыгивая на месте, расправила свои спинные иголки и начала подходить к Криллосу. Алу издала пронзительный вопль, Милон упал на пол, закрывая уши руками. Уайли напрыгнула на парня, схватила его за шею и начала водить пальцем по щеке Жана, парень в ужасе пытался отползти, но девушка навалилась на него сверху всем своим весом и прижала к полу.
– А теперь самое интересное! – завопила Дорис, когда заметила передвижения Алу.
– Алу! – шепотом говорил парень. – Алу, пожалуйста.
Алурис ничего не слышала, ее разум был вне ее контроля. Девушка провела ногтем по мягкой шее Криллоса, оставив на ней небольшую царапину. Он прислонил ладонь к порезу и увидел на руке кровь. Уайли оскалила клыки, подняла правую руку и пристально посмотрела в глаза Милона, который все пытался выбраться из-под ее веса.
– Кулон, – бормотал еле слышно Жан, – кулон.
Освободив правую руку, Криллос схватил Алурис за голову и повернул ее взгляд в сторону Беллы, из рук которой свисала золотистая подвеска Уайли. В ее темных глазах, словно в зеркале, засветилось отражение золотого кулона. Рыбки плавали в глубине больших карих глаз, как в озере, и перед лицом Алу вновь встал образ ее матери, и она медленно опустила руку.
– Мил, – тихо позвала его девушка, заметив раненую щеку, – о, нет, прости! – завопила Алу и спрыгнула с Жана. – Я ранила тебя?
– Все нормально, это только царапина.
Дорис стояла возле стекла, недовольно поглядывая на Уайли. Алу заметила ее недовольный взгляд и тут же почувствовала дикое желание вцепиться ей в горло.
– Почему она не напала? – обратилась Белла к профессору.
– Вероятно, заметила кулон в вашей руке, – недоверчиво ответил профессор, – Белла, вы обещали не предпринимать ничего подобного, я не буду принимать в этом участ…
– Белла, – вбежал в комнату профессор Дантер и перебил Шанди, – уверяю вас, вы должны срочно увидеть это.
Вокруг кирпичного забора столпились люди, их было сто, двести или даже тысяча. Они царапали стены своими длинными когтями, выпускали из спины иглы и поочередно издавали оглушительный крик. Мужчины, женщины, дети, пенсионеры, все они выходили из леса, шли по тропинке по направлению к красному зданию. И всех объединяло лишь одно – они были заражены.
– Что им нужно? – яростно спрашивала Дорис. – Зачем они явились сюда?
– Может быть, у них массовая миграция? – предположил Дантер.
– Разумеется! – заорала блондинка. – Почему бы не мигрировать к стенам нашей лаборатории?
– Они пришли отомстить?
– Да бросьте, они понятия не имеют, что мы причастны к их заражению.
– Не думаю, что они пришли ради мести, – подошел к окну Шанди, – посмотрите на их поведение, они же себя не контролируют.
Ученый задумался и мысленно начал подсчитывать количество собравшихся по ту сторону здания, но вдруг его мысли перебили дикие вопли, доносившиеся из темного коридора. В лабораторию ворвалась Алурис, следом за которой в окровавленной белой рубашке вошел Милон.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/allen-kayrul/mutaciya-vechnosti-70952107/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Аллен Кайруль
Жизнь девушки по имени Алурис кардинально меняется, когда она становится жертвой в чужом эксперименте. Неожиданно ситуация выходит из-под контроля, в результате чего жители мира оказываются под властью мутации, которая превращает их в неразумных дикарей. Оказавшись в числе зараженных, Алурис предстоит научиться контролировать свой разум, чтобы вести настоящую битву за выживание, а также помочь новым друзьям добраться до эвакуации, которая остается их единственной надеждой на спасение.
Аллен Кайруль
Мутация вечности
1. Зеленая комната
Шорох, стук, непонятные голоса, раздающиеся откуда-то с противоположной стороны стенки. Едва открыв тяжелые веки, голова зазвенела, словно после сильных ударов. Алурис хотела дотронуться рукой до лица, но вдруг почувствовала, что связана. Руки и ноги девушки были крепко затянуты широкими ремнями, она лежала в очень неудобном положении несколько суток. Алу не могла понять, куда же она попала, ее сердце сильно забилось от тревоги и волнения, а тело бросило в дрожь.
Освободиться от ремней не получалось, хоть Алу была и спец в этом, но в самый ответственный момент, когда этот навык мог бы ей пригодиться, попытки были лишь неудачными. Ремни были крепкие, пошевелить телом или руками было практически невозможно, а внутри только продолжала расползаться по мышцам ноющая боль все больше и больше. Осознав, что ничего не выйдет, Алурис немного успокоилась, выдохнула, и ее взгляд упал на странное место, в котором она очутилась.
Девушка была привязана к медицинскому креслу, оно было очень старое и грязное и скрипело даже от малейших движений, отчего поднимался мерзкий запах сгнившего железа. В комнате не было окон, это первое, на что обратила внимание девушка и мысленно расстроилась, что сбежать будет уже не так просто, отвратительно попахивало формалином откуда-то справа. Стены были неприятного темно-зеленого цвета с мутными пятнами чуть выше плинтуса, такого же цвета были потолок и деревянный сгнивший пол. В центре потолка бледно светила свисающая лампочка. Напротив кресла в полумраке виднелась большая железная дверь, рядом с которой навязчиво мигала красная лампочка от телефонной трубки, чем-то напоминающей домофон. В правом углу стоял стол, на нем небрежно были разбросаны бумаги, газеты и картонные коробки с папками. Чуть дальше стола девушка заметила шкаф, тот самый с запахом формалина, дверца которого была приоткрыта, и отчетливо виднелись разложенные по алфавиту медицинские справки и документы. За ним расположился еще один шкаф со стеклянными дверцами, выглядел он белым и чистым по сравнению со всей остальной мебелью в этой комнате. Внутри лежали упаковки с лекарствами, наборы бинтов и пустые стеклянные баночки разных размеров. Уже совсем близко к Алурис возвышался деревянный прогнивший стеллаж, полностью заставленный банками с желтой жидкостью, вероятно – формалином, в которых Алу увидела сначала лягушек, затем свиную голову, а на самом верху мозг и сердце очень напоминающие человеческие.
Алурис стало не по себе. Смотреть на человеческие органы не лучшая затея, когда ты связан неизвестно где, и в скором времени сам можешь пополнить данную коллекцию, а именно такие мысли стали все чаще пробегать в голове у Алу после увиденного. На минуту она даже отчаялась и решила, что попала в ловушку к маньякам, занимающимся незаконной продажей человеческих органов, либо к какому-нибудь психу, который ловит кайф от расчленения человеческого тела. Паника быстро одолела, но довольно быстро спала, когда девушка обратила внимание на стол с ящиками прямо возле ее кресла, на нем лежали медицинские инструменты. Все, что из этого смогла узнать Алу, это скальпель, хоть в чем-то ей помог курс по биологии в школе. Было бы славно воспользоваться им, чтобы обрезать ремни, только вот для начала нужно освободить хотя бы одну руку, а сделать это было практически невозможно.
Неожиданно Алурис стало страшно, мысли о том, что эти инструменты приготовлены для нее, наводили нескончаемый поток паники и раздражения, ей не хотелось больше рассматривать эту жуткую комнату, находиться здесь и каждый раз вдыхать отвратительный запах формалина. Но самое неприятное в этой истории, что девушка даже не помнила, как попала сюда.
Где была в последний раз, чем занималась, с кем говорила, это все словно вылетело из головы, начиналось казаться, что она уже вечность находится связанной в этом месте, отчего все сложнее и сложнее становилось разбираться с собственными мыслями. Она помнила лишь вечер, свое любимое голубое платье в бежевый горошек, босоножки на небольшом каблучке и парк, по которому она решила прогуляться перед возвращением домой из университета в тот вечер. Шоколадное мороженое в киоске, минералка в пакете и повсюду аромат цветущей сирени. Это был чудесный вечер после учебы, который девушка мечтала провести наедине с собой, насладиться поздней весной. И в какой момент этой чудесной истории кто-то ворвался в ее жизнь и все испортил? Этого она вспомнить так и не смогла.
Слезы выступили из ее блестящих кукольных глаз, невидимый ком поднимался все выше и ближе к шее, становилось тяжело дышать, она уже почти зарыдала вслух, как неожиданно услышала шаги. Шаги становились все громче и приближались к ее зеленой комнате.
Задвижка на замке с обратной стороны щелкнула, и тяжелая железная дверь с грохотом открылась. В комнату вошли двое мужчин и женщина. Впереди всех стоял высокий мужчина в черном деловом костюме, его одежда казалась совершенно не свойственной для этого заброшенного места, он держал в руках какие-то бумаги и нервно подергивал правым глазом. Его палец пробежался вниз по напечатанному на листке тексту, затем кривой глаз еще раз взглянул на Алу, словно сверяя информацию, после он тяжело вздохнул и отошел назад к двери.
Другой был пожилой, в очках и маленького роста, в белом медицинском халате с защитной маской на лице. Заметь его Алу не в данной обстановке, она бы решила, что это весьма умный и образованный врач или ученый, может быть, какой-нибудь физик или специалист в области химии. На нем была такая же чистая одежда, как и у предыдущего, никакой крови или желтых пятен и запаха от формалина, наоборот, девушка заметила легкий приятный аромат, который появился в зеленой комнате после их прихода. Все, что можно было подумать о них на первый взгляд, – это лишь то, что они не похожи на убийц, по крайней мере, она хотела так думать, и надеялась, что за стенами этого места должно выглядеть все куда лучше, раз удалось сохранить приличный внешний вид.
Женщина же отличалась худощавым строением фигуры, была одета в черную рубашку с юбкой карандаш, ее светлые волосы оттенка пепельный блонд, забранные в небольшой низкий пучок, идеально дополняли офисный стиль. Алурис была уверена, что не будь она здесь, эта женщина работала бы секретаршей у какого-нибудь богатенького бизнесмена, в обязанности которой входило бы делать кофе на завтрак и обед и везде ходить за своим начальником с умным видом, а зарплату получать за хорошие способности оставаться на вечерние смены.
Однако когда женщина подошла ближе, Алурис смогла рассмотреть черты ее лица, вблизи она не казалась милой или заинтересованной быть таковой. Женщина скорее пыталась вызвать легкий страх или, как минимум, недоумение от происходящей ситуации, хотя второе само собой разумеющееся. На вид ей можно было дать лет тридцать пять, грубые черты лица: ярко выраженные скулы, слегка пухлые, накрашенные красной помадой губы, голубые глаза и тонкие брови, которые она, наверняка, очень умело выщипывала и подкрашивала карандашом, они добавляли ей еще года два к озвученному возрасту.
– Уже очнулась? Хорошо.
– Что здесь происходит? – завопила Алу. – По какому праву меня здесь держат? Что это за место? Немедленно отпустите меня!
– Приказы здесь отдаю я, – тихо прошипела блондинка.
– Кто вы такая?
Женщина отошла чуть назад, наигранно сделала модельный поворот, затем положила свои тощие руки на талию, вздернула голову и громко произнесла:
– Белла Дорис – руководитель проекта в нашей лаборатории.
– Какой еще лаборатории? – возмутилась Алурис.
– Что-то ты задаешь слишком много вопросов, – Белла вплотную подошла к Алу и вцепилась своими тощими пальцами в ее плечо.
– Больно! – вскрикнула Алу. – Отпустите, ненормальная! Какая лаборатория? Какой, к черту, проект? Вы крадете людей и связываете их, это ваш проект? – Алурис кричала на всех находящихся в этой комнате.
– Мы хотим помочь тебе, – уверенно произнесла Дорис и снова вздернула голову.
– Помочь мне? Отпустите меня, это будет самая лучшая помощь.
– Кажется, милая, ты не совсем поняла всю серьезность ситуации, – Дорис наивно заморгала вытаращенными глазами и выхватила бумаги из рук мужчины в черном костюме, – твое имя Алурис Уайли, двадцать два года, рост сто семьдесят один сантиметр, темно-русые волосы, карие глаза, учишься в университете на кафедре ботаники. Хм, любишь цветочки, значит? – ухмыльнулась Белла. – Не замужем, детей нет, школу окончила с отличием, с десяти лет занимаешься плаванием, есть даже несколько медалей за второе и третье место, очень интересно. Отец мертв, мать работает в банке, младшему брату двенадцать лет, он учится в школе и играет на барабанах. Все верно?
– Вы следили за мной?
– Милая, у нас есть даже снимки твоих зубов, о чем ты спрашиваешь?
– Вы вырвете мне зубы? – испугалась Алу.
– Мы ученые, а не изверги. Я советую тебе успокоиться и довериться, ведь нам предстоит работать еще очень долго.
– Работать над чем? Эй!
После этих слов Белла Дорис резко развернулась и быстрым шагом направилась к двери. Перед выходом она что-то шепнула на ухо мужчине в черном костюме, затем еще раз довольно взглянула на Уайли и скрылась за дверью.
– Можете приступать, – низким грубым голосом произнес мужчина в черном костюме, – выполняйте свою работу.
Он оставил бумаги с личными данными девушки на столе и вышел вслед за Беллой из комнаты, прикрыв дверь до легкого щелчка. Теперь Алурис осталась наедине с ученым. Сказать, что ей было страшно, это ничего не сказать. Что поделать, когда с детства у тебя синдром белого халата, приходится мириться с тем, что от страха потеют ладони, и учащается дыхание. Волнение подкрадывалось с каждой минутой все сильнее, внутри бешено колотилось сердце, гоняя кипящую от страха кровь по напряженным венам.
– Не бойся, – словно женским голосом сказал коротышка в очках, – я всего лишь возьму твою кровь на анализ, – буквально через две минуты у него в руках уже был готовенький шприц, которым он вот-вот собирался проткнуть вену Алурис.
– Нет! – завопила девушка. – Не трогайте меня!
– Не бойся, у тебя разве никогда не брали кровь? Это не больно.
Очкарик подошел близко к Алу, протер ее руку спиртовой салфеткой и плавно ввел иглу. Он сказал правду, боли действительно не было. Девушка смотрела на иглу и наблюдала за тем, как уже в третью пробирку подряд бежит ее темно-бордовая венозная кровь. Еще одна пробирка, и очкарик вынул иглу, положив на проколотое место ватку.
– У меня спина болит, – проныла Алу, – я больше не могу лежать в этом положении.
Ученый подошел к Алурис, невольно взглянул в ее глаза, словно что-то хотел спросить, а затем со скрипом поднял верхнюю часть кресла и развернул. Мужчина явно испытывал неловкость или был слишком скромен и культурно воспитан, чтобы проявлять эмоции, в его взгляде ощущалась нотка жалости к Алу, которую он напряженно старался скрывать. Через пару секунд лежанка Алу приняла сидячее положение, и девушка, наконец, смогла пошевелить плечами и спиной.
– Спасибо.
Очкарик молча погрузил пробирки в маленькую белую коробочку и направился к выходу.
– Подождите, – позвала его Алу. Он обернулся.
– Мне нужно идти, к тебе зайдут позже.
– Меня тоже порежут на органы? – спросила Алу, кивая головой на белую этажерку с банками.
– Если Белла не прикажет, то не порежут, – с ухмылкой сказал он и улыбнулся. Алурис вскрикнула, сама не обратив внимания на это, и заревела. – Я пошутил, никто тебя не порежет. Это свиные органы.
Он покинул комнату, заперев дверь с другой стороны, и девушка вновь осталась одна, лишь его медленные глухие шаги слышались ей еще несколько секунд, пока совсем не пропали.
Ученый шел вдоль длинного коридора, один переход сменялся другим, и вскоре он настиг своей лаборатории. Он вынул огромную связку ключей, случайно обронив при этом полупрозрачную белую карточку, и открыл дверь. Уже на входе он заметил карточку на полу, поднял ее и зашел внутрь. В кабинете у ученого все было чисто, прибрано и строго по алфавиту. На боковых столах вдоль стеночки стояли микроскопы, центрифуга и полки с химическими реагентами, слева – рабочий стол, папки и документы, компьютер и приборы, название которых знает лишь он один или те, кому доводилось на таких работать.
Не задерживаясь, он моментально начал исследования с кровью Уайли, и вот уже через час с небольшим все результаты были получены и внесены в таблицы на компьютере. Спустя еще пару часов к ученому в кабинет ворвалась взбудораженная Белла и эмоционально прокричала:
– Она идеально подходит для нашего эксперимента. Молодая девушка, вспыльчивый характер, уверенный тон и невероятно красивая. Что скажете, профессор Шанди?
– Вы правы, Белла, – неуверенно произнес очкарик, – все показатели в норме, она здорова. Хотите взглянуть на отчет?
– Отлично! – воскликнула блондинка, даже не взглянув на протянутые Шанди бумаги. – Все должно пройти идеально, девчонка не должна ничего заподозрить. Проведите еще ряд необходимых анализов и тогда можете начинать. Я не потерплю никаких ошибок! Если все получится, мы войдем в историю, многоуважаемый Шанди, – Белла подошла так близко к профессору, что он почувствовал ее мятное дыхание, – ни этого ли вы хотите?
– Да, – выпалил очкарик, – наверное.
Дорис ехидно улыбнулась, затем, поправив слегка загнувшийся край юбки, вышла из лаборатории и двинулась по длинному коридору. Профессор Шанди уселся за свой рабочий стол и начал записывать что-то на латыни.
Алурис тоже знала латынь, не в прямом смысле этого слова, так как всем известно, что латынь – мертвый язык, и на нем уже давно никто не разговаривает, однако, в науке он по-прежнему актуален, и на кафедре ботаники, где как раз учится Уайли, все растения называют исключительно на нем.
Спустя несколько минут весь листок был исписан медицинскими терминами. Наиболее важные Шанди подчеркнул красным маркером. Сняв запотевшие очки, профессор протер их носовым платком, затем надел обратно, резко встал со стула, немного подумал, сел обратно, взял красный маркер и подчеркнул еще одно слово. Быстрым шагом, следом за Беллой, он направился по узкому коридору к зеленой комнате, в которой вот уже много часов лежит привязанная к креслу Алурис Уайли.
Пропищал уже знакомый для Алурис гудок, и в комнату вошла Белла. Она молча села за стол и начала листать документы с фотографиями.
– Вы отпустите меня? – не теряла надежду Алу.
– Отпустим, когда закончим то, зачем ты здесь.
– Отпустите меня немедленно!
– Замолчи, – вскрикнула Белла, – сегодня низкое атмосферное давление, у меня болит голова.
– Да вы что! А я прямо на курорте здесь отдыхаю.
– Знаешь что, Алурис Уайли, ты меня раздражаешь, но не могу не отметить, как мне нравится твой вспыльчивый характер. Ты похожа на меня в молодости, такая же буйная, еще веришь, что можно спасти этот мир.
– Не сравнивайте меня с собой! Я не краду людей и не запираю их. Да вас вообще в тюрьму надо посадить за те дела, которые вы здесь вытворяете.
– Мы делаем то, что должны. Однажды мир нам будет благодарен за наш проект.
– Что это за проект? – не унималась Алурис и все еще продолжала попытки вырваться из тугих ремней на кресле.
– Ты обязательно узнаешь обо всем, но чуть позже. Главное верь, что мы делаем это на благо всему миру, возможно, ты тоже войдешь в историю вместе с нами и изменишь мир.
– Вы правы, я верю, что мир можно изменить, можно сделать лучше, но точно не таким способом, не убивая других людей!
– Мы не убиваем людей, – разозлилась Дорис.
– Да ну, а для чего тогда я здесь? Будете ставить на мне эксперименты?
– Ты умная девушка, Уайли, но этот разговор мне наскучил. Давай лучше поговорим о тебе, – Белла подсела ближе и пристально взглянула в темные как ночь глаза Алу.
– Я не собираюсь вам рассказывать о себе, вы итак слишком много знаете.
– Действительно, – согласилась блондинка, – у меня целая папка документов на таких, как ты, со всей подробной информацией.
– На таких, как я? – воскликнула Уайли. – Я здесь не одна? Скольких вы здесь держете?
– Не много.
– И давно они здесь?
– Ну, скажем, ты не первая в этой комнате, если смогла заметить по расцарапанному креслу, и не самая непослушная, как оказалось.
– Что вы будете делать со всеми людьми?
– Я уже сказала тебе, скоро все узнаешь, Уайли, больше я повторять не намерена. Если ты спросишь еще раз…, – хотела договорить Дорис, но в комнату вошел профессор Шанди. Он принес с собой несколько странных коробочек, у одной из них были присоски и провода, Алу уже видела похожий прибор раньше, им замеряют кардиограмму сердца каждый год на медицинской комиссии в университете.
Ученый воткнул шнур в розетку, надел на уши подобие наушников, длинный непонятный шланг с присоской на конце прицепил ко лбу Алурис, другие два провода, которые были чуть тоньше, установил на виски девушки. Алу была все также привязана, поэтому не могла сопротивляться очередным экспериментам, а за долгое время, проведенное в пустой комнате, она ослабла.
– В данный момент девушка не в очень хорошей форме, – заметил профессор.
– Делайте свою работу, об остальном не беспокойтесь, – возмутилась Дорис.
– Из-за плохого самочувствия мы можем получить неверный результат, тогда наша работа пойдет насмарку. Как считаете, не пора ли перевести Алурис Уайли в другую комнату? – коротышка почесал затылок и снова посмотрел на Дорис.
– Ну, хорошо, хорошо, – недовольно проворчала блондинка, взявшись за переносицу, – я разберусь с этим. А теперь, может быть, вы перестанете болтать и уже, наконец, займетесь делом? – завопила Белла.
Втянув голову в плечи, профессор нацепил на Алурис еще несколько различных проводов с присосками на шею, живот, бока и грудную клетку. Убедился, что все находится на своих местах, достал ноутбук, на экране которого высветились различные цветные схемы, их показания постоянно менялись, но вскоре остановились, и ноутбук издал короткий гудок.
Ученый быстро забегал пальцами по клавиатуре, и через секунду Алу почувствовала вибрирование на правом виске. Один из столбиков стал синий. Затем вибрацию на левом виске, столбик снова поменял свое значение и стал красный. Так вибрировал каждый провод на теле Алу, меняя показания в таблице.
– Могу сказать, что при данном обследовании, учитывая легкое истощение, обезвоживание и недомогание, явных патологий не выявлено, – прокомментировал коротышка, – можно указать в отчете, что девушка нам подходит для дальнейшей работы.
– Идеально! – глаза Беллы засветились. – Ты прошла отбор, моя хорошая, – обратилась она к Алу, – теперь тебя можно перевести в более удобные условия, ведь ты, наверное, проголодалась.
– Какой еще, к черту, отбор? – Алурис разозлилась, ей хотелось ударить блондинку прямо в ее лживую физиономию, но женщина ласковым голосом, подобно заботливой мамочке, присела на колени рядом с Алу.
– Милая девочка, мы о тебе позаботимся, – Дорис прикоснулась своей тощей рукой к мягким волосам Алурис, – профессор Шанди, – окликнула она его, – немедленно позовите ко мне охрану.
– Как скажете, – донеслось из коридора.
– И передайте профессору Миросу, что я жду от него отчет по разработке «МВ» уже две недели, – добавила блондинка, отойдя от Алу. Минуты через три охрана была уже в комнате. – Развяжите ее.
Двое охранников, как один, ринулись развязывать девушку. Алурис, наконец, села в удобное положение и начала растирать затекшие руки и ноги.
– Вставай, – велела блондинка, – мы уходим.
Двое мужчин, в числе которых был и высокий в черном костюме, резко подняли девушку и потащили вслед за Дорис по узкому коридору так быстро, что Алу еле-еле успевала переставлять затекшие ноги.
Узкие стены давили со всех сторон, вызывая ощущение замкнутости и дискомфорта, казалось, что в этих темных стенах не хватает кислорода. На покрашенных стенах висели старые календари и картинки нарисованных животных, где-то в углу слышался стук настенных часов. Пройдя весь коридор, который на первый взгляд казался бесконечным, Алурис увидела прозрачную дверь. Один из охранников открыл ее, и девушка вошла внутрь.
Место, в которое она попала, оказалось большой лабораторией, внутри которой находилось с десяток ученых, и каждый был занят своим делом. Удивительно, но на проходящую мимо Алу оглянулся лишь высокий худой мужчина в маске на лице, он задумался на секунду, а затем вновь продолжил свою работу. По-видимому, здесь не редко проходят подопытные вроде Уайли, местные ученые уже воспринимают это как должное, либо просто боятся высказать свое мнение против коварной начальницы Беллы Дорис.
В каждом углу кипела работа, шуршание бумаг наполняло комнату легким спокойствием, Алу на секунду показалось, что она пришла в государственную больницу, большое количество людей вызывало чувство защищенности, хотя девушка прекрасно понимала, что это не так.
Через лабораторию Алурис снова попала в коридор, только на этот раз он был широкий, хорошо освещаемый и такой же белый, как и лаборатория. Справа и слева коридор был заставлен стеклянными камерами, подобное девушка видела только в фильмах и сериалах, но никогда не думала, что такие бывают и на самом деле. Обилие белого цвета непроизвольно заставляло задуматься о психбольнице, оказаться в которой Алу боялась больше всего в жизни, однотонное покрытые со всех сторон помещения вызывало отвращение и странное головокружение. Камеры были пустые, но внутри каждой имелась своя кровать и небольшой столик. В конце коридора Белла остановилась возле одной из таких камер, провела пропускной полупрозрачной белой карточкой по электронному замку, дверь открылась, и охранники толкнули Алурис внутрь.
Алу упала, сильно ударившись коленкой о белые плиты пола. Стены клетки были матовые и белые, словно из мрамора, а в углу стояла кровать с чистым постельным бельем. Потолок не отличался разнообразием и тоже был белый с тремя огромными встроенными светильниками. Из-за прочности стен казалось, что находишься в полном вакууме, а белые стены словно давят со всех сторон. Белла вошла в комнату вслед за Алу и помогла ей присесть на край кровати.
– Располагайся, – довольно произнесла женщина, – кормить тебя будут три раза в день, так что жаловаться не на что, почти как в санатории.
– Зачем я здесь? – еле слышно спросила Алурис, незаметно смахнув скатившуюся слезу. Белла проигнорировала ее вопрос.
– Стекло непробиваемое и звуконепроницаемое, – сказала она, подходя к выходу, – биться бесполезно, пытаться разбить тоже, кричать можешь даже не пытаться, слышно будет от силы в метре от камеры, – усмехнулась она. – Профессор Шанди будет обследовать тебя каждый день, и даже не думай сопротивляться, иначе тебя снова отведут в зеленую комнату и свяжут, туда отправляют всех непослушных гостей нашего института.
– Но я в той комнате была одна.
– Ты действительно думаешь, что у нас только одна зеленая комната? – Дорис взяла что-то из рук охранника и подошла к Алурис. – В нашем институте такие комнаты называют еще комнатами пыток. Но ты об этом не думай, я уверена, с тобой таких проблем у нас не возникнет.
Белла положила на колени Алу горячий пакет с контейнером и вышла из камеры. Стеклянная дверь закрылась, и блондинка вместе с охранниками исчезла в другом конце белого коридора.
2. Белая камера
Прошло уже несколько недель, как профессор Шанди ежедневно посещал камеру Алурис и каждый раз досаждал ей все новыми и новыми обследованиями. Алурис уже сама не помнила, сколько дней пролетело с того момента, как она очнулась в той страшной зеленой комнате, и, хоть вид в ее новом месте жительства был куда лучше предыдущего, настроение и состояние девушки становились только хуже.
Две недели? Или десять? В белых стенах Алу даже не замечала, когда заканчивался день, и наступала ночь, три яркие лампы круглосуточно освещали эти четыре квадратных метра, внутри которых была заперта девушка. Без сомнения, длительное нахождение в замкнутом одноцветном пространстве монотонно, но уверенно заставляло сходить с ума. Сколько раз день сменил ночь, можно было только гадать или пытаться определить по количеству контейнеров, в которых ежедневно доставляли пищу.
Все вены у Алу были исколоты, в некоторых местах уже образовались болезненные гематомы, и сдавать кровь стало новым ночным кошмаром для Уайли, невзирая на то, что раньше она считала это крайне безобидным занятием. От постоянных вибраций голова Алу все чаще болела, последнее время девушка стала замечать за собой видения и галлюцинации. Стены словно сдавливали со всех сторон, вызывая чувство нестерпимой боли и одиночества, каждая секунда, которую приходилось проводить в этом неприятном помещении, заставляла девушку сходить с ума.
В попытках отвлечься, Алу перебирала руками золотой кулон на своей шее и вспоминала семью. Этот кулон подарил отец ее маме в день свадьбы, он был небольшой, полукруглый, с изображением крошечных рыбок, плавающих в аквариуме. Когда отец ушел, мама отдала его Алурис, как единственное, что может напоминать ей о нем.
Отец всегда твердил, что нельзя забывать, кем ты являешься на самом деле, даже если весь мир пытается сбить тебя с верного пути. Она заложила этот смысл в кулон, но после смерти отца он приобрел для нее еще одно значение – ничто не бывает вечно, а значит, и пути могут меняться, главное всегда помнить, кто в этом мире именно ты.
В попытках самокопания не давал сойти с ума только ученый, который несколько раз в день навещал девушку, разговаривал с ней и отвлекал от навязчивых мыслей. Иногда он был слишком назойлив, и, учитывая вспыльчивый характер Уайли, ее терпения с каждым днем оставалось все меньше, но лгать самой себе бессмысленно, и Алу признала тот факт, что общение с ученым идет ей на пользу.
Закончив свой невкусный завтрак, который рано утром принес Шанди, Алу сунула остатки под кровать и улеглась в ожидании очередного посещения профессора. Сегодня девушка проснулась рано и, на удивление, чувствовала себя хорошо. Звуконепроницаемые стены создавали эффект вакуума, у Алурис стала развиваться клаустрофобия, ей все сильнее хотелось удариться головой обо что-нибудь твердое, лишь бы не слышать этой нескончаемой пустоты, которая словно сдавливала ее голову с разных сторон.
– Интересно, – произнесла вслух Алурис, – что же сейчас делает мама и Рон? Заметили ли они, что я пропала?
На Алу нахлынула меланхолия, и ей чертовски захотелось поплакать. Девушка собиралась вытереть скатившуюся слезу рукой, но тут же вспомнила, что сгибать руку в локте невыносимо больно.
– Долбанные иголки, – возмутилась девушка и закрыла глаза.
Профессор должен был прийти еще час назад. За несколько дней, проведенных в этих стенах, Уайли буквально зазубрила график посещения ее камеры, да и сам профессор был довольно пунктуальный человек и всегда приходил вовремя, либо раньше на несколько минут. Алурис смотрела на стрелку часов, которые висели по ту сторону стекла, и считала секунды, время здесь казалось вечностью.
– Вот если бы из этой камеры было видно, что делают те ученые в лаборатории, – но, к ее великому разочарованию, из камеры можно было увидеть только пустую камеру напротив и ее соседнюю, такую же пустую. – Глупый ученый! – воскликнула девушка.
Доходил почти полдень, но и в три, и в четыре, и в пять никто не пришел. Девушка в ярости соскочила с кровати и бросилась к стеклу, навалившись на него всем своим телом. Она била кулаками и в истерике выкрикивала имя ученого, затем разбежалась в сторону двери и накинулась, что есть силы. Подсознательно девушка знала, что дверь была заперта, и никакие усилия не помогут ее открыть, но какого же было ее удивление, когда под весом Алу дверь камеры открылась, и она с воплем вывалилась в коридор. Уайли не поверила своим глазам, электронный замок был отключен, и все это время она находилась в открытой камере.
Коридор был пуст, даже вдалеке у входа в лабораторию не раздавались голоса, она была здесь совершенно одна. Не задумываясь, Алу вскочила и со всех ног кинулась в сторону лаборатории. Она неслась по коридору и ничего не видела, только белые плиты мелькали у нее под ногами, в глазах переливались яркие вспышки от светильников, заставляя глаза прищуриваться от ослепляющего света. Обессиленная и уставшая, она споткнулась на середине пути и распласталась на полу.
– Не нервничай, – пыталась успокоить себя девушка, поднявшись на ноги, – что это еще за стук? – услышала она вдруг тихие монотонные удары откуда-то справа.
Среди множества пустых камер вокруг, в одной из них Алу вдруг увидела очертание девушки, такой же пленницы, как и она. Она стучала кулаком по стеклу, рука от ударов уже словно опухла, но она не унималась, всеми силами стараясь обратить на себя внимание Уайли. Если бы не звуконепроницаемые стены, это бы вышло у нее куда лучше, но со стороны коридора были едва слышны слабые хлопки, которые чудом Алурис Уайли все же заметила при попытке сбежать.
Алу подошла ближе, девушка восторженно смотрела через стекло, словно видела перед собой единственный шанс на спасение. Ее светло-русые волосы были растрепаны, а сквозь очки хорошо проглядывались ярко-зеленые глаза, которые впервые за долгое время радостно засияли при виде Алу. Не теряя времени, Алу дернула дверцу, но она была заперта.
– Какого хрена? – не поверила она и дернула еще раз. – Дверь была действительно закрыта.
Алурис посмотрела на девушку, та обеспокоенно что-то говорила и размахивала руками, но ни слова Уайли разобрать не смогла. Соседняя камера тоже была закрыта, в этом убедилась Алу, когда попыталась дернуть за ручку.
– Черт! Я не могу тебя оставить здесь, – обратилась она к девушке в камере, хотя прекрасно знала, что та ее не услышит, – нужна карточка. Подожди! – крикнула она ей, затем отвернулась и бросилась бежать дальше. Вслед Алу услышала, как заключенная вновь ударила по стеклу, в надежде, что ее не бросят.
Алу подкралась к лаборатории, внутри было тихо и пусто. Назойливо жужжал работающий кондиционер и чей-то старый монитор от компьютера. Уайли медленно вошла. Дверь в другой коридор тоже оказалась закрыта.
– Другого выхода отсюда нет, – расстроилась Алу и тут же начала искать ключ.
Она перевернула содержимое ящиков и раскидала все, что находилось на столах, но все бесполезно. Вероятно, дверь была закрыта с обратной стороны, и ключи ушли вместе с их хозяином. Тревога подкрадывалась стремительно к горлу, руки судорожно дрожали в воздухе, опасаясь неожиданного возвращения злоумышленников, девушка вдыхала глубокими глотками воздух через раз. В углу комнаты она заметила вешалку, на ней одиноко висел медицинский белый халат, точь-в-точь как у профессора Шанди, и даже был такой же воротничок с красной полоской. Алу обыскала карманы и вытащила полупрозрачную карточку. Радость засияла в ее глазах, она взмахнула рукой и вскрикнула:
– Отлично!
Алурис схватила карточку и вернулась обратно в белый коридор. Белый свет слепил ее глаза, заставляя слезы литься через прищуренный взгляд. Девушка все также стояла возле стекла своей камеры и настойчиво била по нему руками. Заметив карточку в руках Алурис, девушка восторженно захлопала в ладоши и засмеялась, ее глаза заискрились светлой радостью, а на щеках скромно возникли крошечные ямочки. Алурис улыбнулась ей в ответ и провела картой по электронному замку, дверь открылась, и рыдающая пленница бросилась в объятия к Алу.
Две незнакомки, они видели друг друга впервые, впервые их руки коснулись друг друга, но это объятие было самым теплым и приятным, что произошло с ними обеими за последнее время. Минуты вместе казались им вечностью, словно они были уже давно знакомы, а сейчас судьба позволила им воссоединиться. В душе играла музыка успеха и восторга, в этом коварном месте они ощущали невиданное единство и доверие.
– Спасибо, – шепотом сказала она, – как ты выбралась? – девушка отпустила Алу и сжала набитый кулак.
– Моя дверь была не заперта.
– Как это?
– Я не знаю, она просто открылась. Может быть, Шанди забыл поставить на блокировку.
– Я Аглая, – перебила зеленоглазая, – Аглая Шах.
– Алурис Уайли, – ответила Алу, на что Аглая улыбнулась, – что мы будем делать? Отсюда не выбраться, входная дверь заперта. Ключа нигде нет.
– Я не хочу обратно в камеру, если они вернутся, то снова закроют нас.
– Не переживай, мы что-нибудь придумаем.
– Как насчет того, чтобы выбраться через окно?
– Давай попробуем.
Они схватились за руки и вернулись в пустую лабораторию, несколько пластиковых окон были задернуты бежевыми занавесками. Алу махнула рукой новой знакомой, приглашая ее подойти к окну, та стремительно подбежала. Вокруг здания возвышался высокий забор, за пределами которого на несколько километров тянулся темнохвойный лес. Вдали за ним виднелась опушка, за которой проглядывались вершины незнакомых холмов.
– Где мы?
– Смотри! – Аглая ткнула указательным пальцем в сторону узкой тропинки, которая шла в глубь леса от железных ворот.
– Отлично. Мы не высоко, наверное, второй или третий этаж, нужно придумать, как выбраться.
– Ты слышишь? – прошептала Аглая.
– Что?
– Ты слышишь? – переспросила она.
– Это Белла! – прокричала Уайли и схватила Аглаю за руку. – Скорее, бежим обратно. Нам нужен план.
Разъяренная Белла ворвалась в лабораторию и, повернувшись лицом ко всем сотрудникам, прокричала:
– Как вы могли совершить такую оплошность? Мы уже столько времени работаем над нашим проектом, и все без результатов!
Ученые молчали.
– Вы видели? – продолжала Дорис. – Вы видели, что сегодня произошло? Каждый день мы теряем людей, потому что вы не умеете делать свою работу. Когда уже люди перестанут умирать? Несколько месяцев потрачено на проект «МВ», я хочу видеть результат.
– Подопытные? – прошептала Аглая из-за угла коридора.
– Я так и знала, что они ставят опыты на людях.
– Что за проект «МВ»?
– Она идет, – дернула девушку Алурис, – бежим в мою камеру.
Белла обошла лабораторию, и только сейчас ее взгляд упал на разбросанные по полу документы и выдвинутые ящики. В ее глазах загорелась искра сомнения и злости, Дорис закатила черные рукава рубашки до локтя и холодным взглядом оглядела помещение по сторонам. Она нервно подбежала к окну, но увидев пустой двор, на минуту выдохнула и успокоилась. Ее женская интуиция была весьма неплохо развита, внутренний голос внушал ей беспокойство, мысли стремительно перелистывали страницы недавно происходящих событий, чтобы как можно быстрее сообразить, что именно ей кажется подозрительным. Дорис вернулась к ученым, которые медленно собирали свои разбросанные вещи обратно по местам, и недовольно проговорила:
– Немедленно проверьте камеры.
– Она сбежала! – в эту же секунду выкрикнул кто-то из коридора.
– Черт! Позовите охрану.
– Аглая Шах, ее камера открыта, внутри никого нет.
– Кто из вас полоумных не поставил замок на блокировку? – Белла почти бежала на своих каблуках. – А девчонка Уайли?
– Еще не проверили, Белла, – пробормотал мужчина в черном.
– Так проверяйте немедленно!
За секунду все всполошились, воцарился полный хаос в лаборатории. Обстановка накалялась, чувство неизвестности происходящего наполнило воздух, оживленные взгляды ученых забегали в разные стороны, словно солнечные зайчики. Охранники стремительно направлялись к камере Алурис во главе с Беллой, взгляд которой мог испепелить любого, попавшего ей на пути, ее голубые глаза теперь горели адским пламенем, а в голове крутились зловещие мысли.
– Они идут, – прошептала Шах.
– Все получится, – успокаивала Алурис, – она, наверняка, с охраной. Ты запомнила план? – Аглая кивнула. Девочки встали в угол между стеной и стеклом так, чтобы их не было видно, и затихли.
– Их так много, Алурис.
– Мы сможем. Еще чуть-чуть. Сейчас, сейчас, – шептала Алу. Белла подбежала к камере, вошла вместе с охранниками в открытую дверь, – давай! – заорала Алу.
Аглая, держа один конец простыни, напрыгнула на охранников и накрыла их с головой. Ее руки тряслись от страха, но ее прыжок был уверенным и четким. За другой конец Алу замотала охранников в простыню, и вместе с Аглаей они опрокинули их на пол.
Командная работа сработала, Белла в ошеломлении прижалась к стене, но Алурис все равно налетела на нее, следом догнала Аглая, девушки схватили Дорис за руки и толкнули ее на кровать. Дорис потеряла левую туфлю и свалилась с грохотом на пол, на ее лице было буквально нарисовано полученное оскорбление.
Девушки бросились вон из камеры. Алурис провела карточкой по замку, дверь заблокировалась как раз в тот момент, когда Белла с охранниками пришли в себя после неожиданного нападения. Две девушки скрылись за стенами коридора, оставив наслаждаться Беллу и охранников компанией друг друга.
– Двух взрослых мужиков победили девчонки с простыней? – кричала Белла. – Вы издеваетесь?
– Они нас заперли, – заметил один из охранников.
Девушки со всех ног ринулись в сторону лаборатории. Вновь этот коридор казался бесконечным, яркий белый свет прожигал глаза, а ноги стремительно отказывали передвигаться. Чувство первой победы согревало душу, но мысли пугали, предвидя предстоящие испытания. Сердце бешено билось в груди, едва не выпрыгивая из нее.
– Алу. Я. Больше. Не. Могу, – еле дыша, сказала зеленоглазая.
Алурис, не сбавляя скорости, протянула Аглае руку, девушка сразу за нее схватилась, и Алу, увеличив шаг, тащила за собой выдохшуюся Аглаю. Их руки вновь воссоединились, оказывая взаимную поддержку, глаза сияли победой и защищенностью, вдвоем им казалось, что спасение гораздо ближе. При входе в лабораторию девушек встретили двое ученых, они заметили беглянок и выставили руки в разные стороны, показывая свою готовность в любой момент схватить их.
– Алу, – изнемогая, сказала Аглая, – мы не пройдем.
– Пройдем, – уверенно ответила Алурис, – пригнись! – вдруг завопила она.
Девушки, как одна, сели на скользкие белые плиты пола и, не снижая скорости, проехали между ними на коленях. Уайли подтолкнула подругу в спину, чтобы та продолжала катиться вперед, но один из охранников успел поймать ее за рукав. Шах не растерялась и горячо поцеловала своим кулаком его челюсть.
– Классный удар, – заметила Алурис.
– Не зря ходила на бокс. Бежим! – подмигнула вторая.
Ученые бросились в разные стороны, кто-то сделал попытку поймать Алурис, но она раздвигала столы и ящики на колесиках в разные стороны, преследователи спотыкались и с криком падали на пол. Дверь на выход была открыта и, резко вскочив и взяв Аглаю за руку, Алурис ринулась бежать дальше.
Они вбежали в темный коридор, тот самый, по которому первый раз прошлась Уайли из зеленой комнаты с запахом формалина. Старые календари и рисунки вновь поприветствовали ее с покрашенных стен, в голове всплыли неприятные воспоминания об этом месте, но рука подруги вновь оказалась рядом, и Алу уже не чувствовала себя так уязвимо и одиноко.
– Нужно закрыть дверь! – крикнула Аглая.
– Тумбочки, – махнула рукой Алу, – подвинем их к двери.
Немного отдышавшись и сбавив темп, девушки двинулись дальше. Они шли по коридору, пока перед ними не появилось два поворота. Девушки побежали вниз по лестнице, перепрыгивая через две, а то и три ступеньки. Когда они добрались до самого низа, их путь перекрыла тяжелая железная дверь, закрытая на засов. Алурис потянула за ручку, но засов был слишком крепкий. Вторую попытку сделала Аглая, засов немного сдвинулся. Сверху уже послышались настигающие шаги и крики.
– Давай вместе, – они схватились за ручку и потянули ее вместе, засов ржаво проскрипел и с грохотом открылся.
Через дверь по асфальтированной дорожке от забора к зданию, они побежали туда, откуда должна была идти тропинка в лес. От бега Алу сильно выдохлась, она начала отставать, Аглая унеслась далеко вперед. Следом за ними уже направлялся знакомый высокий мужчина в черном классическом костюме и кривым глазом. Он схватил Уайли и повалил на землю, выворачивая ей руки. Боль охватила ее тело, стало тяжело дышать. Аглая стояла, как вкопанная, она не могла оставить девушку, которая помогла ей сбежать из камеры. Алурис пыталась отбиваться от охранника, пинала его ногами, била руками, но вскоре он окончательно ее прижал и связал руки. Аглая не двигалась.
– Беги! Аглая! Беги! – донеслись последние вопли Алурис, после чего она вырвала одну руку, вытащила прозрачную карточку из кармана и бросила ее Аглае.
Аглая схватила карту на лету и подбежала к ограде. Перед ней возвышался огромный кирпичный забор, не меньше трех метров в высоту, но невысокой Аглае с ростом чуть выше полтора метра он казался великаном. В углу, где забор примыкал к такой же кирпичной стене трехэтажного здания, откуда только что сбежали девушки, заперта была железная дверь, с внутренней стороны она открывалась карточкой, той самой, которую только что поймала Аглая. Все двери в этом здании открывались одной и той же электронной картой, за исключением некоторых тайных мест Беллы Дорис. Чуть выше электронного замка висел экран от камеры, находившейся по ту сторону забора. В камеру Аглая увидела узко протоптанную тропинку, она неровно бежала вдоль небольшого луга и скрывалась за первой же елью в темнохвойном лесу. Шах провела карточкой по электронному замку, в последний раз посмотрела на Алу, которую охранник потащил обратно в здание и, мысленно прошептав «прости», выбежала в чащу леса.
С криком и воплем Алурис затащили обратно в белую камеру. Боль и отчаяние проглядывались в ее темных глазах, победа была почти у нее в руках, и лишь радость за Аглаю не давала ей унывать. Через открытую дверь тут же влетела Дорис, удивительным образом не спотыкаясь на своих высоких каблуках, в разгневанном состоянии эта женщина могла пробежать целый кросс в своих туфлях.
– Что ты творишь? – вытаращив злые глаза, начала Белла.
– Спасаю наши жизни от таких людей, как вы, – оскалив зубы, ответила Алу.
– Ты повела себя очень плохо, – нежным голоском продолжила Белла, – ты ответишь за это.
– Убьете меня? – фыркнула Алу.
– Посмотрим, может быть, тебе повезет, и ты не умрешь, – поцокала губами Дорис, – мы проведем на тебе наш следующий эксперимент.
– Я так и подумала, вас в тюрьму всех надо. Ставить опыты на людях запрещено!
– Замолчи! Ты ничего не понимаешь, – зашипела Дорис, – если наш эксперимент удастся, то мы войдем в историю.
– Вы войдете только в тюрьму, когда я выберусь отсюда, – огрызалась Алу.
Раздался громкий насмешливый хлопок в ладоши, который подхватил отчаянный хохот Беллы, презрение и гордость слетали с ее ехидной улыбки. Блондинка обошла комнату три раза, а затем, замахнувшись тощей рукой, со всей силы прижала Алурис к стене за шею и прошипела:
– Вздумала со мной играть? – сказала она сквозь зубы. – Это моя игра и она по моим правилам.
– Это вы так думаете, – тяжело вдыхала Алу. Белла снова засмеялась, выставив белые зубы.
– Ты, кажется, забыла, с кем имеешь дело. Я Белла Дор…
В этот момент Алурис харкнула блондинке прямо в лицо и засмеялась в ответ. Стража снаружи начала немного посмеиваться. Когда Дорис подняла глаза, они были залиты кровью, нос расширился, брови встали домиком, сморщив лоб, она выпрямила осанку и со всего маху треснула Алурис своей тощей рукой по щеке так, что она отлетела на полшага вправо и ударилась головой об стену. Глаза Беллы горели яростью, а вокруг тела словно собирались клубни невидимого дыма, кровь в ее венах кипела, и даже на кончиках ее накрашенных ресниц ощущалась злость и возмущение.
– Вы не человек, Белла, вы чудовище, – потирая больное место, нагрубила Алу.
Эти слова девушки еще больше раззадорили яростную блондинку, и она ударила Уайли еще раз, потом еще и еще, пока та окончательно не скатилась на пол, уперевшись разбитым лицом в ноги Дорис и болезненно проныла. Охрана снаружи немного взволновалась, и один из мужчин решил разведать обстановку. Он зашел беззвучно в камеру и обратился к Дорис:
– Белла, может не стоит… – хотел начать он.
– Пошел вон! – заорала распсихованная женщина.
– Я только лишь выполняю свою работу, – ответил он.
– Вон! – крикнула она еще раз.
Выполнив поворот через левое плечо, как учат на уроках физкультуры, охранник вышел из камеры и встал на свое прежнее место. Они вопросительно переглянулись с его коллегой, пожали плечами и продолжили наблюдать за ситуацией снаружи. Белла подняла голову Алурис и снова прижала к стене. У девушки появился огромный синяк возле глаза, из носа шла кровь и была разбита губа. Монотонная тянущая боль присутствовала по всему лицу и телу, отчаяние охватило ее душу, грусть взяла верх, и девушка еле сдерживала слезы.
– Плюнешь еще раз, – прошипела Дорис, – и я зашью тебе рот.
Белла отпустила Алу и перевернула ее ногой на спину, от боли девушка сразу закрыла раненое лицо руками. Блондинка вышла из камеры и направилась в сторону лаборатории. Шлейф ее негатива еще оставался после ее присутствия, но привыкшие к ее выходкам сотрудники уже не обращали на него внимания.
Охранники еще несколько минут понаблюдали за лежащей на полу окровавленной Алурис, затем заблокировали дверь и отправились вслед за Беллой.
– Профессор Шанди, – позвала Белла, войдя в лабораторию, – завтра осмотрите Уайли и начинайте очередной эксперимент. Планы меняются, девчонка будет следующая, – Шанди кивнул. – Охрана! – снова позвала Дорис. – Немедленно найдите мне Аглаю Шах, она не могла далеко уйти.
Всю ночь Алурис просидела на холодном полу, прислонив лицо к коленям. Она даже не заметила, как уснула в такой неудобной позе и очнулась только потому, что невыносимо заболела спина. Бесконечный белый свет давил, словно невидимой силой, на ее душевные раны, усиливая боль в теле. Девушка медленно переползла на кровать, села на краешек и печально посмотрела на стеклянную дверь. Из последних сил она собралась и вновь попыталась открыть ее, но на этот раз все же дверь была заперта.
– Черт! – возмутилась Уайли. – Это был такой шанс, – расстроилась она, – другого такого больше не будет.
Алурис выдохнула и вернулась на кровать. Спать ей уже не хотелось, хотя часы показывали еще только три ночи. Раны от побоев монотонно ныли, мешая сконцентрироваться на мыслях, поэтому Алу вновь стала вспоминать свою семью.
– Мама, ты даже не представляешь, куда я попала. Прости меня, что я уже несколько недель не появлялась дома.
Утром, как всегда по расписанию, пришел профессор Шанди. Уайли все же умудрилась уснуть после ночных диалогов с самой собой, и приход профессора она встретила еще в полудреме. Шанди смыл кровь с лица девушки, обработал раны и передал ей новую чистую ночнушку голубого цвета.
– Я не пациентка в поликлинике и не собираюсь это надевать.
– Твоя одежда вся в крови, тебе нужно переодеться.
– Мне плевать!
– Алурис, прошу тебя, сядь на кровать, – по-доброму попросил профессор, – не нужно специально раздражать Беллу, она и без этого очень суровый человек.
– Отстаньте от меня! – закрывая лицо руками, прокричала Алу. Ученый отошел от девушки, немного подождал, пока она успокоится, затем вернулся и присел рядом на кровать. – Что вам надо? Очередные пытки?
– Мне очень жаль, что у тебя не получилось сбежать, – искренне сказал профессор. Алурис так резко подняла голову, что она закружилась, – к сожалению, я ничем больше не могу помочь.
– Вы как-то причастны к этому? – спросила она.
– Я не закрыл твою дверь, когда уходил отсюда в последний раз. Надеялся, что ты заметишь, что она открыта.
– А лаборатория? Там не было ни души.
– На сегодняшний день был запланирован эксперимент в правом корпусе, обычно на эксперимент отправляются не все, но я смог убедить Беллу в том, что именно сегодня у нас будет отличный результат и это следует увидеть всем сотрудникам, дабы обрести уверенность в цели, которую она для нас поставила. От радости ожидания Белла приказала даже охранникам присутствовать на эксперименте, она желала, чтобы как можно больше людей увидело ее успех.
– И каков же результат? – вопросительно посмотрела на ученого Алу.
– Очевидно, что все снова пошло не по плану. То, чего пытается добиться Белла, практически невозможно создать в реальной жизни, каждую неделю мы теряем ни в чем не повинных людей, которые случайным образом попали сюда.
– Белла позволила всем уйти и оставить нас без присмотра?
– Ни одну дверь в этом здании невозможно открыть без специальной карты, Белла прекрасно знает это, а карты есть только у доверенных сотрудников, а у меня их целых две!
– Так это вашу карточку я нашла в кармане того халата? Вы оставили ее специально для нас? – чуть не зарыдала от чувств Алу.
– Раньше здесь работал профессор Иан, он был хорошим специалистом, я знал его еще с научно-практической конференции, на которой мы впервые встретились больше двадцати лет назад. До сих пор его белый халат висит в моем кабинете, в котором раньше работали мы вдвоем. Я заметил не сразу, наверное, прошло около полугода, прежде чем я перепутал наши халаты и вдруг обнаружил в его кармане карту. Я никогда не хранил карты в карманах, потому что они все время рвутся, – хихикнул профессор, и где-то в глубине его улыбки блеснул золотой зуб, – я всего лишь перевесил его халат, который, разумеется, никто не заметил, ведь здесь огромное количество точно таких же халатов.
– А что случилось с тем профессором?
– Он попал в ловушку также, как и я, и был вынужден работать на Беллу, разрабатывать для нее все, что ей придет в голову. Его карьера закончилась печально, сначала Иан получил ножевое ранение при попытке сбежать, а затем Белла собственноручно пристрелила его, когда нашла его письмо.
– Что за письмо?
– Иан искал способы донести в мир правду, рассказать, чем на самом деле занимается эта лаборатория, он был готов даже сесть в тюрьму, лишь бы закончить происходящий здесь кошмар. Ни одна его попытка не увенчалась успехом, – грустно вздохнул Шанди.
– Вы придумали для нас идеальный план побега, а мы все провалили, – почти заплакала Алу, но потом на секунду задумалась, – но зачем вам помогать нам?
– Я работал в исследовательском институте всю свою жизнь, наука была моим хобби. Меня никогда не было дома, дочь росла без меня, и я оправдывал всегда это тем, что мои разработки приносят семье хорошие деньги. Жена могла носить дорогую одежду и ездить отдыхать вместе с дочерью в жаркие страны. Я обеспечивал им счастливую и беззаботную жизнь.
– Вы ставили опыты на людях и на заработанные деньги отправляли жену и дочь отдыхать? И как вас совесть после этого не мучила? Я слышала ваши разговоры, люди умирают, а вы говорите мне про курорты и дорогую одежду?
– Нет, что ты! – перебил ее Шанди. – Институт занимался разработкой лекарственных препаратов и вакцин от заболеваний. Наша работа спасла множество жизней.
– Но теперь вы здесь?
– Несколько лет назад в институт пришел неизвестный мужчина, у него были черные как смерть волосы с легкими проблесками седины, он с первого взгляда мне не понравился. Он постоянно приходил и приходил, уговаривал нашего хозяина продать ему научный институт, он рассказывал про миллионы, которые пролеживаются на его счетах, и обещал вложиться в институт и разработать новые лекарства.
– Он не планировал разрабатывать никакие лекарства, верно? – сомнительно взглянула Уайли.
– Разумеется, нет, – согласился Шанди, – он уволил большую часть работников, оставив только самых квалифицированных сотрудников. Все чаще заставлял нас разрабатывать вакцины от несуществующих болезней. А позже появилась Белла. Они были любовниками много лет, но все еще не были женаты и постоянно говорили о жизни, о том, как она скоротечна. Белла каждый день повторяла, как она больна, а ее любовник предложил огромный гонорар, если мы создадим необходимую для нее вакцину. Сначала я пожалел их, думал, она смертельно больна, а он так отчаянно пытается найти спасение для своей любимой. Но все оказалось не так.
– Что же случилось?
– Все скрывалось, мы должны были разрабатывать то, о чем даже не знали. Прибыль с продажи лекарственных препаратов закончилась, и им пришлось продать лабораторию и купить старый пустой завод. Вот так мы переехали сюда, в самую чащу леса. Я даже не знаю, как далеко отсюда ближайший город, нас доставляли на вертолетах, и с тех пор я ни разу не был дома. У нас отобрали мобильные телефоны и все источники связи, здесь нет интернета, дорог, мы буквально находимся в плену, всем родным разослали письма от наших имен, что мы в порядке и скоро вернемся домой.
– И неужели всех это устраивает? Никто не может ничего сделать?
– Охранники, которых Белла привезла вместе с собой, это бандиты, в прошлом сидевшие в тюрьме за убийство и насилие. Дороги назад им нет, они преданно служат Белле, пока она им платит и отмазывает от заключения. У них приказ стрелять на поражение. Она приказала пристрелить даже своего любовника, когда поймала его в кабинете вместе с другой женщиной.
– Какой ужас, – воскликнула Алу.
– Наверняка ты заметила, что женщины в этой лаборатории не работают.
– Она совершенно больная! – вскочила Уайли.
– Спустя время среди моих коллег у Беллы даже появились последователи, ее идея вдохновила многих на проект «МВ», над которым мы сейчас и работаем. Белла убедила их, что есть шанс войти в историю и получить популярность и большие деньги.
– Проект «МВ», о котором все говорят, что это?
– Мутация вечности.
– Это шутка? – с сарказмом хихикнула Алу. – Безумная Дорис заставляет вас разрабатывать таблетку для вечной жизни?
– Не совсем так, но приблизительно ты права, – усмехнулся профессор, – видишь ли, Алу, изначально это было все очень странно, но безобидно. Речь шла о разработке вакцины, которая способна стимулировать выработку особых антител в иммунной системе человека, что по итогу привело бы к отсутствию процессов старения в организме, но когда эта попытка провалилась, Белла не отступила, ее новой идеей стала цель вызвать в организме мутацию, которая способна заставить человека существовать вечно.
– Значит следующая, кто будет пить таблетку для вечной жизни, это я? Или, точнее сказать, для быстрой смерти!
– Алурис, я всеми силами постараюсь это предотвратить. То, о чем говорит Белла, безумие, это невозможно воплотить в реальность. Клетки человека изменяются под действием подобных препаратов, возникают мутации не пригодные для нормальной жизни, человек просто умирает.
В камере снова воцарилось молчание, слова профессора заставили Алурис задуматься о смысле жизни, он говорил так искренно, а глаза передавали сострадание, что девушка решила ему поверить. Идея Беллы заставить человека приобрести мутации, подвергла девушку в шок, это звучало страшно и непредсказуемо, мысли о смерти наполнили ее голову, и по телу пробежался неприятный холодок.
Вдруг со стороны коридора донеслись стуки каблуков Дорис. Ученый подскочил с кровати, схватил какие-то бумажки и сделал очень серьезный и задумчивый вид. Блондинка вошла в камеру в своем любимом черном платье и, поставив тощие руки на талию, заявила:
– Идемте, профессор, пора начинать. Думаю, наша пациентка готова, – Дорис сделала лживую улыбку и поманила Алурис пальцем.
– Белла, – медленно начал Шанди, – только вчера мы потеряли еще одного заключенного, результат сегодняшнего эксперимента всем известен.
С такой же лживой улыбкой Дорис развернулась боком к профессору и сказала:
– А кто говорит об эксперименте? Сначала у меня есть для Уайли подарок.
Алурис печально посмотрела на ученого, но она понимала, что не в его власти сейчас помочь ей. Девушка вышла из камеры следом за Беллой, и пошла вдоль по белому коридору. Одни и те же стены она ненавидела уже больше даже самой Дорис, еще ни одно помещение в жизни Алу не вызывало у нее настолько сильного отвращения. Блондинка все болтала о чем-то по пути и в перерывах поторапливала Алу очередными угрозами.
– Как же все достало, – под нос проговорила Алу.
Ученый тащился где-то сзади и разговаривал сам с собой. С первого дня их встречи Шанди лишь сегодня впервые снял маску со своего лица. Прокручивая в голове мысли о том, что сейчас ей предстоит принять лекарство для вечной жизни, а точнее, для мгновенной смерти, Алу не заметила, как они дошли до лаборатории и направились в уже известный темный коридор.
– Куда мы идем? – рискнула спросить Алу.
– Скоро узнаешь, – ехидно ответила блондинка.
На половине пути Алурис узнала дорогу к комнате с запахом формалина, у нее перед глазами встал вид этого ржавого кресла, банок с органами и мерзкая желтая лампочка, и снова отвращение подступило к горлу, и девушка медленно прищурилась. Она была права, Дорис повернула в зеленую комнату, куда Уайли меньше всего сейчас хотела попасть. На медицинском кресле был кто-то связан и тихо стонал. На секунду девушка обрадовалась, что место для пыток предназначено не ей, но потом Алурис подошла ближе и не поверила своим глазам.
– О, Боже! – воскликнула она. – Аглая!
Белла подошла ближе и схватила волосы Аглаи, на ней не было очков, лицо сильно измазано грязью, ворот фиолетовой кофточки порван, а тело связано тугими ремнями. Шах смотрела из последних сил, слезы катились по щекам при виде Алурис. Глаза ее передавали невероятную боль и страдание, несмотря на то, что встреча с Алу немного ее успокоила.
– Отпустите ее! – завопила Алурис. Дорис сделала насмешливый взгляд и довольно посмотрела на профессора. Шанди молчал. – Отпустите Аглаю, пожалуйста.
Дорис сняла с рук и ног Аглаи ремни, и та медленно слезла на пол, прижав к себе натертые до крови запястья. Мигом к ней подскочила Алу и крепко сжала ее руку. Уже который раз их пути не способны разойтись друг без друга, руки Алурис коснулись плеч Аглаи, и та умиротворенно прижалась к такому уже родному человеку.
– Видишь, – ласково начала Дорис, – научишься культурно разговаривать, и все будет хорошо.
Шанди, следом за Алурис, подбежал к Аглае и начал обрабатывать ее раны. Синяки заполняли ее белую как снег кожу, концы ее светлых волос были измазаны грязью, а широкие выразительные глаза передавали нестерпимую боль. На аккуратной крошечной переносице еще оставались следы от потерянных очков, а розовые ровные контуры губ были до крови искусаны. Подув на больное место, ученый перевязал запястье и протер девушке лицо. Аглая благодарно улыбнулась и прижалась к Алу. Блондинка незаметно подошла к профессору и что-то шепнула ему на ухо, он недовольно кивнул, а затем вышел из комнаты.
– Вставайте! – приказала Белла. – Сейчас же, – девушки медленно поднялись с пола, поддерживая друг друга, – за мной, – велела Дорис и вышла из зеленой комнаты.
Сопротивляться было бессмысленно, и они двинулись вслед за Дорис. Мужчина в черном костюме расцепил руки, и их по одной потащили к лестнице. Для измученных Алурис и Аглаи это казалось еще большим мучением.
Ступени, ступени, ступени. Их бесконечное множество. В конце пути Дорис открыла дверь, и все попали в еще один длинный коридор. Словно не здание, а бесконечные коридоры и люди, продолжающие ходить по ним. Третий этаж здания был самый низкий, Алурис едва не касалась потолка, а высокий Роберт и вовсе передвигался сильно ссутулившись. Комфортнее всех было невысоким Шах и профессору Шанди, их рост несильно отличался.
Стены третьего этажа были словно когтями исцарапаны, а деревянные гнилые доски пола вызывали ужас и отвращение. Дорис остановилась возле очередной двери, открыла ее при помощи карточки, и охранники впихнули внутрь уставших девушек.
В комнате бледно светила лампочка, стены были неприятного серого цвета, но все же лучше, чем прошлая зеленая комната. Внутри было пусто, в углу стояло нечто подобие сломанной табуретки, но сидеть на ней точно вряд ли бы получилось. Алу подняла глаза и заметила, что неподалеку от них есть какое-то движение.
– Эй, – позвала она, – кто там?
Из тени медленно вышла мужская фигура. От страха они с Аглаей вскочили на ноги и отпрыгнули назад. Когда неизвестный приблизился, Алурис заметила в нем молодого мужчину, он был в голубых штанах, очень напоминающих новую ночнушку Алу, и в черной рваной футболке. Кулаки его были избиты в кровь, а на лице явно проявлялись следы побоев.
– Кто ты? – спросила Алу. – Тоже пленник?
Мужчина подошел ближе, он был на полторы головы выше Алурис, его кудрявые темные волосы прилипли на влажное окровавленное лицо. Он очень подозрительно долго всматривался в Алу, что она смогла рассмотреть его карие глаза, искрящиеся, словно звезды в темноте. Аглая незаметно прижалась к Алу и тоже пристально посмотрела на мужчину.
– Да, – с опозданием ответил он, – тоже пленник.
– Давно ты тут? – поинтересовалась Аглая.
– Словно вечность, – молодой мужчина развел руками.
– Странный ответ, – заподозрила неладное Алурис.
– Это правда, – пожал плечами он, – они постоянно вырубают меня какими-то уколами, я просыпаюсь снова и снова каждый раз в новом помещении, я не знаю, сколько я спал, сколько дней прошло.
– Ты помнишь, как попал сюда? – поинтересовалась Алу.
– Какая разница?
– Слушай, если не хочешь отвечать, я пойму, но я мечтаю уже скорее отсюда сбежать.
– Эй, эй, притормози с возмущениями.
– Так ты помнишь?
– Я помню только то, как вышел утром выгуливать собаку. Мы бежали вдоль озера по нашей дорожке, я каждый день там бегаю, рядом лес, и Бакс очень любит, когда мы туда ходим.
– Ближе к делу.
– Это все, – чуть грубо ответил мужчина, – больше я ничего не помню. Куда пошел потом, что делал, я не знаю. Я помню только тропинку вдоль озера и свою собаку. Потом я очнулся в гребаном кресле, связанный по рукам и ногам. Там темно и ужасно чем-то воняет.
– Зеленая комната с запахом формалина, – поняла Алурис, – я тоже очнулась там.
– Ты тоже не помнишь, что произошло? – спросил молодой человек.
– Нет, – серьезно ответила Уайли, – я возвращалась из университета через парк, в котором любила гулять в детстве. Обычно я там не хожу, но в тот вечер было тепло и вкусно пахло черемухой, я решила обновить детские воспоминания и пройтись там. Я съела шоколадное мороженое, а потом…, – она задумалась, – пожалуй, это все, что я помню.
– А что насчет твоей подруги?
– Мы познакомились несколько дней назад, когда пытались вместе сбежать.
– Попытка была неудачной?
– Очень смешно, – одернула его Алу.
– Я помню еще меньше, чем вы, – вступила Аглая, – я ехала домой на маршрутке, помню, уступила место пожилой бабушке. Затем я оказалась здесь.
– Это все так странно, – задумалась Алу.
– Они мастера своего дела, раз заставили нас всех забыть, что произошло в тот день, – добавил мужчина.
– Аглая Шах, – перебила зеленоглазая, – а ты?
– Как будто сейчас это важно, – под нос проговорил он, – мы все равно скоро все сдохнем.
– Ну, как хочешь, – отвернулась Аглая.
Мужчина усмехнулся, затем снова пристально начал вглядываться в Алурис, она смотрела на него с легким презрением, но пониманием. Его грубый тон был понятен в стенах этого неприятного здания, но его теплый взгляд наталкивал ее на мысли о доброте и понимании. Он казался ей честным, но слегка подозрительным, а еще ее жутко смущало, что его взгляд начинает вызывать в ней легкое стеснение.
– Алурис, – решила отвлечь его внимание она, – Уайли.
– Алурис, – повторил он, – красивое имя.
– У тебя есть идеи, как можно отсюда сбежать? Лично я не собираюсь оставаться и становиться подопытной крысой, так что, если для тебя все бессмысленно, мы продолжим с Аглаей искать выход сами.
– Меня зовут Милон Жан Криллос, – вдруг вставил он.
– Не удивительно, почему он не хотел говорить свое имя, – усмехнулась Алурис.
Их диалог перебил сильный удар в дверь, шок и испуг пробежался по их телам, после чего в комнату вломились трое охранников. Они резко и грубо подошли к пленникам и растащили их по разные стороны помещения, и по очереди повели к выходу.
– Ну, что, сбежала? – подколол он Алурис.
– Заткнись, Жан Криллос.
Идти пришлось недолго, уже через соседнюю дверь охрана ввела их в большое просторное помещение со светлыми стенами и большими панорамными окнами. Разнообразие у комнат было не большое, одни были до невозможности темные и ужасающие, другие постоянно белые, напоминающие палату в психиатрической больнице. В углу комнаты они сразу заметили кучку столпившихся ученых, которые незаметно перешептывались между собой, мгновенно замолчав после появления гостей.
– Эй, козлы, пришли смотреть на очередное шоу? – не унимался Жан. – Спектакль будет что надо.
– Ты прав, – перебила его Белла, – хочешь быть первым?
– Дамы вперед, – улыбнулся ей Криллос.
– Какую выберешь: зеленоглазая Аглая Шах или кареглазая бунтарка Алурис Уайли?
– А может Белла Дорис? – вступила в диалог Аглая.
– Отменная шутка, – разозлилась Белла, – но ваша болтовня мне наскучила, профессор Мирос, насколько я помню, вы должны были еще две недели назад завершить разработку новой мутации, – недовольно начала Дорис.
– Я уверяю вас, Белла, на этот раз все должно пойти по плану, – скованно оправдался Мирос, – я обратился за помощью к профессору Шанди, мы попытались разобраться, в чем суть проблемы.
– Разобрались?
– Не могу сказать наверняка, – взволновался он, – но, если этот вариант не сработает, то другого быть уже просто не может, мы испробовали все.
– В последнее время я в вас очень разочаровываюсь, Мирос.
– В чем, собственно, проблема? – вдруг осмелел он. – Мы работаем над запрещенным проектом, я устал слушать ваши возмущения, вы должны быть мне благодарны, я единственный всегда поддерживал ваш проект с самого начала!
– Нет никаких проблем, профессор Мирос, – подозрительно спокойно ответила Белла, – суть в том, что…, – она сделала короткую паузу, – вы мне просто надоели.
– Убедитесь сами! – прокричал отчаянный Мирос. – Испытайте девчонку Уайли!
– Легко же вы готовы распоряжаться жизнями других людей, профессор Мирос, – засмеялась она, – готова похвалить вас за это, но, как я уже сказала, мне надоело ждать. Надеюсь, ваша смерть станет мотивацией для остальных.
– Вы убьете меня? – зарыдал он, уже схваченный двумя охранниками.
– Все зависит от вас, профессор Мирос, убедитесь сами, хорошо ли вы делаете свою работу.
– Нет! – упал на колени он. – Испытайте Уайли! Испытайте Аглаю Шах, испытайте Криллоса!
– Мы испытаем вас, профессор Мирос, – расплылась в ехидной улыбке Белла, – Шанди, несите мутацию.
Шанди, сглотнув невидимый комок в горле, не спеша потащился к своему заветному рюкзачку с лекарствами. Ошеломленные происходящей ситуацией ученые словно пытались забиться как можно плотнее в дальний угол серой комнаты. Милон незаметно для себя прижал к себе Алу, а та в свою очередь обнимала плечи Аглаи. Ее белые руки словно издавали холод, который через плечи ощущала Алу.
– Это безумие, – прошептала Шах.
– Поздно ты это поняла, – опять шутил Жан Криллос.
– Начинайте! – прервала их диалог Дорис и отошла подальше.
Мироса толкнули на колени перед Беллой, он по-прежнему рыдал и просил помиловать его. Белла с отвращением смотрела на его лицо, затем пихнула его ногой, когда тот попытался схватить ее, и чуть сдвинулась ближе к окну. Мироса связали, усадили на деревянный стул и сняли с него защитную маску. Впервые было видно его лицо, оно было уставшее, слегка побитое и покрытое множеством морщин. На подбородке виднелись легкие порезы от бритвы, а тонкие губы продолжали вымаливать у Дорис прощения. Он рыдал, словно до этого не был серьезным и уверенным в себе мужчиной. Его глаза с надеждой смотрели на Шанди, что вдруг всем в этой комнате стало его невыносимо жалко. Даже Белла на секунду подошла к нему чуть ближе, подняла за подбородок и несколько секунд смотрела, пока вновь не огрызнулась от омерзения и не оттолкнула его лицо. Алурис не выдержала и бросилась вперед:
– Не делайте этого!
– Схватите ее, – взбесилась Белла, – она нам сейчас все испортит.
Мужчина в черном костюме тут же подошел к Алурис, схватив, вытащил в середину комнаты и туго перевязал ее руки сзади. На защиту Алурис подбежал Жан, оставив Аглаю позади себя у стенки.
– Отпустите ее! – воскликнул он.
– Роберт! – обратилась к черному костюму Белла. – Сделайте уже что-нибудь.
Роберт недовольно посмотрел на парня, затем подошел к нему и ударил кулаком в живот. Милон загнулся и присел от боли, волна боли пролетела по его скрученному телу с огромной скоростью. Оказавшись совершенно одна, Аглая затряслась как осиновый листик и потеряла дар речи, она молча смотрела на своих новых друзей и не выдавала ни звука. Роберт бил снова и снова Жана, пока тот не свернулся клубочком на полу и не отхаркнул в сторону окровавленный сгусток.
– Достаточно, Роберт.
Милон на карачках отполз к Шах, она присела подле него и помогла подняться на колени. Яростный взгляд Криллоса метался с лица Дорис на Роберта и обратно, он снова отхаркнул кровь и все-таки встал в полный рост и сделал один шаг навстречу к Алурис, но Аглая схватила его руку, поймала бешеный взгляд, и отрицательно покачала головой. Он еще раз сплюнул, но больше не двинулся с места. Белла злорадно усмехнулась и махнула рукой Роберту. Он вернулся к Алу, посмотрел на нее своим дергающимся глазом, повернул лицом к Белле и сильно сжал тело девушки. Алурис завыла от боли.
– Сколько у нас сегодня попыток? – цокала ногтями Белла.
– Мы произвели две доработки, – промямлил очкарик, – какую хотите испытать?
– Готовьте обе, одну для девчонки Уайли, вторую для профессора Мироса, – радостным голосом сказала блондинка и подошла к Алу, – вот видишь, – обратилась она к ней, – это моя игра и она по моим правилам.
Алурис смотрела в лживые глаза Дорис и попыталась дернуться, но Роберт сжал ее еще сильнее. Плечи застонали от давления, и где-то внутри Алу показалось, что кости по одной издают хруст. Шанди держал в руках два шприца с жидкостью, он немного их взболтал, снял колпачки и стравил лишний воздух.
– Все готово, – грустным голосом произнес он.
– Отлично!
Шанди протер руку Уайли спиртовой салфеткой, затем разрезал рукав белого халата Мироса и проделал то же самое.
– Молю, Шанди, – не унимался Мирос.
– Простите меня, – обратился он к обоим.
Мирос посмотрел на профессора, тот печально кивнул и ввел иголку в плечо. На шприце было написано «МВ-73», Алурис в ужасе ахнула, представив, сколько человек было до этого: 72, 71, 70, 69… Оранжевая жидкость в шприце стремительно заканчивалась, Мирос с ужасом смотрел на место укола и плакал. Шанди бросил пустой шприц в пакет и достал второй: «МВ-74». Жидкость в нем была уже красного цвета, полупрозрачная и напоминала цвет клубничного варенья.
Очкарик вонзил иглу в дергающееся плечо Уайли и медленно ввел содержимое шприца внутрь. Особых ощущений девушка не испытала, укол напомнил ей прививку от гриппа, а вот необычный цвет шприца вызывал несколько вопросов. Цвет жидкости был разный, кому-то из двух подопытных, определенно, должно было повезти. По крайней мере, Алурис в душе рассчитывала на это и искренне надеялась, что это будет она. Аглая в страхе прижалась к Милону, он поддержал ее одной рукой и тихо сказал:
– Надеюсь, все будет хорошо.
Аглая кивнула, но что-то внутри ей подсказывало, что это не так. Шанди закончил, на первый взгляд, изменений никаких не было, Мирос все также заунывно рыдал, а Алурис в недоумении оборачивалась по сторонам. Надежда не отпускала ее, и девушка верила, что Шанди мог подменить содержимое шприца ради ее спасения.
– Никто сразу не умер, уже хорошо! – оценила Дорис.
– Смотрите! – вдруг неожиданно для всех испуганно закричал низким басом Роберт.
Мирос сидел на стуле, немного ссутулившись, у него непроизвольно открывался и закрывался рот, издавая звуки, похожие на икоту. По телу начались небольшие судороги, затем они усиливались, и скоро его тело трясло уже вместе со стулом, он рычал, икал и плевался одновременно, затем перевернул стул на бок и начал извиваться на полу.
– Что это с ним? – испугалась Аглая, но Милон промолчал.
Мирос изгибался, бился головой о пол и издавал странный пронзительный звук, словно в горле стоял большой ком, и он не мог его проглотить. Все в ужасе смотрели на происходящее, Алу на секунду даже забыла, что только что сама получила почти такой же укол в плечо. Через секунду он затих, судороги прекратились, Мирос оперся руками о пол и медленно поднялся со стулом в прежнее положение. Он оглядел комнату, словно не мог сфокусироваться на чем-то конкретном, попытался протереть глаза, но вспомнил, что руки связаны, глубоко вдохнул и, кажется, хотел что-то сказать, как вдруг снова начал безостановочно икать, все быстрее, быстрее, затем его голова прокрутилась почти полностью назад, и изо рта пошла кровь. Она стекала по подбородку, шее, выбрызгивалась на белый халат, вырисовывая окровавленный рисунок. Он брыкался, пытался звать о помощи, но снова и снова только задыхался от собственной крови.
– Какой ужас! – закричала Аглая, закрыв лицо руками.
– Он захлебывается своей же кровью? – спросила очевидное Белла.
– Помогите ему! – вступила в диалог Алу. – Он же умирает.
Шанди в ужасе посмотрел на Дорис. У него заметно вспотел лоб, и начали запотевать очки. Та отрицательно кивнула, продолжая смотреть на мучения ученого. Мирос делал уже совсем маленькие вдохи, его грудная клетка сжималась и разжималась, словно кто-то надувает и тут же сдувает воздушный шарик, кровь залила всю одежду и пол, глаза закатились за верхние веки, и, сделав последний вдох, Мирос бездыханно повис на спинке стула. От увиденного Аглая с возгласом зарыдала и упала в обморок прямо под ноги мертвому профессору.
– Уберите девчонку! – во все горло завопила женщина.
Глаза Алурис тоже наполнились слезами, но это было вовсе не потому, что она плакала. Ее глазницы ужасно драло, словно к ним прислонили луковицу, из носа пошли сопли, в ушах звенело, тело вдруг затрясло, в глазах все кружилось, сердце стало биться в десять раз быстрее. Алу в ужасе заорала, переключив на себя все внимание аудитории, ее трясло все сильнее, голова вертелась, подобно юле, из глаз рекой бежали слезы, из носа пошла кровь и вдруг Алурис замерла.
Она сидела, но не двигалась, не моргала, не дышала, не говорила. Все в ужасе на нее смотрели, даже Белле на миг стало страшно. Вдруг Алу сделала глубокий вдох и с грохотом упала на пол. Она лежала на грязном полу с полузакрытыми глазами, ее сердце билось, гоняя кровь по телу, легкие работали, превращая кислород в углекислый газ, но сама она не подавала признаков жизни. Шанди с тревогой подбежал к Алурис, пощупал ее пульс и с облегчением объявил:
– Она жива!
Аглая, которая только начала приходить в себя в руках Роберта, незаметно улыбнулась, и только Жан заметил это и поддержал девушку такой же малозаметной улыбкой. Роберт взял на руки Алу и отнес ее обратно в белую камеру и уложил на кровать. Двое других вели в том же направлении Аглаю с Жаном. На этот раз им повезло, их поселили в соседние камеры, и пусть Аглае было не видно через стенку Жана, зато им обоим отлично открывался вид на обездвиженную Алурис в камере напротив.
Неприятное представление закончилось, это принесло им небольшое спокойствием, однако, еще недавно активная и целеустремленная Алу теперь лежала обездвижено в камере напротив, отчего в горле стоял неописуемых размеров ком, проглотить который не хватало сил даже Жан Криллосу.
Дорис ликовала, уже давно ей не удавалось добиться положительного результата на укол, обычно он вызывал моментальную смерть. В этот же раз профессор Мирос последовал за всеми предыдущими испытуемыми, а вот Алурис Уайли хоть и не продемонстрировала ожидаемых результатов, но для начала выполнила самое основное, чего так долго ждала Белла – выжила.
Аглая полностью пришла в себя после того, как профессор Шанди поднес к ее носу нашатырный спирт. Покрутив головой, девушка узнала свою белую камеру, и пусть она была в сознании, но совершенно не помнила, как вернулась сюда. На миг ей стало спокойно, но тут же поплохело, когда она вспомнила мучения Алурис и смерть профессора Мироса.
– Она жива, – успокоил Аглаю ученый, заметив, что та пристально вглядывается в камеру напротив.
Спустя несколько дней Алурис все также лежала беспомощно на кровати, не подавая признаков жизни. В тишине белой комнаты было слышно редкое биение ее сердца, ее ранее загорелая кожа несколько пожелтела, словно от синяков, а руки обездвижено лежали на одном и том же месте уже несколько дней. Шанди навещал Алу несколько раз в день, но состояние девушки не менялось. Каждый раз профессор уходил расстроенный, что не смог выявить у Алурис ничего нового.
В очередной день профессор даже не стал заходить в камеру, он посмотрел на Алу из-за матового стекла, словно на картинку. Она лежала в той же самой позе, и даже волос на ее лице не сдвинулся на миллиметр. Ученый тяжело вздохнул и медленно поплел обратно. Его печаль могли заметить лишь Жан и Аглая, ведь каждый раз перед входом в свой кабинет ему приходилось надевать маску для Беллы Дорис.
Стоило ему только покинуть коридор, как Алу резко развернулась и упала с кровати на белые плиты. Девушка медленно стала подниматься с пола, судорожно одергивая руки и плечи, словно что-то на спине мешало ей выпрямиться. Когда, наконец, она встала и развернулась к стеклу, Жан Криллос в камере напротив в ужасе схватился за голову, а Аглая закрыла лицо руками и закричала.
3. Эффект «МВ»
Профессор Шанди растерянно возвратился в свой кабинет. Последнее время он был сильно удручен происходящими с Алу событиями, ученого печалило неизменное состояние девушки, которое не улучшалось спустя длительное время. Глаза его постоянно бегали по страницам научных книг, в поисках любой информации, которая могла помочь ему найти выход из сложившейся ситуации с Алу, помимо всего, ученый до сих пор не понимал, какие изменения произошли с девушкой. Он собрал отчетную документацию и направился на растерзание к Белле.
– Вы смогли понять, что происходит с Алурис Уайли? – недовольно спросила женщина.
– Боюсь, что нет, – огорченно сообщил очкарик, – девушка жива, но никаких внутренних и внешних изменений не наблюдается, вероятно, она просто в коме.
– Потратить столько времени на то, чтобы люди всего-навсего впадали в кому. Это и есть мутация вечности? Она будет жить в вечном сне, словно спящая красавица? Я разочарована в вас. Нет! Я сильно разочарована в вас, профессор, – глаза Беллы начали краснеть, и она в истерике схватила профессор за воротник, – немедленно принесите мне все экземпляры «МВ». Все до последней колбы!
– Что вы собираетесь с ними делать, Белла? – в ошеломлении спросил ученый.
– Теперь это вас не касается, – грозно ответила Дорис, – тащите сюда все, что вы нахимичили в своей лаборатории!
Холодный пот пробежался по белой коже профессора, коварные идеи Дорис всегда пугали его, но в этот раз ученый был в полной растерянности, идеи покинули его голову, и он не знал, чего ожидать от этой женщины на этот раз.
Через несколько минут взволнованный профессор Шанди уже явился с полупрозрачным белым контейнером. В нем аккуратно в три рядочка были сложены пробирки с красной жидкостью, той самой, которую не так давно испытали на девушке Уайли, каждая пробирка была опломбирована индивидуальным штрихкодом, но в графе «название» у всех было написано лишь одно: «МВ 74». Дорис схватила своими тощими руками холодный контейнер с пробирками и направилась к окну, показательно расталкивая ученых.
Белла отодвинула бежевые жалюзи, открыла створку, достала одну пробирку и подняла вверх над головой. С улицы доносился легкий приятный ветерок со сладким ароматом весны, лучи солнца заискрились в красной жидкости, и она бледно-красным нежным цветом отразилась на белых стенах лаборатории, все также напоминая клубничное варенье. Ученые были в замешательстве от действий Беллы, но ни один не мог предвидеть ее дальнейшие действия. Дорис прокрутила пробирку в руках несколько раз, недовольно пробежалась глазами по присутствующим и начала по одной вышвыривать их в окно.
– Нет! – в истерике завопил профессор. – Это очень опасно! Мы не знаем, как поведет себя вещество в окружающей среде, – почти визжал ученый.
– Вопрос экологии, это последнее, что вас должно волновать сейчас, профессор Шанди! – злобно прокомментировала Дорис. – И так случится каждый раз, когда я не буду получать нужный мне результат, – обратилась она к аудитории, – а следом в окно могут отправиться еще и те, кто не выполняет свою работу!
Ученые в ужасе смотрели на то, как Белла пробирку за пробиркой выбрасывает в окно. Стеклянная бутылочка падает, поблескивая на солнце, а затем со звоном разбивается об асфальт возле железной двери здания, откуда еще совсем недавно пытались сбежать Уайли и Шах. Когда блондинке надоела не совсем увлекательная затея, она столкнула остатки вместе с контейнером за подоконник и прикрыла окно. Внизу раздался громкий шлепок и звук битого стекла. Шанди подбежал к окну, асфальт был сырой с красноватым оттенком вплоть до самого забора, брызги разлетелись на стены здания и запачкали окна первого этажа.
– Никто отсюда не выйдет, – злобно начала женщина, – пока я не получу новую мутацию!
Шокированные ученые пытались прийти в себя, подобное поведение ввело в ступор каждого присутствующего здесь. Профессор Шанди продолжал взволнованно смотреть вниз, на миг ему показалось, что вещество на асфальте начинает мелко пузыриться. Белые пузыри надувались до небольших размеров, а затем лопались, оставляя после себя крохотные клубни полупрозрачного дыма.
Никто даже не мог предположить, что же сейчас творится в отдаленной белой камере Алурис. Девушка кидалась в разные стороны, била себя об стену, царапалась и оглушительно кричала. Если бы не звукоизоляция, все ближайшие соседи давно бы пострадали от таких концертов. В попытке очередной раз кинутся к стене, Алу сорвала со своей шеи золотой кулон, тот самый, что отец подарил ее маме в день свадьбы, и он зазвенел где-то в углу комнаты.
Алурис прислушалась, впервые странные звуки привлекли ее внимание, она осмотрелась. Возле угла кровати заметила кулон, медленно подкралась, понюхала, аккуратно подняла, и тут в ее глазах промелькнула вспышка. Перед глазами она увидела образ отца, мамы и себя, где-то в возрасте лет десяти. Отец держал мать за руку, другой же рукой нес единственную дочурку на руках. Мама улыбалась, в ее глазах и улыбке искрилось счастье, а красное с розами платье развевалось от теплого летнего ветра. Отец отпустил ее руку, и она помчалась в своих узких лодочках по дорожке вдоль набережной, где они гуляли в тот чудесный летний день. Алу радостно завизжала, в секунду соскочила с рук отца и ринулась догонять даму в красном. Их руки слились в цепочке, и вот они уже вместе бегут, посылая друг другу счастливые улыбки, а на шее мамы блистает кулон с золотыми рыбками в аквариуме, которые словно плывут, искрясь от летнего солнца.
От собственного испуга она выронила кулон, упала на четвереньки и стала отхаркивать изо рта черную жидкость. В камере напротив Аглая испытала легкий приступ тошноты совместно с ужасом и небольшим отвращением. Жану повезло больше, из-за стены дальний угол камеры Алу он наблюдать не мог и только догадывался, что же там может происходить. Алурис пришла в себя и увидела перед собой лужу черной жидкости, точно такая же стекала у нее по подбородку, шее и рукам. Рядом с лужей лежал кулон с рыбками, она скорее подняла его и надела обратно на шею. В любом своем состоянии девушка боялась потерять кулон больше всего, тем более тогда, когда не знала, увидит ли свою семью еще когда-нибудь.
Кулон символизировал для нее маму, а память об отце – это вообще единственное, что у нее оставалось при виде этого кулона, ведь после развода с мамой, который произошел вскоре после рождения младшего брата Рона, отец погиб в ужаснейшей автокатастрофе. Алурис не успела даже с ним попрощаться. Родители в очередной раз поругались, и отец выбежал из квартиры на эмоциях, в ту же ночь им позвонили из больницы, его машина съехала с дороги и перевернулась в канаве. Через два дня отец умер от травм, хотя Алу до последнего верила, что он сильный и справится со всеми трудностями, но, как оказалось, просто быть сильным не всегда достаточно для победы.
Девушка до сих пор вспоминает его темно-карие глаза, доставшиеся ей от отца по наследству, его почти черные волосы и блестящую загорелую кожу. Алурис в детстве считала отца идеалом, он был справедлив, очень серьезен, но до безумия добр и заботлив.
Отец был высокого роста, а в детстве казался ей еще выше. Они часто ходили вместе на карусели в парк, а вечером к ним присоединялась мама, освободившись после домашних дел. На маму Алу была похожа гораздо меньше, чем на отца. Мама была невысокого роста и рядом с мужем выглядела крошечной и милой, ее белая кожа переливалась снегом на летнем солнце, а русые волосы с небольшими кудряшками трепетно развевались на ветру. Мамины глаза напоминали вечерний лес, так всегда любил говорить отец Алурис о своей жене, так как ее глаза были глубокого темно-зеленого цвета, при плохом освещении они напоминали карий цвет, но отец знал, что они зеленые.
Они были идеальной парой, их души радовались вместе, глаза сияли, казалось, что они созданы друг для друга. До сих пор Алу не могла понять, отчего родители решили развестись в тот вечер, и зачем отец несколько раз возвращался к ним после развода. Одно такое возвращение стало для него последним. К счастью, младший брат Рон был точной копией отца, его волосы были такими же густыми и черными, а глаза такими же темно-карими и большими. Черты лица были словно скопированы с отца, даже его скромная улыбка была в точности передана на его детском личике, единственное отличие было между ними: кожа Рона также белоснежно сияла, как и у их матери. Глядя на брата Алу испытывала невероятную и трепетную любовь, в глубине души которая исходила с печалью и памятью об отце.
При попытке развернуться Алу тяжело свалилась на пол и только сейчас окончательно поняла, что жива. Она тяжело вздохнула и попыталась встать. Повернувшись лицом к стеклу, вдруг увидела испуганный взгляд Милона и ужас в глазах Аглаи. Девушка медленно подползла к стеклу, минуя черную лужу, встала и прижалась телом к двери. Своей смуглой от природы кожей она ощутила приятный холод на спине.
– Они живы! – мысленно порадовалась Алу. – Почему они так смотрят на меня?
Вдруг у нее закружилась голова, и девушка присела обратно на пол. Прислонившись спиной к стене для сохранения равновесия, Алу начала растирать лицо. По непонятной причине у нее двоилось в глазах, в ушах стоял какой-то шум, горло першило, а в голове крутились чужие мысли. Она положила руки на колени и вдруг обратила внимание на свои ногти.
Они были длинные с заостренными кончиками, словно у кошки. У Алу никогда не было таких длинных ногтей, она их даже не подпиливала, так как не умела этого делать красиво. Алу с интересом начала рассматривать свои пальцы и убедилась, что толщина ногтевой пластины стала куда больше, чем раньше. Алу попробовала сломать ноготь, но он был очень крепкий и острый, словно лезвие. Она надавила ногтем на подушечку пальца, кончик словно иглой моментально проткнул нежную кожу и на поверхность выступила алая капелька крови.
– Так странно, – не почувствовав боли, подумала Алу.
Неожиданно маленькая ранка девушки затянулась, словно ее никогда и не было, лишь загустевшая капелька крови на поверхности утверждала об обратном. Брови Алурис поднялись от удивления, она не верила своим глазам. Уайли вдруг обернулась и обратила внимание на камеру: подушка валялась на полу и была в пух изорвана, на стенах просматривались царапины от пола до самого потолка, а железное изголовье кровати было изогнуто и поцарапано. Она неоднозначно посмотрела на свои руки и вдруг ей в голову пришла интересная мысль, Уайли попробовала поцарапать стену, и вот же было ее удивление, когда острый ноготь оставил на твердой стене глубокую царапину. Положительно кивнув головой, она со всей силы вдавила ногти в стену и повела рукой к стеклу. Пять глубоких дыр, оставленных новоприобретенными ногтями Алу, казались невозможными в этой белой камере заточения, но были полностью реальны.
– Ура! – хотела воскликнуть девушка, но вместо этого издала пронзительный вопль, который был похож на крик какой-то птицы.
В ушах все зазвенело, горло прихватило, и Алу закашляла. Приступ не проходил, и она почувствовала легкое жжение в грудной клетке, кашель усиливался, сопровождаясь странным птичьим писком, но вскоре приобрел привычное звучание и прекратился. Голос вернулся, поначалу он был с легкой хрипотцой, но через пару минут прошла и она.
Алурис подползла к выходу и, замахнувшись, вонзила ногти в стекло, на котором сразу появились пять круглых дырочек. Она восторженно подмигнула ребятам, которые до сих пор в полном недоумении наблюдали за действиями Алурис, а затем провела руку вверх, влево и вниз, вырисовывая круг. Стекло с треском выпало на пол, и девушка вылезла через проделанное отверстие и направилась к камерам напротив. То же самое Уайли повторила дважды, и Аглая с Жаном оказались на свободе.
– Видели, что я могу? – не громко сказала Алу, показывая длинные ногти. Аглая по-прежнему не могла прийти в себя от внешнего вида Алурис и отстраненно смотрела на нее.
– Разумеется, видели, ты разнесла всю камеру, и как ты еще жива? Ты билась головой о стены, – рассказывал Жан.
– Алурис, твои глаза, – в шоке проговорила Шах.
– Что не так?
– Они же почти черные, и такой странный кошачий белый зрачок, – также испуганно добавила Аглая.
– Все в порядке, – пожала плечами Алурис, – идемте отсюда скорее.
Они быстрым шагом направились в сторону лаборатории, но тут же остановились, когда увидели возле одной из камер профессора Шанди, который в очередной раз направлялся обследовать Алу.
– Алу, ты очнулась, – почти обрадовался он, как заметил явные изменения в девушке, – что это с твоими глазами? Никогда такого не видел. Как ты себя чувствуешь?
– Разберемся с этим позже, – прохрипела Алурис, – сейчас надо убираться отсюда.
– Как вы собираетесь пройти мимо всех? – уточнил профессор. – У вас есть план?
– Этот план я, – смело заявила Алу.
– Думаешь их напугать? – поинтересовалась Аглая.
– Учитывая ваши недоверчивые взгляды в мою сторону, это будет не так и сложно, – убедительно ответила девушка.
– А почему ты хрипишь? – неожиданно заметил Милон.
– Что-то с голосом, – шепотом ответила Алу, – когда пытаюсь говорить громче, появляется странный крик.
Криллос, Шах и профессор во главе с Уайли вошли в лабораторию, присутствующие подозрительно оглянулись, кто-то негромко произнес фамилию Алу и с удивлением всматривался в ее фигуру. У входа появилась охрана, они сомнительно осмотрели компанию прибывших, а затем медленно вытащили пистолеты.
– Профессор Шанди, как это понимать? – грозно спросил один.
– Я все объясню, – начал ученый, – я…
– Закройте уши, – сиплым голосом произнесла Алу.
– Зачем? – не понял Жан.
– Закрывайте, сейчас! – хотела крикнуть Алу, но вместо этого издала птичий вопль.
Раздался громкий словно звенящий невыносимый крик. Криллос бросился назад, прихватив с собой Аглаю, Шанди свалился на колени подле них, и сжимал уши, что есть силы. Волна крика повалила всех присутствующих перед Алу на пол, некоторые потеряли сознание, кто был ближе, отлетел в противоположную сторону, остальные пытались закрыть голову любым приспособлением, но возглас Уайли пронизывал насквозь, заставляя сходить с ума всех, кто слышит его. Несколько секунд, и противники были поражены.
В комнату влетела Белла, вместе с ней преданно вошел в лабораторию и Роберт. Картина была не из приятных: у выхода изгибались от боли ученые, позади Уайли прятались профессор Шанди и бывшие пленники. Остальные, кто находился в центральной части комнаты, без сознания лежали на полу. Алурис стояла посередине комнаты и пристально смотрела на вошедшую Дорис.
Блондинка в недоумении оглядела помещение, затем ее взгляд остановился на Алу, она заметила ее огромные темно-карие глаза, цвет которых заполнил все глазное яблоко и казался почти черным. Глаза были словно неживые с белыми кошачьими зрачками в виде ромбика, что Дорис с ужасом стала отходить назад. Воспользовавшись моментом, Алурис сделала вид, что она дикое животное, безумно начала махать руками, огрызаться и кидаться на Роберта.
– Взять ее! – приказала Белла, но Роберт только в недоумении отскочил назад, не желая подходить к озверевшей девушке. – Тогда убейте ее!
Он поднял оружие, но Алурис почувствовала опасность и снова издала пронзительный крик, волна крика повалила его на пол. Хорошая подготовка помогла ему сконцентрироваться даже в подобной ситуации, Роберт отполз в край комнаты, заслонившись за изгородью, преодолевая громкий вопль, еще раз поднял пистолет и выстрелил в Алу. Она поймала пулю в живот и согнулась от боли. Крик прекратился, уже через минуту ее настигла Белла и вколола что-то в шею. Алу попыталась подняться, но в момент ощутила невероятную слабость, в глазах помутнело, и она бессознательно отключилась.
– У Алурис удивительная регенерация, – услышала девушка голос профессора Шанди, когда стала приходить в себя, – даже рана от выстрела, которую она получила несколько часов назад, уже прошла, словно ее никогда и не было.
– Выходит, благодаря нам у Алу появились суперспособности? – довольно спросила Белла. – Вот это настоящая мутация! – восторгалась она.
– Я бы не назвал это суперспособностями, – негромко ответил ученый, – продолжим, – начал он снова, – я провел несколько тестов над разумом Алу и могу уверить вас, что девушка имеет идеальную интуицию, которая не только предупреждает ее об опасности, но и читает мысли других людей. – Белла промолчала. – Длинные ногти являются главным оружием, которым она может не только убить кого-то, но и проткнуть все, что ей захочется. Они режут и пробивают стекло, железо, камень, – продолжил Шанди, – а крик – это своего рода защита. Им девушка может вмиг оглушить любого, кто стоит на ее пути, без возможности на сопротивление, звук настолько тонко проникает в головной мозг, что человек просто теряет сознание.
– Похвально! – восхищенно произнесла женщина.
– Помимо этого девушка обладает прекрасным зрением. Белые кошачьи зрачки дают способность видеть очень далеко и даже в темноте, при этом увеличенная радужка реагирует на любое минимальное движение.
– Поздравляю, Шанди, – с довольной улыбкой выдала Дорис, – вы убедили меня. Может быть, этот результат даже лучше, чем проект, над которым мы изначально работали! А что насчет вечной жизни? – воскликнула Белла и покинула кабинет профессора.
– На данный момент говорить об этом еще рано, но могу смело предположить, что быстрая регенерация способна не только продлить существование, но и защитить клетки от старения. Возможно, она никогда не состарится и будет жить вечно. Своеобразная мутация вечности, получается.
Коротышка грустно вздохнул и посмотрел на Алурис. Девушка лежала на твердом столе, вновь связанная по рукам и ногам. Во рту у Алу была пластмассовая трубка, которая фиксировала движение ее челюстей, чтобы девушка не могла издавать криков. Уайли давно пришла в себя и смотрела на профессора, который в свою очередь смотрел на нее. Алу слышала весь разговор с Дорис и теперь отчетливо понимала, на что она способна. Профессор знал, что Алу для него не опасна, еще несколько часов назад она защищала его и своих новых друзей в попытках сбежать. Он закрыл кабинет изнутри и поторопился развязать Уайли.
– Как ты? – спросил ученый.
– Жива, уже хорошо, – отшучивалась Уайли.
Алу спрыгнула со стола и начала расхаживать по лаборантской ученого, рассматривая каждую мелочь. Девушка до сих пор никак не могла привыкнуть к своему новому зрению. Она замечала пролетающую мимо букашку и увеличивала картинки в глазах до такой степени, что были видны молекулы воды в стакане. Единственное, что пропустил Шанди в новых способностях Алу, это слух, благодаря которому девушка знала, о чем говорят в соседней лаборатории. Прислушавшись, она убедилась в том, что все безостановочно обсуждают только ее.
– Что с моими глазами? – спросила она, вспомнив слова Аглаи.
Профессор передал ей небольшое зеркальце и девушка, наконец, поняла, что именно так пугает всех окружающих. Глаза Алу были не просто увеличены, как сказал ученый, они были огромные. Все глазное яблоко, которое было привычно белым для девушки, вдруг стало жуткого темно-коричневого цвета, каким раньше был основной цвет ее глаз. А зрачок, он был молочно-белый, вертикально вытянутый в какой-то узкий ромбик и находился в постоянном движении.
– О, нет, нет, – в ужасе произнесла Алурис и заревела, – это выглядит ужасно, профессор, что вы со мной сделали!
– Алу, девочка, не кричи, – испугался он, – если кто-то услышит, то будет очень плохо.
Девушка упала на пол и в истерике ревела, размахивая острыми ногтями, от которых Шанди только и успевал уворачиваться. Возле двери послышались шаги. Разъяренная Уайли, вскочила, похоже изменения произошли и в ее характере, она больше не собиралась оставаться здесь подопытной крысой и отчетливо решила сбежать, убивая всех, кто посмеет ей помешать. Теперь она знала, на что способна, и остановить ее не под силу никому.
Выбравшись из кабинета ученого с оглушительным криком, Алу отшвырнула тех, кто пытался задержать ее, и направилась к лестнице. Уже знакомая дверь и тот самый тугой засов, который сейчас девушка открыла легким нажатием руки, больше не казались ей большой проблемой. Она выбежала на улицу, здание окружало огромное белое облако, которое становилось все больше, заполняя собой атмосферу. В воздухе стоял неприятный запах испорченных мандаринов, а густой туман не давал просматривать даже кончики пальцев на вытянутой руке. От увиденного девушка растерялась, она не ожидала таких погодных изменений поздней весной.
Следом за Алу во двор выбежала охрана во главе с Робертом. Только она собиралась оглушить их своим криком, как охранники согнулись пополам, нездорово начали икать, кричали от боли, вот уже у них изо рта пошла черная жидкость, и они упали на землю без дыхания. Несколько минут Алу вопросительно смотрела на их тела, как вдруг они медленно зашевелились, а затем издали такой же птичий крик, которым не так давно пугала всех Уайли, и выпрямились в полный рост. Ранее узкие голубые глаза Роберта вдруг стали в два раза больше, голубой цвет заполнил все пространство глаза, а посередине вибрировал ромбовидный белый зрачок.
– Совсем как у меня, – заметила Алу.
Уайли подошла к Роберту, на секунду ей показалось, что он сейчас кинется на нее, но бедный Роберт лишь медленно переставлял ноги в сторону забора, за ним вскоре последовали и его товарищи. Они бродили взад и вперед по огражденной территории, не имея никакой цели своего существования, иногда толкали друг друга, ударялись головой об стену, немного изогнули железную дверь выхода, но затем разворачивались и шли в обратном направлении, совершенно не понимая, что делали минуту назад. С одной стороны, они были так похожи на Алу, но с другой, они скорее напоминали безэмоциональных зомби, которые просто бродят в рандомном направлении.
Взгляд Алу упал на окно второго этажа, с которого грозно смотрела Белла и возмущенно с кем-то переговаривалась. Алурис прислушалась.
– Как это понимать? – возмущенно кричала Белла.
– Вокруг здания появился странный дым, – сообщил кто-то из ученых.
– Что еще за дым? Почему не сообщили?
– Обычный туман, но, похоже, это он повлиял на Роберта и охрану, они вдохнули его, как только оказались на улице, а затем с ними случилось это, – ученый в черной водолазке и узких очках дрожащими руками указал на бессмысленно толкающихся у забора мужчин.
Голоса в лаборатории на миг притихли, можно было лишь заметить серьезные и задумчивые лица присутствующих и недоброжелательный вид Дорис. Неожиданно взгляд Беллы упал на разбитый контейнер с пробирками, именно оттуда все больше и больше поднимались клубни белого густого дыма и медленно рассеивались по периметру.
– Черт! – вскрикнула Дорис
– Это из-за выброшенных пробирок? – спросил опять кто-то.
– Заткнись! – взбесилась Белла. – Я не знала, что такое может быть.
– И как это остановить?
– Закрывайте все двери, все окна! – вбежал в лабораторию профессор Шанди. – Если хотите жить, нельзя вдыхать газ! Срочно надевайте кислородные маски!
– Какого хрена она выбросила их? – ругалась во дворе Алурис после подслушанного разговора. – Эта женщина погубит всю планету.
– Для заражения достаточно один раз вдохнуть газ. Мое мнение, действие препарата изменилось под влиянием ультрафиолета – прямых солнечных лучей, теперь он не требует введения в кровь, – бегал по лаборатории очкарик.
– То есть, вы хотите сказать, что все, кто вдохнет газ, пополнят ряды Роберта и его товарищей?
– Так точно, – пожал плечами очкарик.
– Они не похожи на Алурис Уайли, они ведут себя как стадо идиотов, – усмехнулась Дорис.
– Смею предположить, – начал ученый, – что «МВ» подействовал на них несколько иначе.
– Я это вижу и без вас, Шанди. Лучше скажите, от чего это зависит. Когда они придут в себя?
– Боюсь, что если уже не пришли, то…
– Они такими и останутся, – додумала Белла.
– Вы правы, – добавил он, – вероятно, сейчас это предстоит испытать всему человечеству. Только пока непонятно, кому повезет остаться с разумом, а кому с ним навсегда распрощаться.
– Человечества, вы сказали? – ахнула Дорис.
– Газ распространяется довольно быстро, – почесал бороду Шанди, – поглядите, тот холм, который виднеется за темнохвойным лесом, уже покрыт наполовину туманом. Вероятно, вы организовали апокалипсис, Белла.
Дорис ощутила холодный пот, подкрадывающийся к коже, в ее глазах отмечался страх, неуверенность и даже обида. Совершенно не свойственно для нее, она обездвижено стояла возле окна, наблюдая, как Роберт бьется кулаками об кирпичную стену забора, медленно, но уверенно разрушая ее по одному кирпичику, его мощь и сила прибавились также стремительно, как и способности Алурис Уайли. Белла даже не заметила, как кто-то из прежних ее охранников уже выбил дверь и вырвался за забор, а теперь бродит по лугу в направлении чащи леса.
Ученые судорожно бегали по лаборатории с огромными коробками, складывали туда свои самые ценные вещи, но незаметно куда-то пропал профессор Шанди. Белла пришла в свое привычное состояние минут через пятнадцать, она небыстро дошла до своего рабочего места и вытащила оттуда старую пыльную коробку.
– Заблокировать все двери и окна, закрыть все в этом здании, перекройте лестницу на первый этаж! – орала в рупор Белла. – Газ не должен проникнуть внутрь!
– Как долго мы не сможем выходить? – спросил кто-то из ученых.
– Все будут находиться внутри столько, сколько потребуется! – разгневанно орала женщина. – Профессор, – обратилась блондинка к Шанди, который только что вернулся из серого коридора, – вы смогли узнать, сколько это продлится?
– Могу предположить, что в газовом состоянии вещество менее активно, – тихо сказал коротышка, – обратите внимание, вокруг здания облако постепенно рассеивается, а значит, перестанет распространяться и по поверхности земного шара. Нужно дождаться, когда оставшийся во дворе процент вещества прореагирует, после этого его концентрация в воздухе начнет стремительно снижаться.
– Как газ подействует на Уайли? – поинтересовалась женщина.
– Алурис Уайли уже заражена, – рассудительно ответил профессор, – думаю, ее состояние никак не изменится. К тому же, – дополнил очкарик, – вы можете наблюдать за ней из окна, она не уйдет без Шах и Криллоса.
– Зато она может проломить дверь в здание! – вскрикнула Белла.
– Уайли не будет этого делать, она понимает, газ убьет не только вас, но и ее друзей.
Ученые суетливо продолжали о чем-то переговариваться. Шанди с грустью смотрел в окно и наблюдал за тем, как Алурис оглядывается за территорию забора. В это время ничего не подозревающая Аглая сидела на кровати в заточении и рассматривала, чем занят Криллос. Без очков девушка довольно плохо видела, но делать было нечего, они потерялись где-то в лесу, когда Аглая пыталась сбежать.
– Ну, давай! – думала Алурис, усердно втыкая ногти в забор, она старалась окончательно выломать свисающую железную дверь. Прошло уже достаточно времени, Алу начала уставать. – Что же это со мной? – вслух произнесла девушка, чувствуя упадок сил.
У Алурис закружилась голова, ей показалось, что над ее разумом кто-то берет вверх. Неожиданно девушка не смогла себя контролировать и громко завизжала подобно дикой птице. Из окон сразу показались встревоженные головы Беллы и профессора Шанди.
– Что это с ней? – недовольно поинтересовалась женщина. – Вздумала верещать под нашими окнами?
– Она ведет себя подозрительно, – заметил профессор Шанди, – посмотрите на ее поведение.
Алу словно потеряла рассудок. Она начала расхаживать вокруг здания, как еще совсем недавно делал это Роберт, кидаться на стены, вскакивать на четвереньки и пристально всматриваться в окна. Она царапала стекла, двери, при этом совершенно не пыталась пробраться внутрь. Ее действия скорее носили рефлекторный характер, девушка хватала все, что оказывалось возле нее, и с силой разбрасывала в разные стороны.
Когда девушка в очередной раз согнулась, ее голубую сорочку разодрали вдоль спины три костяных отростка, располагающихся в районе лопаток. Отростки напоминали недоразвитые кости крыльев, они были тонкие и длинные, с каждой стороны от основания спины отходило три крупные кости, разделяющиеся дальше на две и более, как еловые ветки. Они заканчивались совсем тонкими короткими костями, кончики которых были загнуты в крючки. Для чего было это странное приспособление, пока совершенно не ясно, ведь летать с такими оголенными «крыльями» явно не было возможности, да и размер их совершенно не был предназначен для поднятия в воздух всего человеческого тела.
Вдруг Алурис направилась к железной двери, что была закрыта изнутри на засов. И тут стало ясно, резко развернувшись к двери спиной, Алурис выпустила, словно стрелы, самые тонкие крючковатые кости. Они отлетели и вонзились в дверь, насквозь протыкая ее железо. Затем она выпустила снова и снова. Железо болезненно скрипело, сопротивляясь ярости Алу, но вскоре поддалось терзаниям, и Уайли содрала ошметки двери и ворвалась внутрь, впустив вместе с собой смертельный газ.
– Не будет этого делать, говорили вы? – взбесилась Дорис на профессора. – Да она нас сейчас всех разорвет в клочья еще до того, как мы умрем от газа.
Алурис медленно поднималась по лестнице, направляясь к лаборатории. Ее темные глаза тускло смотрели в одну точку, словно не замечая происходящего вокруг. Что она брала, куда кидала и где находилась, глазам совершенно было не интересно. Дорис расставила возле входа охрану, а сама схватила рупор и попыталась вразумить девушку.
– Алурис Уайли, убирайся вон, если хочешь остаться жива, – Белла старалась выглядеть как можно серьезнее, но Алурис было совершенно наплевать на то, что женщина пытается ей внушить.
Девушка была не в себе, она даже не слышала и не понимала, что происходит вокруг нее, и чем больше она делала неосознанных поступков, тем сильнее ее это заводило. Шанди схватил противогаз, натянул его поверх очков и на пальцах объяснил Дорис, что собирается выйти в коридор.
– Это безумие, Шанди! – оттолкнула его Белла. – Вы впустите газ внутрь!
– Следующее помещение заблокировано, – пробубнил из противогаза профессор, – я выйду, а вы заприте за мной дверь. Я вернусь, когда действие препарата закончится.
– Это самоубийство, Шанди, – окликнул его кто-то из лаборатории, но он уже направился в сторону выхода.
Дорис мгновенно закрыла за ним дверь, и профессор оказался в полной темноте. Он нащупал следующую дверь, и вышел из темного коридора на лестничную площадку. Снизу послышались медленные шаги, затем легкое рычание и подозрительно тихий птичий писк. Профессор заметил приближающуюся Алу, она не смотрела на него и по началу даже не заметила. Он попытался подойти к ней, но девушка мгновенно среагировала и кинулась вперед. Через два прыжка она оказалась уже возле ног профессора и замахнулась на него своими длинными ногтями. Алурис ранила ученого в плечо, но видимо на подсознании не собиралась этого делать, посему оставила лишь небольшую царапину. Профессор судорожно закопошился и вытащил из кармана халата шприц.
Поймав нужный момент, когда девушка в очередной раз замахнулась, он вколол ей в руку содержимое шприца. Алурис злобно зашипела и издала пронзительный вопль, но профессор был готов и к этому. Он засунул в раскрытый рот девушки большой ватный шарик и бинтом перевязал ей рот вокруг головы. От укола глаза Уайли заслезились, а затем и полностью закрылись, она еще немного двигалась на подсознании, а затем присела на пол, тяжело вздохнула и рухнула на бок.
Профессор Шанди затащил Алу в зеленую комнату и аккуратно уложил на кресло и связал. Дышать по-прежнему было нельзя, а в противогазе профессор чувствовал себя очень неуютно. Он аккуратно отошел назад, вернулся в коридор и прокричал Белле:
– Я связал ее, все в порядке.
– Отличная работа, профессор, – похвалила его блондинка.
Белла мигом нацепила приготовленные заранее наушники и противогаз и выбежала следом за профессором. Она поймала его взгляд в мрачном коридоре, а затем двинулась к зеленой комнате. Хороший метаболизм довольно быстро привел девушку в себя, и Алу снова начала неадекватно ерзать на кресле. Она ворочалась, пыталась кричать, но перевязанный рот не давал ей такой возможности.
Силы у Уайли также прибавилось, поэтому она с корнем вырвала кожаные ремни и только собиралась вскочить с кресла и броситься к двери, как поймала свое отражение на стеклянной дверце шкафа. Глаза замерли при виде золотого кулона на ее шее, она медленно коснулась его рукой, опустила голову и уже смотрела на рыбок в аквариуме, лежащих в ее ладони. В голове опять всплыла картинка отца, мамы и маленькой Алу, она услышала свой детский смех, а затем большие глаза вдруг сверкнули белой искрой.
– Что я здесь делаю? – спросила вслух Алу.
– Мы это тебя должны спросить! – завопила через противогаз Белла с порога комнаты. – Ты чуть не убила нас всех.
– Я скучаю, – вдруг забыв обо всем, выпалила она, – я так скучаю по своим родителям!
– Ну, милая моя, я своих не видела уже больше пяти лет, это не повод врываться с угрозами.
– Белла, Белла, подождите, – отодвинул ее профессор, – кажется, я все понял.
– И что же? – возмутилась Дорис.
– Алу, ты помнишь, что произошло в самый первый раз, когда ты очнулась после укола? – заботливо спросил ученый.
– Все было как в тумане, – вскрикнула Уайли, – но я помню, как звон привлек мое внимание, что-то упало рядом со мной, очень маленькое, тонкое, звук был такой приятный. Я увидела свой кулон, и тут же в моей голове пролетели воспоминания из моего детства, глаза прослезились, и я пришла в себя. Оказалось, что я разнесла всю свою комнату в пух и прах, но я совершенно этого не помнила.
– Этот кулон много значит для тебя? – начал догадываться профессор.
– Это самое ценное, что есть в моей жизни. Кулон напоминает мне о счастливом детстве, когда мои родители были вместе, мы были счастливы.
– Вот и разгадка, – посмотрел через запотевшие стекла противогаза ученый в сторону Беллы, – способности не присущи человеку, поэтому пытаются взять над его разумом верх. Сохранить разум и при этом удержать способности можно лишь одним – не потерять ту нить, что связывает тебя с твоей человечностью, это позволит сохранить самого себя и контролировать свои силы. Как только Алу стала забывать о кулоне, висящем на ее шее, как только прошло много времени с того момента, когда она смотрела на него в последний раз, ее человеческая сущность и воспоминания о детстве стали покидать ее разум. Новоприобретенные силы стали превращать ее в того, кем она должна стать на самом деле, диким и не преклоняющимся ни перед кем хищником.
– Вы о сбоях вроде потери адекватности? – с чувством вины спросила Алу.
– Именно. Что ты чувствуешь в такие моменты?
– Ничего.
– Совсем ничего?
– Пустота, – опустила голову Алу, – я не помню, что делала или говорила, я сразу очутилась здесь.
– Ты теперь не совсем человек, – аккуратно добавил коротышка, – некоторые состояния твоего организма будут проявляться иначе, нежели раньше, – объяснил очкарик. – Ты сказала, что скучаешь по родителям. Вероятно, они та самая нить, кто помогает тебе оставаться самой собой, постарайся думать о них как можно чаще.
– Без моих воспоминаний включается автономный режим? – усмехнулась Уайли.
– Что-то вроде того, – поддержал ее улыбкой Шанди, которую девушка все равно не увидела из-за противогаза, – запомни это чувство, Алурис, – посоветовал Шанди, – в дальнейшем тебе следует заранее контролировать свои чувства, чтобы вовремя напоминать себе о том, кто ты есть, чтобы не навредить остальным.
Из лаборатории вышел ученый с блокнотом, он немного принюхался, постоял, пощупал лицо, руки, взглянул в маленькое зеркальце, что-то записал на чистом листочке, а затем постучал в дверь и вскрикнул:
– Чисто, товарищи, можно больше не бояться. Я жив!
– Профессор Дантер, – поймала его в коридоре Белла, – я смотрю, вы очень любите рисковать.
– Я вызвался проверить воздух, но мои догадки подтвердились! Действие вещества прекратилось, – скрюченный в вопросительный знак ученый с длинным носом, в узких очках и небритыми уже седыми усиками подскочил к Белле и протянул ей свой блокнот, – я получил формулу зависимости времени от концентрации, конечно, концентрация была лишь примерная, однако, я оказался прав. Смотрите, если получить логарифм от…
– Увольте, профессор Дантер, – сняла противогаз Дорис, – я вам верю.
Туман рассеялся. Алурис по-прежнему держали в белой камере, только на этот раз связанную по рукам и ногам. Крики ее были никому не опасны, пока девушка находилась внутри камеры, а на выходе профессор Шанди по приказу Беллы всегда завязывал ей рот. Благодаря хорошему слуху, Алу даже через стены умудрялась подслушивать, что замышляет коварная Дорис, и отрывки о каком-то новом эксперименте над ней ей казались не особо привлекательными. Первое, что заметила Уайли, это отсутствие профессора Шанди в последнее время. Девушка уже редко замечала за собой странные попытки кинуться к стене или удариться головой о стенку кровати, в попытках отдать свой разум новым силам, все больше ее посещало дикое желание придушить кого-нибудь или впиться зубами в шею. Обычно Алурис представляла Беллу Дорис на этом месте и мысленно получала райское наслаждение.
– Вам покажется это странным, – сообщила она Шанди в следующую встречу, – но я хочу впиться зубами в вашу шею.
– Запишу это в твою карточку.
– Вы издеваетесь?
– Сама посмотри, столько нового открывается в твоих возможностях каждый день!
– Кажется, вы обещали мне помочь сбежать отсюда, – оскалила клыки Алу.
– Я сдержу свое обещание, – кивнул профессор, – но сделать это нужно незаметно от Беллы, но сейчас она преследует каждый мой шаг. Ого, у тебя весьма привлекательные клыки, – вдруг заметил удлиненные белые клыки профессор, – это ожидаемо, ты же хищник.
– Признайтесь, профессор, вам самому понравилась эта идея.
– Изучать тебя? Разумеется, Алу, такой, как ты, в мире еще никогда не существовало.
– То есть, вы хотите сказать, что это дает вам повод делать меня подопытной крысой?
– Нет, я хочу сказать, что обратно уже ничего вернуть. Остается только иметь дело с тем, что мы уже натворили.
– Зря вы отказываетесь мне помочь. Я сверну Белле шею и не обещаю, профессор Шанди, что ваша не окажется рядом с ней.
После этих слов Шанди связал ей рот и повел навстречу Дорис. Алурис попала в помещение, в котором раньше никогда не бывала. С другой стороны комнаты она заметила связанного Милона, его вытолкнули вперед навстречу к Алу. Белла развязала Алу руки и тоже подтолкнула навстречу, незаметно сорвав с шеи девушки ее драгоценный кулон. Шанди вытащил маленький карманный пульт, нажал на кнопку и вдоль железного бордюра в центре комнаты, подобно шкафу-купе, начали закрываться две стеклянные стенки. Жан в испуге посмотрел на Алу, схватил голову руками и медленно начал отодвигаться.
– Как думаешь, из нас двоих, кто больше похож на жертву? – вовсе не в шутку проговорил он.
– Видимо, ты.
– Вот и я о том же. Может быть, как-то постараешься меня не убивать?
– Я вообще не понимаю, с чего они решили держать нас здесь, я не собираюсь нападать.
Белла в ожидании сидела по ту сторону стекла и нервно цокала шариковой ручкой. Никто из присутствующих не знал, чего примерно нужно ожидать от данной затеи, но Дорис хотелось явно чего-то интересного. Алу разговаривала с Жаном и параллельно подслушивала шептания за стеклом.
– Чего они хотят? – не мог понять Жан Криллос.
– Они знают, что я теряю рассудок, когда забываю смотреть на кулон. Мой кулон, – вдруг заметила отсутствие на шее она, – черт! Видимо, хотят проверить, как далеко я могу зайти.
– Теряешь рассудок? – ахнул Жан. – И насколько это плохо?
– Ну, в прошлый раз я ворвалась в здание, разорвала железную дверь, ранила профессора Шанди и не помнила об этом.
– Класс, – кивнул он, – и что мне делать?
– В принципе, мне ничего не стоит сейчас разбить это стекло, покусать всех присутствующих, оглушить остальных в лаборатории, вытащить Аглаю и сбежать отсюда всем вместе.
– Да ты уже несколько раз пыталась, Алу, одной тебя мало, чтобы выбраться отсюда, и не забывай, если твои раны регенерируются, то наши с Аглаей – нет. Если нас подстрелят, мы вряд ли выберемся вместе с тобой.
– У меня есть план, доверься мне.
– Тебя вроде как отправили сюда убить меня.
– Говоришь, одной меня мало? – Алурис усмехнулась. – Нас вытащат остальные.
– Есть еще другие?
– Газ распространился по всей поверхности земли, конечно!
– Не знаю, что хуже, быть здесь или в кругу озверевших людей с кошачьими глазами и стрелами в спине. Да и вообще, как ты попросишь их помочь нам? Мы здесь, а они там.
– Я слышу их, – прошептала Алу, болезненно схватившись за переносицу, – начинается, Милон, постарайся не попасть мне под когти, а главное, чтобы я тебя не укусила.
– Ты можешь укусить? – и тогда Уайли показала ему свои длинные белые клыки. – Вот черт! А они откуда?
– Мне кажется, если я тебя укушу, ты превратишься. Клыки заражают.
– Как укус зомби, что ли? Один укус и человек превращается в зомби.
– Не знаю, но не все люди сохраняют разум, некоторые превращаются в дикарей, так сказал профессор Шанди.
– Роберт…, – вспомнил Жан.
– Именно, – кивнула ему Алу, уже начиная замечать блики в глазах, – они просто озверели, они не нашли свою нить.
– Какую еще нить? – ничего не понял Жан.
– Воспоминание, которое сохраняет твою человечность, – уже еле говорила Уайли.
Время шло, Алурис становилось все хуже, кажется, агрессивное животное снова стало брать над ней верх. Девушка встала, подпрыгивая на месте, расправила свои спинные иголки и начала подходить к Криллосу. Алу издала пронзительный вопль, Милон упал на пол, закрывая уши руками. Уайли напрыгнула на парня, схватила его за шею и начала водить пальцем по щеке Жана, парень в ужасе пытался отползти, но девушка навалилась на него сверху всем своим весом и прижала к полу.
– А теперь самое интересное! – завопила Дорис, когда заметила передвижения Алу.
– Алу! – шепотом говорил парень. – Алу, пожалуйста.
Алурис ничего не слышала, ее разум был вне ее контроля. Девушка провела ногтем по мягкой шее Криллоса, оставив на ней небольшую царапину. Он прислонил ладонь к порезу и увидел на руке кровь. Уайли оскалила клыки, подняла правую руку и пристально посмотрела в глаза Милона, который все пытался выбраться из-под ее веса.
– Кулон, – бормотал еле слышно Жан, – кулон.
Освободив правую руку, Криллос схватил Алурис за голову и повернул ее взгляд в сторону Беллы, из рук которой свисала золотистая подвеска Уайли. В ее темных глазах, словно в зеркале, засветилось отражение золотого кулона. Рыбки плавали в глубине больших карих глаз, как в озере, и перед лицом Алу вновь встал образ ее матери, и она медленно опустила руку.
– Мил, – тихо позвала его девушка, заметив раненую щеку, – о, нет, прости! – завопила Алу и спрыгнула с Жана. – Я ранила тебя?
– Все нормально, это только царапина.
Дорис стояла возле стекла, недовольно поглядывая на Уайли. Алу заметила ее недовольный взгляд и тут же почувствовала дикое желание вцепиться ей в горло.
– Почему она не напала? – обратилась Белла к профессору.
– Вероятно, заметила кулон в вашей руке, – недоверчиво ответил профессор, – Белла, вы обещали не предпринимать ничего подобного, я не буду принимать в этом участ…
– Белла, – вбежал в комнату профессор Дантер и перебил Шанди, – уверяю вас, вы должны срочно увидеть это.
Вокруг кирпичного забора столпились люди, их было сто, двести или даже тысяча. Они царапали стены своими длинными когтями, выпускали из спины иглы и поочередно издавали оглушительный крик. Мужчины, женщины, дети, пенсионеры, все они выходили из леса, шли по тропинке по направлению к красному зданию. И всех объединяло лишь одно – они были заражены.
– Что им нужно? – яростно спрашивала Дорис. – Зачем они явились сюда?
– Может быть, у них массовая миграция? – предположил Дантер.
– Разумеется! – заорала блондинка. – Почему бы не мигрировать к стенам нашей лаборатории?
– Они пришли отомстить?
– Да бросьте, они понятия не имеют, что мы причастны к их заражению.
– Не думаю, что они пришли ради мести, – подошел к окну Шанди, – посмотрите на их поведение, они же себя не контролируют.
Ученый задумался и мысленно начал подсчитывать количество собравшихся по ту сторону здания, но вдруг его мысли перебили дикие вопли, доносившиеся из темного коридора. В лабораторию ворвалась Алурис, следом за которой в окровавленной белой рубашке вошел Милон.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/allen-kayrul/mutaciya-vechnosti-70952107/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Аллен Кайруль
Тип: электронная книга
Жанр: Научная фантастика
Язык: на русском языке
Издательство: Автор
Дата публикации: 27.08.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Тайная лаборатория подпольно занимается экспериментами на людях с целью создания мутации, дарующей бессмертие. Неудачные попытки следуют одна за другой, но все меняется, когда девушка из числа подопытных чудом остается в живых. Открыв в себе особенные способности, она сбегает в компании новых друзей. Отныне ей предстоит научиться контролировать свой разум, который постепенно попадает под власть ее существа. Но вдруг ситуация выходит из-под контроля, и мутация начинает распространяться по всей планете, превращая людей в мутировавших созданий.